Левый Шиба 2.0

Глава 1. Новое Начало.

29. Апреля 2001 года. Майами, штат Флорида.

— Пшшш...

— Вот блин!

Мда, не рассчитал я малость. С шипением, кока-кола вырвалась из тесной красной баночки и благополучно упокоилась на моей свежей футболке. Тут следует уточнить. Белой футболке. Аккуратно поставив баночку с игристым напитком на подлокотник, я стянул с себя мокрую одежду и оставил прямо здесь, на балконе.

Сладкая-пресладкая черная жидкость, полная газов и самых разных добавок. Несмотря на весь её состав, за последние годы я как-то слишком сильно пристрастился к этому напитку. Об этом ярко свидетельствовала мусорка, наполовину заполненная точно такими же баночками. Метко забросив очередной снаряд в корзину, я откинулся на спинку кресла. Начинался рассвет.

Темные очки заняли уже привычное место на носу, а я приготовился встречать солнце. Вид, открывающийся на океан с балкона восьмого этажа, обещал быть захватывающим. Он постепенно окрасился в теплые тона, как раз сопутствующие раннему утру. Солнце медленно выползало из-за горизонта, принося с собой новый день в этот край света. Улыбнувшись, я прикрыл глаза. Рассвет — замечательное зрелище.

Из состояния релаксации, сиречь, полудремы, меня вывело мурчание неподалеку. Скосив глаза вправо, я увидел потягивающуюся черную кошку.

— Доброе утро, Йоруичи-сан, — сказал я.

И мысленно себя обругал. Кажется, эту привычку я подхватил от Киске. Кошка меж тем, закончила потягушки.

— Доброе, Изаму-сан, — промурлыкала она почти басом, — как спалось?

— Замечательно. Правда, проснулся я рановато.

— Уже почти шесть.

— Да ну?

Ну не мог я проваляться так долго в кресле? Хотя, судя по карабкающемуся наверх солнцу, думаю, мог.

— Ага. Как насчет завтрака через часок? — поинтересовалась она.

— Не против. Только оденься поскорей. А то получится, как в тот раз.

Вспоминая "тот раз", я аж поежился в кресле. Неприятная вышла ситуация. Пришлось очень и очень долго объясняться с персоналом отеля и полицией.

— Да ладно тебе, я всего лишь хотела осмотреться. Никто не будет обращать внимания на кошку!

— Ага. Духовную. А потом горничная пришла убираться и нашла в шкафу тело. Веселья было...

— Ой, Изаму, тебе лишь бы поворчать!

Котейка махнула хвостом и гордо удалилась в номер. Между прочим, трехкомнатный.

В обществе самого себя я провел еще около получаса, наслаждаясь тишиной, шумом моря за окном и ласковым утренним ветерком. Чистый свежий воздух ранним утром у самого моря. Что может быть прекрасней?

— Ох, как же все-таки эта одежда стесняет, — "пожаловалась" девушка, расчесывая длинные фиолетовые локоны, что тянулись о самой талии. Она всегда так говорит после превращения обратно в человека. Несмотря на то, что форму кошки она принимала лишь несколько раз. Тогда, когда мы летели в самолете.

— Увы, избавиться от неё тебе помешают элементарные нормы приличия, — улыбнулся я.

— Эх. А жаль...

Метким броском я отправил грязную футболку в ванную комнату, а сам открыл шкаф. На этот раз выбор пал на желто-синюю гавайскую рубашку. То, что нужно. Предмет одежды я оставил на диване в зале и, минуя комнату Йоруичи, заглянул в ванную. После стандартного утреннего моциона, я накинул рубашку и вышел из номера. Девушка уже нетерпеливо постукивала пальчиками о дверной косяк.

— Ты видел? — спросила девушка, когда мы уже сидели за столом, в ожидании завтрака.

— Что? — не понял я.

— Те девочки. Они так на тебя посмотрели, — почти прошептала экс-капитан.

— Ох..

— И не закатывай так глаза! Я же о тебе думаю!

— Мне почти сто двадцать лет. Неужели я не могу сам позаботиться о себе в этом плане?

— Ой, какие мы взрослые! Я старше тебя больше, чем в два раза и мне это не мешает, — заявила она. И была права. Сотней больше, сотней меньше. Все равно выглядишь не старше двадцати двух.

Проходящий мимо официант, услышав эту фразу как-то по-новому посмотрел на принцессу клана Шихоуин. Такого поворота он явно не ожидал. Проводив взглядом ошарашенного чернокожего паренька, мы дружно захихикали.

— И все-таки, — не унималась девушка, — неужели ты все еще переживаешь?

Лицо Йоруичи было серьезно.

— Не знаю...

Я уткнулся взглядом в тарелку. Мне не слишком хотелось говорить на эту тему. Мы, кстати, уже перешли на японский, чтобы избежать "веселых" моментов.

— Нет, я понимаю, там противоположности притягиваются, и всё такое. Но, по-моему, вы просто слишком разные.

— Да я и сам уже понял... но шестьдесят три года за минуту не забываются...

— Прошло пять лет, Изаму. Уже пять лет. Пора бы привыкнуть.

— А может...

— Не может! — резко оборвала Йоруичи, — Лиза терпеть не может путешествия, любит сидеть на месте, читать порно-мангу и работать в компании Урахары. Она, можно так выразиться, консервантка. Твою же непоседливую задницу тянет куда-то ездить, путешествовать, смотреть на мир, знакомиться с другими народами, культурами и так далее. А ваши характеры сравнивать смысла нет и вовсе. Или?

— Ладно-ладно, я понял. Мы слишком разные. Хоть это и протянуло шестьдесят три года...

— Да что ты уперся в эти шестьдесят три года-то словно баран? Сто лет пройдет — забудешь, как страшный сон! Сам постоянно твердил, что прошлое — в прошлом. Надо жить здесь и сейчас, а сам чем занимаешься? А?

Мне оставалось лишь вздохнуть. Она была права во всем. Подписался бы под каждым словом. Но сказать одно, а вот сделать — совсем другое.

— Ты права.

— И? Будешь что-то делать?

— Да, конечно.

— Смотри мне, — шутливо пригрозила она пальцем.

После сытного завтрака Йоруичи возгорела желанием прогуляться по городу. Мне же хотелось поваляться на пляже, так что, пожелав друг другу удачи, мы разошлись в разные стороны. Девушка обещала вернуться ближе к вечеру. Я не возражал.

Десять минут спустя я валялся на шезлонге со стаканчиком мохито в руке и подставлялся лучам утреннего солнца. Через две недели снова возвращаться в Японию. Близится конец учебного года, и если мне не изменяет память, племяннику в этом году исполнилось пятнадцать. Тут и без всякой тетрадки становится ясно, что события канона начнут разворачиваться этим летом. Остается лишь один единственный вопрос — как скоро и, что немаловажно, как именно. Интересно, каким он вырос? Последний раз я видел старшего сына Иссина на похоронах Масаки. Он еле доставал мне макушкой до пояса и постоянно ревел. Жаль, конечно, что дети растут без материнской опеки, но ничего не попишешь. Они хотя бы самостоятельные. Отец-то постоянно на работе пропадает. Главврач, в одной из лучших частных клиник Каракуры, как-никак.

В кармане шорт завибрировал телефон.

— Алло.

— Здорова, Изаму.

— О, привет, Кайен. Как дела?

— У меня-то все отлично. Как прошло?

— Весьма неплохо. Я ожидал худшего. Этот твой "Мистер Уайт" хорош, знает толк в переговорах. Можешь его смело повысить.

— Обойдется, — отмахнулся Кайен, — ты сейчас где?

— Во Флориде. Мы с Йоруичи решили съездить на море.

— Вам Тихого Океана мало?

— Да. Так что я сейчас лежу на пляже и пытаюсь загорать.

— Ха-ха... сменишь потом гигай, и кончится твой загар.

— Здесь важен сам процесс. Ты чем занят?

— Собираюсь ужинать. Потом спать.

— А... ах да, у вас же уже почти ночь.

— Десять, если тебе интересно. Когда вернешься?

— Через две недели. Может, дней десять.

— Хорошо. До встречи.

— Пока. Приятного аппетита.

Бросив трубку, я положил телефон обратно в карман. Интересно, он когда-нибудь собирается отойти от дел? А то почти пятьдесят лет активного участия в жизни компании, хоть кому-то, да покажутся подозрительными. Какой компании? Хм...

В пятьдесят третьем, когда мы все-таки решили вернуться в Японию, Кайена жутко интересовал вопрос, чем мы будем заниматься? Брату надоело жить перебиваясь мелкими подработакими с места на место. Да и мне, честно говоря, тоже. А еще Кайен желал помогать людям. Он буквально жил мечтой — стать врачом. Но, когда получше изучил эту профессию понял, что много жизней так не спасешь. Поэтому он, с моей подачи, избрал другой путь. За пятьдесят лет мы сколотили компанию, которая стала одним из лучших производителей медицинской техники в Японии. С восемьдесят восьмого года я "ушел в отставку". Более того, я даже не знаю, что конкретно она сейчас поставляет на рынок.

Между прочим, помню, нам пытались запретить заниматься подобным...

* * *

1953 год. Каракура, магазин Урахары.

— Какого черта, Изаму?! — в помещение буквально ворвался раздраженный Урахара. Джинта и Уруру поспешили скрыться за дверью.

— Какие-то проблемы? — удивился я.

— Вы сошли с ума? Ты хоть понимаешь, что будет, если ваша, как ты выразился, компания приобретет хоть какую-то известность?! И, кстати, что ты наговорил Тессаю? — Киске уже немного остыл. Он никогда не злится долго.

— Тессаю? Правду.

— Какую правду?

— Самую обыкновенную. Он пожаловался, что денег в последнее время совсем не хватает, я предложил ему поактивней заняться вашим магазином. Расширяйтесь. В перспективе на этом можно выручить очень много.

— Я не про это!

— А. Так я и тебе это скажу. Мне больно смотреть, как человек, когда-то способный управиться с целым отрядом Готей, просиживает штаны за прилавком и подметает крыльцо с потухшим взглядом. Что за херня? Неужели за пятьдесят лет вы никак не оправились? Неужели жить в этом мире так сложно? Посмотри на Кенсея! У него все отлично! Он занимается любимым делом и живет счастливо. Посмотри на себя, в конце концов! В кого ты превратился? Бродишь по своему полигону целыми днями, или просиживаешь штаны за чашкой чая. Изредка занимаешься какими-то исследованиями и раз в три дня выходишь наружу. Лень взяла верх? Или, может быть, дружище, ты боишься визита парней из второго отряда?

— А ты разве нет? — уже как-то вяло спросил он.

— Нет! Очнись! Среди нас почти восемь бывших капитанов. Да мы можем свой Готей построить. Разве мы им мешаем? Да никому нет дела до нас! Делай, что хочешь, хоть с другими шинигами торгуй, — я разошелся.

— Хм...

— И не надо тут хмыкать. Прошло двадцать лет, а за нами даже карательный отряд не отправили. Ты не задумывался, почему? То-то и оно. Всем плевать.

— Я вынужден согласиться с Изаму, — пробасил Тессай, — мы чересчур увязли в прошлом. Пора бы начать двигаться в будущее. Вам так не кажется, Урахара-сан?

Я улыбнулся. Цукабиши-сан изменился. Несколько дней подряд мы разговаривали с ним на эту тему, и вот, наконец-то, он решился что-то сделать. Да, он все еще в глупом грязном фартуке и заштопанной футболке. Но теперь я вижу перед собой того самого Тессая, с которым меня когда-то очень давно познакомил Киске.

— В любом случае, нравится тебе это или нет, пора что-то менять в этой жизни...

* * *

Мда-а... как вспомню то глупое выражение лица Киске, смешно становится. Сейчас, "Магазин Урахары" — довольно распространенная сеть супермаркетов в округе Токио. Урахара, к слову, так и сидит в своем двухэтажном магазине, который находится в том же самом безлюдном переулке на окраине. Делом активно занимается Тессай и, что меня больше всего удивило, Роджуро.

Во Флориде мы с Йоруичи пробыли почти две недели, как я и обещал Кайену. Эти дни запомнятся мне надолго. Хороший отдых, как правило, бывает нечасто. В любом случае сегодня, двенадцатого мая, мы...

— Уважаемые пассажиры, пристегните ремни, выпрямите спинки ваших кресел, откройте шторки иллюминаторов, самолет заходит на посадку. Спасибо.

Стюардесса повторила свою речь еще раз, но на японском. Йоруичи рядом со мной застонала. В этот раз девушка решила лететь в человеческом виде.

— Изаму-у... я ненавижу эти чертовы самолеты...

— Потерпи, осталось совсем чуть-чуть.

Йоруичи прижалась лбом к прохладному иллюминатору. Я лишь покачал головой. Раньше она летала в виде кошки и, судя по нынешнему её состоянию, ситуация лучше не стала. Её так же сильно укачивает при посадке.

— А-а... мои уши... — еле слышно выдала девушка.

— Попробуй заткнуть нос и подышать. Должно помочь.

— Не помогает... — ответила она.

— Блин...

И так всегда. К счастью, у меня таких проблем нет. При взлетах-посадках у меня лишь слегка закладывает уши из-за перепада давления. Но этим дело и ограничивается. Йоруичи же... блин!

— На, держи!

В срочном темпе пришлось подать специальный пакетик и отвернуться...

Когда весь этот ад закончился и мы приземлились в Токио, богиня скорости была немного зеленой. Самолет остановился, нам сообщили температуру за бортом, пожелали хорошего дня и пассажиры начали выходить.

— Хорошо, я с утра ничего не ела... — прохрипела девушка. Я лишь пожал плечами.

Мы покинули самолет и, минуя помещение, где народ ждал свой багаж, вышли.

— Я подожду тебя здесь! — крикнул я.

Йоруичи лишь кивнула в ответ и побежала в один из многочисленных туалетов. Я же присел на лавочку и уставился в потолок. Что это за звук? Откуда-то доносился такой странный, жужжащий звук. Тихий, нет, даже приглушенный... Телефон!

Отыскать свой девайс в сумке с вещами до того, как у кого-то кончится терпение, я не успел. Хм... пропущенный от... Иссина? Странно. Перезвоним.

— Да? — в трубке раздался голос Шибы-старшего.

— Привет, Иссин. Звонил?

— О, здравствуй, Изаму! Ты уже в Токио?

— Да, только прилетели. Йоруичи при посадке слегка укачало, ну, ты понимаешь. Так что в ближайший час я в аэропорту, а потом первым же поездом в Каракуру.

— Супер! Заходи в гости, Юзу что-нибудь приготовит, посидим, поболтаем. Я сегодня взял выходной. Представляешь? С утра какой-то идиот на грузовике влетел прямо в наш дом! Мы уже почти все разобрали, вот, скоро будут чинить дыру в стене.

— Все в порядке, надеюсь?

— Да, никто не пострадал. Кроме нашей кухни, разумеется...

— Это хорошо. Ну, раз уж ты приглашаешь — зайду. Только отдохну немного с дороги.

— Конечно-конечно. Ладно, мне тут уже пора. Ждем! — Иссин бросил трубку.

Я убрал телефон в карман брюк. Интересно...

Все-таки, произошло что-то из ряда вон. Потому что грузовик ночью в спальном районе, конечно, может появиться, но вероятность этого здесь, в Японии, настолько мала, что вывод напрашивается сам собой. Что-то здесь не чисто...

Йоруичи вышла через пять минут и мы вместе отправились на вокзал. Стоило выйти из Аэропорта, как к нам тут же прицепился какой-то непонятливый таксист. Я три раза вежливо просил его отстать от нас, а он продолжал гнуть свою линию...

— Господин, я домчу вас в любой край Токио всего за...

— Да е-мое, чего тебе непонятно-то? Не интересно! G, O, O, D, bye! — выговорив четко каждую букву, я махнул ему на прощание.

Дорога домой прошла как-то обыденно. Вот мы пришли на станцию, подъехал поезд, толпа народу завалилась внутрь. Застучали колеса, столица осталась за окном. И совсем скоро по громкой связи объявили "Каракура". В толкучке кто-то жирный отдавил мне ногу. Минуту спустя я уже мог вдохнуть полной грудью. Как же душно в этих поездах...

А вот здесь такси бы как раз не помешало. Мы сели в машину, назвали адрес, заплатили и таксист домчал нас до места назначения за каких-то двадцать минут. Движение на дорогах утром плотное.

— Эх... ты к себе? — спросила девушка.

Машина только-только отъехала, оставив нас совсем недалеко от того самого переулка, где находился первый "Магазин Урахары". Йоруичи, во время своего пребывания в Каракуре, обычно обитала там.

— Да. А ты?

— Я хочу погулять по городу, — улыбнулась она, — можно я оставлю это у тебя?

Девушка показала на свой небольшой портфельчик, в котором лежал весь её немногочисленный багаж. Пожав плечами, я согласился.

Моя квартира находится буквально через дорогу от того самого магазина. Восьмиэтажный панельный дом возвели еще лет тридцать назад, с тех самых пор я здесь и живу. Я поздоровался со старушкой, которая как раз вышла на прогулку со своей маленькой собачкой. Эта милая бабушка живет здесь уже около двадцати лет. На первом этаже. Она, хоть и поздоровалась в ответ, но меня не узнала.

Лифт поднял нас на четвертый этаж, мы вышли на лестничную площадку. Порывшись в сумке, я вынул маленькую связку ключей и, найдя нужный, открыл дверь. Хм... а здесь немного пыльно...

Встречал нас непривычный аромат старости. Сразу видно, что квартира пустовала очень и очень долго. Все аккуратно убрано и уложено, как в отеле. Барная стойка покрыта легким слоем пыли, как и все здесь. И не удивительно, уборщица приходит всего раз в месяц. Холодильник отключен, лампочки кое-где отсутствуют. Я настежь открыл все окна в доме и вышел на балкон. Отсюда открывался хороший вид на спальные районы города. Где-то там дом Иссина. А если идти вот по этой улице до конца, можно попасть к Вайзардам. Интересно, они еще не переехали? Вряд ли...

— Изаму. Гигай в шкафу, я пошла! — промурлыкала Йоруичи.

Черная кошка, махнув хвостом, прошлась по перилам и, подмигнув мне, сиганула вниз. Я постоял на балконе еще минут десять. Живот предательски заурчал, требуя еды. Хм... на часах всего одиннадцать, к Иссину я планировал заглянуть часам к трем-четырем. Можно и раньше, конечно, но у них там своих забот хватает. Грузовик это был, или нет, но дыру в стене заделывать надо. Хмм... а это идея!

Переодевшись, я вышел из дома, так и оставив окна открытыми. Кому придет в голову лезть туда?

Я шел, предвкушая встречу со старыми друзьями. Вот, в поле зрения, наконец-то, показалось большое трехэтажное здание, дизайн которого вызывал спорные чувства. Этакая смесь древнего с современным. Словно "типичное" японское здание, взяли и выстроили из стекла и металла. Сплошной серый цвет, кое-где пронизанный неоновыми вывесками. На первый взгляд эта дикая смесь казалась очень странной, но к этому быстро привыкаешь. Неоновая вывеска с названием днем была выключена.

Стеклянные двери, обклеенные рекламой разъехались в стороны, пропуская меня в светлый холл. Девушка за стойкой приветливо улыбнулась и уже начала свою стандартную речь.

— Добро пожаловть...

— Я к Кенсею, — бросил я.

Она лишь улыбнулась и продолжила заниматься своими делами. На лестничной площадке я лицом к лицу столкнулся с уборщиком и чуть не сбил бедного старичка. Пришлось ловить его ведро с водой. Редкие посетители то и дело ходили туда-сюда. Потные мужики, девушки в приятных обтягивающих костюмах. Старые женщины, на них я старался не смотреть...

Подниматься пришлось аж на третий этаж. Здесь располагался огромный зал, отведенный специально для единоборств. Мягкий пол, груши самых разных типов, в углу обилие "лап" и макивар, в центре закрытый ринг для любителей ММА, чуть правее свободное пространство для спаррингов. Есть даже огромное зеркало для тех, кто любит глазеть на себя.

— Руки держи выше! Да, вот так! — эхом прокатился по залу голос Кенсея.

— Бух-бух... — глухие удары в грушу стали ему ответом.

— Еще раз.

Сложив руки на груди, мужчина со скучающим видом наблюдал за тем, как паренек лет шестнадцати пытается набить "морду" боксерской груше. Его "ученик" хоть и старался, выходило все равно скверно. Мальчишка тяжело дышал, пот с него буквально лился рекой.

— Еще раз, — повторил Кенсей.

— Бух-бух-бух...

— Еще раз.

— Бух-бух-бух...

— Повторяй. Не останавливайся, пока не закрепишь.

— Бух-бух-бух...

Блондин широко зевнул и обернулся ко входу.

— Эге-ей! Дружище! — воскликнул я.

— Изаму? — на лицо Мугурумы медленно заползла улыбка.

— Конечно! — я уже стоял рядом со старым другом. Хмм... а он стал... несколько шире со дня нашей последней встречи...

— Ха-ха! Рад тебя видеть! — бывший капитан девятого отряда попытался меня задушить.

— Тихо-тихо, здоровяк, я так дух испущу ... от радости...

В ответ Мугурума лишь рассмеялся.

— Как твои дела? Смотрю, подкачался, — усмехнулся я.

— Да, есть немного.

Улыбка, расползшаяся до самых ушей намекала, что Кенсею приятно слышать такое.

— А так неплохо, как видишь. Собираюсь вот построить бассейн во дворе. Как думаешь, хорошая идея? — я выглянул в окно.

— Вместо парковки, что ли?

— Да нет! С другой стороны. Там сейчас летнее кафе и ничего больше. Подвинем немного столики...

— Если подумать, идея хорошая. Главное, чтобы окупилась.

— Ой, да куда она денется? Знаешь, как летом общественные бассейны забиты? А наш абонемент не так уж и дорого стоит.

— Тогда копай.

— Я тоже думаю, копать стоит. Маширо, правда, ругается. Говорит, посетителям кафе это не понравится...

— Дело твое. Я бы выкопал. Кстати, о кафе. Я зверски голоден!

— Не проблема. Сейчас, погоди секунду.

Мужик глянул на часы, прикинул что-то в уме и крикнул парнишке.

— На сегодня хватит. Ты и так еле ноги волочишь, — и уже, ко мне, — Пошли, Изаму!

Мы прошли на лестничную площадку и спустились на первый этаж.

— Хех, а как же "Клиент-бог", и все такое?

— Оплата моего времени кончилась еще пятнадцать минут назад, — усмехнулся Кенсей.

Мы прошли через холл на местный "задний дворик". Как раз туда, где располагался ресторанчик и летнее кафе. А идея с бассейном действительно хороша. Кафе какое-то уж больно обширное получилось. Или это танцпол? Я не очень понял, для чего им столько места. Кенсей выбрал столик поближе к кондиционеру и заказал какую-то еду. Я даже не слышал, что конкретно.

— Ты-то как? Рассказывай! — подмигнул мне Мугурума.

— Да почти во всем мире побывал. Последние две недели вот загорал во Флориде. Только сегодня вернулся и, можно сказать, сразу сюда. Йоруичи опять укачало в самолете...

— Так она все-таки была с тобой? Понятно-понятно. Ну, как? Ты на что-то решился, или вы все еще, кхм, как там молодежь говорит? -мужчина пощелкал пальцами, — BFF? *Best friends forever.

— Очень смешно, — не разделил я его шутку, — Но если честно, я вообще сомневаюсь, что у нас может что-то получиться. Мы, действительно, как ты выразился, "хорошие друзья", не более.

— Хм... что ж, дело твое. Надеюсь, ты уже отошел от...

— Да-да. Йоруичи мне уже весь мозг проела этой темой.

— Ну, извини меня, шестьдесят с лишним лет за пару минут не забудешь!

— Я ей тоже самое сказал. Но, как бы то ни было, я уже в порядке. На этот раз, правда, в порядке.

— Это хорошо.

— Лучше ты расскажи, как тебе живется, так сказать, в качестве "Любящего и Верного".

— Честно?

— Конечно.

— По-моему, ничего кроме того, что её теперь зовут Мугурума Маширо, не изменилось. Хотя... наверное, теперь она стала еще более наглой и надоедливой. Иногда...

— Все с тобой ясно, — улыбнулся я. Нашел Кенсей свое счастье. Зеленое.

— Что?

— Неважно. О! Еда! — как раз принесли перекусить, так что тема замялась сама собой.

Закончив с плотным, переходящим в обед, завтраком, мы продолжили разговор.

— Слышал, кстати, тут недавно в городе что-то рвануло? Правда, не знаю, что за взрыв такой, от которого полосы на зданиях остаются, словно от когтей.

— Пустые шалят?

— Есть немного. Что-то их последнее время развелось... за всеми и не угонишься. Синигами разленились.

— Интересно, чем они таким занимаются, что пустые постоянно бесчинствуют?

— Да, штаны, как всегда, протирают. На всю Каракуру выделяют всего пару синигами. Придурки наверху не учитывают, что население растет быстро, и двоих уже лет пятьдесят как не хватает на большой город.

— Ну, это уже не наша проблема.

— Ага, лет сто, как не наша, — проворчал Кенсей.

— Скучаешь?

— Немного. Для меня, время мира ценно, когда иногда прерывается мелкими битвами. Каким-то драйвом, что ли. А так... вроде бы все есть, да чего-то не хватает, хоть в Хоеко Мундо бегай разминайся.

— Главное не останавливаться в развитии, — улыбнулся я, — хотя ты прав. Тихо как-то в последнее время...

— Главное, Изаму, чтобы было ради чего развиваться, — глубокомысленно изрек Мугурума, и выпил стакан апельсинового сока.

— Скажи, Кенсей, если бы у тебя был шанс, — начал я после длинной паузы, — Хотел бы ты... вернуться?

Мой здоровенный друг задумался.

— Знаешь, честно, я даже не знаю... Когда я был капитаном девятого отряда, я... да не только я, все мы знали — мир живых нуждается в нас. Мы защитники невинных душ, "боги" смерти. Цель нашего существования — поддерживать постоянные путешествия душ из одного мира в другой. И защищать их, конечно. Но сейчас. Я смотрю в свое прошлое, и понимаю. Все, чем я занимался раньше — самосовершенствование, образование... я делал для себя, для своих друзей, или других синигами. Иногда мне даже кажется, что это не Мир Живых нуждается в нас, а ... мы в нем. По-крайней мере, сейчас.

— Сейчас? Значит, раньше все было наоборот?

— Понятия не имею. Я говорю о том, что вижу перед своими глазами. За последнюю сотню лет население всей планеты выросло в разы! От автокатастроф и несчастных случаев людей гибнет в разы больше, чем съедают пустые. И это заставило меня задаться вопросом. Откуда взялись все эти души? Откуда они вообще берутся? Конечно, в нашем маленьком загробном мире рождаются люди... но их не настолько много. Черт, да в Токио население больше, чем во всем Обществе Душ! Да что я тебе рассказываю, это же ты натолкнул меня на эту мысль еще тогда, в семидесятых!

— Шшш, люди могут принять тебя за сумасшедшего. Может, поболтаем в другой обстановке? — прошептал я.

Несколько столиков совсем рядом с нашим уже были заняты и люди, невольно услышавшие речи Кенсея начали подозрительно коситься на нас.

— Да... ты, кажется прав. Официант!

Девушка в форме официантки и прикольном зеленом фартуке подбежала к нам по первому зову Кенсея.

— Убери тут, мы пошли.

— Эй, почему вы обслужили его вперед меня?!

Я обернулся на голос. За столиком в углу ожидал свой заказ седой старичок в очках. Его старенький костюм все еще был в отличном состоянии, что говорило об аккуратности его владельца. Дедуля носил квадратные очки с толстенными стеклами, которые съехали ему на кончик носа и воинственно тряс кулаком.

— Извините, дедуля, просто этот парень — хозяин этого места, — крикнул я.

— Что?! Невозможно! Мы должны быть ровесниками! — распалялся дед.

— Дайте ему что-нибудь за счет заведения. Чтобы успокоился, — прошептал Кенсей официантке.

Девушка быстро кивнула и помчалась успокаивать старичка. Мы же отправились в кабинет местного начальства.

— Душновато здесь у тебя. Может, прогуляемся на свежем воздухе?

— Хмм... у меня есть идея получше.

Что-то мне не нравится эта его ухмылка...

— Почему у меня такое ощущение, будто ты что-то задумал?

— Скажи мне, дружище, как давно ты вылезал из Гигая?

— Позавчера. А ... не-ет... я понял, что ты собираешься сделать!

— И как?

— Я за!

Спустя пару минут мы уже стояли прямо за окном его главного офиса.

— Слушай, а они не поднимут шум, если найдут нас... вот так?

Я кивнул на наши тела. Они остались на небольших диванчиках в кабинете Кенсея и, немного сползли. Так что поза, в которой остался мой гигай выглядела довольно нелепо. Упс, гигай Кенсея только что шлепнулся на пол.

— Туда никто не зайдет, пока кабинет закрыт. Проверенно.

Пожав плечами, я последовал за Кенсеем. Мужик решил размяться и попрактиковаться в шунпо. Ничего сложного. Через пять минут мы были на крыше одного из множества офисных зданий Каракуры.

— Так вот, возвращаясь к теме. Я не думаю, что этот мир нуждается в нас. Посмотри, души берутся буквально из ниоткуда. И... даже если предположить, что они рождаются вместе с людьми, то... появляется слишком много вопросов, на которые нет ответа. Как тогда, в семидесятых...

— Да. Мир развивается, нам за ним не угнаться. Но все же, ты так и не ответил на мой вопрос. Хотел бы ты вернуться туда? В наш маленький мир синигами?

— Не думаю. Снова сидеть в четырех стенах отряда? Постоянно слушать глупые отчеты? Выслуживаться перед стариком Ямой? Защищать Сейритей? Нет, спасибо. Пусть этой фигней занимается тот, кто хочет. С меня достаточно. Я с радостью понаблюдаю за развитием этого мира. У меня впереди столетия! А что на счет тебя, а, Изаму? Это ведь ты поливал нас грязью, чтобы мы перестали жить прошлым. Не все, правда, тебя послушали, но все же...

— Я? Нет. Я не желаю возвращаться в Сейритей навеки. Но я с радостью бы заглядывал туда время от времени. Ведь там... остались друзья... родные...

— Вот как? Интересно...

— Что именно?

— Скажи, ради чего ты вкалывал до седьмого пота, как проклятый эти семьдесят лет? Ты уже давно превзошел меня в силе, многих из нас, если не всех. Зачем, если не собираешься возвращаться в Общество Душ?

Хм... а действительно. Ради чего? Не думаю, что смогу дать внятный ответ на этот вопрос. Я ведь до сих пор не прекратил тренировки. Постоянно вытаскивал Йоруичи помахать руками-ногами. Она учила меня скорости. Семьдесят лет назад я мог поклясться, что никогда не видел настолько быстрых движений. Сейчас я вижу их насквозь. Вопрос Кенсея поставил меня в тупик. Я не знал ответа.

— Не знаю, дружище. Сила ради силы? Я был одержим этой идеей и даже не задумывался, ради чего делаю это. Может быть, чтобы не оказаться таким слабым, как раньше? Чтобы не потерпеть крах? Чтобы не быть бесполезным, если моим родным вдруг понадобится помощь? Я... не знаю. Когда-нибудь, я смогу ответить на этот вопрос. Я надеюсь...

Кенсей усмехнулся. Мы помолчали несколько минут, после чего он разбавил обстановку старым анекдотом.

Покинул общество старого друга я ровно в три. Мы долго сидели там, на крыше, пока небольшая тучка не пролетела прямо сквозь нас. Я вдруг вспомнил, что обещал зайти к Иссину сегодня, а обещания надо выполнять.

— Еще увидимся, дружище!

— Иссину привет.

— Обязательно.

Мы пожали друг другу руки и я прошел сквозь стеклянные двери на выход. На улице меня уже ждало такси. За десять минут оно домчало меня до Иссина. Служебная машина ремонтников как раз отъехала от его дома, когда я расплатился с водителем. Мда... дыра в стене внушает.

— Приве-ет, есть кто дома?

Я заглянул в дом через дырку. Серьезная девочка в бейсболке, из-под которой выглядывали черные пряди показалась в дверном проеме напротив дыры.

— Здравствуйте. Вы из ремонтной бригады? Что-то забыли?

— Нет-нет, я твой... а, просто позови отца.

— Папа! Тут к тебе какой-то мужик приперся! — закричала она. Где-то за ней послышался топот.

— Какой еще мужик? Неужели они что-то забы... Бог ты мой! Изаму! Ха-ха, безумно рад тебя видеть!

— Иссин! Давно не виделись, верно?

Шиба Иссин. Все та же небрежная щетина на лице и белый халат. Интересно, почему он его не снимает даже дома? Мужик широко улыбался и выглядел самым счастливым человеком на свете.

— Ага, почитай, как шесть лет! Ты совсем не изменился с тех пор!

— Ты тоже!

— Эмм... Карин? У нас гости? — спросил кто-то.

Девочка примерно того же возраста, что и Карин, робко выглядывала из-за угла. Она была немного ниже ростом, со светлыми волосами и, в отличие от сестры, в платье.

— Да, к папе пришел какой-то мужик, — флегматично отозвалась девочка.

— Какой-то мужик? Юзу, Карин, как можно? Это же ваш дядя — Изаму!

— Эмм... им тогда было по пять. Когда мы виделись в последний раз...

— Правда, что ли? Как время быстро летит...

— В любом случае, будем знакомы! Меня зовут Шиба Изаму, — улыбнувшись, я протянул руку Карин.

— Куросаки Карин... — сказала девочка.

— Юзу.

— Я украду вашего отца на пару часов?

— Можешь забирать этого сумасшедшего хоть до завтрашнего утра, он все равно дома почти не бывает. Я гулять. Приятно было познакомиться.

Девочка махнула рукой на прощание и вышла прямо через дыру в доме.

— Карин! — крикнул Иссин, — видишь, как они ко мне относятся? — пожаловался мужик, — это все переходный возраст!

— А где твой старший?

— Братик последнее время часто задерживается в школе...

— Да-а-а, в школе! — ухмыльнулся я.

— Что?

-Ничего. Забудь.

— Слушай, Изаму, мне нужно закончить кое-какие дела у себя... ты не против?

— Не парься. Я подожду.

Иссин ушел куда-то наверх. Я остался наедине с Юзу. Между нами повисло неловкое молчание. В конце концов, я не слишком часто общаюсь с детьми. К счастью, девочка сама спасла ситуацию.

— А... вы правда много путешествуете? Папа много говорил об этом, — спросила Юзу спустя пару минут.

Девочка аккуратно присела на стульчик за обеденным столом. Последний, оставшийся в живых стул.

— Ну, последние двенадцать лет своей жизни я не задерживался в одном месте дольше двух месяцев. Так что, думаю, да, я много путешествовал. Кстати, только сегодня прилетел из Флориды.

— Фло-ри-да? — по слогам проговорила она незнакомое слово. На японском звучит немного диковато, — а где это?

— В Америке. Помнится, в первый раз я навещал эту страну в начале восьмидесятых...

— Сколько же вам тогда лет? — удивилась Юзу.

— А, да мы с твоим папой ровесники, просто я хорошо сохранился, — сказал я.

— А...

— По глазам вижу, не веришь, ну да ладно. Можешь обращаться ко мне на "ты", раз уж я не такой старый, — усмехнулся я.

— Ха-ай...

— Кстати, а ты выезжала куда-нибудь за границу? — личико Юзу слегка погрустнело.

— Нет еще...

— А где ты хотела бы побывать?

Пока мы мило болтали, я присел прямо на пол рядом с девочкой. Младшая Куросаки задумалась и улыбнулась какой-то своей мечте.

— Много-много где. В Китае, в Африке, в вашей Фрориде. Правда, сначала надо закончить школу, поступить в университет...

— Далекие планы на будущее. У тебя же скоро каникулы! Попроси отца, может и он возьмет отпуск? — я подмигнул девочке, — сгоняете семьей куда-нибудь.

— С папой? — как-то недоверчиво посмотрела на меня Юзу.

— Ну да, а что с ним не так?

— Порой, он ведет себя ... как ребенок, — закончила она шепотом.

— Стыдно становится? — Юзу кивнула, — расслабься, все нормально. Это пройдет, когда вы вырастете.

— Надеюсь. Расскажи-те, Изаму-сан, вам не скучно было путешествовать в одиночку?

— А кто сказал, что я ездил один? Со мной была моя подруга... где мы только с ней не бывали...

Никогда бы не подумал, что смогу полтора часа болтать о собственных путешествиях. Неожиданно их стало так много. Юзу слушала внимательно и, что немаловажно, с интересном. Хорошая она девочка, добрая, тихая. Очень меня порадовало, что она не стеснялась задавать вопросы. Хотя, от одного из таких вот нескромных вопросов я чуть не подавился насмерть. Как-то на середине рассказа о том, как я был во Вьетнаме, девочка спросила.

— Изаму-сан, а почему у вас с Йоруичи-сан нет детей? — ответил я после того, как прокашлялся.

— Ну, Юзу-тян, мы с ней просто друзья, — миролюбиво улыбнулся я.

— Понятно. Просто вы так часто говорили о ней. Как папа о маме...

Повисла неловкая пауза, во время которой мы оба покосились на плакат "Масаки форевер" во всю стену, который висел в другом конце комнаты. Рыжая женщина смеялась нам с него. Тяжело, наверное, Иссину без неё...

— Так вот, на чем я остановился?

Мы болтали еще полчасика, после чего соизволил появиться Куросаки старший. Я, кстати, до сих пор не смог привыкнуть к его новой фамилии. Хотя прошло почти тридцать лет. Иссин пару минут поумилялся тому, как я болтаю с его дочерью и поспешил украсть меня. Мы поднялись наверх, прошли мимо закрытой двери с номером "15", и вошли прямо в комнату Иссина. Она, кстати, больше напоминала рабочий кабинет. Рабочий стол у окна, компьютер, пара книжных шкафов, диван. Все строго, везде убрано, почти стерильно. В углу одиноко пылилась электрогитара без усилителя, рядом с удобным для игры стулом, на котором лежала папка с бумагами.

Плотно закрыв за собой дверь, Иссин приоткрыл шкаф и из маленького холодильника, больше смахивающего на минибар, вынул несколько баночек, на выбор. Я не стал отказываться от угощения и, выбрав имбирный эль, развалился в его кресле, закинув ноги на стол. При этом я сделал вид, будто не заметил, как он поморщился.

— Ты бы играл почаще, или струны бы спустил для приличия. Инструмент может испортиться, — кивнул я в сторону гитары. Иссин лишь хмыкнул в ответ.

— Рад что ты подружился с Юзу, — улыбнулся он.

— Я тоже. Но, давай поболтаем на пустяковые темы позже.

— Да. Сначала дела.

— Тогда рассказывай, что случилось в вашей деревне? Это ведь был совсем не грузовик, я прав?

— Конечно. На нашей улице не самому большому грузовику и развернуться то непросто будет, а разогнаться, да еще и так, чтобы не заметить столб, пробить забор и влететь прямо в кухню... сам понимаешь.

— Хм... не только визит водителей пьяных беспокоит тебя, юный Иссин...

— Изаму, давай сейчас без шуток из того глупого фильма.

— Хорошо-хорошо. И вовсе он не глупый... — пробурчал я себе под нос, — так в чем проблема?

— Она возвращается, — сказал он.

— Кто? — не понял я.

— Моя сила. Она возвращается ко мне. Ночью. На работе я видел духа умершего. Изаму, последних тридцать лет я не видел ничего подобного! Это может значить только одно...

— Твой первенец.

— Да. Ичиго стал синигами...

— Хмм... — я призадумался, — есть мысли, как это произошло?

— Все дело во вчерашнем нападении. Понимаешь, нас сегодня основательно протерли. Я чувствую, когда такое происходит, — предположил он.

— Я бы удивился, если бы ты этого не почувствовал. Внушить воспоминания бывшему капитану та еще задачка.

— Ну, предположим, ему помог какой-то другой синигами. Скорее всего, какой-то идиот не справился с заданием и передал свою силу смертному. Потому что никакой синигами в здравом уме не будет тренировать живых. Это идиотизм.

— За передачу тоже светит наказание, — напомнил я Иссину.

— Знаю. Но более мягкое. Наверное, он делал расчет на скрытность...

— Слушай, Иссин. Я понимаю, ты волнуешься за сына. Но в данном случае мы ничего не можем поделать. Мы ничего не знаем. Если исходить из твоей теории, то проходимцу понадобится Гигай. А торговец гигаями в округе только один. Я займусь этим, понаблюдаю и потом подумаем, что со всем этим делать.

Шиба-старший крепко задумался. Его можно понять. С одной стороны, к нему возвращаются силы. С другой, его родного сына какой-то идиот случайным образом впутал в неприятности. Плюс, не факт, что теперь сынуля захочет расставаться с таким подарком. В общем, отцу есть над чем подумать...

— Хорошо. Я доверюсь тебе.

Иссин поднялся с дивана и открыл дверь. Время серьезных разговоров кончилось.

— Как у тебя дела в больнице? — спросил я.

— Вчера под самый вечер выдернули. Был такой интересный случай...

Иссин в своей обычной манере начал рассказ о работе. Как вчера им привезли тяжелого пациента с очень редким диагнозом, и о том, как они его в конечном итоге спасли. Было интересно послушать. Чуть позже мы спустились в гостиную, где к нашей болтовне присоединилась Юзу. Девочка немного послушала отца, еще поспрашивала меня о том, чем я занимаюсь и зарабатываю на жизнь. Мало что поняла из ответов и упорхнула на кухню готовить ужин. Время близилось к шести часам. Пришла Карин, поздоровалась и не обращая на нас внимания ушла в свою комнату. Где-то через полчаса входная дверь открылась вновь.

В дверь вошел довольно высокий для своего возраста парень, лицом похожий на Кайена в молодости. Хм... так вот он какой. Рыжий Куросаки. Действительно, волосы сына Иссина очень бросались в глаза. А так, как Ичиго был худощавым парнем, он и вправду походил на этакий одуванчик. Школьник закрыл за собой входную дверь и громко крикнул.

— Я дома!

— Привет, братик! — донесся голос Юзу с кухни. Тоже самое крикнула Карин откуда-то из недр дома.

— Привет, Сын! — широко улыбаясь, сказал Иссин.

Ичиго от неожиданности подпрыгнул, развернулся в сторону отца и, подняв руки поближе к лицу, словно готовился защищаться, подозрительно сощурился.

— Хм...

Подойдя к главе семейства, я хлопнул того по плечу.

— Что-то он у тебя какой-то нервный. Привет!

— Познакомься сын, это твой дядя Изаму.

— Будем знакомы? — я протянул ему руку.

Куросаки младший еще раз подозрительно посмотрел на отца, потом на меня, слабо улыбнулся и крепко пожал мою руку.

— Куросаки Ичиго.

Подросток посчитал знакомство законченным и, ограничившись тихим "Я к себе", исчез из виду. Я хмыкнул себе под нос и прошел на кухню, где в стене все еще зияла огромная дыра. Отсюда она даже казалась больше.

— Юзу, — я прислонился к дверному косяку.

— Что? — девочка была занята готовкой.

— Почему твой брат так нервно подпрыгнул, когда с ним поздоровался Иссин?

— Я бы тоже удивилась, — флегматично отозвалась девочка, — папа пытается ударить братика всегда, когда есть возможность.

От услышанного я аж поперхнулся. А Юзу тем временем продолжала.

— Папа вообще немного странный. Ичиго и так тяжело с его высокими оценками, а дома еще и сорокалетний отец постоянно его задирает... Не всегда, конечно. Но очень часто...

— Мда... не думал, что у Иссина такая... своеобразная манера воспитания.

— Да нет... он стал вести себя так, когда мамы не стало... — Юзу шмыгнула носом.

— Извини, я не хотел затрагивать эту тему.

— Да, ничего...

— Тебе помочь с чем-нибудь? — поинтересовался я.

— М? — удивилась Юзу.

— Не волнуйся, я когда-то умел готовить, — успокоил я девочку.

— Тогда насыпьте рис в рисоварку. Он лежит вон там, на нижней полке.

— Ты всегда готовишь на всю семью? — спросил я, когда дело было сделано.

— Да. Карин терпеть не может готовить, у папы не получается так вкусно, а братик вообще не умеет.

— Какая ты молодец, — улыбнувшись, я присел на тот единственный живой стул и принялся наблюдать за процессом. Полчаса спустя, ужин был готов.

— Позовите, пожалуйста, папу и Ичиго.

— Хорошо.

Выйдя из кухни я поднялся на второй этаж и крикнул во все легкие.

— Эй, Иссин! Ужин готов!

Отец семейства выглянул из кабинета и кивнул, мол, слышит. Следующим на очереди был юный Куросаки. Из-за двери с цифрой 15 доносилась приглушенная музыка. Хм, не знал, что Ичиго играет на гитаре, как и его отец. Довольно неплохо играет, должен сказать.

Бесцеремонно распахнув дверь на территорию парня, я застал Куросаки, пританцовывающего посреди комнаты с гитарой. Звук был довольно громким, но даже сквозь него он услышал, как открылась дверь. Ичиго сразу же остановился.

— Эй, рокзвезда, ужин стынет.

— А...

— Кстати, классно играешь.

— Эмм... спасибо.

Рыжий поставил инструмент на подставку и вышел за дверь. Мы вышли в коридор, парень умчался в гостиную. Я уже собрался последовать за ним, как вдруг что-то заставило меня остановиться. Я прислушался... какой странный шум. Хмм... похоже, он забыл выключить усилитель.

Открыв дверь в комнату Ичиго, я застал преинтереснейшую картину. Низенькая девушка, на вид ровестница парня, или не совсем, в одном нижнем белье натягивает штаны. Не знаю, каким чудом она смогла сдержать визг, потому что если судить по выражению лица, напугал я её неслабо.

— Упс. Не мешаю — не мешаю. Только усилитель выруби, — быстро протараторил я шепотом, закрывая дверь.

— Фьюх! Не знал, что у Ичиго есть девушка, — пробормотал я тихо и пошел в гостиную.

После ужина девочки разбежались по своим комнатам и мы вновь остались с Иссином наедине. Взглянув на часы, я решил больше не беспокоить родственников своим присутствием и, пообещав Шибе-старшему, что займусь его проблемой завтра утром, покинул дом. Немного подумав, я вернул телефон в карман брюк. К черту такси, пешком дойду. Прогулки на свежем воздухе, особенно после еды, полезны для здоровья. Заодно можно подумать в тишине и спокойствии.

На ночном небе Каракуры сияли лишь самые яркие звезды. Интересно, будут ли они видны лет через двадцать? Наверное, нет. Город вырастет еще, света будет слишком много. Внезапная догадка поразила меня, как гром среди ясного неба. Остановившись, я рассмеялся. Как я мог забыть?! Только сейчас, на полпути к своему дому я понял, кого встретил там, в комнате Ичиго. Это ведь была совсем не его девушка. Надо бы освежить память. А то уже Кучики не узнаю. Осталось лишь для галочки удостовериться и зайти завтра утром к Урахаре. Заодно Йоруичи проведаю, если она там уже появлялась... Глава 2. Рыжий Синигами.

Рано утром, почти на рассвете, я прибил надоедливого паука. Глупое насекомое в четвертый раз за ночь пыталось вскарабкаться по моей руке на плечо. И, так как спать мне уже не хотелось, пришлось вставать. Перекусив тем, что вчера вечером я купил в круглосуточном магазине, я вылез на балкон. Свежий воздух, красота. В квартире я, естественно, даже не планировал убираться. Долго это, да и не хочется мне. Так что до сих пор каждый уголок дома, кроме кровати, покрыт серым слоем пыли. Я уселся в плетеное кресло и, с баночкой колы в руках, принялся читать книжку.

От сего прекрасного занятия меня оторвал звонок в дверь. Быстро, однако, пролетело время. Так, надо бы запомнить, где я остановился, на случай, если закладка выпадет. "Стратегия No. 17"... номер семнадцать, запомнил. Звонок в дверь повторился. Оставив книгу на небольшом столике, я пошел открывать.

— Иду-иду...

На пороге меня ждала пожилая женщина, лет пятидесяти на вид. Улыбнувшись, я представился и впустил уборщицу в дом. Высказал несколько пожеланий, велел захлопнуть дверь, как закончит, и оставил её одну. Часа за два она должна управиться. А я пока наведаюсь на соседнюю улицу.

В старом переулке царила тишина, и кое-где ветер проносил остатки чьего-то мусора. Двухэтажное здание с яркой неоновой вывеской "Магазин Урахары" первым бросалось в глаза. Даже отсюда можно было заметить небольшую очередь на кассе у выхода. Маленькая девочка с темными волосами в фирменной футболке, которая, к слову, была ей немного велика, уныло пробивала покупки.

— Йо, Джинта! — помахал я рукой парню.

Тот как раз в данный момент подметал крыльцо. Ну, или делал вид, что подметает.

— Изаму-сан? — парень прищурился. Секундой спустя он широко улыбнулся, — здравствуйте!

— Гляжу, все так же халтуришь?

— Да тут просто подметать уже нечего! — крикнул он.

— Ладно-ладно. Скажешь это потом Киске. Он, кстати, дома?

