|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 12
Взгляд со стороны. Хогвартс.
Калеб Джарсон всегда считал, что одни маги сильнее, лучше и просто достойней других. Он видел это на примере своего отца — мага, что с гордостью носил титул Лорда их Рода. Благодаря отцу их семья за последние пятнадцать лет хорошо поднялась как финансово, так и в обществе.
И Калеб со всей прилежностью учился, стараясь походить на отца во всем.
Потому он и поступил на Слизерин. Потому он со всем тщанием заучивал книги этикета, начиная с самых современных и постепенно углубляясь во всё более старые издания этой полезной книги. Ему даже в какой-то момент стало интересно сравнивать то, насколько со сменой столетий сменялся и этикет. Даже начал набрасывать первые тезисы того, что в будущем должно стать сложным, кропотливым и очень ценным научным трудом.
Но, как всегда бывает 'но'.
Этим 'но' в случае с молодым Джарсоном стало обнаруженное иное, чем им преподавали в школе значение слова 'грязнокровка'. И для юноши это было потрясение. Неприятное потрясение.
Причём оно было направлено не на глупость автора, а на глупость окружающих.
Ему, выросшему на рассказах предков, чья память жила в картинах, вдруг стало невероятно мерзко.
Как это так — пришедшие в его мир, в Мир Магии, какие-то... какие-то грязнокровки смеют переделывать его под себя. Причём не просто изменять, а извращать, принося порою совсем уж странные и безумные идеи!
С этого дня он начал искать точку, в которой изменилось истинное значение ТОГО слова.
Поиск временного отрезка не был долгим — современная история как-никак.
Зацепившись за неё, он начал, как ему казалось, разматывать настоящий клубок из жуткой интриги и, по его мнению, измены самому Миру Магии.
А потом он нашёл того, кто стал его кумиром — Лорд Судеб Воландеморт! Чародей, что противопоставил себя грязнокровкам и их извращению.
Биография последнего Тёмного Лорда тысячелетия была поистине кровавой, но от того и более захватывающей.
В какой-то момент он даже начал дико сожалеть, что не может занять место в рядах Пожирателей Смерти и доказать своей магией, что грязнокровки слишком много на себя взяли.
'Хотя почему не могу?' — мелькнула у него шальная мысль. Что ему мешает возродить этот достойный орден в новом виде с... с ним во главе?
От этих мыслей по телу пробежала будоражащая сознание огненная волна.
Получив цель для достижения, Калеб Джарсон со всем тщанием приступил к её исполнению
Первое, что он начал делать — это утвердился как лидер своего потока, для чего ему пришлось приложить немало сил в интригах и словоблудстве.
Второе — это учёба: он налёг на неё вдвое сильнее, отчего даже на небольшое хобби с изучением этикета эпох не осталось времени.
Третье же — он начал потихоньку тиранить младшекурсников из магглорожденных, срывая на них своё раздражение и просто упиваясь властью.
Вот сегодня он решил перейти от простых слов, сказанных в нужном месте и времени, что ранят не хуже ножа, к чему-то большему. Для этого он выбрал пару перваков из магглокровок и уже обнажил волшебную палочку, прикидывая, что сначала стоит применить. Ночь длинная, а у него столько не опробованных чар...
— Хм... Юношеский максимализм, навязчивые идеи и желание что-то доказать всему миру... Знакомо, — прошелестел голос за его спиной.
Обернувшийся юноша в ступоре замер смотря на своего ровесника, одетого в расстёгнутый чёрный камзол, из-под которого была видна белая футболка с принтом, изображающим Пикачу.
Байка о бестелесном создании, что обладает намного большими силами чем любой полтергейст, среди учеников ходила уже много лет. Ей было множество подтверждений, но ни один из преподавателей не подтвердил её до сих пор.
А ещё больше баек было о том, что он делает в Хогвартсе.
— Даже если так? — дёрнул щекой Калеб. — Помешаешь мне попрактиковаться на грязнокровках? На этих... недочеловеках?
— Недочеловеках, говоришь? — сущность недобро прищурилась, а в следующий миг...
В следующий миг Калеб получил прикладом автомата по зубам и растянулся на влажно чавкнувшей, глинистой земле, которая, если бы не дождь, была грунтовой дорогой.
— Пошевеливайся, унтерменш! — рявкнул на растерянного от смены обстановки и боли парня, мужчина в серой форме и с накинутым на плечи плащом. И видя, что юноша не спешит реагировать, двинул ему прикладом в этот раз по печени.
После этого его, скрюченного от боли, подхватили под руки люди, идущие в колонне, которую он раньше не замечал.
Он ничего не понимал. Только что он был в Хогвартсе, а сейчас его и ещё целую толпу людей под проливным дождём ведут куда-то вооружённые автоматами немцы, если опираться на язык, на котором разговаривали последние.
Нещадно болели выбитые зубы, тело дрожало от холода, лёгкие ботинки давно превратились в два кома глины, а они всё шли и шли.
