В чужую юность. Хроники скупщика 2

Глава 1 Утро

В стареньком радио на кухне что-то щелкнуло и полились слова про нерушимый союз свободных республик. Тех самых, что Великая Русь в своё время сплотила навеки. Так же, как и вчера исполнитель утверждал, что единый и могучий Советский Союз создан волей народов, а слова всё были правильные, выверенные и вливались прямо в душу и сердце... Хотелось вскочить и встать по стойке смирно. Музыка также этому способствовала.

Так, гимн начали уже транслировать, пора вставать, пробежку никто сегодня не отменял, тем более что экзамены в школе закончились, поблажки сейчас оснований никаких не имеют, цигель, цигель, ай лю-лю... Цигель этот самый, кирпич наш советский белый силикатный, в рюкзак и побежали...

А туман то утром сегодня какой стоит, коленки совсем почти не видно. Как бы в яму какую ненароком не свалиться, а то на выпускном буду синяками светить на фейсе, будто я его об тейбл три раза без роздыха со всего маха прикладывал...

Полуторный наш советский силикатный кирпич вроде и не тяжел — всего то четыре килограмма, но с каждым кругом почему-то всё тяжелее становится, прибавляет в весе, опровергает законы классической физики, а может, тут переменная времени свои коррекции вводит... Время — вещь, пока до конца и не познанная...

Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох-выдох, круг, ещё один... Так, что у нас со временем... Спасибо папе, с мамой они мне на окончание школы неплохие механические часы купили, выдали уже, не утерпели... Так, ещё парочку кругов и до дому, до хаты... Вдох-выдох, вдох-выдох...

Сейчас постепенно переходим на шаг, вдох-выдох... Походим немного, а туман то на глазах садится, вдох-выдох... Так, ноги на ширине плеч, и раз, и два... Ладошками до земли, и снова — ладошками до земли... Упор лежа принять, и раз, и два... Снова походим, потихонечку замедляемся, про дыхание не забываем... Так, наклоны в стороны, вправо, влево, вращаемся по часовой... Против... Снова вперед. Ага, вот она, скамеечка... Взгромоздились... И на выдохе... Медленно-медленно, колени не сгибать... Сантиметров десять ниже доски, на которой стоим... Маловато... Дышим. Дышим... И на выдохе, медленно... Спина прямая... И раз... О, уже лучше... Минус пятнадцать... Зафиксируем результат.

Ножками потрясем... Правой. Левой... Дышать не забываем... Правой. Левой. Побежали... Трусцой, трусцой... Как Петрович учил. Про дыхание не забываем... Раз, два, раз, два... Вдох-выдох...

Народ то уже на работу потянулся... Пока по своим делянкам разъедутся, потом норму перевыполнят, после чего до дома из леса мотовоз вагоны дотащит, день и прошел... На красную горящую звезду над конторой лесопункта глянут — выполнен ли сегодня план — и через пивную по хатам, не все, но немалая доля, остальные — домой спать... А завтра, чуть свет и снова на работу. С зарплатой не обижают, но тяжело в лесу махтулить... К полтиннику почти у всех уже и спина отвалилась и прочие радости, несмотря на профсоюзное санаторно-курортное лечение. Нет, с этим, как раз всё нормально, что местные санатории, что крымские юга... Госнаградами отдельных тоже не обходят, ну, у кого биография без определенных отметин.

Раз-два, раз-два... Вот и дом родной... Турничок. И, начали. Один, два, три... Не торопимся, медленно, медленно, не норму ГТО сдаем... Хватом к себе... Один, два, три...

Походим, походим... Дышим, повращали руками... И раз, и два... Приседания. И раз, и два... Снова подышали... Переходим к водным процедурам.

— Володя, кушать иди. — это мама меня завтракать зовёт.

— Сейчас, мам. Иду уже. — заканчивая умываться ей отвечаю.

Так, и чем нас сегодня потчуют? Рис с морковкой... А добавку можно?

— Мы с отцом сейчас уходим на работу, а к пяти часам будем на вручении. Всё тебе уже поглажено, там, на стуле висит. Не забудь в школу сходить, там тебе где-то расписаться за документы надо. Давай, будь умником. — уже буквально стоя в дверях говорит мне мама.

Ну, как камень с плеч. Вчера последний экзамен сдали, сегодня выпускной, чуток отдохнем и поступать поедем. Целевое направление имеется, потом, правда, отрабатывать три года надо будет, но это ещё, когда, да и всяко жизнь повернуться за это время может.

В школу сейчас сходим, учебники в библиотеку сдадим... Вот, вроде, и всё. Никаких обязательных дел больше на сегодня не предвидится. Качнуться только. Ну, это час-полтора. Третий комплекс. Двенадцать упражнений по три подхода. Потом к парням. Ну, и выпускной. Сначала в ДК, потом ночь гуляем... Костер на реке ещё жечь, а там как карта ляжет... Сообразим по ходу дела.

Совсем забыл, есть ещё на утро одно важное дело — в больницу нашу участковую мне надо сходить, медицинскую справку для поступающих в высшие учебные заведения получить. Сегодня много наших ребят за такой справкой попрутся, вот и одним из первых надо прийти, чтобы потом в очереди долго не сидеть. Сейчас, пожалуй, сразу и побегу. Так, с собой паспорт, карту о прививках, которую школьный фельдшер выдал. Вроде и всё, говорили, что больше ничего с собой для получения такой справки не надо.

Справка эта очень важная, можно все экзамены вступительные хорошо сдать, по конкурсу пройти, а если этой справки нет, то в вуз тебя не зачислят. Прописано в этой справке наличие или отсутствие медицинских противопоказаний для обучения в образовательных учреждениях.

Сказано — сделано. Верхом на велосипед и в больницу.

— Здравствуй, Володя. За справкой, наверное, пришел? Сегодня ты самый первый. Возьми свою карточку и иди к терапевту. — кивнула мне головой медрегистратор и вручила медицинскую карту.

А ничего так, толстенькая моя карточка. Много записей там на листочках накопилось. В ней все мои посещения в данную медицинскую организацию отмечены.

Вот так, прямо по имени меня в регистратуре и повеличали. А что, поселок у нас маленький, все друг друга знают, ничего удивительного что медицинский регистратор меня по имени назвала. Я ведь, тоже к ней по имени отчеству обратился, а не просто тётенькой назвал.

Справку оформили довольно быстро, переписали из медицинской карточки чем болел, какие были операции, про сделанные прививки там же указали, анализы мои даже были в этот медицинский документ внесены. Это я уже потом всё прочитал, когда справку на руки получил.

А правильно я поторопился. Когда от терапевта из кабинета вышел, на стульчиках у стеночки уже почти треть нашего класса сидела. Поздоровался с мужиками и домой. Ну, а пока от больницы до дома добирался и остальных одноклассников почти всех встретил. Все за справкой такой с утра пораньше в медицинское учреждение направились. Родители их, скорее всего, за справками проперли. Сами то наши ребятки и не почухались бы, знаю я их уровень организованности и ответственности. Подпинывать их надо постоянно для получения нужного результата, за ручку везде водить...

Вот и к обеду время движется. Покушаем сейчас, оденемся нарядно и к друзьям-товарищам. Намечено у нас на сегодня кое-что. Дельце одно надо ещё провернуть до начала выпускного.

Глава 2 Схрон

Так, пожалуй, одеваться-обуваться уже пора. Белая рубашка мамой поглажена. Хоть и не люблю я белые рубашки, но сегодня праздник, не только у нас, но и у наших родителей. Для них, может быть, и не меньший, чем для нас. Вместе с нами они все эти десять лет тоже учились. И в первый класс нас за ручку привели, и на родительские собрания целые две пятилетки в школу ходили, классные праздники помогали устраивать, за двойки мозги вправляли, четверкам-пятеркам нашим радовались... Потерпеть для них белую рубашку сегодня — да не вопрос.

Костюм. Тоже, можно сказать, этап. Раньше вроде и без него обходился, но сейчас и для выпускного, по мнению родителей, он нужен, на вступительные экзамены в институт также одеваться надо прилично, а не охлопком каким-нибудь...

Ботинки. Сегодня обуваем отцовские. Японские. Причем весьма приличные, директору пивзавода в таких даже не стыдно ходить. Нет, папа мой не руководитель вышеназванного производства, просто ботинки куплены в нашем поселковом орсовском магазине. В семидесятые в крепких леспромхозах магазины отдела рабочего снабжения были гораздо круче чем городские торговые точки. Леспромхоз наш считается одним из самых хороших в области, начальник орса тоже не промах, поэтому на прилавках поселковых магазинов довольно часто имеет место дефицит в виде японских курток и игрушек, финских джинсовых костюмов и мохеровых шарфов, чешской обуви, венгерских овощных консервов и вин... Бывает на орсовской базе и ещё кое-что посерьезней, но это уже не для всех, блат то в СССР никто пока не отменял постановлением партии и правительства.

В зеркало посмотрел — ну жених просто. Пора и к мужикам.

Собираемся сегодня перед выпускным у Лёньки. Вчера он уже намекал с хитрым видом, что всё уже приготовил, причем по-взрослому. Посидим поматеримся как большие мужики... А, то, аттестаты зрелости получаем, двери большой жизни перед нами открываются.

Так, Юра подошел, ещё один Юрец тоже уже здесь, Леонид, организатор и вдохновитель сегодняшнего мероприятия — на месте. Оказывается, меня только и ждали. А чего ждать, я то вовремя, это они немного раньше подошли.

Идем к Лёне. Калиточку открываем, к дверям дома начинаем двигаться... Оказывается, не туда надо. Путь наш сегодня мимо сего жилища лежит, обходя слева дровяник и сарай, в огород. А картошка то уже как у них вымахала, окучено всё аккуратненько, Лёнька этим и занимался, чередуя умственный труд по подготовке к экзаменам с физическим. Манит он нас в дальний угол огорода, поближе к кустам ягодным. Ну, коль зовут, надо идти.

Дошли, кружочком расположились.

— Лёнь, ты что, картошечкой своей решил нас удивить? У нас у всех дома она тоже имеется. — Юра это Лёньке говорит на окученную картошку поглядывая.

— Сейчас, мужики, только тихо... — с весьма загадочным видом Леонид ему и нам всем отвечает.

Берет куст этой самой картошки, поднимает его и отставляет в сторону. Причем перемещает его не за витлины, а за по бокам от куста ручки из проволоки сделанные, а сам куст картофельный на деревянном поддоне размещается, к которому те ручки и приделаны. Во как.

А под кустом тем картофельным — схрон. И дно, и стенки его из строганой половой доски сделаны, все подогнано, чистенько и гладенько. Сразу видно, мастер делал.

В схроне том, кстати довольно глубоком, бутылочка "Столичной" была приготовлена, четыре граненых рюмки — по числу хозяина и приглашенных, а также в тряпицу белую завернутая тарелка с малосольными огурчиками, соленым салом, на дольки уже порезанном, солонкой и пучками зеленого лука... Картина маслом.

— Ну, ты, Лёнь, даешь... — Юра, глядя на всё это богатство выдохнул.

— Давай, мужики, по маленькой. До вечера то всё выветрится. — с видом большого знатока Лёня нам предлагает оскоромиться.

Ну, давай, так давай. Не, так то мы не пьем — спортом занимаемся, весьма популярным в наше время бодибилдингом, качаемся, то есть. Собираемся три раза в неделю вместе и железо тягаем. Чаще пока не надо, иначе восстанавливаться после тренировок не получится. Так в умных книжках написано по которым мы и тренируемся. Комплексы упражнений, количество подходов, подбор веса — все там есть. Переводные книжки, американские.

— Ну, за нас. — Леонид даже тост выдал. Окультурил словесно наше мероприятие.

Чокнулись, выпили, закусили. Хорошо пошла, холодненькая. С непривычки через некоторое время захорошело даже. Если бы курили — перекурили это дело, но нет, такой дурью пока не маемся. Стоим, про выпускной разговор зашел...

— Давай, ещё по маленькой, да и в ДК двинем, по дороге прогуляемся, проветримся. — это уже тоже Юра, но второй решил нас немного поторопить.

— Как скажешь, начальник. Лёня, разливай. — Володя тоже решил немного процесс ускорить.

Разлили, да что там разливать. Приняли. Огурчиками и салом закусили. Хорошо у Лёньки мама сало и огурцы делает, но у нас у всех дома тоже это не хуже умеют.

Юра гитару с плеча снял. Постояли, попели немного.

Про зелёные глаза беды, которые не щадят и не прощают, даже если идёшь со склоненной головой и виноватый взгляд свой прячешь. Можешь даже в ласковое поле выйти и поплакать — лучше тебе от этого не станет.

Песня эта весьма популярная сейчас. Фильм с ней только-только вышел на экраны. Я даже два раза ходил смотреть. Юра то у нас в ДК на танцах на гитаре играет, там и её исполняют часто.

Эх, хорошо. Постояли ещё немного, ни о чём поговорили и двинули потихоньку в сторону центра. Леонид перед этим свой схрон снова замаскировал, следы нашего пребывания ликвидировал. Конспиратор настоящий, Лёня наш, оказывается.

По дороге ещё и ребята из параллельного класса к нам присоединились. Так до ДК и дошли.

Глава 3 Выпускной

Когда уже к ДК подходили, голова что-то закружилась и на секунду в глазах потемнело. Пошатнулся даже и чуть не упал, хорошо Юра, не который гитарист, а другой, поддержал. Но, это буквально, несколько мгновений было и всё прошло. Мужики посмеялись даже, что мол, Володя, водочка в голову ударила, что-то как-то с запозданием, мы то уже как огурчики, а до тебя алкоголь только дошел как до утки на вторые сутки. Поприкалывались немного, но так не зло, по-дружески.

А у ДК народ уже собрался и всё подходит — и выпускники, как из нашего, так и из параллельного класса, родители, у некоторых даже бабушки пришли, интересно им, как внучкам и внукам аттестаты вручать будут, какие слова директор и учителя скажут. Отдельно школьные учителя стоят. Тоже, как и мы нарядные такие, женщины все на каблучках, педагоги-мужчины, правда тех раз-два и обчелся, в строгих темных костюмах, белых рубашках и при галстуках. Даже трудовик наш, которого мы только в синем халате и в берете неизменном видели, принарядился. Стоит, такой весь из себя и покуривает.

Выпускники сегодняшние, тоже, по сути, на площадке перед домом культуры на две группы разделились. В первой девочки — на головах банты белые, школьная форма практически до мини укорочена, поработали ножницами и иголками-нитками перед выпускным, недаром по домоводству пятерки в дневники получали. Косметики себе больше чем обычно позволили, классная им теперь уж не указ. Парни отдельно от них стоят, с ноги на ногу переминаются, подстрижены все, а кое-кто уже и побрит, ну те, у кого на лице что-то произрастать начинает. Костюмы почти на всех новые, перевыполнил, наверное, промтоварный магазин наш месячный план, выбился сразу среди всех предприятий торговли в передовики социалистического соревнования. Получат работники прилавка переходящий вымпел, да и премией их тоже не забудут. Материальное то поощрение за ударный труд при социализме никто не отменял. Рубашки, как и у меня, на одноклассниках тоже белые, некоторые и в галстуках. На парадных одеждах комсомольские значки у большинства алеют, не забылась ещё школьная привычка.

Некоторые пареньки наши в стороночке и покуривают. Так, балуются, сигаретками с фильтром. Отцы их, те, как правило, "Беломор" и "Приму" предпочитают. Курят что покрепче и по цене подемократичнее. Поглядывают они на этих куряк, но сегодня помалкивают, не хотят общий праздник портить.

