|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Пролог
Женька сразу обратил внимание на эту миниатюрную кареглазую Катину подружку. Ее звали Елизавета. Когда торжественный обед закончился и молодые (которые, кстати, были уже не столь молоды) отправились на самолет, он сказал ей, что с радостью доставит ее до места назначения.
— Не стоит беспокоиться, я уже вызвала такси, — не проявила девица интереса к его предложению.
— Но до машины-то проводить вас можно? — Женька галантно предложил даме локоть.
— До машины можно, — милостиво согласилась та.
— Я слышал, вы врач, — решил поддержать светский разговор Женька.
— Правильно слышали.
— И что должно у меня болеть, чтобы я смог оказаться у вас на приеме?
— Голова. Причем очень сильно.
— Вы невропатолог? Ой, знаете, так нервы в последнее время расшалились...
— Мимо.
— Психиатр? Знаете, я буквально ощущаю, как начинаю сходить с ума, — он приложил свободную руку к сердцу.
— Опять мимо.
— Вы меня заинтриговали прямо. Так кто вы? Что мне нужно сделать, чтобы оказаться в ваших руках?
— Пол сменить. Я — гинеколог, — и утешающее потрепав его по плечу, она добавила. — Ну, не нужно так расстраиваться. Я же могла и проктологом оказаться.
После чего Елизавета села в такси и уехала.
ГЛАВА 1
— И чего ты тут развалилась?
— Неприветливая ты какая, Лизка! Тебе что, кресла для меня жалко?
— Это — мое любимое.
— Ага. Любимое! Они же все на одно лицо!
— А вот именно за этим я, как у станка, уже десять лет почитай как. И то, что ты мне сейчас в нем демонстрируешь, лицом назвать сложно даже при самой богатой фантазии. Слазь давай! — деланно-командирским тоном закончила Лизка. Елизавета Сергеевна Бестужева, если быть точнее. Между прочим, врач высшей категории. Это вам не ёжик носиком фыркнул.
Катя, Лизина подруга, скорчила обиженную физиономию.
— А вдруг ты мне сейчас как что-нибудь скажешь, а я на ногах не удержусь?
— Нет, Котя, ты не беременна.
— Я сама знаю, что не беременна. Может, — подруга замялась, — может, у меня что-то по-женски? В смысле, я — бесплодна?
Лиза только вздохнула на это.
— Ты не бесплодна, ты просто дура. И по-женски у тебя только выводок насекомых между большими полушариями. Нет, не этими. Не тот размерчик. Да с названием коры переднего мозга тебе тоже изрядно польстили. И нечего в меня носками кидаться! Одевайся, у нас тут пол холодный, и проходи, будем чай пить.
— Лиз, мы уже больше чем полгода как не предохраняемся, а всё никак! — ныла Котя, натягивая колготки.
— Подумаешь! Да меньше трех лет регулярной половой жизни даже как подозрение на бесплодие не рассматривается. Нормальная физиология.
— Чего же тут нормального? — шмыгнула носом Котя.
— Ну, как? Ты не девочка, Тим — не мальчик. Репродуктивные способности с возрастом, увы, не растут. Опять же: начали вы встречаться. У него своя микрофлора, у тебя своя. Пока они подружатся...
— Да сколько уже можно дружиться?!
— Сколько нужно. Третье. Дети любят делать сюрпризы. Чем меньше их ждешь, тем выше вероятность, что они появятся.
— Не ожидала от тебя подобной эзотерики.
— Бог с тобой, я стопроцентная материалистка!
— И это фраза — тому явное доказательство, — хмыкнула Котя.
— Не буквоедствуй. Вот смотри: ты переживаешь, что у тебя не складывается забеременеть, считаешь дни до месячных, расстраиваешься, волнуешься... А организму плевать, по какому поводу у тебя стресс, он на любой реагирует одинаково — запускает систему повышенной боеготовности. Вот и приплывают сперматозоиды к яйцеклетке: 'Тут-тук, мадам, к вам можно?', а она им: 'Не время нынче, мальчики! Родина в опасности!' Ты какой чай будешь: черный или зеленый?
— Зеленый. Что, прямо так и говорят? — Катя хихикнула.
— Нет, конечно. Когда это носители мужской сущности интересовались чьим-нибудь мнением, кроме собственного? Навалятся скопом на бедную девочку, и какой-нибудь самый удачливый того-этого. Катится такая яйцеклетка оплодотворенная, делится... наболевшим. Добирается до матки. А здесь ей: 'Мы на осадном положении', и она с ближайшими месячными — знакомиться с окружающим миром. Что ты так смотришь, между прочим, с большинством зигот так и случается. Это естественный отбор — слабые, с 'битым' генотипом, несвоевременные — на выбраковку. Это если яйцеклетка вообще вышла. А если стресс зашкаливает, то выделение эстрогенов падает настолько, что овуляция вообще прекращается.
— Да ладно, это ты меня успокаиваешь!
— Успокаиваю, конечно. Спокойствие в этом деле — самое главное! Бесплодие у нее! Вот было у меня в практике несколько случаев... Одну жещину помню. Пять лет ее лечили. В конце на УЗИ ей врач сказал прямым текстом: "Через ваши спайки яйцеклетка не пролезет, даже если ее хорошенько намылить и пинка для ускорения дать". Что тут поделаешь... Она смирилась, поехала на курорт отвлечься, горе минеральной водой запить, а там тили-тили, трали-вали. Приходит вся в слезах: теперь еще и аменорея! Аменорее оказалось 12 недель.
— А муж что?
— Дурочка! Она с мужем на курорт ездила. А был случай, кстати, когда и не с мужем... Ладно. Я вот только одного не понимаю, почему тебе Тимур все не объяснил, он вроде медик у нас...
— А я с ним на эту тему и не разговаривала...
— Здрасте, приехали... Это почему же?
— Я боюсь. Он ребенка хочет, я у меня не выходит. А-а-а! — Катя махнула рукой. — Даже начинать эту тему не хочу. Начнет утешать, врать будет, что всё нормально. Как говорится, не хочешь получить ответ, который тебя огорчит, не задавай вопрос, на который ты можешь его услышать ...
— Кать, обычно, когда мужчина говорит, что хочет ребенка, это означает, что он В ПРИНЦИПЕ не против. Вот вы часто сексом занимаетесь?
— Теперь уже реже...
— Сколько раз в неделю?
