Глава 55

Глава 55

От одного взгляда на силуэт, испускающий волны золотого шинсу, у Марии перехватило дыхание. Захард, основатель покорившей Башню империи, создатель чудовищной системы принцесс Захард и человек, чья кровь теперь текла в её жилах... Пусть перед ней и был всего лишь образ времён покорения Башни, но от давления шинсу парящего над ней существа у девушки просто подкашивались ноги. Не было сил даже сдвинуться с места — какое уж там сражаться! Ч-чёрт... И на что она вообще рассчитывала, присоединяясь с расчётом встретиться с Захардом? Успокаивала себя тем, что образ времён его восхождения должен быть куда слабеет? Да ни черта подобного! Какой, нахрен, бой, если она даже пошевелиться не может?

— В сторону! — рыкнул Кента, дёргая её за плечо — и только благодаря его рывку удалось избежать самой первой атаки противника. Материализованная из шинсу золотая игла ударила как раз туда, где они все стояли... честно говоря, Мария сама не поняла, как никого из них не зацепило — иначе как чудом это назвать просто не получалось. Конечно, в их команде было достаточно Движков, как их называл Кента — но всё равно, такая координация заслуживала похвалы. Впрочем... Оглянувшись, Мария кивнула своим мыслям. Верно — та же Анак вздрогнула, неверяще оглядываясь на Тейлор, тогда как Андросси передёрнула плечами, а Баам и вовсе лишь благодарно кивнул. М-да, в этот раз способность Тейлор была кстати...

Но вот что делать дальше — Мария решительно не представляла.

— А ну стоять, фальшивка! — раздавшийся со стороны крик заставил её вздрогнуть. Глава? Мария лишь вздрогнула, переводя взгляд на образ Эдвана, на которого было буквально больно смотреть от пляшущих вокруг него электрических разрядов. — Не до меня ли ты первым делом хотел добраться?

С этими словами Эдван ринулся вперёд, в ближний бой, и лишь в последний момент перед приближением к противнику создал баанг в виде электрического копья, которое и приняло на себя ещё одну атаку в виде гигантской золотой иглы... Он открылся? Хотя нет — в следующее мгновение Кента, с усилением шинсу оттолкнувшись от земли, прыгнул вверх, уже в воздухе стремительно трансформируясь — и пытаясь драконьей пастью вцепиться в противника. Отпрянувшего в сторону Захарда встретила вспышка техники Божественной Сущности, отправленная Баамом, над его головой сформировались сотни баангов...

Это был не уровень избранных — это, чёрт возьми, был даже не уровень участников, а масштаб причинённых разрушений, как тот же дымящийся кратер от самой первой атаки Захарда, делали бой похожим на столкновение офицеров.

И на фоне этого Мария острее всего осознавала разницу в их силах.

Как вообще она должна сражаться с подобным чудовищем? Чёрт, да одно попадание может просто-напросто убить её! Конечно, есть шанс, что она выживет, особенно если примет ещё один Редан — но тогда она в любом случае долго не протянет: пусть Машенни и гоняла её, пусть она сейчас может выдержать трёхкратное применение Редана благодаря крови Захарда, но даже так бой с её заклятым врагом несколько вымотал её, урезав её потенциал на треть.

Нет. Возможность пережить одну-единственную атаку Захарда — это всё, на что она может рассчитывать. Атаковать же в ответ? О, она искренне сомневалась, что хоть одна её атака сможет пронять этого монстра! Верно Машенни называла её неумехой, она сейчас полностью бесполезна...

— Мария!

Что? Она лишь вздрогнула, оборачиваясь к бегущим в её направлении Агеро и Машенни. Они...

— Нужно отступать, — коротко выдохнула Машенни, первой добежав до неё. Выглядела она не особо запыхавшейся, в отличие от отставшего на несколько шагов Агеро, который буквально согнулся пополам, упираясь руками о колени и пытаясь отдышаться. Верно, он и так отстаёт по выносливости от носительниц крови Захарда, а тут ещё и последствия ранения... — Бой долго продолжаться не может.

— Но они же не уступают Захарду! — недоверчиво выдохнула Мария, устремляя взгляд к потолку этажа, где четверо незаконных с небывалой координацией атаковали пятого. — Они...

— Так долго не продлится, — мотнул головой Агеро, не давая продолжить Машенни, уже открывшей рот. А? Он что-то знает, или... — Никто из наших незаконных ещё не успел закончить тренировки — пусть они и овладели своей формой шинсу, они толком не вписали её в стиль боя. Слишком сыро, слишком рано... и слишком уж некстати. Они не могут разойтись в полную силу, иначе их бой зацепит и нас.

Верно... Она даже не бесполезный элемент — она ещё и обуза...

— Мы с главой рассматривали этот вариант, ещё когда к нам присоединилась Тхан — он подозревал, что она не просто заклятый враг Великого Селекционера... и похоже, не зря, — вслед за братом подхватил образ "сестрицы". — Была вероятность, что мы окажемся под атакой Великих Селекционеров, или что сам Захард прорвётся сюда в самый неподходящий момент... И сейчас этот момент настал. На этот случай у главы был запасной план.

— Я бы сказал, что этот план пришёл ему в голову, когда её окончательно покинули мозги, — ворчливо отозвался брат. — Но, тем не мнее... Он прав. Для битвы такого уровня это не самое лучшее время и место — а следовательно, надо поступить как адекватные люди. Мы должны бежать и попробовать в другой раз.

— В другой раз? — собственный голос дрогнул. — Думаешь, он будет? Думаешь, нам дадут так просто уйти?

— Если отвлечь его ненадолго — дадут, — уверенно кивнула собеседница...

... а у Марии перехватило дыхание.

Отвлечь. В такой ситуации — пожертвовать собой.

— Машенни... пожалуйста... не надо, — через силу выдавила она. — Пусть ты и сильнее меня, но против Захарда...

— Я знаю, — улыбка той была необыкновенно-светлой — её оригинал снаружи Скрытого Этажа никогда так не улыбалась. — Максимум, я смогу его задеть раз-другой, но это мой предел, даже с поддержкой Асенсио. И, тем не менее... это не обсуждается, Мария. Я мечтала об этом веками, с того самого момента, как оказалась заточена здесь. Ради этого глава оставил меня в живых... я жила ради этого дня, как и Асенсио. Ты знала, что он начал покорять Башню, надеясь однажды сразиться со мной плечом к плечу? Я дам ему этот бой — и вместе с тем заполучу то, чего я жажду больше жизни.

Верно, Машенни же говорила, что хотела всегда сразиться с Захардом... но Мария никогда не думала, что увидит это своими глазами — и что сестрица сделает это в том числе и для того, чобы спасти ей жизнь. Это... это... это было просто нечестно! Почему все чем-то жертвуют ради неё? Почему они считают, что выскочка и слабачка вроде неё достойна таких жертв?

