Господин маг-продолжение

— Что целитель может делать? Только лечить, — добродушно пробасил купчина и стал собираться: — Пойду я, пожалуй. Никто за меня дела делать не будет.

Ушел. Оставив Петю в неприятном сомнении. Похоже, этот матерый волчара его объяснениям совершенно не поверил.

Как же так? Ведь Трегубов все четко обещал...

От фанатика все-таки удалось избавиться, не прибегая к крайним мерам. Петя сказал ему, что привезенные один местный житель нашел крупный алмаз прямо подо мхом. Примерно в ста верстах от Мезени, если двигаться в сторону Архангельска, но взять чуть южнее. Как опытный рудознатец, сам определит. А Птахин с ним поехать не может, не раньше, чем месяца через два. Городничий в городе сменился, лютует и со службы его не отпустит. Ну а через два месяца тут уже всюду снега будет по пояс, искать тяжело будет.

В общем, Исайя умчался. Как всегда, с горящими глазами. Но на смену ему пришел куда более обстоятельный персонаж — Матвей Яковлевич. Тоже приказчик Катрашова, но уже из реальных помощников купца. Доверенное лицо. И хорошо знакомый Пете, так как на практике и более поздней поездке на Дальний Восток они не просто пересекались, а сначала за аметистами вместе ездили, а потом и к шаманам.

— Куда же это вы, Петр Григорьевич, бедного Исайю услали? Ведь там же ничего нет?

— Ничего, ему полезно. А здесь ваш полоумный мне очень работать мешал. К тому же, вдруг, и найдет что-нибудь. Я в тех местах не бывал, что там есть — не знаю.

— Но ведь алмазы-то вы и вправду нашли. И даже землю, где они есть, выкупить успели. Никогда не поверю, что вы такие деньги за кусок болота с хорошей охотой отдали бы. А уж как Фоншольский волосы на себе рвал, когда про алмазы узнал...

Час от часу не легче. Интересно, а еще кто-нибудь про алмазы не знает? Нет, понятно, если узнать, что Петя алмазы нашел и имение себе приобрел, один плюс один сложить несложно. Но Трегубов же обещал не говорить, откуда алмазы. Или по денежному переводу отследили? За оставшиеся камни как раз деньги пришли. Но, вообще-то, банк гарантирует тайну вкладов и переводов. Или не для всех?

Теперь это уже было непринципиально. Но скверно.

Матвей Яковлевич Петю за грудки не хватал, работать не мешал, но каждый день приходил и заводил одни и те же разговоры. В принципе, говорил все, что молодой землевладелец и ожидал.

Пугал трудностями организации дела, массе "подводных камней", которые опытный управляющий рудника легко обойдет, а неопытный может все дело загубить. О том, что стоить все это будет очень дорого, тоже говорил. Против этого возразить было трудно.

Но вот доли в доходах Птахина ни как не устраивали. Мол, сначала надо будет вернуть вложенные деньги. Петя успел потратить не больше сорока тысяч (с учетом облигаций и их неполученных дивидендов), против этого Матвей Яковлевич возражать не стал, к чему мелочиться. Но от имени Карташова предполагал сразу вложить полмиллиона, которых вполне может не хватить. Тогда — больше. Ну и сбыт алмазов категорически хотел забрать себе. Рынок здесь сложный, без опыта нельзя. Серьезные копи — это не десяток алмазов, даже крупных, а пуды мелких кристаллов, которые основную выручку и дадут. Но оценку и бухгалтерию опять же требовал оставить за купцом.

То есть свое Петя однозначно вернет. Возможно, даже скоро. А потом может об алмазах на долгое время забыть. Разве что небольшой доход все-таки удастся выторговать, но и то, Матвей настаивал, что об этом можно будет говорить только после того, как станет ясна годовая добыча. Маг-то копейками рискует, а Катрашов — миллионами. Понимать надо.