— Да куда он денется? Как всегда, — пожал плечами Джинта и продолжил "подметать".

Я же вошел в магазин с торца. В дверь, на которой красовалась волшебная табличка "Только для персонала" аж на трех языках. Чтобы наверняка. Впрочем, каждый осведомленный человек знал, что за ней скрывается. Здесь посетителю открывалась совсем другая часть заведения. "Старый" магазин Урахары, с деревянными полками, на которых скудно разложены немногочисленные, но от того не менее ценные товары. На прилавке лежит старый потрепанный листок с ценами на другие, не выставленные товары, или услуги. И цена всегда соответствует качеству. На звон дверного колокольчика в помещение, постукивая по полу гета, лениво вошел продавец. Он самый. Единственный и бессменный мужчина в полосатой шляпе и зеленом кимоно. Урахара Киске.

— Добрый день, в моем магазине вы найдете товары на любой вкус, от душ плюс до самых... Изаму?! Ты что здесь делаешь, я думал, вы только через месяц вернетесь! Всмысле... привет, — улыбнулся мне хозяин магазина.

— Привет, Киске. Хм... а я думал, она уже все уши тебе прожужжала. Мы прилетели только вчера.

— Правда? Странно, Йоруичи-сан еще не показывалась, — вздохнул он.

— Будь уверен, она к тебе обязательно заглянет.

— Ну, заходи, что ли. Не стой на пороге, — улыбнулся старый друг.

Киске пустил меня внутрь и угостил чаем. В отсутствии Тессая экс-глава НИИ быстро вспомнил, как заваривать и чай, и готовить кофе. На столе быстро появилась вазочка с фруктами и пара керамических чашек. После небольшой традиционной беседы, во время которой мы узнали, как у собеседника дела, и как ему в целом живется, обсудили погоду за окном и нынешние цены на бензин, я перешел к делу.

— Слушай, дружище, скажи, у тебя в последнее время никто Гигай не покупал? — Урахара прищурился и медленно поставил чашку на стол.

— Было дело. Я догадывался, что ты спросишь об этом. Ты ведь не просто так пришел...

— Киске! — я посмотрел на него с укоризной.

— Ты не так понял. Я имел ввиду, что спросил не просто так. Я догадываюсь о причинах, но хотелось бы услышать, так сказать, из первоисточника.

— Хм... вчера я был у Иссина. Если вкратце, к нему начали возвращаться способности. Это может значить только одно — его сын стал синигами. И твой клиент...

— Именно тот, кто дал ему силу, — закончил за меня Урахара, — хм, я догадывался, что случилось нечто такое... но и представить себе не мог, что дело обернется настолько удачно!

— В смысле?! Ты хоть представляешь, что ждет его сына?

— Успокойся, Изаму. Я прекрасно знаю, что его ждет. Но подумай и о хорошем. К Иссину вернется сила, его сын станет, фактически, бессмертным. И мне здесь будет кое-какой толк.

— Ты что, уже успел извлечь из этого выгоду?!

— Ну, можно сказать и так. Я долго ждал такой возможности, — улыбнулся Урахара.

— Я жду объяснений.

По щелчку пальцев вокруг нас появился полупрозрачный темно-красный куб и тут же истаял в воздухе. Барьер от чужих ушей. Киске тяжело вздохнул, понимая, что от ответа он не уйдет. Я очень удачно выбрал барьер. Мне его когда-то показал Харуто-сан. Это — практически полная изоляция от внешнего мира. За исключением визуальной, конечно. Блокирует любой звук, не пропускает реяцу (в разумных пределах) и физические объекты.

Урахара молчал, прикрыв глаза. Собирался с мыслями.

— Помнишь Хоугиоку? — начал он.

— Да. С твоих слов — самое ужасное из твоих изобретений.

— Да, именно так. Много лет я искал способ уничтожить его. К моему сожалению, ни один из найденных мною невозможно было осуществить в мире живых до сего момента. Слишком много условий нужно было соблюсти. Однако, буквально вчера утром я получил нужного клиента. Синигами с истощением. В мире живых. Плюс, ей нужен был Гигай. Мне пришлось поработать несколько часов, но "особый" гигай был продан.

— То есть, тебе нужна была душа синигами без реяцу, чтобы уничтожить Хоугиоку?

— Почти. Гигай, который я выдал ей, будет сжимать её реяцу до тех пор, пока окончательно не срастется с её телом. Похожий я когда-то дал Иссину, но свойства у него были другими. Мда... совсем другими. Когда реяцу синигами окончательно иссякнет, Хоугиоку будет навечно запечатано в её физическом теле. И умрет вместе с ним.

Я молчал. И нервничал. Урахара был хладнокровен. Я знаю, вот уже почти сотню лет он искал способ уничтожить свое творение. Но так. Если бы это слышал Кайен, он был бы в ярости. С другой стороны, Киске никогда не делает ничего необдуманно, и раз уж так получилось, иного выхода и вправду не было.

— Что будет, если кто-то уничтожит Гигай раньше, чем её очаг энергии окончательно погаснет?

— Процесс уничтожения растянется надолго. Пока синигами не умрет. Есть правда, несколько способов извлечения, но это уже не так важно, — любезно просветил меня друг.

— Хмм... тогда, надеюсь, ей понравится мир живых.

— Я тоже.

— Как долго гигай будет, кхм, срастаться?

— Около трех месяцев.

— Думаешь, её не хватятся? — я был настроен скептически.

— Я надеюсь. Это — мой единственный шанс.

— Надеюсь, ты все хорошо обдумал, — я покачал головой.

— Как всегда, — пожал плечами Урахара.

Мы немного помолчали. Каждый думал о своем. Не знаю, какие мысли витали в голове у нашего гения, а я надеялся, что Куросаки не наделает глупостей. Когда большая сила неожиданно падает с небес, она может неслабо вскружить голову. Особенно, если ты пятнадцатилетний подросток.

— Не беспокойся, Изаму, — улыбнулся Киске, — с Куросаки ничего не случится. Ну побегают, поубивают пустых. С ним же Кучики!

— Это меня и беспокоит. Думаешь, она намного умнее?

— У неё есть опыт...

— У нас с тобой опыт, а у Кучики так... не буду выражаться.

— Как хочешь. От меня еще что-нибудь нужно? — ненавязчиво поинтересовался он, скрестив руки на груди.

— Мобильник. Сколько он там стоил? — спросил я, щелчком пальцев убирая барьер.

— Тебе будет скидка, по старой дружбе, — сказал он.

В магазине Урахары я проторчал еще часа три. Киске рассказывал о своих делах и жаловался на скуку. Говорит, Тессай ночует дома раз в три дня, и это его ужасно раздражает. Еще пришлось послушать о том, что Джинта постоянно отлынивает от своих обязанностей и совершенно не желает работать. В общем, бытовых проблем у Киске было вагон и маленькая тележка. Что же касается его последних разработок, то здесь все было гораздо интереснее. Ученый горел идеей надувного одноразового Гигая, правда никак не мог придумать, как это осуществить. Какие-то проблемы с массой и внешностью.

Покинув магазин, я направился в гости к семейству Куросаки. Сегодня у Иссина последний полный выходной, который грех не использовать. Естественно, я предупредил его о своем визите. Ичиго дома не было, Карин тоже, одна Юзу, да и та сидела в своей комнате за какой-то книжкой, так что мне удалось уболтать родственника заглянуть в гости к Кенсею.

В качалке Иссину понравилось. Единственным, на что он пожаловался, была слишком громкая музыка. Кенсей объяснил, что сделал это специально, чтобы хоть как-то перебить звуки стройки на заднем дворе. Там копали бассейн и возводили какую-то пристройку к нему. После железа мы заглянули в зал единоборств, а потом хозяин заведения показал нам его собственное, спрятанное в подвале, додзё. Все в нем было выполнено в традиционном стиле, пришлось даже переодеваться в специальную одежду. Я такую уже лет десять не носил. Иссину было приятно помахать бокеном и немного вспомнить былое. Мугурума даже в шутку пообещал согнать ржавчину с Шибы-старшего. Закончился воскресный день в горячей сауне.

— Спасибо, что вытащил меня из дома, было здорово! — Иссин широко улыбнулся.

— Да, в принципе, не за что. Если выдастся свободная минутка — звони. Кстати, на счет твоего сына.

— М?

— Я присмотрю за тем, чтобы он не натворил глупостей.

— Если что, бери его за шкирку и тренируй до потери памяти. Раз уж судьбы синигами не избежать, так пусть станет сильным. А то стыдно, как-то будет...

— Ха-ха. Хорошо. Ладно, еще увидимся. Спокойной ночи.

— Пока.

"Куросаки" скрылся за дверью дома, я отправился пешком к себе. Интересно, где же Йоруичи-сан?

Потянулись серые будни. С помощью мобильника не составляло труда наблюдать за похождениями рыжего и его невысокой спутницы. Пустые убивались вполне исправно, но, скажу я вам по-секрету, фонил он реяцу на пол-Каракуры. Ничего интересного пока не происходило. Мелкий справлялся. Кроме того, я то и дело навещал Вайзардов, Кенсея, Киске с Тессаем и иногда семейство Куросаки. Йоруичи с середины мая заглядывала в гости всего дважды. Это немного печалило, особенно после наших длительных совместных поездок, но не более того. Она, все-таки, кошка. В какой-то степени. От скуки даже попытался устроиться в школу Ичиго учителем, но не взяли. Мест не было.

Так пролетел месяц и вот, наступил тот самый день, когда Иссин вновь взял выходной и даже пригласил меня на их семейную прогулку до кладбища. Семнадцатое июля. Шестая годовщина смерти Масаки. Естественно, я согласился. Мы встретились у их дома ближе к полудню. Не самое удачное время для пеших прогулок, скажу я вам. Денек сегодня выдался на редкость жаркий.

— Доброе утро всем! — поприветствовал я родственников.

— Привет, Изаму! — улыбаясь, Иссин пожал мне руку.

— Скорее уж день, — буркнул рыжий, девочки ограничились вялым "здравствуйте".

Мы двинулись в путь. Кладбище находилось довольно далеко, на высоком холме в другой части города. Пришлось ехать на автобусе, в котором мы чуть не сварились, и подниматься по крутому склону горы, где никто не догадался сделать ступеньки. Асфальт был слишком гладкий и подошвы кроссовок иногда скользили. Не только у меня. Так, например, Иссин еле поймал Юзу, когда та чуть не скатилась по горке в самое начало пути.

Наконец-то, мы добрались до места, где лестница уже присутствовала. Солнце палило еще жарче, а на небе в ближайшее время не предвиделось никаких облачков. Даже ветер, и тот предательски молчал, не желая дуть. Здесь-то мы и разделились. Иссин отправился к священнику и велел нам идти дальше, к могиле Масаки. Ичиго же, увидев на горизонте Рукию, одетую в короткое светлое платьеце, тоже поспешил отойти. Сказал, мол, догонит. Карин пожала плечами и зашагала по лестнице. Мы с Юзу последовали за ней.

Масаки была похоронена практически в самом центре одного из кладбищ Каракуры. Я стоял в сторонке и думал о своем, пока девочки разговаривали с могилой матери. Я знал эту женщину всего c десяток лет, но этого вполне хватило, чтобы она стала частью семьи. И когда Иссин потерял её... это ударило не только по нему. Хм. Странно. Масаки всегда говорила, что мы с Лизой не подходим друг к другу. Только сейчас я понял, что расстались мы незадолго после её смерти. Вряд ли это как-то связано, просто неприятные воспоминания.

Шорох слева привлек мое внимание. На воздухе, сгорбившись, словно огромный енот, сидел и потирал лапки здоровенный пустой. Он, и вправду, чем-то был похож на енота в этот момнет. Волосатый, с хитрющей рожей и потирающий коротенькие передние лапки. Но... вообще, я бы лучше обозвал его хомяком. Да, скорее, хомяк. Маска почти во все лицо, огромная. Пушистая зеленая шерсть, шарообразное тело. Изо лба торчит какая-то висюлька. В общем, странный тип. Но пока он не нападал, просто смотрел. Я не подал виду, что заметил его.

Полчаса тянулись, словно огромная жвачка. Монстр медленно-медленно приближался к нам. Он словно ждал, пока дети договорят со своей покойной мамой. Я был готов убить его в любой момент, но мне совершенно не хотелось омрачать этот день убиением твари на глазах малышни. Комок шерсти аккуратно спустился на землю и начал выпускать реяцу в пространство. Он терпеливо дождался, пока Карин его почувствует, и только тогда глубоким утробным голосом, больше похожим на рык, проскрежетал.

— Вот вы где, детки...

— Слушай, может, ты свалишь по-хорошему? — я взглянул прямо ему в лицо.

Монстр тихонько задрожал и тихонько захихикал. Хотя, мне сначала показалось, будто он чем-то подавился.

— Дядя Изаму, с кем это вы? — осторожно спросила Юзу.

— Вы... вы видите его?! — крикнула Карин.

— А ты смелый, хе-хе... букашка...

Я вздохнул. Посмотрел на детей и слегка отпустил контроль над своей реяцу. У Карин закружилась голова, Юзу начала беспокойно оглядываться по сторонам.

— Мне повторить?

Пустой медленно попятился, оставляя вмятины на асфальте.

— Сай!

Туша с грохотом шмякнулась на дорогу.

— Я спросил, мне повторить?! Или ты просто свалишь по-хорошему, и никогда больше не вернешься?! А?! — под конец я перешел на крик, все сильнее отпуская свою духовную силу. Монстра припечатало к полу.

— Д-д-дддаа.... — прохрипел меховой.

Сделав глубокий вдох, я убрал реяцу. Карин устало присела к забору, Юзу все еще напряженно вертела головой. Пустого и след простыл. Он, поджав хвост, быстро-быстро смывался в сторону горы, после чего резко развернулся в сторону Ичиго. Рыжий в это время как раз что-то не поделил с каким-то левым синигами. Рукия была там же.

— Девочки, никому об этом не говорите, ладно? Карин, прости, по-другому я не мог его прогнать.

— Ничего... все нормально... — девочка все еще потирала виски.

— Вот и отлично. Я скоро вернусь! — улыбнувшись, я быстрым шагом направился в сторону леса. Лучше поспешить. Хоть это и хиленький пустой из низших, у одуванчика еще маловато сил, чтобы справиться с таким. Гигай пришлось оставить в кустах.

Я подоспел, когда битва была в самом разгаре. Рукия стояла на краю лесной полянки и наблюдала за тем, как бедного Куросаки прессуют со всех сторон. Еще один синигами мирно лежал под деревом с несколькими дырками в теле. Он был все еще жив, но помочь уже ничем не мог. Видимо, пытался. Что за слабаков посылает Готей?! Я приготовился спасать шкуру мелкого Куросаки, если станет совсем туго. Пустой был слишком быстр для него, а особые неприятности юному синигами доставляла удлиняющаяся шерсть, которой тварюга била, точно шипами.

Монстр не стеснялся пользоваться куколкой с лицом Масаки. Так вот, зачем ему нужна была эта штука во лбу. Тем временем, он уже неслабо оцарапал рыжего синигами, а парой мгновений спустя проткнул ему плечо. В ответ на это Ичиго отрубил эту висюльку на его лбу, и всадил тесак в плечо зазевавшегося пустого. Тот, видимо, считал, что Куросаки ни за что не разрубит куклу с лицом матери. Тварь громко взвыла и, кажется, разозлилась еще сильнее. Удары шипами-шерстью стали в разы чаще. Мелкий просто не успевал уклоняться, или отбивать их все. Пустой больше не играл с ним. Он намеревался убить его, и как можно быстрее. Сейчас!

Шунпо. Шерстяной даже не успел заметить, что произошло. Когда Куросаки исчез прямо у него из-под носа, он все еще вертел мордой по сторонам, в поисках полумертвого шинигами. Ичиго полулежал, прислонившись к дереву, и тяжело дышал.

— Тебя разве не учили в детстве, что гулять в обществе незнакомых монстров очень опасно? А, Ичиго?

Я почувствовал, как пустой планирует по-тихому убежать.

— Геки.

Меховой замер, скованный бакудо. Он не мог пошевелиться и в бессильной злобе лишь скрепел зубами маски, рыча что-то нечленораздельное.

— Ты тоже хороша. Он мог и умереть! — заявил я слегка ошалевшей Рукии, — Тетсукама!

Широкое лезвие бритвенной остроты слетело с моей руки и снесло полголовы оппоненту одуванчика. Кровь твари забрызгала деревья. Тело медленно истаяло, превратившись в частички реяцу.

— Я спрошу еще раз. Почему ты не помогала ему?! Я к тебе обращаюсь!

— Я... не имела права... это был...бой ради че.. — мямлила она.

И этих слов было достаточно, чтобы вывести меня из себя. Пощечину, которую я отвесил этой тупице, слышали, наверное, даже в соседнем городе.

— Ты совсем тупая?! — меня трясло, я схватил Рукию за грудки, ткань платья затрещала, но выдержала, — неужели твоих мозгов не прибавилось с того времени?! Нет чести в глупой смерти, курица! Что, если бы я не успел?! Что, если бы вы здесь были одни, а?! Его смерть была бы на твоих руках до конца жизни! И не только его, смею заметить! Дура! — я отпустил девушку, ноги её не удержали, и Кучики шлепнулась на землю, — Даже у курицы хватило бы ума помочь! Одноклеточное... — я сплюнул на траву.

Несколько минут, я молча, под тихие всхлипывания Рукии приводил в чувство Ичиго и этого странного парня. Медицинские кидо сработали на ура, за жизнь обоих можно было не волноваться. Первым очнулся неизвестный синигами.

— Ну, здравствуй, мужик. Ты кто такой будешь?

— Э? Меня зовут — Эикичиро Сайдо. Удивительно, что ты меня видишь! — улыбнулся он.

— Ничего удивительного. Надеюсь, ты и сам понимаешь, что должен держать язык за зубами. Я прав? — синигами поднялся на ноги.

— Да, конечно! У Кучики сейчас как раз тот возраст, — он широко улыбнулся и подмигнул мне, — не зверь же я, разрывать эту парочку.

Я хмыкнул. Мужик надел на голову соломенную шляпу и, прихрамывая, побрел по лесу прочь. Когда он почти скрылся в тени деревьев, то развернулся и спросил, все так же широко улыбаясь.

— А ты кто такой будешь, мужик? Рожа у тебя какая-то знакомая.

— Шиба Изаму, — мужик поперхнулся.

— Тот самый?! — еле выдавил он из себя.

— Да, тот самый. Проваливай.

Он не проронил ни слова больше. Просто поспешил исчезнуть из виду. Вздохнув, я оставил Кучики с рыжим и побрел назад к могиле Масаки. Этот пустой. Сегодня реяцу матери Ичиго окончательно покинула этот мир. Её остатки, жившие в нем, были развеяны по ветру. Стоя у могилы я вспоминал тот день.

Я тогда был в Токио. У нас шел дождь и было довольно темно. Иссин позвонил в тот же день, поздней ночью. Я не мог поверить своим ушам. Она ведь была чистокровной Квинси и могла спокойно тягаться с капитанами Готей. Я не знал, что случилось, кроме того, что давно позабытый "канон" вновь давал о себе знать. Конечно, какое-то время я помнил, что Масаки умрет. Но отбросил эту версию, как бред сумасшедшего. А оно оказалось... совсем не так просто.

"Канон". Как много в этом слове. Некое мистическое предписанное неким человеком будущее. Вот только, чье оно, это будущее? Моё? Кайена? Может, Ичиго? Или всего мира? Или, может быть, только Готей 13? Не знаю. За все время, что я прожил, я усвоил одну нерушимую истину. Будущее мы создаем сами. Ничего не предрешено.

Я посмотрел на тяжелые тучи, что заволокли небо. А ведь всего несколько часов назад вовсю сияло солнце. Какая переменчивая сегодня погода. Вчера полдня тоже лило, как из ведра. Признаться, утром я даже удивился такой солнечности. Пару минут спустя уже вовсю моросил теплый летний дождик.

— Изаму-сан! — окликнули меня слева.

— Ичиго?

Я даже немного удивился. Мне казалось, он отправился к отцу.

— Если ты ищешь отца, он где-то там, — я махнул рукой в сторону, куда уходил Иссин.

— Я знаю. Я... а, неважно...

Куросаки-младший уселся перед могилой матери и прикрыл глаза. Я не стал его беспокоить. Ведь именно для этого мы сюда и пришли. Не знаю, сколько прошло времени, прежде, чем Ичиго поднялся на ноги. Парень уже промок до нитки, дождь только усиливался. Но впервые за долгое время я видел на его лице улыбку. Слабую, еле заметную, но улыбку.

— Изаму-сан.

— М? — я повернулся на голос. Ичиго что-то хотел сказать.

— Изаму-сан, Рукия сказала, я должен обратиться к вам, если хочу стать сильнее. Чтобы еще немного побыть синигами...

Ого! А она все-таки имеет какое-то влияние на рыжего. Я думал, все будет гораздо сложнее.

— Я и сам хотел предложить тебе нечто подобное, — улыбнулся я, — особенно после сегодняшнего. Хочешь, чтобы я тренировал тебя?

— Да.

— Замечательно. Начнем завтра, сразу как вернешься домой. А теперь, если ты не против, может, найдем твоего отца? — парень кивнул.

— Кстати, Изаму-сан, — заговорил он пару минут спустя.

— Что?

— Простите Рукию, она...

— Ичиго. Когда-нибудь, ты поймешь, почему она виновата. Когда-нибудь...

— Хм...

Оставив семейство Куросаки под крышей беседки, я побрел обратно домой. Через кладбище. Я вновь прошел мимо могилы Масаки. Так странно. Я действительно, даже представить не мог, что настолько сильная женщина, подарившая мне столько знаний о квинси, может вот так вот погибнуть.

— Прости, Масаки. Я переоценил тебя... и забыл... — тихо прошептал я, уходя с кладбища. Надеюсь, она это услышала.

Подходя к дому я вспомнил, что забыл закрыть окна. Просто замечательно. Придется вытирать пол. С этой невеселой мыслью я поднимался на четвертый этаж. Щелкнул замок, я вошел в квартиру. Зайдя на кухню, я тепло улыбнулся. В кресле, свернувшись калачиком, спала черная кошка. Она смешно подняла ушки, когда я поднес руку, чтобы почесать её.

— Привет, Йоруичи.

Она лишь фыркнула в ответ и устроилась поудобнее. Улыбнувшись, я уселся на диван, включил маленькую лампу над собой и открыл книжку, погрузившись в чтение. Осталось совсем немного.

— Хм... и все? Я думал, здесь будет несколько больше... — сказал я вслух, когда закончил читать. За окном уже царила глубокая ночь, я выключил свет и лег спать. Утром Йоруичи уже не было, а на столе стояла пустая бутылка из-под молока.

— Могла бы и выбросить по дороге, — проворчал я, опуская стекляшку в мусорку.

В три часа дня я уже был у Иссина, одетый по-летнему. Свободные бриджи, шлепанцы и синяя гавайская рубашка с прикольными желтыми пальмами. Самого Иссина дома не было, он хлопотал в больнице. Карин моталась где-то на улице, а Юзу делала уроки. Я же просто сидел в гостиной и лениво щелкал каналы в телевизоре. Нет ничего интересного. Последний раз я смотрел ящик года три назад, и картина была абсолютно такой же. Но вот, мое ожидание закончилось! В замочной скважине заерзал ключ, дверь отворилась и рыжий крикнул традиционное "Я дома!".

— Здорова, племянник! Оставь бренное тело на кровати, сегодня мы идем тренироваться! — Ичиго пару секунд пристально вглядывался в мое лицо.

— Вот теперь я верю. Вы с папой действительно родственники, — уныло пробормотал он и поплелся в свою комнату.

— Эй! Почему я не вижу энтузиазма на твоем лице? Сегодня именно тот день, когда ты перестанешь представлять собой беспомощный кусок мяса!

За дверью под номером "15" некоторое время я слышал истошные крики кого-то, по-имени Кон. Стоял грохот и периодически слышались матюки Ичиго. Ситуацию разрулила девушка из "Нарнии", сиречь, шкафа. Ровно через минуту рыжий синигами с воистину огромным клинком стоял передо мной.

— Ну, в путь!

Я подхватил бокен, который приволок с собой и мы пошли на первую тренировку. Найти хорошее место в густонаселенном городе практически невозможно, но мне удалось. Мы устроились на полянке в местном парке. Относительно недалеко.

— Ну, что, ты готов становиться сильнее?

— Да, — буркнул он с хмурой рожей.

— Тогда давай посмотрим, что ты умеешь? — ухмыльнувшись, я вынул бокен из чехла и приглашающее махнул рукой. Куросаки растерялся.

— Нападай. Вытащи свой меч и дерись! — прикрикнул я на него.

— Но у вас же всего лишь боккен! — возразил он, — я не буду нападать на безоружного!

Я усмехнулся.

— По-твоему им нельзя никого убить? Или зря в нашей стране их просят сдавать в багаж при перелете, как оружие?

— Конечно, но ведь...

— Что, "но"? Нападай!

Нахмурившись еще сильнее, Ичиго кивнул и обнажил свой тесак. Заорав во всю глотку, как и учили в школе, он с разбегу, широко замахнувшись, попытался разрубить меня пополам. Поморщившись, за секунду до контакта сделал шаг в сторону и полутораметровая полоса стали пронеслась рядом. Инерция меча сыграла с Ичиго злую шутку. Тесак зарылся на пару сантиметров в землю, для верности я придавил его ногой и наотмашь махнул бокеном. Ичиго пришлось разжать руки и отпрыгнуть от клинка.

— И это все? Не думал, что ты такой слабый.

Ичиго ничего не ответил. Лишь нахмурился и попытался отбить свою бандуру руками. Не получилось. Мне даже не пришлось сходить с места.

— Мда, не думал я, что все настолько запущено. Ну, ничего страшного, начнем с азов. И сделай лицо попроще, это выглядит смешно. Я тебе потом покажу картинку, как хомяки хмурятся. Очень похоже.

Ичиго молчал. Он буквально сверлил меня взглядом, сдвигая брови все ближе и ближе. Интересно, он не прикидывается?

— Так вот, о чем это я. Ах да. Во-первых, когда я говорю: "Нападай!", это значит нападай, и даже не думай задерживать атаку. Относись к этому со всей серьезностью. Ты должен стараться убить меня!

— Но о нашей маленькой проверке пока забудь. К теории боя мы вернемся уже не скоро. Теперь главное. Начнем мы, пожалуй, с кусочка теории. Как ты уже знаешь, Куросаки-кун, в тебе, во мне, пустых и других синигами есть духовная сила. Энергия. И, чтобы быть сильным и умелым бойцом, мало иметь этой энергии много. Нужно уметь её контролировать. Догадываешься, к чему я клоню? — спросил я.

Ичиго отрицательно помотал головой.

— Взгляни на свой меч. Как тебе уже известно, размер зампакто зависит от, — я кивнул ему, предлагая продолжить.

— Количества духовной силы владельца? — неуверенно ответил он.

— Именно. Это ты уже слышал. Но это лишь половина правды. Размер зампакто зависит от того, насколько хорошо ты можешь контролировать свою силу. Поверь мне на слово, у тебя не слишком много реяцу, а твой меч раздут, словно воздушный шарик. Конечно, отчасти тебе сложно удержать контроль, потому что силу тебе дала Рукия. Но это не главное. Вопросы?

— Как контроль над реяцу поможет мне?

— Ну, во-первых, ты начнешь чувствовать пустых вокруг. И сумеешь намного лучше пользоваться своей силой. Тебя сейчас можно сравнить, ну, скажем, с ладонью. Пока она раскрыта, ей особо не повоюешь. Можно пораниться, да и толку мало. Но стоит собрать пальцы в крепкий кулак...

— Теперь понял, — Ичиго кивнул.

— Отлично. А начнем мы, пожалуй, с самых простых упражнений. Избавиться от этой бандуры будет совсем не просто...

Пожалуй, самой сложной задачей оказалось успокоить этого охламона. Для хорошего контроля реяцу нужен спокойный дух, а Ичиго совершенно не хотел успокаиваться. На это мы убили пару часов, но цель с горем пополам была достигнута. Дальше все пошло легче. Постепенно он научился создавать простейший шарик из чистой энергии. Размером он был, правда, где-то с резиновый мяч для занятий фитнесом. На ближайшие дни, задачей Ичиго было уменьшить его до размеров теннисного мячика. С первого раза, естественно, не получилось, но прогресс был. Через два дня, во вторник, мы вновь встретились.

— Ичиго, тебе крупно повезло, что мой друг согласился заниматься с тобой! — говорил я, пока мы шли, — постарайся не грубить и помни, о чем мы вчера говорили. В бою нужна трезвая голова и ясный ум.

— Да, Изаму-сан... — пробормотал Ичиго. Выглядел он при этом, как заключенный, бредущий на эшафот. Мы благополучно оформили у девушки на входе годовой абонимент для юного Куросаки и, переодевшись, прошли в зал наверху. Там нас уже ожидал Кенсей. Улыбнувшись, бывший капитан познакомился с Ичиго, придирчиво его осмотрел и, пообещав "посмотреть, на что он способен", потерял ко мне всякий интерес. Мне же предстояло отправиться на первый этаж, чтобы обдумать, как и чему я буду учить Куросаки в дальнейшем. Как подсказывает изрядно продырявленная память, в скором времени юному синигами предстоит рейд в общество душ, и я не тешу себя надеждой, что даже со всей подготовкой, он вернется оттуда живым.

Как-то сразу вспомнился наш разговор с Куросаки по дороге сюда...

"Изаму-сан, я и так умею неплохо драться, зачем мне учиться рукопашному бою?!" — спросил он. До этого Ичиго постоянно спрашивал, почему я не учу его размахивать железкой, или способам борьбы с пустыми.

"О, не волнуйся, это тебе поможет. Помимо того, что каждый уважающий себя шинигами должен знать хакуду, она хорошо развивает реакцию и научит тебя сохранять спокойствие в бою. Ты вообще какой-то нервный и вспыльчивый. Если ты вышел из себя — уже проиграл", — ответил я ему тогда. После Куросаки не возникал.

Часа через четыре Ичиго отправился домой, а мы с Кенсеем уселись за столик в его летнем кафе.

— Не томи. Что скажешь? — спросил я практически сразу.

— Парень хорош, — довольно улыбнулся Мугурума и пригубил из стакана виски.

— Правда? Не ожидал, не ожидал, — я покачал головой.

— База у него хорошая. Останется только научить его держать себя в руках и поднатаскать в хакуде, чтобы получился опасный противник.

— Хех, надеюсь, он не будет проклинать нас по утрам, — сказал я.

— Еще как будет, — усмехнулся Кенсей и залпом вылил в себя остатки виски.

23. Июня 2001 года. "Додзе" у Кенсея.

— Готов, Ичиго? — ухмыльнулся я, шутливо кланяясь своему противнику.

Ичиго прикрыл глаза, видимо, чтобы сконцентрироваться, восстановил дыхание и слегка подрагивающими руками поднял бокен с пола.

— Да, — парень кивнул и, наученный горьким опытом, медленно двинулся ко мне, крепко сжимая деревянную рукоять.

Он шаг за шагом сокращал дистанцию и, когда время пришло, стремительно выбросил деревяшку вперед, словно собирался проткнуть меня ею. Небрежно отклонив его меч я, тут же ударил в ответ с той же скоростью. Ичиго быстро отпрыгнул и вновь медленно пошел на сближение.

Поначалу Куросаки действовал довольно робко, но постепенно, видя, что я просто защищаюсь, осмелел и вошел в раж. Бокен то со свистом рассекал воздух над моей головой, то глухо ударялся о мой, отскакивая назад. И тут, когда я уже собрался поломать весь рисунок боя, Ичиго сделал то, к чему я, в глубине души был готов, но видеть совсем не желал. Куросаки, после неудачной серии ударов, заметив, что мой меч находится в нижней позиции, прыгнул. Он хотел достать мою голову, сделав красивый высокий прыжок через меня. Духовная форма легко позволяла вытворять и не такое. Припомнив, что в драке с меховым пустым он тоже довольно часто прыгал, я решил отучить мелкого от таких необдуманных действий.

— А-а-ау-у-у! — звонкий стук сталкивающихся бокенов и глухой удар дерева о неразумную рыжую голову был сопровожден обиженным воплем Ичиго. Секундой спутся он громко шлепнулся на деревянный пол и замер в нелепой позе.

— Не при каких обстоятельствах не прыгай. Пока ты в воздухе, противник легко сможет подловить тебя. Сражайся мы с настоящими катанами, ты был бы трупом. Надеюсь, это понятно?

— Ха-ай... — Куросаки скрипнул зубами, потирая шишку на голове.

— И хмурься поменьше. Теперь, если ты не возражаешь, продолжим разбор полетов...

Следующие три недели превратились для Ичиго в его личный филиал Ада. Школа для юного Куросаки стала священным местом, где он хоть когда-нибудь, мог отдохнуть от чужих наставлений, тренировок, нудных, но все же выматывающих медитаций и прочего. Помимо этого он еще и иногда успевал укокошить парочку-другую пустых, с каждым разом становящихся все более слабыми для него. Несколько раз Куросаки грозился уйти с моего Курса Молодого Синигами, но прогресс (или Рукия) заставлял его снова и снова приходить на тренировки, делать упражнения на контроль реяцу. И результаты были существенными. Его тесак, до этого шириной почти с лопату похудел до размеров, чуть шире ладони. А однажды, семнадцатого Июля, Куросаки пришел, обеспокоенный неожиданным открытием.

— Изаму-сан, мне нужно с вами поговорить, — твердость голоса говорила, что повод серьезный.

— Слушаю.

— Еще вчера я сумел почувствовать, что в нашей школе есть кто-то, как вы говорили, с высокой духовной энергией.

Юноша говорил, хмурясь больше обычного. Я старался отучить его от этой глупой привычки, но большую часть дня Ичиго так и производил впечатление вечно чем-то недовольного парня.

— Мы совсем недавно встретили его, во время охоты на пустых! — активно жестикулируя, продолжал Куросаки, — не знаю, что это за парень, но он открыто заявил, что ненавидит Синигами.

— Рад, что у тебя получилось, — улыбнулся я, довольный успехами племянника. Лицо Ичиго удивленно вытянулось.

— И все? — немного обиженно вскрикнул он, — вам даже не интересно, кто это такой?!

— Я и так знаю. Скорее всего, сын Рюукена... это наш с твоим папой общий знакомый. Если попросишь, Иссин потом тебе сам расскажет. Делай, что хочешь, но я рад, что занятия не прошли даром. Теперь, если ты не возражаешь, мы продолжим...

Сегодня Ичиго уходил домой в раздумьях. И это было нормально. Куросаки не знал, как реагировать на такую ситуацию, а я и не собирался советовать. Пусть учится. С другой же стороны, его успехи действительно радовали меня. В груди поселилась даже какая-то гордость за себя и племянника. За неполный месяц я сделал его похожим на нормального синигами. Молодого, неопытного, все еще очень слабого, но уже синигами, а не какую-то поделку. Оставался лишь самый тяжелый вопрос...

Этой ночью я, окутанный несколькими барьерами, впервые за долгое время вскрыл сейф в моем доме, пароль от которого знал только я сам. Внутри, на покрытой слоем пушистых хлопьев полке одиноко покоился такой же пыльный и пожелтевший от времени листочек в клеточку. И хотя я уже давно вызубрил его содержание, я все еще надеялся увидеть там хоть что-то еще.

С интересом отметив, что мой почерк весьма изменился за последние двадцать лет, я с сожалением покачал головой. Всего несколько строк, написанных мною почти семьдесят лет назад...

"Рукия приговорена к казни." Ичиго вторгается в Сейритей. Айзен-предатель. Мир пустых. Арранкары. Эспада"

Как я и ожидал, ничего нового. Та, старая тетрадь, полная более подробных знаний была безвозвратно утеряна в древних коридорах Особняка Шиба. Еще тогда, при нашем побеге. Как я узнал позже, его кто-то сжег. Во время моих недолгих визитов в Общесто Душ я пытался раскопать это место. Но... нашел лишь золу.

Я долго думал над тем, как будут развиваться дальнейшие события. И это меня не радовало. Рано или поздно, за Кучики явятся. И случится это, скорее всего, раньше, чем План Урахары сработает. И тогда, неизвестные, вполне небезосновательно, потребуют силу девушки обратно. К моему сожалению, отнять чужую силу у шинигами можно лишь четырьмя способами. Первый никому не подойдет. Ичиго банально слишком слаб, чтобы добровольно отдать свою силу. Второй — убить Рукию. Со смертью владельца сила просто исчезнет. Не сразу, но быстро. Третий вариант — убить Ичиго. Думаю, его и попытаются реализовать. И четвертый — "Разорвать" связь парня с Силой Синигами. В духовном теле существуют две специальные точки, поразив которые можно на время вывести из строя любого синигами, ниже уровня капитана. Их этим можно только слегка ослабить. И если поразить эти две точки у Ичиго, времени как раз хватит, чтобы сила вернулась к Кучики. Лечить, правда, все равно придется. Без должной помощи парень быстро помрет.

* * *

Следующий день, восемнадцатое июля, запомнился мне надолго. Впервые за многие годы моё самообладание дало трещину. Причем трещину настолько глубокую, что остановить меня сумел лишь Кенсей, вовремя среагировавший на растущее энергетическое давление.

— Изаму, успокойся!

— Какой, нахрен, успокойся?! Эти недоумки даже не представляют, что творят! Да я... — я попытался встать, в который раз.

— Если ты сейчас выйдешь, то поубиваешь их к чертовой матери! — буквально рычал Кенсей, удерживая меня руками за плечи.

— И правильно сделаю! В мире будет на трех идиотов меньше! Пусти меня, я сказал! — стул подо мной затрещал, Мугурума нахмурился.

— Изаму. В который раз повторяю, они дети. Неразумные дети. Они просто не поймут, почему ты так жестоко поступаешь... — ровный и твердый голос Кенсея постепенно приводил меня в чувство.

— Значит, я сначала их просвещу, а потом прикончу нахрен! Как можно быть настолько тупым, чтобы рассыпать в Мире Живых, ты понимаешь, здесь, среди людей, хренову приманку?! Если я найду этого дегенерата...

— Изаму, барьер скоро сломается...

* * *

Двадцать минут спустя

* * *

— Все, прошло? — спросил Мугурума, устало опираясь о стену.

— Да, — я сделал глубокий вдох. Разогнать поглотившую меня пелену ярости и раздражения оказалось совсем непросто. А виной всему чертовы дети. Ненавижу детей! Эти тупые недоумки додумались рассыпать приманку для пустых и теперь отбиваются от активно наполняющих город тварюшек. И ладно бы пустые охотились только за ними. Но ведь умирают-то обычные люди! И от этой мысли меня просто трясло.

Последующие несколько часов мы с Кенсеем скакали по крышам, стараясь спасти как можно больше жизней. Но, несмотря на все наши старания, жертв избежать не удалось. Немногочисленные погибшие, в основном молодые люди, сегодня покинули этот мир, сгинув в пастях пустых. Над небольшим парком, где совсем недавно буйствовал Гиллиан, оставивший своим Серо хорошую пропалину в лесу (слава богу мелкие недоумки решили отпрыгнуть), мы появились, когда уже все закончилось.

Рыжий шинигами, улыбаясь протягивал руку очкастому квинси в заправленной рубашке и аккуратнейшим образом приглаженными волосами. Даже после боя этот ублюдок уже успел причесаться. Ну, сейчас я им устрою!

* * *

19 Июля 2001. Куросаки Ичиго.

Обычная дорога от дома до школы неожиданно растянулась в вечность. Рыжий парень, сгорбившийся и мрачный, как грозовая туча, медленно передвигал ногами. Сегодня его голову не покидали тревожные мысли. Впервые за все время Ичиго пришлось по-настоящему крепко задуматься над тем, кем он теперь стал. В груди тяжелым комком сидела обида на дядю, отца и Мугуруму-сана. И злость. Не та, которую он всегда быстро выплескивал, нет. Куросаки хотел лично придушить своего одноклассника! Подумай только, они же почти стали друзьями после победы над Меносом! Парень не мог разобраться в своих чувствах.

"Ты должен был отрубить ему руку. Рука — не слишком большая цена даже за десяток жизней" — эта фраза, которую выдал вчера его дядя никак не могла оставить парня в покое.

Взгляд школьника буквально приковала к себе одетая во все черное женщина. Она медленно шла куда-то, грустно глядя на тратуар. Проследив за направлением, Ичиго сразу вспомнил, в какой стороне похоронное бюро. Парень тяжело вздохнул. Как же все сложно! Юноша не мог разобраться в разрывающей его буре эмоций. Одна часть его считала в корне неправильным убийство, в то время как другая тихо шептала: "Надо лично открутить ему голову!". И это пугало. Еще и отец ему сегодня целое утро читал нотации. Таким злым Иссина он еще не видел ни разу. Впервые обычно придурковатый папаша кричал на него, и кричал за дело. Такого чувства вины Ичиго не испытывал в жизни. Парень был разбит...

— Доброе утро, Куросаки-кун! — как всегда веселая Орихиме помахала рукой в знак приветствия.

— Ага... — тихо буркнул парень и продолжил путь. Девушка хотела что-то сказать, но передумала. Просто аккуратно пристроилась сзади. Теперь они шли вместе. Хмурый Куросаки и смущенная Орихиме, которая пыталась найти хоть какой-то предлог заговорить с одноклассником.

Всю дорогу Ичиго думал. Думал над словами дяди и постепенно понимал, что тот был прав. Прав во всем. Но он никак не мог принять это. У самого входа в школу в голову Куросаки аккуратно постучалась страшная мысль.

"А ведь если бы я не получил силы Рукии, этого бы не случилось..." — подумал Ичиго и застыл на месте.

— Не стой столбом, идиот! — кто-то из параллельного класса толкнул его в спину. Помотав головой, парень пошел в класс.

День в школе прошел как-то мрачно. Рукия почему-то не пришла, парень поймал пару раз низший балл. Даже вечно надоедающий Кейго не спешил сегодня лезть к рыжему, видимо, нутром чувствуя, что ничем хорошим это не закончится. Отсидев положенное количество уроков, Куросаки отправился домой. Компанию ему составила все та же Орихиме. Им было попути.

— До завтра, Куросаки-кун! — помахала рукой девушка.

— До завтра, Иноуэ, — отозвался Ичиго. Все-таки он немного пришел в себя после утреннего.

Придя домой и не обнаружив там сидящего на диване дядю, парень вздохнул и побрел в свою комнату. Сегодня он даже не поздоровался со всеми, как делал это обычно. Около получаса Ичиго лежал на кровати и смотрел в потолок. Тишина вокруг действовала успокаивающе. Немного погодя, парень взял в руки гитару и, не подключая её к усилителю тихонько подергал струны, наигрывая какую-то грустную мелодию. Со вздохом он вернул инструмент на подставку. Делать ничего не хотелось.

— Интересно, куда запропастилась Рукия? — вслух подумал он. Шкаф был пуст. На полках лежала одежда юноши, словно там никогда и не селилась низенькая девушка-синигами.

Шестое чувство твердило — что-то здесь не так. Остановившись, он оглядел комнату. Целый месяц дядя учил его быть всегда спокойным и обращать внимание на мелочи. Ну и что, что это относилось к поведению врага в бою? Здраво рассудив, Ичиго решил, что это может пригодиться и в повседневной жизни. Вот и сейчас, обшарив всю комнату, взгляд парня остановился на конверте, что лежал прямо на его рабочем столе. Прямо под носом. Предчувствие не обмануло. Это было дебильное письмо от Кучики с дебильными картинками и дебильнейшим шифром. Парень разгадывал его полчаса, а когда разгадал, не на шутку взволновался. Девушка не раз говорила, что рано или поздно за ней могут явиться люди из общества душ. Значит, она попала в беду...

Кона он так и не нашел. Скорее всего, лев сбежал куда-то в очередной раз. Как же не вовремя! Лихорадочно Куросаки размышлял, кто же мог ему помочь?! Подхватив мобильник, он набрал номер дяди. Проклятый Изаму не ответил. Выругавшись так, как никогда себе не позволял, Куросаки швырнул телефон на кровать. Тут-то он и вспомнил про магазин, куда пару раз его таскала Рукия. Собравшись, Ичиго пулей вылетел из дома. Время близилось к пяти, солнце клонилось к горизонту.

Спустя полчаса рыжий стоял перед двухэтажным магазином с красочной неоновой вывеской. Не обратив внимания на возмущения красноволосого паренька, он буквально влетел в дверь "для персонала". Он знал, здесь вход. Небольшой темный коридор Ичиго преодолел всего за несколько шагов, но в самом его конце он споткнулся обо что-то и со всего маху шлепнулся на пол. Черная кошка, шерсть которой от недовольства встала дыбом, громко зашипев, яростно цапнула рыжего за нос и пулей метнулась к выходу. Кровь из глубокой царапины уже стекала по носу.

— О, какой неуклюжий посетитель! — посетовал продавец в зеленом кимоно. Тот самый знаменитый Урахара, в честь которого и была названа сеть супермаркетов.

— Мужик, Рукия попала в беду, мне нужна помощь! — выкрикнул парень, когда сумел подняться на ноги.

— Вот как? — Ичиго увидел, как улыбка под шляпой увяла, — и, по-твоему, я смогу помочь?

— Конечно! Вы же продавали ей эти всякие... ну... чтобы вылезти — в отчаянии Куросаки не мог подобрать слов.

— Ах это! Тогда хорошо, я помогу, — трость врезалась в лоб рыжего быстрее, чем он сумел среагировать. Очутившись на полу в форме синигами, юноша потер лоб. С носа все так же стекала струйка крови.

— Ну, вперед! Чего же ты стоишь? — Урахара жестом указал на дверь. Спохватившись, Ичиго бросился искать Рукию.

Он совсем не знал, где и как будет это делать, но найти хотел. Спустя полчаса бесплодных поисков, юный Куросаки решил прибегнуть к советам Изаму. Успокоиться. Он восстановил дыхание и привел в порядок собственную духовную силу. Через несколько минут Ичиго почувствовал на самой границе восприятия какие-то отголоски. Это вполне мог быть и пустой, ведь он еще не научился распознавать реяцу. Однако, Ичиго это не заботило. Парень бежал, что было сил, иногда сокращая прямо по крышам домов. Он не заметил тень, мягко следующую за ним почти по пятам.

Куросаки вертел головой в поисках драгоценной Рукии, он уже намного лучше чувствовал неизвестный источник. Спрыгнув с крыши двухэтажного дома прямо на проезжую часть, парень увидел страшную картину. Девушка в синем платье, прижавшись к столбу смотрела, как Исида с тяжелым ранением падает на землю. Его ранил высокий синигами, стянутые в пучок красные волосы которого прямо-таки бросались в глаза. Рука с мечем медленно поднялась для последнего удара. Ичиго мысленно похвалил себя. Он, наученный горьким опытом тренировок, заранее, еще выходя из магазина Урахары, достал свой огромный зампакто. В бою такую штуку не вытащишь. Рук не хватит.

— Эй! — рявкнул он привлекая внимание.

Крик сработал, как надо. Красноволосый отвлекся от полумертвого Исиды. В длинном прыжке Куросаки попытался разрубить пополам врага. Неизвестный синигами, естественно, уклонился. Но теперь между ним и Рукией стоял Ичиго. Кучики что-то там кричала, рыжий не слушал. Он полностью сконцентрировался на враге.

— Ты кто такой?! — возмутился тот, — из какого отряда?

"Отряда? Какого еще отряда? А, неважно..." — подумал парень. Потом узнает, после боя. Для этого поединка ему потребуются все силы. Ичиго сконцентрировался. "Сжал реяцу в Кулак", как говорил его дядя. Против Меноса же помогло, значит и здесь поможет. С рывком, рыжий выбросил правую руку вперед, его враг снова ушел, запрыгнув на высокий забор. Ичиго остановился, думая, что же он будет делать? Драться с ним, или убивать Рукию?

— Ичиго, идиот! — продолжала что-то кричать Кучики.

— Ичиго? А, теперь я понял! Это ты забрал её силу! — громко заорал красноволосый и бросился в атаку.

Молча, Куросаки отбил первый удар. За ним последовал второй, враг просто бил сверху-вниз, надеясь, наверное, разрубить напополам меч парня. Ичиго криво усмехнулся. Красноволосый был настолько вне себя от злобы, что используя всего один единственный удар, успевал еще что-то говорить.

— Ну давай, чего ты?! Дерись!

Наконец Ичиго выкроил момент и, вместо обычного жесткого блока, отклонил удар врага влево, и толкнул его корпусом. Синигами пошатнулся, потерял равновесие. Не теряя времени даром, рыжий, широко размахнувшись, рубанул по врагу. Звякнули столкнувшиеся мечи, красноволосый синигами громко выругался. Опираясь о помятый забор, в который он влетел после удара Ичиго, парень поднялся. На его лице заиграли жевалки, ноздри расширились. Он уже не ухмылялся и ничего не говорил. Куросаки сумел довести его до белого каления.

— Реви, Забимару... — тихо и угрожающе прохрипел он, проводя рукой вдоль клинка. Ичиго напрягся. Меч врага раздался в ширь у конца лезвия и поделился на множество сигментов. Катана стала больше походить на большую пилу.

