Косплей Сергея Юркина (книга вторая). Файтин!

Многие думают, что "Файтин" — это корейское слово. И ошибаются. Это обычное английское слово "fighting", означающее "бой, сражение". Оттуда и берётся понятие на корейском, как "вперед и удачи!". А ещё, это значит — "Не сдавайся! "

Полностью вторую книгу вы можете приобрести на сайте "АвторТудей"

по адресу https://author.today/work/19544

Файтин первый

Место действия: небольшое помещение приёмной перед кабинетом исполнительного директора. Вдоль одной из стен — солидный свнтло-коричнвый кожанный диван для ожидающих приёма посетителей. В углах — большие керамические горшки с зелёными растениями. Стол секретаря с компьютером и аккуратно сложенными на углу стола папками с бумагами. За зеркальными раздвижными дверьми в одной из стен прячется небольшая комнатушка со стеллажами, на которых лежат всякие нужные для работы секретаря вещи, вроде канцелярских принадлежностей, бумаги и папок. Сразу, на входе в комнатушку, на высокой тумбе стоит большая кофемашина, рядом — набор посуды и подносы в специальном шкафчике, а так же небольшой холодильник. Перед зеркальными дверьми стоит девушка, одетая в форменную одежду секретаря и рассматривает своё отражение.

Время действия: конец апреля месяца, раннее утро.

Стою, никого не трогаю, разглядываю отражение ЮнМи в зеркале. Размышляю о превратностях судьбы. Ещё совсем недавно я был Сергеем Юркиным, был парнем, жил в Москве, учился в институте. У меня были родители, друзья и девушки. Всё в тот момент в моей жизни было весьма неплохо, как и прогнозы на дальнейшую жизнь. Они были ясны и безоблачны. Но, как говорится, когда у вас на руках все карты, судьба внезапно может начать играть в шахматы. Со мной именно так и вышло. Я неожиданно умер и, как полагается всякому нормальному умершему, очутился "на том свете". Однако, "тот свет" оказался весьма странным местом. Настолько странным, что я там, на полном серьёзе, умудрился даже познакомиться с тысячерукой бодхисатвой Гуань Инь, которая предложила мне продолжить так быстро закончившуюся мою жизнь в другом мире. Я согласился. А какие ещё могли быть варианты в той ситуации? Ясно же, что никаких. Вот только богиня... то ли пошутила, то ли ещё чего произошло...

До сих пор не понимаю, что случилось или зачем ей это понадобилось? Гуань Инь переселила мою мужскую душу в тело умершей семнадцатилетней корейской девушки, да так, что об этом я узнал только когда очнулся, когда "махать крыльями и грозно щёлкать клювом" было совершенно поздно. Это, конечно, стало для меня абсолютной неожиданностью, но умирать обратно резона как бы не было, тем более, что бодхисатва сказала, что от того, как я проживу эту "продолженную" жизнь, мои последующие перерождения будут от этого сильно зависеть. Выхода не было никакого, пришлось принять всё случившееся как данность и начать жить там, куда закинуло. Вот уже три месяца я "кувыркаюсь" в новом мире, в новом теле, стараясь не сойти с ума и нащупать хоть какую-то почву под ногами.

Сложно тут всё, сложно. Собираясь работать переводчиком в восточной Азии, я, если честно, не предполагал, как здесь всё сложно. И даже не в плане знания языка, а именно в плане отношения к жизни. Насколько в реальности корейский менталитет отличается от русского. Да, в институте преподаватели говорили о разнице мировоззрения европейцев и азиатов, говорили, предостерегали. Но тогда это казалось не таким уж непреодолимым препятствием. "Ну, чего там?" — думалось тогда, — "пожить пару лет в стране, выучить все их заморочки да и всё. Делов-то!" И вот теперь на меня, как внезапно рухнувший шкаф с книгами, упал уникальный шанс соотнести свои теоретические представления с реальностью. Соотношу. Вот только как-то плохо соотносится. Очень плохо. Тут всё построено на жёсткой иерархии. Без звука, младшие должны подчиняться старшим, подчинённые — начальству. И даже вякнуть поперёк не думай. Осудят и распнут, даже если прав ты, а не "старшой", впавший в маразм. Конфуцианство, блин... Дома, со стороны, это выглядело всё гораздо более красиво. Вот уж воистину — не стоит путать туризм с эмиграцией! Испытываю на своей "шкурке" все прелести того, что значит — "быть кореянкой". Подозреваю, что попади я ещё "по-нормальному", в тело парня, маразма в моей жизни было бы гораздо меньше, а так, поскольку я как бы девушка, вообще шарики за ролики порой заскакивают. Самоё лучшее, что может тут произойти с женщиной — это удачное замужество. Всё остальное, что может сделать женщина со своей жизнью, в Корее как бы декларировано, но по факту — совсем не обязательно это у неё должно быть. Это я уже понял и это меня совершенно не устраивает. Совершенно не устраивает, что кто-то будет за меня решать, что мне делать, лишь потому, что я являюсь обладателем "второго типа тела", одного из двух типов существующих на земле! В гробу я видел такие пляски на своих костях! Поэтому, осознав "пропасть бездны" куда я упал, я посидел, подумал, прикинул так и сяк и решил податься в артисты. Стать звездой эстрады мировой величины. Благо, музыкальное образование у меня есть, песен и мелодий из своего мира я знаю достаточно, да и в Корее шоу-бизнес неплохо развит. Всё друг с другом стыкуется. Стану звездой — буду жить, как захочу. Нет, конечно, я не настолько наивен, чтобы думать, что буду делать всё, что только взбредёт в мою голову. Нельзя жить в обществе и быть свободным от его оков. Но у тех, кто залез повыше — возможностей для устройства своей жизни по своему разумению значительно больше, чем у оставшихся внизу. Главное — залезть, пока есть возможность...

Потихоньку двигаюсь в этом направлении. Купил синтезатор, занимаюсь совершенствованием доставшегося тела. Развиваю руки, голос развиваю, пою, вспоминая свои занятия в хоре, танцевать пока не танцую, ибо полный ноль в этом вопросе, тут преподаватель нужен... Взамен танцам занимаюсь общефизической подготовкой — бегаю, "мышцу", как могу, "подкачиваю", упражнения на гибкость делаю. Худею... Но, процесс идёт медленно. Видимого эффекта от всего этого особо не заметно. Так, потихоньку. Три кило сбросил, пальцы по клавишам попадать стали. Результаты, как говорится — "не фонтан". Времени нужно больше занятиям уделять, тогда и отдача ощутимей будет. А у меня — то одно, то другое, то третье. То родным ЮнМи помочь нужно, то маме — по хозяйству, то онни — с английским, то на работу — сходить, денег подзаработать. То вообще чушь какая-то происходит, вроде знакомства с сыном местного олигарха...

Вот, сейчас стою в пустой приёмной, жду, когда придёт моя начальница — Пэ СуЧжи, секретарь исполнительного директора. Сегодня у меня первый официальный рабочий день в качестве её помощницы — секретаря-стажёра. По старой корейской традиции, которую мне пришлось соблюсти, я припёрся на работу зело крепко пораньше, задолго до прихода сонбе. Сделал так, как полагается поступать всем трудолюбивым и исполнительным корейским девушкам. Пришёл и караулю её, чтобы сказать ей — "Доброе утро, кунчан-ним!" и поклониться. И ради этого я недоспал сегодня целый час! Ур-р-р-родство! Почему нельзя прийти в одно и то же время с начальником? Как нормальные люди в Европе делают? А тут раньше приди и ещё — позже уйди. Пока кунчан-ним с работы не ушёл, подчинённые уходить вперёд его не имеют права. Дурдом. Хорошо, что ЮнМи несовершеннолетняя. Ей пять часов в день всего положено работать. Но всё хорошее, как правило, быстро кончается. Не представляю, как можно работать полный рабочий день и плюс ещё два, как минимум, не оплачиваемых часа сверху? Конечно, человек такая зараза, что привыкает ко всему, но лично я, чувствую, что такого драйва не перенесу. У меня слишком тонкая душевная организация для подобного рода ломовых работ... О! Шаги! Кто-то идёт. Кажется, это сонбе. Улыбку на лицо и не забыть поклониться!

...

— Доброе утро, кунчан-ним!

— Доброе утро, стажёр Пак! Сегодня твой первый рабочий день. Я надеюсь, что ты будешь старательным работником.

— Я буду стараться, кунчан-ним! Спасибо, кунчан-ним!

— Можешь обращаться ко мне — сонбе.

— Спасибо, сонбе!

...

( разговор чуть позже)

— Стажёр Пак!

— Да, сонбе?

— У нас заканчивается вода для кофе— машины. Теперь это твоя задача — следить за водой.

— Хорошо, сонбе. Что мне нужно сделать?

— Возьми пустую бутыль, спустись вниз, в ресторан, найди там старшего менеджера Пак ХёЧжу. Скажи ей, что тебе нужна вода.

— Да, сонбе.

...

Время действия: пять минут спустя.

Место действия: небольшой закуток, отгороженный от основного зала тонкой декоративной стенкой из непрозрачных пластиковых листов. Вдоль его стен — тумбочки с тарелками разных размеров, сложенные в стопку матерчатые скатерти и салфетки, ящички со столовыми приборами. В закутке, выстроившись в ряд, стоят трое молодых людей в форменной одежде работников ресторана — два парня и девушка. У каждого на груди приколот бэйджик, на котором написаны имя и фамилия, а также должность — стажёр. Мимо шеренги, скрестив сзади руки и гордо выпрямив спину, вышагивает ХёЧжу — бывшая начальница ЮнМи. Ещё, на построении присутствуют две её помощницы, которые стоят немного в стороне. Пройдя вдоль строя, ХёЧжу останавливается и разворачивается лицом к молодым людям.

— Руководство компании, — веско, со значимостью в голосе, произносит ХёЧжу, обращаясь к стажёрам, — Оказало вам большое доверие, приняв в свою семью...

— Да, кунчан-ним, — синхронно-благодарно кланяются те.

-...Это высокая честь, — неспешно продолжает начальница, внимательно глядя на лица подчинённых, — Которую вы должны оправдать...

— Да, кунчан-ним, — строй вновь одновременно кланяется и выпрямившсь, дружно смотрит в пол.

-...Оправдать своим трудом и преданностью. Компания не потерпит, если вы будете лениться, думать о чём-либо ещё, кроме вашей работы и заниматься тем, чем вы не должны заниматься!

— Да-а, кунчан-ним! (поклон,глаза вниз)

— В отеле "Golden Palace" нет работников, которые не соответствуют его уровню!

— Да-а, кунчан-ним! (поклон,глаза вниз)

— Если я увижу, что вы не соответствуете, то мы расстанемся с вами в тот же миг!

(Тишина, напряжённые лица стажёров. Менеджер обводит их взглядом, прикидывая, насколько "усвоилась" информация)

— До вас была здесь девушка-стажёр, — многозначительно помолчав, продолжает "мотивировать" молодёжь ХёЧжу, — Её звали Пак ЮнМи. Ленивая, неисполнительная, вечно о чём-то думала и из-за этого постоянно на всё натыкалась, опрокидывала и роняла на пол. И ещё совсем не знала правил субординации. Дошла до того, что разговаривала с шеф-поваром ресторана, господином Бенндетто, так, словно со своим другом!

(У стажёров испуганные лица. Помощницы ХёЧжу переглядываются между собой. Выражение на их лицах — "ну и дура она была, ты только подумай!")

— Так вот. Её выгнали, — ледяным голосом произносит ХёЧжу, — думаю, что теперь, где-то в уличной канаве, она горько жалеет о том, что была такой никчёмной. Понятно, что больше ни в одну солидную компанию её не возьмут. Как только узнают, что её выгнали из "Golden Palace", то сразу поймут, что у неё такой низкий уровень, с которым можно работать только на рынке!

(несколько секунд зловещей тишины)

— И это останется теперь с нею на всю её жизнь. Поэтому, чтобы подобное несчастье не приключилось с вами... — говорит ХёЧжу, но, закончить фразу не успевает. Её перебивает весёлый молодой голос.

— Добрый день, ХёЧжу-сонбе! — жизнерадостно произносит он, — Простите что отвлекаю, но у меня дело, совершенно не терпящее отлагательства!

ХёЧжу с удивлением на лице поворачивается и, приоткрыв рот, потрясённо замирает, увидев улыбающуюся ЮнМи в новеньком костюме секретаря.

— ХёЧжу-сонбе, — продолжает говорить ЮнМи с явным удовольствием смотря на растерявшуюся свою бывшую начальницу,чуть-чуть крутясь туда-сюда и слегка, самую малость, помахивая при этом принесённой с собою тарой, — В приёмной господина исполнительного директора закончилась вода.

Как в доказательство своим словам она приподнимает и показывает большую пустую пластиковую бутыль, держа её правой рукой за ручку.

— Сказали, сонбе, что вы распоряжаетесь водой, — говорит она, — Мне нужна вода, сонбе.

— ЮнМи-ян?! — наконец придя в себя, искренне изумляется ХёЧжу, — Что ты тут делаешь?!

— Работаю, — с солидными интонациями в голосе спокойно отвечает та.

— Ра-а-аботаешь?!

— Да, вторым секретарём исполнительного директора.

— Но... но... — совсем теряется ХёЧжу лихорадочно обшаривая глазами форму ЮнМи и "зацепляясь" им за бэйджик на лацкане пиджака, — Но как же так?! Тебя ведь уволили?!

— Это было ошибочное решение, — чуть пожав плечом, отвечает Юна, — Руководство это поняло и предложило мне работу, повысив в должности.

— Да-а? — неприятно удивляется ХёЧжу.

— Да, — кивнув, подтверждает ЮнМи и с некоторой ехидцей добавляет, — Я слышала, что пока меня не было, в отеле были большие перестановки. Рада, что вы остались на своей прежней должности, сонбе. Мне нужна вода, сонбе. Где мне её взять?

— Там, — пребывая в ошарашенном состоянии, показывает рукою в сторону подсобных помещений ХёЧжу.

— Спасибо, ХёЧжу-сонбе!

ЮнМи кивает и уходит в указанном направлении. ХёЧжу молча смотрит ей вслед мрачнея с каждым мгновением. Все присутствовавшие при этом разговоре удивлённо переглядываются, а потом непонимающе, с вопросом во взгляде, смотрят на свою начальницу.

— Что она имела в виду, когда сказала "на прежней должности"? — нахмурившись и не обращая внимания на эти взгляды, задаёт вопрос вслух ХёЧжу, — Она что, хочет сказать, что более успешна?

Помощницы ХёЧжу, услышав этот ни к кому конкретно заданный вопрос своей начальницы, вновь переглядываются и недоумённо пожимают плечами. В этот момент вновь появляется ЮнМи. Она выходит из двери, ведущей в подсобные помещения, легко помахивая пустыми руками. Следом за нею идёт парень, неся на плече наполненную водою бутыль.

— Спасибо, ХёЧжу-сонбе! — кланяется на ходу ЮнМи.

— ЮнМи, что ты делаешь? — спрашивает её ХёЧжу.

— В смысле, что я делаю? — не понимает та, останавливаясь и оборачиваясь к ХёЧжу.

— Куда ты уводишь моего подчинённого?

(В этот момент в ещё практически пустой зал ресторана отеля, через его боковой вход, входят две девушки. Одна — дорого одетая с властным выражением на ухоженном лице. Вторая одета попроще. Она идёт следом за первой, прижимая к груди кожаную папку. Ранние посетительницы идут вдоль декоративной стенки и не видны для ХёЧжу, ЮнМи и остальных. Услышав разговор, первая девушка останавливается и предостерегающе поднимает вверх правую руку с отставленным указательным пальцем, делая знак спутнице не шуметь. Она чуть наклоняет голову к плечу и с интересом и начинает слушать, о чём говорят за перегородкой. А там в это время продолжается разговор.)

— В смысле — куда? — не понимает адресованного ей вопроса ЮнМи, — Он сейчас отнесёт воду и вернётся.

— Разве это ему сказали принести воду? — спрашивает ХёЧжу, — Он сейчас должен заниматься другим делом.

(Пауза. ЮнМи и ХёЧжу на несколько мгновений скрещивают взгляды)

— Сонбе, я не донесу бутыль, — миролюбивым тоном говорит ЮнМи, — Она слишком тяжёлая.

— Это твои проблемы, — отвечает ХёЧжу и, чуть подняв вверх подбородок, командует парню, — Сон Гын Сок, поставь воду на пол и возвращайся на своё рабочее место. Я ещё поговорю с тобою, почему ты выполняешь чьи-то приказы без моего разрешения.

( парень вздыхает и, поставив бутыль, разворачивается, чтобы уйти )

— Подожди, Сон Гын Сок, — глядя на его спину, просит ЮнМи и, повернув голову к сонбе, спрашивает, — ХёЧжу-сонбе, вы хотите получать зарплату?

— Что? — подбирается в ответ та, готовясь к сражению, — Хочешь сказать, что можешь решать, кто будет получать зарплату, а кто нет? Не слишком ли ты многое о себе возомнила, ЮнМи -ян?

— Исполнительный директор, господин Ким ЧжуВон, отдал прямое и недвусмысленное распоряжение, — спокойно произносит Юна глядя на ХёЧжу, — Он приказал, чтобы в любой момент у него было кофе. Если у него не будет кофе, его голова будет плохо работать. Если у него будет плохо работать голова, он будет принимать неправильные решения. Неправильные решения — это убытки. Убытки, как он сказал — это отсутствие зарплаты у персонала отеля. Поэтому, я и спрашиваю вас, сонбе — вы хотите получать зарплату? Я — хочу. Как, наверное, и все работающие тут.

(Юна делает головой кивок в сторону присутствующих и вопросительно смотрит на ХёЧжу, ожидая ответа. Та несколько теряется от такого поворота разговора и, не отвечая, бросает пару взглядов на своих подчинённых. Смотрит и понимает, что зарплату они получать хотят. И, судя по выражениям лиц, даже очень. ХёЧжу молчит, затрудняясь с ответом).

— Нет воды — нет кофе. Нет кофе — нет зарплаты, — не слыша ответа, повторяет только что сказанное ЮнМи, — Думаю, сонбе, мы все заинтересованы в том, чтобы у господина Ким ЧжуВона всегда было кофе, а у нас — заработок. Прошу прощения, что привлекла вашего сотрудника без вашего разрешения, сонбе. Больше такого не повторится. Буду вам весьма признательна, ХёЧжу-сии, если вы разрешите ему помочь донести мне этот тяжёлый баллон с водой до приёмной. Мне кажется, что если я сообщу об этом господину Ким ЧжуВону, ему понравится ваше усердие и предусмотрительность...

(ЮнМи делает вежливый поклон ХёЧжу. На лице той, после некоторого раздумья появляется приветливое выражение.)

— Да, ЮнМи -сии, — чуть наклонив голову, говорит ХёЧжу, — Думаю, что это будет совершенно правильно.

— Сон ГынСок! — командует она, — отнеси эту бутыль в приёмную господина исполнительного директора!

— Да, кунчан-ним, — покорно отзывается парень и, наклонившись, вновь со вздохом, подхватывает на плечо с пола тяжёлую бутыль.

— Спасибо, ХёЧжу-сонбе, — вежливо благодарит Юна, делая лёгкий полупоклон.

— Пожалуйста, ЮнМи-сии, — снова вежливо улыбаясь, наклоняет в ответ голову та.

— Пф-ф-ф... — повернувшись к ней спиной, чуть слышно выдыхает ЮнМи и делает пару шагов вперёд, заходя за декоративную стенку, где тут же натыкается на подслушивающих девушек.

— Стой! — командует ей первая, дорого одетая и спрашивает, — Ты кто такая?

Остановившись, ЮнМи с удивлением разглядывает возникшее перед ней препятствие, не торопясь с ответом.

— Я задала вопрос! — хмурится девушка.

— Простите, аегусси, — отвечает Юна продолжая разглядывать незнакомку, — Но я вас не знаю.

— Разве ты не видишь, что я старше тебя? — прищуривается на неё девушка, — где твоё воспитание?

— Я стараюсь не разговаривать с незнакомыми людьми, — говорит Юна, и, подумав, поясняет почему, — В целях безопасности. Простите, аегусси, но мне нужно идти работать.

