Четвёртая часть "Книга-2 Проходимцы"

* * *

169

Кремлёвский кабинет Сталина.

Кремлёвский рабочий, представительский кабинет Сталина, 150 квадратных метров, пять окон, стены обшиты дубовыми панелями со вставками из карельской берёзы, находился на втором этаже. На столе графин с водой, стакан с карандашами, ручка-чернильница, пепельница.

Был и ещё один, на первом этаже, более скромный, так называемый домашний рабочий кабинет. Здесь же располагалась и семейная квартира "Вождя народов", пять комнат.

Был и еще один, располагавшийся в "Малом", "Овальном зале" представительский кабинет, являвшийся вторым по значению, парадным залом Кремлёвской резиденции, оформленный более богато и нарядно, где проводились торжественные встречи, вручались не публичные награды, принимались главы иностранных государств. За овальным столом, у камина, в удобных креслах "со львами" велись особо секретные беседы "один на один".

В общем, назывался "парадный кабинет" — овальным. Впрочем, по форме он действительно овальный — в соответствии с "высшей архитектурной модой" 18-го века.

Стены выкрашены в легко-салатный цвет с белыми вставками, великолепный паркет из разнообразных, твёрдых пород ценного дерева выложенного в виде ковра. Своеобразный потолок-купол — овальной формы, массивные хрустальные люстры и большой малахитовый камин с уже упомянутыми креслами. Посередине овальный стол для официальных переговоров. Здесь же место для фото и кинодокументалистов.

Русский, Кремлёвский "Овальный кабинет" проектировал архитектор Казаков задолго до Вашингтонского "Oval Office". Так что кто у кого срисовал и по-воровски присвоил...

Но не об этом, рабочий кабинет Сталина:

— В Греции успешно идёт антифашистское восстание. Повстанческие отряды, под управлением Коммунистической Партии Греции взяли под контроль большую часть страны. В Афины, для организации правительства Греческой Народной Республики, направили наших людей.

— Что по Финляндии и северному направлению?

— Аналитический отдел предлагает по Норвегии — провинция Финнмарк и архипелаг Шпицберген. — Как бы поясняя:

— По данным предоставленным товарищем Прониным там имеются большие месторождения нефти. К тому же тамошние фьорды, при небольшой доработке, можно будет использовать как базы для подводных лодок.

— Не будут ли правители Норвегии и Швеции после войны заявлять, что мы аннексировали у них данные территории?

— Норвегии нынче нет, есть Рейхскомиссариат Норвегия под управлением комиссара Йозефа Тербовена. — Тут же уточнил:

— Рейхскомиссариат это владения Третьего рейха, которые возглавляет назначенный из Берлина имперский комиссар генерал-губернатор. По своей сути Рейхскомиссариаты не являются частью Германии и их статус колебался от "поднадзорного свободного", частично свободного государства до временного протектората. К тому же норвежские, и шведские так называемые добровольцы активно воюют на стороне Германии, убивая советских людей, разрушая экономику и уничтожая страну. Данное обстоятельство мы не имеем права оставить без наказанным. Потому и предлагается этим странам, в виде компенсации нанесённого материального и морального ущерба, рассчитаться данными территориями добровольно. По факту же — наши войска освободили страну от германцев, включая столицу, а потом решается вопрос — с какой территории Норвегии они уйдут, а где останутся навсегда. Номинально правителем Норвегии числится король. В данный момент он находится в Лондоне. Норвегию от гитлеровцев не освобождал и правами на победу не располагает. К тому же и своих вооружённых сил, как и иных воинских формирований у него попросту нет.

Сталин кивнул.

— Швеция отодвигается на старую, имперскую Шведско-Российскую границу и возвращение богатой треской акватории Варяжского залива с аннулированием Санкт-Петербургской конвенции 1828 года. Предлагается оформить в виде штрафа за помощь Гитлеру и его сателлитам.

Поговорили и о процессах, идущих в восточноевропейских странах.

В общем, ситуацией Вождь народов был доволен.

— Что по Латинской Америке?

— Провокация, на которую североамериканские империалисты толкнули бразильскую военщину, не удалась. Враг, потеряв свои ударные войсковые колонны, самолёты, танки и всё тяжёлое вооружение был остановлен, разбит и в панике бежал. Аргентинские войска, без какого-либо серьезного сопротивления вступили на территорию Бразилии. Толи оккупировав толи освободив два южных штата. В Рио-де-Жанейро наступил кризис власти и сейчас Бразилия пребывает в стадии, когда элита каждого штата желает стать независимой от центра и объявить о создании своей, подконтрольной им территории новым государством. На данный момент уже существует пять независимых от Рио Бразилий. По данным агентурной разведки и наших аналитиков процесс не завершён и будет продолжаться до полного самоопределения каждого штата в независимое государство.

— Лаврентий, не повлияют ли эти события на поставки продовольствия в СССР?

— Нет. Они даже незначительно увеличились, поскольку "новые Бразилии", уже без посредников и контрабанды, активно включились в процесс. Есть все основания полагать, что закупки продовольствия и нужного нам стратегического сырья вырастут как минимум вдвое.

Сталин был доволен. Улыбнулся одними глазами:

— Они хотели, чтобы Бразилии было побольше,— при этом с лёгкой иронией посмотрел на Берию. — Одна, две, три Бразилии.

— На данный момент пять Бразилий.

Сталин кивнул...

— Мы тоже очень любим Бразилию и не будем возражать, если их станет десять или даже двадцать.

— В Бразилии 26-ть штатов и один столичный федеральный округ.

Сталин улыбнулся "в усы", согласительно кивнул, но спросил о другом:

— Товарищ Пронин просил оказать помощь в решении Парагвайской проблемы,— вопросительный взгляд на Берию.

— Недовольные деспотичным правлением провашингтонского ставленника народные массы скинули тирана. К власти пришли более лояльные люди. Уже сейчас открыли три пункта приема продовольствия и сырья.

Сталин несколько раз "мелко" кивнул:

— Лаврентий, нам известно, что в Парагвае осело много белоэмигрантов. Не станут ли они в дальнейшем проблемой для Советского Союза?

— На данный момент — это очень бедная, аграрная страна со слаборазвитой, в основном мелко-частной переработкой сельхоз продукции. Развитие замедляется слабым уровнем образования населения, следствием чего является отсутствие квалифицированной рабочей силы, неразвитостью транспортной системы и малым финансированием. В ближайшее обозримое будущее страна вряд ли изменит свой нынешний статус. К тому же, многие русские эмигранты по всему миру не поддержали Германскую агрессию против Советской России и начали сбор средств, за которые закупили медикаменты в помощь "русским воинам" СССР. Сразу же, по установлению более лояльного правительства в Асунсьоне, русская парагвайская община открыла три пункта по закупке продуктов питания и сырья. В основном это соя, хлопок, парагвайский чай (мате), пальмовое масло, молокопродукты и говядина.

Сталин молча слушал.

— Первую партию они оплатили сами, назвали "благотворительной" и по официальной версии всё передали "Русской Православной церкви".

Берия подумал, что Сталин что-то скажет, сделал паузу, но Вождь улыбнулся в усы и продолжал молчать:

— С событиями в Парагвае, когда негласно к власти вернулась русская община данной страны, концепция генерала Белова "Русский очаг" для многих в разрушенной войной Европе стала актуальной и востребованной. Уже сейчас, в основном из стран восточной и южной Европы белоэмигранты через Вишистскую Францию и Испанию переправляются сначала в Аргентину или Бразилию, а оттуда в Парагвай.

— Одним из главных достижений человечества является демократия. — Прохаживаясь по кабинету с незажжённой трубкой, поучительно начал Вождь народов. — Социалистическая демократия. — Остановился, пристально взглянул на Берию. — Ненужно её связывать с буржуями и капитализмом, это будет совершенно неверно. Никакой капитализм и буржуазия не способны на истинную демократию, всё, что они так убедительно, с горящими глазами, "сладкой" интонацией в голосе говорят — всего лишь лживые, лицемерные слова, за которыми ничего нет. Когда они настойчиво советуют — легализуйте ту или иную политическую партию или движение, в первую очередь думают не о благе общества и народа в целом, а о личной выгоде и изощрённом способе создания очага нестабильности, развала, государственного переворота и в дальнейшем полного порабощения. Ни одна капиталистическая держава, лицемерно именуемая себя народно-демократической, никогда не допустит к управлению страной рабочих и крестьян. Они никогда не легализует у себя партию, фонд, меценатское сообщество или движение откровенных предателей, иностранных шпионов, агентов зарубежного влияния и все то, что предлагают иным, по их мнению, не демократическим странам. Буржуй, бессовестным способом грабя свой же народ, отнимая у него последнее, обрекая на эмиграцию, нищету, невежество и вымирание. Никакой капиталист совершенно не имеет моральных, сдерживающих принципов, да и само понятие совесть ему чуждо. Нажива, личная выгода и обогащение — это смысл жизни буржуев-мироедов. — Пауза. Подкурил трубку.

— Пока эксплуататоры существуют — будут и эксплуатированные массы. Пока буржуи наполняют свои карманы народным потом, у людей не будет ни достоинства, ни свободы. — Остановился, повернулся лицом к Берии:

— Единственное решение — классовая социалистическая революция! Переход власти к рабочему классу. Только те, кто производит богатства, имеет моральное право решить, как его следует распределять для общего блага, всеобщего достоинства, стабильности и мира.

— Главное, чтобы немцы к данному шаблону не подтянулись. Уж очень они ко всему серьезно и ответственно относятся. — Лаврентий Павлович криво улыбнулся. — Ужасающе суров революционный порыв сумрачного тевтонского гения.

— Немцы, имеются ввиду прусаки. Их нужно верно направить в правильное русло. И они смело пойдут "свиньёй" до конца. В ином случаи у немцев из демократии получится национал-социализм.

— Фашизм?

— Нет. Фашисты — это итальянцы и испанцы. Немцы, Гитлер исповедует национал-социализм для отдельно взятой нации, в самой радикальной и воинственной форме.

Поговорили они и о иных важных события в жизни Страны Советов, затронули и командировку Калинина.

— По сообщениям медиков, Михаилу Ивановичу, после посещения Арзамаского медицинского центра восстановления и реабилитации, стало гораздо лучше.

— Мне это уже известно. — Сталин взглянул на Берию. — Приходил Ворошилов и Будённый, они так же намереваются "проинспектировать" Арзамас-941. Просили согласовать с тобой график.

— Товарищ Сталин. — Пауза. — Товарищ Пронин просит и Вас посетить медицинский центр.

— Вот после Будённого и Ворошилова, и посетим,— был ответ Иосифа Виссарионовича Сталина.

* * *

170

Рабочий кабинет Александра Николаевича Говорова.

— В декабре 2018 года, на принадлежащей японской компании автоперевозочном судне Shoei Kisen Kaisha, экипаж 21 человек, почти 200 метров длиной, на борту 3804 легковых, полу грузовых малотоннажных и специальных автомобилей в основном марки "Ниссан" и "Тайота", по неизвестной причине произошёл пожар.

Александр Николаевич, слегка хмыкнув, лукаво взглянул на Ивана Ивановича Бауманова, тот же, совершенно не смутившись:

— Большую часть автомобилей удалось эвакуировать. Около 40-ка, по указанию Татьяны Ивановны переданы в Арзамас-941, остальные успешно реализуются в 90-х.

— Правильно поступили. Что еще по Арзамас-941?

— Под кураторством капитана ГБ Бондаренко, при школе оборудовали компьютерный класс и организовали курсы обучения работы и программирования на ПК.

— Откуда компьютеры?

— Собрали на месте из готовых запчастей, доставленных с 2020 года. Программное обеспечение, так же из 2020 года, но после основательной обработки программистами.

— Как это понять?

— Всё на русском языке. Специально сделано более просто и примитивно, чтобы они сами научившись, смогли доработать и улучшить.

— Как организовано обучение?

— Специалисты-программисты из 2020 года, на камеру прочитали курс лекций, которые и демонстрируем ученикам. О данном "открытии" Бондаренко сообщил Берии. Обещал приехать и лично ознакомиться.

— Что ещё?

— Для лучших работников и учащихся школы организовали новогоднюю поездку на море.

— В общих чертах.

— На Суматре, в живописном месте подыскали подходящий, неглубокий пляж, недалеко установили жилье в стиле индонезийского бунгало. Весь комплекс рассчитан на 450 человек. Там же соорудили два небольших кафе-ресторанов в виде выброшенного на берег старого, деревянного корабля с внутренним и открытым пляжным залом, и небольшой танцевальной площадкой, и сувенирным ларьком. Несколько надувных, водных аттракционов типа скользкий футбол, водный батут, горки. Обслуживающий персонал, с часами переводчиками, из местного населения. Спасательная служба и охрана в белой милицейской форме с красной звездой на фуражке, так же из местных. Фактически каждая недалеко расположенная деревенская община имеет несколько своих "туристических бунгало", которые с завидным рвением и прилежным старанием обслуживают. Они чётко понимают, что это их прямой заработок, потому развернули негласное соревнование "у кого лучше обслуживание, быт, питание и прочее-прочее".

— Очень хорошо.

— Люди прибывают на аэродром, и на автобусах к морю, где их расселяют по домикам. Из культурных мероприятий, кто желает — катание на "пиратском" корабле, посещение местного вулкана, морская прогулка и рыбалка, но в основном пляж и купание. Каждую группу в 20-ть человек сопровождает фотограф.

— И на это всё?

— Неделя вместе с дорогой.

— Немало ль?

— Народ морями не избалован. К тому же и за это время некоторые умудряются до черноты загореть и обгореть. И последний аргумент — время то военное и то, что в данный период руководство страны отыскало ресурсы и позаботилось о них — многого стоит, к тому же все за счёт "профсоюза" и совершенно бесплатно.

— Профсоюз то хоть организовали?

— Так точно, но получился он не профильным, а общим для всех работников Арзамас-941.

— Хорошо, с этим ясно. — Небольшая пауза. — Меня больше интересует как отнёсся товарищ Сталин к излечению Михаил Ивановича Калинина.

— По имеющимся у нас данным в Арзамас-941 с инспекцией намерены прибыть Ворошилов и Будённый.

Александр Николаевич понимающе кивнул:

— Иван Иванович, я надеюсь, Вы понимаете, что будь у Сталина, в той истории еще хотя бы 10 лет жизни — это была бы совсем другая история.

— Полностью согласен. Совсем другая история. — Тут же подтвердил Бауманов. — Советский Союз, его союзники и не только по Варшавскому договору, процветали бы.

— Именно при Сталине был создан единственный пригодный для России тип экономики. Увы, современное российское руководство этого или не понимает, или, что вероятнее, просто не заинтересовано в построении экономики такого типа.

— Если бы после Сталина правил Берия, то у нас была бы процветающая страна. Хрущев начал разрушение СССР, а остальные продолжили.

— Именно это мы с Вами и пытаемся предотвратить. Самый яркий показатель работы сталинской экономики — это как раз Великая Отечественная война. Такую организованную эвакуацию промышленности за Урал не выдержала бы никакая другая держава. И, конечно, самоотверженность советских людей. Но это были их заводы, их директора, их парткомы, их государство. — Глубокий вдох, медленный выдох:

— После Сталина лет десять еще по инерции работало, а потом...

— По официальным заявлениям к началу развала СССР Запад, НАТО и США были гораздо сильнее и угрожали войной.

— Вы реально полагаете, что американцы, англосаксы и НАТО были готовы фехтовать на "боевых топорах" с СССР и странами Варшавского Договора?

— Американцы и их союзники на каждом углу вопили о космическом СОИ (Стратегическая Оборонная Инициатива).

— Даже сейчас на "янковской" и "лаймовской" территориях никто, не умеет шлифовать поверхность по высокому квалитету точности. А пушки и стволы для ружей тачают на оборудовании из Германии. Вряд-ли они готовы противостоять хоть кому. Их принцип — сделать единственный точный выстрел Горбачёвым и вдогонку Ельциным, а под поднявшийся шумок быстренько организовать и тут же признать любую "независимую" республику, оказав ей финансовую, моральную и военно-материальную помощь.

— Это нужно квалифицировать как происки врага или ошибка друга?

— Как предательство высшей категории. В России десять лет общество терпело алкоголика Ельцина и его клику. Да и нынешних привело во власть не народное движение или восстание, а часть элит, решившихся на внутриэлитную трансформацию в целях сохранения системы власти и награбленных у народа капиталов. — Небольшая пауза:

— Именно нынешние правители и их серые покровители давали добро на присвоение Борису Николаевичу почётного звания Герой Освободитель России. Затем, за народные деньги последовало строительство Ельцинцентра, который люди всё чаще именуют Алкогольцентр, монумента Солженицыну. Именно нынешние считаются последовательными приемниками политики Ельцина. Кстати, на торжественном открытии и первого, и второго присутствовали первые люди России.

— И преобразования в России начались не по народному требованию, а так решили элиты, стоящие в тени. Власть либералов и сегодня в России полностью не ликвидирована, но что-то не слышно особых народных волнений по данному прискорбному поводу. — Взглянул на Бауманова. — Происходящее в большой политике — самая большая тайна большой политики. В прочем, продолжим о насущном. Что там на фронтах?

— Наступление Советских войск, в основном идёт успешно.

— А не в основном?

— Незначительные проблемы имеют место быть. Техника ломается, выходит со строя. Ремонтные базы за продвижением подвижных соединений не поспевают или не имеют в достаточном количестве необходимых запчастей. Так же отстаёт общее тыловое снабжение, в первую очередь боеприпасами на новые образцы танков и артиллерийских систем.

— Иван Иванович, зная Вас,— обвёл взглядом присутствующих: Валерия Говорова, Ави, Клебанюка, Петлицкого,— вот ни за что не поверю, что Вы ничего не придумали.

— Придумали и даже осуществляем. Часть особо изношенной новой техники переправили на простаивающие в 90-х танкоремонтные и прочие заводы со схожим профилем. Там же разместили заказы на изготовление интересующих нас запчастей и комплектующих. Под видом несчастных случаев наладили эвакуацию техники из бывших стран варшавского договора, ну и о складах НАТО не забыли.

— О НАТО. Много "не забыли"?

— Почти 3 тысячи бронетранспортеров M113, 300 из которых оснащены легкой защитой SidePRO-RPG. Две тысячи БМП "Брэдли" и "Мардер", 300 бронированных медицинских автомобилей типа M1152 HMMWV, более тысячи "Хаммеров", всевозможные самоходные гаубицы и прочие, буксируемые артиллерийские системы. Много боеприпасов. Кроме этого в 2015 году ЦРУ для Сирийской оппозиции из стран Восточной Европы перевозило вооружение и боеприпасы. Причем перевозили разное и много. — Посмотрел на Говорова старшего, хитро улыбнулся:

— Судно Geysi. В списке груза фигурируют автоматы АК, пулеметы ПКМ, крупнокалиберные пулеметы ДШК, гранатометы РПГ-7, ПТУР 9К111 М "Фактория" 50 пусковых установок и к ним две тысячи ракет.

— Оставшийся груз приходится на боеприпасы к этим вооружениям, а также 14,5-мм пулеметы и 82-мм минометы. Значительная часть гранат к РПГ-7 относится к типу РГ-7ВТ с тандемной БЧ. Судно прошло севернее Кипра на Агалар, затем пошло курсом на Египет, проследовало Суэцким каналом и оказалось в северной части залива Акаба, где и пропало.

— Н-да. Сомалийские пираты?

Иван Иванович в ответ улыбнулся, продолжил:

— Следующий груз из Бургаса в Акабу в два раза больше предыдущего. 117 контейнеров общая масса 2007 тонн. Судно Corsica покинуло Бургас. Корабль фактически один в один повторил маршрут Geysi. Вооруженная охрана составляла 4 человека. — Многозначительная пауза.

— Всего этого оказалось достаточно для безостановочного продвижения вперёд до самой новой границы СССР.

— Это не предел. В иной истории Советская Армия дошла до Эльбы, попутно штурмом взяв Берлин. Нынче же хочется достичь большего.

* * *

171

Гриша Воронин.

Головокружительная военная карьера. С конюха хозяйственного взвода в середине 41-го до младшего лейтенанта к началу 43-го, временно исполняющий обязанности командира роты. Впрочем, о том, что он когда то, давным-давно был конюхом никто и не знает, а вот, что в 41 году — на спец учёбе в осназе, записано в его личном деле и об этом знают почти все.

Ну как бы там ни было, а временно исполняющим обязанности командира роты он стал совершенно случайно. Вернувшись в родную часть, по окончании формальных двухнедельных офицерских курсов с присвоением звания узнал, что вот, буквально час тому, с их командиром роты лейтенантом Димой Костылевым произошёл скверный, малоприятный случай.

Приняв немного лишнего, он захотел прокатиться на трофейном немецком мотоцикле. Вначале все было прилично, а потом он решил проехаться вдоль кромки оврага, не справился с управлением...

Их конечно вытянули и лейтенанта, и мотоцикл, да только при падении Костылев сломал ногу и ключицу. Срочно прибывший комбат так орал, так орал на ротного:

— Двадцать пять лет и никакого ума! Великовозрастный дуралей! Чем думал, не сегодня-завтра приказ о наступлении!

Дивизия на доукомплектовании, готовиться к наступательному рывку, а здесь такое ЧП (чрезвычайное происшествие).

В общем, комбат был зол, но командовать ротой кто-то должен, а у них из командиров, или уже по-новому — офицеров, только двое, Костылев и новоиспечённый Гриша Воронин.

О доукомплектовании. В часть, на пополнение прибыл боец и давай байки баить, что в боях с врагом ему кисть руки оторвало, его значить сразу раз и в госпиталь специальный, а там ему эту пятерню новую и пришили. При этом демонстративно показывал откель рука "не его". Все смотрели, и Гриша глядел, а там даже шва никакого нет. Вердикт однозначный:

— Во заливает...

Потом стали прибывать ещё бойцы-пополнения после госпитального лечения, так же говорившие, что в боях "потеряли" руки-ноги, ослепли или обгорели, потом их везли в специальный госпиталь, где новые руки-ноги пришивали, глаза вставляли...

В целом данные разговоры подымали боевой дух, но как-то необычно и совершенно невероятно. Вначале Гриша даже полагал, что это очередная агитационная акция, но...

Подготовка к наступлению шла полным ходом, Гриша Воронин, в который раз собрав командиров отделений и взводов, делился с ними опытом:

— Чтобы правильно оценивать ситуацию в бою, нужно на слух, по плотности огня противќника определять его численность, имеющееся вооружение и расположение на местности.

— Хоть в ближнем бою каждый боец выбирает жертву самостоятельно, командир всё же должен уметь давать указания на приоритетные цели. — Вынул из подсумка два рожка и продемонстрировал чем заряжены:

— Для этого нужно иметь 1-2 магазина с трассирующими патронами.

Достаточно подсоединить этот магазин и выстрелить 2-3 раза короткой очередью в направлении нужной цели. Остальные бойцы, заметив первую трассу, по 2-ой и 3-ей очереди более точно определяют местонахождение важной цели и оказывают помощь в её уничтожении...

Как-то в расположение Гришиной роты, для ознакомления с поддерживающей пехотой, на мотоцикле приехал сержант-танкист Елизар Елизаров.

— Привет Гриня! —

— Привет Елизар! Ты-то здесь какими судьбами?

— К Вам на усиление. Вместе поедем на Берлин.

— До Берлина далеко. Нам бы вначале хоть до Варшавы добраться.

— Доберёмся. Сколько здесь до Варшавы то?

— Ну да, действительно,— с улыбкой согласился Воронин. — А ты чего до сих пор сержант?

— Так из восстановленных я.

— В смысле?

— Помнишь мою 34-ку с номером двадцать семь, которую ещё на базе осназа получил?

— Помню. Единственная разукрашенно-рисованная.

— В камуфляже. — Криво улыбнувшись, поправил Елизар. — Так вот. Удачная 34-ка была. Коробка передач нового образца, скорости не выбивает, мотор в мастерских улучшенный с кучей "рацпредложений". Долго на ней катал, пока на немецкую засаду не напоролись. — Было заметно, что тяжело Елизарову вспоминать:

— Горел в танке.

Гриша, прищурив глаза стал внимательно присматриваться к Елизару.

— Так нет же никаких следов.

— Хм,— невесело улыбнулся и помотал головой сержант Елизаров. — Танк подбили, он загорелся, я внутри раненый, без сознания. Спасибо ребята вытащили. Очнулся госпиталь, руки нет, лицо обожжено, глаза почти не видят, ноги... в общем, скверная история.

— Продолжай.

— Два месяца по госпиталям, потом комиссовали. Приехал домой, мать родная не узнала. Лицом страшный, полуслепой, один глаз навыкате, руки нет, хожу — ноги заплетаются. Месяц так мучился, уже руки на себя хотел наложить. Потом к нам в деревню, точнее трое калек по селу ходило, приехали два представителя из военкомата. Осмотрели нас и один говорит — чуток подлечим и будут годные к строевой без ограничений. Ну, мы естественно и ох... обрадовались, Евстафий даже пальцем у виска успел покрутить. Как бы там ни было, а отправили нас куда-то под Горький, а там госпиталь палаточный, типа полевого. А народу, калеченного да войной побитого — не считано. Осмотрел нас эскулап местный, Евстафия да Николая сразу забрали, а меня забраковали, так и говорит, худой очень, организм истощенный, на откорм его вначале. Неделю усиленно кормили, да уколами витаминными весь зад искололи. Потом ко мне односельчане зашли, а у меня и челюсть отвалилась. У Евстафия до этого ноги по колено не было, да череп, как у отца его, лысый как бубен. Николай же на войне ранение в таз получил, на левую сторону кривой, ели ходил-шкандыбал. Ну и ясно, что худые оба были. Здесь же смотрю молодцы бравые да стройные, при руках и ногах ровно ходят, морды откормленные, а у Евстафия еще и чёрный волос "ёжиком" на черепушке появился. Такая тоска меня сразу одолела. — Елизаров помотал головой. — А через день и меня в аппарат этот хитрый сунули.

— Какой хоть аппарат то из себя?

— Да я толком то ничего и не помню. Вначале в баню, потом, в чём мать родила, на стол движущийся уложили, да простынкой накрыли. Далее стол под арку белую "поехал", а дальше ничего не помню. Очнулся, рука на месте, ноги ходят, глаза нормально видят. Пробыл там еще дней десять, потом домой отпустили на неделю как бы в отпуск. Маманя как увидела меня обновленного, расплакалась...

— Захватывающие приключения.

— В гробу я видел такие приключения. Такого пережить пришлось. Всё горе немцу отдам. Теперь мне ничего не страшно, коль от таких ран один раз излечили, восстановят и во второй раз. — Уверенно-заверительно завершил свой рассказ Елизар.

На роту Воронина выделили три танка т-34-76, на одном из которых, командиром был сержант Елизар Елизаров. На каждом танке ящики с боеприпасами, здесь же прикрученная бочка с горючкой, семь человек десанта у каждого бойцы с собой "сидор". Остальные, не поместившиеся — гурьбой в пять ротных машины.

Немецкую оборону прорывали другие, на более шустрых и бронированных т-55, их же ввели в прорыв и использовали как "вперёд-вперёд на запад", причём не на главном направлении.

Боевые машины вереницей ходко мчались, расширяя прорыв все больше углубляясь в тылы вражеских войск. Эйфория и напряжённость первых километров, когда изредка приходилось стрелять в перепуганных нежданной встречей с русскими танками немцев, уже позади. Вырвались на оперативный простор.

Расслабившиеся мерным движением тридцатьчетвёрки под номером "двадцать семь" наводчик, ефрейтор Ивашкин только приподнял шлем, дабы вытереть пот... В этот-то момент машина аккурат влетел левой стороной в борозду и танк знатно так тряхнуло-качнуло. Наводчик Ивашкин же основательно приложился лбом о броню, искры, в перемешку со слезами из глаз... об данном печальном обстоятельстве ефрейтор не замедлил сообщить механику-водителю, казаху по происхождению Байсалу Абдрахманову. Если отбросить многие ненужные условности и неподобающие в произношении культурным человеком эпитеты, а также попытаться перевести всю экспрессивную тираду, до пределов насыщенную образными сравнениями и эмоциональными возрастающими гиперболами на приличный русский литературный язык, то получилось бы что-то вроде:

— Товарищ Байсал! Не уж-то Вам, человеку, ученному водить танк и прочие лошади, автомобили и мотоциклы, совершенно неясно, что отвлекаться во время движения и так неумело управлять вверенным Вам высочайшим командованием боевым транспортным средством, да еще и подвергать почти смертельной опасности здоровье ваших боевых товарищей просто возмутительно и непозволительно!

Впрочем, Ивашкин сообщил еще некоторые пикантные подробности о личной, специфически казахской степной жизни механика-водителя, об его пристрастиях к верблюдам, лошадкам и осликам, о малоуютном в плане комфортности передвижения неподкованного бронированного коня... Также глубоко эмоционально озвучил множество различных моментов, фактов и замечаний, безусловно актуальных, нужных, востребованных и интересных, но не имеющих прямого, непосредственного касательства к обстоятельствам данного прискорбного происшествия.

Уже позже, на "обеденном привале" мехвод пояснял причину своего конфуза:

— Едем себе спокойно по ямам. Как вдруг бац — дорога! — Оправдывался казах Байсал Абдрахманов. — Задумался немножко.

— Ага. Расскажи нам про мотор, про большой казахский хор,— рассержено потираю шишку, уже немного примирительней ворчал Ивашкин.

— Ай, ты снова с печки на лавку,— с совершеннейшим спокойствием отвечал Абдрахманов фразой, услышанной где-то здесь, среди военных:

— Сейчас меня больше интересуют параметры еды. Много или мало, съедобное, не съедобное, холодное-горячее, а ты со своей больной головой кушать мешаешь.

— Байсал...— вновь осерчал Ивашкин. — Умные люди говорят, что мозг нормального человека на 80% состоит из жидкости, и мало того, что она у тебя тормозная, так тебе её еще и недолили...

— Га-га-га-га-га,— дружно "загусили" присутствовавшие на данном "диспуте" однополчане.

Впрочем, словесное противостояние между мехводом Абдрахмановым и наводчиком Ивашкиным было делом обыденным. Поначалу командир танка сержант Елизар Елизаров хотел от одного из них избавиться, но посмотрев, как слаженно и "понимающе" они работают в бою, передумал.

Без оперативной паузы наступление продолжили.

