Маска Смерти. Книга 3. Сломанная Печать

Константин Храбрых.

Тропою смерти. Книга 2. Часть 1. Сломанная печать.

Пролог.

Стоял солнечный полдень. Свет миллионом лучей пробивался сквозь узорный купол над Ареной Мра'Кх-ва. Выполненный из крупных сегментов голубого ригольского стекла, он создавал приятный полумрак и дарил прохладу, когда за ареной царила нестерпимая жара.

— Раб, где мой нектар? — Раздался капризный девичий голос в ложе на самой верхней галерее, расположенной напротив ложи Наместника бога на земле.

Стоявшая у стены худая фигура молодого юноши дернулась и едва не выронила от неожиданности золотой поднос, на котором в прозрачном покрытом конденсатном кувшине слегка искрилась золотистая жидкость. Отсутствие густого темного загара и непривычный цвет глаз (пепельно-серая радужка) сильно отличало его от присутствовавших в ложе людей.

— Клерайна, ты так и не приучила его к прилежности?

— Толку? Только время потеряю! Нерасторопный, это да, он исполнительный, знает язык предвечных, и абсолютно не умеет говорить не правду! Странно, что он угодил в немилость и попал на рынок... Такими как прилежными рабами обычно не разбрасываются.

Девушки, восседавшие в двух креслах, выточенных из цельного куска нефрита и покрытых мягкой обивкой, больше напоминавшие троны королей, были похожи словно две капли воды. Длинные, прямые черные волосы спадали ниже плеч за спины девушек. Золотистая от загара кожа, делали девушек умопомрачительно притягательными. Минимум одежды в виде вычурного "кранфа" (обшитой золотом и каменьями грудной шелковой ленты), и белоснежно белой "транви" (нечто наподобие юбки и набедренной повязки, призванной скрыть ровно столько, сколько полагается по статусу леди). В довершение девушки были покрыты тонкой сеткой рисунка, покрывавшего практически все тело девушек. Сложный макияж, покрывавший все тело, могли себе позволить только леди первой и второй ступени пирамиды, не достигшие тридцати циклов со дня рождения.

Клерайна небрежно взяла бокал и поднесла его к губам. Сделав несколько глотков, она поставила бокал обратно на поднос и, отмахнувшись, словно от назойливой мухи отослала раба обратно.

— Фиран, посмотри, наконец-то вывели гладиаторов? Как тебе чемпион Арены?

— Хм-м... неплохой экземпляр. — Фиран слегка подалась вперед и поднесла к глазам устройство. — Арез. Девятнадцать с половиной циклов, судя по параметрам весьма жизнестойкий и выносливый экземпляр. Что думаешь?

— Губки не раскатывай сестренка, я уже договорилась с отцом. Если Арез выживет сегодня, он выкупит его для меня!

— Ну, тогда потом одолжишь, посмотрим, чего он стоит, кроме того, как махать этой тупой железкой, и красоваться своими мускулами.

Клерайна фыркнула и, снова подозвав раба, взяла с подноса бокал.

— Не раньше, чем сама с ним наиграюсь. — Внезапно ее голос подскочил на несколько тонов. — Что замер как статуя Анубиса? Вон на место, а то вместо еды опять отведаешь пле... И-И-И-И-И-И-И-Й!!!

Визг вскочившей на ноги девушки, на прелестную головку которой было вылито содержимое покрытого конденсатом кувшина, наверное, был слышан на противоположной стороне арены.

Телохранители успели только дернуться в сторону раба, как он, сделав странный кистевой взмах правой рукой, и оба стражника растянулись на каменном полу, гулко гремя латами.

Раб тем временем дотронулся до широкого ошейника и тот гулко хрустнув, рассыпался мелким золотым крошевом.

— Полгода! Полгода я терпел весь этот бред. Можете не дергать за клавишу вашего древнего артефактного оружия госпожа. — Голос восставшего раба был глухим и усталым. — Накопители устройства вчера рассыпались мелким кристаллическим крошевом, так что это не больше чем дорогая игрушка.

Обойдя кресла высокородных, бывший раб подхватил посохи обоих охранников, после чего подойдя к краю ложи, разнес выстрелом из одного из посохов защитную пленку, защищавшую ложу от ветра и пыли. Встав одной ногой в пролом, он повернулся к бледной и пышущей холодной яростью Клерайне произнес:

— Да, кстати, госпожа. Вам просили передать: в постели вы как бревно! Мое почтение! — после чего он нырнул в пролом.

Вскочив со своего места, Фиран подошла вплотную к пролому в пленке, который медленно затягивался и, посмотрев, как раб с радостным воплем несется в сторону гладиатора, повернулась и произнесла насмешливым голосом:

— Да. Ты знаешь, он действительно говорит только правду. Вот только ты не только в постели, ты и в жизни как бревно... Представляешь, как отец отреагирует на бегство раба на глазах у цвета сословий Елидары?

Клерайна только выругалась в ответ. У нее все еще застыла перед глазами картина направленного ей в лицо активированного раструба боевого посоха и спокойный взгляд раба, который за все время не сказал и слова поперек ее приказов.

Глава 1.

На верхнем ярусе развлекательного комплекса "Закат" музыка не так оглушала, как на самом танцполе. За металлическим столиком в креслах из гнутых стальных трубок сидели две "молодые" особы. Несмотря на то, что девушки отличались незаурядной красотой, все посетители бара скользили взглядом мимо их столика.

Одну из девушек можно было принять за обычную посетительницу увеселительного заведения:

Короткая мини-юбка с широким черным поясом с узорной серебряной бляхой в виде скалящегося черепа, с изумрудными камнями вставками в глазницах. Черная широкая лента-топ обтягивала небольшую грудь девушки. Белоснежная блузка, тонкого шелка была завязана под грудью, подчеркивая стройную талию девушки. Широкие рукава блузки были закатаны на манер рубашки, до уровня локтей. Густые белоснежно-белые волосы невесомым водопадом падали на плечи девушки. Довершали картину серые глаза девушки. Создавалось впечатление, что смотришь на предрассветно серое небо. Девушка сидела со скукой, рассматривая посетителей, проходящих мимо их столика, и накручивая непослушный локон волос на указательный палец левой руки. Потянувшись, было к бокалу, она расстроено поморщилась — бокал был пуст, а выходить в реальный мир и звать официанта не давала сестра.

Девушки были сестрами. Вот только вторая была словно из иной эпохи:

Стройная фигура девушки была затянута в темно-зеленый охотничий костюм, с похожим поясом со скалящейся черепушкой, отличие было в том, что глаза были выложены не изумрудными камнями, а рубинами. Густые черные волосы были уложены в сложную прическу, оставляя нетронутыми две белые пряди по обе стороны лица девушки. Цвет глаз девушки был, как и у её младшей сестры серого цвета.

На плечах девушки лежал тонкий черный плащ, без каких-либо узоров и орнаментов. Со стороны создавалось впечатление, что плащ словно бы впитывал свет в себя, при этом распространяя вокруг ощущение тьмы и холода.

Несмотря на странное ощущение противоположности, девушки были словно две капли воды.

И еще. Казалось, что звуки вокруг этих двух девушек словно затихали, боясь нарушить их отдых и негромкий разговор.

— Кина-а-ар! Долго мы еще?

Кинара подняла взгляд серых глаз от старинного, пожелтевшего от времени пергаментного свитка. Один край свитка был закреплен на специальной катушке, призванной хранить его в сохранности при транспортировке, а другой был небрежно придавлен полупустым бокалом с красным вином.

— Ты нетерпелива Айрин! Будь терпеливее! — голос Кинары был подобен шелесту листвы. — Я думала, ты любишь такие места, или я ошиблась?

— ДА! Но ОТДЫХАТЬ, а не сидеть и смотреть на них, как на экран телевизора! Ты меня даже на танцпол не пускаешь! — обижено надула губки Айрин. — Я уже жалею, что пришла с тобой!

— Тебе три с половиной сотни лет, три из которых ты провела, блуждая по Лабиринту. Я надеялась, что это научит тебя наконец-то спокойствию, но ты все так же непоседлива! — Кинара осуждающе покачала головой, отчего ее пряди колыхнулись из стороны в сторону. — Тебе нужно быть более сдержанной! Не забывай, ты не короткоживущая смертная! У тебя впереди тысячелетия, и если ты растратишь весь вкус, к существованию пересытившись, то боюсь, ты захочешь уйти еще раньше, чем ты сможешь пройти "Дорогой Смерти"!

Айрин подняла взгляд к потолку и тяжело вздохнула.

— Ты как отец! Он тоже любитель почитать мне нотации!

— Он, во-первых, прав! А во-вторых, надень плащ, осталось пять минут! И перейди, наконец, на шестой слой. Я не хочу рассказывать отцу глупую причину, из-за которой его дочь и моя сестра развоплотилась и вернулась в Лабиринт!

— Великая Тьма! Неудивительно, что у тебя до сих пор нет спутника! Ты своим характером распугиваешь всех кандидатов! — Нравоучения старшей сестры порядком надоели Айрин.

— Время! Сейчас должно начаться!

Кинара неторопливо встала и поправила полы плаща. Отодвинув бокал, она свернула свиток и убрала его в специальный тубус. После чего накинула капюшон на голову и надела маску. Миг и перед возмущенной девушкой стояла истинная ипостась сестры.

— Поторопись! Ты так и не научилась ценить время, у тебя все спонтанно!

— Хорошо мамочка...

Айрин встала и, щелкнув пальцами правой руки, призвала плащ, темным облаком, легшим на ее плечи. Когда она уже собиралась надеть маску, то заметила, что ее сестра даже не притронулась к косе, а вежливо поклонилась в сторону, к которой она стояла спиной. Развернувшись, девушка едва не выронила от удивления маску.

Плавно огибая фигуры посетителей бара, к стойке двигался Безликий Старейшина. Заметив девушек, он слегка колыхнул капюшоном, словно отвечая на приветствие. Подойдя к стойке он, поправив полы плаща уселся на стул из гнутых стальных трубок, и взяв в руки меню напитков принялся его изучать.

Взрыв!

В следующий миг на противоположном ярусе галереи поднялось облако крошева и пыли. Музыка, гремевшая на весь развлекательный комплекс, стихла. Отдыхавшие смертные еще не поняли, что что-то не так. Последним фактором послужили трели автоматных выстрелов и чей-то вопль оглушительно прозвучавший в образовавшейся тишине.

Дальше люди, повинуясь панике и стадному рефлексу, живой волной хлынули в сторону выхода, сбивая с ног и испуганно крича. На выходе образовалась толчея.

— ИДЕМ СЕСТРА. ТЫ ХОТЕЛА РАЗВЛЕЧЬСЯ? ВОТ И ПОСМОТРИМ ИСТОЧНИК СЕГОДНЯШНЕЙ ПАНИКИ. — Голос Кинары приобрел силу. — ТЕМ БОЛЕЕ ЧТО БЕЗЛИКИЕ ПРОСТО ТАК НЕ ЯВЛЯЮТСЯ!

— Да сестра. Идем! — Айрин надела маску и преобразилась. — Великая тьма, ну почему нельзя сменить имидж?

— Спроси лучше, почему это запретили, — в голосе Кинары послышалась насмешка. — Когда-то это было еще возможно.

Старейший наблюдавший за сестрами проявился в реальном мире и, протянув меню бармену, сделал заказ. Бармен секунду разглядывал неожиданного посетителя, после чего у него закатились глаза, и он рухнул в спасительный обморок.

Старейший как будто удрученно покачал головой и повернулся в сторону замершему, словно изваяние второму бармену. После чего повторил свой заказ.

Второй бармен оказался с более крепкими нервами, и быстро смешав напитки, наполнил высокий бокал темно-синей жидкостью, после чего добавил зонтик и пару соломинок. Старейший достал из-под полы плаща монету и положил на стойку перед барменом, после чего подхватив бокал, переместился к месту взрыва. Бармен, взяв со стойки монету, пару мгновений разглядывал неизвестный номинал золотой монеты, после чего выругавшись, принялся приводить в себя напарника по цеху.

Айрин заворожено смотрела, как Старейший играючи ходит между мировыми слоями и перемещается за мгновения, словно общие законы к нему не приемлемы.

Тем временем автоматные очереди стихли.

— Идем сестра, а то пропустим все самое интересное!

— Да иду я, иду! Ты то, как мама, то, как папа! Может тебе помочь с парнем? Тогда от меня отвяжешься?

— Всему свое время.

Артефакт вынес меня на широкую каменную улицу. Дома вокруг были из белого кирпича с сероватой штукатуркой, местами облупившейся.

Воздух этого мира настолько был настолько тяжел для дыхания, что я с непривычки зашелся надсадным кашлем и чиханием. По ощущениям это напоминало удар мешком с песком. Что поделаешь, пережитки технотронного мира, или технологического.

Ах да, совсем забыл представиться: мое имя Курт. Я являюсь неофитом очень малочисленного народа, впрочем, даже наша численность не прибавляет нам радости от нашего созерцания короткоживущим. А если коротко, то я проводник. Потомок народа, следящего за порядком в цепи событий, начинающихся от гибели разумного до суда у камня судеб.

Достав из кармана камзола фонарь богини Хель, я вызвал нить привязки к душе Олеса. Нить устремилась куда-то в сторону, проходя сквозь угол здания.

Обойдя здание, я оказался перед высоким зданием с вычурно-яркой неоновой вывеской: "Развлекательный центр Закат". "Дискотека от заката до рассвета", гласила надпись на освещенном чуть пониже вывески широком стенде.

— Эй, парень, ты с какого маскарада сбежал? — мимо прошел прохожий в теплой кожаной куртке.

В этом мире только-только началась осень. Листья уже сменили свой колер и широким ковром покрывали каменные улицы города.

У невысокого бордюра из белого камня резко тормознул автомобиль. Ярко красный, приплюснутый спереди, со слегка сглаженными обводами...

Резкий гудок заставил меня вздрогнуть и отойти, рассматривая новый для меня мир, я задумался, и как иногда бывает, ушел в себя, не реагируя на внешние раздражители.

Из-за водительского места вылез довольно непрезентабельного вида крепыш, но надо сказать довольно колоритный: наголо бритая голова слегка поблескивала в свете уличных фонарей, черная кожаная куртка поверх белой блузки с рисунком сеющегося желтого шарика. Черные кожаные брюки в обтяжку и широкий пояс с ОГРОМНОЙ бляхой в виде скалящейся головы волка. Завершали картину толстая, безвкусная цепь из желтого металла, и большое количество перстней на обеих руках, все того же презренного металла.

— Эй, фуфел те че жить надоело? Че под колеса бросаешься? Свали на... отсюда пока п... не отхватил. — Его речь внезапно прервала внезапно заигравшая мелодия, тот тут же полез в карман и достал оттуда какой-то серый прямоугольник, который он поднес к правому уху. — Да? Чо хотел? Да прикинь сегодня...

Он отошел немного в сторону, говоря в странный артефакт связи... точнее устройство связи, это все-таки техногенный мир.

Открылась противоположная дверца автомобиля и наружу вылезла проститутка, больше никак эту особу было не назвать, ибо от ее нецензурной лексики у меня едва уши в трубочку не свернулись.

Девушка... короче эта особа женского полу (не в обиду дамам) была еще более колоритна в плане одежды, не говоря о крикливом ядовито-красном цвете волос, и ее одежде. Ярко-розовая куртка нараспашку по длине даже не достигала даже пояса, который судя по ленте мини юбки больше заменял чем дополнял ее едва-едва скрывая бедра девушки. Тонкая белая блузка с вырезом и бесполезно болтающейся шнуровкой. Довершали картину высокие сапоги на десятисантиметровом каблуке. По количеству золотых побрякушек она не отставала от владельца автомобиля.

Непроизвольно я представил Тиаль в этом наряде... брр-р, кошмар, да и только.

Видимо эмоции были настолько сильными, что отразились на моем лице.

— Эй, ч... куда шары выкатил? — Как я уже упоминал выше, нормативностью лексики девушка отнюдь не блистала. — Коля, это ч... на меня пялится? Он что больной?

Разговорчивый водитель убрал устройство от уха и удивленно оглянулся. Когда его взгляд упал на меня, то настолько огромно количество злобы и раздражения было в нем, что я непроизвольно вздрогнул. Девушка не заставила себя ждать и добавила:

— Коля, а вдруг это наркоман? Или маньяк? Куда вылупился ур-р-род? — последняя фраза была адресована уже явно ко мне.

— Так! Я те потом брякну... тут фраер залетный нарывается... — Произнес он и на ходу убирая устройство в карман куртки пошел в мою сторону.

Судя по свирепому виду и сжатым кулакам, абориген этого странного мира явно собрался меня избить. Странный мир, дикие нравы.

Не дойдя до меня трех шагов он, получив заряд парализующего заклинания, и упал лицом в каменное дорожное покрытие. Девица истерично заверещала на всю округу:

— А-а-а-а! Он убил Колю! — В момент, когда она подскочила к парализованному и потерявшему сознание спутнику, я повторно воспользовался заклинанием. — Коля, Коля! Очнись! Как я без тебя по бутика-а-а-а...

Крик оборвался, и девушка, словно куль с песком осела рядом со спутником. Секунду, смотря на парализованную невоспитанную парочку явно золотой молодежи, хотя ее спутника молодым не назвать, лет тридцать-сорок, я развернулся в сторону комплекса и неторопливо пошел в его сторону. Чем меньше я буду находиться в этом странном мире, тем меньше проблем у меня возникнет.

Когда я вошел вовнутрь, то застрял возле странной крутящейся стойки, перегораживающей проход.

— Эй, парень, а платить, кто будет? После девяти вечера проход платный! — Из вмонтированного в стену небольшого окошечка, соединявшего соседнее помещение и коридор, со странной надписью "касса", на меня неодобрительно смотрела дородная черноволосая тетка с чрезмерным слоем макияжа на лице.

"Проклятье! Местной валюты у меня просто нет... Стоп!"

Я достал из кармана отцовскую купюру, ибо забрал ее себе, заплатив золотом и за себя, и за отца. Безликий не возражал.

"Отец! Снова! И откуда он мог знать, что мне могут пригодиться местные деньги? В нашем народе вроде как пророков не бывает?!"

Я просунул купюру в окошко, уже собираясь уточнить, хватит ли, но тетка, выхватив купюру у меня из рук, стала ее рассматривать, после чего скривившись, посмотрела куда-то в сторону, потом снова на меня:

— А мельче нет?

"Купюры, похоже, не только номиналом, но и размером разнятся".

Я отрицательно покачал головой.

Что-то недовольно бурча себе под нос, она звякнула каким-то механизмом, после чего принялась выгребать бумажные купюры. Отсчитав сумму, она положила передо мной стопку мятой, потрепанной бумаги называемой в этом мире деньгами. Купюра отца была в более презентабельном виде. Забрав купюры я, сложив их, пополам убрал в карман.

Похоже, я пытался расплатиться аналогом золотого империала, за проход стоимостью несколько медяков. Даже забавно стало.

На выходе из коридора стояла странная рамка серого материала похожего на пластик. И двое местных вышибал в черной, одинаковой униформе. Меня обыскали на наличие каких-то запрещенных к проносу в клуб предметов, после чего пропустили вовнутрь. Странно местная стража одевается.

Стоило подойти к широкой стеклянной двери, как она плавно отъехала в сторону. По ушам, словно кувалдой ударила настоящая волна звуков, на несколько секунд буквально оглушив и слегка дезориентировав меня. Слева от входа было что-то наподобие ресторанчика, правда столы были непривычно высокие, и слишком маленькие для трапезы. Скорее некое подобие бара. Вон даже барная стойка с длинной батареей разнообразных бутылок и двумя людьми, разливающими напитки по пузатым бокалам, присутствует. Нить уходила куда-то наверх и в бок.

Поднимаясь по лестнице, я все пытался прийти в себя от гремящей какофонии только по ошибке названной музыкой. Поднявшись на второй этаж, не особо большой то ли платформы, то ли балкон, который тоже был с барной стойкой, правда, народу тут было еще меньше.

Здание изнутри напоминало небольшой амфитеатр, где на круглой площадке, словно сумасшедшие скакали живые. Хоть "развоплощайте" меня, но это дерганье танцем назвать нельзя даже с сильной натяжкой. Больше похоже на сборище наркоманов, трясущихся под громоподобный ритм. Еще эти фонари, постоянно меняющие свет и дико вращающиеся по всему залу, иногда ослепляя... Интересно, если убрать это подобие музыки и полумрак помещения, как это будет выглядеть со стороны? Танец сумасшедших на фестивале без музыки?

Все-таки такой мир не по мне, и что в нем отец находит? Хотя должен признаться, многие девушки хоть и одеты чрезмерно фривольно, но довольно красивы. Хотя до серой им как до луны.

Внезапно нить стала, словно вибрировать.

"А вот это уже не хорошо!"

Развернувшись, я пошел к дальнему углу этой этажерки, где располагалась массивная металлическая дверь. Осторожно огибая столики, я приблизился вплотную, после чего почувствовал на себе неприятно-колючий чужой взгляд. Исходил он из странного устройства закрытого полусферическим прозрачным колпаком, подвешенным под самым потолком.

"Могу ошибаться, но, похоже, это какой-то аналог видеокамеры, в разных мирах они выглядят по-разному".

Надо что-то сделать с дверью...

Бессознательное тело светловолосого парня внесли в помещение, некогда бывшее гримерной, а ныне обычной кладовкой, куда периодически складировали реквизит. Рослый спецназовец сгрузил безвольное тело на стул, после чего проверил, правильно ли сидят застегнутые за спиной наручники.

Следом в помещение вошли двое: один низкий, слегка полноватый с начинающей пробиваться лысиной, и второй одетый в просторный камуфляжный костюм с черной кобурой справа на поясе. Никаких знаков отличия на форме у второго не было.

— Жук, выйди. Никого не впускать!

Спецназовец, кивнув, поудобнее перехватив правой рукой ремень АКСу со сложенным прикладом, после чего вышел, плотно прикрыв за собой дверь.

— Капитан, приведите его в сознание, мне нужно задать несколько вопросов.

"Капитан" достал из нагрудного кармана маленький пузырек и, свинтив крышечку, поднес к лицу блондина. Пару секунд ничего не происходило, но через пару секунд тело вздрогнуло и дернулось в сторону, едва не свалившись со стула. Капитан в последний момент успел перехватить за ворот рабочего комбинезона охранника, в который был одет парень.

Видя, что блондин пришел в себя, "штатский" неторопливо открыл портфель и достал оттуда тонкую пластиковую папку, и диктофон, который тут же включил, поставив рядом со стулом парня, на коробке с какой-то ветошью. После чего неторопливо подошел к стене, где в хаотичном порядке валялись такие же стулья и, скривившись, вытащил один и поставил напротив блондина. Достав платок, словно демонстративно протер седалище стула и спинку, и только после сел на него. Ножки стула жалобно скрипнули.

— Можете не притворяться, я хорошо вижу, что вы пришли в себя. — Голос "штатского" был неожиданно твердым, чего не скажешь по его внешности.

— Кто вы?

— Мое имя, как и адрес госконторы ничего вам не скажет. Но я пригласил вас по другому поводу. — Раскрыв пластиковую черную папку он, щелкнув зажимами, принялся перелистывать страницы в ней. — Олег Геннадьевич Корьин?

Олег, усмехнувшись, оскалился:

— Если вы все знаете, зачем задаете глупые во... кха...

Стоявший за спиной у Олега капитан, молча, врезал ему под правую лопатку. Штатский, кивнув головой, продолжил:

— Отвечайте на заданный вопрос. Я не собираюсь повторять два раза. — Спокойно произнес штатский. — Если вы понимаете только голос силы, мой друг может повторить.

— Да это я, — Олег сплюнул. — Что дальше?

— В вашем доме был проведен обыск, и было...

— На каком основании? — Тут же перебил его Олег.

Удар под левую лопатку едва не сбросил его со стула, но ничего кроме кашля и нескольких бранных слов капитан не добился.

— Молодой человек, здесь вопросы задаю я, вы же отвечаете.

— А если нет?

— Если нет, то человек за вашей спиной методично превратит ваше тело в кусок тщательно отбитого мяса. Итак, в ходе обыска были обнаружены материалы эзотерического характера, в большем своем количестве являющиеся бесполезной макулатурой. Но! — "Пиджак" развернул папку в сторону Олега, так чтобы ему было хорошо видно ее содержимое. — Так же было обнаружено это. Специалисты пришли в восторг, вот только воспроизвести ни у кого не удалось. Хотя попытки были. Откуда у вас это?

Олег сначала удивленно посмотрел на цветную распечатку фотографий, и после чего удивленно посмотрел в лицо "штатскому".

— Это запрещено? Боже, я-то думал, что меня за что-то другое поймали, а это...

— Вы будете отвечать на поставленный вопрос?

— Нарисовал.

— Где вы брали образцы для зарисовки. Что за алфавит использовался в начертании? Данная символика не проходит не по одной из стран.

— Вы мне не поверите, — Олег криво усмехнулся.

— А вы попробуйте пояснить так, чтобы я поверил в это.

Олес косо посмотрел на "следователя" и, сплюнув на пол, произнес:

— Поднимите свои архивы на восьмилетнюю больничную волокиту со мной. Я начал писать эту х..нь когда пришел в себя после годовой комы. Еще что?

— Именно эти материалы, которые нам и попали в руки полгода назад и заинтересовали нас. Ладно, мы удостоверились что это ваше. Капитан вырубите его, только аккуратно, нам еще транспортировать его в контору. Там разговаривать будет куда удобнее.

Удар по затылку заставил Олега потерять сознание, и упасть со стула.

— Ты не перестарался? — Поинтересовался "штатский" на работу напарника. — Нам он еще живой нужен...

В следующий миг в коридоре произошел взрыв. Помещение задрожало. Со стены упало большое, полутораметровое зеркало и разлетелось мелкими осколками. Свет мигнув, погас. С потолка посыпалась старая штукатурка и пыль.

Следом раздалась автоматная очередь. Вторая, третья, после чего все смолкло.

Капитан уже пришедший в себя достал из кобуры табельный пистолет и, большим пальцем сдвинув флажок предохранителя, передернул затвор. Отойдя к стене, он навел пистолет в сторону двери.

Дверь распахнулась в сторону и в плохо освещенном дверном проеме показалась человеческая фигура. Капитан, не теряя ни секунды, уже поняв, что это не его подчиненный открыл огонь. По комнате прокатились рикошеты, выбивая искры из бетонных блоков стен и потолка.

А в следующий миг он потерял сознание.

Нет, лучше поскорее убраться из этого негостеприимного мира. Люди здесь недружелюбны, алчны, и кровожадны! Хотя орки дадут им очков десять форы по сравнению с ними.

Стоило мне оглушить охранников и открыть дверь, меня тут же обстреляли из местного огнестрельного оружия, стреляющего только наконечниками. Данная цивилизация весьма быстро совершенствуется в производстве огнестрельного оружия. Если однажды она не уничтожит сама себя, они могут продвинуться дальше других миров, но и у них когда-нибудь настанет конец цивилизации.

Базовый кинетический щит исправно отклонил все снаряды, выпущенные в меня, после чего очередной охранник в пятнистой униформе упал парализованный. Еще один плюс этого заклинания — это его малая энергоемкость, и отшибание памяти на полчаса — час. Именно поэтому очень любимо грабителями гильдии воров в городских кварталах империи.

Достав фонарь и осветив помещение, я оглушил второго и подошел к связанному телу. Так и есть, Олес опять попал в неприятности. С трудом, но я привел его в сознание, сломав тонкие кандалы из хорошей стали на его руках.

Надо отметить, что когда он более или менее пришел в себя, то отшатнулся в сторону. Интересная реакция.

— К-к-Курт? Это действительно ты?

— Я, я. Давай поднимайся. Идти сможешь? Надо по скорее покинуть это место пока не прибежала местная стража и охрана этого бардака. Олес шатаясь, поднялся на ноги. Подойдя к лежащему без сознания телу охранника, он от души пнул его в живот, после чего схватив портфель, лежавший на картонной коробке, принялся обыскивать карманы.

— Пять минут есть?

— Вряд ли, — я покачал головой.

— Секунду. — Скинув добычу в портфель, он осторожно выглянул в коридор, после чего наклонился к телу охранника, что был в коридоре и снял ремень короткоствольного автомата. Закинув его на плечо, он быстро пробежался по их карманам. — Все бежим! Ты еще не разучился накладывать иллюзии?

— Нет, а что?

Переложив ремень автомата, и портфель в правую руку он произнес:

— Придай этому вид сумки. Потом все объясню.

Олес повел меня какими-то коридорами, после чего мы оказались в просторной раздевалке. Подойдя к одному из шкафов, Олес достал сумку на молнии и забросив внутрь трофеи скинул с себя куртку с надписью "Охрана", и накинул на себя куртку из шкафчика. Добавив туда еще пару вещей, он потащил меня следом. Подойдя к двустворчатым дверям, он достал какую-то карточку и, проведя ей по устройству, набрал несколько цифр.

После чего толкнув плечом одну из створок, вышел.

Когда мы отбежали на несколько кварталов от того места Олес наконец успокоился и поправив одежду затащил меня в какую-то беседку.

Небрежно бросив сумку на лавку, он устало сел. Достав из кармана мятую пачку сигарет, он закурил. С пальца сорвались три яркие искры, поджегшие кончик сигареты.

— Рассказывай. Теперь от начала и до конца. Долгое время я считал ту жизнь сном, пока у меня не стали выходить заклинания. И теперь по-прошествии восьми с половиной лет меня хватают работники какой-то конторы и устраивают экспресс допрос. Следом появляешься ты.

Кивнув, я уселся на соседнюю лавку и принялся рассказывать.

Олес слушал мой рассказ, молча, не перебивая, лишь пару раз задавал вопросы. Надо сказать, правда ему понравилась очень, и очень мало.

— Так ты говоришь, мы можем вернуться.

— В любой момент, я жду, когда ты будешь готов, и захочешь ли возвращаться. Все-таки ты начал вторую жизнь.

— Сколько у меня времени? Хочу закончить пару дел.

— Как скажешь, так и перенесемся, артефакт заряжен полностью. У меня в этом мире нет никого и ничего, что бы могло меня задержать. Я пришел за своим другом попавшим в переплет.

Олес достал из кармана куртки пластиковый прямоугольник, после чего набрав какую-то комбинацию, поднес к уху. Похожее устройство было у того нервного возле здания...

— Алло мам? Это я. Нет, не очень. Мам, у меня проблемы, мне придется на какое-то время уехать. Нет, деньги мне не нужны! Зайди потом ко мне домой забери себе сберкнижку, на ней скопилась небольшая сумма, купи на нее подарок сестре на днюху от меня. Она думает, я забыл. Все больше говорить не могу, как вернусь, тут же свяжусь с тобой!

Нажав клавишу на аппарате, он сначала замахнулся, чтобы выбросить устройство, потом подумав, разобрав на несколько частей, убрал в боковой карман сумки. Подхватив лямки сумки, он кивнул на выход из беседки:

— Идем сейчас до банкомата, а там кое-что купим и переместимся. Да, кстати, разговор еще не закончен. У меня появилось еще больше вопросов, но пока еще не время и не место.

Банкоматом оказался метровый металлический ящик, выкрашенный в зеленый цвет. На квадратном экране медленно вращалась круглая эмблема с надписью Карт-банк. Олес достал кожаный портмоне и достал оттуда зеленую карточку. Аппарат проглотил ее с тихим жужжанием.

— У портала какая грузоподъемность?

— Три твоих веса в полном доспехе.

— Примерно полтонны, удачно! — прикинул вслух Олес. — Ща пробежимся по паре магазинов и можно на хода.

Портал выкинул нас на обочину проселочной дороги. На часах было шесть утра. Снег уже успел растаять.

Олес, проверив сумки, распрямился и посмотрел на меня.

— Как думаешь где мы?

— Не знаю, должны быть на территории близкой к столице. Портал выбрасывает только примерно, радиус разброса до десятка километров.

— Обнадежил. А вот и транспорт!

Я обернулся и увидел одиноко едущую по дороге телегу. Телега была гружена деревянными бочками. На козлах сидел селой старик и девочка лет двенадцати-тринадцати.

Олес остановил телегу, после чего выяснив, что мы буквально в трех имперских милях от столицы, это примерно четыре с лишним километра. За серебряную монету извозчик согласился нас подкинуть до столицы, правда, если бы Олес попросил, нас бы доставили и так, правда, тут же попытались бы сдать страже. А так и крестьянин в прибытке, и нам меньше волокиты. Платил конечно же я, у Олеса на руках были только те странные деньги с Земли.

По дороге выяснили много слухов, о возможном нашествии орков. Сейчас кстати начало лета. Время в мирах течет совсем по-разному. И перемещаясь между ними, необходимо знать те временные рамки, в которые ты хочешь попасть.

Крестьянин вез дубовые бочки на продажу. И практически ничего не знал о происходящем в империи, только передаваемые слухи, от путешественников и торговцев, останавливавшихся в их деревушке.

Дежуривший у ворот Академии третьекурсник (там у нас если и дают дежурства, то только штрафникам), смотрел на нас как на привидения. Причиной тому оказалось, что нас сочли погибшими во время практики, ибо почти месяц как прошло с того времени как была уничтожена крепость Тагаран. Нам дали только время закинуть вещи в комнату общежития, после чего куратор курса буквально силком затащил нас в кабинет директора академии, где уже присутствовали три следователя. Последних личностей явно вызвали в крайней спешке.

После чего нас буквально пытали, выясняя, что же происходило во время нападения на крепость, и как мы спаслись. Олес ответил, что нас перенес довольно дорогой амулет телепорта, но сработавший не как положено, а выбросив нас на острове Арнал, откуда мы добирались целый месяц. Я только покивал, ибо лгать просто не мог.

С нас взяли по письменному документу, которое Олес в шутку назвал "Объяснительная". На выходе из кабинета мы были буквально задушены серой. Тиаль хлюпая носом, разревелась, уткнувшись мне в шею, и не собираясь отпускать.

— Знаешь, иногда я тебе просто завидую! Таких чувств ко мне не было еще ни у одной девушки. Всем больше нравился мой титул, и хорошие связи родни за плечами. Настолько, что до отвращения к таким людям.

Глава 2.

В целом нас восстановили на обучение. Так как по просьбе Олеса разрешить в летнее каникулярное время пользоваться библиотекой, проживая в городе, на время летнего отпуска, куратор, помня мой вклад в работу по реставрации и систематизации книг в библиотеке, получил добро от директора академии.

Дом приобретали на мои деньги, Олес проверив свой счет, только выругался. Пообещав отдать, как только сможет реализовать несколько своих идей. Кстати при покупке дома он подошел весьма странно. Ему было необходимо самое высокое здание в центре столицы.

Мне пришлось отдать ОЧЕНЬ крупную сумму за то, что мы приобрели. Больше всего это походило не на дом, а на целое поместье, ибо присутствовал даже сад. "Три по семь соток", непонятно тогда выразился Олес.

Трехэтажное здание с чердаком. В элитном районе...

После того как мы его приобрели Олес принялся подыскивать прислугу, ибо прошлую забрал с собой прежний владелец. Как он выразился: хороших и верных людей найти трудно.

Олес перенес все вещи, которые привез с собой, и кое-что из общежития.

По возвращению из общежития я обнаружил свою дорожную сумку, со следами опалин и попыток разрезать ткань. Похоже, артефакт так и не повредили.

Раскрыв конверт, я прочел в письме лишь две строчки:

"Будь более аккуратен со своими вещами. Мать волнуется. Отец".

В целом дом поделили как. Чердак, третий этаж и подвал Олес забирает себе. Мне отводится первый и второй этаж. И куда мне столько? На что Олес ответил, пожав плечами: "Будешь складировать души смертных, но главное, чтобы они не стонали по ночам! По крайней мере, будет, куда девушку привести!"

Долгих три недели отпуска мы потратили только на то чтобы обезопасить ее должным образом. Печати, печати и еще раз печати. Обновить дом как я это делал с библиотекой, чердаком и нашей комнатой, не удалось. Но во многом нам помогли домовики. Даже печати не смогли скрыть от них мою суть. Олес кстати, теперь, тоже их увидел. Точно сказать не могу, ибо от прежних способностей едва девятая часть, но уже могу сказать, он изменился кардинально. Жестче, увереннее, все делал с юмором, не срываясь ни на ком.

С прислугой нам помогла Тиаль.

Трое полукровок. Две девушки светлая и темная, оказались родными сестрами. Причина в таком различии оказалась проста, мать у обоих светлая, а отец темный. Оба родителя до сей поры не дожили. И парнишка — сорванец. Две трети эльфийской крови, и треть человеческой. (Эльфы все пытаются добиться от смешанных браков — чистоты крови, но пока добились только этого). Удостоверившись, что все идет как надо Тиаль уехала в Леса Серых. Через месяц должно было проходить обручение ее и какого-то эльфа. На душе стало как-то неприятно. Олес сказал махнуть на все рукой, и ждать исхода лета, ибо я пока зря переживаю на эту тему.

Плату за работу брали довольно немалую, даже по столичным меркам. Но как работники оказались просто незаменимы. К сходу месяца дом пришел в такое состояние, в каком он не был даже во время постройки. А у нас возникли финансовые проблемы. И их необходимо как-то решать.

Подвал Олес забрал для установки лаборатории, благо одно из подвальных помещений явно создавалось для чего-то подобного, но, ни разу за все время не использовалось по назначению.

Свой этаж я разделил на три части. Спальная, рабочий кабинет, одно помещение оставил до момента обретения своих способностей. Там сделаю что-то вроде лаборатории, но иного плана. Пару комнат для гостевых нужд, и небольшой склад. Не все же в сумке хранить. Хотя в сумке думаю будет куда безопаснее, и подальше от чужих глаз.

Стук в дверь застал нас тогда, когда мы вечером как обычно сидели на лужайке, которую эльфы привили в просто шикарное состояние. Лето только набирало свою силу, а сад уже не только цвел, но и плодоносил, хотя должен был еще только через месяц-полтора.

Прибыл гость, к Олесу.

Приглашать на ставшее для нас традиционным чаепитие он не стал, а попросив пропустить, пошел принимать гостя сам. Если коротко это был его брат. Тот самый, который едва не погиб от пения баньши.

Олес принял его в гостиной на первом этаже и попросил не мешать, что бы ни произошло. Через десять минут прибыло еще трое гостей, которых Олес с кривой улыбкой сказал так же пропустить.

Предложив вина прибывшим, и получив отказ, Олес вальяжно уселся на широком диване, так чтобы все четверо были у него на виду.

— Итак, что хотел наш дорогой отец, мой дорогой старший брат?

Гарнс, так его звали только покачал головой, глядя на кривляния своего младшего брата, после чего произнес:

— Ты все забавляешься в столице, тратя время на фуршеты, когда семье после гибели братьев еще тяжелее.

— Есть же еще ты, или ты все еще не оправился после пения нашей зубастой певицы? — При этих словах Гарнс вздрогнул.

— Что ты знаешь?

— Что ты теперь должник, брат мой, причем очень большой должник.

— И ты даже знаешь кому?

Олес усмехнулся, и ответил:

— Извини брат, но я дал клятву, что сохраню тайну, если тебе спасут жизнь. Именно поэтому ты еще ходишь по этой грешной земле. А насчет балов и фуршетов... тебе разве не рассказали о замке Норриндаль? Или о крепости Тагаран? — Олес покачал головой. — Брат я вырвался из лап орков и некромантов, и не тебе мне читать нотации как я провожу свое время, которое я, кстати, очень ценю. Если у тебя все, то я попросил бы покинуть частные владения виконта ан'Драффл.

— Выставляешь своего брата? Похоже, орки тебе последний разум отбили, брат? И где сам виконт, если ты распоряжаешься как у себя дома?

Олес улыбнулся, при этом его улыбка напоминала волчий оскал. Он насмешливо обвел взглядом Гарнса и его свиту, после чего посмотрел в глаза брату. Тот, видя, что диалог никак не клеится, поднялся из кресла и произнес, глядя на Олеса сверху вниз:

— Отец приказал вернуть тебя в родовой замок. Если придется даже силой. Видят боги я этого не хо...

— А силенок то хватит брат? — Гарнс при этом поперхнулся заранее заготовленной фразой. — Я хотел, чтобы вы покинули этот дом мирно, но, похоже, вы не хотите этого сами.

В следующий миг артефакт, оставленный Олесом на журнальном столике, ослепительно вспыхнул, ослепляя присутствующих, а сам он кувыркнулся через спинку дивана назад. Обивка дивана клочьями полетела во все стороны, когда в то место, где за секунду до этого находился Олес, пришелся слаженный магический удар спутников Гарнса.

Как выразился мой светловолосый друг "Защити свой дом", вот в чем принцип встроенных в обивку диванов и кресел парализующих контуров. Короткий посыл и три тела безвольно распластались там, где сидели, так и не успев встать.

Его старший брат отступил к стене, подслеповато щурясь и тряся головой. Так как он находился ближе всех к артефакту, ему досталось больше всего. Но он так же оказался более крепким, чем его охрана.

— Ну что брат устроим напоследок тренировочный бой, прежде чем тебя и твою свиту вынесут за порог этого дома?

— Ты думаешь, что, обучаясь в этой академии организованной для "знакомств для детей из дворянских родов", ты сможешь хоть чему-то выучиться? Я в этом сильно сомневаюсь брат.

Бой был очень коротким, а еще точнее его практически не было, ибо Олес уклонившись от привычной атаки, нанес всего два удара, после которых его брат упал и, ударившись затылком о половицы пола, потерял сознание.

— Брат твой долг возрастает, но я не буду его поднимать. Надеюсь, твое возвращение станет достойным ответом для отца. Мое слово и желания для него никогда ничего не значили. Все только старшим. Так что получите и распишитесь. — После чего взял со стола колокольчик для вызова прислуги, и несколько раз звякнув, громко крикнул: — Сирриаль (так зовут работающую у нас служанку — светлую эльфийку), господа утомились и уходят. Помогите им выбраться за порог и скажите кучеру, чтобы доставил их в гостиничный двор, где они остановились.

— Хорошо господин Олес. — Первое время мы с Олесом вздрагивали от того как они появлялись, буквально возникая из ниоткуда, словно привидения. Но потом привыкли, правда Олес все равно иногда нервничает, но уже не хватается за кинжал в ножнах на правом бедре.

Окончание второго месяца летних каникул ознаменовалось небольшим взрывом в подвале, едва не снесшим одну из опорных стоек фундамента дома, и радостным воплем горе-экспериментатора. Этим воплем он перепугал всех нас. Я взмолился, чтобы он, наконец, прекратил свои научные изыскания, которые его буквально свели с ума после перерождения. Раньше он был более спокойным. А теперь как говорят смертные: "У него башню снесло, или поехала крыша".

Он влетел в гостиную, размахивая дымящейся металлической коробкой, в которую он встраивал множество пластинок с магическими контурами, накопителями, предохранителями и прочей магической чушью! Сам он напоминал восставшего с пепелища мертвеца: волосы покрыты копотью, частично дыбом, частично всклокочены, частично опалены. Одежда дымится, покрыта хлопьями сажи и пепла. И запах! Запах стоял незабываемый. Словно долгое время скапливалась какая-нибудь гниль, которую потом подожгли.

Эльфийки зажав свои симпатичные носики, вылетели из дома в сад.

Но на этом священное действо не прекратилось! Олес чуть ли не как член племени туземцев стал скакать и отплясывать вокруг этой дымящейся коробки. Наконец успокоившись и прекратив отплясывать, он пояснил причину своей радости — у него получилось!

С того дня как мы прибыли и восстановились в учебе он принялся работать над приемником близкой связи. И, по его словам, на второй месяц у него, наконец-то вышло то, что он примерно хотел. А взрыв произошел из-за того, что не выдержали предохранители от передаваемой в артефакт энергии.

Если судить по его взволнованной сумбурной речи он воссоздал земной аналог сотовой связи, только с крайне ограниченным радиусом действия — один километр от приемника. Примерно до периметра стены столицы, если учесть, что мы находимся практически в ее центре. Стала понятна причина, почему дом понадобился в центре города.

— А какой в этом толк, если амулеты связи куда проще и не зависят от этой коробки, которая постоянно будет взрываться?

Лучше бы я не спрашивал! Олес на секунду замер, после чего с ревом разъяренного мамонта принялся меня "душить". Успокоившись, он слез с меня, и усевшись рядом на диване, принялся объяснять все прелести многоканальной системы связи. Так называемые разговорные амулеты неудобны тем, что хоть и имеют большую дальность, но они узконаправленны и, ни с кем кроме второго человека, владеющего парным амулетом, не могут связаться.

Сунув мне в руки тонкую пластинку из серебра с гравировкой в виде дерева, с вписанным в его листву кругом с десятью цифрами, он вышел. А через пару секунд она, в смысле пластинка завибрировала, а в центре круга появились две руны: согласия и отрицание.

Пожав плечами, я осторожно коснулся руны согласия, приготовившись отбросить опасную вещь в сторону. Что и сделал, когда из нее раздался радостный вопль Олеса:

— Работает! ОНО РАБОТАЕТ!

Я же укрылся с противоположной стороны дивана.

— Ну и слава бо... Тьфу! Проклятая идиома! — Мысленно сплюнул я.

Эта фраза приклеилась ко мне, и ни в какую не хотела исчезать с момента возвращения Олеса после перерождения. Вообще он кардинально изменился, и постоянно сыпал бранью на чужом этому миру языке, и непонятными уже мне терминами и выражениями.

— Курт?! Ты куда заныка... а вот ты где! — Ко мне подошел крайне довольный Олес. — Представь, если удастся распространить в академии! Это же просто золотая жила. Оплата часов разговора, подзарядка магией, прослушка чужих разговоров! Да за интересные данные можно обеспечить себе безбедное будущее... — Тут его задор слегка увял: — Будущее, правда, не долгое и перед пыточной седьмой канцелярии... Вылазь, взрываться уже не чему там энергии кот напла...

БАБАХ!

Олес перекувыркнулся через стоящее перед ним кресло и растянулся на полу, закрыв голову руками. У коробки слетела крышка и разбросала взрывом по всей комнате дымящиеся золотые и серебреные пластинки с различными магическими контурами и печатями.

— Олес, ты бы себя в порядок привел, — произнес я, вставая, — а то даже привыкшие к твоим выходкам служанки боятся высунуть носа из сада. Да и помещение теперь придется прибирать и проветрить.

"Однако опасный артефакт, если бы кого задело..." — Мысленно отметил я, глядя на вибрирующие полоски драгметалла слегка подрагивавшие теряя силу вибрации после того как подобно шрапнели вошли в стены и мебель.

— Все-таки вектор перераспределения должен был быть обратным, тогда откат станет более мягкий. — Задумчиво пробормотал Олес, вставая с пола и глядя на дымящуюся коробку. — Работы непочатый край!

Герцог Райвел ла Фрос отвлекся от чтения донесения и посмотрел на нерешительно стоящего перед ним служаку.

— Что еще случилось?

— Милорд герцог. К вам просит аудиенции маркиз ла Корью. — Вытянувшись по стойке, смирно произнес подчиненный.

— Где он? — нахмурился герцог.

— Здесь в коридоре. Пропустить?

— Да пропусти, и никого не впускай до момента как маркиз не выйдет отсюда.

"Старый лис задумал новую игру, подсылая сыновей?"

В помещение вошел высокий коротко стриженый блондин. Герцог даже встал и поприветствовал, как и требовало того хозяину кабинета в соответствии с дворцовым этикетом. Предложив гостю сесть, он уселся в своем кресле.

— Вина? Белое, красное, вчера, например, мне подарили отличную бутылку Гансейского. Нет? Таак что привело вас в мой кабинет молодой человек.

— Мне нужен имперский патент. — Достав из кармана стопку тонких золотых и серебряных прямоугольных пластинок, он веером выложил их на столе перед герцогом, после чего сел обратно.

— Разве я являюсь дарителем патентов? — Герцог осторожно подцепил ногтем одну из пластинок. — Кстати, что это?

— Многофункциональный артефакт связи. Не односторонний, а позволяющий вызвать любого обладающего данной пластинкой на расстоянии до трех имперских миль. Плюсом имеется возможность удаленного контроля разговора вне зависимости от желания и знания последнего самими разговаривающими.

Глаза герцога Райвела ла Фроса больше не напоминали доброжелательного и вежливого человека. Теперь перед светловолосым дворянином сидел матерый хищник готовый ради добычи разорвать любого.

— И ВЫ пришли с ЭТИМ ко МНЕ? Молодой человек храбрости вам не занимать! — Улыбка герцога заставила бы помутнеть волчий оскал. — Только за одно — это можно подписать вас за шпионаж и попытку нанесения вреда трону и всему дворянскому сословию.

Олес усмехнулся, спокойно глядя в глаза герцогу, и продолжил:

— Именно поэтому я пришел ни к кому-то, а к вам. Я предлагаю вам обратиться с этим к императору, и предложить данный способ контроля слухов и информации присягнувших ему на верность дворян. Люди будут считать, что амулеты абсолютно безопасные, и будут говорить по ним всякие мелочи, начиная от цен на вино в одной стране, до попыток убийства венценосных особ в другой стране. После того как ваша служба сможет контролировать весь поток информации, то ваша контора не только в плюсе, но и держит в кулаке всех остальных. Надо или нет решать вам, мне уничтожить данный артефакт дело пяти секунд.

Герцог открыл дверцу в письменном столе и, достав графин и два фужера из горного хрусталя, после чего разлил вино по бокалам.

— Продолжайте маркиз, вы начинаете меня удивлять! Честно говоря, я не ожидал.

— Ну, для порядка мне необходима защита короны для обеспечения сохранности тайны. Во-вторых, несколько преданных вам и короне людей способных анализировать и вычленять необходимые разговоры, после чего прослушивать и конспектировать все необходимое с обязательным сохранением секретности.

— И это все? — Райвел удивленно откинулся назад.

— Отнюдь. Это только начало. Все должно начаться с распространения, например, среди приближенных ко двору придворных, и академии. После чего увидите, как от возможности использования дешевых и быстрых способов связаться с любыми людьми, вся столица будет под колпаком. Причем, довольно легально, и принося помимо этого неплохие капиталовложения в казну империи и дело по расширению охвата зоны.

Герцог еще раз поднес пластинку к глазам.

— Как оно работает?

— В верхнем углу имеется череда цифр. Это идентификационный номер этой карточки. У каждой карточки имеется свой уникальный номер, набрав который на другой произойдет вызов.

— Продемонстрируйте. — Герцог залпом осушил бокал.

— Охтно.

Олес достал из кармана очередную пластинку и, набрав номер, нажал руну приема. Карточка в руках герцога завибрировала и послышалась легкая мелодия. От неожиданности герцог выронил ее.

— Ну, знаете!

— Нажмите руну приема.

Герцог нажал искомый значок на гравировке, после чего в помещении зазвучал парный голос Олеса:

— В обращении с этим амулетом справится даже ребенок. — После чего разъединил связь и убрал свою пластинку в карман.

— Какая ВАМ в этом выгода?

— Я установлю ежемесячную оплату, а также дополнительную плату за использование и обслуживание артефакта. Казне будет отходить тридцать процентов дохода, еще тридцать мне и компаньону. Оставшиеся сорок уйдут на улучшение связи и охвата дальности сигнала. Если у меня удастся, то охват будет по всей территории империи, а там, если все будет хорошо можно распространить влияние и на другие страны.

— Кто ваш партнер?

— Виконт ан'Драффл. Он же и обеспечил сохранность пластин от невмешательства и попыток копирования самих карт?