— Лиз, ну что за вопросы? Достаточно часто, чтобы залететь.
— Тоже мне пионер-герой. Сколько раз?
— Семь-восемь...
— Я так и думала. Сейчас он тебя хочет больше, чем ребенка. Потому что в противном случае ограничился бы одним — двумя. Сперматозоиды нуждаются в созревании. А так вы весьма успешно предохраняетесь естественным способом.
— То есть ты думаешь, что у меня есть шанс родить свою маленькую девочку? — в голосе Коти блеснула надежда.
— При таком сексуальном аппетите будущего папаши у тебя больше шансов родить мальчика.
— В смысле?
Лизка пожала плечами. Ну как вот работать с таким уровнем полового просвещения у населения?
— У-хромосома значительно легче, поэтому сперматозоиды, которые отвечают за мальчиков, бегают быстрее. Но при этом меньше живут. Их так и называют — 'зайцы'. Ну, там, мальчики-зайчики. Если половой акт произошел в момент овуляции, вероятность того, что они первыми доберутся до цели, выше. 'Женские' сперматозоиды — 'черепахи' — наоборот, тяжелее, но живут дольше. У них больше шансов, когда половая жизнь нерегулярна. В этом случае побеждает тот, кто умеет ждать. Кроме того, у женщин с выраженными лидерскими наклонностями вообще больше шансов родить мальчика.
— С чего это?
— Это биологически оправдано. У доминантной самки выше шансы вырастить более сильного, здорового, доминантного самца. И природа не может не воспользоваться такой возможностью. С другой стороны, у слишком доминантного мужчины больше шансов получить девочек. Это тоже разумно с точки зрения биологии — младший самец будет восприниматься как соперник. Не даром же мальчики отстают в физическом развитии от девочек... Ладно, что-то я увлеклась. По большому счету, вероятность 50/50. Так что — как случай, бог-изобретатель, решит... Успокоилась?
— Да вроде.
— Вот и хорошо. Ромашку попей, витаминки. И не вешай нос. Муж тебя любит, ты его любишь, нашла, о чем переживать! Все, иди. Тимур за тобой заедет?
— Я ему не говорила, что пойду сюда. Просто он сегодня предупредил, что задержится. А у тебя прием вечерний... А ты еще не идешь?
— Неа. Мне после приема еще нужно бюрократией позаниматься... Пока-пока!
— Пока! Спасибо, Лиз! Чтоб я без тебя делала!
— Иди уже.
Лиза еще какое-то время смотрела на закрытую дверь.
Нет, она ни капли не сомневалась, что Котя Альдиева — в девичестве Кошкина — рано или поздно забеременеет. Кто бы сомневался — зная Тимурову-то настойчивость. И это знание рождало гаденькое чувство зависти... Нет, не к их семейной идиллии — уж сама бы Лизка в одном доме с Тимуром жить под угрозой расстрела бы не согласилась. А к их будущему ребенку. Котя была младше на три года. Самой Лизе было тридцать пять. Годы стремительно улетали в трубу. Она принимала чужих малышей, держала их на руках, они дрыгали своими маленькими ножками и ручками, и в такие моменты ей до слез хотелось своего.
Но вот какая неурядица — для того, чтобы завести ребенка, одного ЕЕ желания было недостаточно. Нужно было желание еще одного члена общества. И было бы крайне желательно, чтобы этот член соответствовал Лизиным представлениям о биологическом отце ее ребенка. И захотел с нею встречаться достаточно долго, чтобы все получилось. И не хотел большего. Потому что мужчина — вещь хорошая, но по своему опыту Лиза знала, что заводить его в своем доме не стОит.
Ладно, что травить душу, подумала Лиза. Достала сотовый и набрала знакомый телефон.
Женька сидел в кабинете исполнительного директора и смотрел на оного с плохо скрываемой жалостью. Собственно, по должности он был не Женька, а Евгений Петрович Горский — как-никак начальник службы безопасности не последнего в городе предприятия. Да и по возрасту ему тоже отчество уже полагалось — 36 лет, все-таки. Но сам он воспринимал себя по-прежнему Женькой. В самом крайнем случае — 'Змеем Женькой'. 'Змей' — это было такое заслуженное звание. Заслужил, в смысле. Тимур, его друг, и до недавних пор — бессменный соратник во всевозможных развлечениях, был мрачен, как своды замка Ив.
— Ты чего глядишь сычом? Аль кручинишься об чем? — не выдержал Женька.
— Прости, Жека, но супружница из тебя весьма сомнительного качества, — хмыкнул Тимур на фразу из 'Федота'.
— Увы, ты меня в роли мужа тоже мало привлекаешь, пра-ативный, — нараспев произнес Змей. — Нужно отдать должное твоей жене, последние полгода печалиться и кручиниться ты стал гораздо реже. Но глубже. Что там Катька твоя опять учудила?
— Ей снова предложили выездной проект.
— Надолго?
— На неделю. Может, дней на десять.
— Так радоваться же надо. Отдохнешь, соскучишься, любить с большей силой будешь.
— Ничего ты не понимаешь, — поморщился Тимур.
— Не понимаю. И понимать не хочу. Нельзя давать женщине такую власть над собой.
— Да причем тут власть! Мне ее просто не хватает. Знаешь, что такое 'фантомные боли'? Когда у человека ампутируют конечность, а она у него ноет, словно все еще есть? Вот когда Котька уезжает, я чувствую себя примерно так же. Будто у меня отрезали руку, а она у меня болит...
— Обезболивающие надо принимать. На грудь. И все фантомные боли как отрежет. Отвлечься, опять же, не помешает. Сходить в поход по местам боевой славы со старым другом, например. Ты не поверишь, но, несмотря на твою женитьбу, бары нашего города все еще работают.
— Ой! Змей Женька — лучший в мире лечитель фантомных болей с моторчиком. В одном месте. Старый друг просто извелся весь без походов... У тебя нынче — силами той же Катьки — новый друг для этих целей появился.
— Старый друг, Тимур, лучше новых двух...
— Вот только не надо делать вид, что ты страдаешь. Просто признайся, что на фоне херувимчика Лёнчика, ты выглядишь не столь эффектно, как на моем.
— И это тоже, конечно. Но с ним же всё совсем по-другому. Соберешься, к примеру, посмотреть с другом матч 'Зенит' — 'Спартак', купишь пива, чипсов, устроишься на диване... А тут — хоп! — и никакого удовольствия!
