Апостолы Каина (главы 9-10)

Глава 9.

Павел спускался по трапу корабля. Причалили в каком-то Дьяволом забытом порту, хорошо хоть есть где пристать, и со шлюпками париться не пришлось. Вот только кроме порта никаких признаков цивилизации не замечалось. За досками сразу начинался неестественно жёлтый песок. Пустыня раскинулась до самого горизонта, ни деревьев, ни скал. Море, причал и пустыня. Ну ещё корабль, на котором приплыли. Павел оглянулся. В кораблях он ничего не понимал, особенно в таких древних парусниках. Единственное, что он понял, так это то, что корабль называется "Газель Б-32". Павел пожал плечами и, повернувшись обратно, снова начал спускаться. Внизу трапа его уже ждала Лихарвель. В руках она держала несколько сухих веток, связанных вместе зелёной шёлковой лентой.

— Это что, букет такой? — спросил Павел, когда Ирина протянула ему ветки.

— Да, — ответила вампирша, — нравится? Ты его рассмотри получше, сразу поймёшь, какой он красивый.

— Бред какой-то, — проворчал Павел, взяв в руки ветки.

Хм, ветки как ветки. Ничего красивого. Уж лучше бы настоящих цветов собрала. Хотя откуда они тут возьмутся в пустыне...

— Ну, как тебе? — спросила Ирина.

— Фигня какая-то, — Павел пожал плечами, — спасибо, конечно...

— Значит, не видишь, — вздохнула Ирина, — конечно, это трудно, разглядеть того, кто так хорошо умеет маскироваться. Жалко. Ванрель плакать будет.

— Не понял... — начал Павел.

Одна из веток в странном букете зашевелилась.

— Какого?.. — успел сказать Павел, прежде чем ветка прыгнула ему на лицо и ударила прутиками в глаза.

Боль.

Павел открыл глаза. Сердце не билось, дыхания тоже не было. Рука с таутировкой-счётчиком так сильно болела, что Павлы пришлось собрать в кулак всю силу воли, чтобы не зашипеть от боли. Сыворотки в организме осталось так мало, что сердцебиение и дыхание отключились сами, чтобы сохранить хотя бы эти крохи. Хорошо хоть совсем не закончилась, а то пришлось бы несколько часов потрать на реабилитационный курс. А так хватит и тройной дозы.

Аккуратно достать из внутреннего кармана футляр с ампулами и шприцом, да так, чтобы не разбудить валяющихся рядом вампиров — задача не из лёгких. А уж сделать себе три инъекции в таких условиях — вообще на грани возможного. Но Павел сумел-таки справиться с этой задачей. Боль в руке утихла, сердце снова начало биться, а лёгкие начали равномерно снабжать организм кислородом. Павел так же осторожно спрятал футляр.

Итак, снова вещий сон. В том что он вещий, сомневаться не приходится — такой расход сыворотки, это вам не шутки. Что это за тварь была на ветках? Так, это надо у Лэнхарока выяснить, он у нас спец по живности. Корабль... Ну это машина, наверное. Как-то это всё с заданием связано. Видать, живёт там кроме некроманта, ещё что-то. И очень опасное. Будем наготове.

Эй, Зверь! Слышишь меня, нет?

— — — —

Молчишь... ладно, без тебя обойдёмся.

"Ванрель будет плакать". Что бы это значило? Марина вообще, наверно, никогда не плакала с тех пор, как вампиршей стала. И с чего ей плакать-то?

Чёрт, как мне надоели эти проблемы. Ничего не ясно, одни загадки. А надо разбираться, иначе будет как с Ларкианом. Мы же тогда только чудом уцелели....

Тут мысли Павла стали путаться и расплываться. Тройная доза сыворотки сделала своё дело: человеческие инстинкты, в частности дикое желание заснуть и не просыпаться ближайшие десять часов, взяли верх. Павел заснул. На этот раз ему уже ничего не снилось.

* * *

Ах, как нехорошо получилось! Всё началось ещё тогда, летом. Проклятый Охотник разворошил единственное кладбище в округе, привёл Истребителей. Тогда получилось отвязаться от них. Оба из Малкавиана, причём один из них — гуль. Оба молодые, ничего не умеют. Тогда всё получилось и его оставили в покое. Начальник сумел всё уладить, и никто не приехал выяснять, что же это за некромант такой отыскался.

И вот прошло два года. И теперь ему звонят и кричат: всё плохо, к тебе едут. Бежать бесполезно, там такие ищейки, за сотню километров след возьмут, не спрячешься.

Эх, битва будет славная, но шансов выжить мало. А чтоб они вообще были надо готовиться.

Два часа ушло на расчёты и замеры. Учесть расположение звёзд и их влияние на заклинания в ближайшие сутки. Нарисовать идеально точную фигуру, которая лучше других подходит для противостояния отряду Истребителей из семи вампиров и одного гуля — час. Но ведь ещё нужно смесь нужную составить, старых запасов не хватило. Хорошо хоть ингредиенты не пришлось все собирать, старая привычка каждые три дня выбираться из дома для пополнения содержимого кладовки пригодилась. Ещё полчаса, чтобы укрепить нужные захваты на полу. Заточить инструменты — это просто. А теперь готовиться, репетировать, чтобы не дай Дьявол, в самый ответственный момент ошибиться. Пусть приходят, они узнают, что такое истинная некромантия. Может быть, они даже не сумеют никому об этом рассказать, хе-хе...

А уж потом можно будет и убегать. Начальник поможет устроиться на новом месте. Сейчас вампиры грызутся между собой, на скромного некроманта никто не обратит внимания.

А вот на начальника могут и обратить, хе-хе-хе... Очень даже возможно, что и обратят. Так, в телефоне у нас записано "Начальник". Ну, имя поменять — это нам несложно. Вот так... И телефончик заранее выложим и в комнате положим на видное место, чтоб уж точно не пропустили те, кто приедет искать пропавших Истребителей...

Так, что тут у нас... обратиться к четвёртой сфере через поток третьей хорды... увеличить нагрузку на седьмой сегмент...

* * *

Павел проснулся от чьего-то мощного зевка. Приоткрыв глаза, он обвёл взглядом комнату и осторожно поднялся с пола. Осторожно — чтобы не задеть никого из лежащих вокруг. Спали, что называется, вповалку. Зевал, как оказалось Михаил. Не привыкший к подобным условиям гуль долго не мог заснуть, ворочался и просыпался. Как результат — гуль не выспался и всё старался вывихнуть челюсти в очередном зевке.

Павел посмотрел на часы. Восемь утра.

— Миха! — шёпотом позвал Кэнреол.

— Чего?

— Будь другом, крикни: "Истребители, подъём!" во весь голос.

— А сам? Ты же командир.

— Мне взбодриться надо. Если ты крикнешь, эффект круче будет.

— А-а-а... — понимающе протянул Михаил, — ну ладно...

— Погоди, я прилягу, — Павел осторожно лёг на пол, — давай!

— Истребители, подъём!!! — заорал гуль.

Истребители подскочили. Кэнреол довольно успешно изобразил удивление и сонливость. Михаила послали подальше и хором, а также пригрозили в следующий раз убить.

— Пашка, зараза, ты всё подстроил! — завопил гуль.

— Что я подстроил? — очень натурально удивился Кэнреол, — Ну ладно, я. Просто сейчас вы меня будете слушать, а если б я вас разбудил, то вряд ли.

— Блин, — проворчал Неошрак, — сон не дал досмотреть.

— В машине насмотришься, — ответил Кэнреол, — Собираться пора, народ. Поехали с некромантом разбираться.

— Может, пошлём его, этого некроманта? — предложила Ванрель, — спать охота. И домой хочется, я там сто лет уже не была.

— И никто не был, — ответил Хэньшер, — Блин, а где мой плащ?!

— Забыл, что новые наряды за ночь исчезают? — усмехнулся Павел, — я вот ещё помню.

— А мне платье понравилось, — заявила Ванрель, — Паш, ты, когда следующий кооператив будет, снова сделаешь, ага?

— Замётано. Все готовы? Тогда пошли Махарнена искать.

— Сейчас-сейчас, — заторопилась Ванрель,— Опа!

Вампирша крутанулась на месте, и вампирский костюм-стандарт изменился в готическую модификацию.

— Ну, как? — гордо спросила Марина.

— Гламурненько, — вынес вердикт Неошрак и первым выскочил из комнаты, спасаясь от оскорблённой готессы.

Никиту перехватил в коридоре подошедший Махарнен.

— Проснулись? — мрачно спросил Наставник.

— Ну, можем снова спать лечь, если вы так не рады нас видеть, — пожал плечами Кэнреол.

— Не борзей, — погрозил пальцем Махарнен, — Ларкиана упустили. Сбежал куда-то на юга. Вдогонку "Смертельную троицу" послали с бригадами. А в универе, где он прятался, нашли десять новообращенных Самеди.

— Круто, — ответил Павел, — но нам ведь он не страшен? Мы на север едем.

— Езжайте, езжайте, — покивал Махарнен, — В гараже возьмёте свою "Газель". Если надо кому, то в арсенал вас тоже пустят.

— Нам бы пуль на крови, — сказал Лэнхарок, — у меня лично их уже мало.

— Это тоже в арсенале.

Истребители откланялись и пошли к арсеналу. Ванрель довольно уверенно вела коллег по коридорам.

— Если у вас такой же порядок, как у нас, — сказал ей Павел, — то мы тут долго проволондаемся. На полдня бодяга.

— Да ладно, часа три и всё. У нас пули быстро делают.

— Везёт, — вздохнула Лихарвель, — у нас перед тем, как кровь сдать, надо целых три заявления написать, и две анкеты заполнить. Потом анализ крови сдать.

— Ты ещё про объяснительную забыла, — добавил Павел.

— Да точно! — подтвердила Лихарвель, — за каждую пулю отчитаться, и по возможности предоставить эти пули.

— Жесть, — сказал Неошрак.

Мрачный Вентру, стоявший за стойкой в арсенале, визитёрам не обрадовался.

— Чего надо? — буркнул он.

Ванрель поравнялась с растерявшимся от такого приёма Кэнреолом, упёрлась руками в стойку и, ни говоря ни слова, уставилась в глаза Вентру.

— А... ты, что ли, Ванэ... — взгляд кладовщика смягчился, — не признал сразу. Это твои Истребители Б-32?

— Они самые, — подтвердила вампирша, — нам пули на крови нужны. Гранат не помешает каждому по паре. Гулю — обычные боеприпасы, какие он тебе скажет.

— Простых пуль для пистолетов по две обоймы, — вставил Павел.

— Угу, — кивнул кладовщик, быстро достав откуда-то листок и записав перечисленное — понял... Кровяных сколько?

— По четыре обоймы каждому.

— А мне восемь! — подал голос Лэнхарок, — я стрелять буду много.

Вентру хмыкнул.

— А у вас гранатомётов на крови нет случайно? — осторожно спросил Павел.

Кладовщик глянул на него как на психа.

— Тех, из которых пункт выдачи сыворотки раздолбали недавно, — уточнил Павел.

— А-а-а... — понимающе протянул кладовщик, — откуда они у нас возьмутся? Это же Саббатовское оружие.

— Так оно как себя показало-то! Надо перенимать технологию.

— За несколько дней такое не сделать, — ответил на это кладовщик, и потом, никто вам не дал бы такое оружие. Вот, держите направления и валите. Ванэ, проводишь.

Истребители, кроме Михаила, взяли по бумажке и отправились к выходу.

— А вас, гуль, я попрошу остаться, — сказал кладовщик.

Михаил, дёрнувшийся было идти вместе с друзьями остановился.

— Пошли, — поманил Вентру пальцем, — поможешь боеприпасы таскать.

Гуль изобразил на лице примерно следующее: "Я не вьючное животное!" но подчинился. Конечно, ему хотелось посмотреть, как делают пули на крови. Поэтому он со всем старанием помогал кладовщику, за что получил маленький презент — настоящую, вампирскую флягу.

По заверению Вентру, следов старой крови внутри не осталось. Михаил поверил на слово. Осталось только решить, что же залить в такую хорошую флягу. Кэнреол свою кровь не даст, нечего и надеяться. Коньяку налить, что ли? А что, хорошая идея. Покинув арсенал и выяснив у кладовщика, в общих чертах, где можно найти остальную команду, гуль отправился на поиски. Сумку, набитую оружием и боеприпасами он оставил на попечение Вентру — всё равно придётся возвращаться. По пути он случайно набрёл на туалет и решил заглянуть внутрь. Во-первых, флягу надо помыть на всякий случай (доверяй, да проверяй), во-вторых надо себя в порядок привести.

"Вампирам хорошо", — думал Михаил, скребя подбородок электробритвой, — "У них щетина растёт только если они этого сами хотят". А никто из молодых вампиров принципиально не носил не усов, ни бороды. Традиция. Если появишься среди Истребителей с заросшей мордой, решат, что либо пижон, либо гуль. Пижоном Михаилу быть не хотелось, а выдавать свою гульскую натуру — не хотелось ещё больше. Потому Михаил усиленно старался ничем не отличаться от вампиров. О том, что достаточно сильный вампир его всё равно раскусит, гуль старался не думать.

Как ни странно, Михаил довольно легко нашёл комнату, где отдыхали сдавшие кровь Истребители. Б-32 в полном составе валялся на кушетках. К руке каждого был присоединён провод неясного назначения.

— Это что, действительно так опасно, что к вам датчики подсоединили? — спросил гуль.

— Неа, — лениво отозвался Павел, — эта шутка энергию нашу направляет на конвейер.

— Не понял, — честно признался Михаил, — какой конвейер?

— Не понял — поясняю. Где-то там, — Кэнреол показал рукой куда-то в сторону, — сейчас работает большой конвейер. Пули закладываются в специальные... назовём это держалки. Одна держалка вмещает как раз одну обойму. Потом пули окунаются в нашу кровь. А при помощи нашей энергии кровь вбивается в металл. Потом пули вставляются в патроны, а патроны в обоймы. Потом следующая партия...

— А-а-а... — понимающе протянул гуль, — типа гальванизация, только вместо электричества — ваша магия?

— В точку, — кивнул Павел, повторив привязавшееся выражение Шаккерона.

— И долго так ещё вам лежать?

— Часик точно проторчим, — бодро сказал Павел.

Часик — это немного, если вам часто приходится подолгу чего-то ждать. Например каждый день ездить куда-то очень далеко. У Истребителей была другая возможность тренировки — сидеть в засаде. Обычно постоянно следили за объектом только двое Истребителей, по очереди, а остальные убивали время. Сейчас убивать пришлось всем сразу.

Неошрак опять читал КПК. Периодически он улыбался, что могло означать только одно — книга ну просто ОЧЕНЬ смешная. Ванрель подключилась к плееру и вывалилась из реальности. Сейчас она хоть использовала наушники, не выпускающие музыку из ушей, а раньше всем Истребителям приходилось слушать приглушённую готическую музыку. Не то чтобы она никому кроме Ванрель не нравилась, просто засада — не самое подходящее место для музыкального вечера. Макканар дремал, он всегда плохо переносил потери крови. Лэнхарок "развивал пальцы" — выгибал их самым невероятным образом, хрустел суставами, крутил между пальцами металлический штырь, специально для этой цели сделанный из большого плотницкого гвоздя. Хэньшер листал небольшую книжку — походный справочник по заклинаниям. Тремер освежал в памяти информацию о некромантах и подбирал специальные заклятия. Лихарвель листала непонятно откуда взявшуюся тут газету. А Павел терпеливо объяснял гулю подробности производства пуль на крови и объяснял, чем этот процесс отличается от изготовления оружия кланов.

Хэньшер дождался пока Михаил начал понимающе кивать головой и вмешался в разговор.

— Командир! У тебя есть план?

— Не употребляю, — машинально ответил Павел, — блин, какой план? Насчёт некроманта?

— Угу. Что мы с ним делать будем?

— Да ничего особенного. Заходим. Здрасте-здрасте, так и так. Проверка документов. Легал — уходим, извиняемся. Нелегал — захват. Буйный нелегал — убиваем.

— Хм, — с сомнением в голосе сказал Хэньшер, — а если он не захочет убиваться?

— Некромант слабый, — возразил Павел, — зомби укладывал в три приёма.

Хэньшер подумал.

— Прикидывался, — сказал он наконец, — маскировался.

Последнее слово заставило Павла вздрогнуть. Он вспомнил сон. Очевидно что-то такое появилось на его лице, что даже Михаил понял — случилась какая-то неприятность.

— Народ... — начал Павел и замолчал.

Рассказать всё? И про то что Ванрель будет плакать? Ну уж нет.

— Значит так. Мне видение было. Какая-то тварь спряталась на ветке, а потом прыгнула на меня и лицо разорвала...

Истребители переглянулись.

— Конкретнее, — сказал Лэнхарок, — какая именно тварь. Какая именно ветка.

Павел начал рассказывать со всеми подробностями, кроме фразы про Ванрель. Лэнхарок, как специалист по всевозможной живности, задумался.

