|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 42.
Когда узнали больше подробностей боя на острове Лансароте, обсудили итоги еще и в своем штабе. Ну то что командирам не хватает опыта, из-за чего атака была несколько сумбурной, так то понятно. Надо больше проводить учений, приближенным к боевым. Чем сейчас и занялись наш советник и Бенеаро.
Еще про одну проблему советник уже говорил — войско растянулось за время марша, и в целом передвигались гуанчи медленно. Кастильцы их заметили издалека и успели подготовиться. Точнее — большая часть успела уйти на корабли.
То, что солдатам нужна обувь для передвижения по суше, уже решили. Пару десятков сандалий из овечьей кожи уже сделали, солдаты их осваивают. Но этого мало, да и кожа тонкая, неподходящая. Поэтому мы решили начать производство сандалий здесь, на Лампедузе, сколько успеем сделать до отхода транспорта — отправим.
У нас несколько сапожников, но самый опытный — Айваз. Он сначала удивился, почему я обратился к нему с таким простым заказом. Но я объяснил, что нужно разработать такую простую модель, чтобы скорняки каменного века смогли ее повторить. К вечеру он приносит сандали, в которых нет ни одного шва. Цельнокроенная подошва с лепестками — спереди и сзади два загиба на носок и пятку, по бокам еще две пары. Во всех лепестках отверстия для кожаного шнурка. Зашнуровал на ноге, завязал на щиколотке — нормальные сандалии, только надевать долго.
Но, говорит, они долго не продержатся, шнурок будет рвать отверстия в коже. Показал модель лучше — по краю лепестков прошитый загиб, и шнурок проходит уже через такую петлю, а не через отверстие. Еще стелька пришита из овечей кожи, на Тенерифе овец много. Но только оказалось что это не кожа, в стриженная шкура, шерстью вниз — короткий ворс хоть и сожмется, но создаст упругую прослойку. Решили массово производить вторую модель, а первую пошлем им как образец, вместе с запасом конских шкур.
Но обувь — это только один момент для увеличения скорости передвижения пехоты гуанчей. Советник рассказал что солдаты-гуанчи бегают на большие дистанции сильно по-разному. Одни неплохо бегают на десять километров, а другие выдыхаются после четырех-пяти километров. Выяснили, что "марафонцы" — это бывшие пастухи, привыкли бегать по горам за овцами и козами целыми днями.
У них там в армии выраженная взводная структура, им так проще командовать. Но подразделение двигается со скоростью самого медленного бойца, и все взвода получились "медленные".
Провели отборочный забег на длинную дистанцию и переформировали армию. Собрали "бегунов" в отдельные взвода — получилось три взвода из двенадцати. Вот теперь командиры могут планировать — эти взвода "простые", а эти — "быстрые".
Некоторые промежуточные итоги программы "Канары" уже можно подвести. Создали небольшую но боеспособную армию из гуанчей, в боях она это подтвердила. Чужой флот на Канарах уничтожен — "Юпитер" обошел все острова и не встретил больше ни одного корабля. Но это может потому что сейчас не сезон — в районе Пиреней в это время года часто штормит.
Вот только один момент меня волнует. Агенты в Лиссабоне и Барселоне специально собирают всю информацию про флот, вплоть до слухов. И с точки зрения Португалии и Кастилии — эти корабли просто пропали, никто не слышал ни про какой "флот Тенерифе". И если так и дальше пойдёт, то исчезновения этих кораблей могут связать с нами. Что-то мы сделали неправильно. Надо как-то этот флот "засветить". Но гнать корабли к Пиренеям далеко, пока ждем — может сами тут объявятся.
Еще про одну проблему, тактико-техническую, мне капитан каравеллы "Caballo" рассказал. Очень сложно на паруснике правильно подойти к другому паруснику для абордажа. Даже если удается не подставиться под кормовые пушки, то лучники стреляют всегда, да еще наших пушек порой не боятся. А команде надо интенсивно работать с парусами, в трюме или за щитами не спрячешься.
И капитан спрашивает — вот бы на каравеллу машину. Даже если она будет работать только в бою — уже хорошо. Тогда можно было бы держать дистанцию и обстреливать врага из стрелковки, как делал сторожевик. Да много чего можно было бы.
На Канары ушел "Меркурий" с грузом. Груз небольшой, потому и послали авизо. Для сторожевиков слишком далеко, туда и обратно угля не хватит. "Цербер" бы мог дойти до Тенерифе, и на обратную дорогу взять уголь на "Юпитере". Но на корвете и так угля не густо, а вдруг еще сторожевик и не дойдёт до островов, вдруг придётся возвращаться — резерв топлива надо иметь.
В первую очередь на Канарах ждут ножи, те самые, простые. Это там новая валюта, причем без всяких кавычек. За счет этой валюты экономика княжества Анаго выходит из автаркии, заставляя работать на себя другие княжества. Это позволяет содержать довольно большую, по местным меркам, армию. Сотня ножей, которую привезли с собой, уже почти вся разлетелась, и план перестройки экономики начал пробуксовывать. Цены на ножи "в баранах" поползли вверх.
Клинки для таких ножей мы массово штампуем на прессе. Пресс у нас механический, с большой шестеренкой, большое усилие создать не может, но с такими мелкими деталями справляется легко. Сначала планировали наштамповать тысячу клинков, это недолго, дольше шлифовать и затачивать. И послать "голые" клинки, ручки пусть сами делают, так мы татарам продаем. Но на Тенерифе каменные век еще, даже сделать ручку ножа и правильно ее насадить — для них задача непростая. Да еще у многих моторика пальцев плохо развита, часто рука соскальзывает на лезвие — пальцы режут. Это когда мы рукоятки делали по типу финки, без гарды. Как оказалось для гуанчей это плохо подходит.
Решили не посылать голые клинки, сделаем нормальные ножи, не будем себя компрометировать неправильной продукцией. Тысячу штук не сделали, трудоемко это, триста штук послали. Но тем лучше, не будем эту валюту девальвировать. Рукояти простые деревянные, из древесины твердых пород, пропитаны льняным маслом. Между клинком и рукояткой стальная пластинка — полугарда. Выступ только со стороны лезвия, со стороны обуха ровно — большой палец можно опирать на обух лезвия, так удобней работать. Все-таки нож этот больше хозяйственно-бытовой. Триста ножей — неплохое вливание в экономику Анаго.
Двести наконечников для копий. Тоже не стали много делать, чтобы соседи не просили поделиться излишками. Щиты новые, из тонких дубовых реек, склеенных столярным клеем в три слоя. Реек напилили из обрезков. Щиты получились удачные, не сильно тяжелые и прочные — стрелы не пробивают. Может пробить болт из тяжелого арбалета, но это сейчас редкость. Больше шансов на мушкет нарваться, пуля такой щит легко пробивает. И клея уходит очень много на эти щиты. Сырьё хоть и бросовое, но его надо переработать, а это время, топливо, рабочие руки. Клей варили в две смены, но до отхода корабля успели сделать только полсотни щитов.
Двадцать дробовиков везут. Кузнецам сделали оснастку для горячей навивки ленты на оправку, скорость производства стволов прилично увеличилась. Армейцы заметили, и пришли ко мне с вопросом — "а почему винтовки так не делаем? Один винтовочный ствол чуть ли не целый день делают"
— Пробовали. Если оправка тоньше двадцати миллиметров, она гнется. И полоса тут тонкая — у дробовика давление при выстреле много ниже, ему такой тонкостенный ствол нормально.
— Что, кузнец с толстой полосой не справится?
— Может. Но уже не на такой приспособе, по другой технологии — вручную, так сказать. А это уже не так быстро. И качество кузнечного ствола хуже — мелкие раковины по шву остаются, ржавеет быстрее. И калибр в восемь миллиметров никак не получается. Ты себе оправку диаметром в восемь миллиметров представляешь?
— Ну да. Как проволока будет.
— Вот. Так что стволы для винтовок сверлить и дальше будем, так надежнее. Да и не надо нам уже столько винтовок, вон — пулеметы уже неплохо работают. А один пулемет десяток винтовок заменит.
— Да, пулеметы это сила.
К двум десяткам дробовиков сделали сотню гильз всего. Мои хотели сделать много больше, но я сказал — хватит. Во-первых, у них в бою и так расход небольшой, некоторые успевают только по разу выстрелить. Во-вторых, эти гильзы делаем вытяжкой на токарном станке — это не так быстро как на линии прессов с матрицами. И мне понравилось отношение гуанчей к патронам и гильзам — бережное, как к артефакту иной цивилизации. Чем для них патроны и являются. Но самое главное — малое количество патронов в их распоряжении — это "короткий поводок". Без нашего снабжения они быстро откатятся к копьям.