— Неужели этот балбес болеет за 'Спартак'?
— Хуже. Он вообще ни за кого НЕ БОЛЕЕТ. Он равнодушен к футболу. Вот ты можешь себе такое представить?
— Да ну! Может, у него что-нибудь с ориентацией не того?
— Если так, то он очень хорошо маскируется. В смысле, ко мне он не приставал даже в самом подпитом состоянии, а к девочкам проявлял несомненный интерес. Хотя свечку им в душевой я не держал... И на тренировку его не вытащишь. Нет бы, как нормальный мужик, пошел бы и набил морды другим мужикам... Так он упрется в свой ноут, как будто там манну небесную раздают.
— Новое поколение выбирает facebook... — хмыкнул Тимур.
— А мы с парнями в воскресенье собрались на природе потренироваться. Погоду обещают ясную. Айда с нами. Ты уже почти две недели как на тренировках не был. Скоро жиром зарастешь!
— Не переживай, — Тимур расплылся довольной улыбкой, — у меня есть, где калории сгонять.
— Как-то ты их непродуктивно сгоняешь. Давно бы уже сделал супруге развлечение. Куда ей тогда по командировкам будет? Дети — как лучшее средство от фантомных болей. Как тебе идейка?
— Бредовая. Но я сам в последнее время об этом всерьез...
Фразу Тимура прервал звонок сотового.
— Слушаю вас, любезная моя Лизавета Сергеевна, — выдал Тимур в трубку. — Всеневозможнейше рад вас слышать. Как ваше драгоценное здоровье? И вас. И вам. И ей. А она-то тут причем, кстати?
Лиза, которая подружка Кати, понял Женька. Такая миленькая брюнеточка. Женька хорошо ее запомнил, хоть виделся с нею лишь однажды — на свадьбе друга. И осталась она у него в памяти как дама, весьма бесцеремонно его обломавшая. Его — ветерана российского пикапа! Нет, он уже давно не вел счет звездочкам на фюзеляже. Сначала кончился фюзеляж, потом крылья, а потом просто надоело. А 'зачетные ведомости' он вообще никогда и не заводил, поскольку в принципе был жутко разборчив. Но искусство соблазнения вросло в него, как вторая кожа. И такой вызов его навыкам не мог пройти незамеченным. Поэтому всякое упоминание этой особы всуе не то чтобы вызывало в нем неутолимую жажду реванша, но взбаламучивало неприятный осадок задетого самолюбия.
Тимур тем временем практически врос в трубку.
— Не поверите, Лизавета Сергеевна, вот только сейчас об этом думал. Что думал? Что пора уже. Не может быть, — игриво говорил Тим. — Не может быть, — сказал он уже совершенно серьезным тоном. — Мне тоже интересно, почему она пошла с этим вопросом к тебе, а не ко мне. Спасибо, что позвонила. Конечно, знаю. Да, я понял. Хорошо. Так и сделаю. Учту. Не учите папу Карло строгать Буратино. Не лезу я в бутылку, это я для поддержания разговора. Не хочешь — как хочешь. Конечно, не скажу. Спасибо еще раз, Лиз. Пока! — проговорил он с улыбкой.
— Ты с ней что, флиртуешь? — удивился Женька.
— Ты что! — изобразил ужас Тимур. — Не приведи господь. Одна мне за такие выходки профессионально ампутирует то, что наученный богатым жизненным опытом Кощей хранил в утке. А вторая вынесет мозг и склюет всю печень. Кому я потом буду нужен, такой инвалид?
— Однако отношения у вас с ней нежные и трепетные.
— Лизка — классный мужик, который заслуживает всяческого уважения.
— И в какой своей части она мужик? — поинтересовался Женька, у которого перед глазами стоял образ изящной девичьей фигуры со всеми ее непременными атрибутами.
— Вот пообщаешься с нею поближе — поймешь, — ухмыльнулся Тим. — По поводу воскресенья — прости, я 'пас'. Нужно вызволять жену из почти депрессии, проводить с нею воспитательную работу, промывание мозгов, взращивание совести. Короче, дел масса, наверное, даже за выходные не управлюсь и возьму пару дней отпуска, благо ничего срочного вроде нет.
В этот момент в дверь влетела запыхавшаяся Валентина Степановна — начальник отдела кадров, обычно степенная дама немного за полтинник.
— Тимур Александрович, голубчик, не погубите. Отпустите на полчаса пораньше! Дочка с боем записала внучкА в Диагностический центр, а начальница в последний момент отказалась отпустить ее с работы — какое-то срочное дело появилось. Мне нужно успеть Ваньку из садика забрать, — кадровичка молитвенно сложила руки.
— Да какие проблемы, езжайте, конечно.
— Валентина Степановна, вам в тот Центр, что на Ленина? — поинтересовался Женька.
— Да, и так не ближний свет, а еще и в другой район за ребенком ехать, — посетовала та.
— Мне в Центр нужно в одну фирму заехать, могу вас подбросить.
— Да что вы, Женечка, не хочу вас так обязывать...
— А, бешенной собаке — сорок километров не крюк. Соглашайтесь.
— Конечно, соглашусь. Кто бы не согласился. Только за вещами забегу. До свидания, Тимур Александрович!
— Ну, я пошел? — поинтересовался Женька у начальства, которое с удвоенной силой закопалось в бумагах, видимо, высвобождая себе отпуск.
Тимур на мгновение оторвал глаза от документа:
— Ступай, дамский угодник, — и опять утонул в тексте.
Валентина Степановна действительно очень спешила, потому что подошла к стоянке лишь на пару минут позже Женьки.
До садика они доехали молча.
— Я постараюсь как можно скорее, — пообещала кадровичка, закрывая дверь.
Вернулась она действительно быстро, таща на буксире кудрявого мальчишку лет четырех-пяти.
— Привет, — сделав 'взрослое' выражение лица, сказал ему Женька, протягивая руку.
— Здравствуйте, — вежливо ответил тот и уверенно пожал Женькину руку.
— Меня зовут дядя Женя. А тебя? — поддержал диалог Змей.
— А меня — Ваня Соколов. А как зовут вашу машину? — проявил мужское начало пацан.
— А машину зовут Лексус. Но ты можешь звать его Лёхой. Он не обидится.
— Круто! Бабушка, представляешь, мы с тобой сейчас едем на настоящем Лексусе!
