Альма 3. Глава 1-2

Глава 1

Тишина... Тишина так сильно давила на уши, заполняя собой все едва осязаемое кожей пространство, что думать о чем либо кроме нее было невозможно. Она давила, доминировала, властвовала... затягивая сознание все глубже и глубже в себя, не давая ему вырваться. Я попробовал сосредоточиться на чем-то кроме нее, но быстро понял, что это бесполезно. Мозг отказывался мыслить. Все это я мог — это лежать в темноте, без единой мысли, все глубже и глубже погружаясь, в обволакивающую опустошенное сознание тишину...

Не знаю, сколько так продолжалось. Не было ни страха, ни гнева, ни вообще каких-либо эмоций. Я медленно плыл в неизвестность, лишенный всех чувств и большей части своего сознания. Я даже не помнил, кто я такой и как здесь оказался, но меня это нисколько не волновало... Тишина...

Мне не было известно, сколько прошло времени: минута, час, сутки, или может быть целая вечность, прежде чем сквозь уже полюбившуюся мне невесомость, начали проступать первые, еще робкие, но с каждым мгновением все нарастающие и наливающиеся красками звуки. Это было так необычно и дико, что поначалу я испугался. И это напугало меня еще больше, так как одновременно с этим, пришло и осознание того, что я могу чувствовать вообще... Так ощущает себя домашний котенок, которого впервые из картонной уютной коробки вынесли на улицу. В большой, дикий, огромный мир, что тут же поглотил его целиком и даже не заметил...

Я не мог пошевелиться, не мог как-то отреагировать на новую угрозу. Да и как нужно было реагировать, я тоже уже не помнил... Все, что мне оставалось это лежать и чувствовать, как вокруг меня медленно оживает целая вселенная...

— ...нет, что ты. Арина давно уже переехала в южную Колабрию к своему старому другу, — мерно вещал спокойный мужской баритон где-то совсем рядом со мной, — конечно, как и ты сейчас, мы тоже удивились тогда ее выбору, но... как показало время, для нее он был абсолютно верным. Они живут вместе вот уже больше века и полностью счастливы друг с другом. Арина будет очень рада увидеть тебя снова. Ты не представляешь, как она переживала, когда ты пропала тогда...

— Мы поедем к ней? — с надеждой спросил безумно знакомый мне женский голос.

— Конечно, но не сейчас. В ближайшее время мне нужно будет решить несколько важных вопросов, которые не требуют отлагательств. Отпускать же тебя одну, после всего того, что случилось, я больше не рискну. Во всяком случае, до тех пор, пока сохраняется подобная ситуация.

— У тебя... у нас большие проблемы?

— Ничего такого, чего нельзя было бы решить за пару месяцев, — слишком легко ответил мужчина, но в голосе его, при этом, скользнула теплота, — а за свою няню ты можешь не переживать. Синьор Алонзо — весьма серьезный мужчина, имеющий большое влияние в своих кругах. Поверь мне, с ним она в полной безопасности.

Слова эхом отдавались в голове и слегка резонировали, но... чувствовал я себя на редкость сносно. Собравшись с силами, я попробовал пошевелиться и открыть глаза. На удивление, у меня прекрасно получилось и то и другое. Зрение на миг расфокусировалось, но тут же пришло в норму, представив моему взору бледную гладь до боли знакомого бетонного потолка. Этот узор и небольшие трещинки в углу я узнаю из тысячи... Я что, дома? Собравшись с силами, я попробовал повернуть голову набок, чтобы получше рассмотреть разговаривающих где-то слева от меня двух людей, но меня так качнуло в сторону, что если бы я уже не лежал на какой-то твердой поверхности, то точно бы упал на пол. Нет, так дело не пойдет, нужно срочно привести себя в порядок!

0,14% от общего резерва энергии. Общая диагностика невозможна. Недостаточно ресурсов.

Обалдеть! Вот это дела... Интересно, куда это успел деться весь мой резерв, если на момент отключки у меня было еще больше половины? В том, что меня спасли и откачали ребята, я ни секунды не сомневался, потому как в противоположном случае я бы не испытывал этих неприятных, но дарящих тепло на душе ощущений. Раз так хреново — значит, еще жив. И это уже огромное достижение.

Немного передохнув, я напрягся и кое-как все-таки сумел повернуть голову на бок. Моему взору предстала уютная маленькая комната, погруженная в приятный полумрак, и освещенная лишь небольшой настольной лампой. Моя комната... В углу, возле книжного шкафа, сидел в кресле смутно знакомый широкоплечий мужчина в темной одежде, и с упоением читал какую-то книгу, бесцеремонно взятую с одной из моих полок. Хм... Кого это они сюда еще притащили?

Переведя взгляд чуть левее, я увидел Асю. Она сидела ко мне спиной и сжимала в напряженных руках большую кружку, во всю источающую аромат свежесваренного кофе. А вот напротив нее... Напротив нее во втором кресле и лицом ко мне, сидел, смотря мне прямо в глаза... тот самый упырь, что порвал меня в подъезде секунду назад. Бледное как мел, благородное и породистое до невозможности лицо (глядя на него, я по настоящему понял, что означают эти слова), пустые, ничего не выражающие серые глаза с металлическим отливом и холод... мертвенный холод, медленно расползающийся от него по комнате. Казалось он заполнял каждую клеточку твоего тела, заставляя в ужасе сжиматься сердце и пропитывая первобытным страхом перед истинным хищником этого мира... Встретившись с ним взглядом и осознав, что он действительно смотрит на меня, я так шарахнулся в сторону, что упал со стола, на котором, оказывается, и лежал все это время пластом.

Боевая трансформация невозможна. Недостаточно энергии.

Вот дерьмо... Сил было настолько мало, что я даже не смог выставить руки навстречу приближающемуся полу. Больно ударился скулой о батарею и, кажется, сломал пару ребер о ручку дивана, прежде чем моя тушка, наконец, достигла горизонтальной поверхности, дальше которой упасть уже было довольно проблематично. Лежа лицом на шершавой поверхности толстого линолеума, стилизованного под паркетные доски, я даже не мог застонать (дыхание неплохо выбило при падении), и тихо лежал, чувствуя, как медленно растекается под щекой что-то теплое...

— Димка!! — донеслось до меня откуда-то сверху встревоженный возглас, затем послышался звон разбиваемого стекла, а спустя секунду, чьи-то сильные, но тонкие руки подняли меня в воздух под мышки, поудобнее перехватили под колени и спину, и как ребенка, аккуратно усадили на диван. Как раз напротив того самого упыря, с легким интересом взирающего на все происходящее вокруг него действо.

— Ну как же ты так! — Асерана плюхнулась возле меня на диван и, обняв, как кота, обеими руками, разревелась.

От абсурдности происходящего и слишком быстрой смены событий я почувствовал, как у меня медленно, но верно начинает ехать крыша. Поездка, упыри, бой насмерть, дом... Выходит меня спасли вовсе не ребята? А где же тогда они сами? Нет, раз Ася сидит и спокойно беседует с этими... господами, то значит, она неплохо их знает. Но почему тогда они пытались убить меня? Обознались? Бред какой-то... И где, блин, мать ее, наконец, группа прикрытия, которая должна была меня страховать?! Ничего не понимаю... Да и сделать, честно говоря, тоже могу не особо много... Тело было полностью как ватное, и подчиняться отказывалось. Мысли текли вяло, медленно, позволяя оценивать окружающую обстановку спустя только долгих пять-шесть секунд. Увидел чего-то, а потом тупо смотришь в пространство, пытаясь понять, что же это такое вообще я только что увидел. А увидев надо ведь еще и осознать. Мда... Таким тормозом я себя давно не ощущал. Что же это со мной такое...

Видимо, поняв, что это все может продолжаться еще долгое время, сидящий напротив меня мужчина лет сорока, вздохнул и решил взять дело в свои руки.

— Признаться, я совсем иначе представлял себе нашу встречу, — поднявшись из кресла, тихо проговорил он, — и первым делом, я хотел бы принести свои извинения за то... недоразумение, что произошло между нами на пороге твоего дома, — шагнув ко мне, он протянул руку, — меня зовут Александр. Я отец Асераны.

На сей раз рефлексы тоже сработали, куда раньше мозга. Я неосознанно шарахнулся в сторону, стараясь убраться как можно дальше от этой руки. Сейчас она выглядела обычной теплой и гладкой ладонью человека, мало привыкшего к физическому труду. Но я помнил, с какой скоростью она может изменять свое состояние и как легко эта лапа крошит отточенную сталь. Горло резанула ноющая фантомная боль, а изо рта вырвался какой-то сдавленный сип. Что я хотел при этом сказать, не понял бы даже я сам.

— Да... так разговора у нас не получится, — мужчина вздохнул, и медленно засунув руку в карман плаща, извлек на свет небольшую серебряную зажигалку. С виду обычную, но когда он откинул крышку, взгляду предстала вовсе не стандартная горелка с кремниевым поджигом, как я ожидал. Внутри, медленно перекатывался синий мерцающий многогранник. Причем понять, сколько у него граней не представлялось возможным, так как он постоянно менял свою форму, вися чуть выше серебряных краешков в воздухе, но при этом, не задевая стенок.

Шагнув вперед, мужчина протянул ее к моему лицу. Сопротивляться или как-то помешать этому я уже не мог — просто не оставалось сил. Тем более, что меня по-прежнему сжимала в руках Ася. С ней я и в лучшей-то свой форме был максимум на равных по части физической силы, а в теперешнем беспомощном состоянии... Все, что мне оставалось, так это только вжиматься в диван, наблюдая как к моему лицу медленно приближается синяя, светящаяся непонятная хрень...

Соприкосновение. Волна жара прокатилась по моему телу, очищая сознание, прогоняя озноб и наполняя мышцы силой. Это было так неожиданно и мощно, что я на мгновение потерял всякую ориентацию в пространстве. Но все прошло также быстро, как и началось. Мгновение — и я снова ощущаю себя сидящим на диване, но... уже в намного лучшем состоянии, чем был до этого. Осторожно сжав и разжав буквально налитые силой руки, которые на удивление обе были на месте, я поднял взгляд на мужчину.

— Амулет малой регенерации, — пояснил он, убирая зажигалку обратно в карман, — как ты себя чувствуешь?

— Н... нормально, — со второго раза хрипло проговорил я незнакомым самому себе голосом. Горло напрочь пересохло и слегка саднило. Говорить было больно и неприятно.

— Хорошо, — кивнул он, — твои голосовые связки были сильно повреждены и еще не пришли в норму. Через некоторое время это пройдет. Либо ты исправишь это сам, когда твой резерв хоть немного восстановится. Теперь же позволь представиться еще раз — Александр. А это, — кивок в сторону дальнего угла, — Борислав.