Немного топоров, пил и лопат. Кирки и ломы еще, грунт местами каменистый. На Канарах у нас и стройка кипит, и заготовка дров идет. Построили уже три сруба, но перекрывать дранкой не стали, трудоемкое это дело. Посылаем им листовое железо для крыш, сразу не догадались. Ну и всякую мелочь для стройки — гвозди, скобы, петли.
Наши на Тенерифе еще с одной проблемой местных столкнулись — отсутствие металлической посуды. Керамика у них неплохая, но без металлических котлов очень неудобно. Да даже воды принести — или кувшин, или бурдюк.
Мы разную посуду делаем. Хорошие котлы из чугуна получаются, но для коллективной кухни котел нужен большой. Большой чугунный котел очень тяжелый вышел, да и бережного отношения требует, по причине хрупкости. Поэтому только для стационарного использования.
Для военных делаем медные котлы. Но их еще лудить оловом надо изнутри, потому как медь не очень полезна. А медь и олово и стоят дорого, и на рынке не всегда есть — стратегическое сырьё, бронза на пушки идет. А в мире сейчас пушечный бум, медь и олово каждый год дорожают. Так что медная посуда для гуанчей — слишком дорого.
Сделали для них большие кастрюли, сварили из листового металла. Из "двойки", не из жести, чтобы хватило на долго. Швы зачистили и посуду оцинковали внутри, чтобы не ржавела. Снаружи все одно цинк обгорит. Но это годится только для подогрева воды или варки чего-то нейтрального. Если в них варить что-то кислое, а, тем более, жарить в них, то цинк и внутри будет реагировать с пищей, можно отравиться. Так что для жарки пришлось делать казаны из чугуна. Они не такие большие как котлы, вполне переносить можно, не боясь, что он под своим весом лопнет.
Успели сшить три десятка пар сандалий с подошвой из конской кожи. Ну и посылаем обрезки этой кожи гуанчам, чтобы сами шили на месте, еще на сотню пар хватит. Конская кожа на подошвы не очень годится, тонкая, но зато ее много. Как с татарами повоюем — так десятки шкур образуются. А воловью кожу надо покупать, но она толще и мягче. Ее мало, идет у нас на "элитную" обувь. Выдают такую в соответствии с чином.
Вот свиной, точнее кабаньей, совсем мало. Только то что охотники добудут. Свиней тут мало выращивают, она пищевой конкурент человеку, одной травой ее не прокормить. Единственно — желудь. Вот и живут дикие кабаны в дубовых лесах, где их и охотят.
Но у жесткости конской кожи есть и полезное применение. Один из молодых сапожников, что у меня на зарплате, еще делает ремни, кобуры и кожаные подсумки для армии. Он экспериментировал с обрезками кожи, и, после варки с добавками, кожа стала очень жесткой, стала пружинить. Сапожник показал мне, стали думать — куда это применить. Такая жесткость ремням не нужна, а вот насчет кобур — можно попробовать.
У нас есть отдельная дисциплина — "быстрая стрельба". И спортивная дисциплина, и вполне практическая. Большинство упражнений начинается из положения "револьвер в кобуре, кобура застегнута". И на расстегивание кобуры уходит довольно много времени, относительно молниеносности остального процесса стрельбы. Штурмовики сначала отказались от пуговиц на клапане кобуры, я им подсказал про фигурный латунный шпенек на замену, жестко закрепленный на самой кобуре. Тут надо только сдернуть клапан с этого шпенька, уже заметный выигрыш во времени. Пробовали ставить ремешок вместо клапана — разницы во времени почти нет.
Многие штурмовики пытались доказать, что надо ходить с расстегнутой кобурой, на что я им предлагал выполнить на турнике "подъем переворотом" — револьвер почти всегда выпадал. А при штурме зданий или кораблей они и не такие выкрутасы устраивают. И это из поясной кобуры, из подмышечной револьвер иногда выпадал даже и без такого упражнения.
Молодому сапожнику подсказал идею — отформовать новым способом кобуру точно по форме револьвера, чтобы он там фиксировался без ремешка или клапана, только за счет жесткости конской кожи. На первом экземпляре получилось слишком — револьвер с трудом вытащили из такого "футляра". Но третий вариант получился как надо — перевернутую кобуру можно было трясти, и револьвер при этом не выпадал, держался хорошо. А доставать его из кобуры можно было одним движением. Но пришлось еще дорабатывать крепление кобуры, чтобы ее не перекашивало от возросшего усилия. На подмышечной кобуре этого добились коррекцией положения ремней, а вот поясную кобуру дорабатывали много, у нее по сути одна точка крепления — за ремень. Но ремешок, дополнительно закрывающий револьвер как и раньше, оставили. Им можно пользоваться по обстоятельствам, в мирное время, например.
Еще штурмовики спорили — какая кобура лучше при "операции". Получалось, что оба варианта не совершенны — и там и там крупный револьвер мешается нашим "акробатам". И подмышечная с военной формой не особо сочетается, ее больше агенты и приказчики используют для скрытого ношения. А поясная еще и сильно болтается во время бега.
И я вспомнил про "тактический" вариант ношения из своего времени — на бедре. Еще один ремешок охватывает ногу выше колена, вертикальные ремни идут от поясного ремня к этому ремешку, и кобура находится заметно ниже пояса. Так кобура с револьвером почти не болтается при беге, меньше мешает при преодолении препятствий. Вроде даже доставать удобнее, чем из поясной. Штурмовики опробовали, им понравилось. Естественно, все захотели новинку. Молодому сапожнику пришлось напрячься, и это при том, что он делал только саму формованную кобуру, с остальными деталями ему помогли. Вскоре, все штурмовики из основной группы щеголяли "тактическим" видом, количество кандидатов в штурмовики заметно увеличилось. Сапожник получил следующий разряд.
Несколько недель назад к коменданту на Родосе заходил Беранже. Тот самый командир госпитальеров, что участвовал с нами в штурме османских крепостей. И какие-то странные вопросы задает. Например — "ваш Орден христианский?". Комендант озадачился, сказал безопаснику — тот тоже насторожился, мне сообщили. Установили слежку за рыцарем, его поведение тоже стало не совсем обычным. С другими рыцарями общается мало, стал замкнут, рассеян. Что-то задумал.
Как показалось коменданту, Беранже хочет еще что-то спросить, но не решается. И недавно спросил он еще про Велислава, капитана корвета "Зевс". Вот кто нужен! Они с Велиславом сдружились во время той войны, и, возможно, Беранже доверяет капитану. Надеясь на контакт, я отправил корветтенкапитана на Родос, пусть поговорит со своим другом. Тем более, на "Зевсе" затянулась капиталка, решили еще и котлы поменять, на новую модель, с принудительной подачей воздуха. Один из старых котлов сильно прогорел из-за дефекта при постройке. Ну и второй котел решили тоже заменить, все одно разбирать большую часть трубопроводов.
Велислава проинструктировали — лишнего не болтать, больше слушать. На Родос он добрался на попутном балкере "Кронос". Тот так и ходит всю зиму от Мавролако до Лампедузы, с заходом в некоторые наши города. На Лампедузу возит свинцово-цинковую руду, пиленый лес. Обратно идет почти пустой, пару десятков тонн коммерческого груза с купцами можно не считать. Да и когда из Мавролако выходит, мы его сильно не грузим. Нам не сколько важно этот груз перевезти, сколько важна стабильность этих рейсов. Постоянно на нем едет какой-то небольшой государственный груз: боеприпасы, серебро, документы. Командировочные едут. Рейсовый пароход, все на него рассчитывают. А то что грузовой и медленный — так не особо и медленный он сейчас, быстрее любого парусника этого века. И несколько кают там оборудовали, командировочные едут с комфортом.
Беранже действительно обрадовался Велиславу. Выпили вина за встречу, вспомнили, как лихо вместе воевали осман. Но вот рыцарь опять стал грустным и серьезным. Решился.
— Велислав. Беда может случиться. Пришло письмо от римского понтифика. Приказывает он нашему Ордену изгнать таврических с острова. Схизматики они, и смущают души истинных христиан. Вот так.
— Изгнать?
