Апостолы Каина (главы 7-8)

Глава 7.

Ларкиану повезло. Никто не стал ломиться в комнату, которую занял Самеди. Очевидно, хозяева всё ещё на занятиях. И хорошо. Для вампира, только что пережившего жуткую автокатастрофу, хорошенько поспать в торпоре — самое то. Конечно, никто из людей не смог бы войти в запертую заклинанием комнату, но шум, стук и ругательства испортили бы весь сон.

Ещё Ларкиан боялся незваных гостей нечеловеческого происхождения. Его спокойно могли уже вычислить. В клане Тореадор наверняка найдётся кто-нибудь, способный найти уставшего Самеди. Например тот шустрый мальчишка, Човерг, если, конечно, не помер за время спячки Ларкиана. Но обошлось.

Вампир вскочил с кровати, подошёл к двери и некоторое время прислушивался к происходящему в коридоре. Слишком много народу, чтобы незаметно уйти, не применяя магию. Ларкиан аккуратно снял заклятие с двери и подошёл к окну. Высоко! Как раз то что нужно для небольшой разминки. Самеди распахнул окно. Ветер вперемежку со снегом радостно ворвался в комнату. На пол полетели какие-то бумаги. Ларкиан постоял у окна, закрыв глаза и подставив лицо ветру. Пора.

Вампир одним движением оказался на подоконнике и тут же прыгнул "солдатиком". Взметнулся плащ, земля рванулась навстречу Самеди и послушно затормозила за мгновение до того, как ударить по вампиру. Ларкиан плавно опустился на снег и направился к главному входу в здание. Надо было осмотреться и наметить первых кандидатов на Обращение и Подчинение.

Как известно, Линии Крови появлялись не просто так. Их зарождение всегда связано с тайнами и загадками. Самеди, например, появились в результате экспериментов двух других кланов, но повторить случайный успех никому не удалось. Необычное зарождение всегда влекло необычные способности. Одна из них, присущая практически всем Линиям — ускоренное Становление. Чтобы стать вампиром Обращённым требовалось меньше суток, в то время как Наследники кланов мучились по четыре дня. Ларкиан собирался обратить пару десятков студентов и студенток и создать себе небольшую армию. Что? Говорите, от тридцати новообращённых проку мало? А вот тут следует сказать о приёме под названием Подчинение. Если при Обращении вампир заставляет Наследника выпить своей крови, активизируются непонятные никому процессы. Вместе с кровью своего Сира, новообращенный получает значительную часть его силы и знаний сразу. Он не должен долго учиться использованию своих способностей, подобно обычным послушникам кланов. Всё, что ему нужно знать, всплывает в его голове само. Но получив многое, он теряет куда больше. А именно — волю и свободу действий. Отныне он подчиняется приказам своего Сира, часто его полностью лишают контроля над своим телом, управление переходит к осуществившему ритуал вампиру. В довершение ко всему, такие обращённые живут от силы год-два, а потом мозг не выдерживает давления и разрушается. Пожалуйста, универсальный солдат вышел из строя, восстановлению не подлежит.

Если бы подобная процедура не требовала полной отдачи со стороны Сира, то вся организация вампиров была бы совсем другой. В каждом клане был бы только один самостоятельный вампир, контролирующий тысячи Наследников. К счастью, даже глава клана не мог подчинить себе больше двадцати-двадцати пяти вампиров. Старейшины — и того меньше, вампиры высоких ступеней — от силы одного-двух, а для остальных ритуал был просто недоступен.

Итак Ларкиан решил обратить и подчинить себе некоторое количество людей. Кроме этого надо было начинать возрождение Линии Крови, то есть обратить хотя бы десять человек обычным путём. Ларкиан представил себе, сколько сил уйдёт на это, и содрогнулся. Похоже он сегодня установит мировой рекорд по количеству Обращений за одну ночь. Он уже приметил несколько кандидатов и поставил видимые лишь ему одному метки. Очень часто на подходящем человеке Самеди замечал метку Неприкасаемого, имеющего родственника или влиятельного покровителя среди вампиров, и отказывался от кандидатуры. Обратить или выпить Неприкасаемого — то же самое, что идти по заснеженному полю в чёрном костюме навстречу взводу снайперов, надеясь, что не заметят, а если уж заметят, то пригнуться всегда успеешь.

Вот и приходилось Ларкиану скрипеть зубами, глядя на подходящих людей. Всё лучшее Камарилья прибрала себе, а то, до чего очередь не дошла, или чуть-чуть не хватило качества закрыли от других. Как собаки на сене.

Самеди в тридцать восьмой раз обходил доступные ему этажи (тратить силу на скалолазание, ломать двери пожарных выходов и мучиться с лифтами Ларкиану не хотелось) когда он почувствовал присутствие вампиров. Не тех, совсем слабых, которые попались ему в количестве трёх штук, а достаточно сильных, чтобы заметить его и отличить от человека. Ларкиан инстинктивно вжался в стену и, прикрыв глаза, попытался определить, где находятся враги и что они собираются делать. Уже через секунду Ларкиан очень сильно удивился. Вампиров было много, от большинства из них несло дикой, непереваренной до конца энергией, несколько ничем особенно не выделялись, а от одного веяло самой Тьмой. Ласомбра! Видать, не до конца справилась Камарилья со своими врагами. Ларкиан злорадно усмехнулся. Надо посмотреть, что там задумали Саббатовцы, хоть и сложно ожидать от них нечто масштабнее, чем просто очередная Стая...

— Так, я слушаю вас.

— Фотография... на загранпаспорт.

— С вас...

— Я знаю. Вот, пожалуйста.

Кассир, а по совместительству ещё и фотограф, пожал плечами и взял деньги.

— Проходите сюда, — фотограф кивнул на тяжёлую дверь, обитую дерматином.

Клиент легонько толкнул дверь, и та распахнулась, как будто на ней не стояли тугие рычаги и пружины, из-за которых даже очень сильным людям приходилось напрягать мышцы. Кассир удивлённо хмыкнул, но ничего не сказал, а полез в ящик стола за фотоаппаратом. Очень простенький, одно достоинство — цифровой, а в остальном без всяких изысков. У них же не профессиональный фотосалон, а так, конторка для удовлетворения скромных нужд студентов, среди которых фотографии были далеко не на первом месте, в отличие от ксерокопий и принтера.

Клиент уселся на низенький стульчик в неглубокой нише с белым экраном на стене. Фотограф включил лампу (что? Для нормального качества требуется три источника света? Да не смешите!) и нацелился объективом на лицо студента.

Несколько секунд фотограф пытался понять, что именно идёт не так. Наконец он понял, что нацеливаться не на что. У клиента не было ни лица, ни всего остального. Фотограф опустил фотоаппарат и вытаращив глаза уставился на посетителя, который и не думал никуда исчезать, а терпеливо сидел на стуле. Фотограф снова попытался поймать клиента в кадр, но безуспешно. На экране фотоаппарата студент не появлялся.

— Ну скоро ты там, мужик? — раздался голос от стойки.

Обернувшись, фотограф увидел, что выстроилась довольно большая очередь, не поместившаяся в комнате. Все, как один, молодые парни. Они посмеивались, глядя на растерянное лицо кассира.

— Да тут это... — начал фотограф.

— Что? — перебил его нефотографируемый клиент, — На экранчике ничего нету, что ли?

— Да, — тихо сказал фотограф, поворачиваясь к нише.

— А почему там должно что-то быть? — клиент поднялся, — Почему все должны отражаться в зеркале, проявляться на фотографиях, видеоплёнке и прочем, а? Я что, не имею права быть вот таким вот, а?

Остальные посетители заржали. Фотограф даже не обернулся на них, не в силах оторвать взгляда от клиента. Его лицо стремительно бледнело, ноздри удлинялись, уши заострялись и прижимались к голове, а из-под губ показались клыки. Довершающим штрихом должны были быть красные глаза, но вместо этого фотограф увидел две дыры, в которых клубилось что-то ещё более чёрное. Тьма.

Фотограф беспомощно повернулся к другим посетителям, ещё надеясь получить помощь и избавиться от создания, зашедшего сфотографироваться на заграничный паспорт. Напрасная надежда. У всех посетителей с глазами было всё в порядке: красные, светящиеся. Фотограф упал в обморок, который плавно перешёл в вечный сон — вампир с чёрными глазами вонзил ему клыки в шею ещё до того, как тело упало на пол.

Дикари во время трапезы предводителя нетерпеливо облизывали губы. Им хотелось убивать. Они мечтали о том, чтобы утопить недоступный им элитный ВУЗ в крови. Но сильнее этого желания было привитое им повиновение двум кланам вампиров — Ласомбра, к которому принадлежал командир, и Тзимицу, представленный в их отряде многочисленнее. Эти самые Тзимицу были более терпеливы, хотя и им хотелось повеселиться.

Наконец Ласомбра отпустил обескровленное тело. Он уже готов был отдать команду "Мочи людей!", когда вмешалось новое действующее лицо.

Лицо, как сказали бы некоторые, вампирской национальности. И без определённого места жительства вдобавок. Ларкиан стоял в коридоре и с интересом наблюдал за Саббатовцами. Он уже сделал вывод, что ни пользы, ни вреда от этих вампиров ему не будет. Слишком уж слабые, чтобы быть главарями Шабаша. Но намерение залить кровью будущий замок Самеди, которое Ларкиан легко разгадал, не входило в планы старого вампира. Надо было вмешаться, что Ларкиан и сделал, дождавшись, пока Ласомбра утолит голод.

— Доброй ночи и охоты, молодые вампиры! — громко сказал Самеди.

Стая разом повернулась к Ларкиану. Их командир оказался в довольно невыгодном положении: ему пришлось расталкивать своих подчинённых, чтобы начать переговоры. За спиной Ласомбра замерли в боевых стойках дикари, Тзимицу держались в тылу, то ли меняя свою форму, то ли готовя заклятие помощнее. Если бы Ларкиан был в курсе недавних событий, он бы удивился, увидев оружие дикарей. Арматура и ломы канули в небытие, уступив место прямым мечам. Скромное и простое оружие. Единственная особенность — на крови.

— И ты здрав буде, — сказал Ласомбра, послав к чертям этикет, — ты чего сюда припёрся, а? Ты кто вообще такой? Не Саббат, но и не Камарилья. Даже не Каитифф. Так кто ты?

— Рри эрэл Ларкиан-дхир-Самеди, — Ларкиан изящно поклонился.

— Ха! Самеди — не клан, а Линия Крови, — ответил Ласомбра, даже не подумавший представиться в ответ.

— Я собираюсь исправить эту несправедливость, — Ларкиан был сегодня само терпение и вежливость. Какой-нибудь Бруджа или Вентру давно полез бы в драку.

— Проваливай отсюда, дядя, — поморщился Ласомбра, — Исправляй несправедливости в другом месте, а тут наша территория.

— Я приношу свои глубочайшие извинения, уважаемый, — ответил Ларкиан, — Но я появился здесь раньше вас.

— Ты не понял, что ли? Вали отсюда!

— Значит так хотите, — Самеди грустно вздохнул, — ну что ж... Слушай сюда, малявка. Ты сейчас берёшь за яйца свою бригаду и съё...ваешься отсюда в задницу к своему Сиру. Пусть он тебя научит хорошим манерам. Ясно, пацанчики?

Час, проведённый Ларкианом среди студентов, сильно повысил его уровень владения языком. Конечно, лучше было бы наведаться в гуманитарный корпус, но и технари неплохо знали родной язык. Лицо Ласомбра исказилось от ярости.

— Убить его!

Дикари с радостью бросились на Ларкиана, который только вздохнул. "Опять кого-то убивать надо",— подумал он, выхватывая скипетр. Для Самеди двадцать дикари означало двадцать одноразовых манекенов для отработки ударов. Ларкиан спокойно шагнул навстречу толпе дикарей. Коридор конечно тесноват, да и потолки не очень высокие, но сгодится.

Первым пяти дикарям довелось испытать на себе преимущества "отложенных заклинаний". В свой скипетр Ларкиан закачал одно из "взрывчатых" заклятий, которое при каждом ударе отвешивало цели порцию магической взрывчатки. Четырём доза досталась в головы — Ларкиан когтями левой руки изменял траекторию дикарских клинков и точным ударом по голове швырял противника на пол. Через мгновение голова поверженного вампира разлеталась на мелкие кусочки. Пятый дикарь атаковал Ларкиана размашистом ударом в голову и получил заряд взрывчатки в живот от нырнувшего под меч Самеди. Старому вампиру даже не пришлось разгоняться до своей высшей скорости: хватило трети.

После пятого удара заряд в скипетре иссяк, и шестого противника Самеди убил Иссушением, направленным в голову, схватив дикаря за горло левой рукой. Теоретически, после такого приёма враг мог восстановиться. Чтобы этого не произошло, Самеди подкинул дикаря вверх и разбил чёрный бесформенный кочан, заменивший врагу голову, об потолок. Оставшиеся дикари бросились на Ларкиана все разом, надеясь задавить массой. Самеди на секунду разогнался до пика скорости, окинул взглядом медленно плывущих на него со всех сторон по воздуху дикарей, и крутанулся на месте взмахнув скипетром и вернулся на нормальную скорость. Вокруг него вспыхнуло огненное кольцо из сгорающих трупов дикарей. Осталось двое противников. Эти не прыгнули на Ларкиана по причине трусости. Она продлила их вторую жизнь на несколько секунд. Самеди взмахнул рукой, и дикарей пронзили заряды Копья Праха.

Шенсраад, так гордившийся качеством исполнения этого заклятия, искусал бы себе все локти от зависти, увидев Копьё Ларкиана. Оно полностью испепелило дикарей.

— Э-э-эй! Пацанчики! Вы где? — позвал Ларкиан.

Пятёрка Тзимицу и Ласомбра-командир вышли из комнатки фотографа, где благоразумно укрылись сразу после начала схватки.

— И не жалко материал зря переводить? — Ларкиан пнул догорающий труп одного из дикарей.

Только теперь Саббатовцы поняли, как Ларкиан умудрился скипетром разрубить десяток дикарей в воздухе. Скипетр уже не был скипетром в обычном понимании этого слова. Одно из коротких лезвий на набалдашнике вытянулось на длину клинка полуторного меча, а два других наклонились в стороны на манер крестовины. Самеди чертил своим клинком в воздухе восьмёрки и выжидающе глядел на Саббатовцев.

— Кто ещё хочет на тот свет? — спросил Ларкиан и сделал шаг вперёд.

У одного из Тзимицу не выдержали нервы и он с диким криком запустил в Самеди "Костедробилкой", заклинанием, превращающим кости в мелкую пыль прямо в теле человека или вампира. Ларкиан сделал пасс рукой, рыкнул что-то непонятное, и зеленоватая паутина заклинания выгнулась в воздухе, замерла на мгновение и рухнула на пославшего его Тзимицу. Яростный крик вампира перешёл в истошный визг. Ларкиан изменил структуру заклинания так, что Тзимицу не мог прекратить подпитку энергией и, в сущности, убивал сейчас сам себя.

Когда незадачливый Тзимицу мешком упал на пол (кости ног исчезли), Ласомбра выхватил меч-дзянь, оружие своего клана, и прекратил страдания вампира.

— Вот это жест, достойный командира, — одобрил Ларкиан.

— Ладно, мы уходим, — буркнул Ласомбра.

— Куда это? — удивился Ларкиан, — Теперь поздно уже. Предложение действовало до первого удара.

