Noblessе Глава 10

Глава 10

Ян сплюнул пахнущую тиной воду и неторопливым, изящным движением руки стряхнул с головы ряску. Под ухом возмущенно квакнуло. Дуку щелчком сбил с плеча нагло надувающую щеки жабу-буйвола, не обращая внимания на ее недовольство, неотрывно глядя на виновника безобразия, смиренно сложившего ручки на груди. Рядом рокочуще рассмеялись.

Ян повернул голову: мастер Тивокка прочесывал когтями гриву, убирая с морды мокрые волосы, ряску, длинные плети водных растений, попутно согнав целый табун мелких жаб, успевших облюбовать его плечи.

— Вот что ты за существо такое, а? — задал риторический вопрос Ян, устало глядя на ковыряющего ножкой землю юнлинга, краем глаза отмечая торчащие из-за узловатого ствола дерева зеленые уши. — Тебя в стан врага надо засылать. К ситхам. Через неделю максимум и тебя выпрут взашей, и сами стройными рядами на Светлую сторону перейдут, прося политического убежища в Храме.

Тивокка снова грохочуще рассмеялся, поднимаясь. С вуки текло, густая длинная шерсть слиплась сосульками. Джинн понуро опустил голову.

— Простите, рыцарь Дуку, мастер Тивокка. Я не хотел. Я нечаянно.

Тивокка фыркнул и, словно здоровенная собака, встряхнулся всем телом. Брызги полетели во все стороны шрапнелью. Ян злорадно оскалился: чистенький Джинн, щеголяющий в кои-то веки белоснежной одежкой посвященного, теперь был весь в пятнышко.

— Теперь я понимаю, о чем вы говорили, Ян, — прорычал на шириивуке Тивокка. — Очень многообещающий юноша.

— Даже слишком, — проворчал Дуку, поднимаясь из пруда, куда он сам и Тивокка свалились, пытаясь избежать несшегося за удирающим тукой Квай-Гона. Туке-то ничего, проскакал по ним, как по деревьям, и удрал, а Ян с Тивоккой брякнулись в гости к жабам, когда виновник переполоха врезался прямо в занятых беседой о высоком джедаев, устроив им незапланированный заплыв.

Впрочем, на Джинна Ян не сердился: в том, что пацан постоянно крутился рядом, пытаясь привлечь его внимание, не было ничего странного, особенно учитывая торчащие из-за дерева зеленые уши — Йода не отказался от надежды свести два одиночества — хотя намерение взять в падаваны Джиетта Дуку озвучил четко и недвусмысленно.

— Настоящий талант! — одобрительно проворчал вуки, невозмутимо выбираясь из пруда. — Беру.

Уши за деревом возмущенно встали торчком. Йода выглянул из-за ствола, явно намереваясь озвучить свое ценное мнение, но было поздно.

— Юноша, — пророкотал Тивокка, подходя к ничего не понимающему Джинну. — Вы окажете мне честь стать моим падаваном?

* * *

То, что ни один план не выдерживает столкновения с реальностью, Ян знал, но не думал, что и в этом вопросе данное правило сработает.

Хотя мог бы и сообразить, по аналогии, так сказать.

И ведь нельзя сказать, что прямо вот все так резко и неожиданно случилось, нет. Джокаста, к примеру, Талле обрадовалась, прислушавшись к твердым фактам, озвученным ей Яном. Она начала присматриваться и приглядываться к девочке, которая старалась подать себя с самой лучшей стороны, одобрительно отмечая жажду знаний, аккуратность, дотошность, а также склонность к логике и критическому мышлению. Процесс сближения не был гладким, но и препятствиями не изобиловал, и через полгода нурийка сияла, как прожектор, на церемонии Скрепления Уз.

Ян тепло поздравил дам, подарил небольшие памятные подарки, оплатил поход в дорогое, но очень уютное заведение с прекрасным меню, с великолепнейшими десертами, облегченно смахнул со лба честный трудовой пот и сконцентрировался на Джинне.

И вот тут нашла коса на камень.

Мастера и рыцари к витающему в непонятных эмпиреях юнлингу относились с легким подозрением. Невзирая на нежный возраст, Квай уже успел немного прославиться, и эта слава была совсем не та, которая привлекает потенциальных учителей.

