|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Вслед за девочкой, оторвавшись от нехитрой игры, поднялся пацаненок на 3-4 года ее старше, и тоже подошел к нам. Этот молчит, только смотрит, насупившись, недовольно так смотрит. Потом хватает малышку под руку и тянет назад:
— Пойдем, Зоуи.
Сестра нахмурилась. Уперлась. Уходить не хочет. Вот-вот заревет.
— Мы хотим с твоей мамой поговорить — обратилась к старшему брату Брина.
Мелкий на контакт с телохранительницей не идет: лишь просто упорно тянет сестру от нас.
Ребятня с интересом уставилась на эту сцену. Вот из одного дома вышел мужичек средних лет. Встал на крыльце. Посматривает на нас, пока без враждебности. Хлопнула еще одна дверь: из ближайшего дома выскочила женщина и направилась к нам. Идет быстро, уверенная такая в себе. Лет ей, наверное, чуть за тридцать, темные как смоль волосы с очень мелкими кудрями, плечи широкие, бедра справные. Идет на босу ногу, демонстрируя крепкие рельефные икры.
— Токол, отпусти сестру — вроде и не громко сказала, но таким голосом, что попробуй — ослушайся.
Пацан сестру отпустил. А у мелкой уже глаза на влажном месте. Мать подошла чуть заслонив детей собой.
— Кто такие будете? — спросила без вызова, спокойным голосом.
Вообще за такое приветствие в Форлане крестьянка сразу может огрести хлыстом. Ясно же, что мы не простые работяги. Но здесь Ничейные баронства: народ социальными градациями не сильно пуганый, как я погляжу.
— Мы из замка Тассара. Осматриваем вот окрестности. Водичкой не напоите? — обратился я к мамаше.
Женщина секунду колебалась. Потом согласно кивнула, взяла дочь за руку и повела нас к дому. Пацан побежал вперед, а бусинка реветь раздумала, идет и любопытно на нас оглядывается.
— Дядя, а вы колдун? — во второй раз попыталась удовлетворить свое любопытство малышка.
— Почему ты так решила? — улыбнулся я.
— Ну, на вас же плащ! — вывалила девочка безаппеляционный аргумент.
— Я маг — не стал я скрывать того, что скоро все и так узнают.
Мамаша после такого ответа чуть приосанилась и кинула на меня быстрый взгляд.
В сенях было тепло и пахло травами. В углу стоит бочка с водой. Хозяйка зачерпнула воду деревянным ковшом и подала нам. Вода чуть прохладна и вкусна.
— Спасибо, хозяюшка — искреннее поблагодарил я женщину
— Пройдемте, я вас блинами угощу.
Мы с Бриной переглянулись и, молча, приняли приглашение. В избе чисто, светло. Печка небольшая в углу, пара лавок и стол. Два сундука примостились у стены и между ними грубо сколоченный открытый шкаф стоит. На самой нижней его полке примостилась аккуратно расставленная кухонная утварь. Повыше: всякие женские мелочи — расческа там, небольшое зеркальце, еще что-то. На третьей полке — склянки разные: грубые поделки, кривоватые и из очень мутного стекла.
Хозяйка усадила нас за стол, поставила перед нами тарелку с блинами, стаканы с водицей, а сама села на лавку — в стороне. Шитьем занялась, лишь изредка на нас поглядывает. Сынишка ее, посидев пару минут, умчался через вторую дверь, что на огород выходит. А бусинка к столу подошла, тоже к блинчикам потянулась.
Брина улыбнулась и взяла ее на колени, взглянув на мать: не возражает ли? Женщина бросила взгляд на дочь и, молча, продолжила шить.
Блины вкусные, очень тонкие, чуть сладкие. Такие даже моя Мира их делать не умеет.
— О, Минка пришла! — вскричала малышка, дожевывая блин, спрыгнула с рук Брины и побежала тискать рыжую кошку, вышедшую из сеней.
— Благодарствуем, хозяюшка! — оторвался я от еды — А ведь мы даже не знаем, как вас звать величать. Меня зовут Ход. А это моя спутница — Брина.
— Касала — представилась женщина — Все зовут просто: Каса. А вы действительно маг?
