Level Up. Нокаут

Пролог

Только безумцы приравнивают боль к успеху.

Alice Madness Returns

Охранник провёл дубинкой по прутьям решётки:

— Плакса, твой выход.

Хаген неторопливо отложил комикс и поднялся. Его сокамерник, который спал на соседней койке, всхрапнул и проснулся. Сел, почёсывая шею, и посмотрел, как Хагена выводят из камеры.

— Удачи, Плакса, — сказал ему вслед.

— Спасибо, Порш.

Шагая вслед за охранником по узкой дорожке, Хаген начал потихоньку разминаться. Делал махи руками в стороны, вверх-вниз. Конвоир отошёл немного, давая Майку пространство.

— Можно? — спросил Хаген.

Тот кивнул, отодвигаясь еще дальше и прижимаясь к перилам. Хаген прошёл до конца коридора быстрым шагом. Вернулся приставным. И так несколько раз. Большинство заключённых спали. Но кое-кто проснулся и приник к решёткам, наблюдая разминку. Кто-то подбадривал:

— Удачи, Майки, я поставил на тебя три пачки сигарет.

— Давай, Малыш, сделай это!

Кто-то наоборот предсказывал:

— Сегодня твоя тощая попка, Плакса, отведает настоящих пинков!

А другой явно не выспался:

— Отсоси, Хаген!

Охранник жестом показал, что нужно поторапливаться. Хаген закинул левую ногу на перила, растягивая мышцы. Потом правую. Охранник нетерпеливо толкнул, понукая идти дальше.

Они спустились по лестнице в зал, пересекли его. Тюремщик открыл двери, заводя заключённого Майка Хагена туда, куда арестантов не пускали, то есть в служебные помещения, связывающие тюремные юниты.

Пока шли по плохо освещённым коридорам, Майк продолжал разминку. Бежал приставным шагом или спиной вперёд. Отпрыгивая, делал на ходу резкие повороты. Забегая подальше, падал на землю и отжимался. Пока не подходил охранник и не тыкал концом дубинки в спину:

— Вставай, вставай.

Так они дошли до тюремного юнита ?2. Пересекли такой же пустой зал, который днём заполнялся заключёнными в оранжевых робах. Те смотрели телевизор, играли, читали или, сбившись в кучки, слушали музыку. Латиносы свою, ниггеры свою.

Хаген и его сопровождающий перешли в цех, где заключённые вытачивали детали и собирали офисную мебель. Сейчас центр помещения очистили: раздвинули столы и станки по углам. Недоделанными офисными столами огородили ринг, по углам даже поставили кресла, которые тоже производились в этой тюрьме.

Большая часть ламп на потолке была потушена, остались лишь те, что располагались над самодельным рингом. Пол застелили ярко-синим пластиковым материалом, чтоб не заляпать кровью.

Хаген вспомнил, что во время первого боя он запнулся о складки покрытия и чуть не упал...

Когда это было? Казалась, что давно. Но Хаген вёл счёт дням, как и всякий заключённый. Всего лишь пять месяцев назад его привезли на автобусе вместе с остальными. Тогда Хаген получил оранжевую робу, номер и осознал, что отныне он не обычный свободный гражданин США, а собственность Департамента Исправительных Учреждений.

— Ну, чего встал? Иди на ринг, сучка, — сказал конвоир и отошёл.

Сучка? Вообще, охранника звали Джимми, и он был нормальный парень. Верил во всесильного милостивого Бога, ходил на службу по воскресеньям. Даже раздавал заключённым брошюры своей церкви, которые тут же выкидывались в урны. Но когда рядом оказывалось тюремное начальство, Джимми выслуживался и вёл себя строже, чем обычно.

Начальство как раз сидело на креслах в тёмной части цеха. Его присутствие выдавали вспыхивающие то тут, то там огоньки сигарет. Хаген знал, что среди зрителей, нарушая все тюремные правила, находятся и главари банд, отбывающие срок за тяжкие преступления. Впрочем, они и тут умудрились наладить жизнь. Начальник юнита ?2 был с ними в хороших отношениях. Поэтому такое развлечение, как бои без правил среди заключённых, было придумано задолго до того, как Майк сюда попал. Вся тюрьма следила за соревнованиями, делая ставки на бойцов. В ход шли и деньги, и всемирная тюремная валюта — сигареты. Были риски и посерьезнее — кто-то ставил свой зад, а кто-то — жизнь.

Хаген скинул майку, закатал концы своих оранжевых брюк до колен.

Он остался хлипким на вид, хотя для себя отметил, что стал крепче и рельефнее. Но всё равно выглядел хрупко. Особенно в сравнении с чернокожими, которые, переступив порог тюремного юнита, сразу же шли в качалку, где им уже подготовили место братья. Другие тренажёры оккупировали латиносы, которые тоже уступали их только друг другу. И тем более не подпускали чужаков. Поэтому Майку приходилось тренироваться без снарядов. Наматывать круги по тюремной площадке и поднимать обеденные столы вместо штанги. Ну и до одури отжиматься. На ладонях, на кулаках, на пальцах...

Майк сделал несколько быстрых ударов по воздуху. Среди зрителей кто-то одобрительно хмыкнул. Джимми достал свою мобилку и включил какой-то рэп. Всё это напоминало школьный спектакль: на фоне картонных декораций дети разыгрывали сцены из тюремной жизни.

В освещённое пространство ринга вышел Трилистник. Крупный кубинец, чуть ли не в два раза выше Хагена. Его кожа казалась нестерпимо бледной из-за контраста с тёмными татуировками. Трилистник встал в угол, сложил руки на груди и замер, презрительно поглядывая на Хагена.

Майк впервые порадовался тому, что мама умерла — ни к чему ей такое видеть и знать. Её сынок, её малыш Майки, не только сел в тюрьму, но и дерётся там с татуированными амбалами, зарабатывая на сигареты.

Особенно маму шокировало бы то, что Хаген начал курить. И ей не объяснишь, что в тюрьме мало развлечений, а сигареты быстро становятся привычкой. Такой же, как не задерживать на ком-то взгляд, чтоб не сочли оскорблением, избегать разговоров о расах или религии. Да что там религия? В тюрьме тебе могут воткнуть заточку только из-за того, что ты неловко прошёл мимо и заслонил кому-то телевизор.

Хаген перелез через ограждение из офисных столов, встал в свой угол самодельного ринга. Ни перчаток, ни капы, ни ракушки для защиты паха. Что там ракушка? Не было даже судьи. Точнее, судьёй считал себя сам начальник тюремного блока. Он прерывал бой только тогда, когда ему надоедало наблюдать, как один боец топчется по бездыханному телу другого.

Вот настоящие бои без правил, а не то гламурное шоу, которое выдаётся за них на свободе.

— Эй, ну начинайте уже, — крикнул кто-то из темноты. — Динь-донг! Ха-ха!

Трилистник тут же разомкнул руки. Расставив их по-медвежьи, двинулся на Хагена. Майк принял стойку и провёл первый удар. Трилистник легко уклонился, продолжая наступать. Главное не попасть в его захват — сломает позвоночник.

Хаген отступил к ограде, изучая повадки противника. С ним он ещё не дрался, поэтому не знал, чего ожидать. Но много слышал о его победах. Трилистник буквально "душил в объятьях".

Начался очередной бой Майка "Плаксы" Хагена в стенах тюремного юнита ?2.

Ничего нового.

И ещё целый месяц до выхода на свободу.

 

Глава 1. Галлюцинация

Раньше меня тоже вела дорога приключений, а потом мне прострелили колено.

Skyrim

Майк Бьорнстад Хаген, хоть и имел в своей родословной скандинавские корни, был так же похож на викинга, как чихуахуа на дога. "Плакса Майки", "Малыш Майки", "Доходяга Майки" и даже просто "Эй, ты, членосос!" — как его только не называли, но никогда "мистер Хаген".

Единственный раз, когда это почти случилось, был в банке, куда Майк забрел в надежде получить кредит на дом. "Простите, мистер Хаген, но ваш кредит не одобрен", — сказал тот клерк, не скрывая ухмылки. И Майк бы охотно ему врезал, если бы умел драться.

Дом... Мечтами о собственном доме для него и малышки Джесс он жил все те три года, что они были вместе, пока Джессика не сбежала с тем громилой-дальнобойщиком из Аризоны. Или из Техаса? Да, уже не важно.

Важно то, что следующие пять лет Хаген больше ни с кем не встречался, и не потому, что так уж сильно любил и тосковал по Джессике, нет. Просто он не был никому интересен, даже татуированной толстухе Шейле из магазина напротив. Та торговала комиксами, а Хаген частенько заходил за новыми выпусками "Rat Queens" или "Extremity".

Как-то, хорошо выпив в баре у Чака, Майк набрался смелости и пригласил ее в кино на очередных "Мстителей". Чувствуя себя смелым и развязным, Хаген заявил: "Подружка, как насчет выгулять твое роскошное тело с самым отвязным парнем на районе?". "Отвязным? — оторопела Шейла. — Ты это о себе?". И выдала классическую речь о том, что будь Хаген последним мужчиной на планете, даже тогда она бы никуда с ним не пошла. Дослушивать Майк не стал. Уже поняв, что получил отказ, он впал в ступор, а мозг включил стандартный защитный механизм, который Хаген начал практиковать еще в младших классах, каждый раз, когда его обзывали уродом и закидывали объедками в школьной столовой — ничего не слышу, никого не вижу. Едва передвигая непослушные ноги, он вышел из магазина комиксов и больше никогда туда не заходил. Комиксы пришлось заказывать онлайн, а это совсем не то, вы же понимаете. Нет, никакой злости на Шейлу Хаген не затаил, но возвращаться в её магазин еще раз? Хуже унижения не придумаешь.

