|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
ЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖ
ВВС. База "Коменданте-Эспоре". Рио-Гранде.
"Под крылом самолёта зелёное море..." — дальше песенка не подходила.
Капитан Беленин склонил голову — с высоты двух километров даже лёгкая дымка тумана укрывала все виды. Но когда ходили по нижней кромке облачности, под крылом проносился....
"И не море вовсе — океан, и скорее не зелёного, а серого цвета... Атлантический. Заграничные земли, заграничные во́ды. Чёрт..."!
"Су" крутанул "полубочку", выходя в новый вираж... Павел не ожидал, мотнув головой с неприятными ощущениями.
Сегодня к управлению и не притрагивался, сидя в "спарке" сзади.
Рысачил кубинский товарищ — показывал, сорви голова (вот уж точно) на что учился в Союзе и какие навыки приобрёл в "интересных местах", например в Анголе... дорвавшись, накручивая пилотажу.
"Могёт. Резок. Так и подёргивало в некоторых моментах ухватиться, перехватить ручки. Даже "пассажиром", а спина вспотела. Но парень опытный. Кстати, его тоже вытащили с переучки на Миг-23 — отзывался о нём прямо-таки восторженно. Ну, ещё бы. Сам такой же".
Снова сев на "Су" после "Мига", капитан Беленин, что называется, почувствовал обратную разницу... и честно, после "двадцать третьего" Су-22 истребителем-бомбардировщиком уж и не тянуло называть — чисто бомбёр... вот его удел.
"Тем не менее "Сухарик" поосновательней и покрепче сделан".
Это особенно ощущалось, на вот таких виражах — с максимальной эксплуатационной нагрузкой на режимах разной стреловидности.
И техники отмечали простоту, надёжность и неприхотливость — конструкция шарнирного узла и консолей крыла Су-17 (он же Су-22) не в пример выносливей "Миговской", не требующая ежедневной "пробивки" смазкой.
"А на "Мигаре" прям... "трещало". По крайней мере, так казалось".
В наушниках прошипело — с земли руководитель полётов дал "отбой" задаче.
Ответил кубинец, крутанул напоследок нисходящую "бочку", возвращаясь на аэродром.
Сели мягко, покатились на пробеге. Беленин высматривал, где стоит "аэродромный", принимающий тормозные парашюты... дождался момента, когда прокатывали мимо, и только тогда сбросил (бывало ветром парашюты несло так, что бедолаги замаивались догонять).
Уже выруливая к стоянке, впередисидящий поднял фонарь, впуская свежий воздух. Павел последовал его примеру.
Кубинец и рулил с каким-то вычурным изяществом "педалируя" (в смысле управлял педалями) не напрямки, а впритирочку объехав аэродромный тягач, выписал поворот, с расчётом встать на стояночное место, снова в предстартовом положении.
Принимающий "аэродромный", поджидая, поднял руки... и опустил, когда самолёт занял положенное место у белой полосы на бетонке... баста.
Нажатием на тормоз машина замерла, мягко качнувшись, клюнув носом.
"Приехали".
Плавно убрав обороты, выключили зажигание.
Утихший "Су" ещё чем-то жужжал в гидросистемах, потрескивал остывающим металлом.
Пока катили с открытыми фонарями, и пот на спине успел высохнуть.
Подали стремянки, стали выкарабкиваться.
Сунув шлемы подмышку, потопали в домик руководителя полётов — расписаться в журнале.
* * *
Вся первая половина сентября прошла в напряженной подготовке лётного состава эскадрильи на советские Су-22.
Аргентинское командование адекватно оценивало все сложности и необходимые сроки на переобучение своих пилотов... даже самых опытных. И вариант с кубинскими лётчиками в кабинах истребителей-бомбардировщиков видимо их вполне устраивал.
Однако столичные чины в штабе ВВС Аргентины все же были настоятельны, требуя непременно разбавить эскадрилью своими асами.
После обкатки на учебных "спарках" из полутора десятков человек было выбрано четверо по принципу "самые-самые".
Неизвестно, что там задумали "высокие погоны" в Буэнос-Айресе, но в процессе обучения обретали невольный опыт и сами советские инструкторы: летали над Огненной Землёй — ориентируясь на агрессию со стороны Чили, изучали район боевых действий. Особое внимание уделялось действиям над морем, в условиях большого удаления от района базирования.
В этом случае нарабатывали налёт с полной загрузкой. Весьма характерной: четыре подвесных топливных бака, а на оставшиеся две подвески под вооружение цепляли "чугунки"-полутонки (имитаторы).
Но в "оружейку" ходили, смотрели — чем их хотели заражать, так штуки серьёзные: "воздух-поверхность", управляемое, высокоточное, новейшее.
В связи с этими участившимися дальними полётами над морем, прошёл устойчивый слушок (как это водится сарафанно-солдатским радио), что рассматривается задача нанести ракетно-бомбовый удар непосредственно по английской войсковой группе, высадившейся на Фолклендах. Якобы с подвешенными ПТБ в перегоночном режиме дальность "Сушек" позволяла достигнуть островов, нанести удар и вернуться на аэродром базирования.
По этому поводу естественно пошли гулять пересуды... коллектив (как бы партия не направляла и не сплачивала) это всегда разномнения позиции и оппозиции, адептов идиомы "в споре рождается истина".
Мнения авторитетных специалистов и просто всезнаек были однозначны: "чушь!".
Паша Беленин, не хуже остальных зная табличные цифры "боевого радиуса" Су-22, и чем отличаются режимы: "перегоночный" и "боевой", в целом с такими оценками соглашался. Но вот... призадумался.
После их экзерсисов на "Мигарях", там, в небе над азиатскими морями, теперь столь категорично отвергать такую возможность — челночного пролёта на запредельную дальность, не стал бы.
Да и неспроста из Союза вместе со всей остальной военно-технической комплектацией к "Сушкам" привезли ПТБ повышенной ёмкости.
Однако начальство (и своё и аргентинское) пока загадочно отмалчивалось.
Комэск (а у него был целый штаб специалистов) либо тихарился до поры, либо сам не всё знал.
Пока же только шли тренировочные и обучающие полёты.
Летали специально с ПТБ — с пустыми и полными, с уже помянутыми "чугунками", чтоб натаскать на лишний вес, лишнее лобовое сопротивление, на ограничения по перегрузкам.
Сложный пилотаж, кстати, крутить можно было и со всем этим "навесным добром"... без разницы, где висят "гири", под крылом или "животом" — "Сухарик" машина крепкая.
Правда, там уже вступали в силу особенности управления... вот его, в том числе и отрабатывали.
Машины тоже готовились.
Все доставшиеся от перуанцев самолёты проходили планово-предупредительный ремонт, подвергаясь тщательным операциям контроля и тестировки.
Прибывший из Союза заводской технический персонал производил плановую поэтапную перекомплектацию, подгонку под новые и дополнительные системы вооружения.
Менялось бортовое радиоэлектронное оборудование.
В хвостовой части и по бокам гаргрота устанавливались кассеты с отстреливаемыми инфракрасными и противорадиолокационными ловушками.
Перестраивались на аргентинские параграфы приёмоответчики системы госопознавания.
Проводился комплекс мероприятий по подготовке техники и вооружения к работе в суровых приантарктических условиях... и, как говорится, и так далее....
Ещё одной непонятной закорючкой в довольно чёткой системе построения эскадрильи, была диспропорция в распределённых по боевым машинам пилотах.
Изначально на базу перегнали восемь боевых Су-22М3, на них соответственно посадили четырех кубинцев, плюс проходили ускоренную подготовку четыре местных мучачос.
(Два учебных Су-22У не в счёт).
Это устойчивое соответствие было нарушено.
Сначала на одной "Сушке" "полетел" движок...
Вообще-то двигатели на экспортных Су-22, как отмечали сами технари, стояли "неубиваемые". Даже после африканских эксплуатантов, где в баки лилось грязное с песком (бывало и такое) топливо... летали.
Несмотря на достаточно приличное состояние принятых машин из Перу, некоторое пренебрежение нормами обслуживания всё же были отмечены.
