Провинциалка в высшем свете-3. Ни дыма, ни огня

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ПРИВЕТ ИЗ ПРОШЛОГО

Глава первая

За окнами крупными хлопьями валил снег.

Я с удовольствием отхлебнула горячего кофе, щедро приправленного корицей и мускатным орехом, и подперла голову кулаком, отстраненно наблюдая за буйством стихии.

Да, стоило признать, что эта зима выдалась на удивление холодной. Мерситаун, где я нашла свой новый дом, был расположен примерно в сутках езды к югу от Бриастля. И то уже который день здесь метет метель. Обычно снег в здешних краях не задерживается. Тает через пару дней как выпадет. Но не в этом случае. Воистину, нынешняя зима явно будет признана самой суровой за всю историю Альмиона.

Я отпила еще кофе и потянулась за сладкой булочкой, посыпанной ванильным сахаром. Как же хорошо дома! В камине негромко потрескивают поленья, магический шар дарит ровный мягкий свет. Так и хочется забраться в кресло с ногами и провести весь день за чтением какой-нибудь интересной книжки, лишь изредка наведываясь на кухню за новой вкусняшкой. Пожалуй, так и стоит поступить. Сегодня воскресенье, гостей я не жду. Значит, впереди меня ждет упоительное безделье.

И в этот самый момент, словно в насмешку над моими мечтами, раздался громкий звон дверного колокольчика, доказывающий, что кто-то пришел. Я вздрогнула от неожиданности, едва не расплескав кофе, поскольку как раз собиралась сделать новый глоток. Но тут же успокоилась и с усилием улыбнулась.

Подумать только, без малого четыре месяца прошло с момента моего поспешного отъезда из Бриастля, более напоминающего бегство. А я по-прежнему ожидаю, что вот-вот меня отыщет разъяренный герцог Визгорд.

Нет, Альберта, этого не будет. Я исправно носила медальон, защищающий меня от действия поисковых чар, не снимая его даже ночью. Первый месяц он то и дело нагревался и так сильно дергался на цепочке, как будто пытался порвать ее. Видимо, это указывало на то, что Тегрей силился взломать его защиту. Но со временем подобное повторялось все реже и реже, а в последний месяц не случалось вовсе. Наверное, герцог Визгорд смирился с мыслью, что одна строптивая птичка ускользнула из любовно приготовленной для нее золотой клетки.

При этой мысли я привычно поморщилась. Что скрывать очевидное, я до сих пор не разобралась в своих чувствах к Тегрею. От осознания того, что нам, по всей видимости, больше никогда не суждено встретиться, глаза начинало опасно щипать. Но и сдаваться на милость победителя я не собиралась. Я не сомневалась, что Тегрей великодушно исполнит все условия договора, так и не подписанного мною. Рядом с ним я никогда и ни в чем не буду нуждаться. Но сохраню ли я при этом уважение к самой себе? Вряд ли.

И все-таки, почему мне так досадно думать, что Тегрей мог отказаться от моих поисков? Воистину, полна противоречий женская натура!

— Ох, ну и непогода!

В гостиную вошла Милдред, которая задержалась в прихожей, снимая пальто и зимние ботинки. Стянула перчатки и провела ладонью по строгой высокой прическе, проверяя, не растрепались ли волосы после капюшона.

Я улыбнулась. Милдред было около шестидесяти, и она относилась ко мне как заботливая бабушка. И в этом не было ничего удивительного. Милдред овдовела лет двадцать как. После смерти первого мужа она так и не вышла второй раз замуж, а брак ее боги детьми не благословили.

Перед мысленным взором встал день моего приезда в Мерситаун.

Королевский дворец я покинула в карете без герба. Кучер просто высадил меня на главной площади небольшого провинциального городка и тут же отправился в обратный путь. Я стояла посреди улицы, прижимая к груди толстый конверт, который получила от правителя Альмиона, и не представляла, куда мне идти и что делать. Был поздний вечер, погода стремительно портилась, предвещая скорую грозу. И я отчаянно мерзла в своем роскошном шелковом платье, сшитом специально для аудиенции у короля. Оно ярким пятном выделялось на фоне скромной одежды прохожих, которые, не стесняясь, разглядывали меня в упор.

Именно Милдред пришла ко мне тогда на помощь. Едва представившись, она решительно потащила меня к себе домой, обронив, что негоже девушке в столь легком наряде стоять на пронизывающем северном ветре. Там напоила горячим чаем и от души накормила собственноручно приготовленной выпечкой, а после принялась расспрашивать, кто я и что тут, собственно, забыла.

Слова легенды, придуманной для меня королем, легко и непринужденно лились из моих уст. Я рассказала, что мой молодой и горячо любимый муж погиб на охоте. Пал жертвой подраненного кабана. Слезы при этом так и хлынули ручьем, так как я все еще переживала столь внезапное расставание с Тегреем и Томасом. И это сделало мою ложь еще убедительнее. Милдред ахала и охала, искренне сочувствуя мне, а под конец так вообще расплакалась, потому что история множилась душещипательными подробностями. Украдкой скрестив пальцы под столом для отвода сглаза, я призналась, будто осиротела в раннем возрасте, и меня воспитывала тетушка, которая не могла похвастаться достатком. Поэтому она вздохнула с нескрываемым облегчением, когда я вышла замуж и покинула ее дом, где кроме меня было еще шестеро детей. Родители мужа меня сразу невзлюбили, поскольку надеялись на более выгодную партию для своего единственного и горячо любимого сына. Сразу после похорон они выгнали меня, заявив, что я не имею права претендовать на наследство мужа, так как была в браке меньше года. Однако свекор по доброте душевной тайком сунул мне вексель с выписанной на мое имя небольшой суммой. Так сказать, подъемными на первое время, ведь он прекрасно понимал, что в доме у тетушки меня не ждут. Но при этом времени на сборы мне совсем не дали, более того, повелели кучеру отвезти меня куда-нибудь подальше и высадить прямо на улице. Так я и оказалась в этом городе. Без перемены белья и без драгоценностей, если не считать помолвочного кольца. Эта была единственная вещь, которая осталась мне на память о недолгом замужестве. И я буду очень признательна своей новой знакомой, если она посоветует мне, где найти недорогую комнатку для съема.

На этом месте моего рассказа Милдред особенно шумно всхлипнула и вдруг грохнула кулаком об стол. Грозно заявила, что никуда меня не отпустит. Достаточно мне страдать от жестокости и несправедливости мира. Поэтому я могу оставаться у нее столько, сколько пожелаю. И никаких денег за это она с меня не возьмет. Правда, при желании я могу помогать ей в галантерейной лавке, которую она завела несколько лет назад, по большому счету не ради выгоды, а ради спасения от скуки.

Конечно, полученных от короля денег мне вполне бы хватило не только снять, но и купить скромное, но приличное жилище. Более того, оставшейся после этого суммы мне было бы достаточно и для нескольких лет безбедной жизни. Но я с радостью приняла любезное приглашение Милдред. По вполне понятным причинам я опасалась предъявлять вексель, выписанный на мое имя. Кто знает, насколько далеко простирается всемогущество герцога Визгорда. Вполне вероятно, что его люди работают даже в банках.

Да и потом, потратить эти деньги я всегда успею.

В общем, с тех пор я жила в доме Милдред, которая выделила для меня небольшую уютную спальню на втором этаже. А по будням я с удовольствием заменяла ее за прилавком лавки. Опять-таки, мне было это даже на руку. Письмо с поручением короля, которое я сожгла после того, как несколько раз прочитала, было странным, но для выполнения этого задания мне как раз следовало завести побольше знакомств в Мерситауне.

— Кофе? — предложила я Милдред и привстала, потянувшись за чистой чашкой.

— Представляешь, Альберта, тебя ищут, — хихикнув, сообщила та, подойдя ближе.

Чашка, которую я как раз взяла в руки, предательски затряслась в моих пальцах. Я осторожно поставила ее на блюдце и удивленно посмотрела на женщину, стараясь, чтобы в глазах не отразился заполошный ужас от этого известия.

Неужели люди Тегрея сейчас ходят по улицам города, выспрашивая у всех прохожих обо мне?

— Смотри. — Милдред положила передо мной свернутый свежий выпуск Королевского вестника.

Газета была влажной от налипшего снега. Я чуть не разорвала ее, с такой поспешностью развернув.

С первой страницы на меня посмотрела... я.

Точнее, мой магиснимок. С замиранием сердца я прочитала крупное объявление сразу же после него.

"Внимание! Внимание! Внимание! — гласило оно. — Разыскивается Альберта Вейсон. Полиция подозревает, что особа, чей снимок приведен выше, попала в серьезную беду. Приметы: рыжеволосая, сероглазая, на вид лет двадцати. Если вы знаете или догадываетесь об ее местонахождении — то просьба сообщить об этом представителям властей. За достоверные сведения полагается щедрая награда!"

— Правда, похожа? — Милдред опять негромко рассмеялась. — Даже имя такое же. Правда, цвет волос подкачал.

Я украдкой перевела дыхание, мысленно похвалив себя за сообразительность.

Еще по дороге в Мерситаун я уговорила кучера сделать остановку на одном из постоялых дворов. И там без всякого сожаления покрасила свои волосы басмой, превратившись в жгучую брюнетку.

Конечно, можно было бы воспользоваться иллюзорными чарами. Но я не желала привлекать внимания случайно встреченных магов. Любое заклятье, даже самое слабое, возможно почувствовать или заметить. То ли дело древний и верный способ изменить свою внешность, не прибегая к помощи колдовства.

Документы, которые я обнаружила в конверте, были выписаны на имя Альберты Роуз. И я старательно привыкала к новой фамилии, почти не вспоминая старую.

— Да уж, поневоле задумаешься, нет ли у меня сестры. — Я с усилием растянула губы в улыбке, силясь не показать своей тревоги Милдред.

Интересно, кто дал это объявление? Тегрей или Томас? Наверное, все-таки первый. Вряд ли мой несостоявшийся жених еще помнит о моем существовании. Скорее всего, предпочел сразу же забыть обо мне.

Ну Тегрей! Целую первую страницу газеты не пожалел!

Сердце вдруг кольнуло от дурного предчувствия. Королевский вестник читают и мои родители. Как они отреагируют на известие о том, что их дочь попала в беду?

Родители...

Наверное, они оставались моей самой большой головной болью. Я не смела подать им весточку о себе, прекрасно понимая, что тем самым наведу Тегрея на след. Но мне было очень больно осознавать, в каком страшном волнении по моей милости им приходится жить.

Если честно, меня успокаивала лишь детская в своей наивности надежда на то, что Томас каким-либо образом объяснил им мое внезапное исчезновение накануне свадьбы. Один раз он уже выручил меня из беды. Почему бы ему не сделать это опять? Все-таки Томас неплохо ко мне относился, к тому же сам расторгнул помолвку. И, наверное, сильно обрадовался, когда я обвела Тегрея вокруг пальца и сбежала.

Но неопределенность в этом вопросе продолжала глодать меня. А теперь еще это объявление! Родители обязательно прочитают его. Если Томас и придумал для них какую-нибудь убедительную ложь, то она рассыплется в прах после этого.

Нет, наверняка это сделал Тегрей! А я уж было успокоилась, поверив, что он оставил меня в покое.

— Ты что-то побледнела, милочка, — прозорливо заметила Милдред. — Неужели думаешь, что у тебя на самом деле есть сестра?

— Нет, это совершенно исключено. — Я мотнула головой. Тяжело вздохнула и добавила: — Я бы не отказалась. Все-таки здорово иметь хоть одну родную душу в этом мире. Но мне стало вдруг очень жаль эту девушку. Интересно, что с ней случилось?

— Симпатичная, — протянула Милдред, посмотрев на магиснимок. — Ох, чует моя селезенка, тут без любовной истории не обошлось! Быть может, она сбежала из дома накануне свадьбы? Не захотела выходить замуж за какого-нибудь нелюбимого, но очень богатого стариком?

— Тогда почему ее разыскивают не родители или отвергнутый поклонник, а полиция? — резонно возразила я.

— Так, может, родители и упросили полицию подать в розыск, — не согласилась со мной Милдред. — А то ты не знаешь, сколько бед поджидает на улицу хорошенькую молодую девушку.

Увы, я знала. И очень хорошо. При желании я могла бы рассказать Милдред много интересного о нравах большого города. Вряд ли кто-нибудь еще в ее окружении способен был похвастаться визитом в дом терпимости. Но, понятное дело, откровенничать я не собиралась.

— Альберта, ты не заменишь меня сегодня в лавке на пару часов? — внезапно переменила тему разговора Милдред, вспомнив о более насущных проблемах. — Пришел заказ Уилфреда Битта. Он обещал забрать его после обеда, а я, как назло, уже договорилась с Джинни и Маргарет провести время с ними.

— Будете пить вино и обсуждать новейшие сплетни? — с улыбкой поинтересовалась я.

— Ты же знаешь, у нас это традиция. — Милдред виновато улыбнулась. — Тем более племянник Маргарет женится. Он приехал со своей невестой Сесилией. О, ты себе не представляешь, как мне хочется увидеть, кому же удалось очаровать серьезного и неприступного Фреда Аскета!

— Это и впрямь дело государственной важности. — Я с напускной серьезностью закивала. — Так и быть, сменю тебя на посту. Веселись от души и вытряси из Фреда всю подноготную его невесты. А я дождусь Уилфреда.

При последнем имени мой голос совсем незаметно дрогнул.

Именно об Уилфреде Битте шла речь в поручении короля. И я никак не могла проникнуть в тайный смысл этого задания. Мне необходимо было вести строгий учет всех перемещений Уилфреда Битта. Записывать даты, когда он уезжал из города и когда возвращался, а еще тщательно конспектировать любые его обмолвки по поводу целей этих поездок.

Другими словами, мне надлежало вести слежку за этим человеком. Но чем Уилфред Битт мог так заинтересовать самого короля Альмиона? Откуда вообще правитель нашей страны узнал об его существовании? И почему не дал это задание своей службе безопасности?

В общем, пока у меня были одни вопросы и ни одного ответа. Я не смела расспрашивать об Уилфреде напрямую, собирая о нем сведения исподволь. Однако ничто из узнанных деталей не могло объяснить такой загадочный интерес короля к этому мужчине.

Уилфреду было около семидесяти лет. Несмотря на почтенный возраст, он никогда не жаловался на здоровье. Да и, в принципе, выглядел гораздо моложе своих лет. Строгая осанка, виски с благородной сединой, проницательный взгляд серо-голубых глаз из-под кустистых бровей. Его обожали все подруги Милдред, и сама моя благодетельница, по всей видимости, неровно к нему дышала. И в этом не было ничего удивительного. Веяло от Уилфреда какой-то надежностью и старомодной учтивостью. Он никогда не сидел, если в его присутствии стояла женщина. А про его галантность и вообще говорить не стоит. При нашей первой встрече он засыпал меня комплиментами, а при каждом визите в лавку неизменно приносил с собой конфеты, которыми угощал меня и Милдред.

Правда, про его прошлое никто и ничего сказать толком не мог. И я подозревала, что именно там надлежит искать причины моего задания. По словам Милдред, Уилфред переехал в Мерситаун лет десять назад. Сразу же купил небольшой двухэтажный дом напротив городской ратуши. Но, удивительное дело, не стал нанимать ни слуг, ни даже помощницу по хозяйству, хотя сил на поддержание порядка у него наверняка уходило немало. Объяснил это просто. Мол, не любит посторонних и обожает убираться и готовить сам.

К слову, в справедливости последнего сомневаться не приходилось. Каждую пятницу Уилфред неизменно приносил нам в подарок собственноручно испеченный пирог. Даже выпечка Милдред, которая считалась признанным мастером в кулинарии, не могла сравниться с этими произведениями искусства. А иначе пироги Уилфреда и назвать было нельзя. Нежные, пышные, с разнообразнейшими начинками, они просто таяли во рту, заставляя вспомнить самые сладкие и трепетные воспоминания детства.

Да уж. До знакомства с этим мужчиной я и не подозревала, что представители сильного пола тоже способны проводить время за плитой.

Но кроме этого я больше ничего не могла рассказать о прошлом Уилфреда. Ни разу он не упоминал о том, где жил до переезда в Мерситаун. Ни разу не заводил речь о своей семье, если она когда-нибудь и была. По словам Милдред, на прямые вопросы он всегда отшучивался, ловко переводя тему на что-нибудь другое. И со временем даже самые заядлые сплетницы успокоились, осознав, что этот орешек оказался им не по зубам.

Впрочем, была еще одна странность. Каждую неделю Уилфред покупал в лавке ровно семь пар самых дорогих и качественных перчаток. Объяснял это тем, что является на редкость рассеянным человеком. Мол, постоянно забывает, куда их кладет. Правда, звучало это на редкость неправдоподобно. По самым скромным подсчетам за десять лет, проведенных здесь, он потерял столько перчаток, что они усеяли бы ровным слоем весь пол и сад его жилища. Или он всерьез считает перчатки одноразовыми? Выходит, каждый день у него новая пара.

Милдред частенько шутила, что лишь благодаря причуде Уилфреда ее лавка не разорилась в первый же год существования. А я однажды подсчитала расходы мужчины на этот предмет гардероба — и ужаснулась. Да он же целое состояние потратил и продолжает тратить! Но почему? Да, я постоянно видела его в перчатках. Даже когда дыхание зимы еще не было настолько студеным. Но все равно. Поневоле задумаешься, уж не питается ли он ими.

Уж не потому ли король так заинтересовался Уилфредом?

Но почти сразу я мысленно фыркнула от смеха. Бред какой-то! Так и представляю, как служба безопасности его величества собирает наиподробнейшие сведения о каждом жителе Альмиона. Анализирует список покупок и составляет список наиболее подозрительных индивидуумов. И потом, Уилфред перчатки покупает в неимоверных количествах, а не крысиный яд или еще какую-нибудь гадость. Это точно не преступление.

— Когда передашь Уилфреду заказ — поскорее возвращайся, — напутствовала меня Милдред, пока я застегивала пуговицы теплого пальто с меховой оторочкой. — Вряд ли сегодня кто-нибудь еще рискнет отправиться за покупками. А Маргарет обещала принести бутылку прекраснейшего вина, которую Фред с невестой привезли из Бриастля. Я оставлю тебе бокал.

— А Фред живет в Бриастле? — Я замерла, так и не поправив шляпку.

— Да, — подтвердила Милдред. — Там он и познакомился со своей невестой. Вроде как у Сесилии Рейт отец служит при самом дворце. В общем, выгодная партия.

Я украдкой облизнула вмиг пересохшие губы.

Ого! Любопытно, а можно ли будет вызнать какие-нибудь столичные новости у этой парочки?

— Словом, сегодня у нас будет вечер придворных сплетен. — Милдред в предвкушении цокнула языком, не подозревая, что отвечает тем самым на мой невысказанный вопрос. — Мы из Сесилии все сплетни о высшем свете вытрясем, уж не сомневайся.

— Мне заранее жалко бедняжку, — с иронией протянула я.

А затем выскользнула в метель, отправившись в лавку.

Глава вторая

Я скучала за прилавком, разглядывая свежий номер Королевского вестника, который купила по дороге сюда. По-моему, я уже наизусть выучила злополучное объявление. И в душе все усиливалась тревога за родителей. Как они отреагируют на это безобразие? Они уже немолоды и так искренне радовались известию о моей скорой свадьбе. Еще бы! Такая выгодная партия: скромная провинциалка и самый настоящий лорд, к тому же занимающий важный государственный пост.

Я задумчиво тронула медальон, висящий на шее. Со стороны посмотришь — ничего странного не заметишь. Скромная жемчужная капелька в серебряном обрамлении. И только маг почувствует биение колдовской силы внутри.

Ах, с каким бы удовольствием я сейчас высказала в лицо Тегрею все, что о нем думаю! Жаль, что это невозможно. Нет, наверное, если я сниму медальон — то максимум через пару дней буду лицезреть герцога Визгорда на пороге дома Милдред собственной персоной. Сомнительное счастье, ничего не скажешь. А что дальше? Он силой заберет меня в Бриастль? Нет, не имеет права. Он связан клятвой. Но... Интуиция и здравый смысл подсказывали мне, что кто-кто, а Тегрей точно найдет способ обойти этот запрет. Я уже не раз убеждалась, что у герцога настоящий талант с легкостью создавать такие ситуации, когда я вынуждена поступать так, как ему выгодно. И без малейшего принуждения с его стороны.

Но какой же он все-таки гад! Зачем втягивать в наши непростые взаимоотношения моих родителей? Это как-то подло и нечестно!

Дверной колокольчик звякнул, и я с усилием отвлеклась от невеселых раздумий. Приветливо улыбнулась Уилфреду, который отряхивал у порога со шляпы снег.

— Добрый день, — поздоровалась я и нырнула под прилавок за свертком, аккуратно упакованным в прочную толстую бумагу. — Ваш заказ, господин Битт.

— Спасибо, Альберта, — поблагодарил он, подходя ближе. С иронией кивнул на газету, лежащую передо мной. — Что, уже ознакомилась с объявлением?

— Да, Милдред меня напугала. — Я безмятежно пожала плечами. — Как закричала утром, что меня разыскивает полиция — аж сердце в пятки рухнуло. Не повезло какой-то бедняжке.

— Это уж точно, — согласился со мной Уилфред. Присел на стул по другую сторону прилавка, внимательно глядя на меня.

Я немедленно заволновалась. Почему он так смотрит? Неужели понял, что на магиснимке изображена именно я? Ох, боюсь, такого проницательного человека, каким является Уилфред, вряд ли обманет другой цвет волос и другая фамилия.

— Быть может, сделать кофе? — предложила я, осознав, что он не торопится покинуть лавку. — Погодка сегодня на редкость пакостная.

— Не откажусь, — к моему удивлению, согласился Уилфред.

Так, все страньше и страньше, как говорится. Обычно он редко вступал в разговоры. Предпочитал забрать заказ и сразу же уйти.

Но я ничем не выдала все возрастающего волнения. Отошла к другому столику, где разожгла небольшую жаровню, и принялась бренчать чайником.

— Скажите, Альберта, а где вы жили со своим супругом? — спросил в мою спину Уилфред.

Эх, точно заподозрил неладное! Какая досада! Нет, Тегрей подложил мне знатную свинью с этим объявлением. Остается только надеяться, что люди короля хорошо потрудились, сочиняя мне легенду.

— В окрестностях Партана, — спокойно ответила я. — Не в самом городе, а милях в десяти от него. У нас был огромный дом с прекрасным садом.

И постаралась, чтобы при последней фразе голос как можно выразительнее дрогнул, как будто от затаенных рыданий.

На Милдред это всегда действовало. По крайней мере, после такого она предпочитала как можно скорее перевести тему на менее опасную и болезненную для меня.

— Партан... — задумчиво протянул Уилфред. — Вроде бы, он где-то к северу отсюда, верно?

— Если быть точным, то к востоку, — исправила я, расставляя на подносе чашки. — Но, говоря откровенно, я мало что могу о нем рассказать. Мой дорогой Филипп предпочитал уединенный образ жизни, поэтому в сам город ездил лишь в случае крайней необходимости. Обычно доверял слугам все вопросы закупки.

— Наверное, вам было там очень скучно жить, — участливо заметил Уилфред. — Молодая, красивая девушка вдали от общества... Поневоле волком взвоешь от тоски.

— Я любила мужа, — с достоинством возразила я. — И мне вполне хватало общения с ним. Вы знаете, в первые месяцы после свадьбы мы не могли наговориться друг с другом. Каждую минуту старались провести вместе. Увы, боги слишком ревностно относятся к чужому счастью.

После чего достала из кармана платья носовой платок и многозначительно приложила его к уголкам абсолютно сухих глаз.

Неужели и после этого Уилфред продолжит расспросы?

— Простите, — тут же повинился он. — Я не хотел расстраивать вас. Просто... Полагаю, после этого объявления многие начнут донимать вас расспросами о прошлом. Уж больно девушка похожа на вас.

— Думаете, вся моя история — ложь? — пожалуй, слишком резко спросила я. — И на самом деле я некая авантюристка Альберта Вейсон, которую теперь разыскивает полиция за какие-то преступления?

— О преступлениях в объявлении не сказано, — мягко сказал Уилфред. — Но если эта Альберта в самом деле попала в беду... Знаете, иногда помощь может прийти абсолютно неожиданно. Главное: не бояться попросить о ней.

И замолчал, благожелательно глядя на меня.

По всей видимости, мои опасения оказались верны. Уилфред дал более чем прозрачный намек. Он уверен, что в объявлении речь идет именно обо мне.

Демоны! Неужели придется бежать из Мерситауна? Не хотелось бы, если честно. Ведь так я не выполню поручение короля. Он, правда, и не настаивал на этом. Но, что скрывать очевидное, мне самой до безумия любопытно, чем же Уилфред заинтересовал правителя Альмиона.

А еще — зачем ему такое количество перчаток? Ну зачем? Честное слово, это для меня просто загадка века!

— Да, вы совершенно правы, — спокойно сказала я, налив ему в чашку кофе. — Надеюсь, у этой Альберты все будет хорошо.

— Я уверен в этом. — Уилфред сделал крохотный глоток горячего напитка. Замер, зажмурившись от блаженства. Негромко сказал, не глядя на меня: — Знаете, я завтра уеду на пару дней из города.

Сердце от испуга пропустило удар. После зачастило вдвое от обыкновенного.

Это что же, Уилфред намекает, что собирается получить награду за сведения о моем местонахождении?

— Прокачусь по делам в Бриастль, — продолжил Уилфред, мимоходом мазнув по мне быстрым взглядом. — И я тут подумал... Быть может, вы пожелаете передать через меня письмо? Сами знаете, почта в наших краях работает преотвратно. Отправлений приходится ждать по неделе, а то и дольше. В случае срочных вопросов это недопустимо. Тогда как в столице дело с этим обстоит гораздо лучше. — Помолчал немного и тихо, словно беседуя сам с собою, добавил: — Да и письмо, высланное из большого города, отследить гораздо сложнее.

Сердце опять ухнуло в пятки. Нет, это совершенно точно: Уилфред знает, что ищут именно меня. Остался вопрос, заявит ли он об этом властям? Ведь в объявлении речь идет о щедром вознаграждении!

— Альберта, не все в этом мире определяется деньгами, — мягко добавил Уилфред, как будто прочитав мои взволнованные мысли. — Тем более я в таком возрасте, когда уже не пристало задумываться о материальном, а следует позаботиться о душе. Если я помогу кому-нибудь — то самой большой наградой для меня будут слова искренней признательности.

Как же хочется ему поверить! Но, с другой стороны, сдается, меня ожидает весьма непростая дилемма. Уилфред Битт нравился мне и до этого. А сейчас его благородство меня просто поразило. Воистину, мне будет очень нелегко продолжать шпионить за ним.

— Я не буду вас торопить с ответом, — проговорил Уилфред и встал. — Если надумаете — занесите письмо позже. И я даю вам честное слово, что оно в целости и сохранности будет передано на почту в Бриастле.

Почтительно наклонил голову и отправился прочь, не забыв прихватить с собой сверток с перчатками.

Слова Уилфреда в стократ усилили мои сомнения. О небо, как же я хотела дать понять родителям, что со мной все в порядке! Написать хотя бы пару строчек с просьбой не волноваться и не переживать за свою непутевую дочь. Но если отправить письмо из Мерситауна — то люди герцога без проблем вычислят, где я скрываюсь. Да и вообще любой ближайший городок для этого не подходит. Слишком сузит круг поисков. А я не сомневалась, что Тегрей взял под строжайший контроль всю почту моих родителей. По крайней мере, это самый очевидный шаг. Понятно, что я при малейшей удобной возможности обязательно пошлю им весточку о себе.

Поэтому предложение Уилфреда казалось настоящим спасением для меня. Я не сомневалась в его благородстве. Он наверняка не станет распечатывать конверт, чтобы потешить свое любопытство. Но вдруг это ловушка? Вдруг у него нет абсолютной уверенности в том, что я та самая Альберта, и таким образом он желает проверить свою догадку? Если я соглашусь передать письмо — то тем самым косвенно подтвержу свою личность. И тогда Уилфред отправится не на почту в Бриастле, а в ближайшее полицейское управление.

Я сгорбилась за прилавком и с приглушенным стоном принялась растирать виски, которые заломило от просыпающейся мигрени.

Ох, как давно я не испытывала этой боли, когда голова раскалывается от сомнений и вопросов! Успела забыть, насколько это неприятно.

Так рискнуть или нет?

Негромко выругавшись, я достала лист бумаги и графитную палочку. Ай, да будь что будет! Если я не сделаю этого — то моя жизнь все равно превратится в кошмар. Я буду обречена каждый день вставать и ложиться с мыслями о том, как там мои родители. А вдруг отцу станет плохо с сердцем? Вдруг мать тяжело заболеет от переживаний за непутевую дочь? Нет, на такие жертвы ради свободы я точно не готова.

И потом, даже если Тегрей найдет меня — то что он сделает? Ну в самом деле — что? Я ведь не рабыня, а свободный человек. Силой забрать он меня не сумеет. Подумаешь, наорет и выскажет что-нибудь донельзя неприятное. Переживу как-нибудь.

Но в глубине души я осознавала, что зря утешаю себя. Герцог Визгорд при желании легко сделает мою жизнь невыносимой. А еще легче устроит все так, что мне придется стать его любовницей. Как я уже говорила, он мастер создавать ситуации, из которых есть только один выход — наиболее выгодный для него. И объявление в газете — лишнее тому доказательство.

Я прикусила кончик графитной палочки. Потом быстро набросала несколько строк, в которых умоляла родителей не волноваться и убеждала, что у меня все в порядке. В конце заверила их, что обязательно в скором времени вернусь. Еще раз попросила не волноваться и извинилась. Затем замерла, глядя на ровные строки.

Быть может, скомкать лист и выкинуть? Тегрей ждет от меня именно такого поступка. Зачем добровольно делать шаг в западню?

Но рука уже шарила под прилавком в поисках конверта. Я аккуратно сложила лист. Написала адрес. Правда, указала девичью фамилию матери — Блейз. Почтальон в Итроне все равно поймет, кому надо доставить послание. Возможно, люди Тегрея не заметят его, поскольку будут отслеживать письма, адресованные семейству Вейсон. Хотя верится в это с трудом, но все же. Но главное — если я подпишу конверт той самой фамилией, которая указана в газетном объявлении, то у Уилфреда отпадут последние вопросы.

Несколько минут после этого я нервно разглаживала конверт, то и дело намереваясь порвать его. Я делаю ошибку. Я наверняка делаю огромную ошибку. Но просто не могу поступить иначе.

Выругавшись еще раз, теперь громче и от души, я отправилась к вешалке. Накинула пальто и шляпку. Ну-с, отправимся в гости к Уилфреду. Заодно появится возможность побывать у него в доме. Вдруг там все полы завалены перчатками. Тогда одним вопросом станет меньше.

Ветер, бесновавшийся всю первую половину дня, улегся. А вот снег продолжал идти. Я неторопливо шла по дорожке, едва угадывающейся среди снежных заносов. Ох, если непогода продлится еще пару дней — то даже не представляю, как тогда передвигаться по городу. Если только лопату с собой носить.

Дом Уилфреда Битта располагался на небольшом холме. Миновав распахнутые настежь ворота, которые хозяин и не смог бы закрыть, не приложив прежде немалых физических усилий — настолько они вросли в сугробы, я приблизилась к высокому каменному крыльцу.

Судя по всему, Уилфред совсем недавно очистил ступени от снега. И сделал это собственноручно, поскольку, как я уже говорила, слуг он не держал.

Я восхищенно покачала головой. Этот пожилой мужчина даст фору многим молодым силой и выносливостью.

Душу вновь кольнула острая игла беспокойства. Еще не поздно развернуться и уйти. Незачем давать Тегрею даже малейшую подсказку, в каком направлении стоит вести дальнейшие мои поиски.

В этот момент дверь, ведущая в дом, с негромким скрипом приоткрылась, и на пороге предстал сам Уилфред.

Он все еще красовался в верхней одежде, как будто не успел переодеться после прихода домой. При виде меня он высоко вздернул кустистые седые брови.

— Я увидел вас в окно, Альберта, — проговорил он с легким оттенком изумления. — Что-то случилось?

— Я подумала о вашей любезной просьбе, — запинаясь, проговорила я. — Знаете... Пожалуй, у меня действительно есть письмо, которое я хотела бы отправить как можно скорее. — Подумала немного и добавила: — Если, конечно, вас это не затруднит.

— О, ни капли. — Уилфред усмехнулся и поманил меня рукой. — Проходите. Вы напоили меня кофе, а я с радостью угощу вас горячим вином. Надеюсь, вы не против?

Была ли я против? Да я чуть не рванула вперед со всей возможной скоростью. Когда еще выдастся настолько удачный шанс оценить обстановку в доме человека, за которым меня просил следить сам король!

Спустя несколько минут я уже сидела в небольшой уютной гостиной и жадно шарила взглядом вокруг.

Да, никаких залежей перчаток не наблюдается. Значит, эта тайна пока останется нераскрытой.

Во всем прочем гостиная ничем не отличалась от таковой в жилище Милдред, к примеру. Несколько удобных кресел. Камин. Столик с напитками. Книжный шкаф.

При виде последнего я встрепенулась и встала. Пока Уилфред колдует на кухне, готовя напиток, проверю, что он читает на досуге. Обычно личная библиотека может многое рассказать о человеке и его предпочтениях. Вспомнить хотя бы подборку неприличных журналов у Велдона.

Кстати, любопытно, был ли Тегрей прав насчет предстоящей свадьбы товарища Томаса?

Эх, опять я вспоминаю герцога! Не к добру это. И усилием воли я запретила себе думать о прошлом. Что было — то миновало. Надо жить настоящим.

Увы, после беглого взгляда на полки меня опять ожидало разочарование. Тут не было ничего такого, что могло бы поведать мне о характере Уилфреда. Никаких талмудов, посвященных изучению некромантии или смертельной магии. Судя по всему, мужчина увлекался кулинарией. Большая часть его собрания составляли обычные поваренные книги. Несколько увесистых томов по истории Альмиона с древнейших времен по наши дни. Журналы по садоводству. Словом, ничего интересного.

— Вы любите читать?

Я вздрогнула от вопроса — настолько неожиданно он прозвучал. Уилфред вошел в комнату совершенно бесшумно, ловко балансируя тяжело груженным подносом. И я несколько воровато одернула руку, поскольку как раз вела пальцем по обложкам, изучая названия. Подарила мужчине нарочито равнодушную улыбку. В конце концов, я ничего дурного не делала. Вот если бы он застал меня за тем, как я роюсь в ящиках шкафов — тогда да, стоило бы краснеть от стыда.

Уилфред поставил на столик два бокала и запотевший кувшин с вином. Доброжелательно посмотрел на меня в ожидании ответа.

— Люблю, — честно ответила я. — К сожалению, у Милдред мало книг дома, а те, что есть, — я уже зачитала до дыр.

— Это похвально. — Уилфред одобрительно кивнул. — К сожалению, нынешняя молодежь редко может похвастаться интересом к книгам. А жаль. Где еще, как не в них, можно найти ответы на, пожалуй, любые интересующие тебя вопросы.

Я вновь окинула внимательным взглядом коллекцию Уилфреда. С легким огорчением вздохнула. Судя по всему, мужчину волнуют лишь самые прозаические вещи. А я уж навоображала себе всяких ужасов.

Но, с другой стороны, а кто сказал, что в других комнатах не хранятся более опасные книги? Гостиная — это все-таки публичная комната, если так можно выразиться. Именно здесь встречают гостей и ведут с ними беседы. Было бы слишком глупо и опрометчиво держать здесь вещи, наводящие на нехорошие подозрения о личности хозяина дома.

Вот бы попасть в спальню Уилфреда!

Ох, о каких глупостях я думаю! И я лишь каким-то чудом не покраснела, сообразив, какой двусмысленной оказалась моя мысль. Благо еще, что Уилфред не умеет читать мыслей.

И все-таки я бы не отказалась украдкой проникнуть в его дом и тщательно обыскать все комнаты. Скорее всего, я обнаружу немало интересного в них.

— И какие же романы вы предпочитаете? — спросил Уилфред, широким приглашающим жестом указав мне на кресло. — Любовные, полагаю?

И в его тоне скользнула мягкая ирония.

— Вы совершенно правы, — спокойно подтвердила я. — Любая девушка мечтает о любви, не правда ли? Взаимной, счастливой и очень долгой.

Уилфред как-то странно усмехнулся, но ничего не сказал. Разлил вино по бокалам и подвинул один мне.

Мой взгляд упал на его руки. Обычно мы общались с Уилфредом только в лавке, где он предпочитал не снимать перчаток, даже когда соглашался выпить чашечку-другую кофе или чая. Любопытно. Даже дома он не изменил своим привычкам. Неужели он моется и спит тоже в них?

Я вспомнила Томаса и его дар мыслевидца. Неужели Уилфред опасается, что кто-нибудь вольно или невольно сможет проникнуть в его мысли? Тогда какие страшные тайны скрываются в его прошлом!

— О, не удивляйтесь. — Уилфред негромко хмыкнул, перехватив мой взгляд. — Если честно, я постоянно мерзну. Старая кровь уже не такая горячая и быстрая, как молодая. Поэтому предпочитаю держать руки в тепле. Суставы, знаете ли, не любят холод.

— Иногда мне кажется, что вы читаете мои мысли, — проговорила я с намеком.

Интересно, как он отреагирует на это? Вдруг в самом деле обладает таким даром?

— Такого счастья мне и даром не надо. — Уилфред негромко рассмеялся. — Наверное, нет ничего хуже в жизни, чем знать, что о тебе думают окружающие. Альберта, у вас слишком выразительная мимика.

"И вы не первый, кто говорит об этом", — едва не ляпнула я, но в последний момент сдержалась.

Иначе Уилфред обязательно поинтересуется, кто еще из Мерситауна обладает его проницательностью. Не объяснять же ему, что речь идет о брате короля.

— Вы хотели передать мне письмо, — напомнил Уилфред, прежде пригубив бокал. — Не передумали?

— Нет. — Я качнула головой и положила на самый краешек стола конверт, правда, адресом вниз.

Уилфред это заметил. По его губам проскользнула легкая усмешка.

— Не переживайте ни о чем, — ласково, словно говоря с ребенком, сказал он. — Я все выполню в лучшем виде. Ваше послание обязательно будет доставлено.

— И вы у меня ничего не спросите? — нервно поинтересовалась я.

— Зачем? — Уилфред меланхолично пожал плечами. — Если вы сами желаете, то можете поделиться своими тревогами или страхами. Полагаю, я сумею дать вам хороший совет. В моей жизни было... всякое. И предательство, и дружба, и горе. Одно я уяснил точно: в некоторые тайны лучше не совать нос, иначе рискуешь остаться без головы.

В последней фразе мужчины словно прозвучала скрытая угроза. Неужели он догадывается о том, что я слежу за ним? Было бы очень некстати.

— Благодарю вас за помощь. — Я встала, так и не притронувшись к вину. — Пожалуй, не буду вас больше отвлекать. Милдред сегодня встречается с подругами, и она просила меня побыстрее вернуться.

— Очередное заседание клуба местных сплетниц. — Уилфред опять фыркнул от смеха. — Не смею в таком случае вас задерживать.

Я отправилась к прихожей, оставив конверт на столе. Но на самом пороге меня настиг негромкий вопрос от Уилфреда:

— Альберта, вы в курсе, что такое охранные чары и как они работают?

Я обернулась к нему. Изумленно вскинула бровь.

— Я уеду завтра, едва рассветет, — проговорил Уилфред, лениво покачивая бокалом. — Как я уже сказал, меня не будет пару дней, возможно — немного больше. В Мерситауне нет воров, но все однажды случается впервые. Попрошу вас о небольшой услуге. Раз в день прогуливайтесь мимо моего дома. Если увидите дверь открытой, то ни в коем случае не заходите, а сообщите шерифу Джейсону Аррету. Видите ли, перед отъездом я активирую защиту дома. Она не убивает незваных гостей, всего лишь обездвиживает. Провести несколько суток в коконе из чар... В общем, это не очень приятно, точнее, вообще не приятно. А если я задержусь, то и опасно. Вам все понятно?

— Да, — медленно протянула я.

Вот, значит, как. Более ясно Уилфред выразиться не мог. Но как, хотелось бы знать, он понял, что я горю желанием в его отсутствие обыскать весь дом? Неужели и это прочитал по моей мимике?

— Полагаю, уже через день ваш адресат получит письмо, — добавил Уилфред, мягко улыбнувшись.

Вместо ответа я вежливо наклонила голову, прощаясь. И торопливо выскочила прочь, от спешки застегивая пуговицы пальто прямо на ходу.

Понятия не имею, кто на самом деле этот Уилфред. Но точно не обычный пожилой мужчина, желающий скоротать последние годы жизни в спокойном провинциальном городке. А еще очевидно, что мне стоит быть настороже. Он знает обо мне слишком много, тогда как я не знаю о нем вообще ничего.

Глава третья

В доме Милдред царило шумное веселье. Через арку, отгораживающую гостиную от прихожей, я слышала взрывы дружного смеха. По всей видимости, моя благодетельница и ее подружки очень приятно проводили время.

Раздевшись, я пригладила волосы и вошла в комнату, безмятежно улыбаясь.

— Альберта, душечка моя! — Из кресла приподнялась Джинни — невысокая сухонькая старушка лет семидесяти с небольшим, затянутая в строгое бархатное платье. — Как я рада тебя видеть!

Спустя пару минут, едва выбравшись из ее цепких объятий, я тут же угодила в новые — на сей раз Маргарет. Она была самой молодой в этой троице верных подружек, лишь недавно разменяв шестой десяток лет. Статная, с небольшим лишним весом, но все еще красивая.

Когда церемония взаимного облобызания завершилась, я удостоилась чести быть представленной и Фреду с Сесилией. Эта парочка терпеливо ожидала, когда Джинни и Маргарет наконец-то выпустят меня.

— Альберта, это мой племянник, Фред Аскет, — с нескрываемой гордостью произнесла Маргарет, и из кресла поднялся высокий симпатичный мужчина лет тридцати.

— Очень рад знакомству, — проговорил он и склонился над моей рукой.

Его губы лишь на мгновение прикоснулись к моему запястью, и он тут же выпрямился, с некоторой тревогой покосившись на девушку, которая взирала на обычное, в общем-то, действие с открытым неудовольствием.

— А это Сесилия Рейт, — с еще большей гордостью проговорила Маргарет. — Фред сделал ей предложение.

Девушка небрежно кивнула мне.

Мне хватило одного взгляда, чтобы почувствовать странную антипатию к невесте Фреда. Вроде бы, в ее внешности не было ничего отталкивающего. Напротив, Сесилия Рейт поражала красотой, но какой-то кукольной, как будто ненастоящей.

Длинные белокурые волосы уложены в изящную прическу. Огромные синие глаза, окаймленные пушистыми ресницами. Изящный крохотный носик. Пухлые чувственные губы. Платье — настоящее произведение искусства, в котором не стыдно показаться и на королевском приеме. Даже удивительно, что для обычных посиделок в тесном семейном кругу она выбрала такой роскошный наряд.

И все-таки мне она не понравилась. Даже более того, в глубине души я вдруг ощутила жалость к Фреду. Интуиция подсказала мне, что в предстоящем браке ему придется ой как несладко.

— Представляешь, Сесилия — дочь нового главного камергера! — воодушевленно воскликнула Маргарет.

Я невольно вздрогнула и едва не попятилась.

Так, а птичка-то действительно высокого полета. Но с другой стороны — а чего мне бояться? Подумаешь, познакомилась она в провинции с некой девицей. Эка невидаль.