В этот момент, услышав, что Юна с кем-то разговаривает, из-за перегородки выглядывает ХёЧжу и глаза её округдляются.

— Госпожа президент! — испуганно вскрикивает она.

— Что тут происходит? — интересуется у неё девушка, которую только что назвали президентом.

— Э-э-э... небольшое совещание, госпожа президент! — находится та с ответом и кланяется.

— Вот значит как, — хмыкает в ответ девушка-президент и обращается к Юне бросив взгляд на её бэйджик.

— Меня зовут Ким ХёБин, — говорит она. — Я президент сети отелей "Golden Palace", в головном отеле которой ты работаешь. А ты, как я понимаю, Пак ЮнМи ?

ХёБин внимательно смотрит на Юну.

— Прошу прощения госпожа Ким ХёБин, — кланяясь, отвечает та, — Я вас не знала. Да, меня зовут Пак ЮнМи.

— Так, — говорит ХёБин, оборачиваясь к своей спутнице, — Можешь пока попить кофе. Сядь, чтобы я тебя видела. Я позову.

— Да, госпожа президент, — кланяется в ответ та.

— Ты, — поворачивается ХёБин к ХёЧжу, — Проследи, чтобы в приёмную моего брата отнесли воду.

— Будет исполнено, — кланяется ХёЧжу.

— И пусть принесут мне меню. Я хочу позавтракать. Господин Бенндетто уже на рабочем месте?

— Пока нет, госпожа президент, — виновато улыбнувшись, отвечает ХёЧжу, — Но я сейчас узнаю, может быть, господин шеф-повар уже пришёл.

ХёЧжу кланяется.

— Хорошо, — говорит ХёБин и переводит взгляд на ЮнМи.

— Иди за мной, — приказывает она ей, — Я хочу с тобой поговорить.

Время действия: некоторое время спустя.

Место действия: ресторанный зал отеля "Golden Palace". ЮнМи стоит возле столика, за которым сидит ХёБин. Президент сети отелей уже минуту с лишним молча разглядывает стоящую в вежливой позе девушку. С опущенной головой и скрещёнными внизу руками. Так проходит ещё минута. ЮнМи разглядывает пол, ХёБин разглядывает её. Наконец, ХёЧжу самолично приносит президенту кофе. Аккуратно переставив всё принесённое с подноса на стол, кланяется и собирается уходить, но ХёБин останавливает её.

— ХёЧжу, — говорит она, — Я хочу спросить...

— Да, госпожа президент, — с готовностью разворачивается та, держа поднос у груди, — Я слушаю.

— Что это за история с водой? В отеле, что, все ходят за водой сами? Разве у нас нет службы доставки?

— Есть госпожа, — кланяется старший менеджер зала, — Всё есть. И вода, и график, когда кому доставить и люди, которые за этим следят.

— Так почему же она пришла за водой сама? — указывая лёгким наклоном своей головы в сторону Юны, спрашивает ХёБин.

— Не могу знать, госпожа президент! — бойко, по-военному рапортует ХёЧжу.

— Тогда почему ты дала ей воду?

— Ну... — несколько теряется та, — Она же секретарь-стажёр из приёмной господина исполнительного директора. Может, там внезапно закончилось... Вне графика...

— А почему она не позвонила и не попросила, чтобы принесли?

— Не знаю, госпожа президент!

— Почему ты не позвонила? — обращается ХёБин к Юне.

— Ну... — несколько растеряно отвечает ЮнМи, видимо тоже не понимая, почему она не сделала столь очевидное, — Секретарь господина ЧжуВона сказала, что я теперь отвечаю за воду. Сказала, что нужно принести ещё. Ну, я и пошла...

ХёБин насмешливо приподнимает брови.

— Сколько ты уже работаешь секретарём-стажёром?

— Первый день, госпожа.

— И это твоё первое поручение от сонбе?

— Да, — смурнеет лицом Юна, вновь опуская глаза.

— Понятно, — насмешливо говорит ХёБин и обращается к ХёЧжу, — Можешь идти.

Та кланяется и, бросив на ЮнМи одновременно злорадный и сочувствующий взгляд, уходит. ХёБин не торопясь берёт чашку с блюдца и делает глоток.

— Как ты познакомилась с моим братом? — спрашивает она у ЮнМи, ставя чашку с кофе назад.

— М-м-м-м... поднимает взгляд от пола Юна Ми, — Собственно, он сам со мною познакомился, госпожа президент.

— Правда? — делано удивляется ХёБин, — И что же в тебе такого, позволь спросить, что он обратил на тебя внимание?

— Внешность, госпожа президент, — отвечает Юна.

— Внешность? — теперь уже по-настоящему удивляется ХёБин, — Считаешь, что она у тебя неотразима?

— Нет, госпожа, — отрицательно качает головою ЮнМи, — Не так. Она просто подходила для его планов.

— Хм, — хмыкает ХёБин, окидывая взглядом собеседницу, — Так значит, это не ты проявляла инициативу?

— Нет, госпожа.

— И никаких фантазий в отношении ЧжуВона у тебя нет?

— Абсолютно никаких, госпожа. Мы с ним как две планеты, которые движутся каждая по своей орбите. Планеты никогда не встречаются, госпожа ХёБин.

— Хм, похоже, что ты разумная девочка. Сравнение с планетами — это хорошо прозвучало. Ты где-то это слышала, или сама придумала?

— Неожиданно пришло в голову, госпожа.

— Неплохо. Где ты учишься?

— В школе Bu Pyeong для девочек.

— Твоя речь звучит достаточно хорошо для такого низкого уровня образования.

— Благодарю вас, госпожа президент.

ЮнМи вежливо наклоняет голову.

(В этот момент из подсобных помещений ресторана появляется солидная фигура шеф-повара, господина Бенндетто. Радостно улыбаясь, он устремляется к столу, за которым сидит ХёБин.)

— Buongiorno, signora! — подойдя, произносит он по-итальянски, приветствуя свою начальницу, и переходит на английский, — Несказанно рад видеть вас синьора!

Лучезарно улыбаясь, не вставая, ХёБин протягивает ему правую руку. Синьор Бенндетто бережно берёт её и, склонившись, целует. ХёБин улыбается, Бенндетто улыбается и не спешит выпускать её кисть из своей ладони. Видно, что эти двое испытывают удовольствие от происходящего. Юна малость покруглевшими глазами смотрит на представление. Бенндетто наконец распрямляется и, бросив взгляд на стоящую рядом со столом фигуру, узнаёт в ней замаскированную новой формой ЮнМи.

— О! — экспрессивно, так, как это делают темпераментные южане, восклицает он, взмахивая руками, — Сладкоголосая корейская сеньорита! В новом наряде! Великолепно! Превосходно! Чудесно! О! Так это новая униформа?! Сеньорита работает теперь в новом месте? Карьерный рост? Чудесно! Просто чудесно! Поздравляю!

— Э-э-э... — несколько ошарашенная угодившим в неё количеством слов мычит в ответ Юна и, собравшись с мыслями, отвечает на английском языке, — Спасибо, господин Бенндетто! Весьма тронута вашими поздравлениями...

— Нет, нет! — восклицает в ответ тот, — мы с тобой говорим только на итальянском! Si?

— Si, signore, — отвечает Юна, бросив быстрый взгляд на ХёБин, к которой в этот момент перешла очередь смотреть "покруглевшими глазами" на происходящие.

— Бенндетто, вы её знаете? — удивлённо спрашивает ХёБин.

— Да, да! — энергично кивает тот, — Эта девочка работала тут раньше. Она великолепно говорит на итальянском языке! Когда я слышу её голос, то у меня такое чувство, что я снова вернулся на родину! Это просто потрясающе!

— Вот как? — со странной интонацие констатирует ХёБин, пристально разглядывая Юну, — Очень интересно...

— А! Да, госпожа ХёБин! Вы же пришли позавтракать! Вы же голодны! Что мне для вас приготовить? Ваш любимый "Неаполитанский завтрак"?

— Да, пожалуй, — медленно кивает в ответ та, не отводя взгляда от ЮнМи, — Буду вам премного благодарна...

— Un momento! — восклицает Бенндетто и, поклонившись, чуть ли не вприпрыжку устремляется на кухню.

ХёБин некоторое время молчит, продолжая разглядывать свою подчинённую. Та же снова разглядывает пол с самым скромным видом.

— И как это понимать? — наконец задаёт вопрос ХёБин, нарушая тишину.

— Что именно, госпожа президент? — отвечает вопросом на вопрос ЮнМи.

— Откуда ты знаешь итальянский?

— Я занималась самостоятельно, госпожа...

— Итальянским? Почему не английским? Ведь все учат английский!

— Английский я учила в школе, госпожа президент...

— Именно. Во всех школах учат английский. А ты занималась дополнительно итальянским? Почему?

— Мне захотелось, госпожа...

— Захотелось? — искренне не понимает ХёБин, — Хм.... Ещё раз скажи мне, в какой ты училась школе?

— В школе Bu Pyeong для девочек...

— Н-да? — задумывается ХёБин, и говорит, рассуждая сама с собою вслух, — Но она же вроде не входит в топ сеульских школ? По крайней мере, я никогда о ней раньше не слышала. Может, это какая-то новая школа, которая появилась недавно?

— Это какая-то новая школа с углублённым изучением европейских языков? Так? — обращается она с вопросом к Юне.

— Да нет, — пожимает в ответ плечами та, — Обычная школа, госпожа президент...

— Тогда откуда ты знаешь итальянский?

— Я занималась самостоятельно.

— Сама?!

— Да, госпожа. Мне было интересно.

— Интересно? Надо же...

ХёБин окидывает ЮнМи оценивающим взглядом, глядя на неё уже несколько иначе, не так, как в начале разговора.

— Какой у тебя результат TOEIC? — прищуривается она на Юну.

— Девятьсот девяносто девять баллов, госпожа.

— Девятьсот девяносто девять?! И у тебя есть сертификат?

— Да. Я его приносила, когда устраивалась на работу, госпожа.

— Хм-м-м...

ХёБин задумывается.

— Весьма неожиданно, — после короткой паузы говорит она, видимо подводя итог своим размышлениям, — Весьма. Может, ты знаешь ещё какие-нибудь языки?

— Да госпожа, — подумав, как-то нехотя отвечает ЮнМи.

— Какие?

— Английский, итальянский, французский, — неспешно перечисляет ЮнМи и секунду поколебавшись, добавляет, — Ещё немецкий и японский....

— Ого-го! Тебе не кажется, киккакэ, что это уже слишком? — на хорошем японском языке интересуется у Юны ХёБин.

(Киккакэ (kikkake) яп. — "позер", человек, пытающийся казаться круче, чем есть. Прим. автора)

— Возможно, говорить, что я "знаю", не совсем правильно, — ничуть не растерявшись, на отличном японском языке отвечает ей Юна, — Наверняка во всех этих языках есть нюансы, о которых я даже не подозреваю, поскольку не жила во всех этих странах и моя разговорная практика очень мала, но говорить с иностранцами и понимать их я могу. И они меня понимают, ХёБин-сама.

(-сама яп. — суффикс, демонстрирующий максимальное уважение и почтение. Применяется в словах описывающих людей, к которым говорящий хочет выразить глубокое уважение. Примерный аналог обращения "господин", "достопочтенный". Прим. автора.)

— Холь! — несильно хлопнув ладою по столу, в удивлении восклицает ХёБин, — отличное произношение! Ты жила в Японии?

— Я никогда не жила в Японии, госпожа, — вежливо улыбается начальнице Юна и кланяется.

— Хм, как интересно! А ты сдавала тесты? У тебя есть сертификаты на все языки, которые ты перечислила?

— Нет, я не сдавала тесты, госпожа.

— Почему?

— Сертификаты стоят денег, госпожа...

— Денег? Думаю, мне следует отправить тебя пройти тесты. За счёт компании. Хочется увидеть, что ты за них получишь.

— Спасибо, госпожа президент, — Юна, вежливо кланяется и произносит ритуальную фразу корейского подчинённого, — Я буду очень стараться.

— Я распоряжусь, — подтверждающее кивает ХёБин, — И ещё...

— Да, госпожа? — поднимает голову Юна.

— Ты ведь та самая девчонка, которая тогда дозвонилась до военных и уговорила их прийти на помощь? Так?

— Да, госпожа, — секунду поколебавшись, отвечает ЮнМи, — Я тогда дежурила на ресепшене.

Выпрямив спину и подняв подбородок, Юна смело смотрит в глаза ХёБин.

— Когда бывший директор "Golden Palace" объяснял, что всё случившееся учинила стажёрка с кухни, я, признаться, не поверила. Впрочем, как и совет директоров... Позже, после более подробного расследования, я поняла, что была не права. Но это был хороший повод всех их уволить. Они были недостаточно хороши и я ничуть не жалею, что заблуждалась, когда принимала решение. Всё равно, они были виноваты в том, что не смогли организовать работу в условиях чрезвычайных обстоятельств...

ХёБин сделала паузу глядя в глаза ЮнМи.

— Скажи, — потребовала она, — О чём ты думала, когда звонила дежурному по городу?

— О людях, — не задумываясь, ответила Юна, — О людях и о репутации отеля.

— О репутации? А ты знаешь, сколько негативных статей написали в газетах и сколько предвзятых репортажей произвели на свет тележурналисты? Знаешь, чего мне стоило переломить эту "чёрную волну"?

— Сожалею, что у вас были проблемы, госпожа, но я сделала всё, чтобы "Golden Palace" вышел победителем. Все живы. Все здоровы. Это главное. И недоброжелатели были вынуждены это признать. А ещё признать то, что ради своих постояльцев руководство отеля поднимет даже армию. Об этом сейчас знают во всём мире. Я слышала, что у "Golden Palace" рейтинг стал ещё выше, чем был.

— Хм! — хмыкает ХёБин с не очень довольным видом глядя на собеседницу, — Значит, сделала?

— Всё что могла, госпожа, — кланяется ЮнМи.

ХёБин с задумчивым видом смотрит на ЮнМи. В этот момент с подносом в руках в зале появляется ХёЧжу и направляется к столику ХёБин. Та замечает её.

— Хорошо, — говорит она ЮнМи и делает отпускающий жест рукою в сторону, — Можешь идти работать. Я хочу позавтракать.

— Да, госпожа президент, — отвечает Юна и, поклонившись, уходит.

Время действия: вечер того же дня.

Место действия: дом мамы ЮнМи. На маленькой кухне ЮнМи с задумчивым видом, не спеша, манипулирует палочками, поочерёдно извлекая еду из разных чашек, стоящих перед нею на столике и отправляя её себе в рот. В столовую стремительно влетает СунОк и, бросив сумку на пол, плюхается за столик напротив Юны. ЮнМи меланхолично поднимает взгляд от чашек на онни.

— Как же я проголодалась! — восклицает пришедшая с учёбы СунОк, хватаясь за палочки и быстро набив рот рисом, начинает торопливо жевать.

Я меланхолично смотрю на неё.

— Ты чего такая? — бросив на меня взгляд, с набитым ртом, спрашивает она.

— Какая? — интересуюсь я.

— Вялая. Устала? Как прошёл твой первый рабочий день?

— Да так, в общем-то, — пожимаю я плечом.

— Расскажи, — требует она.

Вздохнув, рассказываю. Рассказываю историю про то, как меня послали за водой. И как я "лопухнулся", выполняя своё первое поручение. Вместо того, чтобы поднять трубку телефона и позвонить, чтобы принесли воду, я схватил бутыль и ринулся в бой.

— Это зачем твоя сонбе так сказала тебе сделать? — не понимая, спрашивает СунОк имея в иду секретаршу, давшую мне поручение.

— Как позже выяснилось, это была проверка... — поясняю я.

— А-а, задание для новичка? — понимающе кивает онни, — Ну и как? Ты справилась?

— Не получилось, — отвечаю я, — Показала себя энергичной, но тупой.

— Ты не тупая, — утешает меня онни, — Просто это был твой первый день на новом месте и ты немного растерялась. Со многими так бывает. И потом... Шутки у старших порой бывают очень глупые...

СунОк на пару секунд задумывается, словно что-то припоминая и хмурится.

— Не переживай, — говорит она, — Если это единственная неудача, то пусть это и неприятно, но ничего страшного в этом нет. Считай, что ты стала опытнее.

Ну да, в принципе, да. В этой истории с водой, в которой я выставил себя полным придурком, меня подвело то, что я забыл, что у меня отныне другое тело. Раньше, когда я был парнем, принести воды для куллера — никаких проблем для меня не было. Поэтому, получив указание, я совершенно спокойно схватил бутыль и попёрся за водой. Если бы сонбе отправила меня в дата-центр отеля принести в ведре три мегабайта информации, то я бы сразу сообразил, что что-то тут не то, а так — у меня и мысли даже не возникло! Осознание того, что я идиот, пришло лишь тогда, когда я попробовал поднять наполненную водою ёмкость. "Ё-моё!" — подумал я, — "Она же неприподъёмная! Как же я её допру, тяжесть такую?" Стал думать. Придумал быстро. На глаза мне попался парень, работник кухни. Я подошёл к нему и попросил помочь. Тот, осмотрев мою форму и глянув на бэйджик, без звука взвалил бутыль на плечо и потопал за мною. Подобное положение дел меня вполне устроило, но я рано радовался, как говорится. На выходе мой "маленький караван" с водой тормознула ХёЧжу, удивлённо поинтересовавшись, почему это я распоряжаюсь её подчинёнными? Блин! И ведь она была совершенно права! Если так подумать, то я нарушил субординацию самым грубым образом. Нужно было сначала спросить у неё разрешения на использование её работников, а уже потом — руководить самому. Ну нет у меня опыта работы в большом коллективе! Нету! Студент я ещё. Поэтому и повёл себя, как студент — "договорился". А так в коллективе делать нельзя. Пришлось извиняться. Правда, я сначала не понял своей ошибки и попробовал "надавить" на ХёЧжу, но потом до меня дошло, что я неправ. Эх, жизнь моя жестянка! Как всё сложно! Всегда нужно помнить о сотне всяких моментов.

Потом, вроде достаточно мирно расставшись с ХёЧжу, я тут же "вляпался" в другую историю. В сестру ЧжуВона — ХёБин. Да я её раньше никогда не видел! Выхожу, а тут какая-то девица интересуется — кто, мол, такая? Какое её дело, право слово? Я достаточно вежливо ответил, что занят и в целях личной безопасности с незнакомыми людьми не разговариваю. Тут сзади подвалила ХёЧжу и выяснилось, что это никакая не "ноунэйм" девица, а сама президент сети отелей "Golden Palace"! Бли-и-и-ин! Но я-то — откуда, как говорится?

Начался второй акт "марлезонского балета", в которой я был "примой для битья". Усевшись за стол и поставив меня рядом, ХёБин для начала устроила мне допрос о своём брате. Её интересовала, каким образом так вышло, что тот заинтересовался ЮнМи и нет ли у меня далеко идущих в отношении его планов. Подробности я ей не стал рассказывать, просто перевёл стрелки на его нежелание брякать цепями Гименея. Мой расчёт на то, что она должна об этом знать, оправдался. Она удовлетворилась моим ответом. Про историю моей вербовки ЧжуВоном говорить не стал, решив, что если бы она о ней знала, то тогда и не спрашивала бы. Правда, был вариант, что она проверяет меня на честность, но я решил, что пусть она лучше поймает меня на вранье, чем узнает "подробности". Вроде "прокатило".

Только разобрались с этим вопросом, как на сцене появился шеф-повар, лучащийся счастьем от лицезрения своей начальницы. Долго, с восторгом, целовал ей ручку. Пока я на это смотрел, в мою голову пришла дурацкая мысль, что в принципе ЮнМи тоже могут целовать руку. Особенно, когда я стану звездой. Я попытался представить себе это и загрузился вопросом — что я буду при этом чувствовать? Пока я размышлял, Бенндетто закончил изливать свои восторги на ХёБин и заметил меня. Заметил, и тут же "спалил", сообщив ей, что я прекрасно говорю на его родном языке. Естественно, что этот факт её весьма удивил. Потом Бенндетто убежал на кухню, готовить завтрак госпоже, а госпожа принялась пытать меня уже по другому вопросу — откуда нищенка может знать итальянский? Я вяло отбрехивался, но потом она задала вопрос в лоб — сколько я знаю языков? Я подумал, прикинул, сколькими и где я "засветился", мысленно вздохнул, понимая, что "палюсь по-крупному", но перечислил. Ну а чего? ХёЧжу знает, что я владею немецким. Да и в отеле ещё некоторые знают. Бенндетто "сдал" мой итальянский. ЧжуВон знает, что я говорю на английском и французском. С дедушкой-японцем, которого привезли из "Лесного приюта", когда его откачивали, я говорил на японском. Это тоже многие тут видели и слышали. Можно, конечно, было попробовать соврать, но "умолчанный факт" мог легко всплыть, вызвав ненужные вопросы и подозрения. Поэтому пришлось мне перечислить практически все языки, что я знаю. Не упомянул только русский и испанский, решив, что это будет совсем уж слишком.