Первый удар преображенного меча Ичиго никак не встретил. Он просто отпрыгнул назад и тут же сделал выпад. Такой же, как в первый раз. Врагу пришлось блокировать. Снова с противным лязгом клинки разошлись в стороны.

— А-а-а! — взревел синигами.

Его меч неожиданно удлинился и выгнулся, подобно хлысту. Ичиго попытался отбить лезвие, но малость ошибся с траекторией, за что поплатился глубокой царапиной на руке. Дело приянло еще более серьезный оборот. Недолго думая, Куросаки сократил дистанцию, но и тут его не ждало ничего хорошего. Враг словно стал в несколько раз сильнее, быстрее и проворнее. Он без особого труда уклонялся от любой атаки и часто пытался достать Ичиго сам. К счастью, у него мало что выходило. Рыжий молил небеса о том, чтобы его враг, наконец, допустил ошибку. И небеса ответили.

Во время очередной атаки красноволосый сделал слишком большой замах и немного больше отклонился вперед. Ичиго, который стоял дальше обычного, из-за того, что только что уклонился от опасного лезвия сделал выпад. Широкий горизонтальный взмах меча пришелся в пустоту. Неизвестный синигами прыгнул. Рыжий криво усмехнулся. Он кожей чувствовал — враг над ним. Не останавливая движения, он развернулся и продолжил удар. Описывая широкую дугу, длинный меч летел прямо в незащищенное плечо противника. И когда Куросаки уже праздновал победу, ведущую руку пронзила вспышка боли. Кисть разжалась, а левая рука не смогла удержать клинок, Ичиго упал на одно колено. На поле боя появилось новое действующее лицо. Корчась от боли, парень сумел рассмотреть его.

Высокий худощавый мужчина с длинными, черными волосами. Поверх формы синигами на нем белое хаори. На шее широкий серебристо-белый шарф, несколько прядей волос, закрепленных странными белыми заставками, спадают на лицо. На котором застыла этакая надменно-презрительная маска.

— Вот дерьмо! — прошипел Куросаки.

— Ха-ха-ха... — деланно рассмеялся красноволосый, опуская меч, — ты проиграл, парень.

Пока его противник разглагольствовал, надеясь взбесить его, Ичиго решал про себя дилемму. Он помнил слова Изаму "В бою ты или победил, или умер", но убивать отчаянно не хотел. Покосившись на стоящего поотдаль мужика, он все-таки принял решение.

— Сдавайся, ты ведь ... — парень резко заткнулся, а через миг заорал от боли.

Красноволосый не ожидал такой подлости и не успел среагировать. Ичиго всадил ему меч чуть ниже левого плеча. Лопатку он, к сожалению, не перерубил. Мощным пинком парень отправил врага в недолгий полет до забора, затем вырвал застрявший в чужом теле меч и, замахнувшись, замер. Секундная заминка перед решающим ударом стоила ему всего боя. Жуткая, резкая боль прошла волной от живота до кончиков пальцев. Руки разжались, со звоном меч упал на землю. Перед глазами Ичиго все помутнело. Парень упал, перед ним мелькнули ноги второго синигами. Мир для Куросаки погас.

— Ичиго! Нет, брат! — закричала Рукия, глядя на падающее тело. Девушка уже бежала туда. Абарай Ренджи, тот самый красноволосый синигами, превозмогая боль, бросился к ней навстречу.

— Дура, не смей! — левой рукой Ренджи прижал её к столбу, — он сейчас сдхрррр... — парень захрипел и закашлялся, пошатнулся и всем своим весом повис на девушке. Проклятый мальчишка задел легкое.

— Хм... он еще жив, — тихо заметил Кучики-старший. Катана с тихим шелестом покинула ножны.

— Ну-ка стоять, — рука капитана замерла на полпути к цели, холодный металл неприятно касался его горла. Ренджи вновь забился в приступе кашля. Тем не менее, его сердце успело пропустить удар. Неизвестный мужчина, что стоял к ним спиной угрожал капитану его мечом! А ведь он только что держал его в руке.

— Стою, — тихо сказал Бьякуя.

— Меч убери, — потребовал незнакомец.

— Бегите! Изаму-сан! Забирайте Ичиго и бегите! Я вернусь в Общество Душ с братом!

— Рукия... — тихо прохрипел Ичиго... рукой он пытался что-то нашарить на земле.

— Я не желаю оставаться здесь больше! Уходите! — крикнула она еще громче, когда почувствовала, что печать, сдерживающая энергию её брата начала таять. Значит, он уже отправил запрос.

— Как хочешь. Я, вообще-то, и не собирался тебя спасать... — произнес Изаму. Обе фигуры в глазах девушки смазались и исчезли. Одновременно. Секунду спустя до неё донесся звук глухого удара.

— Не зазнавайся, малыш Бьякуя. Тронешь еще раз кого-нибудь из моей семьи — я убью тебя, понял?! — прошипел мужчина в лицо старшему Кучики, прижимая его ногой к земле. Он снова исчез, чтобы подхватить два бессознательных тела за шкирку и исчезнуть вновь. Забимару со звоном упал на асфальт.

— Чертов... ублюдок... — прохрипел Ренджи, — капитан, кто это был?!

— Его зовут Изаму Шиба. Незадолго после того, как я стал главой клана Кучики, он сбежал из Сейритей при сомнительных обстоятельствах. Истинную причину никто так и не раскопал, — сказал мужчина, открывая Сенкаймон.

— Так он... — договорить парень не смог. Снова закашлялся до крови.

— Он — бывший капитан Кидо-отряда, известный больше, как Синигами без зампакто, — холодно ответил Бьякуя, и шагнул в междумирье.

Глава 3. Возмутители спокойствия.

"Я... умер?"

"Нет... не мог я так просто умереть... или?"

"Было холодно... очень холодно. Но сейчас тепло... приятно..."

Словно вынырнув из воды, Ичиго пришел в сознание. Тепло, наполняющее его тело, мгновенно исчезло, а где-то глубоко внутри живота больно резануло. Правая рука ужасно чесалась и ныла. Парень поморщился и, поморгав, сфокусировал зрение. Мир вокруг него был оранжевым. Стены, пол, потолок, немногочисленная мебель.

"Это не мой дом... где же я?" — подумал он.

Все в этой комнате было оранжевым. На секунду он и сам поверил, что попал на тот свет. К счастью, эта догадка оказалась неверной. Приметив острые углы и грани, он понял, что находится в каком-то странном оранжевом гробу. Дотронувшись здоровой рукой до теплой стенки, он понял — это не стекло. Опознать материал у него не получалось. Но факт оставался фактом. Ичиго не рискнул вставать. Внутри живота все еще что-то болело. Юный Куросаки погрузился в какую-то полудрему, и потерял счет времени. Ясность мышления вернулась к нему только, когда в комнате появился еще один человек.

Высокий широкоплечий крепкий мужчина в брюках и белой рубашке без галстука. На носу аккуратные очки в тоненькой оправе, короткие черные волосы слегка взъерошены, левую руку украшают дорогие часы, на ногах пушистые тапочки.

Вошедший щелкнул пальцами и миру вернулись краски. От неожиданности, Ичиго на несколько секунд ослеп. Когда зрение вернулось, мужчина уже сидел на татами рядом с ним.

— Где я? — спросил Ичиго.

— Вы находитесь в доме Урахары Киске. Меня зовут Тессай Цукабиши. Ваш дядя попросил меня провести сеанс лечения вместо него. Пожалуйста, не двигайтесь, с вашими ранами это противопоказано.

Рука незнакомца окуталась легким зеленоватым свечением, он принялся водить ею над ранами Куросаки.

Два часа спустя. Дом Урахары.

— Киске! — метко брошенная тарелка разбилась вдребезги над головой в полосатой шляпе, — Если бы сила вернулась ко мне побыстрее, я бы тебя прикончил! — громкие крики Иссина были слышны во всем доме, кроме комнаты с его сыном. Её мы благоразумно запечатали с помощью Кидо. Нельзя юному Ичиго волноваться.

— Успокойтесь, Куросаки-сан! Я ни в чем не винова-а-а-ат! — руки Шибы-старшего добрались до тяжелых предметов. Стул с грохотом врезался в стену. На этот раз он пролетел настолько близко, что чуть не сбил шляпу.

Я сидел в плетеном кресле и спокойно выжидал, пока Иссин придет в себя. Моя реакция на происходящее была несколько иной, но с Киске я поругался. Причем крепко. Тессай сидел рядом и неодобрительно качал головой. Мужик щелкнул пальцами, стенка барьера отрезала Киске от выхода. Секунду спустя тяжелый кулак Иссина влетел в челюсть блондина. Мужчина более-менее пришел в себя и упал в соседнее кресло. Урахара даже не возмущался. Он заслужил больше, чем простой удар в челюсть.

— Господа, дамы, — кивок в сторону устроившейся на подушке кошки, — все успокоились?

— Да, — процедил сквозь зубы Иссин и упал на свое место.

Истаяла прозрачная стенка барьера, жалобно заскрипела дверца шкафа. Урахара, потерявший равновесие, ухватился за первый попавшийся выступ. Потирая разбитую до крови губу, мужчина, кряхтя, уселся за наш небольшой деревянный столик.

— Ты не имел права так поступать!

Со скрипом Урахара отшатнулся. Ученый, наверное, испугался, что ему вновь влетит от Иссина.

— Куросаки-сан, Урахара-сан. Будьте благоразумны, — Тессай покачал головой. Шумно выдохнув, Иссин попытался расслабиться в кресле.

— Кхм-кхм, думаю, все мы согласимся с тем, что Киске не имел морального права так поступать, — я взял слово, — сейчас более важно узнать, зачем он это сделал, верно? И еще решить, что мы предпримем дальше. Итак, Киске...

— Какого хрена?! — Иссин хлопнул рукой по столу.

— Куросаки-сан просто спросил, есть ли способ попасть в Общество Душ...

— Да? И поэтому ты наобещал ему вернуть силу синигами, собрать команду и отправить к черту на рога спасать девченку из шкафа?!

— Ну... это было уже позже... — пожал плечами Киске.

— С этим вы разберетесь потом, — жестом остановив готового разразиться гневной триадой Иссина, я продолжил, — я так понимаю, главной целью было сохранить Хоугиоку вдали от чужих загребущих лап. У меня только один вопрос — почему Ичиго?! Он же сопляк!

— А кто бы из вас захотел переться в Общество Душ, чтобы спасти дуру Кучики? Сам я тоже не пойду, увольте! А у парня и энтузиазма хватает, и потенциал зарыт такой, что предприятие вполне может выгореть. Да и опасно его оставлять в таком виде, верно, Иссин? — Урахара почти шипел, как загнанный в угол кот. Иссин почему-то растерял весь свой запал праведного гнева и сидел притихший.

— Мы чего-то не знаем? — вежливо поинтересовался Тессай, кашлянув в кулак.

— Да... — ответил Шиба-старший. Было видно, что слова даются ему не легко, — если вкратце. Я пожертвовал своей силой синигами ради того, чтобы сохранить жизнь Масаки. Тогда, тридцать лет назад, в её душу засел пустой, который перед этим чуть меня не прикончил. И сейчас он в моем сыне. Просыпается.

— Все верно. Без сил Синигами юный Куросаки умрет... недели через две, — Урахара прикинул что-то в уме, — а та мощь, которая спит в нем уже готова к применению. Плюс, нам на руку сыграет эффект неожиданности. Йоруичи потренирует его друзей и команда спасения готова. Пока они отыщут его во всеобщей суматохе...

— Тупее плана я не слышал. Думаешь, Айзен не умыкнет у тебя Хоугиоку из под носа? — Урахара заметно скис, — и тем не менее, проблему надо решать. Благополучно профуканный тобою камешек слишком ценен, чтобы попадать не в те руки. Идеи?

— Предположим, только предположим, — начал Тессай, — юный Куросаки сравняет силы с кем-то из слабейших капитанов. А что дальше? Их еще двенадцать, не считая Кидо-отряда.

— Напомни-ка, дружище, как можно вытащить твою разработку из души?

— Есть два способа. Первый — уничтожить душу, второй — просто вырвать с корнями. Причем во втором случае есть риск уничтожить душу вместе с тайником.

— Судя по тому, что мы слышали, кое-кто выбрал первый вариант, — мурлыкнула Йоруичи.

— Значит, спасать её все равно придется, — грустно заключил Иссин.

— Кое в чем Урахара был прав. Эффект неожиданности — очень сильная вещь, способная перевернуть исход любого дела. Естественно, мы сможем рассчитывать на поддержку некоторых капитанов, но как будут развиваться события дальше, никто не знает. От пустых предположений будет мало толку, решать придется на месте. Будь моя воля, я бы вообще не пускал Ичиго в Общество Душ.

— Но не ты все решаешь, — процедил Киске.

Я промолчал. Зачем перечить раздраженному человеку? Его только что хорошо окунули в собственную недальновидность и промахи. Не самое приятное ощущение...

— Думаю, шансы на успех у нас есть, — Йоруичи поднялась на все четыре лапки.

— Только, если Изаму-сан пойдет с ними. Иначе я отказываюсь в этом участвовать, — Тессай сложил руки на груди. Он-то прекрасно понимал, кому придется делать "Духовный Обменник" для "друзей" Ичиго и поддерживать его вместе с Киске.

— А, делайте, как хотите! — не выдержал Иссин.

Всплеснув руками, мужчина вышел из-за стола и громко хлопнул дверью. Я помассировал виски. Ответственность то не маленькая. Если мы подпишемся на это, за жизнь племянника отвечать придется мне. И только. Не Йоруичи, не Киске, даже не ему самому. Готей... только сейчас я понял, что боюсь вернуться туда...

— Значит, решено, — я громко хлопнул руками по столу, — сделаем из него синигами.

Киске позволил себе гордую ухмылку, словно говоря окружающим: "Я же говорил. Вот так бы сразу."

— Вот только вынужден сообщить, — мы встретились взглядом, шляпник напрягся, — я скажу ему правду.

На этом я раскланялся со всеми и покинул их общество. Предстояло многое обдумать. В том числе и то, чем я буду заниматься в Готее.

* * *

— И-и-ия! Появись! Вперед! — подпрыгивая на месте, кричала девочка, изо всех сил взмахивая руками, будто собралась куда-то улететь.

— Рррра! Хэйя! — коренастый мексиканец наносил удары по воздуху.

— Никуда не годится! — кошка потихоньку теряла самообладание. Я же не отрывал ладонь от лица. Не верю. Я совершенно в них не верю. Чувствую себя последним подонком. Слава богам, никто не видел моей вчерашней слабости. Йоруичи точно так же пыталась научить их вызывать свою силу. А я наблюдал. И эта рыженькая девочка, Орихиме, подошла ко мне и невинно спросила: "Все в порядке, Изаму-сан? Что-то случилось?". Так обеспокоенно, что у меня чуть слезы не навернулись. Если бы не Йоруичи, я мог бы и сорваться.

Подумать только, я еще и согласился на это! Мы отправляем неподготовленных детей в Общество Душ! Фактически, на убой, как какое-то пушечное мясо. Да они, в сущности, им и будут! Отвлекающий маневр, возмутитель спокойствия. Чтобы разделить силы врага. Еще и этот ублюдок квинси невесть каким боком к ним притерся. Его-то мне не жалко, но дети не поймут.

Поднявшись на ноги, я ушел, не прощаясь. Мне предстоял тяжелый разговор. На этот раз мы встретились не у него. В самом обычном ресторанчике около офиса Sony в центре Каракуры. В рабочее время здесь мало кто обедает, зато в обеденный перерыв и ступить некуда. Кенсей, одетый в деловой костюм, ждал за одним из столиков. Полчаса назад у него была здесь какая-то встреча.

— Ну, здравствуй, дружище, — не слишком ласково приветствовал он меня.

— И тебе привет. Эй, официант. Чаю пожалуйста, — парень в квадратных очках кивнул и убежал на кухню.

— Слышал, ты недавно напоролся на шестой отряд? — прищурился он, наклонившись над столом.

— Да. Рукию забрали обратно, — глаза мужчины удивленно расширились.

— Не ожидал от тебя... думал, ты её не отпустишь...

— Выбора не было, — я пожал плечами.

— Почему же?

— Ичиго был на краю смерти, капитан Кучики уже снял ограничение, — Кенсей кивнул.

— Жизнь дороже... Генрей, что ли?

— Его внук. Впрочем, от деда он не сильно отличается.

— Такой же сноб? — усмехнулся Кенсей.

— Хуже, — улыбнулся я. Принесли чай.

— Теперь к делу. Ты что, собрался штурмовать Сейритей? — Мугурума перешел на полушепот.

— Фактически, да.

— Но ради чего?! Это почти самоубийство!

— Помнишь, я рассказывал об Айзене?

— Еще бы не помнить, — буркнул Кенсей, машинально коснувшись лица.

— Так вот. К нему в руки не должно попасть одно из изобретений Киске. А оно сейчас, волей Случая, как раз в Сейритее.

— Считай, уже у него в руках, — мужчина поджал губы.

— Не все так просто. Чтобы заполучить предмет, ему придется выйти из тени и убежать из Общества. Наша задача — помешать этому. И, по возможности, сохранить жизнь Рукии Кучики. Это в ней спрятан предмет.

— Внутри души?! Как он его туда засунул?!

— Сам удивляюсь. Но, суть ты понял.

— И ты хочешь, чтобы я отправился с тобой? Забудь.

— А разве это я жаловался на скуку? Вот тебе развлечение на всю жизнь, — Мугурума вздохнул и немного помолчал.

— Прости, Изаму. У меня жена. Я хочу пойти с тобой. Но шанс оставить Маширо вдовой слишком велик.

— Ладно. Но ты все-таки подумай.

— А ты не хочешь взять кого-то еще из ... старой компании?

— Нет, — я покачал головой, — Шинджи сейчас не в Токио. Ушоду брать нет смысла. Роджуро и Лава я плохо знаю, мы не общаемся. Кайен погряз в работе, Хиори... скажем так, детей мне и так хватает. А Лиза... сам понимаешь.

— Да, — кивнул мужчина, — понимаю. Я подумаю над этим... спрошу Маширо.

На этом и расстались. Кенсей пошел домой, а я на железнодорожную станцию. В поезде до центра Токио оказалось невероятно скучно одному. Даже поболтать не с кем! Пассажиры уткнулись лицом в пол, полностью поглощенные своими делами. Тишину нарушал только стук колес о рельсы. Лично меня это японское правило несколько раздражает...

Выйдя на станции в Токио я направился вытащил телефон и позвонил Кайену. Со второго раза брат ответил и сообщил, что через полчаса будет в условленном месте. Как и с Кенсеем, я решил встретиться в небольшом ресторанчике, где не будет много посетителей. Заняв столик в самом дальнем углу полупустого зала, я принялся ждать. Кайен появился через двадцать минут — в деловом костюме, весь такой раздраженный. Мы пожали друг другу руки и уселись за стол.

— Что-то случилось? — спросил я его.

— Да ничего особенного. Просто дурное настроение, — мужчина снял очки, — чем это тут пахнет? Фу, гадость! — мужчина снял с подставки медленно тлеющее "благовоние", потушил и швырнул куда-то через три столика.

— Терпеть не могу запах этой дешевой фигни! — он помахал рукой перед носом, чтобы воздух не был таким противным. Мне же было откровенно наплевать.

— Вижу, ты сегодня не с той ноги встал.

— С каждым бывает, — пожал плечами он, — ты, кажется, говорил, что дело срочное.

— Угу. Мы отправляемся в Сейритей. Не высовывайся в ближайшие дни.

— В "Ближайшие дни", как ты выразился, я улетаю в Германию, потом вернусь на день в Токио и снова улечу по делам. И, кстати, ровно четыре дня назад я говорил об этом по телефону. Эй, там! Воды мне! — Кайен пощелкал пальцами, привлекая внимание официанта.

— Кхм... ладно. Я забыл. Как дела на работе?

— Хреново, — лаконично ответил брат.

— Мда? А я слышал, цены на акции выросли.

— Акции здесь не причем. Ублюдок Дайсуке получил пятнадцать процентов и теперь к его позиции прислушиваются несколько больше, чем мне нужно.

— Я так понимаю, скоро цены упадут?

— Мой прогноз — шесть или восемь недель.

— Если он тебе так не нравится, просто избавься от него. Как тогда, в шестидесятых.

— Сейчас совсем не шестидесятые, — вздохнул Кайен, — мне нужен отдых.

— Покатайся на лыжах где-нибудь, ты же любишь. В Южном полушарии как раз зима.

— Хорошая идея... надо будет выделить себе недельку...

В то же время. Подземный полигон Урахары. Каракура.

В огромной подземной пещере, вырытой под домом великого Урахары Киске, проходил обряд превращения юного Куросаки в Синигами. Ичиго хоть и не знал толком, что с ним должно случиться и через что ему предстоит пройти, но уже успел пожалеть об этом. Только что маленькая безобидная девочка по имени Уруру чуть не прикончила его простым ударом. Лишь благодаря вбитым Мугурумой рефлексам парень сумел увернуться.

Но Ичиго и не подозревал, что ждет его сейчас. Джинта, мелкий дворник ехидно ухмылялся и ходил из стороны в сторону в нетерпении. Как будто он не мог дождаться бесплатного шоу. Уруру стояла с виноватым видом. Усатый коренастый мужчина, которого Ичиго немного побаивался, стоял чуть поотдаль и чего-то ждал.

— Итак, Куросаки-сан, первый рубеж позади. Как только ты достигнешь второй цели — твоя сила синигами вернется окончательно. Ты готов? — шляпник не улыбался. Его глаза, словно две льдинки, равнодушно глядели на рыжего. И это пугало.

— Да, — выдавил из себя парень. По щелчку Урахары, земля позади него исчезла, открывая огромную дыру. Парень даже не успел её толком рассмотреть. Он почувствовал, как цепь судьбы, крепко связывающая его с телом, оборвалась. Это Киске разрубил её своим клинком-тростью. В следующую секунду душа Ичиго испытала все прелести свободного падения.

— Твоя задача выбраться оттуда без рук! У тебя есть три дня, пока цепь не сожрет себя! Если это случится — ты станешь пустым и мы тебя прикончим! — донесся голос шляпника сверху.

— Бакудо девяносто девять — Кин! — руки Ичиго сковали тяжелые стальные оковы.

— Ты что, кретин?! Как я выберусь отсюда?! Да...

— У вас нет времени орать попусту, Куросаки-сан, — прикрикнул здоровяк, — сосредоточьтесь на поставленной задаче, или умрете!

Ичиго сглотнул. Посмотрел вверх. Где-то там, в конце глубокого тоннеля виднелся свет и расплывчатая, маленькая фигура Урахары Киске. В этот момнет парень поклялся убить его, если выберется отсюда живым.

День спустя. То же место.

— Ну, что, как успехи? — я спустился с огромной лестницы в подземный полигон Киске. Урахара был не слишком рад меня видеть. Он сидел перед огромной дырой в земле и поедал яблоки.

— А, это ты, Изаму. Ичиго пытается стать синигами, — флегматично ответил он и потянулся за новым плодом. Я заглянул в яму. Оттуда, из темноты, донесся крик боли. Ичиго...

— Ты хоть что-нибудь ему сказал?

— Он должен догадаться. По-крайней мере, я верю в это. В конце концов, даже если не догадается, его зампакто не даст ему сдохнуть.

— Снова в своем репертуаре? Киске, за сто лет ты слишком сильно изменился, — я покачал головой и оттолкнулся от края ямы. Но не упал. За руку меня ухватил Урахара. На лице застыло непонимание.

— Мы теряем время, — пояснил я и, высвободившись от его хватки, полетел в яму. А тут реально глубоко...

Внизу, бедный Ичиго лежал со скованными руками и пытался подняться. Приступ коррозии явно доконал бедного парня.

— Рыжий, послушай меня, — я потряс его.

— Дядя...

— Чтобы пробудить силу, ты должен заглянуть внутрь себя. Она живет в тебе, в твоем внутреннем мире.

— Что? Что за бред?!

— Это не бред. Просто поверь. Сила каждого синигами находится в его внутреннем мире. Тебе осталось только достать её оттуда. Разбудить. Я верю, ты справишься!

Кивнув Тессаю, я отправился обратно наверх. Надеюсь, ребенок выживет...

Время тянулось медленно, я ходил вокруг дыры в полу, иногда покусывая ногти. Прошло всего три часа после того, как я спускался к нему. Время еще есть. Около тридцати шести часов. Урахара флегматично жевал яблоки, скидывая огрызки рядом с собой. Джинта и Уруру играли во что-то где-то в глубине пещеры. Помотав головой, я присел на землю, скрестил ноги и прикрыл глаза. Глубокий вдох, долгий выдох...

— Надеешься, что здесь время пролетит быстрее? — насмешливо спросил Куукан.

— Надеюсь, — я не стал увиливать. Мужчина хмыкнул и вернулся к своему занятию. Он как раз созерцал ночное небо, лежа в гамаке, закрепленном между двумя высотными зданиями.

— От тебя уже ничего не зависит. Ты сделал, все, что мог, — продолжил он, пару минут спустя.

— Знаю, — буркнул я, закусив ноготь большого пальца.

— Тогда прекрати нервничать! Из-за тебя здесь скоро дождь пойдет! — прикрикнул на меня Куукан и ткнул пальцем в небо. Звезды исчезли. Ночное небо заволокли тучи. Я только сейчас заметил, что вокруг ужасно душно...

— Да, ты прав. Как всегда. Но, черт возьми, я все равно волнуюсь! — по небу прокатились раскаты грома. Куукан молча щелкнул пальцами. В его руке появился черный зонтик в красную крапинку. Первые капли дождя упали на землю.

— Представь, что сейчас чувствует Иссин.

— Не буду. Боюсь, — я сглотнул, лишь на секунду подумав об этом. Вот кто, наверное, готов волосы на голове рвать.

— Ладно. Пойду я... посижу где-нибудь, пока дождь не кончится, — Куукан отсалютовал мне зонтиком и исчез, оставив меня одного под дождем.

Не знаю, сколько я так простоял, смотря в одну точку. Дождь успел кончится, но тучи никуда не делись... Спереди мелькнуло что-то белое. Оно двигалось очень быстро и летело прямо ко мне. Выставив руку, я поймал посылку. Ей оказался тяжелый конверт. На нем, черными чернилами было написано: "Тебе пора. Кажется, он пробуждается". Секундой спустя, я открыл глаза в реальном мире. Часы показывали половину шестого утра.

Земля дрожала. Маленькие камушки и кусочки почвы откалывались от стен ямы и улетали вниз. Там, на дне бушевал мощнейший источник, хаотично выпуская её во все стороны. Это продолжалось недолго, всего несколько минут. Затем, сила стянулась в одну точку и просто исчезла, оставив вместо себя лишь бледную тень. Этой тенью и был слабый, но стабильный Ичиго.

Прошла минута, за ней другая. Ничего не происходило. Я уже начал волноваться, как из дыры показалась рука, а миг спустя на поверхность вылез племянник в стандартной форме синигами.

— Слава богу, — прошептал я себе под нос.

— Поздравляю, Куросаки-сан, второй этап позади! — радостно хлопнул в ладоши Урахара. И тут же отпрыгнул от рыжего, потому что Ичиго попытался ударить ему в морду.

— Еще там, внизу, я поклялся, что прикончу тебя, как только выберусь! — крикнул он, хватаясь за черную рукоять клинка. Хмм... а его меч потерпел существенные изменения.

Теперь это был не чрезмерно широкий кусок железа, украденный с чьей-то кухни, нет. За спиной рыжего покоился изящный нодати в черных ножнах.

— Так это же просто замечательно! — Урахара нацепил веселую улыбку. Ичиго немного опешил.

— Время третьего испытания! Не переживай, ничего сложного тебя не ожидает. Тебе нужно всего лишь сбить с меня шляпу, — ухмыльнулся продавец. Ичиго недоверчиво прищурился, и, не сводя глаз с Урахары, стянул со спины ножны. Освободив новый зампакто от оболочки, Куросаки поудобнее перехватил непривычно длинную рукоять.

Киске хотел показушно крутануть трость вокруг кисти, но не успел. Не успела она пролететь и полоборота, как на продавца обрушился тяжелый удар племянника. Если бы он не успел, Ичиго отрубил бы ему половину головы.

— Раз уж вы настроены так серьезно, — тихо сказал Киске, отталкивая Ичиго, — я не стану жалеть вас. Проснись, Бенехиме! — зампакто Урахары преобразовался и теперь уже Киске пошел в атаку.

Ичиго отпрыгнул в сторону, Бенехиме со свистом рассекла воздух. Секундой позже племянник уже огреб ногой в корпус, и чуть не лишился головы. Успел вовремя поднять меч, чтобы заблокировать. Теперь уже ему пришлось несладко. За несколько секунд Киске показал, кто из них главный и Ичиго, слегка побитый и напуганный, только и делал, что уклонялся и отступал, отступал, отступал.

— В чем дело, Куросаки-сан? Неужели сбить с меня шляпу так сложно?! — клинки с противным звоном столкнулись, Ичиго еле удержал равновесие, его меч чуть не вылетел из рук. Хм... в бою такого не прощают, что Киске и не преминул показать. Меч гладко срезал прядь рыжих волос у самого уха. Ичиго, шлепнувшись на землю, с неподдельным ужасом попятился. Глянул на невозмутимого меня, перевел взгляд на приближающегося Урахару, поднялся и побежал. Впрочем, к чести Куросаки, бежал он недолго. Около тридцати метров. Рыжий остановился спиной к Киске. Тот не торопился, ждал. Сейчас, вот-вот должно случиться.

Руки племянника дрожали, лезвие меча постукивало по грунту. С помощью шунпо я переместился поближе. Веки закрыты, но глаза движутся под ними, он что-то бормочет себе под нос. Секунда, другая томительного ожидания, Куросаки резким движением поднимает клинок к небесам. Открыл глаза. Они слегка изменили цвет. Теперь не карие, нет — почти белые. От переизбытка реяцу. Похоже, он все-таки услышал. От греха подальше, я переместился обратно. За спину Урахары. Как раз в этот момент Ичиго и крикнул, не своим голосом.

— Кромсай, Зангетсу!

Шикай племянника поднял огромное облако пыли. Впрочем, его же реяцу эту тучу и разогнала. В руке он сжимал тот самый, слегка измененный заточенный кусок металла. Чуть уже, чуть длиннее. Не такой тяжелый, с небрежно замотанной белой тканью рукоятью. Племянник не раздумывал. Тут же он махнул, что было сил в сторону Киске. Знаменитая Гецуга Теншоу была принята на кровавый щит. Урахара хмыкнул. Шляпа была все еще на нем. Мгновением позже сбоку вынырнул Куросаки, удар которого был нацелен на голову продавца. Киске отпрыгнул, тряхнув вихрами. Мужчина провел пальцем по лбу и слизал несколько капель крови, вышедшей из мелкой царапины. Безнадежно испорченная шляпа упала на землю.

Шикай слетел с Ичиго почти мгновенно. Парень полностью выбился из сил, и мне уже пришлось ловить его на пути к земле. Сегодня он проделал огромную работу. Пришло время немножко отдохнуть.

* * *

3 Августа 2001. Руконгай.

Раннее утро, на горизонте совсем недавно показались первые лучи солнца, на улице все еще стояла утренняя прохлада, кое-где держался туман. Немногочисленные жители, те, что предпочитали подниматься на самом рассвете широкой дорогой обходили странного путника. Некоторые брезгливо морщились.

Он шел пьяной походкой, еле передвигая ноги, пошатываясь из стороны в сторону, как маятник. От него за версту несло нет, не алкоголем, а сыростью. И соленым запахом морской воды. Мужчина среднего роста, в мокром плотном плаще, какие обычно носят моряки, плелся вдоль по улице, еле слышно бормоча себе под нос какой-то бред.

Привычная картина для Руконгая. Те, кто совсем недавно умер иногда сходят с ума. И не верят в происходящее. Но у них, правда, обычно, не сохраняется одежды. А этот словно только-только с палубы затонувшего корабля. И это пугало.

Мужчина знал, какой образ выбрать. За такими никто никогда не следует. Никто не следит. Зачем наблюдать за психом? Выбьется из сил — упадет на землю, выспится. Может быть, даже помрет. Если нет — не беда, очнется и придется поверить в существование загробного мира. Обычная картина. На это и был расчет. Он, конечно, мог обойтись и без этого глупого маскарада, но предпочел не рисковать. Кто знает, насколько лучше стала система обнаружения.

Покачиваясь, мужчина в плаще дошел до конца улицы, повернул налево. Следующая улочка была довольно пустынна. Стена высоких домов справа бросала тень на всю улицу, придавая ей некоторую мрачность. Окна и двери некоторых построек были заколочены. На встречу ему шел синигами. Пожилой мужчина в форме шагал, легонько придерживая свой асаучи за рукоять. Все четверо случайных прохожих уступили ему дорогу.

Проводник душ не обратил внимания на мужика в мокром плаще с глубоким капюшоном, что полностью скрывал лицо и прошел мимо. Послышался тяжелый вздох. Пронесло. В небе на востоке мелькнула яркая вспышка. Секундой позже до них донесся грохот. Ярко-оранжевый шар летел по небу в сторону Сейритей. Мужчина остановился и выругался. Вся маскировка летела к черту, он проделал весь путь зря.

— Эй! Что ты... — синигами увидел, как плащ высох и сменил цвет, мужик стал выше, и даже запах морской воды куда-то пропал. Изменилась и сама фигура пьяницы. Только сейчас уже немолодой боец понял — это была лишь иллюзия. Но стоило ему моргнуть, и неизвестный пропал, словно его никогда и не было.

Капюшон давно слетел с головы, Изаму мчался по воздуху так быстро, как только мог. Он опоздал. Вышел раньше на целую неделю, но все равно опоздал! Как? Он даже не догадывался. Вскоре показалась пушка Куукакку. Сама девушка нашлась у её подножья, в кампании двух здоровяков. Она широко улыбалась и смотрела в небо. Вслед яркому ядру, которое только что взорвалось в небе над Сейритей. Успев правда, пробить барьер.

— Куукакку! — крикнул он, появляясь за её спиной.

— Э? — девушка обернулась и потеряла дар речи.

— И... и... Изаму?! — только и вымолвила она, широко раскрытыми глазами глядя на родственника.

— Д-добро пожаловать, Изаму-сан! — проснулись мужики.

— Да-да, привет. Скажи мне, что это, мать его, сейчас было?! — крикнул он, указав пальцем в небо.

— Ну... Йоруичи попросила о помощи...

— Все понятно, — парень махнул рукой и, бросив короткое "я еще вернусь", исчез.

* * *

В то же время

Ичиго летел к земле. Плитка приближалась быстро и неотвратимо. Он и не заметил, как крепко вцепился в Гандзю, пока перед глазами Куросаки пролетала вся его жизнь. Сейчас... вот сейчас он шмякнется о землю и никогда никого не спасет!

— Каменная волна-а-а-а! — заорал его спутник. Под ними образовалась песочная яма.

Бух! Вынырнув из песка, Ичиго благодарил всех богов за то, что духовное тело способно выдержать в разы больше физического. Оглядев обстановку вокруг, он тут же выпрыгнул из ямы. Песок, конечно, хорошо. Но в нем особо мечом не помашешь. Гандзю же, наоборот, остался внутри и громко возмущался его неблагодарности. Тем временем, нодати покинул ножны. Замолк и Гандзю. Он обернулся и увидел двоих синигами, с интересом наблюдающих за пришельцами, перевел взгляд на Ичиго и тоже поспешил к краю ямы.

— Как удачно складываются обстоятельства, да? Идем мы себе с поста, а тут такой королевский подарок прямо с небес!

— Ты прав, Иккаку. Удача сегодня на нашей стороне, — сказал ухоженный синигами, которого Ичиго уже мысленно окрестил "гомиком". Что автоматически снижало мнение о его лысом друге.

— Бежим, болван, чего ты застыл?! Они же нас сейчас схватят! — зашептал Гандзю в лицо рыжему. Он даже попытался схватить его и потащить за собой, но Ичиго только скинул его руку с запястья. Куросаки не отводил глаз от противника. Пока синигами что-то обсуждали между собой, но вот, Гандзю бросился наутек и поджарый лысый парень коротко сказал.

— Юмичика.

Гомик, стараясь сохранять осанку, побежал вслед за Гандзю. Время для рыжего замедлилось. Он четко слышал каждый шаг приближающегося врага. А бежал тот быстро. Шаг, другой. Вот он поравнялся с Куросаки. Третий, четвертый. Справа и сзади. Ичиго резко развернулся и, стремительно бросившись к Юмичике, полоснул мечом прямо по его спине. Раздался пронзительный крик, капли крови забрызгали землю и ближайшую стену. Секундой позже рыжий хорошенько приложил гомика ножнами по голове. Тело свалилось на землю.

— Гандзю-ю! — только и успел заорать он прежде, чем отпрыгнуть в сторону. Воздух рассек меч лысого. Тот опоздал всего на секунду.

— Как подло, — прищурившись, сказал он, направляя кончик катаны в сторону Ичиго.

— Двое на одного тоже не слишком честно, — заметил Куросаки. Парень напряженно думал, как обеспечить Гандзю безопасный отход.

— Юмичика бежал за твоим дружком, — заметил лысый.

— Не имеет значения, — отмахнулся Куросаки, нападая. Лысый легко ушел от выпада и отпрыгнул назад, за яму с песком. В одной руке он все еще держал ножны.

— Убери его подальше отсюда. Вдруг очнется, — прошипел Ичиго подошедшему парню.

— Сам знаю, — огрызнулся здоровяк и, подхватив Юмичику под руки, быстро-быстро поволок тело по улице. Лысый остался на месте. Только проводил Гандзю злым взглядом.

— Не беспокоишься за своего друга? — Ичиго был немного удивлен.

— Этот трус его даже пальцем не тронет. Так, утащит куда-то да убежит, пока не очнулся, — флегматично отозвался лысый. Ичиго не ответил. Его враг мягко начал смещаться в сторону. Теперь между ними лежала яма с песком. Рыжий прищурился, не понимая, зачем он встал туда. Лезвие нодати смотрело прямо на лысого.

Глаз Ичиго вовремя поймал начало движения. Парень ушел в сторону перекатом, поднялся на ноги и тут же отбил второй удар. Лысый широко улыбался. Еще несколько пробных ударов, Куросаки все пытался держать дистанцию. Выходило скверно. Враг постоянно был слишком близко и на контратаку совсем не хватало места. Рыжий отпрыгнул назад и, выждав мгновение, ударил сам. Его клинок встретился с вражескими ножнами и... застрял внутри. Лысый потянул их вниз, вторая рука с катаной уже неслась к голове Куросаки.

Ичиго разжал руки, быстро шагнул вперед, прямо к противнику. Теперь уже он был слишком близко. Правым локтем он ударил по руке с мечом. Левый кулак врезался чуть ниже ребер. Раздался глухой стук, лысый отлетел на пару метров и еле удержал равновесие. Ичиго, кривясь от боли уже освободил свой меч. Неправильный удар головой доставил массу приятных ощущений им обоим.

— А ты хорош, не растерялся, — оскалился лысый, — как тебя зовут?

— Куросаки Ичиго, — ответил парень. В голове все еще звенело.

— Ичиго, да? — усмехнулся он, — талантливый, наверное? Я — Мадараме Иккаку, третий офицер одиннадцатого отряда!

— Третий?! — удивился Куросаки. Он-то думал ему попался кто-то помладше званием.

— Хм... ты слишком хорош для самоучки. Кто тебя учил? Мне просто интересно... — ухмылка Иккаку стала еще шире.

— Мой дядя, — коротко отозвался Ичиго, вспоминая адскую неделю подготовки. Парня аж передернуло.

— Синигами? — прищурился лысый, — скажи имя!

Ичиго ухмыльнулся. Мозг пришел в норму. Он поднял свой нодати высоко над головой и громко сказал.

— Моего дядю зовут Шиба Изаму. И он тысячу раз говорил не болтать во время боя! Кромсай, Зангетсу!

Ловким прыжком Иккаку ушел из-под Гецуги Теншоу, остановился, перехватил меч поудобнее и произнес.

— Расти, Ходзукимару! — рукоять стала древком, а лезвие укоротилось. Иккаку держал в руках нагинату с красным оперением у лезвия и на самом конце древка.

Ичиго ударил первым. Широкий удар с размаху был легко отклонен скупым движением длинного древка. Теперь они поменялись местами. Ичиго ударил вновь, на этот раз поднырнув под Ходзукимару. Его меч несся вверх, прямо к лицу оппонента. Изворотливый Иккаку шагнул в сторону, крутанул нагинату над собой. Лезвие с противным звоном ударилось о камень. Куросаки плавно ушел вправо и этим выиграл немного времени, чтобы успеть широко замахнуться. Новая волна Гецуги Теншоу срубила половину забора, но лысый все еще был невредим. Он улыбался во весь рот, получая от сражения истинное удовольствие.

Быстрый укол нагинатой, рыжий одернулся в сторону. Иккаку шагнул вперед и рубанул снизу-вверх. На этот раз он целился в туловище. Ичиго мягко шагнул к нему, пропуская оружие совсем рядом. Острие поцарапало его одежду. Он поднял меч для замаха. Иккаку ухмыльнулся, нагината сломалась на три части, соединенные цепью. Схватив верхнюю, почти у самого лезвия он сделал стремительный выпад вперед. Ичиго дернулся в сторону, разворачиваясь, чтобы оказаться немного левее Иккаку. Ходзукимару оставил глубокую царапину в его левом боку. Куросаки продолжил движение, крутанулся на месте, осталось лишь направить меч. Лысый не успевал защититься лезвием нагинаты. Гецуга Теншоу.

Ичиго схватился за рот и с трудом подавил рвотный позыв. Его враг, лежа на земле, все еще дышал. Нагината лежала рядом, без одного сегмента. Иккаку терял кровь. Парень кашлял на землю, судорожно пытаясь найти рукой оружие. Ичиго не двигался, с ужасом наблюдая за ним. Правая рука лысого повисла безвольной плетью. Она держалась на остатках мышц и сухожилий. Глубокий разрез тянулся от прошитого насквозь плеча чуть ли не до брюха. Он практически не задел органы, но четко видел. Немного правее и его враг бы лишился руки, вместе с половиной плеча. Каменная плитка была забрызгана кровью.

— Не стой на месте, ублюдок! — Иккаку схаркнул кровь. Его рука наконец-то нащупала древко. Поднявшись, лысый ударил наотмашь. По Ичиго он не попал, зато потерял равновесие и вновь шлепнулся на дорогу, приложившись головой об камень. Куросаки наконец-то очнулся. Недолго думая, он пнул прочь палку. Она изменилась вновь. Теперь там лежал меч.

— Эй. Очнись! — Куросаки похлопал лысого по щекам.

Рыжий сглотнул. Его трясло, но он изо всех сил старался удержать себя в руках.

— Не добьешь? — прохрипел лысый.

— У меня есть несколько вопросов. Где держат Кучики Рукию?!

— Так я и думал... — лысый шмыгнул носом.

— Говори! Или я... — рыжий запнулся. Губы Иккаку растянулись в кривой ухмылке, которая, впрочем, тут же увяла, — руки тебе отрублю, и подыхать оставлю! — Иккаку криво усмехнулся. Он уже плохо соображал. Потеря крови начинала сказываться даже на синигами. И шок потихоньку начинал уходить.

— В Башне Раскаянья. Большая такая, белая. Около той горы... — сказал он, чувствуя, как плывет мир вокруг.

— Спасибо, — бросил Куросаки и отпустил лысого. Но не смог отодвинуться. Левой рукой Иккаку сжал его косоде.

— Стой... из вас всех... ты самый сильный? — он уже терял сознание. Но надеялся услышать ответ.

— Да.

— Опасайся... Зараки Кенпачи... — Иккаку вырубился. Рука разжалась.

Куросаки поднялся на ноги, но, сделав десять шагов, остановился. Посмотрел на лысого. Тот лежал, в луже собственной крови. У него же, у Ичиго всего лишь побаливал бок. Рыжий сосредоточился. Где-то справа от него было огромное скопление источников реяцу. Поколебавшись буквально секунду, он вернул Зангетсу в нормальное состояние, убрал в ножны и, подхватив тело Иккаку, бросился в сторону. Он оставил его у них на пути, надеясь, что быстро найдут. Теперь его путь лежал к Башне Раскаянья.

* * *

В то же время.

— Бог ты мой, это же Юмичика-сан из одиннадцатого отряда! — крикнул кто-то.

— Срочно, окажите ему первую помощь и отправьте в бараки четвертого отряда! Остальные — на поиски! Риока где-то рядом! Держитесь группами, не разделяйтесь! — командовал офицер. Синигами разбрелись на поиски вторженцев.

Черная кошка, легонько помахивая хвостом, глядела на них с ветки высокого дуба. Они ведь ищут её, а она так близко. Это немного щекочет нервы, но в то же время и забавно. Чья-то рука схватила кошку за шкуру на шее. Совсем не больно, но бедную Йоруичи чуть инфаркт не хватил. Шерсть встала дыбом, огромного труда кошке стоило не выдать местоположение громким воем.

— Йоруичи, какого хрена здесь происходит?! — прошептал мужчина в плаще, усадив кошку к себе на колено.

— Гребаный мудак! Идиот! Знаешь, как я испугалась?! — прошипела Йоруичи.

— Прости-прости. Я думал, ты меня заметила. Все-таки мы на "вражеской" территории, — сказал Изаму. Кошка фыркнула. Не признать его правоту она просто не могла.

— Произошел временной сдвиг. Мы чуть не врезались в Котоцу. Эти дети меня чуть не угробили! — пожаловалась она.

— Поэтому ты обратилась к моей сестре? И не дождалась меня?

— Я не знала, как далеко нас отбросило. А медлить было нельзя.

— Понятно. Я так понимаю, увидимся "там"?

Йоруичи кивнула.

— Следи за детьми. Ичиго помереть не должен.

— А ты куда?!

— Проведаю кое-кого, после зайду к Куукакку, — сказал Изаму и был таков.

Секундой спустя на дереве не было никого. А синигами внизу так и бегали в поисках риока. Кидо медленно растаяло, но и этого никто не заметил. Маскировка исчезла, оставив вместо себя реальный мир, который от неё ничем не отличался. Уже, ничем.

Совсем рядом пробежала плохо организованная толпа рядовых. Ищут. Обычных бойцов поставили на уши. Всех, а капитаны даже не чешутся. Только один Зараки мечется по Сейритею в поисках сильнейшего из вторженцев. Совсем скоро должен инсценировать смерть Айзен, а после этого события понесутся вскачь.

Выждав, пока очередная группка бойцов пробежит подо мною, я аккуратно спустился с дерева, накинул на себя легкое маскировочное кидо и перемахнул через забор. Огляделся, скользнул в тень здания и быстро-быстро взобрался на стену, перепрыгнул перила и рыбкой нырнул в окно. В комнате было пусто, как и ожидалось. Чуть-чуть приоткрыв дверь, я глянул в коридор. Пусто. Выхожу, тихо закрывая её за собой. Сзади меня заскрипело дерево. Кто-то открыл соседнюю дверь. Шунпо.

— Фу-ух... — успел спрятаться за углом. Повезло, что двери открываются в коридор. Девочка, что выбежала с охапкой бумажек в руках ничего и не заметила. Умчалась вниз по лестнице.

Нужная мне дверь находилась в самом конце коридора. Быстрая проверка на кидо показала наличие сразу двух сигналок. Аккуратно выключив обе, я вошел внутрь. Небольшой уютный диванчик, стол в уголке с недоеденным печеньем, несколько шкафов, забитых свитками и бумагами. И дверь в основной кабинет. А здесь защита получше. Хотя видно — давно не меняли. Незачем, потому что.

А тут немного уютнее. Большой письменный стол, коврик на полу, маленький диванчик у стены и кресло в углу, у книжного шкафа. Идеальное место, совсем рядом с дверью, как раз так, чтобы не было заметно. Туда я и устроился.

Ждать пришлось долго, но я не скучал. Занимательная попалась книжечка в местном шкафу. Не знал, что она такие читает. Стрелка часов успела сделать полный круг прежде, чем я услышал знакомые голоса.

— Какой же он все-таки зануда...

— Капитан!

— Что? Нельзя уже и вслух подумать? Вот был бы ты там, тебя бы тоже раздражал этот старый засранец. Созвал капитанов из-за какого-то малюсенького вторжения! Нет, ты представляешь?!

— Капитан! — с укором сказал кто-то... — Капитан? Что-то не так?

— Нет, все нормально. Тоширо, разберись с этими бумагами, потом занесешь ко мне в кабинет.

— Но капитан!

— Без разговоров, — жестко перебили парня.

— Ха-ай...

Секундой спустя я услышал удаляющиеся шаги. Кто-то вышел из соседней комнаты. Щелкнула дверная ручка, открылась дверь, загородив меня от вошедшего. Не оборачиваясь, молодая женщина с пышными рыжими волосами захлопнула её и напряженно оглядела кабинет перед собой. Белое хаори с обрезанными рукавами было подвязано розовым поясом.

Со свистом катана покинула ножны, рассекла воздух и металл неприятно коснулся кожи на горле. Я показал открытые ладони в знак примирения.

