|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 1. В которой герой, оказывается втянут в совершенно незапланированную поездку.
Кличка "диггер" ко мне прилипла ещё в детстве, когда провалившись в подвал соседнего дома, предназначенного под снос, я почти сутки выдалбливал уступы в гладкой стене, что бы выбраться. Но тягу к приключениям это не отбило. Вначале был устаревший расселённый жилфонд и замороженные строительные объекты, потом городские бомбоубежища и туннели коммуникаций. Когда подрос, появились деньги, начали ездить по довоенным катакомбам и пещерам.
Вообще, я по образованию недоучившийся врач. Но поступление в медицинский, по инициативе родителей, оказалось плохой идеей. Вылетев с четвёртого курса, загремел в армию, а отслужив, тихо устроился менеджером по продажам в крупную оптовую фирму.
Только юношеское увлечение я не забросил. Оно привлекало какой-то иррациональной сопричастностью к великим тайнам. Плюс, какое никакое развлечение. Так что регулярно, упаковав старый армейский рюкзак, я с группой единомышленников устремлялся в очередное приключение.
Таинственное и непонятное слово "диггер", прозвучав в компании, всегда вызывало не малый интерес к моей персоне. А рассказать, и показать всегда было что. На телефоне тридцать гигов фотографий, и каждая фотография — отдельная занимательная история. Хотя, я и без этого не страдал от недостатка внимания, особенно женского. Экстремальные виды спорта, а диггерство к ним относилось всегда, быстро превращает любого инфантильного юношу в зрелого уверенного в себе мужчину. Только с серьезными отношениями так и не сложилось. Женщины всегда обвиняли нас в отсутствии романтизма, превращая в унылых потребителей благ цивилизации. Только в их понимании, он какой-то односторонний выходил. Столкнувшись с настоящим, мужским проявлением этого чувства, они начинают выносить мозг, не понимая почему, вместо того, что бы выгуливать их в парке, даря цветы и шепча нежные слова, я натягиваю этот дурацкий комбез с горными ботинками, и, набив рюкзак, на неделю сбегаю из-под их пристальной опеки.
К счастью, я был не одинок в своих "странностях". Буквально через дом обитал мой корефан Андрей, дружбу с которым мы водили еще со школьной скамьи. Не редко, собравшись за кружкой пива, мы договаривались о "командировке", чтобы загрузившись в его девятку, выехать в ближнее Подмосковье, на покорение очередного объекта.
Около восьми вечера пришёл вызов со знакомого номера.
— Завтра свободен?
— Есть предложение? — хоть сегодня и была пятница, а впереди два выходных, планов на них не было совершенно. Третий день небо, затянутое свинцовыми тучами, поливало улицы и спешащих прохожих промозглой моросью.
— Мы приглашены.
— Опять твои ботаники-историки?
Недавно Андрей начал увлекаться историческим реконструированием. Эти фанаты-кулибины регулярно устраивали свои сходки, присутствия на которых до этого момента я уверенно избегал.
— Там как раз вопрос по нашей теме.
Я задумался. Выходить из дома в такую погоду? Бр-р, мерзость. С другой стороны перспектива два дня втыкать в экран ноута или слушать зомбоящик привлекала еще меньше.
Получив добро, Андрей скинул мне на Viber адрес и маршрут. Да тут и не далеко было, кварталов пять.
Андрей ждал меня у одного из подъездов сталинской пятиэтажки. Пожав руку, он набрал код квартиры на домофоне и, спустя несколько секунд, дверь подъезда приветливо открылась. Пока поднимались, ввёл мня в курс дела. Квартира принадлежала Игорю Викторовичу — профессору истории и археологии. Это по его просьбе меня пригласили. У них возникли некоторые затруднения технического характера, которые потребовали помощи специалистов нашего профиля.
На пятом этаже мы повернули к двери, оббитой стареньким дерматином. Хозяин с радушной улыбкой ждал нас на пороге.
— О, несказанно рад вашему приходу, молодые люди, — меня зовут Игорь Викторович, — сказал он, протягивая мне руку и пропуская нас внутрь своего жилища.
— Сняв водонепроницаемые бутсы, я натянул поношенные тапочки, и в сопровождении хозяина жилища был водворён в просторный зал сталинки.
Там уже образовалось несколько групп по интересам, что-то оживлённо обсуждая.
Стоящий рядом Игорь Викторович провёл беглое знакомство.
Я равнодушно скользил взглядом по незнакомым лицам. Из всего этого сброда меня заинтересовали лишь две девушки, сидящие на стульях у старого немецкого пианино.
Катя, которая училась на истфаке, была обычной серой мышкой. А вот Вероника — студентка инъяза, сразу притягивала к себе внимание.
— Здравствуйте девушки, — начал я, приближаясь к ним. — Мне звонили из ада, сказали, от них сбежал демон. Но я вас не выдам. Упс, что-то попутал.
Шутка была с приличной бородой, но оказалась встречена достаточно благосклонно.
— Я Сергей. Меня ваш профессор позвал, но что-то мне тут не комильфо. Повернулся к вам и увидел свет в конце тоннеля.