— Может, это типа палочник был? — сказал Лэнхарок неуверенно, — вроде был где-то обычай чужестранцам букет из веток сухих подносить. А в букете палочник сидит. Это насекомое такое, на веточку очень похожее. Найдёт его вновь прибывший — значит крутой чел, хлеб-соль, все дела. А если нет, то и отношение к нему как к тупому ламеру.

— Значит, я тупым ламером оказался, — мрачно сказал Павел, — чёртово насекомое...

— Да не бери в голову! — махнул рукой Лэнхарок, — ламером ты будешь, если теперь и в реальности палочника не найдёшь. Намёк понятен?

— А то! — Павел усмехнулся, — ясно всё. Видать некромант действительно сильный. Будем готовы к серьёзному сопротивлению. Хэньшер — возьми на заметку.

Тремер лишь пожал плечами.

— Если он очень сильный, то готовься — не готовься, а только сделать я ему ничего не смогу. Вся надежда на вас будет. Точнее на Неошрака и Макканара.

— В смысле? — насторожился Неошрак.

— В смысле, что даже самый крутой некромант остаётся человеком. И двигаться с вампирской скоростью не сможет. Кто у нас самые быстрые? Правильно, да-харм Бруджа. Потому на вас и надежда. А я буду не убивать некроманта, а прикрывать весь отряд щитами.

— А ты справишься? — спросила Лихарвель, — а то мне не хочется на себе какое-нибудь заклинание испытать, типа "Долгожданный покой".

— Справлюсь, — кивнул Хэньшер, — ты мне поможешь, будешь энергию подкидывать. Пашка будет контактным бойцом вместе с Бруджа. Витёк — огневая поддержка...

— Да я его продырявлю раньше, чем он двинется! — ухмыльнулся Лэнхарок, — Контактники могут не беспокоиться.

— Ты бы не хвалился раньше времени, — поморщился Хэньшер, — некроманты, они такие...

— А ты их видел? — с интересом спросил Неошрак.

— Э-э-э... нет, — смутился Хэньшер, — но я читал!

— Ага, — фыркнула Ванрель, — "Я знаю каратэ, ушу, таэквондо и другие страшные слова". Из той же оперы. Ты лучше скажи, какая мне роль отводится в этом действии, раз уж решил стратегом и тактиком подработать.

— Резерв, — коротко сказал Хэньшер.

Павел облегчённо вздохнул, неслышно для других конечно. Хэньшер очень удачно распределил посты. Теперь не придётся самому советовать Ванрель не лезть в разборку и объяснять ей про фразу из сна.

Марина обиженно вскинулась:

— Я что, самая левая? Паш! Скажи ему! Ты же командир, чего ты молчишь?

— А я это... согласен с таким планом, — ответил Павел.

— Почему я в резерве?!

— Потому что, если случиться какая-нибудь лажа, если что-то не так пойдёт, то ты будешь нашей последней надеждой, — сказал Хэньшер.

Ванрель сникла. Если уж официальный командир считает, что надо "сидеть в резерве", то делать нечего.

— Надо, Гена, тебе командиром становиться, — сказал Павел, — у тебя лучше получается.

— Да где уж мне, — махнул рукой Хэньшер, — какой из меня командир? Мне что-то никто из Кровавого Совета персональных заданий не даёт. И видений у меня не бывает. Так что лучше ты на посту оставайся. А я при тебе советником буду. Старшим помощником по тактике, ага?

— Замётано.

Михаил, который давно уже неловко топтался на месте, воспользовался моментом, чтобы задать вопрос, давно его мучивший.

— А я что буду делать?

Истребители разом, как по команде, повернулись к Михаилу. Гуль поежился.

— Чёрт... — Павел почесал в затылке, — действительно, что же с тобой делать...

— Оставим его тут, — предложила Ирина, — пускай ждёт триумфального возвращения.

— Отличный план, — одобрил Неошрак.

— Что?! — взвился гуль, — я между прочим член команды! И...

— И какая от вас польза, господин член? — поинтересовался Лэнхарок, — Вы ведь гуль, не правда ли? Вас можно только в бой против обычных людей брать...

— Сами же говорили, что некромант — человек. Скорость у меня тоже есть. Пусть я медленнее вас, но любому человеку я задницу надеру с завязанными руками! Сами же меня натаскивали весь отпуск...

— Ну... — Кэнреол задумался.

— Пашка! Мы же с тобой вдвоём против Охотников выходили! А они между прочим на допинге сидели!

— "Мы"! — фыркнул Павел, — ты к Охотнику-то прикоснулся один раз за всю Охоту. И то, только чтобы пнуть его труп. Ладно, Тьма с тобой, поедешь с нами. Будешь в резерве... у Ванрель.

— Это как так? Резерв резерва?

— В точку. Или, может, тебя это не устраивает?

Гуль быстро произвёл несложный расчёт.

— Я согласен, — буркнул Михаил.

— Не обижайся только, — примирительно сказал Кэнреол, — это ведь для твоего же блага.

Гуль только вздохнул. Как они не понимают, он не может просто так висеть мёртвым грузом на их отряде. Даже не столько на отряде, сколько на Пашке. Кэнреол ведь отмазал его от армии, обезопасил от вампиров и самого Михаила, и его родных. Раскрыл такие тайны. А потом ещё и с того света вытащил, шутка ли. Михаил изо всех сил старался быть полезным, вернуть долг. Ему надо сделать хоть что-то такое, такое... Эх, в какой-нибудь древней Японии его бы поняли.

Ванрель, получив в распоряжение собственный резерв, смирилась с отведённой ей ролью. Мир в отряде был восстановлен. Остаток времени, нужного на изготовление патронов, Истребители убили, рассказывая анекдоты, загадывая загадки. Михаилу пришлось нелегко — Истребители вывалили на него весь запас самых сложных загадок, собранных за всё время совместной работы.

Наконец, последняя партия патронов была готова. Её делали для Лэнхарока, заказавшего восемь обойм.

— Пошли ребята, — Кэнреол поднялся на ноги.

— Погодите! — взмолился гуль, — Так в чём фишка? Ну петух... сколько он?

— Я ж тебе русским языком говорю, — фыркнул Лэнхарок, — Осёл — два, собака — три, кошка — три. Значит петух сколько?

— Что значит "сколько"?!

— Ладно, забей, — сжалился Кэнреол, — Петух — восемь. Восемь букв в крике. "Ку-ка-ре-ку".

Гуль выругался.

— Тупая загадка, — буркнул он.

Уже неподалёку от гаража, их перехватил Махарнен.

— Уходите уже, да? — спросил он, — а то оставайтесь. Сегодня Вентру испытания на вступления в клан проводят среди старшей группы.

— О! — обрадовался Михаил, — Паш, давай хоть нескольких посмотрим! Мне ведь тоже это предстоит! Или... — гуль покосился на Махарнена, — мне не положено смотреть?

— Да сейчас всё можно, — махнул рукой Махарнен, — на этих испытаниях даже глава клана не присутствует. Не до того сейчас.

— Так пойдём! — Михаил напоминал маленького мальчика дёргающего родителей за руки и ноющего: "пойдём в цирк".

— И охота тебе смотреть, как вампиры-молокососы толпу людей рвут, — ответил Павел.

— Не понял, — нахмурился гуль.

— Ну как же! Испытание-то в чём заключается? Убить сорок людей голыми вампирскими руками, — сказал Кэнреол, — Ах, да, я ведь тебе не рассказывал...

Гуль издал звук, больше всего напоминающий слив воды в туалете. Михаил побледнел, глаза были широко раскрыты, он смотрел на Истребителей с откровенным ужасом.

— Вы... вы... это шутка что ли? — спросил он.

— Зачем шутка? — пожал плечами Махарнен, — так и есть. Тебя это удивляет?

— Сколько людей... вампиров проходят испытание? — спросил Михаил.

— Двадцать вампиров в группе, групп обычно три. Но это в сущности подгруппы в возрастных группах. Получается в итоге девять.

— Триста шестьдесят человек — чтобы испытание провести в одном клане?! А в семи кланах — это же... это же...

— Две тысячи пятьсот двадцать человек, — невозмутимо подсказал Неошрак, — а сколько в год умирают от наркомании, в авариях, от обычных убийц...

Гуль открыл было рот, но передумал что-либо говорить и закрыл его. Он только переводил взгляд с одного вампира на другого. Впервые за всё время знакомства с вампирами он представил себе масштаб их действий.

— Вы... вы... звери, — сказал наконец гуль, — не нужно мне ваше Обращение, будь оно проклято...

— Тяжёлый случай, — покачал головой Неошрак, — сам-то небось кровь Пашки пьёшь. А ведь это переработанная людская кровь...

Гуля затошнило.

— Это... так, значит, — сказал вдруг Махарнен, — не хотел вас расстраивать, ребята, но те сорок человек которых выставляют протии вас на испытании... в общем это одни и те же сорок человек... На несколько кланов хватает.

Теперь уже Истребители непонимающе воззрились на Наставника. Тот не удержался от ухмылки

— Мы берём из моргов трупы, на которые никто не претендует. Тремер их зомбируют. Научились, хе? Говорят, им ваши помогли, — кивнул Махарнен Павлу и Ирине, — уж не знаю, как это у них получилось. Наверно, документы Джованни нашли где-то.

— Погодите, — сказал Лэнхарок, — мы же у них кровь пили...

— Так в них кровь и закачана. Донорская, — объяснил Махарнен, с интересом наблюдая за реакцией вампиров.

Реакция была примерно как у гуля, когда он представил, что пьёт переваренную кровь людей. Зато Михаил повеселел:

— Уж лучше это, чем столько людей на убой отдавать, — сказал он.

Вампиры уничтожающе взглянули на гуля, но тот умудрился не заметить этого.

— Пошли, что ли? — Михаил потерял весь интерес к испытанию.

— Пошли, — буркнул Павел, — надеюсь машина готова уже.

— Эта наша "газель", да? — спросил Хэньшер, — отлично. Поспать можно будет.

— Только что спали.

— На обратном пути, — пояснил Тремер, — у меня предчувствие, что я лично буду выжат как лимон. Заклинания, которые я подобрал, очень выматывающие.

— Выбрал бы другие, — пожал плечами Павел.

Истребители уже стояли в "гараже" Вентру.

Офисный комплекс, используемый Вентру как прикрытие для резиденции не мог, конечно, обойтись без большой автостоянки, как наземной, так и подземной. Мало кто из людей (почти никто) знал, что подземная стоянка имеет два этажа. На втором стояла техника Вентру, и были ремонтные помещения. Там работали, в основном те вампиры, которые выбрали почти человеческую жизнь. А таких, к слову сказать, было всё-таки больше чем полностью отдавших себя делу каинитов. Они прекращали обучение после сдачи первого экзамена по владению оружием на крови. А потом уже кто куда — кто в бизнес, использовать вампирские связи, кто на полувампирские должности вроде автомехаников. Кто-то продолжал учебу и работал по специальности. Возможностей было много и все они были гораздо привлекательней и безопаснее чем работа Истребителем, например. Да, они не поднимались выше третьей ступени, зато у них была тихая и спокойная жизнь. Раньше только Охотники и были их проблемой — защищаться от них "гражданские" вампиры своими силами не могли. Ну так для того и существовали Истребители...

Только Носферату не слишком страдали от такой текучки кадров. Пришедшие в их клан оставались в нём навсегда. Практически никто не решался покидать уютные подземелья.

Механики Вентру сосредоточено работали. Пятеро вампиров копались в движке машины, стоявшей рядом. Определить марку было затруднительно — машина была буквально выпотрошена. Ещё двое Вентру "наводили глянец" на шикарный лимузин. Остальных механиков видно не было — они находились где-то в недрах подземного гаража — зато их было слышно.

Михаил обвёл взглядом гараж и удовлетворённо крякнул:

— Отлично работают!

— Это ты называешь отлично? — хмыкнул Павел, — Мы тут уже двадцать секунд, а нас до сих пор не обслужили. Эй, механики! — крикнул он, — принимайте клиентов!

Один из механиков, копавшихся в движке, покосился на Истребителей и продолжил работу. Остальные даже ухом не повели.

— Ну вы распустили их! — Лэнхарок возмущённо повернулся к Ванрель, — Маш, может они тебя послушают?

— Сейчас они МЕНЯ послушают, — мрачно сказал Макканар, — я страшен в гневе.

Механики по-прежнему не обращали внимания на звереющих вампиров. Обстановка накалилась. Неминуемо должна была пролиться кровь, но тут явился спаситель гражданских Вентру — вампир пятнадцатой ступени мастерства. Он ловко отрезал Истребителям дорогу к работающим механикам и приветливо улыбнулся:

— Утро доброе, уважаемые.

— И тебе не хворать, — ответил за всех Павел, — вот только утро плавно переходит в день, а мы торопимся.

— Ох, извините-извините, уважаемые, — всплеснул руками вампир, — задержался я, замешкался, нет мне прощения. Вы уж не серчайте. И ребят моих не вините, я их так вымуштровал, что они только мне подчиняются. Вы уж таки войдите в моё положение...

— Тихо! — поморщился Кэнреол, — притормози! Дисциплина — это круто, согласен, прощаю. Только давай ключи поскорее.

— Ключи? Ах, ключи, да-да, конечно. Вы ведь, не ошибаюсь я вроде, отряд Б-32?

— Да.

— Таки странно. Говорили, все не выше дюжины, а вот вы аж шестнадцатый... вас таки к ним в помощь направили, уважаемый?

— Таки нет! — буркнул Павел, — ключи мне дайте пожалуйста, уважаемый!

— Ой-ой, бегу уже, бегу... — вампира как ветром сдуло.

Лихарвель пихнула Павла кулаком в плечо:

— Тебя уже бояться начали! Круто! Теперь мы точно не пропадём.

— Достали уже со своей шестнадцатой ступенью, — проворчал Павел, — нету у меня её, нету! Ванэ, ты что ржёшь?

Ванрель с трудом сдерживала смех:

— Хотела посмотреть, как вы на нашего главного механика отреагируете. Обычно он всех новеньких шокирует... Не, вообще он нормальный...

— Нормальный-то нормальный, вот только он даже у закоренелого сиониста антисемитизм вызовет, — буркнул Макканар, — не то что у меня.

Павел вдруг резко вскинул руку. На неё и налетел вампир-механик, вернувшийся с ключами.

— Ой, спасибо-спасибо! Так спешил, так спешил, чуть в вас не врезался... Ах да, ключи! — Вампир правильно истолковал значение взглядов, направленных на него, и быстро протянул ключи Павлу, — мы уж машинку вашу так отмыли-отчистили, загляденье!

— Благодарствую, — кивнул Павел, — пошли, народ...

Народ пошёл. Машину действительно хорошо отмыли.

— Кто поведёт? — спросила Ванрель, — как обычно или...

— Как обычно, — решил Павел, — может потом сменимся, а пока я поведу...

— Чур, я в кабине! — быстро сказала Ирина.

— Я тоже хочу в кабине! — вскинулся Михаил.

Кто-то из вампиров хихикнул.

— Шведская поговорка: "четвёртый лишний", — сказал Лэнхарок, открывая дверь и залезая в салон.

— Не понял... — начал Михаил.

— Где уж тебе, — Гангрел не дал гулю договорить, — тогда вот тебе такая мысль: для сохранения боеспособности в кабине не должно быть более двух боевых единиц. Тесно, понимаешь?

— А-а-а, ну тогда ладно, — Гуль покорно полез в салон, уселся на заднем сиденье, сумку с автоматами и многострадальной катаной свалил рядом, — ну поехали скорее!

— Скорее не получится, — сказал Павел.

Он обвёл взглядом свой отряд и вдруг отчётливо вспомнил слова Шаккерона о том, что современный костюм вампира произошёл от наряда Малкавиана, который с свою очередь имел своей основой смирительную рубашку.

— Поедем тайно, — продолжил Павел, — Поясняю — в человеческой одежде, без особого безобразия на дороге. По крайней мере пока не выедем за город.

— А чего так? — высказал общее удивление Неошрак.

— А! — догадалась Ирина, — Саббат может нас засечь!

— Вот именно, — кивнул Кэнреол, — а меня как-то нет желания связываться с ними.

— Ладно уж, переоденемся, — пожал плечами Неошрак, — всё равно после вчерашнего дефиле это, — он демонстративно оглядел наряд, — уже не катит. Взрослеть пора.

— Золотые слова, — вздохнул Макканар, — ну, люди? Разом, на счёт "три"!

— Три! — хором выкрикнули Истребители.

На мгновение вампиры исчезли в вихрях из чёрной ткани.

— Мда-а... — протянул Михаил, — а не слишком ли чистенько? Как будто вы эти пуховики-аляски-дублёнки пять секунд назад купили.

— Это тебе так кажется, — ответил Павел, — потому что сам, мягко говоря, запылился.

— Где?! — воскликнул гуль, демонстративно оглядывая свою одежду и незаметно оттирая самые яркие пятна грязи, — откуда пыли-то быть?

— Канализация, — сказал Павел.

— Подземелье, — добавила Ирина.

