|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
25 мая 1942 года Зеленоград
"Я по совести указу
Записался в камикадзе.
С полной бомбовой загрузкой лечу.
В баках топливо до цели.
Ну, а цель она в прицеле.
И я взять её сегодня хочу.
Рвутся нервы на пределе
Погибать так за идею.
И вхожу я в свой последний вираж.
А те которые на цели,
Глядя ввысь оцепенели.
Знают, чем грозит им мой пилотаж."
Андрей драл глотку, благо стены у бункера толстые, как и потолки, и наружу вряд ли просочиться хотя бы шорох из его вокальных развлечений. Пел песни, хотя дико хотелось просто выть. На Луну, если она сейчас видна в небе. Но до неба полтора метра бетона и сколько-то грунта. Сколько неизвестно, ибо это сооружение строили без его ведома. До последнего времени ему и в голову не могло придти, что где-то в пределах городского периметра Зеленограда присутствуют неизвестные ему подземные сооружения. Удивил друг Витя, удивил.
Хотя, какой он друг после такой подставы?
Какой, какой? Самый настоящий. Готовил это убежище для глупого иновремянина, не понимающего всех опасностей данного мира.
Тогда, неделю назад, стало окончательно ясно, что охота открыта по-настоящему, что на этот раз, ввиду невозможности отловить "красного зверя", дана лицензия на его отстрел. То, что желающие найдутся, под сомнение не ставилось с самого начала. Но количество желающих превысило даже самые мрачные ожидания. Размер диверсионной группы, устроившей охоту на их кортеж, удивил даже Витю. Всякое видел генерал Зайцев, особенно в середине двадцатых на польской границе, но количество и "качество" нападавших превзошло самые мрачные его ожидания. Если уж ради такого дела откопали из загашников Казимира, числившегося расстрелянным более трёх лет, то становилась понятно, что игра пошла "козырями" немалого достоинства. Вряд ли бывший соперник по несчастной любви "случайно подвернулся под руку" в последнюю минуту.
Уходили с той дороги по-боевому. С передовым и тыловым охранением. С двумя охранниками в бронежилетах, прикрывающими с боков ставшего бесценным полковника Банева. С петлянием по лесным дорогам и постоянным наблюдением за небом. Витя на полном серьёзе ожидал авиационную штурмовку. Наверняка знал что-то этакое, о чём не захотел говорить ни тогда, ни во время своего следующего приезда, когда привёз в бункер остальных достойных быть спрятанными именно в этом месте.
Хотя, Андрею было в тот момент не до разговоров. Голова гудела как бубен ужравшегося мухоморов шамана. Приложило комком земли его нехило, если бы не каска, то вполне возможно, что и с летальным исходом. А так, погудел казан пару дней и успокоился по причине отсутствия мозгов в предмете, называемом по ошибке головой данного индивидуума, широко известного в узких кругах как полковник Андрей Банев.
Андрей был зол. Прежде всего, на самого себя. "Демиург хренов", спаситель человечества. Самовлюблённый болван, решивший, что он умнее всех, раз уж видел возможное будущее этого мира. Всеведущий и Незаменимый.
О незаменимости можно, конечно, и поспорить. А вот о всеведении, то это просто лажа, стопроцентная и бесспорная.
Мир таков, какой он есть! И ничуть не такой, каким мы его себе представляем!
Сколько есть людей, столько и миров. И ни один из них с объективной реальностью, данной нам в ощущениях, не совпадает. Кто-то понимает эту реальность больше, кто-то меньше, но никому не дано её объять целиком.
Андрей отложил гитару, чего-то его в философствование тянет. Наверное, отошёл от первоначальной обиды и осознал ту простую истину, что... Витя всё-таки прав. И по-хорошему нужно было упрятать его, Андрея Банева, в этот бункер ещё два года назад.
Но там, на самом верху, куда нужно глядеть задрав голову высоко в небеса, пришли к выводу, что забавно будет половить на живца крупную рыбу, известную под именем английской разведки. Ибо только она заслуживает столь изощрённого способа лова. Всех остальных можно банально загрести неводом, или поймать на мормышку слухов или полуправды. Эта же хитрющая щука "сикрет сервис" сама кого угодно обманет и продаст. Как говорили во времена инженера Банева — разведёт и кинет. Не со стопроцентным успехом, конечно, это не Голливуд а его неистребимым Джеймсом Бондом, но соотношение успехов и провалов у британцев всяко получше, чем у других мировых разведок. Не считая несуществующий пока Моссад, на который работала еврейская диаспора всего мира. И головную боль и "зубовный скрежет" разведок капстран Западной Европы легендарную "штази" Восточной Германии.
Кто именно дал распоряжение на такую "рыбалку" — сам Верховный или хватило решения одного Лаврентия Палыча — ни Витя, ни тем более Андрей с Сашкой не знают. И не узнают никогда. Такие решения бумажных следов не оставляют, ими в мемуарах не хвалятся по той простой причине, что люди имеющие право на такие решения мемуаров не пишут. Мемуары пишут их непутёвые детки, которым не хватает ума держать язык за зубами.
А всякое "гуано" из журналистов и историков потом старательно исследует эти жизнеописания в надежде отыскать очередное тёмное пятно и раздуть его до размеров навозной лужи.
"Грешен есмь ибо человек!" Так любил говорить отец Георгий, обнаружив очередную человеческую глупость или подлость. Жаль только, что поступать таким образом приходится слишком часто.
По намёкам Вити, работал на МИ-6 кто-то с таких верхов, что взять его за жабры можно только с прямого позволения Верховного. А тот такие решения привык принимать только после предоставления неопровержимых доказательств. Это ведь не тридцать седьмой год, когда "били по площадям" боясь не успеть, а потом хватались за голову от осознания того, что натворили. Сейчас данный товарищ должен быть уличён такими неопровержимыми доказательствами, чтобы от их лицезрения у него немедленно возникло желание достать свой именной маузер и застрелится десятью выстрелами в голову. Или в сердце. А после опечаленная редакция "Правды" поведает всей стране, что "не выдержало сердце ещё одного верного ленинца". Или сталинца? Как сейчас принято оформлять подобные статьи?
