|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 7.
Давным-давно, целую жизнь назад, в моей части случилось ЧП — повесился солдат-срочник. Итицкая сила, как я тогда благодарил небеса за то, что происшествие случилось не в моей роте! Но факт есть факт — человек наложил на себя руки. И тогда — для моей двадцатитрехлетней души это оказалось открытием! — я понял, что большинству людей плевать на других! Плевать!!! Мы всем офицерским составом рыли носом землю, но так и не докопались, что было у того парня на душе!
Позже жизнь только укрепила меня в этом убеждении — ты интересен сам себе и близкому окружению. Стоит ли удивляться, что мое отсутствие на сессии заметило всего несколько человек с курса?
Выписали из госпиталя меня в пятницу, а уже в понедельник начиналось новое учебное полугодие. Макс уверял, что по "пожеланию сверху" все экзамены были закрыты на отлично, но некая доля сомнений присутствовала. Напрасно. В новый семестр я въехал на белом коне — отличником.
Пережитые приключения отошли на второй план. Опять учеба. Опять лекции. Опять скука.
Подмигивания от Ирины игнорировал.
Вопрошающие взгляды от Жоппера посылал нахрен.
Тренировки моему исхудавшему организму были очень даже рекомендованы вместе со специфической диетой, включавшей в себя омлет из дюжины яичных белков на завтрак, почти килограмма мяса в обед и порции экзотических и не очень овощей на ужин. Не будь у меня денег, поддерживать рекомендуемый рацион хрен бы удалось, но, к счастью, деньги у меня теперь водились. А визиты в качалку обходились бесплатно.
— Привет! Херово выглядишь! Болел?
— Привет! — обменялся скупыми приветствиями с парнями в раздевалке, — Выздоровел уже.
— Ты смотри, если болеешь, с тренировками лучше повременить! Хватит мне того, что Руста вчера в больницу положили! Он тоже до последнего отмахивался: "Ерунда! Пройдет! С потом выйдет!"
— Нет, со мной уже все в порядке. Отлежал своё. Теперь вот наоборот надо форму набирать.
— Нда, — Володя взглядом оценил произошедшие со мной за месяц изменения, — Форма тебе не помешает. С планом помочь?
— Не, спасибо, врачи накидали, — я развернул вынутую из кармана бумагу, где был прописан рекомендуемый комплекс упражнений.
— Ого! — Переодевающийся рядом Борис бесцеремонно сунул нос в план, — Ты "икс", что ли? Мне такие веса и столько подходов и в здоровом виде не потянуть!
— Отвали! — шуганул любопытного Владимир, — Сказано — врачи написали! Тебе напишут — тоже будешь исполнять! Плакать и тянуть! Плакать и тянуть! И вообще, чего расселись?! Расслабились за каникулы? Между прочим, скоро соревнования, марш в зал!
Мы нехотя потянулись к двери.
— Лось, на пару слов после тренировки?.. — приостановил меня Володя.
— Не вопрос!
Володька — гребаный пророк! Я тягал снаряды и плакал! Плакал, правда, не по-настоящему, а от заливавшего глаза едкого пота, но руки-ноги после всех подходов заметно дрожали. Одна радость — из-за заметно увеличившегося контингента можно было перевести дух во время переходов между тренажерами.
Наше ОФР реально спустя полгода стало более популярным местом, приняв к себе отсеявшихся с фехтования, борьбы и некоторых других дисциплин. За счет новичков даже в мужской раздевалке стало тесно, а в женской, наверное, стояла толкотня. И одним из перебежчиков стал Жоппер, набравший сейчас с собой в душ целую гору флаконов с шампунем для волос, жидким мылом с добавками для тела и специальным мылом для ног. О существовании последнего узнал только благодаря Вике, купившей мне яркую бутыль в подарок на Рождество. Которым я теперь мылся весь целиком. А что? Пахло нейтрально, мылилось нормально везде...
Зайдя следом в душевую, замер в ахуе:
— А... где?.. — забыв, что давно уже не очкарик, даже прищурился.
— Кто? — Димон стер мыло с глаз и недоуменно себя осмотрел вслед за моим жадным взглядом, — Что там? Прилипло что-то?
— Рыбки где?! Где рыбы?!
— Рыбки?.. Миха, с тобой все в порядке?..
Конечно, не в порядке! Мое мироздание в этот момент рухнуло карточным домиком, поскольку дельфинчиков на жопе рыбовода не наблюдалось! Куда дел?!
Сверкая девственно белыми булками и продолжая коситься в мою сторону, Жоппер осторожно вернулся под душ. Проводив его взглядом, отчего еще больше вогнал в смятение, сам забрался под прохладные струи воды, специально сделав похолоднее. Меня всученная "Звезда" не так потрясла, как сегодняшнее открытие! Рыбожоп (какой он к херам рыбожоп, если рыб нет?!), старательно не обращая на меня внимания, торопливо домылся и выскользнул в раздевалку, прикрыв причиндалы полотенцем.
— Лось, надо поговорить! — поймал он меня уже на крыльце, где я, попрощавшись с остальными, терпеливо дожидался Володю, который в отсутствие Рустама запирал все помещения. Тренеры уходили раньше, но доверенной группе разрешалось оставаться после официального закрытия. Рустам — капитан секции — включал в эту компанию только парней, чем я быстро наловчился пользоваться, когда скрывался от Соль, а потом как-то привык. Совместные тренировки — это хорошо, можно спокойно полюбоваться на обтянутые тонкими спортивными костюмами прелести, но некоторые бабы — зло, перевешивающее все приятные моменты!
— Я Володю жду.
— Я тоже. И я уложусь в две минуты. Лось, мне надо сказать тебе... Короче, я не думал, что ты так воспримешь мои слова... — в смеси эмоций Димона преобладали страх, жалость и что-то еще непонятное, — В общем, я не знаю, что ты надумал, но иди к черту, я не такой! — и непонятное чувство сменилось на безграничное презрение, разбавленное почему-то превосходством.
Вот только проституток с принципами мне еще не хватало для полного счастья!
Руки у меня действуют быстрее ума.
— Ты, бля!.. — уже макнув Жоппера в сугроб, я окончательно смекнул, что он имел в виду своими словами, — Ты, сучёныш, что вообразил?!
— Так, брэк! — заорал из-за спины Владимир, оттаскивая меня от отплевывающегося снегом рыбовода. Тьфу, итицкая сила, с дельфинами или без, а я так и буду его походу называть! — Что не поделили?
— Ничего. Недоразумение, — стряхнув приятеля с плеч, я демонстративно отвернулся от встающего парня.
— Не недоразумение! — заорал Димон, — Что я, этих не отличу, что ли?
— Лось?..
— Действительно недоразумение.
— Так, вы мне оба нужны, поэтому быстренько отряхнулись и пошли за мной! Расскажете дяде Вове свои печали!
Устроившись в маленькой кафешке неподалеку от универа, Володька снова вернулся к нашим разногласиям:
— Итак, кто первый?
— Пусть он объяснит, чем ему моя задница глянулась! — хмуро мотнул на меня головой Жоппер, — Я уже не в первый раз его взгляды замечаю, но раньше думал, что показалось!
От нелепости ситуации и предъявленных обвинений меня еще по дороге начал пробирать смех — я не то, чтобы плохо относился к пи... геям, я к ним на самом деле никак не относился, потому что никогда не встречал. Ну, не было в нашей среде никого, кто бы вдруг встал и выдал: "Здравствуйте, меня зовут Антон, и я педераст!" Мелькали иногда мысли про некоторых персонажей, случайно встреченных на дороге жизни, но в мое близкое окружение они не входили, и думать о них больше, чем несколько секунд никогда не приходилось.
