Реципиент. Глава 1

РЕЦИПИЕНТ

Как засмотрится мне нынче, как задышится!

Воздух крут перед грозой, круто вязок!

Что споется мне сегодня, что услышится!

Птицы вещие поют и все из сказок.

В. Высоцкий.

ГЛАВА 1

Переход от бодрствования ко сну неуловим. Ни разу в жизни мне не удалось заметить этой тонкой грани. Обратный переход более реалистичен. Мозг просыпается, и ты словно выныриваешь из-под воды, из мира грёз в мир реальности. Довольно часто, к этому приводит звонок, заведенного с вечера будильника. Но в этот раз будильник я не заводил, да и не дело это, заводить будильник с пятницы на субботу. После трудовой недели так и тянет подольше понежиться в постели и урвать еще часик-другой лишнего отдыха. Так-что, разбудил меня не веселый звон, а самые обычные слова, причем, как мне показалось, сказанные приветливым тоном,

— С добрым утром!

И эти приветливые слова мгновенно выкинули меня из сна в действительность, заставив мозг работать со скоростью компьютера. Дело в том, что заснул я в своей квартире один. Вообще, я обычно сплю один, за исключением тех, довольно редких случаев, когда привожу к себе на ночь понравившуюся мне девочку. Но сегодня был не тот самый случай. Поэтому, не открывая еще глаз, я моментально попытался оценить обстановку. Я понял, что лежу на спине, закинув назад голову, открыв рот, и что звуки голоса раздались именно из моего рта, при том, что сам я ничего не произносил. Подозрения эти тут же и подтвердились, потому, что из моего рта снова раздался голос, произнесший,

— С добрым утром!

Удивительно, но голос этот зарождался в моих голосовых связках и был каким-то неживым, искусственным. Самое главное же было то, что и в этот раз сам я ничего не произносил. Одновременно, я почувствовал, что произносивший эти слова питал ко мне добрые, дружественные чувства. Поэтому я открыл глаза, улыбнулся и произнес в ответ,

— С добрым утром, — одновременно понимая, что продолжения этого разговора сейчас не будет. Почему я это понял? Спросите что-нибудь полегче. Понял и всё. Вообще-то, я наверное в чем-то не нормальный. Нормальный человек, после такого, бросился бы в панике к врачу, или, там, в церковь, замаливать свои грехи, в надежде, что бог оградит его от такой напасти, а я — нет. Я и в бога-то не очень верю. Да и не вижу очень большой опасности в том, что кто-то пожелал мне доброго утра. Тем более, что утро выдалось действительно добрым.

Я вскочил с постели, подошел к окну, откинул тяжелые шторы и выглянул на улицу. Там, за окном, уже светило солнце. Был месяц май, зеленела трава на газонах, чирикали воробьи, и, определенно, грех было в такой день сидеть дома. Наскоро умывшись и выпив чаю, я натянул на себя джинсы, надел кроссовки, накинул легкую летнюю куртку и вышел из дома. А событие то? Ну, событие. С кем не бывало? В двадцать пять лет, нет времени задумываться над непонятными явлениями — жить надо!

Уже вечером, сидя в любимом баре в компании своих друзей, я вспомнил об этом случае, но рассказывать о нём никому не стал. Не хотелось выглядеть перед своими приятелями дураком, или сумасшедшим. Так, посидели, выпили понемногу, потрепались, как всегда, потом пошли поплясали. Отдохнули как следует, потом отправились домой. Кто-то снял на ночь девочек. Я, нет. Обычно, когда мне не удавалось снять девчонку, я себя утешал словами: "Зато высплюсь". Сегодня, честно говоря, я снять их и не пытался. Так что, хороший сон был мне гарантирован. Дома, даже не ужиная (а кому нужен ночью ужин?), я сразу завалился спать.