Но по серьёзному забраковали только один истребитель-бомбардировщик — покопавшись в потрохах, проведя дефектоскопию силовой установки, техники развели руками... "под замену".
Затем случилась авария (как же без лётного происшествия). ЧП произошло по обычному недогляду аэродромных служб и лично руководителя полётов.
Аргентинцы к тому моменту уже пилотировали самостоятельно, бравируя: "Ха! Проще простого". Ну, и косячили порой, в основном по мелочи... а тут пилот, заходя на посадку, забыл выпустить шасси.
Беленин тогда лично наблюдал....
Посадочная скорость у "Сушки" под "триста", шасси полагается выпускать заранее, ещё на глиссаде, как раз, чтобы избегать таких вот случаев. Но на полосу неожиданно упал туман и службы визуального контроля прое... прозевали.
Пилот оттачивал свои навыки в одном из режимом повышенной загрузки — под брюхом висели баки.
Вот на них он и сел, проелозив по бетонке, как на подушках. "Люминьевых".
Какие были бы последствия, если бы ПТБ на то время были полные... и гадать не надо.
Впрочем, и остатки керосина (а они там всегда имеются) могли вспыхнуть от любой искры.
Хорошо аэродромные службы среагировали оперативно, прямо на ходу заливая пеной сунущийся по бетону самолёт.
Бедняга "Сухой" стоял на полосе... мокрый, точно оплёванный и виноватый, склонившись на одно крыло.
В штабе аргентинских ВВС отреагировали весьма оперативно, прислав на замену ещё пару Су-22М3.
Но у комэска взыграло традиционное "не ударить лицом в грязь" перед иностранцами, и показать товар лицом — "вот как можем", приказав "машины привести в лётное состояние в кратчайшие сроки".
А на самом деле никакой тут героической самоотверженности не было — техники заводской бригады на строевом аэродроме осуществляли процедуру замены двигателя за каких-то пару часов.
Ещё через сутки поставили на крыло и неудачно севшего.
Так что пара Су-22М3 прилетела и осталась.
С одной стороны — перегнали и перегнали. Будет не восемь боевых машин, а десять. Непонятно было только почему в условиях дефицита лётно-боевого парка... как впрочем, и опытных пилотов, пригнавшие их кубинцы не остались, отбыли в свою эскадрилью на другую базу. И курсантов из числа аргентинских пилотов не назначили.
К тому времени уже начали отрабатывать групповые полёты и две новые "Сушки", как само собой, закрепились за инструкторами — вот лично за Пашей Белениным и напарником — летуном-испытателем из Владимировки.
Глядя на это, кое у кого народились кое-какие интересные и смутные подозрения.
Снова строились всякие гипотезы и предположения, коль уж высокое начальство оставляет неравнодушных подчинённых в секретном неведенье.
А назавтра встречали "Антошу".
Ещё загодя "солдатским телеграфом" наобещали, что привезут письма с родины.
Красавец Ан-22 отгудел, отсвистал реверсом на пробеге... замер, раскрывая зев задней рампы.
Первыми на поле выкатились "Грады". Четыре установки.
По виду явно не новьё — рабочая техника. Чехлы обтягивали только пусковые направляющие, выставляя напоказ всё остальное — опалины от стратовиков, облезшую и оцарапанную местами краску.
Приданные расчёты и обслуга — узнаваемо смуглые, испано-язычные.
Догадались и без подсказок:
— С Анголы перебросили.
А неподалёку на запасной рулёжной полосе стоял С-130 "Геркулес" — удачный, проверенный, растиражированный воздушный грузовик из-под "made in USA"... в разяванную рамку которого "Грады" не влезали.
Как впрочем, и "Осы" и "Кубы".
Кому-то из штурманского состава, глядя на быстро сформированную и укатившую колонну "Градов", вдруг снова взбреднуло в голову:
— И стало их десять. Стря-янно!
— Ты это про что?
— Подготовленных у нас из иностранцев пилотов восемь. Так? А боевых "Сушек" десять.
— И что тут стря-янного? — Передразнили.
— Чеховским ружьишком попахивает от этих "двух лишних". Машинки на ходу, на крыле, свободны — заряжай, садись, лети, стреляй. А пилотов восемь. А мы вроде бы на "боевую" не подписывались.
— Да вроде б и разговоров пока нет.
— А чего, повоюем и за аргентинских мучачос, — пожал плечами одни из летунов, — не вижу здесь ничего такого отличного от других "горячих точек", где есть хоть какие-то советские контингенты. Не впервой.
— Первыми здесь отличились и весьма знатно морячки с "Петра", — напомнил Беленин, — а кто тут из наших ещё? Пэвэвошики?
ЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖ
"Наши" в Рио-Гранде. Подраздел ВВС.
"Не набрал бы часов на "классность", мытарясь в Шираках — не попал бы в Камрань, не отличился бы над Южно-Китайским морем — не направили б сюда.
В Союзе всё казалось: "мало летаем, а тут прорва... ну, ещё бы — война бод боком"!
Капитану Беленину служба "в далёкой нежаркой Аргентине"...(да-да, это тебе не какое-нибудь "в жёлтой жаркой Африке" от Владимира Семёновича") с одной стороны напоминала курсантские будни молодняком — комэск "строил" со всей серьёзностью: точно желая показать "местным" — какова она, дисциплина в советских ВВС... и в прямом смысле — утро начиналось с неизменного построения.
Ребята чертыхались, сплевывая, вышучивались: "хорошо хоть нарядов на "тумбочке" не придумал, изверг"!
"По будильнику" — вскакивали с коек, мыльно-зубощёточные, завтрак и топали ботинками, выбегали.
Какая б ни была погода — лётная, не лётная, всегда "по готовности" уже в противоперегрузочных костюмах, шлемофоны под мышкой... в ожидании.
Потому что летали практически каждый день и несмотря ни на что!
База живёт и днём, и не успокаивается ночью.
Аргентинцы при всём при том, что берегли самолётный ресурс (тенденция "раздевать" на запчасти одну-две машины ради боеготовности эскадрильи практиковалась ещё с самого начала),* вроде как какое-то время готовились к ночным атакам, нарабатывая "слепой" навык. Но и без того "Скайхоки" периодически выполняли набеговые беспокоящие рейды-налёты на британские позиции на островах — в тех же, "слепых" условиях: по туману, в густой облачности, попадая в снегопады и... случалось, не возвращаясь.
Иногда их прикрывали "Миражи", иногда нет.
Всегда спозаранку в воздух поднимался в спецборт, совершая предполетную проверку наземных систем связи и радиотехнического обеспечения, особенно необходимую в условиях метеоминимума на взлётно-посадочных режимах.
Производилась фактическая разведка погоды в районе аэродрома, над полигоном и по маршрутам. Постоянно в небо уходили самолёты ближнего и дальнего воздушного разведдозора.
Гудели движками "Боинги", "Электры", "Фоккеры", "Геркулесы", периодически перебрасывая грузы на островной плацдарм. **
Транспортные операции, как правило, сопровождалась отвлекающими, дезинформирующими действиями, необходимыми для прорыва британской блокады, намеренно показывая на радарах противника посторонние засветки.
Время от времени в этих миссиях задействовали и "Сушки", совмещая с учебными, тренировочными, "провозными" полётами.
* * *
В базовом варианте оборудование Су-22, ориентированного как фронтовой истребитель-бомбардировщик, не очень подходило для длительных полётов над морем. Однако бортовой навигационный комплекс машины имел режим запрограммированного маршрута с несколькими поворотными точками, что прекрасно показал себя в отрицательных метеоусловиях — для возвращения достаточно было нажатия кнопки... самолёт автоматически брал нужный курс на аэродром базирования.
Понятное дело, что в полётах дальним кругом к аргентинским лётчикам вопросов не возникало, но кубинцы...
Их хоть и выбирали на эту миссию по каким-то исключительным признакам, и виду они не подавали, но подмечалось — малость бледнеют смуглые ребята. Особенно если затрагивалась тема "приводниться в холодный океан". Всё же подготовка у морских лётчиков иная, нежели у "зелёных". И в психологическом плане в том числе.