Сидящий в кресле широкоплечий мужчина в толстой кожанке оскалил клыки в улыбке. Протягивать второй раз руку мне не стали. Пожимать клешню кровососа, о котором я практически ничего не знаю я бы не стал. И он это прекрасно понял. И если первый раз это недоразумение можно было списать на испуг и "помрачение рассудка" тяжелораненого, то второй — уже точно нельзя было бы истолковать иначе как оскорбление. Насколько я знал, из тех редких разговоров с Асей, когда удавалось разговорить ее хоть немного о семье, удостоиться рукопожатия от вампира мог далеко не каждый человек. По сути, рукопожатие являлось либо признанием каких-то высочайших заслуг перед кланом, либо равенством по духу (про обычное равенство говорить было бы просто смешно). Соответственно, отказ от рукопожатия, означал бы страшное оскорбление, что можно было бы смыть только кровью. Чьей именно, учитывая разницу в "весовых категориях", можно было не уточнять. Это все равно как плюнуть в лицо президенту, который тебе вручает государственную награду. Мне просто не дали этого шанса. Я ему настолько нужен живым?

На моем плече всхлипнула, зарывшаяся мне в плечо Ася, по-прежнему сжимающая меня в руках, как большого теплого кота. Еще и ногу на колени почти закинула (ну, во всяком случае, положила рядом), что вообще уже ни в какие ворота. Насколько я знал, во времена, в которые она родилась, в настолько знатных семьях, воспитание было ой какое строгое. Тем более для девушки. Тем более из высшей аристократии. И если кто-то говорил, что получил хорошее воспитание, то уж поверьте, это было действительно так. Такой человек прекрасно знал, как нужно вести себя в обществе, что можно делать и говорить, а что категорически неприемлемо для его уровня и положения. Да о чем я вообще? Раз Асерану, насколько я помнил из своего последнего сна, батя посылал парламентером, к какому-то важному европейскому упырю, то сто процентов, девушка имела а) недюжинный интеллект, б) прекрасное воспитание и в) была отлично осведомлена обо всех политических раскладах того времени.

Конечно, вряд ли у нее тогда были большие полномочия — скорее всего это был "обучающий" политический визит, а для того, чтобы девушка не напорола косяков, с ней поехал до кучи еще и ее наставник, и по совместительству правая рука Александра — Боря. Он же Борислав. Предположить что юная клыкастая леди, моего возраста, сможет на равных вести переговоры с ушлым, коптящим небо далеко уже не одно столетие кровососом, было бы более чем наивно. Но все равно, уже один тот факт, что она участвовала в подобном мероприятии, говорит о многом. Однако... Вести же себя сейчас подобным образом, да еще и при отце... Это уже за гранью. Неужели на нее так сильно повлиял интернет и общая атмосфера ночного города двадцать первого века? Или же ее настолько впечатлил вид моего расчлененного тела, что эмоции взяли верх над выдержкой? Подавив в себе, готовый вырваться истерический смешок, я аккуратно опустил руку и, опасливо покосившись в сторону стоящего напротив нее отца, целомудренно погладил ее по тыльной стороне ладони. Дотрагиваться до плеча и (Боже упаси!) до головы — не стал, и так играю на грани фола. Конечно, сейчас не царское время, в плане этикета и прикосновений все намного проще, но кто его знает, какие нравы сейчас у них приняты в сообществе.

— Все хорошо, Ась, успокойся, я же живой...

— Я думала, ты снова умер, — всхлипнула девушка, еще крепче сжимая меня в руках. Ребра жалобно крякнули, но выдержали. Ох, чувствую, что как только отойду, буду носить подкожную броню на себе постоянно... — я так боялась тебя снова потерять...

— Я здесь, — тихо прохрипел я, — и никуда больше не денусь. Наверное... — я покосился, на бесстрастно взирающего на нас из кресла старого вампира.

— Я помню, как ты умер, — слезы и слова лились из нее сумбурным потоком, — я это видела, чувствовала, но не могла ничего поделать... А потом... этот страшный сон, к которому невозможно быть готовым... И ты. Ты вернулся. И спас меня. Снова. Подарил мне новую жизнь. Подарил мне новый мир... А сегодня... сегодня... Я не хочу больше терять тебя, Кирилл... Не хочу!

— Снова ты называешь меня этим именем, — грустно улыбнулся я.

— Прости... Я помню, что обещала, но... для меня ты он. Ты не умер тогда, ты снова здесь... пусть и немного не такой как раньше, — она снова начала всхлипывать.

— Ася, папа смотрит...

Девушка на миг замерла, а потом, на мгновение, стиснув меня в руках еще раз, аккуратно отстранилась и уселась на диван, вытирая ладонью мокрое чистое от косметики лицо:

— Прости, отец...

— Ничего, дочка, — позволил себе легкую улыбку, сидящий в кресле напротив нас мужчина, и я удивился, насколько в эту секунду преобразилось его лицо, на миг утратившее привычную безразличность высшего существа, — я вижу, адаптация к новому времени проходит для тебя весьма успешно.

— Папа... — в голосе девушки послышался стыд и смущение.

— Не нужно ничего говорить, — он остановил её, слегка приподняв руку, — ты жива — и это главное. Чуть позже тебе придется пройти курс адаптации памяти, чтобы быть в курсе последних событий, но это потом. А сейчас... мне бы хотелось поговорить с твоим... другом. Дмитрий, ты позволишь нам воспользоваться твоим гостеприимством?

— Э... — несколько опешил я, от подобного обращения.

— Думаю, за чашкой кофе разговаривать будет намного удобнее, чем на мокром диване, — невозмутимо заметил он, словно бы не замечая моей неловкости. И только сейчас я заметил, что, оказывается, действительно сижу на мягкой сидушке, насквозь пропитанной кровью и какой-то непонятной склизкой жидкостью. Да и сам я выглядел не лучше — еще недавно, бывшая совсем новой одежда, превратилась в грязные окровавленные лохмотья. Радовало только одно — находящееся в них тело было все еще живо.... Переведя взгляд в сторону, я отметил, что и стол выглядит далеко не лучшим образом. Такое ощущение, что на моем письменном столе, с которого в спешке все вещи были просто сброшены на пол, кого-то совсем недавно принесли в жертву... Я тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли.

— Что с моими товарищами? — я прямо посмотрел в глаза вампиру.

— Похвальный вопрос, — чуть склонил голову он, — особенно от человека, что еще пять минут назад был при смерти. Это многое о тебе говорит.

— Думаю, вы и так прекрасно знаете всю мою биографию, — нахмурился я.

— Разумеется, — не стал отпираться он, — но все же личное общение не заменит ничто.

— Так что с ними?

— С ними все в порядке. Они живы.

— И... что с нами будет дальше?

— С радостью отвечу на твой вопрос, но, думаю, это будет удобное сделать в несколько ином месте.

Сидевшая слева от меня Асерана, сделала страшные глаза и кивнула куда-то направо, в сторону кухни. Да понял я, понял, не дурак. А то я не вижу, какого твой батя бледняка дал. Явно отдал кучу сил чтобы меня с того света достать. И теперь явно мается от нехватки гемоглобина в желудке. Нет, насколько я теперь знал, кровь для них — это что-то вроде связующего элемента, и требуется она не так-то уж и часто. А так они вполне способны обходиться вполне обычной пищей, что точно также восстанавливает калории и жизненные силы, как и у людей. Вот только откармливать кровососа своими продуктами на своей же кухне я не имел ни малейшего желания. Благодарность за спасение с того света? Ха-ха три раза. Сам туда отправил, сам и доставал. Мне что, расцеловать его теперь с разбега за эдакую щедрость?

— Будьте как дома, — устало махнул рукой я и поднялся с дивана. В то же мгновение рядом со мной оказался широкоплечий мужик в кожанке. Хотя я не видел, чтобы он вставал со своего места в углу... Опасная тварь.

— А я пока пойду, переоденусь, — глядя ему в глаза медленно произнес я и, повернувшись к ним спиной, пошел к дальнему платяному шкафу, который купил еще в прошлом году за место разбитого. Собственно, если быть честным до конца, то это Ася тогда постаралась... Причем, основным ударным инструментом разрушения мебели в её руках, было мое тело. От нахлынувших воспоминаний меня передернуло. Ну и семейка, мать его...

Уже подойдя к шкафу и открыв дверки, за которыми небольшими стопочками лежала чистая одежда, я сообразил, что в таком состоянии, в котором нахожусь сейчас — одевать чистое белье — более чем глупо. Поэтому, вздохнув, я взял с собой несколько вещей, полотенце и направился через практически пустую комнату в ванную. Все присутствующие в гостях хм... люди, деликатно ушли на кухню, дабы меня не смущать. И только Борислав, по-прежнему невозмутимо сидел в своем кресле в углу, делая вид, что полностью поглощен чтением. Даже очки зачем-то нацепил. Хотя зачем упырю очки, с его-то регенерацией и здоровьем, мне было решительно непонятно. Ну, да и хрен с ним. Махнув на все рукой, я направился в ванную.

Понимая, что меня ждут, особо заморачиваться не стал. Остатки одежды, с хрустом оторвал от тела и отправил в мусорное ведро. По-быстрому сполоснулся теплой водой и, надев чистую рубашку и джинсы, вышел из ванны. Чувствовал я себя при этом, как актер из дешевого порнофильма. Носить одежду без нижнего белья — было непривычно и неудобно, но что поделаешь? Кто ж виноват, что я тогда уехал в спешке, да так и не успел постирать всю грязную одежду, которую весь месяц прятал от Аси в нычку под ванной? В последнее время в ней проснулось странное, для ее воспитания и положения, желание обо мне заботиться ("Да что такого сложного закинуть белье в машину?!"). Учитывая, кем она была до своего вынужденного сна, и в какой среде выросла — более, чем странное. Возможно, кто-то бы назвал меня дураком, но мне было неловко. Все-таки, в моем, понимании, девушка того времени так себя вести не должна. Хотя, что я вообще в этом понимаю? Тут в людской-то психологии люди порой разобраться не могут, чего уж говорить про кровососов.

А может быть ей просто нравилось смотреть, как крутятся тряпки в "чудо-аппарате"? Уж если в первое время, она часами могла смотреть на закипающий электрический чайник с подсветкой то, что уж говорить про все остальное...

Блин, о какой ерунде я вообще думаю? Посмотрев на свое осунувшееся и сильно похудевшее лицо в зеркало, я еще раз протер коротко стриженую голову полотенцем и вышел из ванны.

Когда я, чистый и свежий, зашел на кухню, то там уже царила полная идиллия. На столе, чудесным образом образовалась целая поляна изобилия, состоящая из мясной и сырной нарезки, хлеба, салата и двух тарелок с горячим овощным супом. Судя по одобрительному взгляду Аси, мой выбор насчет своего внешнего вида был более чем правильным. Я покосился, на невозмутимо сидящего у окна между столом и холодильником высокого упыря, и осторожно присел за стол на единственное свободное место (кухня у меня маленькая и больше троих человек не вмещала чисто физически). Так, суп, судя по всему, предназначался мне и голодному бате. Как впрочем, и все, что находилось на столе, было сосредоточено между мною и им. Я вопросительно покосился на девушку.

