Proda

Интересно, живой есть? Или обоих убили.

От группы отделяется один человек, машет нам рукой. Подходим всей толпой к ним. Старший жестом показывает, что бы опустили импровизированные носилки, сделанные непонятно из чего.

— Смотрите парни, может узнаете кого. — Говорит старший.

Мы се внимательно рассматриваем тела. Одно подаёт признаки жизни, второе мертво точно — особенно на это намекает пулевая рана в шее и залитая кровью одежда. Наверное, сонную артерию перебило, да ещё из остальных ран натекло. Мне эти лица не знакомы, но может другие знают.

— А я этого тут несколько раз видел. — Вдруг говорит один из свободовцев, показывая на мертвеца. — Он артефакты приносил, сдавал. Как зовут — не знаю.

— А какие он артефакты сдавал, не помнишь случайно? — Ага, вот и Капец нарисовался.

— Да вроде как он зараз несколько "ломтей мяса" сдавал... Или "кристаллов"... Не помню точно, помню только что несколько штук их было и все красного цвета. Я тогда мельком заметил, думаю — вот подфартило сталкеру найти кучку одинаковых артефактов.

— А как его зовут — не знаешь? И когда это было?

— Нет, конечно. То уже пусть на складе документ поднимут, кто и когда сдавал сразу несколько одинаковых артефактов. А было... да примерно месяца четыре назад. Точнее не скажу. Вот я его и запомнил. Потом ещё пару раз тут на базе видел. Второго не знаю.

Второго никто не опознал, да оно и не удивительно. Сталкеры по территории Зоны Отчуждения ходят туда-сюда, приходят и уходят, редко говорят своё настоящее имя и фамилию. Разве что для финансовых расчётов. И то, многие предпочитают поделиться с армейцами, вынести артефакты за пределы Зоны Отчуждения и там уже сдать чуть подороже. Если за ту же "кровь камня", дешёвый и бросовый артефакт в пределах Зоны Отчуждения дают до тысячи гривен максимум, то уже в ближайших посёлках скупщики артефактов дают за него 1200-1300 гривен. Это на украинской территории. Примерно тоже и у белорусов. Цены, конечно, меняются, в зависимости от предложения и спроса, но всё равно его берут и на "Янтаре", и Сидоорович не брезгует, и "Долг" со "Свободой" принимают, и солдатики срочной службы с охотой их берут на сувениры. А ещё его можно поменять на патроны, оружие, еду, медикаменты. Тогда вообще никто не спрашивает кто ты и зачем оно тебе. И тогда пишут "Сталкер Сизый, два артефакта "кровь камня", взамен выдано один бинт, полсотни патронов калибра 7,62х39 мм, две банки шпрот и пачка галет". Всё, и поди потом по записи догадай кто этот Сизый и откуда он сам родом. А вот когда дело доходит до денежных расчётов, тут в девяти случаях из десяти требуют реальные данные, потому что денежки переводят конкретному лицу, а не хрен пойми кому. Бывают, конечно, исключения, бывают особые случаи, но это редко. И что самое интересное — никого не пугает грозный закон, который предусматривает за незаконное проникновение на территорию Зоны Отчуждения и вынос, скупку, торговлю и сбыт оттуда от немалого штрафа до пяти лет тюремного заключения во всех сопредельных странах. Оружие — то вообще отдельный цирк.

Опознание заканчивается, Капец отдаёт распоряжение поместить труп в местное подобие морга, как он сказал "покойницкую", завтра его утилизируют, а второму оказать медицинскую помощь и не трогать, завтра его будут допрашивать. После чего отдал команду разойтись и продолжать заниматься своими делами.

Мы вернулись в комнату отдыха. Народ гудел, обсуждая происшествие, но вскоре интерес поугас, и у людей нашлись другие темы для разговоров. Я ещё немного поиграл в карты, потом ушёл к себе.

На следующий день меня пригласил зайти с визитом к нему Капец. Я не поленился. Пришёл сразу. Мне сообщили, что парни приходили по мою душу и высматривали меня. Им было поручено наблюдать за базой и в случае моего ухода немедленно сообщить по рации, которую им выдали, что я уже вне пределов базы "Свободы". Они не думали что их обстреляют, когда заметят, они ведь ничего плохого не делали.

— Капец, а кто их обстрелял? Они что так близко были к периметру базы, что их охрана накрыла с вышек?

— Представь себе да! Обосновались примерно за полкилометра от базы, и по очереди следили за выходом. С вышек их заметили, дали наводку ближайшему патрулю, тот их пугнул, они непонятно с какого перепугу начали стрелять, патруль и вызвал подмогу. Их зажали со всех сторон, прижали, потом дали залп из подствольников, результат ты видел. Капец им!

— А рация у них какая?

— Обычна... Капец, похоже, они были не одни, такие радиостанции на пересечённой местности действуют на расстоянии до 5 км, и то далеко не всегда.

— Значит, группа наблюдения была не одна, база "Свободы" занимает довольно большую территорию, так что её должны наблюдать как минимум три группы.

— Верно, и прибор ночного видения у них был, и бинокль хороший. Опыта только в слежке нет, иначе так близко они бы к базе не подошли. Но никаких переговоров в эфире мы не перехватывали.

— Это не суть важно. Зашифрованный канал, нестандартная кодировка, новая прошивка на скремблере рации — тут варианты всегда есть. Тем более если они не болтали попусту, то засечь их не так просто. Капец, блин! Мы саму слежку засекали, а вот переговоры по рации — нет. А ведь следим за эфиром! Капец! Найти бы ещё остальных!

— И что это даст? Обычные сталкеры, которых попросили проследить, не выйдет ли с базы "Свободы" кровосос в одежде и с оружием. Сразу нападать никто не будет, подождут, пока подальше отойду, и там уже начнут боевые действия.

Капец задумался, опустил голову о чём-то размышляя, потом поднял её снова и смотрит на меня.

— Завтра с утра выгоню всех на пару часов, пусть прошерстят окрестности базы и погоняют этих наблюдателей. Ни к чему нам такой интерес, пусть и ненадолго.

— Ну да, до моего ухода. Слушай, Капец, а давай, если захваченная рация в порядке, я завтра выйду с ними на связь и попробую спровоцировать на схватку, типа я выйду один против вас всех. Как думаешь, сработает?

— Не, они ж не дураки! Капец! Ты выйдешь, а за тобою следом половина "Свободы" погулять выйдет, за кровососа дружелюбного поболеть в предстоящем матче. Со зрелищами и развлечениями тут не очень. А им такая огласка ни к чему. Разве что поговорите, матами укроете друг друга и всё.

— А давай попробуем, что нам терять?

— Давай. Сейчас я распоряжусь, принесут их рацию. Попробуй.