Беленин и сам, когда вспоминал, как они на "хорнетов" ходили (ну точно на охоту), прорисовывая на карте тот тихоокеанский маршрут и вообще всю неустойчивость плана, тихо фигел:
"Надо ж... всё-таки есть что-то в нас немного безбашенное".
*( Уже в самого начала войны один из пяти поступивших из Франции истребителей-штурмовиков "Супер-Этендар", оказался на приколе из-за отсутствия запчастей.)
**( Аргентинцы использовали в боевых, разведывательных и обеспечительных действиях весь имеемый самолётный парк, в том числе и пассажирский.)
* * *
("Провозные полёты" — выполняются вместе с инструктором на учебной модификации самолёта с двойным управлением. В нашем случае Су-22У и Су-22УМ.)
Утренние процедуры почти неизменны:
...построение, и полковник (комэск) доводил общие планы, инструктаж с подписями.
...далее — в "конуре" РП заполнялся с проставленными датами полётный журнал.
...следом — распределение по машинам (вчера пригнали ещё одну "спарку".
...выдача задания, предполётные указания.
Погоды конечно уже не те, что вначале, когда "подопечных" поневоле засиживали теорией и простым сидением в тренажерном кокпите в ангаре, а ты (инструктор) торчишь на стремянке свесившись в кабину, тыкаешь пальцем в приборную доску, объясняя.
"Стажёры" уже допущены к самостоятельному управлению... к РУДам, РУСам.
Погоды не те, но ветер всё ещё бодается в лицо порывами, щекоча колючей пылью, что несёт с прилегающих пустырей (бедой аэродромных служб и двигателей).
Насыщенный солёной влагой воздух порой ершится хрусталиками снежинок, холодит ("зима ещё будет", — говорят "местные")... и особо на контрасте чувствуется, когда выписывающий эволюции на рулёжных дорожках самолёт поворачивается хвостом, а из его свистящего сопла обдаёт, дотягивается раскалённым духом форсажных камер.
Утра́ ещё совершенно пасмурны.
На запасной полосе, исписанной чёрными резиновыми следами пневматиков, выстроилась короткая линейка расчёхлённых "Су" на прогреве... с горящими стартовыми и аэронавигационными огнями.
Стоят под колодками, свистят на малых оборотах.
В глаза бросаются крупные белые буквы на фюзеляжах "ARMADA" — новая эскадрилья относится к Аргентинским ВМС.
Их обслуживали: под крылья, подкатив тележки, цепляли подвесные баки и вооружения. К ближайшему "Сухарику" от аэродромного источника питания тянулся извивающийся двужильный силовой кабель, воткнутый в разъём под фюзеляжем. Аэродромный технарь в наушниках, подключённый проводом внешнего переговорного устройства, что-то проверяет, согласовывает с пилотом.
А дальняя машина уже избавилась от всех пуповин. Крылья сунулись туда-сюда, выставляясь на взлётную стреловидность, пилот ещё пробует механизацию закрылок, предкрылок, выдвинув-задвинув тормозные щитки в хвосте фюзеляжа.
Наконец из-под задних шасси убрали колодки, дали отмашку на выход.
Едва уловимо покачиваясь с носа на киль истребитель-бомбардировщик, нарастающим свистом, добавляя тягу, мягко тронул вперёд по РД (рулёжная дорожка), выкатился на взлётную полосу.
Короткая остановка (ещё одна перед самым...) — внимательный техник оббежал, подлезая под фюзеляж — крайняя проверка, махнул рукой: "можно"!
"Сухой" покатился плавно, всё ускоряясь...
Издалека казалось, что тяжело нагруженная машина, будто неторопливо оторвалась от земли (почти в конце полосы), и не спеша, набирая высоту, оставляя в ушах "сочный" отголосок незатухающего рёва, уходила, рассеиваясь, теряясь в морозной утренней дымке.
"Ага! Вот и мой"! — Определил по номеру Беленин — аэродромный тягач тянул из ангара "спарку", уже загодя пригруженную подвесными баками и учебной (выкрашенной в красные цвета) ракетой класса "воздух-поверхность" — сегодня по плану практические пуски.
"Сушка" заняла подготовительную позицию, аэродромная обслуга сноровисто отцепила "водило" (тягач укатил), тут же приставив к самолёту лесенку.
"Провозной" — Густаво Донадилльи (пилот "Даггера", тот самый, что учувствовал в атаке на "Тараву") оказывается уже сидел в передней кабине, осваиваясь, проводя предполётные манипуляции.
Поднявшись и сам, Беленин приятельски хлопнул аргентинца по плечу, забираясь в задний кокпит.
Следом "леса́" облепили обслуживающие спецы.
Красная стремянка с площадкой-дорожкой, навешиваемой на борт фюзеляжа, позволяла авиатехникам "гулять" вдоль всей спаренной кабины, доставая и до технологических лючков в гаргроте позади фонаря, где размещались агрегаты самолётных систем.
Что они и делали, занявшись процессом сразу вдвоём: один (заводчанин, специалист группы вооружения) склонился в переднюю кабину, другой — строевой и бывалый (из Сирии, Анголы) прапорщик копошился в электронной начинке гаргрота, перекидываясь профессиональными словечками... как водится не без смехуёчков. Та ещё парочка:
— ...всунул! ...есть сигнал? ...проходит?
— ...ага, мля — проникает, мля... ещё раз, повтори, — доносилось краем уха до Беленина.
Прапор пропихнув в блоковое отверстие какую-то байду, примеряя... снова, вынимал — чёрт его знает, не лезла, наверное. Наконец, совладав с упрямым разъёмом, решил включить в процесс тестировки и командира:
— Паш, а Паш?
Беленин, настраиваясь на полёт, лишь скосил нетребовательный взгляд — при всём своём форсе истребительной элиты по отношению к коллегам других лётно-офицерских профессии (это вбивалось ещё в училище), со своими технарями всегда был на "ты", зная, от кого зависит функциональность машины. А к "товарищ прапорщик" и вовсе не иначе и всегда по-простому "Григорич".
А тот проходняком нарочито деловито гнул:
— Паш, а Паш, вот скажи, интересно, а что женщина ощущает, когда в неё проникают?
И сам же ответил... веско с ухмылкой:
— Ощущает, что в неё проникают!
И растянулся в довольном "гы":
— Если женщина не стонет — то она того не сто́ит!
Как ни странно, но первым заржал впередисидящий Густаво, удивительно быстрым образом сумевший насобачиться в русском разговорном.
Чему было единственное объяснение — как-то у него видели истрёпанный "до не могу" русско-испанский словарь, судя по дате выпуска "1937", ещё с испанской войны!
Почитай раритетный... и что поразительно — советского издания!
Но главное настоящий, рабочий — на полях высохшими чернилами остались наброски вопросов к пленным франкистам.
Только и осталось присвистнуть — откуда!?
Не у одной народности есть поговорки про "гостей, что уж третий день как...".
В нашем случае советники из далёкой России, разумеется, не совсем были гостями — немного иной формат, но всё же...
Времени пребывания на чужой земле уже прошло достаточно, первые языковые барьеры вежливости пройдены, люди "пообтёрлись боками", пообвыклись, пригляделись — начали вылезать извечные личностные проявления — расположения или наоборот.
О каких-либо конфликтах говорить, конечно, не приходилось (с этим строго), но самцы есть самцы, психология древних инстинктов — им всегда надо повыпячивать грудь.
На правах хозяев это в первую очередь пробивалось у некоторых аргентинских лётчиков. В частности у тех, кто отучился и проходил стажировку во Франции на "Миражах", и особенно успевших результативно отработать комплексом "Супер-Этендар" — "Экзосет".
Они всё ещё находились под впечатлением от "невероятного, высокоточного, управляемого оружия" — ходили носы задирали, будто это их личная заслуга — "такие вот технологичные системы, такие вот ультра-самолёты"!
Всё это чертовски напомнило, как кто-нибудь из товарищей-сослуживцев, купив новенький "Жигуль" или экспортную "Волгу", вот так же пыжился, позвякивая ключиками от зажигания.