— Я уже поужинала, — обескураживающее улыбнулась она в ответ на мой невысказанный вопрос, — а вам нужно набираться сил. Не переживайте, если не хватит я еще нарежу — в холодильнике запас продуктов на неделю.

Вздохнув, я принял над собой волевое усилие (сидеть за одним столом в такой компании и уж тем более хоть как-то комфортно себя при этом чувствовать — было довольно тяжело) и взялся за ложку. Некоторое время за столом царила тишина, сопровождаемая лишь стуком столовых приборов и сопением, исходящих исключительно от меня... Нет блин, вот серьезно. Я вроде бы и воспитанием никогда обижен не был, и вообще веду себя культурно: не чавкаю за столом, вилку держу в левой руке и не сморкаюсь в занавески, но по сравнению с этим... этим существом, я чувствовал себя просто свиньей какой-то. Нет ну в самом деле! Эта зараза даже ложечкой о чашку ни разу не звякнула, когда чай мешала! Движения были настолько плавные и размеренные, полные внутреннего достоинства и красоты, что покажи этот ужин в старой панельной девятиэтажке какому-нибудь жутко придирчивому блюстителю этикета старой английской аристократии, то он бы расплакался от зависти. А как он ел? Нет. Даже не так. Ел тут только я. А этот гад именно насыщался. Глядя на Асиного отца, что, несмотря на явно мучивший его чудовищный голод, медленно и с достоинством вкушает пищу, я как никогда полно осознал разницу между этими двумя словами. Причем, это явно не было для него чем-то экстраординарным. Видно было, что это просто многолетняя привычка, а не желание произвести на кого-то впечатление. Хотя, по правде сказать, на кого тут его вообще можно было производить? Тут только его семья и низшее существо. Мы же не стараемся произвести впечатление на собаку своими манерами? Вот и здесь, мне кажется, он и не думал стараться. Просто держал себя так, как привык. И не более того.

Ну, да и пошел он лесом. Гнаться за кем-то изображая из себя аристократа, которым я никогда в своей жизни не был — глупо и ничего кроме иронии не вызовет. А я уже далеко не в том возрасте, чтобы вестись на подобные игры собственного самолюбия. Поэтому, засунув поглубже, всплывшие из детства комплексы я, гремя ложкой, быстро доел суп, съел всю нарезку и бутерброды до которых сумел дотянуться, и с удовольствием придвинул к себе чашку ароматного липового чая, заботливо поставленную передо мной Асей. В последнее время, ей больше стал нравиться именно натуральный листовой и с травами, а не опилки с чайной пылью и фруктово-химическим ароматизатором, к которому я привык с детства. Странный выбор, конечно, ну да о вкусах не спорят. Попьем и такой.

— Что ж, теперь можно поговорить и о деле, — наконец произнес Александр, принимая из рук дочери замысловатую чашечку с точно таким же как и у меня напитком, — я вижу, что у тебя много вопросов ко мне, и я не могу сказать, что они не обоснованы. Спрашивай. Постараюсь ответить на некоторые из них в меру своих возможностей, — он отхлебнул чаю и безмятежно уставился куда-то вдаль, где за окном жил своей таинственной и порой странной жизнью ночной город.

О как. Я даже поморгал от удивления. Старый упырь решил уступить мне инициативу в беседе? И какой в этом смысл? Хочет увидеть мое умение мыслить и задавать правильные вопросы? Бред, мой полный психологический портрет, составленный психологами базы, в самом подробном виде он наверняка уже успел прекрасно изучить. Да и не может во мне быть для него секретов. Учитывая его возраст и опыт — любое короткоживущее и тем более юное существо считывается на раз. Тогда зачем? Ведь и дураку же понятно, что такой хм... человек, никогда не станет отвечать полностью на все, что я решу у него спросить. Какая-то игра? Возможно... Ай, да плевать! Какая мне уже разница...

— Кто вы такой я знаю, — немного помолчав, медленно проговорил я, обращаясь к нему на вы. Фамильярничать с такой древней и опасной тварью почему-то не очень хотелось, — однако, мне хотелось бы знать и кто такой я...

— Одаренный, — по-прежнему глядя в окно, тут же откликнулся он, — не мутант, не урод, и не жертва селекционных экспериментов. Тебя действительно нашли и инициировали почти год назад, сотрудники регионального бюро безопасности. Вся та информация об одаренных, что была доступна и предоставлена тебе при обучении — правда.

— Инициировали? — не понял я.

— Инициация — это комплекс мероприятий, направленный на обучение управлением дара и развитие его до максимальных возможностей, пока область мозга, ответственная за эти возможности еще способна к изменениям, — пояснил он, — у большинства одаренных, что находили слишком поздно, данная область была либо недоразвита, либо уже деградировала. Такие люди мало отличались от своих собратьев и не были способны к дальнейшему развитию и обучению.

— Э... — слегка потряс головой я, пытаясь переварить услышанное, — это и была инициация?

— В понимании одаренного — да. Инициация вампира, отличается от человеческой, и имеет несколько иную природу и назначение.

— Хм... Выходит, я все-таки человек?

— Да, — кивнул он, — ты лишь чуть дальше своих собратьев прошел по пути, предначертанной вам эволюцией вашего рода.

— Тогда кто такие вампиры и откуда вы вообще взялись? — задал я, давно мучивший меня вопрос. Один из тех, на которые Асерана, почему-то не хотела со мной разговаривать.

— По этому поводу, нам известно не намного больше вашего, — Александр по-прежнему задумчиво смотрел в окно на ночной город, но отвечал при этом быстро и четко, — известно лишь то, что наши расы появились на земле одновременно. Или почти одновременно. В остальном, у наших ученых версии почти такие же, как и у людских. С поправкой на специфику и более глубокие знания вопроса для обоих видов, разумеется. У тебя будет еще возможность ознакомиться с историей нашего рода. Тратить на это время сейчас — я не вижу смысла.

— Хм..., — я озадачено потер подбородок, — а сколько вас вообще?

— Наша популяция в мире составляет около двух миллионов по официальным данным, — незамедлительно ответил он, — по неофициальным — возможно, раза в полтора больше. Как ты понимаешь, отношения между некоторыми кланами не совсем дружественные и делиться подобной информацией не принято.

— Вы... правите нами?

— Как бы удивительно это не звучало для тебя, и для соображений элементарной логики, но нет, — покачал головой он, — в 1356 году Великий Совет запретил вмешательство в дела людей. В первую очередь — в социально-политическое устройство и научно-техническое развитие.

— Да быть того не может, — невольно оскалился в улыбке я, — все, что мне удалось узнать про вас за последнее время — полностью противоречит вашим словам. Учитывая срок жизни, силу, власть, живучесть, кому как не вам стоять у вершины пищевой цепочки и руля корабля цивилизаций?

— И, тем не менее, это так, — спокойно продолжил он, — вот уже более шести веков это правило выполняется неукоснительно.

— Постойте... но вы говорили что решение было принято несколько ранее.

— Да, — согласился он, — и было воспринято многими Главами не столь... благожелательно. Через четырнадцать лет после этих событий началась война. Великая Война, которая продлилась почти сорок лет и о которой даже в ваших источниках можно найти, пускай лишь косвенные, но всеже упоминания. Ее результатом стала победа сторонников невмешательства. А также упадок, потеря многих знаний, бережно хранимых в родовых цитаделях многие века, кардинальное изменение геополитических раскладов того времени и гибель почти четверти всех Родов, живущих тогда на Земле. С тех пор, Хартия, предложенная в 1356 году, и окончательно утвержденная в 1378, практически не менялась вот уже более 640 лет. Я имею в виду базовые постулаты. Прочие же, незначительные поправки, учитывающие изменчивость времен и течений, вносятся каждые десять-пятнадцать лет.

На кухне снова повисла тишина.

— И все-таки мне трудно в это поверить, — покачал головой я, — то, о чем вы говорите, нереально организовать на практике. Что есть влияние? Достаточно элементарного разговора, воздействия (да чего угодно!), чтобы мир стал выглядеть совсем иначе, чем раньше. И при этом последствия всего-лишь одного, с виду незначительного воздействия, могут быть настолько неожиданными и грандиозными, что спрогнозировать, куда это все приведет просто невозможно. Примеров масса! Чего стоит вроде бы простая мини-юбка? Обычный кусок тряпки, а сколько за собой потянул? И после этого вы мне говорите, что целая раса, живущая рядом с нами, да еще и настолько превосходящая физически, никак не влияет на развитие человечества?

— Быть интегрированным в систему и осуществлять руководство ею — разные вещи, — невозмутимо пояснил он, — принцип невмешательства вовсе не подразумевает отказ от банального жизненного комфорта и адаптации, а для этого нужно иметь доступ в разные структуры человеческого управления.

— В том числе и руководящие, — с иронией добавил я.

— В том числе, — согласился он, — однако, как я уже подчеркнул, данная деятельность направлена на решение сугубо внутренних наших проблем. Мы пользуемся людьми, пользуемся вашими ресурсами, мы встроились в ваше общество, но, как это ни удивительно, мы не оказываем существенного влияния на него. Исключение — лишь послушники, которым открыта тайна нашего существования и некоторые знания, но их процент ничтожен. Переселение нам ни к чему.

— Хорошо, допустим это так. Но как вы контролируете выполнение, этой вашей хартии? Это ведь невозможно! Я в жизни не поверю, что кто-нибудь да не нарушает принятые законы. Так просто не бывает.

— Верно. Такие разумные находятся всегда. Однако у Совета есть свои механизмы отслеживания и пресечения, — ответил Александр, — не вижу смысла заострять на этом внимание сейчас. Просто поверь, что они существуют и справляются со своей работой настолько эффективно, что у двух кланов только за последние сто лет уже дважды сменился их Глава.

— Хм... а как же отдел, в котором я работал? Он ведь часть общей службы безопасности? Разве это не вмешательство в людские структуры?

— Встроенность и использование ресурсов. Но не управление.

— А эксперименты над людьми?

— Это является допустимым.

— Ага, то есть, резать людей, убивать, жрать, проводить эксперименты и творить с ними вообще все что угодно — можно, но управлять — ни в коем случае? Я правильно понял?

— Более чем, — к моему ужасу согласно кивнул он, — в большинстве кланов именно так и обстоят дела.

— Но не у вас.

— Но не у меня, — ответил он.

Я на миг задумался.

— Предвосхищая твой следующий вопрос, — продолжил он, — поясню. Так было далеко не всегда.

— А только после 1378, — догадливо кивнул я.