— Да. Ослушаться не посмеем. Все помнят судьбу Ордена тамплиеров. И мало того, наш Великий Магистр еще задумал. Про ваше богатство все знают. Одного железа в ваших кораблях столько, что и золота не надо. А серебро вы магией получаете, говорят. Вот и задумал он, не просто вас изгнать, но и ограбить. Но сомневается сильно. Хоть армия ваша мала, но флот очень силен. Да и на самом Родосе сокровищ не много. В раздумьях он. И еще — ехать он должен, в Рим, к понтифику. Но в такую погоду только ваши корабли ходят, но Магистр не хочет на ваших. Вот и ждет погоды, зима же на исходе.
— Ух! Слушай, Жан. А ты почему мне это все говоришь? Ты же свой Орден... это самое...
— Ваш тайный Орден — христианский, я это точно выяснил. А я давал клятву служить Христу, и помогать все добрым христианам, что идут поклониться Гробу Господню. Спроси своего Командора, можно мне в ваш Орден? Тогда я и дальше буду служить Христу, и клятву не нарушу. Можешь спросить быстро? У вас же есть письма, что в одну ночь хоть на край света долетают.
— Ну ты ... Да я! Ну спрошу, конечно! И это ... Командор не откажет. Я думаю.
— Правда?
— Я прям сейчас пойду радио... письмо пошлю. Давай завтра утром тут же встретимся. Ответ уже будет.
— Давай. Жду.
Сногсшибательная новость. Хотя я давно жду какой-нибудь подлости от Рима, но все равно как-то неожиданно. А может это деза? И кто-то ведет хитрую игру? А смысл? Не, похоже на правду. Попробуем осторожно проверить через других людей, но надо готовиться к худшему.
На экстренном заседании штаба сразу начали обсуждать варианты разгрома родосских рыцарей, но я это прекратил ввиду не конструктивности самой идеи. Во-первых — на суше мы с ними вряд ли справимся, а во-вторых — корень проблемы не в них.
— Надо что-то с Римом делать. От них это зло идет. Мы им не подчинились, теперь мы для них опасный враг — сказал я, и все притихли на несколько секунд, осознавая.
— Да подогнать корвет, и все там расстрелять!
— Ха! А от моря до Рима больше двадцати километров. И река там мелкая, корвет и километра по ней не пройдет.
— Диверсию надо. Из винтовок перестреляем хоть понтифика, хоть весь его дворец.
— Точно!
— Да какой там дворец! Базилика небольшая. А понтифик и кардиналы живут в соседнем доме.
— Тем более!
— Технически это возможно, но после этого объявят крестовый поход против нас. Придется воевать против почти всех католических стран. У Венеции большой флот, а у Кастилии с Арагоном — большая армия. Разгромят нас.
— Так понтифика же не будет! Кто поход объявит?
— Нового изберут. Если сильно надо — быстро изберут. Так что или воевать насмерть, или опять бежать.
— На Канары?
— На Канарах тоже не сахар. Бухт нормальных нет, воды мало. Но главное — ни угля, ни железной руды. Если нас отрежут от Черного моря — мы долго не протянем, особенно без угля.
— А если назад — в Чембало? С нашими силами нам татары сейчас не страшны.
— Тогда мы будем сильно зависеть от милости султана, и торговать преимущественно с ним.
— Да что мы про бегство! Неужто мы не найдём на понтифика управы? Сюда думать надо!
— Что же делать.
— А если на Рим нападут дикари в шкурах? Тенерифцы. Тогда никто на нас не подумает — все замолкли и посмотрели на говорящего.
— Ну Еремей! Ну голова! Вот придумал! А я все думаю, как флот Тенерифе католикам показать. А тут и флот и армию!
— Точно! Тут же пехота нужна, вот их и пошлем.
— Их всего четыре сотни, на весь Рим — мало.
— Нам не нужен весь Рим. Нападут только на резиденцию. Ну на дом понтифика. Не, сначала, на базилику, а потом на дом. Ведь они идут за трофеями, а понтифик просто под руку попадется.
— Дом этот весьма большой, если запаздаем — разбегутся.
— Тогда надо одновременно.
— Так, стоп. Сначала доложите ситуацию. Ну расположение объектов, сколько там войск, режим охраны
Встал Аким.
— Я хоть там и не был, но вопрос изучаю давно. Если что не так, Еремей поправит.
Рим раньше был большим городом, но в недавнем времени был в сильном запустении, и народу сейчас там живет немного. Не чета Венеции. Давно были построены стены вокруг Рима, причем дважды — город увеличивался. Но в варварские времена часть стен была разобрана, так что попасть в город можно не только через ворота. Но это сам город. А вот церква Петра и дом понтифика за пределами этих стен.
Для нас самая большая проблема в том, что город далек от моря. И тут заковырка — они об этом тоже знают, и считают что внезапно напасть на город невозможно. Отсюда и построение обороны. Самое большое войско в окрестностях — за городом, на берегу Тибра, выше по течению, километров пять всего. В городе их не держат, а за городом они хозяйство ведут, чтобы не бездельничали. Но они могут на больших плоскодонках быстро спуститься по Тибру хоть к базилике хоть к порту. Ну как быстро, чуть быстрее пешего, но без устали. Для сухопутной армии — весьма быстро получается. А их там более тысячи, с ними лучше не воевать. Так что если нападать — то очень быстро, и сразу назад. Остальная армия по всяким поместьям раскидана, им несколько дней собираться надо. Войны же сейчас нет.
Так уже случалось несколько раз. Нападающие приходили на кораблях, но увязали в бою с галерой и второй сменой в порту. А в течение дня подходило большое войско. Да и дорога в Рим идет вдоль Тибра, все одно встретятся
— В течение дня?
— Ну да, еще же гонец должен доскакать то тех казарм. Там несколько хороших коней в порту специально для этого. Гонца надо будет сразу перехватить, чтобы у нас времени больше было.
Еще есть охрана рядом с понтификом. Казарма в соседнем доме, тоже рядом с центральной церквой. Их где-то шестьдесят или семьдесят. Брони у них хорошие, но почти у всех алебарды или короткие копья. Они же рассчитывают в этом доме понтифика обороняться, до подхода большой армии, для этого алебарды хороши. Есть немного арбалетов, но небольших. У капитанов легкие мечи. Так что против них нужны дробовики.
— Ну это не проблема. Двадцать восемь уже есть, можно еще сделать. Но слишком много дробовиков — будет подозрительно.
— Так он от мушкета почти не отличается.
— Скорострельность!
— Да кто потом точно узнает какая там была скорострельность! У страха глаза велики.
— Главное — гильзы не терять, а то точно догадаются.
— Это да.
— Я продолжу. Так что дома те можно штурмом взять. Ежели среди тенерифцев будет немного наших штурмовиков.
— Тоже в звериных шкурах! — все заулыбались.
— И наши заодно проконтролируют, чтобы понтифик точно "под руку попался".
— Далее порт. Он небольшой, рядом с устьем Тибра. Там две галеры охраны, но одна галера все время на берегу лежит. Запасная, что ли. Но вторая почти весь день в море. Каждые несколько часов воины и гребцы на ней меняются — вторая смены в казарме отдыхает. И гребцы — не рабы, наемники. Так что в абордаже они сильны будут. Только топить.
— А казарма где?
— Во. И тут заковырка — Аким достал схему на листе бумаги — вся набережная застроена амбарами и складами купцов. Вот тут улица, ведет в Рим. На этой улице казарма и плац для солдат. Я тоже думал — подогнать корабль и расстрелять казарму. Но всё амбары загораживают, хотя и близко — полтораста метров от причалов.
— Совсем загораживают?
— Ну если вот в этом месте кораблю встать, то казарму хорошо видно, хоть и под углом. Место это одно, чуть влево-вправо — казарму уже не видно. А так как раз видно выход из казармы и плац перед выходом. Казарма каменная, но через дверь и окно картечь будет хорошо внутрь влетать. Но главная тактика — расстреливать картечью всех кто будет из казармы выскакивать. Главная тут — корабельная пушка, но нужны еще несколько стрелков с дробовиками, для подстраховки.
Но это место и для купцов удобное, все время занято. Как подгадать — не знаю. А делать все надо быстро.
— Ну это не проблема. Дальше давай — Аким посмотрел на меня немного удивленно и продолжил.
— Вот, это основные пункты и есть. Потопить галеру охраны, высадиться в порту. Блокировать казарму и уничтожить вторую смену. Перехватить гонца. Погрузиться на плоскодонки, и волы потянут бечевой к Риму. Пешком нельзя. Наши добегут, но сильно устанут — воевать не смогут. А там бой нужен сходу, чтобы до подхода большого войска успеть.