— А ты врачей не боишься? — поинтересовался Женька, поглядывая на мальчишку, сидящего на коленях у бабушки, через зеркало заднего вида.
— А чего их бояться. Они же не Серый Волк, — рассудительно заметил мальчик. — Я только уколов боюсь, — тихо признался он, чуть помолчав.
— А из вас бы вышел замечательный отец! — вмешалась в мужской разговор Валентина Степановна.
— Не могу спорить с очевидным. Вышел бы. Из меня и музыкант, наверное, вышел бы неплохой. Я, между прочим, блестяще закончил музыкальную школу по классу фортепиано. Только не говорите никому, а то засмеют. И инженер бы получился достойный. По крайней мере, учителя утверждали, что у меня несомненные способности к физике и математике. И начальником районного угро я был бы вполне достойным. Говорили, я подавал надежды. Но, заметьте, никем из них я не стал и не стану. А почему? Правильно. Потому что не хочу.
— Дядя Женя, а нажать на кнопочку можно? — малыш, которого исповедь Женьки никоим образом не тронула, тянулся к управлению стеклом.
— Можно, только открывай несильно, а потом закрой, — проявил душевную щедрость владелец автомобиля.
— А сюда нажать можно? — спросил Ваня про блокиратор дверей.
— Можно. Но не нужно.
— А это у вас конфетки? — радостно заверещал мальчик, доставая из 'пепельницы' оранжево-синие фальговые упаковки с надписью 'Contex'. А чем не место для хранения, если в машине в жизни никто никогда не курил?
— Почти угадал, — хохотнул Женька. — Настоящие конфетки лежат вот здесь, — открыл он ящик между передними сидениями. Любой пикапер знает, что хороший экспромт требует серьезной подготовки.
И пока пацан боролся с оберткой Ferrero, Женька на секунду обернулся к его сконфузившейся бабушке.
— Вот это я и имел в виду, — сказал он.
Получилось не очень убедительно. Поскольку Женька и сам не мог с уверенностью сказать, к чему относилась эта фраза: к качеству его 'отцовства', твердости в предохранении от оного, или к его (предохранения) причине.
Скорбным днем бытовых забот у Женьки была суббота. А воскресенье был святой день отдыха. Поэтому, выспавшись и почесав за ушком довольно урчавшего 'Леху', Женька направился к излюбленному месту тренировок на свежем воздухе. Берег журчащей речки, широкая поляна, лес, частоколом закрывающий спортсменов от любопытных глаз — что еще нужно для счастья?
Загоняв парней (и себя любимого) до седьмого пота, распределив, на правах главного, обязанности по приготовлению шашлыков, Женька раскинулся на оставшейся в живых травке, закинул руки за голову и уставился в небо. Человек, который придумал медитацию, сделал это 'бабьим летом', думал он. Прозрачная сентябрьская синь над головой, прихваченный желтизной поредевший лес, все еще теплое солнышко, чуть терпкий запах грибного леса... Мужской хохоток где-то за спиной не мог оторвать Женьку от единения с природой. Это оказалось под силу лишь сочному прожаренному мясу.
Понедельник — день рабочий. Женька проснулся по будильнику.
Но встать не смог.
Да что там встать, он даже на бок перевернулся с титаническими усилиями! Памятуя уроки друга-реабилитолога, Женька на животе дополз до края постели, опустил колени на пол и с упором на руки сделал еще одну попытку подняться. Спина высказалась на этот счет недвусмысленно. А именно, послала его ниже и глубже.
Душевных сил Женьки хватило только до туалета и обратно.
Вся надежда на Тима, подумал он и нажал кнопку быстрого набора. Однако Тимур не ответил ни на первый вызов, ни на второй. На третий в трубке послышался недовольный и сонный голос начальника:
— Жека, у тебя совесть есть?
— Есть, но сил ее искать нет. У меня спина вступила.
— Сильно?
— Достаточно, чтобы я звонил тебе с утра пораньше с просьбой, чтобы ты заскочил ко мне по дороге на работу и вколол чего-нибудь, от чего я бы встал на ноги. В прямом смысле этого слова.
— Жень, ближайшая дорога на работу у меня запланирована только через пару дней. Если ты готов подождать, то я буду рад тебе помочь. А сейчас я даже не в городе.
Женька застонал, в ужасе от перспективы.
— Тут Катя подсказывает, что Лизка от тебя в паре остановок работает, можешь ее попросить заехать. Я тебе телефончик скину.
Самолюбие Женьки категорически уперлось против участия в шоу уродов в качестве исполнителя главной роли.
— А другие варианты?
— Ползешь по стеночке до ближайшего медпункта, — невозмутимо ответил начальник. А еще друг называется...
Промаявшись пару часов, Змей был вынужден признать, что ситуация безвыходная. И набрал номер из смс-ки.
ГЛАВА 2
Лизкин день как-то не задался с самого начала.
Она уже почти собралась выйти из дома, как зазвонил сотовый. Это была Катька. Она хриплым со сна голоском поведала, что они с 'Тимочкой' уехали отдыхать (молодец, коллега, быка за рога в дальний ящик не оттягивает), а тут у Женечки, — ну, который Змей, сказала Котя так, будто это все должно было объяснить, — спину прихватило. Лизонька же спасет бедного мальчика от мучений?
Как ни странно, Лиза помнила этого 'бедного мальчика'. Правда, в том, что он 'бедный', она сильно сомневалась. А в том, что он уже давно и основательно не 'мальчик', у нее даже сомнений не было. Она прекрасно знала этот типаж. Помесь фазана с павлином. А уж как токует... Прямо глухарь! Подносит свой член с бантиком под нос каждой встречной, типа, 'рекомендую, я плохого не посоветую'. Как там про таких пелось? 'Ах, какое блаженство, ах, какое блаженство, знать, что я — Совершенство, знать, что я — Идеа-ал!' И даже если пелось это не про них, то как с них писано... В общем, Лиза с удовольствием избавила бы 'мальчика' от мучений, но, увы, эвтаназия в нашей стране запрещена.
Однако профессионализм привычно послал личное мнение Лизы в даль далекую, к морю синему, и выразил свое согласие откликнуться на зов страдальца, если таковой ее настигнет.
Лиза даже первые полчаса приема, вопреки привычке и врачебной этике, телефон не отключала. А потом махнула рукой, поставила беззвучный режим и углубилась в проблемы и радости пациентов. Благо, беременные шли через одну.