Только у тех-то "тачка" хоть в собственности — и можно прихвастнуть "во какая у меня"!
И как ни крути, отечественного автопрома — вроде, как и гордость за державу!
А эти... нашли, чем кичиться!
В то же время о русских самолётах эти несознательные амигос отзывались деланно пренебрежительно, мол, "труба" — устаревшая концепция. *
И естественно, и как обычно, и как это водится, когда пробуешь что-то новое, ёрзая в кабине самолёта перед сонмищем тумблеров, шкал, кнопок, возникает исподвольное предвзятие: тот прибор не там, тут неудобно, здесь непонятно...
Что характерно этих "героев" — "этендар-экзосетов" после "прогонных" на "спарках" забраковали.
А вот лётчики штурмовой авиации, имевшие основную практику на "Даггерах" и "Скайхоках", тем более оставшиеся "безлошадными", вполне вписались в "русские крылья".
Разумеется, за столь короткий срок полно и качественно освоить новую машину было практически нереально.
Но с этих четырёх выбранных аргентинских пилотов буквально не слазили... точней они не вылезали из кабин, будто чёрт их сзади подгонял.
А "Сухарик" оценили и даже хвалили... что уж говорить — потешив самолюбие "за крылья Родины".
Хотя... собрав в кучу весь патриотизм, бить себя в грудь-де "наши самолёты самые лучшие", познакомившись поближе с теми же "Миражами", ни технари, ни лётчики советской миссии не спешили, но...
Во всяком случае, по факту...
Безусловно, сравнивать лёгкий штурмовик "Скайхок" с громилой-бомбёром Су-22М3 было бы некорректно, из-за кардинальной разноклассности машин...
Но со сверхзвуковыми "Миражами-Даггерами" накоротке уже успели "поиграть", померялись питюнами в небе... как же без этого.
"Сухой" виражил однозначно проворней! **
*( Тут правда — компоновка "труба с крыльями" себя изжила на тот момент. Как недостаток — невозможность разместить в носовой части самолёта нормального радара, систем целеуказания и наведения, вынуждала подвешивать специальные контейнеры на узлы подвески, либо крепить на внешнюю часть фюзеляжа.)
**( Масса пустого "Скайхока" 4365 кг. Су-22 (11550 кг.) форсированный разворот радиусом в 750 метров совершал за 17 секунд. У "Миража-III" (масса пустого 7050 кг.) эти показатели равнялись 850 — 900 м. за 26 сек.)
* * *
А в высших инстанциях, в штабах, в генеральских умах, наконец, сориентировалось, взвесилось-просчиталось, ... всё у них там выстроилось в желаемо-действительное, спуская реализацию генеральных планов на непосредственных исполнителей.
В расположение авиабазы нагрянула столичная инспекционная группа, "большие погоны" — аргентинские, представитель советской миссии в высоком чине из МАП, проводя предварительные согласования, устанавливая ориентировочные сроки воздушных операций, вырабатывая тактику и направления ударов.
И уже на следующие сутки, в преддверие отъезда, итоговым пунктом программы, прервав расписание полётов, застроили сборный личный состав, толкнув попеременно торжественные речуги.
Что там пламенно "испанил" аргентинский генерал, вышедший по холодцу в белоснежном расфуфыренном мундире, наскоряка перевести было проблематично — да и не пытались, лишь некоторые слова из контекста вылавливали... в стиле "но пасаран"!
Свой же генерал-полковник (три дня, как с трапа из Москвы), видимо разбираясь в сути дела, сумел затронуть и техническую часть вопроса, и риторически воодушевить: начав с официально-уставного "товарищи офицеры", закончив, как отец родной — "ребята"... да ещё и потрафить аргентинской стороне, в виду синхронного перевода.
Ветер срывал голос в сторону, донося особо ярко-выраженное:
— ...ранее необходимости использовать Су-17 на максимальную дальность не было, товарищи... но, как говорится, вот она необходимость настала, товарищи!
Даром, что с крылышками на погоно-петлицах, раскрасневшись лицом на ветру (на ветру ли? ...не принял ли по случаю?), генерал-полковник вещал как с шашкой со скакуна по-будёновски — колоритно, сочно и вдохновенно!
— ...аргентинские ВВС не понаслышке проявили в этой войне и жертвенность, и смекалку... и профессионализм!
И вкратце пробежался по некоторым фактам: о всего двух воздушных танкерах, что смогли обеспечить дозаправку в воздухе ударно-штурмовых эскадрилий, и что от бедности в качестве бомбардировщиков аргентинцами использовались даже транспортные С-130 — бомбы скатывались вручную с откинутой грузовой рампы...
— ...так почему бы нам, советским лётчикам и наземному инженерно-техническому персоналу не показать свой класс и смекалку, показать — на что способно наше оружие!
Все так и ждали, что сейчас связующим аргументом с генеральских уст слетят привычные мато-обороты! Ан нет, сдержался.
— ...взять да и огорчить британских империалистов. Им-то наверняка известно ТТХ наших "Сушек" по боевому радиусу действия! А мы им сюрприз...
Крякнул, явно снова сдержав "мать-перемать"...
— ...а потому в злобе дня, товарищи — доказать, что истребитель-бомбардировщик "Су" сможет из Рио-Гранде достигнуть Мальвинских островов и нанести удар по... оккупантам!
Ну, точно чуть не сорвал с языка "немецко-фашистским", успев вовремя вспомнить, сколько их тут на аргентинской земле осело после "сорок пятого".
Уже потом исключительно перед "своими" в лучших партийных традициях назидательно привёл пример из героического прошлого, как бомбардировщики Ил-4 из-под самой Москвы дотягивались до Берлина, беря почти вдвое большую нагрузку... (по факту чего сам конструктор Илюшин, кстати, был скептически удивлён).
— ...надо долететь ребята, вернуться, а в супостата хоть ботинком, но кинуть!
Про "ботинок" отзвучало, как шутка... но, чёрт возьми, и тут "хрущёво-кузькина мать" достучалась до сермяжной истины.
Признаться, совсем не удивил генерал-полковник.
Ни у кого и ранее сомнений не возникло, какие планы зрели в штабах, ещё при ознакомлении со всей материально-технической номенклатурой, что была доставлена транспортным Ан-22 из Союза: новой радиоэлектронной начинкой для самолётов (БРЭО), комплексных систем вооружения, даже ПТБ повышенной ёмкости — всё это говорило само за себя!
Тем более что и до "звёздно-генеральского" нашествия требования по нагрузке и дальности для истребителей-бомбардировщиков, как и другого ряда параметров к использованию средств вооружений, ставились недвусмысленные. Просто без конкретики...
Конкретика лежала в 650-и километрах к северо-востоку и носила название "Фолклендские — Мальвинские".
А начинали...
Для аргентинских пилотов обучающая программа упиралась в два направления: пилотаж (одиночкой — в паре — группой) и целевое использование истребителя-бомбардировщика — бомбометание. Для ускорения процесса, уже после первых "провозов" начиная совмещать задачи.
По мере доведения машин до модернизированной кондиции (экспортные Су-22 были доукомплектованы новым прицельным оборудованием, претерпели ещё ряд некоторых изменений и усовершенствований, в основном увеличивая номенклатуру носимого управляемого оружия), в дело вступили (доучиваясь) кубинцы.
Основные маршруты учебно-тренировочных полётов проходились на южные сектора, ориентируясь на соседнюю страну — вдоль границ с Чили, в виду угрожающей риторики Пиночета. Ко всему безлюдные земли, что лежали к югу от военной базы, как нельзя лучше подходили для полигонной отработки стрельб и бомбометания.
На первом этапе работали свободнопадающими, учебными боеприпасами, с использованием автоматического прицельно-навигационного оборудования (ПНО), "утюжа" с разных высот, на горизонтали, на пикировании с углами от 20 до 40 градусов, делая заходы со сложного вида манёвра, в скверных погодных условиях, когда кроме облаков, прицельных планок и приборов больше ни черта́ не видно.