— Нет. Изменения начались значительно позже — в 1860-ом, после смены действующего главы.

— Я так понимаю, новым главой стали вы?

— Верно.

— А... можно узнать, почему раньше никто не проповедовал идеи гуманизма в отношении людей?

— Чтобы придти к каким-либо убеждениям, любому разумному требуется время, — возможно, мне показалось, но в его голосе в этот момент скользнуло сожаление, — разумные, разделяющие мои взгляды были всегда, но иначе как чудаками их никто никогда не считал. И уж тем более они никогда не стояли у вершин власти. Да и что бы решили единицы, не имеющие никакой поддержки? Даже мне, сыну Главы, который правил нашим родом многие века, пришлось преодолевать огромное сопротивление. Однако, факт остается фактом. Начиная с 1860 года, наш род больше не участвует в убийствах людей ради пищи и удовольствия, а общая концепция взаимоотношений полностью изменена.

— В это трудно поверить, — медленно покачал головой я, — особенно если участь то, что рассказывал один... что мне удалось узнать за последнее время.

— И, тем не менее, это так, — продолжил сидящий напротив меня высокий мужчина, — разумеется, подобное решение было одобрено не всеми. Примерно девяносто процентов имеющих право голоса в Совете рода, высказывались решительно против.

— И это называется "не все"? — усмехнулся я.

— Их можно понять.

— Это уж точно. И как же вам удалось добиться успеха? Перебудили всех своим ораторским искусством?

Девушка, сидящая слева, сделала мне страшные глаза и испуганно посмотрела на отца. Видимо в их среде, подобное обращение по отношению к вышестоящему начальству не одобрялось. Однако, тот казалось бы, словно и не заметил моего ехидства. Нет, ну а что он мне за это сделает, в конце-то концов? Убьет еще раз? Ха-ха три раза. Зачем тогда он тратил на меня столь ценный и редкий артефакт? Приказал бы убрать в пакет все, что осталось, да и все. Нет, я ему определенно зачем-то нужен. Хотя и особо наглеть, конечно, тоже не стоит. Абсолютно неадекватные и не понимающие субординации личности мало кому нужны. Собачка, может быть и хорошая и красивая, но если постоянно грызет хозяина и совершенно не поддается дрессировке, то ее тупо пристрелят. Погорюют, конечно, потом, но пристрелят. Просто потому, что так проще жить, да и нет других вариантов. Блин, надо держать себя в руках, что-то эмоции разгулялись...

— Нет, — невозмутимо продолжил он, прервав мои размышления, — я просто убил главу клана. А затем большую часть Совета рода, что была против моих идей.

— Что?! — отшатнулась Асерана, с ужасом глядя на мужчину.

— Разумеется, сделать это для меня было очень нелегко. Во всех смыслах. Все-таки он был моим отцом... и на редкость живучей тварью.

— Как... как ты мог?! — девушка не находя слов, вскочила на ноги.

— Сядь дочка, — мужчина строго посмотрел на нее, — ты не знала, что творил твой дед. В силу должности и слишком юного возраста, тебя оберегали от этого. Возможно, для тебя он и был добрым дедушкой, что души не чаял в своей внучке, качал на руках и прощал любые шалости, но для остальных он был совершенно другим разумным. "Красные купальни" под Москвой, до сих пор с ностальгией вспоминают многие его друзья по всему миру.

Из Аси как будто стержень выдернули и она молча опустилась обратно на стул.

— У тебя еще есть ко мне вопросы, Дмитрий? — мужчина повернулся ко мне.

— Да, — я внимательно посмотрел на сидящую в углу, и полностью морально пришибленную девушку. Судя по ее виду, вечер откровений сегодня случился не только для меня одного, — тогда зачем же вам нужны люди? Я про одаренных имею в виду — про обычных и так понятно. Зачем их выращивать и обучать, если мы — это прямой вызов вашему господству. Не сейчас, конечно, но в далеком будущем. Ведь насколько мне объясняли учителя на базе, процент одаренных людей с каждым десятилетием растет. Пусть и ненамного, на какие-то тысячные процента по всему миру, но все же растет.

— И это правильный вопрос, — вампир слегка склонил голову в знак одобрения и, повернувшись к столу, медленно поднял ко рту чашку с чаем, сделав небольшой глоток. В его руках маленькая фарфоровая чашка в разовый цветочек смотрелась более чем не уместно. Примерно также как и он сам, выглядел на маленькой уютной кухне этого спального района, — дело в том, что мне нужны были одаренные. Именно поэтому, уже много десятков лет, я трудился над созданием усовершенствованного человека.

— Э... в смысле вы..., — ошарашено начал я.

— Я создал вас.

— Вот так просто?

— А зачем плодить лишние сложности? — пожал плечами он.

— Хм... — я уже в который раз за сегодняшний день, ошарашено покачал головой, — вы же только что говорили, что одаренные — это естественный процесс эволюции и все такое.

— Говорил, — слегка наклонил голову он, — где ты видишь противоречие в моих словах? Вовремя найти, обучить и правильно развить дар — тоже требует немалых усилий. А также изучение и усовершенствование данного процесса, на который было затрачено чудовищное количество сил и ресурсов за все эти годы. К сожалению, не все проекты увенчались успехом и мы так и не научились искусственно создавать из обычного человека одаренного. Однако, в остальном — это был огромный прорыв.

— Зачем? — тихо спросил я, — я думал, людей с подобными отклонениями ваш род всегда ненавидел и уничтожал при первой же возможности.

— Глупости, — отмахнулся он, — уничтожать экономически невыгодно. Даже наши западные "партнеры" поняли это. Другое дело, что им до этого момента не было известно об одаренных. То, чем они пользовались все это время — это перекачанные химией и энергией мутанты из частных биолабораторий. Эдакий вариант суперсолдат, получаемый исключительно из пробирки, либо измененный до неузнаваемости в результате долгих и болезненных экспериментов. Сейчас этим не занимается разве что ленивый. Зачем тратить ресурс своего рода или плодить низших, когда буквально рядом с тобой без дела ходят толпы качественного биоматериала? Были бы деньги и ресурсы, а мяса для него всегда в избытке. Одаренные же — это качественный виток в человеческой эволюции. И об этом, до последнего времени, не знал никто кроме меня и моих приближенных.

— Неужели никто в мире до этого не замечал того, что некоторые люди настолько отличаются от остальных своих собратьев? — не поверил я, — например Стен, он ведь дольно стар и явно успел побывать в разных... ситуациях.

— Разумеется, замечали, — кивнул он, — однако не предавали этому особого значения. Легкий дар предвидения или целительства — вот самое частое проявление вашей сущности. А теперь вспомни общее количество гадалок и экстресенсов, коих во множестве сейчас представлено во всех странах и скажи, готов ли ты был им доверять до последнего времени?

— Хм...

— Вот-то то и оно. То, что человек умеет чуточку больше, чем остальные разумные, какая в этом угроза нашей расе? Толку от таких "одаренных" практически ноль. Угрозы — еще меньше. Тем более, что попробуй для начала отличить, кто из них шарлатан, а кто на самом деле что-то умеет.

— Но ведь и мы и вы можете видеть энергию человека, — не согласился я, — а того кто умеет ею пользоваться заметно сразу.

— Начнем с того, — позволил себе легкую улыбку в ответ на мою тираду Александр, — что, как правило, энергия, излучаемая одаренным по сравнению с обычным человеком, примерно, равна статистической погрешности. Та программа, разработанная нашими учеными и вживленная вам в мозг, для того чтобы отличать себе подобных — не в счет. По излучению ауры вы мало отличаетесь от обычных людей, а, следовательно, и по внутреннему запасу энергии. Что же касается умения ею пользоваться, то это настолько большая редкость, что четкой интерпретации не поддается вообще. Женщина, на пике ужаса и эмоций, поднимающая автомобиль, под которым лежит ее попавший в аварию сын-мотоциклист, одаренная или нет? Необученный пророк, делающий спонтанное предсказание, что единственное из последних тридцати окажется верным, обычный шарлатан, или все-таки человек с даром? Травница, с любовью и заботой, занимающаяся своим делом и вкладывающая в каждую свою настойку незаметно для себя самой, частицу энергии, отчего та приобретает еще большие целебные свойства, одаренная ли? Что помогло больному — само растение, или микроскопическая порция энергии и эмоций, что попали в нужную точку организма с помощью отвара? Ты можешь с точностью ответить на эти вопросы?

На кухне повисла тишина.

— По поводу же долголетия, необычайной силы и живучести, то это настолько большая редкость, что если на несколько миллионов будет хотя бы один такой одаренный — то это уже чудо. Стен в этом плане уникален. Как и остальные его братья. Но и у них, как ты уже мог заметить, достаточно ума, чтобы не афишировать свой дар на людях. Именно поэтому они и смогли дожить до столь почтенного возраста.

— Не все, — мрачно буркнул я. От поступающей в мой, уставший за последние дни, мозг информации, мое настроение портилось все больше и больше.

— Да, я в курсе того, что произошло здесь в последние несколько недель. И это, безусловно, моя ошибка. Моя, и службы безопасности моего рода.

— Кто и за что пытался нас убить? Зачем все это? — устало спросил я, мимоходом замечая удивленные и встревоженные глаза Асераны в углу. Лезть в разговор и перебивать отца она, судя по всему, не имела права. Или же просто не хотела. Кто его знает, какие у них там обычаи.

— Полгода назад мои люди нашли небольшую агентурную сеть, пытающуюся осторожно выяснить, какие эксперименты проводятся в данной местности, — начал он, — обычное дело и повсеместная практика, — однако контрразведка не зря ест свой хлеб. Агенты были найдены, их связи — установлены, после чего эти личности были частично перевербованы. Однако, как выяснилось позднее, кое-кто все же остался... Информация об одаренных, пусть и не полностью, но в достаточном объеме больше пяти месяцев поступала нашим врагам, после чего произошли те события в которых, к моему глубочайшему сожалению, ваш отдел и предпринял участие. Мы понесли большие потери, как в живой силе, так и в плане информации. Про разрушенную уникальную инфраструктуру, учитывая этот факт, можно даже не упоминать.

— Если этот проект был настолько важен для вас, то почему нас не охраняли? — спросил я, — почему основной удар приняли на себя мы и обычные люди?

— В столице в это время очень удачно устроили беспорядки. Плюс ко всему на меня и на некоторых представителей главных домов нашего рода были совершены покушения. Некоторые удачно. Мой представитель и по совместительству начальник охраны проекта одаренных, по своей инициативе, решил перебросить имеющийся у него резерв для усиления в Москву. Это было ошибкой. Как выяснилось позднее, основной удар был направлен именно по Сибири.

— У вас так мало сил? — удивленно приподнял брови я, — обширных боестолкновений в новостной сводке я что-то не увидел. Никто не ведет масштабных боевых действий на нашей территории.