А вот и завуч из ДК вышла, всех в зал приглашает, пора, мол, уже и начинать. В доме культуры музыка праздничная играет, на сцене стол с красной скатертью установлен. Там, видно, наши долгожданные аттестаты и разложены. Небольшая стопочка — это для отличников. Им, сказали, первым вручать будут, ну и вторая — это уже для всех остальных. Мой аттестат где-то во второй, но тоже, не самый плохой. Для поступления в институт последние два года пришлось несколько напрячься, троек то нет, но и пятерок не так чтобы много. Ударник, как бабушка говорит.

Расселись в зале все, примолкли. Директор первым речь сказал. Оказывается, мы — хорошие, давно такого выпуска не было, дружные, на заготовке хвойной лапки прекрасно себя показали, лесхозу тоже помогли не мало в восстановлении лесного фонда, картошку убирали в колхозе чисто, в грязь её не втаптывали, как некоторые, не будем на них показывать пальцем.

Дальше наши классные выступали. Сначала из А-класса, потом — наша. Здесь уже и по персоналиям прошлись, а не общими словами всех сразу характеризовали. Кому за учебу добрые слова достались, кому за успехи в спорте, общественная работа и комсомольская деятельность тоже не были забыты. Ну а что, с душой всё это говорилось, не для галочки в отчете.

Затем уже и документы о среднем образовании раздали. На сцену выпускники один за другим поднимались, аттестаты и грамоты, некоторые по несколько штук сразу, получали. Мне тоже аттестат и грамоту дали. Это хорошо, для поступления грамота не лишней будет. Дома уже целая стопочка их собрана, за все годы обучения. С собой в приемную комиссию института их повезу.

Тут опять что-то голова побаливать стала, но так несильно и не долго. Переусердствовал я при подготовке к выпускным экзаменам видно, раньше такого не было. Мышцы после тренировок, те — побаливали, а вот головной болью никогда не страдал.

Дальше ещё концерт был. И ребята из младших классов свои номера показали, и наши тоже в долгу не остались. Юра, друган мой, спел под гитарный аккомпанемент. Всем очень понравилось, хлопали долго.

В завершении торжественной части грамоты нашим родителям вручали. За наше воспитание. Моим тоже досталась грамота, а что, не плохо воспитывали, лично могу это подтвердить.

После всего этого в танцевальный зал перешли. А там уже и столы накрыты. Отдельно — преподавательский стол, два через весь зал — для родителей, их то больше чем нас, ну и для выпускников — стол по центру зала. Накрыто по полной программе, леспромхоз тоже, скорее всего, к этому отношение имел. Оказал свою посильную широкую материальную помощь. На нашем столе, правда, крепкого не выставили, но шампанское в ограниченном количестве имелось... Но мы же, в советской стране живём, у нас уже давно всё свое приготовлено, от ненужных глаз укрыто и ожидает своего часа.

Расселись, кушать активно начали, а что, всё на столах вкусное. Похоже, не только леспромхозовская столовая в подготовке банкета участвовала, но и из домашних заготовок кое-что туда перекочевало, не говоря уж о свежей зелени... Про напитки народ тоже не забывал.

Мы с парнями, как шампанское кончилось, в каморку к эстрадникам по одному-двое похаживать стали. Там наш боезапас находился. Денежки мы им заранее передали, они нам вермута венгерского и приобрели в количестве двух литровых бутылок. А что, нам на четверых то за глаза хватит. Пришлось вот так из положения выходить, нам то, школьникам, в магазине спиртное никто не продаст.

Ели, пили, танцевали... Отцы периодически покурить выходили, а там, похоже, тоже добавляли в отсутствие женских глаз... Медленные танцевальные мелодии перемежались быстрыми танцами, а там и гармонь появилась.

Ближе к полуночи родители и учителя по домам расходиться начали, а мы — выпускники, согласно традиции, будем ещё всю ночь гулять, правда, уже не в ДК, а по просторам любимой Родины, на реку ещё пойдем, костер жечь.

Глава 4 Взгляд изнутри

Не знаю, с чем даже и сравнить. Наверное, с поездом, на станцию прибывающим. Задремал ты в купе под мерный стук колес, никто тебя не беспокоит, спишь себе, посыпаешь и, вдруг что-то изменилось, ты разом приходишь в себя в медленно-медленно вкатывающемся на перрон вагоне, за окном проплывает здание вокзала, люди с чемоданами и баулами куда-то спешат, что-то объявляют по станционному вещанию. Состав останавливается, картинка за окном дернувшись туда-сюда стабилизируется, и ты её начинаешь наблюдать в режиме реального времени...

Подобное и со мной сейчас происходит. Как к рыбке в аквариум с непонятной какой-то заторможенностью начинает поступать информация о происходящем вокруг. А, это происходящее, какое-то не такое, каким должно быть... Рядом ребятишки какие-то молоденькие, одеты несколько странно, по моде конца прошлого века, один с гитарой, второй сетку-авоську с чем-то в руках несет, девицы старшего школьного возраста с белыми бантами и в темно-коричневой, опять же — школьной, форме... Что-то совсем выбивающееся в этой картинке резануло, а что — сразу и не понял, думается как-то медленно, торможу что-то. Вот оно — у некоторых на одежде комсомольские значки прикреплены.

И тут, вспомнил, даже не так — понял происходящее...

Мусор пошел выносить, у бака человечка Георгия встретил, сначала его даже не узнал — темновато на улице уже было. Удивиться почти ещё умудрился, что ему в столь поздний час в моем дворе делать? Обрезок трубы ещё в руках оной личности успел заметить. Что он, этой трубой в баке ковыряется? Сокровища там несметные выискивает? Ничего подобного, труба эта была для моей головы предназначена, блок поставить немного не успел и всё... Сволочь, Георгий, какая сволочь... Обиделся он на нас с Константином, но не до такой же степени. Или Лёшик, его помощничек с трубой переборщил, силушку свою не рассчитал, вот мне и летально досталось, попугать хотели, но череп у меня слаб оказался против стальной трубы.

Да, дела... Получается, я роль Сов Арта отыгрывать начал? Он, помнится, после своей гибели ко мне подселился-присоседился, а я сейчас, что, по его стопам пошел? Кстати, Сова я что-то и не ощущаю, выбила его та труба стальная, наверное, из моего сознания в неизвестном направлении.

Недаром говорят, что история повторяется — то сам попаданца-космодесантника имел в своем распоряжении, а тут, похоже, на оную лавочку самому присесть пришлось. Чума, как Костик любил говаривать.

Осознание произошедшего как-то сразу ко мне пришло, наверное, опыт общения с Совом помог. Так, Сережа, торопиться будем медленно, сначала осмотримся-оглядимся, а потом уже битва покажет... Понять первоначально надо, куда попал, в кого попал.

Так, куда-то наша молодежь подходит. Ага, а тут даже и написано — дом культуры. И портрет Владимира Ильича на фасаде, хорошо так выполнен, фундаментально. Люди ещё перед тем домом культуры собрались, не иначе, какое-то торжественное мероприятие намечается.

Внутрь приглашают. Ну, куда мой носитель, туда и я. Володей, его, кстати, окружающие называют. Это уже плюс. Вот перенесло бы в Жанну какую-нибудь, что бы я стал делать...

Речи с трибуны начали говорить. Всё с вами, Володя, понятно. Выпускной у Вас, сегодня. Ну, что, поздравляю. Это я сам с собой. Перед Володей проявляться ещё рано, просчитаем окружающее, тогда и произойдет мое явление народу.

Аттестат Володя получил, грамоту ему даже ещё дали. Молодец. Мне, помнится, в школе грамоты не досталось. Во, здесь мой носитель уже меня обошел.

Так, документы полученные, какой-то женщине передает. Ага, мамой называет. И, это, Володя, правильно. Предусмотрительность — это наше всё. Помнится, после моего выпускного, у нас в классе пришлось двоим дубликаты выписывать. Так погуляли, что в неизвестном направлении были оригиналы потеряны.

А вот и маму, и папу Володиных на сцену вызвали. Тоже они грамоту получают. И, это в плюс. Семья, она много значит. Не даром говорят — от осинки, не родятся апельсинки. Нет, конечно всяко бывает, но чаще вышесказанная пословица подтверждается.

А я всё, Володиными глазами и ушами, окружающее сканирую. Друзья у него есть, одноклассники ровно к нему относятся, директор школы, даже, в процессе выпускного вечера с ним поговорил... Со мной директор наш что-то не разговаривал, не снизошел к убогому.

О, к столам переходим, до главного дело дошло. Не бедствует народ, совсем не бедствует... По многим моментам это видно. Одеты все нормально так, дистрофией не страдают, обувь весьма и весьма приличная, я на обувку то всегда внимание обращаю. Музычка живая, опять же, на банкете сегодняшнем. Не магнитофон вертят, ансамбль приглашен. А вот, друг мой здешний, Юра, тоже на эстраду проследовал. Поет, играет, всё в живую, без записи и студийной обработки, а хорошо поет как, голос можно ему поставить и получше, но эмоции — водопадом, вот этому нигде не научат, этим мастер эстрады от крепкого ремесленника и отличается.

Так, а это что. Куда то Лёня моего носителя приглашает. Все понятно. Дед Мороз не страшен нам, выпьем дети по сто грамм... И это уважаю. Продуманные ребята и на рожон не лезут. Свое дело делают без лишних фейерверков. Зачем проблемы решать, если их можно заранее предупредить. Выпили в каморке у музыкантов, нечего за столом с алкоголем перед учителями и родителями светится.

Танцы, танцы, танцы... И здесь мой Володя не промах, он приглашает, его приглашают... Не у стеночки бирюком стоит, как тут некоторые.

Время на механических часах Володи, кстати — весьма неплохих отечественных, к полночи движется, педсостав и родители ближе к дому подаваться начали, а школьники вчерашние, если я правильно понял, всю ночь гулять собираются. Ну, что ж, посмотрим пейзажи местные, получим эстетическое наслаждение от природы.

Глава 5 Ночь после выпускного

Какая песня сейчас в СССР вовремя или после выпускного вечера в школе обязательно исполняется? Гадать даже не надо. Всенепременно, будь это столица или маленькое сельское поселение, но прозвучат в этот день слова по школьный двор, с которого уходят выпускники под звуки нестареющего вальса. Причем, вместе с ними идёт их учитель, но траектория движения у него несколько отличается от пути вчерашних школьников. Они направляются в большую жизнь, а он, в силу своей профессиональной деятельности, возвращается после каждого выпускного обратно в школу, где ему предстоит вновь заниматься педагогической деятельностью с новыми будущими выпускниками.

И мы тоже сегодня поем про школьный двор и того учителя. Сразу двумя нашими выпускными классами. Всё у нас сегодня хорошо, школьные экзамены позади, аттестаты получены, планы на будущее намечены...

Идем по улицам нашего лесного поселка и поем. Может, и не очень хорошо, с точки зрения профессионала, но громко и от души.

Еще в ДК договорились раз в пять лет все вместе встречаться — традиция в нашей школе есть такая. Где бы мы не были, куда бы нас судьба не забросила, а приезжать. Как лето, так почти еженедельно в поселке встречи выпускников бывают. У кого-то пять лет после школы, кто-то десять, пятнадцать, двадцать лет после выпуска празднует. Иногда, даже так — в ДК тридцать лет назад закончившие школу отмечают, а в леспромхозовской столовой свое десятилетие бывшие соученики гуляют. Вот и приходится учителям за один вечер за двумя банкетными столами посидеть, не у всех здоровья и хватает...

Ну, а пока мы идем и поем, и не знаем, что прокатится через наши судьбы Ускорение Михаила Горбачева, затем Перестройка, лихие девяностые и, к нулевым на школьные встречи не сможет приезжать уже почти половина мужской составляющей нашего класса. Автодорожные травмы со смертельным исходом при весьма темных обстоятельствах, целая серия суицидов, уход из жизни вследствие отравления суррогатами алкоголя...

Вышли за пределы поселка, здесь уже на группки разбились, идем разговариваем, школу вспоминаем...

— Володь, слушай, а ты чего на сочинение то опоздал, уже почти к самому концу подошел? — одноклассник мой уже бывший Костя меня спрашивает.

— Клеща словил. Пошли мы с Саней вечером на реку порыбачить. Что там готовиться, всё равно всего не выучить. Хоть одна из трех тем да знакомая будет. Ну, что на консультациях разбирали. Вот её и писать буду, так подумал. Посидели вечерок, червяков помыли, клевало плохо. Домой пришел и спать лег. Утром завтракать сел, чувствую — что-то мешается. — начинаю рассказывать историю со мной приключившуюся.

— На каком месте? — уточняет Константин.

— На том, на котором сидят. Посмотрел — клещ. Напился уже, собака, сильно так присосался. Я его попробовал достать — не выходит, да и место то больно для доставания неудобное... — рассказываю и даже показываю куда мне тот клещ вцепился.

Смеются парни, а мне тогда не до смеха было. Надо в школу на первый экзамен идти, сочинение писать, а у меня клещ на интересном месте.

— Мама мне и говорит, что я сейчас на работу пойду, в школу зайду и скажу про твоего клеща, а ты быстро в больницу беги от этого самого клеща избавляться. Пришел я в больницу, говорю, что мне к хирургу надо. Не к терапевтам же идти или к педиатру — они женщины, а хирург — мужчина. Клещ то весьма интересное место для присасывания у меня выбрал. Сходила медсестра, хирургу мою проблему сообщила. Сижу жду. Хирург в отделении обход сделал, больных своих посмотрел и ко мне в амбулаторию вышел. В курсе он уже про мою проблему. Снимай, говорит, штаны и ложись на кушетку. Мне что делать, я снял и лег. Йодом мне там все намазали, кольнули что-то, потом хирург клеща мне и достал. В пузыречек положил и мне отдал, типа на память. Ну, а перед этим медсестра мне всё там помазала снова и заклеила. Я бегом в школу, времени то уже много прошло. Пока то да се. Прихожу, а вы там уже с черновиков на чистовик свои сочинения переписываете. Делать мне нечего — посмотрел я темы на доске, выбрал более или менее знакомую и сразу начисто стал писать. Вроде и нормально так получилось, с сочинениями у меня никогда проблем то не было. — повествую дальше как всё было со мной в то утро.

— Ну ты, Владимир, даёшь. Всю жизнь этого клеща теперь помнить будешь. — это уже Юра к нашему с Костей разговору подключился.

— Точно, Юр, детям расскажу и даже внукам. — под смех окружающих отвечаю ему.

— А, на математику что не приходил? Я так на тебя рассчитывал.

Это уже Лёня. Даже с некоторой обидой, но так, только для вида.

— Классная меня поймала на поселке. — переключаюсь я с сочинения на математику.

— Не понял. — желает Леонид уточнить.

— Да, там как вышло. Математику, или понимаешь, или нет. За три дня всё равно ничего не выучить. Глянул так, по диагонали вопросы по геометрии, да и гуляю на улице. Тут классная меня увидела и говорит, а что, Володя, гуляешь, что, всё уже повторил? Я и говорю, что да, вроде всё посмотрел. А, она мне, мол сегодня А класс экзамен по математике сдает, вот и ты тоже иди, потом на химию времени больше будет. — даже в лицах даю ему ответ.

— А, ты? Что, разве можно так было? — это снова Костя.

— Я откуда знаю. Мне сказали — я пошел. На химию день то мне дополнительный не помешает. Пришел, билет из оставшихся вытянул, решил всё быстренько и домой. Так и сдал математику не со своим классом... — закончил я свой рассказ.

Потом ещё и ребята тоже про свои экзамены вспоминали, кто как сдавал, кто списал, а кто нет. Вроде, что сейчас про них вспоминать, а вспоминаем.

Вот и до реки дошли. Костер жечь будем. Тоже традиция. До нас десятилетиями жгли и после нас будут. Всё уже для костра приготовлено, даже ведро картошки стоит, печь её будем.