Неуемная энергия, очень креативное воображение и полная убежденность в том, что все совершается по Воле Силы, слились в коктейль, что напрочь отшибал Кваю хоть какую-то соображалку. Умный и буквально впитывающий в себя знания мальчишка был ходячим бедствием. Он постоянно куда-то лез, что-то искал и даже находил, действовал всем, не успевшим удрать, на нервы и шкодничал в результате со страшной силой.

Как это у него получалось, Ян даже не пытался понять, он молча присматривал другого кандидата в мастера для этого чуда природы и прилагал героические усилия, пытаясь впихнуть Квая хоть кому-то, потому что Йода не успокаивался, продолжая активно пропихивая мальчишку в падаваны именно к Дуку, непонятно почему.

Церулиан в этой кутерьме участия не принимал, он вообще перестал выходить в поле, сосредоточившись на работе с отчетами Теней: удалось еще немного сузить круг потенциальных убийц Анскетта, а ведь еще были и обязанности советника, которые никто не отменял.

Сам Ян временами впадал в философскую депрессию, пытаясь понять, кто же именно сможет обуздать стихийное бедствие в лице Квая. А выбор подходящего индивидуума действительно был не так прост, как могло показаться. К примеру, все мастера и рыцари, которые больше склонялись к использованию Объединяющей Силы, отпадали сразу: Джинн ни в грош не ставил консулов с их видениями будущего, прошлого и настоящего, со скрипом признавая авторитет лишь Йоды. Дальше — потенциальный мастер должен был иметь хорошее чувство юмора, очень терпеливый характер и уметь донести свою точку зрения даже до полного идиота, не давя авторитетом. Ян это видел в Джинне — готовность в ответ на малейшее давление ответить сопротивлением, сделать ровно наоборот, а не так, как от него требуют. При этом Квай уже сейчас считал, что именно его мнение правильное и все, что он делает, тоже правильно.

Думать, что начнется, когда Джинн вступит в славную пору подросткового бунта, когда гормоны отключают мозг полностью, не хотелось во избежание нервного срыва.

В общем, характерец у Джинна был своеобразный, он, конечно, немного подкорректируется обучением, но именно что немного. Ян прекрасно понимал, что он, со своим авторитарным характером, абсолютно не годится в наставники к мальчику, это будет не обучение, а сплошное мучение, которое, он это отчетливо ощущал, закончится плохо, поэтому мягкому, но настойчивому давлению Йоды противился изо всех сил. И сейчас, когда мучения увенчались успехом, можно было наконец показать Йоде композицию из трех пальцев и представить всем Мику как своего падавана.

Джиит Яну нравился. Рослый бронзовокожий мальчишка с шапкой темных кудрявых волос на голове вызывал уже сейчас какое-то подспудное ощущение основательности. Он был энергичным, но не суетливым, любил докапываться до важных, но не очевидных на первый взгляд мелочей, обладал веселым и добродушным характером — самое оно для Яна, они должны были отлично подойти друг другу.

А еще Мика обладал ценным качеством — он умел слушать собеседника.

На представлении падавана Совету Йода буркнул нечто одобрительное, но смотрел на Яна все равно с некоторой укоризной. В принципе Ян своего самозваного мастера понимал: с точки зрения силы Джинн был отменным приобретением, кроме того, он отлично вписывался, подходя по духу к родословной бунтарей и упрямцев.

Но Яну его душевное спокойствие и целая психика ни в чем не повинного ребенка были важнее амбиций древнего джедая. К тому же Узы Силы с Джиитом завязались легко и просто, что свидетельствовало о том, что расчет Яна был совершенно правильным. Он не обладал способностью консулов видеть грядущее во множестве вариантов, но у него была развитая интуиция и логическое мышление, а также выработанное годами умение анализировать, что в совокупности давало практически полноценное прозрение. Ян тяжело работал, дисциплинируя себя, развивая не только способности к тактике, но и к стратегии, и это уже давало свои плоды.

Вот, даже Джинна удалось пристроить в хорошие руки!

А значит, все получится... Когда Ян решил, что возьмет Мику в падаваны, то загадал: если удастся сплавить Джинна кому-то в течение года, значит, его выбор — абсолютно правильный. Да, пришлось взять на себя обязанности раньше, чем он планировал, но это не страшно, главное, что Мика — парень умный, лезть на рожон не будет, а будет активно учиться и слушать своего мастера, исполняя требования без лишних разговоров — особо ценное умение в связи с тем, что — Ян с неприятным холодком это обнаружил — никто не собирается давать ему положенные несколько лет адаптации.