В тот вечер, когда он вернулся с работы, была пятница сразу после Дня благодарения. Впрочем, для Хагена все эти семейные праздники ничем не отличались от прочих дней. Отца он никогда не видел, а мать ушла из жизни несколько лет назад.

Мама — единственный человек в жизни Хагена, кто искренне его любил. Кто-то мог бы сказать, что её любовь была чрезмерной, но только не сам Малыш Майки. Она была и мамой, и лучшим другом, и самым интересным собеседником. Джесс претендовала на такую роль, и в какой-то момент даже казалось, что успешно, но потом она сбежала, а когда Хаген вернулся к матери из первого самостоятельного "круиза по жизни", как выразился дядя Питер, мама уже была смертельно больна. Врачи давали тридцатипроцентный шанс на успешное излечение, но денег на оплату клиники все равно не было. Да и пришлось бы ехать в Филадельфию, а как, если здесь и работа, и жилье? Кто бы его отпустил?

Мама умерла в жутких мучениях, Хаген провел с ней все последние дни, держа за руку и не в силах унять слезы.

Первый год после её смерти Майк будто учился жить заново. Привыкал готовить, с переменным успехом пытался стирать одежду и просыпаться вовремя. Мать, опекавшая сына, ушла, её места никто не занял, и второй раз в жизни (первый был тогда, когда он ушел к Джесс) Хаген принял самостоятельное взрослое решение. Не сдаваться, не опускать руки. Без особых целей, плывя по течению, но — жить!

И он научился. Мамину готовку заменила еда из китайской забегаловки, раз в неделю Хаген ходил в прачечную, а утром его поднимал будильник. Жизнь почти наладилась, но мамы все равно очень не хватало.

Из всей гипотетической родни Хаген знал только дядю Питера, старшего брата матери. Бывший военный, прошедший Ирак и Афганистан, в свои редкие наезды тот пытался подключаться к воспитанию Хагена, добавляя мужской руки в образовательную программу, но ничего путного из этого не выходило. Плюнув, дядя Питер остановился на трех краеугольных камнях важных для каждого мужчины: умении постоять за себя, помощи матери и соблюдении правила: "никогда не ныть!".

Все три пункта провалились.

Хаген до истерик боялся физической боли и предпочитал сразу сдаться или убежать, нежели "стоять за себя", хотя и мечтал научиться драться, как знаменитый "Могучий Мышонок" Деметриус Джонсон, чемпион UFC в наилегчайшем весе. При росте сто шестьдесят сантиметров и весе меньше пятидесяти семи килограмм этот величайший боец одиннадцать раз защитил титул! Маленький Хаген часто представлял, как станет достойным наследником Джонсона — Плакса Хаген, сто пятьдесят девять сантиметров, пятьдесят шесть килограммов, чемпион UFC! Три раза "ха".

Помощь матери? Это было скучно, куда скучнее игр на консоли и чтения комиксов, да и не требовала мать ничего такого от единственного сына.

А вот насчет "не ныть" — Хаген и сам старался, но ничего не получалось. А что ты сделаешь, если слезы сами наворачиваются на глаза, стоит только услышать что-то обидное? Даже сейчас, когда Хагену уже под тридцатник, он, бывало, не мог сдержать слез. Взять хотя бы того тупого покупателя мистера Горецки с его чертовым ноутбуком. В магазине техники, где Хаген работал, никто кроме него не разбирался в компьютерах, и каждый раз, когда мистер Горецки, рыская по нелегальным сайтам для взрослых, наматывал на жесткий диск своего лаптопа очередной вирус, кому приходилось разбираться с этим? Конечно, Малышу Майки. Но мистер Горецки в достаточной мере прокачал свои навыки "Наглость" и "Хамство", чтобы всегда обвинять именно его в заражении ноутбука.

В общем, в ту пятницу, когда мистер Горецки снова пришел к Хагену, в выражениях он не стеснялся. Вместе с запахом чеснока и лука, от которого Хагена чуть не стошнило, он изрыгал ругательства. "Тупорылый урод" и "прыщавый ублюдок" были самыми мягкими оскорблениями в его речи, полной эпитетов и характеристик. "Хорошо быть таким смелым, — думал Хаген, чувствуя, как плотину прорвало, и слезы ручьем катятся из глаз, — когда ты два метра ростом, а твои предплечья объемом шире, чем моя нога". В общем, денек выдался так себе, хоть и пятница.

В растрёпанных чувствах Хаген побрел в бар Чака, где помимо основной задачи напиться, он все еще надеялся познакомиться с какой-нибудь чикой. Неважно, с какой, лишь бы у неё была дырочка между ног. Он даже заметил одну — та одиноко сидела за барной стойкой и глушила чистый виски, но подойти так и не решился, хотя и порывался. А когда, наконец, отлепил зад от стула, было уже поздно — незнакомка вульгарно хохотала над тупыми шутками какого-то хлыща в костюме и при галстуке.

Так что Хаген, залившийся дешевым пойлом, пошел домой и всю дорогу жалел себя. В своей холостяцкой берлоге он немного поиграл в любимый файтинг боев без правил на PlayStation, представляя, что колошматит ненавистного мистера Горецки, глянул по кабельному какой-то дешевый хоррор и уснул.

Незадолго до полуночи он проснулся, чтобы сходить отлить. Тогда-то все и случилось.

Путь от дивана до уборной в его небольшой съемной квартирке занимал от силы шагов пять, но и их Майк не смог преодолеть, не споткнувшись. Ловкость никогда не была его сильной стороной, но уж по ровному полу дойти до уборной у него всегда получалось даже в хлам бухим.

В этот раз, когда он встал с дивана и, пошатываясь, направился в туалет, мир словно мигнул. На пару секунд Хаген будто завис во вселенском ничто, не чувствуя притяжения, движения воздуха при дыхании, запахов, звуков, света. Он даже не ощущал своего тела. Его окружила тьма, и когда мир вокруг вернулся, тело незамедлительно стало выполнять всю ту серию панических команд, которые выдавал мозг — взмахи руками потерявшего равновесие, судорожные вздохи, поиски опоры. В общем, Хаген свалился на пол, больно ударившись подбородком и едва не прикусив язык, а потом долго не решался встать, чувствуя "вертолеты" — знакомое каждому хоть раз сильно перепившему человеку состояние мировращения. В глазах летали белые мошки, выстраиваясь в странные символы, больше похожие на руны Хищников из известного всем киноблокбастера. Сдерживая подкатившую рвоту, Хаген затих. Он лег на спину, прикрыл глаза в ожидании момента, когда придет в норму, но хаотичное движение мошек не прекратилось.

Он пытался проморгаться, протереть глаза руками, но природа светящихся точек была не физической. Минут через десять они исчезли. Отдышавшись, Хаген осторожно поднялся, медленно и твердо ставя ногу при каждом шаге, добрался до уборной и сделал то, ради чего проснулся.

Потом вернулся в комнату, разделся и завалился спать, сбросив одежду на пол.

* * *

Следующим утром его разбудила дикая жажда. Наступила суббота, и на работу идти было не надо.

Потянувшись, он хрустнул костями и побрел к холодильнику. Апельсиновый сок, пачку которого Майк допил залпом, закончился, и стоило подумать о том, чтобы сходить в супермаркет за продуктами. Сев за небольшой обеденный стол, половина которого была завалена деталями от разных компьютеров — видеокартами, модулями памяти, сетевыми платами, Хаген понял: что-то не так. И дело не в головной боли после вчерашних шести пинт пива.

Из его поля зрения никак не исчезал какой-то объект, больше похожий на компьютерную иконку. Он заметил ее после пробуждения, но сначала решил, что это соринка, попавшая в глаз или повисшая на ресницах.

Майк моргнул, но соринка не исчезла. Напротив, она вроде даже увеличилась в размерах. "Надо умыться", — подумал он и побрел в ванную. Умывшись, решил побриться. Делал он это не часто, не видя смысла ежедневно скрести бритвой кожу и тратить на это время, но сегодня — почему бы и нет? Удивившись такому порыву, Хаген нанес на ладонь гель и, смотрясь в зеркало, стал наносить его на лицо.

Тут-то его и пробрало. В отражении над белобрысой головой с засаленными жидкими волосами висело две строчки текста, примерно так же, как в какой-нибудь чёртовой компьютерной игре.

Майк "Плакса" Хаген, 29 лет

Уровень 1.

С пеной на лице Хаген провел рукой над головой. Не встретив сопротивления, ладонь прошла сквозь текст. Что за розыгрыш? Он внимательно осмотрел зеркало, но не нашел следов какого-либо вмешательства.

Но тогда что это? Галлюцинация?

Страшная догадка посетила Майка, и он отшатнулся от зеркала. Ноги подогнулись, и Хаген опустился на пол. Неужели рак? Такой же, как у мамы? Но тогда что... Ему же еще нет и тридцати, он не успел пожить, познать ее радости, каждый день думая, что все еще впереди, что у него еще будет время стать сильным — таким же как Могучий Мышонок. А женщины? У него не было никого, кроме Джесс, а при мысли о том, что время упущено, и до конца своей короткой жизни ему уже не суждено познать хоть кого-то еще, Хаген беззвучно заплакал.

Он плакал, не сдерживаясь, и, в конце концов, заревел, вот только мамы, чтобы обнять и прижать к себе, рядом не было, а вместе со слезами из него словно вытекала жизнь. Навалилась черная депрессия, пропало желание что-либо делать, и Хаген просто смыл слезы и пену, вытер полотенцем лицо и вернулся в кровать. Там он закрыл глаза и лежал до вечера, не в силах ни уснуть, ни встать.