— Ладно, — сказал я, справившись со смехом, — Объясняю по порядку: в один из первых дней учебы вот этот вот, — специально для Владимира указал на Жоппера, — Очень долго и со вкусом рассуждал насчет татуировки на жопе в виде карусели дельфинов. Я тогда к их компании подошел знакомиться, но после того, что услышал, знакомиться передумал. Как-то впадлу мне было подавать руку тому, у кого возле очка пасутся рыбы.
— Дельфины не рыбы, — поправил меня старшекурсник.
— Знаю, и похуй. Дельфины далеко, а человек с ними — вот он. То есть я тогда так думал, — Жоппер медленно, но верно стал заливаться краской, — И уж простите меня, такого немодного, но отделаться от этой мысли было непросто!
— Я тогда гипотетически говорил! — запальчиво вскрикнул герой рассказа.
— Ты гипотетически, а я все всерьез понял, — приподнял руки в знак оправдания, — Оттого сегодня удивился.
— Да ты на мою задницу... — одернутый хихикающим Володькой он сбавил тон и закончил почти шепотом, — постоянно пялился!
Пожал плечами, не зная, что ответить — все уже сказал и объяснил.
— Так! С недоразумением разобрались! У вас еще есть друг к другу претензии? Может, кому-то из вас еще что-то послышалось или почудилось? Раскрашенные как на Пасху яйца? Член со светомузыкой?
Володькины фантазии меня добили, заставив расхохотаться в голос, чем опять привлек к нашему столику внимание.
— Нет, таких историй за мной не водится.
— Ты? — парень повернулся к Жопперу, — Берешь свои обвинения обратно? Я тебя не осуждаю, на твоем месте наверное тоже бы так думал, но Лося я знаю дольше, чем тебя, и уверяю, за полгода ни одного намека не было, а мы в раздевалке в каком только виде не ходим! К тому же о его романе с Ведьмой только ленивый не слышал, а уж там-то его бы быстро раскусили.
— Я... — от Жоппера потянуло досадой и облегчением, — Извиняюсь за свои мысли!
— Не "извиняюсь", а "прошу прощения", но замнём! — поправил его старшекурсник, — А ты? — он повернулся ко мне.
— Виноват, — признался я, — Исправлюсь.
— Отлично! Теперь у тебя нет повода не жать ему руку? — Повод был, но к чему озвучивать постороннему человеку чужие откровения? Володя заставил нас обменяться рукопожатием в знак прекращения конфликта и подозвал официантку, — Как спортсмен я против спиртного, но за мир и дружбу режим можно нарушить!
После пары пива Жоппер заметно расслабился, перестав дуться.
— Я чего вас позвал?.. — приятель по секции перешел наконец-то к делу, — Деньги нужны? Или ты теперь при Ведьме и не нуждаешься? — обратился он персонально ко мне.
Викуля, которая сестра, за время моего лежания в больнице умудрилась накупить себе и в дом всякой хрени, растратив все свои финансы, а заодно с ними выданную на хозяйство пятисотку. А еще, таская мне в больницу по котомке каждый день, поисками работы пока не занималась, оставив эти хлопоты на потом. Прокормить одного человека вроде бы не сложно, но тут и моя специфическая диета сказалась, и хозяйка за двоих плату подняла, и донорство я давно забросил, а такими темпами заветный конвертик грозил вскоре показать дно. Новая добавка за "Звезду" возросшие траты не компенсировала.
— Ведьма кончилась, — отозвался я, отгоняя ненавистный образ Вики-Смерти, — И деньги тоже! — от рыбовода отчетливо донеслась волна злорадства.
— С тобой все ясно! — удовлетворился моим объяснением пригласивший нас старшекурсник, — У тебя как?
— Не откажусь!
— Тогда слушайте! У нас с Рустом есть халтурка, за которую хорошо платят. Раз в месяц мы с ним работаем курьерами. Все законно! — торопливо уточнил он на наши полные подозрений взгляды, — Со всеми документами порядок! Фирму по перевозкам держит мой тетка, никакого криминала, или чего там вы еще надумали!
— Тогда зачем мы?
— Груз не габаритный, но тяжелый, — объяснил Володя, — Мы с трудом таскаем, а уж женщину вообще перекосит. И всего раз в месяц. Ради одной поездки в месяц держать в штате грузчиков накладно. А кому попало тоже не доверишь. Обычно ездим мы с Рустамом, но в этот раз ящиков три, а не два как обычно, а Рустам в больницу загремел. Ну как?
— Темнишь ты что-то... — опередил меня Жоппер.
— Хорошо, объясню, но чур молчок! Если возить, как полагается, то нужно спецмашину заказывать, а это дорого, почти вся прибыль съестся. А если трое парней проедутся из пункта А в пункт Б с ручной кладью, то выходит на-а-много дешевле! Только парни нужны такие, чтобы их от веса чемоданов не корежило, чтобы внимания не привлекать — груз, как-никак, ценный, за его утерю с тетки, если что, спросят! И всем хорошо: груз у заказчика, тетке — прибыль, нам — рубль на карман!
— За рубль как-то... — протянул уже я.
— Рубль — образно! Если согласны, то по две сотни за скататься на поезде туда-сюда. Билеты и кормежка с меня.
— А что за груз? — перед вопросом Жоппер стрельнул глазами в мою сторону, а в эмоциях появился азарт. Что? Он что-то знает?
— Минералы какие-то, в описи указывается. Не верите — сами увидите. Повторюсь: никакого криминала, дело чистое. Вся загвоздка именно в способе перевозки. Билеты на поезд в оба конца обходятся гораздо дешевле, чем, если возить по правилам.
— А минералы твои, часом, не радиоактивные?
— Что? — изумился "работодатель", — Какие?..
— Проехали! — отмахнулся я.
От Жоппера уже несло таким отчаянным ожиданием, что впору удивиться, как его Володька не чует. И все же спросил напоследок:
— А почему именно мы с Дмитрием? В качалке полно парней?
— Ты мне предлагаешь с этим предложением к князю Оболину подойти? Или к сыну графини Путиловой?
— Путилов Гошка — граф?! — охерел я, вспомнив хмурого парня, с которым расстались, поручкавшись, час назад.
— И что тебя так удивляет? Тут простых, вроде нас с вами, раз-два и обчелся, по крайней мере тех, кого я знаю, и кто подойдет. Вот девчонок — тех хватает, но девчонке чемодан просто не поднять.
— Ладно, — не стал тянуть кота за яйца, все еще пребывая под впечатлением от титула одного из знакомых. Василий Оболин, он был хотя бы похож на аристократа, его каждый день из универа машина с личным шофером встречала, но рыжий, круглолицый с носом-картошкой Гошка Путилов?.. в вечно мятой рубашке и в дырявых носках?.. Граф?! — По рукам. Когда и куда едем?
Вслед за мной Жоппер тоже дал согласие.
— Едем в пятницу днем, с последней пары, если она у вас есть, придется сбежать. А возвращаемся в понедельник рано утром. Учеба почти не пострадает. С собой по желанию сменку на день, едой я вас обеспечу. Берите вообще по минимуму, потому что чемоданы — без шуток — очень тяжелые. В пятницу в три встречаемся у главного входа.
Как меня недавно ткнули носом, я был честным СБшником, поэтому доложился о предстоящей поездке куратору, чей телефон пришлось найти в залежах не разобранных с лета записей. Как нечестный СБшник, я еще Нине рассказал, воспользовавшись случаем обнять понравившуюся девушку. Наше знакомство с ней легко "возобновилось". Возникнув в ПГУ, она порхала по коридорам, расточая улыбки и очаровывая окружающих. Даже Макс втайне от невесты признался, что девушка его заинтересовала, и посетовал, что романы со студентками запрещены.
