страсть рождает силу (бывшая новая жизнь)

Глава 1

Темнота, боль, тихий плач, запах крови и бензина. Чёрт как больно! Я открываю глаза, и вижу лицо женщины, смотрящей на меня, ей 25 — 30 лет, тёмные волосы, и кровь, она вся в крови. Слышу её — Жив, — улыбка, и чувствую последний выдох, конец.

Странно, её смерть не пугает меня, нет никаких чувств: ни страха, ни даже удивления, только ярость от потери кого-то очень близкого, но всё это как-то отстранённо. Оглядываюсь, я нахожусь автобусе, кругом изломанными куклами лежат труппы людей. Рядом с водителем на ступеньке у двери сидит девочка, лет семи — восьми, она плачет.

Понимаю, что надо выбираться. Пробираюсь к двери. Чёрт, голова раскалывается, левая рука, кажется, сломана, в глазах всё плывёт. Кладу правую руку девочке на плечо и говорю ей — "Надо убираться отсюда", и слышу в ответ: "Не получается! Дверь не открывается!".

Пытаюсь открыть эту чертову дверь, не выходит, её заклинило. Ну нет! Я не дам девчонке погибнуть! Меня накрывает волной ЯРОСТИ, жар растекается по всему телу, в глазах появляется красная пелена, удар стопой ноги, выбитая дверь улетает куда то наружу, а на меня накатывает боль, в глазах темнеет. Я начинаю падать, и сознание покидает меня.

Прихожу в себя от боли, непроизвольно вырывается стон. Слышу: "Он очнулся". Чувствую укол, накрывает блаженство, темнота.

Когда сознание вернулось повторно снова, боль была уже терпима. Открываю глаза, белые кафельные стены, капельница... Ясно, я в больнице. Эмоций нет, мыслей тоже. В палату входит медсестра.

— О, ты уже очнулся. Как себя чувствуешь? Сейчас доктор подойдёт.

— Пить. — Прошу я. Она подносит стакан воды и поит меня. Через пару минут входит мужчина лет пятидесяти, в белом халате.

— Как себя чувствуешь?— спрашивает врач, приступая к осмотру.

— Слабость и тошнит, болит левая рука, и спина — отвечаю я, перечисляя свои болевые ощущения.

— Мальчик, а как тебя зовут? — спрашивает он.

Я зависаю, нет серьёзно, я только сейчас понимаю, что ничего не помню. Ничего, только лицо той умирающей женщины, будто до этого я не существовал. Это не вызвало волнения, только лёгкую злость.

— Сер, я не помню, я помню, как из автобуса выбирался, а раньше ничего, пустота.

— Так бывает, позже ты всё обязательно вспомнишь. — Ответил врач, успокаивая меня.

Прошло два дня, я стремительно выздоравливал, только память так и не возвращалась.

Ко мне в палату приходил полицейский, рассказал, что в результате аварии десять человек погибло сразу. Спаслись только я и восьми летняя девочка — Гермиона Грейнджер. Автобус вспыхнул, как только Гермиона немного оттащила меня от него. Погибших удалось опознать только по зубам. Предполагают, что моих родителей звали Николай и Анжела Черных. А я их сын Михаил Черных, мне восемь лет. Других родственников не имею.

Слёз не было, вообще чувств не было, лишь апатия и гнев. Ярость, она не покидала меня в эти дни ни на минуту. Я всегда её чувствую, она то едва ощущалась, то почти полностью захватывала моё сознание. Похоже, это единственное чувство, что мне осталось.

На следующее утро ко мне в палату зашла девочка из автобуса. Мне стало спокойно, впервые за все эти дни ярость улеглась. Гермиона рассказала, что возвращалась в тот день от дяди домой в Лондон, где её должны были встретить родители. Они у неё стоматологи, имеют маленькую клинику в пригороде Лондона, рядом с домом. Живут в небольшом двухэтажном коттедже с небольшим садом. Гермиона рассказывала о своей жизни и своей семье. Я молча слушал её болтовню и потихоньку оттаивал. В какой то момент я ощутил дикую тоску, и сбивчиво начал рассказывал ей о себе, о гибели родителей, о амнезии. О том, что я помню только лицо умирающей мамы и только одно её слово — "Жив"... Впервые за эти три дня я ревел, уткнувшись в копну её каштановых волос. Гермиона утешая, обняла меня и сама тихо заплакала. В таком виде нас и застали её родители. Выслушав рассказ своей дочери, они переглянулись, её мама подошла ко мне, села на кровать, обняла за плечи и заговорила:

— Мы узнали, что ты остался сиротой, три дня назад, и решили стать твоими опекунами и если ты не против, то уже через неделю мы заберём тебя из больницы к себе домой. Мы уже давно хотели усыновить ребёнка и поэтому все необходимые документы у нас были почти готовы, и теперь надеемся на то, что у нас кроме чудесной дочери появится сын.

— Это будет замечательно, — Гермиона уговаривала меня, — у меня чудесные родители, тебе обязательно понравится у нас.

Выбирать особо не приходилось, по закону я мог на три месяца оказаться в центре реабилитации, а потом меня всё равно отдали бы в чью-то семью. А тут Гермиона, а мне с ней спокойно, да и её родители мне кажутся вполне нормальными и поэтому я согласился.

Прошло два месяца моей новой жизни в семье Грейнджеров. Я оставался таким же угрюмым, ярость стала моим постоянным спутником, беседы с психологом, и антидепрессанты не помогали, я был вежливым и безразличным, жизнь была бессмысленна, хотелось сдохнуть.

Всё изменилось 25 июля. Я сидел в парке рядом с домом и увидел Миону. Грива её роскошных каштановых волос развивалась на ветру, а она как всегда читала на ходу и не замечала ничего вокруг. Когда к ней подбежали трое мальчишек её возраста и один из них сильно толкнул её, я почувствовал волну ярости. Мир окрасился в кровавые цвета, затем как бы выцвел, и остановился. Я обрёл цель: защищать эту девочку и её семью хоть от всего света. Так и не поняв, как я оказался рядом с Мионой и успел её поддержать, не дав упасть. Отодвинул её за свою спину и ударил открытой ладонью в грудь первому, я почувствовал, как под рукой хрустнуло, схватив его за футболку и используя его тело как опору, закрутил себя и ударил второго, ногой в челюсть. Третий, стоявший шагах в пяти, бросился бежать. Врагов больше нет, цели нет, и я вновь застываю. Гермиона в шоке глядит на двух лежащих парней, поднимает взгляд на меня, в нём читается непонимание и ужас. Она подходит ко мне и тихонько говорит: "Пойдём домой". Я всё вижу и слышу, но слова не доходят до сознания, мне всё безразлично и я просто стою. Она берёт меня за руку и ведёт, я подчиняюсь.

В себя я пришёл уже дома в своей комнате, Миона сидела рядом, гладила меня по плечу и шептала: "Всё закончилось Миша, всё уже хорошо, прошу, успокойся. Миша вернись, ты нужен мне. Я клянусь, ты не будешь больше один, я всегда буду рядом". Я слушал её, но до её клятвы, слова не доходили до моего сознания сквозь пелену безразличия, они просто по ней скользили. Но после, внезапно мир опять обрёл цвета, я очнулся и прошептал в ответ: "Я никогда не оставлю тебя, мы всегда будем вместе".

После этого признания Гермиона мне рассказала:

— Я даже не успела ничего понять, вот меня толкает Харви. Видно за то, что я в школе не даю им списывать, и я начинаю падать, а потом Харви и Джеймс лежат, Том убегает, а ты застыл весь белый как бумага и ни на что не реагируешь. Я так за тебя испугалась, слава богу, ты пошёл со мной.

С этого вечера, я стал чувствовать. Жизнь обрела краски.

Я жил в небольшой комнате на втором этаже, рядом располагалась комната Мионы. Джон и Джейн заняли гостевую спальню на первом этаже, уступив нам с Гермионой свою под комнату для занятий и игр. Там же, на первом, была гостиная, кухня и библиотека совмещённая с рабочим кабинетом.

С памятью у меня творилось что-то ненормальное, я не помнил, что я знаю, например, однажды услышав по телевизору русскую речь, я её понял, оказалось я могу говорить и писать на русском. Взяв учебник по высшей математике, я его понял. Выяснилось, что я знаю математику как минимум в объёме выпускника технического университета. Блин ну откуда я могу это знать? Мне всего ВОСЕМЬ! Не понимаю, зато многих элементарных вещей я не знал! Даже как открыть жестянку с колой. Хорошо хоть читать и писать на английском умел.

Гермиона и её родители старались правильно произносить мое имя, не смотря на то, что им было очень сложно его произносить. На все мои робкие попытки возразить, что я согласен быть Майклом, отец Гермионы сказал: "От твоих настоящих родителей у тебя осталось только имя и кто мы такие, чтоб отнимать его у тебя? Ты должен носить его с гордостью".

Посоветовавшись с родителями, мы решили, что я пойду в тот же класс что и Гермиона. И вот первого сентября я иду в школу. Если б я знал, насколько для меня будет трудно не сорваться, резкое движение, громкий звук... и меня уже опять захлестывает ярость, и я проваливаюсь в "боевой транс" как это состояние я назвал. К счастью Миона помогала мне успокоиться, стоило ей подойти и взять меня за руку, ... как я опять становился вменяемым. Отношения с одноклассниками по понятной причине не сложились, они меня боялись, причём и старшеклассники, пара сломанных рёбер, и всё нас не трогают. Конечно, о моих художествах стало известно социальным службам. И я был вынужден посещать муниципального психолога для снижения агрессивности. Психолог оказался профессионалом, и порекомендовал заниматься единоборствами, в качестве терапии повышенной агрессивности. С тех пор мы с Гермионой ежедневно занимаемся джиу-джитсу, а точнее его изначальной боевой формой Ки-Хаб у знакомого отца Гермионы мастера Кима. Несмотря на его семидесятилетний возраст, он прекрасный боец и учитель. И я счастлив, что по настоянию своего отца Гермиона тренируется вместе со мной.

Прошло полгода, с начала занятий у мастера Кима. 28 апреля я с Гермионой после учебы сидели на кухне и пили чай, родители были на работе в клинике, когда она случайно опрокинула со стола чашку своей мамы с чаем. Чашка вместо того чтобы упасть и обжечь её горячим чаем, зависла в пяти сантиметрах от её ноги. Я поражённо смотрел на парящую у пола жидкость и чашку. Миона же спокойно собрала повисшую в воздухе жидкость чашкой и подняла её на стол, и тут она увидела моё бледное лицо и ничего не видящий взгляд, пояснила: "Миша успокойся, иногда со мной происходят странные и непонятные вещи, летают предметы, кукла танцевала, но никому никакого вреда никогда не было".

А я сидел и вспоминал, как выбил дверь в автобусе. Ведь если судить реально, то мне просто физически не выбить дверь, силы просто не хватит. Но я же выбил! Значит, что я тоже эм... странный? Я попробовал повторить всё то, что тогда чувствовал, вспомнил свою всепоглощающею ярость, вызванную моей беспомощностью. Я вновь пережил все те чувства, что воскресила моя память. Ощутил, как ярость растекается волной по телу, в глазах появилась багровая пелена, которая налилась и лопнула, мир обрёл необыкновенную чёткость, и застыл в неподвижности. Я ясно видел, как медленно движется крылья застывшей в воздухе мухи, ощущал в теле какую-то тягучую обжигающую силу. Представив, как вся эта энергия сконцентрировалась у меня в правой руке и как она из руки бьёт по карандашу, лежавшему на столе. И о чудо! Карандаш действительно отлетел и от удара о стену раскололся...

После этого уже Миона удивлённо смотрела на меня. А мне пришлось пояснять: "Оказывается и со мной то же самое, вон карандаш улетает".

Мы весь вечер пытались повторить левитацию, но ничего не получалось. Ключом к успеху для меня стала ярость, стоило ей вспыхнуть, как злополучный карандаш послушно взлетел над столом. Увы, у Гермионы ничего не выходило, чашку она левитировала испугавшись, и повторить, никак не удавалось. И только на четвертый час бесплодных попыток, практически уверенная в провале осознанного использования левитации, разозлившись на меня за то, что я не давал ей всё прекратить, она в гневе, с криком: "Отстань уже от меня", взмахом руки отправила в стену стул! Надо было видеть наши лица в этот момент. Дальше пошло легче, для нас обоих ключом к "магии" были эмоции: гнев, страх или ярость.

Естественно, мы очень хотели научиться управлять своими новыми способностями, это же фантастически круто! Но, увы, наши занятия продвигались очень медленно. Почти два месяца ушло только на то чтоб научиться стабильно вызывать нужное состояние. Но дальше продвинуться не удавалось. Мы просто не знали, как тренироваться дальше. Мне опять повезло. Двадцатого июня, мы с Гермионой как обычно тренировались во владении телекинезом в своей комнате, когда отец Гермионы зашёл к нам и застал за левитацией пары блокнотов.

— О, дочка, я погляжу у нас в семье оба ребёнка "ЭСПЕРА", прям как у Хеберта в "Дюне".

— Папа ты видел — Гермиона была не столько напуганной, сколько смущенной.

— Да не смущайтесь вы так. Вы что думаете, мы с мамой совсем слепые и не видим чем вы занимаетесь каждый вечер?

— Ну папа...

— Дочка я просто хочу вам посоветовать завтра поговорить с мастером Кимом, он мой хороший друг, а с его сыном я служил вместе, а один раз я даже спас ему жизнь. Он не сможет мне отказать, а знает много такого, что вам может помочь.

Мастер Ким, внимательно выслушав отца и посмотрев на достигнутые нами успехи в освоении необычных умений, задумался, а потом торжественно заговорил: "Хоть в нашей семье уже много веков не рождались воины благословлённые небом, но знания как учить их мы храним. Я не хочу, чтобы знания моего рода умерли вместе со мной и почту за честь обучить вас".

С того дня мы каждый день проклинали наше решение, после каждого упражнения мы валились без сил, но проходило пять минут и всё повторялось. И так день за днём. Мы думали, нас ждут медитации, ага счаз, бег, растяжка, силовая, фехтование и спарринг с этим монстром, и всё это, до полного изнеможения, до потери сознания, короткий отдых и всё по новой. А его ехидные комментарии, сводящие с ума? И только когда от усталости темнело в глазах, благословенный отдых. Как он нас бесил, его ехидство, удары, которыми он задавал темп. Но всё это давало свои результаты, мы учились использовать ярость и боль. Всего через год мы научились входить в боевой транс, а главное полностью контролировать себя в нём. Мы изменялись, постепенно появилась бешеная регенерация и выносливость, правда регенерация сопровождалась не хилым аппетитом, даже прожорством. Со временем мы научились постоянно чувствовать свою силу. Я её ощущал как огонь всепожирающей ярости, который всегда готов прийти на зов, а Гермиона наоборот — как холодное бешенство. Наставник учил нас использовать силу наших эмоций, ярость в бою. А так же учил скрывать наши чувства, за маской безразличия и спокойствия. Что, увы, получалось из рук вон плохо. И так по четыре часа в день, шесть дней в неделю, в течение двух лет.

Глава 2

Двадцать седьмого июля 1991 года после тренировки мы отдыхали в гостиной, перекидываясь при помощью телекинеза парой тенисных мячей, когда услышали звонок в дверь. Положив мячи на стол, я прошёл в прихожую и открыл её. За ней стояла женщина лет пятидесяти в строгом деловом костюме тёмно зелёного цвета.

— Профессор МакГонагалл. Могу ли я видеть Гермиону Грейнджер? — спросила она.

— Конечно. Следуйте за мной. — Я провел её в гостиную.

— Мисс Грейнджер, вы зачислены в Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс.

Слова женщины меня поразили до глубины души. Я похолодел от непонятно чем вызванного ужаса, который почти мгновенно сменился яростью.

— Н-нет не п-пущ-щу! — от нахлынувшей ярости моё горло перехватило спазмом, и фраза получилось очень хриплой. После этих слов на меня накатила такая оглушающая волна ярости, что я полностью потерял контроль над собой. Когда очнулся, Гермиона обнимала меня и тихо, сквозь слёзы просила — Миша очнись. Миша очнись...

Сквозь кровавую пелену осмотрелся... Мда, комната представляла собой печальное зрелище — она была полностью разгромлена, мебель разлетелась на мелкие и не очень куски, окна выбиты и даже в стенах появились трещины.

МакГонагалл, окружённая слегка мерцающим прозрачным куполом, с изумлением и страхом глядела на меня. Увидев, что я смотрю на неё, она произнесла:

— Похоже вам тоже необходимо обучение в Хогвартсе. Представьтесь, пожалуйста.

— Михаил Черных. Одиннадцать лет. Сирота, Грейнджеры мои опекуны — ответил я.

— Понятно. Тогда давайте сделаем так, я сейчас здесь всё восстановлю и затем постараюсь решить проблему с вашим поступлением в Хогвартс, и завтра в 12 по полудню подойду к Вам. Вашим родителям будет удобно?

— Думаю да Профессор — ответила Гермиона.

В руках у МакГонагалл появилась палочка, она подходила к сломанной вещи, взмах и вещь уже целая, спустя десять минут она ушла.

— Что с тобой случилось?— спросила сразу же после её ухода Гермиона.

— Сам не знаю, как услышал "Хогвартс", так сразу возникло чувство опасности, и ЯРОСТЬ полностью поглотила меня.

МакГонагалл

Минерва МакГонагалл декан Гриффиндора и заместитель директора школы Хогвартс, сидела в своём кабинете и держала в руках чашку с чаем. Эта неделя для неё была довольно тяжелой. Всю неделю зам. директора посвятила общению с семьями маглорожденных. Мало кто может представить, как тяжело уговорить некоторых родителей отпустить своих детей в школу, о которой те прежде ничего не слышали. В среднем на привлечение одного студента уходило около трёх дней. Убедить родителей, что детям ничего не угрожает, и, что более важно, их нельзя оставлять без обучения, так как в противном случае это будет угрожать безопасности окружающих. Потом ещё надо было составлять и оформлять документы о переводе, чтобы в случае чего родителей (опекунов), не затаскали по судам. Дальше следовал поход по магазинам и опять куча вопросов, как от родителей, так и от детей.

Однако сегодняшний день выделялся и на этом фоне. Чего стоит хотя бы встреча с Черных? Она даже и предположить не могла, что отправляясь к очередной будущей ученице, застанет там ещё одного магически одарённого ребёнка. Для начала её слова о школе магии вызвали у мальчика ни чем не мотивированный спонтанный магический выброс, МакГонагалл осознавала, что в тот момент могла сильно пострадать... Она едва успела закрыться щитом. А реакция девочки? Она легко отразила пару летящих в её сторону стульев и бросилась успокаивать мальчика. Странные дети, похоже, она ещё хлебнёт с ними горя.

На следующий день ровно в двенадцать прибыла профессор.

— Здравствуйте, я профессор МакГонагалл. — представилась она отцу Гермионы.

— Здравствуйте, мы вас ждали, — ответил ей Джон,

— Михаил, Гермиона это вам. — Женщина передала нам два больших конверта, которые отличались только именами.

Я со странным чувством смотрел на переданный мне конверт, с каллиграфически выведенным на нём адресом и моим именем. Правда чернила по какой-то неясной мне причине были зелёными. Вскрыв его, я прочитал:

ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА "ХОГВАРТС"

'Директор: Альбус Дамблдор

(Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный чародей, Президент Международной конфедерации магов)

Дорогой мистер Черных!

Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе Чародейства и Волшебства "Хогвартс". Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов.

Занятия начинаются 1 сентября.

Искренне Ваша,

Минерва МакГонагалл,

заместитель директора!'

ФОРМА

Учащимся первого года обучения необходимо иметь:

1. Простая рабочая мантия (чёрная) — 3 шт.

2. Повседневная островерхая шляпа (чёрная) — 1 шт.

3. Защитные перчатки (из драконьей кожи или аналогичные) — 1 шт.

4. Зимняя мантия (чёрная, с серебряными застёжками) — 1 шт.

Убедительная просьба проследить, чтобы на одежду были пришиты метки с фамилией учащегося.

СПИСОК НЕОБХОДИМЫХ УЧЕБНИКОВ

Каждый учащийся должен иметь следующие книги:

Миранда Гошок "Сборник заклинаний (часть первая)"

Батильда Бэгшот "История магии"

Адальберт Уоффлинг "Теория магии"

Эмерик Свитч "Трансфигурация. Руководство для начинающих"

Филлида Спора "Тысяча волшебных трав и грибов"

Арсениус Джиггер "Волшебные отвары и зелья"

Ньют Скамандер "Сказочные существа и места их обитания"

Квентин Тримбл "Силы зла: руководство по самозащите"

ПРОЧЕЕ ОБОРУДОВАНИЕ

Волшебная палочка — 1 шт.

Котёл (оловянный, размер 2) — 1 шт.

Набор флаконов (стекло или хрусталь) — 1 шт.

Телескоп — 1 шт.

Медные весы — 1 шт.

Учащимся разрешается привезти с собой сову ИЛИ кошку ИЛИ жабу.

ВНИМАНИЮ РОДИТЕЛЕЙ: УЧАЩИМСЯ ПЕРВОГО ГОДА ОБУЧЕНИЯ НЕ РАЗРЕШАЕТСЯ ИМЕТЬ СОБСТВЕННЫЕ МЁТЛЫ!

Я передал письмо Джону. По мере того, как он вчитывался в письмо, на его лице всё больше и больше проступало недоверие, и, судя по взглядам, которые отец Гермионы кидал на МакГонагалл, сомнение в её адекватности также присутствовали.

— Это шутка?— наконец спросил Джон. — Если да, то не очень-то она и смешная...

— Нет, что вы, это не шутка. И я, разумеется, могу доказать это. — Терпеливо произнесла женщина. И сразу же после этих слов достала палочку, и, стоящий на столе, графин плавно поднялся в воздух.

— Ну, это ведь не магия. Насколько я знаю, дети и не такое умеют... — я с немым укором посмотрел в его сторону. Зачем нас в это впутывать?

— Итак, если я превращу этот несчастный графин в кошку, вам будет достаточно? — МакГонагалл посмотрела на отца и маму Гермионы, которая тоже закончила читать письмо, переданное ей Гермионой, и сейчас с интересом смотрела на профессора.

— Да, конечно. — Сразу же после этих слов волшебница взмахнула палочкой, и графин, вполне ожидаемо, для меня и Гермионы, превратился в белого котёнка.

— Я должна вас предупредить, что никто, кроме вас, не должен знать о магии, это очень строго карается. Так же Михаилу и Гермионе нельзя колдовать вне школы... Палочкой нельзя. — Уточнила она, взглянув на нас. — Всё понятно? — Получив четыре утвердительных кивка, она продолжила.

— Ну что ж, раз с этим мы разобрались, то теперь, пожалуй, надо объяснить, где вы можете купить вещи из списка — место называется Косая Аллея, она находится в центре Лондона. Мы отправимся туда завтра. И ещё, насчет денег — на первый год обучения вам их выделяет попечительский совет Хогвартса, но, чтобы вы знали, для покупки всех необходимых для обучения вещей, у вас будет уходить примерно пятьсот фунтов, — она на некоторое время замолчала, — ну вроде всё обсудили. Да, как только будут готовы документы о переводе ваших детей в нашу школу, вы их сразу же получите. Вот теперь точно всё, завтра в 10 я прибуду за детьми, до свидания. — С этими словами она покинула нас.

Михаил Черных

Утром в десять пришла МакГонагалл, мы вышли с ней в сад на заднем дворе, где она взяла нас за руки и мы очутились в подворотне около задрипанного бара "Дырявый котёл". Сам перенос мне не понравился, такое ощущение, что всё нутро перекручивается, бр... Пройдя через бар и выйдя через зданию дверь оказались перед стеной. Профессор достала палочку и постучала ей по нескольким кирпичам, проход открывался довольно забавно.

Первым делом мы направились в банк Гринготтс, где обменяли деньги. Похоже волшебники странные люди, раз пользуются такой идиотской денежной системой! Галеон равен 17 сиклям, а один сикль, в свою очередь, равен 29 кнатам. Ну и как это называется? А гоблины? Нет, ну ведь даже мне видно — хитрожопый, жадный, гордый и очень злопамятный народ, ну скажите мне — зачем им так хамить как этот волшебник в строгой мантии ? Ведь и тупому понятно, эти и через сто лет оскорбление помнить будут и с удовольствием отомстят? Я и Гермиона были предельно вежливы и каков итог? Гоблин сам предложил пройти ритуал определение рода, заплатив 10 галеонов, мы прошли в ритуальный зал.

Младший кассир банка Гринготс Молотомахс

Вот и не верь после этого предсказаниям! Не зря при моём рождении шаманка предрекла мне везение. В том, что МакГонагалл привела двух маглорожденных детей не было ничего необычного, только на этой неделе это уже второй такой случай.

Прошла уже почти тысяча лет с тех пор, как последний из потомков лордов ужаса покинул этот мир. Увы, он, как и все до него, так и не исполнил предначертанное, вера давно покинула народ гоблинов, но верность древней клятве заставляет нас раз за разом проверять артефактом наших новых клиентов. Это давно стало рутиной, и я никогда не верил в то, что смогу увидеть, как древний артефакт в виде каменного глаза изменит свой цвет, и поэтому даже не сразу обратил на это внимание. Я до сих пор не могу в это поверить.

К счастью мне даже не пришлось уговаривать их на проверку статуса крови, они согласились с разу же. Когда кровь мальчика впиталась в ритуальный пергамент, и на нём проявился герб древней империи, моему удивлению не было предела, этого просто не может быть! Ведь о ней лишь в сказаниях поют. Да за эту находку я получу должность управляющего их счётом, не менее! Но прежде чем докладывать руководству о возрождении столь древней магии, я должен объяснить детям результат ритуала, и передать им их наследие.

Михаил Черных

Результат ритуала оказался весьма интересным. Оказывается я последний представитель древнего рода русских боевых магов. Увы, родовое хранилище находилось не здесь, а в России, в имперском банке, и на счету рода всего 2356 галеонов. С момента гибели родителей счет был заморожен. Одно радует — деньги я могу получить и сейчас, а вот за остальным придётся перемещаться в Россию. Благо двусторонний портал можно приобрести у них за 100 галеонов. Нет, ну а где горы золота? Ну помечтать то можно же? О, у меня оказывается и герб есть. Прикольный такой — серебряный щит, а на его поле изображён чёрный меч, разрубающий золотое солнце. Интересно, что это значит с точки геральдики?

Увы, живых родственников, к сожалению, нет. Правда, выяснилось, что мы с Гермионой связаны. Магия ввела её в мой род. Гоблин, проводивший ритуал не мог понять природы этой связи и тем более объяснить её нам. Всё что мы услышали, так это то, что связь похожа на связь супругов, но не только. БРЕД! Его послушать, так мы, скорее всего, помолвлены. Это просто смешно, нам только по одиннадцать, а с магической точки зрения уже помолвлены? Дикость! Как такое вообще могло произойти? Нет, я сам даже рад. А как Герми? Гляжу на неё, она побледнела, но вроде всё в порядке, даже улыбнулась мне, когда увидела, что я смотрю на неё.

Немного поразмыслив, решил, что это могло случиться только тогда, три года назад 25 июля, когда мы поклялись друг другу всегда быть вместе. Но мы же не это имели в виду! Похоже, наша детская клятва и магия, сложившись вместе, дала совершенно непредсказуемый результат.

Гоблин объяснил, что после наступления моего семнадцатилетия, брак можно будет зарегистрировать в министерстве и провести соответствующею церемонию. А сейчас, пока нам не исполнилось семнадцать, во всех юридических документах указано, что Гермиона Джин Грейнджер находится под патронажем рода Черных, причина этого не отражается. Фактически это помолвка, вот только разорвать её не получится, наша магия просто не позволит. Купив портал до российского банка, мы вышли в холл. МакГонагалл, как ни странно, была абсолютно спокойна, только спросила, нашлись ли родственники, на что я честно ответил что живых, увы, нет. После банка мы отправились за школьной формой к мадам Малкин, затем за учебниками во Флориш и Блоттс, аптека, котлы, телескоп...

— Почти всё, — сказала МакГонагалл, — осталось только купить палочки у Оливандера.

Лавка волшебных палочек оставляла печальное впечатление запущенности, пыльная витрина и выцветшая потрёпанная вывеска, да и внутри она выглядела не лучше — тёмная, пыльная и пустая. Нет, стеллажи были заполнены коробками, но в лавке не было продавца... Он появился внезапно сзади, не слышно, очевидно пытаясь нас немного напугать, и ему это удалось, мы вздрогнули от неожиданности.

— Здравствуйте, Минерва новые маглорожденные ученики?

— Да мистер Оливандер, мистер Черных и мисс Грейнджер — представила нас МакГонагалл.

— Преступим. — Оливандер подозвал меня жестом руки.

— Какой рукой предпочитаете колдовать?

— Не знаю — отвечаю я — фехтовать могу обеими.

— Как интересно, обоерукий значит. — Пробормотал пожилой мужчина.

Блин, это странно, когда мерный метр летает сама по себе, а её владелец стоит в двух метрах от вас и что-то бормочет себе под нос.

— Ну что ж... давайте попробуем вот эту. Клён и перо феникса — произнёс Олливандер, когда метр, наконец, отстала от меня. Но как только я взялся за палочку, из конца палочки рывками вырывалась струя пламени. Олливандер сразу выхватил её у меня из руки.

— Мда... феникс вам определённо не подходит... — озадаченно пробормотал он.

А дальше была нудная пытка — иногда что-то взрывалось, иногда не происходило ничего, а иногда мне даже не давали подержать палочку и отбирали, стоило мне её коснуться.

— Определённо, сегодня интересный день. — Выдал Олливандер через двадцать пять минут и продолжил беспощадно заставлять меня махать палками.

Через ещё десять минут, когда моя рука уже достаточно сильно устала от однотипных движений, Олливандер пробормотал — Похоже, придётся нести ту пару. Ох, не хорошо это, но другие то не подходят. — После чего скрылся в подсобке и пропал минут на десять. Со стороны подсобки иногда до нас доносился звук падения чего-то на пол, шебуршание и неясное ворчание самого мастера. Наконец, весь в пыли, он вернулся, неся в руках чёрный ларец. В нём лежали две абсолютно чёрные палочки. Они, внешне, были совершенно похожи — строгого стиля, гладкие, без каких либо украшательств и резьбы.

Со словами — Составная, анчар и обсидиан, а из чего ядро я не знаю — он протянул одну палочку мне.

От палочки, казалось, разливалась аура страха. Взяв её, я почувствовал небольшой удар током, затем по телу протекла волна холода, сменившаяся приятным теплом. Я взмахнул палочкой и в воздухе повисла дуга цвета тёмной венозной крови переходящей в чёрный. Олливандер утратил весь свой азарт и как-то потеряно проговорил:

— Она приняла вас, обязательно проведите привязку кровью, и она никогда вас не подведёт.

-Мистер Оливандер ну не при детях же. — Услышав о ритуале крови, одернула его МакГонагалл.

-Теперь Ваш черед, юная леди, — он сразу же протянул ей вторую палочку, — тоже анчар и обсидиан, а из чего ядро я не знаю.

Гермиона взмахнула и рассыпала шлейф из чёрных искр.

— Леди я вижу, она приняла вас, теперь она ваша. Определённо сегодня интересный день, тёмная пара, наконец-то, обрела хозяев. — И продолжил — С вас Минерва двести галеонов за эту пару.

Минерва до этого оплачивавшая все наши покупки из фонда помощи маглорожденным и малоимущим студентам скривилась.

— Простите профессор, я вижу, цена наших палочек несколько превышает обычную, позвольте мы оплатим разницу сами — предложила Гермиона.

— Да, похоже, это единственный выход — согласилась МакГонагалл.

Мы заплатили сто семьдесят галеонов, тридцать оплатила профессор.

Когда мы уже подходили к Дырявому котлу Гермиона спросила:

— Простите профессор, а не могли бы вы взять нас с собой, когда вы в следующий раз поведёте маглорожденных в Косую аллею ещё раз? — И видя вопросительный взгляд профессорши, продолжила. — Просто родители хотели приобрести побольше книг о магическом мире, раз уж они не могут сопровождать нас сюда.

— А почему вы не купили их сейчас?— спросила та.

— А откуда мы знаем, что именно их заинтересует? Не покупать же их все? А так они просмотрят уже купленные книги и смогут составить список интересующих их тем. — Гермиона как всегда была очень убедительна.

— Хорошо я согласна, но вы должны будете ждать нас у Дырявого котла, а дату и время я сообщу вам позже, с совой.

Доставив нас домой, она попрощалась и удалилась. Дома, со стороны родителей, мы подверглись радикальному допросу. Новость о моей принадлежности к древнему княжескому роду была воспринята спокойно. А вот манера одеваться волшебников насторожила Джона, и он прочитал нам небольшую лекцию:

— Такой консерватизм в одежде означает, что и сам волшебный мир очень консервативен. Приход в их общество детей во многом сформированных обычным миром, несомненно, вызывает конфликт. Я пока не знаю, в какой форме протекает это противостояние, но, несомненно, оно есть и должно быть довольно острым. А это значит, что твой Миша титул может стать для вас с Герми очень полезным. И ещё, раз существует зельеварение, то надо полагать, все "сказки" связанные с ядами и любовными зельями имеют под собой основание. Пока вы конечно маленькие, но года через три надо будет как-то себя обезопасить. Ваша цель в этом году: никуда не лезть, учиться и главное собирать информацию. Попытайтесь выяснить, как защитить разум от зелий, и имейте в виду, возможно, некоторые волшебники умеют читать мысли. Вы можете расспросить гоблинов, ведь раз у них хранят ценности все волшебники, то они нейтральны и могут что-то подсказать.