— Да. Магичу понемножку — улыбнулся я.
Женщина погрустнела:
— Значит, будет война?
— Надеюсь — нет. Но вы все правильно поняли — мы здесь из-за этого.
Зоуи кончила тискать киску, подошла к шкафу, встала на цыпочки и, вытащив что то со средней полки, подошла к Брине гордо демонстрируя дешевый металлический браслет.
— Это мне папа подарил — словно делясь чем-то сокровенным, произнесла малышка.
— Какой красивый! Папа, наверное, тебя очень сильно любит — подыграла ей телохранительница.
— Папу хвары на болотах порвали — ответила Зоуи.
Повисла неловкая тишина.
— Муж пошел по травы один — уж два цикла как нет — пояснила Каса. Боли в ее голосе не чувствуется. Видимо давно уже смирилась с горем.
— Каса, можно будет у Вас сегодня ночью заночевать? Мы места в избе не займем. Можем и на сеновале где-нибудь и в сенях — решил сменить я тему.
— Да, в замок вы уже не успеете — взглянув в окно, ответила хозяйка.
— Можно? — кивнул я на дверь, что вела в огород.
Каса согласно кивнула, и я вышел из дома. Участок у вдовицы был ничем не огорожен, как, впрочем, и у всех здесь. Слева, под самой крышей, стояла бочка с водой для полива. Во время дождя вся вода с этого ската крыши попадала в желоб и прямо в бочку. Треть участка занимала неизвестная мне культура с желтыми мелкими соцветиями, треть была отдана под овощи: морковь, мелкие помидоры, зелень и курват (местный горох, но чуть крупнее и значительно вкуснее земного). Последняя треть была необработанна. Точнее, хозяйка только начла ее перекапывать, о чем свидетельствовала еще не высохшая земля в руку шириной.
— Вуу! — вдруг раздалось справа.
Твою за ногу! Я, наверное, подскочил от неожиданности! Прямо на меня пялилась, мать ее, мохнатая стрекоза! Два выпуклых фасеточных глаза животного переливались то синим, то зеленым. Нет, все-таки это не стрекоза, а коза-переросток какая-то. Вымя вон болтается, копыта есть, а шерсть белая и очень длинная. Агрессии не проявляет, только смотрит на меня моргалками и медленно тянет ко мне морду, словно принюхивается. Хотя моргать то ей нечем — век, похоже, у нее нет.
— Вуу!
Из-за дома выскочил сын Касы и обнял эту страхолюдину за шею.
— Что это? — спросил я малость пересохшим горлом.
— Лотара — ответил Токол — Ты что, лотар никогда не видел?
Фалкон мне ничего о такой фауне болот не рассказывал. Я, конечно, видел еще из своей комнаты здесь небольшие стада этих животных, и когда сюда шли, но все издалека. Думал это козы, коровы там или что, а оно вон какое и морда и рот у него какие-то насекомоподобное. Вы когда-нибудь всматривались в "лицо" кузнечика внимательно? Скажу вам — приятного мало!
Из дома вышла Брина и тут же завизжала! Впрочем, визг быстро прервался — взяла себя в руки.
— Плохо меня охраняешь — попенял я ей — А если бы меня сожрали!
— Лотара людей не ест, лотара только травой питается — пояснил с обидой в голосе пацан, не распознав шутки.
Ладно, а парень хоть поразговорчивей стал, хотя поглядывает еще недоверчиво.
— Она молоко дает?
— Мамка сейчас нацедит — кивнул Токол.
— А куры у вас есть или еще кто?
— Нет.
— А как же вы мясом питаетесь?
— Мужики в лес ходят охотиться. Раз или два в делиму и нам приносят птицу или кроля. Не голодаем — важно пояснил Токол.
Так значит, мясо в лучшем случае раз в пять дней. Не шибко-то хорошо живете без отца, я гляжу.
Вот на пороге появилась и Каса:
— С лотарой нашей познакомились? — спрашивает с хитринкой в глазах.
Видимо эти неправильные козы поначалу на всех не местных шорох наводят с непривычки. Вот и мы не стали исключением.