Пока наконец не показалась конечная цель. Ему было плохо видно — дождь всё так же заливал глаза водой. Но кое-что рассмотреть смог — высокий забор с колючей проволокой, дозорные вышки и бараки. Много-много бараков.
За воротами их начали разделять по половому признаку, а после и по возрастному. Завели в один из бараков и заставили раздеться догола. А после поливали ледяной водой, отмывая. При этом весело гогоча с криков подростков, которые пытались прикрыть голову и пах от слишком мощных струй воды.
Потом им выдали однотипную одежду, больше похожую на столетнюю ветошь и погнали в другой барак. Где их ждали ряды деревянных нар, на большинстве которых даже подстилки не было.
На попытку незадачливого мага возмутиться и что-то сказать охранники избили его ногами и запинали под одну из коек. Отрубился он не от усталости, а от побоев.
Следующее утро началось с того, что их снова куда-то повели. Как вскоре оказалось — на клеймление.
Джарсон будто в полубреду механически переставлял ноги и не мог оторвать своих глаз от руки, на которую был нанесён длинный порядковый номер. Его номер.
Последующие дни были однотипными — подъем ещё засветло. Жидкая похлёбка, если вообще что-то давали. Длинный марш до каменоломни, где им приходилось вкалывать в поте лица. Такой же длинный путь обратно. Ещё более жидкая похлёбка. И, наконец, отбой.
Порой кто-то из пленных пытался сбежать. Если это происходило на территории концлагеря, то его при поимке на следующее утро показательно расстреливали. При побеге во время перехода — стреляли в спину, а после делали контрольный, даже если тело было срезано наискось из пулемёта.
А ещё казнили любого, кто не справлялся со своей работой. Так что несколько выстрелов за день звучало обязательно.
Апатия, навалившаяся на юношу, была ужасающая. Всё усиливалось тем, что магия его не слушалась от слова 'совсем'. Даже руны, которые он попытался нанести собственной кровью на свои же нары, не работали.
А ещё он каждый день слышал в свою сторону слово 'унтерменш'.
И понимание медленно, но верно, приходило к нему. А ещё дикое сожаление. За сделанное. За не сделанное, но планируемое. За всё то, что он желал сотворить. Жаждал.
Апогеем был день, когда его и ещё десяток парней вывели и построили перед той самой стеной. Расстрельной.
Их хотели казнить. Просто в назидание другим.
Ему хотелось рыдать. Молить. Умолять и валяться в ногах. Но...
Но он просто грустно оглядел шеренгу своих палачей и легко улыбнулся.
Лающая команда офицера и грохот выстрелов был ещё слышен, когда он осознал, что стоит в, казалось, вымытом из памяти коридоре Хогвартса.
Перед ним всё так же стоял странный фантом в не менее странном наряде, а позади самого Джарсона всё также стояла пара перваков.
— Какое необычное слово 'унтерменш', не правда ли? — иронично улыбнулся фантом.
— Очень... неприятное, — сглотнув вязкую слюну, смог ответить юноша.
— Надеюсь, смысл урока дошёл до тебя, ученик?
— Вполне. Благодарю... учитель.
— Иди. Проводи малышей до их гостиной, а после... а после я найду тебя, и мы поговорим более обстоятельно.
— Х-хорошо, — только и мог кивнуть Калеб.
— Это было необходимо? — стоило детям пропасть из виду, как выскользнув из ближайшей ниши и обернувшись из кошки на ходу, появилась пожилая женщина с идеальной осанкой и недовольным взглядом.
— Да, Минерва, необходимо, — чуточку грустно улыбнулся Том. — Драккловы портреты его предков, всё ещё не изжитая в обществе аристократов извращённая форма чистокровности, а сверху этого — книга с НЛП-ловушкой внутри и проклятие, которое его Род словил в начале прошлого столетия, просто не дали бы ему другого пути как стать очередным Тёмным Лордом. Те же книги в своё время и Гонту попались, и мы оба знаем, к чему это привело. Уже лет двадцать никак не можем собрать все экземпляры того безумца, что решил таким образом навязать свою точку зрения всему миру.
— Потому ты...
— Потому мне пришлось сломать его об колено, заставив посмотреть на себя со стороны. На то, к чему бы привели его мечты и желания.
— Это жестоко.
— Несомненно. Но это было необходимо. Либо так, либо при начале его деятельности за ним бы пришли каратели, — воплощённая Воля Хогвартса устало вздохнул. — Троица высказалась однозначно — маги могут быть какими угодно. Глупыми. Наивными. Недоверчивыми. Жестокими. Властными. Безумными. Но не кровожадными маньяками-революционерами с замашками фанатиков. Никакого расизма из-за происхождения. Ты можешь ненавидеть любого. Но только и исключительно из-за личной неприязни. Но никак не из-за того, на что тот сам неспособен повлиять или изменить.
— Почему... так? Так... странно?
— Потому, что в отличие от старого Министерства, ОНИ хотят видеть в этом мире сильных магов, которые имеют понятие о чести и достоинстве, но при этом являясь настолько разношёрстными, насколько это вообще возможно. Ведь настоящая Магия не приемлет однотипности и монохромности.
