|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 8
...Он где-то там, по другую сторону бури. За спиной Даны. Ореховые глаза. Седина в волосах. Кожаная куртка, совсем не соответствующая эпохе и миру. Внутри что-то замирает и рассыпается на части. Сейчас он слишком похож на себя прежнего. Каким был до Посвящения. Когда стоял на ступенях резиденции светлых после суда. И взгляд... Изучающий. Сосредоточенный. Жадный.
Он разглядывает меня, будто видит впервые. И я отвечаю тем же. Смотрю. Запоминаю каждую деталь, которую могу разглядеть. В нем что-то изменилось. Черты лица стали жестче. Неуловимо заострились. Да и осанка... Положение плеч. Сама позиция. Словно он вспомнил все уроки боевиков. Неужели?..
Закрываю глаза. Сжимаю кулаки, чтобы ногти поглубже впились в ладони. Так не бывает. Это лишь иллюзия, навеянная магией Рована. Воспоминаниями. Забытыми чувствами. Как он мог появиться здесь? Пришел на след магических искажений? Но почему тогда так жадно смотрел на меня? Будто искал. А если искал, то как все же обнаружил?
Снова смотрю. Светлый никуда не исчез. Но в выражении глаз появилось беспокойство. Между бровей наметилась такая знакомая складка. Раньше я любила проводить на ней пальцем, стараясь стереть тревожные мысли. Проклятая память... Как же не вовремя. Прошло всего-то секунд тридцать с момента его появления. А я никак не могу прийти в себя. Идиотка...
Щит исчезает бесшумно. В одно мгновение на меня обрушивается ничем не сдерживаемая волна посторонней силы. Дикой. Агрессивной. Необузданной. Она вдавливает в стену, заставляя прочувствовать каждый камень в кладке. С губ срывается стон. Я пытаюсь пошевелить хотя бы пальцем, чтобы защититься, но давление слишком высоко. Еще немного, и меня просто раздавит. Сотрет в порошок. Как останки людей, что рассыпаются пылью, которую подхватывает ветер.
Волна исчезает также внезапно, как и накатывает. Меня просто отрезает от происходящего. Плотный щит — порождение магии Света — встает непробиваемой стеной, за которой стихают звуки проклятой мелодии. Внутренности перестает жечь огнем и разрывать на части от боли. Я могу дышать. Просто дышать и слышать свое дыхание. А еще тишину... Настолько неожиданную и оглушающую, что становится ясно, насколько меня измотала музыка истинных.
Сил нет совершенно. Рован буквально выпотрошил меня. Вытянул все, до чего смог дотянуться. Надеюсь, ему хватит. А лучше, пусть Дана его прихлопнет. В ее победу верится куда больше. Хотя появление еще одного светлого ставит ведьму в невыгодное положение. Но кто сказал, что она будет одна? Слишком уж хорошая ловушка, чтобы мне дали возможность уйти.
Сажусь удобнее. Шевелю затекшими конечностями, от чего их начинает колоть иголками. Голова шумит. Но не столько, чтобы я забыла о происходящем. Несколько раз глубоко вдыхаю. Нахожу в сумке стимулятор. Выпиваю полный пузырек. Отбрасываю пустую склянку и нахожу глазами Олежа.
Он стоит на том же месте, но смотрит уже не на меня, а на носителей Абсолютов. Перевожу взгляд и на мгновение забываю, как дышать... Воздух просто замирает на губах. Кровь стынет в жилах. А мышцы сковывает параличом. Волоски встают дыбом.
Две спирали силы объединились в одну. Тонкая воронка, состоящая из чередующихся Света и Тьмы, вращается между магом и ведьмой. Магическое поле бурлит, не в состоянии переварить энергию. И она прорывается в реальный мир. Стирает останки города. Порождает вполне материальный вихрь. Скоро здесь вырастет настоящий торнадо. Но не это самое страшное...
Юта. Вот так она и родилась когда-то. Столкновение Света и Тьмы. Совершенно чуждых друг другу, но в то же время имеющих общую природу. Две стороны одной монеты. Сейчас монету как будто расплавили, чтобы вылепить нечто новое. История повторяется.
С трудом сглатываю, в красках представляя последствия. От вихря уже веет безумием и голодом. Пусть я не видела Юту, но слышала рассказы Олежа. Полуразумное существо, рожденное магией. Жаждущее уничтожить все вокруг. Сводящее с ума слабых магов. Неужели истинные не понимают, что творят?
