|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Лиэлу из Дома Ночной Орхидеи.
Риар Ваэлларо, Туан, столица королевства темных эльфов-эльтэм.
За 12 дней до Солнцестояния в год Белого Дракона.
Он ничем себя не выдал. Просто зашелестела страница.
Лиэлу, готовая в этот момент сделать очередную перебежку от одного шкафа, забитого старинными книгами в кожаных переплетах до другого, замерла и чуть выглянула из своего ненадежного убежища.
Эльф увлеченно перелестнул очередную страницу, погруженный в чтение. С первого взляда мужчина, сидевший за придвинутым к окну столом, показался ей лишь смутно знакомым. Присмотревшись повнимательнее, Лиэлу отметила, что длинные черные волосы темного эльфа собраны в сложную церемониальную прическу, какую разрешено носить лишь князьям китри. Да и одежда его хоть и выглядела слишком простой, однако пошита была из дорогой ткани. Похоже это был один из гостей короля Маэвинна, сбежавший с утреннего приема и ныне коротавший время за чтением древнего фолианта,поражавшего своими размерами. Ей бы ни в жизнь не суметь снять с полки подобную книгу.
Странно, кто впустил его в книгохранилище Дома Черного Алмаза? Насколько знала Лиэлу, все приглашенные гости, князья Домов со своими приближенными сейчас находились за праздничными столами и в полной мере наслаждались изысканной едой,напитками, музыкой и приготовленным для них представлением.
Его здесь не должно было быть по определению. Впрочем, как и ее самой. Попадись она здесь кому-либо на глаза, босая, с растрепавшейся светлой косой, в бронзовом рабском ошейнике, с книгой, украшенной золотым обрезом и тиснением, которую она трепетно прижимала к груди и с сандалиями, что она тащила в другой руке, одними плетьми на этот раз не обошлось бы.
А потому вдвойне следовало соблюдать предосторожность. Кто же ей виноват, что единственное место, где она может посидеть в одиночестве и побыть самой собой, находится под запретом? Как и всем прочим рабыням, ей было запрещено появляться в библиотеке и вообще дотрагиваться до книг без позволения хозяина.
При воспоминании о Рэш-Антарре она почувствовала, как в душе тяжело шевельнулся застарелый гнев, давно и прочно сросшийся с ледяной, тщательно контролируемой ненавистью. Когда уже это чудовище наиграется власть и отправит ее обратно в Дом Ночной Орхидеи? Возвращение в обитель удовольствий и возможность вновь созерцать слащавую улыбку лэри Аруаннэль виделось ей меньшим злом, чем пребывание здесь, в Риар Ваэлларо, великолепной столице королевства Туан.
Набравшись храбрости, Лиэлу бесшумно проскочила через проход, где ее мог бы увидеть так некстати засевший за чтение эльфийский князь, и скрылась за очередным шкафом с бесценными книгами, каждую из которых сочла бы сокровищем.
Так, крадучись, скрываясь за высокими стеллажами она проделала расстояние, что отделяло ее от заветной двери. Ее она обнаружила не так давно, где-то с год назад и с тех пор небольшая комната, заполненная книгами, служила для Лиэлу местом отдохновения и покоя. Никто бы не догадался искать ее здесь.
Конечно, поначалу Лиэлу пришлось помучиться, чтобы открыть неприметную серую дверь. Если бы дверь запиралась личным заклинанием одного из представителей Дома, она не стала бы и пытаться ее открыть, но дверь закрывали на обычный ключ. Вооружившись терпением и гнутой шпилькой для волос Лиэлу присела на корточки, и рискуя привлечь к себе внимание эльфа, находившегося неподалеку, с упоением ковырялась в замке. Пригодилась-таки наука Аривиль, которая до того, как попала в обитель удовольствий, во владетельные лапки Аруаннэль, не по своему, конечно же, желанию, промышляла воровством и мелкими кражами. Вряд ли блистательная лэри была бы в восторге от некоторых умений своих питомиц.
Наконец в замке что-то щелкнуло и дверь приоткрылась. Спрятав шпильку в волосах, рабыня подхватила с пола книгу и сандалии, просочилась за дверь.
В длинной узкой комнате царил уютный полумрак. Плотные густо-зеленые портьеры на окнах пропускали лишь узкий луч солнечного света, в котором весело плясали пылинки. У окна притулился удобный диванчик, обитый приятной на ощупь светлой тканью с узором из узких длинных листьев и мелких цветов. Перед ним яшмовый столик в окружении пары кресел с высокими спинками схожей с диваном расцветки.
Ничего не изменилось с того дня, как она была здесь в последний раз. В вазе на столике по-прежнему стояли засохшие цветы. Их давно следовало бы выбросить, но Лиэлу боялась ненароком обнаружить свое присутствие. Каждый раз, когда она покидала свое убежище, она по несколько раз проверяла, не оставила ли она каких-либо следов.
Ей хотелось бы забраться на диванчик с ногами, но она не решилась, памятуя о том, что последние не слишком чисты, а обивка подозрительно светлая. Приоткрыв портьеру ровно настолько, чтобы впустить столько света, сколько ей необходимо было для чтения, Лиэлу потянулась за книгой, которую принесла с собой.
Томная эльфийка в золотисто — персиковых шелках с картины над креслом слева и бронзоволицый суровый эльф из эльтэм в доспехах и алмазном венце, опиравшийся на эфес своего меча, заключенный в простую деревянную раму на другой стороне стены смотрели на нее с одинаковым неудовольствием.
Лиэлу насмешливо фыркнула, отвесив шутливый поклон древнему королю, а королеве слегка кивнула, как равной. В конце концов, здесь она ни перед кем не станет гнуть шею. Сюда она пришла, чтобы пару часов побыть свободной.
До вечера ее точно никто не хватится, но желательно после обеда хотя бы мельком показаться на глаза Риилаль, на чьем попечении она находилась с некоторого времени. Непонятно с чего Риилаль додумалась, будто Лиэлу решилась на побег, а потому наблюдала за ней с ревностью кошки, следящей за котятами.
Было бы славно сбежать отсюда. Совсем как ее упрямая подружка Аривиль. Та сбегала на памяти Лиэлу уже трижды и всякий раз глава Дома Ночной Орхидеи с позором возвращала беглянку назад.
У Аривиль была своя семья, ей было к кому бежать. А вот у Лиэлу не было никого, а потому сама мысль о бегстве казалась бессмысленной. Осталось только убедить в этом саму Риилаль.
На всякий случай эльфийка подошла к двери, приникла ухом к замочной скважине. Никаких подозрительных голосов и звуков снаружи не раздавалось. Вернувшись, Лиэлу присела на диванчик, стараясь не прикасаться израненной спиной к спинке дивана, расправила подол своего до неприличия короткого бледно-голубого платья и, чувствуя себя почти счастливой, с волнением открыла книгу в том месте, где закончила читать в прошлый раз. Это была не первая книга по истории становления эльфийских королевств, которая попала в руки Лиэлу. Так уж повелось, что Аруаннэль приветствовала изучение истории, литературы и музыки и всячески поощряла тягу к оным в своих питомицах, дабы помимо искусства любви эльфийки ее Дома могли достойно поддержать беседу и вести себя в обществе на высоте. Но в это самое общество, как правило, попадали самые лучшие девушки Дома Ночной Орхидеи и Лиэлу, вот незадача, к последним не принадлежала, хотя и имела для этого главные задатки — соблазнительную фигурку и красивое личико, но так и не научилась основополагающим правилам Дома — быть самой-самой лучшей и брать от жизни все, что пожелаешь. По словам Аруаннэль, она не проявила должного старания. Как считала сама Лиэлу, то она не научилась притворяться, что получает неземное удовольствие в постели с тем, у кого хватило денег купить себе безумно дорогую игрушку.
Кое-кто, правда, считал, что Лиэлу невероятно повезло, когда ее контракт выкупил Рэш-Антарр, наследный принц Дома Черного Алмаза. Ее увезли в Туан.Ровно до того момента, как ее в впервые высекли за то, что оказалась недостаточно страстной натурой , она тоже думала, что ей повезло.