— Наш клан один из самых малочисленных, — пояснил он, — а подконтрольная территория слишком огромна. Что же касается новостей, то подобные происшествия редко доходят до СМИ. Либо освещаются в нужном нам свете, если конфликт масштабный и утечка все же происходит.

— Хм... Если вас так мало, то почему же тогда вас всех еще не завоевали?

— На то есть объективные причины, — пояснил Александр, — и поддержка некоторых моих друзей в Европе.

— Понятно... Но это не отвечает на вопрос о том, почему мы сражались в одиночку? Ваш начальник настолько "умен", что всю нашу охрану отправил в Москву в полном составе?

— Глава охраны проекта, — бесстрастно продолжил он, — нарушивший прямой приказ не вмешиваться и допустивший подобную халатность, приведшую к таким страшным последствиям, был наказан.

— Надеюсь не сильно? — ну смог сдержать я ехидного замечания.

— Не сильно, — спокойно заверил меня вампир, — он мертв.

— Вы... его убили? — удивился я.

— Совет рода и я, как его Глава, приговорили его к смерти. Приговор был приведен в исполнение менее пяти часов назад.

— Э... — даже не нашелся, что ответить по этому поводу я.

— Что же касается твоего вопроса, — спокойно пояснил он, — то помимо одаренных в этом конфликте погибло 78 моих бойцов. Из них — двенадцать высших. Один из них был моим племянником.

— Олег погиб? — тихо прошептала девушка, впервые за все время снова решившаяся перебить отца, на глазах ее навернулись слезы.

— Да, — ответил Александр, не глядя на дочь.

— Мне жаль, — не зная, что еще можно сказать в такой ситуации, через несколько мгновений выдавил из себя я. Асерана в это время отвернулась от нас в то же самое окно, в которое до этого так пристально смотрел ее отец. Плечи девушки подрагивали.

— Это был его долг, — на лице высшего вампира не дрогнул ни один мускул.

На кухне снова повисла напряженная тишина, которая судя по всему, напрягала тут исключительно меня одного.

Глава 2

— И все же вы не ответили, зачем мы нужны вам, — спустя несколько минут молчания, которое никто не хотел прерывать, спросил я.

— С этим как раз все предельно просто, — вампир сделал еще один глоток из чашечки и уже пустую отставил ее в сторону, — дело в том, что именно в вас я вижу перспективу развития нашей общей цивилизации.

— Не понял, — поморгал глазами я, с удивлением уставившись на него.

— Мы паразиты, — просто заметил он, — у нас нет будущего. Весь наш род основан на симбиозе с людьми. Не станет вас — и мы вымрем всего за несколько десятилетий. Нам неоткуда будет брать энергию на поддержание своего существования. Я не знаю, откуда мы произошли. Какой нелепый поворот эволюции, привел к возникновению нашей расы. На этот счет существует множество теорий и мнений, большая часть которых, не имеет под собой никаких оснований, кроме умозаключений самого ее автора. Но факт остается фактом — мы лишь паразиты, не имеющие дальнейшего пути развития. Мы полностью лишены главного достоинства живых существ — изменчивости. У нас нет будущего. Умрут люди — и нас не станет. А вот если наоборот умрем мы, то для людей ровным счетом ничего не изменится. Выводы при этом сделать не сложно.

— Отец, что ты такое говоришь?! — не выдержала Асерана, с ужасом уставившись на старого вампира. Хотя выглядел он от силы лет на сорок — сорок пять. Впрочем, оценивать подобных существ только по внешности было бы верхом глупости. И я это прекрасно понимал.

— Я говорю правду, — невозмутимо продолжил он, — за тысячи лет, что мы живем рядом с вами — мы ничуть не изменились. И жизненный цикл, что несравнимо долог по сравнению с людским, тут не при чем. Это уже давно доказанный факт, в который не хотят верить лишь глупцы и эгоисты. Мы статичны. В то время как люди, напротив, продолжают развиваться век от века. Не очень быстро, с точки зрения вас самих же, но все же заметно. Особенно для тех, кто живет долго. Намного дольше вас самих.

— Бред какой-то, — я отставил в сторону кружку и устало потер руками переносицу, — то есть вы хотите сказать, что сознательно выращиваете новое поколение людей, так как именно в нас видите будущее этого мира?

— Да.

— Но... вы же понимаете к чему это приведет? Даже не может привести, а приведет обязательно, как только люди узнают о вашем существовании. Даже если при этом среди них будет не очень много одаренных. Начнется война на уничтожение. Причем уничтожать, скорее всего, будут до кучи и нас вместе с вампирами, так как человеческая природа не очень терпит все, что от нее отличается и тем более хоть как-то превосходит.

Вампир с интересом взирал на меня, не перебивая. Примерно также смотрит пожилой дедушка на пятилетнего внука, что выучил свой первый в жизни стишок и, запинаясь и комкая, от распирающего его волнения, пытается рассказать его перед всей семьей.

— И много других уп... хм... кланов разделяют ваше мнение по этому вопросу?

— Двое из сорока, — любезно улыбнулся мой собеседник.

— Тогда беру свои слова назад. Не начнется. Нас просто вырежут другие вампиры, как главную возможную угрозу своей расе со стороны людей, а ваш клан, попросту перебьют за ваши идеи. И судя по последним событиям и обширной утечке информации, о которой вы совсем недавно упомянули — ждать этого осталось не так уж и недолго.

— Все? — переспросил Александр, глядя на меня.

— Ну... а что тут еще добавить?

— Тогда отвечу по порядку, — начал он, — утечка информации, безусловно, вещь довольно неприятная, но далеко не критичная. Подобными исследованиями, как я уже говорил, занимаются и в Европе, и в Америке и в странах Востока. Занимается очень много кто. По тем документам, что попали к противнику (их примерный объем, мои специалисты уже установили), точно сказать о том, что мы вели именно качественное улучшение людей, на основании прописанных в них же самих алгоритмов развития, от обычного проекта "Суперсолдат" — невозможно. Предъявить мне по этому поводу официально другие Главы ничего не смогут. Возмущаться — сколько угодно, заставить же Совет предпринять хоть что-то конкретное — нет. По поводу же всего остального, то неужели ты думаешь, что мне об этом неизвестно?

— Ну... — я на миг смутился, поняв, что сморозил очередную глупость, но тут же вывернулся, — мне бы хотелось услышать ваше мнение на этот счет.

— Мой отдел аналитики, — великодушно сделав вид, что не заметил моей промашки, продолжил вампир, — дает пять благоприятных сценариев развития общества из двадцати шести наиболее вероятных. Это довольно внушительная цифра, тем более на таком раннем этапе. Однако же говорить о каких-либо конкретных механизмах пока рано. Слишком много легко изменчивых факторов и неучтенных моментов. Но работа в этом направлении, разумеется, ведется.

— То есть вы хотите сказать, что и в правду планируете...

— Да, я планирую создать общество, в котором две наших расы смогут сосуществовать вместе. А для этого, в первую очередь, требуется вывести вас на должный уровень. Сделать равными нам по силе и возможностям. Это основа. Иначе ни о каком мирном сосуществовании не сможет быть и речи. Война да — будет. Кровь и взаимная ненависть — тоже. Но никак не мир и процветание. А я хочу именно этого. Но для этого, предстоит сделать слишком много работы. И мы сейчас стоим лишь в начале этого долгого и очень длинного пути.

— Да вы утопист, — я ошалело покачал головой, глядя на старого упыря уже совершенно другими глазами, — неужели вы думаете, что другие кланы вам позволят это сделать?

— Разумеется, нет.

— Но... это же... это же война!

— Как один из наиболее вероятных сценариев, — склонил он голову, — и это хорошо. Особенно если это произойдет на нужном мне этапе. Кровь и общее дело, прекрасно сплачивают разумных.

— Вы...

— Считаешь меня сумасшедшим? — вампир с интересом посмотрел мне в глаза.

Я не нашелся, что ответить.

— Юноша, прежде чем делать выводы о чем-либо, для этого нужно располагать должным объемом информации. Причем нужной информации. И не только располагать, но еще и грамотно уметь ее интерпретировать. Ты же пока не обладаешь ни тем, ни другим.

— Вы настолько откровенны со мной, — вздохнул я, — что мне кажется, живым я отсюда уже вряд ли выйду.

— И снова глупости, — сокрушенно покачал головой Александр, — если бы так и было, то зачем мне сейчас тратить на тебя свое личное время и столь дорогой артефакт? — он разжал левую руку в которой, оказывается, все это время покоилась небольшая каменная сфера.

— Артефакт? — переспросил я, глядя на нее.

— Материал, способный, при должной обработке аккумулировать внутреннюю энергию и отдавать в определенном диапазоне и существенном назначении, — пояснил он и повернулся ко входу в комнату, — кстати, Боря, отправь уведомление нашему главе спецхрана, что на ближайшие два года у нас на одну ларнийскую сферу меньше.

— Истерика будет... — впервые за все время нашей беседы я услышал хрипловатый баритон мужика в кожанке.

— Ничего, переживет, — отмахнулся Александр и снова повернулся ко мне, — какие у тебя еще есть ко мне вопросы?

— Э... мне интересно узнать, почему вы вообще на них отвечаете, — посмотрел на него я. Выяснение нюансов о природе и технических возможностях этих странных штуковин я решил оставить на потом, — странно, но я чувствую, что вы говорите только правду, хотя, насколько мне известно, одаренные не могут чувствовать ложь других одаренных. И вампиров, как выяснилось недавно, тоже. А с вами я именно чувствую. И не могу понять причин вашей откровенности. Если это, конечно, не внушенные мне чувства...

— Все очень просто, — спокойно заметил он, — понимание правды идет в тебя потому, что я элементарно не закрываюсь. Я считаю это плохим тоном в разговоре. Во всяком случае, с ближайшим окружением. Что же касается самой откровенности, то я не вижу смысла лгать своему будущему соратнику. Ложь, как правило, не способствует ответной откровенности и доверию. А они в наше время стоят невероятно дорого.

— Почему вы считаете, что я буду вашим соратником?

— А у тебя есть выбор? — удивленно приподнял брови он.

— Хм... если я откажусь — меня убьют?

— И снова разговоры о гибели, — вздохнул он, — юноша, ты так торопишься умереть?

— Нет. Я просто хочу услышать ответ.

— Ни я, ни мои люди не причинят тебе вреда. Конечно, если ты сам не станешь вынуждать их. Тебя убьют другие. Когда узнаю кто ты. Отношение моих "коллег" из других кланов к подобным людям, я думаю, ты уже хорошо успел испытать на себе.

— Более чем, — буркнул я.

— Свои цели в общих чертах я тебе уже озвучил. И я считаю, что со временем ты придешь к правильному решению. Держать насильно возле себя я не стану. Добровольное сотрудничество и энтузиазм всегда были лучше банального принуждения. И приносили больший результат.

