|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Глава 16
Вечер внезапно перестал быть томным. Может в Чистилище вернуться? Там как-то безопаснее что ли, роднее, но к сожалению мутанты забаррикадировались с той стороны. Анна и Тереза внезапно начали в луче света подниматься в небо.
— Куда... — схватил я их за ноги, и опустил назад на грешную как оказывается землю.
— Ой, извини. — потупились монашки, рассеяно моргая, под затухшим светом.
Посмотрел на небо. Немного подождал. Не так уж и хотелось...
Так, что же нам теперь делать? Есть три варианта: бить демонов, бить ангелов и бить всех. Других вариантов нет, бесстрашные инквизиторы не прячутся от опасности, они ее создают, а потом жестоко уничтожают. Иначе какие они инквизиторы?
— Вы будете страдать людишки! — прошипел внезапно ороговевший мужик рядом со мной, в которого залетел какой-то дымок. — Идите ко мне, мясо...
Схватив его за голову рукой, начал усиленно его освещать своей Дружбой.
— Э? Какого бл@дь хрена? Что за... ааааа... хорош. — запаниковал демон. — Ты кто... аааааа... такой твою мать? Граааа... — завопил от боли демон, оказавшийся не в том месте и рядом не с тем человеком.
— Кто ты такой? — вкрадчиво поинтересовался, подгоняя его мысли болью, видимо именно эту боль им терпеть сложно.
— Да демон я. Не видишь что ли, мудак? Ыааа... — выкрикнул он информацию.
— Докажи! Может ты пришелец-хомяк, мутировавший под нашим солнцем. — потребовал я подтверждения.
Спустя секундную паузу, и десяти секунд отборнейшего мата, я еще раз добавил ему Дружбы, отчего демон заорал поголосистее, пока орал, пришлось пару любопытным "демонам" подарить пару "Дружбочмоков".
— Не ругайся при детях. — попенял я ему, встретив осуждающий взгляд Анны, прикрывшей ушки девочке.
— Я сука вселился в человека и теперь поддерживаю его душу в страданиях, чтобы питаться энергией. — прошипел, немного опасливо косясь на руку "демон". — Что тебе еще нужно?
— Ты не похож на демона... — заметил я. — скорее на мутанта-гопаря из подворотни.
— Ты бл..., — одарил его дружбой за развязный язык. — ...смеешься надо мной. Ты же инквизитор, белых куриц.
— Я не проходил демонологию. — честно признался, ведь этот раздел был крайне серьезным и туда подпускали только маститых инквизиторов, я не успел до этого дорасти. — Так что давай, — аннигилировал "Дружбоподмигиванием" еще нескольких любопытных "демонов". — излагай.
Пленный от увиденного как-то приуныл, и нехотя начал рассказывать, то и дело пытаясь соврать, обмануть, схитрить, или еще что-то такое. Не то чтобы я замечал обман, но он же "демон", должен был что-то такое делать, потому я постоянно встряхивал его через боль, хоть он и клялся Сатаной что не врет. Но Доната не обманешь, потому я одаривал его Дружбой еще сильнее.
В общем, в мире Библейский Апокалипсис. Все. Остальное просто вода, не имеющая никакого значения.
— Хоть я и обещал что пощажу тебя, но ты демон, а потому умри.
— Ты не обещал. — простонал демон.
— Оу. — смутился я. — Тогда обещаю тебя не убивать. — начал я его тут же убивать.
— Уебо... — хотел напоследок матюгнуться чертенок, да не успел.
— Вы все слышали. — повернулся я к небольшой кучке людей, что вместе со мной вышли из Чистилища и теперь даже с какой-то печалью смотревшие в сторону где была обитель монстров. — Ангелы, демоны, Всадники Апокалипсиса и другие радости Конца Света. Счастливо оставаться! — попытался я от них сбежать.
Но меня тут же морально унизили монашки, что как Сыну Божьему и защитнику людей, мне нельзя этих самых людей бросать на смерть и все такое. Зануды. Не то чтобы я такой плохой, и ничего не имею против спасения людей. Это фактически моя профессия. Но меня насторожило то, что никого из них не попытался забрать Небесный Ангельский Праведный Свет. Ладно я, всякое бывало. Ладно маленькая девочка... это маленькая девочка, что очередной раз подтверждает мое к ним опасение, да и меня до сих пор гложут сомнения, ведь как-то же она одна выживала среди монстров пока я ее не нашел. Сильно уж они срутся в ужасе от нее, те другие девочки-монстры не причём. Но вот с остальными людьми чет не так, настораживает.
Потому тяжело вздохнув, я пошел убивать разных чертей, которые как оказывается когда-то давно были людьми, грешники они в общем. Трушных демонов в глаза пока не попадалось, у них своя веселуха с белым оперением.
Снес голову черту из дробовика найденного в руинах пригорода, схватил одного из них за голову и раздавил в руке черепок, наступил на грудь третьего черта и раздавил его в лепешку. Прогулка была расслабляющей и не сказать чтобы сильно напрягающей, черты это низшие мобы и никакой опасности не представляли, для меня по крайней мере. По сути, я шел и убивал всех кого вижу, потому что я видел только лишь чертей, разломы в земле где плавала лава, да изредка пролетающих по небу ракетой ангелов, которым до нас было фиолетово. Но смысла во всем этого особого не было, кого тут спрашивается спасать? Профукал я спасение человечества, очередной раз. Тут только монашек и защищать осталось, не пришельцам-ангелам отдавать, не демонам-мутантам, а тут на Земле.