Вторая неприятность сегодняшнего дня заключалась в том, что нынче вместо ее бессменной акушерки Веры Ивановны, буквально выпестовавшей в ней врача, сидела молоденькая девчонка. Олечка. Разумеется, пенсия — дело святое, внуки, школа, все такое... Но себя было жалко. И пациенток тоже. Олечка старалась держать лицо 'крутого специалиста', но оно нет-нет, да и сползало. В общем, сдвинь корону на бок, чтоб не висла на ушах, временами хотелось фыркнуть Лизе сквозь смех. Но она держалась. Во-первых, им еще работать вместе. А во-вторых, она сама когда-то была такой же дурочкой.
Олечка путалась, очередь двигалась медленно, дамы становились нервными... Сами знаете, как это бывает. В общем, когда уже спустя 40 минут после официального окончания приема зашла последняя на сегодня девица, Лиза была готова станцевать ламбаду от счастья.
— Я после родов провериться, — смущенно сказала девИца. Угу, значит, дЕвица.
— Ну, проходите на кресло. Как-то вы долго собирались провериться. Уже почти четыре месяца.
— Да, понимаете, ребеночек маленький, оставить не с кем, вот только добралась...
Цвет влагалища Лизе не понравился сразу. А после пальпации сомнений практически не осталось. Желание танцевать ламбаду рассосалось само собой. Вот и третья неприятность.
— Одевайтесь и подходите, побеседуем, — ровным голосом сказала Лиза. Она еще раз просмотрела записи в карточке и выписку из роддома.
— Ну как, все нормально? — весело прощебетала дЕвица. Которая не девИца. Уже дважды.
— Если не считать того, что вы, скорее всего, беременны, то все нормально.
— Как беременна? — на лице девицы отразилась попытка интеллектуальной деятельности, смытая потоком эмоций. — Не может быть! У меня же месячных еще не было!
— И не будет теперь.
— Но как же так? Я же ребеночка кормлю каждые три часа...
— Это хорошо для ребеночка. Для того, которого вы кормите. А вот для того, который у вас в животике, это очень плохо. Хотя в любом случае настойчиво рекомендую аборт. У вас еще дней 10 осталось на медикаментозный. Надеюсь, успеете.
— Да как вы можете, — ворвалась в разговор Олечка. — Оставляйте ребеночка! Не слушайте!
— Ольга Александровна, вы вообще в курсе, о чем идет речь? Девушке четыре месяца назад делали кесарево. И со швом были проблемы.
— Но как же так? — не могла успокоиться пациентка.
— Вы предохранялись?
— Нет, но ведь...
— Вас в роддоме предупреждали, что после кесарева сечения вам как минимум два года необходимо предохраняться от беременности?
— Но, понимаете, муж не любит презервативы, а гормональные, которые можно при кормлении, такие дорогие...
— Ага, зато медикаментозный аборт — дешевый! А второй ребенок — это вообще сплошная экономия! В общем, в интересах вашего здоровья, быстренько делайте диагностику беременности и УЗИ шва. Вероятность нормально выносить и родить ребенка у вас, мягко говоря, не очень высокая. Хирургический аборт также крайне не желателен. Медикаментозный — тоже не панацея, но в вашем случае — наименьшее зло. Думайте. Я свое мнение уже высказала.
Когда за девушкой закрылась дверь, Олечка уже не скрывала ненависти во взгляде.
— Теперь я понимаю, почему вас зовут 'Морозкой'! — выплюнула Олечка.
— Это почему же? — полюбопытствовала Лиза.
— Потому что вы бессердечная!
— Вообще-то это из-за фамилии. Меня одногруппники звали или Бесстыжева, или Стужа Лютая. А потом, для простоты, сократили до Морозки. Потому что я все прогулы в журнале отмечала.
— Выслуживались? — попыталась зацепить ее оскорбленная Олечка.
— Нет, просто считаю, что недоученный врач — это палач. Безграмотный, а потому — немилосердный. А у вас, Олечка, 'жалелка' включилась? Это ничего, года через три она сама отвалится. От перегрузки. Тогда вы точно будете знать, кого нужно жалеть. А кому — мозги на место вправлять.
— Разве можно вот так с женщиной? У нее же горе!
— Горе у нее есть, а мозгов — нет. А если жалеть, то и не появятся. Потому что чувство ответственности за свои поступки от жалости почему-то, — вот жалость-то! — не просыпается. Ответственности за свое здоровье и своих детей.
— В конце концов, это же ее здоровье, пусть что хочет, то и делает.
— А знаете, Олечка, вы даже не представляете, насколько вы попали в точку. Ведь природа сделала все для того, чтобы позаботиться о теле женщины и ее потомстве. Но человеческое 'Мы не будем ждать милостей от природы, взять их у нее — вот наша задача' послало лесом все ее усилия.
— Это вы о чем? — скептически поинтересовалась акушерка.
— Организм женщины, в отличие от той же собаки, например, не приспособлен для ежегодных родов. Репродуктивный цикл человека, если так можно выразиться, составляет три года. Три года — это период активности фенилэтиламина, гормона влюбленности, который удерживает вместе самку и самца, обеспечивая безопасность детенышу. Три года — это оптимальный период вскармливания.
— Ну, это уже совсем глупости! Грудное вскармливание должно продолжаться до года. А потом у ребенка от женских гормонов всякие проблемы начинаются, нарушение интеллектуального и эмоционального развития идет.
— Ты еще про эдипов комплекс добавь, — усмехнулась Лиза.
— И это тоже. Нам так наша преподавательница говорила.
— Оленька, а ты никогда не задумывалась над тем, что преподаватели могут ошибаться? Например, медики тридцать лет назад утверждали, что детей нужно туго пеленать и кормить строго по часам. А теперь говорят, что нужно делать все с точностью до наоборот.
— И что, теперь можно не учиться, потому что всё равно всё неправильно? — ядовито заметила Оля.
— Нет, просто думать надо. Головой. Вот когда у ребенка затухает сосательный рефлекс? Ай-ай-ай, не знаете? К трем годам. А к какому возрасту у ребенка формируется собственная иммунная система?
— К трем годам, — на этот вопрос Оля ответ знала.
— Связи не замечаешь? Учитывая, что в состав грудного молока входят антитела.
— Но животные так долго не кормят!