За два года нахождения здесь Андрей так и не выработал привычки читать передовицы газет. Не верил газетам и телевидению в своё время, не научился этого делать и сейчас. Предпочитал слушать радио, которое тоже не эталон честности, но в эфире водятся и другие станции, которые можно послушать и сравнить. Какая никакая, но всё же замена Интернету. Проблема в том, что языки знать надо, или держать под рукой переводчиков. С немецким проблем нет. Сашка в этом же бункере сидит, переводит. Английский на самом Андрее. А Ирина оказывается французский учила, так что общий смысл фраз понять и перевести может.
Информации вполне достаточно чтобы понять главное — ни хрена не понятно!
Нет самого важного! Объективного и осведомленного источника информации, который покажет пальцем в то место, где нужно слушать или читать очень внимательно, и отметёт то, что никакого интереса не представляет.
Виктора не хватает. Генерал Зайцев целую неделю чистит авгиевы конюшни московских наркоматов, выхватывая из своего плотного графика немного времени для вечернего звонка с проверкой охраны их объекта. Самому Андрею ни разу не звонил. Наверное опасается, что не сможет отказать и придётся отвечать на вопросы. А отвечать не хочется. Или пока нечего.
Прозвучал осторожный стук в дверь. Ирина, угадал Андрей. Сашка, когда ему приспичит поговорить, просто тарабанит в дверь ногами. Андрей повернул штурвал, открывая кремальеры двери. Витя не мелочился, оборудовав бункер корабельными дверьми, хорошо хоть с подводной лодки не поставили. Андрею с Сашкой без разницы, а вот Ирине с её животом было бы проблематично протискиваться в круглую дверь.
Газовых атак опасался что ли? Впрочем, на фоне событий недельной давности эти опасения уже не кажутся шизофренией.
Ирина перешагнула край двери, придерживая руками живот. Андрей подхватил её за плечи и довёл до кресла, где она и устроилась, примяла оставшиеся с прошлого её посещения подушки и произнесла.
— Спой ещё, а то я не всё расслышала.
После признания в своей иновременности Андрею пришлось ознакомить жену со многими вещами. А интересовало Ирину многое. Прежде всего то, о чём он понятия не имел. Как будет развиваться женская мода? Нет, общие тенденции Андрей естественно помнил, но вот частности, которые и интересовали жену, он не знал совершенно. Ну и много других тем, о которых он имел весьма смутное представление. А женщинам так хочется это знать. А мужчинам так неприятно вести разговор об "этих глупостях".
Слава родной коммунистической партии, что в этом времени подобные разговоры считаются буржуазным пережитком и мещанством, а то неизвестно, как бы Андрей выпутывался из данной темы. А так отделался лёгким порицанием и наказанием в виде пения песен.
Песни Ирина любила. Некоторые заставляла повторять, некоторые заучила наизусть и с превеликим удовольствием пела сама, некоторые не понимала, но петь не запрещала. Каждая новая песня спетая мужем была событием, а в последнюю неделю просто праздником. А чем ещё заниматься в подземелье, даже столь комфортабельном.
Бункер Витя готовил на гораздо большее количество народу. Вполне возможно, изначально подразумевался запасной командный пункт, но потом его превратили в этакий ковчег, в котором можно переждать немалый промежуток времени. И весьма комфортно в понятиях этого времени. И спальни, и санузел, и душ, и столовая. Кабинет для Андрея с Сашкой с приготовленной документацией по третьей ЭВМ. Та же самая гитара и то знак заботы. Особо порадовал радиоприёмник с выведенной наружу антенной. Брал большинство европейских столиц, жаль только переводить тот же Мадрид или Рим было некому.
Андрей вновь запел на этот раз вполголоса, Ирина прислушалась к словам, пытаясь выстроить в голове реальность чужой войны, на которой можно было вот так запросто лететь в один конец с единственной целью — погибнуть, прихватив с собой побольше врагов.
"Парашют оставлен дома
На траве аэродрома,
Даже, если захочу не свернуть.
Облака перевернулись,
И на лбу все жилы вздулись,
И сдавило перегрузками грудь.
От снарядов в небе тесно.
И я пикирую отвесно.
Исключительно красиво иду.
Три секунды жить осталось
И неважно что так мало,
Зацветут ещё мои деревья в саду."
Глаза у Ирины расширились, она подалась вперёд. В это время люди отзывчивее на чужую боль. И на чужой подвиг, даже если его совершает враг.
"Не добраться им до порта,
Вот и всё — касаюсь борта.
И в расширенных зрачках отражён
Весь мой долгий путь до цели,
Той, которая в прицеле.
Мне взрываться за других есть резон.
Есть резон своим полётом
Вынуть душу из кого-то,
И в кого-то свою душу вложить.
Есть резон дойти до цели,
Той, которая в прицеле.
Да потому что остальным надо жить."
Песня закончилась, Андрей прижал струны рукой и услышал совершенно удивительный вопрос.
— Это ты про себя пел?
Андрей замер — такой взгляд на ситуацию ему в голову не приходил. Ирина ждала ответа, а сказать ему было нечего. Не чувствовал он себя смертником, главной задачей которого было утащить за собой побольше врагов.
Выручил Сашка. Зевая так, что была опасность вывихнуть челюсть, он зашёл в кабинет, уселся верхом на свой стул и пояснил.
— Камикадзе — японские лётчики-смертники.
Теперь Андрею пришлось удивляться. Песню эту он ещё не пел, слово не упоминал, да и появиться камикадзе вроде бы время не приспело. Японцы, кажется, пришли к этой идее году к сорок четвёртому. Выходит, что и на востоке мир поменялся быстрее, чем думалось.
— Вчера ночью в новостях рассказывали, что японцы атаковали английский авианосец таранами самолётов. — Подтвердил его выводы Сашка. — Там слово и упоминали.
