|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Часть 1. Молот ведьм
Афистелия
Ночь за плечом, вор у ворот,
Прялки жужжанье спать не дает
Тебе — я снова здесь.
Кто прядет лен, кто прядет шерсть,
Кто прядет страсть, а кто прядет месть,
А я спряду твою смерть.
"Прялка" Мельница
Глава 1
Серебряная монета мелькает между пальцами. Кружится на ребре. Отражает скудный свет чадящих свечей. Привлекает внимание. Люди наблюдают за ней жадными взглядами. Ждут момент. Думают, что смогут украсть. Я не мешаю... Пусть смотрят. Думают. Они запомнят монету. Серебряный отблеск между пальцев. Искушение и жажду легкой наживы. Не меня...
Лениво обвожу взглядом крохотный зал захудалого трактира, расположенного на самой окраине города. Здесь шумно. Народу по осенней непогоде набилось много. Воняет потом и дешевым алкоголем. Городской сброд хлебает овощное рагу и ищет развлечений на ближайшую ночь. Кому-то нужна драка. Кому-то женская ласка. Кому-то партнер для игры в кости.
— Какая цыпа! — выдает упившийся до невменяемого состояния гуляка, нависая над моим столом — единственном, где еще есть свободные места.
Прекращаю крутить монету и накрываю ее ладонью. Чуть откидываюсь назад, прислоняясь к стене. Окидываю шатающееся тело пристальным взглядом. Алкоголь явно притупил ему инстинкт самосохранения. За пару часов проведенных в трактире ко мне не рискнул сунуться никто из посетителей. Да и теперь они украдкой бросают любопытные взгляды, но тут же спешат отвернуться. Порой не нужно применять магию, чтобы произвести нужное впечатление...
— Занято, — говорю четко и раздельно, но до человека смысл не доходит.
Он падает на лавку напротив и пьяно улыбается.
— Ты че такая злая, цыпа? Компании не хватает? Так я...
Что бы ни хотел сказать мой случайный собеседник, его прерывают. Тяжелая ладонь опускается ему на спину и вздергивает за шиворот, буквально выдирая из-за стола.
— Пшел! — еще один местный завсегдатай самого разбойного вида толкает пьяницу в сторону ближайшего стола и придает ускорения сапогом по заднице. В зале раздается приглушенный гогот, кто-то поднимает незадачливого посетителя и пристраивает на лавку. О стычке сразу же забывают. Здесь не принято вмешиваться в чужие дела.
— Ты опоздал, — серебряная монета снова кружится по столешнице.
— Дороги размыло... — хмуро отвечает собеседник и занимает освободившееся место. — Гнал как проклятый... Чуть коня не уморил.
— Бедный... — сочувствия в моем голосе нет ни на грамм. — Что узнал?
Наемник морщится, чешет мокрую короткую бороду.
— Молодая герцогиня того... Преставилась еще по весне. Говорят, по мужу сильно убивалась. Со свекровью ругалась. А в один день вдруг не проснулась... — он криво усмехается, показывая свое отношение к таким новостям. — Старуха ее схоронила. Даже в склеп семейный положила, к сыну стал быть... Внука себе забрала. Всех девок, которых покойный герцог водил, из замка выставила. Тех, кто сам уйти не захотел, говорят, не нашли... Или нашли, но уже холодными. В замке стражи больше, чем слуг. Еду проверяют. На входе всех досматривают. Мышь не проскочит...
— Ну ты же проскочил, — резонно возражаю, продолжая крутить монету.
— Ха... — он громко фыркает, но тут же понижает голос. — Стал бы я туда лезть. Бабы оттуда в деревню ходят по выходным. Родственников навестить. Вот я одну и... Заневестил.
Под моим взглядом бородач давится воздухом и сбивается на кашель. Машет рукой.
— Да ты не думай... Баба нормальная. Я ее не обижал. Сама все сплетни выдала. Еще и прикормила. Я ж там битый месяц торчал, пока все выяснил. Вот думаю вернуться... Хату присмотрел. Остепениться пора...
— Что еще узнал? — прерываю поток чужих планов.
— К старухе гонцы со всех сторон ездят... как муравьи шастают. Туда-сюда, туда-сюда... О чем говорят — не знаю. Принимает она их сама, служанок выгоняет. Но гонцы тоже люди... Злые все как один. Говорят, старуха всем нервы треплет. Ничего не обещает, только слушает. И ждет чего-то.
Девка-подавальщица приносит ему местное блюдо, высокий стакан с пивом и кусок хлеба. Мужчина замолкает, отвлекаясь на еду. А я думаю...
Все новости вполне логичны. После смерти герцога Леай титул должен перейти его малолетнему сыну. Вдова, точнее герцогиня Элизабет Леай стала бы официальным опекуном, но... Мать покойного оказалась умнее. Избавилась от невестки, которую наверняка ненавидела, прибрала к рукам внука, устранила остальных девок, которые могли бы родить бастардов. Ей не нужны лишние проблемы. Умная, жесткая женщина. Решительная. И по большому счету еще далеко не старуха. Ей всего-то пятьдесят. Хватит времени, чтобы воспитать наследника и навести порядок в герцогстве. Заключить пяток выгодных союзов, подобрать нужную невесту... Я бы на ее месте тоже не стала торопиться.
Смерть бывшей подопечной не вызывает во мне особых чувств. Такова плата за мечту о легкой, сытой и спокойной жизни. Только со стороны кажется, что лордам и леди повезло. Мало кто из них живет тихо и мирно. Большая часть лезет в политику, пытается выправить положение рода, выгоднее продать дочерей, удачно пристроить сыновей на непыльную и безопасную службу. Если не разбираться в тонкостях и не иметь за спиной поддержки рода — легко исчезнуть. Могила или монастырь Старухи примет всех. Однако яд стоит порой дешевле, чем ежегодные пожертвования...
— Любимчики у герцогини есть? — я дожидаюсь, пока собеседник утолит первый голод, и продолжаю беседу.
Дверь трактира открывается, пропуская внутрь фигуру в длинном плаще. Тонкая ручка стаскивает капюшон, под которым прячется юное растерянное личико. Девушка явно впервые оказывается в подобном месте и совершенно не знает, как себя вести.
— Ходит вокруг нее один... Говорят, он тело герцога и привез, — бородач макает кусок хлеба в остатки соуса из-под рагу и запивает его пивом.
— Маг?
Краем глаза наблюдаю, как к девчонке подскакивает тип с сальной ухмылочкой и настойчиво приглашает ее за ближайший столик, где явно сидят его дружки. Они награждают растерянную и вяло упирающуюся девицу раздевающими взглядами.
— Да х... его знает... Я его краем глаза видел. Мутный какой-то. Нелюдимый. Служанок не трогает. Вежливый. В бане сам парится. Никого к себе не подпускает. Может и маг, а может и нет... Здесь, извини. Я в пасть к дракону не полезу.
Киваю. Тело привез, значит. Получается, светлые нашли подход к герцогине. Приставили своего соглядатая. Они давно облизывались на герцогство. Вот и воспользовались ситуацией. Неудивительно. Вопрос только в том, кто именно засел в замке. Мне нужен вполне конкретный маг...
Кручу монету, и она стремительно преодолевает стол, чтобы оказаться в руках мужчины. Тот довольно усмехается. За его спиной действие набирает обороты. Девушка вырывается и пытается найти поддержку, оглядываясь вокруг, но натыкается только на равнодушные взгляды. Здесь она помощи не получит. Если уж зашла в такое заведение, считай, пропала. Вот только вряд ли девица в приличной одежде решилась переступить порог столь злачного места от хорошей жизни. Пара вечеров и она окажется в дешевом борделе. Если повезет — ее оставят для более состоятельных клиентов. Если нет — будут пускать по кругу местные головорезы. Не она первая, не она последняя...
