Портальщик 4. Идеальный портальщик

— Тогда сначала военврачей пришлю на учебу! — ответил Буденный быстрым шагом идущий рядом с Ильшатом. — Ими командовать проще, чем гражданскими. А санаторий для военных приспособим.

— Можно. — кивнул Ильшат и замедлил шаги, — А возле Бугульмы там, где я "Тихий океан" в районе барьерного рифа сделал, там другой санаторий надо будет сделать. Глазной! Катаракта, близорукость и дальнозоркость, да прочие глазные болезни там исцеляться будут без всяких врачей. Но там полный курс будет уже 40-45 дней. Да в принципе можно такие целебные плетения в любую пирамиду встроить. Только надо мага жизни толкового пригласить или с портальщиком договариваться, он в этих делах специалист. — Ильшат остановился посреди коридора и уставился на стеклянную стену, за которой кипела подводная жизнь. — С портальщиком договориться будет трудно конечно, не любит он такую работу! Ему быстрая работа нужна, а тут не один день повозиться придется. В общем-то, это уже не мое дело. Мое дело объект вам сдать поскорее, чтоб вы уже и территорию сами оформили под свои вкусы. Елки там посадили да скамейки расставили. А с портальщиком потом договариваться даже проще будет. Скажете ему, так, мол, и так! Посетителей видимо-невидимо! И хорошо было бы на них во время экскурсии чем-нибудь из магии жизни воздействовать. На дневные экскурсии вообще всех подряд отправлять можно. И даже детей! Главное ведь чтоб дети росли здоровыми, а то вон внуки у меня каждый год носами шмыгают...

— Так у тебя и внуки есть? — удивился Буденный. До этого маги о своих семьях не рассказывали и сам Буденный об этом магов не спрашивал.

— Есть. — улыбнулся Ильшат, — Все время у меня землянику требуют...

Прода от 23.03.2020

* * *

Лежа на лавке, стоящей в тени, Олег Никитич Степка пытался задремать, но толи полуденный зной давил, толи расшумевшиеся внуки уснуть не давали. И самый старый из семейства Степок, живущих на улице Степкиной, деревни Семиглазка, никак не мог уснуть и вспоминал прошлое.

Короткая сибирская осень промелькнула в переезде и обустройстве. В начале зимы народ в деревне забурлил: надо зимой дрова заготовить, летом некогда будет. А где их тут заготовишь? В трех километрах от деревни "запретная зона" начинается. Взрослые туда не ходили. И даже вездесущие подростки не бегали, потому что веяло оттуда жутью непереносимой. И даже до каменных столбов с надписью "мины!" никто так и не смог дойти. Но это с одной стороны. А с другой стороны болото. С третьей стороны лес есть, но он "казенный" и трогать его запрещено! А потом Ким и его товарищ Аким Сазонов провели собрание и спросили у мужиков: а зачем вам дрова? У каждого в огороде специальная яма навозный газ производит, в каждом доме АГВ. Так что вы с дровами делать будете? Народ подумал, почесал в затылках и вспомнил о банях.

За месяц после собрания в каждой бане поставили механизмы, напоминающие мясорубки. Засыпал сверху полмешка "гранул" и сиди, смотри, как шнек сам собой крутится, и гранулы в печь сыпяться. Гранулы эти на секретном военном объекте делают. Их деревня Семиглазка для того здесь и стоит, чтобы этот объект защитить от беглых каторжников и шпионов.

Для этого зимой в каждом доме оружейные шкафы поставили и винтовки раздали. А патроны, мол, за свой счет купите. На собрании совхоза договорились, что совхоз за счет продукции закупать станет, и патроны раздавать начнет работникам совхоза бесплатно. Стрельбище устроили.

А в середине весны снова закипели страсти: сено! Косить, аль не косить? Вот в чем вопрос! Извечный уклад сельской жизни требовал — косить! А опыт "сибирской" жизни настаивал — не косить! За всю зиму сено не использовали ни разу. Потому что "сибирских" коров сеном кормить нельзя. Для корма им специальные травы и цветы в отдельных теплицах выращивают, и этих кормов хватает и на совхозное стадо и на личных коров. Вспомнив коров, Олег Никитич вздохнул. Да какие это коровы — бегемоты или даже динозавры, а не коровы...