Ласомбра побледнел и метнулся назад в копицентр. Четверо Тзимицу соображали медленнее и попали под удар Ларкиана. Самеди использовал заклятие, сработавшее ещё против Лэнхарока: гибки чёрные жгуты из праха материализовались вокруг Тзимицу и в мгновение ока оплели их. Вот только в этот раз Ларкиан применил более жестокую версию заклятия, и жгуты продолжали давить пленников, разрезая плоть. Ларкиан оставил Тзимицу на растерзание жгутам и прыгнул за Ласомбра.

Тот стоял у стойки фотографа, держа в одной руке какой-то неизвестный Ларкиану амулет. Другой рукой он держал меч, нацеленный на противника.

— Не подходи! — вскрикнул Ласомбра.

Ларкиан хотел было ответить что-нибудь уничижительное, но в этот момент из глаз Ласомбра повалил дым, и Самеди так и остался с открытым ртом. Он ожидал чего угодно, но уж точно не этого.

Дым не был собственно дымом, а представлял из себя ту самую Тьму, которую постоянно поминали вампиры. Тьму в чистом виде. Использование её в бою всегда было привилегией Ласомбра, причём очень старых и опытных. А мальчишки вроде противников Ларкиана довольствовались оживающими тенями.

Ларкиан смотрел, как Тьма растекается по телу Ласомбра клубками чёрных щупалец, как она оплетает лезвие меча, как элекрические лампы мигают и тускнеют. И Ларкиану было страшно. Этот Ласомбра что, старейшина? Так что же он не схватился с ним ещё в коридоре, почему кричит "не подходи"?

Ласомбра покачнулся, схватившись за грудь. Что-то с ним было не так. Ларкиан на пике скорости метнулся к Тёмному вампиру, отбил встречный выпад, и рубанул своим клинком по диагонали снизу вверх, разрубая тело Ласомбра на две неровные части.

— Хе? — удивлённо хмыкнул Ларкиан, — Я убил старейшину одним блоком и одним ударом? Да я же просто мастер боя!

— Урод... — прошептал Ласомбра.

Он был вовсе даже не мёртв, и по-прежнему был целым, а не разрубленным. От правого бедра до левого плеча, то есть там, где и должно было разделиться тело, Тьма сгустилась плотным кольцом и немного вытянулось вслед за клинком Ларкиана. Самеди понял, что плоть Ласомбра полностью растворилась, сама стала Тьмой на месте удара. А попробуй разрубить Тьму!

Ласомбра был удивлён не меньше Ларкиана. Он с удивлением рассматривал "рану", которая мало-помалу снова становилась нормальным вампирским телом.

— Ну ты даёшь! — сказал Ларкиан.

— Что, взял? — самодовольно хмыкнул Ласомбра, — Как тебе? Хрен ты мне что-нибудь сделаешь!

— Сколько ты пробыл вампиром, парень? — спросил Самеди, отойдя на шаг и опустив меч.

— Тебе какое дело?

— А такое, что магией подобного уровня может пользоваться без последствий для себя лишь очень сильный старейшина.

— А я вундеркинд, — ответил Ласомбра.

Из коридора донеслись треск, хлюпанье и влажный хруст.

— Крепкие у тебя ребята... были, — прокомментировал странные звуки Ларкиан, — Долго мои жгуты их давили...

— Гад ты, Самеди. Долго не проживёшь. Не мы тебя укокошим, так Камарилья придавит.

— Ишь, как заговорил, — Ларкиан покрутил головой.

— А что мне тебя бояться? — насмешливо спросил Ласомбра, — что ты мне сделаешь? Заклы твои меня не достанут, меч тоже...

— Меч, говоришь, не достанет? А вот так?

Ещё на слове "достанет" Ларкиан ударил мечом, на этот раз не разрубая, а протыкая противника насквозь. Плоть Ласомбра послушно превратилась в Тьму, но с небольшим запозданием, и небольшую, сантиметр глубиной, рану, Ласомбра всё-таки получил.

— И всё? — спросил Ласомбра, совершенно не беспокоясь насчёт клинка, торчащего у него из спины.

— А сколько ты так протянешь, пацанчик? — Ларкиан явно не собирался вытаскивать меч.

Улыбка исчезла с лица Тёмного вампира. Представив, что будет, когда волокна Тьмы снова сплетутся в кожу, кости и мясо прямо на клинке, Ласомбра содрогнулся от жалости к самому себе.

— Долго держишься, молодец, — похвалил Ларкиан, — усложним задачу.

Левой рукой Самеди схватил противника за плечо и сильно нажал. Ключица Ласомбра хрустнула.

— А-а-а!!! Урод! — завопил Ласомбра.

— Боль ты отключать уже не можешь, — удовлетворённо сказал Ларкиан, — а теперь применим Иссушение...

Применить своё любимое заклинание Самеди не успел. Ласомбра дёрнулся назад и вдруг исчез во вспышке чёрного света. На его месте осталось лишь облака Тьмы, которое сразу начало растворяться в воздухе. Ласомбра же секундой позже материализовался из такой же вспышки, но уже за окном. На мгновение Тёмный вампир завис в воздухе и рухнул вниз.

— Che cazzo? — проговорил Ларкиан, не двигаясь.

Только что он ещё чувствовал под пальцами плоть этого наглого вампира, а теперь — нате вам! Ларкиан выпрямился и внимательно осмотрел клинок. На самом острие осталась кровь Ласомбра — Тёмный чуть-чуть не успел растворить плоть под мечом.

— Да как же это... — Ларкиан провёл ладонью по лысой голове, — Путь Тьмы? Без амулета? Нет, амулет был, но он же не успел... Так старейшина он или нет? Ладно, сейчас выясним.

Чёрной Молнией Ларкиан выбил оконные рамы и высунулся на улицу. Ласомбра уже исчез, как не был.

— От меня не скроешься, — Ларкиан осторожно слизнул кровь с острия меча, — Где же ты...

Но даже поиск по крови ничего не дал. Ласомбра пропал.

— Всё-таки Путь Тьмы, — плюнул Ларкиан, — но теперь уже с амулетом. Пёс его знает, где он теперь. Ладно, пошли армию делать, Шабаш — это не наше дело...

Ларкиан заметил, что стал слишком часто говорить сам с собой и оборвал себя. Перед тем, как приняться за армию, Ларкиан обыскал останки Саббатовцев. Поиски увенчались успехом: и у дикарей, и у Тзимицу было по двадцать ампул с сывороткой. У вампиров были и шприцы, но Ларкиан решил реквизировать в ближайшей аптеке новый. Осталось лишь прикрыть трупы заклинанием — дикари почти прогорели, но Тзимицу будут тлеть несколько часов.

Самеди поднял воротник плаща и двинулся по выработавшемуся маршруту. Через полчаса надо будет приниматься за дело. Наверняка гадкие Истребители уже добрались до своих и всё рассказали про бедного, беззащитного Самеди. Скоро тут будут элитные боевики Камарильи, может и старейшины не побрезгуют. А уж если совсем не повезёт, то и главы кланов припрутся.

Планы Ларкиана немного изменились. Он решил Обратить и Подчинить столько людей, сколько сможет, мотом просто Обратить ещё столько же, спрятать всех в каком-нибудь подвале, и свалить из ставшего ненадёжным убежища. Подчинённые будут готовы за сутки, а потом отправятся на поиски своего хозяина. Простые обращённые станут зачатками возрождённой Линии Самеди. Шансов у них мало, но Камарилья может и разыграть милосердие. Молодые вампиры, уникальные способности, ничего не понимают. Так почему бы не принять их в Камарилью? Лишними не будут.

Если всё пойдёт именно так, Самеди не исчезнут с лица земли, а именно для этого Ларкиан и пролежал в спячке все эти долгие годы.

* * *

Князь почувствовал, что сработал очередной амулет и сам вышел встречать прибывший на базу отряд. Дикари-слуги уже толпились вокруг площадки, где обычно появлялись вампиры. Князь услышал удивлённые возгласы и ускорил шаг.

Было чему удивляться. Из всего отряда вернулся только командир. Вампир из клана Ласомбра сидел на корточках посреди площадки, держался руками за голову и что-то бормотал. Князь подошёл к нему и положил руку на плечо.

— В чём дело, Азраан?

Азраан убрал руки от лица, попытался что-то сказать, и вдруг схватился за живот. Изо рта Ласомбра хлынул поток Тьмы. Дикари в испуге отпрянули назад. Князь же спокойно ждал, пока вампир не перестал блевать Тьмой.

— Что? — снова спросил он, ничем не выдавая своего удивления.

— Князь, — с трудом произнёс Азраан, — мы напоролись... на одного вампира... на Самеди... он всех положил... я один ушёл... Князь... Что со мной такое? А-аххх... — Вампир снова скорчился, заливая пол дымящейся чёрной жидкостью.

— Самеди? — на этот раз Князь не стал скрывать удивления, — странно. Кураторов операции "Апостолы Каина" ко мне! — крикнул он.

Дикари бросились выполнять приказание, и на площадке сразу стало свободно.

— Рассказывай по порядку, — приказал Князь.

— Я сказал уже, — Азраан справился со своей странной рвотой, но говорил всё ещё через силу, — на нас напал Самеди. В Москве, в МГУ. Мы делали всё, как вы приказали: убивали всех, кто попадётся. А тут он... Мы бы сразу ушли, если б он из Камарильи был... А это ж Самеди, их вообще нигде быть не должно. Ну мы и упустили момент...

Распахнулись двери в зал, и на "посадочную полосу", как называли в Саббате площадку, принимающую вернувшиеся отряды, поднялись трое Тзимицу. Шенсраад и компания легко бы узнали в них своих непосредственных начальников. Пришедшие, как обычно выстроились в ряд.

— Князь. Вы звали. Мы здесь, — сказал Тзимицу справа.

— Что в Москве делает Самеди? — Князь отошёл от Азраана и теперь яростно смотрел на "кураторов".

Те удивлённо переглянулись.

— Вы что-то путаете, Князь, — неуверенно начал Левый Тзимицу, — Самеди не может быть в Москве. Мы же нашли лишь две Линии...

— Какие?!

— Салюбри. Аримейн, — ответил Правый.

— Вот именно, — поддержал коллегу Левый, — А Самеди сейчас спит в какой-нибудь пещере и ждёт, пока мы его отыщем...

— Этот Самеди вместо того, чтобы спать, только что разбил отряд Азраана!

— Не может быть. Наверно, уважаемый Азраан ошибся...

— Ну уж мысли своего Наследника я могу прочитать, — хмыкнул Князь, — он не ошибся. Думайте, в чём там дело.

Тзимицу начали думать — закрыли глаза, сложили руки на груди и наклонили головы. Процесс мышления был основной работой, которой они занимались на базе Шабаша.

— Идея есть, — начал Левый, — она, вдобавок, объясняет одно странное обстоятельство. Но она же и заставляет нас признать, что мы не всесильны.

— Излагай, — кивнул Князь.

— Слушаюсь. Что мы знаем о Линиях Крови? То, что они не захотели разделить участь большей части Саббата. Для начала они объединились и попытались отбить атаки Камарильи. Естественно, это им не удалось. Тогда выжившие решили переждать резню. Главы Линий нашли себе укромные местечки в естественных природных образованиях, замаскировались и залегли в спячку, сиречь Великий Торпор.

— А через сто пятьдесят лет новый Шабаш начал операцию "Апостолы Каина". И нашёл двух из двенадцати. Это не объясняет, откуда взялся третий апостол.

— Вот! — Тзимицу поднял палец, — он не третий. Он первый. Предположим, что главы Линий не ограничились простыми гробами для спячки, а ещё и оборудовали их телефонами. Смысл в этом есть. Если найдут одного из них, то он может подать сигнал другим: мол, началось, нас стали искать, будьте готовы.

— Но откуда...

-Пожалуйста, не перебивайте, Князь. Тут нам приходится допустить, что пробуждение Самеди не связано с нашими поисками. Кто-то его потревожил. Вполне вероятно, что Камарилья тоже узнала о спрятавшихся вампирах и начала поиски. Самеди пробуждается, расправляется с теми, кто его нашёл, и оправляется в Москву.

— Зачем?!

— Кто его знает, — пожал плечами Тзимицу, — может он в ней и прятался.

— Ладно, дальше.

— А дальше просто. Перед тем, как покинуть своё лежбище, Самеди даёт команду остальным апостолам. И сообщает, что его самого можно найти в Москве. Салюбри получает сообщение и через несколько часов если не раньше, на него натыкаются Охотники. Совпадение, что тут сказать. Он даже не успевает выйти из саркофага.

— Не подходит. Вы же сами говорили, что Салюбри получил сообщение про Москву после пробуждения...

— Через камень из саркофага. Мы решили, что это приёмник. Самеди мог связаться с ним позже, вернувшись к своему саркофагу. Может быть, это Аримейн решила собрать всех в Москве, не суть важно. Главное, что Самеди проснулся первым и разбудил остальных. Именно поэтому Аримейн успела подготовиться к визиту наших Каитиффов. А мы-то голову себе ломали... Единственное, что плохо — мы не засекли сигналы, идущие к другим саркофагам.

— А ещё, теперь разбужены все двенадцать апостолов, — сказал Князь.

— И это тоже. Надо менять планы.

— Вот этим и займитесь. Свободны, — Князь махнул рукой, отпуская "кураторов".

— А я, Князь? — тихо спросил Азраан, когда за Тзимицу захлопнулись двери, — Что со мной?

— Дай я угадаю, — Князь снова вернулся к Наследнику, — Ты прошёл Путём Тьмы без помощи амулета?

— Да. Мне ничего другого не оставалось. Этот Самеди проткнул меня мечом насквозь...

— Не оправдывайся. Ты не сделал ничего плохого. Это очень опасно — идти во Тьму без защиты. Тьма вошла в тебя, а потом стала выходить через ближайший выход. Через рот. Ты должен ещё радоваться, что Тьма пошла вверх, а не вниз, — Князь засмеялся.

— Не смешно, — отозвался Азраан, — Я виноват перед вами, Князь, — я потерял пятерых Тзимицу, — дикарей Ласомбра даже не счёл нужным упомянуть.

— Зато ты теперь стоишь десяти таких бойцов. Тьма может убить, но она и даёт новую силу.

— Правда?

— Истинная правда, клянусь Тьмой, — заверил Наследника Князь, — иди, отдыхай.

Азраан добрался до своей комнаты, Князь пошёл к себе в кабинет. У него прибавилось дел — подобрать новый отряд для Азраана, потом трое Тзимицу придут, надо будет обсудить с ними их планы.

"Эх, Азраан, — думал Князь, — Силу-то тьма тебе даёт, но она не спрашивает, готов ли ты к ней. А ты ещё слишком молод для такой силы. Мне будет тебя не хватать, Азраан. Хорошо, что ты у меня не единственный Наследник".

* * *

Истребители, желавшие как можно скорее попасть в святую святых Носферату, на нижние уровни подземелий, были очень удивлены, когда вместо мрачных тоннелей, увидели чистую и ухоженную станцию метро.

— Зиан, ты куда нас привёл? — спросил Павел, — или это ваше личное метро?

Зианрак, молодой Носферату, ставший проводником отряда Б-32 вместо Наршалара, только улыбнулся.

— Ты чего улыбаешься? — вскипел Михаил, — Вот дали нам проводничка! Хочу обратно к Наршалару! Он-то не спутает станцию метро с катакомбами.

— Нарршаларр нужен на посту, — ответил Зианрак, — война, сами понимаете.

Зианрак как и все Носферату младше пятнадцатой ступени, почти не имел дефектов речи. Да и лицо его позволяло появляться на публике без грима.

— И не волнуйтесь вы так, — добавил Зианрак, — мы не заблудились. Мы просто сррежем путь. Или вы хотите сделать крюк в три километра по подземельям?

— Не хотим, — ответила за всех Ванрель, — меня уже достали эти подземелья.