— Теперь молись, чтобы Юлька тебя не услышала! — и указал другу за спину.
— Что?! Юля? — он со страхом обернулся, но увидел лишь незнакомых прохожих на улице, — Тьфу на тебя с твоими шуточками! И все же, откуда ты ее знаешь?
— Знакомая знакомых. В Москве встречались несколько раз.
— Миша, — предмет обсуждения непринужденно взял меня под руку, найдя в толчее на остановке, — Максим Юрьевич, здравствуйте!
Глазами указал другу на повисшее на руке чудо и попрощался — Турбина вроде бы нежно, но неуклонно влекла меня к своей машине. Макс покачал головой вслед — похоже, ждет меня в будущем отдельный допрос.
— Езжай, проветришься, — сказала она же спустя сутки, попавшись навстречу в коридорах универа, — И Младший, и Старшая опасности не видят.
Не зная о мотивах, кличку, данную мною Забелину, Нина восприняла по-своему, обозвав "Старшей" главу ИСБ.
Почти то же на мой звонок ответила куратор:
— Мелкие нарушения не по нашей части. Беспокойте меня, пожалуйста, в следующий раз только по важным вопросам!
Выйдя из телефонной будки, сплюнул на снег:
— Сучка!
Все понимаю — отвлек от дел, впустую потратила на проверку время. Но ведь не просто так позвонил! Ну и пошла она нахер!
До пятницы жиголо успел меня конкретно достать:
— Ты ведь понял, да?
— Что понял?
— Это ведь то, что Галя искала!
— Ты имеешь в виду свою капитаншу?
— Ее!
— Жоппер, сгинь, а? Про твою капитаншу еще ничего не известно. Я вообще не уверен, что она была сотрудницей, потому что настоящие сотрудники так не подставляются. Я спросил! — ответил на жалобный взгляд Димона, — Но я с другого направления, к тому же в отставке, поэтому быстро ответа не жди! И если ее просто перевели, то мне могут вообще ничего не сказать, потому что... просто потому!
Разочарованный в ожиданиях рыбовод отстал, но все равно продолжал мотать нервы. Мне поначалу предложение свозить неизвестный груз тоже показалось подозрительным, но после двух независимых проверок пришлось признать: мир не крутится вокруг меня. И есть несчетное количество людей, которым похуй, кто станет главным экзоскелетчиком, с кем спят принцессы и вообще — кто там на троне. А интересуют их обычные и понятные вещи вроде поживиться за счет ближнего, выставив в счете заказчику одну сумму, а потратив другую. Как сказала кураторша: "мелкие нарушения".
И про "любовь всей жизни" Жоппера не соврал: через Турбину я вопрос передал, но ответ, если он будет, обещал прийти нескоро. Серега при всех его достоинствах не мог обратиться напрямую к маме с таким вопросом, а есть ли у него другие каналы добычи информации — я не знал.
Удовольствия от поездки получил ноль. Общий вагон со всеми вытекающими, плюс чемоданы были реально ну очень тяжелыми — килограммов по семьдесят каждый. Даже при коротких перебежках по вокзалу они оттягивали руки. По описи, с которой мы не постеснялись познакомиться, — образцы, направленные с какими-то целями аж из далекой Неметчины в частную фирму. Что на самом деле — да хуй его знает! Никто не стал ради наших опасений срывать с ящиков, упакованных в специальные укрепленные чемоданы, пломбы.
Качок Володька тащил свой, я, разогнав искры, спешил за ним, альфонс Димон, изо всех сил изображая покрасневшим лицом непринужденность, семенил рядом. Заметаемая снегом Рязань напомнила о Лизе Угориной. Как тут мой крестник поживает? Полгода, уже на ножки должен вставать...
— Потерпите, недолго осталось! — утешил "работодатель" после того, как мы дружно вскарабкались в автобус.
Я бы на такси разорился, но хозяин-барин. Жлобство Володьки окончательно убедило меня в некриминальном характере перевозки.
— Ты здесь был уже?
— Один раз. На конечной выходим, там метров триста и всё, на месте.
На финишном забеге отличился Жоппер, поскользнувшись и уронив чемодан на ногу. Чемодану хоть бы хны — только в снегу испачкался, а рыбовод хромал всю обратную дорогу до вокзала, после того как у нас буднично приняли груз усталые тетеньки в полутемной шарашке с заделанном доской окном, расписавшись в накладной.
— Все зло от Лосей! — бормотал хромоногий, сняв в вагоне ботинок с носком и разглядывая опухший палец.
— Эй, я тут при чем?
— Просто потому что!
— Информативный ответ! Почему тогда во множественном числе?
До последнего ожидая какой-либо подлянки, отъезжая обратно в Питер, я лучился благодушием и на бухтенье Дмитрия не реагировал.
— На ящиках маркировка была "TroLos". Тро-Лось. Тропический лось. Тронутый лось.
— Трогательный лось, — продолжил я его ряд.
— Трахнутый лось! — предложил свой вариант Владимир.
— Эй, так нечестно! — возмутился я, — Речь шла о "тро", а не "тра"!
— Ничего, мне нравится! — поддержал спортсмена травмированный потаскун.
— Тромбанутый лось! — выдал еще один вариант старшекурсник.
— Тролленутый!
— Троллейбусный!
— Тройчатый!
Они еще пару минут упражнялись в остроумии, пока не исчерпали возможности русского языка.
Во вторник рыбовод зачем-то донес до меня результаты посещения травмпункта — сильный ушиб без перелома, спас толстый зимний ботинок. Рустам выздоравливал гораздо дольше, чем заживал палец, и в конце месяца племянник владелицы "Курьерские перевозки" еще раз сагитировал нас на поездку. Согласился только из-за нытья альфонса — друзьями мы не стали, но Димон считал иначе, прилипнув окончательно. На сей раз поездка сложилась короче — до Твери. Вот так еще можно ездить, а то после первого рейса в двое суток сидя еще неделю отходил от плоскожопия. На обратной дороге мои спутники опять терзали язык, придумывая все новые и новые прилагательные на "тро", но никаких других отрицательных последствий эти поездки не носили. И я даже пожалел, когда Володин приятель выписался с затянувшегося больничного, лишая меня легких денег.
Кстати, у поездок кроме небольшого заработка оказался еще один положительный эффект — удалось сосватать Вику Октябрине Борисовне, той самой тетке Владимира — хозяйке "Курьерских перевозок". Наши грузы были не единственными, что шли морем из Германии, для постоянной переписки требовался переводчик с немецкого, а сестренка — наполовину немка — знала его в совершенстве. Сначала пытались склонить меня — уроки фрейлейн Тауберт не успели выветриться из головы и шпрехал, как ни странно, я теперь гораздо лучше, чем мои приятели, но сидеть за сто рублей с девяти до пяти в тесной конторке мне не подходило.
Занявшись делом, Викуля поумерила пыл в попытках познакомить меня со своими подружками, и мы стали гораздо спокойнее сосуществовать на одной жилплощади. Периодически родственница исчезала на ночь, но я не мог ее за это осуждать, с кем бы она ни была. Да и сам не всегда ночевал дома. Постоянных связей не заводил — слишком дорого они мне каждый раз обходились, а скоротать вечерок всегда находились желающие. Еще бы Соль снова не активизировалась — вообще бы красота была!
На начало марта выдалась оттепель. От появившегося в воздухе предчувствия весны захандрил — захотелось непонятно чего. Даже согласился сопроводить на вечеринку Нину. Мое легкое увлечение девушкой прошло: к красоте привык, вдобавок всё отчетливее стал ощущать — Турбина меня недолюбливала. Внешне — никаких претензий, актерская игра выше всяческих похвал, наверняка все вокруг были уверены, что новая признанная королева красоты университета (Соль от таких разговоров неизменно приходила в состояние тихого бешенства!) уделяет мне непростительно много внимания. На уровне эмофона читалось совсем другое.