Бросаю быстрый взгляд на Рована и Дану. И вижу лишь двух безумцев, ослепленных жаждой победы. Свет и Тьма... Они не остановятся. Пока не ослабнут или не погибнут. Магическое поле Гленжа не может подпитывать магов столь интенсивно как наше. Возможно, это сыграет людям на руку. Если вихрь не получит достаточно силы, катаклизм будет не столь ужасным. Но все же... Все же будет. Жрецы получат отличный повод вопить о конце света. Вот только я до конца драки точно не доживу.
Оборачиваюсь к боевику. Он смотрит на меня. И понимает. Прекрасно понимает, чем грозит обернуться эта битва. В его глазах мелькает сомнение. Олеж переводит взгляд с меня на растущий вихрь и обратно. Грустно усмехаюсь. Да. Его щит держится куда лучше моего, но... Рано или поздно он тоже рухнет. Искажения в магическом поле могут просто уничтожить любое оформленное заклинание, превратив его в чистую энергию. А ее высвобождение всегда сопровождается взрывом. Кажется, дожить до утра мне не суждено.
Светлый хмурится и сжимает губы. Резко мотает головой. Приподнимаю брови в немом вопросе. Он на мгновение исчезает, но снова появляется на том же месте. Хмурится сильнее. Бросает раздраженный взгляд на усиливающуюся бурю. Правильно. Она делает невозможными перемещения внутри охваченной территории. Только ногами. Соответственно, никто другой сюда также не придет. Искажения выбросят куда-нибудь в ближайший лес. Удивительно, что Олеж успел прорваться.
Мы снова встречаемся взглядами. Стимулятор, наконец-то, начинает действовать. Подтягиваю к себе ноги. Встаю на одно колено. Удерживаю равновесие. Коротко киваю, показывая, что вполне в состоянии двигаться. И бегать. Интересно, до городской стены меня хватит? Взгляд боевика выражает сомнение. И на мгновение меня охватывает жгучее желание ему врезать. Когда-то он тоже сомневался в моих силах. И кто в итоге убил Ивара?
Вкладываю вопрос в ответный взгляд. Маг едва не усмехается, но сразу же становится серьезным. Кивком указывает на останки стены. Как будто я не знаю, в какую сторону драпать. Приподнимаю бровь и взглядом указываю на вихрь. Он — носитель Абсолюта. Должен что-то сделать. По крайней мере, это в его силах.
— Останови их, — произношу одними губами, но знаю, что меня поймут.
В ореховых глазах появляется решимость. Олеж согласно кивает и оборачивается к истинным. Взмахивает рукой. Столб света ударяет в воронку. И... возвращается назад, ударяя по собственному хозяину. Мага сносит волной и валяет в пыли. Что-то подобное я сегодня уже видела.
Наблюдать дальше не имеет смысла. Встаю на четвереньки и бодрым темпом двигаюсь в сторону городской стены. Пусть истинные сами разбираются в своих играх. Мне тут делать нечего. Щит Олежа движется вместе со мной. Привязан к ауре, а не к месту, что уже хорошо.
Где-то за спиной раздается грохот. Головы не поворачиваю. Только ускоряю темп, насколько вообще возможно. Бодрость от стимулятора временная. Он далеко не столь сильный, как те, что я принимала раньше. К тому же требует постоянной подпитки. Если повезет, действия хватит на час. В течение которого мне нужно выбраться за пределы зоны поражения. Еще бы знать, где она кончается... Явно не городской стеной.
До ее останков я добираюсь быстро. Магическое поле продолжает кипеть, но вихрь больше не набирает обороты. Надеюсь, Олежу удалось его стабилизировать. Или хотя бы вообще найти возможность воздействия.
Створки ворот выбило взрывом. Теперь они валяются посреди дороги. К ним я и направляюсь. Не перелезать же кладку, пусть и потерявшую значительно в высоте, но в ширину оставшуюся такой же. Еще и неровную. Кошусь на оплавленные и обломанные камни. Что-то мне в них не нравится.
Мысль не успевает оформиться, а тело уже действует инстинктивно. Достаю из сапога нож и бросаю в проем. Ровно в том месте, где находились ворота, его встречает короткий зеленый всполох и отшвыривает обратно. Вот... незадача. Каким образом сохранился проклятый контур, если всю магию должно было перемолоть к демонам?
То, что препятствие именно контур, а не локальная ловушка, выясняется в течение следующих пары минут, путем метания ножа в разные точки над останками стены. Каждый его возврат делает ситуацию все более мрачной. Перспективы сбежать становятся призрачными, а битва истинных вовсе не стихает.
Оборачиваюсь, чтобы иметь представление о полной картине происходящего. А поменялось многое... Олеж, видимо, понял, что силой тут ничего не добьешься и воспользовался знаниями боевиков. По крайней мере лежащая в пыли Дана и Рован, баюкающий явно сломанную руку, наводят именно на такие мысли. Лютня актера исчезла.