— В общем, план таков, — голос Агеро доносился словно издалека. — Машенни и Асенсио задержат Захарда, дав нам несколько секунд на отступление — но нам ещё нужно предоставить им возможность сделать это. Нужно провести рокировку, и для этого нам нужны Анак с Андросси. Андросси может телепортировать сразу несколько человек, эвакуируя отца и наших незаконных, а Анак переместит вас с Асенсио, Машенни.

— Есть два "но", — скептически покачала головой та. — В присутствии Захарда мы, принцессы, несущие толику его крови, не можем полноценно ему противостоять — чем ближе, тем больше шансов, что его кровь в наших жилах парализует нас на доли секунды, не дав нам действовать против него и заставив посдавиться под удар. В старом дневнике одной из моих предшественниц, принадлежавшей к нашей семье, говорилось, что подобное чаще всего происходит в начале боя... лично я уже перенесла этот ступор, и у меня больше шансов не попасть под него в следующий раз. Но эти двое...

То есть, она поэтому застыла в самом начале?

— Они смогут контролировать собственные тела лесками — их многозадачность не на высоте, но на несколько секунд, от телепортации до телепортации, вполне хватит, — вполне резонно возразил её собеседник. — Это решаемо. Какой второй камень преткновения?

— Возможность вас отследить, — прямолинейно произнесла Машенни. — Каждое перемещение между ступенями оставляет между собой след, который при наличии оборудования может позволить отследить переместившихся. Эта лазейка оставлена в системе этажа намеренно, чтобы заклятые враги могли преследовать свои цели — но Захард, который столь долго обитает здесь и которому подчинены контролирующие систему Великие Селекционеры, сможет воспользоваться ей. Мы с Асенсио постараемся тут нашуметь, чтобы сбить его со следу, но я ничего не обещаю. По уму, вам надо бы отойти подальше, но...

— Не волнуйся, у меня есть идея, — неприятно улыбнулся брат, отворачиваясь к светочу. — Дайте мне минуту, и всё будет готово. Атакуйте по сигналу.

Даже он старается что-то сделать! Пусть Агеро и из прямой линии, в отличие от неё — но он бездарь в плане контроля шинсу, куда слабее физически, а способность его спутника вообще малопригодна для боя! И всё же от него больше пользы, чем от неё...

Чёрт возьми! Зачем он тогда её спасал годы назад? Ведь то было только из-за её слабости! Прав был Агеро — она не приспособлена к жизни в семье Кун, да и вообще к жизни. А остальные лишь рискуют своими жизнями, спасая её постоянно, выдёргивая её из-под ударов... Идиоты! Не стоило ради дурёхи вроде неё!

— Эй, Мария... — негромкий голос Машенни заставил её вздрогнуть — и Мария тут же повернулась к образу её наставницы, мечтательно следящей за боем, происходящей наверху. — Я знаю, о чём ты думаешь — успела понять, что ты за человек... И вот что я скажу тебе: не забивай голову чушью. Я делаю это не ради тебя, чего уж там, у меня нет никакой по-настоящему весомой причины вроде благих намерений и заботы о Башне вмешиваться во всё это. Всё, что я делаю — я делаю ради веселья. Поэтому не горюй по мне, Мария, и просто воспользуйся предоставленной тебе возможностью... а ещё лучше — сдержи своё обещание, хорошо?

... верно. Что-то она расклеилась. Может, её и можно с чистой совестью назвать слабейшей среди принцесс Захард, но она ещё может что-то сделать, когда выберется со Скрытого Этажа. Да и сейчас...

— Хорошо, — уверенно кивнула она. — И, сестрица... Задай ему жару.

— Обещаю — это будет круто, — отведя взгляд от битвы и вспышек наверху, усмехнулась Машенни. — А сейчас... не подсобишь сестрице? Мне нужно, чтобы там, наверху, бой на секунду остановился. Думаю, активация Индигового Июля будет кстати.

Оставалось лишь кивнуть в ответ. Верно, это-то сделать она может...

... но прежде нужно сделать ещё кое-что.

А именно — удостовериться, что атака попадёт в цель.

— Тейлор... я знаю, ты можешь меня услышать даже сейчас, — собственный голос еле слушался. — Я не знаю, слышала ли ты нас, но мне нужна твоя помощь. Всего-ничего. Просто направь мою следующую атаку к Захарду — и тогда все мы, кто пришёл на Скрытый Этаж в этот раз, переживём этот день. Помоги мне. В последний раз.

Больше она никогда не попросит помощи у Тейлор. Ей надо самой стать достаточно сильной, ей надо научиться полагаться только на себя... но сейчас без помощи не обойтись.

И она получила эту помощь — когда перед ней вспыхнула знакомая сфера баанга Кипения, от которой вдаль уходила еле заметная, тонкая словно волос светящаяся нить.

— Спасибо, — негромко выдохнула она, ухватившись за рукоять иглы обеими руками. — О ключ, что запечатан клятвой нести кровавую и проклятую судьбу...

Да, активировать клинок тринадцатимесячной серии без вербальной формулы ей ещё не удаётся — но, раз она знает формулу, она может сделать хоть что-то.

— ... покуда не настанет тот день, когда истинный хозяин явится и соберет все тринадцать ключей воедино...

Она не будет стоять столбом. Не тогда, когда Машенни — пусть даже её образ! — отдаёт свою жизнь, чтобы другие смогли увидеть следующий день.

— Июль, индиговый, как синева глубинных вод!

Не тогда, когда сражаются те, кто постоянно защищал её.

— Танцуй!

Она больше никогда не позволит подобному случиться.

— Ярко!

В последний раз она позволит себе подобную слабость.

— Сейчас! — закричал Агеро.

— Активация!

Ярко-синяя вспышка сорвалась с лезвия иглы — и, ударив в серебристо-белую сферу баанга Кипения, окрасила ту в синий цвет, после чего синева по нити стремительно устремилась вверх, и столь же яркая синяя вспышка на мгновение окрасила потолок этажа...

... после чего рядом появилась Анак, держащая за руку Асенсио — и, ухватив за руку Машенни, она вновь исчезла.

А секундой позже в розовой вспышке телепортации Бон-Бона появились Эдван, Кента, Баам и Тейлор.

— Времени мало, — коротко произнёс Агеро, отрываясь от светоча и поворачиваясь к ним. Последовавшая телепортация переместившихся ему за спину Анак и Андросси немного успокоила Марию... как и звук шагов за спиной. Остальные? Да, вот и Рак с Батисом и Хан-Сунгом... — Тейлор, открой портал к своему основному телу.

— Ты... ты серьёзно? — голос незаконной дрогнул. — Машенни и Асенсио...

— Так и должно быть, — голос Эдвана звучал не менее странно. — Вы ещё не готовы к бою — и поэтому мои дети выиграют нам немного времени. Открывай портал, девочка... куда бы то ни было.

На это Тейлор лишь скрикнула зубами — но, тем не менее, воздух неподалёку зарябил...

... а в следующее мгновение вспышки молний наверху исчезли.

И к ним стремительно понеслась золотая искра.

— Баам, сейчас...! — повернувшись к темноволосому парню, панически воскликнул глава семьи Кун.