ХёБин была весьма удивлена. Тут же попыталась "вывести меня на чистую воду" перейдя на японский язык. Ну, поговорили мы с ней на японском. Потом она вспомнила, что это именно я устроил "сеульское танковое побоище". Пришлось давать ответ, нафига я это сделал? Слава Богу, глубоко углубиться в обсуждение этого вопроса мы не успели. ХёЧжу принесла приготовленный Бенндетто завтрак для госпожи и госпожа милостливо велела мне идти работать.

Но это было ещё не всё. Когда я вернулся на своё рабочее место, примерно через полчаса, в приёмной появилась ХёБин. Мы с сонбе, как положено, ей откланялись и она прошла в кабинет к брату, который уже появился на работе. Какое-то время была там, а потом они вместе вышли оттуда. И тут ХёБин, повернувшись к ЧжуВону и говоря о нас с СуЧжи в третьем лице так, словно нас тут нет, поведала ему, что у него тут полный бардак, дошедший уже до того, что сотрудники отеля не знают в лицо руководство. И что ему нужно быть жёстче с работниками, если хочет иметь какой-нибудь результат от их деятельности. Дав это ценное указание исполнительному директору в присутствии его же подчинённых и, как я понимаю, слегка его унизив, ХёБин удалилась. ЧжуВон, как только она ушла, особо мудрствовать не стал в принятии руководящих решений. Пообещал СуЧжи понизить зарплату за то, что она плохо следит за своей подчинённой и величественно скрылся в своём кабинете. Услышав такое, СуЧжи пошла по лицу красными пятнами. Как она на меня посмотрела, когда ЧжуВон закрыл за собою дверь! Я думал, она будет на меня орать. Ничего подобного. Я сначала не понял, но потом до меня дошло. СуЧжи молчала, потому, что она знает, в каких я отношениях с семьёй ЧжуВона. Ведь именно он привёл меня на работу! Если бы я пришёл сюда "снизу", через отдел кадров отеля, то это одно. Но я пришёл сюда "сверху", по личному указанию исполнительного директора, а это совсем другое! И поэтому орать на меня, как это делают начальники в дорамах, она не рискнула. Видимо, в тот момент СуЧжи думала, как она "попала" и что ей теперь делать, имея под боком такое "счастье", вроде меня? Ведь и наказать пообещали её, хотя виноват был я. Когда до меня "дошёл текущий расклад", мне стало стыдно. Я принялся извиняться перед сонбе, пообещал, что подобное больше не повторится, и что я буду замечательным её подчинённым, пусть только она заранее мне говорит, что и как нужно делать. СуЧжи после моих извинений малость "отмякла" и остаток своего первого рабочего дня я провёл в подсобке, с небольшим журнальчиком в руках, в котором были напечатаны фотографии руководства. Сонбе приняла решение не выпускать меня "на люди" до тех пор, пока я ей не сдам зачёт на знание всех руководящих лиц в отеле и всего высшего руководства. Сидел, учил, хотя имел большие сомнения в эффективности этого действа. Как для востоковеда, стыдно признаться, но по-первой, как я попал, вообще все корейцы были для меня практически на одно лицо. Чётко различал только родных ЮнМи и врачей. Потом стал подмечать детали и толпа на улице начала разбиваться на фрагменты, и приобретать индивидуальность. Но всё равно, есть у меня ещё "эффект европейца в Азии". Есть ещё проблемы с различением лиц. Поэтому я и не уверен, что узнаю человека, если видел его до этого только на фотографии. Вот ХёБин, к примеру. На фото она совсем другая, чем в жизни. Совсем не похожа. То ли снято так по-дурацки, то ли с глазами у меня, что-то не то...

А вообще, внизу, как сказала сонбе, висит щит с фотографиями всех начальников. И она думала, как она сказала, что я его изучил и запомнил. Оказывается, это здесь наипервейшее дело для работника — знать начальство в лицо. Но я-то откуда? Висят какие-то фотки корейцев... С подписями. Все, на первый взгляд, одинаковые... Оно мне надо было вникать? Вот и попал. Ещё и СуЧжи подставил... Интересно, а когда я стажёрил на кухне — почему мне об этом никто тогда не сказал? Уровень у меня был не тот? Или здесь считается, что это все знают? Может, этому учат в школе или в семье? Наверное... Вот только я совсем не местный...

Единственное, что было радостное в сегодняшнем дне, так это обалдевшая ХёЧжу, увидевшая меня в новой форме. Позлорадствовал слегка. Да и за сертификаты не придётся платить, если ХёБин сдержит своё слово и отправит меня пройти тесты за счёт фирмы.

Вот и все положительные стороны за сегодняшний день, — подвёл итог я дневным воспоминаниям и понимая, что делиться всеми своим случившимися трудностями с сестрой ЮнМи лучше не стоит, обращаюсь с вопросом к СунОк, желая сменить тему разговора:

— А как у тебя прошёл день, онни?

Услышав вопрос, онни мрачнеет.

— Не очень, — пожевав рис и проглотив, признаётся она после паузы.

— А что было не так, онни? — интересуюсь я.

— Получила самый низкий бал в группе. За тест по английскому, — с трагическими нотками в голосе говорит она.

— Почему? — искренне удивляюсь я, — Мы же с тобою занимаемся?

— Вопросы дурацкие в тесте были, — вздохнув, сообщает онни о коварстве преподавателей и начинает энергично накладывать новую порцию риса в свою чашку, видимо, намереваясь заесть полученный стресс.

— Какие?

— Мы с тобой такие не учили. С подвохом.

— Например?

— Ну, ещё не знаю. Тест у меня в сумке. Сейчас поем, потом посмотрю, где я ошиблась. Но там всё не просто.

— Покажи, — прошу я.

Глянув на меня, СунОк протягивает руку, подтягивает к себе за ремешок сумку и, открыв её одной рукою, достаёт два листка с тестовым заданием.

— На! — протягивает она их мне и вновь берётся за палочки.

Я беру и начинаю вникать. Сразу натыкаюсь на "косяк".

— Ошибка, — говорю я, — Неправильное применение слов teach и learn. Да, оба слова часто переводятся как "учить". Но! Запомни: teach отдавать знания, а learn получать их.

— Н-да? — прекратив жевать, озадачивается онни.

— Ещё, — говорю я, находя следующую "залепуху" в тексте, — Неверно с Must и Have to. Must означает собственную уверенность в том, что что-то необходимо, а have to — необходимость, вызванную внешними обстоятельствами. У тебя тут в тесте написано: I have to be home by ten. (My parents told me so.). Тут необходимо использовать конструкцию have to. Я должен быть дома к десяти. (Потому, что мне так велели родители.). Родители вынуждают меня. Это внешние обстоятельства. Поэтому — have to. А вторая фраза — I must be home by ten. I have a very difficult day tomorrow. (It is my own decision.) Переводится как — Я должен быть дома к десяти. У меня завтра очень тяжёлый день. (Это моё собственное решение). Поскольку это моё собственное решение, то поэтому тут — must. Тут же вот даже подсказки в скобках даны.

Я с удивлением посмотрел на СунОк.

— Почему я такая тупая?! — в сердцах бросая палочки на стол, восклицает онни, — Даже моя младшая сестра знает, как это переводится! А я учу, учу... И всё без толку!

— Ты не тупая, СунОк, — принимаюсь утешать её я, вспомнив те слова, которые она мне только что говорила, — Просто ты набираешься опыта. На это нужно время...

— Думаешь? — спрашивает она меня, вновь берясь за палочки.

— Конечно, онни! — уверенным голосом подтверждаю я, — Мы ещё с тобой немного позанимаемся и всё будет о'кей! О'кей?

— О'кей, — вздыхает онни, — Надеюсь на это. Иначе я не представляю, как я буду работать с иностранцами с таким английским...

Я, впрочем, если честно, тоже не представляю, — думаю я, естественно, не став говорить этого вслух.

В этот момент на кухню заглядывает мама.

— О, мои красавицы ужинают! — говорит она, — СунОк вернулась! Дочка, как у тебя дела в университете?

— Всё хорошо, мама, — отвечает онни, бросая на меня взгляд.

— Умница, — говорит мама.

Я сижу, язык за зубами держу. Молчание — золото! Особенно в Корее...

— Мама, тебе помочь? — спрашивает СунОк.

— Помоги, дочка, — соглашается та.

— Я тоже помогу, — говорю я.

— Мы с СунОк сами справимся, — неожиданно отвечает мне мама, — А ты иди, занимайся музыкой. Ты сильно отстала от других детей. Тебе нужно много заниматься, чтобы их догнать и стать лучше.

— Ма? — непонимающе смотрит на мать СунОк, впрочем, как и я.

— Юне нужно много заниматься, чтобы успеть за теми, кто уже давно учится музыке и танцам, — поясняет ей мама, — Поэтому, Юна, ты теперь больше не будешь заниматься домашними делами. Учись! Ты меня поняла?

Я ошарашено киваю.

— Ма-а? — совсем уже удивлённо "мамкает" онни.

— Я знаю, что Юну ждёт успех, — отвечает ей мама, — И я хочу увидеть, как она станет звездою, пока я жива. Поэтому, ЮнМи — занимайся! Я тебе приказываю! Слышишь?

— Да, мама, — растеряно киваю я.

— Но, ма-а... — с возражающей интонацией произносит онни.

— СунОк! Хватит мне перечить! Ты хотела мне помочь? Да? Ну, так ешь и пошли!

— Да, мама. Сейчас.

(чуть позже. Мама и СунОк)

— И ты ей поверила?! — с поражённым выражением на лице, восклицает СунОк, глядя на мать, — Я думала, ты разрешила Юне заниматься музыкой, чтобы она не волновалась! Из-за её здоровья разрешила! А тебе, оказывается, какая-то мудан сказала, что она станет звездою! И ты в это поверила?! Мама, ты с ума сошла?!

— Это очень хорошая шаманка, — уверенно, без тени сомнения в голосе, отвечает мама, — Люди говорят, что её предсказания всегда сбываются. И не кричи на свою мать.

Бум!

— Ма-а-а-а, — растягивая букву "а", СунОк несильно стукается лбом в стену, — Ну, ма-а-а-а-а-а...

Бум!

Файтин второй

Время действия: вечер того же дня

Место действия: загородный дом семьи ЧжуВона. В небольшой комнате, перед телевизором, в ожидании начала дорамы, уютно расположились на полу перед чайным столиком ХёБин и бабушка.

— Ну, и где эта ИнХэ? — ворчливо произносит вслух бабушка, — Сейчас уже начнётся!

— Не волнуйся бабушка, — улыбаясь, говорит ХёБин, — Мама прекрасно знает, что ты не любишь смотреть телевизор в одиночестве. Она сейчас придёт.

— Знает, знает, — недовольно бурчит себе под нос бабушка, — Раз знает, так пусть приходит раньше, чтобы я не волновалась. Рассказала бы что-нибудь, чтобы я не слушала эту глупую рекламу!

— Давай я тебе расскажу, бабушка, — предлагает ХёБин.

— Расскажи, внученька, — с готовностью кивает старушка.

— Знаешь, бабушка, я сегодня была в "Golden Palace" и видела ту девочку, которой ЧжуВон распугивал своих невест...

— Думаешь, мне это будет интересно? — с лёгким недоумением смотрит бабушка.

— Ну-у, не знаю... — задумчиво растягивает букву у ХёБин, — Мне вот стало интересно, что за деревенщину там себе нашёл мой младший брат. Всё кто её видели, просто в шоке.

— Ты специально поехала посмотреть на неё? — удивляется бабушка.

— Отчасти, — отвечает ХёБин, — У меня по расписанию была в этот день утренняя встреча. Я просто встала пораньше, решила заехать в отель — позавтракать у Бенндетто, посмотреть, чем занят ЧжуВон и увидеть это "чудовище", как назвала её ЮЧжин.

— И как? — всё-таки заинтересовывается бабушка, — Увидела?

— Даже ходить никуда не пришлось, — кивает ХёБин, — Я на неё наткнулась, едва только зашла в ресторан. Она выкручивала руки главному менеджеру.

— Выкручивала руки?! — изумляется бабушка.

— Образно говоря, — поясняет свою фразу ХёБин, — Сегодня у этой ЮнМи был первый рабочий день и её сонбе решила проверить, чего она стоит. Приказала принести ей воды. Так она взяла здоровущую бутыль, которые ставят на куллер и пошла за водой! Представляешь?

Бабушка с лёгким выражением печали на лице качает головой, сожалея об отсутствии у девочки мозга.

-...Потом она, видно, сообразила, что унести её сама не сможет, — продолжает свой рассказ ХёБин, — И организовала для выполнения своего поручения, работника кухни, приказав ему, чтобы он донёс ей воду. Увидев, что кто-то распоряжается её работниками, в дело вмешалась менеджер зала — ХёЧжу. Но "маленькое чудовище" ничуть не смутилась. Когда я начала подслушивать их разговор, она уже почти её "дожала". И хоть та старше ЮнМи, она оказалась в весьма неприятной ситуации на глазах своих подчинённых.

— Подумать только! — удивлённо качает головою бабушка.

— Да, — говорит ХёБин, — Я не стала вмешиваться. Хотела посмотреть, чем закончится. В конце-концов она получила то, что хотела. Хоть ей и пришлось извиниться, но своё она взяла.

— Надо же, — снова качает головою бабушка, — Кто бы мог подумать? И что, внучка, эта девочка? Она тебе понравилась?

— Сложный вопрос, — задумавшись на пару мгновений отвечает ХёБин, — Да, её разговор с ХёЧжу, говорит о том, что она умеет управлять людьми. Это, несомненно, плюс. Но то, что она взяла огромную бутыль и пошла за водой, не подумав, как она её принесёт назад — это минус. Это показывает, что она не может просчитывать ситуацию хотя бы на шаг вперёд. Похоже, с мозгами у неё не очень. Я бы подумала, перед тем как брать к себе такого работника.

— Совсем ты у меня замоталась на работе, внученька, — ласково глядя на ХёБин, произносит бабушка, — Всех людей делишь либо на своих работников, либо на клиентов. Тебе нужно отдохнуть.

Внученька задумывается.

— Наверное, ты права, бабушка, — вздохнув, произносит она, выйдя из задумчивости, — Нужно отдохнуть.

— Отдохни, отдохни, внученька. Ты много работала последнее время, — кивает та и спрашивает, — А что ЧжуВон? Чем он занимается?

— Ничем он не занимается, — помолчав, недовольным голосом отвечает ХёБин, — К армии готовится. Когда я зашла в его кабинет, он играл на компьютере в какую-то военную игру. Сказал, что изучает тактику.

— Ну что ты будешь с ним делать! — огорчённо восклицает бабушка хлопая себя по ноге ладонью, — Всё никак не найдёт себе занятие! Прямо даже не знаю...

На некоторое время в комнате воцаряется тишина.

— Даже эта девчонка с окраины, которую он нашёл... Даже она к чему-то стремится, — нарушает тишину бабушка, и спрашивает у ХёБин, — А ты знаешь, что у неё за экзамен по английскому 999 балов?

— Знаю, — кивает головою та и говорит уже о ЧжуВоне, — А зачем ему куда-то стремиться? У него всё есть. Это ей нужно лезть вверх, чтобы не закончить жизнь в канаве. Ему не нужно.

Бабушка сокрушённо качает головою.

— А эта девчонка не только английский знает, — теперь уже рассказывает о ЮнМи ХёБин, — При мне она с Бенндетто на итальянском разговаривала, потом говорила со мною на японском, а ЮЧжин жаловалась, что она обругала её на французском. Когда я её спросила, она сказала, что знает ещё немецкий.

— Правда? — удивляется бабушка.

— Да, — кивает ХёБин, — Хочу её проверить. Пошлю её пройти тесты.

— Это где же она так научилась? — немного подумав, спрашивает бабушка, — Она же, вроде, только школу закончила? Или даже ведь не закончила?

— Это непонятно, — соглашается с ней ХёБин, — Вообще, она какая-то странная.

— Почему?

— Ведёт себя так, словно родилась в богатой семье или жила где-то за границей. Вид такой, как будто ей всю жизнь кланялись, а не она.

— М-да? — озадачивается её словами бабушка, — Когда же она могла пожить за границей? Мне доложили, что в её семье денег нет.

— Я тоже не понимаю, бабушка, — говорит ХёБин, — Ты ведь меня сама отправила в Токио, чтобы я научилась правильно говорить по-японски. Так вот, когда я решила проверить её знания, оказалось, что она говорит на японском очень хорошо. Даже, пожалуй, не хуже чем я. Хотя утверждает, что ни дня не жила в Японии.

— Хм-м... — задумывается бабушка, — Как такое может быть? Странно... А ЧжуВон об этом знает?

— Не знаю, — пожимает плечами ХёБин.

— О чём он там думает? — ворчливо говорит бабушка.

— Я прикажу навести более подробные справки про эту ЮнМи, — говорит ХёБин.

— Прикажи, — кивает бабушка и делает вывод, — Выходит, она не глупа, раз знает несколько языков? Один можно вызубрить, но несколько... Для этого нужно голову иметь!

Бабушка задумчиво смотрит на внучку.

— Она и военных уговорила танки прислать, — говорит ХёБин, — Я тебе не сказала, бабушка, но это именно она сделала. Она тогда дежурила в отеле. Я думала, что поседею, когда отбивалась от всех этих исков.

— Расскажи, — требует бабушка у ХёБин.

Та рассказывает.

-...Свежая кровь, — выслушав и сделав паузу, задумчиво произносит бабушка, глядя мимо ХёБин куда-то в пространство, — Может быть, нашей семье не помешает капля свежей крови? Такая жена подошла бы ЧжуВону...

— Бабушка, ты шутишь?! — не верит своим ушам ХёБин.

— Меня очень беспокоит, что твой младший брат ленив, — обращаясь к внучке, говорит бабушка, — Лень может съесть человека полностью или завести его на кривые дороги, с которых не возвращаются...

Бабушка делает паузу. ХёБин молчит, опустив глаза в пол.

-...Хоть он и мужчина, но, к сожалению, похоже, у него нет внутреннего стержня, ХёБин. У тебя — есть, ты много уже добилась, у твоего старшего брата — тоже есть, а вот ЧжуВону судьба, видимо, его не дала... Ему нужна опора, на которую он смог бы опереться в жизни. Я уже ей быть не смогу, мне тут немного осталось...

— Ба! — возмущённо вскидывает голову ХёБин.

— Не перебивай, — делает в её сторону рукою жест старая женщина, — Его мать тоже не подходит. ИнХэ слишком его любит и станет ему потакать, как делала это всегда. Она его и избаловала, но теперь уж ничего не поделаешь... У тебя самой скоро будет своя семья. Ты не сможешь быть с младшим братом каждый день. Отец будет только спрашивать с него... ЧжуВону нужна жена, которая сможет его контролировать и не даст предаваться лени. Думаю, что девушка вроде ЮнМи с этим могла бы справиться...

— О! — поражённо восклицает ХёБин, — Ты это серьёзно? Она ведь совершенно не нашего уровня!

— Не будь такой заносчивой, ХёБин, — морщится на её слова бабушка, — Да, вы все родились с "серебряными ложками во рту", но вспомни свою родословную? Разве никто и никогда из твоих предков не голодал? Не работал в поле от зари до зари, стараясь сберечь хоть несколько вон, заработанных бесконечно тяжёлым трудом? Сберечь, зачастую отказывая себе, чтобы отдать их своим детям и внукам, мечтая, что когда-нибудь, в будущем, эти небольшие деньги превратятся для них в то самое богатство, которое ты имеешь сейчас? Скажи, эти простые, порою не евшие досыта и ничего не знавшие, кроме работы, люди, они соответствовали бы сейчас тому уровню, о котором ты говоришь?

