Учение ситхов

— Да мы же их в Отделе тайн гоняли! — возмутился Рон.

Я переглянулась с Невиллом, который как раз был там до самого конца, и точно знал: "кто кого гонял по всему Отделу тайн". Убеждать Ронникинса я посчитала занятием малоосмысленным, так что, вместо этого я предложила занять места по сторонам от двери, и бить оглушающими по любому, кто покажется в проеме. Аппарировать в Хогвартсе не получится, так что, если Пожирателям Смерти вдруг что-то понадобится в общежитии Гриффиндора (я поежилась, осознав: что, а точнее — "кто" им может понадобиться), то держать оборону мы сможем довольно-таки долго.

Разумеется, столь трусливый план не пришелся по душе участникам Армии Дамблдора, что доблестно противостояли Темному Магу Поттеру в битве у Черного озера. Разъяснить Гарри его заблуждения так сказать, "физически" они больше не пытались, но ворчали, бурчали, бухтели и высказывались всяческими иными способами.

Рон сегодня проявил редкостное благоразумие, не став ввязываться в полемику, и просто призвав своих последователей за собой.

Я собиралась было послать Гарри патронуса... Но все-таки решила отказаться от этой идеи, как бы страшно не было сидеть и ждать в неведении. Вдруг как раз сейчас Гарри сидит в засаде? Или просто прячется от Пожирателей? И яркая светящаяся выдра его просто выдаст?

Гарри

Малфой все распинался и распинался. Палочка дрожала в его руках. Так что уже с минуту как, я сообразил, что добить Дамблдора у Драко не хватит духу. Ничего-то он не может. Все — сам, все сам...

Для некоторых вещей мне не нужно ни вставать в пафосные позы, ни произносить псевдолатинскую чушь. Достаточно желания и Силы. "Не полагайтесь на слова и знаки". "Используй Силу". Форсгрип хотя и на самой грани, но все-таки у меня получается без дополнительных "якорей", пусть и через раз. Провернуть этот фокус я не решался даже с Роном, а уж с Великим магом — и вовсе... Но сейчас Дамблдор истощен проклятьем, отравлен Волдемортовским зельем, растратил много сил на противостояние орде инферналов, остался без палочки... В общем — я решился.

Разумеется, косплеить Дарта Вейдера, медленно удушая противника, я не стал. Один резкий удар перебивает трахею, разламывает шейные позвонки, а осколки кости перебивают сонные артерии. Выжить после такого... наверное — возможно. Но это надо быть целителем запредельного уровня... или же — некромантом.

Дамблдор падал с выражением крайнего изумления на лице. И ничуть не меньшее изумление отражалось на лице Драко, когда я похлопал его сзади по плечу, и Силой вырвал у него из рук палочку Дамблдора. Конечно, на такой дистанции удобнее было бы действовать руками... Но следовало хотя бы формально изобразить магический поединок.

— Спички детям не игрушка! — погрозил я пальцем так и не вышедшему из шока Малфою. — Хм... Что-то многовато тут Пожирателей собралось, — я старательно делал вид, что не знаю о Метке на руке самого Драко. — Пора бы и проредить!

И я шагнул вперед с парапета Астрономической башни.

Враг ситха

Гарри

Расследование смерти Великого Волшебника тянулось и тянулось, не приводя к какому бы то ни было результату. Идею признать истинными показания Малфоя-младшего, и объявить, что Альбуса Дамблдора убил Гарри Поттер — отвергли сходу. В конце концов, после схватки в Министерстве, в которой погиб Сириус, качели моей популярности совершили очередной полет, вознеся меня не пьедестал. Так что рискнувший публично заявить такую ересь — рисковал и тем, что его публично вымажут смолой и вываляют в перьях, и в таком виде заставят пробежаться как минимум по Хогсмиту при большом стечении народа. Так что, как ни бился Рональд Уизли, как не старался заявить: "А я же предупреждал!", официальные выводы следствия были таковы: "некий неизвестный Пожиратель Смерти убил Дамблдора, воспользовавшись оборотным зельем". Оного Пожирателя постановлено было искать, пока не найдут. И искали, себя не помня от усердия. Школьников же, допрошенных по десять раз, наконец-то распустили на каникулы.