До истоков неприязни докопался совсем недавно — красотка тосковала по Забелину, с которым ей из-за меня пришлось разъехаться по разным городам. А их телефонные разговоры, которые тоже, вероятно, часто крутились вокруг моей персоны, живого общения не заменяли и любви ко мне не добавляли. Но коль скоро ей приходилось притворяться, приходилось притворяться и мне.
Когда мне говорят вечеринка — я представляю себе небольшой междусобойчик, человек на десять-двадцать. С поправкой на состоятельность Турбины — а она была дочкой генерала из генштаба — воображаемое количество гостей увеличивалось до сотни. Но я никак не ожидал, что попаду в битком набитый развлекательный клуб на выступление модной танцевальной группы.
Тормозить и упираться я начал, едва прочитал название хедлайнера — "Стрелки". В свое время набившее оскомину "на вечеринке лучших друзей" не звучало разве что из утюга и унитаза, но репертуар здешних двойников (кстати — парней) данная песня пожалуй бы только украсила. Итицкая сила, я не прошу многого от попсы, но где еще услышишь шедевр вроде "тили-тили, трали-вали, твои губы меня кусали"?! Кусают — зубы, бля! Зубы!!! Не губы!!!
Развороту на сто восемьдесят градусов помешали две пары рук, крепко уцепившиеся в локти — с одной стороны — Нинины, с другой — Викины, по дурости решил заодно выгулять сестру. Вдвоем они буквально внесли меня в клуб, отобрали дубленку и спрятали номерок.
— Вы мне за это ответите! — пообещал я обеим.
— Обещаешь?.. — многозначительно мурлыкнула Турбина, нервируя полным диссонансом от холода в эмофоне.
— Боюсь-боюсь-боюсь! — завела любимую шарманку Вика, искрясь предвкушением и весельем. Ну, хоть кто-то был рад мероприятию!
Впрочем, все оказалось не так плохо. В толпе то и дело мелькали знакомые по универу лица, нас почти сразу затянули в компанию, а приняв на грудь, я даже задорно сплясал под "кусачие губы" с Татьяной, которая вместе с "волчихами" тоже оказалась среди гостей. Потом, добавив, покружил в медлячке нагло напросившуюся на танец Соль, посидел в баре с Жоппером, какими-то неправдами раздобывшим приглашение. Вместе мы с ним поржали, наблюдая за контингентом "сорок плюс", которые лихо отрывались перед сценой, оттеснив даже визжащий и писающийся от восторга молодняк. Вот, на самом деле, кто умеет зажигать! Давно так не смеялся.
— А со мной потанцуешь? — раздавшийся из-за спины тягучий голос Вики-Смерти заставил протрезветь.
— Жоппер, чего расселся?! Не видишь, девушка приглашает?! — воспользовался я тем, что вопрос прозвучал безадресно.
Сглотнувший слюну рыбожоп на полусогнутых встал из-за стола и повел не сумевшую отвертеться всадницу на танцпол. Я же завертел головой в поисках спасения. Как назло взгляд зацепился за только что отошедшую парочку, и в сердце снова защемило. Итицкая сила! Какие же они суки! Ведьма, роман с которой оборвался на минорной ноте, и Тихая Смерть внешне были похожи — фигурой, статью, стрижками. Но одна мне нравилась, а другую я с первой встречи невзлюбил. И теперь при виде второй до взрыва башки тянулся в разные стороны: одна часть меня хотела обнять женщину и затащить в постель, другая — ненавидела до бешенства.
— Я думала, тебе Арина нравится? — Валин голос сбоку прозвучал неожиданно, — Или ты как герой анекдотов решил переспать со всеми всадницами?
— А что, есть такой персонаж? — удивился я.
— Поручик Давыдов, ты что, этого анекдота не слышал?
— Анекдота не слышал, но поручик такой, он может... — лихой гусар позапрошлого столетия Денис Давыдов гулял по анекдотам навроде поручика Ржевского из моего мира.
— Знала бы Ирина, что тебе нравятся такие вот бабищи, поселилась бы в качалке и спала бы только со штангой.
— Вам бы их нагрузки, тоже бы такими были, — вступился я за честь всадниц, — Но конкретно эту я ненавижу!
— А со стороны не скажешь! Вон как залип глазами, на меня ни разу не взглянул!
— Извини! — отвернулся я от кружащей в водовороте людских тел пары, — Выглядишь как всегда — бесподобно! И цвет фуксии тебе идет! — сделал заодно пару дежурных комплиментов.
— Что-то новенькое! Лось, который знает, что такое "цвет фуксии"! — колокольчиком рассмеялась Иринина подружка.
— Лось — травоядный, фуксия — цветок. Все логично. Но если честно, — понизил я голос, хотя в условиях клуба это выглядело как "перешел с крика на нормальный разговор", — Спроси меня, как выглядит эта самая фуксия, я тебе не отвечу!
— Вот это больше похоже на правду! — снова хихикнула Валя.
— Нину не видела? — спросил, обшаривая толпу глазами.
— Ну вот, несколько приятных слов, и ты снова о другой! — в шутку заметила однокурсница, — Видела. Она с какими-то знакомыми наверх ушла.
— Блядство! — выругался в сердцах, — Прости, язык мой — враг мой! — тут же покаялся за свою несдержанность, — У нее мой номерок, без нее отсюда не смыться.
— А зачем?
— Номерок?! Ну, на улице как бы не май месяц. А мне на другой конец города.
— Зачем смываться? — уточнила Валентина, — Вечеринка только началась.
— Как только здесь появилась эта... — мотнул подбородком в сторону партнерши пускающего слюни Жоппера, — для меня она закончилась.
— По-моему, ты преувеличиваешь свою привлекательность для всадницы.
— Если я скажу, что она моя бывшая невеста, а брак с ней пыталась устроить сама адмирал Погибель, ты мне поверишь?
— Не знаю, с чего тобой интересоваться адмиралу, но сделаю вид, что поверила. Пошли! — девушка дернула меня за рукав.
— Куда? — растерялся я от ее напора.
— Куда подальше! Сейчас песня кончится, а ты стоишь как дурак. Или я неправильно тебя поняла?
— Ять! — пробормотал себе по нос. Четыре минуты прошло, а я как заговоренный не двигался с места! — Пошли.
— Если я правильно понимаю жизнь, то где-то здесь должны быть еще Шелеховы, — на ходу проговаривала Валя, увлекая подальше от музыки, — Ведущие всадницы редко куда ходят без охраны. О, Алиса! Ты в самый раз! — кинулась она к еще одной нашей сокурснице.
— Вы куда? — спросила та.
— Участвую в операции "Спасение Лося от всадниц"!
— По-моему, я в чем-то таком уже участвовала...
— Да?.. А мне не рассказывала.
— Опять Ногайские? — остро глянула на меня Пересветова.
— Лось, ты такой ценный приз? Ты мне точно будешь должен рассказ! — встряла Валя, — Не Ногайские, Шелеховы, если ему верить.
— А если не верить?
— Тихую Смерть я видела лично.
— Тихую Смерть и я видела. Ладно, разговорчики оставим на потом. Оля, Таня, Дарья! — свистнула своих подельниц главная волчиха, — Выбираемся!
Из клуба я выходил через другой выход, но тоже с двумя спутницами. В один локоть вцепилась Валя, а на другом висела Татьяна, мастерски изображая пьяную в стельку девицу.
— Ради бога, только не здесь! — натурально заистерила Ольга, когда блондинка стала изображать рвотные позывы, — Потерпи до свежего воздуха!