— Это только поначалу, — успокоил Зианрак, — Поживёшь у нас недельку, прривыкнешь.

— Спешу и падаю...

— Ты не болтай попусту, Зиан, — вмешался Павел, — куда теперь идти?

— Вперрёд, — Зиан даже показал рукой, куда именно вперёд.

Получалось, что Истребителям надо прыгать на рельсы. Павел только плюнул с досады. У него пока не получалось точно определять, правду говорить их новый провожатый, или прикалывается. К слову сказать, прикалывался Зианрак очень часто. Павел оглянулся и посмотрел на то место, где только что был проход на верхний уровень подземелий. Может, ещё не поздно вернуться? А то этот хохмач заставит бегать по рельсам от состава. Но проход уже был закрыт и никто не догадался бы, что рядом с комнатой дежурного станции метро "Университет" находится ещё одна дверь.

В это время подъехал состав метро, и Михаил попытался им воспользоваться. Зианрак перехватил гуля.

— Ты куда? — удивился он.

— Ты же сказал: "вперёд", ну я и решил, что мы на метро поедем, как простые люди...

— Когда я говоррил "вперрёд", я подрразумевал "вперрёд", — рассердился Носферату, — кто кого ведёт, я вас, или наоборрот?

— Так что, на рельсы прыгать? Я ещё пожить хочу! — огрызнулся Михаил.

— Не на ррельсы, а на стенку, — ответил Зианрак, — Смотррите.

Состав уехал дальше по маршруту. Народу вокруг стало поменьше. Носферату легко отвёл всем глаза и с разбегу прыгнул с платформы. Зианрак легко перелетел через рельсы и ударил кулаком по одному из прямоугольников плитки, покрывающей стену. Участок стены замерцал и исчез, открыв небольшой квадратный люк метра полтора в ширину и высоту. Носферату скользнул туда.

— Быстррее давайте! — крикнул он, — у вас две минуты!

Вампиры, привычные к любым неожиданностям стали по очереди прыгать в люк. А вот Михаил удивлённо вытаращил глаза на проход и застыл на месте. Павел первым сообразил, что гуль остался на платформе.

— Ты чего там встал? — высунулся Кэнреол из люка, — прыгай!

Михаил, наконец, опомнился и прыгнул. Неуклюже и без вдохновения, зато в цель.

— Чёрт! — сказал гуль, очутившись в маленькой комнатушке, где чудом поместились восемь Истребителей и их проводник, — это что, на каждой станции такое?

— Нет конечно. Примеррно на половине, — ответил Зианрак, возясь в уголке комнаты с каким-то амулетом, встроенном в стену.

— Я всё-таки не могу понять, как вы умудряетесь скрывать это от людей. Ладно, простые пассажиры, им по барабану, но ведь есть ремонтники...

— А им не по баррабану? — перебил Носферату, — им ведь хочется, чтобы всё было норрмально, безо всяких сюррпрризов. Они сами себя убеждают, что всё в поррядке. А мы только напрравляем их мысли.

— Не может быть, чтобы все были такими.

— А какими "такими"? Нормальными? Ты ведь и сам таким был, Миха, — вмешался Кэнреол

— Неправда, — я был не таким. Мне хотелась чего-то необычного, экшена мне хотелось, драйва и адреналина! Ты не помнишь разве, что я тебе почти сразу поверил, когда ты мне про кровососов рассказывал... ой, простите... — гулю вдруг стало очень неуютно под взглядами "кровососов".

Истребители только рассмеялись при виде вытянувшегося лица Михаила.

— Мишка, ты хотел адреналина, ты его получил, — сказал Павел.

— Я этому уже и не рад, — погрустнев, сказал Михаил.

— Может ты снова человеком хочешь стать? Можно даже память стереть...

— Сам же говорил, что я могу жить только в качестве гуля после той раны. И потом... я не хочу становиться бессловесным скотом. Пускай я даже не буду ничего знать.

— Вот это правильно, — кивнул Павел, — я думаю большинство согласилось бы всё забыть и жить как обычно.

— Счастье в неведении, — вздохнул Михаил, — гениальные слова.

— В неведении и в беспамятстве.

— Ну вы закончили философствовать? — спросил Зианрак, — у меня всё готово, только вас ждём.

— Да погоди ты, — отмахнулся Павел, — не видишь — у парня хандра.

— Хандрра? Ну это мы мигом сейчас испрравим! — Зианрак что-то нажал на амулете.

Секунду ничего не происходило, а потом пол комнаты исчез с лёгким шипением. Все вампиры и гуль упали вниз, в открывшийся тоннель.

— Твою!.. — успел выкрикнуть кто-то из Истребителей.

Метра через три тоннель превратился в наклонный желоб. В очень наклонный и очень скользкий желоб. Истребители инстинктивно пытались зацепиться за что-нибудь, у них ничего не получалось. Зианрак же с криком "Йюх-ху-ху-уу!" сложил руки на груди, вытянул ноги, набрал скорость и легко обогнал Истребителей.

Первый испуг у Истребителей исчез без следа. Вместо него Истребители ощущали кайф. Конечно подобный спуск немного отличался от катаний на горных лыжах, но не только в худшую сторону. В общем, на пять минут подземелья наполнились дикими восторженными криками и возгласами. Наконец, бешеный спуск окончился, и Истребители оказались на относительно ровной поверхности.

На первый взгляд, новый подземный коридор ничем не отличался от предыдущих, но вскоре Истребители почувствовали странное, беспричинное беспокойство. Хотелось скорее двигаться дальше и не задерживаться на одном месте.

— Вы тоже чувствуете ЭТО? — неуверенно спросил Павел.

— Ага. Что-то страшно тут... — Лихарвель понизила голос и подошла к Павлу, — Паша, а можно я рядом с тобой идти буду? Мы уже сколько времени нормально не гуляли, так хоть здесь... И спокойней будет.

— Да конечно, — рассеяно ответил Кэнреол, всматриваясь вдаль, — не нравится мне здесь.

— Думаете, мне нравится? — усмехнулся Зианрак, — у всех тут такие ощущения, даже у Хиншрака.

— А тебе глава Носферату лично рассказывает о своих ощущениях? — поинтересовалась Ванрель.

— Ага, каждый день, как психоаналитику, — нисколько не смутился Зианрак.

Носферату подошёл к стене и надавил на один из камней, из которых она была сложена. Позади Истребителей материализовалась прочная стена, закрыв отверстие жёлоба.

— Никто не знает, почему тут все себя неуютно чувствуют, — продолжал Зианрак, направившись дальше по коридору и сделав Истребителям знак идти следом, — Я лично думаю тут виноваты те, кто строил это место.

— А кто строил? — спросил Макканар.

— А пёс его знает, — ответил Носферату, — но не вампиры. Это уж точно. Мы только небольшой косметический ремонт делаем на некоторых участках. Скоро наши стены исчезнут.

— Значит эти подземелья — не ваши?

— Если б они были нашими, мы бы и жили тут, а не на средних уровнях.

— Логично, — кивнул Кэнреол, — пошли тогда скорее, не хочу тут окончательно свихнуться.

— Свихнуться — это ещё ничего, — отозвался Зианрак, — А вот...

Носферату не договорил и ускорил шаг.

— Так что ты хотел сказать? — спросил Михаил.

— Лучше уж молчать об этом, — ответил Зианрак, напустив на себя таинственный вид, — а то накличешь беду и придёт за тобой великий ужас подземелий.

— Тьфу, приколист, блин, — проворчал гуль.

Следующий час прошёл до невозможности скучно и однообразно. Зианрак бодро шагал впереди, безошибочно выбирая нужный тоннель на развилках. Следом за ним шли Макканар и Неошрак. Да-харм развлекался тем, что играл в "камень-ножницы-бумага" на щелбаны. Следующим шёл Хэньшер. Вот ему как раз было, чем заняться. Он сканировал магический фон подземелья, всматривался в кладку стен, которая, как и сказал Зианрак сильно отличалась от вампирских коридоров. Иногда Тремер вытаскивал из кармана блокнот и начинал что-то строчить в нём. Ванрель сначала пыталась приставать к Бруджа, потом попробовала помочь Хэньшеру (Тремер лишь отмахнулся). Она прислушалась к разговору Михаила и Лэнхарока, презрительно хмыкнула, достала плеер, конфискованный Ларкианом и счастливо возвращённый, закупорила уши и отключилась от реальности. Гуль и Гангрел не заметили, с каким пренебрежением отнеслась к их разговору Марина. Лэнхарок увлечённо рассказывал Михаилу о новостях игровой индустрии, которые по вполне понятным причинам прошли мимо гуля. Михаил жадно слушал, записывал названия, прикидывал, хватит ли его зарплаты на полный апгрейд компьютера, и предвкушал вечера перед монитором в грохоте выстрелов, рёве двигателей, предсмертных криках и других приятных для слуха звуков. Ну а о чём говорили вполголоса Павел и Ирина, каждый может догадаться сам.

Разговоры и прочее помогли вампирам отвлечься от давящей атмосферы катакомб. Но когда отряд оказался в неком подобии зала, из которого вели целых десять тоннелей, и сделали привал, тоска и беспокойство набросились на вампиров с удвоенной силой.

Зианрак стоял в центре зала с листом плотной бумаги в руках и что-то подсчитывал в уме.

— Зиан, давай уж поскорее, — попросил Кэнреол.

— Я бы и сам ррад поскоррее, — ответил Зианрак, — но надо же подумать, по какому пути дальше идти.

— Давай там, где этого излучения поменьше.

— Тут везде одинаково. Пойдём туда, — Зианрак указал на тоннель, который через несколько метров превращался в лестницу, ведущую вниз.

— Не хочу вниз! — воспротивился Михаил, — чем ниже, тем опаснее. Сто пудов — обвал будет.

— Не болтай ерунды, — сказал Хэньшер, — над нами огромный город, сеть метро, три уровня подземелий Носферату, плюс ещё человеческие катакомбы. Несколько метров роли не играют. Кстати, я так и не понимаю, как тут всё это держится.

— Дерржится, — ответил Носферату, — умели стрроить. Пошли.

И снова потянулись однообразные коридоры. Но на этот раз монотонное шествие прекратилось через двадцать минут. Зианрак застыл на месте и прислушался.

— Слышите? — спросил он.

Истребители напрягли слух и услышали легкий шум, доносящийся откуда-то из глубины тоннеля.

— Шуршит что-то... и вроде хлопает, — неуверенно сказал Лэнхарок, — и по-моему это что-то живое. Я чувствую.

— Живое, — кивнул Зианрак, — кррысы. Ладно, перреждём.

Зианрак подпрыгнул, зацепился когтями за стену и исчез.

— А куда это он? — спросил Михаил.

— В тень спрятался, — ответил Павел, — Носферату это любят. Зиан! А мы-то как?

Носферату чертыхнулся, сбросил маскировку и спрыгнул на землю.

— Блин! Вы же не можете пррятаться! — воскликнул он, — Прридётся дрраться.

— С крысами драться? Шутишь, да? — спросила Ирина.

— Нисколько.

— Рядом! — крикнул вдруг Лэнхарок.

— Слышу, — спокойно ответил Зианрак, выхватывая пистолет и, не глядя, стреляя куда-то в бок.

Пуля попала во что-то большое, вылетевшее из незаметного бокового коридорчика. Оно дёрнулось в воздухе и упало в трёх метрах от Истребителей.

— Если это — крыса, то я — Папа Римский, — сказал Лэнхарок.

Остальные Истребители молча взирали на "крысу". Если бы это существо просто было размером с кавказскую овчарку, с когтями по двадцать сантиметров каждый и с такими же клыками всё было бы в относительном порядке. Но кожистые крылья были явно лишними. Причём они были отлично развитыми, поскольку существо летало на них без проблем.

— Это летучая крыса, — сказал Зианрак, — Разведчик.

— Какой разведчик? — воскликнул Павел, — может тут ещё головной дозор и авангард будет?!

— Это врряд ли, — успокоил его Зианрак, — прросто накинутся всей стаей.

Шум усилился.

— Давайте отойдём назад, а то вперреди боковых корридорров до фига, за всеми не уследим.

— Слышь, а они все летучие? — спросил Павел.

— От силы четверрть стаи. Больше наземных мелких, рраза в два меньше рростом. Но наверрняка будет десяток гигантов. Ррост под три метра. Слава Тьме, они хоть не летают. Вы бы орружие достали... Если обычные пули есть, то можно и их использовать.

— Да зачем с ними драться? — Спросил Неошрак, — Рванём на полной скорости и всё...

— Ррванул один такой, — ответил Носферату, — и пяти секунд не прродерржался. Своих, заметь, пяти секунд. Ускоррение, боевой трранс, в общем, всё, что меняет темп существования оррганизма, делает его уязвимым для излучения. Даже Хиншррак ускорряется здесь только в особых случаях.

У обоих Бруджа вытянулись лица.

— Так что же делать? — спросил Неошрак, — как же мы будем...

— Стрелять будете, — решил Кэнреол, — и Мишку прихватите. Лэн, ты, как профессиональный стрелок, расставь их таким образом, что пользы было максимум. А потом иди сюда, поможешь одну штуку провернуть. Да! И Ванрель возьми себе.

— Прравильно, — кивнул Зианрак, — Наши кррысы умные, но до полноценного рразума им далеко. Пользы от её ментальных тррюков не будет.

— А инстинкты-то у них остались? — спросил Павел.

— А то!

— Вот и хорошо. Значит ауры на них могут подействовать?

— Могут, но...

— Но мы никогда ауры к животным не применяли! — вмешалась Ирина, — Это не наш уровень!

— Самые простые чувства, ярость и производные от неё, зависят не столько от разума, сколько от веществ в организме. Так?

— Так.

— А раз так, то не мешай. Просто слушай. Ты мне вряд ли помочь сможешь. Лучше с Хэнем заклинания готовь.

Ирина фыркнула и направилась к Хэньшеру, а Павел повернулся к подошедшему Лэнхароку.

— Лэн, ты ведь не можешь подчинить себе всех этих зверей?

— Если бы мог, давно бы подчинил, — ответил Гангрел, — много их слишком.

— Ну я так и подумал. А часть сможешь?

Лэнхарок подумал.

— Десяток максимум, — сказал он наконец.

— Хватит. Когда они будут в пределах досягаемости, останови передних. Выбирай самых жирных, чтобы задержать остальных. А я задних аурой подстегну.

— Понял! — расплылся в довольной улыбке Гангрел, — они будут друг друга жрать.

— Точно! — кивнул Павел. — Готовься пока...

Подготовиться никто не успел. Крысы появились внезапно: даже Взгляд Ночи не мог справиться с темнотой на большом расстоянии. Тёмная пелена послужила тварям хорошим прикрытием.

— Лэн! Давай!! — крикнул Павел, спешно готовя Ауру.

— Я стараюсь!!! — закричал в ответ Гангрел.

Даже вампиры, привыкшие к необычным происшествиям испугались, увидев вдалеке лавину серых волосатых животных. Даже на большом расстоянии было видно, что звери больше обычных крыс. На самой границе видимости маячили несколько гигантских теней — это, судя по всему, были трёхметровые крысы. А под потолком реяли крылатые грызуны. Эти могли бы легко обогнать основную часть крысиной армии, но предпочитали не подставляться.

— Лэн!!! — заорал Кэнреол.

Неошрак внезапно скорчился на полу, схватившись за голову.

— Я же сказал: не ускорряться!!! — крикнул Зианрак.

Наконец, Лэнхарок справился со своим заклятием. Несколько передних крыс застыли на месте в двадцати метрах от Истребителей. В ту же секунду в воздухе пронёсся заряд Ауры Ярости. Животные и так были на взводе, их мучил голод (кстати, а чем они тут питаются под землёй?), и Аура стала последней каплей. Для части крыс больше не существовало "своих", они вгрызлись в то, что было под рукой... под зубами — плоть ближних своих.