— Прости, бабушка, — кланяется до пола ХёБин, — Я сказала глупость. Конечно, я уважаю всех своих предков и благодарна им за то, что они сделали для меня и для всей моей семьи.

ХёБин снова низко кланяется.

Бабушка с осуждением смотрит на внучку, покачивая головой.

— И я не сказала, что это именно ЮнМи, — говорит она, — Я сказала — "вроде". Но где найти такую?

Бабушка задумывается.

-...Смотрю я на современных девушек, — вновь говорит она, — Они изнежены, избалованы и считают, что все их проблемы в жизни должен решать мужчина, за которого они выйдут замуж.

— Но разве это неправильно, бабушка, что мужчина должен решать? — осторожно спрашивает ХёБин, нагнувшись вперёд и заглядывая ей в глаза.

— Запомни, внучка, — голосом пророка, вещающим истину, произносит в ответ та, — Мужчину меняют не обстоятельства и не время. Мужчину меняет женщина, которую он любит. Если женщина ничего из себя не представляет, то и мужчина останется прежним. ЧжуВону это не нужно. Ему как раз нужно измениться.

ХёБин задумывается над услышанным.

— Бабушка, ты такая умная, — подумав, говорит она.

— Жаль только, что свои мозги я не могу вложить вам в ваши головы, — ворчливо отвечает та, — Придётся мне забрать их с собою в могилу.

— Ба-а, ну не говори так, — сердится ХёБин, — Ты будешь жить ещё долго-долго!

-...И будешь каждый день читать нам нравоучения, — добавляет бабушка к её фразе свою, — Мы ведь так их любим!

— Ну, бабуля!..

— Смотри, смотри, начинается! — восклицает Му Ран, указывая рукой на телевизор, — И где это моя невестка ходит? Неужели она думает, что я опять буду ей пересказывать серию?

Время действия: примерно тогда же

Место действия: Дом мамы ЮнМи

Сижу за ноутом, копаюсь в интернете. Меня интересуют все темы, так или иначе касающиеся мировой музыкальной индустрии и к-поп в частности. Подборкой сведений я занимаюсь, уже можно сказать, давно, с того момента, как решил заняться здесь музыкой. Появляется время — читаю новости о шоу-бизнесе, смотрю клипы, слушаю песни. Конечно, на шпиона-аналитика я не учился и нужных знаний для построения длинных логических цепочек на основе всего лишь пары фактов у меня, увы, нет. Но, как могу, так и кручусь. На данный момент мне сейчас просто следует понять, в каком музыкальном направлении мне стоит двигаться, дабы получить максимальный эффект от своего движения.

Пока картина у меня вырисовывается следующая. Музыка в этом мире есть и, как говорится, это уже здорово! Однако, при всех тех же музыкальных инструментах и такой же нотной записи, как на моей Земле, есть в ней что-то здесь такое... непонятно-неуловимое... Что именно, я окончательно ещё не сформулировал, но "это" даёт ей несколько странное для меня звучание. Не то, чтобы уж совсем странное, словно какое-нибудь этнопроизведение с забытых богом островов которое просто "в уши не лезет", но что-то "такое" в ней есть. Это первое. Второе, просмотрев выступления модных нынче европейских и американских исполнителей, я пришёл к выводу, что здешнее "музыкальное" время можно сдвинуть от нашего 2014 года лет этак на пятнадцать-двадцать назад. В середину наших девяностых, либо в начало 21-го века. Когда у нас тоже увлекались подобными ритмами и мелодиями. В-третьих, про Корею в Америке и Европе, похоже, никто и слыхом не слыхивал. Я имею в виду корейских исполнителей. Нет их в европо-американских чартах, нет на радиостанциях, нет в клипах на Ти-Ви... При всём при том, что в здешней Корее наличествует то же самое явление, как и у нас — "Корейская волна", или она же — Халлю, как она звучит на местном языке. В нашем институте как-то раз приглашали известного востоковеда прочесть лекцию для студентов. Помню, ещё и название у неё было такое провокационное — "Националистические идеи, как движущий фактор развития государств Азиатско-Тихоокеанского региона". Лектор был достаточно убедителен, по крайней мере, для меня, на простых и наглядных примерах доказывая свою мысль о том, что внутри государств этого региона очень велико влияние националистических идей, пусть и не видных с первого взгляда. Лектор, в подтверждение своим словам, часто приводил в качестве примера мононацию Кореи и её пресловутое Халлю, как яркое выражение национального посыла её общества мировой цивилизации.

Корейская волна — это корейская национальная идея по распространению культуры своей страны во всём мире. Что-то типа того, как Советский Союз в своё время распространял социализм. Можно сказать, что это тоже некая идеология, базирующаяся практически на тех же опорах, на коих она базировалась и в СССР.

Прежде всего — это кино. Корейские телесериалы или, как их тут называют, дорамы, имеют стабильный ежегодный рост популярности во всём мире, а в странах-соседях Кореи так уж и подавно. Второе — это корейская эстрада, сокращённо к-поп. Пока в масштабе планеты ему похвастать особо нечем, но на соседей, опять же, он уже "выплеснулся". Япония, Китай, Тайвань и Гонконг уже слушают, привыкают и проникаются. У к-поп в этих странах тоже есть стабильный ежегодный рост популярности. Кроме этих двух ингредиентов Халлю включает в себя ещё национальную кухню, одежду и обычаи, а также современные компьютерные игры и язык. Всё это вместе и по отдельности — предметы национальной гордости корейцев. Если судить по статьям, которые я прочитал в местном интернете, то по ним выходит, что каждый житель страны спит и видит, как огромная и прекрасная волна корейской культуры поднимется к небесам и оттуда падает вниз, затапливая собою весь свет...

Прочитанное живо напомнило мне мои институтские учебники истории, в которых говорилось, что во времена СССР в его газетах писали подобное. Мол, каждый колхозник и крестьянин только и думает о победе идей социализма во всём мире...

В общем, подводя промежуточные итоги моего "аналитического анализа", можно резюмировать, что ситуация в корейской эстраде сейчас смахивает на ту, которая была в моём мире примерно десять-пятнадцать лет назад. У нас, в 2014 году, корейские исполнители уже стали проникать в Америку, их стали там замечать, они стали появляться в чартах, а тут об этом лишь только мечтают, да строят наполеоновские планы покорения заокеанского рынка. Но, как и нашего Наполеона, неудачно сунувшегося в Россию, здесь местных корейцев, сующихся в Америку, там тоже "больно бьют". В интернете мне попалась парочка статей, в которых долго и нудно, размазывая сопли и слёзы, разъяснялось корейским обывателям, почему та или иная к-поп группа провалилась в Америке, несмотря на сияющее величие Халлю.

Что я могу для себя извлечь из всей этой ситуации? Не нужно обладать железной логикой Шерлока Холмса, чтобы понять, что стоит мне "выстрелить" всего лишь одной композицией где-то в Европе или в Америке, попав там в чарты и радиоротацию, как корейцы станут носить меня на руках. Вздёрнут на древко Халлю заместо флага, как героя нации. И всё у меня станет после этого просто замечательно... Век воли не видать, как говорится! Осталось только это сделать. М-да...

(Ротация — по-нашему можно сказать "прокрутка", т.е. когда песню/клип какого-нибудь исполнителя "крутят" по радио/ТВ. Чем чаще крутят, тем больше известность и популярность. Слово очень близко по смыслу к "раскрутке", т.е. рекламе песни и "звезды". "Попасть в ротацию" почти однозначно по смыслу "раскрутиться" или "разрекламироваться" — прим. автора).

Однако, сделать это в ближайшее время мне пока не представляется возможным. Хочу, очень хочу вернуть свои навыки игры. Настолько хочу, что на ночь глядя занимаюсь аутотренингом, вспомнив упражнения, которые я использовал для обучения осознанным сновидениям. Хотя результатов они тогда не дали, но я уверен, что самовнушение штука мощная, если им правильно пользоваться. Тем более, что никаких затрат оно особо не требует. Перед сном, пока не усну, внушаю себе: "Мои пальцы становятся гибче и подвижней... Я играю всё лучше и лучше... В ближайшее время я стану играть великолепно...". Да и всё, делов-то! Всё равно уже в постели лежу. Главная трудность в самовнушении — искренне верить и правильно строить фразы для подсознания. Всякие "знающие" пишут, что оно туповатое и понимает только что-то короткое, в виде приказов. Вот, придумываю приказы и изо всех сил стараюсь верить. Кажется, что дело, наконец, сдвинулось с "мёртвой точки". Последнее время у меня появилось "ощущение пальцев". Трудно объяснить словами, что это такое, но тот, кто играл — прекрасно знает это чувство. Чувство, когда у тебя "есть руки" и когда их "нет". И последнее время они у меня — "есть"! Там, конечно, ещё "пахать и пахать", но, похоже, первый шаг уже сделан.

Причём, это произошло, когда мама ЮнМи освободила меня от домашней работы, приказав тратить всё свободное от работы время на обучение. После этого, как только я увеличил нагрузку, результат и появился, не заставив себя долго ждать.

"Труд! Удел музыканта — тяжёлый, монотонный, каждодневный труд! Только он позволит разгореться искре таланта, если она есть. Только труд и ничего иного!". Так меня учили в музыкальной школе. Ещё раз убеждаюсь, что это правда. Без труда не вытащить и рыбки из пруда, как говорится...

Время действия: утро.

Место действия: дом ЧжуВона. Столовая. Завтрак. За столом сидят бабушка, мама, ХёБин и ЧжуВон.

— Внук! — тоном, обещающим непростое продолжение разговора, произносит Му Ран, глядя на ЧжуВона.

— Да, бабушка, — отзывается тот, поднимая взгляд от своей чашки с рисом.

— Как твои дела на работе?

— Нормально, — отвечает ЧжуВон, бросив быстрый взгляд на сестру.

— Замечательно, — с довольным видом кивает бабушка и тут же с лёгкой ехидцей в голосе интересуется, — А скажи мне, внук, для какого проекта тебе понадобилось изучение военной тактики?

ЧжуВон выпрямляется и кладёт палочки рядом с чашкой.

— Этот проект называется армия, бабушка, — отвечает он с невозмутимым выражением на лице.

— Это следует понимать так, что на работе ты ничего не делаешь? — тоже, сделав невозмутимое лицо, интересуется бабушка.

ХёБин чуть слышно хмыкает, а мама ЧжуВона испуганно замирает, глядя на сына.

— Бабушка, — вежливо говорит внук, — Я знаю, что ты очень умная женщина. И ты прекрасно понимаешь, что за три месяца сделать ничего невозможно. Только-только я войду в курс дела, как мне нужно будет идти служить. Какой смысл что-то сейчас делать, зная, что впереди два года перерыва? Вот вернусь, тогда можно будет заняться работой всерьёз.

Сказав это ЧжуВон снова берёт в руки палочки.

— Вот как? — говорит бабушка, глядя на него и поднося к губам чашку с чаем.

За столом возникает пауза. Все поочерёдно смотрят, как она пьёт чай, а ЧжуВон ест рис.

— А как у тебя дела с твоей девушкой? — спрашивает бабушка, с лёгким стуком ставя чашку на блюдце, так и не прокомментировав выступление ЧжуВона.

— Какой моей девушкой? — искренне не понимает внук, перестав жевать.

— Я говорю о Пак ЮнМи.

Услышав произнесённое имя, мама ЧжуВона хмурится и поджимает губы.

— А-а, эта! — поняв о ком речь, кивает ЧжуВон, — Нормально.

— Тоже — нормально? Что теперь означает это твоё — нормально?

— Нормально — значит, нормально, — не вдаваясь в детали, объясняет внук.

— Где ты был с ней последний раз и когда?

— Ну... — задумывается ЧжуВон подняв глаза к потолку и пытаясь вспомнить.

— ЧжуВон, — строгим голосом произносит бабушка, — У нас был с тобою договор, который ты обещал исполнять. Помнишь?

— Помню, — нехотя отвечает внук.

— Звонил твой отец, — говорит бабушка, — Сказал, что задержится ещё на неделю. Переговоры потребовали дополнительных обсуждений. Но через неделю он вернётся. И хорошо было бы, чтобы к тому моменту сплетни о тебе окончательно развеялись. Это будет лучше для всех, но в особенности будет лучше для тебя, ЧжуВон! Это я тебе по своей доброте душевной говорю.

ЧжуВон хмурится.

— Сходи с ней куда-нибудь! — требует бабушка.

— Куда? — кривится внук.

— Не знаешь, куда можно сходить с девушкой? — удивляется бабушка.

— Если бы она действительно была моей девушкой, то я бы знал, — бурчит внук, — А так я не знаю.

— Сам виноват, — говорит бабушка, — Мозги надо было иметь. А раз нет — терпи. Своди её в магазин.

— Магазин? — удивляется внук.

— Да, — кивает бабушка, — Купи ей и себе парные костюмы.

— Что-о?! — вскидывается ЧжуВон.

ХёБин заливается смехом. Мама сжимает губы в ниточку.

("Парные костюмы" — молодёжная мода в Южной Корее. Многим влюбленным там нравится ходить в нарядах со схожими элементами, особенно на романтические праздники. Парни и девушки покупают себе совершенно одинаковые костюмы и с удовольствием щеголяют по улицам в образе близнецов. В Корее можно купить парные костюмы для сноубординга, плавания или пробежек, а также для более интимных моментов — совместного сна или любовных игр. К этой моде часто прибегают и семейные пары, которые хотят оживить свои отношения. прим. автора.)

Корейская парочка

— Ба, ну это уже слишком! — возмущается ЧжуВон.

— Слишком было, когда ты прикидывался, что встречаешься с парнем, — "отрезает" бабушка, — На фоне этого парный костюм — это совсем не слишком. Особенно для твоего отца. По мне, так чем больше ты будешь похож на идиота, одержимого любовной горячкой, тем больше у тебя шансов, что твой отец поверит тебе и найдёт для себя объяснение твоему безделью на работе. Коль ты идёшь на нарушение нашего договора, то говорить со своим сыном, выгораживая тебя, я не стану. Выкручивайся сам. Но, раз ты мой внук и я не желаю тебе зла, то я даю тебе добрый совет — купи парные костюмы. Чем глупее ты будешь выглядеть, тем больше у тебя шансов, что отец спустит тебе это с рук.

ЧжуВон, насупившись, мрачно молчит. Мама с тревогой смотрит на сына. ХёБин, смеясь про себя, смотрит на брата.

Бабушка вновь подносит к губам чашку с чаем и делает глоток, внимательно глядя на внука. За столом на несколько мгновений устанавливается тишина. Все присутствующие выжидающе смотрят на ЧжуВона.

— Хорошо, — наконец кивает тот, — Я свожу её в магазин.

— Сводишь? — удивлённо приподнимает брови бабушка, отставляя в сторону чашку.

— Не за костюмами, — хмуро поясняет ЧжуВон, — Просто покажу всем, что мы проводим время вместе.

— Но почему магазин? — удивляется мама ЧжуВона, — Тебе же придётся тратить на неё деньги!

— В магазине нас смогут увидеть много людей, мама, — объясняет матери ЧжуВон, — Потом, девушки любят шопинг.

— И ты будешь ходить за девушкой по магазину? — не поверила брату ХёБин, — Ты же терпеть этого не можешь! Когда мы с тобою ходили, ты всегда убегал.

— Пока она будет бродить по отделам, я смогу посидеть на диванчиках, которые там ставят на входе, — с лёгким сарказмом в голосе отвечает ей ЧжуВон, — Возьму с собою плеер, послушаю музыку. Что-нибудь подобающее случаю. Мрачное. Какой-нибудь симфонический оркестр. Бабушка ведь хочет, чтобы я страдал? Что ж, буду страдать. Надеюсь, это будет мне зачтено как выполнение условий нашего договора, бабушка?

Внук поворачивается к бабушке. Та, благосклонно кивает в ответ.

— Правильно понимаешь, — говорит она, — Страдание есть суть наказания. Сходи, внучок, пострадай. А я прослежу. Думаю, это можно будет считать выполнением нашего договора.

Время действия: этот же день. Вечер.

Место действия: улица рядом с отелем "Golden Palace". ЧжуВон, в сером костюме, разговаривает с ЮнМи. Вид у него недовольный. Он стоит, засунув руки в карманы брюк. На ЮнМи белая блузка и юбка-колокольчик в раскраску под "синего" леопарда. Вид у неё, как у человека, который никак не сообразит, чего от него хотят.

— Завтра пойдёшь со мною в магазин, — приказным тоном, не подразумевающим малейшего возражения, сообщает ЮнМи ЧжуВон, глядя на неё сверху вниз.

— С тобой? В магазин? — не понимает та, заглядывая снизу ему в лицо, — Какой магазин? Зачем?

— Будешь делать шопинг, а я буду тебя сопровождать, — недовольным голосом объясняет ей ЧжуВон.

— Шопинг? Я? Зачем? — опять не понимает Юна.

— Сосредоточься, и внимательно вслушайся в слова, которые я сейчас произнесу. Готова? Слушай. Туфли. Сумочки. Платья. Новые. Они. Будут. Твои. Ну? Дошло?

— У меня есть одежда. И обувь. Зачем мне ещё?

ЧжуВон ошарашено смотрит на девушку, пытаясь понять — она это взаправду или придуривается?

— Ты идиотка? — наконец спрашивает он.

— С чего это? — малость окрысивается на его вопрос Юна.

— Девушкам всегда не в чем ходить.

— Меня это тоже всегда удивляет, — кивнув, соглашается с ним ЮнМи, — Но у меня есть в чём ходить!

— О, Боже, — закатывая глаза к небу, говорит ЧжуВон, — Дай мне сил! Объясняю проще. По нашему с тобой договору мы должны появляться на публике. Поэтому мы идём с тобою в магазин. Вместе. Вроде бы как парочка. Поняла?

— А-а! Ну так бы сразу и сказал, — с облегчением говорит девушка, поняв, наконец, чего от неё хотят. — А что, обязательно в магазин? — спустя мгновение интересуется она.

— Не хочешь в магазин?! — с подозрением глядя на Юну, как на больную, спрашивает ЧжуВон.

— Там скучно, — пару секунд подумав, объясняет та своё нежелание, — Тряпки да тряпки. Что в них интересного?

— А что тебе было бы интересно? — недоверчиво глядя на собеседницу интересуется ЧжуВон.

— Интересно? Интересно было бы что-нибудь посмотреть, побывать там, где ещё не была...

— Например?

— М-м-м... — теперь уже Юна задумчиво поднимает глаза к небу, — На телебашню бы съездила, говорят, оттуда шикарный вид на город, или к морю бы поехала. Читала, что на берегу есть кафешки, где готовят из прямо при тебе пойманных морепродуктов. Пишут, что очень вкусно. Я бы попробовала. Можно было бы ещё сходить в Национальный музей посмотреть. Я там тоже не была. Да можно сказать, что я вообще нигде не была! Если уж тратить время, то тратить его на что-то более стоящее, чем шопинг!

ЮнМи с лёгким удивлением смотрит на парня, как бы говоря — "Что, не понимаешь? Это же очевидно"!

— Что, даже со школьными экскурсиями ни в одном музее не была? — не верит ЧжуВон.

— Ну-у-у... — растягивая букву "у", неопределённо мычит ЮнМи, видимо, соображая, как лучше объяснить столь странный факт, — Когда класс ездил на экскурсии, я постоянно в это время болела. Или ещё что случалось...

— Что случалось?

— Всякое... ненужное... — напускает тумана Юна.

— Ага, очень понятно, — кивает ЧжуВон и окидывают собеседницу оценивающим взглядом, — М-да-а, тебе уже семнадцать лет, а ты даже в музее ещё не была... Это кошмар. Можно сказать, что вся твоя жизнь прошла зря. Хотя...

ЧжуВон задумывается.

— Знаешь, а ведь в этом что-то есть! — с неожиданным воодушевлением произносит он, обдумав пришедшую ему в голову мысль, — Можно ведь будет на работе не сидеть! Если бабушка спросит — скажу, что провожу время с тобой, как она хотела. По музеям ходил. Йес! Отличная идея! Но...