— Юморист, — благосклонно подвела черту Катя.
— Не, хуже, диггер.
— Это как? — это уже Ника заинтересовалась.
— Исследую всякие злачные и тёмные места. Пещеры, катакомбы.
— Романтичненько.
— Я больше по пирамидам, — заявила мышка. — Специализируюсь на древнем Египте.
— А вы, прекрасная незнакомка?
— Вообще будущий переводчик, — внимательно посмотрела на мня девушка васильковыми глазами. — А хобби, древние языки.
— Эсперанто? — решил блеснуть эрудицией.
— Почему эсперанто? — удивилась Ника. — Это агглютинативный, искусственно созданный в конце 19 века язык. Лингвистический Бейсик. Я изучаю шумерско-аккадскую клинопись, которую часто находят на месте археологических раскопок.
— Пошли, тебя археолог зовёт, — похлопал меня по плечу, подошедший к нам сзади Андрей.
На кухне стояла початая бутылка коньяка, и три бокала.
— Сергей, — начал профессор, — у меня к вам есть небольшая просьба. Андрей кое-что рассказывал о вас, надеюсь смогу заинтересовать.
— Весь внимания.
— Вы слышали о Саблинских пещерах под Питером?
— Даже был. Ездил со школьной экскурсией в восьмом классе. Скучно. А что?
— В начале весны в одной из пещер обнаружили глубокий провал. Существует мнение, что нижний ярус может иметь археологическую ценность.
— Допустим. А ко мне какой вопрос.
— Понимаете, доступ вниз весьма затруднён. Нужны обученные люди, снаряжение. На всё это требуется масса согласований, времени и фондов, которые на этот год уже исчерпаны.
Часть пещер осенью затапливается грунтовыми водами, и затопление может смыть важные следы. Если бы у меня были, хотя бы, фотоматериалы, мог бы подтянуть резервы.
— Хм, Питер не ближний свет.
— Дорогу и командировочные мы оплатим, не волнуйтесь. А по возвращению возможно и премию выбью.
Предложение звучало вполне заманчиво. Даже если ничего не найдём, по Питеру погуляем за казенный счёт.
Вернувшись, я обнаружил, что Ника уже ушла, так что задерживаться дальше не имело смыслы.
Погода прояснилась только к четвергу, но синоптики в один голос утверждали, что это всёрьёз и надолго. Так что отъезд наметили на пятницу. Вечерний Сапсан за четыре часа домчит нас до Питера, а там сорок кэмэ до Ульяновки. По московским меркам — соседний двор. Так что в полночь с пятницы на субботу мы уже выходили из поезда на перрон Питерского вокзала.
Выглядела наша парочка весьма колоритно, особенно на фоне сонных приезжающе-отъезжающих курортников, снующих по перрону. Два крепких парня в камуфляжных костюмах с огромными рюкзаками за плечами. На первый взгляд нас можно было принять за срочников после дембеля, только на ногах у нас вместо простой "кирзы" были удобные фирменные кроссовки, а камуфляжка оказалась пошитой по спецзаказу.
Стоило выйти на улицу из шикарного здания, тут же нарисовались доблестные стражи правопорядка, желающие проверить документы у подозрительных лиц. Увидев московскую прописку, уныло отвалили.
Добравшись до автобусной остановки, мы замерли в растерянности. Оказалось, ближайший автобус до Ульяновки, где находились Саблинские пещеры, будет отправляться только шесть утра.
— И что будем делать? — сгрузив тяжёлый рюкзак на асфальт, спросил Андрей, ни к кому конкретно не обращаясь. Да уж, терять целых шесть часов совсем не радует.
По-над бордюром за остановкой стояло несколько иномарок с характерными светлячками на крыше. Но водилы-таксисты особой инициативы не проявляли, опасливо косясь на наши огромные потёртые рюкзаки. Они и понятно, у всех в багажниках газ-баллоны, так-то туда даже один рюкзак с трудом впихнётся. Засовывать второй в салон, рискуя поцарапать и запачкать обивку, никто не горел желанием. А брать две машины — сильно накладно, в бюджет не влезем.
— Куда путь держим, внучки? — голос, возникший из-за спины, принадлежал мужичку в годах с приличных размеров бородой.
— Нам бы до Саблинских пещер добраться, отец, — ответил я, — вот только поклажа уж больно габаритная, в багажник не влезет.
— В мой — влезет, — успокоил дедок. — Домчу до самого входа в пещеры, если всё устроит, и в цене сойдёмся.
Последовав за ним, мы обогнули здание вокзала, и вышли на боковую улицу.
— Ничего себе! — вырвалось у меня. На обочине стоял ГАЗ-21В — старая волга универсал.
— Она еще ездит? — поинтересовался я у пенсионера.
— Не боись, прёт как танк, — ответил тот, щелкая ручкой заднего багажника.
В открывшееся пространство не то, что наши рюкзаки влезали, туда еще и нас самих можно было с комфортом усадить.
— Отец, за сколько повезёшь? — спохватился я.
— Восемьсот рубликов. Устроит?