Раз в год на праздник Солнцестояния она получала от Аруаннэль скромный подарок и открытку с рунной надписью " Как ты там, моя девочка? Надеюсь, с тобой все хорошо? Веселись, бери от жизни все. Любящая тебя Руанни". В ответ Лиэлу хотелось послать другую открытку, с лучшим видом королевского дворца и трогательной посланием " Благодарю вас, наставница.Смиренно преклоняюсь и целую ваши руки за ту заботу, что вы оказали мне. Ныне я в надежных руках. Беру от жизни все. Не далее как пять дней назад я снова получила шикарных плетей. Сейчас моей спине позавидует галерный раб. А так все хорошо. Я все еще жива, хотя, признаюсь, сие упущение скоро кто-нибудь исправит. Все благодаря вам. Любящая вас Элу"
Как это ни странно, но на сей раз сосредоточиться на чтении не получалось при всем желании. Она рассеянно рассматривала мастерски выполненные гравюры и рисунки, сделанные, видимо, с помощью магии кристаллов, потому как лица мужчин и женщин, живших в невообразимо седой древности, казались почти что живыми, настолько подробно они были запечатлены. Похоже, что в библиотеке имелась также кристаллическая версия этой книги, чтобы в случае порчи или утраты можно было ее востановить. Весьма удобно, между прочим.
Лиэлу попыталась отыскать главу, посвященную королеве Нарье — Ниэ, дочери легендарного полководца Тайрэнна из Дома Крылатой Волчицы, но мысли ее постоянно возвращались к эльфу, что попался ей в хранилище.
Что он там забыл ? Настолько увлечен чтением, что предпочел тишину и одиночество развлечениям, на которых он должен присутствовать по статусу?
Пока Лиэлу размыляла на эту тему, злясь, что злополучный князь отвлекает ее от красивой романтической истории, в которую она жаждала погрузиться по самые острые ушки, загадка разрешилась сама собой.
Совсем рядом послушались голоса и смех приближающихся мужчин. А через мгновение кто-то зазвенел связкой ключей.
Подпрыгнув так, что она едва не снесла яшмовый столик, Лиэлу подхватила с пола свою обувь и молниеносно метнулась в другую часть комнаты и спряталась в проход между горизонтально стоящими шкафами. Книга, забытая ею впопыхах на диванчике, свалилась на пол в раскрытом виде и ворачиваться за ней было бы верхом глупости.
Послышалось шебуршание ключа в замке, а следом удивленный возглас, заслышав который Лиэлу едва не застонала от бессильной ярости.
— Ничего не понимаю,— неуверенно пробормотал Рэш— Антарр, пропуская гостя в комнату.— Дверь была открыта...
Сердце Лиэлу бухало в ребра с такой болезненной силой, что ей казалось, будто еще пара мгновений и она тут же будет обнаружена и одни боги знают, что за этим последует.
Обхватив колени руками, она скорчилась, привалившись спиной к стене. Спина тут же мучительно заныла.Заживет она еще не скоро, если только Лиэлу не отведут к целителю.
-Так о чем ты хотел со мной поговорить? — спросил пришедший вместе с принцем мужчина. — Неужели что-то действительно важное?
Лиэлу, кляня себя за страх и любопытство, дрожа приникла к просвету между рядом увесистых томов и следующей полкой. Конечно, ее могли заметить, но только в том случае, когда знаешь, куда смотреть.
— Не то что бы что-то очень важное. Скорее, у меня к тебе есть дело деликатного свойства,— ответил будущий правитель Туэна и с задумчивым видом поднял с пола упавшую книгу, пролистнул несколько страниц и обвиняюще потряс ее перед лицом гостя, без приглашения усевшегося в кресло напротив персиковой королевы .— Ты только взгляни."История становления эльфийских королевств" Аэви Рыжеволосой. Том тридцать четвертый. "Династические браки".
— Ты имеешь что-то против династических браков?— насмешливо спросил тот самый эльф, мимо которого пришлось пробираться Лиэлу.
— Ничего,— угрюмо отозвался принц, небрежным жестом бросая книгу на стол.О, как же эльфийке, наблюдавшей за ним из своего укрытия, хотелось треснуть его по лбу этой самой книгой.— Я очень даже за династические браки. Но я против женщин, которые без спроса суют свой нос куда не следует. Узнаю, которая из моих сестер сюда повадилась и замуж отдам. Надоели уже. Отец дал им слишком много воли. Ничем хорошим это не кончиться, во всяком случае для Алиоры. Представляешь,Кхэльриш, эта ненормальная вбила себе в голову, что хочет мужа из алмазной ветви дан-Амальрив! А отец ее в этом поддерживает. Сумашествие да и только!
Когда Рэш-Антарр назвал своего друга по имени, тогда Лиэлу его вспомнила. Однажды они встречались мельком, кто-то ей его представил, но это было давно, очень давно. Кхэльриш из Дома Поздней Грозы и вправду был арр-даном, князем своего Дома и по совместительству другом детства Рэш— Антарра.
— Погоди-ка,— не смог скрыть удивления эльфийский князь.— Ты сказал дан— Амальрив ? Я не ослышался ?
— К несчастью, так оно и есть. С твоим слухом все в порядке, а вот с мозгами у моей младшей сестры какие-то проблемы,— почти разъяренно прошипел принц, в волнении расхаживая по комнате.— Начиталась романтических бредней вроде этой книжонки и навоображала себе хоаххи пойми что.
Пока князь, потрясенный до глубины души, хранил молчание, Лиэлу ощутила что-то вроде злорадного ликования. Отношения с Алиорой у нее были мягко говоря прохладные. Вот учудила принцесса , так учудила. С тем же успехом можно было взять в мужья последнего бродягу. Когда-то Дом Вереска был многочисленным и богатым, если верить легендам, но король Агнарра его изгнал, а Дом Снежного Барса завладел их огромными землями. Ныне все Дома эльфов-даэру, присягнувшие Вереску, живут и ведут с людьми бесконечные войны за выживание под солнцем мира Арнат, куда ушли с Тиэны. В настоящее время королева Дома Вереска и ее семья не имеет ничего, ни своих земель, ни богатств, ни влияния. Ни одна из правящий семей Высоких Домов не решилась бы связать себя с вымирающим родом.
Несколько обескураженное выражение на бронзово-смуглом лице арр-дана Кхэльриша сменилось на удивленно-ироничное.
— Полагаю, мое предложение уже отвергнуто ?
Принц прекратил метаться по комнате и пожал плечами.Лиэлу же в очередной раз навострила ушки. О чем-то подобном шептались по углам, но достоверно никто ничего не знал.
— Откуда мне знать? Спроси у нее самой,— легкомысленно отмахнулся Рэш-Антарр от неудобного вопроса,потом обернулся и взглянул на друга с подозрением. — Ты как будто не расстроен?
— А должен быть в печали?— попенял принцу Кхэльриш и его лицо неожиданно осветила шальная улыбка.— Лучшая новость за последнее шестидневье. Прости, что я так говорю. Прямо гора с плеч. Алиора дан-Иннирис Вардэ прелестнейшая среди девушек народа Эльтэм. Любой мужчина, у которого есть глаза, это подтвердит. Не далее как в прошлом году она отвергла предложение Ялрэ , короля Эльтэрриона. Если уж он оказался для нее недостаточно хорош, то что говорить обо мне ? Моя дорогая мать жаждала для меня этой скорбной участи, но сам я, положа руку на сердце, предпочел бы еще пару столетий обойтись без обручального браслета. Так что там насчет дан-Амальрив? Кажется, опять же, если мне не изменяет память, от алмазной ветви этого Дома осталось меньше десятка мужчин и женщин? Может не все так печально, как тебе видится и есть возможность отговорить Алиору от безумной затеи?
— Их меньше, чем ты думаешь. По последним данным у королевы Вереска остался один единственный брат. Между прочим, не связанный с кем-либо брачными обетами. Идеальным претендент на руку Алиоры.
— Видишь,— как бы с сожалением вздохнул эльфийский князь, чуть подаваясь вперед с видом заядлого интригана.— Всего-то один. Одну проблему решить гораздо легче, чем несколько сразу. Или я опять не прав?
Выслушав спокойную речь друга, Рэш-Антарр и сам успокоился, сел в кресло напротив и положил руки на подлокотники. Какое-то время они обменивались шутками насчет несостоявшегося сватовства Кхэльриша, а Лиэлу, у которой от неудобной позы стала затекать шея и плечо, лихорадочно раздумывала, как выбраться отсюда незамеченной. И как можно скорее. Опасность быть обнаруженной оставалась по-прежнему. К тому же немилосердно разболелась спина, как бы напоминая, чем чревата очередная ее выходка. Признаться честно, ее мало интересовали придворные сплетни, кто кого одолел в очередном поединке, кто с кем переспал, против какого Дома плетутся нынче интриги и создаются союзы. Ей было все равно, потому что хотелось только одного — чтобы они, наконец, ушли, и тогда она тоже смогла бы вернуться к себе.