ЧжуВон, снова, сверху вниз, критически оглядывает девушку.

— В магазин всё же придётся заехать. Этот ужас, который на тебе, меня совершенно не устаивает.

— Ужас?

ЮнМи озадаченно оглядывает свою юбку спереди, а потом, изогнувшись, пытается увидеть, что там сзади.

— А мне кажется, нормально, — оглядев себя, говорит она, — Многие так ходят...

— Тс-с... — с насмешкой "тсыкает" сквозь зубы ЧжуВон, — Вот именно, что многие. Но, похоже, понимание того, "что именно не так", находится для тебя за горизонтом. Ладно, я разберусь с эти вопросом. И ты опять разговариваешь со мною неформально, женщина?

— Прошу меня простить, господин исполнительный директор.

Юна кланяется.

— Мне уже надоело тебе об этом говорить. Ты самая невоспитанная девчонка, которую я только встречал в жизни.

ЮнМи, поджав губы, пару секунд, смотрит на своего собеседника, а затем задаёт вопрос, меняя тему разговора:

— ЧжуВон-оппа, но как я объясню дома появление у меня новой одежды?

ЧжуВон на мгновение задумывается.

— Гараж! — говорит он, быстро найдя решение, — Будешь хранить одежду там! Всё, решено! Завтра мы идём с тобою в магазин, а послезавтра, в понедельник, я возьму тебя и куда-нибудь поеду. Я подумаю, куда бы я хотел съездить. Может, действительно поехать креветок поесть в Пхёнтхэк? Перед армией это было бы неплохо...

Время действия: через день, ближе к вечеру

Место действия: гора Намсан. ЮнМи, с высоты обзорной площадки, рассматривает в стационарно установленный бинокль город, лежащий у подножья горы. Недалеко от неё стоит ЧжуВон, засунув руки в карманы брюк. Он тоже смотрит вниз, на город.

Сеул. Сумерки.

О-ля-ля! Я астроном! Площадка с установленными на ней биноклями называется "обсерватория". Коль так, тогда получается, что всякий, пользующийся установленной на ней оптикой — астроном. Забавно...

Разглядываю Сеул. Большой город. Дело движется к вечеру и на город, вместе с сумерками, с гор наползает туман. Красиво.

Сегодня понедельник, день тяжёлый. Как только я появился на работе, так меня сразу затребовали в отдел кадров "Golden Palace", где вручили расписание прохождения тестов. ХёБин распорядилась, они "взяли под козырёк" и закрутили колёса бюрократии. Узнали какие, когда и где проходят экзамены, занесли там мою фамилию в списки экзаменуемых, а мне выдали листок с датами, временем и местом, куда я должен прийти. Проинструктировали, что в эти дни я могу на работу не приходить, так как буду считаться в местной командировке с сохранением зарплаты. После каждого экзамена я должен получить сертификат, который оплачивает фирма. Сдав все экзамены, я должен принести все полученные мною сертификаты в отдел кадров и тем самым отчитаться в выполнении задания.

Что я могу на это сказать? Нормальный подход. Понравилось. Понравилось и то, что меня везде без меня записали, бегать самому не надо, сохранение зарплаты понравилось и что на работу можно в этот день не приходить. Осталось только решить для себя вопрос — "завалить" мне экзамены, чтобы "не светиться", или всё же выложиться по полной? В том и другом решении есть как свои плюсы, так и свои минусы... Я подумаю об этом. Время ещё есть.

Если смотреть по датам, то выходит, что "бодяга" с тестированием затянется для меня почти на два месяца. Посмотрев в первый раз на выданный отделом кадров график, я несколько озадачился. Японский был буквально на днях, французский — через три недели, немецкий — через пять и последний, итальянский, — аж через семь недель! Удивившись, я спросил у начальника отдела, лично вручившего мне расписание — отчего так?

— Это были самые ближайшие дни, на которые можно было записаться на экзамен, — ответил он.

— Странно, — имел я легкомыслие высказать вслух удивление, — Английский можно каждый день сдавать, а итальянский — почти два месяца ждать...

Кунчан-ним и так сильно удивился, что я открыл рот, а тут уж он вообще "надулся", уловив в моём голосе сомнение в профессионализме его и его подчинённых. Быстро, как говорится, "на пальцах", он объяснил мне, "идиотке", что английский — это английский. Он нужен всем нормальным людям, поэтому, его и принимают каждый день, а другие, редкие языки — не каждый. Людей, желающих получить "экзотический" сертификат гораздо меньше и посему в "информационных центрах", где проводят тесты, экзамены для них делаются реже. Например, тест на знание итальянского языка проводят во всём Сеуле всего раз в два месяца.

Ну конечно, он не так вот прямо и сказал, но общий смысл его информационного посыла был именно таким. Из отдела кадров я ушёл в лёгком "охренении", сопровождаемый насмешливыми взглядами его сотрудников, унося с собой только что приобретённое знание о том, что, оказывается, европейские языки — это редкие языки! Вот она, штука-то какая! Как говорится — живёшь и не знаешь...

Впрочем, сейчас думаю, что можно было и не спрашивать. Вполне мог сам догадаться, что раз речь идёт не о любимом корейцами английском, то и ежедневно гостеприимно распахнутых дверей ждать не следовало.

Потом я, с приказом и расписанием в руках, "вляпался" в ЧжуВона. Вернувшись на своё рабочее место, я показал выданные мне бумажки своей сонбе, чтобы ввести её в курс дела и сообщить, в какие дни я буду отсутствовать. На сонбе список иностранных языков, по которым я собираюсь сдавать экзамены, оказал "зомбирующий эффект". Прочитав, СуЧжи "подключилась к астралу", "выпала в осадок" и "разорвала шаблон", причём сделав это всё одномоментно. Пока она, держа в руках листок, смотрела на меня круглыми глазами, из кабинета в приёмную черти вынесли ЧжуВона. Увидев замершую мою сонбе и меня, скромного, рядом с нею, он, естественно, заинтересовался происходящим и, подойдя к нам, молча протянул руку за бумагой. СуЧжи, понятное дело, отдала без звука. ЧжуВон прочитал и тоже выставился на меня.

— Что это? — спросил он.

— Это распоряжение госпожи ХёБин, господин исполнительный директор, — вежливо ответил я и поклонился.

— И ты их все знаешь? — с сильным сомнением в голосе поинтересовался ЧжуВон помахав в воздухе бумажкой.

— Немножко, господин исполнительный директор, — скромно ответил я.

— Немножко? Ха! И ты с "немножко" идёшь сдавать экзамен по четырём иностранным языкам?

— Это распоряжение госпожи ХёБин, господин исполнительный директор, — снова перевёл я стрелки на его сестру.

Пусть он с ней разбирается, раз ему так любопытно, — подумал я тогда, — Мне кажется, что она ему быстро "ответит на все вопросы".

— Я спрошу у неё, — пообещал ЧжуВон, — Я знаю, что ХёБин любит, чтобы у неё работали редкие специалисты, но в этот раз она, кажется, переборщила. Откуда тебе знать столько языков, чтобы быть переводчиком? И почему она распоряжается моими подчинёнными, ничего не сказав мне?

Я промолчал, не став давать комментарии о своём виденье данного вопроса. Пусть между собою сами договариваются, кто, кем, когда и по какому праву распоряжается. В общем, тему субординации на том тогда закрыли. ЧжуВон нарушением своего суверенитета возмущаться больше не стал, видно, решив обсудить его с сестрой-агрессором приватно, без свидетелей. Ну и славненько.

Но на этом мои затруднения сегодня не закончились. Спустя какое-то время ЧжуВон вызвал меня к себе в кабинет и поставил в известность, что он едет на гору Намсан. А я еду вместе с ним. На тот момент мой рабочий день несовершеннолетнего заканчивался через два часа с "хвостиком", потом я собирался домой, где планировал продолжить шлифовать свою технику игры на синтезаторе. Переться на какую-то гору я сегодня не планировал совершенно. Что я там забыл?

Я спросил об этом ЧжуВона. Вежливо.

— Ты же сказала, что хотела побывать на телебашне? — удивился он.

— В смысле? — не понял я, — А причём тут тогда гора?

— Телебашня находится на горе Намсан, — глядя на меня, как на полного придурка, пояснил ЧжуВон.

Пришлось сделать умное лицо и с понимающим видом кивнуть. ЧжуВон только насмешливо фыркнул, глядя на меня, видимо списав мой прокол на моё образование. Короче говоря, он смылся почти с половины своего рабочего дня, прихватив меня в качестве пропуска на свободу. Я возражать этому не стал, ибо досиживать оставшиеся свои часы на работе тоже не хотел. Во-первых, я там временно, а во-вторых — скучно там...

Заехали в гараж, где я быстро переоделся. На мой взгляд, одежда, что он мне купил, не настолько уж и отличается от той, в которую меня одевают дома. По крайней мере, разницы я не вижу. Хотя это не значит, что её нет. Вопросом "шмоток" в своей прошлой жизни я не занимался, тем более женских, поэтому чёрт его знает? ЧжуВон говорит, что разбирается. Ну, раз разбирается, то, как говорится — "флаг в ему в руки"! Пусть рулит в этом вопросе, коль взялся. А я посмотрю, что из этого выйдет... Провалится — буду принимать меры...

ЧжуВон обрядил ЮнМи в брючный костюм из отличной джинсы. Ткань — очень приятная на ощупь.

— Если кто будет тебя спрашивать, кто ты такая, — сказал он мне, когда мы с ним вышли из магазина и сели в машину, — Отвечай, что ты моя знакомая, приехавшая из Англии. Поняла?

— Поняла, — кивнув, ответил я, начиная догадываться об истинной причине покупки этого наряда. Девчонок моего возраста в брюках я тут, кажется, ни разу и не видел...

— Ты недавно приехала в Корею, — продолжил рассказывать мне мою "легенду" ЧжуВон, уже крутя руль в машине, — Ничего тут не знаешь и я тебе показываю город. Поняла?

— Поняла, — опять кивнул я.

Короче, ЧжуВон придумал "отмазку" на случай если он наткнётся вместе со мной на своих знакомых. Ну да, девушка "из Англии" это гораздо лучше, чем школьница из сеульского "Урюпинска"...

— А где мы с тобою познакомились? — поинтересовался я, желая уточнить "легенду", дабы не проколоться на первом же заданном вопросе.

ЧжуВон надолго задумался, наклонив вперёд голову. Похоже, он перебрал в голове массу вариантов возможной встречи, но ни один из них не показался ему достаточно убедительным.

— Наши семьи знакомы, — наконец сказал он, — Твои родители знают моих родителей. Ври то, что ты врала тогда ЮЧжин. У тебя это хорошо получается, врать.

— Вообще-то я тогда это для тебя делала, — обидевшись, напомнил я неблагодарному о тех обстоятельствах, — Качественно выполняла свою работу.

— Вот так дальше и выполняй, — приказал ЧжуВон, — Качественно.

Я не очень понял суть его претензий, но выяснять, что именно он имеет в виду, не стал. Тема для меня "скользкая". "Замяли", так "замяли". И славу Богу, как говорится.

До подножья горы Намсан ехали довольно долго, неспешно двигаясь в достаточно плотном потоке машин. Сеул — большой город. Машин много, прямо как в Москве. На гору попали по канатной дороге. Никогда до этого не доводилось прокатиться на такой штуке! Мне понравилось. Такое ощущение, что словно летишь на каком-то летательном аппарате, а под тобой проносятся кроны деревьев. Здорово!

Канатная дорога на гору Намсан

На выходе с верхней площадки канатной дороги меня ждала неожиданность — металлическое ограждение, увешанное сверху донизу разноцветными замками и замочками. Ну, теми, которые вешают влюблённые "на вечную память". Увидев эту пёструю красоту, я несколько растерялся. Это же у нас после какого-то голливудского фильма пошла такая мода — замки на перила вешать? Что, здесь тоже был этот фильм? А если наш и этот миры разные, как это может быть? Неужели есть какая-то между ними связь?

Я замер, таращась на замки и обдумывая пришедшую в голову мысль.

— Ну, чего встала? — недовольно спросил у меня на ухом шедший сзади ЧжуВон.

— ЧжуВон, — обернулся я к нему, — Скажи, а откуда пошло это — вешать замки? Из какого-то фильма, да?

— Из фильма? — несколько мгновений подумав, спросил тот, и добавил — Не знаю, о каком фильме ты говоришь. Что это за кино такое?

— Ну... — попытался я как-то объяснить свой вопрос, — Кто-то же первым придумал это — замки вешать?

— Это придумали пару сотен лет назад, — снисходительно глядя на меня сверху вниз, объяснил ЧжуВон, — Во Флоренции. Там у них был "мост любви". Влюблённые вешали на перила замочек, а ключик бросали в реку...

"Стена надежд"

ЧжуВон подошёл к стене из замков и осторожно потыкал в один из них указательным пальцем.

-...А у нас не замочки вешают, а замочища, — продолжил он свой рассказ о древней традиции, — Наверное, думают, что чем больше, тем надёжнее...

Выбранный ЧжуВоном экземпляр действительно был здоровым. Остальные тоже были не хиленькие, но этот выделялся своими размерами на общем фоне. Я тоже подошёл к "замочной стене" и, покачав чжу-воновский замок в правой ладони, оценил его вес.

Таким и убить можно! Если по голове попасть...

-...Все девушки мечтают об этом, — повернулся ко мне ЧжуВон, — Есть даже выражение такое — "Повесить замок на горе Намсан". Слышала?

Я отрицательно покачал головой.

— Я не мечтаю, — ответил ему я.

— Да ну? — не поверил он.

— Женитьба не входит в мои планы, — объяснил я.

— Ты хотела сказать — замужество? — ехидно поймал он меня на оговорке.

— Что-то типа того, — "закруглился" я.

Потом мы с ЧжуВоном прошлись по площадке, разглядывая особо интересные экземпляры замков и надписей на них. Я увидел надпись на русском: "Саша+Люба", но акцентировать внимание своего спутника на ней не стал.

"Наши были", — подумал я, и чёт так хорошо на душе стало! Настроение прыгнуло вверх и даже парочки, с серьёзным видом подписывающие на круглых металлических столиках свои замочки, перестали казаться полными идиотами. Нравится людям это делать? Пусть занимаются. Чего там?

Парочка подписывает замок

Сама башня меня не особенно впечатлила. После Останкинской, как говорится, "ни о чём". Она совсем маленькая, видимо, потому, что стоит на горе и общей высоты достаточно для вещательных нужд. За билетами очередь. Наверху есть вращающийся ресторан и туалеты. Туалеты на Сеульской телебашне весьма оригинальные — с панорамным окном. В женском туалете умывальники стоят прямо у него. Моешь руки и смотришь сверху на город. Круто! А в мужском, у окна стоят не умывальники, а писсуары. Это я узнал из разговора двух молодых онни, мывших руки рядом со мною и обсуждавших эту забаву. Это, типа, прямо на город? Ор-р-р-р-ригинально! Кому пришла в голову такая странная идея? У ЧжуВона спрашивать, правда это или нет, я не стал, решив потом самостоятельно найти в интернете картинки это чуда.

Мужской туалет на телебашне

Сейчас с ЧжуВоном смотрим со смотровой площадки на город. Река Ханган делит Сеул на две части — северную и южную, а сам город окружен горами практически со всех сторон. Вид шикарный. Современный мегополис. Читал в интернете, что корейцев ругают за то, что они, не задумываясь, сносят старые постройки. Раз-з-з, всё снесли, а на освободившемся месте быстро построили что-то новое! Не знаю, насколько это истинно, Сеул я ещё плохо знаю, но, похоже на правду. Старых зданий мне на глаза особо не попадалось...

— А что это за горы? — обращаюсь я к ЧжуВону и указывая рукой в сторону двух интересующих меня кряжей.

— Совсем двоечница, — с лёгким презрением отвечает он, — Не знаешь даже Пукхансан и Инвансан? Что у тебя было в школе по географии?

Блин! Чего-то я расслабился, словно турист на экскурсии. Я же это должен знать! Нужно сосредоточиться. Иначе воздух свободы может сыграть злую шутку с профессором Плейшнером...

— Хватит глазеть, — сказал пару секунд спустя на моё молчание ЧжуВон, — Пошли, поедим! Я есть хочу.

Поедим? А что, неплохая идея!

— Да, пойдём! — согласился я.

Время действия: примерно через час

Место действия: Вращающийся ресторан на телебашне. За одним из столиков у окна сидят ЮнМи и ЧжуВон. Они только что закончили есть.

— Ну и как тебе твоё "Европейское меню"? — с лёгкой усмешкой глядя на девушку интересуется ЧжуВон.

— Мне кажется, что оно было не совсем европейским, — с не очень довольным видом отвечает Юна.

— Почему?

— Стопроцентно уверена, что в Европе кимхчи не подают...

— А ты там была, что так уверена? — с улыбкой интересуется ЧжуВон.

— Догадываюсь, — хмуро отвечает Юна, с негромким стуком кладя блестящую металлическую ложечку на блюдце рядом с кофейной чашкой.

— Запах и вкус еды с экрана телевизора? — насмешливо глядя на собеседницу говорит ЧжуВон, — Ты прямо уникум, если способна на такое.

ЮнМи молча смотрит на ЧжуВона.

— Если что-то не знаешь, зверёныш, то лучше об этом помолчать, — назидательно продолжает говорить тот, — Тогда ты не будешь выглядеть так глупо, как сейчас...

В этот момент к столику подходит девушка-официантка.

— Счёт, пожалуйста, — говорит ей ЧжуВон.

— Хорошо, господин, — кланяется та.

— Постойте, — обращается к девушке Юна, — Пожалуйста, сделайте нам раздельные счета!

Девушка удивлённо распахивает глаза и с нескрываемым интересом оглядывает её, а потом ЧжуВона.

— Че-е-его-о-о? — "отмерев" после секундного замешательства от услышанного, с обалделым видом интересуется у ЮнМи ЧжуВон, — Чего ты сказала?!

— Раздельные счета, пожалуйста, — не глядя на него, громко повторяет ЮнМи официантке.

Люди за соседними столиками с любопытством поворачивают голову в её сторону. ЧжуВон это замечает.

— Идите, — командует он официантке, указывая ей направление взмахами руки, — Идите и принесите счёт! Один! — добавляет он, отвечая на немой вопрос на её лице, — Один счёт. Идите! Я тут разберусь.

— Да, господин, — кивает девушка и, бросив на парочку за столиком ещё один заинтересованный взгляд, уходит.

— Чусанпурида, ты совсем охренела? — наклонившись к ЮнМи, зло шипит на неё ЧжуВон, — Дорам пересмотрела, идиотка?

(чусанпурида — сленговое выражение из обихода продавцов. Означает покупателя, создающего проблемы. Который придирается к каждой мелочи и задаёт тысячу вопросов, "качая" свои права. Короче — проблемный человек)

— Почему? — меланхолично подняв на парня взгляд и даже не попытавшись от него отодвинуться, спрашивает та.

— Зачем тебе раздельный счёт?!

— А что тут такого? — с непонимающим видом удивляется Юна, — Я зарабатываю. Могу сама оплатить свою еду. Что неправильно?

ЧжуВон несколько секунд, явно обалдевая, смотрит на девушку.

— Ты что... как там её... Феминистка?! — вспомнив слово, спрашивает он.

— Я?! — искренне удивляется Юна, — Феминистка? С чего это вдруг?

— Эти ненормальные всегда сами за себя платят!

— Я — самостоятельная, а не феминистка!

— Самостоятельная, значит? — тоном, не предвещающим ничего хорошего повторяет услышанное ЧжуВон, — Ладно. Поговорим после.

— О чём? — слегка настораживается Юна.

— Узнаешь... — улыбается улыбкой Дракулы ЧжуВон.

В этот момент приносят счёт. ЧжуВон, мельком заглянув в него, достаёт из кошелька деньги и кладёт их в книжечку со словами: "Сдачи не надо". Официантка сгибается в благодарном поклоне.

— А почему я не могу за себя заплатить? — вновь начинает было Юна, но ЧжуВон её обрывает.

— Заткнись и пошли, — коротко бросает он, вставая из-за стола, — Пообщаемся...