Середина дня. Небольшое польское местечко, в котором оказывается имеется немецкий гарнизон. Определили это по патрулю из унтера и четырёх солдат пытавшихся взмахом руки остановить танки с десантом. О том, что это русский авангард они поняли потом, когда их вмиг окружили и без единого выстрела разоружили.

Среди пополнения отыскался и боец, умеющий свободно говорить по-немецки. Неправильно, но очень свободно. Руками задорно махали, всевозможные конфигурации пальцами крутили. Как они с немцем понимали один другого, фиг его знает. Ну как бы там ни было, из блиц допроса выяснилось, что здесь находятся 16-ти недельная учебка для новобранцев, конкретно в этом местечке — батальон, причем в данном случаи новобранцы только неделю как прибыли. За это время они хорошо выучили отрывистые "Так точно", "Смирно", "Есть". Усилиями унтеров были выдрессированы, задёрганы, запуганы, замучены. О замучивании. Именно в этот день, за провинность батальон новобранцев три часа в противогазах маршировал на плацу, при этом умудряясь петь песню "Как прекрасно быть солдатом".

После обеда личный состав был собран на плацу для получения вначале долгого внушения, потом карающего взыскания и целенаправленного указания. Другими словами, русских, оседлавших танки, никто не ждал от слова совершенно, а когда появились еще и грузовики с солдатами... В общем, основная масса сдалась без боя, но некоторые несознательные элементы офицерской и унтеровской наружности по какой-то причине не присутствовавшие на послеобеденном построении, забаррикадировались в штабе и казармах — открыли стрельбу.

Ребята младлея Гриши Воронина были калачами тёртыми. Еще до команды ротного собрались в штурмовые группы 2-3 подрывника, пару огнемётчиков, танк и десяток пехоты в броне. Все это прикрывали пулемётчики. Под защитой танка — к зданию. Огнеметчики поливают огнём, не давая возможности противнику вести прицельную стрельбу, автоматчики — "крабы" в броне — стреляют по окнам атакуемого и соседних зданий, саперы устанавливают взрывчатку. После ба-бах, "крабы" (жаргонное название бронированной пехоты) быстренько уничтожили очаги сопротивления в казармах, а вот штаб... В казармах всего-то наряд да случайно оказавшихся — пять-шесть немцев было. Здесь же — штабники, да связисты-радисты общим числом человек тридцать. Само помещение казармы, в которой располагался небольшой штаб учебного батальона, было поделено на две части, с разными входами. В одной был собственно сам штаб, во второй — обычная казарма. Половину, в которой была казарма взяли легко. Что там брать-то? Три человека наряда из новобранцев, остальные на плацу уже сдались. Так вот, штабники начали интенсивно стрелять и дабы избежать неоправданных потерь, решили брать их через крышу.

Вначале взрывчатку хотели бросить через дымоходы, но там оказалась решётка. Залили по пару-тройке канистр бензина в каждый и бросили гранату. После такого объёмного бу-бух, шансов выжить у обороняющихся не было никаких.

В это же наступление произошёл и еще один случай.

Немцы оказались в широком котле, что в прочем и было изначально задумано. Предполагалось, что они немножко посидят, закончатся продукты, пройдёт заносчивость, спесь и они дружно пойдут сдаваться. Но не тут-то было. Среди окружённых, а было их много, оказался умный, смелый и решительный командир, а может глупый да безрассудный дурак? Это уж как посмотреть. В общем, собрал он всю технику, людей и прочие остатки поварских и хозяйственных да охранно-тыловых команд, укрепил им веру в победу сзади идущими ССовцами и ударил, где не ждали, в сторону советских глубоких тылов с задумкой пройти вдоль линии фронта и прорваться к своим на другом участке. Легко прорвав внешнее кольцо окружения — начали осуществлять задуманное.

Совершенно случайно на пути их движения оказалось несколько артиллерийских и миномётных частей, а сзади госпиталь, армейские склады снабжения...

Ребята-артиллеристы все прекрасно понимали и осознавали, потому работали с особым рвением и остервенением стараясь отправить навстречу врагу максимальное количество снарядов и мин, сделать побольше залпов, до того, как их втопчут, растопчут и размажут. Бой был ужасный, когда враг уже вплотную подобрался к неотступающим артиллеристам, а те в своём упорстве понимали, что смерть близка, сзади послышался рёв множества моторов, на помощь мчались т-72 с "крабовым" десантом на броне. Танкисты с ходу пошли в атаку, даже успели сделать по паре-тройке выстрелов и немцы, до этого отчаянно и неотступно рвавшиеся вперёд, на смерть, начали массово сдаваться...

Откуда взялось данное подразделение и куда пропало, никто не знал и в штабах прифронтовых не ведали.

Слухи разные о них ходили. Будто и в других местах, в положении тяжелом появлялись такие солдаты — все в броне, на подбор один к одному. Спасали смертельно безнадёжную ситуацию и уходили в тыл. Говорили, будто это училище офицерское, специальное — осназовское, в стране первое, экспериментальное. Другие рассказывали, что офицеры это, за плохое поведение, да проступки недостойные разжалованные да из плена которые освобожденные, верность Родине, да доброе имя своё и звание восстанавливающие. Но всё это было на уровне слухов, сказаний и баек. А кто они на самом деле были — Бог его знает.

Успехи Советской Армии начали серьёзно, до боли в седалищном отверстии беспокоить заносчивых союзничков. Они уже поняли и чётко осознали, что, если дела у русских будут идти так же, тогда вопрос открытия второго фронта отпадёт окончательно за ненадобностью. Тогда, уж точно будет очень сложно говорить со Сталиным даже о какой-либо вспомогательной роли США и Англии в борьбе с Гитлеровским фашизмом. Но намного больше беспокоило их то, что советские войска закончат свой победоносный марш не в Берлине, а в Брюсселе-Париже, а может и в Мадриде, в то время как англо-американские войска уже нынче крепко увязли в Италии. Так же им не давало покоя всевозрастающая популярность Советской России среди населения Европы, да и весь мир уже смотрел на СССР как на освободителя от фашизма.

* * *

172

Чудово 1855 год.

Лечебно-оздоровительные угодья графа Говорова "Охотничий домик", иногда это же место отчего-то называли "Чудовский Ям". С первоначальных пять-шесть пар лечаще-отдыхающих нынче уютно могло пребывать около 50-ти. Много больше и комфортнее стал медицинский отсек, больших и малых прогулочных кругов стало по три в разные стороны, соорудили плавательный бассейн, атлетический зал, русскую баню, финскую сауну, японскую же офуро (фурако) называли на русский манер — купель с подогревом. Расширили стрельбище, появилось развлечение — рыбалка, катание на лодках. Огородили небольшой участок леса, где обитали почти ручные наглые косули и прочие лани, олени. Эти козлы и козы, едва заметив мирно гуляющих посетителей тут направляют свои копыта в их сторону и следуя за ними пытливыми глазами, безмолвно требуют подачки. Преуспели в этом "бизнесе" и прочие белки, а также, специально выпущенные здесь жизнерадостные еноты-полоскуны. В общем, дабы нормально прогуляться в "заповеднике", перед входом установили ларёк, торгующий пищей для животных. Иначе ну никак...

Всё это, а также диетическое питание, всевозможные кислородные ванны, массаж, осмотр у высокопрофессиональных русских врачей — окулиста, зубника, уролога, гинеколога и прочие процедуры по профилю, а главное эффективность лечения манили господ из высшего света, невзирая на весьма приличные цены.

И еще, в самом Чудово была сооружена церковь Казанской иконы Божьей Матери, а от железнодорожного вокзала к "Охотничьему домику" была проложена мощеная дорога и курсировала "рессорная маршрутная карета на резиновом ходу".

Александр Николаевич Говоров был приглашён в коттеджный домик, в котором, на время лечения проживал Александр Иванович Чернышев, Военный министр Российской Империи, по официальной версии — "на чаепитие с угрызением" (сахар вприкуску).

Стол, покрытый белоснежной льняной скатертью, стаканы в витиеватых подстаканниках, чайная пара (два чайника — один на другом. В нижнем — кипяток, в верхнем — заварка), розетки с разными вареньями, мёдом, небольшая "носатая" крынка с молоком или сливками, а также колотый кусковой сахар. Чаепитие — старинный русский обычай и особый уклад жизни. От всего процесса так и веяло ностальгией, душевным теплом и домашним уютом.

В комнате же пребывали двое — Министр иностранных дел князь Александр Михайлович Горчаков и Военный министр Чернышев Александр Иванович.

— Мы пригласили Вас,— начал Александр Иванович Чернышев,— на дружескую встречу, дабы совместно испить стакан вкусного, ароматного чаю в приятной компании. — С хитрой улыбкой мельком взглянул на Горчакова, потом на Говорова старшего. — Неспешно, по старинке обсудить важные новости и поговорить о делах.

Вначале действительно пили чай с лимоном, сливками, вареньем. Пили с удовольствием, вспоминая старинные традиции. Во время данного процесса Александр Николаевич обратил внимание, что Светлейший князь Чернышев чай употреблял крепкий, настоистый, при этом он должен был быть непременно горячий, чтобы губы жег...

— Зимой в дороге водку и прочие хмельные напитки не употребляю. — Неспешно рассказывал Светлейший князь. — Окромя того, что не рекомендуют врачи. Потому как при больших морозах опьянение непременно приводит к трагедии, а вот чай согревает, бодрит, и поднимает настроение.

Было заметно, что данный напиток ему нравиться.

Напившись же, опрокинул стакан вверх дном, положил на него сверху остаток сахара. Это означало, что с чаепитием покончено и пора переходить к действительно важным и деловым разговорам.

— Как Вам, наверное, известно, в Париже графом Орловым Алексеем Фёдоровичем заключён мирный договор. — Посмотрел на Говорова старшего.

— Об этом я извещён, но ознакомлен в самых общих чертах и многое мне не известно.

— Да там никакого секрета и нет. Российской Империи отходят спорные территории. — Вступил в разговор Горчаков, при этом неспешно на стол положил бумагу, проверил она ли и для ознакомления пододвинул Говорову.

В документе же было написано, что согласно Парижского мирного договора, к России отходят Дунайские княжества, Царьград (Константинополь) с территорией включая полосу на Азиатской стороне вдоль пролива. Так же и по всему бывшему турецкому побережью Черного моря. Так же Франция признает государства Чехословакию, Венгрию, Австрию, Югославию, новые границы Греции и Италию. Кроме этого, все перечисленные державы переходит в "зону особых интересов" Российской Империи.

— Хороший договор.

— Хорош то он хорош, да вот турецкая сторона не спешит его выполнять. — Произнёс Горчаков.

— Третий, четвертый и пятый пехотные корпуса князя Михаила Дмитриевича Горчакова уже переправились через Дунай и нынче движутся через Силистрию и Добружду, передовые казачьи разъезды достигли Варны, но основные войска движутся пешим ходом. — Пауза, военный министр как бы даже сокрушительно помотал головой. — Есть опасение, что выполнение сего мирного договора, еще не подписанного Англией, весьма затянется. — Пояснительно-поучительно произнёс военный министр.

— Не всё ли равно, когда русская армия дойдёт к Царьграду (Константинополю)?

— Видите ль любезный Александр Николаевич,— начал Горчаков,— имеется и иная причина. Наши Балканские союзники, Югославия и Греция, при разделе Османского наследства несколько по-разному видят границы своих государств. Нам же данные склоки между союзными и православными державами совершенно не нужны. Посему принято решение данные территории вначале взять под контроль российскими войсками. А уж по факту переговоров — маневрировать и принимать найболее выгодное Российской Империи территориальные решение.

— И какую роль в данном случаи Вы отводите мне?

— Мы,— при этом Горчаков улыбнувшись, глянул на Чернышева,— желаем воспользоваться Вашими летательными аппаратами для доставки Крымской армии максимально близко к Царьграду.

— Для успеха операции важнейшим обстоятельством для нас было бы обладание портом и городом Бургас. — Стал неспешно пояснять Чернышев. — Данный порт имеет значение огромной важности для дальнейшего, Босфорского продвижения. Дело ещё и в том, что Бургас — это единственный порт вблизи Босфора, где есть возможность высадить десантные войска.

— Кто будет назначен командовать?

— 20 тысячный отряд под командованием генерал-адъютанта Иосифа Романовича Анрепа.

— Насколько я понимаю, все из Крымской армии с артиллерией и кавалерией? — Уточняюще поинтересовался Александр Николаевич.

— Это наиболее дееспособные части, к тому же хорошо обучены новым правилам ведения боя, вооружены самыми передовыми образцами вооружения и имеют опыт ведения боевых действий.

— Я хотел сказать о другом. Имеющиеся в наличии летательные аппараты не в состоянии перевезти такое огромное войско, да еще и с лошадьми и пушками. О снабжении даже не говорю. Проще переправить на судах по морю.

— На Черном море господствует османский флот, созданный из остатков турецких, английских и французских судов. Наша же эскадра малочисленна, к тому же состоит из устаревших, по большей части парусных кораблей.

— Транспортные суда и к ним достойный эскорт, а также воздушную поддержку летательными аппаратами — организуем,— при этом согласительно кивнул головой.

— Значить ли, что данный вопрос решён положительно и его следует закрывать? — Глядя на военного министра поинтересовался Горчаков. Чернышев же, слегка склонив голову и прищурив глаза, молча посмотрел на Говорова, желая вначале услышать его мнение.

В это время Александр Николаевич повторно ознакамливался с документом "Парижского мирного договора". Уловив на себе вопросительный взгляд:

— Господа, у меня к Вам так же имеется просьба.

— Всё, что в наших силах.

— Прошу Вашего содействия в получении некоторых земельных участков в Дунайских княжествах.

— Что конкретно Вас интересует?

— Район Плоешти с прилегающими территориями.

Горчаков и Чернышев удивлённо-непонимающе переглянулись:

— Александр Николаевич,— с лёгкой иронией произнёс Горчаков,— со столь мелочной просьбой Вы и сами можете обратиться к Его Императорскому Величеству. Поверьте, нам,— кивок в сторону военного министра,— Вам точно не откажут.

— Здесь дело в другом. Не желаю быть предметом чьего бы то ни было излишнего любопытства.

* * *

173

Эрхан эфенди, окресности Бургаса.

Бургас — город и порт с пальмами, оливковыми и лавровыми деревьями. Климат средиземноморский — субтропический с частыми осадками круглый год, длинным, теплым летом и мягкой зимой. Население — греки, турки, болгары, армяне и евреи. Немусульман, к которым относились все вышеперечисленные народы, турки называли одним словом — "райа" (стадо) и как граждане Османской империи они были сильно ущемлены. Они не могли занимать начальственные должности, запрещалось перечить мусульманину и всегда уступать ему дорогу. Налоги, пошлины и прочие многочисленные взымания у них были в два раза больше. В общем, они были совершенно беззащитны перед произволом турецких властей и те этим пользовались не стесняясь.

В Бургасе, на тот момент проживало около 4 тысяч человек. Было две мечети, на базаре главный минарет. Так же имелись по одному — православный греческий храм, армянский и римско-католический. Всей торговлей заправляли греки, не потому, что они такие прирожденные коммерсанты, турецкие власти всячески препятствовали грекам заниматься земледелием.

Город был разделен на миллеты-общины, управляемые религиозными лидерами-старшинами, совет которых и занимался общим управлением города, а судебная власть принадлежала турецкому судье.

Был и гарнизон 100 человек с 10-тью пушками, из них два дальнобойных кулеврина, кои сами турки именовали колонборна. Так же, в случаи опасности, под ружьё вставало местное турецкое ополчение, насчитывающее до 300 человек.

Вокруг же множество рыбацких поселений.

К главе одной из многочисленных рыболовецких общин, кои располагались вокруг Бургаса, пришёл хорошо одетый господин в сопровождении четырёх злобных на вид и хорошо вооружённых людей, больше похожих на бандитов с большой дороги, чем охранников почтенного бея.

Здесь нужно уточнить, что услугами местных рыбаков, как в прочем и везде, активно пользовались контрабандисты. Потому данного господина глава рыболовецкой общины, Пегазос Псарас (Рыбак) рассматривал именно в данном аспекте.

— Бей эфенди,— поспешно произнёс главный рыбак, почтительно склонив голову.

— Эрхан. — Свысока, небрежно "бросил" посетитель.

— Что угодно достопочтенному Эрхан эфенди от скромного рыбака?

— Ты скромный рыбак? — С насмешкой произнёс посетитель. Намекая не то на фамилию, не то на род занятий? Не поняв сказанного, глава рыболовецкой общины Пегазос Псарас решил "взять паузу" и на всякий случай еще ниже согнул голову. — Я знаю, что ты старший здесь над всеми, кто выходит в море ловить рыбу.

— Эрхан эфенди прав, но только на этом, очень маленьком участке моря, до острова Святой Анастасии, это неподалеку, где находится один из наиболее ярких маяков Бургаса.

— Остров, с расположенным на нем монастырем. — Как бы уточнил гость.

— Да Эрхан эфенди.

— Мне нужен уста (мастер, специалист) которому знакомы глубины от маяка на острове Святой Анастасии до Бургаса.

— Эрхан эфенди его уже нашёл. — В очередной раз склонил голову рыбак.

— Нужно незаметно расставить буи для прохода большого корабля к берегу.

— Это сложная и опасная работа.

— Хороший конь стоит 40 золотых лир. Я дам тебе 20 золотых лир.

— Возможно уважаемому Эрхан эфенди будет интересно...

— Говори.

— Знающий лоцман может встретить корабль в море и провести в нужное место. — Эрхан эфенди молчал. Рыбак продолжил. — Здесь в стороне имеется тихая и глубокая бухта, к тому же, для быстрой разгрузки неподалёку спрятаны крепкие понтонные лодки и мостки.

— Где бухта?

— Уважаемый Эрхан эфенди, у нас такой большой харадж (налог с христиан), а ещё и авариз (налог во время войны) и фелюги (баркасы) требуют ухода,— замялся старший рыбак...

— Еще 5 лир.

— Она находится вон в той стороне,— тут же указал нужное направление Пегазос.

— Я хочу посмотреть.

— КалА (хорошо),— по-гречески ответил рыбак и тут же начал отдавать приказы рыбакам-общинникам, чтобы одну фелюгу подготовили к отплытию.

— Охи ке тОсо калА (не так хорошо),— в тон ему ответил Эрхан бей, продемонстрировав хорошее знание греческого языка, чем несколько удивил главного рыбака. — Твои рыбаки поплывут на фелюге. Мы отправимся конно. Я посмотрю дорогу, а твои рыбаки, при мне еще раз промеряют глубины.

* * *

174

Капитон Антон Андреевич.

Капитан русской армии, Капитон Антон Андреевич, прибыв в Белград, сразу же одел шайкачу (национальная сербская шапочка-пилотка). Явившись в отдел кадров, тут же был признан и принят на службу по майорскому патенту с назначением на "ростовую", полковничью должность — первый заместитель командира бригады.

Бригада — 6-ть батальонов по две четы (роты) в каждом, одна чета на службе (рекруты-призывники), другая на льготе (добровольцы-контрактники), и относилась к 1-му классу, то есть комплектовалась мужчинами от 20 до 40 лет.

Офицеры, вот в них-то как раз и был жуткий дефицит. Хоть и начала функционировать трех месячная школа пехотных подофицеров, но к данному моменту не было произведено ни одного выпуска. Проблему временно решили — княжеским приказом назначив отличившихся в боях командиров, в основной своей массе военного образования не имевших от слова совершенно.

Командиром бригады как раз и был один из таких назначенных приказом князя с мгновенным присвоением звания — бригадный генерал (промежуточное звание между полковником и генерал-майором) — Александр Ковачевич.

Подвижный, худощавый, бледнолицый, с обширными залысинами, создающими впечатления "высокого лба", с сухим, слегка надтреснутым голосом. Он, всем своим видом был похож на небогатого землевладельца, коим и являлся до начала боевых действий, чем на военного. В прочем, как военный он был не столько талантлив, сколько обладал обширными связями в политических и прочих властных структурах и кругах, к тому же невероятная преданность югославской державе и долгое время нахождения в "боевом сопротивлении" которое ранее, по своей сути ограничивалось не частыми собраниями и размышлениями о будущем Югославии, но нужно отдать должное, как только стране потребовались деньги и воины, данные господа сразу же, без излишних раздумий внесли сумму, сколько кто смог и взялись за оружие.

Была и еще одна особенность. У него в голове было полно неплохих идей, но ни малейшего понятия как их осуществить.

И еще — сербы часто называют один другого сокращённым именем, в общем, бригадного генерала Ковачевича свои называли просто Аца.

С Антоном же — оказалось, что многим он знаком как итальянец Антонио Андреас, взявший "на штык" сардинский лагерь и которому командующий сардинской армией, отдал свою шпагу... Единственное отличие, нынче его называли сеньор майор Антонио Андреас, не то чтобы кривлялись, многие действительно полагали, что он итальянец и когда Антон говорил, что русский, прищурив глаза при этом хитро улыбаясь в усы согласительно произносили:

— Си сеньор майор...— почтительно склоняя голову.

В общем, со временем к данному обращению Антон привык. Так вот, средь всего командного состава на всю бригаду, по-настоящему учившихся хоть как-то офицеров было шестеро, включая его.

Была у них в бригаде и артиллерия — шесть трофейных французских полевых орудий с малым запасом снарядов, изношенными лафетами, слабо обученными артиллеристами и под командованием бывшего ранее артиллеристом австрийской армии Душаном Дрокичем, который ныне щеголял в чине батарейного фельдфебеля.

Поскольку постоянного, стационарного места расположения бригады еще не было, их армейский лагерь находился на окраине небольшого городка. Солдаты проживали в землянко-палатках, а офицеры на съёмных квартирах. Собрание же офицеров бригады часто проходило в небольшом кабачке данного населённого пункта. Попивая местное вино, вели непринуждённые светские разговоры на всевозможные темы:

— Скоро вновь повеет "северный ветер" и все верные сыновья и многочисленные друзья вернутся в многострадальную Югославию в качестве победителей.

— Следите за "розой ветров". Она не должна кардинально измениться.

— Поговаривают, что "северный ветер" всё чаще стал веять в направлении Константинополя.

— Смею Вас заверить, что так оно и случится, но вначале Югославия и лишь потом конец османам.

— Любой конец чьё-то начало. — Весело заметил бесшабашный гуляка каламбурист и непревзойдённый организатор попоек поручик Димитро Ржевич, попутно являвшийся племянником командира бригады Александра Ковачевича.

В это время служанка к их столу принесла очередную партию вина, аккуратно поставила каждому его кружку. Пока она проделывала данное деяние, офицеры дружно молчали, а за её "удалением", уже слегка подвыпившие господа дружно проследили взглядом:

— Как для меня слишком полная. — С явным сожалением заметил капитан Боян Чернич, которого за "гвардейские" габариты и невероятную трудоспособность называли Апис. По-гречески "пчела", по-египетски "бык", а может называли его так оттого, что прилично приняв "на грудь" он излишне часто ходил "отлить", причём непременно сообщал об этом присутствующим, а поскольку произношение с каждой рюмкой у него слегка изменялось, вместо "Я" уже получалось "А" и в общем выходило "А пис...". Как бы там нибыло, но о происхождении данного прозвища никому ничего известно не было. Сам же он историю своего "второго" имени отчего-то не рассказывал.

— Какая же она полная? Скорее чуть худая. Но, в общем, довольно привлекательная задница на симпатичных ножках, манящая изгибом и крутизной форм... Так бы и ... раз и два, и три раза...— тут же скаламбурил поручик Димитро Ржевич.

— Поручик! По Вас и так все женщины сохнут. — Ехидно, с саркастической ухмылкой заметил капитан Чернич.

— Да что вы, господа! Как можно?! Они по мне мокнут...

Дружный хохот из армейских глоток, разнёсся по небольшому помещению кабачка.

— Для Вас Димитро, суть как всегда внутри, а не снаружи.

Снова хохот.

— А я недавно иду, по делам душевным да неотложным. Срочно нужно было,— заговорчески подмигнул, как бы уточняя по какому именно вопросу спешил. — Смотрю, бабка цветы продает. Подхожу, а она мне:

— Милок, купи букетик. Неделю стоять будет!

Я еще засомневался. Букетик небольшой и вдруг такой эффект. Спрашиваю:

— А не врёшь?

— Правду говорю — неделю.

— Тогда давай два!

— И как?

— Обманула бабка...

Очередной дружный хохот потряс провинциальную пивную.

— Мир так несовершенен.

— Не будьте циником.

— Все болезни из-за нервов.

— Нет, все болезни из-за денег.

— Ну, хорошо, все болезни из-за нервов по-поводу денег.

— Друзья-друзья! — Вновь начал "вырываться вперёд" поручик Димитро Ржевич. Заметив, что на него особенно никто не обращает внимания. — Я в сотый раз Вам говорю — "Друзья!"

— Лучше, чтобы меня один раз добавят в богатые наследники, чем сто раз в друзья.

— У Вас еще всё впереди, нынче же я хочу поведать Вам один старинный рецепт.

— Поручик, Вы знакомы с медициной?

— Я не говорю о всей медицина, лишь о старинном рецепте.

— И каков он?

— Замечательный. Это ромашковый чай. Он очень хорошо действует на мужскую силу и попутно успокаивает нервы.

Все офицеры внимательно посмотрели на балагура Ржевича.

— Особенности данного напитка таковы, что ромашковый чай должен быть с запахом коньяка, вкусом коньяка и можно без чая.

Как бы там ни было, но шла война, хоть и вялотекущая, но всё же. Используя пассивность турок, русская армия переправилась через Дунай и неспешно наступала. Основная масса войск еще шла по Добрудже, в то время как передовые, казачьи отряды вплотную приблизились к Варне.

Общая численность турецкого воинства на Балканах к началу Крымской войны равнялась 104-ре тысячи. Из них 45-ть тысяч были сосредоточены в Шумле, 18-ть тысяч — в Силистрии, 6-ть тысяч — в Варне, 20-ть тысяч — в Видине и Калафате и остальные были разбросаны мелкими гарнизонами по разным пунктам. Состав сей необычайно грозной и устрашающей силы был, мягко говоря, не очень. Около 30-ти тысяч действительно воинов, по крайней мере числились таковыми, остальное же — всевозможные авантюристы-иррегуляры и не знающие дисциплины башибузуки, отличавшиеся высокой жестокостью, склонностью к грабежам, насилию и прочей иной непотребностью, вплоть до грабежа своих же, пока никто не видит, турецких запоздалых обозов.

Единого образца вооружения, равно как и обмундирования, не имели, жалования от правительства не получали, иногда им выдавался провиант, но зачастую башибузуки были на сомообеспечении.

В общем, карательные отряды, больше походившие на разбойничьи орды-банды, каждой из которых управлял свои одабаш (главарь). В победном наступлении для запугивания непокорного населения они были хороши, а вот при боевых действиях, когда им давали решительный отпор умелые, хоть и малочисленные воины, они тут же "гордо сдавали задом", в смысле бежали, куда глаза глядят, попутно в своём же воинстве сея панику, страх и неразбериху.

С началом активных боевых действий, после ряда поражений в Черногории и Крыму, когда самые большие потери понесли как раз боеспособные, регулярные османские войска управляемые европейскими, по большей части французскими офицерами... В общем, на бумаге армия у Блистательной Порты как бы была, а фактически воевать некому. Всё усугубил распад Австро-Венгерской империи, уход французов и сардинцев из Варны. Позже пришла весть о сокрушительном поражении франко-сардинской армии от объединившихся сербов начавших называть себя югославами. Следующим известием стало объединение Италии и очередная Французская революция. А уж мирный Парижский договор между Россией и Францией окончательно поставил жирный крест на полумесяце и на всех Османских мечтах о победе. Вопрос стал еще шире, нешуточный разговор шел о самом существовании Турецкого государства.

Оставшиеся в Варне англичане, под командованием однорукого фельдмаршала лорда Раглан, к тому моменту большая часть войска, которая еще не разбежалась, была сильно деморализована.

По общему мнению, Британского командования в Варне — английское войско таковым лишь числилось. Турецкий гарнизон — две тысячи солдат, на самом же деле представлял из себя всевозможных славян и иных потурченных народов. Ни стойкости, ни преданности, а вот ударить в спину англичанам — мог запросто.

Лорд Раглан, узнав о казаках под Варной, на совещании сделал невероятное, но весьма воинственное заявление:

— Мы не можем уклониться от произведения демонстрации в Варне. Это значило бы потерять всякое влияние на оттоманское правительство и произвести сильную деморализацию в сражающейся турецкой армии.

Здесь необходимо напомнить, что фельдмаршала Фицрой Джеймса Генри Сомерсета, 1-го барона Реглана — шестьдесят шесть лет, потерявший руку на войне с Наполеоном, грузный, медлительный, туповатый и чересчур прямолинейный сер, 40 лет не воевавший. Так вот, он наивно полагал, что где-то там, впереди, в Силистрии и Добрудже, доблестные османские войска героически сражаются и смело умирают за своего Султана. На самом же деле после поражений англо-франко-турецкой армии, после того как с Дунайских княжеств ушли австро-венгерские войска, а взамен им пришли русские, как пронёсся слух о заключении Парижского мирного договора по которому данные территории отходят к России. Быстренько всё верно сосчитав местные правители сами дружненько записались в очередь на приём к русскому командующему князю Михаилу Дмитриевичу Горчакову, чтобы лично выразить свою лояльность и преданность...

Возможно лорду Раглану это было еще не известно, хотя вряд-ли, но тем не менее:

— Мы расположим наши войска в одном часе хода от крепости, на высотах, окружающих Варну. Русских нужно встретить, что неминуемо случиться, обеспечив себя полевыми укреплениями, находясь в найлучших условиях, что позволит нам принимать решения в соответствии от сложившихся обстоятельств. — Сделал небольшую старческую передышку:

— Будем стараться выиграть время.

— Сер, а если турки на помощь не придут и продолжат бездействовать?

— В такие случаи, когда понадобиться, мы отведём войска на Бургас и сами начнем создавать сильную Балканскую армию!

Фельдмаршал лорд Раглан был явно не в курсе событий и порол чушь. Чушь визжала, но ничего поделать не могла:

— Я думаю, что турки не будут бездействовать, позволяя русским брать свои крепости и убивать их солдат. — Более тихо, но, чтобы услышали все:

— В настоящее время мы находимся в положении вынужденном. Мы не готовы, а турки не готовы еще более нас.