— Дети, отец прав, — его поддержала Джейн, — трижды внимательно читайте любой документ, прежде чем что-то подписать или иным способом взять на себя обязательства. И постарайтесь купить сборник законов.

Позже, обсуждая всё произошедшее, решили, что в русский банк переместится завтра.

Следующим утром мы воспользовались порталом и оказались в портальной комнате Первого Имперского Банка, где к нам подошёл гоблин.

— Князь, леди, прошу вас следовать за мной. — Произнёс он и направился к выходу из комнаты.

Выйдя из неё, мы оказались в прорубленном в скале тоннеле. Рядом с выходом, в ряд, стояло несколько вагонеток, одну из которых мы и заняли. Десять минут дикой гонки мимо разнообразных дверей, площадок и ответвлений, и мы останавливаемся возле очередной площадки. Сопровождающий нас гоблин подвёл меня к каменной двери и попросил: "Положите руку на выступ" — что я и сделал. Меня укололо, а спустя пару секунд дверь поднялась в верх, открыв нам, практически пустую комнату, только средних размеров сундук и небольшая горка золотых монет лежали на полу. Гоблин отошёл от двери и сев в вагонетку стал ждать.

После моего прикосновения к крышке, ларец открылся, на задней стороне крышки была закреплена пара пергаментов. Взяв один из них и развернув его, я прочитал короткое послание на русском:

"Михаил, раз ты читаешь это письмо то я и мама погибли. И ты остался последним из нашего рода. Древнее проклятие всё же настигло нас. Найди свою пару, магия обязательно приведёт тебя к ней. Только она сможет обуздать твою фамильную ярость. Обязательно найди её и береги, без неё твой путь приведёт только к безумию.

Увы, мы не смогли оставить тебе многое. Но родовые реликвии здесь. Мы оставляем тебе книги, они помогут освоить родовую магию. Боевое оружие нашего рода, для тебя и твоей будущей супруги. И главное — родовые кольца, перстни Князя и Княгини. Надеюсь, они признают тебя и твою избранницу, они приведут вас в место нашей силы и памяти.

Прощай. Мы любим тебя."

Задумавшись над прочитанным и отдав пергамент Гермионе я взял второй свиток.

В нём был только родовой герб и короткий девиз:

"Покой — это смерть, есть только страсть. Благодаря страсти, я получаю силу. Благодаря силе, я набираю могущество. Благодаря могуществу, я достигаю победы. Благодаря победе, я получаю свободу."

И приписка дописанная, по всей видимости, отцом: "Михаил, ни власть, ни сила не могут быть целью, это лишь средство, а цель — ЦЕЛЬ ТЫ ВЫБЕРЕШ САМ. Когда достигнешь свободы."

Во блин! Не могли нормально всё объяснить? Цель, что, абсолютная свобода? Но она невозможна, тогда что? Я перевёл написанное Гермионе. Она подвисла так же как и я.

Следующим из сундука я достал чёрную шкатулку, в которой оказались два перстня. Перстень князя из цельного чёрного Мориона , в глубине которого, казалось, иногда проступало пламя, Герб на верхней стороне не был выгравирован он казалось вырастал из камня — овальный щит на поле которого чёрный меч разрубает солнце. Всё же странный у моего рода герб. Классической геральдикой даже не пахнет.

Кольцо княгини практически повторяло первое, только камень, белый опал, будто покрытый изморозью, из глубины которого пробивались всполохи голубого пламени.

Я надел перстень первый, через пару секунд меня пронзила боль, будто по телу прошла огненная волна, а после того, как все ощущения схлынули, кольцо стало точно по пальцу. Я взглянул на Гермиону и понял, это необходимо сделать прямо сейчас, встав перед ней на колено и взяв её за руку, заговорил:

— Гермиона, я знаю, что сейчас слишком рано об этом говорить, нам всего по одиннадцать лет, но... Миона, с первого дня нашего знакомства ты стала для меня всем, без тебя я мёртв. Все мои чувства рождаются только тогда, когда ты рядом. Прошу окажи мне честь... — и протягиваю ей кольцо.

Она покраснела и изумленно глядела на меня, и молчала. Прошла минута, две,... Наконец она сказала — "ДА". Я осторожно одел его на её палец, через секунду Гермиона вскрикнула, от неё шибануло волной холода. Я встал и обнял её.

— Извини. Было очень больно? Но зато оно должно давать тебе защиту, я чувствую это,

Миона обняла меня в ответ и прошептала — Миша ты мне очень нравишься, и я надеюсь, лет через семь, стать твоей женой — так мы, обнявшись, и стояли.

Через некоторое время, то ли минуты, то ли часы, Миона предложила продолжить изучение содержимого сундука. Я с неохотой разомкнул свои объятия и продолжил досмотр. Из сундука было извлечено два комплекта доспехов, из какой-то странной чёрной чешуйчатой кожи, легкая куртка, брюки, сапоги, перчатки и свободный плащ с капюшоном. Мы их сразу надели, как оказалось, доспехи точно подстраивалась под фигуру хозяина. А позже выяснилось, что в ней не чувствуется ни холод, ни жар. На правом плече куртки находилось изображение герба. Следующим оказались два слегка изогнутых узких меча из какого-то тёмно-синего, почти чёрного, металла и два длинных кинжала. На самом дне лежали три толстых книги. Увы, они не открывались. Я положил оружие и книги назад в сундук, и, взявшись с Гермионой за его ручки, подняли его. Выйдя из хранилища, через десять минут мы были у портальной комнаты. Использовав портал, мы оказались в стартовой точке нашего путешествия — в саду нашего дома.

Прошло три дня, и к нам прилетела сова от профессора МакГонагалл, она приглашала нас присоединиться к ней завтра ровно в двенадцать в Дырявом котле. Родители довезли нас и припарковались по нашей подсказке у небольшого магазина расположенного рядом с баром. Ровно в двенадцать к бару подошла МакГонагалл с мальчиком. Нас представили, и мы прошли на Косую Аллею. Как вижу волшебников, так поражаюсь их виду, эти их мантии и колпаки... В каком же веке они застряли? Нет, им всем явно успокоительное нужно, полное впечатление дурдома. Сегодняшней нашей целью были книги, поэтому мы сразу же направились во Флориш и Болтс. Герми накупила книг, и мы пошли в кафе Фортескью пробовать местное мороженное. Дождались МакГонагалл. Она проводила нас до выхода из Дырявого котла, где нас уже ждали родители. Поблагодарив и распрощавшись с профессором, мы поехали домой.

Увы, наши с Герми планы, сразу погрузится в чтение, были разбиты, родители объявили семейный совет. Как оказалось, они обеспокоены нашей учёбой в магическом мире. За эти дни родители успели проанализировать все купленные нами ранее книги, но прежде чем поделиться своими выводами, они устроили ещё один допрос. Их интересовало всё, начиная с одежды, заканчивая тоном с которым с нами разговаривал каждый торговец, это продолжалось больше часа, по мере беседы Джон и Джейн всё больше мрачнели. Когда мы закончили Джон прочитал очередную лекцию:

— Дети, нам всё это очень не нравится, и чем больше мы узнаем о волшебном мире тем страшнее он выглядит. Волшебный мир, со времен поражения в войне с инквизицией, находится в самоизоляции, но при этом, поражение даже в учебниках объявляют победой. Хороша победа, когда победитель скрывается! А ведь до этого волшебники явно правили миром (во всяком случае, успешно тормозили развитие). Беда в том, что многие поколения магов воспитывается с убеждением, что магический мир скрывается только из-за убеждений части магов и для блага обычных людей. Они убеждены — обычный мир перед магами беззащитен. Их уверенность подкреплена тем, что индивидуально при нападении мага мы действительно бессильны. Подобные убеждения привели к недавней войне в магической Англии.

Но есть и хорошие новости — в истории Хогвартса написано, детям не позволяют колдовать до формирования магического ядра, что происходит в возрасте с десяти до одиннадцати лет. В противном случае легко может произойти деформация ядра, что в свою очередь приводит к потере магии. Поэтому ваши одноклассники колдовать также не умеют. Мастер Ким кое-что мне объяснил, ваши умения для магов совершенно неожиданны, считается, что без палочки магию могут применять только очень сильные и опытные маги. Вам очень повезло в том, что ваши самостоятельные тренировки не убили в вас магию. . В общем, ваши тренировки и занятия у Кима, привели к очень неожиданным для магов результатам, ведь они даже не пытаются развивать спонтанную магию детей. Справедливо считая, что дать палочку ребёнку — верный способ получить сквиба. Поэтому ваш телекинез позволит вам иметь преимущество перед другими. — Закончил он.

Глава 3

Подошёл к концу август, сегодня последний вечер, когда мы дома, завтра в Хогвартс. Последние приготовления завершины, а напутствия от родителей получены и внимательно выслушаны. Мы очень волнуемся, ещё ни разу в жизни мы не расставались с родителями даже на пару дней, а сейчас уезжаем до рождества. Расходимся по спальням, но я так и не смог заснуть до самого утра.

Утром после завтрака родители отвезли нас на вокзал Кинг Кросс. Вчетвером мы шли и откровенно потешались над попытками магов маскироваться под обычных людей. Всё же волшебники идиоты, ну как можно так одеваться? Вон, мужчина одетый в чёрный фрак и зелёные брюки, а девочка в ночнушке? Это они так скрываются? У меня складывается полное ощущение дурдома.

Минут за пять дошли до разделительной колонны между платформами девять и десять. Увы, нам пора прощаться. Ну вот и всё последний раз оглянувшись на стоящих чуть в стороне печальных родителей, идём прямо сквозь колонну.

"Как шумно" — было первой моей мыслю когда мы попали на заполненную детьми платформу. Гермиона оглядела толпу, поглядела на меня и, потянув, предложила:

— Пошли быстрее, в последнем вагоне наверняка ещё можно занять пустое купе — она как обычно оказалась права. Через пять минут, пройдя по заполненной толпой детей, и провожающими их взрослыми платформе, мы уже сидели вдвоём в купе и смотрели на толпу через окно. Вскоре я задремал, сказалась бессонная ночь, Гермиона читала. Через полчаса перед самым отправлением поезда, раздался стук, и в дверь купе заглянул мальчик в круглых очках, одетый явно в плохо перешитую одежду с чужого плеча, поглядев на нас, он уже начал извиняться и хотел выйти, когда Герми сказала:

— Заходи, здесь свободно, буду рада твоей компании, хоть будет с кем поговорить в дороге, а то это недоразумение всю ночь заснуть не мог, волновался, зато сейчас дрыхнет, забыв о своих обязанностях.

— И вовсе я не недоразумение, а Михаил Черных, — представился я, — а эта неотразимая леди — Гермиона Грейнджер.

— Гарри Поттер — представился он, пожимая мою руку.

Мы весело болтали о всяких пустяках, когда Гарри спросил:

— Гермиона ты сказала, что Михаил не выполняет своих обязанностей?

— Этот невоспитанный тип спал, когда его невеста скучала — ответила Гермиона.

— Но вам же только по одиннадцать — изумлённо проговорил Гарри.

— Да всё этот невежественный гад. Нам тогда по восемь было. Детская дружеская клятва, а о том, что мы волшебники, а он вообще глава древнего рода, никто из нас не знал, понимаешь, мы не знали! И вот приходим в Гринготтс, Миша проходит проверку крови, он просто хотел родных найти, а результат получился офигенный — длинная череда предков, чуть не от самого Кощея, а из живых одна я. Магия нас соединила и хочу я или нет, а в семнадцать придётся выйти замуж за этого оболтуса. Нет, я только за, но в 11 лет узнать, что ты уже три года, как обручена, было неожиданно. Так что ты сам поосторожней, скажешь что-нибудь, а потом хрен открестишься.

— Подожди, ты сказала он глава рода?

— Увы, Гарри, я остался последним в роду и естественно стал главой "древнейшего рода боевых магов", я аж целый Князь. Вот только весь род я и Гермиона, а всё наследство доспехи да меч. Понимаешь, я даже не знаю, как выглядел Папа, а Маму помню только уже умирающею, и только одно её слово. Она меня собой закрыла и погибла. — После этих слов я почувствовал, как на глазах появились предательские слёзы, Миона тут же обняла меня, утешая и шепча: "Ты не один". В купе повисла тишина. Гарри как-то странно поглядел на меня. Герми продолжила рассказывать:

— Я тогда в автобусе домой от деда возвращалась, перед нами в грузовик с трубами, лоб в лоб, джип врезался. Наш автобус трубами как игольницу утыкало, Миша нас спас, а автобус сгорел. В общем, из пассажиров выжили только мы двое. Миша в той аварии память потерял, мои родители получили над ним опеку, вот через два месяца после того мы и поклялась всегда быть вместе.

В молчании прошла минута, вторая, пятая и вдруг, к нам без стука завалился рыжий нескладный парень, со словами: "О, тут свободно" — он попытался плюхнуться рядом с Герми. Во мне вспыхнула ярость, я честно не понимаю почему, чем он её вызвал, мгновенно вскочив, я вышвырнул его из купе и, не владея голосом, прошипел:

— Если не хочешь сдохнуть держись от Гермионы подальше!

— Стой не смей его бить! — закричала Миона и встала между нами.

— Псих ненормальный... — проворчал побледневший от испуга рыжий и ушёл от нас в другой вагон.

— Кто это и почему ты его выкинул?— спросил Гарри.

— Я не знаю, честно не знаю. Я его первый раз вижу, но когда он к Герми подошёл, на меня такая ярость накатила, не понимаю, ведь он ничего не сделал, извини, что такое видел.

Я сидел, уткнувшись в окно, настроение было испорченно, говорить не хотелось, и я, не вмешиваясь, в вполуха слушал как Гермиона и Гарри беседовали. Я понимал, что уже к прибытию в Хогвартс за мной закрепиться репутация абсолютного психа, не думаю, что этот рыжий пацан будет молчать о произошедшем. Но может это и не плохо?

Гарри как не странно отнёсся к моей вспышке вполне терпимо, уже через минут пятнадцать мы вновь мирно обсуждали наши впечатления о волшебном мире. Гарри рассказал о своём знакомстве с Хагридом. Затем попробовали колдовать, но нормальный "Люмос" получился только у Гарри, Гермиона нас чуть не ослепила, зато "Нокс" вышел у неё идеально. Когда я достал палочку, Гермиона, схватила меня за руку и взволновано сказала:

— Не смей, ты нас совсем ослепишь, ты же видишь, что у меня вышло! Подумай, что получится у тебя!? Забыл, как у мастера Кима на тренировках получалось!

— Ладно-ладно, не буду, но ведь так хотелось попробовать!

— Ну да, ты попробуешь, ну уж нет! Мне мои глаза дороги как память — проворчала Гермиона.

— Всё, всё, понял — сказал я убирая палочку.

В этот момент, без стука, к нам в купе вошёл платиновый блондин, в сопровождении двух шкафчиков и представился:

— Малфой, Драко Малфой, а это мои скваеры Креб и Гойл, я знаю, что в этом купе находится Гарольд Поттер.

— Да это я — ответил Гарри.

— Я слышал, ты воспитывался у маглов и поэтому не в курсе, что не все волшебники одинаковые, я мог бы помочь тебе не терять время на недостойных твоего внимания людей.

— Это оскорбление?— спросил я, вставая — Малфой, как я вижу тебя не научили, что прежде чем раскрывать свой рот, необходимо убедиться что это безопасно.

— Да что ты сделаешь? Магл! — нагло ответил блондин.

Вместо ответа мой кинжал, лежавший на столе, которым я от нечего делать игрался, мгновенно подлетел к его лицу и замер в паре сантиметров от левого глаза.

— Малфой, это первый и последний раз, когда ты оскорбил меня, и остался цел, ты все понял Малфой?

— Да — он часто закивал.

— Ну тогда иди. — Я воткнул телекинезом кинжал в стол. — Вы все, что сговорились? Сначала рыжий, сейчас вы, зачем нарываетесь? — Малфой молча развернулся и вышел.

— Миша, зачем ты их запугал? — спросила Гермиона.

— Мы не будем спускать оскорблений, мы научим этих аристократов нас бояться, другого способа избежать их нападок для нас, Герми, нет — ответил я.

— А как ты это сделал? — спросил Гарри — Раз и кинжал прямо у лица Малфоя, а потом раз и в столе, как?

— Гарри, для достижения такого результата мы три года тренировались — ответила Гермиона.

— А вы, на какой факультет попасть хотите? — спросил Гарри.

— К сожалению в нашем случае, скорее всего, Гриффиндор, всё-таки наш род, род боевых магов, хотя хотелось бы Хаффлпафф, нам всегда хотелось иметь друзей, а этот факультет славится дружбой. — Ответила Гермиона. — А ты сам?

— Не знаю даже, наверно тоже Гриффиндор, там мама с папой учились — задумавшись, ответил Поттер.

— Мальчики может, пообедаем?— Предложила Гермиона.

— О Герми, солнышко, какое своевременное и мудрое предложение, где там наши запасы? Гарри и ты присоединяйся, нам Джейн наверно на неделю наготовила — ответил ей я.

Мы вкусно пообедали, поэтому, когда появилась разносчица сладостей мы с Мионой ничего не взяли, зато Гарри купил всего, и на всех. Он настоял, чтобы мы присоединились. Я взял один пакетик и прочёл "Шоколадная лягушка" порвал упаковку и эта гадина с противным "ква-а" прыгнула! Я опешил.

— И как это есть?— возмутился я — Или это такой способ следить за фигурой? Прежде чем поесть надо её поймать? Нее я предпочитаю обычный, а не прыгающий шоколад.

— Не ворчи, ведь это так прикольно, — сказала Герми, броском кинжала пришпиливая эту шоколадную тварь к стене. Но даже проткнутая и почти разрезанная пополам она продолжала дрыгать лапами. Гермиона выдернула кинжал из стены вместе с насаженной на него лягушкой, и невозмутимо откусив ей голову, продолжила, — а ничего так, вкусно. Нормальный горький шоколад.

— Драже с любым вкусом — прочитал Гарри на другом пакете.

— Не, учитывая лягушку, я это даже пробовать не стану — проворчал я.

Так за разговорами время в пути не заметно и пролетело.

Поезд остановился. Станция Хогсмит. Мы втроём вышли из вагона на плохо освещённую платформу. Осмотревшись, мы увидели очень большого и высокого бородатого мужчину державшего фонарь и громко зовущего первокурсников. Дети, собирающиеся около него, ростом не доставали ему даже до верхней трети бедра.

— Метра три, не меньше — негромко сказала Гермиона.

Судя по описанию Гарри, это Хагрид, хранитель ключей Хогвартса и лесничий. Хагрид повёл нас по узкой неосвещенной дорожке куда-то вниз. Определённо все волшебники однозначно не адекватные, много столетий водить детей по тёмной и узкой, а после дождя явно скользкой тропе.

— Нет, ну хотя бы ступени сделали, что ли? — проворчал я.

— Заткнись и без тебя скользко — ответила Герми, вцепившись в мою руку.

Кто-то вскрикнул падая.

— Осторожно, тут скользко — пробасил наш провожатый.

-Как же вовремя предупредил... — продолжал ворчать я.

Наконец мы вышли к озеру. "Не больше четырёх человек в лодку" скомандовал Хагрид. Мы втроём устроились в лодке, перед самым отплытием к нам сел немного полноватый мальчик, в руках он держал огромную жабу.

— Извините, можно к вам? А то в других лодках мест уже нет. Я Невилл Лонгботтом, а это мой питомец Тревор.

Мы тоже представились и в этот момент случилось три вещи: лодка отчалила, жаба попыталась обрести свободу прыгнув в озеро, а Невилл, поймавший за лапу беглянку, повалился на меня, но жабу не выпустил, и как мы её не раздавили?

Лодка тихо плыла по озеру, вдруг туман расступился и открылся прекрасный вид на освещённый луной замок. Теперь мне понятен смысл традиции везти первокурсников по озеру. Вид на Замок определённо того стоил, и теперь я точно знаю куда буду приглашать Герми на романические прогулки, года через три. Но перила и ступени всё равно нужны.

В замке нас встретила МакГонагалл и повела по его коридорам. Минут через пять, остановившись перед дверью, она объяснила, что сейчас будет проходить церемония распределения, и посоветовала собраться с мыслями и, велев ждать её здесь, удалилась. Нет, не только взрослые волшебники психи, но и их дети дебилы. Ну кем надо быть, чтобы серьёзно рассуждать, что для распределения надо сразиться с троллем!!! Оглядываюсь на голос, о, да это тот самый рыжий идиот.

— Рыжий — громко, чтоб все слышали зову я его.

— Чего тебе? — откликается он.

— Если там тролль, то нам всем возможно удастся спастись, у нас будут довольно не плохие шансы сбежать, пока тролль будет есть тебя, как самого глупого. Ты совсем тупой, раз поверил в сказку о схватке с троллем на распределении одиннадцати летних детей? Если даже авроры в одиночку с троллями не связываются. Однозначно для этого надо быть или троллем или тобой. Вокруг засмеялись.

— Тёмное отродье — прошипел побагровевший рыжий.

Я повернулся к Герми, которая с увлечением рассматривала стоявший в нише доспех. Я уже хотел подойти к ней и поинтересоваться, что она увидела интересного в этом металлоломе, как раздались испуганные крики.

Что за...?— двадцать приведений просочились через заднюю стену. Белые и прозрачные они скользили по комнате, болтая друг с другом, не глядя на учеников. Казалось, они спорили. Похожее на маленького толстого монаха привидение говорило:

— Прости и забудь, я говорю, нам надо дать ему второй шанс...

— Мой дорогой Фриар, разве мы не дали Пивзу все шансы, какие он заслуживал? Он смешивает нас с грязью, а ведь он даже не приведение — эй, что вы все здесь делаете?— Привидение в кружевной рубашке и трико внезапно заметило первоклассников.— Никто из присутствующих ему не ответил.

— Новенькие! — сказал толстый Фриар, улыбаясь. — Сейчас будут сортировать?

— Надеюсь увидеть вас в Хаффлаффе! — сказал Фриар. — Мой старый факультет.

— Проходите, — сказала строгим голосом вернувшаяся профессор МакГонагалл, — церемония сортировки сейчас начнётся. — Одно за другим привидения исчезли в противоположной стене.

— Постройтесь в линию, — приказала новичкам пожилая профессорша, — и следуйте за мной.

Наконец мы в большом зале. О, какой потолок! Хочу себе такой же! Потолок отображал небо над замком, не, серьёзно — звезды, луна, тучи.

— Табурет трехногий? А куда четвёртую ножку дели? Экономят гады — тихонько комментирую происходящие. Гермиона посмеивается надо мной.

— Ой, тут Шляпа, они издеваются? Серьёзно? Надеть это? А если у этого рыжего вши? Чёрт, спасите, это ещё и поёт:

Кажусь я не самой прекрасной на свете,

Не стоит решать всё по краю полей.

Я съем себя сразу, как только найдёте

Находчивой шляпу, чем я и модней.

Вы ваш котелок начерните до блеска,

Избавьте от складок высокий колпак,

Я — шляпа из Хогвартса, молвлю я веско

И я превзойти их могу просто так.

Не спрячете вы в голове своей место,

Что мудрая Шляпа не сможет найти.

Примерьте меня, и скажу я вам честно,

В какой факультет вам стоит пойти.

Быть может для вас Гриффиндор предназначен,

В стенах его храбрые сердцем живут,

Он рыцарством, мужеством, силой означен,

И все гриффиндорцы отвагой слывут.

А может быть вам Хаффлпафф предначертан —

Для верности и справедливости дом.

Готов хаффлпаффец учиться усердно,

Терпением брать и тяжёлым трудом.

Вас ждёт Рэйвенкло, весёлый и мудрый,

Здесь самый смекалистый собран народ,

Проворный, находчивый и остроумный

Хорошего друга любой тут найдёт.

Быть может вам стоит пойти в Слизерин,

И там обучаясь, науки постичь,

Его ловкачи найдут сотню причин

Любыми из средств своих целей достичь.

Давай же, дружок, скорей на коня,

Не бойся и колебанья оставь,

В надежных руках (хоть их нет у меня)

Ты будешь, лишь голову шляпе подставь.

— Дайте, ну дайте мне ваты, я уши заткну. Ни голоса, ни слуха... А текст? Да такого поэта на костёр надо!

— Замолчи, — шипит сквозь смех Гермиона, — неудобно ведь.

Началось распределение:

— Аббот Ханна, секунд пять и шляпа выносит вердикт — Хаффлпафф.

О, наконец!

— Грейнджер Гермиона.

Герми надевает шляпу, минут пять ожиданий и наконец, — Гриффиндор. Гермиона сняв шляпу, под редкие хлопки, проходит и садится за гриффиндорский стол.

— Уизли Рон.

О, вот как зовут этого рыжего придурка. Чёрт, Гриффиндор. Неприятно, а с кем он рядом сел? Они похожи, значит у него на Гриффиндоре три брата, это очень плохо. Рыжий придурок меня просто бесит. А это значит конфликт и с его старшими братьями. Блин, похоже, придётся их запугать, да видимо нам предстоит стать главными отморозками Хога. Главное не сорваться и никого не покалечить и не убить.

Вот и меня вызвали, напяливаю шляпу.

— Может, снимешь блок?

— Какой блок?

— С сознания блок сними, иначе как я смогу понять, куда тебя распределить?

— Нет у меня никакого блока, распределяй меня уже к львятам и я пошёл.

— И ведь не врёшь, удивительно сильный природный ментальный блок, второй за сегодня. А почему это я тебя в Гриффиндор должна распределить?

— А разве есть выбор? Ты туда Гермиону распределила, а я её одну не оставлю.

— Ну раз ты настаиваешь, то — Гриффиндор!

Я иду к столу нашего факультета, под редкие хлопки и ворчание рыжих. Сажусь рядом с Гермионой. Соседи отодвинулись, интересно, что обо мне это рыжее чмо порассказало? Да ладно, сейчас опасаются, завтра начнут бояться, а там и до уважения не далеко.

Поттер, под восхищенные возгласы "Поттер, тот самый Поттер", надел шляпу, в напряжённом молчании прошло минут пять и наконец "Гриффиндор" зал взорвался овациями. Гарри довольный, но явно вымотавшийся уселся напротив нас, Невилла шляпа тоже послала к нам, а Малфоя на Слизерин. Наконец все дети были распределены. Профессор МакГонагалл свернула свиток и забрала Шляпу.

Альбус Дамблдор поднялся на ноги. Он широко улыбался ученикам, как будто ни что не доставляло ему больше удовольствия, чем видеть их здесь:

— Добро пожаловать!— сказал он. — Прежде чем мы начнем банкет, я бы хотел произнести несколько слов. Вот они: Простофиля! Плакса! Чудак! Прищепка! — Все хлопали и смеялись.

— Спасибо! — и он снова уселся.

Блин, почему меня так раздражает и пугает этот чудаковатый старик? Он же меня просто бесит. С чего? Как и с рыжим чмом, совершенно непонятная реакция.

Появилась еда: жареная говядина, цыплята, свиные и бараньи рёбрышки, сосиски, бекон и стэйк, вареная картошка, жареная картошка, чипсы, Йоркширский пудинг, горох, морковка, соус, кетчуп и, почему-то, мятные леденцы.

— Как всё превосходно выглядит... — грустно сказало привидение, пролетавшее возле Гарри, глядя как он отрезает стэйк.

— А вы не...?

— Я не ел почти четыре сотни лет,— сказало привидение.— Мне это, конечно, ни к чему, но иногда жаль. Думаю, я не представился? Сэр Николя де Мимси-Порпиньон к вашим услугам. Домашнее привидение Гриффиндорской башни.

— А на пиру то приведения зачем? — Шепчу я Герми. О, Рон решил показать свою тактичность, кричит на весь стол:

— Я его знаю, это Почти Безголовый Ник.

— Я бы предпочёл, чтобы меня называли сэр Николя де Мимси... — высокомерно начало приведение, но парень с волосами песочного цвета, Шэймус Финниган, перебил его.

— Почти безголовый? Как можно быть почти безголовым? — Сэр Николя выглядел очень огорчённым, как будто их разговор пошёл совсем не потому пути, на который он рассчитывал.

— Вот так — сказал он раздраженно. Схватил себя за левое ухо и потянул. Его голова отделилась от шеи и упала на плечо, как будто на шарнирах. Очевидно, кто-то пытался обезглавить его, но не слишком преуспел. Удовлетворённо глядя на их ошеломлённые лица, Почти Безголовый Ник вернул свою голову на место, откашлялся и сказал:

— Итак, новенькие! Я надеюсь, вы поможете нам выиграть состязание факультетов в этом году? Гриффиндор никогда не терял кубок так надолго. Слизерин уже пять лет держит первое место. Кровавый Барон стал просто невыносим — он слизеренское привидение.

Когда все съели столько, сколько смогли, остатки еды исчезли с тарелок, которые вновьзаблестели чистотой. Через секунду появились десерты. Огромные мороженые с любым вкусом, какой только можно себе вообразить, яблочные пироги, пироги с патокой, шоколадные эклеры и пирожки с джемом, трюфеля, клубника, желе, рисовые пудинги... Неспешно и уже через силу поедая вкусности, разговор зашёл о семьях.

— Я пятьдесят на пятьдесят,— сказал Шэймус.— Мой папка — маггл. Мама не говорила ему, что она ведьма, пока они не поженились. Представьте, какой у него был шок. Все засмеялись.

— А ты, Невилл? — спросил Рон.

— Меня воспитала бабушка, и она ведьма,— ответил Невилл.— Но в семье долго думали, что я родился магглом. Мой дядя Алги пытался застать меня врасплох и выжать хоть чуточку магии — он столкнул меня с пирса в Блэкпуле, и я почти утонул — но пока мне не исполнилось восемь, ничего не случалось. Однажды дядя Алги пришёл к ужину, я высовывался из чердачного окна, он подкрался сзади и, схватив меня за ноги, выпихнул из окна, а когда тетя Энид передала ему меренгу, он случайно меня выпустил. Но я не упал, а запрыгал по саду к дороге. Они все жутко обрадовались, а бабушка плакала от счастья. И надо было видеть их лица, когда я получил письмо — они боялись, что во мне слишком мало магии, чтобы учиться здесь. Дядя Алги так обрадовался, что подарил мне жабу.

Нет, ну как можно так жрать, как этот рыжий идиот? Тихо спрашиваю: — Герми как считаешь, позлим Уизли? — Она кивнула.

Ну тогда поехали, и громко, во всеуслышание возмущаюсь:

— Рон Уизли? Ты что вообще раньше в хлеву ел? Ты дикарь? Ты зачем руками с едой машешь так, что уже всех забрызгал? Уизли? — Ух, как на меня смотрит, его ненависть можно потрогать.

— Кому-нибудь нравиться слышать чавканье, и видеть, как он брызжит слюнями? — Поддержал меня третьекурсник, сидящий рядом с Роном, и он демонстративно отсел от Уизли. Ученики зашумели и стали пересаживаться, вокруг красного как варёный рак младшего Уизли, образовался вакуум.

Пятикурсница сидевшая рядом с Невиллом обратилась ко мне — Ты хоть понимаешь, что в первый же день нажил на факультете врагов в лице Уизли? И если Персиваль скорее всего ничего специально предпринимать не будет, то вот близнецы, — и указала взглядом на двух рыжих парней, одинаковой наружности, усевшихся рядом с Роном, — они являются штатными "шутниками", им всё всегда сходит с рук. Разве только если Снейп с поличным поймает. Поэтому пить и есть, тебе придётся крайне осторожно, они любят подлить какое-нибудь зелье, да и ходить одному тебе опасно будет — продолжила она. Я поблагодарил, и пообещал быть осторожным. Она сочувственно вздохнула — Ну да, желторотик первокурсник против пары отморозков с третьего. А Маккошке как всегда всё по барабану. — И она молча продолжила ужин.

Наконец, десерты тоже исчезли, и профессор Дамблдор опять поднялся на ноги. В зале стало тихо.

— Гм, ещё несколько слов, после того, как все наелись. У меня есть, что сказать вам в начале этого семестра.

— Новички должны запомнить, что лес — запретное место для всех учеников. И некоторым студентам постарше, тоже не стоит этого забывать. — Дамблдор блеснул глазами в сторону близнецов Уизли. — Мистер Филч, наш завхоз, также просил меня напомнить, никакой магии в коридорах на переменах. Тренировки команд квиддича начнутся на второй неделе семестра. Всем, кто хочет попасть в команду, следует обратиться к мадам Хуч. И, наконец, я должен сообщить вам, что в этом году коридор в правом крыле на третьем этаже закрыт для всех, кто не хочет умереть очень болезненной и мучительной смертью. А теперь, перед тем, как идти спать, давайте споём школьную песню! — крикнул Дамблдор.

— Чёрт, учитывая вокал шляпы, дайте ваты уши заткнуть. — Проворчал я.

Дамблдор слегка взмахнул палочкой, как будто пытаясь прогнать муху, устроившуюся на её кончике, и с неё слетела золотая ленточка, которая поднялась над столами и начала закручиваться, как змейка, в слова.

— Выбирайте свою любимую мелодию, — сказал Дамблдор — Начали! — И зал наполнился какофонией:

Наш старый и добрый Хогвартс,

Ты вместе опять собрал нас:

И стариков почтенных,

И маленьких шалунов.

Мы снова пришли учиться,

Придётся нам потрудиться

Ведь в головах лишь ветер,

Мечты и обрывки снов.

А ты расскажи опять нам,

Что знали и что не знали,

Чтоб лучше запоминали

До усыхания мозгов.

Все пели кто во что горазд, и закончили петь в разное время. Наконец, остались только близнецы Уизли, поющие очень медленный похоронный марш. Дамблдор махал палочкой в такт, пока они допевали последние строчки, и когда они замолчали, хлопал громче всех.

— Ах, музыка, — сказал он, вытирая глаза. — Она выше магии, которой мы здесь занимаемся! А теперь спать. Бегом!