А ночь то почти уже и кончилась. Коротки в июне ночи. Последние звездочки на небе гаснут, туман над рекой поднимается, в низинки стекает...

Хороший костер получился. Вокруг него на бревнышках посидели, песни снова под гитару попели, потом картошку пекли и ели. Перемазались немного, но это ничего. Саня, правда, где-то один ботинок потерял, так потом в одном и обратно с реки шел... Да, ничего, в ночь после выпускного ещё не то бывает.

Глава 6 Первый контакт

Утром, когда я домой после выпускных гуляний заявился, там уже не спали. Отец на летней кухне поросятам картошку варил, мама завтрак готовила. Это у нас праздник, у них то продолжаются трудовые будни.

— Володя, завтракать будешь? — мама меня из кухни окликнула.

— Не, мам, мы там на костре картошку пекли, я спать. — ответил ей проходя к себе в комнату. Какая уж тут еда — я еле на ногах стою. За ночь находился и нагулялся по полной программе. Сейчас только спать.

— Когда проснешься, в магазин за хлебом сходи. Возьми буханку белого и две черного. Деньги я тебе на столе оставлю. — дала мне поручение мама.

— Хорошо, мам. Схожу. Я и сам в магазин собирался, мы с ребятами завтра в поход идем, кое-что купить надо. — отвечаю, а сам уже почти сплю на ходу.

— Спать иди, походник. — смеется мама.

Быстро разделся, костюм на стул повесил. Ой, хорошо то как в родной кроватке...

Так, пока мой носитель почивать изволит, можно подвести первые итоги. Подбить бабки, как Константин говаривал. Со временем я вроде определился. Попал ты, Сергей, в одна тысяча девятьсот семьдесят девятый год. Ну, не так уж и глубоко провалился. Не феодализм хоть, или какой-нибудь первобытнообщинный строй. Там бы вообще весело было... Откуда узнал? А утром на кухне на стене календарь видел. Володя по нему глазами мазнул, а мне уже и достаточно. Год на этом календаре весьма крупно был прописан. Красивый календарь, на тему предстоящей Олимпиады. В наше время такой не три копейки стоит, берут их, те, кто спортивную тему собирает. Во дела, в прошлое попал, а опять одна антикварная торговля на уме.

С месяцем тоже понятно. Выпускные экзамены в школе в июне заканчиваются, тогда же и аттестаты получают. Значит, сейчас у нас двадцатые числа июня. Об этом же и весьма короткая ночь свидетельствует. Не успели с мужиками после выпускного походить попеть-погулять как уже светать начало. Стоп. А, ты, Сережа, быстро с носителем своим себя ассоциировать то что-то начал, проник в него как коронавирус зловредный, и вот уже — мужики, мало попели-погуляли... Да так, наверное, и правильно. Вместе с Володей нам теперь счастливое будущее строить придется. Им где-то там в скором времени уже и коммунизм обещали, вот и начнем заниматься его приближением. В нашем варианте мироздания его построить не получилось, а здесь, вдруг какое-то глобальное событие произойдет, или природное явление, либо открытие сделают и, вот оно — все получилось, обещали — берите готовенькое светлое настоящее.

Хорошо, время понял. Ревизию багажа произвести ещё требуется. С чем попал сюда, в эпоху развитого социализма. Попаданцы, они всегда в такой ситуации карманы выворачивать начинают и багажник автомобиля своего внимательной ревизии подвергают. Считать начинают и по полочкам раскладывать — гранатометов три штуки, нож боцманский в одном экземпляре, чертеж самогонного аппарата, тоже один... У меня же, как в том гробу, карманов нет. Рюкзак с ништяками тоже отсутствует. Иномарка моя поезженная в старом капиталистическом мире осталась. Сов исчез. Это надо признать, как свершившийся факт. И так, и эдак я до него достучаться пытался. Не выходит мой попаданец на связь. Растворился в необъятной вселенной. Привык я к нему, кто ж мне теперь по антиквариату то подсказывать станет? Опять роль коника педального и лоха ушастого играть буду? Батюшки мои, а полочки то с полезной информацией у меня остались. Рядком вон, правильным таким, стоят. А на них и каталоги, и справочники, и масса статей всяких-разных полезных. Всё, само-собой в виртуальном варианте, но, спасибо Сову, его заслуга, материал упорядочен, структурирован, каталог для удобства пользования имеется. Вот и буду сейчас роль библиотекаря-консультанта у Володи выполнять, персонаж Сова Арта из моего мира отыгрывать.

С Володей ещё надо разобраться. На первый взгляд — ничего вроде парнишка. Физические кондиции для своего возраста у него нормальные, дитя он ещё акселерации. Это к концу века и тысячелетия децелерация нам в России все карты путать начала, мельчать народишко придумал, в дисгармоническое физическое развитие ударился. Богатырей здоровеньких гораздо меньше стало, так чаще, немочь бледная...

Социализирован Володя вроде нормально — друзья, знакомые имеются, контактен, общается с окружающими адекватно. Но здесь ещё будем смотреть, фактов у меня в этом отношении пока маловато. Выявлять увлечения, пристрастия, шкалу ценностей... Что для него хорошо, а что — плохо, что считает приемлемым, а что нет, что можно, а где граница для нельзя. Чего-чего, а времени у меня сейчас для этого предостаточно, коней гнать не будем.

Так, Володя просыпается, уходим под воду...

Вроде и не много поспал, а выспался. Пробежку сегодня делать не буду, нарушу режим — ночью нагулялся, намотал необходимое расстояние. Завтракаем быстро и в магазин. Для похода надо банку тушенки купить и белой фасоли. Хорошую болгары консервированную фасоль делают в томатной заливке, мне очень нравится.

Деньги мама на хлеб приготовила. Копилку ещё надо свою тряхнуть на припас походный. Так, а похудела копилочка то, на выпускной пришлось немного из нее взять, вермут то венгерский в магазине пока бесплатно не раздают...

Почти медь одна осталась, беленьких монеток чуть-чуть. Но, ничего, сейчас мелочишку насчитаем...

— Стоп, Володя, двушку то двадцать седьмого года оставь. Не надо её на фасоль переводить, очень редкая и дорогая это монета...

Вот черт, прокололся. Говорил ведь себе — сиди тихо, пока не отсвечивай... Но не утерпело ретивое, две копейки одна тысяча девятьсот двадцать седьмого года он решил на консервы потратить... В ходу тут у них советы старые, от одной до трех копеек, и двадцатые годы, и тридцатые, сороковые и пятидесятые, все наряду с мелочью после реформенной от шестьдесят первого года в обороте. Вот и попала Володе чудесным образом такая монетка, раритет, можно сказать, в таганском ценнике на сто двадцать тысяч наших рубликов прайс на нее приведен. Это в доэпидемном ещё, сейчас, конечно, столько просить то можно, но кто купит?

Так, откладывает монету обратно, головой завертел... Не понял, кто его на путь истинный наставляет... Это хорошо, рано мне с ним еще общаться, посмотреть на его поведение надо. Ну, вроде, пронесло, не раскрыли меня, подпольщика. Иди, Володя, за хлебушком уже, не озирайся, в Багдаде все спокойно.

Глава 7 Володина коллекция

Пешком или на велосипеде? Пешком. Ну, пешком, так пешком. Время есть, никто не торопит. А тепло сегодня, если и завтра так будет — позагорать на реке можно. С этими экзаменами, выпускными да вступительными, лето пройдет, а как белая беляночка останешься.

А народу то сколько у гастронома. Всё с ними понятно — автобус дневной в райцентр ждут. Утром один автобус идет, а второй — в районе обеда. Подойти надо, кое-кто из наших одноклассников уже сегодня уезжать собирался. Кому-то далеко ехать документы для поступления сдавать, кто-то уже на работу в Питер едет. Тенденция такая у нас посёлке в течение нескольких последних лет сложилась. Сначала несколько человек в Ленинград уехало, работу нашли, в общагах закрепились. Начали друзей и родственников приглашать, у нас де тут хорошо, и заработок, и город цивильный. Не как дома — утром до света в лес, там целый день в делянке комарам травиться, вечером, пока мотовоз домой доставит — опять уже темно... А особенно зимой — там вообще белого света народ не видит, самая заготовка и вывозка леса, без выходных и проходных пахота. Или на лесовозе махтулить. Деньги, никто не спорит, платят хорошие, но очень уж тяжело.

Так, девочки наши стоят. Одноклассницы. Кто с чемоданом, а кто и просто проводить пришел, когда теперь ещё раз все вместе соберутся. Кто-то веселится, есть и грустные.

— Привет, привет. Вы что, уже? — своих бывших одноклассниц спрашиваю.

— Поехали, сам знаешь, коров доить по комсомольским путевкам. Раньше начнем — быстрее отпустят. — это те, что грустные отвечают. Не с чего им радоваться.

Есть такое дело. В колхозе коров доить. Добровольно-принудительно. Партия сказала — надо, комсомол ответил — есть. Надавили-уболтали, через год направление льготное в институт, или ещё что, наобещали. Жилье предоставляется, спецодежда выдается, в женихи — лучший тракторист совсем бесплатно и без очереди. Поревели девоньки, а деваться некуда. Собрали им родители чемоданы и поехали они, этих самых коров доить. Кстати, кое-кто потом и насовсем останется. Зазорного в дойке коров то ничего нет, да вот, почему-то, желающих совсем мало. И тогда, да и сегодня...

Постоял с одноклассницами, проводили их, руками вслед остающиеся помахали.

В гастрономе всё нужное быстро приобрел. Хлеба купил и припасов в поход. А хлеб вкусный, на своей пекарне его пекут, на дровах. Свежий взял, жаль уже не тепленький.

Дома что-то потянуло копилку свою пересмотреть. Непонятно, откуда мысль такая и возникла. Высыпал всё её содержимое на стол — почти одни копейки да двояки остались. Оно и понятно. Ежедневно на покушать мне двадцать пять копеек родители давали, не знаю откуда, но так уж повелось. Булочка в школьном буфете же семь копеек стоит, чай — три, котлета — тринадцать копеек, вот две копейки сдачи и каждый день оставались. Их и в копилку складывал.

Внутренний голос какой-то сегодня мне подсказал дореформенный двояк не тратить. А почему бы его и в оборот не пустить? Их довольно часто на сдачу сдают. И копейки, и двушки, и трояки. Ещё и довоенные денежки частенько встречаются, особенно монет по три копейки ходит по рукам таких много. Отобрал все старенькие монетки, а что, почти два десятка таких нашлось. Вот никогда бы не подумал, что их так много. Пересмотрел, пятьдесят седьмой год чаще других попадается. Положу к другим своим.

Так, а что это Володя наш задумал? Содержимое копилки своей сортирует. Монетки до шестьдесят первого года в сторонку откладывает, посчитал их с непонятной целью... Из письменного стола своего коробку из-под обуви достал. Открывает. Ба, да это наш человек! Нумизмат Володенька оказывается! Ну, общий язык мы с ним быстро теперь найдем, родственные как-никак души.

Нумизмат-варвар. Иначе не скажешь. Монеты у него просто так в коробке обретаются, ссыпаны навалом. Трутся, бьются друг об друга, коллекционную ценность утрачивают.

Что же он имеет? Самому даже интересно стало. Так, и эти монеты, как из копилки своей, нещадно на стол высыпает. Убил бы, жаль рук нет. Ты ж их портишь, чучело огородное! Ой, глаза бы мои на это не смотрели...

Раскладывать начал. Серебрушки сначала отобрал. Не так их у него и много. Первым в рядок положил рубль Екатерины тёртенький, года не вижу, затем несколько рублей Николая, самого последнего, тоже не анц, пяток полтинников с молотобойцами и один со звездой двадцать второго года.

Николаевский биллон начала двадцатого века был Володей во второй рядок отобран. Тут уже монеток побольше, но все рядовые, редкостей не замечено.

А вот меди последних двух наших императоров порядочно. И пятаков, и прочего. Даже парочка четвертей копеечки среди них нашлась. Ну-ка, ну-ка. Это то что я думаю? Ах, какая лялька, у меня такой у самого не было. Пятак одна тысяча девятьсот семнадцатого года. Володя, ты ж, сын собаки, покоцал его в своей куче! Вот забоинка свежая на пятачке! Горе то какое. Уценил ты, Вова, монетку, ой, уценил. Не только руки, ноги тебе оторвать надо, в эцих с гвоздями посадить... Внушить бы ему как, что б он его, хотя бы в бумажку какую завернул. Заверни в бумажку, заверни в бумажку... Ничего себе, в сторону пятак откладывает, промокашку достает, заворачивает... Ага, так пока и действовать буду, из подсознания вчерашним школьником руководить.

Смотри ка, в ещё один рядок на столе своем, монетки из копилки выложил, пополнил коллекцию, называется. Молодец. Моя школа.

Так. Пошла инострань. Немцы демократические, чехи, поляки, венгры... Ходячка стран Варшавского договора. Ну, и что-то с туристами попало. Вон канадская пятицентовка среди монет стран народной демократии мелькнула. Бережно как Володя иностранные монеты то раскладывает, ценятся, видно они у них в поселке. Императорскую Россию то не так берег. Ничего, вправим мозги, привьем понятия.

Глава 8 Поход

Удовлетворение, удовлетворенность — это соотношение ожиданий и фактически произошедшего. Понравилось тебе что-то, или не понравилось, доволен ты чем-то, или нет, во многом зависит от того, что ты ожидал. Ну, а ожидание, очень часто, исходит из прошлого опыта. А, иногда и его отсутствия, то есть сравнивать-то тебе не с чем. В этом случае, чешешь ты голову в затылочной области и думаешь — а хорошо это или плохо, то ли да, то ли нет. Неопределенно как-то, впрочем, если ничего слаще морковки не едал, то и зеленое яблочко вкусным покажется.

Поход сегодняшний мы целый год ждали. Почему? Просто всё — после окончания девятого класса мы с парнями такое мероприятие себе уже устраивали. Рюкзачки взяли, удочки, гитару, на реке посидели, костерок пожгли, песни попели... Много ли нам надо? То-то. Понравилось нам, жуть просто как. Зимой сколько раз это вспоминали — а, помнишь, как Лёня, а Юра...

Так что ожиданий у нас от сегодняшнего похода много. Второй раз подобного уже не будет, десятый класс не каждый год заканчиваешь.

Маршрут заранее проработали. Сначала идем до большой березы. Есть у нас такое культовое место. Сколько лет этой березе, никто и не знает. Бабушки и дедушки наши, тоже к этой березе ходили. И у них она, во времена оны, тоже большой называлась. Береза эта у окрестного населения — ориентир во времени и в пространстве. Спросят кого-то, допустим, как далеко куда-то идти. Он и ответит — не, ближе чем до большой березы. Или, по времени надо определиться. Не в часах и минутах зачастую это будет. Скажут — долго, дольше чем до большой березы...

Прошли березу. Дальше до трактора идем. Сейчас его уже и нет. На металлом давно сдали, может спутник или подводную лодку из его металла сделали. Но место то осталось, где он стоял десятилетиями. Хороший такой трактор. Фордзон-Путиловец. Железный. И передние колеса маленькие железные, и задние большие — тоже из толстущего металла, и сиденье с дырочками металлическое. Холодное, причем, всегда. Зимой то понятно, но и летом — тоже холодное. Придем, бывало, с друзьями на трактор поиграть, руль, тоже железный, повертеть. Сядешь на сиденье тракторное, а оно холодит так приятно... Много лет тот трактор под открытым небом стоял, вокруг его даже деревья уже выросли, причем со всех сторон, закрыли его от лишних глаз. А нам и хорошо. Скроемся от глаз взрослых и играем...