Он не успел говорить — но то было и не нужно. Вскинув руки, Баам ударил волной шинсу по земле, отчего их из-за своеобразной "отдачи" буквально отбросило в портал. Всё ещё недостаточно быстро! Мария лишь судорожно вздохнула, увидев приземлившегося в облаке пыли мужчину, который протянул к ним руку...

А секундой спустя портал схлопнулся, и отрубленная кисть руки упала прямо на кристальную поверхность.

Стоп. Что?

Чтобы оторвать взгляд от оторванной и медленно распадающейся на пиксели руки Захарда, потребовались колоссальные усилия — но, тем не менее, Мария смогла оглядеться, и тогда же она сглотнула, пытаясь уложить в голове открывшийся её глазам пейзаж. Повсюду, куда только падал взгляд, простиралась равнина, словно целиком состоящая из кристаллов и их обломков. Они мерцали множеством граней, отражая свет от светоча Агеро, а местами словно... исчезали, словно растворяясь в воздухе и уходя неведомо куда. Что за...

— Ты не лгала, Мария, — голос Тейлор звучал глухо. — Мы все живы.

— Значит, ты всё-таки не слушала наш тот разговор? — она лишь повернулась к темноволосой девушке, застывшей с нечитаемым выражением лица. — Прости.

— Нет, ты всё сделала правильно... вряд ли нам представился бы иной шанс, — мотнула головой собеседница. Похоже, она пыталась убедить в этом саму себя... — Всё это было правильно. Нам действительно сейчас нужно было бы уйти.

— И нам удалось, — повысил голос Эдван, вмешиваясь в разговор — но на этот раз Мария была рада ему вмешательству. — Кстати... где мы?

— На поверхности моего настоящего тела, — отвернулась Тейлор, вызывая перед собой свиток... стоп, что? Это — её тело? Но тогда... нет, нет! Мария лишь замотала головой, пытаясь избавиться от вставших перед глазами образов, больше приставших Эдвану с его шуточками. — Значит, в этом и был план? Покинуть ступень отсюда, чтобы Захард не успел нам помешать?

— Да, иного варианта у нас не было, — раздался со спины голос Агеро. — Думаю, это должно сработать.

— Это сработает, — не оборачиваясь, кивнула его собеседница. — Уходим.

Вот как, да... Обернувшись, Мария кинула взгляд на тот самый кристалл, куда упала кисть Захарда. Всё сработало. Они спасены, пусть и ненадолго...

Это спасение им ещё придётся отработать.

И — сделать так, чтобы жертва Машенни и Асенсио не была напрасной.

Перешли они на альтернативную вторую ступень, в Неприветливый Край — и, вопреки опасениям самой Марии, они не стали сразу уходить. В принципе, как раз уход и был бы предсказуем, и было бы логично не перейти на доступную для них третью ступень, где они не знали толком ничего и откуда они могли бы бежать лишь в одном направлении, а на первую, где они могли хотя бы сориентироваться на местности. Тут же, на второй ступени, особенно вскоре после прибытия Захарда, их ожидать было неразумно — и какое-то время можно было переждать здесь.

Особенно учитывая, что после боя с заклятыми врагами и пусть и короткого, но бурного боя с Захардом им всем нужна была передышка.

Расположились они на дне каньона, укрытом с поверхности скалами, и даже спрятались под сводом той самой пещеры, где они с Тейлор всего лишь несколькими днями ранее нашли раненого Агеро. Только там они смогли наконец-то отдохнуть — и только там Мария позволила себе, оперевшись спиной о стену пещеры, сползти на пол. Ноги толком не держали.

— Поверить не могу.

... впрочем, не только её нервам тяжело дались прошедшие события.

Окинув взглядом их компанию, Мария лишь кивнула своим мыслям. Кутающуюся в знакомый запылённый коричневатый плащ Анак заметно трясло, Рак сжимал пальцы на своём копье так сильно, что казалось, будто то сломается, Андросси вроде бы и держалась, но её обычная самоуверенная улыбочка выглядела неестественной, а уж Хан-Сунга словно стукнули пыльным мешком по голове, иначе его вид описать просто не получалось. А ведь был ещё и Батис...

— Поверить не могу, что мы оставили её там, — голос изуродованного менестреля звучал глухо. — Мэдли... она...

— Она жива, — перебил его Эдван... стоп, что? Моргнув, Мария перевела взгляд на главу её семьи. Мэдли, та дочь менестреля, жива? Да как она вообще могла выжить в таком хаосе? — Прежде, чем всё началось, я спрятал её в светоч.

Фух, аж камень с души упал...

— Действительно? — вскинулся Батис. А уж надежда на его лице... Даже Марии стало не по себе — а уж более непрошибаемые члены их команды, по крайней мере, те, кого она видела, лишь отводили взгляды. — Но... Стойте, господин Эдван! Что произошло?

— ... на нас напали, — вместо него отозвался Хан-Сунг, который не мог оторвать взгляд от пола пещеры. — Диверсия. Великие Селекционеры подослали кое-кого, чтобы убить господина Эдвана, пока он будет занят. Тогда...

— Тогда я и спрятал Мэдли, — уверенно произнёс Эдван, подходя к Батису и окидывая его неожиданно-холодным взглядом. Что за... В чём дело? — Прости уж, что пока не выпускаю её, Батис — но так будет безопасней. К слову... я хотел бы задать тебе один вопрос о Мэдли. Может, тебе и покажется, что это некстати, но у нас нет времени на тактичность и прочее.

— Если это касается Мэдли, я готов ответить! — поспешно кивнул его собеседник. — В чём дело? Она не пострадала во время атаки?

— Нет, она жива, — голос светловолосого мужчины дрогнул. — Она...

— Боюсь, я опоздала.

Что? Машенни лишь вздрогнула, прежде чем повернуться ко входу в пещеру — где на фоне яркого утреннего света виднелся знакомый стройный силуэт. Тхан? То их пополнение, заклятый враг Великого Селекционера...

... стоп.

Уже другим взглядом Мария окинула образ, завербованный Баамом. Силы, схожие с заклятыми селекционерами, история прущей напролом мстительницы, которой просто хотелось поверить и которую, чего уж там, было жалко — она просто не могла не быть завербована, учитывая, что она подозрительно вовремя встретилась с Баамом. И то, что глава сказал про подосланного Великими Селекционерами человека... Это же она, верно? Это из-за этой сучки Машенни пожертвовала собой?

Стоило только сформироваться этой мысли, как все сомнения исчезли — впрочем, как и все планы. Не вытаскивая оружие из арсенала, и даже не подбирая положенный на пол Индиговый Июль, Мария с негромким рыком сорвалась с низкого старта, целя кулаком в лицо собеседницы. Ха, не устояла на ногах! Не ожидала атаки? Вот уж верно говорят, что порой бить мразей по роже на редкость приятно!

— Хватит!