Встаю и направляюсь к дверям. Задерживаюсь рядом с наемником. В его подставленную ладонь падает маленький мешочек с драгоценными камнями. Хватит и на домик, и на тихую старость. Еще и детям останется. Кладу руку ему на плечо, привлекая внимание.
— Мой тебе совет — забирай свою бабу из герцогства и поезжай куда-нибудь подальше...
Он понятливо кивает, пряча мешочек во внутренний карман. Со своими осведомителями я всегда расплачиваюсь щедро и честно. Те, кто врут, получают яд или сталь, те, кто поумнее — драгоценности. Камни всегда в цене. Главное — правильно ими распорядится. Наемнику опыта хватит...
Продолжаю двигаться к дверям. Девчонке все же удается вырваться и выскочить на улицу. Но пара разгоряченных встречей мужланов устремляются за ней. Набрасываю пониже капюшон и выхожу следом. Дождь льет как проклятый третий день кряду. По переулку текут грязевые ручьи. Тут и там валяется размокший мусор. Воняет сточной канавой и отбросами. Мимолетно морщусь и привычно оглядываюсь.
Парни успели схватить девушку и оттащить дальше по переулку ближе к тупичку. Шум дождя приглушает ее крики. Впрочем, кричать здесь бесполезно... Делаю пару бесшумных шагов. Девица отчаянно сопротивляется и получает звонкую оплеуху. Отлетает к стене и замолкает. Один из мужланов потирает ладонь, второй уже возится со штанами и не видит ничего вокруг. Зря...
Еще один скользящий шаг. Нож ложится в ладонь. Свободной рукой обхватываю лоб и рывком запрокидываю голову назад, обнажая горло. Короткий росчерк ножом. Капли крови разлетаются веером. Придерживаю тело, сгребаю с головы покойного промокший колпак. Второй успевает обернуться. Бросаю головной убор ему в лицо. Пока он отвлекается, подхожу вплотную. Перехватываю нож обратным хватом. Отклоняюсь вправо. Два раза ударяю в горло со стороны сонной артерии. Капли крови до меня не долетают. Мужчина булькает и падает на колени. Затем ничком на землю. Наклоняюсь и вытираю оружие о его одежду. Убираю в наручные ножны. Переступаю через труп и подхожу к сжавшейся у стены жертве. Та поднимает на меня испуганные глаза и совсем не спешит радоваться спасению. Правильно. Неизвестно, кто хуже — два подонка, намерения которых просты и понятны, или неизвестный спаситель...
— Идти можешь? — протягиваю ей руку.
Девица неуверенно кивает и осторожно тянет ко мне дрожащие пальцы. Сейчас она выглядит едва ли не ребенком. Девочка-подросток пятнадцати-шестнадцати лет. Для Гленжа полноценная невеста. Сжимаю ладонь и дергаю на себя. Разглядев под капюшоном женское лицо, девчонка заметно успокаивается и выдыхает.
— Почему вы их... — начинает она.
— Разговоры потом, сначала уйдем отсюда. Давай вперед и не оборачивайся, пока не выйдешь на центральную улицу. Я тебя догоню.
Натягиваю на ее промокшие светлые волосы капюшон и подталкиваю в спину. Дружки убитых в любой момент могут захотеть присоединиться к веселью. Для меня они не станут проблемой, но оставлять в переулке столько трупов все же подозрительно. Могут начаться ненужные разговоры. Слухи. Сплетни. Домыслы. Которые рано или поздно дойдут до заинтересованных лиц.
Девушка оказывается понятливой и послушной. Быстрым шагом движется в сторону улицы и почти доходит до поворота, когда дверь трактира снова открывается. Я как раз стою рядом, прикрывая своей фигурой обзор любому, кто выйдет на улицу.
— Ты не могла уйти спокойно, — выдает мой осведомитель, обозревая результат стычки. Добавляет пару непечатных эпитетов. — И зачем тебе эта девка?
В его голосе слышатся отчаянные нотки. А еще понимание, что просто так он от меня не отделается.
— А ты как думаешь? Не наряжать же тебя бабой... А служанок много не бывает...
Он выдает короткую нецензурную тираду, смысл который сводится к проклятию всего женского рода в целом, и ведьм в частности.
— А попроще нельзя было? Нашла бы деревенскую девку, заплатила бы...
Мы уже идем в сторону улицы вслед за удаляющейся фигуркой. Она все же обернулась перед поворотом, помедлила и продолжила идти.
— И получила бы в лучшем случае половину нужной информации. Нет, так не пойдет. Эта девчонка из благородных. Знает, что такое долг. И сделает все как надо. Потому что я спасла ей жизнь. И честь.
— А мне ты все это рассказываешь...
— Ты же все равно в герцогство собирался, вот и проводишь. Заодно и присмотришь, чтобы никто не попортил по дороге.
В ответ доносится еще одно заковыристое нецензурное выражение. Скупо улыбаюсь. Жизнь давно научила использовать любые подручные средства себе на пользу. Посмотрим, что выйдет из сегодняшнего приключения.
Глава 2
Вытягиваю ноги перед очагом и откидываюсь в низком деревянном кресле, сжимая обеими руками кубок с горячим вином. За окном, закрытом ставнями, продолжает шуметь дождь. Из-за стены доносится смех, стоны, ритмичные поскрипывания кроватей. В воздухе разливаются ароматы восточных масел, дешевых духов, вина. Они ощущаются даже в личном кабинете Кларет — держательницы борделя, расположенного на противоположном от трактира конце города.
Заведение пользуется определенным спросом как у низов, так и у представителей более обеспеченного круга. Здесь можно найти редкую диковинку: смуглую южанку, обученную искусству любви с малых лет, узкоглазую и круглолицую деву из страны шелков, украденную из гарема самого императора, белокожую северянку с огненными волосами, привезенную со скалистых островов, и многое, многое другое... Каждая из девушек в состоянии рассказать захватывающую и правдоподобную историю своей жизни, придуманную самой Кларет.
К тонкому делу продажи удовольствий дородная, пышнотелая женщина, вышедшая из семьи потомственных купцов, относится с фантазией. К каждой девочке находит индивидуальный подход. Кого-то из попавших на дно убеждает словами, кого-то влечет заработком, кому-то помогает укрыться от семьи. Обстоятельства бывают разными. Особенно в Гленже, где у женщины только три пути: замуж, в бордель или монастырь. Кларет не обижает девушек и по возможности прикрывает от неприятностей. Получается не всегда...
Один из титулованных оболтусов как-то раз закатил скандал — якобы девка не проявила к нему должного уважения и отказалась исполнить фантазию. Оказалось, что юный виконт страдает весьма извращенными вкусами и любит причинять боль. Раздор с ним грозил заведению большими проблемами, а мне тогда как раз было скучно...
Конфликт уладился ко всеобщему удовольствию. Я наколдовала мальчику чудесный сон с исполнением его самых потаенных желаний. Девушка получила выходной. А хозяйка борделя стала моей должницей. Впрочем, мы быстро нашли общий язык, уже не вспоминая о том давнем случае.
Дверь со скрипом открывается. Кларет, одетая в свою лучшую блузу ярко-алого цвета и черную юбку с затейливым шитьем по подолу, заходит в комнату и тяжело опускается в кресло рядом.
— Все в порядке? — интересуюсь скорее для поддержания разговора, она еще ни разу меня не подводила.