Полями прошли, перелесками. Вот и река. Тут, пожалуй, и остановимся. Место хорошее, берег высокий. Донки забросим, ну так, чтоб было. Для приличия. На реке мы, или нет. Может, кто с дуру и поймается...

Лёня шалаш начал делать, обустраиваться. Что-то у него грандиозное получается и капитальное. В таком строении десять человек зиму зимовать могут, а не четыре человека ночь переспать.

— Лёнь, ты что за строительство затеял? — Юра его спрашивает.

— А, чо. Пусть будет. — Леонид с усмешкой отвечает. Весело ему. Делом он занят.

Ну, будет, так будет. Мы не против. Всё он что-то строит. То схрон сделает, то убежище на ночь от дождя. Может оно нам и не понадобится, но — пусть будет. И это правильно...

— Слыш, мужики, а ведь через двадцать один год двухтысячный наступит, третье тысячелетие начнется. — Леониду математическая мысль не понятно откуда и не известно зачем в голову пришла, он её и озвучил.

— Так, и кто это у нас недавно математику то сдал? И, даже на положительную оценку. Двойку надо было тому человеку ставить. В первом классе ещё десятки, сотни и тысячи изучали. Третья то тысяча с две тысячи один начинается. Двухтысячный то год — это еще двадцатый век, второе тысячелетие. Повезло нам, ребята — и во втором тысячелетии поживем и в третьем, в двадцатом веке и в двадцать первом... — Юра ему ответил. Ещё один математик на нашу голову выискался. Задачки теперь ещё решать придумают вместо отдыха. Теоремы доказывать.

Так за разговорами ни о чем, а также занимаясь строительством под чутким Лёниным руководством и до обеда дожили. Варить что-то лениво было, "Завтрак туриста" открыли, хлебушка нашего поселкового порезали, лучок, яйца вареные... Нашлось чем червяка заморить.

Купались потом, загорали, снова купались... Опять загорали...

Вспомнили про донки. А там, оказывается и рыба поймалась. Дурная какая-то, не жилось ей в реке, нашла приключений на свои плавники. Ну, не выбрасывать же её. Почистили, ушицу поставили варить. Снова застолье соорудили...

Рыба посуху не ходит. Приняли по не много. Разговоры пошли. О будущем.

— Вот, поступишь, ты, Володь, в свой медицинский. Отучишься. По распределению потом отработаешь. А чем дальше заниматься планируешь? — Лёня вдруг ни с того ни с сего Вову спрашивает.

Так, так, так. Это про моего носителя — Володю, речь зашла. Внимательно слушаем. Важная для меня, попаданца, информация. Мне с Володей жить. Или ему со мной? Да, какая разница. Не пропустить бы сейчас чего важного...

— Есть у меня, мужики, одна задумка на будущее. После отработки в торговый флот податься. Судовым врачом контракт подписать. По морям ходить, мир смотреть. В странах разных побывать. Представляете, как здорово. — всем, не обращаясь к кому-то конкретно Володя говорит.

— Да, не плохо. Хорошо ты это всё придумал. Учиться, говорят, в медицинском тяжело, поступать тоже не просто. — воспринял Лёнька ответ Вовы.

— Направление я взял. Целевое. Ну, как бы от области нашей поступаю. Потом обратно надо будет сюда же приехать и три года отработать. Поэтому и конкурс после сдачи экзаменов, у нас целевиков свой будет, там проходной балл пониже. Еще и договор с леспромхозом есть, они стипендию все шесть лет платить будут, причем — повышенную. Главное, сессию сдал, хоть на тройки одни, а уже стипендия в кармане. В нашей участковой больнице и после распределения работать буду. А, какая разница — или где-то в чужом месте три года работать, или дома. Все равно — государство учило, значит и ему долг отдать надо. Тут все по-честному. — Володя опять сразу всем рассказывает, не выделяя никого ко всему коллективу обращается.

— А, что, у нас больница хорошая. И хирургия есть, и терапия, детское отделение, родильное, инфекционное, гинекология... Врачей много, скорая помощь, молочная кухня с финским оборудованием, зубной кабинет, рентген, флюорография... — активно Юра его поддерживает. Пальцы даже на руках загибает, отделения в больнице перечисляя.

— Юр, ты откуда всё это знаешь? — это уже второй Юра в общий разговор вступил.

— В позапрошлом году с аппендицитом лежал. Пока швы не сняли и не выписали, всю больницу несколько раз обошел. В родильное, правда, не пустили, санэпидрежим там у них... — отвечает смеясь Юрий тезке.

— Ну, всё ты про больницу знаешь, поехали вместе в мед поступать. — это уже Вова его к себе в попутчики сватает. Так, шутя. Не поедет Юрка с ним, у него другая траектория движения уже выбрана.

— Не, я в Питер. В прошлом году много наших уехало. Общагу на заводе сразу дают, заработок приличный, в Эрмитаж ходить буду, в Прибалтику на выходные ездить... Мужики писали, они в одну субботу в Ригу, в другую в Таллин. Все цивильно. С Лёней и поедем. Всё не так скучно. Санек ещё с нами собирается, и из А класса тоже ребята. — озвучивает Юра в ответ всем нам уже известное. Нас он тоже с собой звал. В Питер с собой наманивал. Перспективы расписывал.

Информативная, для меня, попаданца, беседа у ребят получается. И про Володю много узнал, и про друзей его. Друзья — это сила. Похоже, настоящие друзья у Владимира, а не так — привет, привет...

Потом бывшие одноклассники снова купались, костерок жгли, песни под гитару пели... Я им даже немного позавидовал. Всё у них так по-настоящему, без балды разной, крепко так.

Глава 9 Упущенная возможность

Ну что, с ситуацией, в которую попал, а также с носителем моим, Володей, вопрос немного прояснился. Пассивным созерцателем, просто существовать, наблюдая происходящее с ним и вокруг него, не интересно, да и действовать всё больше я привык, менять что-то, достигать поставленных целей.

Знакомец мой по прежнему миру Георгий, ни дна ему, ни покрышки, любил говаривать, что знал бы прикуп — жил бы в Сочи. Если моё сегодняшнее местопребывание, это прошлое той реальности, в которой я появился на свет, то кое что о будущих в нем событиях мне известно. Конечно, не всё, но кое-что я знаю. То есть я знаю, что будет, а значит и могу использовать эти знания в своих и Володиных интересах. Но знать мало, реализовать на практике знания гораздо труднее. Ресурсы для этого надо иметь, ну и соответствующую управляемую систему с нужной структурой для получения результата.

Ситуации при принятии решений могут быть разные. Это может быть неопределенность, когда ты не знаешь, каков будет результат твоего решения. Хочешь, допустим, ты сделать как лучше, а получиться может, об этом ещё в свое время один наш известный соотечественник сказал, как всегда.

Можешь ты находиться в ситуации риска. То есть, вероятность результата твоего решения известна, но что выпадет — пан или пропал, заранее предсказать нельзя. Допустим, подкидываешь ты в воздух монетку, как она упадет — орлом или решкой, ну это, пятьдесят на пятьдесят. Поэтому ставить на орла все свои деньги до последней копеечки — это весьма рискованно.

У меня же, третий вариант — ситуация определенности, то есть я точно знаю результат принятого мною решения. Вот и надо этим пользоваться. Но, пока ресурсов для реализации этой ситуации нет, возможности тают, как сугроб на весеннем солнышке...

Возьмем, мой сегодняшний одна тысяча девятьсот семьдесят девятый год. Есть, могущие быть для меня удачными, стечения обстоятельств? Да сколько угодно. Пример хотите? Получите.

Цена серебра на мировом рынке в январе указанного выше года была равна шести долларам шестидесяти четырем центам за тройскую унцию. В феврале — уже семь долларов шестьдесят два с половиной цента, в марте — немного ниже, семь долларов сорок пять центов. В апреле поднялась до восьми долларов двух центов, в мае лунный металл уже стоил восемь долларов шестьдесят три с половиной цента за тройскую унцию. На настоящий момент, то есть в июне семьдесят девятого года оно стоит почти восемь долларов пятьдесят четыре цента за тройскую унцию.

Смотрим дальше на график. Ещё раз Сову спасибо, всё разложил по нужным местам, систематизировал мое виртуальное хранилище необходимых для антикварной деятельности знаний. Так, следующий месяц — июль. Уже девять долларов девять с половиной центов. Август — десять долларов тридцать два цента.

Впечатляет сентябрьская цена — подъем сразу до семнадцати долларов девяти центов, октябрь — немного снизилась, шестнадцать тридцать два. Ноябрь — девятнадцать долларов за унцию ровно, ну и год серебро закончило по цене тридцать два доллара двадцать центов за тройскую унцию.

Ну как, нормально — с шести до тридцати двух...

Вы в сторонку то не отходите, потерпите ещё немного. Конец января восьмидесятого надо еще посмотреть. Сорок девять долларов сорок пять центов за тройскую унцию. Финиш. Потом, правда, цена на серебро резко пошла вниз. Да и Бог с ней. Нам это уже не интересно.

Представьте себе следующее. Володя, имея от меня такую инсайдерскую информацию, располагая соответствующими финансовыми ресурсами и находясь в правильном месте, допустим — на забугорной бирже, торгующей златом-серебром, входит в серебро в июне текущего семьдесят девятого года, а выходит из него в последней трети января восьмидесятого. Зашел с миллионом баксов, вышел — ну, тут легко посчитать на калькуляторе. Трам, там, там. Красиво? А, что — мне лично нравится. Все в пределах закона и по понятиям. Никто никого не грабил и конфетку у малыша не отнимал...

Это при наличии у Володи необходимых ресурсов. А если их нет? Пошел он, чтобы чуть-чуть заработать, с этой информацией, ну не в ЦК КПСС, а к теневикам. С графиком вышеуказанным. Проверьте мол, люди добрые, не обманываю я вас, точно все знаю. Вложите ваши денежки в данный металл сегодня, а завтра и счастье вам будет неописуемое. Его ж, вместо благодарности и вознаграждения достойного, цепью за ногу в подвале прикуют и будут с пристрастием вопрошать, а что ты, милок, ещё такого полезного сказать можешь?

Поэтому, рот пока широко разевать не будем, а наставим Вову на путь истинный, прокачаем его в нужном направлении и заработать денежку малую поможем. Авось что и получится, в условиях социалистической действительности.

Глава 10 На абитуру

Ну что, абитур, а если по-нашему — аттестат зрелости, получен, пора начинать переходить в новое качество.

Куда идти учиться после школы, решено было ещё в девятом классе, справочник для поступающих в вузы был неоднократно перелистан, выяснены предметы, которые надо подтянуть для поступления. Немалое время занял выбор самого учебного заведения. В нашем областном центре мединститута нет, поэтому придется куда-то ехать дальше. Реально оценивая свои силы и возможности родителей, столицу отбросил сразу, буду пытаться попасть в провинциальный вуз.

Далеко уезжать особого смысла нет, поэтому начал рассматривать соседние области. И там хорошо, и тут неплохо — это со слов знакомых студентов, друзей самих данных студентов, друзей их друзей... А, что, у нас хоть и поселок небольшой, но поступает в институты после школы ребят довольно много, в том числе и по медицинскому профилю. Есть у кого спросить, с кем посоветоваться. Как праздник какой, так полные автобусы студентов к родителям домой приезжают, на дискотеке в ДК от них не протолкнуться, студент на студенте, и студентом погоняет...

Была выбрана Пермь. И не далеко особо, и институт хвалят, и на многих курсах и факультетах земляки учатся. Это тоже весьма важно, если что — есть у кого помощи и совета попросить. Да и направление целевое туда давали. Вот всё это в совокупности и определило выбор.

Так, а носитель то мой, Володя, с утра сегодня чемодан начал собирать, в края далекие к поездке готовиться. Причем, ехать завтра он собирается, опять же, не один, а вместе с друзьями.

Хоть я и мир здешний, глазами Володи моего, только несколько дней наблюдаю, заметил, что все они тут стараются делать любое дело как-то вместе. Без особой разницы, малое ли это дело или что-то серьезное. Книги надо в школьную библиотеку сдать — вместе несколько бывших соучеников идут, хоть и каждый свои учебники сам несет, но заранее договорятся встретиться и в библиотеку, эту самую, рядышком двигаются, а потом, опять же не по одиночке, идут обратно. В магазин за хлебушком Володя пошел, по дороге знакомого встретил, парой фраз они перекинулись и, опять, дальше вместе идут. У нас, в двадцатом году, такого не наблюдается. Все больше как-то сами по себе, атомизировался народ, а тут еще и пандемия. Она вообще народонаселение по отдельным камерам рассадила. Сидят все, как мышки в норках, телевизор смотрят.

Хоть и разные пункты назначения у Володи и его друзей, но выезжать завтра они опять же вместе будут. Лёня с Юрой, а ещё и Санек — в Питер, Юра, который гитарист, тот с ними только до областного центра, а сам Володя, если я правильно понял, в Пермь. Ну и я с ним, в виде бесплатного приложения.

Так, а провожать то на автобус их, опять же, целая толпа собралась. Тут и одноклассники бывшие, и знакомые, и родственники. Снова массовое коллективное мероприятие устроили из отъезда. Даже кто просто в это время мимо проходил, остановился и к провожающим присоседился. Силен дух коллективизма в стране советов, ох и силен...

Сидячих мест в автобусе на всех не хватило. Ничего страшного, постоим. Это ещё одна черта у живущих в данное время. У нас бы заворчали, всемерно выразили свое недовольство, а тут — просто встали рядком в проходе между рядами сидений и все. Главное — ехать, а не пешком идти. Все нормально, так вроде оно и надо. Не избалован народ, готов терпеть трудности и неудобства.

До областного центра Володя с друзьями добрались довольно быстро. Опять же, все вместе пошли с Юрой в училище. Там им сильно обрадовались, а как же четверо здоровых парней, вида вполне приличного, их порог переступили. Наверное, учиться здесь хотят. Тут полгода по районам мотаешься с профориентационными мероприятиями, заманиваешь школьников на обучение рабочим специальностям, а всё толку мало. А, здесь — глядь, сами пришли, да ещё и четверо. Расстроили ребята их несколько, разрушили их мечтания, оставили в училище одного Юру документы сдавать и в общежитие устраиваться. По спинам он их похлопал, на железнодорожный вокзал отправляющихся...

Так, а здание то желдорвокзала мне знакомо, приходилось в прошлой моей теперь уже жизни здесь бывать. Только оно теперь от рекламы свободно, да красными флагами украшено. А народу в нём и вокруг, как мураши табунятся... Ну, ладно, Володя на абитуру едет, на подготовительные курсы и вступительные экзамены, а они то все куда? Куда-куда, кто-то на юга отдохнуть, а кто-то как носитель мой — поступать. Вчерашних школьников, по виду, с чемоданами и сумками тоже хватает.

Подошли Володя с друзьями к стендам с расписанием поездов. Ба, сколько их тут, в мое время и трети от сегодняшнего расписания не наблюдалось. И фирменные, и скорые, и пассажирские, и почтово-багажные... Да, активно передвигается народ, не дает ржаветь рельсам.

А в кассах какие очереди. У нас то было хорошо. Купил себе через интернет билет, рассчитался по карточке, а тут в живую надо в очереди стоять. Сообразили ребятки, сразу в четыре очереди встали — у кого быстрее дойдет. А очередь то довольно медленно движется, а может для этого времени это и нормально? Отвыкли мы у себя от очередей, а в эти годы, как Георгий, козлина старая, рассказывал, очередь была приметой времени.