За окном давно стемнело, когда Хаген устал лежать. Тело занемело, мышцы требовали движения, а в голове мысли о скорой смерти наконец-то уступили место основным инстинктам — жажде, голоду, желанию жить! Жить захотелось до зубовного скрежета, и он решил разобраться.

Резко вскочил с кровати, потянулся и сел, глядя в темноту квартиры. Но, куда бы Хаген ни посмотрел, на краю поля зрения маячил какой-то 3D-объект. Выглядело это как на киносеансе, вот только стерео-очков на Хагене не было.

Сфокусировав взгляд, он увидел, что объект среагировал. До этого момента плоская иконка вдруг начала вращаться вокруг своей оси, как елочная игрушка, потревоженная лапкой кота, и оказалась кубом, на каждой грани которого был силуэт человеческой головы. При определенном ракурсе он напоминал самого Хагена.

Парень протянул руку в сторону куба, и тот словно принял приглашение — увеличившись в размерах, подплыл к ладони. Хаген дотронулся до него кончиками пальцев, ощутив легкое прикосновение. Куб дрогнул и раскрылся в окно. Если это была галлюцинация, то очень качественная.

На всю высоту появившегося окна стоял обнаженный по пояс 3D-Хаген в спортивных трусах в боевой стойке. Смотрелось это смешно — тощий, с выпирающими ребрами, но зверским выражением лица. Ниже модели Хагена шла плашка с текстом. Активная вкладка делилась на два столбца. Первый гласил:

Майк "Плакса" Хаген, 29 лет

Уровень 1.

Очков здоровья: 4000.

Боев/побед: 0/0.

Вес: 56 кг.

Рост: 159 см.

Майк перечитал текст, внимательно всматриваясь в каждую строчку, и внезапно получил всплывающее пояснение к каждой из них. К первой строке появилась дополнительная информация: его национальность, дата и место рождения, город проживания, гражданство.

Вторая — давала объяснение, как повышаются уровни. "Опыт" рос в поединках — причем любых, в зачет пошла бы и уличная драка, и тренировочный спарринг. Главное, противник должен быть половозрелым. Для перехода на следующий уровень требовалось одержать число побед, равное текущему. Поражения опыта не давали, но и не отнимали. При победе над более сильным соперником прогресс шел быстрее, но насколько именно — не уточнялось.

Второй столбец отображал, по всей видимости, физические характеристики.

Основные характеристики

Сила (1).

Ловкость (2).

Выносливость (4).

Хаген пробежался взглядом по списку, поочередно фокусируясь на каждом пункте.

Единица "Силы" равна 10% от среднестатистических показателей силы человека.

Влияет на наносимый урон.

Единица "Ловкости" равна 10% от среднестатистических показателей ловкости человека.

Влияет на шанс уклонения и точность ударов.

Единица "Выносливости" равна 10% от среднестатистических показателей выносливости человека.

Влияет на регенерацию и объем здоровья, а также на скорость роста усталости при физической активности.

Из всего этого стало понятно, что Хаген очень слаб, слабее любого среднестатистического человека в десять раз, в пять раз менее ловок, и в два с половиной менее вынослив. Но это он и так знал с самого сопливого детства. "Тоже мне, новость", — подумал он.

Важнее было то, что для получения второго уровня необходима лишь одна победа над кем угодно. Каждый левел ап давал Хагену очко характеристик, за счет которого можно было повысить силу, ловкость или выносливость, и одно очко приемов.

Так что, развивать уровень приемов можно было не только тренировками, а силу — не только в тренажерном зале.

Обдумав это, он перешел ко второй вкладке.

Она оказалась неактивной, а изображен на ней был силуэт атакующего Хагена.

Майк, не задумываясь, ткнул пальцем и увидел ряд иконок со схемами различных приемов. Удар рукой, апперкот, удары ногой — нижний, средний, высокий, захваты и приемы в партере. Все иконки были серого цвета с наложенной на них пиктограммой замка. Цветной оказалась только одна — с прямым ударом рукой. В ее правом нижнем углу на круглой зеленой плашке горела цифра "1".

Хаген сфокусировал взгляд, и над иконкой всплыл поясняющий текст:

"Удар рукой" первого уровня

Урон: 100.

Тренируйте прием для его улучшения.

Ниже шел прогресс-бар, заполненный на 2%.

Для галлюцинации воспаленного мозга это было чрезмерно детально. Где-то на периферии сознания Хаген отметил, что в понедельник надо будет обратиться к врачу и пройти обследование мозга. На всякий случай провериться не помешает.

По какому-то наитию Хаген встал в боевую, в его понимании, стойку и стал бить по воздуху. Правой, левой, левой, правой. Нанес около сотни ударов, имитируя бой с тенью, чуть не споткнулся о геймпад, лежащий под ногами, вспотел и выдохся, но оно стоило того. Потому что заполнение прогресс-бара удара едва заметно увеличилось и достигло 3%!

До поздней ночи, прерываясь лишь на перекусы и посещение уборной, Хаген колотил воздух. Невысокая "Выносливость" сказывалась — он быстро уставал. В левом "углу" поля зрения, сразу под иконкой с его портретом (с цифрой "1" — текущим уровнем) открылись индикаторы очков "здоровья" и показатель "бодрости". Полностью теряя бодрость, он выдыхался и не мог даже поднять рук. Очки "здоровья" так же не были фикцией, что Майк проверил, ударив кулаком в стену. Руку пронзила боль, внизу появился системный текст о полученном уроне "100", а зеленая полоска здоровья немного сократилась.

Второй уровень приема "Удар рукой" Хаген получил к полуночи. Его кулаки охватило пламя, виртуальное, но выглядящее пугающе реальным. Оно горячило, но не жгло, и Майк даже не успел запаниковать. Взмокший, истекающий потом, он радостно улыбался, глядя на свои руки, с которых медленно сходил огонь, и на сияющий перед глазами системный текст:

Поздравляем! Вы повысили уровень приема "Удар рукой"!

Хаген открыл окно характеристик и убедился, что уровень приема действительно повысился.

"Удар рукой" второго уровня

Урон: 200.

Тренируйте прием для его улучшения.

С повышением уровня повысился и урон. Невероятно!

Майка охватил азарт, знакомый каждому геймеру, хотя бы единожды качавшему своего персонажа в компьютерной игре. Лучи взошедшего солнца уже пробились сквозь неплотно задернутые шторы, а он все еще ожесточенно молотил воздух, с остервенением замечая, что теперь на каждый процент прогресса требуется на сотню ударов больше. Двести ударов — 1% роста навыка. На первом уровне хватило сотни, на третьем понадобится триста.

Но Система, как Хаген прозвал то, что внезапно поселилось в его голове, показывая мир через интерфейс компьютерной игры, этим не ограничивалась. Посреди ночи, изнывая от голода и не найдя в холодильнике ничего питательного, он сделал заказ в круглосуточной пиццерии. Изможденное тело требовало калорий, и срочно! Так что Майк попросил сразу две "мексиканы" и, когда их привезли, едва за курьером захлопнулась дверь, накинулся на них, урча как кот, дорвавшийся до сливок.

После еды — от пиццы не осталось ничего, и даже крошки начинки, выпавшие на дно коробки, он подобрал и съел все до последней оливки — Система выдала новое уведомление.

Поглощено 2536 ккал, белков — 207 г, жиров 169 г, углеводов 360 г.

С насыщением исчез дебаф "Голод", повисший в правом верхнем краю поля зрения, но появился новый — "Недосып", снижающий уровень бодрости на 25%.

Под утро "Недосып" развился до второго уровня и снизил бодрость уже на 50%. Майк стал быстрее уставать и все чаще был вынужден прерываться, чтобы восстановить силы. С первыми лучами солнца, когда прогресс-бар "Удара рукой" достиг 67%, "Недосып" вдруг резко скакнул до четвертого уровня и снизил бодрость до 99%, заодно повесив на Хагена новый негативный эффект "Усталость". Этот дебаф ничего не снижал, но полностью останавливал регенерацию бодрости. Так что пришлось ложиться спать. Впрочем, расстроился Хаген не сильно — все тело болело, руки были ватными, а в глаза будто набился песок. Он провалился в сон, едва коснувшись головой подушки.

 

Глава 2. Добрый день, мистер Горецки!

Мир полон страдания. А потом ты умираешь.

GTA Vice City Stories

В понедельник Хаген посетил клинику, пожаловавшись врачу на необъяснимые галлюцинации. Задумчиво похмыкав, доктор отправил его на магнитно-резонансную томографию мозга. Обследование не нашло в голове Хагена никаких патологий, а потому врач диагностировал переутомление, назначил курс успокоительного и порекомендовал уйти в отпуск.

На три недели Майк обрел свободу — на работе отнеслись с пониманием, это был его первый отпуск за много лет. Уходя из магазина, Хаген с внутренним злорадством увидел, как мистер Горецки, пришедший за своим ноутбуком, ищет его взглядом и не находит. "Я вам крайне не рекомендую, мистер Горецки, в ближайшие три недели бродить по нелегальным сайтам", — подумал он.

Над Горецки прямо в воздухе плавал поясняющий текст:

Грегор "Лось" Горецки, 38 лет

Уровень 4.

Очков здоровья: 22000.

Боев/побед: 9/6.

Вес: 114 кг.

Рост: 190 см.