Наконец эта пытка закончилась.

Глава 4

Новички Гриффиндора последовали за Перси, который оказался старостой, сквозь болтающую толпу из Большого Зала, вверх по мраморной лестнице. Я и Гермиона легко шли вслед за Перси, стараясь запомнить дорогу, с любопытством осматриваясь: люди на портретах, мимо которых мы проходили, шептались и показывали на нас пальцами, дважды Перси провёл нас коридорами, спрятанными за раздвижными панелями и висящими гобеленами, мы взбирались какими-то лестницами. Все остальные в отличие от нас, едва передвигали ноги, постоянно спотыкаясь. Обжираться меньше надо, да и сразу видно, что остальные дети были просто абсолютно не привычны к физическим нагрузкам. Внезапно мы остановились. В воздухе перед нами летали несколько швабр и мётел, и когда Перси сделал шаг вперед, они начали кидаться на него.

— Пивз,— прошептал Перси новичкам, — полтергейст, — он повысил голос. — Пивз, покажись!

В ответ раздался громкий, неприличный звук, как будто кто-то выпустил воздух из воздушного шарика.

— А может, мне сгонять за Кровавым Бароном?

Хлопок, и маленький человечек со злым лицом, тёмными глазами и большим ртом появился в воздухе, он сидел, скрестив ноги, и держал в руках связку хоз. инвентаря.

— Ооооооооох!— прокудахтал он со злобой.— Малышня! Как забавно!

Он ринулся прямо на нас. На что Герми инстинктивно ударила силовым толчком. О, оказывается телекинез и на полтергейст действует, Пивза в печатало в стену по которой он и растёкся кляксой. "Я вам это припомню" — прокричал он, удаляясь, стуча своими палками по доспехам рыцарей стоявших в коридоре.

Вот мы и пришли. В конце коридора висел портрет очень толстой дамы в розовом шелковом платье.

— Пароль? — спросила она.

— Капут Драконус — ответил Перси, и портрет качнулся вперёд, открывая овальную дыру в стене.

Капут драконус... ха, ха, дракон бы посмеялся. Вот и моя комната, и, слава богу, я в дальнем углу от Уизли.

Утро, шесть утра, все спят, спускаюсь в гостиную и вижу Гермиону в кресле у камина.

— Привет соня, составишь мне компанию в прогулке по замку? — спросила она.

— Всегда рад котенок — и мы вдвоем выходим из гостиной.

Кто так строит? Кто так строит? Это же лабиринт, благо память у нас хорошая, но всё равно тяжко.

В Хогвартсе сто сорок две лестницы: широкие и длинные, узкие и шаткие; некоторые, например, в пятницу, могли привести в другое место; а кое-где были исчезающие ступеньки, которые надо запомнить и перепрыгнуть. Потом ещё были двери, которые не открывались, если их вежливо не попросишь или не пощекочешь в определённом месте, и двери, которые дверями не являлись, а только притворялись, а на самом деле были твёрдыми стенами. Запомнить было трудно ещё и потому, что всё вокруг, казалось, двигалось. Люди с портретов ходили друг к другу в гости. Нам очень повезло найти гида по этому лабиринту. Почти Безголовый Ник с радостью указывал нам дорогу и всё подробно объяснял.

Уже на завтраке близнецы попробовали пошутить надо мной. Пока один из братьев отвлекал внимание, устроив небольшую, но шумную перебранку с каким-то слизеринцем, второй попытался отлевитировать, с помощью палочки, небольшой кусочек, чего то похожего на сахар, мне в бокал. И надо признать, у них бы всё получилось, меня спасла неуклюжесть Невилла. Он уронил на пол ложку и я, непроизвольно поглядев на звук, случайно увидел над самым бокалом падающую туда отраву. На рефлексах перехватив её телекинезом, я отправил это в бокал Рона. К счастью этого ни кто не увидел. Через пять минут весь факультет смеялся над падающим через шаг, позеленевшим Роном.

— Наконец внешний вид Уизли соответствует его внутреннему содержанию. — Громко рассмеялся я.

— Да, я согласна, он вылитый тролль — ответила Гермиона.

Какие же многообещающие взгляды на нас бросали близнецы... И что делать, ждать их очередной шутки? Зачем? Как известно лучшая защита — это нападение. А так как талантом к зельям ни я, ни Герми, увы, не обладаем, а наложить проклятие выше наших скудных познаний, остаётся только одно — используя телекинез и превосходство в скорости, нужно так запугать всех, чтоб даже мысли связываться с нами не возникало.

А если я опять впаду в ярость? Герми и самой придётся драться, она не сможет меня остановить, а значит, нам придётся напиться успокоительным по самые брови, хорошо, что оно с собой, пью три таблетки, одну Герми. Чёрт таблетки закончились, баночку выкинул на пол, домовики уберут, этой дозы нам должно хватить. До обеда мы в безопасности, а потому идём на трансфигурацию.

— Ой, какая кошечка, симпатичная, прям лапочка — Гермиона взяла её на руки и стала гладить.

— Герми, солнышко, отпусти кошку, и пойдём, займём место.— Я взял её за руку, и увёл в конец класса.

Раздался звонок, все расселись на места, но МакГонагалл всё не было. В класс заглянул всё ещё зелёный Рон, и со словами — "Хорошо, старой кошки ещё нет!" ввалился в класс. То что произошло дальше запомнилось всем: кошка сидевшая на столе спрыгнула с него, и в прыжке превратилась в МакГоннагалл.

— Мистер Уизли, отработка после занятий, — и уже обращаясь ко всем, — Трансфигурация — один из самых сложных и опасных предметов, которые вы будете изучать в Хогвартсе. — Сказал она. — Любой, кто вздумает лодырничать у меня на занятии, будет выгнан и не вернётся в этот класс уже никогда. Это было предупреждение.

Потом она трансфигурировала стол в свинью и обратно. Это было очень впечатляюще, жаль только что сами мы научимся делать что-то подобное очень не скоро. А потом мы получили каждый по спичке и стали пытаться превратить её в иголку. Смешно нет, я серьезно, смешно, но, увы, ничего не понятно, какая-то абракадабра, ну я понимаю движения палочки как-то можно связать с магией, а слова? Это же явная чушь. Мы с Герми уже минут двадцать пытались получить эту долбанную иглу, но ничего, не выходило. Ну вот опять спичку сжёг. Так, что там МакГонагалл говорит — концентрация и чёткое представление. Но слова, мне сбивают концентрацию, попробую просто сконцентрироваться, и ясно представить иглу. Подношу палочку к спичке, представляю, что должно получиться и направляю в палочку силу. О, получилось! Точно игла, стальная! Объяснил Гермионе, как я смог добиться успеха, вот и у неё получилось. Профессор странно на нас посмотрела.

— Пять балов Гриффиндору. — Произнесла она.

Мелочь, а приятно. Хотя мы точно всё делали не правильно, но у нас получилось. Может и с заклинаниями так можно будет, без слов?

Идём на чары, они сегодня совместно со Слизерином. Профессор Флитвик, забавный мужчина очень маленького роста, возможно с примесью крови гоблинов, очень подвижный, и улыбчивый.

— Миша, обрати внимание на то, как он движется, а взгляд? Он контролирует каждое движение в классе. — Подметила Гермиона.

— Да, точно, а я и внимания не обратил. Скорее всего, он в бою будет представлять опасность, больно уж движения характерные, больше подходят бойцу, чем профессору — ответил я ей.

Урок он вёл очень интересно, рассказал о чарах, продемонстрировал несколько впечатляющих и эффектных заклинаний. Затем, после краткой, но понятной теории, предложил приступить к практике, разучивали элементарный "Люмос". В классе поднялся шум, удивительно, но только Малфой и Дафна Гринграсс смогли спокойно его выполнить, остальные громко крича, бестолково размахивали палочками.

Помня люмос Гермионы в поезде ни я, ни Гермиона, даже не взяли палочки в руки. Видя это, к нам подошёл профессор Флитвик.

— А вы, почему ничего не делаете? — спросил он.

— Боимся ослепить класс — ответил я.

— Немедленно приступайте — скомандовал Флитвик.

Пожав плечами, я взял палочку. Видя это, Гермиона и Поттер закрыли глаза ладонями. Прикрыв глаза, я взмахнул палочкой и произнёс — "Люмос". Яркий свет даже сквозь закрытые веки слепил, — "Нокс" и всё закончилось. Открываю глаза, кроме Гермионы и Поттера все в классе сидят и пытаются проморгаться, ошарашенный и ослеплённый Флитвик стоит рядом со мной.

— Черных, что это было? — Спрашивает он.

— Люмос, — отвечает за меня Герми, — а мне люмос показать можно?

— Сейчас нет, подойдёте к пяти. — Ответил профессор.

Перед обедом, в боковом коридоре, на пути к Большому Залу, я и Гермиона поджидали близнецов Уизли. Идут бараны, выходим из бокового коридора, громко смеясь и обсуждая семейную глупость Уизли, как ловко получилось их же отраву подкинуть Рону, и, сделав вид, что мы их не заметили, поворачиваемся к ним спиной и идём к входу Большого Зала. Да, мы их провоцируем, нам необходимо, чтобы первыми начали они. Уизли нас не разочаровали, они выхватили палочки и раздаются два "Петрифакус тоталус", мы легко уворачиваемся от лучей заклинаний и два кинжала, брошенные мной и Гермионой, усиленные телекинезом, раздробили им кисти рук, державшие палочки, естественно выбив последние. Гермиона телекинезом поднесла свой кинжал к горлу правого близнеца, а я, я сорвался, я чувствовал его боль и ужас, это опьяняло, я медленно резал левому горло, к счастью, Герми вовремя остановила меня, с силой наступив на ногу.

— Послушайте. Если вы опять попытаетесь причинить мне или Гермионе вред, то вам лучше убить нас обоих, причём одновременно, иначе мы убьём вас! — благодаря лекарствам, фразу я смог сказать с абсолютно равнодушным видом.

Почти весь третий курс Гриффиндора в ужасе замер рядом.

— Отведите их к мадам Помфри. — Скомандовал я.

Слухи в школьной среде мгновенно разрослись до невероятных размеров. По одним мы принесли близнецов в жертву, по другим Гермиона безумно смеясь, снимала с живых Уизли кожу... Общего во всех домыслах было только мнение, что я и Герми сумасшедшие, маньяки, пытавшие бедных близнецов до смерти, ну или, по крайней мере, до безумия, даже старшеклассники бледнели, глядя на нас. А стоило нам пройти, как шёпотом возмущались тем, что мы не в Азкабане. Поэтому когда МакГонагалл сообщила нам о вызове к директору, Герми обрадовано сказала:

— Наконец то, уже час прошёл, как Уизли к мадам Помфри доставили, а нас только сейчас вызывают.

Вот и директорский кабинет. Горгулья услышав "Сладкий шербет" отъехала в сторону, о, магический эскалатор! Ничего так кабинет, красивый, книг то сколько, и разных непонятных штук тоже. Интересно, для чего они? Но толком осмотреться нам не дали, в кабинете нас ждали деканы всех факультетов во главе с директором.

— Итак, мадам Помфри сообщите нам, что произошло? — велел Дамблдор.

— Сегодня во время обеда, группа испуганных третьекурсников с Гриффиндора привели близнецов Уизли, которые были в ужасном состоянии. У Джорджа глубокая рана на горле, к счастью артерия не была повреждена, у обоих кисти правых рук раздроблены. Оба в состоянии крайнего нервного потрясения, близкому к шоку. Оказав первую помощь и усыпив пострадавших, я опросила детей доставивших Уизли, о том, кто это сделал. Они утверждают, что на Уизли напали присутствующие здесь Черных и Грейнджер. — При последних словах колдомедика все присутствующие пристально посмотрели на нас.

— Двое первокурсников нападают на третьекурсников? Вы серьёзно? — Гермиона мило улыбнулась. — Мы не отрицаем, что травмировали близнецов Уизли, но только после того, как они попытались нас проклясть. Или мы должны были позволить им оглушить нас? И вообще, на каком основании вы осуждаете нас? На нас напали, мы защищались, они живы, какие к нам вопросы?

— Вы что, считаете, вам можно травмировать других детей? — возмутилась МакГонагалл.

— Нет, но мы защищались. — Парировала Гермиона.

— Мальчик мой, но так ведь нельзя! Ты чуть не убил Джорджа Уизли, уже тогда когда он был обезоружен — давил Дамблдор.

— Он пытался навредить Гермионе! — Несмотря на лекарство, я едва сдерживал ярость. Герми чувствуя это, успокаивающе поглаживала мою руку.

— Ладно, идите в гостиную, отдыхайте — велел нам Дамблдор.

Едва дети покинули кабинет, обсуждение продолжилось.

— Мы что, всё так и оставим? Черных едва не убил Джорджа Уизли, а пока он со спокойным лицом резал горло Джорджу, Грейнджер удерживала от вмешательства Фреда, и её ни сколько не волновало происходящее. Мистер Вуд бывший свидетелем всей стычки, рассказывал, что эти чудовища за всю стычку не проявили эмоций, у них были лица засыпающих от скуки людей, они зевали! — возмущалась Минерва МакГонагалл.

— Минерва успокойся. Формально напали Уизли, дети защищались, да они действовали излишне жестоко, но повторюсь, формально, они правы. Нам нечего им предъявить — возразил ей Дамблдор.

— Их поведение даже сейчас какое-то странное, они были слишком спокойны, так нормальные дети себя не ведут, я пока не уверена, но похоже у этих детей проблемы. — Высказалась мадам Помфри.

— Сегодня на завтраке я видел как Черных и Грейнджер пили вот это магловское лекарство. — Вмешался Снейп и протянул Помфри бутылочку из под таблеток.

— Это очень сильное успокоительное. — Прочитав название, изумлённо сказала Помфри.

— Ну вот и хорошо. Минерва, пошли их к Помфри, а мы все будем внимательно следить за ними. — Подытожил Дамблдор.

Когда мы вернулись в гриффиндорскую гостиную, в комнате прекратились все разговоры, все глядели на нас.

— На все ваши вопросы ответ — да. Да, мы раздробили Уизли их руки, да Михаил напугал близнецов до мокрых штанишек, и да, мы готовы поиграть так с каждым кто попытается пошутить над нами. И не факт, что в следующий раз сможем вовремя остановиться! — Громко, на всю гостиную заявила Гермиона.

В тишине мы заняли два ближайших к камину кресла. Поттер первым нарушил молчание, усевшись рядом с нами, он не громко проговорил:

— Ребята, я знаю, что вы защищались, а то, что жестоко, так вы их нападать не просили. В общем, я с вами.

Мне и Мионе только и оставалось сказать — Гарри спасибо.

Немногим позже мы сидели, выполняли домашнее задание по трансфигурации, писали долбанное эссе в два фута.... на пергаменте, пером ...

— ДЕБИЛИЗМ! Высказал своё мнение я.

Ох, ну понятно, тяжелый день, раздражение, усталость, но всё-таки — ГДЕ БЫЛ МОЙ РАЗУМ? Я ведь три года живу у Грейнджеров и ЗНАЮ фанатизм Герми в учёбе. Нет, мне надо нарваться... — "Михаил Черных если я вынуждена связать свою жизнь с ВАМИ, то терпеть ваше невежество я не намерена!" говорит она, и бьёт напитанной магией рукой по столу, стол в щепки. В воздухе висят свитки и чернильницы, которые я успел подхватить телекинезом. Все опять в шоке уставились на нас.

— Чего уставились!? У меня день был нервный, лучше не злите меня, а стол восстановите! — гневно командует Гермиона.

— Репаро — раздалось от двери, стол восстанавливается — Черных, Грейнджер, немедленно идите в больничное крыло, мадам Помфри необходимо с вами срочно поговорить. Я вас провожу.

— Не может быть МакГонагалл в гостиной, какая неожиданность. — Услышал я тихий голос со стороны соседнего стола, за которым сидели ребята с пятого курса.

Войдя в больничную палату, мы увидели два ряда кроватей, в дальнем углу две были отгорожены ширмами. В помещение, из боковой двери вошла женщина лет сорока пяти, мадам Помфри.

— Черных, Грейнджер, вам не стыдно? Не давать бедному колдомедику отдохнуть, обеспечивая меня с первого дня учёбы пациентами. Но я хотела поговорить не об этом, Минерва выйди. — Подождав пока профессор выйдет, продолжила. — А сейчас Черных можете рассказывать, что с вами происходит. Не беспокойтесь, колдомедики дают непреложный обед не разглашать посторонним тайны пациентов.

— Тут нет никакой тайны, — отвечаю я, — когда мне было восемь лет, в автокатастрофе погибли мои родители, а я полностью потерял память. Первое что я помню — окровавленное лицо, проткнутой насквозь трубой, умирающей девушки, как оказалось, моей мамы. А также боль в сломанной руке, и полное отсутствие эмоций, кроме приглушенной ярости, она ощущалась отстранено, как фон. Чтобы выбраться из разгорающегося автобуса, я позволил ярости поглотить сознание и выбил ударом ноги заклинившую дверь. С тех пор я всегда на периферии сознания ощущаю эту всепоглощающую ярость. Три года мы пытались научиться её контролировать, йога, медитация, боевые искусства. Надо признать, нам с Гермионой многое удалось. Я научился контролю, но увы, стоит мне почувствовать угрозу кому то из моей новой семьи, родителям, и в особенности Гермионе, и всё, я себя не контролирую, ярость затапливает сознание, у меня появляется только одна цель — уничтожить угрозу. В таком состоянии остановить меня может только Гермиона. Она помогала мне всё это время, трижды она возвращала меня из этого состояния, предотвращая убийства.

— Понятно, как я и ожидала — ты берсеркер, — пояснила Помфри, — продолжай.

— Утром после попытки подшутить на завтраке, мы поняли, что Уизли не остановятся и попытаются жестоко подшутить надо мной и Гермионой, я естественно сорвусь, и это может привести к труппам. Нас это категорически не устраивало. Так родился ПЛАН спровоцировать нападение, в контролируемых условиях, накачавшись успокоительным, и жестоко ответить. Увы, сегодня всё чуть не закончилось трагически, Гермиона тоже поддалась ярости и чуть не потеряла над нами контроль...

— С вами мистер Черных всё ясно. — Проворчала Помфри. Но вдруг спросила — А как давно вы одели Гермионе это кольцо?

— Месяц назад — ответил я.

— Понятно, значит месяц назад ... Вы хоть понимаете что вы наделали? Это не простое кольцо, оно очень мощный родовой Артефакт! Очень странно, что оно приняло Гермиону, как члена рода, и сейчас её магия встраивается в магию вашего рода. Вы с Гермионой в течение последних трёх лет жили, общались, учились и даже тренировались в одной семье, вы уже считали друг друга семьёй. Затем вы проводите обряд, одев ей кольцо. О чём вы только думали?! Сейчас ваши магические силы сливаются, дополняя друг друга. Гермиона получила родовую магию рода Черных, она тоже становится берсерком. Увы, вы не оставили себе выбора. В будущем, будем надеяться, вы всегда сможете контролировать свои эмоции. Мне кажется о вашем родовом даре берсерков необходимо сообщить и преподавателям, и детям. Это обезопасит вас от нападений. Злить пару инициированных берсерков, идиотов среди чистокровных я думаю, не будет. Они и других детей просветят. Директор, возможно, сможет вам подсказать методики контроля. Если вы согласны, то я доложу директору.

— Мы согласны мадам Помфри — переглянувшись, согласились мы.

Когда мы уже были у двери, Помфри остановила нас:

— Постойте, я должна объяснить вам неприятные последствия слияния вашей магии. Вы решили себя права выбора, когда вы вырастите, вы поженитесь, ваша магия не оставит вам выбора. Она постепенно изменит вас так, что на других вы даже не взглянете.

— Мы знаем, — ответила Гермиона, — неделю назад Миша прошёл проверку крови в Гринготтсе. И моё имя появилась на пергаменте рядом с его, окружённые картушью союза..

Утром мы, как обычно в шесть, выбежали на тренировку. Для разминки пробежка вокруг замка, растяжка, акробатика, тренировка телекинеза и ускорение восприятия, и наконец, на сладкое — учебный бой. Немного уставшие, почти в восемь, вернулись в факультетскую башню, приняв душ, переоделись и пошли на завтрак.

В 8.30 в Большой Зал вошёл озабоченный Дамблдор. Не садясь за своё тронноподобное кресло, он обратился к ученикам:

— Мы вчера были поражены безобразной дракой — двое учеников третьего курса Гриффиндора, на глазах своих одноклассников, со спины напали на первокурсников своего факультета. Это недопустимо! Об этом я уже сообщил родителям близнецов Уизли. Также хочу напомнить всем присутствующим, что нападать на двух инициированных берсерков, это очень болезненный способ самоубийства. — После завершения речи, Дамблдор сел и приступил к завтраку.

По залу, от такой новости, поползли шепотки. На себе я почувствовал сотни изучающих и любопытных взглядов. Видно каждый школьник пожелал рассмотреть такое чудо, как живого берсерка..

К нам повернулся Гарри, сидевший рядом со мной, и спросил — Это он о вас? — Я кивнул.

— И как давно вы стали берсерками? — Спросил нас староста Перси Уизли.

— Я уже три года, а Миона вчера впервые сорвалась в боевой транс.

— Фреду и Джорджу повезло, что вы смогли сдержаться и не убили их, спасибо. — Поблагодарил нас Перси, а потом спросил — А кто тебя научил контролю?

— Мои родители погибли три года назад, что и привело к инициации. Учили опекуны, родители Гермионы — ответил я.

— Но как? Они ведь маглы! — Изумленно воскликнул Невилл.

— И что? Они моя семья, и вообще, маги очень недооценивают маглов. — Ответил я.

После избиения Уизли с нами боле менее общается только Поттер, остальные нас боятся. Удивительно, но когда через два дня Помфри отпустила близнецов, они сами подошли к нам и извинились.

— Ребята, мы ничего не знали о вас, мы не понимали, что рискуем, провоцируя вас.

Мы оба были в шоке, Уизли не только смогли правильно разобраться в ситуации, но и, переступив свою гордость, извинились.

Глава 5

Как скучно... да, не думал, что в школе магии может быть так скучно. Бинс — это нечто: мало того что он приведение, так он, скучное приведение, с голосом способным усыпить любого. И вот что меня поражает, содержание лекций никто не слышит, спим, засыпает даже Гермиона, как это возможно?

Кроме Бинса ещё два странных преподавателя — Снейп по зельям и Квиррелл по политкорректной версии боевой магии — ЗОТИ. Да, смешно, Защита от Тёмных Сил. Реально смешно. Похоже, директор хочет добиться того, чтобы ученики ни в коем случае не научились защищаться. Не, ну серьёзно, в учебнике второго курса написано: "Если на вас нападает Гриндилоу, сломайте ему его длинные и хрупкие пальцы"... финиш! Фигня, что в "Сказочных существах и местах их обитания" сказано, что они нападают стаями до десяти особей, дак до пальцев дотянуться ещё успеть нужно. Когда элементарное "Секо" в воде гарантировано убьёт напавшее существо. А преподаватель? Он действительно заикающейся запуганный недотёпа? Или так хорошо играет?

Ну и наконец, его величество Ужас Подземелий, Летучий Мышь, Гений зелий, Декан Слизерина — Северус Снейп. Самый опасный, после директора, человек в школе. Умнейший мастер зелий, явно сильно побитый жизнью, и, увы, кажется, сломленный человек. Кто мне объяснит — почему он так ведёт себя на уроках? Зачем так старательно пытается запугать и унизить учеников? Можно было бы подумать, что он так самоутверждается. Но это же глупость. Снейп опытный боец, (как движется зараза, стремительно, точно, просто бесшумно скользит над полом), ему подобное просто незачем. Как-то уж больно театрально это всё. Похоже на роль злодея в пьесе. Да, как говорится — чем дальше в лес, тем толще партизаны. Так, опять русская поговорка, откуда я их вспоминаю? Вообще, среди преподавателей столько странных личностей, я бы сказал, что среди них нормальных почти нет.

Так мы и жили — пять тридцать подъём и тренировка до восьми, завтрак, учёба, обед и опять учёба, с пяти, обычно просматриваем библиотеку на предмет нужных знаний, в восемь ужин и в одиннадцать сон.

Прошла неделя, завтра первый урок полётов, чёрт, как они на этом летают? И вообще, я с Герми высоты боимся. Серьёзно у меня уже сегодня паника. Чёрт, мы же точно посмешищем завтра будем. А эти вечерние разговоры в гостиной? Все только и говорят о мётлах и этом долбанном квиддиче, их послушать, только мы с Герми летать и боимся, ой, конечно есть ещё Невилл. А Рон с его сказками, как он на метле убегал от вертолетов. Чёрт, ну почему он меня настолько бесит? Ничего плохого нам он не сделал, разве что вести себя не умеет и хвастается постоянно. Вон Гарри с ним даже подружился, не понимаю почему, вот только как его увижу, так сразу хочу его прибить.

— Миша, я спать — говорит мнеГермиона.

— Иди, конечно, а я всё равно не засну. Блин, ну кто придумал летать на метлах!? — Возмущаюсь я вслух.

Следующий день, полдень, идём на урок полётов. Появилась учительница — мадам Хуч. У неё были короткие седые волосы и жёлтые ястребиные глаза.

— Ну, чего ждёте? — крикнула она. — Становитесь в ряд, каждый около метлы. Давайте, пошевеливайтесь! Вытяните правую руку над метлой и прикажите ей "ВВЕРХ!"

"ВВЕРХ!" — крикнули все. Метла Гарри сразу легла ему в руку, но он был один из немногих, у кого это получилось. У меня и Гермионы мётлы просто перекатились по земле, а у Невилла вообще не шевельнулась. Но Рон переплюнул нас всех — его метла умудрилась хлестнуть прутьями по его веснушчатой роже. Наверное, мётлы как лошади, чувствовали, когда их боятся; голос Невилла дрожал, и это ясно давало понять, что взлетать ему совсем не хотелось. После этого мадам Хуч показала нам, как держать метлу, чтобы она не выскальзывала из руки, и прошла по ряду, поправляя хватку. Гарри и Рон были в восторге, когда она сказала Малфою, что он всю жизнь держал метлу неправильно. Пока она распекала Малфоя, я и Гермиона медленно отошли от толпы футов на сорок, решив, что я вначале останусь на земле и буду страховать Гермиону.

— А теперь, когда я дам свисток, оттолкнитесь от земли как следует, — сказала мадам Хуч. — Держите мётлы крепко, поднимитесь на несколько футов, а потом обратно вниз, слегка наклонив метлу. По моему свистку — три... два..."

Гермиона оттолкнулась и взлетела на футов восемь и не спеша полетела прямо. В этот момент мы услышали крик Невилла, а затем, несмотря на расстояние, слышится... БАМ — глухой неприятный хруст. Повернувшись, видим — Невилл лежит, скорчившись лицом вниз на траве. Его метла, поднимаясь всё выше и выше, быстро дрейфует в сторону Запретного Леса и, наконец, скрывается из виду. Мадам Хуч склонилась над Невиллом, её лицо было ещё белей, чем у него.

— Сломано запястье, — услышали мы.— Ну, давай парень — всё в порядке. Давай, поднимайся. — Она обернулась к остальным. — Чтобы никто из вас не двигался, пока я отвожу этого мальчика к мадам Помфри! Оставьте мётлы, где лежат, или вылетите из Хогвартса раньше, чем успеете сказать "квиддитч". Давай, дорогой, вставай. Невилл, весь в слезах, поковылял прочь, сжимая запястье и опираясь на мадам Хуч. Герми приземлилась, и мы уселись в отдалении от остальных, на траву в тени дерева и наслаждались разгоревшимся скандалом. Даже на таком расстоянии мы слышали каждое слово, так все орали.

Едва только Хуч с Невиллом скрылись из вида, Малфой расхохотался.

— Видали лицо этого болвана? — Остальные Слизеринцы присоединились к нему.

— Заткнись, Малфой, — крикнула Парвати Патил.

— Ой, да ты, никак, втюрилась в Лонгботтома? — парировала Панси Паркинсон, Слизеринка с неприятным выражением лица. — Никогда бы не подумала, что тебе нравятся жирные маленькие плаксы, Парвати".

— Глядите! — крикнул Малфой, наклоняясь и подбирая что-то в траве. — Дурацкая вещица, которую Лонгботтому бабка прислала. — Напоминалка блеснула на солнце, когда он поднял её вверх.

— Дай сюда, Малфой, — крикнул Гарри. Разговоры прекратились, и все взгляды устремились на них. Малфой расплылся в гнусной улыбке.

— Пожалуй, оставлю её где-нибудь, чтоб Лонгботтом нашёл — ну, например,— на дереве?

— Дай сюда! — вновь крикнул Гарри, но Малфой вскочил на метлу и взлетел. Он не врал, он и впрямь летал хорошо. Поднявшись до верхушки дуба, он крикнул:

— Иди и возьми, Поттер! — Гарри схватился за метлу.

Он чуть потянул метлу вверх, чтобы подняться повыше, резко рванул ввысь. От школьников донёсся визг девчонок и восхищенные вопли Рона. Гарри резко развернул помело в воздухе, чтобы оказаться лицом к лицу с Малфоем. Малфой замер.

— Их надо остановить, — сказала Герми и вскочила на ноги, — Миша они разобьются!

— Мы слишком далеко, — ответил я, — и, вмешавшись, можем их скинуть. Тем более, что мы и летать то не умеем.

Мы увидели, как Гарри нагнулся вперед и схватился за помело обеими руками, метла рванулась к Малфою, как копье. Малфой едва успел вовремя убраться с дороги; Гарри выполнил резкий разворот кругом, всё также крепко держа метлу. Ребята зааплодировали.

— Здесь нет Крэбба и Гойла, чтобы спасти твою шею, Малфой, — крикнул Гарри. Та же мысль, похоже, посетила и Малфоя.

— Ну так лови, если сможешь! — крикнул он, высоко подбрасывая шарик, и спикировал вниз к земле.

Гарри наклонился вперёд и толкнул метлу вниз — в следующую секунду он уже набирал скорость в крутом пике, догоняя шарик. Я в живую представил, как в его ушах свистит ветер, заглушая крики зрителей — он протянул руку — поймал шарик в полуметре от земли, как раз вовремя, чтобы выровнять метлу, и мягко приземлиться на траву, бережно сжимая в кулаке напоминалку.

— ГАРРИ ПОТТЕР! — К нам бежала профессор МакГонагалл. — Ещё никогда..., за всё время в Хогвартсе... — Видно профессор почти онемела от шока, так как она запиналась, лицо покраснело, а её глаза гневно блестели.

— Да как ты посмел?! Ты ведь мог сломать себе шею... — разорялась она.

— Он не виноват, профессор... — попыталась заступиться за Гарри Парвати Патил.

— Молчать, мисс Патил. — Да, наш декан была явно вне себя от гнева.

— Но Малфой... — уже Уизли попытался выступить.

— Хватит, мистерУизли. Поттер, следуйте за мной.

Малфой, Крэбб и Гойл торжествовали. Профессор МакГонагалл шагала к замку, даже не глядя на Гарри; которому, чтобы поспевать за ней, приходилось бежать трусцой.

Мы стояли и смотрели, как наш декан уводила Гарри. Вернулась мадам Хуч.

— Ну что встали? Подняли мётлы и отнесли в сарай, их все надо проверить, сегодня полётов больше не будет.

Большой Зал, идёт процесс насыщения растущих организмов, то бишь — обед. Мда, придётся вправлять ребятам мозги, хотя мы сидели от Гарри в двух метрах, я невольно слышал каждое слово их разговора.

— Да ты шутишь! — Гарри только что закончил рассказывать Рону, что случилось, когда он ушёл за профессором МакГонагалл.

— Ловец? — не поверил Рон,— Но первогодкам никогда... ты, должно быть, будешь самым молодым игроком столетия!

— Так мне Вуд и сказал, — ответил Гарри, пережевывая пирог.

— На будущей неделе я начинаю тренироваться, — сообщил он. — Только никому не говорите. Вуд хочет держать это в секрете.

Фред и Джордж Уизли вошли в зал, и, заметив Гарри, поспешили к нему.

— Здорово!— тихо сказал Джордж.— Вуд нам рассказал. Мы тоже в команде — Загонщики.

— Точно говорю, в этом году мы возьмём кубок по квиддитчу. — Сказал Фред. — Мы не выигрывали с тех пор, как ушёл Чарли, но в этом году команда будет отличная. Ты, должно быть, хорош, Гарри, Вуд только что не прыгал, когда рассказывал нам.

— Ну да ладно, нам пора идти.

Едва Фред и Джордж исчезли, как появились на много менее желанные визитёры: Малфой с эскортом из Крэбба и Гойла.

— Последний ужин, Поттер? Когда у тебя поезд обратно к магглам?

— А ты здорово осмелел на земле, когда с тобой твои маленькие друзья, — холодно произнёс Гарри. Конечно, Крэбб и Гойл были отнюдь не маленькими, но поскольку за Высоким столом напротив сидели учителя, они только и могли, что сжимать кулаки и хмуриться.

— Готов, когда угодно встретиться с тобой наедине, — сказал Малфой. — Этой ночью, если хочешь. Колдовская дуэль. Только на волшебных палочках — без контакта. В чём дело? Никогда не слышал раньше о колдовских дуэлях, я полагаю?

— Конечно, слышал,— парировал Рон, поворачиваясь. — Я его секундант, а кто твой? — Малфой оценивающе оглядел Крэбба и Гойла.

— Крэбб,— сказал он.— В полночь устраивает? Встретимся в Зале Наград, он никогда не запирается.

Когда Малфой ушёл, Рон и Гарри переглянулись.

— Что такое колдовская дуэль? — спросил Гарри.— И что ты имел в виду, говоря, что ты мой секундант?