Сашка слушал радио половину ночи, пытаясь найти в эфире ответы на главный вопрос — что именно происходит и когда наружу? Главного ответа всё не было, но периодически попадались вот такие подарки, показывающие, что мир поменялся, поменялся неотвратимо. И вернуть его назад в прежнее состояние не получится, даже если убить их с Сашкой. Придётся половину страны отправить в небытие, ибо люди ощутившие себя победителями вернуть ход событий в прежнее русло не позволят. Как бы не хотелось это сделать мировому правительству, а Андрей больше не сомневался в его существовании. Просто в это время у данной организации нет того всепроникающего влияния, которое пришлось познать бедной России в конце двадцатого века. Следовательно, нужно ломать ему хребет именно сейчас, пока оно, это правительство, не поставило под контроль большую часть государств мира.
Или уже поставило? И они просто опоздали? Верить не хочется, но вспыхнувший мятеж, второй за полгода, заставляет очень сильно сомневаться.
Сашка протянул руку и включил радиоприёмник. Собственно говоря, ради него они и собирались в этом кабинете, который должен был быть центром управления командного пункта, а стал рабочим местом для их небольшой компании. Всего три человека, не считая охрану, являющуюся одновременно и обслуживающим персоналом. Куда Витя дел остальных, оставалось только догадываться. Родители Сашки и Ирины, Алёнка, Сашкина невеста Маша, композитор Петров, главный инженер по конструированию вычислительной техники Чистяков. Все они истины не знали, конечно, но догадывались о многом. Да и как не возникнуть догадкам, когда каждый день видишь столько странностей, что поневоле вопросы появятся. Они и появлялись, просто на большинство этих вопросов можно было не отвечать сославшись на секретность и государственную тайну. По некоторым удавалось просто отшутиться. А самые сложные и трудные из них не возникали по той причине, что у близких к Андрею и Сашке людей хватало ума эти вопросы не задавать.
Прогрелись лампы, радиоприёмник торжествующе захрипел и выдал несколько аккордов. Андрею далеко до Петрова, которому данного обрывка хватило бы для определения музыкального произведения и автора. Но даже ему понятно, что слышит он классическую музыку, а опыт жизни при Советском Союзе просто кричит — слышишь оперу или смотришь балет по центральным каналам телевидения и радио — в государстве что-то не в порядке. Но в тоже время данное событие значит, что государство контроль над ситуацией ещё не потеряло. Иначе какой-нибудь комитет спасения народа от остатков разума вещал бы об очередной революции призванной "привести страну в светлое будущее непонятного изма".
Это наихудший вариант. А может быть и нет. Может быть, наихудшим исходом станет тихий дворцовый переворот, когда все атрибуты прошлого на месте, а новые власть имущие уже продали страну с потрохами. Как и произошло во время проклятой "перестройки".
Как всё же не хватает Виктора с его пусть урезанной, но правдивой информацией.
Неожиданно нудная опера прервалась и какой-то молодой голос сообщил, что "сейчас будет передано важное сообщение". Полуминутная тишина и раздался столь привычный советскому народу голос Левитана.
"От советского информбюро".
Андрей разочарованно переглянулся с Сашкой. Похоже обычная фронтовая сводка, которые никто не отменял, и выходили они строго вовремя. Настолько вовремя, что можно часы сверять. Но вместо привычного "в истекшие сутки на фронтах...", главный диктор советского радио произнёс "наша страна понесла невосполнимую утрату...".
Время замедлилось и тишина в бункере стала просто звенящей, а Левитан не торопился с продолжением. "Трагически ушли из жизни верные сыны нашей Родины...".
Ну! Кто!
Левитан начал перечислять имена, должности, заслуги, степень и горечь утраты, века памяти, которых удостоятся эти великие люди. А Андрей тихо охреневал от его речи. Не то, чтобы он не верил в возможное участие этих людей в мятеже. Но количество! Но качество! Но регалии! И всех сразу?
Наконец-таки перечисление закончилось и Андрей понял, что пропустил самое главное — как это произошло? Но услужливая память подсказала, что в начале речи упоминалась авиакатастрофа.
А потом пришли сомнения. Некоторые люди в этом списке были явно лишними. Даже исходя из логики "подгрести всех врагов под одну гребёнку". И самое главное несоответствие — не мог Всесоюзный староста Калинин быть заговорщиком против Сталина! Не мог и всё! Как и Микоян. Хотя, этого могли просто замести за недостаточную быстроту выбора правильной стороны. Пусть и существовал анекдот про Микояна пробирающегося между струйками дождя и умудряющегося оставаться сухим, могли не дождаться когда премудрый Анастас обогнёт очередное препятствие.
Могли прихватить за компанию. Как и кое-кого ещё. Того же самого Андреева. Самого тихого и незаметного из нынешнего состава Политбюро, практически не оставившего следов в последующей истории, но от этого не менее важного и значимого.
Стоп. А почему он решил, что здесь перечислены только представители заговорщиков. А если это общие потери? Тогда всё становится понятным.
Но кто с какой стороны? Как же не хватает Виктора!
Так, перечислим ещё раз. Каганович, Калинин, Микоян, Андреев. Это личности первого ряда, члены Политбюро и особы приближённые к телу вождя. Этих все обязаны знать. Все, в том числе и Андрей.
Парочка фамилий, которые на слуху, но столь широкой известности эти люди не имеют. Шверник, Землячка. И ещё пару десятков фамилий, которые Андрею практически не знакомы. Не приходилось ему с ними сталкиваться по роду своей деятельности. И в памяти прошлой жизни их не было, следовательно ничего выдающегося ни хорошего, ни плохого в его версии истории они не совершили. Но оказывается что-то значили в истории сегодняшней. А какой стороне они служили в данном деле, простому человеку, и Андрею в том числе, совершенно не понятно.
Однако количество на целый самолёт. Это все? Или менее значимые фигуры спишут по другим статьям. Дорожные аварии, сердечные приступы, несчастные случаи на производстве. Даже героическую гибель при посещении линии фронта. Странно, при подавлении августовского мятежа правду, пусть и сильно обрезанную, всё-таки сказали. А сейчас всё списывают на авиационную катастрофу. Не хотят светить проблемы в верхах? Или очень понравился случай с Хрущёвым и Жуковым? Грякнулся самолёт о землю и все проблемы с данными людьми исчезли, кроме торжественных похорон и проникновенных речей на этих мероприятиях. А как оно было на самом деле, знает так мало народу, что вероятность всплывания правды минимальна.