Конец взгляда со стороны.
Взгляд со стороны. Один из миров поттерианы, что недавно пересёкся с Миром Британской Триады.
— Альби, ты как? — тихо позвал своего товарища по несчастью и лучшего друга в одном лице белобрысый подросток.
— Обидно... — пробурчали в подушку с соседней больничной койки. После чего добавили: — И больно.
— Это да... — почесал затылок Скорпиус, откидываясь на свою подушку и незаметно из-за темноты морщась. Задница у него, как и у Альбуса, болела нещадно. — Никогда бы не подумал, что отец может меня выдрать ремнём.
— Угу... — прогудели в подушку. — Причём ремнём моего отца. А там ТАКАЯ пряжка...
— Я заметил, спасибо, — кисло цыкнул Малфой-младший, всё-таки переворачиваясь на живот. — Как думаешь, что будет дальше?
— Не знаю... Но что-то да будет, — Альбус Северус Поттер наконец оторвал лицо от подушки и повернул его в сторону друга. — Те маги передали какие-то документы отцу и министру, от чего последние очень напряглись.
— А что именно, ты не знаешь?
— Ну... — в свете пробивающейся в окно луны блеснули весёлые глаза, которые тут же погрустнели. — Знаю. И лучше бы не знал. И тебе тоже лучше не знать.
— Но ты ведь скажешь? — Скорпиус Малфой по своему складу ума больше подходил для Рейвенкло, но чтоб порадовать отца — поступил на Слизерин. Потому ему было дико любопытно, что же такого узнал его лучший друг.
— Ну слушай...
И один малолетний оболтус начал вываливать на такого же балбеса, как и он сам, всё, что узнал до того, как его отец заметил неучтённого свидетеля. Что, кстати, вылилось в очередную порцию порки. Ведь не может же представитель рода Поттер попасть в Медицинское Крыло от одной-единственной, не так ли?
А слегка вздрогнувший и начавший смещаться со своей оси мир пристально следил за этой парочкой, подспудно ощущая, что, возможно, именно они есть его путь к спасению от забвения.
Конец взгляда со стороны.
Полученные от Лорда Тома данные об обнаруженной очередной книге этикета с НЛП-внушением внутри застали меня как раз за инспекцией верфей в Германии, которые мы использовали для постройки нового типа межмирового транспорта. Хотя скорей уж корабля. Космического.
Радует хоть то, что без чисто имперского размаха размеров и форм мира Молота Войны 40К. А то, кажется, работающие на верфях маги этим другой раз грешат. По крайней мере мне, в конечном итоге пришлось лично садиться за кульман и вспоминать молодость прошлой жизни, создавая нечто более жизненное, чем предложенное до этого. Вроде получилось неплохо. С одной стороны, можно было проследить черты чего-то, похожего на сверхтяжёлую технику терранов из СтарКрафта и турианские корабли из Масс Эффекта, и всё это, приправленное логикой и магическими нюансами.
Но главное правило соблюдалось во всех внешних чертах кораблей — это геометрическая правильность левой и правой сторон, все внешние обводы имеют строгую последовательность и неизменность величин. Короче говоря — корабль будто построен из кубиков, у которых ребро равно трем метрам. То же самое относилось и к прилегающим к внешней обшивке помещениям.
Что же до внутренних помещений, то тут всё было более приятно в плане разнообразия, пускай и сохранялась не только общая архитектура, но и ощущение свободного пространства.
И это была не моя прихоть, а жизненная необходимость — если, не дай Вечная Невеста, защитные контуры корабля вдруг выйдут из строя, и корабль останется один на один с Хаосом, то чисто за счёт геометрических контуров корабля, олицетворяющих в себе Порядок, он сможет продержаться несколько минут. А этого, теоретически, должно хватить для того, чтобы вывести корабль в ближайший проявленный мир. К сожалению, наша технология экранирования хоть и надёжна, но всё-таки идеальной её назвать сложно — вообще нет абсолютного способа защититься от Хаоса. Даже в миры бывают прорывы оттуда. Хотя последнее сродни Апокалипсису.
Хотя да — я тоже не чужд гигантомании. Полторы сотни метров — вот стандартная длина корабля класса 'Мародёр'. Хотя ругани из-за названия было много. Но тут уже упёрся Поттер, который на пару со своим крестным, который, кстати, стоял во главе данной верфи, решили помянуть память Мародёров. Остальным пришлось утереться и вытребовать право давать кораблям право на личные названия, а не номера, как это было до этого с Командными Центрами. Последние, кстати, тут же потребовали того же. Пришлось соглашаться со всеми.