— Ночлежка Носферату, — подключился Неошрак.

— Снова подземелья, — поддакнул Макканар.

— Ночёвка на полу в резиденции Вентру, — заключила Ванрель.

— Итог: один гуль неуспешно пытается оттереть свои шмотки, — заключил Хэньшер, — и даже не подумает попросить одного знакомого Тремера помочь.

— А Тремер может? — с надеждой спросил гуль.

— Легко. Только снять надо.

— Ну, начали! — вздохнул Лэнхарок, — вы ещё в прачечную придумайте забежать.

— Действительно, — добавил Павел, — мы и так опаздываем. Гена, почисти ему куртку и хватит.

— У-у-у... — пробурчал Михаил, — сами-то в чистеньком щеголяете... А я даже нормально побриться не успел!

— Если тебя это утешит, — Кэнреол уже закрывал за собой дверь и вставлял ключ в замок зажигания, — То к концу этого дня мы вряд ли будем выглядеть лучше.

— Предчувствие? — осведомился Неошрак.

— Оно самое.

— Тогда надо будет заехать за мылом. Предчувствие — это вам не шутки.

Наконец все Истребители погрузились в Газель. Павел завёл машину.

— Опять мы куда-то едем, — вздохнул Михаил.

— Такая уж у нас жизнь, — ответила за всех Ванрель, оторвавшись от зеркала — вампирша мрачно обозревала то, во что превратились её волосы под воздействием подземелий.

Михаил хмыкнул.

— Что-то она только у нас такая. Остальные Истребители, небось, в городе остались, с Шабашем биться, одни мы как самые левые, в машине должны трястись куда-то.

— Почему "как левые"? — спросил Павел, встраиваясь в поток машин, — Может, наоборот, как самые правые? Типа элита и всё такое?

— Элита значит, должна новый день начинать в машине? Ну, знаешь, я себе как-то по-другому элиту представлял.

* * *

Как это ни странно, элита Московской камарильи, по крайней мере, часть её, новый день действительно начинала в дороге. В сущности, они и часть ночи провели, не отрывая глаз от шоссе.

Смертельная Троица преследовала Самеди. След Ларкиана потерялся очень скоро, и преследователям приходилось полагаться исключительно на свою интуицию. Было известно общее направление — юг, но никто не мог поручиться, что Самеди не повернул через несколько километров на восток или запад. Он вообще мог в наглую затаиться где-нибудь на сто первом километре и мерзко хихикать над преследователями, проскочившими его убежище с разгона.

Винзарра была уверена — не затаился Ларкиан, а, как и они, гонит угнанный автобус по дорогам. А в таких вопросах мнение Винзы было самым авторитетным — ни Шаккерон, ни Хиншрак не могли похвастать способностями к поиску. Глава Носферату, правда, мог легко найти любую информацию, даже самую секретную, но согласитесь, есть разница между абстрактной информацией и чисто конкретным полувампиром-полутрупом.

Хиншрак в данной погоне был более полезен в качестве водителя. Шаккерон с явной неохотой оставил свой мотоцикл в гараже Вентру. Всё-таки по зимним российским дорогам даже вампиру будет нелегко рассекать просторы на байке. Гангрел никогда не славился быстрым транспортом, они привыкли получать удовольствие от неспешных поездок и путешествий. Вот и пришлось Хиншраку обеспечить боевые группы трёх кланов транспортом.

На чём поехали простые боевики, главы кланов так и не успели посмотреть. Хиншрак на своём "Саабе" рванул с места в карьер, не дожидаясь основной вампирской массы. "Дха, не бхоиссь, дхокхонят", — отмахнулся глава Носферату. А потом уже стало не до того.

Шаккерон сел на пассажирское сидение рядом с водителем и уже успел пожалеть об этом ровно пятьсот семьдесят один раз. Он даже пристегнулся (если проводить аналогии, это было бы равносильно тому, как если бы простой мужчина, традиционной сексуальной ориентации вдруг по собственной инициативе пришёл на гей-вечеринку). Но даже это не добавило ему уверенности. Он нервно поглядывал, то на стрелку спидометра, прилипшую к крайней правой отметке, то на рычаг коробки передач, стоявший в положении "пять", то на дорогу.

Если бы Хиншрак хоть как-то демонстрировал сконцентрированность на процессе вождения, Шаккерону было бы спокойней, но глава Носферату расслабленно откинулся на спинку кресла а его руки лениво лежали на рулевом колесе, как будто бы Сааб стоял в пробке.

Винзарра, хоть и сидела на заднем сидении, особого спокойствия тоже не испытывала. На такой скорости не спасёт ничто.

Ночь сменилась предрассветной мутью и, наконец, переросла в день. Самеди так и не обнаружили.

— Так, — прервал затянувшееся молчание Шаккерон, — Винза, есть какие-нибудь идеи относительно Самеди? Может куда-нибудь свернул? Мы ведь его давно должны были догнать...

— Может и свернул, — задумчиво сказала Винзарра, — но пока я уверена: он впереди нас, так что смысла сворачивать пока нет.

— Вот и хорошо, — обрадовался Шаккерон, — потому что я не представляю, как наш Шумахер собирается сворачивать...

— Тхы мне не дховерряешшь? — удивился Хиншрак, повернувшись к приятелю.

При это он даже не подумал хоть в полглаза следить за дорогой. Лицо Шаккерона вытянулось.

В этот самый момент прямо по курсу показалась какая-то фура. Учитывая сумасшедшую скорость Сааба, это означало что она появилась перед капотом.

Тут уже проняло и Винзарру. Два вопля слились в один:

— ХИИИИИИИН!!!

— Чтхо? — недоумённо спросил Хиншрак.

Перед глазами Шаккерона пронеслась вся его долгая, в несколько веков, жизнь. Хиншрак же, не глядя на дорогу, легко повернул руль влево, потом вправо. Фура осталась где-то позади.

— Дъявол! — выдавил Шаккерон, — Хин, ты... ты...

— Ты идиот! — завопила Винзарра, — Это вовсе не смешно! Это, мать твою, совсем не смешно! Ты нас угробить мог! Ты что, не понимаешь, тут ничто не поможет, даже ускорение! Мы по-любому выскочить не успеем!

— Дха ладно вам, вссё пхот кхонтрролем, — ответил Хиншрак.

— Никогда больше так не делай, — сказал Шаккерон.

— Не бхуду... чхесстное ссловхо.

— Вот и хорошо. Блин, ну как ты... элегантно обошёл-то...

Шаккерон медленно приходил в себя. Он попытался облегчённо вздохнуть, но обнаружил, что дыхание отключилось, как и всегда в минуты опасности. В зеркале заднего вида он заметил, что и Винзарра успела перейти в боевую трансформу. Один Хиншрак никак не отреагировал на происшествие. У него даже шрамы на месте шипов не вскрылись, что в повседневной жизни случалось по поводу и без повода.

— Кстати, а я всплеск энергии почувствовала, — заявила Винзарра, — и он явно шёл не только от Хина...

— В смысле?

— С машиной у нашего Шумахера явно что-то не так.

— Да? Ну-ка, Хин, колись, что у тебя за тачка такая странная? Я вообще-то тоже неладное заподозрил...

— Да, как же! — встряла Винзарра.

— ...не может машина так быстро ездить и при этом так идеально слушаться руля. Хин! Хин, я к тебе обращаюсь вообще-то!

— А? Чтхо? — Хиншрак очень натурально прикинулся постоянным клиентом магазина слуховых аппаратов.

— Не прикидывайся! Как будто мы не знаем, что у тебя слух как... как...

— Как у главы Носферату, — подсказала Винзарра.

— Во, точняк, Винза... Ты не увиливай, Хин, а на вопрос отвечай!

— Нху, этхо... в хобщем...

В общем, оказалось, что над машиной очень плотно поработали механики Носферату. Хиншрак говорил довольно долго, но из-за обилия технических терминов из неизвестной ей области, Винзарра не поняла практически ничего. Шаккерон, хоть и был более продвинутым в технической части, понял едва ли пятую часть сказанного — из-за дефектов речи Хиншрака. Глава Носферату как всегда не подумал, что для всех было бы легче общаться на ментальном уровне.

Когда Хиншрак выдохся, Шаккерон почесал в затылке, напряг мозги и задал вопрос:

— Значит, у неё, типа, вместо бензина — кровь?

— Блин, а тхо я тхебе тут гховоррил? — фыркнул Хиншрак, — Эхх, чхайникхи...

— Но-но!

— Для тхех ктхо в тханкхе, гховоррю упррощщённо: некхотхоррые детхали прропхитханы мхоей крровью, в бхенззин я хтоже дхобафляю нессколькхо кхапель кррови. Ррассход тхоплива прросстхо шшикаррный пхолучхаетсся...

— Ага, теперь врубился, — закивал Шаккерон, — Ты поэтому и не меняешь тачку уже... уже...

— С 2003 гхода, дха. Кхупил в 2002, нхо на вссе апгррэйдхы гход ушшёл.

— Ого! Может мне такую же прикупить...

— Тхаких уже не выпусскхают.

— Или может вы мой байк перелопатите, а? Хин, ну пожалуйста!

— Пхоссмхотрим... кхогда с Ссабхатом расспрравхимся.

— У-у... долго ждать. Ну да ладно.

Разговор заглох. Снова вокруг мелькали деревья, снова Хиншрак демонстрировал чудеса хладнокровия, снова Винзарра "слушала мир", пытаясь почувствовать Самеди, снова Шаккерон скучал.

Прошло полчаса. Глава Гангрела уже совсем потеряла надежду хоть сколько-нибудь точно определить, где находится Ларкиан, когда вдруг в голове у неё будто взорвалась бомба. Винзарра вскрикнула и прижала ладони к вискам.

Шаккерон подскочил на сидении, чуть не разорвав ремень. Даже Хиншрака проняло — машина еле заметно вильнула.

— Что?! Что такое?!

Винзарра только замотала головой. Её ощущения были схожи с чувствами человека, который час напряжённо прислушивался к абсолютной тишине, пытясь уловить хоть какой-то звук, и у которого над ухом внезапно включили музыку на полную громкость, или заорали в мегафон.

— Он... там... засекла... — проговорила вампирша, — надо поворачивать! Направо! Быстрее!

— Аррррх! — прорычал Хиншрак и вывернул руль.

— А-а-а!!! — завопили Шак и Винза.

Машину понесло куда-то в сторону. Надоевшее мелькание деревьев за стёлами сменилось совсем уже непонятной кутерьмой. Две секунды хаоса, за которые Шаккерон снова успел насладиться зрелищем пробегающих перед глазами эпизодов из жизни... рёв мотора... они снова ехали прямо по дороге.

— Фух... — Шаккерон очумело смотрел на Хиншрака, — Что это было?

— Дхо сследующщего пховоррота — четыррнадцать кхилометрров, до прредыдхущщего — дхессять, — спокойно ответил Хиншрак, — Я химею в виду нхоррмхальный пховоррот, а не прроссёлочную доррогху.

— Да ладно тебе, четыре километра лишних... на такой скорости это мелочь! Как говорится, бешеной собаке двадцать километров — не крюк.

— Кто-нибудь мне объяснит, что произошло? — спросила Винзарра.

— Уф... мы едем назад! — ответил Шаккерон, — там ближе...

— То есть, это был поворот такой?

— На сто восемьдесят градусов.

— Хин, ты точно гонщик.

Хиншрак довольно оскалился:

— Этхо прроссто мхашшина тхакхая.

— "Э-э-эт-т-о бы-ы-ыл Мика Хаккинен — позо-о-ор на-а-ашей на-а-ацции", — сказал Шаккерон, подражая эстонцам и финнам, и захихикал.

Никто не засмеялся.

— Ладно, проехали, — Бруджа пожал плечами, — Гони, Хин! И смотри не пропусти поворот! А Винзарра нам расскажет, что она такого унюхала...

— Там что-то случилось, — ответила вампирша, — что-то такое, из-за чего наш Самеди забыл о маскировке. Я так думаю, драка.

— Вполне вероятно, — кивнул Шаккерон, — в бою Самеди никогда не могли второстепенные заклятия поддерживать. Всё-таки они не колдуны...

— Зато некромантию знали.

— Опять же не очень. До Джованни им как до Пекина раком.

— Да ты, я смотрю, специалист по Самеди, — хмыкнула Винзарра.

— Ну, — Шаккерон немного замялся, — было время, я с ними общался довольно близко.

Винзарра уже хотела спросить: "Может, ты и Ларкиана этого лично знаешь?", но почему-то решила промолчать. Она вдруг подумала, что ей говорить и делать, если Шаккерон ответит утвердительно. А в том, что он ответит именно так, она была уверена.

Потом Винзарре стало не до философских рассуждений — след Самеди стал исчезать.

— Хин, быстрей, уйдёт!

— Куда уж быстрее, — передёрнул плечами Шаккерон.

— Дхержитессь кррепчхе, — буркнул Хиншрак и потянулся к одной из кнопок на приборной доске.

— А что будет? — спросил Шаккерон.

Винзарра, не тратя время на разговоры, вцепилась в кресло. Хиншрак нажал на кнопку. Стрелка спидометра дёрнулась и безжизненно привалилась к отметке "ноль". Действительной скорости машины это явно не соответствовало. Сааб не то чтобы рванул вперёд, скорее весь мир помчался навстречу машине.

— Круууууто!!! — Шаккерон довольно легко перенёс возникшую перегрузку.

Через десять секунд запредельной скорости мотор стал реветь тише.

— Давай ещё раз! — глаза у Шаккерона горели.

Хиншрак с сомнением прислушался к мотору, постучал пальцем по спидометру (стрелка никак не отреагировала) и покачал головой:

— Ххватхит пхока...

— А это что вообще было? Нитро, да?

— Уху.

— Хин, — подала голос Винзарра, — а где, кстати, наш эскорт? После твоего разворота я никого не заметила.

— Отсстхали, нхаверрное.

— Плохо.

— Да ладно, Шаккерон беззаботно махнул рукой, — мы и сами с ним справимся.

— Самоуверенность ещё никого до добра не доводила.

Шаккерон промолчал. У него явно был какой-то козырь, который он не собирался раскрывать до поры до времени. По крайней мере, так думала Винзарра, а она, как уже было сказано, доверяла своей интуиции.

Прошла минута. След становился всё незаметнее. Винзарра уже была готова к тому, чтобы он снова превратился в неясное предчувствие цели...

— Вижу, — сказал вдруг Шаккерон.

— Автобус нашли, — хмыкнула Винзарра, — а где сам виновник торжества?

— Где-то рядом. Не мог он далеко уйти...

Насчёт "уйти", было неясно, но вот уехать Ларкиан точно не смог бы. Автобус лежал на боку в кювете. Половина колёс отсутствовала, на боку красовалась большая вмятина.

— Кто-то сильно ударил машинку, — прокомментировал Шаккерон, — тормози, Хин.

Хиншрак эффектно затормозил, проехавшись боком по дороге. Шаккерон мгновенно выскочил из машины и обнажил клинки. Винзарра отстала от него на несколько секунд.

— А вот и те, кто ударил, — сказал Шаккерон.

На дороге валялось восемь обугленных скелетов. Некоторые из них были явно расчленены.

— Дикари, — вынес вердикт Шаккерон.

Никто с ним не спорил.

Невдалеке лежали пять трупов в более приличном состоянии. Судя по знакам, двое из них были Тзимицу, один — Ласомбра. Двое остальных не носили никаких знаков, но внешний вид говорил за них — Самеди.

— Это было явное Подчинение, — сказала Винзарра, — иначе просто не успели бы.

— Не болтай, Винза, — Шаккерон напряжённо огляделся, — осмотри трупы Самеди, может, зацепишь хозяина.

— Поучи жену щи варить, — презрительно сказала Винзарра и подошла к трупам.

Хиншрак, наконец, тоже вылез из машины. В полном боевом доспехе и с пистолетами в руках.

Винзарра закончила осмотр трупов и выпрямилась.

— Далеко ушёл, гад, ничего не чувствую, — заявила вампирша.

Шаккерон кивнул. Он заметил, что Винзарра на мгновение сложила пальцы в специальном знаке, означающем следующее: "Я говорю всё с точностью до наоборот".

— Плохо, — Шаккерон старательно изобразил озабоченность, — поехали. Может ещё догоним нашего нехорошего вампира.

Слово "нехороший" тоже было кодовым, что неудивительно — Шаккерон использовал его очень редко. Оно означало "полная боеготовность". Проще было бы использовать мысленные импульсы, но их проще и перехватить.

Фраза Шаккерона предназначалась в большей степени для Хиншрака — он мог не заметить знак Винзарры. Глава Гангрел, тем временем, направилась к машине. План был прост — потянуть время, сделать вид, что поверили в трюк Самеди и пуститься в погоню по ложному следу. А боевики, которые должны быть уже неподалеку, окружат вампиров, отрезая пути к бегству.

Правда, для осуществления этого плана сами Самеди должны были затаиться и ждать, пока преследователи клюнут на их уловку. Но они не стали ждать. Раскусили Троицу? Надоело убегать и прятаться? Не выдержали нервы?