В один из таких нагруженных дней и случился первый... скорей его можно было назвать инцидентом.
* * *
Английское командование, разумеется отслеживало любые обновления у противника, и получило информацию о закупленных в соседнем Перу Су-22. А так же о переброске какой-то матчасти и боевой техники из СССР.
Это, несомненно, вселяло беспокойство, вынуждая предпринимать превентивные ходы, хотя бы в компетенции военной разведки.
Личное беспокойство контр-адмирала Вудворда, командующего британскими силами в зоне Фолклендов, вылились в неоднократные запросы в Нортвуд, в штаб ВМС — с просьбой дать объемлющую информацию "чего можно ждать от этого пополнения".
Лондон не замедлил обратиться к союзнику — американская разведка обладала более исчерпывающей информацией технического плана, в частности по советским "Fitters" (именно под такой классификацией проходил Су-17).
Ответ пришёл оперативно: голые фактические цифры по дальности, боевому радиусу советского истребителя-бомбардировщика, почерпнутые из таблиц ТТХ и других источников, выдавали успокаивающие результаты, резюмируя вероятность угрозы для британской сухопутной и морской группировки, как "маловероятные".
Английские офицеры поля боя, непосредственно на местах, уже в полной мере вкусив всех перипетий и неожиданностей войны, всё же был не столь оптимистичны.
Когда командир 801-й истребительной эскадрильи базирующейся на "Гермесе" на очередном штабном совещании спросил у командующего: "не стоит ли им всё же ожидать удара советских бомбардировщиков по нашим позициям на островах... а то и вовсе налёта на корабли?", контр-адмирал от прямого ответа уклонился, сославшись на заключение американских специалистов. Однако этот разговор имел продолжение.
— Американская военная разведка оценивает вероятности использования неприспособленных для таких рейдов машин как "один к ста".
— Что они имеют в виду под этим "один", сэр?
— Бросок в один конец! Взлетев с Огненной Земли нанести удар и уже не в состоянии вернуться, катапультироваться над своими позициями?
Это вполне возможно. К тому же там эти русские инструкторы... чёрт!
Что контр-адмирал хотел сказать этим "русские инструкторы" осталось непонятным.
— Но это же крайне затратно — жертвовать самолётами в одной сомнительной атаке! Даже если у "Советов" в арсенале и на этот класс машин есть серьёзные ПКР... сэр?
— Да. Будем надеяться, что аргентинские военачальники воздержатся от столь экспансивных решений.
Так или иначе, эвентуальный эффект от присутствия на Огненной Земле (в передовой оперативной зоне) истребителей-бомбардировщиков способных нести высокоточное оружие всё же присутствовал. Англичанам волей-неволей приходилось оглядываться на это направление, и было решено по возможности проводить разведывательные миссии.
Для чего использовали чилийские "Канберры" с английскими пилотами, совершающие пролёты вдоль границ и территориальных вод.
Нередко в это дело впрягали С-130 (в том числе ВВС США), которые базируясь на аэродромы, предоставленные Пиночетом, производили танкерную дозаправку в воздухе английских "Нимродов", доставляли грузы (сбрасывая на парашютах) в зону TRALA и на Южную Георгию.
Эти "Геркулесы" тоже "ходили по кромочке" — взлетая с территории Чили, огибали на минимуме аргентинские границы, выходя в Атлантику.
Доходились.
* * *
Пара Су-22У шла в разомкнутом строю по дистанции и интервалу. При этом "ведомая" машина (лётчик-инструктор капитан Беленин) метров на 400 ниже.
Метеоусловия над убелённой снегом Огненной Землёй (над полигоном) нормальными и не ожидались. Однако нижняя кромка облачности стабильно подёрнулась на высоту 1800 метров, что дало возможность поработать на относительно нормальном потолке — сначала делая "горку", ныряя в тучи, с заходом в пикировании и сбросом бомб примерно на 1200.
Условия позволяли держать ориентировку по местности, но главное фиксировать результаты на фотоплёнку.
Выход после выполнения осуществляли, имитируя противоракетный манёвр под углом набора 30 градусов, дачей правой ноги, чтобы создать эффект скольжения... с условным же отстрелом пиропатронов с инфракрасными и радиолокационными ловушками.
Но это уже детали и изыски пилотирования, отточка мастерства...
Два самолета на крейсерской скорости выводили большую дугу, для повторного захода.
Взглядом из кабины вверх — тучи плотной сизой массой нависали над головой, источая из себя тягучие, влекомые колебаниями ветра рваные лоскуты.
Радар на Су-22 отсутствовал — ориентир уверенно держали благодаря навигационной системе, всегда оставаясь над "своей" (аргентинской) территорией...
Не заверещала предупредительно СПО...
А значит, и нарушитель шёл, либо выключив, либо не имея РЛС.
Серая из серой пелены четырёхмоторная тушка С-130 "Геркулес" вывалилась... просто просев накоротке, показав хвост — её с незначительным превосходством в скорости догоняли.
Впереди и выше идущий "кубинец" в "Су-спарке" среагировал молниеносно, врубив форсаж, вздёргивая машину наперехват — дистанция между самолётами уменьшалась кратно.
Беленин услышал в наушниках скороговорку на испанском, где промелькнуло: "гринго-амрикано"... вскинул голову, щурясь — что там за "фрукт" нарисовался? И даже сумел увидеть, как выхлестнулся пушечный росчерк "ведущего" — спугнув или вовсе зацепив чужака! Тот с не меньшим энтузиазмом вскинув левое крыло, с набором шарахнулся, снова заныривая в маскирующую кучевую завесу и... что-то теряя — какая-то тёмная точка отделилась от него, падая.
Всё летело навстречу столь быстро, что оставались секунды сообразить — это "что-то падающее" пересечётся в опасной близости.
Уже делая отворот влево, Павел обалдело успел углядеть — разминулись в доли секунды, в десятке метров (в десятке ли — не ближе?) нелепую, раскинувшую руки-ноги фигуру человека. Нелепость, неправильность была именно в том, что... что-то подсказывало — человек за бортом оказался без спасительного парашюта.
И больше всего в память врезалось мелькнувшее побелевшее в ужасе лицо, открытый в крике рот, трепещущие в набегавшем потоке воздуха щёки.
Как потом выяснилось, уже после американского запроса (вежливого — янки знали за собой грешок) "помочь в поиске тела" — самолёт транспортной авиации США в тумане сбился с курса, пересёк границу Аргентины, тем самым нарушив воздушное пространство.
Очередь и пушки зацепила кабину, разбив фонарь, и одного из пилотов просто выдуло воздушным потоком. *
*( Взято из реального случая, по факту перехвата перуанским Су-22 американского С-130.)
Жжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжж
"Первым делом, первым делом..." ВВС. Огненная Земля.
Перегоночная дальность и боевой радиус самолёта, заявленные в тактических формулярах, являются характеристиками всё же среднестатистическими, а разработчики, перестраховываясь, как правило, указывают их с занижением. Однако установленные максимальные показатели, если таковые выявлялись в ходе испытаний, непременно документируются.
Не оглядываясь на шутку с "ботинком", прибывший из Москвы генерал-полковник оказался вполне подкованным, вывалив перед командным составом эскадрильи кипу руководящих документов:
— Здесь ориентировочный ИШР. *Так же наработки лётчиков-испытателей из ГЛИЦ в Чкаловске по факту собственных лётных экспериментов на Су-17 в пороговых условиях. Кое-какие выкладки КБ "Сухого". Рекомендации. Вам лишь надо внести свои коррективы с оглядкой на местные реалии и собственный, уже полученный по месту опыт.
Естественно боевая задача будет согласована и сопряжена с аргентинской стороной.
Думаю... справимся!
*( Инженерно-штурманский расчёт.)
* * *
Инженерно-штурманский расчёт для подобных операций формируется с учётом всех режимов и элементов полёта — по дальности, продолжительности, на заданной скорости и высоте, включая:
...взлёт (при максимальной загрузке — с форсажем или...),
...набор высоты на экономичный эшелон,
...маневрирование на маршруте,
...заход в атаку (преодолевая или не преодолевая средства противодействия противника), ...при неудаче — повторная атака,
...отход, обратный оптимальный маршрут,
...как итог — необходимый технический остаток-запас топлива на посадке (порядка 5-7%), с вероятностью повторного захода или аварийной ситуации.