— Нового? — переспросила я, усаживаясь в кресло. — А что случилось со старым?

— Бедняга Ринуальдо умер, — подала голос Сесилия. — Вроде как от воспаления легких.

— Жуть какая! — Милдред покачала головой. — Неужели целители ему не сумели помочь?

— Он поздно обратился за помощью, — снисходительно пояснила Сесилия. — Мужчины бывают такими безалаберными в вопросах собственного здоровья.

Я вспомнила Ринуальдо, стоявшего на коленях перед Тегреем. Отчаянную мольбу переговорить с королем. Готова поклясться всем, что у меня есть, что не тяжелая болезнь стала причиной смерти камергера. Его казнили за предательство.

— А что вообще нового происходит при дворе? — спросила Джинни. — Наш король нашел себе новую возлюбленную?

— Нет, — обронила Сесилия. — Право слово, глядя на его величество поневоле поверишь, что существует истинная любовь. Сколько лет прошло со смерти его жены. А он даже не смотрит на других женщин.

Я опустила голову, пряча в тени легкую усмешку.

Ты даже не представляешь, моя дорогая, насколько не права. Но оставайся во власти заблуждений и дальше.

— Кстати! — Сесилия вдруг оживилась и подалась вперед, заговорщицки понизив голос. — А вы в курсе, что его величество крупно поссорился с братом?

— С герцогом Визгордом? — в удивленном восклицании слились сразу несколько женских голосов. Одна я промолчала, до опасного предела стиснув хрупкую ножку бокала. Затем, опомнившись, ослабила хватку. Эдак и раздавить хрусталь недолго.

— Да. — Сесилия кивнула. — Отец сказал, что в последнюю встречу герцог так кричал на короля! Даже окна звенели. Чуть охране не пришлось вмешаться. А потом вылетел из кабинета и захлопнул дверь с такой яростью, что она на петлях повисла.

— Что же они не поделили? — изумилась Джинни. — Или герцог вздумал жениться на какой-нибудь обычной девушке, а не на аристократке? Вроде бы, он до сих пор холост.

— Жениться? — Сесилия презрительно фыркнула. — Не думаю. При дворе давно ходят слухи, что герцог предпочитает крепкие мужские объятия. Ну, вы понимаете.

В комнате после этого воцарилась потрясенная тишина. Я опять опустила голову, изо всех сил удерживая себя от хохота.

О небо, слышал бы это Тегрей! Даже страшно представить, какая кара после этого ожидала бы нахальную девицу.

— Дорогая! — укоризненно ахнул Фред, залившись краской. — О чем ты говоришь!

— Ой, милый мой, твоя скромность слишком провинциальна. — Сесилия повела точеными плечиками. — Что в этом такого? При дворе и не такого наслушаешься.

— Да, но... — упорствовал Фред, видимо, желая сказать, что не хочет слышать из уст своей невесты подобные пошлости.

Но осекся, когда девушка взглянула на него в упор и чуть приподняла тонкую бровь.

Ага, сдается, я знаю, кто в этой парочке главный.

— Но как такое возможно? — пискнула Милдред, первой выйдя из оцепенения. — Это же... Это же противоестественно!

— Ну, доказательств ни у кого нет, — неохотно проговорила Сесилия. — Но сами посудите. Герцог в самом расцвете сил. Он хорош собой, знатен и богат. Однако до сих пор не обзавелся супругой и детишками, пусть даже внебрачными. Более того, редко какая любовница задерживается подле него больше, чем на год. А самое странное: никто из покинутых им дам ничего не рассказывает о деталях любовных утех с герцогом.

Фред опять ахнул, но на сей раз беззвучно. Краска стыда не торопилась покидать его лицо. По всей видимости, беззастенчивая до грубости откровенность невесты ему была донельзя неприятна.

— А что же в этом странного? — осторожно полюбопытствовала на сей раз Джинни. — Людям свойственно помалкивать о... м-м... подобном. То, что происходит за дверьми спальни, должно оставаться секретом для остальных.

— Только не при дворе. — Сесилия высокомерно поджала губки. — Аристократы любят хвастаться своими победами. Причем как мужчины, так и женщины. Внебрачные связи давно никого не удивляют. Более того, многие мужья даже гордятся, если любовник жены занимает высокое положение. Но в случае с герцогом все иначе. Все его женщины словно дали обет молчания.

Я кашлянула, силясь замаскировать язвительный смешок.

А вот тут Сесилия как никогда близка к правде. Невольно вспоминается тот договор, который Тегрей предложил мне подписать. Не сомневаюсь, что его любовницы с радостью бы поделились с общественностью подробностями ночей, которые провели в объятиях брата короля. Да вот беда — не могут. Потому что связаны клятвой.

— Какая жуть творится при дворе! — с жаром выдохнула Милдред. — Гадость настоящая!

— Ой, да ладно вам! — Сесилия фыркнула. — Пуританство давным-давно вышло из моды.

— Неужели ты одобряешь такой распущенный образ жизни? — полюбопытствовала Маргарет и выразительно глянула на племянника, который сидел мрачнее тучи.

Еще бы. Бедняге явно не нравился слишком распущенный тон невесты. Но осадить ее он стеснялся.

— Конечно, не одобряет, — все-таки не выдержал и сказал Фред, на какую-то долю секунды опередив невесту. — Искренне любящие друг друга люди никогда не потерпят никакого третьего лишнего в отношениях.

Сесилия промолчала. Но я успела заметить короткую усмешку, промелькнувшую на ее губах.

Сдается, Фреда ожидает много неприятных открытий в браке. Впрочем, это его дело. Он далеко не восторженный юнец, которому страсть застила глаза, а вполне взрослый и опытный мужчина. Должен понимать, откуда ветер дует.

— Да и потом, ни Фред, ни Сесилия не входят в высший свет Альмиона, — добавила Джинни. Вздохнула и добавила: — И хвала небесам! Правда, никогда бы не подумала, что этому следует радоваться.

И опять от меня не укрылась быстрая злая гримаса, на какой-то миг исказившая хорошенькое личико Сесилии.

А вот она так же искренне расстраивается по этому поводу. И наверняка готова на многое, только бы исправить это упущение.

Но если ее отец — главный камергер, то это лишь вопрос времени. Вскоре красавица будет блистать на балах. И не сомневаюсь, что поторопится обзавестись влиятельным любовником.

Впрочем, повторюсь. Это не мое дело и не моя проблема.

— Так из-за чего же поссорились король и герцог? — невинно спросила я. — Неужели его величество узнал о тайных предпочтениях своего брата?

— Нет, — неохотно ответила Сесилия. — Причины ссоры так и остались в тайне. Но после этого герцог Визгорд покинул столицу и уже давно не появляется ни на одном приеме. Даже когда в Бриастль прибыла делегация из Лейтона. А ведь он обязан был присутствовать на этой встрече! Слишком она важна для развития торговли между нашими странами.

В глубине души я почувствовала себя польщенной. Знали бы все присутствующие, что, а точнее, кто в действительности послужил яблоком раздора между двумя самыми могущественными людьми нашего королевства. А самое главное, это самое яблоко раздора сейчас находится среди них.

— А еще принц Эдриан впал в немилость у отца, — добавила Сесилия и с нескрываемым огорчением вздохнула. — Его выслали из столицы. Отец сказал, что король отправил сына в какую-то жуткую закрытую военную академию, больше напоминающую казарму. Бедняжка!

— Ну почему же? — мягко не согласилась с ней Маргарет. — Его высочество — наследник престола. Если при дворе царят такие свободные нравы, то пребывание вдали от него принесет принцу лишь пользу. Лишения и строгая дисциплина воспитывают характер. К роскоши быстро привыкаешь. И так же быстро она развращает.

Сесилия была не согласна с этим мнением. На это указывала тонкая вертикальная морщинка, разломившая ее переносицу. Но спорить она не стала, словно посчитав это выше своего достоинства.

Я откинулась на спинку кресла, обдумывая услышанное. Стало быть, Роберт не ошибся в своих опасениях, и Тегрей действительно крупно с ним поссорился, когда выяснил, что тот помог мне бежать. Но прошло уже четыре месяца! Почему герцог никак не успокоится и не оставит меня в покое?

Эх, еще бы узнать, как дела обстоят у Томаса. Он сейчас возглавляет Тайную Канцелярию. Любопытно, если Тегрей меня все-таки найдет — Томас встанет на мою защиту? Или у него не осталось ко мне вообще никаких чувств?

Боюсь, последнее более вероятно. Томас наверняка с головой погрузился в работу, стремясь утешить горе от потери Джессики. А я... Что я? Даже когда я считалась его невестой, и то не заметила от него ни особой заботы, ни теплоты. Что уж говорить о нынешнем положении дел.

— Альберта, — негромко окликнула меня Милдред. — Ты в порядке? Ты сегодня непривычно тихая.

— Погода, — быстро ответила я. — В метель у меня всегда болит голова.

— Ох, бедняжка! — Милдред расстроенно всплеснула руками. — А я еще тебя сегодня идти в лавку заставила! Что же ты сразу не сказала?

— Я надеялась, что на свежем воздухе мне станет лучше. — Я поставила бокал с вином на столик и встала. Проговорила, обращаясь сразу ко всем: — Извините, я вас покину. Хочу немного побыть в тишине. Вдруг мигрень уляжется.

Никто не возражал против моего ухода, и я быстро поднялась на второй этаж в свою спальню.

Вряд ли Сесилия расскажет еще что-нибудь интересное. А мне необходимо побыть одной.

У себя в комнате я первым делом вытащила толстую тетрадь, которую хранила под матрасом. Там я подробнейшим образом записывала все, что узнала про Уилфреда.

Увы, пока собранная информация про этого человека была просто смехотворной и состояла всего из нескольких пунктов. Первый: переехал в Мерситаун десять лет назад. Второй: не держит слуг и любит готовить. Третий: каждую неделю покупает семь пар перчаток.

Немного помусолив кончик графитной палочки, я дописала четвертый пункт. Не снимает перчаток даже дома якобы по причине больных суставов. А заодно написала завтрашнюю дату с пометкой — отъезд по делам, предположительно в Бриастль.

С момента моего появления в Мерситауне это был первый раз, когда Уилфред покидал город.

Да уж, негусто. Если король затребует от меня отчета, то умрет от смеха, прочитав такое досье.

Кстати, еще один вопрос. Роберт так и не сказал мне, когда и как именно я должна буду передать раздобытые сведения про Уилфреда. Сколько мне вообще времени дается на выполнение этого задания?

Задумавшись, я отошла к окну. Из-за плохой погоды уже начало темнеть, хотя мы даже не пообедали. Мягкие лиловые сумерки лежали на заснеженной улице. Сугробы искрились бриллиантовым блеском, отражая свет зажженного у крыльца магического фонаря.

Так тихо. Так спокойно. Именно об этом я мечтала в Бриастле. Но почему мне тогда так скучно?

Я тут же рассердилась на себя за такие мысли. Скучно? Альберта, не искушай судьбу! Ты провела в Бриастле всего ничего. Да и то несколько раз едва не погибла при этом! Мало тебе было знакомства с лордом Питером Эшхоем, который развлекался убийствами рыжеволосых девушек? Или желаешь вновь пережить события тех безумных суток, когда жизнь короля висела на опасной ниточке? Сколько раз ты теряла сознание, ударялась головой и рисковала жизнью? Про всякие синяки и ссадины даже говорить не следует.

Мои пальцы вновь накрыли медальон. Именно такую размеренную жизнь, в которой нет никаких опасностей, я хотела. Как тогда выразился Тегрей? Сонное провинциальное болото. Но почему тогда в глубине души зреет досада? И почему я так жадно ловила слова Сесилии, рассказывающей о событиях придворной жизни?

Медальон внезапно дернулся. Лишь на какой-то миг стал тяжелее, но почти сразу вернул прежний вес.

Неужели в этот момент Тегрей тоже думает обо мне?

Я шепотом выругалась, ощутив, как в висках начинает опасно покалывать от тяжелых мыслей, пошедших по кругу. Хватит, Альберта! Ты сделала свой выбор. И не стоит о нем жалеть. А то и впрямь обратишь внимание богов, которые любят жестоко шутить над смертными.

Остаток дня я провела в своей комнате, спустившись вниз лишь на обед, а ужин предпочла пропустить. За окнами все так же умиротворяюще тихо падал снег, и я читала роман о любви бедной, но гордой сиротки и знатного вельможи. Эх, жаль, что такие красивые истории бывают только в книгах! В реальности все завершилось бы куда печальнее.

Следующий день прошел для меня тоже без особых происшествий. С утра я помогла Милдред в лавке, при этом она долго и с тревогой расспрашивала меня, не болит ли у меня голова. Потом прогулялась до дома Уилфреда Битта и убедилась в том, что дверь крепко закрыта. На обед к нам заглянула Маргарет и долго перемывала с Милдред косточки Сесилии. Как я поняла, троице закадычных подружек выбор Фреда не понравился. После моего раннего ухода столичная невеста позволила себе еще несколько шокирующих заявлений. В итоге Фред поздно вечером извинился перед тетушкой и пообещал, что поговорит с девушкой о недопустимости подобного поведения.

Правда, я сильно сомневалась, что она выслушает его претензии и примет их во внимание.

Вечером вновь повалил снег, и Милдред решила не открывать лавку. Вряд ли в такую непогоду кто-нибудь заглянул бы в нее за новым ремнем или кошельком. Скорее, оставил бы покупки на потом.

Я опять расположилась в своей комнате, выбрав уже новую книжку для чтения. И вдруг...

Я так и не поняла, что случилось в следующий момент. Медальон неожиданно раскалился до такой степени, что я вскрикнула от боли. Схватила его — и вскрикнула вновь, обжегшись об металл.

Тоненько звякнув, разорвалась цепочка — и я отшвырнула медальон от себя. Замахала рукой, силясь хоть немного унять боль.

— Альберта, у тебя все в порядке? — с тревогой крикнула Милдред из коридора.

— Да, — ответила я, постаравшись, чтобы голос прозвучал как можно более непринужденно. — Палец порезала страницей.

— О да, это серьезная рана. — Милдред хихикнула, и через пару секунд я услышала, как она спускается по лестнице.

Я взглянула на ладонь и шепотом выругалась. Прямо по центру багровело пятно, размерами как раз совпадающее с медальоном. Ожог-то серьезный!

И тут же замерла от мысли, что оказалась беззащитной перед поисковыми чарами.

Внезапно стало трудно дышать. Неведомая сила железным обручем сдавила мне грудь, безжалостно выдавливая остатки воздуха.

Перед глазами все опасно потемнело в преддверии скорого обморока. Я сползла с кресла на пол. Даже не позвать на помощь — горло намертво перехватило спазмом, как будто меня кто-то душил. Слепо поползла в ту сторону, куда отлетел медальон.

Наверное, на какой-то миг я все-таки отключилась. Но пришла в себя так же резко. Распахнула глаза и неверяще воззрилась в потолок, лежа на очень твердом и неудобном полу.

Теперь мне легко дышалось. Словно странный приступ лишь померещился мне. Но ладонь продолжала болеть.

Я подняла руку и взглянула на ожог. Да уж, более чем весомое доказательство того, что все это произошло на самом деле.

Медальон!

Негромко выругавшись, я перевернулась на живот и зашарила взглядом, выискивая его. Ага! Вот он, совсем недалеко. Тут же схватила его, не задумываясь о том, что могу вновь обжечься.

Но этого не случилось. Я ощутила лишь приятную прохладную тяжесть подарка короля. Какие бы чары ни вызвали его загадочный нагрев — они уже исчезли.

И что все это значит?

Осознав, что лежать дальше на полу просто глупо, я встала, хотя колени постыдно дрожали после произошедшего. Добрела до кресла и тут же рухнула в него.

Это явно была какая-то магия. Очень и очень сильная магия, многократно превосходящая ту, которую Тегрей использовал прежде. Боюсь, он сумел пробить защиту от поисковых чар. Но как, каким образом? Даже страшно представить, сколько энергии он на это потратил.

А самое главное: что мне теперь делать?

Очевидно, что герцог или его люди будут в Мерситауне через пару дней максимум. В принципе, этого времени мне вполне хватит, чтобы вновь удариться в бега. Вексель я не обналичила, то есть, с деньгами проблем не будет. Нанять карету — и ехать, куда глаза глядят.

Но... Что насчет поручения короля? Получается, я его не выполню. А самое главное: поможет ли бегство?

Я сжала медальон в руке. Раньше я ощущала в нем легчайшее биение магической силы. Ровное и размеренное, совпадающее с ритмом моего сердца. Но сейчас этого не было. Какое-то шестое чувство подсказывало мне, что медальон отныне — просто красивая безделушка. Он больше не защитит меня от поисковых чар.

Любопытно, как Тегрей это сделал?

"Скоро узнаешь, — мрачно пробурчал внутренний голос. — Герцог с величайшим удовольствием даст тебе объяснения. Лучше бы волновалась по поводу того, что он сделает потом".

Я потерла шею, которая, как казалось, еще чувствовала ледяную хватку невидимых пальцев. Осторожно положила отныне бесполезный медальон на столик и прерывисто вздохнула.

Остается только уповать на то, что Тегрей не забудет своих клятв. В самом деле, чего я боюсь? Насильно он меня забрать не сможет...

"Ага, надейся дальше, — с сарказмом фыркнул все тот же глас сомнений. — Он дал тебе слово, что не будет применять физическое и магическое принуждение. А что насчет морального? Скажет, к примеру, что твои родители обвиняются в государственной измене. И если ты продолжишь упорствовать в своем нежелании становиться очередной любовницей герцога Визгорда, то они вполне могут отправиться на эшафот. И клятва не нарушена, и ты будет вынуждена подчиниться".

Я совсем пригорюнилась от этих рассуждений. Конечно, за время нашего знакомства Тегрей не показал себя настолько подлым и коварным человеком. Он жесткий человек, однако мерзавцем его назвать нельзя. Но, с другой стороны, я его слишком мало знаю. И не стоит забывать то, как он убил на моих глазах Амьена, который, в общем-то, являлся его племянником.

Ладно, очевидно, что любые дальнейшие действия необходимо отложить до утра. Сейчас поздний вечер. Тегрей при всем своем желании не сумеет так быстро добраться до города. Да и мне пока некуда деваться. Не пешком ведь бежать из Мерситауна. Необходимо нанять карету, собрать хоть какие-то вещи...

И почти сразу обреченно покачала головой. А смысл? Вопрос моей встречи с Тегреем теперь дело ближайшего будущего. На его стороне магия, власть и деньги. Пожалуй, отныне мне надлежит искать укрытие лишь на территории другой страны. Но до границы с Лейтоном я все равно не успею добраться.

Не выдержав, я со злостью шарахнула кулаком по столу, резким движением скинув недочитанную книгу на пол. Говорят, нет безвыходных ситуаций, но в таком случае я просто слепа, потому что не понимаю, как мне надлежит поступить.

Глава четвертая

— Альберта, ты хорошо спала?

От невинного вопроса я вздрогнула, со звоном уронив вилку прямо на тарелку.

Милдред, с которой мы завтракали на кухне, укоризненно покачала головой.

— Что с тобой? — продолжила она расспросы, не скрывая тревоги в голосе. — Ты очень бледная. Такие круги под глазами! Как будто и вовсе не ложилась.

И Милдред была права. Этой ночью мне почти не удалось сомкнуть глаз. Я без устали ворочалась, как будто прохладные простыни жгли мне кожу. Лишь под самое утро провалилась в короткий беспокойный сон, который, впрочем, не принес облегчения.

Опять я была в королевском дворце. Опять слышала омерзительный звук, с которым нож вошел в шею Амьену. Опять видела Тегрея, чьи глаза казались абсолютно алыми из-за бликов магического шара.

"Мне нужно от тебя лишь одно — ты сама", — вползал в уши его вкрадчивый шепот.

Стоит ли удивляться тому, что я проснулась с колотящимся сердцем и вся мокрая от пота.

— Все в порядке, — постаралась я успокоить Милдред. — Наверное, немного простыла. Знобит немного.

— Бедняжка! — сочувственно воскликнула Милдред. — В таком случае ты сегодня никуда не пойдешь! Марш в кровать. Я приготовлю куриного супчика и сделаю побольше горячего чая с медом и медовым цветом. В лавке сама разберусь. Тебе обязательно надо выздороветь до завтрашнего дня!

— Почему? — удивленно спросила я.

— Как почему? — Милдред укоризненно зацокала языком. — Альберта, завтра вечером в городской ратуше праздник, посвященный Белой Богини. Бал, на который приглашены абсолютно все. Разве можно пропустить такое событие?

Праздник? Нет, я знала, что ровно за неделю до дня перемены года празднуют рождение Белой Богини из снега и тьмы. Но в моем родном Итроне это не было принято отмечать с размахом. Чаще всего ограничивались посиделками в тесном семейном круге.

Но, с другой стороны, в каждой местности свои обычаи.

— Ах да. — Я с нарочитой досадой хлопнула себя по лбу. — Совсем запамятовала.

— А с рукой у тебя что? — Милдред нахмурилась, только сейчас заметив повязку, под которой я спрятала оставшийся след от раскаленного медальона.

— Обожглась о плиту, когда растапливала ее утром, — быстро ответила я заранее заготовленную ложь.

— Что-то прям одни несчастья у тебя в последнее время. — Милдред покачала головой. — Иди-ка ты в самом деле в постель. Я принесу тебе туда чай и каких-нибудь вкусняшек. Закутайся в теплое одеяло и ни о чем не тревожься. Постараюсь освободиться пораньше.

Я благодарно улыбнулась Милдред. Но стоило той отвернуться — как тут же нахмурилась вновь.

Любопытно, как она отреагирует, когда мой обман раскроется? Она отнеслась ко мне как к родной дочери. И вдруг выяснит, что вся моя слезливая история про неудачный брак — выдумка от начала до конца. Ох, как же не хочется расстраивать ее! Она наверняка воспримет это как настоящее предательство.

— Милдред, скажи, а маги в городе есть? — неожиданно спросила я.

— Маги? — удивленно переспросила та. — Лапонька моя, зачем они тебе? Или думаешь, что твоя простуда настолько серьезна и потребуется обращение к целителю?

— Нет, просто... — Я замялась, судорожно пытаясь придумать, как объяснить свой странный интерес. — Помнишь недавнюю заметку про пропавшую девушку, которую разыскивает полиция? Ты еще сказала, что она очень на меня похожа.

— Конечно, помню. — Милдред кивнула. — Мы с Джинни и Маргарет долго смеялись над таким совпадением.

— Ты тогда сказала, что мы могли бы быть сестрами, — медленно продолжила я, тщательно подбирая каждое слово. — И я вдруг подумала: а если у меня действительно есть родственники? Я так мало знаю о своем отце! Тетушка по какой-то причине никогда не говорила о нем, а мать погибла так рано... Настоящий простор для различных догадок и предположений.

— О, понимаю, — осторожно произнесла Милдред. — То есть, ты думаешь, что твоя мать могла родить, будучи не в браке?

— Мало ли. — Я пожала плечами. — Сесилия пела соловьем, рассказывая, что сейчас подобное в порядке вещей. И я решила... Ну, есть же такие маги, которые способны отыскать других людей по вещам. Наверное, по крови это тоже возможно сделать.

Мой голос дрожал от притворных сомнений, но я точно знала, что поисковые чары легче всего построить именно на крови. Даже более того — могла это сделать самой. Но сейчас мне необходима была защита от подобного рода магии. А мое мастерство в искусстве невидимого, увы, оставляло желать лучшего.

Но если в Мерситауне есть маг, специализирующийся именно на поисковых чарах, то, возможно, у меня получится починить медальон. Оплатить его услуги я сумею без проблем благодаря щедрости короля. А потом, как бы горько мне ни было — но я немедленно оставлю гостеприимный дом Милдред и отправлюсь дальше.

— Я понимаю. — Милдред сосредоточенно наморщила лоб, обдумывая мои слова. — Тебе нужен маг... Хм-м...

Я замерла, затаив дыхание. Неужели удача не улыбнется мне?

— Я даже не знаю. — Милдред тяжело вздохнула. — Надо спросить у шерифа Джейсона Аррета. Если кто и в курсе — то только он. Но, право слово, боюсь, что он вряд ли сумеет тебя обнадежить. Надо ехать в город покрупнее. А лучше — сразу в Бриастль.

Я понурилась. Последняя надежда растаяла.

— Прости. — Милдред ласково потрепала меня по плечу. — Мерситаун — настоящее захолустье. Что магам делать здесь? Сбежавших коров, что ли, разыскивать?

Я подняла чашку и хлебнула совершенно остывший кофе. Скривилась, ощутив, как на языке оседает неприятная горечь.

— Кстати, Уилфред может помочь! — вдруг встрепенулась Милдред.

— Уилфред? — скептически переспросила я.

— Да, Джейсон как-то обмолвился, что старик не так прост, как кажется. — Милдред аж лучилась от удовольствия, что сумела вспомнить такую важную деталь. — Мол, случилась с ним однажды пренеприятнейшая история, когда Уилфред только переехал к нам в город. Джейсон хотел зайти к нему и познакомиться с новым жителем. Ну и представиться, как-никак он все-таки служитель закона. Долго стучался, но никто не открывал. Тогда Джейсон повернул ручку и вошел сам. И тут же отрубился как будто от удара по голове. А когда очнулся — то увидел себя в каком-то странном зеленом коконе. Говорил потом, что перепугался знатно. И кончиком пальца был не в силах пошевелить. Правда, Уилфред его быстро освободил, когда вернулся. Вроде как копошился на заднем дворе и не слышал дверного колокольчика. Извинился и сказал, что установил на дом специальные охранные чары.

Я едва заметно поморщилась. Защитные заклятья — это не то, что мне надо. Они слишком отличаются от поисковых.

— Джейсон потом всем рассказывал, что Уилфред просто прищелкнул пальцами — и все исчезло, — продолжила Милдред. — Понимаешь, Альберта? То есть, Уилфред и сам в какой-то степени маг. Джинни долго его донимала просьбами продемонстрировать что-нибудь. Да все зря. Вот у меня и вылетел за давностью лет тот случай из головы. Но я думаю, что тебе-то он не откажет. Он хорошо к тебе относится. Да и случай, можно сказать, благородный. Это не фокусами престарелых дам тешить, а помочь сиротке обрести хоть какую-нибудь родственную душу рядом.

— Уилфреда сейчас нет в Мерситауне, — кисло напомнила я.

— Так вернется. — Милдред фыркнула. — Потерпи пару деньков. Да даже меньше! Уверена, что он не пропустит завтрашнее торжество. Или так загорелась этой идеей?

Я виновато кивнула.

Мне было очень неприятно, что приходится вновь и вновь лгать Милдред. Однажды весь мой обман выйдет наружу. Боюсь, это случится уже очень скоро — как только люди Тегрея или сам он доберется до Мерситауна. Честное слово, предстоящее разоблачение страшило меня даже больше, чем встреча с герцогом.

— Альберта, ты столько лет ничего не знала о своем отце, — мягко произнесла Милдред. — Ничего страшного не произойдет, если придется немного отложить исполнение твоей задумки. И потом, я могу ошибаться. Вдруг Уилфреду окажется не по плечу такая работа?

После чего решительно встала, отодвинув стул. Принялась собирать грязную посуду со стола.

Я поднялась тоже, потянулась было помочь ей.

— Брысь в постель! — шутливо прикрикнула на меня Милдред. — Плед, книжка и горячий чай. И чтоб на улицу носа не казала!

Я нехотя подчинилась. В своей комнате рухнула плашмя на кровать, почувствовав, как черное отчаяние медленно, но верно овладевает мною.

Все зря. Без медальона побег теряет смысл. А в Мерситауне нет нужного мне мага.

Или есть?

Я привстала и вытянула из кармана платья медальон. Нахмурилась, глядя на жемчужную капельку.

Не так давно я сама построила поисковые чары. Правда, тогда рядом был Тегрей, который направлял меня и подсказывал. Но почему бы мне не попробовать справиться самой?

Эх, понять бы еще, с чего начать!

Я сжала медальон левой рукой, которая вчера не пострадала в результате пробоя поисковых чар. Крепко зажмурилась и сосредоточилась на внутренних ощущениях.

Сначала ничего не происходило. Медленно утекали секунды, складываясь в минуты. Но в тот момент, когда я совсем было разочаровалась в задумке и собралась открыть глаза, что-то изменилось.

Медальон словно дернулся в моей ладони, как будто кто-то потянул его за невидимую нить.

Ага. Любопытно.

Я набрала полную грудь воздуха и задержала дыхание. Лишь бы не потерять это чувство.

— Альберта!

Я шепотом выругалась, услышав голос Милдред.

— Чай на столе, дорогая! — продолжила она кричать, стоя в прихожей. — Я укутала чайник полотенцем, так что горячим будет долго. Наслаждайся отдыхом.

— Спасибо! — громко поблагодарила я.

Затем до моего слуха донесся хлопок двери, и в доме воцарилась тишина.

Я почти не надеялась на успех, вновь все свое внимание обратив на медальон. Ну как же не вовремя вмешалась Милдред. Иногда ее забота даже утомляет.

Правда, мне тут же стало стыдно за такие мысли, и я постаралась выбросить все постороннее из головы. Так, я ощутила, как будто медальон дернулся в моей руке.

Опять потекли секунды безмолвия. Вдох. Долгая пауза. Медленно и бесшумно выдохнуть. Вдох. Долгая пауза...

Опять! Словно кто-то резко попытался вырвать из моей руки медальон. Серебро ощутимо нагрелось. Ох, как бы снова не обжечься.

Хм-м... А что есть поисковые чары? Когда мы шли по следу Амьена, то я видела их как энергетические нити. Если Тегрей засек меня, то, получается, такая же нить ведет сейчас ко мне. Как медальон мог блокировать подобные чары?

— Отражение.

Слово само сорвалось с моих губ. Это же так просто! Солнечные зайчики, прыгающие от искрящейся под солнцем поверхности воды. Так ярко, что слепит глаза. И попробуй разглядеть что-нибудь на таком фоне.

А что, если медальон просто отражал любое заклятье, направленное на меня? Пускал в ответ множество обманок, среди которых терялся истинный след?

Я пакостливо улыбнулась. Мне в голову пришла одна замечательная идея. Я, конечно, не выдающийся специалист в магической науке. Самоучка, которой все премудрости приходится постигать самостоятельно. Но мои таланты признавал даже Тегрей.

И сейчас его ждет очень неприятный сюрприз от меня.

Кончики пальцев потеплели. В унисон этому я ощутила робкое слабое биение в сердцевине медальона. Так, а теперь очень осторожно. Я прекрасно осознавала, что не сумею в одиночку починить медальон и восстановить его блокирующие способности. Я просто не представляла, с какой стороны подойти к этой задаче. Нет, я планировала сделать иначе. Вытянуть остатки энергии из медальона. И при помощи ее расщепить нить вокруг меня на сотни, тысячи отдельных волокон, ведущих во все стороны разом. А если к тому же добавить побольше вспышек света...

Я не удержалась и хихикнула, представив, как эффектно это будет выглядеть со стороны. Вот Тегрей сосредоточился на нити — и вдруг она взрывается, распадается веером мелких жилок. Нестерпимо ослепительных, жалящих бликами, играющими всполохами...

Как бы не ослеп, бедный.

Затем, повинуясь наитию, я замкнула заклинание само на себя, и биение в сердцевине медальона стало отчетливее, сильнее.

Да, теперь мне придется постоянно подкреплять чары энергией. Но по моим представлениям я вполне могла с этим справиться. Главное, не забывать об этом. Теперь любая попытка встать на мой след должна была завершиться полнейшей неудачей. Вот она — нить, ведущая ко мне. Да только едва присмотришься — и она зарябит тысячами новых. Попробуй определи, какая из них истинная, а какие ложные.

И я активировала заклятье, в глубине души гордясь собственной смекалкой. Ай да Альберта, ай да молодец! Жаль, что никто не может оценить мою сообразительность. Точнее, может, но лучше мне никогда не узнать мнение Тегрея обо всем этом.

Я открыла глаза. Чуть дрожащей рукой провела по лбу, вытирая испарину. Надо же. Казалось, что все так просто. Но я внезапно ощутила полнейший упадок сил. Все-таки колдовать самой, без подсказок со стороны — очень непросто. Гораздо легче было, когда рядом находился да хотя бы Томас. Да, он частенько язвил не по делу, но я была уверена, что в случае чего — всегда придет на помощь и подстрахует.

Наверное, я все-таки выложилась сильнее, чем предполагала. Потому что остаток дня даже не пыталась встать с кровати. Благо, что Милдред и не настаивала, напротив, радовалась, что я так всерьез озаботилась мнимой простудой. И после возвращения из лавки суетилась вокруг меня словно родная мать. Даже обед принесла в комнату. А уж чая я сегодня выпила столько, что в животе при каждом неосторожном движении булькало.

Периодически я доставала из кармана платья медальон. И успокаивалась, каждый раз чувствуя под пальцами уверенную пульсацию магической энергии. Интересно, как далеко отсюда был Тегрей, когда я сообразила, как надо поступить? Эх, надо было сразу попытаться изменить ситуацию, а не предаваться унынию! А то заладила: поймает — не поймает, а что сделает, когда поймает. Тьфу!

Этой ночью я спала спокойно и без сновидений. Милдред от щедрот душевных отдала мне старую цепочку, пусть не серебряную, а медную, но все же. И медальон вновь занял законное место на моей шее.

Проспала я часов двенадцать, не меньше. Но Милдред пришлось будить меня на следующее утро. Слабость по-прежнему разливалась в моем теле. Я ощущала непонятную апатию и лень. Ничего не хотелось делать. Даже от мысли пойти в ванную, умыться и привести себя в порядок накатило глухое раздражение.

— Ты все еще лежишь? — удивилась Милдред, в очередной раз заглянув в комнату. — Милочка, что с тобой? Я звала тебя к завтраку больше часа назад!

— Сейчас встану, — тихо проговорила я, мечтая лишь об одном — спрятать голову под подушку и замереть с закрытыми глазами.

— Может быть, все-таки вызвать врача? — спросила Милдред, присаживаясь на краешек кровати. — Эйб Рочер, конечно, не целитель. Но послушает твое дыхание, проверит горло. Посоветует, наконец, какой-нибудь отвар, поддерживающий силы.

— Все в порядке. — Я мотнула головой, внутренне содрогнувшись от мысли, что какой-то незнакомый мужчина будет осматривать меня и простукивать грудь. — Я скоро встану.

— Жара у тебя нет. — Милдред легонько коснулась ладонью моего лба, продолжая хмуриться. — Альберта, сегодня бал. Неужели ты пропустишь его?

Говоря откровенно, не хотела я идти ни на какой бал. Втискиваться в платье, брести по заснеженной улице, а потом весь вечер напряженно улыбаться, выслушивая пустой треп Милдред и ее подружек... Но я знала, что Милдред очень расстроится, если я откажусь. И, не приведи небо, все-таки притащит ко мне врача.

— Я приду, — заверила я Милдред. — Бал ведь вечером? До него еще масса времени!

— Странно. — Милдред покачала головой. — Ты не кашляешь, насморка нет. Что же за напасть такая? Как бы тебя кто не сглазил.

— Да кому я нужна. — Я слабо рассмеялась от такого предположения. Но сама аж заледенела от этого предположения.

А вдруг? Вдруг кто-то в самом деле наслал на меня смертельные чары? Да нет, бред какой-то! Это невозможно сделать без колдовской куколки или при непосредственном контакте. И потом, мы вчера с Милдред выяснили, что в Мерситауне магов нет.

Но все-таки это предположение стоило проверить. Едва только за Милдред захлопнулась дверь — я немедленно встала. Правда, тут же села обратно, пережидая, когда перед глазами перестанут плавать белые мушки — предвестники обморока. Ого! А ведь и впрямь что-то неладное. Неужели это последствия моего вчерашнего магического эксперимента над медальоном? Но я считала, что за ночь мои силы полностью восстановятся. Неужели ошибалась?

Через пару минут я повторила попытку, которая на сей раз прошла более удачно. Опустилась на колени и заглянула под кровать.

Там было очень пыльно, но совершенно пусто.

Хм-м...

Я тяжело бухнулась обратно на кровать. От простого действия перед глазами все опять потемнело. Так, что-то мне это совсем не нравится. Сдается, я вчера действительно перемудрила с медальоном.

Я осторожно расстегнула цепочку. Поднесла жемчужную капельку поближе к глазам. Замерла, напряженно вглядываясь в нее.

Почти сразу медальон окутало белое облачко чар. И я изумленно моргнула, заметив, что созданное мною вчера отражающее заклинание за ночь значительно изменилось. Теперь оно топорщилось тысячами отростками, которые жадно липли к моей коже подобно лапкам гигантской многоножки.

Что это? Да, я понимала, что медальон придется подпитывать энергией. Но не таким же образом! Сейчас он в буквальном смысле иссушал меня, закачивая в себя все новые и новые порции моей жизненной силы. А самое удивительное: она в нем не накапливалась, а куда-то исчезала!

Опять шуточки Тегрея? Но каким образом он все это проделал на расстоянии? Получается, за последние месяцы его умения в магическом искусстве возросли многократно! Как такое возможно?

Нет, самый главный вопрос: а мне-то что с этим делать?

Желая проверить свою догадку, я положила медальон на прикроватный столик. Замерла, прислушиваясь к внутренним ощущениям.

Не могу сказать, что я немедленно ощутила прилив сил. Но ладони потеплели, а тяжесть в затылке, донимающая меня с самого момента пробуждения, куда-то исчезла.

Я встала. Села. Опять встала и прошлась по комнате.

Да, как и следовало ожидать, никаких мушек перед глазами. А еще я вдруг ощутила зверский голод. Ничего удивительного! Вчера я почти не притронулась к обеду, а ужин так вовсе пропустила, потому что заснула, и Милдред не решилась меня беспокоить.

А с голодом пришла и злость. Ну Тегрей! Если это твои шуточки — то сейчас тебе не поздоровится!

Я вернулась к прикроватному столику. С треском раскрыла ящик, где хранила сотни всяких полезных мелочей. Достала нож для разрезания страниц, который частенько использовала при чтении новых книг. Приложила лезвие к ладони.

Бешенство бушевало во мне. Я понятия не имела, что собираюсь делать. Как будто кто-то подсказывал мне со стороны.

Взмах ножом — и кожа украсилась длинной красной полосой пореза, чьи края немедленно вспухли каплями крови.

Я занесла руку над медальоном. Теперь отростки заклятья съежились, как будто чувствовали мой гнев и пытались спрятаться.

— От меня ушло — ко мне и вернись, — прошептала я. И первая капля упала ровно в центр жемчужной капельки.

Раздалось едва слышное шипение, как будто медальон вновь раскалился. А в следующее мгновение прежде белое облачко чар вдруг потемнело, густея на глазах.

Резко и неприятно пахнуло гарью. За первой каплей последовала вторая, третья, затем я сбилась со счета. Но чем больше их было — тем больше усиливался запах и тем темнее становились чары, приобретая зловещий багровый оттенок внутри.

Внезапно полыхнуло бесцветным пламенем, да так ярко и жарко, что я отшатнулась, прикрыв лицо ладонью. На какой-то миг мне почудилось, будто совсем рядом раздался измученный стон, преисполненный страдания. Но звук тотчас же затих.

Я посмотрела на столик. Досадливо сморщилась, увидев неопрятное пятно сажи, расплывшееся вокруг медальона. А затем вдруг осознала, что больше не ощущаю слабости. Более того, энергия теперь переполняла меня до такой степени, что, казалось, щелкни пальцами — и воздух вокруг заискрится от напряжения.

Я довольно усмехнулась. Любопытно, что ощутил Тегрей? А впрочем — сам виноват.

— Альберта!

В коридоре послышался голос Милдред, и я поспешно сграбастала медальон. Кинула на столик книжку, стараясь скрыть следы своего колдовства.

— Ты как? — Милдред приоткрыла дверь и просунула через порог голову. Улыбнулась, заметив, что я встала.

— Намного лучше, — заверила ее я. — Сейчас спущусь.

— Чем тут так пахнет? — Милдред недовольно принюхалась. — Какой-то... Ох, пирог, что ли, сгорел!

И, не закончив фразу, кинулась прочь, видимо, решив, будто запах доносится с кухни.

Ну, мне же лучше.

Я накинула на ночную сорочку халат и туго перепоясалась. Затем приоткрыла окно, впуская свежий морозный воздух. Пока я буду завтракать — тут и намека на мои чары не останется. Правда, придется придумать, как объяснить пятно на столике. Оттереть его точно не получится.

Ладно, убираюсь в этой комнате я сама, а Милдред не так часто заглядывает ко мне. Потом решу, что делать с этой неприятностью.

Милдред не переставала удивляться той кардинальной перемене, которая произошла со мной за столь короткое время. Я с превеликим аппетитом умяла все, предложенное ею, и даже попросила добавки. Затем перемыла посуду. Предложила заменить ее в лавке, но Милдред отказалась, сказав, что не стоит усердствовать. Она, конечно, очень рада, что мне так быстро полегчало, но вдруг недомогание вернется? Поэтому будет лучше, если я останусь дома и хорошенько отдохну перед балом.

Я не стала спорить. И мы договорились с ней встретиться вечером уже в ратуше.

Глава пятая

Снег бодро хрустел под моими ботинками. Я неторопливо шла к городской ратуше, улыбаясь во весь рот.

После утреннего ритуала я чувствовала себя просто превосходно! Я не сомневалась, что по-прежнему недоступна для поисковых чар Тегрея. И вряд ли он рискнет еще что-нибудь предпринимать после тех ответных посланий, что я отправила вчера и сегодня.

Словом, настроение у меня было просто волшебное! Для бала я выбрала платье, купленное лишь недавно на скопленные деньги, которые Милдред мне давала за помощь в лавке. Конечно, ему было далеко до того роскошного наряда, в котором я явилась на королевскую аудиенцию, но зато оно чрезвычайно шло мне. Из темно-зеленого бархата, с широким кожаным поясом, выгодно подчеркивающим мою тонкую талию, и неяркой серебряной вышивкой по краю лифа и рукавам. Наверняка сегодня я буду в центре внимания.

Я улыбнулась шире и принялась подниматься по ступеням каменного крыльца. Под защитой навеса скинула с головы капюшон пальто и провела рукой по волосам, приглаживая их.

Сегодня я решила не делать высокую строгую прическу, а лишь скрепила заколками боковые пряди и завила нагретыми щипцами кончики. В конце концов, сегодня бал! Праздник, на котором можно позволить себе немного легкомыслия.

В пустынном гулком холле меня встретил сам бургомистр — Тейт Голт. Веселый забавный толстячок, который обожал шутить по поводу и без и первым разражался громогласным хохотом от своих незамысловатых острот.

— Альберта! — обрадовался он, галантно помогая мне снять пальто. — Наконец-то! Милдред давно здесь. Она сказала, что тебе вроде бы нездоровилось.

— Все уже в порядке, — заверила его я. — В снегопады у меня всегда болит голова.

— А, понимаю. — Тейт неожиданно закручинился. Грустно признался: — Моя дорогая Бесс тоже мучилась от мигреней.

Я участливо вздохнула. Милдред рассказывала мне, что жена Тейта умерла всего год назад, но он до сих пор не оправился от этой потери. Если что и могло заставить его загрустить — то только воспоминания о супруге.

Почти сразу Тейт вновь расцвел в улыбке и проговорил:

— Знаете, а у нас гости.

— Гости? — Я мгновенно насторожилась. — И кто же?

Тейт вместо ответа с заговорщицким видом покачал головой и выразительно приложил указательный палец к губам.

