Жизнь В Кредит До Светопреставления

Сергей Михайлович ШВЕДОВ

(Минск, 123smsh@tut.by)

ЖИЗНЬ В КРЕДИТ ДО СВЕТОПРЕСТАВЛЕНИЯ

фантастическая быль

Только что увязали снопы и сложили их на телегу, как за лесом, к которому примыкало жниво, послышалось надсадное жужжание. Хозяйка приложила руку козырьком ко лбу и взглянула на небо:

— Вчерась видела большущего такого шершня. С цельного орла будет. Кружит над домом и жужжит. Чего это?

— Знамо дело — нечистая сила, — ответил хозяин, подтягивая подпругу на коне.

— Ты бы что-то сделал, хозяин. А то эта летучая нечистая сила на нас беду накличет.

— Наш малец пробовал прогнать. Его из лука не снимешь — стрелы отскакивают. Железный, не живой. Нечисть, короче.

— Жужжит и жужжит, аж душу выматывает. А кто там на телеге к нам? — перевела взгляд на дорогу хозяйка. — Может, злыдень тот летучий уже беду накликал?

Хозяин всмотрелся вдаль.

— Так то ж Ерофеич. Слава богу, не забыл нас. Целый месяц ждал его.

— А на кой он тебе?

— Подсвинаки вон уже какие! Давно холостить пора, а то сало будет вонючее да жёсткое.

* * *

Ерофеич был местным коновалом. Хаты не имел, а жил по чужим хозяйствам. Да и где коновалу со своим хозяйством управиться! То оттуда, то отсюда зовут — у кого конь в ножной хвори, у кого кобыла хомутом шею стёрла, а то ещё жеребёнок ногу сломал, по свинье рожа пошла, корова закашляла, куры дохнут, кролики ушами скорбят, да мало ли ещё чего по скотине дурного пойдёт в хозяйстве. Своим домом коновалу жить не с руки — отмахай за день на телеге вёрст за пятьдесят да ещё с грузом.

Пустым коновал не ездит. Может поросят подвезти иному хозяину и тёлочку кому подобрать добрую, чтобы молока давала побольше, да корму ела бы поменьше. А то ещё из кузни серпы перед жатвой хозяевам позарез нужны да косы перед косовицей. И денег за услугу берет самую малость — только на лекарства и свой лекарский инструмент, копейки малые. Да и в каком хозяйстве более трёх рублей свободных денег скопится? Может и погодить с оплатой до будущего урожая. Потому как бобыль, некого ему кормить.

Месячишко в чужой хате проживёт — ребятишек грамоте подучит, а кому ещё их учить в лесной глуши? Где письмишко подвезёт, кому ещё и посылочку передаст. Да и новости от кого ещё услышишь, как не от коновала. Он все волости в округе вдоль и поперёк за год изъездит, на всех хозяйствах побывает, с каждым хозяином поручкается. Бродячий коновал на бричке — связующее звено между хозяйствами лесного края, где и дорог-то человеческих почитай что и нет.

* * *

— Доброго здоровьичка хозяйвам!

— И тебе не хворать, Ерофеич. Это за тобой нечисть в небе увязалась?

— А, ты про это... — обернулся коновал и задрал голову. — Пусть себе летает леталка летучая.

— Ох, не к добру, слишком часто эта нечисть к нам наведывается, — пожаловалась хозяйка.

— Она с востока прилетает, — пояснил хозяин, — откуда в безветренную ночь стукатый гул слышится.

— Это дрын над вами кружит, — махнул рукой коновал.

— А чего его так называют? — спросил хозяин.

— Жужжит так — дрын-дрын-дрын, потому что.

— А цыплят он не уносит, как коршак?

— Не-е, это соглядатай.

— Чего-чего?

— Шпиён.

— Чего он шпиёнит-то? — насторожился хозяин.

— А вот забьёшь кабанчика, повезёшь продавать барским поварам в коттеджный укреп-посёлок. Дрын тебя сверху высмотрит и жандармов наведёт, а те тебя по дороге перехватят. Мясо, сало, коня и телегу отберут, а тебя с одним кнутом домой отпустят.

— Ну, Ерофеич, Грех тебе пужать-то! — покачала головой хозяйка. — На сносях я, а ты страхи каки рассказываш!

— А чо там на востоке по тихим ночам стукотит? — поинтересовался хозяин.

