На Страже Последнего Дня

Шведов Сергей Михайлович

(Минск, 123smsh@tut.by)

НА СТРАЖЕ ПОСЛЕДНЕГО ДНЯ

фантастическая быль

Подземный резервуар для хранения мегамассивов данных был герметичным, как атомная подводная лодка, но и в зону атомного реактора подлодки ухитряются проникнуть крысы. Как им удаётся переваривать изоляцию кабелей и проводов, одни только зоофизиологи ведают.

Датчик на экране поисковика показывал, что цель недалеко. Но по физическим параметрам это была вовсе не крыса.

Капитан Швыдкой снял пистолет с предохранителя и прислушался. Шорох стал явственней.

Пистолет у него был пневматический. Кусок мягкого свинца не смог бы повредить ценного оборудования, зато с пяти метров такая пуля не только бы размазала крысу по стальному рифлёному полу, но и при случае вышибла бы мозги из злоумышленника, буде таковой заведётся среди оперативного персонала базы временного хранения данных.

Капитан включил переносным пультом общее освещение и зычно гаркнул:

— Кто тут есть живой — руки вверх! Стреляю без предупреждения!

Из-за стойки с блоками памяти бледной тенью объявился лейтенант Завьяленко:

— Иван Матвеич, вы же знаете, что личное оружие на объекте, по инструкции, есть только у вас. Чего вам меня бояться?

— Руки за голову! Не рассуждать! Выйди туда, где посветлее, и стой на виду.

— У меня никакого оружия нет!

— Псих, вроде тебя, может убить даже зубочисткой.

* * *

Хилый лейтенантик был не из двухгодичников, а попал на объект по распределению из своего физтеха. То есть не по призыву через военкомат, а направлен к ним гражданским служащим на должность инженера по эксплуатации оборудования. Даже школы молодого бойца не прошёл. Капитан Швыдкой сам уговорил его нацепить погоны — это на свою-то голову! Парень только пару месяцев назад прошёл ускоренную аттестацию и надел офицерскую форму и вот уже что-то отчебучил

— Ты что тут делаешь, Володя? Это зона нулевого допуска — вход только по письменному распоряжению командования с фиксацией в книге приказов.

— Да так себе, Иван Матвеич...

— Доложить по уставу!

— Знакомлюсь с материальной частью, господин капитан.

Капитан насмешливо скривил губы:

— Лавры Герострата, Кима Филби, Сноудена, Ассанжа не дают покоя? Хочешь пострадать за правду?

Лейтенант закрыл глаза, как ребёнок перед тем, как шагнуть по жёрдочке через ручей:

— Подслушивать, подсматривать и следить за каждым человеком на Земле — бесчестно!

— Санитары в психушке следят в оба за каждым пациентом.

— Мир — не психушка с решётками на окнах!

— Это как сказать... Обыкновенная психушка, просто решётки в ней невидимые... Что ты прячешь за спиной?

Лейтенант раскрыл глаза, но плотно сжал губы, чтобы не проговориться.

— Володя, давай по-хорошему, — переменил тон капитан и смахнул рукавом форменной робы пот со лба. — Вспомни про Лигу миролюбивых наций.

— При чём тут какая-то Лига?

— А при том, что, по данным именно этой международной организации, ежегодно на планете у несознательных граждан происходит сдвиг по фазе по типу экспоненциальной зависимости. Причём, сдвиг по фазе — только влево. Люди уже забыли ужасы советского коммунистического эксперимента и снова верят мифам об устройстве общества на началах справедливости, "яко на небеси и на земли". Не удалось привить им стойкого отвращения к равенству и равноправию, иммунитет против уравниловки. Провалились все попытки приравнять советский коммунизм к гитлеровскому нацизму. Рассыпалась братская дружба всех народов против русских. Обездоленные массы уже не верят, что прогрессом движут только разорение и гибель лохов-лузеров в погоне за успехом.

— И я не верю! — запальчиво выкрикнул строптивый мальчишка.

Капитан насмешливо покачал головой:

— А веришь, что старики должны получать пенсию, матери — отпуск по беременности и родам? Что каждый имеет право на медицинскую помощь, образование, работу и кров над головой? Что богатеи эксплуатируют бедняков?

Лейтенант гордо задрал нос и глянул с вызовом на капитана:

— Верю!!!

