Приключения профессора Громозеки

огда ты такой крупный, постоянно всех своим большим телом задеваешь, это нелегко. Я вот, для Озеков, как вы, люди, нас называете, не самый большой, и рук у меня не так уж много — ростом я всего четыре метра, рук-щупалец только шесть. Но есть у меня, от всех моих собратьев отличие — я люблю говорить громко, от всей души. Именно за это меня назвали в школе друзья Громий Озека — озеки, это с какой я планеты. Потом это прозвище быстро превратилось в Громозека. Сократили, значит.

Мое настоящее имя вы не выговорите. Вы, люди, в инфразвуке не говорите и не слышите. Так что Громозека. Это не обидное имя. Это друзья, в школе ещё, такое прозвание дали.

Я ведь на Земле учился, в обычной школе. Ой, было весело! В классе аж шестеро Ушанов, которые на своих ушах летать могут, я, трое пацанов, а остальные землянки... И у всех косички, а то и по две.

Профессор Громозека, хоть это и было не совсем настоящее его имя (мы его просто не смогли бы произнести) приземлился, или, правильнее сказать, примеркурился, на плотную поверхность первой планеты Солнечной системы ровно в полдень... по Меркурию, разумеется. На каждой планете свои часы.

Примеркурился он к месту археологических раскопок, прямо на край их, чтобы не терять времени. Его костюм, совмещающий с собой функции космического корабля, выпустил излишне накопленные газы, так что будь на Меркурии атмосфера, как на Земле, да даже и такая слабая как на Марсе, окружающие могли бы подумать, будто Громозека, выдающийся ученый-археолог, пукнул. К счастью, атмосферы на Меркурии нет.