Прежде всего, аргентинское командование определилось с целеполаганием.
В приоритете, конечно, были морские силы противника. И если авианосец с охранением англичане скорей всего будут держать на безопасном расстоянии от места боевых действий, то корабли артиллерийской поддержки британской сухопутной группировки вполне попадали под удар. В том числе предполагалось обнаружение вспомогательных и десантных судов в проливах и бухтах.
В любом случае аргентинцы обеспечивали предварительное вскрытие обстановки, целеуказание, гарантируя вывод ударной группы на объекты атаки.
На худой конец, при отсутсвии достойных морских целей, всегда можно было отработать по вражеским позициям на суше.
Так или иначе, применительно к готовящейся операции, ИШР включал в себя ряд комплексных — согласующихся и в чём-то взаимоисключающих параметров.
Главная проблематика задачи стояла в дальности ударной миссии! Отсюда вытекал (в прямом смысле — в камеру сгорания) вопрос топлива... именно тут зиждилось взаимоисключение — соблюсти баланс: при максимальных четырёх тоннах боевой нагрузки Су-22, куда входило и дополнительное топливо, околотонный вес подвесного вооружения приходилось оплачивать керосиновым векселем.
И, тем не менее, невзирая на все очевидные сложности, боевой радиус самолёта был вполне в пределах досягаемости и что важно — поражения целей. Пусть и с некоторыми тактическими нюансами, в которые можно было записать:
...использование ПТБ повышенной ёмкости,
...полёт по са́мому оптимальному наивыгоднейшему высотному профилю, без маневрирований на маршруте,
...боевое использование ударной группы в высотном режиме,
... грамотный манёвр в зоне поражения — атака практически сходу, в пределах четырёх-пяти минут (и того много), что даст лишний расход топлива не более чем на один вираж на максимале.
И повторяясь! — в "хотелках", что у аргентинцев, что у наших "московских генштабистов", фигурировали именно корабли Её Величества.
Руководящие инстанции требовали не опосредованных показателей, не давеча озвученного "кузькина башмака", а высокоточного и весомого по "боевой части" удара... то есть, применения управляемых ракет класса "воздух-поверхность", проходящих, как и "противокорабельные".
— Тон тут задают заказчики! "Модный тон" — французики у нас модники по части тряпок, но вот поди ж ты..., — генерал-полковник кислой миной попытался выразить всю степень своего, возможно ревнивого неприятия, — дважды удачно отстрелявшись чёртовыми французскими "экзосетами"... м-м-да, теперь аргентинцам подавай нечто похожее.
Реагировали на эту прецедентность почти одинаково. Даже удивляясь немного, зная как оно обычно бывает по нашей, по советской действительности: спячка — раскачка — горячка... раскорячка!
И командир эскадрильи, намеревающийся говорить уже известные вещи... и начальник ТЭЧ (технико-эксплуатационной части эскадрильи)... и старший авиаинженер, и специалисты группы вооружений — кто пожал плечами, кто изобразил на лице нечто созвучно-похожее.
Все и без дополнительных разъяснений понимали, что подобное развитие событий просчитывалось ещё с Союза. Детали распланированы Генштабом ещё на стадии формирования военного груза, сделав фактический выбор: уже раскантованный, оголивший вылизанные крылатые обводы управляемых ракет, идущих вкупе с необходимыми для подготовки стажирующихся пилотов бортовыми и подвесными тренажёрными системами. И специальными учебными модификациями изделий.
Так что...
Штабная комната по совместительству была теоретическим классом, с расставленными рядками столами, где все и разместились.
В помещении царила самая что ни на есть рабочая атмосфера.
Центральное место занимала настенная тактическая карта с прорисованными маршрутами: учебно-тренировочными над полигоном... и боевыми — к Фолклендским островам, с проставленными метками дистанций, координатами, курсовыми градусами, угловыми направлениями. Рядом мостилась совершенно школярского типа доска со следами недовытертого мела по углам.
Но поскольку решили для начала "плясать" от используемого оружия, то командир привлёк внимание к приколотым к настенному стенду таблицам и методичкам... в дело вступали сугубо технические тонкости и исключения, возможно требующие дополнительных рассмотрений:
— Итак. В эскадрильи у нас всего 10 истребителей-бомбардировщиков, которые по понятным причинам имеют ограничение в боевой нагрузке.
Этих наличных сил (я имею в виду всего того, что мы возьмём на подвески) достаточно ли будет для выполнения оперативной задачи? Вопрос к оружейникам.
— Мы уже прикидывали... разрешите? — Ответственный специалист с капитанскими звёздочками поднялся с места, подойдя к стенду, где висел схематичный абрис Су-22 с вариантами всей подвесной номенклатуры:
— Для оптимизации и правильного баланса по массе потребуется изменение схемы размещения вооружения и оборудования на узлах подвески... поскольку штатная установка тяжёлых ракет на подфюзеляжных точках пересекается с креплением дополнительных топливных баков.
В связи с чем необходима некоторая доработка подкрыльевых пилонов.
Сделаем — получим по факту две независимые точки под вооружение и четыре под ПТБ, где варьируя тремя видами объёма баков (на 600, 800 и 1150 литров), мы сможем вписаться и топливу и по требуемому виду ракет.
Вполне уложившись в паспортные 4000 тонн.
— А если...? — Вмешался представитель МАП, ковырнув схему указкой, не договорив... всем и без того было понятно, что он хотел выразить.
— Нет, — затряс головой технарь, — проще дооборудовать "внутренние подкрыльевые", организовав крепление и пуск ракет через переходник АСУ-58, так как легче подвести и скоммутировать разъёмы для стыковки аппаратуры ГСН с "бортом", нежели возиться с подводом топливных магистралей для ПТБ.
Тем более что АКУ-58-1 обеспечит адекватное размещение и стартовый сброс Х-58, у которой крыло метрового размаха. *
Желательно бы провести переделку и под Х-29 — эта красавица тоже занимает подфюзеляжные пилоны необходимые для подвески баков.
Ко всему, при той обещанной загруженности машины (а она наверняка просядет), под брюхо самолёта ракеты подсовывается едва-едва.
Техник изобразил своеобразную гримасу:
— ...будут висеть, чуть ли шорхая крыльями по бетонке.
Получив кивок от комэска, офицер, водя линейкой вместо указки по графикам и расчётам, тщательно проговаривал все детали:
— Таким образом, чем мы располагаем. Начнём с Х-29Т — система наведения пассивная и автономная, из принципа "выстрелил-забыл", что для нас важно с учётом малого времени подготовки аргентинских лётчиков.
Стартовая масса ракеты 680 килограмм, боевая часть 317 кг, фугасно-проникающая, что и по кораблю незазорно (у "Экзосета" всего 165).
А вот дальность у нашей по паспарту 12 кэмэ. Минус оптического наведения — плохие погодные условия, что тоже может повлиять на дистанцию пуска.
Другое дело, что на планируемые даты операции обещают положительную метеорологическую сводку. Будем надеяться, что синоптики метеобригады не наврут.
Как видите на схеме размещения, без переконфигурации узлов подвески, под самолёт предполагается подвешивать всего одну такую ракету. Несимметричность после сброса ПТБ, к вопросу аэродинамики, особой роли не играет.
— Не густо — одна ракета, — подали голос "с галёрки", немного по-хамски, надо сказать.
Оттуда же кто-то и ответил:
— Ага, а "Этендары", можно подумать, не с одной "экзосетой" летали...
Московский гость отреагировал на эти вольности вопросительным взглядом на докладчика — капитан чуть развёл руками:
— Можно протиснуть и пару, как уже говорил, если пересмотреть подвеску на пилоны. По масс-максималке проходим, хотя вооружение уже будет больше тонны весить. А значит, резерв топлива исключается. А не хотелось бы...
