Щит

Магистр храма Вездесущих не спеша шёл вдоль строя своих воспитанников, вглядываясь в их юные чистые лица. Всего год он обучал их, передавая свои знания о мире их чистым разумам. Всего год, но они уже стали ему как родные дети, которых, впрочем, у него никогда быть не могло. Как же тяжело, как страшно выпускать своих детей в тот жестокий мир год за годом. Будь проклято это предназначение!

   — Ученики! — гулкий, могучий голос магистра слышен был в каждом уголке площади. — Сегодня Выпуск. За этими воротами вас ждёт целый мир. Мир жестокий, мир прекрасный, могучий и беззащитный одновременно. Я многое вам о нем поведал, но ещё больше вы познаете сами. Вы сами станете как мир. Жестоки к врагам, преданны друзьям, неудержимы в бою и любви, и в любви же нежны. Помните о вашей цели.... Надеюсь, в перерождении мира я снова увижу вас. Да пребудут с вами Вездесущие!

   Бесшумно распахнулись огромные ворота, открывая голубой водоворот портала. Ескамир поправил котомку за спиной, перехватил посох и, взглянув, в последний раз, на родные лица мастеров-наставников, стоящих у стены, одним из первых шагнул за Порог.

* * *

   Миг ослепительного сияния и Ескамир открыл глаза уже в новом мире. Мире полном новых красок, запахов и ощущений. Здесь все было не так, как в незыблемом постоянстве монастыря. Пожалуй, единственное из прошлой жизни, с чем мог сравнить окружающее его, был монастырский сад. Но тот был крохотный и то, что росло в нем, даже во время своего цветения не могло считаться и бледной тенью полноценного живого леса, не загнанного в рамки дорожек и клумб. От буйства красок леса, ставшего стеной вокруг крохотной поляны с одиноким замшелым камнем, приютившем на своей плоской вершине человека, рябило в глазах у растерявшего былую невозмутимость воина. Он с наслаждением, бездумно улыбался, впитывая в себя множество незнакомых запахов. Не пытаясь разобрать, что они несут в себе, а лишь наслаждаясь ими, как букетом вина, которого он впрочем, тоже никогда не пробовал. Через минуту мир подарил своему новому обитателю новую радость. В кронах деревьев зашелестел ветерок и коснулся разгорячённой кожи юноши. Ескамир с восторгом, прикрыв глаза от нахлынувших чувств, подставил ему лицо.

   Сколько так продолжалось? Минуту, десять, час? Кто знает... Но, в конце-концов, первая острота новых ощущений притупилась и Ескамир вспомнил, кто он и зачем вступил в этот домен. Он подозревал, нет, он верил, что каждый новый шаг в жизни принесёт ему новые впечатления. И поэтому с радостью взглянул на старую, почти заросшую тропку у своих ног. И сделал свой первый шаг в этом мире.

   Ему даже не было нужды заглядывать в карту, которая для этого домена, чуть ли не единственного в мирах Пути, имевшего связь с храмом Вездесущих, была очень подробная и свежая. Камень, на котором он очутился здесь, был отнюдь не единственным в этом лесу и от всех их бежали тропинки, встречаясь в одном месте. У изначального храма. Ескамир шагал, никуда не торопясь, продолжая любоваться миром вокруг, впервые, не в иллюзиях видя деревья, цветы, голубое небо, зверей.

   Вынырнувшее из леса широкое и высокое здание он воспринял как ещё одно чудо. Слишком разителен был контраст с недавно покинутым храмом Вездесущих и храмом Изначальным, перед которым он очутился. Его покинутый дом был строг и наполнен простыми и чёткими линиями. Стоящий впереди странным образом сочетал простоту общего замысла и вычурность деталей и мелочей. Стены, сложенные из толстых брёвен и невесомые кружева резьбы вокруг окон. Прямоугольная красная черепица и изящные, загнутые и ослепляюще голубые водостоки. Мощные, несокрушимые столбы навеса и невесомые, трепещущие едва ли не от любого ветерка, полотнища классовых флагов.