Обычно джедаи, взявшие падавана, первые три года минимум оставались в Храме, по возможности. Им максимально сокращали миссии в поле, если куда-то посылали — то или в одиночестве, если это опытный мастер, или в компании с кем-то, но падаван оставался в Храме, под защитой. Это был разумный и логичный ход: выпускать ребенка в галактику было опасно, дипломаты начинали разъезды лет с пятнадцати минимум, когда и мозги хоть какие-то в голове заводились, и умение выживать в поле нарабатывалось хоть немного.

Яну таких поблажек никто делать и не подумал, как он отметил, Сенату было плевать, что падавану, сияющему рядом с мастером щербатой улыбкой, немногим больше одиннадцати, а Совету Примирения тоже оказалось все равно. Церулиан в ответ на эмоциональную речь Яна только поджал губы: в последнее время кореллианец начал шерстить выдаваемые Сенатом запросы, углубляясь в прошлое, и что-то его все сильнее беспокоило. И для подозрений были причины: уже следующая выданная Яну миссия была на рыцаря с падаваном, и при этом на охваченной войной планете, никак не мирная дипломатическая рутина, которую старались выдавать впервые ставшим наставниками джедаям.

Долгий разговор с Церулианом дал свои плоды: в поездку Ян отправился в компании не только Джиита, но и двух Теней, имеющих опыт телохранителей — он не собирался рисковать жизнью ребенка. Да, любой юнлинг, воспитывающийся в Храме, уже к десяти начинает превращаться в боевую машину, пока еще клинящую, не очень шуструю и не имеющую достаточно прописанных протоколов, но ребенок остается ребенком, а при желании и имея возможности можно убить или взять в плен даже взрослого джедая, не то что малявку, практически не выходящую из дома.

Поездка прошла рутинно: репутация Яна сделала на этот раз свое черное дело, и договаривающиеся стороны хоть и посматривали косо, но оспаривать принятое им решение с оружием в руках не рискнули. Ян осторожно выдохнул, постучал по ближайшей деревянной поверхности, подхватил падавана и направился домой. Следующая миссия прошла, ради разнообразия, настолько уныло и скучно, насколько тягомотными могут быть переговоры двух сторон, имеющих противоположное мнение, но расслабляться себе Ян не позволял.

Такой подход себя оправдал, когда пришлось прорываться с боем после завершения очередной нудной миссии, где джедаи присутствовали в качестве "свадебных генералов". Ян рефлексиями не страдал, а теперь, когда с ним находился ребенок, и вовсе перешел в параноидальный режим, поэтому действовал в привычном стиле, уничтожая всех, кто попал в поле зрения, оставив только одного покалеченного для допроса в полевых условиях.

Услышанное не понравилось: их не просто хотели убить, приоритетной целью стал Мика.

От одной мысли о том, что на мальчишку открыли охоту, Ян пришел в бешенство. Он тут же связался с Церулианом, передал просьбу о выделении пары Теней для расследования, а сам принялся шерстить всех, кого упомянул допрашиваемый деваронец: оставлять за спиной посмевших покуситься на святое Ян не собирался. К тому же среди нормально воспитанных джедаев, работающих в поле, действовало негласное правило: покушавшихся на жизнь падавана уничтожали в назидание остальным. Ян это правило одобрял целиком и полностью, со своей репутацией оставить наглецов безнаказанными он не мог, да и не хотел, и следующие несколько дней посвятил тому, что методично шел по цепочке от нанятых головорезов до заказчиков, показательно выпалывая эти отравляющие все живое сорняки со светлого лика галактики.

Мика поначалу был шокирован, да и потом тоже, но Ян не собирался как-то скрывать или маскировать свои действия. Он подробно объяснил, что делает и почему, прочел множество лекций о том, как надо вести себя по отношению к различным разумным и что делать в ответ на определенные действия, хотя и немного ограждал психику ребенка, не давая смотреть на разворачивающуюся бойню или участвовать в допросе: ему только нервного срыва не хватало.

Спешно примчавшиеся Тени, маскирующиеся под обывателей, подхватили эстафету, и Ян с Микой вернулись на Корусант, где их ждала неприятная новость: на Церулиана совершили покушение.