Солдаты Армагеддона Часть 2

Глава 22

Парень был неплохо натаскан, сразу видно и по тому, как держит нож и как идет в атаку, и как спокойно и даже отстраненно смотрит на меня, а точнее мимо меня. Жалко такого убивать. Простой армейский спецназовец-боевик, у которого до автоматизма доведены пять-шесть наиболее эффективных приемов-ударов, поэтому он так прогнозируем, хотя и смертоносен. Тут лучше не зевать, хотя я почему-то уверен, он не участвовал в уничтожении мирного населения и сидит здесь на передке, как наблюдатель от генцев и конечно как гарант качественного выполнения поставленной боевой задачи по блокированию района. Уже всем, хоть как-то понимающим в военном деле понятно, что уринцам, а тем более какловским нацгадам, с ихней дисциплиной сильно то и нельзя доверять серьезные дела. Вон как обделались и отгребли, когда силами двух батальонно-тактических групп при поддержке артиллерии и РСЗО пытались проломить оборону на участке Вятко Смурного, а ведь у них было минимум двадцатикратное превосходство на том участке фронта..

Я на автомате чуть повернулся корпусом и сделал шаг в сторону, пропуская мимо себя ногу, обутую в тяжелый ботинок на толстой рифленой подошве, направленную мне в коленную чашечку. Шаг вперед, сокращаю дистанцию, отбиваю направленный мне в горло нож. Левой рукой перехватываю руку противника с клинком и сильным ударом правым кулаком, со всей пролетарской нежностью в висок сношу с копыт нападающего. Рука падающего противника разжалась, и я успел подхватить выпавший штык-нож и резко повернувшись, встретился взглядом со стоящим на коленях оставшимся в живых охранником. Кровь из сломанного носа залила весь подбородок и руки, которыми он прикрывал лицо, но все же рефлексы натасканного бойца и злость возобладали и, наплевав на кровь и повреждение, боевик потянулся к висящему на груди на ремне-одноточке карабину, при этом ругаясь на неизвестном мне языке. Зря, в условиях ограниченного пространства это явно ошибочное решение. Хе-е-е-е-к!! Рука сама перехватила нож за лезвие и с коротким замахом тяжелый клинок отправляется в сторону все еще живого и резвого охранника.

Вошедший в глазницу нож издал глухой, звук, сильно похожий на тот, что издает бильярдный шар, заскакивая в лузу. Боевик, с новым украшением в голове как подкошенный упал лицом вперед и под его весом и от силы удара клинок вошел еще глубже и, пробив пятнистую бандану, вышел из затылка.

Ланка, стоявшая чуть в стороне, находилась в легком ступоре, поэтому мне пришлось зашипеть на нее:

— Ланка, у этого, — кивком показываю на первого убитого боевика, — пистолет с глушителем в разгрузке. Взять, снять с предохранителя, патрон в патронник, стань справа от двери. Если кто войдет, стреляй в затылок, наших тут нет. Прикрывай мне спину, пока этих вяжу.

Девочка почти сразу пришла в себя и быстро выполнила команду и спустя несколько секунд уже сосредоточенно стояла возле двери в ожидании незваных гостей.

Связать трех оставшихся в живых и заткнуть кляпами рты, было делом пары минут — опыт не пропьешь. И через пару минут, выхватив из разгрузки второго боевика такой же пистолет с глушителем, что был в руках Ланки, я был готов к дальнейшим действиям. Замерев и прислушиваясь к внешним шумам я удивленного хмыкул: не смотря на всю нашу возню никто так и не появился, узнать что же здесь происходит.

Тиана, горящими даже в полутьме блиндажа, глазами, наблюдала, как я быстро стянул пленных и подготовился к дальнейшему продолжению событий. Мне пришлось еще немного повозиться, освобождая одного из боевиков от боеприпасов и вооружения — мое изначальное снаряжение где-то было припрятано еще с того момента как нас с Ланкой разоружили и взяли под арест. Чтоб не терять время на подгонку чужой снаряги, я просто распихал несколько магазинов к карабину и пистолету по карманам, так чтоб они не звякали друг об друга, и посмотрел на мою спутницу.

— Ланка эти трое нужны мне живыми, но не обязательно целыми. Будут дергаться, смело работай по ногам, но так чтоб не перебить артерии.

— Поняла...а ты?

— Пойду погуляю. Их тут еще человек десять по окрестностям шатается, надо бы пересчитать, да провести воспитательную беседу. Кстати, а этот, — показал головой на убитого боевика, — на каком языке ругался? В первый раз слышу.

Она усмехнулась.

— Это пшуки. Они недавно присоединились к генскому союзу и везде, где можно заработать, у генцев на побегушках.

— Хм. Как бойцы — не очень, не впечатлили.

Ланка согласно кивнула головой, добавив:

— Так оно и есть. Больше апломба и саморекламы, но мало дисциплины. Наши их всегда били.

— Значит придется повторить...

Примерно зная расположение позиций и жилых помещений в этом небольшом укрепрайоне по данным космической разведки, в голове сразу сложился примерный порядок действий. Пистолет с глушителем на изготовку, карабин на ремне-одноточке на правом боку и вперед.

Осторожно выглядываю из блиндажа и натыкаюсь на внимательный взгляд стоящего невдалеке бойца, с интересом, но без какой либо тревоги пытающегося узнать, что такого завлекательного происходит у командира в блиндаже, куда недавно приперлись уринские контрики и следом завели смазливую генскую журналистку и простого пехотного офицерика.