— Это, каким образом? — граф посмотрел сквозь просвет бокала на маркиза.

— Как вы обратили внимание пластинки, словно слоеный пирог. Они состоят из шести слоев, на каждом слое находится защитная печать, созданная магом смерти. При попытке взлома, печати детонируют, уничтожая артефакт в пыль. Попытка откачать из них магию — пластинка превращается в пыль. Вынос за территорию охвата — пластинка превращается в обычную, правда потом рассыпается мелким крошевом.

— И что кроме охраны и защиты вы хотите от меня?

— Мне необходима не только защита. Первоначальное вливание в виде ста тысяч имперских полновесных империалов. — При сумме герцог присвистнул. — На эти деньги пойдет производство остальных пластин, которые впоследствии будут распространены по всей академии и дворе его императорского величества. Для вас и вашей службы я готов предоставить партию пластинок, которые нельзя не только прослушать, но и определить, что говорит человек в радиусе трех локтей. Дальше мне необходим патент, избавляющий нас от конкуренции, и дающий право на оказание услуг связи на территории империи. Не только столицы, но и самой империи. — Олес сделал пару глотков, промочив горло, и продолжил: — Так же мне необходим императорский указ, позволяющий отказать, кому бы то ни было, несмотря ни на какие привилегии перед троном, вмешиваться или препятствовать работе и распространению пластин среди населения. Такие будут, ибо мы сильно ударим по рукам многих создателей амулетов связи.

Дальше — больше. Необходимо ряд индульгенций, на право не допускать в свои владения всех кроме Императора и ряда указанных вами людей. Да и еще конструкция артефакта, благодаря которому будут работать карты, будет только моей.

— Не много ли вы хотите? Мне проще будет изъять артефакт и пользоваться им самому, а вас сгноить в рудниках как предателя короны?

— Я учел и это. Конструкция уникальна, и все чертежи, как и сама конструкция артефакта, защищены от чужих рук. Со мной что-то произойдет, связь исчезнет, документы и артефакт рассыплются в пыль. Я подам команду — он рассыплется, оставив вас с носом. А заставить меня вам создать новую не удастся. Я просто уйду из жизни, прежде чем ваш палач начнет допрос. На семью вы повлиять не сможете, моя жизнь им по барабану, ибо я отлучен. Я ответил на все вопросы?

— Это все?

— Остальное по мере сложностей. До начала следующего учебного года две недели. Я бы хотел, чтобы вы обдумали об этом задолго до того, как меня закроют в четырех стенах.

— Хорошо. Вам сообщат о моем решении.

Встав из кресла, Олес вышел.

Как только за ним закрылась входная дверь из-за неприметной ниши, вышел молодой, худой помощник.

— Что думаешь над его словами Айвар?

— Это похоже на сказку, если оно так. Парень не глуп, но все равно можно его обойти и завладеть артефактом, если он действительно может то, что он сейчас описывал.

— Думаешь, стоит рискнуть?

— Думаю да! Милорд герцог.

Когда Олес вернулся домой после аудиенции у начальника седьмой канцелярии, я сидел в гостиной первого этажа и перебирал серебряные пластинки для наложения печати.

— Как все прошло?

— Все плохо! Эта скотина по-любому решит нас надуть!

— Тогда какой в этом смысл?

А такой что одни мы такой проект не потянем. Необходима неплохая база, и крепкая крыша над головой. — Олес устало рухнул на диван в гостиной. — Это только в сказке такие проекты обходятся без "крышевания" соответствующих структур.

— Чего? — Я непонимающе посмотрел на словоохотливого друга.

— А, ну да. Словарный запас у меня изменился... короче. Нам нужно крепкое подспорье в виде госаппарата, и соответствующей защиты, как от возможной конкуренции, так и желающих войти в долю. Но, то, что они клюнули, тут и к гадалке ходить не надо! Его остановило от того чтобы не отволочь меня в казематы где добрые дяди вежливо и напористо заставили выложить и схему, и сам аппарат, как и отказаться от прав на него, только то что мой отец не потерпит такого отношения, даже несмотря на отлучение. Кстати, ты закончил с накладыванием печатей уничтожения?

— Практически. Осталось примерно десятка два пластинок и первая партия готова.

Я еще раз повертел карточку перед глазами, после чего небрежно бросил ее на стол. Нужен перерыв, а то так и перегореть не долго.

— Как думаешь, твое дело выгорит?

— Куда оно денется. В том мире, из которого ты меня вытащил, население, если лишить его этих побрякушек просто не может. Когда они появились в свободном доступе, корпорации хорошо нагрели на этом деньги, и с каждым годом предлагая более изящную и бесполезную побрякушку из пластика, стекла и стали продолжают стричь деньги с населения.

Олес тяжело вздохнул, после чего поднялся на ноги.

— Я во вторую лабораторию. Вчера только начал работать с "Калашом", есть несколько идей, как скопировать аналоговый принцип работы. Но саму конструкцию придется забраковать. Не дай бог кто опознает...

Глава 3.

Звон колокольчика и стук в дверь оторвал меня от чтения. Лилаэлль открыв дверь и поинтересовавшись фамилией гостя, пропустила его вовнутрь.

— Присаживайтесь господин. Милорд ла Корью сейчас вас примет. Вам чего-нибудь принести?

— Нет ничего, спасибо.

Я с любопытством разглядывал высокого, худого дворянина, которого темная провела в гостиную. Спокойное и вежливое обращение к служанке, внимательный и цепкий взгляд.

— Виконт ан'Драффл, я так понимаю.

Встав, я поприветствовал гостя.

— Да вы абсолютно правы.

— Мое имя Райвел ла Фрос. Думаю, ваш друг просветил вас по факту моей специфики службы?

— Да. — Я кивнул, все еще разглядывая герцога. — Кстати вот и Олес, так что я вас оставлю. Приятно было познакомиться.

Лучше дать Олесу самому переговорить, тем более он уже упоминал по поводу возможного появления данного гостя, и проблем излишней откровенности с ним.

Герцог Райвел проводил задумчивым взглядом хозяина дома и, поднявшись, поприветствовал проживающего здесь молодого маркиза ла Корью.

Когда расшаркивания, наконец, прекратились и они сели друг перед другом, герцог усмехнулся:

— Должен признаться, маркиз, вы меня не просто заинтересовали, а буквально выбили из-под меня стул. Аналитики не спали трое суток, просчитывая возможные вариации развития событий, и мнение большинства сводится к одному — если вам удастся заинтересовать дворянское сословие, то успех будет и во многих других слоях.

— Имена на это и ведется упор. Но вы не за этим сюда пожаловали, не так ли?

Герцог кивнул и достал из внутреннего кармана камзола стопку пластинок.

— Мы смогли разобрать артефакты на составляющие. Должен признаться при этом угробили дорогостоящий артефакт с другого континента. И вот тут наши аналитики пришли к разным выводам. — Герцог Райвел небрежно положил пластинки на журнальный столик перед Олесом. — Таких артефактов на этом континенте не производят, это скорее уровень академии Грайл континента Алантар. Кто вас курирует?

— Увы, герцог я вас разочарую, но никто. Вы ищите врагов там, где их нет, хотя это именно ваша работа. Это всецело моя разработка, но не спорю чертежи, на основе которых я стал делать главный артефакт и передающие комплектующие, не отсюда. Мне удалось приобрести у торговцев весьма интересные книги.

Герцог задумчиво молчал, слегка потирая подбородок.

— Вы не соврали.

— Артефакт правды? Я думал, что их изъяли из обихода?

— У меня особые полномочия перед троном. — Герцог Райвел поднял взгляд и пристально посмотрел на Олеса. — Я так понимаю у вас все готово для начала реализации артефактов, и вы теперь ждете моего ответа, маркиз?

Олес кивнул. После чего взял стопку золотых и серебряных пластинок.

— Не поделитесь, как вам удалось разобрать, избежав поломки артефактов? Печать уничтожения, наложенная моим другом, до сих пор не давала сбоя.

— И не даст, она взорвала артефакт откачки магической энергии высшего порядка! Я сомневаюсь, что кто-то еще владеет им в империи. Обломками кстати иссекло лицо горе испытателя, решившего предложить эту идею.

Олес задумчиво рассматривал в руках пластинки, после чего поднял взгляд к потолку. Выругавшись, он бросил пластинки на столик.

— Раз у вас есть конфигурация этих артефактов, то, что вы хотите от меня?

— Да мы можем повторить сами артефакты, но как заявили специалисты в один голос, они так и останутся бесполезными кусками драгоценного металла, хоть и наполненные магической энергией. Работать они не будут, так как часть единого артефакта. — Пришла служанка и поставила поднос с вином в хрустальных бокалах и мелко нарезанную закуску. — Я пришел уточнить последние вопросы, связанные с эксплуатацией и прочими мелочами. Ваш артефакт заинтересовал императора. Если вы готовы подтвердить лояльность трону и императору, я со своей стороны предоставлю все необходимое: документы, людей и необходимые сырьевые ресурсы. Все что вам может пригодиться.

— Слишком похоже на сказку... — Олес криво усмехнулся и протянул руку с раскрытой ладонью к герцогу. — Давайте ваш артефакт и задавайте ваши вопросы.

Артефактом оказался небольшой серебряный диск с крупным, ограненным как драгоценный камень кристаллом.

— Что ж, приступим... Держите артефакт на раскрытой ладони и отвечайте на вопросы. Верны ли вы данной вами и вашим родом присяге данной императору и всей императорской семье?

— Да. — Кристалл в артефакте при ответе Олеса слегка полыхнул зеленым в глубине.

Дальше вопросы посыпались как из рога изобилия. Начальник седьмой канцелярии желал знать практически все. Несмотря на кажущееся спокойствие маркиза, внутренне он буквально обливался потом. Герцог Райвел умел задавать вопросы, и от его наводящих и иногда повторяющихся вопросов ответ мог звучать буквально противоположно, недавно сказанному.

Прошло не более получаса, а маркизу показалось, что прошла чуть ли не вечность. Герцог, словно голодный вампир, высосал всю кровь из тела жертвы (кстати, сей факт так и остается загадкой, как им это удается, ибо объем желудка не предусматривает такого объема крови).

— Скажите маркиз, вам часто приходится вести такие беседы, с использованием артефакта правды?

— Скорее допрос, чем беседа, герцог. С детства обучали, или так не делают в остальных дворянских семьях?

— Слава богу, нет, иначе бы тогда такие беседы были бы бесполезны. — Раскрыв черную кожаную папку, герцог выложил на столике перед Олесом несколько стопок документов. — Патент, имперский контракт на предоставление услуг связи по территории столицы империи, кстати, наши книжные черви сутки голову ломали, как правильно составить данный контракт, многое оказалось внове даже имперской канцелярии.

Олес подхватил крайнюю справа от себя стопку и начал вчитываться. Не прошло и пары минут, как он, хмыкнув, достал из кармана желтый выделитель текста и принялся обводить определенные участки текста. Закончив с первой стопкой, он перешел ко второй. Третьей. Через полчаса он, закрыв выделитель текста колпачком, откинулся на мягкую спинку кресла.

— В большинстве своем с текстом согласен, кроме выделенных абзацев. Красиво завернули. "После проверки работоспособности артефакта, владение переходит непосредственно короне". — Процитировал он одну из строчек контракта. — Вы действительно думали, что я так просто отдам артефакт?

— Нет. Это была ваша последняя проверка. Должен заметить вы меня в очередной раз удивили маркиз. — Герцог Райвел достал новую порцию бумаги и положил стопку с краю, после чего убрал исчерканные странным желтым карандашом документы.

В этот раз Олес читал дольше. Несколько раз по скулам пробегали желваки, после чего он длинно и витиевато выругался.

— Я смотрю, вы все предусмотрели.

— Все предусмотреть невозможно, но в большинстве своем да. Вы не хуже меня понимаете, что эта ваша идея помимо всего прочего опасна, и может принести как дорогие плоды, так и большую опасность трону.

Герцог достал небольшой футляр, и положил его на журнальный столик.

— Это перстень-печатка выдана мне императором, чтобы я передал ее вам. Сами понимаете, вы решили влезть в игры, которые ворочают интересы государства. При предъявлении перстня в любой администрации империи вам окажут необходимую помощь. Печатку не светите, ибо не стоит привлекать излишнее внимание. К вам поступят двадцать человек для обеспечения безопасности и оказания различных услуг. От вас требуется только действия и результат, о котором мы с вами разговаривали. За сим я должен откланяться, помимо прочего у меня еще куча дел. Встав, герцог подхватил папку и произнес:

— Дом напротив вас выкуплен и будет заполнен моими служащими. В большинстве своем достойные люди.

Герцог ушел, а Олес остался сидеть, как сидел, тупо глядя на футляр с перстнем.

Достав из кармана штанов помятую пачку сигарет, он вынул одну и, прикурив заклинанием, нервно затянулся.

"Либо пан, либо пропал..." — промелькнула мысль.

Саграсский лес, в трех километрах от столицы.

Полнолуние еще только-только вступало в свои законные права, когда на поляне уже подходил к концу сложный обряд призыва. Двенадцать фигур, облаченных в темно-красные балахоны, без каких-либо знаков различия, стояли по кругу магической печати, ярко светившейся в ночной тиши.

В центре магической печати на широком каменном алтаре лежала молодая девушка, плотно прикрыв веками глаза. Обнаженное тело девушки покрывали многочисленные магические символы.

Повинуясь жесту руководившего ритуалом призыва, стоявшие в тени деревьев адепты вытолкнули в круг трех мужчин в грязных крестьянских робах. Трясущиеся от страха крестьяне с ужасом взирали на неподвижные фигуры призывателей.

Взмах руки главного призывателя и в грудь каждому воткнулся стальной арбалетный болт. Смерть последней жертвы совпала со вспышкой печати, после чего каменный алтарь охватило ослепительное яростное пламя. Поляну огласил оглушительный вой лежавшей на постаменте девушки. Ее тело выгнулось дугой охваченное яростным пламенем. Однако огонь не вредил телу девушки, а, словно бы впитывался в нее без остатка. Через пару минут пламя опало, погрузив поляну во мрак ночи. Погасли даже расставленные по периметру поляны факелы.

— Разожгите факелы! — Раздался голос молчавшего до сих пор главного призывателя. — Мы должны убедиться, что вселение прошло идеально!

Однако прежде чем кто-либо успел сдвинуться с места, чтобы выполнить приказ, тело девушки резко подбросило вверх, где ее снова охватило яростное пламя. Факелы стали вспыхивать сами собой, освещая поляну.

Яростное пламя приобрело форму ярко-красного, полу прозрачного платья, после чего погасло, однако платье осталось на теле девушки. Плавно спланировав на траву вне печати призыва, она вытянула руку вперед, и с ее пальцев сорвалась туманная линия, окутавшая фигуру одного из балахонщиков, и его тут же охватило пламя.

Тот рухнул на землю и принялся кататься по ней, пытаясь сбить охватившее его пламя, но тщетно. Крики боли еще долго оглашали округу, пока огонь полностью не забрал свою жатву и не сжег тело до костей.

— Жалкий смертный, — в глазах вселившейся в тело девушки царило раздражение. — Пытаться подчинить меня столь слабым амулетом? Так меня еще никто не оскорблял!

Демонесса откинула волну волос за спину и посмотрела на стоявшую неподалеку от нее мужскую фигуру в ярко-красном балахоне, после чего произнесла:

— Магистр, ваши адепты с каждым десятилетием мельчают все больше и больше!

— Прошу прощения повелительница, — магистр снял капюшон и поклонился, — молодежь, они считают, что им все подвластно, и что они властелины мира. Увы, набирать приходится из тех, у кого высокие амбиции.

— Чье тело мне предоставили в этот раз?

— Иллиандра де Морган. Мелкое дворянство, баронесса де Морган. Единственная дочь в семье. Отец вдовец. Дочь сплавил в академию для того чтобы подыскать для нее жениха. Обладала склочным и весьма вспыльчивым характером. Как вы и просили второй курс академии.

Демонесса приняла поданное ей небольшое зеркало в золотой оправе и принялась рассматривать "свое" новое лицо.

— Хоть в этот раз выбрали тело посимпатичнее, прошлый ваш выбор был ужасен!

— Прошу прощения повелительница. — Магистр снова поклонился. — Карета подана, завтра начнутся вступительные экзамены в академию, так что мы доставим вас к месту вовремя.

"Иллиандра" небрежным движением бросила зеркало ближайшему адепту, после чего ей на плечи накинули темно-зеленый дорожный плащ.

— Амулет скрытия сути подготовили?

— Да повелительница! — Магистр, не оборачиваясь, приказал: — Амулет сюда, живо!

Забрав у подчиненного принесенную шкатулку, он вынул оттуда тонкую золотую цепочку с кулоном в виде пятилучевой звезды с крупным изумрудом в виде капли.

— Непло-охо, — задумчиво протянула "Иллиандра". — Что ж, вы вполне успешно выполнили приказание. Награда не заставит вас ждать.

Император Айваронгалл IV Ти'Марос который день подряд пребывал в скверном расположении духа. Главной проблемой оказались многочисленные донесения, которые ежедневно приносят ему как из седьмой канцелярии, так и от секретаря.

Особо неприятным оказался доклад торговой гильдии, вернувшейся из дальнего плаванья. Как выяснилось, караван чудом не погиб. Континент Алантар был окружен по-настоящему циклопическим магическим куполом! Два корабля посланные на разведку к континенту не вернулись, зато оттуда пришло кое-что другое. Огромный, осьминог (по докладам капитанов уцелевших кораблей он был практически больше мили в ширину) уничтожил больше половины судов, прежде чем остальные суда успели развернуть паруса и покинуть опасные воды.

Обратно вернулись только три судна. ТРИ СУДНА из двадцати двух спасшихся! Практически каждую ночь пропадало одно или два судна.

Когда в два порта, куда прибыли эти корабли прибыли имперские следователи, их ждала неожиданность... страшная неожиданность. Оба порта были полностью вырезаны. Следователи прибыли на пепелища портов и припортовых городков, откуда никто не смог спастись. Неизвестные забрали с собой всех женщин и детей, после чего большинство трупов было лишено головы, которые до сих пор не смогли обнаружить, а тела были прибиты деревянными кольями к стенам домов, тех, что уцелели в пожаре.

Двое следователей повидавших немало за свою долгую практику работы по прибытию в империю написали прошение об уходе. Остальных более или мене смогли привести в себя имперские лекари, но и у них долгое время были проблемы со сном.

И если ужас, случившийся с портовыми городками можно списать на деятельность какой-нибудь секты, то мощный купол над Алантаром говорил о том, что из моря на сушу полезла толи страшная болезнь, толи еще что-нибудь заставившее мастеров умельцев оградить от внешнего мира весь континент!

А это весьма большая проблема! Цены на артефакты и товары с соседнего континента взлетят до немалых высот, и при этом восполнять утрату старых в ближайшее время пока они не снимут купол, будет невозможно...

Доклад с востока континента, радовал только контрабандистов, ибо пиратская флотилия осуществила высадку на берегах империи и "пощипала" с десяток селений, крупные морские порты они избегали, вот только пострадал урожай специй, выращиваемых на берегу моря. Так что цена на "Сайрен" тоже подскочит. Если удастся скупить большинство поставок этих трав, то казна может неплохо заработать.

Я сидел в летнем кафе, которое расположили на крыше одного из зданий на площади перед зданием академии. В этот год праздник был столь же красочным что и в предыдущий. Люди одевали свои лучшие праздничные костюмы, у девушек в обязательном порядке в платье были вплетены цветы. Чем диковиннее были цветы, тем дороже отпускали их заезжие торговцы.

Факультет артефакторики постарался в этот раз на славу. В прошлый год был использовался растительный лабиринт с иллюзиями, а в это устроили постоянно перестраивающийся каменный лабиринт, полный головоломок. Никаких иллюзорных нападающих, големов, или оживших растений. Да и людей в этот год на порядок больше пробует свои силы. Точнее пробуют мелкие дворяне, ибо, как мне рассказал Олес, выдаваемый жетон был своего рода пропуском, пропускавшим тех кого "необходимо", и тех кто хорошо приплатил за поступление.

Академия не то место где учат "настоящей" магии, это место больше для знакомств, и укрепления связей пока большинство молодых дворян еще молодо, и не участвуют в дворцовых интригах.

— Здесь не занято?

Я удивленно посмотрел на стоящую передо мной девушку.

Самое интересное, что одета незнакомка была совсем не по местной моде. Черный топ под белой блузкой полы, которой были повязаны на животе. Черная мини-юбка из синтетической ткани, темные колготки с рисунком черного пламени, высокие сапоги...

— Так здесь свободно?

Из-под густых белоснежно-белых волос, обрамлявших слегка загорелое лицо девушки на меня, озорно смотрели пепельно-серые глаза. На плечах девушки легкой тенью был наброшен плащ Смерти.

— Ну как, красива, или мне повернуться, чтобы вы смогли еще и со спины меня внимательно рассмотреть?

Покраснев, я встал и предложил радостно рассмеявшейся девушке сесть.

— Прошу прощения, не ожидал "кого-нибудь" здесь встретить.

— Я заметила. Десять минут простояла, прежде чем меня смогли увидеть. Не расскажите, как так вышло? — Подошел официант. — Мне медовый ликер и какой-нибудь десерт к нему... что-нибудь посоветуете?

От жемчужно-белой улыбки девушки официант слегка зарделся и произнес:

— Могу предложить Лантайский слоеный десерт.

— Принесите, пожалуйста.

Официант ушел.

— А вы немногословны.

— Не вижу причин болтать направо и налево.

— Как грубо. Так все-таки ответите?

— Не вижу причин. Меня кстати Курт зовут. — Я с любопытством рассматривал такую же неофитку, как и я. — Ваше лицо мне смутно знакомо...

— А я еще считала Землян самыми странными представителями разумных из посещенных мною миров. Девушка кивком поблагодарила официанта, принесшего ликер и десерт. — Вполне возможно, что вы меня видели. Правда, с вашими печатями это практически невозможно. Мое имя Айрин. Кто — я, думаю особо рассказывать нет необходимости. Вкратце я путешествую по интересным мирам.

Я, усмехнувшись, допил настой и, подозвав официанта, попросил повторить заказ.

— И чем же вас заинтересовал вас этот мир?

— Сначала меня заинтересовали ваши печати, потом заинтересовал мир, стоящий на грани. Демоны практически захватили половину мира, вторая услужливо таскает им каштаны из огня. Их извечные противники сидят, сложа руки, и ждут, когда можно начать последний суд над этим миром.

Айрин умолкла и удивленно уставилась на меня. Мелодия, доносившаяся из кармана камзола, привлекла внимание и других посетителей.

Достав артефакт, я активировал на прием и поднес к уху. Девушка смотрела на меня, словно у меня выросли крылья.

— Что за прелестное создание? — Айрин при этих словах фыркнула.

— Думаю, знакомство с ней тебя мало обрадует друг мой, — произнес я с улыбкой.

— Хам, — прошипела она и отвернулась в сторону учебного лабиринта.

— Что случилось? Вроде до вечера у тебя планов не было?

— Просто делаю рекламу, да и поинтересоваться твоей новой пассией захотелось.

Я поморщился. С тех пор как он вернулся после перерождения, иногда становился невыносимым — характер изменился кардинально. Единственное что не менялось это его извечные шутки.

Убрав артефакт в карман, я выпил остывший настой.

— Перенести сотовую связь на артефакторику, интересное решение.

— Идея друга, он почитал, что сможет таким способом обеспечить дальнейшую жизнь.

— Землянин?

— Отчасти. Душ... — я усмехнулся, оборвав фразу.

Визитерша едва не заставила меня проболтаться. Хорошая практика наводящих вопросов, фривольный внешний вид. У девушки хорошо поставлен голос, и отлично понимает, как себя вести, отвлекая человека улыбками, обидой...

— Вам не нравится мое общество? — Девушка слегка наклонила голову, с любопытством и легким раздражением в глубине серых глаз, рассматривая меня. — Чем я вызвала такую неприязнь к себе?

— Не знаю, чувствую, что вы не просто так подсели. Причины хоть и интересны, но не особенно важны. Комплименты я в отличие от своего друга говорить особо не умею, да и настроение особо с утра не... — Снова заиграла мелодия. — Прошу прощения. Да?

Я на несколько секунд отвел взгляд в сторону, и когда вернул его на Айрин, то ее уже не было на месте.

Вот значит, как это выглядит, когда исчезаешь на глазах у людей. Непривычное чувство.

— Проклятье как этим пользоваться?! Меня слышно?

Я замер. В горле пересохло.

— Мам?

Я шел по столичной улице, с любопытством рассматривая людей, которые праздновали свой ежегодный праздник. Чем-то они мне напоминали людей на обреченном острове. Вот только на их лицах отсутствовала печать обреченности, которая сопровождала всех разумных обитавших на острове.

"...вторая услужливо таскает им каштаны из огня..." весьма похоже, ни разу не смотрел с этой стороны на разумных этого мира.

Родители каким-то образом смогли связаться по Олесовскому артефакту, после чего он сдох. Надеюсь, основной артефакт не пострадал при этом, иначе Олес меня живьем съест.

Глава 4.

Вернувшись домой, я спустился в лабораторию к Олесу. Этот естествоиспытатель когда-нибудь взорвет здание и полстолицы своими экспериментами. Вот и сейчас он неторопливо разбирал свой стрелковый агрегат, и укладывал детали в каменный короб.

— Чем занят? — поинтересовался я у него.

— Уничтожаю подетально, — не отрываясь от процесса разборки, произнес Олес. — Ты уже собрался?

Тут я заметил, что осторожно брошенная деталь автомата при попадании в короб растекается, словно кусок масла на горячей сковороде.

— Собрался, причем еще вчера. Так зачем это делаешь? — взяв стул, я уселся на него и принялся наблюдать за другом.

Олес на несколько секунд замер, после чего отсоединив какую-то трубку с деревянным кожухом, бросил ее в короб. В коробе на несколько секунд вспыхнуло пламя, после чего все успокоилось.

— Зачем-зачем. Ты думаешь, никто кроме меня не сможет повторить шедевр Калашникова, если уж такой дилетант как я сумел перенести основы на рабочий контур артефакта? Это оружие слишком опасно для этого мира! Алхимический состав пороха прост, и очень прост в изготовлении, тем более что он известен уже давно, но используется только в производстве фейерверков. И пусть так будет еще долго, ибо, если судить по нашему обществу, производство такого оружия приведет к неслабому скачку в военной промышленности, как и множеству смертей! Государство, сумеющее наладить массовое производство автоматического оружия, ружей и патронов, тут же захочет проверить свои силы и пощипать соседей. Схему я надежно упрятал, патроны я уже уничтожил, оставив парочку на всякий пожарный, в ячейке гномьего банка.

Наконец закончив, он поместил разобранный остов автомата в короб стволом к верху. Тот медленно стал погружаться в короб, плавясь и шипя. У Олеса иногда получаются удивительные вещи. Та же компактная плавильня, потребляет крохи магической энергии, а позволяет расплавить даже самые тугоплавкие из сплавов.

— Когда покажешь результат своих экспериментов?

— Как представится возможность. У меня не так много зарядов к нему. Точнее спец. зарядов. Обычных более трех тысяч.

"И этот человек еще говорит о сохранности тайны? Мда-а-а"

"Проклятье!" — мысленно четырехнулся я. Эта особа решила действовать мне на нервы, мало того, что преследует неизвестные цели, так еще и поступила на первый курс!

Если вы еще не поняли, речь идет о девушке из моего народа. О светловолосой, сероглазой Айрин.

На утреннем распределении и традиционном выборе первокурсников своих "наставников" из числа старших курсов стояла эта особа, на которую, буквально сглатывая слюну, смотрела большая часть мужской половины. Девушка в этот раз оделась по местной моде. Правда, весьма своеобразно.

Больше всего ее костюм напоминал костюм для верховой езды для царственных особ. Темно-вишневого цвета платье, оканчивающееся на две ладони выше колен, с короткими рукавами и с закрытой грудью, и обнаженными плечами (Я так и не понял, почему молодые дворянки предпочитают выезжать на прогулку в таком костюме, ведь неудобно же при езде). Платье было слегка заужено под грудью и в талии, красиво очерчивая стройную фигуру девушки. Грива белоснежно-белых волос была уложена в красивую прическу из множества перевитых косичек. (Интересно она, сколько времени убила, заплетая их?) И высокие сапоги до колен, в тон платью. Плащ едва прикрывал со спины бедра девушки.

Герб, изображенный на плаще девушки, можно было бы сравнить с пиратским флагом, если кому бы, то ни было захотелось сделать из него плащ.

На тонкой черной ткани красовался вышитый ромбовидный щит золотой нитью, со стилистическим изображением черепа сжимавшего в зубах крупную черную розу. Фон был выполнен в виде переплетения нескольких геометрических рисунков, от которых за километр тянуло высшей магией тьмы. То, что это ТОТ САМЫЙ плащ, и речи не было.

Со стороны девушку можно было бы принять за ученицу темного факультета, либо на некроманта-новичка. Если судить по моде, те тоже любят выставлять напоказ свой род занятий.

Девушки рассматривали новую конкурентку кто с любопытством, кто с раздражением, из-за потери внимания даже своих "временных" кавалеров, а кто и со злостью. Что я могу на это сказать? В отличие от пропадающих в салонах красоты девушек, в которых способны изменить внешность человека до неузнаваемости, все зависело от потраченных на работу денег, в то время как ее красота была естественной. Многие просто начинают портить и переделывать себя, считая те или иные черты недостатком, хотя они создавали девушке ни с чем непередаваемый шарм.

Глядя на старшекурсников, которым предстояло обретение подопечного, я понял, что среди мужской половины вот-вот начнется дуэль.

"Великая Тьма!"

Эта... не знаю, как назвать данную особу заметив меня, радостно улыбнулась и приветственно махнула рукой. Я буквально кожей почувствовал направленные в мою сторону "приветливые" и любопытные взгляды.

Тут мое внимание привлекла вторая звезда первого курса. С противоположного края десяток, поступивших на первый курс расшаркивались перед невысокой рыжеволосой девушкой, слегка испуганно поглядывавшей на столпившихся вокруг нее людей. Такой тип девушек как она — называют "карманным вариантом", по крайней мере, так Олес выразился, задумчиво раздевая взглядом девушку. Мой интерес к ней привлекло совсем иное, нежели обычное желание познакомиться с красивой девушкой. Когда она посмотрела в нашу с Олесом сторону, у меня сложилось ощущение, что она целенаправленно высматривала кого-то из второго курса. Хотя я могу и ошибаться... Вот снова!

Дело в том, что на ее глаза была наложена весьма устойчивая иллюзия, но когда ей в глаза попадал солнечный свет, то иллюзия на короткий момент исчезала.

Началась церемония. Среди старших курсов оказалось не так уж и много людей, за которыми бы не было закреплено хотя бы одного подопечного.

Девушки, скользнув взглядом по напыщенным и расфуфыренным лицам мужской половины, в большинстве своем направились к девушкам. Айрин подошла не абы к кому, а к стоящей с хмурым видом одной старой знакомой. То, что она осталась без подопечных — ничего удивительного, при атаке на крепость выжили только мы с ней, ну и еще несколько особо живучих личностей (если кто не понял я про эльфов и вампиров). И если светлые столь нагло явившиеся после "произошедшего", то вампиры раса малочисленная и весьма живучая. Они, скорее всего не просто спаслись из полыхающей крепости, но и закусили особо "резвыми" нападавшими. Как-никак эльфийская кровь своеобразный деликатес для этой расы.

Лисар скучающим взглядом посмотрела на "пополнение" и что-то спросила. Жаль, неслышно было ответа покрасневшей Айрин от заданного ей вопроса. Лисарионна в своей манере, скорее всего, прошлась по нервам девушки. Судя по эмоциональности Айрин, среди живых она обитает уже порядочное время.

Церемония завершилась, и все разошлись по своим курсам. Директор опять начал свою ежегодную речь, только частично отличающуюся от той, которая была в прошлом году. Судя по лицам адептов старших курсов, им она приелась уже хуже горькой редьки, или иного аналогового корнеплода (честно говоря, не узнавал, произрастает он в этом мире или нет).

После так называемой ежегодной "линейки" (у Олеса весьма сильно изменилась манера говорить, периодически используя малопонятные уже мне фразы и словосочетания) нас, а именно оставшиеся четыре потока из пяти после первого курса загнали в актовый зал, куда потом пришли представители всех кафедр и факультетов. В течение двух часов нас заставили выслушивать обязательную лекцию по технике безопасности, которую большинство преподавательского состава читало настолько нудно, что даже девушек умудрились сморить. Исключением из общей картины стал наш преподаватель с кафедры боевой подготовки:

— Итак, на второй год, поблажек не будет! С вампиров спрошу даже больше чем с эльфов, ибо так опозориться на предэкзаменационной сессии в прошлом году еще надо постараться! Читать правила обращения с мечом или артефактами я не собираюсь, как и сопли вытирать вам тоже! Прочтете на входе в полигон. — Тут Гор-ран ан'Торр хмуро посмотрел на тихо посапывающую девушку, которую сморили своими скучными "техниками безопасности" остальные преподаватели и произнес: — Молодой человек, не помню, как вас там... Нет не вы, а ваш сосед слева! Нет вас по имени, я тоже не помню, у меня для этого журнал, там всех на занятии и вспомню! Так вот, молодой человек разбудите нашу спящую красавицу. Что вы не спите? Ну, раз не спите, повторите какая тема лекции, была?

Покрасневшая баронесса ле Дрол встала и произнесла:

— Техника безопасности во время использования печатей призыва низших магических сущностей на полигоне.

— Кхм... практически угадали, только кафедра призывателей закончила ее еще полчаса назад! Садитесь, на занятии с вас спрошу технику безопасности в обязательном порядке.

Баронесса сравнялась цветом лица с цветом мягкой обивкой мебели в актовом зале.

— Хорошо с этим разобрались, и я могу продолжить. В этом году план учебы рассмотрен таким образом, что больше всего времени вы будете проводить в районе полигонов ЗА территорией академии. Проживать вам придется в условиях близких к походным, несмотря на то, что рядом стоит небольшой городок, после турнира, его до сих пор ремонтируют. — Преподаватель задумчивым взглядом обвел студентов. — Вопросы есть? Вопросов нет! Замечательно...

— Прошу прощения мастер ан'Торр, позвольте вопрос?

— ла Корью, если не ошибаюсь? — Олес поднялся на ноги и кивнул. — Слушаю вас.

— На какой период мы будем находиться там?

— Примерно до практики, после чего вас опять распределят по всей стране. Это все?

Олес кивнув, уселся и, достав блокнот начал делать какие-то вычисления. Для стороннего наблюдателя поясню, что он высчитывал на какой промежуток ставить таймеры проверки работоспособности его агрегата.

— На этом вводная лекция закончена. Можете расходиться.

Остаток дня прошел более-менее спокойно. В столовую помня прошлогодние приколы старших курсов, мы так и не пошли, а направились в северный кафетерий. Хоть ни у одного их кафетериев не было названия, все они считались академическими, адепты назвали их в честь сторон света, на которых они располагались.

Когда мы, закупив еды, отправились к себе, то заметили ряд карет с незнакомым гербом на дверцах: Белая, полярная сова в зеленом колпаке с кисточкой, восседающая на стопке книг и свитков. Кареты одна за другой въезжали вовнутрь академии, и останавливались возле парка. Всего я насчитал восемь карет.

— Кто это, как думаешь? — Остановившись и рассматривая кареты, спросил я Олеса.

— Судя по эмблеме, и по типажу карет — Линградская Академия наук, Королевство Налорнаг. Скорее всего, это наши студенты по обмену, — задумчиво ответил Олес, рассматривая выбирающихся из карет людей. — Ого, даже фамильяров прихватили! Слава богу, у нас это хоть и выносилось на рассмотрение, но так и не приняли.

Представив себе такую картину, я хмыкнул. Интересно кого бы тогда пришлось приобретать мне? Карманный скелетик мыши с миниатюрной косой в лапках, и в плаще? Или кошку? Скорее даже кота, черного, как-никак кошки — стражи дома ночи. Многим смертным потом приходится жестоко оплачивать нанесенные обиды, ибо они живут на всех мировых слоях одновременно, и обладают душой. И не прощают нанесенных им обид.

Из кареты выбрался рослый светловолосый адепт с длинным белым посохом в руках, на который с крыши кареты тут же спланировал крупный черный ворон.

"Ну, или ворона, птица мудрости и ночи".

Дело в том, что этот адепт заграничной магической академии был из моего народа. Поймав мой взгляд, он удивленно замер, потом приветственно кивнул головой. Несмотря на печати, я оставался и остаюсь частью своего народа, и сущность мою не подделать, и не изменить.

— Твой знакомый? — Олес удивленно посмотрел на меня.

— Нет, просто, он такой же, как я. Точнее из моего народа.

Олес удивленно присвистнул, и уже другим взглядом посмотрел на направляющегося в нашу сторону рослого блондина.

— Что-то многовато вас на километр площади! Уже третья Смерть!

— Четвертая, — пробормотал я, смотря на спрыгнувшую со ступенек кареты хрупкую светловолосую девушку в черном плаще. Во время прыжка капюшон с ее головы слетел, и по плечам красиво рассыпались ее хрустального оттенка волосы.

Олес поморщился и пробормотал:

— Вот теперь мне этот год особенно не нравится.

— Почему? — Я непонимающе посмотрел на него.

— Если ты один такой генератор неприятностей — это еще полбеды, но если остальные не хуже и присовокупить, то боюсь, академия не выдержит и рассыплется, похоронив нас под обломками.

— Ты утрируешь. Хотя если рассматривать это с этой стороны...

— Вечер добрый. — Голос высокого блондина был непривычно тихим, для его комплекции. — Прошу прощения если помешал вашей беседе, просто решил поздороваться. Мое имя Холран. Третий курс.

— Мое имя Курт, это Олес. Мы со второго. — Представил я друга.

Олес тут же протянул руку для рукопожатия, чем немного удивил Холрана. Но тот не растерявшись, пожал протянутую руку.

— Олес рукопожатия придумали люди, у нас приветствуют легким кивком головы.

— Откуда мне знать, если ты практически ничего о себе не рассказываешь?! — усмехнулся Олес снова перекладывая ношу с продуктами в правую руку.

— Я рассказал главное, а большее... я даже не знаю, что в праве тебе рассказывать, ибо у нашего народа свои тайны.

— Прошу простить, что помешал вашему разговору, просто не ожидал увидеть сородича. Где вас можно найти потом? Хотелось бы поговорить в спокойной обстановке, и не при смертных. — Холран обернулся, и посмотрел в сторону, откуда пришел. Возле карет скакал, словно ужаленный, низкий и худой как щепа маг пытавшийся криками вразумить свою паству. — А то наш руководитель, если я еще пару минут задержусь, здесь доведет себя до инсульта пытаясь добиться порядка, и спишет всю вину на меня.

Мы с Олесом переглянулись и, пожав плечами, Олес ответил:

— Старое крыло, третий этаж. Вторая комната от конца коридора, справа от выхода. Мимо не пройдешь, на двери вместо номера карикатура с гоблином и собакой. Там еще табличка: "Осторожно злые студенты!"

Холранг хмыкнул и слегка повел посохом, от чего начавший дремать ворон тут же расправил крылья, чтобы сохранить равновесие, и недовольно каркнул.

— Что ж, до скорого.

Еще несколько минут мы наблюдали со стороны за тем, как низкий маг-руководитель распекает нерадивого адепта, постоянно задирая голову и потрясая кулаками. Крики явно были не по нутру ворону и тот, словно вместо хозяина начал недовольно каркать. Со стороны казалось, что перепалка идет между вороном и магом, а хозяин ворона просто попал под раздачу.

Надо сказать, спасибо домовым. За наше отсутствие комната не изменилась. Пыль постоянно убиралась благодаря этим маленьким трудягам. Сантехника исправно давала воду, чего как, оказалось потом, было далеко не у всех.

Олес выпросив у домовых несколько ведер, наполнил их водой и разогрел до приемлемой температуры (дело было ближе к полуночи). После чего попросил достать приготовленные еще вчера четыре короба с перьями мелкой птицы.

Достав из своей сумки колбу с зеленой жидкостью, он разлил ее по ведрам и принялся помешивать куском ветки, обломанной им в парке. Я еще не мог понять на кой она ему.

— Вот теперь готово!

— И что это?

— Наш ответ старшим курсам! Или ты думаешь, сегодня ночью ничего не будет? Традиция нерушима! Но тупо хлопнуть дверью после прошлого года, как-то не катит!

Я кивнул головой на ведра и спросил:

— А это что?

— Водостойкий клей. Быстросохнущий, когда остынет — станет похожим на резину, потому в ведрах поддерживается нужная температура.

Я кивнул головой.

Гнаховски будет точно злым, когда увидит последствия Олесовской шутки.

Дальше пошло ожидание. Надо сказать, ждать пришлось довольно долго.

Когда начались испуганные крики со стороны женского общежития, Олес предусмотрительно запасся найденным в недрах моей сумки армейским биноклем, после чего подошел к окну:

— Ого! Да, похоже, там неплохо работают, из окон первого этажа уже весь первый курс повыскакивал! М-м-м, а у той брюнетки неплохая фигурка.

Я только хмыкнул. "Горбатого могила исправит" — так вроде любят говорить смертные. Боюсь к Олесу даже это неприменимо!

Тут я заметил, что звукоизоляция комнат общежития уже не действует.

Внезапно по комнате словно прошла ледяная волна, а следом послышались протяжные стоны, так могут стонать только души умерших, и смертные их слышать не могут, но судя по тому, как вздрогнул Олес, он это тоже слышал.

— Я смотрю, кто-то играет более крупно. Аж мороз по коже! — Олес отложил бинокль и подошел к ведрам. — Так-с работаем дальше! Я обливаю их клеем, ты сразу как я отскакиваю в сторону, вытряхнешь на них перья.

Я только кивнул. Шестым чувством чую, что добром это не кончится!

Из-за двери послышалась ругань, угрозы, и падение чего-то тяжелого. Грохот шел по-нарастающей, и когда стал громче. В дверь несколько раз что-то сильно ударило, едва не снеся ее с петель.

— Вот и первые кандидаты! — Прошептал Олес, беря в руки ведро. — Конечно не "день Нептуна", но тоже неплохо. Готов? Открываю!

Магическим посылом дверь резко распахнулась, и на две фигуры сородичей обрушился водопад клейкой жидкости, а секунду спустя, когда Олес отскочил в сторону, я вытряхнул на них перья из короба.

Олес захлопнул дверь, после чего наложил поверх него магический щит.

— Мне показалось или это были не иллюзорные Жнецы? — от скачущего адреналина Олес тяжело дышал.

— Не показалось, это они и были. — Я отрицательно покачал головой.

— Уй е-е-е... — Олес поморщился.

Завывания тем временем прекратились, и в дверь, едва не снеся щит, что-то ударило. Отодвинув Олеса в сторону, я поверх двери начертил печать отрицания, после чего влил энергию смерти. Печать потребовала половину моего нынешнего резерва.

Из-за двери раздались возмущенные женские крики и обещания вытащить двух улиток из их раковины, и поджарить на медленном огне с травами.

— Она у вас случаем не из Франции, там любят такие деликатесы. — Олес подошел к окну. — Ого, из женского общежития выскакивают уже личности, забывшие снять иллюзии. Их гонят три девицы. Похоже с первого курса...

Грохот близкого взрыва.

— Они их случаем не поубивают?

Олес хмыкнул и пожал плечами.

После чего глянув на оставшиеся ведра, он заклинанием левитации отправил их в окно, следом отправил короба с перьями.

— Только бы долетело! Закрывай окна!

Обиженный женский визг и испуганные вопли шутников было слышно и здесь.

Наконец мы с соседом отсмеялись, и стали укладываться спать. Олес напоследок восстановил работу звукоизоляции комнаты.

Тем временем в женском общежитии академии трое неудачливых шутников связанные по рукам и ногам с ужасом смотрели на первокурсницу, спокойно готовившую печать призыва высших демонов. Глядя в ее абсолютно черные без следа белка и зрачков глаза, когда она равнодушным взглядом смотрела на будущие жертвы, вопрос о том кто займет место жертвенных мышей даже не вставал.

До утра оставалось примерно часа четыре. Так что странная девушка не торопясь продолжала свою работу.

Глава 5.

— А куда мы идем? — Высокий четверокурсник в огненно-красном плаще едва успевал за хрупкой рыжеволосой первокурсницей.

— Это сюрприз!

— Я люблю сюрпризы, но почему в неиспользуемом крыле академии?

— Потерпи немного. Мы почти пришли.

Девушка завернула за угол, и ее кавалеру пришлось только догонять ее. Наконец они остановились возле закрытой двери в учебную аудиторию. Девушка провела ладонью по замочной скважине врезного замка, и до парня донесся тихий лязг открывающегося механизма.

— Входи. — Девушка, мило улыбнувшись, пропустила парня вперед.

Зайдя следом, она захлопнула за собою дверь. В помещении были плотно задернуты шторы, что давало легкий полумрак.

— Ну и где сюрприз?

— Здесь, — произнесла девушка и оглушила парня заклинанием.

Пнув уже для проформы упавшее на пыльный пол тело парня, девушка перевернула его лицом вниз и, взяв приготовленные на столе широкие ленты, быстро связала его руки и ноги.

Щелчком пальцев она зажгла расставленные вдоль помещения восковые свечи, после чего подняла заклинанием левитации бессознательное тело. Центр помещения был расчищен от мебели, и на деревянном паркете была начерчена большая печать призыва. Именно в ее центр она и положила тело парня.

— Что ж, пора начинать. Если я опоздаю. Владыки будут недовольны!

На следующий день, идущий за первым учебным днем, к нам подкатила очень большая компания недовольных "нашими" выходками. Не знаю, как, но Олес умудрился доказать, что это все-таки были не мы. Как говорится — язык без костей.

Потом пришла как выразился Олес наша "Пернато-Клееная" Смерть в лице адептки по обмену и попыталась устроить истерику. Либо прибить обоих, но была вовремя остановлена Холраном. Тот извинился за поздний визит, и признался, что такого клейкого приветствия он не ожидал. Одежда и плащ с трудом очистились от водостойкого клея, настолько стойким к магии он оказался. Помогло лишь старение, да и то он сопротивлялся до последнего. Пришлось состарить его на семь сотен лет...

Мой друг придумал очень простую, и как оказалось действенную схему распространения своих пластинок связи. А именно, он подарил парочку Тиаль, ее соседке Лисарионне, и еще нескольким знакомым и объяснил, как ими пользоваться.

На следующий день к Олесу пришли еще несколько друзей этих "одаренных", и поинтересовались, как и где можно приобрести подобные артефакты. Олес расписал все в красках, предупредив, что чтобы приобрести подобный артефакт необходимо помимо прочего заключить небольшой контракт по пользованию и оплате занимаемой линии связи. Ну, вроде того, Олес умеет забалтывать, да так что даже я многого не понимаю.

Кто-то отказался, кто-то согласился...

Через неделю лихорадило, чуть ли не всю академию. От желающих приобрести артефакт способный связаться с любым владельцем такого же амулета, просто отбоя не было. Честно говоря, ушли не только все артефакты, по цене сто золотых за экземпляр, но еще и весь резерв. Чуть ли не все столичные жители, из тех, кто мог себе это позволить, приобретали подобные артефакты для друзей и родителей. Конечно, было также разочарование в том, что охват был только на территории столицы, но из-за этой мелочи никто отказываться от услуг не стал.

Я спросил, как Олес собирается контролировать у кого, чей артефакт?

На что Олес протянул мне копию контракта. Прочитав оный документ, который он мне до сих пор не показывал, хотя я являюсь совладельцем проекта, я едва не присвистнул от удивления.

Оказывается, что для того чтобы артефакт заработал необходимо явиться непосредственно к Олесу и произвести настройку, на личность нового владельца. В артефакт, кстати, для этого в специальный паз капают кровью. И защита от кражи, и от чужих рук.

Таким образом, мой друг приобрел известность по всей академии. Как оказалось, многие преподаватели, тоже движимые общим сумасшествием, приобрели такие артефакты. Кто-то начал возмущаться и пытаться запретить использование таких артефактов в академии, но были вызваны к директору, где хранилась копия указа за подписью императора о разрешении использования таких артефактов на территории академии вне учебного времени. Как оказалось, в контракте этот момент так же был прописан, и те, кто забывал отключать артефакты во время занятий — лишались положительных баллов на занятии.

Глубокоуважаемый лорд-некромант пару раз за сегодняшнее занятие даже позубоскалил на эту тему, что если маркизу ставить низкие баллы, то тем преподавателям повысят оплату за пользование артефактами...

Взрыв и оглушительное завывание сирены в коридоре академии заставило магистра замолчать, и спокойно подойдя к столу активировать какой-то встроенный контур.

— В аудитории сначала удивленно переглядывались, затем у многих начали активироваться артефакты. В том числе и у магистра.

Из артефактов послышался встревоженный голос директора академии, эхом прокатившийся по залу.

— Внимание всем! На территории академии откры...

Дальше послышался оглушительный скрежет и голос замолк.

Олес попытался что-то набрать на своем артефакте, но ничего не вышло.

— Проклятье! Кто-то умудрился заглушить общий эфир, и теперь они не работают!

— А что это только что было?

— Обязательная система оповещения в случае нештатных ситуаций, она так же прописана в контракте. Седьмая канцелярия мать ее! Как знали!

В следующий миг дальняя стена взорвалась. И в аудиторию влетело несколько каменных блоков и крупных камней, не говоря уже о мелком крошеве словно шрапнель, разлетевшаяся по аудитории унося чужие жизни.

В момент взрыва Олес умудрился свалить меня со скамьи, и рухнуть на меня сверху.

Оглушительный рев монстра дополнил творящийся в аудитории хаос. Сквозь пролом внутрь пролезал крупный демон-разрушитель. Честно говоря, когда я сумел встать я не сразу поверил своим глазам.

Что-то вжикнуло справа от меня, и во лбу демона, аккурат посреди меж рогов появилась маленькая точка, а в следующий миг голова лопнула как спелый арбуз.

— Вот и протестировали. Точность попадания с двадцати метров — восемьдесят процентов. — Пробормотал Олес, бегло оглядываясь вокруг.

Пыль и известь, которой как, оказалось, очень много использовали при строении здания, тем временем медленно клубясь, оседала обломки парт и раскуроченного плитами пола.

Сирена смолкла, захлебнувшись, однако разъяренный рев, донесшийся из пролома, оказался достойной заменой. Тело демона вспыхнуло темным багровым пламенем. Отовсюду по аудитории слышалось кашлянье и стоны.

— Курт, ты цел?

Олес присел на левое колено и, целясь из своего дымчатого артефакта в сторону пролома, бегло оглядывал то, что осталось после взорвавшихся плит.

— Практически. Что происходит?

— Черт его знает! Похоже, наша кафедра призывателей доигралась, и в академию проникло как минимум несколько демонов. — Олес сплюнул. — Проклятье. Еще эта побелка... Давай в темпе помоги нашим, я пока постерегу проем, после будем пытаться вырваться отсюда. Если проход, который открыли наши горе испытатели, не закрылся, то нам надо срочно делать ноги.

— Согласен.

Пламя с тела демона начало перебираться с тела на деревянные обломки, но кто-то догадался потушить пламя заклинанием. Помещение начал наполнять густой дым.

Перевернув парту, я помог выбраться оттуда сокурснику. Судя по крови из носа, парню досталось по голове перевернутой партой.

Народ понемногу начал приходить в себя, и помогать выбираться из-под обломков остальным.

