Стоит ли Париж мессы?

Когда воротимся мы в Портленд

Клянусь, я сам взбегу на плаху.

Да только в Портленд воротиться

Нам не придется никогда.

Глава 1.

Когда они вошли, Артур не сразу понял, что произошло, а когда понял, челюсть ловить было уже поздно. Электричка начала притормаживать, но это пока была только Ореховка. Что делать, выходить сейчас или понадеяться на русский авось? Пути для ретирады не было — он, как на зло, сел в последний вагон, хотя сядь он в любой другой, встреча просто произошла бы чуть раньше. Может это просто служащие пути? Нет, женщины разделились и каждая подошла к пассажирам, сидящим на противоположных от прохода местах. Что там происходило Артур в точности не видел, но, похоже, это и вправду были контролёры, и они проверяли билеты. Да, задачка. Как предъявить билет, который негде купить? На станции точно не было билетной кассы. Точнее даже хуже, касса была, но замок, который на ней висел, успел заржаветь, а головки гвоздей, которыми были прибиты доски, закрывающие разбитое стекло окошка кассира, тоже подёрнулись коричневым налётом. " Ну что, "заяц", как будем выкручиваться?" — мелькнула озорная мысль. Ничего страшного ему, конечно, не грозило, ну высадят на крайний случай. Но что им говорить? Сказать, что касса в Алтуфьево была закрыта? Так предложат заплатить, а он даже не знает какие деньги сейчас в ходу, да и есть ли они вообще. Нет, обращать внимание на себя сейчас — это полный провал, придётся сходить. Здесь не далеко, что такое пять километров для двадцатисемилетнего парня, который к тому же только сегодня родился. Вряд ли дорога сильно изменилась за последнее время. Хотя как считать. На самом деле, сколько прошло — два года или больше тысячи? Применительно к дороге всё-таки два, хотя судя по тому, сколько людей её за это время топтало... да и не только людей. Хватит, так раньше голову сломаешь, чем до чего нибудь додумаешься. Всё, выходим.

Нечаянный "заяц" неспешно встал и также не торопясь двинулся к последней двери вагона. Через несколько секунд Артур уже был на платформе, такой же, какую он помнил с детства, всё отличие было в совсем отсутствующей здесь кассе. Вокруг так же стоял десяток домиков, постройки пятидесятых годов прошлого века. Раньше в них жили железнодорожники с семьями, но после печально памятной Перестройки, бОльшую половину скупили выходцы из южных областей бывшего СССР. Хотя движение по этой ветке и стало в разы менее интенсивным, но всё равно большинство местных жителей пытались переселиться подальше от шумной "железки". Идти на следующую станцию не было смысла, так как одноимённая с ней деревня Сосновка находилась на добрый километр в стороне, потому новоявленный пешеход двинулся напрямую через лес. Сначала показалось, что ни дорога, ни лес изменений не претерпели, но чем дальше он уходил от станции, тем чаще стали попадаться приметы прошедшего катаклизма. На самом деле так и должно было быть, чем дальше место находилось от людей, тем больше Следов Разделения можно было отыскать. Всё строго по теории, например, вокруг крупных городов зона отсутствия Следов должна простираться на многие километры, не говоря уж о том, что Следы не могли остаться внутри людских поселений. Подтверждение теории сейчас лежали на земле или висели на ветвях деревьев. С учётом того, что распад Следов происходил очень быстро, хоть и неравномерно, можно было представить, что здесь происходило год назад, когда реальности слились обратно. Сейчас уже практически было невозможно разобрать, чем ранее были белёсые, похожие на полураспавшиеся цементные отливки, предметы. Наверно ещё несколько лет и практически все Следы исчезнут, кроме некоторых, как например тот аппарат, что торчал чуть в стороне от дороги. Этот наверно продержится десятки лет, всё таки над деревьями он возвышается на добрый десяток метров, а длина корпуса превышает сотню. Интересно чем такую махину сбили? Как не заманчиво было осмотреть это чудо враждебной техники, стоило спешить — солнце заметно склонялось к горизонту. Осталось пройти чуть больше трёх километров, сейчас будет опушка, затем километр по полю, снова небольшой лесок, а там и — вот моя деревня, вот мой дом родной. Поле оказалось на удивление чистым, если не считать пару конструкций валявшихся около дороги, присмотревшися Артур понял, что это обломки вертолётов. А вот войдя в следующий лесок, он остановился как вкопанный.

Здесь дорога становилась очень широкой, похоже, что расчищали лес вдоль одной из обочин. И работу эту выполняли не просто так, а потому что по старой дороге проехать было невозможно, вся она была забита техникой, такими же серыми пылящимися махинами Следов, но это была явно техника земного происхождения. Первыми были две не сильно больших машины, одна явно Хаммер, а вторая какой-то колёсный бронетранспортёр с мощной длинноствольной пушкой, а вот дальше, в примерно ста метрах, громоздился целый завал из бывших танков, бронемашин, грузовиков и прочего непонятного добра. Вожаком этого погибшего стада монстров был огромный танк, Артур почему то подумал, что это Абрамс, с внушительной конструкцией противоминного трала впереди корпуса. Трал ему видимо не помог, так как вероятно убито это чудовище было всё же миной — оно лежало на боку, а вся правая его сторона, которая сейчас стало верхом, была страшно изуродована взрывом. Чуть сзади стоял другой танк, этому досталось меньше, хотя тоже достаточно, о чём свидетельствовала сорванная с погона и уткнувшаяся в землю стволом башня. Артур подошёл к лежащему на боку чудовищу и прикоснулся к его пыльному выщербленному боку. Перед глазами привычно поплыл туман, а затем картинка стала очень чёткой, место было то же, а вот время...