— И все же, я так понимаю, что выбора у меня особого и нет?

— Выбор есть всегда, — пожал он плечами, — но я не тороплю. У тебя будет время ознакомиться с делами, узнать мой род поближе и только потом принять решение. У тебя остались еще вопросы ко мне?

— Остались, — мозг, наконец-то, вышел из состояния близкого к столбняку, и меня буквально прорвало, — про благие намерения можете мне не рассказывать. Может быть я и юн, но мне хватает своего небольшого умишка, дабы понять, как легко можно играть правдой. Что случилось с Аркадием? Перед его исчезновением я нашел документы, что одаренные создавались далеко не только как новый и прекрасный вид людей. Проекты "Ночной визитер", "Смертник" и "Боевое крещение" не желаете ли прокомментировать? Если вы так трясетесь над нами, то почему нас бросили в самое пекло на Алтае да еще и без поддержки? Что, неужели из двух миллионов вампиров (или сколько вас там всего) не нашлось бойцов, способных сдержать прорыв тварей? Зачем эти чудовищные людские жертвы?

Меня начало трясти от переполняемых эмоций. Странно, но буквально несколько мгновений назад я был относительно спокоен, если это вообще возможно при соседстве с такой опасной тварью за одним столом. Что это со мной?

— Отвечу по порядку, — вампир устало откинулся на спинку стула и устремил взгляд куда-то вдаль, — Аркадий Иванович Сталеваров действительно сумел воспользоваться одной из брешей в нашей системе безопасности и взломать несколько архивов с особой секретностью. На редкость способный молодой человек... Это случилось буквально накануне нападения, и предпринять никаких дисциплинарных взысканий мы к нему не успели. Тем более, что почти сразу после этого он бежал из города. Два дня назад он был найден и задержан одной из моих групп быстрого реагирования. С ним все в порядке.

По поводу же перечисленных тобою проектов, так неосмотрительно переданных Аркадием в общее пользование — поясню. Да, эти проекты создавались и планировались специально для одаренных. Два из них были обучающими и еще один — исследовательская миссия, о которой мы поговорим чуть позже. Было бы наивно предполагать, что ваше развитее ограничится лишь общими тренировками. Обучение, охрана мертвых зон и эти два проекта, были необходимыми этапами вашего самосовершенствования и открытия в себе возможных новых особенностей. Сделать это можно было только в условиях максимально приближенных к боевым. Разумеется, риск присутствовал, но открывающиеся в будущем перспективы, перекрывали все возможнее риски.

— Сотни погибших людей тоже входили в ваши "возможные риски"? — зло спросил я.

— Нет, — спокойно продолжил вампир, — мы планировали провести операцию в безлюдной местности, без участия людских ресурсов и только с одаренными. Раз в пятнадцать лет, поле мертвой зоны становится более насыщенным и сопровождается незначительным расширением стабильного пространства перехода. В это время поток тварей увеличивается на 30-40% по сравнению с ее обычным состоянием. Это было бы неплохое испытание. Однако, так получилось, что прорыв пространства произошел раньше и с существенно более мощным выбросом энергии, чем все, что были до этого. Мои аналитики до сих пор строят версии, почему так могло случиться, но ни одного подтверждения их теориям найти пока не удалось. Как бы то ни было, решать проблему и корректировать планы пришлось в кротчайшие сроки. Пожертвовав частью людей-военных, мои бойцы успели эвакуировать большую часть мирного населения на соседний берег реки, после чего сами отошли за мосты. Что было дальше — ты знаешь.

— Почему ваши бойцы не помогли нам?

— У них был приказ не делать этого, — ответил он и пояснил, — я отдал им такой приказ.

— Почему?

— Я только что объяснил это. Этот бой должны были встретить именно одаренные. Только таким образом вас можно было вывести на новый уровень. Попытаться вывести. Проект хоть и был реализован неожиданно даже для нас самих и с большими недочетами, но все же был реализован. И он принес свои плоды. Также, совместно с вами туда были посланы и три группы спецназа, состоящие из специально отобранных бойцов, чье физическое и моральное состояние (по нашим расчетам) было максимально близко к открытию дара. К сожалению, эти расчеты не оправдались.

— То есть ваши люди стояли и спокойно смотрели, как гибнут сначала пехотные части, потом танки, а затем и мы сами? И ничего не предпринимали?

— Предпринимали. Тот небольшой отряд моих сотрудников, что дежурил тогда в городе, организовал в кратчайшие сроки переброску войск к месту прорыва и обеспечил экстренную эвакуацию людей на правый берег реки. Мы не верили в то, что может произойти прорыв такой силы, ведь в самые "урожайные" годы, поток тварей не превышал десяти-пятнадцати особей в месяц. Но на всякий случай, предприняли все меры для возможной эвакуации мирного населения. Как оказалось — не зря. Полтора десятка альмеров — не сильно бы изменили тогда ситуацию на передовой, а спасти сумели многих.

— Альмеров? — не понял я.

— Это самоназвание нашего вида, — пояснил он, — Антонов знал об этом. Как и о том, что нас объединяет, и решил использовать это название для открытой им квазифизической части мозга, что отвечала за связь нервной системы с энергетическим резервом и аурой. Я был не против.

На некоторое время на кухне снова повисло молчание.

— А как же те люди, что остались лежать на подступах к городу? — через некоторое время, мое упрямство все-таки сумело взять верх над здравым смыслом.

— Это воины. И они выполнили свой долг, — вампир холодно посмотрел на меня.

— Как вам удалось эвакуировать почти восемьдесят тысяч человек за такой короткий срок? — мрачно спросил я, в душе понимая, что старый кровосос, по сути, прав. Настолько грамотно выкрутиться из создавшейся катастрофы, не потеряв при этом ни одного гражданского — это настоящее чудо. Организаторское чудо.

— Специальные вещества, подавляющие панику и специфическим образом влияющие на сознание человека, а также новейшие системы оповещения. Распыление осуществлялось через домашнюю вентиляцию (подобными устройствами на левом берегу были оборудованы все дома). Эвакуация прошла спокойно и в рекордные сроки. Нам удалось избежать паники и крупных потерь. Единственное, чего мы не смогли учесть это то, что тварей будет вовсе не полтора-два десятка, а существенно больше.

— Вот как... Я думал, вампиры не заботятся о людях, чье существование не несет им прямой выгоды.

Сидящая рядом со мной и тихонько вытирающая слезы Ася, выпучила глаза и коснулась пальцами своего виска. Да знаю, знаю — не дурак. Потому так и построил фразу, чтобы не было даже косвенного оскорбления направленного на собеседника или его род. Злить ее батю — последнее, что мне хотелось бы сейчас. Но и не попробовать прояснить для себя некоторые моменты я тоже не мог. Кто его знает, как изменилось их общество с тех пор, как она уснула?

— В моем клане иное отношение к людям, чем в большинстве остальных, — спокойно заметил Александр, — и, как я уже говорил, у тебя еще будет время убедиться в этом.

— Есть еще кланы, которые разделяют ваши взгляды? — удивился я.

— Да, — коротко ответил он и я поморщился, вспомнив, что мне только что об этом говорили. Что-то с памятью моей стало... А может быть это просто от последствия шока? — их два. Один из них располагается в Европе и занимает всю территорию современной Чехии, Австрии и часть Польши. Второй — находится в Австралии. Он контролирует ее полностью, как и часть островов к северу от континента. Их самоназвание тебе ничего не скажет, так что можешь пока их называть "чехами" и "австралийцами" для упрощения диалога. Наши соглашения по поводу человеческой расы сходятся лишь в общих идеях гуманизма. Впрочем, на то, что же именно считать гуманизмом у каждого имеются свои, довольно специфические взгляды.

— Те уп..., я проглотил окончание фразы, снова увидев страшные глаза Аси, — хм, альмеры, которых мы...

— Да, — слегка наклонил голову он, — те юноши и девушки, которых вы столь цинично перебили в их же собственном доме — представители "чешского" Дома и дети моих хороших друзей.

— Выходит, мы... — у меня неприятно засосало где-то под ложечкой от того, что надеялся сейчас не услышать.

— Если судить по человеческим меркам, то вы убили подростков, которым едва исполнилось шестнадцать-семнадцать лет. Причем тех, кто (в отличие от многих своих сверстников мире) никогда не лил человеческой крови ради пищи или удовольствия. Разумеется, в их роду несколько иное отношение к людям, чем у нас. Более семейное, я бы сказал. Когда одна раса выступает в качестве "родителей", а другая — "детей". Но за убийство разумного, как бы удивительно для тебя это не звучало, любого разумного (человека или альмера — неважно), у них предусмотрено одинаковое наказание.

— Мне жаль, — хрипло проговорил я. В горле у меня встал огромный комок, который никак не хотел проваливаться вниз. Перед глазами неожиданно застыла картина, как мы зачищаем прачечную и кухню... Девушка, лежащая без сознания на полу с пробитым сердцем и височной костью из которых толчками выливается кровь. Мы думали, что убиваем прислужников... Бездушных, алчных сектантов, у которых есть только одна цель в жизни — служить безраздельно и преданно кровожадным тварям в обличии людей. Беспрекословно выполнять любые их прихоти и приказы. Выполнять любую грязную работу, предавать, убивать, заманивать жертв, прятать трупы, да что угодно! И все ради только одной робкой надежды на то, что рано или поздно немногим из них повезет стать такой же бездушной тварью, как и их господин. Пленник, чтобы его в Аду vip-местами не обделили, умел красочно живописать. Меня резко замутило...

— Дмитрий? — спокойно произнес Александр.

— Что... — хрипло проговорил я, отгоняя от себя не нужные сейчас мысли. Потом... все потом. Сейчас не время..., — что такое мертвые зоны? Почему их охрана была организована так бездарно? Во время моего первого и единственного дежурства, я не увидел там ни мощных стен, ни сложных систем обнаружения и уничтожения противника, ни ловушек, ни даже банальных вышек с пулеметами. Как можно охранять подобный объект всего лишь одним отрядом (пусть даже и состоящим из крутых одаренных мужиков) с ружьями, да еще и сосредоточенным в одном месте? Это же бред какой-то! И многие оперативники говорили то же самое. Но все же выполняли приказ. А тот случай, когда мы едва не упустили тварь, и она добралась до города? Я не понимаю...

— Мертвые зоны — это области "ослабленного пространства", — устало прикрыв глаза, но все также быстро и четко ответил он, — определение, что было предоставлено тебе в учебной литературе правдиво. Что это на самом деле — неизвестно. Мы можем лишь наблюдать само явление и описывать его, но не можем установить его суть. Все что мы знаем о нем это то, что оно есть. Что это некая область, где граница между двумя физическими мирами, или областями вселенной существенно тоньше, чем в других местах. Физических — потому, что через нее регулярно попадают существа, чуждые земной флоре и фауне, однако вполне материальные и, по большей части прекрасно, адаптированные к ней. Это говорит также и о том, что либо на "той стороне" присутствует схожий с земным климат, либо, что данные существа получают автоматическую адаптацию при переходе.