Хотя, лично я, не понимаю, кого там поминать? Крысу Петтигрю? Ну так компост ему могила. Поттера, тот, что Джеймс? Так он олень. Причём это даже сам Гарри признавал. Ведь кто ещё кроме оленя будет в разгар войны отдавать родовой артефакт куда-то на сторону, когда за твоей семьёй охотятся? Или, быть может, Ремуса Люпина, что даже по истечению всех навязанных ему мною сроков в уплату Долга Жизни неизвестно где бродит? Или это Сириус решил таким оригинальным образом помянуть свою холостую жизнь? Ну, с него станется.
Кто смог окрутить Сириуса Блэка? Рита Скиттер.
Сия дамочка и сейчас ничем не отличается от себя тридцать лет назад — такая же... журналистка. А то, что её до этого времени никто так и не заавадил, в глазах публики только добавляло ей плюсов. А уж благодаря нормальному обучению в Хогвартсе теперь любой желающий маг мог выглядеть на двадцать и в восемьдесят. Пускай пределы магии, которую могут потянуть среднестатистические маги теперь, далеки от того, что может творить Лорд, подключившись к родовым Источникам, но и она сделала качественный скачок вперёд. Потому то же омоложение было не только внешнее, но и внутреннее. Хотя провести его можно всего три-четыре раза с постепенным снижением эффекта.
Зато это очень даже стимулирует молодёжь на развитие. Да и 'старичков' подстёгивает, когда первые начинают дышать им в затылок и пытаться подвинуть с насиженного и нагретого места.
Хмыкнув своим мыслям, поворачиваюсь к крутящей головой Арии, что ехала рядом со мной верхом на Мыките. Мой фамильяр вполне подходил под понятие ездового зверя даже для взрослого человека. Хотя простым, пускай и магическим, зверем его уже давно назвать проблематично. По количеству хвостов мы с ним равны из-за связи, то есть — по шесть у каждого. Но вот эффекты это даёт разные. У меня в основном — увеличение магического резерва, открывающиеся новые способности и возможности. Так, к примеру, я уже полгода как ощущаю, что мне просто-таки необходим очередной Атрибут моей Силы, иначе застопорюсь в развитии. Проблема в том, что у меня нет даже мыслей по поводу того, что именно надо. И простой перебор ингредиентов и редких предметов тут не поможет.
Что до Мыкиты, то сей кицунэ изрядно поумнел и теперь был на уровне подростка разумом. Мог даже принимать нечто наподобие промежуточной формы, что чем-то напоминала в свою очередь мою боевую — почти трёхметровый гуманоидный лис с шестью хвостами.
Последнее время он предпочитает уединённый образ жизни или магический сон — из-за разумности он... завидует мне по поводу наличия семьи. А так как найти ему пару пока не предвидится возможным — разумные, но со звериным обликом кицунэ просто неспособны к размножению из-за той бури из Магии, что в них бурлит, ему приходится ждать момента, когда сможет окончательно обернуться в человека.
Так что помимо спасения собственной тушки и вытаскивания нашего Мира из эфирного сектора, участие в Ритуале мне нужно и для более быстрого отращивания хвостов — смотреть на то, как мучается одно из самых близких тебе существ очень тяжело.
Правда, всё-таки приходиться притормаживать это самое отращиванием лишних конечностей, ибо слишком быстрый рост приведёт к тому, что есть все шансы утратить филигранность работы с магическими потоками, что для меня как для артефактора неприемлемо.
— Как тебе верфи, Ария?
— Вау! — заявила мне малышка с сияющими глазами. Она в отличие от двух других просто фанатела от 'железяк'. Ну что тут поделаешь — Рейна всё-таки больше в мать в этом вопросе, и ей ближе природа, чем 'мёртвое железо', а Виктория всё-таки ещё слишком маленькая и больше времени проводит с куклами под надзором любящей матери и бабушки. Ну и Аска — даймон, кукла-нянька, которую я когда-то подарил Нимфе, также присматривает за ней.
— Не похоже на корабли с твоей прошлой жизни, правда? — улыбаюсь дочке, а когда та испуганно посмотрела на меня, фыркнул и погладил её по волосам, ощутив, как она облегчённо выдохнула всем естеством — её сильно волновало то, как мы отнесёмся к её памяти о прошлой жизни.
Потому по совету Сьюзен, что наконец-таки обзавелась пока небольшим животиком, я решил поговорить с дочерью напрямую. А то последствия были бы неприятны для всех — начиная нервным срывом у неё и заканчивая таковым у нас, когда она бы решила сбежать, считая, что недостойна такой семьи, или вбив в голову ещё какую-нибудь глупость, подкреплённую детской эмоциональностью.
Глава 13
Глава 13 лучшим образом своим номером подходит для Хеллоуина =-Р
POV Гарри Поттера
— Мистер Поттер, рады вас видеть! — ко мне спешила довольно жизнерадостная дама, что была лет на десять старше меня, но при этом несмотря на то, что была из простых людей, не выглядела на свой возраст. Лишь лёгкие морщинки в углах глаз, да тщательно закрашенные первые седые кудрявые пряди выдавали её настоящий возраст.