Когда Татьяну начало тошнить на брюки стоявшей у заднего крыльца компании, в актерской игре я уже не был уверен.
— Вечно с тобой одни проблемы! — Алиса садистски растерла Татьяне лицо набранным в сугробе снегом, — Меры не знаешь!
— Уыыы... — от поднятой кверху рожи с размазанным макияжем шарахнулся не только я, но и окружившие нас бабы.
— Что уставились?! — рявкнула на них Волк, — Никогда перебравшей девки не видели? — Бабы неохотно расступились, — А ты что стоишь? Обещал помочь, так помогай!
— Э-э-э... Холодно же, — на несколько секунд у меня даже вылетело из головы, зачем мы здесь, — А вы все в платьицах...
— Сейчас домой ее отправим и обратно вернемся. За пять минут не развалимся! Девчата, вы же скажете охране, что мы отсюда вышли? — обратилась к настороженно поглядывающим на нашу компанию женщинам.
Ничего не понимающий я подхватил Татьяну на руки и зашагал вслед за Волк. Вышли мы почему-то не на дорогу, а к одной из яхт у причала.
— Сюда давай!
Едва зашел в дверь каюты, как безжизненно висящая на руках Татьяна сгруппировалась и спрыгнула на пол, позволив на миг ощутить перекатывающиеся под ладонями мускулы.
— Ну почему всегда я?! — зло спросила девушка, присосавшись к бутылке с водой и одновременно стирая полотенцем боевую раскраску.
Наш кораблик в этот момент тряхнуло и повело вбок, после чего за иллюминатором замелькали виды набережной.
— Не мне же! — заметила Дарья.
— Ты всех легче, — оборвала ее причитания Алиса, — К тому же образ пьяной безголовой блондинки у тебя получается на ура!
— Еще скажи, что он мне идет! — рассердилась почти чистая Таня.
— Девочки! — Вклинился я во всеобщее галдение, — Мои комплименты! Вам бы на подмостках выступать!
— Фррр... — фыркнула Пересветова, — Тут и без подмостков каждый день как на сцене.
Немного забытая Валя потеснила одногруппниц и подошла ко мне:
— А теперь ты должен нам рассказ!
— Хм... — попытался я увильнуть, — А у тебя неприятностей из-за меня не будет? Соль тебе не простит.
— Ирка-то?
— И Ирка и ее маман, за каким-то боком решившие, что им до зарезу требуется в хозяйстве зять вроде меня.
— Да, приобретение в хозяйство ты так себе, — отвесила "похвалу" Алиса, — Беспокойное и беспорядочное. Излагай давай!
Под прицелом пяти пар глаз пришлось сделать небольшое отступление в биографию и родственные связи.
— Так, — под конец моего короткого рассказа Валя вовсю считала что-то на пальцах, — Поздравляю, так просто от тебя не отстанут! — недоуменные взгляды теперь переместились на нее, — Что? — спросила она, — У него хорошая кровь. Для Шелеховых, разумеется, — исправилась девушка, — Искр у него по их меркам мало, согласна, зато он из самой чистой линии всадниц. Сам он вряд ли, а вот его дети тем более от такой всадницы как Тихая Смерть, могут на главенство над кланом претендовать, особенно если сын родится. Не зря же потомство адмирала так старательно вычищали, — ничего не понимающему мне она специально пояснила, — По сути, там только твоя бабка по-настоящему Шелехова, остальные ее дальняя родня, она единственная осталась из главной ветви.
— Не совсем понимаю, как ты считаешь главные и побочные ветви, если там сам черт ногу сломит с их перекрестным опылением, но поверю на слово. И что мне теперь делать?
— Залезть в ту дыру, где ты от них полтора года прятался.
— И рад бы... — развел руками.
— Тогда ходи, оглядываясь.
— Спасибо!
В который раз убедился: от всадниц — одни убытки! В понедельник Дарья всунула мне в кулак номерок из гардероба, под которым нашлась моя дубленка. Как она перекочевала из клуба в университет спрашивать постеснялся, поэтому только благодарно кивнул — оттепель закончилась, и в тоненькой курточке опять стало холодно. Но спрятанные в рукаве шапка, перчатки и шарф ко мне не вернулись, пришлось покупать новые. Протусившая весь вечер Вика моей встречи с "невестой" не видела, по-моему она вообще не заметила моего быстрого ухода, поэтому хорошо поприкалывалась над потерями, строя самые невероятные версии похождений. Когда мне ее поддевки надоели, то мстительно напомнил, что бирку вообще-то она сама отобрала и вручила Нине.
А вот кто точно заметил мой побег, да еще в компании Валентины — так это Ирина Соль. Из-за чего между подружками на первой же перемене вспыхнула ссора. Даже не ссора — безобразная свара! Весь поток имел удовольствие наблюдать, как две красавицы сцепились, как две базарные бабы. До рукоприкладства чуть-чуть не дошло — помешал звонок, с которым Валя схватила свою сумку и плюхнула на мою парту, скинув на пол вещи Жоппера.
— Из-за тебя влипла, теперь назло этой дуре буду рядом!
— А мое мнение?.. — робко поинтересовался, хотя, в общем-то, не возражал. Не после клуба, где Валя меня буквально спасла.
— Не волнует! — отрезала распаленная ссорой девушка.
Димон, усиленно пытавшийся попасть в более высокий срез общества, вступать с ней в войну из-за места не стал. Меня его мнение мало колыхало, к тому же сидеть рядом с красивой девушкой или рыбожопом? По-моему, выбор очевиден.
Новые нападки Соль отсекла Алиса, сказавшая что-то скандалистке на следующей перемене, отчего красавица пошла пятнами и заткнулась. Вот это дела! Где же волчиха раньше была, когда я мыкался, пытаясь отбиться от "невесты"?
Сидеть за одной партой и не перекинуться словом — невозможно. Довольно скоро мы стали общаться не только на учебе, но и вне ее — раньше Валя шла приложением к Соль, теперь же я узнавал ее как самостоятельного человека. Выяснилось, что ей не так уж и импонирует навязанный подругой стиль жизни.
— Бесконечно шататься по ресторанам и магазинам интересно только первые несколько дней.
— Тогда почему вы дружили?
— Наши родители между собой знакомы, поэтому, когда меня сюда учиться отправили, они попросили Светлану Михайловну и Иру приглядеть за мной, показать, где тут что. Там, где я выросла, все совсем по-другому.
— Так ты как я? Из маленького городишки?
— Я бы то место даже деревней назвала, — фальши от нее не шло, но меня очень заинтересовало, где находится деревня, в которой растут такие как Валя Васильева: с родителями — друзьями замминистра в Питере, могущими позволить себе оплатить учебу дочери в престижном вузе, очень небедно содержать ее, потому что жила она, например, в том же доме Скробушевых, что и волчья компания, и имела в гараже сто пятую "Победу", хотя и не любила ее водить. Скорее тут речь не о деревне, а о каком-нибудь поместье идет.
— И что тебя тогда интересует?
— Все! Мир велик, пока молодая, надо себя везде попробовать. В следующем году попрошусь у родителей перевестись куда-нибудь в Москву на какой-нибудь совсем другой факультет. Прикладная математика — точно не мое.
— В МГУ?
— Может быть и в МГУ. Но я туда не хочу, у меня там старшая сестра, а она такая зануда!
— Эк вас раскидало!
— Так я специально от нее подальше отправилась! У нас разница — два года. Все детство дрались и игрушки делили! Я ее конечно все равно люблю, но на расстоянии у нас с ней лучше уживаться получается.
— Старшие сестры — они такие!
— У тебя, я вижу, тоже опыт?
