Печальная история

С Танечкой я познакомился в маршрутке.

Ну, просто так получилось. Кто-то знакомится на светских раутах, кто-то в инстаграмах, а мы встретились в маршрутном такси.

За пару лет работы в одной и той же конторе, дорога со службы домой превратилась в своеобразный ритуал. Выходишь из офиса, садишься на конечной остановке, в одно и то же время, в одну и ту же машину с двумя сменными водителями. Одни и те же пассажиры.

Не то, чтобы мы раскланивались друг с другом, но в лицо знали всех.

Через две остановки в салон входила и Танечка.

Мы с ней высаживались одновременно. Она шла влево я вправо.

Ну и как-то так... Ну, попутчики и попутчики. Ничего особенного.

Не знаю как где, а в омских "газелях" перевозить стоящих пассажиров запрещено. Но, например, в тёмное время суток, "газелисты" забивают салон до отказа. Потом просто выключают внутренний свет и пытаются проскочить посты. (Тогда ещё было ГАИ). И большей частью им это удаётся.

А иногда и средь бела дня наглеют. Везут как килек в банке.

Но тут водила заупрямился. "Не возьму стоящих", и всё тут. Вылезайте, мол, к такой-то матери.

Я обычно на кольце занимал отдельное сиденье, на одного человека. Танечка стояла рядом со мной. Я тихонько постучал пальцем по её руке, пододвинувшись, указал глазами на освободившееся место. Она присела на краешек.

Весь народ, по нашему примеру, тоже потеснился. А тем, кому места всё же не хватило, пришлось выйти.

И всё бы ничего, но шофёр почему-то ополчился именно на нас с Таней, отдельно-сидящих. Мол, так дело не пойдёт, пусть кто-то из вас выйдет. Засранец. Хотя его тоже можно понять, штраф, в случае чего, платить ему, а не нам.

И тут меня "осенило".

— А если, — говорю я шоферу, — у меня на руках будет сидеть ребёнок?

— Если на руках, то можно.

Я посмотрел вопросительно на Танечку. Она с сомнением нахмурила бровки.

Водила заторопил — Давайте быстрее, решайте.

Я тоже подлил масла в огонь.

— Следующая маршрутка только через полчаса.

Таня вздохнула и угнездилась мне на колени.

Тут надо сказать, что Танечка маленькая женщина. Рост 152 и вес чуть больше 50. Другую, покрупнее, я бы садить на себя не согласился. У меня старый, неудачно сросшийся перелом на правой ноге.

Вот так и доехали.

На следующий день, как сейчас помню — в четверг, Таня просто примостилась рядом со мной. Я подвинулся.

В пятницу, Танечка опять протолкалась в наш "лоховоз". Водила был тот самый — "непреклонный". Мы посмотрели друг на друга. Я развёл руками — Ну что, мол, поделаешь. Танечка пожала плечами — Ничего, мол, не попишешь. И, молча, уселась на меня.

Одна женщина в салоне подколола — Ну прямо — голубки.

Таня шутливо отмахнулась — Ай. Не завидуйте.

И вот я еду в маршрутке, у меня на коленях сидит симпатичная женщина. Ну, нельзя же быть совсем безразличным, правильно?

И я начал незаметно рассматривать свой неожиданный подарок. Но Танечка уловила мой исследовательский интерес и тихонько прошептала.

— Не надо так на меня смотреть.

Я спохватился — Извините. Я не хотел вас смутить. Это так... Логическая игра. Я пытаюсь понять — что вы за человек.

Она усмехнулась снисходительно — Ну и как? Поняли?

— Да. Кое-что уяснил.

— Очень любопытно, — продолжала она иронизировать, — не расскажете?

— Отчего же не рассказать? Расскажу... Например — у вас ногти подстрижены. Они хоть и под маникюром, но короткие. Значит, работаете на клавиатуре компьютера. И быстро набираете текст. С длинными ногтями это невозможно. Вывод — вы операционист, секретарь или бухгалтер. Но... Секретари обычно пытаются сочетать в одежде строгость и нарядность. А вы одеты просто, удобно и со вкусом. (Ну "со вкусом" это я так ляпнул. Польстил. Потому, что в моде я ни черта не понимаю.) Так что — секретарь отпадает. Операционист тоже отпадает. Потому, что у операциониста взгляд не такой внутренне-сосредоточенный. Ну, вот... Остаётся — бухгалтер.