— Мисс Данемм, — вежливо кланяюсь женщине, после чего легко пожимаю руку — поцелуи она не приемлет в принципе. А зачем вызывать у давнего знакомого недовольство такой мелочью? Вот и я думаю, что незачем. — Как ваши дела? Как ваши подопечные? И главное — как там дела у Альби?
— У меня просто чудесно, Гарольд. Также прекрасно всё и, как вы выразились, у подопечных. Особенно серпентарий последнее время радует. Должна сказать, что после того, как вы стали внештатным консультантом, работать с ними стало на порядки проще.
— Что ж, я рад, что смог вам в этом помочь, — против воли улыбаюсь, вспоминая, каких мне сил стоило, чтобы уболтать ту толпу пресмыкающихся и ящериц на благосклонное отношение к местным зоологам.
— Что же до Альби, то должна с грустью заметить, что старичок вновь начал буянить. Уже пару раз напугал смотрителей из новеньких.
— Ну ничего, — успокаивающе сжимаю её плечо. — Я с ним поговорю.
— Только на вас и надежда, Гарольд. Ведь ему уже столько лет, а он всё так и норовит то сбежать с вольера, то ещё что...
Вместо ответа я ободряюще улыбнулся и зашагал в направлении к нужному вольеру.
А добравшись первым делом активирую весь тот комплекс чар, что наложен на него.
— Ну здравствуй, Альбус, — спокойно захожу в просторный, хорошо оформленный под природный ареал обитания панд, вольер. — Мне тут доктор Данемм пожаловалась, что ты снова за своё. Что ж ты так, а? — обращаюсь к большой, почти белой из-за седины, панде, после чего запускаю в неё заклинание принудительной смены анимагического облика.
— Гарри... — хрипит отвыкший от человеческой речи старец в чуть грязной, но вполне добротной и целой мантии бледно-бежевого цвета. — Ты же был таким хорошим мальчиком... Прекрати это, молю...
— Ну-ну, Альбус, не стоит так драматизировать, — против воли на мои губы набегает жесткий оскал. — Да и что вам не нравится? Просторный вольер. Вдоволь пищи. Всегда тепло. Даже самочек пару раз приводили. И никаких тебе побоев, жизни под лестницей, переломов конечностей от дражайших родственников или попыток вырастить жертвенного агнца... Да вам даже особо двигаться не надо — вами ведь и так восхищаются. Знай себе бамбук жуй. Чем не рай? Тут ведь даже ежедневных бомбардировок нету. А ведь именно они сподвигли Риддла на создание крестражей.
— Гарри, ты не понимаешь... Ради всеобщего блага...
— Ой, вот не надо опять начинать эту песенку, — непроизвольно морщусь. — Эти слова и над воротами в Нурменгард выбиты, не забыли? Самим Грин-де-Вальдом и выбиты, не так ли? Что, молчите? Сказать нечего? Вот и молчите. А я вам покажу новую подборку того, чему были свидетелями наши разведчики в соседних мирах. Для начала вот, полюбуйтесь, просто прекрасный мир — тут вы во много раз сильней и могущественней, Тёмный Лорд действительно столь же безумен и кровожаден, как в самой страшной сказке. А герой... А где же герой? Ах да — родственники довели его до состояния обскура. Знакомое слово? Что, вновь сказать нечего? А я вот дальше порадую — мир тот настолько контрастен, что та же Гермиона Грейнджер в Хогвартс так и не попала — оказалась в застенках маггловских вивисекторов вместе с родителями. Ума не приложу, что с ней теперь делать — родителей первыми под нож пустили, пытаясь найти источник 'мутации', а её заставляли использовать магию без остановки, из-за чего она почти перегорела... Хотя, думаю, отдам я её Редлису — уж он о младшей версии своей жены позаботится. Правда, скорей всего, от того мира уже мало что останется — у него и так пара масштабных проектов простаивает из-за того, что нету где натурные испытания провести...
— Гры... Хррр... — только тут замечаю, что Дамблдор, всё это время вынужденный наблюдать проецируемые вслед моим словам сцены, хрипит, хватаясь за сердце.
— Ну нет, Альбус, — хватаю его за горло и быстро вливаю в безвольно открытый рот дозу общеукрепляющего зелья, настоянного на Источнике в Сердце Леса. — Не спешите, вам ещё очень рано умирать. А теперь продолжим. У меня тут ещё целый список со столь же 'прелестными' мирами. Вот к примеру — мир, где Пророчество изначально было фальшивым. Мне особенно нравится момент, где воплощённый из своего крестража-дневника молодой Риддл рассказывает моему отражению всю правду о вашем любимом обращении 'мой мальчик'. Просто прелестная мерзость, не находите?
Два часа спустя я надёжно запер дверь в вольер, оставляя позади старую панду Альби мрачно жевать кислый бамбук.
— Мисс Данемм, — киваю поджидающей меня женщине. Артефакты надёжно отгоняли её и любого из простецов отсюда, пока были активны. Но теперь она вновь вспомнила обо мне.
— Гарольд, судя по всему, вам вновь удалось усмирить буйный нрав Альби?