— Как всегда, — отмахивается местная маман, — помыли, одежду сожгли, сейчас закончат приводить в порядок и уложат спать. Завтра утром будет как новенькая.
— Хорошо, — удовлетворенно киваю и делаю глоток вина.
Богатый вкус приятно сдобрен специями, по телу разливается тепло. Перед отправкой в герцогство с моей новой подопечной стоит познакомиться поближе. И бордель подходит для этих целей идеально. Пока я отдыхаю, а наемник знакомится с местными диковинами, сноровистые служанки сводят последствия встречи с несостоявшимися насильниками к минимуму, а заодно расспросят девчонку кто она и откуда. Горячая ванна, массаж и прочие приятные процедуры порой развязывают язык не хуже пыток.
— Слухи по городу идут... — Кларет наливает себе вина в кубок и также сжимает обеими руками. Смотрит на языки пламени в очаге. Ее лицо в алых отблесках выглядит еще более некрасивым чем обычно. Широкий и крупный нос, плотные круглые щеки, двойной подбородок, густые брови над небольшими глазками. Для держательницы такого заведения внешность не главное, но клиенты-новички часто уходят, рассмотрев, с кем придется общаться, чтобы получить удовольствие. Впрочем, завсегдатаев здесь хватает.
— Какие?
— Говорят, ищут одну преступницу... Стражники даже по борделям ходят. Спрашивают. Портреты показывают. Награду обещают. Награда немаленькая. В золоте. К нам тоже приходили...
— И как?
Перевожу заинтересованный взгляд на собеседницу, та отвечает мне короткой усмешкой и достает из объемного декольте сложенный листок.
— Глянь сама...
Ставлю кубок на низкий столик и забираю листок. Разворачиваю. С любопытством изучаю. Что ж... Портрет определенно удался. Кто-то постарался, максимально точно воспроизводя образ. Узнать несложно.
— И что говорят? Воровка? Убийца?
— Ведьма, — Кларет качает головой и пьет вино. — Все вместе. И герцога Леай, говорят, убила, и казну из замка Андажира вынесла. И даже королю чем-то навредила. Так, что ищут ее по всем соседним государствам и у нас тоже. Странно только, что живой требуют выдать.
Киваю. Сворачиваю лист и засовываю под наруч. Будет, чем повеселить Хвабра в дороге. После выплаченного мною гонорара награда в золоте его не соблазнит. К тому же наемник прекрасно знает, на что я способна. С ним мы встретились в тот безумный период, когда Ивар меня укрощал. Вспышки бешенства следовали одна за другой. Тогда я многое натворила...
— Что сказали девочки?
— Что и всегда... Что красивой бабе в дешевом борделе делать? Тем более ведьме. Знать не знают, видеть не видели. Но если вдруг что... В общем споили мы тех стражников. Тройняшки расстарались. До утра их так укатали, что те до вечера спали. Мы и вещи постирать успели. И просушить. И погладить. И даже ужином их за счет заведения накормили.
Смеемся вместе. Тройняшки пользуются особой репутацией. Хотя бы потому, что никто не знает, что сестер на самом деле три. Заказывают обычно двух, одна всегда на подхвате или смене. В постели девочки понимают друг друга с полувзгляда. Работу любят вполне искренне и менять не собираются. Еще ни один клиент не смог выдержать их натиск. Обычно измотанных мужчин действительно оставляют проспаться до вечера. История со стражниками не первая и никого не удивит.
— Что нашли?
— Амулеты. Много. Мы в них не разбираемся, но увешали тех стражников с головы до ног. Девочки перерисовали особо любопытные, — Кларет тяжело поднимается и идет к столу, расположенному позади нас напротив очага.
Провожаю ее взглядом. Амулеты... Значит, не боевики. Те в состоянии вывести людей на откровенный разговор. И темные, и светлые. Но то, что людям выдали заговоренные вещи, говорит о многом. Ищут меня с размахом. Из города нужно убираться как можно скорее. До утра ждать нельзя.
Держательница борделя возвращается с небольшой стопкой изрисованных листов. Отдает мне. Оставляю кубок и изучаю улов. Некоторые амулеты мне знакомы, базовые формы улучшенной модели. Вполне узнаваемы. А вот два оказываются совершенно новыми. Ничего похожего я не видела. И это плохо. Очень плохо. Кто-то постарался разработать подарок конкретно для меня. Лестно. Но совершенно не радует.
— Если придут снова — говори правду. Приходила по старой памяти, ночь провела и ушла. Куда — не знаешь. Спросят, была ли одна — скажешь про Хвабра. Он выкрутится. Про девчонку постарайся не упоминать.
Кларет понятливо кивает. Рисунки отправляю в огонь. Кладу рядом с кубком мешочек, который быстро исчезает в том же необъятном декольте.
— Мне нужно поговорить с девушкой сейчас, потом уйду. Они уедут утром.
Еще один кивок и на столике появляется ключ.
— Второй этаж. Комната в самом углу. Будь осторожна...
Пожелание звучит искренне. Все же с хозяйкой борделя у нас никогда не возникало разногласий. И уже одно это заставляет ценить ее выше многих...
Перед встречей со спасенной я успеваю переговорить со служанками. Они быстро и четко выдают всю информацию. Агнесс Милфрем — младшая дочь мелкопоместного барона. Отец разорен. Недавно скончался. Старший сын наследовал все имущество и не придумал ничего лучше, как продать единственную оставшуюся в девицах сестру богатому соседу, не отличающемуся ни молодостью, ни добротой. Та не стала скандалить, молча собрала вещи и отправилась к одной из сестер, надеясь получить защиту и поддержку. Но выданная за ювелира родственница категорически отказалась пускать беглянку на порог. Даже не позволила переночевать, а велела отправляться обратно и не пытаться больше сбежать. Отчаявшаяся девушка отправилась бродить по незнакомому городу и оказалась в трактире.
Одна из типичных историй Гленжа. Женщина не может делать собственный выбор и принимать решения. Если, конечно, она не почтенная вдова, как герцогиня Леай. Всем остальным приходится мириться с волей отца, брата, мужа, а потом и сына. И сделать с этим ничего нельзя. Общество либо само постепенно придет к другой модели взаимодействия, либо... таким и останется. Насильно внушить мысль о свободе и равенстве полов невозможно.
Открываю дверь ключом и захожу в крохотную комнатушку, где размещаются кровать и массивный комод с кувшином и тазом для умывания. Агнесс не спит. Сидит на кровати, одетая во вполне приличную сорочку из плотной ткани. Кутается в одеяло. Смотрит на одинокую свечу, оставленную на полу возле кровати. Вздрагивает при моем появлении и подбирается.
— Это вы... — она заметно расслабляется, но не сводит с меня настороженного взгляда.
— Я, — легко соглашаюсь, подхожу ближе и присаживаюсь на край кровати. — С тобой хорошо обращались?
Конечно, хорошо. Служанки Кларет знают свое дело, но продемонстрировать немного заботы не помешает.
— Да, все хорошо, — Агнесс теребит рукав ночной рубашки и глубоко вздыхает, прежде чем задать вопрос: — Что вам от меня нужно?
— А ты сама как думаешь?
Мне интересно. Девочка не похожа на обычную наивную простушку. Да и побег говорит сам за себя. Ей хватило духу пойти против брата. Здесь это многое значит. Большинство предпочитает со смирением принять свою долю. Так проповедуют жрецы Девы. И так жить намного легче.
— Я?.. — девчонка заметно теряется и хмурится, не зная, что сказать. — Вы бы не стали спасать меня просто так. Если бы был мужчина, я бы подумала, что он рассчитывает на благодарность...