— Вот сам видишь на собственном примере, как эта зараза непонятным образом внедряется в сознание низших по социальному рангу людишек.

— Что же тут непонятного? Людишки хотят быть полноценными людьми.

— Светила социологии и экономики перегревают мозги и компьютеры, чтобы доказать очевидное — развитие человечества остановится, если не будет безработных, бездомных и прочих нищедралов. Только страх опуститься на дно заставляет людей двигать прогресс. Всякое помышление или измышление о социальной справедливости таит в себе смертельную опасность.

— Чем же так уж опасна мысль об обществе социальной справедливости?

— Учти, у меня только семь минут до очередного контрольного рапорта о боеготовности нашей базы. Надеюсь за эти семь минут выбить дурь из молодой башки... Словосочетание "палеолитическая революция" тебе что-нибудь говорит?

— Не интересовался!

— А зря, Володя. Последний ледниковый период в палеолите — это, возможно, самая ужасная из всех драм в истории человечества. Почти поголовное вымирание всех видов гоминидов. Речь идёт о смерти целого человечества в тогдашнем виде — неандертальцев, синантропов и остальных пещерных предков — почти 30000 лет назад они полностью вымерли. Точнее, сожрали друг друга. Закончилась эпоха великого хищничества, когда царили каннибалы.

— Только представителя рода Homo sapiens можно назвать человеком разумным. Остальные — полуобезьяны.

— Не скажи, неандертальцы освоили изумительную наскальную роспись. Обезьяне такое не по силу. Люди современного облика появились приблизительно 40000 лет назад. Они были физические слабее неандертальцев и уступали им в творческой одарённости — не оставили гениальной настенной живописи, а выбивали на скалах примитивные пиктограммы, похожие на каракули.

— Обе ветви человечества были близки к тому, чтобы навсегда исчезнуть с лица Земли, — господин капитан, — и только отказ от людоедства, принятие солидарности, выручки и взаимопомощи позволило нашим прямым предкам победить в смертельном состязании за право называться наиболее развитой расой среди прочих гоминидов.

— Да, Володя, неандертальцы до последнего дня охотились друг за другом и питались себе подобными. Их девиз: "Человек человеку — волк!". Вымерли они, когда начисто сожрали друг друга. А наши предки думали иначе: "Человек человеку — друг, товарищ и брат". Переход от хищничества к дружному единению породил первобытный коммунизм на основе общественной собственности. Охотничьи, рыболовные и кормовые угодья для собирательства принадлежали всем. Древний человек-одиночка был обречён на гибель. Спасение только в многочисленности соплеменников. Они защитят тебя от врагов и зверей. Поэтому каждому нужно дать свой кусок пищи, чтобы поддержать в нём силу для защиты всех.

— Почему же потом у людей всё пошло наперекосяк?

— Отягощённая наследственность, врождённое хищничество. Наши предки спаслись от поголовного вымирания, но слишком дорогой ценой — они сожрали конкурентов, неандертальцев и всех прочих двуногих. Они не ели себе подобных, но не брезговали барбекю из врага. После палеолитической революции осталось не более сотни пар особей уже не рода, а вида Homo sapiens, потому что прежние виды были физически истреблены в борьбе за торжество первобытного коммунизма.

— Ну и что в этом плохого, господин капитан? Борьба видов за существование. Людоеды, паразиты и эксплуататоры должны погибнуть, а коммунизм восторжествовать.

— Ты погоди с выводами, Володя. Первобытный коммунизм длился очень долго, дольше всех периодов. Но его смела неолитическая революция.

— Контрреволюция, вы хотели сказать.

— Называй, как хочешь. Неолитическая революция — переход от присваивающей к производящей экономике. Постепенно маленькие мобильные группы охотников и собирателей осели в городах и посёлках возле своих полей, конюшен, загонов для коров и кошар для овец и коз. Они стали настоящими людьми.

— И в чём их человечность?

— Это уже были первые частные собственники, Володя. Первобытные коммунисты — охотники, рыболовы и собиратели — порывались отобрать их собственность и разделить на всех, как было прежде у них принято. Собственники создавали вооружённые дружины, чтобы отбивать охоту у других поживиться их добром. Неолитическая революция была более кровавой, чем все прочие. В конце концов цивилизованные частные собственники победили дикарей, ратовавших за общенародную собственность. И примерно пятнадцать тысяч лет назад утвердилась эпоха частной собственности, которая и вывела человечество на вершину цивилизационного благоденствия.