"Офигеть! — подумал Майк. — Очков здоровья в пять раз больше, чем у меня!". Получалось, что показатель "Выносливости" Горецки был равен шестнадцати. А вот посмотреть другие данные Хагену не удалось. Он пробовал "раскрыть" окно с профилем здоровяка, но система выдала какое-то непонятное уведомление: "Недостаточный уровень навыка "Познание сути!". Такого навыка он за собой вообще не замечал, но решил обязательно разобраться с ним позже.

В драке с Лосем Хагену не светило ничего. Даже с удвоившимся уроном для победы над таким противником надо нанести не меньше восьмидесяти ударов, а это просто не реально...

— Вот ты где, жопоголовый! — Хаген, погруженный в свои мысли, упустил момент, когда был обнаружен мистером Горецки. Тот навис над непроизвольно сжавшимся Майком и криво усмехнулся. — Бери ноги в руки и тащи мой ноут, придурок!

Хаген соорудил на лице максимальную приветливость:

— Добрый день, мистер Горецки!

— Еще три секунды моего терпения, и день для тебя станет недобрым! Живо тащи мой ноут! В этот раз мы его тщательно проверим, все ли ты починил, как надо!

— Я в отпуске, мистер Горецки. Пожалуйста, обратитесь к другому сотруднику.

В голове Хагена крутились мысли о том, какого же уровня "Силы удара" ему надо достичь, чтобы одним махом уложить такого гиганта, как Лось. В математике Майк всегда был силен и, быстро произведя расчеты, выяснил, что требуется сто шестидесятый уровень, а займет такая прокачка почти десять лет ежедневных двенадцатичасовых тренировок. Но это с текущим уровнем "Силы", а ведь ее можно подкачать...

— Эй, ты, задрот! Ты что, завис? Может, тебе врезать, чтобы ты перезагрузился, тормоз?

Хаген вернулся в реальность и на расстоянии ладони от своего носа обнаружил искривленное злобой лицо Горецки, который продолжал выплевывать не только обидные слова, но и слюну. Хаген машинально вытерся. На крик собрались другие продавцы-консультанты и пара покупателей, озабоченно глядя на разворачивающуюся сцену, но не вмешиваясь. Кто-то вызвал администратора.

— Простите, мистер Горецки, но вам надо прекратить оскорблять меня, — на остатках самолюбия выдавил Майк дрожащим от обиды голосом. — В настоящий момент я не являюсь сотрудником DigiMart, так как нахожусь в отпуске. Пожалуйста, обратитесь к другому специалисту.

— Ты совсем тупой? — сделал вид, что удивился, мистер Горецки. — Мне плевать! Ты в магазине, ты принимал мой компьютер, ты его чинил — тебе и отвечать за исправность!

— Простите, мистер Горецки, — вмешалась подошедшая Лекса, старший администратор магазина. — Разрешите, я вас обслужу. — Она взяла Лося под руку. — Позвольте вашу квитанцию, и я все принесу.

Лось, оценивающе осмотрев Лексу, ухмыльнулся. Замена ему понравилась.

— Твое счастье, слизняк, что у вас работают такие симпатичные девушки, — сказал Лось Хагену на прощание.

Уводя его, Лекса обернулась и едва заметно сделала знак Майку, разрешая идти. Он кивнул в ответ и, чувствуя, как горят уши, пошел на выход. "Это плохо, плохо, плохо!", — бормотал он себе под нос. Надо же было такому случится, что пик его унижения пришелся на появление Лексы, единственной девушки в магазине, которая не относилась к Хагену, как к куску дерьма. Она ценила его умение быстро определить неполадку и починить любой компьютер и всегда находила ободряющее слово, хваля за работу. А ведь она младше на три года, но уже главный администратор. Хорошенькая, жаль, что у него нет шансов.

Впрочем, о Лексе он забыл, стоило оказаться на улице. В жизни Хагена появилась цель, причем цель оцифрованная и понятная.

Никогда и ничего в жизни он так не желал, даже Джесс после первого свидания, как научиться драться. И, не столько драться, это вообще-то больно, сколько укладывать любого противника с одного удара, не затягивая бой. Примерно так, как это делал цыган Микки из фильма Гая Ричи. Все-таки терпеть он не умел. Хаген представил, как Горецки бьет его кулаком в нос и содрогнулся.

После той ночи, когда он тренировал "Удар рукой", проснулся Майк только после обеда. Разбитый — ныла каждая мышца в дряблом теле — но в неожиданно прекрасном настроении. Он попробовал потренировать удар, но тело отреагировало острой болью, и тогда, не зная, чем себя занять, Майк взялся за изучение интерфейса.

Бешено вращая глазами, он обнаружил еще несколько ранее незамеченных иконок. Зацепившись за них взглядом, "вытащил" на панель. Одна из них называлась "О программе", и, открыв ее, Хаген увидел следующее:

Augmented Reality! Platform. Home Edition

Версия 7.2

Copyright ? 2101-2118 "Первая Марсианская компания"

Авторские права защищены.

Зарегистрирована на Майка Бьорнстада Хагена.

S/N L5L-7702B-1412010.

Годовая однопользовательская лицензия.

Премиальный аккаунт.

Дата активации: 24.11.2018 09:00.

Дата окончания: 24.11.2019 08:59.

"Гугл" ничего не знал ни о "Первой Марсианской", ни об "Augmented Reality! Platform". Но Хаген недолго ломал голову. Он прочитал слишком много комиксов, чтобы удивиться. Все просто — каким-то образом, пока не важно, каким, он получил интерфейс дополненной реальности из будущего. Майк легко мог представить, что с подобными интерфейсами в XXII веке будет ходить каждый землянин, а, судя по названию компании-разработчика, и марсианин тоже.

Главное, что он уяснил — времени не так много, и если Майк хочет исполнить свою детскую мечту, дорог каждый день.

Около часа он потратил на "Настройки", конфигурируя интерфейс так, как ему хотелось. Там было много приятных мелочей — от внутреннего системного будильника, мягко поднимающего в фазе быстрого сна, когда пробуждение максимально комфортно, до вывода в поле постоянного обзора разных данных. Всякие полезные вещи, такие как: текущее время, частота сердечных сокращений, температура окружающей среды, затраченные калории с момента пробуждения и много всего, что можно посмотреть и в смартфоне, но с интерфейсом проще.

Также Майк вывел в поле зрения прогресс-бары основных характеристик — силы, ловкости и выносливости. Преодолевая боль, полчаса поколотил воздух и заметил, что основные характеристики так же подросли. Не так быстро, как "Удар кулаком", но все же. Самый большой прирост дала "Выносливость", а прогрессировала она, как заметил Хаген, когда он тренировался в остатках бодрости, преодолевая частое прерывистое дыхание, боль в груди и налившуюся тяжесть в плечах.

Среди основных иконок было еще две: "Проверить наличие обновлений" и "Техническая поддержка", но обе при нажатии выдавали ошибку:

Невозможно установить соединение с сервером обновлений.

Возможно, сервер недоступен или требуется проверка настроек подключения к вселенскому инфополю.

Вселенское инфополе? Серьезно? Это такой интернет будущего?

Закончив изучать интерфейс, Хаген вернулся к тренировкам. Он включил музыкальный ТВ-канал, встал в центре комнаты и стал выбивать дух из невидимого противника, представляя перед собой мистера Горецки. Этим он занимался до поздней ночи, пока окончательно не вымотался. Приняв душ, отрубился и спал всю ночь, как убитый.

Так прошло воскресенье, в понедельник он сходил в клинику и продолжил дома избивать воздух, стараясь максимально ускориться. Тем же занимался и во вторник, а к вечеру среды Хагена озарило, и он сделал открытие.

Из диванной подушки собрал некое подобие боксерской груши, подвесив ее на крючок вместо аляповатой картины с изображением самки гориллы в дамском вечернем платье и шляпке. Картина называлась "Закат на побережье Атлантики", но в кричащих кислотными цветами многоугольниках Хаген всегда видел только гориллу, и никогда закат.

Оказалось, что если лупить не воздух, а подушку, навык растет в несколько раз быстрее.

К концу той же недели, когда Хаген прокачал "Удар рукой" до восьмого уровня, а урон до 1600 очков за счет наконец-то повысившейся "Силы", до него дошло: надо идти тренироваться в боксерский зал. Такой как раз находился на его улице и принадлежал какому-то старому мексиканцу.

* * *

Ранним воскресным утром на пороге боксерского зала, что по улице Рузвельта, появился Хаген. Мистер Гильерме Очоа ничем не выдал своего удивления, увидев на пороге тщедушного парня. Мистер Очоа сохранил спокойствие, когда Хаген заявил, что хочет тренироваться. Но когда этот хилый — соплей перешибёшь — хоббит с взлохмаченными светлыми волосами, бесцветными бровями и ресницами, и тоненькой шеей заявил, что хочет тренироваться каждый день не менее чем по двенадцать часов, мистер Очоа не выдержал и расхохотался.

Молодой человек не смутился. Терпеливо выжидая, когда владелец боксерского зала отсмеется, он не отводил своих синих, цвета лазурного моря, глаз, ничем не выдавая раздражения. А раздражение в нем было, мистер Очоа за свои семьдесят лет научился разбираться в людях. Старый мексиканец так хохотал, что из его большого искривленного носа вылетела сопля. Но и тогда молодой человек сохранил выдержку. Дождавшись, пока старик отсмеется, Хаген вытащил из внутреннего кармана смятую пачку купюр:

— Этого будет достаточно за первый месяц, мистер Очоа?

Старик посерьёзнел, пересчитал деньги и кивнул:

— Этого хватит на три месяца. А если ты еще поможешь мне с уборкой зала по вечерам — то и на полгода.