— Ну, секундант займёт твое место в случае твоей смерти, — легкомысленно объяснил Рон, наконец, принимаясь за остывший пирог, но, заметив выражение лица Гарри, быстро добавил. — Но люди погибают только на настоящих дуэлях, ну, с настоящими волшебниками. Ты и Малфой можете разве что попускать искры друг в друга. Ни один из вас не знает магию настолько, чтобы нанести другому вред. Спорим, он думал, что ты откажешься.

— А что если я взмахну палочкой, и ничего не случится?

Брось её на землю и врежь ему по носу, — предложил Рон.

— Простите. — Гермиона решила вмешаться.

— Тут что, нельзя спокойно поесть? — возмутился Рон.

— Рон, ещё раз меня прервёшь, и ты позавидуешь близнецам. Тебе понятно? — Рон побледнел.

— Я услышала, о чём ты говорил с Малфоем, ты не должен ходить на эту дуэль, ритуал был неправильным.

— Знаете, вас это действительно не касается, — ответил Гарри.

— Всего хорошего, — добавил Рон.

Вечером в гостиной Рон давал ему "умные" советы, типа: "Если он попробует наслать на тебя проклятье, лучше уклонись, потому что я не могу вспомнить, как их заблокировать".

В десять они поднялись в спальню.

— Придурки! Они точно попадутся Филчу. Герми вмешаемся? — спросил я.

— Не, пусть сами набивают шишки, хотя поглядеть на это было бы весело — ответила она.

— Да, а Филч, с мис Норис?

— Миша не волнуйся о кошке, я её уже прикормила, пара кусочков мяса после каждого ужина, она такая милая — ответила она с мечтательной улыбкой.

— О, дорогая в рождественские каникулы я тебе определённо подарю кота.

— Милый, можно подумать, ты сам кошек не любишь?

— Ну да, я их обожаю, вот на двоих одного кота и заведём, и вообще иди лучше сюда, в этом кресле нам обоим места хватит.

Было очень уютно сидеть, обнявшись, наслаждаясь теплом камина, и глядеть на огонь. Я перебирал её густые шелковистые волосы, видно, что эта нехитрая процедура была приятно нам обоим, и не заметно для себя, мы задремали.

Где-то в половине двенадцатого, нас разбудил возглас споткнувшегося о кресло Рона. Он с Гарри спустились вниз по винтовой лестнице и сейчас крадучись пробирались через гриффиндорскую гостиную. Огонь в камине погас, остались лишь пара едва тлевших углей, гостиная была погружена почти в полную тьму. Они уже дошли до выхода, когда Герми сонным и мрачным голосом сказала:

— Вы всё-таки решились на эту глупость, "люмос" — гостиную залил ослепительный свет.

— Ты!... — со злостью воскликнул Рон. — Отправляйся обратно в постель!

— Рыжик ты забываешься, тебе напомнить, что случилось с Джорджем? — прорычал я.

— Милый успокойся, и не мешай, я сама, — проворковала Гермиона и, повернувшись к мальчишкам, продолжила, — кто-то ведь должен будет вытаскивать ваши задницы, когда вы попадётесь.

— Вы что, хотите идти с нами, но зачем? — спросил Гарри.

— Ну, может нам просто скучно, а тут такое приключение. Да и ты единственный кто общается с нами, ты нас не боишься, ну и мы хотим видеть тебя своим другом. И раз мы не смогли отговорить тебя от глупости, то хоть подстрахуем. — Проворчал я.

Мы отодвинули портрет полной дамы и протиснулись в дыру. Я оглянулся, Полная дама ушла к кому-то с ночным визитом, обратный путь был отрезан. Мы не дошли и до конца коридора, как Гарри прошептал:

— Я что-то слышал.

— Миссис Норрис? — выдохнул Рон, вглядываясь в темноту. Но это была не Миссис Норрис. Это был Невилл. Он свернулся на полу и крепко спал, но резко вскочил, когда мы подобрались ближе.

— Слава Богу! Вы меня нашли! Я тут уже несколько часов, не мог вспомнить новый пароль, чтоб добраться до спальни.

— Потише, Невилл. Пароль "свиное рыло", но сейчас он тебе не поможет, Полная дама куда-то смылась.

Как твоя рука?— спросил Гарри.

— Отлично, — ответил Невилл, демонстрируя её, — Мадам Помфри вылечила всё очень быстро.

— Хорошо, послушай, Невилл, нам кое-куда надо, увидимся позже.

— Не бросайте меня! — завопил Невилл,и. — Я не хочу здесь оставаться один, Кровавый Барон уже два раза пролетал мимо.

— Если из-за вас нас поймают, я не успокоюсь, пока не выучу Проклятие привидения, о котором рассказывал Квиррелл, и не применю его на вас. — Рон взглянул на часы

— Роникс, неужто ты нам угрожаешь? — Прошипел я побледневшему Рону. — Ладно Невилл, идите за нами, и постарайтесь не шуметь.

Мы крались по коридорам, испещрённым полосами лунного света, лившегося из высоких окон. На каждом повороте мы ждали столкновения с Филчем или Миссис Норрис, но нам везло. Спустились по лестнице на первый этаж и на цыпочках дошли до Зала Наград. Малфоя и Крэбба ещё не было. Хрустальные шкафы с призами поблескивали там, где их касался лунный свет. Кубки, щиты, блюда и статуи мерцали серебром и золотом в темноте. Мы стояли у стены, не сводя глаз с дверей на противоположном конце зала. Гарри вытащил палочку на случай, если Малфой выскочит и сразу начнёт. Ползли минуты.

— Он опаздывает. Может, струсил? — прошептал Рон.

Шум у соседней двери заставил их подпрыгнуть. Гарри только успел поднять свою палочку, как мы услышали чей-то разговор — и это был не Малфой.

— Понюхай тут, моя милая, они могли спрятаться в углу. — Это был Филч, говорящий с Миссис Норрис.

В ужасе Гарри бешено замахал остальным идти за ним, как можно скорее; мы бесшумно и стремительно перебежали к двери, подальше от голоса Филча. Едва мантия Невилла скрылась за углом, как мы услышали, что Филч вошёл в зал.

— Они где-то здесь, — донеслось до нас его бормотание, — наверное, прячутся.

— Сюда! — шепнул Гарри, и мы двинулись по длинной галерее, заставленной доспехами. Мы слышали, что Филч подбирается всё ближе. Внезапно Невилл издал испуганный писк и бросился бежать — споткнулся, ухватился за Рона и они вдвоём рухнули прямо на один из доспехов. Лязга и грохота, казалось, было достаточно, чтобы разбудить весь замок.

— БЕЖИМ! — завопил Гарри, и все рванули по галерее. Оглядываясь, не преследует ли нас Филч, завернули за угол и пронеслись по одному коридору, потом по другому. Гарри бежал впереди, совершенно не имея понятия, куда бежит. Мы продрались сквозь гобелен и оказались в скрытом проходе, пробежали по нему и выскочили рядом с кабинетом колдовства, который, как все знали, находился очень далеко от комнаты с наградами.

— Я думаю, мы оторвались, — сказал Гарри, тяжело дыша, облокотясь о холодную стену и вытирая лоб. Невилл согнулся вдвое, тяжело дыша и что-то бормоча.

— Надо вернуться в Гриффиндорскую башню, — сказала Герми, — и как можно быстрее. Малфой тебя надул, — Теперь-то ты понимаешь? Он и не собирался встречаться с тобой — Филч знал, что кто-то будет в Зале Наград, наверное, Малфой его навёл.

— Пошли быстрее в гостиную, — продолжила Гермиона, — пока нас не поймали.

Но это оказалось не просто. Мы не прошли и дюжины шагов, как заскрипела дверная ручка, и из классной комнаты перед нами появилось нечто. Это был Пивз. Он заметил нас и издал восторженный вопль.

Мы с Герми синхронно ударили силовым толчком, Пивза внесло в класс и размазало по стене, что оказалось большой ошибкой.

— УЧЕНИКИ НЕ СПЯТ! — истошно завопил Пивз, — УЧЕНИКИ У КАБИНЕТА КОЛДОВСТВА!

Ударив повторно, мы кинулись в конец коридора, где уперлись в дверь — и она оказалась заперта.

— Вот и всё! — простонал Рон, пока они с Гарри бесплодно дёргали запертую дверь. — Наша песенка спета! Это конец!

Послышались быстрые шаги, Филч бежал со всех ног на крики Пивза.

— Ну, шевелись же! — прорычала Гермиона. Она схватила палочку Гарри, стукнула по замку и прошептала — "Алохомора!" Замок щёлкнул, дверь распахнулась — и мы проскользнули внутрь, быстро захлопнули и прижали к ней уши, вслушиваясь.

— Куда они побежали, Пивз?— спрашивал Филч. — Быстро, говори.

— Скажи "пожалуйста".

— Не связывайся со мной, Пивз! Так куда они пошли?

— Скажу что-нибудь, если только скажешь "пожалуйста", — заявил Пивз своим противным голоском.

Ну, хорошо — по-жа-луй-ста.

— ЧТО-НИБУДЬ! Хаа-ха-ха! Я же сказал, что скажу "что-нибудь", если скажешь "пожалуйста"! Хаа-ха-ха!" — Нам было слышно, как Пивз со свистом испарился, а Филч со злости матерится.

— Он решил, что дверь заперта. — Прошептал Гарри.— Думаю, с нами всё будет в порядке. Да отцепись, Невилл! — Невилл последнюю минуту всё тянул того за рукав. — Ну что такое?

Мы обернулись и совершенно ясно увидели — что. В какой-то момент нам показалось, что мы оказались в кошмарном сне — это было уже слишком, учитывая всё, что произошло до сих пор. Мы были не в комнате, как полагали. Мы были в коридоре. Запретном коридоре на третьем этаже. И теперь мы знали, почему он был под запретом.

Мы смотрели прямо в глаза чудовищному псу, который заполнял всё пространство от пола до потолка и от стены, до стены. У него было три головы, три пары подрагивающих ноздрей, направленных в нашу сторону; три пасти с огромными клыками, с которых капала слюна. Мы стоял неподвижно, все шесть глаз глядели на нас, и мы поняли, что единственной причиной, почему ещё не умерли, было то, что застали пса врасплох своим внезапным появлением, но он быстро избавляется от удивления. Смысл доносившегося громоподобного рычания нельзя было истолковать неправильно.

Я шагнул вперед и прошептал — "Быстро все назад!".

Гарри нащупал дверную ручку, толкнул дверь, и, он, Невилл и Рон выкатились обратно и побежали, почти полетели обратно по коридору. Мы услышали быстро удаляющийся топот

Я с Герми стояли перед псом и медленно пятились к двери, когда он кинулся на нас, совместный силовой толчок притормозил его лишь на секунду, но её нам хватило на то, чтобы выскочить за дверь и захлопнуть её. Мгновением позже тяжелый удар сотряс дверь, но она выдержала. Мы перевели дух,

— Едва ушли — перевела дух Гермиона.

— А ты видела рожу Рона? — мы истерично рассмеялись, напряжение постепенно отпускало нас. Ребята давно уже скрылись, и мы вдвоём крадучись пошли в башню.

Гарри, Невилл и Рон не остановились, пока не добежали до портрета Полной дамы на седьмом этаже.

— Да где же вы все были? — спросила она, глядя на мантии, свисающие с их плеч и раскрасневшиеся, потные лица.

— Не суть важно — "свиное рыло", "свиное рыло" — прохрипел Гарри и портрет повернулся. Они прокрались в гостиную и, дрожа, рухнули в кресла.

Прошло некоторое время, прежде чем кто-нибудь из них заговорил. Невилл выглядел так, будто и вовсе потерял дар речи.

— Какого чёрта?! Чем они думают, держа такую гадину в школе? — наконец выговорил Рон. — Если какой-нибудь собаке и хочется погулять, так это ей.

— А где Грейнджер и Черных? — прошептал Невилл.

— Не знаю — ответил Рон.

— Они остались там, Черных приказал бежать, а он и Грейнджер остались отвлекать пса — испуганно прошептал Гарри.

— Они погибли. — Сквозь слезы запричитал Невилл. — Надо сказать МакГонагалл, может ещё не поздно.

— Зачем? Прошло уже минут пятнадцать, они или убежали, или уже давно поздно. А если расскажем, нас отчислят — возразил довольный ситуацией Рон.

— Постыдись, они нас спасали. Идём к декану. — Подвёл итог Гарри.

И в этот момент, картина отодвинулась, а мы, смеясь, зашли в гостиную.

— И по какому поводу у вас такие траурные лица? — весело спросила Гермиона — неужели по нам?

— Не дождетесь! — Продолжил я.

— Ребята, а вы видели, на чём псина стояла? — спросила Гермиона, не дождавшись от ребят реакции.

— На полу? — предположил Гарри. — Я не смотрел под ноги, меня слишком занимали головы.

— Нет, не на полу. Она стояла на люке. Она, наверное, что-то охраняет. — Герми оглядела всех торжествующим взглядом, и добавила. — Вы, как хотите, а я спать.

Малфой не поверил своим глазам, когда увидел Гарри и Рона в Хогвартсе на следующий день, не выспавшихся, но чрезвычайно довольных. Утром они уже решили, что встреча с трёхголовой собакой оказалась удачным приключением, и мечтали продолжить знакомство. В это время Гарри поведал Рону о свёртке, который, видимо, переместился из Гринготтса в Хогвартс, и они некоторое время обдумывали, что же требует такой охраны?

— Это либо очень ценная вещь, либо очень опасная — сказал Рон.

— Или и то и другое сразу — добавил Гарри.

Но так как вся имевшаяся у них информация сводилась к тому, что длина свёртка около пяти дюймов, шансы отгадать, что это такое, без дополнительных подсказок, были минимальны.

— Нужно рассказать всё Грейнджер и Черных, может они что подскажут — предложил Поттер.

— Не надо, они психи! — возразил Рон.

— Они и так почти всё знают и не забывай, они уже раз спасли нас, а раз у тебя нет лучшего предложения, то я им всё расскажу — Гарри не хотел больше спорить.

— Гарри запомни, я тебя предупреждал — Рон не хотел иметь ничего общего с Черных.

В ответ на "интригующий и увлекательный" рассказ ребят, Гермиона высказала своё мнение:

— Это не наше дело, что именно охраняет трёхголовый пёс, лезть в дела этого придурочного Дамблдора опасно, он всё же великий маг.

— Самое главное он политик, — дополнил я, — а это значит, по определению подлец. От него надо держаться как можно дальше, и знаешь Гарри, на эту собачку почти не действует магия, мы с Герми её едва на секунду придержать смогли, чудом сбежали и не желаем видеть её снова.

Глава 6

Прошла неделя после первого урока полётов. Утром, как обычно, ближе к концу завтрака, совы влетели в Большой Зал. Это событие прошло бы не замеченным, если бы не узкий длинный свёрток, который несли сразу шесть ушастых сов. Я, так же как и все, хотел узнать, что же там такое в этом свёртке, и был немало изумлён, когда совы снизились и уронили свёрток на стол перед Поттером, смахнув бекон на пол. Они едва упорхнули, когда ещё одна сова бросила на свёрток письмо. Первым делом Гарри открыл письмо и, прочтя его, улыбаясь до ушей, протягивая записку Рону.

— Нимбус-2000! — простонал Рон с завистью. — Я такой даже в руках не держал.

— Ребята давайте с нами — позвал Поттер и так как мне да и Герми было любопытно, мы пошли за Поттером, вместе с Роном.

Мы быстро покинули зал, чтобы успеть открыть свёрток в одиночестве до первого занятия, но на полпути через коридор, увидели Крэбба и Гойла, преграждающих дорогу к лестнице. Малфой, подкравшись сзади, выхватил свёрток из рук Гарри и пощупал его.

— Метла. — Сказал он, бросая его Гарри с выражением зависти и злобного удовлетворения на лице. — На этот раз тебя выгонят, Поттер, первокурсникам запрещено иметь мётлы. На что Рон не выдержал.

— Это не какая-то там старая метла, — сказал он, — это Нимбус-2000! Что ты там говорил у тебя дома, Малфой, Комета-260? — Рон подмигнул Гарри. — Кометы, конечно, здорово смотрятся, но они не той категории, что Нимбус.

— Откуда тебе знать, Уизли, у тебя не хватит денег даже на половину рукоятки. — Огрызнулся Малфой. — Боюсь, тебе и твоим братьям придётся собирать метлу по прутику.

Прежде чем Рон успел ответить, в районе локтя Малфоя появился профессор Флитвик.

— Надеюсь, вы не спорите, мальчики? — тихо спросил он.

— Поттеру прислали метлу, профессор — моментально донёс Малфой.

— Да, да, всё правильно. — Сказал профессор Флитвик, бросая взгляд на Гарри. — Профессор МакГонагалл рассказала мне о необычных обстоятельствах, Поттер. Какая модель?

— Нимбус-2000, сэр. — Ответил Гарри, с видимым усилием сдерживая хохот, при виде ужаса на лице Малфоя. — И я получил её именно благодаря Малфою. — Добавил он. Мы четвером поднялись по ступенькам, задыхаясь от смеха над выражением лица Малфоя, одновременно яростного и смущённого. Выглядело это довольно весело.

— И главное, ведь это правда. — Выдавил Гарри, когда мы добрались до верха мраморной лестницы. — Если бы он не стащил напоминалку Невилла, я не попал бы в команду... В спальне он развернул наконец Нимбус-2000.

— Вот это да! — вздохнул Рон, когда она выкатилась на покрывало кровати. Она смотрелась просто замечательно. Гладкая и сверкающая, с рукояткой из красного дерева, длинными прямыми прутьями на хвосте и надписью золотом "Нимбус-2000" наверху. Метла действительно выглядела красиво, но я не понимаю всех этих восторгов.

Ближе к семи часам, мы вышел из замка и в сумерках отправились на стадион. Никто из нас ещё ни разу не был там. Сотни пустующих сейчас мест возвышались на трибунах вокруг поля, для того чтобы зрители могли непосредственно следить за игрой. На каждом конце поля стояло три шеста с маленьким кольцом наверху. Они напоминали маленькие пластиковые палочки, через которые нормальные дети выдувают мыльные пузыри, за исключением размера: пятьдесят футов в высоту. Поттер оседлал свою метлу и взлетел. Он устремлялся к шестам, разворачивался и кидался обратно, потом с ускорением взлетал к небу или падал вниз. Мы стояли внизу в центре поля и наблюдали за его непредсказуемым полётом. Глядя на его выкрутасы я оценил всю сложность поразить такую стремительную цель с земле, похоже возможности которые даёт полёт в боевой обстановке, были весьма велики, и похоже нам с Гермионой необходимо будет научиться летать, даже не смотря на наши не простые взаимоотношения с высотой.

— Эй, Поттер, спускайся! — Это был Оливер Вуд. Подмышкой он тащил большую корзину. Когда Вуд подошёл к нам, Гарри приземлился рядом.

— Здорово, — сказал Вуд, восторженно глядя на Поттера, — вижу, что имела в виду профессор МакГонагалл... ты и в самом деле рождён для этого. Сегодня я объясню тебе, ну и всем вам заодно — он обвёл нас всех взглядом — правила, а потом Гари присоединиться к команде. Тренировки три раза в неделю.

Он открыл корзину. Внутри лежали четыре разных мяча.

— Вот,— продолжил Вуд, — смотри. Правила квиддича очень просто понять, но играть в него не так-то просто. В каждой команде семь игроков. Трое называются охотники. Вуд вытащил из корзины красный мяч размером с футбольный.н называется квоффл, — прокомментировал он. — Охотники перебрасывают квоффл друг другу и пытаются забросить его в одно из колец, чтобы заработать очки. Десять очков за каждое попадание. Нападающие перебрасывают квоффл и пытаются попасть в кольцо. И ещё, в команде есть игрок, который называется вратарь — я вратарь Гриффиндора. Я должен находиться возле колец и не давать противнику забивать мяч.

— Понятно три охотника, один вратарь, — сказал Гарри, — они играют квоффлом. Так, понял. А эти зачем? — он показал на три оставшихся мяча, Потттер озвучил вопрос, который в этот момент интересовал и меня с Гермионой.

— Я покажу вам, что делают бладжеры, — сказал Вуд. — Вот эти мячи называются бладжерами. — Он указал на два одинаковых мяча, блестящего чёрного цвета, чуть поменьше красного квоффла. Мне казалось, что они пытаются вырваться из ремней, удерживающих их в корзине.

— Лучше отойдите, — предупредил нас Вуд. Он наклонился и выпустил один бладжер.

Чёрный мяч взмыл высоко в воздух и спикировал вниз, целясь Вуду в голову. он отбил его битой, чтобы не остаться со сломанным носом, мяч зигзагом отлетел, сделал круг, как бумеранг, и опять кинулся на Вуда, который схватил его и прижал к земле.

— Поняли? — пропыхтел Вуд, запихивая мяч обратно в корзину и опутывая его ремнями. — Бладжеры носятся по полю, пытаясь сбить игроков с мётел. Вот почему в каждой команде по два отбивающих — у нас это близнецы Уизли — их задача, защитить своих игроков от бладжеров и направить их на команду соперника.

— Гм — а бладжеры кого-нибудь когда-нибудь убивали? — спросил Гарри. В его голосе слышался страх и если честно то я его понимал, летать на метле под обмтрелом этого...

— В Хогвартсе никогда. Пара сломанных челюстей — это худшее, что случалось. И последний член команды это ловец. То есть ты Гарри. Тебе не надо волноваться о квоффле или бладжерах... Хотя о бладжерах тебе вообще можно не волноваться. Уизли сами — два бладжера в человеческом обличье. Два сапога пара.

Вуд достал из корзинки четвертый мяч. По сравнению с квоффлом или бладжерами, это был совсем маленький шарик, размером с крупный грецкий орех. Он блестел золотом и взмахивал маленькими серебряными крылышками.

— Вот это, — сказал Вуд, — золотой снитч, и он самый главный из мячей. Его очень трудно поймать, потому что он мал, и его нелегко увидеть. Поймать его — задача ловца. Тебе придётся уворачиваться от нападающих, отбивающих, бладжеров и квоффла, чтобы поймать снитч быстрее ловца другой команды, потому что если ловец поймает снитч, его команда получает дополнительные сто пятьдесят очков и почти всегда выигрывает. Вот почему выбор ловца очень важен. Матч квиддича заканчивается, когда пойман снитч, поэтому он может продолжаться хоть сто лет — рекорд был три месяца, игроков приходилось менять, чтобы они хоть чуть-чуть поспали. Ну вот и всё — есть вопросы?

Мы стояли рядом, и я обдумывал услышанное, странные правила, ловец делает всю игру бессмысленной, на мой взгляд. Всё же маги очень странные, даже спорт у них идиотский.

После тренировким мы все вместе возвращались в замок, когда я решился попросить помощи:

— Гарри, ты не поможешь мне и Герми с полётами, а то мы летаем как утюги недолго и прямо в землю.

— Конечно, я вам помогу, — согласился Гарри, — давайте завтра в семь.

На следующий день Гарри отлично повеселился, обучая нас летать. То, что у него получалось интуитивно, с первого раза, для нас было почти недоступно. Не понимаю, несмотря на превосходную физическую форму, великолепную координацию, и реакцию, мы летали весьма посредственно, казалось метла жила своей жизнью, то ускоряла, то замедляла полёт, постоянно дергаясь в разные стороны. Только войдя в боевой транс, мы успевали парировать всё это в зародыше и нормально летать. Увы в трансе больше тридцати минут находиться не получалось просто не хватало сил. Но ежедневные тренировки дали свои плоды, за неделю мы научились пусть посредственно, но летать.

Глава 7

Наступал Хеллоуин.

Запах тыквы с самого утра распространился по всему замку, НЕНАВИЖУ тыкву! Серьёзно, каждый день на столах один тыквенный сок. Мы три дня страдали, пока не спросили у пятикурсницы с Хаффлпаффа, как она добывает по утрам КОФЕ? Получили инструкцию — нашли натюрморт с весёлыми фруктами, пощекотали грушу и вот она — Кухня! Оставшийся квест — поговорить с домовиками — успешно выполнили, и всё, теперь у нас всегда есть КОФЕ. Но сегодня, куда не взглянешь, везде эти оранжевые чудовища. Завтрак, 10 блюд и везде ТЫКВА! Пришлось идти на поклон к домовикам и нам достаётся пара тостов с беконом и кофе. История магии у Бинса и ЗОТИ у Квиррелла прошли спокойно. Обед, чёрт, опять ТЫКВА, достала уже! Мы же маги или где? Сегодня ритуалы проводить надо, Некромагией заниматься, причём здесь тыквы? НЕ ПОНИМАЮ.

Наконец, я с Герми забурились в библиотеку, скрывшись от этого назойливых летучих мышей, тыквенных голов и непомерного веселья школьников, больно уж шумные они сегодня. Уже почти в восемь, мадам Пинс выгнала нас и велела идти на пир в Большой Зал. Я уже "предвкушал" очередную встречу с оранжевыми чудовищами когда, раздался истошный девичий крик.

— От туда — сказала Гермиона и указала в коридор мимо которого мы проходили.

Проламываемся в транс и несёмся по коридору. Крик доносился из женского туалета, правда, даже если бы его не было, то остатки двери и косяка, напрочь выломанные и валяющиеся в коридоре, обязательно обратили бы на себя внимание. Герми выдаёт вспышку модифицированным люмос максима. Врываемся в помещение и видим страшную картину — девочка, в гриффиндорской форме, сжалась в дальнем углу, перед ней стоит четырёх метровый серый тролль. Он, что в доспехах!? С занесённой для удара дубиной и пытается проморгаться, вспышка его всё-таки ослепила у остатков входной двери два ослеплённых остолопа — Рон и Гарри. Герми метает кинжал в глаз троллю, но не попадает, они прикрыты лапой. Командую Мионе выносить девочку, а сам в прыжке вкладывая в удар всю ярость, бью ногой в колено тролля, таким ударом я деревья ломал, а тут... видимого результата нет. Моё замешательство стоило дорого, тролль оказался проворным, вижу, как медленно по дуге дубина опускается на меня. Блокирую телекинезом, бесполезно, что-то гасит импульс, пытаюсь увернуться, понимая, что не успеваю, дубина по касательной задевает меня по груди. Хруст и острая боль, но обращать на это внимание нельзя, кинжал в руку, прыжок на стену за спину тролля, отталкиваюсь от неё и, пролетая над его плечом, бью кинжалом в ушной проход. Чувствую, как ломаются под лезвием тонкие косточки, и кинжал входит по самую гарду. Инерция и разгон несут меня дальше, поэтому выпускаю его из руки и приземляюсь в метре от рухнувшей туши. Острая боль в груди, не могу дышать, мне хватает сил сделать только два шага к двери, в глазах темнеет, начинаю оседать, но не успеваю, меня подхватывает на руки Гермиона и так на руках бегом несёт в больничное крыло, на этом моё сознание окончательно тухнет.

К счастью на площадке лестницы второго этажа мне на встречу попались преподаватели и Дамблдор.

— Мисс Грейнджер что случилось, что с Черных? — спросил директор.

— Тролль, скользящий удар дубиной в грудь, явно сломаны ребра, похоже, обломки повредили лёгкие, сильное внутреннее кровотечение — отвечаю, осторожно опустив Мишу на пол.

— Как это произошло? — спросила побледневшая МакГонагалл.

— Серый тролль, но он уже мёртв. Вы лучше Мише помогите, чем меня спрашивать! — Переводя дыхание, рычу я. — Все остальные не пострадали.

— Бинки! — Дамблдор щёлкает пальцами, и с хлопком появляется домовушка — доставь сюда мадам Помфри, а ты Гермиона рассказывай.

— Мы шли из библиотеки на пир в Большой Зал и уже спустились на 3 этаж, когда услышали крик ужаса, бросились на помощь. В женском туалете обнаружили мисс Патил, нападающего на неё тролля серого цвета и Рона с Гарри, я эвакуировала мисс Патил, пока Михаил отвлекал тролля, но получив тяжёлое ранение, был вынужден убить его — кратко описываю события.

С хлопком эльфийской аппарации появились давешняя домовушка и мадам Помфри. Та сразу же подошла к раненому.

— Снейп, поможешь, остальные вон отсюда! — скомандовала она.

— Профессор МакГоногал, — обращаюсь к своему декану, даже не думая отходить от Миши, — тело тролля трофей Миши?

— Да мисс Грейнджер, в соответствии с законном о трофеях.

— Тогда, профессор Снейп, мы просим вас о помощи с разделкой и реализацией, вас устроят 10% от реализации?

— Разумеется, я буду рад вам помочь, — подняв голову от без сознательного Михаила ответил Снейп, — а сейчас не мешайте.

— Мисс Грейнджер, — привлёк внимание Дамблдор, — не могли бы вы проводите нас к мисс Патил, а потом можете возвращаться к мадам Помфри, возможно у вас тоже есть травмы.

Дамблдор оглядывая тушу тролля, произнёс:

— Нам повезло, что ни кто не погиб. Это серый тролль, страшный противник, чудовищно сильный и при этом чрезвычайно быстрый для таких размеров, очень устойчив к маги и физическим атакам. Поглядите, его дубина защищена от магии. На теле специальные доспехи. Кто-то очень постарался, усиливая его. Удивительно, как дети его убили? Где его только нашли? Их уже лет 800 на земле не видели.

Нет, мне определённо пора стать осторожней, это уже традиция, сознание терять, опять болит всё... Дышать больно. Чёрт, надо глаза открыть. Так я в больничной палате на соседней кровати сидя спит Герми. Всё-таки, какая девочка! Мне с ней очень повезло! Пытаюсь повернуться, и не удерживаю стон, Миона просыпается, глядит на меня, её лицо озаряется радостью, которая быстро перетекает в ярость, ой, сейчас меня добьют:

— Михаил Черных, если ты ещё раз попытаешься сбежать от меня таким образом, то я тебя сама добью, чтоб не мучиться, ты сволочь, знаешь что я чувствовала когда тебя дубина достала, а я с этой дурой на руках и помочь не могу? А когда ты скотина сознание потерял, и я тебя на руках несла? Я даже не знала, правильно ли я делаю и не убью ли тебя этим? Что молчишь? Сволочь! — и она заплакала.

— Ну Солнышко, всё же хорошо, все живы, ну не ожидал я, что он удар в колено даже не заметит. Я же со всей дури бил, мы деревья таким ударом ломали, а тролль даже не заметил и дубину телекинезом не смог зацепить, стену за ней разбил, а дубину даже не замедлил, вот и не успел увернуться.

— А он в доспехах был, вот щиток ты и сломал, а нога целая, а дубина вся рунами изрезана, от магии защищена. Лучше объясни, зачем ты вообще по ноге бил? — плача объяснила Гермиона.

— А я убивать не хотел, он же явно разумен. — Блин до меня только сейчас дошло. — Герми я стал убийцей.

— Чушь! — Возмутилась Гермиона. — Ты девочку спасал, и сам защищался, а убил чудовище.

— Миона расскажи мне, что дальше было, и сколько я уже в отключьке прохлаждаюсь?

— Ну, поймала я твою полумертвую тушку, и на руках, потащила к Помфри, к счастью на площадке второго этажа меня встретили преподаватели и Дамблдор. С помощью домовушки директор вызвал Помфри. Целый час она вместе со Снейпом вытаскивали тебя с того света. У тебя лёгкие были наполнены кровью, ты уже не дышал и потерял литра два крови, сутки без сознания. — Гермиона улыбнулась и продолжила. — А я тушку тролля Снейпу подогнала, он в восторге, к концу учебного года обещает нам двадцать тысяч галеонов. Мы конечно не богачи, но на приличный дом хватит с запасом.

— Миона милая, ты ранена? Почему ты ночью здесь? — задал я мучавший меня вопрос.

— Нет, всё уже в порядке, просто было несколько трещин в костях и небольших разрывов мышц. — Ответила она. — Получила, когда тебя тащила, слишком сильно ускорилась, сейчас уже всё в порядке.

Миону утром выписали, меня же неумолимая Помфри не отпускала целых три дня. Изверг! Чуть не умер от скуки. Все эти дни Герми сидела у меня всё свободное от учёбы время. На второй день с Гермионой заявились эти два неразлучных придурка, Гарри с Роном, вместе с ними была Парвати Патил. Они рассказали, что в тот день Рон обидел Парвати, и та вместо пира, заперлась в этом злосчастном туалете, и когда Квиррелл сообщил о тролле, парни сообразили, что Парвати надо предупредить, бросились за ней.

Герми им ещё вчера мозги прочистила, но и я не удержался:

— Рон, Гарри ваш порыв конечно благороден, но вы когда головой думать начнёте? Ладно Рон, он чистокровный, ему думать не положено, но ты Гарри в нормальной школе учился, куда полезли? Вам надо было декану о Парвати сообщить.

Наконец, после очередного утреннего осмотра, мадам Помфри отпустила меня на завтрак, зайдя в Большой Зал, я занял место рядом с Мионой.

-Привет, очень рада, что Помфри тебя отпустила — обрадовалась она.

— Да, этот цербер от колдомедицины, наконец, упустил свою добычу — пошутил я.

Глава 8

Влетели совы разнося почту. Это издевательство, ну кем надо быть, чтоб приурочить доставку почты СОВАМИ к завтраку? Мы с Герми подхватили почту телекинезом и взяли в руки, а у скольких упало прямо в тарелку? Герми начала читать письмо родителей. В зале стал нарастать шум голосов. Ребята возбуждённо обсуждали какую-то статью в "Ежедневном Пророке". Забрав газету у соседа, я увидел заголовок "ТРОЛЛЬ В САМОМ БЕЗОПАСНОМ МЕСТЕ МАГИЧЕСКОЙ АНГЛИИ".

Я не понял, они что пытались скрыть появление тролля, после того как объявили о нём во время пира? Не, точно Волшебник — это диагноз. Ладно, читаем дальше.