— Сейчас не самое лучшее время, чтобы вваливаться сюда, как к себе домой, Изаму-сенсей.

— Я тоже рад тебя видеть, Рангику. Поздравляю, кстати, — она убрала катану обратно и присела на тот самый маленький диванчик, что стоял у соседней стены.

— С чем это?

— С капитаном.

— Уже двадцать пять лет, как... — женщина пожала плечами, — это "вторжение" твоих рук дело?

— Нет. Моих рук дело вы бы даже не обнаружили.

— Охотно верю, — скептически хмыкнула она, — и все же, зачем ты пришел ко мне?

— Во-первых, просто проведать. А во-вторых, спросить, что ты собираешься делать? — Мацумото усмехнулась.

— Рано спрашиваешь. Еще ничего не случилось.

— Когда найдут труп Айзена, не забудь заглянуть в Совет.

— Постараюсь. Если его найдут, — улыбалась Рангику, — но, тем не менее, сейчас тебе лучше уйти. Пока у нас здесь еще слишком спокойно, и у моего милого лейтенанта могут возникнуть ненужные подозрения.

— Хорошо. Тогда, до встречи? — сказал я, медленно открывая окно.

— До встречи, — улыбнулась Рангику и махнула рукой на прощание. Шунпо.

* * *

— Мда... — Зараки тяжело вздохнул. Вид Иккаку вызывал далеко не самые позитивные эмоции, — ну тебя и отделали...

Парни из четвертого отряда постарались на славу. Три часа под исцеляющими Кидо, несколько перевязок и кучу препаратов спустя, состояние Иккаку было стабилизировано. Офицера уложили в отдельную палату, отдыхать. Мадараме очнулся час назад.

— Кхе... — лысый кашлянул, — да... я должен был умереть.

— Мне сказали, тебя нашли на дороге, всего в крови. Проваляешься до конца недели. Я рад, что ты жив.

— А уж я-то как... — усмехнулся Иккаку.

— Он силен? — спросил капитан. Внешне спокойно, но где-то в глубине он весь сжался, словно пружина.

— О да. Мне удалось лишь немного его поцарапать, — лысый поморщился.

— Даже так... — Зараки приподнял бровь, — как он выглядит?

— Хех, — Иккаку ухмыльнулся, и тут же закашлялся, — он хоть и силен, но неопытен. Настоящая находка для шпиона. Все выболтал.

— Как. Он. Выглядит? — переспросил Зараки. Жестче.

— Рыжий, высокий, худощавый. Носит форму синигами. Хмурая морда, за спиной нодати в черных ножнах. Клинок в полный рост, не ошибетесь. Очень силен. И еще...

— М?

— Он сказал, его учителем был Шиба Изаму, — глаза Зараки расширились.

— Тот самый?! — фраза "Добро пожаловать в капитаны" пронеслась в голове Кенпачи. В тот же день он узнал, что этот парень совсем недавно показательно разделал офицера, рискнувшего вызвать капитана на бой.

— Да. Я сказал ему остерегаться вас. Наверное... мог и не успеть... не помню, — лысый зевнул.

— Тебе же лучше, если не говорил. Отдыхай, — мужчина развернулся и покинул палату быстрым шагом. Прежде, чем умереть, этот "Ичиго" ответит на несколько вопросов...

Ночь опустилась на Сейритей. Первая ночь после вторжения неизвестных. На скальном выступе, у входа в маленькое тайное убежище сидела черная кошка и задумчиво глядела на звезды. Она потеряла их. Ичиго и Гандзю пропали среди бесконечных улиц города Синигами. Их не найти до тех пор, пока они не ввяжутся в какую-нибудь передрягу. "Хоть бы остались живы", — так думала Йоруичи.

Сам рыжий синигами, опершись спиной о грязную кирпичную стену, глядел на трубы и вдыхал ужасную вонь местной канализации. Он успел к ней немного привыкнуть, но дышать приходилось все еще через рукав косоде. Рядом журчали сточные воды, Гандзю присматривал за пленником, который уже отрубился от усталости. Хилый паренек из четвертого отряда был настолько слаб, что Гандзю боялся его ударить. Вдруг убьет ненароком.

— И как он только может спать в этом адском месте?! — спросил здоровяк, морщась от вони. Ичиго не ответил. Он пытался сосредоточиться на своих мыслях. Канализация этому изрядно мешала.

"Зачем он сделал это?!" — подумал Куросаки, — "Теперь, как последний трус боюсь каждого шороха! Проклятый Изаму!" — Ичиго ударил кулаком о камень, припоминая разговор с дядей за неделю до отправки.

О, в тот день Изаму постарался на славу. В то время, как Урахара отмалчивался и увиливал, когда рыжий спрашивал о Сейритей и Обществе Душ, дядя просто взял и в один день вывалил на него всю информацию. О капитанах и лейтенантах, о их силах, о цели самой опирации и роли Ичиго и его друзей в ней. О том, что он слабак и любой капитан не утруждаясь пришибет его одним чихом и еще многое другое. И с каждым словом юный Ичиго понимал, в какую задницу его затянуло. Первая же ночь в городе синигами заставила Куросаки дрожать от страха. Не за себя, нет. Он-то был готов к смерти. Ну, он так, по крайней мере, думал. Юный синигами корил себя за друзей. Они-то не были так готовы. И их жизни полностью на совести Ичиго. Если кто-то из них умрет... нет, он даже не хотел думать об этом.

В капитанских покоях десятого отряда ворочалась на кровати Мацумото. Её пугала неизвестность. Общество душ, как огромный гнойник, постепенно росло и копило проблемы, пока не пришло время лопнуть. Что будет после? Кто знает...

Далеко-далеко за границей города Синигами, в подвале очередного особняка Шиба смотрел в потолок Изаму. В соседней комнате сладко посапывала Куукакку. Бывшего капитана сводило с ума ожидание. "Какого хрена так долго?!" — хотелось крикнуть во все горло и ударить стену. План готов уже очень давно, вот только к исполнению можно будет приступить лишь после ключевого события — смерти Соске. Когда это случится, у него уже не будет пути назад. И он сделает это. Да, обязательно сделает. Изаму поглядел на свою руку, под действием кидо она покрылась древесной корой, затем снова вернулась в норму.

— Надеюсь, все пройдет хорошо...

Глава 4. Добро пожаловать в Сейритей.

Второй день после вторжения неизвестных в город Синигами прошел как-то тихо. Слишком тихо. Не происходило практически ничего, переполох потихоньку устаканивался, но многие задавались вопросом: "Куда подевались Риока?"

Они словно залегли на дно, растворились в городе без следа. Нигде никого не было видно. Один только Абарай Ренджи догадывался, куда пойдет рыжий синигами. Ведь в том, что это именно он, сомнений не было. С самого утра лейтенант покинул общее собрание и отправился в путь. К Башне Раскаянья вела всего одна очень длинная лстница. У входа на неё он и остановился. И ждал. Ждал и думал.

"Проклятый рыжий ублюдок!" — думал Ренджи, расхаживая из стороны в сторону. Если бы не Куросаки, его драгоценная Рукия была бы цела и невредима. Ей не грозила бы ни казнь, ни тюремное заключение. Вообще ничего! Если бы, если бы она только не встретила этого гада там, в Каракуре! Еще и капитан! Вместо того, чтобы как-то попытаться смягчить наказание, он не сделал ничего. Бездействовал!

Ренджи был зол. Очень зол и накручивал себя. Накручивал до тех пор, пока площадь не заволок туман, а вдалеке не послышался знакомый голос. Голос, от которого хотелось рвать волосы на голове. На чужой голове. Чужой, рыжей, ублюдочной голове!

Никаких разговоров. Ренджи хорошо помнил, что случилось в тот раз, когда он попытался заговорить во время боя. Рыжий без колебаний всадил ему меч в грудь! На этот раз такого не будет. На этот раз он ответит за все... поплатится.

— Реви, Забимару! — от тихого шепота лейтенанта клинок трансформировался. Красноволосый спрятался за стеной и сощурил глаза, всматриваясь в туман. Показалась фигура в форме синигами. За ней еще две. Первый держал в руках длинный нодати и напряженно осматривался по сторонам. Как только Ренджи заметил рыжую шевелюру, то тут же пошел в атаку.

Словно гигантский стальной хлыст, Забимару летел прямо в Ичиго. Лязгнула сталь, клинок Ренджи втянулся обратно для нового удара. Взвизгнул Ханатару, не на шутку испугался Гандзю.

— Кыш отсюда! — крикнул Ичиго, наблюдая за приближающимся клинком лейтенанта. Вновь противно лязгнула сталь.

— Я сказал, пошли вон! — заорал Куросаки, готовясь ловить третий удар. Ренджи орал во все горло, широко замахнулся и обрушил всю мощь своего клинка сверху на Ичиго.

Куросаки хмыкнул, шагнул вправо, уходя от чудовищного удара. Он был настолько сильным, что Забимару буквально вгрызся в каменную плитку. Впрочем, его все еще можно было легко вытащить. Ударом ноги, Ичиго пригвоздил стальной хлыст к земле.

— Кромсай, Зангетсу! — клинок трансформировался, лезвие засияло, напитанное духовной силой Ичиго. Гецуга Теншоу.

— Вот дерьмо! — сквозь стиснутые зубы прошипел Ренджи и отпрыгнул в сторону, оставив клинок на земле.

— Хадо номер тридцать один, Шаккахо! — красный шар энергии не слишком больших размеров устремился к Ичиго. Новая волна реяцу встретила его на середине пути. Громко бабахнуло. Куросаки развернулся. Краем глаза он заметил фигуру лейтенанта, сквозь облако дыма обходящего парня слева. Гецуга заставила его притормозить.

— Хадо номер тридцать один, Шаккахо! — отчаянно выкрикнул лейтенант. Совсем хилый шар красного пламени был размазан режущей волной реяцу. И пока Ичиго поднимал меч для нового удара, Ренджи сотворил новое кидо.

— Хадо номер четыре, Бьякурай! — белая молния прочертила воздух. В другом конце площади взорвалась часть стены. Перекатом Ичиго ушел в сторону, оставив Забимару лежать. Он бросился прямо, к рукояти зампакто. Туда же, куда и Ренджи.

Ичиго рубанул широко, с плеча. Рукоять лейтенантского зампакто осталась не тронутой. Ренджи сверлил врага взглядом, но сделать ничего не мог. Без своего Забимару он казался совсем беспомощным. Однако это было далеко не так.

Красноволосый замер напротив Ичиго, успокоил дыхание, встал в стойку, а затем принялся медленно, по кругу обходить рыжего.

"Забудь. Нужно сосредоточиться на этом ублюдке! Он же ничего мне не сделает, если я буду слишком близко. Победить в ближнем бою, и потом вернуть Забимару" — подумал Ренджи, всматриваясь в лицо противника.

Лейтенант бросился вперед, пригнулся, оказавшись прямо перед Ичиго. Не зря, Зангетсу пронесся над его головой. Ренджи подался вперед, перешел на близкую дистанцию и, не мешкая ни секунды, ударил врага коленом. Рыжий согнулся пополам, выронил из рук Зангетсу. Новый удар он встретил руками, как и следующий.

— А-а-а! — Ичиго вырвался, отпрыгнул назад. Бинт, обмотанный вокруг руки и тянущийся до самого Зангетсу, сильно мешал. Рыжий дернул за ткань, клинок подлетел поближе, но так и остался на земле.

Ренджи ударил кулаком ему в лицо, Куросаки уклонился и ответил тем же. Попал, но лишь краем. И тут же словил мордой тяжелый кулак лейтенанта. Ренджи оказался быстрее на этот раз. Ичиго получил в ухо раскрытой ладонью, на секунду потерял ориентацию. Закашлялся, Ренджи пробил в "солнышко", чтобы сбить дыхание. И еще один удар в морду, чтобы окончательно дезориентировать оппонента. Секундой позже Ичиго почувствовал палец врага, уткнувшийся ему чуть ниже ребер справа.

— Бьякурай! — крик рыжего слышала, наверное, даже Рукия. Боль немного отрезвила Куросаки.

Ренджи замешкался лишь на мгновение и бросился к своему клинку. Это и было его ошибкой. В ладонь Ичиго легла рукоять Зангетсу, он кинулся ему наперерез. Он был очень зол.

Ренджи был быстрее. Он успел наклониться и левой рукой схватить теплую рукоять Забимару. Опередил Ичиго всего на мгновение. С победной улыбкой на лице он увидел несущееся на него лезвие бритвенной остроты. Дернулся вправо, но увернуться уже не успел.

Забимару со звоном упал на камень. Его хозяин, получивший второй удар мечом, а после и удар ногой в живот и приземлился парой метров дальше. Ичиго сделал несколько шагов назад, после чего схватился рукой за бок, корчась от боли. Слетел шикай.

— Кто-то идет, Ичиго-сан! Быстрее, бежим! — кричал Ханатару. Гандзю подхватил родственника под руки и поволок в сторону спасительной канализации.

Лейтенант третьего отряда, Кира Изуру, во главе небольшой группы синигами бежал к месту проишествия. И ему становилось не по себе. Еще секунду назад здесь кипело сражение. Сейчас округу оглашал чей-то сорванный голос. Они подбежали ближе, на разрушенной площадке не было никого, кроме красноволосого синигами. Абарай Ренджи лежал на земле, из его глаз катились слезы. Стиснув зубы, он пытался зажать рану. Его косоде уже было измазано кровью, как и правая рука.

Один из бойцов позеленел и прижал кулак к морде. Сердце Киры сжалось.

— Быстрее! Окажите ему первую помощь! Перевяжите раны! — распорядился Кира. И пока Ренджи перевязывали, он сделал несколько шагов, наклонился и поднял Забимару. Клинок уже вернул себе изначальную форму. Аккуратно отсоединив лишнее, лейтенант третьего отряда пошел назад, к Абараи. Скоро его будут допрашивать. В одной руке Кира держал Забимару. В другой — руку Ренджи.

Несколько часов спустя.

— Готова? — спросил я, завязывая шнурки на ботинках. Черная кошка кивнула в ответ.

— Тогда пошли, — сказал я, поднявшись на ноги.

— Погоди! — окрикнула Йоруичи.

— Что?

— Что, если она умрет? — золотые глаза кошки словно светились в темноте.

— Импровизация.

— План у тебя, конечно... — проворчала киса.

— Какой есть. Кстати, ты долго еще будешь строить из себя животное? — раздраженно спросил я. Время уже поджимало.

— Да-да... сейчас... — миг, тело выгнула волна трансформации, и через несколько секунд передо мной стояла молодая девушка с фиолетовыми волосами.

— Одевайся. Скоро должно начаться...

Мы вышли через секретный вход в пещеру Урахары. Стояло раннее утро, солнце только-только выглядывало из-за горизонта, Сейритей окутывал туман и утренняя прохлада.

Ровно полчаса спустя, мы прятались у большой площади. Все получилось в точности, как я и думал. Труп Айзена Соске висел на стене одного из домов. Жаль, не настоящий. Лейтенанты появились через час. Можно было даже близко не подходить. Вопль Хинамори был слышен аж у самой башни Раскаянья.

— Идем, — я кивнул головой, мы поспешили убраться отсюда.

Айзен, видимо, решил поразвлечься. Потому что сделать вид, будто капитана пригвоздили к стене его же зампакто могло быть или полным идиотизмом, или тонкой издевкой. Мол, мой гипноз настолько крут, что ни у кого не возникнет сомнений в подлинности тела.

Мы же, тем временем, убедившись, что все уже началось, направлялись к Башне. Оба в скрывающих реяцу плащах. Все должно пройти тихо и незаметно.

— Откройся, Куукан... — прошептал я, призывая клинок.

К счастью, охраняло башню всего два человека, вырубить которых без лишнего шума большого труда не составило. Теперь — главная часть представления. Забежать по воздуху к нужному окну и убедиться, что человек, сидящий за ним именно тот, кто тебе нужен. Найдя взглядом Рукю, я помахал ей рукой, привлекая внимание. Глаза Кучики, облаченной в белое кимоно, расширились. Она уже открыла рот, чтобы сказать что-то, но не успела. Портал перед её носом я открыл раньше, быстро просунул руку, схватил за воротник кимоно и вытянул наружу. Куукан исчез.

— А! М-ммм! — Она пыталась кричать. Пришлось заткнуть рот. Шунпо.

Мы приземлились в тени деревьев, в лесу, под холмом Соукиоку. Здесь все еще стоял туман, почти рассеявшийся наверху. В лесу было прохладно и пустынно. Даже птицы молчали.

— Приступим, — я откинул капюшон.

— Изаму-сан?! — Кучики выглядела удивленной, — зачем вы пришли сюда?! Ради меня?! Зачем...

— Заткнись, пожалуйста, — раздраженно ответил я. Рукия выглядела удивленной. Она явно не ожидала такого ответа.

— Девочка, — мягко начала Йоруичи, — так уж вышло, что за твою жизнь печется лишь Ичиго. И...

— Начинай, — сказал я, снимая плащ. Йоруичи хлопнула в ладоши, вокруг нас выросли стенки барьера. Красный куб изолировал нас от внешнего мира, я полностью снял плащ, закатил правый рукав кимоно.

— Что в-вы... — Рукия попятилась назад. Я шептал слова заклинания. Рука покрывалась зеленой корой, превращалась в древесную. Не прерываясь, я двинулся к Кучики. Девочка попыталась убежать, но была поймана левой рукой за шиворот. Из земли выстрелили во все стороны корни. Не мешкая, я вогнал правую руку внутрь её тела. Черная дыра зияла в груди Рукии, её глаза остекленели. Девушка не дышала. Где же... где же оно...

Рука нащупала гладкий граненный камешек. Да! Сжав Хоугиоку в руке, я вытащил его из тела заключенной. Безвольной куклой Рукия упала на землю. Моя рука вернулась в норму. Черная дыра в груди девушки затянулась, через пару секунд она начала дышать. Я вздохнул с облегчением.

— Юмэ, — мягко провел рукой над головой Рукии. Пусть поспит. Ей полезно. Я накинул плащ, Йоруичи сняла барьер.

— Отнеси её обратно в башню, — девушка кивнула и, подхватив Кучики на руки, исчезла. Я же убрал драгоценное Хоугиоку в специальную коробочку, а её — во внутренний карман, спрятанный почти у самого сердца. Я не расстанусь с этим камнем, пока все не закончится.

— Фух... все прошло как-то даже слишком просто... — прошептал я, опустившись на землю под деревом.

Половина дела в шляпе. Пути назад у Соске нет, а про то, что его драгоценный камушек уже не там, где должен лежать, он не знает. Подстраховались мы хорошо. Осталось только дождаться момента казни, точнее, её срыва, так как Ичиго в любом случае туда направится и останавливать его будет в высшей степени глупо. Пока в Обществе Душ царит хаос, дела делаются в миллион раз легче.

Интересно, Рангику уже заглянула к Совету? Наверное, нет. Надо будет завтра спросить её на этот счет. А пока... пора навестить старых знакомых. Идти, правда, далековато, но это ничего. Справимся.

* * *

Капитан Киораку направлялся в гости к старому другу. Он только что посетил первый отряд, где выслушал все детали по делу о смерти Айзена Соске и желал расслабиться. Походы из одной части Сейритей в другую, собрание Капитанов и вся эта болтовня его ужасно утомила. К сожалению, Нанао не высказала желания сопровождать его аж до бараков тринадцатого отряда. Сославшись на работу, девушка оставила капитана одного. Вот и брел Киораку, в гордом одиночестве, под безжалостными лучами солнца, которое уже миновало зенит.

Чтобы добраться до домика у озера с карпами, где любил проводить время Джууширо, Шисуи пришлось пройти сквозь небольшой лесок по проложенной лет пятьдесят назад каменной дорожке. Иногда, ему казалось, что построили эту дорожку исключительно для него. Кроме него по ней практически никто не ходил. Обычные синигами предпочитали шунпо неспешной прогулке, ведь капитана по пустякам не беспокоят. Пройдя примерно половину пути, Шисуи остановился. Прислушался к шуму деревьев, посмотрел на небо, тяжело вздохнул и ухватился за рукоять зампакто.

— Выходи, — спокойно сказал он, — я знаю, ты где-то здесь, — вакидзаси покинул ножны. Справа хрустнула ветка. Быстро обернувшись, мужчина увидел высокого человека в плаще. Лицо скрывал глубокий капюшон. Незнакомец показал раскрытые ладони. Аккуратно поднял левую руку, открыл лицо.

— Я пришел с миром.

— Изаму-сан? — Киораку был удивлен. Впрочем, вакидзаси он убирать не спешил.

— Да, это я, — собеседник все еще держал руки на виду.

— Так значит это, кхм, "Вторжение", ваших рук дело?

— Я имею к этому отношение. И нет, к смерти Соске мы непричастны.

Киораку прищурился.

— Да? И почему я должен в это поверить?

— Хотя бы потому, что прикончить капитана посреди Сейритей и пригвоздить его на площади настолько незаметно и тихо, что никто даже не проснулся, у меня бы точно не вышло.

На Шисуи словно снизошло озарение. И действительно. Битвы капитанов тихими не бывают по определению. Хоть кто-нибудь, но успел бы поднять тревогу. Да и следы битвы остались бы. И как он ничего этого не заметил?

— Еще факт. Соске был убит собственным зампакто. Разве такое возможно?

"Почему никого это не смутило? И почему я не заметил ничего необычного. Хотя тело могли прибить и после смерти. Не факт, что орудием убийства был именно его меч" — подумал Шисуи. Но вслух сказал другое, изобразив легкое удивление.

— Неужели ты хочешь сказать, что...

— Да. Он все еще жив. Но я пришел узнать кое-что другое.

— М?

— Что Укитаке планирует делать с казнью Кучики. У нас с ним различные представления о правильности, но... — Киораку насторожился. О том, что им обоим не слишком нравилось обвинение Рукии знало не так уж много людей. А о том, что Джууширо планировал срыв, знал только он.

— Мы не решили. Пока. Все зависит от развития событий. Может, удастся добиться помилования...

Изаму усмехнулся.

— Нет? Откуда такие сведения? — прищурился Киораку.

— Спросите капитана Мацумото...

Шисуи начал было говорить. Он хотел узнать, почему именно капитан Мацумото. Но всплеск духовной энергии отвлек их обоих. Кучики Бьякуя...

"Башня Раскаянья недалеко", — подумал Киораку. Где-то далеко, за деревьями, на грани чувствительности он уловил еще один всплеск. Это уже был Джууширо.

— Я, пожалуй, пойду. Ваш друг приближается. Передавайте ему привет, — махнув рукой на прощание, мужчина исчез. Шисуи не стал преследовать. Вместо этого он вернул клинок в ножны, отряхнул немного запылившееся по дороге кимоно и обернулся в сторону жилья Укитаке. Несколько секунд спустя, на дороге показался беловолосый капитан. Он ужасно торопился...

В то же время, на мосту, ведущем в Башню.

— Мы пропали... — прошептал Гандзю, отпустив брыкавшуюся девушку.

— Эта реяцу...

— Брат... — прошептала она.

— Женщина, я говорил тебе убегать! Какого черта ты сопротивлялась, тупая корова?! — закричал Гандзю.

— Гандзю-сан! Не говорите так о Рукии! — вступился Ханатаро.

— Из-за этой дуры мы все погибнем! У нас был шанс перебежать через мост!

После недолгих пререканий, Гандзю стоял на мосту. Прямо напротив него, с противоположного конца неспешным шагом приближался мужчина в капитанском Хаори.

"Вот и все. Сейчас я и сдохну!" — думал Гандзю, глядя на врага. В руке он сжимал одну из своих многочисленных перцовых бомб.

— Я то думал, что за искусный воин скрывает свою реяцу, чтобы пробраться сюда незамеченным... а это оказалась всего лишь мелюзга, — он говорил спокойно и неторопливо. А у Гандзю уже дрожали колени. Титаническим усилием воли он переступил через сковавший его страх и швырнул бомбу под ноги капитану. Правда, взрыв раздался где-то под мостом. Справа. Всю адскую смесь разнесло ветром.

— Проваливай отсюда, — брезгливо поморщившись, сказал Бьякуя, — мараться о тебя не хочу.

Гандзю ухмыльнулся. Что-то щелкнуло внутри него и заставило выпрямиться во весь рост. Даже коленки дрожать перестали.

— В семье Шиба отродясь не было трусов!

Глаза Бьякуи опасно сощурились.

— Шиба, говоришь... — губы чуть-чуть растянулись в ухмылке, — тогда я не могу оставить тебя в живых.

Мужчина вытащил меч, ухмыльнулся еще шире.

— Вот черт... — тихо прошептал Гандзю.

— Цвети, Сенбонзакура! — лезвие засветилось розовым и начало "опадать". Лепестки "Сакуры" поднялись в воздух, заблестели на солнце. Их словно закружил ветер. Тысяча маленьких клинков неслась прямо к парню.

— Беги-и-и-и! — истошно вопила Рукия.

— Умри, — улыбнулся Бьякуя.

Громко щелкнули чьи-то пальцы. Поверхность голубоватой сферы, что возникла вокруг Гандзю задрожала под многочисленными ударами тысячи лезвий.

— Фьюх!

* * *

Вовремя спасти Гандзю оказалось той еще задачкой. Я думал, он уже нежилец. Но у парня получилось выиграть несколько лишних секунд, и я, все-таки, успел. Рожа Бьякуи в этот момент была достойна запечатления. Подхватив Гандзю за шиворот, я перенес его к началу моста и тут же вернулся обратно.

— Давно не виделись, малыш Бьякуя. На молодежи отыгрываешься, я погляжу?

Он не ответил. Просто поморщился и взмахнул рукоятью катаны. Лепестки "Сакруы" устремились ко мне. Дождавшись, пока они подлетят поближе, я щелкнул пальцами.

— Ацурёку, — невидимый тяжеленный пресс семьдесят девятого хадо заставил мост жалобно заскрипеть. Секундой позже дерево с треском провалилось, оставив подо мной круглую дырищу. Бесчисленные лепестки Сенбонзакуры уносились далеко-далеко вниз, сминаемые ужасным давлением воздуха. Они просто не могли пробиться сквозь эту стену. Прервав свое заклинание, я переместился за спину Бьякуи. Тот тут же исчез, чтобы появиться немного левее и разорвать на части остаточный силуэт от быстрого шунпо. Я вновь появился у него за спиной. Синие стенки барьера отрезали нас от мира.

— Ку-ку, ублюдок, — правой рукой я дернул Бьякую за плечо, и сразу же пригнулся, пропустив над головой его левый локоть. Второй рукой он уже замахнулся. Я успел раньше, левый кулак врезался ему прямо в зубы. Разбил губы. Правой рукой я отбил его удар и добил локтем в подбородок. Готов.

— Бакудо номер девяносто девять, Кин! — барьер лопнул одновременно с началом заклинания. Оно опутало его, сломило и пригвоздило к мосту. Беспомощный Бьякуя уже оклемался, недаром капитан. Однако, снять заклинание у него не вышло. Капитан Кучики мог лишь злобно скрипеть зубами и сверлить мои ноги взглядом.

— Что здесь происходит?! — голос Укитаке прозвучал словно гром среди ясного неба. Не ожидал его здесь увидеть.

— А мы тут, это, Бакудо балуемся. Счастливо оставаться! — отсалютовав беловолосому рукой, я переместился к Гандзю, закинул того на плечо и дал деру.

Тем временем, в маленькой пещерке у Холма Соукиоку.

— Пусти меня, женщина, я должен спасти их! — кричал пышущий праведным гневом Ичиго. Парень был перебинтован, уложен на маленький матрац и плотно прикован к земле с помощью Кидо.

Йоруичи раздраженно поморщилась. Когда-нибудь она припомнит этому лохматому гаду такую подставу. "Следи за ним, как бы он не сдох!". Как же! Он всего лишь забыл сказать о маленьком комплексе Героя, который неизвестно откуда взялся у рыжего идиота. Видимо, драка с Кенпачи изрядно вскружила ему голову. Женщина, скрестив руки на груди, в который раз повторила.

— Заткнись и успокойся. Если ты пойдешь туда — сдохнешь, как собака. С капитанами ты тягаться не можешь. И ты в этом уже убедился.

— Я чуть не убил его! Если бы ...

— Если бы я не подоспела вовремя, он снес бы тебе башку! Тупой ты дегенерат! У Зараки даже открытая рана в сердце быстрее сама заживет, чем он сдохнет! Ранил он капитана! А то, что тебя самого нужно было чуть ли не по кусочкам склеивать тебя не смущает?! Вот погоди, выздоровишь я тебя так отмудохаю, что сам Кенпачи будет цветочки носить той луже, которая от тебя останется!

Ичиго в страхе сглотнул. Духовное давление выглядящей безобидной секунду назад девушки чуть не вдавило его в землю. Он понял, что уже перегнул палку, да перегнул так, что разогнулась она ему прямо в лоб. Секундой позже до него дошло, что угроза эта вполне реальна.

— Вот и помалкивай! — прошипела девушка и, развернувшись, раздраженно фыркнула. Давно её так не выводили.

— Что за шум а драки нет? — весело спросил Изаму, появившись у входа в пещерку.

— Твой придурковатый племянник выводит меня из себя каждым своим словом! Сам с ним теперь разбирайся! — девушка фыркнула и, гордо вздернув подбородок, удалилась через тайную дверь в пещеру Урахары.

* * *

Я посмотрел на племянника. Прикованный к земле, перебинтованный, он выглядел очень напуганным. Ичиго молчал и смотрел на меня большими глазами. Кажется, Йоруичи разозлилась не на шутку. Это ж как долго он её выводил?

— Эх... Ичиго-ичиго, чем же ты так её достал? Как думаешь, Гандзю?

— Понятия не имею...

— Кстати, привет от Куукакку, — улыбнулся я.

— Ага... — он прошел сквозь барьер, не пропускающий реяцу из пещеры наружу, уселся в уголке и предпочел не отсвечивать.

— Ну, и куда ты успел влезть, пока меня не было? — я присел у головы Куросаки. Тот сглотнул, посмотрел на меня, затем на Гандзю, затем снова на меня и начал рассказ о своих похождениях по Сейритею. Длилось это все около получаса и потихоньку приводило меня в состояние шока.

— Мда-а-а... — я мысленно поблагодарил всех богов и ангелов за спасение его задницы, — с Ханатаро вам, конечно, сказочно повезло, террористы недоделанные. А ты, Ичиго, идиот. Кто выбалтывает первому встречному всю информацию о себе? Неужели тебе не пришло в голову, что он не просто так спрашивал?! Если бы ты ничего не сказал лысому, то и с Кенпачи бы не дрался. Хотя... тогда вместо него мог бы быть и другой капитан, но это уже пустые предположения. Ладно, — я щелкнул пальцами, освобождая рыжего, — пойдем внутрь. Нам еще многое предстоит сделать...

Пока Йоруичи остывала, а Гандзю залечивал свои раны в горячем источнике, я разговаривал с племянником о наших дальнейших планах. Я рассказал в общих чертах, как планирую провести "срыв казни Рукии" и конкретно его важную роль в этом событии. На резонный вопрос "Что мне делать сейчас?!", я ответил просто.

— Тренироваться.

— Но... я же... еще не полностью восстановился...

— Это тебе не помешает. Будешь учиться работать со своим зампакто, — ответил я.

— Научусь высвобождать вторую форму? — глаза Ичиго загорелись энтузиазмом.

— Кто тебе сказал такую чушь? — меня аж передернуло. Банкай, у него? Вы шутите?

— Ханатаро сказал, что достигший Банкая синигами способен повысить свою мощь в десятки раз! А я ведь уже достиг Шикая! — сказал он. Я хмыкнул, покачал головой.

— Эх, Ичиго-ичиго. Скажи, этот Ханатаро, наверное, такой сильный воин, что знает все о Банкае и способностях синигами. Я прав? Судя по твоему виду, нет. Так вот. Достичь столь желанного "Банкая" ты можешь двумя способами. Первый — долгие и упорные тренировки. Как всегда. Это может занять много времени, но при должном желании ты рано или поздно раскроешь свой потенциал. Этот способ я настоятельно рекомендую, так как пользовался им сам.

— А второй?

— Второй способ изобрел наш общий знакомый Урахара. С ним ты достигнешь Банкая за три дня, — рыжий аж поперхнулся, — но не спеши радоваться. Здесь подводных камней столько, что можно китайскую стену построить.

— Да какая разница? Если за три дня я достигну Банкая, то точно смогу спасти Рукию! Да я...

— Нет. Даже не думай. Ты еще толком со своим клинком не умеешь обращаться, а уже хочешь достичь Банкая. Это гиблое дело, даже браться не хочу.

— Но почему?! — возмущенно взвыл Ичиго. Что-то мне кажется, он растерял свою серьезность.

— Объяснить? — кивок, — тогда слушай. Ну-у-у... представь себе, что ты пытаешься, хмм... ну, допустим, научиться плавать. Тут тоже есть два способа. Или ты будешь долго и обстоятельно учиться, тебе будут помогать и рано или поздно ты поплывешь, причем поплывешь хорошо. Или тебя просто швырнут в море с наказом "плыви" и возможно, если не утонешь, ты как-нибудь дотянешь до берега. Но плавать ты все равно будешь хреново, и еще, возможно, фобию заработаешь. Без длительной практики и отточки навыков здесь не обойтись. Пример понятен?

— Более-менее, — с кислой миной ответил Куросаки.

— Нет легких путей Ичиго. Усилия придется прикладывать всюду. Если бы существовал способ стать равным капитану за три дня, Готей 13 был бы напичкан капитанами под завязку. Многие знают об этом способе, но никто не пользуется.

— Почему? Ведь отточить уже имеющиеся навыки проще, чем годами развивать новые? — спросил рыжий.

— Опасно. Очень опасно. Если заставить весь офицерский состав пройти через это, на выходе мы получим где-то десяток капитанов. Не больше. Ну да ладно, что-то я заговорился. Сейчас тебе предстоит работа во внутреннем мире. Никто не знает, как обращаться с мечом лучше самого меча. Сядь в позу для медитаций, положи клинок на колени и погружайся. Здесь раны не будут помехой.

Ичиго нехотя достал Зангетсу из ножен и положил длинный зампакто на колени. Прежде, чем закрыть глаза он спросил.

— Дядя, как долго ты достигал Банкая? — я ухмыльнулся.

— Пятьдесят девять лет.

Пару часов спустя, я оставил Ичиго наедине с Зангетсу в углу пещеры и пошел искать Йоруичи. По-пути наткнулся на Гандзю, узнал, как ему жилось до путешествия в Сейритей. Немного поболтали, как выяснилось, младший братец страдал херней, шлялся по Руконгаю и немного изучал Кидо вместе с сестрой. Ну, не мне его осуждать. Я обошел всю пещеру, но девушку так и не нашел. Посмотрел в заброшенной лаборатории, там её тоже не было. Пришлось подняться наверх, ко второму выходу из подземелья, по длинной-предлинной лестнице.

Она была здесь. Сидела у скального выступа, скрытая тенью горы и смотрела на небо. Её длинные фиолетовые волосы были распущены, девушка крутила один локон пальцем. Краем глаза я заметил ящик с едой, украденный с кухни какого-то отряда. Улыбнулся и присел рядом, без слов.

Облака медленно плыли по яркому вечернему небу. Солнце почти коснулось горизонта, этот день подходил к концу. Ветер приятно обдувал ноги, шевелил длинные волосы Йоруичи. Где-то внизу шумели кроны деревьев, на душе было так спокойно. Словно не было ничего. Ни Сейритея, ни Башни Раскаянья, ни Айзена, ни Генрюсая... только облака, ветер и бескрайнее небо до самого горизонта. Словно так было всегда...

Мы молчали. Спина немножко затекла, я прислонился головой к камню, устроился поудобнее. Задумался, глядя на облако, формой немного напоминающее сову в полете. Со временем обнаружил на плече легкую тяжесть. Улыбнулся, немножко подвинулся и продолжил смотреть на небо. Отключил голову и сам не заметил, как задремал.

Проснулся от шума ветра и боли в затекшей шее. Пальцы ног ужасно замерзли, ночью тут не Африка. Одно радовало, ноги выше колен согревал тихо посапывающий мягкий комочек шерсти. Улыбнувшись, я устроился поудобнее но так, чтобы не потревожить спящую кошку. Посмотрел на невидимый барьер, скрывающий нашу реяцу. Все в порядке. Подремал еще немного. В этот раз Йоруичи уже не было. Наверное, проголодалась, или замерзла. Я поднялся на ноги, размял кости и пошел к остальным. Ящика с едой здесь уже не было.

Весь следующий день я провел в Сейритее. Несмотря на военное положение и продолжающийся который день поиск вторженцев, здесь было чем заняться. Мацумото вместе с капитаном Киораку и их лейтенантами заглянула в здание Совета, как я её и просил и, вполне естественно, что нашли они там лишь гниющие трупы и ничего более. Экскурсия к месту жительства членов Совета тоже ничего не дала. Там лежали трупы охраны и ничего более. Живых не было. Айзена тоже.

Тем не менее, там развели бурную деятельность по инициативе Уноханы Ретсу, ей картина мира показалась неправильной. Тем более, тело Айзена Соске внезапно исчезло. Кто его украл, и куда неизвестно, однако у некоторых появились сомнения в его смерти. Пока Унохана и Мацумото копались в трупах членов Совета, а Киораку валялся неподалеку и страдал фигней, мы с Укитаке, тайно, разумеется, доводили до ума печать клана Шихоуин.

Именно с её помощью он планировал уничтожить Соукиоку, чтобы спасти Кучики от казни. Об истории с Хоугиоку я ему тоже рассказал, за что был награжден тяжелым взглядом. Рукия могла умереть. Зато теперь ему стал понятен мотив Соске, как и мое исчезновение из Готей, хотя Укитаке мельком обмолвился, что он бы на моем месте так не поступил. Мол, были другие варианты. Какие, он говорить отказался.

Так и пролетел день, а за ним и ночь. В пещеру я вернулся рано утром и проспал до вечера. И за легким перекусом, когда удалось собрать всех вместе, пришлось сообщить плохие новости.

— Казнь Рукии перенесли. Её убьют завтра в полдень.

— Что?! Как?!

— Они ведь уже знают, что Совет убит! — Ичиго нахмурился.

— В этом нет ничего удивительного. Как сказал Киораку, с легкой руки Тоусена было принято вполне обоснованное решение. Гибель Совета повесили на нас. И раз нашей целью является спасение Рукии, её просто казнят раньше. Как сказал дедушка Генрюсай: "Законы должны соблюдаться!"

— Странно, что их не насторожило решение, вынесенное за день до резни, которую никто не заметил, — Йоруичи намотала на палец локон.

— Насторожило. Но занимаются этим только Унохана и Мацумото. Ладно, народ, надо готовиться. Завтра будет важный день. Завтра все решится.

— Кстати об этом. Изаму-сан, я хотел кое-что спросить, — начал Ичиго, а затем, покосившись на Йоруичи и Гандзю, добавил, — наедине.

Я пожал плечами и, велев следовать за мной, переместился за пару прыжков шунпо в подальше от чужих ушей. Спустя пару секунд, из шунпо вышел и Ичиго. А он уже делает успехи. Не зря Йоруичи учила его "мгновенному шагу".

— Слушаю, — я присел на камень.

— Помните, вы говорили, что никто лучше самого клинка не знает, как с ним управляться, да?

— Так оно и есть. В твоем внутреннем мире он может научить тебя этому.

— Да-да, — тихо сказал парень, — вот только мой Зангетсу почему-то всегда вызывает ... другого меня. Для битвы. Он... весь белый и такой... он сумасшедший! Прямо как Зараки! Он ничему не учит меня, а скорее пытается прикончить! Конечно, я становлюсь сильнее... но почему Зангетсу бездействует?! Что это за ... существо... внутри меня?!

Я сглотнул. Молчал, потому что не мог ответить. Что же творится внутри тебя, Ичиго? Говоришь, он постоянно вызывает "другого тебя"? Черт...

— Я догадываюсь, но скажу тебе позже. Потом, когда все закончится. Если забуду — обязательно напомни. Это очень важно!

Ичиго кивнул и, вынув свой клинок погрузился во внутренний мир, попросив растолкать его через несколько часов. Чтобы успел выспаться. Я кивнул и оставил его одного. За эти несколько дней, со слов Йоруичи он стал намного сильнее. Освоил шунпо, да и манера боя несколько изменилась. Бои с клинком во внутреннем мире быстро дали свои плоды. Теперь он без труда использует все способности своего шикая и намного лучше контролирует реяцу. И это хорошо, потому что примерного "капитанского" уровня он достиг довольно давно. Мешали слабый контроль, недостаток опыта и банального умения обращаться с собственным мечом. Скоро у него все это будет.

Ночь опустилась на Сейритей вновь. Я, проспав четыре часика, начал подготовку. Ичиго еще спал, Йоруичи готовила снаряжение для рыжего. Будет одет по последнему слову клана Шихоуин. Накидка, скрывающая реяцу, маскировка, чтобы не обнаружили раньше времени. Полетный артефакт, чтобы добраться до места. Все, как надо.

Гандзю притворялся, будто спит. Он то и дело ворочался. Думаю, от волнения. Все мы понимаем, что в предстоящей операции не примет участия только он. Младший Шиба. Будет сидеть в пещере и кусать ногти, волнуясь за остальных. Вздохнув, я накинул плащ, но был остановлен экс-принцессой.

— Вот, держи. Она теплее и мягче поделки Киске.

— Спасибо, — я улыбнулся. Скинул плащ, примерил обновку.

— Даже выглядишь в ней более, — девушка призадумалась, — брутально, если можно так выразиться. В общем, тебе идет, — улыбнулась Йоруичи, — только не наматывай тряпки на голову, это не смотрится, — сказала она, поправив на мне накидку. Я пожал плечами, мол, как получится.

— Еще раз спасибо. Удачи вам.

— И тебе, — услышал я за миг до прыжка. Шунпо.

Девять часов утра. Сейритей уже проснулся и вовсю шли приготовления к публичной казни. Давным-давно уже не распечатывался могучий Соукиоку. Оружие, в котором, по слухам, скрыта мощь миллиона зампакто. С самого утра на холме трудились члены Кидо-отряда. Освободить это великое оружие было нелегкой задачей, ведь запечатывали его на совесть. Подгонял рядовых их капитан. Она торчала здесь уже два часа и это ей изрядно поднадоело.

С гордо поднятой головой, девушка стояла под эшафотом и наблюдала за подчиненными. Сегодня был особенный день, поэтому под капитанским Хаори было яркое кимоно, подвязанное не менее ярким широким поясом. Лицо больше похоже на мраморную маску, а алые тонкие губы видны за километр.

Бойцы из Кидо-отряда считали это полнейшей безвкусицей, но, естественно, вслух никто такого не говорил. Жизнь дорога. Несмотря на то, что их капитан имела весьма недурную внешность, стервой она была еще той. И часто любила поганить морду такой вот штукатуркой. Она считала, так красивее и никто не спешил её в этом переубеждать. До казни осталось три часа.

— Доброе утро, капитан Мацумото! — гаркнул боец, мимо которого пронеслась фигура в белом Хаори. Она порядком задержалась у койки Тоширо. Её верный лейтенант был засажен в камеру за нападение на вышестоящего офицера. Теперь его ждало в лучшем случае длительное заключение. В худшем — смертная казнь, или ссылка. И все из-за Хинамори. "Если бы эта дура хоть чуть-чуть думала мозгом, а не дыркой между ног, ничего бы не случилось!" — думала Мацумото, выбегая из бараков отряда, — "И ежу понятно, ничего между капитаном и лейтенантом быть не может. Тем более, мертвым. Широ тоже тот еще дурак. Подумать только, решил подраться с Гином! С Гином! Ох, если Изаму окажется прав, и его оправдают... в третьи офицеры опущу!". До казни Кучики Рукии осталось два часа.

— Быстрее, капитан Киораку! Мы опаздываем!

— Еще куча времени, Нанао-чан. Расслабься, — мужчина медленно поднялся на ноги, отряхнул кимоно, поправил шляпу и не спеша пошел в сторону Холма. До казни Рукии осталось все еще два часа.

— Быстрее, Кенчик, быстрее! Туда!

— Нет, Ячиру, нам в другую сто-а-а-а!

— Туда, туда!

— Да заткнитесь уже, наконец!

— Капитан, впереди кто-то есть! — крикнул Юмичика, указывая пальцем на фигуру посреди дороги.

— Сам вижу. Эй! Это ты?! — Зараки гаркнул так, что у Орихиме заложило уши.

— Да. Времени мало, поспешим, — мужчина, облаченный в накидку с гербом клана Шихоуин, побежал впереди.

— Какие же вы все-таки медленные...

— Надеюсь, мы не опоздаем. Ты обещал мне хорошую драку! Если её не будет, я тебя прикончу! — с улыбкой до ушей сообщил Кенпачи.

— Вряд ли у тебя получится, — безразлично отозвался собеседник. До казни Рукии остался час.

Кенпачи, в сопровождении своего лейтенанта, Юмичики и Орихиме двигался не скрываясь, по широкой улице, привлекая всеобщее внимание. Я шел в тени домов, позади. Рыжая девочка, с которой уже сняли сдерживающие реяцу наручники, была позарез нужна, если вдруг будут смертельно раненые. А в том, что такие будут, я не сомневался. Требовалось как можно скорее доставить её к центру событий. Однако, еще пять минут назад я почувствовал наши проблемы. Два сильных источника реяцу в сопровождении двух послабее. Два капитана с их лейтенантами. Они очень быстро приближаются к нам, даже не думая сворачивать. Вполне ожидаемо. Кенпачи особо не спрячешь.

И вот, когда мы вышли на широкую площадь, путь нам перегородили четверо. Две фигуры в белых хаори заставили колени Юмичики задрожать. Бедный гомик, наверное, уже попрощался с жизнью. Не узнать наших врагов было трудно. Не слишком высокий чернокожий капитан с оранжевым шарфом, дредами и очками рядом с поджарым парнем с лейтенантским шевроном на руке. Судя по рукавам косоде, девятый отряд. Канаме Тоусен и его лейтенант. Рядом с ними высоченная фигура в белом хаори, возвышающаяся на добрых три метра над землей. На голове глухой керамический шлем. Новый капитан седьмого отряда — Комамура Саджин с лейтенантом — крепким мужчиной в темных очках.

— О чем ты думаешь, Зараки, разгуливая в такой важный день в компании Риока? — спросил Тоусен, — неужели ты тоже решил разрушить наш мир? Дезертировал? Предал Сейритей?

— А какая разница? Ничего не ясно! Совет мертв! Время сбросить накипевшее напряжение и повеселиться! — с безумной улыбкой на лице вскричал Зараки. Тоусен скривился, Комамура подобрался. Лейтенант девятого отряда не отрывал от меня взгляда.

— Ты, закутанный в тряпки! Покажись!

Вместо ответа я повернулся к Кенпачи.

— Зараки. Прикончи врага и не задерживайся. Нам нужно добраться до Холма как можно скорее. Желательно к началу казни.

Слов хватило. Пришло время действовать. Шунпо к лейтенанту седьмого отряда. Левой ударил в живот, враг согнулся. Правой добивающий — прямо в зубы. Один готов. Он даже не успел понять, что случилось. Услышал свист воздуха, шаг назад, вытянулся в струнку. Тяжелый клинок пролетел прямо перед носом. Капитан Комамура опомнился вовремя.

Я отпрыгнул назад, противник пошел за мной, оставив Кенпачи на Тоусена. Какой же он все-таки большой.

— Зачем ты скрываешь лицо, капитан Комамура? — спросил я, уклонившись от удара меча. Это было не сложно. Враг был силен и могуч, но не слишком быстр. Его хватило, чтобы парировать мои удары на такой скорости, вот только я могу драться быстрее. Но сначала, нужно кое-что узнать.

— Не твое дело! — прогремели в ответ.

— Ты стыдишься своего облика? Стесняешься собственной силы? — удар слева, удар справа. Отклонил ладонью тяжелую руку, ударил в корпус. Комамура успел уйти в сторону и ответить мощным ударом кулака. Уклонился.

— Знаешь ли ты подопленку этих событий? Знаешь, что казнь должна быть прервана? — враг сбавил темп, разорвал дистанцию.

— Если Генрюсай-доно считает, что Кучики Рукия должна умереть, то пусть так оно и будет. Я размышлял над этим, и не увидел причин для её жизни. Я поддержу любое решение Генрюсая-доно, ибо в большом долгу перед ним. Больше я тебе ничего не скажу, незнакомец. Грохочи, Тенкен!

Две громадные руки появились за Комамурой. Одна из них держала тяжелую саблю. Мда. Он решил играть серьезней. Рядом надулся черный шар. Тоусен использовал Банкай.

— Жаль, — удары саблей сыпались со всех сторон, но она была слишком большой, чтобы попасть по мне.

— Ты скрываешь свое лицо, стыдишься собственной силы. Ты большой, могучий ... но такой медленный, капитан Комамура. Это так нетипично для вас, — моя фраза заставила его вздрогнуть. Он подумал, будто я знаю его секрет. Но был неправ. Шунпо. Очухался он быстро. Но пока я дрался с ним в упор, вся мощь шикая сводилась на нет.

Комамура Саджин, капитан седьмого отряда.