Во второй половине следующего дня, пока проснулись, пока собрались, начали выдвижение к месту встречи русских казаков. Оказалось, что от Варны час ходьбы это если "налегке", а когда на себе тащишь все имущество, проклятые французы в округе реквизировали весь тягловой скот совместно с исправными телегами. В общем, то, что налегке по времени час, с грузом чуть более двух. Пришли, начали готовить позиции и вдруг все заволокли тучи и начался дождь. Небо прорвало. Ветер был ужасным, временами перерастая в ураган. Лило, не как в тропиках, а с небольшими перерывами до самого утра, а у них нет даже палаток. Все, от унтера до мальчишки-барабанщика, офицеры вернулись в Варну, спали на сырой земле, укрывшись мокрой шинелью.

Утром уставшие, измученные как бы англичане, на самом же деле ирландцы, шотландцы и прочий люд от безысходности и голода подавшийся воевать за английскую королеву Викторию, имели вид мокрых куриц.

Казаки, а может и не казаки, а турецкие башибузуки, кто их злодеев знает, воспользовались беспомощностью, как бы там ни было, а противник злой, коварный и сильный, на лошадях, выставив копья и размахивая шашками, саблями и ятаганами, напал с самого утра, а офицеров нет и порох мокрый...

Унтера мотались по подразделению крича, вопя и щедро раздавая зуботычины, но мокрые, не выспавшиеся, голодные и измученные солдаты, уже который месяц без жалования, понимали их плохо, к тому же конницу нужно встретить в строю и "на штык", потому как порох сырой.

Догадались или сообразили, отправили одного из мальчишек-барабанщиков к соседям за помощью.

Подмога пришла, когда её уже никто не ждал, в смысле в живых остались лишь несколько раненых и саблей да пикой изувеченных.

Англичане — соседи, две колонны помощи к началу резни, по-другому и не назовёшь, опоздали. Точнее офицер, командовавший пехотой еще и запутался на ровной местности. Они вышли на казаков не во фланг, как планировал, а в лоб. А что Вы хотите от человека, только перед самой компанией совершенно по случаю и не очень дорого купивший офицерский патент? К тому же командовать то некому, остальные офицеры в Варне и еще не прибыли.

Атакуя, солдаты королевы Виктории должны сблизиться с русскими впритык, на "удар штыка", потому как дальнобойность их ружей в этом случае, после дождя, сошла на нет. Вначале казаки попытались атаковать, пробив строй длинными пиками, но у них ничего не вышло и те откатили. Британцам это добавило смелости и уверенности, они начали преследование. Но конные казаки, будучи более подвижными, всё время ускользали.

53-й Донской казачий полк.

Урядник (сержант) Гавриил Васильевич Сероглазов. Невысокого роста, папаха набекрень. Одет в мятую, неказистую черкеску с поясом мягким провисшим под тяжестью кинжала, лампасные шаровары и шашка. Человек отважный и рисковый, лёгкий на подъём и на суетливые поступки. Справно махает шашкой, стреляет из пистолей, а с детства учен чтению да письму. В общем церемонии не для него. Человек из тех, кто верность Императору и Империи ставит превыше всего. Отбывание же воинской службы — свято для всех казаков, а службы срок считался 30 лет, хоть и с перерывами и увольнениями по льготу (разрешение временно находиться дома).

Какая для него по счёту была война, он не знал, да и не задумываешься об этом, всю жизнь в походах да стычках. К тому же всё всегда одинаково — скачи, кричи, коли-руби. Хотя нет, в этот раз с ними шла 3-я Донская артбатарея, целых 12 орудий.

Будучи старшим в дозоре обнаружил выдвижение английских войск:

— Погляди Гавриил Васильевич, все на себе тащят. — Указывая пальцем на движущееся войско, произнёс казак Куприян по фамилии Лукавого Зять.

— И телег очень мало. — Глядя из-под руки поддержал станичника казак Еремей Калмычкин.

— Знать недалеко собрались, либо ненадолго,— деловито произнёс урядник Гавриил Васильевич Сероглазов, так же из-под руки оглядывая местность. — А собрались они во-он на те высотки,— слегка, коротко задрав голову и широкой бородой с легкой проседью, как бы указывая, куда конкретно идут враги.

— Не успеют редут соорудить. К ночи дождь будет.

— Так ведь ничего непогоду не предвещает. Откель знаешь?

— У меня старая рана ноет, аккурат к изменению погоды. Нынче-то было сухо, знать к дождю,— показывая на ноге где рана-предсказательница, отвечал Куприян. — Никогда не обманывает.

Так все и вышло, как Лукавого Зять предсказал.

Британские солдаты высотку заняли, да только начали позицию сооружать, тут то ветра шквал и тучи небо мглою враз покрыли, дождь сначала осторожно, но крупно "застучал", потом же с перерывами полил.

Нужно сказать, что сам дождик был не очень мокрый, к тому же на песчаный, быстро впитывающий влагу грунт, а вот ветер лютовал.

С самого утра есаул и сотники, осмотрев землю на предмет скользкости, признали её годной для ранней конной атаки.

В первый ряд встали опытные казаки с четырёхгранными пиками по три метра, у многих, за наконечником был прикреплён матерчатый флажок-флюгер. Сделано это специально, во время конной атаки, когда пика в положении "к бою" флажки-флюгера пронзительно гудят, свистят и трепыхаются на ветру, воздействуя на врага морально-психологически.

Пика оружие конника для сильного таранного удара, после которого она, если не сломалась, отбрасывалась, потому как в тесноте сражения удобнее использовать саблю или шашку. Но средь казаков имелось множество умельцев, о которых говорили "он с пикой в бою семерых стоит". Был средь таких и урядник Гавриил Васильевич Сероглазов.

Атака на мокрого, перепуганного противника, никак не ждавшего гостей, была ужасающей. Урядник Сероглазов свою пику сберёг, это отдельное умение, нынче же перехватив кистью в точке перевеса, около темляка, фланировал ею умеючи, отбиваясь и атакуя врага, зачастую для себя комментируя свои же действия:

— Отбей налево, пику назад коли!

— Отбей направо, раз обороти, вперед коли!

— Коли пехоту! Защищай поводья! Направо назад коли!

Всё это он проделывал в седле, делая обороты корпусом, не поворачивая коня, не забывая при ударах пикой направо напирать на стремя левой ногой, а при ударе налево — правой. Впрочем, делал он это не задумываясь, как бы нынче сказали "на автомате". Когда же рука от пики устала, завёл темляк (кожаная петля-ремень на предплечье) за локоть, дабы не поранить кисть и в самый последний момент перед уколом сделал дополнительное, встречное движение рукой, делая короткий бросок. После выхватил шашку.

Толи врагов было мало, а может в пылу сражения время сжалось, а только бой по впечатлению урядника закончился, толком не начавшись.

Отыскал свою пику, попутно разжившись хабаром.

Две вражеские колонны, ощетинившиеся штыками, неспешно приближались к месту окончившегося сражения.

Казаки, быстро построившись в боевой порядок — те, кто с пиками вперёд, попытались произвести налёт, но враг успел выстроиться "в каре".

После первой неудачной атаки, сотники да есаулы сообразили, что действовать нужно не героизмом по старинке, а заманить врага "на пушки", к тому же конная артиллерия у них была с собой, хоть чуток и отстала, но порох у них точно был сухим. Два казака, получив указание, вихрем умчались с донесением, остальные остались сторожить и заманивать добычу в ловушку.

Засада вышла знатной. Первые же артиллерийские залпы в головной английской колонне выкосили целые ряды. Зрелище было ужасающим. Обе колонны, после бомбардировки, ошеломленные потерями, безропотно подняли руки и в полном составе сдалась.

Конные казаки же в данном отрезке боя не участвовали вообще. Лишь в конце всего, совсем охрипшими после боя голосами на разные тона и лады выспрашивали и выкликали потерявшихся станичников, да выделили конвой для сопровождения пленённых.

* * *

175

На Бургас.

Подготовка к высадке в Бургасе началась с подбора в Крыму средь офицерского и солдатского состава лиц по национальности грек, болгарин или армянин, да таких, чтобы проворен был да сообразителен.

Вначале дело шло совершеннейшим образом — никак, но после того, как необычайно тайно и совершенно секретно средь офицеров пошёл слушок о сумме премиальных за особо "деликатный поход"... Военные люди, отвечающие самым высоким требованиям, да ещё и после тщательного отбора — отыскались. С нижними чинами было сложнее, разбавили казаками пластунами, которые по своим умениям изначально, как по меркам того времени были почти спецназ, к тому же все хоть немного разговаривали по-турецки.

Всего отобрали пять офицеров и два десятка нижних чинов, треть из которых были казаки-пластуны. Разделили: командир отряда лейтенант Бирилев Николай Алексеевич, боевые группы — офицер, унтер и четверо солдат.

Кроме винтовки "Арисака" довооружили гранатами и револьверами, у офицеров же их было по два, как позже выяснилось, у некоторых казаков-пластунов также по паре. Как они говорили — "нашли на Альме". В основном это были револьверы Кольта "Нэви" или пятизарядные — Адамса, ранее принадлежавшие английским или французским офицерам.

— Зачем нам выдали второй револьвер? Ведь достаточно и одного на шесть выстрелов.

— Видите ль сударь, преимущество в оружии — весомый аргумент в любых переговорах.

— Ха-ха-ха. Я бы даже сказал по-иному. Если кто-то вознамериться прийти за моим револьвером, вначале я отдам ему все пули.

— Господа, я слышал изречение, что пуля — дура...

— Это если стрелок дурак. Как по мне, то лучше успокоить 12-ть, прежде чем шестеро понесут. Говоря проще, не стоит хвастаться револьвером. Первое, что должен услышать враг — это выстрел.

В общем, господа будущие спецназовцы веселились, соревнуясь в красноречии и сквернословии. Истину же они узнали на следующий день:

Господин, в партикулярном (гражданском) одеянии прохаживался перед офицерским строем:

— Величать меня следует "товарищ Одиссей". — Остановился. — Мне выпала честь обучить Вас особенностям стрельбы из имеющихся у Вас револьверов.

Услышав данное изречение, некоторые офицеры незаметно улыбнулись, наивно полагая, что-это-то они умеют, к тому же все присутствующие участвовали в событиях на Альме.

Господин, назвавшийся "товарищ Одиссей" сделал вид, что ничего не заметил:

— Данный способ стрельбы называется "по-македонски". Для этого в каждую руку берём по револьверу, кулаки, сжимающие оружие крепко прижаты один к другому с захватом большими пальцами друг за друга. — Продемонстрировал как именно. — Это не позволяет руке при выстреле сбивать прицел. — Повернулся к мишеням, коими выступали карточные тузы, закреплённые на пулеуловительных, вкопанных брёвнах. — Данный способ ведения стрельбы применяется для создания высококонцентрированной плотности огня.

— Па-па-пах, па-па-пах, па-па-пах, — скорострельно, почти монолитно прозвучали спаренные выстрелы.

— Прицеливание — каждым глазом по своему стволу или интуитивно, не прицеливаясь. — Совершенно не обращая внимания на слегка удивлённых слушателей, "товарищ командир" продолжал объяснять.

— Тренировка. Нужно долго держать оружие на вытянутых руках, сжатых "по-македонски",— тут же пояснил как именно,— с зацепом больших пальцев.

— Стрельба "по-македонски" на ходу — полуприсев,— тут же продемонстрировал как именно,— стрелок движется боком скрёстным шагом. Так меньше раскачивает. Обращать внимание, чтобы таз оставался на одном уровне...

В этот день господа офицеры лишь тренировались, без производства практической стрельбы. По окончании, из любопытства дружно подошли к мишеням, по которым в самом начале отстрелялся "товарищ Одиссей". Они были поражены, все попадания "в яблочко". По результату осмотра сделали вывод, что:

— Револьвер при правильном обращении и в сильных руках бьет всех четырёх тузов, включая козырного.

— Причём любой карточной масти.

— И колоды.

Кроме этого были тренировки по правильному ношению оружия и способах быстрого применениях оного. Так же преподавались навыки по ориентированию на местности, составлению краткого и понятного разведотчета и умению пользоваться гранатами и прочими взрывными веществами.

Соорудили макет оборонительных сооружений, о том, что это Бургас им было неведомо. Для лучшего ознакомления и ориентировки основательно по нем "побегали", попрактиковались в бесшумном захвате объекта, причём места нахождения караульных и прочих дозорных, а также позиции установки пушек и даже расположение казарм, "товарищ Одиссей" указывал лично. Так же он непосредственно руководил всем обучающим процессом и зачастую лично демонстрировал как нужно действовать в той или иной обстановке и лишь изредка его подменяли бывшие с ним помощники.

Поработали и в плане "рукопашного боя". И если "товарищ Одиссей" с лёгкостью повторял все пластунские ухватки-прихватки и даже показывал, как это же сделать лучше, то для казачков, все продемонстрированное господином в партикулярном, было необычайно ново и необычно. В учебном же противостоянии самые умелые пластуны, даже если их было четверо супротив одного "товарища Одиссея", гарантированно проигрывали с разгромным результатом.

Все это, на необычайно высокий уровень подняло авторитет господина, именуемого "товарищ Одиссей".

Когда подготовительные занятия были завершён и обучаемые были признаны как готовы к самостоятельным действиям:

— Господа. Вас рекомендовали мне, как знающих, умных, образованных, находчивых и преданных Императору офицеров, успешно прошедших обучение и способных выполнить поручение особой сложности.— Негромко и неспешно, с чувством толком и расстановкой говорил, только вчера прибывший из Петербурга личный представитель военного министра генерал-майор Сазонов.— Я хочу возложить на вас особую, очень важную миссию, от точности выполнения которой будет зависеть успех очень важной для Империи войсковой операции, конечным результатом которой должно стать окончательное принуждение Османов к миру и водружении креста над Святой Софией.— Внимательно осмотрел строй.

— Нужны же Вы для аккуратного взятия под контроль порта Бургас и обезвреживания кулевринов или по-турецки колонборнов — дальнобойных пушек, находящихся на вооружении у турецкого гарнизона. Только после этого туда войдут корабли с основными войсками.

Бургас. Имя города означает башня, потому как много рыболовных башен — "бургий", но не об этом.

При контрольном промере глубин в "контрабандной бухте" выяснилось, что для подхода кораблей с десантом она не подходит, а вот для высадки диверсионной группы, которая обезвредит турецкие пушки, стерегущие порт — в самый раз.

Люди Пегазоса Псараса контрабандистский шлюп встретили, где и уговаривались, высадка в тайной бухте.

К городу шли небольшими группами. К караван-сараю на окраине Бургаса вышли, точнее недалеко от него собрались, во второй половине дня, скоро актам (вечерняя молитва).

Бургас встретил деревянными домиками, и мощённой главной улицей, остальные — утоптанная земля. Отправились в припортовые харчевни и уже от них — к портовым укреплениям.

Первого охранника отыскали без труда. Службу тот исполнял бдительно — бдительность отпугивала всю нечисть молодецким храпом. Второй же караульный толи с просоня, толи с полудрёма, а может и по иной какой причине, а только поднял крик и с ятаганом бросился на казака-пластуна. Два револьверных выстрела и ретивый турок уже никуда не спешит, но своё черное дело он совершил — шум поднял.

Довольно быстро, как по турецким меркам прибежала "караульная поддержка". Смелые аскеры (солдаты), бежали впереди, величественный эфенди (лейтенант) подбадривал их, воинственно размахивая пистолем и саблей. Вот он, на фоне луны заметил нарушителей, взвёл курок пистоля, начал тщательно целиться, но после забега, да в стрессовой ситуации на расстоянии в 15-20 метров попасть скорее удача, нежели закономерность, тем более, что у него был дефицит времени, потому как мишень не стояла на места, а двигалась:

— Ба-баХ! — Оглушительно прозвучал выстрел. Яркая вспышка и клубы дыма...

— Па-па-пах, па-па-пах,— ответили нападающие.

Чем хорош револьвер в данной ситуации — постоянная готовность к бою. К тому же позволяет быстро произвести шесть выстрелов, а если стрелять "по-македонски" и вдвоём, это даже совершенно не тренированные стрелки гарантированно отразят атаку шести-семи человек размахивающих саблями. К тому же не нужно тратить время на прицеливание, расстояние маленькое, всё решает быстрота нажатия на спусковой крючок, а при осечке, нужно повторно нажать на курок.

В общем, частая и меткая стрельба с короткого расстояния произвела на нападающих неизгладимо-убийственное, подавляюще-ошеломляющее впечатление.

Командир отряда лейтенант Бирилев Николай Алексеевич, по натуре будучи человеком смелым и решительным тут же решил закрепить успех и оставив двоих у портовых укреплений, с остальными направился к казармам.

Турецкие аскеры (солдаты), поднятые по тревоге с горящими факелами в руках, неспешно выходили на улицу, чтобы дождаться агу (капитана), за которым умчался посыльный.

Лейтенант Бирилев, оценив обстановку решил атаковать. Шагов за 25-30 дали одиночный залп и с криками "Ур-р-а-а", дружно упали на землю.

После того, как ошеломлённые внезапным нападением турки не дружно выстрелили в ответ, десантники-диверсанты бросили в них с десяток гранат, по окончании взрывов — пошли в атаку. В принципе воевать уже было нескем, так добить уцелевших.

С самого утра начали прибывать корабли с десантом.

Бургазлии русские войска ожидали, так как еще вечером самые любопытные жители успели пообщаться с лейтенантом Бирилевым, потому к моменту высадки уже была организована встреча с прибывающими частями русской армии. Духового оркестра не было, но хлеб-соль и чарка водки, православный священнослужитель и уважаемые горожане от всех общин, не считая толпы обычного народа — присутствовали, ключи от города и турецких складов — командующему десантом, генерал-адъютанту Иосифу Романовичу Анрепу торжественно передали.

Узнав о высадке большого русско десанта в Бургасе, английского фельдмаршала лорда Раглан, старого и больного человека, хватил удар, и он скоропостижно скончался. Остатки деморализованного английского войска, около 5 тысяч, узнав о кончине фельдмаршала, тут же сдались.

* * *

176

Третий, четвертый и пятый пехотные, а также первый резервный, (второй был в "особом резерве") корпуса Дунайской армии, под общим командованием генерал-адъютанта князя Михаила Дмитриевича Горчакова успешно переправились через Дунай, нанеся сокрушительное поражение османам в приграничном сражении, быстрым маршем двигались сквозь Силистрию и Добружду.

Корпус Российской Империи являлся высшим войсковым соединением. Состоял из 3-х пехотных, 1-й кавалерийской, 1-й артиллерийской дивизий и 1-го саперного батальона. В резервных корпусах по две кавалерийские дивизии. По обычному штатному расписанию войсковой части — 230 человека в роте, 133 коня и 168 рядовых в эскадроне. Впрочем, поскольку данная войсковая операция предусматривала длительный поход, до самого Царьграда, по Высочайшему повелению резервные кавдивизии были усилены бронированными самодвижущимися-самоплавающими машинами на гусеничном ходу под названием "Бронированная Машина Дунайцев" (БМД-1). Так же — "царский" самолётный отряд, а на момент генерального сражения — особо секретная артиллерийская группа "ракетных мортир".

Но перед всем этим, когда ещё войска Дунайской армии находились "на исходных позициях" и только готовились к освободительному походу, к ним прибыла обширная ревизионная комиссия.

Здесь нужно уточнить, что данное нововведение было инициировано лично Его Императорским Величеством под благовидным предлогом "общего наблюдения за состоянием и благоустройством войск по предметам, составляющим снабжение и специальность армейской специфики".

Согласно приказа, в ведении генерал-контролёра находились вопросы снабжения, комплектования, строя и обмундирования частей. А также контроль за применением уставов, развитием боевых качеств и принятие мер к их совершенствованию, ремонтирования конского и иного подвижного состава, включая артиллерийские лафеты. В общем, всё-всё.

Совершенно иной вопрос, что в данную комиссию был включён военный прокурор. Поскольку в тот период гражданское судопроизводство в России не было гласным и открытым, а было тайным и письменным — адвокатов не было как таковых, равно как и присяжных, о военном же трибунале и говорить не стоит.

Задача военного прокурора была:

Первое. Сформировать в пределах каждого корпуса штрафной батальон численностью в 300 человек, куда направлять средних и старших офицеров, в основном снабженческих и тыловых, всех родов войск, провинившихся в растрате и нерадивости. Так же уличённых в нарушении дисциплины в военное время по трусости или неустойчивости.

Второе. Сформировать в пределах каждого корпуса 3-4-ре штрафные роты, по 250 человек для провинившихся рядовых и унтеров...

Третье. Осуществлять контроль, дабы штрафников ставили на более трудные участки фронта, чтобы дать возможность искупить кровью свои преступления против Отечества.

После того, как с данным нововведением были ознакомлены солдаты и офицеры, общая дисциплина, качество исполнения поручений и приказов, равно как и продовольственное, материальное и боевое снабжение войск, при тех же финансовых затратах, невероятным образом значительно улучшилось.

Всё это находилось под общим командованием остзейского немца (совокупное название курляндцев, лифляндцев и эстляндцев), упрямого и медленно говорящего генерал-контролёра (генерал-майор) Йонсона Густова Карловича. На самом же деле Густав Карлович по происхождению был эстляндским дворянином шведского происхождения, но все, по-тихому, упрямо именовали его не иначе как курляндской самкой собачки.

Кроме вышеперечисленного, в войска зачастил "личный инспектор", глаза и уши, фаворит и друг детства военного министра Александра Ивановича Чернышева, генерал-майор Сазонов Никанор Сергеевич, человек беззаветно преданный Отчизне и Империи, беспринципный и неподкупный.

Но все это было совершенно не важно, поскольку у него имелась бумага, подписанная военным министром и утверждённая самим Императором, удостоверяющая его как порученца Чернышева (военного министра) и дающая обладателю данного манускрипта чрезвычайно особые, неограниченные полномочия.

Генерал-майор Сазонов в войска прибывал на белом самолёте-стрекозе с надписью "Орёл", хаживал в белом мундире, передвигался на белом автомобиле, а в случаи ином, на белой лошади. Именно по этой причине офицеры-штабисты, а за ними и все остальные, вскорости начали именовать его "Белый орёл". Турки так же признавали, что он "Ак-картал", но уже со страхом. Потому как где был замечен данный мундир турецкие офицеры, спешно бросив вверенные им подразделения, всем штабом, отступали в тыл поглубже, даже не пытаясь организовывать оборону, потому как все равно бесполезно и невероятно опасно для жизни. Чрезвычайно убийственные русские артиллерийские системы перепаховали всё и всех, после чего самодвижущиеся панцерные телеги и тачанки, за которыми лавой скакали всадники, сметали на своём пути всю оставшуюся оборону.

Но это проявилось чуть позже, в период наступления.

Были с "Белым орлом" и помощники, офицеры-преподаватели военных училищ, кои, на организованных тут же курсах доподготовки проповедовали принцип — "интеллигентного штыка". Суть коего в том, что солдат должен быть самостоятелен, инициативен, образован и умен.

Причина же аврально введённых курсов повышения квалификации в том, что военное дело и общепризнанные доселе навыки, ввиду новых образцов вооружения активно менялось, и пришедший на смену сомкнутым колоннам рассыпной строй требовал от солдат и унтер-офицеров большей самостоятельности и образования для успешных и умелых действий.

Требования, в сущности, просты — каждый солдат должен знать свою задачу, а в случае гибели офицеров, что часто случалось особенно на войне, унтер-офицер должен быть в силах возглавить роту.

В это же время в войсках появились средства "воздушной связи"(рации) и если ранее, с посыльным время доставки одной записки составляло 24 часа, то ныне значительно сократилось до 10-15 минут, а ежели нужный офицер находился рядом с пунктом связи, тогда он мог тут же получать информацию от передовых, разведывательных отрядов или лично отдавать приказы командирам отдалённых частей, причём непосредственно.

Хоть туркам и было известно о развале Австро-Венгерской империи и "пропаже" буферных австро-венгерских войск, выводы с сего знания ими сделаны небыли, к тому же казаки тайно очистили всю прибрежную территорию от османских наблюдателей и прочих доносителей.

Штурм укреплённого лагеря турок был внезапным ранне-утренним, мощным, решительным. Вначале по лагерю массированно отработала артиллерия в виде "царских мортир", потом, распугивая всех и вся начали кружить самолёты, безжалостно расстреливая и бомбя уцелевших. Русские же войска, вначале выполнив охват турецких сил, при поддержке "Бронированных Машин Дунайцев" (БМД-1) и автотачанок пошли-поскакали в сабельно-штыковую атаку. В сущности, воевать уже было не с кем. Напуганные, деморализованные, без единого командования разрозненные группы сопротивлялись неохотно, вяло и чаще, с невероятной скоростью и прытью разбегались кто куда. Русские же, заранее настроенные на жестокие штыковые схватки и упорные бои шли под барабанный бой, с развернутыми знамёнами пытаясь нанести сокрушительный удар, но так и не организованная, сразу же развалившаяся турецкая оборона произвести данное деяние им не позволила. В плен попало более 45 тысяч человек и полторы сотни всевозможных орудий. Остальные османские воины разбежались в неизвестность. Так же был захвачен огромнейший обоз, в котором окромя привычных лошадей, быков и ослов отыскалось три сотни верблюдов. Совсем немного "почесав затылки" было решено данных животных, для убыстрения продвижения раздать по полкам.

Позже, присутствовавшие при армии прусские корреспонденты писали:

"Удивительны русские солдаты и способности ко всему непривычному у них изумительны. Верблюд, необычное для Европы животное, но русские, посади их на шею хоть слону сиамскому, любого корнака за пояс заткнут и скотину быстро и примерно обучат всевозможным излюбленным русским словам и выражениям".

В общем, это была полная победа, открывавшая дорогу вглубь как Дунайских княжеств, так и в Болгарии до Царьграда. В дальнейшем, данная войсковая компания обещала свестись к преследованию разбитого врага, по крайней мере, до того момента, пока турки не организуют вторую армию и новую линию обороны.

Дунайские князья, правители и прочие бояре-суверены, верно оценив важность происходящего момента, тут же принялись признавать Императора России своим правителем и даже направили в русскую армию имеющиеся у них немногочисленные и скверно обученные вооружённые отряды, которые в войсках использовали как проводников под присмотром, хорошо знающих местность.

Турецкие же правители и иные представители Стамбульской власти, дабы усложнить продвижение русских войск провоцировали население к бегству, распространяя слухи о кровожадности русских и возмездии за былое примкнувших к ним болгар, сербов и прочих славян.

Люди, турецкой национальности и потурченцы, услышав такое от своих правителей и священнослужителей, ослепленные страхом, бросив свои дома, большую часть имущества толпами брели по дороге, гибли в давках на мостах и узких перевалах. После них на обочине оставались уже никому ненужные пожитки, людские тела вперемешку с трупами животных зачастую так и оставшихся запряжёнными. У дорог, оглоблями вверх торчали сломанные телеги, возы, арбы и кареты, не сумевшие добраться к безопасному, спасительному месту, да и где оно такое, средь идущих не знал никто.

Русские же войска, после прорыва были разделены на три отряда: Передовой, Восточный, Западный. В каждом из отрядов имелась отдельная болгарская бригада ополченцев, которая попервой состояла лишь из офицеров да унтеров, все из "русских болгар", и уже по мере продвижения из добровольно желающих, доводились до штатного состава.

Вначале продвижение слегка замедлялось местным болгарским населением, которое в полном составе выходило встречать освободителей. Люди плакали и смеялись от радости, обнимали и целовали русских солдат, офицеров приглашали посетить дом. При этом всех угощали тем немногим, что у них еще осталось, желающие записывались в болгарские ополченцы.

Преодолевая непредвиденные трудности, русские войска и болгарские дружины, не встречая хоть какого серьёзного сопротивления, неустанно продвигались вперёд. Казаки и прочие кавалеристы, желая, как можно детальнее и качественнее разведать местность, вырывались много вперёд, но пешие пехотные колонны, частично посаженные на конно-гужевой трофей, к вечеру умудрялись их догнать и расположиться неподалёку. Люди уставшие, сосредоточенные, мрачные колоннами шли вперёд, проходя в день по 50-т километров. Высокая взаимовыручка, взаимопомощь, многократно завышенное, нежели по штату, количество телег и прочего подвижного транспорта так же способствовало успеху. Другими словами — отставших не было.

Быстрому продвижению благоприятствовала и правильная организация тылового снабжения. Кухонные телеги, при охране, начинали свой путь сразу же за кавалеристами, проходили определенный кусок пути и организовывали "столовую". Зачастую в этом месте их дожидалось местное молдавское или болгарское, но не редко и турецкое население, которое заранее было предупреждено офицерами-снабженцами о продовольственных закупках русской армией. Причем закупали много и по совершенно выгодным для населения рыночным ценам. Попервой народ был пуганным и к сказанному относился с опаской, но, когда русские начали с ними честно рассчитывается деньгами, слух полетел вперёд как ветер, опережая всё мыслимое и немыслимое. Народ поверил, и не редко находились старосты селений, которые сами разыскивали русских снабженцев, дабы заранее узнать место закупки, что конкретно и в каких количествах будет приобретаться русскими, ну и главное — заблаговременно занять очередь.

Главное — правильно начать, дальше процесс пошёл сам собой.

Инспектор военного министра, генерал-майор Сазонов изъявил желание следовать с войсками Передового отряда. Генерал-лейтенант Стаматинский Платон Константинович, официально командовавший данным соединением, был против, но возражать генерал-майору Сазонову, Никанор Сергеевичу — инспектору и доверенному лицу военного министра, за которым непременно был сам Император, он не посмел. Вместе с Сазоновым прибыли и его помощники — офицеры-преподаватели военных училищ, теоретики, создатели и вдохновители новой концепции ведения боевых действий, а с ними два десятка "Бронированных Машин Дунайцев" (БМД-1), множество средств "воздушной связи" (раций) коими тут же укомплектовали штабы частей, от полка и выше, а также все передовые разведывательные подразделения.

Здесь нужно сообщить, что "вестовых воздушной связи", тут же прозванных связистами, командиры частей получали под личную ответственность, подтверждённую росписью в соответствующем журнале. Те же, закрепив за ними "личную охрану" старались оных вестовых-связистов держать подле себя.

Впрочем, разведка в Передовом отряде генерал-лейтенанта Стаматинского, нынче происходила по-иному, нежели было ранее. Летевший впереди самолёт обнаруживал врага с воздуха, конные казачьи разъезды уточняли количество и месторасположение. После данная информация, по средствам "воздушной связи" попадала в штаб, где и принималось соответствующее решение.