Потом штурм церквы и дома понтифика — как бы грабим. Постреляем всех, рухлядь схватим и ходу. Опять на корабль и уходим. Вот и все. Но много ... этих ... ню...
— Нюансов.
— Да. Нестыковок много.
— Но в целом — план неплохой. Давно придумал?
— Давно. Но под штурмовиков. Но и эти справятся с нашей помощью.
— Сколько нужно канарцев?
— Этих четырех сотен с запасом.
— Не получится четыре сотни. Мало времени у нас, значит повезут "Юпитер" и "Меркурий". Ехать далеко, значит расположить надо хоть с какими-то удобствами. Если сотня влезет — и то хорошо.
— Сотня значит. Ну если десяток или два штурмовиков добавить — справимся. А на каких кораблях в Риме высаживаться?
— У нас же большой неф есть. Пушки в юте поставим, флаг Тенерифе повесим. Нам же на один раз.
План принимаем за основу, будем дорабатывать, у меня есть идеи. В Рим забросить еще агентов и командира штурмовиков. С Канарами связаться — пусть отбирают лучшую сотню для штурма. Все стрелки нужны будут.
— Ну всех забирать нельзя, их остров тоже надо охранять.
— Вот я и говорю — план надо дорабатывать.
Жана Беранже забираем к себе, разумеется. Но тут несколько моментов. Сначала испытательный срок и проверки под видом обучения. Пошлем его в Мавролако, не, лучше в Каламиту. Там посторонних меньше. Дадим ему взвод для начала, пусть изучает наше стрелковое оружие. И наши у него будут учиться, там есть чему. Уровень командира батальона, а то и полка, не меньше.
И ещё хочется его какое-то время использовать в качестве агента, а то у нас среди госпитальеров такого высокопоставленного "Штирлица" нет. Так что свое согласие на переход в наш Орден я дал, но немного тянем время, а Велислав его про тамплиеров расспрашивает, и весьма успешно. Но и самое смешное — у нас-то Ордена нет. Хотя многие уверены в обратном. Придется создавать, и не только из-за Беранже. Это поможет с решением некоторых проблем, в первую очередь — с проблемой снижения мотивации армейцев и гражданской элиты. Большая часть солдат у нас — наемники, по сути. А Орден не только повысит лояльность и верность, но и позволит официально сформировать войско, которому доверять можно будет больше, нежели остальной армии.
И еще один интересный момент. Я не знаю какую клятву приносят госпитальеры при вступлении в свой Орден, но наверняка Беранже нарушает какие-то пункты этой клятвы. Но если "нельзя, но очень хочется, то можно". Видимо, Жан сам верит в то, что поступает правильно. Уж очень ему к нам хочется, возможности нашего оружия, в частности корвета "Зевс", потрясли воображение опытного воина. Цивилизационный шок даром не прошел. Но просто так перейти из ордена в орден он не мог, сомневался, что мы его примем, да и клятва держала в какой-то степени. А сейчас появился хороший повод, и он решился. Так что будет у нас отличный кадр, военный командир приличного уровня, хотя и без знания нашего оружия. Научим его, и сами поучимся. Но то что он ведет двойную игру — исключать нельзя.
На самом Родосе стали очень осторожно готовиться к плохому варианту развития событий. Вывезли излишки, оставили только самое необходимое. Все наши люди сосредоточены в двух местах — солдаты и отдыхающие флотские на базе, там еще рядом сербы картошку выращивают. А в столице у нас отделение банка и наш представитель при Ордене с писарями — посольство целое. Там потихоньку сменили охрану на "более специальную". В случае необходимости смогут прорваться к морю, а в море на якоре у нас фрегат "Борей" стоит. Плавающая крепость по здешним меркам. Он уязвим более корветов, но об этом никто не знает, а исходя из размеров, считается самым сильным кораблем. На фрегате все наши люди поместятся, кроме сербов. Ну те считаются нашими холопами, хотя живут очень неплохо. За работу в нашем "колхозе" они не только натурой получают, но еще и серебром немного. Так что сербов особо и трогать не будут, в худшем случае хозяйство разорят. Но его и так не спасти, если рыцари решаться. На базе тоже сменили часть войск, вроде как по плану ротации, но новое подразделение прибыло гораздо более подготовленное, это не "профессиональные часовые". Внешне же, ничего на Родосе не изменилось, все работает как и раньше. Мы как бы ничего не знаем о планах госпитальеров.
Работаем над планом операции "Тибр". Первая же проблема — одним кораблем там не обойтись. Хотя неф у нас большой, и сотня солдат туда легко помещается, но атаковать казарму и патрульную галеру надо одновременно и в разных местах. Галеру — в море подальше. Наши корабли использовать нельзя, разумеется, это принципиально. Корвет будет дежурить за горизонтом. И второй корабль должен быть не такой большой, но быстрый. Он должен спровоцировать галеру, отвести ее от берега и потопить выстрелом из пушки. Для галер у нас гребцов нет, поэтому выбор пал на фелюку — парусно-гребное судно средних размеров. Она достаточно крупная, чтобы выдержать стрельбу из нашей пушки, но и много людей для экипажа не требуется.
Фелюку купили у берберских пиратов, у них таких трофеев много, даже выбор был. Купили недорого, бартером за мовеиновую ткань, она у них все еще в моде. Конечно, пришлось повозиться, приводя ее в порядок. А кормовую надстройку — ют — пришлось разобрать и построить заново, чтобы орудие на четырехколесном морском лафете там работало нормально.
Экипаж стал осваивать новое судно, но через несколько дней пришли ко мне с прошением. "Разреши парус на гафель переделать — сил уже нет с этой латиной справляться!". В штабе мы посовещались, и решили что гафельный парус уже много кто использует — и османы, и португальцы. Да и кто там с берега успеет заметить какой был парус. А на галере выживших может и не быть, тут мало кто плавать умеет. Дал команду переделать парусное вооружение.
На нефе ют тоже пришлось переделывать, но не так кардинально как на фелюке. Тут другая проблема — по казарме придется стрелять много, потому как стрелять надо будет только картечью. Фугасами нельзя, ядрами почти бесполезно — калибр мал. Но мелкая картечь тут оптимальна — сто пятьдесят метров, и подозрений она не вызовет. Одна наша пушка с этим справится, но высокая скорострельность пушки выдаст ее происхождение. Ставить полдюжины пушек, смысла нет, да и места в юте мало. Решили сделать муляжи пушек из дерева, причем одни стволы без лафетов. Чтобы внутри юта места не занимали. Даже сделали на этих пушках подобие затвора. Будем в них мешочки с дымным порохом и фитилем закидывать — стрельбу изображать.
Другая проблема — волы тянут лодки против течения медленно, путь займет часов шесть. Даже если начнем операцию на рассвете, за день можем не успеть обернуться. И это если всех гонцов перехватим, иначе встретимся с большим войском по дороге в Рим. Действительно, оборона у них продумана. Войск в Риме как бы нет, но прибыть туда раньше войска — трудно. И там где Тибр пересекает линию городских стен, стоит пост охраны, довольно большой. Их надо ликвидировать диверсантами, а это еще одно слабое место плана. Хорошо бы по суше, тогда вариантов входа в город гораздо больше. Кавалерия бы успела, но ее с кораблей целый день выгружать. Может наш БДК с конями подогнать? Не, точно спалимся.
Коней на месте нанять? Сотню верховых трудно будет найти. А зачем верховых? Нам проще на повозках сотню солдат перевезти, повозок не так много надо будет. Должны же у них быть ломовые извозчики, биндюжники. Вот их и наймем. Только надо заранее. Значит надо еще посылать агента под видом крупного купца. Пусть наймет достаточное количество телег для перевозки груза из порта.
Пришел я сегодня на верфь, смотрю на эту грандиозную железку — будущий плавучий завод, и думаю: планы опять надо менять. Не, плавбаза получается хорошая, сейчас закончили днище со шпангоутами-флорами, которые больше напоминают фермы. Надо начинать стелить второе дно, но перед этим надо смонтировать все что будет в этом твиндеке между первым и вторым дном — в первую очередь множество трубопроводов. И герметичные переборки надо варить тщательно — они образуют танки для воды и для живучести судна. Еще ставят местные усиления — фундаменты для машин и котлов. И не только для них, еще хотим поставить там большой пресс. Паровой молот будет создавать большие динамические нагрузки на корпус, поэтому ставить его побоялись. Да и пресс лучше молота, недаром пресс стал чуть ли не символом многих машиностроительных производств, а механический молот уже в двадцатом веке встречается на порядок реже.