Большой лис был растерян и немного напуган. Враг играючи уходил от всех ударов Тенкена. Еще и говорить при этом успевал. Еще и намекнул, что знает его, Комамуры, тайну! Хотя он еще никому не показывал своего лица, кроме Генрюсая-доно!

Риока появился у него перед носом. Кулак Комамуры он принял на блок. Капитан толкнул врага вперед, тот слегка пошатнулся. Пришла очередь второй руки. Тяжелая катана пронеслась в опасной близости, но врага не задела. Еще один взмах меча, враг вновь отступает, и вновь назад. Вот он, шанс! Клинок Комамуры метнулся вперед, в стремительном выпаде, но пронзил лишь воздух. Краем глаза трехметровый лис заметил фигуру врага справа. Он уже замахнулся.

"Черт!" — пронеслось в голове здоровяка. Вся доступная реяцу перешла в мышцы, чтобы уплотнить их.

— Иккоцу! — услышал Комамура и живот его пронзила адская боль.

Мощнейший импульс прошел от живота до кончиков пальцев, отдаваясь болью в каждой клеточке его духовного тела. На мгновение он словно выбился из жизни, не понимая ни где он, ни что с ним происходит. Сразу после перед глазами быстро пронесся дикий калейдоскоп образов. Стены, небо, земля, крыши, пыль, какие-то разбитые балки. Его крутило в воздухе, он прошибал стену за стеной, но никак не мог остановится. В конце концов, когда лис наконец-то вывалился прямо на траву в каком-то саду, он громко закашлялся. Комамура все еще был в сознании. Перед глазами его все двоилось, в голове стоял ужасный шум. Все тело ныло и страшно болело. Изо рта стекала струйка крови. Руку придавил кусок каменной стены, которую он только что проломил. Мужчина закашлялся кровью. Внутренние органы были повреждены, многие кости, в том числе и ребра были сломаны. Несколько долгих секунд капитан сражался с сознанием, но проиграл. Мир для него погас в этот миг, он так и остался лежать там, на траве среди камней и пыли от дырявого забора.

**

Кулак дымился, я тяжело дышал. Все-таки Иккоцу очень сложная техника и требует большого напряжения. Капитан Комамура отправился в долгий полет сквозь стены и дома города Синигами. Это его, конечно, не убьет, но из строя выведет надолго.

Недалеко отсюда, на крышах соседней улицы сражался Юмичика против офицера Тоусена. Проигрывал. Оно и понятно, лейтенант даже не высвободил зампакто и не напрягаясь уходил от чужих атак. Кусаджиши Ячиру сидела у воздушного шара Тоусена и помогать подчиненному не спешила. Шунпо.

К чести парня, он все-таки успел заметить меня. Но слишком поздно. Вырубив его с двух ударов я подошел к Юмичике и сказал.

— Когда Кенпачи закончит, передай ему, пусть поторопится. Время не ждет!

— Хай! — я исчез в шунпо.

Солнце почти добралось до зенита. Еще совсем чуть-чуть и наступит полдень. До казни Рукии осталось примерно полчаса. Добравшись до холма Соукиоку, я спрятался недалеко от местного "эшафота" и, максимально скрыв реяцу, принялся ждать. Ждать оставалось недолго. Здесь уже собрались все, кто мог. Присутствовал Главнокомандующий, Киораку, Сой Фонг, капитан второго отряда, Унохана Ретсу, капитан четвертого. Все в сопровождении Лейтенантов. И, конечно, крашеный попугай, Араи Юкико, капитан Кидо-отряда. Одна.

Все они стояли вроде бы и вместе, но как-то отдельно друг от друга. Каждый в своих мыслях по поводу предстоящего события. А рядом распаковывалось орудие казни, фоня на всю округу своей силой, под конвоем из четырех здоровых бугаев стояла Рукия. Девочка смотрела в пол. Глаза на мокром месте. Вот и выветрились гордость и бесстрашие без следа. Когда пришло время...

Тем временем, на подступах к месту казни.

Капитан шестого отряда Кучики Бьякуя быстрым шагом направлялся к холму. Он был раздражен и пребывал в самом скверном расположении духа. Сегодня словно сами боги хотели, чтобы всё портило ему настроение, которое, в преддверии казни сестры и так было ниже плинтуса. Никому об этом, он, правда, не сообщал. Утром он пролил горячий чай прямо на штаны. Его постоянно отвлекали по каким-то идиотским вопросам, еще и этот лейтенант задолбал настолько, что Бьякуя велел его запереть в камере и не выпускать месяц, потому что слушать, как однорукий Ренджи который день подряд размазывает сопли по поводу предстоящей казни его порядком подза*бало. Слава богу, в запасе еще было время и мужчина успевал к началу. Но все же следовало поторопиться. Ждать никто не будет, ведь никто не знает, что происходит в старом добром Сейритее. Слишком много подозрительных событий произошло в последнюю неделю и все они так или иначе были связаны с предстоящей смертью его сестры. Что-то назревало, что-то витало в воздухе, и Бьякуя чувствовал — сегодня все решится.

Он шел быстрым шагом, иногда поправляя непослушную челку. Шел по широкой пустынной улице, где почему-то не выставили дежурных, где никто не подмел с утра грязь и пыль. Шумели зеленые листья саженцев за заборами. Подул ветер, растрепал его волосы, Бьякуя поправил шарф и ускорил шаг. В конце улицы появилась одинокая фигура. Он не замедлил шага, пошел прямо на неё. То была женщина в белом хаори с огненно рыжей шевелюрой. Она стояла прямо посреди улицы и не двигалась с места, ожидая, когда он подойдет ближе.

— Добрый день, капитан Мацумото, — вежливо изобразил улыбку мужчина.

— Добрый, капитан Кучики, — она не улыбалась. Её глаза, словно две льдинки смотрели на него.

— Зачем вы ждали меня? — Бьякуя и бровью не повел. Он и сам умел так смотреть. Холодно. Как змея на добычу.

— Один вопрос. Если вдруг казнь попытаются сорвать... — он ухмыльнулся. Чего-то похожего Бьякуя ожидал. День не задался с самого утра.

— Я сделаю все, чтобы помешать этому. Законы требуют, чтобы их соблюдали.

— Но Вам лично не хочется этого, верно? — спросила она вновь, с какой-то внутренней надеждой.

— Это не имеет значения, — Бьякуя процедил сквозь зубы.

— Тогда я не пропущу вас дальше, — капитан Кучики сглотнул. Угроза была серьезной. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. Он понимал, что если и вправду хочет пройти, ему придется сражаться. Но не мог решить для себя, действительно ли хочет? Стоит ли оно того? "Может, просто позволить им спасти её?" — мелькнула мысль в его голове. Прикрыв на секунду глаза, он вышвырнул её в небытие. Таким мыслям не место в голове Главы Благородного Дома Кучики.

— Я пройду через ваш труп, — сказал он. Голос Бьякуи чуть дрогнул.

— Начнем же, — громко призвал к тишине Главнокомандующий.

— Не рановато? — серебристые волосы Ичимару блеснули на солнце.

— Опоздавших не ждем, — коротко отчеканила Сой Фонг, быстро оглядев собравшихся капитанов. Рядом громко хрустнул печеньем толстяк. У девушки дернулся глаз. Жирдяй выронил кусок печенья из руки и тихо заскулил. Локоть его капитана был очень острым.

— Верно. Мы и так уже задержались, — Ямамото посмотрел на солнце. Оно только-только начинало клониться к западу, — подготовить заключенную!

С девушки сняли ошейник, пригвоздили её руки к двум кубам. Поднесли под огромный эшафот.

— Бывший офицер тринадцатого отряда, Кучики Рукия, обвиняется в...

Казнь началась.

* * *

Казнь началась. Уследить отсюда за процессом оказалось той еще задачкой. Мы маскировались, как могли, свисая с краю утеса. Плаха была совсем рядом. Главнокомандующий стоял где-то там, перед Рукией. Нам повезло. Огромное сооружение загораживало нас от его зорких глаз, а фон Соукиоку скрывал малейшие отголоски нашей реяцу. Знаком я приказал Ичиго готовиться. Девушка полетела наверх. Унохана что-то шепнула своему лейтенанту. Рядом, закрывая рот ладонью, подавился кашлем Укитаке. Ему я еще вчера передал скрывающую реяцу накидку. Рукия взлетела на самый верх, зависла у огромной деревянной перекладины, точно посередине.

Распечатали Соукиоку, напрягся Укитаке. Небо осветило яркое зарево, я зажмурился. Гигантский феникс, сотканный из пламени, был настолько ярким, что глазам становилось больно. Птица пронзительно вскрикнула, расправила крылья. Воздух высох почти сразу, стало душно и жарко, словно в пустыне. Оттолкнувшись от опаленной земли, Соукиоку набрал высоту. Он завис в воздухе прямо напротив Кучики. Пора!

Я махнул рукой, рядом исчез Ичиго. Вот он уже на перекладине, готов защитить девушку. Огромная туша орудия казни начала свой медленный полет. Внизу, прямо под плахой уже были Киораку и Укитаке. Мой выход. В руку уже легла рукоять катаны.

Первым, кто попытался помешать нашей маленькой операции, была Сой Фонг. Её быстро взяла на себя Йоруичи. Остальных пришлось занять мне. Благо их было немного. Лейтенанты, которых на нас натравили чуть ли не сразу были слабы. Первым в бой помчался жирдяй-помощник Сой Фонг. И тут же улетел обратно, с разбитой башкой и поломанным зампакто. С Исане я обошелся помягче, одним ударом выбил оружие из рук и спеленал Рикуджикоро. Третий, блондин с длинной челкой и кривым, похожим на огромный крюк клинком вообще до меня не добрался. Они Декопин отправило его очень далеко. Надеюсь, не разобьется.

На меня насели двое. Лейтенант первого отряда — Сасакибэ, и призрак прошлого с нагамаки. После короткого обмена ударами бой остановился. Сзади послышался громкий треск, запахло жаренным. Крик боли и отчаянья сотряс всю округу, с оглушительным грохотом Феникс взорвался. Зарево пропало, небо вновь стало нормальным.

Я оглянулся. Ичиго только что исчез со сломанной перекладины. Держа подмышкой Рукию, он улепетывал подальше от гущи событий. Сасакибэ кинулся за ним и тут же пожалел об этом. Ко мне нельзя поворачиваться задом. На спине мужчины появилось пятно крови, секунду спустя, он рухнул на пыльную землю. Главнокомандующий и друзья-капитаны исчезли с Холма. Гин не двигался с места. Просто стоял и смотрел. Как-то это все подозрительно... Ребята из Кидо-отряда тоже стояли и просто наблюдали. Женщина с фиолетовыми волосами, издалека похожая на клоуна, вытянула нагамаки в мою сторону.

— Мы снова встретились, Шиба, — крикнула она.

— Ты стала еще уродливей, — ответил я, мысленно прикидывая, как долго мне придется тянуть время? Скоро должен появиться Кенпачи. И Мацумото. Всплеск реяцу чудовищной мощи где-то сзади. Довели старика до белого каления...

— Не переживай, долго ты меня видеть не будешь, — холодно сказала она, одними губами прошептав заветное слово. "Банкай".

Короткая вспышка света на секунду ослепила меня. Я отпрыгнул в сторону, на всякий случай. Зря, как оказалось. Юкико не сдвинулась с места. Теперь в руках она держала новое оружие.

Не менее редкое, чем нагамаки, но, не лишенное какой-то своей красоты. Двухклинковая глефа с длинным древком и изогнутыми лезвиями на его концах. Клинки украшены ярко-красными полосами и иероглифами вдоль кромки, а там, где начинается древко висит пучок все тех же красных перьев. Теперь их два. Вокруг разукрашенной же сияет ореол светло-малинового света. Словно маленькое солнце.

— Пф... — в этом звуке я попытался выразить всю свою надменность и презрение к её силами. Бой начался...

* * *

Она тяжело дышала. Объемная грудь, покрытая капельками пота, вздымалась, края косоде были слегка распущены, непослушная прядь рыжих волос спадала на глаза. Быстрым движением, она предплечьем отерла пот с лица. Сжала кулаки, поморщилась. Левое плечо болело, задницу и бок щипало, хакама уже почернела от крови. Хаори с красными пятнами уже давно валялось на полу. Порванное с одной стороны на лоскутки, оно начало мешать.

Шипастые кастеты лязгнули друг об друга, пальцем девушка провела по металлической "подушечке" внутри ладони. Как у кошки.

"Дура. Надеялась, будет легче" — мимолетная мысль пронеслась в голове Мацумото. Девушка глядела на врага. Эта небольшая заминка в бою скоро должна закончится.

Напротив неё стоял аристократ. Потрепанный, взмокший от пота и весь в пыли. Заколки уже давно слетели с волос, под ребрами зияла дыра в косоде. Края были красными. Кастеты Мацумото раздирают плоть и ткани. Кучики Бьякуя повел рукой. Лепестки сакуры медленно, словно гонимые ветром, поднялись с пыльной земли, огромная розовая волна понеслась к Мацумото, вмиг набрав ужасающую скорость. Одним шунпо девушка оказалась на заборе, секундой спустя на чудом уцелевшей половине дома. Новый прыжок перенес её прямо к Бьякуе. Лезвия сакуры крушили все на своем пути.

Короткая серия ударов, капитан Кучики, стиснув зубы, ретировался. Отбить удалось почти все, кроме последнего. Предплечье, которым он вынужден был закрыть голову, сочилось грязной от черной пыли кровью. Содранная кожа и кусочки мяса остались на руках рыжей девушки.

Молча он махнул второй рукой. Розовые лезвия сакруы встретились с черным пеплом и осели на землю. Бьякуя прыгнул к врагу с клинком в левой руке. Мацумото закружилась вокруг него, двигаясь быстро и грациозно, как кошка. Клинок Кучики резал лишь воздух, повсюду летал черный пепел и лепестки сакуры вперемешку с дорожной пылью.

Рангику рискнула. Когда кончик катаны просвистел у неё над ухом, она ловко нырнула под руку врага и, пихнув того локтем в бок и оказалась чуть с боку. Удар правой ладонью развернул Бьякую чуть-чуть в сторону, оставив черный отпечаток кошачьей лапы. Левый кастет впился в корпус. Бить в голову верткого аристократа она уже давно не решалась. Он и сейчас-то успел развернуться, кастет задел лишь краем.

Кучики махнул катаной, девушка разбила её на отдельные лепестки точным ударом, и потеряла на это драгоценные секунды. И поплатилась. Она оказалась слишком далеко, чтобы ударить его рукой, но в самый раз, чтобы он достал её лезвием. И враг не пренебрег шансом.

Рангику быстро схаркнула на землю. Их вновь разделяло расстояние. Правое плечо намокло, по руке стекала теплая кровь. Впрочем, её она почти не чувствовала и не обращала внимание. Девушка тяжело дышала. Выносливость никогда не была её сильной стороной.

Бьякуя остановился. Его белое хаори посерело от пепла, на косоде он не был так заметен. Мужчина дышал спокойнее, но все еще морщился от боли. Там, где кастеты коснулись его тела, раны одолевало ужасное жжение. Впервые за весь бой он открыл рот.

— Сдавайтесь, капитан Мацумото. У вас сильный банкай, но управляетесь вы с ним не так хорошо, как я.

Девушка криво успехнулась.

— Да ну? — она скрестила руки перед собой, раскрыла ладони. Бьякуя почувствовал неладное. Атаковал. Цунами из лепестков Сенбонзакуры почти накрыло девушку с головой. Слишком медленно. Рангику остановилась на заборе, наблюдая, как справа волна захлестывает пустое место. Руки были скрещены. Она специально выбрала место повыше, где не было черного пепла. Она собрала пальцы, словно схватила невидимую ткань в воздухе. Бьякуя уже развернувший лепестки, понял, что не успевает. Мацумото резво развела руки в стороны,

— Кусай, Хайнеко! — все вокруг стало красным, словно угли в горящем костре — то нагрелся пепел. Воздух закипел от жары. Девушка заткнула уши и постаралась оказаться подальше от этого места. Бьякуя тоже.

Грянул взрыв. Все вокруг на краткий миг превратилось в филиал ада. Взрывной волной вышибло стекла близлежащих домов, небо окрасилось в красный. Взрывался черный пепел. Мацумото вернулась туда, где когда-то стоял забор через пять секунд после взрыва. Воздух дрожал от жары, девушка стояла над полем боя и чувствовала себя как над жерлом вулкана. Вокруг, словно снег, падал с неба тот самый черный пепел. Бьякуи не было в пределах видимости. Несколько секунд она напряженно пыталась почувствовать его реяцу. Получилось. Девушка бросилась в ту сторону.

Она нашла его почти сразу. За каменной стеной. Ногу ему придавил упавший с неба камень. Постанывая, он, голый и весь опаленный, покрытый ожогами, пытался отодвинуть его левой рукой. Ошметок правой висел на кусочках кожи и части мышцы чуть ниже локтя. Увидев её, по сравнению с ним почти невредимую, Бьякуя застонал и попытался что-то сказать.

— Юмэ, — девушка провела рукой перед глазами капитана. Двадцать восьмой глава клана Кучики позорно шлепнулся на камень и потерял сознание. Она глубоко вздохнула. Встряхнула руками, банкай исчез, кастеты растворились в воздухе, черный пепел пропал. В ножнах за поясом покоилась верная катана.

— Ты плохо понял смысл, Бьякуя-кун. В шикае она режет, потому что только рычит. Предупреждает, что дальше будет хуже.

Рангику посмотрела в сторону холма Соукиоку. Судя по всплескам реяцу, там уже шел бой.

"Скоро сюда нагрянет патруль. Пора вернуться к Изаму" — подумала она и исчезла.

* * *

Вокруг кипело сражение. Те, кто встал на сторону Генрюсая, кто не пожелал разобраться в ситуации или просто не имел возможностей, те, кто защищал честь Сейритей выступили против нас, риока, и тех, кто не был согласен с мнением большинства. Пространство вокруг дрожало от реяцу, было очень жарко и душно. Где-то внизу, за лесом сражался Ямамото и два его ученика. Высоко в воздухе, над нами, Йоруичи давала частные уроки Сой Фонг, за эти сто лет она не только не потеряла формы, даже наоборот. Частые тренировки сделали её более быстрой и сильной.

Юкико наседала на меня, с глефой наперевес. Лезвия светились светло-малиновым, как и ореол вокруг женщины. Он обжигал все вокруг и защищал её одновременно. Она нападала вновь и вновь, без особых успехов. Глефа с жужжанием рассекала воздух, я просто уклонялся. Здесь, над полем битвы уйти от её атак не составляло труда. Юкико все наращивала темп. Не понимаю, зачем она начинала от медленного? Так, постепенно, мой враг дошел до предела своей скорости. Тяжелая глефа просто не могла летать быстрее. А вот я мог. Куукан засвистел в воздухе, я закружился вокруг Юкико, уклоняясь от ударов жужжащей глефы. Дождался, пока очередная атака рассечет воздух и сделал выпад. Женщина отпрыгнула, прядь фиолетовых волос улетела куда-то вниз. Странно, огромная царапина на её лице, от скулы до уха, не кровоточила. Кисть левой руки покраснела и доставляла легкие неудобства. Розовое пламя обожгло, стоило сунуть туда руку.

Лезвия перестали жужжать, розовое свечение ушло. Вместо них краской налился щит, Юкико стала маленьким солнцем. И бросилась в бой, не обращая внимания на кровь и рану. В атаке она просела. Теперь, ей осталось полагаться лишь на мастерство ближнего боя и владение глефой, которое, к слову, не было мастерским. Тем не менее, управлялась она с ней на уровне.

Звенел металл, рука болела. Я плясал вокруг Юкико, размышляя, как убрать розовый щит. Мы вышли на тот уровень, где жалкие трюки в Шикае не работают. Успевает уклониться раньше, чем Куукан пронзит её через портал. Эта женщина трудилась в поте лица последние сто лет, малышу Бьякуе, да и некоторым другим капитанам было далеко до этого уровня. В ход пошли Кидо. С её стороны, да и с моей тоже. Бакудо нивелировались розовым солнцем. Я же просто уходил. Надо тянуть время, пока остальные капитаны не подобрались...

Все мои Бьякураи, Райкохо, Соукацуи просто разбивались о пылающий щит. Однако, я заметил, что он истончается с каждой такой атакой. Ему нужно время, чтобы восстановиться. Юкико попыталась связать меня Рикуджикоро. Отмахнулся от желтых пластин, переместился к ней за спину.

— Тетсунава, Хаинава, Сёдзе Сабаку! Хирю Гэкизоку Синтэн Райхо! — от стальных цепей она отмахнулась так же легко, как я от Рикуджикоро. Но на других бакудо потеряла лишнее мгновение. Её настигло хадо. Чудовищная волна электрической энергии накрыла фигуру женщины. Вокруг неё успел вырасти барьер. Но был смят, как картонка. На реяцу я не скупился. Выкроил момент, пока Юкико старалась защититься от хадо и выжить, а я уже был свободен и нанес несколько быстрых и, что немаловажно, точных ударов сквозь портал.

Гром взрыва затих, пыль сдуло ветром. Юкико стояла с глефой наперевес, вокруг неё вновь наливался силой пылающий щит. Не понял. Я же точно попал! Прямо в корпус всадил трижды! Взглянул на Куукан. Лезвие чистое, как слеза младенца. Враг пошел в атаку. Я снова заплясал вокруг Юкико, отбивая глефу. В очередном выпаде поймал палку рукой, дернул в сторону, ткнул мечом, она извернулась, отдала на распор хаори. Заметил три ровненькие дырочки в её одежде. Руку вновь обожгло. Они Декопин сорвал щит с Юкико. Весь и сразу. Она стала беззащитной на секунду. Отпрыгнула. Лезвие Куукана достало её вновь, прямо в прыжке. Но меч все еще был чист. Что за лажа?!

* * *

Ичимару Гин.

Капитан третьего отряда, со своей дежурной ухмылкой на лице холодно оглядывал поле брани. Ничего не попишешь, сопротивление оказалось много сильнее, нежели они того ожидали. Появления Изаму Шибы не ожидал никто. Знали о мелких риока, капитанах, даже о Шихоин Йоруичи. Но он стал неожиданным сюрпризом, ветром, который перемешал все карты. К сожалению, расклад сместился не в их пользу.

С начала боя прошла едва ли минута. Уже успели прогреметь хадо, Юкико активировала Банкай. Мужчина внимательно наблюдал и за их боем. Изаму в шикае с какой-то ленцой уклонялся и отбивался, словно не хотел сражаться. Как будто пренебрегал противником. Ичимару поморщился. Он поступил бы так же. Эта женщина, Араи Юкико, была сумасшедшей. Еще и этот банкай. Удивление Шибы его нисколько не смутило. Он сам был в шоке, когда впервые узнал её силу. "Божественное Совершенство", так он назывался. Двухклинковая глефа, пылающий щит и видимое бессмертие. Ничто не может ранить её смертельно, ничто не может уничтожить окончательно, ничто не может повредить её телу. Как говорила Юкико, нельзя коснуться Совершенства. К сожалению, вся "Божественность" исчезала, если кончалось реяцу. Ичимару вздохнул. Когда-то давно они еле-еле её откачали. Когда она была еще девушкой, молодой и красивой, то вспылила. Вызвала его, Ичимару. Ревновала к Айзену.

— Сопляк, я покажу тебе, в какой заднице крабы клешни греют! — вопила она тогда. Гин это хорошо помнил, до мельчайших деталей. Тогда они были где-то в мире людей. Дул холодный ветер, пахло соленым морем, а звезды непривычно ярко светили с неба. Там не было ни одного облачка.

В тот раз он впервые увидел её Банкай. Трижды поразил её с помощью Камишини но Яри. Не понял сразу, в чем её сила. Повезло еще, что тогда он решил не рисковать и просто защищаться. В тот день Гин получил шрам на бедре. Его клинок достал до Араи десять раз. Как только пришел Айзен и усмирил её, Банкай упал. Хлынула кровь, остановилось сердце... Тогда она и постарела. Резко перестала быть девушкой.

Бррр... Ичимару поежился. На холме Соукиоку было холодновато. Ветер унес всю жару. Мужчина хмыкнул. Все уже было кончено. Юкико получила в живот. Это произошло прямо над ним, но он не был уверен, что Араи вообще заметила рану. Ярко вспыхнул красный луч Кидо. Гин сглотнул. Джугеки Бьякурай. Внутренне мужчина понадеялся, что ему не придется биться с Изаму. С тем, кого он когда-то спас.

Капитан третьего отряда вздохнул. Глубоко и обреченно. Зря надеялся. Стоило замаскированному под члена Кидо-отряда Айзену пройти полпути до его драгоценного племянника, Шиба в один прыжок оказался рядом с женщиной. Импульс. Всего лишь мимолетный импульс чужой реяцу пронесся в воздухе, откликнувшись секундной вспышкой боли. Как пронзительный звук. Он попытался выставить Цурибоси. Это её не спасло. Юкико пролетела сквозь кидо и упала на землю, вдавив каменистую почву на добрую ладонь. Ичимару сглотнул. Это было Иккоцу. Одна из высших техник Хакуды.

— Пронзи его, Шинсо! — вакидзаси удлинился, отрезая Изаму от Айзена. Туда бросилась Унохана вместе с лейтенантом. Ичимару встал на пути Шибы.

— Давно не виделись, Изаму-сан, — начал он привычно. Враг ухмыльнулся. Гин напрягся, приоткрыл глаза.

— И вам не хворать, Ичимару-сан. Как вам наш маленький спектакль? Красиво получилось, не правда ли? Я бы даже сказал... — мужчина покрутил в воздухе пальцем, подбирая слово.

— Эпично? — попробовал Гин.

— Не совсем. А, ладно, вылетело из головы, — Шиба махнул рукой. Кончик его меча дернулся. Совсем чуть-чуть, еле заметно. Ичимару отшатнулся в сторону, втянул живот. Лязгнули лезвия. Одежда порвалась. Атака была молниеносной. Если бы не втянутый живот, его бы точно задело. Враг метил чуть ниже сердца. С ответом Гин не замедлил. Шинсо был быстрым и острым. Но не тяжелым. Жестким блоком Изаму защитился. Меч сжался, выстрелил снова. И снова. Клинок Шибы высек искры дважды. Но враг не сдвинулся с места. На все ушло от силы два удара сердца.

— Зачем Айзену нужна была Рукия? — спросил он.

— Будто бы вы не знаете? Неужели ваш старый знакомый Вам ничего не говорил? — Гин улыбнулся шире. Шинсо выстрелил. Раз, другой третий. Дважды клинки соприкоснулись. Мужчина развернул вакидзаси, втянул живот, не глядя ударил за спину, сквозь Хаори. Снова услышал лязг мечей. Снова два удара сердца.

— Я, кстати, забыл сказать Спасибо, — тише сказал Изаму. Ичимару использовал шунпо. Лезвие Куукана срезало прядь его волос. Шиба оказался к нему вплотную. Меч был развернут, он держал рукоять обратным хватом. Ударил в руку с вакидзаси, подцепил рукоятью и выдернул наверх. Гин расслабил часть пальцев, Шинсо перевалился в руке и выстрелил, придерживаемый большим пальцем. Враг увернулся. В упор. Он толкнул ведущую руку, изменил траекторию и выдвинул голову вперед. Лезвие распороло воротник, но оставило невредимой кожу. Ичимару сглотнул. Его могли ударить рукой, позиция была идеальной. Но враг промедлил. Лишь мгновение, но этого хватило. Они разлетелись, отпрыгнули друг от друга. Гин почувствовал дискомфорт, нечто шершавое под одеждой.

"Специально промедлил? Потратил время на нечто иное?" — мужчина повернул корпус в сторону, шершавая штука кольнула кожу на животе.

"Бумага. Листок бумаги" — понял он, — "Но зачем? Тайное послание? Благодарственное письмо?!"

— Не понимаю, о чем вы, — холодно ответил Ичимару. И дернулся. Его разума коснулась реяцу Уноханы.

"Семьдесят седьмое" — подумал Гин.

"Срочное сообщение всем, капитан Айзен Соске...

Шиба ухмыльнулся. Ичимару почуял неладное. И расслабился. Позволил себя схватить. Холодный металл коснулся кожи на шее. "Я слишком отвлекся на голос Уноханы. Да-да, я просто слишком отвлекся" — мужчина соврал сам себе.

— Не шевелись, Гин, — мягкий голос, знакомый запах волос, горячее дыхание у самого уха. Мацумото.

Мужчина медленно повернул голову туда, где в данный момент был Айзен. На его лице был шок. Впервые на памяти Ичимару. Похоже, Хоугиоку он не нашел, иначе бы не выглядел таким ошарашенным. У его горла держал меч Киораку. Второй меч держала Йоруичи. Юкико не двигалась, но была еще жива.

— Покажите мне их! Разорву!!! -громогласный рев Зараки разнесся по холму. Кенпачи был ранен, весь в крови и с безумной улыбкой на роже.

"Похоже, этот бой мы и вправду проиграли" — подумал мужчина.

— Еще ничто не конечно, ублюдки! — брызнул слюной Соске. Он был в ярости. Раздался треск разрываемого пространства.

— Прощай, Рангику. И прости меня... — произнес мужчина, тряхнув серебристыми волосами.

"И разверзлись небеса, и священный желтый свет снизошел на нас и вытянул из когтистых лап зловещих недругов. И поднимались мы на небо и смотрели на них свысока. И думал я, что менять планы придется" — подумал Ичимару, поднимаясь вверх на куске камня. Он смотрел на Шибу и бессильно скрипящего зубами Айзена. И улыбался шире обычного. Ведь их "заклятый враг" спокойно дразнил их, с довольной ухмылкой на лице показывая зажатое меж пальцев Хоугиоку.

"Яре-яре, как ловко. Такого пинка под зад капитан Гениальность еще не получал. Оказывается, и насекомые умеют смертельно жалить" — подумал Ичимару, когда Сейритей пропал из виду. Он вновь двинулся следом за Соске. Как змея, пригретая на груди. Глава 5. Ответы.

— Так все и было, — фыркнул мужчина, — ай... — он растирал плечо, морщась от боли. Сверлил меня золотыми глазами, попеременно поглядывая на дверь. Как бы намекал: "Проваливай, тебе здесь не рады".

— Хорошо. Спасибо за рассказ, — я вздохнул. Капитан Куротсучи не рассказал мне ничего нового, — кстати, как ваш Банкай? Он ведь... — Маюри затрясся. Короткие синие волосы подпрыгивали на голове. По улыбке я догадался — он смеется.

— Ха-ха-ха... не переживайте, Изаму-сан. Мой меч еще живучее, чем я сам, — глава НИИ хитро прищурился, — это его несомненный плюс. Невероятная регенерация, — улыбка тут же увяла, — вам нужно что-нибудь еще? — холодно спросил он.

— Нет, ничего. Я зайду к вам завтра, — не спеша, я поднялся с кресла.

— Буду ждать. Ваши Кидо выглядят весьма, ох... весьма интересно! А теперь попрошу оставить меня одного. Мое тело еще не в порядке... — поморщившись, мужчина вновь принялся за плечевой сустав. Видимо, плохо сросся.

— До свидания. И, кстати, просто мое мнение. Так вам идет гораздо больше, чем с... — я поводил рукой перед лицом, — чем вы там себя измазываете. Ну, вы поняли. Может, даже девушку себе найдете, — улыбнулся я перед уходом. Куротсучи загоготал, его лицо искривилось от боли, он снова замял плечо, впрочем, хохот не прекратился.

— У меня уже есть. И, что самое важное, она редко ломается. А если что не так, всегда можно сменить запчасти, — посмеиваясь, сказал он.

— Немо! Тащи сюда свою задницу, ленивая девка! — рявкнул Маюри. Ко мне он уже потерял всяческий интерес. Попрощавшись еще раз, я вышел из бараков двенадцатого отряда.

Так, с этим разобрались. Как и ожидалось, после небольшого разбирательства, нас признали невиновными и, скрепя сердцем, позволили остаться в Сейритей некоторое время. Это было четыре дня назад. Город синигами отходил от тяжелого удара. Набирали новый Совет Сорока Шести, а пока он не собрался, власть была сосредоточена в руках одного человека. Ямамото Генрюсая Шикегуни. Именно к нему на ковер сегодня вечером мне предстоит явиться. И, не только мне.

Мацумото со мной не разговаривала со дня битвы под Соукиоку. Обиделась, причем крепко. Надеюсь, со временем она поймет, что я просто не мог ей сказать, что её любимый Гин — предатель. Она бы испортила всю операцию. Кенпачи тоже обиделся, но быстро отошел, когда я пообещал побить его. Теперь вот, лечится на соседней койке со своим третьим офицером. Унохана на удивление быстро припахала Орихиме. Теперь девочка день и ночь трудится в четвертом отряде, излечивая особо тяжелые повреждения. В частности, потерю конечностей. О бугае-мексиканце я слышал мало, но, по-моему, он тоже где-то в четвертом отряде. Лечится. Йоруичи успела навестить Родственников. Не сказать, что ей были очень рады, но вернулась она в приподнятом настроении.

Во всем Сейритей стало чертовски скучно и тихо. На несколько дней здесь повисла атмосфера траура. Оплакивали погибших, лечили раненых. Я направлялся к Холму Соукиоку, месту тяжелой битвы за Хоугиоку. Мы все еще жили в пещере Урахары.

Я вошел внутрь, спустился по длинной лестнице. Осмотрелся вокруг. Пусто. Думаю, я так и ушел бы отсюда ни с чем, если бы не услышал чей-то тяжелый вздох за одной из скал. Я подошел поближе, заглянул за камень. Племянник. Мда... с этим надо что-то делать.

Юный Куросаки сидел у скалы, обхватив колени руками. На нем был скрывающий реяцу плащ. Он был подавлен. Весь сжался, словно хотел спрятаться от всего мира. Так, чтобы никто его не нашел и не потревожил. Ичиго шмыгнул носом, косо посмотрел на меня и отвернулся. Не хотел видеть мое спокойное лицо.

На полу лежала "мумия". Плотно замотанная бинтами фигура, больше напоминающая куколку бабочки. Где-то посреди, на уровне живота, в месте, где сходились четыре опоясывающие её вязи иероглифов, был прикреплен листочек бумаги с надписью. Надпись гласила: "Исида Урю". О смерти "Последнего" Квинси нам сообщила Орихиме. Она долго его оплакивала, сильно убивалась. Как и все они.

Как бы кто о нем не думал, умер Исида героем для всех, и идиотом для меня. Как это произошло, остается лишь догадываться. Его тело, по словам Уноханы, нашли у подножья лестницы, ведущей к Башне Раскаянья, поздним вечером несколько дней назад. Орихиме рассказала, как они столкнулись с капитаном Куротсучи. Исида использовал licht still, так называемую "последнюю" технику Квинси. Нечто вроде финальной формы высвобождения зампакто. Техники, дающей невероятную силу на некоторое время, ценою всех способностей. Достойно восхищения. Однако этот идиот в полумертвом состоянии поперся спасать Рукию. В одиночку. И, судя по всему, налетел на какого-то капитана. На какого конкретно, мы никогда не узнаем, поскольку он или не хочет сознаться, или мертв, или улетел в Хуэко Мундо.

— Встань, ты же мужчина.

Ичиго покачал головой. Он так и остался сидеть.

— Квинси уже не вернешь. Он поступил мужественно, защищая Орихиме. Нечего теперь нюни распускать, — я подал ему руку. Куросаки поднял глаза. Красные. Глянул на руку, на меня. Ухватился, поднялся с кряхтением, шмыгнул носом.

— Это я виноват, — тихо сказал он.

— Отчасти, — я кивнул. Мы смотрели на замотанное бинтами тело, — поэтому, когда мы вернемся, тебе придется...

— Похоронить?! — нахмурившись, он крикнул.

— Нет. Хуже. Ты вернешь его Рюукену, — Ичиго посмотрел на меня непонимающе. На его лице так и читался вопрос "Кто такой, нахрен, Рюукен?!"

— Это его отец, — рыжий сглотнул. В уголках его глаз снова навернулись слезы. Он тяжело вздохнул, глянул на запечатанное тело.

— Как же я ему в глаза посмотрю... — всхлипнул он.

— Я бы хотел сказать сейчас что-то мудрое, подбадривающее, обнадеживающее, но, видишь ли, малыш Ичиго, сказать-то по правде нечего. Рано или поздно тебе бы пришлось пройти через это. Люди погибают. Все без исключения, в том числе и наши близкие, как бы прискорбно это не звучало. Причины бывают разными, будь то болезнь, глупость, несчастный случай или чужой меч. Я говорил тебе еще тогда...

— Я помню, — прошипел он, — я прекрасно помню, но...

— Что, "но"? Ступив на поле боя, будь готов не забрать чью-то жизнь, хотя это тоже важно. Будь готов к тому, что кто-то заберет жизнь твою...

— Или твоего друга, — закончил за меня парень. Он снова всхлипнул. Я сжал его плечо.

— Пойдем, тебе нужно развеяться. Нечего день и ночь сидеть над трупом. Его душа уже давно улетела на перерождение...

— Куда? — спросил он тоном умирающего.

— Куда хочешь. К Садо, Рукии, хоть Йоруичи терроризируй, воля твоя.

Я отвел мелкого в гости к четвертому отряду, там как раз собрались почти все его друзья-товарищи, а сам отправился в гости к местным властям. Эх, как же давно это было...

Помню, как я в первый раз переступил порог этого величественного здания. Первый отряд, резиденция Главнокомандующего. Как же мне тогда хотелось получить капитанское звание... сейчас его нет и в помине.

В том самом зале, где некогда старик Яма что-то смиренно писал в одиночестве, меня уже ждали. Нас было немного, всего несколько капитанов, один лейтенант и я. Секретарь закрыл за мной дверь, хлопок эхом прокатился по огромному залу, все присутствующие посмотрели на меня. Неуютно здесь как-то...

* * *

Бараки первого отряда, малый зал на втором этаже.

Свет закатного солнца потихоньку угасал в помещении, уползал все выше на стены, а тень от подоконника ползла за ним, словно захватывая комнату. Тишину разорвал щелчок пальцев. Лейтенант Кидо-отряда создал светильник. Старику Харуто показалось, что стало слишком темно. Мужчина поежился. Он чувствовал себя ужасно некомфортно. Напряженная атмосфера в комнате давила на него, казалась враждебной. С небольшой высоты своего роста старичок смотрел на озлобленных, раненных капитанов, опечаленных лейтенантов. Они волками глядели друг на друга, порой Ито казалось, еще секунда и, нет-нет, да кто-нибудь распустит руки. Но этого не происходило, да и, если быть честным, не могло произойти. Слишком уж их стесняли обязанности. Раненные, перевязанные и слабые, они должны были сидеть здесь в ожидании решения Главнокомандующего. За прошедший час никто не сказал ни слова.

Первым молчание нарушил сидящий в самом темном углу капитан Комамура. Огромный лис без шлема, в тени угла казался каким-то страшным демоном из потустороннего мира.

— Клянусь, Кенпачи, как только мы оправимся, я отомщу тебе! Никогда, ты слышишь меня, ублюдок, никогда я не прошу тебе смерть Тоусена!

— Хочешь, чтобы я и тебя так же нашинковал, пес?! — огрызнулся Зараки. Настроение у него было паршивым.

— Такая сволочь, как ты, недостойна быть капитаном! — взревел здоровяк.

— Успокойтесь, капитан Комамура. Согласно полученным сведениям...

— Чушь собачья, женщина! Я отказываюсь верить в эту ложь! Тоусен не мог быть предателем!

— Навряд ли мы когда-нибудь узнаем правду. Смиритесь, капитан Комамура, в данный момент такое положение вещей выгодно для Генрюсай-сана, — спокойно сказал Бьякуя, глядя в окно.

— Да как вы смеете говорить такое, капитан Кучики?! — все сильнее ярился лис.

— Сейчас для Готей 13 важна военная мощь. Сведения о дезертирстве покойного Канаме Тоусена, даже не будь они правдой, позволяют капитану Зараки избежать трибунала, а так как во всем Сейритей осталось всего шесть дееспособных капитанов, такое решение является наилучшим выходом из положения. Ослаблять Готей дальше старик Яма не станет, — вздохнув, пояснила капитан Мацумото. Лис громко засопел, но замолчал. Он тяжело плюхнулся на стул, заскрипевший под его весом.

— И кто вообще такой этот Шиба Изаму, что к его словам все стали так прислушиваться? — проворчал себе под нос Комамура Саджин, — какой-то малолетний говнюк...

— Именно благодаря этому малолетнему говнюку нам удалось полностью сорвать планы предателей, при этом практически не понеся потерь среди офицерского состава. Вы, наверное, его даже не помните, капитан Комамура, — покачал головой старичок Харуто. Возразить ему никто не осмелился.

— А должен?! — огрызнулся лис.

— Ровно сто лет назад он сменил Цукабиши Тессая на посту капитана Кидо-отряда.

— Ни разу с ним не пересекался, — фыркнул Саджин.

Двери зала распахнулись. На пороге стоял капитан Киораку. Его лицо было серьезно.

— Сегодня было принято решение начать карательную операцию. Разведкой займутся второй и двенадцатый отряды. Через два месяца мы отправимся в Хуэко Мундо, чтобы уничтожить предателей и их сообщников. Подробности операции...

Остальное старик Харуто пропустил мимо ушей. Пора начать подготовку врат в мир пустых...

* * *

— Странно, собрание давно закончилось, а он все еще не вернулся, — пробормотала себе под нос Йоруичи, лежа на теплом камне.

— Что-что? — переспросил Ичиго, задрав голову вверх. Парень отдыхал после небольшой тренировки, сидя под трехметровой скалой.

— Да так, мысли в слух...

— Йоруичи-сан, — осмелился спросить Куросаки, — а помните, вы говорили, что существует способ достичь Банкая за три дня...

— С этим вопросом иди к Изаму, — не стала дослушивать девушка, — да и помнится, он тебе ясно сказал, почему не станет прибегать к этому.

— Да, но ... десять лет... это слишком долго! Я слаб, черт подери! Если бы я был сильнее...

— Ничего бы не изменилось, если ты про смерть Исиды, — скучающе отозвалась она, — тебя там вообще не было.

— Но я мог бы просто не брать его! Если бы...

— Ну, так не брал бы. Тебе сразу объяснили возможные последствия. Изаму вот, вообще не хотел брать детей. Вас, то есть. Знаешь, сколько он ворчал по этому поводу? Целую неделю!

— Не хотел? — Куросаки смутился.

— Естественно, — вздохнула девушка, — вы же дети. Слабые и глупые. Вам всего по пятнадцать. На нем лежит куда больший груз ответственности. Поверь мне на слово. Еще в тот день, когда мы узнали об этом, он поклялся, что такого больше не допустит. Возьмет за шкирку и выкинет в Мир Живых, если будете путаться под ногами.

Рыжий не ответил. Уж сейчас-то он понимал, что дядя был абсолютно прав. И снова утвердился в мысли, что для тех же целей ему позарез необходимо освоить Банкай. Чтобы не впутывать друзей.

Куросаки младший уселся под камнем, на котором развалилась Йоруичи. Он думал, как бы подойти к дяде с этим вопросом, чтобы получить положительный ответ. Пока ни одной стоящей мысли не пришло. Так, мысль за мыслью Ичиго ушел далеко-далеко от коварного плана по выспрашиванию банкая. Он думал над тем, почему все получилось, как получилось. Что нужно было сделать иначе, может, изменить. Начал задумываться над тем, почему же он такой слабый?

Минут этак через тридцать, когда Ичиго уже мечтал о том, каким же сильным он станет вот уже через пару лет, ухо рыжего уловило шуршание обуви по грунту пещеры.

"Поздновато он" — подумал парень, затаив дыхание. Мысленно Куросаки поблагодарил бога за то, что до сих пор не снял этот глупый плащ, в котором был еще утром. Без него дядя почувствовал бы Ичиго за километр.

— Доброе утро, — усмехнулся Изаму. Судя по шороху, он просто лег рядом на теплый камень.

— Привет, — сонно ответила Йоруичи-сан. Кажется, она совсем забыла о рыжем. Послышался тяжелый вздох. Появилась прекрасная возможность послушать "взрослые разговоры".

— Слышал, ты навещала Сой Фонг сегодня.

— Ага, малышка до сих пор обижается, хи-хи, — усмехнулась девушка. Несколько секунд они молчали, — Устал?

— Да... если честно, я бы с радостью сейчас оказался где-нибудь во Флориде, или в Сингапуре. Где нет надоедливых стариков, мечтающих использовать посторонние силы для успеха операции, где нет глупых маленьких капитанов, где не надо бегать из отряда в отряд и решать чужие проблемы, где на тебя не выливают ведро помоев за то, что твоей заслугой Соске ушел ни с чем. В конце концов, где нет этого чертова камня и проклятого Айзена. Да... — дядя помолчал немного, — что-то я совсем расклеился. Лежу тут, жалуюсь...

— Похоже, собрание прошло не самым лучшим образом, — тихо сказала девушка.

— Не совсем. Мне удалось убедить деда, что два месяца — слишком большая фора. Если разведка справится со своей задачей, он обещал начать операцию уже в сентябре. Еще мне придется убедить Хирако и особо мстительных "Вайзардов" присоединится к нам.

— Зачем?

— Старику нужно пушечное мясо. Он не будет рисковать силами Готея. Кстати, за участие он даст им амнистию. И Гину тоже, если он и вправду предаст Айзена и внесет достаточный вклад в победу. Последнее попортило мне больше всего нервов.

— Гин... ты уверен в нем?

— Почти. В любом случае, на нашей он стороне или нет, значения не имеет. Это определит только его судьбу. Мне, кстати, тоже предложили амнистию и старую должность, — усмехнулся Изаму.

— А ты?

— Отказался. Не хватало еще сто лет торчать здесь безвылазно. Мне и так завтра предстоит провести день в компании Куротсучи, Ямамото и его учеников. Лучше не придумаешь, — усмехнулся Изаму, на этот раз как-то грустно. Мужчина вздохнул, — эх, Йоруичи-сан, устал я...

— Отдохнуть бы с кем-то, правда? Я ведь тебе не раз говорила, нужно... — начала Йоруичи таким тоном, будто повторяет это в тысячный раз. Ичиго не догадался, что бы это могло значить. Зато догадался Изаму.

— Вот только не начинай снова! Ты же сама знаешь, я тебе уже миллион раз повторял! Я в состоянии решить свои личные проблемы сам, и ... — мужчина осекся. Рыжий напряг слух. Уловил тихие, почти беззвучные смешки девушки, — что? — дядя спросил неуверенно.

— Какой же ты порой идиот, Изаму! — воскликнула девушка. Мужчина тоже издал какой-то нечленораздельный звук, который Ичиго принял за удивление.

Куросаки насторожился. Вместо слов он слышал лишь какие-то тихие чмокающие звуки. Догадавшись, что происходит там, наверху, парень покраснел. Минуту спустя он услышал особо громкий чмок и тихое хихиканье после. Покраснел еще сильнее и медленно, ползком-ползком поспешил удалиться. Две минуты он преодолевал расстояние до нового укрытия, краем уха слышал чей-то шепот, но не мог разобрать слов. Он героически дополз до соседней скалы и спрятался за ней, но почему-то ничего не слышал. Стало тихо, как в гробу. Рыжий выглянул наружу и вздохнул. На том камне уже никого не было. Похоже, они решили переместиться в более удобное место...

* * *

Мир живых. Две недели спустя.

— Значит, Главнокомандующий предлагает амнистию взамен на помощь в убийстве Айзена, я правильно понял? — Хирако громко хрустнул печеньем.

Мужчина сидел, опираясь локтями о колени, и похрустывал солеными крекерами. На нем была совершенно обычная темная рубашка, брюки и черные туфли. На голове бывший капитан Готей носил свою любимую кепку, которая делала его немного похожим на гопника в моих глазах.

— Он выразился несколько иначе, но суть ты уловил, — ответил я, — вам предоставят прекрасную возможность отомстить.

— Это я и сам понял, — он вздохнул, — вопрос лишь в том, какой ценой, — Хирако сжал кулак, скрипнул зубами. Давняя обида на Соске давала о себе знать. Заныли старые раны.

— Вот что. Я поговорю с остальными. Позвоню через неделю, скажу точно, сколько нас будет.

— Тогда буду ждать звонка. До встречи, Хирако, — я махнул рукой на прощание и покинул Дом Вайзардов. Что еще осталось сделать сегодня? Потренировать мелкого, поговорить с Тессаем на счет Кидо, еще и с Йоруичи надо куда-то сходить...

За две недели я успел решить все проблемы в Сейритей и вернуться в родную Каракуру. Детям такое путешествие надолго запомнилось. Опыт на всю жизнь, так сказать. До сих пор отходят.

Исиду похоронили где-то через три дня после нашего возвращения. Стояла жаркая, солнечная погода, было ужасно душно. Удивительно, но на похороны пришло довольно много народу. Рюукен, какие-то его коллеги из больницы, друзья Ичиго, какие-то левые гости из школы, несколько учителей. Почти все женщины брали с собой черные зонтики, закрывающие их от палящего летнего солнца. Под ними же они и плакали. Слезы не лила только моя Йоруичи.