Во сне я увидел окно своей комнаты и там, в окне, на небе светилась яркая звезда. Внезапно, из этой звезды ударил тонкий луч света и уперся мне, лежавшему на диване, в грудь. В ту же секунду, уже не во сне, а наяву, я почувствовал в своей груди жар и даже, вроде бы, услышал треск, как от электросварки. В груди моей, казалось, горела сварочная дуга. Одновременно с этим, я почувствовал, как какой-то шарик покатился внутри меня из груди в ноги и выскочил наружу. Ошалевший от таких спецэффектов и испуганный, я вскочил с постели и, первым делом, посмотрел на себя, но никаких следов возгорания не обнаружил. Сразу за этим, я бросил взгляд в окно. За стеклом виднелось темное питерское небо, на котором не было ни одной звезды. Выругавшись, с чувством и расстановкой, я отправился в ванную комнату. Сел на край ванны, открыл кран и долго смотрел на струю воды, льющуюся в раковину. Идти спать, как-то не хотелось. "Что за хрень со мной происходит? Не хватало ещё сгореть во сне в собственной постели". Посидев в ванной комнате минут десять, я пришел к выводу, что нервы мои успокоились и вернулся спать на диван. К счастью, больше ничего "такого" в эту ночь мне не снилось.

Утро встретило меня солнечным лучом, заглянувшим в окно моей комнаты и уже подползавшим к моему дивану.

"Ого"! — удивился я, вскакивая с постели, и взглянув на часы — "Уже одиннадцать часов"!

Вообще-то, я жаворонок и встаю рано. Поэтому, спать до одиннадцати, для меня — нонсенс. Зачем терять лучшие часы жизни? Я вскочил с постели, проделал быстро утреннюю гимнастику, умылся, почистил зубы, выпил чаю, и стал соображать, чем бы сегодня заняться? Удивительно, но ни о вчерашних своих приключениях, ни о ночных своих страхах я даже и не вспоминал. Да и какие могут быть страхи, когда ярко светит солнце и зеленеет трава?

Решив, посвятить этот день культурным развлечениям, я направил свои стопы к ближайшей трамвайной остановке на углу Бухарестской улицы и улицы Белы Куна. Надоумил же бог кого-то дать улице такое название. Мало того, что язык сломаешь, так, говорят, что этот Бела Кун — та ещё сволочь. Будто у нас своих сволочей мало. Называть — улиц не хватит. Так у наших хоть фамилии свои — родные: Джугашвили, Берии, Кагановичи..., а тут...

Ну, да ладно, то ли еще будет. Поживем, и появятся улицы новых героев: Собчака, Горбачева, Ельцина. У каждого времени свои герои... Жалкое у нас время.