Внезапно из коридора раздался чей-то крик боли:

— Горю! Помогите! Горю! А-а-а-а...

С громким чавкающим звуком крик прекратился, а сквозь задымленный пролом просунулась удлиненная чешуйчатая морда в следах чьей-то крови. Оглушительный визг твари заполнил помещение, но неожиданно замолкла и исчезла в проеме. Послышался чавкающий звук и все.

— Проклятье, у меня всего полмагазина разрывных, и два магазина с обычными зарядами! Так, профессора уже привели в сознание. — Олес на секунду отвлекся в сторону опирающегося на руку аспирантки магистра. От правого виска до подбородка тянулась кровавая ниточка, медленно капающая на грудь магистру. Сам преподаватель пребывал в слегка шоковом состоянии.

— Магистр Лоаран надо выбираться, пока эти твари не почуяли кровь и запах смерти! Если мы задержимся, боюсь, лакомиться будут нами. А ч-черт! Лезут и лезут!

Ветвистый дуговой разряд молнии, посланный одним из сокурсников, ударил в пролом. Особого эффекта, правда, не достигнув, разве что осветив человекоподобную тварь с горящими алым цветом угольками глаз.

— Если мы забаррикадируем проход и будем ждать храмовников, то есть хорошая возможность выжить. — Принц Теллан, скинув с себя камзол и оторвав белую материю внутренней прокладки, принялся разрывать его на ленты. — Ибо если судить по количеству тварей, пролезших в пролом, там еще немало. А большинство не такие бойцы как ваш род Корью.

После чего принц принялся, ругаясь сквозь зубы перебинтовывать пострадавшую соседку. Девушке рассекло подбородок и крупным осколком повредило правую руку.

— Я вынужден согласиться с Телланом, — произнес магистр.

Наконец оправившись, он наложил заклинание стационарного щита на пролом. После чего закашлялся и сплюнул кровью. Лисанна тут же подхватила пошатнувшегося магистра.

— Щит продержится еще полчаса — час, на большее меня не хватит. Помогите пока остальным, из тех, кто выжил... Кха-кха... — Магистр сплюнул кровавую слюну на пол.

Тут я заметил быстро разрастающееся красное пятно на стене, после чего заорал на всю аудиторию:

— ЛОЖИСЬ! — и рухнул на пол первым.

Среагировать на крик успели далеко не все.

Второй взрыв разнес не только дальнюю стену. Крупный обломок стены сместил опорную колонну в помещение, и потолочные перекрытия не выдержав нагрузки, осыпались вниз.

Сильная боль резанула затылок, и я провалился во тьму.

Рыжеволосая первокурсница с криками страха неслась к распахнутым воротам академии. На всю территорию гремела непрекращающаяся череда взрывов. Здания академии рассыпались на глазах. Люди выбегали из зданий, сбивая друг друга, не останавливаясь, пробегая по телам упавших. Очередной взрыв вынес оконный проем, осыпав кусками рамы и цветного витража окна бегущих людей. Наружу расправив крылья, вылетела человекоподобная тварь, издав оглушительный визг, она спикировала на бегущих людей. Схватив одного из бегущих, она тут же принялась набирать высоту, и, достигнув высоты крыши здания, распустила захват и бросая верещавшего адепта на мостовую. После чего тварь спикировала на следующую жертву...

Наконец достигнув ворот, никем не задерживаемая рыжая девушка обронила артефакт, после чего понеслась дальше через площадь, на которую уже стал набиваться народ.

Смешавшись с толпой, она прошептала:

— Во славу Владык! — Активировав через вторую половинку артефакта оброненного у ворот, она вызвала взрыв страшной силы разнесшую арку ворот, и обрушив часть здания полностью засыпав главный вход на территорию академии. — Теперь вы обречены презренные враги Владык!

На площади тут же началась самая настоящая паника. Люди в страхе принялись спасаться от места взрыва.

Девушка, уже спокойно покинув площадь, зашла в ближайшую к площади гостиницу и подошла к стойке администратора:

— Мне необходима комната на неделю.

— Три серебряных империала, еда оплачивается отдельно по половине империала в день госпожа.

— Девушка посмотрела тяжелым взглядом на администратора и произнесла:

— Хорошо, но не приведи боги, комната мне не понравится. Лично спущу с тебя шкуру!

Администратор непроизвольно вздрогнул, и нервно схватив за колокольчик, несколько раз прозвенел в него. На звон появилась молодая девушка лет шестнадцати.

— Каера! Немедленно проведи госпожу в лучший номер! Леди у вас имеется багаж?

— Нет. — Холодно ответила девушка.

— Леди, прошу за мной. — Каера поклонившись, стала подниматься по лестнице, ведущей на второй этаж.

Рев тревожной сирены застал четвертый курс на академическом тренировочном полигоне. Преподавательский состав, решивший, что проводятся ежегодные учения по эвакуации в случае пожаров или землетрясений, тут же вывели всех на площадь внутреннего двора академии.

Это стало фатальным для всего курса...

Начавшиеся многочисленные взрывы в главном здании академии обрушили на стоявших внизу адептов куски блоков и перекрытий. Здание осыпалось и оседало, погребая под собой людей и иные разумные расы.

Далеко не все смогли защититься или отбежать от каменной лавины рушащегося здания. Но и магические щиты, наспех воздвигнутые юными магами, не смогли выдержать многотонного веса камня, падавшего на них.

Вокруг серой эльфийки вцепившейся в кричавшую подругу за секунду до того как их засыпало, образовался плотный растительный кокон, по веткам которого пробегали сгустки первородной тьмы.

Я пришел в себя от резкой боли. Лицо горело, словно по нему провели горячей сковородой, или утюгом.

— Леди полегче, еще добьете пациента. — Я резко сел. — У вас очень твердая рука для леди!

— Ничего выживет. Было бы позором для Смерти развоплотиться всего лишь из-за разрушения здания.

Я сидел на кровати в небольшом помещении, обшитом красным деревом. Если судить по циферблату часов, которые я чудом не потерял, было уже пол одиннадцатого. А судя по темноте за неприкрытыми оконными ставнями, пол одиннадцатого вечера.

Напротив меня на двух стульях сидели Айрин и Олес. У последнего на левой стороне лица красовался быстро краснеющий отпечаток ладони. Предположительно женской. Скорее всего, у меня на лице тоже самое.

— Где я?

— Здесь, — хмыкнул в ответ Олес, потирая щеку.

Айрин при этом фыркнула и, встав со стула, вышла из помещения. До нас только донеслось "придурки".

— То, что здесь я уже понял, а поточнее? И как мы здесь оказались?

— Здесь — это на постоялом дворе "Единорог", а как, это ты спросишь у своей новой знакомой. Она каким-то образом вытащила нас обоих из-под обломков здания. — Глядя в мое удивленное лицо, Олес снова хмыкнул и пояснил: Здание академии полностью разрушено. Как и несколько прилегающих строений. Столица оцеплена, и введен комендантский час. Храмовники прочесывают каждую пядь столицы, а на территории Академии в настоящий момент проходят раскопки. Ищут выживших.

"Выживших?!"

— Что с Тиаль? — Я вскочи на ноги.

— Да лежи ты. Жива, здорова, правда, весьма эмоциональна! Звонила полчаса назад. Их одних из первых откопали. С ней ничего, а вот наша знакомая "докторша" прикусила язык и теперь шепелявит. В целом никто ничего не знает. Столица оцеплена, повсеместно идут допросы выживших и сторонних наблюдателей. — Олес достал из кармана пачку сигарет и, прикурив одну, с наслаждением затянулся. — Пока официальная версия покушение на наследников престола. Только вряд ли так оно и есть...

— А с ними, кстати говоря, что? — Улегшись поудобнее в кровати я принялся слушать Олеса.

Олес махнул рукой:

— Ерунда. Лорд-некромант получил легкое сотрясение, принц Теллан перелом обеих ног. А на Силлане ни царапины. По слухам, принцесса умудрилась перебить более десятка демонов, ворвавшихся в их аудиторию. Говорят, она умудрилась призвать странных големов высшего порядка.

— Ну, имперская династия способна обеспечить себя дорогими игрушками. — Я задумался на несколько минут, после чего спросил: — Кстати откуда успел узнать слухи? Сейчас же вроде комендантский час?

Олес достал золотую пластинку артефакта и, подбросив ее в воздух, поймал.

— Ты даже не представляешь, сколько нового можно узнать от дамы, если позвонить и поинтересоваться ее самочувствием. Ты узнаешь столько, что твой мозг вскипит. Особенно если учесть, что большинство только-только начало приходить в себя от шока. Кстати должен тебя поздравить, да и себя тоже!

— С чем?

— Пока не разгребут завалы, найдут замену и не отстроят здание мы собой остались без места к бучению. Как знал, что четыре смерти на квадратный километр — это локальный Армагеддон!

Я поморщился от аналогии.

— Ты все утрируешь.

— Не спорю! У меня теперь горе!

— Что еще? Погибли все сбережения, что были в общежитии?

— Не, домовые обещали сберечь от чужих рук, так что пропасть не должно. — Олес затянулся, и, выпустив струю табачного дыма в потолок произнес: — В завале похоронило примерно семьдесят процентов моих абонентов, так что придется нам с тобой корячиться и делать новые артефакты. Узнаю, кто устроил все это, лично шкуру спущу. Лишил меня по настоящему целевой аудитории!

"По-моему, Олес начинает понемногу превращаться в торгаша! Чужие жизни его стали интересовать меньше? Или это защитный механизм от пережитого?"

— Кстати, а почему мы в гостинице, а не дома? — Задал я мучавший меня вопрос.

— А тут все просто. Ты же свою новую знакомую к нам домой не приглашал и не приводил. Она так и сказала, когда я ее спросил: "Откуда я знаю, где вы живете? Может мне еще и каждую дыру проверять в ее поисках?" Весьма вспыльчивая особа.

— Это-то меня и удивляет. Она, похоже, большую часть жизни прожила среди живых, хоть у нас это и не принято. Но чужая душа потемки...

— Да ваш народ вообще какой-то странный. — Олес потушил сигарету о столешницу, после чего щелчком отправил окурок в приоткрытое окно.

— Кто бы говорил.

Посмотрев друг на друга, мы расхохотались.

На смех в комнату заглянула наша светловолосая спасительница, и глядя на нас повторно заржавших при ее появлении фыркнув: "Мальчишки!" скрылась в другой комнате.

Напряжение мало-помалу отпускало.

— Ну и каково ощущать себя смертным? — Задал Олес каверзный вопрос, прикуривая новую сигарету.

Айрин при этом вопросе буквально застыла в дверном проеме, так и не успев сказать очередную колкость в мой адрес. В ее взгляде появился плохо скрываемый интерес.

— Мир ощущается, я бы сказал словно неполным, не таким красочным каким был прежде. Я словно смотрю сквозь грязное стекло на улицу. — На секунду я задумался. — Но меня также переполняют незнакомые ранее чувства, желания, эмоции. И все то, что было раньше мне недоступно.

— Как-то ты сумбурно описываешь ощущения для столетнего существа.

— По нашим меркам я даже не ребенок, а скорее младенец, только-только вставший на ноги, и учащийся крепко стоять на ногах.

Олес затянулся, и выпустил несколько дымных колец медленно парить в воздухе. Запах сизого дымка заставил меня неприятно поморщиться. И как смертные могут травить себя добровольно этой гадостью?

— Скажи Курт, я все пытаюсь понять на кой ляд ты пошел учиться магии?

— А кто тебе сказал, что я пошел учиться магии? — Я отрицательно покачал головой. — Я решил начать знакомство с вашим миром в густонаселенной среде, в которой по идее проще всего "слиться" с коллективом, так сказать, акклиматизируясь среди "сверстников".

— Не понял...

Я усмехнулся, глядя на проступившее, на его лице удивление.

— А что тут не понять. Я, тогда руководствуясь "Путеводителем по миру живых" из десятка возможных мест я выбрал эту академию. После я планировал попутешествовать по мирам. Просто захотелось посмотреть, как вы живете, а лучше всего это сделать изнутри — больше впечатлений и ощущений!

Айрин фыркнула и расхохоталась, наполнив комнату звонким девичьим смехом.

— Т-т-ты! П-п-п-пользовался той кн... кн... книжкой? — Смех был настолько силен, что девушка буквально задыхалась от смеха. — Великая Тьма... меня от использования ее отговорила сестра, я, когда прожила в мире живых пару лет, прочла ее все-таки.

— И? — Олес заинтересованно обернулся в сторону Айрин.

— Лучше попроси у друга его экземпляр, обещаю неповторяемые ощущения. Книга написана просто мастером своего дела!

— Вернемся домой, возьмешь в моей комнате. На книжной полке черная книжка-буклет.

Айрин посмотрела в сторону, при этом по ее глазам словно промелькнула тень.

"Смотрит сквозь мировые слои".

— Ладно, мальчики мне пора, доживите хотя бы до утра и не разрушьте гостиницу.

Секунда и она ушла на нижние слои мира. Я только на долю секунды отвел взгляд в сторону. И она исчезла! Значит все-таки глазами человека переход заметить нельзя.

Олес затушил окурок о столешницу и присовокупил ко второму. Из-за полуприкрытых ставен, с улицы послышалось чья-то недовольная непечатная ругань.

Олес со вздохом встал Вредная привычка, подхваченная им в прошлом мире, начинает прогрессировать!

— Так, я по ветру. Ты никуда не уходи, а то действительно придется оплачивать ремонт разрушенной гостиницы.

Олес вышел, оставив меня в комнате с плавающим в воздухе сизым дымком. Открыв ставни чтобы проветрить помещение, я услышал чей-то панический крик:

— Пожа-а-ар!

Олес спустившись со второго этажа, поинтересовался у распорядителя гостиницы, где расположен туалет, после чего обогнув плюгавого купца, презрительно смотревшего на его не затрапезный внешний вид, вышел в коридор, ведущий к заднему выходу из гостиницы.

Налетев в темноте на кого-то он, отскочив назад приготовившись к бою. Когда он, открывал дверь, то мог поклясться, что в коридоре никого не было.

Послышался испуганный женский вскрик. Олес создал осветительный магический шарик, мгновенно разогнавший темноту. В коридоре было несколько дверей, видимо девушка вышла оттуда...

— Прошу прощения леди, не хотел...

Олес склонился над пытающей сесть девушкой, и протянул руку желая помочь встать... В следующий миг его тело впечаталось в потолок коридора, и с силой обрушилось на пол. Уже на грани сознания он увидел, что девушка в темно-красном платье склонилась над ним и прошептала:

— Смертные. Как вы наивны!

А в следующий миг грудь в области сердца пронзила нестерпимая боль.

Демонесса в теле девушки припала губами к губам Олеса и словно сделала сильный вдох.

После чего выпрямилась:

— Необычный вкус у его души... Что ж, теперь ничего не стоит сделать марионетку из тела его друга... — Внезапно тело Олеса вспыхнуло, и осыпалось жирным пеплом на деревянный пол коридора. — Что за...

Внезапно она замолчала, и схватилась рукой за амулет на груди. Тело демонессы в теле девушки выгнуло дугой. Демонесса издала протяжный вой, после чего вспыхнула, словно опрокинутая масляная лампа, и рассыпалась пеплом, как недавно тело Олеса. Пламя тем временем перекинулось на деревянное покрытие пола, стен и потолка в коридоре, радостно пожирая сухую древесину.

Глава 6.

Арез сидел в просторной камере, пол которой был выстелен соломенными циновками. От вмурованного в стену камеры железного кольца, к массивному стальному ошейнику на шее Ареза, тянулась тяжелая железная цепь. Длина цепи была достаточной, чтобы узник мог свободно перемещаться по камере.

— Не спишь? — Раздалось из полутемной камеры расположенной противоположной стороны.

— Нет, Таир, не спится. А тебе?

— Не могу уснуть перед завтрашним боем. А ты?

Арез повел плечами, от чего цепь тихо звякнула звеньями.

— Прошлое не дает уснуть.

При этих словах с противоположной стороны словно полыхнуло зеленым отблеском глаз, словно крупной кошки.

— Забудь, прошлое прошло, осталась только Арена. Если только однажды тебя не выкупят, ради того, чтобы пополнить домашний зверинец высших или наместников богов.

— Ну, у меня есть еще надежда дождаться своего друга.

— И что он сможет? Никто не властен над наместниками богов, а отсюда не сбежать, ты сам это хорошо понимаешь Арез.

"Если он только придет. Курт весьма странное существо по людским понятиям. За все то-время, что я с ним знаком, с ним постоянно что-то происходит. Нет, не стоит поддаваться отчаянью".

— Знаешь Таир, ели он явится в этот мир, то боюсь, меня не сдержит не только цепь и эти стены, но и сами наместники богов, которых никто не видел с начала времен этого погрязшего во мраке мира.

— Он настолько могущественен?

— Нет, просто ему плевать на догмы и бесполезные законы смертных... — Усмехнулся Арез. — В особенности на ложных богов, и слабых священнослужителей, которых так много в этом мире.

Из темноты камеры послышался приглушенный женский смех. После чего девушка снова молвила:

— Твое бесстрашие граничит с безумием, Арез. Так отзываться о богах... Если храмовники узнают о твоих словах, ты не проживешь и суток, тебя просто скормят священным крокодилам.

Арез расхохотался:

— О, они знают, знают и презирают меня за это! Ты думаешь, меня не пытались за это убить? — Арез зло оскалился. — Они скормили этим ихтиозаврам всю мою семью, только из-за того, что главный жрец попал в немилость, и его подчиненных и слуг отправили следом за жрецом. На корм священным крокодилам! Меня потому и держат отдельно, чтобы было проще меня контролировать. Впрочем, как и тебя, дочь жрицы богини Бастет.

"Не очень-то твоя кошачьеголовая богиня помогла тебе и твоей семье!"

Долгое время в камерах царила тишина, пока не скрипнула каменная панель, и в темницу не вошел темнокожий тюремщик в черном доспехе с гербом шакальей головы на груди.

Из соседних камер в сторону тюремщика послышались проклятия.

— Молчать, или пойдете на корм! Завтра вы практически все сдохните! Так что не портите мне вечер смертники! — Его скрипучий голос вызвал только радостный оскал на лице Ареза, и нескольких гладиаторов. — А ты что скалишься отрыжка Тота? Думаешь, у тебя есть шанс выжить?

— Готов поспорить на твое жалование, хотя какое жалованье может быть у питающегося объедками с кастового стола, что у меня шансов больше, особенно до того момента как я сверну тебе шею шакал, слуга шакала.

— Молчать! — разъяренный голос тюремщика вызвал радостный смех гладиаторов.

— А то что? Почешешь мне пятки? — Арез расхохотался. — Если подпортишь шкурку, испортишь впечатление зрителей, и тогда твой любимый хозяин снимет шкурку с тебя...

Разозленный тюремщик издал самое настоящее рычание.

— Ничего, если ты... точнее, когда ты станешь не кондицией для боев, я приложу все усилия, чтобы твой конец был самым долгим и мучительным.

— Не льсти себе, я уйду из мира с оружием в руках, или с проводником. Так что не пускай слюни на пол, и убери от прутьев свою прыщавую рожу, еще запачкаешь слюной прутья решетки!

Тюремщик снял с пояса жезл и, усмехнувшись, направил тупым концом в сторону Ареза. Полыхнула яркая вспышка, и тело Ареза выгнуло дугой, и сквозь стиснутые зубы из горла вырвался хрип.

— Думаю, на сегодня с тебя хватит! А то завтра ты действительно будешь как испражнения Архора! — После чего довольный своей шутке он пошел в сторону выхода.

С натужным скрипом скрытого механизма каменную панель вернулась в исходное положение, и в камерах воцарилась тишина. Из темноты камеры Таир послышалось легкое позвякивание звеньев цепи, и возле освещенной стороны к прутьям подошла высокая стройная девушка с длинными, маслянисто-черными волосами. Даже потрепанная накидка и отсутствие макияжа на лице не портило красоту девушки. На ее шее был неширокий обруч золотого ошейника, который покрывала вязь письмен Предвечных.

— Скажи Арез, зачем ты каждый день доводишь нашего шакала? Однажды он не выдержит и убьет тебя. Ты же не сможешь вечность пребывать среди фаворитов. Если против тебя выйдет боец из личной...

— Вот тогда у меня появиться шанс, чтобы изменить свою жизнь. Шанс, которого я только и жду.

— Как и своего загадочного друга? Поверь, ни один смертный не рискнет пойти против Верховного Фараона Амхотерпа, будь он даже верховным жрецом! Амхотерп наместник Верховного бога Светорожденного Ра, и все мы рабы благодаря его воле!

Лицо девушки удивленно вытянулось, глядя на недавно корчившегося от боли сокамерника-гладиатора. Он смеялся!

— Таир, а я и не говорил, что он смертный. Он не бог, он нечто иное, с чем даже боги не спорят, а жители царства смерти стараются не спорить! Поверь, если ты или я доживем в этом мире, тебе понравится финал.

"Интересно, я-сам-то верю в то, что сейчас сказал?"

Девушка только покачала головой, отчего ее волосы черным дождем пробежались по ее обнаженным плечам. Глубоко вздохнув, она произнесла:

— Что ж, не мне рассказывать слепцу о цвете неба, по которому мчится Ра в своей небесной колеснице! Пускай же мудрая и справедливая богиня Бастет хранит тебя завтрашним днем!

После чего девушка скрылась во мраке камеры, в которой была заключена. Лишь легкое позвякивание ее цепи волнами разносилось по тишине подземной тюрьмы, словно тихая мелодия, усыплявшая томящихся в ней людей.

Два ночных охотника за нарушителями священного покоя столицы Анхорн незримыми тенями следовали по пятам за странным человеком, в еще более странных одеждах появившегося у подножия статуи Анубиса, расположенной возле главного храма владыки загробного мира.

Проходя вдоль вспыхивающих призрачным светом при его приближении систров в руках статуй (в каждом систре был вставлен кристалл, реагирующий на силу духа), фигура останавливалась, с интересом осматриваясь по сторонам.

Охотники недоумевали. Идущий по пустынной улице сектора бога Анубиса человек не испытывал ни страха, ни почтения к строениям или иным артефактам прошлых династий. Единственное что вело его по широкой дороге, предназначенной для шествия провожающих в последний путь умерших предков — было обычным любопытством.

Но стоило человеку ступить на запретный для смертных участок, выложенный черной стеклянистой плиткой, право посещения, которого имели только старшие жрецы бога Анубиса, как за спину нарушителя порядка перенеслись две закутанные в черные одежды фигуры с боевыми жезлами. Яркая вспышка света, и нарушитель только начавший оборачиваться вскрикнул и, потеряв сознание, упал к ногам охотников.

— Чужак явно не отсюда, я никогда не видел такой одежды.

— Согласен. Кстати обрати внимание на его кожу лица, она словно никогда не видела света Ра!

Голоса обоих охотников были странными для человеческих, в каждом звуке произносимых слов слышались щелкающие звуки.

— Все равно он нарушил священный закон, он вступил, куда могут ступать только "Ах" (Ах — загробное воплощение человека, переводится как "блаженный просветленный")! Необходимо доставить его к жрецам, они решат его судьбу!

Второй охотник чье лицо точно так же скрывала плотная ткань, покачал головой и произнес:

— Нам нет входа в чертоги Анубиса! Мы не сможем передать его жрецам, тем более до третьего цикла ночи, когда Ра начнет свой путь в колеснице богов по небосклону, осталось менее сорока тактов!

— Тогда казнить нарушителя!

— Нет, мы сдадим его в сектор бога Мина! Он ближайший к сектору Анубиса, и расположен в десяти тактах бега. Успеем перед появлением колесницы Ра вернуться в пирамиду Гелиополя!

Второй охотник кивнул и, подхватив тело оглушенного нарушителя, они буквально растворились в блуждающих тенях огненной чаши подле ног одной из статуй Анубиса.

Арена Мра'Кх-ва. Несмотря на защитный купол, над ареной защищающий людей от безжалостного света Ра, песчаное покрытие арены напоминало раскаленную добела пустыню, настолько казался белым выгоревший песок. Причина этому была загадкой. Становился актуальным старый анекдот про прыгающую черепашку на раскаленном от авто подогрева песке террариума.

Арез мрачно посмотрел по сторонам. Осточертевший до боли купол и трибуны со жреческими ложами, и ложами высокородных семей местных "обеспеченных", прибывших только ради крови рабов-гладиаторов вызывала только злость.

Злость и ненависть!

И еще желание! Ни с чем несравнимое желание чтобы все эти трясущие потрохами и длиной рода якобы произошедшего от бога или наместника бога (уточнять которого бесполезно, в каждом секторе-номе почиталось свое божество) оказались перед ним без десятков вооруженных телохранителей с простым мечом в руках...

Мечты!

Но самая главная мечта — стереть с лица земель Гелиополя ненавистного всем гладиаторам Великого Фараона, чья ложа располагалась на стороне восхода колесницы бога Ра.

"Проклятье Курт! Где носит твою задницу?"

Изнутри арена больше всего напоминала пчелиный улей дымчато-голубого оттенка стекла. Ложи располагались сегментарное, а точнее выкладывалось восьмигранными ячейками. У дизайнера был весьма странный вкус.

Пройдя сквозь створки распахнутых ворот арены, Арез направился к каменному возвышению, выложенному из плотно подогнанных друг к другу каменных плит. Несмотря на шероховатую поверхность камня, от крови он становится очень и очень скользким. Там меня уже ждало трое.

Два темнокожих раба и воин с татуировкой раскрытого глаза.

"Личная стража фараона?"

Воин был молод, даже моложе меня. Не более семнадцати циклов! Наголо бритая макушка его головы была непокрытой, честно говоря, его латы мне очень и очень не нравились. Глухой доспех, и только отсутствие шлема давало надежду, ибо тогда бы бой был бы всем неинтересен.

— Как же низко пал род фараона, посылая на смерть неоперившихся юнцов.

— Молчать! Как ты посмел открывать рот в присутствии златоплечника наместника бога Ра?

— Хотя, судя по твоему языку, который явно был пересажен от шакала, ты еще и трус! Вышел в полном доспехе против трех рабов. Нравы среди личной стражи, похоже, упали ниже-некуда!

Арез принял странное положение, низко присев и отведя в стороны свои серпообразные мечи, приготовился к атаке. Темнокожее лицо юнца побагровело от прилившей к щекам крови, и прислонив к плечу двулезвийный боевой шест стражи он несколькими движениями сорвал с себя стальные рукава, покрытые тонким слоем золотой краски, и отцепив стальной ворот, расстегнул пластинчатый нагрудник, выполненный в виде крупных металлических пластин, расположенных внахлест, одна поверх другой. Тонкая льняная "флаль" — одежда, со стороны напоминающая футболку с длинными широкими рукавами, под жалобный треск разрываемой ткани обвисла в руках разгневанного юнца.

Рабы, стоявшие слегка в отдалении от нас с воином, в котором буквально клокотал гнев, выглядели чрезмерно удивленными. Такое поведение несвойственно личной страже, даже учитывая столь юный возраст турнирного задиры. Что ж — это твоя первая крупная она же последняя ошибка. Оставшись без нагрудника, ты отдал себя на заклание.

— А теперь ты — отродье шакала и пустынной змеи окропишь эти плиты своей кровью во славу Великого фарао...

— Помедленнее, я не успеваю запоминать! Лучше повтори свое имя, чтобы было, что написать на урне с твоим прахом! — "Гнев плохой помощник в бою на смерть, мой мальчик, поддавшись ему и гордыне, ты уже частично проиграл этот бой". — Или ты решил меня убить словами, так как сражаться как мужчина ты неспособен?

Издевательский голос Ареза стал последней каплей терпения юнца и, перехватив посередине свой боевой посох с закрепленными на нем клинками с криком ярости помчался в атаку.

Стоило ему подбежать на расстояние трех метров к Арезу, как тот с нечеловеческой грацией поднырнул под рассекающее воздух лезвие, в том месте, где только что был он, и одновременно отводя серповидным лезвием посох воина. Лезвие, высекая искры на черной бронзе металлического древка, словно не заметив сопротивления, рассекло палицы и кисти воина, и на каменную поверхность плит с громким лязгом и оглушительным воем упало оружие "уже не воина". Перекатившись в сторону, встал на ноги и, приняв защитную стойку, Арез приготовился к бою, ожидая нападения, но рабы пока не торопились, обходя противника широкой дуге с обеих сторон.

А раз так...

Три быстрых шага и крик юнца оборвался и его голова, окропляя кровью, серый камень плит покатилась отдельно от тела.

"Жаль, что в тренировочных спаррингах с Куртом, его так и не удалось подловить на похожий прием".

Арез встряхнул головой, отгоняя лишние мысли и медленными, кошачьими шагами принялся приближаться ко второму противнику.

Оба раба не были гладиаторами, скорее всего провинившиеся охотники на пустынных ящеров, либо земледельцы. Оружие вот только выданное им было немного неудобным — по два метательных дротика из обычной бронзы, и бамбуковой трубки древка. Слегка тяжеловатое оружие для них, но кто знает, неправильная оценка противника — верная смерть. Неважно, опытен он или нет, госпожа Фортуна бывает, подкидывает такие фортели судьбы, что рассчитывать на легкую победу и хороший итог смерти подобно.

"Интересно сколько еще раз я смогу переродиться после смерти? Курт так и не дал мне не то, что точного, даже примерного ответа! Скелет чертов!" — промелькнула мимолетная мысль.

В следующий миг я отклонился влево, одновременно нанося рубящий удар, отклоняя дротик и рассекая сухое древко бамбука. После чего перекатился в сторону, больно ушибив о поверхность плиты правое плечо. Второй противник попытал свою силу и удачу в броске...

Итог сегодняшнего дня — три отрубленные головы, ударом ноги отправленные на раскаленный добела песок арены. Защитная пленка, окружавшая каждую из лож, не пропускала звуков. Подхватив золоченый нагрудник горе-воителя, я отправился под спасительную тень ворот.

Правилами арены запрещалось забирать оружие проигравшей стороны, проигравшей схватку за жизнь, но не доспехи. Так я стал обладателем прочного нагрудника из тонких стальных пластин способный спокойно выдержать как удар меча, так и до тех прямых попаданий вакуумных зарядов стационарного боевого посоха.

"Как такое, возможно, спросите меня?" — подумал Арез. — "Даже я не смогу на это ответить".

Пришел я в себя лежа на какой-то грязной циновке в полутемном помещении. Из одежды на мне остались только семейные трусы. И все. Ни одежды. Ни денег, ни амулетов...

И еще...

Плотно окольцовывая мою шею трехсантиметровой холодной металлической поверхностью, висел рабский ошейник. Если честно я сначала не поверил сам себе.

Кричать и звать того, кто меня сюда поместил, думаю, будет полным безрассудством. Слишком много нелицеприятных историй о рабовладельческом строе мне удалось прочесть дома. Думаю, самым главным нужно выяснить, где я и что со мной собираются делать.

Да, магическую энергию я перестал ощущать, и осознание этого факта ледяной саранчой пронеслось по позвоночнику. Такого я никогда не ожидал... Да что там, в такие ситуации в которую попал я ...

Послышался отдаленный металлический лязг, эхом отразившийся от стен, и в помещении вспыхнул факел, закрепленный под самым потолком. Долго мне ждать не пришлось.

Каменная плита, оказавшаяся не стеной, а дверью откатилась в сторону, исчезнув в стене и, передо мной стоял пузатый низкий человек со смуглой загорелой кожей, и крючковатым распухшим носом. Его слегка опухшие от недосыпания глазки с презрением смотрели на меня.

— И ЭТО вы хотите, чтобы я продал на аукционе в секторе Мин? Да вы сума сошли! Он же дохлый как не знаю кто! Его же плевком прошибешь!

"Забавно слушать такие слова от далекого от физического здоровья смертного!"

Торговец, а точнее работорговец сплюнул на каменные плиты пола и рявкнул, не поворачивая головы:

— Выведите это белое отродье Сета, обмойте и накормите! Через четыре цикла нам выставлять его на торги!

— Да хозяин! Выполню в лучшем виде хозяин!

В помещение буквально влетели двое темнокожих крепко сложенных людей. В отличие от работорговца. Облаченного в белую тунику, расшитую серебряной нитью, со стилизованным изображением какого-то бога, темнокожие были одеты в одни набедренные повязки, из грубой сероватой ткани. На головах у них было нечто похожее на помесь платка и обруча для волос. Никогда такого не видел.

Меня грубо подняли и поставили на пол, после чего вытолкали из помещения камеры.

"Если мои способности к магии быстро не восстановятся, чувствую приближение больших проблем! Ибо еще более девяти с половиной месяцев до момента истечения действия печатей..."

— Повелительница! Паланкин приготовлен! Все необходимое для посещения аукциона готово! Вы не передумали лично выбрать новых рабов для храма? Ашторат всегда исправно выполнял свои обязанности, и всегда поставлял в храм...

— Ты хочешь оспорить мое решение Гхань?

Из купальни неторопливо поднималась обнаженная молодая женщина. Капли воды ручейками стекали по ее белоснежно-белой коже.

— Ты снова забыла свое место, бывшая рабыня? Решила снова одеть рабский ошейник?

Девушка, стоящая с белоснежной материей испуганно, вздрогнула и упала на колени, низко склонив голову:

— Нет, повелительница! Простите недостойную! Я просто беспокоюсь о вашей белоснежной коже, ибо под палящим оком Ра она может утратить свою красоту! — Не поднимая головы, произнесла дрожащим голосом служанка.

— Так пожелала доска судьбы! Я с самого утра бросила "триграммы" (Пирамидальные кубики размером с ноготь мужчины, на плоскостях которых выгравированы руны языка предвечных).

— Прошу еще раз простить неразумную слугу решившую прогневать "говорящую с богом дома ночи"!

Женщина медленно прошла по прохладной поверхности пола, оставляя за собой влажные отпечатки ступней и капли воды, и подошла к большому, в два человеческих роста зеркалу. Любуясь собой, она внимательно пробежалась взглядом зеленых глаз по своему телу, задержавшись на короткое мгновение на животе. После чего проведя обеими руками по волосам, она отбросила их за спину. Волосы черным дождем рассыпались по спине, едва прикрывая лопатки. Служанка при этом восхищенно охнула, заметив, что волосы мгновенно высохли и приобрели притягивающий взгляд маслянисто-черный оттенок.

Женщина еще несколько минут повертелась перед зеркалом, после чего разрешила служанке обтереть от влаги ее тело.

— Сколько осталось времени до аукциона?

— Полтора цикла госпожа!

— Хорошо, подай парадное одеяние, и не забудь все атрибуты, в прошлый раз ты забыла левый ножной браслет и, если не хочешь, чтобы меня высмеяли, ибо тогда на корм священных животных пойдешь уже ты.

— Да госпожа, — испуганно прошептала девушка, вихрем кинувшись исполнять приказание.

Спустя двадцать тактов Старшая жрица бога Анубиса стояла перед зеркалом полностью готовая к выходу в свет.

Облаченная в "канфу" и "транви" сшитые, и отделанные золотой и серебряной нитями из тончайшего, практически граничащего с прозрачным черного щелка, она была похожа на древнюю богиню олицетворявшую красоту и плодородие. Верховная жрица Анубиса внимательно рассматривала нанесенные на кожу косметические мазки рисунка, придававший жрице притягательный вид, идеально подходивший к ее молочного цвета коже. На щиколотки и кисти Верховной жрицы, были надеты тонкие золотые украшения, покрытые вязью языка Предвечных. Только сторонний наблюдатель мог принять их за "обычные" безделушки из драгоценного металла — каждая из них представляла собой редчайший артефакт нападения или зашиты, передающийся от одной жрицы к другой.

— Повелительница! Ваша накидка! — Служанка, осторожно подойдя со спины к своей повелительнице осторожно накинула тонкую ткань все того же черного шелка на плечи женщине.

— Замечательно, оказывается, поставив тебя на грань между жизнью и смертью можно добиться практически идеального исполнения!

Высокое здание в секторе бога Мина напоминало собой шестигранник с провисающей крышей, выполненной из дымчатого стекла. Паланкин, окруженный храмовой стражей со стилизованным изображением бога Анубиса на нагрудных латах остановился возле ступеней главного входа. К паланкину уже торопилась встречающая процессия, после чего начались ритуальные "расшаркивания" между двумя кастами разных богов.

Причиной тому было посещение верховной жрицей аукциона, который особа ее ранга посещала довольно редко.

Изнутри здание напоминало амфитеатр, нижние ряды предназначены для более низких каст, а ложи на балконе для более высоких жреческих каст. На "сцену" этого торгового театра выводили рабов. Мужчин, женщин, детей, стариков. Неугодные, рабыни, гладиаторы, должники, наложницы и пленники — все имели свою цену.

Верховная жрица села в предложенное, и "проверенное" служанкой кресло, после чего с гордой осанкой с маской презрения и превосходства стала разглядывать предлагаемый товар.

Внезапно глаза ее удивленно расширились, и она слегка привстала в кресле и, облокотившись о перила, наклонилась вперед. Что не прошло незамечено не только личной охраной и слугами, но и соседними ложами. Итогом этого был ожесточенный торг за молодую рабыню, которую работорговец преподал как искусную наложницу, жемчужину, которая сможет украсить гарем любого.

Но дело было совсем в другом. Взгляд жрицы приковала к себе бледная худая фигура молодого мужчины, только-только вошедшего в возраст совершеннолетия, этот живой товар словно окутывал темный ареол.

— Гхань!

— Да повелительница? — К Верховной жрице подскочила служанка.

— Второй с лева бледный и худой раб. Видишь?

— Да повелительница!

— Сделай так, чтобы этот раб не попал в торги, после чего доставьте его в мои покои в храме!

— Но Повелительница, этот раб выглядит нездоровым и бо...

— Не прошло и цикла ты снова пытаешься оспаривать мои решения?

От спокойного голоса Старшей жрицы Анубиса служанка умолкла и распростерлась ниц у ее ног. Девушку от страха перед дальнейшей карой, которую назначит ее хозяйка била мелкая дрожь. Девушке по-настоящему стало страшно.

— У тебя ровно пять тактов чтобы выполнить мое распоряжение Гхань, и это последнее предупреждение. Больше поблажек не будет!

— Да повелительница! — Девушку словно взрывом подбросило на ноги, и через шесть долей такта в ложе ее не было.

А жрица тем временем смотрела на рабов "Истинным зрением", доступным только старшим жрицам.

Женщина, не скрывая удивления проступившего на ее лице, разглядывала молодую фигуру существа, видимого в Истинном зрении как облаченную в черные одежды фигуру, от которой во все стороны медленно истаивая, шла абсолютная, первозданная тьма. Из-под капюшона этой сущности проглядывал жемчужно-белый скалящийся череп с зелеными огоньками глаз, с тоской и любопытством разглядывавших торгующихся за смертные тела живых.

"Жнец! О, великий Анубис, как такое вообще могло произойти?! Как твой слуга смог попасть в руки низших каст?"

Глава 7.

Смертные. Как же вы странны в своем поведении. Вы податливы перед силой, вы легко гнетесь перед более сильной волей. Вы словно единое стадо овец, бредущее за пастухом.

Вы кичитесь свободой, равенством, правами, но готовы унижать любого, кто ниже вас по рангу. Вы считаете себя совершенством. Эталоном. Но где, же настоящий эталон? Кто это решил, когда? Тишина в ответ...

Смертные вы очень странные, но очень интересные существа.

— Что встал черноногий, живее шевели своими тощими ногами! Твое счастье, что твоя судьба кончить жизнь на алтаре храма Анубиса!

Погонщик рабов на этом рынке вытолкнул меня из ряда людей с бессмысленным, абсолютно потерянным взглядом.

— В храме Анубиса?

— Молчи и шевели ногами! — Свистнула плеть, щелкнув у меня над самым ухом.

Меня купили. Банально.

В детстве мне отец притаскивал тонны книг со всевозможных миров, в одной из них помню, описывалось восстание Спартака. В другой правила поведения рабов, и их социальный статус в обществе. Никогда не понимал смысла в рабстве...

Меня втолкнули в помещение, где шел сильный жар от камина. Янтарно-красные угли, давали сильный ровный жар, а чадящие масляные лампадки заставляли тени по стенам сливаться в чарующие хороводы.

Сидящий на полу толстяк в грязной, засаленной набедренной повязке и щербатым ртом ловко для своей комплекции вскочил на ноги.

— Чего изволит господин погонщик?

— Отмыть это мясо и поставить клеймо храма Анубиса, да разбегутся неверные в страхе перед старшим богом!

При упоминании темного бога "Толстяк" в ужасе затрясся и закивал головой. После чего с недобрым прищуром окинул меня с ног до головы.

Тут его взгляд упал на мои руки.

— Господин старший погонщик! У него на руках по клейму! Неужто он вор?!

— Был бы он вором, согласно уложения Имтмерхата, у него бы были отсечены обе руки, в дань за каждое преступление!

Свитснул хлыст, ожегший спину толстяка заставив его взвыть словно пустынный шакал.

— Живее жирная морда, ты заставляешь служительницу храма Анубиса ждать!

Зло глянув в мою сторону, толстяк забегал по комнате, насколько это вообще возможно. Зажурчала вода, потекшая из скрытых в стене труб, наполняя небольшой бассейн примерно два на два метра, и полтора в глубину.

Помывкой это действо назвать сложно: с меня сорвали набедренную повязку и, подвесив за ручные кандалы к крюку на потолке, несколько раз окунули в ванну, после чего подвесив в воздухе, толстяк принялся оттирать меня чем-то напоминающем швабру с толстой губкой и щеткой. После чего меня снова окунули и замотали в белую хламиду.

Момент нанесения клейма на левое плечо я пропустил, а потом просто стало дико больно. Человеческая ипостась так слаба. После чего на место ожога положили мокрый компресс, пахнущий травами, и замотали белой тряпицей.

По окончанию процедуры меня погрузили в какой-то паланкин, накинув мне на голову мешковину. Даже сквозь пропахшую землей и лавандовым маслом ткань я уловил легкий аромат жасмина, и чего-то еще. Возможно мускус. Паланкин женский.

С меня с силой сорвали мешок, заставив покачнуться.

— Прекратить! Все вон отсюда!

— Но Госпожа...

— Вон! Или вечером отправишься коротать ночь в мужские бараки! — Служанку как ветром сдуло.

— Прошу простить, за столь грубое обращение к вам жнец!

Молодая женщина в облачении старшей жрицы низко склонила голову в поклоне. Жрица обладала даже не поразительной, а я бы отметил уникальной красотой. Глядя в ее темные глаза, хотелось любоваться ими снова и снова...

Оковы на руках и ногах, обиженно звякнув, упали на теплый камень пола.

— Вас послал Повелитель, в мир живых?

Я потер запястья, разминая после долгой носки этого неудобного украшения. После чего окинул взглядом место, куда я попал.

От стен пахло древностью. Редко такое встретишь в мире живых, обычно за несколько поколений рассыпаются даже нерушимые цитадели.

— Если вы об Анубисе, то нет. Я не вхожу в свиту пожирателей мертвечины, я только проводник. Хотя наш народ часто общается с владыкой Дома Ночи. Я в вашем негостеприимном мире по другому вопросу. Я ищу старого друга, и хотелось бы поскорее с этим закончить.

По-видимому, женщина пребывала в легком замешательстве. Тут ее взгляд упал на забинтованное плечо. Вздрогнув, она сделала пару шагов вперед, протянув к перевязанной части тела руки.

— Вы позволите.

— Прошу.

Темноволосая красавица аккуратно развязала намотанную ткань, служащую подобием бинта, после чего осторожно сняла уплотненную ткань с пропиткой. Вместе с ней отошла мертвая кожа на месте ожога. Я поморщился.

В следующий миг она рухнула на колени, распростершись ниц перед моими босыми ногами. Ее трясло от страха.

— Прошу простить за дерзость и нанесенное оскорбление! Виновные в содеянном будут казнены на алтаре сегодня же вечером! — Она подняла на меня полные страха и ужаса глаза. — Если моя жизнь, хоть как-то искупит нанесенное оскорбление — я готова отдать ее! Тхиллетаа-к Мцвенгха. Рвлок-мак!

Все еще не понимая резкой перемены настроения старшей жрицы.

Вспыхнули зеленоватым огнем лампадки и факелы на стенах. Тени на стенах ожили, приобретая пугающие для смертных очертания существ. Из темноты послышалось низкое рычание и клацанье острых когтей по гладкому камню пола.

Длинная тень ожила и протянулась от угла в нашу сторону, приобретая плотность и объем. Над нами возвышался угольно черный шакало-головый офицер армии Анубиса. Старший ловчий, пожиратель мертвой плоти, во всей своей нечеловеческой красоте. Художники многих миров так и не смогли передать все великолепие и ужас этого существа. Тугие жгуты сухих мышц, тело, поросшее короткой черной шерстью. Пылающий всеми кругами ада взгляд, и оскаленная шакалья пасть. Он стоял, возвышаясь над нами отождествляя истинный ужас. Великолепно! Отец всегда говорил — египетские боги — самые любители спецэффектов, причем далеко не самых дешевых.

— Смер-р-ртные слишком много стали себе позволять. — В каждом слове этого существа слышалась и скрытая угроза, и низкое рычание. Такими их создавал Анубис. Довольно впечатляюще. — Повелитель в гневе и яр-р-рости!

— Я готова понести должное наказание! — Старшая жрица поднялась с колен, после чего низко склонилась перед рычащим существом.

— Я думаю, ее вины здесь нет. А с твоим повелителем я думаю, мы обсудим данный вопрос позже?

Глаза шакало-голового воина полыхнули кроваво-красным, после чего он забавно повел ушами, полностью перебив само выступление:

— Повелитель согласен жнец! Так же он дар-р-рит эту наложницу тебе в качестве извинений, и добр-р-рой воли! — Прорычал старший пожиратель плоти и растаял в клубах чадящего дыма.

Женщина выпрямилась. С лица исчез страх, бледность кожи быстро исчезала, возвращая на точеное лицо красавицы здоровый блеск.

— Что прикажет повелитель?

Глядя в ее спокойные глаза, я понял только одно, она спокойно приняла наказание назначенное Анубисом. Великая Тьма, насколько надо "промыть мозги", как часто выражается Олес, чтобы человек стал принимать все в таком ключе?

Клацнул замок раскрывшейся решетки, и в камеру кто-то вошел. Решетка захлопнулась, окончательно согнав дремоту с Ареза.

— Просыпайся великий воин! — презрительная колкость со стороны тюремщика больно резанула слух. — Тебе решили подарить ночь любви перед завтрашними боями! Смотри, кошечка с коготками!

После чего стал удаляться по коридору, радостно гогоча своей плоской шутке.

— Видимо такова наша доля, и испытания присланная нам великой Бастет. — В полумраке блеснули зеленым светом кошачьи глаза девушки. — Не стоит слушать голос слепого раба этой клетки, в нем нет ничего кроме зависти и злости.

— Таир?!

— Я, мой неспокойный друг. Так захотела богиня. Так хочу я. Расслабься Арез, завтра у тебя трудный бой. — Одеяние девушки соскользнуло на пол, открывая поджарое спортивное тело девушки. — Будь, нежен воин, ибо не перед каждым я готова пойти на такое...

Прильнув к Арезу, ее губы накрыли его, сливаясь в долгом поцелуе.

Пробуждение от приятной истомы было омрачено одним большим и неприятным моментом. Он был в камере, а не в комнате общежития академии. Старые воспоминания...

Таир в камере не было. Да и ничего не указывало на то что она посещала его прошлой ночью. Вторым аспектом оказалось то, что камера напротив, была пуста, а низший раб вычищал пол камеры Таир.

— Все-таки сон... даже жалею...

Послышались приближающиеся шаги тюремщика.

— Эй, волчья сыть! Куда дели девушку из камеры напротив?

— Ее? Что скучаешь по подружке? — Оскалился тюремщик. — Ее отвели в храм в качестве наложницы высокопоставленных дворян. Все жрицы Бастет любвеобильны как кошки, поэтому они и наиболее притягательны в качестве подсти... тьфу... кха... ТВАРЬ!

Отплевываясь от попавшей в рот грязной соломы, точным броском Ареза отправленной в рот говорливого.

Выхватив из-за пояса жезл он вдавил руну активации...

Арез не издал ни звука, до боли сжав зубы, чем еще более раззадорив тюремщика.

— Ах, значит мало! — Все отродье пустынного щенка и блудницы. Это последняя капля терпения.

Когда он уже собрался повторно активировать жезл, раздался сухой мужской голос:

— Ты посмел пытать чужого раба перед боем? Мелькотис, разберись с глупцом. Десяти ударов будет достаточно. — К камере неспешно ступая, подошел богато одетый мужчина из дворянского сословия, с золотым украшением стилизованного символа Бога Осириса на груди. — Все такой же неподконтрольный и непослушный бунтарь. Как и твой глупый отец, Арез!

Не поворачивая головы, мужчина скомандовал:

— Отнесите его к лекарям! Он должен выйти на бой сегодня, иначе вместо него, я отправлю всех вас на арену. И поменяйте того блудливого шакала столь неприлежно исполняющего свои обязанности!

Меня отвели в личные покои, где по приказу "госпожи-наложницы" меня отвели в ее купальню и в десять рук раздели (хотя раздевать особо и нечего было), после чего помыли, постригли, побрили (даже там где и не стоило).

Клеймо обработали каким-то составом, ускорив процесс заживления. По словам лекаря ожог исчезнет полностью, оставив только малозаметный контур клейма.

Интересно бы узнать настоящую реакцию бога дома ночи, когда мне или еще кому-нибудь из моего народа ставят клеймо. Хотя думаю он весьма посмеялся над шуткой и приватностью судьбы. А она самая опасная и коварная из бессмертных. Имеющая тысячи лиц и обличий, и обожающая азартные игры и игры людскими судьбами.

Послышались мягкие шаги босых ног, едва слышные в потрескивании осветительных лампадок.

— Господину нужно что-то еще?

Старшая жрица бога мертвых, в полупрозрачном одеянии стояла позади меня. Ее голубые глаза в обрамлении водопада маслянисто-черных волос в полумраке комнаты были настолько притягательны, что я забыл даже то что хотел спросить. У нее была так называемая редкая красота для смертных, ради которой даже боги снисходили до смертных.

— Курт. Зови меня просто Куртом. Мой народ не может иметь рабов, слуг, наложниц и так далее. И давай перейдем на "ты", у меня появилась дурная привычка благодаря моему другу.

— Но такова воля верховного бога. Не мне менять данное правило.

— Оставим эту тему. Расскажи мне о вашем мире.

— Как прикажете...

Великая тьма! Как же с вами сложно... На людях мы в положении раб-госпожа, наедине все наоборот! У Анубиса весьма жестокий юмор.

— Гелиополь возник более шести тысячелетий назад, когда закончилась великая битва богов с демонами, населявшими этот мир. Первым в мир привел людей великий бог Гор, расселив их вдоль великих рек и озер. Около тысячи лет вокруг царил мир и порядок, старшие и младшие боги разобрали людей в анклавы, и стали учить их вере и почитанию. За то что люди приносили богам щедрые дары, боги отвечали тем же: знания, великие артефакты древности, тайны врачевания, строительства, и многое другое. Так появились великие книги жизни и смерти, которые были отлиты из золота в честь бога Ра, и черной бронзы в честь бога Анубиса. Так в нашем мире появилось искусство. Искусство творить все из всего.

Это был триумф, и начало падения. Людские сердца лживы и завистливы, после чего произошло то, что в исторических хрониках отмечено как великая война, произошедшая около пяти тысяч лет тому назад. Горела земля, плавились скалы, моря и реки меняли свои очертания, погребая под собой города и храмовые комплексы, которые по протяженности не уступали оным.