После этого мистер Очоа протянул ему руку:

— Добро пожаловать в мой боксерский клуб, малыш... Как тебя там?

— Майки, — ответил молодой человек, отвечая на рукопожатие. — Но можете звать меня Хаген.

— Малыш Майки, стало быть? Что ж, когда планируешь приступать? Если думаешь...

— Можно сейчас? — перебил его Хаген.

— Кхм... — поперхнулся старик. — Сейчас?

— Да, сейчас, — повторил хоббит.

Очоа оценивающе осмотрел Майка с головы до ног, присвистнул, обвёл рукой пустой зал и сказал:

— Зал в вашем распоряжении, молодой человек! Раздевалка — там.

Может быть, Хагену показалось, но вроде бы в голосе старика проскользнула нотка уважения. Такое было с ним впервые в жизни, и Майку это понравилось.

Через пять минут переодевшийся Хаген воодушевленно лупил грушу. Из-под больших безразмерных гавайских шорт ниже колен виднелись тонкие — можно пальцами обхватить — ноги. Под обширной футболкой с рукавами по локоть скрывалось хлипкое тело, а неуклюжие удары не двигали грушу ни на дюйм. И только взгляд суровых синих глаз исподлобья говорил о том, что этот малыш — малыш Майки — настроен серьёзно.

Так что к середине дня мистер Очоа сжалился над парнем и пошел ставить ему удар.

* * *

К концу второй недели в зале Хаген окреп физически и духовно. Премиальный аккаунт интерфейса, как оказалось, давал трехкратный буст прокачке любых навыков и характеристик. Об этом Майк узнал, заглянув в раздел "Помощь". Виртуальный помощник оказался на порядок продвинутей, чем Siri, легко распознавал любые голосовые вопросы и незамедлительно давал на них ответы. Так, Хаген узнал, что любой боевой навык, добираясь до уровня кратного десяти, получал дополнительную способность. Например, "Удар рукой" на десятом уровне получал 50% вероятность пробить любой блок. А на тридцатом делал это гарантированно.

Впрочем, в этом Хаген убедился уже в конце первой недели тренировок, когда развил свой единственный прием до десятого уровня.

В зале Очоа, помимо ринга и боксерских груш, оказалась и штанга с гантелями. Туда на второй день старик его и направил, научив нескольким упражнениям на разные группы мышц. К тренировкам добавились силовые упражнения с отягощениями, и это, вкупе со зверским аппетитом, намного ускорило прирост силы. Хаген налегал на мясо, курятину и рыбу, пока не догадался купить огромную банку с протеином. С того дня он выпивал не меньше трех порций коктейля в день. И это помимо обычной еды. Из-за тренировок чувство голода не покидало его даже ночью — он просыпался и готовил себе коктейль, выпивал и снова брел спать.

Так что за пару недель набрал несколько килограмм и даже почему-то немного подрос.

К окончанию отпуска его характеристики выглядели так:

Майк "Плакса" Хаген, 29 лет

Уровень 1

Очков здоровья: 9000.

Боев/побед: 0/0.

Вес: 61 кг.

Рост: 160 см.

Основные характеристики

Сила (5).

Ловкость (4).

Выносливость (9).

Хаген прибавил пять килограмм и повысил все характеристики. Он стал сильнее, повысившаяся "Выносливость" увеличила его выживаемость, давая больше времени на переломный удар, и только "Ловкость" росла не так быстро.

Ни одного нового приема он не открыл, решив сделать ставку на единственный в его арсенале "Удар рукой". Как бы противник не уклонялся, в будущем высокий уровень позволит наносить молниеносные удары, от которых будет невозможно уклониться.

"Удар рукой" шестнадцатого уровня

Урон: 8000.

+50% вероятности игнорировать любой блок.

Тренируйте прием для его улучшения.

Столь невероятный урон был следствием коэффициента силы. При прежнем показателе, равном единице, Хаген наносил бы 1600 урона — по сотне за каждый уровень навыка. Но 1600 умножались на уровень "5" силы, а восемь тысяч — это восемь тысяч. Сам себя он уложил бы почти с одного удара — и это при повысившейся "Выносливости". А вот себя прежнего, времен до интерфейса, просто размазал бы.

В последний день отпуска Хаген подошел к владельцу зала:

— Мой отпуск заканчивается, мистер Очоа. Завтра надо выходить на работу, я приду сразу после нее, вечером.

— Приходи, когда тебе удобно, Малыш, — пожал плечами старик.

— Спасибо, мистер Очоа! На сегодня я закончил...

— Подожди, Малыш, — перебил его Гильерме и указал в дальний угол зала, где с тенью на стене состязался меднокожий парень с неприметным лицом. — Как насчет спарринга с Хуаном? Он тоже новичок, хоть и занимается уже больше полугода, но не так, как ты — заходит раза три в неделю, бывает, что и пропускает. У меня тут ребята все серьезные, я никак не мог подобрать ему партнера.

— Можно попробовать, — пожал плечами Хаген.

Он посмотрел на Хуана внимательней:

Хуан Мануэль Герреро, 26 лет

Уровень 2.

Очков здоровья: 13000.

Боев/побед: 7/2.

Вес: 78 кг.

Рост: 184 см.

— Хорошо. Жди, — приказал Очоа и направился к будущему спарринг-партнеру Майка.

Сложный соперник, подумал Хаген, глядя на посмотревшего в его сторону Хуана Герреро. Высокий, руки длинные, очков здоровья в полтора раза больше. Но с чего-то надо начинать. Не идти же на улицу драться со старушками, чтобы поднять уровень.

По завершении одного из спаррингов Очоа расчистил ринг и позвал Герреро с Хагеном. Они стукнулись перчатками. Герреро кивнул, и Хаген ответил тем же.

— Готовы? Деритесь! — дал команду Очоа, и тренировочный поединок начался.

Герреро кружил вокруг Хагена, все время заходя слева, но соблюдая дистанцию. Подойти ближе? Можно нарваться. Ждать атаки? А получится блокировать или уклониться от удара? Хаген кружился на месте, старясь всегда быть лицом к лицу с активно перемещающимся противником и выжидал. Ждал шанса на удар, который может стать единственным возможным за весь бой.

— Смелее! — воскликнул Очоа, подбадривая соперников. — Деритесь! Смелее!

Противник пошел в атаку, имитируя удары, активно работал корпусом, сбивая с толку, и в какой-то момент Хаген понял — сейчас! Не успев осознать что-либо, он интуитивно выбросил руку в лицо атакующего, одновременно пытаясь заблокировать левой удар Герреро. Уже почти прочувствовал касание чужой перчатки о свою, как контакт прервался.

Вы нанесли урон: 8000 (удар рукой).

Блок игнорирован.

Следующая картинка снилась Майку несколько ночей подряд в слоу-мо. Вот он выбрасывает руку, вот его кулак пробивает плохо поставленный блок встречным ударом и впечатывается в скулу Герреро. Сначала запрокидывается голова соперника, россыпь капель пота по инерции взлетает в воздух, а следом отрывается от пола и сам соперник.

Так Хаген выяснил, что если удар наносит более чем 50% урона от общего количества очков здоровья соперника, то это — стопроцентный нокаут. Именно туда Герреро и улетел — в нокаут. А самого Хагена накрыла волна неземного удовольствия, и даже оргазм блек в сравнении с этим. Так Система отреагировала на его первое повышение уровня.

Охваченный видимым только ему столбом света, Хаген не слышал, что говорит Очоа, зато четко видел системное уведомление:

Поздравляем! Вами повержен противник в честном поединке!

Вы подняли уровень: +2 (удвоенный опыт за победу над противником выше уровнем)!

Ваш текущий уровень — 3!

Доступны системные очки основных характеристик: 2.

Доступны системные очки боевых навыков: 2.

В тот же вечер, ложась спать, Хаген, проконсультировавшись у виртуального помощника, закинул оба системных очка в "Силу" и "Ловкость". Хотел все направить на развитие силы, но оказалось, что повышать за раз любую характеристику более чем на один пункт смертельно опасно. Система об этом предупреждала однозначно:

Внимание! Системой обнаружено неестественное повышение характеристики "Сила": +1.

Ваш организм будет перестроен в целях соответствия заявленному показателю (6) проявляемой силы и скорости мышечного сокращения носителя.

Будет применена: гипертрофия мышечных волокон, сухожилий, связок...

Там было еще много всего про повышение уровней внутримышечного креатинфосфата, гликогена, механизмов внутримышечной и межмышечной координации и тому подобного. Но в самом низу жирным шрифтом в красной рамке было написано:

Предупреждение

Перестройка организма потребует значительных затрат питательных веществ. Категорически рекомендуется употребить в пищу не менее 300 грамм животного белка, 1200 грамм углеводов, 90 грамм жиров...

В противном случае, резервов организма носителя может не хватить для полноценной перестройки организма.

Категорически запрещается неестественное повышение характеристик более чем на 1 пункт! Возможен летальный исход!

Схожий текст и предупреждение система вывела после добавления очка в "Ловкость":

Внимание! Системой обнаружено неестественное повышение характеристики "Ловкость": +1.

Ваш организм будет перестроен в целях соответствия заявленному показателю (5) проявляемой ловкости — двигательно-координационных способностей — носителя.

Будет применено: преобразование центральной нервной системы и развитие эластичности мышц, сухожилий, связок и суставных сумок...

Ниже шло предупреждение о летальном исходе и необходимости употребить в пищу большого количества белка, жиров и углеводов, помимо нескольких литров воды.

