Господин Посол

Часть первая. Господин Посол.

Нынче Тельзар был не в духе.

Не столь убогая, чем иные, придорожная таверна располагалась вблизи Королевского тракта. Вечер медленно перетекал в ночь для всех собравшихся в ярко-освещенном зале клиентов. Аппетитные запахи раззадоривали пустые желудки, вкуснейшие блюда убивали расшалившийся голод, а не самая худшая выпивка согревала лихие сердца. Торговцы, ремесленники, служивые, даже пара благородных — никто из этой пестрой толпы не предавался горестным мыслям так, как Тельзар.

Быть может, за веселыми застольными песнями, пошлыми и сальными шуточками, громким заливистым смехом и звоном наполненных кружек и скрывались терзания человеческих душ, но со стороны определить такое состояние человеку с улицы, зайди он в тот момент, было бы затруднительно. Чего не сказать о мужчине, устроившемся в самом дальнем и относительно темном углу заведения. На его столе уже возвышалась целая крепость из пустых емкостей алкогольных напитков. Винные бутылки можно было принять за прозрачные башенки, ершовые пинты — за стены, а донжоном возвышался гигантский для таких напитков самогонный тубус, что так любили кочевники восточных степей. Такая картина показалась бы заурядной для очередного посетителя этого кабака, даже несколько правильной для обстановки, царившей внутри. Но редкий человек смог бы увидеть реальное состояние странного выпивохи, уловить хотя бы толику истинных эмоций, бушевавших в душе Тельзара.

А правда заключалась в том, что вот уже двадцать лет без одного года мужчина не имел возможности напиться. Сколько бы он не осилил, и какой бы крепости не были напитки, никакая будра не могла затуманить его разум хотя бы на мгновение. И понимание этого снова добавило пару капель в чашу раздражения и горести, накопившуюся за последние сутки. И все бы ничего, если бы недавние события не напомнили Тельзару о давно минувшем и не погрузили его в прожорливую пучину ненавистного отчаяния невосполнимых для жизни потерь. Он был не готов к очередному калейдоскопу воспоминаний, разбередивших душевные раны. Но таково его справедливое наказание.

Сегодня Тельзар, как зеленый новичок, нахватался от лесных разбойников, сопровождая купеческого дельца. Хотя его безотказное чутье предупредило о грядущей опасности, он не обратил на него должного внимания и поплатился за это парой стрел, выпущенных из придорожных кустов. Мужчина, уже который раз за вечер, корил себя и свою самонадеянность за то, что отмахнулся от тревожного звоночка своего подсознания. И все из-за того же ушлого торговца, поскупившегося на полный наряд охранения для своего каравана. Вместо четверки всадников и пары арбалетчиков он, разумеется, нанял лишь пару мечников и лучника, понадеявшись проскочить все опасные места без приключений. Однако эти самые приключения были не согласны с его мнением и быстро нашли себе применение на лесной дороге.

Нет, слава всем богам, и темным, и светлым, никого из каравана не убили. Лишь пара царапин у хозяина и неопасный для жизни перелом у стрелка, когда как пятерка бандитов рассталась с душонками на месте своего последнего дела. Все охранники, хоть и не ровня Тельзару, обладали достаточным опытом, чтобы зарубить разбойных дилетантов. Но если ли бы не та треклятая стрела, летевшая в него, никаких бы трактирных посиделок не было, и его бы не мучила, вспомнившая о былых проступках, совесть.

Как глупо!

Расслабился, отвлекся на праздные мысли, потерял бдительность на миг, а плешивая стрела разбила в дребезги его хрупкое душевное равновесие. Вот бы Гахор посмеялся, а вместе с ним и вся Гильдия пару сезонов перемывала бы косточки такого немыслимого события. Еще бы, сам Тельзар чуть не получил стрелу в живот! Легендарный Тельзар, Неуловимый Тельзар, и еще много других прозвищ он оставил в прошлом. Почти двадцать лет назад наемник ушел из Гильдии, чтобы лишний раз ничто не напоминало о трагедии. А на деле оказалось, что никакие радикальные меры так и не избавили его от безутешных воспоминаний. Ни другой город, ни другая страна, ни другой материк — никакие расстояния не давали мужчине забыть о любимой. И все из-за темной метки, которая и уберегла его от той злополучной стрелы.