— Сама увидишь, — весело сказал он. — Это сюрприз для тебя. Очень и очень приятный.

Правда, тут же с нарочитым испугом прижал ко рту тыльную сторону ладони, показывая, что сболтнул лишнего.

Так, что-то мне резко перехотелось идти на бал. Быть может, еще не поздно уйти?

— Идем же скорее! — Бургомистр настойчиво потянул меня в сторону общего зала, прежде повесив мое пальто на вешалку. — Скоро начнутся танцы. Уверен, ты сегодня будешь нарасхват!

Я неохотно подчинилась. В глубине души росло беспокойство.

Быть может, Тейт намекал на Фреда и его невесту? Наверняка они тоже решили посетить торжество. Хоть какое-то развлечение в этом захолустье. И наверняка Сесилия останется недовольной. Провинциальный бал — ничто по сравнению с пышными столичными приемами.

Да, наверное, Тейт все-таки имел в виду эту парочку. Вряд ли в Мерситаун прибыл кто-то еще. Но почему он сказал, что это сюрприз именно для меня? Неверно выразился?

Немного приободрившись от таких мыслей, я с достоинством подняла подбородок, тряхнула головой, позволив волосам красиво разметаться по плечам, и вошла в общий зал.

В нем было полно народа. Музыканты негромко настраивали в углу инструменты, готовясь к началу бала. Гул разговоров то и дело перемежался взрывами дружного смеха и звоном бокалов.

Ответив на несколько приветственных кивков, я принялась оглядываться, выискивая Милдред. Куда же она запропастилась? Увидела ее всего в нескольких шагах от меня, открыла было рот, желая окликнуть — и вдруг окаменела, почувствовав, как сердце рухнуло в пятки.

Потому что в этот момент я как следует рассмотрела ее собеседника. Увы, он был слишком хорошо мне знаком. Эти светлые волосы, насмешливый прищур карих глаз, острые скулы...

— Альберта, ты так побледнела! — встревоженно воскликнул Тейт. — Что с тобой, тебе нехорошо?

О, с каким наслаждением я бы сейчас ударила привязчивого мужчину! Какого демона он так громко назвал мое имя?

Я торопливо и невежливо развернулась спиной к общему залу, заметив, что Тегрей, а Милдред беседовала именно с герцогом Визгордом, замолчал и с любопытством повел головой, выискивая источник шума.

— Мне надо на свежий воздух, — буркнула я и рванула прочь, резко выдернув руку из хватки Тейта.

— Но Альберта! — не унимался бургомистр. — Что с тобой?

Какой же идиот! Что он ко мне привязался-то? Не видит, что ли, мне сейчас не до разговоров?

А что самое ужасное — он никак не отставал от меня, хотя я буквально бежала по холлу.

— Альберта, — задыхаясь, жалобно лепетал он позади. — Тебе плохо? Позвать кого-нибудь?

Я сорвала пальто, едва не опрокинув всю вешалку. Не стала тратить драгоценные секунды на одевание — на улице натяну. И тут услышала позади голос, от которого у меня внутри все заледенело.

— Не беспокойтесь, господин Голт, я помогу прекрасной даме, — негромко произнес Тегрей.

Я медленно, очень медленно повернулась к нему.

Любопытно, неужели он бежал за мной от общего зала? Но я не слышала за спиной никакого шума. Да герцог и не выглядел запыхавшимся. Он стоял, небрежно скрестив на груди руки, и улыбался. Правда, его глаза при этом были очень холодными и цепкими.

— Познакомься, Альберта, это господин Тегрей Треон, — поторопился нарушить неловкую паузу бургомистр. — Представляешь, он знал твоего мужа!

Очень мило. Правда, вот беда — никакого мужа у меня не было и в помине.

— Филипп Роуз был моим добрым другом, — проговорил Тегрей, и на дне его зрачков замерцали насмешливые искорки. — К сожалению, я очень долго отсутствовал в Альмионе, поэтому не сумел прибыть на вашу свадьбу. Вернулся в родные края лишь недавно. Узнал о смерти Филиппа и о том, как сурово поступили его родители с несчастной вдовой. И твердо вознамерился отыскать вас, госпожа Альберта.

Он сделал особенный упор на последней фразе, и я неосознанно поежилась.

— Когда господин Треон явился ко мне и поведал о своем решении забрать тебя из города, то я так обрадовался! — глупец Тейт чуть ли не захлопал в ладоши от восторга. — Альберта, ты прекрасно знаешь, что все мы очень любим тебя. Ты заслужила счастья.

Я почувствовала, как у меня начинает мутиться в голове. Как будто я угодила в какую-то абсурдную комедию. О чем речь-то?

— Господин Треон очень просил меня и Милдред ничего тебе не рассказывать, — продолжал трещать бургомистр. — Хотя последняя так и рвалась обрадовать тебя. Но мы согласились, что лучше оставить этот сюрприз на время бала. Подумать только! Справедливость наконец-то восторжествует!

— Справедливость? — все-таки сумела я выдавить из перехваченного спазмом волнения горла.

— Родители Филиппа поступили с вами очень жестоко, — произнес Тегрей, ни на миг не выпуская меня из плена своего внимательного взора. — Они обманули вас. На самом деле Филипп составил завещание на ваше имя, о чем в положенный срок после похорон и было заявлено его поверенным. По закону, если в течение года после оглашения воли усопшего, кто-либо из наследников не объявляется — то состояние делится между остальными родственниками. Или же передается государству в случае отсутствия оных. Родители Филиппа знали об этом и сделали все возможное, лишь бы вы остались не у дел. Но еще не поздно все исправить. Совсем скоро вы станете состоятельной дамой, госпожа Роуз.

Поразительно! Когда Тегрей успел настолько хорошо подготовиться к этому визиту? Откуда он знает подробности всего того обмана, которым я усердно потчевала жителей Мерситауна?

Хотя, пожалуй, выяснить детали не составило ему особого труда. Он умеет слушать, а главное — делать выводы. Уверена, что та же Милдред с готовностью выложила ему всю мою историю, стоило ему только назваться моим благодетелем. А Тегрей просто поддакивал в нужный момент и мотал на ус факты из моей подложной биографии.

Переходим к главному: что теперь делать мне? Ложь Тегрея убедительна и тесно переплетается с моей. Отказаться от его милостивого предложения просто немыслимо. Ведь таким образом я неминуемо выдам себя.

Вот же гад! Как, ну как у него так легко получается манипулировать окружающими?

— Простите, мне действительно надо на свежий воздух, — буркнула я, поспешно накинув на плечи пальто.

И в этот момент я не лукавила. Мне было тяжело дышать. Стены ратуши давили на меня, словно я угодила в склеп. Хотелось вырваться из душного, жарко натопленного помещения.

— Я провожу вас. — Тегрей сделал шаг вперед, и в унисон этому я попятилась, стараясь быть как можно дальше от него. А он продолжал, как будто не заметив моего движения. — Для вас все так неожиданно. Вам необходимо немного успокоиться.

Меня прежде всего ошеломило его внезапное появление. И он это прекрасно понимал, но изощренно издевался.

Я сама не помнила, как выскочила на широкое крыльцо ратуши. Покачнулась было в сторону ступеней, намереваясь сбежать по ним, но мгновением раньше меня за руку схватил герцог. Дернул на себя, заставив остановиться.

Тегрей так торопился за мной, что не позаботился о верхней одежде. Но, по всей видимости, вообще не замечал мороза, царившего на улице.

— Вот мы и встретились, Альберта, — проговорил он, глядя на меня в упор.

Я с тоской покосилась в сторону двери. Но бургомистр не торопился выходить, видимо, решив, что его присутствие больше не требуется.

— Я говорил, что найду тебя, — негромко продолжил Тегрей. — Даже если для этого мне придется перетрясти весь Альмион по камушку.

И опять я промолчала, изо всех сил стараясь не застучать зубами от вязкого страха, который затопил меня от головы до пят.

— Темный цвет волос тебе не идет, — сказал Тегрей и убрал прядь волос, упавшую мне на лицо. — Мне больше нравилось, когда ты была рыжей. Ну да ладно, это поправимо.

После чего вдруг провел кончиками пальцев по моей щеке, и от неожиданной ласки я широко распахнула глаза. Жесткая линия его губ немного расслабилась, в уголках рта затеплилась улыбка.

Затем он, действуя все так же мягко, расстегнул цепочку на моей шее, и я не рискнула возразить. Медальон послушно скользнул в его ладонь.

— Это тебе больше не понадобится, — проговорил он. — Правда, мы обязательно обсудим кое-что. Полагаю, ты догадываешься, что именно.

Поднял мою руку, пострадавшую после того, как он пробил поисковые чары. Поцеловал мое запястье — и я изумленно вздохнула, почувствовав, как унимается слабое жжение, все еще донимавшее меня с того момента. Затем он осторожно размотал повязку — и я вздохнула вновь, увидев, что и следа не осталось от ожога.

А вот порез на другой руке он обошел своим вниманием. Хотя не мог не заметить.

— Моя карета ждет тебя, — произнес Тегрей. — Пойдем.

— Нет. — Я мотнула головой.

— Желаешь проститься с Милдред? — Тегрей понимающе усмехнулся. — Не переживай, ее ждет щедрая награда за то, что она не оставила тебя на улице.

— Я никуда не поеду с тобой. — Я упрямо вздернула подбородок. — И ты не можешь меня заставить. Или забыл?

Глаза герцога потемнели. Но каким-то чудом я не отвела взгляда, продолжая смотреть на него в упор с немым вызовом.

— Знаешь, что я мечтаю сделать сейчас? — тихо спросил он. — Оглушить тебя сонным заклятьем, дабы не брыкалась и не орала. Затащить в карету и отвезти в свой замок. Там бы я привел тебя в чувство. А потом бы как следует выпорол ремнем. Да так, что ты неделю сесть бы не могла и спала лишь на животе.

— Не посмеешь, — пискнула я.

Ох, как бы я хотела, чтобы это прозвучало грозно и невозмутимо! Но, увы, голос дрожал и срывался, отказываясь служить мне.

Тегрей стоял так близко, что его дыхание морозным облачком оседало на мои губы. И я видела, как в глубине его зрачков клубится и пульсирует раздражение.

Но внезапно герцог издал короткий смешок.

— Не посмею, — с нескрываемым сожалением подтвердил он. — Ты права. Лично я не могу применять к тебе силу или магию убеждений. Но что насчет моих людей? Кто мешает отдать мне приказ? И нарушением клятвы это не будет.

— Будет, — возразила я с уверенностью, которую на самом деле не чувствовала. — Ты все равно нарушишь данное тобой слово.

— Ну почему ты такая вредная? — с искренней и какой-то детской обидой спросил Тегрей после недолгой паузы. Наклонился ко мне еще ближе, так, что между нашими губами осталось мизерное расстояние. Прошептал: — Почему до последнего так упрямо отказываешься от своего счастья? Только не говори, будто не скучала по мне эти месяцы. Роберт заблокировал поисковые чары. Но отголоски твоих эмоций все равно долетали до меня. И — вот ведь неожиданность! — там не было радости. Только сожаления, сомнения и тоска.

Я могла бы сказать, что он ошибается. Что я прекрасно жила без него все это время и без проблем проживу и дальше. Но он был прав. Не было ни дня с момента моего побега, когда бы я не вспоминала Тегрея.

А еще я отчаянно страдала от желания поцеловать его. Хоть на миг, но почувствовать дразнящее тепло его губ. Раствориться в потоках энергии, которая бы обрушилась на меня после этого.

— Сегодня бал. — Тегрей вдруг отстранился, и я чуть не застонала в голос от разочарования. Судя по короткой усмешке герцога, он понял это, но продолжил нарочито равнодушным тоном: — Не будем ссориться, Альберта, и портить праздник. Давай вернемся. Иначе наше отсутствие может вызвать много вопросов. Позже обсудим все наши проблемы.

— Хорошо, — сухо согласилась я, силясь взять эмоции под контроль.

Тегрей взял меня за руку. При этом он то ли случайно, а скорее нарочно чуть крепче положенного стиснул мою ладонь, и я не удержалась от судорожного вздоха, потому что он потревожил порез.

— Больно? — с кривой ухмылкой осведомился Тегрей. — А уж как мне было больно!

— Как ты нашел меня? — не удержалась я от вопроса.

— Это было непросто. — Тегрей хмыкнул. — Но я все-таки справился.

— Но как ты пробил поисковые чары? — не унималась я. — Король убеждал меня, что это невозможно!

— Про Роберта у нас будет отдельный разговор. — Тегрей распахнул передо мной дверь. Проговорил напоследок: — Кстати, Альберта. Не пытайся сбежать под шумок. Медальона на тебе нет, это все равно бессмысленно. Лучше повеселись напоследок как следует.

— Не угрожай мне, — огрызнулась я.

Тегрей фыркнул от смеха, но ничего не сказал.

Вернувшись в общий зал, мы обнаружили торжество в самом разгаре. Только окончился очередной вальс — и пары, шутя и веселясь, торопились утолить жажду игристым вином.

— Альберта! — Из другого конца зала ко мне поторопилась Милдред, обмахиваясь на ходу веером. — Как ты себя чувствуешь? Тейт сказал, что тебе стало нехорошо.

— Ничего странного в этом нет, — вместо меня ответил Тегрей, который, придерживаясь правил приличия, больше не держал меня, но и не отходил. — Госпожу Роуз слишком ошеломили новости.

— Это так благородно с вашей стороны. — Милдред растроганно шмыгнула носом. — Мало кто стал тратить бы свое время на восстановление справедливости.

— Розыск госпожи Роуз было делом чести для меня, — прохладно отозвался Тегрей.

Я неслышно хмыкнула.

Поразительно! Он не говорит ни слова лжи. Но каждая его фраза звучит похоронным набатом в моих ушах.

— Милдред!

Я напряглась, увидев, как к нам через толпу пробирается Фред, ведя под руку свою невесту. Ох, а теперь могут быть проблемы. Если Сесилия и впрямь дочь главного камергера, то она наверняка узнает Тегрея. Герцог Визгорд слишком известная личность при дворе.

Я вдруг улыбнулась, вспомнив недавние разглагольствования девушки по поводу интимных предпочтений Тегрея. Так и тянет сделать небольшую пакость.

— Добрый вечер, Милдред! — поздоровался Фред, останавливаясь подле нас. Выжидающе посмотрел на Тегрея, который окинул его и Сесилию быстрым внимательным взглядом.

К слову, последняя выглядела просто чудесно в ярко-алом шелковом платье и с черной бархоткой на шее. В таком наряде и при дворе показаться не стыдно.

— Позвольте представить вас, — торопливо проговорила Милдред. — Фред, представляешь, как повезло моей бедной Альберте! Это господин Тегрей Треон. Он был другом ее покойного мужа и готов помочь ей вступить в права наследования. Оказывается, ее специально выгнали из дома, чтобы она не получила и ломаного гроша. Господин Треон, а это Фред Аскет и его невеста Сесилия Рейт.

— Очень приятно, — равнодушно обронил Тегрей и пожал протянутую ему руку, после чего едва заметно кивнул Сесилии, которая мило улыбалась, кокетливо хлопая длинными ресницами.

— Вас зовут Тегрей? — прощебетала она. — Как любопытно! Так же, как и брата короля.

На лице Тегрея не дрогнуло и мускула. Но мне почему-то стало не по себе.

— Да вы и похоже, — продолжала весело болтать девушка, и внутри меня все похолодело от предчувствия неминуемого.

Да, герцог Визгорд не любил публичности. Его магиснимки крайне редко появлялись в газетах. Но появлялись ведь! А вдруг его узнают? Тем более Сесилия — дочь главного камергера. То есть, должна быть в курсе, как выглядит брат короля.

— Такой же светловолосый и высокий. — Я думала, что улыбнуться шире Сесилия просто не в состоянии, но ошибалась. Хм-м... На месте Фреда я бы заволновалась. Слишком горячий интерес проявляет его невеста к совершенно постороннему, по сути, человеку.

Впрочем, Тегрей умеет нравиться женщинам. И это лишнее подтверждение тому.

— А по-моему, совершенно не похож, — ревниво сказал Фред. — Герцог Визгорд гораздо более... м-м... внушительнее, что ли. И гораздо старше. Ну, по крайней мере, на снимках.

Тегрей слабо усмехнулся, должно быть, позабавленный этим высказыванием. Но промолчал.

— Ох, да мало ли тезок! — Милдред весело рассмеялась. — Буквально недавно мы с Альбертой обсуждали это. Представляете, господин Треон, кто-то через газету разыскивал некую Альберту Вейсон. К слову, поразительно похожую на нашу Альберту. Только рыжеволосую.

— Я помню это объявление, — холодно произнес Тегрей. — Собственно, после этого я и понял, что мне будет сопутствовать удача в моем начинании.

Я ощутимо скрипнула зубами после этих слов. Как это ловко у него получается! Потаенный смысл его слов могу разгадать лишь я. Для всех остальных в них нет ничего загадочного.

Впрочем, в эту игру можно играть вдвоем. Попробую принять участие в забаве.

— К слову, Сесилия дочь главного камергера, — вступила я в разговор.

— Неужели? — переспросил Тегрей, и в его голосе проскользнул скепсис.

— Да, мой отец самый главный из всех придворных его величества. — Сесилия горделиво приосанилась. — Не сомневаюсь, что он в скором времени введет меня в высший свет Бриастля.

— Нас, — исправил было Фред, но девушка, по всей видимости, даже не обратила внимания на это уточнение.

— А надо ли вам это? — лукаво поинтересовалась я. — После всех тех ужасов, что вы поведали нам накануне, лично я бы держалась как можно дальше от двора его величества. И особенно от герцога Визгорда.

Тегрей покосился на меня и чуть нахмурился.

— Впрочем, вам-то как раз опасаться нечего, — продолжила я, старательно удерживая улыбку на губах. — А вот вашему мужу стоит опасаться знакомства с его высочеством.

— Да уж, — невольно согласился со мной Фред и с отвращением передернул плечами. — В уме не укладывается, что король одобряет подобные мерзости, которые творятся прямо под его носом.

— Мерзости? — вопросительно прошелестел Тегрей, еще сильнее сдвинув брови.

— Сесилия рассказала нам о слухах по поводу герцога, — с явным неодобрением проговорила Милдред. — И мы все пришли к выводу, что если даже малая толика их верна — то это просто отвратительно!

— Я сгораю от любопытства. — В голосе Тегрея помимо воли проскользнула сталь. — И что же такого ужасного творит герцог Визгорд?

— Спит с мужчинами, — спокойно сказала я, изо всех сил стараясь не забулькать от душившего меня хохота.

В карих глазах Тегрея промелькнул сполох гнева. Он очень медленно перевел взгляд на Сесилию.

Девушка немного покраснела, но продолжала держаться с прежней уверенностью.

— Да, спит, — подтвердила она. — Мне отец об этом рассказывал. Да об этом на каждом званом приеме шушукаются! Особенно как герцог дал отставку своей последней любовнице, леди Амелии Гойт. Бедняжка была с ним целый год, а он вышвырнул ее в один миг на улицу. И всего-то несколько месяцев назад.

Несколько месяцев? Я нехорошо прищурилась. Интересно, и когда произошло сие знаменательное событие?

— Простите, я не расслышал вашу фамилию, — сухо сказал Тегрей, обращаясь к Сесилии.

— А она вам ее и не говорила, — не утерпев, влезла я с ехидным замечанием.

Правда, тут же пожалела об этом. Теперь Тегрей одарил уже меня тяжелым немигающим взглядом. И я осознала, что шутка зашла слишком далеко. Да он в настоящем бешенстве! Как бы сейчас клочки по закоулочкам не полетели.

— Рейт, — проговорила Сесилия, которая явно не замечала угрозы, нависшей над ее хорошенькой, но, увы, глупенькой головкой. — Сесилия Рейт.

— В скором будущем Аскет, — добавил Фред и привлек ее к себе.

— Я запомню, — тихо, словно беседуя сам с собою, произнес Тегрей. Потом добавил уже громче: — Вы вроде бы обмолвились, что ваш отец — главный камергер? Странно, мне казалось, что им с недавних пор является Фердинанд Олтон.

Румянец на щеках Сесилии стал ярче. Она не удержалась и раздосадованно вздохнула.

— Вы ошибаетесь, — тем не менее, после недолгой паузы строго возразила она. — Фердинанд — это так. Мальчик на побегушках у моего отца. Ему лишь позволено так называться. Но именно отец является тем, кто ведает всеми делами короля.

Тегрей не стал спорить, лишь как-то странно хмыкнул. А я поняла, что Сесилию только что поймали на лжи. Без понятия, кто там ее отец на самом деле, но он точно не камергер.

В этот момент по залу полилась музыка вальса. Фред тут же заключил невесту в объятия и повел ее на середину зала, торопясь присоединиться к остальным парочкам.

— Позвольте пригласить вас, — вдруг обратился ко мне Тегрей и вежливо протянул руку.

— Простите, я отвратительно танцую. — Я виновато покачала головой. — Боюсь, что истопчу вам все ноги.

— Полноте. — Тегрей по-прежнему не опускал руку. — Вальс умеют танцевать все девушки. Главное: расслабиться и во всем подчиняться партнеру.

— Пригласите кого-нибудь другого, — продолжала я упираться.

— Я не хочу приглашать никого другого, — тихо, но с нажимом сказал Тегрей. — Я хочу пригласить вас.

— Альберта, ну что ты, в самом деле! — неожиданно поддержала его Милдред, которая наблюдала за этой сценой с нескрываемым удовольствием. — Развейся. Я понимаю, что ты любила своего мужа. Но нельзя же в твои годы превращаться в затворницу, как огня чурающуюся любого мужского внимания. — И добавила, обращаясь уже к Тегрею: — Представляете, господин Треон. Альберта за все время, что провела у меня, ни разу не приняла ни от кого даже приглашения на чашечку чая.

— Это очень похвально, — проговорил он, довольно улыбнувшись. — Подобная скромность украшает девушек.

Осознав, что в покое меня все равно не оставят, я неохотно приняла предложенную руку. Ладно, Тегрей сам виноват. Я предупредила его, что танцую неважно. И это еще мягко сказано! Как частенько шутила моя матушка: мне в детстве медведь на ушах не только потоптался, но и попрыгал от души.

Выведя меня на середину зала, Тегрей ласково положил одну руку мне на спину. Во второй он сжимал мою ладонь.

— Запомни, моя дорогая Альберта, — прошептал он. — Не отводи от меня глаз и на миг. Не бойся. Я не позволю тебе споткнуться или упасть. Расслабься и получай удовольствие.

Легко сказать — расслабиться! Я была сейчас напряжена до предела. И не из-за страха опозориться, о нет. Просто сбылся мой самый страшный кошмар...

И в то же время — моя самая затаенная и отчаянная мечта, в которой я боялась признаться даже себе.

Во взгляде Тегрея сейчас не было злости или раздражения. Он искрился от затаенного смеха, в нем угадывалось неподдельное восхищение, будто я была для него сейчас единственной на свете и самой любимой.

— Так кто такая Амелия Гойт? — спросила я, вспомнив слова Сесилии.

— Ревнуешь? — вопросом на вопрос ответил Тегрей. И плавно закружил меня в танце.

Стоило признать очевидный факт: партнер из герцога получился преотменный. Он вел меня мягко, но решительно, ни на миг не ослабляя контроля. Благодаря ему я не совершила ни малейшей ошибки, ни разу не оступилась и не споткнулась.

Как-то неожиданно наша пара оказалась в центре внимания. Другие пары расступились, давая нам необходимое пространство. Как будто от Тегрея исходила невидимая сила, не позволяющая другим приблизиться.

Краем глаза я заметила, что Сесилия с Фредом прекратили вальсировать, как и прочие. Девушка наблюдала за нами, то и дело досадливо кривя губы.

На миг отвлекшись, я чуть не поплатилась за это, перепутав шаги. Но Тегрей ловко исправил положение, внезапно крутанув меня за талию и заставив опасно откинуться на его руке.

Я чуть не взвизгнула от испуга, осознав, что чуть ли не горизонтально повисла над полом и лишь ладонь герцога удерживает меня от падения.

И в тот же миг скрипки смолкли, знаменуя окончание вальса.

— Ну вот, — прошептал Тегрей, нависая надо мной. — А утверждала, будто не умеешь танцевать. Альберта, о такой партнерше, как ты, можно только мечтать.

Я смущенно молчала. Что скрывать очевидное, я даже не предполагала, что вальс доставит мне столько удовольствия. Правда, на щеках теплился румянец от осознания, что я невольно стала центром всеобщего внимания.

Тегрей подвел меня к Милдред, которая чуть ли не приплясывала на месте от восторга.

— Это было чудесно! — воскликнула она в полный голос. — Ах, Альберта, как это было чудесно! Как чарующе выглядело со стороны! Вы словно не танцевали, а парили над полом.

— Да, господин Треон, Альберте сегодня, пожалуй, позавидовали все дамы в этом зале, — проговорила почему-то сердитая Сесилия, подходя к нам в сопровождении какого-то виноватого Фреда. — А вот мне Фред чуть платье не порвал, наступив на подол.

— Прости, дорогая, — покаялся тот и попытался поцеловать ей руку, которую Сесилия раздраженно одернула в последний момент. Сделал еще одну попытку задобрить невесту, сказав: — Я же не виноват, что у меня так мало танцевального опыта. Сама знаешь, что на приемах я нечастый гость. Работа отнимает все свободное время.

— Практика — дело наживное, — прохладно проговорил Тегрей.

— А можно, я приглашу вас на следующий танец? — вдруг кокетливо попросила герцога Сесилия.

Милдред возмущенно охнула, а бедняга Фред окаменел на месте. На его скулах затлели два ярко-красных чахоточных пятна гневного румянца.

— Не думаю, что это хорошая идея, — еще холоднее сказал Тегрей. — Вашему жениху она явно не нравится.

— Ой, да что в этом такого? — не унималась Сесилия. — Или хотите сказать, что в высшем свете жены танцуют исключительно с мужьями?

— Не надо про высший свет, — процедил Фред. — Я уже сыт по горло твоими рассказами про его нравы.

Тегрей с легким сочувствием посмотрел на него. А мне в голову вдруг пришла замечательная идея в очередной раз насолить герцогу.

Пока он будет занят с Сесилией — то я успею покинуть ратушу. В самом деле, не будет ведь он прерывать вальс и мчаться за мной следом.

Правда, я еще не придумала, что мне делать дальше. Медальон остался у Тегрея, значит, он быстро найдет меня.

Тегрей, словно угадав мои мысли о возможном побеге, укоризненно покачал головой, глядя на меня в упор.

— Ну пожалуйста, — попросила Сесилия, словно невзначай прижав ладонь к груди, которая волнующе вздымалась от частого дыхания. — Не упрямьтесь, господин Треон. Желание женщины — закон.

Тегрей выразительно возвел глаза к потолку, но больше не стал упираться. С явной неохотой протянул руку Сесилии. Музыканты как раз начали вступление к очередному танцу.

— По-моему, ты слишком много ей позволяешь, Фред, — неодобрительно проговорила Милдред, когда Тегрей с Сесилией удалились на достаточное расстояние. — Такое поведение неприлично.

— Мне самому это все не по нраву, — грустно признался Фред. — Но я уверен, что все изменится после свадьбы. Мне предложили работу в Лейтоне. Наладить торговлю лесом с нашей страной. Я еще не говорил об этом Сесилии. Сделаю сюрприз. Думаю, она с радостью отправится со мной, а значит, будет подальше от высшего света с его сомнительными развлечениями.

Я скептически хмыкнула. Ну-ну, верится с трудом, если честно. Интуиция мне подсказывает, что Сесилия будет отнюдь не в восторге от предложения Фреда. Как бы его брак не дал трещину сразу после свадьбы.

Впрочем, чужие проблемы меня не волнуют. Тут бы со своими бедами разобраться.

В этот момент по залу полилась музыка, и пары вновь закружились. Тегрей все свое внимание сосредоточил на Сесилии, ведя ее уверенно и твердо.

При виде этого какое-то неприятное чувство досады кольнуло мое сердце. Ох, что это? Неужто я и впрямь ревную?

— Пойду я домой, наверное, — проговорила я, обратившись к Милдред.

Да, я понимала, что сбежать от Тегрея не удастся. Но все-таки собиралась проявить своеволие и без его на то позволения ускользнуть с бала. В конце концов, что он мне сделает? Не ворвется же в дом Милдред и не вытащит меня силком. Пусть позлится немного.

"Опасно, Альберта, — шепнул внутренний голос. — Герцог Визгорд далеко не тот человек, с которым можно играть в кошки-мышки. Зачем тебе лишний раз дергать дракона за хвост?"

Но я предпочла не обратить внимания на этот испуганный шепоток.

— Уже? — с удивлением воскликнула Милдред. — Так быстро? Альберта, милая моя, веселье только начинается.

Я покосилась на невозмутимого Тегрея, который с совершенно равнодушным видом вальсировал с Сесилией. Губы девушки постоянно шевелились, видимо, она что-то ему шептала. Но герцог как будто вообще не слушал ее.

Правда, и на меня не смотрел.

— Наверное, я немного переоценила свои силы, — смущенно призналась я. — Опять чувствую слабость.

— Ох, как жаль! — Милдред расстроенно всплеснула руками. Наклонилась ко мне и с заговорщицким видом прошептала: — По-моему, ты очень понравилась господину Треону. Интересно, он женат?

Фред досадливо поморщился, в свою очередь внимательно наблюдая за танцем своей невесты и герцога.

— Я пойду, — твердо сказала я. — Извинись за меня перед остальными.

— Позвольте проводить вас, — внезапно предложил Фред.

Правда, у несчастного при этом было настолько кислое выражение лица, что я едва не рассмеялась.

Бедняга! Как же ему не хочется уходить и оставлять невесту без присмотра. Но и про правила хорошего тона не забывает.

— Не стоит, — мягко отказалась я. — Я без проблем доберусь до дома самостоятельно. Тут всего ничего идти.

Фред радостно вздохнул и тут же вновь обратил напряженный взгляд на свою невесту, которая, по всей видимости, напропалую кокетничала с Тегреем. То и дело томно облизывала пухлые губки, преданно глядя на него снизу вверх.

Интересно, что сделала бы Сесилия, если бы узнала, что ее сейчас обнимает сам герцог?

Я дождалась, когда при очередном пируэте Тегрей повернется ко мне спиной. И торопливо вышла из зала. Теперь я не бежала, но и не медлила. Этот вальс продлится еще минут пять, не меньше. Значит, немного времени в запасе у меня есть.

Когда я заканчивала застегивать пуговицы на пальто, музыка еще гремела из общего зала. Я удовлетворенно улыбнулась и вышла из ратуши.

За время, что я провела внутри, ощутимо похолодало. Ветер разогнал тяжелые снеговые тучи, и на черном небе сияла ослепительно яркая полная луна. Я накинула на голову капюшон, натянула перчатки. И быстро сбежала по ступенькам.

Пустынную улицу заливал оранжевый свет магических фонарей. Я бодро зашагала в сторону дома, обдумывая все случившееся.

Да уж, ситуация поистине безвыходная. Тегрей все-таки нашел меня. Но что он будет делать дальше? Ай, да ладно! Сколько можно думать об одном и том же? Все равно я буду первой, кто узнает обо всем.

Мой путь пролегал мимо дома Уилфреда Битта. За последние два дня я ни разу не проходила мимо него. А сейчас вдруг вспомнила просьбу, полученную перед его отъездом. Странно, что он так задержался. Милдред была уверена, что он вернется к балу. Однако в ратуше я его не видела.

Внезапно до моего слуха донесся протяжный скрипучий звук со стороны крыльца. Я замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась.

Фонари остались далеко за моей спиной. Но мне хватило призрачного света особенно яркой в мороз луны, чтобы увидеть распахнутую настежь дверь, которая печально раскачивалась под порывами ветра.

Ух ты!

Как давно она открыта? Неужели кто-то все-таки залез в дом Уилфреда, воспользовавшись его отсутствием? Надо ли мне бежать за Джейсоном?

Множество вопросов в один миг обрушилось на меня. Я даже попятилась, намереваясь развернуться и в самом деле кинуться обратно в ратушу. Но вдруг услышала стон.

Жалобный, очень тихий, но все же отчетливо различимый, он шел со стороны дома. Наверное, днем бы я его не уловила. Но сейчас вокруг царила полная всеобъемлющая тишина.

Так, что-то мне все это не нравится. Очень сильно не нравится.

Наверное, самым правильным с моей стороны было сделать так, как я планировала. Не лезть на рожон, а позвать хотя бы Тегрея. Я успела убедиться, что он прекрасный маг. И рядом с ним не стоит ничего бояться. Ну, кроме него самого.

Но в этот момент стон раздался вновь. Еще более тонкий и измученный. А самое ужасное, он вдруг завершился каким-то странным клекотом, будто человек, издавший его, захлебывался чем-то. Например, кровью.

И я сама не заметила, как сделала шаг вперед.

Ладно, я только одним глазком взгляну. Даже не буду пересекать порог дома. По всей видимости, несчастный грабитель лежит прямо в прихожей. А потом сразу же кинусь за помощью.

Я в несколько гигантских шагов преодолела расстояние, отделяющее меня от крыльца. Перепрыгивая сразу через несколько ступеней, взлетела по нему. И остановилась в нерешительности перед порогом.

Ах, какая жалость, что я не умею создавать магические искры, как Тегрей! Потому что как я ни напрягала взор — но ничего не способна была рассмотреть в глубинах дома, куда не проникал свет луны. Сразу от порога начиналось царство мрака, такого плотного и физически ощущаемого, что казалось, будто передо мной плещется черная непрозрачная вода.

— Тут есть кто-нибудь? — нерешительно спросила я, не рискуя сделать и шага ближе.

Несколько секунд ничего не происходило. Я с облегчением перевела было дыхание. Наверное, все-таки почудилось. Но в этот момент стон снова раздался. Теперь очень слабый, как будто человек, с чьих уст он слетел, был на последнем издыхании.

— По... помогите.

Не понять, чей это голос, настолько неразборчиво прозвучало. Быть может, это Уилфред? Но что случилось? А вдруг никакой грабитель не залезал в его дом и не стал жертвой охранных чар. Вдруг Он сам вернулся из своей поездки, не успел закрыть дверь, после чего...

Разбушевавшееся воображение мигом нарисовало мне картину того, как пожилой мужчина оступился в темноте, не сразу пробудив магический шар, упал и сильно разбил себе голову. К примеру. Или же кубарем скатился по лестнице. Да мало ли что может произойти с человеком в возрасте!

— Я сейчас! — Не думая больше ни о чем, я решительно шагнула в дом. И тут же пожалела о своей необдуманной отваге, граничащей с откровенной глупостью.

Потому что в моем затылке внезапно взорвался тугой шар боли. И я потеряла сознание, так и не поняв, что же, собственно, произошло.

Глава шестая

— Ты невыносимая девчонка!

Я лежала и усердно делала вид, будто еще не пришла в себя, тогда как кто-то, очень напоминающий голосом Тегрея, горячо распекал меня на все лады.

— Упрямая, своевольная, дерзкая до невозможности! Ну куда ты постоянно лезешь?

Глупо задавать мне вопросы. Я все равно не собираюсь признаваться, что очнулась.

— Альберта, я слышу, что у тебя дыхание изменилось, — сурово произнес Тегрей. А я не сомневалась, что именно он так самозабвенно ругал меня. — И ресницы у тебя давно дрожат. Прекращай ломать комедию и посмотри на меня.

Я украдкой приоткрыла один глаза. Быстро огляделась по сторонам и от изумления распахнула оба.

Потому что находилась я в гостиной Уилфреда Битта. Кто-то перенес меня на низкий удобный диван для гостей. Правда, от простого движения к горлу вдруг опасно подкатила тошнота, а в затылке глухо заворочалась пробуждающаяся боль.

— Ну и какого демона ты сбежала из ратуши? — сухо спросил Тегрей, сидя в кресле подле меня. — Воспользовалась, стало быть, удобным моментом, пока я был вынужден развлекать эту тупую блондинку Сесилию, и помчалась прочь. Глупо, очень глупо, Альберта. Где ты собиралась прятаться от меня? Да еще и без медальона!

— Я не собиралась прятаться, — слабо возразила я. — Просто устала и решила отправиться домой.

— Устала? — ядовито переспросил Тегрей, явно не поверив мне.

— Представь себе — да, — огрызнулась я. — Между прочим, кое-кто очень постарался отобрать у меня побольше сил. Я вчера весь день пластом провалялась! А сегодня утром вообще живой труп напоминала.

В темных глазах герцога мелькнуло раскаяние. Но оно тут же исчезло, заменившись привычным жестким блеском.

— Да что ты говоришь, — съязвил он. — Пластом она, стало быть, лежала. А нечего было колдовать над медальоном! Сама придумала или кто подсказал?

— Сама, — хмуро призналась я.

— И вчера, стало быть, сама поисковые чары пыталась заблокировать, и сегодня? — с нескрываемым недоверием уточнил Тегрей.

Я кивнула, не видя причин скрывать очевидное.

— Я не мастер, конечно, — смущенно проговорила. — Как ты некогда выразился — самоучка. Но мне было как-то обидно сидеть и ничего не делать, ожидая твоего визита. Вот и попыталась... — кашлянула и почти беззвучно добавила: — Немного напакостничать.

— Напакостничала ты не немного, — сурово сказал Тегрей, но на его губах словно против воли промелькнула быстрая улыбка. — Напакостничала ты от души. И вчера, и сегодня. Вчера я чуть не ослеп, когда след раздробился на тысячи ложных нитей. Это было... больно, Альберта. Очень больно.

Я не удержалась от короткой довольной усмешки, в глубине души почувствовав себя довольной.

— И ничего веселого тут нет, — холодно произнес Тегрей, заметив мою реакцию на свои слова. — Естественно, я захотел тебя проучить. И, между прочим, поступил гораздо мягче, чем мог бы. Ну? Сама догадаешься, в чем заключался мой план? Или подсказать?

Я быстро-быстро заморгала, как-то не ожидая, что герцог вдруг устроит мне своеобразную экзаменовку. Он всерьез, что ли? Что-то у меня сейчас нет настроения отвечать на его вопросы. Как-то обстановка не располагает. Понять бы вообще, что со мной случилось.

Но Тегрей выразительно вскинул бровь, показывая, что ждет моего ответа.

— Э-э... — растерянно протянула я. Вспомнила облако чар вокруг медальона, жадно шевелящее отростками в поисках энергии. Неуверенно предположила: — Наверное, ты создал что-то вроде обратной тяги.

— Поясни? — потребовал Тегрей, нахмурившись.

— Тегрей, у меня голова болит! — взмолилась я. — Не хочу сейчас ни о чем думать и размышлять. И вообще, меня тошнит! Это ты меня так огрел?

Тегрей неполную минуту смотрел на меня, не мигая. Затем его взгляд вдруг смягчился, а на губы вернулась улыбка.

— Нет, не я, — проговорил он. Правда, тут же кровожадно добавил: — А жаль, очень жаль.

После чего стремительно пересел с кресла ко мне на диван. На удивление ласково провел ладонью по моей щеке, затем приложил пальцы к вискам.

Я чуть не замычала от немого удовольствия. Прохладное прикосновение герцога несло с собой освобождение от боли. Я чувствовала, как унимается ломота в висках, как перестает ныть затылок, а перед глазами исчезают белые мушки.

— Так что там насчет обратной тяги? — полюбопытствовал Тегрей, продолжая щедро делиться со мной энергией. — Что ты имела в виду?

— Я не совсем уверена, что подобрала нужный термин, — призналась я, чуть ли не мурлыкая от блаженства — так приятно уходила боль. — Ну знаешь, вот когда топят печь или камин, и ветер вдруг начинает задувать в трубу, после чего весь дым валит в помещение, хотя должен был бы идти наружу. И я подумала, что ты мог сделать что-нибудь вроде такого. Послать слабый импульс по всем нитям сразу, не разбираясь, какая из них истинная, какая ложная. Энергии на это потребовалось бы совсем чуть-чуть, потому что импульс от обманных следов тотчас же вернулся бы к тебе. Так ты отсеял все обманки. А потом ударил по истинному следу чарами, призванными забирать у меня силу. — Сделала паузу и протянула: — Что, очень путано, да?

— Да нет, в общем-то. — Тегрей покачал головой. — Лично мне все более чем понятно. — Хмыкнул и завершил: — Никуда я тебя не отпущу. Никогда и ни за что. Ясно?

Я вскинулась было возразить, но Тегрей мягко прижал к моим губам указательный палец.

— Не спорь, Альберта, — проговорил он. — Лучше расскажи мне, что ты устроила утром.

— А что я устроила? — удивилась я, как только он позволил мне говорить. — Я уже сказала, что после вчерашнего колдовства чувствовала себя преотвратно. Ты специально угробить меня хотел?

— Если бы хотел — то сейчас бы ты со мной не разговаривала, — заверил меня Тегрей. — Что мне мешало ускорить процесс выкачки из тебя энергии? Нет, Альберта. Просто я таким образом пытался утихомирить тебя. Как говорится, дурная голова ногам покоя не дает. Мало ли куда бы тебя понесло. Из-за желания насолить мне, ты вполне могла навредить в первую очередь себе. Поэтому это была своего рода гарантия защиты для тебя же.

— Ты чуть не задушил меня! — напомнила я. — Когда ты пробил защиту медальона, то я явственно почувствовала твою хватку на своем горле! Знаешь ли, это было не особенно приятно. А точнее — совсем не приятно.

— Да, виноват, — признался Тегрей, но тут же добавил: — Но таким образом я опять-таки всего лишь защищал тебя. Тебе хватило бы ума вновь схватить медальон. И тогда ты бы обожглась намного сильнее. Поэтому сделал так, чтобы временно ты не сумела передвигаться.

Я недовольно фыркнула. Мне его поблагодарить за заботу, что ли?

— Ну, — поторопил меня Тегрей, повторив недавний вопрос. — Что ты сделала утром?

И поднял мою руку, на ладони которой еще красовался порез. Кожу защипало от исцеляющих чар — и спустя миг от него не осталось и следа.

— Вредный ты все-таки, — пожаловалась я. — Нет бы сразу так сделать, когда ожог мне залечил.

— Ожог ты получила по моей вине. — Тегрей покачал головой. — Поэтому я поторопился все исправить. А вот эта рана — дело твоих рук. Кстати, мне в итоге тоже несладко пришлось. И это еще мягко сказано!

Я вспомнила далекий стон, прозвучавший в моих ушах после того, как я щедро окропила медальон кровью, и с трудом удержалась от улыбки.

— И опять веселишься. — Тегрей укоризненно цокнул языком. — Эх, Альберта! Любишь ты играть с огнем, как я посмотрю. Стоит признать: месяцы, проведенные вдали от Томаса с его несносным характером, повлияли на тебя более чем благотворно. Теперь ты больше не похожа на вечно испуганную робкую овечку, а даже пытаешься изредка огрызаться. И вполне успешно. Но все-таки не испытывай моего терпения. Оно небезгранично. Я задал тебе вопрос. Будь любезна ответить на него.

Последние фразы Тегрей отчеканил таким ледяным тоном, что стало ясно — он больше не шутит.

— Я просто захотела, чтобы вся отнятая энергия вернулась ко мне, — хмуро призналась я. — Очень сильно захотела. И воспользовалась для этого собственной кровью. Ведь если энергия течет в одном направлении — то ее можно развернуть в обратном. По тому же принципу обратной тяги.

Тегрей кивнул, словно полностью удовлетворенный моим объяснением. После чего встал и склонил голову, как-то странно глядя на меня сверху вниз.