Лёня первый до кассы достоял, ребята к нему. Купили билеты, документов у них даже не спросили. Просто денежки отдали, номер поезда назвали и всё. Никакого тебе контроля за передвижением народонаселения, бери билет и езжай куда душа пожелает. Просто так всё, полное доверие простому народу со стороны власти.

Друзья Володи первыми уехали, а он, носитель мой, некоторое время ещё потолкался на вокзале, перекусил домашними пирожками, воды газированной за копейку попил. Время и прошло.

Когда поезд нужный подошел, втиснулся Вова в свой вагон, место свое законное занял, проводник у него билет проверил. Только двинулись, пассажиры сумки свои от продуктов питания освобождать начали, на столики снедь домашнюю выкладывать, попутчиков активно угощать. Пиво, вино, водочка на столах появились. И не таится ведь никто, спокойно употребляют. Курить ходят в тамбур. Да, ограничения из моей жизни здесь отсутствуют. А, что, право народ имеет, свое едят-пьют, не ворованное.

Глава 11 Общага

В Пермь прибыл ранним утром. Город ещё спал, только дворники и первые автобусы-трамваи уже выполняли свои функциональные обязанности...

И не скажешь, что город-миллионник. Все как-то тихо, размеренно... Или это только пока? А днем жизнь забурлит, заклокочет, улицы и проспекты заполнят толпы народа... Посмотрим. Или как Санек говорит — будем глядеть.

Приемную комиссию нашел довольно быстро, сориентировался, так сказать, на местности. Но по причине раннего часа и здесь всё ещё было закрыто, оставалось только читать вывешенные объявления. Ну, а что, не будем терять времени, нужные для меня сведения в них содержатся — расписание подготовительных курсов, адреса общежитий, перечни необходимых документов для всякого-разного...

Переписал в записную книжку всё что было можно, пригодится или нет, но пусть будет. Погулял, на лавочке посидел, перекусил немного ещё домашними запасами. А, вот вроде и открываются.

Ведем себя максимально скромно и вежливо. Помним, как бабушка говорит — лучше лисий хвост, чем волчий рот. Не так ведь черт страшен, как его малютки. Не понравился ты клерку какому-нибудь или маленькому начальничку, он тебе такую козу безрогую устроить может... У нас ведь как, доверили кому-то дырокол — он уже и вершителем судеб себя мнит, вид на себя важный и ответственный напускает. Ты, Володя, говорю я себе, пока тут никто и звать тебя никак. Абитуриент — это тот, кто должен уйти, а из-за ерунды какой уходить, вроде и не хочется.

Если что не понятно, переспрашиваю. Спросить не стыдно, всего никто не знает. Информацию записываю, так оно надежнее будет.

Ну вот, документы сдал, расписку об этом получил, направление на проживание в общежитие на период подготовительных курсов и вступительных экзаменов получено. Едем устраиваться. А, довольно далеко селят, через полгорода добираться надо. Или, просто ещё к расстояниям городским не привык, это у нас в поселке всё близко, пешком куда угодно за считанные минуты дошагать можно.

На красненьком таком трамвае почти до самого общежития добрался. Второй раз уже сегодня на трамвае еду. Тоже почти приключение. Раньше на автобусах и троллейбусах уже перемещался, а вот на трамвае как-то не приходилось. Ну что, ещё одно ощущение в общую копилку. К самолету, поезду, метро, автобусу, троллейбусу. На всём в жизни надо попередвигаться.

Общежитие встретило весело. Я то думал, что здесь абитуриенты с утра до ночи гранит наук разных грызут, к вступительным экзаменам прилежно готовятся. Нет, готовятся, но явно, не все...

— Мальчики, мы здесь! — откуда-то сверху раздается.

Полуголая девица с глазами мутными, высунувшись в окно со второго этажа во всю матушку орет. И это ещё в середине дня. А что к вечеру будет? Абитуриентов, вчерашних десятиклассников, по коридору она с подружками ловить будет и для услады собственной в комнату затаскивать? Нет, я, конечно не против, можно будет по коридору второго этажа и походить немного... Вечером.

А, нет. Имеются здесь и старательные поступающие. С улицы видно, что первый этаж общаги под читальный зал выделен. Столы в нём расставлены на два человека, стульчики при них. Сидят будущие студенты, стопками книжек умных обложились, читают, что-то в своих тетрадочках черкают. Свободных мест не много. Надо будет завтра с утра местечко в читальном зале занять, а то с курсов подготовительных приедешь, а там уже и стульчика свободного нет, все разобрано.

Вахтер к коменданту направил, та постельные принадлежности выдала и комнату определила. Ключ еще под расписку получил. Пошел со своим чемоданчиком желтеньким заселяться на третий этаж. Ну что, второй этаж рядом, можно сказать — уже почти повезло.

Когда в направлении назначенного койко-места двигался, отметил, что на первом этаже студенческая столовая имеется. Это хорошо, удобно и сухомяткой меньше придется питаться. Там же рядом и душ имелся. Причем, табличка на дверях сообщала, что четные дни — мужские, не четные — женские. Не перепутать бы, сраму то потом не оберешься.

Когда уже к лестнице на вышележащие этажи подходил, характерный звук из-за еще одной двери услышал. Ни с чем его спутать нельзя, если хоть немного культуризмом занимался. Железо гремит, а, что, заглянем, в лоб не дадут. Точно, качаются. Причем, два брата близнеца. Точные копии друг друга. Да и железо они, тоже синхронно тягают.

— Здравствуйте, а не подскажете как здесь позаниматься можно? — спрашиваю тех близнецов. А сам тренировочный зал рассматриваю.

Переглянулись близнецы. Один другому головой слегка кивнул.

— Абитура? — первый у меня спрашивает.

— Да, на подготовительные курсы приехал и поступать. — отвечаю, тайны то здесь никакой нет.

— Откуда? — это уже второй мне вопрос задает.

А, не многословные они. Правильно, дыхание берегут. Ну, и я тоже краток буду.

— Вятский. — отвечаю близнецам.

— Земляк. Тебе можно. Если тут никого нет — ключ на вахте. Покачался — всё прибрал за собой. Если поступишь и сюда ходить будешь, взнос железом сделать надо будет. Скажем что купить, гири там или гантели. Наших тут много занимается. — это первый мне объясняет.

— Спасибо. — вежливо ему отвечаю.

— Зовут то как? — второй вопрос мне задал.

— Володя. — краткости, наверное, я у них научился.

Кивнули опять же одновременно. Дальше качаться начали.

Комнату свою нашел без труда — номера то все на дверях прописаны. С ребятами познакомился. Все земляки, из районов нашей области поступать приехали. Десятиклассники, то есть сразу после школы сюда прибыли. А есть еще — армейцы, рабфаковцы... Ничего, сориентируемся, обживемся — всё нормально будет.

Глава 12 Первый день на новом месте

Так, посмотрим, как носитель мой, Володечка, в новый для него коллектив вписываться будет, какое место в нём займет, как поведет себя... Тест пройдет для будущей студенческой жизни немаловажный. С абитуры ведь всё и начинается. Потом, в студенчестве, частенько так и говорят — мы с ним ещё вместе поступали...

А, вроде так и ничего. В большом городе не потерялся, документы быстро сдал, в общежитие устроился, с ребятами знакомится.

А ребятки то в его комнате, ну просто ветераны абитурской жизни — вместо того, чтобы как Володя по походам ходить, уже позавчера на подготовительные курсы прибыли, вчера и сегодня занятия уже посетили, былин и сказаний о сдаче экзаменов наслушались. Знают и Володю просвещают, какой экзаменатор на каком предмете хороший или плохой, кто снисходительно у девочек экзамены вступительные принимает, а кто к ребятам более благожелательно относится, кто всех по злому валит, а кого и заболтать, заговорить можно. В курсе уже они, на каких экзаменах шпаргалкой попытаться воспользоваться можно, а где про списывание и думать даже нельзя — заловят и выгонят сразу, можешь после этого идти в приемную комиссию за своими документами и домой ехать.

А Володя всё это выслушивает внимательно и на ус себе мотает. Правильно и делает. Хоть и рассказы эти на девяносто процентов выдумки и фантазии, но рациональное зерно, пусть и крохотное, в них имеется. Берет он себе на ум, что списывать ни в коем случае нельзя, говорить нужно всё, что по билету знаешь, пусть принимающий экзамены сам его остановит, надоест, когда ему вчерашнего школьника слушать. Одетым надо быть на экзамен аккуратно и без выпендрежа, правы были родители и насчет костюма, и про рубашку белую.

К вечеру он уже и на латыни пару похабных высказываний выучил. Настоящим абитуриентом медицинского вуза стал, с какой стороны ни посмотри.

Когда с ребятами из комнаты в студенческую столовую на первом этаже общаги ужинать пошли, одно событие произошло, вроде и мелкое, но в глазах соседей своих Вова несколько приподнялся. Входят они в данное заведение общепита, а там за столиком пара атлетов, вида весьма богатырского, потраченные за день калории возмещают. Когда абитуриенты наши с подносиками себе место приткнуться для приема пищи разыскивали, один из качков Володе кивнул и мановением руки место свободное рядом с собой указал. Тот, само собой, в отказ не пошел и рядом с ними расположился. Откушал в сей компании, парой слов перекинулся. Когда абитуриенты в свою комнатку вернулись, Володя был ими спрошен, откуда таких людей то уже тут он знает. Тот, вот змей, с видом небрежным ответил, что так мол, старшекурсники знакомые, вместе качалку местную посещать будем. Подрос он после этого в глазах сожителей по комнате, ой подрос... Молодец, Вова, ещё один плюсик он у меня заслужил. Будем дальше отслеживать его поведение, тормозить, если вдруг где косорезить начнет.

Вечером по коридору в умывальник иду, зубки и морду лица помыть-почистить, а навстречу что-то шкафообразное и поперек себя шире движется. И, самое главное, что-то знакомое в этом встречном присутствует, да и он на меня так смотрит, будто вспоминает что-то. А ведь из нашего райцентра парнишка. На олимпиады районные для зарабатывания грамот, они для поступления нужны, когда ездил из своего поселка лесного, там его и видел. В одних аудиториях с наукой физической, химической и биологической бились-боролись с переменным успехом, то мы её, то она нас. И ему, как и мне, плюсики для прохождения по конкурсу в вуз, видно были необходимы.

Хорошо земляка в чужих краях встретить. И ему и мне приятно, как будто дома побывали, хотя и из дома того, несколько дней как уехали. Опознались мы с ним, представились, про планы на сегодняшний вечер он меня спросил. А какие могут быть планы, на подготовительные курсы только завтра пойду, ручку и тетрадь приготовить — это секундное дело, так что вечер у меня совершенно свободен.

Коля, так земляк мой прозывался, тут уже второй день, всех и всё знает. Вечером у общаги на свежем воздухе наиболее продвинутая абитура посидеть-попеть-попить собирается, гитарку послушать, так что туда мы с ним и двинемся. Он за мной в комнату через некоторое время зайдет. Кто бы отказывался. Про студенческую жизнь я наслышан, так что будем к ней готовиться, курсы молодого бойца на абитуре проходя.

Сходил умылся, общага то наша коридорной системы, в комнате источника воды нет. Собрался к выходу в свет быстро. А что там собираться — туфельки цебовские почистил от пыли и на ноги обул, джинсы, не Индия какая-нибудь или народная Польша, а самая что ни на есть капиталистическая Финляндия, надел, футболку красную махровую с символикой предстоящей Олимпиады натянул, вот и готов.

А когда нечто кубообразное за мной в комнатку нашу заглянуло и с собой на посиделки околообщаговские увело, рейтинг мой среди абитуриентов-десятиклассников, на соседних с моей коечкой размещенных, ещё немного вырос. Перед уходом, я им утром велел меня разбудить на подготовительные курсы, а то вдруг сегодня поздно вернусь, разосплюсь потом и пропущу обучение.

За углом общежития несколько голосов прямо посреди лета утверждали, что у подъезда одной девушки идёт снегопад, она стоит вся в снегу и боится простудиться. Странная она какая-то — если ей не хочется болеть, то что под снегом то стоять. Шла бы лучше домой в тепло. Там у неё шансов остаться здоровой гораздо больше. Однако, не всё так просто. Стоит она для того, чтобы её молодой человек не заблудился. Как-то так в этой песне поётся.

Понятненько, куда мы с Колей движемся. Около общежития бетонные блоки кто-то в свое время сгрузил, а потом, вероятно хозяин про них и запамятовал. Или ещё по какой причине они тут остались. А абитура сейчас их и оккупировала, присела сверху рядком и гитариста слушает. Ребятки все заджинсованные с ног до головы, тоже, наверное, из леспромхозов приехали, под гитару поют, так и не плохо даже. Ну а что, песня известная, в нескольких вариантах даже приходилось мне её слышать. У нас в поселке вторую строчку поют — стоишь в снегу, а местный менестрель — ты вся в снегу, но так тоже хорошо получается...

Посидели, послушали, Коля меня с девчонками и парнями познакомил, корешком старинным представил, ну да и ладно, корешок так корешок. Разговоры пошли, кто откуда, первый раз или повторно уже поступает. Нашлись и ветераны. Им стали вопросы задавать. Так почти до часу ночи время и прошло. Потом я спать пошел. Устал после поезда, да и вообще. Коля ещё остался, а я на боковую, завтра — на подготовительные курсы. Там и снова увидимся.

Глава 13 На подготовительных курсах

Намерения занять утром место в читальном зале общежития, так намерениями и остались. Соседи меня утром, конечно, разбудили, на подготовительные курсы мы с ними успели, но впритык. Чуть ли не преподавателя плечом оттолкнув в аудиторию проникли.

Володя к последним рядам было направился, но я, его попаданец-тихушник, ненавязчиво так, как будто сам он это решил, усадил на первый ряд. Да, информация иногда и до галерки доходит, но там уже практически отсутствует ее эмоциональная составляющая, сильно ослаблено действие паралингвистического компонента, соответственно — усвоение материала хуже. Недаром же в театре, места которые ближе к сцене, дороже стоят.

Да и преподаватели, тех, кто на первом ряду сидит, тоже лучше запоминают. Откладываются у них в головах зарубочки определённые. А уж если эти, близко от него расположившиеся, еще и вопросы по делу задавать начинают... Потом, в ходе того же экзамена, это им зачтется. Сработают законы межличностной коммуникации.

А ведь я, еще одну бабочку раздавил. Уже не первую. Чуть-чуть, но изменил ход жизни Володи. Как это потом скажется, еще вопрос. Пусть маленький камешек в реку времени брошен, но круги от него уже пошли...

Так, а что мой Володечка изучать сегодня на подготовительных курсах изволит? Ага, возможные темы сочинений они разбирают. Год то предолимпийский, значит возможна тема "О спорт — ты мир". Про Пьера де Кубертена им преподаватель рассказывает, о традициях олимпийского движения, о развитии спорта в стране победившего социализма. Хорошо так им преподаватель все излагает, о сложных вещах говорит простыми словами, не упрощает, а именно говорит просто. Мастер он, значит, а мастера не грех и послушать.

А Вова молодец, записывает основное и главное. Хоть записи эти, на экзамен взять и будет нельзя, но когда не только слушаешь, но еще и пишешь, материал лучше усваивается. А лектор еще, по ходу дела, ребяткам и слайды демонстрирует. Усиливает с помощью визуализации усвоение материала.

Вообще, покопавшись в памяти Володи, могу сказать, что учат их тут хорошо. Материал системно излагают, не отдельную мозаику знаний дают, а учат головой работать, мыслить. Правда, политический подтекст, частенько проскакивает, но куда ж без этого. Государство себе кадры готовит, форматирует мозги своим молодым гражданам в нужном направлении. Пропаганда, она не только в плакате или по телевидению, она везде. Так было и так будет, кто бы там чего не говорил.