Но гидравлический пресс у нас не получается. Не, он вроде работает, но только на низком давлении в пару десятков атмосфер. Чуть увеличишь давление — побежало масло из всех щелей. Усилие он при этом развивает всего ничего, меньше тонны. Не хватает точности изготовления и качества обработки поверхности нашего уровня производства. Вернулись к механическому варианту.
Механический у нас уже есть, тот который с большой шестеренкой. Сделали еще один, а первый переделали. Второй сделали с маховиком, классический кривошипный пресс. Усилие не очень большое, зато работает быстро — те же ножи высекает из листа с большой скоростью. А вот первый попытались доработать в целях повышения усилия. Поставили четыре массивных рычага в виде ромба. Усилие стало нелинейным, вначале оно не очень велико, но по мере движения ползуна вниз, геометрия ромба меняется и усилие резко возрастает. Эти прессом удобнее штамповать детали с глубокой вытяжкой. Надо только подкладками попасть в точку максимального усилия. Вот эти два пресса и поставим на плавучий завод. А паровой молот остается на берегу.
И от понимания этого мы задумались — теперь вся наша техника разделилась на две части — на то что заберем на плавзавод и то что останется. Остается не так уж и много: кроме молота еще вагранка, ну это само собой. Такие печи мы обычно разбираем и строим на новом месте заново. А вот в случае обострения ситуации ничего ценного оставлять не будем, паровой молот разберем. Еще придется разбирать паровоз — его недавно построили и только что он начал ездить по двухсотметровому участку железной дороги. Паровоз небольшой, будто игрушечный — но это только в моем восприятии. Все думают что паровозы такими и должны быть.
Это уже наша третья модель паровоза, работает довольно прилично. Над ней не спеша работали два молодых мастера, потому как работы для паровоза у нас на острове нет. Мы не первый раз создаем промзоны на новом месте, и все у нас тут расположено оптимально. Есть участки железной дороги с вагонетками для перевозки тяжестей, но там пробеги минимальные — двадцать-сорок метров. Паровоз там точно не нужен — одну вагонетку даже с большой железякой проще руками откатить. И этот кусок рельсовой дороги в двести метров, от причала до пустыря больше нужен для натурных испытаний паровоза.
То что мы, в перспективе, откажемся от парового молота, расстроило кузнецов. Но я им посоветовал попробовать кривошипный пресс. Там на плунжер можно надеть кузнечный боек и использовать вместо молота. Кузнецы сначало нос воротили — "бьет слабо, плавный какой-то". Но постепенно освоили, поняли, что "бьет слабо, да давит сильно". И научились использовать то, что боек не опускается ниже нижней мертвой точки. Используя плиты-прокладки под наковальню разной толщины, можно ковать детали с довольно большой точностью. И на прессе можно нормально использовать фасонные боек и наковальню. Поставил полуцилиндры вверху и внизу, и можно эффективно "разгонять" в полосу. На молоте это хуже получается. И на кривошипный пресс стала очередь образовываться. Уже задумались еще один такой пресс строить.
Вот с печами вопрос пока нерешенный. Вагранка — штука большая и очень тяжелая. Теоретически она на плавучий завод поместится. Можно даже сделать вагранку меньше размером, правда при этом вырастет удельный расход угля. Но вагранка — это плавка чугуна в промышленных масштабах, а если еще и применять конвертер для передела чугуна в сталь, то наш плавзавод превратится исключительно в металлургический завод, для чего либо другого места не останется. И в таком виде ее на судно ставить нельзя, от качки развалится. У нас на фрегате есть небольшая печь для плавки бронзы и латуни, так там пришлось делать довольно большой и сложный стальной кожух, чтобы кирпичи не сдвигались при качке. А для плавки чугуна, и, тем более, стали температура еще выше. Огнеупоры будут работать на пределе, никакие связующие не будут держаться при таких температурах. Не, вагранка на судне — нереально.
Жалко. Прокатные станы то мы с собой берем. Два самых удачных — один катает лист шириной в один метр, другой может катать полосы, уголки и швеллера. А прокат, как оказалось, самая востребованная форма стали в нашей цивилизации. Лист идет на корабли, уголки и швеллера — на детали конструкций, мосты, фермы, башни. Да у нас почти все стальное — из проката. Только немного стального или чугунного литья. Мы, конечно, запасемся прокатом. Но обидно — имея прокатные станы, не иметь возможность получать нужный прокат. Поэтому решили разработать конструкцию печи для разогрева стальных заготовок, чтобы их можно было "катать" на станах. Это уже проще, это не домна и не вагранка. И температуры там не запредельные, нужно превысить 920 С — греть до "оранжевого". Камера печи должна вмещать длинные заготовки, до двух метров — с прокатом такое часто случается. И все это должно быть устойчиво к качке, не разваливаться. Но такой печи у нас еще не было, и нет схемы в справочнике. Ближайшие аналоги — тигельная печь и отражательная печь. Но отражательная работает на жидком или газообразном топливе. Поручил начать эксперименты с новыми конструкциями печей. Пока на берегу, но с учетом, что надо будет делать стойкую печь в кожухе.
Но дело сейчас не в этом. Если нас попрут с Родоса, плавзавод мы к этому моменту все равно не успеем завершить. Но я надеюсь на успешное проведение операции "Тибр", и тогда католикам станет не до нас, надеюсь, и рыцарям тоже. Но тогда надо будет ждать появления крупного католического флота у берегов Тенерифе. Разумеется, две — три каравеллы флота Тенерифе с этим не справится, основной удар должен будет принять на себя корвет. Он один справится с десятками деревянных кораблей, но если они будут в одном месте. Если же вражеская флотилия растянется на десятки километров, он физически не успеет потопить всех, поэтому на Канарах нужны вспомогательные суда.
Идеально — авизо класса "Меркурий". Он лучше держит океанскую волну за счет длины, имеет лучше ходкость. Да и "Цербер" просто туда не дойдет без промежуточной бункеровки.
Еще у нас запасов чугуна и стали не так уж и много. Шахтинск заперт льдами, поставок чугуна оттуда ждать еще около двух месяцев, а постройка плавзавода потребляет прокат со страшной силой. Уже ясно, что с этой постройкой в двести пятьдесят тонн мы там не уложимся, хорошо если в триста пятьдесят. Это все из-за второго дна — оно потянуло за собой трубопроводы, танки и всякое другое. Не, по водоизмещению у нас запас громадный, но по наличию металла — запаса нет. Поэтому я отдал приказ зарезервировать прокат для авизо, и начать строить слип для него. Слип нужен небольшой, корабль легкий, построят быстро. А на плавзаводе пусть пока занимаются трудоемкими но не металлоемкими работами. Трубопроводы, машины, котлы — работа найдется. Опять дефицит металла. Не так чтобы критичный, но планы приходится менять.
После прохождения Гибралтара "Меркурий" попал в шторм. Повернули носом к волне, но борт у корабля невысокий, и нос стал сильно зарываться в волну. Вода перекатывала через бак и проходила почти по всей палубе, а брызги перелетали даже через крышу рулевой рубки. А брызги такие, что будто из ведра плещут. Еще и сильный дождь льет — какая вода из моря, а какая с неба — непонятно. Все люки задраили, и в трюм вода почти не попадала, так, капало немного. На рулевой рубке остекление, и двери закрыты, но полную герметичность там и не планировали. В результате по полу рубки стала гулять вода, а рулевой и капитан несут вахту в мокрых ботинках.
Попробовали немного сменить курс, не точно против волны, а несколько румбов в сторону. Нос корабля почти перестал зарываться в волну, но усилилась бортовая качка. Еще неизвестно что хуже. Капитан задумался. Внезапные трудности хорошо стимулируют мыслительный процесс. Посмотрел на машинный телеграф — "средний вперед", но при этом "Меркурий" легко держит любой курс в такой шторм. У корабля высокая удельная энерговооружённость, можно идти в любую сторону, только волны мешают. А вот парусники так не могут, косой парус хоть и обеспечивает ход круто к ветру, но в такой ветер паруса поднимать нельзя — порвет. Остается только кидать с кормы плавучий якорь, чтобы корабль держало носом к волне. И двигаться вместе со штормом.
Но область этого шторма не особо и большая — капитан видел, как их нагоняет сбоку черная туча с довольно четкими краями. Он попытался сейчас представить — куда движется эта туча, и где ее границы. Сказал курс рулевому, а в машинное — "полный вперед".