Жаль юного квинси. Жаль его отца. Кажется, кто-то говорил, будто нет ничего хуже, когда дети умирают раньше родителей. Несомненно, чистая правда. Для старшего Исиды, каким бы он не казался безразличным, это стало страшным ударом.

После похорон все более-менее вернулось на круги своя. Дети вернулись домой, Ичиго продолжил терроризировать меня по поводу тренировок, я несколько раз мотался между Сейритеем и Каракурой. Наверное, сколько бы я не ворчал по этому поводу, в этом мотании были свои, маленькие плюсы. Я вновь стал видеться со старыми друзьями и родственниками. И на этот раз никто не приставил мне меч к горлу. Ах да... и еще одно. В Сейритее было в разы прохладнее.

Август этим летом выдался невероятно жарким. Я остановился в тени здания, чтобы передохнуть. Стер пот с лица, вздохнул. Пить хочется. Взгляд зацепился за вывеску на другом конце улицы. Я зажмурился. Из-за яркого света на белые стены аптеки смотреть было невозможно. Немного подумав, я перешел дорогу. Купить нужно не только воду...

* * *

Хуэко Мундо. Лас Ночес. То же время.

Гигантский дворец, некогда принадлежавший бывшему Королю Хуэко Мундо, Бараггану Луизенбарну, пребывал в запустении. Сотни пустых, ранее состоящих в огромной "армии" Бараггана, и иногда жрущих друг друга исчезли всего за несколько дней. Часть из них разогнали. Часть заперли где-то, как корм для других. А оставшиеся просто умерли, находясь рядом с теми, кто сменил Бараггана на посту местного монарха.

Еще никогда Лас Ночес не был так пуст, как в эти две недели. И никогда в нем не было столько сильных пустых разом. Не терявший надежд вернуть свое "сокровище" Айзен Соске собирал себе новую армию. Армию, способную если не сокрушить Готей, то уж точно обеспечить ему драгоценное время и вывести из игры часть капитанов. Благо их осталось не много...

Облаченный в потрепанное, пыльное капитанское Хаори, он стоял в просторном зале. За правым плечом молчаливой тенью стоял Ичимару Гин. Его верный помощник. Какое-то время Соске даже подумывал назвать его своей "Правой рукой", однако отказался. Никого нельзя подпускать слишком близко. А Гин... и так ближе всех.

Перед ними, на огромной каменной плите, сидел пустой, с головы до ног замотанный бинтами. Он сильно походил на древнюю мумию, зачем-то нужную в совершенно другом измерении. Секира из черного металла покоилась у стены. "Мумия" время от времени неосознанно поворачивала голову в её сторону.

— Айзен-сама, все готово, — сказала женщина, одетая в белые одежды. Соске чуть-чуть поморщился. Она выглядела ужасно. Без косметики, постаревшая еще сильнее после боя. Он вспомнил, каких усилий стоило ему и Гину её спасение. Глупая баба. Как бы он хотел видеть вместо неё Тоусена. Тот был в разы лучше. Исполнительный, молчаливый, одержимый идеей. А эта... влюбленная идиотка, с кучей психических отклонений. Нестабильная, импульсивная...

Соске тихо вздохнул. На безрыбье, как говорится...

Круг загорелся ярким белым светом. Женщина активировала Кидо. Соске вынул из недр Хаори склянку. Внутри парил шар. Маленький, не больше каштана, он источал тусклый пурпурный свет. Айзен аккуратно вынул на свет своё детище. То, чем он гордился больше всего на свете. Его собственное Хоугиоку. То самое, с помощью которого он проводил свои эксперименты. К сожалению, оно так и не стало полноценным. Пока не стало...

Шиба исчез из Сейритей, и, скорее всего, надежно спрятал детище Урахары, так что искать их сейчас будет пустой тратой времени. Айзен сконцентрировался. Чтобы помочь пустому преодолеть границу своей силы им троим нужно было выложиться по полной. Свет стал настолько ярким, что пришлось закрыть глаза. Процесс длился несколько минут, затем все закончилось. Мумия тяжело рухнула на землю. Под бинтами что-то шевелилось. Само по себе. Это менялась форма. Раздался протяжный стон, медленно переходящий в вой от боли. Трансформация весьма и весьма болезненна. Соске спрятал Хоугиоку обратно, тяжело вздохнул и велел убрать тело. Новый офицер его армии будет готов через несколько дней. Все могло быть намного проще, будь у него нормальный камень!

И все же... второе Хоугиоку необходимо достать. Но не сейчас. Чуть позже, когда здесь соберется больше хотя бы Вастер Лордов. И тогда костяк офицерского состава его "армии" будет готов. Можно будет бросить вызов наглецу, посмевшему нарушить все планы.

Айзен уже вышел на просторный балкон. Впереди простирались бесконечные безжизненные барханы серого песка. Они упирались в пустое черное небо. На нем не было звезд. Только одинокий белый месяц, освещающий тусклым светом этот забытый богами мир. Хуэко Мундо.

Он много думал над тем, как заполучить Хоугиоку обратно. Ведь где оно запрятано знает лишь один человек — несносный Шиба. Он же и должен принести его обратно. Для этого Соске понадобится рыжий идиот, ради спасения которого даже хитрый Изаму пожертвует камнем. А уж тогда ему, Айзену, равных не будет. Конечно, немного напрягает, что сам Шиба постоянно вертится вокруг проклятого ребенка, но это решаемо. Все же, похитить дитё — меньшая из проблем...

Ичимару Гин глядел в пустоту. Иногда, когда он смотрел просто в небо, ему казалось, что нужно открыть глаза. Но он вновь и вновь с удивлением обнаруживал, что глаза уже открыты. Просто небо такое черное, что нет разницы. Таинственная записка, как и полагается, была уничтожена сразу же после прочтения.

Изаму Шиба благодарил его за свое спасение семьдесят лет назад. Но не это поразило Гина больше всего. Тот факт, что кто-то пусть и сделав смелую догадку, попал в самое яблочко, поверг его в шок. Изаму писал, что не стоит пытаться уничтожить Айзена в одиночку. Обещал, что если он, Ичимару, окажет хоть какую-то помощь в их сражении с Соске, то сможет вернуться в Готей. К Мацумото. Слишком заманчивое предложение, чтобы отказаться от него. Вот только... еще неизвестно, правда ли это?

* * *

Полтора месяца спустя. Каракура.

Начало октября. Утомительная летняя жара уже спала, природа начала медленно засыпать, готовится к зиме. Последнюю неделю стояла прекрасная солнечная погода, а небо было чистым. До сегодняшнего дня. Как назло налетели тучи, целый день лило, как из ведра. Дул сильный ветер, буквально зашвыривая воду в лицо. Крупные капли громко барабанили по крышам машин, по мокрому капюшону Ичиго. Он был мрачнее тучи.

В жизни началась очередная "черная полоса". Позавчера рыжий поссорился с Чадом из-за какого-то пустяка. Извиняться не спешил. Гордость не позволяла. Сегодня получил ужасную оценку по математике. Еще и со стула упал случайно. Погода тоже не радовала. Чертов дождь. Обычно в октябре редко бывают дожди, но надо же, именно сегодня природа решила освежить местных жителей. Как будто в сентябре им не хватило! Он уже промок до нитки, а ведь прошел совсем немного! Ичиго остановился. Прокашлялся в руку, шмыгнул носом.

"Заебись! Еще и заболел! А ведь хотел утром взять зонтик!" — подумал парень, прибавляя громкость в наушниках. Проклятый дождь шумел так сильно, что Куросаки почти ничего не слышал. Так вроде бы стало лучше.

"Сука!" — кроссовок поехал в сторону, Ичиго с трудом удержал равновесие. Проклятый дождь!

Парень подошел к пешеходному переходу. Улица была пустынна. Он не сразу заметил человека с зонтом, который стоял через дорогу. Только, когда прошел половину пути. Это был высокий мужчина, закутанный в бежевый плащ и одетый в самый обычный костюм с галстуком. На нем была шляпа, она скрывала лицо. Он стоял неподвижно, словно ждал чего-то. Куросаки не обратил внимания. Рыжий смотрел под ноги и просто топал в направлении дома. Он уже перешел дорогу. Поравнялся со странным прохожим. Тот снял шляпу и отпустил её. Головной убор упал на землю, начал мокнуть. Мужчина откинул серебристые волосы с глаз. Левой рукой коснулся плеча Ичиго.

Рефлексы рыжего не подвели. Он дернулся в сторону, скинул руку и приготовился встретить опасность. Его глаза расширились от удивления, как только он увидел лицо незнакомца. Он помнил этого человека. Ичиго сглотнул.

— Черт... — прошептал школьник. Ему стало страшно. Парень покосился на пустынную улицу. "Нужно бежать и бежать как можно быстрее" — твердил внутренний голос.

Мужчина попытался ударить его открытой ладонью. Во всяком случае, Ичиго так показалось. Рыжий одернул голову, ладонь пронеслась прямо перед его лицом. Перед глазами все поплыло. Голова закружилась. Мокрый асфальт быстро приближался. Мир погас, а мгновением спустя тело шлепнулось прямо в лужу.

— Это было Кидо, дурачок, — лисья улыбка стала шире обычного, — Юмэ никогда не подводит.

Мужчина не убрал зонтика. Он повернулся, посмотрел в сторону, поманил кого-то рукой. Из-за ближайшего угла показался человек в белых одеждах. Он не обращал внимания на дождь, намочивший его волосы. Капли стекали по мертвенно-бледной коже, на шее они попадали прямо в дыру, стекали по её стенкам. Дождь барабанил по странному наросту, напоминающему половину рогатого шлема.

Ичимару улыбнулся. Этот парень ему нравился. Чем-то напоминал его самого, только грустного. Эта его бледная кожа, большие зеленые глаза и полосы на щеках, напоминающие застывшую потекшую тушь создавали впечатление, будто он все время плачет. Гин в его обществе представлял традиционную картинку, изображающую театр. С веселой и грустной маской. Он находил это забавным.

— Запомнил тот дом? — пустой еле заметно кивнул, — тогда пошли.

Черноволосый махнул рукой. Открылся зев гарганты. Ичимару схватил за шиворот тело Ичиго и поспешил скрыться в междумирье. Его спутник последовал за ним. Они быстро достигли другого конца и вышли в серой пустыне. Первый раз Гин видел здесь мокрый песок. Вода все еще стекала с них.

Ичимару велел подельнику держать спящее тело на весу. Сам же достал специальную перчатку, ударил рыжего и выбил из него душу. Сухой Куросаки в форме синигами упал на мягкий песок. Он спал. Кидо все еще действовало.

— Иди, — сказал Гин и подхватив Ичиго-синигами, исчез в шунпо.

Меланхоличный парень, так и не отпустив бездыханное тело, отправился обратно в гарганту.

Поздним вечером в дверь дома Куросаки раздался звонок.

— Ка-а-арин, открой пожалуйста! — попросила Юзу. Она была занята ужином.

— Па-а-ап! Открой дверь! — крикнула девочка. Ей просто было лень вставать с дивана.

Звонок повторился. И вновь. И опять. И снова. И еще раз. Иссин не выдержал, спустился со второго этажа и, ругаясь себе под нос, быстрым шагом подошел к двери. За это время в неё успели позвонить трижды. Отворил. Звонок повторился.

— Эй, прекрати уже зво... что за херня?! — вскрикнул он, когда увидел тело сына в руке незнакомца. Секундой позже он догадался, что перед ним только тело.

— Изаму Шиба? — вместо ответа спросил пришелец.

— Иссин Шиба! — выпалил мужчина, покосившись на тело, — где мой сын?!

— В Хуэко Мундо. Вернете Хоугиоку — вернем и его, — черноволосый разжал кулак. Тело с грохотом шлепнулось на порог.

— У вас есть неделя. Если камня не будет в Лас Ночес, будем присылать его по кускам, -пришелец развернулся и исчез. Иссин услышал легкий хлопок. Реяцу пустого быстро удалялась.

— Черт... — мужчина сплюнул на мокрый асфальт. Он не стал преследовать его, вместо этого затащил тело сына домой.

* * *

Сознание вернулось рывком. Оказавшись в незнакомом помещении, первым делом Ичиго громко выругался. Он сидел посреди огромной квадратной комнаты, где всё, пол, стены и потолок излучали противный ядовито-зеленый свет. Парень закрыл глаза и помассировал виски, надеясь чуть-чуть облегчить головную боль. Видимо, он слишком долго спал. Когда состояние совсем немного улучшилось, Куросаки потрогал пол.

— Тц... так я и думал, Кидо... — вздохнул он.

— Просто за*бись! — парень лег на пол. В его голове уже сложилась нехитрая мозаика. Он понял, что случилось. Его банальнейшим образом похитили и теперь держат в каком-то подвале, отгородив от мира каким-то хитрым барьером, чтобы не сбежал. А судя по той роже, которую он видел за секунду до отключки, похитил его тот самый мужик, которому дядя особенно насолил ещё в Сейритее. Тут Ичиго заметил на себе форму синигами и понял, что хуже быть просто не может!

— Йо, рыжик-сан! — кто-то окликнул его, постучав при этом о стенку барьера. Ичиго обернулся. Да, это был он. Теперь уже без костюма и зонтика, вместо них была стандартная форма синигами и белое хаори.

Пришелец сделал рукой небольшую дырку в Барьере и просунул маленький поднос, заставленный едой. Стоило ему вынуть руку, дыра затянулась в мгновение ока. Ичиго даже не подумал подойти к пище, или сказать что-то.

— Советую не пренебрегать едой, рыжик-сан, вам предстоит провести здесь много времени, — Гин ухмылялся, как всегда.

— Почему это?! — встрепенулся Ичиго. Ему не хотелось верить, что какой-то там камень важнее, чем его жизнь.

— Даже если он согласится поменять Хоугиоку на Вас, время в Хуэко Мундо течет быстрее. И не стоит так удивляться. Держать вас в Мире Живых было бы глупо.

Ичимару позволил себе пару секунд полюбоваться лицом Ичиго.

— Счастливо оставаться, пленник-сан, — махнув рукой на прощание, Ичимару покинул комнату, оставив Ичиго наедине с едой и его мыслями.

Вдох-выдох. Палец тихонько постукивает по полу. Раз-два-три-четыре-пять. Вдох-выдох. Надоедливый зеленый фон сменяется черным. Перед глазами всё еще зависло зеленоватое пятно. Проклятье. Нигде не избавиться от этого цвета.

Ичиго вновь тяжело вздохнул. Он потерял счет времени. Еда давно остыла, парень изнывал от скуки. Куросаки уже успел немного поистерить, поубиваться, проклясть трижды Соске, позвать маму и смириться с тем, что в его нынешнем положении сделать ничего не удастся. Остаётся лишь сидеть и ждать того часа, когда его спасут. Другой вариант развития событий он отверг сразу же, как невозможный. Бред ведь, правда?

Снова тяжелый вздох, синигами лёг на живот. Ему вдруг стало жарко в одной позе. Перевернувшись, он отполз в угол комнаты, прислонился боком к стене и заснул. Здесь оказалось чуть прохладнее.

— Боже... как же меня это бесит! — заорал парень и пнул стену что было сил, — А-а-а! — ядовито-зеленая стенка барьера ему не ответила даже после удара рукой, — Бесит! Бесит! Ненавижу! — под особо яростными ударами паренька стена чуть-чуть подрагивала. Он лупил как раз в том месте, где Гин подавал еду.

— Какой же я жалкий! Слабак! Если бы был сильнее, не создавал бы никому проблем! Да я бы закопал его прямо на том переходе! Черт!

Тяжело дыша, рыжий опустился на пол.

— Тренировки-тренировки. Какой толк от них, если я даже убежать ни от кого не могу! Проморгал Кидо в упор! Взяли тепленьким с первого удара! Что за херня?! Треклятый Изаму, почему он не хочет учить меня чему-то по-настоящему стоящему, а не глупым пляскам с катаной и "контролю" реяцу!? Что толку от тупого шунпо, если удары слабые?! Бред! Какая, нахрен, скорость?! Как же это меня бесит! — Ичиго орал вслух. Стесняться было некого. Минут через десять, когда буря в душе успокоилась, рыжий остыл. Он усмехнулся.

— Хотя, видь меня дядя сейчас, он бы был разочарован. Интересно, что бы он сказал?

— "Ичиго, не сиди сложа руки!" — попытался он спародировать голос Изаму, — нет, фигня... скорее... "Какого черта ты разнылся? Соберись, тряпка рыжая! Делай что-нибудь!"

— Это больше похоже на дядю... хотя... а, фиг его знает! И в том, и в другом случае он прав. Но что я могу? Хотя постой... — парень сглотнул, — я могу... нет... нет-нет! — мотал головой Куросаки. Ему было страшно. Последний раз внутренний мир Ичиго посещал чуть больше месяца назад. С тех пор он боялся показываться там. Внутри себя.

Он уже проклял ту самую секунду, когда сказал дяде о небольшой странности, которую заметил. То существо, представившееся его мечом, никогда не дралось с ним, вызывая себе "помощника". Теперь он знал, что это был за "другой Ичиго". Это был пустой внутри него.

У парня в голове до сих пор крутились воспоминания о том дне. Было воскресенье, он как раз решил посвятить день отдыху, за окном стояла приятная погода. Но расслабиться не вышло. Дядя потащил его на полигон под магазином Урахары. Позднее, этот день являлся Ичиго в ночных кошмарах. Тогда они вывели его меч на чистую воду. Тогда Куросаки узнал, кем были его родители и почему они жили в Каракуре.

Парень сидел, напряженно вглядываясь в гладкое, блестящее лезвие своего нодати. Он видел своё отражение, и от этого ему становилось ещё противней. Ичиго сглотнул, тряхнул головой. Ему всё ещё было страшно.

— Соберись! — сказал он сам себе, — не могу же я вечно бегать... не могу...

Переступить через себя удалось не сразу. Но, тем не менее, удалось. Преисполнившись решимости, Куросаки положил клинок на колени, закрыл глаза и, немного промедлив, погрузился во внутренний мир.

Серое, покрытое тяжелыми тучами небо справа, безликие синие высотки, кажущиеся абсолютно одинаковыми тянулись к нему из серого асфальта пустых улиц, что были слева. Повёрнутый вбок мир мог удивить кого угодно, кроме рыжего. Он видел его сотни раз.

— Неужели, наконец-то решился, Ичиго? — насмешливый голос окликнул его сзади. Куросаки дёрнулся от неожиданности. Он прикрыл глаза, переборов неприязнь. Этот голос он ненавидел всей душой.

— Где старик З... — рыжий осёкся.

— Не знаю. Ошивается где-то здесь. Он такой грустный последний месяц. А знаешь, почему? М? Потому что я — Зангетсу! — последние слова пустой проорал прямо в лицо хозяину тела. Ичиго зажмурился.

— Какой же ты жалкий, Куросаки, — "Ичиго", одетый в белоснежную форму синигами сплюнул на стену небоскреба, — ты боишься меня больше, чем смерти. Боишься, что не сумеешь контролировать свою силу, но, в то же время так страстно её желаешь. Я бы мог поглотить тебя прямо сейчас, ты бы даже не смог воспротивиться!

— Так почему бы тебе не попробовать?! — Ичиго выхватил клинок. Ему уже надоело слушать оскорбления. Пустой рассмеялся. Его фигура смазалась, рыжий дёрнулся в сторону, но не успел. Лезвие меча неприятно холодило кожу на горле.

— Это слишком просто! — прошипел он прямо над ухом и со всей силы пнул Куросаки.

— Возможно, с его помощью у тебя был бы шанс против той жалкой тени меня, которую вызывал "старик", — с презрением на лице сказал Зангетсу, — но сейчас в твоём мече нет силы. Это просто пустышка, кусок железа. Ты не появлялся здесь с того самого дня, когда раскрылась правда! Ты боишься пустого в себе, боишься собственной силы! И кто из нас двоих ещё сумасшедший?! Жаждущий битв и вражеской крови я, или малолетний идиот, который отказывается признавать реальность перед своими глазами?! А!?

Ичиго молчал.

— То-то же, — Зангетсу вздохнул, убрал меч в ножны за спиной и уселся на выступ на стене небоскрёба. Он больше не улыбался, его лицо было серьёзным. Это был совсем не тот пустой, которого знал Куросаки, пусть он и выглядел так же. Только сейчас до Ичиго стало доходить, что вместе с силой, "старик" блокировал и значительную часть ума его меча. Но, тем не менее, это всё еще был тот самый пустой, жаждущий чужой крови и мечтающий поглотить его разум.

— Ты отчаянно жаждешь силы. Тренируешься... но, поверь мне, как бы ты не старался, что бы ты не делал, ты никогда, никогда её не получишь, пока не примешь все стороны своей сущности. Ведь тебе неоднократно говорили, зампакто — часть души синигами, порожденная ею. И пусть, у нас это было немного иначе, запомни, — Зангетсу указал пальцем на рыжего, — я — это ты, и с этим ничего не поделаешь! Подумай.

Ичиго хотел ответить, но не сумел. Сила Зангетсу буквально вышвырнула его из внутреннего мира. Он распластался на полу своей камеры, тяжело дыша. Клинок лежал рядом. Ичиго думал над словами своего пустого, над тем, что говорил ему дядя ещё месяц назад. К слову, смысл был один и тот же.

* * *

— Изаму, черт тебя побери! Мы не можем ждать две недели! У них же Ичиго! Я не хочу собирать сына по кускам! — раздраженно орал Иссин, следуя за мной попятам. Эти слова я слышал уже в сотый раз и, если честно, меня это порядком достало. Неужели он думает, будто я не нервничаю? Неужели считает, что могу оставить Ичиго помирать в каком-то грязном подвале?

— Успокойся. Прошло всего два дня, я и так делаю всё возможное, — ответил я.

— Да нихрена ты не делаешь! Просиживаешь штаны, пока мой сын где-то в Хуэко Мундо!

— Не говори о том, чего не знаешь, Иссин, — я старался быть спокойным, — У нас почти всё готово. Вчера я был у Главнокомандующего, пояснил ситуацию, он обещал подготовить операцию к одиннадцатому числу.

— Хрена с два старик бы так легко согласился, — проворчал Иссин. Я остановился посреди улицы.

— У него не было выбора, иначе мне бы пришлось вернуть Хоугиоку в одиночку. Теперь, пожалуйста, прекрати ходить за мной. Займись какими-нибудь своими делами и не мешай! — я с трудом сдерживался, чтобы не наорать на него. И так два дня на нервах, так ещё и он ходит и зудит над ухом.

Иссин поджал губы, помолчал несколько секунд. Бросил короткое "Ладно" и быстрым шагом удалился. Обиделся, но так даже лучше. Отойдет, когда мы вытащим рыжего из дерьма. Несколько секунд я глядел вслед удаляющемуся Иссину, пока тот не скрылся за поворотом. Пора идти дальше.

Известие о похищении поставило на уши всех. Главным образом потому, что выдвигаться придется на две недели раньше, чем мы планировали. Как бы я не хотел пойти туда ещё в конце сентября, не все капитаны восстановились полностью, а Главнокомандующий не хотел потерь среди солдат Готея.

Тем не менее, придется выступать так. Сегодня в доме Урахары соберутся все, кто отправится со мной в Сейритей, а оттуда, чуть позже, в Хуэко Мундо. Разведка, в лице Сой Фонг и Йоруичи доложила, что Айзен расположился в замке Лас Ночес, занимающем огромную площадь, и там собирает силы. Как много, неизвестно.

Я дошел до нужного места. Неоновая вывеска была погашена. Внутри выключен свет, на двери листочек с извинениями. Сегодня закрыто. Обойдя здание сбоку, я зашел в дверь "для персонла". Прошел через "другой" магазин Урахары, он тоже был пуст. За прилавком повернул в сторону, постучал в закрытую дверь. Послышались голоса.

— А, это ты! — фыркнула низенькая девочка с двумя колючими хвостиками. Она протиснулась мимо меня и, не сказав ни слова более, скрылась в комнате напротив.

— Приветствую всех! — в помещении было оживленно. Мне ответил нестройный хор голосов. Здесь были вайзарды, вместе с Хиори пятеро, Джинта, Уруру и тихонько сидящая в углу Орихиме. Лицо её было грустным, она старалась не смотреть на собравшихся в комнате. Девочку что-то беспокоило. Я не спросил. Куда больше меня интересовало, где Киске и Тессай? Джинта любезно сообщил — они в подвале. Что ж, этого следовало ожидать. Я спустился в подземный полигон.

— О, Изаму-сан! Наконец-то, — улыбнулся мне Урахара. Тессай стоял рядом с ним и, сверяясь с бумажкой, что-то учил.

— Привет, Киске. Какие-то проблемы? — спросил я, заметив его выражение лица. Он был чем-то недоволен.

— Да, чтобы растянуть барьер на такую большую площадь без потерь качества, понадобится больше людей.

— Точно? Хм... тогда придется обойтись меньшим.

— Ты уверен? Смотри, он будет примерно как половина моего полигона, а это не слишком-то много.

— Так даже лучше. Главнокомандующему будет удобнее сражаться.

— Хм... как знаешь, — кивнул Урахара, — кстати, — прошептал он, — на счет Кидо. Ты уверен, что вам хватит сил? То, что мы с тобой изобрели... Может, лучше использовать первый "Ключ"?

— Будет слишком много потерь. Ты забыл, как он работает? — Урахара закусил губу. Он прекрасно помнил.

— Да, ты прав. Но если не сработает второй, воспользуйся печатью. Это задержит его, — сказал он. Я кивнул.

— Отправляемся через два часа. Кстати, Йоруичи уже там? — поинтересовался я. Урахара с некоторой злобой посмотрел на меня, но всё-таки ответил.

— Да, она отправилась в Сейритей ещё утром.

Я поднялся обратно наверх. Вайзарды расползлись по дому. Кто-то ушел на кухню, кто-то в соседнюю комнату. Здесь остались только Хирако, Лав и Орихимэ. На большом круглом столе всё ещё стоял чайничек с зеленым чаем. Я налил себе чашечку.

— Так, какой твой план, Изаму, если вдруг мы не сможем победить Айзена грубой силой? — спросил Шинджи. Он ведь даже не подозревает, что к самому Айзену его никто не подпустит...

— У нас есть Кидо.

— Кидо? — хмыкнул Шинджи.

— Да. Не стоит так кривиться. Это действительно мощное оружие. Мы изобрели его вместес Тессаем и Киске. Хотя идея была моей.

— И что это за "Кидо"? — скептически приподнял бровь Айкава Лав. Он хорошо помнил, что Айзен тоже мастер в этих делах.

— Что ж, расскажу, — начал я, — мы долго изучали влияние различных манипуляций реяцу внутри духовного тела на душу и разум синигами. Углублённо изучали принципы, по которым работает духовное тело. Где находится источник нашей реяцу, где хранятся её излишки, как изменяется его работа во время высвобождения меча, и так далее. И вот, спустя тридцать лет мы нашли способ, которым можно на это повлиять... и изобрели три заклинания. Мы назвали их "Ключами", потому что в теории их форма должна напоминать ключ, да и символично как-то. Ключ к Душе синигами. Но, я немного отвлекся. Знаешь, в чем самая ирония? Два из них не то, что я, даже Главнокомандующий не сможет выполнить в одиночку. Слишком сложно. И...

— Можешь не продолжать, — Лав махнул рукой. Ему стало скучно. Хирако тоже потерял интерес. Я лишь пожал плечами и принялся за свой чай. Потерпи ещё немного, Ичиго. Через три дня мы придем в Лас Ночес.

* * *

Куросаки очнулся после долгого сна. Потянулся, широко зевнул. С сожалением посмотрел на остатки еды, которую ему приносили вчера. В животе было пусто, жутко хотелось пить. Рыжий сглотнул слюну. Он не знал, сколько прошло времени, день сейчас, или ночь. Знал лишь, что спал уже пятый раз.

Ичиго просто лежал и смотрел в ядовито-зелёный потолок, от которого болели глаза. Его одолевало какое-то странное спокойствие. Он всё ещё думал над словами своего зампакто. Да, теперь, он мог спокойно говорить о "пустом", как о зампакто. Смирился, что так полюбившийся ему "старик Зангетсу" был лишь иллюзией клинка. На самом деле он был олицетворением сил "квинси", доставшихся ему от матери. Но как с ними управляться, он понятия не знал. Да и если быть откровенным, знать не желал.

"В конце концов, в каждой личности живет и добро, и зло. Так почему бы моему "злу" не иметь конкретной формы?" — думал он. Ведь, вспоминая поход в Сейритей, Ичиго начал замечать те эмоции, которые он часто испытывал. Как во время драки с Кенпачи, так и во время сражения с Иккаку. Мысли, которых он сторонился, просто забывал, будто не было такого.

Теперь он вспомнил, каких трудов стоило в последнюю секунду отклонить меч, подавив желание убить, когда наносил решающий удар по Иккаку, как получал удовольствие в бою с Кенпачи. Словно это был не он, а кто-то другой. Впрочем, познакомившись со своим пустым, он всегда думал, будто это были его эмоции.

— Любые эмоции можно держать под контролем... — прошептал вслух Ичиго. Вспомнив чьи-то умные слова, он тихо усмехнулся.

— Первый шаг к решению проблемы — это признаться, что она у тебя вообще есть, — прошептал он. Теперь он понимал. Теперь смирился, можно сказать, принял. Зангетсу — часть его души. Отражение личности... он сам, просто другой.

Ичиго почувствовал, как что-то как будто бы сломалось внутри. Какая-то преграда. Словно камень с души упал. Рыжий ещё долго лежал, глядя в потолок, и привыкал к странному спокойствию, которое испытывал. После, он сел, положил клинок на колени, закрыл глаза и, не секунды не колеблясь, провалился внутрь себя.

На этот раз небо было чистым. Ни единого облачка. Солнце скрывалось где-то внизу, за высотками. Он рассматривал свой внутренний мир, словно видел его в первый раз. Сначала хотел сделать всё по-нормальному, как в реальности. Ичиго прекрасно помнил, что именно он в этом мире непобедимый Царь и Бог. Стоит только захотеть. Но менять положение вещей раздумал. Эти горизонтальные дома начали ему чем-то нравиться.

— Явился? — это снова был Зангетсу. На этот раз он стоял справа, опираясь на клинок в ножнах.

— Да, — ответил Ичиго, и снова удивился своему спокойствию. Ещё два дня назад он ненавидел пустого. Сейчас тот не вызывал никаких отрицательных эмоций.

— Вижу, ты изменился, — пустой прищурился.

— Ты был прав. Отрицать реальность может только глупец. Зампакто это часть души синигами. Значит, ты — часть меня. Не самая лучшая, конечно, но, — Куросаки усмехнулся, — никто не идеален.

На секунду Ичиго увидел вместо пустого самого себя. Рыжего, с обычными глазами, в стандартной форме синигами. Но лишь на секунду, как мимолётный мираж. Стоило моргнуть, и он рассеялся. Пустой снова стал собой.

— Ха-ха-ха-ха! — Зангетсу рассмеялся, — хорошие слова, — с кривой ухмылкой он медленно вытянул нодати из ножен, — давай теперь посмотрим, сможешь ли ты одолеть сам себя! — бешено хохоча, пустой бросился в атаку. На этот раз Ичиго не боялся встретиться с ним в бою...

Гин медленно вошел в "камеру" заключенного и просто оставил еду на полу. Ичимару улыбнулся. Вот уже третий день Куросаки сидел в одной и той же позе с мечом на коленях. На подбородке уже давно засохла струйка крови. Видимо, зампакто его сильно потрепал. До конца отведённой родственникам недели оставалось ещё пять дней по времени мира Живых. В Хоэко Мундо прошло всего шесть суток. В этом есть свои плюсы, когда время бежит в три раза быстрее. Но и минусов тоже хватает.

Куросаки же уже потерял счет дням и ночам, которые он проводил в своём внутреннем мире, бесконечно сражаясь с Зангетсу. Он чувствовал, что стал сильнее, но не мог понять, насколько. Весь его день состоял из сплошных сражений. Иногда Зангетсу выпинывал его из внутреннего мира, чтобы тот поел, чуть-чуть поспал, и вернулся назад.

Как-то раз Ичиго решился спросить кое-что, что его очень заинтересовало.

— Почему ты не пытаешься поглотить меня, Зангетсу? Ты ведь неоднократно говорил об этом, когда был... ну ты помнишь.

— Я мог это сделать, когда ты был слаб, — ответил пустой, — Сейчас уже поздно пытаться. Теперь я понимаю, что если поглощу тебя, долго мы не проживём. Меня быстро убьют. И, кстати...

— Что? — не понял Ичиго.

— Тебе пора, — усмехнулся пустой. Куросаки вновь вышибло из внутреннего мира.

— Если я "Царь и Бог", какого черта меня так легко выкинуть оттуда?! — недовольно заворчал Ичиго. Секундой спустя его глаза расширились от удивления. Стенки барьера задрожали, пошли рябью. Какая-то чудовищная сила подействовала на него снаружи.

"Это мой шанс!" — подумал парень. Подняв меч над головой, он четко сказал.

— Кромсай, Зангетсу!

"С удовольствием!" — откликнулся голос в его голове. Ичиго активировал шикай. Удивился новому виду своего меча. Теперь не было длинного бинта, появилась рукоять с черной обмоткой. Сам клинок стал тоньше и легче, а лезвие темнее. Теперь шикай был не таким массивным. В центре лезвия было вытянутое отверстие, пока что, непонятного назначения. Сам клинок стал чуть-чуть короче, чем раньше.

— Хм... а что, неплохо, — Ичиго замахнулся, поплотнее обхватив рукоять руками.

— Гецуга Теншоу! — черная, как сама ночь, волна энергии ударилась в барьер и прошила его, словно картонку. К сожалению, он мгновенно затянулся.

Ичиго ударил ещё раз. Барьер не поддался, мгновенно затягиваясь. Тогда Куросаки попробовал разрубить его в упор. Проклятая зелёная стена отшвырнула его назад, стоило мечу Ичиго прорвать её. Взревев, Куросаки ударил вновь. На этот раз он вложил куда больше сил в Гецугу. Рыжий бросился вслед за черной волной, стоило ей сорваться с лезвия. Хватило одного шунпо. Стена ненавистного барьера затянулась за его спиной. Теперь он стоял в коридоре. На другом конце прохода был ещё один барьер. На этот раз тёмно-синий и непрозрачный. Сжав покрепче рукоять, Ичиго приготовился ломать его.

Минуту спустя рыжий уже ругался не хуже сапожника. Хитрое кидо просто поглощало любую атаку, оставляя даже от самой мощной Гецуги лишь легкий пшик. Пройти на волю через стену тоже не получилось. Барьер охватывал и их.

Сидя у стенки, Ичиго чувствовал отголоски боя. Там, наверху, за толщей камня кто-то сражается. А он сидит здесь и даже не может помочь! Когда Куросаки уже совсем отчаялся, барьер исчез. По другую сторону стоял улыбающийся худощавый мужчина с серебристыми волосами.

— Привет, Ичиго-кун. Хочешь, я тебя спасу?

* * *

Одиннадцатое октября. Сейритей.

Широкая площадь почти в самом центре города Синигами была выделена под наши нужды. Здесь ещё две недели назад начали строить надёжную основу для портала в Хуэко Мундо. Наше появление должно стать громким и явным, для того, чтобы привлечь внимание.

Погода стояла на редкость хорошая. Небо было чистым, ярко светило солнышко, нагревая белые плиты, которыми была устлана площадь. Ветер, правда, на свободном пространстве доставлял некоторые неудобства, гоняя пыль и мелкий мусор по практически пустой площади. Кроме нашей небольшой группки здесь находился Харуто-сан, Куротсучи-сан и несколько их ассистентов, соответственно. Другим проводникам душ, кроме капитанов и членов второй группы, доступ сюда был временно заказан, в целях безопасности.

Я оглядел собравшихся. Десять человек. Те, кто пойдет со мной в Хуэко Мундо. Мы будем первыми. По плану, разработанному мною и Главнокомандующим, нашей задачей является любым путём проникнуть внутрь Лас Ночеса, выманить Айзена, благо он сам предоставил такую возможность, и открыть портал в Общество Душ, откуда к нам на помощь выйдет вторая группа, ударная, во главе с Ямамото. Поэтому первыми пойдут самые слабые.

Лейтенанты второго, третьего, девятого, десятого отрядов, Вайзарды и Рукия. Довольно разношерстная компания. За несколько дней, что мы провели в Сейритее, они успели познакомиться и кое-как притереться друг к другу, но напряжение всё ещё присутствовало. К счастью, все они солдаты Готей, бывшие и действующие, а правила работы в команде разъясняют ещё в академии. Не хочешь сдохнуть — умей оставить личные проблемы за бортом.

— Все готовы? — спросил я в последний раз, заметив злой взгляд Хиори. С ней по поводу дисциплины пришлось говорить отдельно.

— Хай! — ответили мне хором. Я затянул лямки рюкзака на спине покрепче и кивнул Харуто-сану.

— Тогда вперёд!

Мужчина переглянулся с Куротсучи. Оба хлопнули в ладоши, с противным треском разверзлась дыра в пространстве. Чёрный тоннель, открывшийся перед нами, вызывал некий страх у тех, кому предстояло пройти по нему впервые. Толстяк Омаэда даже еду мимо рта пронёс. Тоже мне, лейтенант.

— Не зевайте, вечно держать гарганту они не будут! — прикрикнул я на застывших и первым вошел внутрь. Под ногами появилась широкая дорога светло-зелёного цвета из моей реяцу, словно маяк, разрывая бесконечную тьму перехода меж мирами.

Дошли мы быстро, впрочем, как и ожидалось. Гарганта разверзлась вновь, явив нам точку выхода. Серую пустыню.

Я аккуратно ступил на песок, огляделся. Унылый, мрачный пейзаж. Барханы серого песка, прерывающиеся редкими иссохшими подобиями растительности, или одиночными скалами тянулись до самого горизонта, на тысячи километров. С чернильно-чёрного неба без единой звезды на нас смотрел белый месяц. Единственное светило в этом богом забытом мире. Услышав удивлённые вздохи группы, я обернулся и хмыкнул. Здесь было чему удивляться.

Громадина, по-другому не назовёшь. Лас Ночес, гигантский замок Айзена и впрямь внушал уважение к тем, кто построил этот призрак цивилизации среди пустых песков. Могучие стены Лас Ночеса поднимались высоко к небу, отсюда, снизу, почти не было видно округлую крышу и другой край замка. По периметру возвышались башни цилиндрической формы, заканчиваясь чистым срезом, без какого-либо намёка на крышу. Что стены, что крыша, что сами башни, всё было выполнено из светло-серого камня. И хоть он был построен пустыми для пустых, получилось у них неплохо. С размахом, я бы даже сказал.

— Всем приготовиться. Как только мы подойдём к стенам, считайте, что вам в любой момент могут воткнуть нож промеж лопаток. Скорее всего, у нас любой ценой попытаются отобрать Хоугиоку, — я двинулся вперёд. Пока шагом.

— Вы действительно взяли его с собой?! Надеетесь на честный обмен? — удивился лейтенант Хицугая.

— Нет, не надеюсь. Тем не менее, другого действенного способа заставить Айзена драться у нас нет. А теперь, сосредоточьтесь на пути. Мне бы не хотелось, чтобы кто-то из вас сдох не дойдя до цели.

Несмотря на то, что казалось, будто до Лас Ночеса можно шапкой докинуть, вышли мы не у самого замка, как планировали, а на некотором отдалении. Пришлось затратить около часа на путь. Из-за размеров казалось, что вот-вот и уже дойдем. На самом же деле расстояние было приличным. Я не хотел спешить с шунпо, поскольку не стоило растрачивать энергию ребят попусту. Не все они могут преодолевать огромные расстояния и не уставать при этом.

Находясь под стенами замка, я ещё раз подивился его размерам. Отсюда не было видно даже круглой крыши, настолько высоко он уходил вверх. От идеи вломиться сквозь стену мы отказались сразу, благо вход искать долго не пришлось. Это не были какие-то врата, или что-то в этом роде, нет. Просто огромный коридор, ведущий куда-то вглубь замка. Нас никто не встречал. Странно, о нашем появлении должны были узнать ещё до того, как моя нога ступила на песок Хуэко Мундо. И, скорее всего, узнали.

— Что бы ни случилось, не нападайте первыми. Пока не прибудет вторая группа, мы здесь исключительно с "мирной" миссией.

— Хай, — ответили ребята. Чёрт побери, приятно чувствовать себя командиром. Как всегда, левые мысли не в самый подходящий момент.

Минут через десять пути я жестом остановил группу. Перед нами появился "встречающий". Не все его сразу заметили, но и на виду он показался не сразу. Это был мужчина среднего роста, облаченный в белые одежды. Очень молодой на вид, я бы не дал ему больше семнадцати, будь он человеком. Но перед нами был пустой. Совсем необычный пустой. Остатки его маски закрывали левую часть черепа, напоминая половинку рогатого самурайского шлема. Лицо было открытым, а кожа мертвенно-бледной. Дыра пустого находилась в горле. Его ярко-зелёные глаза, которые, к слову, не сразу удалось рассмотреть из-за тусклого света "кидо-светильника", как будто плакали. Вечно.

— Мы ждали вас раньше. Идите за мной. Айзен-сама ждет, — равнодушно сказал он и шагом двинулся вперёд.

— Ты видел?! У него зампакто! — прошептал кто-то сзади.

— Нет, — ответил я, — это не зампакто. Во всяком случае не то, что вы привыкли понимать под этим словом. Хотя определённые сходства имеются. Я прав? — уточнил я у нашего провожатого.

— Верно, — лаконично ответил он и замолк снова.

— И много вас таких, улучшенных? Или как вы там называетесь?

— Айзен-сама называет нас арранкарами.

— Как тебя зовут-то хоть, пустой? — спросил я.

— Арранкар, — равнодушно поправил он, — моё имя — Улькиорра Шиффер.

— Неплохо. Я — Шиба Изаму. Скажи, все арранкары такие, эмм, безэмоциональные?

— Нет. Мы разные.

— Очень интересно. Но, я так понимаю, у каждого есть какой-то дефект, вроде твоего равнодушия? Или это ярко выраженная черта характера? — он ответил не сразу. Задумался.

— Да. У каждого что-то своё. Впрочем, люди тоже не идеальны. Я бы даже сказал, примитивны и нелогичны.

— Не всегда, каждый немного другой. Кстати, Айзен ведь видит нас, верно?

— Не знаю.

— В любом случае, передай ему, что обмениваться я хочу лично и на открытом пространстве. Иначе мы просто уйдем, — пустой хмыкнул, — в этом замке ведь есть такое место?

— Да, — ответил он. Члены группы тихо шептались. Я не вслушивался.

— Если у тебя есть какие-то вопросы — спрашивай. Я отвечу на любой. — сказал я. Арранкар помолчал.

— Зачем ты вообще пришел сюда, и привёл с собой этот мусор? Мне это не понятно. Та вещь, которую Айзен-сама хочет получить явно ценнее жизни какого-то отброса, — сказал Шиффер.

— Хм, — я ухмыльнулся. Интересный мне попался пустой. Начнём с того, что вообще удивительна какая-то жажда познания у этого существа и очень высокий интеллект, даже по меркам Вастер Лордов. Даже те большую часть жизни руководствуются инстинктами. Да, они могут говорить, что-то мыслить, но чаще всего монстр в них преобладает. Неужели Айзену удалось и вправду вывести их на ступень выше? Туда, где есть место полноценной личности и сознанию?

— Тебе непонятно, почему он так ценен для меня, или почему я сюда вообще припёрся? Ценность Ичиго для меня намного выше, чем ценность Хоугиоку.

— Ценность. Я предполагал, что у тебя... "привязанность" — с легким презрением сказал Улькиорра. Оп-па, эмоция.

— Но ты считаешь, что "привязанность" можно легко создать. Поэтому разумнее просто сделать новую?

— Именно.

— Что ж, объясню, пока идем. Думаю, понятнее для тебя будет, если я скажу, что "ценность" того или иного человека мы определяем по силе "привязанности", неким нашим интересам, связанным с данной личностью, и совокупностью сил и времени, затраченных на человека.

— Значит, он тебе интересен, вас связывают какие-то эмоции и ты затратил на него достаточное количество сил и времени, чтобы рискнуть жизнью ради того, чтобы они не пропали даром. Так?

— Верно, — я улыбался. Впервые вижу умного пустого вживую, — ты понял?

— Не до конца. Но теперь я вижу какой-то смысл в этом.

Дальше мы шли молча. Я не отвлекал его вопросами, он не горел желанием общаться. Тоннель кончился. Мы вышли на широкий мост, тянущийся ещё далеко-далеко вперёд. Глаза больно резануло солнечным светом. Сзади послышались удивлённые вздохи.

— Спокойно, это всего лишь Кидо, — сказал я, глядя на небо с облаками и желтые барханы песка, простирающиеся внизу. Интересное место. Пожалуй, здесь мы и будем меняться. Об этом я сообщил провожатому и, сойдя с маршрута, направился к центру этой мини-пустыни. Улькиорра попытался было помешать нам, но я пригрозил уничтожить Хоугиоку, если он тронет меня или кого-либо из моей группы. Пустому пришлось отправиться к Айзену на ковёр. Сейчас мы двигались с помощью шунпо, стараясь держаться подальше от земли. Кто знает, что скрывается под этим обманчиво желтым песком. Здесь было довольно жарко, но, к счастью, не как в настоящей пустыне.

Достигнув примерного центра, мы принялись ждать. Здесь, внутри, было очень просторно. Вдалеке виднелись различные постройки. Скорее всего, жилые.

— Странно... слишком всё, хмм, спокойно, что ли? — сказал Айкава Лав.

— Не нравится мне всё это, — сказал Хицугая, оглядываясь по сторонам.

— Спокойно всё до тех пор, пока ловушка не захлопнулась. Мы на их территории, — спокойно отозвался Хирако.

Я снял рюкзак и протянул Ушоде.

— Будь готов включить его в любую секунду, — сказал я, передавая "маяк". Толстяк принял груз, кивнул и начал готовиться. Здесь кроется одна из самых слабых частей нашего плана. Создать хороший переход из одного мира в другой мне не под силу, главным образом потому, что за точку выхода я не ручаюсь. Куротсучи-сан же нашел способ сделать переход чуть ли не идеально точным. Но для этого нужно, чтобы открывали его изнутри. А из нас всех с этой задачей справится лишь Хачиген, потому что именно он готовился к этому целый месяц, а значит, если его вдруг убьют в самом начале — ничего не выйдет.

Мы ждали долго. Около часа, по моим ощущениям, хотя я могу и ошибаться. Ребята, те, что помладше, порядком разнервничались. Я хорошо это видел. Что ж, сказывается отсутствие опыта. Жаль, конечно, Айзен перестал меня недооценивать. Начал играть посерьезнее, раз уже подрывает боевой дух лейтенантов.

Первыми в нашем поле зрения появились, как их там? Арранкары? Точно. Пустые, которых силой перетащили на другую ступень эволюции. Если прислушаться к их реяцу, это можно почувствовать. Она у них такая, м-м-м... грязная, что ли? Не такая, как у обычных пустых. Своеобразная. И такая энергия окружала всех появляющихся вокруг нас арранкаров. Всех, кроме одного. Он стоял справа, на некотором отдалении. Высокий брюнет, одетый в местную "форму" с катаной, интересным способом заткнутой за пояс. Словно носит её просто для красоты. Не расчесанные, скомканные длинные волосы придают ему неопрятный вид, а вкупе с небольшими мешками под глазами создают впечатление, будто он не выспался.

Итак, нас окружили. Арранкары на воздухе, обычные пустые на земле. Так называемых арранкаров было десять и, должен сказать, выглядели они неплохо. Во всяком случае, по внешнему виду не скажешь, что перед тобой пустой. Пока не заметишь дыру, разумеется. Каждый из них смотрел на нас по-разному. Кто-то с легким интересом, кто-то с презрением. А кому-то вообще было наплевать. Удивил меня взгляд девушки с длинными, светло-зелёными волосами. Она выглядела так, будто бы ей было нас жалко. Таким взглядом обычно одаривают безнадежных больных.

С легким хлопком шунпо появились синигами. Айзен и Юкико, которая держала в руке тело. Гина нигде не было.

— Признаться, я удивлен, — начал Соске, когда подошёл достаточно близко, чтобы не пришлось кричать.

— Я тоже, — улыбнулся я в ответ, — не думал, что придется вернуть его так скоро, — улыбка Айзена немного увяла.

— Ну, что ж. Предлагаю начать обмен. Кстати, у вас очень хорошее сопровождение. Давно не виделись, Хирако-сан! — мужчина слегка повысил голос, чтобы Шинджи его услышал. Блондин не ответил, зато я услышал, как скрипнули его зубы.

— Конечно-конечно. Сначала Ичиго. Я хочу убедиться, что он жив, — сказал я.

— Боюсь, придется вам поубавить пыл. Араи-сан, — девушка приставила к горлу Ичиго клинок, — сначала Хоугиоку.

Я хмыкнул. Арранкары немного приблизились. Послышался тихий шелест клинков. Те, кто нервничал больше всех, спешно вооружались. Отдать, или не отдать? В принципе, зачем мне Хоугиоку? Незачем. Бой уже скоро начнется, камень ничего не решит. Я пожал плечами, вынул из-за пазухи маленькую коробочку. Открыл, погладил блестящий камешек, зажал между пальцами. Коробка улетела вниз.