— Хозяюшка, позвольте отблагодарить, чем можем за кров и еду. Я вижу, у вас часть участка не вскопана.
— Эк, вы-ж не управитесь, темнеть скоро будет, да и я не немощная — ответила Каса. Хоть и отказывается, а по ней видно, что правильное предложение сделал. Иждивенцев в селах не любят.
Это да — подумал я про себя — Крепкая ты, ширококостная, да ладная. А вслух сказал:
— Так ведь нам магам дунуть, плюнуть и дело в шляпе. Вы вот скажите: там правее трава густая, в ней никто не прячется? А то зацепить может случайно.
— Да нет — развела руками недоуменно хозяйка — Никого там быть не может.
Ну ладно. Острые как бритва, огромные как ковш экскаватора, невидимые воздушные резцы врезались в землю. Целина вспучилась, разродилась фонтанами перегноя, пошла волнами и опала. Еще заход и третий — контрольный.
Со стороны выглядит, конечно, внушительно и звук такой глухой и легкая вибрация на почве. Гляжу — проняло обоих: и мать и сына.
Первым не выдержал Токол: подбежал к вскопанному участку и опасливо поставил на него ногу.
— Мама, она мягкая как перина — вынес вердикт он качеству моей работы.
Каса смотрит удивленно и даже испуганно. С чего бы это? А, ну да! Тут же есть местные маги уровнем не выше шестого. То есть сопоставить она, скорее всего, меня с ними хотя-бы примерно может. А еще она может представить, что я могу сделать с вражинами такими резцами.
— Господин, я сейчас вам постель сготовлю и молочка нацежу, у соседки утка дикая, сегодня только подстреленная есть, сейчас все сготовлю — быстро залепетала Каса.
Ну вот, только обрадовался, что народ здесь не столь подобострастен как везде: и вот-те, на-те! Ну, ее понять можно: не дура-женщина. Сообразила, что я архимаг, а такие в сельские дома вообще никогда не заходят: им или покои в замках для ночевки подавай или лучшую комнату в любом трактире, а с крестьянами общаются только в стиле: подай-принеси.
— Каса — произнес я тихо и с нажимом — Пожалуйста, не надо — я простой человек. Жил в местах победнее вашего. Питался водой и черствым хлебом, меня и били и стегали. Я не с серебряной ложкой во рту родился. Насчет еды — не беспокойтесь.
Вроде отошла, но все равно смотреть теперь на меня будет по-другому.
— Скажи, хозяюшка: там у вас озеро есть за лесом?
— Верно, господин Ход.
Я поморщился:
— Если я там похожу, то в топи не попаду?
— Топи в лагах пяти от озера начинаются, но на противоположной стороне есть зыбкие участки. С головой в болото не уйдете, но помощь звать придется. Темнеет уже, господин Ход. Не стоит вам туда ходить — так можно и ногу сломать и наткнуться на что-нибудь.
— Ничего со мной не случиться, Каса. И называй меня просто Ход и можно на "ты". Брине можешь в доме постелить. А я в этом стогу переночую — указал я на небольшой стог, чуть правее ее участка. Вернусь ближе к полуночи.
Каса недовольно всплеснула руками, но говорить больше ничего не стала. Я медленно пошел через огороды к лесу. Брина двинулась за мной.
— Как думаешь, что мне там угрожает? — спросил я девушку, не оборачиваясь.
— Вы меня наняли для охраны — теперь не спорьте — парировала телохранительница.
В молчании мы прошли минут десять. Солнца уже не было видно. Вот он лес — деревья высокие. Сосны. От озера тянет свежестью как на курорте. Зелень леса медленно превращается в выцветающее темное полотно. Пошел уклон вниз. Спускаюсь к воде осторожно, чтобы не упасть. Сзади чертыхнулась Брина — видимо зацепилась ногой за корень. Подхожу к кромке озера. Оно огромно — тут даже прибой небольшой есть. Что твориться на другой его стороне, уже не рассмотреть — слишком темно. Лишь мрачная темная стена деревьев смотрит на нас невидимыми глазами.
— И все-таки? Что мы здесь делаем? — тихо произнесла за спиной телохранительница.