* * *

Получив сообщение от Юонга, Рейчел не ожидала многого... вернее, она не ожидала, что спасутся многие. В конце концов, это же Захард! Как вообще можно рассчитывать победить его, особенно с тем уровнем сил, что сейчас есть у незаконных? Нет, теоретически это было возможно... в потенциале. Сейчас же? Сейчас она ожидала, что спасётся максимум несколько человек, которые сразу не попадут под раздачу и смогут сбежать, пока образ Короля Башни занят — и оттого присутствие в пещере, координаты которой она засекла через пеленг от спящего агента Чона, аж восьми своих противников и трёх их союзников со Скрытого Этажа, она едва не отвесила челюсть. Столь... столь многие спаслись? И так быстро? Они что, просто сбежали от Захарда? Ладно, этого она просто не предусмотрела — сложно было ожидать, что в кои-то веки эта компания наконец поступит по-умному. Работая с ними, Рейчел привыкла не недооценивать непредсказуемость тупости, однако, как оказалось, этот цирк вполне может и в разумные решения.

В любом случае, их выживания она определённо не ожидала.

Как не ожидала и того, что сразу после приветствия Мария Захард рванёт банально и вульгарно бить ей, Рейчел, морду. Ч-чёрт, ну и сильные же у неё удары! Не создай Рейчел аватара достаточно крепким, тому бы уже оторвало голову от очередного удара в челюсть!

— Хватит! Да хватит же! — не менее неожиданным было то, что Марию попытались остановить. И кто? Андросси Захард! — Её нельзя так бить!

Неужели эта рогатая стерва действительно на её стороне?

— Ты не так удар ставишь!

... ах. Это всё объясняет.

Тем не менее, этого Марии хватило, чтобы остановиться, судя по всему, пытаясь успокоиться — и Рейчел воспользовалась этим шансом, переведя дух и осторожно дотронувшись до челюсти. Ч-чёрт, больно... и нос наверняка сломан... а ведь она ещё не в своём теле! Её бы эти удары попросту убили!

Ладно. Хватит паники. Она не в своём теле — и, случись что, новый аватар создать она всегда сможет, пусть и потеряет возможность влиять на ситуацию; вряд ли второй раз ход с внедрением прокатит. Значит, нужно успокаиваться и пытаться как-то выкрутиться.

— Я, конечно, знала, что стоит вернуться и отчитаться вам, что нас поимели, меня ждёт не особо радушный приём... но вы превзошли все ожидания, — наконец выдохнула она, подмечая, как вздрогнула Мария. Хм, у её агрессии была иная причина? — Спасибо, хоть сразу не убили...

— Хватит юродствовать, — раздался сбоку голос образа главы семьи Кун. — Что произошло? Где Икарди?

— Икарди... убит Лазурным Селекционером, — замявшись на секунду, отозвалась Рейчел. — Он ждал нас на двадцать первой ступени. Это была засада. Он заранее спрятал Зеркало Конца, думаю, ждал, что мы придём как раз за ним... и мы пришли. Попались, как зелёные новички. Икарди задерживал его, прикрывая мне время, чтобы я могла сбежать — его убили прямо перед тем, как я перешла со ступени. Все его артефактные защиты были продавлены...

— ... значит, ещё и Икарди, — глухо произнёс Эдван. Ой, неужели его действительно ранила смерть его отпрысков? Учитывая тот факт, что, по его словам, он убивал всех своих потомков, кто доставал его? Как-то это... Либо кто-то лжёт, либо она чего-то не понимает. — Ясно. Значит, ты всё время была с ним? Тогда как нашла нас здесь?

— Я... я сначала переместилась на скрытую ступень, — светловолосая девушка промедлила лишь секунду. Хорошо хоть она продумала легенду касательно этого вопроса! — Разрушения там... Я решила, что на вас напали, и понадеялась, что хоть кто-то сбежал. Ч-чёрт... Только не злитесь, хорошо? Я ещё во время нашего пребывания на первой ступени рассовала по некоторым из вас несколько маячков — и, не запеленговав сигнала на той ступени, решила начать поиски отсюда. Пеленг привёл к вам.

— Пеленг, да? — сбоку раздались шаги, и через несколько секунд в её поле зрения показалось лицо светловолосого мужчины, нависшего над левым плечом Марии, всё ещё сидящей на груди Рейчел и не дающей ей ни единой возможности встать. — Скажи-ка мне вот что... заклятый враг Великого Селекционера. Не мог бы твой создатель найти нас через твои жучки?

— Слушайте, если бы он мог, он уже был бы здесь! — не выдержав, повысила голос адепт света. — Я понимаю, что вы не верите мне, но...

— Нет, — припечатал голосом один из величайших копейщиков Башни. — Ты не понимаешь. За последние несколько часов я потерял трёх моих детей, с которыми провёл бок о бок здесь сотни лет. Меня пытались убить оружием, созданным одним из Великих Селекционеров специально для стирания образов, а затем заявился мой товарищ, который убил всех моих друзей, и за считанные секунды чуть не уничтожил всё, над чем я трудился. И всё это — потому, что кто-то из Великих Селекционеров организовал заклятых врагов для отвлечения внимания избранных, заморочил мозги маленькой девочке, отправив её убивать меня, а затем провёл на мою ступень Захарда. Великие Селекционеры подготовили неплохую ловушку, и не просчитайся они, все мы бы были сейчас мертвы. Согласись, на фоне всего этого твоё добровольное присоединение к команде и столь своевременная отлучка выглядят слишком подозрительно?

Ч-чёрт. Похоже, они с Юонгом просчитались, и её работа здесь закончена.

— ... ясно, — наконец выдохнула она, переводя взгляд к тёмному потолку пещеры. — Не скажу, что понимаю ваши чувства... но ваши мотивы вполне понятно. Хорошо. Если вы верите, что я не заклятый враг Великого Селекционера, а прислужница одного из них или и вовсе одна из этих уродов — убейте меня. Я всё равно продолжу свою охоту, пусть и в одиночку, но вам будет поспокойней. Устраивает такой вариант?

Ну, вот и всё. Пожалуй, пора прощаться со столь удобным аватаром. А ведь ей уже начала нравится эта форма...

— Не думаю, что тебе это удастся.

... что?

Рейчел лишь моргнула, переводя взгляд на недовольно поморщившегося мужчину, скрестившего руки на груди и переведшего взгляд в сторону. О чём это он?

— Я достаточно долго живу тут... более того, я был вместе с Густангом, когда он исследовал Скрытый Этаж, и я имею представление о функционировании ряда механизмов его системы, — тем временем продолжил Эдван. — В частности — о системе генерации и поддержки заклятых врагов. Образно говоря, на создание и функционирование этой братии выделяется определённый объём энергии, который со временем восполняется — но это время представляет из себя интервал между заходами избранных с Адского Экспресса, и если резерв будет истрачен до момента ухода избранных со Скрытого Этажа, это будет означать приостановку функционирования этого сегмента системы. Иначе говоря, подпитка для функционирования заклятых врагов будет перекрыта, а их восстановление после уничтожения — заблокировано. Учитывая, что нормой для разового захода Избранных является группа из пяти избранных, плюс-минус один человек, системой отведён лимит для десяти заклятых врагов. Их может быть больше, но тогда их возможности будут урезаны... впрочем, и меньшее количество заклятых врагов может истощить весь доступный заряд, особенно при применении масштабных и мощных техник шинсу, как сегодня. Сколько заклятых врагов у нас было?