В разговор вмешался комэск:
— Товарищ генерал-полковник, не забываем, что у нас кубинские пилоты "Сушку" знают, но на такие дальние полёты, да ещё нам морем, ранее не обучались.
Да и аргентинцев, если по реально нормальному, то на этом типе машин ещё муштровать не меньше полугода.
Время для тренировок пока есть, будем смотреть по факту выучки... и даже индивидуально.
В идеале-то мы в боевую нагрузку укладываемся, но нельзя не учитывать непредвиденные моменты. Или предвиденное — активное противодействие противника. Иначе говоря, запас по керосину для гарантированного возвращения самолёта на базу всё же приоритетней.
Начальству явно что-то пришлось не по душе, но он лишь дёрнул подбородком, мол, ладно пока... дальше давайте.
Капитан-оружейник давал:
— Следующая в списке у нас значится универсальная, модульная ракета малого радиуса действия, класса "воздух-поверхность" Х-25, массой 300 килограмм... и этих можно взять пару. Правда, БЧ в пределах всего 100 кг.
Модульность подразумевает оснащение лазерным или радиокомандным способом наведения. Максимальная дальность пуска с лазерной головкой наведения всего 10 км.
Зато радиокомандная модификация имеет большую дальность. Поэтому есть потребность использовать и этот вариант. К тому же ракета уже известна кубинским товарищам.
— Не в одну корзину яйца, — крякнул генерал-полковник, что вдруг вызвало улыбки у присутствующих.
*( АКУ — авиационное катапультное устройство, выводящее ракету на безопасное расстояние от носителя во избежание помпажа двигателя самолёта мощным факелом ракетного стартовика.)
Возникла заминка — явились "разрешите?", закончившие полётный рабочий день лётчики-инструкторы — тяжело рассаживаясь, усталые, задвигав стульями, зашушукавшись, вызнавая: "...чё? ...о чём? ...как? ...ага!".
А в штабной процесс как раз включился представитель КБ "Радуга", доводя параметры следующей в арсенале противорадиолокационной ракеты Х-58:
— Это предсерийное изделие, товарищи, можно сказать ещё не поступившее на вооружение: с большей дальностью, с обновлённым — расширенным (широкополосным) диапазоном частот головки самонаведения, что увеличивает номенклатуру поражаемых целей. Параметры ракеты специально настроены под рабочие частоты британских корабельных радаров, включающих зенитные комплексы дальнего радиуса действия "Си Дарт", "Си Слаг", стоящие, согласно данным на эсминцах (фрегаты оснащены только ЗРК малой дальности). Известны частоты и береговых систем ПВО "Рапира".
Это всё было очень важно.
Шаблонная, но тактически неоспоримая последовательность атаки предполагала, что первый удар наносится именно противорадиолокационными средствами поражения, поскольку основной группе истребителей-бомбардировщиков придётся входить в зону ПВО противника, и её необходимо было "погасить".
Вопрос — сколько использовать этих ракет?
Стартовая масса Х-58 — 640 кг. Ракета шла комплектом с аппаратурой целеуказания "Вьюга" и тут... всё же компоновка "труба с крыльями", где не было лишнего места для нормальной РЛС, действительно изжила себя, вынуждая прицельные и целенаводящие комплексы для управляемого оружия подвешивать снаружи.
"Вьюга", при массе 190 кг, жёстко крепясь болтами под центропланом в контейнере типа "прилипало" (подчеркнуть — в обтекаемом контейнере), тем не менее, забирала свою долю воздушного сопротивления в набегающем потоке.
Комэск что-то углядел в данных по характеристикам этой обновлённой Х-58 с двумя литерами: "У" — универсальная и "Э" — экспортная... примерился было сказать, как ногтём подцепить, но передумал пока. Решив дать волю высказаться другим офицерам.
Взглянул на время, удивившись "а натикало-то уж...!".
Тут, кстати сказать, и генерал-полковник, сам чуть дальнозорко отставляя руку, посмотрел на часы, снял фуражку, потерев лоб... предложил закурить, тем самым подав повод к более неформальному общению:
— Вы я гляжу — прям тут дымите, — по-свойски указал на загнанную в угол подоконника обычную тарелку со следами пепла. В голосе вдруг исчезла вся властность, а из самого донца вышло то, что в пору назвать "боевое братство", — вот и давайте без отрыва.
Все курящие достали свои или стрельнули, немного расслабляясь, наполняя клубами дыма помещение... по глазам читалось: "а генерал-то нормальный мужик".
Прошёл лёгкий ропот-разговорчики.
Самое интересное, что они тут у себя все эти технические вопросы уже прорабатывали. Пока не протокольно. Но теперь, когда дело пошло по-серёзному — в таких настроениях, и ответственность другая, и мысли появлялись интересные, и решения находились новые.
Следующие минут сорок обсуждение шло в вольном стиле — поочерёдно и пересекаясь, перебивая и дополняя, немного бардачно... однако именно в таком подходе лучше всего реализовывался ресурс "спора и истины".
Реплики сыпались одна за другой (и командир, и очевидно генерал-полковник слушали с профессиональным и просто человеческим интересом):
— ...по бумагам техописания вроде всё выходит тип-топ!
— ...да ладно — перегоночная дальность в курортных условиях это тебе не "боевой-практический"!
— ...а никто и не говорит о "перегоночном режиме" — в официальном формуляре в загрузке указана тонна бомб, плюс 2400 литров доптоплива в баках. И дальность на высоком потолке при этом до 2300 кэмэ...
— ...это если полёт на крейсерской, предусматривая сброс ПТБ после выработки, отстрел ракет в диапазоне середины пути. Только работая над целью, один чёрт надо будет снизиться, потом на отходе снова набрать. Иначе говоря, профиль полёта: "большая — малая — большая".
— Погодите, ребята, не гоните коней! На тактический радиус (в нашем случае это "тактическая дальность") влияет туева хуча параметров. Не забывайте, что полёт в группе сожрёт свои лишние литры.
— ...а если не группой?
— А как ты это себе иначе представляешь? Иди мы плотно или разрозненно, на большой высоте нас один чёрт увидят издалека. И за пассажирский "Боинг" мы не сойдём ни при каких обстоятельствах.
— Согласен. Если пойдём непрямым курсом, это повысит вероятность внезапности, но сожжёт лишнего керосину. А если тупо переть по-прямой от Рио-Гранаде до архипелага, тогда нам будет необходимо истребительное прикрытие.
— Это согласовали с аргентинской стороной — "Миражи" прикроют.
— ...уже легче...
— Как ещё можем сэкономить горючку?
— ...запустив движки, после газовки и рулёжки — дозаправка прямо на полосе под горловины.
— ...на маневрирование в группе и индивидуально допускается не более 12% расхода...
— ...и какой остаток топлива? Возможный 4-минутный круг перед посадкой учитываешь?
— Эй, эй, орлы, а расчёт по весу керосина точный? Плотность по ГОСТУ 0,79 или 0,82? А по качеству? Что движок наш всеяден, это нам известно, но что тут нам льют...
— Нормальное тут льют, "нежные" "французы" кушают и не чихают, — заступились за аргентинские службы обеспечения двигателисты, — мы керосин всегда пробуем — на цвет, на вкус... на отрыжку! Так что не переживайте.
Со стороны казалось, что голоса звучали почти обезличенно — сказано "коллективный разум" да "мозговой штурм", где индивидуальностью было лишь своё особое мнение, когда кто-то излишне громко напирал или подходил к доске, наскоро выводя мелом схему с цифрами расчётов:
— А как с лобовым сопротивлением, коли мы навесим на машины по самые помидоры?
— Тупоносые "чугунки" пятисотки однозначно создают большую ПЛС, нежели телевизионная головка у Х-29. О других, включая вполне вылизанные по аэродинамике баки, и говорить нечего.
— А-а-а... видели я "Даггеры" на разбеге? Не сказать, чтобы особо навешанные и под нагрузкой, но взлёт... слёзы. Я к тому, что если нам подвесить две Х-29, но не в ущерб топливу — с перегрузом взлетим, я полагаю? "Сушка" потянет?