Запах крови взбесил тех, до кого заряд Ауры не дошёл, и кому пришлось задержаться из-за заклинания Лэнхарока. Началась грызня.

— Мама моя, — сказал Макканар.

— А это даже эффективнее, чем в тени пррятаться, — задумчиво сказал Зианрак.

— Мы должны радоваться, что кланы работают вместе, — сказал Кэнреол, — если бы не Лэнхарок и не его техники, я бы не сумел перенастроить ауру.

— Да, — согласился Зианрак, — это хоррошо. До сыворротки так активно опытом не делились. Мирр изменился...

Кэнреол вымученно рассмеялся.

— Ты как будто знаешь, каким мир был, — сказал он.

— Ну, я читал, — смутился Носферату, вызвав ещё один приступ смеха.

— Смотрите! — сказал вдруг Лэнхарок. — На тех больших аура не подействовала!

Гигантские крысы действительно не стали уничтожать себе подобных. Они просто расшвыривали дерущихся сородичей в разные стороны и рычали.

— Это они так пищат, да? — спросил Лэнхарок, содрогнувшись.

— Это они командуют, — ответил Кэнреол и оказался прав.

Подчиняясь им одним понятным командам "рядовые" крысы снова устремились к Истребителям. Вожаки теперь двигались позади всей армии, как будто поняли, какую опасность представляют для них Истребители. Летучие крысы, спустившиеся было на землю, чтобы принять участие в обряде коллективного каннибализма, снова взмыли в воздух.

— Эй, резерв! — крикнул Кэнреол стрелкам и заклинателям, — Огонь!

Павел, Виктор и Зианрак, отступили назад, уходя с линии огня и подключаясь к стрельбе. Рой пуль на крови, в котором совсем затерялись свинцовые пули гуля опрокинули первые ряды крыс.

Лэнхарок, переключив пистолеты на одиночные выстрелы вёл противовоздушную оборону. Вёл он её довольно успешно, следуя первому правилу снайпера "One shot — one kill". Крысы очень быстро лишились своей эскадрильи, а наземные войска застряли на баррикаде из убитых крыс. Благодаря размерам тварей, баррикада получилась на славу. Когда у стрелков опустели обоймы, в дело вступили Хэньшер и Лихарвель.

В гущу крыс полетели полупрозрачные сферы. Каждая сфера при попадании взрывалась веером Чёрных Молний. Когда последний разряд иссяк, от армии крыс осталась едва ли десятая часть. Ну и конечно десяток тяжеловесов тоже уцелел. Оставшиеся в живых "рядовые" бросились на своих командиров, надежно закрыв своими телами уязвимые места. Защищённые живыми бронежилетами "вожаки" вразвалку направились к одному из боковых коридоров.

— Отступают... — неуверенно сказал Лэнхарок, — Эй вы! Трусы несчастные! Вернитесь! С вами каинит разговаривает, между прочим!

— Ты чего? — спросил Зианрак.

— Чего?! — взвился Гангрел, — Чего?! Ты меня ещё спрашиваешь?! Они же разумные! Ты где-нибудь видел зверей, использующих тактику?

— Лэн! — вмешался Кэнреол, — Успокойся. Чего ты так взбеленился? Мало ли, что звери умеют? Вон дельфины, и покруче номера откалывают...

— А этот, — Виктор мотнул головой в сторону Зианрака, — сказал что они тупые, как пни, на одних инстинктах!

— Так я думал, вы про летучих спррашивали! — оправдывался Носферату.

— Разберёмся! — пообещал Лэнхарок, — Ребята! За мной! Возьмём одну из этих тварей живьём! Машка! Готовься вести ментальный допрос!

На призыв откликнулись Ванрель и Михаил. Трое Истребителей бросились к коридору, где скрылись трёхметровые крысы.

— Останови их! — повернулся Зианрак к Павлу.

— Спешу и падаю! — процедил Кэнреол, — Темнишь ты что-то, Носферату. А как же обмен опытом и изменившийся мир, а?

Зианрак отступил на шаг, сжав кулаки.

— Лиха! Хэнь! Нео! Мак! — крикнул Кэнреол.

Вампиры окружили Носферату. Зианрак прикинул соотношение сил и результат ему не понравился.

— Рребята! — жалобно сказал он, — вы чего? Я же ничего... Не я же прравила прридумываю... Я-то тут каким боком?

— Выясним, — мрачно сказал Кэнреол.

Внезапно из коридора, где скрылись крысы, донёсся крик:

— Помощь!

Истребители сразу забыли про Носферату и кинулись на помощь крысоловам. Те в рукопашную отбивались от кучи "рядовых" крыс. Лэнхарок вертелся волчком, окружённый пищащими грызунами, и орудовал веерами. Гуль и Ванрель пытались пробиться к Гангрелу, прорубая себе дорогу мечами. Вожаков уже и след простыл. Подоспевшие Истребители быстро расправились с тварями. Рядовым крысам, очевидно, был чужд инстинкт самосохранения — они не отступали до тех пор, пока отступать уже было некому.

— Они тут засаду устроили, а я даже не почувствовал, — сказал Лэнхарок, стряхивая с вееров кровь, — командиры скрылись.

Кэнреол взглянул на Истребителей и нахмурился.

— А что... с Зианраком никто не остался?! Он же смотается сейчас!

Истребители разом, но каждый по-своему, выругались и бросились в основной коридор. К их огромному удивлению Носферату даже не сделал попытки убежать. Он стоял на том же месте и мрачно смотрел на Истребителей.

— Рассказывай, — произнёс Павел.

— Погоди-ка, — вмешался Михаил, — Маш... Ты вроде поседела. Тебе так страшно было?

Все уставились на остолбеневшую Ванрель. Волосы вампирши частично побелели.

— Слушай, Зиан, — осторожно спросила Ванрель, — а ваше подземелье на краску для волос никак не влияет?

— Ещё как! — хмыкнул Носферату, — И лак для ногтей тоже. И остальная косметика. Ты же двигалась сейчас, когда с кррысами билась? Вот крраска и посыпалась. Скорро макияж потечёт.

Теперь и Лихарвель испугалась.

— Уроды, — проворчала Ванрель, — говорили: всё выдержит, и солнце и мытьё...

— А тут темнота.

— Давайте быстрее на поверхность выбираться, — осторожно сказала Лихарвель.

— Вот это правильно, — кивнул Кэнреол, — веди, Сусанин. Поговорить мы с тобой по пути успеем.

"Сусанин" вздохнул и, ничего не сказав, направился дальше по коридору.

— Пошли-пошли, — поторопил спутников Павел, — Мишка, хватит ржать... ах, да! Ты же не знал, что Ванэ блондинка...

— Хы... — гуль пытался справиться с приступами смеха, — Ты, Машка, теперь так готично выглядишь...

Остриё меча Ванрель, оказавшееся в опасной близости от горла гуля, заставило последнего замолчать. А уж яростный взгляд вампирши окончательно подтвердил невысказанное предупреждение. Михаил примирительно поднял руки вверх и жестами показал, что зашьёт себе рот и закроет на замок. Ванрель в ответ провела пальцем по своему горлу, кивнула и зашагала дальше.

— Не расстраивайся, Ванэ, — сказал Неошрак, с интересом наблюдавший всю эту пантомиму, — тебе так даже больше идёт.

Вся воинственность Вентру сразу куда испарилась.

— Правда? — с надеждой спросила она, глядя в глаза Неошрака.

И что-то такое было в этом взгляде, что невозмутимый Бруджа покраснел, отвёл взгляд и шёпотом сказал:

— Честное слово...

Михаил хотел было отпустить по этому поводу какую-нибудь остроту, но после секундного размышления разум одержал верх над инстинктами. Гуль махнул рукой и, ускорив шаг, догнал основную группу Истребителей. Они слушали рассказ Зианрака, и вся сцена прошла мимо их внимания.

Носферату рассказывал действительно интересные вещи. По его словам, странные существа появились на нижних уровнях подземелий ещё до изобретения сыворотки. Но никто из клана Носферату не знал, откуда именно они берутся. Некоторые объясняли необычные способности крыс мутациями. Магическое поле подземелий легко могло заменить радиацию. Другие вообще никак не объясняли происхождение тварей, предпочитая просто прятаться в тень при встрече со стаей. И те и другие никак не пытались докопаться до истины, и даже не упоминали существ в летописях, что было совсем уж необычно для дорожащих информацией Носферату. Молодые Носферату, и Зианрак в том числе, понимали, что старейшины чего-то недоговаривают, что на самом деле объяснение уже давно могло быть найдено. Понимали — но принимали правила игры. Между собой Носферату удивлялись и строили догадки, выдвигали теории одна другой необычнее. А другим кланам про крыс вообще ничего не рассказывали.

— Поэтому вы так редко чужих сюда пускаете? — спросил Кэнреол.

— Угу, — кивнул Носферату, — помните в том зале я со схемой сверрялся? Эти схемы постоянно перределывают, на них нанесены самые густонаселённые тоннели. Беда в том, что эти твари мигррирруют, когда им в голову взбрредёт.

— А просто перебить их всех?

— Команды не было, — усмехнулся Носферату, — а своевольничать в подземельях это...

— Ну а настучать в другие кланы? — предложил Михаил.

— До неба высоко, до Крровавого Совета далеко. А уж нам особенно. Может главы кланов и так всё это знают. Повторряю: мы прриняли прравила игрры. Кррысы ведь нам не очень мешают. Ну брродят, ну гррызутся, ну с цветками воюют. Рраз в месяц с пауками сцепятся, так это глубже всегда бывает...

Истребители в который уже раз за этот день выпали в осадок.

— Какие цветки?! Какие на х... пауки?! — выразил общую мысль Кэнреол.

— А вы думаете тут только кррысы живут? — оскалился Зианрак, — нет, тут такой заповедник... пррям национальный паррк. Если б мы попытались всех их классифицирровать и описать, тут на толстый том хватило бы...

— Век живи, век учись, — сказал Михаил, — тут вообще есть хоть кто-нибудь, кто знает все ваши вампирские тайны?!

— Есть, — ответил Павел, — Тьма.

— Зиан, — спросил Хэньшер, — а вот ты сам, лично, что думаешь про этих... зверюшек?

— Я думаю, что кто-то их сделал, а не сами они тут мутирровали. Мутации рредко удачными бывают, а тут столько успешных пррирродных ррешений! Вот, летучие кррысы, к примеру. Ну ясно же, что это гибррид обычной кррысы и летучей мыши, увеличенных в рразмерре. Ну а кто любил такими штуками баловаться, вы и без меня знаете.

— Тзимицу, — задумчиво проговорил Павел, — быть не может. Они наши враги, Никто не станет их покрывать. А ваши старейшины именно этим и занимаются.

— А может не Тзимицу? — сказал Михаил, — что на них, свет клином сошёлся?

— Может и нет, — не стал спорить Зианрак, — кстати, если это вам интерресно, скорро выход на срредний урровень будет, а там уже совсем близко.

— А может тут останемся? — предложил Неошрак, — а то мне что-то не хочется с главами кланов объясняться. Замочат нас и не поморщатся. Они ведь такие...

— А мы какие? — спросил Кэнреол, — тоже убиваем и не морщимся. И даже спим после этого спокойно.

— Вот не надо этого! — запротестовал Бруджа, — я первое время очень страдал. И довольно долго... только после четвёртой жертвы свыкся.

— Вот именно. С точки зрения рядового обывателя мы — моральные уроды. Вот Мишка — как он на меня взъелся за того лысого?

— Вот бы этого рядового обывателя на наше место, — проворчал Неошрак, — посмотрим, как бы он морали своей следовал.

— А вот я, например, — вмешалась Ванрель, — иногда сама не понимаю, как я могла так измениться. Для меня лично люди — никто. Скоты. А до Обращения я такой миролюбивой пацифисткой была...

— Так тогда ты сама человеком была, — ответил Неошрак, — а люди разве такие уж человечные? Вот ты когда в готику ударилась, как они на тебя смотрели? А я уж насмотрелся ещё в школе... чуть немного не такой как все, так сразу охота и травля... Чем эти люди лучше нас?

Завязался традиционный для вампиров спор на тему: "Есть ли разница в морали вампиров и людей?". Рано или поздно каждый вампир начинает думать об этом. Это такая же стадия в развитии вампира, как и терзание и самобичевание, смирение, поиск оправданий за свои действия и образ жизни. Финальной стадией морального становления вампира всегда является отказ от человеческой морали, что и приводит к душевному спокойствию и внутреннему равновесию. Людям такая позиция кажется, мягко говоря, ненормальной. Так то — людям. Коровам, вон наверняка, не нравится, что их выращивают на убой.

Что? Я уже слышу крики: "Люди не коровы!" Именно коровы, раз позволяете с собой так обращаться. Опять крики: "Так они же сильнее! Что мы можем с ними сделать?" А как же девиз "лучше умереть стоя, чем жить на коленях"?

Но мы что-то отвлеклись. Наши Истребители уже, оказывается, стоят у выхода из подземелья. Вот они уже оказались на станции метро. А вот они уже и на улице.

Вот только они не стали блаженно щуриться, подставляя лица солнечному свету, по которому соскучились в подземельях. Свет был только искусственный. Зима, что вы хотите...

Лэнхарок запрокинул голову и некоторое время смотрел на ночное небо, точнее на прикрывающий его световой экран.

— А у нас на даче звёзды видно, — сказал Гангрел.

Никто ему не ответил. Зианрак тихо кашлянул.

— Пойдёмте. Ррезиденция Вентрру совсем ррядом, — сказал он, — доведу уж вас до конца, а потом домой, под землю. Или вы ррешили меня как прреступника сдать? За укррывательство неизвестно чего?

— Да что ты, — махнул рукой Павел, — я ведь понимаю всё... я и сам уж правила игры принял.

"Я уж сам попробую что-нибудь выяснить об этих подземельях, — подумал Павел, — разберёмся с этими крысами, цветками и пауками".

Сначала тебе придётся разобраться со мной, Кэн. Или, скорее, мне с тобой. У нас тут одна проблемка возникла...

У Павла остановилось сердце. Это было его обычной реакцией на настоящий страх, и, в сущности, никак ему не мешало. Павел узнал голос. Его обладателя он видел один раз в зеркале. Его отражение ещё тогда очень своевольничало и отказывалось повиноваться. Зверь Малкавиана...

Встречайте! Лучший comeback года! Проклятие вернулось! И не надо его проклинать за это! Оно тут вообще не при делах!

Внешне спокойный, Павел продолжал идти за Зианраком. Он даже нашёл в себе силы посмяться над каким-то анекдотом двухлетней давности, рассказанным Михаилом. А в голове без умолку болтал Зверь.

* * *

Вам скучно? Ваша жизнь однообразна, и при этом благополучна? У вас нет никаких проблем, вы не испытываете недостатка в деньгах, вы молоды и здоровы? И при всём при этом, вам пресно и скучно? Решить проблему очень просто. Подвергните себя настоящей опасности, выживите при этом, и жизнь снова станет интересной и привлекательной.

Семеро Каитиффов-Изгнанников свою жизнь, пусть даже и вторую, очень любили. И будь их воля, никогда не стали бы подвергать её опасности. Но настойчивую просьбу Князя трудно не выполнить. И вот Каитиффы сами, без посторонней помощи, проложили себе Путь Тьмы и прошли по нему. Самое интересное, у них это получилось. Естественно, они были этому рады.

Минут пять Каитиффы ничего вокруг не замечали. Они радостно кричали обнимались и всеми известными способами выражали благодарность и признательность Шенсрааду.