По ощущениям Лиэлу прошло никак не меньше трех часов. За это время эльфы успели перекусить. Еду и напитки подали прямо в комнату, сервировав яшмовый столик. Пока друзья наслаждались неспешной беседой и едой, голодная Лиэлу сглатывала набегавшую слюну от дразнящего аромата свежей выпечки и надеялась, что прилипший к спине живот не выдаст ее своим бурчанием. За нынешней суетой и спешкой в связи с прибытием во дворец большого количества гостей ей не удалось вовремя поесть, а пара уворованных из вазочки яблок лишь усугубили ситуацию.
После того, как остатки трапезы унесли и за парой слуг закрылась дверь, арр-дан Дома Поздней Грозы вдруг повернул голову и взглянул в сторону Лиэлу. Точнее, смотрел он, конечно же, на полки с книгами, но ей отчего-то казалось, что глядит он прямо на нее. Ей до дрожи в коленях не понравился его взгляд. Слишком пристальный, жадный и любопытный одновременно. Знающий взгляд темно-серых насмешливых глаз.
Лиэлу поспешно отпрянула от щели, продолжая чувствовать, что за ней наблюдают.
Маг он, что ли? Только этого не хватало.
— Кхэльриш, ты меня слушаешь? — настойчиво спросил принц, пытаясь щелчком пальцев вернуть друга в реальность.
Тот с мечтательной полуулыбкой, поигрывая медальоном на тонкой серебряной цепочке, нехотя оторвался от созерцания полок, заставленных зачарованными от пыли старыми книгами и свитками, и почти с восторгом пояснил:
— Не знал, что у тебя такая хорошенькая... библиотека.
— Хорошенькая библиотека? — недоуменно приподнял темные брови вразлет Рэш-Антарр, не понимая, к чему клонит друг.
— Отличный выбор,— со знанием дела похвалил эльфийский князь, посмеиваясь.— Я хотел сказать, прекрасная подборка книг. Я бы тоже от такой не отказался.
При этих словах Лиэлу вспыхнула до кончиков ушей, вся кровь будто разом прилила к лицу и шее. Он знает, что она здесь. Вне всякого сомнения,он ее видел. Знает и насмехается над ней.
Все еще недоумевая, принц Дома Черного Алмаза приглашающе махнул рукой, как бы показывая, что дает разрешение воспользоваться любой книгой, какую захочется прочитать Кхэльришу.
— В любое время, друг мой, двери моего дома для тебя открыты. Вся библиотека и хранилище в твоем распоряжении. Кстати,— как бы невзначай напомнил ему Рэш-Антарр,— ты обещал остаться в Риар Ваэлларо на целый месяц, а то и на пару. Я прикажу выделить целое крыло во дворце, дабы ты мог разместить всех, кого пожелаешь взять с собой на это время. Нас ждет сезон охоты. С нетерпением жажду испытать новый, усиленный лук в действии. Ну а в свободное время можешь знакомиться с наследием моего Дома. У нас также имеется собрание кристаллов, на которых хранятся наиболее древние и редкие сочинения. Можешь даже сделать копии.
Положив правую руку на сердце, Кхэльриш с поистине княжеским достоинством наклонил голову, выражая искреннее почтение, но вынужден был отказаться.
-Благодарю тебя, эльри-дан, — сказал он на удивление мягко и в его певуче-гортанном голосе явно прозвучало сожаление.— Мне тяжело это говорить и все же я должен отклонить твое предложение. Неспокойные ныне времена. Мои земли на границе земель Дома Снежного Барса. Спорные земли, заметь. Акхантиан все настойчивей предъявляет на них права. Как бы мне не пришлось в самое ближайшее время отстаивать свои земли с оружием в руках.Пока что мне удается взывать к разуму князя Аршэнтара и давить конфликт в зародыше, но ты же знаешь Ааштэ, его брата, стратега Дома. Там, где появляется этот мужчина,всегда начинается одно и то же. Кровь, смерть и вражда.Такова темная суть этого эльфа. Случись очередная провокация со стороны дан-Иснэ, я хотел бы оказаться дома и защитить свое княжество.
Лиэлу содрогнулась. О Ааштэ дан-Иснэ ходило в эльфийских королевствах немало историй, одна страшнее другой. Так что, в какой-то степени ей действительно повезло. Ааштэ из Дома Снежного Барса был гораздо хуже раздражительного и властолюбивого Рэш-Антарра. Как говориться, из двух зол...
Вопреки ожиданию эльфийки, что принц немедленно разразиться гневной тирадой, он всего лишь сделал самодовольное лицо, как будто знал что-то, еще неизвестное Кхэльришу, и презрительно махнул рукой, заранее отметая все возражения
-Не посмеют,— высокомерно вздернул подбородок Рэш-Антарр, прерывая друга. — Вызов тебе— это вызов всему Туану.
Да, да, усмехнулась Лиэлу, вспоминая огромную мозаичную карту в Бирюзовой зале дворца. Пять маленьких королевств, в числе которых и Туан, в окружении трех гигантов — Агнарра, Эльтерриона и Акхантиана, последний из которых больше, чем первые два. Кажется, наследный принц Туана запамятовал об этой незначительной детали.
-Вот этого-то я и боюсь,— нехотя признался Кхэльриш.— Пока что у них нет повода к войне и на месте короля Маэвинна, твоего отца и законного владыки Туана, я предпринял бы все усилия , дабы избежать конфликтов с Домом Снежного Барса. Возможно вам придется поступиться гордостью, а может быть и пожертвовать чем-то еще более важным, но не допустить кровопролития.
— Даже слушать не стану— потемнел лицом Рэш-Антарр, явно возмущеннный советом друга, вполне разумным, как считала Лиэлу.— То, что ты предлагаешь, оскорбительно для моего Дома! Пока ты будешь отбиваться от Барсов, мы, по твоим словам, будем стоять в стороне и наблюдать, как вас уничтожают? А потом станем вымаливать у них возможность подписать с нами мирный договор ? Да после такого позора ни один из Высоких Домов не станет с нами считаться, я уж умолчу про Великие Дома.
— Лучше быть посмешищем в глазах семей высокой крови, но сохранить как можно больше чужих жизней, чем бессмысленно и гордо погибнуть всем вместе. Никто о нас не поплачет,вспоминая, — ответил арр-дан в своей ироничной манере.— Историю о нас напишут победители и вряд ли нам та история придется по вкусу. У нас есть отличный пример — Дом Черного Ветра, посмевший бросить вызов Эльтерриону. От их королевства не осталось даже руин, а Дом Крылатой Волчицы процветает и в наши дни. Не стоит испытывать судьбу дважды.
— А я все же попытаюсь,— запальчиво ответил принц.
Он порывисто поднялся и, не поясняя ни слова, стал снимать со стены картину с изображением безвестного короля своей династии. Приникшая к едва заметному просвету над книгами Лиэлу смотрела на него широко раскрытыми от удивления глазами. За картиной находился тайник, откуда Рэш-Антарр извлек свернутые в трубочку листы, немного подумал и следом достал еще что-то. У Лиэлу не получилось посмотреть, что именно.
— Вот,— протянул он листы Кхэльришу.— Я хотел бы, чтобы ты взглянул.
— И что это? — недоверчиво покосился темный эльф.
Принц торжественно снял со свитка тонкую бичевку и вручил его в руки арр-дана.
— Читай!— прозвучал приказ.
Быстро пробежав глазами по первым строчкам, Кхэльриш резко выдохнул сквозь стиснутые зубы. Его словно подменили. По всей видимости, его очень встревожило то, что он только что прочитал.
— Не объяснишь, что это?— спросил он требовательно.
Принц , похоже, ожидавший совсем другой реакции, сердито фыркнул.
— Охотно,— согласился он, возобновляя хождение по комнате. — Весьма охотно. Это то, что надежно свяжет руки Дому Снежного Барса.
Он с большим нетерпением дожидался, когда же заметно помрачневший арр-дан закончит читать.
— Насколько можно этому доверять?— наконец спросил Кхэльриш так тихо и устало, что принцу пришлось вернуться и сесть напротив. Арр-дан свернул пожелтевшие от времени листы в трубочку, но отдавать не спешил.