Ожидаемо было, что члены Ордена Феникса заявили, что я должен отправиться к Дурслям, поскольку так сказал портрет Дамблдора. Не менее ожидаемо было то, что ни к каким Дурслям я отправляться не желал, и, закрывшись в купе с Гермионой, я открыл дверь на Ту Сторону, и свалил вместе со своей девушкой, не дожидаясь приезда на вокзал Кингс Кросс, где меня совершенно точно ждали.

По тонкой нити Черной Дороги, я шагал с Гермионой на руках, воплощая свою Истину и противопоставляя ее частным правдам тех, кто охотится на зыбких тропах Темной Стороны на неосторожные души.

Гермиона прижималась ко мне. Все-таки, в прошлый раз, когда я протащил ее Черной тропой, она была слишком в шоке, чтобы адекватно воспринимать реальность. А когда мы перемещались таким образом в Хогвартсе... Ну, Хогвартс — это Хогвартс, там варп спокоен.

Впрочем, и сейчас мы идем далековато от действительно опасных областей, где ткань нереальности варпа сминается яростными вихрями, где Разноцветные ветра ярятся, сокрушая тела и души. Да и к любому из Четырех Царств я приближаться избегаю. Даже к вроде бы относительно дружественному Лабиринту. Но и здесь путь — отнюдь не безопасен.

Тропа взбрыкнула под моими ногами. Сущность, что могла бы смять мою истину, впитав ее и сделав своей — материализовалась (если это слово тут применимо) поблизости, перетекая из осьминогой обезьяны в облик, более подобающий одному из Принцов Хаоса.

Я замер, стараясь убрать из внешнего проявления даже самые легкие оттенки мысли. Девятый ключ жег мне руку, скрытую (надеюсь, хотя и без особой уверенности) от взгляда Принца коленками Гермионы, полыхая цветами, что неведомы людям.

Но атаки не последовало. Принц Хаоса поднял к лицу книгу, извлеченную из сумки, которой только что на его поясе не было, посмотрел туда, посмотрел на нас с Гермионой, усмехнулся чему-то своему, и двинулся дальше по своим хаотическим делам.

Признаться, я с трудом удержался от того, чтобы помянуть широко известного в узких кругах любителя сыра и тварей его. Увы, здесь приходиться быть сдержанным: а то еще услышит...

Гермиона

Расспрашивать Гарри о том, кого мы встретили на темной тропе, равно как и о том, почему он так бледен, как будто бы не то клялся на крови, не то — коснулся запредельного, я не стала. Все-таки книги я люблю, и опознать встреченную сущность мне труда не составило, хотя существование героя любимых книг во плоти меня несколько... впечатлило. Впрочем, мы уже как-то разговаривали с Гарри о таких вещах... и фраза, что он произнес, до сих пор ввергает меня в дрожь. Он сказал: "представь себе, что мы — тоже герои какой-то странной книги". Я представила, и мне стало нехорошо. Кто я? Бабочка, которой снится что она — ученица школы колдовства? Или девочка, которой сниться, что она — бабочка? Так и не найдя ответа, я отставила этот вопрос в сторону, как не имеющий практического значения.

Я провела ладошкой по бледному лицу Гарри, и, не дожидаясь более выраженной реакции, принялась его целовать. Когда же его прекратила бить дрожь, я оторвалась, и, посмотрев ему в глаза, спросила:

— Что будем делать с Темным лордом?

Вообще-то, этот эвфемизм был более свойственен Пожирателям Смерти, но, раз уж именно его использовала Трелони в своем пророчестве, то почему бы и нет?

— Убивать, разумеется, — усмехнулся Гарри, явственно приходя в себя. — Все-таки, в темной магии он, как бы не пыжился, так и остался само— и недоучкой.

— Почему ты так думаешь? — удивилась я.