— Шен, ты гений! — вопили они ему в ухо по очереди и все разом.

Наконец Каитиффы опомнились и осмотрелись. Они действительно оказались на вокзале. Они даже не просчитались со временем, и успели к прибытию поезда, на котором должна была приехать Аримейн. Откуда у руководства Шабаша была такая уверенность в том, что Аримейн сунется в кишащую вампирами Камарильи столицу, Каитиффы не понимали.

— Я бы ни за какие пироги сюда не поехал, — сказал Ромарк.

— Может у неё склонность к суициду? — предположил Манзаас.

— Не отвлекаться! — скомандовал Шенсраад. — У нас мало времени. Нас наверняка скоро найдут. На вокзале должен быть наблюдатель. Хватаем Аримейн и уходим по Пути. Маяк работает.

— "Хватаем"... — фыркнул Маркарат, — А ну как она ещё одного бронтозавра выпустит? Да и связываться с ней в ближнем бою я бы не стал...

— Попытка не пытка, — пожал плечами Шенсраад.

В это время двери поезда раскрылись, и Каитиффы начали выискивать взглядом Аримейн.

— Может она всё-таки смылась? — с надеждой спросил Ромарк.

Бывший Тореадор ещё не забыл, как состоялось его знакомство с Кошкой.

Надежды Ромарка не сбылись. Аримейн замелькала среди пассажиров. Каитиффы разошлись в стороны, окружая вампиршу. Потом они резко пошли на сближение, скользя сквозь толпу.

Аримейн в последний момент почувствовала опасность. Она взмыла вверх, уходя от Каитиффов неслабым, даже по вампирским меркам, прыжком. Собственно, прыжок вышел слишком хорошим — Аримейн врезалась в крышу зала ожидания. Кто был на Ленинградском вокзале — тот оценит высоту.

— Лови её! Сейчас свалится! — крикнул Шенсраад.

Но Аримейн и не думала сваливаться. Она всем телом прижалась к потолку и, как ящерица, только гораздо быстрее, поползла в сторону выхода.

Шенсраад некоторое время удивлённо следил за этим странным способом передвижение, но наконец опомнился. Каитиффы снова побежали за Аримейн (конечно по земле). К счастью, в зале ожидания толпа была меньше, и вампиры практически не теряли скорость.

Аримейн добралась до конца зала и спрыгнула вниз. В воздухе она махнула рукой и навстречу Каитиффам полетело несколько каких-то маленьких предметов. Харшеос первым понял, что это такое и послал навстречу непонятным снарядам тучу шипов. До земли долетел только один снаряд — остальные рассыпались в воздухе, столкнувшись с шипами бывшего Носферату. Да и уцелевший снаряд был немного повреждён. Он завис над полом, вокруг него появилось уже знакомое Каитиффам мерцание.

— Только бы не бронтозавр, — прошептал Маркарат.

— Не останавливаться! — крикнул Шенсраад, перепрыгивая через мерцающее нечто.

Катиффы последовали примеру командира и не стали связываться с призванным зверем. Он оказался уссурийским тигром. Не обращая внимания на кричащих от ужаса и убегающих в разные стороны людей, тигр попытался догнать Каитиффов, но уже после первого прыжка он дёрнулся, свалился на пол и растворился в воздухе. От него осталась только небольшая кость. Экспертиза, проведённая людьми, показала, что кость является спинным позвонком уссурийского тигра, "немного деформированным, предположительно от попадания пули". Шип Харшеоса нарушил структуру заклятия.

Аримейн каким-то шестым чувством определила, где находится метро. Толпа перед входом нисколько её не задержала. Кошка буквально нырнула внутрь, проскользнув по головам людей. Уже внутри здания она опять передислоцировалась на потолок, прыгнула на стену, снова вниз — и вот она уже около эскалатора. Каитиффы в это время только-только ворвались в метро, раскидывая людей в стороны. Шенсраад ели успевал промывать мозги.

— Вон она! — крикнул Ромарк.

— Чао, мальчики! — Аримейн помахал вампирам рукой и прыгнула.

Вампирша так хорошо рассчитала свой прыжок, что приземлилась уже внизу эскалатора. Каитиффы, яростно ругаясь, попытались повторить трюк вампирши. Ни у кого это не получилось — двое зацепились за потолок, остальные не рассчитали длину прыжка. Хорошо ещё, что обошлось без травм. Аримейн ещё больше увеличила отрыв. Каитиффы потеряли её из виду и, оказавшись на платформе, беспомощно оглядывались.

— Опять упустили! — выкрикнул Шенсраад.

Каитиффы помрачнели. Один раз Шабаш их простил, но что будет за второй провал?

— А кого это вы упустили, Безродные? — раздался голос.

Каитиффы завертели головами, но не могли определить, где находится говорящий. Голос шёл отовсюду. Шенсрааду он показался знакомым. Когда-то он его слышал...

Люди, судя по всему, не слышали голоса. Зато они слышали ментальные приказы, заставляющие их освободить платформу. Вокруг Каитиффов быстро образовалось свободное пространство.

— Что-то не так, — сказал Ромарк.

— Да ты сообразительный! — ответил голос, но уже другой, женский.

Шенсраад узнал этот голос. А через секунду вспомнил, кому принадлежал первый. А потому он уже не удивился третьему голосу:

— Кхончхай бхаззарр! Сдхавхайтхесь, прредхатхели!

Обладатели голосов наконец вышли предстали перед Каитиффами. Неразлучная троица — Шаккерон, Винзарра и Хиншрак. За их спинами замелькали другие вампиры трёх кланов. И наверняка это были не простые боевики.

— Аримейн! — крикнул вдруг Маркарат, схватив Шенсраада за плечо и показывая другой рукой на отходящий от платформы поезд.

Лицо Аримейн мелькнуло в одном из последних вагонов.

— Дурак!— зашипел на Маркарата Шенсраад.

— Аримейн? — переспросил Шаккерон, — очень интересно. А поконкретнее можно?

— Мы не обязаны тебе отвечать! — сказал Шенсраад, мысленно активируя амулет.

— Обязаны, — ответил Шаккерон. — У нас тут военное положение, а вы ещё до этого совершили страшное преступление.

— Значит, мы арестованы? — притворно удивился Шенсраад.

— Да. И не надейтесь, что нам приказали взять вас живьём. Ты, Шен, у них главный, тебя мы оставим, а остальные нам не очень-то и нужны. Так что давайте без глупостей.

— Твоя взяла, — вздохнул Шенсраад и склонил голову.

Шаккерон шагнул к Каитиффам.

За спинами Изгнанников сверкнула чёрная молния. Воздух сгустился, образовав серую завесу. Потом стена воздуха раскололась на две части, и половинки её разошлись в стороны. Теперь за спинами Каитиффов висела большая чёрная дыра с неровными краями. Из неё потоками валила Тьма. Светильники в метро замигали, а тени стали чёрными и зашевелились.

— Чтхо за..? — произнёс Хиншрак.

— Стой на месте! — крикнул Шаккерон, схватив друга за плечо, — не приближайся! Жить надоело?

Каитиффы не обращали внимания на текущую Тьму. Их самих чёрная субстанция не задевала. Каитиффы держались за руки, как детсадовцы на прогулке. На груди у Шенсраада сверкал медальон, до этого скрытый под плащом.

— Скажите дяденькам и тётенькам: "до свидания!" — сказал улыбаясь Шенсраад.

— До свиданья! — послушно сказали остальные Каитиффы, корча главам Кланов рожи.

Каитиффы одновременно шагнули в портал, по-прежнему держась друг за друга. Через мгновение чёрная дыра исчезла, оставив после себя лишь чёрные дымящиеся лужи.

— Чхто этхо бхыло? — спросил Хиншрак.

— Путь Тьмы в действии, — ответил Шаккерон, — средство быстрого перемещения на любые расстояния. Проследить за ними нельзя. Преследовать тоже. Такую штуку применяли только Ласомбра. Последний раз я видел Путь Тьмы уже во время последней войны с Шабашем.

— Вот чёрт, — Винзарра плюнула в лужу испаряющейся Тьмы.

Жидкость забурлила.

— Ты аккуратней, Винза, — предостерёг Шаккерон, — Ты как будто не знаешь, что с Тьмой лучше не шутить.

— Всё я знаю, — буркнула глава Гангрел, — Уж не меньше тебя видела эту гадость.

— Пошли на базу, — сказал Шаккерон, — Предателей мы упустили, делать нам тут больше нечего. Наверняка уже мелких Истребителей привели, Б-32 этот... Только нас ждут.

— А Аримейн? — спросила Винзарра, — они за ней гонялись!

Шаккерон пожал плечами.

— Во-первых, Аримейн уничтожены. Во-вторых, я не почувствовал на том поезде ни одного вампира...

— Я тоже!

— ...значит засечь и найти её мы не сможем. Мы даже не знаем, как она выглядит!

— А камеры на вокзале?

— А ты эти записи прямо сюда попросишь доставить? — насмешливо спросил Шаккерон, — их надо на базе смотреть. Наблюдатели наверняка их туда уже отослали. Пошли...

Винзарре ничего не оставалось делать, как только согласиться с Шаккероном. А Хиншрак и не думал протестовать.

Глава 8.

— Вампирята!!!

Не успели Истребители войти в Резиденцию Вентру, как на них с радостным криком налетел Махарнен.

— Целы? Потерь нет? — спрашивал Наставник.

— В порядке мы, — ответил за всех Кэнреол, — и не надо нас щупать и обнимать, пожалуйста.

Махарнен только вздохнул:

— Вот так всегда... Вы ж мне как дети родные, а поздороваться нормально не позволяете.

— Вообще-то тут только двое ваших питомцев, — сказал Хэньшер, — вот с ними и разбирайтесь...

— Разбираться сейчас со всеми вами будут, — прищурился Махарнен, — со всеми сразу, а потом по очереди. Наворотили дел, ёлы-палы...

— Это что ж мы такое сделали? — возмутился Кэнреол, — мы жизнью рисковали, а нам вместо награды обвинения предъявлять будут?

— Да не волнуйтесь так. Не казнят и из клана не выгонят — это точно, — успокоил Махарнен, — за мной.

Вампиры и гуль отправились следом за Махарненом. Зианрак помахал им рукой, обменялся несколькими фразами с охранниками Вентру и покинул резиденцию.

Павел, до того мрачный как грозовая туча, повеселел. Зверь, не замолкавший не на секунду, под сводами резиденции Вентру заткнулся.

Все Истребители с интересом осматривались, все кроме Ванрель, которая бывала здесь чуть ли не каждый день. Махарнен уверенно выбирал нужные коридоры и вскоре привёл Истребителей к лифту.

— Так ведь кабинет Кхеншраона на первом этаже, — сказала Ванрель.

— Вы думаете, вас в кабинете допрашивать будут? — хмыкнул Махарнен, — внизу удобнее, комнаты специальные есть. С оборудованием импортным. И кровь нечестивых не обагрит священное лежбище вождя, и будет он...

— Хватит! — взмолились Истребители.

Наставник нажал кнопку, и лифт поехал вниз, унося Истребителей в подземелья Вентру.

— Опять под землю, — вздохнул Михаил, — мы же только что там были!

— И как вам там? — спросил Махарнен, — я на нижних уровнях был только четыре раза за всю жизнь.

— Нам не понравилось, — ответил Михаил, — тоскливо, разгоняться нельзя, и крысы бегают шибко умные.

— Тс-с-с! — Махарнен прижал палец к губам, — ну крысы, ну умные, но зачем кричать-то? Об этом предпочитают не говорить.

— Но об этом все знают? — спросил Кэнреол.

Лифт остановился, двери раскрылись и вампиры увидели коридор, ничем не отличающийся от верхних.

— Здесь лучше, — решил Михаил, — даже не похоже на подземелье.

— Даже получше, чем у нас, — согласился Махарнен, — Про тварей в подземельях Носферату знают все, кто там был. Таких немного. Животные нам пока не мешают, ведь так? У нас других проблем хватает. Охотники, а теперь ещё и Шабаш. И до подземелий дело дойдёт, но не сейчас.

— А на допросе-то что нам рассказывать про этих тварей?

— Только то, что видели. И не соврёте, и всего не скажете.

Наставник шёл по коридору, отсчитывая двери. Перед одной из них он остановился, и сделал приглашающий жест рукой.

— Прошу! Ваши апартаменты. Будете тут ждать. Трое глав запаздывают, им пришлось отправиться на задержание — Шенсраад объявился.

— Да ну? — спросил Кэнреол

— Ну да, — отозвался Махарнен, открывая дверь, — заходите.

Истребители зашли и оказались в небольшой комнате. Белые стены, белый потолок, чёрный пол и скамейки из прозрачного пластика, расставленные вдоль стен.

— Готичненько, — сказала Ванрель, оглядев комнату.

— Дизайнера — в топку, — Михаил сел на одну из скамеек и скривился, — а того, кто мебель закупал — на кол. Сидеть невозможно!

— Располагайтесь, — хихикнул Махарнен, — и оденьтесь поприличнее. Парадную форму нацепите, что ли...

— А у нас нету, — удивился Павел.

— Ну так придумайте!

— А я? — подал голос гуль.

— А ты не волнуйся, тебе всё равно не положено в строю перед главами кланов стоять. Ты же гуль.

— Я уже давно Обращение заслужил, — недовольно проворчал гуль.

— Нам виднее, кто чего заслужил, — с этими словами Махарнен захлопнул дверь.

Истребители критически оглядели свои наряды. Грязь и пыль — не проблема. А вот как добавить парадности? Павел смутно вспомнил, что на вступительном испытании костюмы руководства кланов действительно отличались от тех, что обычно носили вампиры. Но чем именно...

— Давайте действительно придумаем новую форму, — предложил Неошрак, — форму отряда Б-32! Лэн, ты же в этом разбираешься, я помню, какой ты костюм забацал!

— Давайте все его и наденем, я быстро объясню что и как, — ответил Лэнхарок, — вот только он красный... надо в чёрный перекрасить.

Павел уже готов был согласиться на перекрашенный костюм Алукарта, как снова заговорил Зверь:

Что, Кэн, проблема появилась? Может я чем смогу помочь?

Одежду наколдуешь, что ли? Сиди молчи уж...

Грубишь. Обидеть хочешь. А я ведь очень древний и помню традиционную форму всех кланов Камарильи...

Павел подскочил на месте, но даже не успел обрадоваться предложению Зверя: контраргумент появился сам собой.

Ну мне ты сможешь всё объяснить быстро, допустим. А остальные?

А что остальные? Свяжешься с ними, как тогда в самолёте, по каналу. А там я уже устрою показ "от кутюр".

Откуда ты знаешь про самолёт?

Ты специально тупым прикидываешься?! Всё это время я сижу внутри тебя и пытаюсь снова обрести право голоса.

Значит тогда, после Нового Года, — ничего не получилось?

Частично получилось. Сам заметил. Прорицание усилилось, маскировку Носферату расколоть можешь, а вот в физическом плане улучшений нет. Ты не расстраивайся. Теперь всё само собой произойдёт, а я буду просто сидеть у тебя в голове и ждать.

И болтать постоянно?!

Ну уж придётся тебе потерпеть. За это я помогу вам с формой, ещё что-нибудь по мелочи.

Ладно, давай форму. Потом мне объяснишь, что там у тебя не получилось.

Здравая мысль. На тебя и так уже вся пялятся, как на идиота. Слушай внимательно...

Павел внимательно выслушал все инструкции и начал действовать.

— Кончай эту муть! — весело крикнул он Лэнхароку.

Гангрел в это время пытался безуспешно объяснить Неошраку, как изготовить костюм.

— Что, идея пришла? — спросил он с надеждой, — Вовремя.