— А теперь ты мне объяснишь, что тут случилось? — ворчливо поинтересовалась я, в свою очередь приподнявшись. Правда, покидать диван не стала. Не уверена, что я уже способна на такие подвиги. Поэтому пока посижу. Продолжила недовольно: — Это твои проделки? Я увидела распахнутую дверь, услышала стон. Решила проверить, что, собственно, происходит. И кто-то огрел меня по голове!

— Звучит правдоподобно, — с непонятным ехидством произнес Тегрей. — Остается надеяться, что судья поверит тебе.

— Судья? — переспросила я. — Ты о чем?

Тегрей перевел взгляд на арку, которая отграничивала гостиную от прихожей. Как раз в этот момент я услышала, как кто-то спускается по лестнице. А спустя пару секунд я увидела высокого темноволосого мужчину с шрамом, идущим через всю щеку.

О, это один из людей герцога! Как же его зовут? Равен, вроде бы.

— В доме никого нет, ваше высочество, — проговорил он, остановившись на почтительном расстоянии от герцога. — Я проверил все комнаты. Прикажете вызвать шерифа?

Я испуганно заморгала, не понимая, о чем вообще речь. Судья, шериф... Неужели здесь произошло какое-то преступление?

— Кстати, тебе не мешало бы как следует поблагодарить Равена, — сухо произнес Тегрей. — Возможно, его появление спасло тебе жизнь. Я приказал ему присматривать за ратушей, пока идет бал. Был почти уверен, что ты из вредности постараешься смыться, едва мне стоит отвлечься. Так и произошло, в общем-то. Равен не показывался тебе на глаза, идя поодаль. Он заметил, как ты зашла в этот дом. Подождал несколько минут. Потом, настороженный твоим долгим отсутствием и тем, что в окнах не зажглось света — последовал сюда. И чуть не споткнулся о твое тело, поскольку ты лежала у порога. После чего создал магическую искру и увидел еще одно тело. Правда, в отличие от тебя этому несчастному повезло меньше.

— Это был пожилой мужчина, — добавил Равен, равнодушно глядя на меня. — Его убили смертельными чарами. Никаких шансов. Почти мгновенная смерть.

Я приложила ко рту обе руки, сдерживая невольный возглас ужаса.

Неужели они говорят об Уилфреде Битте?

— А при чем тут судья? — испуганно пискнула я, вспомнив непонятную фразу герцога.

— Подумай, Альберта, как все это будет выглядеть со стороны, — с каким-то зловещим смешком проговорил Тегрей. — В разгар веселья ты покидаешь ратушу и бал. Заявляешься в чужой дом, а после тебя застают подле еще не остывшего тела жертвы.

— Ты бредишь, что ли? — воскликнула я.

Равен чуть сдвинул брови, видимо, недовольный таким обращением к своему господину, но мне было плевать на его мнение.

— На меня ведь тоже напали! — продолжила я кричать. — Оглушили ударом по голове!

— От которого сейчас не осталось и следа, — парировал Тегрей. — И любой маг почувствует, что недавно ты применяла очень сильное колдовство.

Я приоткрыла рот от немого возмущения.

Это что же получается? Тегрей специально вылечил меня, чтобы потом обвинить в убийстве? Не слишком ли суровая месть за мой побег?

— Ты не посмеешь, — пробормотала я, как-то мигом растеряв весь свой боевой пыл. — Тегрей, ты не обвинишь меня в этом преступлении!

— А что мне мешает? — полюбопытствовал он, склонив голову набок и рассматривая меня с каким-то холодным интересом. — Альберта, я не могу применить к тебе ни магического, ни физического принуждения. Но про моральное мы не говорили, а твое упрямство начинает меня раздражать. Помнишь, как-то ты посетовала, что я постоянно создаю такие ситуации, когда тебе приходится поступать по-моему? Так вот, сейчас идеальный случай. И я вправе поставить тебя перед выбором. Или ты по доброй воле возвращаешься со мной в Бриастль и принимаешь все мои правила. Или же ты будешь обвинена в убийстве.

Глаза защипало от подступивших слез. Я не верила, отказывалась поверить, что Тегрей все это говорит всерьез. Это слишком жестоко даже для него!

— Приведи мне хоть одну причину, по которой я не должен так поступить, — уже мягче добавил герцог. — И, возможно, я прислушаюсь к ней.

В его тоне скользнули едва различимые насмешливые нотки. Вот ведь гад! Загнал меня в западню, а теперь искренне наслаждается моим отчаянием.

— Потому что так нечестно, — прошептала я, из последних сил удерживая себя от постыдного желания разреветься в полный голос. — Потому что после этого ты навсегда превратишься для меня во врага. И все добрые чувства, которые я испытываю к тебе, испарятся навеки.

— А ты испытываешь ко мне какие-то добрые чувства? — Тегрей со скепсисом хмыкнул. — Верится с трудом, если честно. Сегодня утром ты едва не убила меня своими чарами, Альберта. Чуть оплошай я с защитой — и все могло бы закончиться весьма печально для меня.

— Правда? — виновато переспросила я. — Извини, я не хотела. Просто была очень зла на тебя.

Тегрей тяжело вздохнул. Посмотрел на Равена — и тот послушно вышел из гостиной. Правда, я не услышала его шагов по лестнице. Стало быть, он остался в прихожей. Охраняет, небось. Следит, чтобы одна слишком строптивая птичка не упорхнула из столь идеальной ловушки.

А герцог опять подошел ко мне. Сел рядом и взял меня за руку.

Его пальцы крепко сомкнулись на моем запястье, как будто он пытался нащупать мой пульс.

— Альберта, я тебе хоть немного нравлюсь? — неожиданно спросил он.

Я изумленно вскинула на него взгляд. Тегрей смотрел на меня прямо и серьезно. И даже искорки сарказма, обычно танцующие на дне его зрачков, погасли.

— Пока еще да, — хмуро сказала я. — Но... Тегрей, честное слово, если ты так поступишь со мной, то я не знаю, что сделаю. Буду ненавидеть так сильно...

Тегрей не дал мне договорить. Ласково приложил палец к моим губам, и я послушно замолчала.

— Ненависть, моя дорогая, зачастую приводит к любви гораздо быстрее, чем обычная симпатия, — прошептал он, наклонившись ко мне ближе.

— Пожалуйста, — обреченно попросила я, уже понимая, что Тегрей все равно сделает так, как выгодно прежде всего ему.

Но он сумел меня удивить. После томительной паузы, продлившейся для меня целую вечность, герцог вдруг фыркнул от смеха.

— Все-таки пугаешься ты очень мило, — весело заметил он. — Такая хорошенькая становишься. Так и хочется тебя приласкать и успокоить.

Я растерянно моргнула. О чем это он?

— Не бойся, Альберта, я никогда в жизни с тобой так не поступлю, — уже серьезнее проговорил Тегрей. — Я, конечно, гад и сволочь. Но даже у меня есть определенные принципы. Мне не нужна рядом женщина, которую рядом со мной будет удерживать лишь страх. Негативные эмоции — слишком ненадежный способ поддерживать долгие взаимовыгодные отношения.

— Когда-то ты думал иначе, — не удержалась я от резонного возражения. — Когда-то ты заявил, что именно страх защищает от предательства наилучшим образом.

— Это верно для слуг и прочих посторонних личностей. — Тегрей пожал плечами. — Но не для тех людей, которых впустил в свое сердце. Как-то очень неприятно будет делить с тобой постель, понимая, что под твоей подушкой может оказаться кинжал, заготовленный для меня.

Мои щеки привычно потеплели от последней фразы герцога. По-моему, у него нет ни малейших сомнений в том, что рано или поздно я уступлю его напору и сдамся на милость победителя.

— А теперь вставай, Альберта, — проговорил Тегрей. — Посмотришь на жертву и расскажешь мне все, что знаешь об этом человеке.

— Ты решил принять участие в расследовании? — спросила я. — Зачем? Не лучше ли позвать шерифа?

— Мы его обязательно позовем, — заверил меня Тегрей. — Но сначала я хочу самостоятельно осмотреть место преступления. А то знаю я этих провинциальных сыщиков. Мигом все следы затопчут.

— Но зачем тебе вообще принимать во всем этом участие? — не унималась я. — Ты ведь герцог. Брат короля. Подумаешь, убили какого-то старика. Или планируешь пойти по стопам Томаса?

По упоминании имени моего бывшего жениха герцог выразительно поморщился. Ага, стало быть, их своеобразная вражда все еще продолжается.

— Этого старика убили смертельной магией, — напомнил мне Тегрей. — Немного необычно для сонной провинции. Возможно, в этом нет ничего странного. Но кто знает. Пока я все равно здесь — надо же чем-то занять себя. — После чего зловеще пообещал: — А быть я здесь собираюсь ровно до тех пор, пока ты не согласишься вернуться со мной.

— Ты все-таки неисправим, — буркнула я. — До последнего будешь стоять на своем, верно?

— Я просто не признаю ответа "нет", — парировал Тегрей с лучезарной улыбкой. — Ладно, Альберта, вставай. Скажешь мне, что это за бедолага такой и кому он мог так насолить.

Я приняла протянутую руку Тегрея. Не то, чтобы я себя плохо чувствовала. Нет, благодаря целебной магии герцога ничто больше не напоминало мне о полученном ударе. Но мне была приятна такая забота.

То, что всегда забывал продемонстрировать Томас.

Спустя несколько секунд мы вышли в прихожую. Равен при нашем появлении выпрямился и скользнул к входной двери, сейчас плотно закрытой.

При виде распростертого на полу тела я невольно поежилась. Но почти сразу удивленно распахнула глаза.

— Это не Уилфред, — проговорила я.

И в самом деле, несчастный просто был примерно одного возраста с Уилфредом. Даже, наверное, немного постарше. И примерно такой же комплекции.

По всей видимости, убийца настиг жертву внезапно. Тот не успел снять пальто, которое при падении распахнулось. Под ним я увидела дорогой камзол с серебряной вышивкой по лацканам. Шляпа валялась поодаль, как и массивная трость с навершием, выполненным в виде оскаленной морды волка.

— Кто такой Уилфред? — поинтересовался Тегрей.

— Уилфред Битт — хозяин этого дома, — пояснила я и замялась.

Стоит ли рассказывать Тегрею о поручении короля? Роберта по какой-то причине интересовал этот человек. Значит, они были знакомы.

— Ты что-то еще хочешь мне сказать? — с обманчивой мягкостью осведомился герцог.

Как и следовало ожидать, мимо внимания Тегрея не прошла мимо эта крохотная пауза.

Я покусывала нижнюю губу, отчаянно пытаясь сообразить, вправе ли выкладывать Тегрею суть просьбы его брата. Наверное, все-таки не стоит. Король, конечно, не взял с меня клятвы молчать, но вряд ли ему понравится, что я растрепала об его задании.

— Нет, ничего, — буркнула я, с преувеличенным вниманием уставившись на руки жертвы.

Любопытно, кстати. Он был без перчаток, и я заметила, что на правой руке отсутствует указательный палец. Судя по всему, травма была получена очень давно.

— Альберта, ты ведь понимаешь, что лучше бы тебе рассказать мне всю правду? — укоризненно сказал Тегрей. — Я сейчас играю на твоей стороне.

— Я не уверена, что мне стоит это делать, — буркнула я. — Тегрей, это не моя тайна.

Тот тяжело вздохнул, но, хвала небесам, не стал настаивать на моем ответе.

— Что ты вообще забыла здесь? — продолжил он расспросы. — Или тебе было настолько скучно жить, что ты вернулась к старому опыту и завела себе любовника, выбрав на сей раз постарше и поопытнее?

— Нет! — Я вспыхнула от возмущения. — Бред какой!

— Тогда с какой стати ты вошла в чужой дом поздно вечером? — Тегрей вопросительно заломил бровь.

— Уилфред Битт уезжал на пару дней, — неохотно проговорила я, решив умолчать, что через него передала письмо для родителей. — Он попросил меня приглядывать за домом. Мол, воров в Мерситауне нет, но мало ли. По его словам, на дом установлены охранные чары, которые должны парализовать незадачливого грабителя. Мне необходимо было позвать шерифа в том случае, если вдруг дверь окажется открытой. Вчера, сам знаешь, мне было не до того. А сегодня я шла мимо. Ну и увидела, что в доме действительно кто-то побывал.

— Тогда почему ты зашла внутрь, а не кинулась за подмогой? — продолжил настойчивые расспросы Тегрей.

— Я услышала стон, — призналась я. — Испугалась, что с Уилфредом приключилась какая-нибудь беда. Ну мало ли. Упал в темноте с лестницы или еще что. Вот и решила проверить. — Кашлянула и осторожно спросила: — А никак нельзя определить, когда убили этого мужчину?

Тегрей перевел взгляд на Равена, который отстраненно слушал наш разговор.

— Тяжело сказать, — ответил тот. — Дверь была открыта, а на улице сейчас холодно. Низкая температура усложняет точные расчеты. Но я бы предположил, что несколько часов он точно мертв. Поэтому весьма сомнительно, что он стонал. — Сделал паузу и добавил: — К тому же смерть его была почти мгновенной. В этом-то точно сомнений нет.

Я изумленно приоткрыла рот. Ничего не понимаю! Но я абсолютно точно слышала стон и призыв о помощи! Могу в этом поклясться!

— Так, — сухо обронил Тегрей. — Нестыковка получается.

— Ты мне не веришь? — Я обиженно насупилась. — Неужели ты считаешь, что я действительно расправилась с этим бедолагой? Да я его впервые вижу!

— Нет, я знаю, что ты невиновна. — Тегрей ободряюще улыбнулся мне. — Во-первых, Равен шел за тобой по пятам. А до этого ты постоянно была на моих глазах. Улизнуть из ратуши, прикончить этого мужчину и вернуться ты бы точно не сумела. А во-вторых, тебя все-таки ударили по голове. И ударили сильно. Сымитировать такую травму практически невозможно. Но, моя дорогая Альберта, нам все-таки придется вызвать шерифа. Если он не полный обалдуй, то у него обязательно возникнут вопросы к тебе. Придется придумать такую историю, чтобы и комар носа не подточил.

— Но я в любом случае вне подозрений, — с легким бахвальством проговорила я. — Сам же сказал, что я весь вечер была на твоих глазах. Да и та же Милдред подтвердит, что я не покидала ратуши!

— На вашем месте, леди, я бы не уповал на столь ненадежное алиби, — вновь заговорил Равен. — Я сказал, что мужчина мертв никак не меньше нескольких часов. Но с таким же успехом он может быть мертв и сутки. В случае убийств с использованием смертельных чар точное время преступления определить очень тяжело, если вообще возможно. А тут еще и распахнутая дверь. Вдруг вы расправились с ним по дороге на бал?

— Угу, а потом несколько часов наслаждалась танцами с невинной улыбкой, — буркнула я. — Поверьте, если бы я его убила до праздника, то точно не сумела бы скрыть волнения от остальных. Я не настолько хорошая актриса.

— Вот это как раз совершенно не доказательство. — Тегрей насмешливо покачал головой. — Милая моя Альберта, ты и представить не можешь, какие демоны иногда скрываются в самых обычных людях и какую чудовищно лживую игру они зачастую ведут.

— Так ты веришь мне или нет? — настойчиво спросила я, настороженная его постоянными скептическими замечаниями.

— Я уже сказал, что верю. — Тегрей досадливо поморщился. — Возможно, местный шериф и не будет мучить тебя расспросами. Если бы беднягу закололи ножом или отравили ядом — я бы совершенно не волновался. Но в данном случае речь идет о применении смертельной магии. То бишь, из Бриастля наверняка пришлют дознавателей. И они вцепятся в тебя, словно...

— Словно голодные вампиры в девственницу, — завершил за него знакомый голос.

Тегрей неверяще повернул голову к двери. Невозмутимый прежде Равен подобрался, словно для прыжка. А я чуть не подпрыгнула на месте от неожиданности.

Потому что на пороге стоял сам Томас Бейрил собственной персоной.

— Расслабься, приятель, — посоветовал он, обратившись к Равену, на пальцах которого затлели багровые огоньки какого-то заклинания. — Ты же не хочешь быть обвинен в нападении на главу Тайной Канцелярии?

Равен растерянно моргнул и перевел взгляд на своего господина. Герцог Визгорд сплюнул на пол такое ругательство, что у меня уши вспыхнули ярко-алым пламенем стыда.

Ого! Подобного я даже от Томаса не слышала.

— Ох, прости, Альберта, — опомнился Тегрей и виновато покосился на меня.

— Я тебя тоже очень рад видеть, — холодно уведомил его Томас. Посмотрел на меня — и внезапно его взгляд потеплел. Он уже мягче сказал: — И еще более я рад видеть тебя, Альберта, в добром здравии.

Я промолчала. Даже не знаю, рада ли я. Слишком изобилует сегодняшний вечер встречами со старыми знакомыми.

Интересно, а как Томас-то меня нашел? Неужели тоже воспользовался поисковыми чарами?

— Ну и что ты тут натворила? — лениво поинтересовался Томас.

— Ничего, — честно призналась я.

Томас скептически хмыкнул. Выразительно посмотрел на мирно лежащее тело на полу, покачал головой и с обманчивой мягкостью произнес:

— Сдается, нам есть, что обсудить. Всем троим.

— Прямо как в старые добрые времена, — кисло сказал Тегрей, явно не испытывая особого воодушевления от этого.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

КАК В СТАРЫЕ ДОБРЫЕ ВРЕМЕНА

Глава первая

Я сидела в гостиной дома Уилфреда Битта и отстраненно слушала, как ругаются Томас и Тегрей.

— Хочешь ты того или нет, но это расследование я возьму в свои руки, — в сотый, наверное, раз заявил Томас. — И это не обсуждается!

— О да, дорогой мой, давай, объяви всему населению Мерситауна, что прибыл сам глава Тайной Канцелярии, — в сто первый раз ядовито фыркнул в ответ Тегрей. — И они непременно зададутся вопросом, с чего вдруг человек, занимающий столь высокое положение в обществе, решил снизойти до их сонного провинциального болота.

— Другими словами, ты собираешься сохранить свое инкогнито? — полюбопытствовал Томас.

— Конечно. — Тегрей пожал плечами, словно удивленный, что надлежит объяснять настолько очевидные вещи. — Здесь я под именем Тегрей Треон. Разыскиваю Альберту Роуз, которой покойный муж оставил солидное состояние.

— А ты, стало быть, Альберта Роуз. — Томас перевел на меня взгляд.

— Да, — подтвердила я, хоть в его словах не было и намека на вопрос.

— Отвратительный у тебя цвет волос. — Томас внезапно поморщился. — Брюнеткой тебе не идет. Сразу выглядишь старше лет на десять минимум.

— Ну уж извините, — огрызнулась я. — Я и не старалась никому понравиться. Просто не хотела, чтобы меня нашли. — Помолчала немного и осторожно спросила: — Собственно, а как ты-то тут очутился?

— Я знал, что Тегрей из кожи вон выпрыгнет, но найдет тебя, — сказал Томас. — Поэтому следил за ним. Собственно, как и ожидалось, он привел меня прямо к тебе. — Помолчал немного и добавил с нескрываемой претензией: — Кстати, могла бы хоть весточку послать, что у тебя все в порядке. Я волновался.

— И я, — негромко добавил Тегрей.

Ишь ты, волновались они. Сначала довели до того, что я сбежала из Бриастля лишь в том, что было на мне. А потом переживать начали.

— А ты как нашел меня? — продолжила я расспросы, глядя уже на герцога. — У тебя дома никаких моих вещей не было. Как тебе удалось построить поисковые чары?

— Ну... — Тот смущенно пожевал губами, почему-то глядя куда-то поверх моей головы.

— Он выкрал твое нижнее белье из моего дома, — жестокосердно сказал Томас и ехидно ухмыльнулся.

Мои брови сами собой поползли на лоб. Что он сделал? И мое неуемное воображение тут же нарисовало чудесную картину того, как сам брат короля спускается из окна, победоносно размахивая моими трусиками.

— Не лично я, — торопливо сказал Тегрей, и — о небывалое дело! — даже слегка порозовел. — Один из моих людей.

— Кстати, именно после этого я и убедился, что Тегрей не имеет никакого отношения к твоему исчезновению, — проговорил Томас. — Потому что до того момента я был твердо уверен, что он похитил тебя и держит где-то под замком. Между прочим, сходил с ума от тревоги за тебя.

В последней фразе Томаса зазвучала откровенная претензия, и я ощутила слабый укол раскаяния.

Как-то некрасиво вышло. Но, с другой стороны, я была уверена, что король объяснит мое внезапное исчезновение.

— Томас действительно сильно переживал, — неожиданно подтвердил слова заклятого друга Тегрей. — Настолько сильно, что ворвался в мой столичный дом и устроил там знатный переполох. Успокоился, лишь когда лично обошел все комнаты и заглянул под каждую кровать.

— А разве король ничего вам не сказал? — полюбопытствовала я.

— Роберт... — Томас и Тегрей в унисон скривились, на мгновение став похожими, словно братья. Переглянулись — и дальше продолжил один Тегрей: — Мой разлюбезный брат, по всей видимости, получил знатное удовольствие от всей этой истории. На все наши расспросы он лишь отмалчивался и таинственно улыбался. Ну и периодически отпускал двусмысленные шуточки. Мол, что мы за люди такие, что прелестная молодая девушка вместо заслуженной награды попросила спрятать ее подальше от обоих. — Сделал паузу и жестко добавил: — В последнюю нашу встречу я едва не вышвырнул его в окно. Чудом остановился в последний момент, подумав, что если сделаю так — то мне все-таки придется захватить власть в Альмионе. А сиднем восседать на престоле — слишком скучно.

— Сесилия поведала нам о том скандале, — проговорила я, силясь не улыбнуться. Что скрывать очевидное, я чувствовала себя очень и очень польщенной. Надо же какие страсти разжег мой побег!

— Сесилия... — Тегрей мгновенно помрачнел, видимо, вспомнив про опасные откровения девушки об его любовных предпочтениях.

— Кто это такая? — поинтересовался Томас.

— Одна глупенькая блондинка, которая скоро узнает, что не стоит направо и налево болтать всякие гадости про меня, — ответил Тегрей и скорчил такую зверскую физиономию, что мне стало искренне жаль бедняжку.

— В общем, Альберта, я очень рассержен на тебя, — сказал Томас. — Ладно, ты сбежала. Но хотя бы письмо могла прислать, чтобы я не волновался?

— Я опасалась, что по письму Тегрей вычислит мое месторасположение, — честно проговорила я.

— Вычислил бы обязательно, — заверил тот. — Мои люди перехватывали всю твою корреспонденцию, Томас.

— Так, — обронил тот и нехорошо прищурился, глядя на Тегрея в упор.

Тот лишь равнодушно пожал плечами.

— Ладно, с этим я разберусь, — зловеще пообещал Томас. — Кстати, Альберта, а о своих родителях ты подумала?

А вот тут он попал не в бровь, а в глаз! И я стыдливо опустила голову. Вот о ком я больше всего думала все эти месяцы — то только о них. И о том, как они отреагировали на мое исчезновение.

— У нас ведь была назначена свадьба, — продолжил сурово распекать меня Томас. — И они были приглашены на нее. — Надолго замолчал, видимо, желая, чтобы я как следует прониклась трагизмом ситуации.

— Надеюсь, с ними все в порядке? — чуть слышно спросила я, не смея поднять на него глаз.

— Да. — Томас неторопливо прошелся по комнате, скрестив за спиной руки. Потом остановился напротив меня и без прежней холодности сказал: — Но ты должна мне, Альберта. Ты даже представить себе не можешь, каких трудов мне стоило убедить их не волноваться за непутевую дочь. Столько лжи я в жизни не придумывал. Рассказал, что тебе предложили обучение у известного художника в Лейтоне. Мол, все вышло так неожиданно, что ты не успела их предупредить. И я не стал лишать тебя мечты, потому что подобная удача случается лишь раз в жизни. Поэтому наша свадьба отложена.

— Отложена? — переспросила я. — Ты же разорвал помолвку!

— Неужели ты хотела бы, чтобы я рассказал твоим родителям всю правду? — ядовито поинтересовался Томас. — Мол, свадьбы просто не будет, и я понятия не имею, где ваша дочь. Боюсь, после таких откровений у кого-нибудь из них стало бы дурно с сердцем. Поэтому я решил отложить объявление неприятной правды на потом. А так они, конечно, посокрушались. Долго извинялись за непутевую дочь. Но я их заверил, что новый год ты обязательно проведешь в кругу семьи. И они отбыли в свой городок, полностью успокоенными.

— Спасибо, — благодарно прошептала я.

Надо же. Не ожидала от Томаса такого благородства. Как мило, что он позаботился о душевном спокойствии моих родителей!

— А объявление? — въедливо спросила я, вдруг вспомнив об этой досадной детали. — Кто из вас дал объявление?

— Ну я дал, — хмуро признался Томас. — Но у меня не оставалось выбора. До нового года всего ничего. А второго визита твоих родителей я бы не пережил. Слишком они... утомительны. Особенно твоя мама. Все эти восторги, подобострастные взгляды, извинения за твое поведение... Бр-р!..

И Томас выразительно поежился.

— Между прочим, я пытался отговорить Томаса, — подал голос Тегрей. — Говорил ему, что он сделает только хуже. Какой же родитель спокойно воспримет новость о том, что его ребенок, скорее всего, попал в серьезную беду?

— И не надо на меня смотреть с таким негодованием, я не зверь, — буркнул Томас, перехватив мой возмущенный взгляд. — Я... В общем, я сделал так, чтобы в Итрон этот выпуск газеты не попал. Это было нелегко, но, в конце концов, я ведь глава Тайной Канцелярии.

— Вот как, — с немалым облегчением протянула я.

Получается, я зря переживала за родителей. Они и знать не знают, как в очередной раз отличилась их ненаглядная и единственная дочь.

— Я понимал, что ты обязательно постараешься успокоить их, — проговорил Томас. — Поэтому отдал приказ перехватывать их почту. Но ты оказалась умнее и прозорливее, чем я ожидал. Как ты умудрилась отправить им письмо из Бриастля?

Ага, стало быть, Уилфред все-таки исполнил мою просьбу. Но отвечать на этот вопрос я, пожалуй, не буду.

— А как ты все-таки пробил поисковые чары? — спросила я у Тегрея, который развалился в кресле напротив и с интересом слушал Томаса. — Это просто невозможно! Получается, ты даже отдаленно не представлял, в каком направлении стоит сосредоточить основное внимание. Но на это потребовалось бы уйма энергии!

— Да, и впрямь, как? — поддержал меня Томас и в свою очередь устремил на герцога тяжелый немигающий взгляд. — В одиночку ты бы с таким не справился.

— А я действовал не в одиночку, — неохотно признал Тегрей. — В общем... Я нашел себе резонатор. Она, конечно, не настолько идеальна, как Альберта. Но, как мы все прекрасно знаем, чем теснее физический контакт — тем больше силы получаешь в итоге.

Томас неприятно ухмыльнулся и выразительно посмотрел на меня, как будто проверяя, правильно ли я поняла слова герцога. А я... Стыдно сказать, но внезапно я ощутила сильнейшую досаду. Ишь ты, какой быстрый. Уже и девушку себе новую нашел. Интересно, а ее он заставил подписать договор, который предлагал мне?

— Ну и прекрасно, — пожалуй, слишком резко сказала я. — Стало быть, тебе от меня больше ничего не нужно. Буду жить спокойно.

Тегрей широко улыбнулся. От него веяло настолько нестерпимым самодовольствием, что мне отчаянно захотелось треснуть его чем-нибудь тяжелым по голове.

— Только сцен ревности мне тут не устраивайте, — поторопился вмешаться Томас. — Обойдусь без столь сомнительного удовольствия. И теперь, коль мы завершили разговор о делах прошлого, вернемся к безрадостному настоящему. Альберта, кто тот мужчина, который лежит в прихожей?

— Понятия не имею, — честно сказала я. Затараторила, выкладывая то, что уже рассказала Тегрею: — Я возвращалась с бала. Увидела приоткрытую дверь, услышала стон — и заглянула. После чего кто-то ударил меня по голове.

— Это все правда, — лениво подтвердил Тегрей. — Ее в самом деле хорошо приложили. Но она что-то скрывает, дружище. Что-то, связанное с хозяином этого дома.

— Правда? — Томас изогнул бровь, глядя на меня в упор.

Ну да, скрываю. Но не по своей воле. Я по-прежнему не уверена, что стоит рассказывать этой парочке заклятых приятелей о поручении короля.

— В общем, даже к лучшему, что ты явился, — продолжил герцог. — Предлагаю кинуть Альберту за решетку. Мы оба знаем, что девушка она непредсказуемая, склонна к внезапной перемене мест жительства. Вдруг опять сделает ноги, пока мы будем заняты расследованием? А так посидит в одиночестве, подумает о своем недостойном поведении. И нам спокойнее, и она под присмотром.

— Ты что, с ума сошел? — препротивно взвизгнула я, аж оторопев от его слов. — За что меня в тюрьму сажать? Я ведь ничего не сделала!

— Как важного свидетеля, — неожиданно поддержал Тегрея Томас. — Как я понял, ты сама подверглась нападению. Вдруг убийца, расправившийся с тем бедолагой, решит, что ты слишком много знаешь, и повторит попытку?

— Н-ничего я не знаю! — запротестовала я, от волнения запинаясь и заикаясь.

— Свежо предание да верится с трудом, — продолжал напирать на меня Тегрей. Он уже не сидел расслабленно так, как прежде. Напротив, подался вперед, хищно вглядываясь в мое лицо. — Ну ничего. Дознаватели и не такие крепкие орешки раскалывали. Один допрос с пристрастием — и ты выложишь все, как на духу.

Я онемела от столь "ласкового" обещания. Допрос? С пристрастием? Меня что, пытать собираются? Лишь за то, что я имела несчастье первой обнаружить тело того бедолаги? Или Тегрей и Томас так собираются поквитаться со мной за побег?

А ведь эта парочка и впрямь может устроить мне немало неприятностей. Один — брат короля. Герцог, которого я поставила в глупейшее положение, улизнув прямо из-под носа. Второй — мой бывший жених, тоже вряд ли испытывающий ко мне добрые чувства.

Можно было бы уповать на то, что я нужна Тегрею как резонатор. Но и тут мимо. Он уже успел найти мне замену.

На редкость отвратительная ситуация!

— Да я того типа, что лежит в прихожей, впервые вижу! — завопила я в полный голос, всерьез испугавшись, что меня сейчас поволокут в какое-нибудь темное сырое подземелье. — Лучше бы Уилфреда разыскали и расспросили. Это же его дом! И с этим Уилфредом явно не все так просто! Недаром им интересовался сам...

И осеклась, заметив, каким торжествующим огнем полыхнули глаза герцога.

Ой, язык мне откусить надо! Сама выложила то, о чем необходимо было помалкивать.

— Ты прав, она действительно что-то скрывает, — с легким смешком сказал Томас, остановившись напротив меня. — Что-то очень и очень важное.

— У Альберты всегда была слишком живая и выразительная мимика, — проговорил Тегрей. — Она так старательно напускала на себя нарочито равнодушный вид, когда я завел речь о хозяине этого дома, что сразу стало понятно — дело нечисто. Вот и решил надавить. Спасибо, что поддержал.

— Всегда пожалуйста, — отозвался Томас.

Я не смела поверить собственным ушам. Какие любезности с обеих сторон! Как будто за время моего отсутствия эта парочка забыла о давней вражде и соперничестве и умудрилась искренне подружиться.

Наверное, правильно говорят, что общий враг сближает. Беда только в том, что для них этим общим врагом послужила я.

— Ну? — Томас сделал шаг по направлению ко мне. Теперь он грозно возвышался надо мной, и я невольно втянула голову в плечи. — Так что там не так с этим Уилфредом? Кто им интересовался?

Я молчала, разглядывая красивый узор ковра в гостиной.

— Альберта, — с обманчивой мягкостью прошелестел голос на сей раз Тегрея. — Твое упрямство начинает раздражать. Или ты думаешь, что мы с Томасом шутим?

— Не думаю, — буркнула я себе под нос. — Вредности у вас на подобное точно хватит.

Томас неожиданно присел на корточки около моего кресла. Ловко перехватил мои руки и крепко сжал их.

Я растерянно подняла на бывшего жениха взгляд и тут же пожалела об этом. Странно, все эти месяцы я чаще вспоминала Тегрея, а не его. Но в этот момент сердце знакомо дрогнуло, пропустив удар. Затем зачастило вдвое от обыкновенного.

В глубине синих глаз Томаса тлел слабый огонек непонятного чувства. То ли затаенной улыбки, то ли печали. Но не злости точно.

— Мне не нравится тебе угрожать, — негромко сказал Томас. — И некогда я пообещал себе, что больше никогда не буду на тебя кричать. Не заставляй меня нарушать это слово.

Тегрей при виде этой картины скрипнул зубами, да так отчетливо, что это услышала даже я. Но не стал вмешиваться.

— Я не уверена, что это имеет отношение к делу, — проговорила я. — И не уверена, что мне стоит это рассказывать.

— Да, я помню твои слова о том, что это не твоя тайна, — проговорил Тегрей. — Но мы с Томасом умеем хранить чужие секреты. Верно?

Тот ничего не ответил. Его большой палец словно ненароком ласково погладил мое запястье. Остановился там, где легко было нащупать пульс.

И я сдалась. А, да ладно, будь что будет! В конце концов, король ведь не заставлял меня давать клятву молчания. Если с Уилфредом связана какая-то темная история — то Томасу точно будет не лишним об этом узнать.

— В ответ за свою помощь в организации моего побега король попросил меня о небольшой услуге, — неохотно проговорила я. — Он дал мне поручение, правда, на выполнении его не настаивал. Сказал, что я могу отказаться — и он не будет на меня в обиде.

Томас наконец-то выпустил меня из своей хватки и встал. Склонил голову набок, внимательно слушая.

Тегрей опять подался вперед, жадно ловя каждое мое слово.

— Король загодя приготовил все необходимые бумаги, — продолжала я. — Это не я выбрала Мерситаун как новое место своего жительства. Это его кучер привез меня сюда. И я должна была приглядывать за Уилфредом. Вести своего рода учет обо всех его поездках. Попытаться вызнать как можно больше о нем.

— Роберт приказал тебе следить за хозяином этого дома? — недоверчиво воскликнул Тегрей. — Именно тебе? Бред какой-то!

— Действительно, верится с трудом, — поддержал его Томас. — Если Роберт считал, что Уилфред связан с какими-то темными делишками — то как-то глупо поручать столь опасное дело обычной девушке. Почему он не обратился за помощью ко мне?

— Или ко мне, раз уж не хотел официального расследования, — подхватил Тегрей. — Мои люди организовали бы слежку на высочайшем уровне.

— Да откуда мне знать? — Я раздраженно всплеснула руками. — Я открыла конверт с поручением короля уже в карете, которая увозила меня из Бриастля. Поэтому при всем желании не могла задать никаких уточняющих вопросов. А приехав сюда, решила — почему бы и нет? Надо же было чем-то занять себя.

Томас с Тегреем переглянулись и синхронно пожали плечами. Затем я опять оказалась в перекрестии их взглядов.

— Ну и что ты узнала? — поинтересовался Томас.

— Да ничего особенного, — смущенно призналась я. — Уилфред Битт на первый взгляд совершенно обычный человек. Переехал в Мерситаун лет десять назад и с тех пор очень редко покидает город. Правда, есть у него одна странность...

На этом месте я осеклась. Ох, боюсь, Томас меня на смех поднимет, когда узнает про тайну ежедневных перчаток! Как-то это очень незначительно. Пустяк какой-то, а не зловещий секрет.

— Не тяни дракона за хвост, — посоветовал мне Томас. — Раз начала — то выкладывай до конца. Что тебя насторожило?

— Перчатки, — неохотно призналась я. — Уилфред Битт каждую неделю покупает ровно семь пар перчаток. Самых дорогих и качественных. Куда он их девает, хотелось бы знать?

И напряженно выпрямилась, ожидая, что после этого раздастся дружный хохот.

Но Томас и Тегрей не спешили смеяться. Они опять обменялись быстрыми взглядами.

— И в самом деле — куда? — пробормотал себе под нос Томас. — Давно он их покупает?

— Милдред говорит, с самого приезда сюда, — ответила я. — Она владелица галантерейной лавки. Поэтому именно у нее он и заказывает перчатки.

— Семь пар в неделю, получается, пара в день. — Тегрей негромко присвистнул, вслух произведя несложные вычисления. — Триста шестьдесят пять пар в год. Три тысячи шестьсот пятьдесят пар за десять лет. И это не считая високосные годы. Да он бы завалил этими перчатками весь дом!

— Ты говоришь, что Уилфред Битт редко покидает город, — сказал Томас. — Где же он сейчас в таком случае?

— Уехал за пару дней до бала. — Я замялась, не зная, стоит ли рассказывать о том, что именно его попросила отправить письмо родителям. Томас внушительно кашлянул, и я покорно добавила: — И... Мне кажется, он догадался, что в объявлении речь шла обо мне. Предложил свою помощь — и я передала ему послание в Итрон.

— То бишь, он в курсе, что ты Альберта Вейсон, — резюмировал Томас.

— Я подписала конверт девичьей фамилией матери, — попыталась я оправдаться, поскольку в голосе Томаса зазвучали непонятные обвиняющие нотки.

— Так, — сухо обронил он, и я тут же замолчала. Привычно понурилась, виновато повесив голову.

— Я захватил с собой магическое эхо, — сказал Тегрей. — Настроенное на Роберта. Почему бы нам не связаться с ним и не потребовать объяснений? Пусть выложит, что такого интересного в этом Уилфреде.

Томас не спешил отвечать. Он сделал неторопливый круг по комнате. Остановился напротив окна и тронул занавески. Неполную минуту вглядывался в ночное безмолвие.

— Хорошо, — негромко сказал он. — Сделаем так. Правда, я сомневаюсь, что Роберт станет нам что-то рассказывать. Гложет меня странное предчувствие, что он прикажет разбираться нам с этим делом самостоятельно.

— Посмотрим. — Тегрей встал и стащил с шеи кожаный шнурок, на котором висел лиловый камушек. Положил его на центр стола и простер над ним ладонь.

Тотчас воздух над амулетом сгустился, на глазах превращаясь в вязкий кисель. Мгновение, другое — и я вдруг увидела знакомую обстановку королевского кабинета.

— Тегрей, ты с ума сошел! — раздалось недовольное восклицание.

Я невольно вскочила с кресла, узнав голос короля. Провела вспотевшими от волнения ладонями по подолу платья, разглаживая несуществующие складки.

— Ты хоть представляешь, который час? — В этот момент в своеобразном окошке появился сам правитель Альмиона.

По всей видимости, его величество готовился ко сну. На это указывало то, что он был в роскошном парчовом халате, и я смутилась еще больше.

Право слово, не каждый день видишь короля в таком виде.

— О, — обронил король, увидев меня. Неторопливо опустился за стол и посмотрел на Тегрея. В его темных глазах заплескалась усмешка, после чего он мягко осведомился: — Полагаю, прелестной леди Альберте надоело играть в прятки, и она сняла медальон?

— Даже не думала, — посетовал герцог. — Но я все равно отыскал ее. Как и обещал тебе, братец.

— Я и не сомневался в твоих магических способностях, — проговорил король, но в его тоне промелькнула досада.

— Ваше величество, кто такой Уилфред Битт? — вступил в разговор Томас, не удосужившись поздороваться. Подошел к столу ближе, так, чтобы попасть в поле зрения короля.

Его величество перевел взгляд на меня, и я украдкой поежилась. Как и следовало ожидать, он очень недоволен моими откровениями. Эх, неловко получилось! Но и молчать я больше не могла. С этой парочки бы сталось и впрямь упечь меня за решетку.

— Не стоит с таким негодованием глазеть на бедную Альберту, — поторопился заступиться за меня Тегрей. — Нам с Томасом пришлось ее чуть ли не пыткам подвергнуть — так она не хотела рассказывать о твоей просьбе.

— Неужели? — Взгляд короля немного потеплел. — Что же, это действительно ее извиняет. Угрожать вы оба умеете. Небось, запугали бедную девочку до нервного заикания.

— Так кто такой Уилфред? — повторил вопрос Томаса герцог. — Почему ты просил Альберту следить за ним?

— А что вообще случилось? — полюбопытствовал король. — Кстати, Томас, а ты-то что делаешь рядом с Альбертой?

— То же, что и Тегрей, — огрызнулся Томас. — Ваше величество, не уводите разговор на другую тему! Нам действительно надо знать ответ.

— Уилфред мертв? — спросил король, прищурившись.

Его голос звучал спокойно. Но опять мне почудилась некая досада.

— Нет, — сказал Томас. — А впрочем — не знаю точно. Мы обнаружили в его доме чье-то тело. Какого-то бедолаги, которого убили смертельной магией. Альберта утверждает, что сам Уилфред уехал в Бриастль пару дней назад.

— В Бриастль, стало быть, — задумчиво повторил король, пару раз стукнув пальцами по столу. — Ну что же. Помнится, Томас, ты не так давно жаловался мне, будто уже жалеешь о том, что занял пост главы Тайной Канцелярии. Мол, завалили тебя бумажной работой, а это скука смертная. Вот и тряхни стариной.

— То есть? — с недоумением переспросил Томас. — Вы ничего нам не расскажете?

— Ты любишь запутанные расследования. — Король улыбнулся. — Кто я такой, чтобы лишать тебя удовольствия разобраться во всем самостоятельно? К тому же и компания у тебя подобралась замечательная. В прошлый раз вы втроем спасли мне жизнь.

— Я не собираюсь помогать Томасу, — тут же вмешался Тегрей. — Более того, я не собираюсь ничего расследовать. Это его работа. Пусть сам мозгами скрипит. А я заберу Альберту...

— Обойдешься! — А в этом восклицании слились сразу два голоса: мой и Томаса.

Последний искоса глянул на меня и дальше продолжил уже один:

— Обойдешься, Тегрей. В настоящий момент Альберта — важный свидетель. Она обнаружила тело. И останется в Мерситауне до тех пор, пока не будет найден убийца.

— И вообще, у тебя же есть теперь другой резонатор, — ядовито добавила я.

— Какая прелестная, почти семейная сцена! — Король негромко хихикнул. — Позвольте на этом мне завершить разговор. Уже очень поздно, а завтра рано утром у меня назначена встреча с послом Лейтона.

После чего потянулся к столу с явным намерением разорвать связующее заклятье.

— Неужели ты действительно ничего нам не расскажешь? — с претензией воскликнул Тегрей.

Но было поздно. Облачко над магическим эхом напоследок особенно ярко вспыхнуло — и рассеялось без следа.

— Как я и предполагал, — коротко резюмировал Томас.

Тегрей досадливо цокнул языком, сграбастал со стола амулет и опять повесил его на шею.

— И что теперь делать? — сухо спросил он в пространство.

Я медленно опустилась обратно в кресло, чувствуя себя донельзя разочарованной.

Все-таки вредность — это фамильная черта рода Визгордов. Не только Тегрей ею страдает, но и его брат тоже. Что королю стоило сразу дать ответы на все вопросы?

— А разве у нас есть варианты? — Томас пожал плечами. — Начнем расследование.

— Может, ну его? — Тегрей покачал головой. — Вызови сюда какого-нибудь толкового дознавателя. А сами отправимся в Бриастль. Как-то негоже брату короля и главе Тайной Канцелярии участвовать в столь пустяковом дельце.

— Пустяковом ли? — Томас скептически хмыкнул. — Не забывай, что этот Уилфред каким-то образом связан с твоим братом. Неужели не хочется узнать, как именно?