Тут же на позиции стояли еще двое бойцов, из тех, что до этого типа прятались за изгибом траншеи и наблюдали за нашим приходом. Видимо, в данный момент они с особым смаком обсуждали последние новости и, судя по смеху и вольным позам, настроение у этой троицы было не самым плохим. Один из пришедших почесать языком, стоял ко мне спиной, эмоционально махал руками, явно показывая что-то в лицах. Второй, прислонился к стенке окопа, укрепленной, чтоб не осыпаться, крышками от снарядных ящиков, лениво посматривал по сторонам и изредка бросал заинтересованные взгляды в сторону входа в командирский блиндаж.

Солнце уже садилось и маскировочная сеть, натянутая над окопами и позицией крупнокалиберного пулемета, давала длинные тени, благодаря чему на этом небольшом пространстве уже фактически царил полумрак.

Глаза пулеметчика расширяются от удивления, увидев направленный на него толстый ствол глушителя, накрученного на ствол пистолета. Стоящий рядом с ним боком ко мне боец, повернул голову и рефлекторно схватился за короткоствольный штурмовой карабин, висящий на боку, а его собрат, до этого размахивающий руками замер на полуслове и неуклюже попытался развернуться, поняв, что у него за спиной происходит нечто необычное.

Время! Хлопс-с-с-с! Пистолет сильно дернулся у меня в руке, отправляя тяжелую дозвуковую пулю в голову смотрящего на меня пулеметчика. Нет, не мой ствол, не привык еще. Из-за того что дернул плохо сбалансированное оружие, пуля пошла левее и чуть ниже, оцарапав щеку противнику. Легкая коррекция и снова, но уже плавно жму на спусковой крючок. Хлопс-с-с-с!

Пулеметчик, получив пулю в голову чуть выше левого надбровья, сделал шаг назад и завалился на спину. Стоящий ко мне боком боевик, явно не был новичком, сразу оценил ситуацию и попытался вообще уйти с линии стрельбы, не теряя времени на манипуляции с неповоротливым в такой ситуации карабином. А я даже не шел, а бежал вперед, маленькими шажками, стремительно сокращая дистанцию, тем самым полностью лишая своих противников какой-либо возможности для маневра.

Хлопс-с-с-с! Хлопс-с-с-с! Теперь-то я оружие прочувствовал и бил вполне точно. Первая пуля в горло, вторая уже в голову. Готов.

Третий болтун просто впал в ступор и, успев повернуться всего на пол оборота, как кролик на удава, уставился в черный зрачок наведенного на него толстого цилиндра глушителя, накрученного на автоматический пистолет. Не время для сантиментов. Хлопс-с-с-с! Готов.

Пока я, оставив за собой три трупа, осторожно, прислушиваясь к каждому шуму, перемещался по окопу, в сторону второго блиндажа, руки сами сменили на пистолете магазин, отправив почти израсходованный с двумя последними патронами в нагрудный карман уринского армейского камуфляжа. Через пять шагов, прямо за извилистым поворотом я лицом к лицу столкнулся с замом командира этого подразделения. Он торопливо шел в мою сторону, застегивая на ходу разгрузку и пытаясь при этом удержать в руке карабин. Одно мгновение мы смотрели друг другу в глаза, и он сразу все без слов понял. Парень был чуть постарше своего командира, но во время первого допроса он почти не вмешивался и больше сидел в стороне, внимательно наблюдая за мной и Ланкой.

Не знаю, что меня остановило сразу нажать на спусковой крючок. Наверно опять интуиция или все же этот взгляд все понимающего человека. Мы меньше секунды вот так вот играли в гляделки, но мой противник только и успел чуть заметно невесело усмехнуться и сказать:

— Рысь...

Хм. Узнал, значит и, судя по тем ухмылкам на допросе, тему он просек сразу еще тогда. Сам ничего не успел понять, а тело само сделало прыжок вперед, сокращая дистанцию. Коротко бью его в голову рукояткой пистолета, так чтоб не убить, но снести с копыт надежно и надолго. Он еще не успел упасть, а я рванул вперед, можно даже сказать понесся на запах каких-то жаренных вкусностей, которые были весьма и весьма знаковым ориентиром. И тут мое везение кончилось — я почти на полной скорости налетел на двух выходящих из жилого блиндажа бойцов, которые, судя по экипировке и оружию в руках, шли сменять на позициях дежурную смену. Упавшего на землю с разбитой головой зама они увидели сразу, ну и незнакомый уринский старлей с пистолетом в руках не вызвал у них никаких теплых чувств и положительных эмоций. Тем более они то сразу показали что спецы, а не мобилизованное мясо, и тут же попытались рассредоточиться, уходя с моей линии прицеливания.

Хлопс-с-с-с! Хлопс-с-с-с! Хлопс-с-с-с! Пистолет задергался у меня в руках, отправляя одну за другой тяжелые пули в противников. Один из солдат успел отскочить обратно в блиндаж, прикрывшись напарником как щитом, ну а второй, на секунду замешкался и попытался прыгнуть в сторону, но получив одно за другим три попадания, причем последнее было уже в голову, отлетел к стенке окопа, сполз на подгибающихся ногах и завалился на бок. Я еле-еле успел сам прыгнуть вбок, когда из двери блиндажа длинной очередью загрохотал карабин выжившего солдата противника. Судя по длине и хаотичности — напуган он знатно, поэтому и жжет патроны без разбора. Я подскочил к лежащему бойцу, ногой перевернул его на спину и выхватил из подсумка на разгрузке противопехотную гранату. Мгновение на активацию и небольшой шарик, хлопнув и дымя замедлителем, влетел в темноту блиндажа.

Там раздались какие-то крики, которые тут же заглушил сильный хлопок взрыва. Для верности я выхватил еще одну гранату и, рванув кольцо, отправил вслед первой. Опять взрыв и чтоб не потерять темп, врываюсь в полумрак полевого сооружения, стараясь не споткнуться о лежащее прямо на пороге тело стонущего боевика.