— У меня их три. Не знаю, видела ты Вику или нет, это моя сестра, у нас с ней год разницы. Приехала ко мне в Новый год, свалилась как снег на голову. Я ее до этого два с лишним года не видел. Тоже все детство воевали, а сейчас ничего так, уживаемся. Переросли видимо детские обиды.
— А другие две?
— Старшая — намного старше, она уже замужем давно, живет с мужем вместе с родителями, но там такой особняк — можно неделями не видеться.
— Погоди-погоди! — перебила меня девушка, — А Лосяцкий Анатолий, не помню чеевич, архитектор знаменитый, он тебе кто?
— Сергеевич. Анатолий Сергеевич Лосяцкий, мой отец.
— Ух-ты! Слушай, а я его когда-то видела, он нам фабрику строил. Шикарный мужчина! Тогда понятно, почему на него даже дочка всадницы повелась!
Помнится, батя мне шикарным не показался: мужик как мужик. Может быть, раньше он лучше выглядел?
— Погоди! — Валя не дала сказать ни слова, — Так он у тебя что, не развелся, когда на Шелеховой женился?
— С чего ему разводиться, если его и так все устраивало?
— И как оно?
— Что?
— Расти в семье, где несколько жен?
— Не знаю, — пожал плечами, углубляться в тему амнезии не хотелось.
— А, ну понятно, — додумала за меня девушка, — Если ты так рос, то тебе все нормальным казалось. Просто понимаешь, — объяснила она свой интерес, — Когда папа на маме женился, его заставили развестись с прошлой женой. Там запутанная история, у мамы другой жених был, но он утонул, и ей пришлось спешно подыскивать другого жениха, а в те годы с парнями было даже хуже, чем сейчас, подходящего свободного не нашли. Я потому и удивляюсь, что избалованная клановая не заставила твоего отца от других жен отказаться.
— А твой отец как?
— Что как?
— Как перенес развод и прочая?
— Не знаю, меня же тогда на свете не было. Хотя, чего я вру? Плохо он перенес, до сих пор по первым детям тоскует. У него двое мальчишек — редкость, из-за этого, наверное его и выбрали. А от мамы мы — три девицы родились. Он нас любит, — от Вали повеяло грустью, — Но и тех ребят забыть не может. А разрешили бы оставить жену, может и по-другому бы сложилось.
— Суровые у вас порядки. Я, пожалуй, жениться на тебе не стану! — неловкой шуткой попытался развеять напавшую на собеседницу меланхолию.
— Да уж! Ты бы со своими невестами в те порядки не вписался! Но сейчас проще стали на такие вещи смотреть: у меня тетя десять лет назад замуж вышла, так ее мужу условий уже не ставили, он теперь на два дома живет — одну неделю с одной семьей, одну со второй. И тетя Марина гораздо счастливее мамы выглядит. Мы с сестрами даже поклялись тогда, что лучше на такой брак согласиться, чем как старшие всю жизнь мучиться.
За разговорами сам не заметил, как проводил девушку до дома. После безобразных сцен в великодушие Соль не верилось, ревнивая Ирка запросто могла подстроить счастливой (как она думала) сопернице какую-нибудь подлянку, а подставлять помогшую девушку не хотелось. Как мне шепнула на днях Волк, Шелеховых пока отвлекли, и у меня появился месяц на принятие решения — как я буду жить дальше. Мечталось вернуться в Муромцево к экзам, все обиды на Ван-Димыча и СБ давно прошли, я даже по Зайкам соскучился, а душа просила нормального дела, но это зависело не от меня. Сереге через Нину я свои проблемы передал, а куратору не стал — ей и так Пересветова с компанией волчиц отчитается.
На следующий день я проводил Валю снова.
И на следующий.
Выходные мы провели порознь — у меня скопились домашние дела, но в понедельник подходя к университету, при виде спешащего впереди легкого силуэта почувствовал, как сердце забилось быстрее. Это что, я опять влюбился? Чертовы юношеские гормоны! Чертова весна!
Ради интереса проверить себя ускорил шаг, догоняя девушку. Сознание царапнула волна идущей непонятно откуда настороженности, но ее тут же смыло потоком радости от Вали:
— Привет! — она улыбнулась, а у меня на душе потеплело. Старый я козел!
— Привет! Не против пройтись со мной?
— Конечно.
Чинно под ручку мы прошествовали мимо злобно зыркающей Солянки, а донесшаяся до меня даже через десять метров волна ненависти заставила подумать, что и сегодня мы пойдем из универа вместе. Волчицам в ту же сторону, но мне так будет спокойнее.
А как же "не влюбляться и не жениться?" — спросил я себя. И сам себе ответил цитатой другого человека: "Зачем вы исполняете приказы полковника Красновой?" К тому же, зачем забегать вперед, взаимная симпатия еще ничего не значит. Сколько раз так было, и сколько будет?
Глава 8.
Догонять Валю на пути в универ быстро вошло в привычку. Мне даже начало казаться, что она специально меня поджидает на перекрестке, где сходились наши дороги. Окунаться в ее чувства было приятно, поэтому всегда выставлял эмпатию на максимум. Я-Масюня без ложной скромности был симпатичным парнем, но подсознательно я все еще иногда считал себя здоровым очкастым мужиком и периодически удивлялся, что во мне нашла молоденькая девчонка.
Настороженность, которая всегда сопровождала мое быстрое продвижение к Вале, сегодня сменилось на тревогу. Когда ее дополнили отголоски паники, несущиеся спереди, я затормозил, вынуждая убавить шаг мою спутницу, с которой сегодня едва успел обменяться приветствиями.
— Что-то случилось, — произнес я, окончательно останавливаясь.
— На площади перед универом окно! — скороговоркой сообщила возникшая словно из ниоткуда Алиса, — Уходим быстро! Бежим!!!
— Я хочу посмотреть! — заупрямилась Валя.
— Ты дура?! — припечатала Пересветова, разворачивая ее обратно.
— Я не дура, я издали!
Из громкоговорителей завыла сирена, сменившаяся пронзительным голосом:
— Окно на Георгиевской площади! Всем покинуть район!
Пока я отвлекся на сообщение, вместо слов одногруппница влепила моей подруге пощечину.
— Эй, я с тобой полностью согласен, но давай без рук!
— Ах так?! — Валя, проявляя недюжинную прыть, вырвалась из-под руки, мастерски, словно форвард на атаке, обошла дернувшуюся в ее сторону Волк и застучала каблуками далеко впереди.
— Идиотка! — прошипела Алиса, стартуя следом.
Бегущие навстречу люди тормозили наше продвижение. За секунды поток пешеходов превратился в паникующую толпу, грозящую снести в любой момент. Итицкая сила, сколько же людей! Из домов навстречу выскакивали полуодетые женщины, плакали и семенили дети, натужно хрипели старики.
— Валька! Дура! Там окно! Иди сюда! — за раздавшийся над толпой крик я готов был простить Соль все ее поступки! Машина Иры притормозила у обочины, но Валентина и не думала послушаться! Она все также стремилась против течения, чтобы посмотреть на всадников. Как никогда был солидарен с пыхтящей рядом Алисой — идиотка!
На перекрестке Ольга почти перехватила несущуюся галопом дурочку, но почти не считается. Тянущую руки Гусятникову снес мужик примерно моей прошлой комплекции. С трудом пробившись к месту падения, встал поперек потока, помогая волчихе подняться.
— Твою мать! Нога сломана! — вскрикнула Гусятникова, заваливаясь обратно, — Лови эту кретинку!
С трудом вытащил Ольгу к стене дома и пристроил за перилами крыльца памятной пирожковой, чтобы не затоптали.
— Держись! — на нервах с первого раза кастанул на нее заживление от Савинова.