— Любопытно, конечно, но... — Тегрей посмотрел на меня и лениво растянул губы в улыбке. Добавил почти шепотом: — Но у меня есть занятие поинтереснее.

— Я уже сказала, что никуда с тобой не поеду, — огрызнулась я, без проблем поняв, на что он намекает. — И силком ты меня не заберешь!

— Я не заберу, а Томас сможет, — парировал Тегрей. — Он-то никакой клятвой не связан.

— А мне-то зачем это делать? — искренне изумился тот. — Дружище, ты ничего, случаем, не перепутал? С какой стати мне помогать тебе в твоих любовных похождениях?

— Забыл про родителей Альберты? — напомнил Тегрей. — Через неделю с небольшим они будут стоять на твоем пороге и слезно вопрошать, где же их ненаглядная дочка и что с ней. Опять испытаешь на них свой дар красноречия? По-моему, куда проще продемонстрировать живую Альберту.

— Да уж, мертвую Альберту им лучше не показывать. — Томас слабо улыбнулся над двусмысленной фразой герцога. Но почти сразу твердо сказал: — Тегрей, я тебя не держу. Возвращайся, если хочешь, в Бриастль. А я останусь. И лично разберусь с этим делом.

— Но почему? — обиженно взвыл Тегрей. — Подумаешь, эка невидаль: убили тут какого-то бедолагу! Это дело полиции. Но никак не твое и уж тем более не мое.

— Во-первых, убили с помощью смертельной магии. — Томас принялся загибать пальцы, перечисляя доводы остаться. — Во-вторых, хозяин сего дома по какой-то неведомой причине интересен королю. А в самых главных, Роберт меня потом насмешками изведет, если я даже не попытаюсь разгадать эту тайну самостоятельно. Наверняка после этого завалит меня бумагами так, что мне только от кровати до письменного стола и обратно гулять придется. А на мои жалобы будет отвечать, что я сам отказался от розыскной работы.

Тегрей мученически закатил глаза, явно не убежденный доводами Томаса. Тяжело вздохнул и обреченно махнул рукой.

— Демоны с тобой, — хмуро проговорил, видимо, уже готовый уступить напору Томаса.

— Тебя никто не держит здесь, — рискнула я подать голос и обворожительно улыбнулась. — Ты доказал, что и впрямь непревзойденный маг, раз сумел меня найти. Но если ты так не хочешь участвовать во всем этом — то уезжай...

И подавилась, когда перехватила взгляд Тегрея. Он смотрел на меня так, словно в уме уже прикидывал, куда спрятать тело одной слишком дерзкой девицы.

— Месяцы свободной жизни явно пошли тебе на пользу, — процедил он недовольно. — Ишь как заговорила. Даже и не знаю, какой ты мне нравишься больше. Прежней робкой или нынешней дерзкой.

"А я вообще не обязана тебе нравиться", — чуть было не ляпнула я, но в последний момент успела прикусить язык.

Ох, Альберта, не нарывайся! Не забывай, что излишняя отвага опасно граничит с безумием.

— Так ты остаешься? — спросил Томас.

— Естественно, — фыркнул герцог. Добавил с нажимом: — Мерситаун я покину только с Альбертой.

— Ну что же, тогда начнем. — Томас довольно потянулся, как будто разминаясь. — И начнем с самого очевидного. Расспросим самого убитого, что он забыл в этом доме.

— Это ты на ритуал некромантии намекаешь? — переспросила я, насторожившись.

— Ага, — радостно подтвердил Томас. — Тем более, в этой комнате присутствует человек, который умеет разговаривать с мертвыми.

— О нет, — выдохнула я, осознав, что он говорит обо мне.

— О да, — почти пропел Томас, и его синие глаза заискрились смехом.

Глава вторая

Я хмуро смотрела на круг, который Томас, кряхтя, завершал рисовать на полу гостиной.

Тегрей в стороне не остался. Он скинул с себя камзол, видимо, не желая испачкать его в белой меловой пыли, и тщательно выписывал по окружности непонятные символы. При этом не пользовался никакими бумажными подсказками, что в очередной раз подтверждало: герцог Визгорд тоже интересуется данной ветвью магии.

— Почему именно я должна связываться с убитым? — горестно вопросила я в очередной раз, уже не надеясь получить ответа.

Наверняка и сейчас меня проигнорируют.

— Потому что, — веско сказал Томас и встал с коленей. С неприятным хрустом прогнулся в пояснице, разминаясь после долгой неудобной позы.

— Почему не Тегрей? — не унималась я. — Смотри, он все эти знаки наизусть помнит. Следовательно, опыта у него хоть отбавляй.

— Потому что, — отозвался тот. Отложил в сторону мел и посмотрел на меня: — Потому что, моя милая Альберта, до этого момента я ни разу не видел тебя за делом. И мне очень интересно, так ли ты хороша в некромантии, как на это постоянно намекает Томас.

— А я не рвусь никому и ничего доказывать, — проговорила я. — Поэтому с огромным удовольствием постою в сторонке.

— В сторонке, говоришь... — Тегрей как-то странно хмыкнул и потер подбородок. Потом, не отводя от меня насмешливого взгляда, крикнул: — Равен!

— Да, господин? — В гостиную тут же заглянул брюнет, который все это время терпеливо ожидал в прихожей, стоя на страже пока еще безымянного погибшего.

— Приведи Стеллу, — приказал Тегрей. — Да поскорее!

Равен, не задавая никаких новых вопросов и не выказывая ни малейшего удивления, наклонил голову и тут же вышел. Спустя миг я услышала звук захлопнувшейся двери.

Я быстро-быстро заморгала. Это еще кто такая?

— Это еще кто такая? — спросил Томас, удивительно точно угадав мой мысленный вопрос.

— Как я уже сказал, я нашел себе резонатор, — пояснил Тегрей с кривой усмешкой. — Не такой идеальный, конечно, как Альберта, но... Не думаю, что этот ритуал будет слишком уж сложным в исполнении. Бедняга умер совсем недавно. Его душа не успела далеко удалиться от тела. Стелла заменит Альберту в круге.

— Слушай, приятель, я понятия не имею, что ты там хочешь доказать Альберте, но на твои выкрутасы у нас нет времени, — скептически произнес Томас. — И потом, я ни разу не видел эту твою Стеллу в деле. А вот Альберта уже не раз и не два демонстрировала свой талант в искусстве общения с мертвыми. Поэтому ей я доверяю как-то больше.

— И все-таки, — настойчиво проговорил Тегрей. — Стелла справится ничуть не хуже. Зачем заставлять Альберту, если она так против?

— И сколько нам ждать твою Стеллу? — Томас недовольно покачал головой. — Тегрей...

Он не успел завершить фразу, как дверь хлопнула вновь.

Я изумленно вскинула бровь. Неужели Равен уже выполнил поручение? Да он отсутствовал всего пять минут!

— Ваше высочество, вы звали меня?

В комнату вплыла девушка. Да-да, именно вплыла. Она двигалась так плавно и с таким изяществом, что казалось, будто ее ноги вообще не касаются пола.

Окинув незнакомку придирчивым взглядом, я украдкой поморщилась. Красотка! И это еще слабо сказано. Высокий гладкий лоб. Пухлые чувственные губы, приоткрытые, словно в ожидании поцелуя. Ярко-зеленые глаза и густые каштановые волосы, убранные в строгий пучок.

На девушке была пушистая шубка. Она повела плечиками, скинув ее на руки стоявшего позади Равена. Осталась в темно-сером шелковом платье, подчеркивающем тонкую талию и высокую грудь.

— Прости, что тебе пришлось так долго ждать. — Тегрей торопливо поднялся на ноги и в один шаг преодолел разделяющее их расстояние. Крепко сжал обе руки девушки, с неподдельной заботой спросив: — Не замерзла в карете?

Теперь я вскинула уже обе брови. Неужели Стелла все это время провела в карете, дожидаясь, когда Тегрей вернется к ней? О небо, сколько же она там провела? По самым скромным прикидкам, никак не меньше пары часов. Хотя нет, наверняка намного больше, если Тегрей оставил ее там еще до начала бала.

Однако стоит позавидовать терпению этой девушки. Лично я на ее месте уже давным-давно отправилась бы узнавать, чем это таким важным занят мой спутник, раз напрочь забыл обо мне.

— Немного, — негромко призналась Стелла.

— Ну ничего, сейчас согреешься. — Тегрей протянул руку к Равену, и тот послушно вложил в его ладонь кинжал.

Девушка чуть вздрогнула, увидев оружие. В ее глазах промелькнула какая-то тоскливая обреченность, но почти сразу она растянула губы в нарочито безразличной улыбке.

— Вы желаете провести ритуал, ваше высочество? — вопросительно прошелестела она.

— Да, Стелла, — подтвердил Тегрей и кивком указал ей на круг. — Займи, пожалуйста, свое место.

Тоска в глазах девушки вспыхнула вновь, теперь отчетливее. Но она не позволила себе и слова возражения. Вместо этого послушно склонила голову, осторожно перешагнула меловую границу круга и встала ровно по его центру.

— Отлично. — Тегрей позволил себе быстрый торжествующий взгляд в мою сторону. — Стелла, ты помнишь наш последний урок? Сейчас тебе придется повторить все то же самое, но теперь в одиночку. Я останусь снаружи.

— Я не уверена, ваше высочество... — начала было девушка. Герцог недовольно кашлянул, и она сразу же замолчала. Опять покорно склонила голову.

— Не беспокойся, я дам тебе достаточно энергии, — проговорил он. Медленно подошел к девушке.

Одна его рука опустилась ей на талию. Второй он приподнял ее подбородок, заставив тем самым смотреть в глаза.

— Ты справишься, девочка моя, я уверен, — прошептал он так вкрадчиво, что табуны мурашек пробежались по моему позвоночнику.

Если честно, мне было даже смешно в этот момент. Я не сомневалась, что это представление Тегрей устроил именно для меня. Мол, смотри, Альберта, от чего ты так упорно отказываешься. Неужели он пытается таким образом вызвать во мне ревность?

Томас, неслышно ступая, скользнул ко мне. Он ядовито ухмылялся, но, хвала всем богам, не стал ничего говорить. Все было понятно без слов.

В этот момент Тегрей поцеловал Стеллу. Властно привлек к себе и буквально впился в ее покорно приоткрытые губы.

А вот теперь мне стало по-настоящему неприятно. Я неосознанно скривилась. Ох, я прекрасно помнила, какими мягкими и нежными были прикосновения Тегрея и сколько удовольствия они мне несли! Но сейчас он ласкал на моих глазах другую. И сердце неожиданно больно сжалось от этой картины.

— Надеюсь, большего Тегрей себе не позволит, — буркнул Томас, словно беседуя вслух сам с собою. Но я не сомневалась, что его слова обращены в первую очередь мне. — Вот только присутствия при утехах этой парочки мне для полного счастья не хватает!

А уж как я-то на это надеюсь!

И будто в ответ на эти слова Тегрей отстранился от Стеллы. Поднял ее руку и мягко вложил в нее кинжал. Приложил острие к запястью другой руки.

— Ты знаешь, что делать, — сказал он напоследок. И торопливо покинул круг.

Подошел к нам и замер, все свое внимание обратив к девушке.

Та по какой-то причине медлила. Ее пальцы ощутимо дрожали. Это было заметно по тому, как плясало в воздухе лезвие кинжала.

Томас недовольно цокнул языком, покачав головой.

— Сдается, ты преувеличил достоинства своей протеже, — достаточно громко произнес он. — Пока не поздно — предлагаю вернуться к моему предложению. С Альбертой никаких неожиданностей не будет.

Стелла наверняка услышала столь нелицеприятные для нее слова. Она вдруг с нарочитым вызовом вскинула подбородок. И с ее уст полились тягучие непонятные звуки, больше похожие не на речь, а на какую-то завораживающую и дурманящую сознание песню.

Надо же, как ее натаскал герцог! Она помнит заклинание призыва душ наизусть! Я-то в такой же ситуации читала его по бумажке.

В комнате стало темнее и прохладнее. Краем глаза я заметила, как Равен отвернулся, как будто не желал видеть дальнейшего. А вот Томас и Тегрей, напротив, согласно подались вперед. И опять я подивилась тому, насколько они стали похожи в этот момент. Словно два застывших перед смертельным броском хищника. Ноздри раздуваются, глаза полыхают мрачным огнем затаенного торжества перед боем.

Стелла продолжала размеренно говорить. И внезапно я осознала, что мысленно повторяю за ней заклинание. Каждое слово пробуждало непонятный отклик в моей душе, заставляло вздрагивать. Я всей кожей ощущала, как сгустился от напряжения воздух в гостиной. Тьма обвивалась вокруг меня длинными змеями, почти касаясь носков зимних ботинок.

— Что-то идет не так, — вдруг услышала я встревоженное от Тегрея. — Томас, ты чувствуешь?

Стелла медленно подняла кинжал. Теперь он не дрожал в ее руках. Посмотрела в упор на герцога. Ее зеленые глаза сейчас были абсолютно черными — настолько расширись зрачки, в которых пульсировал мрак. Тот самый мрак, который почти до предела заполнил комнату.

"Ну же! — едва не взмолилась я в полный голос. — Давай!"

Внутри меня все дрожало от сладкого ожидания. Сейчас. Это произойдет именно сейчас.

— К демонам! — А это воскликнул уже Томас. — Тегрей, разрывай круг! Все идет не так!

Поздно. Стелла, все так же не отрывая странно умоляющего взгляда от герцога, резко и с размахом полоснула себя по запястью, рассыпав вокруг веер кровавых капель. Какие-то из них достигли меловой линии — и беспрепятственно миновали ее, хотя я понимала, что это неправильно. Так не должно было быть. Круг на время ритуала становился непроницаемым.

Долгий томительный миг после этого ничего не происходило. Тишина казалась настолько полной и всеобъемлющей, что стало страшно — не оглохла ли я. Я не слышала даже стука собственного сердца.

А затем...

В прихожей что-то стукнуло раз, другой. Как будто кто-то пытался встать, неуклюже помогая себе руками.

Обычно бесстрастный Равен, стоявший ближе всего к арке, переменился в лице. Попятился, беспомощно рыская взглядом в темноте.

Да, в комнате по-прежнему было темно. Но это мне почему-то не мешало. Я с таким же успехом могла вообще зажмуриться — и все равно видела бы всю обстановку. Вот замер рядом Томас, сосредоточенный, хмурый. Вот Тегрей уже готовится сделать шаг к кругу и стереть один из символов. А вот в проеме появилась плотная глыба того мужчины, у тела которого велось сегодня столько жарких споров.

— Не смей, — почти не разжимая губ, обронила я. И Тегрей послушно замер с занесенной над знаком ногой.

А я скользнула вперед, не отрывая глаз от спокойного равнодушного лица ожившего покойника.

— Кто ты? — спросила все так же негромко, прекрасно осознавая, что говорить мне вообще без надобности — он все равно услышит, даже если я задам вопрос мысленно.

— Уолт, — пророкотал незнакомец. — Уолт Битт.

Битт? Получается, это родственник Уилфреда?

— Зачем ты здесь?

— Хотел убить Уилфреда, — без эмоций ответил мужчина. — Он отнял у меня все. Семью. Надежду. Будущее.

— Кто он тебе?

Мужчина покачнулся, как будто из последних сил удерживался на ногах. Я услышала, как Томас со свистом втянул в себя воздух через плотно сжатые зубы. Стелла, застывшая в круге, вновь подняла нож и совершенно равнодушно сделала еще один разрез, щедро напоив мрак своей кровью.

— Мой брат, — тихо донеслось от мужчины. — Он мой брат. Человек, которого я поклялся уничтожить. И если тебе дорога жизнь — держись подальше от него.

— Почему? — спросила я.

Я смотрела сейчас прямо на Стеллу и не понимала, почему она еще в сознании. Воздух был так насыщен металлическим запахом ее крови, что солоноватый привкус ее чувствовался на моих губах. В лице девушки, казалось, не осталось и кровинки. Ее сильно шатало. Рукав серого платья насквозь пропитался темно-багровой жидкостью.

Но, странное дело, мне не было ее жалко. Совершенно. Как будто кто-то другой, сильный, равнодушный и жестокий занял мое тело. И в глубине души я понимала, что буду затягивать ритуал изо всех сил. Зная, что это принесет смерть девушке.

— Уилфред заключил сделку, — пробормотал Уолт. — Ему пришла пора отдавать долги. Но он обязательно попытается избежать этого. Как избежал десять лет назад, когда отдал мою жену тьме.

— Я не понимаю, — проговорила я.

— Тегрей! — вдруг воскликнул Томас. — Да что ты смотришь? Разорви круг! Достаточно!

Стелла страшно закатила глаза. Из ее горла раздался хриплый даже не стон — какой-то прерывистый клекот.

— Как нам его найти? — спросила я Уолта, и Тегрей, покачнувшийся было вперед к меловой грани, замер.

То существо, которое наблюдало сейчас за происходящим из моих глазниц, удовлетворенно вздохнуло. О да. Пусть ритуал длится и дальше.

— Он сам вас найдет, — тяжело ответил Уолт.

— А... — начала было я, желая задать еще какой-то вопрос.

Я готова была спросить любую глупость, лишь бы Стелла отдала еще больше крови.

— Тегрей! — Томас сплюнул на пол ругательство. Сам подскочил к кругу и носком стремительно затер ближайший символ.

Тотчас же все прекратилось. С гулким неприятным звуком тело Уолта грузно рухнуло на пол, тьма схлынула из комнаты, с недовольным шорохом попряталась в щели между половицами.

Стелла покачнулась — и осела на руки Томаса, который каким-то чудом успел преодолеть разделяющее их пространство. Он легко подхватил ее на руки. Одним прыжком достиг дивана и уложил ее, после чего, хмурясь, приложил два пальца к шее, стремясь нащупать пульс.

— Что застыл? — бросил он Тегрею, который не сводил с меня странно восхищенного взгляда. — Твой резонатор сейчас отправится в лучший из миров. Помогай!

Тегрей моргнул — и опомнился. В свою очередь засуетился около девушки.

Я отошла к столику с напитками. Не глядя, выбрала одну из бутылок и щедро плеснула себе в бокал, после чего осушила его одним глотком.

Мне попалось что-то весьма крепкое, но я даже не поморщилась. После ритуала я ощущала себя не опустошенной, как обычно, о нет. Во мне бурлила энергия.

Что это было? Почему Уолт разговаривал со мной, а не со Стеллой? Демоны, да он ожил! Пусть на какой-то миг, но его душа вернулась в тело! Разве подобное возможно?

Но куда больше меня занимал вопрос, почему я так желала смерти Стеллы. Я не сомневалась, что если бы Томас не прервал ритуал — я бы тянула и тянула его, продолжая засыпать Уолта новыми вопросами. Мне... Мне нравилось видеть, как из глаз девушки медленно уходит жизнь. И только сейчас навалился ужас от осознания того, что мои действия могли бы привести к гибели Стеллы.

Я налила себе еще. Повернулась к дивану, около которого шла ожесточенная борьба за жизнь девушки.

Тегрей с сухим треском оторвал от своей рубашки длинную полосу ткани. Туго обмотал ею запястье Стеллы, но кровь это не остановило. С замиранием сердца я заметила, как по белой поверхности расплываются красные пятна, быстро набирающие размер.

— Бесполезно. — Томас покачал головой. — Поделись с ней энергией, Тегрей!

Герцог кивнул. Наклонился и прильнул к губам девушки в поцелуе.

Что-то внутри меня замерло в тревожном ожидании. Ну же!

Медленно утекали секунды. Прошла минута, затем две. Но я не чувствовала пульсации магической энергии, как при их первом поцелуе.

Томас напряженно выпрямился. Его синие глаза потемнели от тревоги. Он перевел взгляд на меня, вскинул бровь.

Почему он так смотрит на меня? Как будто считает виноватой в произошедшем.

"А разве это не так? — шепнул внутренний голос. — Ты умеешь говорить с мертвыми, Альберта. Именно тебе они отвечают с большей охотой. Согласись, ты была очень зла на Стеллу перед ритуалом. Тегрей сделал ошибку, решив заставить тебя ревновать перед столь ответственным действием. Тьма охотно отзывается на гнев. Она питается дурными эмоциями. И, скорее всего, она ответила на твою невысказанную просьбу".

Что за бред? Я не желала Стелле дурного!

"Разумом не желала, — тут же ответила я сама себе. — Но в глубине сердца, как ни прискорбно осознавать, жила досада. А еще крошечная надежда, что все пойдет не так, и Тегрею придется признать, что без меня не обойтись. Так неприятно, когда оказывается, что ты не уникальна".

— Не получается. — Тегрей отстранился от Стеллы, осознав тщетность попытки. С какой-то детской обидой посмотрел на Томаса. — Я не понимаю! Ничего не понимаю! Что случилось? Я больше не чувствую, что наши ауры бьются в унисон! Рана слишком серьезна, чтобы вылечить ее обычными чарами!

Томас в свою очередь простер над Стеллой ладонь. С нее полилось прохладное голубоватое свечение, но почти сразу он оборвал нить заклинания. Обреченно мотнул головой.

— Бесполезно, — шепнул он чуть слышно. — Слишком поздно.

— Нет, — неожиданно даже для себя возразила я. — Я сделаю.

— Ты? — переспросил Томас. Хмыкнул. — Альберта, если даже мы не справились — то что...

Он не успел договорить, потому что я скользнула вперед. Странное спокойствие овладело мною в этот момент. Я не могу позволить ей умереть. Иначе до конца дней своих буду обвинять себя в этой смерти.

Тегрей удивленно поднял на меня глаза, когда я мягко, но решительно потянула его вверх. Послушно встал.

— Что ты задумала? — спросил с интересом.

Вместо ответа я прижалась своими губами к его, сама обмирая от собственной дерзости. А если он оттолкнет меня? Нет, куда страшнее будет, если моя задумка не сработает.

Но этого не случилось. Энергия послушно хлынула в меня, едва только я почувствовала тепло дыхания герцога. Не прерывая поцелуя, я подняла его руку. Направила ее на Стеллу. Тегрей без слов понял, что я хочу. И я ощутила, как по кончикам пальцев побежали колючие мурашки исцеляющих чар, усиленных многократно.

В томительной тишине с уст Стеллы сорвался прерывистый вздох. А затем она задышала глубоко и мерно.

Тотчас же я отстранилась от Тегрея, хотя все мое тело молило о продолжении. Взглянула на девушку — и мысленно вознесла хвалу небесам.

Пугающая смертельная белизна медленно, но верно уходила с ее лица. На щеках затеплился слабый румянец, ресницы задрожали, показывая, что вот-вот она придет в себя.

— И что это было, Альберта? — весело полюбопытствовал Тегрей, не торопясь выпускать меня из своих объятий. — Не сказать, что мне не понравилось. Но это было неожиданно.

— По-моему, это было очевидным решением проблемы. — Я пожала плечами. — По какой-то причине аура Стеллы не резонировала с твоей. Наверное, из-за последствий ритуала. Но мои-то способности остались прежними. И я просто повысила уровень твоих сил, тем самым увеличив мощность заклинания.

— За те месяцы, что ты провела в этом городке, твоя теоретическая подготовка стала намного лучше, — заметил Тегрей. — Ты точно не нашла себе какого-нибудь учителя?

— У меня просто было много времени на размышления, — мягко проговорила я.

— Предлагаю на этом закончить обмен любезностями, — вмешался Томас. — Куда больше меня интересует то, что произошло во время ритуала. Альберта, ты ничего не хочешь объяснить?

— Вы же великие маги — вы и объясняйте, — спокойно сказала я. — А я обычная самоучка.

— Не принижай себя. — Томас досадливо поморщился. — То, что ты сделала сейчас... Альберта, ты ведь едва не убила Стеллу! Если бы я не помешал тебе — то ты бы не остановилась, верно?

— Я не понимаю, о чем ты, — пожалуй, слишком резко возразила я. — И вообще, в чем моя вина? Это вы готовили ритуал. Следовательно, с вас и спрашивать, почему вдруг Уолт стал говорить со мной, а не с ней.

Глубокая морщина разломила переносицу Томаса. Он открыл было рот, явно желая сказать мне что-то очень и очень неприятное — но в этот момент Стелла издала слабый стон.

— Что... — прошептала она. — Что случилось?

— Девочка моя. — Тегрей слабо улыбнулся и вновь опустился на диван подле нее. Поднял ее туго забинтованную руку и принялся осыпать быстрыми легкими поцелуями ладонь, перемежая это встревоженными вопросами: — Как ты себя чувствуешь? Дать тебе воды? У тебя что-нибудь болит?

В сердце опять ожила досада. Потому что я не чувствовала и нотки фальши в тоне Тегрея. Он действительно сильно переживал за Стеллу. И мне было неприятна его забота, направленная на другую.

Я отвернулась. Вернулась к столику с напитками и взяла бокал, который оставила на нем чуть ранее.

Интересно, что я пью? Это не вино. Бренди? Но в таком случае я не ощущаю его крепости.

— Со мной все в порядке, ваше высочество, — смущенно отозвалась Стелла. Вдруг всхлипнула, пробормотав: — Простите, я подвела вас. Ничего не получилось, верно?

— То есть? — переспросил Тегрей. — Разве ты не помнишь?

— Ничего не помню. — Стелла судорожно перевела дыхание, явно изо всех сил пытаясь удержать рыдания. — Я все испортила. Я так и не смогла сделать разрез. Мне было страшно.

— Стелла, взгляни на свою руку, — с нажимом сказал Тегрей.

Я демонстративно не смотрела на эту парочку, но без проблем могла представить, что сейчас происходит. Вот Стелла переводит взгляд на свое запястье, и ее зрачки удивленно расширяются при виде повязки.

— Ох, — как и следовало ожидать, выдохнула она. — Но... Но...

— Ты ничего не помнишь, — на сей раз не спросил, а сухо констатировал Томас.

— Да, — призналась Стелла. — Господин, простите, я не знаю, как вас зовут...

— Тебе это знать и незачем, — отрезал Томас. — Тегрей, девушку надо отправить куда-нибудь в спокойное тихое место. Пусть отдыхает и набирается сил.

— Но я прекрасно себя чувствую! — возразила Стелла, и я услышала шелест платья. Видимо, она попыталась встать. Правда, почти сразу послышалось короткое "ой".

— Стелла, — укоризненно проговорил Тегрей. — Не геройствуй. Ты сейчас далеко не в лучшей форме.

— Но, ваше высочество, я хочу быть вам полезна, — продолжила упорствовать Стелла. — Я больше не подведу вас, честное слово!

— Ты и не подвела меня, — ласково проговорил Тегрей. — Все хорошо, девочка моя. Равен отведет тебя к карете. Подождешь меня там.

— Ты с ума сошел? — оборвал его Томас, скептически заломив бровь. — Тегрей, она потеряла очень много крови. Ей нужны тепло, покой и много жидкости. А ты предлагаешь ей невесть сколько провести в карете на морозе, пока мы не закончим здесь. Пусть Равен отвезет ее куда-нибудь...

— Куда? — Тегрей виновато пожал плечами. — Томас, по вполне понятным причинам я так торопился сюда, что не успел найти в этом городке никакого жилья. Право слово, не думал, что мой визит настолько затянется. Я планировал почти сразу отправиться в обратный путь. Понятное дело, вместе с Альбертой.

И укоризненно посмотрел на меня.

— Ты хочешь сказать, все это время Стелла ожидала в карете? — Я приглушенно ахнула, получив неопровержимое подтверждение моей догадки. — О небо! Да это просто зверство какое-то!

— А все из-за твоего упрямства, — парировал Тегрей. — Видишь, как из-за тебя страдают другие?

— Все в порядке, — негромко проговорила Стелла и попыталась привстать. Правда, тут же откинулась вновь на подушку, мелко и часто дыша. Однако продолжила через пару секунд: — Я чувствую себя намного лучше. Без проблем побуду в карете, пока вы решаете свои проблемы.

— Поразительная преданность, — буркнул себе под нос Томас. Затем добавил уже громче, обращаясь к герцогу: — Что ты с ней сделал? Похитил всю семью и угрожаешь убить в случае малейшего неповиновения?

— Нет, — огрызнулся Тегрей. — И вообще, это не твое дело.

— Так-то оно так, но... — Томас покачал головой.

— Это не твое дело, — холодно повторил Тегрей. Криво ухмыльнулся. — И вообще, дружище, с каких пор ты стал настолько человеколюбивым? Прежде тебя вопросы здоровья окружающих не волновали.

Томас не успел ему ничего ответить. В этот момент в прихожей хлопнула дверь, и кто-то громко позвал:

— Уилфред, ты здесь? Привет!

Я чуть не выронила бокал, узнав голос Милдред. Ох, что сейчас начнется!

Томас и Тегрей быстро переглянулись. Потом последний выразительно посмотрел на Равена — и тот послушно скользнул к арке, стараясь держаться так, чтобы из прихожей его было не видно.

— Уилфред, — повторила Милдред. И через мгновение показалась на пороге гостиной.

Ее взгляд первым же делом упал на тело Уолта. Женщина побледнела, покачнулась и внезапно завизжала во всю мощь своих легких. Да так, что даже оконные стекла задребезжали.

Правда, почти сразу вопль прекратился, поскольку Равен накрыл ей ладонью рот, бесшумно зайдя со спины.

Женщина забрыкалась в его железной хватке, безуспешно пытаясь высвободиться. Как-то странно забулькала — а потом тяжело осела в обмороке.

— Ну вот, и эта отключилась, — недовольно буркнул Томас. — Эдак на всех диванов не напасешься.

Равен легко подхватил Милдред на руки, и мысленно я восхитилась его силе. Надо же, ее нельзя было назвать худышкой, но он держит ее так легко, как будто вообще не ощущает веса. Замер, уставившись на Тегрея в ожидании дальнейшего приказа.

— В кресло ее, — коротко бросил он, и Равен послушно выполнил повеление.

Я уже была рядом. Принялась обмахивать Милдред руками, и это возымело действие. Почти сразу она дернула головой, затем приоткрыла глаза, в которых еще клубилась муть недавнего обморока.

— Альберта, — жалобно простонала она, — мне такая жуть привиделась! Что случи...

Тут ее взгляд приобрел ясность, и она запнулась, не завершив фразу.

— Только не кричи, — поторопилась я сказать. — Милдред, все хорошо. Все действительно хорошо. Сейчас я тебе все объясню.

Женщина бросила перепуганный взор на тело, распростертое на полу. Но, к моему удивлению, каким-то чудом преодолела панику.

— Ч-что происходит? — запинаясь, спросила она. — Альберта, кто все эти люди?

И медленно обвела всех присутствующих взглядом.

— Ну, с господином Треоном ты уже знакома, — проговорила я. — А остальные...

— С герцогом Визгордом, ты хочешь сказать, — жестко исправил меня Томас.

— Томас! — укоризненно воскликнула я, пока Милдред немо хватала воздух открытым ртом, силясь справиться с новым потрясением.

— А что? — скептически вопросил он. — Пора прекращать этот маскарад, Альберта. Как я уже сказал, я беру расследование в свои руки. Было бы смешно надеяться, что после этого все останется по-прежнему. — Сделал паузу и добавил с иронией: — И потом, мне чрезвычайно не нравится твой цвет волос. Пусть все вернется к тому, как было.

После чего взял — и самым подлым образом прищелкнул пальцами.

Я чуть ли не застонала от огорчения, когда меня окутало легчайшее сиреневое облачко. Оно быстро рассеялось без следа, но судя по тому, как удивленно вытаращилась на меня Милдред — моя внешность после этого изменилась.

— Я опять рыжая, да? — огорченно спросила я то, что и без того было очевидно.

— Альберта... — Милдред растерянно захлопала ресницами. — Так это тебя искали, да? Ты — Альберта Вейсон!

— Это долгая история. — Я метнула на довольно улыбающегося Томаса злой взгляд. Проникновенно добавила: — Но это не отменяет мою благодарность к тебе. Ты действительно мне очень и очень помогла!

— Я ничего не понимаю. — Милдред потерянно поникла в кресле. — О небо, Альберта, что происходит?

— Мы вам обязательно все объясним, — заверил ее Томас. — А пока... Как зовут шерифа в вашем городе? Сдается, мне срочно нужно с ним побеседовать.

— Да, и у вас в доме не найдется свободной комнаты? — добавил Тегрей, с явной обеспокоенностью посмотрев на Стеллу, которая, судя по всему, опять балансировала на грани обморока. — Я щедро вам заплачу за беспокойство.

— О боги! — Милдред испустила долгий протяжный вздох, больше похожий на стон. — Вот так праздник выдался! С ума сойти!

И я как никогда была согласна с ее мнением.

Глава третья

Я сидела в кресле и украдкой сцеживала зевок за зевком. Посмотрела на часы, которые показывали три часа пополуночи. Ого! Поздняя ночь. Интересно, мне сегодня вообще позволят удалиться на отдых? Ох, чувствую, что вряд ли.

Поневоле я позавидовала Стелле. Девушка сейчас наверное крепко спит и видит десятый сон. Тегрей приказал Равену проводить ее и Милдред до дома, где проследить, чтобы ее устроили со всем возможным удобством. А вот я осталась здесь. И сейчас имела сомнительное счастье наблюдать за тем, как Томас ругается с шерифом Джейсоном.

— А почему я должен вам верить? — в очередной раз скептически вопросил последний, скрестив на груди руки. — Откуда мне знать, что вы действительно лорд Томас Бейрил, глава Тайной Канцелярии?

— Неужели вы ни разу не видели моих магиснимков в газетах? — спросил тот, аж запыхтев от злости.

— Видел, — сухо подтвердил тот. Покосился на меня и пробормотал: — Но правды этим магиснимкам нет. Особенно когда имеешь дело с магами.

Я смущенно потупилась, уловив справедливый намек на меня. Принялась машинально накручивать на палец прядь волос, теперь насыщенного медного цвета.

— Согласитесь, пока вся эта история выглядит очень странно и подозрительно, — продолжил Джейсон. — Передо мной девушка, которая несколько месяцев обманывала все население города и которую разыскивает полиция. Передо мною два типа, один из которых, якобы, глава Тайной Канцелярии, а второй так вообще по его словам брат короля. И передо мною тело некоего несчастного, убитого при помощи смертельной магии.

— Вот именно по последней причине я и беру расследование в свои руки, — с нажимом сказал Томас.

— Да откуда мне знать, что вы — это вы? — не выдержав, взорвался гневным криком Джейсон. — Знаете, пока я склонен думать, что именно вы прикончили этого бедолагу. У нас спокойный и тихий городок. Убийство для нас — небывалый случай!

— В таком случае с вашей стороны величайшая глупость спорить с нами, — подал голос Тегрей, который неспешно потягивал из бокала бренди, уже опробованное мною раньше.

— Почему это? — осекся Джейсон.

— Это же очевидно. — Тегрей лениво качнул бокалом, любуясь переливами янтарной жидкости. — Жертву убили смертельными чарами. Вы подозреваете, что в этом повинен кто-то из нас. Из этого следует логичный вывод, что я или мой спутник — могущественные маги. То бишь, способны расправиться с вами одним мановением руки. И как вы думаете защищаться?

Джейсон гулко сглотнул. Испуганно попятился, переменившись в лице.

— Нет, я не угрожаю. — Тегрей хмыкнул. — Просто любопытствую.

— В любом случае вы все арестованы! — воскликнул Джейсон, правда, при этом как-то тоскливо покосился на выход. — До выяснения ваших личностей.

— Вы отважны, но глупы, шериф. — Тегрей поморщился и одним плавным движением поднялся из кресла. Шагнул к Джейсону, который машинально сделал еще один шаг назад. Но затем опомнился и остановился, с глухим вызовом вздернув подбородок. А герцог уже продолжал, неторопливо приблизившись к нему и остановившись вплотную: — Если вы считаете, что кто-то из нас убил этого несчастного — то что нам мешает расправиться с вами? Кроме того, зачем нам вообще было вас звать? Мы вполне могли покинуть город.

— Возможно, вы боялись погони? — неуверенно предположил Джейсон. — Или же Милдред застала вас врасплох.

Тегрей издал сухой смешок, и он замолчал, видимо, сообразив, что сморозил глупость.

— О да, безусловно, госпожа Милдред представляла для нас столь серьезную опасность, что мы немедленно решили сдаться на милость властям, — ядовито произнес Тегрей. — Господин Аррет, прекратите молоть чушь. Вы ведь прекрасно понимаете, что будь мы на самом деле преступниками, то эта достойная во всех отношениях женщина умерла бы, не успев осознать, что происходит. И мы справились бы даже без магии.

У Джейсона как-то обиженно задрожали губы. Бедняга шериф находился сейчас в настоящем смятении. И мне не надо было обладать даром мыслевидца, чтобы угадать, какие эмоции бушевали в его душе. Он упирался и отрицал очевидные факты совсем не из-за глупости. Просто отчаянно боялся поверить в правду. Страшно осознать, что находишься в одной комнате с двумя, пожалуй, самыми могущественными людьми в Альмионе. Ну, если не считать короля, конечно.

— Довольно спорить, — произнес Томас и стянул со своей шеи шнурок, продемонстрировав амулет, как две капли похожий на тот, что висел на груди герцога. — У меня есть магическое эхо, настроенное на лорда Эрика Бонта. Надеюсь, вы знаете, шериф, как выглядит глава полиции Альмиона?

— Э-э... — замялся тот. — Прежде я не был удостоен чести быть представленным ему.

— Заодно и познакомитесь, — жестко рубанул Томас и накрыл амулет ладонью.

— Не думаю, что это уместно в такой час. — Бедняга Джейсон аж побледнел от осознания, что из-за него вот-вот будет прерван сон столь важного человека. — Я... я...

В этот момент облачко чар переродилось окном через пространство, и я увидела заспанного седовласого мужчину в теплой пижаме.

— Томас, ты с ума сошел, — пробурчал он. — Какого демона? Ты в курсе, что сейчас глубокая ночь?

— Эрик, скажи этому дуболому, кто я такой! — потребовал Томас, даже не подумав извиниться.

— Какому еще дуболому? — устало поинтересовался Эрик и обвел взглядом всех присутствующих. При виде меня он слегка смутился и торопливо запахнулся в халат, а затем и вовсе вскочил на ноги и вытянулся по струнке, увидев Тегрея. Пролепетал: — Ваше высочество, здравствуйте!

— Это не я тот дуболом. — Герцог небрежным кивком ответил на приветствие Эрика, который согнулся в глубоком почтительном поклоне. — Томас имеет в виду сего славного господина, Джейсона Аррета, который занимает пост шерифа в Мерситауне.

— Мерситаун? — Эрик вопросительно вздернул бровь. — Где это?

— Это захолустная дыра милях в ста от Бриастля, — пояснил Тегрей.

— И что вы там забыли? — продолжил осторожные расспросы Эрик.

— Не "что", а "кого", — исправил его Тегрей и насмешливо покосился на меня.

Эрик перехватил его взгляд, и на его губах промелькнула быстрая понимающая улыбка. Однако он ничего не сказал.

— Как я понимаю, ваша цель достигнута, — произнес он. — Тогда зачем мне подтверждать вашу личность? Или сей славный господин Джейсон Аррет наотрез отказывается отпускать с вами прелестную Альберту Вейсон?

— Скорее, Альберта Вейсон наотрез отказывается с ними ехать, — буркнула я, недовольная, что в моем присутствии обо мне говорят в третьем лице.

Правда, тут же пожалела, что напомнила о себе, поскольку на мне мигом скрестилось аж четыре взгляда: Томаса, Тегрея, Джейсона и Эрика.

— Про это речь вообще не шла, — подал голос Джейсон, в лице которого не осталось ни кровинки.

Бедняга ясно осознал, с кем находится в комнате, и находился на грани паники. На это указывала обильная испарина, выступившая на лбу, и предательская дрожь рук. Но, несмотря на это, он продолжал держать спину ровно, что, несомненно, заслуживало уважение.

— Он прав, — хмуро подтвердил Томас. — Тут возникли неожиданные сложности. Произошло убийство, Эрик. И я хочу взять это дело в свои руки. А этот дуболом всерьез вознамерился отправить меня за решетку как одного из подозреваемых. Мол, не верит, что я лорд Бейрил.

— Уже верю, — тихо прошептал себе под нос Джейсон.

— А с какой стати тебе тратить время на какое-то там убийство? — полюбопытствовал Эрик, пропустив реплику шерифа мимо ушей. — Если хочешь, я пришлю своих людей. Они разберутся и без тебя.

— Вот об этом я ему и толкую уже невесть сколько, — заметил Тегрей. — Но, Эрик, ты же знаешь Томаса. Если он что-нибудь себе в голову вбил — то легче ему будет эту самую голову отрубить, чем заставить переменить мнение.

— Ваше высочество, вы, как и обычно, удивительно точны в формулировках, — подтвердил Эрик, улыбаясь. Правда, сразу же посерьезнел и посмотрел на Джейсона. Строго сказал: — Господин Аррет, я подтверждаю, что эти люди — именно те, за кого себя выдают. И я приказываю вам оказывать им всяческое содействие. Ясно?

— Да, — глухо отозвался Джейсон, по-моему, из последних сил удерживая себя от желания бухнуться на колени.

— Так тебе точно не нужна помощь? — спросил Эрик, обращаясь вновь к Томасу. — Быть может, прислать к тебе Велдона?

— Не стоит. — Томас кисло поморщился. — Этот остолоп женился месяц назад.

— Велдон женился? — не удержалась я от радостного восклицания. — О, как я за него рада!

— А я вот совершенно не рад, — осадил меня Томас. — Теперь от него никакого толка. При любой удобной возможности старается свалить домой пораньше. Видите ли, мало времени со своей Ирадой проводит. Тьфу!

И в сердцах сплюнул прямо на пол.

— Потерпи, дружище, — мягко проговорил Тегрей. — Страсть — дело такое. Быстро вспыхивает и еще быстрее остывает. Пройдет не так много времени, как Велдон вновь станет прежним. А уж если появятся дети — то, уверен, примется искать малейшую возможность задержаться на работе, лишь бы подольше не возвращаться домой, в царство беспорядка и капризов.

Ядовитое замечание так и вертелось у меня на кончике языка. Но я неимоверным усилием воли сдержалась.

Эх, мужчины! Как же вам все легко в жизни дается! А еще имеете наглость просить о продолжении рода, прекрасно понимая, что все сложности этого шага потом упадут на плечи именно женщины.

— Уповаю на это, — тоскливо выдохнул Томас. Посмотрел на Эрика и сухо сказал: — В общем, я справлюсь сам. Пусть Велдон проведет праздник в кругу семьи. Не думаю, что его присутствие так уж и необходимо.

Тегрей тихонько присвистнул от такого решения Томаса. Да что там, даже я замерла с приоткрытым от изумления ртом. Что это? Томаса ли я слышу? Стоит признать, за время нашей разлуки он стал... мягче, что ли. По крайней мере, начал задумываться, что у окружающих его людей тоже могут быть какие-то планы и мечты.

— Как знаешь. — Эрик не удержался и широко зевнул. С плохо скрытой надеждой осведомился: — На этом все?

— Да. — Томас кивнул. — Иди спать, Эрик.

— До скорой встречи, — проговорил Эрик. — Ты не забыл, что приглашен на новогодний бал к королю?

— Как и я, — негромко добавил Тегрей. Тяжело вздохнул и добавил: — Ну что же, надеюсь, мы справимся с этим делом за оставшееся до приема время.

— Как? — Эрик, потянувшийся было накрыть амулет ладонью, так и замер. — Ваше высочество, вы тоже будете участвовать в расследовании?

— А что мне остается? — огрызнулся Тегрей. — Но не переживай. Я приложу все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы найти убийцу в кратчайший срок.