— А чего дорого так? — в обе стороны было меньше сотни, а цены дед заломил, прямо, московские.
— Так вам же до пещер. До Ульяновки на полторы сотни дешевле. Но токмо учти, три дня как ливень был, и до пещер сейчас не каждая легковушка проедет.
Экономить полторы сотни, а потом четыре километра пешком с рюкзаками на своих двоих — глупость великая. Так что ударили по рукам.
Дед оказался жучком еще тем. Признался нам, что сам родом из Ульяновки, а в Питер подтаксовывать ездит. Выходит, он не только на нас хороший барыш получил, но и дорогу домой мы ему оплатили.
Но денег было не жаль. Таксист оказался ценным источником информации.
— А вы с какой целью в пещеры, да еще и в ночное время?— поинтересовался он, не отрывая взгляда от ухабистой дороги, на которую мы съехали с трассы.
— Какая разница, там внизу постоянно ночь.
— Так-то оно так, только как луна всходит, болтают, странное эхо по пещерам гуляет. Словно зовёт кто. Иди... Иди...
— Куда зовёт?
— Да кто ж его знает. Только кто ночью туда заходит, уже не вертается.
Байки пенсионер травит. Хотя, может чего и правда слышали.
— Если что, обращайтесь. — Сказал мужик, высадив нас в сотне метров от входа в дыру. — Третий дом от начала улицы, с зелёной крышей. Меня Кузмич зовут.
Глава 2. В которой герои проникают в таинственную пещеру.
У входа в пещеры горел одинокий фонарь, освещая проход в пещеры, который заряжался днём солнечными батареями. Внутри царила непроглядная тьма. Достав из боковых карманов массивные армейские фонари, мы вошли внутрь. Перед поездкой я распечатал карту местной достопримечательности, так что маршрут был заранее проложен и обговорен.
Пройдя с Андреем несколько больших каверн в скальной породе, стены которых были изрядно изрисованы детворой. Трижды повернув налево, упёрлись в перевязанные крест-накрест широкие жёлтые светоотражающие ленты. На стене, на вбитом в породу клине, висел плакат, гласивший, что путь вперёд категорически запрещён.
Я подкрался к напарнику со спины, и зловеще зашептал:
— Иди... Иди ко мне...
От неожиданности Андрюха дёрнулся всем телом, едва не приложившись головой о выступ.
— Дурак ты, Шарапов, — он выругался, сплёвывая на пол, — Реально стрёмно тут.
— Не сцы. Стрёмно было, когда нас три года назад в ливнёвке технологическим выбросом накрыло. А тут так, экскурсия для третьего класса под луной.
Поднырнув под перекрестье ленты, буквально через две сотни шагов мы вышли к провалу, о котором говорил профессор.
Провалом щель, которую мы обнаружили, можно назвать с трудом. От левой стены примерно на две трети прохода пол провалился, образуя извилистую трещину, мера полтора в самой широкой части. Я посветил вниз фонариком — глубоко, метров пять будет.
Свалив рюкзаки на пол, покрывшийся за месяцы, пока сюда не ходили туристы, слоем каменной пыли, мы начали раскладывать вещи.
Вбив клин с карабином, к которому цеплялся трос, в пол, я скинул его в провал, предварительно подложив на край кусок брезента, чтобы острая кромка не перетирала волокна.
Первым вниз соскользнул Андрей. Веревка задергалась, сигнализируя, что всё в порядке. Следом нырнул и я.
-Вот это да! — спустившись, я замер, в изумлении раскрыв рот. Похоже, не зря приехали.
Дырка в полу привела нас в огромный каменный зал. Причём пещерой это место назвать язык не поворачивался. Подземное помещение имело форму относительно правильного прямоугольника. Но, самое главное, внутри были следы пребывания людей. По периметру в стенах высечены ниши, потолки которых оказались закопчены, а значит, в них когда-то стояли факелы.
Андрей, стоял у одной из ниш, внимательно изучая палец.
— Серёг, копоть, похоже, свежая.
— Ну да, конечно. Вчера пришли альпинисты, пожгли спички и ушли. И главное, следов не оставили.
Я поводил лучом фонаря равномерному слою пыли, покрывавшему пол.В центре зала лежал огромный камень, похоже, высеченный прямо из пола.
— План альфа-прима-один.
— Чего? — не сообразил напарник.
— Осматриваемся, делаем профу фотки и валим. Сам видишь, ловить тут нечего.
Через пятнадцать минут обшаривания стен мы обнаружили следы прохода. Издалека он сливался с окружающей поверхностью, но вблизи угадывался контур арки, наглухо засыпанный окаменевшей породой. Когда-то это могло быть проходом наружу.
— И что это за место? — спросил Андрей, очередной раз скользнув лучом фонаря по стенам.
— А хрен его знает. — Это может быть что угодно. От круглого стола короля Артура, до зала вождей племени имени Патриса Лумумбы. Но Игорь Викторович от этой находки будет точно в восторге.
Спустя несколько часов мы решили сворачиваться. Повторное обследование стен ничего нового не принесло. Хотя, под слоем пыли и паутины, могли, что-то упустить.