И вообще — что такое правда? Правда это не то, что было на самом деле, а то, во что верит большинство народа. А задача государства эту самую правду сформировать.
А потом люди сравнивают эти самые правды разных государств и просто охреневают от того, насколько различаются оценки одного и того же события.
Здесь будет то же самое. Разве что заклятые западные друзья опубликуют свою версию событий. Если захотят светиться. А уж английские уши из этого мятежа торчат во все стороны. Что в августе, что сейчас в мае. Может быть, уже и посольство высылают.
Раздумья Андрея остановил основательный толчок в бок. Сашка кивнул в сторону радиоприёмника, показывая, что стоит послушать продолжение новостей. А новости были не менее удивительными. Левитан сообщил о нападении английских войск на "дружественный Советскому Союзу Иран". Кратко рассказал о боях на ирано-иракской границе, о том, что британский агрессор отброшен от границы на всех направлениях, что Советский Союз требует от Великобритании объяснений по поводу данного инцидента.
Андрей не был настолько великим знатоком дипломатического языка, чтобы оценить весь смысл сказанного, но одно было понятно — Англии пока оставляют лазейку, не называя конфликт войной, а дав ему более мягкую формулировку инцидента. Захотят в Лондоне пойти на попятную, возможность для этого заготовлена. А вот захотят ли?
Следующее сообщение было всё из той же когорты новостей, варьирующихся от плохих до очень плохих. Как заявил Левитан, Турция напала на Болгарию. И здесь та же двойственность. Турцию усиленно заталкивали в войну с самого начала боевых действий в Европе. Турки столь же усиленно сопротивлялись. Наконец-таки их додавили, что вполне ожидаемо. Но вместо удара по Закавказью, что просто напрашивается по логике развития войны, турецкие генералы полезли в Европу. Что это, дурость или подстраховка? Типа, мы не хотим с СССР воевать, в конфликт с Красной армией не вступаем, следовательно и бить нас не за что. В корне неправильная постановка вопроса. Было бы кого, а за что бить всегда найдётся. Тем более, после перевооружения начала этого года у болгарской армии у самой найдётся чем встретить вековых врагов. Насколько помнится Андрею, процентов тридцать-сорок трофейного немецкого вооружения досталось как раз болгарам. В том числе и танки с авиацией. Тридцать лет назад турки уже отгребли по полной от бывших рабов, самое время повторить урок ещё раз. Чтобы не забывался.
В Европе без особых перемен. Встречные танковые бои под Берлином. Бои местного значения под Гамбургом. И не прекращающиеся разведки боем под Лейпцигом. Фронт практически стал. У наших войск не хватает сил продавить сформировавшуюся за последние дни оборону. Но и немцы отбросить назад обескровленные в наступлении советские дивизии тоже не могут. Ватутин дошёл со своими дивизиями до окрестностей крупнейшего порта Германии, но продвинутся дальше не смог. Немецкие войска упёрлись намертво, прекрасно понимая чем может закончиться для Вермахта потеря столь важного города. Аналогично и у Рокоссовского под Лейпцигом. Четыре недели наступления сожрали все ресурсы этих фронтов.
Но вот чего ждёт Конев под Берлином? Большинство его армий даже с места не сдвигалось. Если не считать маневров танкистов, которые водят непонятные хороводы на северном и южном флангах Берлинской группировки. Не могут прорваться? Или просто имитируют наступление? Нет решения брать Берлин, перебросили бы несколько корпусов Центральному фронту Рокоссовского. Тот, наверняка нашёл бы им применение.
Кажется, ждали когда случиться этот мятеж. Но какой в этом смысл?
Первой радостной новостью стало окончательное окружение Будапешта. Блокированная в нём немецкая группировка потеряла последнюю дорогу, связывавшую её с остальными войсками группы Армий "Юг". По словам Левитана около восьмидесяти тысяч. Серьёзная группировка, если пытаться её в лоб штурмовать. А если блокировать и дальше идти. Сколько окружённые дивизии без снабжения продержаться смогут? Паулюса в Сталинграде в своё время на два с половиной месяца хватило. Но тогда Рейх был на подъёме и надежда на окончательную победу не умирала даже в последние дни обороны. А сейчас? Захочется ли помирать, когда поражение невооружённым глазом видно.
Помирать, впрочем, не хочется никому и никогда. Ни осаждаемым, ни штурмующим. Если есть надежда, взять гарнизон Будапешта измором, то скорее всего так и будет.
А Левитан продолжал радовать. Норвежская группировка, отрезанная от основных путей снабжения неделю назад, прислала парламентёров с предложением прекращения огня. Командование Северного фронта предложение приняло. После приказа из Москвы естественно, штаб фронта не имеет полномочий для принятия таких решений. А вот немцы решали сами, вряд ли Гитлер позволил бы прекратить боевые действия. Конечно, это ещё не сдача, но хоть что-то. Посидят остатки армии "Заполярье" в окрестностях Тронхейма до эвакуации, что мало вероятно, или до капитуляции Германии, что более возможно, и им честь, и нам солдат в землю не укладывать.
Ещё бы парочку таких перемирий на других участках фронта, где дивизии Вермахта в безвыходном положении. Но не всё коту масленица. Фон Клюге сдавать Восточную Пруссию отказывается. Понял, что штурмовать его не собираются и решил выставить себя непобедимым полководцем. Будет в мемуарах писать, что "меня не победили, я по приказу оружие сложил". Ну и чёрт с ним! В атаки его солдаты не ходят и ладно. Наши тоже активности не проявляют. Только поляки упрямо Данциг штурмуют. Горит у ляхов в заднице, хоть одну победу самостоятельно достичь. Польский гонор он такой. От него нет спокойного житья ни самим полякам, ни их соседям.