— О, я не сомневаюсь в вашем успехе, — протянул Эрик. Напоследок пощекотал меня быстрым взглядом — и разорвал нить чар.

— Ну? — Томас обернулся к Джейсону, на лице которого застыла скорбная гримаса. — Еще какие-нибудь доказательства нужны?

— Нет, лорд Бейрил, — прошелестел тот, в очередной раз сгибаясь в глубоком поклоне. — Чем я могу быть вам полезен?

— Выкладывай все, что знаешь про Уилфреда Битта, — повелел Томас.

— Вы пока развлекайтесь, а я прогуляюсь по дому, — сказал Тегрей и поманил меня пальцем. — Альберта, не хочешь присоединиться?

— Я? — удивилась я. — Зачем?

— Насколько я помню, ты прекрасно определяешь смертельную магию и зачарованные вещи по запаху. — Тегрей пожал плечами. — Авось заметишь что-нибудь, что вдруг пропущу я.

— Иди, Альберта, — разрешил мне Томас, хотя я не спрашивала его мнения. — Тегрей прав. Ты можешь быть полезна ему. А я пока побеседую с шерифом по душам.

— А тело? — Я перевела взгляд на несчастного Уолта, которого, по-моему, все перестали замечать, считая чем-то вроде предмета интерьера. — Его не надо убрать? Или прикрыть хотя бы?

— Закончу допрос — и шериф займется этим, — заверил меня Томас. С усмешкой добавил: — Вряд ли этот бедняга вновь решит прогуляться.

Джейсон от такого заявления подавился и закашлялся, с нескрываемым ужасом воззрившись на распростертое тело. Пожалуй, ему лучше не знать, что Томас говорит совершенно серьезно, а то как бы беднягу не пришлось на диван укладывать после обморока.

Тегрей протянул мне руку, помогая встать. Я одним глотком осушила остатки бренди, в очередной раз подивившись тому, что не чувствую крепости напитка, и встала, приняв его помощь.

Первым делом мы отправились на второй этаж. Здесь находилось всего две комнаты и небольшой полукруглый коридорчик промеж них. Тегрей немного замешкался, выбирая, с которой начать. Затем пожал плечами и открыл дверь правой.

С приглушенным шелестом в воздух взмыл пробужденный магический шар, осветив уютную спальню в мягких бежевых тонах. Ничего лишнего: кровать, платяной шкаф, столик, на котором стоял графин с водой и стакан.

Тегрей быстрым шагом пересек комнату и открыл противоположную дверцу, ведущую в ванную. Быстро осмотрелся и повернулся ко мне, видимо, ничего интересного не обнаружив.

Я неторопливо прошлась по спальне. Зачем-то тронула покрывало на кровати. Ну и что дальше? Если честно, не представляю, как должен проходить обыск. Нам все вещи из шкафа повыбрасывать, что ли?

— Ты спрашивала, кто такая Амелия Гойт, — проговорил Тегрей, не торопясь начинать то, ради чего мы сюда, собственно, и явились. — Тебе все еще интересно?

— Да не особо, — ответила я и распахнула дверцы шкафа. Провела рукой по ровному ряду аккуратно развешанных на вешалках рубашек. Добавила с нажимом: — Кто я такая, чтобы расспрашивать брата короля об его личной жизни? К тому же нас ничего не связывает.

— Все-таки ревнуешь. — Тегрей негромко рассмеялся. — Альберта, я встречался с Амелией до того, как познакомился с тобой. Сразу после нашей встречи я расстался с ней. Полагаю, она не осталась на меня в обиде. Как я уже говорил: я умею быть щедрым. Особенно с теми, кто достойно выполняют все условия заключенной сделки.

— В таком случае о судьбе Стеллы можно не переживать. — Как я ни старалась говорить ровно и без эмоций, но мой голос все-таки дрогнул при имени новой любовницы герцога. — Она-то точно не вызовет твоего неудовольствия.

— Стелла... — Тегрей внезапно помрачнел. — А вот с ней, боюсь, могут быть проблемы.

— Почему? — полюбопытствовала я, открыв другое отделение шкафа.

И тут все разложено в строгом порядке. Хм-м... Как-то не по себе от мысли, что необходимо перебирать чужое нижнее белье. К тому же мужское!

— Боюсь, она слишком близко к сердцу воспринимает наши отношения, — сухо пояснил Тегрей. — Да, она подписала договор. И с превеликой радостью, даже не прочитав ни разу. А в векселе написала просто смехотворную для меня сумму в тысячу золотых. И здравый смысл подсказывает мне, что она согласилась бы на все мои условия и так. Лишь бы быть рядом.

— По-моему, это замечательно. — Я развернулась к Тегрею и скрестила на груди руки. — Почему это тебе не нравится? Если она влюбилась в тебя, то...

— То ее сердце окажется разбитым, когда нам придется расстаться, — завершил за меня Тегрей. — Это может быть опасно. Обиженные в лучших чувствах девушки частенько совершают всякие глупости.

— Ты всерьез боишься ее? — Я скептически хмыкнула. — Да с твоими магическими способностями и охраной...

— Не за себя я боюсь, а за нее, — опять не дал мне договорить Тегрей. — Честное слово, сейчас я уже жалею, что связался с девицей незнатного происхождения. Прежние мои... м-м... временные спутницы по жизни относились ко всему происходящему с известной долей цинизма и прагматизма. А Стелла, по-моему, вообразила себя героиней любовного романа. Скромная невинная красавица и властный аристократ, чье сердце она непременно завоюет любовью и послушанием.

— Так почему ты не хочешь воплотить эту сказку в жизнь? — холодно спросила я, стараясь не обращать внимания на то, как закололо сердце от слов герцога. — Тебе это вполне под силу.

Да уж, а ведь я могла бы повторить судьбу Стеллы. Я почти влюбилась в Тегрея. Если бы не мой побег, остудивший мою разгоряченную голову, то, скорее всего, сейчас бы я ловила каждое слово герцога, подобострастно глядя на него снизу вверх.

— Потому что я хочу воплотить эту сказку в жизнь для другой девушки, — сказал Тегрей, и на дне его зрачков затеплилась слабая улыбка. — Альберта, знаешь, чем ты отличаешься от нее?

— Тем, что являюсь более хорошим для тебя резонатором? — с сарказмом осведомилась я.

— Да хватит уже об этом! — Тегрей досадливо поморщился. — Даже если бы ты вообще не обладала магическими способностями — я бы все равно перевернул весь Альмион, силясь отыскать тебя. Потому что ты, Альберта, первая, кто порвал в клочья вексель и договор. И потому что ты смотришь на меня как на равного.

— Так было не всегда, — возразила я. — Полагаю, Стелле надо время, чтобы привыкнуть.

— Достаточно о ней, — обронил Тегрей и шагнул ко мне. — Да, после нашего знакомства ты боялась меня. И это вполне объяснимо, учитывая, как я повел себя при первой встрече. Каюсь, угроз тогда с моей стороны хватало. Но ты чрезвычайно быстро освоилась.

Я отвернулась к распахнутому шкафу. Если честно, я просто не знала, что сказать герцогу. Зачем он вообще завел этот разговор?

— Неужели ты не скучала по мне эти месяцы? — тихо спросил Тегрей, подойдя еще ближе.

Теперь я чувствовала его теплое дыхание на своей шее. Он стоял совсем близко, и это, признаюсь честно, нервировало меня. Но при этом Тегрей не делал ни малейшей попытки обнять меня.

— Неужели не вспоминала? — продолжил он все так же мягко и обволакивающе. — Неужели не хотела сорвать медальон? Неужели твое сердце не дрогнуло в радостном предвкушении скорого свидания, когда я пробил поисковые чары?

— Когда ты пробил поисковые чары — мне было больно, — хмуро ответила я, стараясь не обращать внимания на приятные мурашки, пробежавшие по моему позвоночнику.

— За это я уже извинился. — Тегрей наклонился ко мне еще ближе. Теперь его губы почти касались моего уха. — И все-таки, Альберта? Почему ты так долго ждала, прежде чем попыталась исправить произошедшее? Ты ведь умная девочка. Но прошло слишком много времени, пока ты не предприняла ответные действия.

— Я растерялась, — честно ответила я. — Думала, что сама не сумею ничего сделать. Поэтому сперва попыталась вызвать у Милдред, есть ли в Мерситауне маги, специализирующиеся на данном виде чар.

— Ой ли? — Тегрей потерся носом о мою щеку, и я прикусила губу, ощутив пробуждение теплой дрожи. — Альберта, маленькая моя упрямица. Ну признайся, что ты была очень рада видеть меня. И все твои расспросы об Амелии и Стелле — лишь из-за ревности.

— Неправда, — фыркнула я.

— Ты чуть не убила Стеллу во время ритуала. — Тегрей укоризненно цокнул языком. Его рука опустилась мне на талию, словно придерживая на тот случай, если я захочу отпрянуть. — Я чувствовал, как от тебя волной идет злость и досада. Правда, не понимаю, как тебе удалось перехватить контроль.

— Я сама не понимаю, — призналась я. — Это вышло как-то само собой. Я мысленно повторяла за ней заклинание. А потом, когда ожил Уолт... В общем, я поняла, что он пришел говорить со мной, а не с ней.

— Твой дар намного сильнее, чем я предполагал, — после короткой паузы признал Тегрей. — И все-таки я думаю, что все произошло так из-за твоего отчаянного желания утереть Стелле, а заодно и мне, нос.

Я могла бы сказать Тегрею, что он слишком великого о себе мнения. Что мне в тот момент было плевать на его взаимоотношения со Стеллой. Но мудро промолчала, потому что прекрасно понимала, насколько фальшиво это прозвучит.

— Боюсь, мы потратим на обыск слишком много времени, — вдруг совершенно обычным голосом сказал Тегрей и отстранился, убрав руку.

Это произошло настолько внезапно, что я едва не застонала в полный голос от разочарования. Что скрывать очевидное, меня влекло к нему. И влекло сильно. И такое резкое возвращение к деловому тону обескуражило меня.

— К тому же, если Уилфред не полный дурак, то он наверняка спрятал вещи, способные пролить свет на его личность или на суть его занятий, — продолжил Тегрей.

Я повернулась к нему, силясь придать лицу как можно более равнодушное и отстраненное выражение.

Еще не хватало показывать этому самовлюбленному индюку, что была готова к страстному поцелую!

В уголках рта герцога промелькнула и тут же исчезла слабая улыбка, как будто он догадался о моих мыслях. А впрочем — почему "как будто"? Наверняка все так и было задумано.

— В этом доме вполне могут быть потайные ниши или секретные панели, за которыми и находятся нужное нам, — проговорил он. — Альберта, какое решение этой проблемы ты бы предложила?

— Это экзамен? — кисло поинтересовалась я.

— Обычный вопрос, — поправил меня Тегрей. — Или у тебя нет никаких идей на этот счет?

— Ну... — Я нахмурилась и обвела комнату внимательным взглядом. Неуверенно проговорила: — Можно замерить общий энергетический потенциал дома.

— Это сработает в том случае, если Уилфред прячет то, что имеет магическую природу, — сказал Тегрей. — Амулеты, к примеру. Но если он спрятал нечто совершенно обычное? Дневник свой, к примеру. Или какие-нибудь записи?

Я задумчиво почесала переносицу. Затем подбородок. Щеку, которая еще словно хранила на себе отпечаток дыхания герцога. И лишь неимоверным усилием воли прекратила эту нервную чесотку.

— Подсказка: подумай про поисковые чары, — с иронией добавил Тегрей. — Ничего в голову не приходит?

Я невольно повернула голову и посмотрела на аккуратную стопку белья Уилфреда. Так, с построением чар проблем не будет. Тут достаточно его личных вещей. Но что нам это даст? Или Тегрей предлагает немедленно отправиться по следу мужчины?

— Ладно, не буду тебя мучить, — после минуты моих напряженных раздумий милостиво сказал Тегрей. — Уверен, ты бы нашла ответ самостоятельно. Но время сейчас слишком дорого.

После чего мягко отстранил меня и запустил ладонь, окутавшуюся голубоватым свечением, в ворох рубашек. Другую простер над полом.

С пальцев герцога посыпался веер бесцветных искр, которые моментально впитывались в ковер при соприкосновении. Пару мгновений ничего не происходило. А затем вся комната вдруг озарилась холодным синим пламенем, которое взметнулось по стенам до самого потолка.

Я чуть не подпрыгнула на месте от испуга, почувствовав прохладное прикосновение ближайшего лепестка огня к ногам. Предупреждать ведь надо! Так и разрыв сердца получить недолго. На какой-то миг мне почудилось, что я сейчас сгорю заживо в этом своеобразном пожаре.

Тегрей не обращал на меня внимания. Он рыскал жадным взглядом по комнате, словно завороженный буйством переливов всех оттенков синего.

— Тут ничего нет, — наконец, констатировал он. — Все вещи имеют для Уилфреда одинаковое значение. Идем в другую комнату.

Я предполагала, что заклятие умрет, стоит Тегрею только выдернуть руку из вещей Уилфреда. Но ошибалась. Колдовское пламя по-прежнему бушевало вокруг нас. Правда, его цвет начал меняться, медленно светлея.

— Быстрее, быстрее! — поторопил меня Тегрей, заметив, что я замешкалась, с любопытством озираясь по сторонам. — Дорогая моя, я плачу за это представление собственной энергией. И щедро плачу, стоит заметить.

"Ты всегда сможешь восстановить ее запас при помощи Стеллы", — едва не ляпнула я, но вовремя опомнилась.

Альберта, перестань поминать имя несчастной девушки при любом удобном и неудобном случае. Тегрей и без того уже понял, что ты ревнуешь.

Во второй комнате располагался рабочий кабинет Уилфреда. На это указывал письменный стол у окна, чья поверхность была девственно чистой, и несколько книжных шкафов.

— Ага! — уже с порога довольно воскликнул Тегрей и рванул к одному из них.

И действительно, одна полка резко отличалась по цвету пламени от остальных. Здесь магический огонь был багрово-черным, сразу же привлекающим взгляд...

"Ловушка! — вдруг отчетливо промелькнуло в голове. — Это ловушка!"

— Осторожнее! — воскликнула я, когда Тегрей уже готовился выхватить книгу в потрепанном кожаном переплете, около которой свечение имело особо интенсивный оттенок.

Герцог замер, так и не дотронувшись до нее. Прищелкнул пальцами — и оборвал нить заклинания, видимо, решив, что в нем больше нет необходимости.

— Почему я должен быть осторожным? — спросил он. — Альберта, ты почувствовала смертельную магию?

— Нет. — Я покачала головой. — Но... А вдруг тут есть еще какая-нибудь защита?

— Если честно, Альберта, я не считаю, что Уилфред Битт является негодяем и преступником, — неожиданно сказал Тегрей. — Если бы он действительно представлял опасность для окружающих — то мой брат ни за что бы не отправил тебя следить за ним.

— Почему? — спросила я, слегка опешив от столь неожиданного откровения.

— Потому что, — веско сказал Тегрей. — Милая моя, из тебя шпион — как из дамы полусвета верная супруга. У тебя же все и всегда на лице написано. Не удивлюсь, если Уилфред разгадал тебя с самого момента твоего появления в Мерситауне. Это во-первых. А во-вторых, мой брат — не дурак. Он прекрасно понимает, что если бы с тобой по его вине, пусть и косвенной, что-нибудь произошло, то наши отношения не просто испортились бы, как они испортились после твоего побега. О нет, тут речь бы зашла уже о настоящей ненависти. Да ладно бы это касалось только меня! А Томас? Он бы тоже отнюдь не обрадовался твоей гибели. Зачем Роберту обзаводиться сразу двумя столь могущественными неприятелями, по сути, на пустом месте создав себе множество проблем? Поэтому нет, Альберта. Уилфред точно не злодей.

— А как же слова Уолта? — возразила я.

— А что такого сказал этот самый Уолт? — Тегрей пожал плечами. — Что Уилфред, якобы, отнял у него семью. Отдал его жену тьме. Моя дорогая, мертвые, конечно, редко лгут. Но часто ошибаются. Искренне считают виновниками своих бед того, кто им не является. Если человек погиб, пребывая во власти своих заблуждений, — то будет считать своим врагом того, кто им и не являлся.

Звучало все разумно. И я нахмурилась, обдумывая слова Тегрея. Пожалуй, он прав. Уилфред действительно знал, что я слежу за ним. И кто-кто, а он-то понимал, что никакая я не Альберта Роуз, а вся моя слезливая история — выдумка от первого до последнего слова. Иначе не намекал бы так настойчиво на то, что способен помочь мне.

— Но ты, пожалуй, права, — проговорил Тегрей и вновь посмотрел на книгу, которая привлекла его внимание раньше. — Некоторые предосторожности не помешают.

После чего аккуратно обернул ладонь носовым платком, который достал из кармана камзола, и осторожно вытянул книгу с полки.

Правда, почти сразу ойкнул и откинул ее в сторону. Со сдавленным шипением затряс рукой в воздухе, как будто обжегся.

Носовой платок медленно спланировал на пол. И я с ужасом увидела, что тонкая ткань на глазах чернеет, обугливаясь.

— Ты была права, — пробормотал Тегрей. — Эта книга и впрямь опасна. И, сдается, теперь я понимаю, почему Уилфреду каждый день нужна была новая пара перчаток. — Присел на корточки около упавшей книги и медленно протянул: — Но это не магия. Любопытно.

— Быть может, позвать Томаса? — предложила я.

— Успеется. — Тегрей мотнул головой. Прищелкнул пальцами и приказал: — Альберта, найди мне какую-нибудь графитную палочку.

Я подошла к столу. Наугад выдвинула несколько ящиков, пока, наконец, не обнаружила требуемое. Протянула ее герцогу, недоумевая, что он собирается сделать.

Тегрей осторожно кончиком палочки перевернул книгу. Затем при помощи ее же открыл первую страницу.

Я с интересом вытянула голову и прищурилась, силясь разобрать причудливый шрифт. Одни завитки и спиральки! Даже не разобрать, какое же название у этого загадочного талмуда.

— Так, — коротко обронил Тегрей.

Глубокая морщина разломила его переносицу. Он быстро зашуршал страницами, хмурясь при этом все сильнее и сильнее. Судя по всему, содержание книги ему ну очень не нравилось.

Увы, я по-прежнему была не в силах прочитать ни слова. Книга была написана от руки, по сути, она состояла из разного размера сшитых листы. Но почерк у неизвестного автора был слишком вычурным и мелким. Каждая буковка украшена витиеватым росчерком. А еще на полях виднелись многочисленные небрежные наброски, больше всего напоминающие какие-то геометрические фигуры в самых разнообразных сочетаниях.

Между тем снизу послышался какой-то шум, и я отвлеклась от процесса разглядывания находки. Все равно не могу ничего разобрать. Интересно, что там происходит?

— Полагаю, тело бедняги Уолта забирают, — пробормотал Тегрей.

— Позвать Томаса? — повторила я недавнее предложение.

— Нет. — К моему удивлению, Тегрей покачал головой. Посмотрел на меня снизу вверх и негромко сказал: — Альберта, а почему бы нам не оставить факт этой находки только между нами?

Я высоко подняла брови. Как это? Это же важная улика в расследовании! Почему Тегрей не хочет рассказывать о ней Томасу?

— Я щедро тебя отблагодарю, если ты будешь держать свой язычок за зубами, — вкрадчиво проговорил Тегрей. — Эта книга... В общем, Томасу незачем знать о ней.

— Да неужели?

Саркастический вопрос прозвучал так внезапно, что я вздрогнула от неожиданности. Повернулась к двери и с немалым облегчением увидела Томаса, который небрежно привалился плечом к косяку.

Какое счастье, что он пришел! Если честно, просьба Тегрея вызвала у меня самую настоящую панику. Я не сомневалась, что он заставит меня сделать так, как ему надо. Но совершенно не хотела обманывать Томаса. Как-то подозрительно, что Тегрея настолько заинтересовала находка.

— А, это ты, — кисло протянул герцог и поднялся на ноги, оставив книгу лежать на полу. — Быстро управился с Джейсоном.

— Он все равно ничего не знает. — Томас пожал плечами. — Точнее, знает об Уилфреде Битте ровно то, что уже рассказала нам Альберта. Даже, наверное, меньше, потому что про его странную страсть к перчаткам был не в курсе. Поэтому я приказал ему забрать тело — и выматываться прочь. При необходимости он, естественно, окажет нам всю мыслимую помощь. — Шагнул вперед и сухо сказал: — Вижу, вам повезло больше. И чем же тебя заинтересовала эта книга?

После чего сам присел на корточки и потянулся было открыть ее.

— Осторожнее! — воскликнула я в последний момент, убедившись, что Тегрей и не думает останавливать Томаса. Пояснила в ответ на удивленный взгляд последнего: — Страницы пропитаны каким-то веществом. Полагаю, что ядом.

Томас покосился на носовой платок герцога, который к тому моменту превратился в горстку черной влажной сажи. Перевел взгляд на графитную палочку в руках Тегрея, кончик которой тоже начал обугливаться. И выразительно хмыкнул, посмотрев в упор на Тегрея.

Тот, однако, сделал вид, будто не заметил этого, расплывшись в безмятежной улыбке.

— Спасибо, Альберта, — поблагодарил меня Томас и выудил из кармана камзола перчатки. — Ты настоящий друг. В отличие от всяких...

Улыбка Тегрея стала еще шире, как будто он воспринял упрек в качестве комплимента.

Обезопасив свои руки, Томас поднял книгу. Выпрямился, открыл ее и тут же удивленно присвистнул.

— Однако, — пробормотал он, быстро зашуршав страницами.

— Что там написано? — спросила я, сгорая от любопытства.

Томас не ответил. Он внезапно с грохотом захлопнул талмуд и замер, глядя на Тегрея с непонятным негодованием.

— Ну и что ты на меня так вытаращился? — полюбопытствовал тот. — Быть может, договоримся? Я заплачу тебе за нее целое состояние, дружище!

Все страньше и страньше, как говорится. Да что это за книга такая? И почему мои спутники так заинтересовались ею?

— Всех денег королевства тебе не хватит, чтобы купить меня, — ласково проговорил Томас.

Я невольно хихикнула. Вряд ли он в курсе, но его фраза удивительно точно повторила мои слова после того, как Тегрей предложил мне подписать договор.

Тегрей, видимо, подумал о том же. Его улыбка медленно сползла с губ, и он с нескрываемой досадой сказал:

— Да уж. Везет мне на принципиальных и честных. Ну и что будем делать с этой книженцией?

— Сам знаешь, — холодно ответил Томас. — Ее нужно уничтожить. Сжечь. И чем быстрее — тем лучше.

— Ой, да ладно тебе. — Тегрей фыркнул от сдерживаемого с трудом смеха. — Неужели ты в самом деле сделаешь это? Томас, это же настоящее чудо, что мы нашли ее! Нельзя просто так взять — и бросить ее в огонь.

— Просто так действительно нельзя, — с кривой ухмылкой подтвердил Томас. — А то дымом еще отравится кто-нибудь. Необходимо хорошо организовать этот процесс, чтобы никто не пострадал.

— Томас. — Тегрей, видимо, осознав, что тот говорит всерьез, помрачнел. С глухим вызовом вздернул подбородок, процедив: — Не глупи. Я понимаю, почему ты не хочешь отдавать мне книгу. Но позволь мне хотя бы ознакомиться с ней. Пару дней — и я верну ее тебе в целости и сохранности.

— Это не обсуждается, Тегрей. — Томас покрепче сжал книгу, как будто опасался, что герцог набросится на него и вырвет ее силой. — И пойми, я поступаю так лишь во благо. В первую очередь — тебе же.

После этого в комнате повисло молчание. Плотное, вязкое, страшное. Я чувствовала, как неуклонно сгущается напряжение между моими спутниками. Они сверлили друг друга немигающими взглядами, словно соревнуясь — кто не выдержит и первым моргнет или отведет глаза. Того и гляди, что схлестнутся в драке или магическом поединке.

Но почему? Что такого интересного в этой книге?

— Можно узнать, о чем вообще речь? — опасливо поинтересовалась я, осознав, что больше не в силах терпеть эту затянувшуюся сверх всякой меры паузу.

— А ты вообще не лезь, — резко осадил меня Томас, мигом напомнив мне прежнего лорда Бейрила. Острого и язвительного на язык. Правда, почти сразу опомнился и продолжил уже мягче: — Альберта, честное слово, это не твое дело. И я говорю так не потому, что хочу обидеть тебя, а потому, что боюсь за тебя. Есть некоторые вещи, от которых надлежит держаться как можно дальше.

На какое-то мгновение отвлекся от герцога и бросил на меня быстрый взгляд.

— Значит, книгу ты мне не отдашь, — печально резюмировал Тегрей в этот момент.

— Нет. — Томас вновь все свое внимание обратил на герцога. — Даже не проси. И ты прекрасно понимаешь, что я прав.

Тегрей заиграл желваками, явно недовольный упрямством приятеля. Сжал было кулаки — и одновременно с этим Томаса окутала невесомая дымка сгущающейся энергии. Лорд Бейрил приготовился отразить магическую атаку.

Я испуганно попятилась от этого зрелища. Ох, как бы мне не стать свидетельницей нового преступления! Понятия не имею, кто выйдет победителем из этой схватки, но одно ясно: сражаться они будут до последнего.

По-моему, пора делать ноги. Если начнется серьезная заварушка — то легче простого угодить под горячую руку к кому-нибудь из них.

Я развернулась с твердым намерением как можно скорее покинуть комнату. И почти уткнулась носом в пальто мужчины, который замер на пороге, с явным неудовольствием глядя на эту сцену.

— Господа, а можно узнать, что вы делаете в моем доме и почему распоряжаетесь моим имуществом? — спокойно спросил Уилфред Битт.

Вот так поворот! Сдается, дело завершено, так и не успев толком начаться.

"Рано радуешься, — буркнул внутренний голос. — Что-то подсказывает мне, что все только начинается".

Глава четвертая

— Значит, Уолт мертв, — тихо протянул Уилфред, сидя в кресле и грея между ладонями бокал с бренди. — Жаль.

Естественно, после столь внезапного появления хозяина дома Томас и Тегрей заключили временное перемирие. И сейчас причина их разногласий — злополучная книга — лежала на столике между бутылками с напитками.

Мы в очередной раз переместились в гостиную. Как и сказал Томас, Джейсон уже ушел, прежде вызвав на помощь людей и забрав с собою тело несчастного Уолта. В доме кроме нас четвертых никого не осталось.

Я то и дело украдкой сцеживала зевок за зевком, стыдливо прикрываясь ладонью. Дело к рассвету, а это бесконечная ночь даже не думает заканчиваться. Надеюсь, больше нас никто не потревожит неожиданным визитом?

В глубине души жила слабая надежда, что сейчас Уилфред даст понятные ответы на все наши вопросы — и мы разойдемся по домам, потому что расследование окажется законченным.

— Жаль? — с сарказмом хмыкнул Томас, который с очевидным неудовольствием разглядывал свои перчатки.

Он поторопился их снять, как только перенес книгу сюда. И сейчас по дорогой коже расплывались темные пятна, на глазах увеличивающиеся в размерах.

— И это все, что вы можете сказать о смерти брата? — добавил он и в упор посмотрел на Уилфреда.

— Откуда вы знаете, что он мой брат... — начал было он, но тут же осекся. Покосился на плохо затертый круг, границы которого виднелись на полу, затем перевел взгляд на меня и понятливо вздохнул, сказав: — Ах да. Мертвые тоже умеют разговаривать. А госпожа Альберта Вейсон, по всей видимости, одна из тех немногих, которым они с огромным удовольствием выкладывают все свои тайны и обиды.

— Почему вы так решили? — удивилась я.

И в самом деле — почему? Тегрей с Томасом тоже маги. Тогда по какой причине Уилфред так точно определил, что именно я беседовала с его погибшим братом?

— Это очевидно, моя дорогая. — Уилфред устало улыбнулся. — Магия смерти навеки впечатывается в ауру человека. Все, кто обладают, так сказать, специфическим зрением видят, кого тьма почтила даром размывать границы между двумя мирами.

Да уж, понятнее не стало. О каком таком специфическом зрении толкует Уилфред?

— Так вы видящий? — воскликнул Томас, и в его вопросе прозвучала странная смесь эмоций от восторга до страха.

— Когда-то считался таким. — Уилфред пожал плечами. — Конечно, дар от меня никуда не делся. Но я считаю его проклятьем и стараюсь использовать как можно реже. — Вздохнул и добавил чуть слышно: — Увы, последнее от меня не зависит. Невозможно ослепнуть по собственной воле.

Томас и Тегрей обменялись быстрыми взглядами. Затем напряженно уставились на Уилфреда, который продолжал баюкать в ладони бокал, пока ни разу не пригубив его.

— Что это значит? — спросила я, не выдержав мук любопытства.

— Видящие, моя дорогая, это... — Уилфред замялся, подыскивая нужное определение. Затем осторожно сказал: — Наверное, правильнее назвать нас теми, кто видит всю суть вещей и для которых нет загадок в человеческой природе. Если передо мной преступник — то я вижу, как черна его душа. Знаю, какие страсти гложут его изнутри. Пусть даже он ни разу не замарал своих рук кровью. Но бороться с внутренними демонами возможно лишь до поры до времени. Рано или поздно потаенное зло все равно одержит победу.

Путано и не очень понятно, если честно.

— Вы мыслевидец? — на всякий случай уточнила я.

— Нет. — Уилфред покачал головой. — Мысли я не читаю. Мне это по большому счету и не надо. Милая моя Альберта, я вижу человека. Просто знаю, плохой он или хороший, о чем мечтает, к чему стремится, на что надеется, чего боится.

— Вот как, — медленно протянула я, нахмурившись.

Интересно, а как тогда Уилфред видит меня? И ведь не спросишь напрямую. Потому что, говоря откровенно, очень страшно, что услышишь в ответ.

— Наверное, это очень тяжело, — вдруг подал голос Томас.

— Вы даже не представляете, насколько. — Уилфред печально поджал губы. — Хотя, наверное, как раз вы и можете хоть отдаленно понять всю глубину моего несчастья, поскольку являетесь мыслевидцем. Тоже своего рода проклятье небес. Но быть видящим тяжелее многократно. Я смотрю на маленького мальчика, который с упоением крошит хлеб голубям — и понимаю, что через пятнадцать лет он будет выслеживать на темной улице одиноких девушек, чтобы удовлетворить свою похоть. Передо мной стоит благообразный старик, убеленный сединами и почитаемый в обществе. А за его спиной виднеется тень грустной молодой женщины с пробитой головой. Его жена, которую он много лет назад избил до смерти, приревновав по пустяку. А потом инсценировал несчастный случай, силясь избежать наказания.

После чего замолчал, горестно вздохнув.

— Почему в таком случае вы не работаете в полиции? — полюбопытствовала я. — Вы бы были там воистину незаменимым.

— Потому что, Альберта, суду нужны веские улики, — вместо Уилфреда ответил мне Томас. — Шарлатанов и мошенников во все времена хватало. В курсе, сколько так называемых видящих или мыслевидцев разгуливает по Альмиону? Прикажешь каждому верить на слово? Даже мое свидетельство суд не примет во внимание, если прежде я не предоставлю убедительные доказательства вины.

Я вспомнила расследование покушения на короля. Да, Томас прав. Тегрей тогда прямо сказал Эдриану, что палата лордов проигнорирует слова Томаса о невиновности принца.

— Но самая главная причина в другом, — добавил Уилфред. — Не буду скрывать. В юности я действительно имел некоторое отношение к полиции. Был своего рода добровольным помощником в самых запутанных и сложных делах. Тем человеком, кто указывает верное направление для остальных. Но... Понимаете, Альберта. От этой грязи сильно устаешь. Романтика и гордость за первые раскрытые дела быстро улетучиваются. А на смену им приходят разочарование и ненависть к окружающим. Круг общения дознавателей весьма специфичен. Чаще всего им приходится иметь дело с негодяями и мерзавцами всех мастей. Это... Это утомляет. Начинаешь видеть мир исключительно в черных тонах.

— О да, — с нескрываемым сочувствием выдохнул Томас. — Я понимаю.

— Поэтому я отказался от подобного времяпрепровождения. — Уилфред виновато пожал плечами. — А потом случилась эта трагедия с Уолтом. И я предпочел покинуть Бриастль, хотя Роберт очень просил меня остаться. Переехал в тот город, где мои глаза отдыхали после всех этих долгих лет постоянного лицезрения пороков душ человеческих. Мерситаун — чудесный городок. Поистине замечательный. Да, у здешних жителей тоже есть тайны, которые они предпочитают не показывать окружающим. Но по сравнению с секретами большого города это так... Мелочи, на которые не обращаешь внимания.

— Так что случилось с вашим братом? — спросил Томас. — Он обвинил вас в смерти жены. Сказал, что из-за вас потерял семью.

Уилфред помрачнел. Опустил взгляд на бокал, о котором совсем забыл за время своеобразной исповеди. Сделал большой глоток и чуть не закашлялся от крепости напитка.

— В какой-то степени он прав, — глухо произнес он. — Его жена... Она изменяла ему. Красотка Меделин. Роскошная синеглазая брюнетка, вышедшая за него замуж сугубо по расчету. Я не вмешивался в эти отношения. По вполне понятным причинам предпочитал игнорировать семейные праздники и свел общение с братом практически на "нет". Естественно, он был в курсе моего дара. Естественно, заподозрил неладное. И однажды объявился на пороге моего дома. Пьяный в стельку, рыдающий в голос. Упал передо мной на колени, умоляя рассказать всю правду о жене. Она недавно родила. И, увы, ребенок был подозрительно похож на лучшего друга Уолта. Я точно знал, что все его подозрения верны. Меделин действительно родила не от него.

— Какая глупость! — пораженно воскликнула я. — Изменять человеку, брат которого видит тебя насквозь.

— Меделин была красива, но, увы, не отличалась особым умом. — Уилфред негромко хмыкнул. — Кстати, среди женщин такое часто встречается. А возможно, она просто не верила до конца в мой дар. Так или иначе, но Уолт вырвал у меня признание. Он грозился покончить с собой на моих глазах, если я не поклянусь честью, что новорожденный — его сын. И я... Я не смог этого сделать. Просто не смог, хотя потом сотни, тысячи раз корил себя за это. Подумаешь, стал бы клятвоотступником. Делов-то. Многие люди вообще не задумываются о подобном. Обещают то, что потом не намереваются выполнять. И никакая кара небес не обрушивается на их головы.

— Честным людям на этом свете жить тяжело, — согласился с ним Тегрей.

Герцог стоял чуть поодаль. До сего момента он не вмешивался в ход разговора. И меня его непривычная молчаливость настораживала.

А еще больше мне не нравилось, что он то и дело украдкой косился на книгу. Поневоле вспомнишь, что из-за нее Тегрей чуть не сошелся в смертельной схватке с Томасом. Но почему он так заинтересовался ею?

— Да уж. — Уилфред криво ухмыльнулся. — Так или иначе, но Уолт понял мой ответ. И отправился домой, пылая от законного негодования. Я пытался его остановить. Умолял остаться у меня на ночь. Мол, такие выяснения отношений лучше проводить на трезвую голову, а не в алкогольной горячке. Но брат не послушался меня. Лишь обронил, что мне не стоит беспокоиться. Он не тронет изменницу и пальцем. И я отступил. Знал, что он говорит правду. Мой брат всегда был мягким и добрым человеком, поэтому я был уверен, что он не причинит вреда ни Меделин, ни ребенку. Особенно ребенку! Тот-то уж точно ни в чем не был виноват. Но...

Замолчал, горестно закусив губу.

Никто не торопил его с продолжением рассказа. Удивительное дело, но на обычно бесстрастном лице Томаса было написано искреннее сочувствие. По всему было видно, что лорд Бейрил уже понимает, чем закончится эта история. Догадывалась об этом и я.

— Я не спал ночь, — глухо проговорил Уилфред. — То и дело порывался бежать в дом брата, но каждый раз останавливал себя. Мол, не дело вмешиваться в чужие семейные разборки. К тому же я верил своему дару, который никогда меня не обманывал. А мое так называемое магическое зрение утверждало, что Уолт не станет делать глупостей. Задремал я только на рассвете. Разбудили меня полицейские дознаватели, которые сообщили, что Уолт арестован по подозрению в убийстве жены и новорожденного сына.

— Но как? — невольно вырвалось у меня. — Неужели вы ошиблись?

— Я разговаривал с братом в камере, — тихо сказал Уилфред. — Он ничего не помнил о событиях той ночи. По дороге от меня он выпил еще. Набрался так, что память отказала ему. Слуги утверждали, что он явился домой далеко за полночь. Шатающийся, с совершенно безумными глазами. Ворвался в комнату кормилицы, выхватил из люльки ребенка, который немедленно зашелся в диком плаче. Затем кинулся с ним на руках в спальню супруги. Его пытался остановить старый дворецкий, но брат отшвырнул его в сторону с такой силой, что бедняга лишился чувств, хорошо приложившись об стену. Кормилица бросилась за подмогой к соседям. Но на все это потребовалось время. Когда выломали дверь спальни, то обнаружили Уолта, который остервенело тряс тело уже мертвой жены. Он задушил ее, прежде размозжив на ее глазах голову младенцу.

— И он действительно это сделал? — От ужаса у меня перехватило дыхание.

— Дверь и окна были заперты. — Уилфред пожал плечами. — Никто не видел и не слышал, чтобы кто-нибудь покидал дом. Сам Уолт, как я уже сказал, не помнил ничего. Вина моего брата была неоспоримой. А я получил жестокий урок, что мой дар тоже имеет ограничения. По всей видимости, алкоголь пробуждает внутри человека совершенно другое существо. Кровожадное, сумасшедшее, жаждущее чужих страданий. Брата осудили. Я чувствовал свою вину перед ним. Сделал все мыслимое и немыслимое, силясь добиться для него как можно более мягкого наказания. Но самому Уолту было плевать на все это. Он уже вынес себе приговор. И мечтал об эшафоте как о средстве заплатить за свой грех. — Опустил взгляд на бокал в своих руках. Его пальцы тряслись так сильно, что Уилфред осторожно поставил его на край стола, чуть не расплескав.

— Насколько я понимаю, вашего брата все-таки не приговорили к смертной казни, — негромко заметил Тегрей.

— Ему дали десять лет рудников, — тихо сказал Уилфред. — И он... Он пришел в бешенство от этого решения. Для него это оказалось самым страшным наказанием. Мысленно он уже смирился со смертью. Надеялся, что в другом мире встретится с Меделин и вымолит у нее прощение. Накануне ссылки я встретился с ним. Уолт кричал, что я во всем виноват. Это из-за меня погибла его жена и ребенок. Что мне стоило дать ложную клятву? Я ведь видел, в каком он состоянии. И он не поверил, что мой дар не позволил мне предугадать развязку этой трагедии. Считал, что таким образом я избавился от брата, поскольку все его состояние перешло в итоге мне. И он просто не слышал, не хотел слышать, что почти все полученные деньги я отдал семье Меделин. Ну, за исключением того, что пришлось заплатить судье и адвокатам.

— Десять лет, — медленно протянула я, встрепенувшись от знакомого срока.

— Да, вы правильно поняли, Альберта. — Уилфред кивнул. — Сразу после того дела я отказался от помощи полиции и отправился в Мерситаун. Мне и в голову не пришло скрывать от остальных свое решение. А теперь думаю, что сглупил. Иначе Уолт не нашел бы меня так быстро. Но, право слово, и я не представить не мог, что он решит мстить мне.

В комнате после этого воцарилась долгая пауза, которую никто не торопился нарушить. Томас, неслышно ступая, отошел к окну. Надолго замер, уставившись в ночную мглу, плескавшуюся за стеклами. В смутном отражении я видела, как он хмурится, обдумывая услышанное.

Тегрей тоже помалкивал, вновь жадным взглядом уставившись на книгу.

— Но кто же тогда убил его? — спросила я, первой оборвав затянувшееся молчание. — Получается, у вас есть еще враги?

— Ответ, Альберта, проще, чем кажется, — сказал Уилфред. — Нет никакого преступления. Насколько я понял из вашего рассказа, Уолт пал жертвой смертельной магии. Вы обыскивали его тело?

— Пока нет, — проговорил Томас, обернувшись к нему. — Как-то недосуг было.

— Так обыщите, — с нажимом проговорил Уилфред. — И я уверен, что вы обнаружите при нем покупной амулет. Такими частенько пользуются те, кому не подвластно искусство невидимого. Их можно зарядить любыми чарами. Думаю, Уолт воспользовался услугами какого-нибудь мага и приготовил мне, так сказать, теплую родственную встречу. Другими словами, он планировал напасть на меня, воспользовавшись эффектом неожиданности. И привести в действие смертельное заклятье, хранящееся в амулете.

— Считаете, что ему продали бракованный амулет, который сработал не в тот момент, когда планировалось? — полюбопытствовал Томас.

— Не совсем так, — поправил его Уилфред. — На мой дом были установлены защитные чары. Уолт не знал об этом. Они настроены таким образом, что в мое отсутствие должны задерживать всех незваных визитеров. И при этом обезоруживать их. Полагаю, что амулет сдетонировал из-за них, поэтому именно Уолт стал жертвой заклятья, предназначенного для меня.

— Я проверю это, — прохладно сказал Томас. — Звучит убедительно.

Как это — убедительно? А что насчет того, что кто-то напал на меня и оглушил ударом по голове? Неужели Томас забыл про это обстоятельство?

— Но... — начала было я и тут же осеклась под перекрестием двух взглядов.

Томас глянул на меня с такой злостью, что язык сам прилип к нёбу. Тегрей тоже посмотрел с явным неодобрением и едва заметно качнул головой, запрещая мне продолжать.

Но почему? Что им не нравится? По-моему, очевидно, что Уилфред ошибается. Уолт, возможно, и собирался его убить. Но он явно действовал не в одиночку. У него должен быть сообщник. Потому как в доме точно был кто-то еще.

— Вы что-то хотели сказать, Альберта? — с мягкой улыбкой обратился ко мне Уилфред.

И вот выкручивайся, как хочешь. Если скажу — нет, то он точно заподозрит что-то неладное.

— Да, хотела, — буркнула я и тут же продолжила, не дожидаясь, пока мои спутники испепелят меня гневными взглядами. — А что это за книга? Это из-за нее вы постоянно покупаете себе перчатки?

Фух, вроде бы, пронесло. Вон, Тегрей подмигнул мне с одобрением. Значит, Уилфред вряд ли заподозрит неладное.

— Книга — моя собственность, моя дорогая Альберта. — Тон Уилфреда как-то незаметно изменился. Стал суше и строже, и я невольно выпрямилась, почувствовав незримую угрозу. — И никто из присутствующих тут не вправе задавать мне о ней никаких вопросов. Я вижу, что их распирает от любопытства. Пусть умерят его. Они не получат от меня никаких объяснений. Книга — моя. И останется моей.

— Вы должны понимать, что такие вещи слишком опасны, — подал голос Томас. — Они должны находиться под надежной охраной, но никак не в руках обычного человека.

— Эта книга была в моих руках целых десять лет. — Уилфред насмешливо фыркнул. — И за это время с ней ничего не случилось.

— Откуда она у вас? — полюбопытствовал Тегрей. — Где вы ее раздобыли?

— Ваш брат отдал мне ее, — спокойно сказал Уилфред.

— Роберт? — воскликнул Тегрей. — Да быть того не может!

