Потому что я зомби. Кусь 4

— Эко тебя раскорячило.., — протянула я, заглядывая в яму.

Лесник, чьим творением являлась сия замечательная полянка с двенадцатью звериными ловушками, мирно почил уже лет двадцать тому назад. Жителей деревни кормила река, потому хороших рыболовов там было гораздо больше, чем даже плохих охотников. Порой подростки гоняли зайцев да перепелов, но до старых звероловных ям дела им не было. Знали, куда соваться не следовало, и стороной ходили. А забывчивым я напоминала лично.

Маскировочный слой из дерна и лапника я обновляла дважды в год, но вот колья не трогала. По весне, когда Уна выплескивалась через берега, ямы, как и все вокруг, затапливало капитально. Дожди тоже не были редкостью для этой болотистой местности, а потому в ловушках круглый год царствовала темнота и сырость. Особенности здешнего климата и спасли ловчему жизнь. Деревянные колья сгнили и рассыпались прахом под весом мужчины. Но кое-где между ними лесник прикопал кованные металлические гарпуны для охоты на крупную рыбу. И в этот раз один из них поймал действительно ценную рыбку...

— Ты не похожа на тварь, — простонал мужчина, задрав подбородок к свету.

— А ты на ловчего, — парировала я. — С холодным умом тварей гонять надо, чтоб так глупо не попадаться.

Через проделанную воином дыру в маскировочном слое света в ловушку попадало совсем немного. Чтобы разглядеть подробности, я приняла решение убрать остатки "крышки", любовно выплетенной мною из тростника и посыпанной прелой листвой.

— Сейчас я к тебе солнышко впущу,— прокомментировала я свои действия.

Менее минуты ушло на то, чтобы скатать маскировочную сеть. Правда, добычу мою в процессе слегка присыпало мусором, но это бытовые мелочи, отряхнем. Отерев руки о драные штаны, вновь свесилась вниз:

— Солнышко не слепит?

— Любопытно, почему оно не слепит тебя, — со стоном огрызнулся ловчий. — Амулет? Зачарованная одежда?

— Приготовься, я спускаюсь, — хмыкнула я вместо пояснений.

Спуск по склону земляной воронки прошел гладко. Только внизу, чтобы случайно не насадиться на один с ловчим кол, мне пришлось чуть опереться на его плечо. Мужчина глухо застонал и сгреб пальцами землю от боли. И было от чего... После беглого осмотра своей добычи, я пригорюнилась. Не повезло нам с девочкой, не будет у нас защитника этой ночью. Ведь упал ловчий крайне неудачно. То, что он до сих пор жив и даже разговаривает — просто нелепая случайность, потому что гарпун пропорол его насквозь, выйдя из разорванной брюшины. С такими ранами не живут. По крайней мере, в нашей далекой от цивилизации и научного прогресса глуши.

— Если я освобожу тебя, ты умрешь, — не стала я обнадеживать мужчину.

— Ты освободи, а там посмотрим, — рыкнул ловчий с непонятной мне уверенностью в голосе.

— При обратном ходе крюк вынет из тебя внутренности, — решив, что воин не понимает последствия, пояснила я.

— Делай! — решительно велел ловчий.

Неопределенно пожав плечами, перекинула ногу через туловище своей добычи, практически оседлав его.

— Ты хозяин своей судьбе, я сниму тебя с гарпуна. Но что мне делать с девочкой, когда ты умрешь?

— Я ощущаю тебя тварью, но ведешь ты себя как человек, — заглянув мне в глаза, вкрадчиво проговорил мужчина. — Эта девушка очень важна, она не должна достаться пустынникам. Если в тебе действительно больше человеческого, передай ее тайным. Идите днем, хорошо прячьтесь ночью. Двигайтесь к ближайшему городу, помощь уже идет на встречу.

— От тварей не спрячешься, ловчий, — невесело улыбнулась я, — на личном опыте знаю. Обхвати мои руки как можно сильней. И крепись, — будет очень больно.

Подождав, пока охотник на тварей плотно обовьет мои предплечья длинными пальцами, прочно ухватила его за кожаную куртку на груди.

— Рывок на счет три, — выговорила я, приготавливаясь. — Раз, два...три!

Ловчий закричал не сразу, до последнего пытаясь скрыть свою боль. Но подобное может вытерпеть без звука только лишь камень. Страшный, хрипло-гортанный вопль огласил мирную округу. Перепугано захлопали крыльями птицы, притихли насекомые, а у меня волосы на голове зашевелились.