Обо всём этом Винзарра не стала раздумывать. Куда более актуальной темой было нечто, прыгнувшее на неё из кустов. Рефлексы не подвели вампиршу, время послушно затормозило, давая возможность и разглядеть нападавшего, и уйти из-под удара, и ударить в ответ. Прыгнувший на Винзарру вампир явно принадлежал к Линии Крови Самеди, отличительных знаков и даже оружия не имел. Конечно, когти — это мощное оружие, но не при такой разнице в силе и скорости.

Винзарра легко скользнула навстречу Самеди, поднырнула под "гребущий" удар когтей и сложенным веером распорола противнику живот. Шаккерон сделал непонятное и почти неуловимое для глаза движение рукой — и голова Самеди раскололась надвое. Шаккерон обрабатывал свои метательные пластины кровью, как и пули, а потому, чтобы увернуться от них, требовалось быть чем-то большим чем недоделанным подчинённым вампиром.

Хиншрак одним прыжком оказался на автобусе, перекрывавшем ему обзор. Уже через мгновение кто-то из затаившихся Самеди поплатился за небрежность в отношении маскировки. Поясняем: небрежность в случае Хиншрака — уменьшение концентрации на заклинании на одну десятую процента.

— Мхинус одхин! — крикнул Хиншрак и тут же спрыгнул с автобуса.

Туда, где он только что стоял, ударил поток серого газа. Метал под ним рассыпался в песок.

— Ларкиан, зараза... — хмыкнул Шаккерон, — ишь, выпендривается.

Из кустов вылезли ещё двое подчинённых вампиров-Самеди. Хиншрак легко снял их выстрелами из пистолетов. Вампиры даже не пытались увернуться.

— Чего-то я не понимаю, — пожала плечами Винзарра, всматриваясь в кусты и выискивая очередную цель, — Этот Ларкиан вообще не имеет представления о тактике что ли? Чего он своих на убой посылает?

— А это чтоб не мешали, — отозвался Шаккерон, — попробуй удержать десяток вампиров в башке, если ты не Вентру. Ну или не Самеди.

— То есть он сейчас сам выйдет?

— К гадалке не ходи.

Ларкиан вышел не "сейчас". У него оставалось ещё четверо вампиров. Один незаметной тенью (для кого-то это действительно выглядело бы так) напал на Шаккерона с фланга. Бруджа крутанул клинки, выполнив приём, не имеющий названия на нормальных языках мира, и Самеди лишился рук и получил две раны крест-накрест в грудь.

— Ларкиан! — крикнул Шаккерон, — мне это надоело! Вылезай!

— Выходи, подлый трус! — встряла Винзарра.

— Не срывай мне переговоры! — зашипел глава Бруджа, сделав зверское лицо.

— Это кто там гавкает? — осведомился Ларкиан.

— Он чтхо, тхелевхизорр ссмотррел у ссебхя в ссарркхофаге? — удивился Хиншрак.

Шаккерон передёрнул плечами.

— Ларкиан! Это я, Шаккерон! Не забыл ещё?

— Ах, ты figlio d'un cane! Сам за мной явился? Лично?

— Ты не обзывайся, итальянец хренов, а выходи уже. Поговорим нормально, как взрослые вампиры.

— Сol cavolo! Трое на одного да? Мясники камарильские!

— Ты хотел сказать "камаринские?"

Пауза.

— Чего? — недоумённо спросил, наконец, Ларкиан.

Шаккерон не успел объяснить. Винзарра нанесла свой удар. Земля под автобусом затряслась и вдруг взметнулась вверх, смешиваясь со снегом. Помятая машина отлетела в сторону. Секундой позже Хиншрак открыл огонь. Он стрелял частично наугад, частично разглядев прячущихся вампиров.

— Стой! — крикнул Шаккерон, вскидывая руку.

Хиншрак прекратил палить и удивлённо оглянулся на командира.

— Шак, ты чего? — Винзарра подошла к вампирам.

— Мы не будем его убивать, — сказал Шаккерон, — Ларкиан! Слышишь? Мы не собираемся тебя убивать!

— Ага, так я вам и поверил, — хихикнул Ларкиан из-за деревьев, — чуть не изрешетили, а теперь — не будем. Я уж молчу про то, что было полтора века назад. Допустим, Носферату тогда ещё не родился, но вы двое уже тогда кланами управляли. И в облавах участвовали! Даже ты, Шак! А ведь в гости напрашивался и в дружбе клялся!

— Ого! — Винзарра взглянула на главу Бруджа, — мы сегодня узнали много нового.

— Я никогда не записывался в отряды зачистки! — крикнул Шаккерон, — И из моего клана никто не записывался!

— Да? — отозвался Ларкиан, — а кто вырезал последнее убежище Нагараджа? Там были одни Бруджа!

— Но ни одного русского! — парировал Шаккерон.

Снова пауза. Винзарра пользовалась свалившимися на неё минутами отдыха, чтобы восстановиться после фокуса с землёй. Хиншрак, повинуясь приказу опустил оружие и перестал целиться то в одно, то в другое дерево. Всё равно пользы от этого уже не было. Подчинённых вампиров-Самеди не осталось, а маскировку Ларкиана Хиншрак раскусить не мог.

— Это ничего не решает, — сказал, наконец, Ларкиан, — вы пришли за моей жизнью. Вы уже перестреляли моих вампиров...

— Какие это вампиры, Лар! — воскликнул Шаккерон, — ты не хуже меня знаешь, что Подчинение создаёт на вампиров а их жалкое подобие. Они были обречены.

— Тоже правда, — согласился Ларкиан, — но и это ничего не меняет. Я готов к смерти. Я понимаю, что даже если вы оставите меня в живых, то казнят меня несколькими днями позже. Я вам не нужен. И даже не это главное. Мне не нужна жизнь. Я должен был умереть тогда, полтора века назад, с другими Самеди. Но я живу. А для чего — непонятно. Я сделал уже всё, что мог... — Ларкиан смолк.

— Эй, Лар! — Шаккерон явно забеспокоился, — ты там харакири себе не делаешь, случаем?

— Не надейся, — невесело засмеялся Самеди, — я умру, но умру так, как и полагается умереть вампиру из великой Линии Крови. Шаккерон, ты отличный боец, ты когда-то был моим другом. Ты не откажешь мне в поединке?

— Ларкиан, не беси меня, ты знаешь, как это легко сделать! Я же сказал, нам не нужна твоя смерть...

— А мне не нужна моя жизнь.

Ещё не договорив фразы, Ларкиан выскочил из своего укрытия (к слову сказать, оно находилось совсем не там, где думал Хиншрак) и, взмахнув своим мечом-жезлом, бросился к Шаккерону.

"Не трогайте его!" мысленно скомандовал Шаккерон, шагнув навстречу.

Винзарра и Хиншрак послушались. Это и определило исход боя.

Ларкиан послал навстречу противнику заклинание. Шаккерон даже не пытался определить, что это. Левой рукой он коснулся своего медальона, с перевёрнутой пентаграммой, у которой были закруглены два верхних луча. Те кто считал медальон символом одной известной музыкальной группы глубоко ошибались. Медальон сделал ещё предшественник Тешрана, когда такого понятия, как "музыкальная группа" ещё не существовало.

Заклинание рассыпалось, натолкнувшись на вовремя подставленный меч. Шаккерон, справедливо считавшийся полным чайником в магических делах, играючи отбил заклинание Самеди.

Больше Ларкиан не успел кинуть ни одного заклинания — Шаккерон был уже рядом, его клинки обрушились на лезвие меча Самеди. Ларкиан бился изо всех сил, разгоняясь до пика своей скорости, чтобы успеть отбить удары двух мечей одним. И в тоже время он понимал, что ему даже не требуется поддаться, чтобы умереть в бою. Шаккерон был бойцом до мозга костей.

Ларкиан отбил очередной удар, сам попытался атаковать прямым выпадом, целясь противнику в плечо. Шаккерон сделал круговое движение левым предплечьем и лезвие меча проскользнуло по клинку куда-то в сторону. Бруджа ударил правым клинком сбоку. Этот удар должен был снести Ларкиану голову и положить страданиям Самеди конец, но проклятый инстинкт самосохранения подвёл хозяина. Ларкиан пригнулся, практически сел на заснеженный асфальт, пропуская меч над головой. И даже ударил сам, пытаясь подрубить колени Шаккерону, который по инерции повернулся к противнику спиной.

Ударил — и даже сам испугался, что сможет ненароком выиграть бой. Но Шаккерон хорошо помнил и применял на практике одно из правил боя: "надо повернуться — повернись, но спину защити". Левый клинок крутанулся за спиной и остановил меч Ларкиана. Шаккерон довершил разворот и сделал выпад правым клинком. И снова Ларкиан не смог подставиться под удар. Он прыгнул назад и вывернулся в воздухе в одном из навсегда недоступных человеку акробатических трюков. Шаккерон хмыкнул и замер на месте, не пытаясь добить противника.

Ларкиан перехватил меч поудобнее. Он начинал медленно звереть. Он был дьявольски зол на Шаккерона, который наверняка считается лучшим вампиром-мечником в России, а не может справиться с одним-единственным Самеди. А может просто не хочет? Но больше всего Ларкиан злился на себя. Уже два раза он мог уже быть убит и не волноваться по поводу бесцельного существования. Всё эта подлая тяга к жизни. Из-за неё он согласился на Обращение, соблазнившись возможностью жить вечно. Из-за неё он согласился лечь в саркофаг в спячку. Из-за неё он не дал себя убить тем Истребителям-малолеткам. Ну, держись!

Ларкиан сам бросился в атаку. Расчёт был простой: если он завалит атаку и попадётся на контрудар, увернуться уже не получится, как ни старайся. Ларкиан ударил самым простым ударом, какой только можно себе представить: сверху из-за плеча, вложив весь вес в меч. Шаккерон шагнул в сторону и вперёд, пропустив меч слева от себя. И ударил навстречу Ларкиану, который, как нельзя кстати, "провалился" в удар. Самеди напрягся в ожидании боли в животе или в груди, куда уж там ударит Шаккерон. И удивлённо понял, что подлый Бруджа остановил клинок в паре сантиметров от тела противника. Острие было нацелено точно в сердце.

— Ну? — спросил Шаккерон, — у тебя ещё есть шанс умереть красиво. Падай вперёд, и всё. От такой раны ничто не спасёт.

Словно в подтверждение его слов, лезвие клинка разгорелось красным пламенем. Действительно ведь не спасёт.

— Или попробуй вцепиться мне в горло клыками, — предложил Шаккерон, — тогда уж я тебя точно убью вторым клинком.

Правый клинок Бруджа держал на уровне лица, направив острие в лицо Ларкиану. Самеди захотелось заплакать, как когда-то давным-давно в детстве. От бессилия и презрения к самому себе. Он не мог убить себя.

— Есть ещё вариант. Я опускаю правый клинок, отвожу левый в сторону и ты всё-таки вцепляешься мне клыками в горло. Тогда уж тебя застрелит Хиншрак, или Винзарра изрубит веерами на куски.

Шаккерон не спеша убрал оружие.

— Да пошёл ты!!! — выкрикнул Ларкиан и отбросил меч в сторону, — Пошли вы все! Будьте вы прокляты, Камарилья вонючая!

Самеди опустился на снег.

— Будьте вы прокляты... — повторил он, — вы нас сделали, сотворили, можно сказать, как этот чёртов Бог... сами устроили на нас охоту, хотя мы никогда вам ничего плохого до этого не сделали... сами нас убивали... обезумевшие от своей siero del diavolo, от страха за свои задницы... боялись, что всем места под солнцем не хватит...

— Было дело, — кивнул Шаккерон и сел рядом с Самеди, махнув рукой друзьям, мол, подходите, всё закончилось.

Винзарра и Хиншрак подошли ближе.

— Да, мы тогда совсем с катушек слетели, — Винзарра положила руку на плечо Самеди, — Простите меня Ларкиан... Я сама убила много Самеди во время той чистки... Я... мне и в голову не пришло, что вы отличаетесь от Саббата, что вы..., — Винзарра не договорила.

Хиншрак почесал в затылке и сказал, используя мысленные импульсы, к чему прибегал очень редко:

"Я не стану оправдываться что сам в этом не участвовал, нет. Мой Сир наверняка был в этих командах зачистки, не в этом дело. Просто надо уметь прощать, я так думаю. Хватит уже кровной мести, нам как-то Саббата хватает, зачем нам новые кровники? Давайте просто помиримся... Я первый прошу прощения за весь клан Носферату. Я надеюсь на ваше снисхождение, Ларкиан".

Ларкиан поднял взгляд на Хиншрака.

— Дьявол, — сказал он, — у меня просит прощения глава клана. Эх, значит умереть у меня так и не получится... Только вот и жить я тоже не смогу. Этот мир не мой, я остался где-то там, в девятнадцатом веке. Что мне тут делать? Учить ваших Тремер некромантии?

— Зачем? — удивился Шаккерон, — Они не некроманты. А вот десять новообращённых вампиров сейчас лежат у них в лабораториях, их Становление в самом разгаре, а их Сир шляется не пойми где. Ларкиан, нам ты, может, действительно на фиг сдался, а вот им ты нужен. И если ты их воспитаешь нормально, сделаешь из них достойных продолжателей рода, вот тогда тебе и место в Камарилье найдётся.

— Значит вы их не убили? — обрадовался Ларкиан, — я боялся, вы озвереете...

— Целы они, — успокоил его Шаккерон, — Кхеншраон первый сказал, чтоб с их голов и волос не упал... тьфу, они ведь наверняка уже облысели все нафиг...

Все четверо рассмеялись.

— Ну, Винзарра поднялась, — поехали? Вот у Кхеншраона глаза на лоб полезут, когда мы ему новость-то сообщим? Мол, новый клан в Камарилью принимать пора.

— Клан, — хмыкнул Ларкиан, — может, не надо? Останусь Линией Крови...

— Надо, Лар, надо, — сказал Шаккерон, — хватит этих фашистских правил, типа в Камарилье только кланы. Раз уж мы гулей официально начали использовать, значит пора ломать старые стереотипы.

— А я одного такого гуля знаю, — Ларкиан поднялся и отряхнул штаны, — это который в отряде Истребителей Б-32 работает?

Смертельная троица захихикала. Ларкиан тоже улыбнулся.

— Да уж, память у тебя хорошая. Подкрепили, небось, чем-то? Например аварией на перекрёстке? — спросил Шаккерон.

— Вот именно. Очень хотелось бы встретиться с этими шустрыми вампирами и гулем.

— Э! — забеспокоился Шаккерон, — главного их, Кэнреола, убивать не смей! На остальных мне, в общем начхать...

— Да не собираюсь я их трогать, Дьявол упаси. Я с ними помириться хочу. Они, как-никак, мне очень помогли.

— Ну попробуй, помирись. Для начала тебе придётся их догонять, потом отбиваться и усмирять, потом заставлять слушать...

— Они вампиры благоразумные, хоть и молодые, — вставила Винзарра, — поймут, что у тебя выхода не было.

— Нхаррод, — вмешался Хиншрак, — Пхотхом нхагховорритхесь. А ссейчхасс пхоеххали дхомой.

— И то дело, — согласился Шаккерон, — заводи свой драндулет. Лар, ты, если хочешь, можешь на своём автобусе ехать. Только сначала найди, куда его Винза закинула.

— Какое там "ехать". Во-первых я водить не умею, а водителя первым замочили, когда Саббат напал...

— Так, вот с этого места поподробнее.

— А ничего особенного. Вылезла куча сумасшедших вампиров, все они чего-то от меня хотели, но я с ними после разборке в замке разговаривать не собираюсь...

— В каком замке?

Ларкиан стал объяснять. Заодно он рассказал в подробностях о стычке со стаей Шабаша, о не по годам сильном вампире из клана Ласомбра. Когда Ларкиан закончил повествование о второй драке с Саббатом, на сцене появились новые действующие лица.

Сначала их услышали. Рёв моторов возвестил о приезде "массовки", роль которой досталась элитным боевикам Носферату, Бруджа и Гангрел. Как уже было сказано, транспорт для всех предоставили именно Носферату. Оказалась что в автопарке Канализационных Крыс нет какой-то особо предпочитаемой модели. Легковушки как отечественного, так и зарубежного производства перемешались с традиционными для Истребителей Газелями. В колонне особенно выделялись гоночный Ламборджини, и один лимузин, которые чудом не отстал от основной массы.

— Хин, ты с ума сошёл? — тихо спросил Шаккерон, наблюдая за приближающейся автоколонной.

— А чтхо?

— Лимузин тут на кой хрен?! А этот итальянский шедевр?! Никакого уважения к технике.

— А мне всё ясно! — вступилась за Хиншрака Винзарра, — В лимузин столько народа влезет, а гоночный автомобиль — для разведки, для авангарда там.

— Гениально, — поморщился Шаккерон, — Ладно поехали. Эй! Ребята-девчата!!! Отбой! Домой едем, я сказал!!!