— Это какие животные? Коровы, разумеется, нет. А вот приматы, например, в среднем, вскармливают детенышей до пяти лет. Так вот, тот самый гормон, который отвечает за выработку молока, гасит либидо, вот ведь какая незадача. То есть естественный отбор закрепил в организме женщины идеальный механизм, обеспечивающий оптимальный цикл воспроизведения. Но, увы! Мы не будем ждать милости от природы. В крайнем случае, мы будем на них надеяться. Вы даже не представляете, Олечка, сколько женщин беременеют вот так, по лично мне совершенно непонятной уверенности, что первые полгода можно не предохраняться, — выдохнула Лиза, потирая брови костяшками пальцев.
— Но ведь не все же они не предохраняются. Просто способы предохранения несовершенны.
— О, вы даже не представляете, насколько, Олечка! В моей практике были и те, кто беременел со спиралью — не так мало, кстати сказать. И с Фарматексом. И с гормонами. Правда, та девушка параллельно принимала жиросжигающие препараты. И с презервативами. Но там с размерчиком не угадали. Ситуация 'Кондом инсайд'. Да что там, я лично принимала девочку, которая умудрилась спрятаться от хирургического аборта. В какой она там складочке затаилась, я даже представить себе не могу. Но, как говорится, жить захочешь — и не так раскорячишься. Биологический метод и прерванный половой акт я вообще за контрацепцию не держу. Но на фоне тех, которые залетали по глупости, эти несчастные случаи — ложка в океане. Ладно, поздравляю вас с первым днем на новом месте! К счастью, на сегодня мы закончили. Хоть и практически... — Лиза достала сотовый, чтобы посмотреть время, — на час позже.
Надпись на экранчике сообщила ей о десяти пропущенных звонках.
Длинные гудки были Женьке ответом.
Ну и хрен с ней, с этой врачихой, подумал Женька. И набрал телефон своего зама. Тот все внимательно выслушал и пообещал как можно скорее заехать в аптеку и спасти болезного шефа. Любой ценой. Женька сказал на деньги не скупиться.
Уже через полчаса в дверь позвонили. Никогда еще путь из спальни до порога квартиры не казался Женьке столь долгим. Но Змей он или не Змей? Не прошло и десяти минут, как он дополз.
Зам огорчил главу корпоративной СБ новостью, что, оказывается, все приличные обезболивающие теперь продаются исключительно по рецептам. Но ему посоветовали лекарство, которое, якобы, помогает в таких случаях. В таблетках, поскольку уколы делать он не умел и справедливо полагал, что Женька себя в качестве тренажера не предложит. Но он привез очень хороший разогревающий крем. В аптеке заверили, что прямо реально разогревает, сказал довольный зам, протягивая красно-белую коробочку.
Женька пополз в обратном направлении, послав приятеля за водой. Таблетка была проглочена, а спина готова к растиранию. Зам ухнул, потер руки, выдавил, не жалея, содержимое тюбика, и энергично прошелся вдоль позвоночника. Женька крякнул, но промолчал.
Через пару минут он понял, что он идиот. Решение проблемы все это время было у него под носом! Нужно было просто со всей силы звездануть молотком по пальцу — и он бы сразу забыл о позвоночнике. Вот как сейчас, думал Женка, нарезая круги по комнате и матерясь на ошалевшего зама. Змей на собственном примере осознал, что чувствуют его сородичи, когда с них слазит кожа. Спина блондина разве что не дымилась. Ну, во всяком случае, паленым не пахло. Хотя от едкого запаха крема слезились глаза. А, может, они и по более очевидной причине слезились, кто их поймет?
Душ и мыло несколько ослабили пытку, но чем меньше горела кожа, тем настойчивее напоминал о себе позвоночник.
— Может, еще чем-нибудь помочь? — неуверенно спросил зам.
На цензурный язык ответ Женьки можно было перевести примерно как 'Спасибо, ты уже помог'.
И Змей снова набрал номер из смс-ки. А через полчаса — еще раз. Потом заветная кнопочка с зеленой трубкой стала нажиматься каждые 15 минут.
А что терять? Похоже, эта ведьма назло ему забыла дома телефон, обреченно думал Женька. Еще пятнадцать минут, и попрошу кого-нибудь из ребят отвезти в больницу, принял он решение.
И в этот момент телефон зазвонил.
— А раньше ответить было сложно?! — почти проорал он в трубку.
— Сложно, у меня был прием, Евгений Петрович. А здороваться нынче у нас не модно?
— Здравствуйте, Елизавета Сергеевна. Пусть хоть кому-то из нас в этом отношении повезет.
— Я вот одного не пойму, — абонент с той стороны тоже был не доволен, — если у вас все так плохо, почему же вы мне сразу не позвонили?
— Никак не мог решиться. Вы же недвусмысленно сказали, что в ваши руки я смогу попасть, только сменив пол, — парировал Женька.
— Судя по настойчивым звонкам, все сомнения остались позади? — всхлипнул смешком женский голос. — Смена пола — серьезное решение. Видимо, действительно не по-детски припекло.
Тебя бы так припекло, рыкнул про себя Женька, снимая со спины холодное полотенце.
— У вас, видимо, сегодня очень хорошее настроение, — желчно выговорил Змей. — Извините, что я тут со своими глупостями, — и собрался нажать 'отбой'.
— Простите, Женя, — ведьма, оказывается, умела говорить по-человечески. — Настроение у меня сегодня, как раз, ни к черту, вот вам и прилетело рикошетом. У вас из лекарств что дома есть?
— Есть. От температуры и поноса.
— Ясно, я сейчас только в нашу аптеку загляну — и сразу к вам.
— Разогревающего только ничего не берите, пожалуйста, — взмолился Женька.
— Разумеется, — непонимающе ответила Елизавета. — А горячительное у вас есть? Водка, например, или спирт.
— Не бывает пациентов нелюбимых, бывает мало водки? — не удержался Змей.
— Пациенты не делятся на любимых и не любимых, ибо все равны перед Асклепием. Есть водка?
— Есть.
— Адрес смс-кой скиньте. Отбой.
Путь к входной двери он начал, не откладывая. Одно дело — корячиться перед замом, и совсем другое — перед симпатичной женщиной. Ничего не случится, если дверь немного побудет открытой, решил страдалец.
Врачиха действительно прибыла быстро. Женька практически едва успел доползти до дивана в зале — так скромно называлась вторая комната в квартире.
— Тут-тук, есть здесь кто еще живой? — поинтересовался женский голос из прихожей.