Она краснеет и опускает взгляд. Да, место весьма располагает к подобным мыслям. Усмехаюсь.
— Женщина, значит, на благодарность рассчитывать не может? — дочка барона поднимает на меня огромные изумленные глаза, после чего краснеет еще больше. — Успокойся, подобная благодарность мне не нужна. Я предпочитаю мужчин. Но кое-что ты все же можешь сделать.
— Что? — тихо спрашивает она, с трудом оправившись от шутки.
— Ты одна. Без средств и помощи. К тому же твой брат наверняка ищет тебя, чтобы довести задуманное до конца. Оставаться в городе нельзя. Поэтому ты отправишься в герцогство Леай. Падешь в ноги старой герцогине. Расскажешь свою историю. И попросишь дать приют сироте.
Агнесс снова хмурится и кусает губы.
— Разве в таком случае не нужно отправляться к королю? Разве не он должен решить мою судьбу?
Видимо о подобном варианте она уже думала. Неплохо.
— Должен, но разве мужчина в состоянии понять слабую женщину? Что он сделает? Вернет тебя брату. Который наверняка пожалуется на своеволие юной сестры, оставшейся на его попечении. Искать тебя в герцогстве не станут. Да и связываться с герцогиней юный барон не посмеет. Как и вмешивать в это дело короля. Монарх не станет спорить со столь влиятельной соседкой из-за какой-то девчонки.
Некоторое время беглянка раздумывает над мои предложением. Хмурится. Ищет подвох.
— А какая вам польза от моей поездки в герцогство?
— Есть кое-что... Мне нужно узнать некоторые подробности об окружении герцогини. И ты мне их расскажешь.
— А если я расскажу герцогине о вашей... просьбе?
Отказаться она не пытается, значит, понимает, что предложенный мной вариант куда лучше, чем поездка в столицу. Тем более что граница с герцогством пролегает совсем рядом, по реке. А до короля еще нужно ехать и ехать. По дороге ее перехватят.
Щелкаю пальцами, зажигая на них огонек. Он намного ярче свечи и позволяет разглядеть мое лицо. Тьма затягивает глаза всего на пару мгновений, но их хватает. Агнесс заметно бледнеет и с трудом кивает.
— Я сделаю все, что вы скажете.
Конечно, сделает. Умная девочка.
Глава 3
Лес... Как я устала от него за последние полгода. Жить в землянке, питаться подножным кормом, делать заготовки для зелий из собранных в нужное время трав — сомнительное удовольствие. Тем более, что место обитания приходилось периодически менять. Когда прячешься — нельзя долго задерживаться где-то. Рано или поздно попадешься на глаза кому-то из местных, а там и сплетни не заставят себя ждать. Нет уж. Я использовала все заготовленные заранее схроны. Благо за время замужества создала их немало. Надо же было куда-то девать излишки силы...
Останавливаюсь на опушке леса и приподнимаюсь в стременах, вглядываясь в сторону дороги. Купеческий обоз лениво движется в сторону герцогства. А с ним Хвабр, нанявшийся охранником, и его "племянница". Дождь существенно усложняет движение. Лошади оскальзываются в грязи, телеги вязнут. Но видимо торговцу пообещали щедрую доплату за срочность, раз он решил выехать в такую погоду.
Опускаюсь в седло и поднимаю взгляд на серое небо, с которого сыпет мелкий дождь. Погода буквально искушает применить пару заклинаний и сделать путешествие более комфортным. Нельзя... Подобные манипуляции точно не останутся без внимания. Сжимаю зубы и кутаюсь в непромокаемый плащ. Конь трясет головой и скребет копытом землю, поддерживая мое отношение к дождю.
— Придется потерпеть, малыш, — глажу его по короткой гриве и легким движением коленей направляю обратно в чащу.
На дороге мне тоже показываться нельзя. В том же обозе наверняка есть соглядатай, докладывающий обо всех подозрительных спутниках. Один наемник не вызвал бы никакого интереса. А вот Агнесс наверняка уже проверили и перепроверили. Пусть... Ничего лишнего девочка не скажет. Клятва крови не определяется амулетами, а держит крепко. Опасаться нечего. Не будут же в каждый обоз сажать по боевому магу. Даже если светлые и темные объединят усилия, им просто не хватит ресурсов. Не говоря уже о том, что они прекрасно понимают, кого ищут. И вряд ли рассчитывают на подобное везение...
Жеребец осторожно бредет между деревьями, придирчиво выбирая дорогу. Темно-серая масть хорошо сливается с постоянными сумерками, в которые превратились дни. В тени деревьев с дороги нас не разглядеть. Магию я стараюсь использовать редко, лишь в самых крайних случаях. Полгода без способностей оказались отличной тренировкой. В подсумках позвякивают склянки заготовленных зелий. В Гленже растут далеко не все травы нашего мира, но и моих заготовок хватит на небольшую осаду. Главное найти подходящее укрытие и обороняться можно довольно долго. Конечно, оборона — крайний случай. Пока меня интересует Молот.
Символ, разгадку которого я нашла в библиотеке, трактуется весьма однозначно. Убийца ведьм. В староимперском им обозначали палача, но в современности есть только один маг, подходящий на эту роль. И встречались мы незадолго до гибели герцога. Учитывая, что сам символ мне показали еще прошлой осенью, а посещение замка Андажира было весной, картина вырисовывается не самая приятная. Кто-то очень хорошо все рассчитал. В том числе и мою просьбу о страховке в лице Молота. Или он должен был находиться рядом с графом независимо от моего желания. Встретились бы мы при таком раскладе? И имела ли встреча значение? И как нейтральный маг, работающий на светлый Совет, взаимодействует с темными?
Примерно такие вопросы я хочу ему задать. Конечно, отвечать он не захочет. Беседа наверняка выйдет жаркой. Но не зря же я столько к ней готовилась. Главное — выследить того, кто столь легко умеет менять обличия. Не самая простая задача, но Агнесс станет моими глазами и ушами в замке. У нее получится. А когда все закончится, девочка получит вполне приличное вознаграждение. На тихую, безбедную жизнь в дали от брата хватит. И на новые документы тоже.
Конь выбирается на одну из лесных троп. От дождя ее защищают плотные переплетения ветвей. Уставший от шага жеребец переходит на легкую рысь. До замковых окрестностей мы доберемся наверняка раньше тяжелого обоза. Успею осмотреться ...
Осенью смеркается рано, но я продолжаю ехать, пока ночь окончательно не вступает в свои права. На ночлег останавливаюсь в небольшом овраге. Жеребец шевелит ушами и принюхивается. Его порода улучшена годами магической селекции. Острое зрение, повышенная выносливость и сила, преданность одному хозяину и несколько дополнительных бонусов. У светлых разведением лошадей занимались маги-исследователи, у темных каждый старался для себя. И лишь изредка делился с соседом.
— Что думаешь? Еще поплутаем или рискнем? — интересуюсь и спрыгиваю на землю.
Серый скребет землю и трясет головой, издавая угрожающее ржание. Будем считать, он согласен. Нрав у жеребца злобный. Для меня в самый раз, для потенциальных конокрадов и волков — сущее наказание. В мое отсутствие конь жил довольно вольной жизнью на землях, когда-то принадлежавших Ивару. За ним присматривал конюший одного из лордов. Конечно, за отдельную плату. Но стоило вернуться и послать зов, жеребец сразу же сбежал. И отыскал меня на болотах. С его появлением перемещения стали значительно проще.