Если боевики и были недовольны тем, что их гоняют "порожняком", они это никак не выразили. После непродолжительного замешательства, все уже ехали в обратном направлении. Ларкиан пристроился на заднем сидении рядом с Винзаррой и теперь вкушал все прелести стиля вождения а-ля Хиншрак.

— Сколько вы народу понагнали ради меня одного! — восторгался Ларкиан, оглядываясь на отряд Смертельной Троицы, — Прям гордость за себя берёт.

— Ох, как стыдно-то, а? — сказал Шаккерон, — Это как мне один знакомый писатель рассказывал...

— У тебя есть знакомые писатели?

— Ага, на каком-то разбухалище познакомились. То есть, по началу это была довольно приличная литературная тусовка, к концу сами понимаете, что случилось. В общем писателя этого за первую книжку ругали жутко. Какие-то придурки в количестве пяти или шести человек на Интернет орали, что должны набить писателю морду за такие книги. При этом жили где-то у Саббата в заднице и звали писателя к себе. Писатель собой очень гордился. Ещё бы, ведь на него боялись выходить в количестве менее пяти человек да ещё и старались заманить в удобное для них место. Не иначе как затем, чтобы в случае чего могли убежать и спрятаться без проблем. Но Ларкиан его рекорд побил, конечно.

— А за что ругали-то? Или ты не читал книжку? — спросила Винзарра.

— Читал, а как же? — ответил Шаккерон, — Там просто ни одного положительного героя. Все в сущности гады и мерзавцы. И вся дрянь мира окончательно заслонило всё положительное, что ещё только в жизни осталось. И чувак сам-то никого из своих мерзавцев не осуждал. В общем, наш человек. Я уж думал намекнуть Малкавианцам чтоб кандидатом на Обращение сделали, или даже думал в свой список занести, а потом решил — ну нафиг. Ещё писать перестанет.

— Случайно не про вампиров книжка-то была? — прищурилась Винзарра, — Мы отлично подходим — вроде и главные герои, и мерзавцы. Ну, с точки зрения стороннего наблюдателя.

— Фи, какая низкая самооценка! — возмутился Шаккерон, — мы добрые, белые и пушистые, а вовсе не мерзавцы...

Тут у Шаккерона зазвонил телефон, и литературную дискуссию пришлось прервать.

— Да! — сказал в трубку Шаккерон, — Слушаю тебя, Кхен... Всё, вопрос решили. Ха, а вот это сюрприз... Да, вот так... И у тебя? Вот спасибо... Что?!

Всю весёлость с лица Шаккерона как будто стёрли. Он медленно убрал телефон в карман. Медленно повернулся к остальным вампирам. Минуты две он ничего не говорил, а только смотрел остекленевшим взглядом на друзей.

— Что? — не выдержала Винзарра, — Что случилось?

Шаккерон вздрогнул, его глаза, наконец, сфокусировались на вампирах. А потом он сказал два коротких слова.

Глава 10.

Ванрель, уже два часа не шевелившаяся, вдруг подскочила на сидении и схватилась за плеер. Несколько секунд она смотрела на аппарат, будто не в силах поверить тому, что видит. Наконец, вампирша смирилась с реальностью, и стала рыться в карманах (сумочки Мария не признавала начисто).

— Случилось чего? — спросил Хэньшер.

— Случилось, — коротко ответила Ванрель, прекратив поиски, — и случилось нечто ужасное.

— А именно?

— У меня батарейка в плеере села. Блин, дня три ведь не заряжала...

— Тьфу, я-то думал, — улыбнулся Хэньшер, думал уж что Армагеддон начался, а я и не заметил.

— Понимал бы что! Как можно без музыки?

— Потерпи немного, — поморщился Лэнхарок.

Гангрел до этого мирно дремал и, понятное дело, был недоволен. К тому же он свято верил, что музыка — это конечно хорошо, но только в ограниченных количествах.

Ванрель придерживалась другого мнения.

— Паш, — заныла она, — включи радио, пожа-а-алуйста! Ну включи, вдруг повезёт, и там что-нибудь нормальное окажется...

— Да не крутят твою готику по радио, — ответил Кэнреол, но радио всё же включил.

Вместо ожидаемой музыки из динамиков раздался шум и скрежет "пустой" частоты.

— Ах, ты чёрт, мы же из Московской зоны выехали, тут другие частоты, — догадался Павел, — сейчас поищем.

Кэнреол покрутил рукоятку и действительно попал на станцию.

— От любви мой взгляд ослеп! — закричали динамики.

Павел так резко крутанул рукоятку, что чуть не вырвал магнитолу из паза.

— Чтоб вас всех...

— "Взгляд ослеп" — это шедевр, — прокомментировал Макканар.

— От любви мой слух оглох, от любви мой нюх забился, ну какой же я был лох, что в тебя тогда влюбился, — выдал Неошрак, на минуту подняв глаза от КПК.

Вампиры воззрились на Бруджа. Тот смущенно опустил взгляд и негромко добавил:

— Экспромт.

— Да вы, батенька, поэт! — восхитился Лэнхарок, — Ты, Нео, вот что. Ты слова-то запиши, чтоб не забыть, и этому хмырю с радио отправь по почте. Может денег срубишь по-лёгкому.

— Никита, а я и не знала, что ты стихи сочиняешь, — сказала Ванрель, — прочитай ещё что-нибудь а?

— Обойдёшься, — Неошрак снова погрузился в чтение.

Павел снова углубился в поиски радиостанции. После двух частот, на которых как раз гнали рекламу, вампир наткнулся на что-то более приемлемое.

— Это начало или конец песни? — спросил с заднего сидения Михаил.

— Начало, конечно! Ты что, вступление от коды отличить не можешь? — возмутилась Ванрель, — ну всё, я его не знаю, официально заявляю вам. Я с таким неучем ничего общего иметь не желаю...

— Тихо, Вентру, — бросил Лэнхарок, — петь начинают.

"Петь" — было всё-таки громко сказано. Песня напоминала растаманский мотив, впечатление портили лишь слова.

They want to suck,

They want to suck,

They want to suck

All the human blood.

They want to suck.

They want to suck.

All they want, is to suck!

Так продолжалось минуты три. Потом неведомые певцы провыли что-то и замолчали. Мелодия (кто-то играл на одной гитарной струне начисто забыв про остальные, кто-то отбивал на ударных ритм) продолжалась ещё минуты две и, наконец, стихла.

— Выключай, Пашка, лучше уже ничего не будет, — сказала Ванрель и откинулась на спинку сидения, — про нас уже песни петь начали. За это я готова простить даже тупость и однообразие.

Павел пожал плечами и выключил радио. Проклятая мелодия "запала" в голову и никак не хотела выветриваться. Павел помотал головой. Теперь что-то случилось с глазами — дорога плыла куда-то в сторону и вверх. Павел попытался сосредоточиться на дороге, но из этого ничего не вышло.

— Паша! — вскрикнула Лихарвель.

Ирина сидела рядом и сразу заметила, что с Кэнреолом творится что-то неладное. Павел успел сбросить скорость, остановить машину у обочины и заглушить мотор, прежде чем его окончательно накрыло.

Павел закрыл глаза, но это ему нисколько не помогло. Образы возникали в мозгу. И лучше бы их там не было. Павел захрипел и схватился за голову. Перед ним мелькали картины, ничем не связанные, но настолько яркие и красочные, что будь Павел эпилептиком, не миновать бы ему приступа. Если смысл в картинах и был, понять его Павел был не в состоянии — настолько быстро кадры сменяли друг друга. Он не успевал даже понять, что изображено на всей картине, восприятия хватало на тот или иной кусок.

Кровь. Лезвие меча. Утёс над морем. Куча рыбьих глаз. Гильза. Кровь. Звёздное небо. Взлетающий вертолёт. Молния, бьющая в громоотвод. Поток лавы. Кровь. Мраморная скульптура.

И ещё много подобных кусков реальности. Голова раскалывалась, мышцы сводило судорогой. Картинки сменялись всё быстрее и быстрее, наконец они слились в бесцветное месиво, из которого стало вырисовываться нечто осмысленное.

Поле. Дорога, ведущая куда-то вдаль, за горизонт. На поле вместо травы, злаков или чего-то в этом духе — горы костей. Дорога залита кровью.

Возникли звуки. Слова, слова, слова... Тысячи существ одновременно шептали что-то на ухо Павлу, каждый своё. Павел пытался разобрать хоть несколько слов, но ему удалось вычленить из потока только строчки из злополучной песни.

Картина перед глазами начала меняться. Из-за горизонта поднималась человекоподобная фигура. Неизвестный был закутан в чёрную материю. Открытыми были только руки. Точнее кости рук. Фигура взмахнула руками... костями...

Из воздуха материализовалась коса. Фигура сжала инструмент в руках, и шагнула навстречу Павлу.

— Нет! — крикнул Павел.

Но он сам не услышал своего крика из-за шепчущих голосов.

Фигура остановилась. Ткань, закрывавшая лицо соскользнула. Кэнреол уже был готов увидеть скалящийся череп, но вместо этого под капюшоном оказалось вполне человеческое лицо. И чем-то оно было Павлу знакомо.

Голоса внезапно пропали. Существо с косой приветливо улыбнулось и сказало:

— Ты что, думал я — Смерть? Хрен тебе, и не надейся даже. Всё гораздо хуже, мальчик мой.

А потом изображение буквально раскололось на куски. Осколки падали сверкающим дождём и вместо картинки перед глазами Павла предстала непроглядная темнота. Да что там, сама Тьма.

Из Тьмы проступили очертания чего-то знакомого. Знакомого, обычного и понятного. Потолок кабины. Так, я значит даже сумел усидеть, даже не свалился на сторону...

— Вроде затих... — голос Михаила, — давайте вытащим его на воздух, что ли?

— Тебе сколько раз повторять, нам не нужен воздух, мы не дышим! — это Хэньшер.

— Тихо вы! Он очнулся... Паша, ты меня слышишь? — голос Ирины дрожал, она чуть не плакала.

Павел попробовал открыть рот. Как ни странно, это удалось. Кэнреол прислушался к своим ощущениям и понял, что чувствует он себя просто отлично. А в таком случае, за каким чертом он сидит как истукан, запрокинув голову назад и не двигаясь?

Павел резко выпрямился и встряхнулся, вызвав этим удивлённые и радостные вскрики.

Ирина набросилась на Павла.

— Пожалуйста... никогда так не делай, ладно?

— Не надо банальностей, — отозвался Павел, осторожно освобождаясь от объятий, — Что со мной было?

Вампиры грохнули.

Неошрак первым справился со смехом и сказал:

— Ну ты даёшь! Сначала тормозишь, хрипишь, выгибаешься как бл... простите, как женщина лёгкого поведения в позе наездницы, рычишь, а теперь спрашиваешь, что с тобой было. Это мы у тебя хотим спросить. Но только после того, как ты переберёшься в салон и приляжешь. Тебе отдохнуть надо...

— К чёрту! Я себя отлично чувствую.

— Ты уверен?

— Уверен! У меня не болит голова, нет слабости в мышцах, не гудит в ушах, не режет глаза, мне не хочется крови... Я в порядке, короче. Только рука чешется... Опаньки...

Повинуясь приказу, материя на руке разошлась в стороны, открывая татуировку-счётчик.

— Ты когда кололся последний раз? — нахмурился Хэньшер.

— Ночью, — буркнул Павел и полез за шприцом и ампулами, — как сон приснился, так и вколол три дозы. И вот, пожалуйста, опять на исходе.

— Не нравится мне это, — сказал Хэньшер и задумался.

— А тебе что, опять сон приснился вещий? — спросил более практичный Неошрак.

— Не похоже на сон. Видение скорее...

Павел, как смог, пересказал содержание видения.

— Ну, — подвёл он итог, — какие будут предложения?

— Крутить педали, — сказал Михаил, — валим обратно на базу. Смерть — это смерть, и помирать мне неохота...

— Смерть тут — скорее образ, — задумчиво сказал Хэньшер, — смерть... может это некромант наш, деревенский?

— Вполне может быть, — кивнул Лэнхарок, — Но тогда он не некромант, если верить видению, а нечто похуже... Может некромант-профи, мастер своего дела?

— Вот именно. И тогда весь Пашкин глюк — предупреждение, чтобы мы не расслаблялись. Только причём тут песня — неясно. Наверно мелодия типа в резонанс вошла...

— С чем? — усмехнулся Павел, — с костями черепа, что ли?

— Кто тебя знает. Всё равно, возвращаться нам нечего. Просто выложимся по полной и уделаем этого некроманта без разговоров.

— Ты так уверен, что он нелегал? — спросил Павел.

— Да твоё видение прямо на это и указывает. Вот только мы теперь будем к этому готовы. Пожалуй от Пашки есть польза... если все видения будут такими своевременными.

— Ну так поехали уже! Время не резиновое, — сказала Ванрель, — давайте я поведу, а Кэн пусть отдохнёт. И не спорь, что ты в порядке. Физически да, а насчёт головы ты уверен, нет? Вот и иди отдыхать. Не спорь со специалистами.

— Ладно, поехали, — кивнул Павел.

Позже Павел понял, что последовать совету Ванрель было единственно правильным решением. Видение дало о себе знать — Павел не мог без содрогания смотреть на дорогу. Он всё ждал, когда же из-за горизонта выпрыгнет Смерть, которая и не смерть вовсе. Как назло, Зверь не подавал признаков жизни и не пытался помочь своему "носителю" советом, а без этого Смерть никак не желала становиться "отвлечённым образом", и всё норовила махнуть перед носом Павла своим инструментом. Пришлось сосредоточиться, вспомнить несколько медитативных техник и выбросить из головы видение. Только так Павел смог собраться и морально подготовиться к бою.

Ирина по мере сил помогла — перебралась в салон вслед за Павлом, пристроилась рядом с Кэном, прижалась к нему и не отпускала, пока Ванрель не провозгласила: "Тверь! Куда дальше?"

Кэнреол снова сел за руль — только он знал куда ехать. Михаил, уже бывавший и в городе, и в деревне ничем помочь не мог — в прошлый гуль дрых без задних ног, пока Павел не разбудил его уже на месте назначения.

Павел довольно легко нашёл дорогу и спустя тридцать минут, их Газель уже остановилась на обочине дороги напротив ворот, увенчанных надписью "Дачный посёлок..." Окончание отсутствовало. Павел покопался в воспоминаниях и довольно кивнул. Эту надпись он определённо видел, только тогда она выглядела более целостной.

— Нам туда, — сказал он.

Первые триста метров проехали без происшествий, но потом данный посёлок оборвался — дорога упёрлась в полусгнивший деревянный забор, за которым начиналась сосновая роща.

— Приехали! — удивился Павел, — Что-то я такого не припомню!

— Кажется поворот пропустили, — гуль открыл дверь и вылез из машины.

Михаил сразу провалился в снег по колено. Не обращая на это внимания, он осмотрелся и заявил:

— Мы тут в прошлый раз вообще не были.

Павел хлопнул себя по лбу и выругался.

— Ну точно, — сказал он, — Мы же эту надпись видели, когда уезжали из деревни. С другой стороны. А на выезде ничего не было. Это не тот вход.

— Сусанин! — фыркнул Лэнхарок, — Теперь хрен тут обратно выберешься... Быстрее будет пешком дойти... Пошли, ребята, назад, нужный "вход" искать.

— Зачем назад? — спросила Лихарвель, — там за забором, какая-то дорога есть. Там явно кто-то на машине ездил, и не один. Мы же общее направление знаем? А, Пашка?

Павел задумался, и неуверенно кивнул.

— Знаем... Где-то там, — он махнул рукой.

— Ну так вперёд! — Лихарвель первая перепрыгнула через забор и стала пробираться к дороге.

Минут десять вампиры шагали по дороге и любовались красотами зимней рощи. Хэньшер плёлся позади процессии и что-то бормотал под нос.

— Нет, не понимаю! — сказал он, наконец.

Истребители повернулись к Тремеру.

— Тут ведь рядом кладбище, так? — вампир не спрашивал, скорее утверждал, — Так вот, я его не чувствую, хотя должен. Тут в радиусе пары десятков километров нет ни одного кладбища. Я специальное заклятие приготовил, на всякий случай, так оно молчит. Нет тут могил.

— Ерунда какая-то, — Павел пожал плечами, — я ошибся, признаю, но не на двадцать же километров!

— Ладно, забейте на могилы, — сказал Макканар, — Пошли.

За неимением других предложений двинулись дальше. Дорога стала заворачивать куда-то налево. Хэньшер по-прежнему шёл последним и пытался нащупать кладбище. Он даже глаза закрыл, пытаясь уловить хоть какую-нибудь эманацию смерти. Вместо этого он внезапно налетел на Лэнхарока. Вампир стоял на месте и глядел перед собой. Как впрочем и остальные члены отряда Б-32. Хэньшер поднял глаза и присвистнул.

— Значит, могил нет? — ехидно спросила Ванрель, — могилы-то есть. Только тел в них я не вижу.