— Подумай, — как-то криво улыбнулся Гарри, — рецепт бессмертия, связанный с изготовлением крестражей, ходит по миру много лет. Сказки о том же Кащее Бессмертном ходят у русских под тысячу лет. Но вот делать больше одного... Тут у Тома, — Гарри эвфемизмами не пользовался принципиально, но и заклятую кличку решил не употреблять, — несомненный приоритет. Как думаешь — почему?

— Не знаю, — я пожала плечами. — Вроде бы такое решение напрашивается: сделать залог бессмертия не один, а несколько, чтобы даже если один из них уничтожили...

— А между тем, все очень просто, — принялся объяснять Гарри, живо напомнив мне дни, когда отряд Дамблдора еще занимался. Все-таки Гарри — хороший учитель. — Само существование крестражей, филактерий — основано на законе Контагиона. "Части целого остаются едины, даже будучи разделены". Именно это позволяет отделенным частям души играть роль якорей, удерживая целое от падения за Грань, не давая перейти Калинов мост...

— Это понятно, — кивнула я.

— Но тогда очевидна и слабость множественных крестражей: все тот же Контагион, — улыбка Гарри стала жесткой. — Если уничтожить один из них правильно, то, будучи частью целого, единым с остальными частями, он утянет в Навь и все остальное.

— "Правильно"? — уточнила я.

— Конечно, тут есть некоторые тонкости. Просто ткнуть клыком василиска, или же мечом Гриффиндора — недостаточно. Нужен ритуал... знаки, символы, жертвы... Но ничего запредельного, или же невыполнимого.

Я задумалась. В принципе, существовали и ритуалы, способные рассечь связь, порождаемую законом Контагиона, и я хотела было спросить Гарри, почему бы не разделить крестражи, чтобы такой фокус оказался невозможен. Но, к счастью, я вовремя сообразила: в таком случае крестраж окажется отсечен и от остального целого, и не сможет выполнять свои функции.

— И, разумеется, нужен сам крестраж, — вздохнула я.

— Разумеется, — кивнул Гарри. — К счастью, у нас таковой есть.

Признаться, я удивилась. Гарри же жестко произнес:

— Кричер, мать твою домовую слева направо с перподвыподвертом. Быстро сюда!

Я только вздохнула. Несмотря на мое отношение к домовикам, мне было понятно, что требовать от Гарри вежливости к тому, кто хоть и косвенно, но виновен к гибели его крестного — занятие бессмысленное.

Домовик появился. К моему удивлению, выглядел он гораздо лучше, чем когда он появлялся, чтобы сказать, что "Недостойного хозяина Блэка нет в доме".

— Молодой хозяин Генри начал понимать, как следует обращаться с услужающими Дому, — проворчал он. — Еще бы мастер Блэк осознал, что новомодный обычай использовать уменьшительное имя в качестве полного — недостойно Главы Дома и его многовековых традиций...

— Зови, как считаешь правильным, — сморщившись, бросил Гарри. — Но моя девушка будет называть меня так, как захочет! А пока... Отвечай: ты вернул доверенный тебе трофей Дома?

— Да, мастер, — Кричер склонился в поклоне, чего никогда не делал перед Сириусом. Да и грязнокровкой меня не назвал... Все страньше и страньше. — Вор чуть было не потерял его... Но Кричер успел раньше!

— А что с вором? — уточнил Гарри... и я тихо ахнула, сообразив, что единственный вор, который мог украсть "трофей Дома" — это Наземникус Флетчер.

— Как и сказал молодой мастер Блэк — "вор должен сидеть в тюрьме!" — проскрипел Кричер.

— Хорошо, — твердо ответил Гарри... и я заподозрила, что "тюрьма" — это не "министерские камеры предварительного задержания", и даже не Азкабан, а вполне себе камеры в подвале дома, которые нам как-то показывал Сириус. — Мне понадобится несколько дней на подготовку, а потом я исполню волю погибшего хозяина Регулоса!

Кричер несколько секунд стоял, глядя на Гарри глазами, которые, казалось, распахнулись на полголовы, а потом молча рухнул в обморок.