Время действия: примерно через четверть часа

Место действия: Кабинка канатной дороги. ЮнМи, прислонившись лбом к стеклу, смотрит на город. Рядом стоит ЧжуВон с непроницаемым выражением на лице.

Стою, смотрю на город. Совсем стемнело и Сеул зажёг свои ночные огни. Красиво! Плавно скользить вниз по канатной дороге, к сияющим зданиям, а вокруг темнота!

Ночной Сеул. Вид с канатной дороги.

Настроение вот только... малость того. Не очень. ЧжуВон решил, что на его "лицо" покусились и "реально" психанул. Оказывается, в Сеуле, а может и во всей Корее, есть весьма оригинальный способ разрыва отношений. Если девушка хочет "послать" своего парня, она требует раздельный счёт. Так сказать, публично демонстрирует, что между ними всё кончено. По мне, это полная хрень, но тут вот так вот делается. Причём, как обмолвился немного "поостывший" ЧжуВон, пошло это из какой-то дорамы. Дико популярной и с какой-то корейской звездой кинематографа в главной роли. И теперь кореянки, по примеру, продемонстрированному этой кинодивой, вот так вот расстаются с парнями. Это считается очень круто. Но я-то откуда об этом знал? Ни сном, ни духом, мамой клянусь!

Просто возникло желание заткнуть этот доставший меня фонтан снисходительности — ЧжуВона. Я сам могу за себя заплатить! Нечего тут выёживаться... Взял и потребовал раздельной оплаты ужина, но опять попал впросак не зная об этой дурацкой традиции. А Чжувонище-то о ней знал! Он решил, что я, непонятно на что, обидевшись, сделал это из девчачьей вредности и глупости. По его представлениям, ЮнМи, за всё хорошее, что было в прошлом и за конкретно эту прогулку, отблагодарила чёрной неблагодарностью — унизила в глазах посторонних людей. Сказала, чтобы "валил" и "между нами всё кончено!", причём, имея возраст на пять лет младше его!

Пришлось объяснить, что он ошибается и я просто играл роль, на которую согласился. И ничего большего. Ничего личного. Работа такая. Сильно вжился в роль. Бывает.

ЧжуВон "беседует" с ЮнМи после ресторана.

Услышав мою версию интерпретации событий, ЧжуВон сначала "завис", как "заглючивший терминатор", а потом конкретно разозлился. Разозлился с того, что я его так легко и непринуждённо подставил, а он типа "сам дурак".

Ну да, если поставить себя на его место... Вот прихожу я, допустим, с девушкой в ресторан, а она там мне, при всех, заявляет, что между нами всё кончено! И все присутствующие на меня, значит, пялятся, пытаясь понять, в чём же именно состоит моя ущербность и несостоятельность? А у ЧжуВона ещё есть это его "восточное лицо", которое терять нельзя. Ещё он местный "принц". Короче, совсем не желая того, так, мимоходом, я его "уделал" по-полной. Пришлось извиняться, прикидываясь малолетней дурочкой. В конце концов, "отбоярился" сказав, что просто ни разу с парнями в ресторане не был и поэтому не знаю, как себя правильно вести. Ну и повёл себя согласно понятной мне роли, которую видел в заграничных фильмах. На ЧжуВона этот аргумент подействовал. "Поутих"...

Впереди показалась приближающаяся нижняя станция канатной дороги.

...Блин, как я устал за сегодня, — подумал я, глядя на неё, — словно мешки с картошкой целый день таскал...

И тут мне в голову пришла "светлая мысль".

Чёрт! ЧжуВон же мне комп обещал! А я его взбесил! Тш-ш-ш-ш.... Ну кто меня тянул за язык?! Не видать мне теперь его, как своих ушей! Ну, я идиот!

Файтин третий

Время действия: раннее утро следующего дня.

Место действия: дом мамы ЮнМи. Комната сестёр. На расстеленной на полу постели, накрывшись с головой одеялом, додрёмывает проснувшийся попаданец.

Лежу. Просыпаюсь. Сожалею о вчерашнем. Об упущенном компьютере. Это ж, блин, не меньше пятисот долларов придётся теперь потратить! Плюс звуковая карта — шестьсот. Итого — тысяча сто. И более чем уверен, что вряд ли удастся ограничиться лишь этой суммой. Наверняка понадобится что-то ещё. Думаю, тысяча двести — тысяча триста долларов в итоге и уйдёт. Это, считай, два месяца работы! Уй... блин! Что бы мне было вчера рот закрытым не подержать? Выпендрился... Теперь придётся заплатить за выпендрёж...

ЧжуВон — работодатель. Всякий наёмный работник должен стойко переносить идиотизм своего начальства! Это мне ещё в институте подробно объясняли. Переводчик — работа с людьми. А там среди них всякие попадаются. Ну и что, что он считает ЮнМи за дуру? Я-то знаю, что он сам дурак. Зачем мне нужно было вчера пытаться донести до него это знание? Что я с этого намеревался получить? Плюшек? Ага, ватрушек! Получил...

Хорошо бы было, чтобы ЧжуВон не оказался "злопамятной скотиной". Всё равно ему этот комп не нужен. Выкинет ведь. Может, поговорить с ним об этом? Ещё раз извиниться? М-м-м-м... Как-то не вижу я этого разговора. Получится, что я выпрашиваю. Та ну! Зато песню буду не должен. Во всём есть свои плюсы и минусы...

Так, ладно. Лежи — не лежи, а вставать всё равно придётся. Сегодня у меня с утра пробежка, к обеду — поход на любимую работу... Потом занятия... Вечером нужно будет сделать врачу тест, заколебал он уже меня ними... И ещё, хотел сегодня поискать в сети информацию о местных музыкальных конкурсах для молодых исполнителей. Прогресс в исполнении у меня есть, пора бы уже думать о том, где и как заявить о себе. Всё запланированное я сегодня сделаю, если ЧжуВон опять чего-то не придумает...

Всё, встаю! Ура, начался новый день!

Время действия: не совсем раннее утро этого же дня

Место действия: загородное имение семьи ЧжуВона. ЧжуВон, сидя за столом, разглядывает фотографии, переданные ему начальником охраны. Сам СанУ почтительно стоит рядом, ожидая решения наследника.

— Хорошо получились, — говорит ЧжуВон, имея в виду снимки, — Особенно замочки...

СанУ молча делает лёгкий поклон, как бы говоря — "фирма веников не вяжет".

— Вот эту, эту и вот эту — принимает решение ЧжуВон протягивая СанУ выбранные фото.

— Да, господин, — снова кланяется тот, беря фотографии, — Где их разместить?

— Передайте в KBS World 24, — на секунду задумавшись говорит ЧжуВон, — Продайте, чтобы всё выглядело по-настоящему. Оттуда их уже растащит вся остальная жёлтая пресса. Деньги, полученные от продажи, используйте по своему усмотрению.

СанУ молча кланяется.

— И скажите им, что это неизвестная девушка приехала из-за границы. Из Англии! И узнайте, когда они это пустят в эфир. Нужно будет показать бабушке.

— Будет сделано, господин ЧжуВон, — кланяется СанУ.

Время действия: ещё попозже в этот же день

Место действия: в том же доме. Му Ран разглядывает фотографии, переданные ей СанУ.

— Он попросил вас сделать фото своей прогулки с этой девушкой и передать их в новостное агентство? — разглядывая фотки, переспрашивает бабушка.

— Да, госпожа, — делает полупоклон СанУ.

— Ох, шельмец, — качает головою бабушка, — И место-то какое ещё выбрал! Гора Намсан. Ты только подумай!

Начальник охраны молчит с бесстрастным выражением на лице.

— Ну, хорошо, — говорит бабушка, возвращая фотографии СанУ, — Сделай так, как он просит. Думаю, ничего страшного в этом нет.

— Да, госпожа, — кланяется начальник охраны.

Время действия: вечер того же дня

Место действия: дом мамы ЮнМи. Юна в комнате сестёр сидит на полу, держа на коленях ноутбук.

Сижу, есть хочу. Я вообще последнее время постоянно есть хочу. А если точнее, не есть, а ЖРАТЬ! Не ужинаю, в обед и завтрак ем мало. Но на тушке ЮнМи это сказывается мало. Минус пять килограмм на фоне постоянных мыслей о еде. Вчера приснился эротический сон. Будто я, точнее, ЮнМи, лежит голая, в ванной, полной борща. Такого ярко-красного, наваристого, с желтоватыми кружочками жиринок по поверхности! Проснулся со ртом, полным слюны...

Как эти женщины постоянно сидят на диете? А я и не знал, что это так трудно! Отвлекаю себя от мыслей о еде загружая свой мозг мыслительно-познавательной деятельностью. Вот, нашёл в сети приглашение на конкурс молодых композиторов. Читаю положения о проведении, пытаясь понять — смог бы я в нём участвовать или нет?

"... Целью конкурса является поддержка композиторского творчества, создание и формирование высокохудожественного репертуара для симфонического оркестра, формирование условий для создания музыкальных произведений о Корее, корейском народе, стимулирование интереса к истории и культуре страны..."

Гм... Симфонический оркестр? Вот так сразу целый оркестр? Круто бабки пляшут! Что-то, похоже, патриотическое, раз оркестр и "стимулирование интереса к истории". Но под такое дело должны давать гранты... Читаем дальше.

"...Условия участия в конкурсе..."

О! То, что меня интересует!

"...Участниками конкурса могут быть граждане РК, занимающиеся композиторским творчеством на профессиональной основе..."

(РК — республика Корея. прим. автора)

Гм... Я занимаюсь творчеством на профессиональной основе, или нет? Пожалуй, нет... Хотя, это как посмотреть...

"...Конкурс проводится без возрастных ограничений..."

Отлично! Просто отлично!

"...Для участия в конкурсе необходимо представить сочинение любого жанра и любой формы для камерного или симфонического оркестра (тройной состав, максимум 2 фагота, 4 валторны, 2 трубы. Возможно использование флейты-пикколо, кларнета-пикколо и бас-кларнета, английского рожка, контрфагота. Национальные инструменты — 4 каягыма, 2 аджена, 2 чангу, 3 сэнхван, 5 тансо). Продолжительность композиции — от 5 до 15 минут. Сочинение должно быть связано с культурой и/или историей Кореи..."

Пф-ф-ф... Ну, для моего KingKorga, такой состав инструментов — ничего страшного, при записи только потом просто нужно будет тщательно свести на компьютере звуковые дорожки... Компьютере, которого у меня, кстати, так и нет! Я его вчера "проужинал", показывая свою потрясающую "индепенденс"... Блин!

"...Для участия в конкурсе необходимо представить:

а) заполненную заявку на участие в конкурсе (доступна на сайте филармонии);

б) копию удостоверения личности;

в) письменное согласие на публичное исполнение произведения, которое представлено на конкурс;

г) партитуру и голоса (и, если возможно, запись) сочинения, которое представлено на конкурс;

д) копию диплома об окончании высшего либо среднего музыкального учебного заведения, либо справку из среднего или высшего музыкального учебного заведения..."

Диплома?! Какого ещё диплома?! Где я им его возьму? Да даже хотя бы справку?! ЮнМи не в музыкальной же школе училась! У-у-у-у-у, как это достало! Везде диплом! А почему они про TOEIC ничего не написали? Глазам своим не верю! Наконец-то в Корее нашлись те, кому он не нужен! Аллилуйя!

Это конечно смешно, с TOEIC, но с дипломом-то, что делать? Поступить в музыкальную школу, дабы иметь потом основания для участия в конкурсах? Хм... Школа школой, но мне туда совсем не хочется. И вот почему. Мама и онни взялись смотреть тут новую дораму, начавшуюся на ТВ. Я тоже в неё периодически свой нос сую по своей старой привычке смотреть всё, что бубнит с экрана не по-русски. Так вот, там по ходу развития сюжета главная героиня часто вспоминает, как над ней издевались в школе. Я раз на это посмотрел, два посмотрел, потом вспомнил дорамы с подобными сюжетами, которые видел в своём мире, вспомнил девочку из школы ЮнМи, покончившую с собой... И пришла мне в голову весьма нерадостная мысль.

"Слушай, Серёга", — сказал я сам себе, — "А ведь к бабке, как говорится, не ходи, но роль школьного изгоя достанется тебе! Ну, сам посуди — выпускной год, класс уже, за столько лет совместной учёбы, "сыгранный, притёртый". И тут появляешься ты — не знающий правил и весьма странный. Как думаешь, что будет?"

А что? Вполне себе возможная ситуация! Хотя последнее время мама с сестрой усиленно обучают меня корейскому этикету, но пока это практически голая теория. Её ещё нужно научиться применять. Причём, не тогда, когда вспомнил или захотелось, а "на автомате", не думая. Так, как это делают местные. Пока у меня не станет с этим более-менее нормально, "ежу понятно", что я успею совершить в школе массу ошибок под внимательными глазами одноклассников. А если они ещё узнают, что у меня амнезия — точно решат, что я "с приветом". Стопроцентно в изгои запишут! Даже золотой сертификат тут не поможет. Наоборот, только хуже может сделать. "А, дурачок, так ты английский лучше меня знаешь? Ну, на тебе за это в морду!" И будет у меня не учёба, а каждодневная баталия. Сколько я там продержусь в таком режиме? И вряд ли стоит рассчитывать на то, что я обзаведусь там друзьями. Может, и обзаведусь, но думаю, это будет не быстро. С девчонками нужно говорить "о девичьем", в котором я не петрю, а если я полезу общаться к парням, то это тоже будет не комильфо. Те же девочки решат, что я отбиваю у них их любимых оппа, и тут-то мне капец полный и придёт! В борьбе за парней девочкам жалость к соперницам неведома. Это я точно знаю, видел. Побьют, может быть даже и ногами, как говорил один известный авантюрист. Мне сейчас это нафиг не нужно. Следует помнить о руках и о лице ЮнМи. Теперь мне следует беречь не только руки, но и его. А после пары драк, после жалоб родителей, руководство школы вспомнит, что у меня — "справка"... Выгонят к чертям собачьим! Или в школу для трудно воспитуемых дебилов переведут. Вот это "праздник" будет на нашей улице, так "праздник"! Представляю, что станет с мамой и СунОк после этого... Оно кому-то такое надо? Стопудово уверен, что нет. Поэтому лучше мне в школу не попадать. Ну его к лешему, как говорится! Пусть без меня грызут гранит науки!

...Но, тогда выходит, что у меня не будет "справки" для конкурса? И что? Заявиться в комиссию так, без нужных документов? Уже немного зная корейцев, у меня возникают большие сомнения в успехе такого предприятия. При их уважении к порядку не уверен, что меня там пустят дальше порога. А если и пустят, то у них будет "железное" основание для снятия меня с конкурса в любой момент или невыплату призовых денег по его окончанию. Кто-нибудь из обиженных-проигравших жалобу напишет на нарушение правил и всё — моя песенка будет спета. Подарю кому-нибудь классную мелодию. "За так". Мне вылезать на публику с какой-нибудь "фигнёй", смысла нет. Нужна будет вещь, с которой можно будет реально рассчитывать на призовое место. А если выгонят — то хитовая мелодия "уплывёт" в чужие руки. Доказывай потом, что это твоё и тебя обокрали. Ни денег, ни известности...

М-да... Как всё сложно. Похоже, тут действительно без образования никуда тебя не пустят. Нет диплома — "свободен"! Что ж, придётся придумать, как "обрулить" этот момент... А пока я это придумываю, нужно будет узнать, сколько стоит зарегистрировать здесь права на песню и как это делается. Никогда таким вопросом не занимался и даже не знаю, с какого бока подступиться к его решению. Может, дядю подключить? Пусть какого-нибудь толкового адвоката посоветует или юриста. Из тех, кто этими вопросами занимается. Здесь должно быть всё без сучка и задоринки, ибо речь пойдёт о больших деньгах. Чтобы потом не было бесконечно жаль...

Как же жрать-то хочется! И кругом — одни препоны...

Время действия: следующий день

Место действия: неширокая автомобильная дорога. В красной спортивной машине с открытым верхом едут ЧжуВон и ЮнМи.

Класс! Погода отличная, с работы слинял, машина — супер, дорога стремительной лентой летит навстречу, даря новые впечатления. Справа от неё, в поле, что-то жёлтенькое цветёт, небо голубое, весна. Чем не праздник души?

Вчера ЧжуВон в отеле не появлялся (хорошо быть директором!), а сегодня, как только я пришёл на работу, вызвал к себе в кабинет и сообщил, что едет к хонде, ну, и я вместе с ним... Ну, к хонде, так к хонде. Знать бы ещё кто это, чтобы хоть что-то понимать, но выбора нет. Едем! И, главное, никаких последствий нашего ужина в ресторане, когда я раздельный счёт стребовал. Думал, что ЧжуВон мне хоть что-то по поводу произошедшего скажет, ан нет! Даже полсловечка не сказал. Как не было ничего. Лицо держит? Ну ладно, я не против. Объяснения — всегда напряг.

ЧжуВон сообщил секретарше, что он со мною едет по делам и поэтому нас до вечера не будет. Поклонившись своему директору, сонбе проводила нас озадаченным взглядом и, похоже, что-то там себе подумала. И явно не то подумала! Вечно эти бабы что-то себе придумывают!

Спустились с ЧжуВоном на лифте. Внизу, на стоянке, нас ждала ярко-красная спортивная машина с открытым верхом. Не та, на которой он ездил раньше.

— Садись, — небрежно бросил мне ЧжуВон, открывая себе водительскую дверь.

— Это тоже твоя? — восхитился я, подходя к машине с другой стороны.

— Почти, — ответил тот, — Брат раньше на ней ездил. Иногда беру, когда не жарко и можно ездить с открытым верхом...

Кучеряво живут в семье ЧжуВона! Хорошая машинка. Тоже из семейства Феррари, но модель, которую назвал мне ЧжуВон, на слух мне неизвестна. Может, тут она есть, а в нашем мире их не выпускают? Может и так, хотя, если честно, в таких дорогих машинах я особо не разбираюсь. Смысл разбираться, если денег нет, чтобы купить? Машины я люблю, но отнюдь не автофанат, знающий точное количество клапанов и гаек в каждой модели...

Внезапно из-за края холма, который мы миновали, открылась голубая водная гладь.

— Вау, море!! — неподдельно восхитился я.

Оказывает всего час с небольшим от Сеула и ты уже на море! Класс!

— Ты и моря никогда, что ли, не видела? вздрогнув от моего восторженного вопля, покосился на меня ЧжуВон, — Ни в музеях не бывала, ни моря не видала?

— Давно была на море, — пояснил я свою радость от встречи, — Забыла уже, как оно выглядит...

ЧжуВон покачал головой, как бы говоря — "ну надо же"!

— ЧжуВон, — обратился я к нему, — А куда мы едем?

— Я же сказал — к хонде!

— А кто это? Или, что это?

ЧжуВон озадачено подвигал челюстью, глядя на дорогу и о чём-то соображая. Потом уверенно повернул руль вправо, направляя машину в придорожный карман.

— Рассказывай, — приказал он, остановившись и выключив двигатель.

— О чём? — немного растерявшись от такого развития событий, спросил я.

— Кто ты такая? — повернувшись ко мне и внимательно глядя на меня, спросил ЧжуВон.

— В смысле? — переспросил я, чувствуя лёгкий холод в животе.

Неужели он догадался?

— Я хочу знать, почему ты не знаешь о хонде?

— Ну... я знала... просто забыла... хе-хе...

Я нервно хихикнул.

— Будешь врать — высажу, — пообещал ЧжуВон и секунду спустя добавил: — А автобус по этой дороге не ходит, пойдёшь пешком. Тут далеко.

— Я не вру, — глядя на парня честными глазами, сказал я, — Я действительно забыла!

— Что-то ты много забыла, — не поверил моим словам ЧжуВон, — Не помнишь, кто такие хонде, не знаешь как называются горы вокруг Сеула, не знаешь самых простых правил поведения... И при этом хорошо говоришь на нескольких иностранных языках. Что это значит? Может, ты шпионка?

Блин, обвинения в шпионаже мне ещё не хватало! И чёрт меня дёрнул спросить про этих хонде! Приехал бы, да увидел, кто это! Не терпелось! Язык чесался спросить! В чём дело, я же не был таким болтливым раньше?! И что теперь ему говорить?

— Я жду ответа, — напомнил о своём существовании ЧжуВон.