Кладбище нашлось. Правда, сразу возникал вопрос, возможно ли считать кладбищем некоторое количество засыпанных снегом ям и лежащих рядом каменных плит различного калибра, от маленькой плиты до "памятника". Кресты валялись рядом. Оградки окружали пустые могилы лишь частично.

— Мда... — Павел прервал затянувшееся молчание.

— Неслабо вы тут погуляли, — Неошрак похлопал Павла по плечу, — люди даже решили кладбище не восстанавливать после вашего визита.

— Да не мы это, — ответил Кэнреол, — Это мертвяки тут всё порушили, а мы сразу отсюда слиняли, как только процесс разупокаивания пошёл.

— Там человек! — вмешалась Лихарвель.

Вампирша показал рукой.

— Пообщаемся с аборигенами? — предложил Лэнхарок, — они нам и объяснят, почему тут ничего не прибрано.

Человек обнаружился именно там, где его почуяла Ирина. Пожилой мужчина в потёртом тулупе, шапке-ушанке и валенках стоял на границе кладбища. Как раз там заканчивалась роща и открывался вид на речную долину и деревню на противоположном берегу.

— Мужик! — крикнул Михаил, опередив Ванрель, которая уже нацелилась взять "аборигена" под ментальный контроль и выбить всю нужную информацию.

— Чего? — не слишком приветливо отозвался мужик.

— Что у вас тут на кладбище такая хрень творится?

— Ты что, сынок, с Луны свалился? Тут уж, кажись, года два такое. Ну точно, летом два года и будет.

— Мы не здешние, давно тут не были.

— А-а-а... ну так летом-то позапрошлым тут такое было — ужас просто. Началось-то всё, когда паренёк один приехал. Переночевать тута хотел. Народ-то, не будь дурак, послал его подальше, но этот... как его, Михась, земля ему пухом, впустил. А наутро в избе у него пусто. А ночью-то, слышь, как раз на кладбище ентом люди огонь видели. А утром приезжают на машине два каких-то хмыря...

Михаил и Павел, не сговариваясь, хмыкнули.

-...и давай выспрашивать про паренька того. А потом на тот... тьфу, на ентот берег и перебрались. А потом шум, стрельба, грохот, взрывы какие-то, ой, что ты... Подождали мы дня три — нет никого, пропали и паренёк, и хмыри, и Михась. Собрались мы толпой, пришли на кладбище-то, а его уж и нету. Все кресты повалены, земля разрыта, и... — мужик перешёл на шёпот, — мертвецов-то в могилах и нету. Ну мы сообщили, куда следует, приезжали тут всякие... Да только ничего и нету. С тех пор только двое-то и умерли, земля им пухом, так их на другом кладбище похоронили, на чужом, далеко отсюда.

Мужик перекрестился. Вампиры поморщились. Даже Михаил ощутил некоторый дискомфорт.

— Спасибо тебе, уважаемый, — Павел вступил в беседу, — только вот ещё что скажи. Егора Кузьмича знаешь?

Внутренне Павел был готов к тому, что некромант при прошлой встрече назвался выдуманным от балды именем. Но мужик кивнул:

— Знаю, а как же. Его все знают...

— Где живёт?

— Как войдёшь в деревню, от речки идти если, так направо вертай, и второй дом направо — этот его и есть. Только вот не ходил бы я туда на вашем месте.

Кэнреол насторожился.

— А чего так?

— А то... сам увидишь... боятся его все. Вот нечисто у него в доме что-то...

Больше ничего стоящего из мужика выбить не удалось. Вспомнив про Егора Кузьмича, он помрачнел и постарался окончить беседу как можно скорее. Ванрель потихоньку предложила прокопаться в мозгах у человека, но Павел решил обойтись пока без магии.

Мужчина остался у кладбища, вампиры же пошли своей дорогой.

— Халтурщики вы, — сказал Неошрак, когда они отошли от кладбища, — следы даже не позаботились замести как следует.

— Некромант обещал позаботиться, а у нас другие дела были, — оправдывался Павел.

Михаил вообще делал вид, что его эта история никак не касается. Он искренне считал себя виноватым перед жителями деревни.

Когда вампиры ступили на мост, Павел провёл последний инструктаж. Отдельно он подчеркнул, что действовать нужно быстро и эффективно.

— И без всяких ненужных понтов, пожалуйста! — добавил Павел, выразительно посмотрев на да-харм Бруджа.

— А чего мы? — Неошрак отлично сыграл удивление.

Макканар ничего не сказал, его взгляд был гораздо красноречивее: невинность и недоумение.

— А того! Кто в ответственный момент, при драке с Охотниками вздумал маваши-гери в голову проводить, а?

— Он! — Одновременно сказали оба Бруджа, показывая друг на друга пальцами, и расхохотались.

— Ладно, не боись, — примирительно сказал Неошрак, — мы не будем. Мы получше тебя знаем что этот удар — дерьмо полное. Но ведь красивое же дерьмо, ведь так? Всё, всё, — торопливо добавил Бруджа, — никаких понтов, поняли.

В деревне было тихо. Ни единой живой души кругом. Конечно на самом деле душ было в достатке, только все они сидели по домам и даже не решались в окно посмотреть на чужаков. Даже собаки не пытались поближе познакомиться (читай: облаять и попытаться укусить) с чужаками.

— Где-то когда-то я это уже видел, — сказал Михаил.

Реплика осталась без ответа.

Дом некроманта нашёлся легко — указания были ясными и чёткими. В общем, могли обойтись и без них — Хэньшер, подойдя к избе, сразу почувствовал, что дом не простой.

С виду всё было нормально. Изба как изба. Забор, калитка с запором, который легко открывается с любой стороны. Сама изба была в отличном состоянии, даже в лучшем чем остальные домики. Ничто не указывало на наличие внутри мага, работающего с самой смертью. О плодородности почвы вокруг оплота некромантии сказать было нечего — зима, как никак. Но несколько яблонь присутствовали.

Другая картина открывалась на второй ступени Взгляда Ночи. Черный туман завис над избой, переливался, мерцал и медленно кружился. На третьей ступени можно было разглядеть маленькие потоки энергии, пробегающие по стенам избы. Это явно была не обжигающая святая сила, не чистая и понятная стихийная магия, а нечто чёрное и затхлое. Но — такое же смертоносное.

— Зайдём, пожалуй, — сказал Павел и открыл калитку.

Такие запоры, пронеслось у него в голове, — наверно делаются только для животных.

Тут же стало понятно для каких именно животных. Дорогу Истребителем заступил пёс. Именно пёс, а не "собака". Скорее даже псина, псище. Размером пёс был со взрослую кавказскую овчарку, но гладкошёрстный и совсем чёрный. Одним словом — дворняга. Отличное слово, которым назовут и мелкую собачонку и вот такого монстра.

Пёс неуверенно посмотрел на Истребителей и негромко зарычал. На душе у пса явно было неспокойно — вампиры внушали ему дикий ужас, но его было недостаточно чтобы совсем уж забыть долг охранника.

Истребители на рык внимания не обратили и направились к массивной двери в избу. Пёс скакнул вперёд и гавкнул на вампиров.

— Силён, — восхитился Лэнхарок и сделал пасс рукой, — пошёл прочь, пёсик.

Пёсик замотал головой. К простому страху добавился приказ бежать и спасать шкуру. Совсем обалдевшее животное неуверенно отступило назад. Техника Гангрел действовала, но не на все сто процентов. Увидев, что страшные существа открываю дверь в ЕГО дом, пёс собрал всю силу воли в кулак и взвился в прыжке.

Ему повезло — своей целью он избрал наименее страшного, на его взгляд, чужака. Гуль почувствовал опасность но растерялся и вскинул руку, как простой человек. Словно и не было у него силы и скорости, позволяющей перехватить пса в воздухе и, буквально, порвать пасть.

— А-а-а, отцепись, сука! — закричал Михаил, пытаясь вырвать руку из пасти.

Это было большой ошибкой. Пёс потянул на себя и уже изготовился тряхнуть башкой, ломая гулю кости, но тут подоспела помощь. Неошрак и Макканар одновременно оказались рядом. Пёс пал, защищая родной порог. Он так и не разжал зубов, даже когда голова под ударом Макканара отделилась от тела.

— Чёрт! Бля! — ругался гуль, осматривая руку.

— Тихо ты, идиот! — прикрикнул Хэньшер наскоро обрабатывая раны заклинанием.

— Тоже мне, боец, — презрительно сказала Ванрель, — и на кой я тебя учила с мечом обращаться. Паш, мне такой резерв не нужен.

— Ладно, забудь. С кем не бывает? — примирительно сказал Павел, — пошли лучше внутрь. И будем надеяться, что у некроманта не хватило ума смазать клыки этого пса каким-нибудь ядом. Трупным, к примеру.

Гуль позеленел и чуть не свалился без чувств на землю.

— Это вряд ли, — Хэньшер невозмутимо подхватил гуля и тряхнул его, приводя в сознание, — я бы заметил.

Настоящие неприятности начались, когда все Истребители оказались в сенях. И начались они так, что никто, даже Бруджа, не успел среагировать.

Пол, земля под ногами вампиров исчезли. Истребители провалились в открывшийся под ногами колодец. Имеется в виду, конечно, не тот колодец, из которого крестьянам полагается черпать воду, а настоящая скважина, уходящая вглубь на метров на двадцать, в которую некроманты ловят неосторожных и нежелательных посетителей.

Вампирам осталось лишь замедлить падение. Для того чтобы вылететь из колодца требовалось для начала от чего-нибудь оттолкнуться. Но даже стенки колодца оказались для Истребителей недоступными. Колодец резко расширился, а его стенки превратились в своды довольно большой пещеры, сравнимой по размерам с убежищем Ларкиана, где совсем недавно побывал отряд Б-32. Вопросы на тему "как это вся деревня ещё не провалилась к чертовой бабушке в землю?" вампирам пришлось оставить на потом.

Истребители мягко приземлились, гася инерцию прыжка. Михаил полностью реабилитировался после прокола с лохматым сторожем — он самостоятельно остановил своё падение и приземлился не хуже вампиров, совсем только немного завалившись на правый бок.

Источников света в пещере не было, но все Истребители перешли на Взгляд Ночи ещё на подходе к избушке. Другое дело, что в пещере присутствовал ещё кое-кто, и темнота ему тоже не была помехой. Хэньшер предупреждал, что для некромантов средней силы ночное зрение становится таким же доступным, как и для каинитов.

Да, некромант находился в пещере. Он сидел прямо на земляном полу, подогнув колени, и держал что-то в руках. Что именно, никто разобрать не успел — не зря Павел делал упор на быстрое уничтожение некроманта. Если магу нечего бояться, он не будет натравливать на вампиров, явных представителей закона, псов и заманивать их в пещеру. На худой конец, после этого он закричит "не стреляйте!" замашет документами. А этот некромант продолжал сидеть на полу и даже глаз не поднял на вампиров.

Лэнхарок выстрелил первым, мгновенно уходя на сверхъестественную скорость. Неошрак и Макканар метнулись к некроманту, заходя с флангов, чтобы не попасть под град пуль.

Пули остановились в паре метров от некроманта. Они просто зависли в воздухе, натолкнувшись на невидимую преграду. Лэнхарок прекратил огонь, остальные вампиры, потянувшиеся было к пистолетам замерли. Да-харм Бруджа тоже не преуспел. На полу засветились какие-то знаки, раздалось два хлопка, почти слившихся в один, и боевиков отшвырнуло назад.

Павел метнул нож, справедливо полагая, что если невидимая броня настроена на защиту от оружия на крови, то простой клинок она может и пропустить. И действительно пропустила. Нож летел, конечно куда медленнее пули на крови, но всё же быстрее, чем если бы его метнул обычный человек. Некромант не мог увернуться. Никак.

Он и не увернулся. Он спокойно, без видимых усилий перехватил нож в воздухе и аккуратно положил на пол рядом с собой. Вампиры сразу увидели несколько деталей обстановки.

Во-первых, стало ясно, что прижимает к груди некромант — он держал маленького чёрного котёнка. Плюс к этому, с левой руки мага свисал на коротком ремешке кинжал. Волнистое и украшенное непонятными символами лезвие.

Во-вторых, вампиры разглядели наконец, одежду и лицо некроманта. Костюм почти не отличался от боевого наряда вампира. А лицо окончательно развеяло все сомнения. Некромант улыбался, демонстрируя первоклассные вампирские клыки и знак клана на лбу. Знак был совершенно незнакомым.

— Вампир! — разом воскликнули Истребители.

Наверно, впервые в жизни каиниты произнесли это имя со страхом.

Некромант молниеносным движением подхватил свой кинжал, прижал котёнка к земле и приставил лезвие к шее зверька.

— Стоять на месте! — приказал он, — Иначе — конец котёнку.

Истребители замерли.

— Вы чего? — ошарашено спросил Михаил, — вам, типа, котёнка жалко?

— Молчи, — прошипел Кэнреол,— молчи лучше!

Он и остальные вампиры видели то, чего не заметил гуль. На полу пещеры была вычерчена неимоверно сложная и запутанная, но в тоже время симметричная относительно центра фигура. В основе своей она имела звезду, количество лучей которой перевалило за третий десяток. В неё было вписано ещё несколько фигур. Сейчас по линиям пробежали первые разряды энергии. Как только кинжал погрузиться в плоть котёнка, черная сила хлынет в приготовленные для неё каналы, сплетётся в нужное заклятие и...

Что будет потом, Павел не знал, но почему-то был уверен, что он об этом может и не узнать. Времени не хватит.

— Вот так-то лучше, — удовлетворённо сказал вампир-некромант.

Павел с трудом узнал в нём простоватого на вид мужичка, с которым познакомился полтора года назад. Теперь некромант совсем не был похож на деревенского жителя, который балуется время от времени некромантией и спасает проезжающих мимо вампиров и гулей.

— А я тебя узнал, — произнёс некромант, глядя на Павла, — ты недавно тут был. А вон и твой гуль сзади прячется.

— Ну здравствуй, Егор Кузьмич, — ответил Павел, — тебя-то узнать потрудней будет.

— Не думал я, что тебя пришлют, — покачал головой некромант, — ладно, мне начхать в общем-то... По мою ведь душу заявились, а? Ну вот и получайте...

В этот момент ударила Ванрель. Несколько секунд, ушедших на обмен прощальными репликами, позволили ей подготовить мощнейшее из доступных ей ментальных заклятий. Невидимая броня не сумела остановить удар.

Некромант вскрикнул и потянулся руками к голове, выпустив котёнка. Животным занялся Лэнхарок. Гангрел сразу понял, что от этого маленького представителя семейства кошачьих зависят их вторые жизни, и послал котёнку самый положительный и приятный образ, который только сумел придумать.

Котёнок, хоть и был совсем ещё крохотным, уже имел тот звериный интеллект, к которому и было обращено заклятие Лэнхарока. Он понял, что там, впереди его ожидает много тепла, ласки и молока. А ещё там никто не будет прижимать его ко всяким твёрдым поверхностям и щекотать чем-то холодным и острым. Котёнок поспешил навстречу счастью. Будь он постарше и покрепче, всё бы получилось, но сейчас он ещё не овладел искусством убегать от опасности, задрав хвост.

Некромант усилием воли отвёл выжигающий мозг поток энергии и скрутил заклинание Ванрель в узел. Вампирша отшатнулась назад, поспешно ставя защиту. Некромант, увидев что его живой аккумулятор убегает и почти покинул зону "розетки" — того места на некромантской схеме, где полагается совершать пытки и жертвоприношения — выбрал из двух зол меньшее. Кинжал сверкнул в воздухе.

Всё-таки, заклятие Ванрель не прошло бесследно — некромант ещё не очень хорошо ориентировался в пространстве. Кинжал лишь вскользь задел котёнка, который жалобно мяукнул и предельным (для своих сил) прыжком ушёл за черту круга жертвоприношений.

Но кровь всё же пролилась.

Линии звезды засветились, но так тускло, что даже неискушённые в заклинаниях Бруджа поняли, что некромант-вампир рассчитывал на другой результат. Да-харм одновременно атаковал противника. И Неошрак и Макканар старались пробежать там, где их уже настигли ловушки некроманта — чутьё подсказывало, что все пентаграммы некромантов обычно одноразовые. Чутьё не подвело.

Некромант заметил несущихся на него Бруджа, поколебался секунду и повернулся к Неошраку, вкидывая руки в замысловатом жесте. Линии звезды вспыхнули и погасли. Недостаток энергии сказался на заклятии самым радикальным образом. По замыслу некроманта, с его рук должен политься широким конусом серебристый свет, обращающий вампиров в прах. Вместо этого с ладоней колдуна слетел одинокий серый сгусток субстанции невыясненного назначения. Единственным сохранившемся эффектом была скорость потока энергии — Неошрак не успел увернуться. Шар врезался ему в грудь, и Бруджа как подкошенный, свалился на пол. Рассыпаться в прах он, однако, не стал. Макканар, увидев, что сделал с его другом некромант, рассвирепел. Будь подлый колдун сильнее Макканара на пару ступеней, это бы ему не помогло. Однако разрыв явно был больше. Некромант ловко увернулся от "вихревой" атаки и простым ударным импульсом отбросил Бруджа от себя. В сторону основной группы вампиров полетело Копьё Праха.