Так, про подвиги отечественных медицинских работников в годы последней мировой войны разговор пошел. Тоже хорошая тема, правильная. Тем более, что подготовительные то курсы Володя слушает как раз в медицинском институте. Институты тут всё у них. Это у нас в двадцатом году, всё больше университеты, академии, а институт редко встретишь. Любят у нас в двадцать первом веке словесами шибануть по мозгам. Когда сам еще учился, один преподаватель в шутку как-то сказал, что он, академиев не кончал, в них он только преподавал... Процитировал ненавязчиво классика.

Ага, молодец, преподаватель. Подсказывает ребяткам, что их сочинение украсит пример про родственника или знакомого медика, который войну прошел. Не только книжные примеры в сём сочинении надо привести, а опять же, ввести в оборот и новые сведения, в памяти людей хранящиеся. Не навязчиво так, а подводит ребят к проведению микроисследования, применению исторического метода познания действительности.

А что, все медицинские книги, учебники, монографии, статьи, которые им предстоит читать, это — обобщенный прошлый, позитивный или негативный опыт. Написано там, что если вы будете совершать определенные действия в правильной последовательности, то получите то-то. Если упустите что-то или измените последовательность, получите, с большой вероятностью, негативный результат. Задача истории — поставить опыт прошлого на службу настоящему. Ну и, конечно, не зная прошлого, невозможно понять и оценить настоящее, стало лучше или хуже, развиваемся мы или деградируем. А исходя из этого, невозможно и наметить правильные действия в будущем.

Дальше еще тема по пролетарскому писателю Максиму Горькому разбиралась. Тоже и ее, вместе с Володей, послушал. А, что, интересно так, познавательно.

Потом Володя со своими новыми знакомыми кушать ходили. Пельменную посещали. Проголодались ребятки, утром то почти и не поели, на занятия торопились. По две порции пельменей каждый умял, да еще и вкушали их в совокупности с целым стаканом сметаны. Ну, а что, пельмени — еда студенческая, пора Вове к ней привыкать, домашними разносолами его тут никто не подряжался потчевать.

Потом биологию они постигали. Про лягушек им что-то рассказывали. Почему сразу с лягушек начали — тайна сия велика есть. Может замена преподавателя произошла. Заболел сегодняшний лектор с подготовительных курсов, его и заменили другим. А, этот другой только про лягушек и знает, специализируется он на них, тема кандидатской лягушачья у него была. Ну что, сидят ребятки и про лягушек слушают. Тем более, что в билетах на вступительных экзаменах про них спрашивают. Не сможешь про этот отряд бесхвостых земноводных рассказать — не бывать тебе врачом, не станешь ни хирургом, ни терапевтом, ни стоматологом... А все потому, что про лягушек не знал...

После занятий пошли покупать кастрюлю. Соседи по комнате мне попались домовитые. Они еще вчера решили, что готовить будем супец на всех четверых. По очереди. Сегодня — кто-то один дежурит по кухне, завтра — второй и так далее. Тарелки, вилки и ложки нам от прежних хозяев достались, их со всем старанием промыли, приготовили к использованию. А вот кастрюли не было. Сегодня и ликвидировали данный пробел. Некоторое время в магазине думали — какую кастрюлю купить. Опыта то подобного у нас не было. Сошлись на восьмилитровой, а пусть большая будет, много супа наварим и голодными не останемся. В гастрономе еще купили соли, лаврушки, пакетов с супом. Их взяли всяких-разных и сразу на все подготовительные курсы. А что б потом второй раз не бегать. Картошки еще купили, суп то погуще с картошечкой будет. Сумму трат поделили на всех четверых. Не так много и вышло. Оставшиеся денежки найдем куда потратить, жить нам здесь долго, еще и экзамены вступительные после курсов будут.

Глава 14 Барахолка

Постепенно все устаканилось, вошло в режим обыденности. Днем Володя на подготовительные курсы ходил, в качалке местной мышечную массу наращивал. Вечерами с Колей к бетонным блокам выдвигался, с абитурой продвинутой общался. Даже уже в соседнем общежитии на дискотеке побывал. Фармацевтического института та общага была, контингент проживающих на сто процентов женский, так что там ему с Николаем были всемерно рады, а на будущее — приглашали почаще заглядывать. Ну, а кто бы отказывался.

Сегодня с утра и после обеда занятий на подготовительных курсах не было — воскресенье, оно и в СССР выходной день. Решили Володя с Колей местную барахолку посетить для расширения кругозора, а также прикупить что-нибудь, если подвернется. Нет, так-то им вроде и ничего не надо, но было принято совместное решение об именно таком воскресном времяпровождении. Сходим мол, отметимся, галочку поставим.

Постановили — выполняем. А народу то, как на первомайской демонстрации. Влились в поток и пошли по рядам.

Пакеты предлагают с изображениями мужских и женских задниц, плотно импортными джинсами обтянутых. Продавцы все больше цыганской национальности, женского рода в основном. Но рядом и мужички их размещаются, охраняют и контролируют процесс. Вставляешь в такой пакет обыкновенную отечественную пластиковую сумку по размеру и ходи себе такой модный. Можно его даже постирать, если запачкается, но только весьма осторожно, чтобы изображение забугорных синеньких порточек не стерлось.

Дипломаты-мыльницы еще продаются. Удобная вещь для студента. Учебники и конспекты можно в оных чемоданчиках в пространстве перемещать, а также на лекции, положил дипломат на колени — вот, тебе и столешница готовая, на весу то записывать в тетрадь мудрые высказывания профессора не особо удобно. Повертели мы с Николаем эти дипломаты, поприценивались, замочками пощелкали. Решение такое в отношении их приняли — пока покупать не будем, а как только поступим, приобретем себе данные нужные вещи обязательно. Самые большие брать не будем, сильно тонкие — тоже не особо для студента-медика удобные. Сошлись во мнении о мыльницах среднего размера — и книжки войдут, и вторая обувь с белым халатом в такой дипломат уместится.

Обувью здесь тоже торговали, но для нас она пока актуальным товаром не являлась, так что мы ее даже и смотреть не стали. Свои конечки пока еще не сносили.

Ну, и конечно, королем барахолки являлись джинсы. Культовая вещь. Упаковал свои чресла в оный продукт западной цивилизации и человеком себя почувствовал, над толпой возвысился, облаченной в брюки отечественного швейпрома.

Джинсы на барахолке предлагались разные — и мужские, и женские, новые и поношенные, разной степени голубизны и фирменности. Были и явные самостроки, пошитые на просторах любимой Родины, и результат деятельности легкой промышленности стран социалистического лагеря, ну и контрабанда с территории загнивающего капитализма присутствовала.

Бывшими в употреблении штанами и куртками из денима торговали довольно открыто, стояли, перекинув их через руку или набросив на плечи. Про новое изделие, чаще всего, сообщали вербально и приглашали примерить в тихом, укрытом от лишних глаз месте.

Так, а чем это Володя заинтересовался? Куда Николая из тряпочных рядов в сторонку тянет? Мужички какие-то вида подозрительного там кучкуются, что-то мелкое через увеличительные стекла некоторые даже рассматривают.

О, в правильное место сердце Володю привело. Говорил ведь я уже себе как-то, что наш это человек. Уголок этот на барахолке будущие владельцы антикварных салонов и аукционов себе облюбовали, ну а пока с земли или с ящика из-под лимонада торгующие. Но, поднимутся, конечно, далеко не все из здесь присутствующих. У кого-то из них и получится себе первичный капиталец сколотить, а кто-то и на лесоповал не по своей воле отправится.

С высоты двадцать первого века, здесь, конечно, бедненько. Но, кое-что и имеется. Не туда всё, Володя, смотрит. Бросился иностранную мелочь рассматривать. Барахло это, Володя, мусор голимый. Лучше бы ты императорскую Россию посмотрел, имеются здесь интересные экземпляры. Нет, коробочки с алюминием стран народной демократии его привлекли, латунные и железные кругляшки все перебирает, цены спрашивает. Как ворону, цветные стекляшечки, его привлекают. Нуждается парень в постановке на правильный путь, ой нуждается. Ну, хоть не накупил дребедени разной, и то вперед. А, то, что в ценах ориентир получил, это хорошо. Маркетинг, он везде нужен.

А вот это и меня заинтересовало. Мужчинка, вида прохиндейского, ценниками на советы торгует. Изготовлены они в фотолаборатории, переснята табличка машинописная, а потом уже размножена на фотобумаге. Размерчик не большой — как пачка сигарет, экономическая эффективность и здесь рулит, но цены на все монетки с двадцать первого по нынешний семьдесят девятый вполне различимы. Надо Володе ненавязчиво внушить необходимость приобретения сего источника знаний. Внушаю, хотя и с трудом, цена то на ту фитюльку малоразмерную не так и мала по местным меркам — целый рубль, но поддался он моей установке, купил ценник. Верно поступил, информация, она всегда денег стоит.

Коле тут не интересно. Утащил он довольно быстро Вову из данного угла барахолки. Опять ребята к шмоткам двинулись. Но, ничего, Володя сам уже сюда теперь дорогу знает, может и один в следующий раз сходить, а уж я его стопы в данном направлении и направлю.

Глава 15 Про лаборанта-миллионера

Раньше бы сказал, что мысль какая-то в голове у меня бродит, а прийти и четко сформулироваться никак не может. А сегодня то и головы у меня нет, осталась она вместе с моей тушкой в двадцатом году двадцать первого века...

Как там, Константин, еще интересно мне, поживает, сошла на нет уже там у них пандемия или все еще продолжается? Победили уже коронавирус или он нас по всем фронтам бьет? Вопросов в моем сознании возникает много, но ответов на них, я скорее всего уже никогда не получу.

Чем-то меня этот ценник на советы, отпечатанный на фотобумаге зацепил. Ассоциируется он у меня с чем-то или с кем-то. Понять не могу. Что-то вертится, такое из прошлого, а картинка не складывается. Так, помыслим еще раз. Информация по ценам на монеты. Фотобумага. Пермь. Медицинский институт. Мужичек прохиндейского вида. И тут сложился у меня пазл.

Георгий, черти бы его в котел унесли, рассказывал нам с Константином как-то, еще в той жизни, что где-то на рубеже семидесятых-восьмидесятых годков двадцатого века, в моем это сейчас времени как раз, в Перми соответствующими органами был выявлен подпольный миллионер, сколотивший свое состояние на скупке антиквариата и драгоценных металлов. Сей гражданин образ жизни вел весьма скромный, работал лаборантом на одной из кафедр Пермского государственного медицинского института. Не чурался фотодела, вел съемки различных мероприятий кафедры, факультета и вуза. В предосудительном ничём замечен не был, дорогостоящих пороков не имел и долгое время рассматривался окружающими как достойный член советского общества. Как и у многих, имелись у него некоторые прибабахи, но у кого их нет?

Как учит нас история, все тайное когда-то становится явным. Погорел, как Георгий рассказывал, этот мужик на какой-то ерунде. Точно на чем, Георгий не знал, но взяли его плотно за жабры. Причем, так обложили, что ни самому ему скрыться нельзя, ни добро, многолетними комбинациями нажитое, от рук социалистической законности укрыть невозможно. Рисовалась там посадка длительная с полной конфискацией. Жаба мужика того задушила, причем, в полном смысле этого слова. Руки он на себя наложил путем повешения, ушел из жизни через странгуляционную механическую асфиксию. Перед этим, картины, кистей известных, порезал, иконы ценности неимоверной — топором порубил, монеты редкие — напильником попортил... Ну и так далее, по всему списку. Чтобы никому его добро не досталось.

Но суть и поучительность рассказа Георгия не в этом заключалась. Не с того разговор его с нами начался. А вещал он мне и Костику о необходимости иметь каталоги и прочую справочную информацию по антиквариату, черпать из данных источников знания о деле нашем многотрудном. Так ведь и поднялся тот пермский лаборант. Доступ он имел к каталогам свежим по ряду направлений коллекционирования, в антиквариате весьма прилично разбирался. Не воровал, не грабил на большой дороге, а просто за дешево покупал то, что на самом деле дорого стоит. Он то истинную цену редкостям знал и неведением других в своих интересах пользовался. Знание — сила, так нам Георгий глаголил. И ведь прав был, пёс смердячий, голову мою под трубу стальную подведший.

Уж не тот ли лаборант-фотолюбитель Володе сегодня ценник на советы на фотобумаге отпечатанный и продал? Ведь, нужны ему были для своих приобретений хотя бы минимальные финансовые ресурсы, не занимался он производством билетов Госбанка СССР длинными зимними вечерами. Приглядеться бы к этому мужичку с барахолки повнимательнее надо. Варианты, они всякие бывают...

Нет, ничего типа грабь награбленное, Володе я советовать не буду. Не прокатит это со вчерашним советским десятиклассником. Но, как бы поделиться его сподвигнуть, лаборанта-миллионера, это было бы не плохо. Что б сам он килограмм-другой десятирублевок рыжих Вове презентовал, все равно ведь в скором времени он их напильником в лом превращать будет.

Как Константин говорил — мечтать не вредно, вредно не мечтать. Куда-то полет мысли, меня — колобка без рук и ног — далеко сегодня занес. Так и до плохого можно додуматься.

А за мужичком тем, с барахолки, понаблюдать бы надо, не тот ли он лаборант мединститутовский...

Пока то все равно, это выяснить нельзя. У студентов каникулы, сотрудники кафедр отправлены в свой очередной ежегодный отпуск, вот с сентября Володя приступит к занятиям, там и проведем разведку на кафедрах. Лаборант тот, вроде, с какой-то теоретической кафедры был, что на начальных курсах будущие врачи проходят.

Глава 16 Шабашка

СССР — это страна плановой экономики и дефицита. Планировать — это хорошо и правильно, планирование — это подготовка сегодня к завтрашнему дню. Никто и не возражает против планирования, главное — чтобы оно было не с потолка, а имело научную основу.

Большие белые буквы на кумачовых полотнищах в то время гласили, что планы партии — это планы народа, но этот самый народ иногда забывали спрашивать о его нуждах и потребностях, планирование осуществлялось директивно и сверху, то есть чаяния отдельных личностей не учитывались вообще или очень обобщенно. Это и была не единственная, но одна из причин возникновения дефицита чего-либо.

Спустимся с небес на землю, от макроэкономики перейдем к микроэкономическим процессам и явлениям. Вчерашние десятиклассники, а ныне слушатели подготовительных курсов при медицинском институте, всю свою сознательную жизнь проведшие в рамках семьи, где их родители худо-бедно обеспечивали им кров и стол, а также решали финансовые проблемы повседневной жизни, в большинстве своем деньги тратить пока еще не умели. Нет, достать из кармана некоторое количество денежных единиц в магазине — на это их хватало. Но вот распределить траты во времени, чтобы до определенного момента денежек на всё хватило, это умели не все. Дефекты планирования своих расходов приводят к дефициту финансовых ресурсов. Володя ничем от своих сверстников не отличался, на третьей неделе обучения на курсах с деньгами прижало и его. Нет, он не голодал, но финансовая стесненность имела место быть. Причина дефицита денег была проста — подарков он домой накупил, да не соразмерил свои возможности немного...

Занятий после обеда сегодня не было, и мы с ребятами двинули в общагу. Восьмилитровая кастрюля супа была еще на половину полна, хотя, если честно сказать, супец собственного изготовления нам уже порядком поднадоел. Кулинарными талантами у нас в комнате никто не страдал, варили, чтобы было погуще. Иногда еще наше варево подгорало, так как в погоне за калорийностью его консистенция скорее напоминала кашу, чем что-то супообразное.