Сам Гелиополь некогда окруженный величественными горами, дабы сохранить величие был сохранен старшими богами, и перенесен на Великое плато.

Боги окружили город непроходимым лесом, который и окружает город по сею пору. Три эпохи царил мир, в то время как за границей непроходимых лесов менялся мир. Люди сумели выжить и приспособиться, как это бывало всегда. Возникли новые города, пришли молодые боги.

Так разразилась вторая война — война за наследие древних. Она была куда кровопролитнее, но уже не так сильно поменяла облик мира. Тогда великий наместник бога на земле Фараон Тетриорх решил взять в свои руки бразды правления миром, пока глупые люди не разрушили только-только восстановившуюся тонкую грань равновесия мира. Тысячи кораблей взмыли в воздух сея смерть и разрушения, обратив жадность людей в страх. Следом пришли эмиссары старой веры, взяв потерянных грязных и голодных людей под свое крыло.

Сейчас существует сто сорок семь городов людей. Во главе каждого сидит эмиссар-наместник, поклявшийся своей сутью, верой и правдой хранить город от великой ошибки, которую допускали предки тех народов.

Сейчас царствует уже сто сороковая династия, кровью и сталью правящая гелиополисом. Под властью Наместника бога, Верховного Фараона Амхотерпа.

— Истории разных миров весьма похожи. Я читал о истории около сотни похожих миров. Но далеко не все смогли достигнуть даже вашего уровня развития социума.

— Господин, вам стоит отдохнуть. Если вы желаете я продолжу рассказ об истории мира, но хотя бы прилягте.

— Скажи мне одну вещь, сначала.

— Каким ты меня видишь?

— Таким, каким вы описаны в книге смерти, хранимой в сердце храма. Черный плащ с капюшоном, скрывающим от глаз простых смертных. Выбеленный до блеска скалящийся череп, и туманные зеленые огни глаз с укором смотрящие на мир простых смертных.

— Оригинально.

Наряд женщины, и ее поведение были настолько манящи, что мои мысли сбивались в кучку, чтобы потом разлететься стаей разбуженных ос. Заставив меня лечь, она принялась разминать мои руки и ноги...

— Ты так и не сказала своего имени.

— Вы можете называть меня как вам будет угодно.

— Но все же?

— Риандра.

— Красивое имя.

— Спасибо господин.

Ее пальцы пробежались по мышцам груди нажимая на только ей одной известные точки, заставляя мышцы сначала напрячься, после чего расслаблено распуститься. Я сам и не заметил как провалился в сон.

Риандра дождалась пока молодой "повелитель" уснет, после чего расслаблено вздохнула.

"Да, худшего развития дня, я и не ожидала! Если кто-то узнает о произошедшим, а в храме даже стены имеют уши — я могу потерять статус свободного, не говоря и звания старшей жрицы!"

Обычный способ избавиться от проблемы — здесь не выход, сомнительно чтобы жнеца, даже в человеческом обличье смог убить смертный. Можно попытаться обмануть, обмануть на право сохранить все в тайне, а после спровадить его куда подальше из Гелиополя. С виду он юн, даже младше меня, но для существа над которым время не властно, он может оказаться старше даже молодых богов. Возможно он даже и не спит!

Осторожно, чтобы не сбить сон девушка опустила ладонь на размерено вздымающуюся грудь существа назвавшего себя "Куртом", (странное имя — отметила для себя жрица), после чего вспомнила все, чему ее учили с младых ногтей. Он спал, спал, провалившись в глубокий сон.

"Видимо Гелиополь встретил тебя куда более жестоко, чем встречает обычных путешественников, решивших посетить этот мир. Да ты не первый, и далеко не последний. Но я надеюсь ты покинешь этот мир унеся с собой тайну моего наказания!"

Соскользнув с кровати, девушка грациозно, словно поток ветра пронеслась через покои и выскользнула за дверь, сумев даже не потревожить пламя ароматических лампадок.

Спустившись к алтарю, жрица склонилась ниц перед отлитой из черной бронзы статуи шакалоголового божества. Беззвучно шевеля губами молитву своему богу. Храмовая стража застыла словно изваяние, боясь даже взглянуть в сторону полуобнаженной жрицы.

Закончив с молитвой, жрица встала и развернулась в сторону жертвенного алтаря. Нагое тело провинившейся рабыни в свете пламени чадящих факелов отливало темно-матовым оттенком.

— Ты снова меня подвела Гхань. Я предупреждала моя "бывшая рабыня", еще один проступок, и алтарь твой. Я открою тебе тайну, почему ты сейчас на алтаре. Ты посмела клеймить слугу Анубиса, а великий бог Дома ночи такое не прощает.

Глаза девушки наполнил нескрываемый ужас, от осознания того что ее может ожидать после смерти.

— Да, ты правильно испугалась Гхань!

Риандра взяла в руки жертвенный клинок и, произнеся формулу на "старом" языке пронзила сердце жертвы. По залу прокатился эхом потусторонний крик боли. Послышалось рычание пришедшего за жертвой слуги бога, после чего крик прекратился, а со стороны статуи Анубиса послышалось тихое клацанье когтей по каменному полу.

"Следом должны умереть слуги привезшие жнеца сюда! А те, кто продал его на аукционе, покинут мир живых еще до восхода Ра! Когда я выполню все это, думаю смогу просить у бога прощения, и освобождения от унижения!"

— Вижу, жертва пришлась богу по вкусу, хороший выбор дочь! — Раздался из-за спины слегка рокочущий голос верховного жреца Темного бога Анубиса.

— Отец! — Кинжал звякнул о камень алтаря. — Надо поговорить.

— А разве здесь мы не можем этого сделать?

— Можно, но тогда придется отправить к стопам Анубиса всю смену храмовой стражи!

— Тогда идем в мои покои, если тебя не смущают мои наложницы.

— О, уж их-то под нож пустить я всегда рада, отец! Но у меня действительно важная новость.

Глава 8.

Наложницы Верховного жреца темного бога Анубиса, в страхе скрылись за створками дверей личной спальни своего повелителя. Сказать, что он был в гневе — значит, ничего не сказать. Таким его еще никто и никогда не видел.

Его любимая старшая дочь, она же старшая жрица храма Анубиса стояла на коленях и орошала слезами пол. Никто не слышал ни слова произнесенного жрецом, только всхлипы испуганной старшей жрицы.

— Теперь она попадет в немилость! — Радостно оскалилась старшая наложница Дарна. — Поделом проклятой су...

— Тише! Ты забываешь, что у стен есть уши!

— Если только в эти уши скажешь ты, или Саелта!

— Что?

— Тише вы, иначе повелитель переменит свой гнев на нас! В отличие от вас двух блудливых кошек, я не намерена попасть в мужские бараки, как это сделали с Райлой! Она была отдана на съедение шакалам после трех ночей! — В глазах наложницы застыли слезы страха.

Внезапно дверь распахнулась и в покои, где сидели наложницы, влетела заплаканная Риандра.

— Можешь реветь сколько хочешь! Ты остаешься здесь, пока мне придется улаживать твои ошибки! — Тут его взгляд упал на колено преклонных девушек склонивших при его появлении головы. — А вы вон отсюда! И не попадайтесь мне до ночи на глаза!

— Да повелитель! — в один голос ответили испуганные девушки, вскакивая на ноги и исчезая в дверном проеме.

— И посмей еще выбросить подобный фортель, и у меня не только не будет дочери, но и поменяется старшая жрица, а ты пойдешь в гарем фараона как главный подарок от меня! Ты слышала?

— Да отец! — некогда величественную и волевую женщину била крупная дрожь.

— Не приведи, о Великий Анубис, ты ослушаешься...

Я пришел в себя прикованный к узкой деревянной пластине, которую несли четверо дюжих мужчин с загорелой кожей и весьма тяжелым немигающим взглядом. Ошейник на моей шее жестко фиксировал мою голову, мешая двигаться. На спине у двоих несущих такие нестандартные носилки спереди, был искусно вытатуирован аист со сложенными крыльями в прямоугольнике с закругленными концами.

— Не дергайся отрыжка Тота! — Послышалось откуда-то сбоку. — Давайте живее, госпожу нельзя заставлять ждать!

Носилки сильно затрясло. Похоже, носильщики перешли на бег. Великая тьма, все понимающая и ничего не прощающая! ГДЕ Я МОГ ТАК ПРОКОЛОТЬСЯ, когда попал в этот мир?

Резкая смена обстановки, и яркий белый свет больно резанул по глазам.

Носилки рукоятями воткнули в специальные гнезда в полу, после чего послышался механический клац.

Это были покои и явно женские, судя по убранству и спящей брюнетке на широкой белой кровати (Олес такие называл имперским траходромом, хотя я так и не понял, что он имел в виду, впрочем — это обычное дело, когда приходится общаться с ним).

Пока я ждал пробуждения спящей особы, то успел внимательно осмотреть убранство, изучить мелкие трещинки в потолке, и практически все изгибы нагой красавицы. Да, девушка спала нагишом, что в свете здешних температур вполне естественно (от двадцати пяти до сорока пяти).

Блин! (О теперь и слова паразиты от Олеса начинаю перенимать). Если бы не печати, давно бы уже покинул с другом этот весьма негостеприимный мир!

Перед мысленным взором появился фонарик Хелльмгарды, с нитью к сосуду души Олеса. По крайне мере он в Гелиополисе Анхорн...

Сладко зевнув, молодая девушка потянулась, заставляя мужские гормоны моей человеческой ипостаси взвыть. Да давненько я уже не был в женских объятиях...

Вдох-выдох... Восстановить дыхание... Прогнать кровь... Успокоиться.

Открыв глаза, я увидел объект созерцания последних трех часов буквально в метре от себя, в небрежно накинутой на загорелые плечи накидке.

— Тир! Почему ЭТО в моей спальне, и в таком виде!

Сбоку от меня появилась еще более молодая, лет пятнадцати, служанка в рабском ошейнике из темной меди. Одета была... да какое одета, белая лента на груди, и набедренная повязка.

— Госпожа Клерайна, ваш троюродный дядя отправил данного раба вам с четкими инструкциями.

Девушка слегка изменилась в лице и принялась меня разглядывать:

— Значит, он сумел достать мне необъезженного чужака... прекрасно, прекрасно! — Ее пальцы пробежались по моей груди, спускаясь к животу... небрежным движением, она сорвала с меня нижнее белье и отошла в сторону, разглядывая. — Не лучший образчик... Мои купальни готовы?

— Да госпожа!

— Хорошо. Переоденьте его, отмойте, а то он него до сих пор воняет сандаловым маслом, терпеть его не могу!

— Да госпожа! — Служанка склонилась еще ниже.

Особа, которую согнутая в три погибели служанка, назвала госпожой Клерайной подошла ко мне в плотную, и посмотрела мне в глаза. Нетипичные формы скул для этой местности, не говоря про цвет глаз. Такое чувство, что они меняют свой цвет, с голубого на темно зеленый. Интересно.

— Как твое имя раб?

— Курт.

— Курт... имя как у пустынного шакала... — Поморщилась девушка. — Возраст?

— Сто восемнадцать лет, три месяца и шестнадцать дней...

— Пять плетей за ложь своей хозяйке! Восемнадцать значит... чуть младше меня.

Отойдя в сторону, она придирчиво еще раз осмотрела меня с ног до головы, после чего выдала:

— Жилист, но худоват. Вроде неплохо сложен, но... а ладно! Тир! Привести раба в порядок, и объяснить ему его обязанности! Если к вечеру не сможет выполнять часть из них, ты и остальные отведаете плети! Ах, да, еще пять плетей Хурту в качестве назидания, к моему имени надо добавлять госпожа!

— Мое имя Курт. Не Хурт, Хорт или как-нибудь иначе.

— Еще пять плетей! Мне плевать, как тебя зовут, ты мой раб! Тир, я в купальни! Когда придет сестра, передай ей, что я не собираюсь сегодня в Ден-Джа, а буду дома.

— Да госпожа.

После двенадцатого удара я потерял сознание. Спина даже не горела, а представляла собой покрытый коркой от запекшейся крови очаг боли. Меня привели в сознание, после чего экзекуция продолжилась. Пока меня линчевали палачи Дома Аиста, где я оказался, с легкой руки госпожи фортуны, служанка-рабыня Тир вводила меня в курс дела. Ни разу не сбившись с явно выученного за годы текста.

Суть сводилась к тому, что я теперь никто. Кем я был раньше — никого не интересует. Мое имя не более чем номинальность, ибо "хозяйка" может семь раз на день менять мое имя, словно кличку собаки. Так же в мои обязанности будет входить уборка покоев "госпожи", прислуживание, приготовление постели и многое другое. Непослушание будет наказываться. Наказывать будут не только меня, но и тех, кому поручена моя дрессировка...

Как говорил один классик — здесь не будет друзей и товарищей, только рабы системы и ценностей. Никому не доверяй, особенно речам взбалмошной девицы. Ничем себя не проявляй, только те у меня позволяющие выжить...

Да Старейшие, наказание действительно суровое. Почувствовать свою беспомощность перед силой, не имея прежних сил. Что ж посмотрим, что покажут пески времени, когда я вновь обрету себя!

Так начались мои дни в доме Аиста.

— Обходишь трон госпожи справа, и подливаешь вино в приподнятый кубок. Если заденешь ее рукой или кувшином — получишь плетей, если прольешь на нее, хотя бы каплю вина — получишь плетей, если поднимешь глаза на нее или гостей...

— Получу плетей.

— В лучшем случае — да, в худшем забьют до полусмерти на потеху публике.

Тир-на-Тонг, так звали рабыню, которая пыталась вбить в мой разум, в котором она сомневалась рабские обязанности. Попытка сбежать сейчас — закончу на алтаре какому-нибудь местному божку, либо просто отдадут на съедение крокодилам. Как-никак священное животное, в котором перерождаются многие свирепые войны и правители. Бред слепо верующего смертного. Разум перерождается только в разум, иное не дано.

Надо отметить одну радостную вещь — я узнал, куда делась сфера телепорта. Этой дамочке преподнесли его как осколок древних знаний народа Гелиополя Анхорна. Осталось только найти Олеса, и сбежать... в романах все просто. Нашел, спланировал, прокопал и сбежал, а мне как быть?

Уже вторую неделю в этом Доме аиста, меня обучали рабским обычаям и поведению. Для пополнения знаний о смертных весьма забавно, а касательно моей ситуации весьма плачевно.

Еще убивает то, что ходить заставляют в одной набедренной повязке. Типа большего ты не заслуживаешь...

— Скажите старейший, почему я не могу вмешаться и не забрать обоих придурков обратно? — Из-под капюшона говорившей девушки выбивалась прядь серебристо-серых волос.

— Еще не время. Он сам выбрал мир, в котором он почувствует все прелести человеческих чувств и ощущений, тем более испытание его воли только началось. — Ответил Безымянный. — Мой тебе совет не мешай ему проходить испытание.

Безымянный исчез, уйдя на более глубокие мировые слои, оставив девушку неофита удрученно смотреть, как горстка смертных избивает палками провинившегося ее сородича.

— Все-таки я не понимаю!

— Однажды поймешь дитя, однажды ты поймешь... — пронеслось на грани слуха.

— Великая Тьма дай мне сил! Связалась же с двумя остолопами, причем непонятно кто из них еще хуже!

Клерайна из дома Аиста еще не успела покинуть купальню, как внезапно ее что-то схватило за щиколотку и девушка, испуганно вскрикнув, упала в воду. Напавший (или напавшая) сдавив горло, тянул девушку ко дну бассейна. От сильного удара головой о дно бассейна Клерайна потеряла сознание.

Девушка провела под водой несколько секунд, после чего мощный фонтан воды выплеснулся из бассейна с силой, отбросив двух служанок которые бросились спасать госпожу. Не выжила ни одна из них.

Из бассейна взглядом абсолютно черных глаз неторопливо поднималась новая обладательница тела и бьющейся в страхе и ужасе души.

Сняв с вешалки чудом не промокшее одеяние на подобие банного халата, девушка босыми ногами прошла по холодному полу в свои покои.

— Приберитесь и избавьтесь от тел, — без тени эмоции скомандовала девушка, вернув естественный цвет глаз.

Проводив скучающим взглядом слуг, девушка подошла к огромному зеркалу в человеческий рост и, сбросив только что надетый халат на пол, оценивающе оглядела себя со стороны.

— Неплохо, неплохо. Но! Мое прежнее тело было куда сексапильнее этого худого подростка!

Проведя ладонями по волосам, девушка что-то прошептала, изменяя цвет волос на кроваво-красный оттенок. Следом ее губы потемнели и слегка изменили форму. Проведя ладонью по зеркалу, словно стирая с него свое отражение, девушка произнесла фразу на древнем языке нижнего мира.

— Ниира Сет-тага!

— Я тошше рад с-с-слыш-шать и видеть тебя доч-чь моя!

В зеркале отразилась рослая мужская фигура с головой змеи. На пару секунд, словно мир замер, и по комнате пролетел холодный, сухой ветер, вырвавшийся из зеркала. Лампы погасли, помещая комнату в полумрак. Тело девушки слегка светилось кроваво-красным, создавая на стенах причудливую игру света и тени.

— Отец, я нашла того кто убил моих братьев и сестер, а также детей твоих! Он заперт в смертном теле, и смерть его будет долгой и мучительной!

— Ты с-с-с-слиш-ш-шком торопиш-ш-шься дочь моя! С-с-сейчас он с-с-смертен! И это для бес-с-смертного с-с-самое с-с-страш-шное! С-сделай его ш-шис-с-снь невынос-с-симой! Пус-с-сть он с-с-страдает

Девушка рухнула на колени и склонила голову.

— Слушаюсь отец! Его жизнь будет наполнена такой болью и унижением, что он будет просить о с-смерти!

Комнату наполнил довольный шипящий смех бессмертного существа.

— Помни, тебе запрещено вторгаться в храмы других богов и их сектора. Верховный Сет не простит, если ты ослушаешься его повеления. — Голос демона со змеиной головой потерял всякое сходство со змеиным шипением, и теперь буквально обволакивал слух своими мягкими интонациями.

— Отец. Я...

— Я не закончил! — Голос прозвучал как удар хлыста, заставив демонессу в теле Клерайны вздрогнуть и упасть ниц. — Ты не позволишь ему умереть до момента, как с его рук сойдут печати. Иначе это покажет нашу слабость. Нет. Ты лично всадишь ему клинок в маску, в тот момент, когда он вернет свои силы. Об остальном я позабочусь сам.

Отражение вновь расплылось, и отразило коленопреклонную фигуру обнаженной девушки и лежащем перед ней дымчато-сером кинжале с простой, грубой рукоятью.

— Да, отец! Он заплатит за жизни моих братьев и сестер!

В одной из прочтенных мною книг отцовской библиотеки было полное описание промывания мозгов смертных с подробным описанием и ссылками на разные народы, веры и расы. Долгие тысячелетия разумные доминируя над своими собратьями по духу, по крови, или просто по интересам насильно заставляли принимать нужную для определенных лиц линию поведения. Фанатики, ордена, партии, сообщества, клубы, кружки. Перечислять можно бесконечно, факт остается фактом.

— Эй ты, бледное подобие человека! Госпожа вызывает к себе!

Встав на ноги, я последовал за покрытой многочисленными узорами татуировки спиной громилы из личной охраны Клерайны. Личную охрану подбирали среди наиболее верных и крайне агрессивных рабов с возможностью заслужить свободу. Ради надежды эти люди гибли по любой, даже малейшей прихоти местного дворянства, возведшего себя в наместники богов. Боги в данном отношении куда более практичны, они выбрали стадо овец, пастушьих собак и волков, чтобы держать свои стада в страхе и повиновении. Вот только пастухи слишком много о себе возомнили.

Закутанная в широкие белые ленты женской одежды Клерайна восседала на троне словно королева. Слуги застыли в позе покорности и восхищения своей госпожой. А то, что ощутил я, было куда хуже...

Сквозь человеческие глаза, на меня облизываясь, смотрел демон. Даже пребывая в человеческом теле без своих сил, ты прекрасно ощущаешь чужеродную силу духа. Особенно когда аура демонессы буквально полыхала пожаром первобытной ярости.

— Ниит шеттага?

Лицо Клерайны исказилось от злобы.

— Узнал, значит, отрыжка темной бездны и Сумасшедшего бога!

— Не тебе называть Суть Тьмы — Сумасшедшим богом, ты не достойна и толики ее, жалкий пожиратель чужих душ.

Легкий взмах рукой и стоявший каменным изваянием слуга врезал кулаком в живот, точно в солнечное сплетение. Мне дали во всей полноте ощутить все болевые ощущения, после чего подняли на ноги.

— Ты не в том положении Шир-Даал, — насмешливо сказала демонесса. — Сто ударов плетью. Моего личного медика направить следить за его самочувствием. Если палач будет халтурить, то он разделит с ним его участь.

— Да повелительница.

Глаза пустые. Либо околдованы, либо их готовят для призыва и замены души. Скверно, весьма скверно.

Глава 9.

Полумрак камеры, запах прелой соломы и нервирующие звук монотонные шаги охранника для Олеса были самыми невыносимыми в этом мире.

"Интересно, в какой временной промежуток появится Курт? Этот мир осточертел хуже тертой редьки! Или в этот раз мне придется изыскивать способ выбираться самому?"

Камеру обыскивали дважды в неделю, однако схрон с камешками-рунами они так и не нашли. Полгода у Олеса ушло на то чтобы подготовить схрон и закрыть его магией. Так вот, камни-руны Олес готовил для того чтобы организовать побег из золоченой клетки обреченного на гладиаторские бои. Само изготовление рун-камней — это довольно старая магия, от которой многие отказались, когда было создано направление магии узоров и артефактов пятимерной системы.

То что Олес создавал, были старые руны использовавшие магию огня для того чтобы в момент активации проецировать в трехмерном пространстве огненный шар диаметром от метра и более, в буквальном смысле этого слова уничтожая органическую материю и разрушая сложные структурные связи.

— Эй, Сетова отрыжка! Не вздумай завтра продуть свой бой, иначе мой проигрыш тебе аукнется очень хорошо на том свете!

Надзиратель радостно загоготал своей шутке.

— Не волнуйся, шакалоголовые примут тебя как родного, а я так и быть замолвлю за тебя словечко, и тебя не бу...

Лицо надзирателя исказилось гневом, и он сжал жезл подчинения, так что костяшки пальцев побелели. Легкие словно обожгло огнем. Дышать стало слишком тяжело. Тело от сильной боли выгнуло дугой.

— Твое счастье помет бегемота! Если бы ты не был бы так ценен для хозяина, я бы радовался, как ты корчишься от боли сутками напролет!

Боль отпустила.

Олес тяжело вздохнул, после чего подхватив выпавшую из руки недоделанную руну, что-то прошептал и сделал бросательное движение в сторону стоящего по ту сторону прутьев надзирателя.

Любитель пыток не успел ни уклониться, ни среагировать. Короткая вспышка, и на пол медленно осел невесомый пепел.

— Вот и поговорили.

Это был уже третий надзиратель за месяц. Больше откладывать побег уже нельзя. Завтрашний бой, и все. Дальше возможности может не представиться, тем более мне намекали на то, что мою бренную жизнь и тело хотят продать одной из представительниц "золотой молодежи" этого мира. А это, во-первых, ошейник полного подчинения, а во-вторых, куда большие проблемы, нежели смерть на арене. Из частных секторов Гелиополя живыми сбежать невозможно, об этом особенно следят стражи секторов. Не говоря уже о работе постельной игрушки какой-нибудь толстой уродины, у которой кроме из достоинств только длинное родовое древо.

Свет факела заслонила худая фигура в набедренной повязке.

— Так значит это все-таки правда!

Олес вздрогнул, зажав в руке камень-руну, готовясь пустить ее в ход в любую секунду. Однако худая фигура никак не могла быть очередным надзирателем или стражником Арены.

— Ходили слухи, что великий гладиатор, не проигравший ни одного смертного боя, обладает скрытыми умениями, но все считали все слухами завистников.

— Кто ты и чего ты хочешь?

— О где мои манеры. — На сухом лице блеснули слегка водянистые карие глаза. — Мое имя Колт хум Ахвел. Я послан от имени "Вар-тагаш". С предложением, от которого ты не откажешься.

— "Спящие на дне". Мне всегда казалось, что ваша организация вымысел рабов, лелеющих надежду о свободе и свержении трона Наместника бога на земле.

Тонкие губы визитера слегка дрогнули, изображая легкую улыбку.

— Так и должно было быть! Мы приложили к этому множество усилий, чтобы все считали нас не больше чем вымыслом.

Олес быстро обдумывал сложившуюся ситуацию. То, что он попал в круг интересов этого "подполья", которое за несколько веков существования не смогло никак повлиять на окружающую действительность, приносило только больше проблем, чем пользы. Их внимание — значит, что они решили найти новый расходный материал.

— И что от меня хочет подполье?

— Завтра будет подтасовочный бой. Против тебя выставят заведомо слабых противников, после чего Наместник бога на земле, — титул правителя он произнес, сплюнув на пол, — объявит о твоей свободе, и назначении одним из телохранителей одной из семи дочерей главы Дома Аиста. Тебе поставят клеймо дома и наденут браслеты полного подчинения воли.

Олес непроизвольно вздрогнул. Об этих браслетах он знал не понаслышке.

— Так вы предлагаете убить Фараона? Это невозможно, телохранители не позволят и пальцем пошевелить при нем.

— Твои умения убивать тюремщиков весьма дорогого стоят. Когда тебе будут дарить мнимую свободу Фараон обязан возложить тебе руки на голову, после чего торжественно произнести молитву богу Ра. Твои наручники и кандалы будут красивым и бесполезным муляжом. Точнее не так сами браслеты будут настоящими, а вот цепочка соединяющая их между собой будет муляжом. Главное не порви ее раньше нужного срока.

Олес расхохотался. Он хохотал долго и от души, смеясь над наивностью человека пришедшего договориться об убийстве Наместника бога на земле. При каждом звуке смеха он мелко вздрагивал и оглядывался в сторону выхода из подземелья.

— И что я получу за это?

— Ты войдешь в легенды, и песни о тебе будут передавать от дедов к детям, увековечивая твой героизм...

Отмахнувшись от пафосной речи явного фанатика, которому весьма качественно промыли мозги, прежде чем отправить сюда, Олес произнес насмешливо, и издеваясь, растягивая слова пародируя речь своего нежданного собеседника:

— И вы действительно решили, что делаете предложение, от которого я не откажусь? Убийство верховного Фараона Амхотерпа? Да пусть он сдохнет от старости, у меня к нему ни дел ни претензий.

— "Да-а-а... свернуть шею этому напыщенному павлину мечта многих домов. То как он играется с людскими жизнями многим не по нутру. Но все боятся. Он окружил себя телохранителями, поговаривают даже то, что он набирал охранников за пределами земель Гелиополя, чтобы не смогли взять под контроль родню его телохранителей. Значит, он будет на расстоянии вытянутых рук. Заманчиво, ничего не скажешь, заманчиво. По крайней мере перед сменой мира есть возможность расплатиться по долгам".

— А чего ты желаешь? Богатство? Женщин? Если слава и почет героя тебе не нужен.

— Мне не интересен почет и лавры смертника. Я так и думал, что вам мне нечего предложить.

— Есть! — Глаза собеседника зло блеснули, а ладони рук сжались в кулаки. — Мы готовы выполнить любое твое желание.

— Любое?

— Абсолютно любое.

Колт позволил себе чуть расслабиться, а вот это было весьма неосмотрительно с его стороны. Послали дилетанта договариваться. Значит он не больше чем разменная монета в переговорах.

— Что случилось с девушкой из камеры напротив?

— Она вернулась в храм богини Бастет, как младшая жрица. За нее просили сами посланники богини.

— Ясно. Лови.

Брошенный камушек с активированной руной за секунду преодолел по дуге расстояние от Олеса к визитеру и был автоматически подхвачен им. В следующий миг его охватило пламя, мгновенно обратив в медленно оседающий невесомый пепел.

— Подтасовочные бои значит. Что ж, стоит выспаться, завтра будет весьма насыщенный день.

Мои мучители постарались сделать все, чтобы в подвешенном состоянии я ни на секунду не забывал о боли терзающей меня вторые сутки. Демоны имеют самый большой опыт в пытках над человеческим существом. Впрочем, как и над другими расами.

Сосредоточиться на печатях.

Дикая неконтролируемая вспышка боли, превращающая тело в единый сгусток болевых ощущений. Тело мгновенно покрылось испариной, из носа потекла темная струйка крови.

Да за самовольное снятие печатей по голове не погладят, но сейчас не до этого. Это пока мелочи...

Новая вспышка боли свела судорогой все мышцы, затрудняя дыхание. Изо рта вырвался сдавленный хрип.

Печать поддавалась едва-едва. Уже две недели я ломал ее, доводя себя до предела. Пару раз приходил в себя прикованный к столу лекарей, после чего форменный ад продолжался. Демонесса скорее всего даже не подозревала насколько опасную игру она затеяла. Она вторглась в чужой для нее мир, и ассимилировала тело девушки совсем иной религии. Здешний мир еще слишком молод и боги все еще вмешиваются в жизнь людей, и вряд ли кому из богов понравится, что какое-то существо нижних планов присосалось к его кормушке. Вторая ошибка, заключается в том, что демонесса дала волю чувствам — это была ее самая большая глупость. И наконец, третья, и главная ее ошибка в том, что решила поиграть в кошки-мышки. На эмоциях горят даже высшие боги.

Глубоко вздохнуть и новая попытка.

Руки словно опускаешь в чан с расславленным свинцом. Хочется кричать, но ты не можешь. Все тело бьет в припадке, словно через него проходит разряд переменного тока.

Печати на руках покрылись кровью, тонкими струйками, стекавшими мне на спину и грудь. Охранник это заметил и занервничал. Веревка опустилась ниже и, меня сняли с этого пыточного приспособления.

Сознание померкло.

Пришел я в себя лежа на холодном полу покоев экс хозяйки. Или как она себя величает.

— Смотрю, ты все еще держишься проводник. Никаких криков, стенаний, мольбы о пощаде... — Голос демонессы отражал глубокую грусть. — А я так надеялась, что все будет иначе. Но ничего, торопиться нам же с тобой некуда. Целая вечность впереди.

Конечно вечность. Сущность демона — весьма неплохая подпитка для косы. Именно по этому они нас так и невзлюбили, мы уводим "корм" у них из под носа, у нас нет жажды наживы, к которой так падки люди. Мы живем дольше их.

Последняя война между демонами и жнецами как нас любят называть смертные, была около двенадцати тысяч лет унесшая жизни миллионов разумных существ вовлеченных в нашу битву. Демоны пытались и вполне успешно использовали против нас одержимых демоном людей вооруженных артефактным оружием.

Множество сущностей было развоплощено и отправлено на скитания в Лабиринт. Откуда вернулась едва ли треть моего народа.

— Молчишь. А я ведь такая сентиментальная хотела ненадолго попрощаться "мой дорогой скелетик". — Сколько насмешки в ее голосе. — Я покину тебя на несколько дней. Не скучай.

В следующее мгновение тело девушки безвольно упало в кресле, на котором она восседала. Охранники и слуги упали там, где стояли, роняя оружие, подносы с едой и напитками. Спелые плоды раскатились по полу.

Тут же послышались стоны со всех сторон. Люди со стонами стали приходить в себя. Это отродье темной бездны что-то задумало. Просто так отпустить столько людей, и даже оставить им рассудок? Не смешите, демоны не настолько глупы и расточительны. Эта змеиная принцесса умна, умна и мстительна, и раз она покинула тело данной капризной особы, то собирается сорвать еще больший куш, чем ей сулило бы порабощение Дома Аиста.

Прямо из воздуха передо мной упала черна я сфера телепорта...

При соприкосновении с твердой поверхностью пола она разлетелась мелким стеклянным крошевом.

Тварь!

Она решила не дать покинуть этот мир пока у меня на руках печати!

На самой гране слуха до меня донесся ее довольный хохот.

Змеиный клан демонов... тут меня словно током ударило! Ну конечно же! Сет! Без него здесь никак. Старший бог. Змеиные демоны были тысячелетия в его услужении! Двенадцатая часть секторов Гелиополя находится под его покровительством, именно потому-то она так и смогла легко пробиться сюда.

Тем временем слуги, испуганно озираясь по сторонам, вставали на ноги, приводя себя в порядок. Личные служанки пытались привести в чувство стонущую от непрекращающейся головной боли свою госпожу. Меня выгнали прочь из покоев Клерайны. Теперь уже Клерайны. Ничего в следующий раз разговор будет проходить совсем в ином ключе. Уж я-то постараюсь.

С трудом добравшись до своей лежанке в общем бараке, я лег и, собравшись с волей, продолжил самобичевание. Печати нужно снять как можно скорее. Мне не страшно еще раз оказаться пред Советом. Безымянные Старейшины умны и опытны. Тем более что я могу просить отложения кары пока не выполню свой долг перед Олесом и ... При воспоминании о Тиалль к горлу подкатил комок, и я не смог удержать контроль, и меня едва не вывернуло на изнанку от дикой боли.

В свое время отец учил меня абстрагироваться от боли в моей человеческой ипостаси. Пять лет тренировок. Я сумел освоить азы, и только. Такой боли он меня не подвергал...

Внезапно мир на несколько долей секунды колыхнулся, играя переливами многомерности пространства, и в район печатей словно вонзили раскаленные докрасна гвозди. Со звуком трескающейся яичной скорлупы обе печати треснули.

Это походило на глоток свежего воздуха после долгого пребывания в затхлом помещении. Все чувства и ощущения на короткий миг подскочили, охватывая весь окружающий мир. На доли секунды я ощутил всех живых и неживых в радиусе километра. Миг и все пропало.

Откат не заставил себя ждать.

Мир поглотила тьма.

Отступление.

Темная фигура Безымянного казалось, впитывала в себя весь сумрак и тени помещения рабского барака. Молча разглядывая неофита пытавшегося сломать печати.

— Старейший, что если все пойдет не по плану, и он не справится?

— Тогда мы найдем другой способ и стимул для его роста. Время — это единственное, что мы всегда имеем в избытке. Данный промежуток всего лишь краткий виток бесконечной спирали.

Внезапно фигуру неофита выгнуло дугой, и внутреннее пространство колыхнулось, эхом отдаваясь по мировым солям пространства.

— Тебе стоит быть чуть терпеливее. Он на правильном пути.

— Но какой ценой!

— Боль — лучший учитель.

— Не спорю все так. Но что если он сломается?

Безымянный ничего не ответил. Лишь когда тело неофита безвольно упало на грубую лежанку, он подошел вплотную и наклонился над ним, словно всматриваясь куда-то внутрь него.

— Неплохо, весьма неплохо. Георг хорошо обучал его.

— А из-за чего его отец отказался от предложенного пути возвышения и выбрал путь странствий?

— Чувства.

— Что?

— Он не смог до конца удержать контроль над своими чувствами. Большую часть своей жизни Георг путешествовал среди смертных, что и наложило на него отпечаток. Мы все зависимы от смертных, неважно какой расе они принадлежат. Многие только из-за чувств, которые не смогли контролировать уходили за грань. Он же чтобы хоть как-то восстановить самоконтроль выбрал вместо пути семью.

— Но разве это выход?

Послышался тихий смешок. Если бы не дымка под капюшоном, собеседник мог бы поклясться, что Старейшина ухмыляется.

— Не может быть только одно решение. Мир многогранен, хоть и не все это понимают. Видеть — это одно, но вот понять, почувствовать, ощутить на себе его дыхание. Нет, на это способен далеко не каждый.

— А если его вновь вернуть в Лабиринт?

— Всему свое время. Он пока еще не готов снова пройти Лабиринт, ибо путь который он выберет, пока еще очень неясен. — Старейшина выпрямился. — Расскажи, как продвигается строительство Башни?

Собеседник снял с лица маску, меняя ипостась, после чего убрал ее в складки плаща. Внешний облик собеседника Безымянного напоминал взъерошенного кота. Слегка вздыбленные пепельные волосы, темно зеленые глаза и пристальный взгляд голодного хищника. Сходство так же придавали острые скулы жнеца.

— Они практически достроили саму башню и теперь приступили к строительству внутреннего кольца. Внешнее кольцо было завершено около сорока двух суточных циклов назад. На строительство уйдет около десяти лет. После чего наши дорогие Пожиратели людскими руками попытаются создать второй купол темпоральной изоляции. Мы насчитали более сорока готовых порталов ожидающих подпитки от внешнего источника, и тогда ситуация повторится.

Если им удастся воплотить этот план, то про еще один мир можно просто забыть, так как у нас тогда будут связаны руки договором. Они все хорошо просчитали.

— Все, кроме самих смертных.

— Да. Но смертные ограничены своим взглядом на жизнь. Многие понимают, к чему могут привести их действия, но все равно пойдут по выбранному пути.

— Значит необходимо создать прецедент. И наш юный неофит нам в этом поможет.

В следующий миг фигуры размылись в пространстве, уходя на более глубокие мировые слои.

Глава 10.

Я стоял и смотрел, как сквозь прозрачный экран натянутой защитной пленки люди для увеселения других убивают друг друга. История многих миров повторяется, словно небрежно скопированный черновик оригинала, обрастая иными подробностями. Не важно, сколько пройдет лет, история повторится, ибо это было заложено в саму человеческую суть.

Клерайна и ее сестра восседали в парадных одеяниях, на удобных тронах изготовленных персонально для этих двух особ. Распорядитель, провожавший их в ложу, несколько раз произнес это, расписывая удобства, приготовленные для Дочерей Дома Аиста.

Я много раз сравнивал историю Земли и здешнюю историю и культуру. Возможно, изначально их предки пришли с Земли, чтобы основать новое государство, перенеся с собой и культуру и обычаи, но все с течением времени изменилось настолько, что сходство стало только внешним. Единственное что осталось неизменным — человеческая натура.

То, что демонесса покинула тело Клерайны, это было не то, что полбеды, это был один из промежуточных этапов ее хорошо спланированного и выверенного плана. Месть — это лишь верхушка айсберга. Демоны не мелочатся, стараясь урвать выгоду во всем. Назвать демона глупым — значит остаться глупцом самому, или попасть демону на ужин в качестве главного блюда. Обитатели нижнего плана находятся в состоянии постоянной войны с соседями и могут раскручивать обычную обиду до состояния тысячелетней войны на истребление. Они обожают растягивать удовольствие.

Я перевел взгляд на накрашенную, хоть и симпатичную, но тупую как пробка девушку, входящую в высший свет Гелиополя. До того момента как в нее вселился демон она была просто вздорна и невыносима. Обладала ужасным чувством юмора и непомерной жаждой развлечений. Ничего не умеет делать сама. Помню даже случай с ее телохранителями, когда они обсуждали ее друг с другом, как они с ней кувыркались в постели, и каким она до недавнего времени была бревном. Видимо демонесса на этом плане сумела затмить Клерайну, ибо на утро каждого дня оба охранника были выжаты словно губка, а на лицах обоих плавала счастливая улыбка идиота.

— Раб, где мой нектар? — Голос этой капризной девчонки больно резанул по ушам, и я едва не уронил с подноса кувшин со свежевыжатым нектаром.

На вкус скажу сразу — гадость несусветная. Однако весьма популярная, и весьма дорогая гадость. По слухам многие пьют только потому, что он якобы продлевает жизнь и здоровье с каждым глотком.

Чушь несусветная. Плюс горло можно простудить.

Подойдя к трону, я осторожно наполнил бокал "госпожи" Клерайны, и отошел на шаг назад.

— Клерайна, ты так и не приучила его к прилежности? — Голос сестры буквально сочился ядом. Сестры, похоже, что особо друг с другом не ладят. Не смогли в детстве поделить или переломали друг у дружки любимые игрушки?

— Толку? Только время потеряю! Зато он исполнительный, знает язык предвечных, и абсолютно не умеет говорить не правду! Странно, что он угодил в немилость и попал на рынок... Такими как он обычно не разбрасываются. — В голосе вздорной девчонки проскочили нотки лени и сомнения в своих словах.

Взревели трубы, извещая о выходе на арену очередных кандидатов в смертники. Среди загорелых и поджарых фигур гладиаторов фигура Олеса была словно отлита из бронзы. Покатые шары накаченных мышц, тугие переплетения сухожилий и жил. Да-а-а-а... по возвращению в свой мир у его домашних возникнет весьма много вопросов.

— Фиран, посмотри, наконец-то вывели гладиаторов. Как тебе чемпион Арены?

— Хм-м... неплохой экземпляр. — Фиран слегка подалась вперед и поднесла к глазам устройство. — Арез. Девятнадцать с половиной циклов, судя по параметрам весьма жизнестойкий и выносливый экземпляр. Что думаешь?

— Губки не раскатывай сестренка, я уже договорилась с отцом. Если Арез выживет сегодня, он выкупит его мне.

— Ну, тогда потом одолжишь, посмотрим чего он стоит кроме того как махать этой тупой железкой.

Клерайна фыркнула и, снова подозвав раба, взяла с подноса бокал.

— Не раньше, чем сама с ним наиграюсь. — Внезапно ее голос подскочил на несколько тонов. — Что замер как статуя Анубиса? Вон на место, а то вместо еды опять отведаешь плети-И-И-И-И-И-И-И-Й!!!

Ее вопль был от того что на ее черноволосую головку и за шиворот вылили ледяной нектар. Липкий, холодный, быстро загустевающей на коже сладковатой массой.

Мне было уже плевать. План побега был мной продуман в двадцати вариациях. (Половина не выдерживала никакой критики). Магические контуры выверены до миллиметра, и наполнены силой. Охранники упали, словно подкошенные без единого звука. Боевые шесты выпали из рук, с громким звоном соприкоснувшись с полом. Кувшин отлетел в сторону, а я уже стоял с посохом в руках, привыкая к его весу.

Девушка выхватила из незаметного кармашка в складках "юбки" местный аналог дамского пистолета повышенной мощности. Вещица была весьма старой, скорее всего артефакт дальней эпохи, не больше, не меньше. До вчерашнего вечера отлично работавший и переживший не одну сотню владельцев. Навершее боевого посоха раскрылось и отъехало слегка назад, обнажая многогранный кончик кристалла, слегка высовывающийся из раструба этого странноватого оружия.

— Полгода! Полгода я терпел этот бред. Можете не дергать за клавишу вашего древнего артефактного оружия госпожа. — Спокойно и слегка устало произнес я, активируя боевые функции посоха. — Накопители устройства рассыпались мелким кристаллическим крошевом, так что это не больше чем дорогая игрушка.

Клерайна до которой только сейчас дошло что сложившаяся ситуация далеко не в ее пользу прекратила остервенело нажимать на спусковую клавишу и выронила бесполезный теперь артефакт. Неимоверно дорогая вещица с гулким звуком упала ей под ноги.

Заряд, выпущенный накопителями посоха, был настолько мощным, что при выстреле кристалл в раструбе полыхнул желтоватой вспышкой. Защитная экранная пленка на доли секунды взбухла огромным пузырем и лопнула наружу.

Подхватив второй посох охранника, я подошел к краю ложи. Края защитной пленки уже начали восстанавливаться.

— Да, кстати, госпожа. В постели вы как бревно! — При этих словах аристократически красивое лицо девушки дернулось как от удара. — Мое почтение!

Я шагнул в пустоту, активируя заклинание левитации для спуска вниз. Энергии которую мне с трудом удалось накопить, осталось всего ничего.

Хм... может, стоило чего добавить, а то шутка про бревно как-то подкачала. Хотя уже поздно!

Опустившись на выжженный добела песок арены, я понесся в сторону Олеса, который уже успел расправиться со своими противниками и во все глаза смотрел на меня. Даже отсюда мне было хорошо видно, как на его лице удивление сменяет радость.

Подбежав к нему, я бросил ему в реки посох.

— Пользоваться умеешь?

— Ты у меня еще инструкцию пользования унитазом спроси! — Олес явно привык пользоваться боевыми посохами этого мира. — Полярность на восемь. Импульс в четыре деления. Треть мощности!

После чего развернувшись в сторону главной ложи.

— Стреляй в левый нижний угол ложи! Три... Два... Один... ОГОНЬ!

Я еле поспел за Олесом.

Серия голубоватых вспышек прочертила пространство Арены и разнесла в пыль защитную пленку ложи Наместника бога на земле. Видимо смена полярности так же поменяло на цвет и мощность импульсов.

Мой посох зажужжал, извещая о накоплении нового заряда.

Олес выстрелил только один раз.

После чего накопители его посоха известили о том, что энергозапас кончился. Однако этого хватило. Фигуру, облаченную в золотые одежды, пытались заслонить охранники, но заряд, пробив людские тела, прожег сквозную дыру в сене позади них.

— Так закончилась династия Наместника бога Ра на грешной земле. Верховного Фараона Амхотерпа правителя половины мира и владыки Гелиополя Анхорн. Жизнь его была праздна и полна гнили. Пусть его дух теперь витает над Ареной Мра'Кх-ва чтобы служить назиданием грядущим поколениям правителей!

Сунув мне в руки, свой посох Олес без разговоров взял мой и, ткнув пальцем в сторону ворот, через которые на арену пускали гладиаторов, он скомандовал:

— Бежим! Все разговоры после!

Я кивнул, переводя посох в прежнее состояние — ближнего боя.

Над Ареной взвыла оглушительная сирена.

— Не отставай, сейчас здесь будет полно вооруженных до зубов телохранителей и стражников арены, которые с удовольствием спустят и с тебя и сменяя шкуру.

Когда до ворот оставалось несколько шагов, Олес выхватил из набедренной повязки какой-то небольшой предмет размером с ноготь и бросил в сторону ворот. Схватив за плечо, он резко меня развернул спиной.

Полыхнуло так, что я едва не ослеп.

— Даже не спрашивай.

— Хорошо. — Ответил я, так и не понимая о чем речь.

Развернувшись, я оценил мощность использованного артефакта. На месте ворот образовался быстро остывающий проем округлой формы с рубиново-красными краями из расплавленного металла и потрескивающего остывающего камня.

— Много еще у тебя таких?

— Двадцать два.

Разбежавшись и уткнувшись посохом в песок рядом с расплавленным камнем и песком, он перепрыгнул дымящееся озеро и, вскинув посох уже на той стороне выдал серию вспышек из посоха.

— Курт давай живее! Иначе уже твоим родственникам придется сопровождать нас к камню судеб!

— Мать будет в гневе...

Разбежавшись, я повторил подвиг Олеса, правда и не так грациозно, хлопнувшись на пятую точку. Сильные руки меня тут же поставили на ноги.

— Меняем посохи.

Олес разрядив остаток заряда в дверные створки, отбросил пустой посох и забрал из рук только что убитого стражника полностью заряженный, после чего бросил мне в руки.

— Держи. — Следом полетела перевязь охранника. — В поясе сменные энерго-элементы.

Разжившись вторым трофеем, Олес подошел к каменной панели, в которую были вмонтированы какие-то рычаги. Проделав несколько манипуляций, он начертил на панели какую-то руну и влил в нее энергию.

Сунувшись в дверной проем, он крикнул:

— Фараон Мертв! В Гелиополе Анархия! Кто хочет обрести свободу, берите оружие охранников и сражайтесь за нее! — Развернувшись ко мне, произнес: — Теперь у охраны будет куда больше проблем. Сможем под шумок слинять. Ну как будем перемещаться?

— Артефакт перемещения уничтожила демонесса. Пока я не сломаю печати или не вышел весь срок, мы заперты в этом мире.

Олес выругался на трех языках этого мира.

— Плана спасения я так понимаю, тоже нет?

Я только помотал головой, и выдавил из себя виноватую улыбку.

— Бл... и куда делась твоя соотечественница, когда так нужна?! Небось, опять шопингом страдает...

— И можно было бы повежливее с той, которая пришла "с шопинга" чтобы забрать ваши непутевые шкуры из того бедлама что вы тут устроили! Хотя подольше пострадать шопингом я тоже не отказалась бы.

Мы развернулись и подняли головы к потолку. Скажу честно, я был дико рад увидеть сидящую на потолочной балке Айрин с маской в левой руке и косой на коленях. Девушка улыбалась.

— Ты даже не представляешь, как я тебя рад видеть!

Айрин только фыркнула:

— Смотри не перевозбудись!

Плавно спрыгнув на пол, она взмахнула косой в сторону пролома, и пол под ногами колыхнулся. Посыпались ящики и развешанные на стенах щиты. Но, то чего добивалась она, было достигнуто. В трех метрах от нас в двух локтях над полом вращался темный вихрь портала.

— НУ ЧТО ВСТАЛИ! — Айрин сменила ипостась, для большего удобства перемещения.

Мы шагнули в вихрь портала.

Осенняя дорога. И два полуголых мужика в набедренных повязках со странными металлическими посохами в руках.

Айрин не выдержав, захохотала:

— Мальчики, вы даже не представляете, как забавно выглядите!

Достав из-под плаща механический фотоаппарат, девушка сделала несколько снимков, после чего аппарат исчез туда, откуда появился.

— Здесь разве работает земная техника?

— Нет, но у меня свои артефакты, у вас свои. — В следующий миг она вынула из-под плаща мой дорожный мешок и, бросив мне в руки, произнесла: Ты бы поаккуратнее со своими вещами. Смертным многое из того, что находится внутри лучше никогда не видеть.

Вскоре мы оделись, вооружились, убрав артефакты другого мира в мешок, после чего посмотрели на сидящую, на дымном облаке тьмы девушку, лениво листавшую журнал мод.

— Где мы? — Олес откупорив бутылку с газировкой, которую обнаружил внутри одного из холодильников подошел и посмотрел на обложку журнала. — Позапрошлый год. У нас где-то свежие были, я Тиаль захватывал, когда на земле были.

— Мы в трех километрах от столицы. Поместье Синкеллов. Можете ловить попутку, можете идти пешком, я и так на вас прорву нервов и сил потратила.

Журнал исчез, а Айрин спрыгнув на землю, призвала косу, после чего видоизменила ее на аккуратную черную рапиру в резных костяных ножнах.

— Вы отсутствовали здесь почти год. Академию восстановили. Так что если решите восстановиться, то у вас осталось меньше месяца.

— Год?

Но Айрин уже исчезла в клубах тьмы.

— Пришла, спасла, прочла нотации и ушла. Причем выставив все, так что во всех ее бедах виноваты мы. Браво! Обожаю стерв! С ними никогда не соскучишься.

— Значит, мы были в ином временном потоке. Я провел там только полгода.

— Полгода? Пошли по дороге расскажешь. — Мы двинули в сторону столицы.

Пока шли, Олес поведал мне о своих злоключениях, я же поведал ему о своих. При появлении в рассказе демонессы Олес присвистнул.

— Что она хотела, обрисовала хоть?

— В общих чертах она жаждет мести, но это только часть ее плана, и весьма незначительная.

— Понятно, что ничего не понятно.

Позади послышался топот копыт и поскрипывание давно несмазанных деревянных колес. Через полминуты нас нагнала телега, запряженная в еле переступающую копытами пегую лошадку. Телега была забита тюками с соломой, а на козлах насвистывая веселый мотив, сидел первый человек, которого я увидел в этом мире. Мужичок практически не изменился, может, помолодел даже...

— Здрав бу... — Слова застряли у возницы в горле, а волосы на голове медленно стали вставать дыбом.

Крестьянин не отводил от меня досмерти перепуганных глаз. В следующий миг он спрыгнул с козел и так припустил в обратную сторону, что казалось, пытается обогнать ветер. Лошадка непонимающе проводила взглядом сверкающую пятками спину хозяина и потащила телегу дальше по дороге.