Отщелкав на телефон следы арки и алтарь со всех сторон, мы вернулись к пролому.
Подъем вверх, из-за узости прохода будет затруднён. Сверху посыпалась каменная крошка, и Андрей начал медленно подниматься, стараясь не распороть комбинезон о торчащие камни.
Я отошёл от провала, спасаясь от летящего мусора и камней.
Сейчас, когда зал оказался погружён в полную темноту, у основания камня я разглядел едва заметное голубоватое свечение. Луч фонаря, направленный в ту сторону тут же его заглушил, но стоило погасить фонарь, голубой свет опять появлялся.
Лишь припав к полу, мне удалось рассмотреть узкую щель у основания, высотой не толще пальца.
Порывшись в кармане, я извлёк мультитул и, отщёлкнув самое длинное лезвие, поскрябал по стенкам ниши. В глубину она уходила от силы на ладонь. Из-под камня показался конец тонкой плетеной нити. Осторожно ухватив его двумя пальцами, медленно потянул, опасаясь, что нить сейчас лопнет. Как ни странно, годы или сотни лет никак не отразились на моей находке. В руках оказался потускневший металлический диск, около трёх сантиметров в диаметре, нитью амулета оказался тонкий, но прочный жгут, сплетённый из каких-то волокон. Судя по длине нити — амулет предназначался для ношения на шее. Сам диск представлял собой обычный расплющенный кусок металла с грубо обработанными краями. А вот каким чудом в него вплавили прозрачный камень? Именно от него и исходило свечение.
Я встал на ноги и упёрся взглядом в гладкую поверхность камня. Сейчас на ней проступили странные светящиеся значки. Это не были обычные буквы и слова. Скорее, палочек и треугольников. Кажется, такое письмо называли клинописью.
Быстро достав смартфон из нагрудного кармана, я натянул медальон на шею, что бы не мешал в руках, и заснял значки. На экране зафиксировалась лишь серая гладкая поверхность, освещённая вспышкой. Хорошо догадался проверить. Порывшись в настройках, удалось лишь отключить автовспышку. Что такое экспозиция, китайские разработчики телефонов, похоже, не слышали. То ли матрица у телефона оказалась недостаточно чувствительна, то ли программный фильтр чудил, но теперь вместо изображения был лишь чёрный экран.
— Вот гадство, — выругался я.
— Что там? — раздалось сверху.
— Да, значки какие-то на камне, не могу сфоткать.
— Ну, зарисуй...
— Умный? У тебя блокнот есть с ручкой?
— Откуда?
Я начал рыться по софту. Блокнот отпадал. Был бы ноут, там хоть в ворде спецсимволы. А тут только латиница и кириллица. Наконец, был обнаружен гугловский аналог краски (имеется в виду Paint. Прим.).
Минут через десять я закончил рисование, и убрал телефон в карман. Висюльку тоже долой, зацепится за камень, уши поотрывать может.
А не тут-то было, словно что-то почувствовав, нить, заскользив по коже, начала укорачиваться, превратившись в тугой ошейник, плотно охвативший шею.
— Разрезать ножом, — мелькнула мысль. — А если задушит? — подал голос здравый смысл.
Я постоял в нерешительности и медленно убрал руку от шеи. Натяжение ослабло.
Дурдом какой-то.
— Сёрёг, идёшь? Давай вытравлю, — раздалось сверху.
— Идёшь!
Хрень какая-то...
Оказалось, в пещерах мы провели не так уж и мало времени. Выбрались наружу ближе к обеду. У входа, к нашему изумлению, стояла знакомая волга. Пенсионер спокойно посапывал, развалившись на водительском сиденье.
— Кузмич, не нас ждёшь часом? — поинтересовался я, растолкав мужика.
— Не, не вас. — Сладко потянувшись, ответил тот. — Туристов привёз.
— А нам бы в Питер. — Закинул я удочку.
— Не могу, людей жду. — Он кивнул в сторону входа в пещеры. — Скоро вернуться должны. Если хотите, — он бросил взгляд на часы, — Через сорок минут маршрутка до Питера, могу подбросить до остановки...
Глава 3. В которой герой пытается решить проблему с амулетом.
В свою квартиру попал лишь глубокой ночью. Обратная дорога, с учётом ожидания поезда заняла больше семи часов. Я несколько раз пытался снять "украшение", но амулет каждый раз мягко, но настойчиво пресекал попытки. В итоге просто смирился.
Сбросив рюкзак в коридоре, первым делом отправился в ванну. После ползания по пещере до сих пор пыль скрипела на зубах.
Первой мыслью после душа было набрать профессора. Два часа ночи? Да насрать. У меня тут персональная удавка на шее. Но потянувшись к телефону, почувствовал давление на горло.
— Ты против? — я отложил телефон, и натяжение нити ослабло.
— А если Андрюхе?
Я вновь взял телефон и нашёл номер приятеля. Амулет не протестовал.
И что ему сказать? Приезжай скорее, меня душит цепочка от медальона? Даже не смешно.
Отложив телефон на стол, я откинулся на спинку кресла. Амулет, висящий на груди, тускло светился в полумраке приглушенного света, пульсируя в такт моего сердцебиния.