Два кавалерийских полка и дружина болгарского ополчения, при четырёх бронированных самодвижущихся машинах на гусеничном ходу именуемых "Бронированная Машина Дунайцев" (БМД-1), вышли к большому городу с множеством красивых, богатых домов, сотнями всевозможных лавок и магазинов. Тырново — старинная столица болгар, расположенная в виде амфитеатра на склонах двух возвышений, прорезанных рекой Янтрой.

Казачьи разъезды произвели разведку. О поражении турецкой армии здесь было известно. Хоть у османа здесь войск было всего три табора (батальона) из которых один — низам (полевые войска), два мустахфиз (ополчение) и одна полубатарея (три орудия) очень устаревших пушек, каймакам (наместник, правитель санджака, или округа) Тезер-бей был полон решимости город оборонять.

Дабы не лезть в узину на изготовившегося к обороне противника с пушками, атакующие решили на высотке установить конную артиллерийскую батарею, по фронту демонстрировать желание атаки, основными же силами, при поддержке БМД обойти город с севера и юга, переправиться через Янтру — атаковать.

Как только кавалеристы вышли во фланг обороняющимся туркам, те сразу же очистили занимаемые позиции, бросив там все пушки.

Вначале отступать пытались организовано, потом же, когда к ним на полной скорости, рыча и стреляя, "низко полетели" бронемашины и тачанки, сзади которых, с саблями наголо мчалась кавалерия, турки панически побежали, бросая на дороге амуницию, оружие и боеприпасы. Отступление было столь стремительным, что каймакам Тезер-бей (дословно — быстрый воин), не дождавшись, когда подадут коня, побежал дорогой на Еленовку, но был изловлен казаками.

Кавалеристы торжественно вошли в город, под звон колоколов и ликующей толпы неистово орущей "Ур-р-ра-а-а". Люди вдруг сразу высыпавших на улицу, кому было мало места на улице стояли у распахнутых окон, на балконах и крышах, везде были болгары-горожане.

Торжественным строем кавалеристы проехались по Баждарлыку (ныне площадь Велчова Завера) и направились к турецкой слободе, в сторону квартала Света-Гора, где располагался брошенный турецкий лагерь с запасами продовольствия, оружия и много чего разного и нужного.

Османские войска окончательно потеряли способность к сопротивлению. Им всё время казалось, что русские везде. Сзади, слева и справа, но больше всего их было впереди. Парящие в небе самолёты и вездесущие казаки не мало способствовали в данном уверовании. Эти неутомимые дети войны внезапно появлялись на турецких привалах, прочих местах отдыха, не давая спокойно отдохнуть или перекусить. Своим появлением они будоражили и пугали османские гарнизоны, сея в них панику, неуверенность в себе, страх перед неизвестностью и порождали массовое дезертирство.

Авангард Передового отряда, под командованием полковника Дукмасова Григорий Осиповича, совершенно без боя, предварительно самолётами распугав турков-османов, занял Адрианополь, вторую столицу Турции.

Болгары-ополченцы, находившиеся при авангарде Передового отряда, узнав об этом, тут же начали палить из всех имеющихся у них огнестрелов в воздух, крича "Одрин сдался, Одрин сдался!" (Одрин — Адрианаполь по-болгарски). Разгулялись не на шутку, мешая отдыху остальному войску. Успокоились далеко за полночь. Утром следующего дня полковник Дукмасов истребовал к себе командира болгарской дружины майора Стояна Стоянова. С ним имел основательную беседу о соблюдении дисциплины и ответственности офицеров в соблюдении оной. Говорил не грубо, но жёстко, в конце же предупредил, что ежели данное безобразие впредь повториться, он прикажет финансисту вычесть из жалования болгар-ополченцев сумму равную бездарно израсходованному боезапасу с учётом доставки его к месту израсходования.

Утром в город, на белом автомобиле, в сопровождении конного эскорта въехали генерал-лейтенант Стаматинский и генерал-майор Сазонов. За ними же строем шли основные русские войска и болгарские ополченцы.

В этот же день, но ближе к вечеру в Адрианополь начал перемещаться штаб Дунайской армии. Точнее, в пригороде организовав посадочное поле, их перевозили самолётами.

Греческое, болгарское и армянское население после утренней торжественной встречи русских войсковых колон, вмиг переместилось загород, для созерцания посадки и взлёта воздухолетательных аппаратов. Ими, людьми далёкими от благ технического совершенствования, данное действие воспринималось как часть "культурно-развлекательной программы", которую нужно непременно посмотреть лично.

Войска, от быстрых, ежедневных завышенных маршей устали, у многих износилась и пришла в совершеннейшую негодность обувь.

— Два дня на отдых и приведение в порядок. — Разрешил генерал-лейтенант Стаматинский.

По его разумению — нужно было бы больше, не менее двух недель или хотя бы дней десять, но "Белый орёл" Сазонов, приставленный к нему от военного министра, был иного мнения.

— Время, на данный момент наш главный и лучший союзник... Что ни говорите, Платон Константинович, а в этой войне от него зависит всё. Какие-нибудь пять минут могут решить, победим мы или потерпим поражение. Врага нужно дожать, пока он не пришёл в себя, не подтянул боеспособные резервы, не создал оборонительные укрепления. — С упрямой настойчивостью утверждал Сазонов.

— Судя по тому, как мы все время безостановочно продвигаемся вперёд, истоптав всю обувь — время мы опережаем. — Не то возражал, не то соглашался генерал-лейтенант Стаматинский. — Солдаты, да и офицеры устали, им нынче желается одного — в подушкино царство одеялкиного государства. Войскам нужен отдых и по всем законам и правилам войны — они его заслужили.

— Наша жизнь нынче — война. Либо мы выживаем, либо умираем, пытаясь выжить. — Твердо стоял на своём Сазонов.

— Не нужно превращать войну в благородную игру, во что-то вроде дуэли, где пределами насилия служат честность и учтивость. Поверьте — не стоит стараний. Причины войны: во-первых — соперничество, во-вторых — недоверие, в-третьих — жажда славы. Но главным все равно остается кровь, резня, убийство.

— Законы войны всегда были волей побеждающего полководца. Хотя, соглашусь — военные законы, в сущности, беззаконие и произвол победителя.

— Во время войны законы предпочитают молчать. Мир же всегда был и есть промежуток между двумя войнами.

— Война. Всегда война. Она делает почетным не только убийство врага и прочих неприятелей, но и восхваляет целый комплекс поступков и деяний, кои осуждает мораль жизни, которые родители запрещают ребенку, а общественное мнение и законы — взрослому.

— Потому мой принцип — вперёд и ещё раз вперёд. Либо мы покончим с войной, либо война покончит с нами.

Здесь генерал-майор Сазонов слегка лукавил. В войсках никто уже не сомневался, что Царьград падёт и победа близка.

Два дня отдыха пролетели мгновенно, на третий — вперёд.

Сначала на Люлебургаз, передовые конные полки ворвалась в Чорлу. До Константинополя не более 80 километров.

Ближе всех к Царьграду домчался-доскакал конный отряд в два полка, при двух самолётах. В этом же кавалерийской группе находился "Белый орёл" Сазонов, который собственно и "гнал" командиров данных подразделений вперёд. Там же, в виде бронеусиления были и восемь БМД при шести автотачанках. Отряд сходу заняли небольшой городок Сан-Стефано и вышли к берегу Эгейского моря в районе Деде-Акау, что в 12-ти километрах от столицы Турции.

Фактически Сан-Стефано считался пригородом Константинополя, от которого к центру города, даже по меркам того времени было совершенно недалеко.

К вечеру того же дня в Сан-Стефано подошли передовые части и численность русско-болгарского войска уже составила 15 тысяч, это при том, что остальные войсковые колонны, ввиду позднего времени, расположились на ночлег недалеко, чтобы утром быть на месте.

Туда же, на соединение с Передовым отрядом двигался и Бургаский десант коим командовал генерал-адъютант Иосиф Романович Анреп.

Этого было вполне достаточно, чтобы турецкое правительство, а также султан и прочая свита, прекрасно понимая, что Константинополь защищать некому, бросив все в панике начала разбегаться.

* * *

177

Паника. В Константинополе, средь власть держащих и прочих истинных турков-османов, царила паника, усиливающаяся слухами о распаде Австро-Венгрии, предательстве и поражении франко-сардинской армии, объединении всех сербов и болгар в единую Югославию. Потом через Босфор, совершенно не таясь, на виду у всех жителей столицы Османской империи, с гордо развивающимися Андреевскими флагами прошла русская эскадра, шесть огромных металлических кораблей, суда сопровождения штук 20-ть, а сверху барражировали русские летательные аппараты, периодически, в районе защитных батарей делая "нырок", разгоняя во все стороны артиллерийскую обслугу.

Когда в небе появились русские "летающие кресты" несущие саму смерть. Это было как знамение...

Турки-артиллеристы в животном ужасе, мгновенно забыв, что они бесстрашные воины непобедимого Султана, с душераздирающими криками и воплями, быстрее быстрого разбежались во все стороны.

В это же время в квартале Пангалти (Шишли), жителями которого были греки, евреи, болгары и армяне, квартал, в котором в 1848 году открылась первая высшая Османская военная школа, начались "тихие", массовые волнения. Выражалось это... ну, в общем, туркам туда лучше не заходить. Те же, кто попадал-забредал по незнанию или роковой случайности, пропадали бесследно. Да и в самом Стамбуле как-то сразу стало неуютно и беспокойно, особенно ночами.

Власти забеспокоились, устроили чистки, среди недовольных провели дознание с пристрастием, раскрыли обширный заговор против Султана, в котором были задействованы учащиеся медресе, всевозможные мелкие и средние чиновники, служащие арсенала, офицеры, солдаты гарнизона и даже представители мусульманского духовенства. Вообще-то, при тех методах, которые применялись в дознании к арестованным, просто чудо, что не назвали Аллаха и прочих Пророков, хотя может и называли, да в протокол не внесли.

Всех арестованных заточили в подземные казематы Кулелийских казарм в стамбульском районе Ченгелькёй, с последующей задумкой отправить на каторгу, но не сложилось.

Примчавшийся гонец сообщил, что русские высадились в Бургасе.

Следующее сообщение было, что русские заняли Адрианополь, потом они уже в Сан-Стефано...

Султан и его окружение поспешно бежали, им в след устремились многочисленные чиновники, к эвакуации готовился гарем, на Азиатский берег начали массово переправляться всевозможные мусульмане, турки и потурченцы. Пароходное сообщение через Босфор, между Эминёню и Ускюдаром работало на пределе возможностей, днем и ночью.

Остающиеся как бы турки-потурченцы, из самых сообразительных, в срочном порядке заняли очередь в храм на принятие православия и быстренько, по дешёвке начали скупать имущество убегающих...

Кому война, а кому и мать родна...

Россия своих планов в отношении Турции, особенно проливов, даже не скрывала. Идея — "Крест над святой Софией" стала национальной, невероятным образом объединив всех в независимости от личных приоритетов и политических взглядов: патриотов и либералов, сторонников славянского единства и западопоклонников, ретроградов и либералов. Всё как обычно когда ко всякой побеждающей силе во множестве стремятся подмазаться, затесаться и отождествить себя с победой, всевозможные авантюристы, проходимцы, карьеристы и прочие подлые и чуждые элементы.

В Петербургских и Московских газетах во множестве появились статьи, предсказания, воззвания и даже требования с призывами:

— Уж не пора ль, перекрестясь, ударить в колокол в Царьграде?!

— Турция должна прекратить существование!

— Россия имеет полное право занять Царьград (Константинополь)!

Так же русского царя все как-то вдруг и сразу стали называть "единственным законным наследником Константина Великого".

В это же время по всей Российской Империи, в городах и деревнях проходили молебны, били колокола, состоятельные граждане собирали пожертвования для победоносного воинства. Так же по стране прошла волна "Угощений", когда управители городов и прочих селений, целый день, за свой счёт угощали людей вином. В общем, народ заранее праздновал Великую Победу!

Перед войсками же был Царьград — Константинополь. Вековой центр православия, захваченный коварными мусульманами, вожделенный город для многих народов.

В действующей армии все, от солдата до генерала кричали "На Царьград!" и готовились к штурму.

Вначале, как и полагается, призвали всех вооружённых людей в Царьграде "сложить оружие и поднять белый флаг". На раздумье 24 часа.

По истечении срока ультиматума — решительное наступление на Константинополь.

Четыре колонны, при поддержке артиллерии и кавалерийских подразделений, не встречая сопротивоения, вошли в город. Константинополь к обороне не подготовлен, войска в хоть как-то достаточном количестве отсутствовали, и взять их было решительно негде, поскольку вали (правители провинций) на Азиатской стороне массово начали объявлять себя независимыми падишахами, шахами, хедивами которым армия и самим была срочно необходима для окончательного самоопределения и самоутверждения. На Европейской же стороне, армия была частично разгромлена, но по большей части рассеяна русскими, югославами и греками.

Русские войска как бы штурмом, на самом же деле чуть ли не парадными колоннами занимали столицу Османской державы. Организованного сопротивления, как такового не было, и уже к вечеру наступавшие овладели всеми крупнейшими казармами города. Очаги стихийной обороны блокировались войсками и неспешно подавлялись огнём артиллерии. Продвигающиеся подразделения окружали, отрезав от всех коммуникаций старую резиденцию султана — дворец Топкапы и новую -дворец Долмабахче, в которых засели остатки обороняющихся.

Тем временем сербская армия наступала в горной Македонии. Потерпев ряд поражений, турецкие войска ушли в южную Албанию, югославы в преследовании вышли на побережье Адриатического моря и осадили Драч — албанский Дуррес. Сбылась вековая мечта всех сербов — выход к морю пробит. Югославия ликует.

После осады югославы ждали, когда начнется голод, и турки сдадутся сами, поэтому серьезных попыток к взятию приступом не осуществляли.

Позже разведка выяснила, что у осаждённых:

1. Продовольственных запасов на полгода.

2. Боеприпасов вдоволь.

3. Командующий турецким войском Ибрагим-паша сдаваться не собирается, точнее панически боится.

Данное известие, в югославской армии совершенно никого не устраивало, но проблемы с осадной артиллерией... В штабе решили, в срочном порядке отправить делегацию к Мальтийским витязям, с просьбой о помощи. Поскольку предполагаемый путь был через Венецию, вспомнили о "чистокровном итальянце" Антонио Андреасе, которому и поручили возглавить охранный эскорт до Венеции. Там посольство пересаживалось на корабль идущий к Мальтийским витязям, а кареты с охраной оставались и ждали возвращения "просителей" с Мальты.

Две кареты и пятнадцать солдат включая "сеньора майора" "о двуконь" следовавших рядом приближались к Венеции. Поскольку уже была вторая половина дня, а дороги был ещё приличный кусок, и дабы среди ночи не искать в городе ночлег, решили переночевать в придорожной таверне "Казанова".

Впервые услышав название таверны, к Антону "пришли" две мысли.

— Судя из названия, они всех из одного казана кормят.

Вторая же:

— Откуда в Венеции русские названия?

Истинна оказалась гораздо банальней. Хозяином "Казанова" оказался его бывший однополчанин, фельдшер батальона Клаудио Медичи...

Здесь нужно уточнить, что в Италии широко распространены приветственные поцелуи. Итальянцы при встрече целуют друг друга в обе щеки: сначала в левую, потом в правую. В Северной Италии, в отличии от Южной, мужчины целуют только близких друзей и родственников, знакомым пожимают руку. В общем, увидев у себя кортеж, среднего роста, только начинающий полнеть хозяин таверны "Казанова", с широко распростёртыми объятиями, эмоционально крича:

— Сеньор капитано! Мой комбат! — Кинулся к довольно крупному сеньору майору. Пока Антон соображал, что же происходит, "кричащий" успел его не только крепко обнять-приподнять, но и расцеловать. С остальными же, официально произнеся:

— Буонасера (Добрый день. Говорят, после 13.00),— пожал руку.

Сидели за столом, друг у друга — напротив. Пили вино, вспоминали, кушали пиццу и "инсалата русса" (русский салат) на самом деле оказавшимся закуской француза Оливье, шеф повара Московского ресторана "Эрмитаж", что на Трубной площади.

— У нас всё просто. Если фамилия оканчивается на "и" — северные, на "о" — южные. — Весело подмигнул, продолжил:

— Клаудио Медичи (Медик, Врач) это мой армейский псевдоним. На самом деле меня зовут Леонардо Федерико Казанова, шевалье де Боже. — Пауза с хитрой улыбкой. — Это старинный этрусский род, по знатности на-ровне с Северини, Витруви, Кони, Кабани, но беднее.

Толи Антон уже выпил лишнего, толи ещё чего, но этрусские фамилии для себя он перевёл легко, не задумываясь. К тому же названия "Эт-Русски". Ни "Эт-Немцы" или ещё, какие арабо-французы, а именно "Эт Русски" с самого начала зародило в голове сомнение на счёт итальянского происхождения данного народа, воспитавшего и выучившего римлян.

— Мои родители проживают в доме на фондамента (узкие улочки вдоль каналов) Комменданто. Это неподалёку от церкви святого Бартоломео,— продолжал Леонардо. — В ней я и крещён.

Подлил из кувшина вина, себе и Антону:

— Потом окончил Падуанский университет. — Кривая улыбка. — У меня имеется учёная степень — юрист. Хм. В прочем к ней я ощущаю непреодолимое отвращение,— широко, по-итальянски развёл руками, чуть не перевернув кувшин с вином и состроив сострадальческую мимику лица с втягиванием шеи в плечи. — Не моё это, совершенно не моё.

— Потом изучал этику, химию, математику, но больше всего мне нравится медицина. — Подвыпившая улыбка, мотание головой:

— Лучше бы мне позволили стать врачом. Лишь медикам профессиональное шарлатанство еще более пригодно, чем в юридической практике.

"Умный взгляд" на Антона с повторным, ручным подпиранием подбородка. В первую попытку "подпирания" локоть скользнул по столу и изрядно набравшийся Леонардо Казанова чуть не стукнулся челюстью о столешницу.

— Я ведь часто назначал свои собственные, мною изготовленные лекарства. Испытывал их на себе и своим друзьях.

Речь его становилось всё более протяжной и менее понятной:

— Ещё во время учёбы, от частого безденежья начал играть в "фараон" (карточная игра) на деньги и очень быстро оказался сначала на мели, а потом и в небольших долгах. Родственники, узнав об этом, в срочном порядке организовали мой вызов к бабушке в Венецию. Там, с ней я имел очень неприятную беседу. Но к счастью в это время начался развал Австро-Венгерской Империи, объявили набор добровольцев и я, предварительно, для конспирации сменив имя и фамилию, вступил в третий батальон "Молодой Италии" в качестве врача.

Сидели, болтали потом Леонардо Казанова, положив голову на руки как-то сразу уснул.

Венеция кортеж встретила делегацией человек в 20-ть. Вначале полагали, что это для Югославских союзников, оказалось — однополчане вышли приветствовать своего героического комбата. Хитрый Леонардо Федерико Казанова, шевалье де Боже, как только опознал в прибывшем майоре "своего" комбата, сеньора капитана Антонио Андреаса, тут же отправил посыльного оповестить друзей по бывшему третьему, венецианскому батальону.

В тот же день югославских просителей-переговорщиков посадили на кораблик, идущий на Мальту, солдат определили "на постой", сам же Антон "пошёл по рукам".

Настоящие друзья — это не всякие красивые слова и прочая показная мишура и дрянь. Настоящие друзья — это наставления, поучения, ругательства, взаимные упреки. Настоящие друзья — это повседневные будни и жизненное общение... В общем, в тёплой и гостеприимной обстановке однополчанам было о чём поговорить, что попить и немного закусить. В беседе выяснилось, что всех их Антон знает по позывным, настоящие же имена и прочие фамилии совершенно иные, а сами они из приличных домов и уважаемых семей. Но на встрече однополчан они оставались: Росси (Рыжий по северному), Руссо (Рыжий по южному), Риччи (Кудрявый), Кавалли (Лошадь), Коломбо (Голубь), Бьянки (Белый).

Скромный "выборный офицер" первой роты Джорджио Феррари (Кузнец) вообще оказался сыном Даниэле Манина, возглавившего венецианцев патриотов против Австрийского владычества, это он и его друзья-соратники взяли на содержание и финансирование третий батальон "Молодой Италии". Потом отец Джорджио Манина, Даниэле Манин был избран президентом самопровозглашённой Республики Сан-Марко (Венецианская республика), ныне же, после объединения Италии стал правителем Венеции и окрестностей.

Немного, в шутку пообсуждали Даниэле Манина, отца Джорджио Манина с позывным Феррари, пока тот отлучался по нужде:

— Он очень любит всем всё объяснять с точки зрения — ветер дует, потому, что деревья качаются.

— Он есть временщик — сегодня нужен, а завтра уже нет.

— Во власти все временщики, бессмертных нет. Кто-то оставляет о себе добрую память, кого-то сразу забывают, а иных поминают разными словами.

— Это из-за того, что корона очень тяжелая и мозг перестает правильно работать.

— Корону зачастую снимают и хорошо, если не с головой.

— Манин править будет долго.

— Вся надежда на инфаркт.

— Твоя голова переполнена пустотой. Вместе с ним могут сменить и нас.

— В тебе спит скромный гений!

— А в тебе не дремлет глупец.

— Даже обсуждать не хочется...

Под стать были и остальные соратники-однополчане, а ныне собутыльники сеньора майора Антонио Андреаса. Помощники и заместители начальников стражи, таможни и полиции, власть держащие и просто не бедные и весьма уважаемые сеньоры. Они уже нынче, при своем достаточно юном возрасте, 22-26 лет, были на вторых-третьих ролях, с немалой перспективой стать первыми. Но главное во всём этом было то, что они считали Антонио Андреаса своим лучшим учителем, вдохновителем и наставником.

Здесь же произошёл и ещё один пьяненький разговор о развитии соответствующей времени медицины в плане продление человеческой жизни:

— Бессмертие — вот основная задача ныне стоящая перед биологическим видом, именуемым человек! — Не совсем тверёзым голосом заявил, успевший проспаться после вчера и вновь "набраться", бывший батальонный медик, Леонардо Федерико Казанова, шевалье де Боже, с позывным Клаудио Медичи.

— Идти против основополагающих принципов бытия,— не согласился с ним сеньор майор Антонио Андреас. Пожимание плечами и скептическая улыбка,— против Бога, если хотите! — Взгляд на оппонента. — Глупость несусветная! Продлевать биологическую жизнь и не знать, в чем заключен великий смысл жизни духовной — что может быть глупее? Законы природы никто не отменял и не отменит никогда, элементарно некому. — Отрицательно помотал головой. — Когда численность человечества начнёт увеличиваться вопреки природе бытия, она будет интенсивно эту численность сокращать своими методами!

— Человек сможет стать более совершенным, если поймёт, для чего создан. Никто не говорит, что мы собираемся двигаться вопреки Создателю. — Стоял на своём Леонардо Казанова.

— О, Боги! Сочувствую Вам. — Картинно воздав руки кверху. — Теперь они неделю заснуть не смогут. Реально же,— Антонию Андреас произнёс более серьёзно. — Все потуги по достижению бессмертия можно сравнить с желанием гусеницы задержаться в этом её состоянии, чтобы не превратиться в бабочку.

— На данный момент ситуация такова, что мы в самом начале пути и еще очень далеки от конечной цели. Серьезный разговор будет после реализации принципа: сначала исцелись сам! — Настаивал на своём бывший батальонный медик. — Когда лично я, реализую данную концепцию и реально продемонстрирую выдающееся долголетие, Вы все поймёте, насколько Леонардо Казанова был прав!

— Не горячись друг. Мы будем очень рады за тебя, но пока всё выглядит примерно так:

— Здравствуй Господь, прости конечно, но иди ты дальше! Я могу все сделать сам.

и Господь такой:

— Что, правда? И даже создать человека?

— Да! — Поднял кусок глины и спросил, — какого человека тебе слепить?

— Да любого,— скептически улыбнувшись, произнёс Создатель. — Только возьми свою глину, а не мою!

Присутствующие притихли, внимательно слушая спор медика и комбата, когда же сеньор майор Антонио Андреас закончил рассказывать своё повествование, батальонный капеллан, Микеле Пиллегранни тихим голосом:

— С Вами интересно вести не только светские, но и духовные беседы. Скажите, Вы не принимали участия в теологических диспутах священнослужителей?

— Увы, всё как-то не приходилось. Война, знаете ли, отнимает много времени.

Чуток посидели молча, переваривая услышанное, потом кто-то:

— Великие умы обсуждают идеи. Средние — события. Мелкие умы обсуждают людей.

И почти сразу же, другой голос:

— Не нужно так бурно воспринимать неизбежное... то о чём Вы так беспокойно говорите — прикопают, где-то в придорожной канаве истории без лишнего пафоса, шума и гама...

Общий одобрительный смех. Ситуация сдвинулась с мертвой точки, все вновь загалдели-зашумели, беседа стала индивидуальной и общей одновременно.

— Сеньор Андреас, какова судьба сабли сардинского генерал Альфонсо Ла Мармара? — Живо поинтересовался Манчини (Левша). Темп его речи и в трезвом состоянии быстрый, нынче же он был очень быстрый, создавая трудности в понимании, к тому же понимание усугублялось вином и региональными особенностями произношения.

— Немного медленнее. Пожалуйста, сеньор Манчини.

— Вас смущает моё "веронское произношение". Оно всех смущает,— тут же, скороговоркой ответил на свой вопрос, всегда открытый для общения и весёлый Манчини. Аллегро (Весёлый) его не назвали лишь оттого, что один Весёлый в батальоне уже был, к тому же этот действительно был левшой.

— Многим известно, что командующий Сардинского корпуса, генерал Альфонсо Ла Мармара отдал свою саблю офицеру нашего батальона, но мало кто знает, кому именно. Как-то к нам приезжал посланник от генерала, он желает выкупить своё оружие.

— И какова цена?

— Это драгоценное, к тому же фамильное и даже именное оружие. — Загадочно улыбаясь, тараторил Манчини. — Заплатит дорого. — Сделал несвойственную ему паузу. Задумчиво склонил голову набок, глаза закатил вверх, многозначительно, растяжно, даже с долей лёгкой завести добавил:

— Очень дорого.

— Сабля генерал Альфонсо Ла Мармара у меня с собой.

— Не спешите отдавать её первому предложившему деньги, скорее всего это будет плут, желающий на Вас нажиться.

Во второй половине следующего дня к сеньору майору Антонио Андреас явилось два покупателя сардинской сабли. Судя по форме носа — не римской и совсем не итальянской наружности. Они искренне смотрели в глаза, говорили красиво, тезисы, ключевые фразу и цифры озвучивали в приподнятом духе с верными ударениями. В общем, спагетти вешали умело, пытаясь облапошить (ла пош по-французски — карман. Облапошить — очистить карманы) югославского солдафона-простака.

У Антона голова и так болела от "вчерашних откровений", а тут ещё эти. Вначале он тактично намекнул, что предложенная ими сумма не совсем та. Его не услышали, и "лапшетрон" не прекратили. Тогда Антон поднялся во весь свой богатырский рост и грубовато пошёл на них грудью, как бы выталкивая из своей комнаты. Когда же те оказались за дверью:

— Грацие (спасибо) сеньоры. — Антон специально стал использовать вежливое обращение Леи (на "Вы"), дабы не так сильно травмировать незваных гостей. — Окончательного решения по сардинской сабле я ещё не принял. — Данное высказывание, дабы предать ему большую весомость, связал с легкой заносчивостью, выразившейся в немного приподнятому к верху подбородку и устремлённостью взгляда поверх голов хитрых не итальянцев.

Заметил портье:

— Рагаццо (молодой человек),— позвал работника гостиницы. — Проводите сеньоров к выходу,— произнёс бесцветным голосом, небрежно кивнув в сторону навязчивых посетителей.

Уже на третий день пребывания в Венеции, Антона пригласили на встречу с правителем славного города и окрестностей — Даниэлем Маниным. Бывшим одним из организаторов, вдохновителем и финансистом движения "Молодая Италия". По мнению многих являющимся героем объединения Италии. Человек большой учености и глубокий правовед, с раннего возраста проникшийся глубокой ненавистью к Австрии и всему с ней связанному. Был женат на уже покойной Терезе Периссинотти, которая принадлежала к аристократической венецианской семье с большими землевладениями в Венеции, Местре, а также в районе Тревизо.

Другими словами, встреча была с отцом Джорджио Манина позывной "Феррари" (Кузнец), в их доме, по инициативе отца, организованная сыном.

Вживую сеньор Манин оказался много приятней тех слов, которые Антон накануне слышал о нем:

— Чиао (привет) Андреас. — Неформальный способ, когда дают понять, что беседа будет дружественной, "на ты".

— Буонджорно.

— Много слышал о знаменитом человеке, а вижу впервой,— продолжал говорить Манин старший, крепко пожимая Антону руку.

— В Венеции я проездом, по делам службы.

— Антонио, здесь тебе всегда рады. Здесь ты дома.

Как выяснилось из дальнейшей беседы с сеньором президентом Даниэлем Маниным, уважаемые молодые сеньоры, после "посиделок" с камбатом, дальнейшую часть ночи провели скверно и непристойно, излишне бурно буяня в разных кварталах города. Развлекались, отвязывая пришвартованные у частных домов гондолы и прочие лодки — запускали их в свободное плавание, так же выдумывали всевозможные непристойные розыгрыши, тут же, у первой попавшейся двери их исполняя.

На следующий день к дому Маниных прибыла делегация из пострадавших. После разговора с недовольными, Манин старший имел поучительную беседу с сыном. Вот тут-то и выяснилась причина весёлого разгула — прибывший в Венецию комбат 3-го, Венецианского батальона "Молодая Италия", сеньор майор Антонио Андреас.

Приезд "домой" столь знаменательной личности, лично обучавшей и водившей в смертельные атаки сыновей всех уважаемых домов и семей Венеции, Даниэль Манин пропустить никак не мог. В конце-концов его поступок просто никто бы не понял.

Когда же Антон заговорил о том, что на самом деле он русский, Манин старший тут же отрицательно, в районе груди наперекрест замахал руками, и пообещав герою Венеции, Антонио Андреасу выдать юридическую бумагу, в которой будет указано его истинно Венецианское происхождение. Так же, дабы все выглядело более правдоподобно, уважаемые, благодарные венецианцы изыщут средства и приобретут ему небольшое "фамильное имение".