— Старый клиент? — Олес подобрал отвисшую челюсть.

— Вроде того. Он подбрасывал меня до столицы. После напали разбойники...

— Можешь не продолжать. Догадываюсь, что было дальше.

Я только плечами пожал.

— Странный вы народ Смертные.

Тут Олес не выдержал и заржал.

К воротам мы подошли, когда солнце уже начинало клониться к закату. Стражники, спрашивавшие подорожную, взимали плату за проход, въезд и просто задарма деньги только лениво проводили взглядом двух путников, взяли серебряник с человека и продолжили тоскливо смотреть на пустую дорогу. Юго-западный тракт мало пользовался популярностью.

Город практически не изменился с тех пор как я или Олес покинули его в спешке. Хотя нет, вру. Мы стояли и смотрели на огромное трехэтажное здание пошивочного салона модных платьев. Если судить по вывеске владелицей была наша знакомая.

— Однако неплохо она развернулась.

— Да уж.

— Да ты не туда смотришь, вон табличку читай: "Пошивочный салон Черная Роза" N 4.

Тут до меня дошло. Тиалль начав с малого, весьма неплохо развернула торговую сеть одежды.

— Пошли домой, там у меня с десяток запасных сотовых. Там перезвоним, может и не забыла тебя за год подруга. Эльфы как говорится однолюбы! — Олес пихнул меня локтем в бок, едва не сбив на землю. Нда, габариты и сила его кардинально изменились.

Когда мы подошли к дому нас ждал очередной сюрприз. Тиаль выкупила еще один особняк по соседству напротив. От магических контуров буквально чесалась кожа, при приближении к дому.

— Однако наша Серая — любительница пожить на широкую ногу!

Олес не любил колокольчик на двери, зато обожал литую бронзовую колотушку в виде клыкастого сенбернара. Казалось, что звук его стука был слышен в конце квартала.

— Резиденция Графини де Черр, чем могу...

Дверь открыла Светлая полуэльфка Сирриаль, и застыла, словно изваяние в дверном проеме. Девушка пыталась набрать в рот воздух, чтобы что-то произнести, но у нее никак не выходило.

— Сирри, ты нас пустишь или нас уже выселили? — Олес сверкнул своей улыбкой.

— Г-господин Оллесеан! Господин Куртиллиан! С возвращением домой! — По щекам эльфийки текли слезы. — Лила! Тон! Они вернулись!

— Олес отстань от девушки. Похоже, она просто рада нас видеть!

— Да ну тебя, я дома четверть века не был!

Мы, наконец-то вошли. Это только усугубило ажиотаж.

Через полчаса появился связной из Канцелярии его величества, и, засвидетельствовав свое почтение, вручил Олесу тугой запечатанный конверт, после чего откланялся.

Еще через двадцать минут в дом влетела Тиалль, едва не снеся по дороге входные двери. Дальше меня долго и настойчиво душили в объятиях, били, осыпали поцелуями, просили прощения, снова душили в объятиях. Мне не удавалось даже слова вставить, настолько настойчивой оказалась Тиалль.

Положение спас Олес.

— Я, конечно, понимаю долгая разлука, но Тиалль, если ты его разложишь прямо здесь, гости будут немного шокированы вашими отношениями.

Тиалль глубоко вздохнула, готовясь к отповеди, но только рассмеялась:

— А на...чха...ть!

Служанки помогли госпоже встать и поправить платье.

— Не знал, что ты предпочитаешь готику.

Тиалль просто подошла и обняла Олеса.

— Я рада, что Курт нашел тебя. Ты даже не представляешь, что тут произошло после вашей пропажи.

Звук дверного колокольчика.

— Надо будет звонок замутить, а то несовременно. — Усмехнулся Оллес только одному ему понятной шутке.

В помещение вошел мужчина в униформе курьера.

— Господин Оллесеан ла Корью?

— Он самый.

— Я из главного офиса. Вас просят в незамедлительном порядке явиться в здание компании. Карета уже подана.

— А до завтра это не терпит?

— Увы, но нет господин ла Корью.

— Ладно, черт с вами, даже переодеться не дадут! Тиалль просьба не замучай до конца нашего Курта, он мне еще будет нужен потом.

Тиалль улыбнулась загадочной улыбкой и ответила:

— Ничего не обещаю. Иди лучше работай!

У меня по спине пробежал холодок. Зная темперамент серой эльфийки, у меня возникло ощущение, что меня сейчас будут убивать. Уж больно мне не понравились нотки в голосе Тиалль.

— Олес может, отложишь поездку. Боюсь сегодня...

— Чтобы до завтра я тебя не видела! Иначе будешь ночевать, и жить в своей компании!

Олес с диким хохотом покинул дом, на последок мне подмигнув.

Отступление.

— Как все прошло, — глава дома оторвался от прочтения манускрипта на древнем наречии и вопросительно посмотрел на склонившуюся в поклоне демонессу.

— Как вы и предполагали, он начнет ломать печати, и сломал бы еще через неделю, так, что мы ушли вовремя. Как вы повелитель и планировали, мы действуем в соответствии с вашим планом.

— Можешь не лебезить, я чувствую фальшь за милю. Он догадывается?

Демонесса убрала всю напускную подобострастность с лица и уже более спокойным невыразительным тоном продолжила:

— Он простоват с первого взгляда. Но это только первый взгляд. Недооценка противника уже привела к гибели большей части моего домена. Он не знает всей подоплеки печатей, это я выяснила сразу, иначе бы он смог снять их сразу же. Но он выбрал самый сложный и неприятный способ.

— Их народ не ищет легких путей. — Усмехнулся глава дома. — В этом они похожи на нас.

Демонесса фыркнула, показывая этим свое отношение к сравнению.

— Милорд, вас что-то беспокоит?

Демон усмехнулся и, положив манускрипт на столик, жалобно скрипнувший под весом древнего артефакта, но столик выдержал, после чего демон окутался черной дымкой, принимая облик сорокапятилетнего мужчины в черном дорогом костюме с пепельной рубашкой без галстука. Расстегнув ворот, он откинулся в кресле, ставшем ему раза в два больше.

— Что меня беспокоит? Неучтенные факторы! Те элементы, которые выпадают из простого и понятного уравнения!

Мне понятны их старейшины. Мне хорошо ясны низменные желания людей. Отлично известны пороки их правителей. Но в каждом таком уравнении существует неизвестный элемент, действия которого предугадать невозможно.

Хуже того в этом уравнении таких элементов несколько! Это то и придает всему непревзойденную изюминку моя дорогая и сластолюбивая суккубара первой ступени. Твои предшественники и предшественницы погорели именно на том, что они смотрели на людей слишком свысока, недооценивая, за что и поплатились.

По лицу демона прокатилась тень.

— Когда боги создавали эту расу, после чего видимо решив, что сумели создать идеального почитателя-аккумулятор бесконечной энергии и сил, они растащили их по мирам, где устанавливали свои утопии и нежились в течение "Золотого века". Но ничто не вечно. Они не учли весьма много факторов, и "Золотой век" сменялись веками "Крови", "Бронзы", "Железа", "Стали". Множество миров окунулось во тьму.

Так появились темные боги.

Тысячелетия шли самые ожесточенные войны за место под солнцем. Боги сражались с богами. Люди убивали друг друга. В спехе стали создаваться иные расы. И самый ужас стал появлением демонов. С их слов это была ошибка. Однако с нашего взгляда они сделали то, что хотели, создали самое живучее и страшное оружие — нас.

— Интересные заметки в трактате?

— Весьма, весьма. Я к чему клоню моя дорогая искусительница. С появлением нас пришли и иные сущности. С тысячелетиями битвы становились все более кровопролитными. Пока, наконец, не появилось оружие способное убить даже бога.

— Разве это не миф? — Брови демонессы принявшей облик смазливой брюнетки поползли вверх.

— Боги захотели, чтобы это стало мифом. Однако оружие существует, и скоро я найду последний схрон богов. А сейчас отправляйся в оружейную и получи "оплавленный стилет".

— Милорд?

— Это единственное оружие способное развоплотить неофита и разрушить его маску. Это будет показательная казнь.

— А что с его другом? Его пытались убить много раз. Из двух удачных попыток, он оба раза оживал.

— Перерождение дает ему новые силы и бессмертие. Девочка, ты не учитываешь, что смертные не готовы к вечной жизни. Алчность, зависть, злоба и множество человеческих недостатков, в конце концов, сделают из него самого натурального демона. Огненная стихия, которой его обратил глупый неофит — только поспособствует этому.

— А если...

— Он человек. Так было не один раз. Он не монах. Он даже не профессиональный воин. А теперь иди!

Демонесса больше не стала возражать и исчезла из кабинета в облаке смоляного пепла, тут же исчезнувшего следом за ней.

— Дети глупы и неразумны. Они наивны и хитры. Ты будешь искать теперь оружие, чтобы суметь возвыситься, но сумеешь ли ты его получить. По крайней мере, еще одна ищейка пущена по следу на мертвых мирах.

Глава 11.

Олес просто рухнул в кресло и, сбросив сапоги в угол комнаты, вытянул ноги к огню. Хорошо хоть кресло было массивным и крепким и сумело погасить силу инерции и удар мягкой обивкой, иначе будь на его месте стул, и Олес бы оказался на полу.

— Тяжелый день?

Я сидел у камина и смотрел на бегающие по поленьям языки пламени.

— Или твоя вторая половинка так заездила тебя настолько что ты и слова сказать не можешь?

— Олес!

— Молчу-молчу. Так все-таки?

— Пока тебя не было приходил Роланд. Новости из разряда одного из бульварных романов.

— К нам едет Ревизор?

Я непонимающе посмотрел на Олеса.

— Ясно, не читал. Так в чем проблема?

— На нас открыли охоту. Шесть кланов демонов, и некая группа под странным названием "Свидетели Заката".

Олес задумался, и откинулся в кресле.

— Насколько все серьезно?

— Мой народ на пороге войны. Та история со змеиным кланом, который весьма пострадал во время первого курса, дала сильный резонанс. На нас открыли охоту. Что у тебя?

Олес поморщился:

— Проблема со снабжением. Спрос на аппараты сотового оператора возросли втрое. Запасы готовых изделий кончились и теперь компанию раздирают жалобы, поступающие на имя императорского дома. Но это решаемо, скоро по городу расклеят плакаты о замене старых образцов на новые и выход в свет новых образцов, которые будут иметь больший диапазон охвата.

Представляешь то сейчас на троне?

Я покачал головой.

— Теллан де Савор! Практически всю семью императора вырезали кроме него и его сестры. Наш Лорд-Некромант официально отказался от прав на трон в пользу Теллана. Подумать только, я бил морду на первом курсе самому императору! — Олес рассмеялся. — Могут казнить за идею, и предательство родине, но это мелочи. Его сестра, кстати, стала одним из самых известных магов артефакторов этого времени. Ее боевые големы уходят с рынка продаж быстрее горячей выпечки!

Идем дальше. Пока мы отсутствовали, моя аналитическая группа просчитала и конфигурацию артефактов — ретрансляторов, и районы лучшего расположения передающих вышек. По сути всего за квартал сможем сделать так, чтобы связь брала всю страну, но бюджета пока не хватит!

Пока мы пропадали в Гелиополе, было произведено двадцать две попытки рейдерского захвата ретрансляционной установки, восемь налетов, и около десятка попыток подкупить охрану. Теперь здание ретрансляционной, как они считают, охраняют императорские войска. Там караул похлеще того, что выставлял мой отец на защите перевала. Полчаса назад проверил ретранслятор на крыше, работает как часы! И никто даже не догадывается об этом.

Сейчас имперская канцелярия роет носом землю и зарывается все глубже в законы, выискивая возможность для построек в указанных точках башни типа маяка на берегу, только иной направленности так чтобы ни один из владельцев земель даже не догадался о назначении самой башни.

Мою модель сейчас проверяют лучшие умы имперского дома и внутренней и внешней разведки. Ты даже не представляешь, мне дали лейтенантский чин внутренней разведки, для того чтобы спокойно пользоваться плодами подслушивания чужих разговоров, и притом совершенно официально.

Откуда Олес достал бутылку вина я так и не понял, казалось, она просто появилась у него в руке. Приложившись к бутылке игнорируя приличие и пользование доступной посудой в виде бокалов и стаканов в стенном баре.

— Да если будут спрашивать, я не женат, но помолвлен! Пока ты отдыхал здесь, я побывал во дворце на приеме у нашего зазнайки Теллана и получил более сотни намеков породниться с тем или иным родом! Пусть гадают, с каким родом я решил породниться. Так же готовься посылать на дальний хутор всяких торгашей и сомнительных личностей. Товар оказался весьма ходовым. А ведь это только начало! Дальше будут чаты и социальные сети. На дополнительные примочки народ будет раскошеливаться еще больше.

— Ты так любишь деньги?

— Деньги? Все деньги пойдут в ход на расширение, оказание услуг связи и многое другое. Вот если бы я их обирал безбожно тогда да, а так взаимовыгодные условия. Я им связь, они средства на исследования. Ты даже не представляешь, сколько у меня проектов в подвешенном состоянии.

— Рад, что они еще не пущены в дело. Ты учитываешь вмешательство в окружающий мир устройствами другого мира?

— Более чем, именно потому я продаю только телекоммуникационные средства связи а не оружие которое может уничтожить и без того стоящий на грани мир.

— Слабая отговорка Олес.

— Есть немного, — криво усмехнулся в ответ Олес.

После небольшой паузы и нескольких глотков вина Олес спросил:

— Что решил с восстановлением? Оно того стоит, или продолжим самосовершенствование в более спокойной обстановке. Я... хм, мы теперь способны нанимать учителей на дом.

— Мне посоветовали: пока я застрял в человеческой ипостаси, слиться со студентами и делать вид, что ничего не происходить. Обеспокоены происходящим даже Старейшины.

Олес еще раз, приложившись к бутылке, бросил ее в пламя камина. Бутылка, не долетев до огня, вспыхнула и рассыпалась облачком жирного пепла, тут же унесшегося по каминной трубе.

— Хорошо я подам заявку на восстановление. Придется заново проходить испытание и учиться с прошлым курсом. Готовься, сестры сядут на шею, стоит нам только показаться в зоне обзора их подведенных сурьмой глаз.

Так прошла неделя до начала испытания на попытку поступить в нашу глубокоуважаемую Академию. В этот год видимо учли ошибку позапрошлого года и лабиринт был представлен огромным ледяным замком метров сорок в высоту, сверкая в лучах осеннего солнца. Кандидатов, как и в прошлый раз, запускали по одному. С разных концов лабиринта дежурили группы лекарей готовых оказать как первую помощь, так и поставить оздоровительную клизму любому желающему мешающемуся у них под ногами. Они всегда обладали странным чувством юмора.

Лично я спокойно дожидался Олеса, потягивая травяной настой в крытом "летнем" кафе. По словам Олеса на нас делали ставки не только наши преподы но и большая часть Академии. Шутка ли, появляются двое пропавших из ниоткуда и пытаются восстановиться на обучение, на очное отделение.

Я достал пластинку мастер-телефона, как он обозвал это средство связи. Всего таких было три. У меня, у Олеса и начальника Тайной канцелярии Империи. Положив на стол я прикоснулся к значку выгравированного скалящегося черепа и активировал иллюзорное меню. Весьма интересная вещь скажу вам. Как Олес сумел скопировать земные техники и перенести их на магические плетения я просто не понимаю, но он это сделал, и это весьма успешно работает!

Активировав общий чат, я стал бегло просматривать быстро пробегающие строчки сообщений. Суть сводилась к тому, что они ставят в большинстве своем на то, что Олес будет первым, я же вторым, либо он протащит меня сам. Так же многие ставили на то, что его специально завалят за такие грабительские цены на связь.

Нас, похоже, должна была встречать там целая делегация, а никак не обычный студиозус четверокурсник. Интересны вы...

Воздух передо мной слегка искривился, словно выталкивая на стул передо мной...

Безликий Безымянный.

Вскочив на ноги, я поклонился, неотрывно глядя на Старейшину своего народа. В последнее время я слишком часто стал сталкиваться со Старейшинами.

Старейшина небрежно прислонил к столику атрибут власти, и кивнул темной дымкой под капюшоном на мой стул.

— Присядь Курт. — Безликий голос.

Краем взгляда я заметил, как при его звуках поежились остальные посетители кафетерия, словно по кафе прокатился ледяной ветер.

— Вижу ты снова решил вернуться в привычную обстановку всеобщего сумасшествия, которую смертные называют своей жизнью. Похвальное решение. И главное мудрое. Я дам только один совет, будь внимателен к гостям с мертвого континента. Скоро история может повториться.

Старейшина исчез.

Что бы это могло значить?

Молодая парочка сидевшая вблизи к Старейшине слегка побледнела и бросив оплату на стол резко покинули кафетерий, следом за ними последовали и остальные посетители. Все с непередаваемым ужасом смотрели на то место, где недавно сидел Старейшина.

Коса! Черное, потемневшее от времени витое древко, покрытое костяными накладками, с широким лезвием косы выточенной из клюва первобытного хищника.

А что вы хотите, на заре времен понятие сталь и железо и речи не было.

С легким хлопком коса исчезла следом за хозяином, погружаясь в более глубокие слои мира.

Что вообще это было? Напутствие? Предостережение?

Послышалось приглушенное карканье, и над пластиной "телефона" высветилась надпись: "Жду у северного входа".

Северный так северный.

Убрав пластину в карман, я бросил два серебренных империала и вышел из кафе. Мне показалось или хозяева свободно вздохнули, когда я выходил?

— Что-то ты не торопишься! — Вместо приветствия услышал я от Олеса.

— Ты же сказал что ждешь. А ожидание понятие растяжимое. — Я лишь пожал плечами вызвав бурю негодования в свой адрес.

Мы записались у регистратора. Первым вошел Олес, я следом.

Внутри было куда холоднее. Думаю наши преподы старались добиться как можно более давящего холода, но тогда бы структура лабиринта была бы более нестабильной и они бы выморозили весь город.

Вот интересно, почему каждый раз лабиринт? Не магический коридор с зеркалами или закрытыми дверьми или, например простое собеседование и демонстрация магических сил?

— У создателя этого лабиринта было странное чувство юмора.

Я остановился рядом с Олесом и задумчиво осмотрел вмороженного в лед костяного монстра.

— Химера. Живая.

В следующий миг с оглушительным звуком лед взорвался, осыпав нас кусками льда и мелким крошевом словно лезвия, впившиеся в правое плечо и левый бок.

Проклятье.

Прежде чем тварь успела дернуться, ее опередил Олес. Огненный шар диаметром полметра сжег в пепел и тварь и, проделав в лабиринте сквозной коридор на ту сторону, где и взорвался с оглушительным грохотом. Отзвук близкого эха прокатился по ледяным коридорам.

Я, вскочив на ноги, пустил в образовавшийся коридор обычное заклинание сна, правда, вложил в него две трети всего резерва.

— Как пить дать Лорд-Некромант постарался! Интересно сколько он поставил на наш проигрыш? Как сам?

— Терпимо.

— Тогда давай вперед по коридору, ибо я намерен сорвать куш и опоздать на две минуты.

Я только покачал головой. Жажда наживы, словно у наемника в нем сидела настолько прочно, что казалось кроме денег и развлечений ему ничего не интересно. Если бы ни его жажда к приключениям и созиданию, то боюсь скука и желание разрушать, однажды пересилила бы его.

Вышел я, через минуту перешагнув через несколько храпящих у самого выхода студиозусов и громко ругающегося преподавателя кафедры стихий. Причина его негодования оказалась весьма прозаичной. Легкий парадный плащ неторопливо догорал у его ног, а сам преподаватель был немного закопчен. Удивительно как его не убило тем файерболом.

— Браво молодой человек! Определить в замороженной химере псевдо-жизнь и поставить магический сдерживающий блок удается далеко не каждому моему выпускнику! — Лорд-некромант усмехнулся. — Жду вас на своей кафедре как обычно на занятиях. И не забудьте своего друга-оболтуса. Несмотря ни на что у него есть талант.

В лабиринте снова что-то взорвалось.

— В особенности что-нибудь ломать и влипать в неприятные истории.

Развернувшись, он стал подниматься по ступеням к парадному входу в Академию. Лисанна как верный хвост-аспирант, улыбнувшись, кивнула, здороваясь, после чего последовала следом за магистром черной магии Лоараном де Ракхоль.

Вот и поздоровались.

— А они гармонично смотрятся, не находишь?

Тиалль подошла сзади и подхватила меня под руку и повела в сторону парадного входа.

— Преподы разогнали толпу, так что жди сокурсников в общежитии. А теперь идем к старому зеркалу, мало ли что поменялось за время твоего первого визита.

— Решила составить мне компанию?

— Естественно! Я же твой пока еще бессменный наставник из числа старших курсов. Или забыл за год отсутствия?

Я почувствовал прикосновение губ на левой щеке и шепот.

— Молодец, красиво появился. Девчата от зависти помрут. Все ставки сорвал паршивец!

— Идем, идем. Потом будешь мной восторгаться.

Тут я заметил, что серая была одета в дорогое платье тонкого паучьего шелка, плотно облегающее и подчеркивающее все достоинства и прелести девушки. Нда... думаю говорить ей, что платье до колен я не заметил раньше лучше не стоит, чувствую расстроиться.

— Иди. Я жду тебя на выходе из зала. Просьба не задерживайся долго.

Знакомое помещение с красной ковровой дорожкой и разновеликими свечами разных цветов и оттенков. Все были потушены. В конце коридора в полумраке тускло отсвечивало большое старое зеркало в ростовой резной раме.

Я неторопливо шел по ковровой дорожке, с любопытством смотря на то, как некоторые свечи зажигались разноцветными огнями, а некоторые свечи, которые ранее горели, затухали, оставляя в воздухе слабый сандаловый аромат.

Зеркало передо мной. Непроглядная тьма и плавающие во тьме широкие туманные ленцы цветных искр. Неторопливо стала проступать непроглядно-черная фигура в плаще. Длинное прямое костяное древко боевого посоха без лезвия косы. Само лезвие висело на поясе в виде декоративного стилета. Вот только из-под капюшона на него взирал густой серый туман вместо лица или маски.

— Будущее неопределенно. Оно ветвисто, изменчиво и своевольно. То, какое будущее ты выберешь, будет зависеть только от тебя. — Прошелестел из-за спины голос Старейшины.

Внезапно "моя" фигура в отражении немного отдалилась и от нее в разные стороны легли ветвистые линии, словно ветви дерева. И на каждом узловом стыке находилась одно из моих возможных бедующих отражений. Миг и все вернулось обратно. Черный капюшон и серый туман под капюшоном вместо лица.

Тиалль скучала. Это было видно по легкой гримаске на ее лице, когда очередной студиозус, проходя мимо сальным взглядом, окидывал ее точеную фигуру.

— Ты долго! Что-то случилось? — От ее недовольного заявления я непроизвольно вздрогнул.

Великая Тьма! Ну как можно в двух фразах так менять настроение и интонации? Сначала тебе показали, что тобой недовольны! И в следующей фразе и обеспокоенность и интерес! Нет, надо будет сделать пометку в путеводителе. Понять женский характер и женскую натуру способна будет только женщина! Я умываю руки.

— Увидел то, к чему если я и буду стремиться, то очень не скоро. — Перед глазами снова появилась серая дымка под капюшоном. — Да. Точно не скоро.

— Тогда идем! Нас заждались!

— Я еще жетон не получил.

Тиалль улыбнулась и повесила мне на левую сторону груди серебряный значок с цифрой три.

— А как же второй курс?

— Директорат и канцелярия две недели воевали друг с другом. Вы, вступая в академию, заключили магический контракт, и там черным по белому написано, что при восстановлении студиозус не может быть понижен, или окончить обучение досрочно. Так что вам с Олесом придется больше заниматься ибо объем предметов у вас практически удвоен.

Тут со стороны парадного входа послышались крики и радостный женский визг.

— Прорвались!

— Что? — Я непонимающе посмотрел на Тиалль. — Да охотницы за приданым прорвались сквозь защитный барьер и теперь караулят... хотя нет, скорее всего, уже терроризируют Олеса.

— Что-то подобное я наблюдал у ворот дома, только барьер пропускал далеко не всех.

— Да твой друг в настоящее время один из самых завидных женихов. Отлученный от дома, с великолепной родословной. Вхож во дворец и список императорских балов. Богат. Как артефактор по рейтингу в тридцатке имперских лучших разработчиков.

— А так же его весьма трудно отправить на тот свет.

— Угу, и красавчик, каких среди дворцовых лизоблюдов довольно немного. Особенно после вашего последнего возвращения. Где его так откормили?

— Гладиаторская арена Мра'Кх-ва, расположенная в сердце Гелиополя. Там самой холодной зимой температура не падает ниже двадцати пяти.

— А...

Что же она хотела спросить, мне так и не удалось тогда узнать, а потом было уже не до этого.

Олес вломился в коридор, пронесся мимо только успев сказать мимоходом: "Привет". Причина его столь показательной спешки была очевидна.

Вереница азартно несущихся следом девиц прошуршала мимо нас, едва не закатав в стену, и скрылась следом за Олесом.

— Готовьтесь, теперь спокойной жизни у вас теперь больше не будет.

— С приходом в этот мир я ее не видел ни разу. Разве что в библиотеке.

Глава 12.

Гнаховски был не столько рад нас видеть, сколько можно ожидать от гнома. Нам вручили ключи. Известили о том, что там бардак и что ремонт придется снова делать самим. Да чуть не забыл. Наш курс снова переехал. Крыло в связи с отъездом студентов по обмену снова было законсервировано. Старший выпускной курс, отгремев в стенах академии выпускной, от которого едва повторно не рухнул корпус академии, благополучно выпустился отправляясь на вольные хлеба либо по императорскому контракту на десять лет службы императорскому дому.

Однако когда мы с Олесом открыли дверь нас, ждал сюрприз.

Комната пахла свежим деревом и начищенным до блеска лаком деревянного пола. Посреди комнаты стояла бригада улыбающихся домовых.

— Ваша милость! Успели.

— Охр...ь! Стойте здесь, я скоро!

Скинув сумку на пол у входа, Олес унесся.

— А... эм... он нас видел?!

— Дык вроде давно уже...

— Я думаю, он убежал за оплатой за старания, так что лучше подождите. Положив свой многострадальный дорожный мешок у изголовья кровати, я присел на покрывало, аккуратно застилавшее кровать.

Олес вернулся через пятнадцать минут, после чего закрыл дверь и быстро стал накладывать противотаранное заклинание на дверь. Пожав плечами, я достал из кармана плаща (кстати, удобная штука, не то, что эти странные мантии, столько внутренних карманов можно устроить, хоть и носится по типу дворянского плаща двенадцатого века Европы, но все же), и, подождав, когда он закончит, нарисовал печать невнимания, и наполнил силой. Внутренний резерв тут же опустел.

Из-за двери послышалось:

— Куда пропала дверь?

— Это ты виновата!

— Да здесь она должна быть!

Олес удивленно посмотрел сначала на печать потом на меня.

— Что за печать?

— Невнимания. Они видят дверь, но их внимание соскальзывает на стены по обе стороны двери. Попытка прощупать дверь ничего не даст.

— А мы как?

— Когда нас нет в комнате, печать прекращает действовать.

— Хм... а нельзя сделать чтобы действовала постоянно, но дверь можно было найти, имея ключи?

— Можно, почему нет. Только восстановления внутреннего резерва для наполнения магией ждать до вечера. Весьма затратная печать я тебе скажу.

— Отлично.

Подхватив с пола бумажный пакет, Олес торжественно вручил делегации рабочих-домовых, после чего с поклоном поблагодарил. У бедняг на глазах аж выступили слезы умиления.

После торжественной благодарности мы приступили к раскладыванию вещей. Благодаря помощи домовых успели все сделать за час. Почему час? Олес из подаренного ему мной мешка сделал не только склад, но и лабораторию. Как он сказал, то чем я там занимаюсь местным лучше не видеть. Я только плечами пожал.

По сути, мешок представляет собой весьма редкий и сильный артефакт многомерного пространства. Энергию для поддержания он берет откуда-то извне, тем самым являясь самодостаточным.

Олес спустился к себе в "подвал" и принялся что-то делать с боевыми посохами трофейно захваченными из последнего путешествия. Посоветовав ему выспаться, ибо через пару дней начнутся занятия, я улегся на кровать и полез просматривать общедоступные чаты академии. Хотя понятие общедоступные для пластины мастер-телефона мягко говоря смешное. Появились даже новостные каналы. Я присвистнул. Олес что-то говорил, что собирается добавлять функций, но имперская новостная газета?!

Как говорил один из классиков, такие люди долго не живут.

Похоже, статьи газеты переносились на иллюзорный текст и хранились небольшими информационными лакунами, в общей сети. Как-то так. Олес чего — то наворотил со своим ретранслятором, многое мне пока не понятно. Сам ретранслятор, по сути, создавал полусферу накрывающую столицу в радиусе трех-четырех километров, усилитель, который охранялся имперскими войсками, усиливал действие еще на десять километров охвата. Так сказать, круг в круге, в итоге засечь сам ретранслятор они пока не могут.

Так вот Олес похоже пытается добиться создания разумной техники на магической, а не технической основе. Ему бы посетить миры, где развитие пошло по пути сплава техники и магии.

Если так и дальше пойдет, боюсь, что Олес может попасть в весьма дурную историю. Такая техника не останется без наблюдения. То, что его прикрывает договор с имперской канцелярией — только временная полумера. Они пока не могут повторить ретранслятор, и все снова упирается в Олеса. Я удивлен, что за каждым его шагом не бродит сотня имперского легиона. Интересно как он умудрился всего добиться, и тем более такого отношения к себе. Так не бывает!

Горловина мешка развязалась, и оттуда уставший выполз Олес. Я улыбнулся. То как он выбирался, напоминало, как выползают из рыхлой земли свежеиспеченные зомби.

— Я умер, меня ни для кого нет!

После чего он рухнул в одежде на кровать и захрапел.

Первые лекции начались на кафедре лекарского факультета. Лекции были перекрестными с другими потоками, так что народу было неимоверно много. Олес же всю перемену сидел и настраивал самописец, экранируя его от посторонних голосов, иначе бы в записях была не только речь преподавателя, но и все шепотки, и разговоры студиозусов. А если учитывать то, что нас в кольцо взяли представительницы женского пола, пытавшиеся кокетничать или разговорить Олеса. Беседа не завязывалась, а у друга ничего не получалось слишком высокий фоновый шум был. Олес со злости уже готов был психануть.

— А нельзя на кафедре разместить какой-нибудь артефакт, завязанный только на голос преподавателя.

Олес вздрогнул, и хлопнул себя ладонью по лбу.

— Точно.

Достав запасной телефон он, с трудом выбравшись из-за стола, прикрепил к кафедре, после чего повторил мою печать уже завязанную на магию огня. Я едва не присвистнул от удивления. Олес все больше и больше меня удивляет. Он разбирался с печатью два дня. Как он смог ее переконструировать, ума не приложу!

Тем временем Олес вложил тетрадь для занятий на пластину самописца, и вытянул на небольшой телескопической удочке серебристую нить с медным грузиком-маятником, с тонкой иглой на конце. Тут интересно уже стало всем. От человека, создавшего настоящий фурор продаж артефакторики в прошлом году ждали чего-то неординарного.

Колокол начала занятий.

В открывшуюся дверь вошла преподавательница и две молодые аспирантки.

Стандартное приветствие преподавателя.

Олес внес еще какие-то изменения в контур, после чего воткнул в гнездо у телескопической удочки капсулу с чернилами. Всего капсул оказалось шесть. Чернила были шести цветов.

— Потом доработаю, будет выглядеть просто шикарно.

Покачав головой, я достал ручку и принялся конспектировать, краем глаза наблюдая за манипуляциями Олеса. Олес же внимательно слушал лекцию, делая пометки в отдельной тетради.

Периодически я поглядывал на текст самописца. Удобная вещь, особенно когда не всегда поспеваешь за тараторящим, словно трещотка преподавателем. Самое интересное оказалось то, что он помимо лекций записывал другим цветом шепот и сказанные под нос нелестные эпитеты про нерадивых студиозусов.

Так что текст можно было читать по-разному. Теперь понятно, зачем разные чернила, я сначала подумал, что только для цветных зарисовок контуров плетений.

Итогом сегодняшнего занятия стал патент на новый тип плетения и конструкции машинописного самописца. Еще через день после оформления патента к Олесу поступили предложения по выкупу патента, или предложение на право пользования патентом. Тут подсуетилась имперская канцелярия, и дала возможность выпуска самописцев только малой конфигурации, а именно без возможности устраивать с их помощью подслушку, и прочее на что способна человеческая фантазия. А бедолаге Олесу поступил заказ на разработку и производство компактных самописцев.

Олес посмотрев на официальную бумагу, долго ругался, после чего отшутился: "Невеселая судьба изобретателя, Гильотена казнили на его же творении".

В итоге через месяц на стол начальника третьей имперской канцелярии лег пакет с полной конфигурацией восьми различных изделий. Чертежи и прочее были выполнены на форматных листах. Каждый лист был заверен и опечатан. После чего пошел в разработку.

Еще через неделю Олесу была присуждена имперская награда первой степени за вклад в развитие имперских наук и укрепление стабильности имперского государства.

Вот так спокойно мы дожили до первых снегов. Снег выпал впервые же зимние дни. До нового года оставалось ровно месяц.

Да если кому интересно.

Мы с Олесом закончили раскладывать рунные камни по обоим общежитиям примерно за час. В женском общежитии нам с этим помогла Тиалль с подругой. Обе потребовали противодействующие артефакты, ибо становиться жертвой своей же шутки никому не хотелось.

Смысл артефактов сводился к тому, что в момент активации он создавал направленное излучение, которое при соприкосновении с разумом начинало проецировать его страхи. Сон разума рождает чудовищ. Боюсь в ту ночь никому поспать, явно не удалось.

Мы были абсолютно спокойны насчет несчастных случаев. По традиции кафедра лекарского факультета не отдыхала в ту ночь совсем. Травмы, душевное равновесие, ит.д., ит.п.

Надолго запомнилось выражение лица нашего завхоза Гнаховски. С кувалдой наперевес он отмахивался от пустоты и ругался на горном диалекте. Суть ругани сводилась к тому, что жениться на троллихе, хоть и в подвенечном платье он будет только через его же труп.

Женское общежитие лихорадило двое суток. Мужское общежитие едва не стало полем боя юных горячих голов. Больше всего пострадали любители пошутить. Дело едва не дошло до дуэлей на смерть. Тем пришлось клясться кровью и родом, что к нами устроенной шутке они не имеют никакого отношения. Крайнего найти так и не удалось. Особенно после того как отработанные артефакты рассыпались мелкой пылью. Нечего исследовать — нечего и предъявить.

Второй головной болью Олеса и частично моей стала Ее высочество Силлана де Савор. Она вернулась в академию с экстерна на очное обучение, когда узнала, что мы восстановились в академии. Буквально на второй день возвращения она поймала нас на пересекающемся потоке и предложила выкупить кристаллы с моими иллюзиями. В частности, те фильмы, которые мы смотрели по пути в крепость коллегии магов Велласа.

Наш отказ девушка явно не поняла. Настойчивые попытки нас переубедить ни к чему не привели. Дальше — больше. Она попыталась надавить своим положением. Даже попыталась надавить на брата, чтобы тот имперским приказом потребовал сдать записи на всестороннее исследование ее комиссии по артефакторике. В итоге у Олеса был долгий и неприятный разговор с Телланом, в ходе которого Олес просто ответил, что если все будет проходить в таком ключе, то, во-первых, о прослушке дворянских и вообще всех переговоров станет известно каждому жителю страны, а во-вторых артефакты перестанут работать и превратятся в декоративные безделушки. В-третьих, же Олес предупредил, что попытка давления на его родственников приведет к тому, что он просто покончит жизнь самоубийством, а схемы и документы просто перейдут другой стране в качестве бонуса и ответа на клятвы данные императорской семье о верности дворянским родам, которые столетия поддерживают императорский род.

Девочка получила второй щелчок по носу. Ходят слухи, что через полчаса нахождения в кабинете брата, она с пылающим краской лицом выскочила из кабинета, словно арбалетный болт.

Так началась холодная война Силланы и Олеса.

В чем же она заключалась?

Принцесса пообещала, что Олес и я об этом еще сильно пожалею. Мне, честно говоря, угрозы смертной малоинтересны. У меня на носу возможное начало войны моего народа с нижним миром, и капризы молодой особи связанное с тем, что ей, видите ли, захотелось обладать столь уникальными записями, меня мало волнуют.

Тиалль узнав от поставщиков, что ее высочество через свои круги решила поднять цены на поставки закупаемых Олесом минералов и материалов, так же предупредила, что пошив для ее высочества в любом из ее салонов будет поднят, туда же и войдет список лиц, приближенных к ее высочеству. А попытка давления на ее сторону приведет к закрытию всех салонов и изъятия права пользования патентами на пошив одежды, нижнего белья, обуви и прочих изделий, которыми сейчас наводнены прилавки и магазины империи весьма аукнется на экономике. Империя потеряет большой и стабильный поток денежных вливаний.

Олес отшутился, что холодная война напоминает битву Слона и Моськи. Такую аналогию я пока не знал, на заметку, на память поставил. Надо больше вникать в людской фольклор. В конечном итоге нам закрыли ряд продаж на производимые от имени ее высочества артефакты и боевых единиц големов, ставших популярными среди дворян. Ее стихийные големы активировались практически мгновенно, защищая хозяина от угрозы нападения или в опасной ситуации. Именно это, кстати, и послужило снижению грабежей и нападений на дворянские семьи, и людей способных на покупку и браслетов-артефактов. Многие не способные на постоянную оплату лили выкупа артефакта, делали себе украшения и наносили узор-плетение, дающее браслету слабый магический фон.

Олес же только посмеялся и сказал, что ее големы — это обоюдоострый меч способный ранить даже своего хозяина. Заготовка весьма сырая.

Данное выражение имело сильный резонанс. Оскорбленная принцесса вызвала Олеса на магическую дуэль. Олес предложил принцессе отказаться от дуэли, так как он не имеет желания предавать клятву имперскому роду защищать, а не пытаться лишить династию последних членов императорской семьи. Заявление было прилюдным. Принцесса была непреклонна. Дуэль должна состояться, где столь "блистательный" артефактор должен доказать, как свое мастерство, так и доказать несовершенство конструкций ее големов.

Главная тренировочная арена академии, он же полигон номер восемь. Стоило нам, как секундантам войти на полигон, как прозвучал предупредительный колокол и арену накрыл тройной защитный купол, защищая внешний мир от дуэлянтов. Насколько я понял, Олес сдаваться не собирается. Разрешение на дуэль давал сам ново коронованный Император, который, кстати, присутствовал сам лично. Ну и как говорится "понабежало всякой шушеры", от дворянства и заканчивая местными хлыщами. Пустили далеко не всех.

Оба дуэлянта выглядели довольно колоритно.

Ее высочество одето в черный охотничий костюм, легкую серебристую кольчугу. Даже за километр от кольчуги веяло сильной магией. Слыхал я про артефактные доспехи, но пока еще не видел. На широком дворянском поясе, на правом бедре (принцесса была левшой) тонкая дамская шпага, на правом бедре в инкрустированных ножнах боевой стилет. Сам же дворянский пояс состоял из многочисленных декоративных пластинок, только на первый взгляд, казавшийся дорогой и бесполезной вещью. Каждая пластинка была основой для построения голема. Довершали образ принцессы витая диадема с кроваво-красным рубином и витые браслеты с голубым и желтым самоцветами.

Олес же вышел экипированный в серо-стальной камуфлированный комбинезон, усиленный скрытым подкладом который, по его словам, нельзя было ни рассечь не порвать. Армейскую разгрузку со множеством кармашков. И камуфляж, и разгрузку портные Тиалль шили около месяца. Тиаль жаловалась на то, что портные переломали все иглы, пытаясь сшить данный костюм. Что он распихал по кармашкам, было загадкой даже для меня.

"Устрою всем сюрприз!" — Были его слова.

— Я повторяю свое предложение лишить дело миром.

Принцесса покачала головой.

— Маркиз, вы задели мою честь как артефактора, и я не смогу успокоиться пока не восстановлю справедливость. — Гордая осанка и надменный взгляд.

Олес только поморщился и кивнул.

— Уважаемый судья, господа секунданты с моей стороны было предложение мирного разрешения спора, прошу зафиксировать и начать дуэль.

Я кивнул, и отошел на десять шагов в сторону и развернулся лицом к дуэлянтам. То же самое сделала девушка в черном плаще с капюшоном. У девушки было хоть и красивое, но абсолютно незапоминающееся лицо. Она проделала все то же самое и кивнула.

— От имени Императора дуэль разрешаю. Приступайте!

Принцесса атаковала, не теряя ни секунды. Вокруг нее вспыхнули три динамических щита, а на землю, в чан с водой (его принесли по требованию принцессы) упали брошенные пластинки. По обе стороны от девушки зависли два ромбовидных восьмигранника окутанные потоками ветра и всполохами электричества.

Из бочки уже вытекла структурированная водная масса принявшая вид огромного волка. В том месте, где пластинка упала на земляной пол полигона, в земле появилась четырехметровая воронка, из которой довольно быстро выполз трехметровый, четырехрукий гигант.

— Вот и все. — В голосе принцессы звучало неприкрытое торжество.

От восьмигранников в сторону Олеса ударила ветвистая молния и тугой поток ветра, при соприкосновении с его силовой магической оболочкой произошла яркая вспышка света. В следующую секунду водяной волк и земляной голем рванули к своему противнику. То, что было на месте Олеса мало можно назвать человеком. Десятиметровый столб огня, насквозь пробивший три силовых купола. Его сила растет быстрее чем я ожидал.

От големов ничего не осталось.

В следующее мгновение из огненного столба, словно ни в чем не бывало, вышел Олес и вскинув дымчатую копию автомата дал две коротких очереди по восьмигранникам разнося их в кварцевое крошево. Крохотная красная линия подствольного лазерного прицеливающего устройства, видимая благодаря тому, что все вокруг стало заполняться дымом и гарью, упиралась точно в лоб девушке.

— И это все? Ваше высочество, если вы собираетесь продолжать, то боюсь, вы уже проиграли. Я все еще предлагаю закончить дело миром.

— ДА БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ!

Она расстегнула пояс и, выхватив шпагу, бросила пояс ему под ноги. Ключи-пластинки для создания големов разлетелись в разные стороны, немедленно начав преобразование материи в соответствии с заданной плетением программой.

Принцесса атаковала.

Я поставил защитную полусферу, отсекая себя от внешнего мира. Дуэль вышла из-под контроля. Надо обойти по дуге и добраться до второго секунданта. Девушку задело взрывом и отбросило на барьер. Возможно, приложилась головой.

Тем временем принцесса пыталась рассечь шпагой Олеса словно легкая шпага была на то способна. Олес убрав (вопрос, куда он дел свой автомат остается открытым), автомат выхватил широкий нож, судя по конфигурации заказ, был новым. Такого у него на стене из оружия я не видел. Тонкое лезвие шпаги рассекло лезвие ножа, задело правую руку, рассекая и сам материал камуфляжа и "не разрезаемый" материал подкладки. Из раны на запятье хлынула кровь, тут же вспыхнувшая в воздухе.

Олес отскочил в сторону, сделав круговой жест рукой в сторону принцессы. Щиты буквально взорвались, а девушку отбросило в сторону на два метра и потащило столько же по земле.

Однако в следующий миг она, словно ни в чем ни бывало, вскочила на ноги и, поймав шпагу, которая словно живая прыгнула ей в руку снова ринулась в атаку. Теперь я увидел, как появилось оружие в руках Олеса. Оно сформировалось за доли секунды у него в руках, после чего он, крутанулся вокруг своей оси, пропуская набравшую скорость и инерцию принцессу мимо себя. На обратном замахе ударил ее прикладом в область шеи и затылка.

Принцесса мешком упала ему под ноги, а все призванные големы ринулись в атаку без команды. Скорее всего, активировалась защитная функция опасности здоровью хозяина.

Олес стрелял короткими очередями. Точно, и емко. Последнего огненного голема он словно выпил. Впитав весь огонь в себя. Арена теперь походила на перепаханное великаном поле, или словно после авианалета.

Олес аккуратно поднял принцессу на руки и громко произнес:

— В связи с невозможностью продолжать дуэль противостоящей стороной дуэль объявляю законченной!

Восстановившиеся купола исчезли и в нашу сторону бежали две группы лекарей.

Я нагнулся над телом девушки и вздрогнул.

Труп. Старый и контролируемый труп человеческой женщины. Почти зомби.

Я вскочил на ноги и закричал:

— Олес, сзади!

Но было уже поздно. Я поздно заметил, как отброшенная в сторону шпага поднялась в воздух, и словно копье пронзило тело Олеса, едва не задев принцессу. В следующий миг оно исчезло.

Над ареной прокатился издевательский демонический смех.

Глава 13.

Благодаря стараниям третьей канцелярии ситуацию удалось замять. Мы забрали тело Олеса и перевезли в дом, якобы для домашнего лечения у семейного лекаря. Сестер к нему не пустили. Мы не пустили к его телу вообще никого. На второй день оно рассыпалось пеплом, а душа устремилась по пути к своему следующему возрождению.

Вот так.

На третий день Ледяной фонарь Хелль известил о том, что душа Олеса возродилась, после чего появилась путеводная нить, уходящая в пространство древа миров.

Я отправлюсь в путь скоро. Как только доломаю печать, иначе придется ждать еще два месяца.

— Да что с тобой творится! — Тиалль которая была в курсе моих дел была готова меня добить собственными руками. — Уже шесть дней! ШЕСТЬ! Ты пытаешься свести жизнь с концом?

— Я пытаюсь сломать печати.

— И что потом? Что будет, если твое тело не выдержит? — Тиалль бессильно упала на диван и заплакала.

Я бы попытался встать и утешить, но не мог. Тело не слушалось. Шесть дней я официально пребывал на больничном за пределами академии. Выписанный за большие деньги частный лекарь подписал договор и обязался молчать как рыба. Мне нужно было еще несколько попыток, и тогда бы я избавился от печатей.

— Еще пара таких случаев и боюсь, мне уже не удастся его спасти. Его организм на пределе! Лера Милларионн, или вы объясните, что, если он не прекратит, единственная дорога виконту ан'Драффл только на кладбище. Чем бы он ни занимался.

Иллюзия исчезла, и впиталась в браслет на руке, плачущей серой эльфийки.

— Теперь ты понимаешь! Сейчас ты человек! И у тебя человеческое тело! — Говорить сквозь слезы удавалось Тиалль с трудом. — Почему нельзя спокойно выждать требуемое время? Всего два с лишним чертовых месяца!

— Они не оставят его в покое. — Я закрыл глаза и принялся за дыхательные упражнения. — Пока мы живы или они такое будет постоянно. Или я успею раньше придти за Олесом, или тогда за ним придут они. И ты это понимаешь. Извини, я немного посплю. Завтра я продолжу.

— Дурр-р-рак!

Тиалль вскочила на ноги и выбежала из комнаты.

— Даже больший чем ты представляешь. Надеюсь, ты однажды сможешь понять мои причины.

Закрыв глаза, я уснул. Измотанному организму требовался долгий отдых, на который я не имел права.

Шесть дней спустя.

Я был по "самое нихачу" (любимое выражение Олеса) напичкан лечебными микстурами. Тиалль неизвестно откуда притащила семерых магов жизни, которые контролировали мое состояние. Не знаю, сколько она им заплатила, но судя по тому, что они спрашивали весьма много. Контракт, который они заключили, обязывал их хранить тайну под страхом смерти. Предусмотрительно, но необязательно.

Честно говоря, я боялся, что результат будет весьма плачевным. И просил всех, кому дорога их жизнь покинуть здание. Тиалль ответила, что ей по барабану или, что там у девушек. Только отпустила слуг на два дня. Предусмотрительно.

Около одиннадцати часов вечера появилась Айрин, назвав меня самым к... идиотом, и насильно заставила выпить принесенный фиал. Она разговаривала со старейшинами, ибо мои выкрутасы не прошли мимо них, и сказала, что они готовы считать наказание законченным, если я сумею сломать печати и остаться живым.

— Ты хоть понимаешь, что можешь распрощаться с человеческой ипостасью навсегда?

— Да.

— И все равно продолжаешь?

— А как бы ты поступила на моем месте?

— Обратилась бы ко мне дубина стоеросовая! Я бы этого придурка спокойно забрала, без всех твоих выкрутасов. Два месяца потерпеть не можешь?

— На нас открыли охоту.

Айрин только фыркнула и, всплеснув руками, воскликнула:

— О Великая Тьма! На них объявили охоту! Ты понимаешь, что Олес для них недосягаем?

Пространство колыхнулось, расходясь волнами во все стороны.

— Проклятье! Курт! Это была моя любимая блузка и туфли!

Я с трудом разлепил глаза и посмотрел на Айрин кутавшуюся в плащ. На полу у ее ног быстро истлевала в пыль одежда. С гулким треском мебель, которую доставили в подвал, осыпалась древесной трухой.

— Да черт! Курт, я тебе это припомню!

Айрин с красным от стыда лицом вынула из-под плаща черные тряпицы и бросила на каменный пол.

— Вот теперь я хочу в душ! Тебе бы в цирке работать! Раздел донага девушку! Только белье купила!

Когда круги перед глазами перестали плавать, я увидел только край ее плаща, скрывшийся за витком лестницы. По телу прокатила теплая волна восстанавливающая организм.

Внезапно все вокруг заполнила непроглядная тьма. Тело стало легким словно воздух. Усталость и все остальное словно отошло на второй план.

Я стоял на коленях, а вокруг меня словно рябь на воде вибрировали слои пространства, уходящие так далеко, куда мне еще не приходилось заглядывать.

Я услышал одинокие хлопки ладонями. Повернув голову, я увидел Безымянного Старейшину.

— Молодость — пора глупостей и нетерпимости. Однако именно это и толкает молодежь вперед. Твое наказание завершено. Через временной виток ты снова должен явиться в крепость на суд старейшин. На этом все.

Старейшина, повернувшись ко мне спиной показывая, что разговор окончен неторопливо пошел в сторону винтовой лестницы.

Тьма предо мной сгустилась и приняла облик большого ростового зеркала.

Я был в своей истинной ипостаси.

Плащ снова лежал на моих плечах, нашептывая и успокаивая, коса эхом отзывалась из глубин мировых слоев, готовая придти по моему зову.

И маска.

Сняв ее с лица, я вздрогнул, глядя на длинную неровную трещину пересекавшую маску по диагонали.

— За все приходится платить.

Через час я уже широко шагал по дождливой улице нового для меня мира. Интересная и немного неприятная тенденция. Жизнь умеет преподносить не всегда приятные сюрпризы.

Мир относился к категории технологических. В половине случаев — это тупиковая ветвь эволюции человеческого общества. Примерно одна сотая таких цивилизаций способна двигаться вперед, большинство же ожидает скатывание к каменным молоткам и племенным обычаям. Не сразу, а через несколько поколений после очередной войны за территории, власть или очередной ресурс.

Город был довольно красивым. Чистые улицы, ровное покрытие дорог, аккуратные тротуары и аллеи. По дороге и по небу проносились замысловатые аппараты, служащие местным средством передвижения. Здания небоскребов небыли похожими на однотипные спичечные коробки из стекла и бетона. Срезу было видно, что над городом работали великолепные дизайнеры и инженеры.