— Не идея, а воспоминания, — ответил Кэнреол, — я вспомнил, кое-что про старую парадную форму кланов. И знаю, как это втолковать вам по-быстрому.

— Слава Кэнреолу! — с облегчением сказал Неошрак, — Я уже отупел от всех этих выкроек, подкладок и прочего...

— Значит так, начал Кэнреол, — подходите ко мне по одному, я посылаю вам закрытый мысленный импульс, как Хэньшеру и Лихе в самолёте, а там всё само пойдёт.

— Я отказываюсь! — заявил Лэнхарок, — я надену свой костюм. Перекрашу только.

— Как хочешь, — не стал спорить Кэнреол, — а остальных прошу на примерку!

Шаккерон был прав насчёт записей камер слежения — они уже были привезены в резиденцию Вентру и спокойно лежали на столе Кхеншраона. Как только "смертельная троица" вернулась с провалившейся операции, начался коллективный просмотр. Всё внимание Шаккерона и Винзарры было приковано не к Шенсрааду и его Каитиффам, а к странной вампирше — им надо было выяснить, правда ли в городе появилась Аримейн. Уже после пробежки вампирши по потолку, подозрение усилилось, а уж шоу с тигром не оставило никаких сомнений.

— Что за фигня творится в мире? — сказал Шаккерон, — то Самеди откопают, то Аримейн в город притащится... Что дальше — Салюбри, Баали, Нагараджа?!

— Истинные Бруджа, — вставила Винзарра.

— Типун тебе на язык! — не на шутку испугался Шаккерон, — вот такой вот типун!

Шаккерон показал руками, какой величины типун должен вскочить на языке у главы Гангрел. Винзарра лишь хмыкнула, поднялась со стула и пошла к выходу из комнаты, где для трёх глав соорудили небольшой домашний кинотеатр.

— Пошли, коллеги, — сказала Винзарра, — не забыли что нас ждут?

— Забудешь такое, — вздохнул Шаккерон, — и чего это Кхену в голову взбрело? Что такого важного в этих Истребителях.

— Кроме того, что они откопали, как ты выразился, Самеди, заманили его к нам, сбежали от него, прошли по нижним уровням подземелий Хиншрака — ничего, самые обычные Истребители. Ах, да! Они очень молодые!

— Ладно пошли, — Шаккерон потащился за Винзаррой.

Хиншрак, не говоря ни слова, последовал за друзьями.

Смотр Истребителей было решено устроить прямо в коридоре — другие помещения были заняты вампирами остальных кланов. "Смертельная троица" ведомая каким-то молодым Вентру, достаточно сильным, чтобы не отсиживаться где-нибудь поглубже, но недостаточно сильным, чтобы идти на улицу на охоту за Шабашем, вскоре оказалась у той комнаты, где Б-32 ожидал своей участи. Остальные члены Кровавого Совета уже стояли рядом с дверью и откровенно скучали. Увидев прибывших коллег, Кхеншраон демонстративно поглядел на часы и тяжело вздохнул. Шаккерон не менее демонстративно показал руками, как крутит руль автомобиля, а потом провёл ребром ладони по горлу.

— Не свисти, вы на метро ехали, — сказал Кхеншраон, — или теперь и там пробки?

— Ну подумаешь, задержались. Надо же было плёнки посмотреть, — ответил Шаккерон, — где там эти малявки? А! Махарнен! — глава Бруджа заметил за спинами Кровавого Совета Наставника-Малкавианца, — давай, выводи своих ребят.

— Моих там только два, — возразил Махарнен, — они вообще Човергу должны подчиняться.

— Ну может, хватит к словам придираться? — сморщился Човерг, — выводи их!

Махарнен отвесил короткий поклон, открыл дверь комнаты и заглянул внутрь.

— На выход... — Наставник вдруг поперхнулся, — Вы... это... — наконец Махарнен справился со своим голосом и скомандовал, — Отряд Б-32! В коридоре становись!

— Чего это ты там углядел? — удивился Кхеншраон.

Махарнен только махнул рукой и отошёл в сторону от двери, удивлённо крутя головой. Отряд Б-32 вышел из комнаты и построился. Добрую минуту все члены Совета молчали и взирали на семерых Истребителей (Михаил, скрепя сердце, подчинился несправедливому закону и остался в комнате).

— Господа! — сказал, наконец Кхеншраон. — Вам не кажется, что из присутствующих здесь каинитов, вот эти семеро больше всего подходят на роль глав кланов?

— Вы правы, уважаемый Кхеншраон, — сказал Тешран, — Вот только этот Гангрел... вырядился как какой-то Тореадор.

— Кх-хм! — громко кашлянул Човерг.

— Извини, Чо, — ответил Тешран, — ничего личного.

— Тьма и прах! — прошептал Шаккерон, — да я такого лет сто уже не видел...

Зрелище действительно было впечатляющим. Правда оценить всю грандиозность ситуации могли только те вампиры, которые застали мир без сыворотки. Тогда у каждого клана был свой парадный костюм.

Согласившись на предложение Зверя, Кэнреол и подумать не мог, что они произведут такое сильное впечатление на Кровавый Совет. Все Истребители кроме Лэнхарока, которому вдруг стало очень неуютно в чёрной версии костюма Алукарта, наслаждались моментом.

Кэнреол и Лихарвель были одеты одинаково — Малкавиан не делал разницы между полами в вопросах одежды. Их костюмы претерпели минимум изменений — только верхняя часть плаща стала твёрдой, как рыцарские латы, и плотно обхватила грудь. Шлейф плаща ближе к низу разделялся на две части. Воротники стояли торчком, но при этом нисколько не мешали движению головы. Помимо серебряных массивных пуговиц, плащ скрепляли три цепи из того же металла.

По левую руку от Лихарвель (командиру и его соклановцам полагалось стоять на правом фланге) стояли по стойке "смирно" двое Бруджа. В их костюмах плащи совсем отсутствовали, уступив место лёгким курткам со множеством тонких разрезов, складывающихся в сложный узор. Ноги, от колен до ступней, и руки, от локтей до кистей, были обмотаны ржавыми цепями. На руках — перчатки без пальцев.

Следующим был Хэньшер. Вот его плащ был настоящим плащом. Скреплённая на шее серебряной брошью с рубином ткань полностью окутывала Тремера. На голове был почти полностью скрывающий лицо капюшон. Хэньшер опирался на своё копьё-посох, находящееся в данный момент во второй своей ипостаси.

Слева от вампира-колдуна стоял в своём нестандартном костюме Лэнхарок. Его наряд уже знаком читателям. Только цвет изменился.

Строй замыкала Ванрель (это тоже было традицией — правящий клан Камарильи всегда стоял либо в начале строя, либо в конце). Аристократизм Вентру, что называется, пёр из костюма на полную. На Ванрель было надето платье. Чёрная ткань, украшенная бриллиантами, буквально струилась по телу вампирши. В таком платье следовало бы принимать балы в каком-нибудь фамильном особняке, а не являться на допрос Кровавого Совета. Открытые плечи, чёрные перчатки по локоть и замысловатая причёска... Вот только шлейф платья был разрезан спереди от пояса до подола и застёгнут на серебряные застёжки. В любой момент неудобный шлейф был готов превратиться в подобие плаща и дать своей хозяйке полную свободу действий в плане ударной техники ног и акробатических номеров.

Винзарра вдруг всхлипнула. Остальные главы кланов удивлённо уставились на неё.

— Я... я... я молодость свою вспомнила, — всхлипывая, проговорила Винзарра, — Как мы тогда веселились... Мы тогда так красиво жили... И безо всякой сыворотки нам хорошо было... а теперь мы ничем не лучше людей... мы забыли свою историю. Ладно вы Хармас, Хиншрак, Човерг, вы этого ничего не помните... а мы?

— Да ладно тебе Винза, — растерянно проговорил Шаккерон, — чего так убиваться-то? Времена теперь другие... Хватит плакать! Ты же вампирша! А ну, не кисни!

Винзарра взяла себя в руки.

— Я не плачу! — сказала она, — всё в порядке. Это так... личное.

— Позор, — сокрушённо сказал Хармас, — плакать перед Истребителями. А ещё говорят, будто это мы — психи...

— Помолчал бы, — ответил Тешран, — понимал бы чего...

— Где уж нам.

— Господа, господа! Спокойно! — сказал Кхеншраон, — всё. Поплакали, успокоились, вспомнили детство золотое. А теперь займёмся нашим допросом. Один на один. Только чтоб из своего клана не брать.

— А пхолучитсся? — Хиншрак прикидывал что-то в уме.

— Легко. Шак! Возьмёшь их главного. Я — его подружку, Винза — мадемуазель из моего клана, Хин — фальшивого Тореадора...

Лицо Лэнхарока вытянулось.

— ... Хармас и Тешран — поделите да-харм. Чо, тебе остался колдун. Махарнен! Не уходите. Расспросите гуля.

— Слушаюсь, — кивнул Наставник.

— Всё слышали? — обратился Кхеншраон к Истребителям, — следуйте за своими... хозяевами.

Члены Кровавого Совета стали расходиться. Назначенные главой Вентру Истребители отправились следом. Кэнреол остался на месте — Шаккерон не торопился уходить и задумчиво смотрел перед собой. Павел подождал минуту и решился заговорить.

— Господин Шаккерон...

— А? — встрепенулся Бруджа, — А, блин... Пошли.

Следующие полчаса прошли на редкость скучно. Оба вампира сидели друг на против друга в тесной комнатушке, явно бывшей до объявления войны кладовкой. Кэнреол монотонно рассказывал обо всех приключениях отряда, а Шаккерон не менее монотонно слушал, изредка кивая. На лице главы Бруджа было написано такое безразличие к предмету разговора, что Кэнреолу даже обидно стало. Он там всё-таки жизнью рисковал, а тут даже слова не скажут.

Когда Павел выдохся, Шаккерон некоторое время смотрел в стену и барабанил пальцами по столу.

— Всё сказал? Ничего не забыл? — спросил, наконец Шаккерон, — а вот, например...

Глава Бруджа задал с десяток вопросов, касающихся маленьких незначительных деталей. Например, на какой точно глубине залегала гробница Самеди, на каком языке говорил Ларкиан сначала...

— Ну, всё ясно, — сказал Шаккерон, — я имею в виду в общих чертах. А вот с тобой есть кое-что неясное. Во-первых, как ты понял, что Ларкиан — Самеди. Откуда ты вообще знаешь об этой Линии Крови? Вроде Малкавиан не занимается историей вампиризма.

— Ну... — начал Павел, — я сам... вне программы обучения.

Молодец! Молодец! Только не говори ему правду!

— Какой любознательный вампир, — хмыкнул Шаккерон и первый раз за всё время разговора посмотрел в лицо Павлу, — а с каких это пор ты научился закрывать импульсы от таких сильных вампиров как Ларкиан? А как это ты сумел раскрыть маскировку Носферату? У него была ведь высокая ступень...

— Ступень — абстрактное понятие, придуманное для отчётности, чтобы официально разделить вампиров на группы, — ответил Павел фразой из учебника, — Засчитанная на испытаниях ступень может не соответствовать истинным возможностям каинита.

— Правильно говоришь, зачёт тебе по теории, — одобрил Шаккерон, — а почему же у твоих товарищей нет таких способностей?

— А я способный. Вундеркинд.

— А Махарнен сообщает, что в физические твои способности не самые высокие в отряде. Конечно, такое может быть, я не спорю. Но вот видишь в чём штука... Есть много вещей, которым вампир может научиться сам. И которые может узнать сам. Но получить информацию о древних вампирах и не попасть в поле зрения соответствующих структур... Ну ладно, оставим всё это. А вот как насчёт твоих видений?

— Каких видений? — как можно искреннее удивился Павел.

Кэнреол решил не рассказывать о своих снах, предчувствиях и прочем ещё в подземельях Носферату...

— Твои товарищи рассказали о стишке про змея в могиле, — ответил Шаккерон.

...но не предупредил остальных на этот счёт.

— Кроме того, сцена с исцелением гуля, — продолжал Бруджа, — врач сообразил, что ты слишком молод чтобы нести Малкавианский бред и, что самое главное, вычленять из него полезную информацию.

Кэнреол молчал.

— Ну и наконец, сегодняшний показ мод. Ведь это ты всё устроил, а? Отвечай и хватит дрожать от страха. Пока тебя наказывать не за что.

— Ну я это устроил, — буркнул Кэнреол.

"Ну, блин, послушался я тебя... Ох я дурак..." — мысленно сказал Павел.

Ничего не дурак, всё нормально, всё пучком. Только про меня не рассказывай!

"Пошёл... пошло ты куда подальше".

— Значит ты, — сказал Шаккерон, — ну что ж... Послушай теперь меня. Я тебе расскажу одну интересную историю. Видел как Винза расстроилась, костюмчики увидев? Вот я тебе и объясню.

Давным-давно, когда сывороткой ещё и не пахло, был я молодым и наглым вампиром. И очень способным, заметь. Двенадцать лет вампирской жизни — а я уже был в сотне лучших Бруджа планеты. Сам удивляюсь, как мне это удалось. А в свете, так сказать, никогда не появлялся. И вот как-то раз вызывает меня мой Сир. Имя его тебе уже ничего не скажет, так что и не спрашивай. Ну, вызывает и говорит: "Шак, дитя моё, какого хрена ты сидишь тут как отшельник в пещере? Тебя пригласили на бал у самого Князя. Оденься поприличнее и вали". Тогда ещё Князья у Камарильи были. Тёмные времена, в общем. Ну оделся я и направился. А прикид у меня был ну точь-в-точь, как у твоих ребят. И вот захожу я, дикарь дикарём, в бальный зал. И ведь ни одного Бруджа кругом, прикинь? А эти все смотрят на меня, как на чучело, и, гады такие, переговариваются, обсуждают меня. Никто со мной не здоровается, не разговаривает. Если я подхожу к какой-нибудь компании — расходятся. Только гуль-официант подошёл, бокал с кровью сунул и скрылся. И тут — музыка. Все расходятся, на пары разбиваются, вампир с вампиршей, вампир с вампиром, даже вампирша с вампиршей, танцуют, в общем. И не хмыкай тут! И не такое было. А я что? А я стою как истукан, глазами хлопаю. Это сейчас я бы стал там так зажигать, что... Брейк-данс забацал бы... И вдруг подходит она. Смотрит на меня, глаза печальные, и говорит: "Вас ещё долго замечать не будут. Я тут уже год как появилась первый раз, а всё равно чужая. Нас, молодых и способных, не любят. Пригласите меня на танец, Шаккерон-дхир-Бруджа". Я в полном обалдении слушаю всё это, киваю, как в тумане всё... И тут мне в башку мысль приходит: я же бальные танцы не умею танцевать! Совсем из головы вылетело! А уже поздно поворачивать-то! Веду её за руку, а сам думаю: дурак я, весь клан опозорю сейчас... И тут как накатило... Не передать это словами... в общем вспомнил я этот танец. И так мы его станцевали, что все эти уроды в осадок выпали... Сразу мы для них своими стали. И она такая счастливая была...

— Она — это Винзарра? — спросил Кэнреол.

— Да, — ответил Шаккерон, — Винза... Мы с того дня лучшие друзья. Ссоримся, миримся... А костюм мой, в котором я тогда был, очень скоро из моды вышел, поменяли мы его... Понял, почему она расстроилась?

— Мне очень жаль, — тихо ответил Павел, — я не хотел...

— Понимаю. Вот теперь скажи, откуда ты взял эти костюмы. И почему костюмы твоего клана не такие уж древние, а вот других...

Мда... вот тут я прокололся. Не подумал.

"Заткнись!"