   Под навесом же стояли несколько столов и скамей. Вот они то были вполне привычного Ескамиру вида. Как и мужчина с проседью в волосах и бороде, в одежде магистра, сидящий на одной из скамей. Тот дождался, когда Ескамир, пройдя по плитам двора, поднимется по ступеньками и встал напротив.

   — Ну, вот и все, опоздавший добрался. Добро пожаловать в твой первый изначальный храм путей. Позволь узнать, что могло задержать тебя и растянуть двух часовой путь на весь день?

   — Весь день? — растерянно переспросил Ескамир.

   — О! — выдохнул настоятель и захохотал, гулко, с наслаждением, сгоняя иногда набежавшую слезу. — Да ты, малыш, ещё и счёт времени потерял.

   Малыш. От этого слова повеяло родным, тёплым и спокойным домом, который он покинул этим утром почти что навсегда. Но и одновременно зажгло в нём ярость. Так его называл только командор Элигний, и никто не смеет осквернять это воспоминание!

   — Где вы видите малыша?! Я воин, идущий по пути! — выкрикнул Ескамир раньше, чем осознал, что повышает голос на почти что полубога.

   — Прости юный воин за обиду, — настоятель храма и смотритель домена целую минуту терзавший взглядом маску внешнего спокойствия Ескамира, склонил голову в поклоне. Но его глаза, такие же мудрые, такие же проницательные, как и у отца-настоятеля покинутого храма, лучше всякий слов объяснили Ескамиру, что истинная причина его вспышки не осталась тайной для его могучего собеседника. Более того, он был понят и прощён.

   Ескамир, стыдясь своей вспышки, поклонился в ответ, только более глубоко и опустил взгляд в пол. А выпрямившись, сделал знак смерти старого, рождения нового, круговорот мира.

   — Настоятель, в двери вашего храма стучит вчерашний послушник Ескамир, — ища спасения разговора, юноша обратился к древнему канону.

   — Что ищешь ты здесь? — печально улыбнулся смотритель.

   — Начало пути.

   — Ты стоишь на нём. Что хочешь ты сделать?

   — Первый шаг.

   — Приветствую тебя, Ескамир, воин Пути.

   Настоятель внезапно шагнул к юноше и, заставив его поднять взгляд, крепко обнял его.

   — Так что же задержало тебя, Ескамир? Ведь всё, что лежит западнее храма полностью безопасно.

   — Мне неловко в этом признаваться, но меня задержал мой восторг от красоты окружающего мира. Храм вездесущих был так мал и так сер, по сравнению с вашим миром.

   — Понятно. Ты знаешь, я могу представить твои впечатления. И мне приятно твоё восхищение, ведь в окружающее я вложил немало сил.

   — Настоятель, так значит, я последний? Но где же все?

   — Самые нетерпеливые сократили время пути вдвое, видимо несясь сюда сломя голову. Да и остальные не сильно отстали, — смотритель снова улыбнулся, но на этот раз Ескамир затруднился бы сказать, какое чувство её вызвало. — Никто не впечатлялся так первым доменом, все спешили встретиться со мной.

   — Простите, настоятель. Мне право неловко, что...

   — Пустое, — перебил запинающегося юношу старый воин. — Смерть и Рождение не завтра, а такое событие как прибытие юных идущих, бывает нечасто. Говорю же, уважил старика. Лучше скажи, ведь у тебя бумага от командора храма? Больше ей быть не у кого.

   — Да, смотритель. Вот письмо. Но где остальные мои братья и сестры?

   — Ммм, — поднял голову от развёрнутого пергамента настоятель. — Ах, да. Твои нетерпеливые браться и сестры получили от меня задания и умчались их выполнять.

   — Тогда, наверное, и мне пора получить первое задание?

   — Ну, ты ведь никуда не спешишь с утра? Не начинай торопиться сию минуту. Я хочу дочитать список до конца.

   Смотритель домена вернулся к пергаменту, временами хмыкая себе под нос и что-то выписывая на отдельный лист, используя появившийся по мановению его руки, набор для письма. Наконец он поднял взгляд на юношу.

