|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 26
Следующий час или около того, мы обсуждали, что будем делать. Съели еще сыра с крекерами и выпили рома с колой. Хоть я и старался делать коктейли легкими, но уже чувствовал легкую пьяную бодрость к моменту завершения беседы.
У меня в спальне мы оделись. Чистой одежды хватило для нас обоих. Айлин обулась в свои туфли, но взяла мои коричневые вельветовые брюки и ту самую темно-синюю толстовку, что я носил на свои приключения прошлой ночью. Я оделся в замшевую рубашку, джинсы и кроссовки.
Кошелек я решил оставить дома, но захватил швейцарский нож. Когда я брал с тумбочки пятидюймовый фонарь "Маглайт"(1), Айлин сказала:
— Как жаль, что тогда его не было при тебе.
— Не знал, что мы пойдем под мост.
— Это твой лучший фонарик?
— Это мой единственный фонарик. Но он неплохой.
Я нашел темно-синюю вязаную шапку для Айлин и бейсболку "Янкиз"(2) для себя.
— А перчатки? — спросила она.
— В смысле, бейсбольные что ли? — как уже говорилось, я был немного пьян.
— В смысле, резиновые или что-то такое. Может, для мытья посуды?
Я помотал головой.
— Просто обычные перчатки? — спросила она.
Я пожал плечами.
— Что же ты зимой носишь?
— Сую руки в карманы.
— А. Ну тогда все ясно, — с этими словами, она натянула на голову шапку.
Мы пошли к двери. Прежде, чем выходить, я повернулся к ней.
— Мы точно хотим это сделать?
— Думаю, у нас нет выбора, — она выглядела очень мило в вязаной шапочке, с убранными под нее волосами, почти по-мальчишески. Бледная крошка крекера прилипла к левому уголку ее рта, болтаясь чуть выше губы. Я смахнул ее одним пальцем.
Она подалась вперед и поцеловала меня, коротким, но нежным и теплым поцелуем.
— Давай просто сделаем это поскорее, — сказала она, — Не хочу опоздать на лекцию в десять.
— Надеюсь, ты шутишь.
— Не шучу.
— Что бы нам ни пришлось делать, — сказал я, — Лучше сделать это до рассвета.
— Ой, да знаю я. — она открыла дверь.
Коридор был в полном нашем распоряжении. По пути вниз я переживал, что встретим Фишеров. Но их дверь оказалась закрыта, и мы поспешно прошли мимо, вскользнув из здания незамеченными.
Мы уже продумали маршрут — такой, что позволит нам оставаться минимум в одном квартале от кампуса до самого конца.
Мы шли быстро.
Дул холодный ветерок. У него был странный, влажный запах, который возникает только "в мертвенной пустоте, во мраке ночи".
Я был на улице и вчера в это самое время, и даже позже. Уже тогда я понимал, что влип в серьезные неприятности. А теперь они стали еще серьезнее.
"Что за дьявол так изгадил мою жизнь?" — задался я вопросом.
Ответ был прост.
Холли.
Холли разбила мне сердце. Она была причиной, по которой я отправился в свои ночные странствия. Из-за нее Айлин пришла в мою жизнь, а Айлин притащила с собой Рэнди, и завела меня во тьму под мостом, где на нас напали тролли... а я замочил одного из них.
Спасибо большое, Холли.
Но может быть, тут виновата скорее Айлин, чем Холли.
Айлин появилась в моей жизни только потому, что Холли меня бросила.
Может, мне стоит благодарить Холли за то, что она невольно свела меня с Айлин.
А может и нет.
Одно точно — Холли заслуживает похвалы за ту загадочную девушку на улице. Ее бы я определенно никогда не увидел, если бы Холли не разрушила мой мир.
Интересно, где эта девушка сейчас?
Вероятно, в нескольких километрах севернее.
Неспешно идет по тротуару? Прокрадывается в дом? Возможно, пришла на свое рандеву с любительницей текилы, которую я разглядывал на кухне?
Что если она попадет в лапы к Рэнди?
Он хочет Айлин, а не ее.
Не повезло, мудак - тролли тебя опередили, и добрались до нее первыми.