— Но я ведь не дворянин...

— Это поправимо. Найдутся патриции (титул знатных правящих семей в Венеции и Генуи), которые тебя усыновят в качестве нобиля (просто дворянин, без титула), родственника без наследства.

По всей видимости данное развитие событий хитрый правитель Венеции предугадал, или знал заранее? Буквально через час беседы явился давний друг и соратник сеньора Даниеля Манина по революционной борьбе, Джованни Баттиста Морозини. В общем, был он патриций, титул знатных правящих семей в городах-республиках, Венеции и Генуи. Самое же интересное, что данный титул, с самого начала закреплялся за родами, а не за земельными владениями. Тут же выяснилось, что он совершенно не против усыновить Антонио Андреаса в качестве нобиля. Так же, совершенно случайно оказалось, что уже и бумаги заготовлены, в которых нужно лишь правильно проставить имя и фамилию, и нужный человек, юрист-адвокат, со всеми нужными книгами и печатями, так же случайно заглянувший к правителю Венеции, находится здесь же и готов всё заверить нотариально...

В этот же день Капитон Антон Андреевич, более известный в Венеции как сеньор Антонио Андреас стал нобилем (дворянином), кстати, данное слово обозначает не просто дворянин, а именно знать, высшие сословие дворянства и стоит на ступень выше обычного дворянина, которого в Италии именуют пикколо нобиле (малый дворянин, дворянчик).

В бумагах на нобиле (дворянство) ему, в очередной раз изменили фамилию. Нынче она стала тройной и звучала как: Морозини-Андреас-Капитон и обращаться к нему отныне следовало не иначе как — Ваша милость.

Кроме прочего, так же, как бы вскользь, поговорили и о драгоценной, именной, фамильной сабле командующего Сардинского корпуса.

Представитель, доверенное лицо, от генерала Альфонсо Ла Мармара, Бартоломмео Сильвио Мартинелли, встретился с нобилем Морозини-Андреас-Капитон уже на следующий день.

Началось с того, что Антона пригласили в дом приёмного отца, Джованни Баттиста Морозини, где уже присутствовали уважаемые патриции, представители дома (фамилии) Морозини.

Антона предупредили, что данная встреча деловая, потому подходя к каждому "родственнику", он непременно называл свою полную фамилию и пожимал руку, зная, что представители венецианских патрициев, в данном вопросе весьма консервативны.

Здесь нужно уточнить, что рукопожатие в Италии ценится довольно высоко, оно является своеобразным знаком уважения. Если вы только что познакомились с человеком и пожали ему руку, то, когда вам придется с ним прощаться, не сомневайтесь — пожмите ему руку еще раз. Руку пожимают также и при повторной встрече в течение дня. И обязательно смотрите в глаза, именно так делают итальянцы!

Когда данная процедура была окончена, пригласили посланника генерал Альфонсо Ла Мармара, Бартоломмео Сильвио Мартинелли.

Деловой разговор вёлся не с Антоном, а с "его отцом", Джованни Баттиста Морозини.

Сеньор Мартинелли долго восхищался домом (в данном случаи родом) Морозини в целом, его ответвлением Андреас-Капитон, в частности и лично сеньором Антонио конкретно. После длиннющей речи он, от имени Альфонсо Ла Мармара изъявил желание выкупить фамильную саблю.

Озвученная им сумма была раз в десять больше той, которую Антон получил за год, со всеми доплатами и премиями, находясь в действующей армии. Но в этот момент, его приёмный отец назвал иную сумму, на треть меньше сказанной...

Антону вначале показалось, что он ослышался и аккуратно стал поглядывать на "родственников". Те, что его взгляд заметил, в знак правильности услышанного слегка "растягивали улыбку" и многозначительно кивали головой. Уже потом, на "семейном кругу" ему объяснили, что генерала Альфонсо Ла Мармара не сегодня-завтра назначат военным министром объединённой Италии, а хорошие отношения с данной личностью ему совершенно не повредят и уступленная сумма вернётся сторицей.

В Югославию Антон Андреевич возвращался как нобиль (дворянин) Морозини-Андреас-Капитон, человек среднего достатка, имеющий недвижимость в Венеции. Кроме того, у него имелось письмо-прошение от Итальянского военного министра к Белградскому коллеге, о внеочередном присвоении ему звания полковник.

В Белграде, штабе Югославской армии данное прошение потенциального Итальянского союзника решили поддержать и тут же, за былые заслуги, присвоили Антону звание подполковник, а через неделю, уже за нынешние — полковника.

Вскорости в Югославию прибыла артиллерия от Мальтийских витязей.

Бригада Ацы, бригадного генерала Александра Ковачевича готовилась к решающему ночному штурму.

Пред наступательное собрание офицеров бригады.

Полковник Капитон Антон Андреевич слегка волновался, но виду не подавал, говорил повелительно-твёрдым, уверенным голосом:

— Приказываю! Снять с формы или замаскировать все блестящее или шумаще-звенящее предметы! Копыта лошадей замотать тряпками! — Властно посмотрел на подчинённых. — Атаковать начнём скрытно под утро. Более точное время всем Вам будет сообщено дополнительно.

После полудня, прибывшая на помощь Мальтийская артиллерия начала обстрел вражеских позиций и с перерывами работала до 23 часов. В три часа утра, при шумовой "завесе" возобновившегося артобстрела, югославские полки, соблюдая полную тишину, пошли на штурм. Из-за рвущихся снарядов турки не решились выйти на передовой участок обороны, продолжая оставаться в окопах и прочих укреплениях второй линии. Это позволило югославам скрытно приблизиться и незаметно овладеть первой линией и необнаруженными приблизиться на 50 метров ко второй оборонительной позиции.

Получив известие, что все идёт по плану, первый заместитель командира бригады, полковник Капитон, уже по прозвищу "сеньор полковник", дал команду и бригадный духовой оркестр, предварительно выдвинувшись вперед — грянул марш "Прощание славянки". Услышав условный сигнал, знаменосцы развернули флаги и офицеры, шашки наголо, с криком:

— За Веру и Югославию! Вперёд! Ура!

Ответом стало многоголосое, всесокрушающее русское или уже всеславянское?

— Ур-р-р-ра-а-а-а!

Солдаты, подбадривая друг друга с серьёзными лицами и напряжением в душе — пошли в штыковую атаку. Одновременно с началом штурма, опытные мальтийские витязи-артиллеристы перенесла огонь вглубь, по оборонительным фортам мощными снарядами превращая их в развалины, расчищая путь пехоте.

В реальности войска серьёзно начали атаковать именно вторую линию оборону, поскольку в первой изначально никого, кроме малочисленного дозора не оказалось.

Командир бригады, бригадный генерал Александр Ковачевич, фактически таковым лишь числился, продолжая оставаться уважаемый человеком, на самом же деле всеми военными вопросами заведовал его

первый заместитель, полковник Капитон Антон Андреевич, по прозвищу "сеньор полковник Антонио Андреас" который четко понимал, что взятие второй линии обороны полностью решит исход боя на их участке. Поэтому к каждому командиру батальона направил посыльного с приказом-требованием проявить особую ответственность, решимость и настойчивость. Каждый из них должен понимать важность нынешнего момента для будущего Югославии, а также количество уготовленных поощрений — личные ордена, медали, карьера и прочие. Впрочем, лишь на поощрения и призывы к совести "сеньор полковник" не полагался, потому лично в приказ внёс дополнение:

"К нерадивым, самовольно-пораженческим и прочим не исполнительным командирам подразделений, ввиду военного времени, будут приняты особые меры взыскания, вплоть до летального исхода".

Комбаты и прочие ротные-взводные приказом прониклись до глубины души, поняли всё буквально и совершенно правильно. Каждый себе всё представил сначала в цвете, потом в черно-белых тонах, потому личным присутствием на переднем крае воодушевляли солдат и в случаи заминки были рядом.

Командир второго батальона, капитан Боян Чернич по прозвищу Апис, интенсивно махая саблей "прорубывал" путь средь турецкого воинства, когда навстречу выскочило сразу два врага. Штыковую атаку первого он отбил и врага тут же, следовавший за Аписом воин, принял "на штык". Второй же турок атакуя — споткнулся. В падении — метнул своё оружие как копьё. В общем, штык угодил капитану Апису в сочленение ноги и таза. Вошёл не глубоко, где-то на два-три пальца, но рана-порез была "длинная" к тому же штык безжалостно изодрал штаны, всё было залито кровью. В общем, вид ужасный.

Осматривавший комбата Чернича фельдшер авторитетно заявил, что кость к счастью не задета и господин капитан скоро встанет на ноги. Но ведь атаковать нужно нынче, а двигаться то дальше он, Боян Чернич не мог.

В общем, командир второго батальона капитан Апис, осознавая, что победа необычайно близка, а с данным прискорбным ранением от него уплывает законная награда и неувядающая слава. Обида была невероятной величины, отчего он неистово ругался всеми известными и неизвестными словами и словосочетаниями. Смерившись же, что это злой рок и судьба-кручинушка, потребовал к себе поручика Ржевича и с мыслями:

— Если не я, то пусть это будет поручик, племянник командира бригады. Он-то точно расскажет дядюшке о героических действиях капитана Бояна Чернича, да и сам Аца не дурак, оценит благородность поступка и без достойной награды его не оставит.

В слух же, по прибытии поручика:

— Димитро! Ты лично должен, нет — ты просто обязан продолжить атаку батальона! Добраться до самой большой мечети и украсить её флагом Югославии! — Хрипло, шипел-сипел раненый капитан. Казалось, что он со всех сил старается перешуметь гул боя.

— Но мы понесли большие потери, солдаты устали...

— Мне плевать на все условности! Запомните Димитро Ржевич! Чтобы стать известным достаточно в нужном месте и в правильное время решить возникшую проблему! Так вот, нужное место и правильное время как раз сейчас! А о проблеме, которую нужно решить, я Вам уже сказал!

Поручику Ржевичу, данная постановка вопроса не совсем понравилась, к тому же накануне у него случилась личная душевная трагедия на "любовном фронте", но возражать он не стал. Хотя нет:

— Кому чины, кому медали, а кому и девушки не дали...— тихонько, сам себе пробубнил, дабы никто не слышал и не пошли кривотолки, в слух же, не жалея глотки проорал:

— Батальон! В атаку!

Поручик Димитро Ржевич, после серьёзного ранения капитана Бояна Чернича, принял командование вторым батальоном, в прямом смысле слова — погнав его вперёд.

При очередной встрече с турками, выстрелом из пистоля у него из руки куда-то выбило саблю, он тут же "разжился" ружьём со штыком и продолжил возглавлять наступление батальона, при этом все с ним бегущие, для создания видимости "много-много", неистово орали, вопили, кричали и даже свистели. Добрались до главной мечети.

Димитро Ржевич скептически взглянув на свой штык в крови по дуло и кривой тесак, непонятно, как и когда оказавшийся у него в руке, но также обильно измазанный кровью по локоть:

— Унтер! — От быстрого бега поручик тяжело дышал. — Бери десяток! Тебе поручается водрузить наш флаг над этим...! — Тыкнул пальцем, потрясая им для большей убедительность, указывая где именно желает лицезреть знамя. — Выполнять!

И солдаты побежали, не ясно как взобрались, но над самой высокой мечетью водрузили сине-бело-красное знамя Югославии.

Данное действие узрели турки, собрались с духом и пошли в безнадёжную атаку на солдат Югославии, захвативших мечеть. Поручик, заметив данное действие врага, со своими оставшимися у него солдатами бросился им наперерез. Завязался кровавый рукопашный бой.

В этой суматохе непревзойдённый бесшабашный гуляка и каламбурист поручик Димитро Ржевич был дважды ранен "пулей в мундир на вылет" и саблей по рукаву вскользь. В офицерском френче зияла сквозная дыра и от самого плеча, до локтя был изрезан левый рукав. Впрочем, ни первое "ранение" ни второе до живого тела шустрого поручика так и не добралось.

Счастливчика осмотрели солдаты, вердикт:

— Не беспокойтесь господин поручик — сабельным ударом испорчен рукав, а пулей продырявлен мундир. Вот если бы Вас хватило ядро, было бы совершенно иное дело...

Явившийся лично поздравить племянника с грандиозной победой, командир бригад Александр Ковачевич выслушивал отчёт:

— При наступлении некоторых солдат пришлось пинать ногами. Совсем от рук отбились. — Живо начал Димитро Ржевич, к каждому предложению добавляя крепкое словцо.

— Поручик! Где Вы научились так ругаться?!— Тут же перебил его дядя.

— Этому нельзя научится господин бригадный генерал! Это дар от природы!

— Ржевич! Говоря такое — Вы грешите!

— Каюсь. Грешил. Но с таким удовольствием!

— Димитро это Вы о чём?

— Несмотря на все мои усилия, есть немало женщин, которым я нравлюсь.

— И Вас не мучает совесть?

— Дядя Аца. Совесть мучает только тех, у кого она есть.

— Вы неисправимы.

Еще раз оцениваяще оглядел племянника:

— Кто Вас так? — Многозначительно кивнул бородой на окровавленный и изодранный в районе плеча мундир.

— Вон тот,— указывая на сидящий труп турецкого офицера, как бы даже рассеянно и бесшабашно ответил племянник. Хмыкнул и добавил. — Он умер естественной смертью.

Внимательно приглядевшись к "усопшему", удивлённый Аца искоса поглядел на Ржевича:

— Поручик, Вы что, охренели!? У него 8-мь штыковых ранений!

— Ах, я знал данную личность долгое время. Для него это вполне естественно...— бесшабашно, с лёгкой ухмылкой ответил племянник.

— Вы были знакомы? — Удивился дядя Аца.

— Да. Минут семь. — Тяжело вздохнул-выдохнул. — Покушался на мою жизнь трижды. Один раз попал,— лёгким поворотом головы указал на изодранный рукав,— и дважды мимо,— очередной вздох-выдох получился как бы даже жалостливый. — Никто не отменял житейский закон бумеранга. Добро возвратится добром, а зло — болью, горем, потерями... Что посеешь, то и пожнешь, как говорится. К тому же он грозился порезать меня на кусочки и скормить собакам.

— Каков подлец!

— Я же порекомендовал ему не выписывать языком счёт, за который не сможет рассчитаться его задница. — Быстро перекрестился и с сожалением в голосе грустно добавил. — Потом он внезапно и скоропостижно скончался, напоследок завещав мне свою саблю.

Здесь нужно уточнить, что данное холодное средство убийства было изготовлено в дорогом исполнении, по сути скорее являясь произведением искусства, нежели повседневным боевым оружием для махания.

Дядя, мельком взглянул на "подарок", хмыкнул. Он понял, что племянник как обычно каламбурит, потому со всей строгостью:

— Димитро, Вам немедленно следует показаться врачам! — Многозначительно кивнув на рукав.

— Дядя Аца, они же залечат меня до смерти. Так же, пребывая вне пределов их досягаемости, я наглядно докажу, что, если человек хочет жить — медицина бессильна.

В городе же, в своём огненном, повторяющимся однообразии горело жильё и прочие нужные строения. Горело старое и новое, пылало добро накопленное бывшими хозяевами, их отцами, дедами, прадедами и иными неназванными людьми, и человечеством в целом. Всё вокруг затихло, кругом ни души. Часть бежала, но подавляющее большинство осталось, перепугано спрятавшись в самые глубокие и недоступные щели ямы, подвалы и схроны, чтобы потом, когда все утрясётся и успокоиться, явить себя в целости и относительной сохранности.

Командир противостоящего им турецкого полка, Беркер-бей (полковник) сдался сам, а вот отдавать приказ своим солдатам о сложении оружия и прекращении сопротивления — отказался.

Из-за данного недоразумения сеньор полковник Антонио Андреас пребывал в высшей степени возмущения, выражая эмоции с помощью глаголов говорения, наречий крайнего возмущения и прочих причастий, идентифицирующих их значение. Речь его во множестве выражала ярко окрашенную лексику и сопровождалась многими невербальными, зачастую русскими народно-казарменными словосочетаниями. Краткий смысл же из всего им произнесённого приблизительно был:

— Повесить скотину! Когда сдохнет, сунуть в рот кусок сала и сжечь!

Всю данную тираду, внимательно не перебивая, слушал и бригадный генерал Аца.

— Что это вы, сеньор полковник, сделались таким кровожадным? — Заметил камбриг Александр Ковачевич. — Я не знал этого за вами ранее.

— Я ранее полагал, что у умных людей,— кивнул на пленного турецкого полковника, бородатого и совершенно бритого, лысина которого периодически отражала солнечные блики,— голова излучают солнечный свет, но теперь понял, что это просто солнце просвечивает сквозь пустую башку. — Нервно начал сеньор полковник. — Почему этот осман не желает приказать своим солдатам,— указал пальцем на турка-бея,— не прибегая к ненужному кровопролитию цивилизованно сдаться! Устроил здесь бойню! Нынче же отказывается отдавать приказ войскам о сложении оружия.

— И какова причина отказа?

— Говорит, что приказ не может отдать, потому как на момент его отдавания находиться в плену и войсками не управляет!

— Серьёзная причина. — Сделав хмурое лицо и прищурив глаза, произнёс Аца. — Повесить турецкого офицера, а потом еще и сжечь мы не имеем права. В конце концов, это варварство не совместимое с цивилизованностью, которую мы с Вами представляем. — Кратная пауза и вздох сожаления. Более тихо:

— Отпусти его. — Доброжелательный взгляд на сеньора полковника. — Как отойдет — стреляй. — Состроил страдальческое лицо, уголком губ "причмокнул" с подмигиванием,— каждый умирает в одиночку и по велению Бога.

После невероятно стремительного победоносного югославского наступления, старушка-Европа ахнула.

Немецкие газеты были кратки и лаконично-сдержаны, они дружно писали, что "Югославы — прусаки на Балканах и их ждут великие дела..."

Французы сообщали более расширенно, тем самым как бы заглаживая своё поражение — "Одна объединившаяся нация,— писали они,— в течение нескольких недель разгромила противостоящие им турецкие войска,— при этом совершенно забывая упомянуть, что до этого они наголову разбили франко-сандинскую армию,— захватила одну крепость, затем другую. Победили в двух сражениях против сильного противника. — В окончании же делали вывод. — Только югославы идут на битву с непоколебимым намерением убить хоть одного врага и убивают".

Все же прочие карликовые державы и карманные княжества, с немалым трепетом и разными блуждающими мыслями поспешно поздравляли югославов, лихорадочно прикидывая, как впредь себя вести с возрождающимся славянством. Сербы, объединившиеся в единую державу, нынче же бурно праздновали победу.

* * *

178

С самого начала обсуждения "Дунайско-Царьградского наступления" военный министр Светлейший князь Чернышев Александр Иванович непременно возжелал иметь всю самую свежую, срочную и максимально правдивую информацию по данным событиям, к тому же при участии самого новейшего артиллерийского вооружения, бронированных автомобилей, автотачанок, самолётов и "воздушных" средств связи.

В общем, по авторитетному мнению Светлейшего князя, без генерал-майора Сазонова Никанор Сергеевича совершенно никак не обойтись.

Присутствовавшие при данной беседе, а происходила она в окрестностях Чудово, в лечебно-оздоровительных угодья графа Говорова "Охотничий домик", Говоров старший и младший, данную идею тут же поддержали.

— Предлагаю создать из Никанор Сергеевича культового победоносного генерала, который бы одним своим именем распугивал врагов России.

— Господа, господа! — Тут же забеспокоился Сазонов, хоть и произносил слова с лёгкой иронией,— не стоит делать из меня чёрное пугало.

— Отчего же это Вы так Никанор Сергеевич. Мысль наша аккурат обратная. Мы желаем представить Вас миру как "Белого генерала", своим видом символизирующего чистоту помыслов и божественную невинность. Справедливость, если хотите, счастье и сопутствующую свежесть перемен к лучшему. Ведь цвет белый не имеет в себе примесей иного колера, потому есть символ чистоты и непорочности.

Уговорили. Говоровы, от себя лично и при хитрой улыбке Светлейшего князя, пообещали Сазанову белый мундир, белый автомобиль, белый самолёт, группу "Бронированных Машин Дунайцев" (БМД-1) и автотачанок. Кроме этого постоянную связь с "Центром" и первоочерёдное выполнение его заявок.

— С Вами Никанор Сергеевич будет действовать Вознесенский уланский полк генерал-майора Петра Петровича Левенгагена. Он смел, справедлив и бесстрашно жесток. Данный полк хорошо себя зарекомендовали в венгерском походе, при захвате Токая и сражении возле Дебрецене. — Продолжая неспешно говорить, Светлейший князь указал на лежащие у края стола бумаги:

— Так же решено наделить Вас особыми полномочиями, как моего личного инспектора-порученца. — Сделал паузу и более значительно:

— Сия бумага утверждена лично Его Императорским Величеством.

Кабинет Александра Николаевича Говорова.

Иван Иванович Бауманов:

— Наступление российских войск на Царьград происходит с опережением планировавшихся ранее графиков. Основные османские войска разгромлены, пленены и рассеяны в приграничных сражениях.

— Не уж-то все так замечательно?

— Дунайская армия действительно чрезвычайно сильна, а с приданием "Дунайцам" самолётного отряда, БМДшек, тачанок и новых артиллерийских систем, и радиосвязи, невероятным образом подняло и без того хороший моральный дух армии. Многие офицеры поверили в свой военный гений, талант и выкладываются по полной.

— Странно. Я отчего-то полагал, что "выкладка по полной" это абсолютная заслуга генерал-контролёра Йонсона, имеющегося при нём военного прокурора, а также штрафных рот и батальонов.

Бауманов, в знак согласия "мягко" сощурив глаза, улыбнулся краюшками губ и слегка кивнул.

— Основной принцип ведения "Молниеносной войны" — автономные действия трёх тактических групп Передовой, Восточный, Западный с постоянной радиосвязью и длинными маршами. Передовая группа является самой сильной. Восточная и Западная выполняют не менее важные, но всё же второстепенные задачи. К тому же действия "Бургаского десанта" генерал-адъютанта Анрепа внёсшего неразбериху и сумятицу в глубоком вражеском тылу, при этом угрожая наступлением на Царьград.

— Об этом мне известно.

— Цель, поставленная перед тактическими группами — после разгрома врага в приграничном сражении как можно дальше прорываться в тыл противника, по возможности обходя и блокируя очаги сопротивления. Захватывая центры управления и нарушая снабжение...

— Не нужно рассказывать мне задумку прусского фельдмаршала Альфреда фон Шлиффена. Она мне известна.

— Граф Альфред фон Шлиффен — бездарный плагиатор. Свой план, по общему представлению, разработал в 1905 году, нагло срисовав его с хода ведения боевых действий русского генерал-лейтенанта Дмитрий Ивановича Скобелева, успешно применённого им в войне с Турцией 1877-78 годов. "Теория Шлиффена" по своей сути была конкретным планом ведения войны с Францией, молниеносность которого на практике была успешно проваленным немецкими генералами в 1914 году.

— Не будем о будущем. Для данной реальности оно изменено. Что по Сазонову?

— Согласно полученной от Валерий Александровича установки, генерал-майор Сазонов должен стать победоносным символом компании.

— И как он с этим справляется?

— Вначале Никанор Сергеевич был не совсем "за", но после того, как ему уж очень прозрачно намекнули, что всемирная поддержка самыми современными военными средствами будет по его первому требованию и в кратчайшие сроки...

— А мне поступила информация, что у него, кроме этого, была длинная беседа с полковником, графом Говоровым младшим.

— Да. Беседа с Валерий Александровичем имела место быть. Речь велась о техническом доукомплектовании всей Дунайской армии и отдельно подразделений, приданных Сазонову. Так же уточнялась помощь, которую ему будут оказывать секретные "средства усиления".

— И как?

— Ознакомившись в основных чертах с боевыми возможностями "средств усиления" и уточнив некоторые нюансы, много успокоился и даже начал проявлять завидное рвение и необычайную энергию.

— Что наобещали?

— Двадцать БМД, восемь автотачанок, воздушная разведка и штурмовая поддержка, дополнительно средства связи, улучшенное обеспечение. Так же сообщили, что в подразделениях, которые будут в его непосредственном подчинении, уже получено новое вооружение, обмундирование и усиленный провиант. Отчеканили поощрительные и боевые награды.

— Что уже наштамповали?

— Пока два основных вида. Изготовили пробной, маленькой партией. "За собрание земель Болгарских" и "Царьградский поход". Так же, кроме указанных, предполагается поощрять орденами за отдельные войсковые операции, личную смелость, отвагу и героизм. Все награды в офицерском и солдатском исполнении Валерий Александровичем представлены на утверждение Его Императорскому Величеству и уже завизированы.

— Угу. Это я так полагаю окромя "Георгиевского креста"?

— Да. Это, по сути расширенное и дополненное поощрение. "Георгий", он же "Егорий", вручаемый за "неустрашимую храбрость" является наградой для нижних чинов православного вероисповедания, для иноверцев в данной награде учреждён вместо креста двуглавый орёл. В нашем же варианте награды представлены как солдатские, так и офицерские.

— Правильно. — Согласительно кивнув, произнёс Александр Николаевич.

— Лица, получившие "памятные медали" поощрений, окромя моральных и небольшой, единовременной денежной выплаты, иметь не будут, а вот за боевые ордена, вручаемые за смелые поступки и особые заслуги перед Отечеством — предусмотрена накопительная денежная выплата. Причём с каждым последующим награждением жалование будет увеличиваться на треть, до двойного оклада. Данную премию, в случаи гибели, три года полагается выплачивать семье героя. Так же, для семей награждённых предусмотрено ряд льгот и привилегий за счет казны. Так же возможно поощрение земельным наделом. Если пай в Сибири тогда двойной, если же на Дальнем Востоке — двойной по отношению к Сибирскому.

— Хорошо. Что дальше?

— После разгрома турецкой Дунайской группировки, войска вышли на оперативный простор, разделились на три отряда — Передовой, Восточный, Западный и быстрым маршем начали продвигаться вперед. Ближайшая задача — в кратчайшие сроки овладеть перевалами на центральном участке Балканского хребта.

— Об этом, в общих чертах мне известно. Расскажите-ка о "Солунском рывке".

— На данный момент население южно-македонского города Солун (по-гречески Салоники) состоит из болгар, греков, турков, всевозможных мусульман-потурченцев, но больше всего, почти 60% сефарды из Испании. В России их кличут — шпаньёлцы.

— Что за народность такая диковинная?

— Субэтническая еврейская группа, говорящая на ладино (жудезмо). Это сефардский вариант произношения, среднее между испанским и древнееврейским языками. После изгнания из Испании и Португалии, часть переселилась в Османскую империю. — Небольшая пауза:

— Город Солун (по-гречески Салоники) самый большой еврейский город на Средиземном море, а вот претендуют на него и болгары, и греки. Данное противостояние в Петербурге известно, потому было решено город и обширные окрестности взять под контроль российскими войсками, к тому же дополнительный выход к Эгейскому морю.

Короткая пауза:

— В процессе выяснилось, что говорить-говорили, а войск для реализации задуманного не выделили. Подхватили первые попавшиеся подразделения.

— Конкретней.

— Была срочно организована и направлена кавалерийская группа, состоящая из Вознесенского уланского и Ахтырского гусарского полков, при двух БМД. Всё это под общим командованием командира уланов генерал-майора Левенгагена Петра Петровича.

— Не маловато ль? Если мне не изменяет память, то один эскадрон это 5 офицеров и 144 нижних чинов (вахмистр, 4 старших унтер-офицера, 7 младших унтер-офицеров, каптенармус, 3 трубача, 8 ефрейторов и 120 рядовых). Полк — три эскадрона. Итого выходит, что два полка — около 900 человек всадников.

— Если по боевому составу, тогда все именно так, а вот совместно с тыловым обеспечением — всего около 3 тысяч, так же с ними отправились неучтенные "болгарские ополченцы". К тому же вести активные боевые действия в данном походе не планировалось. Позже, данные подразделения на данном направлении предполагается заменить войсками, которые еще находятся на марше.

— Внимательно слушаю.

— До Солуна добрались без происшествий, там узнали, что турецкий комендант города, с говорящим именем Невзад Бей, когда наши кавалеристы уже двигались по городу, за деньги подписал капитуляцию с местными греками-торгашами. Он бы может и не подписал, но русских он боялся, а "греческие аргументы" были вескими, приятно тяжелы и невероятно привлекательно сверкали...

— Вот негодный турок Бей Не в зад...— Александр Николаевич имя турка специально произнёс по слогам, дабы его отношение к данному субъекту точнее выразить.

— Этот византийский прием возмутил командование летучего отряда в лице генерал-майора Левенгагена Петра Петровича, а будучи по натуре человеком справедливым и в то же время беспощадно жестоким, к тому же "скорым на руку"...

— Сильно?

— Всего пару раз успел врезать продажному турку. В дальнейшем в спор вмешался полковник Суходольский Дмитрий Петрович — командир Ахтырцев... Но поскольку в тот момент у Петра Петровича в руках была казачья боевая нагайка...— Слегка, почти сострадальчески скривил лицо. — В общем, без "русского" благословения-благодарности турок не остался.

Глубокий вдох-выдох:

— После, чуть погодя... турок проявил невероятную щедрость и всё полученное от "византийцев", совершенно добровольно передал "русским освободителям".

— Н-да...— перебором пальцев постучав по столешнице, произнёс Говоров старший:

— Как греки?

— Они покинули резиденцию правителя Солуна, как только получили в свои руки нужную бумагу и сразу же начали оглашать во всеуслышание, что Салоники греческий город, объявили о создании греческой администрации, стражи и тому подобное. Общая суть возгласов — русские войска должны уйти из города. Ситуация усугублялась и тем, что "византийцы" отправили гонцов к ближайшему отряду греков-повстанцев и в Афины.

— Н-да. Малоприятный диагноз.

— По факту, в самом Солуне греков не более 10%. Болгар около 18%, да прочих славян — 5%. Валахов, молдаван да албанцев чуток. Если смотреть в целом по провинции, тогда соотношение в пользу болгар и иных славян намного больше.

Говоров старший понимающе покивал. Бауманов продолжил:

— Генерал Левенгаген по рации связался с Сазоновым, тот попросил полковника Говорова оказать помощь в решении данной проблемы...