От всего этого было грустно, и с ответом Петя тянул. Не устраивает его такой расклад. А какой устраивает? Опыта-то нет. Реально посчитать не получается. Единственное, за что можно зацепиться, это то, что он сам за прошедший год четырнадцать камней нашел. Тысяч на двадцать пять в совокупности. Но как понять, двадцать пять тысяч в год с рудника это много или мало? Неплохо, но явно не миллионы.

К счастью, в торги вмешался Жмыхов. Про имение он тоже узнал и тоже пришел с предложением. С Матвеем он торговаться не стал, а пообещал того их уезда выкинуть. Нечего тут дальневосточным делать, здесь Северный завоз правит.

Но, хотя бы оба на некоторое время отстали.

Зато стали приезжать вдруг вспомнившие о нем друзья по Академии. Первой появилась Дивеева. Которая как раз прошедшим летом Академию закончила, получила распределение к деду (наместнику Дальнего Востока), но решила пока страну посмотреть и примечательные места посетить. Не одна, конечно, с сопровождающими.

Что такого особо примечательного в Мезени, и что тут есть, чего нет в том же Дальнем, Птахин не понял. Но раз княжна захотела, и дед поездку поддержал, имеет полное право путешествовать где хочет. За неимением других достопримечательностей Петя готов сводить ее на рынок, где можно купить кое-какие меха, моржовую кость (и, возможно, даже мамонтовую), а местными травами и корешками для зельеварения он с ней может из своих запасов поделиться.

— Это все замечательно, — Согласилась Екатерина: — А как насчет алмазов? Вся Академия знает, что ты их здесь нашел!

Петя внутренне охнул, но осознал, что отрицать уже глупо. Никого он ни в чем не убедит. А уж Дивееву, с ее упертостью, тем более. Но, моет, попробовать аукцион устроить?

В общем, Петя сознался, что землю, где предположительно есть алмазы, он уже выкупил себе в качестве имения ("Я знаю", — улыбнулась княжна) и пожаловался на купцов, которые ему проходу не дают.

Вот тут Дивеева буквально взвилась:

— Кто?!!!

Указал на представителя Карташова и местного Жмыхова.

На Матвея княжна просто наорала и пообещала всевозможные кары за то, что действует без ведома наместника. На Жмыхова тоже наорала. Пояснив, что хоть он тут и привык казенные деньги на Северном завозе воровать, место свое должен знать. Нечего себя простому лабазнику князем представлять. А Северный завоз, между прочим, ее дедушка больше, чем наполовину заказывает. И влияет на него чуть ли не больше его высочества, который в такие мелочи не вникает.

Жмыхов проникся, даже борода у него трястись стала, но отступать не спешил. Матвей Яковлевич тоже чуть не плакал, но жалобно тянул, что без такого опытного промышленника, как Карташов, столь большое дело запустить не удастся.

И оба продолжили Петю обрабатывать, но уже тайком. Хотя условия немного улучшили. Уже прогресс.

А потом начался сумасшедший дом. Или встреча выпускников. Только место для нее было совершенно необычное. В Мезени один за другим появились Пален, Воронцов, Волохов и даже Шувалов. Если с первыми тремя было еще понятно, почти приятели, то с Шуваловым все было с точностью наоборот. Вместе они не учились, граф закончил, когда Петя поступал, зато девушка — Анна Фролова — сначала, после отъезда Шувалова на службу по распределению, стала гулять с Птахиным, а потом все-таки уехала к первой любви на Дальний Восток. И когда им там довелось пересечься, вроде, открыто не конфликтовали (да и кем был недоучившийся кадет-мещанин против мага-аристократа), симпатии друг другу никак не выражали. Теперь же антипатии, как будто никогда и не было. Правда старший тезка (обоих звали Петрами) взял по отношению к Птахину покровительственный тон, который того изрядно раздражал.

— Смотрю, неплохо ты тут устроился, — Сказал Шувалов. Похоже, и по плечу хотел похлопать, но Петя вовремя повернулся к нему боком так, что сделать это можно было только чрезвычайно неуклюже, от чего граф воздержался: — Но ты всегда в любом месте умудрялся подметки на ходу срезать.

Сказать на это было нечего, Птахин только слегка пожал плечами.