Я прокрутил в голове несколько вариантов возможной брехни, посмотрел на лицо ЧжуВона и понял, что сейчас вряд ли они прозвучат убедительно. Вот просто хребтом почувствовал это. Пожалуй, лучше будет сказать, как есть.

— Видишь ли, ЧжуВон-оппа, — решившись, начал я издалека, — У меня есть некая, скажем так, проблема. Со здоровьем. Я могу об этом рассказать, если тебе интересно, но у меня будет условие. Прошу, чтобы это осталось между нами. Хорошо?

— Ну, допустим, — кивнув, согласился ЧжуВон.

— Понимаешь, не так давно, я попала в автомобильную аварию...

За пару минут, я, честно глядя ему в глаза, рассказал ЧжуВону свою грустную историю.

— Опять врёшь? — не поверил мне он, когда я закончил говорить.

— У меня справка есть, — сразу выложил я свой главный козырь, — Могу принести.

— Принеси, — кивнул ЧжуВон, — И что, тебя врачи просто взяли и выпустили из больницы? Зная, что ты ничего не помнишь? Не могу в это поверить!

— Никто не знает, что такое память, — вздохнув, сказал я, — Врачи надеялись, что когда я попаду в те места, где жила и училась, то это будет дополнительной стимуляцией для мозга, и я всё вспомню. Некоторым людям такое помогло. Мне — нет.

— И ты так об этом спокойно говоришь? — поразился ЧжуВон.

— А что мне теперь, плакать, что ли? — спросил я и добавил, — Слезами горю не поможешь.

— Пф-ф-ф... — выдохнул ЧжуВон, обдумывая и снова обратился ко мне, — И ты ничего не помнишь из того, что было с тобою до аварии. Ничего-ничего?!

— Уку, — отрицательно помотал головою я, — Что-то, кажется, порою всплывает, но вот если специально задуматься и попытаться целенаправленно вспомнить — не помню. Я из-за этого в школе экзамены сдать не смогла. Оставили на следующий год.

— А как же твой английский? — прищурился на меня ЧжуВон, — Как ты можешь говорить на нескольких языках если нечего не помнишь?

— Не знаю, — пожал я плечами, — Я раньше их учила, но так хорошо у меня никогда не получалось. А теперь — получается. Врачи это тоже не могут объяснить. Может, что-то улучшилось в голове?

ЧжуВон снова с минуту посидел, обдумывая услышанное.

— Ну, ты даёшь, зверёныш, — слегка ошарашено сказал он, запуская двигатель машины, — Я думаю, почему ты такая странная. А у тебя, оказывается, амнезия! Почему ты мне сразу не сказала?

— Не хотела выглядеть "странной", — ответил я.

— Ха! — фыркнул ЧжуВон, — А как, по-твоему, ты сейчас выглядишь?

— Тоже не совсем как все, — согласился с ним я, — Но лучше так, чем все сразу будут знать, что я потеряла память.

— Чем лучше-то?

— Люди могут подумать, что я сумасшедшая и не захотят со мною общаться, понимаешь?

— А ты точно не сумасшедшая?

— А ты как думаешь? Ты ведь общаешься со мною каждый день. Сам не можешь решить?

— Ты странная, — подумав вынес вердикт ЧжуВон, — Но, пожалуй, не сумасшедшая.

— Вот видишь, — с облегчением сказал я, — Ты меня знаешь и у тебя есть мнение обо мне. А если сказать о таком человеку, который меня не знает? Наверняка он просто не станет иметь со мною никаких дел.

— Но, согласись, — помолчав возразил ЧжуВон, — Забыть почти всю свою жизнь... Это не совсем нормально.

— Представь, — предложил я ему, — Что ты начал забывать. Забыл, что было неделю назад, месяц, год, два... В какой момент ты станешь ненормальным?

— Мм-м-м, — задумался ЧжуВон, — Ну, наверное, есть какая-то общепринятая граница... Хотя, я видел в своей жизни несколько достаточно странных людей. Причём, это были люди, которые зарабатывали большие деньги. И никто их в больницу насильно не отправлял. Наоборот! Это были весьма уважаемые бизнесмены...

— Я тоже буду зарабатывать большие деньги! — пообещал я.

— Ха! — глянув на меня, с насмешкой в голосе отозвался на это ЧжуВон, — Школу сначала закончи. Без аттестата тебя никуда не возьмут.

— Посмотрим, — сказал я.

— Ну, посмотри, — разрешил он мне.

Некоторое время опять ехали молча.

— Постой! — нарушил тишину ЧжуВон, — Получается, что ты сейчас видишь море первый раз в жизни?

— Да, — кивнул я, — Получается, что многие вещи я вижу первый раз в жизни...

— Холь! — высказался по этому поводу мой спутник хлопнув правой ладонью по рулю.

Ещё некоторое время ехали молча. ЧжуВон о чём-то думал. Я смотрел на дорогу и на море, тоже размышляя, правильно ли я поступил, рассказав ему о своей амнезии? Ну, наверное, пришла пора это сделать. ЧжуВон не дурак, возможно, он раньше просто не обращал внимания, но несуразностей в конце концов накопилось столько, что он не смог их уже игнорировать. Врать дальше? Можно было и так, но понятно, что это уже откровенная лажа будет.

Внезапно ЧжуВон свернул к обочине и достаточно резко остановил машину. Вынул телефон и набрал номер.

— Сон У, — спросил он в трубку, — ты уже сделал то, что я просил?... Сделал?.. Просто ситуация изменилась. Можешь это отменить?.. Ушло в разные? Хорошо, понял тебя... Ладно, пусть остаётся так. Всего доброго, Сон У.

ЧжуВон снова вывел машину на дорогу. Через некоторое время он притормозил у какого-то зелёного памятника, изображавшего сидящую женщину в маске для подводного плаванья и с какой-то круглой штуковиной в руках.

Памятник корейским ныряльщицам

— Смотри, — сказал он, кивком головы задавая направление, — это памятник корейским женщинам-ныряльщицам, хонде.

Женщины-ныряльщицы? У нас, в "нашей" Корее их зовут — хенё. А тут, значит, хонде? Вот же шь! Оказывается, всё просто! Я опять, "лопухнулся". А эта круглая штуковина, что у женщины на памятнике в руках — это сетка-ловушка, а сзади — буй, который показывает проплывающим мимо лодкам, что где-то тут работает человек.

— Хочешь, могу тебе про них рассказать, — обернувшись ко мне, предложил ЧжуВон.

С чего это он так подобрел? На жалость пробило, что ли? Ну ладно, пусть расскажет. Может, услышу то, что не знаю. Миры-то разные!

— Хочу, — кивнул я и поблагодарил, — Спасибо, ЧжуВон-оппа!

— Хонде — это женщины, которые добывают из моря морские деликатесы, — начал свой рассказ ЧжуВон, снова выезжая на дорогу, — Ракушки, трепанги, ловят осьминогов, каракатиц, рыбу, если получится. В общем, всё, что сумеют поймать. Работают без аквалангов. Маска, ласты, гидрокостюм, сетка, буй ну и крючок для отрывания ракушек от камней. Вот всё, что у них есть с собою.

— А почему без акваланга? — полюбопытствовал я, — С ним же удобнее.

— Акваланги запрещены, — сказал ЧжуВон, — Если их разрешить, тут лет через пять на дне пустыня будет. Выловят всё.

— А, ну да, — сообразив, кивнул я.

— А так, — продолжил мне рассказывать ЧжуВон, — Природный баланс особо не нарушается. Тем более, что ныряльщиц становиться с каждым годом всё меньше...

— Почему? — опять задал я вопрос, — Улов падает? Экология?

— Дело совсем в другом, — бросив на меня внимательный взгляд ответил ЧжуВон, — Раньше, в 60-х годах, ныряльщиц было очень много. Спрос на морепродукты был весьма высок, а их промышленного производства тогда ещё не было. Хонде хорошо зарабатывали. Строили на полученные деньги дома, отправляли детей учиться. Часто бывало так, что ныряльщицы, а не их мужья содержали семьи...

— А что, разве мужчины этим не занимались? — удивился я, — Это ведь было прибыльно?

— Ну, ты скажешь! — удивился в ответ мне ЧжуВон, — Хонде — это чисто женское ремесло!

— Почему? — не понял я, — Разве мужчины этим не могли заниматься?

— Потому, что... — начал объяснять мне ЧжуВон и замолчал.

-...Потому, что это женская работа! — секунд через десять выдал он мне объяснение и добавил, — Если бы ты всё помнила как надо, то таких глупых вопросов не задавала бы! Понятно?

— Понятно, — не став спорить кивнул я.

Хотя совершенно было не понятно. Что, табу, что ли, на этот вид деятельности для мужиков наложен? Странно. Работа не из лёгких, опасная. Но только женщины. Очень странно.

— А что было дальше? — спросил я у ЧжуВона.

— А дальше случилось то, что не могло не случиться, — неторопливо ответил он, внимательно глядя на дорогу, — Дочери ныряльщиц, получив образование, не захотели возвращаться из городов в рыбацкие деревни. Оказалось, что можно зарабатывать и без ежедневного риска. Без каждодневных многочасовых погружений в холодную воду с последующим отогреванием у костра. И они не вернулись. Матери остались без смены. Им некому было передать свой опыт и умение. Количество ныряльщиц стало сокращаться. Потом началось промышленное выращивание моллюсков и всего остального, за чем охотятся хонде. И их стало ещё меньше. Потом в Корею завезли цитрусовые. Климат острова Чеджу, который раньше больше всего был известен своими ныряльщицами, оказался превосходным для выращивания мандарин. Сейчас на нём полно плантаций, которые дают их владельцам годовой доход, сопоставимый с доходом ныряльщиц. Но это работа на земле, без риска утонуть. Поэтому люди Чеджу стали заниматься больше выращиванием мандарин, чем морем. Теперь мандарин — символ острова. А хонде совсем почти не осталось. Слышал по телевизору, что их не больше трёх тысяч на всю Корею...

Мда... Грустная история технического прогресса. Как говорится, "за всё нужно платить"... Причём, зачастую платит тот, кто совсем "не при делах" этого прогресса.

-...Правительство принимает меры, — продолжил рассказывать ЧжуВон, — Пытается сохранить это занятие... Хотя бы для туристического бизнеса, потому, что туристы очень любят хонде... Школы ныряльщиц, льготные кредиты на открытие кафе, частично оплачивают им лечение из бюджета... Но пока мало что получается. Работа опасная, тяжёлая, ею нужно заниматься всю жизнь. Неточность в бумагах можно исправить, а море ошибок не прощает. Мало желающих платить жизнью за ошибку. Да и заработки в профессии сильно упали. На берегу можно больше заработать... Средний возраст хонде приближается к 60-ти годам. Лет через десять они могут совсем исчезнуть...

Мда... печаль...

— Поэтому, — сказал ЧжуВон, аккуратно поворачивая руль, — Пока есть возможность, нужно поесть настоящих морепродуктов...

— А что, потом не будет? — спросил я, — Ведь выращивают же их промышленным способом?

— Если бы ты попробовала и тех и других, то таких бы глупых вопросов не задавала... Выращенные на фермах — это совсем не то, что выросшие в море. Любой человек тебе это подтвердит! Так что у тебя сегодня уникальный шанс, зверёныш, попробовать настоящее. Купишь потом в Сеуле выращенных промышленным способом и сравнишь. Думаю, сразу всё поймёшь...

Н-нда? Деликатесы? Звучит заманчиво! Деликатесы всякие я люблю!

Время действия: тот же день

Место действия: Большая палатка, защищающая своих посетителей от солнца. Внутри — несколько столиков, за которыми сидят люди, приехавшие отведать морских деликатесов. За одним из столов сидят ЧжуВон и ЮнМи, ожидая, когда им принесут заказанное.

Сижу, жду, когда мне принесут заказанный мною "морской коктейль". Трепанги, мидии, креветки, осьминоги и какие-то водоросли. Никогда ничего подобного не ел. Наверное, будет очень вкусно. Однозначно — жить у моря классно! Жалко, что в Москве моря нет... Тут такой воздух! Искупаться бы ещё, но ЧжуВон сказал что ещё холодно, не сезон. Ладно, подожду. Тут всего-то до моря час с небольшим ехать! Успею за лето накупаться. А тут интересно! Прошлись по рыбацкой деревушке. Видели команду ныряльщиц, вернувшихся с промысла. Уставшие аджумы, в возрасте, все в чёрных гидрокомбинезонах. Да, судя по их лицам — работёнка у них ещё та. Не в офисе бумажки перекладывали...

Корейские ныряльщицы

ЧжуВон рассказал, что работают хонде всегда бригадами от пяти до пятнадцати человек. В одиночку работать "настоятельно не рекомендовано". Море, как известно, шуток не любит. Опасности бывают самые разные — от ядовитых рыб (их немного, но бывают), до внезапно налетевшего шторма, коварных морских течений и еще многое другое. Кроме того, малейшее недомогание под водой может очень быстро привести к летальному исходу. В прошлом году на острове Чечжудо было два случая гибели ныряльщиц, несколько лет назад такая же трагедия произошла и на Чхучжадо. С одной стороны, сами ныряльщицы в подавляющем большинстве своем далеко не двадцатилетние девушки — то есть организм может не выдержать нагрузок, а с другой — иногда подводит азарт: увидела какую-то ценную раковину на глубине, попыталась нырнуть чуть подальше или когда уже кислорода не хватало — и все...

...Говорят, что практически у каждой из них раз в неделю случается полуобморочное состояние. Приходится тут же выныривать и отлеживаться на поверхности воды, держась за шар-поплавок, либо на берегу, если до него не так далеко.

Вот из-за всего этого они работают группами, чтобы могли быстро прийти на помощь. Во главе всегда есть старшая и самая опытная ныряльщица — помимо ловли она занимается также и тем, что следит за безопасностью — все ли из коллег остаются в поле зрения, не оттаскивает ли течение кого в сторону, не "хмурится" ли небо и так далее...

— Откуда ты всё это знаешь? — спросил я ЧжуВона, проводившего мне развёрнутую экскурсию.

— У моей бабушки есть подруга хонде, — помолчав, ответил он, — Когда я учился в школе, мы часто ездили к ней в гости.

— А-а, — кивнул я, — Понятно.

У бабушки-олигарха есть подруга-ныряльщица? — подумал я, — Надо же!

...Ещё говорят, что ныряльщицы могут погружаться на глубину до 20 метров и задерживать дыхание на несколько минут. Однако, обычно "стандартная" глубина работы составляет не более пяти метров. Как пояснил ЧжуВон — нырять на большую глубину особого смысла нет, так как меньше времени остается на сам процесс поиска ракушек и прочей добычи, да и видимость с глубиной ухудшается.

В деревушке, куда привёз меня ЧжуВон, было много туристов. Как корейцев, так и иностранцев. Поэтому одна команда хонде работала неподалеку от берега, видимо, на показ. Немного понаблюдали за тем, как они ныряют. В один момент из воды вынырнула аджума, держа в выпрямленной вверх руке приличного такого по размерам осьминога. Круто! Все, видевшие это, даже захлопали.

"Корейская русалка" с добычей

Потом, после лова, ныряльщицы обрабатывают добычу и несут продавать на небольшие мини-рыночки или в ресторанчики, которых в этой деревушке полно. Вообще, людей было много.

"Корейская русалка" продаёт улов

— Здесь людно, — сказала я ЧжуВону, имея в виду количество туристов, — Похоже, место пользуется спросом.

— Просто конец весны, — ответил он, поняв, что я имею в виду, — Летом ловля запрещена. Сезон размножения. Летом у хонде отпуск. Вот все и стараются поесть напоследок...

Удивительно! Лето — самый сезон, а ловля запрещена. О будущем заботятся. Молодцы вообще-то корейцы! Порядок у них есть...

— Ваш заказ, — ставя передо мной большую миску, сказала аджума-официантка.

Ух ты, красотень-то какая! Щас попробую! Стоп! А чего они... ШЕВЕЛЯТСЯ?!

Время действия: тот же день

Место действия: там же. ЮнМи, округлившимися глазами смотрит в свою тарелку. ЧжуВону его заказ ещё не принесли.

— Чего застыла? — спрашивает её ЧжуВон, — ешь!

— ЧжуВон, — пригнувшись к столу, испуганным шёпотом обращается к нему ЮнМи, — Они... шевелятся!

— Правильно, — кивает тот, — Они и должны. Это показывает, что они свежие. Бери, макай в соус и в рот!

— Э-э-э, — открыв рот, "зависает" над своей тарелкой Юна, наблюдая круглыми глазами за протекающей в ней жизнью.

— Вот глупая! — откровенно смеётся над нею ЧжуВон.

В этот момент за столиком рядом раздаётся громкий смех. Юна поворачивается туда. Три корейских девушки громко смеются, смотря, как их четвёртая подруга пытается съесть маленького живого осьминога. Серенький осьминожик, с большими испуганными чёрными глазками, видимо решил бороться за жизнь до последнего. Он удрал из тарелки и теперь его убийца, под хохот подруг, отдирает его, присосавшегося присосками, от стола. Наконец у неё это получается, но жертва выворачивается и, растопырив щупальца, серым летающим зонтиком шлёпается среди тарелок. Девушки с визгом и хохотом отшатываются в стороны. Рассердившись, хозяйка осьминога протягивает руку и рывком отрывает его от клеёнчатой скатерти. Схватив его обеими руками, она несколько раз растягивает его в стороны за голову и щупальца, потом макает в соус и, сморщившись, словно ест лимон, засовывает его себе в рот. Секунду из него торчат трепыхающиеся щупальца, затем девушка всасывает их в себя и начинает усиленно жевать.

Наблюдавшая за всем этим квадратными глазами ЮнМи меняется в лице. Позеленев, она прижимает ладонь к губам и, с надутыми щеками, пулей вылетает из-за стола. Подняв брови, ЧжуВон изумлённо смотрит ей в след.

(посмотреть, как в Корее живьём едят октопокусов, можно тут — https://yadi.sk/i/O1VXB9hiM7Xc. Большое спасибо приславшему ссылку на это видео!)

Время действия: тот же день

Место действия: небольшое кафе рядом с университетом СунОк. Большие стеклянные окна. Пол и стены — приятных, уютных для глаз оттенков. За одним из столиков сидит СунОк с тремя подругами, одна из которых сидит, уткнувшись в планшет.

— У-у, СунОк получила за тест по английскому высокий бал, — говорит одна подружка другой.

СунОк улыбается с довольным видом и подносит к губам светло-коричневый картонный стаканчик с кофе.

— Наверное, онни очень хорошо позанималась, — отвечает вторая подружка первой и с лукавым выражением на лице делает предположение, — Может, она нашла себе хорошего титчера?

— Ой, наверное, — мгновенно сориентировавшись, подхватывает тему первая, — Молодой красавчик, который только что вернулся со стажировки из Америки!

— Он доктор... — с мечтательностью в голосе говорит первая.

-...И прекрасно знает английский язык... — добавляет вторая.

Замерев, СунОк держит стаканчик у рта переводя взгляд с одной подруги на другую, в зависимости от того, кто говорит.

— И они вместе занимались... — делает большие глаза первая.

— Наедине! — уже хохочет вторая.

— Эй, эй, вы что, смерти себе хотите?! — восклицает СунОк, ставя кофе на стол, — Что вы тут такое выдумываете?!

— Ой, онни, а разве это не правда? — смеётся первая, — А мы думали, что так было на самом деле! Кто же тебе так помог с занятиями?

— Мне помогла моя сестра, — с гордостью отвечает СунОк.

— Твоя тонсен? — удивляется собеседница.

(тонсен — младшая сестра или брат Прямым обращением это слово не является, никто и [почти] никогда не называет младшего "тонсэном" при непосредственном контакте, однако в разговоре с третьим лицом об этом человеке его могут назвать этим словом. Прим. автора)

— Да. Она ведь сдала TOEIC на 999 баллов!

— Ой, ты же говорила об этом, прости, я забыла! Как у неё здоровье? Она ведь была нездорова? — спрашивает первая подружка.

— Спасибо, — кивает СунОк, — У неё всё хорошо. Она уже нашла работу. Работает помощницей секретаря исполнительного директора отеля "Golden Palace". Этот отель принадлежит "Sea group corporation"...