— Дед! Вставай! — издалека начала кричать подбегающая внучка, — Там шабашники приехали! Которые из трудармии. Те, которых колдуново войско все называют. Просят от каждого дома по одному взрослому придти на собрание!

— Да тише, ты! Тс-с-с! — вставая, шикнул дед на внучку, и понизил голос, — Юрка вон только заснул, а ты разоралась тут. Беги вон к Кольке там и кричи.

По дороге на собрание у Олега Никитича тревожно закололо сердце: что-то видать плохое случилось, раз средь бела дня собирают. Обычно-то по вечерам сход устраивают. Возле клуба собиравшиеся мужики курили, а бабы сразу проходили в клуб. Возле высокого крыльца стоял автобус. Постояв с мужиками за компанию минут пять, Олег Никитич прошел в клуб.

Наконец на сцену вышел знакомый бородатый шабашник, бригадир строителей.

— Здравы будьте, люди добрые! — вежливо начал он, — Вы меня все знаете, но на всякий случай напомню: я, Шинтяпин Василий Алексеевич! Красиво говорить я не умею, товарищи, поэтому скажу просто. Все вы знаете, что мировой капитализм точит зубы на наш Советский Союз. И может так случиться, что в ближайшее время японский милитаризм начнет военные действия на пограничных рубежах нашей родины! И мы эту агрессию отобьем! Не допустим японца на нашу землю! Но, товарищи, войны без раненных не бывает. — Шинтяпин помолчал, глядя на людей в зале. — И я прошу вас товарищи принять часть таких раненных на постой до окончательного исцеления. Конечно, есть и госпиталя и больницы и никто наших раненных в беде не бросит! Но я говорю о самых тяжелых случаях. О тех бойцах у кого руку или ногу ампутировали. Лечится таким людям долго и трудно. Со временем и протезы им сделают и все прочее, и вот на этот период им надо обеспечить уход. Дело это добровольное, товарищи! Митинг с обсуждением устраивать не будем, нам еще в Пятиглазку ехать и там объявление делать. Три дня вам подумать, а через три дня товарищи Сазонов и Степка, — на сцену вышли и встали рядом с Шинтяпиным летчики, — составят список семей согласных принять жильцов на время лечения. У меня все товарищи! — Шинтяпин собирался сойти со сцены, но его остановил вопрос из зала.

— А после лечения они уедут, али останутся?

— Напоминаю! Все ваши поселки и деревни в закрытой и засекреченной зоне товарищи! — Шинтяпин поднял руку, останавливая шум в зале. — Поэтому все раненые останутся жить здесь. Их семьи также переедут сюда. Как и вы в прошлом году. Дома мы им поставим, с хозяйством поможем. Так что думайте, товарищи, как говорится: семь раз отмерьте, один раз отрежьте! А еще где-то я слышал: какой мерой меряете, такой и вам отмеряется!

И отмахиваясь от вопросов, Шинтяпин вышел из зала. За ним следом вышел Сазонов, перед выходом обведя зал суровым взглядом. Степка перед уходом кивнул своему отцу Олегу Никитичу и братьям...

* * *

Встретившись с Ямото, я вернулся на Землю Сталина. Встретился с Синявиным и Буденным. Обсудили все важные вопросы. Через пару дней вновь устроили "трехстороннюю встречу". Обсудили приближающуюся войну. И уже перед уходом я довел до Сталина и присутствующих требования Черепанова прекратить вывоз людей. Задержались еще на пару часиков, обсуждая варианты. Потом еще пару дней ушло на подготовку.