— Забавно, правда? Столько хлопот из-за этой маленькой вещицы. Такая важная...

Айзен молча протянул руку.

— Нет, Изаму! Не отдавай ему, это... — закричал Хирако. Я перебил.

— Уже не важно, — я кинул камень. Соске поймал, широко улыбаясь. Юкико отпустила "Ичиго". Тот полетел вниз и, несколько секунд спустя, шлепнулся на песок.

— Вы снова удивляете меня, Изаму-сан, — сказал Айзен, — если вы знали, что это гигай, зачем отдали камень? Я вижу, он настоящий.

— Ушода, — тихо бросил я за плечо.

— Потому что камень уже не имеет значения. Всё решится сегодня. Здесь и сейчас, — щелчок пальцев, в руке появляется Куукан. Лезвие зампакто проткнуло пространство и исчезло до середины внутри дыры.

— Я так понимаю, это нападение, — усмехнулся Соске.

— Правильно понимаете, — я повернул клинок вправо, как ключ в замочной скважине.

— Банкай!

* То же время, Сейритей. Площадь. Капитан десятого отряда, Рангику Мацумото. *

Рангику в десятый раз поправляла меч на поясе. Ей всё время казалось, что он висит как-то криво и ужасно выглядит. Именно сегодня. Девушка нервничала. Никогда раньше ей не доводилось участвовать в масштабных сражениях. Не считать же за такое недавний инцидент с казнью Кучики, верно?

— Сигна-а-ал!! — прогремел над площадью голос старика Харуто. С треском разорвалась ткань пространства, открылась чёрная Гарганта. Все были готовы. Первым в чёрный провал ступил сам Главнокомандующий Ямамото. И резво бросился вперёд. За ним, не мешкая, пошли и все остальные. Капитаны Готей шли первыми. Мацумото бежала в самом конце, за широкой спиной капитана Зараки. Замыкали процессию "добровольцы". Киске, Йоруичи и человек, по слухам, занимавший пост Капитана Кидо-отряда до Изаму, Тессай. О нём Мацумото никогда не слышала. Всего двенадцать бойцов.

Они продвигались быстро внутри гарганты. Молча. С начала пути никто не проронил ни слова. Каждый знал свою задачу и место в будущей битве. Рангику была очень удивлена, когда узнала, что Главнокомандующий и вправду одобрил план Изаму. Что не стал вносить туда изменения за спиной Шибы. Она думала, на последнем совете он скажет хоть что-то по этому поводу, ведь многие говорили, будто интересы Готея иные. Но нет, Генрюсай держал слово. Может быть, потому что Совет ещё не восстановился в полной мере? Иногда Мацумото задумывалась, а так ли вообще нужен этот Совет Сорока Шести?

Впереди вновь разверзлось пространство. По глазам резанул свет. Рангику вздрогнула. Ей на плечи словно десять мешков с рисом положили. На одну секунду. Затем всё исчезло. Она сглотнула. Девушка знала, чья реяцу только что ударила по ней.

Здесь вовсю кипело сражение. Оглядевшись, чтобы оценить обстановку, Мацумото заметила, каждый в группе А уже высвободил меч. К слову, появились первые потери. Омаэда Маричиё светил кишками, которые вываливались из его, разрубленного на две части, живота. Толстяк, похоже, даже не догадался, что его убило.

— Тц... паршивый лейтенант! — прошипела рядом Сой Фонг.

Среди суматохи боя Рангику увидела его. Изаму стоял, не двигаясь. Вокруг него было пусто. Никто не решался напасть. Приглядевшись, девушка заметила, почему. Всё дело в клинке. Меч Шибы изменился. Левая сторона катаны окрасилась в ультрамариновый, правая в красный. Вдоль лезвия вместо фиолетовой полосы тянулся рваный черный орнамент, похожий на какие-то древние, непонятные письмена. Во всяком случае, девушке так казалось. На конце рукояти висел длинный шнурок с двумя кисточками.

— Так вот ты какой, банкай... — прошептала девушка. Они встретились взглядом. Изаму на секунду улыбнулся и отвернулся. Напротив него стоял высокий длинноволосый уродец в белых одеждах, с какой-то огромной то ли косой, то ли топором, Айзен, эта его... Юкико. Она уже была в банкае. Девушка поискала взглядом серебряную шевелюру, но так никого и не нашла.

Высокий одноглазый мужчина что-то яростно кричал Шибе, угрожая при этом своим, скорее всего, топором, но понять, что именно, девушка не могла. Слишком далеко стоял этот крикун. Изаму не ответил. Он просто поднял меч вертикально вверх. Рангику немного удивилась. Она не понимала, зачем он это сделал. Шиба вытянул руку в сторону крикуна, поманил его пальцем и начал удар. Катана понеслась вниз.

Рангику сглотнула, глядя на две половины тела, улетающие вниз. Она толком не поняла, что произошло. Просто в какой-то момент враг оказался прямо перед Изаму, на пути у меча. Рожа при этом у него была донельзя ошеломлённая. Мацумото отпрыгнула в сторону, уже потеряв Шибу из виду. Её только что попытались прикончить. Девушка в довольно странных белых доспехах с пышными светло-зелёными волосами наставила меч на Рангику. На голове противницы была половина черепа какого-то козла. Скорее всего, остатки маски.

— Банкай! — крикнула девушка. Это нужно закончить как можно быстрее.

— Банкай! — высвободил меч лейтенант десятого отряда. Издалека он видел, как открылась гарганта, даже краем глаза заметил рыжую шевелюру своего капитана и то, как на неё налетела арранкарша. Мысленно пожелал Мацумото удачи. И себе тоже.

Ледяные крылья раскрылись за спиной, воздух вокруг охладился настолько, что дыхание становилось паром. Давно он не использовал Дайгурен Хьёренмару. Рядом тяжело дышал раненый Кира Изуру. Их враг стоял спокойно. Он медленно поводил своим мечом из стороны в сторону и хмыкнул.

— Значит, увеличивает вес? — вслух сказал пустой, назвавшийся Улькиоррой, исчезая в хлопке сонидо. Тоширо бросился на выручку другу.

Кира сжал крепче рукоять катаны, отерев плечом кровь с лица. По щеке размазалась красная жидкость. Парень сглотнул. Если бы не меч Хицугаи, изменивший траекторию удара, он обзавёлся бы прекрасной дырой в голове.

Они обменялись ударами. Пустой бил размашисто, даже небрежно, держа меч всего одной рукой, хотя Кира коснулся его шесть раз. Трижды Тоширо уклонился. Меч арранкара просвистел над его головой, сбоку легонько оцарапал крыло. Лейтенант сделал выпад. Шиффер шагнул в сторону и, немного неуклюже, взмахнул снизу-вверх. Хицугая решил блокировать и тут же поплатился за эту ошибку, чуть не лишившись своего клинка.

'Черт... прости, Тоширо' — подумал Кира, видя, как морщится от боли его коллега. После шести касаний меч пустого должен весить порядка шестидесяти килограммов. Не хотелось бы таким получить...

Они всё ещё сражались. Пуcтой и Хицугая. Синигами был более юрким и опытным в фехтовании. Его враг был сильнее, с преимуществом в росте и в весе оружия. Тоширо вертелся, словно волчок, стараясь не налететь на чужую катану, пустого же, казалось, полностью захватило сражение с лейтенантом. Он словно забыл про Киру.

Дракон из воды и льда, под которого опасался попасть даже капитан Комамура во время учебного поединка, даже не удивил арранкара. Улькиорра Шиффер, с ленцой выпустил ярко-зелёное Серо, которое, столкнувшись с силой Хьеренмару зашипело, зашумело и оставило от атаки Тоширо лишь пар.

Изуру ждал подходящего момента, напряженно наблюдая за боем. Вмешиваться просто так он опасался, поскольку не хотел мешать своему другу и путаться у него под ногами. Наконец-то, такой момент настал. Поднырнув под клинок врага, Тоширо подошел вплотную и, обмотав Улькиорру хвостом, заморозил. Кира почуял свой шанс. Он широко замахнулся, долетел до цели и даже успел ударить. Но и только.

Осколки льда, сковавшего арранкара падали вниз. Вабиске, меч Киры, уперся в плечо Шиффера, надорвал его одежду, но так и не сумел пройти сквозь кожу. Хицугая был шокирован. Он потратил всего лишь секунду, чтобы придти в себя. Замахнулся, рубанул прямо.

Пустой вздрогнул, освободился от остатков льда, мечом заблокировал удар Тоширо, рукой схватил зампакто его напарника. Блондин побледнел. Он отпустил меч, отпрыгнул на приличное расстояние, выставил вперёд руку.

— Шаккахо! — шар красного пламени понёсся в пустого. Хицугая отпрыгнул. Коротким движением кисти Улькиорра переломил Вабиске. Раздался взрыв, облако дыма скрыло арранкара от чужих глаз. Кира напряженно всматривался туда, пытался разглядеть движение.

— Изуру! — завопил Хицугая. Но было поздно. Он не успел. Цепкие мертвенно-бледные пальцы уже схватили блондина за голову. Что-то уперлось ему в висок.

— Серо. — флегматично скомандовал Шиффер.

Тоширо отпрыгнул в сторону. Выстрел концентрированной духовной энергии прошел мимо. Громко бабахнуло вдалеке. Маленький лейтенант старался смотреть на врага, его брови сошлись на переносице. Куда-то вниз, на песок, приземлилось то, что осталось от Киры.

— Прости, я пришел поздно! — пробасил рядом могучий голос. Лейтенант ощутил мощь чьей-то духовной силы. Громадина банкая заслонила искусственное солнце. Самурай-гигант поднял свой клинок вместе с капитаном Комамурой. Пустой снова хмыкнул.

Зараки Кенпачи поморщился. Из-за банкая лиса стало хуже видно, он закрыл своей тенью практически всё поле боя и ужасно гремел. Противник, которого он выбрал самым первым, не отличался вспыльчивым нравом. Кенпачи уже успел усомниться в своей, обычно безошибочной, интуиции. Но, все уже дерутся. Не поменяешься.

'Какой-то он странный' — сделал вывод Кенпачи, глядя на мужчину, который неподвижно стоял на приличном отдалении. Он, как будто бы вообще не собирался драться. И это бесило Зараки. Ужасно бесило. Настолько, что он крепко сжал меч двумя руками.

Подул сухой горячий ветер, зазвенели колокольчики на голове капитана, растрепались непослушные волосы его врага, залезли ему в лицо. 'Сейчас' — мелькнула мысль в голове Кенпачи. Он атаковал мгновенно. Шунпо, которое капитан одиннадцатого отряда использовал инстинктивно, перенесло его почти вплотную к оппоненту. Клинок Зараки уже был над головой, в замахе. В последний момент синигами резко изменил постановку ног, сместился на длинный шаг влево. Синий луч серо унесся вдаль, Кенпачи рубанул наискось. Лязгнул металл, враг сдвинулся на полметра по воздуху. Клинок мужчины уперся в скрещенные дула пистолетов. От кого-то Зараки слышал об этом изобретении мира людей. Но никак не предполагал, что встретит его в Хуэко Мундо. Капитан одиннадцатого отряда оскалился, на лице его врага ни дрогнул ни один мускул. Оно оставалось всё таким же нейтральным, словно пустому не было дела до того, что здесь вообще творится.

Арранкар легонько оттолкнул лезвие меча, выстрелил в упор, и тут же ушел в сонидо, катана просвистела там, где он стоял всего долю секунды назад.

— Я тебя на куски порежу! — заорал Кенпачи, очертя голову бросаясь в бой. Теперь он точно знал, интуиция не подвела. Этот и вправду — сильнейший.

'Лучше бы ты сдох, Зараки!' — подумала капитан Сой Фонг, услышав этот крик. Она поспешила отпрыгнуть от своего врага. Дедуля оказался на редкость резвым малым. И хотя на его коже уже раскрылась прелестная татуировка, это был единственный удар, нанесенный старику за всё время. Хирако Шинджи, бывший капитан пятого отряда, не справлялся в одиночку. И Сой Фонг прекрасно знала — если бы не он, черта с два она нанесла бы этот удар.

Между тем, дед наседал на синигами в маске. Старик был проворен и очень силен. Но Хирако, помимо хороших физических данных, брал опытом. Он был, быть может, не намного старше, зато меч в руках держал достаточно долго, чтобы создать проблем врагу, вооруженному тяжелой секирой. Девушка попыталась нанести ещё один удар. Подойдя сзади, почти вплотную, она была вынуждена дико извернуться, чтобы не попасть под удар и отпрыгнуть вновь.

— Серо! — измененным, из-за маски, голосом произнес Шинджи. Громыхнул взрыв, из облака дыма вырвалась опаленная фигура старика. Он был очень зол. Кряжестый, широкоплечий дед со шрамом через всё лицо громко засопел.

— Разлагайся, Арроганте, — прошипел он, выставив перед собой топор. Во все стороны ударила волна реяцу.

— Пади, Саканаде, — Шинджи использовал шикай, одновременно с маской пустого.

— Хиори! — заорала Лиза.

'Проклятая малявка' — подумал Хисаги. Прошла всего минута боя, а он уже успел возненавидеть эту дуру. Несносная идиотка, не слушая ни его, ни свою подругу, очертя голову пыталась набить морду парню, который играючи отбивался от неё, успевая при этом высказать пару обидных словечек. Из-за своей оплошности девчонка только что получила очень глубокий порез на плече и чуть не лишилась руки. Её спасла Лиза. Хисаги вздохнул, сжал покрепче рукояти своих кусаригама, и вновь вступил в схватку.

Широкий костяной клинок отлетел в сторону от глухого удара. Его хозяйка, фигуристая белобрысая девушка с остатками маски на лице, поспешила разорвать дистанцию. Она зарядила Серо.

— Райкохо! — желтая молния встретилась с Серо того же цвета. Громыхнуло так, что заложило уши. Арранкарша появилась сзади, попыталась ударить своей громоздкой махиной. Богиня скорости изящно ускользнула от удара и отвесила хорошего пинка оппоненту прямо в лицо. Тиа Халибель затормозила о воздух, зло глядя на противника.

— Сучка! — одновременно произнесли девушки. Йоруичи фыркнула по-кошачьи, и исчезла в двойном шунпо. На этот раз её удар был заблокирован, но Тиа вновь была вынуждена тормозить о воздух. Про себя она ругалась. Удары врага несли не столько урон, сколько обиду. Сначала Тиа думала, будет просто, раз у врага нет меча. А оказалось, что девка с фиолетовой прической стала самым неудобным противником, именно потому, что пресловутого зампакто у неё и не было. Громадный меч Халибель совершенно не подходил для боя вплотную, а из-за кошачьей изворотливости этой сучки и отсутствия опыта, в чем Тиа не хотела себе признаваться, пустая не могла реализовать преимущество в радиусе.

Халибель пропустила очередной удар, на этот раз локтем и вот он был очень болезненным.

'Ты заплатишь за это!' — подумала девушка, поднимая клинок повыше, — Каскада!

Гигантская масса воды обрушилась на Йоруичи прямо из воздуха. 'Богиня скорости' еле успевала уклоняться от набегающих волн. Но воды было слишком много. Арранкарша давила массой и Йоруичи было нечего противопоставить этому. Пару раз она пыталась пробить себе путь с помощью Кидо, но ничего не вышло. Совсем скоро, буквально через несколько секунд, девушка ушла с головой под воду. Шихоин начала задыхаться, а Тиа мысленно праздновала победу. Это оказалось слишком 'просто'.

Кварта Эспада принюхалась. Запахло горелым. Вокруг, почему-то, стало очень жарко. Настолько жарко, что её кожа мгновенно высохла. Тиа бросила взгляд на Йоруичи. Та запечатала саму себя в барьер.

Халибель усмехнулась, чтобы через пять секунд потерять дар речи. Вся вода, созданная Тибуроном, испарилась. Почти мгновенно. Где-то вдалеке матерился лейтенант Хицугая. Его Банкай тоже исчез.

Взгляд Халибель устремился влево. Там, на приличном расстоянии, внутри гигантского семиугольного барьера, седобородый старик сжимал черную катану. Именно от неё исходил этот жар. 'Скорее всего, барьер поставили только что' — сделала вывод девушка, чувствуя, как ветер чуть-чуть охлаждает её кожу. На фоне этой чудовищной энергии она даже не почувствовала злобу и реяцу Йоруичи. Кошки не любят ванну. Сообразила Халибель поздно. Окруженный белой энергией 'Шунко' кулачок расшиб то, что осталось от её костяной маски. Тиа получила ещё четыре мощных удара прежде, чем смогла сориентироваться и разорвать дистанцию. 'Время разговоров прошло, пора это заканчивать', — так думали обе.

*Изаму*

Появление капитанов Готей спасло несколько жизней, вокруг завязался бой. После активации Банкая вокруг меня стало как-то слишком просторно, никто не решался подойти. Особенно после того странного парня, который сейчас лежит где-то в песках.

За обстановкой вокруг приходилось следить. Несмотря на то, что сражающиеся растянулись на приличное расстояние, вероятность словить шальное Серо или Кидо была крайне высока. Вот и сейчас, буквально в пяти метрах прожужжал синий луч Серо. От того парня, с которым сражался Кенпачи. Рядом вышел из шунпо Главнокомандующий. Внизу, в пустыне, построились в примерный семиугольник четыре капитана, Урахара, Тессай и Ушода. Айзен скрылся за спиной Юкико. Женщина пребывала в Банкае. Она сверлила меня злым взглядом.

— Не дайте ему уйти, Ямамото-сан! Я разберусь с ней, — крикнул я, указывая на Соске, который, прижав Хоугиоку к груди, словно маленького ребенка, смещался назад.

Старик ушел в шунпо, не ответив. Юкико развернулась, попыталась помешать ему. На Куукане блеснула синяя сторона и женщина, вместо того, чтобы столкнуться с Главнокомандующим, оказалась сбоку от меня.

Я переместил себя ей за спину и тут же ударил. Лезвие вошло в плечо, разрубив ключицу. Она все-таки успела заблокировать, хоть и с трудом. Ударила в ответ, я вновь оказался за её спиной, вновь ударил. На этот раз Араи оказалась проворней. Ткнула лезвием глефы назад. Но не успела сообразить, что уже переместилась немного в сторону. Заработала страшную рану через грудь. Как и ожидалось, крови не было.

— Твои жалкие трюки ничто! Я — Бессмертна! Я — совершенна! — закричала она, когда вокруг девушки на всю мощность запылал щит из реяцу.

Я почувствовал, как вдалеке пространство начинает разрываться. Сконцентрировал своё внимание там. Юкико бросилась на меня, не дошла. Она прыгнула снова, и снова прыжок оказался недостаточно длинным. На третий раз я вновь отправил её назад. Долгих десять секунд женщина не могла преодолеть те жалкие сорок метров, что разделяли нас. Каждый раз снова, и снова оказываясь в начале пути. Несколько раз она выпускала в меня волны розовой энергии из своей глефы. Но и они просто оказывались за моей спиной и летели дальше.

Всё это время я боролся с открывающейся Гаргантой. Она, а точнее тот, кто её открывал, сопротивлялся отчаянно. Но безуспешно. Так и не раскрывшись, проход в междумирье схлопнулся. Айзен был вынужден принять бой с Ямамото. Сбежать ему не удалось.

Я взглянул на Юкико. Она была в ярости. Кричала что-то, всё пыталась достать. Похоже, легкой игрой с её положением в пространстве я довёл женщину до того состояния, когда мозги отключаются. Тратить время и ждать, пока она выдохнется, я не могу. Словно поманив пальцем, я переместил женщину к себе вплотную. Легонько коснулся её руки, живота, и отступил. Юкико бросилась в атаку. Её щит больше не обжигал меня, как тогда, в Сейритее. Я чувствовал только легкое тепло, когда касался его. Всё-таки, в Банкае я гораздо сильнее.

Я появлялся то тут-то там, уклоняясь от её попыток ударить и касался нужных точек на её теле, оставляя там маленькие печати — компоненты более сложного Кидо. Это заняло не более пяти секунд, Юкико просто не понимала, почему не чувствует моих перемещений. Почему не может предугадать, где я появлюсь в следующий раз?

Я появился перед ней. Юкико замахнулась, видимо, целясь мне в голову. Она начала удар, но, с удивлением обнаружила, как он замедляется. Лезвие глефы остановилось примерно в двадцати сантиметрах от моей головы. Женщина замерла, я усмехнулся. Коснулся её живота, запустил оставленные ранее печати, начал шептать слова заклинания. Она не могла говорить, не могла двигаться. Только смотреть на меня злыми глазами. Протараторив длинное заклинание за три секунды я ткнул пальцем в неё.

— Запретное Кидо, Шинзо но Каги, — сначала ничего не произошло. Секунду спустя ровно в центре грудной клетки Юкико появился яркий пламенный порез. Мгновение, Кидо достигло стадии полной активации. Я отпустил пространство. Девушку выгнуло дугой, как от мощного электрического разряда. Развернувшись, я поспешил на помощь Главнокомандующему. Капитаны уже возвели барьер.

* * *

Ямамото Генрюсай Шикегуни мчался за убегающим врагом. Внизу, вслед за ним, выстроившись в семиугольник, двигалась барьерная команда. Старик обнажил пылающий клинок, с помощью шунпо подобрался почти вплотную и могучим ударом разрубил убегающую иллюзию. 'Айзен' исчез.

— Появись, Щенок! — грозно крикнул он в пустоту. Соске лишь рассмеялся, ветер донес его смех до стариковских ушей. Откуда шел голос, определить не удалось. Что-то почувствовав, Ямамото круто развернулся и взмахнул мечом, наотмашь. Волна пламени ушла в ту сторону.

— Райкохо! — дед выставил открытую ладонь на пути заклинания. Желтая молния извивалась в его руке, как пойманный угорь, и с пшиком исчезла, долгую секунду спустя. Он вновь развернулся, ударил в воздух, отмахиваясь от чего-то. Старик сплюнул, вынул руку из окровавленного Косоде, обнажил мускулистый торс, выпрямился. На боку красовался свежий порез, пополнение в этой коллекции боевых шрамов.

— Вперёд! — заорал старик во всё горло.

Вмиг вокруг поднялись яркие, оранжевые стены барьера, охватывающего довольно большую площадь.

— Банкай... — тихо произнес дед, длинный меч покрылся копотью и пеплом, пламя вокруг исчезло. От лезвия исходил легкий дымок. Барьер над головой старика замкнулся. Ямамото уже не обращал внимания на жар вокруг себя. Он его даже не замечал.

— Ты поймал меня, поздравляю, — сказал голос. При этом плевок с шипением испарился в воздухе, не коснувшись поверхности Рюуджин Джакки. Ямамото среагировал моментально, выбросив клинок над собой. Ничего не произошло. Мысленно старик проклинал Айзена и всех его прихвостней. Сейчас ему как никогда приходилось сдерживать себя. Использовать всю мощь Зака но Тачи Главнокомандующий опасался. Он боялся, что барьер попросту не выдержит, и пламя клинка навредит его собственным солдатам.

Старик вздохнул, сделал несколько взмахов мечом. Он всеми силами старался почувствовать, в какой стороне его враг. Но ничего не выходило. Вздохнув, Ямамото вскинул руку, тихо прошептал про себя заклинание.

— Сорен Сокацуй! — трижды старый воин выпустил заклинание, превратив практически все вокруг в пылающий синим пламенем ад. Воздух дрожал от жара, песок внизу плавился, а Ямамото не мог успокоиться, выпуская все новые и новые волны пламени. Он надеялся, что хоть краешком зацепит противника.

Пока Главнокомандующий бесновался, выпуская во все стороны Кидо массового поражения, Айзен Соске, забившись в угол под самым барьером, лихорадочно размышлял, что делать. Хоугиоку Урахары уже слилось в пробирке с его собственным. К счастью, Шиба не знал, что для пробуждения камня необходимо постоянное действие большой духовной силы, и носил Хоугиоку везде с собой. Именно поэтому пробудить его не составило труда. Но что делать теперь, Айзен не знал. Он просто не рассчитывал, что Весь бывший и нынешний Готей придет убивать его. Эспада, десять арранкаров, которых он создал были хоть и сильны, но в их победе он сомневался. Сбежать тоже не удалось, Гарганта почему-то просто отказалась открываться.

— Вот сука... — Айзен нервно погрыз ноготь, пока его никто не видит. Иллюзия, созданная Кьёко Суигетсу, превосходна, но не может же он вечно тут сидеть? Рано или поздно Главнокомандующий попадет, или психанет. О способностях его зампакто в Банкае Соске мог только догадываться.

Шанс на победу имелся. Причем, очень даже хороший шанс. Мужчина вновь встряхнул пробирку, глядя на переливающийся всеми цветами радуги камешек. Наконец-то! Айзен аккуратно вынул его из стекла, повертел в руках, чтобы последний раз полюбоваться его красотой и... проглотил. Это стоило некоторых усилий, Хоугиоку не сразу прошел в желудок синигами.

'Сделай меня всемогущим!' — подумал Соске, чувствуя, как внутри просыпается мощь. Реяцу, взявшаяся буквально из ниоткуда наполняла его. Айзен вдруг закашлялся. Грудную клетку поразила вспышка боли, словно в кожу вонзили раскаленный клинок. Сжав зубы до хруста зубов, мужчина стерпел. Кончилось это так же быстро, как и началось. Глубоко втянув воздух, Соске обнаружил торчащий из груди камень. Свет, исходящий от него, легонько пульсировал. Айзен почувствовал эйфорию, его переполняла энергия. 'Я всемогущ!' — пронеслась мысль в голове мужчины.

— И где чёртов Гин?! — нахмурился он.

— Вы уже успокоились? — вежливо сказал Айзен, с легкой усмешкой. Его иллюзия появилась перед стариком. Ямамото прищурился, глядя на камень в груди врага.

— Успокоюсь, когда твой труп остынет, дезертир, — процедил Главнокомандующий. Он смотрел прямо на приближающегося врага, готовился к атаке, напряг все свои чувства. Он знал, удар будет с другой стороны. Он ждал его. В последний момент интуиция подсказала, старик быстро повернулся влево, поднимая левое же плечо. Лезвие катаны вошло в его тело, перерубило ключицу, плечевые кости и часть лопатки. Окровавленными пальцами Ямамото схватил зампакто врага и ударил по настоящему Айзену. Тот извернулся, как угорь на сковороде, Зака но Тачи мгновенно испепелил его левые руку и ногу. Меч выскользнул из ослабевшей хватки, отрубив два пальца, враг вновь исчез.

Айзен с трудом сдержал вопль боли. Он четко видел, генеральский клинок лишь чуть-чуть порезал его. Но конечности просто испепелило. Руку — от плеча, ногу от середины бедра. Культи зашипели. Фиолетовая субстанция вырвалась из обрубков и в мгновение ока сформировалась в новые конечности. Секундой позже Соске уже мог ими управлять и чувствовать. Словно никогда не терял. А вот у его противника такой способности не было. Левая рука Генрюсая висела на остатках тканей и недорубленной кости, по торсу стекала кровь. Если бы он не остановил вовремя меч, одной рукой было бы меньше.

Мужчина взглянул наружу, за прозрачные стены барьера. Там, вдалеке, умирала Юкико. Девушку прошивал насквозь странный жезл, сотканный из яркого, рыжего пламени, со странными выступами на конце. 'Немного напоминает ключ' — подумал Айзен, глядя, как девушка мечется из стороны в сторону, ища своего врага. А он был уже здесь, Шиба только что просто появился рядом с Главнокомандующим. Красная часть его меча блеснула.

Заметив Изаму здесь, рядом с Ямамото, Юкико с криком ударила в барьер. Она сделала всего несколько мощных ударов, после чего завизжала, её тело выгнуло дугой. Руки разжались, глефа выпала из них, превратившись в катану. Трещина в груди разрасталась, вот исчез и щит из реяцу. Её отпустило, женщина упала на колени, прислонилась к барьеру, заскребла пальцами, стирая ногти в кровь. Она видела иллюзию Айзена, стоящую неподвижно на воздухе. Снова завизжала, её снова перекрутило. Ножны от зампакто постепенно испарились, из плеча брызнула кровь. Она всё ещё скреблась, из последних сил пытаясь что-то сделать. По щекам Араи Юкико катились слезы, а иллюзия, как и сам Соске равнодушно наблюдали за этим. Она начала сыпать проклятия, бить кулаками по барьеру. Трещина всё разрасталась, дошла до горла. 'Ключ' поворачивался. Её волосы начали тлеть. Нога подкосилась, она с трудом удержалась на воздухе. Долгих две секунды изрядно постаревшая женщина пыталась удержаться здесь, наверху. Уплотненный воздух под ней исчез, она полетела вниз.

Юкико упала на сухой, горячий песок, около одного из углов барьера. В небольшой квадратной камере здесь в позе лотоса сидел беловолосый мужчина. Капитан Джууширо Укитаке. Он открыл глаза, увидел её. Трещина стала в разы шире, уже ползла к подбородку. Кусок волос сполз с её головы. Она слабеющей рукой стучала о стенку барьера, ища спасения. По морщинистым щекам катились слезы. Форма синигами исчезала, она осталась в одном ситаги. Женщина стала старухой. Укитаке покачал головой глядя, как её рука медленно сползает по оранжевой стене. Она упала на песок, глядя ему в глаза. Голова Юкико лежала боком, она уже не могла шевелиться. Волосы истлели, тлеть начала сморщенная, как сушенная слива, старушечья кожа.

'Когда же я оступилась?' — подумала она, умирая, — 'Ах да... знаю...'

Юкико вспомнила свой первый шикай. В горле застрял ком, сглотнуть она уже не могла, сил не было. 'Ты предала меня, проклятая Канпеки...' — подумала старуха, вспоминая взгляд красивых серо-желтых глаз.

Трещина дошла до подбородка и промежности. Джууширо Укитаке вновь покачал головой, тяжело вздохнул. Тело старой женщины просто испарилось. Исчез и пламенный ключ, торчавший в её груди. Она тихо пропала с песка Хуэко Мундо. Мужчина закрыл глаза.

Проводив взглядом падающую вниз женщину, Айзен медленными, аккуратными шажками начал движение в сторону сильнейшего из своих врагов — забрызганного собственной кровью старика с черной катаной в руке. Его он решил убрать первым, и пока охотник подкрадывался к жертве, плотная иллюзия, созданная Кьеко Суигетсу, двигалась совершенно в другом направлении, попутно заводя разговор с новым действующим лицом — с Изаму.

— Вы все-таки добрались сюда, Шиба-сан, — губы Соске растянулись в легкой улыбке, всем своим видом он старался показать, насколько незначительными и бесполезными кажутся ему успехи солдат Готея, — Неужели, вы все ещё думаете, будто у вас есть шанс? — сказал он, как бы удивляясь такой детской наивности.

— Конечно, — отвечал Шиба, улыбаясь. Он говорил твердо и уверенно, гордо подняв голову. Глаза Изаму не выпускали из виду иллюзию, он стоял неподвижно, даже как-то расслаблено.

Тем временем, охотник подкрался к жертве. Старик стоял на воздухе, словно каменная статуя, без движения. Глаза его бегали из стороны в сторону, он вновь ожидал нападения и вновь не знал, откуда оно придет. Спереди ли? Сзади ли? Решит ли враг сразу снести ему голову, или же попробует отрубить конечность? Кончик черного тати нервно подрагивал, словно от нетерпения. Мгновенным шунпо Айзен переместился за спину врагу, занес клинок для удара, но тут же отпрянул, исчезнув. Он появился на приличном расстоянии и выглядел крайне изумленным. На какую-то секунду его лицо исказила гримаса ужаса, но только на миг. Вскоре он взял наружность под контроль, но внутренне продолжал удивляться. Сбылись его самые тревожные опасения — иллюзия стала почти бесполезна.

Удар, который, возможно, мог бы решить исход этого сражения, так и не был нанесен из-за красно-синего лезвия, высунувшегося из воздуха ровно в тот момент, когда Айзен готовился оборвать жизнь старику. Если бы он не уклонился, оно прошило бы его голову насквозь. Соске вновь дернулся в сторону, уклоняясь от лезвия катаны, без сомнения принадлежавшей Шибе. Ещё несколько раз клинок Изаму выскакивал в опасной близости от тела Айзена, а тот, как ни старался, не мог сообразить, почему так происходит. "Что скрывает этот ублюдок?! Откуда он знает, где настоящий я?!" — думал мужчина.

Почему-то Шиба остановился, прекратил попытки пронзить Соске пространственным мечом. Вместо этого он вытянул вперед правую руку, сложил пальцы таким образом, будто схватил невидимый шар и повернул его в сторону. Мир вокруг задрожал, и, слабо сопротивляясь воле синигами, исказился. Небо, стены барьера, воздух вокруг, все поплыло, потянулось в сторону и свернулось в какую-то гигантскую трубу, где искажалось до такой степени, что на мгновение Айзену показалось, будто он смотрит в удивительно кривое зеркало. Шиба, который, как и Соске, оставался цельным и правильным в этом искаженном мире, вытянул в сторону руку. С его пальца сорвалась белая молния.

— Данку. — прошептал Айзен. Кидо разбилось о выставленный щит. Про себя мужчина удивился такой удаче. Он ожидал чего угодно, кроме летающей по замысловатой спиральной траектории ветвистой молнии. Эксперимента ради, он тоже выпустил Кидо в Изаму. Слабенькое Шаккахо. Как и ожидалось, красный шар ужасно сплющило, размыло, он понесся куда-то в сторону, выписывая в воздухе замысловатые кульбиты, и исчез, разбившись о стену барьера.

Рядом появился Шиба, махнул мечом, тут же исчез, избежав ответного удара. Айзен ушел в шунпо и замер в нерешительности. Он растерялся. Попытался ещё раз, но шунпо перенесло его совсем не туда, куда он хотел. Чертыхнувшись про себя, проклиная Банкай этого мелкого засранца, Соске с четвертой попытки оказался там, где нужно — за пределами пространственного тоннеля и, обрадовавшись такой удаче, бросился на Ямамото.

— Старик, справа! — крикнул Шиба, вероятно, почувствовав, куда двигался их враг. Старый воин ударил без промедления. Это спасло ему жизнь, он почти попал, хотя и не знал этого. С удивлением Главноомандующий обнаружил, что за столь короткий промежуток времени успел доверить свою жизнь такому ненадежному, по его мнению, союзнику, как Шиба Изаму.

* * *

За пределами барьера кипело сражение, растянувшееся на добрую половину пустыни под крышей Лас Ночес. Вместо искусственного голубого неба здесь снова висел унылый белый месяц на чернильно-черном ковре. Купол замка был разрушен едва ли не полностью.

— И это все?! — буквально прорычал пустой, оскалившись, точно кошка. В каком-то смысле он и был кошкой. Покрытый, словно второй кожей, белой пластичной броней Арранкар имел все атрибуты представителя кошачьего племени. Уши с маленькими кисточками, покрытые пушистым голубым мехом, острейшие, словно бритва, кривые когти, клыки и даже хвост, подвижный и не менее опасный, чем вышеупомянутые когти.

Выступившие против него синигами уже успели в этом убедиться. Однако, образ Гриммджо уже не был полноценным. Когда-то роскошная грива темно-голубых волос, достигающая поясницы, сейчас представляла собой жалкое зрелище. Шикарные волосы местного представителя семейства кошачьих были нещадно острижены почти под самый корень и сейчас неопрятно торчали во все стороны, придавая своему хозяину потрепанный вид.

С диким воем Хиори бросилась на него. Тяжелое лезвие тесака, который она гордо именовала своим зампакто, рассекло воздух. Девчушка сгорбилась, пропуская над собой хвост, извернулась и ударила снова. Рядом свистнуло лезвие Казешими, именно поэтому вместо того, чтобы сорвать с соплячки маску, Гриммджо был вынужден схватить голой рукой её меч.

— Бакудо номер шестьдесят один, Рикуджикоро! — зампакто Хиори треснул, девушка с трудом вырвала его из цепких лап арранкара. Бакудо Лизы спасло её шкуру. Гриммджо понадобилась всего секунда, чтобы сломать заклинание. Но лезвию "Железной Стрекозы" этой секунды хватило.

Страшный удар отправил пустого вниз, на песок. Но до земли он так и не долетел. Исчез с хлопком сонидо едва не влетев в бархан. Появился рядом с Ядомару, первым ударом отбил ногу девушки, которой она пыталась отправить его обратно вниз, вторым блокировал тяжелое древко, тем самым, разрушив всю защиту противника. Лиза не успевала. В воздухе зажужжали кусаригама, Хиори уже была рядом, уже заносила клинок для удара.

Гриммджо не стал бить в третий раз, вместо этого заревел, и львиный рык его был поистине устрашающим. Выбрасывая в пространство свою реяцу, он создал ударную волну, которая отшвырнула зампакто Хисаги, и, как ветер раскидывает хрупкие осенние листья, раскидала Лизу и Хиори. Девушки полетели в разные стороны.

Маленькая девочка, оглушенная неожиданной атакой, краем глаза заметила чью-то тень. Почувствовала, сейчас будет удар, дернулась в полете и инстинктивно парировала. Слишком слабо, слишком медленно. Гриммджо был сильнее.

— Хиори! — заорал лейтенант. Тело блондинки на приличной скорости шмякнулось в песок. Гриммджо на секунду замер в воздухе, довольно далеко от Хисаги. Шухей, видя надвигающуюся опасность, ушел в шунпо. Мощнейшее голубое серо прошло совсем рядом. Такого он раньше не видел.

Пустой бросился на парня, как голодный хищник. Хисаги парировал, пытался как-то сдержать арранкара, но ничего не вышло. Прежде, чем Лиза сумела спасти его, он получил глубокую рану в животе. Форма окрасилась кровью, Шухей заскрипел зубами от боли и злости, сжал крепко кусаригама. Метнул первый прямо в монстра, наседающего на Лизу. Промазал, швырнул второй, притянув первый обратно. Подпрыгнул ближе, направил на пантеру палец.

— Бакудо номер шестьдесят три, Сёдзё Сабаку!

Лиза оправилась, да и только. Без Хиори им пришлось туго, теперь враг принялся за них с двойным усердием. Желтые цепи разорвались точно бумажные, а в следующий миг Хисаги увидел перед собой Гриммджо. Тот уже занес руку для удара. Каким-то чудом Шухей успел парировать. Он спас свою жизнь, ценой хорошего куска предплечья на правой руке. Когтями второй лапы арранкар уже метил в кадык так раздражающего своими кусагарима лейтенанта. Вся жизнь Хисаги пролетела у него перед взором в тот короткий миг, когда он приготовился с ней расстаться. Но фортуна в этот день смотрела на него лицом, пусть он и думал совершенно иначе.

В самый последний момент ветвистая белая молния заставила арранкара отступить. Секундой позже на него обрушилась чужая атака. Смазанной тенью нежданный союзник налетел на пустого, они двигались так быстро, что Шухей еле успевал уследить за ними. Эти двое превратились в какой-то сумасшедший клубок, в котором то и дело мелькали руки, ноги, когти, хвост и лезвие катаны. Рассмотрев, наконец, их защитника, Хисаги вздохнул спокойнее. Теперь у них вновь появились шансы на победу. К бою присоединился раненный и жутко злой капитан Кучики.

Хиори втянула воздух носом. Она лежала на горячем песке, не чувствуя ни ног, ни маски на лице. Дышала с трудом, воздух со свистом и сипом проходил сквозь горло в легкие и обратно. Левой рукой девушка пощупала бок. Ткань футболки была мокрой, пальцы проникли под одежду через дыру, коснулись страшной раны. Она не чувствовала боли, только легкий холод и чудовищную сонливость. Песок вокруг неё пропитался кровью. Рана на спине была ещё страшнее. Хиори ужасно боялась смерти. Сколько себя помнила, всегда страшилась оказаться на грани. Девушка знала — синигами может прожить без сердца несколько часов. Но ужасно боялась терять сознание.

Песок посыпался где-то сбоку. Что-то двигалось по нему, Хиори побледнела и мысленно взмолилась, потому что не могла вымолвить и слова от слабости и ран. От страха она заплакала. Её накрыла чужая тень. Это был четырехметровый пустой, кажется, адьюкас, похожий на гигантского червя с руками. Монстр оскалился, захихикал ужасным, противным голосом, похожим на лязг металла по стеклу, нагнулся ближе. Слюна из огромной пасти медленно капала прямо на девушку. Хиори рыдала. Она пыталась пошевелиться, но не могла. Гриммджо своим ударом перебил позвонки...

— Рикуджикоро! — шесть пластин света накрыли пустого, — Хадо номер семьдесят три, Сорен Соукацуй! — закричала девушка, срывая голос.

Монстр, лишь издалека напоминающий человека, шести метров высотой о шести ногах, хвостом и толстой кожей, почти проигнорировал эту атаку. Вместо ответа девушке существо бросилось на полумертвого вайзарда. Айкава Лав держался среди живых только на честном слове. Мужчина прыгал по песку, пытаясь уклониться от ударов тяжелого хвоста и непрерывно посылаемых в него "Бал". Что-то вроде быстрого, но ослабленного Серо.

Кучики снова попыталась обездвижить противника. На этот раз махина сдвинулась с места, ответив девочке кроваво-красным лучом Серо. Рукия прижала дрожащей рукой дымящиеся волосы. Луч прошел близко. Очень близко.

— Айкава-сан! — закричала она, прикусив язык. Было поздно. Оставив огромную рану на спине пустого, мужчина получил скользящий удар хвостом. И секундой позже гигантская ручища точно из пушки отправила его прямо в песок. Он приземлился в полусотне метров, подняв тучу пыли. И уже не встал.

— Теперь твоя очередь, несносная девка! — рявкнул монстр, запуская Серо. Рукия уклонилась, дрожащими руками девушка держала клинок. Лезвие ходило ходуном, Кучики знала — против него она не выстоит и минуты и ужасно боялась. Рядом мелькнула черная тень, быстро приблизилась к арранкару.

Тот пытался схватить муху, но тщетно размахивал руками. Верткий синигами в черных одеждах был неуловим. Девушка напрягла глаза, она не сразу рассмотрела, кто пришел ей на помощь. Но разглядев в черной тени рыжую шевелюру, в её душе появилась надежда.

Ичиго поднырнул под широкую руку, оттолкнулся от предплечья ногами, оказался у врага подмышкой. Мелькнуло черное лезвие, напитанное реяцу.

— Гецуга Теншоу! — рыжий скрылся за широким клинком, как за стеной, его протащило по воздуху от удара огромного кулака. Ямми, а это был именно он, взревел. Его бок истекал кровью.

Наблюдая за боем Ичиго против их врага с воздуха, Рукия все больше удивлялась тому, как изменился этот мальчик. Энергия, что окружала его всё время, как-то неуловимо изменилась. Стала в разы опаснее, что ли? Теперь форма его шикая вызывала не улыбку, а опасение, да и сам Ичиго казался ей каким-то... повзрослевшим. Его взгляд, его выражение лица, движения и тактика боя. Даже не верилось, что перед ней пятнадцатилетний подросток.

Она старалась помогать ему по мере возможностей, но хорошо понимала — она в этом бою ничто. Так, легкий сдерживающий фактор. Муха, жужжащая над ухом. Что этому здоровяку её старания? Он вздрогнет и любое бакудо осыплется. Сорен Соукацуй — сильнейшее её кидо оставляет на его дубовой шкуре лишь легкий ожог. То ли дело Куросаки. Тот носился вокруг гигантского пустого, как сумасшедший, не позволяя Ямми попасть по нему. Неповоротливый, грузный монстр мог лишь ругаться и хаотично выпускать Серо, при этом иногда молотя руками по своему же корпусу.

За время боя Ичиго получил всего три удара, Ямми же ранили четырежды. Вот только... на здоровяка раны действовали совсем иначе. Порезом больше — порезом меньше. Гецуга не бур, она не могла прошить тушу насквозь, или хотя бы задеть органы. Лишь ранила кожу и мясо. Куросаки же, с каждым полученным ударом становился более вялым, медленным. После третьего, особо ощутимого попадания кулаком, он уже не мог так резво прыгать вокруг арранкара. Уже с трудом уклонялся от цепких гигантских лап. Ямми даже не сбавил скорости.

Прошло ещё несколько напряженных минут. Рыжая муха уже совсем вяло вилась вокруг гигантского Ямми, которому, к слову, уже давно надоело гоняться за ним. Проблема была в том, что он до сих пор не мог по нему попасть. В какой-то момент Рукии показалось, что её спаситель закончит так же, как и Айкава Лав. Мордой в песке с поломанными костями. Посему, она ужасно переживала за парня.

— Если ты будешь стоять и смотреть — ничего не изменится, — холодно заметил женский голос рядом, — паршивый из тебя офицер, девка.

Рукия оглянулась. Это была капитан Сой Фонг. С огромной конструкцией на правой руке, эта маленькая девчушка с ледяным сердцем и таким же ледяным взглядом смотрела на неё с презрением, с каким огромный тигр смотрит на маленькую безобразную букашку, попавшую к нему в лапы и не достойную даже права на жизнь. Девушке стало ужасно стыдно.

— Если не можешь ничего сделать — иди и умри. Нам не нужны такие бесполезные солдаты, — заявила она, словно в подтверждение тому, что хотела сказать взглядом, и крикнула уже громко, пронзительно: "— В сторону, Одуванчик!" — правой рукой миниатюрная девушка подняла гигантскую желто-черную ракетницу, с внушительным снарядом внутри.

— Джакухо Райкобен! — ракета сорвалась в короткий полет. Маленькую капитаншу снесло отдачей далеко назад, на полсотни метров, по её расчетам. Снова поднявшись на ноги, девушка ухмыльнулась, и зло проговорила, при этом смачно схаркнув на песок: — "Прикури, ублюдок".

Громыхнул взрыв, ярким заревом окрасил небо. В оглушительном грохоте, рвущим барабанные перепонки у Рукии, утонул предсмертный крик Ямми. Ичиго вышел из шунпо где-то чуть дальше, чем миниатюрная капитанша. И тут же получил сильный удар в спину. Он шлепнулся на песок лицом. Взрывная волна была очень сильной.

За секунду до взрыва Айкава Лав думал о прошлом. О том, как он прожил свою жизнь. В принципе, он остался доволен. Жаль только, детей не оставил. Мужчина уже мало что чувствовал. Его кости были сломаны, тело покрыто ожогами от случайного Серо. Все болело настолько сильно, что его мозг просто не воспринимал сигналы нервов, а блокировал их. Громыхнул взрыв, накрыло уши, разорвало барабанную перепонку в том ухе, которое не было засыпано песком. Ударная волна пронесла на себе уже труп. Он испустил дух, когда сломался череп.

Ичиго поднялся на ноги, оглядел поле боя. Вдалеке ещё кипело сражение. Рядом отряхивалась от песка капитан Сой Фонг. Он хотел поблагодарить её, но, открыв рот, передумал. Вместо этого успокоил бешено стучащее сердце, сделал несколько глубоких вдохов, покрепче стиснул рукоять меча и исчез в шунпо. Капитан второго отряда проследила за направлением, хмыкнула, увидев бывшую начальницу, и тоже исчезла, спеша на помощь капитану Зараки. Его дела были совсем плохи.

Пустой, принявший форму до жути напоминающую гигантского нетопыря, зашипел, сломал желтые пластины Бакудо и исчез с хлопком сонидо, появившись намного правее. Тяжелый клинок гиганта разрубил лишь воздух и поднял тучу песка далеко внизу. Комамура фыркнул, оскалился. Ему попался слишком верткий противник. Лис украдкой посмотрел на союзника и с сожалением покачал головой. Лейтенант Хицугая еле держался на ногах. Из-за Главнокомандующего он не мог использовать ни Банкай, ни Шикай, даже через барьер гигантская сила Рюуджин Джакки подавляла его.

Тоширо прыжком шунпо ушел от удара лапой. На когтях пустого остался клок белых волос. Лейтенант старался изо всех сил. Они дрались уже долго, и только сейчас арранкар принял эту форму. Изменился, став на порядок сильнее и быстрее. Парень снова ушел в шунпо и выдал пару бакудо, чтобы хоть как-то задержать врага. Улькиорра был слишком силен и быстр для него. И, что самое важное, на пустом не было даже царапины. А в торсе Хицугаи уже было три колотые раны и длинный порез на боку. И это не считая глубокий разрез на лице, от левой скулы до рта. Пока что его реяцу останавливала кровь. Но он не знал, как надолго его хватит.

— Серо! — Комамура снова отпрыгнул далеко в сторону, рубанув мечом. Самурай повторил его движение, арранкар отступил. Черный луч Серо взорвался где-то в пустыне.

Улькиорра сдвинул густые брови. Его уже достал гигантский воин, отгоняющий его, словно муху какую-то, от полумертвого лейтенанта. В черных пальцах появилось зеленое копье, похожее на пиллум, только из духовной энергии. Он разорвал дистанцию, отошел подальше, замахнулся и, ничего не говоря, метнул.