— А с Нюркой я расстался, — Как ни в чем не бывало продолжил аристократ: — Сам понимаешь, не моего поля она ягода. Хотя, знаешь, даже обидно. Как нормальная баба, так в невесты не годится. А как завидная невеста, так Дивеева. Тебя она тоже, небось, строить пыталась?

Теперь — слегка развести руками вместо ответа.

— Что я и говорю. Хотя, наверное, это и хорошо. Спешить с женитьбой не будешь. А красивых девок — полно. Я вот сейчас в столице с актриской одной живу, но думаю ее на балерину поменять.

Тут и отвечать нечего.

— Кстати, если хочешь, могу Нюрку к тебе прислать. Замуж она так и не вышла. Думаю, прилетит к тебе, только позови.

— Спасибо, не надо.

— Что, богатую невесту приглядел? Или теперь тебе и на родовитых поглядывать можно. Княжну, конечно, не отдадут, а простую дворянку за алмазные копи — запросто.

И после небольшой паузы занятой смехом Шувалова:

— Только чревато это. Отберут у тебя имение, а самого на цепь посадят. В будке. Лучше кумпанство организовать. Со мной как раз специалист по таким делам приехал. Сейчас вас познакомлю.

Остальные вели похожие разговоры, с поправкой на характеры и близость знакомства. Пален, например, предлагал не только с копями помочь, но и звал степи вокруг Тьмутаракани прошерстить. Алмазы там найти шансы невелики, а вот курганы и прочие древние захоронения в достатке имеются. С Петиным умением ценные вещи под землей находить, там можно весьма неплохими древними артефактами разжиться. Виктор ему в этом с удовольствием компанию составит, а здесь в Мезени пусть лучше специалист занимается. Есть у него такой на примете.

Дивеева возмущалась, она сюда первая приехала (купцы не в счет), но графы перед ней особо не тушевались. А Шувалов так даже замуж позвал, чем поверг ее на несколько дней в задумчивость.

В общем, бедлам стоял знатный. Пациенты в страхе разбежались, и даже городничий на глаза попадаться остерегался. А вот доля в предполагаемых доходах что-то совсем не росла. Видимо, аристократы с детства усваивали нехитрые пропорции дележа барышей с простолюдинами. Им все или хотя бы почти все, а тем, что останется.

Вдруг, в разгар всех этих, скажем, переговоров, Пете пришел вызов от губернатора в Архангельск. Поехали всей толпой. Всей толпой и к губернатору ввалились. В смысле, не всей, конечно, но княжна с графами сами в кабинет ввалились вслед за Петей.

Узнав, кто перед ним, граф Скавронский сделал вид, что рад видеть у себя столь достойных молодых людей. И сейчас ими займется. Только маленькое дело с Птахиным решит. Они могут поприсутствовать.

"Маленькое дело" оказалось целыми тремя указами Государя. Которые губернатор и зачитал.

Во-первых, за проявленное мужество во время похода против язычников в районе Мары, а также проведенные в землях уезда изыскания, магу пятого разряда Птахину Петру Григорьевича вне срока присваивался очередной орден. Святой Анны третьей степени.

Теперь у Пети стало два красных крестика и оба с красной же ленточкой — прикалывать. Только у Анны лента с золотой окантовкой, а у Станислава — с двойной серебряной.

Во-вторых, в связи с большими успехами на службе в Мезени, маг пятого разряда Птахин Петр Григорьевич переводится на новое место службы. В город Жатск Путивльской губернии, где как раз освободилась вакансия, и которую нужно срочно занять в силу значимости и густонаселенности этого уезда.

Странно. Через Жатск Петя проезжал, когда ехал поступать в Академию. Городок довольно близко расположен, что к родному Песту, что к губернскому Путивлю. Хорошие, в принципе, места. Он когда-то мечтал где-нибудь в аналогичном месте осесть. Но это до того, как алмазы нашел.