— Мне нравится природа, и иногда я хочу побыть в одиночестве.
Молчит. Насупилась. Да, я не всегда самый рациональный человек на свете, а еще — я вовсе не просил ее за мной ходить.
Вытащил небольшую склянку из внутреннего кармашка куртки — зелье ночного видения от Фалкона. Вещь эксклюзивная и дорогая, но не для будущего защитника этих мест. Мне он еще сделает. Выпиваю терпкую и чуть горчащую жидкость в два глотка. Голова сразу стала ватная, но через пару минут вроде как прошло.
— Тебе нужно было тащиться ночью на берег озера, чтобы просто втихаря накидаться? — с легким смешком в голосе прокомментировала увиденное Брина.
Спокойствие. Только спокойствие. Телохранительниц убивать нехорошо. Телохранительницы еще могут пригодиться по хозяйству.
Игнорируя насмешку, отошел немного подальше от воды и уселся на бережку. Пока ничего не чувствую . Вот где-то поблизости раздался всплеск — наверное рыба играет. Ночной небосклон вроде как стал посветлее, или кажется? Нет — не кажется. Ночной мрак постепенно стал уходить. Через минут пять я уже был в сумерках. Интересное ощущение: полусвет льется с неба, я все вижу — каждый листок, каждую травинку, но цвета нет — совсем нет. Все только в оттенках серого. Взглянул на Брину: я вижу ее глаза, большая часть ее радужки занята неестественно расширенным черным хрусталиком.
Поняв, что я ее беспардонно рассматривают, телохранительница показательно отвернулась. Концентрируюсь и медленно зажигаю свое "солнце". Даже маленький проблеск света вынуждает меня сразу же отвернуться, но то, что я мельком увидел — заставило задуматься.
— Разожги костерок в метрах пяти отсюда. Пары веток хватит.
Брина пристально на меня уставилась, шумно выдохнула и ответила:
— Ход, я работаю телохранительницей. Помощников для мелких поручений придется нанимать отдельно.
— Ладно. Давай поговорим начистоту. С твоим даром ты могла бы наняться к какому-нибудь богатому купцу и это только самый простой вариант. Но даже так ты бы получала более трех золотых в делиму, что я плачу тебе. Так ответь: зачем ты здесь? Зачем ты со мной?
— Ты спас мне жизнь — пожала она плечами — При том, я еще никогда не работала с магом... на мага.
Как бы ей растолковать мою позицию.
— Видишь ли: я не статусное лицо. Я не искал телохранительницу. Там на холме ты предложила мне свои услуги и я их принял. Но я принял тебя в наш коллектив как его члена, а не как наемного работника. Если бы речь шла о рабочем контракте, я бы тебя близко не подпустил к тем, кого знаю и кем дорожу. Возможно это мое упущение, что я не растолковал все это в первые дни нашего знакомства. Теперь у нас есть шанс это исправить. Мне ты нужна не только как телохранитель, но и как соратник и это относиться ко всем кто теперь со мной: Силк, Керн, Старый, Док.
Я замолчал, дав время ей обдумать сказанное мной, потом продолжил:
— За твое спасение ты мне ничего ничем не обязана. Я сотру тебе память с момента нашей встречи. Времени уже прошло достаточно: возможно из твоей головы исчезнет и все, что было у Сагала. Напишешь сама себе письмо с кратким объяснением. Я честно выплачу тебе за все время, что ты у нас провела по 8 золотых за делиму, и оставлю тебя в любом городе на континенте, где ты пожелаешь оказаться и где у меня есть контрольная точка. Ну как, расходимся?
Брина некоторое время безмолствовала. Потом произнесла:
— Ты всегда от людей так легко отказываешься? — в ее голосе явно сквозила обида.
— Брина, общение с тобой мне не в тягость, я даже рад, что у меня появилась такая симпатичная спутница. Но я не в том положении, чтобы официально нанимать кого-то на работу. Если хочешь быть со мной: ты моя телохранительница, помощник и соратник всего лишь за три золотых в неделю. В свою очередь, если тебя ранят, я не сбегу, бросив тебя и решив, что ты просто выполняла свой контракт. А если и сбегу то, потом обязательно за тобой вернусь, куда бы тебя не увели, и где бы не держали. Вот такие будут между нами правила.