Малиновский взял под контроль всю материковую Грецию вплоть до Пелопоннеса. Штурмовать Фермопилы не решился. Ну и правильно. Ещё один "вооружённый лагерь военнопленных", взятие которого стратегической необходимости не имеет. Главное, что на другие фронты перебросить эту группировку никак не выйдет. Разве что в Италию к Роммелю. Ну, такое решение приветствуется. "Лис пустыни" решил проявить характер и показать англичанам кто в доме, то есть Италии, хозяин. Активно учит британских Томми основам плавания в Мессинском проливе. Четыре десанта обратно в море сбросил. У Андрея подозрение, что Чуйкова с его дивизиями специально у северной границы Италии придерживают. Чтобы у Африканского корпуса было время с англичанами поквитаться за Северную Африку.
Хотя, если наступление турок с немцами согласовано, то пелопонесской группировке самое время на север ударить. Но ведь Фермопилы не только замок в Пелопоннес, но и из него тоже. Триста человек, конечно, не хватит, это не времена царя Леонида, но одной дивизией можно блокировать этот участок до самого конца войны. А остальными войсками турок навестить. Сколько там до Дарданелл? Самое время их перекрыть. А то некоторые лондонские джентльмены, которые полные хозяева своего слова — захотели дали, захотели обратно забрали, намёков не понимают. А проливы, где бы они не находились, главная болевая точка англичан. Стоит только появиться намёку на перекрытие любого из них, так британские газеты начинают вопить так, будто Англии уже верёвку на шею накинули.
До полноценной удавки, то есть перекрытия окружающих Великобританию проливов, хотя бы Ла-Манша, ещё очень далеко, но кое-какие успехи в этом деле есть. Правда не у нас, а у наших японских недругов, которых пора уже в тайные союзники записывать. Так вовремя они начинают свои операции на Тихом океане, что поневоле закрадываются сомнения, а не получает ли японский Генштаб зарплату в Москве.
Глупость конечно, но вот наши американские полусоюзники такой вопрос уже всерьёз поднимают. Причём степень интереса к данной теме увеличивается всякий раз, когда армия Микадо переходит в наступление в Австралии.
Левитан перешёл к новостям Тихоокеанского фронта и тут же подтвердил мысли Андрея. Японцы взяли Брисбен! И сообщение это — пересказ не японской сводки, в Москве их считают недостоверными, а вполне официальное сообщение правительства Австралии. Как говорится, не случайный кенгуру в сумке притащил, а почтовый. С клеймом генерал-губернатора на филейной части.
Если это правда, то англичане очень не вовремя затеяли турецкую интригу. Не смогут они поддержать Турцию ни военной силой, ни материально. Разве что, вопрос о поддержке в английском правительстве и не ставился. Главное поджечь оставшиеся относительно мирные регионы Азии, и всей душой отдаться решению австралийского вопроса.
Андрею кажется, что к такому варианту развития событий в Москве были готовы. Недаром Южный фронт до сих пор не расформирован. Даже у Андрея с Сашкой возникал вопрос — какой смысл держать в Болгарии такую прорву войск и одного из самых талантливых полководцев реальности Андрея генерала Толбухина. Вот он смысл и проявился. Интересно, Турцию будут всю к покорности приводить, или Верховный ограничится проливами с прилегающими провинциями. По мнению самого полковника Банева, грести под себя как можно больше территорий занятие бесперспективное. Тем более в Азии, где власть государства должна быть страшнее Шайтана, иначе подданные просто не поймут такую власть.
В любой стране власть должна быть своя, местная. В меру злая, в меру жестокая, в меру вороватая, но... понятная! Чтобы каждый гражданин этой страны, глядя на власть, мог оправдать её действия пониманием того, что он сам на этом месте вел бы себя точно так же. В открытую данную истину признавать, конечно, никто не будет, но вот в одиночестве, без посторонних глаз и ушей, признают, поймут и оправдают.
А чужеземцы, какими бы хорошими они не были, страшны в первую очередь тем, что они непонятны. Как в Афганистане в реальности полковника Банева. Пытались изо всех сил творить добро, а в итоге получили жуткую партизанскую войну. А почему? А потому, что не умещалась в головах местных подобная благотворительность. Грабёж был, и их грабили и сами столь достойным делом занимались. Обман был, как не обмануть, когда сами на обман напрашиваются. Подлость была, вся земля под ногами её пропитана. Предательство было? Предательство — это когда своих. А своими только родное племя считается, а все остальные чужаки. Это не предательство — это просто военная хитрость. А бескорыстное добро было? Не было, никогда и ни от кого. Оттого и страшно стало, а что впоследствии с них потребуют? Как это ничего? Обычаи поменять! А вот это страшнее самой жуткой смерти, потому что непонятно.
Восток дело тонкое. И никто лучше местных его не поймёт. Если у Андрея спросят его мнение, то он выскажется за существование Турции как независимого государства. Границы можно и перекроить, а вот саму страну оставить. Как и Иран, и Афганистан, и те другие немногие государства Азии и Африки возникшие естественным путём, а не перекраиванием географических карт в правительствах европейских государств.
А вот на море полоса везения у японцев закончилась. Второй раз они уже попадают в хитрую ловушку англо-американского флота. На этот раз у северной оконечности Австралии. Масштабы боя с битвой в Коралловом море не сравнить, но и здесь японский флот вынужден был отступить, потеряв четыре корабля разных классов из семнадцати.
А вот это сообщение доверия не внушает. Болевой порог потерь у японцев намного выше. Если перед ними поставлена важная цель, то они и перед пятидесятипроцентными потерями не остановятся. Разве что англичане немного соврали, и на самом деле японский флот просто проследовал в нужном ему направлении, отбившись от атак англо-американских союзников. И о классах потопленных кораблей ничего не сказано. Было бы что-нибудь серьёзное, непременно упомянули бы с полным описанием. Скорее всего, японский адмирал пожертвовал частью эскадры, а моряки свой долг перед императором выполнили.
А Левитан подтвердил слова Сашки о появлении первых лётчиков-смертников. Британский крейсер "Норфолк" протаранили два японских истребителя. Случай этот настолько поразил англичан и американцев, что они не стали скрывать повреждения корабля. Хотя они, по словам англичан, были не столь существенны. Выплыло и слово "камикадзе". Пилот третьего самолёта, случайно или преднамеренно не попавший в "графство", был выловлен из воды и допрошен.