— На меня тоже... вот так вот "накатило". Но со мной это очень часто происходит.

— Вот! — Шаккерон довольно улыбнулся, — мы с тобой друзья по несчастью. Ведь я почему способный был? Часто на меня накатывало... А ты, случаем, голоса внутри себя не слышишь?

Нет! НЕТ!!!

— Слышу. Один голос. Я с ним даже разговариваю.

— Ого! — Шаккерон удивился, — Не, я так далеко не заходил... Это он предложил костюмы сделать?

— Он, — кивнул Павел, — точнее оно. Проклятие. В крайнем случае — Зверь.

Я тебе отплачу за это! Буду постоянно орать! Спать не дам! Урод! А я ему ещё помогаю!

— Вот сейчас оно говорит, что не простит мне то, что я вам рассказал о нём.

Шаккерон удивился ещё больше.

— Как?! — воскликнул он, — Это что, постоянно с тобой происходит?!

— Да, — испуганно ответил Кэнреол.

— Первый раз такое вижу! — признался Шаккерон.

Глава Бруджа откинулся на спинку стула и некоторое время рассматривал Кэнреола.

— Ты не врёшь, — произнёс Шаккерон, — и у меня нет никаких оснований не верить тебе. Я слышал про подобные аномалии, но всегда думал, что это просто слухи. Ан нет...

— Зверь сказал, что сыворотка...

— До определённого момента тормозит развитие вампиров? Это и так знают те, кому это надо. Сразу уточню — твоему отряду это знать не надо.

— Ясно...

— Что же с тобой делать? — задумчиво проговорил Шаккерон, — Ну, наказывать тебя не за что, это вас просто пугали немножко, чтобы нос не задирали. С Проклятием твоим... Оно меня слышит? Очень хорошо. Дальше Кровавого Совета эта история пока не пойдёт...

Кэнреол вздрогнул.

— Хармасу не говорите! — сказал он, прежде чем подумал, что делает.

— Хармасу? — переспросил Шаккерон и хитро прищурился, — а ты не дурак. Но если Хармасу не говорить, то и остальному Совету тоже не стоит, ты как думаешь?

— Это правильно. Они не поймут.

— А Хармас поймёт, если узнает. Он и так трясётся, что новый претендент на его место появится, а тут... Он тебя со свету сживёт, да так, что никто не придерётся.

Кэнреол подавил нервный смешок. Подобные речи он уже слышал. У Заркорона был свой интерес в том, чтобы уберечь Наследника от Хармаса, а вот что задумал Шаккерон?

— Скажи мне, Кэн, — начал глава Бруджа, — что ты думаешь о состоянии твоего клана?

— Ну... точно могу сказать, что бюрократии у нас до фига. Я оружие для гуля запросил, так они три дня заказ тормозили. Разрешение на дополнительную сыворотку или ремонт машины это вообще такая эпопея...

— А насчёт обучения молодых вампиров?

— Галопом по Европам. И Наставник нормальный только один — Махарнен. Приятели на других жалуются, что пользы от занятий немного.

— Это ты понимаешь, молодец, — Шаккерон покивал, — Надеюсь, понимаешь ты также, что вашему клану нужна, как бы это выразиться, новая струя. Молодой и горячий вампир в числе старейшин. Это для начала.

— Это я что ли? — Кэнреол старательно изобразил недоумение.

— А почему нет? Вот только для этого тебе нужно развиваться дальше. Зверь тебе в этом поможет. Вот только где тебе развиваться...

— А как же моя работа? Это ж такая тренировка!

— Односторонняя слишком, — возразил Шаккерон, — с вампирами воевать — это немного другое.

Шаккерон задумался. Взгляд его расфокусировался, глаза подёрнулись туманом. Кэнреол терпеливо ждал, но через пять минут ему это надоело.

— Можно вопрос, господин Шаккерон?

— А?.. Ну спрашивай.

— Вы действительно хотите избавиться от Хармаса?

— Ну, — Шаккерон замялся, — В общем да. И дело не в том, что у меня за ваш клан душа болит. Он мне как личность не нравится. И потом — слабость одного клана это слабость всей Камарильи.

— Значит Хармаса долой. Меня на его место. Ну а вы на правах старого друга приложите руку к управлению Малкавианом...

Шаккерон хохотнул.

— Ты точно не дурак. Мне конечно тоже будет польза от этой перестановки. Вот только управлять вами, Психами, мне задаром не надо. А вот культурный обмен, так сказать... Наши учёные... так, вот не надо ржать! У нас есть учёные! И они пришли к выводу, что мы можем овладеть вашими техниками. Не в полной мере, но нам много и не надо. А вы, вполне вероятно, сможете перенять наши. Улавливаешь?

— Хармас не хочет обмениваться знанием? — спросил Кэнреол.

— В точку. А ты, я думаю, не будешь жаться. Мы таким макаром станем очень крутыми. Может и в правящие кланы выбьемся.

— А кто именно из нас?

— Ха, это уж как карта ляжет. Одно я тебе обещаю, что грызни из-за этого у нас не будет. Это не в моих правилах. Так ты согласен на такой договор? Я тебе помогаю сейчас, ты мне потом.

— Согласен!

— Тогда держи, — Шаккерон достал из кармана какую-то карточку и кинул Павлу.

Это была простая, на первый взгляд визитная карточка. Только вместо имени и фамилии стояло лишь короткое слово "Шак". Под ним был написан номер телефона.

— Карточка с секретом, — сказал Шаккерон, — если я меняю телефон, это номер тоже изменится.

— Круто, — сказал Павел, вертя в руках карточку, — Спасибо.

— Спасибо скажешь, когда сядешь в кресло Хармаса. Теперь надо подумать, как тебя поднатаскать получше...

Кэнерол вспомнил разговор с Ларкианом насчёт кладбища и некроманта.

— А вот... чем кончилось дело с деревенским неромантом? — спросил Павел.

— С кем? — удивился Шаккерон.

— На когда я на вольной охоте был, на обратном пути мы некроманта зацапали в деревне одной.

— Первый раз слышу, — покачал головой Шаккерон. — Рассказывай по порядку.

Павел рассказал всё что знал про Егора Кузьмича, деревенского некроманта. Шаккерон лишь недоумённо морщил лоб. Видно было, что об этом маге он ничего не знает.

— Блин, вот это дела! А ты кому об этом доложил?

— Махарнену лично и Леошраку рапорт написал.

— Вот рапорт могли и перехватить. Хармас, небось и перехватил. А Махарнен видел кое-что покруче, чем некроманты, вот и не придал значения... Значит кладбище упокоил с трёх заходов?

— Ну не совсем упокоил. Просто мертвяков распылил.

— Тем более. Слабенький некрос. Ваш отряд с ним справится легко.

— Мы? — подпрыгнул Кэнреол, — Да вы что! Мы же Истребители! И потом сейчас война с Шабашем!

— Война — громко сказано, — отмахнулся Шаккерон, — партизанщина какая-то, а не война. Вы здесь всё равно сделать ничего не сможете, а в штабах штаны протирать и без вас есть кому. В общем задание тебе — разобраться с некромантом. Кто, откуда. Почему в Камарилье о нём ничего не знают. Если что-то нечисто, тащи его сюда. Лично ко мне в кабинет. Если выхода не будет — убить. Своим объяснишь. Официально вы — в эвакуации, как большинство молодняка. Ясно?

— Так точно!

— Сильно я тебя загрузил, а, Кэн?

— Слишком много всего. И слишком быстро. Ещё вчера я готов был умереть от руки Самеди, ещё час назад я плёлся по подземельям. А пять минут назад у меня не было знакомого главы клана. А теперь у меня ваш телефон, договор с вами, задание от вас. И, как бонус, заговор против главы моего клана.

— Да какой это заговор! — махнул рукой Шаккерон, — и потом, разве мы с тобой хоть раз имя Хармаса упомянули тут?

— Никак нет.

— Тогда свободен. Иди, готовься... к эвакуации, — Шаккерон хмыкнул, — ночевать в резиденции будете.

— А я уже домой хотел, — расстроился Кэнреол.

— Не надо. Мало ли что этим Саббатовцам в голову взбредёт. С них станется напасть на квартиру Истребителя.

Кэнреол поднялся, поклонился и вышел из комнаты. Но уже у самой двери он вспомнил ещё кое-что.

— Господин Шаккерон, а что же с Самеди будет?

— Да ничего особенного, — пожал плечами Шаккерон, — группу захвата мы туда отправили, как только сигнал от Носферату пришёл. Четыре клана, элитные боевики, всё как положено. Завалят они этого Ларкиана, как свинью. У нас тут кроме него ещё новая проблема добавилась. Аримейн. Слыхал про таких?

Павел помотал головой.

— Ну, может тебе Зверь расскажет по старой дружбе. Иди.

Павел вышел в коридор, закрыл за собой дверь и отправился назад, в ту комнату, где ему пришлось утроить ателье. В голове царил полный сумбур. Действительно, сильно его загрузили. Вот так вот и попадают рядовые вампиры в зловонное болото, именуемое для краткости политикой. Интересно чем это всё кончится? Ясно пока только одно: на Хармаса нашлась управа — Шаккерон. Против лома нет приёма, окромя другого лома. Павел представил себе главу Бруджа в виде лома и рассмеялся. Так, а где же это я оказался? Где эта комната с чёрным полом и белыми стенами...

Комната нашлась легко. У самых дверей на Павла налетел Лэнхарок в своём развевающемся наряде.

— Спаси меня от этого зверя! — крикнул он, со страхом оглядываясь.

Никто, однако не бежал за Гангрелом, и Лэнхарок облегчённо вздохнул.

— Доконал меня Хиншрак, — пожаловался он, — я уж думал, меня казнить будут на месте. Страшный че... вампир. А как он над моим нарядом издевался... А у тебя как?

— Хорошего мало, но и не полный отстой. Задание получил вот...

— Лично от Шаккерона?! Круто!

— Да нет... всему нашему отряду задание. Я потом всё расскажу. Мало ли кто тут услышит.

— Вот как! — протянул Лэнхарок, — это интересно.

Гангрел открыл дверь их временного пристанища и заглянул внутрь. В комнате сидели Михаил, Махарнен и Ванрель.

— Отстрелялись? — коротко спросил Наставник.

— Да, — Павел присел на скамью, — всё в порядке. Наверное...

Может и в порядке... Ладно, прощаю тебя за то, что выдал... может я так быстрее от тебя избавлюсь.

Ты?! Это я от тебя избавлюсь!

Да ты кто такой? Рядовой вампир. А я Великое и Ужасное Проклятие.

Да хоть сам Дъявол. Заткнись ненадолго.

........................

Вот и хорошо.

Истребители делились впечатлениями о своём знакомстве с главами кланов и ждали остальных. В общем, им было хорошо. Жаль только, что передышка будет очень короткой. Скоро им снова придётся отправляться в путь, и отнюдь не с обычным для вампиров заданием. "Разобраться" с некромантом — такое не каждый день происходит.

* * *

Холод. Дикий холод внутри. По сравнению с ним стужа северного плюса — ничто. Абсолютный ноль, открытый космос в тени. Жидкий кислород в венах и артериях. Безразличие ко всему окружающему миру. Все чувства исчезли кроме двух — страх и тоска. Хотелось застрелиться, повеситься, утопиться или покончить жизнь любым другим из всех существующих видов самоубийства. А ещё лучше — придумать новый метод ухода из жизни. Нет больше смысла жизни. Нет мыслей. В голове туман и лёд. О чём-то ещё получается думать, но эти мысли как будто не принадлежат тебе. Самое страшное — осознание того, что ты стал тем, что так сильно ненавидишь. "Рухнул мир, сгорел дотла" — это лишь малая часть того, что испытали на себе Охотники, отправившиеся в Казахстан за оружием против вампиров, а нашедшие ещё одного вампира. Их осталось девять — Илья оказался предателем, агентом Шабаша. Но даже ему сейчас было легче, чем выжившим воинам. С ними случилось самое ужасное. Не смерть. Обращение. И последовавшее Подчинение.

Охотники молились. Им была дарована возможность говорить и двигаться. Никаких резких движений или попыток суицида. Казалось бы, что может быть легче? Ударить себя освящённым кастетом в лицо и не опускать руку. Даже этой малости их лишил подлый Салюбри по имени Саккиур.

Они стали вампирами. Вся святая сила была для них отныне ядом. Лишь особенности Линии Крови позволяли им жить одетыми в святую броню. Мягкая подкладка, комбинезоны — то, что Охотники одевали под броню для удобства, теперь сослужило им плохую службу.

Охотники молились. Кто-то молился просто прося помощи. Кто-то надеялся вызвать молитвой святую силу и прекратить ужасное существование. Алекс, впрочем, даже не начинал молитвы. Он сидел в купе поезда вместе с Максимом и двумя другими Охотниками, смотрел сквозь окно в темноту. Ныло сердце, которое отныне не билось. Хотелось закричать, ударить кулаком по чему-нибудь твёрдому, хотелось хоть как-то выплеснуть эмоции. Ничего. Мышцы не слушаются. Лёгкие отказываются гнать воздух через горло.

— Господи, помилуй...

— Господи, прости раба твоего грешного...

— Господи, пошли избавление...

Три тихих голоса тянули молитвы, каждый свою. Звуки путались, затуманивали сознание.

— Хватит, — простонал Алекс, — завязывайте ныть! Молитвы вам не помогут.

— Молчи, еретик, отступник! — тонко вскрикнул Максим, лицо его исказилось, ни то от злобы, ни то от страдания.

— Не помогут, — злорадно повторил Алекс, — Был бы Бог на небесах, он бы давно нам помог...

— Молчи, молчи, молчи!

— Не буду! Ваши молитвы — ничто!

— Убью!

— Ха, не смеши! Хочешь молитву? Попробуй вот эту:

Помилуй Господи того, кто не пропел тебе хвалу,

Помилуй Господи того, кто выпил чай и съел халву,

Помилуй Господи того, кто изменил своей жене,

Помилуй Господи того, кто пишет слово на стене,

Помилуй Господи того, кто дремлет на своём посту,

Помилуй Господи того, кто расплескал здесь кислоту,

Помилуй Господи того, кто дал моей траве огня,

Помилуй Господи меня.

— Ересь! Это ересь! — кричал, словно в истерике, Максим.

— Это не ересь. Это "Сплин", — ответил Алекс и снова отвернулся, глядя в окно.

Саккиур сказал, что их договор по-прежнему в силе. Он поможет в войне с вампирами, но не раньше, чем Охотники помогут ему вернуть один небольшой долг. А именно, отомстить главе Тремер Москвы — Тешрану. Легко сказать! Саккиур уверял, что при Подчинении почти вся сила переходит обращённым. Но что ему стоило соврать? Даже если он сказал правду, легче от этого не будет. Глава Тремер — это глава Тремер. Даже святая сила не даст много преимуществ. И чего Саккиур не поделил с Тешраном?

Размышления Алекса прервал голос Саккиура, раздавшийся прямо в его голове:

"Мы подъезжаем к Саратову".

Уже? Как странно течёт время...

"Вас там встречают ваши товарищи. Помашете им рукой и крикните: Идите-ка вы в задницу! Поняли? Крикните все, хором".

Как будто у нас есть выбор...

Остальные Охотники, как будто и не слышали голоса. Они продолжали тянуть молитвы. Алекса уже тошнило от их голосов.

Поезд продолжал ехать, везя девятку новых вампиров-Охотников в самое сердце Российской Камарильи.

* * *

Судя по лицам трёх вампиров, Тзимицу были уверены, что захватить в плен представителя такой сильной Линии Крови, как Аримейн — пара пустяков. Шенсраад первым сошёл с "посадочной площадки" навстречу кураторам.