Александр Николаевич, продолжая внимательно смотреть на Бауманова, понимающе кивнул:

— Ещё до начала Солунской операции в Одессе был объявлен набор в еврейский добровольческий конный полусотенный отряд, в который отбирали людей смуглых "по ближневосточному" и непременно обладающих еврейским лицом.

— И как?

— Это же Адес-с-са. — Слегка протяжно, по-Одесски произнёс Иван Иванович, улыбнувшись лишь краюшками губ и лёгким прищуриванием глаз. — Желающих нашлось с избытком. — Короткая пауза. — Всех соответственно экипировали, в наряд путем искусственного наращивания, добавили пейсы... Вышло просто замечательно. — Хитрая улыбка:

— Командиром был назначен ротмистр гусарского полка Победоносцев Антип Моисеевич. — Небольшая пауза, пояснительное уточнение. — Из выкрестов. На время акции переименованного в Израильского Соломона Давыдовича. В русской военной форме, но при нарощенных пейсах.

— Н-да...

— В Солун они въехали под флагом Российской Империи и под штандарт в виде Израильского флага с "Давидовой звездой". Впереди, на белых конях "пейсатый" ротмистр, рядом "раввин" в ермолке (кипе), на груди которого, как крест у православного попа, красуется Звезда Давида. За ними, на открытых "нарядных" телегах оркестр — исполняет "7-40". Следом — полусотня бравых еврейских конников, из-под фуражек — пейсы...

— Ни дня без цирка...— слегка помотав головой, негромко произнес Говоров старший. — Хорошо, что не в белых пасхальных брюках с лампасами...

Иван Иванович услышал, криво улыбнулся:

— Местное население предварительно, за сутки, специально нанятыми мальчишками-глашатыми было оповещено о прохождении "еврейского освободительного войска в составе русской армии". Встречающего народу, с улыбками умиления, радостными воплями и слезами на глазах собралось — немерено. Проезжающих, местные евреи-сефарды просто засыпали цветами.

— Завоевание благосклонности подавляющей массы местного населения, я так полагаю, прошло успешно.

— Так точно. Более того. После демонстративно-яркого подавления бунта греков-турецких запроданцев, имущество которых было отписано "в казну", фактически устранены сильные конкуренты торговцев как болгар, так и евреев-сефардов...

Многозначительная пауза с кривой улыбкой:

— Уже на следующий день, на приём к командиру "еврейского освободительного войска в составе русской армии", ротмистру Израильскому Соломону Давыдовичу выстроилась очередь из добровольно желающих.

— Победоносцев, то есть ротмистр Израильский еврейским языком владеет?

— Кроме русского бойко разговаривает на немецком, а поскольку сам родом из Одессы — немного понимает на молдавском и греческом.

— И что, местных евреев-сефардов данное прискорбное обстоятельство не смущает?

— Нисколько. Обращаясь к достопочтенному мар нихбед (господин, уважаемый в официальной речи) Израильскому Соломону Давыдовичу они скорее смущались своего ладинского наречия.

— Что им нужно?

— В основном выразить своё восхищение и почтение командиру еврейского подразделения, так же походатайствовать в плане "записать родственника в добровольцы", если "да", тогда сразу же внести личную посильную финансовую или какую иную помощь. Так же узнать, когда и за сколько можно приобрести имущество "бунтарей" с непременным желанием, дабы мар нихбед Израильский, как великий соплеменник из рода несравненного Второго Царя народа Израиля — Давида, "замолвил словечко". — Пауза. — Некоторые, на полном серьёзе называют его "Машиах" (Мессия).

Внимательно слушая Ивана Ивановича Бауманова, Александр Николаевич очень медленно мотал головой, но больше с саркастической улыбкой на лице, согласительно кивал:

— Основная проблема — отправленные гонцы. Полагаю, Вы начали с определения, когда, в каком направлении и сколько их на самом деле?

— Так точно. Опрос "свидетелей", а также арестованных "заговорщиков" выявил, что фора у "посыльных" около двух часов. Дорога, ввиду особенностей гористой местности — одна. В Афины направилась лёгкая карета с главным "византийцем", тайным уполномоченным Артемисом Патанакисом, в сопровождении трёх всадников. Так же, на данном этапе с ними следуют гонцы к ближайшим греческим повстанцам.

* * *

179

Незадолго до выше описываемых событий в Салоники (Солун) из Афин прибыл тайный уполномоченный Артемис Патанакис с секретным заданием — до прихода русских организовать "добровольное вхождение города и окрестностей в Греческое государство". Хоть и прибыл он с Афин и цель у него была сугубо патриотическо-националистическая, но использовался он "по тёмному". В общем, направлен и финансирован человеком, представляющим интересы Лондона в Афинах. Главная цель миссии — на основе раздора за город и провинцию — поссорить греков и русских, внести сумятицу и недоверие. Также — поскольку греческая составляющая была основной в Гибралтаре — данная ссора должна сыграть в пользу Англии, правящие круги которой непременно желали вернуть контроль за проливом.

Как человек для данной миссии Артемис Патанакис был не совсем тот. Сей посланец с первого взгляда был умён, имел хорошие манеры, солидный вид, умел красиво, увлечённо и убедительно врать-говорить. Кроме этого обладал он и целым рядом не достоинств и недостатков, средь которых числилась чрезмерное мотство, увлеченность карточными играми, беспорядочное отношение с женщинами, а в случаи неудач — кратковременные запои. Но у отправителя иного, хоть как-то более подходящего просто не было. Другими словами, пока данная личность добиралась к месту назначения мало того, что в пути порядочно задержалась, так ещё и поиздержалась в финансовом плане.

Прибыв в Салоники и сделав "аудит" своих возможностей, Артемис Патанакис пришёл к выводу, что без денежной помощи местной греческой общины ему ну никак. Потом выяснилось, что не все общинники на данный момент находятся в городе, из имеющихся в наличии национальную идею поддерживает абсолютное большинство, а вот финансировать согласились очень немногие, остальные скрыто заняли отказно-выжидательную позицию.

На взмыленном коне примчался гонец сообщивший, что завтра-послезавтра передовые части русских будут в Салониках.

Сие известие для Артемиса Патанакиса стало ошеломляющим, потому как к данному событию хоть и готовились, но ничего готово не было. Была договорённость с несколькими купцами, двое из которых действительно богаты и кровно заинтересованы, поскольку он им посулил целую кучу всего-всего, включая высокие должности и пожизненную беспошлинную торговлю. Нет, выполнять никто не собирался, но ведь наобещать то можно. Во дворе одного из них организовали штаб и оружейный складик. Была и силовая группа человек 60-т на бумаге, но по факту не более 20-ти. Всего как бы много, но в действительности мало и находилось на стадии вялого формирования. Но вот время настало и обстоятельства требовали немедленных и решительных действий.

Купцы, для массовки собрали всех своих подчинённых и подконтрольных, вперёд поставлен кто поприличней да вооружён получше. Резиденция правителя встретила редкой охраной, из двух таборов (батальонов), после пронёсшегося по городу слухах о близости казаков, за ночь дезертировало у-у-у-у как много и в наличии было не более 150 как бы верной, но по сути еще не успевшей раствориться стражи.

Бей Невзад гостей встретил со всеми ещё оставшимися людьми и посреди зала. Узнав же о причине визита...

Здесь необходимо уточнить, что у обладателя турецкого имени Невзад как правило присутствует врожденное творческое начало, изначальный, дарованный богами талант. Остаётся сущий пустяк — выяснить какой именно. Ответ на данный вопрос может проявиться сразу, а может, как за частую и бывает — оставаться тайной всей жизни.

Однако внешние проявления наличия одаренности у данного человека заметны всегда. Как правило это — яркий, нетривиальный тип личности, человек, всегда ищущий и применяющий свои великие или скромные способности и возможности, на деле. Если "находит себя" — счастье для всех, ежели нет... По-разному бывает, потому как поиски новых путей самовыражения уводят обладателя имени Невзад так далеко и надолго, что любой идущий рядом... скажем так — становится обузой.

Другими словами, без мишуры, конкретно данная личность была Всевышним обделена всем разумным, за исключением личной наживы.

В общем, зная, что горы и законы умные обходят, торговался и спорил долго и самоотверженно, руководствуясь принципом — хитрее тот, кто честен из личной корысти... не соглашался до тех пор, пока у греков не исчерпались финансовые аргументы.

Получив желаемую "капитуляцию" достопочтенный Артемис Патанакис тут же, оставив греков-торговцев "наводить порядок в уже их городе", оседлав заранее приготовленный экипаж с небольшой охраной, скоропостижно "убыл в Афины", по официальной версии — "за подмогой".

Дорога изобиловала подъёмами-спусками, кривыми поворотам с наличием коварного кювета зачастую переходящего в приличный обрыв. Четыре часа быстрого, напряженного и тревожного движения по беспокойному пути сильно утомили лошадей, "путешественников" и охрану. Все устали, темп движения замедлился, бдительность снизилась, до частичного рассеивания. В этот то момент, на крутом подъёме на них и напали коварные албанские башибузуки. В короткой, быстротекущей драке все греки погибли, карета и всё, что в ней — ограблено, остальное — сожжено.

В это же время, в Солуне оставшиеся "византийцы" забаррикадировались во дворе одного из купцов-главарей. Изначально их было поболее, но, когда в воздухе запахло порохом, многие "массовики" исчезли, остались самые верно-преданные или скромно умные, человек 30-ть.

Вскорости, в своей "крепости" "византийцы" были заблокированы "болгарскими ополченцами", потому как именно им первым местные болгары сообщили о бунтарях.

С прибытием болгар, начали появляться и первые зеваки.

Командир болгарского отряда, родом из-под Одессы, поручик Христо Христов возжелал продемонстрировать свою удаль и с ходу, путем быстрого штурма решить проблему, но обороняющиеся его воинов встретили выстрелами из двух вертлюг-фальконетов (мелкокалиберная пушка) и дружными ружейными залпами. Атаковавшие понеся потери — шесть раненых, один убитый — откатили.

Разносившаяся стрельба, крики и общий шум боя — толпа зевак многократно увеличилась, причём в основном за счёт местных евреев-сефардов.

Народу прибавлялось, многим было интересно, велись "познавательные беседы — событие ведь не ежедневное, а редкое.

Основной вопрос:

— Кто хозяин дома вообще такой и почему из тьмы вылез?

— Грек — один из первых купцов в городе, обладатель баснословного состояния, ранее нигде не светился, а выходит вон оно как, за турков, против православного мира выступил.

— Он трус и мерзавец и иные слова совершенно не уместны.

— Странно, что не объявил себя жертвой турецкого режима, преследуемой за свои взгляды. Нынче то, что ни негодяй, то обязательно жертва режима.

— Это естественно. Ведь именно этот, злобный турецкий "режим" его и создал.

— Этот грек — "кимвал бряцающий и медь звенящая" — еще и лжец. Нынче по городу его глашатаи бегали, да кричали то, что ему выгодно, а представляли это как желание народа.

Чуток попозже к атакующим прибыло подкрепление в виде "еврейского освободительного войска", полусотня ротмистра Соломона Давыдовича

Израильского... и только поручик Христов, да еще немногие из болгарского отряда заметили, что средь явившихся появились хоть и с пейсами, но незнакомые деятельные лица.

Прибывшие были явно опытными ребятами. Мгновенно оценили ситуацию и грамотно рассредоточились, снайпера и штурмующие заняли удобные позиции.

Почти сразу по окончании подготовки, громко, чтобы услышали и собравшиеся, спокойным, уверенным в своей правоте голосом прозвучало:

— Граждане обманутые греки-турецкие запроданцы! Командование русскими войсками, в лице еврейского командира ротмистра Израильского, предлагает Вам сдаться на милость победителей! В противном случаи, мы будем действовать беспощадно!

Ответом стали два выстрела "на голос", снайпера им ответили и явно, судя по крикам "оттуда" — попали. Следом из безопасного расстояния "пейсатые" по "крепости" всадили несколько зарядов из "Шмеля", который зеваки тут же окрестили "ручной, наплечной пушкой", в окна, где у обороняющихся находились вертлюги-фальконеты и во входную дверь. Рвануло знатно... От двери ничего не осталось, а где были пушки-фальконеты по два двойных взрыва, основной от заряда и дополнительный от находившихся в помещении бочонков с порохом. Двухэтажное строение прилично так тряхнуло и частично заволокло пылью... В этот момент штурмовая группа атаковала, лихо проникая в окна и "открытую дверь".

Пока зеваки, от быстроты содеянного приходили в себя, только-только начав обсуждать увиденное, "штурмовики" уже начали выволакивать перепуганных, контуженных защитников. Посреди двора их беспощадно ставили на колени, садили на скрещенные ноги, руки в замке на затылке, голову вниз до земли... Всё действие, от начала и до окончания, заняло минут тридцать. Толпа, настроившаяся на долгое противостояние, столь быстрым окончанием действия была просто ошеломлена.

Дом другого купца-заговорщика так же был блокирован, но там, в связи с отсутствием массового зрителя, действовали проще. В окна "застрелили" светошумовые гранаты, а потом ещё и со слезоточивым газом. Вскорости, заплаканные, слепые, а не редко и подмоченные снизу, как спереди, так и сзади "защитнички" сами повылазили на свет Божий.

В последствии первый купеческий особняк, после уборки и небольшого ремонта, стал местом дислокации конного "еврейского освободительного войска в составе русской армии". Там же располагался и штаб данного героического подразделения.

Вторая же усадьба, хоть и меньшая по размеру, но с обширной прилегающей территорией, к тому же находилась в более удачном и живописном месте, перешла под охрану "особого отряда товарища командира".

* * *

180

Английские верхи, осознавая тяжесть положения, всё же жаждали продолжения войны до победы, но всё больше случая для более приемлемых мирных переговоров. Узнав о том, что Париж с Россией заключил мир премьер-министр Англии Г. Пальмерстон тягостно произнёс:

— Нам грозит позорный мир! Мы не согласны, но Франция больше воевать не желает, Турция уже не может, а бороться против России, как и вообще против кого бы то ни было, один на один не в правилах Англии. По принуждению придётся соглашаться на мир.

В прочем кроме внешних причин были и внутренние выражавшиеся в "Шотландских, Валийских и Ирландских волнениях" грозивших перерасти не только в полномасштабные восстания, подавлять которые было нечем из-за отсутствия достаточного количества войск и главное — денег...

Премьер-министр Англии Г. Пальмерстон отчётливо понимал, что с теми деньгами, которые нынче Лондон способен выделить на усмирение можно самозабвенно белить казармы и красить заборы, закупать партии новых ленточек и шнурков, успешно модернизировать всевозможные бутерброды с беконом, причём в сторону уменьшения, но не более того. Это значить, что какие бы воинственные решения не принимались, реализовать ничего не получится, ибо на это нет средств. Нужно срочно, хоть както выйти из обширного запора, именуемого "Восточная война" и в срочном порядке начать участвовать в мероприятиях "домашнего характера".

В общем, были нешуточные основания подозревать, что в "неспокойных Британских местах" всё закончится суверенитетами, независимостью или до неприличия обширной от Лондона автономией.

Как говориться — прощальным костром догорает эпоха. Эпоха английской вседозволенности и безнаказанности.

* * *

Выступление в парламенте Англии:

— Как я уже неоднократно говорил — на Англию надвигается ужасный кризис. Скажу больше — кризиса никто не хочет, но он является неизбежным. — Сделав "усваивающую" паузу, многозначительным взглядом, как бы даже свысока, осмотрел собравшихся. — В очередной раз призываю срочно "починить крышу, пока еще хоть немного светит солнце". Как и многие из вас, я вижу грозовые облака и боюсь, что работа по предотвращению кризисов не завершена, скажу больше, она еще и не начиналась. Неуравновешенность и напряжённость в обществе, усилившаяся в результате торговой нестабильности, многократное уменьшения поступления дешёвого сырья, как следствие остановка предприятий и массовые увольнения. Люди, теряющие смысл жизни, становятся чрезвычайно опасными,— очередная "усваивающая" пауза. — При появлении лидера и финансовой поддержке из вне, они возьмутся за оружие и уж тогда сметут всё на своём пути, включая государственность. — Очередной осмотр присутствующих:

— Все это, на мой взгляд результат,— он намеревался произнести слово "поражение", но произнёс более "мягко",— не совсем удачной войны с Россией и многократно усилившихся действий Петербургских агентов влияния в самой Великобритании, — сухим, пугающим тоном констатировал он.

— Я всегда говорил, что не являюсь сторонником ни "белых" (консерваторов), ни "красных" (лейбористов)! Моё кредо — здравый смысл.

— Но в данной ситуации здравый смысл у всех разный. Проблема, однако, состоит в том, что каждый по-своему желает её разрешить и сам лично решает, что нужно делать в первую очередь. — Сделал очередную, многозначительную паузу.— И это во многом вопрос веры и убеждений, а не результат аргументированных раздумий.

— Совсем недавно наша страна пролила немало крови и истратила огромное количество денег, чтобы защитить те реформы и преобразования, которые начала Турция, но если сам Константинополь не желает защищать себя, тогда мы так же должны умыть руки!

Вскорости между Англией и Россией был подписан мирный договор, по которому Лондон, кривя душой и скрепя сердцем подтвердил всё ранее договоренное и подписанное между Петербургом и Парижем...

— Надеюсь, вы на нас не в обиде? — С ехидством спросил представитель Британии лорд Рэдклиф после подписания мирного документа, ознаменовавшего окончание Крымской войны.

— Чего там, мы снова друзья! — Ответствовал похожий на медведя граф Орлов, и так сдавил англичанина в объятиях, что у того затрещали кости, выпучились глаза и выкатился язык...

* * *

Собрание закрытого клуба английских джентльменов.

— Втянуть Россию в большую войну, бросить Францию и Турцию под российскую армию, а самим по-быстрому успеть захватить Крым. Хороший, невероятно прекрасный план, но русские были намного сильнее ожидаемого, к тому же их подковёрные, провокационные игры на опережение и блокирование возможностей оказались намного эффективнее наших нерасторопных и тугодумных колониальных губернаторов и прочих представителей на местах. Это кошмарная игра на нервах, постоянное ожидание очередной подлой провокации, создающая неуверенность, нестабильность, неразбериху и даже панику.

— Следующим вопросом являются "правительственные военные долги", которые по первоначальной задумке предполагалось навесить на проигравших, заодно сделать Черное море общедоступным и получить всевозможные торгово-экономические и политические привилегии. Задумано замечательно и первоначальное исполнение плана было идеальным, пока не пришли русские.

— Нынче же мы всё больше думаем, как бы вовремя добежать, добраться, причём убегать нужно так, чтобы не догнали, до границы хоть какой-то стабильной страны и это отнюдь не фигура речи, а надвигающаяся на нас суровая реальность бытия.

— Но это не всё. Поспешно покинув эту страну, в другой нам следует организовать "правительство в изгнании", тем самым приобретя определенный иммунитет, в том числе и чисто имущественный. Многим из Вас известно, что уже сейчас, хоть и не массовым образом, но начался отток капитала в более благоприятные места. Господа, нужно срочно что-то делать.

У многих собравшихся в голове неожиданно послышался грохот, это начали рушиться грандиозные планы.

— В суетном мире есть и другие гавани, такие же широкие и глубокие, как и наши, климат в других странах, как минимум, так же благоприятен, как и наш, а небеса над ними такие же высокие и голубые. Почему же торговые суда ранее толпились в Бристольском заливе и скапливались на отдаленных подходах к устью Мерси? Потому что наши гавани были более практичными. Потому что неуёмная, извращенная изобретательность человека-власти не перекрывала их экономическими сетями и не возводила непреодолимых налоговых дамб. Вот почему до войны они неудержимо шли к нам. — Глубокий вдох, шумный выдох. — Нынче же нужно собраться, объединить имеющиеся усилия, средства и создать схожий с имеющимся наш новый мир.

— Осталось лишь выбрать где и уточнить цену вопроса.

В дальнейшей дискуссии, на собрании закрытого клуба английские джентльмены упорно пытались найти общий язык, но находили лишь виновных.

В споре же, по достижению истины они все и каждый в частности выкладывались по полной, но результатом упорно был ноль.

Разошлись, причём каждый был твёрдо уверен, что все, всегда пойдет даже хуже, чем предполагалось и в самый неподходящий момент и что лишь он один умный и деятельный бизнесмен десятерых ленивых и недалёких дураков стоит.

* * *

181

Караван-сарай в пригороде Адрианополя.

Данное, отдельно находящееся строение Говоров старший заприметил заранее, потом, дождавшись удобного случая, когда потурченцы массово начали "делать ноги", самым честным образом — приватизировал. Ну в смысле, только турки за ворота, а уже вечером там расположился вооруженный отряд неизвестной принадлежности, поскольку вначале все были одеты "по-турецки", а при появлении передовых русских отрядов, тут же переоделись в казачий наряд. В общем, с появлением новых хозяев обширный участок вмиг огородили забором, за которым начались грандиозные внутренние преобразования. Полог таинственности внезапно упал, когда русские войска остановились на кратковременный отдых. За плотным и хорошо охраняемым забором оказалось приличное заведение, где можно было не только неплохо перекусить, отдохнуть и приятно провести время, но и качественно отстирать, а также исправить износившийся мундир или заказать новый, посетить баню, сауну, хамам... Здесь же пребывал и небольшой, но очень квалифицированный лекарский персонал с соответствующей, самой передовой, невиданной доселе аппаратурой.

Проблема выявилась уже к обеду и была она острой — заведение решительно не вмещало в себя всех желающих, запись к лекарям и на обследовательскую аппаратуру вмиг многократно превысило реальные возможности. В общем, со двора, в спешном порядке убрали весь конно-калясочный транспорт выведя его за пределы ограждаемой территории. На освободившемся месте установили столы и сцену для артистов, которые "пошли по кругу" в смысле вначале выступали в "закрытом зале" который оставили за старшими офицерами и прочими особо титулованными, после — на открытой площадке.

Семёнов Александр Иванович и Низовцев Андрей Николаевич оба в свите "Белого Орла" (Сазонова Никанор Сергеевича), оба неделю назад были повышены в чине и щеголяли подполковниками, впрочем, этим же приказом Говоров младший был "поднят" до генерал-майора, а Сазонов стал генерал-лейтенантом. Поскольку радиосвязь между группой Сазонова и Говором осуществлялась через "групповой", отдельный узел связи и была стабильной, Семёнов, Низовцев и Говоров младший сговорились о встрече, к тому же и повод был, причём у всех троих. Другой вопрос, что в общем счёте собралось их восемь человек, не считая полкового священника (приравнивались к офицерам в чине капитан), Боголюбкова Никодима Дементьевича, желавшего "обмыть новенького Егория" (орден Святого Георгия), примкнувшего к ним в процессе выдвижения.

По причине "большая компания" их разместили на "летней площадке".

Сидели почти друг на друге, хотя не так. Вначале места всем было достаточно, потом же, совсем чуток испив и немного откушав оказалось, что выделенного вначале застолья места уже как бы и недостаточно. Хотя по-прежнему были по двое за небольшими столиками, которые составили в один большой для удобства компании. На каждом по бутылке шампанского (Брют), в данном случаи — аперитив (слабый алкогольный напиток) подаваемый перед основным блюдом — свининой, говядиной, птицей. В данном же случаи, поскольку вход, хоть и чисто символически, но всё же платный, подразумевается, что клиент "основное блюдо" закажет себе сам.

Толи народ в походах изголодался, толи решил испробовать обычных, а за одно и диковинных блюд да экзотического кушанья, но заказы были о-го-го, причём у всех без исключения.

Гусь аль утка утаившие в себе яблоки да сливы, печёные молочные поросята килограмм под 40-к на вертеле, фактически это были вьетнамские свиньи по размерам и весу соответствующие привычным нам молочным поросятам, потому как в бывшей турецко-мусульманской Болгарии такого количества свиней было просто не отыскать. Так же к столу непременно заказывали красной и чёрной икорки две малые горки, бананы да ананасы с апельсинами — заморские и капуста квашенная с солёными огурчиками отечественными. Раки варёные в пиве, студень свиной, говяжий да куриный, суп азиатский том ям, чорба из чечевицы, уха тройная да шурпа из баранины наваристая. Зелени ассортимент разный стога малые. Оливье, венигретов да салатов всевозможных количество несчётное. Водка, коньяк, виски и прочие напитки-компоты квас пиво наименований всевозможных в диковинных бутылках и этикетки в привлекательных расцветках — множество неимоверное — это в баре. Так же подавали в графинчике исключительно водку-"белогловку".

Так сказать — скромный ужин, да не допустит Бог, дабы испортилось полторы тысячи изысканных блюд...

Как говориться — было бы только настроение выпить, а уж настроение закусить себя ждать не заставит.

Сперва по рюмке холодной "белоголовки" со льдом, а потом выпили зубровки под салат оливье, завязался непринуждённый разговор, в основном ни о чём:

— Вы играете в карты?

— Никогда!

— Вы никогда не играли в карты? — Искренне удивился собеседник. -Научитесь!

— Я играю только на рояле. — С улыбкой ответил визави.

— К чёрту! Освойте барабаны!

— Всё же моё предпочтение рояль. Даже представить себе не могу как можно расслабиться в кресле с сигарой и бокалом бурбона, под барабанную дробь...

Рядом же говорили на иную тему:

— Опят я за Сазонова. Не "обольщался" он никем, точно Вам говорю. С самого начала компании декларировал исключительно только надежду на смену всего в Болгарии, для этого заставляет делать других и себе спуску не даёт. И ум его, в незначительных прорехах и упущениях, по завершении всего "положительно", уже не важен, важен конечный результат содеянного. А он таков, что Турция проиграла. Никанор Сергеевич сделал очень много и войдет в историю как яркая личность Российской Империи, человек самоотверженный и неутомимый в достижении поставленной задачи.

— Да, гонять чертей, пардон, шайтанов, у него получается лучше многих до него. Хоть при этом, формально пребывает на вторых ролях.

Вскорости все без исключения были закормлены без жалости и на всевозможные заказанные в начале яства могли лишь созерцать, точнее их кушали, попутно ведя неспешную светскую беседу, но в основном лишь глазами.

— Люди с тяжелыми комплексами неполноценности патологически требовательны к окружающим и совершенно лояльны к себе. При этом наивно полагая, что это и является смыслом жизни. — Слегка заплетающимся, но почти уверенным голосом говорил один из сотрапезников в форме майора.

— Совершенно с Вами согласен. — С аналогичными нотками в речи, вторил ему собеседник. — Думать о смысле жизни и наполнять жизнь смыслом — это разные вещи!

— И дурак может высказать умную мысль — спонтанно, случайно, не помыслив.

— Ну, не скажите. Дурак, который охотно признаётся в том, что он — дурак, наверняка совсем не тот за которого себя выдаёт. — Слегка задумался. Почесал межбровье. — Различие между хорошим и плохим заключается в том, что слишком хорошо не бывает, а слишком плохо бывает и ещё как бывает. — Задумчиво посмотрел "в даль" как бы представляя день завтрашний, тревоги и прочую хандру несущий.

— Все мы живем в порочном кругу забот, личных тараканов, случайностей и прочего всего окружающего нас. А вот вырваться из него с позитивом удается не многим. Одним удаётся оставить свой светлый след в памяти потомков, другим же просто нагадить. Всё зависит от наставников, коими в большей мере выступают наши родители и лишь потом — учителя, нанятые и оплачиваемые, опять же нашими родителями.

— Учиться надо у лучших. — Скептически произнёс Низовцев. Хитро взглянул на Говорова младшего, с легкой иронией, — они даже плохому научат лучше всех!

"С высока" заглянул в пустую рюмку, обратной стороной ладони её отодвинул, поднял взор на собеседников, мучительно пытающихся переварить уже услышанное:

— Ведь не секрет, что подобно тому, как преступники громче всех кричат: "Держи вора", сильнее всех в своем незаурядном умении и великом патриотизме стараются убедить окружающих отъявленные негодяи и прочие враги державы.

— История России — история войн, а на войне бывало по-разному. Тем не менее мы не забываем поражений и упорно учимся на ошибках! — Слегка хмыкнув. — Даже среди пуль есть довольно неглупые.

Слушавшие согласительно, в разнобой закивали. Тут же налили.

— Война господа, это Вам не шнурки, если развязалась, то очень трудно завязать. Тут уж либо победа, либо договорённость о приемлемом перемирии. — Более задумчиво, — точно не увеселительная прогулка по цветущему лугу с ромашками. Предлагаю выпить за память потомков, за подвиги отцов и дедов наших, становителей Руси Великой.

Выпили, кое-как, по мере сил и способностей закусили.

— Вот истинно Вам скажу — водка не добавляет ума и не убавляет, она проверяет его наличие. — чинно, с чувством толком и интонационной расстановкой произнёс полковой священник Боголюбков важно поправляя на груди новенького "Егория" полученного им за "возглавление пешей атаки на позиции басурман".

В отмеченном наградой бою, проявляя чудеся невероятной ловкости и удали, необычайно смелый и удачливый попик, завидев ранение офицера и нерешительность солдат, подхватил кем-то обронённое "ружо со штыком", неистово ругаясь, хотя в последствии утверждал, что "громко произносил "Отче Наш", ринулся в бой увлекая за собой солдат. Подбежав к турецкой обороне, ловко, с оборотом уклонился от вражеского "штыкового укола", при этом прикладом сильно приложив турка в район почек, отчего тот упав и более не подымался. Второму же, бросив "ружо аки копьё", угодил в плечо. Тут же, поскольку остался безоружным нагнулся, дабы подхватить "обронённое турецкое ружо". В этот момент два турка-недомерка, полагая, что он ещё стоит, почти залпом выстрелили. Священник Боголюбков подхватив трофейное оружие за ствол, не специально, так получилось, Никодим Дементьевич орудовал им как дубиной, пока не отвалился приклад. Другими словами, "Егория" он заслужил ратным трудом, не прячась за спинами, а абсолютно честно.

— Господа Вы неверно закусываете. — "Проснулся Семёнов". — В этом деле мне всегда помогают советы одного старого горца. Методы его я многократно, лично проверил на практике, а потому за них в ответе. Ни в коем случае не закусывайте водку салом, а шампанское — конфетами. Для водки годится нежирное мясо, курица, индейка или кролик. Хорошо — легкий овощной салатик. Непременно на постном масле, а не на чём-то ином. Жирная свинина или сало с водкой вызывают болезнь печени именуемую цирроз. Ужасно страшный и неизлечимый недуг. В наших краях она распространена именно из-за неправильного обращения с алкоголем. Можно закусить водку и просто яблоком, солёными огурчиками или квашеной капустой. Тоже будет хорошо.