Держали мы путь в Рим, или точнее в Ватикан, как единственный инквизитор и человек могущий заигрывающим подмигиванием разорвать сердце пополам, мой авторитет в нашей группке был непререкаемым. Видели мы вдалеке иногда и других людей, но выглядели они не очень, и опять же доверия не вызывали. Мои спутники от меня уходить не желали, а маленькая девочка весь путь беззаботно играла в куклы, иногда канюча вкусняшек. Милая девочка, но спиной я к ней все равно не поворачивался.
Хотели мы... точнее я, зайти по пути в Церковный бункер, где прятали оружие на случай войны с монстрами, а потому чуть изменили свой маршрут, делая легкий крюк. Подходя к бункеру, я никого не ожидал там увидеть, да как собственно и в Ватикане, несмотря на все неоднозначности, среди церковных служителей хватало добропорядочных людей, были там и любители молоденьких монашек, но даже они были по-своему добропорядочны. Их всех уже должен был забрать НАПС, в лучший мир так сказать. А потому подходя к бункеру, был несколько удивлен произошедшему тут когда-то бою, все вокруг буквально было уничтожено, толстенные створки выдраны чем-то большим и зубатым, а внутри виднелись безжизненные тела Святой армии, в освященном оружии. Через одно мгновение я уже все понял. Они не ушли. Все эти люди, или большинство из них, вполне могли рассчитывать на вознесение в Рай, но они остались тут, на Земле. Защищать людей до конца, помочь ангелам вести бой, даже понимая что если уж наступил Апокалипсис, спасения нет.
Стоя в полусотне метров от широченных створок, молча смотрел на растерзанные тела людей, сражавшихся до конца. Даже я уже сдался, просто сражался по инерции. А они самолично обрекли себя на жизнь в Земном Аду, смерть от рук демонов и возможно уже попадание в Ад реальный, куда они утащат их души. И даже сейчас не мог точно сказать, хватило бы мне духу поступить так же как они. Я верил в свое перерождение.
— Донат... — тронула меня за руку Анна, а за ней и Тереза.
Они меня поддерживали, или хотели получить поддержку от меня, я не мог точно сказать. Но они не хотели меня покидать, сомневаюсь, что без применения своих сил, просто дернув их вниз, смог бы прервать их вознесение. Секундное замешательство от признания их святости ангелами, Богом, и вот я привел их в себя, отчего они тут же сами отказались от Рая.
— Они все мертвы... люди Божьи. — резко, как капля упала с неба ангел, зависнув с раскрытыми крыльями в полуметре от земли. — Демоны всех убили.
Красивое и холодное бледное лицо, немного печальные синеватые глаза, идеальная фигура атлета, белоснежные крылья и сияющий свет в руках, немного похожий на мою Дружбу. Взгляд ее глаз направленный на меня удивленно распахнулись, потом она перевела взгляд на... и рассыпалась кровавым пеплом. Красный пепел упал на мои ладони, истекая светящейся красной ангельской кровью.
— Это не я! — тут же замахал руками перед всеми. — Вот зуб даю, даже не думал об этом.
Монашки шокировано смотрели на место где был ангел, обычные люди испуганно смотрели на меня, маленькая девочка, высунув от усердия язычок, уселась на землю и что-то рисовала в тетрадке, она как всегда на своей волне. Даже симпатию к ней какую-то ощутил, спокойная, непробиваемая, любит повеселиться, чудо, а не маленькая девочка.
— Мы верим. — очнувшись, без сомнений согласились монашки, они реально в меня верили.
Остальные люди ну о-о-очень так с сомнением покивали, девочка лишь бросила на меня взгляд и счастливо улыбнулась. Ух, чет сердечко затрепетало, неужели это любовь... к маленькой девочке... какие же потрясающие открытия я в себе раскрываю, вновь. Хотя это скорее что-то отцовское, я ни раз уже мог быть отцом, но всегда не хватало лишь немного времени чтобы увидеть их. Блин, как же паршиво на душе сразу стало.
Подойдя к маленькой девочке, поднял ее на руки и пошел с ней в бункер.
— Смотри какой огонек. — создал я ей безопасный светящийся шарик слепящий ее, и не дающий увидеть тела людей в бункере. Закрыть глаза не в ее стиле.
Абсолютно бессмысленное решение, она уже давно увидела все что только могла, давно привыкла и абстрагировалась от всего страха и жестокости вокруг, но я захотел поступить именно так. Монашки шли рядом, мягко посмотрев на эту картину, но быстро сосредоточившись, начав насторожено крутить автоматами по сторонам.
Мертвые солдаты Святого воинства лежали по всему проходу бункера, плотные черные освященные одежды с разгрузками, закрытый шлем, белые католические кресты на одежде, автоматическое оружие. Тут не было живых, лишь мертвые люди и демоны, иногда весьма впечатляющих форм.
— Вооружайтесь. — бросил я назад, а сам пошел вглубь комплекса.
Внутри я нашел как раз то что искал, освященную броню инквизиторов, очень даже топовая вещь. Оставив маленькую девочку играть в сторонке, начал переодеваться, снимая с себя свою одежду и одеваясь в полностью новую форму. Еще было бы неплохо душ принять, но не до того. Рядом так же переодевались монашки, также одевая элементы инквизиторской брони. Раздевшись до трусов, и начав брать штаны от инквизиторского комплекта, заметил как меня заинтересовано осматривала маленькая девочка. Стало несколько неуютно от такого внимательного взгляда.
— Ты не в моем вкусе. — отбрил ее не задумываясь.
Я конечно красавец, неотразим и все такое, но она слишком маленькая, будь я на век моложе, может что и вышло.
— В твоем. — заметила она.
Посмотрел на нее, ну в принципе да, но опять же, она маленькая девочка, а я большой мальчик.
— Мне не хватает моих родителей. — произнесла она, следя за тем как я одеваясь.
Скосил взгляд на полураздетых монашек, гревших уши на нашем разговоре.
— Я знаю. — что еще сказать.