Дважды обсуждали и прикидывали варианты развития событий, но уже без Сталина. А когда у нас все было готово, я перешел на Землю Черепанова и достал из кармана мага "спецтелефон". Покрутил его в руках гадая: созрел Черепанов или нет? Дождавшись ответа, я веселым голосом сказал в трубку:

— Приветствую, Николай Альбертович! Это Гудини, но с сегодняшнего дня я буду Гагарин. Вы хотели встречи с представителем Сталина. Могу устроить. Ты, Леха с Серегой плюс еще один человек с вашей стороны. Выход завтра в девять вечера. Там пробудете от 2 до 8 дней. Никаких записывающих устройств. Никаких фото и видеокамер. Бумага и ручка с карандашом. С собой до 10 килограмм груза, надеюсь не надо говорить, что с оружием вас не пропустят...

— Мало времени для подготовки. — голос выдал напряжение Черепанова.

— Тогда через три месяца. — предложил я, мысленно усмехаясь.

— Это слишком долго. — недовольно буркнул Черепанов, — Завтра в двадцать ноль ноль мы будем готовы.

На следующий вечер я, созвонившись, открыл вход портала дома у Черепанова, а выход в снятой на пару дней квартире на окраине Москвы. Четвертым спутником Черепанова оказался зам министра обороны. Познакомились. Я оглядел истинным зрением "путешественников" и багаж. И выразительно посмотрел на нож, висящий на ремне у Алексея.

— Это не оружие, а инструмент. — Алексей вызывающе уставился на нож, висящий у меня на ремне. — Как у тебя!

— Неа! — улыбнулся я, — У меня рабочий инструмент, а у тебя именно оружие. Это ведь "НРС"? Нож Разведчика Стреляющий? Так что или меняй на инструмент или убирай стреляющую часть. — я, веселясь, развел руками, — Могу один из своих ножей одолжить на время поездки.

— Это образец. — Алексей вытащил нож из ножен, — Могу я его в чемодане пронести? Там еще один нож такой же формы лежит, но не стреляющий.

— В чемодане можно. — кивнул я, ставя на стреляющий нож магический маячок на всякий случай.

Кроме Алексея ни у кого ножей не было, ни на поясах, ни в чемоданах. На Земле-29 в качестве "промежуточного мира" я их продержал всего час, играя на своем ноуте в игру "создай портал". А потом перевел всех на свой остров. В первом малом портальном зале размещался вычислительный центр, поэтому выход портала был во втором малом зале, пустом и ярко освещенном светляками. Открыв магией, выход я повел делегацию, по подземному коридору, попутно объясняя:

— Длина перехода 200 метров. Система безопасности по сигналу тревоги сбрасывает с потолка стальные колья и решетки. Время полного затопления коридора около тридцати секунд.

Не знаю, чего они ожидали после моих слов, но явно не острова в тропиках Земли-910. Поднявшись по лестнице и выйдя на улицу, все замерли, растеряно оглядываясь по сторонам.

— Отсюда до поселка километров двадцать. — объяснил я, — Вокруг минные поля. Поэтому перейдем прямым порталом.

Выход портала я сделал во дворе своего дома. Мысленно вздохнув: мой дом превращается в гостиницу! Так и глазом моргнуть не успею, как здесь и общагу устроят. Стоя во дворе можно было легко разглядеть парочку "кругопланов" нарезающих круги и восьмерки в воздухе.

Один из сидящих у калитки осназовцев, в красноармейской форме без знаков различия, косился в нашу сторону, делая вид, что все в порядке. Второй поднялся со скамьи и спросил у меня:

— Все в порядке? — после моего кивка в ответ, он немного расслабился, — Пригласить наших?

— Да. Все нормально, можно начинать. — ответил я ему.

И он вышел на улицу. А я поднялся по крыльцу и, открыв дверь дома, повернулся к делегации:

— Пойдемте, покажу вам комнаты. Представители Сталина подойдут минут через двадцать. Разговор состоится в беседке. — я махнул рукой в сторону сада. — Никто ничего не услышит. Гарантирую!