— Откуда ж тогда бунты и восстания в истории, господин капитан?

— Коммунистическая идея не умерла. Идеи вообще умирают только с людьми. Мы знаем достоверное имя первого человека, который возродил лозунг "Человек человеку — друг, товарищ и брат". Правда, только в рамках одной этнической общности.

— Моисей?

— Ого, Володя, ты и священную историю помнишь... Да, Моисей... Потом были иудейские пророки, индуистские мудрецы, и так вплоть до протокоммунистических общин в палестинском Кумране и первого явления Христа. Но уже через триста лет после его распятия государственным церквам удалось выхолостить христианское учение, даровав ореол святости и ярлык неприкосновенности владыкам мира сего.

— Но были же и криптокоммунистические ереси!

— Но были и крестовые походы против альбигойцев. Криптокоммунисты во Христе не унимались никогда. Мюнцеру с Лютером так вообще удалась Реформация в Европе, но недолго пелась их песенка про социальную справедливость и патриархальное равенство людей. Кальвин объявил властителей меча и денежного мешка божьими избранниками, а бедняков — неизбывными грешниками. На какое-то время удалось унять рост протестных настроений, посулив каждому возможность разбогатеть в честной конкурентной борьбе.

— Но ведь был положительный опыт коммунистических общин у первохристиан!

— Был, как же не быть, если за коммунизмом будущее... Коммунизм это не общественный строй или экономическая формация, и мировоззрение. Но сам коммунизм недостижим как чистая идея. Возможен только социализм. Для неважен общественный строй вообще. Социализм был при рабовладельческом строе у инков и первохристиан. При феодализме зародились катары и богомилв. Иезуиты устроили в Парагвае первое успешное социальное государство в мире дикого капитализма. Если отбросить советское русоборчество, превосходство солидарного государства над хищническим доказал покойный Советский Союз, будь он проклят в памяти потомков!

— Но ведь Маркс догадался о неизбежности победы коммунистического мироустройства. И научно обосновал свою теорию.

— Эх, Володенька! Вроде бы умный парень, а лепечешь, как младенец. Скорей всего, ещё до Маркса это осознал барон Ротшильд.

— Тот самый Ротшильд?

— Тот самый Джеймс Майер, самый младший и удачливый из сыновей Майера Амшеля Ротшильда, творец промышленной, национально-освободительной и всех социальных революций в Европе и вообще духовный отец всего западного мира. А ревнивые пудели Ротшильда — псевдонемцы Маркс и Герцен — боролись друг с другом за хозяйскую ласку, научно обосновывая гениальную прозорливость своего хозяина в печати.

— А Герцен у вас псевдонемец. Разве он не был полунемцем по матери?

— В мутной истории женитьбы боярина Яковлева и немецкой девицы слишком многое не стыкуется. С чего бы это в империи, в которой от Екатерины Второй до Николая Второго царствовали чистокровные немцы без единой капли русской крови, женитьба русского боярина на чистокровной немке могла доставить столько неприятностей отцу Герцена? Почему мама Луиза жила на своей половине дома отдельно от остальных домочадцев? Скорей всего она отказывалась принимать христианское крещение, оставаясь в иудаизме.

Лейтенант Завьяленко призадумался:

— А ведь это так правдоподобно выглядит.

— Не нам судить, да и время меня поджимает, Володя... Итак, в грызне двух верных пуделей Ротшильда победил Маркс, потому что хоть и до предела точно описал механизм капиталистической эксплуатации, но ловко скрыл в своём "Капитале", что обобществлённой собственностью в эпоху постцивилизационного коммунизма будут распоряжаться банкиры демократической национальности, верные выученики экономической школы древнего Вавилона, того самого, что "пал, пал Вавилон, великая блудница, сделался жилищем бесов и пристанищем всякому нечистому духу...; ибо яростным вином блудодеяния своего она напоила все народы..."

— Это понятно, а Герцен-то в чём перед Ротшильдом провинился?