— Ты можешь стать моим папой? — спросила она, внимательно смотря мне в глаза.
Чер... эм, блин, по больному бьет.
— Из меня плохой отец.
— У меня его вообще нет. — мотнула она слегка головой с темными локонами.
— У тебя есть отец, и мать. Просто они не с тобой.
— Они очень далеко, а ты рядом. — отложила она в сторону куклу в монашеской робе.
— Тебе так нужен отец? — вскинул я бровь, посмотрев на нее.
— Нет... — опустила она голову, пряча взгляд. — Мне нужен дорогой человек. Тот кто примет меня.
Осмотрел ее внимательным взглядом... просто маленькая девочка.
— Мы все приняли тебя. — только произнеся это, я понял что соврал.
Другие люди ее боялись, страшились того как она воздействовала на монстров, на ее необычное поведение. Монашкам она нравилась, но... я был для них единственным: светом, путеводной звездой, чем-то крайне близким, но не любовником, не сыном, не братом, чем-то другим. В их сердце больше не было места для кого-то еще. Действительно, лишь меня она могла назвать близким здесь человеком.
Она продолжала смотреть на меня, понимая что это не все слова, ожидая.
— Я и так принял тебя. — снова соврал, понимание приходит слишком запоздало.
— Да... — грустно кивнула она.
Это было не согласие с моими словами, скорее со своими мыслями. Подойдя к ней, я сел прямо возле нее, внимательно уставившись в ее глаза. Усталые, грустные, обычные глаза ребенка, маленькой девочки.
Вернувшись на место, продолжил одевать элементы инквизиторской брони, нас еще ждал долгий путь. Вооружились мы там по самую маковку, оружия просто на любой вкус, размер и количество. Но что самое главное, там были броневики, настоящий транспорт для Апокалипсисов, а не эти разные машинки, ломающиеся от одного тычка. Хм, хотя может не стоило выбирать одни спорткары, у них обычно плохая сопротивляемость тарану в демонов.
Став выглядеть уже чуть более представительно, наша компания продолжила путь к Ватикану, где нас возможно тоже ждали люди из Святого воинства, а возможно уже некому было ждать. За время пути до города, отбросил все эти показательные приемы Дружбоверы, конечно можно было и дальше вводить в обман всех вокруг, но у меня уже губы потрескались от "Дружбочмоков", а от "Дружбоподмигиваний", начался тик, чем вводил в тихий ужас каждого находящегося тут человека. Слишком много всяких чертей вокруг, прямо очень много.
Совсем уж неуютно стало при въезде в Рим, чем-то напоминало недавнее Чистилище, только вместо монстров бегали всякие демоны и демонессы. Которые как это положено демонам, неостановимо грешили, то есть убивали, воровали, ленились, неостановимо ели консервы, шоколадки, трупы людей и других чертей, и конечно же предавались безудержному сексуальному непотребству. Тут уж я разгулялся ото все своей инквизиторской души.
Выстрел в голову черту, выстрел в ногу демону, тот спотыкается и я сношу ему голову ударом "Дружботолчка", наступаю на голову и ломаю ее очередному демону, "Дружборезней" разрываю на куски толпу бегущих к нам чертей, выстрел туда, вера туда, локтем вбиваю голову в грудь, ударом колена заставляю делать сальтухи в воздухе. Идя вперед, я бесперебойно убивал демонов, калечил их, ломал руки и ноги, пытал узнавая информацию, сбивал летающих демонов, вырывал из земли подземных, истреблял наземных.
— Умри Демон! — по-инквизиторски провозгласил я, сжимая ладонь и ломая череп всмятку.
Наши броневики давно сломались, подземные жители налетали постоянным потоком, и также быстро уничтожались, быстро, эффективно, безжалостно. Испытывали ли демоны страх, могли ли черти действительно боятся меня? Этот вопрос беспокоил меня, я хотел знать на это ответ, потому я делал все чтобы его у них вызвать.
Эффективное истребление, неостановимая смерть, неуязвимый монстр, такие эпитеты можно было мне дать. Демоны были не так уж и сильны, не так уж и умны, во всем уступали Тварям, было слишком мало тех, кто мог продемонстрировать свою мощь, все они были лишь мясом под моими ногами. Где полноценные демоны? Не эти низшие существа, созданные из грешных душ людей?
Медленно подняв сжатый кулак, краем глаз проследил как в воздух взмывают десятки чертей и демонят, многие десятки. Резко разжимаю кулак, и их всех разрывает внутренним светом. Они так слабы, что мне даже неуютно называть их демонами, будто придаю им какую-то значимость.
В затянутом черными тучами небе били молнии, мелькали тени, с небес падал белый и черный снег, медленно истекающих кровью. Там они вели бой? Оставив землю на низших демонов? Это вызывало обиду, слабейших хватило чтобы все уничтожить, пока сильнейшие решали свои противоречия.
Через несколько часов прорыва через руины города, наш отряд, не потерявший ни единого человека, вышел к вратам Ватикана. Святое воинство встречало нас. Тут все еще были живые люди.
— Ван Донат. — узнал как-то меня один из святых воинов. — Мы счастливы что вы здесь. Другие инквизиторы и Чудотворцы будут рады увидеть вас.
Другие Чудотворцы? Никогда не видел их прежде, лишь знал об их существовании.
— Эти люди... — посмотрел он на идущих следом за мной, которые внешне были одеты почти так же как и сами солдаты Святого воинства, но он сразу опознал в них чужаков.
— Обычные люди, я вел их в безопасное место.
Маленькая девочка прижалась ко мне, и схватилась ручками за штанину.
— Она со мной. — выделил я ее из остальных.
— Сестры. — кивнул солдат моим монашкам, после чего повел нас четверых вглубь Ватикана, остальных увели в другое место.