   — По большей части обычный список. Но есть и своеобразные пункты.

   Ескамир всем своим видом изобразил вопрос.

   — Откуда по твоему в Храме, где ты появился на свет и учился, еда, одежда, тот же посох, что у тебя в руках? — задал он встречный вопрос юноше.

   — Эээ, — задумался тот. — Отсюда?

   — Верно. Два раза в месяц сюда приходят обозы из ближайшего городка и нескольких деревень. И я отправляю всё это добро по храмам. Но я ведь не могу угадать, что именно нужно там. Вот раз в году, с оказией, командоры и передают мне конкретный список нужд. Вот, например, требуется столб дубовый, толщина, длина указаны.

   — Это Герден с Ридио поспорил, что сможет зажечь.

   — И за раз испепелил? Что-то слабо верится в подобного самородка.

   — Да нет. Просто заклинание огня он выучил, а о воде не подумал. Пока набежали мастера, то тушить и нечего было.

   — Да. В такие моменты я радуюсь, что был поставлен именно Смотрителем, а не Воспитующим.

   Ескамир уже во второй раз почувствовал, что краснее под взглядом смотрителя. Но сказать ничего не посмел. Уж слишком свежи были в памяти недавние проделки и возмущённые сетования наставников.

   — Ладно. Вижу, что и тебе есть о чем подумать, да вспомнить. Дело к вечеру, потому с основными заданиями подождём до завтра. Давай-ка карту свою.

   Настоятель разгладил полученную карту на столе и очертил пальцем интересующую его область, увеличивая масштаб. Коротким движением отцентровал нужное место и поставив точку, нанёс под ней каллиграфическую подпись.

   — Здесь, за холмом, на границе луга и берёзовой рощи, большая пасека. Бортник откачал мёда. Бочонки по два ведра. Вывезешь приготовленное сюда.

   — Эээ, — растерянно начал Ескамир. — Я думал...

   — Знаю, знаю, — настоятель подхватил стоящий у стола посох юного воина и он в его руках превратился в призрачный круг. — Думал, что сразу куда-то побежишь и обрушишь всю силу идущего на чьи-то бедные головы.

   — Да, но вы так это описали, что я уже засомневался, — недовольно ответил Ескамир.

   — Ох, — согнулся от хохота седой настоятель. — Уже второй раз радуешь старика. Эх, молодость. Поверь, этого ещё будет столько, что тошнить начнёт. Пока что помоги мастерам-наставникам и новым послушникам. Любил ведь сладкую кашу на ужин?

   При упоминании ужина, живот Ескамира, пустой с раннего утра, жалобно заурчал, напоминая о себе.

   — Вижу, вернее, слышу, что любишь, — старательно пряча улыбку, заметил смотритель. — Значит, поторопись обеспечить мёдом не только Храмы, но и первый твой ужин на Пути. А чтобы ты не съел самого себя, дам в дорогу хлеба и мяса.

   Шмат холодного варёного мяса и краюха свежего хлеба можно было описать так — потрясающе вкусно и невероятно мало. Впрочем, громкие мольбы желудка о снисхождении заглушить удалось. И Ескамир, теперь налегке, оставив котомку со сменной одеждой, предметами гигиены, пошивочным и ремонтным наборами и прочей мелочёвкой, столь необходимой любому путешествующему, в Храме, снова любовался окружающим миром.

   Бортник оказался не одиноким хозяином пасеки. Тут жила целая семья. Три поколения. Бортник, его сын с женой, старший внук с женой, внучка и младший внук. Подробности про семью, включая историю её появления здесь, в глубине вечнозелёной долины Смотрителя домена и ещё сотню мелочей Ескамир успел узнать за те десять минут, что старший внук бортника ходил за тачкой. У непоседливой, живой, словно огонь, внучки хозяина, язык сыпал слова, не останавливаясь ни на мгновения. Мало того, что эта двенадцатилетняя егоза вываливала на него ворох всевозможных сведений, так она ещё и успевала задавать вопросов не меньше. Так что ошалевший от такого напора Ескамир уже не радовался впечатлениям нового мира, а скорее скучал по спокойствию Храма. Появление её брата с тачкой он воспринял как избавление от мук. Ну не было у него опыта общения с детьми. Не было.