— Всем из нас, так или иначе, досталось по одному, — прозвучал со стороны голос Агеро. То есть, восемь... — Плюс ещё Тхан, существующая незнамо сколько.

— Итого девять, — утвердительно кивнул его отец. — Думаю, энергетический резерв этого сегмента системы уже истощён.

— Ну и что? — недовольно возразила ему Андросси, всё ещё нависающая над левым плечом Марии. — Если что, Тхан сможет возродиться потом, когда избранные вновь придут сюда...

— Боюсь, что нет, — мотнул головой образ главы семьи Кун. — Данные заклятых врагов с предыдущих заходов избранных не возрождаются, они стираются при перезапуске системы. Но даже если бы не это... сомневаюсь, что Тхан бы всё равно возродилась. Она — одна сплошная аномалия, и уж её-то данные Великие Селекционеры просто обязаны стереть, даже вручную. Ну так что, девочка? Ты ещё готова умереть?

Вот же... Пожертвовать образом она готова — но так подставляться? Ведь это же проверка, как пить дать, проверка!

— ... да чёрта с два, — негромко рыкнула она. — Я не сдохну, не забрав эту тварь с собой в могилу! Один шанс — всё, что мне нужно, чтобы убить его!

— Вот теперь я верю, — удовлетворённо кивнул Эдван. — Упёртость в этом плане характерна для заклятых врагов. Можешь отпускать её, Мария — она нам ещё пригодится.

— Заметьте — я в кои-то веки за вариант "прибить и не мучиться", — мрачно произнесла та, вставая и отходя в сторону. М-да... Это что же конкретно произошло в её отсутствие, что миролюбивая и нерешительная принцесса Захард сейчас буквально фонтанирует кровожадностью? — Значит, на этом всё?

— Я бы не сказал, — покачал головой Эдван, отворачиваясь и смотря куда-то в сторону — и только сев, Рейчел наткнулась взглядом на ошарашенного Батиса, которого и буравил взглядом образ главы семьи Кун. — Ну что же, теперь у меня куда меньше вариантов. Первоначально я думал, что Тхан — подручная Селекционеров или одна из них, но теперь вероятность этого варианта балансирует где-то около нуля. Теперь количество подозреваемых у меня упало до одного.

— О... о чём ты? — лишь запнулся менестрель. — То, что ты говорил о маленькой девочке... и Мэдли...

— Ты правильно меня понял, — усмешка его собеседника была невесёлой. — Меня атаковала именно Мэдли с оружием в руках — с оружием на манер твоей винтовки и пуль, призванных стирать образы. Если бы я не понял, что приближающиеся шаги принадлежат ребёнку, я мог бы пропустить атаку и уже был бы стёрт.

Вот чёрт! Тот шанс, на который ставил Юонг, потрачен впустую... А ведь солидная часть плана строилась на том расчёте, что к появлению Захарда образ Эдвана Куна уже будет уничтожен. Теперь-то ясно, почему выживших так много! Вот что называется — не повезло...

— Нет... — похоже, уроженец Скрытого Этажа верить в услышанное упорно не желал. — Этого... не может быть...

— Может.

Что?

— Может, — продолжил Хан-Сунг, стоило только перевести на него взгляд — впрочем, не ей одной. — Господин Батис, я сначала тоже не поверил... думал, что Мэдли взяли под контроль или промыли ей мозги... но у меня было немного времени подумать. Вспомни те случаи, когда ещё в зоне изоляции нас находили солдаты, когда Мэдли была с нами. Вспомни, что её саму никогда никто не трогал, и ей всегда удавалось выбраться живой из любых заварушек — пусть залитой кровью с головы до ног, пусть испуганной и трясущейся, как осьминог в соевом соусе, но живой и невредимой. Она раз за разом словно провоцировала неудобные и опасные для нас ситуации. Именно в её компании неожиданно рано пробудился заклятый враг, который демонстративно не стал её трогать, хоть без зазрения совести уничтожал прочие образы. Именно когда вы с ней были с господином Агеро, вас нашёл его заклятый враг. Именно когда она была с нами на ступени господина Эдвана, нас там атаковали. И её оружие... Я знаю, как выглядят ваши пули, господин Батис. Я знаю герб Великих Селекционеров — и он есть и на самом пистолете, и на каждом патроне.

— И Роуз... Роуз смогла вспомнить меня даже после стирания памяти — но она не помнила, что у нас вообще были дети, — кое-как смог выдавить тот. Вот чёрт! То есть, они с Юонгом провалились ещё и потому, что спящего агента Чона подозревали с самого начала? Вот же придурок усатый! Нельзя было сработать чище? — Значит это... это на самом деле правда?

— Вполне вероятно, — отвёл взгляд образ покойного директора зоны испытаний Ада Эванкхелла. Словно не может набраться сил посмотреть в глаза собеседнику... ну совсем как ребёнок, честное слово! — Конечно, есть ещё шанс, что ей прицепили своеобразный жучок, но... Мы можем просто оставить её, господин Батис. На этой ступени пусть и мало поселений разумных злодеев, но и их хватает. Те же контрабандисты, или горные тролли, или ковен ведьм... За Мэдли вполне могут присмотреть, и она не будет подвергать нас опасности. Тогда вам не придётся...

— Нет, — лишь мотнул головой Батис. — Я... я не хочу оставить Мэдли здесь и маяться вопросом, что же я упустил и что с ней не так. Позвольте мне... позвольте мне попытаться узнать, что же с ней. Недолго. Всего полчаса. Если я не управлюсь быстрее... от меня всё равно нет особого толку. Я отдам свою винтовку и весь запас патронов, вам он будет нужнее — а сам тогда останусь с Мэдли. Просто... дайте мне ещё один шанс. Пожалуйста.

Оп-па! А дело, похоже, налаживается! Если Юонг не ошибся, у неё ещё есть шанс сократить численность противника!

— ... хорошо, — с секундной заминкой отозвался Эдван, прежде чем достать свой светоч — и выудить из него за шкирку "дочь" Батиса. — Тридцать минут, и мы уходим без тебя.

— Спасибо, — с этими словами менестрель передал сидящему рядом Хан-Сунгу своё оружие и подхватил на руки мелко дрожащее тело девочки. — Мэдли... Мэдли, ты слышишь меня? Это твой отец. Ох, Мэдли, что же ты наделала...

В этот же момент было прикрытые глаза девочки широко распахнулись и засветились. Так, а вот теперь ей пора делать ноги!

Вылетела из пещеры она вовремя — за спиной прозвучал взрыв, и взрывная волна заставила ей пролететь несколько метров по воздуху, болезненно падая на дно каньона. Да, не соврал Юонг! У проанализированной им следящей программы, по прихоти Чона играющей роль дочери Батиса, был встроенный механизм самоуничтожения, запускающийся от одной из ключевых фраз. Похоже, её первый союзник здесь неплохо знал Батиса, раз смог столь достоверно предсказать его реакцию... и, чего уж там, похоже, он не скупился на запрограмированную мощность взрыва. Интересно, скольких зацепило?