Окончательно успокоившись, я вновь взял телефон и принялся тщательно перерисовывать закорючки с экрана, в блокнот, лежащий до этого на письменном столе.
Знаков оказалось не так уж и много, около трёх десятков. Включив ноутбук, я наудачу ввел запрос — клинописный алфавит. И подвис...
Оказалось, клинописью, в свое время, пользовалась чуть ли не половина человечества. Тут были персы, угариты, шумеры, аккады. От однотипных значков у меня быстро начало рябить в глазах. Как их расшифровывать, вообще не понятно.
Дождавшись утра, так и не сомкнув глаз, я отправил сообщение Андрею, с просьбой узнать номер телефона Вероники.
Через полчаса пришёл ответ, с пожеланием удачи.
Кто о чём...
Сфотографировав свои рисунки, я отослал их девушке с просьбой попытаться расшифровать.
Через пятнадцать минут тренькнул телефон. Я с опаской просунул палец под нить и принял вызов.
— Алло, а кто это? — Звонила Ника.
Упс, сообщение скинул, а не представился.
— Ника, это Сергей-диггер. Мы у профессора познакомились несколько дней назад.
— А... Понятно. — Потянула она.— Ну, и что за каракули ты прислал?
— Вообще, думал это клинопись. Ты вроде увлекаешься её изучением?
— Да уж, судя по всему, ты старался, но до исходника твоей копии далеко. Попробую, жди.
Из трубки раздались короткие гудки отбоя. Я выключил телефон и поплёлся на кухню. Организм, утомлённый поездкой и бессонной ночью требовал изрядную порцию кофеина.
Похоже, я заснул прямо за кухонным столом. Из забытья вывел разрывающийся телефон. В недоумении уставился на полную чашку кофе, который давно остыл, и потянулся за трубкой.
— Знаешь, — раздался из трубки весёлый голос, — а ты, оказывается, большой оригинал. Это самое странное приглашение на свидание, которое мне делали.
— Непонял?!
— Да ладно, я согласна. Хоть ты не совсем в моём вкусе, я оценила старание.
— Вот сейчас опять не понял! Ника, ты вообще о чём?
— Сергей, не тупи, я о твоих каракулях.
— А что там написано?
В трубке возникла неловкая тишина.
— То есть, ты не знаешь как расшифровываются твои надписи?
— Я в шоке с твоей проницательности, — съязвил я.
— Да-а? Хм. Ладно, поверю на слово. — Немного разочаровано ответила девушка. — Сейчас, слушай.
Послышался шелест бумаги.
— "Я укажу тебе путь, где соединятся осколки души". Или как-то так. Понимаешь, в клинописи для верной расшифровки важны длинна линий и промежутки...
— Ника, ты сейчас свободна?
— На фитнес собиралась, а что?
— У меня есть еще один вариант надписи, который я переписывал с исходника. Если ты скажешь, какие значки вызывают сомнения, я попытаюсь вспомнить. Это очень важно... Пожалуйста.
Да? — в голосе девушки звучало сомнение. Окей, пиши адрес.
— Ну?
Ника встретила меня на пороге квартиры в потёртых джинсах и застиранной футболке. Но при полном марафете. Губки накрашены, глазки подведены.
Я выложил блокнот и телефон с рисунком на стол. Девушка принесла несколько тетрадей, и мы начали сравнивать.
— Да нет, вроде всё верно, — оторвавшись от записей, вынесла она вердикт. — А чего такая срочность?
— Это звучит невероятно, но он живой, — сказал я, расстёгивая верхние пуговицы, обнажая амулет, висящий на груди. Сейчас нить была обычной длины. — Вот, попробуй его снять с шеи.
Ника пожала плечами и сняла амулет, держа на вытянутой руке, любуясь игрой света в камне.
Я осторожно снял амулет с руки и, порыскав взглядом по квартире, двинулся на негнущихся ногах в сторону ванной. Если он еще и не светится, придётся признать, что у меня были очень реалистичные галлюцинации.
Девушка с интересом проследовала за мной.
Едва за нами закрылась дверь, комнату наполнил пульсирующий свет.
— Ух-ты. Красиво.
Пальцы Ники легли на амулет, соприкоснувшись с моими.
Едва она прикоснулась к металлу, яркость свечения начала резко возрастать. От последовавшей вспышки яркого чистого голубого света пришлось зажмуриться.
Глава 4. Ардия.
Амулет, за который мы всё еще держались, перестал испускать свет. Так что вкруг опустилась кромешная тьма.
Мы стояли в центре пещеры, у камня, на котором догорали светящиеся письмена.
— Где мы. — испуганно прошептала Ника.
Я ощутил легкое дуновение ветра, принёсшего запах дыма.
В темноте нащупал руку девушки, крепко ухватил её. Второй рукой достал из кармана телефон и включил фонарик.
— Твою ж... , это как???
— Мы где? — пискнула Ника.
— Т-сс. Это провал в Саблинских пещерах, если тебе это что-то скажет. Быстро в угол, сюда кто-то идёт, — со стороны заваленной арки поползли тени, послышали звуки шагов и голоса.