   Вообще-то, ему предлагали и бричку, чтобы увезти выгнанную партию за раз. Но Ескамир, справедливо опасаясь не справиться с ни разу не виденной вживую лошадью, отказался. Уж лучше сделать пять ходок, но зато с гарантией, чем связываться с этой строптивой кобылой. Про строптивость ему тоже Лада рассказала. Но уже в пути. Егозу отпустили проводить юношу.

   Через три часа, вытянув под столом гудящие ноги, наслаждаясь тишиной и закатом, Ескамир ждал возвращения своих товарищей. По одиночке и группами все больше людей собирались под навесом. И чуть ли не каждый приходящий не преминул узнать у Ескамира о причинах его опоздания. Он даже устал отшучиваться и лишь с грустью смотрел на растущую горку трофейного оружия, большие заплечные мешки, под завязку чем-то набитые. Да с некоторым стыдом слушал восторженные рассказы вокруг.

   — Ну, у нас, в общем, тоже самое, ага. Пещеры, эти, как ты их обозвал, ну, уродцы эти, — Эстелия пощёлкала пальцами, вспоминая забытое слово.

   — Не обозвал, а назвал, — обиделся её собеседник. — Ты же вроде на уроках по расам доменов не спала? Успевала на занятиях по концентрации выспаться?

   — Герден, не умничай! — болезненный вскрик показал, что физический довод, столь любимый девушкой, цели достиг.

   — Кобольды. Что же ты такая костлявая... Ой! Всё! Всё! Замолчал!

   — То-то же, а то ещё прилетит, — сузившимися глазами оценив степень раскаяния, процедила Эстелия. — В общем, те же кобольды, только у меня ещё в центре такая большая пещера с кучей блоков, верёвок, хрени разной. Значит, чтобы руду наверх поднимать, ага. Представь себе, да? Созданные уродцы, которые реально добывают куда-то руду, ага! Во смеху!

   — Эстелия, ты только не дерись. Но у нас ещё ведь было устройство общества созданных рас. Ой!

   А что рассказать ему? Как возил мёд? Или сколько в прошлом месяце отделили семей?

   — Вот сегодня два уровня силы точно получил. Я это ощущение внутреннего подъёма и бодрости очень хорошо запомнил с Храма. Ты же помнишь, как мы месяц назад его получили перед Выбором?

   — Помню, помню. Ты это к чему?

   — Я к тому, что там у нас были мастера-наставники, а здесь только настоятель. Кто обучать нас будет и когда?

   Ескамир улыбнулся, внезапно с теплом вспомнив болтушку Ладу. Все же и ему есть что рассказать.

   — Здесь мы будем ещё два-три дня. Обычно столько здесь проводят новички. Затем настоятель отправит нас в ближайшую деревню. А вот там есть учителя всех классов, — пересказал товарищам услышанное от девочки Ескамир.

   — Так, а ты откуда знаешь? — поинтересовался здоровяк Вагнар, пересаживаясь от соседнего стола.

   — Меня, как опоздавшего, настоятель послал с заданием к семье бортника. Там и узнал. Они же рядом с храмом давно живут, уже порядки знают, — объяснил Ескамир, умолчав, что рассказывала двенадцатилетняя девчушка. Если рядом Эстелия, то лучше не давать ей лишнего повода для ехидного замечания.

   — Ну, а смысл нас тогда здесь вообще держать? Я бы лучше сразу туда пошёл. Или завтра. Мы, по моему, сегодня достаточно притащили, — недовольно заметил Ридио, и, как всегда, отнюдь не в полголоса.

   — Мой юный друг, — перекрывая гомон, зазвучал новый, сильный голос. — Позвольте узнать, откуда у вас вот этот милый браслет отливающий зеленью в свете трёхгранного?

   — В ящике у кобольдов нашёл, — ничуть не смутился Ридио, увидев настоятеля. Впрочем, он никогда и ничего не стеснялся. — А что?