— Ваш оптимизм восхищает, — не мог не огрызнуться Змей.
— Есть живой, — констатировала внимание дама, проходя в комнату. — Ну, больной, на что жалуетесь?
— На судьбу, — хмыкнул Женька.
— Это само собой, — невозмутимо заметила ведьма. — Ну, показывайте, что у вас со спиной.
После значительной паузы она поинтересовалась:
— Инквизиция в гости забегала?
— Не, заместитель, — горько выдохнул Женька, понимая, что скрыть свой позор не удастся.
— Серьезная у вас борьба за власть, — уважительно заметила брюнетка. — Это было что?
Женька мотнул головой в сторону сиротливо лежавшего на столике тюбика.
— Узнаю брата Колю. Много?
— Был полным, — пояснил он.
— Ого! Не знаю, как вы, а я бы к вашему заместителю спиной поворачиваться бы не стала. Смыли?
— Угу. Напрочь.
Врачиха положила прохладные руки пациенту на спину, даруя недолгое облегчение.
— У вас картошка есть? — неожиданно спросила она.
— К жареной лопатке в качестве гарнира?
— Почти. Так есть или нет? Сырая. И терка.
— Проголодались?
— И это тоже, вообще-то. Но сейчас мы будем играть в 'Шкворчащий Животик' из 'Голого пистолета'.
— Если на то дело пошло, то 'Шкворчащий Животик' был в 'Горячих головах'. Но мне нравится ход ваших мыслей.
— ...правда, жарить мы будем не яйца... — проигнорировала врачиха замечание Змея.
— И то слава богу! — пробормотал он себе под нос.
— ... а картошку, — закончила мысль язва в белом халате.
— Издеваетесь?
— Нет. Это народное — и очень эффективное — средство борьбы с ожогами. Снимает жар, частично — воспаление. Практически полностью — боль. Так что, спасать спину будем или так оставим?
Женька сообщил точные координаты картошки и терки, и врачиха скрылась на кухне. Возвратилась она с глубокой тарелкой и большим полотенцем из ванной.
— Нужно подстелить, а то, учитывая площадь пострадавшей поверхности, что-нибудь может стечь на обивку дивана, — сказала она, и после того, как Женька героическими усилиями привстал, и полотенце оказалось под ним, стала выкладывать скользкое содержимое тарелки на кожу. Сначала наступило ЩАСТЬЕ, потом немного пощипало, но в целом неподвижное тело Женьки стало погружаться в нирвану. То есть состояние без боли.
— А теперь продолжим общаться. Что еще принес вам ваш зам, и не нужно ли нам теперь делать промывание желудка? — не без издевки спросила ведьма. Но Женьку это уже не волновало.
— Вон, таблетки лежат, — проговорил он. Хотя говорить тоже не хотелось.
— Сколько выпили?
— Одну.
— И что, легче не стало?
— Может, и стало, я не успел заметить, пока бегал по квартире и мылся под холодным душем.
— Ладно. Сейчас колем два укольчика. Первый — нестероидное противовоспалительное средство — НПВС, в народе. Оно снимет боль и отек с пострадавшего участка. Ожог тоже немного обезболит. А это комплекс витаминов группы В в большой дозе, она также обладает анальгетическим свойством и поможет нормализоваться процессам в нервной ткани, — убаюкивающим тоном говорила врачиха, и смысл произносимого дошел до Женьки не сразу.
— А эти витамины, их обязательно колоть? — робко спросил Женька. Он вырос в те времена, когда витамины В выписывали всем детям, которым не повезло подхватить ОРЗ и ОРВИ, и на собственной попе познакомился с ними. В маленькой дозе. Возобновлять знакомство в большой не хотелось. Сильно-сильно не хотелось.
— Ой, да ладно! — отмахнулась медичка. — НПВС гораздо больнее.
Женьке поплохело.
— Может, лучше просто еще таблеточку выпить? — почти жалобно попросил он.
— Таблеточки дают худший эффект и плохо влияют на желудок, — продолжила ведьма. — Евгений Петрович, вы что, уколов боитесь?
— Только болючих, — тихо признался Женька.
— Так дело в этом? Не переживай, витаминки с лидокаином, ты вообще практически ничего не почувствуешь. Водка где? А обнажайся давай.
— А ты приставать не будешь? — включил привычную программу успокоившийся Змей.
— А что, есть на что посмотреть? — поинтересовалась ведьма, набирая лекарство в шприц.
— И не только посмотреть, — какбэ-обиженно просопел Женька, спуская штаны. Сделать это лежа было непросто, но встать сейчас он бы не смог при всем желании. Да и картошка так и норовила скатиться спекшимися хлопьями.
— ПризнАюсь, недвижимость в сексуальном смысле меня слабо возбуждает, — усмехнулась врачиха, демонстрируя идеальные зубки. — Особенно, когда она вопит от боли в процессе.
— А я думал, что все врачи — садисты. Разве у вас нет такого специального экзамена при поступлении? — Женька, ощутив влажную ватку на ягодице, на всякий случай сморщился.
— А то ж, — согласилась мучительница, вонзая иглу. Справедливости ради следовало отметить, что почти безболезненно. — Тех, у кого балл повыше — в стоматологи отправляют, у кого пониже — в педиатрию.
— Ну не скажи, я вот как вспомню свою участковую, так мурашками сразу покрываюсь. А тебя-то как проглядели?
— О, в гинекологи вообще берут исключительно бессердечных. Нас даже в БДСМ не пускают. Звери, говорят. — В другую ягодицу столь же незаметно ткнулась вторая игла. — Где-то через полчаса ты вполне сможешь шевелиться. Только резких движений не делай. На столе лежит пакетик, там крем — но тебе он сегодня все равно не пригодится, и обезболивающее. Будет совсем плохо — выпей таблеточку, хорошо помогает при таких болях. Но не увлекайся, мне ребята на него рецепт выписали, но сделали последнее китайское предупреждение. Чек там же, деньги отдашь завтра. У меня прием с обеда, смогу подъехать ближе к двенадцати. Устроит?
— — Меня прямо пугает такая обходительность...
— Все просто. На сегодня свою норму злодейств я уже перевыполнила.
— Сколько всего уколов нужно сделать? — поинтересовался змей, натягивая штаны на место.
— Витаминки очень желательно все пять. Второе лекарство — чем меньше, тем лучше. Как станет терпимо, так и перестанем. Будем обходиться наружным. Так, ну, я закончила. — Их глаза на минутку встретились. Ведьма подмигнула. — Можешь не провожать.