Снимаю с коня седло и сумки. Чищу, проверяю подковы, подсвечивая магическим пламенем. Мелкие заклинания в местном магическом поле совершенно не оставляют следов. Подвязываю торбу с ячменем, и, только услышав довольно похрапывание, начинаю заниматься собой. Дождь давно закончился, но земля, укрытая опавшей листвой, сырая. Морщусь. Не люблю осень. Особенно когда приходится ночевать под открытым небом которую неделю подряд. Экипировка спасает от холода и влаги, но порой не хватает простых мелочей. Например, горячей ванны. Мыла. Свежей еды. Кларет предлагала воспользоваться ее гостеприимством, но... Риск появления боевиков, которые прервут мое удовольствие, чересчур велик. Лучше вовсе отказаться от искушения.
Собираю подходящие ветки для костра. Магическое пламя может гореть и без физической подпитки, но в таком случае тепла не дает. А сырость рано или поздно доведет меня до насморка. Или еще чего-то не менее навязчивого, и не более приятного. Дрова горят плохо и дымят. Приходится снова применить магию. Теперь дым стелется по земле и уходит в чащу. Вряд ли его кто-то заметит. Разве что разбойники... Но они точно не станут исследовать столь подозрительное явление. Нарезаю еловых веток для постели. Застилаю непромокаемым одеялом. Достаю вяленое мясо, сыр, лук и хлеб. Усаживаюсь перед костром...
Серый подходит ближе и тихонько похрапывает. Медленно обходит стоянку по кругу, вглядываясь в темноту. Возвращается и замирает у меня за спиной. Громко фыркает. Его я выбрала из десятка других жеребят в питомнике, расположенном на землях Морлаона. Как ни странно лошади для погодника стали настоящей страстью. Он не жалел сил и времени на их разведение, и продавал любимцев только князьям. Или княгиньям. Ивар предлагал взять черного, но мне понравился этот. Высокий, стройный, немного нескладный, со светлой полосой на морде. За год нескладность выровнялась. Морлаон не потерпел бы бракованного жеребца.
Вяло дожевываю ужин. Еще пара недель в лесу, и я сама отправлюсь искать ближайший пост боевиков. Все же к комфорту быстро привыкаешь. Даже боевые маги редко проводят дольше шести-восьми недель без крыши над головой. В деревнях им всегда рады. Найдут и дом, и еду, и даже баню затопят. Но мне раскрываться нельзя, поэтому заезды в ближайшие села отменяются.
Убираю остатки ужина в сумку. Снимаю сапоги и куртку. Спать в коже, местами обшитой железом, неудобно. Заворачиваюсь в плащ с головой и поудобнее устраиваюсь на спальном месте. Закрываю глаза. Потрескивание костра и звуки ночного леса убаюкивают. Диких зверей или других гостей можно не опасаться. Серый найдет, чем их встретить. В крайнем случае поднимет шум...
Я знаю, что сплю. Но увиденная картина все равно вызывает эмоции. Гостиная. Пушистый ковер, на котором играет Анджей. Я сижу с одной стороны, Ивар напротив. Мы подаем ребенку игрушки, а он с умилительной серьезностью изучает каждую и тащит в рот. Малыш только-только научился переворачиваться и теперь изучает мир.
— Чем тебя не устраивала наша семья? — спрашивает мой покойный муж, протягивая сыну жевательное кольцо.
Тереблю в руках мягкий кубик, сшитый из лоскутков ткани.
— Тебе не надоело?
Откидываюсь назад и прислоняюсь спиной к дивану. Сын с сосредоточенным видом жует кольцо. Князь полулежит, опираясь на локоть.
— Разве мне могут надоесть наши беседы? — он улыбается.
Давлю мимолетное желание впиться ногтями ему в лицо. С того момента, как с меня слетела печать, и я миновала границу миров, Ивар стал частым гостем в моих снах. Использование его силы увеличило нашу связь. Оборвать ее можно лишь выпив всю энергию князя. Но тогда я стану темной.
— Кто помогал твоей матери?
Если уж не могу отделаться от навязчивого внимания, хотя бы попробую узнать что-то полезное.
— Надо же, — мурлычет он, — я смог разбудить твой интерес.
— Не обольщайся... — протягиваю игрушку Анджею, который как раз перевернулся на живот и протянул ко мне ручку. — Вряд ли ты знал что-то важное.
— Тогда почему ты спрашиваешь, дорогая?
Князь продолжает улыбаться, а от его интонаций во мне пробуждается такое знакомое желание убивать. Чего я только не перепробовала за прошедшее время. Осуществила почти все свои фантазии. Вот только легче не стало. Темных нельзя ненавидеть. И каждый всплеск агрессии, направленный на мужа, придавал ему сил. На следующую же ночь он возвращался в еще более радужном расположении духа. Ночи я теперь не люблю. Сны тоже.
— Пытаюсь найти причину не убить тебя.
Отвечаю предельно честно. Наши игры надоели мне еще при его жизни, играть в них, будучи вдовой, перебор. Однозначно. Когда мне удавалось игнорировать покойного достаточно долго, он исчезал. Но затем снова появлялся. Всегда неожиданно. Стоило только немного расслабиться и понадеяться, что больше я его не увижу. Впрочем, надежду я быстро утратила.
Ивар тихо смеется. Анджей оборачивается к нему и весело гулит. Внутри что-то сжимается. Сон принадлежит мне. Я в любой момент могу изменить картинку. Но... Я скучаю по сыну. Знаю, что с ним все в порядке. Что о нем заботятся и берегут, но... Порой невероятно трудно задавить в себе порыв отыскать его и забрать себе. Нельзя. Ребенку не место в глухих чащах и на болотах. Тем более рядом с разыскиваемой преступницей. Здравый смысл не дает совершить глупость, но иногда... Иногда тоска становится звериной. И хочется выть или сорваться с места и скакать во весь опор. В такие моменты я стискиваю зубы и занимаюсь зельями. Работа помогает отвлечься.
— За тобой всегда было забавно наблюдать, — неожиданно говорит князь, щекоча пятку сыну. — Твои улыбки. Жесты. Заученная до мельчайших деталей роль. Мне было интересно, когда ты сорвешься. А ты все терпела и терпела. И только во время приступов становилась собой. Дикая, необузданная, опасная... Мне нравилось тебя укрощать.
Не сомневаюсь. Помню свое состояние после этих "укрощений". Странно, но раздражение уходит. Злость стала привычной. Какой-то родной. Пройдет много времени, прежде чем его лицо перестанет вызывать во мне жажду убийства, но сейчас... Я смотрю, как Ивар играет с Анджеем, и улыбаюсь. По-настоящему. Спокойно и удовлетворенно.
Смена настроения не остается незамеченной. Князь хмурится.
— Чему ты радуешься?
— Тому, что ты никогда больше не тронешь моего ребенка, — смотрю ему в глаза и продолжаю улыбаться. — Никогда не будешь воспитывать его. Не превратишь его в монстра. Тому, что он забудет тебя. И даже если когда-нибудь спросит, кем был его отец, не услышит ни слова правды. Понимаешь, Ивар, тебя уже нет в его жизни. Он свободен.
Лицо мужа искажает гримаса ненависти. Он кидается вперед и неожиданно оказывается вплотную ко мне.
— Дрянь! — шипит, глядя мне в глаза, смыкает руки на горле.
А я смеюсь. Сон принадлежит мне.
— Приходи сколько хочешь, — обхватываю его лицо, не давая отвернуться. — Мучай меня. Его ты никогда не получишь.
Прижимаюсь губами к губам и пускаю по рукам темное пламя. Последнее, что слышу перед пробуждением, полный боли крик князя...