   — Завтра вы найдёте меч или, быть может, молот. Неважно. Как думаете, вам там, куда вы так стремитесь, такие подарки сразу сделают или чуть подождут? А ещё лучше вспомните, для чего вы все это сюда несёте. И пока я не скажу: "Хватит", вы будете прилежно, как первый ученик бродить по этой долине. Вы меня поняли?

   — Да, настоятель, — зло сверкнул глазами Ридио.

   — Замечательно. Ужин через десять минут.

   Настоятель, несколькими пассами заставив исчезнуть и мешки, и оружие, сел во главе крайнего стола и снова поднял руки в сложном жесте. На столах появились скатерти, тарелки, бокалы. Вчерашние послушники весело загомонили и дружно кинулись к чашам фонтанов у стены, смыть пыль и пот.

   — Молодые воины, сегодня ваша первая ночь под крышей Изначального храма. Все они были построены силой Вездесущих и не принадлежат этому миру полностью. Как и вы. И сны здесь часто будут для вас не просто снами, а коротким взглядом в будущее. Сегодня это случится обязательно. Не бойтесь их, а считайте малым даром, полученным от богов за вашу службу. Теперь же идите и насладитесь кусочком своего будущего.

   Ескамир стоял на левой Грани и куда не бросал взгляд, везде колыхалось живое море. Тысячи воинов Пути окружали его. Метал, кожа, дерево, ткань доспехов и одеяний ярко сияли, как никогда и нигде ранее, сотнями оттенков магических свойств в месте рождения света трёхгранного. Никогда прежде он не видел столько соратников вместе. Взгляд скользнул по знакомым лицам, ища тех, кто вместе с ним родился в храме Вездесущих. Вот невозмутимая Эстелия одевает тетиву на свой легендарный Мститель ушедших богов. Бессменный лидер их тяжёлого копья в последние годы. Вон Вагнар на голову возвышается над окружающими, только по росту, да шлему, который Ескамир помогал ему добыть, можно его узнать. И охота лишний час париться в нём? Больше никого, что неудивительно, слишком много воинов собралось здесь, практически все поколения Идущих. Даже когда Вездесущие открывали новые домены, не было и десятой части сегодняшнего столпотворения. Кстати... Ескамир поднял взор вверх и вправо, на срединную Грань, где виднелись пятнадцать крохотных фигурок. Вездесущие. Сейчас ничем не отличимые от простых людей. Не облечённые сиянием божественных аур, не принявшие гигантские боевые ипостаси, не ослепляющие набирающими силу Словами. Всему этому ещё придёт черёд, когда они объединятся с армиями боковых граней. Взгляд налево и становится ясно видна последняя Грань. Да, вот где настоящее людское море, по сравнению с ними идущих крохи. Грань на три четверти закрыта стройными прямоугольниками воинских соединений. Тяжёлая и лёгкая пехота, лучники, конница, боевые маги, огромные метательные машины, повозки жрецов. Объединённая человеческая армия всех доменов. На плечо Ескамира, отвлекая его от созерцания, легла узкая женская ладошка. Он одним движением стряхнул перчатку и, осторожно ухватив пальчики, поднёс её к губам.

   -Ескамир, там Братур готовится речь толкнуть, — нежно произнесла хозяйка ладошки.

   Он послушно развернулся к центру людского моря, где медленно поднимался в воздух Братур, лучший воин, лучший стратег всех выпусков, неоспоримый лидер всех Идущих. Маг его Руки наложил иллюзию на него и теперь четыре огромных воина печатей смотрели во все стороны света.

   — Братья-Идущие! Вот и наступил миг великого боя, боя к которому мы готовились всю свою жизнь. Наш мир озарило пламя разрушения. Неизвестно сколько миров превратилось в нём в пепел. Но теперь на его пути мы. А в наших сердцах нет страха. И даже если нам суждено сегодня погибнуть, то мы погибнем с честью! Отдав все силы и став той костью в горле, что заставит его сдохнуть. Встретим врага лицом к лицу, все вместе — все как один! — Братур взметнул вверх свой меч под дикий рёв всех Идущих.