Контролировать процессы перехода мы не можем. Цикличности они тоже не имеют — все переходы и их время — полностью спонтанны. Защитную стену построить невозможно — область слишком велика и постоянно колеблется. Постройка подобного грандиозного сооружения вызвала бы многочисленные вопросы, у тех личностей, чье излишнее внимание мне не хотелось бы лишний раз привлекать. Тем более, что это еще и нецелесообразно в виду того, что часть тварей умеет летать, а некоторые способны рыть под землей туннели со скоростью двадцать метров в минуту. Думаю, железобетонный купол диаметром в несколько десятков километров и уходящий в землю до самых литосферных плит — это небольшой перебор.

Поэтому мы остановились на самом оптимальном варианте — датчики слежения, приманки и группы быстрого реагирования.

— Приманки? — не понял я.

— Да. Экспериментальным путем довольно быстро было установлено, что все иномирные существа питают большой интерес к чистой энергии. А учитывая, что моя раса обладает возможностью ее аккумулирования в больших количествах вне своего физического тела (т.е. в артефактах), то это было отличным решение подобной проблемы. Сначала тварей приманивали и уничтожали мои люди. С появлением одаренных, а также ростом научно-технического прогресса, все стало существенно проще. Закладывался артефакт (обычно под землю и с хорошей защитой, чтобы тварь не разрыла и не сожрала его сразу), рядом помещалась группа охотников, ставились датчики слежения — и процесс отлова и уничтожения шел сам. С целью минимизировать риски, одаренным было запрещено брать тварей живьем для научно-исследовательских целей. Этим обычно занимались мои люди.

— Почему? — удился я, — можно же было использовать транквилизаторы или ловушки.

— Ловушки и использовались. Однако по ним были существенные ограничения, так как большинство тварей было слишком устойчиво к подавляющему числу земных ядов и токсинов, а также с удовольствием жрало большинство металлов и даже пластик. Задачей одаренных было совершенствование своих боевых умений и навыков с нестандартным противником, а также бой в условиях внеземной фауны, а не обеспечение биоматериалом ученых. Этим занимались другие разумные.

— Проект "Смертник"?

— Да. Мы планировали исследовательскую экспедицию на следующий год. Это была еще одна причина.

— Почему такое название?

— Черный юмор физиков, — поморщился Александр, впервые за все время нашего разговора, позволив себе эмоции, — не более того. Дело в том, что пока наши возможности позволяют импульсно переправить на ту сторону одно живое существо и немного оборудования. На перезарядку накопителей для возврата, при текущем уровне развития технологии, уйдет почти год. Поэтому кандидату в первопроходцы потребуются недюжинные навыки выживания и удачи, чтобы продержаться там столь длительное время. Время на той стороне, насколько нам известно, течет сродни нашему. Искривления при переходе не наблюдается.

На кухне повисла гробовая тишина. Моя челюсть, совершенно не считаясь с моим собственным мнением, медленно сползла вниз и повисла на страховке в виде кожи и мышц, не собираясь при этом возвращаться обратно. Мысли, от услышанного сейчас и ранее, сталкивались в голове как тарелки в летящем с горы серванте, рикошетили в черепную коробку и никак не могли собраться в кучу. Не знаю, сколько я так просидел, пытаясь их разложить по полочкам и хоть немного придти в себя, но меня никто не торопил. Ася думала о чем-то своем, глядя на спящий за окном ночной город. Ее отец — собственноручно налив себе очередную порцию чая, наслаждался напитком. А упырь в кожанке — мирно шелестел страницами у меня за спиной в комнате. Прямо семейная идиллия мать его...

— Вы... обладаете подобными... технологиями? — наконец, сумел выдавить я из себя.

— Мы обладаем, — поправил Александр. Смысл был двоякий, поэтому он пояснил, — над этим проектом трудятся и люди тоже.

— Но владеете всеже вы.

— В этом понимании — да. У тебя еще будет возможность ознакомиться с этим. Заострять на этом внимание сейчас — я не вижу смысла. Еще вопросы?

— Почему одаренные? Если вас настолько много, то почему вампиры не хотят участвовать в исследовании этого... прохода, иного мира или как там его?

— Мы не можем, — спокойно ответил он, — есть существенные ограничения. Простые люди тоже — они там не выживут. Одаренные — это единственный надежный вариант.

— Но почему?

— Тебе объяснят это позже.

— Хорошо, тогда ответьте, почему были такие жертвы на Алтае, если тварей так легко собрать в кучу и заманить куда-нибудь... на пулеметы, или утопить, например? Вы так и не ответили на мой опрос.

— Я подводил к нему, — пояснил он, убирая планшет в карман и поворачиваясь ко мне, — при большом наплыве тварей — их внимание рассеивается. И их уже невозможно так легко контролировать как прежде. Требуются слишком большие источники, чтобы привлечь их всех. Подобных прорывов за всю историю еще не случалось никогда, поэтому мы оказались не готовы к подобному развитию ситуации. Хотя и предусматривали нечто подобное и даже приняли некоторые меры, но все же их оказалось недостаточно. Пришлось импровизировать. В кратчайшие сроки в город были переброшены существенно более мощные источники энергии в качестве приманки. Пожертвовать небольшим городом было лучше, чем получить огромное количество тварей, неконтролируемо расползающихся по всем окрестным лесам и горам, где они тут же начали бы прятаться и размножаться. На ликвидацию подобной ЧС ушли бы десятилетия, причем без всякой гарантии полной зачистки. Город же был ближайшим и наиболее подготовленным к эвакуации населенным пунктом еще с 70-ых годов прошлого столетия.

Активировать сразу после прибытия артефакты также было нельзя — на эвакуацию мирного населения требовалось время. Именно поэтому я и пожертвовал частью людских ресурсов. Выигранное время позволило завершить эвакуацию, и подтянуть необходимые резервы к месту боевых действий. В том числе и вас.

Я мрачно посмотрел на старого упыря, сидящего напротив на узенькой табуреточке, попутно отметив, что в большинстве случаев он избегает уже так привычных современному уху расплывчатых обезличенных фраз типа: "Было принято решение", "Было установлено", или "По нашим данным". Он четко говорит, кто ответственен за принятие подобных решений и не скрывает этого.

— Лучшей проверки в боевых условиях против подобной враждебной фауны сложно было представить. Это была отличная возможность вас испытать. Тем более, что сил действительно не хватало. Было решено эвакуировать полностью правый берег и часть левого — столько, сколько успеем. После этого высадить десант на мосты, укрепить позиции и активировать артефакты. На деле вышло не совсем так. Распространение тварей было слишком быстрым. Задержка с активацией грозила потерей контроля над ситуацией, беспрепятственным распространением и уничтожением соседних сел и деревень со всего восточного и северо-восточного направления. Поэтому артефакты были активированы ранее, буквально за 10 минут до высадки десанта. В вашу задачу входило удержание мостов и методичное перемалывание тварей. Вы были мясорубкой. В это время еще сорок восемь отрядов, было рассредоточено по лесам, для смыкания кольца и вылавливания одиночных целей, которых не достиг Зов — некоторые твари успели выйти за пределы зоны действия стационарных артефактов и на них приманка не сработала. Также в воздухе дежурила авиация, которая готова была вмешаться при осложнении ситуации и вмешалась, когда на одном из рубежей обороны все начало выходить из под контроля, подавив излишнее количество тварей, идущих через переход. Что было дальше — ты знаешь и сам.

— Почему авиа-удар не был нанесен ранее, до того как начали гибнуть пехота и танки?

— Промедление на местах, — помедлив, все же ответил мужчина, — никто не ожидал появления новых, неизвестных ранее и столь опасных тварей. Заминка была небольшой, но ее хватило для того чтобы потерять почти всю пехоту и часть бронетехники.

— Почему войска, отправленные в поле, не заняли оборонительные позиции на мостах вместо нас до нашего прибытия? — спросил я, — почему хотя бы часть сил не было выделено на организацию дополнительной линии обороны?

— Если бы я это сделал — то мы бы потеряли сотни гражданских, — бесстрастно ответил сидящий напротив меня мужчина, — встречный бой — помог выиграть время и спасти много жизней. Единственное, чего я не учел, повторюсь — это сила тварей, которые сумели прорваться через пролом и их количество. Этого не ожидал никто. Это все, или у тебя еще остались ко мне неотложные вопросы? — предпоследнее слова он выделил особо, поэтому я быстро понял, что мне пора закругляться. Мне и так, судя по всему, уже была оказана невиданная доселе честь — сам Глава сидел и методично отвечал на любые мои вопросы, выделив для этого свое личное время из очень плотного (а какой он еще может быть у занимающего подобный ранг существа?) графика. Да и вообще тупо снизошел до личного общения — что уже само по себе нонсенс, насколько я косвенно сумел понять про их обычаи из скупых оговорок Аси.

— Почему вы напали на меня в подъезде? — через пару секунд быстрого перебора информации в голове, спросил я и потер виски. Голова тихонько и очень неприятно ныла. То ли от того, что слишком много информации за раз попало в мой уставший, воспаленный переживаниями разум. То ли потому, что ее совсем недавно отрубили... Не знаю.

— Обознался.

— Простите... что?

— В силу того, что "Альма" — это мой личный проект, — мужчина сложил руки на груди, поверх черной шелковой рубашки и уставился в потолок, — то я знаю лично каждого одаренного, которого находят, и самым подробным образом изучаю его дело. Учитываю особенности некоторых граней вашего дара, помимо стандартных биометрии и психофизических параметров, в базе данных и памяти сотрудников хранятся еще и слепки ваших аур...

— Какой в этом смысл? — рискнул перебить его я, дабы потом не забыть спросить — от обилия информации уже начинал плавиться мозг, — аура же изменчива.

— Изменчива лишь ее форма и цвет, но не узор. Он статичен, — пояснил Александр, — вы еще не умеете его видеть. В отличие от нас.

— Хм...

— Так вот. Чтобы понять, кто передо мной — мне было достаточно мимолетного сканирования, но... к сожалению, близость обретения давно потерянной дочери слегка затуманило мой рассудок. И все возможные помехи на моем пути (как, например, чем-то недовольный сосед, так не вовремя появившийся на лестничной площадке) — воспринимались тогда, лишь как досадное недоразумение. Я отмахнулся от тебя. Отмахнулся чистой энергией, направленной на твой разум. Простая деморализация — просто чтобы человек ушел и не мешал. Но к моему удивлению, это не помогло.