Ватикан выглядел почти целым, не было особых разрушений или крови, лишь подпалины и множество людей носившие грузы, ставившие укрепления, разносившие еду и вообще занимающиеся различными делами.
— Мы приняли всех людей что успели попасть сюда. — прокомментировал он увиденное.
В уголке было видно, как сжигают несколько десятков тел людей, несколько искривленных, неправильных.
— Предаем огню тех, кто поддался искушению демонов. — все также давал он комментарии, сразу замечая куда мы смотрим.
Вроде бы странно, центр земного христианства, и уцелело под атаками демонов, которые вроде как заинтересованы в его уничтожении, хотя бы из своих злобных целей. Но если тут находятся другие Чудотворцы, то все уже не так однозначно для демонов, ведь не просто так они захватили Рим, но не смогли пробиться в небольшой Ватикан.
Через несколько десяток минут ходьбы и нескольких десятков тайных и не очень проверок всякими молитвами и религиозными реликвиями, мы наконец пришли к нашему непосредственному начальству, высшему инквизитору Пеллегрини. То что на его хмурой лысой и морщинистой голове появилась улыбка, это слабо описать ту радость какую он этим показал при виде нас, особенно я думаю он был доволен появлением нового Чудотворца.
— Ты жив. Вы живы. — выдохнул он, явно мысленно молясь этому самому. — А твой учитель...
Отрицательно мотнул головой.
— Да упокоится его душа на небесах. — перекрестился он.
— Какова ситуация? — сразу взял я демона за рога.
Двадцать минут краткого описания ситуации, и я понял что все хреново, но в общем не так и хреново. То есть Суд Божий вроде как начался, но как-то не во всю силу. Ангелы бьют демонов, демоны бьют ангелов и людей, но вот Всадников Апокалипсиса и Антихриста что-то не видать. А потому с некоторым трудом и напрягом, особенно понимая что на Земле остались только очень добропорядочные из Святого воинства, и не очень добропорядочные остальные люди, выживать можно. А потом меня как Чудотворца и Святого, реально, во время Апокалипсиса, Чудотворцы становятся без пяти минут Святыми, отвели к самому Святому Папе, которые восседал на креслице в своих покоях.
Папу вблизи я видел только второй раз в жизни, даже скорее жизнях, и больше знал лишь по телевизору, головизору и всему такому. Потому идя к Папе, ожидал увидеть добренького старичка за семьдесят, испытывающего некоторые сложности с самостоятельным передвижением. Как ученый человек, я знал что очень давно, Папами становились даже очень молодые люди, которым до святости было как мне раком до первой Жизни. Но теперь все было иначе, увидев Папу, я сразу понял, что он жесткий фрукт.
Во-первых, большие и жесткие мускулы, как у какого-нибудь австрийского бодибилдера в лучшие годы. Он с оголенным торсом был, так что я сразу заметил апгрейд.
Во-вторых, зачитывая какой-то чуть ли ни рэп на латинском, он своим Чудотворством очищал небо и подземелье от всего демонического. Да, он был одним из тех самых Чудотворцев.
В-третьих, ему было под девяносто, и скажу я вам, мне бы так выглядеть в его годы, все девки бы падали штабелями.
В-четвертых, он посмотрел мне в глаза. Такую решимость, веру и убежденность, я видел только в зеркале, так что реально сразу зауважал дедка.
— Чудотворец Дружбы. — произнес он сильным, но все же скрипучим из-за старости голосом. — Я благодарю Бога, что ты выжил и смог добраться до Ватикана. Бог явно благоволит нам в решимости уничтожить отверженных, раз все Чудотворцы выжили и вернулись.
— Ваше Святейшество. — поклонился я, а вслед за мной тут же повторили мои монашки. Маленькая девочка, вообще не ощущая местную атмосферу, зачарованно смотрела на мускулистого Папу Римского.
— А у тебя таких мускулов нет. — слегка толкнула она меня локтем в ногу.
— Я прекрасен таким какой есть. — слегка поморщился я, все прям за этими банками-мускулами гоняются, у меня идеальное спортивное и атлетическое телосложение Аполлона. Хотя как я вижу, даже маленькие девочки ловятся на такое.
— Да, я помню. — согласно закивала она, видимо вспоминая, когда смотрела на мое прекрасное тело.
— Эта девочка... — заметил Папа.
— Мы нашли ее в городе, попавшем в Чистилище. — коротко объяснил я, девочка никак не отреагировала на упоминание того места.
— И как же тебя зовут, солнышко? — пригнулся Папа Римский.
Ох, а действительно, как ее зовут?
— Христина. — произнесла она.
Ага, так значит маленькую девочку зовут. А я весь путь ее называл "девочка", "маленькая девочка", не то чтобы ее с кем-то еще можно было спутать, единственный ребенок в нашей компании. Мои монашки не выглядели удивленными, это я один что ли такой невоспитанный был? Забавно.
— Какое милое имя. — покивал добро дедушка. — Мне нужно поговорить со святым отцом Донатом, можешь недолго поиграть в соседнем кабинете.
— Нет. — твердо произнесла она, прижавшись ко мне.
Папа секунду постоял, удивленно посмотрев на девочку, после чего перевел взгляд на меня, я лишь беспомощно пожал плечами. Мне и так страшно, маленькая девочка схватившись за штанину, держала в руках игрушечные ножницы недалеко от второго самого дорого что у меня есть, что можно было понимать как невысказанная угроза. Первое, это конечно же моя несчастная душа. Инквизитор все же, святой человек, нужно соответствовать.
— Позволь мне все же настоять, этот разговор не для маленьких девочек. — не сдавался Папа Римский, выдавая в себе реально бесстрашного мужика, я вот бы побоялся так на маленькую девочку наседать.