Предаваясь раздумьям, Тельзар в который раз повел пальцами по левой руке. В том месте, ближе к запястью, предплечье опоясывало пара черных параллельных линий, перечеркнутых с внутренней стороны косой чертой, заключенной в круг. Лишенный магического дара обыватель редко обладал знаниями о таких вещах. Но если пресветлые святоши отнесли бы такой узор к ереси, а не то и обвинили бы в одержимости и пособничестве Тьме, то их антагонисты сразу бы распознали метку редкого древнего ритуала, хоть и не популярного, но известного каждому адепту темных богов — Клятва Избранника Тьмы.

Двадцать три года назад, когда Тельзар впервые преступил порог семьи невестки, он не задумывался о будущем. Вернее, молодой охотник не мог даже представить, чтобы что-то способно разлучить его с Лайной. В тот день тесть, как и весь темный клан будущей супруги, поставили два обязательных условия, при которых они одобрят свадьбу. Первое включало в себя полный отказ от заказов на любого из приверженцев Тьмы, что логично поддержал сам Тельзар. А второе было столь странным и абсурдным, что жених чуть не рассмеялся на семейном обеде. Впрочем, в этом ему помогла его возлюбленная Мастер Высшей Ступени Посвящения посредством болезненного удара в почку. И со слезами на глазах Тельзар согласился. Но в то время он не предполагал, каким проклятьем обернется безобидный на первый взгляд ритуал.

Что такое клятва для человека, уверенного в том, что весь остаток жизни он проведет с любимой? Дань памяти традиции и устоям общества. Но если эти рисунки на коже еще дополняются нерушимой верностью, ментальной связью и многими магическими заклятиями, то клянущийся будет только рад. Так думал Тельзар.

Спустя полтора года после принятия клятвы Лайна погибла от рук приспешников Света. И с тех пор эта проклятая метка не давала Тельзару умереть. Магия Избранника Тьмы защищала его он всех магических атак Малого и Среднего порядка, отклоняла летящие в него предметы, будь-то стрелы, болты или снаряд баллисты, отражала опасные колющие и режущие удары, обезвреживала яды и многое другое. Но самое главное — залечивала раны любой сложности и не давала его душе уйти за грань. Сама Тьма позаботилась о том, чтобы самые дорогие люди для ее адептов были в безопасности с принятия клятвы и до конца отмеренной жизни. Причем последнее тоже имело исключения.

Будь у Тельзара дар предвидения, он бы нипочем не согласился на этот треклятый ритуал и привел бы тысячу доводов против. Пусть бы их не приняли в клане, пусть бы за ним охотились темные адепты, пусть бы сама Тьма раскинула бы сети на его поимку, он бы нашел способ уговорить любимую, бежать, прятаться, но быть вместе. Ее образ, словно неуловимое видение, ее дыхание, подобное весеннему ветру, ее касания, будто ласковые перекаты песка на коже — все эти призраки не давали ему покоя целых двадцать лет. И все из-за этих черных завитушек, неотделимых от него, выжженных в его сущности, напоминающих каждый миг о прошлом. Какой смысл в вечной клятве той, которую у него отняли так давно? Есть ли смысл в этой изощренной пытке, когда об ее смерти тебе сообщает собственное тело на каждом восходе солнца? Почему Тьма столь жестока, что заставляет мечтать о той, кого никогда больше не будет рядом?!

Но в этом ритуале были и положительные стороны, которые открылись уже после скорбных событий. Тельзар был искренне благодарен за помощь Тьмы, когда вступил на путь отмщения. Хладнокровным, яростным, безумным — воздаяние настигло если не каждого, то многих и многих. Несколько лет охотник терпеливо выслеживал цели, находил и уничтожал без страха, сомнений и жалости. В то время Свет понес столь сильные потери, что послушники за его голову были готовы отдать целое состояние. А народная молва добавила еще одно прозвище к списку его имен — Закатный Палач. Когда стало особенно горячо, и на пятки наступали ищейки светителей, когда каждая крыса в каждом городе, где отсиживались пресветлые, следили за ним и пытались поймать, Тельзару пришлось уйти на другой конец света через Беспокойное Море. Туда, где Рыцари Света не были в почете, а веру каждый человек выбирал для себя сам, а не по месту проживания.