Хэньшер выступил вперёд и изобразил своим посохом удар, достойный Надаля, Федерера или ещё какого-нибудь знаменитого теннисиста. Заряд Копья срикошетил от лезвия и ушёл куда-то в сторону. Ещё один взмах — и многострадальный раненый котёнок проехал по земле в дальний угол пещеры, за пределы досягаемости некроманта. Павел, Ирина, Мария и Виктор рассредоточились по пещере, окружая некроманта.

Гуль Михаил растерялся. Вдобавок он немного запоздал с ускорением, поэтому часть событий прошла мимо его восприятия. Сейчас он растерянно смотрел на поле боя. На его счастье, некромант решил не тратить силы на гуля.

Кэнреол сразу понял, что бой будет не из лёгких. Некромант всё ещё стоял в центре фигуры, и что-то подсказывало Павлу, что пуленепробиваемая броня завязана как раз на внутренний контур. Значит стрелковое оружие исключается. Вдобавок Неошрак так и не очнулся, а на Мишку надеяться не приходится. Хэньшер готовился к драке с некромантом, а не вампиром, значит будет работать не в полную силу, это понятно. Макканар уже на ногах, но без Неошрака он просто ещё один боец... Вампиры медленно кружили вокруг некроманта, выбирая момент.

Некромант стоял спокойно и не вертелся, положившись на своё чувство опасности. После неудавшегося Копья Праха он сделал пока только одно движение. Он достал меч. От оружия веяло силой крови. Павел присмотрелся к мечу и только поразился фантазии некромантов-вампиров.

Меч был двуручным. Лезвие широкое и скошенное на острие подобно ножу мясника. Заточена только одна грань, и то наполовину. От рукояти до середины клинка лезвие было украшено торчащими вкривь и вкось зубьями. Павел догадался (или это сработала память Малкавиана?) что этим клинком обычно именно пилили. Пилили кости и плоть, при изготовлении зомби высшего класса. Гарда была очень широкой, очевидно чтобы облегчить процесс распиливания. Противовес меча был украшен длинным шипом.

Некромант первым решился прервать "застой" на поле боя. Он шагнул за пределы "розетки". Лэнхарок немедленно ответил очередью пуль. Некромант выгнулся бок и назад, пропустив пули над собой и метнул в сторону Гангрела сноп Чёрных молний. Лэнхарок ушёл от заряда длинным скачком навстречу некроманту. От выстрела в упор ещё никто не убегал. Но для начала его надо было сделать.

Некромант продемонстрировал отличное знание стрелковой техники вампиров на ближних дистанциях. Меч вампира завис в воздухе, сам он ставил блоки руками и отводил пистолеты в сторону. Пули летели куда угодно, но только не в некроманта.

Лэнхарок рассердился настолько, что забыл про друзей. Одолеть противника в стрелковой дуэли стало для него вопросом профессиональной гордости. То, что у некроманта пистолетов не было, Лэнхарок предпочёл не замечать.

Из горячки схватки его вывел окрик Кэнреола:

— Хорош палить, Лэн! Ты меня чуть не подстрелил!

Лэнхарок опомнился и попытался разорвать дистанцию. Не тут-то было. Некромант не отпускал Гангрела и крутился вокруг него. Остальные вампиры лишь беспомощно наблюдали за схваткой: ударить сейчас означало задеть Лэнхарока.

Гангрелу, меж тем, пришлось худо. Некромант уже несколько раз ударил его кулаками, а сам Лэнхарок не сумел даже навести пистолет на противника. Следующий удар пришёлся в горло. Человек на месте Лэнхарока был бы уже на полпути на небеса, вампир же выдержал. Но на несколько мгновений он вышел из строя. Устрашающий меч некроманта скользнул своему хозяину в руки. В последний момент Гангрел заметил падающее на него лезвие и метнулся в строну.

Клинок, готовый расколоть его голову надвое, врезался в правую ключицу, прошёл до половины груди и застрял. Поток энергии метнулся было на тело Лэнхарока, ну тут же спал. Из посоха Хэньшера в спину Гангрелу бил луч поддерживающего заклятия. Только благодаря ему оружие на крови не сожгло Тремера.

Некромант замер, пытаясь понять, что же произошло. Павел ударил Хлыстом сзади, но уже в начале удара понял — промахнётся. Некромант оттолкнул Гангрела, высвободив меч из раны, и ушёл в сторону. Лихарвель ударила навстречу, но этот удар был парирован с поразительной лёгкостью. Хэньшер всё ещё держал заклинание, только теперь сменил поддержку более основательным речением. Края раны держались кое-как, но Лэну уже не грозила опасность развалиться на две части.

"Ещё минус один" — подумал Павел.

Макканар вступил в бой, повторив "вихревую" атаку. Некромант так же легко, как и в прошлый раз, ушёл в сторону, но тут "вихрь" сменился "косилкой" по плоскости. Вампир-некромант прокатился по полу, зажимая раненый бок и гася пламя, скользнувшее с клинка Бруджа.

Некромант был ранен, но на способности кидать заклинания это никак не сказалось. Он снова метнул Копьё Праха. Макканар скользнул в сторону. Под его ногами что-то сверкнуло, раздался хлопок.

Бруджа снова угодил в ловушку. Очевидно некромант не ограничился двумя знаками, а насовал их куда только можно было. Некромант прыгнул к Макканару, оглушённому ловушкой. Ещё прыжок и...

Лихарвель перехватила взгляд Павла и кивнула. Недостаток Хлыста в том, что им трудно остановить удар. Отвести в сторону — да, но сейчас отводить было некуда. Превращение Хлыста в шест тоже не помогло бы. Павел и Ирина ударили одновременно. Два хлыста завязались узлом, на который и пришёлся удар некромантского тесака. Некромант быстро сориентировался и, снова сделав нехитрый выбор метнулся к Ирине, скользнув мечом по её Хлысту. Лихарвель легко распустила узел на оружии и закрылась одним из защитных узоров. Если не знать секрета, то пробить такой узор невозможно. Некромант секрет знал.

Меч ткнулся в открывшуюся брешь, и Хлыст мгновенно опутал лезвие. Некромант, прекрасно знавший, что получится, отбросил тесак и пустил в ход когти. Лихарвель успела отбросить своё оружие и перехватила руки вампира. Кэнреол метнулся к некроманту и ударил в спину. Пришлось применить скользящий удар, а не проникающий, иначе досталось бы и Ирине, но даже такого хватило.

Некромант с рычанием свалился на земляной пол — Хлыст Павла повредил позвоночник, а такая травма даже вампира выводит из строя. Впрочем, не всего вампира, а только части его. В данном случае — ног. Лихарвель отпустила Некроманта и отпрыгнула в сторону, справедливо полагая, что Павел с Хлыстом справится быстрее.

Кэнреол нанёс удар. Это и стало ошибкой. Под полами плаща некромант прятал до поры до времени заначку. И он всё-таки оставался сильнее и быстрее каждого из Истребителей в отдельности.

Хлыст оказался зажат клещами. К слову сказать, клещи тоже были сделаны на крови. Очевидно вампир-некромант и инструменты предпочитал вампирские. Некромант оттолкнулся рукой от пола (ноги были ему пока не подвластны) и взмыл в воздух. Как уже говорилось, для полёта вампиру нужна плоскость.

Некромант крутанулся волчком, наматывая на себя Хлыст и оказался рядом с Павлом. Свободной рукой, в которой появилась вторая часть заначки — внушительных размеров крюк — он нанёс удар снизу. Павел перехватил руку, но слишком поздно. Левую ногу пронзила острая боль. Крюк ударил в бедро, в опасной близости от паха. Если бы не блок, лежать бы Павлу с распоротым брюхом.

Несколько секунд Кэнреол и некромант давили друг на друга. Павел старался "сняться с крючка" и одновременно прогнать энергию по Хлысту. Ни то ни другое не удавалось.

Лихарвель кинулась на помощь, даже не удосужившись поднять свой хлыст.

"Нет!" — мысленно крикнул Павел, прекрасно понимая, что без оружия такого противника им не одолеть. Ирина не послушалась. Некромант встретил её ударом ноги — спиной мозг сросся довольно быстро. Тут же он вырвал крюк из тела Павла и полоснул Ирину по груди.

Павел сделал единственное, что ему оставалось. Рухнул на землю, увлекая за собой некроманта. Правда, итог был не очень впечатляющим — он добился лишь того, что Лихарвель снова ушла на безопасную дистанцию.

— Ну ладно! Хрен с тобой, деревня! — раздался голос Ванрель.

Всё это время Вентру не вступала в бой по одной простой причине. По этой же причине, собственно говоря, Истребители и были ещё живы. Мария вела ожесточённую ментальную дуэль с некромантом. Тому приходилось драться на два фронта. Все таланты Вентру пропали втуне, что окончательно привело вампиршу в ярость.

Удар мечом-катаной с наскока оставил глубокую рану на плече некроманта, который только-только поднялся на ноги. От следующих трёх ударов вампир ушёл серией быстрых, скользящих движений. Четвёртого не последовало — некромант оказался совсем рядом с Вентру, перехватил руки Ванрель и швырнул вампиршу на землю. Последовал точный удар по почкам и вампирша скорчилась на полу.

Некромант протянул руку в сторону, и его меч подпрыгнул в воздух, стряхивая с себя Хлыст Ирины. Вампир перехватил меч, занёс его над головой и...

— За Нео! — прохрипела Мария и нанесла фирменный удар-молнию клана Вентру.

Все вампиры Камарильи и Шабаша, хоть немного связанные с наукой, постоянно ломали голову над этим ударом. Почему именно Вентру могут ускорять лишь часть своего тела, руку например, до скоростей, превышающих пик их возможностей в несколько раз? Почему не Бруджа, которым сам Дьявол велел овладеть всеми приёмами боя?

Ответа на эти вопросы не знали даже сами Вентру. Они могли наносить воистину скоростной удар, и всё тут. Этому искусству обучались долго и старательно. Марии-Ванрель удар всегда давался с трудом. Из десяти попыток три удачных — это был её личный рекорд. Ярость ли помогла вампирше, или просто именно на этот момент пришёлся один из трёх ударов?

Ванрель ударила, не поднимаясь с земли. Ни некромант, ни Истребители (те, что были сейчас в сознании) не увидели даже размытого подобия меча. Просто поза Марии внезапно изменилась, а некромант лишился руки. Вампир непонимающим взглядом посмотрел на отсечённую конечность, продолжающую сжимать оружие.

— Чёрт, — сказал некромант, прежде чем боль прорвалась даже сквозь вампирские заслоны.

Некромант скорчился на полу, попытался зажать обрубок левой рукой, но видимо забыл, что в ней он ещё сжимает крюк. Острие воткнулось прямо в кровоточащую рану (густая вампирская кровь, понятное дело, не могла хлестать фонтаном), что окончательно лишило вампира рассудка. Обезумевший некромант махнул крюком наугад и, что самое удивительное, попал.

Крюк воткнулся в шею Ванрель — вампирша не успела уйти на безопасное расстояние. Положение надо спасать, — понял Павел. С трудом зажимая свою рану одной рукой (разорванная бедренная артерия — не шутки, всё-таки), Кэнреол полез за пистолетом. С трудом прицелившись в вертящегося на месте и ничего не замечающего некроманта, Павел надавил на курок. Он стрелял одиночными — очередь вырвала бы пистолет из порядком ослабевшей руки.

Две пули на крови прошили насквозь грудную клетку некроманта. Третья застряла в многострадальном позвоночнике. Четвёртая раздробила бедро. Пятую Павел выпустить не смог — пистолет просто вывалился из руки. Некромант свалился на пол. Хотелось верить, что замертво.

Павел обвёл поле сражения мутнеющим взглядом. Макканар уже шевелился — заклинание-ловушка, хоть и было сильнее первого, но причинить серьёзный вред вампиру всё равно не сумело. Хэньшер просто разрывался на части. Он пытался удержать тело Лэнхарока в целом состоянии, и беспомощно смотрел на остальных вампиров, прекрасно понимая, что им немного целительной магии тоже не помешало бы. А где Мишка?

Гуль нашёлся быстро. Он застыл в позе, какую любой может увидеть, если посмотрит на фотографии бегущих спринтеров. Очередная звезда некроманта просто напросто заморозила гуля в воздухе, когда тот решился, наконец, вступить в бой. Хорошо хоть, заморозка не была произведена буквально — льдом и холодом. Ещё работа для Хэньшера...

Павел помотал головой. Он наконец-то удивился — рана была опасной, но в памятном поединке с Алексеем-Мессией он был изранен ещё хуже. Так почему же всё плывёт перед глазами? Яд! Шутка насчёт трупного яда на клыках собаки оказалась пророческой.

Павел ещё успел заметить, как оклемавшийся Макканар осторожно подошёл к телу некроманта и одним взмахом отрубил ему голову. Правильно, так надёжней...

Кэнреол обессилено прижался к земле.

Он не потерял сознания, нет. Это было скорее похоже на забытьё. Его ощущают заболевшие люди. Павел думал, что, став вампиром, навсегда избавился от подобных ощущений. Пустая надежда...

Павел ощутил, как яд медленно расползается по телу. Если бы в его жилах текла человеческая кровь, он был бы уже на там свете. Вообще-то, при использовании сыворотки кровь становится похожей на человеческую, но в боевой трансформе вновь густеет.

Внезапно продвижение яда остановилось. Вместе со временем. Как будто удалось "разогнать" не всё тело, а только мозг.

Жив ещё? Удивительно...

Зверь, зараза... Ты где был, мать твою! Почему не предупредил, кто нас тут ждёт?

По-моему, знамений было более чем достаточно.

Мы думали...

Мало думали. У вас не хватило смелости сделать ещё один шаг в рассуждениях. Всего-то надо было предположить, что вас ждёт вовсе не некромант. Точнее, не столько некромант, сколько вампир. Даже песня про вампиров вам попалась, а вы стормозили. Вот теперь и получайте.

Мы все живы!

Ну это только пока. Сам-то уже одной ногой в могиле. Радуйся, хоть, что весь яд достался тебе одному. Ирке, конечно, тоже перепало, но доза не смертельная. А Вентру так вообще ни досталось не капли.

Самопожертвование — это хорошо только для Охотников. Мы предпочитаем и спасти близких, и самим не подохнуть.

Ну так не лежи как бревно! Борись! Яд-то простенький, хоть и редкий в наших краях.

Ничего не осталось делать, кроме как бороться, хотя Павел не имел ни малейшего представления, как это сделать. Но знание пришло. Из крови, из памяти Малкавиана. Смутное и неясное, но — знание. Павел не пытался изменить яд, подсознательно он понимал, что это не возможно. Изменилась его кровь. Теперь она стала не дорогой для смертоносной субстанции, а наоборот — крайне враждебной средой. Частицы крови набрасывались на молекулы яда и буквально пожирали их. По телу разливалось блаженное тепло. Когда последняя частица яда была уничтожена, кровь вернулась в своё первоначальное, густое состояние. Время вернулось в нормальную колею.

Ты быстро учишься...

Павел открыл глаза — слабость исчезла бесследно.

С удивлением он понял, что вся процедура обеззараживания заняла несколько секунд — Макканар даже не успел убрать клинок, которым отделил голову некроманта от туловища.

Хэньшеру хватило этих секунд, чтобы довершить заклятие "первой помощи" для Хэньшера. Он метнулся к Павлу.

— Я в порядке, — ответил Павел, махнув рукой, — остальным помоги...

Вставать Павел пока не рискнул — яда нет, это правда, но когда вместо ноги у вас рваная рана, из которой торчат обрывки артерии — это вам не шутки. Хэньшер нагнулся было над Неошраком — и, безнадёжно взмахнув руками, бросился к Ванрель.

"Неужели мёртв..."

Мария зажимала раненую шею руками и отпихивала Тремера локтём. Очевидно, она тоже была в относительном порядке. Крюк некроманта прошёл рядом с ярёмной веной, но если вы пытаетесь убить вампира, никакое "чуть-чуть" считаться не будет. Лихарвель уже пыталась подняться — очевидно, весь яд с крюка достался Павлу.

Хэньшер помедлил секунду и направился освобождать гуля. Лихарвель поднялась и подбежала к Павлу, поминутно прижимая к затянувшейся ране руки и морщась от боли.

— Пашка...

— Ирка... Ох! Осторожней, у меня тут нога немного порвалась.

— Ты когда вырубился, я чуть с ума не сошла...

— И это мне Малкавианка говорит.

— Молчи уж... Лечись, давай. Тебе помочь?

— Сам справлюсь.

— У тебя кровь во фляге осталась? А то возьми мою...

— У меня есть, спасибо.