Шёл уже четвёртый месяц бессмысленной кровопролитной войны. Войска НАТО, вторгнувшиеся на территорию России, быстро сломили сопротивление русской армии и двинулись вглубь страны. На этом удача закончилась. Война стала бессмысленной, но от этого не менее кровопролитной. Ударные части упрямо пёрли вперёд, хотя не получали никаких приказов, более того они вообще не имели связи со штабами оставшимися на их территории. Откуда прибывали пополнения техникой, личным составом и боеприпасами никто не понимал. Ещё более ужасной была информация, что Европа и Америка подверглись нападению, причём и там и там напали русские. Правда на Америку они напали вместе с китайцами и кубинцами. Это не укладывалось в голове, как практически небоеспособная русская армия, уничтоженная и рассеянная в первую неделю боёв, могла оказаться в тылу и захватить, на данный момент, три четверти Европы и половину США? Почему войска НАТО, вместо того, что бы идти на помощь своим странам, с маниакальным упорством продолжают двигаться на Москву, уже сожженную в ядерном огне?

Колонна, двигавшаяся на Ореховку, была собрана из последних боеспособных подразделений, которые генерал-лейтенант Роберт Неш смог собрать на своём участке фронта, если можно назвать этот змеиный клубок фронтом. Пятьдесят километров марша, и удастся перерезать железнодорожную магистраль Рязань-Москва. Если бы генералу задали вопрос — зачем нужно перерезать эту магистраль, он посмотрел бы на вопрошающего как на сумасшедшего, но ничего не ответил, он просто знал, что это нужно сделать. Колонна оказалась не так мала, как могла бы быть, но и не так велика, как хотелось. В общем, для своей задачи она была вполне достаточна, к батальону пехоты, шести танкам и пятнадцати прочим единицам бронетехники удалось добавить один ударный беспилотник и два вертолёта — один Апач и один Блэк Хоук. Беспилотник, правда, потеряли через десять километров, словил зенитную ракету, зато гибель его была не напрасной — дежурная пара "Торнадо" уничтожила русскую ЗРУ. Дальнейший марш не предвещал ничего плохого. Всё непредвёщаемое началось за пару километров от железнодорожной станции, уже после того, как вертолётчики успокоили командира батальона Вацлава Михальского, сообщив, что железная дорога не охраняется. Четыре мощнейших взрыва разрезали колонну, превращая её из мощной боевой единицы в неорганизованный хаос, думающих только о выживании людей. Первый, самый мощный, фугас сработал под правой гусеницей ведущего "Челленджера", опрокидывая на бок почти семьдесят тонн смертельного железа. Идущий следом "Леопард" взрывной волной, а может вследствии испуга механика-водителя, развернуло поперёк просёлка, но на этом его неприятности не закончились. Одна за другой в него ударили три кумулятивных гранаты, две из них, выпущенные из РПГ-7, не нанесли ему практически никакого ущерба, и всё могло бы закончиться почти хорошо, если бы третья не была тандемной гранатой РПГ-29. "Вампир" не оставил хищной кошке не одного шанса, через секунду сдетонировавший боезапас поставил жирный кросслет*(тевтонский крест) на её жизни.