Так что за следующие два часа Хаген поглотил гору жареной курятины и пару пицц, запивая все водой и газировкой. За едой он вдруг подумал, что мысль о драке с мистером Горецки не вызывает в нем страха. С повышением "Силы" его урон теперь равен 9600, и это с запасом покрывает необходимые для нокаута 50% от количества здоровья Лося.

А потом лег спать.

Засыпая, он улыбнулся. Завтра — новый день, первый день его оставшейся жизни.

Он продолжит прокачку и рано или поздно поучаствует в боях без правил, а там... Кто знает, может, и он когда-нибудь поднимет над головой чемпионский пояс. Но до этого еще далеко, а вот завтра...

Хаген снова улыбнулся. Завтра он пригласит на свидание Лексу.

 

Глава 3. Прощайте, мистер Горецки

В конце концов, что отделяет человека от раба? Деньги? Власть? Нет. Человек выбирает, раб — повинуется.

Bioshock

Всё "завтра" Хаген провёл за своим прилавком, копаясь в Xbox одного парня. Консоль залили пивом, но что именно перегорело, сразу было не определить. Все его мысли занимало данное самому себе обещание пригласить на свидание Лексу, но всякий раз, когда она проходила мимо, Майк паниковал.

Как начать разговор? "Привет, пошли со мной на свидание?" или "Эй, крошка, что делаешь сегодня вечером?". Нет. За "крошку" Лекса, пожалуй, его прибьет или прожжет тем убийственно-презрительным взглядом, каким обычно девчонки смотрят на лузеров. А после такого на перспективе свидания с ней можно ставить крест, это точно.

Девушка что-то чувствовала. Хаген ощущал направленные на него взгляды, но не смотрел в ответ, вместо этого пытаясь спрятаться за корпусом приставки и понимая, что задай Лекса вопрос по работе — он не сможет ответить. От вчерашней уверенности не осталось и следа. Язык словно присох к гортани, Хаген часто пил — с утра это была уже пятая банка колы, но ничего не помогало. При одной мысли о том, что его могут поднять на смех и унизить отказом, он умирал, каждый раз перенося собственную смерть. Майк как-то читал в одном мужском журнале, что именно так все парни реагируют на отказ, а потому боятся подходить к красивым девчонкам, но этот научный факт его не успокаивал.

Чтобы как-то повысить уверенность, он несколько раз вызывал интерфейс, любуясь своими достижениями. И тут же закрывал: разве это достижения? То ли дело "Могучий Мышонок" Деметриус Джонсон. Или Доминик Крус, или... да много их. И все — лучше Плаксы Хагена.

Разглядывание статов отвлекало, но стоило Лексе мелькнуть между прилавков, Хаген вжимал голову в плечи, боясь спровоцировать ее на общение.

Так прошло полдня, а во время обеденного перерыва он выполз из-за прилавка и помчался в уборную. Все время обеда он провёл перед зеркалом, боксируя со своим отражением. Прогресс навыка был не таким быстрым, как от тренировки в зале, но вполне ощутимым. Шкала постепенно заполнялось, а разгоряченный Майк сопровождал каждый удар резким выдохом.

До следующего левел апа "Удара рукой" оставалось совсем чуть-чуть, когда в дверь постучали. Это была Лекса.

Хаген выскользнул из комнаты, стараясь не смотреть девушке в лицо. Рубашка сотрудника DigiMart прилипла к спине, он тяжело дышал, сжимая и разжимая кулаки.

— Что с тобой? Ты что, там... — Лекса ухмыльнулась, наблюдая за тем, как парень отчаянно мотает головой. — Ага. Ладно, это не моё дело, но...

— Лекса...

— Да?

— Я... вечером, и ты. Давай?

— Что?

— Ну, того. Чтоб ужинать.

Лекса расхохоталась:

— Ну, ты и тип, Майк. Прости, но не в этой жизни. И уж точно не с тобой.

Лекса почти слово в слово повторила речь татуированной толстухи Шейлы... Майк лихорадочно думал, что ответить и как спасти положение, но Лекса уже скрылась в туалете. Девушка громко щёлкнула замком, да ещё и проверила, закрыто ли? Словно ожидала, что потный и бормочущий Майк ввалится вслед за ней.

Он так расстроился, что позабыл о еде. Всплыло сообщение о дебафе "Лёгкий голод", понижающем удовлетворенность и метаболизм, но он просто отмахнулся.

Расстроенный, он сидел на своём месте, не зная, можно ли, а главное, нужно ли исправлять ситуацию. Потом взял себя в руки и решил, что если хочет, в конце концов, стать сильным, то есть — потреблять пищу — нужно.

До конца перерыва осталось десять минут. Пришлось бежать в закусочную Tasty Dog, которая располагалась через дорогу от DigiMart. Её содержали пакистанцы. В ней делали хот-доги, в которых попадались тонкие коричневые веточки, сильно напоминавшие лапки тараканов. Все местные об этом знали и обходили закусочную стороной, а пакистанцы содержали её только для прикрытия торговли героином. Но наркоманы, которые всегда толпились у входа, с удовольствием пожирали и хот-доги, и специфическую начинку из тараканьих лапок.

— Привет, Кудрат, — Хаген кивнул знакомому парню за прилавком, протягивая деньги. — Мне хот-дог.

— Как всегда, Майк? — расплылся в вежливой, как пакистанец её понимал, улыбке. — Добавить зелени?

— Э... Да, — согласился Хаген. — И побольше кетчупа с майонезом.

Невозмутимый Кудрат все с той же улыбкой сделал ему хот-дог и что-то пожелал, но Майк был уже не здесь.

Доедая на ходу и стараясь не облиться соусом, он вернулся на работу. До вечера теребил нутро проклятого Xbox, прокручивая в голове разговор с Лексой. Почему так трудно найти нужные слова? Ведь раньше он как-то мог общаться с Джесс? Хотя... общение с ней было похоже на разговор с телевизором. Она никогда не обращала на Хагена внимания и по большей части, говорила сама, не парясь над тем, слушает ли её Майк. Говорила и говорила... От него она требовала только одного: чтобы счета были оплачены. А, и чтобы не ревновал. "Ревнуешь — значит, не доверяешь, — говорила Джесс. — А если нет доверия, то о какой любви может идти речь?". Майк соглашался, продолжал любить и скрывал, что ревнует. Но это не помогло.

Так прошел день — в тяжелых раздумьях, изредка вспыхивавшей надежде, что скоро все изменится к лучшему и в ремонте игровой консоли. Он её все-таки починил.

— Всем пока! — попрощалась Лекса.

— Давай, Лекса, до завтра, — ответил второй продавец по имени Веймин, мелкий тщедушный китайский паренек, смешно коверкающий слова.

Хаген поднял голову, но девушка даже не посмотрела в его сторону. Повесив на плечо сумку, она вышла, крутя на пальце ключи от машины.

Хаген отложил геймпад от Xbox в сторону и тоже стал собираться.

Почему так происходит? А что, если общение с девушками выглядит так же, как осваивание новых ударов? Если нужные слова скрываются под таким же замком, как "Апперкот", "Удар ногой", "Уход от удара" и всё то, что он скоро разлочит, прокачиваясь в спортзале?

Значит...

С бабами так же. Пытайся — и всё получится.

То, что Лексы больше не было рядом, придало уверенности. Хаген схватил куртку и выбежал из магазина.

Если уж он смог повысить урон, боксируя воздух, то сможет добиться Лексы, сотрясая воздух словами.

Главное — стараться.

* * *

В глубине души Хаген надеялся, что опоздает, и Лекса уже уехала... Но она была на стоянке. Открывала дверь своей старой бежевой Тойоты. Стараясь не думать, Хаген подбежал к ней:

— Лекса, подожди. Ты не так меня поняла.

Лекса устало открыла дверь:

— Всё я поняла, Майк. Я была слишком добра к тебе, а ты, как настоящий лузер, решил, что интересен мне.

— Но я думал...

— Иди к чёрту, Майк. Хватит меня преследовать.

Каждое слово Лексы вбивало голову Майка всё глубже и глубже в плечи. У него даже не осталось сил, чтоб развернуться и убежать, как убегал он в детстве с игровой площадки, когда дети, объединившись, начинали закидывать его песком или банками от сока.

Вдобавок за спиной послышался рёв двигателя. Перед машиной Лексы остановился огромный пикап, раскрашенный голыми женщинами и языками пламени. Открылась дверь. С водительского места спустился Горецки. Уверенно подошёл к Лексе:

— Наконец-то я тебя дождался, крошка. — Захлопнул дверь её машины и перегородил рукой: — Как насчет выгулять твое роскошное тело с самым классным чуваком на районе?

— Мистер Горецки, я устала, давайте в другой раз.

Хаген раскрыл рот: Горецки говорил точь в точь то, что он сам сказал Шейле. Но какой эффект! Шаг за шагом Хаген отступал. Не хотелось, чтобы свирепый Горецки переключил внимание на него...

Лекса попыталась сбросить руку Горецки с двери. Но тот перехватил девушку за талию и прижал к себе:

— Не строй из себя недотрогу, сучка. Я знаю таких, как ты. Ты любишь плохих парней.

— Отпусти.

Горецки просунул руку меж ног Лексы:

— Плохой парень — это я. А ты, сучка, уже течёшь.

— Убери руки!

— Да-да, крошка, сопротивляйся, тебя же это заводит?

Хаген уже почти отошёл от машины Лексы. Но его зрение вдруг заволокла красная пелена.

Праведный гнев

Вы испытываете ярость, столкнувшись с явной несправедливостью.

+3 ко всем основным характеристикам.

+100% бодрости.

+50% уверенности.