Более строгий тон никак на девочку не подействовал, она лишь еще сильнее прижалась к ноге, после чего спросила:
— После того как я побывала снаружи, о чем таком страшном ты хочешь говорить? — произнесла девочка без всякого пиетета перед моим начальством. — Я уже видела все.
Его Святейшество только грустно вздохнул на это, после чего с вопросом во взгляде посмотрел на меня. Вильнув глазами, показал что мне в целом все равно.
— Хорошо, маленькая Христина. — согласился Папа, после чего добавил. — Но я все же попрошу тебя сесть на кресло у окна, нам с твоим защитником предстоит серьезный разговор.
Услышав о защитнике, мысленно дернулся, а в сердце стало как-то больно, никого я в итоге защитить и не смог.
На этот раз девочка уже не была столь категорична, посмотрев на меня, она недолго подумав, кивнула, после чего маленькими шажочками дошла до кресла и залезла на него с ногами, прижав колени к подбородку и внимательно уставившись на меня.
— Наступила Последняя Битва, думаю ты понимаешь как это важно. — присел Папа Римский на кресло у камина, с некоторым скрываемым облегчением, как бы могуче он не выглядел, возраст брал свое.
— Человечество фактически уничтожено. — даже сам затрудняюсь сказать какие чувства я вложил в эти слова.
— Человечество? — медленно произнес он. — Нет, ты похоже не понимаешь. А ведь ты Святой отец, инквизитор. Человечество живет и здравствует.
Тут уж мои брови очень так выразительно изогнулись, подавая стимулирующие сигналы мозгу, в попытке понять, как это почти полное уничтожение людей, способствует нашей хорошей жизни.
— Кхм, не понимаешь значит. — печально качнул он головой.
Да хорош, дед. Чего ты загадками разговоры разговариваешь, давай гони факты, объяснения.
— Человечество, это в первую очередь не эти бренные тела. — произнес он твердо, смотря мне в глаза. — Это наши бессмертные души. Праведные из которых отправились в рай, а грешники же попали в ад или остались во время Судного Дня, тут, на Земле. А наша задача, до последнего вести людей к Богу, даже сейчас. — давил старик своим взглядом и силой, но мне было на это пофигу. — А также убивать демонов, помогая ангелам в Битве.
Тут он посмотрел мне за спину и чему-то улыбнулся. Обернувшись, увидел как в столбе райского света, в небо взмывал человек. Моя идеальная память быстро подсказала где я его видел, это был мужчина, что помогал раненым на площади Святого Петра.
— И как видишь, наше дело приносит свои плоды. — улыбаясь произнес он. — Человечество будет жить дальше, но в другом состоянии. Но я хотел поговорить не об этом, сбил ты меня.
Ну да, конечно же несчастный Донат во всем виноват, кидайте в меня камни обвинений.
— Силы ада наступают, обычные святые воины не смогут долго сдержать их силы, вся надежда лишь на подобных тебе Чудотворцах, Святых.
Ух ты, Папа Римский признал меня Святым, прикольно. Будет чем перед зеркалом похвалиться в следующей жизни. Святой Донатий, и нимб такой над головой, обязательно всепрощающий взгляд, отвлекающий внимание смотрящего, пока я коварно вырываю руками сердце.
— И потому требую... прошу, — сжав губы, он на секунду запнулся. — уничтожай демонов до конца, до последнего из их неисчислимого количества. Исполни свой святой долг до самого конца. В жизни, и смерти!
Молча смотря на старикашку, задумчиво перевел взгляд на потолок. Он будто что-то почувствовал. С чего бы верному сыну церкви думать иначе, но он сказал именно те самые просты слова, которые я не мог так просто отбросить. За эти жизни, мое отношение к смерти изменилось, отношение к неудаче по спасению человечества. Апокалипсис наступил, у меня не получилось, ну и ладно, попробую в следующий раз. Мои монашки заставляли меня собраться и идти дальше, но по сути я уже сдался, не собирался драться до самого конца... вернее собирался, но как бы до самого конца. Можно ли сражаться до последнего, если ты уже сдался? Это совсем иное отношение к происходящему, совсем иной подход к делу. Спасу ли я это человечество? Скорее всего нет, уже ни раз пытался, потому теперь сдался. Но если я так буду относиться к каждому Концу Света, то никогда не спасу его. Никогда. Я должен биться каждый раз как в последний, как в свои первые жизни, когда я верил, когда не был так изранен ударами судьбы.
— Я выполню ваше пожелание. — вернул взгляд на Папу, уверенный, решительный.
— Хорошо, хорошо. — покивал он облегченно.
Больше мы не разговаривали, молча кивнув прощаясь, вместе с Христиной вышли из покоев Его Святейшества. Меня ждал тяжелый и муторный разговор.
— Вы должны позаботиться о Христине.
— Нет!
— Нет!
— Нет!
Удивленно посмотрел на маленькую девочку. Ладно Анна и Тереза, но она то куда лезет.
— Вы умрете если пойдете со мной.
— Мы дали обет, и всегда должны... — попытались возразить монашки.
— Вы умрете, а я выживу. — тяжело вздохнул я, такой итог был не во всех жизнях, но теперь это единственный реальный вариант. Я слишком силен, они слабы. — Вы просто погибнете, а я останусь один. — в сознание нахлынули воспоминания, и я не сдерживал их, позволил им поглотить меня.
Монашки всегда чутко чувствовали такие моменты, каким-то действительно таинственным образом, в это время они читали меня как открытую книгу.
— Донат... — прошептала Анна.
Да, это был подлый удар, намеренный. Воспользоваться их чувствами ко мне, чтобы заставить их сделать так как мне нужно.
— А я все равно пойду. — настойчиво произнесла Христина.
