XVI век, который обычно называют веком Великих Географических Открытий, можно еще назвать веком создания мировых колониальных империй. До этого времени Европа, особенно после падения Рима, ничем особенным не выделялась в остальном мире. Во главе технического прогресса, скорей, был Китай, создавший и компас, и порох, и книгопечатание. Правда, порох китайцы применяли, в основном, для фейерверков, а компасы использовали для правильной ориентации своих кроватей по сторонам света. Но, все же, знаменитый евнух Чжэнь Хэ, друг императора, совершил флотом огромных джонок задолго до Колумба и Васко де Гамы семь плаваний в Юго-Восточную Азию, Индию, Аравию, Африку и Мадагаскар. И ... нулевой конечный результат. После смерти императора флот сожгли, все упоминания об этом из летописей вычеркнули, заморские плавания запретили. А европейские Великие Открытия так изменили судьбу планеты как до этого, да и после этого она не менялась.

И в авангарде этих открытий и изменений оказались две пиринейские, сравнительно молодые, не очень большие и совсем не богатые страны: Испания, точнее, Кастилия и Португалия. Причем обе страны-открывательницы даже не считались особенно морскими. Их порты, Лиссабон, Кадис, Палос служили до этого только для рыболовства и небольшой каботажной торговли. По сравнению с Константинополем, Венецией, Нантом, Генуей или Александрией тут была глушь. Единственным действительно международным портом на полуострове была Барселона, которая в XIV веке была центром империи, простиравшейся от Эбро до Малой Азии. Но в XV веке она была вынуждена уступить первенство итальянским республикам Венеции и Генуи.

Почему же именно Испания и Португалия? Ну, во-первых, это, все-таки, страны не просто морские, но именно океанические, атлантические. Длина португальского побережья равна 830 км, а атлантическое побережье Испании — 970. Испанские и португальские рыбаки в погоне за треской и тунцом рисковали уходить довольно далеко в океан, несмотря на ужасные рассказы о жутком водопаде морской воды на краю Земли и о морских чудовищах. Затем, в обеих иберийских странах было многочисленное (более 10% населения) дворянство, закаленное в сражениях Реконкисты. Мы с вами знаем идальго по великой философской пародии Сервантеса, а ведь это были умелые, фанатичные и жестокие воины, закаленные в сражениях с маврами, сменившие швейцарцев в качестве лучших солдат Европы своего времени. Это были кадры, очень пригодные для завоевания заморских земель. Всего Португалия могла выставить в строй не меньше 25-30 тысяч фидалгу, ну, а Испания располагала примерно 200 тысячами идальго. Если учесть, что к дворянам для переселения за море присоединялись и простолюдины — этого хватило для создания Испанской Америки от Техаса до Огненной Земли и Португальской Америки — Бразилии. Для значительных поселений в Индии, Индонезии и Африке колонистов все-таки не хватало, что и привело к потере этих территорий с конца XVI по XX век.

Если посмотреть на то, как делались Великие Географические открытия и создавались империи, то сразу бросается в глаза разница методов и организации у кастильянос и португезес. Отчасти оно напоминает разницу в организации и принципах отечественных нефтяной и газовой отрасли в 90-х годах. Если в нефтедобыче во главе предприятий были нефтяные бароны, то Газпроме делами ворочали газовые генералы. Отличие понятно. "У каждого барона своя фантазия", а генералы, хотят или не хотят, но должны уметь делать "под козырек" и говорить вышестоящему начальству: "Так точно!"

Так же и с открытиями и завоеваниями XVI века. У испанцев дело обстояло примерно так же, как и с русским покорением Сибири. Каждый новый землепроходец и конкистадор сам придумывал себе задачу, уговаривал Власть помочь или хотя бы не мешать, часто уходил в поход "из-под страха оков", а после своего успеха посылал родственников или ближайших сподвижников к королевскому двору с золотым грузом трофеев, чтобы получить согласие престола на уже состоявшееся завоевание Мексики или Перу. Так Колумб выпросил, наконец, у Фернана и Изабеллы согласие на путешествие в открытый океан, долго уговаривал их, что добрался-таки до Индий, изведал в благодарность монаршие немилость и оковы. Часто в итоге оказывался не лучший конец для Покорителя. Так завоеватель Перу Франсиско Писарро погиб от руки сына своего соперника Альмагро.