Пока делегация обживалась в комнатках правого блока, я наложил на беседку "купол безмолвия" и сел глядя на озеро. Отсюда было хорошо видно и джонки и немецкую подводную лодку. Из экипажа лодки сейчас здесь остались только командир и акустик. Они охотно делятся опытом эксплуатации лодки с советскими моряками. Остальных я отправил в мертвый мир. Там появился новый прииск "Нимислярово". В первый день немцы работать не хотели. Пока к ним не подошел мой "воспитатель". Ваен Малжун из ластоногов.

Он еще только появился, как кто-то из охраны сказал на немецком языке, обращаясь к будущим рудокопам:

— А вон и местный казак идет! Ох, и не любят они немцев!

А я в этот момент наложил на немцев "фиксатор", чтоб не разбежались. Ваен покружил вокруг немцев с полчасика, воздействуя на их ауру своей, что-то при этом рыча на своем языке. С тех пор немецкая бригада образцово-показательная! А самая большая мечта у них: оставаться вечными передовиками и никогда не видеть "казака".

Собрались мои новые гости в беседке минут через пять. Все в тех же шикарных костюмах от знаменитых в их мире кутюрье. Синявин с Буденным пришли еще минут через двадцать. Неспешно шагая по двору в красноармейской форме без знаков различия, но с наградами на груди.

Представились.

Четвертый член делегации Черепанова был представлен как: Киреев Евгений Александрович, зам министра обороны.

Синявин кивнул Черепанову и Алексею(11), представился замнаркома НКВД. А Буденный, назвав свое звание, ухмыльнулся:

— Господ у меня нет! Я вас гражданами называть буду.

Когда все прошли в беседку и сели за стол, я улыбнулся и начал:

— Итак, нам нужен "Морской старт". Предлагаю сто миллионов ваших рублей. — я обвел взглядом Черепанова и его спутников, — Надеюсь, вы патриоты и предпочитаете свои рубли, а не презренные доллары и евро?

— Это несерьезно! — тут же попытался меня прервать Киреев.

— Еще как серьезно! Если бы проект вели американцы, я бы обратился к ним. Но после их банкротства вы стали там главными и оплачиваете все счета их компаний. У вас 95 % акций. Поэтому у вас должен быть самый полный доступ ко всем материалам. И мы готовы заплатить за эту информацию. По-сути вы передаете нам копии материалов, в электронном виде, оригиналы остаются у вас. Сто миллионов за это, вполне приличная сумма. Для вас это все равно, что найти на пустом месте кучу денег! Откровенно говоря, кроме нас это никто не купит.

— Американцы не согласятся на эту сумму. — нашел аргумент Киреев.

Черепанов отвел взгляд, Алексей с самого начала больше смотрел на то, как в небе пара кругопланов "танцует" вокруг пары дельтапланов. Сергей уставился в стол.

— Не понял! А причем тут американцы? — удивился я, — У вас 95 % акций, вы, все оплачиваете. Они вам, что материалы, не дают что ли? То есть вы просто за все платите, но при этом ничего не решаете и не имеете? Так что ли?

— Того что вам надо у нас нет! — недовольно сознался Черепанов, — Мы осуществляем общее руководство. А вам ведь не просто общие схемы и чертежи нужны. Вам ведь построечная документация нужна? С точными размерами и допусками, по каждому узлу, с требованиями к материалам... Да еще по станкам, по заводам и верфям. А потом наверняка и специалисты по обслуживанию и эксплуатации понадобятся. И это снова у американцев надо будет согласовывать...

— Ну, американцы так американцы. — вздохнул я и посмотрел на советскую сторону стола, — Выйдет дороже. Но договориться можно.

— А зачем вам вообще "Морской старт"? — снова влез Киреев.

— А чтоб было! По Байконуру и Капустину Яру у нас уже все есть. — ответил ему Синявин, — Мы собираем всю информацию, как говорится "на вырост". Космическая программа рассчитана на десятилетия. Если на этом все, то можно заканчивать. — он попытался встать из-за стола переговоров.

— У нас есть личное послание Президента товарищу Сталину. — остановил его Черепанов.

Набрав код на замках, он достал из стального кейса опечатанный пакет и положил его на стол. Синявин с Буденным переглянулись и пакет забрал Синявин положивший его в обычный командирский планшет.