— Может, может. — Уилфред издал короткий смешок. — Прежде эта книга хранилась в королевской сокровищнице. Но ваш брат опасался, и не без оснований, полагаю, что она рано или поздно попадется вам на глаза. Сейчас я вижу, что его страхи были более чем обоснованы. Роберт не хотел, чтобы книга угодила в ваши руки. Узнав, что я собираюсь навсегда покинуть Бриастль, он уговорил меня забрать ее.

Тегрей скептически вздернул бровь. В глубине его карих глаз заплескалось недоверие.

— Спросите его, — предложил Уилфред. — Он подтвердит мои слова.

Тегрей потянулся было к амулету, висевшему на его шее. Но потом покосился на ночную тьму за окном — и передумал.

— Успеется, — буркнул он. Добавил с нескрываемой угрозой: — Но я обязательно уточню это.

— Я не сомневаюсь, — отозвался Уилфред с какой-то странной усмешкой. — Но, как бы вам ни хотелось обратного, я рассказал вам чистую правду. Книга принадлежит мне. И останется у меня. А Уолт... Уолт погиб случайно, по сути, от собственных же рук.

Тегрей поморщился. Выпрямился во весь свой немаленький рост, с такой силой сжал кулаки, что костяшки побелели от напряжения. Но Уилфред спокойно выдержал его тяжелый немигающий взгляд.

— Что же, время позднее, — внезапно проговорил Томас, словно стремясь разрядить атмосферу. — Полагаю, нам следует откланяться. День сегодня был более чем насыщен на события. Всем надо отдохнуть.

Неужели Томас просто так уйдет? Я ведь чувствую, что Уилфред сказал нам далеко не всю правду!

И, помимо прочего, лично я так и не услышала ответа на свой вопрос. Что это за книга такая? И почему вокруг нее такой переполох?

— Да, вы правы, — согласился с ним Уилфред и широко зевнул, лишь в последний момент прикрыв рот ладонью. Виновато улыбнулся и добавил: — Лично у меня от усталости глаза так и слипаются. К тому же я узнал о смерти брата. Невеселый выдался праздник, ничего не скажешь.

Невеселый, это уж точно. Но странно. Такое впечатление, будто Уилфред совершенно не опечален гибелью брата.

— Попрошу вас в ближайшие дни не покидать город, — сказал Томас. — Следствие еще не завершено. Необходимо подтвердить верность ваших слов.

— Безусловно. — Уилферд с демонстративным послушанием склонил голову. — Я и не собирался, лорд Бейрил. Поездка выдалась утомительной. Возвращение — скорбным. Поэтому я и шага не ступлю за порог.

— Хорошо, — процедил Томас. Его взгляд на какой-то миг остановился на книге, все так же лежащей на столе. Губы немо дрогнули, как будто он собирался еще что-нибудь сказать. Но в последний момент он передумал. Поманил меня пальцем, и я с негромким вздохом поднялась на ноги.

— До скорой встречи, госпожа Вейсон, — учтиво попрощался со мной Уилфред.

— До скорой, — отозвалась я и вслед за своими спутниками вышла из гостиной.

Глава пятая

Я понятия не имела, сколько сейчас времени, поскольку не удосужилась при выходе посмотреть на часы. Вокруг царила глухая чернильная ночь. Мороз стал крепче, ощутимо покусывал за щеки и нос, поэтому я повыше подняла меховой воротник зимнего пальто, стоя на крыльце дома Уилфреда Битта.

— И что дальше? — спросил Тегрей, глядя на Томаса.

Лорд Бейрил в свою очередь засунул руки в карманы. Его перчатки так и остались лежать на столике в гостиной Уилфреда. Впрочем, после недолгого изучения загадочной книги они все равно оказались испорчены.

— Как я уже сказал, нам надо отдохнуть, — проговорил Томас. — Утром обыщу тело Уолта. Но я готов ручаться, что Уилфред прав. И мы на самом деле обнаружим какой-нибудь покупной амулет, хранящий на себе следы смертельной магии.

— Ты веришь ему? — скептически спросил Тегрей.

— Про брата он наверняка рассказал правду. — Томас пожал плечами. — То, что книгу отдал ему Роберт, — тоже. Это легко проверить, поэтому врать бы он не стал. Но зуб даю, что-то он утаил. И что-то очень и очень важное.

После чего принялся неторопливо спускаться по ступенькам.

— А почему вы не позволили мне рассказать ему о том, что на меня кто-то напал в его доме? — полюбопытствовала я, догнав его и предусмотрительно понизив голос.

— Потому что, Альберта, — сухо сказал он. Внезапно протянул мне руку и добавил с непривычной заботой: — Смотри, не поскользнись.

Я покосилась на Тегрея, гадая, как тот отнесется к такому проявлению внимания. Но герцог не повел и бровью. Он полностью углубился в какие-то свои размышления. Судя по глубокой морщине между бровей — весьма и весьма нелегким.

Томас тоже посмотрел на Тегрея. Тяжело вздохнул, в свою очередь сурово сдвинув брови.

— Так что это за книга? — продолжила я расспросы. — И какой гадостью пропитаны ее страницы?

— Много будешь знать — скоро состаришься, — вместо Томаса ответил мне Тегрей. Сухо повелел: — Давай. Показывай дорогу к дому своей Милдред. Надеюсь, у нее найдется парочка комнат, чтобы приютить уставших путников.

— Боюсь, дом Милдред не настолько велик, — осторожно заметила я.

Неужели Томас и Тегрей решили остановиться у моей благодетельницы? Но у нее и без того уже переизбыток постояльцев! Та же Стелла и Равен.

— Ничего, в тесноте да не в обиде, — спокойно сказал Тегрей. — Не под открытым же небом нам ночевать. А утром подыщем какой-нибудь временный вариант.

Бедная Милдред! Она была в настоящем шоке, когда узнала, что господин Треон, явившийся забрать от нее бедную сиротку — брат короля. А теперь ей предстоит делить одну крышу со столь знатными людьми. Да она собьется с ног, силясь угодить им.

Но Тегрей прав. Иного выхода, пожалуй, и нет.

— Не стоит стеснять бедную женщину, — вдруг проговорил Томас. — Я предлагаю проводить Альберту до дома. А потом заберем твоего Равена — и отправимся в гости к шерифу. Джейсон заверил меня, что будет рад принять нас в любое время дня и ночи.

— Ты думаешь, это хорошая идея? — спросил Тегрей.

— Я уверен, что замечательная, — отрезал Томас. — За твоей ненаглядной Стеллой присмотрит Альберта. А мы обсудим кое-что. Те темы, которые не предназначены для нежных девичьих ушей.

Я обиженно насупилась. Ага, вот, значит, как. Что-то подсказывает мне, что говорить они будут как раз о злополучной книге. Аж умираю от любопытства — так хочу узнать секрет нашей находки!

Но я не стала задавать никаких новых вопросов. Очевидно, что в лучшем случае их просто проигнорируют, а в худшем — посоветуют не лезть не в свое дело. И еще повезет, если ласково. Тот же Томас может так рявкнуть, что сердце в пятки рухнет.

Правда, сегодня вечером он еще ни разу не продемонстрировал своего дурного нрава. Даже подозрительно как-то.

— Как скажешь, — на удивление покладисто согласился с ним Тегрей.

— Вообще-то, если забыли, то на меня напали не так давно, — ворчливо напомнила я. — Не боитесь, что преступник воспользуется вашим отсутствием и постарается завершить начатое?

— Нет, не боимся, — насмешливо отозвался Тегрей. — Альберта, если бы тебя хотели убить — ты была бы уже мертва. Ты просто спугнула того, кто залез в дом Уилфреда. Он запаниковал — и огрел тебя по голове, стараясь скрыться незамеченным.

— А еще это доказывает, что этот неведомый преступник — не маг, — пробормотал Томас. — Потому что маг куда скорее воспользовался бы чарами, а не грубой физической силой.

Я зло засопела. Эх, видать, мне все-таки придется остаться у Милдред! Эта парочка явно не собирается посвящать меня во все подробности.

Так или иначе, но разговор на этом окончился, так толком и не начавшись. Я гордо молчала всю недолгую дорогу до дома Милдред. Томас продолжал держать меня за руку. Несмотря на мороз его пальцы были теплыми, даже горячими.

Украдкой я то и дело косилась на него, силясь разгадать, какие же эмоции скрываются за бесстрастным выражением его лица. Итак, Томас нашел меня. А что дальше? По сути, мы ни разу не разговаривали по душам после того, как он разорвал помолвку. Наша последняя после этого встреча прошла в присутствии Тегрея, который строго наблюдал за тем, чтобы Томас не обидел меня ненароком.

А впрочем, это сейчас не так важно. Новое дело настолько захватило моих спутников, что, по-моему, обо мне они как-то и забыли. Даже досадно немного.

В окнах первого этажа дома Милдред горел неяркий свет. Я изумленно вздернула бровь. Неужели она еще не спит?

Но ошибалась. Нас встретил один Равен. Несмотря на поздний час, брюнет был собран и бодр, не демонстрируя ни малейших признаков дремы. Наверняка не сомкнул и глаз, дожидаясь своего господина.

— За мной, — сухо приказал Тегрей. Герцог остался стоять на крыльце, не желая создавать сутолоку в небольшой прихожей, тогда как Томас все-таки вошел. — Ты нам понадобишься.

Равен кивнул и тут же отправился к вешалке за верхней одеждой.

— Ты не желаешь спросить, как здоровье Стеллы? — язвительно поинтересовался Томас, не торопясь отпускать мою руку.

Его пальцы на какой-то миг сильнее обычного стиснули мое запястье, как будто он пытался таким образом что-то сказать мне.

— Ах да. — Тегрей досадливо поморщился. — Как она?

— Спит, — коротко ответил Равен. — Тут был доктор. Он осмотрел ее рану и наложил тугую повязку. По его словам, девушке ничего не грозит. Но несколько дней ей лучше провести в постели, иначе велик риск обморока из-за сильной слабости. Крови она потеряла много.

— Хорошо, — как-то невпопад ответил Тегрей.

Хм-м... Такое чувство, что ему вообще плевать на самочувствие Стеллы. По-моему, он пропустил слова Равена мимо ушей.

Томас многозначительно посмотрел на меня. На его губах затеплилась слабая улыбка.

О, я прекрасно понимала, какие выводы я должна была сделать из этой крохотной сценки. Томас желал, чтобы я воочию увидела, как пренебрежительно его извечный соперник относится к людям вокруг него. Как только они перестают представлять для него интерес — так он сразу же забывает о них.

Но, к слову, этим же недостатком обладает и Томас. Или напомнить ему, как он вел себя при расследовании покушения на короля? Да он бросил меня полуодетую в борделе, увлекшись допросом принца! Боюсь, если бы не приказ Тегрея отыскать меня — я бы так и осталась в окружении девиц легкого поведения.

— Идем, — проговорил Томас, обращаясь к Тегрею. — Для нас ночь только начинается, дружище.

— Да уж. — Тегрей кисло кивнул, явно не испытывая особой радости от этого факта, и поманил пальцем Равена. — Давай быстрее.

Равен ничего не сказал. Но выразительно посмотрел на меня и вопросительно вздернул бровь.

— Альберта не будет делать глупостей, — с коротким смешком заверил его Тегрей. — Правда, моя дорогая? Не забывай, что медальона на тебе больше нет.

Вместо ответа я скорчила красноречивую физиономию.

— Конечно, она не будет делать глупостей, — подтвердил Томас. — И не в медальоне даже дело. Посмотри на нее. Да она же молить нас готова о том, чтобы мы взяли ее с собой!

Тегрей рассмеялся вновь. На сей раз громче.

— Да уж, — пробормотал он себе под нос, словно ни к кому не обращаясь. — Подумать только, какое простое и действенное средство держать тебя, моя милая Альберта, на коротком поводке. Побольше тайн и загадок — и ты и думать забудешь о побегах. И, к слову, этого добра я обещаю тебе с избытком, если ты вернешься со мной в Бриастль.

— Хватит слов, — оборвал его Томас, поморщившись. — Скорее. Иначе весь дом выстудим.

Равен уже стоял у порога, накинув на себя пальто. Мгновение — и дверь захлопнулась за этой троицей.

После этого я не удержалась от долгого тоскливого вздоха, более напоминающего стон.

Как ни печально осознавать, но Томас прав. Я готова была бежать за ними по доброй воле. Так было любопытно, что они собираются обсуждать этой ночью! Наверняка собираются что-то делать. Но что? И почему мне не предложили принять участие?

Эх, несправедливо-то как!

Неторопливо раздевшись, я поднялась по лестнице. Бесшумно скользнула по коридору и вошла в свою спальню.

Правда, тут же замерла на пороге, мысленно выругавшись.

Потому что на моей кровати лежала Стелла. Приглушенный свет магической искры, не потушенной на ночь, неровными полосами ложился на ее бледное измученное лицо, подчеркивая темные круги под глазами и заострившиеся скулы.

Демоны! Совсем забыла, что у Милдред просто нет свободной спальни. Видимо, она предоставила эту комнату Стелле, резонно предположив, что ей она больше нужна.

Но что делать мне? Устроиться на диванчике в гостиной? Или подремать в одном из кресел?

Тяжело вздохнув, я развернулась выйти. Слишком жестоко будет выгонять Стеллу из постели, учитывая, что ей пришлось пережить. По большому счету — по моей вине.

— Стойте, — вдруг услышала я негромкое.

Промелькнула было отчаянная мысль выскочить прочь, сделав вид, будто ничего не услышала. Как-то мне совсем не хочется беседовать с любовницей Тегрея по душам.

Но почти сразу я отказалась от этой мысли, осознав, насколько глупо буду выглядеть. Да и чего мне бояться? Вряд ли Стелла набросится на меня с кулаками. Не в том она состоянии.

И вообще, с чего я решила, будто она знает, какие отношения связывают меня и герцога? Тегрей не тот человек, который любит откровенничать.

— Извините, я не хотела вас будить, — проговорила я и обернулась к ней.

— Если честно, я вообще не собиралась спать, — сказала Стелла и виновато улыбнулась. — Пыталась дождаться вас и поговорить, но случайно задремала.

— Поговорить? — Я изумленно хмыкнула. — О чем же?

— О ком, — мягко поправила меня Стелла. — Об его высочестве.

Ну вот, начинается. Видимо, моим надеждам все-таки не суждено было сбыться, и сейчас мне предстоит обсуждать Тегрея за его спиной.

— Я не понимаю, — хмуро произнесла я, пытаясь нащупать ручку двери за спиной.

Пожалуй, все-таки сделаю, как хотела. И плевать, что обо мне после этого подумает Стелла! Вдогонку она точно не кинется.

— Не убегайте, пожалуйста, — попросила меня Стелла. Измученно улыбнулась, добавив: — Я не кусаюсь.

— Да я и не собиралась, — солгала я. Шагнула вперед, крепко сцепив за спиной руки. Холодно сказала: — Если вы хотите спросить меня что-нибудь о Тегрее — то не тратьте зря времени. Уверена, что вы знаете его намного дольше и лучше, чем я.

— Дольше — да, но лучше ли? — Стелла скривила уголки рта в горестной гримасе. Помолчала недолго, как будто набираясь отваги. Затем выдохнула: — Альберта. Как вам удалось завоевать его сердце?

— Завоевать? — удивленно переспросила я. — По-моему, вы что-то путаете.

— Ах, если бы. — Стелла печально покачала головой. — Вы, наверное, понимаете, что я... я его любовница. Уже четыре месяца.

Я с сарказмом ухмыльнулась, услышав этот срок. Шустрый герцог, ничего не скажешь. Стало быть, он нашел мне замену сразу же после моего побега из Бриастля.

— В таком случае это я должна у вас расспрашивать про Тегрея, но никак иначе, — с иронией сказала я. — Мы общались-то всего несколько дней. И далеко не так тесно, как вы с ним.

— Но при всем этом вы почему-то называете его на "ты", — возразила Стелла. — Почему?

— Он попросил, — честно ответила я. С усмешкой уточнила: — Точнее, потребовал. — Запнулась и осторожно поинтересовалась: — А...

— Нет, — без проблем угадала мой вопрос Стелла. — Его высочество никогда не давал мне подобного разрешения. Наверное, оно и к лучшему. Потому что на меня паника накатывает при мысли, что мне будет дозволена подобная дерзость.

Я невольно прониклась сочувствием к девушке. Что скрывать очевидное, я и сама была в ужасе, что брат короля хочет от меня такой фамильярности.

Любопытно, а в постели Стелла тоже называет его исключительно "его высочеством"? Судя по всему — да. Это же как тяжело ей приходится, чтобы не сорваться в стоне блаженства на простое имя!

— Долгое время он не говорил мне о вас, — с каким-то непонятным удовлетворением произнесла Стелла. — Никогда не упоминал. Я узнала о вашем существовании случайно. Однажды я сопровождала его во дворец на ужин с его величеством. И король при виде меня как-то странно улыбнулся и сказал, что удивлен. Мол, не думал, что Тегрей так быстро забудет вас. Верно говорят, что с глаз долой — из сердца вон. После этого они сильно поругались. Я никогда не видела герцога в таком бешенстве. Он кричал, что все равно вас найдет, чего бы это ему ни стоило. Естественно, когда мы вернулись домой — я не сумела удержаться от вопросов. И его высочество... он... — Огромные глаза Стеллы наполнились слезами. Она тихонечко всхлипнула.

Я сама была готова разрыдаться в этот момент. Ну что же мне так не везет? Этот день был таким длинным, утомительным и суматошным! Вечер и ночь выдались вообще безумными. Я просто хотела немного отдохнуть. И совсем не предполагала, что в итоге буду вынуждена утешать избранницу Тегрея.

— Он много выпил в тот вечер, — тихо проговорила Стелла, с преувеличенным вниманием разглядывая узор постельного белья. — Сразу после возвращения из дворца осушил чуть ли не бутылку бренди. Наверное, потому и позволил себе откровенность. Он сказал, что я — лишь слабое ваше подобие. Так сказать, временная замена. Он встречается со мной по одной причине: из-за моих способностей как резонатора. Это поможет ему отыскать вас. Но после этого наши отношения будут завершены. Я не сумела сдержаться и расплакалась. Убежала в свою комнату, больше не в силах выслушивать все это. А ночью он пришел ко мне.

Я горестно заломила руки. Пожалуйста, не надо! Меньше всего на свете я хочу сейчас выслушивать о том, каков Тегрей в постели. Надеюсь, Стелла не обрадует меня подробнейшим описанием их утех.

— Он был нежен со мной. — Стелла посмотрела на меня снизу вверх. — Как и обычно. В чем-чем, а в этом его упрекнуть нельзя. Он действительно знает, как доставить удовольствие женщине. А в эту ночь превзошел сам себя. Я думала, что таким образом он пытается извиниться за свои слова. Но... В самый острый пик наслаждения он назвал меня вашим именем. Я чувствовала, как его семя пульсирует во мне. А он вновь и вновь шептал — Альберта!

— Мне очень жаль, — сухо сказала я и круто развернулась, твердо намереваясь покинуть комнату.

Мои щеки пламенели от смущения. Как-то не привыкла я обсуждать настолько откровенные темы. Тем более с почти незнакомыми людьми.

— На следующее утро он ничего не помнил, — сказала Стелла в мою спину. — Ну, или умело притворился. Увидел мои красные заплаканные глаза и очень удивился. Долго расспрашивал меня, не обидел ли чем-нибудь, не ударил ли. Ах, да лучше бы ударил! Мне бы было не так больно и обидно.

Я взялась за дверную ручку. Все, хватит с меня всяких исповедей! Пусть эта парочка сама разбирается в своих отношениях!

— Альберта, отдайте его мне, — жалобно взмолилась Стелла. — Прошу!

— Отдать? — Я не выдержала и все-таки повернулась к девушке. С сарказмом вскинула бровь, спросив: — И как вы себе это представляете? Тегрей — не вещь, чтобы передавать его из рук в руки.

— Вы ведь не любите его, — упрямо продолжила Стелла, словно пропустив мои слова мимо ушей. — Иначе не сбежали бы, выставив в глупейшем свете перед остальными. А если даже любите — то не так, как я. Потому что я не могу без него провести и дня. Понимаете? Я жизнь за него готова отдать! Да что там, душу, сердце свое выну и ему подарю!

Последнюю фразу Стелла буквально выкрикнула в полный голос, с жаром подавшись вперед. Такая вспышка эмоций дорого ей обошлась. Почти сразу она посерела лицом и вновь откинулась на подушки, тяжело и часто дыша.

Теперь я понимала слова Тегрея о том, что Стелла представляет для него определенную проблему. Он прав. Их расставание наверняка уничтожит ее. Только боги ведают, на что она пойдет в приступе отчаяния и горя.

— Наверное, в этом и заключается ваша основная проблема, — негромко проговорила я.

Стелла чуть сдвинула брови, недоумевая.

— Мужчинам неинтересны женщины, которых больше не надо завоевывать, — пояснила я. — Вы для Тегрея превратились в некое подобие домашней зверушки. Стоит ему только прищелкнуть пальцами — и вы готовы на все, лишь бы угодить ему. Тяжело уважать ту, которая не уважает сама себя.

— Откуда вам знать про это? — Стелла недоверчиво покачала головой. — Мужчинам прежде всего нужна любовь!

— О, я очень хорошо это знаю. — Я печально усмехнулась, вспомнив свои отношения с Томасом.

Конечно, до такого самоуничижения, как Стелла, я в итоге не дошла. Наверное, все-таки повезло. Смерть Джессики ввергла Томаса в такое горе, что он проявил наихудшие черты своего характера. А еще рядом был Тегрей, который ловко манипулировал им, заставляя меня вновь и вновь разочаровываться в своем женихе.

Интересно, если бы не старания Тегрея — смогла бы я проявить характер и поставить Томаса на место? Сильно сомневаюсь. Ведь по сути именно он разорвал помолвку, хотя это я должна была кинуть ему кольцо в лицо и заявить, что нельзя со мной так обращаться. Зато после моего побега Томас явно стал лучше ко мне относиться. За все время с момента нашей встречи ни разу не рявкнул на меня. Да что там, даже ни разу не назвал меня "Аль". А помнится, я себе язык чуть ли не стерла, объясняя, что мне неприятно такое сокращение.

— Вы не правы! — с вызовом заявила Стелла. — И я докажу вам это. Его высочество забудет вас. Я окружу его такой заботой и вниманием, что он перестанет думать о вас. Поймет, что я для него настоящая находка. Никто и никогда не будет любить его сильнее, чем я.

Я не стала вступать в бессмысленный спор. Лишь пожала плечами и негромко обронила:

— В таком случае — удачи вам.

После чего быстро выскочила прочь, не дожидаясь, пока Стелла кинет мне что-нибудь вдогонку.

Стоя в полумраке коридора, я устало потерла себе лоб. И что дальше? Где мне все-таки провести ночь? Как-то не хочется будить Милдред с этим вопросом. Бедняжке сегодня и без того сильно досталось. Да уж. Разве могла она предположить, что ее доброта принесет ей столько забот?

Поскольку других вариантов я просто не видела, то решила вернуться в гостиную. Что же, кресла здесь достаточно удобные. Возможно, удастся хоть немного поспать.

Уже подойдя к лестнице, я вдруг остановилась. Снизу ощутимо повеяло холодом. Что это? Такое чувство, будто неплотно закрыта входная дверь. Но я точно помнила, что Томас хорошо захлопнул ее.

А затем я услышала скрип половиц. Кто-то ходил по первому этажу, стараясь особо не шуметь.

Ох, неужели к нам кто-то забрался? Но кто? Вор? Бред какой-то! Мерситаун — настолько спокойный город, что на ночь тут просто не принято запираться.

"Убийств тут до недавнего времени тоже не было, — с тревогой шепнул внутренний голос. — А вдруг таинственный некто, кто был в доме Уилфреда и ударил тебя по голове, вернулся завершить начатое?"

И что делать?

Я замерла, вся оборотившись в слух и силясь понять, что происходит внизу.

Нет, в доме явно был кто-то посторонний! И этот кто-то что-то искал. Вот заскрежетало по полу отодвигаемое кресло. Вот зашелестели страницы книг. Вот звякнули стаканы, стоявшие на столике с напитками.

Что же делать? Рано или поздно этот некто осознает, что на первом этаже ничего нет. И решит обыскать второй этаж. А тут спят беззащитные Милдред и Стелла!

Предположим, о последней я не особо переживаю. Наверное, во мне говорит прозаическая ревность, но теплыми чувствами я к ней не воспылала. Подругами мы точно не станем. Но вот Милдред — совсем другое дело! Я не прощу себе, если из-за меня с ней что-нибудь случится.

Проклятые Томас и Тегрей! Могли бы хоть Равена нам оставить в качестве защитника! А теперь выкручивайся, Альберта, сама как знаешь!

Мысли метались в моей голове подобно перепуганным птицам. Что же делать? Постараться застать преступника врасплох? Но один раз он уже огрел меня по голове. Вдруг теперь вообще прикончит? Позвать на помощь? Но как? Распахнуть окно и начать голосить во всю мощь своих легких? Дом Милдред стоит не так близко от соседских. Меня вполне могут не услышать.

А что, если пробраться к дверям и выскочить на улицу? А затем рвануть со всей возможной скоростью к ближайшему дому? Пожалуй, другого выхода и нет.

Я опять прислушалась, пытаясь определить, что сейчас делает неизвестный.

По всей видимости, он теперь хозяйничал на кухне. Звуки его поисков стали почти неразличимыми.

Эх, была — не была! Самый удобный момент для осуществления моего намерения!

И я рванула вниз по лестнице.

Правда, при этом не учла того печального обстоятельства, что на ней было еще темнее, чем в коридоре. И на самой первой ступени я споткнулась. Хвала небесам, каким-то чудом не полетела кувырком, а просто шмякнулась на зад. И проехала так до самого низа.

Ох, как же мне было больно! Платье при этом задралось чуть ли не до ушей. Вся задняя часть бедер саднила, стертая от столь своеобразного падения. При попытке встать я чуть не вскрикнула в полный голос — так подозрительно что-то захрустело в позвоночнике.

Да уж, прекрасный план! И что теперь делать?

В кухне что-то зазвенело, доказывая, что шум, произведенный моим падением, не прошел незамеченным. Я вся сжалась от испуга, ожидая, что вот-вот меня примутся убивать. Какая грустная и несуразная несправедливость! Я даже малейшего сопротивления теперь не способна оказать.

— Получай, гад! — внезапно раздался дикий вопль, и из кухни выскочила Милдред, воинственно потрясая сковородкой.

Полы наспех накинутого халата развевались, волосы женщины стояли дыбом, а в глазах горел огонь ярости.

Милдред замерла, жадно рыская взглядом по прихожей в поисках негодяя. Затем заметила меня и приглушенно охнула.

— Альберта? — спросила она, кинувшись ко мне на помощь. — Что с тобой, девочка моя? Кто на тебя напал?

— Никто, — кривясь от боли, призналась я. — Я услышала, как внизу кто-то ходит. Подумала, что в дом забрались.

— Ой, это я была, — смущенно призналась Милдред. — Услышала голоса из прихожей. Поняла, что это ты вернулась со своими спутниками. Они ушли, а я решила поставить чай греться. Подумала, что ты, наверное, голодная, как волк.

Это было бы очень смешно, если бы не было так грустно. Получается, нет никакого негодяя. Это я навоображала себе всяких ужасов. И пала жертвой собственного разыгравшегося воображения.

Я попыталась вновь встать. И вновь плюхнулась обратно. Было такое чувство, будто в копчик мне вонзили раскаленную иглу. От малейшего движения боль горячей волной пошла по всему телу.

— Девочка моя, так ты сверху покатилась? — испуганно ахнула Милдред. — Ты себе ничего не сломала?

— По-моему, сломала, — призналась я, силясь не сорваться на стон, преисполненный страданием.

— Надо позвать доктора. — Милдред укоризненно зацокала языком. — Или... Твои спутники ведь маги, так?

— Нет, только не их! — взвыла я в полный голос от ужаса.

Представляю, как будет хохотать Тегрей, узнав, какую именно травму я получила из-за собственной неосторожности. Наверняка заставит меня продемонстрировать все ссадины. А самое главное — внимательнейшим образом осмотрит мою филейную часть, потому что именно она и пострадала больше всего. И вряд ли удержится при этом от насмешливых замечаний.

— Просто помоги мне добраться до кровати, — попросила я. — Уверена, что утром все пройдет.

— Да неужели? — скептически вопросила Милдред. — Милочка моя, ты только чудом себе шею не свернула! А сейчас даже на ноги не можешь подняться.

— Могу, — упрямо возразила я. Уцепилась за перила и приподнялась.

От очередной вспышки боли перед глазами все побелело. Но я не потеряла сознания. Наверное, исключительно из вредности. Ну, и еще из-за страха, что если я упаду в обморок — то Милдред точно отправится к Томасу и Тегрею. А я такого позора просто не переживу.

— Видишь, ничего я себе не сломала, — сипло проговорила я.

Милдред покачала головой, но удержалась от каких-либо новых замечаний.

— Ладно, идем на второй этаж, — проговорила она. — В моей комнате есть диван. Думаю, ты на нем прекрасно разместишься.

После слов Милдред на меня нахлынул животный страх. Второй этаж! О небо, как я преодолею весь этот путь, если даже стою с трудом?

Как выяснилось: я сумела. Правда, из памяти милостиво стерлись все подробности этого воистину героического восхождения. По-моему, несколько раз я все-таки отключалась, всем весом наваливаясь на Милдред. Та тяжело пыхтела, но упрямо тащила меня наверх.

В комнате я сама подковыляла к дивану. Попыталась сесть на него — и короткий жалобный всхлип сорвался с моих губ.

О нет, спать я сегодня буду на животе. Это совершенно точно.

Вспомнилась угроза Тегрея отвезти меня насильно в замок, где бы он от души выпорол меня за побег. Наверное, герцог знатно повеселится, узнав, что его желание наказать меня осуществилось столь оригинальным образом.

— Девочка моя, а может быть, все-таки доктора? — спросила Милдред, глядя на меня с откровенным сочувствием. — Пропишет какие-нибудь примочки, раз ты наотрез не хочешь воспользоваться целительной магией.

— Время — лучший лекарь, — выдохнула я прописную истину. — Лучше помоги мне раздеться.

Милдред послушно потащила мое платье вверх. Небрежно отбросила его в сторону и вдруг выругалась.

Ого! Я и не подозревала, что обычно весьма сдержанная и вежливая Милдред знает такие выражения. Прежде я слышала подобное только из уст Томаса.

— Альберта, да на тебя без слез не взглянешь! — воскликнула она. — У тебя сзади один огромный синяк. Надо...

— Не надо! — оборвала ее я. — Милдред, честное слово, все хорошо. Мне прежде и не так доставалось.

— Правда? — с нескрываемым изумлением переспросила она.

Я лишь вздохнула в ответ. Я слишком устала, чтобы рассказывать ей про свои приключения. Даже самой любопытно, сколько травм различной степени сложности и тяжести я получила за то время, которое провела в Бриастле.

— Ну как знаешь, — с неодобрением проговорила она. — Учти: если примешься стонать во сне — я немедленно отправлюсь к доктору!

— Договорились, — фыркнула я и осторожно опустилась на диван. Уткнулась лицом в подушку, прикусив зубами кончик ее.

Боль не торопилась отпускать меня. Она горячо пульсировала в пояснице, то и дело стреляя в пальцы ног.

На редкость неудачное завершение дня! Боюсь, я не сумею сомкнуть и глаз. Ох, надеюсь, что Томас и Тегрей не явятся с самого раннего утра. И надеюсь, они не будут требовать от меня активного участия в расследовании. Мне бы отлежаться несколько дней, пока все не подживет. Но я со стыда умру, если кто-нибудь из них примется меня лечить!

Однако вопреки моим опасениям я быстро задремала. Едва только Милдред потушила свет, прежде набросив на меня невесомое покрывало — как я провалилась в тяжелый беспокойный сон, в котором продолжала страдать из-за собственной беспечности.

Глава шестая

— Да мне все равно, кто вы!

Я проснулась от крика Милдред. Она с кем-то горячо спорила за дверью спальни. Попыталась было повернуться на спину, но тут же охнула от боли.

События вчерашнего бесконечного дня и утомительной ночи навалились на меня. Я вспомнила про свое неудачное падение с лестницы. Нахмурилась, прислушиваясь к внутренним ощущениям.

Увы, за недолгое время отдыха ничего кардинально не изменилось. Поясница и бедра горели. В позвоночнике при малейшем движении что-то неприятно похрустывало.

— Будь вы хоть трижды брат короля — я не позволю вам войти к Альберте! — продолжала бушевать Милдред. — Это в высшей степени неприлично! Девочка спит. И вообще, она не одета!

Я замерла от ужаса, осознав, на кого ругается Милдред. Тегрей! Зуб даю, она выговаривает самому герцогу Визгорду!

И в душе вспыхнула горячая благодарность к пожилой женщине. Вчера она была насмерть перепугана, узнав, кем на самом деле является господин Треон. Но теперь так самоотверженно бросилась на защиту моей чести и достоинства. А ведь наверняка понимает, что при желании Тегрей уничтожит ее, не моргнув и глазом.

— А мне вы позволите войти? — с сухим смешком поинтересовался кто-то.

Я тихо застонала и уткнулась лицом в подушку, узнав голос Томаса. Что же мне так не везет-то? Даже не знаю, кого я сейчас не желаю видеть больше: Тегрея или своего бывшего жениха. Но ручаюсь, что оба не упустят удобного момента вдоволь позубоскалить надо мной.

— Почему это вам должны быть особые привилегии? — удивилась Милдред.

— Потому что Альберта долгое время считалась моей невестой, — честно ответил Томас. — И провела под крышей моего дома не одну ночь. Более того, одно время мы даже делили одну постель.

Я заскрежетала зубами в бессильной злобе. Ну Томас! Даже страшно представить, что подумает обо мне после этих откровений Милдред. И не объяснить ей, что я была вынуждена играть роль невесты Томаса, спасая его от обвинений в ее предполагаемом убийстве. Слишком сложна и запутана та история.

— Нет! — в этот момент строго отчеканила Милдред. — Мне все равно, какие отношения связывали вас в прошлом. Сейчас Альберта живет у меня. И в моем доме действуют мои правила! Я ни за что не позволю вам смущать ее своим присутствием.

— Альберта пыталась бежать этой ночью, — неожиданно вступил в перепалку новый голос.

Стелла? Я изумленно заморгала, не понимая, зачем ей-то понадобилось участвовать в этой перебранке. Да к тому же так нагло лгать!

— Бежать? — холодно уточнил Тегрей, и я невольно поежилась.

— Я слышала, как они переговаривались ночью, — с готовностью уточнила Стелла. — Шептались о чем-то. Я разобрала, что Милдред несколько раз настойчиво предложила ей помощь. Не удивлюсь, если Альберты уже здесь нет, а все это — лишь спектакль для того, чтобы она получила фору.

— Что?! — препротивно взвизгнула Милдред. — Да как ты смеешь обманывать? Да, я предлагала Альберте помощь. Но потому, что бедняжка...

И замолчала, видимо, осознав, что едва не сболтнула лишнего.

Меня как ветром с кровати сдуло. Я осознала, что вот-вот дверь в спальню просто выломают, отшвырнув Милдред в сторону. Следовательно, надо принять более-менее приличный вид.

Впрочем, как ветром сдуло — слишком смелое определение для моего поступка. Скорее сказать, я поднялась, искусав себе при этом все губы в кровь — лишь бы не сорваться на стон. Накинула на себя халат, который заботливая Милдред положила на стул рядом с диваном, и туго перепоясалась. И застыла, тяжело переводя дыхание после этого подвига.

Стоило признать, все-таки отдых пошел мне на пользу. По крайней мере, я теперь хоть немного могла двигаться, не рискуя при этом рухнуть в обморок.

— Ну? — поторопил затихшую Милдред Тегрей. — Что случилось с Альбертой, раз ей понадобилась помощь?

— Ничего, — быстро отозвалась она. — Ровным счетом ничего.

— Да что ты с ней цацкаешься? — недовольно оборвал ее Томас. В коридоре что-то сухо щелкнуло, и он продолжил: — Сразу надо было воспользоваться чарами.

Негодяи! И я возмущенно подбоченилась. Правда, тут же со свистом втянула в себя воздух, ощутив, как в спину вонзилась очередная раскаленная спица боли.

И грозно сдвинула брови, потому что в этот момент дверь распахнулась. В комнату быстрым шагом ворвался Томас. Тегрей остался стоять на пороге, небрежно привалившись плечом к косяку.

Из-за его спины выглянула Стелла. С нескрываемым разочарованием вздохнула, увидев меня. Видимо, действительно надеялась, что я вновь ударилась в бега.

Стоило отметить, сегодня девушка выглядела намного лучше, чем при нашем последнем разговоре. На щеках даже затеплился слабый румянец.

— Что вы себе позволяете? — спросила я, изо всех сил стараясь не кривиться от боли и держаться как можно прямее. — Что вы сделали с Милдред?

— Через несколько минут очнется, — хмуро сказал Томас, прежде внимательно осмотрев всю комнату. — Ее упрямство начало меня раздражать.

— Ну и кого ты тут ищешь? — ядовито поинтересовалась я. — Любовниками я в Мерситауне обзавестись не успела.

— Мне просто любопытно, почему Милдред так отчаянно не пускала нас сюда, — проговорил Томас, остановив на мне взгляд. Удивленно вздернул бровь и спросил: — Альберта, с тобой все в порядке? Ты словно из гроба восстала — настолько бледная.

— Все хорошо, — солгала я и растянула губы в улыбке.

Правда, боюсь, в итоге получился настоящий оскал, потому что теперь насторожился и Тегрей. Отлепился от косяка и сделал шаг вперед, внимательно глядя на меня.

— Милдред просто воспитана в старых традициях, — продолжила я. — И для нее ваше поведение — нечто выходящее за всяческие грани приличия!

— Альберта, тебе больно? — спросил Тегрей. — Томас прав. Ты выглядишь так, как будто сознание вот-вот потеряешь. Что случилось?

— А по-моему, нормально она выглядит, — едва слышно сказала Стелла.

— Я просто устала вчера, — уклончиво проговорила я. — Денек выдался просто суматошным.

— Боюсь, сегодня он будет таким же напряженным, — заметил Тегрей, продолжая хмуриться. — Альберта, ты поедешь с нами...

— Немедленно оставьте ее в покое! — в этот момент раздался из коридора гневный вопль очнувшейся Милдред. — Никуда она с вами не поедет, изверги и сатрапы! Девочке нужен покой! Раз уж она так наотрез не хочет показываться доктору!

И женщина ворвалась в комнату, чуть не сбив с ног Стеллу, которая лишь в последний момент успела увернуться.

Я мысленно застонала. Ох, ну все, спета моя песенка!

— Доктору? — изумленно переспросил Томас. — Почему?

Милдред открыла было рот, желая поведать этим мерзавцам про мою оплошность. Я умоляюще сложила у груди руки, но сделала это слишком резко, и от вспышки боли со свистом втянула в себя воздух, лишь каким-то чудом не сорвавшись на крик.

Увы, это не прошло незамеченным для Томаса и Тегрея. Эта парочка обменялась быстрыми взглядами, потом согласно уставились на Милдред.

— Что с Альбертой? — отрывисто спросил лорд Бейрил. — Что такого случилось с ней вчера? Мы доставили ее к вашему дому в целости и сохранности.

— Я подвернула ногу, — быстро ответила я. — Ничего страшного, пройдет.

Тегрей скептически вздернул бровь, тяжело посмотрев на растерявшуюся Милдред.

— Вы должны понимать, насколько это важно, — процедил он. — Госпожа Вейсон — свидетель. Увы, единственный. К моему величайшему сожалению, она к тому же упряма, как... как...

Замялся, не желая озвучивать понятное сравнение.

— Как ослица, — пришел к нему на помощь Томас и подарил мне чарующую улыбку. Продолжил, буравя немигающим взором повинно склоненную голову Милдред: — Уважаемая. Если с Альбертой что-нибудь случится — то именно вы будете обвинены в этом.

— Я? — удивилась Милдред, слегка побледнев. — Почему это?

— Потому что вы взрослая и мудрая женщина, — продолжил Томас. — Неужели не видите, что ваша подопечная с трудом на ногах стоит? Что вчера произошло? Почему ей срочно нужен доктор? Сдается, вопрос тут посерьезнее, чем растянутые связки на ноге. Тем более это все равно придется вылечить. Сегодня нам побегать придется.

Я понурилась, осознав его правоту. По-моему, сопротивляться дальше просто глупо и неумно. Все равно правда вот-вот откроется.

— Я упала с лестницы, — негромко сказала я, пока Милдред набиралась решимости перед ответом.

— Что?! — в едином изумленном восклицании слились сразу два голоса: Томаса и Тегрея. Они опять переглянулись, и дальше продолжил один Томас: — Ты что сделала?

— Упала с лестницы, — чуть громче повторила я. Затараторила, силясь объясниться: — Когда вы ушли, то я отправилась в свою комнату. Но она была занята Стеллой. Милдред я будить не хотела, поэтому решила устроиться на ночь в одном из кресел в гостиной. Но около лестницы услышала, как кто-то внизу хозяйничает. Подумала, что в дом забрался преступник. И решила бежать за помощью, выбрав удобный момент. Но... Споткнулась и упала.

— Как ты шею себе не сломала? — искренне ужаснулся Тегрей. — И ты молчала об этом?

— Я не кувырком полетела, — грустно призналась я. — А проехалась... Ну, в общем, на пятой точке.

И носом чуть ли не уткнулась себе в грудь, страшась посмотреть на присутствующих. Щеки и уши невыносимо пылали.

— У нее сзади один сплошной синяк, — пояснила Милдред. — Выглядит все очень жутко. Я хотела позвать доктора, но Альберта уперлась, как... — Усмехнулась и добавила после короткой паузы: — Как ослица.

Я услышала, как Томас со свистом втянул воздух сквозь плотно сжатые зубы, явно удерживая себя от ругательства. А потом раздался голос Тегрея.

— Так, Стелла и вы, Милдред, — вон, — сухо приказал он.

— Но что вы собираетесь делать? — попробовала было возразить Милдред.

— Вон! — громче повторил Тегрей. Добавил с усмешкой: — Не беспокойтесь, никто вашу драгоценную Альберту мучить не будет. Напротив, вылечим ее.

— Ага, вылечим, — подтвердил Томас. Кровожадно завершил: — А потом было бы неплохо ее хорошенько выпороть. Это же уму непостижимо! Молчать о таком! Альберта, у тебя ум, вообще, есть? А если ты получила серьезную травму? Как будто не знаешь, что целебная магия тем действеннее, чем раньше ее используешь. Бессмысленно применять ее к застарелым ранам.

— Не надо меня лечить! — взмолилась я. — Все само пройдет. Честное слово! Мне бы отлежаться денек.

— Вот как раз этого мы тебе позволить и не можем, — сухо сказал Тегрей. Перевел взгляд на Милдред, которая нерешительно топталась на пороге. Та переменилась в лице и шустро выскочила в коридор. А вот Стелла осталась в комнате. С непонятным вызовом вздернула подбородок, уставившись на Тегрея.

— Я непонятно говорю? — нарочито удивился Тегрей. — Стелла — брысь!

— Но почему? — запротестовала она. — Я хочу посмотреть. Вы говорили, что мне необходимо учиться. По-моему, это прекрасный повод пополнить мои знания в области целебной магии.

Я жалобно скривилась. О нет, только не это! Меня и так в дрожь бросает от мысли, что придется раздеться перед этой парочкой. Но если при этом будет присутствовать еще и любовница Тегрея... Подобного даже в любимых журналах Велдона не увидишь!