Нет, только попытались.
А где сейчас Рэнди?
Прямо у нас за спиной.
Вот это было бы просто шикарно, да?
У меня возникло сильное желание оглянуться через плечо, но я сдержался. Во-первых, Айлин неизбежно спросила бы меня. Во-вторых, что если он действительно окажется там?
Идя по улице бок о бок с Айлин, я становился все более и более уверен, что кто-то за нами следует.
Я не решался оглянуться.
Строки из стихотворения всплыли у меня в голове:
Как путник, что идет в глуши
С тревогой и тоской
И закружился, но назад
На путь не взглянет свой
И чувствует, что позади
Ужасный дух ночной.(3)
"Как подходяще!" — подумал я.
Вордсворт? Нет, я никогда особо не читал Вордсворта до этого семестра. По? Вроде, нет. Я знал наизусть несколько стихотворений По, но эти строки не были похожи ни на одно из них.
Колридж!
Почти точно. Это было похоже на Колриджа. Я знал только три его стиха наизусть: "Кристабель", "Кубла Хан" и "Сказание о старом мореходе". Это определенно не был "Кубла Хан".
Я сильнее сжал руку Айлин. Она посмотрела на меня, и я зачитал ей строфу.
— Ну спасибо от меня и моих мурашек, — сказала она с улыбкой.
— Просто вдруг пришло в голову.
— Не могу даже представить, с чего бы.
— А ты не знаешь откуда это?
— Из "Древнего Морехода". "Старик Моряк, он одного из трех сдержал рукой."
— А! Ладно. Спасибо. Я думал, может, "Кристабель".
— "Мореход".
— Я должен был знать.
— "И мне на шею Альбатрос повешен ими был".
— Хорошее стихотворение для ночи, когда я совершил убийство.
Айлин сжала мою руку.
— Если он мертв, мы с этим разберемся.
— Как скажешь.
— Тем или иным способом.
— В каком смысле? — спросил я.
— Ну, придется посмотреть, какие варианты реальны. Может, получится его вывезти и выкинуть где-нибудь подальше за городом. Возможно, в Гунтерском лесу.
— Твоя машина на ходу?
— Поставила новый аккумулятор. Теперь все нормально. Я думала, может, нам вытащить его поближе к дороге, а я подгоню машину и засунем его в багажник.
Я представил, как мы тащим мертвого голого бомжа по дороге.
Без перчаток.
— Ну, не знаю, — пробормотал я.
— Там посмотрим, — сказала Айлин.
Сделав очень большой крюк, мы вышли на Старомельничный ручей в квартале восточнее от моста улицы Дивижн. Спускаясь по насыпи, я осознал, что уже довольно давно перестал волноваться о наших возможных преследователях.
"Никто за нами и не следовал" — подумал я.
Да ну?
Теперь я снова был встревожен.
Когда мы достигли берега ручья, я прошептал:
— Давай подождем минуту — надо убедиться, что никто не появится.
— За нами кто-то шел?
— Нет, насколько я знаю. Но чисто на всякий случай.
Слегка кивнув, Айлин прошептала:
— Здоровая доза паранойи не помешает, когда возвращаешься на место преступления.
Мы присели за какими-то кустами. Айлин положила руку мне на спину, и я почувствовал, как ее грудь прижалась к моей руке сбоку.
Щекоча дыханием мое ухо, она шепотом сказала:
— Если кто-то за нами шел, надеюсь, что это не один из твоих "ужасных духов ночных".
— Тоже надеюсь.
Какое-то время после этого, мы молча сидели и слушали. Я слышал ветерок в листьях деревьев вокруг. Слышал машину, но где-то довольно далеко. Время от времени чирикала птица. Ухала сова. Что-то мелкое шмыгнуло по земле, где-то выше по насыпи.
Я осознавал, каждое мгновение, что грудь Айлин касается моей руки. Я чувствовал ее тепло сквозь слои моей рубашки и ее толстовки. Чувствовал легкое шевеление каждый раз, когда она вдыхала и выдыхала.
Она это специально делает, чтобы подразнить меня?