Не то в Португалии. После конца реконкисты в XIV веке примерно столетний перерыв, занятый войнами как раз с Кастилией, потом захват Сеуты в Африке войском под командованием короля Жуана I и его сына, известного далее как Энрике Навигатор. Португальцы знали, что именно этот город был конечным пунктом для транссахарских караванов с золотом из Черной Африки и надеялись стать теперь конечными получателями этого золота. Оказалось, что это не так, верблюды стали приходить в Танжер, а инфант Энрике, только что ставший главой Ордена Христа, уцелевшего португальского филиала тамплиеров, удалился в Сагреш, крайний юго-западный выступ его страны в океан и создал там морскую школу, для обучения навигации, кораблестроению, обращению с парусами и прочим наукам для мореплавателей. И далее сначала он, а потом его племянник король Афонсу V посылают экспедицию за экспедицией все дальше и дальше вдоль сначала западных берегов Африки, а потом в Индию. Главы экспедиций послушно выполняли задания и не протестовали, если следующая экспедиция поручалась другому.

Конечно, и тот, и другой иберийский народ оставались в рамках полуостровных национальных характеров и своего времени. И у португальцев, и у испанцев глава экспедиции не раз сталкивались с бунтом матросов и офицеров своих кораблей, требующих повернуть назад в страхе перед Неизвестностью. Была даже попытка вице-короля Индии Д"Алмейды не допустить к власти своего преемника Д"Албукерки, но, как принято в Португалии, он сразу смирился после прибытия посланца короля Коутиньо.

Шло, конечно, определенное соревнование морских держав за первенство в открытиях, за то, кто быстрее доберется до островов гвоздики и перца, во многом подобное советско-американскому соперничеству в освоении Космоса. Первой, как это представляется из XXI века, шла Португалия. Ее мореходы по заранее продуманному пути добрались непосредственно до Индии, а вскоре и до Малайи и Молуккских островов. Испанцы же оказались на островах пряностей только в результате кругосветной экспедиции Магеллана, на полвека позже. Но, правда, зато они получили для себя золотые и серебряные рудники Нового Света и большие территории для колонизации.

Заметим, кстати, что доступность перца, гвоздики, корицы и других пряностей резко снизила интерес к ним европейцев. Дозировки пряностей в рецептах после XVI века заметно снижаются. Это, вместе с увеличением поступления при прямых контактах привело к заметному (раза в четыре) падению цены. Но, собственно, и интерес к космическим путешествиям резко снизился в 1990-х годах, когда стало ясно — кто выиграл эту гонку.

Кажется, есть теперь смысл рассмотреть по отдельности историй создания обеих заморских империй.

Испанская началась чуть раньше с высадкой в 1402 году французского рыцаря Жана де Бетанкура на Канарских островах. Римские папы уже числили этот архипелаг за Кастилией, но европейских колонистов там пока не было, хотя известно о Канарах было еще с предыдущего века, да, собственно, еще финикийцы туда заплывали. Там обитали гуанчи, последний народ белой расы, живший в каменном веке. Бетанкур покорил пару островов, построил крепостцу и объявил себя канарским королем, но встретился с сопротивлением аборигенов и обратился за покровительством в Толедо, признав верховенство короля Kастилии. Войны за завоевание продолжались еще до 1495 года, то есть, потребовали больше времени, чем потребует завоевание практически всей Испанской Америки.