— Да, мы облажались, — сказал вместо приветствия Шенсраад, — но вы же понимаете, что...

— Понимаем. Облажались, — сказал Правый Тзимицу в своей излюбленной манере.

— Что же теперь с вами делать? — спросил Левый, — Пользы от вас ни на грош, а вот вреда — хоть отбавляй. Спугнули Аримейн, раскрылись перед Камарильей... Такие работники нам не нужны. Может, уволим их, а? — Тзимицу толкнул плечом своего товарища, Центрального.

Тот, не говоря ни слова, обнажил клинки. Шенсраад вздрогнул и мгновенно принял боевую стойку — катана в ножнах в левой руке у левого же бедра, правая рука на рукояти, ноги полусогнуты, корпус наклонён вперёд. Шенсраад прикидывал кто из крайних Тзимицу более опасен — удар-молния, излюбленный приём Вентру, мог задеть в этой ситуации только двоих.

Остальные Каитиффы отстали от своего командира лишь на несколько долей секунды. Тзимицу спокойно смотрели на все эти воинственные приготовления. Несколько секунд никто не двигался с места, ни Саббатовцы, ни их противники. Потом Центральный Тзимицу опустил клинки и заговорил:

— Позвенели металлом и хватит. Никто не собирается пускать вас в расход. Пока не собирается. А сейчас, быстро убрали свои побрякушки! Князь идёт. Он не любит, когда перед ним обнажают оружие. Я сказал.

Тзимицу наклонил голову, словно в подтверждение своих слов, и снова превратился в безмолвную скульптуру. Остальные кураторы даже не сказали ни слова. Шенсраад неуверенно убрал правую руку с рукояти меча и выпрямился.

— Не слышали, что-ли? — бросил он через плечо своей команде, — Убрать оружие!

Каитиффы нехотя повиновались. Замешкавшийся Ромарк еле успел спрятать свой меч, когда дверь, ведущая из "ангара" в запретные для Каитиффов помещения, распахнулась и на пороге появился Князь Саббата. Позади него, выдерживая дистанцию в три шага шёл незнакомый Каитиффам молодой Ласомбра. А позади него, улыбаясь самым издевательским образом, вышагивала Аримейн.

Шенсраад вытаращил от удивления глаза. Реакцию остальных Каитиффов он не мог видеть, но судя по довольному лицу Кошки, они тоже были удивлены. Ромарк шёпотом выругался.

— Привет, мальчики! — сказала Аримейн, — Не поверите, но я по вам уже соскучилась, особенно по тебе, сла...

Договорить фразу до конца Аримейн не успела — Князь дёрнул плечом, и голова Кошки откинулась назад от удара Плети воздуха. Аримейн устояла на ногах и метнула на Князя испепеляющий взгляд. Впрочем она промолчала, признав за более сильным противником право затыкать другим рты. Князь заговорил, медленно, словно нехотя. Взгляд его блуждал по комнате-ангару, но ни на секунду не задержался на Каитиффах.

— Итак, мои слуги, вы дважды не справились с заданием, которое я возложил на вас. А вот мой Наследник, Азраан...

Молодой Ласомбра резко поклонился.

-...справился с этим заданием за несколько минут и даже опередил вас. Он проявил незаурядные дипломатические способности, мгновенно объяснил ситуацию нашей уважаемой гостье, и доставил её сюда прямо из вагона метро. Теперь передо мной встал вопрос: нужны ли мне семь никудышных Каитиффов? И если нужны, то зачем? Может у вас есть предложения?

Каитиффы промолчали.

— Так я и думал, — вздохнул Князь, — Вы пришли ко мне за постами глав новых кланов. Вы хотели стать лидерами Отступников, которые неизбежно появятся в скором времени. А сами всемером не можете выполнить простого поручения. Что же будет, если вы будете действовать по одиночке? Нет, разделять вас нельзя, иначе вы таких дров наломаете... Я предлагаю вам два варианта развития событий. Первый: Азраан, Аримейн, не называющая своего имени, и трое знакомых вам кураторов вступают с вами в бой. Если вы выдержите пятнадцать минут, человеческих минут, вы получите то, о чём просите. Второй вариант: вы остаётесь в одной команде и становитесь основоположниками Новых Пандеров. Решайте. Можете говорить.

Шенсраад, становившийся во время речи Князя всё мрачнее и мрачнее, повернулся к своим товарищам. Те выглядели не более радостными. По сути им предложили на выбор смерть или положение рабов. Если бы противниками Каитиффов были только трое кураторов, шансы оставались. Но Аримейн с её боевыми зверями и Ласомбра, от которого просто веяло Силой Тьмы...

— Девиз "лучше умереть стоя, чем жить на коленях" хорош только в книгах и фильмах, — сказал Шенсраад.

Остальные Каитиффы кивнули. Аримейн презрительно фыркнула, но тут же зажала себе рот руками, опасаясь нового удара от Князя. Азрран никак не отреагировал, старательно подражая своему Сиру и глядя сквозь Каитиффов.

— Как я понял, вы выбрали второй вариант. Разумно, — Князь выглядел очень довольным, — из уважения к вашему происхождению, ваша фракция будет называть не Пандерами, а как-то по-другому. Например, "Шенсы", по Имени Ночи вашего лидера. Если вы проявите себя в этом объединении, то сможете стать полноправными членами Отступников. Шансы не велики, но они есть.

— Мы согласны, — сказал Шенсраад, — название придумаем потом.

— А что придумывать? — подал голос Ромарк, — Мне нравится "Шенсы". В конце концов, это ты, Шен, нас втянул в это дело.

Шенсраад пожал плечами. На название ему было глубоко наплевать. Князь вздохнул и повернулся к Аримейн.

— Поскольку вы теперь принадлежите Саббату, было бы неплохо услышать от вас две вещи. Ваше имя и правду относительно Апостолов Каина, остальных Линий Крови.

— Имя Ночи я вам не могу сказать, эта традиция нашей Линии, — ответила Аримейн, — можете звать меня Кошкой или Кэт. А вот насчёт остальных Линий Крови вы, наверно и так всё знаете. Их было двенадцать. Если бы ещё и все двенадцать согласились участвовать в нашем мероприятии... Но всегда находятся самые умные. Так что придётся вам изменит название операции. Апостолов-то было двенадцать...

— Мне нравится старое название, — сказал Князь.

— Как хотите. Итак, начнём. Как вы сами понимаете, Кровавые Братья никак не могли присоединиться к нам. Я вообще не понимаю, как можно было давать им статус Линии Крови. Это ваши воины, и, насколько я знаю, они физически не могли вас бросить. Они бились плечом к плечу вместе с вами и полегли все до единого. Единственный способ восстановить их — повторить эксперименты Тзимицу и Тремер.

Старый Клан Тзимицу послал нас подальше. Насколько я знаю, они собрались вместе и решили дать Великий Бой, как они сами выразились. Почтим их память, — Аримейн вздохнула, — Истинные Бруджа взяли пример с них. У них свой интерес, месть обычным Бруджа. Их память тоже можно почтить.

Дети Осириса примкнули к нам, но, как вы сами понимаете, не могли покинуть свои Храмы. Они установили саркофаг прямо там. Ну а Камарилья разворошила гробницу вместе с храмом через несколько дней после ей установки. Осирис лишился своих детей окончательно и бесповоротно, — Аримейн хихикнула, — Почтим и их память. Итак, минус четыре, восемь в остатке.

Баали просто не повезло. Они запрятали саркофаг в довольно известном в определённых кругах месте. Оно славилось своей злой силой, а уж после того, как там уснул этот слуга Дьявола... В общем там стали собираться местные сатанисты. Что самое удивительное, среди них затесались два мага — некромант и маг огня. Некрос нащупал что-то необычное под толщей земли, а огневик с радостью сделал в земле порядочную воронку. Что самое неприятное, это происходило в полдень. Почему они делали это не ночью, в привычное для сатанистов время — мне неведомо. Солнце испепелило лидера Баали, но не раньше чем он успел убить всю компанию сатанистов и уничтожить остатки саркофага, чтобы не выдать остальных.

— Откуда вам это известно? — перебил Князь.

— Баали проснулся, как только сатанисты стали совершать свои первые обряды. Он связался с остальными и рассказал им всё. Он объяснил, где находится и кто-то из наших, кажется Самеди, вспомнил это место. Балли понял, что попался, попрощался со всеми и стал ждать смерти. Разрушая саркофаг он передал последнее сообщение.

Осталось семь Линий Крови. Мы спокойно спали, никого не трогали. И вдруг Самеди пробуждается от своей спячки. На него выходит отряд Истребителей. Он, естественно решает, что Камарилья как-то узнала о нашем проекте. Не знаю, как остальные, но я решила вылезти из саркофага и приготовиться. На следующую ночь Самеди снова связался со всеми и сказал, что отправляется в Москву. Приглашал всех желающих. Он кажется совсем с ума сошёл, решил последовать примеру Старых Тзимицу. А тут ваши гаврики, — Аримейн кивнула в сторону Каитиффов, — и поезд подвернулся. Я сначала хотела на Самеди выйти, но потом меня нашёл ваш Наследник, объяснил всё... И вот я здесь. Самеди, наверное уже поймали, шансов у него никаких.

Аримейн закончила рассказ и раскланялась, словно на сцене. Аплодисментов конечно не последовало. Князь повернулся к кураторам:

— Всё запомнили?

— Так точно, мой Князь, — ответил Левый, — неясно только, что оставшимися четырьмя Линиями, но наверняка они уже не спят. Блин, главное остались самые отмороженные из всех!

— Уж какие есть, — Князь сделал знак Азраану и направился к выходу из комнаты. Ласомбра последовал за своим Сиром. Уже у самых дверей Князь остановился и негромко сказал:

— Все свободны. Шенсы — отдыхать. Кураторы — думать. Аримейн — в медпункт, надо завершить процедуру ввода сыворотки.

Дверь захлопнулась. Кураторы, не обращая внимания на остальных вампиров, первыми пошли к противоположной двери. Каитиффы, именуемые отныне Шенсами, внимательно следили за Аримейн, которая тоже не торопилась покидать ангар.

Наконец Харшеос шепнул что-то на ухо Шенсрааду, тот махнул рукой, словно говоря "хрен с ней", и Шенсы отправились следом за кураторами. Аримейн тихо хихикнула и стала внимательно разглядывать "посадочную площадку". Она была уверена, что Каитиффы никогда не забудут своего поражения и в скором времени попробуют взять реванш.

* * *

Сейчас главное здание Московского государственного университета было как никогда похоже не крепость. Почему? Да потому что сейчас его собирались штурмовать. Отряд вампиров, посланный за Ларкианом насчитывал восемьдесят особей, по двадцати от четырёх кланов — Бруджа, Тремер, Вентру и Тореадор. Подготовка к штурму как раз подходила к концу.

Вентру устроили так, что количество людей в здании было минимальным. Учитывая поздний час, их действия свелись к усыплению обитателей общаги по особой технике "БЗН", сокращённо от "без задних ног". Охрану корпуса пришлось оставить бодрствовать в целях конспирации. На них Вентру использовали заклятие "ПНВ" (Пофиг на всё).

Тореадоры в это время прочёсывали корпус поисковыми заклятиями. Первое время поиск ничего не давал, но вампиры и не рассчитывали расколоть маскировку Самеди за несколько минут. Им сообщили, что Ларкиан по силе близок главам кланов, поэтому поиск Тореадоры вели только для очистки совести. Уже когда они собирались сворачивать заклинания, командир отделения Тореадоров нащупал-таки нечто странное. По рядам вампиров пролетел беззвучный приказ:

"Подвал. Замаскированный участок. Там что-то происходит. Проверить сразу после зачистки первого этажа".

Бруджа разминались, Тремер готовили заклинания, консультируясь со своей базой данных, где ещё сохранились данные о Самеди и их уязвимых местах. Они уже обложили корпус сторожевыми заклинаниями на тот случай если, Ларкиан решит бежать.

Наконец, всё было готово. Ещё один мысленный импульс — и вампиры построились для штурма. Впереди Бруджа, Тореадоры и часть Вентру. В задних рядах — Тремер и остатки Вентру, специализирующиеся на заклинаниях.

Вампиры шли строевым шагом, нисколько не таясь. Наоборот они хотели заставить засевшего в крепости Ларкиана начать действовать. Тремер были готовы в любой момент прикрыть вампиров самым крепким из доступных им щитов. Тореадоры продолжали сканировать местность — они искали возможные ловушки.

Но на вампиров так никто и не напал. Они беспрепятственно прошли через площадь перед главным входом в здание, поднялись по лестнице и очутились внутри. Очевидно Ларкиан решил дать бой внутри, что дало бы ему небольшое преимущество. На первом этаже, где в основном находились всевозможные лавки, буфеты и прочее Ларкиана не обнаружилось. Было решено проверить подвал, оставив десяток вампиров следить за первым этажом.

В подвале основная часть отряда быстро нашла объект, заинтересовавший Тореадоров. Старое книгохранилище, где лежали давно уже не нужные никому документы. По всем правилам проникновения в помещение, захваченное противником, вампиры вломились внутрь архива... и удивлённо остановились. В архиве прятался вовсе не Ларкиан.

Собственно говоря, находившиеся в архиве вообще не пытались спрятаться. Им было не до этого. Связанные верёвками они извивались, хрипели и стонали. Что поделаешь, Обращение, а особенно последующее Становление — болезненный процесс, а десятерых студентов именно обратили. Пять парней, пять девушек. Все были в начальной стадии Становления, но уже были заметны характерные для Самеди черты — следы разложения на лице, выпадающие волосы.

Командир отряда, Вентру, убрал меч в ножны и полез в карман за телефоном. Он обязан был отчитаться перед самим Кхеншраоном.

— Повелитель, — произнёс он, когда глава Вентру поднял трубку, — У нас небольшие проблемы.

— Что именно? Нашли Самеди?

— Мы нашли Самеди, но не Ларкиана, а десятерых только что обращённых людей.

Кхеншраон выругался и замолчал. Командир отряда терпеливо ожидал решения своего начальника.

— Привезёте их на базу, когда проверите здание. Я думаю, поиск ничего не даст, Ларкиан наверняка убежал.

— Слушаю, мой повелитель.

Поиск действительно ничего не дал. Вампиры снова спустились в подвал, осторожно вынесли из архива обращённых, распихали их по машинам, на которых приехали и отправились обратно на базу.

Главное здание МГУ так и не стало настоящей крепостью. Вампир, обязанный оборонять ей предпочёл сбежать, оставив десятерых новообращённых. Ларкиан рассчитал правильно — Кхеншраон решил пока оставить наследников Самеди в живых, надеясь потом использовать их в интересах Камарильи. А это, как мы знаем и было целью Ларкиана — дать шанс своей Линии возродиться, пусть даже в качестве слуг Камарильи.

Сам Ларкиан в это время уезжал из Москвы на автобусе. Конечно, он не покупал билет, а предпочёл угнать средство передвижения вместе с водителем — среди многочисленных талантов Ларкиана навыки вождения отсутствовали. Кроме него, в автобусе находилось ещё двадцать будущих Самеди, но назвать их наследниками Линии ни у кого бы язык не повернулся: Ларкиан Подчинил их себе, полностью уничтожив личности двадцати человек.

Ларкиан не знал, куда ему ехать теперь, он хотел лишь потянуть время. Сейчас он очень жалел, что не знает ни одной молитвы. Не христианской, конечно, а хотя бы сатанинских заклинаний. Он был готов просить милости к своим настоящим Наследникам даже у Дьявола, в существование которого никогда не верил.

Рри эрэл Ларкиан-дхир-Самеди — Я Ларкиан из клана Самеди.

Che cazzo? (ит) — Чё за х...ня?