— Александр, а вот я нынче употребляю исключительно коньяк, — бесцветно глядя в свой пустой стакан, произнёс офицер из компании.

— Коньяк, — тут же переключился "Семенов на веселе",— требует в качестве закуски сыр, яблоко, шоколад.

— А вот ежели, скажем шампанское?

— А вот шампанское, по медицинским предписаниям, сочетается только с клубникой. Имеющаяся ныне традиция закусывать данный напиток шоколадными конфетами — глубоко порочна.

— Семенов, идите к чёрту с Вашими нравоучениями. — Шуточно возмутился Низовцев. — Мы здесь собрались чтобы отдохнуть от дел ратных, хорошо посидеть так сказать в узком кругу соратников, выпить водки, отметить награды...— тут мимо прошла хорошенькая официантка, невольно засмотревшись на неё, провёл взглядом, слегка запнувшись в речи и уже более тихим голосом, продолжая смотреть в след — добавил. — Поглядеть на приятных женщин.

В этот момент "хорошенькая официантка" подошла к другой компании, где, принимая дозаказ, начала весело улыбаться, смущенно опускать глазки и сдержано хихикать.

— Демонстративное игнорирование и экзальтированное заигрывание с другими мужчинами — признак максимальной заинтересованности женщины в вашей скромной персоне. — Совершенно не глядя на "заинтересованного" Низовцева произнес пожилой майор из их компании.

Не смог промолчать и Семёнов:

— Если не хочется вылезать из своей постели — это депрессуха, а если из чужой — непременная пруха.

— В моём возрасте, — со вздохом ответствовал тот же пожилой майор,— не столько важны для здоровья взаимоотношения с женщинами, сколько здоровье для данных взаимоотношений.

— Мне вот известно, что фраза великого философа Сократа: "Я знаю, что я ничего не знаю" была сказана, когда речь зашла о женской психологии!

— Со стороны видней... Дальнего лучше понимаешь, чем ближнего... Полагаю, что все дело — в дистанции.

— Настоящим оптимистом считается лишь тот человек, который не только верит в лучшее, но и отрицает сам факт существования худшего. — Был философский ответ Низовцева.

— Если мы ищем приключения, непременно находим неприятности.

— Совершенно верно. К тому же в поисках неприятностей нет никакой интриги. Согласитесь, уважаемый Антон Денисович, ведь и страшная для многих Баба Яга, по своей сути не так уж и плоха. Всё решает контекст.

Посудите сами: Она намеренно отселились от социума, собирает тракви да корешки лечебные, наблюдает за зверюшками всякими, кушает грибы, ягодки и прочие лесные орехи, вокруг красота первозданная, опять же, за лесом приглядывает...

— Ну Вы Андрей Николаевич. С Ваших слов выходит Баба-Егерь какая-то...

— Пусть будет Баба-Егерь,— легко согласился Низовцев. — Но тут к ней, уже далеко не молодой женщине припирается какой-то немытый Иван и давай качать права, а попутно ещё и хамить...

— Н-да-с ... Интересная получается ситуация. Вас, Андрей Николаевич, ежели послушать, так Вы кого хочешь оправдать сумеете, даже вот сказочную злодейку Бабу Ягу вона как выгородили. Я конечно понимаю, что она то всего лишь сказка, а в сказке завсегда приятный конец.

— Конец у всех нас один, а вот сказка у каждого своя.

Пропустивший же почти всю часть бесцветного разговора, слегка уставший от тяжкого застольного бытия, полковой священник Боголюбков Никодим Дементьевич вещал о своём:

— Копейка рубль бережёт, а купленная в церкви свечка — храм.

— Уважаемый Никодим Дементьевич. Бытие наше таково, что даже кто верит в Рай, не спешит в него попасть. Скажу больше. Неисчислимая толпа искренне верующих стремящихся в Храм Господний, усердно молясь, желает отдать дань Всевышнему, дабы он не спешил призывать их к себе, поскольку им и здесь, на бренной Земле неплохо наливают.

— Дорога в Рай может быть проторена лишь коленями истинно верующих. — Слегка помутившимся взором оглядел стол, увидел пустой стакан, взял стоящую рядом бутылку, хотел себе налить — не получилось, ёмкость оказалась совершенно пустой. Сменил бутылки, не обратив внимания, что в данном сосуде — вода, сам себе налил и тут же залпом выпил. Сделал удивлённое лицо, кратковременно задумался и поучительно, для большей важности с поднятием указательного пальца вверх изрёк:

— Сын Божий, Иисус превращал воду в вино, явление же антихриста будет знаменоваться превращением вина в воду...

Наблюдавшие же за манипуляциями полкового священника Боголюбкова офицеры тут же, похихикивая пришли к общему заключению, что в отличие от обычных грешников, священослужителей в аду ожидает серебряный или даже золотой котел, но непременно со святым кипятком...

На другой половине стола вели речь о ином:

— Давеча обследовался на новой, здешней аппаратуре. Господа — рекомендую. Окромя того, что мне привели в исправность все зубы, обследовавший меня лекарь-терапевт утверждает, что человек не может считаться старым до тех пор, пока он готов к изменениям, сохраняет гибкость привычек и готов учиться новому. Это может быть что угодно: освоение новых знаний, изучение иностранных языков или даже просто готовность отказаться от старых привычек в пользу новых.

— Нам, мужчинам это сделать много проще, если лишнего не пить, много не курить и жрать умеренно, к тому же заниматься атлетическими упражнениями, тогда можно протянуть не только молодость, но и ясность ума и бодрость духа.

— Все мы плоды любви и страсти. Бушует страсть будет любовь, бушует любовь быть гармонии.

— Важно не только в сих изменениях увидеть правильный путь, но и достойно его преодолеть. Любой путь тернист и начинается не с первого шага, а по большей части с решения сделать этот шаг. Вот это-то и есть самое сложное.

Кто-то, по пьяни, невзначай уронил под ноги рюмку, пока доставал, туда же ушла и тарелка, на которую случайно наступил подкованным сапогом, та в дребезги:

— Вольдемар, не расстраивайтесь, посуда бьётся на счастье...

— Уж сколько я этой посуды переколотили, а счастья все нет и нет...— со вздохом и обречённой интонацией в голосе ответствовал тот, кого назвали Вольдемаром.

— Ну дорогой друг, главное в жизни ведь настойчивость, а она нынче бывает в двух ипостасиях проявляемых как упорство и упрямство. Если настойчивость приводит к успеху, то это упорство. А ежели к неудаче, то это второй вид...

Господа офицеры спокойно отдыхали под аккомпанемент выступающих артистов, до момента пока под озорную музычку Оффенбаха не начался "срамной танец Канкан". Всего 8-мь минут девушки дразнили зрителей, приподнимая юбки все выше и выше, обнажая ножки в черных чулках с красными подвязками, падая одна за другой на пол в шпагат...

Как по мнению истинного гурмана — общие данные танцоров — уровень 1-го курса хореографического училища, даже танцевали не всегда синхронно... Но для людей, измученных войной, долгими, изнурительными переходами, лишениями и прочими страданиями, трудностями и невзгодами, соскучившимися по женским прелестям, не искушённых зрелищами, не избалованных высоким проявлением искусства данное деяние было самое то, что от него ждали. Возбуждающий, манящий и зовущий на совершение акта, улучшающего демографию страны. Хотя, если быть уж совершенно точным — бесплодного порыва...

Некоторые несознательные роптали, что де девушки-танцовщицы тощие да плоские абсолютно со всех сторон как не поверни, но большинство глядевших им быстро объясняло, что "на любителя..."

В общем, "срамной танец Канкан", с первого же представления стал пользоваться особенной популярностью и посмотреть который для офицеров, и прочего люда, пребывающего или проезжающего мимо Адрианополя, в последствии стало, ну что-то вроде церемонии.

* * *

182

Первый заместитель председателя КГБ, комиссар государственной безопасности 2-го ранга (генерал-лейтенант) Иван Александрович Серов в три часа ночи был вызван в Кремль...

— Товарищ Серов,— раскуривая трубку, неспешно говорил Вождь народов,— Вам надлежит организовать поездку товарища Сталина и товарища Молотова в Арзамас-941, чтобы ознакомиться на месте, что там происходит. — Строго, "по-Сталински" посмотрел на Серова, потом улыбнулся. — Руководство охраной и организацией поездки возлагается на Вас. — Специально сделал паузу, дабы оппонент осознал важность сказанного. — Сейчас Вам надо выехать в Арзамас и подготовить домик для ночлега и место, где кушать. Послезавтра утром встречайте наш поезд. Все ясно?

— Ясно.

Сталин заметил, что у Серова есть вопросы:

— Вы что-то хотите спросить?

— А как же Николай Сидорович Власик?

— Все знают, где товарищ Сталин, там и товарищ Власик. — Пристальный взгляд на Серова. — Товарищ Власик останется. — Пауза. — Пусть все думают, что товарищ Сталин где-то рядом.

Поскольку времени было, точнее его совершенно не было, потому с собой Серов взял тех, кто в данный момент был рядом — своего водителя, рядового Фомичёва, командира отделения сержанта Ефремова и резервного водителя, рядового Смирнова. Так же с ним отправился, совершенно случайно оказавшийся рядом полковник Хрусталёв... его старший брат охранял еще Ленина. В общем, группа преданных, в меру ответственных и надёжных, но совершенно не опытных в вопросе охраны высших лиц государства товарищей. Всем, уже в вагоне было объявлено:

— Задание архиважное и ответственное. Потому придётся попеременно ночами не спать.

Станция назначения, состав протянули чуть дальше на "крытую платформу", впрочем, название у неё было. Крупными буквами, по середине написано — "Сортировка".

Увечные и прочие пострадавшие и не только на фронте, но и получившие травмы на оборонных заводах прибывали эшелонами, их тут же переправляли в "Арзамасский Восстановительный госпиталь". Этими же составами "восстановленные" отправлялись в Горький, а уже оттуда домой на 10-ти дневную побывку. Везде гомон, суета, толкотня и многолюдие.

Начальник милиции встречал "высокого московского гостя" на перроне. После официального представления:

— Извините товарищ комиссар государственной безопасности 2-го ранга. — Начал оправдываться встречающий. — Сообщение о Вашем прибытии получили пол часа тому. Машина за Вами уже вышла, но ещё в пути. Нужно немножко подождать.

— У Вас нет служебного автомобиля?

— По штату не положено,— извиняющимся тоном ответил местный начальник милиции. — Лёгкие мотоциклы имеются, но и они заштатные — подарок от Арзамасовцев. От них же и бензин получаем, потому как опять же — не положено по штату и деньги на закупку оного не предусмотрены.

Прибывший автомобиль, а был это жёлтый с синей полосой с надписью "милиция", микроавтобус "Тойон", ("Тайота"), "московских командировочных" удивил своим необычным внешним видом как снаружи, так и внутри. Восемь посадочных, очень удобных как по тому времени кресел, да и сама внутренняя отделка впечатляла, а когда водитель включил климат контроль...

Дорога к Арзамас-941 была отличная, потому комиссар государственной безопасности 2-го ранга Серов, сидевший на мягком и удобном переднем пассажирском месте с подогревом, немного задремал и не сразу обратил внимание, что стрелка спидометра перевалила за отметку 130, а скорость то и не чувствуется, никакого дребезжания, шатания, подпрыгивания, постукивания и шума — в салоне можно спокойно неспешно и негромко разговаривать:

— Что за машина такая? Скорость совершенно не ощущается.

— "Тойон",— буднично, даже немного обыденно ответил водила. Мельком взглянул на Серова, сообразил, что его не поняли:

— Это такой титул якутского вельможи, по-русски "князь". Наверное, где-то в Красноярске или Иркутске якуты собирают.

— Много у Вас таких?

— Да. — Произнёс протяжно. Взглянул на "пассажира", пояснил. — Приезжала внезапная проверочная комиссия, а Крутилин, это директор...

— Знаю,— перебил Серов.

— Так вот, Крутилин как раз на станции был, на встречу опоздал. Ну председатель комиссии осерчала, а Вячеслав Тимофеевич ей, мол дороги плохие, транспорт до крайности изношен. — Хитрая улыбка. — Уж не знаю, что они там решали, а только после этого началось бурное строительство дороги до станции и вскорости весь автомобильный парк нам обновили.

Прибыли в Арзамас-941 ранним утром, когда ночные фонари ещё горят, но при восходящем солнце уже можно рассмотреть всё что вокруг, комиссар государственной безопасности 2-го ранга Серов и сопровождающие его лица увиденным — дорога без ухабов с аккуратной разметкой, на перекрестках светофоры, улицы освещаются фонарями и чистые, выложены плиточкой, домики аккуратными рядами. Многие случайные прохожие и все мотоциклисты на одежде имеют светоотражающие полосы. В общем, "командировочные" были удивлены и даже начали потихоньку восхищается, что в СССР появился "город будущего".

Местное отделение НКВД. С виду — трёхэтажный особняк в стиле "русская деревянная усадьба". На самом деле строение из кирпича, снаружи замаскировано "под дерево", другими словами — совершенно не походящее на заведения данного профиля. При въезде ни тебе будки с охранником, вообще никого, а ворота сами медленно открываются, пропуская машину во внутренний двор. На крыльце "под балкончик" встречающий — капитан Госбезопасности Бондаренко. После официального представления и "всеобщего" рукопожатия:

— Охраны, я так заметил, у Вас никакой.

— Если визуально её невидно, это не значить, что она отсутствует,— улыбаясь одними глазами, совершенно серьёзно произнёс Бондаренко. Сделал небольшую паузу, как бы для себя решая...

— У нас, в Арзамасе большая половина объектов под централизованным видеонаблюдением.

— Это как?

Простой вопрос, но капитан ГБ Бондаренко "завис", задумчиво почесал "межбровье":

— Времени у нас в обрез, но пара минут найдётся. — Уже набрал воздуха в лёгкие, чтобы начать объяснять, но передумал:

— Проще показать, чем объяснить.

Вошли внутрь, подошли к лифту. Шесть кнопок четыре вверх — три этажа плюс "технический" чердак — понятно, так же минус первый и минус второй этаж...

— Интересное у Вас архитектурное сооружение,— с долей иронии констатировал Серов.

— У нас здесь всё необычно, — в тон ему ответил Бондаренко.

Третий этаж, комната. На стенах "экраны", каждый из которых "разбит" на шесть подэкранов. Обслуживающего персонала — две женщины в форме НКВД.

— По всем интересующим нас местам,— указывая пальцем быстро говорил Бондаренко,— установлены камеры видеонаблюдения, работающие в автономно-записывающем режиме. В случаи чего можно неспешно проверить, что было до интересующего нас момента и как произошло само "происшествие". Это, — указал на работников,— дежурная смена операторов. В случаи возникновения нештатной ситуации на охраняемом объекте направляют туда дежурный наряд и в процессе работы подсказывают где именно находится нарушитель или сообщают другую оперативную информацию. Как показывает практика — быстро, эффективно и удобно.

— Н-да. Главное, что охранников нужно меньше. В нынешнее время с людьми сами знаете...

Здесь нужно уточнить, что первому заместителю председателя КГБ, комиссару государственной безопасности 2-го ранга Ивану Александровичу Серову был известен особый статус капитана ГБ Бондаренко. Он так же знал, что имеется приказ на присвоение ему звания майора ГБ, но данную новость товарищ Сталин пожелал сообщить лично.

"Домик для ночлега и место, где кушать" для товарища Сталина и товарища Молотова, как оказалось был готов, причём готов давно и скромно ждал высоких гостей.

Небольшая, но в то же время уютная двухэтажная усадьба с крытым бассейном и небольшим ухоженным парком.

"Московские гости" все осматривали-ознакамливались, задавали интересующие вопросы:

— Как с охраной?

— Видеонаблюдение с перекрытием зон и дублированием. Группа реагирования усилена и расположена здесь. В случаи чего — легко вызвать подмогу с поселка и "Восстановительного центра".

— Связь?

— Все телефоны похожи на обычные. — Небольшая пауза. — По факту же это радиотелефоны с цифровым тоново-частотным кодированием, дабы говорить не опасаясь, что тебя подслушает враг. Так же, для удобства "отдыхающих", всё подключено и синхронизировано с Кремлевской АТС, где установлена специальная аппаратура и уже оттуда связь со всей страной.

— Лихо.

— Сделано специально, чтобы слухов, о том, что Иосифа Виссарионовича нет в столице, не возникало.

Осматривая все вокруг Серов обратил внимание на отсутствие столбов:

— Где здесь провода электропитания, что-то я их не вижу.

— Данное строение разработано по "зеленому проекту". Саму суть я и сам не знаю, но для получения электроэнергии и теплой воды используется солнечная энергия.

— Как же это...— удивился Серов.

— Там что-то с крышей они чудили, какие-то батареи ставили. — Отрицательно помотал головой, пожал плечами. — Сам толком ничего не знаю, потому как не инженер, но работает и хорошо работает. Да в этом доме двери открываются автоматически, а при недостаточном освещении свет включается сам, как только входишь в комнату, и сам же отключается, как только комнату покинули.

— Не слишком ли много нововведений?

— Прогресс. Но на всякий случай, если гостям не понравиться, можно отключить автоматику. Для такого случая на дверях предусмотрены обычные ручки, в комнате привычные включатели.

— Правильно. — Тут же согласился Серов. — А вот лестничные ступеньки нужно было сделать низкими. Товарищ Сталин страдает ревматизмом, ему будет неудобно подыматься.

— Товарищ комиссар государственной безопасности 2-го ранга...

— Александр Григорьевич, можете называть меня Иван Александрович. Вы здесь на правах хозяина, я же в гостях и временно.

В знак согласия Бондаренко кивнул:

— Иван Александрович, в доме, для подъема на второй этаж предусмотрен лифт, а после лечения в "Восстановительном Центре" высота ступеней будет неактуальной, потому что ревматизма у товарища Сталина не будет.

— Поверим Вам на слово. — Полушутливо произнёс Серов. — Пойдемте, продолжим осмотр.

Дальше был кинозал. В сущности, это была большая комната, в которой находился приличных размеров плазменный телевизор.

— А где будка киномеханика?

— Иван Александрович, данный кинозал работает на иных принципах. Изображение подается не из кинопроектора, а по проводам. Другими словами, так называемая "будка киномеханика" находится в другом месте.

— Ладно.

Следующим помещением была бильярдная комната. Сталин любил играть в бильярд. Вождь хромал на одну ногу, его левая рука, после того, как в молодости попал под дилижанс, была "сухая", точнее она практически полностью потеряла подвижность. Конечно же все эти физические недостатки, тщательно скрывались. В общем, специально для Сталина обычно изготавливали особый кий, более тяжелый, чтобы нивелировать его физические увечья. Об этом было известно Серову, потому он проверил все кии "на вес" и не найдя "Сталинского" вопросительно глянул на Бондаренко.

— Товарищ Сталин прибудет завтра утром. Сразу посетит "Восстановительный Центр"...

Следующим был рабочий кабинет потолок в котором спроектировали таким образом, чтобы усилить звук негромко говорящего Сталина.

Следом небольшой холл с туалетом и душевой, дальше выход к помещению с бассейном, который был наполнен "морской водой".

Ковров на полах по всей усадьбе не было. Сделано это было специально, чтобы были слышны шаги входящих людей.

Ночью Сталин, Молотов и сопровождающие их лица, среди которых были и водители Гаража особого назначения (ГОН) Совета Народных Комиссаров и Совета Труда и Обороны СССР, сели в поезд. Состав особо не маскировали — четыре обычных пассажирских вагона, две бронеплощадки с зенитными установками и в дорогу. Уже в пути получили сообщение, что их будут ждать на номерном разъезде-полустанке.

Кстати, в пути не обошлось без приключений, связанных с техническими неисправностями и неполадками неисправных паровозов, расплавления подшипников, горения буксов, выявления лопнувших рельсов... Из-за этого поездная бригада ели-ели укладывалась в скоростной график.

Разъезд-полустанок оказался хитрым, с небольшим боковым ответвлением-отстойником и крытым перроном, куда состав и определили.

Четыре легковых автомобиля и четыре микроавтобуса, все в темно красном, ближе к черному цвету, схожие "в лицо" неизвестных марок, невиданной конфигурации и комфорта:

Вождь народов поздоровался с встречающими, поинтересовался:

— У Вас все в порядке?

— Так точно. — Бодро за всех ответил Серов. — Погода хороша, как по заказу.

С кажущимся безразличием Вождь народов глянул на "автоновинки", ищущим взглядом осмотрел встречающих, увидел нужного человека:

— Товарищ Бондаренко, что это за автомобили?

— "Аурус" товарищ Сталин, от латинского aurum — "золото". "Единая модульная платформа", проектный ряд — "Кортеж". Бронированный, коробка передач — автомат. Микроавтобусы — "Аурус Арсенал", легковые длиннобазовые — лимузин Аурус-СССР (Аурус-Россия), стандартный — Аурус-Москва (Аурус-Сенатор). В Арзамас-941 организована мелкосерийная, крупногабаритная сборка. На данный момент готово шестнадцать автомобилей. Восемь здесь и столько же в запасе. Все они будут переданы в Москву. В дальнейшем планируется автомобили Гаража особого назначения (ГОН) Совета Народных Комиссаров и Совета Труда и Обороны СССР заменить на данную, единую модель. Для этого в гараж был дан запрос с просьбой, направить водителей и механиков для ознакомления с новыми автомобилями.

Сталин внимательно слушал. О "водительском запросе" ему было известно, к тому же средь "свиты" он заметил главу выше озвученного гаража, по совместительству его личного водителя Павла Осиповича Удалова и личного шофера Молотова водителя Якобсона.

По окончании информационного доклада:

— Товарищ Бондаренко,— негромко, глядя в упор и растягивая слова произнёс Иосиф Виссарионович, — садитесь в машину, поедете вместе с нами. Расскажите, как идут дела в Арзамасе.

Состояние дорог столичных и подмосковных были далеки от идеальных, здесь же, до Арзамаса-941 около 30 км, дорога почти идеальная, весь кортеж не то низко летит, не то быстро мчался, в общем, скорость под 160 км...

По приезду сделали краткую остановку, отдохнули, помылись с дороги, пообедали и сразу же в "Восстановительный Центр", Сталин не хотел попусту терять время.

"Восстановительный центр" с момента "основания" успел "прирасти" реабилитационным институтом, фармацевтическим предприятием и исследовательским центром. В прочем, на описываемый момент все это лишь громко звучало, по факту весь институт и исследовательский центр размещались в строении на восемь комнат, а фармацевтическое предприятие было не более чем многофункционарным опытным цехом, на имеющемся оборудовании, малыми партиями производивший огромный ассортимент лекарственных препаратов, но основной плюс состоял в том, что было положено работающее, функционирующее начало, подготавливались опытные, знающие, умеющие кадры, большинство из которых уже защитили кандидатские диссертации.

Консилиум медицинских светил, как приезжих, так и местных мучительно, тихо, но в споре определял время пребывания товарища Сталина на излечении. Местные реабилитологи уверяли, что аппаратура сработала штатно и на восстановление достаточно трёх стационарных дней и даже с учётом, что это товарищ Сталин — максимум пять. Приезжие же вначале настаивали на двухнедельном периоде, потом, после ознакомления с историями болезней и прочими "практическими случаями", в общем, сошлись на семи днях. Тут же, совместными усилиями составили комбинированный курс лечения и реабилитации, куда включили физиотерапию, эрготерапию, бальнеотерапию (ванны с минеральной водой), пелоидотерапию (грязевые аппликации, грязевые сероводородные ванны), физиотерапию (классический массаж, солевая терапия, электропроцедуры магнитотерапия, ультразвуковые процедуры и др.), специальную восстановительную диету, пешие прогулки на свежем воздухе, музыкальную и психотерапию. На практике же лечебный день расписали поминутно, справедливо полагая, что ничего лишним уж точно не будет.

Поскольку нужная, назначенная лечащими врачами аппаратура была, но в единственном экземпляре, лечебный процесс для высокопоставленных клиентов разделили пополам. Товарищ Сталин — до обеда, товарищ Молотов — после.

Первые трое суток — исключительно лечение со всеми сопутствующими процедурами.

На четвёртый день Иосиф Виссарионович чувствовал себя очень хорошо, настроение — прекрасное, чему все лечащие врачи были очень рады. В разговоре Сталин упомянул, что доволен "автомобильной" поездкой до Арзамаса, что хоть и "на ходу" но многое увидел. Видел, как строится посёлок, каковы вокруг поля, какие должны быть дороги. Дополнительно же сообщил:

— Из кабинета этого не увидишь.

В этот же день, после обеда Сталин пожелал более внимательно осмотреть Арзамас-941 к тому же погода была великолепная. Уже в посёлке велел остановить машину:

— Пройдусь немного пешком.

Первые встретившиеся на его пути жители поселка, от обыденно прогуливающегося по Арзамасу товарища Сталина, были в растерянности и уж точно не поверили своим глазам, точнее они решили, что это киношники снимают фильм о Сталине, но оглядевшись никаких режиссёров и прочих работников от искусства в пределах видимости не было. Тогда они останавливались, смотрели в след, некоторые, самые-самые, интересовались у следовавших сзади военных, среди которых был и капитана ГБ Бондаренко:

— Это точно товарищ Сталин?

— Да, это точно товарищ Сталин...

Ну недооценили следовавшие сзади, собранные наспех импровизированные охранники — комиссар государственной безопасности 2-го ранга Серов, капитан ГБ Бондаренко и полковник Хрусталёв возможностей мобильных телефонов. Почти все, узнав, что по посёлку, совершенно свободно гуляет настоящий товарищ Сталин, тут же принялись обзванивать друзей, знакомых и близких. Кроме этого праздно шатающихся на улицах и так всегда достаточно. Всем хотелось посмотреть на Вождя, убедиться, правда ли, что Сталин вот так просто ходит по посёлку.

Товарища Сталина быстро окружала людская толпа, с ним здоровались, его приветствовали, некоторые даже пытались пожать ему руку, а уж просто поговорить...

Не обошлось и без "телевизионщиков". О том, что к ним, в Арзамас периодически, как бы "с проверками" наведываются первые лица государства им было известно, к тому же особого секрета из данного факта никто и не делал. Потому, сложив дважды-два они готовились к приезду товарища Сталина. Как только стало известно, что он совершенно свободно прогуливается по посёлку — дежурно-тревожная группа, благо у них был личный автомобильный парк из трёх единиц техники, тут же выдвинулась к назначенному месту. Близко они не подходили, за исключением двух звукооператоров, работали из далека, но имеющаяся у них аппаратура позволяла сделать запись таковой, как будто бы они находились рядом, практически в двух-трёх шагах.

Охранять вождя в обстановке "посреди толпы", да ещё зная, что товарищ Сталин не любит, когда охрана рядом и тем более вмешивается...

В общем, было чрезвычайно трудно до момента, пока:

— Товарищ генерал-лейтенант, — в этот период к Ивану Александрович Серову еще редко кто обращался по-новому, всё больше по старинке — "комиссар государственной безопасности 2-го ранга"

(Указами Президиума Верховного Совета СССР от 06.01.1943 "О введении новых знаков различия для личного состава Красной Армии" и от 15.02.1943 "О введении новых знаков различия для личного состава ВМФ" — введены погоны) негромко, кратковременно приложив руку к козырьку говорил неизвестно откуда прибывший гвардейского роста "артиллерийский" капитан,— разрешите обратиться к капитану Госбезопасности Бондаренко.

Серов, мимолетно глянув, коротко махнул рукой, как бы говоря — некогда с тобой. В слух же:

— Обращайтесь.

Бондаренко же, увидев прибывшего, "растянул лыбу", тут же протянул капитану руку для рукопожатия.

— Привет Андрей. Даже представить себе не можешь как я рад именно сейчас тебя видеть.

— Товарищ командир в курсе затруднений,— Клебанюк, а это был он, кивнул головой на собравшихся вокруг Сталина,— направил подмогу. Разрешите приступить?

— Очень вовремя. — Быстро огляделся, пытаясь глянуть на прибывших помощников, но никого конкретно не заметил:

— Приступайте.

Видимых изменений не произошло, но порядка стало больше, он как бы наводился сам собой. К товарищу Сталину поток народа не уменьшился, но стал более организованным и возможность подойти осталась лишь с "передней полусферы". С других направлений подход был умело заблокирован крепкими парнями спортивного телосложения в штатском. Ребята работали настолько умело, что вскорости "внештатные охранники" остались в сторонке и не у дел.

— Что же ты, Александр Григорьевич не сказал, что у тебя есть такие умелые сотрудники. — С радостной иронией в голосе произнёс Серов. — Чувствуется немалый опыт в аккуратном решении данных ситуаций.

— Должность обязывает. — Так же с иронией в голосе ответил Бондаренко.

Серов хотел услышать более "развёрнутый" рассказ о прибывшей группе, но Бондаренко продолжать данный разговор явно не желал.

Подошли к машинам, возле них так же собралась большая толпа, но и здесь "ребята Бондаренко" не подвели. Выдвинулись вперед, излишне любопытных ненавязчиво оттеснили, в общем, сделали всё в лучшем виде.

Здесь нужно сказать, что машины проектного ряда "Кортеж" товарищу Сталину очень понравились и весь период пребывания в Арзамасе он ездил только на них периодически пересаживаясь с лимузин Аурус-СССР на стандартный — Аурус-Москва, осмотрел и "Аурус Арсенал" микроавтобус сопровождения, коих было два в черном и "мелицейском" цвете, при этом, с улыбкой заметив:

— Милицейский автобус — тоже общественный транспорт...

На этом прогулка Вождя по посёлку не закончилась. Следующим стал первый попавшийся на пути "Универмаг Калинка", где можно было приобрести всё: канцтовары, одежду, обувь, бытовую технику и химию, автозапчасти и конечно же продукты питания как привычные, так и экзотические в общем, было всё. На кассах принимали наличными, но в основном безналичными, в смысле для уменьшения внешнего воздействия, приехали спекулянты — скупили всё, жители Арзамас-941 часть зарплаты получали "на электронную чипованную карточку". Кстати, продукты упаковывали в цветные, ярко разукрашенные полиэтиленовые пакеты.

Фактически это был нормальный супермаркет "средней руки", которым в 2000-х никого не удивишь. Тут же имелось и небольшое кафе.

Началось как обычно — узнали, окружили, но охрана была готова к такому развитию и быстренько всё разрулила.