Признаться, встретить за своей спиной человека, с легкостью блокирующего подобные ментальные воздействия — довольно неожиданный и неприятный сюрприз, мало способствующий здоровью нервной системы. Особенно в виду последних произошедших событий. Поэтому в свой следующий удар я вложился... Но ты выдержал и его. Это окончательно поставило точку в выборе дальнейших действий.

— Подождите, — нахмурился я, — удар ведь был всего один, если я правильно понял то, о чем вы говорите. Такая... волна тепла, слегка заставляющая сознание помутиться. Ненадолго — всего на мгновение, но все же... Верно?

— Это была вторая атака, — позволил себе легкую усмешку мужчина, — первой, выходит, ты и вовсе не заметил. Забавно... Именно она и помогла тебе выиграть время.

— Время? — не понял я, — по-моему, вы сразу на меня напали.

— Нет. Я напал не сразу. Ты просто не успел этого заметить. Нам, в отличие от одаренных, не требуется время, чтобы перевести свою нервную систему в боевой режим. В этом ваш минус и наше преимущество. Вы не уступаете в скорости и силе большинству представителей моего рода, но вам требуется время на подготовку к бою. Нам — нет. И да, большинству — еще не значит, что всем. Запомни это.

— Но так... — аж потряс головой от обилия откровений я, — я ведь одаренный, разве мы не способны противостоять подобному ментальному воздействию?

— Подобный удар, что пришелся в тебя во второй раз, смог бы выдержать только другой, равный мне по силе маг, — ответил он, — либо накачанный энергией сверх всякой меры разумный, попутно снабженный очень редкими амулетами.

— Маг? — я уже чувствовал, что разум начинает медленно покидать мою бедную, многократно ушибленную за последнее время голову.

— Разумный, способный аккумулировать огромный запас внутренней энергии и осознанно управлять им, — пояснил он, — как правило, именно объем запаса и позволяет нивелировать потери энергии при передаче ее на расстоянии. То, что некоторые одаренные могут осуществить только при телесном контакте, маги могут выполнить, находясь за несколько сотен метров до объекта воздействия. На нашем языке подобный индивид называется — варт. Природа дара — имеет строгую психобиологическую основу и подчиняется законам природы и физики. Однако, виду популяризации в последние годы разного рода литературных произведений, среди молодежи намного более расхожим словом является слово "маг", что, по сути, не несет в себе никакой смысловой нагрузки и не отражает сути настоящего явления. Однако для твоего лучшего понимания, оно подходит наиболее близко. Поэтому в разговоре я использовал именно его.

— Так это... э...

— Это врожденная особенность. Инициировать мага невозможно.

Уже в который раз за сегодня кухня погрузилась в гнетущее молчание.

— Выходит... они все-таки действительно существуют, — наконец, выдавил я из себя уже очевидную истину.

— Да. И с двумя из них ты сидишь прямо сейчас за одним столом.

Моя челюсть медленно начала сползать на стол между бутербродницей и чашкой с давно остывшей заваркой.

— Ася??

Девушка почему-то сразу покраснела (насколько это вообще возможно для ее вида) и как-то виновато посмотрела на своего отца.

— Да. Автор твоей столь неожиданной защиты — сидит сейчас напротив тебя, — Александр медленно перевел взгляд темных с красным отливом глаз на свою вдруг резко смутившуюся дочь, — как отец я вполне понимаю твое стремление, дочка, обезопасить своего подопечного. Но как твой учитель вынужден все же заметить, что от излишнего внимания женского пола вполне хватило бы банальной метки, а не ментальной защиты разума высшего порядка.

— Ася?? — уже полностью выпадая в осадок, и уже с совершено другой интонацией спросил я.

До меня только сейчас начало доходить, почему в последние полгода большинство женщин на работе общались со мной несколько отстранено, а некоторые так и вовсе холодно. Хотя ни с кем из них я особо никого не ссорился, не конфликтовал и всегда был довольно приветлив. Сидящая за столом девушка потупила взор. Таааак...

— Обсудите это позже, — спокойно заметил Александр, — у вас еще будет на это время, — и впервые за весь вечер взглянул на наручные серебряные часы, сидящие на широком жилистом запястье как влитые, — у нас есть еще полчаса для беседы, после чего, к сожалению, мне нужно будет двигаться дальше. У тебя еще остались неотложные вопросы ко мне?

— Маги... — мысли в раскаленной от обилия голове сменяли друг друга с такой скоростью, что мешали грамотно формулировать фразы и уже почти не контролировались разумом. Так бывает когда после тяжелого рабочего дня ложишься спать, и уже на грани между сном и реальностью, мозг не может контролировать поток образов, что сменяют друг друга в хаотичном порядке. Наверное, вот так и сходят с ума... — они как-то отличаются друг от друга? — я смутился, только сейчас понял, что приводить древнему существу, сидящему напротив меня, в пример выдержки из фантастических книжек и компьютерных игр — более чем нелепо.

— Сила едина, — задумчиво повернувшись к окну, но отвечая по-прежнему быстро и четко, ответил он, — материя, на которую она направлена — нет. Поэтому маги делятся на школы, отличающиеся видом материи с которой они работают. Все эти особенности ты узнаешь позже от учителей.

— А... по способу контроля силы, — у меня в голове тут же всплыли многочисленные романы фантастов последних лет.

— Способ контроля есть только один — твой разум.

— Хм... У вас все умеют так ловко управлять сознанием людей?

— Нет. Только маги разума, либо разумные обладающие специальными артефактами, сделанными опять же магами разума. Хорошими магами.

— Выходит, что тот вампир в клубе... — кинул я пробный камешек, уже догадываясь какой будет ответ.

— Не путай магию и обычные гормоны, — позволил себе легкую улыбку Александр, — человек, попавший под влияние собственной похоти, прекрасно теряет рассудок и без магии.

Я нахмурился.

— Я проник в твой мозг пока ты был без сознания, — пояснил мужчина уже и так вполне очевидные вещи, — это нужно было для спасения твоей жизни. А также для облегчения поиска моими группами быстрого реагирования оставшихся в живых одаренных. И я приношу тебе свои извинения за это вмешательство, — вампир внимательно посмотрел на меня.

Гнев, отрицание, отвращение... как еще описать словами те ощущения, когда тебя полностью выпотрошили и вывернули наизнанку? Легко и непринужденно покопались в твоем личном и сокровенном, которое, как ты думал, было доступно лишь тебе одному. Чувства смешались в моей душе, вытеснив даже эмоциональную усталость, накопившуюся за последние недели.

— Было бы странно, если бы вы этого не сделали, — слегка поразмыслив, все-таки вздохнул я.

— Рад, что ты это понимаешь.

— А какой маг... то есть варт... вы? Если это не тайна, конечно.

— Маг разума, как ты уже и сам мог догадаться из нашего разговора, — ответил Александр, — первого ранга. Всего рангов — пять. Пятый — самый слабый. Первый — самый сильный. Хотя, градация и весьма условна. Дальше него только Высший. Но разумные с такой силой не рождались на Земле уже больше четырех столетий.

— И... много таких, как вы? Специалистов по разуму.

— Я последний.

— ??

— Был. До появления дочери, — отец внимательно посмотрел на притихшую, на соседнем краю стола девушку.

— Мне уже страшно от вашей откровенности... Насколько я понимаю, об этом знают немногие?

— Восемь разумных во всем мире, — спокойно пояснил он, сознательно избегая слова "человек", — ты девятый.

— И с чего же мне такая честь и доверие?

— Я уже объяснял тебе это ранее.

— Ну да... будущий соратник, — я горько усмехнулся нелепости происходящего, — а что если я решу об этом кому-либо рассказать?

— Ты не сможешь.

— Меня убьют?

— Ты помнишь, что содержится в подписках о неразглашении, которые ты давал при устройстве на работу в свой отдел? — вопросом на вопрос ответил он.

— Разумеется, — удивился я, пока еще не понимая, куда он клонит, — нас заставляли это заучивать до автоматизма. Хотя чего там особо запоминать? И так ясно, что почти ничего о своей деятельности и работе не подлежит разглашению. В том числе и изменения в теле.

— Верно, — кивнул мужчина, — помимо того факта, что я и моя дочь являются магами, обо всем, что мы сегодня с тобой обсуждали ты можешь спокойно рассказывать как своим товарищам по службе, так и любым альмерам из моего рода, знакомство с которыми тебе еще предстоит. При попытке же рассказать это постороннему — твое сознание будет блокировано. При попытке его взлома, или пытках, направленных на его ослабление — уничтожено.

— Это... как? — за последний час мне уже начало казаться, что удивить меня в этой жизни уже ничего не сможет. Я ошибся... И судя по всему, ошибаться подобным образом мне предстоит еще доооолгое время. Если, конечно, доживу...

— Разложение головного мозга, — невозмутимо ответил он, — не беспокойся, больно не будет. У мозга, как ты помнишь, нет нервных окончаний. Да и сам процесс практически мгновенный. Ты просто перестанешь существовать.

— Какая... замечательная перспектива, — пытаясь собрать мысли в кучку, спустя пару минут, наконец, выдавил я из себя, — теперь я начинаю понимать, почему в отделе так мало переживали о возможности утечки информации... Но... почему об этом не предупреждали?

Вампир молча посмотрел на меня.

— Понял... Глупость сказал...

Тот перевел взгляд в сторону, уставившись в спящий под свинцово-черным небом город.

— Да... эффективная у вас система расписок, ничего не скажешь...

— Быть последним в своем роде несет в себе не только печаль, но и преимущества, — пожал плечами он.

— Вы... меняли, что-либо в моем сознании? — только сейчас, наверное, сообразив, что сижу за столом не просто с очень опасной тварью, которая может всего-лишь тебя убить, а с... вот таким вот существом... что может заставить тебя делать все, что угодно помимо твоей собственной воли. Быть кем угодно... Внушить ложные мысли, вкусы, алгоритмы поведения, воспоминания... Мне резко стало нехорошо...

— Нет, — ответил мужчина, словно прочитав мои мысли (хотя учитывая его опыт, этого ему, скорее всего, и не требовалось, во всяком случае, в отношении такого малолетнего простака как я), — я не менял ничего в твоей голове. Не внушал, не накладывал ложные воспоминания, не трогал личность. Клянусь в этом своей кровью.

Судя по удивленным глазам Аси — клятва была явно серьезно и врать таким было не принято. Я немного успокоился, если такое вообще возможно после подобных "новостей" и пожал плечами. Говорить что-либо по этому поводу почему-то не хотелось.

— Чтож, — взглянув на наручные часы, проговорил Александр, — время. Собирайтесь молодой человек. Нам пора.

— Куда? — спросил я.

— Сначала, заберем остальных твоих товарищей, — ответил он, поднимаясь на ноги, — тех, кто остался в живых. Затем мне придется уладить несколько вопросов со своими западными коллегами, на которых вы так неосмотрительно решили устроить покушение. А потом... потом мы отправимся домой.

1