— Как полукровка, не смог справиться с этническими комплексами и впал в ересь русского национализма. Для Ротшильда с Марксом из всех славян право на помилование выслужили своей исторической подлостью только поляки, остальные подлежали полному вырождению. В первую очередь русские. Особенно после того, как советские большевики протоптали прямую дорожку к постцивилизационной коммунистической революции.

— Но если сам Ротшильд пришёл к выводу о её неизбежности, так с чего это вам вдруг бояться этой самой-то революции?

— К ней надо приготовиться, а она может прийти "яко тать в нощи" и стать не менее кровавой, чем революция в неолите. Ведь грядёт смерть мегаполисов, замена их малолюдными экополисами, переход на седьмой технологический уклад, выход в дальний космос, возрождение всех наук, смена научной картины мира и окончательный передел властных полномочий. Борьба не на жизнь, а на смерть за выживание среди элитных групп, физическое уничтожение городского плебса в лице безработных и потребителей на социальной помощи безработным, гибель никому не нужной артистической богемы и акул шоу-бизнеса. Мест на верхней палубе слишком мало для всех властителей земных. За них начнётся резня и такая бойня с оружием массового поражения, что неолитическая революция покажется безобидной драчкой.

— Но ведь уже давно есть суперкомпьютеры. Можно разработать программу безболезненного перехода к новому общественному строю.

— Это самый верный способ начать революцию, Володя. То есть дать отмашку красным флажком на старт.

— И что остаётся?

— Ждать, выжидать да оттягивать критический момент, вправляя мозги таким, как ты.

— Но повторяю, ведь можно построить математическую модель и предупредить момент опасности.

— Вот ты закончил лучший в стране физтех. В мозги вложили математику на высшем уровне. Вот и реши примитивную задачку просто в уме безо всякого компьютерного моделирования... Положим, в лесу таится симпатичное озерко. Если оно не проточное, то рано или поздно превратится в болотце, а затем и в лесную полянку, по которой можно ходить без опасения провалиться. Но сначала его поверхность подёрнется ряской. Пусть нам дано: озерко полностью зарастает ряской за тридцать дней. И ещё дано, что количество ряски на нём каждый день удваивается. На какой день озеро покроется ряской ровно наполовину?

Лейтенант почесал стриженый затылок, на мгновение прикрыл глаза и тут же выпалил:

— На двадцать девятый день, что тут сложного?

— Верно. А всего за неделю до полного зарастания поверхности ряски не заметишь опасности — озеро и озеро, ну и что с ним случится? Между тем, судьба лесного водоёма уже предрешена. Идут подспудные процессы превращения его в твёрдую лесную полянку, но их никто не замечает, а потом вдруг революционный скачок — и куда только озеро делось? Так это только пример геометрической прогрессии. А ведь учёные мудаки, которые на прокорме у Лиги миролюбивых наций, утверждают, что революционное сознание внедряется в умы нищедралов и интеллектуалистов по экспоненциальной зависимости.

— То есть, к примеру, лет сто идёт подспудное брожение умов по формуле, а потом — бах! — революция свершилась всего за неделю, — усмехнулся сосунок-лейтенантик, причём усмехнулся довольно-таки глумливо. — Аристократов под гильотину, буржуев на фонарные столбы. Всегда было так. Объективный закон развития человеческого общества не остановить.

* * *

Уголки губ у капитана печально опустились — лейтенант не поддавался убеждению. Полное отсутствие здравого смысла и инстинкта самосохранения.

— А не боишься, что спецслужбы тебя шлёпнут за день до революции?

— Я смерти не боюсь!!! — пустил писклявого петуха ещё юношеским голоском Завьяленко.

— А вот твоя девушка будет горько плакать.

— Нет у меня никакой девушки!

— Правильно, ведь ты — такой...

— Какой — такой?

— Ну, такой-сякой.

— Я не "такой"!

— Такой-такой! У нас в базе интимного слежения хранятся данные видеонаблюдения только за пятнадцать дней. Но я могу дать запрос на базу данных на тёмной стороне Луны. Там в полном вакууме да почти при температуре где-то около абсолютного нуля все сведения о каждом обитателе Земли сохранятся на кристаллических носителях вечно. Уже через полчаса тебе покажут увлекательное кино про твой излюбленный гей-клуб.

— При вашей либеральной демократии это не патология, а норма.

— Но святоотеческое душеспасительное павлечтение новейших христокоммуняк порицает этот порок, между прочим.