Первый блин как всегда комом. Нет опыта применения столь варварского с европейской точки зрения оружия. Насколько помнил Андрей, самыми результативными были удары камикадзе по авианосцам. В них и попасть проще и повредить намного легче, чем бронированный крейсер или линкор. Или в союзной эскадре не было авианосцев, что вряд ли, или же "Норфолк" посчитали флагманом и пытались вывести из строя командование эскадры. Или же, что самое вероятное, не были эти лётчики классическим смертниками. Просто подбили самолёт и пилоты приняли решение не помирать зря, а направили обречённую машину в борт ближайшего корабля. Потому и разрушений больших нет, нечему на истребителях взрываться с большой силой. Только горючее, но и его к этому моменту явно было маловато.
Но слово появилось, действие признано эффективным самими англичанами, так что вскоре объявятся и настоящие камикадзе. С полной бомбовой загрузкой. И тогда столь малыми повреждениями кораблям противника отделаться не удастся.
А Левитан удивил ещё одной новостью.
Японцы осознали свою ошибку, совершённую в надежде быстро захватить Австралию, и пусть с опозданием, но блокировали Сингапур. С суши естественно. Откуда англичане их не ожидали, как и в реальности Андрея. Правда в этом мире английских войск в гарнизоне Сингапура оказалось поменьше, зато кораблей в порту намного больше. Чем закончится столкновение в данной части Азии предсказать невозможно. Вряд ли Черчилль позволит оставить "затычку" Малаккского пролива, слишком он важен для обороны Австралии и Новой Зеландии. Впрочем, в реальности Андрея Черчилль был столь же категоричен и грозен, а крепость всё равно сдали. Причём, менее многочисленному противнику.
Черчилль подозрительно быстро оправился от своего ранения и железной рукой навёл порядок в английском королевстве. Череда громких и тихих отставок блестяще продемонстрировала, что история с "Ирландской республиканской армией" была всего лишь прикрытием для внутренних разборок. Нет, ирландцы действительно были, и покушались именно они. Но настораживала странная слепота британской контрразведки, давшая боевикам ИРА возможность легализоваться в столице, наладить нужные контакты, собрать информацию, разработать операцию и осуществить её. Не совсем получилось, так вопрос в том — а нужно ли было убивать? Или лорда Мальборо просто предупреждали?
"На Западном, пардон Французском, фронте без перемен". Старина Ремарк "родил" в творческих муках гениальную фразу, которой можно описать все потуги французских генералов вернуть север страны под свой контроль. Как упёрлись неделю назад в немецкую оборону под Парижем, так и стоят до сих пор. Лёгкой прогулки не получилось, а лить кровь по-настоящему желающих не было.
А Левитан вновь удивил, ибо то, что он сделал, называлось в не столь далёком прошлом-будущем полковника Банева "троллингом высшего уровня". Главный голос советского радио озвучил условия сделки между немцами и французами, которая, впрочем, была сорвана банальной жадностью французских генералов. Немцы согласны были отдать им Париж без боя за определённую мзду. Генералы тоже люди, и жить им хочется хорошо. Особенно, если привычный мир катится под откос и встает вполне закономерный вопрос: "На что жить после капитуляции?" А если к тайному голосу разума добавляется ежедневный скрип жены и воркование любовницы, то поневоле начинаешь искать выходы из ситуации. Но французские полководцы решили, что деньги им нужны не меньше чем проклятым бошам, и часть взятки зажали. За что теперь и расплачиваются... кровью своих солдат.
Андрей рассмеялся представляя какие страсти теперь закипят в штабах Французского фронта, причём с обеих сторон. Информация была подана чрезвычайно грамотно — ровно настолько и с такими подробностями, чтобы не возникали сомнения в её правдивости, но без самых важных улик в виде генеральских фамилий. Вычислить, если возникнет такое желание, легко, но до момента предъявления обвинения и ареста виновников вся работа штаба будет парализована взаимным недоверием. И... страхом! Могут ведь и невиновных отдать под суд для сокрытия истинных преступников с ооооочень большими звёздами на погонах. Или нарукавных нашивках? Не помнит полковник Банев как выглядит генеральская форма во французской армии. Не помнит. Только шикарный позумент на цилиндрических фуражках в памяти засел.
Если генералы опаскудились, то адмиралы французского флота оказались на высоте. Ни одну военно-морскую базу Франции немцам взять под свой контроль не удалось. Ну это понятно. Переть на трёхсотмиллиметровые стволы главного калибра линкоров и крейсеров удовольствие то ещё. Немцы хорошие солдаты и в дебильности замечены не были, за редким исключением в лице одного австрийского ефрейтора.
Кстати, Берлинское радио давно не транслировало речей "великого фюрера" в прямом эфире. Только в записи. К чему бы это?
А Левитан перешёл к самому приятному. К награждениям. Сперва, как и положено по рангу, зачитывал Героев Советского Союза. От генералов, где запомнился Рокоссовский, получивший второе, и вполне заслуженное, звание Героя, до солдатика, совершившего подвиг в духе незабвенного Козьмы Крючкова, героя российской пропаганды Первой Мировой. "Пулемётчик Отдельного полка морской пехоты Черноморского флота сержант Сидоренко сумел заблокировать в блиндаже штаб дивизии Вермахта и удерживать противника там до подхода подкрепления, в результате чего в плен попали 23 военнослужащих германской армии, в том числе два генерала". Храбрый хлопец, и награда вполне заслуженная. Героя и за одного генерала дают, а тут сразу два.
А вот дальше сообщение было такое, что Андрей с Сашкой даже переглянулись от неожиданности. Орденом Суворова первой степени награждался... генерал-лейтенант Зейдлиц, командир Первой Немецкой антифашисткой дивизии "за успешные действия, приведшие к полному разгрому противника и выходу частей дивизии к столице Ирака городу Багдаду"!
Андрей впал в раздумья. Это что же получается. Двадцать третьего, два дня назад, "вероломные английские империалисты напали на мирный Иран", а двадцать пятого к вечеру, всего два дня спустя, награждают командира дивизии, вышедшего в окрестности столицы агрессора. Там, конечно, не три лаптя по карте, как в родимом Союзе, но всё же — пройти с боями за два дня! Немцы в очередной раз доказали, что они очень хорошие солдаты. Тем более приятно, что даже Андрей о существовании этой дивизии имел весьма смутное представление, а противник вряд ли знал больше его. Надо будет позднее послушать Би-Би-Си, оценить реакцию англичан.