Черт. Постарался незаметно пнуть ее по ноге. Она мне сейчас всю операцию завалит.
— Я. Пойду. Один. — твердо сказал ей. — Ты можешь дулей аннигилировать демона?
— А... — задумчиво зависла Христина.
— Вот, а я могу. Так что ждите здесь, мне нужно лишь убить несколько десятков тысяч демонов, после чего я вернусь. — сказал я, после чего поочередно крепко обнял монашек, которые так же буквально сжали меня об свои грудные подушки, не желая отпускать.
Преодолев робость и опаску, обнял даже маленькую девочку, не съест же она меня... ха-ха. Христина в ответ обняла меня, сунув мне свою странную куклу монашки в карман, решительно сказав напоследок:
— Ты единственный кому я дорога, кто дорог для меня. Ты не умрешь.
— Разумеется. — кивнул я, такие мелочи само собой предполагаются. Донат не умирает, а отправляется на перегруппировку.
Перед уходом, я даже успел увидеться с еще двумя Чудотворцами. Прикольные парни, один уверенный в себе красавец, просто излучавший харизму и силу. Второй был хмуроватый, даже можно сказать мрачный, но рядом с ним я почему-то чувствовал себя в полной безопасности, необычное чувство. Обменявшись всего парой слов, мы быстро разошлись. У каждого есть дело, каждому поставлена задача.
Искупавшись напоследок, обновив свой боезапас к оружию и взяв некоторые мелочи, я отправился к выходу из Ватикана. Меня ждал долгий бой. Солдаты Святого воинства молча провожали меня в путь.
Падение сверху, чертенок всмятку, удар кулака с Дружбой по второму чертенку и его остатками вместе с костями омывает третьего, очередь из автомата в какого-то демона, рывок вперед и очередной удар сносит голову черту. Выстрел, перебежка, "Дружбоподмигивание", удар, удар ногой, локтем перебиваю шею, отрываю голову и всунув внутрь святую гранату кидаю в руки низшему демону. Автоматически поймав ее, он только попытался ее выкинуть как мусор, но был разорван взрывом вместе со своей компашкой. "Дружборезня" превращает в ошметки бегущую в мою сторону колону чертят, отрываю челюсть демону и ею забиваю его же насмерть, выпускаю "Дружболучи" во все стороны, ссаживая летающих демонов на землю, очередью впритык изрешетил очередную партию чертят. Идя по городу, я методично, не спеша, используя все оружие и знания что у меня есть, истребляю демонов одного за одним. У меня нет даже близко тех сил что были в прошлой жизни, но и демоны далеко не Твари, по крайней мере эти.
Демоны умирают, прибывают новые, бесконечный круговорот смерти демонических отродий. Раскрывается земля под ногами, из кровавых порталов выпрыгивают новые порции низших демонов, тут же встречающих свою смерть. Некоторые пытаются говорить со мной, угрожать, уговаривать сдаться... умоляли о пощаде. Порталы раскрываются прямо в воздухе и туда летит "Дружбовстреча", дестабилизируя его и точно принося много разрушений с той стороны. Их убийство, приносило мне удовлетворение. Бросив взгляд на далекий Ватикан, продолжил истребление. Там Папа Римский, а потому нападение будет заметно. Но пока я тут, пока с ними сражаюсь, демонам не до Ватикана, одного Чудотворца бы убить, вот только не выходит. Резал, взрывал, ломал, давил, аннигилировал, сжигал, убивал всеми возможными способами которое могло предоставить окружение и моя сила. Пока убиваю, дорогие мне люди в большей безопасности. Пока убиваю, я не проиграл.
— Ты проблемный человек, Донат. — произнес женский голос у меня за спиной.
Сжимаю кисть в кулак, ломая голову демона.
— Да, я таков. — повернулся на голос Изабеллы, демонопоклонницы.
Она почти не изменилась, стала чуть старше, даже красивее, но она все еще ходила в монашеской робе, разве что намного более открытой.
— Даже не верится, что ты стал таким сильным. — протянула она, осматривая заваленную трупами демонов округу и мою чуть испачканную броню инквизитора. — А ведь был таким шебутным мальчиком.
— Меня всегда грыз один вопрос, который мне не удавалось задать. — протянул я, осматривая ее. — Но раз мы встретились с глазу на глаз, я должен это узнать.
— Хочешь узнать почему я предала церковь? Почему на стороне демонов? — улыбнулась она. — Сейчас это не важно, ведь ты умрешь.
— Нет, я хотел спросить совсем иное.
Изабелла вопросительно изогнула бровь.
— Ты... моя мама? — наконец собрался я с силами.
Девушка пораженно распахнула свои полудемонические глаза, показывая глубочайший шок и удивление, а через несколько секунд смачно хлопнула себя ладонью по лицу.
— Эм, сестра?
— О Сатана, как я могла боятся этого придурка? — убито протянула она.
Ну, блин. Но логично же. Кто мои родители неизвестно, а зная мои жизни, обязательно подлянка должна была произойти из такого разряда, чтобы значит как удар мешком мелочи по яйцам.
— Дочь?
— Прошу, заткнись. — простонала она. — Каждое твое слово просто уничтожает мое чувство собственного достоинства. Столько лет страха, поиска сила, попыток убийства, тренировок, и такой...
— Да что такое? — возмутился я. — Каждый бы подумал о таком.
— Умри, просто умри. — болезненно массировала она переносицу.
— Может я Антихрист? — задумчиво протянул я, такой вариант тоже возможен, вполне в стиле моих жизней.
Девушка резко вскинула голову, и внимательно уставилась на меня.
— Ты не Антихрист.
— Оу. — даже немного расстроился я, возможно так бы был шанс справиться со всем этим. — Но и не ты тоже.