При прохождении вахты в общежитии, мы были остановлены весьма актуальным на сегодняшний момент предложением — а не нужны ли нам деньги. Ничего себе, заявочка. Риторический, так сказать, вопрос. Оказывается, время от времени хозяйствующие субъекты социалистической экономики, при временном дефиците рабочей силы, обзванивали студенческие общежития и приглашали проживающих в них немного поработать. Если уж сказать по-простому, то на вахту сегодня звонили с одной из баз, где пришли вагоны с яблоками и их надо было разгрузить. Восемь человек, пришедшие раньше нас уже умчались на шабашку, надо еще четверых. Нас как раз четверо, вот нам и поступило предложение. Не долго думая, дружный коллектив нашей комнаты дал свое согласие, вахтер перезвонил работодателю, нам вручили бумажку с адресом и кого спросить.

Быстренько переоделись и вперед, на заработки. На вахте опять же были остановлены еще одним вопросом. Бабушка-вахтерша поинтересовалась, взяли ли мы рукавицы — это раз, а самое главное — где наши сумки, это два. Рукавицами мы не располагали, поэтому получили добрый совет где их на той базе попросить, а то ведь если сам не попросишь — никогда добровольно не дадут, а руки то у нас не казенные. Поблагодарили за наводочку и про сумки спросили. Тут нас просветили на предмет сумки грузчика. Оказывается, что кроме денежного вознаграждения, мы в эти самые сумки еще можем себе положить, хоть тех же яблочек. Но, не сильно много, надо и честь знать. Сумка эта должна быть не прозрачной, приличия то надо все же соблюсти. О как. Но, иногда могут ту сумку и проверить. Ничего страшного. В тюрьму еще никого не посадили. Снова поблагодарили бывалую вахтершу и за сумками в комнату на свой этаж поднялись.

Выгружать яблоки из вагона — здесь ума много не надо. Сила нужна. Бери ящик да на машину грузи, которая к дверям вагона подогнана. Это нам так сначала казалось. Посмотрела работница той базы, как мы выгружаем, обозначила нас придурками и на примере показала, как надо. И, правда, так гораздо легче и удобнее. В любом деле есть свои хитрости и нюансы, даже в разгрузке яблок.

Потом мы эти самые яблоки, грузили-грузили, грузили-грузили... Каждый последующий ящик все тяжелее становился, да и ходить с ним стало дальше — от дверей то вагона до кузова машины рукой подать, а потом то ящики надо было через весь вагон таскать, вернее через пол вагона...

Разгрузили на четверых два вагона. Наработались с непривычки до посинения. Это если каждый день грузить-разгружать, то постепенно втянешься. А у нас то это, можно сказать, разовое мероприятие. В общем — не легко нам те денежки достались и наполненные сумки. А, что — сумка грузчика — это святое. Пригласили и на завтра поработать, но ребятки мои из комнаты что-то особого желания не проявили, а один ведь не пойдешь...

Когда в общагу пришли, я бабушке-вахтерше яблочек отсыпал, сам то в процессе разгрузки я их уже вдоволь наелся, а она пусть тоже даров Молдавии попробует. На будущее еще с ней договорился, что если какие запросы на работу будут, мне говорила. Ну, там погрузить-разгрузить. Оно и два в одном мне будет, и потренировался и финансовое состояние свое немного поправил. Тем более, что рукавицы, на базе выданные, я с собой забрал, есть у меня теперь элемент спецодежды грузчика...

Глава 17 Первый экзамен

Исполнитель с эстрады утверждал, что всё ему напоминает о тебе, а ты в настоящий момент — уже нигде. Но, вместе с тем, мир, который вместе видел этих двух индивидов, никуда не исчез, а продолжает существовать. Он даже не заметил, что кто-то исчез, не провалилась в тартарары, и комната с балконом и окном, а стоит себе такая светленькая...

Третий раз ансамбль уже эту песню играет. А чего бы ему не играть — еле стоящий на ногах старший лейтенант по червончику за исполнение им каждый раз подгоняет. Можно и в четвертый раз, и пятый раз повторно хит этого года сбацать. Пока у старлея денежка не кончится... Может горе у него какое, вот в кабаке и его заливает.

Это у нас радость — мы первый вступительный экзамен сдали. Причем успешно — четверки получили. На пятерки не потянули, хоть и подготовительные курсы посещали. Хотя, как посещали — сначала старательно на все занятия ходили, потом погода хорошая установилась, на пляж один раз сходили, затем второй... Дискотеки в фармобщаге еще одна за одной пошли, с жилицами сего веселого пристанища молодежи перезнакомились, и понеслась душа в рай. Во вторую половину подготовительных курсов мы уже в злостные прогульщики попали, да и не отмечали там присутствие, свободное посещение сих занятий было. На предэкзаменационных консультациях еще немного к источнику знаний поприпадали, а потом уже — вперед и с песней на экзамены.

Ну что, аттестат у меня четыре с половиной балла, если все экзамены на четверки сдам, то по конкурсу на лечфак пройду. В прошлом году, по крайней мере, лица мужского пола с таким баллами проходили. Родине нужны военные врачи-мужчины, делают поэтому нам некоторое послабление. А вот девицам, этих баллов может и не хватить, такая тут дискриминация по половому признаку.

А у корпуса, где сегодня экзамен проходил, кто радуется, а кто-то и в слезах стоит. Причем, не только девочки плачут, парней некоторых тоже на слезу пробивает. Рухнула мечта всей жизни, на первом же экзамене человек срезался. Кто-то отвечал недостаточно хорошо, кого со шпорой поймали. Есть и такие, потом дома они родителям будут заливать, что их злой препод завалил, задавал вопросы, каких в школьной программе не было.

А мне про лягушку досталось. Ну и про строение клетки. Про лягушку все рассказал — когда на подготовительных курсах эту тему разбирали, я еще в прилежных учениках числился. А про клетку что не ответить, вопрос то весьма простой. Повезло, короче.

Дождался ребят из комнаты, они тоже сегодня сдавали. Решили отметить первый экзамен посещением ресторана. В восемнадцать ноль ноль через порог оного и перешагнули.

По причине буднего дня свободных мест в сем заведении было достаточно, это в пятницу и субботу, да и в воскресный день посетителя, как правило, встречала табличка, информирующая, что мест нет. Но места и тогда находились, просто за вход надо было швейцару заплатить. Сегодня, лишенный этого левого заработка, сей работник общепита скучал с газеткой, повышая свой уровень информированности о международном положении, а также о способах угнетения, трудящихся в мире капитала.

По причине возрастной скромности и отсутствия привычки к посещению подобных заведений, заняли столик в углу и начали изучать меню. Читали сей манускрипт внимательно, соотнося свои возможности с прописанными там ценами. Последние не особо пугали, поэтому заказаны были для каждого по мясному салату, бефстроганов с пюре картофельным, хлебушек по четыре кусочка на рыло. Из алкогольных излишеств попросили для начала две бутылочки бренди "Солнечный берег", патриотично поддержав болгарских производителей сего напитка. Был еще заказан литр морса. Цветами и мороженым мы себя не побаловали.

Кухня заведения работала проворно, поэтому вскоре наш заказ был на столе. Со стороны это, наверное, выглядело довольно забавно — сидят четверо молодых людей, и одно и то же все кушают. Но что бы вы хотели от вчерашних десятиклассников, приехавших из сельской местности...

Приняли по первой за экзамен, тут и оркестранты начали свою работу. Сначала прозвучало попурри из песен на комсомольско-молодежную тематику, видно где-то утвержденных для исполнения, а уж потом музыканты начали и на себя работать. Народ в зале немного известным способом к этому моменту раскрепостился, к эстраде двинулись первые ходоки.

Мы, по понятным причинам, купеческие жесты себе позволить не могли, поэтому и слушали концерт по чужим заявкам. После второй и третьей процедуры употребления болгарской амброзии, окружающее нам все больше и больше стало нравится, аппетит пришел откуда ни возьмись. После ревизии денежных средств были заказаны, опять же каждому, бифштекс с яйцом и жареным картофелем. Ну и — бутылка водки. На бренди уже не хватало, тем более, что еще и на чай оставить официантке надо было.

Сидели не торопясь, когда еще такой случай подвернется. Стали выходить даже к эстраде на быстрые танцы. Медленные стойко игнорировали.

Под водочку ещё и пачку "Золотого руна" купили. Покурили прямо за столом. А что, не мы ли сегодня первый вступительный экзамен сдали. Окружающая действительность раскрасилась яркими красками, музыка ресторанного оркестра всё больше и больше нравилась.

Всё, как известно, когда-то кончается. Вот и народ расходиться из зала ресторана уже начал, музыканты сыграли последнюю на сегодня мелодию, мы рассчитались и двинули к общаге...

Назавтра утром комната проснулась поздно. А что, право имеем, мы вчера первый вступительный экзамен сдали. Успешно.

Глава 18 Мундир

Вот и сданы вступительные экзамены. Правда не у всех. Некоторые ребята из общежития еще и завтра, и послезавтра сдают. Так уж институтом расписание составлено. А я — все, отстрелялся. Вместе с аттестатом набрал двадцать с половиной баллов. Вроде и не плохо, у двоих из нашей комнаты меньше, у одного — как у меня.

Сейчас ждем зачисления, гадаем, какой же будет проходной балл. Сходил на переговорный пункт, домой позвонил. Родители посоветовали результатов зачисления дождаться, а потом уже и возвращаться. А, что — правильно, чего туда-сюда ездить. Вывесит приемная комиссия фамилии счастливчиков, найти себя в списке прошедших по конкурсу, а тогда уже — чемодан в руки и в сторону дома родного. Отдохнуть там до конца августа и на учебу. Вернее, в колхоз на картошку, учеба в высшем медицинском учебном заведении с уборки урожая начинается. Сентябрь на поле поработаем, а потом уже свое законное место в аудитории займем.

Это еще не страшно — на месяц на картошку. Парнишка один из Узбекистана с нами поступал, так он рассказывал, что у них всех студентов убирать хлопок посылают. Не только студентов, но и школьников, рабочих с предприятий, служащих из учреждений... Всех, в общем, кого можно и нельзя. И убирают они этот самый хлопок с сентября и до ноября. А иногда и в начале декабря заканчивают. Пока весь хлопок не уберут, занятия в институте и не начинаются. Только, предупредил нас тот парень, говорить об этом никому нельзя и он, пустая голова, зря нам об этом сказал. Мы пообещали тайну эту никому не выдавать, только спросили — тяжело ли хлопок собирать. Сказано нам было — тяжело, хотя и дети собирают. Собирать надо много, на вес, а сам он как вата на кустах, размером примерно по пояс. Не знаю, так ли это на самом деле, ну уж как мне рассказали.

До зачисления придется в Перми почти неделю болтаться, надо чем-то полезным заняться. Денежек бы еще заработать. Перед учебой тогда можно к ребятам в Питер мотануться, посмотреть, как они устроились, по музеям пройтись. Очень уж хочется в Эрмитаже побывать, на Петропавловскую крепость посмотреть... Нет, дома тоже хорошо, но и Ленинград посетить тянет...

У бабушки-вахтерши насчет погрузочно-разгрузочных работ поузнавал. Есть работа, но там бригады требуются, одному, сказала, делать на овощной базе нечего. Тем более на неделю. На постоянной основе грузчиком — хоть сейчас возьмут, но мне то это не надо. У ребят из нашей качалки еще про работу удочку закинул — куда студенты шабашить ходят. Пообещали на ликероводочный пристроить, но опять же с осени, когда учеба начнется. Есть у них в общаге компашка любителей там копейку подшибить. За смену погрузки-разгрузки там пятерку платят, талон на питание в заводской столовой дают, объешься — все не съешь, да еще и две бутылки из брака. Нет, содержимое емкости в норме, просто, то этикетка криво-косо на бутылку наклеена, то с пробкой проблемы. Их в стороночку отставляют, а потом этот брак и на расчет идет, с теми же грузчиками. Особенно перед праздниками на ликероводочный народ ходить любит, но берут там опять же не всех. Но у них там подвязки есть, с работой помогут.

Мне-то сейчас, а не осенью подработать немного надо, на билеты до Питера и там на житье-бытье. Хожу такой печальный, на красоты Перми любуюсь. Туда-сюда по улицам пешим ходом передвигаюсь. Тут внимание мое и разговор один привлек. Да как, разговор, монолог вернее на великом могучем, да с такими подвывертами... Запомнить надо, пригодится. Мужик один другого по матушке кроет, а тот только головой и покачивает, виноват мол, но от меня не все зависит. Тормознулся немного. Дом бригада разбирает, но не успевают. А на эту разборку и другие работы завязаны, плановая у нас в стране экономика. Черт, а может мне насчет работы здесь спросить? На недельку. Паспорт у меня с собой, может и прокатит? Ну, откажут, так откажут. В лоб не дадут. Под лежачий камень ведь, вода не течет. Набрался храбрости, подошел, спросил. А, взяли ведь. Правда без оформления, если что — они меня не знают и в упор не видели. Трояк за день на руки. Расчет каждый день. Сегодня после обеда можно и приступать, но заплатят за пол дня. Спецодежда своя.

А я, честно говоря, не знал, что так дела делаются. Мужики потом из бригады объяснили, что бывает у них так, берут бичей на подсобные работы. Трояк в зубы и весь день паши. Кирпич на голову упал — все свободен, тебя тут не было, так, рядом проходил. В школе такое не рассказывали, ну, про как хлопок почти до Нового Года школьники убирают или на работу без оформления берут. Да ладно, прорвемся. Сбегал в общагу переоделся, рукавицы, которые на овощной базе еще прибрал, тоже прихватил.

Работа на разборке у меня была простая — подай-поднеси. Говорится так. На самом деле, я с обеда и до вечера доски в телегу грузил. Мужики из бригады в старом доме перегородки ломали, полы вскрывали, доски эти самые мне в окно выкидывали, а я и в телегу их бросал. Так на эту работу пришлось бы кого-то из бригады ставить, а они и так не успевали. А тут им счастье в моем лице и привалило. Дом то небольшой, двухэтажный, дореволюционной еще постройки, но наработаться хватит.

Вечером бригада работу закончила, а я решил еще по дому тому полазить, а вдруг сокровища где какие припрятаны, тут я их и найду. На первом и втором этаже кладов не нашлось, поэтому на чердак поднялся. А пыльно тут как, сто лет, наверное, никто на тот чердак не заглядывал. А это что такое? Каска наша валяется. Проржавела вся, если гвоздем каким-нибудь посильнее ударить, так и пробить ее, скорее всего, насквозь можно. Дальше иду. Еще одна каска. Эта уже немецкая, в фильмах такие гитлеровцы носили. Как она сюда попала, немцы то, как помнится, Пермь не захватывали? Трофей? Скорее всего. А эта, ничего, даже краска местами не слезла. Взять? Да ну ее, от греха подальше. А это что на стропилине висит? Тряпка какая-то пыльная. Ничего себе тряпка, мундир немецкий, как в кино. Вот тебе и находочки, сначала каска, а потом и мундир. Так и пулемет скоро сыщется. Пулемета не нашлось, зато в мундире, в левом нагрудном кармане сверточек обнаружился. А в сверточке том железный крест с ушком и свастикой и три каких-то значка. Железный крест в кинофильмах часто показывали, а вот значки мне не известны. На одном опять же немецкая каска, как тут уже нашел, отштампована на фоне скрещенных мечей, на втором — венок, винтовка со штыком, и орел немецкий, на третьем — орел на кресте и на немецком языке слово холм написано и дата — 1942. Крест и значки обратно в тряпочку завернул и себе в карман положил. Пригодятся. Тут уж совсем потемнело, пора и в общагу. Завтра с фонариком приду, может и еще чего найдется.