   Ескамир начал оборачиваться, в надежде увидеть лицо той девушки и... проснулся.

   — Я просто не могу поверить! — восторженно вопила Эстелия. — Мы убивали такую здоровую тушу, что я даже сейчас чуть не писаюсь от страха! Такая хрень, ну такая хрень страшная, что ну во-о-още-е! Противная, склизкая, высо-о-окая, я только и могла, что ковырять своими ножичками ему задницу! О! Вы бы видели эту задницу! А если бы не камень, то и до неё бы не достала. А уж как она отвисала у этой хрени!

   Ескамир вяло ковырялся в своей тарелке, пытаясь совместить в разуме вот эту Эстер которую он знал уже год — сквернословящую, лёгкую на рукоприкладство, неопрятную в одежде. И ту Эстер, которая не один год водила весь их Дом в самые тяжёлые каверны — молчаливую, предпочитающую обойтись жестом, а не словом, на одежде, которой даже пылинки не задерживались. И лучницу, а не теневую! Это, это... с трудом укладывалось в голове. И эта ладонь, эти тонкие пальцы, нежный голос... Все то, что он неистово любил там, за считанные часы до смертной битвы. И о чём тосковало сердце сейчас. Неужели...

   — Эй, не спи! — Эстелия грохнула оголовьем кинжала чуть ли не по тарелке Ескамира. — Уже все поделились впечатлениями. Один ты сидишь, как к неделе чистки сортиров назначенный! Не снилось чтоль ничё?

   — Да нет, снилось, — вот же, только через полстола была, пройдоха. Ескамир скрипнул зубами.

   — И? Вот честное слово, я тебе щас в ухо дам, — девушка натянула перчатку и, сжав кулак, многозначительно покачала им перед носом собеседника. — Ты меня знаешь!

   — А ты меня, — Вагнар за шкирку перетащил нарушительницу покоя на другую сторону стола. — Не лезь к человеку.

   — О! Наша совесть проснулась! — зашипела Эстелия, пытаясь каблуком достать обидчика.

   Ескамир с тоской подумал, что всем сны как сны. Ничего особенного. Битвы, прекрасные долины, легендарное оружие, монстры с задницами хотя бы. Ему же стоит только сказать хоть что-то и тот же Жан вцепится и вызнает всё до крохи, а кроме него есть ещё три десятка лбов. И стоит им услышать про последнюю битву... И вообще, можно ли говорить, что Вагнар, всегда бегущий ответственности, стал Главой? Если ещё вчера я и знать не знал, что это такое — Дом?

   — Толпа здоровая, похоже, большое копьё, — осторожно начал Ескамир, стараясь взвесить каждое слово. — К схватке готовились. Уже где-то в последних доменах — всё на нас прямо сверкало от чар.

   — И как мы смотрелись?

   — Да никак, — пожал плечами Ескамир. — Там из вас только Вагнар был. По-моему ещё здоровее стал. И Эстелия. И такая она молчаливая была, такая серьёзная, — не удержался от маленькой мести юноша, — что я вот всё это время и пытаюсь понять — а что же с ней случилось то в будущем?

   — Ах, ты! — задохнулась та от гнева и задёргалась в руках великана.

   — Хватит! — рокочущий голос Хранителя заполнил зал, одновременно столы опустели. Исчезла и тяжёлая двузубая вилка, до которой каким-то чудом добралась и почти уже метнула Эстелия. — К делу.

   Владетель домена тяжёлым взглядом навёл порядок среди юных идущих, уселся в возникшее кресло и продолжил.