— Аглюхерация до вас добирается, — невесело вздохнул коновал.

— А это чо такое-то?

— Да это ещё при дедах зачиналось. Посгоняли всех хрестьян с земли, собрали всех в барские аглюхерации.

— Да ты толком-то скажи, а не загадками. Что это за аглюхерация такая?

— Острог не острог, а живи только в камне, дому многоэтажном, где над тобой по голове ходят суседии. Ты как бы и вольный, хоть и в каменных стенах, ан нет — на все у адмистратора дозволу попроси, за все заплати. Перед каждым адмистратором ты виноват, каждому начальнику ты должен.

— Да что за зверь такой — адмистратор?

— Зверь лютый о двух ногах. На человека похож, а нутро зверское.

— Почему хрестьянам не дозволено на земле жить?

— Адмистраторы тоже люди, баб заводят и плодятся. Допустим, на каждые сто душ по одному адмистратору положено. Вот и получается — адмистратор к месту созрел, а душ под него нету. Потому и согнали всех хрестьян в аглюхерации, чтобы было над кем начальствовать. А вообще, зря ты, хозяин, тут осел.

— Чего это?

— Тут земля агрофолдинговая.

— Это как понимать?

— А так — положим, у адмистратора подрастает сынок. Говорит батьке: "Хочу володеть землёй!" Батя идёт к дружкам с ведром водки, гуляет с ним ночь напролёт, а с похмелюги они заводят меж собой дендер.

— Чего-чего?

— А того... Вот, положим, набрёл ты в лесу на пчелиную семью в дупле. Полез за мёдом, а того мёда всего-то жменю наскрёб. Зря только морду тебе от пчелиных укусов раздуло. Приходишь домой и устраиваешь дендер, говоришь мальцам своим: "Кто самую длинную соломинку из-под дерюжки вытащит, тот мёда получит". А сам, знамо дело, самому малому своему соломинку подсовываешь, чтоб ему досталось. Вот это и есть дендер. Так и получает начальнический сынок землю и устраивает там агрофолдинг. Набирает батраков и гонит их на подённую работу. Уходить вам отсюда бы. Скоро новые паны всех землеробов изведут.

— Куды! Тут ещё деды дедов жили.

— Э, вспомнил! Забудь про бабушкины сказки. Нонеча не то, что давеча... Ого! это уже не дрын, а целый дрынище, — перекрестился коновал на вертолёт, который вынырнул из-за леса.

* * *

Винтокрылая машина опустилась на поле. Ещё винты не остановились, как оттуда повыскакивали диковинные чудари с макитрами на плечах и забралами из тёмного скла, с ног до головы закованные в доспехи: в поручах, поножах, наплечниках и панцирях на груди. Популяли поверх голов из своих огнестрелов и заорали:

— Мордой в землю, суки! Руки на голову!

Хозяин с хозяйкой и коновал плюхнулись в жёсткую ржаную стерню. Так и лежали, пока не прилетела ещё одна вертелка, но маленькая. Из неё выпрыгнул брюхастенький адмистратор с портфелем.

— Нарушаем? Встать!

Все трое поднялись, отряхиваясь от приставшей половы.

— Чьи такие будете?

— Ничьих, ваша милость. По своей воле живём и хозяйствуем на своей земле.

— Как это ничьи! Русским на своей земле хозяйничать неуместно. Чипированные?

— Не, хрещёные.

— Имплантанты вам вставили?

— Чаво?

— Бумаги есть?

— Книжки детские в хате имеются. Старинные, из гумаги они.

— Ну надо же — дикари посреди европейской цивилизации! Откуда взялись?

— Народились тут, ваша милость.

— Да, имеются ещё отдельные недоработки в государственной администрации. Надо пресекать... Веди меня в свою усадьбу. Покажешь хозяйство.

* * *

Панок с портфелем ткнул свой острый носик в каждый закуток, даже кур пересчитал до последнего цыплёнка.

— Так, будем разбираться! Вы свою вину осознали? Вы вносите стихийный раздрай в упорядоченную структуру современного рыночного сельхозпроизводства. У вас нет лицензии.

— Чаво?

— Дозволу нет, говорю.

— Нам дозволу не треба, на своей земле живём.

— Чтоб ты знал на будущее, быдлан, у этой земли два хозяина — государство и агрохолдинг "Амирханов, Гольденцвайг и компания". Давно чужую землю для себя пашешь?