Тем временем на Иберийском полуострове продолжаются португальско-кастильские войны. То кастилец пытается усесться на престол в Лиссабоне, то португальский король пробует стать заодно и кастильским. Этим войнам очень способствовали династические браки между двумя дворами и путаница с законными наследниками. В конце концов каждая страна осталась при своем. На суше преобладание было, скорее, за кастильцами, но их попытки утвердиться в португальских завоеваниях в Африке и поживиться тамошним золотом закончились полной победой Португалии, капитуляцией у берегов Гвинеи кастильского флота и миром в Алкосоваше (1479 год), признавшим за Лиссабоном все острова Атлантики кроме Канар и права на дальнейшее продвижение вдоль африканского побережья.

Таким образом, дорога в Индию в обход Африки была закрыта для кастильцев. Но тут при дворе первых королей объединенной Испании арагонца Фернана и кастильянки Изабеллы появился итальянец родом из Генуи Кристобаль Колон, в России известный как Христофор Колумб. Он уже давно носился с идеей поиска пути в Индии в западном направлении, через океан, более всего потому, что поверил словам астронома Тосканелли, сильно занижавшего диаметр Земли и морское расстояние между Европой и Азией. Он даже написал на полях своего экземпляра книги Пьера д"Айи "Imago Mundi": "Нет смысла верить, что океан покрывает половину Земли". На самом деле дуга от Португалии до Японии равна примерно 230 градусам, т.е почти двум третям планеты. Он ошибался, но это была "полезная ошибка", сделавшая его в итоге открывателем Нового Света.

Колумб предлагал такое путешествие и Сенату своей родной Генуи, и португальскому королю Жуану II, и английскому Генриху VII, и французскому Карлу VIII. Нигде реальной поддержки он получил. Собственно, и Фернан с Изабеллой ему ответили: "Ввиду огромных затрат и усилий, необходимых для ведения войны, начало нового предприятия не представляется возможным". Ну, действительно, главным делом для Кастилии и Арагона было добивание последнего оплота мавров на полуострове — Гранадского эмирата.

Но вот в январе 1492 года Гранада пала. Прямо скажем, что это было очень вовремя, потому, что уже в 1520 году, всего через одно поколение, североафриканский Алжир стали частью Османской империи. Нет сомнения, что уцелей мусульманская Гранада, она последовала бы за ним и испанцам пришлось бы иметь дело на своем полуострове не с изнеженными гранадцами и не с пиратами из Алжира и Туниса. А с янычарами, лучшим по тем временам войском на свете. И еще неизвестно — чей флот открыл бы Америку.

За год после падения Гранады Католические короли Фернан и Изабелла приняли два решения с далеко идущими последствиями. Первое — исключительно, как мне кажется, неудачное: по Альгамбрскому декрету евреям, жившим на полуострове с римских времен, было дано четыре месяца на то, чтобы либо перейти в христанство, либо покинуть страну. Таким образом страна сама лишила себя важнейшей части своего торгового класса и интеллигенции. Эти же люди, оказавшись в изгнании в Нидерландах, очень способствовали возникновению новых способа ведения экономики и образа жизни. Недаром спустя пять веков Второй Ватиканский собор католической церкви снял обвинения с евреев и попросил прощения за преследования инквизиции, а испанский король Хуан-Карлос признал изгнание исторической ошибкой и принес извинения за него.

Второе — это решение удовлетворить требования Колумба и финансировать его экспедицию через океан. А требования сразу предполагали, что после открытия нового пути он будет назначен вице-королем новых земель и получит титул "главного адмирала моря-океана". Денег, однако, дали недостаточно и будущему главному адмиралу пришлось искать недостающие средства среди купцов. Ему удалось привлечь судостроителя из Палоса Мартина Алонсо Пинсона и в результате капитанами двух из трех каравелл экспедиции стали братья Пинсоны.