— Верни эту дуру! — девчонка плакала то ли от боли, то ли еще от чего.
— Я за тобой вернусь! — Крикнул я, врезаясь снова в людское течение.
— Найди ее!!!
Всего через двести метров я словно попал в другую вселенную — паникующая толпа осталась где-то позади, а передо мной открылось чистое пространство. Стоящая у поребрика Валя, как завороженная, смотрела на непривычно безлюдную площадь, посреди которой сияла арка портала (я помню, что окно не портал, но, кто-нибудь, объясните мне разницу!!!)
После внимательного осмотра нашел ошибку в своей оценке безлюдности — сидя на жопе и отчаянно работая локтями, от всадников пятился Владимир, который, итицкая сила(!), сегодня утром должен был уехать с Рустамом в новый рейс с грузом!!! Сами вчера сказали, когда объявили, что вечерней тренировки не будет! Поискал глазами, но второго приятеля не нашел. Ахнувшая и прижавшая руки ко рту Валя, похоже, тоже заметила ползущую фигуру.
— Не успел! — голос Алисы громом раздался над ухом, когда Война лениво двинулся к замершему в ужасе Владимиру. На мой взгляд между ними уже было больше пятидесяти метров, но точного расстояния, определенного кодексом тварей, никто не знал, — Поединок уже запущен! Счет на минуты! Хватай идиотку, и вали отсюда!
— А ты?!
— А я... Запомни меня, Лось! — И Алиса шагнула на площадь, вынимая из скрытой кобуры пистолет и переснаряжая его на другую обойму, — Беги, Лось, так, как никогда не бежал!
Рядом раздались новые щелчки затворов, и за невидимую глазу черту шагнули Татьяна с запыхавшейся Дарьей.
— Живи, Валентина!
— Помни, капитан!
Цапнуть за ворот Валю — две секунды.
Пятнадцать секунд, чтобы достигнуть пирожковой и схватить за шкварник Олю.
Двадцать секунд, чтобы домчаться до перекрестка.
Еще двадцать секунд, чтобы догнать машину Соль (Ира! Хуй с тобой, я тебя люблю!) Зашвыривая на ходу девчонок в салон, я проорал Ирке:
— Жми!!! — а сам вскочил на подножку и повис на двери, считая выстрелы за спиной. Один, два, семь, десять... на двадцатом я сбился со счета.
И, хотя заранее знал результат, все равно продолжал вслушиваться в наступившую нехорошую тишину.
Распугивая пешеходов, наша машина мчалась вперед, уходя из опасной пятикилометровой зоны.
— Дальше никак! — крикнула Соль, упираясь бампером в затор.
В зеркалах заднего вида разрасталась тьма. Окно открылось.
До спасительной границы по моим прикидкам не хватало еще как минимум километра. Схватил Валю и вытащил на улицу, наклоняясь обратно в салон за Ольгой.
— Не трать на меня время! — отпихнула мою руку Гусятникова, — С моей ногой не уйти!
— Да пошла ты! — и вытянул наружу упирающуюся девчонку, — Вперед!
Людской поток уже унес выскочившую из-за руля Ирку.
— Опираешься на меня и Валю, — закинул вторую руку Ольги на плечо бледной с дрожащими губами Вали, а потом нас зажало и понесло. Сзади неслись мат, крики, визг, выстрелы, вокруг надрывались сирены, над нами прострекотали четыре уродливых вертолета и к гаму добавились далекие звуки взрывов и очередей.
— Посмотрела?! — влепил оплеуху Вале, когда мы, вырвавшись из ломящейся толпы, заскочили отдышаться в какую-то подворотню. Красная зона давно осталась позади, до пяти километров обычно округляли, на самом деле гнездо раскидывалось на четыре километра и шестьсот тридцать два метра, причем последние полтысячи в первый момент не были так опасны, но нас еще несколько сотен метров тащило потоком, — Довольна?!
— Миша! — жалобно воскликнула девушка, закрывая лицо от ударов. Плачущая Ольга, несмотря на чудовищную боль, — уж я-то чувствовал! — перехватила мою руку и повисла на ней.
— Пошла на хуй! Такие девчонки!.. Из-за тебя, дуры!
Плач и всхлипы переросли в две полноценные истерики. По-моему, я тоже идиот!
В первой попавшейся на глаза больнице сдал Ольгу на руки медикам, оставив с ней Валю, а сам ушел в донорский пункт — крови сегодня потребуется много. Вернувшись, девчонок не нашел и, медленно перебирая дрожащими ногами, поковылял к дому. Тут и одного забега хватило бы, но до кучи сам разрешил взять у меня чуть больше нормы крови. Общественный транспорт не ходил, по улицам гуляло эхо канонады, даже здесь на расстоянии чувствовался запах пороха, а люди, несмотря на отсутствие непосредственной угрозы, опасливыми перебежками передвигались вдоль стен.
Шел и думал — застану ли Вику? Ей в противоположную от универа сторону, но мало ли куда ее могло понести с утра пораньше? Успокаивал себя, что вроде бы не должно, но упрямая тревога все равно продолжала грызть.
— Слава богу! — налетевший во дворе ураган из двух тел завалил навзничь, хорошо еще, что в подтаявший сугроб, — Нашелся! Живой!
— Макс, Вика! Как хорошо, что вы у меня есть! Живые! А где Юля?! — с тревогой завертел головой, принимая более-менее вертикальное положение.
— Не волнуйся, Юля на работе, — успокоил меня друг, выдирая из грязной снежной кучи, — Ты же не забыл, где она работает? Боюсь, мы теперь ее долго не увидим — работы им там будет через край. Как ты? Я как услышал, сразу к тебе помчался, надеясь перехватить. Тебя не застал, зато Вику успел предупредить.
— Нас на сегодня распустили, контору закрыли на два дня. Все равно сегодня и завтра ничего толком работать не будет, — отчиталась Вика.
— Спасибо! Стыдно сказать, но я про тебя только сейчас подумал — сам-то как? Не попал, надеюсь? — чистенький вид друга говорил сам за себя, но мне хотелось еще услышать подтверждение.
— У меня сегодня все пары во вторую смену — отсыпался. Разбудили сирены. Теперь даже не знаю — не безработный ли я? По радио передают сводки — такого пиздеца я вообще на своем веку не припомню. Слышишь, бухает? Если это по университету, то застанем мы там только руины.
— Руины — хуйня! Представь, сколько ты коллег не досчитаешься и студентов! Девчонки...
Пошатнувшись, сел обратно в сугроб и позорно завыл, размазывая по лицу сопли и слезы. Сколько держался, не давая себе возможности задуматься, а тут расслабился и накрыло.
Трясущегося меня Макс отпаивал водкой. Даже Вика, не любившая меня пьяным, без разговорчиков сгоняла за второй бутылкой, принеся сразу две — умница, наш человек! Огненная вода лилась в горло, но желанного забытья не приносила — перед глазами так и стояли шагающие на площадь волчихи.
— А ведь они, получается, ее телохранителями были, — заметил друг, разливая по стаканам новую порцию, — Валя твоя — явно не простая штучка. Как бы даже не та самая великая княжна инкогнито.
— Да, ну! — не согласился я, — Какая из нее княжна? К тому же у них фишка — брать себе "говорящие" фамилии: Королева, Царева. Сталкивались, знаем.
— Да будет тебе известно, мой юный необразованный друг, имя Василий происходит от греческого "базилевс", что в переводе на русский означает "царь", поэтому твоя теория ничуть не страдает. Так что, сдается мне, друг мой, надавал ты морде не просто девице, а девице из рода Рюриковичей! Что еще может тебе аукнуться!