— Главный бухгалтер — уточнила Таня.

Тут мы приехали на нашу остановку и выкарабкались из салона. Я вдохнул вечерний воздух и повернулся уходить, но Таня спросила, уже мне в спину — А дальше что?

Я поинтересовался — Вы где живёте?

— Вон в той пятиэтажке.

— А я в девятиэтажке. Рядом.

— Ну, давайте, рассказывайте, — шутливо потребовала Танечка. — А то, заинтриговали и ушли... А я тут хоть лопни от любопытства.

И мы потопали через газон по тропинке, которая вела к её дому. Свернуть-то я мог и чуть дальше.

— Ну вот... — продолжал я лекцию, — у вас хоть и обручальное кольцо на пальце, но вы не замужем.

— Как вы определили?

— А вы не мчитесь после работы в магазин и не тащите домой кучу продуктов. И ещё, у вас есть ребёнок.

Танечка с любопытством на меня посмотрела — По мне видно, что я мама?

— Видно, конечно. Но не только это. Я просто вспомнил, что однажды мы одновременно зашли в универсам, и вы купили "Киндер-сюрприз".

— Специально следили? — Сощурилась Таня.

— Нет, что вы! Нет, конечно. Просто — припомнилась случайность. А лет вам двадцать шесть — двадцать восемь.

— Тридцать четыре, — поправила Таня.

Прошли некоторое время молча. Потом Танечка сообщила.

— Я не развелась... У меня муж умер... Точнее — его убили... Пять лет назад... Тут вы правы.

— Простите. Не догадался. Сочувствую... Ну ладно, досвиданья, мне в эту сторону. Кстати, меня зовут Юрий Николаевич.

— А меня — Таня... Татьяна Ивановна... Досвиданья.

С тем и разбежались.

Потом были выходные. А в понедельник, с утра, я упорол в командировку. В Махачкалу.

Там одному покупателю нужен был состав бензина А-78.

А другому, — две цистерны дизельного топлива. Причём, этот товарищ был из Тегерана. Иранец.

Ну, с первым-то понятно. Ему в руки таинственным образом упала цистерна октановой присадки. Он 78 планирует разбулыжить (как он это сделает — было неясно), продать под видом А-92 и неплохо навариться. Правда, потом владельцы угробленных двигателей ему балду отпилят. Но это уже не моё дело.

А вот со вторым — непонятно. Зачем ему дизелька в стране, где экономика построена на нефтедобыче и нефтепереработке?

Но это тоже не моё дело. Моё дело — продать. А там, пусть хоть пьёт её без закуси.

И знаете, в течение всей недели я нет-нет, да и вспоминал Танечку.

Я конечно старый бесчувственный чурбан, но... Вот это вот тесное соприкосновение наших бёдер... Запах её парфюма... Аккуратненькое розовое ушко с капелькой рубиновой серьги... Неожиданное, для такой маленькой женщины контральто... Это было волнительно. Хоть и не ко времени.

А время было достаточно гадкое. Я только-только очухался после перестроечной шоковой терапии, в которой потерял буквально всё. Только-только нашел свою нишу в этом бардаке, который все почему-то упорно называют "рыночной экономикой".

Может быть, я чего-то не понимаю, но "экономика", это все же нечто научное. Это что-то правильное и логичное. Это что-то поддающееся осмыслению и даже вычислению. Так меня учили. А тут... Пфф.

С тех пор и по сегодняшний день механизмы российской экономики описывать без российского мата невозможно. Уж такая, простите, национальная специфика.

Но к моему рассказу это имеет всего лишь косвенное отношение.

Я, к тому времени, перебравшись из небольшого райцентра в миллионный город, сумел обзавестись работой, жильём, комфортом, накоплениями... Но женщина в мои планы пока не входила.

Дело в том, что лёгких, незатейливых отношений не хотелось. Нет, я конечно не ханжа. Далеко не ханжа.