Сталин лично всё осматривал, говорил с посетителями, продавцами интересовался сколько стоит тот или иной товар, не высокие ль цены. Лишь после этого поговорил со старшими отделов и завмагом. Выяснив, что одежда, галантерея и обувь местного производства, всё же остальное — привозное:

— Товарищ Бондаренко.

— Да товарищ Сталин.

— Нужно здесь, на месте организовать два-три хороших современных совхоза, как Вы умеете. — Внимательный взгляд на оппонента. — Овощной, птицеводческий и молочную ферму, чтобы жители Арзамаса были обеспечены всеми необходимыми местными продуктами. Так же подумайте об организации тепличного хозяйства.

— Ясно товарищ Сталин.

— Можете приступать уже сейчас. Соответствующее распоряжение правительства с выделенными и прикреплёнными за Арзамасом хозяйствами Вы и товарищ Крутилин получите в ближайшее время.

Здесь нужно сообщить, что товарищ Сталин в универмаге ничего не покупал, а вот "невольные охранники", Серов и Хрусталёв по первому разу периодически расширяя глаза и набирая полную грудь воздуха, тихо и незаметно выдыхая, потом тяжело вздыхая совсем скромно, чуток скупились.

В первый день "смотрин" больше ничего не осматривали. Возвращаясь же в усадьбу, товарищ Сталин периодически поглядывая в окно:

— Товарищ Бондаренко. Есть мнение, что у Вас недостаточно зелёных насаждений.

— Товарищ Сталин, но это совершенно не мой профиль. — Упавшим голосом произнёс Бондаренко.

На что Вождь народов добродушно улыбнулся:

— Ну, если чекисты не хотят заниматься этим делом, найдем хороших хозяйственников, которые сами всё организуют, — тут же решил поставленную собой же проблему Сталин.

На следующий день, предварительно предупредив Крутилина Вячеслава Тимофеевича, который и без предупреждения, пока рядом товарищ Сталин, с Арзамаса никуда отлучаться не планировал, посетили градообразующее предприятие.

— Здравствуйте товарищ Крутилин. — Входя в кабинет, протягивая руку для рукопожатия, произнёс Верховный.

— Здравствуйте товарищ Сталин. — Крутилин волновался, это было заметно по его виду и просматривалось во всех его движениях.

Сталин добродушно улыбнулся:

— Товарищ Крутилин, нам очень интересно знать, как у Вас обстоят дела.

— Товарищ Сталин, мы стараемся работать по-коммунистически. — В голове директора присутствовало смешанное воедино волнение и лёгкий испуг:

— Работает опытное фармацевтическое производство выпускают исходные субстанции, из которых и делаются уже готовые препараты. Здесь весь цикл от начала до упаковки. Для этого запустили две новые линии на 20 человек каждая. Так же имеется цеха по производству медицинских инструментов и шовных хирургических материалов, в сущности нитей, которые уже сразу стерильно упакованы и оснащены хирургической иглой. — Как школяр заглянул в "шпаргалку":

— Так же у нас имеется небольшое производство сверхпрочного стекла, пластиковых дверей и окон, полимерных, включая гофрированные, труб. Они много легче и удобней разных чугунных и металлических. Хороши для водоснабжения, канализации, орошения. Имеется опытное производство, на котором с помощью горячего прессования полимербетонного литья можно изготовить самую разнообразную продукцию, по-разному менять вид готового изделия. — Запнулся, как бы извиняясь, взглянул на Бондаренко:

— Вы говорили, что нам будут отписаны три совхоза — овощной, птицеводческий и молочный. — Замолчал, дожидаясь подтверждения.

Сталин согласительно кивнул. Крутилин тут же продолжил:

— Для птицеводческого хозяйства планируем запустить линию, где из куриного помёта, по новой технологии будем выпускать удобрение. По нашим подсчётам это повысит общую урожайность на 25-30%, что в свою очередь положительно скажется на овощном и молочном производстве. Так же рассматриваем возможность строительства малого сыро-молочного предприятия с отдельной линией для выпуска всевозможных соков. — Короткая пауза:

— Все вышеперечисленные производства (Крутилин хотел сказать роботизированы, но быстро "сообразил", что товарищу Сталину "Арзамасское словцо" будет непонятно) высокоавтоматизированны.

Сталин внимательно слушал руководителя градообразующего предприятия. Будучи по своей натуре непримирим к врагам, иногда даже жесток, но никогда ничего не делал из личных побуждений. Им всегда руководило одно чувство любви к Родине, ее благополучию и процветанию. Он поощрял разумную инициативу и продвигал вперёд умных и коммуникабельных людей.

— Вы, товарищ Крутилин, наверное обижаетесь на товарища Сталина, что он отправил Вас из Москвы сюда. — Испытывающий взгляд. — Обижаться ненужно. Весь советский народ, во главе с русским народом знает, что Вы прекрасно справились с возложенной на Вас задачей.

— Товарищ Сталин, это не только мая заслуга. Мне сильно помогают мои заместители, а также приезжающие партийные и хозяйственные работники, — Вячеслав Тимофеевич очень сильно волновался, — у меня очень хорошие и знающие помощники.

Вождь народов улыбнулся в усы, и как бы обращаясь лично к Молотову:

— Пока мы только начинаем строить коммунизм в отдельно взятой стране, товарищ Крутилин его уже построил в отдельно взятом посёлке.

Молотов дипломатически улыбнулся. Он был, хоть и не в полной мере, но в курсе большого государственного секрета.

Все время пребывания, каждый день товарищ Сталина и товарищ Молотов посещали разные предприятия, точнее цехи-переростки закрытого территориального образования Арзамас-941, так же именуемого База-900 или Горький-2000. Особо отметив "экспериментальный" цех по сборке цветных телевизоров, портативных телефонов и компьютерных составляющих. Кстати, "телевизорная идея" ему особо понравилась. Посетил и специализирующееся по профилю КБ при школьные — курсы-класс по обучению мастерству программирования...

Осмотрел "французскую сторону" с собранными там мировыми, общепризнанными чудесами света, среди которых была уменьшенная копия "Красной Площади и Московского Кремля"...

Посетил и "Аэродром". Каждый день товарищ Сталин и товарищ Молотов встречались-общались с людьми, много фотографировались...

Фотографии, нужно заметить получились очень удачные и были перепечатаны во многих газетах, журналах и прочих изданиях, но это было позже, после возвращения в Москву.

Хотели посетить и "Арзамасское море", но части непобедимой и легендарной Красной Армии пересекли новую государственную границу, начали освободительный поход, а в это время, по указке из Лондона вспыхнуло "Варшавское восстание". Замысел был до смешного прост. Советские войска наступают — освобождая Польшу. В Варшаве восстание под руководством воротил из "Армии Крайовой", полностью подконтрольных Лондонскому правительству в изгнании, к тому же уже успевшему поругаться с руководством СССР и кинуть Сталина на "Армию Адамса".

Суть. Советская Армия освобождает Польшу и невольно "помогает" Варшавскому, подконтрольному Лондону восстанию. Дальше — захват "лондонскими" столицы и установление там про Лондонского же правительства, со всеми вытекающим после следствиями. Всё это называлось "Секретный план "Рэнкин", который одобрил Черчилль и Рузвельт на совещании с представителями "польских изгнанников" в Квебеке.

Кстати, задумка у самих англосаксов была... ну типа — получится у поляков восстание — хорошо. На пути советского наступления в Европе появится, мягко говоря, недружественное СССР государство. Не получится — тоже ничего страшного. Подумаешь — сотней тысяч поляков больше, парой сотен тысяч — меньше... Да и ещё — провал организованного англичанами и американцами "Варшавского восстания" совершенно не помешало тем же лидерам Британии и США, чуток позднее — во время исторической Тегеранской конференции согласовать со Сталиным границы будущего Польского государства "после победы"...

Другими словами, товарищу Сталину нужно было непременно вернуться в Москву, для более качественного исполнения своих прямых обязанностей — Верховного Главнокомандующего.

* * *

Кабинет Александра Николаевича Говорова:

— О поездке знало всего несколько человек: Молотов, который сопровождал Сталина, Лаврентий Берия, его заместитель Иван Серов, начальник охраны Сталина Николай Власик и еще четыре его подчиненных.

— То есть слухов, о том, что Иосифа Виссарионовича нет в столице, не возникало.

— Там даже ничего не заподозрили.

Говоров старший "понимающе" кивнул.

— Сталин перенес инсульт, — неспешно говорил Бауманов,— страдал болезнями опорно-двигательной системы. До этого он регулярно ездил в Мацесту принимать лечебные ванны. Так же у него остались следы оспы на лице. — Быстрый взгляд на Говорова старшего, продолжил:

— Купался в одиночестве — не любил, чтобы посторонние видели его без одежды. По этой причине он не любил сидеть на открытом солнце и купался в море, предпочитая бассейн с морской водой. Любимым его занятием — неспешные прогулки по тенистым дорожкам парка.

Александр Николаевич внимательно смотрел-слушал Ивана Ивановича:

— По данным аппаратуры было применено редактирование генома. Данный метод открывает перед человечеством огромные возможности. Среди них и лечение многих заболеваний, и замедление старения. "Правильное" функционирование проблемных органов, улучшение зрения — самая быстро определяемая польза.

— Что еще из быстро определяемого?

— Ушла "дряблость тела". Он стал более подтянутым, и избавился от основной массы морщин. Это то, что визуально.

— И на сколько лет он нынче выглядит?

— Внешне лицевые изменения почти незаметны. В основном, на сколько было возможно улучшили работу внутренних органов и стимулировали мышцы. Кроме того, организм стал более крепким, здоровым и устойчивым к болезням.

— Иммунная система?

— Усилилась. На сколько, — пожал плечами. — Не знаю, у нас нет соответствующих приборов.

— А что говорят специалисты из... — очень внимательный взгляд на Бауманова.

— Говорят, что "Устаревшая аппаратура, можно было восстановить и лучше", но в общем, плюс лет тридцать к уже имеющимся они уверенно гарантируют.

— Нынче у них 1943-й год, плюс 30... Это где-то в районе 1973 года. Товарищу Сталину — 94 года. Не будет ли это подозрительно выглядеть?

— Прожил ведь курящий сигары Черчилль 90 лет. В нашем же случаи традиционно крепкое кавказское здоровье, правильный образ жизни, лучшая в мире советская медицина... Полагаю, что никто ничего не заподозрит.

Оба многозначительно улыбнулись.

— До меня дошли слухи, что выздоровление отметили.

— Так точно, но прибывшая с ним профессура от медицины строго следила... Выздоровление отметил не столько товарищ Сталин, сколько сотрудники его охраны. На радостях Сталин лично передал им несколько бутылок водки и закуску.

— Угу. Что ещё?

— К Крутилину, узнав о пожелании Сталина, начали напрашиваться на приём руководители близлежащих совхозов и колхозов. Они и раньше не равнодушно дышали в сторону Арзамаса, а тут такая редкостная, почти уникально-историческая возможность...

— И что Крутилин?

— Всех, регулярно и с завидным упорством посылает к майору ГБ Бондаренко.

— С каким количеством колхозов-совхозов граничит посёлок?

— Всего пять. Четыре совхоза и колхоз. Все руководители сельхозпредприятий прекрасно понимают, что работа с Арзамасом — это асфальтированная дорога как минимум к посёлку, передовые технологии, новая техника и быстрое, бурное движение вперёд, что повлечёт за собой улучшение жизни односельчан. — Тяжело вдохнул-выдохнул. — "Отступать" они совершенно не намерены.

— Н-да. Иван Иванович, Вы уже думали, какое мы должны принять компромиссное решение?

— Поскольку перед передаваемыми Арзамасу совхозами ставиться вполне определённая задача, из другого временного периода были привлечены специалисты, которые и определили какие совхозы более всего подходят для решения возложенной задачи. Так же выяснилось, что кроме строительства животноводческого, птицеводческого, тепличного и сопутствующего перерабатывающего комплексов нужно озаботиться и об электричестве, поскольку наличных мощностей недостаточно.

— И Вы решили... — медленно, протяжно произнёс Александр Николаевич, пристально взглянув на Бауманова.

— Установить солнечные батареи, ветрогенераторы и аккумуляторы повышенной емкости. Все это в совокупности решает возникшие проблемы. Кроме этого решено смонтировать биогазовый завод для обеспечения газом посёлка и приписанных совхозов, включая индивидуальное жильё. Также часть полей засадить рапсом, для получения из него биотоплива.

https://www.youtube.com/watch?v=mIwA9EN5J6o (биогаз)

https://www.youtube.com/watch?v=CFxJROaVWdQ (биодизтопливо)

— Правильное решение. Что ещё?

— Из райцентра приезжала сельхоз управленческая делегация во главе с партийными и хозяйственными руководителями района.

— Что хотели?

— Арзамас, по нынешним меркам считается очень перспективным и главное богатым посёлком. Руководители района это прекрасно понимают. Так же они ошибочно полагают, что у Крутилина, точнее у Бондаренко "на верху" имеется очень влиятельный друг. Им нужна сельхозтехника. Просили помощи и содействия.

— В чем мы можем оказать им помощь?

— Во всём. Но не в тех объёмах, которые они желают.

— Иван Иванович, более конкретно. Что и в каком количестве мировой пролетариат сможет выделить.

— Сейчас на площадках хранении у Ави имеется всё. Комбайны, трактора, всевозможная почвообрабатывающая техника, сеялки, опрыскиватели, картофелесажалки, кормоуборочные и смесительные прицепы и уже готовые машины. Кроме сельхозтехники имеется ещё техника для лесных хозяйств также строительные машины, техника коммунального направления. Также совершенно специфическая по уходу за лужайками, индивидуальными земельными участками, местами для игры в гольф. Потребности переданных Арзамасу совхозов закрываются на 100%, а вот нужды района, в общем процентов на 30-40, хотя по тракторам и прицепному сельхозинвентарю на 60%.

— Подготовьте к передаче, но и о наших потребностях не забывайте. Что там по иному направлению?

— Крымская война закончена. Согласно Парижского мирного договора к Российской Империи отошли обширные территории. По Европейской части — так называемые Дунайские — Валашское и Молдавское княжества, Северная Македония, Константинополь и Мраморноморский регион (Marmara Bölgesi). Так же Черноморский регион (всё Южное причерноморье, (Karadeniz Bölgesi), Восточная Анатолия (Doğu Anadolu Bölgesi). Так же частично, совместно с местными султанчиками, шахами, падишахами и прочими великими правителями — контролируется Центральная Анатолия (İç Anadolu Bölgesi). Так же Эгейский регион (Ege Bölgesi). Там совместно с греками, у России север у греков юг.

— Так и было задумано с самого начала. А османы пусть не переживают, им остаётся вся Анталия. Именно там они смогут лелеять своё "огузство", "сельджукство", "османство" и даже "ататюркство" — выбор то никто им не ограничивает. Ничего не поделаешь, некуда больше их девать. — Хитро улыбнулся, продолжил:

— Более того, Российская Империя даже будет отстаивать и защищать их суверенитет от сирийцев, курдов, армян, греков и прочих англосаксов и французов, чтобы те их не поработили, не прибрали к своим липким рукам их земли и свободу. Другими словами — обеспечим полный суверенитет, независимость и прочие-прочие капризы, но в разумных, не выходящих за рамки приличия пределах и под полным контролем.

Иван Иванович понимающе кивнул, заглянул в "напоминающий листочек":

— Болгария.

— Там то что?

— Номинально считается независимой, фактически — губерния в составе Российской Империи.

— Однако...

— Кроме этого Сирию и рядом находящиеся территории Ближнего Востока, а также Триполитанию и Киренаику (Ливию) под свой контроль взяли Мальтийские витязи.

— Это тоже по Парижскому мирному договору? — Подозрительно глянув на Бауманова, с ехидцей поинтересовался Говоров старший.

— Нет. Этого в данном договоре нет, но территории обширны, народонаселение маленькое и в постоянном междоусобно-племенном конфликте, к тому же турецкие власти население данных провинций держало в нищете, а территории нефтеносные...

— Да-а-а уж. Без демократии ну никак... — Помотав головой произнёс Александр Николаевич. — Где мальтийцы народу то сколько набрали?

Иван Иванович Бауманов хитро улыбнулся:

— О том, что Турецкая Империя обречена — руководители Мальтийских витязей знали, остальные догадывались. Средь обедневшей, но гоноровой и необычайно беспокойной польской шляхты, а также дисциплинированных и воинственных немецких баронов всевозможных независимых германских княжеств был запущен слух, что всех, кому надоело пересчитывать поголовье овец и баранов, выводить более продуктивные породы свиней и курей, а также возводить образцово-показательные коровники, кроме того, если человек желает перемен, созрел для захватывающих приключений и великих свершений — его с нетерпением ждут дальние страны, слава, деньги и прочая романтика... В общем, Мальтийские витязи, единовременно, никогда ранее и только ныне набирают наймитов-воинов для иностранного легиона с выплатой жалования и "земельным наделом по месту службы". Так же, по окончании срока договора данные личности вносятся в специальный Мальтийский пожизненный дворянский реестр.

— И как успехи?

— Слух невероятным образом распространился по всей Европе. Обедневших оказалось много больше нежели предполагали. Кроме этого мещане и даже крестьяне побогаче, возжелавшие иметь "Мальтийское дворянство" так же изъявили желание записаться в иностранный легион.

— Я так полагаю, что подразделений данного типа было создано несколько?

— Вначале "Легион Сирия", потом ещё два — "Легион Ливия" и "легион Египет".

— Иван Иванович, в общих чертах.

— Первопричиной стало отделение Сирии, самоназвание аш-Шам (включала также нынешние Палестину, Ливан, Израиль, Иорданию). Точнее — при Османах Сирия была разделена на 4 провинции — вилайета (пашалыка) с центрами в Дамаске, Триполи, Сайде и Халебе. Халебский пашалык находился на особом положении, в нём были поселены турецкие тимариоты. Паша (губернатор), являлся представителем султанской власти, собирал с населения пашалыка подати.

Еще до официального падения Османской столицы в Сирии вспыхнуло восстание. Вернее, воспользовавшись отсутствием боевых турецких подразделений, местные арабы-феодалы собрались в подобие боевого соединения и торжественно вошли в Дамаск, где горожанами были встречены как освободители.

— Значить, если ты можешь собрать несколько тысяч воинов — ты уже правитель провинции с серьёзными шансами стать главой будущего независимого государства?

— Совершенно верно. Как только они занял столичный город, тут же было провозглашено имя халифа — Абуль-Хайр (отец добра) это Ливанский эмир из феодального рода Маанидов.

— Хм, вот значить где он всплыл. — Хмыкнув-произнёс Говоров старший. — Авантюрист. Известная личность, авторитет в узких кругах ограниченных людей...

Как бы в ответ Бауманов согласительно кивнул, давая понять, что справки он наводил и данный тип ему известен. Продолжил:

— Дамаск вновь стал резиденцией правителей... Но радовались они не долго, феодалы из рода Шихабов, являвшихся соперниками Маанидов, предварительно заручившись военной поддержкой хедива Египта Мухаммеда Саид-Паши решили перехватить власть. Завязалась междоусобица.

— Не располагая большими вооружёнными силами, но имея приличные денежные средства, самопровозглашённый халиф Абуль-Хайр решил завязать "дипломатические отношения" с Мальтийскими витязями.

— Н-да, интрига. И что Мальтийцы?

— Время такое. Любой конфликт за ваши деньги. В кратчайшие сроки в Сирию прибыл Мальтийский иностранный легион, впоследствии названый "Легион Сирия", который предварительно оснастили пулемётами, безоткатными орудиями, танками, бронетранспортерами, минометами и двумя самолётами прикрытия. Местных Шихабов и тех, кто был с ними, за две недели разогнали.

— Невероятно обрадовавшись результатам, "правительство Маанидов" сочло, что дело сделано, и продлевать "дипломатическую договорённость" не стали, кроме этого отказалось уплатить всю договорную сумму, сочтя дело не сложным, а оплату чрезмерной...

— Нет ничего нового под луной, тем более для таких восточных авантюристов, деспотов-тиранов, как Абуль-Хайр, которому чувство благодарности кому-то воспринимается как своеобразная зависимость, пусть даже моральная. Полагая, что она весьма некомфортна и унизительна, тем более, поданные об этом тоже знают. Для них, в некотором роде это похоже на вассальную зависимость, что не соответствует почти божественному положению "халифа". В этом плане мне интереснее всего, насколько политика данного региона зависит лично от конкретно данного правителя. Вот это мне кажется более серьёзной темой в плане отношений дальнейших перспектив.

— Нам ведь с Вами хорошо известно, что вся эта политическая риторика в виде "друзей", "союзников", "братьев", "товарищей", "соратников" и прочих "партнёров" имеет своё значение лишь для внешнего политеса и серьёзно воспринимается теми, кто в политике особо не разбирается.

— Основной же принцип — "нет друзей — есть интересы". Правда, чьи интересы — порой тоже интересный вопрос... Ну, а как кого назвать — дело десятое.

— Плести кружева, пускать пыль в глаза и прочая политическая эквилибристика здесь чужда, но без этих навыков — никуда. Я так понимаю, мальтийцами выводы были сделаны правильные?

Бауманов многозначительно улыбнулся:

— Да. Для халифа Абуль-Хайр и всего рода Маанидов это стало большой политической ошибкой. Повстанцы из рода Шихабов получили "финансовую помощь со Стамбула" и гражданская война вспыхнула с новой силой, — Иван Иванович состроил самое невинное и в то же время совершенно серьёзное лицо какое только смог. — Так же им на помощь поспешили войска хедива Египта Мухаммеда Саид-Паши.

— В данной ситуации Сирийские правители вновь обратились к Мальтийцам, но пока договаривались, пока мальтийцы собирались, не в пример дольше нежели "по первому зову", разрабатывали и согласовывали план действий — незадачливый халиф Абуль-Хайр, все его правительство и мудрые советники, а также весь род Маанидов безвозвратно сгинул в пучине гражданского противостояния.

— Закон жизни. — Согласительно кивая, неспешно произнёс Говоров старший. — Благо данная личность нам не сват, не брат и не старинный друг. Ситуативный партнёр по Сирии и не более. Кстати, на сколько я понял весьма проблемный с его неукротимым желанием в последствии начать войну со всеми соседями, дабы возродить Биляд аш-Шам (Великую Сирию) и самому, единолично стать всемогущим. — Небольшая пауза:

— Так что хорошо, что произошло то, что случилось и пусть будет как будет и приведёт к тому, к чему приведёт.

— Скучно точно не будет.

— Вот и я о том. Большая драка впереди и большие перемены. В любом случаи, свой ход мы сделали. За противника варианты возможных ответов тщательно просчитали. Какой применят и применят ли — не знает никто. Игра идёт, ставки только на повышение.

— Согласно нового плана ведения боевых действий,— продолжил Иван Иванович,— вначале мальтийцы нанесли точечный, "оборонительный" удар — высадили десант в Александрии, попутно, за мальтийский рубль из местных туземцев наняв отряды профессиональных борцов за независимость провинции от Египетского узурпатора деспота и жестокого тирана.

— Когда-то давным-давно практической мировой валютой являлся золотой испанский дублон. Потом было время французского франка. Также британский фунт некогда цепко за... в общем, держал мировую экономику. Давно это было. Всё проходит, всё меняется...— С сарказмом в интонации, качая головой, негромко, как бы сам для себя произнёс Говоров старший.— Так что там по Египту?

— Хедив Египта Саид-Паша тонкий намёк понял, своих воинов быстренько отозвал, но пока они отходили их прилично потрепали. Днём, сопровождая по флангам постоянно беспокоя, ехали тачанкомобили, ночью прилетали самолёты. В Египет вернулись треть прилично деморализованной армии жутко страдающей тачанко-самолётобоязнью. Другими словами, к Александрии посылать было уже некого. К тому же "Легион Египет" к данному моменту успел разгромить, находившийся в Ливийской пустыне египетский военный лагерь "Марей".

— Контракт, я так понял, Мальтийцы всё же выполнили?

Бауманов согласительно кивнул:

— "Легион Сирия", с "досадным опозданием по уважительной причине" прибыв на "вызов", вначале принял участие в траурной церемонии по подло убитому халифу Абуль-Хайр из рода Маанидов. Командир "Легиона Сирия" торжественно передал траурные венки от Мальтийского ордена в знак уважения к павшему воину, соратнику и великому человеку. Исполняя последнюю волю усопшего Мальтийцы вновь быстренько навели порядок, а поскольку законная власть на данной территории уже отсутствовала от слова совершенно...

— Да, прискорбное недоразумение...— Согласился Александр Николаевич, сочувственно склонив голову.

Бауманов в данном месте сделал "траурную" паузу и так же скорбно склонил голову. Выдержав "положенное время" — продолжил:

— Мальтийцам пришлось позаботиться о судьбе несчастных жителей обширного региона, оставшихся без руководства. Тут же было объявлено, что основная цель мальтийцев — поддержать законное, угодное Богу правительство. Войска же введены для координации стабильности и всеобщего спокойствия в стране. Параллельно с заявлением, в сжатые, кротчайшие сроки организовали всенародное избрание правительства "взаимопонимания и согласия", в которое вошли представители сирийских и греческих православных христиан, суннитов, шиитов, алавитов и ещё каких-то конфессий. Все они были уравнены в правах и обязанностях с мальтийцами. Туземцам разрешили вступать в орден на так называемом праве "мусульманских мальтийцев".

— Ну а с Ливией как?

— Власть Османов там невероятным образом ослабла. Чтобы не ввергнуться в хаос представители местной знати, после небольшой подсказки, обратились к мальтийцам. Триполитанию (Османское название Ливии) довольно легко захватили, а в воинственные племена бедуинов Киренаики, чтобы зазря не сопротивлялись, направили переговорщиков из купцов-евреев, с дарами и предложением "зарегистрировать свою территорию и родовое законное право на владение ею". Так же предложили им, очень актуальное для пустынных бедуинов — "отремонтировать зубы и вернуть былую "мужскую силу".

— И как успехи?

— Большая часть с радостью согласилась. Земли "несогласных" раздали между согласившимся "верным бедуинам", пообещав им военную поддержку и помощь. Вскорости территории "несогласных", "верные законному правительству" соседи растянули по клочкам, попутно решив вопрос "главенства права и Ливийского спокойствия". Говоря более конкретно — политика "Мальтинизации" себя оправдала.

— Н-да. Мальтийцы не продают, мальтийцы покупают. — С саркастической улыбкой, как бы даже задумчиво, произнёс Говоров старший. — В нынешнее то время и при данных обстоятельствах очередь продавцов со схожим товаром — "аж за угол заворачивается".

* * *

Карл фон Ранце, юноша 17-ти лет — второй сын, а кроме него у барона-отца имелась вторая, более молодая жена. От повторного брака дочь и ещё один, самый меньший и найболее любимый сын Гюнтер — три года... В общем, отпрыск мелкопоместного немецкого, рейнского барона, всё баронство около 15 кв. км, которому дома уж точно ничего не светило, впрочем, как и его, на два года старшему брату — Ойгену фон Ранце.

Отец их, барон Иоганн Штефан Томас фон Ранце был из тех, "фонов" которые ничего в жизни не добились, впрочем как и дед-прадед, потому его дворянский титул положения в обществе нисколько не улучшал. Кроме этого было и ещё одно "препятствие". Дворянством они жалованы указом кайзера или короля... Карла Пятого, точнее грамотой. Возведение в благородное, именитое, знатное достоинство сим уникальным документом было связано с издержками казны, когда богатые, имевшие деньги бюргеры становились как бы аристократами попросту покупая данный статус, другими словами пошлина от назначения, присвоения или возведения в дворянство шла в пользу канцелярии обедневшего до крайности суверена. В общем, среди старинных потомственно-аристократических родов такое дворянство считалось совершенно ненастоящим, второсортным. Но жить то как-то нужно.

У барона Иоганн фон Ранце была старшая сестра Марта, недавно вернувшаяся из России, где в русской дворянской семье она была гувернанткой. О сути её работы никому ничего известно не

было, а вот вернулась она, три года тому, без мужа, но с двумя детьми — сыном Петером и дочерью Марией. Как бы там ни было, но все они прилично разговаривали по-русски и старый фон Ранце определил обоих своих старших сыновей к ней на обучение русскому языку. Хотя, основной выбор здесь был в ином — в не так просто найти того, кто что-то будет делать просто так. Здесь же — тётя Марта проживала на ихней земле, потому как деваться ей было совершенно некуда...

Тётя Марта женщиной была строгой и одновременно своеобразной, с её слов выходило, что русские и немцы народы в общем-то одинаковы, отличаются лишь двумя основными принципами — приготовлением еды и воспитанием детей. Так вот, оба аспекта, как и национальные обряды и верования сохраняются исключительно усилиями женщин.

Два года Карл и его старший брат Ойгенхен (уменьшительное от Ойген) без прилежности и рвения изучали русский. Больших успехов не достигли, но худо-бедно, с горем пополам, ужасно коверкая слова, бегло, с пятого на десятое, говорили по-русски.

Реальность же была таковой что, осознавая свой общественный статус, барон Иоганн Штефан Томас фон Ранце видел будущее обоих своих старших сыновей лишь в военной службе где-то за границей.

Известие о наборе в Мальтийские витязи стало актуальным и своевременным, потому оба фон Ранце вскорости явились на пункт вербовки.

Отправка — поле непонятно где, по крайней мере оба фон Ранце, да и прочие добровольцы наивно полагавшие, что хорошо знают всю округу, место их нынешнего нахождения так и не определили. Ну как бы там ни было — на поле находилась огромная металло-механическая птица называемая самолёт, которая и доставила их по назначению.

Вначале баня, переодевание, фотографирование и к писарю за получением мальтийских документов:

— Фамилия?

— Барон фон Ранце!

— Какая удачная, почти совершенно мальтийская фамилия,— негромко, как бы сам себе, но чтобы и оппонент слышал, произнёс писарь-делопроизводитель. Записал и уже более громко:

— Ваше первое имя?

— Карл!

— Первое имя Вашего отца?

— Иоганн!

— Число, месяц, год и место рождения...

После столь быстротечной процедуры получил удостоверение личности мальтийца, по которому он, барон Карл фон Ранце стал именоваться как Мальтийский витязь — Ранцев Кирилл Иванович, барского (дворянского) сословия...

Схожее удостоверение, с такой же фамилией и отчеством получил его брат Ойген, который по мальтийскому документу именовался как Евгений Иванович Ранцев...