По губам Тегрея скользнула быстрая язвительная улыбка. По всей видимости, он подумал о том же. И один томительный жуткий миг мне казалось, что он так и сделает. Милостиво позволит Стелле стать свидетельницей моего позора. Но герцог сумел удивить меня. Он покачал головой и мягко сказал:

— Учеба — это, конечно, хорошо. Но не в данном случае. Не будем смущать Альберту сверх необходимого. Она и без того сейчас со стыда сгорит.

И он был прав. Щеки у меня пламенели так, что словно светились собственным огнем изнутри. Я готова была расплакаться от отчаяния и осознания неизбежного.

Стелла не стала спорить. Она метнула на быстрый недовольный взгляд, после чего поклонилась и выскользнула в коридор.

Томас подошел к двери. Закрыл ее, но не удовлетворился только этим. Вдобавок он опустил в паз тяжелый массивный засов.

— Это еще зачем? — опасливо спросила я.

— Чтобы никто не врывался и не мешал нам, — спокойно пояснил он. — Твоя Милдред готова при любом шорохе на штурм комнаты пойти. А теперь раздевайся.

— Не могу, — печально выдохнула я. — Я... В общем... На мне ничего нет под халатом.

— Тем лучше, — заверил меня Тегрей, подойдя ближе, и с нескрываемым предвкушением потер ладони. — Давай быстрее, Альберта! Мы и без того уже с таким пустяком потеряли много времени.

Я нерешительно взялась за пояс. Пальцы при этом предательски затряслись.

— Слушай, я понимаю, что ты стесняешься, — ласково произнес Тегрей. — Не стоит. Ну подумай сама: что такого нового мы с Томасом увидим? В том же борделе я уже имел счастье оценить все прелести твоей фигуры. Благо, что полупрозрачная нижняя сорочка не оставляла особого простора для фантазий.

Из коридора после этого послышалось приглушенное восклицание, и я скривилась еще сильнее. Ох, сдается, Милдред сейчас приникла к двери, жадно ловя малейшие звуки. Даже страшно представить, как после этого она на меня смотреть будет.

Томас, все еще стоявший около порога, досадливо поморщился и прищелкнул пальцами. По стенам после этого поползли ветвистые зеленые всполохи каких-то чар.

— Теперь снаружи никто и ничего не будет слышать, — сообщил он мне. Кашлянул и весело спросил у Тегрея: — А что нам мешает, собственно, воспользоваться магией? Раз Альберта так упорствует в своем нежелании раздеваться — то поможем ей. Под действием парализующего заклинания она не сможет сопротивляться. А нам больше не придется терять драгоценные минуты на ее уговоры.

— Не надо! — испуганно воскликнула я. — Я сама!

В глубине души я осознавала, что Томас шутит. Но все же. А вдруг и впрямь оглушит какими-нибудь чарами.

После чего медленно и осторожно повернулась к ним спиной, стараясь не обращать внимания на ломоту в пояснице. Развязала пояс и повела плечами, позволив халату упасть с них.

В комнате после этого воцарилось потрясенное молчание. Ни Томас, ни Тегрей не торопились прервать затянувшуюся паузу.

— Выпороть, говоришь, — первым очнулся герцог. — Дружище, а это неплохая идея. Авось после этого ума прибавится, а вредности убавится. Альберта, ты хоть видела свои синяки? И после этого ты собиралась всего лишь отлежаться пару деньков?

— Меньше слов, — оборвал его Томас. — Кто ею займется? Ты или я?

— Я, — коротко бросил Тегрей. — У меня больше опыта в целебной магии. А дело тут серьезнее, чем я предполагал.

Томас, к моему удивлению, не стал возражать.

— Тогда пусть Томас выйдет, — потребовала я. — Зачем ему присутствовать?

— Ты действительно этого хочешь, дорогая? — с какой-то странной предвкушающей интонацией поинтересовался Тегрей.

Ох, пожалуй, не хочу. Даже не знаю, чего я боюсь больше: того, что Томас останется и станет свидетелем всего происходящего. Или того, что он уйдет. И тогда Тегрей вполне может позволить себе лишнего.

— Нет, — тихо призналась я. — С тобой наедине я точно не желаю оставаться.

Тегрей фыркнул от сдерживаемого с трудом смеха, и я украдкой шмыгнула носом, полностью признав свое поражение.

Я стояла ни жива ни мертва, опасаясь бросить хоть взгляд назад. И что будет дальше?

Неслышно ступая, ко мне подошел Тегрей. Скинул камзол прямо на пол и тщательно засучил рукава белоснежной рубашки.

От таких приготовлений мне стало совсем дурно. Лучше бы я вчера сломала себе шею на этой проклятой лестнице!

— Ложись на диван, — спокойно сказал он. — Сможешь? Или помочь?

Вместо ответа я прикусила губу и очень аккуратно опустилась на колени. В спине при этом что-то неприятно похрустывало. Затем прижалась животом к прохладной простыне и уткнулась лицом в подушку, стараясь не всхлипывать от боли слишком громко.

— Отлично.

Диван прогнулся под весом Тегрея, когда он сел рядом. А затем я почувствовала приятное тепло. Он не прикасался ко мне, всего лишь вел ладонью над спиной. Но по моей коже бежала расслабляющая волна, неся с собой избавление от страдания.

О небо, как же мне было хорошо! Я чувствовала, как мой позвоночник перестает выкручиваться от мучительных спазмов, как исчезают, растворяясь в чужой силе, терзающие меня спицы боли.

Неожиданно я осознала, что негромко постанываю от удовольствия. Пугливо замолчала, для надежности впившись зубами в уголок подушки.

Понятия не имею, сколько это продолжалось. Наверное, не больше пары минут. Но для меня они длились настоящую вечность, наполненную блаженством и негой. Когда Тегрей убрал руку — я с нескрываемым огорчением вздохнула, ощутив, как прервалась между нами незримая связь.

А в следующее мгновение взвизгнула от неожиданности, потому что этот подлый тип взял — и отвесил мне звонкий шлепок. Попыталась было соскочить с дивана, но Тегрей придавил меня к нему, без особых проблем заломив за спиной обе моих руки одной своей.

— Что?.. — От негодования мой голос срывался и дрожал. — Что ты делаешь?..

И вскрикнула вновь от нового увесистого удара чуть ниже поясницы, только что вылеченной усилиями Тегрея.

— Преподаю тебе урок, — насмешливо сказал Тегрей, от души шлепнув меня еще раз. — Альберта, ты в курсе, что сломала себе копчик? Калекой бы ты, конечно, от этого не стала. Но была бы обречена мучиться от постоянных болей до самой смерти.

— Хватит! — взмолилась я, пропустив еще пару ударов. — Достаточно! Это унизительно!

— Ага, — весело подтвердил Тегрей, и не думая прекращать процесс экзекуции. — О небо, как давно я мечтал об этом!

— А как же клятва? — напомнила я. — Ты не имеешь права...

— Не имею права физически или магически принуждать тебя к чему-нибудь, — не дал мне договорить Тегрей. — Но мне сейчас от тебя ничего не нужно. Напротив, я совершаю благое дело.

Слезы градом лились из моих глаз. И не столько от боли, сколько от позора. Хотя стоило признать очевидный факт: рука у герцога была тяжелой. Впрочем, я помнила это еще по той оплеухе, которую однажды получила от него.

— Томас! — попыталась я призвать на помощь своего жениха. — Ну хоть ты ему скажи!

— Я могу только добавить, — с коротким смешком отозвался тот. — Но вижу, что Тегрей и без того вполне справляется.

— Заметь, наказываю я тебя не за то, что ты свалилась с лестницы, и даже не за то, что сбежала из столицы, выставив меня каким-то идиотом в глазах брата и Томаса, — размеренно проговорил Тегрей, в буквальном смысле вколачивая каждое слово в меня. — А за то, что до последнего упиралась, не признаваясь в столь серьезном происшествии. Это глупость, Альберта, несусветная глупость. Ты обязана была сразу же отправить Милдред за кем-нибудь из нас. Просто чудо, что все завершилось благополучно для тебя!

Я попыталась было перевернуться, хоть как-нибудь изменить столь унизительную позу. Но Тегрей без особых проблем удерживал меня на прежнем месте, продолжая шлепать меня.

Наконец, он выпустил мои руки из своей хватки, напоследок особенно больно впечатав пятерню в мою многострадальную пятую точку. И мгновенно я слетела с дивана. Подобрала с пола халат и прижала его к груди, с яростью глядя на самодовольно ухмыляющегося герцога.

— Ты... — прошипела я, отчаянно желая впиться ногтями в его лицо. — Ты!..

— Не стоит благодарностей, Альберта! — благодушно оборвал он меня. — А теперь приведи себя в порядок — и спускайся. Мы с Томасом будем ждать тебя в гостиной.

— Никуда я с вами не пойду. — Я воинственно утерла заплаканные глаза. — Ни за что! Я вообще не желаю больше не иметь ничего общего с вами!

— А придется, — сказал Томас с неприятной усмешкой. — Альберта, пока ты единственный свидетель. Хочешь или нет — но ты будешь нам помогать. Иначе получишь обвинение в учинении препятствий следствию.

— Ненавижу вас, — простонала я. — Ненавижу!

— Эх, вот и совершай после этого добро, — посетовал Тегрей. Встал и поднял свой камзол. Добавил, снисходительно глядя на меня: — Милая моя, поторопись. Или хочешь, чтобы кто-нибудь из нас остался с тобой и проконтролировал твои сборы?

Я попятилась к ванной, впечатленная такой угрозой. Быстро скрылась за дверью и на всякий случай задвинула щеколду. Пусть хлипенькая, но хоть какая-то гарантия, что ко мне никто не ворвется.

— Пять минут тебе, — донеслось до меня завершающее от герцога. — Иначе по истечению этого срока я лично выволоку тебя отсюда. И плевать, будешь ли ты одета к тому моменту или нет.

А ведь и впрямь не шутит. После полученного наказания я уже ничему не удивлюсь.

Эх, ладно. Закончится расследование — и эта парочка навсегда исчезнет из моей жизни. И на сей раз я не буду по ним ни скучать, ни переживать. Напротив, свечки Белой Богини каждый день начну ставить за избавление от такой напасти.

"Ты-то сама в это веришь? — грустно спросил внутренний голос. — Герцог Визгорд сказал тебе, что покинет Мерситаун только с тобой. А у него слова с делами не расходятся. Что он тебе только что и доказал".

Я всхлипнула в последний раз и открыла воду. Ладно, нет времени на переживания. Пора заняться собой, если не хочу получить очередной унизительный урок.

Ровно через пять минут я уже спускалась по лестнице, наспех натянув простое черное шерстяное платье, слегка оживленное белым кружевным воротничком, и шерстяные же чулки. Времени заняться волосами не было, поэтому я просто расчесала их и заплела небрежную косу. Глаза, несмотря на ледяное умывание, оставались красными и припухшими после рыданий.

— Ты пунктуальна. — Тегрей, удобно развалившийся в кресле, отсалютовал мне поднятым бокалом, в котором плескалась насыщенная янтарная жидкость. — Молодец.

Я одарила его презрительным взглядом, почувствовав, как от пережитой обиды вновь задрожали губы.

— Альберта! — Милдред бросилась ко мне с другого конца гостиной. — Милая моя, с тобой все в порядке?

— Теперь уже в полном, — вместо меня ответил Томас, лениво листающий свежий выпуск Королевского вестника.

И на этот раз я ничего не ответила. Прошествовала к креслу и села. Правда, при этом чуть заметно скривилась. Все-таки так называемый урок Тегрея не прошел для меня без следа. Несколько новых синяков взамен исчезнувших старых он мне оставил. Моя филейная часть горела огнем после позорной экзекуции.

— А почему ты морщишься? — спросила Милдред, заметив мою короткую гримасу. — Получается, тебя до конца не вылечили?

— Вылечили-вылечили, — заверил ее Тегрей, безуспешно пытаясь скрыть усмешку. — Но травма была такой серьезной, что ее последствия будут некоторое время ощущаться.

— Тогда зачем ей с вами ехать? — Милдред недовольно покачала головой. — Пусть останется и отдохнет.

— Действительно, зачем? — внезапно подала голос Стелла.

Я вздрогнула, потому что прежде не замечала ее присутствия в комнате. Девушка разместилась в самом дальнем кресле, стоявшем в темном углу.

— Я без проблем заменю госпожу Вейсон, — продолжила она, зябко кутаясь в теплый пуховой платок. — Все, что умеет делать она, — умею и я.

— Ты еще слишком слаба, Стелла. — Тегрей покачал головой. — Поэтому нет, даже не проси.

— Я, по крайней мере, не падала с лестницы, — с едва уловимой иронией проговорила она. — И чувствую себя просто отлично.

— При всем моем уважении, вы — не Альберта, — сухо отрезал Томас, на мгновение оторвавшись от изучения заголовков в газете. Смерил девушку тяжелым взглядом и добавил: — И вчерашний ритуал это доказал.

Стелла так плотно сомкнула губы, что они превратились в две тонкие бескровные линии. С нескрываемым возмущением на меня посмотрела.

И что она на меня так глазеет? Пусть своего ненаглядного Тегрея пытается испепелить взглядом. Как будто непонятно, что будь моя воля — я бы ничего общего не имела с этими тиранами и извергами.

— Хватит болтать. — Томас небрежно бросил газету на столик. — Целый час на пустяки потратили!

— А завтрак? — возмутилась Милдред. — Альберте необходимо перекусить!

— Полагаю, шериф Джейсон будет настолько любезен, что накормит ее, — ответил Томас. — По крайней мере, он обещал нам это.

— Стало быть, вы отправляетесь к Джейсону? — уточнила Милдред.

— Да, — обронил Тегрей и встал. — В подвале его дома находится тело Уолта. Мы с Томасом решили, что Альберте будет неплохо посмотреть на него.

— О небо! — Милдред отчетливо позеленела и прижала ладонь ко рту, словно сдерживая тошноту. — А Альберте обязательно это делать? Гадость какая!

— Уверяю вас, Альберта присутствовала и при более неприятных вещах, — с сухим смешком уведомил ее Тегрей. — Она прекрасный специалист в области смертельных чар. Без ее мнения нам не обойтись.

Взгляд Стеллы, устремленный на меня, после этих слов стал еще злее. Если бы им можно было убить — я бы, без сомнения, немедленно пала бездыханной на пол гостиной.

Тегрей тем временем подошел ко мне. Протянул руку, желая помочь встать.

Я проигнорировала это и поднялась сама, по-прежнему сохраняя гордое молчание.

— Теперь неудивительно, что бедняжка предпочла забыть прежнюю жизнь, — тихо сказала Милдред с сочувствием.

Губы Тегрея дрогнули, как будто он желал ей что-то ответить. Но в последний момент герцог передумал. Лишь приглашающе взмахнул рукой, предлагая мне следовать за ним.

Все то время, пока я одевалась в прихожей, я чувствовала на себе пристальный немигающий взор Стеллы. Глупышка! Да я бы с радостью поменялась с ней местами. Ой, прозвучало как-то двусмысленно. Конечно, речь не про постель Тегрея. Но я была бы счастлива, если бы он увлекся какой-нибудь другой девушкой, перестав обращать на меня внимание.

На крыльце уже Томас протянул мне руку.

— Сегодня скользко, — проговорил он с мягкой иронией. — Как бы тебе вновь не свалиться с лестницы.

Я мысленно фыркнула и принялась спускаться сама, глядя себе под ноги. Затем двинулась по утоптанной в снегу дорожке, демонстративно засунув руки в карманы пальто.

— Дружище, а наша драгоценная Альберта, случаем, не онемела? — весело полюбопытствовал Тегрей, идя за нами — тропинка была слишком узкой, чтобы на ней смогли разместиться сразу трое.

— Она просто злится, — с улыбкой ответил Томас, держась рядом со мной. — Ну ничего. Скоро успокоится и осознает, что ты поступил лишь во благо ей.

— Да, ты прав, — согласился с ним Тегрей. — Эмоции девушек быстротечны. Сейчас она не желает иметь с тобой ничего общего. А уже через миг не мыслит жизни без тебя.

Язвительное высказывание так и вертелось на кончике языка. Но я не позволила ему сорваться. Пусть тешут себя пустыми надеждами. Но как только дело будет раскрыто — я приложу все мыслимые и немыслимые усилия, лишь бы вновь скрыться от них куда подальше.

В полном молчании мы дошли до дома Джейсона. Кстати, любопытно, а почему Тегрей и Томас сами отправились за мной? Почему не послали Равена? Да и кареты с королевским гербом что-то не видно во дворе.

Томас был так любезен, что распахнул передо мной дверь. Я не удостоила его даже благодарственным кивком. Вошла в просторную прихожую и замерла, ожидая, что будет дальше.

— А, это вы! — Из гостиной выскочил Джейсон. — Доброе утро, госпожа Роуз... Ох, простите, Вейсон.

— Доброе, — коротко бросила я.

— И впрямь не онемела, — негромко заметил Тегрей, украдкой подмигнув мне. Добавил уже громче, обращаясь к Джейсону, который изумленно вскинул брови, оценив мой насупленный вид: — Прошу извинить нашу спутницу. У нее выдалась дурная ночь, поэтому она не в духе.

— Ясно, — недоверчиво протянул Джейсон. Выдавил из себя улыбку и проговорил: — Надеюсь, чашка горячего шоколада и ванильный пирог исправят ее настроение.

— Я в этом уверен, — проговорил Тегрей. Тут же добавил: — Но это чуть позже. Осмотр тела надо производить на голодный желудок.

Джейсон скептически кашлянул, явно не одобряя такого решения. Спросил с плохо скрытым скепсисом:

— Неужели госпоже Альберте так необходимо смотреть на беднягу? Она ведь девушка. Еще потеряет сознание.

— В этом городе, по-моему, все переживают за Альберту. — Томас язвительно фыркнул. — Даже удивительно как-то. Она ведь несколько месяцев ловко водила всех за нос. Неужели забыли?

— Ну... — Джейсон смущенно пожал плечами. — Это не умаляет того факта, что она очень приятная и милая особа.

Томас и Тегрей фыркнули в унисон, и у меня в очередной раз зачесались кулаки. Эх, ну почему я не могу им как следует навалять? Угораздило же меня некогда спасти Томасу жизнь. Да вернись я опять в тот день — проскочила бы мимо той злополучной подворотни. А скорее, осталась бы понаблюдать, как его примутся убивать.

— Не снимай пальто, Альберта, — повелел мне Тегрей. — В подвале холодно. Это должно было замедлить процесс разложения.

Должно было замедлить? Как-то странно это прозвучало. Но спрашивать я ничего не стала. Все равно увижу все собственными глазами.

— Прошу. — Джейсон распахнул перед нами небольшую дверцу в углу прихожей. Добавил: — Только осторожнее! Ступени тут крутые и изрядно стерлись от времени. Как бы госпожа Альберта не поскользнулась.

Томас опять протянул мне руку, с намеком вздернув бровь.

Я лишь зло засопела, в очередной раз проигнорировав предложение помощи. Справлюсь как-нибудь и сама.

— Пожалуй, я пойду вперед, — проговорил Тегрей. — Подхвачу эту упрямицу если что.

Томас не стал возражать. Легким движением руки подозвал с потолка магический шар и отправил его в черный зев спуска.

Джейсон оказался прав. Лестница, ведущая в подвал, была такой опасной на вид, что мое сердце пропустило удар, когда я оценила длинный почти отвесный ряд покатых ступеней. Ох. Если я рухну здесь — то точно сломаю шею. И я схватилась за перила, выкинув все посторонние мысли из головы и глядя только себе под ноги.

Томас шел позади меня. Я слышала его дыхание, но он не торопил меня, хотя продвигалась я вперед с удручающей медлительностью. И правильно. Если я упаду — то и Тегрей меня не спасет. Куда скорее мы вдвоем скатимся кубарем.

Любопытно, а как сюда затащили тело Уолта? Поневоле посочувствуешь бедолагам, которым пришлось это делать.

Наконец, я ступила на ровный пол подвала. Магический шар поднялся выше, и я увидела небольшое помещение, чьи стены, пол и потолок были выложены из каменных плит. Никаких окон тут, понятное дело, не было. Зато имелся ветхий деревянный стол, на котором сейчас покоилось тело несчастного Уолта.

Или вернее будет сказать — то, что от него осталось.

Я скривилась от отвращения, когда мне в нос ударила удушающая вонь разлагающегося мяса. Поневоле порадовалась, что все-таки не успела позавтракать. Иначе, боюсь, меня бы все-таки стошнило.

Потому что на столе расплывалось нечто, лишь весьма отдаленно напоминающее очертаниями человеческую фигуру. На то, что передо мной действительно останки Уолта, указывала лишь одежда, в которую был облачен распадающийся буквально на глазах труп.

В этот момент одна из рук оторвалась и с сухим стуком упала на пол. Раздался неприятный чавкающий звук — это расползалось на глазах мясо, обнажая белые кости.

— Процесс ускорился, — недовольно заметил Томас. — Когда мы уходили — Уолт выглядел намного приличнее.

— Любопытно, почему так? — спросил Тегрей, моментально став очень серьезным. — Тут холодно. Стены все в инее. В таких условиях тело должно было сохраниться.

Я сделала шаг вперед, прижав к носу выуженный из кармана надушенный носовой платок. Правда, это помогало плохо. Отвратительный запах все равно проникал через аромат моих любимых духов.

Или, вернее будет сказать, — бывших любимых. Скорее всего после этого я больше не сумею ими пользоваться. Слишком неприятные ассоциации.

— Что скажешь, Альберта? — спросил Тегрей, посмотрев на меня. — Или продолжишь играть в молчанку?

— Когда вы это заметили? — поинтересовалась я.

— Когда вернулись в дом шерифа, — ответил Томас. — Нас встретил Равен. Перед сном он решил проверить, правильно ли разместили тело Уолта. Спустившись в подвал, он увидел, что тот уже начал гнить. И это весьма удивило его, поэтому он решил поделиться своими наблюдениями с нами.

— Если честно, сначала мы не придали должного внимания его словам, — сказал Тегрей. — Да, тело выглядело так, как будто уже пролежало не меньше суток. Но... Когда имеешь дело со смертельными чарами — ко всякой неожиданности приходится быть готовым. Поэтому Томас воспользовался чарами, замедляющими процесс разложения. И мы отправились на заслуженный отдых, здраво рассудив, что процесс осмотра тела лучше отложить на утро. Так сказать, заняться этим делом на свежую голову.

— Но утром нас ждал весьма неприятный сюрприз, — добавил Томас. — После чего я опять воспользовался чарами. И мы поторопились за тобой. — Добавил с нескрываемой досадой: — Кто же знал, что мы на этом пустяке потеряем столько времени!

Я скрипнула зубами, уловив претензию в мой адрес. Что-то Томас не особенно переживал из-за времени, когда Тегрей наказывал меня.

— Интересно, — проговорила я, нахмурившись и старательно обдумывая услышанное.

Мой взгляд упал на трость, аккуратно прислоненную к одной из стен. Судя по всему, она принадлежала Уолту. По крайней мере, вчера она лежала около его тела.

Я подошла к ней и подняла, благо, что никто меня не одернул. Ого, тяжелая! А навершие какое массивное! Таким по голове получишь — мало не покажется.

Хм-м...

И у меня промелькнула какая-то даже не догадка. Так, смутное соображение.

— Вы нашли амулет? — спросила я, не торопясь пока выкладывать его. — То, в чем хранились смертельные чары?

— Вот как раз с этим у нас и возникли сложности, — пробурчал Томас. — Поэтому ты нам и потребовалась. Точнее, твоя уникальная способность определять смертельную магию на запах.

После чего кивком указал на несколько вещей, лежащих около трости.

Я присела около них, не удержавшись при этом от болезненного кряхтения. Проклятый Тегрей! Теперь несколько дней буду вынуждена вспоминать его самоуправство. Особенно при попытке сесть.

— Не переигрывай, — с неожиданным сочувствием сказал Тегрей. — Я бил-то вполсилы.

Я плотнее сжала губы, не позволив себе огрызнуться. Даже страшно представить, как он тогда бьет в полную силу. И сосредоточилась на изучении вещей покойного Уолта.

— Хорошо, что его обыскали еще вчера, — проговорил Томас, милостиво пропустив мимо ушей этот обмен репликами. — Иначе сегодня было бы крайне неприятно обшаривать его карманы.

Это еще мягко сказано! От бедолаги скоро одно мокрое кровавое пятно останется. И горстка костей. Хотя, сдается, последние тоже рассыплются в прах.

Итак, передо мной лежал серебряный массивный перстень с выбитыми на нем инициалами — вычурно переплетающимися буквами "У" и "Б". Кожаный кошелек. И пара перчаток, поверхность которых была испещрена смутно знакомыми черными пятнами.

Ничего из этого брать в руки я не рискнула. Мало ли что. В памяти было слишком жива сцена того, как обугливался кончик графитной палочки при прикосновении к страницам загадочной книги. Хотя наверняка Томас или Тегрей остановят меня, если вдруг это опасно. Они, конечно, гады последние, но даже их пакостям есть некий предел. Однако некоторые меры предосторожности не повредят.

И я осторожно обернула ладонь в носовой платок, стараясь при этом дышать исключительно через рот.

Да уж, выберусь из этого подвала — придется переодеться, а еще лучше — хорошенько вымыться. Такое чувство, будто эта вонь намертво въелась в ткань платья и мои волосы.

После чего взяла перстень в руки. Встала, развернувшись к магическому шару.

Гладкая полированная поверхность пускала слепящие блики. Странно. Кольцо кажется слишком тяжелым. Как будто камень в руках держу.

А еще меня очень заинтересовал вензель на нем. Конечно, у Уилфреда и Уолта одинаковые инициалы. Но это совпадение как-то настораживало.

Негромко вздохнув, я наклонилась за кошельком. Он, как ни странно, оказался совершенно пуст. Ни мелких монет, ни крупных купюр — ничего.

— Странно, — проговорила я.

— Что именно тебя насторожило? — спросил Тегрей, наблюдая за моими действиями.

— Уолт был дорого одет, — пояснила я. — И аксессуары у него соответствующие. Трость. Перстень. Перчатки. Все подобрано со вкусом. Однако по словам Уилфреда его брат только на днях должен был вернуться с рудников. Откуда у него деньги? Опять-таки по словам Уилфреда все состояние ушло как компенсация родным погибшей Меделин. К тому же сам Уолт не выглядит как человек, который много лет провел на изнуряющей тяжелой физической работе. — Покосилась на стол и исправилась: — Точнее, не был похож.

— Это верно, — согласился со мной Томас. — Я подумал об этом еще вчера. На вчерашнего каторжника он как-то не тянет. Слишком упитанный. К тому же его почему-то не заклеймили.

— Ну, если Уилфред не врет и он действительно пытался помочь брату, то в отсутствии клейма как раз ничего удивительного нет. — Тегрей покачал головой. — За деньги эту обязательную для других процедуру вполне могли не совершать.

— У него не было одного пальца, — вспомнила я. — Указательного. На правой руке.

— И о чем это говорит? — спросил Тегрей.

Увы, на это у меня пока не было ответа.

— Как он попал в Мерситаун? — вместо этого задала я новый вопрос. — Вчера с утра была метель. Его должен был кто-то привезти. Не пешком ведь он шел. Но если он нанимал извозчика — то почему в кошельке нет денег? Ни медного грошика. Чем тогда он расплачивался?

Я заметила, как Томас и Тегрей обменялись быстрыми взглядами. Ага, сдается, они это уже обсуждали. Но своими выводами не спешат поделиться.

— А на перчатках знакомые повреждения, — протянула я. — Помнится, твои, Томас, выглядели похоже после того, как ты полистал ту книгу.

Тот едва заметно кивнул, подтверждая мои слова.

Свободной рукой я опять подняла трость. Такое чувство, будто я ее когда-то видела. Причем не так давно. Но где и у кого?

Прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться.

Перед моим мысленным взором встал тот день, когда я навестила Уилфреда в его доме, собираясь просить об одолжении. Точно! Трость стояла в прихожей за дверью! Тогда я не обратила на нее внимания. Просто скользнула взглядом, подивившись неведомому мастеру, который удивительно точно исполнил оскаленную морду волка.

Получается, эта трость принадлежит Уилфреду? А что, если перстень тоже его? Но как это проверить?

"Поисковые чары, — промелькнуло в голове. — Каждая вещь приводит к ее владельцу. Если перстень на самом деле является собственностью бедняги Уолта — то ничего не произойдет, потому что нельзя встать на след мертвеца. Если же нет — то ответ очевиден".

— Вы уже строили поисковые чары на основе этих вещей? — спросила я, глядя на поочередно на Томаса и Тегрея.

— Молодец, — похвалил меня Тегрей, улыбнувшись одними уголками рта. — Быстро сообразила. Да, строили. Полагаю, итог тебе тоже известен.

— Это все принадлежит Уилфреду, — выдохнула я. — Но... Не понимаю, честное слово!

— Более того, на трости мы обнаружили кое-что, — добавил Томас. — Пару капелек крови, которые принадлежат тебе. Тот, кто огрел тебя вчера по голове, явно сделал это ею.

— И об этом я подумала, — хмуро сказала я, невольно потерев затылок, который как будто налился тягучей болью после слов Томаса.

И что же получается? Все, что лежит передо мной, на самом деле не имеет ни малейшего отношения к Уолту. Это вещи его брата. И интуиция подсказывает мне, что одежда тоже из его гардероба.

— Я связался вчера с Велдоном посредством магического эха, — произнес Томас. Хмыкнул и исправился: — Точнее, уже сегодня на рассвете. Поручил ему узнать все про Уолта Битта. А заодно и про Уилфреда, который якобы десять лет назад помогал полиции Бриастля. И знаешь, что выяснилось?

— Что? — спросила я, уже догадываясь, что ответ меня очень и очень удивит.

— Уилфред Битт действительно помогал полиции, — проговорил Томас. — И жена его брата действительно погибла вместе с новорожденным сыном. Но в этих двух убийствах обвинили не Уолта, а самого Уилфреда. Свидетельства складывались далеко не в лучшую для него сторону. Очевидцы утверждали, что Меделин изменяла Уолту с самим Уилфредом. И родила ребенка именно от последнего. Первый, узнав об этом, явился к брату с разборкой. Во время ссоры Уилфреду удалось каким-то образом оглушить его. Потом он помчался к Меделин. Вроде бы собирался предупредить ее об опасности. Никто точно не знает, что произошло между ними. Когда слуги, настороженные криками, взломали дверь, то обнаружили Уилфреда подле постели Меделин. Несчастную закололи ножом. А младенцу, и тут Уилфред не соврал, размозжили голову.

Я поежилась от столь ужасающих подробностей. Бедное дитя! Он-то уж точно был не повинен в грехах матери.

— И что было дальше? — спросила я.

— Дальше был суд. — Томас пожал плечами. — Уилфред утверждал, что когда явился в дом брата, то обнаружил истекающую кровью Меделин. Он запаниковал, пытался помочь ей, поскольку обладал способностями к целебной магии. Но все зря.

— А как он объяснил, что дверь была заперта? — продолжила я расспросы.

— Сказал, что действовал машинально, — ответил Томас. — Мол, сначала подумал, что Меделин просто спит. Поэтому задвинул засов, чтобы никто не помешал разговору. А когда увидел, что она вот-вот испустит дух — начал кричать, звать на помощь, совсем забыв про это.

— Его обвинили? — спросила я.

— Нет. — Томас покачал головой. — Помогли деньги и покровительство короля. По всей видимости, Роберт на самом деле хорошо знает Уилфреда. По крайней мере, именно по его прямому приказу расследование было прекращено за недостатком улик. Сразу после этого Уилфред покинул Бриастль в неизвестном направлении. По вполне понятным причинам его брат остался крайне недоволен этим обстоятельством. Он во всеуслышание поклялся, что обязательно восстановит справедливость. Докажет вину Уилфреда и отправит его на эшафот. Но знаешь, что самое интересное, Альберта?

Я лишь сделала приглашающий жест рукой, понимая, что Томас продолжит и без моего вопроса.

— Уолт после этого исчез, — произнес он. — Однажды вышел из своего дома — и больше не вернулся. Его, конечно, искали. Но безуспешно. Он словно растворился.

— А через десять лет объявился мертвым в прихожей своего брата, — задумчиво завершила я.

Какая запутанная история! Даже не представляю, с какой стороны к ней подступиться.

— Я отправил Равена следить за домом Уилфреда, — сказал Тегрей. — Если тот вздумает уехать — то он задержит его до нашего появления. Но пока нам по сути нечего предъявить ему. Скорее всего, он отсутствовал в Мерситауне в момент убийства Уолта.

Я перевела взгляд на перстень, который по-прежнему держала на ладони. В очередной раз отстраненно подивилась его тяжести.

А может быть, это и есть тот амулет, на который были установлены смертельные чары? Магия подобного порядка оставляет неизгладимые следы на вещах. Но... перстень ведь принадлежит именно Уилфреду.

— Ничего не понимаю! — выдохнула я.

— Так ты чувствуешь что-нибудь? — настойчиво спросил Тегрей. — Есть на этих предметах следы смертельной магии?

Я прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. Затаила дыхание, анализируя свои ощущения.

Перстень ледяной глыбой лежал на моей ладони. Как такую тяжесть можно носить на пальце? Это же настоящий булыжник!

И вдруг...

Я чуть слышно охнула, едва не выронив его. Потому что ладонь вдруг закололи тоненькие иголки каких-то остаточных чар. Кожа, даже защищенная платком, быстро онемела в этих местах.

— Осторожнее! — выдохнул кто-то. Но я так и не поняла, с чьих уст сорвалось предупреждение — Томаса или Тегрея.

— Это не смертельная магия, — проговорила я с изумлением, чувствуя, как наливается жаром и немеет рука, становясь словно чужой. — Это... Это что-то парализующее. Подчиняющее волю.

После чего с усилием разжала пальцы и осторожно положила перстень на пол, вновь не удержавшись от приглушенного полувздоха-полустона. Выпрямилась и принялась массировать плечо, к которому опасно подобрались ниточки пробужденного заклинания.

— Получается, Уилфред соврал нам, — констатировал Томас. — На его брате не было никакого амулета со смертельной магией.

Я неторопливо прошлась по подвалу, стараясь держаться как можно дальше от стола с разлагающимся трупом, от которого уже мало что осталось.

Как все странно! И странности начались с момента ритуала некромантии. Почему на мой призыв явилась не душа Уолта, а восстало само его тело?

В голове сами собой замелькали обрывки из детских страшилок.

"Станешь слугой Черного Бога — он вырвет твою душу, оставив тело догнивать среди живых".

Эту фразу часто произносил священник на субботних проповедях, куда мы ходили всей семьей. А что, если...

— Тегрей, ты вроде как проводишь разные некромантские опыты, — медленно протянула я.

Тегрей аж поперхнулся от моей фразы и одарил приятеля тяжелым недовольным взглядом.

— Любопытно, и кто это тебе рассказал? — процедил он, сурово сдвинув брови.

— Явно не я, — поторопился оправдаться Томас. — Посчитал, что такие детали будут... э-э... чрезмерными.

— По-моему, это очевидно, — нетерпеливо пояснила я. — Когда мы расследовали покушение на короля, ты сказал, что у тебя в замке идет очень интересный эксперимент. А Томас попросил избавить нас от подробностей. И позже, когда погиб Амьен. Ты обмолвился, что он все равно тебе все расскажет.

— Вот как. — Тегрей недовольно вздохнул. С досадой заметил: — Твоя внимательность, Альберта, и привычка делать выводы из несущественных деталей может сослужить тебе дурную службу.

Ишь ты, еще и угрожает. Ну да ладно, не время сейчас ссориться.

— Так да или нет? — настойчиво переспросила я.

— Предположим, — уклончиво произнес Тегрей. — Что именно тебя интересует?

— Скажи, а ты когда-нибудь имел дело с телами приверженцев культа Черного Бога? — спросила я.

Глаза Тегрея вспыхнули обжигающим пламенем. Он понял, куда я клоню. Но по какой-то причине медлил с ответом.

— Уолт сказал, что Уилфред отдал его жену тьме, — пояснила я. — Но пришла пора принести новую жертву. Разве это не говорит нам о неком ритуале? Некоторые некроманты слишком далеко заходят в изучении магии смерти. Они не просто разговаривают с душами усопших. Они пытаются получить власть над созданиями мрака. А для этого приносят им жертвы. Ну помните. В детстве родители еще пугают. Мол, не будешь слушаться — придет злой колдун и выпустит тебе кровь, а в твое тело поселит демона.

— Ничего не скажешь, оригинальные у твоих родителей были методы воспитания, — фыркнул Тегрей. — Хвала небесам, меня ничем таким не пугали.

— Да и меня тоже, — поддержал его Томас. Хмыкнул и чуть слышно добавил: — Впрочем, мои родители вообще не обращали на меня особого внимания.

— А что, если мы имеем дело именно с таким случаем? — продолжила я, не позволив отвлечься на обсуждение посторонних тем. — Что, если тело Уолта так быстро... м-м... портится не из-за того, что он погиб от смертельных чар? А из-за того, что он был приверженцем культа Черного Бога?

Тегрей медленно потер подбородок, не сводя с меня взгляда. На дне его зрачков тлело какое-то странное чувство, природу которого я никак не могла разгадать.

— Да ладно тебе, выкладывай, что знаешь! — устав от затянувшейся паузы, потребовал Томас. — Нечего играть в стыдливую барышню. Я в курсе твоих опытов. Альберта, как выяснилось, тоже. Даже Роберт о них знает. Кстати, и очень не одобряет.

— Еще бы, — чуть слышно фыркнула я. — Недаром он отдал ту злополучную книгу Уилфреду.

— Про книгу ты тоже сделала какие-то выводы, моя дорогая? — полюбопытствовал Тегрей и с непонятной усмешкой покосился на Томаса.

— Да, — подтвердила я. — Очевидно, что это не книга заклятий. Но для чего ее так защитили от внимания посторонних? И те геометрические фигуры, что я заметила на полях... Больше всего это напоминает руководство по построению защитных кругов при тех или иных ритуалах.

— Иногда мне кажется, что рано или поздно придется тебя убить, — неожиданно констатировал Тегрей.

Я широко распахнула глаза. Как это — убить? За что? Сначала сами просят выложить им свои соображения, а потом начинают угрожать! А после этого еще женщин смеют упрекать в нелогичности поведения!

— На крайний случай, взять с тебя клятву молчания, — чуть мягче добавил Тегрей. — Мне не нравится, что ты так много знаешь обо мне, Альберта. И еще больше не нравится, что спокойно можешь делиться своими знаниями с окружающими.

— Ну извини, — огрызнулась я. — Я к тебе в близкие знакомые не напрашивалась. Напротив, изо всех сил стараюсь быть как можно дальше от тебя и твоих дел. Это ты мне не даешь покоя.

— Хватит! — вдруг рявкнул Томас. — Любезные мои, вы достали меня своими перебранками до печени. Вот закончим это дело — и ругайтесь, сколько душе вашей будет угодно. Лично запру вас обоих в комнате и не выпущу, пока не выясните отношения до конца. А сейчас — ближе к делу! Тегрей, так что там с приверженцами культа Черного Бога?

Я изумленно заморгала после прочувственной тирады Томаса. Нет, меня не удивило то, что он повысил голос. Скорее, напротив, чудно, что он так долго крепился и не показывал свой нрав. Но что значит его слова? С какой стати ему запирать меня вместе с Тегреем? До этого момента я была свято уверена в том, что Томас сделает все возможное, лишь бы не оставлять нас наедине.

Всплыл в памяти момент моего унизительного наказания. Томас ведь ни словом не помешал Тегрею! Да, у моего бывшего жениха тоже были все основания на меня злиться. Но такое отстраненное равнодушие — нечто из ряда вон выходящее даже для него. Как будто он полностью признал права Тегрея на меня.

— Альберта права, — в этот момент проговорил Тегрей. — Все обстоит именно так, как она предположила. Конечно, большого опыта у меня в этом нет. Я лишь однажды имел дело с останками колдуна, который пытался призвать демона. Точнее сказать, я присутствовал при его казни с твердым намерением сразу же забрать тело в свой замок для дальнейших экспериментов. Но меня постигла в этом досадная неудача. Потому что когда развязали мешок — то обнаружили в нем только черную влажную сажу. Все, что осталось от него. — Вздохнул и негромко добавил: — Недаром, видимо, наказанием за подобного рода магию является смерть на костре.

— Какой гадостью ты занимаешься! — Я не удержалась и брезгливо скривилась.

— Занимался, — исправил меня Тегрей. — С некоторых пор я охладел к некромантии.

— Тогда почему ты вчера так вцепился в ту книгу? — язвительно поинтересовалась я. — Да вы с Томасом чуть в поединке не сошлись.

— Хватит! — опять осадил нас Томас. Мученически закатил глаза и вполголоса попросил: — Тегрей, ну хоть ты будь умнее! Не ведись на подначки Альберты. У вас будет еще уйма времени, чтобы выложить друг другу все претензии.

И опять он поступает так же! Да что с ним такое? Уж не наложил ли на него Тегрей какое-нибудь заклятье покорности, пока меня рядом не было?

Но говорить об этом вслух я поостереглась. Иначе Томас точно взорвется от возмущения. Буду держать нос по ветру.

— И что же получается? — Томас, убедившись, что никто не собирается его прерывать, перевел взгляд на стол, где от Уолта уже мало что осталось. — Брат Уилфреда сам заключил сделку с тьмой и отдал свою душу. Тогда получается, что, скорее всего, именно он и убил свою жену и ребенка. Невинный младенец — это излюбленная жертва для ритуалов подобного толка. Кстати, это объяснило бы то, что вчерашний ритуал прошел столь необычным образом. Никогда и ни при каких обстоятельствах Черный Бог не выпустит законную добычу из своей обители. Поэтому на заклятье отозвалось тело, в котором некогда находилась душа Уолта. И солгать покойнику в таком случае было проще простого. Души не обманывают. Но у Уолта не было души. Поэтому он мог нести любую околесицу, силясь очернить брата.

В подвале после прочувственной тирады Томаса воцарилось молчание. Я смотрела на то, как на столе догнивают останки тела. Да уж. Сколько, оказывается, в нашем мире жутких тайн и прочих напастей!

— Но где Уолт был десять лет после этого? — после паузы спросил Тегрей. — Обычно те, кто вкусили власть такой магии, редко останавливаются на, так сказать, первых достижениях. Смысл их жизни заключается все в новых и новых убийствах, от которых они получают истинное наслаждение. Собственно, поэтому их быстро ловят и останавливают. Тьма сводит с ума даже самых осторожных, заставляя их забывать про необходимость скрывать улики и оставаться в тени. Десять лет — немыслимый срок! Да за такое время Уолт уничтожил бы столько народа, что страшно и представить.

В подвале после этого воцарилась напряженное молчание. Я отстраненно наблюдала за тем, как кости, лежащие на столе, начинают покрываться темными пятнами, грозясь вот-вот осыпаться прахом. Еще несколько минут — и от Уолта Битта ничего не останется.

— Пожалуй, хватит нам дышать этим смрадом, — решительно проговорил Томас. — Самое время вновь пообщаться с Уилфредом. И ему придется теперь ответить на все наши вопросы.

Я тяжело вздохнула.

Так-то оно так. Но я все равно не верю, что Уилфред причастен каким-то образом к этому. Тогда получается, что я совсем не разбираюсь в людях. Потому что все эти месяцы считала его исключительно порядочным человеком.

Впрочем, как и Джеда. Даже вспомнить страшно, как я обожглась в итоге.

Да, но что насчет короля? Неужели он дал мне это задание, точно зная, что Уилфред способен причинить мне вред? Как не хочется в это верить!