Проход осветился, и в комнату друг за другом вошли четыре человека в одинаковых серых балахонах. Двое держали древка, на концах которых горело сильно чадящее пламя, отбрасывающее от окружающих предметов и людей причудливые тени. Воздух наполнился запахом кипящей смолы.
Тем временем процессия приблизилась к алтарю. В тусклом свете факелов с трудом удавалось разглядеть лица. Двое пришлых опустились по обе стороны камня на колени, поставили на него миски, появившиеся в руках, и затянули монотонный речитатив. Смысл их слов был мне недоступен. Но Ника, видимо, что-то поняла, поскольку я почувствовал, как её ногти впиваются в мою ладонь. Пение внезапно оборвалось, и, оставив посуду на камне, серые балахоны покинули пещеру.
Я с шипением выпустил воздух из груди и начал отдирать от себя руку Ники.
— Ой, прости. Я не специально. — Я почувствовал, как моя ладонь освобождается от захвата.
— Ты поняла, о чем они пели? — спросил я девушку.
— Это не песня, а молитва, по типу псалмов. Я не всё разобрала, но суть уловила. Они обращались к богине Аштар, с просьбой прислать своих воинов, которые защитят их народ от тьмы.
Серёж, а как мы здесь оказались? И что это за место?
— Хороший вопрос, и ответ на него ты знаешь. Меня больше волнует в когда нас занесло? Когда там жили шумеры?
Я снова включил фонарь на телефоне, осматривая пещеру.
— Шесть или семь тысяч лет назад. — прошептала девушка. -Ты хочешь сказать...
Нику начала бить мелкая дрожь.
— Как ты там говорила? Я укажу тебе путь...
Приблизившись к алтарю, я посветил в пиалы. Какая-то густая тёмная жидкость. Ткнув пальцем в содержимое, поднёс к губам.
— Хм, похоже, кровь.
Над плечом послышалось прерывистое дыхание.
— Они что, кого-то убили? — спросила Ника, с ужасом рассматривая содержимое мисок.
— Нет, блин, купили кровь на станции переливания, — усмехнулся я.
— Дурак. — Я почувствовал, как острый кулачок впился мне в бок. Но, похоже, глупая шутка немного разрядила обстановку, и женской истерики удалось избежать.
Спустя полчаса мы вновь стояли у алтаря, и я вполне уверенно мог сказать, что занесло нас в глубокую задницу. Вывод напрашивался из достаточно очевидных фактов: трещины в потолке, через которую мы с Андреем проникли в пещеру, не было и в помине. Зато был функционирующий проход, который в прошлый раз оказался наглухо замурован. Кроме того еще несколько мелочей в виде свежей копоти, застывших капель смолы и кровавых подношений говорили сами за себя.
— Пошли, надо выбираться.
Пока я осматривал зал, успел выложить Нике всю историю, начиная со злосчастного разговора с профессором на кухне. Поверила или не, не знаю, но сложно не повить в то, что видел собственными глазами.
По лестнице, которая закручивалась широкой спиралью вверх, мы выбрались почти на самую верхушку высокого холма.
Перед нами во всей своей красе раскинулась дикая природа. Гору со всех сторон окружали участки ровной земли, пару киллометров в каждую сторону, заросшей густой травой. Дальше луг обрывался, переходя в древний лес. Даже не смотря на приличную высоту, на которой мы сейчас находились, верхушки исполинских деревьев закрывали линию горизонта. Интересно, мелькнула мысль, мы вообще на земле? А вдруг этот мир — перевалочная база, посещаемая, похитившими нас пришельцами, лишь изредка.
Вниз по наружному склону, от того места, где мы вышли наружу, вела узкая тропинка, делая несколько оборотов вокруг, прежде чем спуститься к основанию. Оно и логично. Склоны довольно крутые, и срезать путь я бы не рискнул.
Придерживая девушку за руку, я начал спуск. Преодолев четверть оборота, заметил вдали удаляющихся всадников. Они приближались к краю луга. Прошло пару минут, и всадники скрылись из вида, углубившись в лес. По крайне мере теперь понятно, куда идти.
Оказавшись у подножия, мы обнаружили небольшую утрамбованную площадку со свежими следами подков. Тропинка, по которой проехали люди в серых балахонах, прямой ниткой вела от горы к подножию леса.
Сверху расстояние казалось не большим, но теперь, при взгляде с земли, пропорции несколько изменились. Я склонен думать, что до ближайших деревьев первоначальный путь можно смело удвоить, а то и утроить.
Солнце пекло немилосердно. Тут, как и дома, был разгар лета. Очень хотелось пить, но вокруг не было и намёков на источник живительной влаги.
— Вот какого ты ко мне поперся? — спросила Ника, когда спустя несколько часов мы обессиленные рухнули на землю, устроив привал в тени первых деревьев.
— Это гипотетический вопрос, или тебя интересуют мои мотивы?
— Скорее гипотетический, но всё же.
— Во-первых, ты красивая, — начал я.
— Прогиб засчитан, — вяло улыбнулась девушка, — но отмазка так себе, на троечку.