Сидящая в проходе между шкафами, девушка остро ощутила себя лишней. Можно, конечно, зажать уши руками, только это вряд ли поможет. Доказывай потом, что ты не слушала.
— Несмотря на то, что времени прошло более, чем достаточно, источнику можно верить,— сказал Рэш-Антарр и в его голос вскралось скрытое недовольство.
— Кто-нибудь еще читал это сообщение? Видел его?— продолжал допытываться эльфийский князь.
— Никто, кроме тебя. Даже отец не знает. Я придерживал полученную информацию до того времени, когда возможно будет использовать ее против дан-Иснэ.
— Тогда сожги эти письма, немедленно,— с ожесточением проговорил Кхэльриш, так и не оценив оказанного ему доверия. — А я сделаю вид, что никогда не читал этого. Ты, похоже, совсем не хочешь меня послушать. Я же по твоему лицу вижу, что ты против, но как твой лучший друг, единственный твой настоящий друг со времен детства, прошу тебя отступиться от Барсов. Сейчас они слишком могущественны и опасны как никогда. Пока жив Ааштэ Темная Ярость,стоящий за троном своего брата, к ним не подступиться. Вставать на его пути опасно. Затаиться и ждать— вот единственное, что нам остается.
Принц упрямо молчал, постукивая длинными изящными пальцами по подлокотнику, нервничал. Если уж он что задумал, переубедить его было невозможно. Лиэлу знала это по своему горькому опыту. Арр-дан напрасно расстрачивал свое красноречие. На самом деле Рэш— Антарр все уже решил.
— Упустить такой великолепный шанс перессорить два Великих Дома... А то и все три. Пусть Акхантиан сцепиться с Агнарром и Эльтэррионом. Между дан-Иснэ и дан-Агнаррэ войн не велось со времен Становления. А может это шанс для нашего королевства? Что если нас поддержит Эльтэррион и ударит в спину агнари, когда они этого совсем не ждут. Ялрэ в равной степени ненавидит и Соколов и Барсов. Теперь же, когда появилась такая возможность, ты предлагаешь мне сжечь важные сведения ?
— Позволь спросить, мой эльри-дан,— сухо и официально отчеканил Кхэльриш, передавая Рэш— Антарру свернутые письма с таким видом, будто избавлялся от ядовитой змеи, — с чего ты решил, что сведения о пропавшей сестре окажут на короля столь сильное впечатление, что Атэно Вардэ немедленно начнет войну против Дома Снежного Барса? Я встречался с эльданом Агнарра неоднократно и знаешь, он производит впечатление проницательного, умного и выдержанного правителя.
— Так и знал, что ты меня не поддержишь,— натянуто улыбнулся принц.
— Кто-то же должен тебе это сказать,— с плохо скрываемой горечью отозвался Кхэльриш, стараясь хоть как-то разрядить напряженную обстановку. — К тому же, ты упустил из вида некоторые факты. Принцесса Арриэтис дан-Агнаррэ, исчезнувшая много лет назад и безуспешно разыскиваяемая Домом Сокола, приходится законной супругой Ааштэ дан-Иснэ. Конечно, она вышла за него замуж вопреки воле своего царственного брата, а значит, по нашим законам, что бы с ней не произошло , ответственность за нее несет муж, но не брат. Принцесса жива, ничего о себе не помнит, живет затворницей в цитадели Альорис Шаэ, куда уже многие тысячелетия подряд дан-Иснэ прячут опостылевших жен, опозоренных сестер и слишком настырных любовниц. Это настоящее чудо, ибо принцессу Арри давно считают умершей. Прорицательница храма Луны сказала, что сестра эльдана Атэно убита своим супругом, однако никаких доказательств не найдено. Свидетелей нет. Атэно Вардэ, при всей своей власти и могуществе своего Дома, не смог наказать убийцу. А тут такая неожиданность. Любимая сестра жива. Не совсем здорова, но ведь жива. И это главное. Иногда даже прорицатели могут ошибаться. И нет ни одной причины, по которой можно начинать войну из-за женщины, тем более из-за такой как Арриэтис. В свое время Атэно натерпелся немало позора из-за любовных приключений своей сестры. Говорят, и эти сплетни имеют под собой основание, она была весьма любвеобильна.
Эту историю эльфийка знала отлично. В тот год, когда исчезла агнаррская принцесса, самой Лиэлу исполнилось всего восемь зим и она попала в Дом Ночной Орхидеи, но она помнила, что все разговоры старших все время сводились к одной и той же теме — лишил ли Ааштэ свою неверную супругу жизни или эльри-дани Арриэтис удалось сбежать. Одной тайной, похоже, стало меньше.
Между тем Рэш-Антарр,чей красивый четкий профиль могла лицезреть Лиэлу, поспешил привести свои доводы.
— На этот раз, возможно, все будет иначе,— непререкаемым тоном заявил он, спрятав письма в складках своей одежды.— Ни для кого не секрет, что Атэно дан-Агнаррэ объявил Ааштэ дан-Иснэ своим кровным врагом. Кстати, я получил от Атэно приглашение присутствовать вместе с отцом на празднике Солнцестояния. По традиции, все князья Домов высокой крови и ближайшие к ним родичи, давшие клятву верности Дому Сокола, должны обновлять ее в последний год столетия. Поеду в столицу Агнарра для того лишь, чтобы полюбоваться на кислое лицо Ааштэ, когда он, вслед за братом, встанет на колени перед крытатым троном, безоружный и смиренный ,под ненавидящими взглядами сотен знатнейших семей Агнарра и принесет клятву своему сюзерену и заклятому врагу . Да за такое зрелище я свою руку отдам, тем более что ты мне поможешь отрастить ее в короткий срок.
Лиэлу едва не вскрикнула от удивления, удержалась в последнюю секунду и посмотрела на эльфийского князя совсем иначе, с интересом и невольным уважением. В его внешности не было ничего, что могло бы его выделить среди других мужчин народа эльтэм. Высок, черноволос, смугл, со светлыми глазами, как и у подавляющего большинства эльтов.Но было одно важное отличие, которое значительно выделяло его среди прочих. Арр-дан Дома Поздней грозы и вправду оказался магом. Даже больше, чем просто магом. Он был фэйе, светлым магом, а значит прирожденным целителем . Среди темных эльфов даже женщины — фэйе большая редкость , а уж мужчин с подобным даром можно перечесть по пальцам одной руки. Пальцы Лиэлу сами собой невольно сложились в жест почтения.
— Там будет и твой враг тоже, не забыл ?— напомнил Кхэльриш,чем окончательно испортил настроение своему другу. — Как только прозвучат клятвы Барсов, наступит очередь Дома Белого Волка. И клятву Каймирэла, их арр-дана, правитель Агнарра жаждет едва ли не больше, чем лживые заверения в верности всей семейки дан-Иснэ. На клинках воинов Каймирэла покоится истинная сила и власть Дома Снежного Барса. Он наверняка знает, что ты не пропустишь представление века и вновь попытается вызвать тебя на поединок по какому-нибудь пустяковому поводу. Чем это кончится, ты, думаю, отлично и без меня знаешь. Против Каймирэла ты не продержишься и пяти минут, а он сделает все, дабы твое поражение выглядело как можно более унизительным.
— Что касается Каймирэла,— холодно заметил принц Туана,— то на этот раз я смогу его сильно удивить. Оскорбленным будет чувствовать себя только один из нас. И это буду не я. Клянусь звездой Амиргаль, я смогу унизить его на глазах всей знати эльтем, найэсу и агнари. Давно пора с ним поквитаться.
— Как же ты собираешься это сделать? — потребовал объяснений Кхэльриш и тут же сам ответил на свой вопрос, заметив двусмысленную ухмылку на лице темного эльфа.— Только не говори, что ты собираешься впутать в эту историю женщину.
Лиэлу невольно подобралась, прислушиваясь. Вот это могло оказаться интересным. В сердце ее вспыхнула безумная надежда, что, быть может, неведомый ей Каймирэл, оскорбленный до глубины души, разозлится настолько, что поединок закончиться гибелью туанского принца. А ее вернут туда, откуда взяли.
— Собственно, это одна из причин, по которой я хотел переговорить с тобой с глазу на глаз,— вынужден был признаться Рэш-Антарр.— Мне требуется твоя помощь как целителяля.
-Ты болен?— сразу встревожился его друг.