Курс был неприятным — волна била в правый борт, а качка изматывала организм. Рулевой посматривал на капитана с неодобрением, но молчал. Прошло чуть больше часа гонки со штормом, и тут небо начало светлеть. Резко закончился дождь, но ветер почти не изменился. Хотя нет — исчезли резкие порывы. Изменилась и волна — исчезла хаотичность, теперь волны шли друг за другом ровными интервалами. И если высота волн почти не изменилась, расстояние между гребнями выросло, и волны стали более пологими. Волна все так же била в борт, но уже не перекатывалась через палубу. Корабль больше качало вверх и вниз, как на качелях.
Прошли еще немного и стало видно где чернеет область бури, а где небо светлее. Вырвались из этой черноты и проливного дождя. "Меркурий" длинный, но узкий, и боковая волна болтает так, что у всей команды лица зеленеют. Надо становиться против волны. Но тогда корабль будет двигаться не в сторону Канар, а почти что прямиков в Португалию. А такой ветер тут может дуть сутками.
Решили сделать наоборот — пошли кормой к ветру и волне. Волна бьет в корму, но корма у нас крейсерская, не транцевая. Удар волны по ней не сильно отличается от удара волны в нос. Только она немного ниже, и палубу все-таки частично заливает. Но зато мы теперь идем хорошим курсом — на юго-запад, почти туда, куда нам надо. Да еще с попутным ветром. Правда и шторм идет почти туда же, но остается левее, и наши курсы с ним немного расходятся. Надо посматривать, если что — берем правее. Зато и ветер попутный, летим как птица.
Приход корабля снабжения из метрополии с долгожданным грузом, это всегда праздник. Гуанчи теперь это ощутили в полной мере, еще и просочилась информация о составе груза, и уже на следующий день в княжестве Анаго все обсуждали скорый приход "Меркурия" и его ценный груз. Работники, что ждали оплату ножами, узнали, что новые ножи лучше. И теперь обсуждали — получить причитающийся "старый" нож, или подождать новый. Отец и сын Бенеаро с Фаддеем тоже думали о ножах, точнее — об их количестве. Обсуждали на что их тратить в первую очередь.
И вот "Меркурий" подходит к острову. Каравелла "Caballo" освободила якорную банку еще позавчера, чтобы ничего не мешало. Весь берег забит людьми, но не беспорядочно. В середине солдаты с копьями оцепили прямоугольник берега, внутри этого прямоугольника руководство Анаго, таврические, менсеи всех княжеств, "другие официальные лица". Бенеаро украдкой осматривает почти ровную линию оцепления. "Настоящее войско, как у них" — с гордостью подумал он. Со скрытым превосходством глянул на коллег-менсеев: "Позвал каждого, а мог и не позвать. Но я же великодушный"
Черный дым корабля все ближе. Вот уже "Меркурий" бросил якорь, и от берега отчалили две шлюпки — встречать моряков. Почетная встреча гостей, приветственные речи. Кульминация — капитан авизо зачитывает список привезенных грузов, а матрос достает из сундука образцы и показывает всем, подняв над головой. Диего переводит. Ну а поскольку гуанчи очень искренни в проявление эмоций, то гвалт стоит невообразимый. Капитану приходится делать большие паузы, чтобы стало немного тише. Даже кусочки конской кожи вызывают бурю восторга, не говоря уже о дробовиках. Капитан закончил читать, и все отправились на праздничный ужин. Уже темнеет, и разгрузку решили отложить на завтра. На ужине Фаддей тихо сообщил Бенеаро-старшему что ножей-денег привезли не сто, а триста штук. У того на несколько секунд глаза стали круглыми, потом он задумался еще на несколько секунд. Одобрительно кивнул Фаддею — "вы правильно делаете".
На следующий день разгрузили корабль и общупали весь груз. Нашли два щита — по краю намокли, клей разбух и несколько реек отклеилось. Щитами пользоваться можно, но некрасиво. И надо учитывать, что этот клей не такой водостойкий, как карболитовый.
Фаддей предложил собрать совет, обсудить подготовку к операции "Тибр". Марсель рассказал, что отбирать лучшую сотню трудно — все хотят ехать, и все сильные и грозные воины. Но он отберет самых сильных и отважных. Один взвод будет из быстрых бегунов. Вот вопрос — сколько нужно стрелков? Но тут взял слово Бенеаро-старший. Сказал что Тенерифе надо охранять хорошо, и деревянные корабли с этим не справятся. Надо оставить хотя бы "Меркурий". И часть стрелков с дробовиками оставить. Фаддей сказал что мысль правильная, но нужно связаться со штабом и Командором. Послали телеграмму.
Мы тут на Лампедузе тоже собрались в штабе. Решили что с одной стороны так даже лучше — и безопасность Тенерифе, и не надо корабль гонять лишний раз. Вот только поместится ли сотня гуанчей на корвете с достаточным комфортом? Чтобы не промокли в случае шторма и дождя. "Меркурий" вон как промылся дождем и волнами, не хуже подводной лодки. Дали им задание — отработать практически размещение войск на корабле.
В Рим отправил целую группу по подготовке операции. Поехали на "Орфе". Конечно, не до самого Рима — в тихом месте, их ждет лодка, дальше пешком по суше. Не должны нас сейчас там видеть.
На наши сторожевики сейчас большая нагрузка. "Орф" ушел, а "Цербер" патрулирует вокруг острова. В следующий дальний рейс пойдет "Цербер", а "Орф" останется на охране. Меняются, чтобы готовность экипажей не снижалась. И капремонт на "Зевсе" закончили. Вчера корвет сделал пробный рейс вокруг острова. Новые котлы с принудительной подачей воздуха очень хороши — у них тепловая мощность много выше. В большинстве случаев мощности одного котла хватает. Два котла имеет смысл использовать только в бою или для ухода от шторма. Еще кочегары довольны — работать с этими котлами много проще: не надо так тщательно следить за слоем шлака.
В Рим отправились: командир взвода штурмовиков, агенты, приказчик, который будет изображать крупного купца, связист. В Риме у нас уже связист с рацией есть, но для этой операции второй нужен точно. Тем более, второй связист едет с рацией новой носимой модели. Главную проблему — тяжелый источник питания — мы решили, создав серебряно-цинковый аккумулятор. Отличная вещь получилась: очень высокая удельная емкость, не боится полной разрядки. Надо только заряжать под контролем вольтметра, перезаряда не любит. Но это не проблема, заряжаем на базе, обратно аккумулятор возвращается полностью разряженным — просто опять заряжаем — все работает.
Сейчас так обеспечиваем связь на наиболее важных направлениях — Рим, Венеция. Периодически доставляем резидентам чемоданы-аккумуляторы, "ведро электричества". Серебряных аккумуляторов сделали уже дюжину, и я пока ... остановил производство. Серебра жалко. Каждая батарейка это несколько килограммов серебра, это приличные деньги. А на Руси — целое состояние. Серебро на производство отдаю через силу, аж руки сводит. Это как если из баксов папье-маше лепить. Хотя неверное сравнение, серебро из аккумуляторов восстановить можно, а бумагу — нет. Хорошо, золотых аккумуляторов нет, а то бы я не смог их производить.
Так что пока будем работать с этими аккумуляторами, если что — сделаем еще. Агенты в некоторых городах обходятся без них, "добиваем" свинцовые аккумуляторы.
Вот в Барселоне интересно решили вопрос: в пригороде, на отшибе, купили домик и построили рядом кузню. В кузне спрятали самый компактный локомобиль с генератором. И спокойно пользуемся передатчиком на полной мощности. А поскольку кузнец у нас никудышный и берет дорого, клиентов там почти нет. Интересный опыт, будем и в других городах пробовать.
И сделали компактный вариант радиостанции, для оперативного использования в армии или для спецопераций, как сейчас. Схема почти такая же, только убрали переключатель диапазонов, используем только двадцать мегагерц. На высокой частоте самая компактная антенна получается, меньше четырех метров. Складная антенна с пружинными элементами крепится прямо на корпус рации, которую радист носит как рюкзак. Можно даже на ходу работать, но лучше стоять неподвижно, а то антенна болтается и сигнал скачет.
Корпус полностью металлический, лампа висит на пружинах, провода к лампе гибкие. Батарея тоже в корпусе из тонкой стали, габариты согласованы. Батарея крепится к передатчику снизу на болтах, получается ровный параллелепипед. Довольно прочный, а это один из важнейших параметров военной техники. Батарею сделали немного меньше стандартной, меньше вес и меньше стоимость. У нас войсковые операции долго не длятся, да и сообщения состоят в основном из коротких кодов — радиостанция на передачу работает недолго. А на приеме потребляет очень мало энергии — приемник транзисторный.