"Во время Пира посвященного Хеллоуину в ХОГВАРТСЕ преподавателем ЗОТИ Квирреллом был обнаружен взрослый серый тролль. Совершенно справедливо рассудив, что так как все ученики находятся в безопасности на пиру в Большом Зале, то ему одному вступать в схватку с чудовищем не нужно, Квиррелл бросился в Большой Зал за помощью. Дальнейшее развитие событий ничем кроме маразма Дамблдора объяснить невозможно. Вместо того чтобы оставить детей в безопасном месте, под охраной нескольких преподавателей, он посылает школьников БЕЗ ОХРАНЫ!!! по факультетским гостиным. Ну нельзя же считать охраной старшекурсников?!

И такое решение принимает "Великий светлый маг, победитель Гриндевальда, и Предводитель светлых сил в борьбе с тем, кого нельзя называть". Теперь становится абсолютно понятно, почему в последней войне мы понесли такие БОЛЬШИЕ ПОТЕРИ, ведь у нас был такой "гениальный" руководитель. К счастью школьники по пути не встретили чудовище, в это время тролль был занят нападением на первокурсницу Гриффиндора Парвати Патил в женском туалет на третьем этаже, и он уже собирался расправиться с ней, если бы не вмешательство двух учеников тоже с первого курса Гриффиндора Михаила Черных и Гермионы Грейнджер, не задумываясь, они бросились в бой. Пока Гермиона Грейнджер выносила Парвати Патил из помещения, Михаил Черных вступил в бой с чудовищем, ему удалось убить тролля кинжалом! Ударом в ушной проход. Герой получил тяжёлое ранение, и в настоящее время находится на попечении мадам Помфри.

Многие годы директор Хогвартса не допускает вмешательства министерства в управление школой. Он не устаёт заявлять, что школа самое безопасное место. Тогда у меня к вам один вопрос Господин директор, мы знаем, что тролль не мог сам оказаться в школе, он не мог "забрести" случайно! За защиту школы отвечаете вы, и если вы не заметили такой мелочи, как проникновение в школу четырёх метрового тролля, то может вам уступить место кому-нибудь более внимательному?

Биографию героев и описание серого тролля читайте на 3 странице."

Дальше мне не дала прочитать Миона, забрав у меня газету и углубившись в чтение.

Пока она читает статью, осмотрелся вокруг. Студенты были взбудоражены. Многие из тех, кто не выписывал пророк, сгрудились вокруг одного из счастливых обладателей и гурьбой читали. А прочитав, стали возмущаться таким "наездом" на директора. Блин, как меня бесит это гриффиндорское, слепое обожание Дамблдора. Даже сейчас они возмущены только тем, что кто-то посмел назвать его маразматиком, они просто проигнорировали все допущенные директором ошибки. ДОСТАЛО ВСЁ. В раздражение бью ладонью по столу и громко спрашиваю окружающих:

— Вы чем так возмущены? Разве Дамблдор не сглупил, отослав всех в гостиные факультета? Разве за безопасность школы и нас, школьников, директор не отвечает? Четырёх метровый тролль свободно гуляет по замку, а этот самодовольный "великий маг" ни сном, ни духом! Он облажался! Признайте уже это!

— Ну как, полегчало, пар спустил? — подкалывает меня Герми, и уже раздраженно — Ты ещё на весь зал директора в маразме обвини, а то тебя может, кто не слышал.

Всё это время, спокойно завтракавший за учительским столом Дамблдор, поднялся и заговорил:

— Вы все уже знаете о страшном происшествии произошедшем во время празднования Хэллоуина. Только героические действия Михаила Черных и Гермионы Грейнджер позволили предотвратить трагедию, давайте поблагодарим их за это -Дамблдор зааплодировал, его поддержал весь зал. Спустя минуту, когда в зале восстановилась тишина он продолжил — Гермиона Грейнджер награждается пятьюдесятью баллами за эвакуацию пострадавших, Михаил Черных — ста баллами за беспримерное мужество, когда он не смотря на тяжёлое ранение продолжил бой и победил.

После выступления директора. К нам подошли близнецы Уизли и в своей обычной манере, вынося мозг, заговорили.

— Привет ребята

— мы тут подумали

— и я решил

— вас попросить

— давайте мы забудем всё, что было

— и начнём общение

— с начала.

Мы с Гермионой переглянулись:

— Ну, мы подумали, и я решила — начала Миона — мы будем рады закончить наше противостояние.

-Тогда я Фред, а это Джордж

-Нет, это я Фред

-Ну вы поняли и если вам что надо

— Или помочь, то обращайтесь.

С этого дня отношение к нам на факультете выровнялось, ненависть исчезла. Сплочённые общим приключением с троллем Гарри, Рон, и Парвати стали неразлучны, иногда к ним присоединялся и я с Гермионой.

Глава 9

Когда наступил ноябрь, сильно похолодало. Горы вокруг школы приобрели льдисто-серый цвет, а озеро превратилось в кусок холодной стали. Каждое утро земля покрывалась инеем. Сезон игры в квиддич начался.

В субботу после недель тренировок Гарри должен был сыграть свой первый матч: Гриффиндор против Слизерина. В случае выигрыша, Гриффиндор поднимался на второе место в школьном чемпионате. За день перед первым матчем, мы впятером стояли на перемене в холодном внутреннем дворе, и грелись у магического огня разожжённого Парвати, когда через двор прошёл Снейп. Гарри заметил, что Снейп хромает. Все придвинулись ближе друг к другу закрывая огонь. К несчастью, что-то в наших лицах привлекло внимание Снейпа, он подковылял поближе. Хотя он не увидел костра, но, казалось, всё равно искал причину, чтобы нас отругать.

— Что это у тебя, Поттер? Это был "Квиддич сквозь века". Гарри показал.

— Библиотечные книги нельзя выносить из школы, — сказал Снейп.— Дай её сюда. Пять очков с Гриффиндора.

— Да он на ходу это правило выдумал. — Зло пробормотал Гарри, когда Снейп по хромал прочь. — Интересно, что у него с ногой?

— Не знаю, но надеюсь, ему действительно больно, — злорадно ответил Рон.

В гостиной Гриффиндора тем вечером было очень шумно. Мы с Герми как обычно оккупировали кресло у камина. Гарри, Рон и Парвати сидели у окна. Гарри не находил себе места. Он хотел получить обратно "Квиддич сквозь века", чтобы разогнать волнение перед завтрашним днем. Да и с чего ему бояться Снейпа? Он поднялся и сказал Рону, что собирается попросить вернуть книгу.

— Только без меня, — откликнулся тот, однако Гарри полагал, что Снейп не откажет в присутствии других учителей и пошёл в учительскую. Через пять минут в гостиную ворвался запыхавшийся Гарри.

— Достал? — поинтересовался Рон, когда Гарри снова присоединился к ним.

— В чём дело? — поинтересовалась Парвати, видно из-за взволнованного вида Гарри.

— Подождите, — сказал Гарри и, обернувшись, позвал нас. Мы подсели к ним, и он шёпотом начал рассказывать:

— Спустился я к учительской и постучал. Ответа не последовало. Я снова постучал. Ничего. Я решил, что может, там ни кого нет, и может Снейп там и оставил книгу. Я приоткрыл дверь, заглянул внутрь — и увидел, что в комнате Снейп и Филч. Снейп поднял полу своей мантии, и закатал брюки.. Его нога была разодрана и кровоточила. Филч подавал Снейпу бинты.

— Чёртова тварь, — ругался Снейп. — Как уследить за всеми тремя головами сразу? — Я попытался тихо прикрыть дверь, но...

— ПОТТЕР! — Снейпа аж от гнева перекорёжило, и он быстро опустил полу, чтобы прикрыть ногу.

— Можно мне забрать мою книжку?— спросил я его.

— ПОШЁЛ ВОН! ВОН ОТСЮДА!

— И я убежал, прежде чем Снейп успел снять ещё несколько очков с Гриффиндора.

— И знаете, что это значит? — продолжил он. — Он пытался пройти мимо трехглавого пса в ночь на Хэллоуин! Вот куда он направлялся, когда мы его увидели — он охотится за тем, что охраняет пёс! И, спорю на мою метлу, это он впустил тролля, чтобы устроить диверсию!

— Нет, он не стал бы. — Возразила Гермиона. — Я знаю, что он не очень-то приятный человек, но он бы не стал пытаться утащить то, что прячет Дамблдор.

— Если честно, то я тоже считаю что это не он, Снейп слишком силён, он мастер зелий, он сумел бы усыпить цербера — поддержал я Гермиону.

— Вы, наверное, чёкнутые, тут всё ясно! — Как всегда вспылил Рон. — Я согласен с Гарри! Я бы не стал связываться со Снейпом, но за чем же он охотится? Что охраняет тот пёс?

Парвати же промолчала, сосредоточенно думая о чём то.

Спать мы отправились, оставшись каждый при своём мнении.

Следующий день, был удивительно ясным и холодным. К одиннадцати часам вся школа, казалось, собралась на трибунах вокруг стадиона. У многих были бинокли. Хотя места и располагались довольно высоко, но всё равно, временами было трудно рассмотреть, что происходило на поле. Мы с Гермионой, Рон, Невилл, Шэймус, Дин и Парвати Патил уселись все вместе в верхнем ряду. В качестве сюрприза для Гарри они нарисовали большое полотно на испорченных крысой Рона Коростой простынях.

"Поттера в министры!" — гласила надпись на нём. Дин, который хорошо рисовал, изобразил снизу большого гриффиндорского льва.

Команды вышли на поле под громкие приветственные крики. Мадам Хуч судила. Она стояла в середине поля с метлой в руке, дожидаясь пока соберутся обе команды.

— Итак, я хочу увидеть хорошую честную игру — всем ясно? — спросила она, когда все встали вокруг неё. А высоко над толпой грифов развевалось полотнище, на котором полыхали слова "Поттера в министры!".

— По мётлам! Гарри забрался на свой Нимбус-2000. Мадам Хуч громко засвистела в серебряный свисток. Пятнадцать метел взлетели высоко-высоко в воздух. Игра началась.

— Квоффл немедленно захватывает Ангелина Джонсон из Гриффиндора — какой прекрасный охотник из этой девушки, и весьма привлекательный, надо отметить..."

— ДЖОРДАН!

— Извините, профессор.

Друг близнецов Уизли, Ли Джордан, комментировал матч под пристальным надзором профессора МакГонагалл.

— И она показывает хорошую скорость... аккуратная передача Алисии — это просто находка Оливера Вуда, в прошлом году она была в резерве — обратно Джонсон и — нет, Слизерин перехватывает квоффл, капитан Слизерина Маркус Флинт получает квоффл и уходит в отрыв — Флинт летит как орёл — сейчас он забь... — нет, его останавливает в превосходном выходе голкипер Гриффиндора Вуд, и Гриффиндор снова получает квоффл — он у охотника Гриффиндора Кэти Белл, хороший нырок под Флинта, снова вверх и — ОУ! — такой удар в спину бладжером, ей же больно — Квоффл снова попадает к Слизерину — вот Адриан Пьюси спешит к воротам, но он блокирован вторым бладжером — посланным Фредом или Джорджем Уизли, — не могу понять, кем именно — всё-таки хорошо играют гриффиндорские защитники — и вот квоффл снова у Джонсон, впереди никого, и она уходит в отрыв — вот это полёт — обходит разгоняющийся бладжер — вот и ворота — давай, Ангелина — голкипер Блетчли пикирует — промахивается — ГРИФФИНДОР ЗАБИВАЕТ! Радостные крики Гриффиндорцев заполнили холодный воздух, смешавшись с улюлюканьем и воплями Слизеринцев.

— Ну-ка, пошевелитесь, уступите место.

— Хагрид! я с Гермионой отодвинулись, прижались друг к другу, чтобы дать Хагриду сесть.

— Я глядел из моей хибары, — сказал он, накидывая на шею здоровенный бинокль, — но это не то же самое, что сидеть в толпе. Снитч ещё не показывался, а?

— Не-а, — ответил Рон.— У Гарри пока не много работы.

— Зато и проблем меньше, это уже что-то, — заметил Хагрид, поднимая бинокль и глядя в небо на пятнышко, которым казался Гарри. Высоко над ними Гарри скользил над игрой, высматривая снитч.

— Слизерин с квоффлом, — комментировал Ли Джордан, — нападающий Пьюси обошел два бладжера, двух Уизли и нападающего Белла и направляется к... — погодите минутку — не снитч ли это?

По толпе пролетел шелест, когда Адриан Пьюси обронил квоффл, заглядевшись через плечо на золотую вспышку, которая пронеслась мимо его левого уха. Гарри снитч тоже заметил. Он спикировал вниз за золотым всполохом. Ловец Слизерина Теренс Хиггс, тоже увидел его. Щека к щеке они понеслись за снитчем — все нападающие, казалось, забыли, что им было положено делать, просто парили в воздухе и наблюдали. Гарри был быстрее Хиггса — увидев маленький круглый мячик с трепетавшими крылышками, он метнулся вперед — ещё быстрее — БАМ! — и гневный рёв раздался с нашей трибуны: Маркус Флинт намеренно блокировал Гарри, метла Гарри вильнула и он вцепился в неё, чтобы не упасть.

— Фол! — кричали гриффиндорцы. Мадам Хуч что-то сердито высказала Флинту и назначила свободный бросок для Гриффиндора. Но при всеобщем замешательстве золотой снитч, разумеется, снова пропал из виду. Рядом с нами Дин Томас орал:

— Удалите его, судья! Красную карточку!

— Ты это о чем, Дин? — спросил Рон.

— Красную карточку! — рассерженно крикнул Дин. — В футболе показывают красную карточку и удаляют с поля!

— Но это же не футбол, — напомнил Рон. Хагрид, однако, был на стороне Дина.

— Стоило бы поменять правила. Флинт мог сбить Гарри с метлы.

Даже Ли Джордану было трудно сохранять нейтралитет.

— Итак — после этой абсолютно омерзительной выходки...

— Джордан! — возмутилась профессор МакГонагалл.

— Я имею в виду, после этого неприкрытого и возмутительного фола...

— Джордан, я предупреждаю...

— Хорошо, хорошо. Флинт едва не убил ловца Гриффиндора, что, впрочем, я уверен, могло случиться с каждым... итак, пенальти Гриффиндора, его берёт Спиннет, он забивает квоффл без проблем, и игра продолжается, Гриффиндор по-прежнему с квоффлом.

Слизерин с квофлом — он у Флинта — Флинт проходит Спиннет — огибает Белл — получает сильный удар по лицу бладжером, надеюсь, он сломал ему нос — я шучу, профессор — Слизерин забивает — а... Слизеринцы ободрились.

— Не знаю, что там Гарри выделывает, — пробормотал Хагрид, глядя в бинокль. — Если бы я не был уверен в обратном, я бы сказал, что он потерял контроль над метлой. Но это не могло...

Внезапно все на трибунах стали показывать на Гарри. Его метла стала крутиться, а он едва ухитрялся держаться на ней. По толпе прокатился вздох.

Метла совершила дикий рывок, и Гарри скатился с неё. Теперь он висел, держась на одной руке.

— С ней что-то случилось, когда Флинт стукнул его? — прошептал Шэймус.

— Не понимаю, — сказал Хагрид дрожащим голосом. — Ничто не может подействовать на метлу за исключением могущественной чёрной магии — ни один ученик не сделает такого с Нимбус-2000. — При этих словах Гермиона схватила бинокль Хагрида, но вместо того чтобы смотреть на Гарри, начала неистово шарить им по толпе.

— Что ты делаешь? — спросил я.

— Так я и знала, — выдохнула Гермиона. — Смотри — Снейп! Я схватил бинокль. Снейп стоял в середине трибуны напротив нас. Он, не отрываясь, глядел на Гарри и всё время что-то бормотал себе под нос.

— Он что-то шепчет — заколдовывает метлу, — сказала Гермиона. — Что же нам делать?

— Предоставь это мне. — Ответил я.

Я вспомнил, что для заговора артефакта необходим зрительный контакт, ярость вскипела во мне, в глазах стояла алая пелена, она лопнула и мир потерял цвет и обрёл необычайную чёткость, застыл. Я выхватил палочку, сконцентрировался на точке перед Снейпом и, закрыв глаза, произнёс заклинание "Люмус максима" направляя максимум энергии в палочку. Правую руку пронзила боль, будто я сунул её в костёр, даже сквозь закрытые глаза вспышка света ослепляла, накатила слабость, в глазах потемнело. Последнее что помню руки Гермионы поддерживающие меня.

Дежа вю: опять боль, слабость и потолок больничной палаты, поворачиваю голову, Гермиона, дремлет сидя на соседней кровати. Шепчу:

— Миона — Она просыпается, и с улыбкой глядя на меня, выдает:

— Черных ты, когда думать научишься? Бестолочь! Ты чуть руку не сжёг, а уж о том, что на минуту ты ослепил всех, я вообще молчу. Повезло, что Гарри смотрел в другую сторону и смог сам забраться на метлу.

— Понял, был не прав, исправлюсь, расскажи, что там дальше было.

— Гарри поймал снитч ртом, когда приземлялся. Я как люмос услышала так сразу глаза руками закрыла, после вспышки гляжу, ты падаешь, правый рукав в клочья, дымится, в дырах проглядывает сожжённая, чёрная кожа, и запах жаренного мяса, даже меня замутило, поймала я тебя. Тут Хагрид промаргался и на руках к Помфри отнес. У тебя очень сильно повреждена правая рука, магическое истощение, это же надо суметь весь резерв в люмос бухнуть, так что минимум неделю колдовать не сможешь.

— Да накосячил, контроль потерял.

— Я то тебя Миша понимаю, а вот как другие прореагируют, вопрос.

Зашла мадам Помфри и мрачно проворчала:

— Черных очнулся, ты, что специально решил не давать мне отдыхать? Три месяца и уже трижды ты заставляешь меня работать, причём два раза серьезно.

С улыбкой глядя на Гермиону, она взяла её за руку и повела к выходу, говоря:

— Мисс Грейнджер с этим идиотом всё будет в порядке, сейчас дам ему зелий и он проспит до утра, а тебе девочка надо отдохнуть, иди к себе в башню и не волнуйся, всё будет хорошо.

Закрыв за Гермионой дверь она напоила меня какой то гадостью, и я сразу заснул.

Я проспал почти сутки, Помфри проведя осмотр осталась довольна моим состоянием и принесла обед. Я едва успел поесть, как появился директор.

— Объясни, зачем ты вчера устроил это светопреставление? — спросил он вместо приветствия.

— Как сказал Хагрид, метлу Гарри прокляли, а я читал, что для этого необходим прямой зрительный контакт, ну я и решил если ослепить, то зрительный контакт прервётся.

— Понятно, но в следующий раз учти, я был готов поймать Гарри заклинанием. Снейп пытался снять проклятие с метлы, а из-за устроенной тобой вспышки... ну да хорошо то, что хорошо закончилось, выздоравливай.

Вот блин он меня не ругал, а я чувствую себя полным идиотом.

Глава 10

Прошло две недели. Несмотря на то, что Гермиона проводила со мной всё своё свободное время, я изнывал от скуки, лежа в больничном крыле. Одна радость — Герми подробно рассказывала мне о жизни замка.

Приближалось Рождество. Одним декабрьским утром, Хогвартс проснулся погребённым под несколькими футами снега. Тех немногих сов, которые смогли принести почту сквозь ненастье, Хагриду пришлось лечить и выхаживать, прежде чем они снова смогли летать. Озеро замёрзло, а близнецы Уизли заколдовали парочку снежков летать вокруг Квиррелла и бить его сзади по тюрбану, за что и были наказаны. Все никак не могли дождаться начала каникул — ведь если в гостиной Гриффиндора и в Большом зале гудело пламя каминов, то продуваемые сквозняками коридоры обледенели, а в окна классов стучался ветер. Хуже всего было на занятиях в подземельях у профессора Снейпа, где изо рта валил пар, и они жались к своим котлам.

У меня сегодня просто — отличное настроение — Мишу, наконец, выписывают! Его лечение неожиданно затянулось почти на месяц, повреждённые энергоканалы не желали правильно восстанавливаться. Помфри откровенно сказала что никогда не сталкивалась с подобным, но всё же ей удалось инициировать их восстановление. А уже завтра мы едем домой! Да домой из этой промёрзшей школы, к родителям, я так соскучилась. Но, увы, сегодня у нас ещё зелья у Снейпа, а значит и со слизеринцами.

— Мне так жалко тех, кто остается в Хогвартсе на Рождество, — сказал на зельеварении Драко Малфой, — ведь дома они никому не нужны!

При этом он поглядел на Гарри. Крэбб и Гойл расхохотались, но Гарри, отмерявший истолченный хребет рыбы-льва, не обратил на них внимания. После небезызвестного матча квиддича Малфой стал ещё несносней. В раздражении от проигрыша Слизерина он попытался острить, что в следующей игре за ловца вместо Гарри может сыграть большеротая лягушка, но понял, что никто не находит это смешным. Так что теперь Малфой, злясь и ревнуя, снова стал прохаживаться на счёт того, что у Гарри нет нормальной семьи. Гарри и в самом деле не собирался возвращаться к Дурслям на Рождество. Когда профессор МакГонагалл на прошлой неделе составляла список учеников, остающихся в школе на каникулы, Гарри, не задумываясь, записался. Рон с братьями тоже оставались, потому что мистер и миссис Уизли собирались в Румынию, навестить Чарли. Выйдя из подземелий после зельеварения, мы обнаружили, что коридор перегорожен огромной ёлкой. Из-под неё выглядывали две здоровенные ноги, и доносилось громкое пыхтение, ясно говорившее, что за ёлкой находится Хагрид.

— Привет, Хагрид, тебе помочь? — спросил Рон, просовывая голову между ветвей.

— Да нет, всё в порядке, спасибо, Рон.

-Эх его бы переодеть, — шепнула я Парвати, — такой Санта получиться!

— Ага, точно, а если и мешок с подарками дать — у Парвати было хорошее воображение и она едва сдержала смех .

Всегда есть козёл, кто испортит нам всем настроение, увы, но пока он не дал мне возможность сорвать на нём злобу, что копится последний месяц.

— Нельзя ли пройти? — донесся сзади нарочито неторопливый голос Малфоя. — Пытаешься подработать, Уизли? Надеешься тоже стать лесничим, когда закончишь Хогвартс? Мне кажется, конура Хагрида тебе должна казаться дворцом по сравнению с той хибаркой, к которой привыкла твоя семейка.

Рон кинулся на Малфоя, но в этот момент на лестнице появился Снейп:

— УИЗЛИ! — Рон отпустил Малфоя.

— Он его провоцировал, профессор Снейп, — вступился Хагрид, высовывая заросшую физиономию из-за дерева. — Малфой оскорблял его семью.

— Как бы оно там ни было, драться в Хогвартсе — против правил, Хагрид, — вкрадчиво ответил Снейп. — Пять баллов с Гриффиндора, Уизли, и будь доволен, что не больше. Давайте, идите отсюда! — Малфой, Крэбб и Гойл быстро протиснулись мимо ели, сбивая иголки и самодовольно ухмыляясь.

— Доберусь я до него, — проскрежетал зубами Рон в спину Малфою, — скоро доберусь...

— Я их обоих ненавижу, — добавил Гарри, — и Малфоя, и Снейпа.

— Да что вы, право! Глядите веселей, уже почти Рождество, — ободрил их Хагрид. — И, вот что я вам скажу, пошли со мной, посмотрите на Большой Зал, там просто здорово!

Мы все пятеро проследовала за Хагридом и его ёлкой в Большой Зал, где профессор МакГонагалл и профессор Флитвик занимались рождественскими украшениями.

— А, Хагрид, последняя ёлка — поставь её в дальний угол, пожалуйста.

Зал имел восхитительный вид. По стенам были развешаны гирлянды из падуба и омелы, и стояла, по меньшей мере, дюжина Рождественских ёлок — одни поблескивали крохотными сосульками, другие сияли сотнями свечей.

— Сколько вам осталось дней до каникул? — поинтересовался Хагрид.

— Один единственный. — Ответила я. — И... кстати — Гарри, Рон, Парвати у вас есть ещё полчаса до обеда, а я пошла за Мишей.

— Тогда мы пойдём с тобой, — отозвался Гарри, насилу отрывая глаза от профессора Флитвика, из палочки которого вылетали золотые шарики и вывешивались на ветках новой ёлки.

— Так долго? — удивился Хагрид, выходя за нами из зала. — Его не выписали? Почти месяц это уже чересчур, вам не кажется?

— Были, осложнения в лечении, но его обещали выписать сегодня, — весело ответила я — Мы идём за ним. Спустя пару минут мы уже подошли к больничному крылу, Миша уже ждал нас у входа

Я встретил их у двери больничного крыла:

— Ребята привет, меня, наконец, выписали! Я обнял Гермиону, и мы под руку пошли на обед.

Гарри с Роном и Парвати рассказали о том, как ходили в гости к Хагриду и он проговорился, что Пушок охраняет, что-то связанное с Фламелем.

— Алхимиком создавшим философский камень? — спросил я.

— А ты о нём, откуда знаешь? Мы всю библиотеку перекопали и ничего не нашли! — изумился Гарри.

— Ребята вы помните, мне твои братья Рон сладостей нанесли, так в одном вкладыше от лягушки я о Фламеле и прочитал.

— Ну вот, а мы всю библиотеку прошерстили — огорчилась Парвати.

— Да ладно вам ребята, главное ясно: Дамблдор хранит в школе философский камень, и соваться в дела директора нечего — высказала свое мнение Гермиона.

— Герми, я с тобой полностью согласен, директор, конечно, сошёл с ума, используя Хогвартс как личный сейф, но влезать в его интриги просто глупо.

Глава 11

Следующее утро выдалось солнечным. Ура! КАНИКУЛЫ! Мы едем домой! Уже в 10 мы сидели в купе, предвкушая встречу с родителями. Целый месяц мы почти не оставались вдвоём, и сейчас наслаждались обществом друг друга, я сидел у окна, Гермиона лежала на диване, положив голову мне на колени. Мы разговаривали.

— Миша, тебя перестал бесить Рон?

— Не совсем, но я, кажется, разобрался, почему не терплю Рона, просто я ревную.

— Ты ревнуешь? Это же смешно, нам всего двенадцать.

— Миона, не обижайся, но когда он тебя касается, я готов его убить, к счастью сейчас он держится от тебя на расстоянии. Он друг Гарри и Парвати, поэтому я буду его терпеть.

— Спасибо, мы, наконец, нашли друзей и мне не хочется их терять.

К нам зашёл Невилл, увидев нас он смутился, и покраснел.

-Привет Миша, Гермиона я, кажется, не вовремя — сказал он и хотел уже выйти.

— Нет что ты, всё нормально, располагайся. — Ответила смущённая Гермиона, поднимая голову с моих колен и усаживаясь на диван.

— Ребята, а что вы собираетесь на каникулах делать?

— Поедим с родителями в Альпы кататься на лыжах. А ты?

— Здорово, а я, увы, в поместье, вместе с бабушкой, скорее всего, будет пара светских приёмов, на которых я буду обязан присутствовать, скукота.

Поезд тронулся, дорога протекала спокойно, Миона как обычно читала, иногда вставляя в наш с Невиллом разговор по паре фраз, я же рассказывал, как веселятся в обычном мире, о кино, театре, парках развлечений, а сам интересовался магическими традициями, и во многом не понятным для нас, поведением юных аристократов.

— Поймите, для чистокровных Хогвартс место, где обрастают связями, где складываются будущие альянсы, — пояснял Невилл, — для магической Англии, пара берсерков, это сила с которой приходится считаться, точнее надо будет, когда вы подрастёте. Поэтому готовьтесь, многие знатные рода будут пытаться перетянуть вас на свою сторону.

Так за разговорами время пролетело не заметно, вот уже и Лондон, вокзал Кинг Кросс. Мы вышли из поезда, на перроне в обществе пожилой, подтянутой, строго одетой леди стояли родители Гермионы. Герми бегом бросилась в их объятия, мне тоже досталось, когда я освободился от поцелуев и обнимашек, то услышал, как Невилл представляет нас своей бабушке. Оказывается Августа Лонгботтом удивительно целеустремлённая пожилая леди, узнав из писем внука о нас, она умудрилась познакомиться с нашими родителями, и сегодня встретив их около прохода на магическую платформу, провела на перрон через магический барьер, и уже успела убедить наших родных в необходимости совместных для нас троих занятиях в эти каникулы. Плакал наш отдых, прощайте горы, здравствуй этикет и традиции магической Британии. Кошмар! Представляю злорадство близнецов, когда они услышат о том, как мы провели каникулы. Пять минут спустя, пройдя сквозь барьер, мы расстались с ними, и сели в машину, полчаса и мы дома.

Не успели мы перевести дух, как нас позвали ужинать. После ужина нас ждал допрос с пристрастием, особенно досталось от отца. О, как нам досталось, за то, что мы в письмах не сообщили ни о бое с троллем, ни об эпизоде на стадионе. Да, представляю, что они испытали, когда Августа в беседе рассказывала, как она восхищена нашей победой над троллем, а уж когда они узнали, что я сам себя уложил в лазарет на месяц! Мы услышали о себе много интересного, приходится признать, наше желание не беспокоить их было глупым, а за глупость надо платить, занятия этикетом с Августой Лонгботтом, вместо горных лыж, вполне достойное наказание.

Следующие утро, запах кофе, ммм, моя комната я ДОМА! Тот, кто не уезжал надолго, тот не поймёт кайф первого утра после возвращения. Умывшись, спускаюсь в гостиную, Джейн сидит в кресле с чашечкой кофе и читает журнал, сердце сжалось от тревоги пополам с нежностью, подхожу, обнимаю, и шепчу — МАМА, в наших глазах слёзы, я первый раз так её назвал. Шаги на лестнице, это Герми, она подходит и обеспокоено глядит на нас:

— Мама ты плачешь? — я поворачиваюсь к ней, и она видит моё лицо — Миша и ты? Что у вас происходит?

— Он назвал меня мама — шепчет Джейн, счастливо улыбаясь. Гермиона обняла меня — наконец-то ты решился!

Через пять минут мы втроём завтракали, Гермиона, намазывая на хлеб толстый слой джема, обратилась к маме:

— Мам до Дырявого котла довезёшь? Нам для ребят подарки купить надо.

— Конечно, но у меня есть два условия — первое, вы будете очень осторожны и второе — в три вы должны быть у Дырявого котла, где я вас буду ждать.

— Конечно мам.

Мы пошли переодеваться. Сегодня мне захотелось примерить доставшиеся нам по наследству родовые доспехи и оружие. Сапоги, куртка и плащ с глубоким капюшоном из чёрной кожи крупной рептилии, и завершающий штрих, меч и пара кинжалов, да вид несколько пугающий... но прочь сомнения! Одеваюсь! Так, кинжалы на пояс, накинуть плащ, меч в ножнах пристегнуть на пояс, на удивление удобно, одежда сама подогналась по размеру, не стесняла движений, и в ней совсем не жарко. Натянул капюшон, ну и вид, готичненько. Выхожу из комнаты и жду Гермиону, хм... дурные мысли заразны? Она оделась точно также, увидев друг друга, мы рассмеялись, выглядим отпадно. Спускаемся, мама ждёт в гостиной, увидев нас в таких нарядах, она выдала:

— Дети... нууу... вы и даёте. Ладно, поехали.

Вот и Дырявый котёл, молча проходим и открываем проход в Косой Переулок, наш вид пугает прохожих, я чувствую их страх, это приятно, не знаю, как, но точно знаю, Гермиона ощущает то же самое. Нас обоих это немного настораживает. Ведь это не нормально — получать удовольствие от чужого страха. Но что есть, то есть.

Первая наша цель — Флориш и Блоттс. Герми давно решила, что мы подарим Гарри книгу по квиддичу, а Невиллу по гербологии. Интересно всё-таки, что в нашем виде всех так пугает? Зато продавец скидку дал. Ищем подарок родителям в магазинах артефактов сувениров и разной интересной мелочи, остановились на магическом пейзаже с видом на Хогвартс. Я решил подарить Герми питомца в качестве будущего фамилиара. Хотя ритуал привязки отнесен к запрещённым, и его описание найти крайне сложно, но в единственной раскрывшейся книге из моего наследства нашлось подробное описание этого и многих других интересных ритуалов. Мы зашли в магазин, как я и думал, Миона сразу застыла перед кошками, а я решил пройтись по магазину, зашёл в террариум сконцентрировался на желании союза, увы, змей я не заинтересовал, даже наоборот, они с явно ощущаемым мной ужасом, старались отползти подальше и спрятаться. Птицы здесь совсем без вариантов, даже школьные совы всегда от меня шарахались, уже возвращаясь к Гермионе, я увидел чёрного, крылатого ящера размером с крупную кошку, который с интересом меня рассматривал. Я позвал его, и с огромным удивлением почувствовал его радость, смешанную с неверием, сменяющемся надеждой:

— Это что за ящер? — спросил я продавца.

— Это самка карликовой виверны, она не ядовита, но, к сожалению очень кусачая, уже три года продать не могу, всего 100 галеонов

— Жаль, я сейчас не могу себе позволить такие траты, разве что летом.

— Ну как, летом пойдёшь со мной? — Шутя обращаюсь я к виверне. Невероятно, но в её шипении различаю — "не обмани человек".

Продавец с ужасом глядит на меня. Да чёрт возьми, сейчас то с чего такой страх? И почему мне это нравится? Возвращаюсь к Герми, она стоит рядом с клеткой очень крупного рыжего кота и чешет его за ушком. Кот с утробным урчанием принимал ласку, минус 10 галеонов, и названный Проглотом, полукнизл пополнил нашу компанию. Герми открыла клетку и котяра потеревшись о её ноги, побежал рядом с ней. Прям как собака по команде рядом, я от этого котяры, просто млею, чувствую, мы с Герми ещё спорить за него будем. Хорошо, что подарки для ребят удалось купить с доставкой, а то бы точно не успели всё за сегодня. Жаль, на виверну денег пока нет, ну ничего, раз за три года никто не купил, то и до лета не купят, а там она точно моей будет.