— Ловчий! Народ с вилами сбежится! Тихо помирай! — прошипела я, бережно опуская обессиленного мужчину на землю возле ржавого крюка, что отнял у него жизнь. Хотя нет, на самом деле жизнь у охотника отняла я. Но мне ни капельки не стыдно, только немного скорбно из-за того, что не удалось избежать убийства. Не заведи я его в ловушку, и ловчий уничтожил бы очередную тварь. Мне же умирать категорически не хочется. Каждый борется за жизнь так, как умеет. В этот раз выиграла я.

— Сумка... — из последних сил прохрипел ловчий прежде, чем потерять сознание. Затем плюнул кровавой пеной, закатил глаза и обмяк. Выносливый, долго продержался.

С любопытством заозиралась по сторонам в поисках мешка охотника. Действительно, как я сразу не догадалась? Ведь в закромах ловчего можно найти множество интересных вещичек. Ему все равно, а мне бы сгодилось. Не найдя ничего по сторонам, пригорюнилась: похоже, охотник шел налегке и этот тощий мешочек, притороченный к спине да короткий меч у пояса — все его богатство. Гарпун лесника пронзил поклажу и воина вместе, словно бутерброд с копченой говядиной. Потому мужчина и не сумел воспользоваться вещичками, придавив их к земле своим весом. А кое-что тут все ж таки есть.

Выдернув мешок из-под спины хозяина, обрезала лямку и растрепала тесьму.

— Хм...

Четыре одинаковых пузырька с разноцветными жидкостями, пара накопителей силы да какая-то висюлька, больно опалившая мне руку. Видно против нашего брата амулетик. Что именно должно было помочь ловчему, я понятия не имела. Что вообще может вытащить с того света? Зелье? Сила? Бред. Воскрешать людей не умеют даже самые сильные маги этого мира. Правда, повелители темного семени могут поднять, но только лишь твое тело, пустышку. Дух отбудет туда, где ему и надлежит находиться.

Покрутив в руках пузырьки, вздохнула. Может, в них действительно что-то хорошее, но на себе я проверять не стану. Без подписей для меня они бесполезны, соответственно можно пожертвовать усопшему. Ему они, правда, тоже ни к чему, но просил ведь. Вылью в рот, чтоб совесть очистить. Опрокинув голову ловчего назад, опорожнила все четыре емкости в приоткрытый рот. Попало оно куда надо или нет, знать не могу. Может, это и вовсе на рану мазать нужно... В следующей жизни пусть будет предусмотрительней и инструкции на зельях пишет! Как работают шары-накопители магической силы, я вообще не имею понятия. Один вложила в руку, второй приладила охотнику на грудь. А на последок, шипя и чертыхаясь, накинула на шею ловчему цепочку амулета от нежити. Оглядев плоды рук своих, посчитала долг перед усопшим исполненным, и поднялась.

Уже развернувшись на пятках у тела охотника, вдруг замерла. Ну что же ты, Карания? Неужели ты и впрямь стала так жестока и безжалостна? Ведь у тебя есть кое-что, чем ты могла бы поделиться. Но ты просто отвернулась, и хочешь уйти. Тебе ведь все равно никогда этим не воспользоваться, а у воина возможно есть шанс на милость. Закусив губу от стыда, обернулась к ловчему тихо опустилась на колени. Нащупав под сорочкой теплый амулет, шепнула:

— Надеюсь, ты достоин.

Крошечная крышка поддалась легко, словно открывалась и закрывалась по нескольку раз в день. На самом деле это лишь второй раз за семь лет, причем в первый у меня ничего не получилось. Скорее всего, так выйдет и сегодня, потому что главное условия для чуда соблюсти практически невозможно. Что ж, хотя бы попытаюсь. Перевернув миниатюрный кувшинчик на цепочке над страшной раной охотника, я зачарованно проследила, как на узком горлышке собирается большая прозрачная капля. Бесценное сокровище, одновременно бесполезное практически для каждого. Проводив взглядом сорвавшуюся на рану каплю, хмыкнула:

— Все в твоих руках, воин. Теперь у тебя есть один малюсенький шанс.

Спрятав свою бесполезную драгоценность обратно за пазуху, легко выскочила из ямы. До темноты осталось совсем ничего, а сделать еще нужно многое.