— Ну, скажем так — мы с ним поговорили, и ему теперь есть о чём подумать.
— Ну-ну, — женщина по-доброму улыбнулась, сочтя мои слова шуткой.
— Кстати, — хлопаю себя по лбу. — Вот, возьмите, — передаю ей бумажный пакетик. — Совсем забыл.
— Хм... Лимонные дольки? — заглянув внутрь, она удивленно смотрит на меня.
— Это для старичка. Ему они не помешают. Две-три штуки в день его здоровью не навредят, но поверьте — настроение поднимут основательно.
— Вы уверены, все-таки он дикое животное...
Еле сдерживаюсь, чтобы не хмыкнуть на это.
— Поверьте на слово — он будет им очень рад.
— Что ж, мистер Поттер, причин не доверять вам у меня нет, — пакетик тут же был упрятан в один из множества кармашков зелёной жилетки, что женщина всегда носила на рабочем месте — очень удобно, когда надо иметь под рукой кучу разных угощений для множества своих подопечных. — И кстати, пока вы ещё тут, не взгляните на новое поступление?
— Что-то необычное?
— Можно и так сказать. Боа Констриктор. Он у нас знаменитый... беглец.
— Да? — я ощутил, как мои брови лезут на лоб от догадки. А десять минут спустя я с удивлением смотрел на огромного питона. — Ну здравствуй, старый друг...
End POV.
— Приветствую почтенных Мастеров народа гоблинов, — спокойно обозначаю уважительный поклон стоящим полукругом в большой природной пещере низким фигурам, облачённым в ритуальные одежды гоблинских шаманов.
— Мастер Редлис, — не менее уважительно кивнул мне один из них, остальные ограничились полными достоинства кивками.
Требовать чего-то большего от этих существ не было ни смысла, ни нужды. Уже то, что меня самого признали Мастером, говорило о многом.
— Для нас была большой неожиданностью ваша просьба о личной встрече с Советом Мастеров. Что одному из королевской троицы потребовалось от нас?
— Это не совсем так, почтенный, — качаю головой. — Я пришёл не для того, чтобы что-то требовать или просить у вас. Скорей я пришёл для того, чтобы предложить гоблинам нечто, что более ценно, нежели всё золото мира.
В толпе гоблинских мастеров прошла волна волнения. Всё-таки такими словами, да ещё и на таком собрании, просто так не бросаются.
— И... что же вы хотите нам предложить? — голос того, кто взял на себя роль глашатая и говорил от лица правительственного органа гоблинов, был чуточку хриплым от напряжения и очень вкрадчивым.
Вместо ответа я извлёк из-под хаори, где был карман с расширенным пространством, десяток одинаковых папок с чёрной каймой — грифом полной секретности. После чего положил их на поднос, с которым ко мне подскочил один из гоблинов-служек.
Наблюдая за тем, как Мастера разобрав папки, погружаются в изучение их содержимого, я сплёл из собственных хвостов кресло, в которое с огромным удовольствием и сел. Из недр хаори, но уже из другого кармана, был извлечён каркас небольшого металлического куба, внутреннее пространство которого было заполнено огромным количеством хрустальных нитей, создающих по-настоящему завораживающий узор — после попыток понять, какой же именно Атрибут требует моя Суть кицунэ, я просто начал делать новый артефакт повышенной сложности просто чтобы чем-то себя занять в свободное время.
Гоблины — это не люди, а иная магическая/инопланетная/иномирная раса. И логика у них также иная. Потому и этикет их тоже другой. Так что пока документы не будут изучены, пока всё не будет обговорено и, наконец, пока не будет принято конечное решение — эту пещеру никто не покинет. Причём, если верить Бинсу, такие совещания могли длиться не то что часами или сутками — неделями и месяцами. И те же служки в последнем случае вполне могли пойти на закуску для своих правителей. И это у них считалось огромной честью.
Что же до предложения, с которым я пришёл, то так уж вышло, что после той странной волны Хаоса во время Ритуала Схождения Миров нас сильно отнесло в сторону, а потому маршрут пришлось прокладывать как бы не с нуля. И сейчас мы дошли до ветви миров, где можно было взять много чего. Причём не материальными ценностями, а чем-то более дорогим для всех нас. Но также эти миры напрямую влияли и на гоблинов как расу в целом. Потому было решено конечный выбор предоставить именно им — здесь и сейчас они были нашими союзниками, и подобное предложение сделало бы их ещё и должниками. Политика во всей красе, как сказал лорд Гонт.
— Это очень неожиданно, — протянул глашатай, ну или — глас Мастеров. — Неожиданно, что маги вообще решили учесть наше мнение, и тем более предложить нам выбор конечного варианта.
Вместо ответа я улыбнулся, сверкнув при этом своими глазами. Простой фокус для того, у кого кровь уже чуть ли не наполовину состоит из магической энергии.