Глава 4
Даже на расстоянии замок выглядит внушительно. Высокие стены. Караулы. Флаги с гербом герцогского дома. Ров, после дождей, заполненный водой. Опущенный мост, охраняемый бдительными стражниками. Каждого желающего войти действительно осматривают, заглядывают в телеги крестьян, ворошат сено. Судя по жестам, используют амулеты. Весьма неплохо для немагической крепости.
Я наблюдаю за жизнью вокруг с опушки леса, расположенной на небольшом возвышении относительно деревни. Лежу между кустов и подмечаю детали, которые Хвабр мог не заметить. Серый остался в лесу гулять самостоятельно. Все же оседланный жеребец тем более с такими данными привлекает много лишнего внимания. А одна я быстрее выясню все необходимое.
Дорога, по которой должен приехать обоз, проходит через всю деревню и тянется к замку. Селение довольно крупное. Дома стоят добротные, пара даже отделана камнем. Нападений здесь давно не было. Люди расслабились, привыкли к сытой и спокойной жизни. Скоро она кончится. Темные не отдадут без боя столь лакомый кусочек. Впрочем, мне глубоко наплевать, кому достанется герцогство и что от него в итоге останется. Главное — отыскать Молота.
Поднимаюсь на колени и медленно возвращаюсь под прикрытие деревьев. И только там выпрямляюсь в полный рост. Нужно сходить на разведку в саму деревню. Послушать разговоры. Появление незнакомого человека из леса вызовет много вопросов. Сначала нужно пробраться к дороге. Применяю простейшие чары отвода глаз и быстрым шагом направляюсь в чащу. Дальше от селения лес подходит к дороге почти вплотную. Там и выберусь.
Конечно, появляться в такой близости от замка — рискованно. Мало ли сколько боевиков отправили в герцогство. И кто из них неожиданно решит прогуляться. Все же интуиция у нас развита хорошо. И слушать ее буквально заставляют. Моя пока молчит. Значит, есть шансы, что все пройдет спокойно. По крайней мере, без неприятных сюрпризов.
Примерно через полчаса выбираюсь на дорогу. Отряхиваю плащ. Придаю лицу наивно-простоватое выражение. Большую часть оружия я оставила притороченным к седлу. Со мной только полупустая катомка с частью припасов и парой особо эффективных зелий. Внушительный нож на поясе — без оружия в этом прекрасном мире никто не путешествует. Еще несколько рассованы по более незаметным местам. Не стоит пугать людей арсеналом. Пусть думают, что я из начинающих борцов с нечистью.
Как класс они появились совсем недавно, лет десять-пятнадцать назад. Обычные люди, прошедшие подготовку в магических замках у боевиков. До нашего уровня им далеко, но по крайней мере могут организовать грамотную оборону в селении от некоторых видов местных монстров, а некоторых даже убить. Мелочь, а приятно... И работу упрощает.
Уверенным шагом направляюсь к деревне. Женщины среди борцов с нечистью стали появляться всего год или два назад, все же для Гленжа подобное явление чересчур вызывающе. Для одного раза маскировка пройдет, но потом лучше не рисковать. Слухи о женщине, которая может убивать монстров, быстро облетят округу. Вот кто-то порадуется...
В селение я попадаю легко. Мальчишки, играющие в придорожной канаве, провожают заинтересованными взглядами.
— Где у вас тут таверна? — спрашиваю с приветливой улыбкой.
Самый высокий и видимо самый старший выпрямляется и машет рукой.
— Тама! Прямо идете, к ней и выйдите... Тетя, а вы кто?
Чудесная детская непосредственность.
— Я — добрая фея, спасающая чужие жизни.
Достаю из мешочка на поясе мелкую монетку и бросаю ему. Ребенок ловит на лету и сразу же сжимает в кулаке. В его глазах появляется неподдельный восторг. Подмигиваю и направляюсь в указанную сторону. Иногда разница между злой ведьмой и доброй феей действительно составляет всего один медяк.
С интересом кручу головой, всячески демонстрируя, что я здесь впервые. Разглядываю встречных людей. Аккуратно подпитываю чары, которые заставят их забыть обо мне уже к концу дня. Будут помнить, что кто-то приезжал, видели, а кого... Творить подобное под носом у Молота тоже рискованно, но вряд ли он почует столь тонкое воздействие из замка. Все же в Гленже мы ограничены.
Подхожу к таверне, откуда по обеденному времени доносятся аппетитные ароматы. Слюна наполняет рот, а мысли устремляются в сторону горячей и свежей еды. Бдительность я не теряю, смотрю по сторонам, но неожиданный окрик настигает меня уже на пороге заведения:
— Подожди меня, красавица.
Стискиваю дверную ручку и замираю всего на мгновение. После чего оборачиваюсь с самой счастливой улыбкой на лице:
— Разве я могла о тебе забыть, милый?
В двух шагах от меня возвышается Эскалар.
В таверну мы все-таки заходим. Вместе. Едва ли не под руку. Обмениваемся улыбками, занимаем ближайший к двери пустой стол.
— Хозяин, подай-ка нам чего погорячее и вина, — велит темный, не спуская с меня глаз.
Он расстегивает куртку и на мгновение разводит полы, позволив мне оценить имеющийся у него арсенал.
— И воды, — ставлю сумку на скамейку рядом с собой, откидываю капюшон плаща. Под ним лишь теплая рубашка и кожаный жилет. Нож Эскалар уже разглядел, но за моими движениями наблюдает пристально. Наверняка замечает несколько тайников.
— Как дорога? — начинает прощупывать меня глава боевых магов.
— Как и обычно осенью... отвратительно. Ты здесь один?
Мы оба понимаем, что устраивать разборку с применением заклятий под носом у светлых — глупо. Но разойтись мирно... Получится ли договориться?
— Возможно, — он демонстрирует крупные зубы в оскале. — А ты?
— Возможно, — возвращаю улыбку.
Эскалар мог просто сообщить о том, что видел меня, не раскрывая свое присутствие, но почему-то решил подойти в открытую. Что-то нужно? Или ждет прибытия подкрепления для надежности? Все же он в отличие от многих понимает, на что я способна.
— И что же привело тебя в герцогство?
— Решила проверить одну знакомую.
— Слышал, она скоропостижно скончалась еще весной.
— Неужели? Какая жалость... Навещу ее могилу.
Наш обмен любезностями прерывает разносчица. Аромат курицы, запеченной с картофелем, на некоторое время смещает приоритеты. Мы оба с одинаковым рвением набрасываемся на еду. И продолжаем наблюдать друг за другом. Нападать на темного, рассчитывая только на зелья и оружие, я не стану. Все же он куда опытнее, да и драка привлечет не меньше внимания, чем неожиданный всплеск магической активности. Придется подождать. И по возможности увести неожиданного компаньона подальше от деревни. Интуиция продолжает молчать об опасности, значит, встреча может оказаться не такой уж плохой.
— А ты здесь зачем? — отвлекаюсь от блюда, чтобы сделать глоток воды.
— Посмотреть, послушать...
На разведку, значит. Что же такое важное предполагают узнать темные, чтобы здесь появился сам главный боевик? Все интереснее и интереснее. На мой изучающий взгляд Эскалар отвечает задумчивым. Агрессии от него не исходит. Лишь любопытство. А еще четкое понимание того, что мы сейчас в одной лодке. И он рассчитывает извлечь из ситуации максимальную выгоду. Что ж... Посмотрим.
Заканчиваем трапезу. Темный оставляет на столе горсть монет и кивает на выход. Набрасываю капюшон и забираю сумку.
— Дамы вперед, — он делает предусмотрительный шаг в сторону и приглашающий жест.
— Если ты так просишь...
Прохожу к двери, затылком ощущая пристальный взгляд. На улице мы останавливаемся.