... впрочем, судя по вываливающимся из порталов незаконным, избранным и образам — спаслись все.

Кроме Батиса, который и держал на руках Мэдли в момент взрыва.

— Нет... — от вида обваливающейся пещеры у вышедшего из портала Хан-Сунга подкосились ноги. — Этого... не могло быть... Это невозможно! Господин Батис не мог... не мог...

На это никто ничего не сказал. Рейчел хватило осторожности, чтобы промолчать — а всем остальным её, кажется, заменило чувство такта. Никто не произнёс ни слова, глядя, как рушится пещера, ставшая большой могилой для одного дурного образа и одной программы, никто не двинулся с места, пока Хан-Сунг захлёбывался словами, глядя, как исчезает то, что было ему дорого...

... хотя нет. Рейчел лишь с удивлением моргнула, когда Тейлор сделала шаг вперёд и положила ладонь на плечо стоящему на коленях Хан-Сунгу.

— В любой другой ситуации я бы сказала, что мне жаль, — её голос звучал еле слышно на фоне грохота рушащейся скалы, отдельные обломки от которой отлетали от поднятого щита. — В любой другой ситуации я бы сказала тебе не сдерживаться и выплеснуть свою печаль... но не сейчас. Поднимайся. Если тебе действительно был дорог такой друг, у тебя нет права сейчас оплакивать его.

— Тейлор, ты что творишь? — шипение Баама Рейчел услышала только потому, что тот стоял рядом. — Я понимаю, что ты его ненавидишь, но, чёрт возьми, имей совесть...!

— Я её и имею, — повернувшись к нему, раздражённо выдохнула темноволосая девушка. — И я мешаю ему растерять оставшиеся мозги. Подумай сам: Мэдли постоянно была рядом с ним и Батисом, и слишком много знала. Она знала, что часть заключённый в зоне изоляции выжила, могла знать, где они скрылись — и уж тем более знала, что жена Батиса вернулась в поселение менестрелей, чтобы поднять новый бунт против Великих Селекционеров. Как думаешь, как они могли отнестись к подобным новостям?

От этих слов Хан-Сунг замер — а Рейчел едва сдержалась, чтобы не выругаться себе под нос. Вот же сволочь проницательная! Да с какого уровня ада сбежала эта дрянь? Из-за неё всё трещит по швам! План А провалился почти полностью, план В висит на волоске, и к плану С они переходят слишком рано! А она даже не может теперь незаметно выйти на связь с Юонгом, её аватар просто уничтожат при первых же подозрениях! Да что же за невезуха-то?

Ладно. Это не первый раз, когда все её планы летят стальному угрю под хвост.

По крайней мере, она уже неплохо наловчилась импровизировать.

* * *

В это не верилось. Это всё казалось нереально, словно он застрял в кошмаре, и никак не может проснуться. Скоординированное нападение, собственные оправдавшиеся подозрения касательно Мэдли — и более чем с лихвой оправдавшиеся! — сами по себе кружили голову, не говоря уже о смерти господина Батиса. Тот взрыв... когда Мэдли взорвалась... Хотелось бы думать, что господин Батис мог выжить — но Юу Хан-Сунг не привык тешить себя самообманом: при таких взрывах не выживают, и даже если господина Батиса не погиб во время взрыва, его добил обвал. Он никогда не отличался особыми физическими характеристиками, при его создании ему не прописали таланта к контролю шинсу... Он не мог выжить.

Это было похоже на кошмар. Господин Батис был мёртв, Мэдли убила его, и обо всём этом не давала забыть оттягивающая руки громоздкая винтовка. Массивный приклад, штык, почти полная обойма на двенадцать патронов... Господин Батис использовал её как угодно — и по прямому назначению, и как короткое копьё, и даже как импровизированную дубину.

А теперь его оружие, воплощение его надежд и мечты, было в руках Хан-Сунга.

Который с каждым шагом всё сильнее чувствовал, что ни надеждам, ни мечтам господина Батиса не суждено осуществиться.

Идти по светлой брусчатке улиц деревни менестрелей было больно — больно почти физически. Слишком ярким был контраст светло-серых камней дорог и красных засохших следов от ручейков крови, слишком много изломанных тел незнакомых людей в изукрашенных орнаментом и цветами одеждах менестрелей, слишком велики были разрушения... Боже, да они были практически везде! Они уже столько времени обыскивали деревню — и всё равно везде видели лишь следы разрушений. Картину только ухудшало то, что рождённые на этаже образы после смерти не исчезали, как образы избранных или заклятые враги — впрочем, даже если бы они исчезли, это бы не сделало вид деревни менестрелей менее кошмарным...

... да кого он обманывает? Никакой это не кошмар. Это реальность, которая в одночасье оказалась страшнее самых ужасных снов.

— Мы можем ещё поискать, — осторожно произнёс господин Баам, положив ему руку на плечо. А ведь меньше суток назад он не упускал возможности, как минимум, колко поддеть Хан-Сунга... Пожалуй, он не ошибся в своих ожиданиях — сын господина V действительно был хорошим человеком, который в сложной ситуации готов оставить всю неприязнь и проявить сочувствие.

Вот только от этого сочувствия сейчас не было ни малейшего толку.

— Нет толку, — повторил вслух Хан-Сунг — и, спохватившись, объяснился. — Вы и сами видите, господин Баам, что они Великий Селекционер работал тщательно. Скорее всего, часть механических солдат заблокировала все пути эвакуации, а остальные начали планомерную зачистку поселения. Сомневаюсь, что мы найдём здесь выживших.

Глупо было надеяться, что они найдут здесь хоть кого-то. У Великих Селекционеров было несколько дней, чтобы подчистить за собой хвосты, и вряд ли они медлили. Он видит это — лужи крови давно уже высохли, оставив после себя лишь красные следы и разводы, трупы начали разлагаться, поедаемые насекомыми и выползшими из коллекторов крысами, а над деревней менестрелей, ранее окутываемой сладким запахом цветов, стоял не менее сладкий, но совершенно другого толка, запах разложения.

Они опоздали. Безнадёжно опоздали.

— Мне жаль, — негромко заметил господин Баам. Хороший же он человек... — Пойдём, Хан-Сунг. Здесь нам больше делать нечего. Если мы поспешим, мы можем успеть...

— Сомневаюсь, что мы успеем в лагерь беженцев, — мотнув головой, отозвался светловолосый мужчина. В конце концов, они безнадёжно отстали... — Мы проверим эту бухту, и позаботимся о телах — но сначала я хотел бы захоронить погибших обитателей этой деревни. Сомневаюсь, что после двух попыток бунта их не сотрут из системы окончательно... Они и так достаточно настрадались — и они вполне заслужили нормального упокоения, а не того, чтобы просто гнить, как падаль.

— Думаю... остальным понравится эта идея, — замявшись на секунду, кивнул темноволосый парень, прежде чем вытащить из кармана свой доброметр. — Подождите немного...