По крайней мере, это помогает отвлечься от наших насущных проблем.
— Мне кажется, никого там нет, — прошептала она.
— Готова идти?
— Да, давай уже. Чему быть — того не миновать.
Когда мы встали, боковая сторона моей руки словно резко похолодела, лишившись тепла ее тела.
Я пошел первым. Мы двигались по тропинке вдоль берега ручья. Хотя мой фонарик был наготове, я не включал его.
Мы шли молча.
Вскоре, перед нами показался мост улицы Дивижн. Участок берега под ним казался абсолютно черным.
По крайней мере, на этот раз со мной фонарь.
Совсем недалеко от моста, я остановился и изучил местность. Поскольку мы приближались с другой стороны, все выглядело весьма похоже, но перевернуто, словно мы видели происходившее несколько часов назад в зеркале.
Но не только точка обзора изменилась. Теперь на парапете не было никаких влюбленных парочек. По мосту не проезжали машины. И подход к черноте под мостом был прегражден куда большим количеством растительности, чем с другой стороны.
Чтобы войти, нам придется пробираться через целые заросли кустов. Или пойти вброд через ручей.
Так или иначе, но нас наверняка услышат.
Я повернулся к Айлин и тихо сказал:
— Не хочешь забить на это все?
— Не хочешь сесть в тюрьму?
— Я просто думаю, что мы уже судьбу испытываем.
— Лучше подумай, как здорово мы будем себя чувствовать, когда разберемся с этим.
— Не знаю. У меня скверное предчувствие.
— Все будет хорошо. У нас есть фонарик.
— Ну да.
— Если там есть кто-то... кто-то живой... то просто свалим оттуда мухой, вот и все.
— Наверное.
— Все будет нормально.
— Я очень на это надеюсь.
— Может, дашь мне фонарь, и я пойду вперед?
— Да не, все в порядке. — не дожидаясь еще каких-либо предложений, я отвернулся и пошел в темный тоннель под мостом.
Внутри у меня все напряглось и потяжелело. Сердце гулко колотилось. Гениталии сжимались, словно пытаясь втянуться в тело. В кишках урчало.
"Плохая идея, очень плохая" — думал я.
Но все равно продолжал идти.
Быть парнем не всегда так уж здорово. Чтобы женщины не сочли тебя трусом или мудаком — и соответственно, не бросили и не возненавидели — приходится делать, что они хотят. Даже когда ты сам того не желаешь. Даже когда ты знаешь, что не стоит этого делать.
Я знал, что это плохая идея.
Но я уже озвучил свои возражения, и Айлин все равно сочла, что мы должны это сделать.
Ладно. Просто посмотрим.
Я начал пробираться сквозь густые заросли, кое-где доходившие мне до пояса. Они хлестали по моим джинсам, хрустели и трещали. Сухие листья шуршали под ногами. Щелкали мелкие ветки.
Нас за километр услышат!
Я остановился. Айлин положила ладонь мне на спину и встала сзади. Я включил фонарик. Его луч прорезал узкий, постепенно расширяющийся конус света в черноте, выхватил из нее землю, текущую воду ручья, тряпки и старые матрасы, раздавленные банки и битое стекло.
Но не показал голого человека, лежащего на земле.
Вообще никаких людей.
Пока я не повернул фонарик немного влево. У дальнего конца луча, в уже тускнеющем свете, на корточках сидели в кругу люди. Волосатые, грязные, окровавленные.
И все смотрели на нас.
Жевали.
Кровь стекала из их ртов.
За моей спиной, Айлин издала сдавленный стон от шока, отчаяния и ужаса, словно только что увидела, как обезглавили панду.
Я выключил фонарик, очень быстро.
Айлин прошептала:
— Что за пиздец...
Резко развернувшись на месте, я выдохнул:
— Бежим!
(1) — "Maglite" — американская торговая марка ручных фонарей
(2) — "New York Yankees" — клуб американской бейсбольной лиги
(3) — из поэмы "Сказание о старом мореходе" С.Колриджа. Перевод Н.Гумилева
(4) — стихотворение С.Колриджа
(5) — стихотворение С.Колриджа
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