Время было не очень поздним, где-то около семи-восьми вечера. Судя по теплой погоде, стояло позднее лето. Листва еще не успела сменить свой окрас с ярко-зеленого на бледно желтый.

Народу на улицах было не так уж и много. Одинокие прохожие. Подростки в возрасте шестнадцати-семнадцати лет и странные сферы серебристо-стального цвета словно незримый страж плывущий в воздухе за каждым человеком. Пожилых людей практически не было видно.

Две девушки в легких, практически прозрачных платьях прошли мимо, о чем-то весело щебеча, украдкой постреливая в мою сторону глазами. Да средневековый осенний фасон одежды мало гармонировал с местной модой.

Я взглянул на огромную стеклянную витрину в три моих роста, по которой постоянно бегали строчки местного письма. Голограмма представляла собой пляж с отдыхающим у моря людьми. Девушка с манящими формами с радостным визгом понеслась в сторону голубых волн, бьющих о берег... Внезапно посреди этой технической иллюзии, появилась горящая красным цветом надпись: "Ошибка системы".

Иллюзий было много, но стоило сосредоточить свое внимание на какой-нибудь из них как та оживала, а после нескольких секунд выдавала все ту же надпись красным шрифтом.

Нить указывала дорогу к высокому небоскребу, выполненному в виде закрученного в спираль факела, вместо огня которого служила огненная птица. Феникс. Зная любовь Олеса к показухе, и его нынешнюю ипостась, и возможности, то вполне возможно, что это его рук дело. Интересно на сколько лет я опоздал в этом мире?

Через час я уже подошел к зданию. Толстые створки из прозрачного стекла неслышно разъехались в стороны, пропуская меня вовнутрь вестибюля. Он был просто огромен. Такое чувство, что решись, кто устроить здесь стадион для соревнований, то еще бы осталось место.

Предо мной из воздуха соткалась голограмма (так вроде она называется) девушки в деловом костюме.

— Добро пожаловать в главный центр концерна Корью, гос... гос...

"Системная ошибка".

В следующий миг голографическое изображение девушки рассыпалось облаком цветных искр и растаяло в воздухе. Пожав плечами над несовершенством техники, я направил свои стопы по красной дорожке из синтетического волокна ведущей к стойке администратора.

Три красивые девушки, словно только что с конкурса красоты, в строгой одежде и одинаково уложенных прическах создававших эффект близнецов. Вежливые дежурные улыбки.

— Чем могу помочь? — Я подошел к брюнетке.

— Я ищу своего друга. Думаю, в настоящий момент он находится здесь.

Короткая иллюзия, и Олес стоит рядом. Девушки непроизвольно вздрогнули и словно "сделали стойку" словно перед большим начальством. Через несколько секунд до них дошло, что это иллюзия.

Я почувствовал, как позади меня появились два энергетических скопления, присущих неживым механическим големам.

— Я могу рассчитывать на вашу помощь?

Прежде чем девушка успела ответить, в распахнувшиеся створки вестибюля влетели с добрую дюжину серебристо-стальных шаров и несколько человек в полувоенной униформе с оружием наперевес.

— Ни с места! Руки держать на виду!

Стойку с испуганными девушками накрыло дымчатое облако силовой защиты, отсекающей их от меня и местных стражей порядка.

Интересно, что произошло, что сюда вломились в такой спешке?

— Медленно повернитесь к нам лицом! Никаких резких движений! Стрельба будет осуществляться без предупреждения!

Перейти в истинную ипостась дело сотых долей секунд. Брюнетка, с которой я разговаривал, побледнела и, закатив глаза, упала в обморок. Две другие девушки побледнели еще больше.

Наверное, стоило просто подняться по одной из лестниц, куда мне было надо, на втором или третьем слое мира. Но что сделано, то сделано.

— КАКИЕ-ТО ПРОБЛЕМЫ ОФИЦЕР?

Мужчина в форме непроизвольно подался назад при звуках моего голоса. Оружие полыхнуло вспышкой белого пламени, разбившимся о плащ облаком быстро гаснущих искр.

Два напарника. Мужчина и женщина в окружении двадцати серебристо-стальных сфер, по серебристо-стальным корпусам, которых прокатывались бело-голубые разряды статического электричества, вызывая в воздухе постоянный треск.

Девушка поднесла дрожащую руку к дужке зеркальных очков и произнесла вслух:

— Говорит энсин Ди-Дижес. Боевой киброид неизвестной конфигурации вломился в главный офис концерна Корью! Требуется подкрепление. У БЕ неизвестная статическая броня!

(БЕ — Боевая Единица, армейское обозначение.)

Однако.

Пожав плечами, я поправил капюшон и, призвав косу, направился в сторону лифтовой шахты.

Ближайшая сфера, повинуясь команде вильнула в сторону и рассыпавшись светящимися светло-голубым светом кубиками трансформировалась в человекоподобную фигуру, в следующий миг бросившуюся в атаку.

Взмах косой и на пол упало мелкое стальное крошево.

Остановившись, я снова развернулся в сторону стражей порядка.

— ОФИЦЕР, ЕСЛИ У ВАС ЕСТЬ ВОПРОСЫ ИЛИ ПРОБЛЕМЫ, ТО ОЗВУЧТЕ ИХ.

Похоже, страх им внушал звук моего голоса.

Новым фактором стала двадцатидвухлетняя девушка в темно-красном костюме, вышедшей из лифта. Длинные русые волосы были по-славянски заплетены в косу и переброшены через правое плечо. В руке у девушки была черная пластина планшета. Продефилировав через весь вестибюль к стойке, она что-то чиркнула ухоженным пальцем с ярко-красным маникюром в планшете, и сферы, словно стая испуганных птиц вылетела в распахнутые створки дверей, через которые уже вбегали новые сотрудники стражей порядка.

— Господа энсины, прошу покинуть частную территорию. О вашем вмешательстве в частную работу корпорации будет доложено вашему руководству.

— Но...

— Всего доброго. Девушки проводите энсинов из здания, и приведите в сознание Ри-Римму. Рапорт о ваших действиях через двадцать минут на мой комм!

После чего девушка повернулась на каблуках в мою сторону и спокойным голосом спросила:

— Я имею честь говорить с милордом ан'Драффлом?

— ДА.

Девушка кивнула и, пробежавшись пальцами по поверхности планшета, произнесла:

— Меня зовут Ди-Элль ванн Хорм. Прошу простить за предоставленные неудобства. За последние три месяца было два покушения. Ответственные лица будут наказаны. Прошу за мной. Господин ла Корью ожидает вас у себя.

Девушка, развернувшись и плавной походкой пошла в сторону лифта. Створки дверей при ее приближении распахнулись.

Лифтовая кабина была цилиндрической два на два метра, и выглядела, словно только что сошла с конвейера. Ни следа стыков или швов. Интересные в этом мире технологии.

— КАК ВЫ ОПРЕДЕЛИЛИ, ЧТО Я ЭТО Я?

— Господин Олессеан десять лет назад составил инструкции, которые те три дурочки знают наизусть на случай вашего появления в вестибюле. И как вы видели, благополучно их не выполнили. Я честно сказать долгое время, считала данную инструкцию хорошей шуткой.

— А ЧТО ВАС ПЕРЕУБЕДИЛО? — Черты любопытства на моем костяном лице сейчас отражают только зеленые огоньки глаз.

— Два года назад начались нападения непонятного характера. Техника сходила с ума. — Лифт остановился, створки разошлись в стороны. — Прошу за мной. Так вот. Ровно через год после первого покушения на главу компании у меня на глазах моя подруга, ставшая одержимой, преобразилась.

Девушка непроизвольно вздрогнула. Похоже, воспоминание было не из приятных.

С тех пор покушения с каждым месяцем становятся все чаще и чаще. Ни на кого из родственников господина Олессеана покушений не зафиксировано. Мы пришли.

Я удивленно посмотрел по сторонам. Этаж словно был без окон и дверей. Только один коридор заканчивающийся тупиком. Девушка приложила руку к гладкой белой поверхности стены, после чего по ее телу пробежало несколько зеленых световых полос.

— Не беспокойтесь, это всего лишь система безопасности.

Дальше стена буквально растеклась по сторонам, или даже сказать рассыпалась по двум противоположным направлениям, мелкими светящимися кубиками, тут же сошедшимися за нашими спинами в нерушимый монолит.

Помещение пять на пять. Две девушки секретарши. Если девушки внизу были с конкурса красоты, то эти явно были его победительницами. Точеные фигуры, высокая грудь, цепкий и внимательный взгляд карих и зеленых глаз.

— ДА, ОЛЕС КАК БЫЛ БАБНИКОМ, ТАК И ОСТАЛСЯ. МОЕ ПОЧТЕНИЕ ДАМЫ.

Девушки синхронно вздрогнули и потянулись за оружием.

— Тишь, три чашки горячего чая, и горячий ужин на троих. Гость только что с дороги и весьма голоден. Ор-Рис. Отмени все встречи. Совещание директоров через три часа, двадцать минут в сером зале на сто сороковом этаже.

— А МУЖЧИНЫ РАБОТНИКИ У ВАС ВСТРЕЧАЮТСЯ?

— Население на семьдесят два процента состоит из женской половины общества. Причину геномного вырождения выяснить никто не может уже сто сорок два года. Прошу.

Она распахнула створки дверей, пропуская меня внутрь.

Помещение внутри больше всего походило на лабораторию, чем на рабочий кабинет или что-то подобное. Стеллажи с книгами за стеклянными дверцами. Несколько столов с реактивами. Чучело двухметрового медведя, стоящего на четырех лапах. Распахнутый глобус-бар с полупустыми бутылками. Дикая комбинация тиглей, реторт и капельниц в углу. Все шипит и бурлит. Одна из стен представляла собой целый арсенал холодного и огнестрельного оружия различных эпох этого мира.

За рабочим столом из красного дерева, потемневшего от времени, сидел мужчина на вид лет пятидесяти-шестидесяти с аккуратной бородкой в круглых очках в золотой оправе. Вокруг стола в воздухе висело полукругом около десятка больших и малых голографических экранов.

— Я смотрю, ты решил повторить подвиг цезаря, умевшего делать несколько дел одновременно. — Произнес я, снимая маску.

"Постаревший" Олес вздрогнул и в следующий миг раздался оглушительный грохот, а его самого заволокло пороховым дымом.

В плащ ударил двухсантиметровый шарик серебряной пули, мягко отскочив он покатился по полу куда-то в угол, где стопками на полу лежали книги. Я аж вздрогнул от такого кощунства.

— Курт?

— А ты кого ожидал увидеть? Или так у вас встречают гостей?

С грацией далекой от полагающейся его возрасту, Олес выскочил из-за стола. В следующий миг он попытался меня добить в своих медвежьих объятиях.

— Ну, блин! Ты бы еще в следующем столетии за мной пришел!

— А, так я рано? Хорошо зайду позже.

Что хотел сказать Олес, я так и не узнал. Казалось, сами стены трясутся от его хохота.

Глава 14.

От громогласного смеха сотрясались не только стены кабинета-лаборатории, но и мои барабанные перепонки. Последним повезло куда меньше.

— Сколько прошло с моей смерти?

— Полторы недели. Твои сестры пытаются штурмом взять наш дом, однако защита держит. А твое тело рассыпалось пеплом на второй или третий день.

— Давно восстановил способности?

— Шесть часов назад.

— Проблемы?

Я, молча, достал маску и показал ее Олесу. Тот внимательным взглядом освидетельствовал трещину и спросил:

— Насколько это плохо?

— Не знаю. — Я покачал головой. — Могу "потерять лицо".

— Ди, скажи, чтобы принесли завтрак.

— Господин уже время ужина. Еду подадут через пятнадцать минут.

Олес кивнул.

— Курт пока располагайся, за сутки я закончу с делами, после чего можно будет уходить. — Олес развел руками в стороны. — Уж слишком много завязано на мне и уйти сейчас — значит подставить весьма много людей.

— Совещание через три часа в сером зале.

Олес поморщился.

— Терпеть его не могу.

— Этот зал самый защищенный из всех.

— Твоя правда. Представляешь Курт, даже не представляю, как бы обходился без своего протеже. Золото, а не человек.

— Что будешь делать с возрастом? Твои сверстники твоей неожиданной перемене весьма удивятся!

— А вот это сюрприз. — Олес тут же обратился к Ди-Элль. — Дальнейшие действия в соответствии с первым протоколом!

— Слушаюсь.

— Вот от чего отучить так и не удалось, так это от раболепного отношения! Ну не хочет она называть меня по имени, и все время господин да господин!

— Тебе это мешает?

Олес поморщился, как от кислого лимона. После чего просто махнул рукой.

Ужин, принесенный улыбчивыми девушками, чем-то напоминал детский пластилин. Нет не вкусом, вкус был превосходен, просто прямоугольные тарелки были наполнены небольшими кубиками и брусками разного цвета, внешне напоминавшие пластилин. Столовый прибор был только один. Странный гибрид вилки и ложки побывавший под прессом.

— И что, это едят все?

— Это? Не-е, — Олес усмехнулся. — Просто хотелось удивить. Прикинь мое удивление, когда я сам впервые попробовал этот пластилин. Кухня здесь самая разнообразная, просто какой-то повар придурок решил ввести армейский рацион космонавта в обиход.

Вспыхнул голографический экран.

— Господин Олесеанн. Ваши дети прибыли и ожидают в приемном кабинете.

— У тебя их несколько?

— Это не кабинет, а моя берлога.

— Судя по бардаку, я с тобой согласен.

Ди-Элль прыснула со смеху. Вскоре смеялись все трое.

— Ты обзавелся семьей?

— Тебя пришлось ждать двадцать пять с половиной лет.

— Увы, но выбирать временные промежутки могут только Старейшины. Мне приходится пользоваться сопряженными потоками времени.

Дети Олеса были уже взрослыми. Или почти. Девушке с платиновыми волосами и спортивной фигурой было на вид лет семнадцать-восемнадцать. А вот парням лет по двадцать пять примерно. Рослые, сосредоточенные, практически точные копии Олеса.

— Отец, зачем ты так срочно нас вызвал?

Олес грустно улыбнулся, после чего ответил:

— Я созвал вас, чтобы попрощаться и огласить завещание.

Парни вздрогнули, а девушка испуганно ойкнув, выронила бокал из тонкого стекла с красным вином на пол. Красные брызги и стеклянные осколки разлетелись по мрамору пола. Кабинет был лишен даже намека на ковровое покрытие. Белый, и холодный со стильной мебелью белого цвета из стекла и пластика.

— Отец!

— Успокойся Кристина. За мной пришла моя персональная Смерть, и теперь я покидаю этот грешный мир.

Я едва не фыркнул. Персональная Смерть. Да еще столько трагизма в голосе. Олес, тебе бы только в театре выступать.

— Но отец...

— Каждый из вас получит по тридцать процентов акций корпорации от моей доли. Кристина, твоя мать Тайя получит десять процентов выплаты компенсации вместо акций. Оставшийся пакет получит тот, кто решит возглавить компанию. Решать будете сами, уже взрослые. Все денежные средства, находящиеся на моих открытых и закрытых счетах, будут переведены на ваше имя. Право на недвижимость огласят в завещании.

Створки дверей распахнулись, словно от взрыва и в кабинет спешно вошла молодая женщина в сопровождении неулыбчивого шкафа-охранника и молодой девчушки лет восемнадцати в строгой деловой форме. Либо личный секретарь, либо адвокат.

— Как это понимать Ол? Меня срочно вызванивает твой адвокат для оглашения завещания? А ты живее всех живых!

— Я тоже рад тебя видеть. Опять притащила своих мартышек? Извини, но сюда их не пропустят! Совещание закрытое, только для членов семьи.

— Я твоя официа...

— Была с утра. Нотариально брачный контракт завершен час назад. Мне уже отзвонились из нотариальной конторы.

Женщина выругалась.

— Это кто? — Надменно-презрительным взглядом она окинула меня с ног до головы. — Что еще одного бастарда настрогал на стороне муженек?

Тут до меня дошел смысл ее слов. Впервые за последнее время мне стало поистине смешно. Бывшая Олеса видимо посчитала меня одним из его отпрысков. Зная Олеса и его характер, было бы неудивительно.

— Я сказала что-то смешное?

— Курт не обращай внимания, она всю жизнь была стервой. Умной, но стервой.

— Да как ты... ты испортивший мне всю жизнь!

— Бла, бла, бла! Тайя я терплю тебя только из-за дочери, воспитанием которой и ее самочувствием ты не интересовалась до ее семнадцатилетия! Свои выкрутасы и нытье будешь перед средствами масс медии показывать. Мне за восемнадцать лет они настолько надоели что... — Внезапно Олес хмыкнул и рассмеялся. — А кривляйся сколько хочешь.

Нажав что-то на приборной панели в углу стола, он встав отошел в угол кабинета, где из пола поднялась стальная чаша на узкой ножке. В чаше вспыхнул огонь.

Олес оглянувшись на удивленно замерших детей и пытавшуюся набрать воздуха для гневной отповеди бывшей, провел рукой по волосам, и неожиданно для всех резко дернул рукой за челку. С громким треском рвущейся ткани или чего-то подобного, искусственная кожа на лице и парик слезли с головы. Олес тут же бросил ненужный комок в огонь и принялся отдирать с себя обрывки маскировки.

Скинув пиджак, он снял накладной живот, и последними в огонь полетели тонкие перчатки. Чашу накрыла полусфера силового кокона.

— Фух, как же мне это надоело. — С улыбкой восемнадцатилетнего красасавца он набросил пиджак на плечи. — Так с этим мы закончили. Тайя, челюсть подбери.

Через полчаса в соседнем зале вам огласят завещание, я пока закончу свои дела на планете.

— Отец что происходит?! — Это вроде бы старший Койл.

— Да, хотелось бы знать! — А это, скорее всего младший Райл.

Оба сына Олеса были от первого брака.

— Что-что, я заканчиваю дела и покидаю солнечную систему. За мной прибыл мой старый и очень хороший друг.

— Пап, ты же всегда был против коррекции тела и омоложения организма! Что произашло?

— Кристин. Вышло так, что за тридцать с лишним лет пребывания в вашем мире я не состарился ни на грамм. Ваш мир хоть и стал мне привычен, но не является моим родным. Я сделал все, чтобы вас обеспечить. Теперь мне пора покинуть ваш мир. Кто знает, может быть, еще свидимся потом.

В следующий миг Олес закрылся дуговым щитом от физической угрозы и метнул плетение в атаковавшего его охранника Тайи. Плетение, соприкоснувшись с оболочкой человека, рассыпалось радужными искрами, а сам охранник стал меняться. Не прошло и трех секунд, как над Олесом возвышался трехметровый чернокожий демон-разрушитель.

Раньше Олеса с демоном успел разобраться я. После года "сна" мне требовалась темная энергия души демона, чтобы напоить косу. Прежде чем демон успел понять, что, что-то происходит не так острие однолезвийной глефы вышло из его груди, тут же сменив форму и на обратном движении разрывая черную плоть демона зубами древнего ископаемого монстра. Полыхнуло пламенем и на пол медленно ослел густой, жирный пепел. Все что осталось от демона-сержанта.

То, что я принял сначала за сирену, оказался испуганным криком бывшей жены Олеса. Однако голосистая особа.

Дети Олеса пошли в папашу не только внешностью, но и характером. Закрыв собой сестру, и повалив, казалось неподъемный стол на бок, они целились в меня из персонального оружия.

— Стволы убрали. Эх, какой был стол. — Олес отряхнул с себя пепел. — Это была еще одна причина, по которой я вас покидаю. Они охотятся за мной, и вы им не интересны. Пока не интересны.

Достав из кармана какой-то прибор, Олес навел на меня, и несколько раз нажал на едва заметный выступ на нем.

— Кадры должны получиться шикарные. — Убрав прибор, он насмешливо произнес: — Курт ты и дальше планируешь пугать мое семейство?

Плавно спланировав на пол, я снял маску и откинул на спину капюшон. Я оглянулся. Тайя забилась в дальний угол помещения и медленно приходила в себя от ужаса. Ее секретарша просто-напросто хлопнулась в спасительный обморок. Койл, Райл и Кристина немного бледные, с опаской посматривали на меня.

— Кто вы? — Первым нарушил возникшую тишину Райл.

— Я думаю, вы и сами хорошо поняли.

— Но Жнецы Душ — это вымысел далеких предков.

— Да, и магии не существует, — Олес опершись спиной о стену гонял между пальцев крохотный файербол. — И чему я вас только учил?

Кристина сделала несколько шагов к стене и, раскрыв створку скрытой панели, достала оттуда бокал с янтарной жидкостью. Залпом выпив, она поставила стакан обратно и произнесла вслух:

— Повторить.

Забрав вновь наполненный бокал и вернувшись к креслам, небрежно смахнув пепел с кресла, не обращая внимания на то, что пепел только размазался, села на подлокотник.

— Пап, ты хочешь оставить нас в неведенье и покинуть?

— Ты уже взрослая чтобы понимать, что есть вещи, о которых лучше не знать.

— Так значит, сказки, которые ты рассказывал в детстве...

Пепел на глазах впитался в пол и мебель. Интересная система очистки от грязи. Интересно, а как они добились того что остальное не поглощается точно так же, как и пепел?

— Были историями моего родного мира. Условия, в которых мне приходилось жить куда суровее ваших уютных домов. Вас с собой не зову, вы дети урбанистической цивилизации, и вряд ли представляете себе жизнь без головидео, аэрокаров и даже электричества.

— А что тебя заставляет возвращаться туда отец?

— Обязанности Койл. Ну и то, что тот мир... мой мир стоит на грани. Атомная война семечки по сравнению с тем, что там происходит. Там тоже у меня осталась родня. Отец, мать, старшие братья, и две младшие сестренки, как характером, так и лицом как ты Кристина. О них там позаботиться будет некому.

Ройл криво усмехнулся:

— Тоесть ты бросаешь детей ради остальной родни?

— Ройл, ты помнишь наш с тобой разговор?

Ройл смутился и кивнул.

— Извини отец, я понял. Ты прав, я сам просил о "свободном плаванье".

— На вас остается ваша дурочка сестра, и ее взбалмошная мамаша. Кристин, яхта твоя, как и обещал. Извини, не дожил до твоего совершеннолетия.

— Пап...

— Тайя я прожил с тобой первые два счастливых года после смерти Мэй-Мэлл, пока деньги не испортили ни тебя, ни твой характер. Ты подарила мне дочь, спасибо, но на этом все. Ди, сопроводи всех в соседний зал, там нотариус уже, наверное, вторую бутылку осушает в ожидании вас.

Если хотите поговорить я здесь еще сутки-другие, после чего мы вас покинем.

Роботы-грузчики уже сутки работали на подающей ленте, сгружая в дорожный мешок Олеса книги, материалы, реагенты, и все то, что Олес собирал на этот случай. Этакий папаша-хомяк.

Видимо два прошлых перерождения дали о себе знать. Старение его клеток замедлилось. Несмотря ни на что, после перерождения его тело восстанавливается к одному Олесу известному номиналу. Сила Огненной сущности буквально бурлит в нем, и будет расти по экспоненте, пока ему не будет предоставлен выбор. Младшие моги не любят, когда смертные начинают свое возвышение до их уровня, а старшим наплевать на битвы в песочнице.

Технологии этого мира не будут работать в родном мире Олеса, так как там нет такого специфического излучения и аналогов источников питания. Мой друг предусмотрел даже это. Техника была создана с учетом плетений мира Олеса. Оставалось только запитать их энергией.

Станки в разобранном состоянии, библиотека, оружие, алхимия, реагенты, ценные и черные металлы, аналогов которых нет в периодической таблице мира Таилес. Последним грузили тоннами брикеты с продовольствием и синтетические алмазы и рубины, необходимые ему для его исследований.

Ну, точно хомяк!

Благоверная Олеса когда отошла от первичного шока закатила поистине грандиозный скандал с привлечением инфо-новостных каналов планеты. Журналисты падкие на всякие желтые новости слетелись, словно стая голодных грифов.

Олес только из-за любви к дочери сдержался и не смешал с грязью благоверную.

Еще сутки ушли на прощание с детьми. До них наконец-то дошло, что они видят отца возможно в последний раз в жизни. Банкет был не просто шикарным, даже по описаниям из книг мне так и не удалось найти что-либо похожее.

Мы стояли на крыше небоскреба, очищенной от аэрокаров и иных средств воздушного транспорта.

Олес был с дичайшего похмелья. Не помогали ни местные антибиотики, ни плетения заклинаний.

— Ну что, настало время прощаться. Этот мир стал для меня практически вторым домом. Так уж вышло, что мне надо возвращаться.

Олес подошел и обнял обоих сыновей, после чего подошел и поцеловал дочь в лоб.

— Кристин, оберегай своих братьев от глупостей, у тебя всегда это получалось лучше меня.

Сыновья вышли с крыши, и спустились на лифте бывший рабочий кабинет Олеса.

— Все дружище, нам пора.

Положив ему на плечо руку, я окутал нас пространственным вихрем.

Кристина, видя, что отец и пришедший за ним друг из другого мира стали окутываться темными сгустками, пропитанными электрическими разрядами бросилась к крышке вентиляционной шахты и резким движением оторвала незакрепленную решетку и, вынув оттуда плотно укомплектованный рюкзак, в три прыжка оказалась рядом с пространственной аномалией и прыгнула внутрь.

"Только бы не разобрало на атомы!" — была ее последняя мысль в этом мире.

Мы стояли на крыше восточной башни имперского дворца. У нас под ногами лежал оглушенный стражник, которого Олес вырубил, выходя из портала. После чего наложил на него контур, стирающий последние десять минут последних воспоминаний.

— Надо уходить, пока караул не хватился одного из своих часовых у них перекличка раз в десять минут.

С диким испуганным визгом на меня обрушилось что-то тяжелое, после чего я под весом упал на твердую поверхность каменной крыши.

В следующий миг меня дернуло сторону. Это Олес помог мне встать.

Что-то тяжелое оказалось молодой девушки с раскрасневшимся лицом и платиновыми волосами, и дико испуганными глазами.

— Олес, по-моему, твои дети все в тебя.

— По-моему у нее шило в заднице от моих сестер. Те тоже на попе смирно сидеть не могут.

Семейное воссоединение прервал колокол тревоги. Похоже, мы задержались, и перекличка не сошлась.

— Курт переноси нас отсюда, пока...

— А-а-а-а... что происходит?!

Одежда на Кристине стала блекнуть и довольно быстро осыпаться на каменную поверхность крыши.

— Кибер-хамелион. — Олес скинул с себя куртку и протянул ее Кристине. — Накинь, потом объясню.

Положив руки на плечи Олесу и Кристине, я перенес обоих к входу в наш особняк. Почему не внутрь? Так я позаботился, чтобы до сорокового слоя в дом не могла проникнуть ни одна сущность. На дальнейшее банально не хватало ни сил, ни возможностей.

Олес приложив к контуру двери ладонь активируя распознавание, распахнул дверь.

— Заходи чудо в перьях. Эх, мало тебя в детстве воспитывали.

— Пап ты думаешь, что я пропущу такое приключение?

— Точно выпорю. — Олес пройдя прихожую, скинул сапоги и рухнул в диван. — Вот что мне с тобой сейчас делать?

Сложившаяся ситуация сразу скажу, была комичной: с одной стороны — Олес развалившийся на диване, и с другой — полуголая девушка в нижнем белье и кожаной куртке Олеса, прижимавшая к себе тяжелый рюкзак и хлюпавшая носом, готовая разреветься в любую секунду.

— Можешь не стараться, у твоей матери актерское мастерство удавалось куда лучше!

— Ну и прекрасно!

Девушка бросила рюкзак на пол, прошла до кресла и уселась, закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди.

Больше всего она сейчас напоминала нахохлившегося воробья.

— Один — один! — Произнес я и засмеялся.

Вскоре смеялись мы уже втроем.

Глава 15.

На смех прибежали наши вольнонаемные домработники. Эльфийки радостно запричитали, а мальчишка смущенно отводил взгляд от девушки, столь нескромно расположившейся в кресле.

— Какое сегодня число?

— Восемнадцатое.

— Какого месяца. И как долго я отсутствовал?

— Восемнадцатое сентября господин Олесеанн. После э... вы отсутствовали восемь дней.

Я положил руку на плечо смущенному пареньку и сказал:

— Беги в дом Тиалль и пусть пришлет портных. У нашей гостьи во время путешествия пострадала одежда.

— Да господин.

Юное дарование с пылающим от смущения ушами и лицом умчался.

— Олес, ты обещал пояснить, что у Кристины с одеждой.

— Да там изоморфная структура перестройки ткани в соответствии с типом окружающей среды. По сути это был полувоенный скафандр средней защиты, способный защитить владельца от большинства враждебных сред обитаемого космоса. Здесь некоторые законы, на основе которых данный костюм был создан, не работают. Но суть больше в источнике теронного питания. Как только заряд кончился, ему было неоткуда пополнять запасы. На той планете теронное излучение — это часть атмосферы.

— Тоесть у костюма села батарейка?

— Ага, при переходе весь заряд улетучился. Энергия портала оказалась мало совместимой.

Звонок в дверь.

— Ну, началось. — Синхронно ответили мы в пустоту.

Первой посетительницей была не Тиаль, а Айрин. Пройдя в комнату, она небрежно бросила дорожную сумку на пол и, откинув капюшон, уселась в свободном кресле:

— Ну, мальчики рассказывайте. Как вам новый мир?

Кристина смерила девушку придирчивым взглядом.

— Очередная пассия, а папа?

Айрин удивленно посмотрела сначала на Кристину, потом на Олеса.

— А я думала это твоя сестра. Наш пострел везде поспел. Возникнут трудности, ибо у девятнадцатилетнего оболтуса семнадцатилетняя дочурка.

— Представлю двоюродной сестрой, по линии матери. Ее родственники погибли при локальном конфликте с эльфами, так что проблем проследить родословную не будет.

— А родне что объяснишь? — поинтересовался я у Олеса.

— А родня идет лесом. От меня фактически отказались, после моего отказа принимать бразды ответственности за родовой замок. Познакомлю как-нибудь, а пока определим к Тиалль. Поможет с освоением языка и местного этикета. Иначе придется отправлять ее назад.

— Может не надо говорить обо мне в третьем лице?! Я вроде здесь присутствую.

— После твоей выходки радуйся, что не всыпал ремня и не поставил в угол! Ты хоть понимаешь, что портал выдержал только потому, что выпил из тебя и твоего костюма всю энергию? Вся в мать! Токая же ду...

— ПАПА!

Дверной звонок. Посыльный из канцелярии прибыл одновременно с Тиалль. Серая продефилировав через гостиную чмокнув меня в щеку, подошла к Кристине и внимательно окинув взглядом, полуобернулась и крикнула в сторону прихожей:

— Ширин, Тевиль. Обмерить девушку, и чтобы к вечеру четыре сменных комплекта белья и костюмов были готовы.

— Айрин помоги. Пожалуйста. Поработай переводчиком. Мы с Олесом пока решим насущные проблемы.

Айрин только пожав плечами, поднялась на ноги:

— С вас подробный рассказ о путешествии. — И уже обращаясь к Кристине. — Идемте мое дорогое дитя чужого мира. Будем вас одевать, пока вы своей красотой не свели мужскую половину с ума. Эльфенок уже до крови из носа насозерцался.

Кристина фыркнула.

Девушки ушли. Посыльный тоже.

Через час приехал глава тайной седьмой канцелярии лично. Райвел ла Фрос — герцог лет сорока пяти, сухой и поджарый. У него как у сыскных людей был хищный взгляд гончей взявшей след. Мы втроем заперлись в кабинете Олеса. Глава канцелярии был весьма пунктуален по характеру и не любил терять времени зря.

— Так в чем необходимо мое присутствие?

— Думаю, вам понравится. Олес усмехнулся и достал из ящика приготовленный чемоданчик из синтетического материала.

— Герцог, приложите к чемодану руку.

— И что мне это даст? — Герцог неторопливо поднялся на ноги и подошел к столу.

— Как только я настрою систему распознавания, боюсь, вы с чемоданом даже спать будете.

Герцог приложил ладонь к шершавой поверхности, и в следующий миг поверхность чемоданчика осветилась голубыми линиями контуров множества плетений.

— Введите персональные данные.

— Что? — Герцог Фрос удивленно посмотрел на Олеса.

— Фамилия, имя год рождения, и пароль, под которым необходимо будет заставлять активироваться всю систему.

— Райвел ла Фрос. Герцог крови. Глава седьмой канцелярии.

— А теперь назовите пароль. Когда захотите изменить, введете замену пароля, сейчас он необходим для настройки биометрики.

Герцог пожал плечами и произнес:

— Ирхом-четыре.

— Пароль принят. Биометрические данные оператора внесены.

Олес хмыкнул.

— Домашний адрес слишком банально. Продолжим. Герцог можете убрать руку.

Олес щелкнул замками и раскрыл чемоданчик. Внутри оказались гнезда с прямоугольниками и что-то вроде клавиатуры.

— Эти три гнезда для персональных передатчиков дальней связи. Берет до пятидесяти километров, когда закончим с установкой ретрансляторов, будут брать практически любое расстояние на континенте. Один ваш, второй вашему заместителю и третий для императора.

Идем далее. Нажимаете сюда.

Олес клацнул по ярко красной кнопке, и над чемоданчиком зависла объемная иллюзия меню.

— Обращение весьма простое, но посидеть и разобраться со всем придется. Не советую подпускать к аппарату никого кроме... ну вы определитесь, кто будет иметь доступ.

Через пару дней я установлю систему локационных передатчиков, и к карте, которую вы наблюдаете, добавятся интерактивные подробности: Люди, скот, аппараты передачи голосовых данных. Впоследствии и все персональные данные, начиная от полного имени и родословной и заканчивая содержимым их карманов и амулетов.

Герцог вздрогнул, но не стал перебивать.

— Это будет полный контроль. Так же мне необходимо разместить около сорока — сорока двух артефактов по периметру городской стены, и над всеми въездами в столицу. Думаю, вам будет интересно, что ввозят в нашу столицу и что или кого вывозят?

— А как вы собираетесь определить каждого человека?

— Перепись населения.

— Что?

Олес усмехнулся.

— Перепись населения. Каждый гражданин империи обязан будет занесен в специальный гроссбух и оставить на своей росписи каплю своей крови. После все данные будут внесены в специальный приемник. А вам необходимо создать службу, которая будет контролировать правильность и порядок архивов.

Я сидел и слушал Олеса и только поражался, как он менялся с каждым своим перерождением. Вертопрах, дуэлянт и способный изобретатель, становился весьма хитрым и жестким человеком. Тотальный контроль, который он только что предложил главе внутренней и внешней разведки империи был весьма хитрым и перспективным для данной эпохи.

— Маркиз, вы знаете что, обладая такими знаниями, и делая такие вещи, долго не живут? — Сухо поинтересовался герцог Фрос.

— Куда более вас герцог, иначе бы я вам это не предложил. От моего подарка вы не откажитесь даже при опасности короне. Тем более повторить или скопировать устройство никто не сможет, не тот уровень развития техники.

— Что у вас еще припасено?

Олес усмехнулся и, достав еще один прямоугольный чемоданчик размером побольше, раскрыл. Внутри лежало восемь Г-образных предметов вороненой стали и два длинных (чуть более метра) клинка в ножнах.

— Это парализаторы. Работа основана на использовании магической энергии восьми разных типов. Тип энергии обозначен на рукояти. Энерго-стержни стандартного образца. Клинки куда опаснее. В умелых руках куда опаснее своих собратьев. Сталь способна выдержать на излом до одной тысячи двухсот трех килограммов. Заточка до трех градусов. Это телохранителям нашего императора и вашему. В случае чего спокойно режут пол и стены, не говоря о тяжелых латах.

Олес открыл небольшой ящичек в чемодане, и достал черный широкий браслет.

— Надевайте. — После чего протянул герцогу Фросу.

Герцог взял его в руки, и повертел.

— Создает силовой кокон третьего порядка, способный выдержать как падение башни, так и любое магическое воздействие до первой ступени включительно. Заря восполняется либо из внешних источников, либо самим носителем. В случае чего может послужить магической бомбой эквивалентной сотни файерболов второй ступени. Для активации необходимо снять браслет и сломать внутреннюю печать, после чего у вас будет десять секунд на то чтобы от него избавиться.

— И много у вас игрушек еще прибережено на черный день?

— Каталог всего я предоставлю на следующей неделе.

— Маркиз, скажите вам не страшно? Создавая такие вещи, вы можете оказаться на пыточном стуле у шпионов наших врагов, или других отделов империи.

— Именно поэтому я, и завязал всю систему на себя. Долго без обслуживания артефакты не протянут, а значит ликвидировать меня — значит лишиться данных чудес арктефакторики.

— И мне придется таскать за вами толпы охраны, чтобы обеспечить вашу безопасность? Теплый и сухой каземат обеспечит куда больше безопасности, чем кто-либо из людей.

Олес хищно оскалился.

— Этого вы точно не сделаете, ибо тогда техника придет в негодность уже на следующий день, а сам каземат и все, что в радиусе ста метров превратится в огромное количество расплавленного камня.

— Вы настолько в себе уверены маркиз?

— Более чем когда-либо. Артефакты связи вошли в обиход настолько плотно, что вызови моя пропажа прекращение работы техники, и бунт прокатится по всей империи. Столицу будет долго лихорадить. Тем более что новые артефакты уже не смогут повторить еще несколько столетий. Не говоря уже о том, что последние модели снабжены плетением способным ликвидировать абонента на месте.

Вот тут Герцога проняло. Он дернулся и сунул руку за пазуху, видимо пытаясь вынуть из внутреннего кармана камзола артефакт.

— Не волнуйтесь первые сорок номеров, не оборудованы зарядом. Вы, как известно в первой десятке.

— Подробности! — По скулам герцога Фроса гуляли желваки, показывая то, что герцог нервничал, и весьма сильно, что было для этого человека, судя по всему большой редкостью. — Коротко и информативно!

Олес откинулся назад в кресле и принялся рассказывать. С пояснением и расписыванием различных сценариев дальнейшего развития ситуации. Герцог слушал, молча, не перебивая. Под конец он выругался и, взяв приготовленный фужер с красным вином, залпом осушил, и налил еще.

Он молчал минут десять. Темная бутыль красного полусухого вина опустела наполовину, после чего герцог Фрос наконец-то молвил:

— Лучше бы вас по-тихому ликвидировать и прикопать за замковыми воротами. С вашими артефактами вы заварили такую кашу, что все остальные проблемы империи не больше чем возня в песочнице. Хорошо, я предоставлю людей для установки артефактов.

Закрыв чемоданчик, он взял его за ручку.

— Нажмите на круглую кнопку под ручкой. Вы ее нащупали. И не пугайтесь.

Стоило герцогу нажать на кнопку, как его кисть охватила широкая черная лента, соединившая его руку и ручку чемоданчика.

— При попытке отрубить вам руку и отобрать артефакт, содержимое чемодана превратится в невесомую атомарную пыль. Безопасную и бесполезную. Мы не дураки предоставлять кому-нибудь шанс завладеть чемоданчиком для его пользы и вреду империи.

— Я передам ваши слова Императору.

— Сегодня вы смогли меня убедить. Надеюсь, что в следующую нашу встречу, вы сможете меня удивить куда больше, чем смена цвета кожи, приобретение незнакомого акцента и непонятного набора слов. Виконт вам стоит опасаться вашего друга, он куда более опасен для окружающих, чем может это показаться.

С этими словами герцог покинул кабинет Олеса и дом.

Возвращение Олеса к учебе вызвало некий фурор среди сокурсников, и неслабый ажиотаж среди женской половины. На настоящий момент Олес являлся самым известным и завидным холостяком нашего курса. Попытки профессорского состава сбить спесь с зазнавшегося юнца потерпели крах в течение трех дней. Олес не только сумел наверстать пропущенное, и сдать несколько зачетов из пропущенных за время занятий зачетов, но и поставить в тупик своими знаниями и умозаключениями некоторых профессоров. В особенности его манеру ставить людей в тупик оценил наш преподаватель философии. Десять минут, и он, поставив ему высший бал, сказал всем заняться конспектированием главы такой-то и вышел из аудитории.

У меня положение с серой вообще странные. Я все меньше и меньше ее понимаю. Постоянные перепады настроения, сильные эмоции и раздражительность буквально давят не только на меня, но и на окружающих.

Айрин вообще, как снег на голову. Эта особа то возникает из ниоткуда, то исчезает куда-то, чтобы вернуться с новыми новостями из других миров, сувенирами и журналами для серой. А я еще гадал, откуда та берет вдохновение для новых костюмов. Сплошной плагиат.

Нас с Олесом вообще взяли под плотный колпак. Нас охраняет минимум десять человек круглосуточно. Как они собираются нас защитить, если будет организован очередной взрыв корпуса, а то и всей столицы, я не представляю.

— О чем задумался?

Олес устало разлегся на кровати. Его ежедневно терроризировали преподаватели, пытаясь поймать на незнании и неподготовленности к занятиям. Студиозусы других курсов, впрочем, как и наши сокурсники уже неделю делали ставки, насколько его хватит.

— Затишье перед бурей. Это самое скверное.

— Согласен. Чувствую, что развязка будет в новогодний праздник. Демоны обожают ломать стереотипы и ловить наивных людей в момент, когда те наиболее расслаблены и беззаботны.

— Скорее всего, так. Что планируешь?

— Выпросить у директора учебный полигон. Устрою там не только отвязную вечеринку, но и самую большую ловушку на демонов или иных инфернальных сущностей. Я этот проект два года делал и еще столько же шлифовал.

Я усмехнулся, жизнь вертопраха мало применима к Олесу. Даже в другом мире он не переставал работать. Сотни патентов, которые он две недели защищал в патентном бюро, поставили столицу на уши. Артефакты способные генерировать иллюзии одновременно в сотне мест одновременно, защитные, атакующие, лечебные. Десятки медицинских составов способных вытянуть с того света умирающего на поле боя. Н-да...

— Олес.

— Скажи, какая у тебя цель в жизни?

— Она не изменилась. Самосовершенствование, — без раздумий ответил Олес. — расширение кругозора и самосовершенствование. Твой подарок сделал то, о чем многие только мечтают. Повидать другие миры, сражения, полеты, магия и техника, сводящая с ума любого мечтателя и инженера.

— Решил дорасти до уровня младшего бога?

— Кто знает, с чем придется столкнуться в своей жизни. Быть может так оно и будет.

— Тогда какой смысл тебе торчать здесь? Ты освоил весь курс академии еще неделю назад.

— И чем потом заниматься? Студенческая жизнь — неотъемлемый элемент каждого. Пропустить попойки, дуэли и многое другое? — Олес подмигнул. — Да хоть сейчас. Только вроде это твои просили торчать в стенах академии, разве нет?

Я кивнул соглашаясь.

— Курт, советую готовиться к новому году. Будет весело.

На долю секунды взгляд Олеса стал жестким и пристальным. Видимо он тоже чувствует, как что-то приближается.

Великий лес. Северная граница леса была охвачена дымным колдовским пламенем, перекидывавшимся с дерева на дерево, превращая столетних гигантов в кучу золы и разносимого ветром пепла.

Едва оправившиеся от нашествия орков обитатели столкнулись с новой угрозой. В атаку шла армия с неизвестными штандартами. Люди и существа далекие от расы людей были закованы в диковинные доспехи из панцирей неизвестных чудовищ, отражавших не только мечи и стрелы, но и самые сильные из заклинаний известных эльфийскому племени. Солдаты шли сквозь лес, словно гребень через песок, не встречая сопротивления. Защитники леса падали без сознания при приближении солдат, после чего их связывали и доставляли в военный лагерь.

Армии нужны были рабы. Армии нужны были дети для пополнения своих рядов. Армии нужно было свежее и живое мясо.

В то же время южнее от места сражения, у корней великого эльфийского древа шла самая настоящая бойня. Охранники у входа в подземелье были разорваны когтями демона, а их души были выпиты для пополнения сил.

Последний сражавшийся встал возле менгира, охранявшего подземелье от обнаружения чужаками. Он был еще юн, и держал короткий меч не только неумело, но и с нескрываемым ужасом в глазах.

Размытая серая тень остановилась в трех шагах от юнца вставшим грудью на защиту подземелья.

Суккуба несколько мгновений лениво рассматривала дрожащего, словно кленовый лист эльфа, после чего хищно улыбнувшись, посмотрела прямо ему в глаза, гипнотизируя. В воздухе запахло легким запахом мускуса.

Эльф выронил меч себе под ноги и словно сомнамбула пошел в сторону объекта обожания. Его глаза были пусты, а рот искривился в дурацкой улыбке.

— Хаэллис, ты цела... ты пришла ко мне...

— Да мой милый, — суккуба на мгновение прильнула к эльфу, обнимая окровавленными руками его шею, и страстно целуя.

Эльф умер, расставшись с душой, со счастливой улыбкой идиота и пустыми глазами.

— Вкусно, но мало. — Суккуба скорчила недовольную гримаску на лице. — Ладно, сначала дело!

После чего насытившаяся демонесса взмахом кисти отбросила менгир запечатывающий вход в подземелье.

Корни дерева вспыхнули и осыпались жирным черным пеплом, открывая уодящие во тьму широкие ступени.

— Никакой эстетики, тоже мне разносчики слухов. Светлые эльфы то, светлые эльфы это...

Демонесса стала быстро спускаться вниз.

Полумрак подземелья был заполнен мерцанием водной глади тысячами бликов гуляющими по стенам подземелья. Свет шел из небольшого озерца, куда спускались корни великого эльфийского мэллорна.

Внимание демонессы сразу же привлек меч, лежащий на корнях мэллорна. Стоило приблизиться и меч, полыхнул ослепительной вспышкой, и издал низкий металлический звон.

— Чувствуешь мое присутствие? Пытаешься укусить, словно дворовая собака? — Суккуба остановилась в трех метрах от меча. — Ничего-ничего, сейчас выпью твою хозяйку и будешь, как шелковый выполнять все мои приказы.

Демонесса подошла к озеру и провела по водной глади ладонью.

— Я чувствую твои страдания и боль, терзающую твою душу и тело.

Сняв с пояса небольшой фиал с темной жидкостью внутри, небрежно откупорив колпачок, суккуба выпила его и отбросила в сторону. После чего ее начало трясти и бить сильным ознобом. Не выдержав, она застонала от боли и наслаждения.

Кровь бога, весьма редкая материя, наполненная первородной энергией. Тело суккубы слегка светилось в полумраке подземелья.

Вскоре озноб прошел, и поднявшись на ноги она вошла в озеро заходя сначала по колено в воду, потом по пояс, и наконец окунувшись в озеро с головой она поплыла к источнику света.

Примерно на глубине пятнадцати метров, в центре озера, на корнях мэллорна лежало тело последней принцессы светлых эльфов, высшей эльфийки, и обладательницы оружия бога.

"Вот я и нашла тебя!"

Подплыв вплотную, демонесса положила правую ладонь ей на живот и сосредоточилась.

"Печать смерти! Этот крысеныш тоже был здесь! Ну, ничего, я выпью ее душу, оставив часть, чтобы повелевать мечом, а тело поглощу!"

Отбросив светлые волосы от лица эльфийки словно морские водоросли, плававшие в воде озера суккуба, использовала самое сильное средство из своего арсенала — Поцелуй поглощающий душу.

Печать, наложенная неофитом народа Смерти, треснула и взорвалась, высвобождая всю выпитую у светлой эльфийки магическую и жизненную энергию. Волна смерти была такой мощности, что не ожидавшая такого развития событий суккуба поздно среагировала и волна, пожирающая все и вся на своем пути, прошла сквозь демонессу.

"НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ! Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ!"

— "А чего же ты хочешь пожиратель душ?" — Раздался внезапно женский голос.

— "ЖИТЬ!"

— "И чем ты готова за это заплатить?"

— "Чем угодно! Я отдам все ради того, чтобы жить!"

— "Да будет так!"

Демонесса потеряла сознание.

Тем временем тело принцессы стало мерцать светло-голубым светом, отбрасывая под водой причудливые тени. Тело суккубы стало приобретать серый оттенок и истончаться пока не пропало полностью. Тем временем волна смерти прошла сквозь корни великого мэллорна превращая тысячелетье дерево в высохшую безжизненную корягу.

Эльфийка открыла глаза.

Водяной поток, поднял тело светлой эльфийки со дна, мгновенно омыв подземелье священными водами озера. Казалось, само озеро взорвалось изнутри. Отбросив с лица мокрые волосы, девушка с удивлением оглядела свое нагое тело и выругалась, на мертвом, полузабытом диалекте нижнего мира.

Подойдя к лежащему на высохших корнях мертвого мэллорна мечу, эльфийка-демонесса осторожно прикоснулась кончиками пальцев к рукояти меча. Тонкие стебли, оплетавшие гарду меча, стаей голодных змей, бросившись в атаку, обвили правое предплечье. Рукоять меча, словно живая прыгнула в ладонь девушки.

— "Ты сослужишь мне службу, в особенности, если хочешь вернуть свае прежнее тело".

Экс-суккуба вышла из подземелья на поляну. Недавние тела растерзанных и убитых стражей рассыпались в прах.

Лес вокруг умирал. Листва теряла свой окрас, ссыпалась гибнущих деревьев зелено-желтым дождем. В воздухе помимо отдаленных звуков битвы словно слышался тихий стон умирающего, потерявшего всякую надежду на спасение.

Скоро главный оплот светлых эльфов в этом мире перестанет существовать, и тогда вторженцы перекинутся на другую цель.

Глава 16.

Кристина. Это не девушка, а настоящий демон в юбке. После месяца общения с данной особой рода человеческого, наши домработницы прячутся по своим комнатам при ее появлении, а бедный эльфенок-дворецкий просится за каким-нибудь поручением в город до самого вечера. Она несносна, взбалмошна, высокомерна, красива и опасна. Фраза про спортсменку-комсомолку тут никак не применить к данной особе, она скорее похожа на ликвидатора-садиста способного тянуть ваши нервы до скончания света или вашей короткой (для вашего же блага) жизни.

Но это полбеды.

Все началось сегодня утром. Кстати забыл добавить, сейчас, канун нового года. Осталось всего пять дней до ежегодного праздника.

Две юные особы решили пробраться к нам в дом и выведать в наше отсутствие какие-то секреты. Да вы догадались — это были младшие сестры Олеса.

Подготовились они на славу. Черные облегающие костюмы, мимикрирующие заклинания, позволяющие маскироваться подобно хамелеону, ну и наборы взломщика-профессионала. Где они достали последнее — ума не приложу. Надо будет спросить Олеса, вполне возможно кто-то из его родственников был медвежатником.

Кристина вырубила первую, когда та пыталась влезть в ее открытое окно. Короткая драка и несколько кровоподтеков на лице и Миаринда с потерей сознания выбыла из игры. Иллонеста продержалась куда как дольше. Лилаэль рассказывала, что обе девушки, словно два взъерошенных воробья порхали по гостиной, размахивая руками и ногами, словно ветряные мельницы. Про переломанную утварь и декоративную мебель, в свое время приобретенную Тиалль я умолчу, ибо потом сам долго удерживал рассвирепевшую серую кошку готовую порвать обеих. Кстати если бы она вырвалась, я бы уже не стал делать ставки. Тиалль сильно изменилась за год моего отсутствия. Лень и манеры домашней мурлыки у нее сменили повадки матерого хищника. Серая упорно занималась и до сих пор занимается фехтованием и искусством ближнего боя. Два из трех тренировочных боев я выиграл, но какой ценой. В ипостаси человека она превосходила меня с небольшой форой, и ее прогресс далеко не достиг своего предела. Такое чувство, что я один не меняюсь.