— Действительно, ещё столетия назад никто бы не считался с гоблинами. Даже полсотни лет назад это было бы так же. Но совсем недавно началась новая эра. И у вас есть шанс занять равное с доминантными расами этого мира место. Всё зависит от вас и вашего решения. Думайте, решайте, ведите свой народ. Сейчас у вас есть возможность получить что-то не благодаря своей силе или изворотливости, сравнимой для других рас с обманом, а благодаря признанию ваших заслуг и мастерству. Решайте.
Ответом мне был мягкий смех всех гоблинских Мастеров. И поверьте — мягкий смех и гоблин в одном предложении это дико звучит. А ещё более дико это услышать в реальности. Но это было.
— Мастер Редлис, — глас уважительно поклонился мне. — Мы принимаем ваше предложение. Пускай оно безумно. Пускай оно приведёт к необратимым изменениям. Но это именно то, что нужно нашей расе в новом мире. Да будет так!
— И так будет, — эхом отозвался я, ощущая, как в пещере начинает бурлить могучая магия — магия всего гоблинского народа. А потом пришло осознание — эта пещера была ничем иным как аналогом Ритуального Зала какого-нибудь Рода. Святая святых. Сердцем всех гоблинов...
Взгляд со стороны. Нассау. 1715.
Эдвард Кенуэй слегка нетвёрдой походкой, каковая может быть только у давно не бывшего на суше моряка, да ещё и хорошо принявшего на грудь, неспешно двигался к пристани, где была пришвартована его 'Галка'. Спать на берегу почему-то жутко не хотелось. Как и спать в том же борделе.
Всё-таки настроение было далёким от радужного — недавняя стычка с группой испанских кораблей не прошла бесследно для его корабля и команды. Последняя, к слову, сократилась из-за этой самой 'встречи' чуть ли не на треть.
— Кхм... Мистер Кенуэй, как я полагаю, — раздавшийся позади пирата голос был неожиданностью для того по многим причинам, — начиная количеством выпитого и заканчивая тем, что он вообще не ощущал говорившего. И последнее было самым пугающим — ведь такое могли проделывать лишь единицы. И как правило это были хладнокровные убийцы.
От осознания той опасности, что была в такой близи от него, хмель практически сразу выветрился из его крови, а сознание прояснилось.
— Полегчало? — раздался все тот же голос, но теперь уже с участливыми нотками.
— Ч-что? — капитан 'Галки' медленно обернулся, одновременно положил руку на эфес верного кортика.
— Хм... я, надеюсь, не переборщил с отрезвляющими чарами? Всё-таки мне нечасто доводиться их использовать. Хотя из-за одной рыжей заразы, похоже, со временем это станут мои чуть ли не самые часто используемые.
— Чары? Э... Дружище, что за хрень ты городишь? И из нас двоих, похоже, ты более пьян... — как и любой моряк Кенуэй имел некий пиетет перед мистикой, но также одновременно дико не желал в неё верить.
— Вы не правы, юноша, — наконец выступил на свет, что давали редкие фонари на улице, говоривший.
Чуйка бывалого пирата тут же взвыла с новой силой. Неизвестный был опасен. Ужасно опасен. А ещё он ощущался странно. Будто чужак. Что-то в его речи было странно. Впрочем, его одежда была не менее странной. Хотя и выглядящей дорого.
Наряд, состоящий из чёрной кожаной куртки и мешковатых штанов непривычного кроя, дополняли короткие то ли сапоги, то ли ботинки. Голова не была укрыта шляпой, как подобает джентльмену — вместо них был тонкий серебряный обруч в длинных, густых, черных волосах. В руках он держал что-то отдалённо похожее на выточенную из белой кости указку или стилет — все-таки света, чтобы рассмотреть, было маловато.
— И в чём же?
— Во всём, — мужчина тонко улыбнулся и колюче глянул в глаза пирата. Хмыкнул. — И для начала в том, что магии не существует. А во-вторых в том, что я пьян, — он покачал головой, чему-то улыбаясь. — Знаете, вообще, очень странное ощущение — разговаривать с простым человеком и при этом не собираясь его убить или запытать до смерти. Хех... дай мать Магия памяти, когда же это было в последний раз? Ещё до Хогвартса, наверное, — безумец, а именно таковым окрестил Кенуэй, незнакомца, покачал головой, при этом странно вновь улыбаясь.
— Так... — больше пирату продолжать разговор не хотелось, а потому в следующий миг он рывком обнажил клинок и нанёс рубящий удар наискось.
Только вместо знакомого чавкающего звука разрубаемой плоти его в следующий миг отшвырнуло спиной вперёд на добрые десять футов и, кувыркнув через голову, протащило по песку ещё где-то столько же.
— Это было невежливо, — покачал безумец головой, поигрывая странной указкой в правой руке и неспешно приближаясь к ошарашенному пирату.
Только вот рефлексы и привычки взяли верх над находящимся в замешательстве разумом и взяли управление телом на себя.
Потому, откинув сломанный и оплавленный почти у рукояти кортик в сторону как не доказавший свою пользу бесполезную вещь, руки выхватили из нагрудных креплений пару кремнёвых пистолей.