Однако, начать новую жизнь на новом месте у бывшего охотника не получилось. Ни столько из-за болезненных воспоминаний, сколько из-за мер предосторожности. Горькая слава о его поступках с другого материка пришла уже спустя полгода, а вместе с ней и большое количество светлых адептов и их подчиненных. Одно только имя Тельзара внушало страх у людей не из-за его свершений, а из-за боязни быть схваченными Рыцарями Света или отправленными в знаменитые Подземелья Белой Крепости. По этой причине вот уже пару лет беглец, приезжая в новый город или страну, представлялся другими именами, но в разной вариации старого. Были и Зартель, и Рательз, и Льертаз, также он смешивал буквы с именем любимой: Натель, Лайзар, Айтьер. В общем, редкие имена в Вольном Краю никого не удивляли. Однако, самого Тельзара очень забавлял тот факт, что светлые сделали его имя нарицательным для поминания всуе и запретили так называть новорожденных Во Свету. Причем темные неожиданно согласились со вторым, когда как первое переиначили на противоположный смысл. Так и повелось чуть ли не сразу после его исчезновения.

Но на все эти маленькие неприятности Тельзар обращал внимание в последнюю очередь, как на незначительные мелочи. Более страшным наказанием для него оказалось напоминание об утерянном, о семье, которую он не смог защитить, о будущем, которого лишился. И с каждым разом охотник все сильнее ощущал свою слабость. Он старел, но ничего не менялось. Даже выпивка не давала ему забыться! Ведь любой алкоголь Клятва по какой-то причине принимала за яд и обезвреживала, лишая мужчины возможности затмить свой разум. Уже долгое время Тельзар потреблял самую забористую брагу, как простенький сок. И с этим он долго не мог смириться, скупая во время своих скитаний все мало-мальски крепкие напитки местных виноделов в надежде, что хоть единожды ему повезет. По этой же традиции, сегодня бывший наемник обосновался в придорожной таверне, в попытке распробовать вкус забытья. Но уже на второй бутылке понял неизменность старого и отчего-то разозлился. Затем потребовал у хозяина самых крепких напитков, что у него есть. В итоге, стол чуть ли не ломился от пустых емкостей, а Тельзар не на секунду не потерял ощущение реальности, а только с какой-то маниакальностью продолжал пить, глоток за глотком, бутылка за бутылкой.

На исходе вечера, когда даже самые завзятые пьяницы если и были в сознании, то уже собирались расходиться, трактир значительно опустел. Пара разносчиц убирала со столов и намывала зал, а хозяин за стойкой подсчитывал прибыль, разложив перед собой стопки желтых бумаг и старательно выводя на них письмо гусиным пером. Тельзар не хотел выделяться из общего потока посетителей, поэтому споро приканчивал последнюю кружку под едва заметным надзором трактирщика, чтобы отправиться за постой в гостиницу. Но на последнем глотке он почувствовал неладной.

Воздух значительно потяжелел, лишившись запахов, а яркий свет огарков потускнел, погрузив зал во тьму. Кожа на руке, где были начертаны письмена ритуала, заметно зудела, предупреждая о близости к темной магии. А внутреннее чутье опасности прошептало о чужом присутствии за спиной. В тот же миг Тельзар слетел со стула, в плавном движении развернувшись к стене, где и был неприятель. А в следующую секунду опытный убийца уже прижимал к вертикальной поверхности нежданного гостя, приставив к шее чужака острозаточенный кинжал, выскользнувший из рукава. Даже в таком скудном свете на стальном лезвии скрытого оружия можно было различить замысловатую магическую вязь.

Тем гостем оказалась молодая на вид девушка в плотно облегающих темных одеждах, которые в большинстве компаний посчитали бы вульгарным нарядом. Копна густых темных волос спадала на голые плечи, а ярко обведенные глаза не выказывали и толики страха. Гостью можно было бы посчитать бесстрашной, если бы все ее тело не было бы недвижимым, подобно замершему перед хищником зверю.

— О, охотник на нечисть взялся за старое ремесло? — мелодичным голосом пропела незнакомка, опустив взгляд на приставленный к шее клинок.

— Только ради тебя и в качестве исключения, — устрашающе прохрипел Тельзар, буравя глазами волшебно прекрасное лицо девушки, стушевавшейся от такого зрительного контакта.