И к чему такая спешка с награждениями? Решили порадовать немцев и англичан сообщением о том, что на стороне Советского Союза воюет целая немецкая дивизия?
Левитан перечислил ещё с десяток фамилий офицеров награждённых высшими степенями полководческих орденов, в том числе двух немцев, и передача на этом завершилась. По радио опять зазвучала музыка, но на этот раз не опера, и даже не классическая музыка, а столь полюбившиеся вождю песни "Песняров", конечно же в переделке композитора Петрова. "Мы трудную службу сегодня несём вдали от России, вдали от России", — выводили динамики радиоприёмника, сообщая о том, что кризис мятежа закончился. Иначе не звучали бы песни далёкого будущего, пусть и известно истинное происхождение этих песен всего лишь десятку человек.
Подтверждение мыслей Андрея очень вскоре последовало со стороны входа в бункер. Заскрипели еле слышно механизмы входной двери, донёсся неясный доклад дежурного и по коридору прозвучали неторопливые шаги того, кто последние полгода нёс на себе бремя почти всезнания. В кабинет действительно вошёл Виктор. Был генерал Зайцев чуть-чуть серым от усталости, с запавшими глазами, несвежим подворотничком и слегка небритым, суток так двое. Вот только глаза светились радостью.
Пожав руки поднявшимся со своих мест Андрею с Сашкой, Виктор тяжело завалился на свободный стул, отбросил в сторону фуражку, окинул стол взглядом и сказал.
— Найдите чего-нибудь пожевать, двенадцать часов маковой росинки во рту не было.
Подскочила с кресла Ирина, вспомнившая о своих обязанностях номинальной хозяйки, тяжело выплыла в коридор, заспешил ей на помощь Сашка. Андрей смахнул со стола газеты трёхдневной давности, доставленные охраной по его просьбе, и двинулся в угол комнаты, где на небольшом столике располагалось его чайное хозяйство. Электрический чайник вскоре зашумел, сообщая хозяину, что вода ещё не успела остыть с прошлого чаепития. Андрей оценил содержимое заварника, пришёл к выводу, что добавлять не нужно и перенёс стаканы с сахарницей на основной стол. Вскоре вернулся Сашка, принёс с кухни, а имелась в бункере и такая роскошь, приготовленные Ириной бутерброды с колбасой и сыром, блюдечко с лимоном и вазу с печеньем.
Виктор окинул немудреную снедь голодным взглядом и принялся уплетать их нехитрые запасы с аппетитом молодого волка. Вскоре подоспел кипяток, Андрей приготовил чай, поставил стакан перед генералом и приготовился ждать.
Минут через пять Виктор уничтожил бутерброды, отхлебнул чая, приговорил несколько печенек, допил большую часть жидкости из стакана и откинулся на спинку стула.
— Ну, спрашивай, по глазам ведь вижу не терпится. — Дал разрешение Виктор, оценив состояние Андрея.
— Что там наверху? — Вмешался Сашка с не совсем логичным вопросом.
— Наверху? — Переспросил генерал Зайцев. — Наверху тепло, ясно, звёзды светят, хотя к утру дождь обещают.
Виктору было весело, раз воспользовался оговоркой Сашки. Сашка всё понял, заулыбался.
— А если серьёзно. — Генерал Зайцев достал папиросы, странным взглядом осмотрел пачку Казбека, смял её и отбросил в сторону. — Если серьёзно, то всё хорошо. Действительно хорошо. — Виктор потёр ладонью лицо отгоняя усталость и добавил. — Настолько хорошо, что мне до сих пор не верится.
— Половина Политбюро в авиакатастрофе погибла, а ты утверждаешь, что всё хорошо? — Поддел генерала Зайцева Андрей.
— Конечно хорошо. Погибли как герои при инспектировании Западного фронта. — Виктор дополнил пробел в знаниях у своего друга, который банально прослушал, где же именно произошло это событие. — А могли бы по-простецки какой-нибудь косточкой подавиться во время обеда. — Взгляд у генерала Зайцева помрачнел, он расстегнул воротничок и две верхние пуговицы на кителе, повертел головой разминая шею и добавил. — И нам польза, и журналистам хлеб.
— И историкам загадка на будущее — какого хрена столько обременённого властью народа в один самолёт полезла. — Андрей не удержался от того, чтобы не указать на слабое место официальной теории.
— Неисповедимы пути господни. — Виктор постарался сымитировать интонацию отца Георгия, любившего использовать данное присловье всякий раз, когда нужно было определить судьбу очередной заблудшей овцы. — Сами лезли, друг дружку отталкивая, всё боялись что на последний рейс в рай не успеют.
Андрей кинул взгляд в сторону двери. Ирина с кухни так и не пришла. Молодец жена, прекрасно понимает при каких разговорах она может присутствовать, а от каких слов лучше подальше держаться. Для собственного спокойствия. Может и был разговор, да я не присутствовала.
— Так всё же, Витя, кто главным предателем был? — Не удержался от давно вертевшегося на языке вопроса полковник Банев.
— Предателем? — Генерал Зайцев опять помял лицо руками. — Не было там предателей, товарищ полковник.
Ответ ошарашил и Андрея, и Сашку. Как же не было?
— Дураки были! — Виктор уставился невидящим взглядом в расположенную напротив полку для книг. — Дураки, карьеристы, прилипалы, идейные фанатики, случайные попутчики по родству или дружбе, хитрованы решившие поймать удачу за хвост, националисты одной вечно обиженной нации... и всякое другое отребье. Идейных врагов не было. — Генерал сделал паузу. — Все были за советскую власть. Но у каждого своё представление об этой власти имелось.
Андрей быстро рассортировал погибших по указанным Виктором категориям. Большинство легко укладывалось в отведённые им ниши, те, естественно, кого он более-менее хорошо знал. Но были вопросы.
— Витя, а как же Калинин? — Андрей сделал неопределённое движение рукой. — Не получается у меня его в дураки или хитрованы определить. Да и на фанатика он мало похож.