Хорошая получилась радиостанция — прочная, относительно надежная. Но вот для дальней связи плохо подходит — устойчиво работает только до горизонта, расплата за мобильность антенны. На море чуть лучше: если корабль еще не видно, но видно дым — связь будет, скорее всего. А если и дыма не видно — то и связь маловероятна. Но я и не рассчитывал на дальнюю связь, эта модель для тактического и оперативного применения. Этакий "walkie-talkie", хоть и тяжелый, но вполне носимый.
На Канарах отработали размещение гуанчей на "Юпитере". Прямо на палубе установили кожаные шатры — точнее, развесили пологи на растяжках. Спать расположились прямо на палубе, на овчинах. Сотня лежачих мест не поместилась, но если спать в две смены — запросто. Капитан корвета чуть зубы не стер со скрежетом — смотреть на этот бедлам. Орудия главного калибра шатрами завешаны! Хорошо, 65-мм орудия стоят на втором ярусе, и им этот табор не мешает. Но с крепостями воевать не придётся, а с любым деревянным кораблем справится и вспомогательный калибр. Да корвет еще и догнать надо! Одна радость — гуанчи все на верхней палубе, и во внутренние помещения не лезут. А то за что не возьмутся — обязательно сломают. Так что гуанчи и корвет готовы к походу в Средиземное море, на днях выходят. Командир гуанчей — Марсель да Бенеаро, разумеется.
А мы еще одно дело успели. На восток от Гибралтара есть берберский городок на африканском берегу — Русадир. Там есть подходящие места в бухте, и мы купили кусок берега. От города и от рынка далеко, потому и недорого. Нам главное чтобы можно было нашим кораблям подойти близко к берегу. Туда отправился "Гефест" с баржей, около сотни тонн угля. Больше грузить не стали, мореходность у "Гефеста" не очень хорошая, он, в большей степени, речной корабль. "Кронос" к этому привлекать не стали, как оказалось, на стабильность рейсов этого "автобуса" много завязано в нашей системе. А "Гефест" выгрузит часть угля и подождет прихода "Юпитера". Тот выйдет с Канар с минимальным количеством угля, в расчете на бункеровку в Русадире. Эта промежуточная угольная база дает возможность уже сейчас создать небольшой резерв угля на Тенерифе. Учитывая еще сколько там дров — на какое-то время топлива нам там хватит. Но посылать туда транспорт с углем все равно придётся, хотя и не завтра. Ни "Гефест", ни "Гермес" с баржами туда не дойдут. Либо посылать "Кронос", либо так и возить понемногу военными кораблями.
От римской группы агентов поступает информация. Они отследили распорядок дня понтифика. В будни он ходит в церковь на службу утром и вечером, остальное время проводит в своей резиденции, в соседнем доме. В воскресенья и в большие праздники по-другому — он в церкви почти весь день. Так что операцию надо планировать на будни, потому как церковь — нелёгкий объект для штурма. Массивные двери, которые непросто сломать, а гранаты использовать нельзя. Окон мало — те что есть — высоко над землёй. А дом понтифика защищен меньше. Там тоже нет окон на первом этаже, но на втором окон много, и они достаточно большие. К тому же здание древнее, и частично вросло в землю, и до подоконников второго этажа чуть больше трех метров. Штурмовать надо через эти окна, сразу через десяток, с разных сторон. Но лестницы нужны. Сделайте, привезите — говорят.
Мы тут в штабе подумали — сделать и привезти можем, но такая тщательная подготовка может вызвать подозрения. Предложили заказать на месте — в Риме полно плотников, сделают быстро и дешево. Но заказ на десять лестниц тоже подозрителен. Задумались.
— Слушайте, если лестницу положить на бок, то она похожа на кусок загородки для скота.
— И что?
— Надо римскому плотнику заказать такие заборчики. Пусть даже сам привезет на центральную площадь. Там же рынок рядом. Пусть наш скажет, что хочет овцами торговать, и надо сделать загончик.
— Такие загородки обычно совсем хлипкие, не пойдут для лестниц.
— Переплатим, пусть делает крепкие. Скажем, что загончик нужно будет часто собирать и разбирать, поэтому секции нужны крепкие, с частыми поперечинами. Четырех метров длины хватит.
— До подоконника не достанет, еще же наклон.
— Ну если немного не достанет — не страшно, штурмовики же не инвалиды.
— Можно. Только из десяти секций получается прямоугольник. Надо двенадцать — чтобы квадрат.
— Тоже правильно. Римляне дюжину любят.
— И надо чтобы плотник их привез на место, и ждал покупателя. Но тут налетят разбойники, и расхватают "заборчики". Никто ничего не готовил — все случайно.
— Ага. Тщательно подготовленная случайность.
— Еще один момент наши сообщают. Та база, что выше по течению, довольно близко. Там же много римских воинов, тысяча — не меньше. Против них наши не устоят. И как наши начнут штурм — гонцов не перехватить. Там же город — много домов и улочек. Так что через час та армия выступит. У них большие хорошие плоскодонные лодки, на этом участке Тибр извилистый, но часа за полтора они доберутся.
— Да, времени мало. Гонцов никак не перехватить?
— Не, город — бесполезно. Кто-то да просочится. Наши другое предлагаю. Тибр хоть и широкий, но у берегов совсем обмелевший. Ходят только в середине, где стремнина — фарватер. Предлагают нанять длинную лодку, нагрузить камнями. На полдороге найти узкое место, развернуть лодку поперек и затопить. Тогда лодки с войсками не пройдут. Пока будут разгребать — час-другой пройдет.
— Во! Хороший вариант. Пусть тоже готовят. А как тут идет подготовка? Дробовики сделали?
— Десяток сделали, почти закончили. Патроны еще.
— Отобрали полтора десятка штурмовиков. Трудно было — все хотят. Но еще смотрели чтобы были похожи на гуанчей. Некоторые наши сильно отличаются.
— Полтора десятка?
— Ну чтобы и резерв был. Еще же в порту кому-то надо остаться. Неф охранять, казарму блокировать.
— На них пошили одёжу как у гуанчей. Штаны кожаные, куртки меховые, сандалии. Потешно! Еще предлагали шапки меховые с коровьими рогами. Делать?
— Сделайте несколько штук. Только пусть их гуанчи наденут.
— У наших будет по револьверу, в скрытых кобурах, под куртками. Револьверы будут использовать в самых крайних случаях, основную работу должны сделать дробовики и копья гуанчей. Ну и у наших будет несколько дробовиков. В револьверные патроны поставили самые короткие пули — они ближе всего по форме к картечи. Если куда попадет и сомнется — от картечи сложно отличить.
— Наши захватят с Канар несколько старых копий и ножей — костяных и каменных. Бросим их на месте штурма — мелкие детали к "картине".
Из Португалии пришел отчет. "Юпитер" с каравеллой отвезли туда группу агентов. Среди них был безопасник, "специалист по работе с кадрами". У нас же в Фаро два грека-матроса со шхуны остались. Безопасник осторожно вышел на контакт с одним из них. Передал привет от Командора, и после правильно построенной беседы у нас появился двойной агент. Или тройной — смотря как считать. Эти матросы пока остаются там же, и не подают вида что что-то произошло. Поставили двойному агенту задачу — разузнать где и какие ведутся разработки по освоению наших технологий, в первую очередь — пушки и снаряды. Гафельный парус уже стал секретом Полишинеля.
В Фаро оставили связного. Но неудобно — резидент с радиостанцией у нас в Лиссабоне, радиосвязь будет через него. Ну ничего, тут процесс неспешный, можно и так. Безопасник должен вернуться на Лампедузу, он тут нужен, у меня таких людей мало. Корвет его захватит на обратном пути. "Юпитер", кстати, уже вышел с Канар.
Воронеж в эту зиму вошел хорошо подготовленным. Много жита, друго зерна. А картошки столько, что и за два года не съедим. Это в расчёте на две с половиной сотни жителей. Летом людей будет больше, но и тогда на всех хватит. А еще пшеницу Командор пришлет.
В этом году мы уже приличным городом стали — даже Великий пост соблюдаем. Потому как не в пути и не болезны. Хоть и нет у нас пока церкви, за что нас некоторые деревней обзывают. Командор сказал весной начать церковь строить, пока деревянную. Кирпича у нас пока мало, на печи еле хватает. Зато на всех домах крыши железные, риск пожара уже не такой большой.