Сам светлый в одиночку пытается обуздать бурю. Тонкие ярко-белые жгуты образуют что-то вроде сетки вокруг вихря. Своеобразная клетка сдерживает его в пределах небольшой территории. Однако совсем не способствует уничтожению. А жаль...
Поднимаюсь на ноги и короткими перебежками направляюсь к ведьме. Путь неблизкий, зато почти напрямик. Ветер, рожденный магической бурей, нещадно стегает по щиту. Без него, я бы вообще не встала. А так даже могу бежать. Пусть и небыстро. Нет, меня ведет отнюдь не милосердие и не забота о названной сестре. Все куда проще. Вряд ли Дана потратила весь свой резерв. Если Олеж просто оглушил ее, она быстро очнется, а это мне совсем не нужно. Поэтому стоит приложить ее еще раз для надежности и забрать оставшиеся силы. Мне пригодятся. А она и с пустым резервом не сдохнет.
Жаль, что истинные находятся так близко к эпицентру бури. Чем ближе к ним подбираешься, тем сильнее возмущения в магическом поле. Как боевик вообще может применять магию в таких условиях? Он все еще борется с порождением Абсолютов. И даже кажется побеждает. Вот только судя по напряжению во всем теле, видимом даже со стороны, сражение дается ему тяжело. А партнер по Абсолюту не торопится помогать. Сволочь.
К телу княгини снова подползаю на четвереньках. Рован оказывается рядом с ней. Поврежденная рука висит плетью, но он упрямо продвигается к бывшей противнице.
— Какого тебе надо? — окидываю его взглядом, оценивая способность к драке. Выглядит светлый откровенно паршиво. Что несказанно меня радует. Но вот на счет помощи Олежу я погорячилась. В таком состоянии маг на нее просто не способен.
— А тебе? — вяло огрызается он.
— Помочь ближней своей.
Дана как раз начинает шевелиться. И тут же получает от меня по затылку сдвоенным кулаком. Так надежнее.
— Да ты само милосердие... — комментирует истинный.
— Пошел ты...
Указываю ему пару непечатных адресов, а сама засовываю руки под платье темной. Телесный контакт сейчас необходим. Иначе мне ее не выпить. В любом другом случае я даже не пыталась бы, но сейчас выхода особо нет.
Чужая сила откликается вяло. Сопротивляется. Щетинится иголками. Отзывается легким гудением в ушах. Ничего. Сжимаю зубы и стискиваю плечи ведьмы. Синяки наверняка останутся. Переживет. Тяну ее Тьму на себя. Зову. Предлагаю новое вместилище. Немного поиграть. Вместе. Развеяться. Она не торопится. Не доверяет. Но все же тянется навстречу. Любопытная как кошка. Я не тороплюсь. Позволяю ей пробраться внутрь и ощутить себя хозяйкой положения. А затем резко обрываю контакт, запирая силу внутри.
Откатываюсь в сторону от княгини. Дышу. Глубоко. Шумно. Чужая Тьма рвется наружу. Сопротивляется. Ревет от обиды. Но ее слишком мало, чтобы вырваться. Нехотя, она подчиняется. Сила наполняет ауру и источник. Заставляет кровь быстрее бежать по венам. Дышать становится легче. Мне больше не нужен чужой щит.
Он тут же рассыпается всплеском энергии и отправляется к хозяину. Олеж на грани, если ему нужны все резервы. Ничего. Сейчас помогу. Сажусь, а затем рывком встаю на ноги. Движения рваные. Энергия переполняет, но нуждается в контроле. Трясу головой. Я слышу отголоски заклинаний Даны. Это ее контур держит город. Он отзывается целой симфонией. Спокойной и размеренной. Невероятно сложное сочетание звуков. Как она вообще удерживала его, если потратила столько сил? А отпускать нельзя. Ели контур исчезнет, буря вырвется наружу. Плохо.
Поднимаю взгляд на смерч, ограниченный со всех сторон. Светлый сдерживает его. И даже отрубает целые куски. Но этого мало. Нужно расплести саму канву заклинания. Тогда будет шанс, что все мы уцелеем. И даже не спровоцируем торнадо.
— Он не справится... — неожиданно произносит Рован.
Оборачиваюсь. Одной рукой он кое-как пристроил на плече княгиню. На лице ни следа сожалений. Только холодный расчет. И еще говорят, что темные эгоистичны.
— Катись отсюда.
Поворачиваюсь к нему спиной. Осталась малость — предотвратить катастрофу...
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