Но... Сорок три года. Не старость, конечно, только хочется стабильности. Хочется приходить с работы Домой, а не на "место проживания". Хочется душевного тепла. Пусть это и банальная фраза.

Нет-нет, у меня дома, конечно порядок, чистота и уют. Но чувствовалось — чего-то не хватает. Хочется, знаете-ли, над кем-то поквохтать.

Вот пришёл я, например, к одному знакомому в гости. У него двое детей. И жена беременна третьим. В квартире — бардак. Дети носятся и орут, собака гавкает, на кухне что-то пригорело, у жены токсикоз, её постоянно тошнит...

И как ты не иронизируй — это дом. Семейный очаг.

А у меня — ночлег. Обидно.

Но мне в тот момент казалось, что я, в материальном плане, ещё недостаточно подготовлен для полноценной семейной жизни. Нужно было купить квартиру побольше, сделать серьёзные накопления, в золоте и в валюте.

Впереди у моей страны, а значит и у меня, был русский капитализм. Нестабильная, непредсказуемая и враждебная система. Страшная, как "русский бунт". Август 1998-го убедительно это доказал. А семья требует устойчивого положения и финансовой защищённости. Над этим надо долго и кропотливо работать.

Да и Таня никак не ассоциировалась в моём сознании с той женщиной, которой я готов посвятить жизнь. Были у меня, знаете, интуитивные сомнения в нашей сочетаемости. Да ещё и разница в возрасте.

Но безжалостная биохимия уже начала свою коварную работу.

В понедельник вечером Танечка ввалилась в нашу маршрутку. Толпа втолкнула в салон маленькую легкую женщину как пушинку. Она, стоя ко мне спиной, негромко отчитывала кого-то за бестактность. Тот басом оправдывался — мол, его самого втолкнули, мол, не сумел удержать толпу, мол, нечаянно...

Повернулась и оказалась передо мной.

— Ну, — строго спросила она, — и где вы пропадали? Знаете, как я всё это время добиралась домой?

Я начал оправдываться в шутку — Татьяна Ивановна, не обижайтесь. Я был в командировке. Дела, знаете ли. Но уж теперь-то я в вашем полном распоряжении.

Выпрямился и подставил колени. Таня, пару раз поёрзав, примостилась на меня поудобней — Здравствуйте.

— И вам не болеть. Как дела?

— Нормально.

Я иронично состроил недовольную физиономию. Не хотите, мол, рассказывать, как хотите.

— Вам же неинтересны проблемы бухгалтерии — пожала плечиками моя наездница.

— Ну отчего же... Это интересная тема.

— Вы разбираетесь в бухучёте?

— Автотранспортный институт. Факультет экономики.

— Ну, знаете-ли, этого недостаточно.

Я положил на весы ещё — Полугодичные курсы бухучёта и сертификат программиста 1С шесть-ноль.

Танечка удивлённо глянула — А зачем это вам? Вы же не бухгалтер... Или бухгалтер?

— Я... Ну... Типа, администратор. Но согласитесь — для того, чтобы разбираться в тонкостях бизнеса, бухгалтерию знать желательно. Лучше понимаешь состояние предприятия.

— Да... Тут вы правы. Очень сложно объяснить руководителю положение дел. Он безбожно тупит. Иногда я не пойму — чего он от меня хочет.

Я поинтересовался — А в чём это выражается?

— Его тупость-то?... Ну... То так ему предоставь информацию, то наоборот... И всё время недоволен.

— А я вам объясню, чего он хочет.

Танечка прямо-таки повернулась ко мне — А ну-ка.

— Он хочет получить нечто, вроде таблицы, или схемы, на которую бы глянул и сразу понял, как обстоят его дела. Понимаете? Он хочет охватить всю картину в целом, за один взгляд. Поэтому и старается получить от вас простой и понятный, для его уровня мышления, отчёт.

— Но такой таблицы не существует, — возмутилась Таня.

— А вот этого он как раз и не понимает. Этим грешат все отечественные "бизнесмены". Они не понимают, что для глубокого анализа хозяйственных процессов необходимы специальные знания. Нужно знать, например... Например, что такое ликвидность баланса. То есть — надо учиться. А учиться... То лень, то некогда.