— А товарищ Калинин — герой. — Генерал Зайцев заявил это без тени пафосности в голосе. — Он мне жизнь спас! И не только мне, а вполне возможно, что и всей стране.
Андрей с Сашкой молчали, ожидая продолжения.
— Когда вся эта толпа пошла власть брать, в Кремле ни наркома, ни Верховного не было. Из тех, кто в курсе, только я с отцом Георгием. И два взвода внутренней охраны, которые мне лично не подчинены. Я тот проход, по которому они шли, заблокировал. А толку? Вышел Каганович к бойцам и приказал сложить оружие.
Андрей прекрасно понимал всю сложность той ситуации. Кто такой генерал Зайцев? Всего лишь на всего один из генералов НКВД не самого высокого звания, и не самой большой известности. А кто Каганович? Одно из первых лиц в государстве, почти десять лет неизменно глядящее с плакатов на окружающих.
— Они бы и сложили. И нас бы арестовали, если бы такой приказ был. — Продолжил Виктор. — Но тут, на наше счастье, появился Калинин. Отодвинул меня в сторону, вышел перед строем и начал с заговорщиками спорить. Ты, говорит, Лазарь чего задумал — государственный переворот устраивать? Каганович что-то в ответ об идеалах революции, а Калинин на Землячку пальцем показывает и продолжает. То, Лазарь, не твои мысли, а вот этой зверюги в человеческом обличии — мало она крови попила, ещё хочется.
Андрею стыдно было признаваться, но он за все время нахождения здесь так и не выбрал времени ознакомиться с биографиями вождей второго плана, которые вынуждены были по разным причинам отойти в тень.
— Вполне возможно, что удалось бы всё миром завершить. — Андрей вздохнул. — Но тут эта психованная вытащила наган и выстрелила в Калинина. Ну а дальше... — Генерал Зайцев махнул рукой. — У кого-то из бойцов нервы не выдержали — он и зарядил очередь из ППШ прямо по толпе. Потом ещё парочка автоматов присоединилась. Пока я смог порядок навести, пока коридоры перекрывали, пока врачей вызвали... Большую часть из них спасть было поздно... А зря.
Андрей прекрасно понимал последние слова генерала. Заговорщиков следовало допросить, а не прямиком на тот свет отправлять. А с другой стороны, удалось бы Калинину уговорить их отказаться от переворота? То-то же. А так, пусть и не самое лучшее решение, но всё же не полный проигрыш.
— Витя, а чего эта Землячка так на слова Калинина разозлилась? — Захотелось подробностей Андрею.
— А ты не знаешь кто это? — Удивился генерал. — Капитально у вас там, в будущем, историю почистили. Таких личностей и не знать! — Виктор посмотрел в сторону выброшенной коробки с Казбеком, но нашёл в себе силы отвести взгляд. — Роза Залкинд из тех "фурий революции", что ни врагов, ни друзей никогда не жалели. На её руках столько крови, что Джек Потрошитель, про которого ты нам рассказывал, рядом с ней просто мелкий хулиган. Расстреливать из пулемётов по несколько часов подряд он не додумался! Причём лично, как Розалия Соломоновна!
Андрей вспомнил, кто такая Роза Залкинд-Землячка. В начале девяностых обличители коммунизма откопали столько запрятанных в архивах подробностей жизни пламеннных революционеров, что можно было публиковать новую "Книгу Страшного суда". И собирались, и пеной исходили в обличениях, но потом быстренько затихли. Верхушка захвативших в России власть новоявленных демократов просто запретила это делать, потому что речь шла об их близких родственниках — дедушках и бабушках.
— Витя, а не перестарались твои хлопцы? Всё-таки Политбюро, хоть и заговорщики.
— Да не мои это ребята, товарищ полковник. Мои бы таких косяков не допустили. — Ответил генерал. — Только вот, по странному стечению обстоятельств, мои волкодавы получили приказ выдвигаться в совсем другое место...
Генерал оборвал фразу, давая понять, что большего сказать не имеет права. После таких слов стало понятно, что слова "очень хорошо" оценивают произошедшее с большой натяжкой. Скорее всего, руками Виктора, вернее случайно оказавшихся в центре событий солдат охраны, одна группа кремлёвских пауков списала в расход другую. Разгромили заговор, а заодно спровадили к чертям собачьим своих политических противников. И кто это сделал, лучше не знать. А если догадываешься, то делать вид, что ничего не понял. Лаврентий Павлович ценит в людях не только острый ум и догадливость, но и понимание того, когда этот ум можно проявить, а когда прикинуться валенком и не отсвечивать.
— Товарищ генерал, а кто же из них на Англию работал? — Сашка попытался зайти с другой стороны.
— Косвенно — все. А прямо никто! — Отрезал Виктор. — Людей такого уровня в шпионы редко вербуют, разве что в молодости, пока они в малых чинах. — Пояснил генерал. — А потом всё больше через окружение стараются влиять.
Андрей слегка покачал головой. Тезис сомнительный, если посмотреть на результаты деятельности Горбачёва и других "героев" перестройки. Но раз Виктор не пожелал говорить, то следовательно эта тайна такого уровня, что им знать не следует. Меньше знаешь, спокойнее спишь. А догадки и домыслы, возникни они в голове, к делу не подошьешь.
— Сколько нам ещё здесь отсиживаться? — Андрей постарался сменить тему разговора, который был опасен излишней секретностью сказанного.
— Можно хоть сейчас! — Отозвался генерал Зайцев. — Но, во-первых, на верху ночь. А, во-вторых, дайте мне немного отдохнуть. Двое суток не спал. — Виктор встал из-за стола. — Где у вас тут свободная койка.
Андрей довёл уставшего генерала до соседней комнаты, которую они не занимали, повернул голову в сторону кухни и успокоил кивком головы жену, ожидавшую результатов разговора, повернулся вглубь комнаты и обнаружил упавшего на кровать Виктора уже спящим. Стащил с него сапоги, укрыл одеялом, в бункере было довольно прохладно и потушил свет. Плотно прикрыв дверь, полковник Банев отправился успокаивать жену.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