— Дак годков с двадцать будет, как батька помер.

— Вот за двадцать лет ты задолжал государству налог за землю, а агрохолдингу — арендную плату за тот же срок.

— Дак не знали мы.

— Незнание законов не освобождает от ответственности по ним.

— Дак мы и денег-то, считай, что не видим, из чего платить?

— Возьмёте в банке кредит, расплатитесь за задолженность со всеми пенями и процентами.

— Чаво возьмём?

— Денег вам банк в долг даст, а потом будете расплачиваться год за годом.

— А если помрём ненароком?

— Расплатятся дети, внуки и правнуки. Долг переходит по наследству. Будет отдавать до конца жизни. Подомрёте вы с твоей бабой, будут отрабатывать ваши дети. Не успеют — их дети, то есть твои внуки. Мы гуманисты — никого не торопим. Главное, чтоб ты со всей бабой был должен нам по гроб жизни. И выродки твои тоже.

— У нас тута и деньги почитай что не ходят, больше на обмен соглашаемся. Из чего буду долг отдавать? Деньги сами собой не заведутся.

— Так вот, мужик, теперь твоя проблема уже решена. Твое хозяйство отныне — аффилированный член зернового агроходинга "Амирханов, Гольденцвайг и компания".

— Не вожу я ни с кем кумпании!

— Теперь будешь. Сельхозпрофиль твоего хозяйства — производство фуражного зерна.

— Это чо?

— Рожь и ячмень сеешь?

— А то как без того? Нам нельзя без корму для скотины и себе на прокорм — ржаной хлеб да перловка.

— Поболтай у меня, мужик! Вот и будешь засевать свои поля впредь фуражом, а весь урожай продавать агрохолдингу.

— А скотину чем кормить?

— Скотины много? Помимо того, что я видел.

— Кони, коровы, козы, овечки на выгонах пасутся. Ещё и птице зерна посыпать треба.

— Коней оставишь себе на тягло, остальное продашь агрхолдингу вплоть до кур, гусей и уток! Хозяйство должно быть узкопрофильным, только тогда оно будет высокоэффективным.

— Не губи, ваша милость! Чем деток кормить? Молочко, яички, к примеру.

— Будете покупать продукты в гипермаркете "Прошмурино".

— А что такое гипермаркет?

— Базар под тёплой крышей.

— Знаю. Меня батя в детстве возил на коне на ярмарку. Только вот гроши где возьмём на базар?

— В гипермаркете вам будут отпускать товар в кредит, после продажи урожая расплатитесь хотя бы частично. Остальное перейдёт на новый долг. Первый взнос возьмёшь из денег за продажу свиней поросят.

— А как зимой без сала?

— Колбаса, ветчина и сало — только покупное в гипермаркете. Ваш производственный профиль — выращивать ячмень и рожь. Никаких коров, свиней и кур! А этот субчик кем тебе приходится? — ткнул пальцем чиновник в коновала.

— Кум Ерофеич. Деток моих крестил.

— Хозяйство имеется?

— Бобыль он, ни кола ни двора.

— Тогда он нас не интересует. У тебя в батраках живёт?

— Нет, он вольный. Скотий лекарь, животину травками пользует.

— Так, ветеринар, значит... А диплом имеется?

— У него голова и руки имеются.

— Отныне никаких знахарей! Будете вызывать частного дипломированного ветеринара из агрохолдинга. Свои визиты он будет записывать на ваш долг. Выплата — после продажи урожая. Никакого бартера!

— Чаво?

— Расплачиваться будете только деньгами, вот чего. Это цивилизованная форма ведения хозяйства. Никаких окороков и курочек в подарок. Натуробмен — варварская дикость! В городе был? То есть в агломерации.

— Так я и в волость никогда не ездил, в село то есть.

— Я подам твои данные на оформление в службу контроля и учёта населения. На той неделе съездишь в свою агломерацию и заберёшь свои документы, удостоверяющие личность.

— А на кой это нам?

— По этим документам оформишь счёт в банке.

— Далеко эта ваша аглюхерация?

— На своих колёсах дня за три доберёшься. Переночуешь пару ночей в дороге под телегой, не зима на дворе.

— На телеге далеко выбираться страшно — волки коня задерут. Они тут у нас даже и летом злые.