"Ох, ё...!!!" — в этот момент всякие мысли об исторических названиях улиц и роли личностей в истории вылетели у меня из головы. Как и улетело моё безмятежное настроение. Расслабился я что-то. Как же — трава, солнце... И вот, при свете солнца и на зеленой траве, меня что-то или кто-то (вот только, убей бог, не пойму, кто?) так крутанул, что я чуть не полетел на землю. "Мама родная, да что же это такое деется"? Какая-то сила продолжала меня вертеть и пыталась бросить на грязный асфальт под ногами. Но я, хоть и не понимал, в чем дело, изо всех сил старался вывернуться, от чего крутился как волчок, и устоять на ногах. Не понимаю, почему, но я знал, что падать нельзя ни в коем случае. Упаду и всё — мне конец. Где-то, краем глаза, я видел, как застывают в изумлении редкие, к счастью, прохожие, не понимая, что происходит? И тут я исхитрился вырваться-таки от этой силы и как дал ей по сопатке! Конечно, я ничего не почувствовал, как-будто просто ударил по воздуху, но, одновременно, я понял, что ударил не просто в воздух. Во-первых, меня тут же прекратили крутить, а во-вторых, просто понял и всё тут. И тогда я стал драться. Как я дрался! Как никогда в жизни, до этого. Больше того, я вдруг сообразил, что дерусь не так, как обычно. Это было кун-фу чистейшей воды и высшей пробы. Скажу сразу — я не занимался кун-фу и знаю его только по фильмам. Но тут, понял, что это именно оно. Так же, я сразу понял, что еще десять минут таких упражнений, и приедет скорая помощь, и меня заберут в психбольницу и надолго. Поэтому, я удвоил свои усилия, нанес еще несколько эффектных ударов, и, вдруг, всё закончилось. Я осознал, что эта дрянь меня отпустила, и что её рядом больше нет. Тогда я развернулся и бросился бежать. Бежал я от этого места, от этих зрителей туда, где меня не знали, где я смогу укрыться и обмозговать всё происшедшее. Пробежав квартал, миновав сквер, где гуляли молодые мамы со своими малышами, и собачники, со своими собаками, под дружный лай последних (В смысле, собак, а не собачников. Собачники просто ругались мне вслед, за то, что я посмел разозлить их милых питомцев), я углубился во дворы другого квартала, где перешел уже на шаг, все еще насторожено оглядываясь по сторонам. Скажу честно, я был взведен донельзя и испуган. Что это было? Вы можете говорить, что не верите ни в бога, ни в черта, можете наоборот говорить, что верите в бога. Но на деле, вы верите в него как-то абстрактно. Но, когда на тебя вот так, набрасывается что-то (что?) и начинает крутить на улице, всё ваше мировоззрение летит вверх тормашками к чертовой матери (не смотря на то, верите вы в нее или нет). То, что я не сам крутился, от нечего делать, было для меня делом ясным. Кто меня крутил, и с какими целями? — пока не понятно. Но в данном случае, как и во всех других, я предпочитал полагаться на свои ощущения, а они мне говорили, что это был враг. Почему я так и дрался, а вот откуда я научился этим приемам, было совсем непонятно. Да и научился ли? Для интереса, я попробовал повторить, хоть что-нибудь из того, что показывал в драке, и, неожиданно для себя, провел такую комбинацию, что сам же и обалдел. Это никак не входило в круг моих понятий. Всю жизнь меня учили, что для того, чтобы чему-то научиться и чего-то достигнуть, надо потратить много сил и времени. Я уже десять лет занимался боксом и помнил, каким ничтожным и неуклюжим был в первые годы занятий. Тут же, сразу, такой всплеск. Справедливости ради, нужно сказать, что я попробовал, пару лет назад заняться кун-фу, но быстро убедился, что эти занятия не для меня. Ничего у меня не получалось. Так что, я решил бросить эти экзотические кривляния. Тем более не понятно, откуда всё это у меня взялось? Но все-таки, не вновь приобретенные навыки меня в этот миг беспокоили. Больше всего меня волновало это "что-то". Что было бы, если бы я не победил его? Ну, ладно, не победил, а просто: что было бы, если бы я упал? Думать об этом было просто неприятно, и совсем не хотелось чтобы это повторилось еще раз. Но как от этого защититься? Прятаться дома? Но нет уверенности, что эта дрянь меня там не достанет. Идти в церковь? Тогда уж лучше сразу в психушку. Так и не приняв никакого решения, я прошатался на улице целый день, выбирая места, где было меньше людей. Наверное, со стороны, я представлял жалкое зрелище: взъерошенный, испуганно оглядывающийся по сторонам тип. Хорошо еще, что я не попался на глаза милиции. Точно бы забрали. Но день, понемногу подошел к концу, и домой идти все-таки пришлось. Постоянно оглядываясь, словно мог увидеть, ожидавшую меня опасность, я бочком прошмыгнул в дверь своего дома, вызвал лифт и поднялся к себе на одиннадцатый этаж; постоял немного у своей двери, потом глубоко вдохнул, отпер дверь ключом и приоткрыл ее. Внутри квартиры всё было тихо, но это еще ни о чем не говорило. Постояв немного на пороге, я понял, что и паранойя должна иметь какие-то границы, решительно зашел в квартиру и запер за собой дверь. Осмотрев всю квартиру, я, наконец, несколько успокоился, разулся, снял куртку и уселся на диван. Тут мне вспомнились все странные события, происшедшие со мной в последние дни. Это, что называется, дожил. Жил-жил и дожил. Больше всего сейчас мне хотелось быть простым человеком. Пропади они пропадом все эти НЛО, экстрасенсы, колдуны, со своей нечистью вместе. Никогда не хотел видеть с закрытыми глазами, слышать голоса и ходить по воде. Может я чего съел, или выпил? Может и съел. Не секрет, что кормят нас нынче разной дрянью. Поди, угадай, что они там в нее добавили. Подумав немного, я решил никому ничего не рассказывать — это раз; не делать ничего, что выходило бы за рамки привычного — это два; а три — там видно будет. Приняв такое мудрое решение, я постелил себе постель и завалился спать. Как говорят в сказках — утро вечера мудренее.