— А как вы с этим разбираетесь?

— А я... Я беру информацию по сегментам. Из этих сведений в мозгах складывается общая картина. Большей частью — безошибочная. Некоторое время назад, я пытался сам построить этакую обобщённую схемку. Увы — ничего не вышло.

Таня усмехнулась — Хм... Вы неожиданный человек.

Посидели. Помолчали.

Потом Танечка пооткровенничала — Весь день наличку прятала. Начальник не разрешил в банк отвезти.

— Выдавали в "подотчёт"?

Она горько вздохнула — Да... Ерундой занимаюсь. А своей работы невпроворот. Конец квартала. Отчётность на носу.

Так вот и катались. Я служил в роли табуретки, а Танечка, от нежелания терять лишних полчаса на пути домой и от безвыходности положения, сидела у меня на коленках.

В пятницу только мы вышли из маршрутки, как у Тани засвиристел пейджер. Она прочитала сообщение, скривилась и прошептала — Вот придурок...

Я усмехнулся — Бойфренд?

— Если бы! Начальник требует вернуться на работу! Идиот!

Я поинтересовался — Что, поедете обратно?

— А смысл? Я уже один раз так попала. Ну, абсолютно дебильная ситуация. Точно так же — вызвал из дома. Срочно, блин! Приезжаю — он пьяный! Сидит в кабинете, пальцы гнёт!

— Приставал?

— Да какой там! — Танечка презрительно скривилась. Её аж передёрнуло от бессильной злости. — Начал мне пьяную философию разводить, — она надула щёчки и выпятила губки, передразнивая, — "Как мы будем планировать работу". Урод. Весь рабочий день промотался где-то, а когда у нормальных людей время отдыха — ему приспичило "планировать работу". Господи! Какой кретин! Ни стыда не совести. Он что, не понимает — у меня ребёнок дома?

— А что делать, — "успокоил" я, — все они такие. Весь российский бизнес состоит из скотов.

— Чёрт, — шипела Таня, — мне и позвонить-то ему неоткуда.

— А вы позвоните от меня, — предложил я.

— У вас есть телефон?! — обрадовалась Таня. — Вы позволите мне поговорить? Я быстро. Буквально пару слов.

И мы потопали ко мне, звонить "негодяю-начальнику".

Я пошел на кухню ставить чайник и рубить колбасу с сыром, а Таня в комнате набирала номер. И там пошёл разговор с неким Николаем Ефремовичем, на повышенных тонах. А чуть позже и вовсе, прямо со слезами.

Я не выдержал.

Подошёл, взял у Тани из рук трубку.

— Добрый вечер, Николай Ефремович.

Оттуда с пьяным сипом — Во! Хто это?

— Я муж Татьяны Ивановны. У меня к вам вопрос. Скажите, а ей обязательно именно сейчас бросать меня, дочку и мчаться к вам? Может быть можно отложить нерешённые проблемы на понедельник?

— Так она... Она же эта... Вроде, не замужем...

— Ах, Николай Ефремович, всё в жизни течёт, всё меняется.

— Да! Правда!... — Озарило мужика на том конце провода. — Ну, тогда я чё... Я ничё... Тогда в понедельник... Таво... Порешаем...

— Ну, вот и славно, — говорю, — спасибо. Приятно было с вами познакомиться. Досвиданья.

И положил трубку.

Таня смотрела на меня круглыми напуганными глазами.

— А что такого? — Спросил я. — Всё в порядке. Начальник успокоился. Вам никуда ехать не надо. Тема закрыта. Думаю — закрыта надолго.

— Ну, вы даёте...

— Пойдемте-ка чай пить.

— Ой, нет-нет, — заспешила Таня, — у меня же Настя дома одна. Я уж побегу. Не обижайтесь.

Я успокоил — Да ничего. Всё нормально. — И закрыл за Таней дверь.

И сразу же звонок. Я открываю, и прямо с порога спрашиваю — Передумали?

— Ой, нет. Юрий Николаевич, я же забыла вас поблагодарить. Спасибо, спасибо.