— Я пока пройдусь... хочу проверить, правильно ли я запомнил всё, о чём мне говорил господин Батис, — кивнул в ответ Юу. — Если что, ищите меня по пеленгу доброметра.

На это господин Баам ничего не ответил — и оставалось лишь порадоваться, что его не стали останавливать, предоставив возможность побыть одному. Благодарно кивнув напарнику, Хан-Сунг углубился в лабиринт тенистых узких улочек, вспоминая рассказы господина Батиса, когда тот порой делился драгоценными воспоминаниями. Пройти от площади до колодца на перекрёстке, повернуть налево, дойти до дома с густым лилейником под окнами, за ним свернуть в проулок... ага, вот и он — небольшой дом на окраине, частично скрытый зарослями шиповника и с чайными розами на клумбах у веранды. Тот дом, где когда-то господин Батис жил вместе со своей женой, где он писал песни, где зародилось первое восстание менестрелей...

... и где на веранде лежало узнаваемое женское тело.

Смерть была немилосердна к госпоже Роуз, впрочем, как и ко всем обитателям деревни менестрелей. Тепло, влажность и солнце сделали своё дело, и её лицо было еле узнаваемым — впрочем, в том вина и удара, пришедшегося в лицо и буквально разломавшего ей череп, отчего волосы нежного оттенка розового окрасились кровью и мозговой жидкостью. На какие-то секунды Хан-Сунг порадовался, что господин Батис уже мёртв — в его жизни и без того было достаточно потрясений, чтобы пережить ещё и чудовищную смерть столь любимой им женщины. Смерть самого господина Батиса была быстрой и, как ни кощунственно это говорить, милосердной. Хан-Сунг не знал, принёс ли его другу быструю кончину взрыв, или ему, искалеченному взрывом, пришлось умирать под обломками — но это всяко было лучше, чем возвращаться на руины своих надежд и видеть ужасную смерть близкого ему человека.

— Скоро вы все упокоитесь с миром, — негромко произнёс он, не сводя взгляд с искорёженного силуэта когда-то не очень красивой, но несомненно яркой и полной жизни женщины. — Подождите ещё немного.

Верно. Ему нужно получше запомнить всё это. Чтобы не отступиться от мести Великим Селекционерам, чтобы не усомниться в последний момент, чтобы ни пожалеть... Он и раньше не был склонен к всепрощению — но сейчас Юу Хан-Сунг как никогда чётко понимал: это та самая ситуация, когда стоит пройти весь путь до конца.

— Хан-Сунг! — раздавшийся знакомый голос со спины заставил его вздрогнуть. Госпожа Тейлор? — Баам сказал, что ты ушёл один.

— Просто... хотел попрощаться, — он лишь покачал головой, подмечая, как взгляд собеседницы метнулся к телу на веранде, а глаза расширились в узнавании. — Прошу прощения за задержку.

— Нет, ты прав — это было нужно, — невесело вздохнула госпожа Тейлор, подходя ближе. — Значит... теперь бухта?

— Да... хотя, думаю, мы вряд ли найдём там хоть кого-то выжившего, — отвёл взгляд блондин. Отчаянно хотелось сменить тему... впрочем, почему бы и нет? — Госпожа Тейлор... Не сочтите за оскорбление — но госпожа Андросси как-то обмолвилась, что у вас хорошо выходят массовые разрушения. У нас нет особой возможности вырыть даже братскую могилу...

— Знаешь, в иной обстановке я бы обиделась... но Андросси права — уж что-что, а разрушать я вполне умею, — криво усмехнулась брюнетка напротив. — Можешь на меня положиться. Твои друзья получат достойное погребение.

Спустя какие-то полчаса деревня лежала в руинах. Госпожа Тейлор сдержала своё слово, обрушив лучами шинсу и подтащив к деревне телекинезом обломки даже нескольких скал неподалёку, которые стали достойным монументом поверх развалин. Пройдёт два-три года, и эти обломки вместе с руинами увьёт плющ, превращая место трагедии в прежние цветущие заросли, что так нравились его покойным обитателям...

Но он сюда уже больше не вернётся.

Даже если выживет.

Его путь, как и путь всех остальных, лежал на юг. Путь обещал быть быстрым — Кента, перекинувшись в драконью форму, неожиданно согласился подвезти их всех на спине, избавляя от необходимости тащиться через джунгли и проходить перевал. Дорога длиной в три-четыре дня сокращалась до нескольких часов, и они должны были прибыть к выбранному месту уже к закату...

... собственно, они и прибыли к закату. И картина, раскинувшаяся на песке маленькой бухты, найденной им века назад, даже соответствовала его ожиданиям. Неподвижные тела менестрелей, искорёженные корпуса роботов — он ожидал всё это увидеть.

Не ожидал он лишь того, что эти тела окажутся свежими.

И что посреди этого побоища будет стоять до боли знакомый человек с копьём в руках.

— Ой-ей, это было неаккуратно! — Великий Селекционер лишь отпрянул назад от облака взметнувшегося при приземлении Кенты песка — собственно, как и от метнувшейся вперёд шеи дракона, чьи зубы лишь клацнули, ухватывая пустой воздух вместо добычи. — Что же вы никак своей твари намордник не нацепите? Покусает ещё кого...

— Сукин сын! — с этим криком Хан-Сунг первым сорвался со спины дракона, устремляясь к своему противнику. Эта... мразь... — Он мой!

— Да хрена с два! — в спину ударил голос Тхан. — Чон!

Ах да, она же заклятый враг этого ублюдка... впрочем, плевать! Плевать на Тхан и её сущность заклятого врага! Плевать на дальнейшие планы! Он сам покромсает этого урода! Ещё немного, и...

Додумать он не успел. Впрочем, как и добраться до своего заклятого врага.

Просто потому, что спину и живот одновременно обожгло болью.

Как? Его ранили? Но Великий Селекционер ведь не двигался! Какая-то атака силой, дарованной ему от Захарда? Хан-Сунг опустил взгляд вниз...

... и наткнулся взглядом на нож с широким лезвием.

Которое и торчало у него из живота.

Словно его вонзили со спины.

— Ой, мои извинения... пальцы соскользнули с рукояти, — знакомый голос над ухом заставил остолбенеть. Тхан? Зачем... ей... — Ты долго возился, Чон.

— Прости-прости, — легкомысленно улыбнулся тот. — Пусть у меня и были конечные координаты, я не знал, каким маршрутом отправятся цели. Пришлось ждать их, а после добивать тех, кто не попал под первую атаку.

Что? Но... Точно! До сюда добираться несколько дней! Но тогда...

... они бы успели вовремя и спасли бы хоть кого-то, если бы он не промедлил!

— Не моя жизнь зависит от этого, — хладнокровно произнесла Тхан, выходя у него из-за спины — и разворачиваясь к нему лицом, прежде чем отойти на несколько шагов, занимая место рядом с Великим Селекционером. Значит... она действительно... — Ну же, Юу Хан-Сунг, не смотри на меня так! Только не говори, что не поражён!