— Да и насрать! — водка, наконец-то, сделала свое дело, и на этом оптимистическом высказывании я отрубился.
— Вставай! Вставай! — сквозь головную боль и туман кто-то настойчиво пробивался к моему сознанию, — Лось, я тебя убью!
— Лучше бы убил! — честно признался я Максу, который возмутительно прилично выглядел, протягивая мне банку рассола, — На хера ты меня растолкал?
— По радио приказ — всем военнообязанным и добровольцам явиться на пункты сбора. А кто-то у нас, помнится, капитан, не припомнишь — кто?
— Бля... — куда-то тащиться в моем состоянии — это, конечно, самое то! А с другой стороны — в мыслях опять выстроилась картинка, где три девчонки шагают на смерть, — буду чем-то занят, хоть отвлекусь. Кто бы сказал, почему я не могу себя простить? Мы с волчихами и друзьями не были, и троллили они меня постоянно, и сам знаю, что на их месте сделал бы меньше — у меня даже пистолета не было. Да и стреляю я из него не так, чтобы метко...
Эх, где бы взять психотерапевта, чтобы успокоил?
— Ты не виноват! — обняла меня Вика, закутывая в тепло своей души, — Это все блядские твари!
— Я на тебя плохо влияю! Всего три месяца, а ты уже со мной материться начала! — выдавил из себя благодарную улыбку.
— Так! Хватит! — хлопнул по столу Макс, — Где мой друг Лось, который прет напролом, не боясь ни черта, ни бога?! Заберите это сопливое чудовище, и верните мне моего друга! Ты не виноват! Виновата малолетняя избалованная идиотка, которой приспичило утолить любопытство! А теперь ноги в руки — и марш на призывной пункт! Я с тобой!
— Ты-то зачем? Ты же не военнообязанный?
— Затем, что я доброволец! Встал и пошел!
Как говорил кот Матроскин: совместный труд, он облагораживает! В моем случае — он еще отуплял, оставляя в голове одни команды: "Поднять! Утащить! Погрузить!" Как офицера меня поставили командовать сразу тремя бригадами добровольцев — разборщиков завалов. Военные, закрывая прорыв, повеселились знатно — чем ближе мы пробирались к эпицентру, тем больше было разрушений. К тому же схлопнутое окно не гарантировало смерти всех тварей, и из-под кирпичей вполне могла выскочить какая-нибудь кусачая живность. Двое моих временно приданных подчиненных уже отправились в медпункт, нарвавшись на таких. Впрочем, гораздо чаще мы натыкались на трупы, которые уже начали пованивать, несмотря на холодную погоду.
— Нда... — сказал Макс, выйдя на третий день к площади, с которой все началось, — Шуточка про безработного, похоже, оказалась не шуточкой...
Фасадная стена здания университета по факту отсутствовала напрочь. Как и стены других зданий, окружавших площадь. В зияющих проломах виднелись закопченные парты, ветер носил по площади обрывки бумаг, на месте, где было окно, лежал обгоревший остов вертолета, жалобно скрипя погнутыми лопастями. А над всем этим сюрреалистическим зрелищем витал мерзкий запах сгоревших тварей.
— Тараном закрывали, что ли?
— А?.. — оторвался Макс от печального вида, — Окно там было?
— По-моему, да.
— Тогда, может и тараном... Само окно так не разрушить, но какую-то передышку взрыв у арки вроде бы дает. А может быть просто твари пилотов достали — некоторые, суки, высоко могут летать...
— Ну, что, девчонки, — обратился я к своей команде, — Глаза боятся — руки делают. Последний рывок!
Расчистка площади шла ударными темпами. Люди устали, но видимость конца монотонной и скорбной работы придавала сил.
— Все понимаю! Сумки, тетради, одежда... — измотанный Макс присел на подножку грузовика, — Но вот скажи — что здесь делает чемодан? Кто и что мог нести на учебу в чемодане? Или наоборот — за знаниями приехал? Чтобы побольше влезло?
— Да что ты к чемодану прикопался? — Я остановился перевести дух рядом с ним, — Человек, может, на вокзал ехал или наоборот с вокзала домой добирался...
— Надоело! — сплюнул на землю Макс, — Ты в курсе, что за это время только в центральной части еще восемь окон открылось?
— Откуда? — удивился я, — По радио тишина.
— Юлька вчера ночевать приходила, сказала. А сегодня ее в командировку с утра дернули и явно не на курорт! Надоело! — повторился он, — Вернется — женюсь, семейных на такие мероприятия не отправляют. А то думай тут!.. И вообще — распустят нас, Ван-Димычу звонить буду, пусть меня обратно берет. Надоело!
— Госпиталь не на переднем крае располагают, — попытался я его утешить.
— Скажи это людям, которые на том конце проспекта жили! — зло дернул головой друг, — И с моей дурехи станется, может и на первый круг вызваться! Она же у меня ответственная! — он снова сплюнул на землю, — Вернется — в койку и ляльку, чтобы дома сидела, а не по окнам шарахалась!
— Так вот чего ты сегодня такой дерганый...
— Будешь тут дергаться... Шел себе человек спокойно, ехать куда-то собрался или домой торопился, гостинцы кому-то тащил... а его — раз!.. — Макс зло отпнул валяющиеся под ногами грязные обломки чемодана, — А она сейчас там...
— О! — вдруг уставился он на что-то за моей спиной, — А не по нашу ли это душу?
Обернулся. Среди суетящихся занятых уборкой людей в нашу сторону уверенно продвигалась процессия рослых военных.
— Если это наши — я их прямо расцелую! — пообещал товарищ, вставая и отряхиваясь.
— Не похоже, что-то, — мое зрение было чуть получше, чем его, и знакомых лиц я не различил, — Больше на всадниц смахивают...
— Жаль. Хочу в Муромцево.
— Я тоже хочу
— Капитан Лосяцкий? — заметно прихрамывающая амазонка остановилась передо мной.
— Он самый.
Молодая женщина в шинели без знаков различия молча стала изучать мое лицо. В ответ стал рассматривать ее. Вроде бы что-то знакомое, кого-то напоминает, но с ходу сообразить не мог.
— Что она в вас нашла?! — возмущенным ломким голосом спросила пришедшая, а я вдруг понял, что она едва ли старше меня, а скорее всего даже младше.
— Вы бы еще конкретизировали, барышня...
— Она бросила папу! — возмущенно ткнула в меня пальцем незнакомка.
— Э-э-э...
— Держите! — в руках у девушки появился продолговатый сверток, — Это от нее! И не лезьте больше к нам!
Странная особа всучила мне что-то в тряпке и развернулась, знакомым жестом смахивая с глаз челку.
— С ней все в порядке? — догадался я крикнуть в спину всаднице.
Та, не оборачиваясь, показала неприличный жест.
— И что это сейчас было? — спросил Макс, провожая взглядом шагающую обратно процессию.
— Судя по всему — Кровавая Белка собственной персоной.
— Хуяссе у вас отношения!
— Я ее впервые вижу. Точнее не впервые, но...
— Я понял. И что она тебе вручила?
Что за подарок, я уже догадывался, но, развернув холстину, все равно удивился — оттягивая руки тяжестью, на ткани сверкали голубыми отблесками починенная "Десница" и "Шуя".
— Фьюить, — протяжно свистнул Макс, — Царский подарок. Пожалуй, даже ценнее, чем твоя "Звезда"...
— Царский-то царский... только куда мне их сейчас девать?..
— А вот это точно за нами! — указал друг на вынырнувшую из-за грузовика женщину с нашивками фельдфебеля СБ.
— Капитан Лосяцкий Михаил Анатольевич? Кудымов Максим Юрьевич? — перевела вопросительный взгляд на Макса, — Прошу следовать за мной.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