Я снова замолчал, давая ей время все взвесить и принять решение.
Телохранительница молча развернулась и отошла шагов на десять. Послышался звук удара кресала. Брызнули искры. Через минуту несколько веточек занялись огнем. Даже если смотреть на этот небольшой огонек издалека — глаза начинают болеть. Но не это главное: сейчас пламя виделось мне ярко белым. Никаких желтоватых оттенков. Руки и лицо Брины, освещаемые неярким светом, видятся тоже в черно-белых тонах.
Значит два вывода: зелье повышает светочуствительность глаза и убирает восприимчивость к цвету. Хм, мне-ж теперь в деревню путь заказан. Источники света там есть, а ну выскочит какой-нибудь крестьянин с факелом наперевес — я и останусь без глаз.
— Брина, ты можешь возвращаться в дом к Касе. Мне пока к людям нельзя — свет по глазам бьет.
— Мне и здесь неплохо — пожала плечами упрямая телохранительница.
Ладно. Пускай охраняет меня от призрачных угроз, если ей этого так хочется. Что же ее около меня держит? Уж явно не три золотых в делиму. Ну, а какие у ней альтернативы? Работать уникальным телохранителем для барона или даже графа? Возможно. Вот только графья не дураки и начнут задавать ей те же вопросы, что и я. И выясниться, что от серьезных убийц, которых именно к высокопоставленным особам и шлют, она не защитит.
Бароны? Возможно. Но надо понимать, что большинство из них будет ее воспринимать как свою собственность. Плюс бароны обычно редко путешествуют, и она будет привязана к замку. А Брина похоже у нас птичка свободолюбивая. Ее бывший наниматель, кажется, был тем еще авантюристом, мотался по континенту и, что характерно, относился к ней с уважением.
Те, кто имеет много силы через деньги: например владельцы сберегательных домов — отпадают по той же причине, что и графья. Остаются зажиточные купцы: но мотаться с ними в караванах по одним и тем же маршрутам, плюс чувство собственничества к подчиненным у них не меньше чем у баронов.
Наемничий отряд? Вот только кого там охранять? Наемники, нанявшие себе телохранительницу — что может быть смешнее и унизительнее? А сама как боевая единица — она, скорее всего, не очень. У нее ведь другая специализация.
Вот и получается, что со мной можно много путешествовать: сегодня центр континента, а уже завтра — прибрежное королевство. Ну и люди у меня все приличные. Так что я не самый плохой для нее вариант. А плата за ее услуги не такая уж и малая: более четверти золотого за день наема получает далеко не середнячковый рыцарь удачи. При том, что нанимателя еще надо найти и есть время, когда наемники вообще сидят без денег, а у меня — стабильный доход каждый день.
Эх, деньги, деньги. Все эти празднования, обустройство на новом месте, оплата моим людям — золотые утекают прямо сквозь пальцы. Еще чуть-чуть и у меня от прежних четырех тысяч останется только половина суммы. Надо бы уже задумываться об источнике дохода. Гробануть какой-нибудь сберегательный дом у меня совес... сберегательный дом! У этих уродов, что убили Эльзу! В Шалете! Так, трансмутация в золото пока идет лесом! Неплохой вариант!
Довольный найденным решением, я потянулся и наконец-то отметил, что вокруг как-то потемнело. Значит эффект ночного зрения потихоньку сходит на "нет".
Ближе к полуночи мы вернулись в дом Касы, да не с пустыми руками, а с парой подстреленных воздушными стрелами диких уток, что приземлились ночью в центре озера. От вида птицы у хозяйки загорелись глаза, и утром она пообещала нас попотчевать мясным рагу. Постелили мне все-таки в доме. Как почетному гостю мне предлагали спать на хозяйской кровати, но я еще не настолько оскотинился чтобы женщины и дети спали на полу, а я — с удобствами.