Павел соединил-таки разорванную артерию, вытащил сгусти окончательно затвердевшей крови из раны и теперь вкладывал всю энергию в регенерацию. К его удивлению, сил было в достатке, словно и не было драки, противостояния с некромантом в позиции "сидя на крюке". Словно и не было яда. А может именно благодаря яду, который поглотила кровь, Павел и ощущал сейчас прилив сил?

Рана срослась не очень удачно. Шрам ещё некоторое время будет держаться. Оружие на крови, понятное дело. Но хоть ходить можно, не опасаясь за своё драгоценное здоровье. Павел осторожно поднялся на ноги, Лихарвель приготовилась поддержать. Обошлось без падений. Правда на левую ногу в бою лучше не надеяться, когда дело дойдёт до драки. Ну и ладно. Не Бруджа всё-таки, чтобы ногами кренделя вертеть. Стоп, а что там с нашим Бруджа-то?!

Павел услышал плач. Кто-то плакал, поначалу тихо, но потом плач перерос в самые настоящие рыдания. Павел обернулся и увидел очень неприятную картину.

Ванрель стояла на коленях возле тела Неошрака и рыдала, закрыв лицо руками.

"Ванрель будет плакать" — вспомнил Павел. Разгадка фразы из сна пришла сама собой. А ведь Павел так и не сказал об этой фразе никому из Истребителей. Понадеялся, что всё обойдётся...

"Какой же я кретин! Ну как я мог не понять, что Ванрель никогда не будет плакать из-за боли и вообще из-за чисто своих, личных неприятностей. Такие как она могут плакать только когда беда происходит с их близкими, друзьями... с их возлюбленными... Она ведь любит Никиту, как я раньше-то не понял. Или мы все поняли, да решили — пусть сами разбираются. Только сам Неошрак так и не понял. Или тоже понял? Потому и терпел все подначки нашей готессы? Так почему же он так и не ответил на её чувства? Хоть отказом, хоть презрением... Ну почему? Не такой он вампир... был... чтобы издеваться над друзьями. Скорее всего, действительно ничего он не замечал, наш наивный Неошрак. Отличный боец, первоклассный Истребитель, хладнокровный убийца — и в тоже время так и не понял, что его могут полюбить. Как же он жил-то? Видать плохо ему было до обращения-то. До невозможности плохо. Не спортсмен, ясно видно, очки свои эти носил... блин он их носил даже когда вампиром стал и глаза исправил! Ну не мог же он быть изгоем, "ботаником", "очкариком" и прочее... Он же такой... Вот он и не рассказывал почти ничего о своей жизни... Люди, мать вашу, вы же сделали из него человека, не умеющего любить! И что теперь? Теперь девушка, которая его полюбила, плачет над его трупом и даже не знает, кем она была для него..."

— Ване, не плачь, живой он, — бросил Хэньшер, не прекращая шаманить над "замороженным" гулем.

Ванрель не слышала.

Кэнреол удивлённо посмотрел на труп... нет, получается, что всё-таки на Неошрака, а не на его бездыханное тело. На отсутствие дыхания и сердцебиения можно было начихать с высокой колокольни, но ведь Кэнреол вслушивался не в это. Он искал отголоски энергии, вампирской силы. Ничего этого не было. Да и Ванрель не стала бы рыдать тут просто так. Павел и Ирина подошли ближе. Ничего.

Хэньшер закончил заклинание, невидимые оковы исчезли и гуль сорвался с места, продолжая свою атаку. Судя по всему, он и не заметил что случилось, пока он был в отключке. По крайней мере он даже не сразу остановился от удивления и ещё долго смотрел на труп некроманта, пытаясь понять, каким образом всю работу сделали без его участия. Хэньшер, тем временем, подошёл в Неошраку.

— Живой он, — повторил Тремер и аккуратно потряс Ванрель за плечо.

Вампирша с надеждой взглянула на Хэньшера:

— Ты... Ты не врёшь?

— А смысл? — фыркнул Тремер и присел на корточки рядом с телом, — он жив. Вы не можете этого почувствовать. Его будто вышвырнули из тела, так что даже тление началось. Но он жив. Заклинание-то некромантское сбилось, он и вернулся. Только никак не может тело своё заставить работать.

— Гена... спасибо, — прошептала Ванрель.

— Мне-то за что? И потом... радоваться-то рано. Кроме этого, что-то с ним ещё случилось, я чувствую, только не могу понять, что. Ох, непростое это заклятие было, специально под нас, вампиров заточенное. Стой! Лучше не прикасаться к нему! Мало ли что!

Ванрель испуганно отдёрнула руку — она хотела погладить Неошрака по щеке. Наверно она прикоснулась бы к нему первый раз за всё время знакомства.

— Ты можешь ему помочь? — спросил Павел, избегая смотреть на Марию. Он чувствовал себя виноватым, что не разгадал сон и видение.

Хэньшер лишь покачал головой.

— Он держится, но связь с телом такая хрупкая, что любое заклятие может его добить. Он должен сам очнуться. Я пойду пока Виктора подлечу. Ему сейчас, может и хуже — он всё чувствует, что с его телом творится...

— Да, конечно...

Лэнхарок действительно было плохо, но он мужественно сдерживал стон. Правого лёгкого у него практически не осталось — лишь мешанина из костей и тканей. Хэньшер перекрыл доступ крови из порванного органа в дыхательные пути, чтобы Гангрелу не приходилось давиться своей же кровью. Осколки костей он уже удалил, предстояло самое сложное — практически заново отрастить лёгкое и рёбра. Если бы некромант сумел ударить хоть небольшой долей энергии через свой клинок, всё было бы кончено — сердце было бы повреждено, кровь не смогла бы передать энергию в мозг и Гангрел умер бы. Но у него не получилось, отчасти потому что сам Лэнхарок сопротивлялся, как мог, отчасти благодаря Ванрель, которая отвлекала некроманта ментальными атаками.

— Тихо Лэн, тихо, — успокаивал Гангрела Хэньшер, — сам не пытайся восстановиться, от боли с ума сойдёшь... А ты думал почему такие раны смертельны? А потому что если вампир лечится сам, то не выдерживает боли и уже не может лечиться, вот и помирает. Лёгкое заново вырастить — это не шутка. Лежи лежи, я сам всё сделаю. Если заклинанием регенерацию подстегнуть, боли будет гораздо меньше. Но потерпеть придётся, да. И говорить не пытайся. Для этого воздух нужен, надо его лёгкими качать, а у тебя что в груди делается?..

— Из Хэньшера получился бы отличный доктор, — сказал Павел, прислушиваясь к бормотанию вампира-колдуна, — он Лэна вытянет, я уверен. И Никитос сам себя вытянет, — добавил он.

— Никита, — прошептала Ванрель, — ты меня слышишь? Ответь... пожалуйста.

— Не слышит, — покачал головой Макканар, — Но я его чувствую. Слабо так...

— Как это? — удивился Кэнреол.

— Ну мы же да-харм, — ответил Бруджа, — это словами не объяснить.

Ванрель вскочила на ноги.

— Словами! А может он импульс услышит?

Вампиры только развели руками.

В ментальном пространстве потекли слова Ванрель. Она звала Неошрака. После пяти минут ожидания остальные Истребители решили экранироваться от импульсов, чтобы иметь возможность поговорить спокойно.

Первым, кто начал разговор, был гуль.

— Что тут произошло вообще? Мне объяснит кто-нибудь, нет?

Пришлось объяснять. Павел быстро ввёл Михаила в курс дела. Гуль загрустил — ему опять не удалось проявить себя.

— Кстати! — Хэньшер на миг оторвался от пациента, — Тебя, Мишка, поймали в хитрую ловушку. Специально для гулей.

— Опаньки! — удивился гуль, — он что, знал, что я здесь буду?

— Получается, знал. Вдобавок, если вы не заметили, он знал что мы вообще придём сюда. Чтобы такую штуку нарисовать, надо ночь на коленях проползать.

— Совсем весело, — помрачнел Павел, — ну-ка, обыщем туловище покойного. Сдаётся мне, там может кое-что интересное найтись.

Туловище обыскали. "Кое-что" действительно нашлось. Один из амулетов Павел разгадал и сам — он помогал отразить Ауры Малкавиана. Со вторым было неясно. Хэньшер пообещал изучить амулет, как только закончит с Лэнхароком, и Кэнреол спрятал медальон в карман до поры до времени.

— Он знал, что в команде будет Малкавианец, — подвела итог Лихарвель.

— А этот круг, который пули тормозил? — подхватил Макканар, — Он был уверен, что него будут стрелять. И к рукопашной с Лэнхароком он был готов. Чувствуете?

— Он знал, что в команде по крайней мере один первоклассный стрелок, — сказал Павел, — Похоже я знаю, для чего второй амулет. Ване!

Ванрель на мгновение прекратила звать Неошрака и нетерпеливо повернулась к Павлу.

— Тебе такой амулет не знаком? — Кэнреол перебросил вампирше медальон.

Та повертела амулет в руках и нахмурилась.

— Нам про такие рассказывали. Если на противнике такая фигня весит, а ты сам не старейшина, то твои ментальные атаки враг отразит очень легко. То-то он так спокойно и на мечах бился и со мной воевал!

— Вот оно как... — задумчиво произнёс Павел, — А ловушки которыми он Мака и Нео подловил, ставились именно из расчёта на бойцов Бруджа. И при этом — ничего чтобы раскрыть маскировку Носферату или развеять иллюзии Тореадоров.

Вампиры переглянулись. Кто-то должен был решиться и сказать вслух то, что уже было ясно всем. Кэнреол решил, что ему как командиру придётся взять эту обязанность на себя.

— Он знал, что мы придём, он знал состав нашей команды, и он подготовился. Он не мог нас засечь вчера вечером, когда мы только получили задание, а быстрее чем за ночь, такую звезду не рассчитать и не нарисовать.

Павел обвёл взглядом свою потрёпанную команду.

— Кто-то навёл, — заключил он, — и я догадываюсь, кто.

Никто не успел спросить, кто же именно настучал на Истребителей.

Ванрель в этот момент ещё раз позвала Неошрака ментальным импульсом. И ответ пришёл.

"Я слышу!"

Неошрак дёрнулся и открыл глаза.

Ванрель радостно вскрикнула и снова заплакала — на этот раз от счастья. Неошрак несколько раз моргнул и вдруг сделал глубокий вдох. Необходимости в этом не было, значит...

Неошрак резко выдохнул воздух. Из раскрытых губ вылетело облако серой пыли.

— ...! — слабым голосом сказал Неошрак и тут же болезненно скривился.

Хэньшер подскочил на месте, поставил регенерацию лёгкого Лэнхарока на автомат и бросился к Бруджа.

— Не шевелись и не говори ничего! — сказал Тремер и поднёс руки к голове Неошрака.

Ничего не обнаружив, он провёл рукой над грудью Бруджа, уже не боясь использовать нормальное сканирование.

— Действительно: ...! — нахмурился Хэньшер.

Некоторое время он прислушивался к тому, что творится в груди Неошрака, потом почесал в затылке.

— Мда... Непонятно. Получается что заряд нашего вампира-некроманта после удара просочился внутрь Неошрака, там распался до состояния пыли... Вот теперь и терзает бойца... Терзает ведь, Нео?

— Да, — шепнул Неошрак и снова скорчился от боли.

— Молчи, говорил же тебе! Мысленные импульсы для слонов придумали, да?

— Как его лечить? — перебил Хэньшера Павел.

— А никак. Я боюсь, что от моего заклятия эта пыль снова в полноценный заряд соберётся. Нео её должен сам вывести. Если кашлять хочется, кашляй не стесняйся, понял, Никита?

"Понял" — на этот раз Неошрак ответил импульсом.

— Значит будем ждать, — кивнул Хэньшер, — Пыль сама и выйдет, как мокрота у человека, когда он горлом мается. Держись, боец, а я пойду стрелка на ноги ставить. Кстати, если у кого донорская кровь осталась — выпейте глотка по два, про запас и мне сдайте, лады?

Вампиры полезли за флягами.

— Ты давай, лечи их, — сказал Павел, — А я, Лиха и... Мишка пойдём по дому пошарим. Может, найдём что. Например узнаем, из какого клана или Линии Крови наш некромант.

Гуль расцвёл. Наконец-то ему дали задание!

Хэньшер только хмыкнул:

— Это я тебе и так скажу. Не зря же я этим кланом так восторгался. Это Джованни. Знаменитые вампиры-некроманты. Знаменитые в определённых кругах, конечно. Кстати, клан считался уничтоженным сразу после разгрома Саббата. Всегда мечтал добраться до их знаний. Вот и добрался на свою голову. И знаете, ребята, мне уже не хочется с ними беседовать.

— Это правильно, — кивнул Павел, — Но мы...

— Ой! — вскрикнула Ванрель.

Вампиры выхватили оружие, готовые к чему угодно (не так-то просто заставить Ванрель ойкнуть!), но то, что они увидели было совсем уж неожиданным.

Котёнок, тот самый, которого хотел зарезать Джованни, и которого Хэньшер откинул подальше, всё это время долго и упорно полз к вампирам. Струйка крови тянулась за ним следом обозначая путь. Первым, до кого добралось раненое животное, была сидящая около Неошрака Ванрель. Котёнок ткунлся мордочкой в руку Марии.

Вампирша осторожно прикоснулась к ослабевшему зверьку.

— Хэнь! — позвала она, — поди сюда. Ты можешь его вылечить?

— Чего?! — вытаращил глаза Хэньшер.

— Того! Если бы этот котёнок не попытался из круга выбежать, заклинание получилось бы. Нео бы так легко не отделался. Да и мы лежали бы все кучками праха.

— Если уж на то пошло, то это Лэнхарока заслуга. Он его позвал.

— Если бы я не напала на Некроманта, котёнок бы не вырвался! — парировала Ванрель.

— Может, хватит? — вмешался Павел, — Делить победу вздумали... Словно люди какие-то.

Хэнь и Ване опустили глаза.

— На правах командира, — продолжил Павел, — постановляю: котёнка вылечить и принять в отряд.

— Спасибо, Кэн! — улыбнулась Ванрель.

Хэньшер махнул рукой. Он лично не думал протестовать против излечения зверя, благо это можно было сделать без ущерба для остальных пациентов. Но подойдя к котёнку, он нахмурился:

— Блин, да он подыхает уже!

— Ну так лечи!

— Как? Он же не вампир, у него регенерации нет!

— Не вампир? — Ванрель прищурилась, — Ну ладно!

Для себя она решила, что именно котёнок, поверивший вампирам и выбравший их, а не некроманта, является настоящим спасителем Неошрака. И оставить зверька умирать она просто не могла. И потом, она любила кошек.

Ванрель полоснула по запястью когтем и поднесла руку к пасти котёнка. Усилием воли она сделала консистенцию крови более жидкой. Про себя она зашептала старинные формулы древнего обряда, который позволял сделать человека подобным вампирам без всякого Становления. Точнее — гулем. Сейчас уже мало кто помнил, что гулем могло стать и животное. Это было даже легче — не требовалось желание зверя.

— Машка, ты что творишь? — Эту фразу, только с разными вариациями произнесли все вампиры, имеющие возможность говорить.

Котёнок глотнул раз, другой, и вот он уже присосался к запястью вампирши не хуже пиявки. Кровь перестала течь из раны от кинжала некроманта, зверёк даже сумел подняться на лапы.

— Ну всё, хватит, — сказала Ванрель и убрала руку, — полечился и ладно. Теперь у меня будет свой гуль! — объявила вампирша, — кто-то возражает?

— Нисколько, — ответил за всех Кэнреол, — у меня как раз ещё с Вольно Охоты разрешение на гуля осталось. Их ведь два было, второе я не стал тратить. Вот и передаю разрешение тебе, Ванрель.

— Благодарю, — официальным тоном ответила вампирша.

— Что ж, я почти разгадал свой первый сон, — сказал Павел, — теперь ясно, что это за "кошка-вампир" была. Ещё бы понять, что означает "Охотник-вампир"...

* * *

Всё-таки вампиры решили провести обыск дома некроманта. Как оказалось — не напрасно. Было найдено множество источников информации. Начиная простыми листками бумаги и кончая пергаментом и деревянными дощечками. Судя по всему, Джованни хранил всё знание, доступное своему клану. Наверняка что-то пропало безвозвратно вместе с памятью самого некроманта, но всё равно — находки были бесценными.

Но самым важным стало не это. То, ради чего и были затеяны поиски, нашёл Михаил. Простой мобильный телефон. Даже странно, что ни Павел, ни Ирина не обратили внимания на такую простую вещь. Павел взял у Михаила телефон и повертел в руках. Потом, повинуясь интуиции, проверил входящие звонки.

— Вот так! — довольно сказал Павел, — Как я и думал. Теперь-то мы его поймаем с поличным!

Последний звонок на этот номер был сделан прошлым вечером. Через полчаса после того, как Павел получил от Шаккерона задание.

В записной книжке некроманта звонивший был записан под именем "Хармас".

figlio d'un cane(ит.) — сукин сын

Сol cavolo! (ит.) — фиг тебе!

siero del diavolo (ит.) — чёртова сыворотка