О, он-то как раз поражён... как ножом Тхан и её предательством — так и тем, что никто не атакует. Впрочем, о чём это он? Он же сам рванул вперёд, заслонил линию атаки части членов команды. Ч-чёрт... надо бы хоть шевельнуться... хоть чем-то атаковать, пусть оно и вряд ли увенчается успехом...

— Ты слишком увлекаешься, Рейчел, — голос монстра напротив прозвучал как через вату. Рейчел? Какая ещё Рейчел? — Я понимаю, что ты на взводе, но...

Договорить он не успел. Над головами Великого Селекционера и его союзницы вспыхнула добрая сотня баангов, чьи лучи ударили вниз — а самого Хан-Сунга неожиданно кто-то поддержал за плечо. Господин Баам? Что он...

— Так и знал — за милым личиком всегда что-то скрыто, — все вопросы замерли на языке оттого, как неестественно прозвучал голос господина Баама. То же еле сдерживаемое безумие, что в словах Тхан, всадившей ему нож в спину, те же садистские нотки, что и в голосе Великого Селекционера... — Не ожидал, что ты так просто раскроешь свою маскировку, Рейчел... Но тем же лучше! Давно я не видел ни у кого столь прекрасного желания отхватить леща за компанию с кем-то!

— А я давно не видела этого выражения на твоём лице, Баам, — с развлечением в голосе произнесла Тхан. — Знаешь, вполне разумно с твоей стороны, что ты не стал бросаться с места в карьер и атаковать меня, не подумав. В конце концов, этот нож...

В следующий момент господин Баам доказал, что его противница ошибалась. С чудовищной скоростью, взметая за собой песок волнами шинсу, которыми он отталкивался, незаконный бросился вперёд, буквально снося свою противницу — и формируя перед собой уже знакомый Хан-Сунгу баанг Божественной Сущности...

... впрочем, на это было плевать. У Хан-Сунга была другая цель.

Нож он вытащил одним слитным движением, укрепив руку шинсу. Неразумный ход, особенно учитывая, что он начнёт быстро терять кровь — но недосказанные слова противницы господина Баама что-то подразумевали под собой, а спустя мгновение Хан-Сунг понял, что это было верным решением. Отброшенный им нож буквально взорвался, разбрасывая осколки во все стороны... впрочем, на впившиеся в кожу куски металла ему было плевать. Плевать на боль, плевать на кровопотерю! Всё, что осталось в мире — это противник напротив, которого нужно уничтожить любой ценой! С неистовым криком Хан-Сунг бросился в атаку с ружьём друга наперевес, параллельно формируя четыре баанга и стреляя с них лучами шинсу. Чёрт, даже не почесался, тварь! Блондин лишь оскалился, смотря, как брюнет напротив заносит копьё, с которого вот-вот сорвётся вспышка шинсу.

И она сорвалась.

Чтобы влететь в портал — и вылететь прямо в лицо Великому Селекционеру.

Пошатнулся! И собственная атака его достала! О, после этого Хан-Сунгу уже было всё равно, вмешивается ли кто-либо в его бой или нет — главное додавить эту тварь! Вспыхнувшие вокруг Великого Селекционера баанги он на этом фоне воспринял даже с радостью... особенно учитывая, что они не просто выпустили лучи шинсу, а соединились между собой тонкими линиями, словно создавая своеобразную сеть, часть которой прорезала копьё и руку Великого Селекционера, стоило только тому дёрнуться. Какая-то новая техника? Впрочем, неважно!

Нужен был всего один толчок.

И Хан-Сунг обеспечил его, бросив себя вперёд ударной волной дансулса...

... и — впечатывая приклад винтовки в лицо противника, который рефлекторно отшатнулся назад, чтобы налететь телом на режущие нити шинсу. Да! Вот и знакомый портал в виде круга за его спиной, как в прошлый раз! Всего-ничего до настоящего тела этого ублюдка!

— Отменяй технику! — воскликнул он, бросаясь вперёд и подмечая, как исчезают нити шинсу и баанги, между которыми натянуты нити. Вовремя! Он лишь оскалился, вбивая штык в двери, материализовавшиеся внутри круга. Ещё немного, дёрнуть за ручки... да, открылась! Как и комната за порталом — больше похожая на обычную небольшую квартиру, чем на логово, где могли бы обитать твари вроде Великого Селекционера. Впрочем, неважно!

Куда важнее человек, застывший перед ним в кресле.

Человек, чьего лица со знакомыми чертами не скрывает даже лицевая пластина причудливого шлема.

Великий Селекционер.

Он ничего не успел сделать. Только начал поднимать лицо и недоумённо распахнул рот, когда Хан-Сунг вылетел из портала — впрочем, как будто он собирался давать этой мрази время хоть на что-нибудь! Блондин лишь рыкнул, сдирая шлем с противника ударом штыка — и, крутанув винтовку, ударяя прикладом в лицо. И ещё раз! И ещё, пока этот сукин сын не рухнет на пол вместе со своим креслом!

Впрочем, брюнета не собирался покорно принимать побои. Он с отчаянным выражением на лице бросился вперёд, выталкивая Хан-Сунга в портал... ну уж нет! Один он не вернётся! С негромким рыком проводник ухватил противника за руку, вытаскивая вслед за собой — и ликующе скалясь, когда портал за его спиной закрылся. Всё, теперь никуда не сбежит!

— Чёрт...! — вскрик Великого Селекционера прервал удар прикладом в живот. Техники шинсу, приёмы рукопашного боя... Всё это сейчас оказалось забыто — имело значение лишь то, кто перед ним, и оружие в руках.

— Послушай!

А теперь — прикладом снизу по челюсти!

— Стой!

И — локтем в нос, вынуждая пошатнуться и потерять равновесие.

— Не на...

Дослушивать Хан-Сунг не стал. Он буквально прижал упавшего к земле противника, надавив тому коленом на грудь — и начал наносить один удар за другим прикладом, целясь в лицо. Вскинутые руки не помогли Великому Селекционеру, от них раздался лишь отвратительный хруст, сопровождаемый жалобным вскриком. Ещё кричит о чём-то? Умоляет его не убивать? Жить хочет? Да хрена с два! Господин Батис с женой тоже хотели жить! Менестрели хотели жить! Друзья Хан-Сунга, с которыми он сблизился в зоне изоляции, тоже хотели жить! И тот, кто отнял все эти жизни, определённо не заслуживает пощады! Именно поэтому Хан-Сунг обрушивал на лежащего перед ним мужчину удар за ударом...

... пока не понял, что тот больше не защищается и не дышит.

Более того — начинает распадаться на полигоны.

Только тогда он позволил себе перевести дух. Опереться прикладом о песок, опереться на саму винтовку, кое-как поднимаясь на ноги и пытаясь отойти в сторону — но безуспешно. Ноги его еле держали, и сил хватило лишь на то, чтобы опуститься на колени, держась за оружие, а не просто рухнуть на песок.

Великий Селекционер был мёртв. Его друзья были отомщены.

И только тогда Хан-Сунг позволил себе запрокинуть голову к потолку этажа и завыть, выплёскивая в диком, полузверином крике всё горе.

Всё закончилось.