Бусинка этой ночью ложиться не хотела и все тайком на меня поглядывала. Видимо в надежде, что маг этакого чего-нибудь еще наколдует, а она на это посмотрит. В конце-концов я не выдержал и поманил ее к себе, предварительно спросив глазами у Касы разрешение. Малышка сначала быстренько прошлепала ко мне, но оказавшись поближе — стушевалась и нерешительно замялась.
— Садись поближе — мягко произнес я ей — Я расскажу тебе сказку о Стеклянном человеке и каменном сердце.
Не знаю, насколько эта история в моей интерпретации была близка к оригиналу: кое-какие участки я не помнил и придумывал им замену на ходу, но, в конечном счете, моя слушательница была в полном восторге. Да и не только она — слушали, похоже, все.
— А как он выглядит — стеклянный человечек? — с придыханием спросила Зоуи.
Из небольшого ведерка стоящего в углу, в центр комнаты потекла водяная змейка. Вскоре прозрачная жидкость приняла форму человечка десяти сантиметров ростом. Он был в неизвестной здесь широкополой шляпе и с чуть разведенными руками. Моя марионетка зависла прямо в центре комнаты. Потом свободная поверхность жидкости засветилась призрачным синим цветом, а внутри самого человечка забегали разноцветные огоньки: зеленые, оранжевые, красные. На стенах избы заиграли зайчики, а сам человечек стал размахивать руками и крутанулся вокруг себя на одной ноге.
Кто бы знал, какой запредельной концентрации, знаний о природе веществ и пропускной способности требовал этот фокус. От напряжения я весь покрылся потом, но этого никто не заметил — все смотрели на моего маленького воздушного элементаля.
Завтра я уйду отсюда и, наверное, никогда больше не увижу Зоуи, ее брата и маму, тянущую на своих плечах двоих недоедающих детей. Но этот маленький миг чуда останется с ними навсегда — это все что я могу им подарить.
А поутру в избе весело стучали ложки. Вставшая засветло Каса сдержала обещание и накормила всех вкуснейшим рагу. Ну и я внес свою лепту: как бывалый путешественник я ношу с собой узелок с пряностями. И сейчас не преминул поделиться ими с хозяйкой.
Завоевав какое-никакое доверие мамаши, решил ее порасспрашивать о житье-бытье на болотах. Выяснил не много и ничего противоречащего рассказанному ранее Фалконом. Живут не богато, барона не боятся и в тяжкие времена деревня получает от него помощь. Десятина есть, но семьи как ее, оставшиеся без кормильца, платят символическую повинность. Драки и прочее насилие — здесь большая редкость.
Есть тут некое подобие народного суда: если люди чувствуют, что какой-то мужичек начинает совсем дурить — людей задирать, с кулаками кидаться, то происходит деревенский сход. Где возмутителя общественных устоев всенародно порицают и делают предупреждение. Ежели такой субъект после сей процедуры не внемлет голосу разума — происходит второй сход, после которого мужика обычно без всяких затей топят в болоте. Головой вниз — чтоб не мучился сердешный. Вот такой он — местный гуманизм.
Здешнее общество просто не может себе позволить разброд и шатание, которое обычно и начинается со всяких неадекватных личностей. Барон, что характерно, в такие дела практически не вмешивается.
Вообще с насилием тут строго. Муж, конечно, может поколачивать жену. Но такое если и происходит, то, как правило, до первого схода. Причем, жене вовсе и не обязательно "стучать" на избранника. Заподозрят неладное соседи: соберется сход. Жену другие бабы приватно осмотрят и вынесут вердикт. А дальше — верблюд ты или не верблюд — никого не интересует. Аргументы "сама о косяк ударилась" или "с лестницы упала" вообще не рулят. Так что ходи теперь да пылинки с нее сдувай, коли не хочешь испытать себя в роли болотного ихтиандра.
Семья Касы живет видимо похуже других: те же дикие утки для них радость большая на всю оставшуюся делиму. Однако, по оговоркам детишек, я понял, что какой-то мужичек к Касе все-таки наведывается. Да только прижимист вроде — ничего им с него не перепадает. Но это, опять же, мое субъективное ощущение, да и вообще — не мое это дело.