— Согласен. Кроме этого ты единственная из знакомых, кто изучает клинопись.
Ника открыла рот, собираясь сказать очередную колкость, но, видимо, умных мыслей не нашлось, и она лишь махнула рукой.
— Сама дура, — тихо пробурчала она.
Путь мы возобновили лишь через пару часов, когда палящая жара начала понемногу спадать.
— Далеко еще идти? — спросила Ника.
— Не думаю. Не похоже, что те, кто приезжал в пещеру, везли с собой запасы провианта. Поэтому как минимум до перевалочной базы не должно быть особо далеко.
Я оказался прав. Когда начало темнеть, лес закончился и между стволов показался луг. А за ним обычная лесопосадка. Там виднелись признаки присутствия людей. Горели костры, от которых струйки дыма поднимались над горизонтом. И на этих кострах, возможно, готовят сейчас пищу. При мысли о еде рот наполнился слюной.
По мере приближения всплывали детали. На деревню это не было похоже. Скорее — палаточный городок. Несколько десятков купольных палаток по типу монгольских юрт разнообразных размеров и расцветок стояли в хаотичном порядке. В центре лагеря были видны отблески огня, на фоне которого различались суетящиеся фигуры людей.
Внезапно густая трава вокруг нас зашевелилась, и в одно мгновение мы оказались окружены оголёнными по пояс воинами, вооружёнными короткими топорами и ножами. Я поднял руки в универсальном жесте, готовясь к переговорам, когда мой затылок обожгло болью, и меня накрыло темнотой.
Придя в себя, потянулся рукой к затылку и, морщась от боли, нащупал там огромную шишку. Интересно, чем меня так приласкали. Спасибо, хоть голову не пробили. Я осмотрелся. Юрта довольно вместительная, из обстановки лишь шкуры животных, разбросанные по полу и стойка с оружием, сейчас почти пустая. Свет исходит от парящего под куполом шара. Только никаких проводов, ведущих к нему из потолка, рассмотреть не удалось. Но это совершенно не мешало ему светить как трёхсот ваттный прожектор.
С улицы слышались звуки размеренной лагерной жизни. Не в смысле зоны, а обычного скаутского или военного городка. Уж я-то их наслушался за время службы в армии. Кто-то перекрикивался, был слышен звон металлической посуды. Совсем недалеко от палатки вёли беседу. Смысл уловить не мог, долетали лишь отдельные слова.
Подобравшись к краю, я выглянул за полог.
В десятке метров от выхода, на тщательно расчищенном участке земли, догорал костёр.
Вокруг него сидели мужчины, потягивая что-то из кожаных фляг. Языков пламени уже не было, но угли тлели достаточно ярко, что бы можно было рассмотреть лица.
Будем мыслить рационально:
Судя по антуражу, нас занесло в глубокое средневековье. Всадники, передвигающиеся на лошадях, полуобнажённые воины с примитивным оружием, шкуры эти. Хотя, стоп! Я взял в руки свободный край полога и впился в неё взглядом. Ткань, прихваченная по свободному краю оборкой, напоминала брезент. Отошёл в центр, где на высоте пары метров висела "лампочка". Для успокоения совести даже поводил вкруг руками. Электропроводки не обнаружилось. Шар, игнорируя все известные законы физики, просто парил в воздухе. Прикасаться к нему не рискнул. Похоже, со средневековьем я поторопился.
Ладно, мыслим дальше. Я жив, относительно цел, и даже не связан. Значит, убивать меня тут пока никто не собирается. Зачем вырубили? Да может у них традиция такая. Часовой тоже по инструкции вначале стреляет, потом фамилию спрашивает.
Ткань платки раздвинулась, и внутрь вошёл мужчина.
Я с уважением оглядел мощную фигуру. На загорелом мускулистом теле в глаза сразу бросались белые полоски старых шрамов. На широком поясе брюк, которые оказались единственным предметом одежды посетителя, висел чехол с большим охотничьим ножом. Не для работы, скорее дело привычки.
Мужчина окину взглядом пространство палатки и с интересом уставился на меня оценивающим взглядом.
Чего пялится? Я не девушка на выданье.
— Голова не болит?
Я пожал плечами.
— Никак нет. — Что-то мне подсказывало, что человек напротив явно не штатский. Может колючий пронзительный взгляд, может поджарая походка. У нас так ходят некоторые силовики-профи. Идёт, а сам как пружина, готовая сработать по первому знаку.
— Служил? — явно заинтересовался тот.
— Было дело.
Вначале замели в пехоту, и копать бы мне окопы от восхода до самого дембеля. Да только кто-то в руководстве роты обратил внимание при составлении отчёта на выпадающие из общей массы цифры нормативов.
А я что. Их полоса препятствий — только задники от тапочек смешить. Попрыгали бы они с моё по развалинам. При нормативе в два двадцать, я её делал за минуту пятьдесят. Общефизическая подготовка: подтягивания, приседания, кросс — тоже с отрывом. Да и конкуренты кто?. Взвод целиком сформировали из отчисленцев, решивших сменить ручку с конспектами, на сапёрную лопату. Вызвал меня комбат и говорит — "В воздушно-десантные пойдёшь?". Почему бы и нет. Там и кормят посытнее. А что "махаться" особо не умел — так там быстро научили.