— Где поговорим? — интересуется Эскалар, изучая улицу.
— В местном лесу просто чудесный воздух... — смотрю в другую сторону, запоминая расположение домов и окон.
— И речка... По зиме ее льдом сковывает. А весной утопленники всплывают...
— Какое изумительное знание местных обычаев.
— Ну я готовился... Не к твоему появлению, но все же. Места-то видные.
Встречаемся взглядами.
— Значит, в лес? Вместе или по одному?
— Ты же понимаешь, что мне стоит свистнуть, и тебя погонят отсюда собаками? — боевик сбрасывает маску и говорит прямо и жестко.
— Как и то, что ты здесь один. На разведке. Тебе нужна информация. А достать ее сложно. И ведьма тебе пригодится.
— Приятно иметь дело с умным собеседником. Иди к реке, я тебя найду.
Действительно, приятно. Никакой крови и лишних криков. Мы расходимся в разные стороны, но во встрече я не сомневаюсь. Как и в том, что Эскалар не обманет. Хотел бы сдать, уже сделал...
От реки тянет сыростью и холодом. К вечеру температура падает, ощущается первый мороз. Изо рта вырывается пар. Сижу на удобно обтесанном бревне, из которого местные сделали подобие лавки. В двух шагах потрескивает костер. По осени место пустует, но летом наверняка пользуется популярностью у деревенской молодежи. И у замковых слуг. Берег тут пологий. Купаться удобно.
Серый бродит в стороне от стоянки. Сегодняшнюю порцию ячменя он уже съел и теперь разминает ноги. Его нужно объезжать каждый день, а сегодня мы проехали возмутительно мало. Завтра нужно будет отпустить побегать...
Эскалар выбирается из леса напролом, игнорируя ближайшую тропинку. Однако стоит отдать должное его опыту — ни одна лишняя веточка не дрогнула, и сухой сучок под сапогом не хрустнул. Будь на моем месте кто-то менее внимательный, решил бы, что маг возник из воздуха. Или вообще местный лесной дух...
— Внимание привлечь не боишься? — интересуется темный, сгружая к костру тушку ягненка и сумку с вещами.
Пожимаю плечами.
— Увидят огонь — решат, что местные решили отдохнуть. Погода ясная. Дожди кончились.
Он прекрасно все понимает, но хочет лишний раз убедиться в моей компетентности. Почему нет? В его возможностях у меня сомнений не возникает. Боевик садится на еще одно бревнышко, лежащее под углом к моему, и занимается добычей. Получается у него быстро, виден опыт.
— Купил у крестьянина. Втридорога между прочим, — поясняет он, не отвлекаясь от дела.
— Я и не думала, что ты будешь красть по мелочи, — усмехаюсь.
От свежего мяса я не откажусь. Тем более молодого и нежного. Еще и приготовленного не моими руками. Помнится во время практики, когда нас впервые бросили в самостоятельное плавание, среди однокурсников встал вопрос о том, кто будет отвечать за котелок. И все почему-то решили, что склонность к алхимии делает меня замечательным поваром. В ответ я перечислила возможные варианты ядов, которые могу приготовить из имеющихся трав. Вопрос решился в пользу ежедневного чередования.
Эскалар нанизывает кусочки мяса на тонкие прутики, после чего отходит в сторону закопать потроха и помыть руки. Я приглядываю за будущим ужином.
— Что тебе нужно в замке? — интересуется он, возвращаясь от реки.
— Не что, а кто... И я не уверена, что он вообще здесь.
— Как узнаешь?
— Есть вариант... А тебе здесь что понадобилось?
Встречаемся взглядами. Темный потирает подбородок. Морщится.
— Нужно узнать, кто из светлых в замке. И контролирует герцогиню.
Удовлетворенно киваю.
— Кажется, наши цели совпадают...
— Все выясняем и расходимся. Я не видел тебя, ты — меня.
— Неужели у темных настолько истощились ресурсы? — недоверчиво щурюсь.
— Все они брошены на поимку одной ведьмы, которой очень интересуются истинные, — он снова скалит зубы.
— И ты — единственный, кто не хочет ее поймать?
— Скажем так, — боевик обходит костер и садится на свое место, — я предпочитаю оставить игры Абсолютов их носителям. А выслуживаться мне не перед кем... Да и заменить меня тоже некем.
Безнаказанность — лучшая причина неисполнения приказа. Эскалар — единственный, кто готовит боевых магов для темных. И он тщательно следит за отсутствием конкуренции. Зачем лишние проблемы?
— Тогда обсудим перспективы нашего сотрудничества.
Под мясо ягненка вести переговоры особенно приятно...
Глава 5
До прибытия обоза остается еще целый день, который мы решаем провести с пользой — по очереди следим за замком с опушки леса. Записываем время смены караулов и количество стражников. Изучаем и запоминаем лица. Отмечаем, кто из деревенских имеет доступ в замок, и как их обыскивают. Обычное наблюдение.
— Старуха хорошо гарнизон держит, — отмечает Эскалар, — не халтурят, в карты не играют. Баб ночью тоже не слышал.
Чтобы не терять время слежку начали после полуночи. Темный пошел первым. Его слуху стоит верить. Ночью звуки разносятся далеко, а в боевике всегда присутствовало что-то звериное.
— Можешь отдохнуть, я посмотрю, — предлагаю без особого энтузиазма. Лежать на холодной земле под кустами — то еще удовольствие, а уж в одиночку... Мне хватило пары часов после рассвета, когда настала моя очередь. Потом до полудня объезжала Серого, а теперь снова моя смена, но компания очень даже на руку.
— Обойдусь, — темный отмахивается. Усталым он не выглядит совершенно. И ведь никаких зелий не пьет, а от щедро предложенных мной отказался.
— У тебя в родственниках местные оборотни не отметились? — в шутку решаю прощупать почву.
— Угадала, — совершенно без улыбки отвечает он.
Отвожу взгляд от надоевшего пейзажа и пристально смотрю на невольного напарника. Он меня разыгрывает или на откровенность пробило?
— Что? — Эскалар демонстрирует желтоватые зубы не в улыбке, а в откровенном оскале. Клыки у него длиннее и острее, чем должны бы быть, но в природе встречаются всякие отклонения. — Думаешь, родные?
— И откуда тогда? — мне действительно интересно, не часто выпадает шанс узнать что-то важное.
— Подвинься, — маг укладывается на мое место и устремляет взгляд на замок, говорить ему это не мешает. — Когда осваивали Гленж, ставили эксперимент по применению местных трав. Подопытными естественно стали боевики. Я тоже. Не удивляйся. Я тогда моложе был и дурее. Все обида ела, что меня не обратили. Не дали Абсолют. Думал, власти лишают. Кинули тренировки, возню с молодняком как кость собаке, вот и решил поучаствовать. Думал, хоть тут себя покажу. Почувствую силу. Почувствовал...
Темный трет шею, на которой я только теперь замечаю тонкую вязь узора. Она почти сливается со смуглой кожей и совершенно не бросается в глаза. Сразу же просыпается желание посмотреть поближе, но я давлю порыв. Не настолько мне доверяют, чтобы подпустить вплотную.
— Все, кто участвовал в эксперименте, стали оборотнями. Огромными, бешенными волками, потомков которых мы до сих пор не можем извести. Я тоже обратился. Бегал в звериной шкуре, охотился, выл на луну... Смутно помню то время, как во сне все. Меня спасла склонность к Тьме. Не дала окончательно утратить разум. Когда нашли свои, я не кинулся и убегать не стал. Кто-то из исследователей додумался, как можно приручить оборотней. Ты наверняка знаешь, ведьмы эти штучки любят.