В-третьих, земли Мезеньского уезда выводятся из реестра казенных и переходят в кабинетные (* "кабинетными" назывались земли, принадлежащие лично Государю). Городов и поселений эта процедура не коснется, а вот личные имения, размером более тысячи десятин, выкупаются у владельцев казною по максимальному тарифу — сто тридцать шесть рублей за десятину.

Тариф такой, действительно, был. Петя при покупке имения этот вопрос проштудировал. И относился он, кажется, к местам залегания руд. Руд, а не алмазов. Про те в реестре ни слова не было. Хотя была оговорка, что цена может быть и "договорной". Вот Великий князь с ним и договорился. Указом. И, похоже, указ ради одного Птахина писался. Насколько он знал, ни у кого больше подобных землевладений в уезде не было. Даже почетно...

Губернатор дочитывал последний указ вслух с особым выражением и, кажется, с удовольствием. И внимательно следил за выражениями лиц присутствующих.

Впрочем, молодые аристократы лица, что называется, "держать" умели. Дружно восхитились мудростью и щедростью Государя, вслед за Скавронским поздравили Петю с высокой наградой. А потом тихо куда-то исчезли. Про прием у губернатора все как-то забыли, про Птахина тоже. Даже Пален с его курганами больше не объявлялся. В гости в казенную квартиру уездного мага-целителя тоже никто больше не заходил.

* * *

Примерно через полгода солнечным днем Петя сидел прямо на свежей траве, покрывавшей все свободные участки земли его довольно большого (с пол десятины) участка городской усадьбы в Жатске и медитировал. Самочувствие и настроение были великолепными. Заодно вспоминал последовавшие за указами Великого князя событиями, и делал это, пожалуй, с удовлетворением.

Переезд прошел достаточно быстро. Никто Петю задерживать не стал, надо было только вещи собрать, которыми он, вместе с сестрой, обрасти успел. Пришлось сундуки покупать, а в поезде от Архангельска целых три купе брать. Причем оставить их (вещи) без присмотра Клава никак не желала. Поэтому ехали в отстоящих друг от друга купе, а в то, что между ними, она на каждой остановке наведывалась.

Ведь они не просто свой скарб вывозили. Перед отъездом Петя успел проехаться с последней инспекционной поездкой по ближайшим постам сбора у местных жителей мехов, так что у них теперь их было целых два здоровенных сундука. Плотно набитых. Моржовой кости тоже накупил. Не то, чтобы слишком нужна, но дешево досталась, а амулеты из нее приличные получаются. Что меха, что кость можно самим использовать, благодаря магии они не портятся, а можно с хорошей выгодой продать.

Впрочем, в деньгах нужды не было. Помимо денег, оставшихся от продажи первых четырех алмазов (около пяти тысяч), на счет поступила куда более крупная сумма — двести семьдесят две тысячи рублей. Даже налога с нее не взяли. Куча денег! А ведь десяток алмазов так и непроданным остался. Тоже тысяч на пятнадцать-двадцать.

Несостоявшиеся алмазные копи и миллионы было, конечно, жалко. Но, по некоторому размышлению Петя решил, что Великий князь его не ограбил, а выручил. Не положено таким выходцам из низов, как он, подобными делами заниматься. Купеческие фамилии не одно поколение меняют, пока миллионщиками становятся. Если становятся, а не разоряются. Не дали бы ему спокойно алмазами заниматься, как-нибудь, да отобрали бы. А так получалось, что вложенные в усадьбу деньги увеличились больше, чем в семь раз.

С такими деньгами удалось легко купить очень приличную городскую усадьбу на новом месте. И переделать ее под свой (с поправками на сестру) вкус.

Кстати, с Клавой надо было что-то делать. Либо замуж выдавать, либо отдельный домик ей покупать. Сам-то он рано или поздно женится, и хозяйкой в его усадьбе будет другая. Или она так и хочет теткой-приживалкой всю жизнь прожить? Засиделась уже в девках. Впрочем, денег на приданое ей хватит, так что все зависит от ее собственного желания. Пока же можно сказать только то, что в Пест к матери она возвращаться точно не хочет. Там она будет одной из, а здесь занимает довольно солидное положение сестры мага-целителя.