— А вы кто, и где мы? — задал я давно наболевший вопрос.
— Это Аранский лес. Меня зовут Искер. Я командир отряда, который по распоряжению совета Академии, направили наблюдать за храмом. Говорят, несколько месяцев назад ритуал провели, весь совет выезжал, и теперь опасаются, как бы оттуда всякая дрянь не полезла.
— Что за ритуал? — заинтересовался я. Храмы и ритуалисты — это уже серьёзно. Сектанты — люди непредсказуемые, и зачастую, весьма опасные. И не стал ли этот таинственный ритуал причиной нашего появления.
Понятно, что между комнатой под пещерами, амулетом, и местным храмом, который оказался полной копией нашей находки, не может не быть связи. Тем более и хронология совпадает. Провал тоже обнаружили несколько месяцев назад.
В голове начала выстраиваться логическая цепочка, которая объясняла многие странности.
Если честно, ни хрена она не объясняла. Хоть убейте, не могу понять, как из ванной в квартире девушки, мы оказались внутри горы. А главное — почему.
— Подробностей не знаю. Ожидают приход Посланника, которого мы должны сопроводить в Академию. Каждый день туда выезжает группа посвящённых, к обеду возвращаются. А мы следить должны, можно подумать, других дел нет.
— Я вот только в толк не возьму, — продолжил он. — Откуда вы взялись. Вы же со стороны леса пришли, а с той стороны пути нет. Только храм, а дальше, за деревьями, топи. Да и одеты вы странно. — Он подозрительно прищурился.
Против фактов не попрёшь. Придётся колоться, в смысле, признаваться.
— Мы у алтаря появились. Потом по склопу спустились. Когда спускались, вижу, всадники вдалекеке в лес въезжают. Мы за ними двинулись. Так сюда и вышли.
— Погоди, если я правильно понимаю, вы появились внутри того храма? И... Выходит, это из-за вас мы уже третий месяц тут торчим?
— Не знаю, что у вас выходит, — проворчал я, — а мне послезавтра на работу.
— Мне нужно срочно отослать сообщение в академию. Как же не вовремя они уехали.
"Они", я так подозреваю — четвёрка в балахонах.
— Э-э, — окликнул я мужика, который почти вышел из палатки. — А у вас тут вообще кормят? — У меня сутра крошки во рту не было, кишки еще с обеда марш играют. Скоро сам себя переваривать начну. — И где девушка, которая пришла со мной.
Он на секунду обернулся, потом махнул рукой, мол, не до тебя сейчас, и исчез.
Не, ну нормально?
Я вылез из палатки и приблизился к сидящим у костра.
— Мужики, есть что пожрать?
— В котле глянь, — ответил один из них, даже не повернувшись в мою сторону, махнув рукой в сторону одной из палаток, над которой вился дымок.
Упрашивать дважды не пришлось. Подгоняемый болезненными спазмами в животе, я буквально ворвался внутрь.
— Вот тебе-на! Картина Репина "Приплыли".
На циновке, у огромного котла, держа на коленях внушительных размеров тарелку, сидела Ника и усердно работала ложкой.
-Здрасьте. — Она помахала мне ложкой, и вернулась к прерванному занятию.
Я забегал глазами.
— В углу, под полотенцем, — подсказала девушка, догадавшись о моих затруднениях.
Вооружившись миской с ложкой, я наложил оставшейся в котелке каши, и пристроился рядом.
Щедро сдобренная маслом крупа, напоминавшая по вкусу пшеничную, с нежным разваренным мясом, буквально таяла во рту, так что какое-то время тишину нарушал лишь стук ложек по дну быстро пустеющей посуды.
— Тебя не обижали? — спросил я, заметив, что миска у Ники опустела.
— Нет. Привели в лагерь, затолкали в палатку, и забыли.
Я пересказал ей свою версию событий.
— Считаешь, по вине тех, в балахонах, мы оказались тут?
— Я, конечно, не аналитический отдел, но, посуди сама. Несколько месяцев назад местные "посвящённые", как назвал их Искер, замутили ритуал в пещере под горой. Примерно в то же время в Саблинских пещерах, которые под Питером обнаруживается возникший на ровном месте провал в полу. Мы с Андреем обнаружили там точную копию храма, в котором появились с тобой под землёй. Только, как бы это сказать, он уже был сильно б/у.
Тот амулет я вытащил из ниши под алтарём.
Снаружи послышались крики и беготня. Отставив опустевшую миску, я выглянул из палатки.
Посреди поляны мерцал большой светящийся круг, сплюснутый по бокам. Догадаться, что это портал — большого ума не надо. Возле него спокойно стояло несколько человек в мантиях, а жители лагеря носились как наскипидаренные.
— Вот же он.
Все взгляды устремились в сторону походной кухни.
— Ника, подъём. Похоже, это за нами, — крикнул я внутрь палатки, и оттуда показалась голова девушки.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