Киваю, хоть он и не смотрит в мою сторону. Венок из трав вместо ошейника. Я умею его плести. И даже сделала заготовки на всякий случай. Мало ли...
— Ну вот... Меня нашли, надели ошейник. Оливия сама его плела. Она лучше всех понимает растения. Надела. Увела в наш мир. Я ее слушался как собака. Все понимал, но ответить не мог. Вернуться тоже. Не знаю, сколько прошло времени. Она со мной долго возилась.
— Почему?
Сложно представить вечномолодую плетунью рядом с огромным волком. Зачем ей понадобилось помогать ему? Тратить время и силы ради потенциального темного?
— Равновесие, чтоб ему... Весь мир строится вокруг игр Абсолютов. Тейрун за меня попросил. Договорился с Илеем, а тот уже с Оливией. Я и жил у нее в саду... Она меня фруктами и овощами кормила. Волка. Мне крови хотелось. Свежей. Теплой. В печень зубы вонзить. Сердце пожевать. А она со своими травами... Тьфу. До сих пор их ненавижу.
Охотно верю. Когда-то меня терзала схожая жажда. Усмирить ее получилось лишь пройдя через многие изменения. И диета — одно из них. Вспоминается Равноденствие. Слова Тейруна о том, что Эскалар не может устоять перед чарами плетуньи. Теперь хотя бы понятно, почему. При столь долгом контакте в месте, где она обретала огромную силу, легко получить определенную зависимость. Почти наркотическую.
— Она вернула тебе разум?
— В какой-то мере... Не спрашивай как. Все равно не смогу объяснить. Кое-что от зверя во мне осталось. В чем-то стало даже удобнее.
Странно, что он вообще решил рассказать свою историю.
— С чего такое доверие?
Темный переводит на меня насмешливый взгляд.
— Думаешь, это тайна? Все истинные знают правду. Ну, разве что кроме Пьетра и Олежа. Изобретателя окружающий мир вообще не интересует, а мальчишка еще слишком молод. Когда-нибудь все узнает.
— Я к истинным не отношусь.
— Это пока... — маг возвращается к созерцанию замка и делает пару пометок на клочке пергамента. — Рано или поздно ты займешь место Ивара. Или сдохнешь. Третьего не дано.
Сжимаю зубы. По сути он прав. Но оставлять последнее слово за боевиком не хочется. И я продолжаю выяснять детали:
— Ты с ней спал? После того, как вернулся...
На секунду Эскалар замирает. Потом хмыкает и расслабляется:
— Ревнуешь?
Удовлетворенно киваю. Спал. И не раз. Если еще и в саду, то привязка на силу стала только крепче. Не так проста плетунья, как кажется. Или хочет казаться.
— Что ты, милый, на нее я не претендую. А с тобой у нас чисто партнерский союз. Никакой койки.
— А если понравится? — спрашивает он скорее в поддержание темы, чем из искреннего интереса.
— Меня не привлекает потное немытое тело, как и секс под открытым небом в самый разгар осени. Прохладно.
Темный только ухмыляется:
— Все зависит от партнера. Со светлым, наверное, не стала бы кочевряжится.
Теперь замираю я. Перед глазами мелькает картина прошлой осени. Домик в лесу. Олеж. Вот только вряд ли кто-то знал о том, что происходило внутри. Да и о нашей связи...
— Не понимаю, о чем ты. После Ивара любой партнер покажется пресным...
— Ну-ну... — он снова делает пометку на пергаменте. — У вас, баб, обычно все просто. Ради своей любви хоть в петлю полезете, хоть к темному в койку, а то и замуж. О последствиях не думаете.
Делаю вид, что поправляю шнуровку на сапоге. Реагировать нельзя, как и молчать. Эскалар слишком опытен, чтобы провести его обычными фокусами.
— В замужестве с темным есть масса интересных сторон. Например, сила и власть. Иное положение в обществе.
— Да-да, именно поэтому ты до сих пор не приняла Абсолют, — сарказма в его фразе хватит на целую речь.
— Мои приоритеты изменились после рождения сына.
Здесь даже не вру. Мы же не уточняем, какие именно приоритеты.
— Продолжай гнуть свою линию. Получается вполне убедительно. Только не для меня, дорогая. Я на взаимоотношения между князьям и княгинями насмотрелся. Чего-чего, а от своего муженька ты хотела только одного — чтобы он сдох побыстрее. А то, что остальные это позволили — значит, было надо.
Молчу. Думаю. Вспоминаю. Эскалар знает много больше, чем говорит. Но всего не расскажет. Он лишь играет со мной. Показывает, что даже он, не имеющий прямого контакта с Тьмой, понимает и видит куда больше, чем я. Так что же могли увидеть другие истинные? И насколько я оправдала их ожидания? Чего они хотят от меня сейчас? И не иду ли я проторенной ими дорогой прямо в ловушку? Скоро узнаю...
— Кто убил мою мать?
Вопрос крутился в голове давно, и боевик вполне может знать на него ответ. Стоило лишь выбрать удачный момент, чтобы его задать. И сейчас, когда он считает, что лишил меня равновесия и остался в выигрыше — самое удобный случай.
Темный поворачивается ко мне. Смотрит оценивающе. Без вызова или улыбки.
— Молодец, хорошо подгадала. Только я все равно не знаю. Никто из моих учеников. И не кто-то из мужей ведьм. И сомневаюсь, чтобы истинные стали сами пачкать руки.
— Хочешь сказать, все служители Тьмы не причем?
Он пожимает плечами.
— Я знаю многое, но не все. Хотя мне кажется, что убийцу стоит искать на другой стороне. К Лидии подошли слишком близко для случайного прохожего.
Откуда он знает подробности ее смерти спрашивать не стану. Учитывая обстоятельства дела, Виттор мог потребовать взаимодействия от темных.
— Кстати, наверное тебе будет интересно... — маг отворачивается к замку. — Брасиян отстранил Виттора и сам занялся боевиками.
— Что?
Сдержать эмоции не получается. Этот светлый индюк отстранил опытного руководителя и сам влез в управление? У него на почве ненависти ко мне совсем крыша поехала?
— То. Твой побег стал для моего старого знакомого роковым. Еще поэтому я здесь. Одно дело — бодаться с известным противником, и совсем другое — привыкать к новому. Манера у него довольно агрессивная. Пришлось приструнить своих и свалить куда подальше. А то, боюсь, я ему в глотку вцеплюсь. И посыплется прахом вся дипломатия.
А вот на это я бы посмотрела... Сразу вспоминается, как изящно Эскалар впечатал в стену мужа Шайен. Будь на его месте светлый — моей радости не было бы предела. Однако оставим мечты о несбыточном. Жаль, что Виттор попал под удар, но... Я не могла остаться. Надеюсь, он меня поймет.
Мысли устремляются в другую сторону. Темный явно дразнил меня упоминанием об Олеже, но кое-что все же сказал. Он видел много отношений князей и княгинь. И прав в том, что волшебницы и ведьмы часто совершают глупости из-за любви. Вот только до какой степени?
— Может ведьма настолько потерять голову, чтобы воскресить возлюбленного?
Маг бросает на меня короткий взгляд через плечо. Настороженный и внимательный.
— Воскресить?
— Или вылечить... И спрятать.
Я думаю. Думаю и вспоминаю все свои встречи с "темным". И чем больше думаю, тем больше понимаю, что никто из князей здесь ни при чем.
— Я ж говорил... По мне вы на любую дурость ради любви готовы, — ворчит глава боевых магов.
До самого вечера мы больше не разговариваем.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