— Не я,— со вздохом сказал принц и, собравшись с духом, нехотя признался. — Я избил девушку, несколько дней тому назад.Очень не вовремя, потому что я беру ее с собой в Агнарр. Не смотри на меня как на чудовище. Причина для наказания была, а я не смог сдержать свой гнев и остановиться когда следовало. Эта стерва Аруаннэль подсунула мне совершенно никчемную девчонку, дикарку каких поискать, а содрала за нее как за десяток своих лучших шлюх.
Щеки Лиэлу вновь спыхнули, на этот раз от гнева. Как можно кого-то избить вовремя или не вовремя ? Мгновенно догадавшись, что речь идет о ней самой, она вся превратилась в слух. Зачем Рэш-Антарру понадобилось забирать ее в Агнарр?
— Славная эльфиечка среднего роста, со смугловатой, но все равно очень светлой кожей, как у эльфов— найэсу. Изумительного сложения, с волосами цвета платины и глазами как небо осенью ?
Рэш-Антарр недоволько скривился, словно угостился лимонным соком.
— Весьма поэтично. Так ты ее видел?
— Может да, а может и нет. Мало ли девушек бродит по дворцу,— уклончиво ответил эльфийский князь, кинув быстрый взгляд в сторону замершей Лиэлу.— Раз ты берешь ее в Агнарр, то вполне закономерно могу предположить, что ты нашел среди девушек лэри Аруаннэль какую-то несчастную родом из Дома Белого Волка.
— Твоей проницательности позавидует любой из советников моего отца. Он давно предлагает тебе место в Совете. Отчего ты не согласишься?— в очередной раз спросил наследник Туана.
Кхэльриш упрямо качнул головой.
— Я всего лишь целитель, в меньшей степени воин, но советник из меня, мягко говоря, никакой. Прибереги эти опасные игры для других.
Вдох умер на губах Лиэлу. На мгновение она будто забыла, что такое дышать и в груди предательски затрепыхалось сердце, которое хотело жить, любить и радоваться не смотря ни на что. Она закрыла глаза, чувствуя закипающие слезы. Вот еще, не хватало разреветься самым позорным образом и выдать свое местонахождение Рэш-Антарру, потому что арр-дан Кхэльриш прекрасно о ней осведомлен.
Было до слез обидно узнать о себе, казалось бы, такую простую вещь. У нее есть свой Дом, своя семья. Есть, существует, живет в другом государстве. Дом, достаточно могущественный и богатый среди эльфов Севера, способный купить ей свободу.
За годы, проведенные в Доме Ночной Орхидеи, ей так и не подвернулось случая узнать, из какого Дома она происходит. Подобные сведения, как правило, тщательно берегли, особенно если к Аруаннэль попадали эльфийки в очень нежном возрасте, совсем как Лиэлу. Все это делалось лишь с одной целью , чтобы избежать мести Домов, из которых по той или иной причине были украдены дети.
Значит, она и есть та самая женщина,которую собираются использовать против арр-дана Каймирэла. Ее присутствие в Агнарре каким-то образом должно оскорбить князя ее Дома. Что же, ей не переломить волю Рэш-Антарра,ее обязанность подчиниться или умереть, но она сделает все, что в ее силах, лишь бы ненароком не навредить своему князю и своей семье.
— Почему же ею до сих пор не занялись целительницы ?— с изрядной долей сарказма спросил Кхэльриш.
Как заметила Лиэлу, арр-дан Дома Поздней Грозы совершенно не испытывал в присутствии принца должного трепета и не боялся показаться непочтительным, демонстрируя свои эмоции и чувства как они есть, что лишний раз подтверждало, что между ними существует крепкая дружба и, что не маловажно, доверие.
— Я бы попросил Ильдиту,свою придворную целительницу— фэйе, однако она слабовата. Понадобилось бы время, а как раз его у меня нет,— с досадой произнес принц.
— А как же твоя сестра?— поинтерисовался эльфийский князь.
— Исключено,— не замечая странно блеснувших глаз арр-дана, резко и категорично отозвался принц, как будто сама мысль об этом была для него неприятна.— Алиора ни в коем случае не стала возиться с рабыней, еще и с девкой из Дома Орхидеи.
Кхэльриш чуть приподнял темную бровь в притворном изумлении.
— Ты выкупил контракт девушки в рабском статусе ? И Аруаннэль на это согласилась?! Обычно она делает это крайне неохотно и по возможности на самый короткий срок и только с согласия самой девушки. Не удивительно, что она содрала с тебя безумную сумму. По всей видимости, она надеялась, что ты откажешься. Больше того, лэри была в этом уверена, иначе запросила бы еще больше.
Эльфийка сморгнула набежавшую слезинку. Она все еще помнила, как Аруаннэль до последнего убеждала ее, что Рэш-Антарр непременно откажется от ее контракта и она в полной безопасности.
— О,эта элитная стерва еще и сопротивлялась. Врала мне в глаза, что якобы контракт шлюшки-волчицы уже выкуплен и она бессильна оказать мне содействие. Сначала она твердила, что ее уже выкупили, потом утверждала, что Дом не вправе распоряжаться ее судьбой и , в конце концов, запросила столько золота, что прозвучавшая сумма ввела меня в полный ступор. Я думаю, что она набивала девчонке цену. Все они, эти цветочки, продаются. Кто-то стоит больше, кто-то меньше, так что Аруаннэль пришлось уступить.
— Еще бы,— неожиданно зло рассмеялся арр-дан.— Принцам не отказывают. Любой каприз за твое золото. Заплатив непомерную сумму, ты можешь даже ее убить, или слегка покалечить. Или не слегка, поддавшись своей ненависти к Белому Волку. Даже вправе изуродовать,например, избить кнутом.Золото все искупит, не так ли?
Принц молчал, но Лиэлу кожей ощущала его гнев, разлившийся в воздухе. Все-таки Кхэльриш очень рискует, разговаривая подобным образом с будущим королем Туана.
Тому же стоило немалого труда взять свои эмоции под контроль.
— Считай, что у меня нет сердца или совести, на твое усмотрение, только вылечи ей кожу на спине,— проговорил он, стараясь казаться безмятежным. — Она нужна мне здоровой через пару дней.
— Эльри-дани Алиора настолько горда, что не может помочь несчастной рабыне? — спросил Кхэльриш с такой противоречивой смесью чувств, что Рэш-Антарр поспешил защитить сестру.
— Как бы то ни было, Алиора должна остаться в тени. Сейчас нельзя допустить, чтобы кто-нибудь узнал о ее даре природной целительницы. О том, что у нас в семье скоро будет необыкновенно сильная фэйе. Пока не прошла инициация, лучше держать рот закрытым. Сам понимаешь, насколько может быть уязвима фэйе без посвящения.
Ааштэ из Дома Снежного Барса
Альорис Шаэ, цитадель Разбитых Сердец,Акхантиан, княжество темных эльфов-найэсу.
За 10 дней до Солнцестояния в год Белого Дракона.
С раннего утра Ааштэ дан-Иснэ, младший брат эльфийского князя Аршэнтара из Дома Снежного Барса, пребывал в самом скверном расположении духа, что, впрочем, мало кого могло удивить, зато здорового пугало всех, кто находился в непосредственной близости от него. За Ааштэ по прозвищу Темная Ярость давно закрепилась слава самого склочного и непримиримого эльфа из этого Дома. Он злился уже несколько дней, а злость никак не могла найти выхода. Не помогали даже выматывающие тренировки по утрам, завершавшиеся показательными схватками на мечах с двумя, а то и с тремя противниками. Все это было похоже на избиение младенцев, зато вызывало немалый интерес женского населения. Самих эльфиек Ааштэ вблизи не видел, но чувствовал чужие взгляды исподтишка, робкие и любопытные, брошенные из окон или с верхней галерейки, где узницам цитадели Альорис Шаэ, попавшим сюда по разным причинам, разрешалось прогуливаться в теплые дни.