+75% силе воли.

+75% силе духа.

−50% самообладания.

Эффект активен, пока справедливость не будет восстановлена, а вы уверены в своей правоте.

Принять?

— Да-а-а! — Вслух заорал Хаген, сжимая кулаки.

И Лекса, и Горецки замерли.

— Ты что-то провонял, урод? — Голос Горецки звучал одновременно неуверенно и насмешливо.

До Хагена дошло, что Горецки реально не заметил его, когда вышел из своего разрисованного пикапа. Будто не было тут никакого Хагена.

Это разозлило.

Нет, конечно, Хаген злился и раньше, но гнев вымещал мысленно. В фантазиях он давно избил до смерти всех своих обидчиков. Начиная с рыжего Дэнни, в начальной школе тот регулярно мазал свои козюли на бургеры Хагена, которые мама заботливо упаковывала утром в ланчбокс, кончая тем мудаком, притащившим сегодня залитый пивом X-box.

Впервые в жизни Хаген ощутил, что всю накопленную ненависть можно вложить в кулаки, а кулаки приложить к челюсти обидчика.

Перед глазами покраснело ещё сильнее. Хаген встал в стойку, представляя себя на восьмиугольном ринге. Вытянул руку и поманил Горецки пальцем, как делал это персонаж в игре UFC 2.

Горецки отпустил Лексу:

— Ты чего, жопоголовый, набухался?

Майк "Плакса" Хаген снова поманил пальцем Грегора "Лося" Горецки. Вразвалочку тот направился к Майку:

— Я этот палец тебе в жопу засуну, ублюдок.

— Майк, он же убьёт тебя, — крикнула Лекса. — Я зову полицию.

Потроша сумочку, девушка принялась искать телефон.

— Лучше звони в скорую, — отозвался Майк.

— Да, жопоголовый, тебя увезут отсюда в чёрном мешке.

Горецки был совершенно уверен в своём превосходстве. Подойдя к Хагену хотел легонько ткнуть того в бок, полагая, что "жопоголовый" тут же сломается, но Хаген, не опуская рук, легко ушёл и оказался за спиной Горецки.

Лекса в удивлении опустила телефон. 911 она ещё не набрала...

Горецки грузно развернулся. Ровно для того, чтоб встретиться с кулаком Хагена. Лось увидел вечернее небо, кусок рекламного билборда... и с грохотом приземлился на багажник машины Лексы.

Вы нанесли урон: 14400 (удар рукой).

Баф праведного гнева бустанул характеристики, и удар вышел намного сильнее, чем Майк ожидал. Горецки не мог произнести ни слова. Просто лежал на спине, как парализованный, выкатив глаза.

Поздравляем! Вами повержен противник в честном поединке!

Получено очков опыта: 1.

Набрано очков опыта на текущем (3) уровне: 1/3.

Хаген проигнорировал сообщение. Вообще перестал замечать что-либо, кроме поверженного соперника. Глупая рожа, стеклянный взгляд, струйка крови из разбитого носа. Всё это стало символом мести за годы унижений. В лице Горецки Майк видел и рыжего Дэнни, и дальнобойщика, с которым сбежала Джесс, доктора, который с фальшивым сожалением отказался лечить маму, менеджера банка, не одобрившего кредит, и тысячи лиц всех тех, кто унижал, смеялся и бил Хагена на протяжении его жизни.

Наконец-то Хаген нанёс ответный удар! Наконец-то враг повержен. Наконец-то...

Майк почувствовал, что в его плечо вцепились тонкие женские пальцы. Сквозь гул, который стоял в ушах, прорвался голос Лексы:

— Майк! Майк! Прекрати! Майк!

Красная пелена исчезла. Хаген обнаружил, что сидит верхом на Горецки. Вместо лица — у того кровавая лепёшка. Брызги крови стекали по крылу бежевой Тойоты Лексы. Хаген испуганно поднялся:

— Я... я... он... умер?

Лекса присела и пощупала пульс. Поднялась:

— Жив. Что ему сделается.

— Надо бы скорую...

— Я уже вызвала.

Девушка открыла дверь своей машины:

— Поехали отсюда.

— Но... но... он. Надо дождаться...

Лекса смерила Хагена взглядом:

— Чувак, ты меня удивляешь. То ты вонючий задрот, то хладнокровный боец, то снова задрот. Ты уже определись.

Хаген кивнул. Оттащил Горецки к бордюру. Аккуратно расположил на траве возле знака парковки. Лось пришёл в себя. Попытался что-то сказать, пуская кровавые пузыри.

— Прощайте, мистер Горецки... Простите...

Хаген быстро отбежал и сел на переднее сиденье Тойоты.

Когда они выехали с парковки, туда как раз сворачивала скорая помощь, оглашая окрестности воем сирены и освещая сине-красными бликами.

* * *

Проводив взглядом скорую, Хаген откинулся на сиденье. Лекса приглушила музыку и спросила:

— Тебе куда?

Хаген назвал адрес боксёрского зала Очоа. Лекса кивнула и свернула на нужную улицу:

— Ну, Майки, расскажи, что произошло? Ты всегда умел так драться?

— Хотел научиться всю жизнь, но начал недавно.

Хаген удивился, что больше не заикался при разговоре с Лексой. Может баф ещё не прошёл? Отсюда и уверенность и сила духа? Опустил солнцезащитный козырек, на обратной стороне которого было зеркало. Пригладил волосы. Заметил, что лицо покрыто каплями крови.

— Салфетки в бардачке, — сказала Лекса.

Хаген принялся вытирать щеки.

— Сказать, что ты меня удивляешь, значит, ничего не сказать, — продолжала Лекса. — Как вообще можно вырубить одним ударом такого здоровяка? Ты настолько его ниже, я видела, как тебе пришлось встать на цыпочки, чтоб дотянуться.

— Дело не в длине, — усмехнулся Хаген, — а в умении.

— Зато в ближайшие дни мы точно не увидим Горецки в магазине!

Остаток пути Хаген продолжал ощущать повышенную "Уверенность". Спокойно болтал, не прятал взгляд. Вот бы всегда жить с таким бафом!

— На месте, — Лекса перегнулась через руль, чтобы прочесть вывеску боксёрского зала: — Так вот ты куда ходишь. А ты загадочный парень, Майк Хаген.

— Сам себя удивляю. Кстати, насчёт моего предложения...

— А это было предложение? Звучало как неразборчивое мычание.

Хаген прокашлялся:

— Давай завтра после работы сходим куда-нибудь?

Лекса пожала плечами:

— Почему бы и нет. Только не куда-нибудь, а придумай что-то прикольное. Продолжай меня удивлять. Мне... мне понравилось.

Когда Хаген вышел, она произнесла:

— И спасибо, что помог.

И Майк уже знал, что лучшим ответом на её благодарность будет ободряющая молчаливая улыбка.

 

Глава 4. Правильный ответ

Роман: Если тебе нечего делать, посмотри американское телевидение. Оно намного лучше того дерьма, что мы смотрели на родине.

Нико: Всё дерьмо на нашем ТВ было из Америки. Ты забыл?

Роман: Тогда смотри и ностальгируй!

GTA IV

Спарринг с Хуаном не прошел незамеченным, бой "своего" с хилым гринго смотрели все присутствовавшие, и тем неожиданнее была победа Хагена. На парня обратили внимание. Ещё в раздевалке к нему подходили какие-то незнакомые парни и знакомились. Другие бойцы только поглядывали, оценивая Хагена — его тщедушное телосложение не вязалось с такой победой. Майк буквально ощутил их недоверие и скепсис. Похоже, все считали, что ему просто повезло. Впрочем, сам он думал так же.

Стараясь не замечать вызывающего внимания недоброжелателей, Хаген переоделся в свой старенький тренировочный костюм. Штаны были коротковаты, а на подмышке куртки зияла дыра, которую когда-то зашивала мама. А сейчас стало неважно. Неважно, во что ты одет, важно то, что ты делаешь в этой одежде. А Хаген собирался стать сильнее.

Он начал тренировку с разминки, хотя и полагал, что драка с Горецки сама по себе была хорошей разминкой, после которой он еще не успел остыть. Потом попрыгал со скакалкой, но ловкости не хватало, и та постоянно путалась в ногах, что вызывало смех окружающих. Но Хагену было безразлично. Не все сразу.

После серии упражнений к Майку подошёл старик Очоа с боксёрскими лапами:

— Будем повышать выносливость рук. Вчера я заметил, что ты их быстро опускаешь. Если противник будет уходить от твоих ударов, то сможет попросту тебя вымотать.

— От моего удара трудно уйти, — ответил Хаген, вспоминая стеклянное выражение глаз нокаутированного Лося...— А мне хватит одного.

И тут же получил чувствительный удар в лоб боксёрской лапой.

Получен урон: 93 (удар "лапой").

Текущее значение очков здоровья: 3907.

— Не будь самоуверенным, парень, — спокойно сказал Очоа. — Все считают, что тебе вчера немного повезло! Хуан недооценил тебя и пропустил удар. Так вышло, что нокаутирующий. Но бокс — это не казино. Ты либо тренируешься, выкинув из головы все лишнее, и побеждаешь, либо считаешь себя непобедимым... — старик ухмыльнулся. — И тебя быстро ставят на место. Чего хочешь ты?

— Тренироваться.

— Зачем?

— Чтобы побеждать неслучайно.

— Хм... Правильный ответ, сынок. Тогда начнём!

Вставая в стойку, Хаген снова подумал о Лексе и тут же получил лапой по лбу.

— И сотри с лица этот идиотский мечтательный взгляд, парень! Сосредоточься!