Капитан Пётр Логинов, командир десантно-штурмовой роты Ульяновской бригады ВДВ, как и американский генерал не знал, зачем натовцам нужен был этот локальный прорыв к железной дороге. Он просто знал, что они здесь пойдут, и потому те шесть часов, что у него были, использовал по полной. От всей роты под его командованием осталось восемнадцать человек. Полсотни местных ополченцев это конечно тоже сила, но не идущая не в какое сравнение с его парнями. Повезло ещё, что удалось поживиться на, находящемся недалеко, складе длительного хранения. Почти всё оружие и снаряжение там было устаревшим, но на безрыбье и РПГ-7 гранатомёт.С учётом оставшегося у него вооружения, воевать было можно. Особенно его порадовали найденные ПЗРК, правда тоже устаревшие — четыре "Стрела 2М" и два "Игла-1", но у него уже давно не было зенитных средств, приходилось отстреливаться от натовских "вертушек" из гранатомётов. Половина потерь приходилась на вражескую авиацию. И вот сейчас он мстил врагу по полной. Бронетехника и грузовики противника горели подорванные фугасами и расстрелянные практически в упор гранатомётчиками. Головной дозор, состоявший из итальянского "Кентавра" и Хаммера, тоже весело потрескивал рвущимися боеприпасами. Из двух Хаммеров прикрывавших колонну с тыла ушёл только один, американцы конечно поснимали с них двери, опасаясь получить кумулятивную гранату, но для термобарического заряда "Шмеля" это никакого значения не имело. Так как засада находилась справа по движению колонны, выжившие после первого удара польские жолнеры, спешно высыпав из грузовиков, попытались занять оборону вдоль левой обочины, и конечно же сразу нарвались на мины. Тут от них уже ничего не зависило, даже если бы сразу набрались мужества бросится в атаку, мины всё равно бы их ждали с другой стороны дороги. Установленный чуть в глубине засады "Утёс" расходовал остатки боеприпасов, как никогда за последние пару месяцев, его всё равно пришлось бы бросить при отходе, как и всё тяжёлое вооружение, люди дороже, а уходить придётся быстро. Капитан понимал, что сбежавший Хаммер уже вызвал воздушную поддержку, и смерть летит сюда на полной скорости. Но летела она не только с запада, с востока она приближалась тоже, пусть не так быстро, но время до её прибытия было много меньше. Оба вертолёта, разошедшиеся над станцией для разведки, уже соединились и неслись, едва не задевая кроны деревьев к месту побоища. Как только под их брюхами зелень леса сменилась желтизной нескошенной ржи, они начали отстрел тепловых ловушек, справедливо опасаясь, что засада не так беззащитна, как им бы хотелось. Вынесенные на опушку окопы зенитных расчётов тут же расцвели огненными цветами, теми что украшают последние секунды жизни вражеских пилотов. Несмотря на то, что ракеты были устаревшие, их, всё таки, было шесть — Пётр приказал не экономить. Три "Стрелы", что в общем то было естественно, ушли за ловушками, но четвёртая, пробив остекление кабины, убила Чёрного Ястреба без вариантов — взрыв боеголовки буквально вывернул кабину наизнанку. Оба оператора "Игл" били по Апачу, как по самому опасному противники, и оба не промахнулись, нет, такого попадания как по первому вертолёту они не достигли, но взорвавшиеся, одна справа, а другая снизу от фюзеляжа ракеты, превратили вертолёт в некое подобие друшлага. Обе машины рухнули практически одновременно. Логинов выдохнул — ну вот пятьдесят процентов работы сделано, осталось главные пятьдесят — уйти. Он поднял вверх картонный цилиндр ракетницы и дёрнул шнур, в небо взвелись три зелёные искры — это был сигнал отхода, но не только. Сидевший на опушке, в наспех отрытом небольшом окопчике, подросток, на вид лет тринадцати-четырнадцыти, через силу сглотнул слюну и вдавил кнопку взрывной машинки. Да, не зря капитан приказал тащить со склада а потом зарывать в лесу шесть тяжеленных стальных баков, фугасный огнемёт ФОГ-2 хоть и устарел, но в умелых руках был оружие страшным. Сто двадцать килограммов огнесмеси, обрушившиеся на головы сбившихся вдоль дороги поляков, закончили историю этого бесславного прорыва. Артур сжал руку, что то заскрипело под пальцами, и на ноги ему рухнул поток серой пыли.Тяжело тряхнув головой, он отодвинулся от искореженного монстра и быстрой походкой двинулся вдоль погибшей колонны. Уже через две минуты перелесок остался позади, а глазу открылось большое картофельное поле с необычайно большими, особенно для начала лета, ярко зелёными кустами. Справа на опушке вдруг раздался звонкие детские крики. Брошенный взгляд выделил на фоне лесной зелени группу ребятишек в возрасте от восьми до двенадцати лет, а над ними яркий треугольник воздушного змея. Двое мальчишек сцепились то ли в шутку, то ли всерьёз, остальные зрители обступили барахтающихся на земле противников, подбадривая поединщиков. В этот момент змей вдруг резко вильнул и запутался в ветвях, стоящего на опушке исполинского дуба. Битва тут же прекратилась, как и небывало, пацаны и девчёнки гурьбой подошли к дереву и о чём-то заспорили. Один из бывших гладиаторов, тот что на голову выше своего соперника, досадливо махнув рукой, подошёл вплотную к стволу и начал делать руками странные пассы. Не похоже было, что он пытается освободить змея, используя бечеву, которой тот должен был быть связан с пастухом, уж очень его движения были странны. Видно у него ничего не получилось, так как через пару минут он отошёл в сторону, махнув напоследок рукой. Тогда к дереву подбежала невысокая хрупкая девочка, на мгновение напряжённо застыла и начала небыстро подниматься вверх. Артуру захотелось протереть глаза, но по недолгому раздумью он решил этого не делать, а перевёл внимание на остальных подростков. Те явно не видели в происходящем ничего особенного, некоторые даже не обращали на происходящее внимания, занятые разговором. Спустя минуту змей уже был свободен и дети весёлой гурьбой двинулись вдоль опушки, удаляясь от очарованного странника. Странник слегка озадаченно потёр темя и направился в другую сторону, к большому селу, почти полностью укрытому шапкой яркой зелени. Это было тем более удивительно, что новоприбывший не помнил этой бурной и активной растительности, окупировавшей его родное село.