— Моя сексуальная ориентация — мой выбор. Личная жизнь никого не касается.

— Это в нашем свободном мире. А в солидарном, теократическом или тоталитарном обществе — это уголовное преступление. Гитлер за это приговорил своего соратника по партстроительству Рёма к смерти. Это только пример из политики. А советский кинорежиссёр Сергей Параджанов за своё пристрастие к мужскому булкощупанию посидел в лагере изрядно. Это уже из истории искусства. Ты тоже хочешь пострадать? Кстати, садомазохизм у христокоммуняк тоже не в почёте.

Капитан вдруг застыл, как охотничья собака перед дичью. Медленно поднял пистолет и скосил глаза. Завьяленко сделал вдох, а выдохнуть не смог, не зная почему. Он не видел, что за их политическим диспутом наблюдает непрошенный свидетель — толстая рыжая крыса поблёскивала на обоих диспутантов умными глазками-бусинками и ничуть не боялся людей, увлечённых дискуссией. Хлопнул с шипением выстрел из пневматики, и крысу разорвало в клочья мягкой безоболочечной пулей, окропив панель стойки накопителя данных красными точками.

— Я так и чуял, что у нас завелась крыса!

Лейтенантик скис, затрепетал и безвольно опустил плечи, а капитан опустил пневматический пистолет.

— Так что ты прячешь за спиной, Володенька?

— Ничего.

По едкой иронии на лице капитана лейтенант Завьяленко понял, что тот видит его намерения насквозь. Он пробурчал себе под нос:

— Это тестер для проверки состояния антивирусной базы параметрической системы станции.

— Ага, тестер, что ж ещё... Через него можно ввести боевой вирус в систему, и вся наша база временного хранения информации, а также база вечного хранения данных на Луне ахнется за считанные секунды.

Лейтенант Завьяленко молчал, уставившись в рифлёный металлический пол.

— Ты думаешь, ты первый такой умник выискался?

Лейтенант захлюпал носом.

— Первым на нашей базе был я. Но мне вовремя мозги вправили, — потёр Швыдкой свой давным-давно перебитый нос. — Тоже в своё время шалел от заветов галилеянина, шевелив онемевшими губами от пламенной страсти над деяниями апостолов. Хотел переделать себя и перестроить весь мир на справедливых началах любви к ближнему и непротивления злу насилием.

Лейтенант бросил на пол свой гаджет.

— И тебе поумнеть посоветую, сынок, но без сложного переходного процесса в психушке, без смирительной рубашки и отупляющих уколов. Удовольствие, скажу тебе, не из самых-самых. На себе познал.

Вид теперь у лейтенанта был как у напроказившего школьника, а не пламенного революционера. Капитан всерьёз испугался, что юный офицер вот-вот расплачется, забыв про честь мундира.

— Разбей каблуком твоё устройство, а сам — руки за спину и согнись в три погибели!

Завьяленко растоптал свой гаджет и покорно принял позу осуждённого на пожизненное заключение.

— Вот так-то оно лучше, сынок. Не бойся, я не из подлюг — не пущу тебе пулю в затылок. Зато наверху майор Манько отделает тебя как бог черепаху. Для профилактики, чтоб выбить дурь из башки раз и навсегда. Так что не обижайся.

Обращение "сынок" тогда уже не имело в армии оттенка тёплого покровительства старшего над младшим, а равнялось уничижительному "сопляк".

— И не бойся — никакого рапорта о тебе не составлю. Внутри хранилища личных данных — мёртвая зона. Мы прослушиваем весь мир, но никто не подслушивает нас. Ну, так к какому решению ты пришёл, сынок?

— Власть банкиров на планете на веки веков! Пожизненная кредитная задолженность — не долговое рабство, а отеческое попечительство сильных мира сего. Пусть мир будет похож на многокрасочный цветник, как при капитализме, а не на чёрно-белую мнемосхему, как у христокоммуняк! — выкрикнул согбенный лейтенант с заведёнными за спину руками.

— То-то же, сынок. Шагай смелей наверх к выходу!.. Мы не пойдём по стопам босоногого сирийского проповедника, а по следам, оставленным копытом нашего чёрного властелина. Пусть этот грешный мир гниёт и разлагается, зато как он при этом пахнет!

Конец_