Очоа нахмурился, и Майк потряс головой, выкидывая ненужные мысли.

Хаген бил по лапам под монотонные наставления тренера:

— Первый способ избежать усталость рук — это научиться расслабляться. Ты вообще не расслабляешься. Ты выходишь на ринг и напрягаешься так, будто боишься даже того, что противник просто посмотрит в твою сторону. Парень, на ринге он не только будет на тебя смотреть, но и бить. Бить больно и расчётливо. Да, ты должен быть готов, но это не значит, что надо напрячься и окаменеть. Не держи руки неподвижно.

Хаген попробовал расслабиться, но сила удара тут же упала.

— Посмотри, что ты делаешь сейчас, — продолжал Очоа. — Расставляешь локти, держишь кулаки у лица. Готов поспорить, что изо всех сил их сжимаешь. Это изматывает. С таким подходом ты выйдешь во второй раунд выжатый. А всё от того, что не давал себе отдыха.

Хаген бил по лапам, расслабляя и напрягая руки. Очоа говорил, что надо давать им "дышать". Что значит — дышать? Но Очоа не пояснял, только ругал или — редко — хвалил. Когда старик устал, он снял лапы и показал на грушу:

— Продолжай там. Запомни, сейчас тебе важно не завалить с первого удара, а подготовиться к тому, что противник продержится на ринге дольше тебя. А если ты вымотаешься до того, как успеешь нанести свой коронный удар, проиграешь.

И Хаген бил. Снова расслаблял руки, старался дать им "воздуха", не понимая, что это значит. Но постепенно сам заметил, что при расслабленных руках удар перестал терять силу. Сначала редко, потом чаще и чаще.

— Злее! Злее! — повторял старик. — Ты думаешь, в бою сколько раундов? Три? Неправильно! Это только на виду три. А перед ними — еще двести или пятьсот. И после них столько же. В боксе, да и не только, в любом противоборстве слабости не место! Кто злей, кто сильней — тот чемпион!

Хаген даже не заметил, сколько времени прошло. Как поредела толпа посетителей. И зажегся уличный фонарь за окном. Тяжело дыша, он лёг на грушу, обхватив её, чтоб не упасть.

Поздравляем! Вы повысили уровень приема "Удар рукой"!

Текущее значение приема: 17.

Показатель силы увеличился! Сила: +1.

Текущее значение: 7.

Майк устало улыбнулся. Он вымотался и не имел в себе сил даже поднять руку, но управление интерфейса оказалось возможным и мысленными командами. Майк открыл свой единственный боевой навык:

"Удар рукой" семнадцатого уровня

Урон: 10200.

+50% вероятности игнорировать любой блок.

Тренируйте прием для его улучшения.

Он стал сильнее. Но одного сильного удара мало, ведь противник не будет стоять на месте, и попасть по нему станет той еще задачей. Кроме того, противник будет бить, и выстоять в ожидании своего шанса на удар — не менее важно. Так что скоро ему придется подумать о том, как повысить меткость и выносливость.

Подошёл Очоа:

— Парень, хватит на сегодня. Ведро и швабра на обычном месте, в кладовке. Приступай к уборке.

И ободряюще хлопнул по плечу.

* * *

Хаген принял душ, переоделся и пошёл в кладовку. Оттуда он выкатил в зал телегу со швабрами и моющими средствами. Он уже полюбил эти тихие часы, когда все уходили из зала, оставляя после себя тягучий запах пота и дезодоранта. Зал, казалось, замирал, и лишь некоторые груши необъяснимо едва заметно покачивались...

Старик Очоа тоже уходил. Он доверял Хагену и выдал ему дубликат ключа и коды от сигнализации. Самое время побыть одному — он взялся за тряпку и, машинально натирая инвентарь, погрузился в свои мысли...

— Эй, братан! — чей-то голос вернул Майка в реальность. — Как там тебя?

К Хагену подошёл один из тех парней, с которыми он знакомился в раздевалке, но забыл, как зовут. Слишком много имён было произнесено одновременно и без возможности заякорить их в памяти. Тем более, он так редко знакомился с новыми людьми, что не выработал умения запоминать имена с первого раза.

Парень — типичный латинос: широкие шорты, красная бандана на лысой голове, клетчатая рубашка и обязательная татуировка в виде слезинки под глазом. Один из тех, кто или косил под чоло, или был мелким членом банды. Хаген всегда избегал таких, хотя в том районе, где он рос, этих ребят было очень много. Мама всегда говорила, что от них сплошные проблемы, и чтобы малыш Майки и думать не смел не то, что общаться — близко к ним подходить! Но такие обычно подходили сами, моментально вычисляя, к кому из их школоты можно прибыльно подъехать и вытащить, не напрягаясь, монету-другую. Так что уже к старшим классам он и сам убедился, что среди них много жестоких парней, которые могут не просто стукнуть, но и ножом полоснуть. Или вообще, как в кино, носят пистолет, заткнув за ремень спереди, прикрыв клетчатой рубашкой...

Хаген инстинктивно напрягся и втянул голову в плечи.

— Братан, отличный бой был! — живо заговорил парень, изображая его вчерашний удар. — Сам не видел, но мне братья скинули видео. Как там тебя?

— Майк. Майк Хаген.

— Гонсало Эррера, — протянул ему ладонь парень, и Майк ответил на рукопожатие. — Короче, ты красавец, бро! Ну надо же — с одного удара уложил Красавчика Хуана! Ха-ха!

— Э... спасибо...

— Ты это, брат, хочешь заработать?

— Нет.

Такой ответ, видимо, был настолько неожиданным, что чоло слегка подвис, как обновляющаяся Windows. Но Хаген запомнил наставление мамы, которая смотрела сериалы на FOX и всё знала об уличных бандах: "Никогда, Майки, не соглашайся на предложения хулиганов. Они уговорят заработать, начнёшь продавать кристалл мет, а потом тебя арестует DEA". Бог знает, откуда она взяла, что незнакомые чоло предложат торговать метом, но Хаген не хотел огорчать маму. Пусть даже мёртвую.

— Э-э-э, брат?

Хаген обмакнул швабру в ведро, выкрутил воду и провёл по полу:

— Я не буду продавать наркотики.

Чоло снова подвис, обдумывая его ответ, а потом заржал, хлопая себя по коленям, и долго не мог успокоиться. Все это время Хаген внешне невозмутимо драил пол — он развеселил латиноса, и это уже неплохо. Отсмеявшись, Гонсало сказал:

— Какие наркотики, бро? Я чистый. Я говорю о боях, брат. О настоящих боях на настоящем ринге! Интересно? А? И вообще, что за стереотип, мужик? Не суди по внешности! Ты посмотрел на меня и сразу все решил что ли? Мексиканец — значит, преступник? Нет, брат! Я боксёр, и не принимаю наркоту! И не торгую!

Хаген промолчал, что собеседник воспринял, как сомнение:

— Слушай! — латинос убедился, что Хаген отставил швабру и внимательно его слушает. — В одном закрытом клубе в районе Бакхед-Айленда проводят бои без правил. Участие открыто для всех, кроме настоящих спортсменов. Да они и сами не стали бы мараться в таком. Так что на ринге дерутся парни вроде нас с тобой — обычные ребята! Да, босота и голодранцы, но богатеньким в это и смысла нет ввязываться — платят так себе. Хуан тоже выступал. Пока ты его, ха-ха, не вырубил!

Майк не ответил и продолжил водить уже сухой тряпкой по полу. Он просто опустил голову и не смотрел на собеседника, желая только одного — чтобы тот поскорее ушёл. Страх мамы перед бандитами из телесериалов навсегда въелся в душу.

— Не ссы, бро, драки хоть и настоящие, но в целом всё это шоу для развлечения посетителей клуба. Так что тебе заплатят даже за поражение. А если понравишься публике, то владельцы клуба предложат контракт. Будешь регулярно выступать. Один мой брат сейчас звезда клуба! Он даже процент со ставок получает. Новую тачку купил недавно. Веришь?

Майк кивнул, но у него не было никаких сомнений. На хрен эти подпольные бои и на хрен этого мексиканца. Драться на ринге, на виду у сотен людей? При постоянной угрозе пропустить удар, после которого начнётся боль, смешанная с унижением? Ну уж нет... То есть да, но потом, не сейчас. Он не готов.

Хаген часто представлял себя победителем на ринге, но то были фантазии. Даже Очоа сказал, что победа над Хуаном — это случайность. Нет, нет, надо сначала тренироваться, как говорил Очоа.

— Ну, ты чего решил, бро?

— Мне жаль, но я не готов драться, — признался Хаген.

— Ты шутишь, бро? Хуан родился готовым к драке, а ты его нокаутировал.

— Это случайность...

— Случайность мне в зад! Короче, Майк, запомни адрес: Бакхед-Айленд, двенадцатая улица, там на весь дом вывеска клуба Dark Devil, не пропустишь. На входе скажи, что от меня. От Гонсало Эрреры. Понял?

Майк кивнул. Гонсало протянул руку. Майк в ответ протянул свою, и Гонсало замысловато, как бандиты из маминых сериалов, пожал. На прощание приложил свой кулак к груди:

— Надеюсь, встречусь с тобой на ринге, бро.

"Не дай бог!", — мысленно перекрестился Хаген. Он проводил Гонсало взглядом и облегчённо вздохнул, когда за тем закрылась дверь. Не такой уж он и страшный, этот Гонсало Эррера. Ни пистолета, ни ножа... Наркотики тоже не предложил. Может, мама преувеличивала опасность?

Продолжение читайте на LitNet — Level Up. Нокаут.