Комамура, в которого и летело копье, удивился такой прямолинейной и, на первый взгляд, лишенной всякого смысла атаке. Он легко уклонился, просто сделав шаг в сторону. Пулей зеленый снаряд просвистел мимо. Секундой позже, капитан с ужасом на морде осознал свою ошибку, стоившую ему боя. Но понимание пришло слишком поздно. Через миг за его спиной раздался мощнейший взрыв, вся шерсть мгновенно выгорела, кожа превратилась в один большой ожог. Взрывную волну он уже не чувствовал. Выпустив меч из рук, мужчина полетел на песок. Он был всё ещё жив, но гол, как церковная крыса, и бессилен.

Улькиорра бросился вперед, проигнорировав удар взрывной волны. Он жаждал добить поверженного капитана, но путь ему преградил Хицугая. Раненый, немного оглушенный, но твердо решивший стоять до конца. Первые два удара лейтенант успешно парировал, пригнулся, разорвал дистанцию, уклоняясь от удара хвостом. Пустой появился справа, удар когтистой лапой отшвырнул Хицугаю, дезориентировал. Тоширо затормозил, использовал шунпо, успел придти в себя. Уклонился от удара хвостом, снова разорвал дистанцию. Враг несся прямо на него, уже занес для удара правую руку. "Сейчас!" — подумал он. Перенес вес тела на левую ногу, развернулся, правая рука пустого прошла в нескольких сантиметрах от его затылка. Лейтенант использовал энергию от разворота, чтобы ударить и вложил в удар все, что мог.

Лезвие Хьеренмару вонзилось в открытый бок Шиффера, чуть ниже подмышки, промяло Иерро, прошло на десяток сантиметров внутрь тела и увязло. Лейтенанта охватил ужас. Быстрым ударом локтя пустой выбил из его рук зампакто, добавил левой рукой по лицу. Хицугая пролетел около тридцати метров, еле-еле затормозил. Зря. Когти впились ему глубоко в плечо, под железной хваткой Улькиорры сломалась ключица, потрескались кости.

"Вот и всё", — подумал Тоширо, заметив, как пустой замахнулся правой рукой. Секундой позже эта же рука полетела вниз, отрубленная чуть выше локтя. Хицугая повернул голову. Довольно далеко, на воздухе, стоял Ичимару Гин. Он не улыбался и даже смотрел во всю ширь своих глаз. Это редкое зрелище немного удивило "снежка". Серьёзная морда Ичимару стала последним, что в своей жизни увидел маленький лейтенант. Хвостом Улькиорра оторвал ему голову.

— Ну, вперед, Камишини но Яри, — прошептал мужчина, глядя на останки Тоширо Хицугаи, медленно падающие на песок. Гину было искренне жаль маленького лейтенанта. Он попросту не успел спасти его. Прибудь он хотя бы десятью секундами ранее...

Немного удивленный Улькиорра подвигал вновь отросшей рукой. Флегматично пожал плечами, в его ладони загорелось новое копье. На этот раз он не собирался его метать. Пустой бросился вперед, с целью наказать и прибить предателя, посмевшего усомниться в победе Айзена-самы.

* * *

Коротким, быстрым уколом я заставил Айзена вновь отступить. Пока что бой складывался в нашу пользу, но проблемы были, и были они немаленькими. Я даже не подозревал, насколько сильно Хоугиоку может усложнить жизнь. Несмотря на все повреждения, которые мы наносили этому ублюдку, он постоянно регенерировал, все снова и снова выходя против нас свежим и полным сил. Благодаря этому он уже довольно здорово расслабился, позволяя себе то, что никогда без Хоугиоку не сделал бы. Например, лично я уже раза четыре отрубал ему левую руку. И если я ещё как-то мог избежать атак Айзена без каких-либо серьезных последствий, потому что просто знал, где тот находится, то у старика Ямамото все шло не так гладко. Левая рука ещё до моего появления приказала долго жить. Сейчас же он её потерял вовсе, заработал новый шрам через всю грудь и пару незначительных царапин на ноге. И это несмотря на то, что его Рюуджин Джакка раза четыре лишал Соске некоторых конечностей, попросту обращая их в пепел.

"Изменяй, Куукан" — мысленная команда заставила красную часть клинка блеснуть. Движение кистью, пространство вокруг Айзена скручивается в трубочку, заставляя все предметы приобрести чуждую им, неправильную, искривленную форму, как будто их показывают сквозь кривое зеркало.

Мощнейшая волна пламени, выпущенная из рук бывшего капитана, прошла вокруг, не задев меня даже краем. Джугеки Бьякурай! — красный луч прочертил длинную, замысловатую полосу, прошив Соске насквозь грудную клетку.

— Там! — Главнокомандующий появился сбоку от Айзена и рубанул. Широко, с плеча. Если бы Айзен стоял на месте, он бы потерял нижнюю половину тела. Соске появился позади Ямамото, замахнулся. Шунпо.

Наши клинки вновь встретились. Я не видел его, но прекрасно чувствовал. Оттолкнув меч противника немного в сторону, я ударил сам. Меч впился в руку Айзена, наверное, оставив там порез. Я извернулся, лезвие чужой катаны коснулось меня лишь краем, порвав одежду.

Шесть пластин света сковали меня мгновенно. "Управляй" — блеснула синяя сторона, я оказался выше. Разорвал бакудо, увидел гигантскую синюю молнию. В воздухе запахло озоном. Главнокомандующий выпустил восемьдесят восьмое хадо. Жаль, что впустую.

Айзен появился в небе. Озлобленный, немного обгоревший, с торчащими во все стороны наэлектризованными волосами. Его кожа стала какой-то неестественной, странная энергия фиолетового цвета наполняла его фигуру. И это была не иллюзия. Он был настоящим.

— Он настоящий! Сейчас! — крикнул я Главнокомандующему. Старик чертыхнулся, понесся к Соске.

"Изменяй!" — я крутанул кистью. Айзен, ушедший от опасного удара пепельным клинком не успел сориентироваться. "Ткань" пространства свернулась вокруг него, закутав в некое подобие кокона.

— У нас будет мало времени. Сколько печатей ты уже нанес? — спросил я, забыв про приличия.

— Шесть, — проскрипел Ямамото, поморщившись.

— Я одиннадцать. У нас будет мало времени. Сможешь сдержать его? Хотя бы не долго? — Главнокомандующий кивнул.

Другая возможность нам вряд ли представится. Сейчас Айзен не использовал иллюзии своего меча, значит, Ямамото его прекрасно видит. Если мы все сделаем правильно, он и не успеет их применить. Из кокона начала прорываться мощная энергия. Он силился выбраться наружу. Губы Главнокомандующего зашевелились, он сложил пальцами странный жест, прижимая катану к ладони лишь мезинцем.

— Давай! — крикнул я, переключая на "синюю" сторону. Стоило мне это сделать, как Айзен прорвался чуть ли не мгновенно.

— Замри! — Соске на секунду замер. Он двигался очень медленно, словно в многократно замедленной съемке. К счастью, разогнаться не успел. Ямамото закончил.

— Бакудо номер сто. Дай Кин! — Вокруг Соске, который, к счастью, не успел использовать свой "Абсолютный Гипноз", материализовались четыре стальных столба, усеянных иероглифами. Его сковали цепи, а в тело впились тысячи тонких нитей. На свободе осталась одна лишь голова. Столбы начали покачиваться. Я бросился к нему. Быстро коснулся нескольких точек на его теле, оставив там по маленькой "печати". Нити доставляли ужасное неудобство. Я отступил. Ямамото отпустил Бакудо, повторил мои действия. Он почти успел. На пятнадцатой, и без того шатающиеся столбы просто взорвались. Айзен освободился.

— Замри! — я повторил тот трюк. Айзен и Ямамото замерли друг напротив друга. Они двигались медленно оба. Ямамото отпустил свою катану. Медленно, с трудом двигая мир вокруг себя, наставил палец на Соске. Тот пытался ударить старика мечом. Я, стоя за спиной Айзена, читал заклинание. Длинное, сложное. Чем сильнее я концентрировался на нем, тем меньше контролировал силу зампакто. Под конец она исчезла совсем. Но мы успели. Закончили. Ямамото начал быстрее, он был опытней меня в таких делах.

— Запретное Кидо, — хриплый голос старика донесся до моих ушей. Кажется, Айзен вздрогнул. Заклинание сковало его не хуже сотого Бакудо.

— Широ Секаи но Каги, — закончили мы в унисон. Из наших пальцев протянулись длинные белые линии из реяцу и соединились внутри тела Соске в одну. Вскоре она стала толще, на её конце с моей стороны появились три грубых зубца, более длинных снизу, чем сверху. Со стороны Главнокомандующего загнутый отросток. Наше творение напоминало зловещий, адский ключ из странной белой плазмы.

— Фух... — я отер пот со лба.

Айзен замер. Уставший, я глубоко вздохнул и посмотрел в небо. Проклятое кидо сожрало половину всей моей реяцу.

* * *

— Широ Секаи но Каги, — услышал Айзен, теряя способность двигаться. Всё его тело пронзила вспышка боли, какой он ещё никогда не испытывал. "Как я мог так глупо подставиться?! Черт! Потерял осторожность, понадеялся на регенерацию! Не заметил печати! Проклятое Хоугиоку! Двигайся! Двигайся!" — мысленно кричал мужчина, отчаянно желая одержать победу. Всем своим естеством он хотел победить в этом неравном бою.

Белое нечто, торчащее из его груди и спины задымилось и медленно начало испаряться. Побледнел Ямамото, его меч упал вниз, когда Изаму потерял контроль над пространством. Воспользовавшись неожиданностью, одним ударом Айзен отделил голову старика от тела. Первый противник был повержен.

— Замри, — он снова услышал этот голос. Все вокруг затвердело, словно сам воздух стал в разы тяжелее, как вязкая, непонятная масса.

— Что это за чертовщина?! — прошипел Соске.

— А тебе, наверное, интересно? — гнусно улыбнулся Шиба, — неужели наш Гений чего-то не знает? Что ж, я расскажу. В Банкае мой меч приобретает невероятные, воистину, божественные свойства. Помимо того, что я просто чувствую любые объекты в определенном радиусе, мой меч имеет Красную и Синюю стороны. Когда я приказываю ему "управлять", то есть, использую синюю сторону, я могу по собственной воле перемещать объекты внутри определенного радиуса. Как захочу, и сколько захочу. Поэтому я не использую Шунпо. Ещё я могу с легкостью "заморозить" пространство, заставив тебя, как сейчас, стоять на месте, ах да, — он сделал вид, будто вспомнил что-то важное, — именно благодаря синей стороне я не позволил тебе уйти сквозь гарганту. Красная же сторона, как ты успел заметить, — Шиба гнусно усмехнулся, он был явно доволен собой, — позволяет мне изменять пространство. Я могу скручивать его, искривлять по собственному желанию. Резать, естественно, и создавать порталы. А ещё, я... — мужчина прервался и, с презрением посмотрев на Айзена, который давился смехом, спросил: — чего ты улыбаешься?

Айзен промолчал. Вместо ответа он одним быстрым движением перерубил тело Шибы надвое, от правого плеча до левого бедра, а затем, развернув меч, ударил в обратную сторону. Голова Изаму с застывшей смесью ужаса и удивления, отделилась от тела и понеслась вниз, на песок.

— Просто ты долго болтал, — самодовольно сказал Айзен, глядя, как останки его злейшего врага падают на желтый песок. С легкостью преодолев барьер, он видел, как его войны медленно, но уверенно одерживают победу. Соске усмехнулся.

"Жди меня, Король Душ!" — подумал он, предвкушая, как воссядет на трон повелителя этого мира...

* * *

Барьер исчез, капитаны, которые поддерживали его ранее, бросились на помощь тем, кто ещё сражался. Порыв ветра разогнал пыль и дым, оставшийся внутри. Тем, кто был все ещё жив, кто всё еще держался на ногах и сражался, явился исход напряженного боя генералов.

— Побе-е-еда-а-а! — чей-то громкий, радостный крик заставил каждого посмотреть туда, где ещё недавно стоял оранжевый барьер. Одним хватило всего одного взгляда, чтобы открыть второе дыхание, начать побеждать. Другие же, увидев это, потеряли свою цель. То, ради чего они дрались, уже лишилось всякого смысла, было недостижимо и невыполнимо. И глупо. За первым вскоре последовали и остальные. Проигравшие бежали с поля боя, с позором скрылись за руинами Лас Ночес, исчезли на фоне черного неба Хуэко Мундо. Их не преследовали.

Айзен висел в воздухе. Его лицо не отображало ни единой эмоции, остекленевшие глаза смотрели в пустоту. Бледный, как смерть, Соске висел на белом "ключе" между двумя победителями. Безруким, истекающим кровью стариком и раненным молодым парнем, немного зеленым от перенапряжения.

Изаму обошел тело бывшего синигами. Дотронулся до камня в его груди. Тот очень легко отделился от тела, вышел и спокойно упал в раскрытую ладонь. Вокруг них уже собрались те, кто совсем недавно сражался.

— Что с ним? — первым решился нарушить гробовое молчание Куротсучи, — именно так работает ваш Ключ? — спросил мужчина, с интересом осматривая кидо. Он даже прикоснулся к белой "ручке". Она ни капли не изменилась.

— Это Ключ Белого Мира, — спокойно пояснил скрипучим голосом Ямамото, — мы заперли его здесь, — старик дотронулся до лба Айзена, — внутри его самого.

— Признаюсь честно, я не верил в это, — сказал Куротсучи.

— Меня волнует другое, — медленно начал капитан Киораку, — почему камень так легко вышел? Я наблюдал за сражением, и мне казалось, что он слился с ним.

— Позвольте, объясню, — улыбнулся Урахара, — главная особенность Хоугиоку, его предназначение, если хотите — исполнять желания. Заперев Айзена в его внутреннем мире, мы избавили камень от необходимости что-либо исполнять, поскольку он сам сможет исполнить любое желание в своем воображении. И раз необходимость в камне отпала, он просто отделился.

— Овощ, — выставил вердикт Тессай, осмотрев Соске, — это можно как-то исправить?

— Нет, — Изаму покачал головой, — необратимо.

— По заслугам, — нахмурился Ушода.

— Теперь главное, — серьезно сказал Укитаке, — что делать с камнем?

— Да, — Главнокомандующий нахмурился. В руке старика появился меч. Он давно убрал Банкай, теперь это была обычная катана, — отдай Хоугиоку, Шиба Изаму.

Как по команде, Куротсучи, Киораку и Укитаке обнажили клинки, молчаливо предупреждая о серьезности своих намерений. Блеснула синяя сторона на мече Изаму. Тот усмехнулся.

— Я бы с радостью. Но, вы кое-что не учли, — прежде, чем кто-либо успел что-то сделать, мужчина скомандовал: "Замрите!" и исчез. Мгновением позже исчезли Тессай и Урахара. С другого конца пустыни так же внезапно пропали Йоруичи и Ичиго. Через секунду Главнокомандующий мог свободно двигаться. Он бросился вниз, на песок, на ходу высвобождая зампакто. Но не успел. Гарганта захлопнулась прямо перед его носом. Удар, способный обратить в пепел любого, изжарил лишь безжизненный песок пустыни.

Мир живых. Каракура. Два дня спустя.

Октябрь в этом году выдался довольно жаркий. За окном стояла солнечная погода, пели птицы, сидя на ветках деревьев, чья листва уже давно окрасилась в яркие краски. Жизнь в городе Каракура текла своим чередом, люди спешили на работу, толпились на светофорах, в поездах. А некоторые, подобно мне, сидели на балконе, закинув ноги на перила и в полусонном состоянии пялились в небо. Я жутко устал.

Столь длительное использование банкая, стресс и куча растраченной реяцу, все это подкосило меня, и вот уже второй день я безвылазно сидел дома, вечно сонный и уставший. Впрочем, не я один был такой. Йоруичи была немного бодрее, но и она хорошим настроением не отличалась. Постоянно фыркала и ворчала по мелочам. Ичиго крепко досталось ещё в Хуэко Мундо, бедный парень пребывал под отцовской опекой в частной клинике Куросаки. К слову, Иссин был безмерно счастлив увидеть своего сына и простил мне все существующие и несуществующие обиды.

Самыми сухими из воды вышли Тессай да Урахара. Магазин открылся уже вчера и работал в нормальном режиме. Словно ничего и не было. И все-таки одно обстоятельство меня напрягало. Как только мы вернулись, я ждал погоню. Ну не мог Главнокомандующий просто так оставить мою выходку. Просто не мог. Он обязан был хотя бы из принципа послать за мной погоню и вырвать из рук этот чертов камень, даже если бы он ему был не нужен, в чем я, конечно, сильно сомневаюсь. Но Готей молчал.

И это их молчание настораживало. Ведь они могли потребовать камень в обмен на Орихиме, ведь она-то осталась в Сейритее. Но даже этого они не сделали. Ждут, наверное, что я сам приду за ней и верну Хоугиоку. Да, серьезный я допустил прокол с этой рыжей девочкой. И ведь чувствовал ещё там, посреди руин Лас Ночеса, что что-то не так. Стыдно признаться, я просто забыл про неё. Она держалась постоянно так тихо и неприметно, что я даже не вспомнил о том, что мы брали её в Общество Душ.

Вот и сейчас, глядя на переливающийся всеми цветами радуги камень, я думаю: "Может, ну её? Будет жить в Сейритее, глядишь, станет Синигами со временем". Я вздохнул. Как бы красиво это не звучало, я просто не могу так поступить. Ичиго мне не простит. Пойдет сам за ней, как когда-то ходил за Рукией. Ладно. Решим, когда он вылечится, или когда Готей начнет действовать.

После битвы им тоже крепко досталось. По словам Йоруичи многие капитаны были в тяжелейшем состоянии. Особенно Комамура и Зараки. С её слов, если бы капитан Унохана вовремя не собрала их своим Миназуки, они бы померли. Что касается арранкаров то, по словам девушки, выжили всего трое. Белобрысая стерва, противник Кенпачи и какая-то девка, которая дралась с Мацумото. Остальные были убиты. Больше всех проблем доставил тот самый Улькиорра, он сражался до последнего вздоха. На мой вопрос, кто его успокоил, она ответила коротко: "Гин".

Я задремал. Очнулся, когда часы показывали пять, оттого, что кто-то тряс меня за плечо. Это была Йоруичи, она выглядела чем-то озабоченной.

— Изаму, — тихо сказала девушка, увидев, что я проснулся.

— Что?

— К тебе гости, — рукой она указала на воздух. Медленно, откуда-то сбоку ко мне на балкон зашел человек. Высокий и худой, он носил свободную форму синигами и белое хаори, которые болтались на нем, словно на вешалке. Прямые серебристые волосы трепал слабый ветерок. Да, это был он, Ичимару.

— Добрый день, Изаму-сан, — сказал мужчина, усевшись на перила.

— Скорее утро, — хмуро ответил я. Появление Гина не предвещало ничего хорошего. Мужчина, соблюдая свой обычный стиль, улыбался и щурился, как лиса.

— Не столь важно, — улыбнулся он ещё шире, — не стоит переживать, я пришел с миром. Пришел поблагодарить, — серьезно сказал он, выдержав длинную паузу. Лицо Гина изменилось, он перестал улыбаться и открыл глаза. Голубые...

— Не стоит, — я покачал головой.

— Нет, стоит, — перебил Ичимару, — именно благодаря вам, Изаму-сан, я сумел оправдаться перед стариком Ямамото, именно благодаря вам вовремя принял решение, в итоге спасшее мне жизнь.

— Я старался ради Рангику. Надеюсь, она не ошиблась в своем выборе, — ответил я.

— На этот счет можете быть спокойны, — Гин улыбнулся, стрельнув глазами в сторону балконной двери, за которой скрылась Йоруичи. До меня не дошло, что он имел этим в виду.

— Рад за вас. Но, сомневаюсь, что ты пришел сюда, в Каракуру, всего через два дня, чтобы просто поблагодарить.

— Да, вы правы, — Гин все так же не улыбался, — у меня есть задание от нового начальства.

Мужчина достал из-за пазухи свиток, пропитанный чьей-то реяцу. Бумагу опоясывал красный шнурок с черной печатью. Гин сломал печать, аккуратно убрал шнурок и развернул лист. Я занервничал, паранойя твердила мне, что ничего хорошего от этого ожидать не стоит. А Гин все медлил, он пробежался глазами по листку несколько раз, выражение его лица не изменилось. Я занервничал ещё сильнее и, в нетерпении, выпалил.

— Что это? — мужчина вздохнул и ответил.

— Если вкратце, Изаму Шиба, вас вызывают во Дворец Короля Душ, — лист бумаги в его руках начал таять, пока не исчез.

— И мой вам совет, явитесь туда, если не хотите смерти своим близким. Нулевой отряд не терпит отказов, — сказал Гин.

Несколько минут я сидел молча, в голове мысли сменяли одна другую с ужасающей скоростью. Такого я никак не ожидал, огромных трудов мне стоило скрыть свой страх.

— Хоугиоку, я так понимаю, нужно принести с собой? — единственное, что я сумел выдавить из себя. Гин кивнул.

— Хорошо, — сказал я, с трудом поднимаясь с кресла, — я пойду с тобой. Только дай мне переодеться...

Ичимару кивнул снова и устроился в моем кресле. Я вышел с балкона. Обманывать капитана я не собирался. Он дал самый лучший совет в этой ситуации. Нулевой отряд, и вправду, не терпит отказа. Вот только я не знаю, ради чего меня вызывают туда. Ведь, если бы хотели казнить — казнили бы ещё вчера, и не стали бы вызывать Гина. Хотели Хоугиоку — потребовали бы в обмен на жизнь Орихиме. Потерявшись в собственных догадках, я решил оставить эти думы, все равно ничего не узнаю.

Вместо этого я переоделся. Снял гигай, сменил свободную домашнюю одежду на более традиционную для Сейритея. Костюм мой очень напоминал то, в чем так любил ходить Урахара, только рукава крутки у меня были несколько шире, вместо штанов я одел Хакама, а сверху накинул хаори, который, к слову, очень давно не носил. Вся одежда была синих тонов. Обул старые потертые Гета, в которых я когда-то любил ходить здесь, в Японии, и попрощался с Йоруичи. После долгого поцелуя девушка пожелала мне удачи и проводила на балкон. Гин, завидев меня, поднялся с места и, резво перемахнув через перила балкона, встал на воздух.

Я последовал за ним, чуть медленнее. Мы немного отошли от моей квартиры, капитан вынул вакидзаси, вставил в воздух и раскрыл Сенкаймон. Мы вошли внутрь, в неприветливый и мрачный Дангай, зловещее междумирье, лежащее меж Сейритеем и Миром Живых. За все время от нашего выхода никто не произнес ни слова. И вот, я решил нарушить молчание.

— Признаться честно, я ожидал погони сразу, — сказал я. Гин шел впереди, поэтому его лица я не видел.

— Я тоже думал, что за вами сразу пошлют кого-то из капитанов. Но старик Яма решил иначе. Вы поступили очень мудро, сбежав в такой момент. Готей был слишком слаб, чтобы разрываться. Работы предстояло много. Меня не сразу признали за своего, я вынужден был подчиниться и дать себя арестовать. На мою охрану выделили целых двух капитанов. Наверное, отчасти, поэтому за вами никто не пошел. Просто некому было гнаться. На следующий день, когда мы уже вернулись в Сейритей, после долгого разбирательства меня оправдали. Здесь, должен сказать, большую роль сыграли Мацумото и Капитан Киораку. Им я обязан жизнью, впрочем, не меньше, чем Вам. После того, как наскоро собранный трибунал оправдал мои действия, я ожидал, что вышлют карательный отряд. И выслать собирались, вы очень сильно разозлили старика. Эта девушка, Орихиме, вылечила его руку, что, конечно, смягчило гнев, но не сильно.

— Надеюсь, с ней все в порядке?

— Да, пока что она помогает в четвертом отряде. Но я не закончил. Меж тем наступил второй день, и Ямамото собирался отправить за вами четырех капитанов. Меня, Киораку, Укитаке и капитана Хирако. К слову, те, наполовину пустые, были оправданы сразу после меня. Теперь они служат в Готее в старых должностях. Мы не успели выйти, как на холм Соукиоку упал тенчурен. Эта гигантская колонна шлепнулась с таким всплеском реяцу, что вздрогнул весь Сейритей. Пассажир в ней был всего один. Это он передал нам свиток и сообщил, что заберет с собой капитана Комамуру и капитана Зараки. Ждут только тебя.

— Ого... — только и сумел сказать я.

— Неужели лис и Кенпачи пострадали настолько, что Унохана оказалась бессильной? А как же Орихиме?

— Не знаю. Девочку не допустили до них, она восстанавливала руку старику Яме, а после этого, видимо, слишком устала. Унохана сумела лишь стабилизировать их состояние, и, если Зараки ещё и очнется со временем, пусть и долгим, то Комамура пострадал гораздо сильнее. Его зампакто уничтожен в Банкае. Он в коме.

— Ну дела... — я покачал головой. Жаль Лиса, он хороший воин, — а жертвы? — спросил я. Йоруичи ничего не знала на этот счет.

— Погиб в бою Омаэда Маричие, лейтенант второго отряда, мой лейтенант, Тоширо Хицугая, лейтенант Рангику. Это со стороны Готея. Из Вайзардов погибли Айкава Лав и Хиори Саругаки.

Мы помолчали. Жаль маленькую белобрысую девочку, каких бы неприятных чувств она у меня не вызывала, жаль Лава, хоть я не общался с ним тесно, особенно жаль малыша Тоширо. Снежок, помимо Мацумото, был главным претендентом на роль капитана, он, по словам девушки... уже был прекрасным лейтенантом...

— Айзена не убили?

— Нет, к моему удивлению, — ответил Гин, — его просто запечатали где-то глубоко под землей, там, куда даже солнце не проникает. Теперь он сойдет с ума внутри своего разума, а если не сойдет...

— Его тело умрет через пару-тройку тысяч лет, — я закончил за Гина, — я знаю, что Ключ Белого Мира высосет из него все до последней капли реяцу. Это ведь я его создал.

— А я и позабыл... — сказал Гин.

Дальше мы шли молча. Поток Корю все так же стекал со стен в Дангае, пол все так же был усеян всякой-всячиной. Он совсем не изменился. Хорошо, шанс встретить Кототсу миновал нас, и мы с Ичимару добрались спокойно. Гин открыл врата в Общество Душ, свет больно ударил в глаза, мы вышли на Главной площади Сейритея.

Я чувствовал себя музейным экспонатом. Пожалуй, только самый ленивый синигами в Сейритее не пришел сегодня поглазеть на меня. Тысячи любопытных взглядов сопровождали нас на пути к холму. Это продлилось около двух часов, длинная пешая прогулка в полном молчании. Я нервничал, чувствуя себя приговоренным в длинном походе к эшафоту. Я знал, что это не так, но противное ощущение меня не покидало.

И вот, мы достигли Холма. Здесь, в тени огромной колонны из Дворца Короля стоял высокий худощавый мужчина в свободной белой рубашке и хакама черного цвета. Его темные волосы были собраны в длинный помпадур, он жевал соломинку и носком сандаля рисовал что-то на песке. Завидев нас, он бросил это занятие, кивнул головой в сторону входа в колонну и, молча, проследовал туда сам.

Гин остановился, пустил меня вперед. Немного позже я заметил несколько других капитанов здесь. Одних из самых старых. Вечная парочка Киораку и Укитаке и их старый учитель — Главнокомандующий. Они стояли поодаль, окруженные толпой синигами. Генрюсай буравил меня тяжелым взглядом, Киораку покачал головой. Укитаке не отреагировал. Я повернулся к колонне и, вздохнув, вошел внутрь. Дверь за мной исчезла.

Здесь было довольно просторно, но как-то очень пусто. И, самое главное, стоило мне взглянуть на мужчину, его силуэт тут же размазался. Я среагировал мгновенно. Правой ногой я шагнул немного назад, присел, и, разворачиваясь, тут же ударил локтем как раз в тот момент, когда чужая рука взлохматила мне волосы, пролетев прямо над головой. Из-за высокого роста этого парня с соломинкой, мой удар пришелся ему аккурат в верх живота. И, судя по лицу, ответа он не ожидал. Воспользовавшись заминкой, я отпрыгнул в другой конец колонны. Но, вопреки моим ожиданиям, мужчина остался на месте. Он опустил руки и тяжело вздохнул, проводив взглядом соломинку, коснувшуюся пола. С небольшим опозданием до меня дошло, что этот подзатыльник был своеобразной проверкой на вшивость.

— А ты слишком резвый для больного, — заметил он. Я не ответил, — расслабься, я просто решил проверить, что это за синигами такой, которого сам Король Душ не постеснялся пригласить.

— Проверил? — поинтересовался я. Он усмехнулся, оставив вопрос без ответа.

— Ну, пока нас не отправили, давай, что ли, познакомимся. Я — Тенджиро Кириджи, или, как меня давно именовали — Молниеносный Тенджиро, — я пожал протянутую руку и представился.

— Изаму Шиба. Пока без прозвищ.

— Ха-ха! — рассмеялся он, погрозив мне пальцем с широкой улыбкой. Видимо, ему понравился мой ответ. Кстати, и вправду, когда я ещё учился в Академии Синигами, его упоминали, как одного из самых искусных мастеров Шунпо.

— Я так понимаю, его вы будете лечить, а ему восстанавливать Зампакто? — спросил я, глядя на два тела, завернутых в бинты и какое-то подобие круглых барьеров.

— И да, и не совсем, — откуда-то вынув новую соломинку, сказал он, — видишь ли, они оба попадут под мою опеку. Нимайя не будет заниматься этим.

— А...

— И чему вас только в Академии учат? — буркнул себе под нос Тенджиро, а вслух сказал, — Нимайя Оуэцу — синигами, который создал зампакто. Кстати, а твой где? — поинтересовался мужчина. Я молча показал палец с черным кольцом и сделал надпись видимой.

— Куукан, значит. Сильное имя.

— И все же, почему зампакто Комамуры никто не будет восстанавливать?

— Потому что он уникален. Его меч и душа так тесно связаны, что когда клинок получает повреждения, получает их и сам Комамура. Если не вдаваться в детали — я восстановлю Саджина, а меч его воскреснет вместе с ним, — пояснил мужчина. Колонна вздрогнула, Тенджиро улыбнулся.

— Наконец-то мы отправляемся! — сказал он, когда наш "транспорт" задрожал, и медленно оторвался от земли, а меня прижало к стене. Должен сказать, дорога длилась не долго. Около десяти минут мы провели в полете, после чего нас ждала весьма и весьма жесткая посадка. Прежде, чем мы покинули это место, Тенджиро сказал: "Гордись, ты один из немногих, кому было дозволено видеть это".

Двери распахнулись, я вышел вслед за моим провожатым и чуть не ахнул от изумления. Мы стояли на своеобразном "причале". Здесь, на широкой дороге, висящей прямо в воздухе, возвышался коридор из колонн, видимо, предназначенных для тех же целей, что и та, в которой мы прибыли.

Редкие облачка плыли по голубому небу, здесь оно казалось ярче, чем в мире живых или Обществе душ. Все было таким светлым и ярким, что начинали болеть глаза. Я огляделся вокруг. На приличном расстоянии друг от друга в небе держались пять густо застроенных гигантских тарелок из белого камня, а в центре, меж ними, прямо напротив нашего "причала", висел он.

Длинный круглый "дворец", похожий на вырванный фрагмент какой-то башни, с конусной крышей сверху и снизу. Это, как пояснил Тенджиро, и есть "Дворец Короля Душ". Я даже не смотрел, что там внизу. Просто не было времени.

— Прежде, чем ты попадешь в зал к Его Величеству, тебе предстоит посетить мой дворец. Итак, отправляемся!

Посещение "Дворца Кирина" оказалось довольно необычным приключением. Тенджиро заставил меня залезть в горячий источник, очень похожий на те, что стояли в пещере Урахары, только в разы мощнее. Судя по эффекту, он даже был вреден для тех, у кого было мало реяцу. Мужчина велел держать полотенце на голове, иначе будет худо. Он и сам сидел здесь, мы немного пообщались. Член нулевого отряда жаловался на скуку, буквально убивающую в этом измерении. Как только процедура была закончена, а я чувствовал себя словно заново рожденным, меня отправили обратно на ту "платформу прибытия". Здесь ждали.

— О, ты, наверное, Изаму-сан? — сразу же оживился человек, до сего момента сидевший ко мне спиной. Это был высоченный кряжистый лысый мужчина, немного полноватый. Он носил густую, черную бороду. На шее член нулевого отряда носил красные бусы, какие носят монахи, а одет был в белое хаори и форму синигами.

— Да, это я.

— Я — Ичибей Хьесубе, здесь, дабы проводить тебя и охранять тебя, и от тебя, — сказал мужчина. Он нахмурился, произнося последние слова, его густые, черные брови на секунду сдвинулись к переносице. Мужчина поднялся на ноги, я заметил, что он тоже в Гета, но на одной платформе.

— Надеюсь, никаких "проверок" не будет? — поинтересовался я, на всякий случай. Ичибей вновь нахмурился, но лишь на миг, затем его лицо разгладилось, он широко улыбнулся.

— Похоже, Тенджиро успел показать свой скверный характер, нет, никаких детских забав, — улыбался он, — я и так вижу, что ты достоин говорить с его величеством. Идем.

Он развернулся, встал на круглую платформу. Я последовал за ним, здоровяк щелкнул пальцами, и мы тут же оказались в другом месте. На такой же платформе, но во дворце, том самом, который висел высоко в воздухе. Мы пошли внутрь, минуя пустые богато украшенные залы и коридоры.

— Последний раз такой чести удостоилась Хикифуне-сан, и было это более сотни лет назад, — без задней мысли говорил Ичибей, все эмоции этого, на первый взгляд, добродушного мужика читались на его лице очень легко. Он широко улыбался.

— Хикифуне, это которая была капитаном двенадцатого отряда? — спросил я.

— В самую точку, — ко мне начали закрадываться нехорошие подозрения.

Наконец-то, мы зашли в широкий, очень просторный зал, на другом конце которого все было закрыто огромными занавесками. Мы подошли к ним вплотную, и лишь после этого Ичибей остановил меня жестом. Мужчина присел у самых занавесок напротив меня и щелкнул пальцами. Выбежавший мужик быстренько раскрыл их.

Король Душ. Существо, запертое внутри кристаллического барьера. Тело без рук, с коротенькими черными волосами, которые, кажется, просто прилипли к затылку. Лицо Короля не выражало ни единой эмоции, а заглянув внутрь его глаз, можно было потеряться. В них горели звезды, можно сказать, что через эти глаза на нас смотрела вселенная. Однако, я чувствую, что заблуждаюсь. После недолгого молчания, он открыл рот, но я так и не сумел услышать голоса. Разобрать его тембр, или хотя бы интонацию. До меня дошли лишь слова, а голос потерялся в разуме, словно его и не было.

— Добро пожаловать, гость, — услышал я. Но поздороваться в ответ не сумел. Король душ продолжал, — Нравится ли тебе мир, который ты видел? Хорошим ли я его создал?

Я опешил от такого вопроса и целую минуту стоял молча, не в силах и слово выдавить из себя. Почему он назвал меня "Гость"? Он знает, что я из другого мира?

— Он живой. Со своими изъянами и неровностями, но он прекрасен. Этот мир подарил мне хороших друзей и врагов... я смело могу сказать, что вырос здесь.

— Я рад, — вновь услышал я, — мало кто отзывается о нем столь хорошо. Всем всегда что-то не нравится. Но я рад, что ты, гость, заглянув сюда, удержался в рамках приличия и не попытался ограбить хозяина.

— А были те, кто пытался? — прищурившись, спросил я. Вместо Короля Душ мне ответил Ичибей.

— Конечно. Одного ты помог остановить совсем недавно, — улыбался монах, чем немало меня удивил.

— Да, душа Айзена Соске не принадлежала нашему миру. Но об этом позже, а сейчас, дай пожалуйста нам тот самый камень, и выслушай его величество, — продолжил мужчина и замолчал, дав слово своему королю. Я вынул Хоугиоку из-за пазухи. Камушек вздрогнул, медленно взлетел, проплыл над головой Ичибея и замер напротив глаз Короля Душ. Секундой позже, Хоугиоку, артефакт невероятной мощи, ради которого была пролита кровь столько раз, чья сила за гранью нашего понимания, просто растаял.

— Никто больше не сумеет его создать, — услышал я, — но позвал я тебя не за этим.

— Твои заслуги перед Обществом Душ достаточно велики, ты почти достиг того уровня, когда сила упирается в потолок. Еще, ты изобрел Ключи, — улыбнулся Ичибей, — это своеобразный прорыв в мире Кидо.

— Ключи изобрели мы вместе с Урахарой и Тессаем, — возразил я.

— Но идея была не их, — услышал я вновь, — ты не принадлежишь нашему миру, посему я сделаю тебе предложение. Желаешь ли ты вступить в нулевой отряд? — я сглотнул.

Не ожидал этого вопроса, ох как не ожидал. Я задумался, но длилось это совсем недолго. И прежде, чем я открыл рот, Король Душ прервал меня.

— Мне известен твой ответ. Я понимаю. Теперь оставьте меня. Ичибей ответит на любой твой вопрос, гость. Приятного времяпрепровождения в моем мире.

Король душ закрыл глаза, занавески быстро скрыли его фигуру от нас. Ичибей молча поднялся на ноги и быстрым шагом направился к выходу. Он не произнес ни слова, сохраняя полнейшее молчание. Я последовал за ним. Мы прошли обратно сквозь все эти пустующие залы и коридоры, оказались на каменном круге и по щелчку пальцев мужчины убрались из дворца. Теперь мы стояли посреди пустого города, полного мелких японских домов. Здесь в центре возвышалась каменная башня, к ней мы и подошли. Лишь после того, как мы прошли в одну из больших комнат, там уселись на татами, а на низком столике между нами появилась еда, он заговорил.

— Первый раз я видел, чтобы кто-то отказался жить здесь, по мне, это самое лучшее место в мире — с широкой улыбкой на лице, Ичибей обвел рукой комнату вокруг.

— Увидев Дворец Короля вживую, я понял обратное. Здесь очень пусто и слишком однообразно. А я люблю путешествовать.

— Что ж, каждому свое, — пожал плечами мужчина. Он выпил пиалу горячего саке.

— Как сказал Король, я отвечу на любой твой вопрос настолько подробно, насколько ты пожелаешь. Спрашивай, Изаму Шиба, редко кому выпадает такая возможность, — сказал Ичибей немного позже. Вопросов у меня накопилось предостаточно.

— Сначала, скажи, кто ты?

— Мое имя Ичибей Хьесубе, Таинственный монах, Тот, Кто видит истинную суть вещей. Я дал имена всему в Обществе Душ, я — прародитель, если хочешь, самый первый синигами, а так же сильнейший в Королевской Охране. Именно поэтому я сопровождаю Его Величество на всех разговорах, ибо часть речи Он говорит моими устами.

— Ого... Не мог бы ты сказать, что Король Душ имел ввиду, когда говорил о "плохих гостях"?

— Твоя сущность далеко не первый гость в этом мире. Души людей, или других существ всегда залетают сюда, но мало кто из них узнает об этом. Для большинства это всего лишь очередной этап на бесконечном потоке перерождений. Многие "гости" оставляет за собой след. В мире живых это выдающиеся ученые, культурные деятели, полководцы, лидеры. Здесь же, в обществе душ это люди с огромным потенциалом. К сожалению, такое не всегда хорошо заканчивается. Айзен Соске — нагляднейший тому пример.

— Тогда, почему Япония? — монах усмехнулся.

— Это мне не ведомо. Скорее всего, просто прихоть Его Величества. Он создал здесь все, в Мире Живых он известен под сотней различных имен, все ему поклоняются.

— А вы....

— Зачем мы? — широко улыбнулся мужчина. Он угадал мой вопрос. Я кивнул.

— Как ты мог заметить — у Его величества нет рук. Прошлое Короля мне неведомо, но одно я знаю точно — он одновременно всемогущ и беспомощен. Мы его руки и ноги, в нас, в Королевской Охране, вся его сила и мощь. А так же в каждой душе, привязанной к этому миру. Кроме этого Король держит на своих плечах все. Ничто в мире не происходит без его ведома, он контролирует ток Душ из мира живых в мир мертвых, в ад, в Хуэко Мундо, в Общество Душ.

— Значит, Айзен хотел убить его и занять его место? Но зачем? Королю Душ не позавидуешь, — Ичибей рассмеялся. Громко и раскатисто.

— Вижу, здесь дело не только в любви к путешествиям, — заключил он, все ещё посмеиваясь, — но ты прав в своих сомнениях. Уничтожить Короля Душ — идея изначально дурацкая, если ты жаждешь власти и силы, конечно. Единственное, чего можно достичь, уничтожив Владыку — разрушения. Стоит Королю Душ полностью умереть и этот мир погаснет, словно никогда не существовал. Схлопнется и разрушится в одно мгновение. На самом деле, только такие вот "гости" на подобии тебя, или Соске, или... в общем, только вы можете ранить Его. Ни я, ни любой другой синигами, что носит в себе частичку Его величества в, жизни не подумает о попытке его убийства.

— Да, пожалуй, ты прав. Тогда еще один вопрос. Ты говорил, что на моем нынешнем уровне я скоро упрусь в потолок?

— Не совсем, — перебил Ичибей, — ты упрешься в потолок, как Синигами с зампакто. Как сущность с двумя душами внутри.

— Я так понял, чтобы стать еще сильнее, мне нужно стать, кхм, цельным?

— Верно. Но как, я сказать тебе не могу. Это тайна. Её можно или открыть себе самому, или узнать у Короля Душ.

— Мда... когда ты говорил о том, кто может ранить Его Величество, ты умолчал о чем-то. О чем? — улыбка его стала чуть уже.

— Заметил-таки. Да, ещё один человек пытался уничтожить короля почти тысячу лет назад. Его имя Яхве Бах, и он первый квинси. Их прародитель. Но эта история закончилась давно, мы его победили.

— Что-то по твоему лицу не скажешь. Но ладно, раз история закончена, не буду ворошить прошлое.

— Дело в том, что он был ближе всех к своей цели. Есть ли ещё вопросы, на которые я могу дать ответ? — спросил Ичибей.

— Тот, кто видит истинную суть вещей, — задумчиво проговорил я, — видишь ли ты мою?

— Да, — ответил монах без промедления, — Имя, которое ты принял здесь, уже давным-давно стало твоим собственным. Ты тот, кто ты есть, Изаму. И имя твоего меча так же является истинным. Здесь нет второго дна.

— Спасибо. И, пожалуй, последний вопрос. Если мне откроется тайна и я сумею перейти рубеж, будет ли там потолок развития? — Ичибей усмехнулся.

— Нет. Для тебя нет. Но сначала достигни, а после поговорим вновь.

— Хорошо. Тогда, раз наш разговор подошел к концу, я пойду. Откроешь ли ты мне выход, Ичибей-сан? — спросил я. В руку легла рукоять зампакто.

— С радостью!

Через минуту я стоял на длинной витой лестнице. Она казалась мне бесконечной. Этот древний проход из измерения, где стоял Дворец Короля в Сейритей не пользовался популярностью именно из-за расстояния. Но мне, в сущности, это не было важно. Главное, что он вывел меня туда, где для перемещения не требуется Ключ Короля.

— Прощай, Ичибей Хьесубе. Я был рад познакомиться с тобой, — совсем чуть-чуть поклонившись, я открыл портал в междумирье.

— Возможно, когда-нибудь мы увидимся вновь, Изаму-сан, — сказал он и повернулся к выходу.

— Ичибей!

— Что?

— Король Душ сказал, что раз я гость, он сделает мне предложение. Что бы он сказал, будь я родом отсюда?

— У тебя бы не было выбора, — ответил он и оставил меня на лестнице одного.

* * *

Два дня спустя.

— Йоруичи-тян, ты все собрала? — крикнул я, копаясь на балконе. И куда я дел этот чертов телефон?!

— Нет! — донеслось из соседней комнаты. Я отодвинул кресло, под ним ничего, кроме пыли, не было. Вот же ж ...!

— Ты, случайно, не видела мой телефон?!

— Нет! Ищи там, где ты его оставил!

"Помогла" блин. Я перерыл стол, посмотрел под кроватью и ковром, под шкафом, на подоконнике, и нигде его не было. Краем уха я услышал какое-то жужжание. Прислушался, обернулся, нашел его источник.

— Ну конечно! На самом видном месте! — подняв раскрытую книгу с дивана, я достал из-под неё вибрирующий телефон. Звонил Ичиго.

— Привет, мелкий! — ответил я, прижимая телефон плечом к уху.

— Открой дверь, пожалуйста, — сказал он. Я вновь вышел на балкон, посмотрел вниз. Под окнами стоял Куросаки.

— Лови, Ичиго! — крикнул я и кинул ключи прямо в рыжего, запихнул телефон в карман и снова зашел в комнату.

"Так, телефон нашел, теперь нужно проверить сумку!" — я подошел к небольшой спортивной сумке, которая лежала в кресле и вынул оттуда маленькую папку. Паспорт есть, загранпаспорт есть, билеты есть, карточки взял, телефон в кармане, ключи у Ичиго, документы Йоруичи у неё самой... что забыл? Точно! Ещё одни билеты.

Когда Куросаки открыл дверь ключом, я уже закончил складывать сумку и был практически готов к выходу. Осталось дождаться спутницу. Рыжий вошел ко мне в комнату с широкой улыбкой. Он немного похудел и выглядел слегка болезненно, но угроза его жизни давным-давно миновала.

— Йо, Ичиго! Как дела?

— Пока хорошо, вот, вчера наконец-то дома ночевал. А ты, я вижу, снова нас покидаешь? — он немного погрустнел, увидев мою сумку.

— Да, мой юный друг, так уж вышло. Я слишком устал с этим вашим Сейритеем, Айзеном, Королем Душ и прочая-прочая-прочая. Пора бы и отдохнуть! — улыбнулся я, взлохматив волосы племянника.

— Понимаю, — парень присел на диван, — значит, обучать меня будет Урахара-сан?

— Пф, ты все ещё ему доверяешь? — не скрывая своего скепсиса, я посмотрел на рыжего.

— Ну-у-у...

— Попроси своего отца. К нему уже должны были вернуться силы в полном объеме. В конце концов, ты должен наладить с ним отношения, — Ичиго приподнял бровь. Он тоже не скрывал скепсиса.

— И не смотри так на меня, твой отец когда-то был капитаном Готей, он не так прост, как тебе могло показаться, — парень вздохнул. Мы немного помолчали.

— Кстати, дядя, что ты говорил на счет зимних каникул? — спросил он.

— А, рад, что ты согласился. Австрия, двадцать второе декабря. От школы мы тебя как-нибудь отмажем, — подмигнул я ему и продолжил, — а вообще, ближе к зиме я расскажу более подробно. Ах да, чуть не забыл. Прихвати кого-нибудь с собой, чтобы не было скучно!

— Кого?

— А я откуда знаю? Главное, чтобы это была девушка. Можешь даже Рукию позвать, если тебе захочется. Хотя её ты вряд ли вытащишь из Сейритея, но все же, — улыбнулся я, глядя, как Ичиго залился краской.

— Слушай-слушай, одуванчик, твой дядя дело говорит, — наш разговор прервала Йоруичи. Девушка стояла в дверном проеме и широко улыбалась. Она была одета, готова и собрана в дорогу.

— Такси подъехало? — спросил я у девушки. Йоруичи кивнула.

Вздохнув, я закинул сумку себе на плечо, взял с полки темные очки и вышел в прихожую. Мы спустились вниз, сели в машину и уехали на станцию. Ичиго ехал с нами, все ещё недоумевая, зачем ему брать кого-то с собой. Но вот, нас высадили у самой железнодорожной станции. Мы расплатились, поднялись по ступенькам. Я нацепил на нос очки, октябрьское солнце било в глаза не хуже летнего. Поезд подъехал через десять минут.

— Ладно, Ичиго. Ключи от квартиры у тебя есть, заходи в любое время, пользуйся, как хочешь. До скорой встречи! — пожав руку племяннику, я зашел в вагон.

— Пока, одуванчик! — хихикнула Йоруичи и зашла следом.

— Счастливого пути! — крикнул Ичиго, когда двери почти закрылись. Поезд, набитый людьми вздрогнул, медленно набирая ход. Город за окном все быстрее и быстрее оставался позади. Нас ждало новое путешествие, правда в этот раз все будет несколько иначе. Я посмотрел на девушку, она с улыбкой считала столбы, проносящиеся за окном. Задумалась, наверное.

"Да, на этот раз все будет совсем по-другому", — с улыбкой подумал я.

* * *

Уважаемые читатели. Очень вас прошу, не ленитесь оставить комментарий. Мне, как автору, очень важна хоть какая-то обратная связь, потому что из сухих цифр статистики раздела мне совершенно непонятно Ваше отношение к фанфику. Я не могу судить, насколько стал лучше/хуже фанфик, нравится ли вам то, в какую сторону развивается сюжет и так далее. Без Вашей реакции очень сложно делать какие-либо выводы, и соответственно, совершенствоваться. Делать более качественный контент, так сказать. Указывайте на ошибки, опечатки, непонятные места, если вдруг такие найдутся (а в том, что найдутся, я не сомневаюсь). Чем лучше станет фанфик, тем приятней будет его читать.

Спасибо за понимание.

Wisenheim.