Третьего августа корабли вышли из гавани Палоса на реке Рио-Тинто в Андалузии недалеко от португальской границы. По эту сторону Атлантики последняя остановка была на острове Гомера, одном из Канарских. Адмирал объяснял эту задержку ремонтом одной из каравелл, "Пинты" и двухнедельным штилем, но злые языки еще и намекают на его бурный роман с местной феодальной дамой, вдовой убитого гуанчами губернатора Беатрис де Бобадилья. Ну, так или иначе, отправились дальше. Как часто бывало и после этого, команды боялись открытого океана и их предводитель чуть ли не силой укрощал их и уговаривал двигаться дальше. Обрыв земного диска и океанский водопад вниз к слонам им все же не встретились, а к концу месяца в волнах стали попадаться плывущие ветви, на над волнами птицы. На тридцать третий день, точнее, ночью они вышли к берегам одного из Багамских островов.

Подробности плавания от острова к острову, знакомства с индейцами, получение от них небольшого количества золота в обмен на европейские безделушки — вещи хорошо известные, них можно не останавливаться. Интересно только, что оставшиеся после аварии "Санта-Марии" две каравеллы вышли в обратный путь порознь. Алонсо Пинсон на "Пинте" откровенно удрал, повидимому, надеясь первым сообщить королевской чете об открытиях и снять весь урожай почестей и наград. Пришлось и Адмиралу на "Нинье" возвращаться. 16 января 1493 года они ушли на северо-восток, потом повернули на восток, оказались на португальских Азорских островах, откуда, после неудачной попытки местных властей задержать кастильское судно, направились к Лиссабону.

Уже перед Лиссабоном состоялась историческая встреча. Командир большого вооруженного португальского корабля тоже попытался задержать их, полагая, что "Нинья" незаконно ходила к владениям Португалии в Гвинее, закрытым по соглашениям для остальных европейцев. Колумб и тут отговорился, но интересно не это, а то — что имя португальского капитана — Бартоломеу Диаш. Да, тот самый, который нашел Капский мыс и назвал его Мысом Бурь. То есть, это именно он обогнул южное окончание Африки и нашел открытую дорогу в Индию. Но, под влиянием того, что его команда упиралась и требовала возвращения, а сам он не имел королевского приказа идти к конечной цели в Индостан, повернул и вернулся домой, где не получил, повидимому, никаких особых поощрений за свое открытие, а был сразу назначен комендантом крепости Сан-Жоржи-да-Мина на Золотом берегу (ныне Гана). И вот через четыре года встретился с другим великим мореплавателем. Это была встреча двух человеческих типов: послушного исполнителя королевской воли и энтузиаста-"инициативника", придумавшего самолично свой маршрут, уговорившего после многих мытарств Власть дать ему волю и средства и ныне возвращающегося с Победой за заслуженными почестями и наградами.

Одним из главных следствий открытия было согласование после долгих споров в 1494 году Тордесильясского соглашения о разделе земного шара между Испанией и Португалией по меридиану около 49 градуса западной широты.

Фернан и Изабелла охотно утвердили за открывателем красивое звание Главного Адмирала моря-океана, но, повидимому, были сильно разочарованы малым количеством привезенного золота. Но Колумб обещал им, что из следующей экспедиции привезет столько золота, сколько им нужно, и столько рабов, сколько будет угодно". Ему опять дали денег и в сентябре того же 1493 года он отправился снова, уже на семнадцати судах. На этот раз корабли пошли южнее, вышли к Гваделупе. За полтора года было открыто много островов — Доминика, Ямайка, Пуэрто-Рико, обследовано южное побережье Кубы до Пиноса (стивенсоновский Остров Сокровищ), совершен военный поход в погоне за золотом вглубь острова Гаити. Видимо, при зрелище голых людей, живущих в хижинах, у многих возникали сомнения — точно ли это та самая богатая Индия? Адмирал даже заставил членов своего экипажа подписать протокол, что тут действительно континент Азии. Золота, однако ж, добыли опять немного. Ну, не было на островах больших месторождений!

123

↓ Содержание ↓