Несколько дней назад эши-дан Аршэнтар, прихватив с собой сына, принца Альданара отправился со своим сопровождением в Алэр-тэн, столицу королевства темных эльфов-китри Агнарр, дабы обновить вассальную клятву Великому Дому Сокола. Хотя делать это предстояло всего — то один раз в сотню лет, присутствие всех представителей алмазной ветви Дома считалось обязательным условием. Поэтому как бы Ааштэ не пытался отбрыкаться от этой поездки, все равно в итоге он должен был предстать перед лицом Атэно Вардэ, короля Агнарра, своего врага, встать на одно колено перед крылатым троном и под злорадными и торжествующими взглядами нескольких сотен высокорожденных эльфов дать клятву верности Дому, который он с великой радостью бы уничтожил. Его ждали в Агнарре с большим нетерпением, однако князь приказал ему завернуть по дороге в Альорис Шаэ, цитадель Разбитых Сердец и справиться о самочувствии жены, понаблюдать за ней пару дней, а также решить кое-какие неотложные дела с Каннваро, комендантом цитадели. В Алэр-тэн он прибудет на неделю позже своего князя, что заставит немало понервничать внутреннюю разведку Дома Сокола, когда та не досчитается в составе делегации Аршэнтара его мятежного брата.
День отъезда неумолимо приближался, вызывая у Ааштэ приступы холодной ярости. К тому же в состоянии его жены не наблюдалось никаких перемен. Она была по-прежнему безучастна ко всему, что происходило вокруг. Каннваро, попытавшийся было намекнуть брату князя, что неплохо было бы перевести его на новое место службы, не столь унылое, вместо повышения получил полный разнос за плохое ведение хозяйства, за то, что запасы питания скудны и неказисты, что некоторые помещения давно нуждаются в ремонте, что охрана непозволительно расслабилась и забросила тренировки, что пленниц слишком часто выпускают подышать свежим воздухом на верхние галереи.
— Я надеюсь, мой друг,— сказал Ааштэ с невеселым смешком, присаживаясь на широкий низкий подоконник в гостевых покоях цитадели, отведенных специально для него, — что ты наведешь здесь порядок. Очень на то надеюсь. В конце концов, князь выделяет достаточно средств на содержание крепости в надлежащем виде. Или ты забыл, что здесь также проживают высокорожденные дани, эльфийки из высших семей? Было бы неплохо обеспечить им более менее сносные условия проживания.
Темный эльф отпил из серебряного кубка глоток ароматного земляничного вина и бросил испытующий взгляд на Каннваро, замершего посреди комнаты в почтительном полупоклоне. Пепельноволосый эльф, к которому Ааштэ испытывал неприязнь с первой встречи, так как справедливо подозревал, что это именно он помог его жене сбежать отсюда в прошлый раз, не смел поднял на него глаза, хотя его и без того смуглое лицо еще сильнее потемнело от сдерживаемого гнева. Конечно, кому понравиться, что его отчитывают, как нашкодившего мальчишку с видом полного пренебрежения.
— Да, мой дан,— выдавил он наконец, распрямляясь.— Будет исполнено. Перевести вашу жену в новые покои ? Дан Каймирэл из Дома Белого Волка забрал в прошлом месяце свою Айлиссэ. Освободились покои в Западной башне, самые просторные и наиболее теплые комнаты.
В желто-зеленых удлиненных глазах Ааштэ вспыхнули искры раздражения. Вот как! Похоже Каннваро не желал подчиниться молча, как того требовал обычай, а решил красиво обменяться с ним парой шпилек, оставив за собой последнее слово.
— Обойдется,— фыркнул он в кубок.— Для начала пусть перестанет изображать из себя растение. Сейчас ей без разницы, где жить. Так что не стоит, благодарю, лэн Каннваро. Прикажите готовить лошадей. После полудня мы выезжаем в Айтрижун.
— В Айтрижун?! — потрясенно воскликнул Кшаттэль, сидевший в удобном кресле у камина и так эмоционально махнул рукой с кубком, что невзначай выплеснул часть вина на великолепный ковер из шкур снежных коз. — Что мы там, собственно, забыли?
— Дракона,— съехидничал Ааштэ.
Маг Дома Снежного Барса, сильнейший из фэйрэх , вопросительно приподнял бровь. Воспользовавшись тем, что на него перестали обращать внимания, комендант цитадели, высокий остролицый эльф с пепельной косой еще раз поклонился и чересчур поспешно выскочил за дверь, выполнять распоряжения.
— Я не собираюсь прозябать в этой дыре. Ни дня более,— пояснил Ааштэ для всех, кто остался в покоях.— Мы и так потеряли много времени. Подумать только, я потратил четыре дня на это ничтожество.
Приоткрыв створку окна, забранного витражами, он бросил испепеляющий взгляд вниз, на эльфийку, сидевшую на скамейке во внутреннем дворике под сенью цветущих яблонь. Подобрав с земли веточку и слегка наклонившись, так что серебристые волосы занавесили лицо, мешая Ааште видеть ее полностью, она что-то чертила на земле.
— Поэтому,— закончил он, приподнимая свой кубок в жесте приветствия, — мы доберемся до Айтрижуна, где нас уже дожидается Мастер над драконами. До границ Агнарра мы долетим, но по территории Дома Сокола придется трястись в седлах. Ничего не поделаешь, это тоже одно из условий.
— Ну, знаешь ли,— недовольно сцепил руки на груди Ашэттирит, присаживаясь в свободное кресло напротив Кшаттэля, с недоумением взиравшего на алое пятно, портившее ковер. — Я бы предпочел трястись на конской спине, чем страдать от тошноты высоко в небе, застряв между наростами на спине дракона. Вдруг проклятая тварь взбрыкнет и скинет нас? Я не доверяю драконам.
— Ты просто не умеешь их контролировать, вот и все,— спокойно отозвался четвертый эльф, стоявший у другого окна. Его обманчиво расслабленная поза могла обмануть многих, но Ааштэ видел, что Таккенаро, брат его отца, сильно напряжен. — С чего ты взъелся на Каннваро, племянник? Кажется, у него светлая голова и он служит нашему Дому верой и правдой вот уже третью сотню лет. Как же так? Опять дурное настроение и хочется хоть кому-нибудь пустить кровь? У тебя талант, Ааштэ, наживать врагов повсюду, даже там, где найти их несколько затруднительно.
Ааштэ пропустил мимо ушей безобидную подначку дяди, посчитав ниже своего достоинства вступать в словесную перепалку с более опытным противником, к тому знающим все его слабости и уязвимые места.
-А неплохо он тут устроился,— задумчиво пробормотал Ашэттирит, утащив с подноса почти прозрачный ломтик сыра, и бросил заинтересованный взгляд на черноволосую эльфийку из народа эльтэм , в короткой тунике, едва прикрывавшей колени. Все это время остроухая красотка с неровно обрезанными до плеч волосами и в ошейнике, что ясно указывало на ее статус рабыни , стояла, скромно потупив глаза и притворяясь деталью интерьера. Хозяин ушел, оставив ее здесь, и ей мучительно сильно хотелось слиться со стеной и исчезнуть, ни в коем случае не привлекая чье-либо внимание.
Ашеттирит, заглянув в пустой кубок, разочарованно покашлял, заставляя девушку очнуться. С готовностью подхватив запотевший графин из красного стекла, рабыня до самых краев наполнила вином кубок эльфа, наблюдавшего за ней с голодным выражением лица, и попыталась отойти в сторону, но Ашэттирит удержал ее, ухватив за низ туники. Не смущаясь ничьим присутствием, он приподнял подол и нежно огладил округлое гладкое бедро девушки. На юном лице эльтэ не дрогнул ни один мускул. Она осторожно поставила графин на столик и покорно замерла, позволив мужчине усадить ее к себе на колени.
— Ашеттирит, имей совесть! — раздосадовано бросил Ааштэ, пытаясь призвать младшего родственника к порядку. — Тебе что, мало их дома? Это чужая собственность.
— Да, да, конечно, кто бы говорил, — ехидно поддакнул из кресла фэйрэх Кшаттэль, щуря золотисто — зеленые глаза, такие , же как и у остальных мужчин, присутствующих в гостевых покоях. Они все были неуловимо похожи друг на друга, что подтверждало их принадлежность не только к единому Дому, но и к одной семье. Высокие и широкоплечие, с редкими черными прядками в длинных дымчато-серебристых волосах, с высокими чеканными скулами и резковатыми чертами лица, с крайне редким для темных эльфов цветом глаз, напоминавшем о зеленом янтаре. Как и большинство жителей княжества Акхантиан они принадлежали к народу найэсу, темным северным эльфам.
Ашеттирит отвлекался исключительно на приятные округлости, оказавшиеся в его руках и недовольство, что проявлял двоюродный брат, его лишь раззадорило.
— Иметь совесть не интересно,— пробормотал он, целую эльфийку в ямку над ключицей.— Я предпочитаю иметь что-нибудь более доступное и соблазнительное.