— Собак с собой захвати. Оставим тебе огнестрел с патронами под расписку, после урожая расплатишься. Теперь за все надо живыми деньгами платить — это священный принцип монетаризма!

— Вероучение, что ли, новое? — недоверчиво покосился хозяин.

— Единственно верное экономическое учение. Тебе его не понять, но принять должен за истину. Мужик всем по гроб жизни должен и властям подвержен.

* * *

— Может, панок с жандармами перекусить хотят? — робко вставилась хозяйка, прикрывая щербатый рот платком. — У меня и спотыкач на травах настоян крепкий, аж вырви глаз!

— Ладно, можете и угостить домашним, но — в последний раз. Чтоб больше никакой самогонки!

— Дак лечиться чем? — почесал за ухом хозяин.

— Спиртное закупать только в гипермаркете, как всё остальное. Всё-таки в цивилизованном мире живёте, а не на допетровской Руси. Два раза в год — на сев и в уборочную страду будут приезжать эксперты по продовольственной безопасности. Не дай бог утаишь зерно на самогонку, заведёшь кур или поросёнка!

— А чо будет-то?

— Тюрьма с конфискацией имущества для тебя с бабой! Детей направят на усыновление за границу. На деревенских деток там спрос большой. Фертилайзеры будете покупать вот по этим купонам только у этой фирмы, как записано.

— Чего-чего?

— Навоз в землю кладёшь?

— А то как же без назёму...

— Будешь покупать заморский назём, фертилайзер это называется по-научному.

* * *

— А теперь вы двое снимайте штаны, а ты, баба, задирай подол.

— Пороть будете, ваша милость?

— Биометрию снимать и чипировать, олухи деревенские.

Каждого по очереди усадили в медицинское кресло, нацепили датчики, записали биометрические параметры организма. Потом кресло разложили в операционный стол и вогнали каждому в верхнюю часть каждой ягодицы по микрочипу.

— Это чо было-то? — спросил хозяин, застёгивая штаны.

— Прививка для здоровья, чтобы не простуживался, — усмехнулся чиновник. — Завтра подъедут грузовые машины — погрузите скот и птицу, а послезавтра вы должны отметиться в гипермаркете, куда вы теперь прикреплены. Мы будем контролировать, как вы станете отовариваться там. После этого отметитесь в вашем агрохолдинге, чтобы посетить курсы в местном центре агро— и инфотехнологий. Там же вам продадут прибор для радиосвязи с вашими новыми хозяевами и научат передовым приёмам ведения сельского хозяйства.

* * *

Панок оказался добрым — не только на славу выпил и закусил, но и прихватил с собой в вертолёт трехлитровую бутыль горькой настойки, два копчёных окорока и целых десять колец домашней колбаски. Бронированные жандармы тоже не лютовали, брали в меру, кое-что оставили и хозяевам.

После их отлёта коновал перекрестился, плюнул через левое плечо и распорядился:

— Нагрейте мне много горячей воды и прокипятите мои инструменты.

— Зачем, Ерофеич?

— Подсвинаков кастрировать.

— Это уже ни к чему. Завтра их заберут жандармы.

— До уже сегодня я вас такими глухими тропами уведу в даль далёкую — никаким дрыном не достанешь. Тут вам не дадут жизни, сами уже поняли.

* * *

Управившись с поросятами, коновал, не снимая белого фартука, заляпанного кровью, еще раз тщательно вымыл руки и сказал хозяину:

— Ложись, снимай штаны и подставляй задницу.

— Охти мне! Ваньку-то мово пошто холостить удумал? — всплеснула руками хозяйка. — Член у него ещё детородный.

— Не боись. Я из вас обоих эти чипы проклятущие выму. Потом вы из меня. А то по этим чипам их шпиёны в небе нас в любой глухомани высмотрят.

Микрочипы были похожи на продолговатые горошины.

* * *

Потом сообща погрузили весь домашний скарб, свиней и птицу на телеги, привязали к ним коров, овец и коз.

— Ну, с богом! — снял шапку и перекрестился хозяин.

— А зверье чего не забрали? — показал коновал на лис в клетках.

— Это я лисят в норе отрыл. Хотел до зимы подкормить, а потом забить жене на шапку. Отпущу-ка на волю.

— Погоди. Свяжи им морды и лапы.

— Это ещё на кой?

— Я им наши горошины в ляжки вошью, пусть потом панские дрыны за ними над лесом гоняются.

Конец_