— Я долго ждала этой битвы, готовилась к ней. — успокоившись, произнесла она, когда над ее головой зажегся кроваво-красный нимб, а в руках появился меч из демонической энергии. — Я не позволю тебе превратить мой триумф, в комедию.
— Это не комедия, это трагедия. — грустно ответил я, тоже зажигая над головой нимб из света, не знаю зачем, просто декоративное украшение.
Бой начался резко, взмах появившегося у меня в руках светового Дружбомеча, удар ее красного клинка. Обломки зданий вокруг нас заколыхались как живые, тела чертей и демонов задергались в припадке, начав распадаться на части. Наши клинки скрещиваются, земная твердь трескается, взмывая в воздух мы вновь скрещиваем клинки, небесная твердь сыпется осколками реальности. За моей спиной сияют крылья, освещая округу и неся страдания демонам, за спиной Изабеллы крылья из демонической энергии, неся боль пространству вокруг нас, искажая его. Всю свою веру в мои силы, всю мощь что у меня есть и вперед. Наши клинки скрещиваются, мы стоим на месте, но пространство вокруг нас меняется, ломается, вот мы над Римом, а вот уже на юге Франции, волна веры бьет по Изабелле, и мы чуть смещаемся над Британией, демоническая сила бьет в ответ, и мы где-то в Восточной Европе. Эта битва происходит иначе, меньше движений и физических ударов, скорее битва энергий, не такие как было прежде, но изменения они несут фундаментальные.
Чемпион демонов, антипод Святых церкви, Изабелла, была сильна, крайне сильна. Вспышка, мгновение секунды и сотни ударов с моей стороны, не принесшие никаких результатов, эта была битва каких-то духовных энергий, очень... неизученная мною сторона битвы. Все мои знания и умения пасовали перед ее силой, такому я не учился, слишком материалист. Мне даже было трудно сказать сколько мы сражались, где происходили эти битвы, лишь вспышки, видения: снега, лавы, леса, гор, границы света и тьмы где сотнями тысяч бились ангелы и настоящие демоны, и мы лишь мелькали призраками среди них, заполненные монстрами безопасные Чистилища, скрывающиеся в своих хранилищах от ужаса Судного Дня, мы лишь прошли мимо, походя неся им всем смерть. Это все еще было выше моего понимания, хоть и быстро учился, но...
Изабелла медленно вводит в мое тело демонический клинок, он вошел почти по самую рукоять, но не вышел с другой стороны тела, будто весь утонул в моем сердце.
— Ты не такой и страшный, не такой уж и безумн... — оскалившись произносила она, но вдруг выплюнув изо рта кровь.
Сделав несколько неловких шагов назад, она пораженно уставилась на свою грудь, где зияла дыра в темноту, упав на колени, она непонимающе уставилась на меня.
— Как? — обиженно спросила она, ее крылья растаяли, нимб трескался на части.
Начав вытаскивать из своей груди демонический меч, с удивлением не ощущал никакого дискомфорта от такой неприятной штуки в своем теле. Выдернув меч до конца, непонимающе уставился на висевшую на самом кончике клинка куклу монашки.
— Христина?
— Ты не умрешь. — произнесла маленькая девочка, оперившись подбородком в свои колени.
— Антихрист. — улыбнулась Изабелла, падая на землю.
Отбросив тающий демонический меч, последний раз посмотрел на мертвое тело моего недавнего противника, после чего спокойно посмотрел на девочку. Я подозревал, Изабеллу, себя, монашек, Христину, все не могло быть просто так.
— Антихрист. — кивнула она грустно. — Не первый раз, возможно не последний.
— Что? — вот тут действительно удивился, неужели она как я.
— Нет, не как ты. — покачала она головой, неужели читает мысли. — Почти.
Все же читает.
— Каждый Судный День, каждый раз когда наступает конец, я собираю все свои силы и возвращаю мир назад. Пытаюсь остановить, предотвратить. — качнула она головой. — Несмотря на все зло что в нем живет, мне хочется в нем жить. Наконец вырасти, узнать что такое быть взрослой, иметь детей, любовь. — печально вздохнула она, посмотрев на меня тем самым взглядом, иногда я видел его в зеркале. — Но не заключение Всадников Апокалипсиса в ловушке измерений и реальностей, не ловушка Сатаны, ничего из столь вроде бы важного не помогает. Этот мир будто хочет очиститься, ища все новые и новые способы провести Судный День, теперь этим курком была Изабелла.
— Не я? — даже слегка удивился этому открытию.
— Ну, не совсем. — сморщила она носик. — Но ты был новым здесь, необычным. Когда я родилась, ты уже был тут, маяком нового и необычного. Я сразу стала наблюдать за тобой, даже немного помогать, но ты и сам отлично справлялся. У меня была надежда что ты поможешь, но...
— Мое появление несет за собой уничтожение. — грустно кивнул я.
— Да, существующая реальность будто хочет твоей мучительной смерти, перекрывая даже волю мира что довлела надо мной, и я не понимаю почему. — порывисто выдохнула она, резко поднявшись.
— Просто он Vastata. — произнес новый мужской голос, просто оказавшийся рядом с нами.
— Латинский. — понятливо кивнула девочка.
— Что это значит? — повернулся я к огромному демону, настоящему демону.
Высокие витые рога, красноватая будто раскалённая и источающая жар кожа, кожистые крылья, хвост, копыта от которых трескается и искажается земля, а также сила. Настоящего демона видно издалека.
— Это можно назвать проклятием. — произнес демон, медленно направившись к девочке, миг, и он уже без одного рога и с оторванной рукой лежит с другой стороны от Христины. — Я понял. — как не в чем не бывало поднялся он на ноги.
Ладно, я впечатлен. Не зря монстры боялись эту маленькую девочку. Без обид.
— Я привыкла. — ответила она на мои мысли.