— Не позорь меня, сын,— холодно произнес Таккенаро, даже не удосужившись повернуться к Ашеттириту лицом.— Оставь девушку в покое. Раз ты не умеешь вести себя, как подобает высокорожденному, по возвращении в Акхантиан я подберу тебе жену из нашего Дома и отправлю на десяток лет в такую дыру на границу с землями людей , что Альорис Шаэ в сравнении с ней покажется тебе центром цивилизации.
-Дай , я угадаю,— с неприкрытым сарказмом отозвался будущий жених. — Сначала ты найдешь мне жену с родословной в двадцать семь томов, женишь на какой-нибудь бледной моли с искрой дара и непомерными амбициями, а я, как послушный сын, соглашусь. Просидев десяток другой лет на границе, я вернусь домой, если к тому времени, основательно постаравшись, обеспечу тебя парой внуков, не так ли?
Таккенаро едва удостоил своего сына взглядом.
— Твое счастье, если так оно и случится,— признал он с неохотой.
На точеном лице Ашэттирита проступило настолько злорадное выражение, что Ааштэ мгновенно понял, что тот задумал. Нашел время и место в очередной раз позлить отца. Будто прочитав его мысли, Кшаттэль красноречиво закатил глаза к потолку и принялся высматривать там что-то интересное.
— А может мне стоит пойти по твоим стопам? — вкрадчиво спросил непокорный сын и когда отец резко развернулся к нему, Ашэттирит с улыбкой, вызывающе глядя ему в глаза, медленно потянул за рукав , обнажая плечо эльфийки, сидевшей у него на коленях. — Чем я хуже тебя? Найду себе красивую эльтэ, да хоть эту, с волосами как южная ночь, черными и блестящими. Зачем мне жена? Сгодиться и рабыня. А жену я отправлю сюда, в Альорис Шаэ, как только надобность в ней отпадет. Ведь так ты поступил с моей матерью?! Прельстившись сомнительными прелестями рабыни, ты бросил Каваэнтис, свою законную жену, сослав ее в цитадель Разбитых Сердец. Как же ее звали, ту черноволосую шлюшку, что ты притащил с собой в тот год, когда родился наш король? Суальмиль или Сульмиаль?
Он неожиданно, зло и резко рванул расшитый ворот туники, основательно разорвав ее. Девушка вскрикнула, инстинктивно зажав руки на груди и не давая легкому платьицу соскользнуть с тела. В голубых сверкающих от влаги глазах ее стыла тихая обреченная ненависть, которая очень сильно задела Таккенаро.
Прежде, чем Ашэттирит осознал, что происходит, отец за пару секунд преодолел расстояние, разделяющее их, стащил девушку в рабском ошейнике с его коленей, бесцеремонно отпихнув ее сторону, и пальцы правой руки Таккенаро железной хваткой сомкнулись на его горле. Совсем рядом оказались пожелтевшие от бешеного гнева глаза.
— Ее звали Суламиэль , и в отличие от твоей матери я ее любил,— на удивление спокойно проговорил Таккенаро, склонившись над сыном, даже не предпринявшем попытки освободиться. — Что касается Каваэнтис, твоей матери, то она останется здесь, в этих стенах, до последнего вздоха своей жизни.
Ааштэ и Кшаттэль откровенно забавлялись новой стычкой между отцом и сыном.
Освободившаяся рабыня, придерживая на груди разорванную одежду, осторожно пятилась к двери, собираясь, по всей видимости, ускользнуть под шумок.
— Иди сюда, милая, — развел руки Кшаттэль, зазывно улыбаясь и привставая с кресла.— Я тебя утешу. Не смотри, что я фэйрэх, я добрый! Не то, что некоторые.
С вскриком негодования черноволосая эльтэ вывернулась из его объятий и вжалась в стену, затравленно озираясь. Таккенаро, оставив в покое своего сына, хватающего ртом воздух, бросил на своих родичей презрительный и одновременно негодующий взгляд, подхватил эльфийскую рабыню под руку и повел ее в сторону двери.
— Идем,— велел он, распахивая перед ней дверь.— Я провожу тебя, пока эти коршуны окончательно тебя не заклевали.
Едва тяжелая дубовая дверь за ними затворилась, Ашэттирит шумно выдохнул и потер шею.
— Вот объясни мне, неразумному, брат, — попросил Кшаттэль, устраиваясь в кресле поудобнее и вытягивая длинные ноги. — Зачем ты его злишь лишний раз? Поверь мне, когда-нибудь он разгневается по— настоящему и невзначай свернет тебе шею и будет прав. Или я плохо знаю бешеную кровь, что течет в наших жилах. Ты этого добиваешься? А во-вторых, ты несправедлив по отношению к отцу.
— С чего это? — буркнул Ашэттирит , недовольно косясь на брата.
— С того, что нарушаешь традицию,— снисходительно пояснил фэйрэх. — О мертвых плохо не говорят. Напоминать о Суламиэль , при этом намерено коверкать ее имя было глупостью с твоей стороны. А обозвать шлюхой девушку, подарившую мужчине кольцо из лунного серебра, считается несмываемым позором. Не будь ты одной крови с ним, ты бы уже давно получил от Таккенаро вызов на поединок со смертельным исходом. И если ты не помнишь, то ты тоже присутствовал при церемонии, когда твой отец и Суламиэль из Дома Черного Ветра обменялись брачными браслетами. Князь Кьенайрэн сам подтвердил законность брака.
Ааштэ сделал вид, что не особенно прислушивается к певуче-гортанному голосу двоюродного брата, и, распахнув окно пошире, впустил в покои прохладный весенний ветер. Он не стал упоминать о том, что Кьенайрэн, его отец, так никогда и не простил своего брата за подобную выходку и позволил неравному браку состояться только по той причине, что Суламиэль ждала девочку и было необходимо, чтобы дочь Таккенаро родилась в законном браке.
Во дворе ничего не изменилось. Эльфийка с распущенными волосами по-прежнему сидела на скамейке и бездумно теребила в пальцах сухую веточку. Запрокинув голову, она подставляла лицо под лучи солнца, проникавшие сквозь переплетение цветущих ветвей старой яблони и на губах ее временами появлялась слабая улыбка. Прикрыв глаза и наслаждаясь игрой света и тени, она, казалось, прислушивалась к чему-то, что могла услышать только она.
К нему бесшумно подошел Кшаттэль, бросил заинтересованный взгляд вниз. Ааштэ подвинулся, позволяя брату присесть рядом.
— Совсем никаких изменений?— спросил Ааштэ, небрежным кивком указывая на эльфийку, погруженную в царство собственных грез.
Кшаттэль с сожалением пожал плечами.
— Никаких улучшений и это странно. Она не помнит даже собственного имени, не узнает служанку, которая приходит к ней изо дня в день прибраться и принести еду. Один день для нее ничем не отличается от другого и как мне видится, она совершенно не осознает, где находится. Она безнадежна, Ааштэ. Ритуал, что я провел над ней, имел для ее психики необратимые последствия. Нельзя соединить мертвое с живым. От нее осталась лишь оболочка, весьма красивая, надо признать.
Трудно было не согласиться с Кшаттэлем, глядя на эту утонченно красивую женщину с золотисто-смуглой кожей и безупречным серебром волос, по праву считавшейся одной из первых красавиц королевства Агнарр. Когда-то и Ааштэ дан-Иснэ был настолько ослеплен сиянием красоты агнаррской принцессы, что пожелал обладать ею вопреки воле ее царственного брата и своей собственной семьи. Смешно сказать, но тогда ему хотелось в чем-то походить на Таккенаро, посмевшего однажды бросить вызов своей семье. Ему льстила ее страстная влюбленность в него и внимание, которым щедро одаривала своего избранника принцесса Арриэтис дан-Агнаррэ . Она была единственной из женщин, что не боялась его и забавлялась тем ужасом, что он наводил на прочих. Увы, к прекрасному личику и идеальной фигуре прилагался комплект роскошных рогов и нескольких темных эльфов из личной охраны принцессы, с которыми остроухая агнари развлекалась каждый раз, стоило Ааштэ оставить ее без внимания.
Несмотря на то, что времени с тех пор прошло более чем достаточно, чтобы основательно все забыть, Ааштэ не испытывал к ней ничего, кроме дикого раздражения. Обманщица сполна получила по заслугам, но он не ожидал, что вновь увидев ее, почувствует почти непреодолимое искушение покончить с ней раз и навсегда.