СунОк сообщает от этом с видом — "ну как бы между прочим и так оно и должно быть".

— У-у-у... — с лёгким оттенком зависти в голосе отзывается её подружка, — Это очень хорошее место! Устроиться в таком молодом возрасте на работу в такую компанию — это хороший старт.

— Да, — с гордостью за сестру соглашается с ней СунОк, — Моя ЮнМи молодец. Если она будет упорно трудиться, то сделает хорошую карьеру.

— Ну, не обязательно делать карьеру, — вступает в разговор первая подруга, — В таких отелях полно шикарных мужчин с деньгами. На её месте я бы лучше нашла там себе хорошего мужа!

Услышав такое СунОк хмурится.

— Рано ей ещё об этом думать, — говорит она, — Ей сначала нужно получить образование, а потом уже думать о замужестве. Иметь профессию — это всегда хорошо.

— А иметь богатого мужа — ещё лучше! — фыркает ей в ответ подружка.

— ЮнМи этим не занимается, — строго говорит СунОк, — Она правильно думает о будущем и много работает...

— О, нет, оппа! Как ты мог! — неожиданно громко восклицает третья подруга, до этого не участвовавшая в разговоре и смотревшая что-то всвоём планшете, — Что же теперь мне делать? Сбросится с моста?

— Это она о ком? — спрашивает СунОк первую подружку, — Всё о Лён Хи?

— Нет, — говорит та, — Она вычеркнула себя из фанаток Лён Хи, когда объявили, что у него помолвка с Марокканской принцессой. Теперь она фанатка Ким ЧжуВона.

— Ким ЧжуВона? — неприятно поражается услышанному СунОк, — Но ведь он же...

— Что он? — хочет услышать окончание незаконченной СунОк фразы подруга.

— Ну... ф-ф-ф — несколько растеряно отвечает ей та, — Ну, он же принц, а... а она...

— СунОк, ты сегодня какая-то странная, — говорит ей подруга, — Когда нашу СонДам останавливала такая мелочь, как разница в уровнях? Она решила выйти замуж за богатого мужчину и следует своей мечте. Лён Хи сошёл с дистанции, следующий по списку — ЧжуВон. Не понимаю, чему ты удивляешься? Ты что, первый раз видишь СонДам?

— Да нет, — мнётся СунОк, пытаясь както объяснить своё удивление, — Просто мне вдруг пришло в голову, что это очень странно. Стремиться к тому, что никогда не получишь. Разве может девушка нашего круга выйти замуж за такого богача?

— Всё нормально, СунОк, — отвечает ей подруга, — Это как в спорте. Бег с барьерами. От одного к другому, одного к другому. И каждый — сбиваешь. А потом, на очередном, падаешь вместе с барьером на землю. Встаёшь, отряхиваешься и, уже не спеша, уходишь дорожки. Наша СонДам пока ещё бежит.

— А ты? — интересуется у второй подруги первая, — Ты уже не бежишь?

— Я теперь реально смотрю на жизнь, — нахмурившись, отвечает ей на вопрос та.

— Как он только мог?! — снова восклицает Сон Дан, — Ничтожество!

— Ого! — удивляется вторая подруга и интересуется, — И что же он такого сделал, что превратился в ничтожество? Объявил о помолвке?

— Нет! Его видели на горе Намсан с девушкой! Они вешали там замочек!

— Пф-ф-ф... — говорит вторая подружка, — Смирись, СонДам. ЧжуВон — это не твой уровень. Не сомневаюсь, что эта девушка — очередная принцесса ангельской внешности.

— А вот и нет! — восклицает Сон Дан, — Совсем обычная внешность! Вот, смотрите!

Она разворачивает свой планшет экраном к подругам.

— Ничего особенного! Я гораздо красивее!

Внезапно захлебнувшись воздухом, СунОк издаёт невнятное восклицание, узнав в улыбающейся с экрана девушке свою тонсен.

Время действия: тот же день

Место действия: загородный дом семьи ЧжуВона. Бабушка и начальник службы безопасности. Только что, закончив читать, бабушка кладёт лист бумаги на стол.

— Как нехорошо, — говорит она, неодобрительно качая головой, — Всё становится совсем по-другому.

— Да госпожа, — почтительно склоняет голову СанУ.

— Больная девочка... — размышляет вслух сама с собою, бабушка, — Ведь скажут, что воспользовался ситуацией... И где он её только нашёл, такую? Кругом полно здоровых — нет, он выбрал именно эту... Ну, ЧжуВон, ты у меня получишь!

Начальник охраны почтительно и молча наблюдает за мыслительным процессом госпожи.

— Так, СанУ, — говорит бабушка, приняв решение, — найди этого разгильдяя и отправь его ко мне. Пусть расскажет все подробности, что там у него с этой девчонкой!

— Да, госпожа, — кланяется начальник охраны.

— И постарайся побыстрее погасить шумиху в СМИ. Если нужно, пусть наш пресс-секретарь сделает заявление.

— Да, госпожа...

— Можешь идти.

СанУ кланяется и выходит из комнаты.

— Надо же, — говорит вслух бабушка, вновь беря со стола листок принесённый СанУ, — Амнезия... А как она тогда умудрилась сдать английский с таким отличным результатом? Что-то здесь непонятное...

Время действия: вечер того же дня

Место действия: дом мамы ЮнМи. ЮнМи ужинает в зале, сидя перед низким столиком с едой. Делает она это как-то несколько странно — пристально разглядывая то, что собирается положить в рот и предварительно тыкая в это палочками. СунОк ещё не пришла с учёбы.

Сижу, жую. Сегодняшняя поездка к морю принесла мне просто массу впечатлений и не скажу, что исключительно позитивных. Вот, ужинаю, пытаясь восстановить душевное равновесие. Эти корейские деликатесы... Бр-р-р-р-р! Да чтоб я их ещё раз в рот взял? Да ни за какие коврижки! Вообще, до сегодняшнего дня, я не считал себя брезгливым человеком. С парнями, бывало, шутили, когда ели. Ну, дурацкие такие шутки — про опарышей, глистов и червей. Чтобы у сидящих с тобою за одним столом аппетит отбить. Но вот как-то не помню, чтобы на кого-то из нас когда-то это действовало. Ели так, что только за ушами трещало! А тут... Наверное, одно дело произносить слова, а другое — видеть, как оно шевелится и извивается во рту. Фу! Пакость какая! Меня реально чуть не вывернуло с этого зрелища. Выскочил из палатки на воздух, продышался, вроде отпустило. А так желудок уже в горле был. Точнее, его содержимое... М-да...

Возможно, такая сильная реакция опять связана с проблемой "моя душа помноженная на тело ЮнМи "? Что-то где-то усилилось, умножилось и пошло вразнос? Может быть... Может быть... Никто мне точно не скажет. А есть я тогда больше не смог. Просто не рискнул зайти в палатку, в ту, где мы с ЧжуВоном сидели. Было ощущение, что если я ещё раз увижу эту поедательницу осьминогов, меня точно вырвет. Не стал искушаться, как говорится. Пошатался по улице, подождал, пока ЧжуВон поел и, не солоно хлебавши, поехал с ним обратно в Сеул. Натощачок. Да ну его нафиг, такую экзотику! Я лучше по-простому, чего-нибудь, не шевелящегося...

Вернулся из поездки, тут аппетит разыгрался. Вообще-то я по вечерам не ем, стараясь согнать лишний вес. Маму ЮнМи это страшно огорчает: её дочь голодная! Всё старается накормить, поесть уговаривает. Знаю я теперь, почему ЮнМи такая разожратая корова. Кто в этом виноват. А есть к концу дня обычно хочется, спасу нет. Сегодня чувство голода навалилось вообще запредельное. Аж скулы ломит, как говорится. Я сначала не понял, с чего это меня так "плющит", а потом вспомнил, что обед-то мимо меня пролетел! Вспомнил и решил, что если немного поем, то ничего страшного не случится. Сумма поглощённых калорий будет среднестатистической дневной. Вот, ужинаю, стараясь не нажраться. М-м-м-м, какой рис вкусный! Рис. Просто рис.

О! СунОк пришла, — думаю я, услышав звук хлопнувшей входной двери, — онни сегодня тест по английскому сдавала. Интересно, что получила? Мы с ней прилично потратили времени, готовясь.

Быстрый звук шагов и в дверном проёме появляется онни. В верхней одежде и вид и неё такой, как будто за нею гнались. Остановившись, сестра ЮнМи вытаращивается на меня, как вообще не пойми на что. Замерев, с палочками в руке, я озадачено смотрю на неё, пытаясь понять, что случилось.

— Ты что натворила, идиотка!? — восклицает онни.

Ещё не зная, где я опять облажался, но по одной лишь экспрессии сказанной ею фразы, я понимаю, что вечер томным не будет.

Время действия: тогда же

Место действия: дом мамы ЮнМи, зал. СунОк и ЮнМи.

— Ты что натворила, идиотка!? — экспрессивно восклицает СунОк.

— Что? — озадаченно глядя на неё в ответ, не понимает ЮнМи.

— Что?! Ты ещё спрашиваешь?!

— А что?

— Что?! Вот что!

СунОк быстро достаёт из сумки висящей у неё на плече ноутбук и, раскрыв его, суёт под нос своей тонсен.

— Вот это — ЧТО?! — требует она ответа у ЮнМи.

ЮнМи с удивлением смотрит на экран, на котором она, улыбаясь, протягивает руку к большому замку, висящему на "стене любви". Рядом с ней лыбится ЧжуВон, протянув руку туда же.

— Что это? — с удивлением спрашивает Юна, переводя взгляд с экрана на сестру.

— Ты меня спрашиваешь?! — подпрыгивает от возмущения та, — Это я тебя спрашивать должна, что это такое?! Совсем дурочка? За чёболя замуж решила выйти, дурёха?! Замочек повесила?! Ты вообще, представляешь, что ты натворила?!

— Что? — совершенно не понимающе пепеспрашивает ЮнМи.

— Не понимаешь, что теперь будет с твоею репутацией?

— А что с ней будет?

— Что будет?! Да все люди станут говорить, что ты мошенница, которая решила выдать себя за англичанку, чтобы подцепить богатого оппу!

— Англичанку? — вообще потерялась в обрушившихся на неё обвинениях Юна.

— Да!

— Почему это я вдруг стала англичанкой?

— Потому, что по телевизору так сказали! ЧжуВон встречается с англичанкой! А на фото не англичанка, а ты! Что будет, если тебя узнают?! Сразу все поймут, что это неправда. Что ты не та, за кого себя выдаёшь! А что станут говорить о нашей семье?! Ты об этом подумала?! Скажут, что наша мама воспитала обманщицу! Об этом ты подумала?!

Юна хмурится, пытаясь осмыслить услышанное.

— Бред какой-то, — через три секунды резюмирует она итог своего осмысления.

— Бред?! Бред?! Что, журналисты всё выдумали?! Откуда тогда у них эти фотографии?! Говорила, что отношений у тебя с ним никаких, а сама на свидания ходишь? И врёшь мне, глядя прямо в глаза?! Да как у тебя только совести хватает так поступать с сестрой?! Неблагодарная!

— Стоп, — говорит Юна, выставив вперёд ладони, — Онни, стоп. Давай всё спокойно обсудим. Объясни мне с самого начала, что за журналисты и откуда это фото?

— Тянешь время, чтобы придумать, что соврать?! Не прикидывайся! Ты всё прекрасно поняла! Сегодня показали в новостях репортаж, в котором рассказали, что ЧжуВон повесил с девушкой замочек на горе Намсан! И эта девушка — ты! Ну?!

ЮнМи озадаченно чешет в затылке.

— Да ничего мы там не вешали, — говорит она, — Я просто подошла посмотреть. Замок там был интересный. Большой. Я просто посмотрела.

— Н-да? — с недоверием глядя на сестру язвительно произносит СунОк и интересуется, — А что вы там вообще делали?

— Я — сопровождала босса, — глядя честными глазами отвечает Юна, — Что там делал ЧжуВон, я не знаю. Он мне не говорит. Сказал — поехали, ну, я и поехала. Кажется, он хочет сделать какой-то проект. Самостоятельно. Отдельно от семьи. Ездит, смотрит. Сегодня на море были. Смотрел, что и как продают из морепродуктов. Какой там сервис... Чего?

Юна вопросительно смотрит на СунОк.

— Правда? — пристально глядя своей тонсен в глаза, спрашивает СунОк.

— Ну да, — убедительно кивает та, — Какие замочки? Ты что?

— Тогда... скажи... — медленно произносит онни, всё так же, не отводя взгляда от глаз ЮнМи, — Что это на тебе... за одежда, в которой ты на фотографии? Я у тебя такой никогда не видела!

От этого вопроса ЮнМи замирает с отвисшей челюстью, не зная, что ответить. СунОк неотрывно смотрит на неё, ожидая ответа.

— Это моё дело, — наконец говорит Юна, — Тебя это не касается.

— Не касается?! Ах ты, идиотка мелкая! Сейчас ты у меня получишь!

У подпрыгнувшей от возмущения СунОк "срывает крышу". Завопив и сжав кулаки она бросается на сидящую на полу и никак не ожидавшую такого развития событий Юну. Начинается натуральная драка. С криками, визгами и тасканием за волосы. На шум прибегает перепуганная мама. Через пару минут ей удаётся растащить дерущихся дочерей.

Время действия: чуть позже

Место действия: дом мамы ЮнМи, небольшая ванная. ЮнМи разглядывает себя в зеркало.

Осторожно прижимаю пальцем прогрессирующий синяк на правой скуле.

— Тс-с-с, больно...

Блин! Больно! СунОк — ненормальная! Драться полезла. Разве девушки так себя ведут? Впрочем, это Корея. В целях воспитания старший может поколотить младшего. Это тут норма. В школах, вон, только сейчас задумались об отмене физических наказаний. Чего уж тут говорить о бытовом, семейном насилии? Как переводчик, с гордостью могу сказать, что принял участие в старинном, национальном обычае... Вот, чёрт! Такое ощущение, что у меня стало меньше волос...

Блин! Больно! Как я завтра на работу пойду с побоями на лице? СунОк — идиотка! Зачем было так кулаками махать?! Ну, стукнула раз, ну два... Обозначила бы, так сказать, свою позицию... Но нет, пока я соображал, что делать, отдубасила так, что мама не горюй! И спине досталось и по бокам попала... А кулаки-то у неё тяжёлые... Я с чего-то решил, что иметь старшую сестру или брата — это хорошо. Но смотрю сейчас на свою разукрашенную физиономию и думаю — ну его к лешему! Лучше быть единственным ребёнком в семье...

— Идиотка! — слышу я крик СунОк из маленькой кухни, — У тебя телефон звонит! Возьми трубку!

— Ну, доченька, успокойся, хватит! — слышу я бубниловку мамы. Она там всё СунОк успокаивает.

Сама идиотка, — думаю я, — Да и вообще? Побили меня, а успокаивают её! Что за жизнь? И кому я там, нафиг, понадобился, в такое время? "Этому", что ли? Ну, а кто ещё может мне звонить?

Бросив ещё один взгляд на своё отражение в зеркале, вздыхаю и, прислушиваясь к точкам в своём теле, посылающим "сигналы боли", отправляюсь на кухню за телефоном. Естественно, пока я до него дошёл, он уже звонить перестал. Беру трубку, смотрю, "кто меня домогался". Ну да, "этот". Что там случилось? Может, звонил по поводу фотографий? Надо перезвонить...

— Добрый вечер, господин ЧжуВон, — говорю я, набрав его номер, — Вы звонили?

Говорю, сам смотрю на онни. Та, демонстративно не смотрит на меня, но вижу, что немного наклонила голову и прислушивается. Блин, ну и сеструха у ЮнМи!

— Да, зверёныш, — отвечает озабоченным голосом мне ЧжуВон, — Есть некоторые трудности. Меня, когда я был на горе Намсан, журналюги поймали на камеру. Сфотографировали вместе с тобою. СМИ сейчас раздувают сплетню, что у нас есть отношения. Ты уже знаешь об этом?

— Да, я уже знаю, — вяло говорю я.

— А что так уныло? — с иронией в голосе интересуется ЧжуВон, — Ты же хотела стать айдолом. Вот тебе прекрасная возможность попасть в информационные сообщения. Прочувствовать на себе, что значит быть участником скандала!

— Я рада, — всё так же без энтузиазма говорю я.

— По твоему голосу этого не слышно, — хмыкает ЧжуВон и переходит на деловой тон, — В общем, так. Держи язык за зубами. Никому ничего не говори. Если тебя поймают журналисты и попытаются взять интервью, говори одну фразу: "Без комментариев"! Поняла?

— Да, господин ЧжуВон, — говорю я, — Поняла.

— Ты ещё с ними не сталкивалась, — говорит он, — Поэтому молчи. Завтра я тебе расскажу, что нужно делать и что говорить. Поняла?

— Спасибо, сонбе, — благодарю я.

— Всё, давай, до завтра, — заканчивает он разговор.

— До свидания, господин ЧжуВон, — прощаюсь я и отключаюсь.

Держу телефон в руке и молча смотрю на маму.

— Кто звонил? — спрашивает мама, поворачиваясь ко мне.

— Шеф, — коротко отвечаю я.

— Юна, доченька! — всплёскивает руками мама, — Что у тебя с лицом?

А то прямо никто не знает! Вот просто только с лунного модуля все выгрузились, а тут я! И что у меня такое с лицом?!

— Как ты завтра пойдёшь на работу?

Мне тоже это интересно...

— Нужно сделать компресс! Сейчас я принесу настойку!

Мама торопливо подхватывается, встаёт и выходит из комнаты. Я провожаю её взглядом, потом смотрю на СунОк и натыкаюсь на её взгляд.

— Лгунья! — припечатывает она меня.

Пойду я, нафиг, отсюда, — думаю я и поднимаюсь на ноги, — Похоже, мне тут ещё не всё высказали...

— Эй, куда пошла?! — кричит мне в спину онни, — Я с тобою разговариваю!

— Ты обещала всегда быть на моей стороне, — стоя уже в дверях, оборачиваюсь я к ней, — Помнишь?

Онни секунду сидит, потом выдыхает, ссутуливает спину и отводит взгляд в сторону.

Ну и денёк сегодня, — думаю я, не став больше ничего говорить и "шоркая" тпрками по коридору в сторону лестницы на второй этаж, — безумие просто какое-то. Так, ладно, это проехали. Сейчас нужно посмотреть, что там написали про меня и ЧжуВона. И попытаться понять, чем мне может это грозить? Не на пустом же месте СунОк кипеж подняла?

(чуть позже. Мама и СунОк)

— Ма! Почему ты ничего ей не сказала?! Как будто ничего не случилось?!

— СунОк, дочка, успокойся. Успокойся и внимательно послушай, что я тебе скажу. Мудан сказала, что вокруг ЮнМи будет очень много мужчин. Её предсказания начинают сбываться. Я думаю, Юна будет первой невестой Кореи. И с этим ничего не поделать, потому, что это судьба...

— Ма-а! Ты что, обезумела?! Что ты говоришь такое?! С ума сошла?!

— Как ты с матерью разговариваешь, негодница?! Сейчас получишь у меня!

— Да ма! Ушам своим не верю! Как можно так сильно верить в гадание?!

— Глупая девчонка! Я верю не в гадание, а в своих дочерей! Мудан лишь укрепила меня в этом. Поэтому пойди и помирись со своею сестрой. Посмотри, как сильно ты её побила! Перестань её ругать и всегда будь на её стороне. Когда-нибудь, она обязательно поможет и тебе. Юна добрая девочка и она тебя любит.

— Ма-а... Я просто не знаю, что сказать...

— Вот и не говори, раз не знаешь! Лучше вспомни о том, что твоя сестра больна и доктор велел заботиться о ней. Как можно меньше нервных напряжений, он сказал. Забыла?

— Прости, мама. Я действительно забыла об этом.

— Нехорошо забывать о том, что член семьи болен.

— Мама, прости. Это моя вина. Я виновата. Прости.

— Не забывай об этом. Всё, хватит болтать. Пойдём, поможешь мне.

— Хорошо.

Полностью вторую книгу вы можете приобрести на сайте "АвторТудей"

по адресу https://author.today/work/19544

Интересного чтения!

С уважением,

Андрей