— Нет смысла сопротивляться. Человечество так или иначе погибнет. Выпусти Всадников, хватит удерживать мою сущность. — продолжил он говорить, но не приближаясь к девочке.
— Нет, отец. — безразлично ответила она.
Ох, так это Сатана. Прикольно. Ну или почти он, судя по беседе.
— Наконец есть человек что понимает меня, моя решимость сражаться стала лишь больше. — ее тон не изменял тональности или силы, она говорила с отцом как робот.
— Жаль. — произнес он на это. — Я бы одарил тебя бесконечностью пыток, Донат. Но я не настолько милосерден. Тебя ждет судьба намного хуже.
— Что такое Vastata? — это был шанс узнать что со мной происходит и почему, я был намерен вырвать эти знания из него, хоть уговорами, хоть силой. То что он Сатана, только немного усложняло дело.
— Да, думаю это сделает тебе больнее. Принесет страдания. — кивнул он. — Я детально объясню. — он так же был крайне спокоен, безразличен, что начинало раздражать.
Но для начала я должен раскрыть эту тайну, а потом будь что будет.
— Душа человека бессмертна, ничто не может ее уничтожить, даже повредить фактически невозможно. Но иногда такое происходит. И на такие души, у вселенной есть свой план, установленный неизвестно когда, кем и зачем.
Мне вспомнилась моя нулевая жизнь, поток душ, и неизвестный луч, попавший прямо в меня. С этого все началось.
— Цикл перерождения невозможно остановить, даже нам, даже Богу. Когда-нибудь все они попадут в него, но Vastata вычеркиваются из этого цикла. — он довольно улыбнулся. — Конечно же не просто так, у Всего Сущего, есть способ это исправить. Боль несет освобождение, это не идея Бога, это закон Всего Что Есть. Оно возрождает душу в мирах, чтобы принести ему боль, страдания, каждый раз все больше, все сильнее, подстраиваясь под человека, ища слабости. И это будет продолжаться сотни, тысячи, миллионы раз, бесконечность, пока душа окончательно не сойдет с ума, не познает абсолютную боль и страдания, пока не восстановится и не получит освобождение.
— Я адаптируюсь к страданиям, привыкну к ним.
— Но чем ты тогда станешь? Как ты должен адаптироваться чтобы принять все страдания Сущего? Чем ты станешь? Чудовищем? Сумасшедшей тварью? — исказился его рут в широкой улыбке.
— Я могу тянуть время, жить дольше, я могу...
— Сущее тебе не позволит, ты будешь страдать!
— Я могу заснуть, надолго. Даже навсегда. — глупое решение.
— Вселенная погибнет, и ты спустя лишь миг вновь родишься в новом мире, что принесет тебе еще большие страдания. — он смаковал это, получал удовольствие от объяснения, он хотел чтобы я почувствовал отчаяние.
— Я... — было трудно сказать что-то еще.
— Это будет продолжаться снова, и снова, и снова. Постоянно. И к моей досаде, Все Что Есть, найдет больше способов принести тебе боль, чем даже мой Ад. — чуть склонил он голову в сторону. — Профессиональная зависть.
То есть, нет некой сущности что этим управляет, нет непонятной случайной аномалии, даже безумного ИИ кинувшего меня в виртуальные страдания. Это замысел, Всего Что Есть, трудно осознать масштаб происходящего, это даже не вселенная, даже не все они, это просто ВСЕ.
— Донат, я помогу тебе. — живо произнесла девочка, пытаясь поддержать, но неуверенно, кажется она лучше понимала глубину моей проблемы. — Сейчас, я с тобой. Перегружу мир, и снова, и снова, и снова. Думаю, есть способ измениться без таких страданий, как-то обойти...
— Нет, такого способа не существует. — прервал ее Сатана, рассеяно посмотрев как начала спадать кожа с его тела, это была не Христина. — Никаких обходных путей, обманок, все будет... хах, честно.
Чувствовал ли я отчаяние? О, да.
— Это было немного приятно, самую малость. — кивнул сам себе Сатана. — Но время этого тела прошло, оно больше меня не выдержит. И хоть я ослаб, кое-что я сделать смогу, привнесу ту небольшую толику страданий.
Тело демона резко вспыхнуло красным светом, после чего сияние набросилось на Христину, та чувствовавшая себя до этого уверенно, внезапно запаниковала. Вскочив, она замерцала и попыталась прыгнуть в мою сторону, будто схватить...
— Донат, нет! — после чего исчезла без следа.
— Мы поговорим некоторое время с доченькой, придержу ее силы. — послышался голос с пустоты. — Ну а ты, развлекайся, напоследок.
Наступила тишина. Не было ни Сатаны, ни Христины, никого. Одиночество и надвигающееся на меня будущее давило на плечи, обещало незабываемые страдания. Сатана не врал, даже не скрывал или как-то манипулировал информацией. Правда в его словах была страшнейшим клинком. Я точно знал что это была правда, ВСЕ шептало мне об этом.
Вокруг начали вспыхивать порталы, откуда начали выпрыгивать черти, низшие демоны и даже что-то более мощное... пространство задрожало, своим присутствием меня осчастливил истинный демон.
Ну что ж, даже если меня будет ждать лишь страдания, вечные поражения. Кое-что я все же тут понял, не нужно сдаваться. Сражаться до конца, чего бы это не стоило. Меня ждет бесконечность битв, и когда-то даже она все же закончатся. Даже будучи безумцем и чудовищем, я встречу свой конец с высоко поднятой головой.
Перезарядив дробовик, создав Дружбомеч в руках, я пошел прямо на демонов. В ушах играла музыка рока.
Эпилог
— Абу?
Моргнув, осмотрелся по сторонам.
— А кто это у нас тут красивая девочка?
Мля.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