Распрощались мы с семьей легко и непринужденно. Только бусинка все выспрашивала: придет ли к ней еще стеклянный человечек? Пришлось пообещать что придет: убивать веру в чудо у ребенка — последнее дело.
Когда подходили к замку Тассара встретили небольшое стадо лотаров. Две особи мужского пола этих стрекозоподобных лохматиков вдруг остановились и стали нас с интересом рассматривать. А я, наконец, решился одного из них погладить по голове меж двух выпуклых переливчатых глаз. Чудо-юдина на мою выходку странно выдохнула, пару раз переминулась с ноги на ногу и пошла дальше по своим делам.
Шедший позади стада мужичек усмехнулся и произнес:
— А вы, не робкого десятка, да господин маг?
Я вопросительно приподнял бровь, но пояснений того, в чем именно заключался мой героизм, так и не получил.
В замке мы поспели к завтраку. Ведь, как известно, утренний прием пищи у крестьян и благородных господ весьма разнится по времени.
За столом сидели две подружки, приглашенные Фалконом, Тассар с дочерью, два каких-то мужичка — вероятно оба занимали в замке не последние должности, ну и мы с Бриной.
Поедая копченое мясо, я то и дело ловил на себе взгляд магессы Рины, который она довольно быстро успевала отводить. Кира ела с достоинством, но смотрела почти все время в свою тарелку. Запивать основное блюдо, как и нежный сыр из молока лотар, приходилось легким вином, что категорически мне не нравилось: закидываться с утра пусть и в таком лайт-режиме было не очень приятно. Однако "просить водички" я все же постеснялся, дабы не выглядеть деревенщиной. Вот они выверты психики: кто мне все эти люди? Я их и дня то полного не знаю. Стоит мне щелкнуть пальцами, и они навсегда исчезнут из моей жизни, а вот им без меня очень непросто в дальнейшем придется, но мое эго не хочет терять перед ними свою ценность, пусть — и в столь малом.
Видимо нелюбовь к утренней выпивке испытываю не я один: магесса ест почти всухомятку.
— Я полагаю, здесь мы можем говорить откровенно о ваших способностях? — спросил у меня Тассар, пытаясь, таким образом, подспудно понять, чем же закончился наш разговор с магессой Риной.
— Никто из здесь присутствующих не знает ничего такого, чего я не готов бы был раскрыть.
— Не представите для начала нам свою спутницу?
— Прошу любить и жаловать — Брина: моя телохранительница.
На пару ударов сердца над столом повисла тишина.
— Первый раз вижу, чтобы одного мага охранял другой маг — интерпретировала по-своему мой ответ Рина — И какого вы уровня?
— Я телохранительница, а не маг — медленно проговаривая каждое слово, ответила моя спутница.
— А.. — кинув быстрый взгляд в сторону, видимо обозначавший у представительниц прекрасного пола вкупе с интонацией крайнюю степень презрения, отреагировала магесса.
У Брины от такого намека порозовели щеки. Если бы женщины умели убивать глазами, то кончина магессы была бы быстрой и беспощадной.
— Сучка — совсем тихо, сквозь зубы прошипела Брина.
Надеюсь, эту нелестную характеристику слышал только я. Оставлять ситуацию, ставя нас обоих в столь двусмысленное положение было никак нельзя: вон даже Марта еле скрыла усмешку.
— Мне по жизни плевать, кто и что обо мне думает, но я не ем за столом, где мне не рады, не работаю с теми, кто мне не нравится, и не собираюсь воевать бок о бок с союзниками, которые думают, что я подпускаю к себе случайных людей, ставя тем самым мой профессионализм под сомнение — я произнес эту речь без вызова, но с внутренним нажимом, смотря прямо на магессу Рину.
Магичка предпочла проигнорировать обращенную к ней речь, уткнувшись в тарелку. Кира кинула на меня быстрый взгляд и продолжила есть. Тассар пожал плечами, давая понять: что он так и не понял, с какого перепугу я должен объяснять, что не трахаю Брину — ему мол, все равно. А Марта понятливо и приветливо улыбнулась глазами, словно успокаивая. Оставшимся двум замковым вообще было на эти дела глубоко пофиг.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
