Безопасность превыше всего

Адвокат

— Ты не мог бы принести телефон?

— Мобильник будет завтра от страховой компании. А сейчас я бы посоветовал тебе просто отдохнуть.

— Но мне надо позвонить... Черт побери, не могу вспомнить номера родителей. У тебя есть?..

— Я сожалею, Мартин...

— Что?!

— Нет-нет, не волнуйся! Они живы. Во всяком случае, были год назад. Но им пришлось уехать из столицы. Их пенсии оказалось недостаточно на покрытие текущих расходов. Я помог...

— Где они сейчас?

— Я помог им приобрести хутор под Энбургом. Это все что я смог сделать. Еще немного, и их бы выш... И им пришлось бы съехать в никуда. Я сожалею, Мартин, это все не я выдумал.

— А моя квартира?

— Она законсервирована и ждет тебя.

— Но они могли...

— Не могли. По закону, как ты впал в кому, опеку за твоей собственностью взяла на себя страховая компания. Я сделал все, что мог.

— Спасибо, Симон. Я все понимаю. У тебя есть их новый телефон?

— Там нет телефона... И мобильная связь тоже не ловится. Я сожалею. Но ты можешь им написать по старинке. Вот адрес.

— Думаю, я наведаюсь к ним быстрее письма. Когда я смогу покинуть больницу? Ты говорил с врачами?

— Думаю, дня через три. Не беспокойся, я дам телеграмму твоим родителям. И, если хочешь, приобрету тебе авиабилет. Но, знаешь, они очень подорожали, эти авиабилеты. Бизнес-класс в столицу...

— Зачем бизнес? Всегда летал эконом...

— Все изменилось, Мартин... Возьми бизнес-..., это я не просто как клиенту, но как другу говорю.

Первый досмотр

— Всю одежду положите в ящик. Обувь сюда. Драгоценности и документы сюда. Наденьте эту рубаху. На шею — этот брелок. Он содержит микрочип со всей информацией о вас и вашем билете. — "Вот меня и перекрестили", — пронеслось в голове. — Размер обуви?

— Сорок пятый.

— Вот ваши белые тапочки.

— А свечка не полагается?

— А? — девушка подняла брови, но, так и не поняв (или, точнее не захотев понять) юмора, сразу добавила, — все необходимое вам будет представлено в зале ожидания и самолете. Поднимите руки!

Она провела руками по бокам.

— Вы оставили трусы? Снимите их и положите в ящик к прочим вещам. Иначе их заставят выбросить на следующем досмотре.

— Что? Еще один досмотр?!

— Вы что с Луны свалились?

— Четыре года в коме.

— Для безопасности полетов никаких личных вещей в салон самолета проносить не разрешается.

— Почему?

— Для безопасности полетов. — Девушка нахмурилась.

— Извините, но что я могу сделать с помощью трусов?

— Откуда мне знать? Зато теперь пассажиры могут чувствовать себя в относительной безопасности. Не то что раньше... Счастливого полета!

Заученные фразы вылетали не очень впопад, но спорить было очевидно бесполезно.

Следуя ручейку других пассажиров бизнес-класса, я направился к камере второго досмотра. Единственным утешающим обстоятельством, если можно так выразиться, были сами сотрудницы — как на подбор молодые, красивые и вполне приветливые. Забегая вперед, скажу, от досмотра к досмотру приветливость и привлекательность росли. По меньшей мере, в данном конкретном моем случае. А вот предостережения адвоката не летать эконом-классом становились все явственнее. Что творилось там, я даже и представлять не хотел.

Второй досмотр

Девушка надела одноразовые полихлорвиниловые перчатки и взяла какой-то стоматологический инструмент.

— Сядьте! Откройте рот!

Она внимательно изучила мою ротовую полость, дотронувшись до каждой искусственной коронки.

— Встаньте! Пройдемте за ширму!

Я прошел. Она прошла следом.

— Снимете рубаху!

— Но...

— Я понимаю. Но это обязательный досмотр. Если хотите, я вызову досмотрщика вашего пола, — она так и сказала "вашего пола".

— Не думаю, что в этом есть необходимость, — ответил я, выполняя ее требование.

— Нагнитесь! Раздвиньте ягодицы! О'кей. Можете распрямиться.

Девушка улыбнулась, глядя мне прямо в глаза.

— Простите. Это все не я придумала... Я вижу, вы в первый раз летаете по новым правилам. Вы ведь тот офицер, что неделю назад вышел из комы? Я видела вас во вчерашней программе. Не ожидала, что полетите через меня, — она так и сказала, "через меня".

— Можно одеться?

Взгляд девушки упал ниже.

— Еще нет. С такой эрекцией вы не можете пройти в самолет.

Ее лицо залилось краской.

— А как может быть иначе, когда я в таком виде, а рядом?... — я не мог подобрать нужных слов.

— Спасибо! — девушка еще больше смутилась. — Но у меня инструкция. Я не говорю, что у вас там бомба, но известен случай террориста с имплантатом...

— Ну, так прощупайте, что ли.

— Я бы с удовольствием... То есть, я бы... — девушка замялась. — Но инструкция... В общем, с эрекцией нельзя.

— Так что прикажете делать?

— Могу предложить стать добровольным донором спермы.

— Ее как-то, пардон, отсосут?

Думаю, девушка смутилась бы еще больше, если б лимит смущения, если можно так выразиться, не был бы исчерпан целиком и полностью.

— Нет, традиционным способом. Сосуд для сбора я подержу.

— А можно я подержу, а вы это...

— Вообще-то, это не входит в мои обязанности... — девушка улыбнулась. — Но для вас... Хорошо.

Процедура не заняла много времени.

— А у пассажиров первого класса это, наверное, делается, эээ??? — я не смог закончить фразы, как не хотел. Устаревшие понятия, все еще сидевшие в моем мозгу, были явно сильнее меня.

— Пассажиры первого класса освобождены от полного досмотра. Поэтому билет туда и стоит почти в десять раз дороже.

— А как же террористы?

— Они первым классом летать не должны.

— Послушайте, если получилось сделать бомбу, неужели он не получится купить билет первого класса?

— Наверное, не получится... Я не знаю... Честно, это все не я придумала.

— Я понимаю.

— Одевайтесь!.. — девушка немножко замялась. — Если хочешь, — она вдруг перешла на "ты", — я напишу тебе на руке номер моего телефона. Будешь опять в наших краях, позвони.

— Обязательно.

Взрыв

Взрывом меня вынесло из развалившегося салона. Семь километров внизу плескалось море. Время как будто остановилось. Я даже успел удивиться с какой ясностью и точностью реализовал единственный правильный набор положений, позволивший мне выжить. Пролетев горизонтально расставив руки крестом почти до самой воды, я ласточкой вошел в море. К моему счастью уходящая волна еще сильнее смягчила удар.