Так, а Володя то у меня в кладоискатели записался. Ну что, дело правильное. И пословица подтвердилась, что новичкам везет. Вон сразу и железным крестом второго класса разжился, и холмский шит, редкость что ни говори, нашел, ну и знаки за ранение и штурмовой пехотный ему попались. Сам я к поклонникам таких вещиц не отношусь, враги их наши носили. Придет время — разберемся с этими находками, а пока они пусть у Володи, носителя моего, полежат. Завтра, интересно, что ему попадется. Сердцем, которого у меня нет, чую, есть тут захороночки, обязательно есть.

Глава 19 Про клады

Кто из нас не мечтал найти клад? Вопрос риторический. Вот и носитель мой, Володя, в когорту кладоискателей записался. Утром, как на шабашку идти, денежек на покупку фонарика отсчитал из своего скудного бюджета, на обеденном перерыве он его приобрести собрался, чтобы вечером, когда бригада с объекта уйдет, во тьме ночной карманы кладовыми ценностями набивать. Ну-ну. Сейчас то он вчерашней находкой воодушевлен, думает, что так каждый день будет... Нет, что-то должно быть в этом старом доме упрятано, должно...

Ну, а пока Вова трудом праведным рушит палаты каменные, о кладах повспоминаем. Перед моим провалом в социалистическую реальность, еще там, в эпоху капитализма и время коронавирусное, книжка мне про попаданца попалась. Он тоже в СССР попал. Как и мне, ему повезло. Знал тот попаданец о местах нахождения кладов несметных, целыми бочками с золотом исчисляемых. Ну и поменьше клады в его картотеке были, как без них. Благосостояние то у людей разное — кто до нужного времени ведро рыжья ныкает, а иной и горсточку монеток медных от глаз и рук людских прячет.

Повспоминаю сейчас про клады, Володе подсказку кину, он копнет спрятанное — вот и есть у нас с ним денежки для забав антикварных, повеселимся от души во времена ускорительные и перестроечные, потом ваучеров за гроши наберем, заводик свечной откроем... Ну, нет у меня ума и фантазии, отсутствует полёт мысли в дали космические. Дальше заводика свечного, даже в мечтах не захожу, о кресле царя-императора не грежу.

Клады, клады, клады... Знал бы заранее, загрузил бы Сову и такую информацию, а сейчас бы и сам ею пользовался. Опять на сказаниях и былинах Георгия, организатора убийства моего, основываться придется, что он нам с Константином, во времена, когда мы у него в друзьях числились, рассказывал.

Сначала сузим границы воспоминаний. Отсечем что было найдено, по рассказам Георгия, до нынешнего года. Забугорные острова сокровищ тоже в сторону, долго они еще простому советскому человеку недоступны будут. Ну нет у Вовы дяди в политбюро ЦК КПСС, в рабоче-крестьянской семье ему привелось родится. Корчаги с медью так же не актуальны. Пусть они даже на несколько килограммов тянут. Нужно нам с Володей что-то местное и дорогое. А ведь имеется такое, точно имеется.

По рассказам Георгия, случилось это в Володином областном центре 18 мая уже не далекого восемьдесят первого года. Стройки то в то время довольно бурно по всей нашей необъятной стране шли. Вот и сейчас носитель мой с бригадой под будущее строительство площадку освобождает, расчищает место для мечты пермского трудового народа и творческой интеллигенции. Так вот, майским днем во дворе дома номер 153 на улице Карла Либкнехта траншею рыли. Рыли и рыли, дело то совсем в то время обычное, не зимой же её копать. Электрокабель решили проложить. И гуляли возле той траншеи заместитель начальника линейного цеха прижелезнодорожного почтамта, тридцатипятилетний гражданин со своим трехлетним сыном. Тот камешки кидал в груды земли, наваленные вокруг данной траншеи. Кидал и кидал себе, пока после очередного кидания накопанный грунт и не осыпался. После осыпания вышеназванного, заблестело там что-то. Заместитель начальника цеха, папа того малыша, блеском тем заинтересовался, поближе подошел, а там монетки желтые из железной банки сыплются. Да в не малом таком количестве. Сей сознательный гражданин жену свою кликнул, распорядился по телефону милицию вызвать. Она, недолго думая, это и осуществила. Толпа народа несознательного тут набежала, всем монеток желтеньких захотелось поиметь, но воспитанный на высоких идеалах заместитель начальника цеха их мелкособственнические порывы пресек и стойко охранял найденное до приезда стражей порядка. В присутствии милиции найденное пересчитали. Оказалось — сто восемьдесят восемь монет желтого металла, из них — сто двадцать две десятирублевки, остальное — монеты пятирублевого достоинства и номиналом в семь рублей пятьдесят копеек. Последним подивились — про такое и не слыхивали. Временная линейка появления на свет данных монет начиналась с 1826 года, самая молоденькая была отчеканена в 1904 году. Кто-то из толпы, прибежавшей монеты делить, но крупно обломившейся, тут же вспомнил, что ранее на данном месте стоял деревянный дом, где проживали служитель культа православного с попадьей. Моментально родилась версия о весьма низких моральных характеристиках батюшки, он де пожертвования прихожан в золотой монете тырил, таким путем и скопил сегодня найденное. Как областная газета позже писала, а Георгию это в память врезалось, оценили сию находку по тем временам в немыслимую сумму — почти пятьдесят четыре тысячи рубликов. Знаем мы такие оценки — на весы бросили и по лому прикинули. Что отсыпало государство заместителю начальника цеха, про это история умалчивает. Вздыхал Георгий неоднократно во время данного рассказа, уж он то в такой ситуации в милицию бы не позвонил.

Вот и надо Володе про данный клад сообщить. Но тут придется до того майского дня ждать, в котором малыш камешки бросал. Потом папу его сознательного отвлечь и рыжье прихватизировать. Не будешь же сейчас во дворе дома по Карла Либкнехта шурфы квадратно-гнездовым способом бить, сразу кто надо заинтересуется и пресечет данную деятельность.

А у Вовы уже и обеденный перерыв начался, за фонариком он побежал. Ну что, успехов ему в вечернем поиске. Может и найдет что-то.

Глава 20 Сокровища чердака

Утром, когда бригадир наш работу на сегодня распределял, обмолвился, что мол завтра надо бы уже и крышей заняться, время поджимает, может даже в выходные придется работать. Мужики из бригады заворчали, но он им денег пообещал, после чего вопрос был улажен.

Правильно я решил сегодня фонарик купить. В обед его приобрету, а вечером, когда на объекте никого не будет, чердак еще раз и осмотрю. Но уже не как вчера в темноте и торопясь, будет вечером и ночью чем осветиться, поэтому и в засыпке покопаемся, и стропила посмотрим.

Гружу свою телегу результатами разборки дома, а в голове все мысли про клады всплывают. Заразился, видимо, вирусом каким-то кладоискательским. Понимаю умом, что некоторые годами клады ищут и ничего не находят, а другим они сами в руки прыгают. Вспомнилось, как летом после седьмого класса это было, в нашей областной газете заметка про клад была опубликована. Писали там, что ребята из пионерского лагеря "Салют" на экскурсию пошли с познавательной целью. Воспитатель им показать хотела, как овраги образуются, как река берега подмывает. Ознакомились они с оврагообразованием, а потом игры затеяли. Играли-играли и ящик в песке нашли. А в ящике том — монеты, украшения, посуда из драгметаллов, в общем — золота и серебра пятьдесят три килограмма. Пионеры, сообщала газета, передали тот клад в территориальный горотдел милиции. Специалисты оценили клад аж в целых девять тысяч сто один рубль тридцать четыре копейки. Но это только цена металла, художественная и историческая ценность клада еще не определена, этим занимается специальная комиссия. Пионеры в количестве тридцати человек получили вознаграждение в размере четверти вышеуказанной суммы. Ну что, повезло пионерам. Может и мне удача улыбнется.

На обеденном перерыве в магазин сбегал, фонарик приобрел. Сначала хотел жучок взять, для него батареек не надо, но подумав, отказался от такого выбора — в тишине кладоискательством в спящем городе заниматься надо. Приобрел фонарик на батарейках. Доработали до вечера, все домой, а я, некоторое время погодя — на чердак. Даже отмазку, если что, придумал. Мол работаю я тут с бригадой, просто сегодня чуть-чуть задержался. Слабенькая отговорка, но все лучше, чем никакая.

Кроме фонарика, для кладоискательства я сегодня еще и щупом вооружен. Сделал его днем из куска толстой стальной проволоки. Когда вчера на чердак лазил, заметил, что засыпка на нем из земли в смеси с чем-то похожим на золу состоит. Вот и буду сегодня эту землю щупом исследовать.

Только на чердак влез, люк за собой заблокировал — засов там специальный имелся, кованый такой, мощный, снизу шум и голоса послышались. Сердце, как говорится, у меня в пятки и ушло. Кто-то еще в разбираемый дом пришел за добычей, не один я такой умный. Ходили, колобродили по дому пришедшие, наверное, с пол часа, даже на чердак пытались подняться, потолкали снизу люк с нулевым результатом — засов даже не шелохнулся, хорошо раньше засовы делали, на века. Я в это время как мышка под веником сидел, щуп свой в руках сжимая. Причем, в полной темноте, а вдруг свет снизу заметят. Походили незваные гости и ушли, а я минут десять-пятнадцать еще подождал и делом занялся.

Сначала стропила осмотрел. Все искал ухороночки. Читал как-то, что в стропилах деревянных полости выдалбливают и прячут там всякое разное. Револьвер там или саблю какую-нибудь. Револьверов и сабель не нашлось, законопослушный народ в доме проживал. Подивился только сохранности самих стропил. Сколько лет они уж стоят, а ни гнили, ни плесени какой на них нет.

Засыпку начал проверять щупом своим самодельным. Тяжело, однако. Слежалась земля за долгие годы, но ничего, с трудом, но протыкается. Сначала часто тыкал, но уже через час расстояния между местами втыкания стали все увеличиваться и увеличиваться. Несколько раз на стеклянки и железки какие-то натыкался, так три часа и прошло. Отдыхал несколько раз, свежим воздухом дышал.

К концу четвертого часа моих мучений щуп по чему-то скрежетнул. Опять, наверное, ерунда какая-то. Расковырял землю — что-то типа баночки железной с крышкой. Снаружи она еще в тоненькую тряпицу была завернута, но та уж в руках даже распадается, особенно по углам и ребрам той банки. Давно, видно, банка та запрятана была.

У меня даже сердце быстрее забилось — вот он клад. Чувствовал я, что будет мне удача. Посидел, помечтал немного о бриллиантах и изумрудах. Потом долго банку ту открывал. Прихватило крышу, но щуп то у меня на что? Им и расковырял свою находку.

Погоны там нашлись. Старинные, теперь не такие носят. Офицерские — со звездочками. Одна полосочка по середине вдоль погона, три звездочки, одна звездочка на полосочке, а две — по сторонам от нее. А между этими двумя звездочками — циферки сто двадцать один. Серенькие такие погоны. Сейчас погоны без циферок, а эти с номером. Кроме погон, в коробке той были часы желтого металла с крышкой, которая закрывала циферблат, три монетки золотые по пять рублей и одна монета десятирублевая. Были еще бумажки какие-то, но, как и тряпочка, весьма плохо сохранившиеся. Выбросил я их. Банку тоже выкинул, а погоны, часы и монеты распихал по карманам, посидел, поприслушивался — нет ли кого внизу, спустился и в общагу пошел счастливый и довольный. Повезло мне сегодня, ой повезло, такими вещами разжился...

Глава 21 Баня

В какие-то дни жизнь семенит мелкими шажочками, где-то галопом скачет, пролетает через точки бифуркации судьбы, но каждый день должен быть прожит, шаг сделан. Это как сердце, не должно оно пропускать свои биения. Начнет сбоить, один, второй, третий раз, а там уже и до реанимации недалеко, а то и еще до чего плохого...

Оставшиеся дни в бригаде прошли ровно — разбирали, грузили, увозили. Работая на крыше, в засыпке чердачной еще один клад нашли. Не разбогатели с него, только посмеялись. В уголочке, подальше от люка потолочного, несколько пустых водочных бутылок было прикопано, с ними — одна целая и стакан. Устроил какой-то бедолага себе здесь место отдохновения вдали от глаз своей благоверной, а затем по какой-то причине покинул его, не прикончив свой запас до последней капли.

Найденная бутылка была вполне себе современной, цена ее — три рубля шестьдесят две копейки на этикетке обозначенная, соответствовала сегодняшней магазинной. Плюс к этому, бригадир ответственно заявил, что водка не портится. Поэтому, в конце рабочего дня содержимое найденного сосуда перекочевало в желудки усталых работяг. Меня не угостили, обосновав это тем, что водка только членам профсоюза.

В последний день моей трудовой недели бригадир, как и было уговорено, со мной рассчитался, оставил свои координаты. Сказал, если что — приходи, местечко найдется. Я вежливо откланялся, ответил, что если только, так сразу.

В общагу пришел, а там на этаже кипиш. Войско собирается на бой праведный. Мне ситуацию прояснили, я тоже присоединился.

Дело там так было. Парнишка с нами вместе с Украины поступал. Родом из-под Донецка. Отец его всю жизнь уголек рубал, а сына решил в люди вывести. Мечтал врачом его видеть. Не знаю уж, по каким соображениям, но поехал Александр в Пермь. Вел он себя на абитуре ровно, целыми днями в читалке сидел в трениках и футболке красной растянутой, вечерами сальцом домашним закусывал. Не куркулил, с ребятами по комнате делился. После окончания вступительных экзаменов решил он в общественную баню сходить. В общежитском то душе какое мытьё, так, смывание грязи.

Смену белья в пакет положил, в кассе банной билет приобрел. Там же были прикуплены мыло "Хвойное" и мочалка. Шура, он парень обстоятельный, как в делах, так и в рассказах. Поэтому все мелочи его похода в баню нам и стали известны.

Банщице затем тот билет был предъявлен, ключ от пенальчика для вещей от оной женщины получен. Разделся Шура, тазик взял и в мойку. Место ему в уголке досталось, остальные были заняты. Правильно, лето — горячая вода у многих отключена. Моется он себе, никому не мешает.

Тут компания непонятная к нему привязываться стала, предложения неприличные начали делать, под статью УК СССР попадающие. Вскоре от слов к делу переходить стали, руками Александра хватать, в уголок темный оттирать от общей массы людской. Не растерялся парнишка, выскользнуло его тело, намыленное, из рук супостатов, выскочил он из моечного отделения, быстро оделся и в общежитие прибежал. Так мол и так, надругаться хотели, ответку дать надо.

Дело святое, спускать такое нельзя. Собрались мы, сколько мужиков в соседних комнатах было, быстрым шагом в баню ту выдвинулись, очередь в сторону оттерли, быстро разоблачились, тазики в руки и в мойку.

Компашка та еще на месте была. Мечей булатных погань разить у нас не было, оцинкованными тазиками обошлись. Тазик, он тоже так неслабо прилететь может, если с душой им приложиться. Мнется, правда, немножко, но это уже производственные издержки. Побили мы хмырей тех, неприличные предложения Шуре делавших и руками его за всякие места трогавших. Как классики писали — молодость победила. А народу банному ситуацию пояснили, после чего общественное мнение на нашей стороне безоговорочно было. Сполоснулись секундально, да только нас и видели. Растворились в суете городской, пока милиция нас за драку ту не повязала. Хоть и праведное дело творили, но драка в общественном месте законом все же порицается.

Как в общагу пришли, по комнатам своим разошлись. Но, позднее, встречаясь, все, кто в бане той побывал, уже руки друг-другу жали. Вместе в одном сражении, пусть и таком, побывали. Сближает это как-то, доверие формирует. Много чего впереди еще будет, а он, вот рядом, человек уже в деле проверенный.