Утро наступило в положенное время, и это было утро трудового дня. Как там раньше говорили? "Умирать собирайся, а рожь сей". Так и теперь. Работал я в организации со странным названием "Организация по эксплуатации лечебно-профилактических учреждений". Чтобы было понятно — командовал группой электриков, сантехников и строителей, обслуживающих поликлиники и больницы моего района. Поскольку поликлиник было несколько, то это давало мне возможность мотаться между ними, а иногда и где-то, на стороне. Как в анекдоте: "любовнице скажу, что был у жены, жене, что у любовницы, а сам заберусь на чердак и писать..." Правда, я не писал на стороне, но, сама по себе, возможность сорваться с работы грела душу. Ненавижу, сидеть в кабинете целый день. Кстати. Что это я о себе всё я, да я? Пора уже представиться по человечески. Итак: я — Ковалёв Андрей Николаевич, выпукник ЛИИЖТа, 28 лет, не женат, рост 1 метр 85 см, вес 78 кг, волосы тёмные, глаза серые, характер ироничный, в порочащих связях не замечен. Занимался боксом, но, после окончания учебы пришлось завязать, так как совмещать спорт, на таком уровне, с работой невозможно. Конечно, иногда подмывало бросить всё, к чертовой матери да попробовать себя на профессиональном ринге, но, будучи реалистом, я понимал, что всё это туфта. Не тот у меня талант, да и возраст, если честно, уже не тот, чтобы выделывать такие кренделя. Вот и тружусь старшим мастером, зарабатывая свои жалкие тридцать тысяч рублей в месяц.

Порешав производственные вопросы, которые читателю конечно же не интересны, я забежал на обед к себе домой. Чем меня и устраивает моя работа, я могу иногда забежать к себе домой, пообедать, или просто отдохнуть. Переодевшись в домашние треники, я неожиданно почувствовал желание сделать зарядку. Подивившись себе, так как давно уже не испытывал ничего подобного, я решил выполнить несколько наклончиков, отжиманий и тому подобного, но, опять же, неожиданно для себя, начал делать какие-то неизвестные мне упражнения. Понимаю, насколько глупо это звучит. Нельзя делать упражнения, которых не знаешь — это аксиома. Если ты их делаешь, значит ты их и придумал. Оказывается — фиг вам. Тело само гнулось, приседало, разворачивалось, помимо моей воли. К счастью, у меня хватило ума не удариться в панику. Наоборот, я стал наблюдать за тем, что делаю и анализировать эти упражнения. Скоро я уже понял, что провожу разминку и, заодно, разучиваю технику восточных боевых искусств. Во всём этом была и своя хорошая сторона и плохая. Хорошая заключалась в том, что мне не надо было думать о том, что делаю, а так же о том, как я это делаю. Все упражнения я делал правильно, вся техника была идеальна. На сколько я понял, от меня сейчас требовалось только повысить гибкость, силу мышц и прочность связок. Возможно, также, что нужно было, чтобы мышцы мои привыкли к данным упражнениям. Всё остальное за меня делал кто-то другой. Собственно, в этом и заключалась плохая сторона случившегося. Я, как-то, привык за свои действия отвечать сам. А что, если этот кто-то захочет, чтобы я сейчас спрыгнул с балкона вниз, или, скажем, попробовал свои приёмы на каком-нибудь прохожем? Признаться, такая перспектива меня не радовала. Особенно, она меня перестала радовать после того, как я стал делать отжимания от пола. Сделав двадцать отжиманий, я хотел на этом закончить, но не тут то было. Эта сволочь заставила меня продолжать отжиматься, и плевать ему (или ей) было на то, что силы мои кончились. Я стонал, кряхтел, ругался матом, но продолжал отжиматься. Оказалось, что двадцать раз для меня не предел. Не предел и пятьдесят и восемьдесят. Наконец, когда счет перевалил за сотню эта дрянь меня отпустила. Не знаю, повторяю, кто или что это было, но, полагаю, что смог её удивить своим лексиконом и богатством воображения, правда не сразу, а когда отлежался на диване.