Так вот вернемся к нашим баранам. Ну, или мягче говоря к сестрам Олеса у которых по штопору в причинном месте, не позволяющем сидеть на пятой точке ровно. Кристина их связала, раздела донага, накинула на низ по простыне, чтобы не смущать бедного эльфенка.

Когда те пришли в себя связанные, словно куколка бабочки с кляпом во рту девушек накрыло паникой. Мы появились уже вечером, когда Олесу приспичило в лабораторию. Стоило нам выйти из портала, как открылась весьма неприятная ситуация. Девушки с квадратными глазами разглядывали меня и Олеса вышедших из темного вихря портала. Мне пришлось провалиться на пять слоев, чтобы быть уверенным, что меня не видят.

Скандал был грандиозным. Олес разносил в пух и прах своих сестер, пользуясь тем, что те связаны и во рту кляп. Никто не перечил, девушки только обиженно сопели и сверкали глазами.

— Поздравляю Кристи! Тебе удалось полностью освоить "старую школу" боя. (Олес имеет в виду старую школу мира, где родилась и выросла Кристина). Твои тетки с ней не знакомы, так что итог ты видишь сама.

Подойдя к каждой по очереди, он вынул кляпы и, выслушав весь поток негодования кивнул головой на Кристину:

— Ну что, знакомьтесь. Кристина эти две глупые как винные пробки особы — твои тетки. Слева — Иллонеста, справа — Миаринда. Девочки, это Кристина, моя младшая дочь, прошу любить, — Олес усмехнулся, глядя на круглые от удивления глаза сестер, — и жаловать. Тем более уважать себя она уже заставила.

Олес обернулся и, посмотрев на меня (хотя видеть так глубоко в мировые слои он пока еще не должен) произнес:

— Курт, будь другом сходи за Тиалль, пусть пришлет портных, ибо слухов, что мои сестры щеголяют голышом по столице мне даром не надо. А я пока с ними переговорю.

— ХОРОШО. ВЕРНУСЬ МИНУТ ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ.

Вернулся я, куда позже давая семье воссоединиться в полной мере. Как раз вовремя чтобы перенести нас с Олесом обратно в академию, пока не заметили нашего с ним отсутствия.

Я сидел в библиотеке и перебирал манускрипты мертвых языков этого мира. От прежних далеко не великих цивилизаций остались крохи и обрывки информации, раза по сто переписанной и дошедшей до нынешнего времени на уровне базарных слухов. Но для собирателей истории даже эти крохи — праздник и тема для научного диспута.

Закончив переписывать свиток, я передал его домовому, который уже притащил следующий рулон пыльной и ветхой истории. На этот раз мне принесли свиток с хрониками некого Грон-Трон Хорна Третьего, победителя великанов и усмирителя огнедышащих гадов. Забавная история изобиловала неточностями, не говоря уже про глупые ситуации.

Здание отремонтированной библиотеки единственное тихое и спокойное место, где не брала "сотовая" связь. Артефакты отказывались здесь работать, спасибо Олесу, по моей просьбе снабдивший библиотеку специальными артефактами.

Тиалль появилась за час до закрытия со своими конспектами. Тут ее не могли вызвонить, и у нее появлялась передышка в час-два от надоедливых заказчиков и поставщиков, не говоря уже о лизоблюдах и недовольных.

Правда следом завалилась целая толпа академических модниц. тишина сошла на нет.

Честно говоря, я не выдержал, и поставил печать молчания.

Как это у меня получилось, не меняя ипостась, и при этом так быстро я не понял, но эффект произвел на галдящих неизгладимое впечатление. Они сначала решили, что охриплиоглохли, нужное подчеркнуть. Я же тяжело вздохнув принялся переписывать второй лист хроник. Надо будет обратиться к Олесу об индивидуальном самописце. Так смогу несколько книг или свитков одновременно копировать.

Тиалль до которой дошло что случилось благодарно кивнула, и села напротив стараясь не мешать моей работе.

"Галдящую" в панике молодежь разных курсов разогнал библиотечный полтергейст, уронив на особо не понимающих индивидуумов по тому местного аналога "Войны и мира". Скажу честно, переплет у данного произведения был довольно крепким и тяжелым, с металлическими накладками на уголках книги.

— Я смотрю, наша академическая знаменитость решила явиться на предновогодний зачет по моему предмету!

— Ну как я мог пропустить ваш зачет Мастер. — Олес с уважением, без всякого притворства отвесил вежливый поклон Гор-рану ан'Торру.

— Что ж, с вас тога и начнем маркиз. Выбирайте оружие.

Пожав плечами, Олес выбрал шестопер. Прочертив им бабочку в воздухе, он стал в атакующую стойку.

— Я готов мастер.

Гор-ран ан'Торр атаковал без всякого предупреждения. Шестопер в его руках двигался, словно живой рассекая воздух туманным силуэтом и высекая искры при соприкосновении с собратом. Наш поток, разошедшийся вдоль стен затаив дыхание смотрел, как двое противников сошлись в хоть и тренировочном, но все же красивом бою. Внезапно Олес открылся на долю секунды, позволяя себя атаковать, и явно собираясь устроить сюрприз преподавателю, как тот с поразительной грацией отскочил в сторону, и поднял руку, обозначая окончание боя.

— Великолепно лер ла Корью. Надеюсь, в дальнейшем вы не забросите свои тренировки. — Дыхание мастера даже не сбилось. — Лер ан'Драффл выбирайте оружие. Мой ассистент просто горит желанием принять у вас зачет по древковому оружию.

"Ассистентка" тем временем уже стояла, опираясь на боевое копье имперской пехоты. Само собой, тренировочное, которое весило немногим меньше настоящего, но все же. Баронесса Мириам ле Фироналл ожидала меня весьма недоброй улыбкой. Судя по ее довольному виду, она весьма давно ожидала этого тренировочно — зачетного поединка. Походу девушка тренировалась весь прошедший год, который я с Олесом провел в другом мире.

Взяв боевой шест воинов-монахов, я вышел в круг и, поклонившись баронессе, встал в стойку. Тренировка с тенью никогда не заменит живого оппонента.

Прямая атака копьем в лицо. Поворот корпуса и встреча древка копья, сопровождаемая сильным ударом посоха в изменившийся центр тяжести. Копье имперского пехотинца имело внутри полую трубку с залитым в нее местным аналогом ртути. Это весьма усложняло работу с копьем, как для владельца, так и для противника.

Баронесса отскочила на полтора шага назад и, используя инерцию удара посохом, и держа копье за нижнюю треть, сделала широкий полукруг копьем, на полсекунды открываясь корпусом и правой ногой, после чего атаковала, рассчитывая ели не перерубить мой посох плоским четырехгранным наконечником копья, то выбить из рук точно.

Удар посохом в основание наконечника копья было видимо для Мириам полной неожиданностью, ибо копье едва не вырвалось у нее из рук и, вибрируя, словно камертон высекла огненный сноп искр из каменного пола тренировочного зала.

Не теряя времени, я наступил на наконечник копья левой ногой, одновременно обозначая удар в незащищенную шею девушки.

— Браво! Мужчина показал все свое мужество и победил слабую и хрупкую девушку. И как только земля носит таких людей?

Я и Мириам одновременно вздрогнули.

Позади нашего потока стоял поток первого курса, тоже прибывший на предновогодние зачеты.

Мириам побагровела готовая броситься на унизившего ее и меня юнца. Масла в огонь добавился довольно гадкий смех двух подпевал, и звонкий смех нескольких девушек студенток. Судя по гербовой одежде, троица вхожа в высший свет империи. Я положил руку на плечо девушке и покачал головой.

— Ба, да я смотрю цыпленок, покинув курятник, решил прочирикать что-то на уроках взрослых? — Олес уже оценил ситуацию, и перешел к действию. — Боюсь мальчик, что ели предоставить этой прекрасной и, несомненно, хрупкой девушке поединок с вами, то позор от вашего неумения держать оружие покроет весь ваш род.

— Назовитесь!

— Цыпленок даже не знает норм приличия! Дамы и господа, как низко пал род де Бронн! Судя по вашей тряпке, которую вы именуете плащом вы младший в семье, а это значит практически безземельный.

Короче точка кипения дерзкого выскочки достигла точки кипения.

— Дуэль! Я граф Ланс де Бронн! Вы нанесли мне оскорбление крови и рода! Я требую сатисфакции мерзавец.

Гор-ран ан'Торр вздрогнул. Член рода, приближенного к трону, вызвал другого официально на поединок.

— Да не вопрос сопля! — После произнесения Олесом граф де Бронн покраснел еще сильнее и схватился за свою декоративную шпагу (кстати, разрешение на ношение такого оружия в стенах академии было у единиц!) очередного оскорбления Олеса граф покраснел еще сильнее. — Я Олесеанн ла Корью принимаю вызов мелкого выскочки, оскорбившего моих друзей, а, следовательно, и меня.

Лер ан'Торр, прошу разрешение на проведение поединка по всем правилам в стенах тренировочного зала академии.

— Мне необходимо разрешение директора Академии на проведение незапланированного боя.

Пожав плечами, Олес достал из-за пазухи свой артефакт связи и протянул его преподавателю.

— Спасибо лер, но я воспользуюсь своим.

Ситуация вызвала замешательство. Хлыщ, похоже, понял, что напоролся на неприятности и теперь медленно обтекал в сторонке вместе со своими припевалами. Девушки вокруг них охали и ахали, правда, не забывая постреливать в сторону Олеса кокетливыми взглядами. Девушки вы неподражаемы.

В течение получаса в тренировочный зал набилось куча народа, что здесь стало тесно. Прибыл сам директор, и спросил обе стороны о возможности решить все миром, но получив отказ со стороны Олеса и сорвавшийся на крик голос студента, который никто разобрать не смог, он кивнул и сказал перенести дуэль в главный тренировочный ангар.

Занятия были сорваны. Дуэль превратилась в настоящий цирк.

Я и Мириам стояли справа от Олеса. Граф явился вместе со своими припевалами, тоже мужчина и девушка.

— Трудно было добиться того чтобы проникнуть за щиты академии неофит. Ты и твоя человеческая игрушка слишком зарвались, чтобы и дальше путался у нас под ногами. Ты и та жалкая человечка умрете, а огненный... огненный скоро будет наш!

Демону скинуть личину или покинуть человеческую оболочку — дело пары мгновений. Что такое мгновение для смерти? Что есть время?

Я выждал, когда они сменят свои ипостаси и начнут атаку. Демоны падки на красивые фразы и показушность, эта черта присуща каждому существу, живущему тысячелетия.

Мир остановился, а люди и демоны превратились в соляные столбы. Не стоит зря тратить силы на красивые удары и прочие ненужные в данной ситуации атрибуты. Сняв с пояса косу, так и не сменившую облик с костяного кинжала. Я пронзил каждого из демонов в одно из сердец (у некоторых по два-три сердца), и коса просто выпила их, превратив их тела в три кучки жирного пепла.

Осталось только вернуться на свое место и принять ту же позу, в которой я изменил ход времени.

Звуки со всех сторон нахлынули словно цунами, едва не повалив меня на землю.

В следующий миг на том месте, где были три демона, неторопливо вращался огненный протуберанец, вторым концом упиравшийся в купол защитного поля.

Вот и все, никто даже не заподозрит моего участия.

Мириам ошарашено смотрела на огненный столб и слегка дрогнувшим голосом спросила:

— Мальчики у вас всегда так весело?

Где-то я уже слышал эту фразу...

Я шел по улицам имперской столицы и хмуро разглядывал спешащих по своим делам людей. Третий мировой слой слегка затирал свет и тьму, делая мир куда более серым. Здесь тоже шел снег, такой же липкий и противный в теплых городах. Сколько я уже в мире людей? Три года? Четыре? Короткий миг по сравнению с прожитым мною веком.

Тиалль развернулась на широкую ногу благодаря спонсорству Айрин. Неофициальная совладетельница концерна пошива одежды и нижнего белья Черная роза. Айрин без зазрения совести таскала журналы с множества миров. Чувствую закон невмешательства в развитие чужого мира — перешагнут и растоптан уже давно. Каюсь, в этом имеется моя вина, я начал они продолжили.

Ладно, это к делу не относится. Выбрать подарок, в этом самая большая беда! Фраза "важно только внимание к человеку" можно отнести к жестокой шутке. Да не спорю тот кому подарят пару теплых носков будет конечно же рад, но в душе остается легкий осадок от того что тебе подарили далеко не то что ты хотел. Подаренные драгоценности. Если они не несут уникальный подчерк, забываются в шкатулке с драгоценностями.

Идем дальше. Что подарить леди, у которой есть все. Украшения, свое ателье одежды, огромный доход от пошива и продаж. На Земле ходят кучи забавных историй с подарками, для тех, у кого есть все. Та же кисточка для пупка, ибо у человека, у которого есть все, есть даже специальный слуга для чистки пупка. Так что подарок, скорее для него.

Внезапно я остановился у высохших "от времени" деревянных створок в магазин со стершейся надписью на вывеске.

Интересно.

Толкнув створку двери, я вошел в полутемное помещение лавки, освещенное несколькими лампадками темной бронзы. Стены были заполнены сотнями полок, заваленными различными товарами. Помещение было куда больше изнутри, чем выглядело снаружи. Так вот, слой пыли, который покрывал товары говорил никак не о неделе или месяце отсутствия влажной уборки. Годы и десятилетия.

Подойдя к низкой стойке из потемневшего от времени черного дерева, я звякнул в колокольчик. Раздался чистый звон бронзовой декоративной безделушки.

На углу стойки зашевелился небольшой холм пыли и на меня сквозь полумрак уставились два изумруда глаз.

— Приветствую великого в лавке для видящих.

Из-под холма наружу выполз крупный черный от, отлитый явно из черной бронзы. От существа или артефакта (я еще не разобрался), шла легкая аура опасности и радущия. Странная смесь.

— Ты страж или хозяин?

— Продавец. Охранник. Учетчик. Счетовод. Бухгалтер. Я, душа магазина. — Кот отряхнув с бронзовой "шерсти" пыль уселся на стойке передо мной. — Прощу прощения за внешний вид. Уже сорок три года и пять месяцев к нам не заходила ни одна живая душа... эм... прошу прощения неправильно выразился. Не было ни одного посетителя. Прошу секунду подождать.

Кот вздыбил шерсть и грозно мурявкнул куда-то под стойку. В тот же миг из-под стойки выбежало десятка полтора серебристо-серых мышей с отблескивающей металлом шерстью. Через пару мгновений в лавке прибавилось света, а пыль, словно по волшебству исчезла. Хотя, скорее всего это и была магия.

— Итак, чем могу быть полезным о великий?

— Почему ты называешь меня Великим?

— На вашем народе лежит великая тяжба. Только великие могут нести свою судьбу так, как ваш народ несет свою. Проживая эпохи и храня жизни разумных.

Кот отвесил легкий поклон.

Понятно, что ничего непонятно.

— Что продается в вашей лавке?

— Все и ничего.

— Это как?

— Здесь есть все, что нужно человеку, но вряд ли он найдет здесь то, что он ищет всю свою жизнь.

Кот, похоже, любит говорить загадками.

— Я ищу подарок для молодой серой эльфийки.

— Дама сердца или просто знакомая?

— У ней все неопределенно, но скорее да, чем нет.

— Это похоже на женщин, то вы дороже им целого мира, а то, как бельмо на глазу.

Кот спрыгнув со стойки, подбежал к дальнему стеллажу и запрыгнув на третий ярус от пола осторожно перебирая лапами подошел к небольшой черной коробочке лакового дерева. Осторожно понюхав, он на несколько мгновений задумался и почти по-человечески кивнул.

— Думаю, это подойдет лучше всего. С вас сто сорок два золотых этой эпохи, двенадцать серебряных и четыре медных монеты.

— А что это? — Я приблизился и посмотрел на кота.

— Экстракт черного лотоса и черной розы, известный как "Мрак". Производство кончилось шесть тысяч лет назад, в связи с отсутствием исходного материала. — Кот мордочкой подтолкнул в мою сторону черную шкатулку.

Я осторожно взял в руки шкатулку и приоткрыл. Внутри было два небольших фиала из горного хрусталя. Внутри каждого около пятидесяти миллиграмм антрацитово-черной жидкости.

— Под подушечкой листок с рецептом к использованию и разбавлению экстракта.

— А что дает экстракт?

— Это концентрат духов. Уникальные духи для уникальной серой эльфийки решившей строить глазки одному из народа, ведущего свой род еще с тех времен, когда боги сами бродили по земле среди смертных.

Я потянулся за кошелем, но кот меня остановил.

— Не стоит мучатся считая, просто голосом подтвердите сделку и назовите сумму.

Пожав плечами, я последовал совету бронзового стража лавки.

Со стороны стойки послышался звон монет, а я почувствовал, что часть денег, хранимая во внутреннем пространстве плаща, исчезла.

Ничего себе новости.

— Как говаривал мой создатель, именно это действо сбрасывает бессмертных с пьедестала неуязвимости на грешную землю, и способствует более рационально смотреть на мир.

Убрав шкатулку в карман, я задумчиво посмотрел в сторону выхода.

— Наверное, когда я покину лавку и приду сюда завтра, ее здесь уже не будет?

— Конечно. На ее месте будет старый и заброшенный тупик.

— И много таких магазинчиков как ваш?

— Тысяча и один. И все они перемещаются между мирами, чтобы однажды появиться в другом месте, где они будут наиболее нужны. Мой создатель был великим шутником.

Я кивнул. Я читал про такие случаи во множестве книг. Не ожидал так скоро наткнуться на один из них.

— А как узнать, а еще лучше, как увидеть магазин там, где ты этого хочешь.

Кот на секунду замер с поднятой правой лапой, став похожим на игрушечный болванчик, после чего фыркнул и засмеялся.

— Редко кто просит карту магазинов, и еще реже просят компас. — Кот спрыгнул на пол и, забежав за стойкой, исчез чем-то шурша.

Через минуту он уже сидел на стойке, прижав лапой небольшой плоский футляр.

— Компас — штука уникальная и индивидуальная вроде вашего ледяного фонарика, подаренного богиней смерти древних скандинавов.

Кот улыбнулся довольный эффектом. После чего убрав лапу с футляра, продолжил:

— Компас пронизывает мироздание словно игла. Он, по сути, и карта, и ключ, и указатель. Вещица весьма дорогая, и которую нельзя купить за деньги. Он предоставляется только за услугу.

Интересно оно стоит того чтобы согласиться?

— И какова цена?

— Услуга.

— Все зависит от того что вы хотите.

Кот спрыгнул на пол и ВСТАЛ на ноги представителем человеческого племени (правда, с кошачьими ушками на макушке).

— Два обломка вашей маски.

— ЧТО?

— Всего два обломка. Ваша маска треснула, и исправить ее уже нельзя. Как только она сломается, вам будет необходимо произнести лишь: "сделка подтверждена"! Пока она не рассыпалась. После того как она рассыплется толку от нее не будет.

— Но зачем вам обломки?

— Помимо лавки — это еще и музей множества миров. А этот экспонат будет поистине уникальным.

Вложив футляр мне в руку, продавец произнес:

— Компас будет принадлежать вам временно, пока не завершена сделка. Считайте это предоплатой. Но если вы откажетесь, он просто вернется в лавку.

После чего его силуэт размазался в воздухе, и уже на стойке замерла статуэтка из черной бронзы в виде кота.

Глава 17.

В этот год мы решили проводить празднование окончания года в тренировочном ангаре повышенной защиты. Как говорится, если придется ломать все и крушить, то пусть это будет полигон. Так как битва в основном шла за танцевальные и оккультные залы по причине своего размера.

После того как узнали, что Олес забронировал на двое суток полигон, народ стал толпами подкатывать к нам набиваясь на празднование нового года. Я благоразумно откланивался, говоря, что я пригласил только одну особу, а список остальных гостей регламентирует сам маркиз ла Корью. Помогало не всегда. Потом просто плюнул, и последние дни ходил на третьем мировом слое, минуя просителей и стайки девушек, желающих попасть на такое событие. О нашем прошлом, точнее позапрошлогоднем сабантуе по академии бродили настоящие легенды, обрастая всевозможными слухами. Сам Олес вообще никаким уговорам не поддавался, отвечая студиозусам, что список гостей уже регламентирован и утвержден (кем и как я затрудняюсь ответить) и посему он, увы, ничем помочь не сможет.

Это-то на Олеса весьма плохо похоже. Количество представительниц прекрасной половины с подругами желающих попасть в новогоднюю ночь на восьмой полигон на территории академии буквально зашкаливало. Как-то мало верится, что пребывание в прошлом мире сумело сделать из него однолюба, за три месяца я ни разу не видел его вдвоем с одной и той же прелестницей.

В украшении полигона нам помогала, чуть ли не вся строительно-ремонтная община домовых академии. Олес по этому случаю притащил такой короб свежей выпечки и пару деревянных бочек молока, что уже получившие предоплату трудяги буквально летали. Где достали ель — вообще отдельная история, которую Олес не может вспомнить без смеха. Чтобы нам пропустили хотя бы одну, нам пришлось приобретать целых десять. Как оказалось, мы выбросили деньги в трубу, ибо жадные человеческие чувства коменданта пытались заграбастать все ели и установить там, где это надо ему. В итоге все девять елей были с сюрпризом: в полночь, когда куранты отгремят двенадцать и известят о начале нового года, ели оживут и начнут гоняться за гостями. Коменданту влетит по первое число. Гнаховски своего коллегу не особо любит, будет новогодний подарок для гнома.

Столы с закусками расставили вдоль стен, освобождая больше места для танцев. В дальнем углу разместили Олесовскую артефактную аппаратуру для дискотек, он ей особо гордился. Говорил, что проектировал ее около трех с половиной лет, так как надо было занять себя в том мире.

Да забыл рассказать, неделю назад Олес закончил строительство подвальных помещений. Теперь там имеется бункер способный выдержать ядерный взрыв, и мини завод по производству уникальной техники. Для этого пришлось выкупать весь квартал. Во сколько ему это обошлось, даже не представляю.

Ну да ладно.

Отмечать мы начали с восьми вечера, так как после полуночи ждали "особых гостей", и хотелось отпраздновать новый год по-человечески.

— Что опять витаешь в облаках?

Олес подошел как-то совсем незаметно. Сумрачно посмотрев на друга, я кивнул.

— Настроение не праздничное.

— Есть такое. Ты уже подарил Тиалль что-нибудь?

— Нет, жду нужного момента.

— Что хоть купил?

— Два флакона с концентратом уникальных духов. Нашел случайно магазин-призрак в столичном торговом квартале.

Олес заинтересованно оглянулся, не слушает ли нас кто-нибудь и переспросил:

— Какой магазин?

— Магазин-призрак. Их где-то полсотни по вашему миру и тысячи по остальным мирам. Продавец не был полностью откровенен о точном количестве, так как по записям моего дома таких магазинчиков немало раскидано по мирам. Думаю, ты и сам слышал о появляющихся и исчезающих магазинчиках чудес.

Олес потер подбородок, задумчиво уткнувшись в бокал с вином.

— Тоесть если мы пойдем с тобой туда завтра, его уже не будет на месте?

— Именно, — я кивнул. — Магазин перемещается сразу после того как покупатель что-нибудь приобретет и покинет магазин. Этот, похоже, застрял в столице уже довольно долго, если судить по слою пыли на вещах.

— Что хозяин врет на прополую?

— Хозяин торгаш, а верить торгашу можно только в том, что он очень хочет сбагрить давно лежалый товар. Правило семьсот тринадцать.

Олес хмыкнул:

— Все еще таскаешь с собой эту брошюрку?

— Лишним не будет.

— Ладно, пробегусь по гостям, а то заскучали. Через полчаса с тебя визуальная иллюзия для гостей, а то меня уже двенадцать человек спросило, будет ли что-нибудь уникальное и незабываемое. В тот год "Энигма" тебе удалась выше всяких похвал, даже меня пробило на трепет!

Двенадцать фигур в темно-зеленых дорожных плащах на уставших лошадях спешно въехали через северные ворота, щедро заплатив пошлину за проезд. От стражников не укрылось, что все всадники были из рода светлых эльфов, и едва не падали в обморок от усталости.

Через час, после того как были закрыты ворота и смена караула готовилась к смене, в караулке неожиданно погас свет. Живыми оттуда выйти не удалось никому. Пришедшая им на смену новая караульная группа обнаружила сваленные в углу окровавленные тела стражников.

Тревогу поднять никто не успел.

Темно-красный смазанный вихрь пронесся сквозь застывших в ужасе людей и остановился на выходе приобрев силуэт красноволосой светлой эльфийки с кроваво-красными вертикальными зрачками глаз.

— Тела убрать. Приготовить все для прохода диверсионной группы.

— Да повелительница.

Спрыгнувшие с потолочной балки два эльфа оттащили от входа тела убитых, после чего накрыли их кусками материи, найденными в одном из помещений караулки. Видимо материю когда-то изъяли у торговцев.

То, что Олес приготовил на новогоднюю закуску, свело бы с ума любого шеф-повара, да и гурмана тоже. Нет очень даже хорошие блюда, но вперемешку к ним словно в насмешку, стояли заводские полуфабрикаты с Земли, соленья и консервы. Особенно меня развеселил бутерброд со шпротами, которыми Олес угощал какого-то студиозуса со второго нашего потока. По его словам, эта консервированная рыба положительно влияет на потенцию и стоит в три веса золотом.

Бедолага купился.

Чувствую, тут руку приложила Айрин, как главный контрабандист.

Я только головой покачал.

Да кстати. Над любительницами изысканных закусок он поиздевался куда более забавно: на подносе с большими листами чипсов стояла серебряная чаша с "Икрой заморской — Баклажанной". Это диет средство для поддержания фигуры он разрекламировал десяти красавицам, приглашенным на новогодний вечер.

Тиалль с Лисарионной хохотали громче всех, когда я пояснил суть Олесовской шутки. Остальным девушкам рассказывать о шутке я не решился, уж больно много я читал об ответных шутках обиженных девушек. Пусть Олес потом сам отдувается.

Взяв тонкий лист лаваша, я завернул мясное ассорти нарезанное тонкими ломтиками, добавил сыра и немного салата. На импровизированный бутерброд я положил чайную ложку "заморской икры" и с удовольствием умял. Олес хмыкнув повторил мои действия уже с другой начинкой. Завершив блюдо икрой и тонкой ниточкой горчицы.

Горчица была свежая и очень жгучая. Любители повторить пожадничали с горчицей и теперь осушали бокал за бокалом.

Доев свою порцию, я вытер руки салфеткой и отошел в сторону. Иллюзия значит с меня... Хм. Что-бы мне придумать? Чужие миры показывать нет никакого смысла, пойдет слишком много вопросов. Если уж на первой практике прокатило, то сейчас не стоит создавать прецедент.

Ну начать можно с той же "Enigma — Sitting on the Moon", а там подобрать что-нибудь еще. Конечно там есть города иного мира, но думаю, когда небо будет меняться местами с землей, им будет не до этого.

Окружающий мир пропал, заполняясь иллюзией.

— Кто не хочет упасть лучше остаться на месте! — Олес как всегда предусмотрителен. — Это воспроизведение одного поэта-мечтателя, так что будьте готовы удивляться!

Лисарионна попыталась поймать за руку блондинку в красном платье и едва не упала, когда мир в следующий миг сменился вращающимся подобием. Тиалль только фыркнула, подхватывая в последний момент подругу. В общем картина пошла на ура.

После чего Олес перехватил инициативу и устроил танцы. Крышу под потолком я сменил иллюзией звездного неба, рассекаемого ракетами фейерверков. В ходе танца я добавил иллюзии танцующих пар, добавляя массовки. Честно говоря, нелегко с первого раза контролировать столько разных элементов, а уж совмещать с танцем... Тиалль как вы понимаете стоять в стороне не собиралась.

Так и прошло все время до нового года.

Бой курантов закончился целой серией иллюзорных фейерверков под иллюзорным небом, ну и конечно же взрывающихся шутих по всему залу. Не ожидавшие такого гости в первое время подпрыгивали, но довольно быстро привыкли.

Пришествие красноносого гостя прошляпил даже я, хотя Олес признался, что сначала подумал, что это моя иллюзия.

Народ конечно же кинулся к подаркам.

Пока все суетились я под шумок подарил Тиалль шкатулку с концентратом духов. Честно говоря, мне удалось ее удивить. Она ожидала что-нибудь вроде того же комплекта драгоценных украшений, что и в первый год.

А в следующее мгновение взвыла сирена.

Главные ворота перечертило три вспыхнувшие белым огнем линии после чего изрубленные створки с громким лязгом и треском рухнули на пол.

Повалил густой чадящий дым, принесший запах паленой шерсти и гари. Частично пахло серой и селитрой.

— Боже какая вечеринка, а меня и не пригласили!

Сквозь задымленный проем прошла женская фигура с обнаженным мечем в правой руке. От клинка веяло такой силой, сто с фигуры девушки взгляд невольно падал на меч, по которому пробегали зеленые и красные магические искры.

Следом в зал влетело около десятка фигур в темно-зеленых кожаных доспехах эльфийских следопытов. Из-под капюшонов горели красноватые огоньки глаз с ненавистью ко всему окружающему миру рассматривавших нас.

— Огонь!

Эльфы (больше никем эти худые фигуры быть не могли) вскинули короткие луки и дали залп.

Две отскочили от моего плаща, три вспыхнули на подлете к Олесу и рассыпались черным пеплом. К моему удивлению первой среагировала Тиалль обычными столовыми ножами отклонив стрелы, предназначавшиеся ей и подруге, после чего резко метнула ножи в нападавших. Две фигуры дернулись и упали на земляной пол. Из правой глазницы каждого торчало по вошедшему по самую рукоять столовому ножу.

— Неплохо. — Слегка иронично отметила светлая эльфийка с кроваво красными зрачками глаз, слегка светившимися в полумраке. — Убить всех!

Тихий шелест автоматной очереди, и несколько брошенных навстречу заклинаний, женский испуганный крик и эльфийский боевой клич словно слились в одно мгновение.

Остановить время?

Рано, пока не стоит.

Тут наконец очнулся Олес. Всех гостей словно на липучке притянуло в большой защитный контур за елью, и накрыло тройным независимым куполом способным выдержать час непрерывной атаки заклинаниями первого порядка.

С Тиалль слетело ее элегантное платье, и теперь серая эльфийка стояла в чем-то напоминающем комбинацию трико и боевого купальника из костюмерии земных фантастов. В руках она держала два изогнутых кинжала по затемненным лезвиям которых пробегали лепестки черного пламени.

От неожиданности я замер, залюбовавшись стройной фигурой эльфийки. Контраста добавила вязь листьев и шипов охватив тело эльфийки вроде легкого доспеха...

Отшаг в сторону, с одновременной сменой ипостаси. Коса проявилась у меня в руках, тут же принимая форму двух лезвийной глефы.

Три стрелы я отбил костяным древком четвертую предназначенную серой отвел в сторону лезвием плашмя.

Переместиться в тыл противника.

Взмах и две тетивы, рассеченные в момент, когда лук был натянут, бьют по пальцам и лицу стрелков, рассекая нежную кожу. И заставляя их бросить луки и на некоторое мгновение забыть про атаку... Вместо этого, они выхватили короткие прямые мечи и атаковали синхронно словно провели в тренировке именно этой атаки долгие десятилетия.

Лезвие перерубило эльфийскую сталь, с небольшим сопротивлением, словно это была не сталь, а бамбуковая палка. Второй клинок скользнув по ткани плаща был зажат у меня подмышкой, а эльф, получив коленом в пах согнулся на несколько мгновений выпустив рукоять меча.

Переместиться на два метра в сторону и перерубить клинок... в тот же миг голова эльфа разлетается словно спелый арбуз от удара ноги.

Переместиться в сторону на два метра.

Костяное древко вздрогнуло и завибрировало, едва не вырвавшись из рук заблокировав острие магического меча.

Вот теперь я вспомнил где видел лицо эльфийки! Это была та злополучная ночь, когда светлые эльфы, ведомые ненавистью владельца колдовского меча, вырезали форпост. Самая большая трагедия до начала нападений странных армий "Черного Купола".

Отскочив в сторону, я произнес, принимая атакующую стойку:

— ВИЖУ МОЯ ПЕЧАТЬ ДОЛГО НЕ ПРОДЕРЖАЛАСЬ!

— Эта печать была сделана дилетантски неофит! Однако завладеть ее телом было не так уж сложно моя дорогая "игрушка". — На лице эльфийки появилась знакомая до боли улыбка. — Жаль, что ты сбежал, было так весело.

Атака!

Коса сделав полукруг должна была рассечь и тело эльфийки и демона внутри нее, и даже ее колдовской клинок, но та лишь небрежно парировала удар. Лезвие глефы накаченное под завязку темной энергией вонзилось под ноги "эльфийке" заставив ее закрыться защитным коконом, а оставшихся на ногах эльфов отбросить на стены. В том месте где глефа коснулась утоптанного земляного пола дымилась пятиметровая воронка, в метре над которой насмешливо скалясь ровными рядами жемчужных зубов эльфийка.

— ТЫ ДАЖЕ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ НАСКОЛЬКО Я РАД ТЕБЯ ВИДЕТЬ СУККУБАРА! МОЙ НАРОД НЕ ЗЛОПАМЯТЕН, НО ПРИВЫК ВЫПЛАЧИВАТЬ ДОЛГИ!

Кто бы не создавал колдовской меч, это был кто-то явно из пантеона младших богов. Меч черпает свою силу в жизни своего владельца и тех, кого он убивает. Оружие старших богов самодостаточно, и ему уже нет необходимости в вампиризме, так как оно способно брать необходимую энергию отовсюду.

Вторая проблема в том, что клинок обладает разумом, и так просто не даст погибнуть ни себе ни носителю.

Внезапно суккуба атаковала с демонической яростью, бурлившей в крови. Эти существа всегда были близки к огненной стихии. Вспыльчивы, опасны, и способны биться до последнего, до самой последней крупинки сил, пока тело не превратится в прах.

Коснувшись правого рукава плаща меч рассек его словно обыкновенную ткань.

Боль.

Боль — лучше всего отрезвляет в бою, боль — самый жестокий и сильный учитель, боль — которую нельзя ни передать, ни описать...

Впервые за долгое время я поменял свое оружие.

Костяное древко разделилось пополам, а клинки приобрели вид крупных серпов, прямо-таки классические кописы. Их еще называют хопеши.

Краем сознания я следил за Айрин, Тиалль и Олесом.

Айрин стояла последним рубежом защиты смертных под куполом. Тиалль замерла готовая броситься в атаку в любой момент, а Олес тем временем добил последнего эльфа. Теперь вся схватка была только между нами...

В проход полезли новые нападающие.

Взрыв!

Я переместился в сторону. Взрыв ударил не ждавшую этого суккубару которая все больше теряла черты светлой эльфийки и принимала свой истинный облик. Однако очередь полу магических зарядов, которые Олес расстрелял в суккубару рикошетом отскочили от темного кокона магической защиты.

Взрыв!

Во все стороны полетели тонкие иглы зазубренных стальных шипов. Часть прошла сквозь кокон и не причинив демонессе никакого вреда осыпались на земляной пол.

— ОЛЕС, ЗАЙМИСЬ ЛУЧШЕ ЖИВЫМИ! БЕССМЕРТНЫХ РАСПУТНЫХ ДЕМОНОВ Я ВОЗЬМУ НА СЕБЯ!

— Принял!

Олес пригнувшись перекатился в сторону и запрыгнул за опорную колонну принявшись встречать незваных гостей раскаленным свинцом и магическими артефактами.

— Ну что мой дорогой щеночек, продолжим наши танцы? — Сколько издевательства в ее голосе.

Пожав плечами, я атаковал.

В работе этим оружием я так и не преуспел, хотя отец старался вбить в меня не только основы, но и все что знал сам.

Думаю, теперь пора использовать свой козырь.

Время остановилось.

Однако в тот момент, когда клинок должен был коснуться открытой шеи демонессы, клинок сделав бабочку, ранив меня в левую ногу перехватил клинок правого кописа у шеи демонессы.

— Неплохая попытка, но слишком просто! Словно по учебнику!

Удар ногой демонессы я принял на левую руку. Сила удара была такова что отбросила меня на несколько метров в сторону. Однако, когда суккубара пронзила то место где я был, ее меч глубоко вошел в тумбу с музыкальным артефактом Олеса.

Демонесса вытащила меч рассекая и тумбу, и артефакт пополам. Взрыва пока нет, взрыв будет в иной временной линии. Однако часть заряда передался по мечу суккубе, ибо тряхнуло ее весьма сильно.

Мы снова сошлись. Удары меча и бекмешей не высекали ни иск, ни энергетических разрядов. Раны, оставляемые клинками, не кровоточили. Мы буквально рвали энергетическую составляющую наших сущностей. По сути это была парная битва — нас как владельцев и оружия обладающего самосознанием.

Внезапно я понял, что отведенный мне лимит времени кончился и я провалился в обычный временной поток.

Демонесса стояла в десяти шагах от меня и наносила удар по закрывшейся кинжалами серой...

Нет.

Я не успел вскинуть мечи, но я успел появиться на месте серой, тем самым вытолкнув ее в портал. Серая упала на ноги и в следующий миг перегруппировавшись отскочила в сторону метнув оба кинжала в демонессу. Однако они отлетели в сторону воткнувшись глубоко в земляной пол.

Оружие выпало из моих рук.

Тьма, составлявшая саму мою суть, возвращалась к первоисточнику выходя из моего тела.

Удар меча прищелся на костяную маску рассекая ее пополам наискосок, точно по трещине. Половинки маски упали к моим ногам. Хотя тела как такового у меня уже не было. Плащ еще несколько секунд будет сохранять мою суть, после чего я буду развоплощен в этом и других мировых слоях.

— НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ!!! — Совместный крик Олеса и Тиалль.

Тем временем демонесса убрав меч в ножны на поясе подняла половинки маски и довольно усмехнулась.

— Ты будешь первым неофит! А твоя суть послужит доказательством моей силы и будет храниться в моем домене, который я создам.

Она расхохоталась довольная своей победой.

У меня осталось только несколько последних секунд. Целых несколько секунд!

— ТОРГОВЕЦ, Я ПОДТВЕРЖДАЮ СВОЮ СДЕЛКУ! ЗАПОМНИ ДИТЯ БЕЗДНЫ И РАВРАТА, ЭТО НЕ КОНЕЦ — ЭТО ТОЛЬКО НАЧАЛО!

Половинки расколотой костяной маски исчезли из рук суккубары со звуком звоночка древней кассы, оставив демонессу ни с чем.

В следующее мгновение из ее груди, пробив тело суккубы насквозь вырывая из груди сердце вышла охваченная пламенем рука Олеса.

— НЕ ПРОЩУ!

В следующий миг на том месте где стояла суккуба бушевал огненный смерч, скрывший в себе и пламенеющее тело Олеса и демонессу. Рев первозданного пламени смешался в истошном крике боли демонессы. Она совершила свою главную ошибку, расслабившись победив своего главного, но не единственного противника.

Тиалль не обращая никакого внимания ни на огненный столб, ни на трескающуюся от жара кожу и волосы, на негнущихся ногах подошла к лежащему на земляном полу облаку первозданной тьмы, которое еще недавно было самым дорогим на свете существом.

При ее прикосновении облако и лежавшее рядом оружие рассеялось в воздухе, словно его никогда не было.

Серая эльфийка встала на ноги и подойдя к своему оружию вернулась к бушевавшей огненной стихии и произнесла:

— Олес отдай ее. Она заплатит мне за смерть Курта!

Смерч рассеялся, впитавшись в огненную фигуру мужчины.

— От нее уже ничего не осталось, я сжег всю ее сущность.

Стоило Олесу произнести эти слова, как обугленный меч, лежавший у его ног, словно испорченная кочерга, отлетел в сторону и, зависнув вертикально, осветился тусклым контуром фигуры суккубары:

— Как и сказал неофит — это не конец — это только начало! Чао детки!

Меч исчез во вспышке черного пламени.

— Вот ведь тварь живучая!

— Айрин! Что с Куртом? — Олес заозирался по сторонам. — Айрин!

Однако вокруг кроме запустения и в страхе трясущихся под магическими щитами студиозусов никого не было.

Взобраться на каменистый холм было задачей не из легких. Камни при каждом шаге так и норовили выскочить из-под ног. Тропинок как таковых здесь не было, зачем и кому они нужны в постоянно меняющемся мире. Здесь нельзя идти назад. Нельзя оставить вещи и потом за ними возвратиться, так как ты придешь уже совсем в другое место. Идти по солнцу здесь бесполезно, оно меняет не только положение и солнечный спектр, а может в любой момент поменяться местами с ночными спутниками этого мира. Солнц может быть несколько, как и спутников этого мира. Законы звездной механики здесь не властны. Как и законы внешних миров.

Мир вокруг меня меняется с непостоянной скоростью. Единственная точная единица измерения данного мира — время. В этот мир нельзя просто придти по приглашению, отсюда нельзя уйти по желанию, ибо весь окружающий меня мир — это Лабиринт.

Лабиринт — это творение безумного бога решившего, что его создание приведет к большим результатам в обучении моего народа, чем та же жизнь. Не знаю, насколько это правда, но мне теперь придется учиться проходить его заново.

Нам запрещено рассказывать про Лабиринт кому-либо кто не относится к нашему народу. Однако ситуация сложилась таковой что в настоящий момент я открою вам частицу этого странного и непонятного мира.

Видит Великая Тьма, я не хотел еще раз оказаться здесь, но меня развоплотили оружием младших богов. То, что я не умер окончательно, а появился в Лабиринте без своих способностей — плата. Мне придется всему учиться заново. Если скажете это как кататься на велосипеде, то боюсь, что вы не правы. Представьте, что вы утратили не только способности, но и ВСЮ память о них. Вот вы великий каллиграф или художник. Представили? А теперь попытайтесь что-нибудь написать или нарисовать. Ваши руки не помнят, как держать кисть, ручку или карандаш, запах краски и чернил вам незнаком. Вы впервые узнаете, что графит может быть твердым или очень ломким. Вы обнаруживаете, что бумага может быть гладкой и шероховатой. Что краска бывает не только черного и белого цветов, а существуют миллионы оттенков. Так вот и со способностями нечто подобное.

Итак, начнем с того что понятие и законы многомерности пространства здесь не работают. Этот мир настолько необычен, как если бы вам приходилось прикуривать сигарету от воды, а не от огня, или ходить по воздуху, а не по земле. Материя здесь мономорфна, она способна перестраиваться и приобретать различные особенности.

Камни под ногами рассыпались золотистым песком, и я едва не скатился вниз по песчаному бархану. В небе уже светило два багрово красных солнца и темно-зеленое подобие луны. Встав на ноги, я отряхнул брюки и куртку от песка и продолжил подниматься вверх уже по песчаному бархану. Я буквально ощущал там чье-то присутствие.

Итак, продолжим. Здесь нельзя ни покончить с собой, ни умереть. Здесь нет ни ангелов с золочеными арфами, ни демонов со сковородками и оливковым маслом. Все страхи только твои, все проблемы и неудачи твои и только твои. Этот мир нельзя назвать миром в обычном понимании. Здесь нельзя жить, но приходится выживать.

Наконец поднявшись на вершину бархана, я повернулся на триста шестьдесят градусов. Мир изменился. И теперь я стоял на каменном карнизе обдуваемой далеко не теплыми ветрами скалы.

Как я и говорил, я чувствовал чужое присутствие. На метровом плоском валуне сидел далеко немолодой представитель моего народа. Одежда на нем представляла собой некое подобие рясы монаха из домотканой дерюги. Поясом служила тонкая серебряная цепочка, повязанная морским узлом.

— А ты не спешил.

— Я не видел в этом никакого смысла. Спешить мне некуда, как и вам. — Я присел на валун напротив и с любопытством рассматривал незнакомца. — Я так понимаю, вы меня звали, иначе бы я вас не почувствовал.

— Верно, подмечено. Мое имя Инграл. Можешь не пытаться вспоминать, я один из забытых и изгнанных за свои дела. — Мужчина несколько мгновений изучал мою спокойную реакцию на свои слова. — Вижу, трепет вызвать не удалось, но это мелочи. Я что хотел.

Мужчина встал с валуна и привычно поправил рясу.

— Добро пожаловать в Лабиринт во второй раз. — Я удивленно посмотрел на него. — Не удивляйся я здесь куда дольше любого из неофитов или вернувшихся в Лабиринт. Ты ступил на долгий и опасный путь. Я не собираюсь тебя искушать и агитировать, твой путь ты его и выбираешь. Но скажу только одно, не становись разменной монетой в играх демонов и старших богов. Они любят выдвигать на свои шахматные доски новые фигуры.

Мужчина накинул на голову капюшон, скрывая лицо, после чего произнес уже безликим голосом.

— Будь внимателен с посредниками Лабиринта, они хитры и себе на уме. — Инграл ткнул пальцем куда-то в сторону. — Тебе туда.

Когда я обернулся, его уже не было.

Да, Лабиринт обитаем. Здесь весьма интересная флора и фауна. Здесь можно наткнуться на соплеменников. Здесь можно сойти с ума, и наоборот прийти в себя после того как вы сбежали из дурдома.

Я подошел к краю карниза и спрыгнул вниз.

Холодный ветер пробрал до костей, пытаясь швырять меня в полете, словно бедный листок бумаги. Когда до камней оставалось около метра, по ним прошла рябь, и я ухнул в воду. Дезориентирует этот мир просто мастерски. Когда я в прошлый раз вернулся из Лабиринта, мне приходилось заново не только учиться приспосабливаться к неизменному окружающему, но и нормально разговаривать. Время как говорится, лечит все.

Выйдя на берег круглого как блюдце озера, я присел на прогретый солнцем голубой песок и стянув с себя одежду, тщательно выжал. Пока солнце хорошо греет, просушу одежду и обувь, после отправлюсь дальше.

Из полудремы меня пробудило кошачье фырканье.

Над песком в полуметре клубился небольшой кусок прозрачно-белого тумана, постоянно менявшего очертания, словно пытался принять хоть какую-то форму, но не мог с ней определиться.

Наконец облако приняло форму огромного серого кота в голубую полоску с большими глазами и впечатляющим набором клыков. Еще одна особенность кота заключалась в том, что он парил в воздухе.

— Вот я смотрю, что кто-то был сегодня, так неприветлив и когтист?

Сходство с чеширским котом из кинофильма росло с каждой секундой все больше.

Я непроизвольно дотронулся до зудящей ссадины через все лицо, в том месте куда пришелся кончик меча суккубары.

— У девушек бывают острые коготки.

— Мр-р-р, как я вас понимаю...

Кот проплыв полметра исчез и возник слева от меня.

— Мои поздравления и мои соболезнования месье. Вы теперь часть нашего мира, и я как посредник буду следить за тем, чтобы вы не нарушили своими действиями хрупкую грань равновесия. А пока не буду вас отвлекать от созерцания своего внутреннего мира.

С этими словами кот исчез, оставив фирменную улыбку.

Покачав головой, я пробормотал:

— Надеюсь, Бармаглота мне не представят в качестве сопровождающего.

— Месье, тише, а то накличете беду. — Послышался голос кота позади меня. — Он отдыхает совсем не далеко, так что не стоит ворошить муравейник, чтобы найти юг.

Когда я обернулся, кота уже не было, как и моей одежды, которая сушилась справа от меня. На голубом песке оставались только два отпечатка передних хлап кота.

По крайней мере, трусы я сохранил. Думаю, при следующей встрече у меня появится неплохие шерстяные штаны в голубую полоску.

Глава 18.

Сдача экзаменов была не то, что сложной, она была изматывающей. Преподаватели, насевшие на Олеса, буквально пытались вытащить из него все до последней крупинки знаний. Но наконец-то все было закончено. На пластинке зачетки появился новый символ удачно сданной экзаменационной сессии.

Айрин появилась через два дня после новогодних событий. Новости, которые она принесла, были далеко из разряда приятных. Курт оказался развоплощен и помещен в Лабиринт. Когда он оттуда сумеет выбраться и сумеет ли вообще — тут счет идет уже на века. Попытка расспросить о Лабиринте, не привела ни к какому результату, Айрин молчала как рыба об лед.

— Куда собираешься? — Тиалль Хмуро смотрела, как Олес с Кристиной паковали сумки.

— Городок Трорг, Хортийского королевства. Меня пригласили в качестве консультанта по работе с артефактами. Ее высочество тоже едет. Похоже, там намечается грандиозное строительство артефактной башни. Мне и самому интересно взглянуть на это чудо инженерии, быть может, удастся внести в ее конструкцию свой ретранслятор, и проблема с зоной охвата радиосвязи будет решена, или, по крайней мере, решена по направлению Хортийцев.

— О Курте ни слова?

— Кристин, принеси камушек, думаю, нашей ушастой будет интересно.

Кристина фыркнула, но сбегала в другую комнату, после чего водрузила на журнальный столик перед Тиалль кусок голубого камня. Размером с половинку арбуза.

— Это что? — Эльфийка непонимающе посмотрела на Олеса.

— Изумруд. Или что-то похожее. Минерал упал на мой лабораторный стол с воплем обиженного кота, после чего все затихло. Ты лучше прочти, что на нем высечено.

Тиалль осторожно наклонилась над непонятным камнем, рассматривая, и тут она заметала несколько строчек, словно вплавленных вглубь голубого минерала.

"Если шкура не соврала, записка будет доставлена. Я везде и нигде. Не ищите — бесполезно, когда надо будет, я сам найду вас. Курт".

— Если хочешь, можешь забрать, мне он не интересен, слишком много инородных примесей, плюс не держит заряд контура. Проще сдай его в ювелирный цех, пусть наделают побрякушек. — После чего хмуро посмотрел на дочь. — Кристина, душка ты собралась? Если да, то бери вещи, я твое барахло не потащу!

Кристина фыркнула:

— И где твое дворянское воспитание и галантность к слабой и хрупкой девушке?

— Тебе напомнить шесть свернутых челюстей и две сломанные руки на прошлой неделе? Единственное чувство, которое ты сейчас испытываешь — это отцовское терпение, и большого широкого ремня по заднице! Вопросы есть? Вопросов нет!

— Вот так и живу с комнатным тираном! — Тяжело вздохнула Кристина, глядя в глаза серой эльфийки.

Я залег в глубокой траншее, скрываясь от тепловых датчиков треклятого трехногого танка из-за меня перепахавшего половину леса. Механизм с гулким звоном рассекал пространство над моей головой темно-синими лучами неизвестной энергии, вспахивая поля, не хуже, чем ребенок перекапывает песочницу.

Ползти по вязкой как гончарная глина земле мало приятного. Но мне бы только доползти до края траншеи, там уже будет или куда опаснее, или куда безопаснее, но надеюсь не под огнем сбесившегося самоходного танка.

Луч срезал огромный пласт земли, и меня накрыло горячей и дымящейся субстанцией.

Я тонул. Над головой под голубой водой ясно светило солнце. Я что есть сил, попытался всплыть наверх. Воздуха не хватало.

Воздух...

Я стоял на краю лесного озера и выжимал от влаги одежду.

С тоской вспоминаются спокойные и тихие вечера в общежитии за чашкой кофе и хорошей книгой. Жить в калейдоскопе трудно и невозможно. Единственное время, когда все перестает меняться — грань сна и яви. Пока я сплю вокруг, словно небольшой участок тишины и стабильности, иначе бы я просто сошел с ума в первую неделю.