Пост блюсти несложно, скоромной еды у нас немного. Своего скота у нас мало — небольшая отара овец да две коровы. Хотели больше коров, но посчитали запасы сена — и купили летом только две. У нас же много коней — вот они много сена едят, это еще кроме овса. А сено запасть трудно, хоть мы и начали осваивать новые косы, но работа эта непривычна — даже мужики долго косой махать не могут, а бабы те только серпом. Но по сравнению с косой — серп не дело. А все потому, что у нас соломы нет. Жито мы не сеяли и не убирали — вот и нет соломы. Овец кормим одним сеном — расточительство.
Так что на мясо забивать некого — овец мало — жалко. Молоко только детям малым, да бабам на сносях. От охотников толку тоже мало — только зайцы в силки попадают, больше дичины нет никакой. Охотники говорят что видели следы лося, но мне что-то не верится. Это они специально сочиняют, чтобы по лесам бродить. Но пусть, от этого тоже прок — они местность патрулируют, любого чужака сразу заметят.
Вот рыбы у нас полно. Добываем двумя способами — одна бригада ловит сетью через две проруби. Летом сплели новые сети, и теперь рыбу таскают пудами. Но у них рыба некрупная, часть едим, часть на засолку. А еще два рыбака наладились на малька ловить. С осени малька запасли, в специальном подводном ящике его держат. Вот они ловят очень крупных рыб, иные даже в проруби застревают.
Так что когда дни нестрогого поста — рыбный суп с картошкой — первейшее блюдо. Еще и делаем послабление для лесорубов, они на морозе топорами да пилами машут. Так что им после работы горячего да рыбного обязательно, даже если пост в этот день строгий. Лес мы начали в этом году валить как обычно — после Рождества, как соки из деревьев мороз выгнал. План по древесине в этом году немного меньше. Стены Воронежа мы закончили, большей частью. Еще несколько домов надо построить. И поставка леса в Таврию, это обязательно. Иначе зачем мы Таврии нужны.
К нам в Воронеж даже зимой идут люди. Особенно в феврале-марте, когда еда кончается, но весенняя распутица еще не настала. Март на Руси зимний месяц. Этот же мужик пришел после Рождества, в самые морозы. Причем не христарадничать пришел, а говорит — "я не холоп беглый, я с Резанского княжества. Работником наняться — слышал, вам надо лес рубить". А еще бы не слышать — стук топоров на весь лес стоит. Причем за поясом у мужика топор! А в мешке кроме рухляди еще немного сухарей осталось. Хотя сам и уставший сильно.
Ну мы его как и всех пришедших — постригли и в баню, вещи на прожарку. Есть и спать три дня. Но коменданта и безопасника сомнения одолели — мужик упорный такой. Вдруг подсыл это. Безопасник поспрашал его. Не, даже не прикасался, он умеет так с человеком поговорить, что тот рассказывает все что помнит.
И мужик рассказал. Нанялся он недавно к боярину одному. Великий князь рязанский Василий Иванович, наказал тому боярину идти на стрелку Дона и Сосны, рубить лес и острог ставить. С расчетом чтобы и крепостицу потом можно было построить. Лес велел рубить по морозу, не абы как. Боярин работников много нанял, но наперед только по десять денег каждому дал. Сказал что прокорм его, а серебром опосля рассчитается. Люди на те деньги хлеба купили да семьям оставили, а мужик тот — бобыль. Он часть тех денег на сухой хлеб потратил, да с собой взял.
Как лед на реках встал, отвезли всех на санях на стрелку. От боярина человек поехал, да не один, а с четырьмя воинами. Охранять чтобы. На стрелке шатры поставили, но всем не хватило — шалаши рубили. Начали лес валить.
Свежие продукты, что привезли, съели. Начали готовить из припасов. Открыли бочонок солонины — а там тухлятина, даром что мерзлая. Человек боярский орет — "неча убоину есть, пост скоро, хлеб ешьте!". А сам с воинами из своих припасов что-то ест. Открыли мы мешок муки — а она с жучками, да еще подмоченная. Пооткрывали другие — там все такое, да как бы не хуже. Стали есть такое — другого нет. Река рядом, но рыбы поймать — снастей нет. Силки на зайцев ставили — так человек орет чтобы работать шли, кнутом стращает.
И смекнули люди, что "серебро потом" будет как та солонина с мукой. Но деньги наперед уже взяты, и хлеб тот семьи едят. А с этого скверного хлеба иные уже животами мучаются. Так что уходить боятся. Да и куда идти? Кругом снег и лед. Ближайшая деревня — Донков, до нее под сотню верст будет. И что в той деревне делать? Кормить просто так никто не будет, да даже и не просто — с хлебом к весне туго будет у всех.
Предложили Воронеж — там всех кормят от пуза, хоть зимой, хоть весной. Только работай. Но он еще дальше, уже больше сотни верст. Побоялись все. Но мужик пришлый этот хлеб плохой не ел, своими сухарями пока обходился. Решился, пока силы есть. По льду Дона как по ровной дороге дошел.
И вот он здесь. Вроде и не беглый, но с должком. Хочет тут работать, и те десять денег серебром боярину отдать. Деньги небольшие, на пару пудов жита хватило людям. Но боярин тот такой — хоть за ниточку уцепится. Жадный.
Историю эту Командору передали. Спросили — подсыл это, или нет? Командор ответил — "маловероятно, подсылу легче с большой толпой проскочить, со всеми. А на такого мы много внимания обратим. Но все равно — присматривайте за ним"
История эта немного сбила меня с толку. Великий князь рязанский? Крепость на стрелке Дона и Сосны? Не было такой. Это точно копия моей реальности?
Хотя ... Иван Третий Васильевич, Великий князь московский, только начинает объединение русских княжеств. Создается новое большое государство, Русь номер два, постордынская. Как государство, оно продержится чуть больше века, до смуты и семибоярщины. Россию Романовых можно считать уже другим государством, хотя и во многом схожим с Русью Ивана Великого, который заложил основы. Не только материальные — громадная, на малонаселенная территория. Но и принципы государственного устройства — высокая централизация управления, близкая к абсолютной монархии. Принцип, кстати, ордынский, а не европейский.
Когда Иван Третий взошел на престол, он был один из многих Великих князей — рязанских, тверских, ростовских, белозерских. И даже отношение с боярами было почти на равных. Но Иван понял, что от этого государство становится только слабее. Об этом говорил и опыт предков, и яркий отрицательный пример перед глазами — Польское королевство. Где король имел мало прав, не мог начать войну без согласия Сейма. Крикнут паны — "Не дозволям!", и никто никуда не идет.
Иван Васильевич не только собирал русские земли — методично, с минимальными потерями, чаще хитростью, нежели силой. Он еще значительно поднял царский статус, придал ему сакральность. Если в пятидесятые годы знатный боярин мог, условно, похлопать Ивана по плечу, то к концу века, все подданные стали "холопами государя". Причем бояре — в первую очередь. Правда, термин "царь" пока еще не появился. Но уже скоро.
"Иван Божией милостию государь всеа Руси..." — это титулование не только подчеркивало божественную сакральность царской власти. Этим он демонстрировал, что на троне он не по согласию ордынского хана, а Божьей милостью — никак не меньше. Взошедши на трон он и пальцем не пошевелил чтобы получить ордынский ярлык на княжение. Вот это событие стало знаковым — нет больше у Орды власти над Русью. А стояние на Угре поставило точку в этом вопросе. Позже появился термин "самодержец" — то есть полностью самостоятельный правитель, ни от кого не зависимый.
Но вот с сосновской стрелкой — непонятно. В моей реальности там ничего серьезного не строили, деревенька какая-то только стоит. Прямо сейчас ничего не узнаем, ломиться туда по льду не стоит, подождем до весны. Надо кого-то посылать на разведку. На стрелку? В Тулу? В Москву надо. Послов, к Ивану Васильевичу. Тем более, пошло встречное движение: оказывается, с осени в Крыму Никита Беклемишев "тусуется". Много общался с Менгли Гиреем, а сейчас приехал в Мавролако, ищет встречи со мной.
Где же с ним встретиться? Сюда, на Лампедузу, его пускать нельзя. Я в Черное море ехать не хочу, да и времени нет на это. На Родосе? Тоже опасно — вдруг рыцари решатся. Да и контакт Беклемишева с родосскими нежелателен. Придется везти его сюда, на остров Кроликов. Тут уже несколько разных домиков построили, казарма еще, всем места хватит. Дал указание везти сюда Беклемишева. И послов в Москву надо готовить.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