Ну вот и Дырявый котёл, Миона берёт кота на руки и мы покидаем магический мир, вон и мамина машина. Проглот вызвал у мамы море умиления и похвал. Все дела на сегодня закончены, можно и домой. Дома нас ожидал сюрприз, отец купил подарочное издание звёздных войн, все три части! Это же не только три кассеты, но и брошюра по вселенной, описание техники, и много всего интересного, сегодня после ужина намечен семейный просмотр эпизода четвертого! Но сейчас отец нас опять грузить будет.

— Дети вы наверно вчера удивились неожиданным изменениям наших планов на рождественские каникулы?

— Точно папа, я вот такого точно не ожидала, почему вы согласились с бабушкой Невилла? — лицо Гермионы выражает явную заинтересованность.

— Августа была очень убедительна, уже только то, что вы берсерки вызвало не здоровый интерес в магическом мире, а ваш бой с серым троллем только подогрел его, Августа честно предупредила нас о своей заинтересованности. Посудите сами — всего десять лет назад шла гражданская война, сейчас вроде всё затихло, но причины войны не устранены, ситуация только заморожена, и новое обострение не за горами. Пару берсерков в любом случае втянут в конфликт, вы с одной стороны слишком сильны, а с другой слабы для нейтралитета. В связи с происхождением Гермионы, вы в любом случае оказываетесь противниками тёмного лорда, поэтому она просто желает максимально усилить своих будущих союзников, причём, не требуя от вас сейчас ни каких обязательств.

— Папа, а что это даёт нам?

— Знания, она обещает доступ почти ко всем знаниям рода, кроме родовой магии естественно, это действительно очень щедрое предложение, Лонгботтомы род боевых магов, увы, светлых, но и о тёмной они многое знают, даже о некромантии с демонологией на которых специализировался твой род Миша. Во всяком случае, она сможет дать вам необходимую базу для понимания твоего наследства сын. А сейчас зовите маму, несите попкорн, будем развлекаться.

Полтора часа кайфа, звёздные войны — великолепная вещь! Но, увы, всему приходит конец, вот и фильм закончился, и мы идём спать.

Только я заснул, как ко мне в комнату вломилась Гермиона, заставила подняться и протянула брошюру по звёздным войнам.

— На, прочитай — и тыкает своим пальчиком в какой-то текст.

"Кодекс ситхов". Прочитал, вчитался в текст вновь... Я был поражён, кодекс ситхов, это перевод девиза рода Черных. Откуда? Как? Почему?

— Миша успокойся, ну стал известен наш девиз писателю и что? Начала Гермиона меня успокаивать.

— Гермиона я вовсе не волнуюсь, и вообще это же круто! Ха, да мы с тобой ситхи!!! — и мы оба рассмеялись.

Утром разобрали подарки, ребята послали много волшебных сладостей и сувениров. Прикольно и весело, а от родителей нам досталась — нинтендо. Вот круто! Поиграем!!! А это что? Небольшой свёрток из чёрной замши, ни надписей, ни открытки, разворачиваю и вижу два кинжала. Внимательно рассматриваю один, он вырезан из цельной кости странного чёрного цвета, на рукояти и лезвии выгравированы какие-то руны. Внезапно понимаю, что хочу перерезать Гермионе горло, в ужасе выкидываю кинжал из рук. Гермиона застыла, держа второй кинжал перед глазами, выбиваю его у неё из рук телекинетическим толчком. Герми как-то вся сжалась, даже осунулась и заплакала, я обнял её, пытаясь успокоить.

— Миша я хотела убить тебя! Понимаешь? Перерезать горло, пара секунд и я бы на тебя напала! — она уткнулась мне в плечо и судорожно всхлипывала.

— Миона всё уже хорошо, успокойся. Это кинжалы, видно на них какое-то заклятие.

— Миша убери их немедленно, убери! — продолжает всхлипывать она.

— Хорошо солнышко, сейчас.

Я завернул кинжалы обратно в замшу.

— Герми, нам надо посоветоваться с родителями, позови их, пожалуйста.

Через пару минут они вошли, слушая на ходу сбивчивый рассказ успокаивающейся Гермионы.

— Миша это они? — спросил отец, показав на замшевый свёрток. Я кивнул.

— Сейчас уберём в сейф — сказал отец. Даже после того, как я закрыл их в сейфе, меня потряхивало, полностью в себя смог прийти только часа через два. В три часа прибыли Лонгботтомы, отец попросил Августу взглянуть на наш "подарок". Едва я развернул свёрток, Августа велела:

— Заверни немедленно, это ритуальные ножи кельтских друидов, для жертвоприношений, вы их в руки брали?

— Да, и у нас обоих появилась жажда убивать.

— Раз вы остались живы, то лет через пять вы сможете подчинить их себе, они будут незаменимы в проведении ритуалов. И дети, или вас проверяет кто-то безумно беспринципный, или кто-то решил вас убить таким экстравагантным и очень дорогим способом. Тот, кто послал вам это, прекрасно разбирался в их свойствах, и он, безусловно, очень богат, раз может позволить себе потерять пару редких артефактов по две тысячи галеонов каждый! И я всё же думаю, что это такая чудовищная проверка.

Это заставило нас задуматься, но сейчас ни одной мысли о том кто же это мог нам так удружить, не было.

Порталом мы перенеслись в поместье древнего и благородного рода Лонгботтом. Традиции и этикет ожидаемо оказались той ещё тягомотиной, не спорю нужной нам, но крайне нудной. Два часа в день все каникулы ррр... скука. В остальное время мы втроём веселились, знакомя Невилла с обычным миром. Кино, парк аттракционов, зал игровых автоматов, всё это было для него новым и вызывало восторг.

Глава 12

К сожалению, каникулы закончились, завтра в Хогвартс.

Утром на вокзале, попрощавшись с родителями, мы заняли купе в последнем вагоне. Поездка протекала на удивление спокойно, Гермиона как обычно читала, Проглотик залез к ней на колени и урчал, а она, скорее даже не замечая этого, машинально, перебирала ему шёрстку на его мягком и пушистом пузе. Вот уже в пятый раз я пытаюсь завладеть им для почёсывания, пока не получается. Ни припасённый кусочек рыбы, ни мясо, ни фирменный корм не привлекли его царственного внимания. Моя наглая попытка перетащить его к себе телекинезом вызвала ответную реакцию Мионы, повинуясь её взгляду, тяжёлая массажная расчёска устремляется мне в лоб, мне пришлось её перехватывать, и попытка завладения котом сорвалась. Остаётся последнее, строю умильную мордочку, и заглядываю Герми в глаза. Полминуты и она сдаётся и со словами: "Ладно уж, уговорил — Проглотик иди к Мише, он тебя погладит" передаёт мне мою рыжею прелесть. Как я и предполагал, покупая этого рыжего коте, мы его постоянно делим. А как иначе? Почти десять килограмм пушистого рыжего обаяния. Знающего о своей неотразимости и беззастенчиво этим пользующегося.

В нашем доме он сразу стал всеобщим любимцем, и сегодня утром нам пришлось выдержать бой за право забрать его в Хогвартс. Нам повезло, что самый лучший день для ритуала привязки теплокровного фамильяра — двадцатое марта, день весеннего равноденствия. А значит, он нужен нам в Хогвартсе. Ведь если сбежать ночью за пределы антиаппарационной защиты замка, и воспользовавшись телепортом наших колец, оказаться на развалинах нашего родового замка довольно просто, то заскочить домой за котом мы уже просто не в состоянии.

Да так и есть, оказывается, у нас есть фамильный замок. Правда, правда. Вот только если Хогвартс развалинами видят только маглы, то наша "Тень" и для магов остаётся просто грудой щебня. Увы, наш замок полностью разрушен.

Тридцатого декабря Гермиона смогла открыть вторую книгу из моего наследства. Перебирая вещи и думая, что забрать из дома в Хог она не глядя, взяла её в руки и открыла. Очень смешно, ну зачем моим предкам надо было все так усложнять? Почему я не могу открыть историю рода, а сейчас Гермиона читает её? Ну да, со словарём и постоянно прося помочь перевести, всего пять месяцев русский учит. Как увидела, что вся родовая библиотека, все четыре книги на русском языке, так и начала учить. Что изменилось от того что Гермиона пережила двенадцать полных лет от осеннего равноденствия. Странный календарь странная традиция, не понимаю! Ну старше она на месяц так ведь теперь и мне уже больше двенадцати! Почему это не считается!!! Да они просто издеваются, значит, глава рода князь Черных историю своего рода прочесть не может, молод ещё. Ему не надо знать, что он на пальце носит, не надо методик родового обучения и подготовки, именно в этой книге в самом начале Герми нашла описание наших колец: телепорт в замок, защита от ядов, и инструмент для использования магического источника замка. Сейчас Герми может открыть лишь первые десять страниц, видать, молода для остального. Интересно, что там дальше?

Естественно мы не удержались и посетили наш замок, ну, точнее ту груду щебня, что от него осталась, единственное, что было целым это небольшая, не более двадцати квадратных метров пещера в скале. В центре пещеры был базальтовый алтарь, от которого веяло ласковой для нас мощью. И это — Прекрасно! У нас есть свой МАГИЧЕСКИЙ ИСТОЧНИК!!! Здравствуйте ритуалы, нам есть, где вас безопасно проводить. Да Проглотик? Ты моя прелесть. Всего три месяца и ты фамильяр Герми. Станешь её защитником и помощником, а я, может быть, начну хоть немного меньше за неё бояться? Хотя вряд ли. Ну всё рыжий Бандит, иди к хозяйке, ты за неё головой отвечаешь, понял? Котяра осторожно подкрался к Мионе и с тракторным мурлыканьем полез на колени.

— Проглотик, а ну брысь с коленей, тяжелый ты и жаркий, я тебя на диване поглажу — с улыбкой глядя на это пушистое десяти килограммовое чудо, сказала Гермиона.

Вот уже и Хогсмит. Нас уже ждут кареты запряжённые странными, ящероподобными и судя по зубам хищными крылатыми конями. "Фестралы, я о них читала" — прошептала Герми, гладя по холке явно довольное животное. Я присоединился, на ощупь его шкура оказалась приятно бархатистой, и удивительно тёплой. Невилл поторопил нас "Садитесь, холодно". Когда мы сели, карета плавно тронулась, пятнадцать минут и мы въезжаем в главные ворота замка.

А ребята здесь не скучали, Гарри по секрету показал нам мантию невидимку.

— Великолепная вещь Гарри, очень ценная, она могла спасти твоих родителей во время нападения, странно, что твой отец её отдал, ведь он опасался нападения Волдеморта — задумчиво произнёс я — под ней вполне могла укрыться твоя мама вместе с тобой. — Все задумались. Настроение стремительно ухудшилось.

— Миша нельзя же так, когда ты, наконец, научишься о чувствах других думать!

— Гермиона, а что я такого сказал? Это же очевидно.

— Миша ты напомнил Гарри о гибели родителей. Ему тяжело.

— Всё, всё, я понял.

Разговор сам собой затих. А минут через десять, тихого созерцания пейзажа за окном, неожиданно для меня Гермиона предложила:

-Миша мне грустно, пойдём к озеру по фехтуем, развеемся.

— А что, пойдём. — План по созданию имиджа неуправляемых, но в принципе не злых и почти безопасных психов нужно воплощать в жизнь. Мы разошлись по комнатам, я переоделся и, взяв меч, спустился в гостиную. Ребята в первый раз увидели меня в боевом костюме, с мечом на поясе, в изумлённой тишине я ждал Гермиону. Буквально через минуту на лестнице показалась Герми, в сапогах, кожаных брюках, куртке, плаще, накинутом на плечи, как и я с мечом. Вся в чёрном, её фигура излучала смертельную угрозу, — она просто великолепна, — подумал я.

Пока она своими каблучками бодро отстукивала дробь по мраморным ступенькам, я подошёл к лестнице и, дождавшись спуска своей ненаглядной, поймал её ладошку, поцеловал её и сказал: — Моя Леди.

— Мой Лорд. — Невозмутима ответила она, но мило покраснела.

И мы в полной тишине прошли к выходу. Отойдя от портрета Полной дамы, переглянулись, посмотрели друг другу в глаза и рассмеялись. Да, шок — это по-нашему! Отсмеявшись и натянув на лица бесстрастное выражение, пошли к выходу из замка. Попадающиеся нам навстречу школьники жались к стенам, мы, молча, игнорируя их полностью, проходили мимо. Через семь минут прогулочного шага вышли из замка. Ещё пять минут по узкой протоптанной в снегу тропинке и мы на берегу озера, около опушки рощи небольших пятнадцати летних тополей. Тридцать минут неторопливой тщательной разминки и началось — мы постепенно увеличивали темп, давая свободу ярости, к ударам мечами добавлялись удары сырой силы. Ярость, азарт, веселье переполняло нас, вот я, направляя энергию в левую руку, накопил до боли, до ломоты в мышцах и суставах, и выпустил по Герми, она уходит из под удара, и уже я уворачиваюсь от потока её силы...

Вдруг она кричит — "Стой!".

Я останавливаюсь — Почему?

— А ты оглянись! — Её лицо раскраснелось, капюшон слетел и теперь её копна непослушных каштановых волос топорщится во все стороны. Какая же она милая.

Но пересилив себя, оглядываю окрестности. Мм-м-да-а, повеселились, однако мы знатно. Рощи больше нет, многие деревья сломаны силовыми ударами, другие срублены мечами. О, а это просто сожжено, чёрт, а это, оно что заморожено?

Гермиона подошла ко мне:

— Миша ты цел? Я так испугалась, когда увидела, что мой удар заморозил то дерево, кажется, мы перестарались.

— Угу, согласен с тобой, вон я огнём ударил, да и вообще, как мы эти разрушения объясним?

Мы повернули к замку, и только сейчас увидели зрителей. Почти весь Гриффиндор стоял в воротах замка метрах в ста от нас. Ну что же, пора возвращаться, закинув мечи в ножны, мы пошли к замку. Все кроме Невилла, Гарри, Парвати и Рона бросились внутрь, ребята ждали нас около ворот.

— И что это было? — спросил нас Поттер, когда мы подошли.

— Пар спустили, небольшой дружеский поединок — ответила Гермиона.

— И часто вы так развеиваетесь? — С подозрением спросил Невилл.

— С такими разрушениями впервые, а мечами каждое утро звеним. — Объяснил я.

— Глядеть на вас было страшно, два снежных вихря, звон мечей, треск падающих деревьев, мы за вами даже взглядом следить не успевали. Было круто! — восторженно говорит Гарри.

— Да уж круто, вы, когда так оделись, о чём думали? Когда вы в гостиную спустились от вас тьмой, смертью и холодом на всех повеяло, вы одним своим видом всех до дрожи довели, а потом ваша схватка, сейчас они всей толпой бегут к МакГонагалл или директору. В общем, вас уже наверняка ждут — высказал своё мнение обеспокоенный Невилл. Парвати же только закивала, но в её глазах можно было увидеть и восхищение, и страх.

И точно МакГонагалл вместе со Снейпом ждали нас около входа в замок:

— Черных, Грейнджер к директору — велела наш декан.

Нас вели как под конвоем, вот и горгулья, дурацкий пароль "момпансье" и мы поднялись в кабинет. Дамблдор, Флитвик и Спраут нас уже ждали. Хм... а почему все деканы тут? Ладно, директор и Маккошка, это понятно, а остальные что тут забыли? Так впечатлились нашим выступлением?

— Лимонные дольки? — предложил Дамблдор, все отказались.

Дамблдор минут двадцать распинался о коварстве и многоликости зла, о стремлении к свету и прочей, с моей точки зрения благоглупости. Фанатик, что с него взять? Мы пропускали всю эту болтовню мимо ушей, но всему есть придел мы так ужин пропустим.

Я, усмехнувшись, перебил его:

— Конкретней, пожалуйста, что мы нарушили?

— Черных не смейте перебивать директора! Что за представление вы устроили сейчас у озера? Половина факультета в испуге примчалось ко мне! И, в конце концов, почему вы одеты не по форме, да ещё при оружии!? — МакГонагалл была в тихой ярости.

— Это уже смешно, первокурсники целый факультет запугали, ну потренировались мы немного у озера, мечами позвенели, развеялись, мы даже палочки не доставали, разве это запрещено? А лёгкие доспехи одели, чтоб ранения не получить. — Возразил я.

— В школьном уставе указано, что ношение формы обязательно во время занятий они начинаются только завтра — добавила Гермиона.

— А учитывая нашу хэллоуинскую встречу с троллем, мне вообще кажется, что доспехи и меч абсолютно необходимы в школе — раздраженно заметил я.

— Ребята, вы действительно одеты неподходяще — дипломатично высказался Флитвик.

— Да от вашего вида в дрожь бросает. — Бросила Спраут вздрагивая.

— Ни я, ни Гермиона, не нарушили ни каких законов или правил. Если кого-то пугает наш внешний вид во время тренировок, то это их проблема. Сегодня мы немного увлеклись и уничтожили несколько деревьев. Если надо, то мы согласны возместить ущерб.

— Да какой ущерб? Ничего ценного — печально ответила Спраут.

— Дети не нарушили никаких школьных правил, и в том, что твои львята, Минерва, настолько пугливы, они не виноваты. Я вообще не понимаю, что мы сейчас здесь обсуждаем. — Решил поддеть МакГонагалл Снейп. — И вообще, дети на ужин опаздывают. — По нему было видно, что он откровенно наслаждается бешенством нашей деканши.

— Идите на ужин — велел нам Дамблдор.

Зайти к себе и переодеться мы уже не успевали, поэтому замотав ножны с мечами в плащи, зашли в Большой зал. Естественно все были в курсе последних событий, в зале чувствовалось напряжение. Ой, как интересно, нас откровенно боятся. Чувство чужого страха приятно возбуждает, но в дальнейшем это может стать проблемой... Садимся напротив Гарри и Невилла. Понимая, что расспросов не избежать Гермиона кратко рассказала о разборках в кабинете директора. Ближе к концу трапезы к нам подсели близнецы Уизли и в своей обычной манере начали:

— Жаль мы ваше представление не видели

— Но к озеру уже сходили

— Знатно вы там повеселились

— Тополиную рощицу в труху

— Круто, в следующий раз

— Нас позовите, нам интересно.

— Ладно, завтра позову — пообещал я, предвкушая, как разбужу их в пол шестого, облив водой.

— О, он обязательно позовёт — сказала Гермиона, с жалостью глядя на близнецов.

— Мы только посмотреть, участвовать не хочется — они заподозрил назревающую пакость.

— Уизли мы не беспокойся, на вас боевые приемы отрабатывать не будем, это мы исключительно друг на друге. — Шутливо возмутился я.

— Вы лучше спросите, почему ни кто за четыре месяца не узнал о наших тренировках — Ехидно заметила Гермиона.

— О просветити нас недостойных.— Попросил, кажется, Фред.

— Элементарно — в половину шестого все спят. — Вклинилась Герми.

— И завтра вы встаёте тоже, и даже не надейтесь, проспать не выйдет — сказал я улыбаясь.

— Фред они так жестоки

— Да согласен Фред не дать нам спать так жестоко

— Пойдём Фред

— Пойдём

Вот и этот день подошёл к концу, завтра начинаются занятия. Будет весело.

Утро, в пять тридцать, спальня третьекурсников, огласилась потоком русского мата. Нет успокоился я довольно быстро, секунд за пять, но ещё секунд двадцать матерился чисто автоматически, в душе удивляясь своему умению материться. Ведь всего минуту назад я точно этих слов не помнил, вот что ведро ледяной воды делает. Гады! Мало того, что устроили мне не запланированное умывание, так ещё и спокойно дрыхнут, поставили вокруг кроватей защиту и преспокойно спят дальше, а сзади Герми надо мной смеётся. Нет, месть отложим, всё равно ничего прямо сейчас предпринять нельзя. Разворачиваюсь и выхожу в гостиную, Миона глядя на меня, взрывается очередным приступом хохота.

— Ох, Миша, видел бы ты себя со стороны, ты так мило выглядишь, когда злишься. — Сквозь смех проговорила она.

Она так заразительно смеялась, что я не выдержал и тоже заржал.

— Классно они меня подловили, не ожидал я сегодня от них, этого, но мстить я буду и, мстя моя, будет страшна. — Отсмеявшись, сказал я. И мы пошли на ежедневную тренировку.

В восемь мы как всегда были в Большом зале и завтракали, кофе и сандвичи, и как остальные могут, есть эту овсянку и пить тыквенный сок? Тошнотворная гадость, ненавижу. Вот и торжествующие близнецы появились. О, они заметили мой обещающий мучения взгляд, и немного побледнели. Надо их немного попугать, завожу с Гермионой разговор о мстительности якобы присущей роду Черных, всё же какая она умничка, сразу поняла мои намерения и подключилась. Ой, кажется, наш спор о преимуществе разных магловских школ пыток был лишним. Но откуда же мы могли знать, что у юных магов настолько яркое воображение и отсутствует чувство юмора? Побледнели все ой, а Рона вообще замутило и он из-за стола выбежал. Но раз уж начали, играть надо до конца, спокойно продолжая спор выходим из Большого зала, лишь отойдя подальше от посторонних, позволяем себе рассмеяться. Ничего, пусть Уизли понервничают, ожидая ответа за утренею шутку, а мы будем подтверждать имидж неуправляемых мстительных отморозков.

Учёба, увы, с ней у нас возникли ожидаемые проблемы. Палочковая магия, с этим беда, серьёзно, если элементарные заклинания типа "люмос", "агуаменти" или "пиро" в моём или Гермионы исполнении получаются просто излишне мощными, то попытка выполнить что-то более сложное часто приводит к неожиданным последствиям. Так на трансфигурации, часто вместо превращения, мы предметы в лучшем случае сжигаем, а иногда и взрываем. Вот и сейчас нам надо превратить этих жуков в пуговицу. Нет, если я просто направляю на жука палочку, ярко представлю пуговицу и направлю в палочку точно дозированный поток силы, то получается не плохая пуговица. Но если я пытаюсь сделать всё как положено, произнести заклинания, с правильным движением палочкой, всё — очередная кучка пепла. МакГонагалл внимательно следившая за мной, ошибок не видит, а получается только пепел. Конечно, мой способ неплох, но постоянно сознательно контролировать поток силы, очень утомляет. Три четыре превращения и внимание рассеивается и как результат — вновь горстка пепла. У Гермионы та же проблема.

Наконец звонок, идём всей толпой на чары к Флитвику. У него нам совсем весело, элементарное "агуаменти" в исполнении Гермионы вызвало поток воды, как из пожарного брандспойта. Хорошо, что наученный горьким опытом, Флитвик успел закрыть всех щитом. Ну вот, он напоминает мне с Герми о дополнительных занятиях в пять, к сожалению в связи с моим ранением, а потом и травмой, мы с ним почти не занимались, надеюсь во второй половине учебного года у нас получится заниматься регулярно. Обед и гербология прошли спокойно. Пора к Флитвику.

Поднимаемся в кабинет чар, он ждал нас, как обычно сидя в кресле и листая фолиант, чуть ли не с него размером. Давайте начнём, говорит он, откладывая книгу и взбираясь на свою импровизированную трибуну.

— Вам необходимо учится постоянно контролировать поток вашей магии, стандартный способ колдовства вам с мисс Грейнджер совершенно не подходит, из-за того, что вы слишком рано начали использовать беспалочковую магию. И сейчас научиться творить сложные заклинания палочкой для вас будет крайне тяжело. Обычно палочка отмеряет, конфигурирует и фокусирует поток магии. У вас же очень широкие энергоканалы, и поэтому в заклинания всегда вкладывается намного больше энергии, чем надо. Её поток концентрируется не только в палочке, поэтому вам придётся сознательно контролировать равномерность и объём потока вашей силы. Вот наденьте эти очки, они позволят вам видеть магические потоки. Практически все заклинания состоят из стандартных блоков, как из звуков слова Всего их 728, вы должны научиться бессознательно их создавать. Начнём, я медленно показываю, а вы пытаетесь повторить за мной соответствующую конфигурацию потоков. Всего пара тысяч повторов и мы переходим к следующей букве. — Улыбается он и начинает своё занятие.

Основательно он нас загрузил. На ужин мы едва доползли, устроились рядом с Невиллом, ужинали, наслаждались отдыхом и беседой. Гарри с Роном сегодня сильно опоздали на ужин, и были какие-то подавленные.

— Что случилось? — Спросил их Невилл.

— Снейп. — Как будто это всё объясняет, буркнул Рон.

— Что Снейп?— Спросил я.

— Снейп будет судить матч с Хаффлпаффом, и поэтому мне конец — пояснил Гарри.

— Не говори глупости, ничего он тебе не сделает, на большее чем придирки, и запугивания он не пойдёт — возразила Гермиона.

— Ничего ты не понимаешь зубрила, в прошлый раз он чуть не убил Гарри, прокляв метлу. — Прорычал Рон.

— Уизли, если ты ещё раз посмеешь поднять голос на Гермиону, я вырву твой язык и заставлю его съесть! — Я чувствовал, как моя ярость выплескивается на сидящих рядом, а взгляд туманится пеленой. Они побледнели от ужаса и отшатнулись. Через минуту меня отпустило, взгляд прояснился. Я не понимающе оглядел испуганных, даже шокированных ребят.

— Я видела, как меня протыкают те трубы — прошептала вдруг Герми.

— А я чувствовал, как ты отрубил мне руки, а потом голову — сказал Рон, и содрогнулся всем телом.

— А я разбился, упав с метлы — признался Невилл.

Я видел, что и сидящие дальше от меня ученики были напуганы. Это что же получается, я их всех так напугал? И Гермиону? Кошмар. Я извинился:

— Ребята извините, я не нарочно, просто ты Рон нагрубил Гермионе, а я этого не выношу, я едва сдержался, чтоб на тебя не кинуться. Гермиона взяла меня за руку, и мы вышли из зала.

Шли дни, мы постоянно занимались: с пяти тридцати до семи сорока наша обычная тренировка, в восемь завтрак, потом учёба, в два обед, с двух тридцати до четырёх опять учёба, затем до семи, учимся управлять потоком магии используя палочку, под руководством Флитвика, в семь ужин до десяти выполняем уроки, в одиннадцать спать. Времени катастрофически не хватало. Даже матч Хаффлпафф — Гриффиндор прошёл мимо нашего внимания. Постоянные занятия стали давать свои плоды, на чарах мы начали выполнять заклинания по программе без страха сжечь, взорвать, или разрушить класс. Конечно, каждое новое заклинание нам давалось гораздо тяжелее, чем другим, зато мы учили его сразу как в вербальной, так и невербальной и в беспалочковой форме.

глава 13

.

Опять трансфигурация, видеть уже этих мышей не могу! И кому это нужно? Делать из живой мыши табакерку? Но куда деваться, приходится, вот и очередная мышь сгорела. Звонок, наконец-то это мучение закончилось. Выходим из класса и спускаемся в большой зал, его снобейшество Малфой решает съехидничать:

— Черных, если ты так любишь жареных мышей, то скажи, прикажу домовикам, они тебе их нажарят.

— Ничего ты Малфой не понимаешь, вот подумай круцио запрещено, а мне надо что-нибудь у тебя выпытать. А так, кожу до хрустящей корочки поджарил и всё что надо узнал. А проверка палочки что покажет? Правильно, трансформацию мыши в табакерку. Ой, а что это, тебе поплохело? Фу-у, даже на изнанку вывернуло. Вот знал же, что все маги ненормальные, а у тебя ещё и фантазия буйная, успокоительного Малфой выпей... не знал что ты такой впечатлительный.

Сегодня весеннее равноденствие, двадцатое марта, пятница. Мы проводим первый в нашей жизни ритуал. Всё уже давно готово. Остаётся только суметь выбраться за защиту замка. Благо все уже привыкли к нашим вечерним прогулкам. Забавно, вот и сейчас увидев, как мы вооруженные мечами идём по коридорам замка, Снейп лишь хмыкнул и спокойно прошёл мимо. Имидж полезная штука! Вот и озеро, недолгая прогулка по берегу и используем телепорты родовых колец.

Чёрт, к этим ощущениям привыкнуть невозможно. Вот и развалины моего родового гнезда, пробираемся к пещере в одинокой скале возвышающейся над развалинами, расчищая дорогу от снега телекинетическими ударами. Сердце владений моего рода — пещера с алтарём. Гермиона вносит спящего Проглота внутрь. Я остаюсь у входа, она настояла на проведении ритуала слияния, который вычитала в "Истории Рода". И по инструкции, ритуал она должна провести одна. Чужое присутствие сегодня только помешает. Моя задача доставить их обоих назад в Хогвартс после проведения ритуала, если Герми будет слишком уставшей, ох не нравится мне всё это, но разве Герми остановишь?

Прошло уже два часа вместо получаса, наконец, давление магии исчезло, и я могу войти. Бессознательная Гермиона лежит на камнях рядом с алтарём, Проглот сидит рядом. Беру Герми за руку, прижимаю кота к себе и использую заранее купленный у гоблинов портал до Хогсмита. Мы очутились на границе поселения рядом с дорогой в Хогвартс. Чёрт! Гермиона не приходит в себя. Поднимаю её на руки и бегом в Хогвартс. Благо весит она совсем не много. Вот и замок, что же мне делать? из-за того, что ритуал сильно затянулся,а мы провозились три часа, ворота уже закрыты. Чёрт, чёрт, чёрт! Герми, очнись! Легонько трясу её, даже несколько пощёчин дал, но она без сознания и на мои потуги вообще ни как не реагирует. Надо срочно попасть в замок!

Вариант только один — должна же защита сообщить директору о нападении? Отхожу от ворот метров на двадцать снимаю свой плащ и закутываю в него Миону. Бью силовым толчком по воротам, эффекта ноль, энергия удара просто впиталась. А если физически? Нужен таран. Вон есть подходящий вяз, направляю в меч магию и срубаю его, очищаю от ветвей и вырубаю бревно, футов тридцать будет. Телекинезом поднимаю импровизированный таран и бью им в ворота, ворота даже не шелохнулись, зато звук! Повторим, и так по одному удару за десять секунд, прошло уже минут пять. Устал, надо хоть немного отдохнуть, Подхожу к Герми, она всё также без сознания, ненавижу чувствовать себя беспомощным. В ярости бросил ствол в ворота, как и раньше с нулевым полезным эффектом, правда теперь мне понадобится другой дверной молоточек. Прошло ещё пять минут, и я уже примеривался к другому дереву на предмет изготовления тарана, когда со скрипом открылась небольшая калитка. Не думал, что когда-нибудь буду рад видеть этого маразматика. Поднимаю на руки Герми и несу в больничное крыло к мадам Помфри,

— Черных, что с Грейнджер? — спросил Дамблдор.

— Не знаю, потеряла сознания — ответил я, ни на секунду не останавливаясь.

Я мчался в больничное крыло, с Гермионой на руках, проклиная свою уступчивость, это же надо было позволить Гермионе уговорить меня на проведение этого чёртова ритуала! Не зря он был в списке условно запрещённых министерством. Нет! Больше никогда! Вначале всё буду испытывать на себе! Вбегаю во владения мадам Помфри, кладу Герми на постель и сажусь рядом, держа её за руку.

Входит заспанная Поппи Помфри, на ходу завязывая пояс белого халата.

— Черных, опять?! — но видит лежащею Гермиону и замолкает.

— Помогите, она не приходит в себя, уже час без сознания.

— Сейчас, отойди и не мешай.

Она достаёт палочку и произносит диагностические заклинания, одно за другим. Всё больше мрачнея после каждого следующего.

Входит Дамблдор.

— Поппи, что с девочкой? — сразу же спрашивает он.

— Похоже на последствия ментальной атаки, к счастью мозг не пострадал, разум проверить у меня сейчас не получается, у девочки очень сильная естественная защита, большего, пока она не придёт в себя, сказать не могу.

— Ясно, я могу как-нибудь помочь?

— Пока нет, хотя помощь Снейпа завтра утром может понадобиться.

Я стоял рядом и слушал этот разговор. Услышав, что мозг не поврежден, я немного успокоился. Дамблдор внимательно посмотрел на меня:

— Черных, вы уже сделали всё что могли, ваше присутствие здесь не нужно, пойдёмте в мой кабинет, нам надо поговорить.

Подавленный я шёл за директором, все мои мысли были там, с Гермионой. Вот и каменная горгулья, поднимаемся в кабинет, рассаживаемся, я оказываюсь прямо напротив директора.

— Черных я знаю, вы мне не доверяете, и, увы, после моей оплошности с троллем у вас есть для этого все основания, но сейчас вы должны рассказать мне что случилось.

— Я не знаю, — соврал я, — было всё как обычно, мы шли по опушке леса около озера, а потом я очнулся на дороге около Хогсмита, Гермиона без сознания лежала рядом. Я попытался привести её в себя, но ничего не получилось и тогда, на руках я отнёс её к воротам замка и постучался.

— Постучался ты громко, ничего не скажешь, я думаю, весь замок на ноги поднял.

— Простите, я не знал, как по-другому на помощь позвать.

— Всё в порядке, ты правильно поступил и главное, ты не растерялся — сказал Дамблдор и ободряюще улыбнулся, посверкивая своими очками-половинками.

В этот момент я непроизвольно поглядел ему в глаза, это было похоже на пропущенный удар в голову, сознание поплыло, я услышал стон и увидел, как бледный тяжело дышащий Дамблдор откидывается на спинку кресла.

— Хорошо... — выдохнул директор, — Черных возвращайтесь к мадам Пофри, пусть она вас осмотрит и оставайтесь там до завтра.