— Куда эта тварь могла деть реликвию рода?— спросил Ааштэ, страшно жалея, что под рукой нет арбалета. Всего-то один выстрел в грудь эльфийки , нежившейся под лаской солнца, мог бы поставить жирную точку в этой истории, а заодно избавить его от опостылевшего брачного браслета.
— Никто тебе не скажет, в особенности она сама,— сказал Кшаттэль с горечью, непонятной его брату, и с трудом отвел глаза от среброволосой женщины в платье цвета лаванды.— Я знаю, о чем ты думаешь сейчас, так что не стоит этого делать.
— Отчего же?— мгновенно оскалился Ааштэ.— Спишем все на несчастный случай. С лестницы оступилась, заболела, отравилась... Да что угодно могло с ней случиться!
Кшаттэль успокаивающе положил руку на плечо брата, заставляя его говорить тише. Наверняка их отлично было слышно во внутреннем дворике.
— Пока реликвия не найдена, она будет жить. Будет,— сказал он твердо, обрывая на корню все возражения Ааштэ и крепче сжимая его плечо. — Ее жизнь нужна князю, а это значит, что твое слово здесь будет последним. Кто знает, может тебе понадобиться еще один ребенок? У тебя ведь всего двое сыновей?
— Ты шутишь, да, фэйрэх?— помрачнел эльф, залпом допивая остатки вина. — Я к ней даже пальцем не прикоснусь.
— Если князь прикажет...
— Да плевать я хотел на то, что прикажет Аршэнтар! — прошипел Ааштэ. — Надоели мне княжеские объедки. Если ему так нужны новые дети, пусть сам приедет в Альорис Шаэ и развлекается с ней хоть до самой беременности. Я слова против не скажу!
Кшаттэль с подозрением понюхал вино в своем кубке. Пахло земляникой и летом.
— Не намешали ли там чего-нибудь? — проговорил он в пространство, заметив хмурого Ашэттирита, с видом гордого страдальца за правду подпиравшего щеку рукой.
Несколько заинтригованный , Ааштэ , легко соскочив подоконника, плеснул в свой кубок земляничного вина и с интересом принюхался.
— Ничего,— сказал он удивленно.
— Вот и я удивляюсь. Никто ничего не подмешивал, однако вы оба ведете себя так, будто вам еще далеко до первого совершеннолетия. Совсем как дети, что не способны держать свои эмоции под контролем. Не хочу, не буду!— насмешливо передразнил фэйрэх, довольный произведенным эффектом. Уж очень обескураженными выглядели лица братьев.— Как князь Дома скажет, так и будет. Поэтому готовимся к поездке. Лично я пойду проверю свое оружие, а позже спущусь вниз посмотреть, все ли приготовлено должным образом.
— А я не прочь снять напряжение, — с мечтательной тоской проговорил Ашэттирит, бросив красноречивый взгляд на дверь.— У нас еще осталось время?
— Считай, что у тебя его нет,— засмеялся Кшаттэль, обменявшись с Ааштэ мимолетным взглядом.
— Мы же после полудня выезжаем?— справедливо возмутился Ашэттирит.
— Скажем правду , брат.— сжалился Ааштэ, салютую темному эльфу кубком . — Не хочу тебя огорчать, но кажется напряжение ушел снимать твой отец. Большинство женщин, проживающих здесь, знатного происхождения и потому неприкосновенны, но ты, конечно, можешь поискать...
Ашэттирит громко и затейливо ругнулся, вызвав у Ааштэ и темного мага Дома Снежного Барса взрыв хохота.Отсмеявшись, фэйрэх отправился прямиком в свои покои, а двоюродные братья остались утешаться остатками вина.
Тирисса из Дома Белого Волка.
Альорис Шаэ, цитадель Разбитых Сердец,Акхантиан, княжество темных эльфов-найэсу.
За 10 дней до Солнцестояния в год Белого Дракона.
От дан-Иснэ Каннваро вернулся не скоро. Тири открыла ему дверь после условного стука, как они и договаривались. Предварительно убедившись, что с ним никого нет, она распахнула дверь шире и позволила темному эльфу пройти в комнату, залитую солнечным светом. Ей не нужна была особая проницательность, чтобы понять простые вещи. Каннваро чем-то безмерно огорчен, хоть и старается скрыть свои истинные чувства за привычной невозмутимостью. За долгие годы, проведенные Певицей Рун в цитадели Разбитых Сердец, она достаточно хорошо его изучила.
— Какие новости, Канн?— спросила она с беспокойством, когда пепельноволосый найэсу сел на плетеную циновку для медитаций, игнорирую стулья и не воздав должное удобному креслу у окна, на котором валялся брошенный травник Аккайла в потертом кожаном переплете.
-Уезжают к полудню,— проговорил он с закрытыми глазами, — или после. Во всяком случае, мне хочется в это верить. Как же они мне надоели, высокомерные отродья. Думают, что весь мир существует лишь для того, чтобы исполнять их прихоти, а солнце светит исключительно для них.
Он прислонился спиной к голой стене и на его лице, между бровями залегла напряженная морщинка. Он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, заставляя себя успокоиться.
Дан-Иснэ отправятся в путь в полдень. Как же не вовремя. Тири сжала кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Весь ее грандиозный план мог сорваться из-за такой малости, как несвоевременный отъезд высокорожденных китри. Что им стоило уехать утром или в любой другой день, сразу после того, как она приготовит нужный отвар для принцессы Арриэтис. Его необходимо было принять сегодня, в день, когда луна вошла в полную силу, желательно в ближайшие два часа и проследить, чтобы принцесса выпила все до капли, после чего отправить эльфийку спать, чтобы снадобье подействовало как должно. От того же Каннваро она уже знала, что Арриэтис сидит во внутреннем дворике, в том самом, где несколько старых узловатых яблонь доживают свой век, и что самое скверное, окна покоев, где поселили поселили принцев крови, как раз выходят туда. Сидеть она там будет столько, сколько пожелает Ааштэ. Увести принцессу незаметно никак не получиться. Доверить столь ответственное дело кому-то другому тоже нельзя. Это может привлечь к себе излишнее внимание Кшаттэля дан-Иснэ. Если любому другому, не сведающему в травах, можно было наплести, что снадобье требовалось для поддержания сил принцессы, то обвести вокруг пальца фэйрэха не получиться при всем желании.
Однако главная проблема была все же в ней самой.Нельзя, чтобы ее кто-то увидел.
Четыре бесконечно долгих дня, показавшихся Тири вечностью, пока дан-Иснэ разгуливали по цитадели с видом хозяев, а что тут и говорить, они действительно владели здесь всем и всеми, Тирисса дан-Кхаэннор, целительница из Дома Белого Волка, просидела взаперти, в той части помещений, что отводились для прислуги и рабов. Здесь бы ее никто не догадался искать. Никому бы и в голову не пришло, что она скрывается в Альорис Шаэ. Это было немыслимо, находиться тут по доброй воле. Она всего лишь воспользовалась советом, что звучал в устах мужчин-китри как злая шутка. Хочешь спрятать женщину — спрячь ее в цитадель Разбитых Сердец и больше ее никто никогда не увидит. Она так и сделала, воспользовавшись помощью Каннваро, старого друга их семьи и по совместительству коменданта злополучной цитадели, и оказалась рядом с Арриэтис в нужный момент. Однако с тех пор, как она оставила князя Кьенайрэна , тем самым лишившись его покровительства, прошло много лет и зим, она изменилась, но не настолько, чтобы кто-нибудь из его детей или внуков не смог узнать беглую жрицу Волчьего Солнца. Каймирэл, владыка ее Дома, разыскивал ее и по сей день, обещая за ее поимку щедрую награду.
Стоило лишь вспомнить, как месяц назад она возвращалась из прачечной со стопкой свежего белья и едва нос к носу не столкнулась с Каймирэлом, как ее сердце вновь замирало от ужаса. К счастью, арр-дан Дома Белого Волка, слишком занятый бурным выяснением отношений с непокорной дочерью, не обратил внимание на неприметно одетую эльфийку, низко ему поклонившуюся и проскользнувшую мимо шустрой мышкой. Кроме того, ей стыдно было вспоминать, как она впервые повысила голос на Каннваро и с душившей ее яростью кричала на него за то, что он вовремя не предупредил ее о визите Каймирэла. Лишние потрясения ей не нужны , особенно сейчас, когда ее жизнь вошла в более спокойное русло и она всем была довольна.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