Дом ситха

Гарри

Этим летом дом на площади Гриммо напоминал мне фразу из книги, найденной тут же. "...каждый очередной король, вступив на престол, собирал армию и шел воевать замок Бау, где гнездились бароны". Королями члены Ордена Феникса не были, но вот толклись они перед дверями в количестве преизрядном. И каждый день появлялись все новые и новые личности, уверенные в том, что именно они-то и убедят строптивого мальчишку покинуть свое убежище и последовать-таки советам мудрого старца, что непременно приведут оного мальчишку туда, куда этим деятелям надо — то есть к смерти. Ну что ж... "Стены замка были крепки, бароны — отважны...", а понимание того, что "поход обходится в тридцать пудов серебра" — еще не пришло. Что ж. Скопление орденцев не может рано или поздно не привлечь внимания Темного лорда и его подручных. Оставалось лишь дождаться этого замечательного момента. Тем более, что со смертью Дамблдора наложенный им Фиделиус рухнул, и вновь вступили в действие оборонительные чары Дома Блэк, ранее — задавленные Великим Белым магом. Нет, если бы я совершил такую глупость, как разрешение посещать дом соратникам Альбуса, они бы, несомненно, постарались бы "избавить ребенка от необходимости находиться в скоплении темных чар". Но — обойдутся!

Мы с Гермионой большую часть времени ожидаемо проводили в библиотеке Дома Тьмы. Правильное уничтожение крестража оказалось штукой сложной, и требующей весьма специфических знаний и навыков.

Кричер все время, которое у него оставалось после готовки и наведения порядка в доме, наблюдал за происходящим но площади столпотворением. Домовик ворчал, бурчал, бухтел и высказывался всяческими иными способами, а также — порывался устроить "наглым магглолюбам" горячий душ из заботливо вскипяченного прогорклого масла. Пока что я сдерживал его хотелки. Но вот сколько еще это будет мне удаваться — оставалось под вопросом.

Сегодня Гермиона заявила, что "хочет отдохнуть". Я не стал возражать. Сделано было уже многое, и любимая вполне могла себе позволить некоторые, вполне допустимые для девушки, капризы. Так что она ушла в библиотеку. Я же продолжил готовить ритуал, способный отправить Тома туда, где ему самое место.

Как выяснилось, некоторые участки Узора следовало чертить в прямом смысле этого слова "вслепую", поскольку был момент, когда уж почти готовый, но еще не взаимодействующий с остальным узором элемент имел вид печати Соломона в зеркальном отражении... то есть, выглядел как ловушка, которую рассматривают изнутри. Но, с помощью Кричера, довольно раздувающегося от вида "недостойного наследника, хотя бы прилагающего усилия к тому, чтобы стать достойным", у меня даже начало получаться.

Когда очередной кусочек был нанесен, включен в общий массив и признан условно-безопасным, по системе прослушивания, заботливо установленной на площади, и уже принесшей нам некоторые... интересные сведения о структуре ордена Феникса и его ближайших планах, донеслись отчаянные крики.

Как выяснилось, группа Пожирателей Смерти сумела не то подкрасться незамеченными, не то — точно подобрать время и место для групповой аппарации, но удар их оказался внезапным, массовым и уничтожающим. И теперь группа личностей в черных плащах и серебряных масках, повернувшись туда, где они предполагали наличие дома семейства Блэк, дружно скандировали что-то вроде "Поттер, подлый трус, выходи!", периодически подбадривая захваченных пленников живительными круциатисами.

Я прикоснулся к крупному рубину в левой глазнице черепа, пылившегося на полке. На запястье сама собой открылась небольшая рана и несколько капель крови стекли по пальцам на алый камень. Рубин почти незаметно мигнул, меняя цвет с темного оттенка венозной крови на яркий, артериальный. Эффектор управления защитой опознал и принял Старшего наследника Дома Блэк. И я переконфигурировал защиту так, чтобы стоящего на крыльце было видно и слышно на площади, но достать оттуда — не получилось бы никаким заклятьем, включая Непростительные. Защита была основана на том, что превращала всю площадь Гриммо в некий аналог многомерной бутылки Кляйна. Так что от стоящего на крыльце до его слушателей на площади было несколько метров, а вот от площади до меня — века и века пути для самого быстрого гонца во Вселенной — кванта света.