— До свидания профессор.

Дамблдор проводил взглядом выходящего ученика, подумал: "Что же сегодня произошло? Кто мог на них напасть? И главное, зачем кому-то пытаться залезть к ним в память? Что могут знать эти пусть и необычайно сильные, но всего двенадцатилетние дети, тем более воспитанные маглами. Ещё понятно, если бы пытались прочесть Черных, какие-нибудь ранние воспоминания до амнезии, но Грейнджер? Если у девочки такой же мощный щит как у Черных, то тогда понятно, почему она в таком состоянии, пытались пробить, но что они хотели узнать? Хорошо что они дружат с Гарри, конечно, приходится немного корректировать план, но такие союзники в войне мне понадобятся. И всё же что у них хотели узнать?"

Если бы он только мог подумать, что все сегодняшние события были вызваны просто глупым любопытством, самоуверенностью и недоверчивостью этих детей...

Я шёл в больничное крыло, и не мог успокоиться, думая, не стоит ли рассказать мадам Помфри о ритуале, поможет ли знание причины такого состояния Гермионы быстрее её вылечить или следовать ранее выработанному совместно с Гермионой плану. "Мозг цел, — рассуждал он, — а естественный щит не позволяет проверить сознание, даже если Помфри будет знать о ритуале, то это ничего не изменит, пока дергаться не надо, придётся ждать. — Спустя пару секунд — а вдруг есть контр ритуал?

Мои мысли бесконечно скакали по кругу. И только добравшись до Больничного крыла, мои мысли остановили свой бег. Помфри явно ждала меня.

— Мадам Помфри, как Гермиона?

— Не беспокойся, всё с твоей красавицей будет хорошо.Иди сюда, тебя тоже необходимо проверить. — Следует несколько диагностических заклинаний и вердикт — с тобой всё в порядке, небольшие следы ментальной атаки, но ничего серьёзного, выспишься, и их не останется.

— Мадам Помфри, разрешите я сегодня здесь останусь.

— Конечно Черных, оставайся, уже очень поздно и идти в башню тебе не следует. Вот выпей, — она поставила на стол небольшой фиал, — это поможет тебе заснуть.

Выпив зелья, я лёг на соседнею с Гермионой кровать, не успела за мадам Помфри закрыться дверь, как из под кровати, стоявшей в дальнем углу, вылез Проглот. Он что всё это время прятался здесь? Интересно. Кот поглядел на меня, подбежал и, запрыгнув ко мне на кровать, лизнул руку, а потом перепрыгнул к Герми и улёгся, прижавшись к её боку. Фигею, он всегда снисходил давая поласкать себя, а тут сам пришёл лизнул меня и ушёл к хозяйке, а до этого догадался спрятаться от Помфри. Умный котяра.

Не смотря на выпитое зелье, заснуть не получалось, бессилие помочь Гермионе угнетало, бесило, приводило в ярость. Увы, враг, которого нужно превратить в кровавый фарш отсутствовал. И это бесило ещё больше. Хотелось крушить всё вокруг, разнести в пыль, найти кого-нибудь побольше и порубить в фарш, раздавить, разорвать в клочья. Раздавшееся с кровати Гермионы шипение привлекло моё внимание — шипел Проглот, его шерсть стояла дыбом, в глазах горело зелёное пламя, он стоял перед Гермионой закрывая её, явно готовый погибнуть но не пропустить такого страшного меня к своей хозяйке. Странно, но это сразу отрезвило, бешенство и ярость отступили, я успокоился. Не доверчиво поглядывая на меня, кот, перестав шипеть, пробрался к подушке и застыл так, что между лицом Гермионы и его мордой было дюймов пять, и как мне казалось, он пытался своим взглядом ей что-то передать. Наконец зелье подействовало, и я провалился в сон.

Утром, открыв глаза и повернувшись, я поглядел на Герми, не знаю почему, но мне показалось, что сейчас она просто спит. Проглот лежавший у неё в ногах, почуяв, что я проснулся, с победным урчанием прыгнул на мою кровать и облизал мне лицо. На душе было спокойно, была уверенность, что сейчас с Мионой уже все хорошо. Я сел, положил Проглотика на колени, автоматически лаская его, и любуясь своей Герми, млел от ощущения покоя.

Вошла мадам Помфри.

— Доброе утро Черных.

— Доброе утро мадам Помфри.

— Кот, как я вижу, всё же к вам пробрался, удивительно хитрое и настойчивое животное, я его уже дважды выгоняла. Черных вы можете иди, скоро уже обед.

— А как Гермиона?

— Иди Черных, иди. Всё с вашей Грейнджер в порядке, я её уже проверяла, сейчас она просто спит, приходите к пяти, она должна будет проснуться.

— Спасибо.

— Кота забери, не место ему в больничной палате.

Не успел я отойти от дверей больничного крыла, как Проглот вывернулся из рук и мяукнув сбежал.

Глава 14

На обед я пришёл одним из последних. В Большом Зале чувствовалось витавшее в воздухе напряжение. Сел на наше с Герми обычное место, в конце стола. В последнее время из-за напряжённой учебы мы несколько отдалились от друзей, поэтому всегда быстро и молча обедали в относительном уединении, и сразу убегали заниматься. Но сегодня не успел я сесть, как ко мне сразу подсели неразлучные Гарри, Рон и Парвати.

— Привет Миша, как Гермиона? — как обычно первым начал Гарри.

— Привет ребята. она сейчас уже просто спит, мадам Помфри обещала, что к пяти проснётся.

— А что с ней случилось? — Обеспокоено спросила Парвати.

— Как Помфри выяснила — последствия ментальной атаки. Похоже кто-то пытался залезть к ней в память — обманывать друзей было не удобно, но во-первых здесь был Рон, а во-вторых это всё равно только наше с Гермионой дело.

— Когда вы не вернулись к ночи со своих вечных тренировок, мы все забеспокоились, а ночью нас разбудил грохот, показалось, что кто-то напал на школу. МакГонагалл запретила выходить из башни. Мы были очень испуганы. Утром вас не было на завтраке, мы уже думали что вы... ну что больше вас уже не увидим — в глазах Парвати блеснули капли запоздалых слёз.

— Ребята простите, это я вас ночью разбудил, понимаете, вчера очнулся недалеко от Хогсмита прямо на дороге в Хогвартс. Голова болит, рядом Гермиона лежит без сознания, вокруг никого, ночь, ей помощь колдомедиков нужна, а я кроме мадам Помфри никого не знаю. Вот и принёс её на руках к замку, а ворота закрыты, я и постучался, чтоб пустили.

— Чем же ты таким стучал, что весь замок на ноги поднял? — смеясь, спросил Гарри.

— Да брёвнышком небольшим, всего на полтонны весом, — в тон ему отвечаю, — маг я или где?

Уже в четыре я околачивался около дверей больничного крыла. Еле смог уговорить недовольную и сонную мадам Помфри, пустить меня в палату с единственным условием не шуметь. Теперь я сидел рядом с кроватью Гермионы и просто ждал, когда проснётся моя ненаглядная. Проглот разумеется тоже был тут, Помфри уже смирилась с его присутствием, и даже не пыталась его прогнать. Около шести, моё чудо наконец проснулось. Увидев меня, сидящего рядом, она улыбнулась.

— Миша ты здесь, я рада.

— Миона, солнышко, как ты?

— Всё хорошо только слабость и голова болит, и знаешь, ну, в общем..., позови мадам Помфри, пожалуйста. — Она покраснела в сильном смущении.

Я позвал. Помфри зайдя и едва взглянув на Гермиону, в приказном порядке мне скомандовала:

— Черных выйдете, дайте ей привести себя в порядок, не смущайте девочку, — буквально вытолкнула меня за дверь, — вернёшься минут через двадцать.

Разумеется, я никуда не ушёл, а ждал, усевшись на ступеньках лестницы рядом с дверью. Наконец я опять с Гермионой, просто сижу рядом, держу её за руку и млею от ощущения её близости, она в безопасности, она рядом. Счастье, оказывается это так просто, это когда любимая рядом и ей ничего не угрожает. Да знаю, я псих, но будь я проклят, если допущу повторения, лучше сам буду убивать, рвать на куски кого угодно, лучше я сам сдохну, чем увижу ГЕРМИ так как тогда МАМУ. А значит нам надо стать сильнее, мне надо стать сильнее, чтобы защищать её. Мы почти не говорили, она была ещё очень слаба, просто я сидел рядом с ней.

В восемь Помфри выгнала меня из палаты.

— Иди на ужин, дай девочке спокойно поспать, и похоже к утру, она будет в полном порядке, удивительно быстро восстанавливается.

— Вы её уже завтра выпишите?

— Посмотрим, наверное, да.

— Спасибо вам большое, за всё спасибо!

В семь утра воскресения я пробрался в палату к Гермионе, благо двери в больничное крыло не запирались. Помфри выглянувшая из своих покоев и увидев меня, только обреченно махнув рукой, вернулась к себе досыпать. Я ждал, ждал её пробуждения, любовался её удивительно милым, спокойным во сне лицом. И вспоминал, вспоминал четыре последних года жизни, эх Герми, без неё я бы окончательно стал бесчувственной хищной сволочью, хотя скорее всего я бы остался там, в сгоревшем автобусе... Именно родившееся желание спасти эту незнакомую тогда девочку, бешенство вызванное невозможностью вывести её из разгорающегося ада, пробудили мои силы.

Миона потянулась, открыла глаза, и радостно улыбнувшись, произнесла:

— Миша ты снова здесь, мне, конечно, приятно твое внимание, но...

— Герми не прогоняй, без тебя мне скучно — перебил я её.

— А я и не прогоняю, лучше рассказывай, давай, как дела в замке, что народ говорит? А то вчера у меня сил не было тебя слушать, спать хотелось. Мадам Помфри мне уже рассказала, какую ты всему замку побудку устроил. — При этих словах она так весело и мягко улыбнулась, что у меня аж на душе потеплело.

— А что мне делать было? Ты без сознания, ворота закрыты, вот я как культурный человек и постучал в дверь маленько.

— Ага, маленько, весь замок на уши поставил, между прочим, на калитке специально дверной молоток есть, он бы учителей магически оповестил.

— Ну я ведь не знал...

— А я тебе сколько раз говорила, читай "историю Хогвартса", а ты её даже не открыл, лентяй!

Вошла мадам Помфри, и грозно нахмурившись, скомандовала:

— Черных брысь на завтрак, и чтоб больше духу твоего здесь не было, к обеду отпущу я твою ненаглядную.

Пришлось подчиниться. Действительно, часа через два, Гермиона появилась в гостиной. Мы сидели перед камином, тихо разговаривали о разных пустяках, любовались игрой пламени. Здоровая паранойя не давала нам обсуждать что-то серьёзное в замке. После обеда пошли прогуляться по берегу озера. Оставшись одни мы, наконец, смогли обсудить результаты злосчастного ритуала.

— Миша, когда я, завершая ритуал, выпила измененную магией кровь из чаши, это даже не знаю, как объяснить... Понимаешь, есть я, девочка Гермиона и одновременно тоже я, кот, каждый думает и осознаёт себя отдельно, но и в то же время мы одно единое целое. Два набора чувств, желаний, стремлений, всё так запуталось, где я — человек, где я — кот. Видеть с двух точек разом с разными цветами, слышать и обонять, чувствовать, в итоге я просто захлебнулась во всех этих образах и отключилась, сейчас я знаю, что значит сенсорная перегрузка.

— Миона, а как сейчас?

— Сейчас? Я привыкла, обычно просто отгораживаюсь от ощущений Проглотика. Знаешь, пришлось научиться, когда во время завтрака неожиданно чувствуешь, как в ТВОЕЙ ПАСТИ ДЁРГАЕТСЯ ЖИВАЯ МЫШЬ, это несколько мобилизует желание научиться отстраняться от сторонних ощущений. А так всё очень даже не плохо, научилась, когда нужно, резко обострять слух и обоняние, даже могу "включить" ночное зрение, вот! Нет, безусловно, ритуал того стоил! — Было видно, что в Герми сейчас просто проснулась маленькая девочка. Которой до жути захотелось хоть чуть-чуть, но похвастаться. И мне так захотелось обнять её, что не смог себе в этом отказать.

— Миона солнышко не пугай меня так больше! — Я обнял и прижал её к себе, пытаясь таким образом передать все те эмоции и чувства, что я сейчас испытывал.

— Отпусти медведь, раздавишь! — полупридушенно прошипела Герми, стуча кулачками мне в грудь.

— Тише комарик, лапки отобьёшь — рассмеялся я.

— Ах, комарик, тогда защищайся! — Усиленный магией удар в грудь свалил меня с ног и отбросил футов на шестнадцать.

Хороша всё же наша фамильная одежка, она позволяет легко выдерживать и не такое, перекатом ухожу от замораживающего удара, отвечаю силовым толчком, увернувшись Герми останавливается и кричит: "Всё хватит, устала!" И счастливо смеётся. Я тоже смеюсь, хорошо-то как, мы обнимаемся и счастливые возвращаемся в замок. Наша шуточная драка естественно не осталась без внимания. Встретившиеся нам на пути близнецы Уизли в шутку предложили:

— Ребята, вы в следующий раз нас заранее предупредите, мы билеты продавать будем, прибыль пополам.

— 80 на 20 — ответила Гермиона.

— 60 на 40 — включились в торг парни.

— нет 65 на 35, это последнее предложение — рассмеялась Герми.

Так веселясь и дурачась, мы провели это замечательное воскресение.

Глава 15

Потянулись серые будни, мы опять погрузились в учёбу по самые брови. Времени катастрофически не хватало, дополнительные занятия с Флитвиком, самостоятельное изучение материала и тренировки съедали всё, мы спали всего по 6 часов. Постоянная усталость вызывала раздражение, но непонятное чувство, что мы фатально опаздываем, заставляло меня и Гермиону выкладываться на тренировках полностью, каждую ночь мы находились на гране магического истощения, и к утру едва успевали восстанавливаться. В таком режиме прошла почти половина апреля. В субботу, сразу после обеда, к нам подошёл Гарри и заговорил:

— Я знаю, вы очень заняты, но мне надо с вами поговорить.

— Хорошо, пошли. — Согласился я и мы, покинув зал, зашли в пустующий класс.

— Гарри давай рассказывай что случилось. — Гермиона, как всегда, проявила своё любопытство первой.

— Ребята только никому ни слова, — мы кивнули, — Хагрид завёл детеныша дракона!

— Он с ума сошёл? Разведение драконов запрещено, он так в Азкабан попадёт! — перебила Гарри Гермиона.

— Вот поэтому мы решили переправить его в Румынию в драконий заповедник к брату Рона. Чарли, сегодня в полночь его заберёт с вершины Астрономической башни.

— И ты просишь нас помочь его туда отнести? — спросил я, Гарри кивнул.

— Мы бы и сами, но Рон к Помфри надолго попал, его дракончик покусал.

— Ладно, поможем, встречаемся в одиннадцать тридцать у Хагрида, Возьми свою мантию.

Когда мы с Гермионой подошли к хижине Хагрида, нас уже ждали, Гарри и Парвати разговаривали с лесником, рядом стоял закрытый и дёргающийся ящик.

— Гарри, надеваешь мантию и проверяешь путь на башню, если всё нормально и путь свободен, сразу назад. Парвати остаёшься с Хагридом — уверенно командовал я.

— Но почему? Я тоже могу вам помочь. — Возмущённо спросила Парвати.

Отведя её в сторону, ответил — Извини, но ты только будешь мешать, мы с Гермионой и сами справимся. А ты лучше побудь с Хагридом, а то у него глаза на мокром месте. А как мы уйдём, возвращайся в гостиную, только постарайся не попасться.

Гарри вернулся через десять минут и рассказал:

— Там Малфоя МакГонагалл поймала, повела к Снейпу!

— Отлично! Герми ты впереди, я через десять секунд за тобой. Побежали!

Гермиона стремительно и бесшумно бросилась вперёд по мраморным ступенькам и тёмным коридорам. Вверх по лестнице, потом ещё по одной. Я левитируя телекинезом ящик с дракошей бежал следом. Вот и спиральная лестница на вершину башни. Последний рывок и верхняя площадка. Опускаю ящик, наконец, можно отдохнуть, мы с Герми сидим на парапете, ждём, любуемся звёздным небом и болтаем. Сняв мантию, появился Гарри:

— Ну вы и даёте! Вы так неслись, что я за вами не поспевал! — А потом, счастливо улыбнувшись, продолжил. — Я готов кричать от радости Малфой попался!

— Не стоит Гарри, не стоит — возразила Гермиона.

Десять минут спустя из темноты появились четыре метлы с тёмными фигурами на них. Друзья Чарли оказались весёлой компанией. Они показали упряжь, которой обзавелись, чтобы подвесить ящик с дракошей. Дружно упаковали ящик, а потом мы пожали им руки и сказали большое спасибо. И наконец, они взлетели, выше и выше... и исчезли в ночной тьме. Нам тоже было пора в свои постели, поздно уже, спать хочется, да и рано вставать. Поэтому, не задерживаясь, мы спустились вниз по спиральной лестнице.

Блин, как мы могли так рано расслабиться? Как могли не заметить МакГонагалл поджидавшею нас на выходе из башни? Блин! Что сейчас буде-ет...

— Грейнджер, Черных, что вы здесь делаете в час ночи? А вы мистер Поттер? Как вы смеете нарушать школьные правила?!

— Герми пошли спать — и, зевая, игнорирую существование профессора.

— Конечно, Миша, пошли. — Миона сразу поддержала моё желание подшутить над деканом.

— Что это значит? А ну стоять! Стоять, я сказала! — кричала МакГонагалл в наши спины.

Я и Гермиона, молча, игнорируя вопли декана, шли к Гриффиндорской башне.

— Поттер, что это с ними? — Спросила растерявшаяся, но злая, судя по голосу, МакГоногалл.

— Я не знаю, профессор — ответил Гарри.

— Всё, хватит! — сказала МакГоногалл и достала палочку. Конечно, мы этого видеть не могли, но вот характерный звук трения дерева о ткань, мне был хорошо известен.

К тому моменту, когда в нас полетел невербальный "Петрификус тоталус", мы успели отойти футов на пятьдесят, и поэтому легко уклонились, продолжая удаляться. За первым заклинанием последовало второе, потом третье, затем заклинания посыпались непрерывным потоком, игра получилась на удивление увлекательной! Несмотря на то, что нас разделяло расстояние в футов шестьдесят — шестьдесят пять и отсутствие площадных заклинаний, уворачиваться от постоянного потока разноцветных лучей и при этом неторопливо идти в сторону башни было затруднительно, но восхитительно весело. Этот фарс продолжался ДЕСЯТЬ минут почти на всём протяжении дороги к портрету Полной дамы. К сожалению данная "личность" отсутствовала, и мы по неволе остановились около пустой картины.

Профессор, видя, что мы встали, опустила палочку и подошла к нам.

— Профессор МакГоногалл здравствуйте, а что вы здесь делаете? — мило изумилась Гермиона, удивлённо хлопая глазками.

— Какая восхитительная наглость! По пятьдесят баллов с каждого и наказание, какое конкретно узнаете позже — прорычала декан, развернулась и ушла.

Мы остались втроём.

— Выше нос Гарри, все живы, никто не ранен, подумаешь баллы, да кому они нужны, зато как повеселились! А какое у Маккошки лицо было, когда мы мимо неё прошли!.. — Пытался я его успокоить. Но, увы, не очень-то получилось.

Картина отодвинулась, выглянула Парвати: "Заходите быстрее!" — велела она.

Утром сначала Гриффиндорцы, проходя мимо стеклянных часов, где отмечались очки факультетов, решили, что это какая-то ошибка. Как так вдруг случилось, что у них на сто пятьдесят очков меньше, чем вчера? А потом поползли слухи: Гарри Поттер, знаменитый Гарри Поттер, герой двух последних матчей по квиддичу, потерял все эти очки, он и ещё Черных и Грейнджер. И внезапно, из одного из самых популярных и обожаемый людей в школе, Гарри стал самым ненавидимым. И если меня и Герми задевать боялись, то Гарри страдал. Даже ученики Рэйвенкло и Хаффлпаффа ополчились на него, потому что все так надеялись в этом году посмотреть, как Слизерин потеряет Кубок. Куда бы он ни пошёл, все показывали на него пальцами и, даже не потрудившись понизить голос, оскорбляли. Слизеринцы, с другой стороны, хлопали в ладоши, когда он проходил мимо, смеялись и свистели: "Спасибо Поттер, будем должны!"

Ситуацию надо было срочно менять, и, обсудив это, мы с Герми решили взять всё на себя. Придя на ужин и дождавшись когда в Большом Зале соберутся все ученики мы вышли на середину зала и громко высказались:

— Сегодня вы все были удивленны потерей факультетом Гриффиндор 150 баллов. В этом обвиняют Поттера, но это ошибка. Поттер лишь пытался остановить нас. В потере этих глупых баллов виноваты только мы. Это мы глупо пошутили над профессором МакГонагалл. Если кто-то из вас не доволен нашим поведением, то он может высказать это нам прямо в лицо.

К концу нашего короткого выступления мы оба были в бешенстве, по мере произнесения речи мы постепенно отпускали путы, которыми постоянно сдерживаем свою ЯРОСТЬ, а с последним словом, вообще провалились в боевой транс. Мы чувствовали, как волны нашей не сдерживаемой более волей ярости изливались на окружающих, в ответ, вызывая СТРАХ, мы впитывали чужой ужас, мы просто упивались им, он приносил нам СИЛУ, и чувство ВЛАСТИ, мы, едва контролируя себя, вышли из зала.

— Герми что это было?

— Не знаю Миша, но я чувствовала их ужас, и он приносил мне силу и чувство могущества.

— Мне тоже, Миона, мне тоже... — Сказал я задумчиво. — И это пугает меня, такое чувство всесилия, самое худшее, это затягивает как наркотик.

— Что будем делать Миша? Я в первый раз в жизни боюсь себя.

— Не знаю Миона, просто не знаю...

В это время в Большом Зале МакГонагалл обсуждала произошедшее с Дамблдором.

— Что это было Альбус? Давно я так не пугалась. Да что там, я была парализована ужасом.

— Не знаю точно, магов со способностями берсерков в Англии уже минимум тысячу лет не видели, остались лишь скудные записи, но если учесть что и обычный берсерк маггл в трансе вызывает ужас способный буквально парализовать врагов, то логично, если у магов эта способность гораздо сильнее.

— Но Альбус что-то ведь надо делать! Они просто опасны, они не управляемые.

— Минерва успокойся, да вчера они несколько переборщили. Разве ты не видишь, они сами напуганы. Они сами себя просто загоняли постоянными тренировками, и только для того, чтобы все силы потратить и не сорваться от их избытка. А сегодня? Они же почти сбежали из зала, когда поняли, что происходит. Минерва, они нормальные дети, добрые, умные, ответственные, да у них есть проблема, они берсерки, а это значит, что они постоянно чувствуют ярость, гнев, жажду боя, и пока очень хорошо с этим справляются. Им надо помочь, им необходимо каждый день выплескивать свою агрессию, поэтому я и позволяю им некоторые нарушения и вольности.

Мы сидели перед камином, откровенно говоря, нам было хреново, непонятная реакция на чужой страх просто пугала, наверно именно так и становятся маньяками. В гостиной никого не было, все, взглянув на нас, не задерживаясь, расходились по комнатам. Зашли Гарри и Парвати подсели к нам и заговорили:

— Ребята, конечно большое спасибо, то, что вы всю вину взяли на себя, но не стоило этого делать. Я же тоже там был, и заслужил наказания, а теперь получается, что все будут вас винить в потере этих чёртовых баллов. — Эмоционально произнёс Гарри, а потом, смутившись, продолжил. — И ещё, там, на ужине что было? Вы зачем всех напугали?

— Сами не знаем, почему так вышло, даже не заметили, как в боевой транс провалились. — Ответил я. — А на счёт того, что теперь будут пытаться винить нас... Ты часом ничего странного, когда вошёл сюда, не заметил? — И поведя рукой вокруг, продолжил. — Видишь толпы возмущённых гриффиндорцев? — Гарри отрицательно мотнул головой. — Вот, и мы не видим.

— Если честно, сами в шоке, едва из зала смогли уйти, ни на кого не напав. — Вдруг прошептала Гермиона, и, уткнувшись мне в плечо, заплакала. — Миша я боюсь, я не хочу, не хочу так, мы чудовища Миша.

— Солнышко успокойся, всё хорошо, мы справимся, честно справимся, ты чудо, а не чудовище Герми. Ты чудо. Успокойся, всё хорошо, Миона всё будет хорошо, мы научимся управлять своей силой. — Я успокаивающе обнимал и гладил по её волосам.

Гарри и Парвати были сильно смущены увиденной ими сценой и хотели уйти. Но Гермиона попросила их остаться.

— Парвати, Гарри посидите с нами, я, конечно, привыкла к тому что мы с Мишей всегда только вдвоём. Но иногда хочется компании.

— Гермиона конечно мы останемся — Парвати села рядом с Гермионой и ободряюще пожала её руку.

— Простите меня за мою истерику, — сказала Гермиона, — просто мне страшно, там в зале... Это страшно чувствовать, как ты медленно скатываешься в безумие.

— Герми успокойся, всё хорошо, все живы, никто даже не ранен! И я тут кое-что понял, вспомни девиз нашего рода: Благодаря страсти, я получаю силу. Подумай, это как раз о нас. Не ярость должна управлять нами, а мы повелевать яростью и переплавлять её в силу. Мы хозяева, а не рабы наших страстей, эмоции инструмент позволяющий получать силу. Всё как в зале...

— Да Миша ты прав, раз твои предки с этим справлялись, сможем и мы.

— О чём вы? — непонимающе смотря на нас, спросила Парвати.

— Вы же знаете что Миша чистокровный маг из очень древнего русского рода боевых магов, это строка из девиза его рода — пояснила Герми.

— С этим девизом вообще странное творится. Гарри ты фильм "Звёздные войны" смотрел? — спросил я.

— Да, все три части. Классный фильм, мне очень понравился. А что?

— Помнишь главных злодеев?

— Вейдера и Императора? Конечно помню, они ещё ситхами были. — И увидев на лице Парвати уж совсем ничего не понимающее выражение, пояснил для неё. — Они были кем-то на вроде тёмного лорда и его преспешников.

— Писатель, написавший сценарий фильмов, в качестве кодекса ситхов использовал перевод на английский, девиз магического рода Черных. Видимо был знаком с кем-нибудь из рода.

Оставшееся вечернее время мы провели весело, обсуждая разные фильмы и вообще книги большого мира. Между прочим, это выражение мне больше нравится, тем более что это соответствует истине. Ведь магический мир куда меньше. А пренебрежительное выражение магов — магл, по отношению к обычным людям, меня вообще бесит! Как так можно? Отдаёт какими-то фашистскими идеями. Я даже не могу представить, что когда-нибудь смогу назвать так родителей Гермионы...

На следующее утро я, Гермиона и Поттер получили записки от Маккошки следующего содержания:

"Ваше наказание начнётся сегодня в одиннадцать вечера. Вы найдёте мистера Филча в зале перед входом.

Профессор Мак-Гонагалл"

— Эта облезлая кошка совсем из ума выжила, назначать наказание на 11 вечера! — возмутился я.

— Тише Миша успокойся — пыталась остановить меня Герми.

— И не подумаю даже! Если наш декан старая ..(самка собаки).. страдающая от длительного воздержания, то это не повод мне не высыпаться.

— Уй. Больно Герми, хватит, всё-всё молчу. Ай, и материться больше не буду. Выучила на мою голову русский, Герми, а откуда ты эти слова знаешь?

— Я словарь русского мата во Флориш и Блоттс совиной почтой заказала. — Показала мне язык Миона.

В одиннадцать я и Гермиона во всеоружии спустились на первый этаж в зал, гне нас уже поджидал Филч, там же уже были Гарри и Малфой.

— Следуйте за мной, — сказал Филч, зажёг фонарь и повёл нас всех на улицу. — Держу пари, вы дважды подумаете, прежде чем нарушить ещё одно правило, а? — Злобно косясь на нас, сказал он. — Моё мнение, так боль и тяжелая работа — лучшие учителя... Как жаль, что старые наказания отменили... я бы подвесил вас к потолку за руки и вы повисели бы так несколько деньков, я всё ещё храню цепи в своём кабинете, смазываю, если они вдруг понадобятся... Вот, уже почти пришли, и не вздумайте убежать — вам же хуже будет.

Мы шли, постепенно удаляясь от замка, и слышали каждое слово этого бреда. Мы с Гермионой, отойдя шагов на пятнадцать в сторону, веселились, устроив шуточный поединок, передвигаясь параллельно остальным время от времени обменивались бросками кинжалов используя телекинез. Малфой искоса поглядывая на нас, и испуганно жался к Филчу. Луна была яркой, но бегущие облака время от времени погружали мир в темноту. Впереди показались светящиеся окна хижины Хагрида, а немного погодя мы услышали и его зычный голос.

— Это ты, Филч? Поторопись, уже пора.

— Полагаю, вы думаете, что хорошо проведёте время в обществе этого простака? Тогда думайте хорошенько, ребятки — потому что вы сейчас пойдёте не куда-нибудь, а в Лес, и я надеюсь, вас не придётся собирать потом по кусочкам — запугивал тем временем ребят Филч.

— В Лес? — повторил Малфой, резко остановившись, и голос его не звучал так хладнокровно как обычно.

— Так ведь это ваша проблема, не так ли? — сказал Филч злорадно. — Вы могли бы подумать об оборотнях, когда лезли в неприятности и нарушали школьные правила!

— Практически вовремя, — сказал Хагрид, вынырнув из темноты в сопровождении Клыка. В руках он нёс огромный арбалет, а за спиной колчан со стрелами. — Я жду уже почти полчаса. Всё в порядке, Гарри?

— Тебе не стоит быть с ними таким обходительным Хагрид, они здесь, чтобы отбыть наказание — произнёс Филч холодно.

— Так вот почему ты опоздал, да? — пробасил Хагрид, бросая на Филча хмурый взгляд. — Читал им лекцию, да? Сегодня это не твоё дело. Ты своё сделал, теперь ими займусь я.

— Я вернусь к рассвету, за тем, что от них останется, — Филч злорадно оскалился, повернулся и пошёл к замку, освещая путь фонарём.

— Я не пойду в Лес! — сказал Малфой обернувшись к Хагриду.

— Пойдёшь, если хочешь остаться в Хогвартсе, — спокойно и даже беспощадно ответил на это Хагрид. — Попал в неприятности, будь добр расплачиваться за это. Будешь делать то, что требуется, а не то вылетишь как миленький. Коли думаешь, что твоему отцу будет приятнее, если тебя исключат, возвращайся в замок и пакуй вещи. Давай!

— Ладно — выплюнул Малфой не пошевелившись. Он злобно посмотрел на Хагрида, но потом опустил взгляд.

— Тогда послушайте меня сюда, потому что, то чем мы сейчас займёмся — очень опасно, а я не хочу, чтобы что-то произошло. Топайте за мной. — Развернувшись к Запретному Лесу, Хагрид повёл нас на опушку леса.

— Это безумие посылать остальных первокурсников в Запретный Лес — прошептала Герми.

— Зато так захватывающе, нам будет весело! — сказал я предвкушающие улыбаясь, взял её за руку и мы пошли за ними дальше.

Подняв фонарь повыше, Хагрид показал на узкую, извилистую тропинку, исчезавшую в темноте за могучими деревьями. Лёгкий ветер подул нам в лица, когда мы посмотрели на Лес.

— Глядите туда, — сказал Хагрид, — видите вон те штуки, которые сверкают? Такие серебряные? Это кровь единорога. Кто-то его сильно поранил. И это второй за неделю. Я нашёл одного мёртвого в прошлую среду. Нам нужно найти бедняжку. Попытаемся ему помочь, а может быть, придётся избавить его от страданий.

— А если то, что напало на единорога, найдёт нас первым? — сказал Малфой, неудачно пытаясь заглушить звучавший в голосе страх.

Собственно, с его вопросом я был согласен. Посылать детей! Одиннадцати лет в Запретный Лес ночью! Да ещё оказывается с большой вероятностью попасться неизвестному зверю, который охотится на единорогов... Что-то с головами учителей не то.

— В лесу нет ничего такого, что может причинить вам вред, если вы с Клыком и со мной, — невозмутимо сказал Хагрид. — И идите по тропинке. Сейчас мы должны разбиться на два отряда и пойти по следу в разных направлениях. Тут все залито кровью, по меньшей мере, с прошлой ночи.

— Извини Хагрид, но если ты думаешь, что я в лесу расстанусь с Михаилом, то ты ошибаешься — возразила Герми.

— Миона милая, взгляни, где эта дохлая кляча? — попросил я, будучи уверенным, что усиленное ритуалом обоняние ей в этом поможет.

Гермиона припав к земле, несколько раз принюхалась к следам, обошла, буквально стелясь над самой землёй, поляну, и уверенно показала направление.

— Единорог около трёх часов назад прошёл туда, он сильно ранен и не мог далеко уйти — пояснила она.

Хагрид в недоумении переводил взгляд с меня на Герми, наконец, решился и повёл всех в сторону указанную Гермионой. В лесу было темно и тихо. Огромные деревья выползали в круг света, при этом тени, которые отбрасывали их сучья, вызывали игру воображения. Казалось, что множество тёмных тварей пытаются пробиться к нам и только свет фонарей отпугивают их, даже красиво и завораживающе как-то. Шли в молчании. Время от времени луч лунного света, проникавший сквозь кроны деревьев, искрился в лужице серебристо-голубой крови на опавшей листве.