   — Напомню прописные истины. Домен. Храм. Хранитель. Несколько обязательных заданий, чтобы я поглядел на вас и чтобы вы потрудились во благо нового выпуска Храма Вездесущих. Пока не выполните, не отпущу отсюда и не укажу в черновую, где что в моём домене есть. К примеру, где искать портал в следующий. Каждый раз, сражаясь с сильными чудовищами — вы сами становитесь сильнее. Когда вы узнаете что-то новое или усердно тренируетесь — вы становитесь сильнее. Есть области свободные от созданных монстров и рас. Там живут простые люди, которым вы также можете помочь в их делах. Я, классовые учителя за выполненные задания, убитые монстры будут давать вам деньги. Мы называем их значки. Они нужны на оплату новых знаний классов и покупку вещей у учителей. Люди пользуются другими деньгами — корольками. Их можно заработать только у людей. У людей же можно научиться навыкам, которые могут оказаться уникальными или просто более доступными, чем у классовых учителей. Чем больше вы помогаете хранителям или людям, тем более благосклонно они будут к вам относиться. Спасибо за зевки и выражение безграничной скуки на лицах. Доставайте карты.

   Хранитель поднялся и прошёлся перед развернувшейся в воздухе картой окрестностей храма. Там налились цветом огромное пятно неправильной формы и небольшой квадрат.

   — Синяя область это деревня кобольдов. В её окрестностях уничтожьте по десять воинов, магов и лучников. Поглядим, как вы обучены на деле. Выполнить в одиночку. Вчерашних поддавок не ждите. Отыскать вот эти предметы по списку в охотничьих шалашах. Уничтожить, как минимум пять патрулей, найти у них в вещах точильный набор для оружия, которым вам, к слову, предстоит пользоваться первое время. Напоминаю, что вчерашнее задание — по десять мечей, кинжалов, посохов, луков и дубинок можно продолжать выполнять. Ескамир, тебе с него и начинать — красное пятно твоё. Там рудники, которые так живописно описывали вчера твои товарищи. Вопросы? — и без малейшей паузы, не давая и секунды раздумий, — я так и знал, что не будет. Вперёд, воины.

   И Хранитель исчез, оставив несколько ошарашенных юношей одних.

   — Ах, старый хрен! Он мне рот залепил! — внезапно завопила Эстелия. Ответом ей был дикий хохот друзей. — Охренеть как смешно!

   Ескамир шагнул из-за дерева, одновременно делая полуоборот. Посох с глухим стуком смёл с ног кобольда. Прежде чем ошеломлённый враг сумел хотя бы вдохнуть, посох, совершив на этот раз полный оборот, снова нанёс удар.

   — Так вот ты какой — кобольд, — задумчиво произнёс одержавший первую победу воин.

   Затем задумчиво осмотрел себя и взял на заметку, что действовать нужно аккуратнее. Учебные призраки в храме Изначальных кровью и мозгами не забрызгивали. Обыскивая вонючее тело в поисках первых трофеев, Ескамир не забывал поглядывать на двоих собратьев убитого. Именно из-за них и пришлось действовать из засады в точке максимального удаления маршрута охранника-кобольда. Впрочем, видно было, что старания пропали втуне. Очень уж тупыми они были созданы, видимо, чтобы вступившие на путь Идущих втянулись. Первые трофеи не радовали. Кисет с крошечными медными чешуйками, какие-то обмусоленные огрызки непонятного происхождения и меч такого дрянного железа, что гнулся под собственным весом.

   — И такое может понадобиться хранителю? — скептически хмыкнул Ескамир, но меч в правую руку подхватил, бегом рванул наперерез следующему врагу и метнул ему в затылок свой трофей. Чвакнуло и кобольд ничком рухнул в траву. — Хотя...

   Через полчаса перед входом в рудник лежала связка трофейного оружия, а Ескамир в задумчивости вглядывался в его глубину. Во-первых, там было темно, а во вторых с посохом там уже не покрутишься. Только тычковые удары. Что же, время сменить тактику. Выставив перед собой оружие, юноша не спеша углубился в темноту коридоров, проскальзывая под пыльными плетями древней паутины. Как только впереди показалась смутная тень он быстро, воображаемыми мазками, вычертил пиктограмму Гнева и мысленно швырнул её перед собой. Кобольд, которого охватила невыносимая боль, заверещал и закрутился на месте. Выждав, когда тонкое тело снова наполнится магией, Ескамир повторил каст заклинания. Созданному монстру этого хватило, чтобы умереть.