Дверь за врачихой захлопнулась.
Жизнь налаживается, думал расслабившийся Женька.
А она так ничего, мелькнуло в его сознании, когда боль перестала затуманивать мозг.
Видишь ли, недвижимость ее не возбуждает.
Ничего, время есть, мы ей покажем недвижимость. Она еще сама добавки просить будет, довольно ухмыльнулся Змей, погружаясь в блаженный сон.
Лизкин мозг работал в автономном режиме, анализируя информацию. Сильный, красивый, здоровый — судя по набору лекарств в доме, интеллект в норме — из разговора видно, проявляет к ней интерес... Правда, интерес он наверняка проявляет ко всему, что моложе сорока и с сиськами. Самолюбию это не льстит, так и не для самолюбия она его пользовать собирается. К серьезным отношениям не рвется. Это однозначно. Идеальный претендент.
Проблема одна: как заставить такого провести больше трех ночей с одной женщиной?
Это вам задачка посложнее теоремы Ферма.
На следующий день Лиза собиралась с особой тщательностью.
Главное — обойтись без нарочитости, сказала она своему отражению. Все должно выглядеть абсолютно естественно. Но завлекательно.
Она остановила свой выбор на слаксах, идеально подчеркивающих длину стройных ног и облегающих талию и округлости, расположенные к югу от нее. Чтобы мужчине не пришлось тратить время на поиски ее груди, надела обтягивающий терракотовый джемпер без изысков. Минимум косметики — просто, чтобы ни у кого не было сомнений, что у нее есть брови и ресницы. Губки в цвет джемпера. Никаких духов — ей все-таки с людьми работать. Беременными. Только отдушка шампуня.
А хороша! — призналась себе Лиза, глядя в зеркало. Сексуальная скромность. Или скромная сексуальность.
Удовлетворившись осмотром себя любимой и примерив к лицу несколько вариантов улыбки, охотница за семенным материалом двинулась к цели.
Главное, думал Женька, глядя на себя в зеркало, чтобы она не поняла, что это специально для нее. Укол сотворил чудо, которое Женька закрепил таблеткой на ночь и с утра заполировал анальгетиком. В общем, он уже стоял. Почти прямо.
Хорошенько подумав, Змей остановил свой выбор на коротких спортивных шортах — а что, ноги у него не кривые, пусть полюбуется. Да и стягивать их проще. Верх он бы предпочел вообще не одевать, дабы своим прессом поразить ведьму в самое сердце. Если оно у нее все же есть. Но получить люлей за то, что он не заботится о больной спине, Женьке не хотелось. Поэтому он надел укороченную футболку, которая, стоило ему поднять руку, открывала обзор на темнеющую дорожку, теряющуюся в шортах. Теперь слегка взлохматим волосы — и можно встречать гостью, решил он, взглянув на свое отражение. Хорош! Не был бы мужиком — влюбился бы!
Ведьма пришла — впорхнула в дверь, практически, — немного позже обещанного. Женька уже даже звонить собирался. Повесила на вешалку куртку. От помощи Змея она отказалась, мотивировав тем, что если тот в процессе не удержится на ногах, она его до дивана не донесет. И с царственной осанкой пронесла себя в зал.
Нет, вчера ему не показалось, действительно ведьма.
— Я так понимаю, тебе стало лучше, — спиной поинтересовалась врачиха, наполняя у стола шприцы. И сердца у нее все же нет, утешил себя Женька, понимая, что пресс осматривать никто не торопится. А вот попа имелась. Вполне так ничего себе попа.
— Немного, — согласился пациент, оголяя мишень.
— Вот и замечательно. Катя звонила, сказала, что они завтра уже будут в городе. Так что Тимур Александрович продолжит правое дело возвращения этого бренного тела к жизни.
Женька замер, стоя на коленях в процессе спускания шортов. Как "завтра"? А как же его грандиозные планы?
И в этот момент злодейка повернулась.
— Хм, и впрямь есть на что посмотреть, — заметила она, как ни в чем не бывало. — Всё уже, увидела, можешь ложиться.
Женька лег. Не доказывать же, что сегодня демонстрировать ей свои несомненные достоинства он не собирался?
Пока Змей пытался осмыслить новые вводные, медичка его уколола. Понял он это только тогда, когда та пошла к столу. Впрочем, вскоре она вернулась и стала задирать его футболку.
— О, теперь и не скажешь, что вчера ты был жертвой террориста, — проговорила врачиха, нежно проводя рукой вдоль позвоночника. Это движение настолько контрастировало с тоном, что у Женьки появилось желание обернуться и проверить — действительно ли там все тот же человек? — Я сейчас легонько смажу позвоночник кремом. Больно не будет, — успокаивающе щебетала она, и Змей поплыл под мягкими, утешающими движениями теплых пальчиков. — Вот и всё, — голос ведьмы вернул его к реальности.
— Деньги за лекарства лежат на столе, — сказал Женька, не способный в этот момент на такой волевой поступок, как подъем. — А за уколы я сколько должен?
— Глупости какие! Натурой расплатишься, — отмахнулась брюнетка, убирая деньги в кошелек.
Женька со вкусом оглядел предстоящий объем работ. Он, конечно, не ожидал, что все будет так просто, но коль уж ведьма сама отдает себя в его руки, грех отказываться от такого подарка.
— Без проблем, — хмыкнул он удовлетворенно. — Как только смогу твердо стоять.
— Да у меня пока таких проблем нет, — пожала плечами медичка, собирая мусор. — Когда потребуется, я позвоню.
— Это ты, в смысле, любовников, как капусту, на будущее заготавливаешь? Вдруг приспичит? — поразился Женька.
— Каких любовников? — теперь удивилась медичка. — Я про твои профессиональные услуги... Маньяк сексуальный.
— Да, я такой, — промурлыкал Женька. — Я очень сексуальный маньяк.
— И умный, и красивый, — перечисляла ведьма, обильно поливая бальзамом сморщенное Женькино эго. Да не такая уж она и ведьма, если приглядеться, — а скромный-то какой! — весьма негуманно закончила она. — За сим наш экипаж прощается с вами и желает вам приятного полета, — улыбнулась врачиха на прощанье и помахала ручкой. — Обращайтесь, если что.
— Обязательно обращусь, — пообещал Змей захлопнувшейся двери.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