Нет, эти олухи Малфой и Гарри шли по лесу, как пара бегемотов, постоянно наступая на сухие ветви с шумом ломавшиеся, цепляясь за кусты и громко разговаривая. Видно окружающая обстановка их на время примирила, и они разговором пытались заглушить свой страх. В общем, портили мне и Герми всё удовольствие от атмосферной прогулки.

— Оборотень может убить единорога? — спросил Гарри.

— Он не так быстр, единорога нелегко поймать, он слишком сильное волшебное создание. До этого я и не знал, что их вообще можно вот так убить. — Со вздохом ответил Хагрид.

Мы обходили ствол дерева, густо покрытого мхом, когда услышал звук бегущей воды; должно быть, где-то неподалеку есть родник.

На извилистой тропинке там и тут попадались капли крови. Её запах, запах волшебной крови пьянил и если я ещё мог себя сдерживать, то обострённое обоняние сыграло с Гермионой злую шутку. Она резко свернула с тропы и плавно ускорилась, я крикнул Хагриду — "Гермиона не в себе, я за ней!" и бросился её догонять. Бешеная гонка по залитому лунным светом лесу, как описать это? Сила и лёгкость разливающееся в теле, необыкновенная чёткость мира когда видишь каждый листок и тонкую веточку, запах крови который ведёт по следу твоей добычи, и другие запахи примешивающиеся к нему — прелой листвы, коры, почвы..., быстрая смена тёмных и освещённых лунным светом участков... Три минуты мы неслись по лесу, перепрыгивая через поваленные деревья, кусты, иногда используя деревья для поворотов. Остановились, выскочив на залитую серебристым лунным светом поляну. Очевидно, к этому моменту наше сознании мало чем напоминало человеческое, опьянённые запахом крови мы были двумя хищниками, рвущимися к своей добыче. Только этим можно объяснить то, что появление над тушей единорога, как зверь стелющегося по земле, существа в плаще, из рта которого капали тягучие светящиеся капли, вызвало в нас только дикую ярость практически не оставляющей места для размышлений. Синхронно расходимся в стороны, и наносим одновременный силовой удар, который откинул врага футов на тридцать, но не причинил вреда. Ещё в полете он ответил несколькими лучевыми заклинаниями, мы от них легко увернулись, но очередная серия красных лучей расходящихся веером оканчивается довольно мощными взрывами в местах столкновения лучей с препятствиями. От одного я не успеваю достаточно далеко уйти, и меня откидывает ударной волной. В полёте телекинетическим толчком отправляю тушу единорога в сторону существа, занятый отражением замораживающей атаки Гермионы он пропускает удар, и его сбивает с ног и он с тихим хлопком исчезает. Победа, добыча осталась за нами.

Способность ясно соображать быстро возвращается после боя, Гермиона глядя на меня, заливается смехом, оглядываю себя, присыпанный листьями заляпанный землёй и копотью я выглядел несколько... ладно, отмоюсь, а вот нога болит, одна штанина распорота и дышать немного больно, неудачно приложился о дерево после взрыва. Между прочим, сама Гермиона тоже не очень то и чистая, а её причёска напоминает воронье гнездо, столько в волосы набилось листвы и мелких веточек. Сидим рядом и радостно смеёмся, показываем друг на друга пальцами, но скорее всего, это просто нервное, просто отходим от боя. Всё-таки это наш первый настоящий бой, бой с магом и мы оба живы и победили, а царапины и ушибы не в счёт. Слышим тяжелый топот, на краю поляны появляется запыхавшийся Хагрид, осматривает поляну и, видя следы боя испуганно глядя на нас, спрашивает "Что здесь случилось?"

— Хагрид мы живы, понимаешь, несмотря на всю нашу тупость и опьянение запахом крови единорога мы живы! Мы живы после боя с магом и мы победили! — эмоционально пояснила Гермиона и вновь счастливо рассмеялась.

— Хагрид, а где ребята?— спрашиваю его я.

— Гарри и Малфоя я с Клыком отослал в замок за помощью, как только вы кинулись в лес. А сам пошёл по вашим следам, и кивком головы указал на сорванную чьей-то пятернёй кору с дерева.

Обратный путь у нас занял больше часа, действие адреналина закончилось и всё тело болело, а от предложения Хагрида отнести нас, мы отказались. Да, всё-таки на тренировках надо работать с полным боевым ускорением, вопрос только один, как этого добиться без смертельной опасности?

— Снейп, — произнесла Гермиона, на секунду остановишь и, осмотревшись, — впереди в футах шестидесяти-шестидесяти пяти, стоит за деревом и ждёт.

— Впечатляюще мисс Грейнджер, весьма впечатляюще. — Холодно сказал Снейп, выходя из-за деревьев. — Я гляжу, вас изрядно потрепало, но раз вы идёте самостоятельно, то ничего серьёзного я полагаю?

— Да мелочи, небольшие ушибы и растяжения, — ответила Герми, — схлестнулись с психованным магом, налакавшимся крови единорога.

— Где он? — Снейп сразу насторожился.

— Увы, сумел уйти, кажется, это называется аппарация, — сказал я, — как вы понимаете, преследовать его мы не могли.

— И не думайте даже, вам очень повезло, что вы остались живы! — Взгляд зельевара посуровел, а лицо приняло характерное для него выражение полной бесстрастности.

— Мы знаем профессор, поверьте, мы знаем, если бы не опьянение запахом крови единорога мы бы просто сбежали. — Согласилась с ним Гермиона.

Ну вот и Замок. Снейп проводил нас до больничного крыла, где на встречу нам вышла мадам Помфри.

— Опять Черных и Грейнджер? О, как я вижу, сегодня вы у меня гостите вдвоём. Может вас уже сюда переселить? Всё равно постоянно ко мне попадаете! — проворчала она, одновременно осыпая нас диагностическими заклинаниями.

— Мы не нарочно, сегодня мы не сами. Нас в Запретный Лес МакГонагалл послала, в наказание. — Сдала нашего декана Гермиона.

— Что? Вас, первокурсников, ночью послали в Запретный Лес? — Помфри аж побледнела от возмущения.

— Да нас и ещё Малфоя с Поттером, помогать Хагриду искать раненного единорога. — Продолжила Гермиона.

— Вот мы вдвоём на его убийцу и нарвались. — Закончил за Гермионой я.

— Удивительная безответственность! — возмутилась колдомедик. — Я этой драной кошке всё завтра выскажу! А сейчас умоетесь, выпьете вот эти зелья, и спать. У вас несколько ушибов и растяжений, к обеду будете как новые.

Утреннее пробуждение назвать приятным можно было только с большой натяжкой. Нет, против соседства Гермионы я ничего не имею, но поток холодной воды, это уже явно лишнее.

— Вставай соня, обед проспишь, и скажи мне спасибо, я тебя уже умыла, так что живо переодевайся и пошли. — Сквозь смех сказала Гермиона.

— Миона я всё понимаю, было скучно, но вода в постель, это уже перебор.

— Зато твоя физиономия, когда ты, отфыркиваясь, подлетел, вскакивая, это было очень весело! — Герми заразительно смеялась.

Я не могу на неё долго обижаться, и через минуту, в палате смеялись двое. О! Эльфы не только почистили и залатали мою боевую форму, но и привели в порядок оружие. Быстро одеваясь, я любовался Герми, одетая в боевой костюм для меня она была неотразима, стройная, стремительная, вся в чёрном, с мечём на поясе, само воплощение опасности и хищной красоты.

На обед мы всё же немного опоздали, когда мы зашли в зал, все уже сидели за столами и обедали. Только стоило нам зайти, как этот блондинистый придурок испортил нам настроение:

— Что Черных, свою зверушку выгуливаешь?

Крышу снесло сразу и основательно, боевой транс, мгновение и мой напитанный магией меч останавливается в десятке сантиметров от шеи этого блондинистого ублюдка, встретившись с мечём Гермионы.

— Миша стой! Он этого не стоит. — Говорит успокаивающе Миона, — пойдём, оставь эту трусливую крысу, я есть хочу-у-у — капризно дурачиться она.

Ярость спадает также, как и пришла, мгновенно, я обескураженно смотрю на скрещённые мечи, затем на Малфоя. Закидываю меч в ножны, снимаю их и со словами: "Убери от греха подальше" отдаю Герми. И мы молча проходим за свой стол.

Побледневший от пережитого ужаса Малфой, на подгибающихся ногах выбежал из зала, те, кто был близко от траектории его бегства, потом говорили, что штаны у него были сырые.

Моё настроение было безнадежно испорченно, я опять потерял контроль, и чуть не убил, на Малфоя плевать, конечно, но за убийство положен Азкабан, и тогда я не смогу защищать Миону. КАК научиться всегда КОНТРОЛИРОВАТЬ себя? Гнев, ненависть, ярость, страх, эти чувства приносят мне силу, а иногда отнимают разум, как не поддаваться им? КАК?

— Миша хватит, все живы, на аристократической тушке этого придурка нет и царапины, мокрые штанишки не в счёт, нас не в чем обвинить, вспомни себя три года назад, сейчас ты срываешься гораздо реже, не изводи себя.

— Герми спасибо, сегодня ты опять спасла меня, я снёс бы его пустую голову и здравствуй Азкабан.

— Всегда, пожалуйста, ты же помнишь, всегда вместе...

— Спасибо! — я на секунду обнял её и с чувством прижал к себе.

Сегодняшний инцидент имел неожиданные последствия, спустя три дня во время обеда к нам подошёл Малфой в сопровождении нескольких слизеренцев.

— Михаил Черных, три дня назад я вёл себя неподобающим образом и прошу вас принять этот скромный подарок в знак моих искренних извинений — и протянул мне старинный фолиант.

— Драко Малфой я принимаю извинения, меж нами больше нет вражды. — Ответил я традиционной фразой, уроки традиций у Августы всё же пригодились.

— Гермиона Грейнджер, род Малфоев признаёт долг жизни — продолжил он, а вот это, учитывая верность Малфоев древним традициям, уже очень серьёзно.

— Да будет так. — С серьёзным и невозмутимым видом ответила Гермиона.

Нет, всё-таки интересно, где и что сдохло? Малфои принесли мне официальные извинения и признали долг жизни перед маглорожденной. Не ожидал, серьёзно это очень неожиданно. Ведь, по сути, этими действиями род Малфоев признаёт род Черных равным своему по положению и предлагает нейтралитет, если не союз. Очевидно, надо ожидать официального приглашения от отца Драко, Люциуса, посетить Малфой мэнор этим летом для переговоров... Всё очень странно.

Так поглядим, что Малфои передали мне в качестве извинения? Средних размеров книга, обтянутая в чёрную кожу с медными уголками и с таким же замочком, называется — "Основы магии разума" рукописная книга двенадцатого века, это даже не фолиант, а гримуар! Интересно очень интересно, так чего в ней написано... ой, Герми её забрала, ну всё, пока всю книгу не изучит, я её назад не получу.

Приближались экзамены, мы опять погрузились в учёбу и бесконечные тренировки, только во время завтрака, обеда, и ужина, успевая немного пообщаться с друзьями. Гарри с Роном опять увлеклись проблемой философского камня, и если бы не Парвати, то так и не начали готовиться к экзаменам. Невилл немного избавился от своей вечной неуверенности, но в основном так и оставался всё таким же милым застенчивым увальнем.

И вот, начались экзамены, мы их сдавали на удивление легко, хотя после такой подготовки... превратить мышь в табакерку? Легко, особенно после пары сотен поджаренных до хрустящей корочки мышек на предварительных тренировках. Заставить ананас танцевать? Вообще не вопрос, вам как невербально можно, а может беспалочковой? Флитвик не зря тратил на нас своё время. Зелья, о, это да, это сложнее, но предельная точность и абсолютное спокойствие помогают справиться и с этим, в отличие от остальных гриффиндорцев нас Снейп никогда не пытался на занятиях выводить из себя. ЗоТИ, смешно, серьёзно смешно, простейшие заклинания... А сегодня был Бинс, о, это совсем анекдот — у него мы просто всё списали, он ни на что не обращал внимания. Правда Гермиона ворчала, мол, что мы так ничего не будем знать по истории, но я так не считаю — учим мы всё честно, но зачем же напрягаться на экзамене, если Бинс на это всё одно не обращает внимание?

Ура, свобода! Мы всей толпой вышли из класса, и пошли к озеру.

— Больше никаких занятий, — счастливо вздохнул Рон. — Смотри веселей, Гарри. У нас ещё целая неделя до того, как мы узнаем, что провалили экзамены. Чего волноваться раньше времени? — Гарри ничего на это не ответил, он тёр свой лоб.

— Хотел бы я знать, что это значит?! — выпалил он сердито. — Мой шрам всё время болит — это бывало и раньше, но не так часто.

— Сходи к мадам Помфри, — сказала Гермиона, подходя ко мне. — Мы в лес, с нами не приглашаю, всё равно не пойдёте.

— Ну вы как обычно, сбегаете, ни дня спокойно с друзьями провести не можете — не довольно ответила Парвати.

— Увы, — развела руками Гермиона, — это правда, увидимся после ужина.

Мы поднялись в башню переодеться и, захватив оружие, направились к лесу. После того памятного ночного приключения, посещения Запретного Леса стало нашим любимым развлечением. Нет, конечно, мы сильно не наглели, глубоко в лес не забегали, не больше чем километров на десять. Мы с удовольствием, в боевом трансе, до изнеможения носились по нему. Гермиона только здесь могла свободно снимать блокировку и пользоваться обострёнными обонянием и слухом. Мы выслеживали олений, правда, столько мяса нам без надобности и они отделывались только испугом, а какая оказывается вкуснятина — пожаренный на костре свеже пойманный заяц! Правда после того, как мы научились их нормально разделывать. К сожалению, во время экзаменов в лес удалось выбраться всего пару раз, а потому сегодняшний день наш!

Когда уже ночью, немного уставшие, но очень довольные, мы зашли в гостиную, то наткнулись на лежащего на полу парализованного Невилла. Гермиона достала из наручной кобуры палочку.

— Фините Инкантате — произнесла она контрзаклинание — Невилл, ты как?

— Уже лучше, только всё тело затекло — ответил он, активно растирая своё тело.

— Что случилось, кто тебя заколдовал? Рассказывай давай, потом разомнёшься — спросил я его.

— Это были Гарри, Рон и Парвати, они хотели куда-то ночью пойти, а я не хотел их пропускать, вот Парвати меня и заколдовала

— Куда пойти? О чём они говорили? — Обеспокоено спросила Гермиона.

— Не знаю, что-то о Снейпе и каком-то камне было, я плохо расслышал.

— Придурки! (цензура) — выругался я — Полезли камень спасать...

— Перехватим? Может, успеем? — Предложила Гермиона.

— Невилл, мы сейчас за этими идиотами, а ты найди МакГонагалл и скажи, что эти ... полезли спасать философский камень, понял? — Велел я.

— Да, понял — согласно закивал Невилл.

Невилл всё ещё активно растирая тело, пошёл в сторону покоев МакГонагал, а мы бросились к запретному коридору. На лестничной площадке третьего этажа, с удовольствием впечатав в стену телекинезом Пивза, мы забежали в нужный нам проход. Чёрт, дверь уже открыта и из-за неё звучит тихая музыка. Значит, Пушка они прошли, заходим, так и есть — собака спит, рядом с дверью тихо играет волшебная арфа, люк открыт. Прыгаем в него и приземляемся на что-то упругое. Чувствую как что — то оплетает мои ноги, выхватываю меч, напитываю его магией, низкий круговой удар, хватка исчезла, слышу от Гермионы — "люмос!", и вижу, как что-то похожее на щупальца исчезает в узких отверстиях стен.

— Дьявольские силки боятся света. — Поясняет мне Герми.

Идём по коридору, открываем не запертую дверь, и видим сотню летающих ключей и ещё одну дверь в дальней стене, а в центре комнаты метлу. Ловить ключи, гоняясь за ними на метле? Мы летаем не как Гарри, подходим к двери и, напитав мечи магией под завязку и просто срезаем дверь с петель.

В следующей комнате была непроглядная темень, но, как только мы перешагнули порог, комната внезапно наполнилась светом и открылась изумительная сцена.

Мы оказались стоящими на краю огромной шахматной доски позади чёрных фигур, которые были как будто вырезаны из чёрного камня. На противоположной стороне комнаты стояли белые фигуры. Их вид был неприятен, у белых фигур не было лиц.

— Нам что, предлагают сыграть? — предположила Гермиона. — Жаль, я не люблю в шахматы играть.

— Фигуры каменные, если их как следует ударить друг о друга, то должны рассыпаться — предложил я.

— Их 32 штуки, справимся? — с сомнением оглядывая шахматные фигуры, произнесла Гермиона, — ой, погляди туда, это же Рон!

И действительно, оглушённый Рон лежал с края "доски".

— Погляди, коридор узкий фигуры сюда просто не пролезут, — убеждаю её я, — давай оттащим в коридор Рона и от туда будем бить.

Оттащив Рона в предыдущую комнату, начинаем, пара минут, довольно скучной и нудной работы, сопровождаемой грохотом, каменной крошкой и пылью и вот, путь свободен.

Следующий зал встретил вонью, дохлый зелёный тролль с огромной раной в груди валялся в углу.

— Миша погляди, это не ребята, работа сильного мага.

— Нужно быть осторожными — согласился я.

Вдруг открывается дверь, к которой мы направлялись, и входит Парвати.

— Вы? Откуда вы здесь? — удивлённо спрашивает она.

— Опять вас из жопы вытаскивать, — бросил в раздражении я, — где Гарри?

— Он прошёл дальше, там зелья только на одного хватает... — всё ещё растерянно пробормотала она.

— Придурок! Куда он лезет!? — зло орёт Герми — Он, что не понимает, что тот, кто ухлопал тролля, его прибьёт, даже не заметив!

— Стоп, какое зелье? Отвечай быстро! — требую я.

— Там в комнате стол, на нём ряд зелий и текст с загадкой, надо правильное зелье выбрать, иначе дальше не пройти и не выйти обратно, проходы к дверям перегорожены пламенем.

— Ясно значит так, Гермиона останешься здесь дождёшься Парвати и выведешь её и Рона отсюда. — Видя, как Гермиона уже начинает набирать воздух в лёгкие, чтобы высказать мне всё что думает, добавляю. — Это не обсуждается! В небольшом помещении мы друг другу только помешаем, а в бою я сильнее, поэтому пойду только я. Парвати, идёшь со мной, раз один раз загадку отгадала то и второй отгадаешь. Всё, пошли быстрее!

— Только вернись — прошептала Герми, обнимая меня.

— Обязательно!

Мы вошли в следующий зал. Подошли к столу, на котором, как и описывала Парвати, стояло семь полных бутылочек с зельем, и лежал пергамент с текстом:

"Опасность впереди тебя, спасенье — позади,

Тебе помогут две из нас, какие — сам найди.

Всего одна из семерых откроет путь вперёд,

Другую можешь смело пить, она назад вернёт.

Две безобидны и полны крапивного вина,

А в трёх последних — страшный яд от горлышка до дна.

Не хочешь здесь стоять весь век? Возьми одну из нас.

Подсказки мы тебе даём — четыре в самый раз.

Отрава прячется хитро, но в том секрета нет,

Что слева от вина она, вот первый наш совет.

Второй совет: различны те, что встали по краям,

Но коль вперёд идти — они, увы, не помощь нам.

Вот третий: мы размером все различны, посмотри.

Но знай: ни карлик, ни гигант не прячут яд внутри.

И, наконец, возьмём вторых от каждого конца,

На вид различные они, на вкус — два близнеца."

— Парвати всё также как первый раз?

— Да.

— Какая ведёт дальше?

— Вот эта самая маленькая показала она.

— Быстро выпей ту, что для возвращения и бегом назад сейчас здесь будет жарко.

Парвати выпивает указанную ею склянку и быстро выбегает сквозь огонь обратно к Гермионе и туше тролля, дождавшись, когда она выйдет, выпиваю своё зелье, ощущение бррр... по телу разлился поток холода, подхожу к двери и слышу:

— Не будь идиотом, лучше спасай свою жизнь и переходи на мою сторону... или встретишь такую же смерть, как твои родители... Они умерли, умоляя о пощаде...

Я не стал слушать дальше, соскользнув в боевой транс, обнажаю меч, в левую руку привычно соскользнула палочка, и ворвавшись в зал кастую "Люмос максима". Даже сквозь закрытые веки вижу ослепляющею вспышку, сразу же после этого бью потоком огня в сторону фигуры Оказавшейся вовсе даже и не Снейпом, а Квирреллом! И на пределе возможной скорости ухожу за колонну, отмечаю что огонь ни как не подействовал на учителя, в сторону того места где я только что был медленно движется зелёный луч. Скорость — это единственный сейчас шанс на победу, прыгаю к следующей колоне, на стену, опять колона, другая, и наконец пролетая рядом с фигурой в фиолетовой чалме, достаю мечём его руку сжимающую палочку. Всё, можно немного перевести дух, только вот... обратный прыжок и на пол обе его кисти падают почти одновременно, узкий поток огня прижигает культи, так он кровью не истечёт.

Как он орёт: "Заткнись ублюдок!" с этими словами бью рукоятью меча по его голове, он падает.

Бой окончен, оглядываюсь бледный Гарри стоит у дальней стены, тканевая драпировка и деревянный потолок кое-где начинали разгораться, б...ть опять я совсем потерял контроль над своим огнем хорошо ещё что я не спалил Поттера. На середине зала, ближе к дальней стене от двери, стояло интересное массивное, больше человеческого роста, зеркало. Убираю меч в ножны и рассматриваю его, отражение меняется. Повзрослевшие я и Гермиона, сидим у камина и разговариваем, рядом играет маленькие мальчик и девочка, отражение опять плывёт и вот уже смутно знакомый мне мужчина разговаривает с подростком... Меня начинает мутить. Лавина смутных образов и ЭМОЦИЙ захлёстывают меня, кажется, голова сейчас лопнет, как же больно..., я кричу, сознание уплывает, падаю.

Как всё привычно — белый потолок и три ряда кроватей. Больничное крыло, я опять сюда загремел, похоже, пора заводить именную кровать. Хотя сегодня есть одно отличие — боли нет, а вообще как я сюда попал? Помню, был бой, я отрубаю руки и оглушаю заику, хотя тогда он вовсе даже не заикался, а что дальше? Рассматриваю зеркало, чёрт голова... ясно меня вырубило зеркало. Как интересно, даже попытка вспомнить его вызывает боль. Ладно, мне надо в туалет. О, сегодня, как погляжу я не один? Кровать в углу огорожена ширмой. Скорее всего, там Гарри или Рон, всё потом, сейчас первоочередное дело туалет. Пять минут спустя я сидел на кровати и подыхал со скуки и желания чего-нибудь съесть. В палату вошла мадам Помфри:

— Черных сколько можно? Ну где ты опять под ментальную магию попал? Тебе повезло, что тебя ко мне быстро доставили. Часа на два позже и всё, овощ.

— Сколько я здесь?

— Не долго, всего сутки.

— А там кто? — спросил я, указывая на ширмы. — Что с ним?

— Там Поттер — вздыхает колдометик.

— А что с ним?

— Отравление угарным газом, несколько ожогов, сильные ушибы, сотрясение мозга. Всё Черных, вот выпей и спать утром осмотрю и выметайся.

Меня разбудил разговор, приоткрыв глаза вижу, что беседую Гарри и Дамблдор:

— Да, сэр. Так Волдеморт ведь попробует использовать другие способы, чтобы вернуться? Я имею в виду — он ведь не сгинул навечно?

— Нет, Гарри, не сгинул. Он по прежнему где-то там, возможно ищет ещё одно тело... поскольку он не по настоящему жив, то не может быть убит. Он оставил Квиррелла умирать; он выказывает к своим последователям столько же милосердия, сколько и к врагам. И хотя, Гарри, может ты только отсрочил его приход к власти, но это будет делом кого-то ещё, кто готов сражаться в этой, казалось бы, нескончаемой битве — и если приход Волдеморта будет срываться снова и снова, может статься, что он никогда не вернёт себе власть. — Гарри на пространную речь директора только кивал в такт, потом замер и вновь спросил.

— Сэр, я бы хотел узнать ещё кое-что, если бы вы могли мне сказать... есть вещи, о которых мне хочется узнать правду...

— Правду, — вздохнул Дамблдор. — Это прекрасная и ужасная вещь, и с ней следует обращаться с великой осторожностью. Однако я отвечу на твои вопросы, если только у меня не будет очень серьёзных оснований не отвечать, но в этом случае, прошу меня простить. Лгать я, конечно, не стану.

Не нравится мне этот директор... Его ответы, даже не ответы, а муть, просто словесная пурга...это же просто смешно! Он что всерьёз нес всю эту чушь?

— Ну... Волдеморт сказал, что он убил мою мать только потому, что она попыталась защитить меня от смерти. Но почему он хотел убить в первую очередь меня? — На этот раз Дамблдор вздохнул очень глубоко.

— Увы, на первый же твой вопрос я не могу дать тебе ответ. Не сегодня. Не сейчас. Однажды ты узнаешь... а сейчас выкинь это из головы, Гарри. Когда ты станешь старше... Я знаю, что тебе очень неприятно это слышать, но когда ты будешь готов, ты узнаешь".

Услышав подобную чушь, я рассмеялся, встал и подошёл к ним.

— Гарри привет, профессор, — я обозначил лёгкий поклон, — доброе утро.

— Ты чего смеялся? — спросил Поттер.

— Гарри, а с чего грустить? Мы столкнулись в бою с самым страшным магом современности, мы живы, а он как я понимаю сдох... Гарри, я жив, он сдох, это прекрасно!

— Простите профессор, а что с Квирреллом, он был жив, когда я потерял сознание.

— Он умер, когда дух Волдеморта покинул его тело. — И поднявшись со стула направился к выходу.

— Гарри, Миша, увы, мне пора идти, не скучайте. — Сказал он уже выходя.

— Гарри расскажи что после того как я отключился произошло?

— Я подошёл к тебе, ты был без сознания, начинался пожар, а тут на меня Квиррелл упал. Представляешь, он очухался и так с отрубленными кистями на меня и кинулся! Сбил на пол и по голове пнул, когда я уже сознание терял увидел как МакГонагалл с Грейнджер вбегали.

— Извини Гарри, я не добил Квиррелла и он мог убить тебя. Впредь будет мне наука — за спиной живых врагов оставлять нельзя!

— Миша не глупи, ты меня спас.

В палату ворвались Гермиона, Парвати и Рон. Миона молча подошла ко мне и отвесила громкую пощёчину:

— Только посмей ещё раз меня оставить, а сам... — сказала она, а затем обняла. — Придурок! Знаешь, как я боялась, а уж когда я вместе с МакГонагалл в комнату вбежала, и увидела что ты и Гарри на полу лежите, а он над вами стоит.

Так обнявшись ничего и никого не замечая мы и стояли.

— Миша пойдём к озеру, — предложила Гермиона через некоторое время, — я твою одежду принесла.

Я зашёл за ширму и быстро переоделся, и мы направились к выходу.

— Черных, Грейнджер, куда это вы, а обследование? — попыталась остановить нас мадам Помфри, но мы молча обошли её с двух сторон и опять взявшись за руки, вместе пошли дальше. Разумеется, обед мы благополучно пропустили, мы купались в озере, валялись на траве, загорали, в общем, вели себя как нормальные дети. В замок мы вернулись только к ужину. Угроза довлевшая надо мной и постоянно гнавшая вперёд исчезла.

Прошло два беззаботных дня. Мы с Гермионой просто балдели от кучи свободного времени, у Гермионы появилось, наконец, время заняться подарком Малфоя, книга на старо английском шла трудно, приходилось писать перевод каждого слова и пытаться понять смысл аллегорических фраз. Периодически я отнимал гримуар и вытаскивал её купаться, или гулять. Поттер по прежнему был у Помфри, его должны были выписать только сегодня вечером на выпускной пир.

На пир мы решили прийти немного опоздав и в парадных одеждах рода Черных, так сказать для большего эффекта. И вот по пустому Хогвартсу идут две мрачные фигуры, вся одежда кроме рубашек, сделана из кожи, предположительно, чёрного василиска. Сапоги без шва перетекают в брюки, поверх рубашек из чёрного шёлка, куртка, единственным светлым пятном в одежде был герб на предплечье — серебряный щит на нём чёрный меч, разрубающий золотое солнце. Меч в ножнах на поясе завершал образ. Перед входом в Большой Зал, для придания ещё большей мрачности — натягиваем капюшоны, лёгкая иллюзия окутывает нас чёрной дымкой и скрывает лица в глубине капюшонов за чёрной клубящейся пеленой, и плавно открыв телекинезом двери, вошли в зал. В полной тишине мы шли, чеканя шаг, каждый шаг рождал эхо, вкупе с окружающей нас чёрной дымкой, это должно смотреться очень впечатляюще. Пройдя в центр зала, рассмеявшись, мы, сняли капюшоны, и, сели за свой стол. Похоже, наша шутка не совсем удалась. Ученики сидели бледные, только близнецы смеялись.

— Ну, раз наша парочка шутников закончила своё вгоняющее в дрожь представление, — бодро начал Дамблдор, — мне придётся подокучать вам моей стариковской болтовнёй, прежде чем мы вонзим зубы в изумительные яства. Ну и год же это был! Надеюсь, ваши головы стали чуточку полнее, чем были раньше, ... в конце концов, у вас впереди всё лето, чтобы опустошить их до начала следующего года...

— А теперь, как я понимаю, школьный кубок ждёт вручения, и очки распределились следующим образом: на четвёртом месте — Гриффиндор с тремя стами двенадцатью очками; на третьем — Хаффлпафф с тремястами пятьюдесятью двумя; Рейвенкло получил четыреста двадцать шесть, а Слизерин — четыреста семьдесят два. — Буря радостных криков и топанья ногами донеслась от стола Слизерина.

— Да, да, хорошая работа, Слизерин! — согласился Дамблдор. — Однако следует принять во внимание недавние события. — Зал замер. Улыбки слизеринцев слегка потускнели.

— Гхммм, — откашлялся Дамблдор. — Я должен раздать несколько последних очков. Так, так, так...

— Во-первых — мистеру Рональду Уизли... — Рон внезапно стал свёкольно-красным -...за игру в шахматы, лучше которой Хогвартс не видел многие годы, я награждаю Гриффиндор двадцатью очками. — Радостные крики Гриффиндора полетели под волшебный потолок; звёзды над нами, казалось, задрожали. Все слышали, как Перси хвастается остальным префектам:

— Это ж мой брат! Младший брат! Выиграл у гигантских шахмат МакГонагалл! — Наконец снова установилось молчание.

— Во-вторых, мисс Парвати Патил... за использование перед лицом огня холодной логики, я награждаю Гриффиндор пятьюдесятью очками. — Парвати закрыла лицо руками и я всерьёз подозреваю, что она расплакалась. На всех концах стола гриффиндорцы были просто вне себя — они только что поднялись на семьдесят очков.

— В-третьих, мистеру Гарри Поттеру... — продолжал Дамблдор. В зале воцарилось гробовое молчание — ...за крепость духа и непревзойдённую храбрость, я награждаю Гриффиндор тридцатью очками". Шум был оглушающим.

— Есть разные виды храбрости, — сказал Дамблдор, улыбаясь. — Требуется большая храбрость, чтобы выступить против своих врагов, но не меньше её требуется и чтобы выступить против своих друзей. Поэтому я присуждаю десять очков мистеру Невиллу Лонгботтому.

— И наконец, за самый скоростной выигрыш в шахматной партии, награждается Гермиона Грейнджер тридцатью очками — шум стих всем было памятно наше появление.

— И за самый необычный магический поединок с магом многократно более сильным, за решимость прийти на помощь, невзирая на любую опасность, награждается Михаил Черных тридцатью очками.

Если бы кто-то в эту минуту стоял за дверями Большого Зала, он мог бы с полным правом подумать, что произошёл взрыв, столь громкий шум донёсся с гриффиндорского стола. Гарри, Рон и Парвати вскочили, чтобы криками подбодрить Невилла, побледневшего от шока, который скрылся под кучей учеников, бросившихся его поздравлять. Ему ещё никогда не доводилось добыть для Гриффиндора ни единого очка. Гарри, всё ещё крича от радости, ткнул Рона под рёбра и указал на Малфоя, который вряд ли имел бы более застывший и испуганный вид, если бы подвергся заклятию окаменения.

— Что означает, — прокричал Дамблдор сквозь бурю аплодисментов, ибо даже Рейвенкло и Хаффлпафф радовались падению Слизерина, — что нам надо немножко поменять декорации.

Он хлопнул в ладоши. Через мгновение, зелёные драпировки стали ярко красными, а серебряные превратились в золотые; гигантский змей Слизерина исчез, а на его месте появился вставший на задние лапы гриффиндорский лев. Снейп с ужасной, вымученной улыбкой пожимал руку профессору МакГонагалл.

Мы вдвоём мрачно сидели на дальнем конце стола, отгоняя свирепым взглядом желающих нас поздравить детей, нелепая эмоциональная реакция на награду из рук не вызывающего у нас уважения человека. Решив уйти с пира пораньше мы уже выходили из зала, когда нас окликнул догонявший нас Малфой.

— Черных, Грейнджер, почему так рано с празднования уходите?

— Противно, когда свою глупость прикрывают, рискуя детьми, а потом раздают никчёмные баллы — проворчал я.

— Жарко было? — спросил Малфой, задумчиво оглядывая нас.

— Жарче чем в лесу — ответила Гермиона.

— Слушайте, у меня пятого июля день рождения и я хотел вас пригласить на праздник, не беспокойтесь он не официальный, будет только около десяти детей.

— Хорошо Малфой, мы придём. — Пообещала, мило улыбнувшись, Гермиона.

— Тогда я вам сову пришлю с приглашением и порталом. — Сказал несколько неверенно улыбнувшийся Драко.

— Договорились. Драко извини, мы пойдём — закончил я разговор.