  

* * *

   Ескамир осторожно выглянул в просвет между ветвей, пытаясь оценить силу этого врага. До этого он даже не задумывался над этим, не встречая достойного противника. Но это задание не могло быть простым. Смотритель домена вполне серьёзно предупредил, что попытка выполнить его в одиночку, может закончиться возрождением в изначальном храме. Это было бы очень неприятно, но Ескамира гнали вперёд две причины. Во-первых, он был в домене старшим из идущих и помощи от остальных ждать не стоило, не те у них возможности пока. Во вторых в каждом классе свои преимущества и в теории, по рассказам настоятеля, он, если не допустит ошибок, укатать эту уродину сможет.

   Ескамир аккуратно вернул ветку на место и, прикрыв глаза, сосредоточился на предстоящем бое. Медленный вдох, выдох. Достигнув единения со своей сущностью, молодой воин ринулся вперёд, проламываясь сквозь кусты на поляну, где бродил элитник.

   Страшный и уродливый, кажущийся сгорбленным из-за огромных по размерам мускулов спины и шеи, гнолл прекратил бессмысленное хождение по поляне и, обретя цель, рванулся в бой. Но тут же упал, ударившись со всего маха о землю. Тонкая лоза заплела его ноги. Тут же вспышка изумрудного цвета охватила упавшего. Миг и гнолл с диким рычанием порвал лозу и вскочил на лапы. Вид его с капающей с клыков слюной был страшен. Но Ескамир не позволил себе дрогнуть, а продолжил бег через поляну, успев ещё дважды ударить элитника ударным заклинанием, прежде чем сшибиться с ним накоротке. Короткий обмен ударами и Ескамир снова призвал лозу. Гнолл, получив в грудь шипом на конце посоха, снова упал, не сумев сохранить равновесие на спутанных ногах, а Ескамир со всех ног уже мчался к краю поляны, призывая на себя исцеляющее касание леса.

* * *

   Ескамир внимательно оглядел соратников. Ледяной маг и лекарь сидели, скрестив ноги, друг напротив друга, полностью уйдя в медитацию. Воин внимательно оглядывал свою экипировку, проверяя затяжку ремешков и свободу движений. Убийца осторожно наносил на лезвия длинных кинжалов серую пасту. Сам Ескамир обратившись к одной из своих сторон медленно менялся как внутри, так и снаружи, покрываясь, прямо поверх доспехов, слоем толстой коры, своей прочностью спорящей с материалом брони. И вспоминал, с какой радостью Радужный три дня назад узнал новость о том, что Ескамир выполнил всю цепочку заданий на доступ к классовой школе в домене.

   — Всё! — орал тот. — Меня не волнуют никакие твои доводы! Теперь Щит — ты! А я, наконец, отдохну. Сколько можно? Четыре месяца как начал путь и выслушиваю все претензии о щитовании. Отныне я отдыхаю и тупо крошу мечом.. нет, мечами! Крошу мечами все, что передо мной!

   Все полностью заняты без лишних слов и нервозности. Неудивительно. Они уже в десятый раз вместе идут на этого монстра. Они познакомились ещё на середине домена, уже тогда выделяясь своей неторопливостью в путешествии от большинства идущих. Вот и сейчас, все ингредиенты для открытия переходного портала в следующий домен давно добыты, но они терпеливо два раза в день убивают хозяина пещер Беаргиса. А все потому, что хотят начать свой следующий путь с максимальными преимуществами. Ескамир хмыкнул, вторя своим мыслям. Да, это будет для нас ценнее скорости нашего путешествия.

   — Готовы? — задал контрольный вопрос Ескамир членам отряда.

   — Да.

   — Да!

   — Полностью.

   — Вперёд!    — Бой! — скорее прорычал, чем крикнул Ескамир и первым ворвался в огромную пещеру-берлогу. Мгновенно скастованная Плеть разума выполнила задачу, замутнив разум здоровенного, раз в двадцать тяжелее нынешней боевой формы Ескамира, медведя, оставив в нем видение только одного врага, закрыв ему кровавым туманом безумства весь остальной мир.