Лабиринт такое чувство не столько вокруг меня, а сколько внутри меня, кидая меня из одного мира в другой со скоростью миксера смешивающего части миров.

— Не думал я, что ты обидчив. Что грозен в гневе и строптив.

Кот появился как всегда неожиданно, испортив одним своим появлением все настроение.

— Ты доставил записку?

Кота непроизвольно передернуло.

— Доставил, ученик неволи. На стол к творцу своих миров.

— Ну, тогда считай, что процентов на десять я тебя простил.

Кот кувыркнулся в воздухе и поплыл по воздуху против часовой стрелки, огибая меня, и держась на расстоянии двух-трех метров. Прошлый раз ему сильно досталось за одежду.

— Как мелочен народ бессмертный! Как мелочен, как скуп и слеп! Мои старанья лишь во благо! А что в ответ?

— Пустить на шубу или меховой берет!

Кот в ужасе отпрянул в сторону, исчезая. Но тут же появился с другой стороны озера, зигзагом проплывая над ровной гладью озера.

Натягивать мокрую одежду на голое тело приятного мало, но этот когтистый и пушистый меховой коврик, постоянно действующий мне на нервы сопрет — не дорого возьмет. Блин еще немного и сам начну говорить и думать рифмовано.

Глубоко вздохнув, я сделал шаг, вперед пытаясь представить то место, куда хочу попасть. Первое чему учатся в Лабиринте — сосредоточенность и готовность ко всему. Вторым шагом является попытка, а затем и контроль над пространством. Самое сложное во всем этом контроль над временем. Время — единственная, неизменная и точная единица измерения. Можно придумать миллиарды метрик, но время является тем, что оно есть — начало и конец всей жизни, живой и неживой. Спросите, что за бред, как может существовать неживая форма жизни? Спросите у теоретиков, они вам расскажут бесконечную лекцию по природе жизни и анти-жизни.

Ладно, продолжим.

Кошачья наивность и вредность арбитра напускная. Он как хороший актер играет свою роль, устраивая различные проверки, в качестве бонуса правда может выполнить мелкие просьбы. Каков настоящий облик существа можно только догадываться. Но то что он принял облик бессмертного творения земного писателя, говорит о том что существо склонно к сантиментам.

Поднявшись на ноги, я накинул на голову капюшон и, сосредоточившись, шагнул в пропасть, над которой сидел.

За два субъективных года, которые я провел внутри Лабиринта, ко мне вернулись только крохи былых возможностей. Мне буквально с нуля пришлось осваивать контроль и продолжать тренировки, начиная с начала тысячи раз. Это весьма тяжело, но терпение одна из доминирующих черт моего народа.

Сосредоточенность... Контроль...

Сейчас!

Когда до столкновения с водной гладью кроваво-красных вод оставалось всего-ничего, скорость замедлилась, и я плавно ступил на слегка покачивающуюся поверхность. Пройдя пару шагов, я резко крутанулся на месте, закрепив образ в памяти и закрыв глаза, сделал еще пару шагов.

Открываю глаза.

Шумная людская площадь, заполненная спешащим по своим делам народом.

— Мужик, шикарный костюм на Хэллуин! — улыбчивый прохожий щелкнул своим телефонным устройством, прощально махнул рукой и слился с серой толпой прохожих. К моим ногам подбежал крупный кот непривычной для землян серо-синей окраски.

— Мяу!

— Неустанно караулишь, где бы я не появился?

— Мур-р...

Если бы не насмешливый взгляд желтых глаз, его можно было принять за обычного дворового кота.

Закрыть глаза сделать пару шагов, оборот на триста шестьдесят...

Меня едва не сбивают с ног.

— Кур сем па! (Смотри куда прешь!)

Открываю глаза.

Передо мной стоит металлопластиковая поделка на человека с длинными сиреневыми волосами и белой псевдо кожей на лице. Вокруг на сколько хватало взгляда простирался огромный город, заполненный машинами и причудливыми механизмами неизвестного назначения. Здания стеклянными, сверкающими иглами устремлялись к закатному небу темно-зеленого оттенка с голубыми облаками.

— Ну что встал? Дай пройти!

Кибернетический организм обошел меня и снова встал на ленту тротуара, которая подернулась вокруг него легкими волнами, словно он стоял на воде, а не на твердой поверхности, после чего сегмент тротуара тронулся с места, быстро набирая скорость, унося в дебри улиц странное создание.

На тумбу из черного пластика, из которого вырастала затейливая конструкция из светящихся неоном ветвей низкорослого псевдо-деревца, запрыгнул полосатый кибер-кот, и внимательно посмотрел мне в глаза.

— Неплохо. В этом мире вы редкие гости, так как за тысячелетия развития техники в живых не осталось ни одного живого обладающего душой и живым телом. Красивая техно-сказка из мира людей, которая обрела плоть и живет своей жизнью.

— А разум машины не способен обрести душу?

Кот задергался в приступе смеха.

— Только не здесь. Красивая оболочка не значит, что внутри нее так же. Машинам неведома жалость, сострадание, самопожертвование ради идейных ценностей, или любовь. Разум машины — это рациональная система приема и обработки данных, накопления и сравнения с архивами для выявления недостатков для дальнейшего их устранения. Именно машины, выяснив, что жизнь людей привносят в мир хаос, и что именно хаос дает стимул к их развитию сделали единственное для них логическое заключение, после которого лишний элемент правильного для них уравнения был удален.

— Понятно, что ж, не буду тогда здесь задерживаться.

Опустив веки, я снова повернулся против часовой стрелки, и сделал два шага вперед.

Я стоял на балконе какого-то дворца, в котором как я понял, проходит очередной бал. Пары красиво кружатся под живую музыку, а в темном углу двое юношей о чем-то спорят, приводя друг другу неоспоримые доводы.

Снова не тот мир...

Не знаю, сколько попыток я совершил, прежде чем у меня удалось.

Выжженная дотла огнем пустыня серого пепла. То, что осталось от некогда одного из блистательных городов соседнего континента родного мира Олеса. И белая, словно человеческая кость башня посреди этого подобия человеческого ада.

Мое появление, скорее всего уже замечено, и до появления "стражей" остаются считанные секунды... эх когда-то я мог превратить их в вечность, но только не сейчас!

С громким хлопком и запахом серы из вибрирующего от скоростного портала воздуха стали появляться человекоподобные фигуры, закованные в костяные доспехи, сделанные из причудливого вида подземных тварей.

Передо мной появилась человеческая фигура молодой рыжеволосой девушки с бледным от отсутствия солнечных лучей лицом и кроваво-алыми губами, приковывающими к себе взгляд. Одета девушка была в пурпурное платье тонкого шелка, плотно облегающее фигуру, и скрывая ноги до самых щиколоток. Судя по тому, как она зависла в метре над жирным пеплом, портить платье не отстирываемой сажей она не собиралась.

— Что хочет неофит, на землях подземных владык?

— Посмотреть, что сделали с миром ваши владыки.

— И как? Понравилось дело рук их? — насмешливо прозвучал ее голос.

Я пожал плечами.

— Я видел куда более впечатляющие вещи, дитя. — Девушка при моих словах дернулась как от пощечины. — Настолько впечатляющих, что окружающая меня действительность не больше чем ярость обиженного ребенка!

На ее бледном лице появилась злая усмешка.

— Тогда я лично вырву твои глаза, чтоб подарить владыкам! Схватить его!

Но я уже отпустил контроль реальности, отступая на несколько шагов назад.

Вокруг меня словно взвился разогретый воздух размывший свежую картину в серых и алых тонах. Прежде чем пропасть, одержимая успела выкрикнуть проклятье в мой адрес...

Наивное, искалеченное демонами создание. Твое проклятие не более чем тлен и прах, по сравнению с вечностью...

— Ты слишком рисковал своим бессмертьем. О мой невежественный друг! Скажи зачем, дари прозренье! Соваться к демонам? Они ж источник зла и бед!

Чеширский кот снова парил над голубой гладью песчаного озера, подставляя свое пузо теплым, ласковым лучам местного солнца.

— Потому что я хочу попадать, куда хочу я, а не куда меня забросит воля Лабиринта. В год катаклизма я никак не мог переместиться на тот континент, любопытство не порок любому народу.

— А дальше что мой любопытный друг? Полезем в пасть дракона, может? Иль к церберу заместо сахарных костей?

— И ты называешь себя Арбитром? Более жалкого и трусливого существа я еще за всю свою недолгую жизнь не видал! — Подколол я кота, пусть теперь что-нибудь новое придумает.

Арбитр подавился собственной фразой, вытаращившись на меня, словно впервые увидел. И забавно забил в воздухе лапами над поверхностью озера, словно забыл, как парить

Глаза как плошки, а морда просит кирпича...

Олес соскочил с телеги и пристроившись в длинную очередь, шедшую к регистрационной стойке восточных ворот города Трорг. Огромные каменные стены высотой с добрую сотню метров в высоту не могли скрыть огромную белую башню, которую выстраивали уже которое десятилетие, но не могли закончить в срок, постоянно отодвигая время сдачи проекта едва ли не на десятилетия.

— Да, как только человек обретает хотя бы малую власть над оружием пролетариата, он начинает возносить к небу свою Вавилонскую башню. — Пробормотал Олес себе под нос, разглядывая циклопическое сооружение. — Если удастся разместить там ретранслятор, то смогу покрыть зоной охвата едва ли всю планету.

Мимо проскакал конный патрульный разъезд, хмуро разглядывая длинную очередь людей, тянущихся на заработки в разросшийся за последнее десятилетие город.

— Отец! Ты совсем ох...! Почему не разбудил?

К Олесу зло сверкая заспанными глазами подошла Кистина.

— Меньше дрыхнуть надо, я тебя будил еще полчаса назад.

— Девушка, вы не могли бы так громко не орать? И так голова раскалывается!

— Да пош... — Кристина испуганно вздрогнула, и отступила назад.

— Что случилось? — Олес удивленно обернулся, но взгляд девушки уперся в пустоту.

— Пап... тут стоял странный тип в черном балахоне без лица, а позади него в воздухе плавал огромный синий кот! Вон его следы!

Олес хмуро посмотрел в дорожную пыль и вздрогнул. На том месте, куда указывал палец Кристины, четко пропечатались влажные следы протектора спортивных кроссовок с логотипом. А рядом с ним небольшой красный камешек напоминающий стекло...

Подобрав кусок странной горной породы, Олес повертев его в руках, посмотрел сквозь него на солнце.

Словно по волшебству перед глазами появились строчки записки.

"Будь осторожен, демоны идут за тобой по пятам. Кот слишком вреден чтобы таскать записки, пришлось придумать что-то еще".

Жив! Все-таки жив! Вот скотина!

— Па-а-ап! Xто случилось?

Олес оглянувшись на поглядывающих, на них с опаской людей пожав плечами, убрал кусок рубина в карман. Если огранить, можно сделать неплохой артефакт.

— Не обращай внимания, просто мой однокашник любит эффектно появляться и исчезать.

— Это тот твой друг, который умер?

Олес хмыкнул.

— Убить бессмертного не так-то просто, Кристин, особенно, такого как он.

Глава 19.

Я сидел на вершине хрустальной пирамиды, выложенной если верить коту еще первым поколением людей, до того момента как они стали расселяться по мирам манимые жаждой приключения и новых ничейных земель. Этот мир мертв. Последний раз живое существо посещало его сорок тысячелетий тому. Этакий памятник достигшей небывалых высот цивилизации. Красиво, ночью загораются огни, кажется, что город обитаем, но увы...

Ладно, поотдыхали и хватит. Сосредоточившись, я в стотысячный раз попытался материализовать косу, но куда там, я чувствовал только слабый отклик, в руках буквально струилась энергия тьмы, пытающаяся приобрести форму, но в самый нужный момент что-то происходило, и мне приходилось возвращаться к началу. Раз за разом.

— И даже первые средь равных, встречали на своем пути преграды. Твой путь всего лишь начат, неофит, а ты уже хотел награды? — Арбитр издевается в своем духе.

Сосредоточиться...

— Какой контроль, ты весь не собран! Вдохни, расслабься и...

Как же он меня достал!

Черная полоса, в моих руках описав плавную дугу, гулко стукнуло промеж серых ушей вредного полосатого арбитра! Бедный кот, не ждавший подвоха, только мяукнуть успел, прежде чем пропал.

Так и не сформировавшееся древко растаяло в вечерней мгле.

— Или ты меня не отвлекаешь, или я тренируюсь на тебе. Как видишь, мой усато-полосатый друг, когда есть цель, я прогрессирую быстро.

— Как мелочен народ бессмертный! Как...

— Повторяешься!

Кот обиженно умолкнув, исчез, появившись вне зоны возможного удара, формируемым древком копья и продолжил ныть и стенать, призывая меня к порядочности и к уважению полосатых священных животных. И почему корейцы едят "только" собак, а не котов?! По весу килограммов тридцать выйдет с этого летучего теленка!

Арбитр, словно почувствовав неладное умолк и выжидательно оплывал меня по часовой дуге, ожидая очередного подвоха.

Олес с Кристиной сидели на неширокой трассе на берегу реки, и неторопливо улетали первый за последние три дня нормальный ужин.

— А я тебе говорил, учись готовить!

— Я и умею!

— Засунуть пищевой белковый брикет в пищевой синтезатор сможет и Папа Карло, с завязанными глазами! Это не готовка!

Кристина обиженно фыркнула:

— Я что дикарка с острова натуралистов? На огне готовят только они!

— Угу, а в каком мире ты сейчас, по-твоему, находишься? Привыкай доча, так как теперь помимо готовки тебе придется научиться лавировать между местными законами и защищать свою честь и права.

Хмурый взгляд Кристины был очень красноречив.

— Да, да, да. Ханжа, сатрап, и диванный тиран в одном лице!

— Па-ап... — Кристина, задумчиво отодвинув тарелку, посмотрела Олесу в глаза. — А почему "дома" ты не вел себя так? Я всю жизнь считала тебя наивным ученым-перфекционистом, которому не помешало, бы омолодить свой организм, и сбрить свою бороду-мочалку. Ты ведешь себя совсем по-другому...

— Более молодым и бесшабашным?

Кристина кивнула. Усмехнувшись, Олес наполнил опустевший бронзовый стакан свежее сваренным пивом, после чего откинулся на спинку стула.

— Как говорил один классик одного из миров, бесчисленное множество которых даже не может себе представить человеческий разум: Нам столько лет, насколько мы выглядим, и соответственно поступки и поведение тоже будут соответствовать.

— Существует так же теория что только человек с детским характером полным любопытства и противоречий проще справится с долгими тысячелетиями жизни. Люди очень быстро утрачивают интерес, к жизни прожив пару тысяч лет. Многие потом добровольно уходят в забытье. — На пустой стул, словно из воздуха проявилась Айрин. — Здравствуй Кристин.

Кристина непроизвольно вздрогнула, едва сдержавшись, чтобы не вскочить на ноги и не отпрянуть.

— Ох уж эти ваши мимикрирующие штучки...

Айрин покачала головой, забрав у Олеса из рук полный бокал с пивом, и сделав пару глотков, поморщилась:

— Ну и гадость вы пьете! Это не мимикрия. Просто человечество неспособно смотреть дальше десяти слоев мира. Уникумы способны на пятнадцать, нежить не способна даже на третий слой.

— Ну не Будвайзер, но пить можно. Курт недавно пробегал...

Айрин кивнула.

— Мне пока запретили с ним общаться, пока он сам меня не позовет или не перехватит в одном из мировых слоев. Его Арбитр вообще воплощение одного из главных героев Кэрролла.

— Шляпник? — поинтересовался Олес.

— Чеширский Кот! Причем с куда более вредным характером!

Олес рассмеялся.

— Вот бы попасть к Алисе на чаепитие!

— Вы вообще, о чем? — Кристина, чувствуя, что теряет нить разговора, решила вклиниться.

— В мире "Земли" существует "бессмертное творение" называемое Алиса в стране чудес. Курт незадолго до Нового Года как раз читал его. Видимо образ был очень живым. Кстати ты говорила, что он недосягаем для нас. Что изменилось?

Айрин покачала головой.

— Есть вещи, на которые я не вправе даже рассуждать, не то, что ответить в присутствии твоей смертной дочери. Без обид Кристин.

Подошла девушка-официантка и приняла заказ Айрин.

— Уже определились, что будете делать до выпуска? Два года торчать здесь...

Олес оглянувшись на циклопическое сооружение, покачал головой.

— Меньше полгода. Они ускоряют сроки с каждым месяцем, словно завтра конец света. Я буквально чувствую, как башню готовят к активации. Месяц, может два, после чего здесь будет очень весело... Ладно, рассказывай, зачем тебя прислали. У тебя же вроде показ летних мод на Тетре-4, или я ошибаюсь?

— Прошлые жизни, похоже, слегка добавили тебе ума.

Кристина фыркнула на это спорное утверждение Айрин.

— Вот и я иногда сомневаюсь... Однако ты прав. Меня послали предупредить, что как только начнется самое интересное, тебе и Кристине необходимо будет оказаться за десять километров от башни.

— Именно за десять?

Айрин кивнула.

— Причина?

— Если все зайдет далеко, Старейшины решили не мелочиться, сфера в десять километров в радиусе перестанет существовать.

Олес присвистнул.

У Кристины при виде побледневшего лица отца между лопаток пробежал холодок.

— Но для таких мощностей нужен аннигилятор материи размером со спутник планеты!

— Ты привыкла мерить все мерками своего мира, мой тебе совет Кристин, привыкай к тому, что ты в мире, идущем по пути магического развития. Который стараниями твоего отца в будущем может стать техно-магическим. — Айрин приняла чашку с настоем, и поблагодарила: — Спасибо больше ничего не надо.

Я, наверное, один из немногих неофитов, которые смогли попасть в мир Элверов. Мир людей, сумевших перешагнуть человеческий предел. Наука, история, магия и техника. Они обогнали десятки тысяч миров в развитии. Единственное что все еще не привело цивилизацию к своему закату — это то что они сумели сберечь в себе одно из самых опасных, но в то же время стимулирующих развитие качеств, а именно любопытство. Элверы — путешественники и открыватели. Они путешествуют по мирам чтобы потом вернуться и рассказать о своих странствиях другим соотечественникам и послушать рассказы о приключениях других. Библиотеки Элверов для простого смертного бесконечны, для бессмертных полны истины и загадок.

Меня встречали. "Молодая" рыжеволосая девушка с симпатичными веснушками на лице и парень веков этак сорока.

— Приветствуем путника в Элвероне.

— Что привело тебя в наш мир, и что ищешь ты на своем пути?

Я поклонился и ответил на языке ушедших:

— Судьба и испытание, Искатели Истины и Историй. Ваш мир лишь шаг на пути миров, что мне судьбой отмерено пройти, чтоб обрести себя и свой дальнейший путь.

Девушка провела перед собой ладонью, пробормотав какую-то магическую формулу, а воздух следом за ладонью словно потек. После чего рыжеволосая красавица непроизвольно отступила на шаг назад и слегка побледнела.

— Прошу прощения за поведения Денииры, жнец. Ваш народ еще более редкий гость в нашем мире, чем в мирах смертных.

— Я не держу обиды, за свой недолгий срок, я сталкивался и с более эксцентричным поведением смертных.

— Быть может, вы хотите передохнуть перед дальней дорогой?

— Я не откажусь, в вашем мире мне отведено пробыть как минимум полдня.

— Тогда вы не откажетесь от небольшой трапезы и беседы? — рыжеволосая быстро справилась с собой, но улыбка все равно выдалась натянутой.

— С превеликим удовольствием, — я отвесил вежливый полупоклон благодарности. — Вот только эту улыбающуюся шкуру особо не раскармливайте. Он обожает воровать еду с чужих тарелок.

Арбитр после моих слов едва не упал на твердую поверхность дороги, настолько на его морде и в глазах отразилась обида на мои слова. Ничего, пускай привыкает. Сам надел на себя ярмо шкодника с усами и хвостом!

Город был красив. Даже более чем.

Вот только я нигде не видел детей, или даже подростков. На мой вопрос, где все молодое поколение, мои спутники-сопровождающие, рассмеявшись, пояснили. До двух сотен лет дети учатся в специализированных школах, после чего уходят в свободный поиск по другим мирам. В каких-то мирах они остаются незамеченными, ну а в каких-то становятся или главными злодеями, или главными спасителями мира. Почему злодеями? Так моральные принципы и нормы в разных мирах отличаются как черное и белое. В одном из миров вы, улыбнувшись девушке, сделаете ей приятное, в другом это будет означать предложение провести бурную ночь вдвоем, или предложение о заключении брака. То, что является нормой для всех нас, для других может оказаться кощунством, а в некоторых мирах нас за наши поступки просто окрестят дикарями с палками и дубинами в руках.

Мы перекусили в какой-то парящей над городом закусочной, с просторными террасами, с которых удобно наблюдать за красотами и видами, открывающимися с высоты. Деньги в этом мире существовали только как диковинка в музее нумизматики миров. Оплата за услуги была в качестве социального пакета населения и уровня общественной полезности индивидуума. Мне же пока я находился, предоставили какой-то социальный пакет гостя. Вместо посещения музеев экспонатов из других миров я попросился в их библиотеку, все-таки не каждый раз удается попасть в закрытый мир, тем более без приглашения хозяев. Да в некоторые миры моему народу хода нет.

Библиотека была просто великолепна. Стеллажи с книгами, кристаллами, манускриптами и различными носителями от магических кристаллов до костяных палочек с руническим письмом, или различными носителями информации техногенных миров.

— Ищите что-нибудь конкретное? — полюбопытствовала Дениира.

— Войны высших планов, прорывы Инферно в обитаемых мирах, легенды о Посохе миров, по возможности о людях с душой феникса. Плюс мне интересно есть ли у вас, что-либо о Призрачном клинке?

Поворачиваюсь и смотрю на двух побледневших как полотно бессмертных.

— Что все-таки что-то у вас есть?

— Закрытая секция. Темные миры. У нас туда пока нет доступа.

— Тогда сходите за чистыми свитками памяти и реестром, раздался голос у меня за спиной.

Мужчина, седой с аккуратной бородкой.

— Идемте за мной.

Из пола выросли две колонны, между которых прошел седой незнакомец, после чего он пропал. Видимо какая-то система телепортации. Пожав плечами, я последовал следом, едва не наступив на плывущего в пяти сантиметрах от пола арбитра. Хотя, наверное, стоило наступить шкоднику на хвост, но в последний момент передумал. Зачем провоцировать сонно из самых вредных и злопамятных существ в известной мне вселенной.

Мы переместились в небольшой кабинет. Хотя нет, ошибаюсь, скорее это малый читальный зал для имеющих сюда доступ. Большой круглый стол на толстой витой ножке, несколько удобных стульев из потемневшего от времени дерева и десятки шкафов и стеллажей в хаотичном порядке расставленных по помещению. Потолок и стены терялись во мраке и тумане. Зачем туман если здесь книги?

— Туман для того чтобы впитывать нежелательные магические всплески. Книги, написанные великими магами и существами иного плана не всегда безопасны для читающего. Скорее это даже не туман, а магический паразит, питающийся магией.

— Я настолько читаем, что вы даже не использовали магию или телепатию?

— Отнюдь, молодой человек, просто все, попадая сюда, задают этот вопрос.

— А почему...

— Человек?

— Ваш "Первый", чье имя вы утеряли в бесконечности лет, был именно этого рода-племени. Как и первые демоны, потомки и слуги Падших.

По спине пробежал холодок, от того, что до меня стало доходить к т о именно был сейчас передо мной!

Пронзительная трель магического телефона буквально подбросила Олеса с жесткой гостиничной кровати. Тяжело дыша, он водил по сторонам старинным четырехзарядным магическим секстаном. Прежде чем остатки ночного кошмара слетели с него.

— Проклятье! Кого еще на ночь глядя? — Взяв артефакт, он активировал прием звонка. — Да?

Из контура динамика послышалась эльфийская тарабарщина.

— Тиалль успокойся, и если можно по человечески, а то я ваше наречие так и не удосужился выучить!

— КУРТ!!! Он вернулся! — Олес потер ухо, едва не оглохнув от крика Тиалль в артефакт.

— Что? Спокойнее, у меня контур коротит от твоего пронзительного голоса. Что с Куртом?!

— Он сдает экзамены на кафедре! Профессура в шоке! Меня туда не пускают до конца экзаменов!

Олес удивленно замер.

— Кого там еще на ночь глядя несет? — Из-под одеяла высунулась сонная мордашка Айрин. — Утром позвонить не могли?

— Тиалль. Постоянно сбивается на эльфийскую тарабарщину. Что-то насчет Курта. Все трубку повесила...

— Давай об этом утром, я спать... хочу... — Айрин поправив одеяло, тут же уснула.

Да уж... в Академии сдает экзамены ночью... как он вообще выбрался из Лабиринта? Айрин уверяла, что ему еще лет двести придется там шататься в застенках...

Так значит, Лабиринт все-таки можно покинуть? Или очередная каверза со стороны нижнего мира?

Взяв со стола початую бутылку красного крепленого вина местного разлива, Олес в несколько глотков осушил бутылку, и тихо поставил на стол, стараясь не разбудить только что заснувшую девушку.

Я чертил на полу соломонову печать, позволяющую запечатать джинна, ифрита, или иную инфернальную сущность, не имеющую материального тела. После прошлых моих призывов, преподаватели решили обойтись чисто теоретической стороной дела. Хотя у меня в голове лелеялась надежда запечатать во что-нибудь надоевшего до белого коленья Арбитра из Лабиринта! Эта шкура приперлась на экзамен, прикидываясь магическим фамильяром, и портила настроение не только мне, но и преподавателям!

Первым терпение лопнуло у "Лорда-Некроманта", когда тот пролил на него графин ледяной воды. В итоге остаток экзамена арбитр провел в магической "колыбели для кошек", а пострадавший преподаватель пообещал устроить ему магический вариант "Кота Шредингера", честно говоря, меня буквально раздирало желание подставить эту мурлычущую шкуру и посмотреть, как преподаватели его будут препарировать, уж больно достал за время путешествия.

Что? Как я выбрался из Лабиринта? Никак, я все еще в нем, а он во мне. Посещение закрытого мира и крохи подаренных знаний принесли не только пищу для разума, но и решение некоторых проблем.

Вскоре я завершил печать и сдал ее приемной комиссии на растерзание. Должен признаться, что экспериментировать с ней они пока не рисковали, особенно после того, как полгода назад (по местному времени, не по моему субъективному, так как время течет в Лабиринте совершенно иначе) была разрушена едва ли не половина академии, и теперь во всю идет большая стройка. Не хватало еще призвать ифрита, который помимо самой академии сотрет с лица земли и саму столицу со всеми ее обитателями.

— Интересное решение. — Глава кафедры призыва инфернальных сущностей едва ли на вкус магический мел не попробовал, которым была начерчена на полу Соломонова печать. — Вот только непонятно с языком рун использованных в магическом контуре... раскопали древние свитки?

— Вроде того, лер профессор.

— Интересно... мне даже не терпится поэкспериментировать... Печать одноразовая?

— Контур запечатывания одноразовый, — принялся пояснять я. — Тип магической энергии которым он напитывается не важен, делая саму печать многофункциональной, после того как контур нарушен, энергия растворяется в мировом слое и контур исчезает, для повторного запечатывания требуется создавать новый контур.

— А каков предел насыщения?

— В зависимости от типа энергии по шкале Горстома. В основном вторая и третья ступень.

Профессор отошел посовещаться с коллегами.

Я же достал из поясной сумки свиток с печатью Соломона, так как, скорее всего для исследования неизвестных печатей им нужен будет стабильный образец. Да кстати забыл добавить что печати, нанесенные на гладкую поверхность листа или картона нельзя складывать, это нарушает магический контур. Для удобства такого применения используют свернутые в трубку свитки или карточки по типу игральных карт. Но и тут имеются свои ограничения, многие типы печатей могут самостоятельно насыщаться энергией рассеянной в пространстве, и при нахождении с противоположными по типу печатями возможна их детонация. Для этого используются блокирующие магию контейнеры из серебра или железа. Последнее проще и дешевле по материалу. Хотя в некоторых мирах вообще железа днем с огнем не найдешь, там используют свои аналоги. Таже обычный камень, главное без инородных вкраплений.

На жетоне зачетки появилась новая руна успешно сданных экзаменов, после чего жетон снова стал гладким словно стекло. Хотя честно признаться откупаться пришлось "мама не горюй", сорок книг из мертвых библиотек других миров! А все потому, что я отсутствовал на занятиях по не зависящим от меня причинам! Эти скряги уже потирали руки, собираясь погреться в лучах славы переводчиков и первооткрывателей тех или иных тайн.

Усмехнувшись своим мыслям, я понял, что все сильнее становлюсь эмоционально схожим со смертными. Вот только хорошо ли это?

Хотелось переговорить с Олесом, но он на другом конце континента, а за дверью аудитории, в которой проходил последний экзамен, с желанием разнести тараном дверь и половину стены стояла Тиалль!

Поклонившись комиссии преподавателей и начальников кафедр я вышел, оставив едва ли не светящегося как неоновая вывеска главу кафедры призывателей инфернальных сущностей с контуром Соломоновой печати.

Стоило мне выйти, как на шее повисла моя серая, с маниакальным желанием придушить меня, своими объятьями.

Правда поговорить особо не удалось, время пребывания в этом мире истекло, и до следующего раза должно пройти какое-то "время". Когда я растворился прямо в ее объятиях, на глазах у нескольких преподавателей и студентов, девушка испуганно ойкнула.

Извини, в следующий раз постараюсь задержаться подольше в этом мировом слое.

Глава 20.

Солнечный свет едва-едва пробивался сквозь грязно-серые облака, сплошным ковром закрывавшем небо. В воздухе витал непонятный запах, который я никак не мог опознать, да и смысл? Миров — бесконечность и, если забивать себе голову всеми мелочами, можно свихнуться.

Глинистая почва по твердости и упругости напоминала старую, резину, слегка пружиня при каждом шаге. Трава и растительность была крайне жесткой и острой по краям, особенно серые молодые травинки, из-за которых мне срочно придется менять изрезанные сапоги.

Этот мир был странным. И еще здесь все было "пропитано" смертью. Нет не моим народом, а смертью в своем первоначальном виде. Проходя мимо кустарника, усыпанного мелкими красными плодами, напоминающими шиповник, я ненадолго задержался, разглядывая труп молодого парня. Затянутое в пятнистый комбинезон тело было оплетено шиповатыми побегами кустарника, а сам труп, словно на глазах высыхал, или его выпивали. Последнее, скорее всего.

Подняв с травы выроненный автомат, я несколько секунд изучал инженерное чудо, после чего проверил ремень, и повесил на плечо.

Прости бедолага. Душу твою уже выпило это полу магическое растение. А твое снаряжение еще мне пригодится. Переложив в свою дорожную сумку все, что могло мне пригодиться, я облил тело мертвеца содержимым его фляги. Спирт в чистом виде. Тело умершего и куст вспыхнули, словно это был не спирт, а как минимум смесь напалма. Земля колыхнулась, и застрекотавший охваченный пламенем куст стал вырывать из земли свои корни и хлестать ими вокруг себя в приступе агонии.

Мерзкое создание.

Арбитра нигде не было, что не могло не радовать...

Внезапно тренькнуло устройство, схожее с Олесовским магическим телефоном, и на темном экране на несколько секунд высветилось:

"10:58 Окрестность Припяти. Погиб Семецкий. Мутировавшее растение".

Семецкий значит. Мир твоему праху.

Растение, наконец-то успокоилось и осыпалось на землю мелким пеплом и крупными углями. На месте полыхавшего куста в горке золы и угольев тихо гудя, лежал дюймовый золотой шарик с красным узором.

Интересная находка.

Убрав шарик в сумку, я, осторожно ступая, отправился в сторону запустелых зданий старого города.

Этот мир куда более "странный" чем виденные мной ранее. Особенно непонятны были полупрозрачные образования, покрывавшие местность в шахматном беспорядке. Они висели над землей, соприкасались с ней, плавали по воздуху. Они имели четкие очертания, или напоминали амеб, которые находились в постоянном движении. На пробу я бросил в одно такое образование простенькое заклинание распознавания, которому обучают на первом курсе. Кстати прибор с картой, на котором появлялись сообщения о смерти странно попискивал, когда я приближался к полупрозрачной амебе.

Сверкнуло, после чего ударной волной меня отбросило метра на два назад, и еще столько же протащило по земле и траве. От порезов меня спас плащ. Отличный подарок от хранителя, практически по функциям повторял мой прежний, но в этот раз не был частью меня самого. И я так и не понял шутку дарителя, о том, что старые вещи иногда обретают разум.

Странное энергетическое образование исчезло, а на его месте дымилась аккуратная метровая воронка с красными краями и дымящимся дном. Похоже, мощность была такова, что землю спекло до состояния вулканического стекла.

Вот тут мне стало уже интересно.

Заклинание ключа полетело в следующее образование, потом в следующее. В этот раз я себя обезопасил, посылая заклинание с относительно-безопасного укрытия из-за крупного бетонного обломка. Ситуация повторялась только с амебаподобными аномальными образованиями (далее ААО). Результатом стало то, что я набрал на месте взорвавшихся "ААО" странных кристаллических предметов размером чуть крупнее дюйма. Кубики, шарики, пирамидки, цилиндрики, два конуса, и несколько слюдянистых амеб. От всех из них тянуло энергией тьмы и смерти. Ссыпав все в серебряный пенал, который я нашел в сумке у покойного Семецкого, я направился дальше. В этом мире придется провести примерно полдня — день. Если эти "камешки" чего-то стоят, то можно будет разжиться новой одеждой, едой и кто знает, возможно, и чем-то что можно будет предложить на обмен в другом мире.

Тренькнул прибор. На экране высветилась карта с красным флажком, и сообщение:

"11:12 Минное поле — 4. Погиб Семецкий. Дикое зверье".

"11:13 Руины нефтехранилища. Погиб Шухер. Кровосос".

Шухер Кровосос. Однако оригинальное имя. Возможно, кто-то упокоил вампира, или его убило так же как Семецкого...

И все-таки где арбитр? Эта шкодливая сволочь хотя бы пояснения давала!

К двенадцати часам я вышел к первым живым людям. Хотя это было довольно-таки относительным, так как они вели друг с другом весьма агрессивные переговоры, сопровождая свои слова автоматными очередями.

Их можно было сразу разделить на две группы. Пятнистые и Черные — в честь одинакового обмундирования каждой группы.

Пятнистые спрятались за огромным кубическим "ААО", и явно экономя боеприпасы, отстреливались, периодически высовываясь из-за граней "ААО". Выпущенные из автоматического оружия снаряды попадая внутрь "ААО" странно в нем вязли, и начинали с видимым замедлением рикошетить от внутренних граней, оставляя за собой легкий пунктирный след.

Рядом с мертвецами грозно потрясая кулаками в сторону противника завывая до ультразвука, переругивались их же души, воплотившиеся в своеобразных призраках.

— Отдайте "Сферу"! Тогда сможете уйти живыми!

— Пошли на ... со своими г...! "Сфера" наша!

Несколько очередей от обеих команд.

В "ААО" куб влетела ребристая болванка противопехотной гранаты.

Пятнистые успели раз десять помянуть черта и бога, прежде чем до них не дошло что граната не собирается взрываться.

— Да на... В ... себе...!

Вот в таком общении и проходила вся перестрелка.

Тут я заметил, что "ААО" стали тонкими струйками вытягивать из душ убитых в этой свалке людей энергию, благодаря которым они и существовали.

Что ж придется поработать.

Натянув на голову капюшон, я призвал Косу.

Да. Увы. Пока только бледное подобие. В реке между пальцев словно застыл еле заметный черный туман, повторявший контуром мою прежнюю косу.

Тут они меня заметили...

Немая сцена.

Шесть очередей ударили в плащ дождем из свинца и стали. Я внимательно посмотрел на то, как пули, достигнув плаща потеряв всю силу и скорость полета преспокойно падали мне под ноги.

— Да подавитесь вы своей сферой! — Один из "пятнистых" достал серебристый пенал, вроде того что покоился у меня в сумке, после чего с силой метнул его в сторону "черных", после чего по-пластунски, словно крупный змей стал отползать куда подальше, прикрываясь "ААО", его напарник с ошарашенным видом немного отстав полз следом. Оба постоянно оглядывались.

Пока я шел к телам убитых, меня постоянно поливал "дружественный" огонь "черных". Брошенные гранаты, пришлось магическим захватом отправлять в сторону "ААО", так как второй и другие мировые слои были пока для меня закрыты.

Перерубив нити сдерживавшие души и тела умерших, я достал из поясного кармана горсть стеклянных шариков — ловушек для душ. Призраки тут же стали видимы для всех, в том числе и то, что их словно в замедленной съемке засосало в пустой шарик.

Так вроде закончил...

Только трут я заметил, что стало тихо.

Поворачиваюсь.

От их дружного испуганного рева я едва не оглох на одно ухо, сказываются слабости человеческого тела. "Черные" побросав оружие, удирали с воплями, на бегу стараясь избавиться от мешающегося и тяжелого снаряжения.

Ну, Смерть.

Ну, пришел за душами павших в бою.

Ну, заметили за работой.

Ну, бывает.

Истерить то зачем?! Эх, люди-люди!

Подобрав пенал, я заглянул внутрь и увидел знакомый золотой шарик, только покрытый синим слегка светящимся ореолом хорошо заметным в постоянных сумерках этого мира. Захвачу, мало ли пересечемся, отдам. Заодно расспрошу, что за странные коллекции минеролога-геометра в этих кустах.

Этот мир, насколько могу судить, этот мир в свое время пострадал от какой-то катастрофы. Все относятся друг к другу по типу "человек человеку — волк", и пытаются прикончить, чтобы потом разжиться его снаряжением. Плащ теперь я не рисковал откидывать, так как при моем появлении постоянно пытались меня, или убить, или убежать от меня.

За три часа у меня уже было собрано около сорока душ. Тридцать семь, если быть точным. Все словно с цепи сорвались! И еще, эти странные кристаллические образования обладали странными полями не магического характера. Да забыл сказать, они слиплись в один кристаллический бублик, вокруг золотой сферы. Пробовал разъединить все нормально, но словно намагниченные встают на прежнее место. Да творцы миров здесь явно что-то намудрили.

Побродив по радиоактивным полям, усеянным монстрами и мутантами. Я расспросил пару не настолько нервных аборигенов, и за пару "артефактов", как здесь называли эти кристаллические образования, я разжился информацией и кое-каким снаряжением.

В местной "зеленой" зоне, где запрещено друг в друга стрелять я оставил памятный мне контейнер и, продав одинаковые "артефакты" пополнил запасы, кое-какими лекарствами и оружием. При первой возможности переправлю Олесу, пускай играется, он вроде обожает подобные вещички...

Когда пришло время, и местное солнце клонилось к закату, я, наконец-то смог без проблем совершить переход. Все-таки спокойное перемещение между мирами куда удобнее, чем болтаться сорванным листом с дерева в разрастающемся урагане.

Переход был спокойным.

Я стоял на голубой невысокой траве и смотрел в изумрудное небо, освещенное тремя лунами. Вдалеке к небу тянулась ослепительно-белая башня, заканчивающаяся странной конструкцией, напоминающей полупрозрачную сферу на стойке, из которой периодически вырывались широкие лучи света. Чем-то конструкция напоминала обычный маяк.

Однако отличие тут же стало заметным. Широкий белый луч ударил в проплывавший в вечернем небе дымчатый силуэт, и маскировочная пелена слетела с огромного летающего устройства.

Оглушительный звук близкого взрыва заставил присесть на корточки. Человеческий инстинкт самосохранения все-таки великая вещь. На землю посыпались дымящиеся обломки, однако, судьба упасть им на землю так и не выдалась. Сопровождаемые все тем же белым лучом, они буквально испарились во время падения, а на траву осел мелкий пепел.

— Чудны дела творцов иллюзий, куда не глянь, везде война.

Над сапфирово-синим кустом какой-то акации висел арбитр.

— Что-то тебя долго не было.

— Ты слеп дитя, рожденное в неволе. Я вездесущ, всеведущ и...

— И надоедлив, словно шило в попе.

Кот поморщился.

— Так значит вы тот самый молодой маркиз Ла Корью?

— Смотря, что вы подразумеваете под словосочетанием "Тот самый"? — Улыбнулся Олес, внимательно рассматривая будущего коллегу по ремеслу.

— "Тот самый", значит изобретатель сети связанных между собой переговорных амулетов, из-за которых его высочество Великий Герцог мне всю плешь проел, требуя создать такие же амулеты! — Мастер-управляющий гильдии Кохарт Гром, при упоминании своего сюзерена немного поморщился. — Вы даже не представляете, как он мне плешь проедает при каждой встрече.

Олес сдержанно улыбнулся.

— Все так, вот только титул у меня Герцога. Благодаря заслугам перед короной, и весьма хорошим денежным вкладам имперского дворянства в расширение возможностей связи. — Олес налил в бокал рубиновую жидкость. После чего поболтав в бокале, посмотрел на свет. — "Эльфийская лоза" урожая прошлого года. Неудачный урожай если честно, сколько эльфов тогда погибло...

Мастер-управляющий гильдии Гром вежливо улыбнулся.

— Надеюсь, все же вам нравится данное вино.

— В письме вы рассказали о проблемах, сопутствующих вам во время строительства Башни. Какую вы хотели получить помощь?

— Амулеты связи.

— Простите?

— Чтобы создать такую сеть амулетов вам пришлось, как минимум устроить целый периметр на вроде паучьей сети стыками и плетениями которой должны являться опорные артефакты постоянного и направленного воздействия. Возможно самоподдерживающиеся в магическом плане. Как вы уже поняли, мы хотели бы, чтобы вы расширили свою сеть переговорных амулетов и на наше государство, и на близлежащие территории. Это возможно?

Олес задумался. Как он и ожидалось, все будет упираться в средства связи. В случае войны и прочих военных компаний, надежная связь — это половина победы, а если она позволяет общаться с дальними рубежами государства... Плюс торговля, заключение договоров на расстоянии. Те же магические изображения. Если бы не одно но...

Через полгода и молодой столицы, и всего вокруг на десять километров от башни не останется ничего, даже пепла. Тратить дорогой ресурс? Можно поставить временные устройства, с системой защиты от взлома, и выкачать как можно больше средств и дефицитного сырья для дальнейших исследований. Плюс дочке не помешает потренироваться в работе...

— Все встанет в цене вопроса.

Мастер-управляющий гильдии Кохарт Гром довольно откинулся в кресле с бокалом вина, приготовившись к ожесточенному торгу, и выбиванию дополнительных привилегий.

— Плюс встанет вопрос с производством на месте, каждую модель я произвожу лично, никаких посредников, что и обеспечивает монополию. Плюс часть доходов будет направлена на приобретение дорогостоящего оборудования для увеличения развертки сети, перенаправления энергетических каналов, и прочие мелочи. Так же встает вопрос о налоге в казну Великого Герцогства, вашем проценте от сделки, и я повторюсь затратах на исследование развития связи в целом. Кстати у меня все посчитано и приготовлено, бумаги сейчас принесу, после чего мы сможем обговорить все проблемные нюансы.

При последней фразе Мастер-управляющий гильдии подавился вином и закашлялся.

— Ках...кха... лер герцог, кха... так вы просчитали все еще при получении первого пригласительного письма?

— Берите больше! Султанат, Драконьи острова, и еще десяток королевств регулярно засыпают мой почтовый ящик приглашениями и намеками на смену подданства и золотые горы, если я смогу повторить, то же самое, что сделал в Империи.

— А... эм...

— Меня заинтересовала ваша Башня, если удастся установить в ней главный ретранслятор, то благодаря всего ста сорока перенаправляющим сигнал артефактам я смогу закрыть паутиной связи весь континент, и частично ближние океанические воды.

— Вот теперь я уверен, что мы с вами договоримся лер герцог. — На лице Мастера-управляющего гильдией проступила улыбка объевшегося сметаной кота.

"Меня попытаются ободрать как липку, после того как я распространю артефакты и настрою, меня закроют в каземат и будут долго и с пристрастием выяснять все нюансы и секреты работы артефактов, и как обойти защиту. Наивные, вы не придумали ничего нового, и ничего из того, что нельзя от вас ожидать. А как начнется суматоха, можно будет вывезти все самое редкое и ценное, что вы установите в лаборатории по производству".

Вот так улыбаясь и попивая вино, каждый из собеседников обдумывал планы как бы урвать больший кусок шкуры неубитого медведя.

По возвращению домой Олеса ожидал неожиданный бедлам.

В гостиной были следы пребывания крупного животного семейства кошачьих, о чем свидетельствовала шерсть и следы когтей на косяке двери. Так же был наполовину опустошен магический холодильник, а в столовой была целая гора грязной посуды.

— Эм... пап это ты так, или у нас гости? — Кристина, увидев отрицательное покачивание головой, тихо потянула из ножен мизерикордию.

Однако при осмотре дома никого найти так и не удалось. Зато в пустой комнате обнаружились прелюбопытные вещи: на столе помимо советского противогаза и каких-то приборов обнаружилась прострелянная армейская фляжка с почти выветрившимся запахом медицинского спирта, несколько металлических пеналов, и ворох каких-то журналов. Вдоль стены стояли аккуратно прислоненные автоматы и две снайперских винтовки советского производства. Рядом лежал вскрытый цинк, с патронами 7,62, и запыленный армейский вещмешок.

— Обалдеть! Вот это раритет! И в отличном состоянии?! — Кристина удивленно вертела в руках АКСу со сложенным прикладом.

— Смотри не отстрели себе что-нибудь, — произнес Олес, беря в руки коммуникатор и откидывая защитную крышку.

— Подумаешь, — фыркнула в ответ Кристина.

— Да ладно! — брови Олеса поползли вверх. — Это что за аккумулятор, что работает до сих пор? Так, а это что за карта?

Кристина, откинув приклад, прислонила автомат к стене и посмотрела через плечо отца на коммуникатор.

— Нашел что-то интересное?

— Ох... твою тудыж... Припять! Да он что в отражении Земли пропадает?

— Где?

— Не бери в голову, много информации для блондинки, приводит к выгоранию тараканов в голове! — отмахнулся Олес, проглядывая столбцы сообщений в памяти "ПДА".

— Я брюнетка. Если что!

— Крашеная! Дома благодаря нано-роботам в волосах ты меняла цвет волос по настроению, так что побудешь блондинкой!

— Звучит как сексизм и патология!

Олес хмыкнул.

— Долго слова учила?

— А это что? — Кристина взяла в руки серебряный пенал.

— Стой! Дернулся было Олес но не успел.

Кристина уже свинтила крышку и над ее ладонями слегка гудя, завис золотой шарик с кроваво-красным пульсирующим рисунком. Полутемное помещение залил ровный желтый свет.

— Ох...ь!

— Пап!

— Что?

— Не выражайся!

Тут Олес не выдержал и сев на пол засмеялся. И продолжал смеяться после того как дочь убрала редчайший артефакт обратно в пенал, и на лице проступили слезы. Пришел в себя только после нескольких пощечин.

— Да все-все. Я успокоился.

— И что это было? — поинтересовалась Кристина.

Олес встал, утирая выступившие слезы, и пробормотал, выходя из помещения.

— Просто вой друг шатается по мирам, куда я бы при всем своем желании не смог бы попасть.

Уже стоя в проеме задел себе вопрос в слух:

— Интересно, а если попросить его стащить кольцо всевластия у Саурона? Или трансглюкатор...

Отступление.

Отражение земли N 43225. Район чернобыля. Бар 100-рентген. 21:20 по местному времени.

За несколькими столиками, сделанными из деревянных обитых сталью оружейных ящиков, было не так уж и много посетителей. Все были при оружии, но по правилам патрон в патроннике отсутствовал, а магазин был вынут и убран в подсумок или в вещмешок. Любой нарушивший данное правило либо выгонялся за территорию базы, либо платил крупный штраф. Иногда своей жизнью.

Вокруг одного из столиков перед двумя молодыми парнями стояли полукругом сталкеры и внимательно слушали их рассказ о встрече с группировкой "Ренегатов". Рядом со столиком-ящиком валялось несколько пустых бутылок из-под дешевой водки.

— ...так вот, перестреливаемся мы из-за "желе" и переругиваемся! Эти козлы пытались забрать у нас "Золотой Шар"!

— Брехня!

— Сказки все это! Не существует его!

— Если бы был, то в зоне бы от народу было не протолкнуться! Знаешь сколько бы "мяса" и отмычек в аномалиях полегло бы?

Остальные покивали в знак согласия. За все время, этот артефакт удалось только один раз найти, да и то сам артефакт — сталкерская байка! Надежда на большой куш!

Один из рассказчиков со злости грохнул кулаком по ящику и, ругнувшись, выдохнул сквозь сжатые зубы.

— Если бы брехня, то Кот, Ус и Стиляга пили бы сейчас здесь и с нами! А не лежали бы как корм кустарнику! Небо им пухом! — После чего допив стакан, разлил по новой.

Парень стянул с себя лыжную шапку, от чего остальные непроизвольно отступили на полшага. Волосы парня были абсолютно седыми!

— Ох...ь! Да он совсем седой! Поза вчера же рыжий был!

— Ладно, проехали Шум! Рассказывай дальше что было!

— Дальше? — Напарник криво усмехнувшись залпом осушил стакан водки и скривившись закинул в рот пару ложек из банки с саморазогревающимися консервами. — А дальше пришла Смерть!

Кто-то хмыкнул, и хотел было что-то сказать в насмешку, но, напоровшись на тяжелый взгляд, решил промолчать. Кому охота за территорией базы поймать пулю в спину.

— Мы сначала решили, что пришел или Черный Сталкер или Бюррер. Сами понимаете, пули от него отскакивали, словно не живое существо, а аномалия. Вроде рикошета или центрифуги! Ну, жизнь дороже. Бросили мы пенал с артефактом в сторону "Ренегатов", надеясь, что артефакт отвлечет тварь, и сами на хода.

— И?

— А ему, оказалось, плевать, и на нас, и на пенал с артефактом! — Шум грохнул кулаком по ящику заставив подпрыгнуть стаканы и полупустую бутылку Смирновки. — Когда у него в руках появилась такая огромная дымчатая коса, я думал, сплю! А тут появились такие белые, полупрозрачные силуэты Кота, Стиляги, Уса, и пары "Ренегатов", которых мы подстрелили в замесе.

— Короче Смерть их всех забрала!

— Да брехня! Наглотались газа из аномалии, а там чего только не померещится. Вот я помню, слышал от "Ренегатов"...

— Что ты сказал? — Седой парень вскочил на ноги, но его за плечо прихватил напарник.

— Эй, Шум!

— Что, Борода? Я заплатил за выпивку, и находиться здесь имею право! — зло ответил седой.

— Тут сталкер в черном балахоне заходил, просил тебе передать!

Подошел бармен по прозвищу Борода, и небрежно поставил на "столик" серебряный контейнер для артефактов.

— На словах просил передать, чтобы ты больше своим добром не разбрасывался где не попадя!

Взгляды всех прилипли к слегка подрагивающему контейнеру.

Шум дрожащими руками взял теплый металл, и с третьей попытки отвинтил крышку тугого контейнера.

Все присутствующие перестали дышать, глядя на небольшой золотой шарик с синим узором, испускавшим ровный золотистый свет, парящий в воздухе в пяти сантиметрах над открытым контейнером.

— Борода, Кривой у себя?

— А где ему быть? В подвале тухнет!

— Похоже, я завязываю с Зоной. И Слав тоже!

Киров. ?30 ?апреля ?2014?г. — 1 Сентября 2018г.

36