Громыхнул слитный залп с двух стволов, извергая крупную партию дроби прямо в лицо оказавшегося самым настоящим колдуном.
Только тот, казалось, просто отмахнулся от его атаки, коротко дёрнув 'указкой'.
— Знаете, юноша, в прежние времена я сначала пытал бы вас Круцио несколько часов подряд, делая перерывы лишь для того, чтобы вы не сошли с ума, а после, содрав кожу заживо, скормил бы своей змее.
От перспектив Кенуэю резко поплохело, что, впрочем, не помешало ему швырнуть в лицо врага небольшой шарик с перцово-дымовой смесью, а после на полусогнутых рвануть куда глаза глядят. В спину ему летел весёлый смех безумца-колдуна.
— Набегался? — раздалось пятнадцать минут спустя, когда пират добежал до пляжа и вдруг парализованный рухнул лицом в песок, лишь чудом разминувшись с острым валуном, что оставил только царапину на щеке.
А ещё минуту спустя он болтался в воздухе вверх ногами.
— Это было... забавно, пожалуй, — хмыкнул колдун с прищуром осматривая свою добычу. — Даже как-то пробило на ностальгию. Но, пожалуй, всё-таки стоит перейти к тому, ради чего я вас и искал, юноша. У меня к вам деловое предложение.
На эти слова Кенуэй постарался выразить всем своим телом готовность внимать предложению. Правда, то, что шевелить он мог лишь глазами, несколько затрудняло демонстрацию этого в полной мере. Но ничего, он справился.
— Итак, я желаю от вас не много, не мало, а 'Галку', — заявил с лёгкой улыбкой на губах колдун.
— Да пошёл ты! — рявкнул капитан, что неведомым даже его собеседнику образом, частично сбросил паралич. Не иначе как от возмущения.
— Это... неожиданный поворот событий, — протянул колдун, слегка наклоняясь над всё ещё болтающимся вверх тормашками пиратом. Хмыкнул. — Что ж, пойдём более длинным путём. Я хочу купить твой корабль, парень. Или обменять...
Неделю спустя.
— И всё-таки, — протянул недоуменно Эдвард Кенуэй вслед взмывшему в воздух над пристанью и стремительно уменьшающемуся в размерах кораблю. — На кой тебе понадобился мой бриг, если ты смог сотворить ТАКОЙ корабль! — взмах руки в сторону клипера*, что был пришвартован по другую сторону от пирса.
— Тебе, простому человеку, будет сложно понять логику мага, — покачал головой Марволо Гонт, как представился давешний колдун. — Но можешь считать, что в другой реальности и в другое время твоя 'Галка' стала легендой. Теперь же... Теперь же ею станет 'Летучий голландец', — лорд Гонт чему-то усмехнулся. — И поверь — твой новый корабль станет ещё большей легендой. Всё-таки со встроенным портключом, что раз в неделю может переносить себя вместе со всей командой в одно из 'сохранённых' мест или же по прямой на указанное расстояние, это будет очень неприятным сюрпризом для твоих врагов. И да — привязку корабля я сделал на кровь. Так что он будет подчиняться только тебе и твоим потомкам...
— И всё-таки, почему? — повторил свой вопрос пират, потирая левое запястье, где под кожей ощущалась лёгкая пульсация — подтверждение того, что его новый корабль признавал Кенуэя как своего капитана.
— А почему нет? — пожатие плечами мага, что наконец поместил уменьшенную 'Галку' в специальный защитный кофр. — Да и было приятно тряхнуть стариной и напомнить самому себе, почему меня считали гением своего поколения. Можно сказать, что этой сделкой я почесал пузико своему ЧСВ.
— Чего?
— Того, — фыркнул Марволо. — Ну, за сим я откланяюсь — и так засиделся здесь, а потому день рождения у брата не за горами. Удачи, пират! — и с хлопком исчез.
— Стоп! — дошло до Кенуэя, у которого в голове наконец собралась мозаика из оговорок, что совершал за это время колдун. — Это что получается, он просто решил подарить мой корабль своему брату на день рождения?!!
Начало XXI века. Здание Абстерго Энтертеймент.
— Неожиданный поворот событий, — задумчиво протянул молодой парень с короткой стрижкой каштановых волос, стягивая с головы модуль Анимуса. Левое запястье легонько будто пульсировало изнутри — 'Летучий голландец', что за столетия стал чем-то большим, чем просто зачарованным кораблём, пробудился от векового сна и предвкушал тот миг, когда новый капитан из славного рода Кенуэй, что узнал о их связи и тем самым подтвердил право на обладание им, вновь взойдёт на его борт.
Конец взгляда со стороны.
*Клипер — парусное, парусно-паровое торговое или военное судно 19 и 20-го века с развитым парусным вооружением и особыми, острыми, 'режущими воду' (англ. clip) обводами корпуса, как правило, — трёхмачтовое судно (вместе с тем, морские суда подобного класса существуют и строятся в настоящее время). Считаются одними из самых быстроходных парусных кораблей и по сей день.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