— ...потянет, куда она денется.
— ...с перегрузом форсаж сожрёт все дополнительные литры.
— ...здесь нам плюсом низкие температуры — сиречь плотность воздуха под крылом. А ещё бы неплохо в пневматики больше атмосфер закачать — "Сухарик" на разгоне легче побежит.
— ...не лопнут?
— ...да ладно! У нас всё всегда с запасом делается. На дело свежие одеть... ну и вылизать все стыки на бетонке.
— А я вот где-то читал, — кто-то подходил к процессу совсем творчески, — япошки на "Зеро" умудрялись, пользуясь восходящими потоками вытягивать дальность с 450 миль до 650.
— ...ты не путай хрен с... короче, японский хрен с нашим. Поршневой тихоход в сравнении с реактивным, что тот парусник.
— ...а вот и зря, — возразил офицер из штурманской группы, — в Южной Атлантике на эшелоне ветра́ как раз дуют с запада на восток — нам по боевому курсу практически попутный. И парусность с подвесом будет соответствующая. Можно прикинуть, что свой процентик по керосинке и выгадаем.
— ...короче, что до Фолклендов "Сушка" однозначно дойдёт, отстреляется и вернётся, это мы и так знаем. Вопрос, скорее в том, сколько мы на борт возьмём — тонну или чутка больше? Одну Х-29 или там Х-58, или по паре?
— Тоже скажешь — "мы"...
— Ну...
Все вдруг запнулись, переглядываясь. Зная, что там над морем, над островами, над кораблями, в зоне вражеских ЗРК и действия "Харриеров" будут аргентинские и кубинские лётчики — не ты, не он, не я... кроме может быть двоих наших (Беленина и майора из "Владимировки"... и то не факт — пока ещё не утверждено), все один чёрт примеряли, напрягаясь, как за себя, как за своих. Иначе и быть не могло.
— А потянут латино-мучачос?
— Потянут. Это тебе не эфиопов в Африке учить задницы собственные мыть.
— Ну-у-у, это важно, — кто-то тут же подхватывал, скалясь, — это гигиена, культура, так сказать, эксплуатации... задницы. С этого всё начинается!
— Ага. Скорей наоборот — на заднице всё как раз заканчивается.
— А по делу?
— А по делу, — решил вставить строгое слово комэск, украдкой стрельнув глазом на вышестоящее начальство, — хорош балаганить.
* * *
Повторяясь — техническая сторона вопроса была актуальна более чем.
Су-17 до этого никогда не эксплуатировался в таких режимах, когда тактическую дальность необходимо было выбирать по максимуму, да ещё в полёте над морем без ориентиров.
Именно поэтому столько внимания уделялось деталям.
И всё о чём говорил старший офицер группы вооружений "о переделках в системе узлов подвески" имело под собой основание.
Обеспеченные ещё на стадии формирования миссии в Аргентину, ЗИПы, что прибыли из Союза, включали полный и дополнительный комплект, все, что необходимо для штатного и нестандартного размещения управляемых ракет — подвесные и катапультные авиационные устройства, коммуникационные соединения.
Даже к средствам самообороны самолета (из нового) прилагалось оборудование для добавочных подкрыльевых пилонов под всеракурсные ракеты "воздух-воздух" Р-60.
Вместе с тем, в оперативной схеме, ударный рейд эскадрильи Су-22 не подразумевал вступления в ближний бой с британскими самолётами.
Более того, сопроводительные документы, представленные генералом, помимо любопытных параметрических данных, содержали некоторые рекомендации, в числе которых было: "в целях облегчения самолёта допускается снятие бортовых пушек".
Реакция пилотов на это предложение (остаться без оружия — хоть какой, но самозащиты ближнего боя) была, в общем-то, предсказуемой. Однако аргументацию "против" отыскали самую неприхотливую, но вескую: "это неспортивно — добиваться высоких показателей путём раздевания машины".
— Да всё правильно, — соглашался генерал-полковник, в беседе с комэском уже "сам на сам", — весу в той пушке с боеприпасами и двухсот килограмм не будет, пусть их на "Су" и две. Но перед заказчиками, то бишь не только аргентинцами, но и всеми потенциальными латиноамериканскими покупателями... извините, каково?
Страна и партия доверили нам важное дело. И экспортные планы далеко-идущие.
— Показать всю номенклатуру — это я понять могу, — полковник немного озадачась, почесал затылок, — яйца в одну корзину не укладываем. Но вопрос в числе приоритетных — атмосферные характеристики по всем высотам здесь отличаются нестабильностью. Неожиданный плотный туман, да и не плотный, грозит срывом атаки для телевизионных и лазерных головок.
— Анализ и метеопрогноз погоды делается на основе показаний метеорологических спутников и наших станций в Антарктиде — там самая "кухня погоды". Что-то..., — генерал выругался, будучи сам в некоторых сомнениях, — что-то там даётся в подробностях про циклоны, антициклоны, зоны повышенного давления и прочую муть. Хм... чёрт возьми, нужна как раз наоборот — "не муть".
В общем, в Генштабе уверены в предсказаниях шаманов-синоптиков — гарантированную метеорологическую дистанцию видимости указывают в пределах девяти-десяти километров.
Но не это главное... точнее не только это.
Британцы тоже не лыком шиты. Ожидают наше вмешательство.
Есть разведданные, что к ним поступила израильская информация, на основе боевых действий с сирийцами — параметры и рабочие частоты не только комплексов ЗРК, но и вероятно по нашим ракетам радиокомандного наведения.
Естественно англичане предпримут меры. А мы им сюрприз.
— Да уж. А я где-то слышал, что евреи не жалуют англичан.
— Значит, насолить нам за помощь арабам пересилило.
— Если в кране нет воды... позвоните в Тель-Авив, — закончил не в рифму полковник.
— Воистину, — буркнул генерал, возвращаясь к делу, — ну, а как вам альтернатива по примеру применения Х-29 в модификации "Л" в Ираке — её приспособили под "Мираж"?
Комэск пожал плечами. Вне сомнений, возможность подцепить советские ракеты под "аргентинцев" обсуждалась и здесь, но скорей на уровне трёпа. Любительской самодеятельностью никто бы и не занимался, тем более без санкции вышестоящих.
Тот же "Даггер" или "Мираж" потребовалось бы оснастить дополнительным советским оборудованием или синхронизировать собственные французские бортовые системы с ГСН ракет.
Да и вообще это компетенция экспортной политики министерства обороны СССР.
Тем не менее, необходимость задействовать аргентинские самолёты под советские системы рассматривался. В частности подвесить под "Скайхоки" или "Даггеры" контейнеры РЭБ.
Спецы-техники тут вообще не видели каких-то сложностей: "делов-то: запитать, сопли-провода в кабину кинуть, кнопку "ВКЛ" поставить... как выйдет на дистанцию, врубил системы и виражируй себе на здоровье, "дави" всё в радиусе действия передатчика".
Впрочем, в скоротечности атаки под эту задачу вполне можно было соответственно зарядить и Су-22У, включив в состав ударной группы.
В общем...
Командир эскадрильи устало потёр виски — день был тяжёл, день прошёл... вполне продуктивно, но вопросов осталось ещё немало. И решить их следовало в ближайшее время.
Штабное помещение сохраняло рабочий порядок: карта, таблицы, ещё не убранные в сейф стопки документаций.
Привлекал внимание календарь. Дни тесно друг за дружкой выстаивали череду,
где одна из контрольных дат "начала", как и несколько последующих были помечены красными метками — в этих числах метеосводка выдавала положительные прогнозы.
А значит где-то, примерно и конкретно на эти "красные меченные" эскадрилье истребителей бомбардировщиков Су-22М3 базирующейся на Рио-Гранде предстоит боевое крещение... в небе, над сушей, над океаном Южной Атлантики.
Но попробовать свои силы случилось раньше.
В этом сиротливом "случилось" явственно угадывается контекст "случайности"... однако нахождение в пространстве войны оставляет не особо много свободного места, чтобы не столкнуться с закономерностями.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