Бывший наемник, остудив свой рассудок и бушующую от адреналина кровь, взял рефлексы под контроль и медленно отошел от странной гостьи. Мужчина узнал в ней одну из знакомых прислужниц клана своей супруги, с которой сталкивался в прежние времена. Поэтому никакой опасности для охотника она представляла. К тому же, Клятва Избранника Тьмы защищала ее обладателя от любого истинного темного слуги.

Рунный кинжал незаметным движением отправился на прежнее место в скрытые ножны рукава, и Тельзар вернулся на свое место с намерением все-таки покончить с прерванной трапезой. А девушка, тем временем, едва заметно выдохнула с неприкрытым облегчением и вернула на лицо привычную соблазнительную улыбку. Хотя после взгляда в глаза опытного убийцы, ей это далось не так уж и легко. С грацией кошки темная прислужница скользнула к свободному стулу за столиком мужчины и присела напротив.

— Проваливай, — тоном не терпящим возражений процедил наемник, не глядя на незваную гостью.

— Не спеши, Тельзар, — улыбнувшись так, что сверкнули немалых размеров клыки, ответила она. — Речь пойдет о твоей дочери.

— Не о чем тут говорить, — по-прежнему будто не замечая чужого взгляда, произнес тот, начиная проклинать неожиданную и неприятную встречу.

— Правда? Совсем не скучаешь? — с издевкой прошептала вечерняя собеседница, почувствовав слабость в голосе мужчины. — А вот бедненькая Тайра без тебя плачет горькими слезами...

— Что тебе надо, крахосса? — со стуком вбив опустошенную кружку в столешницу, обреченно спросил Тельзар, понимая, что от неприятного разговора не отвертеться.

— Мне?! Ничего, — для вида возмутилась девушка, но продолжила уже официальным тоном. — Магистр Айронг приказал напомнить тебе о наступлении времени для исполнения очередного этапа заключенного между вами договора.

— Почему так скоро? — впервые за разговор обратив взгляд на собеседницу, спросил Тельзар. — С чего такая спешка?

— Господин не сказал мне, — ответила крахосса, не выдержав взгляда бывшего охотника и отведя глаза. — Но велел передать тебе, что если ты хочешь увидеться с дочерью в назначенный срок, то тебе необходимо поторопиться.

— Ясно. Значит, не знаешь, — подвел не утешительный итог мужчина, и решив что-то для себя, кивнул и ответил. — Открывай портал.

— Хорошо, — согласилась девушка и вскочила из-за стола.

Подойдя к тому месту, где впервые появилась в таверне, она прошептала незнакомую фразу на магическом языке и провела пасс рукой. В тот же момент деревянная стена отразилась на ее слова заметной глазу рябью, и напротив крахоссы раскрылся черный вытянутый прямоугольник. Высотой в человеческий рост и шириной в пару локтей, он поблескивал в свете притушенных свечей, словно затянутая масляной пленкой вода. Прислушавшись к чему-то, девушка удовлетворенно кивнула и повернулась к бывшему охотнику, взмахнув рукой в приглашающем жесте.

Тельзар подхватил сумку с вещами с пола и перевязь меча со стола, а затем шагнул к открывшемуся чреву портала. Вздохнув, как перед погружением в воду, он в полголоса помянул всех богов и одним движением нырнул в темный провал. Вслед за ним юркнула и девушка, покидая зал ночного трактира. А когда поверхность портала окончательно рассеялась со стены, замершее от заклинания время понеслось вскачь. Свет обрел яркость, люди подвижность, а воздух живость, но никто не заметил, как из дальнего угла исчез засидевшийся постоялец, оставив в окружении пустых бутылок пару серебряных монет.

Мэнор Клана Артарис едва ли изменился за прошедшие пять лет с последнего визита Тельзара. Все те же матово-черные стены, украшенные картинными полотнищами знаменательных событий прошлого, глянцево-темный пол с вкраплениями таинственных магических знаков и яркий белый свет, льющийся с потолка и не оставляющий ни одного неосвещенного участка — все это виделось бывшему охотнику своеобразной насмешкой над извечными оппонентами Тьмы. Наемнику не единожды пришлось побывать в обителях светлых и облазить черные коридоры из грубых каменных плит не только без какого-либо намека на украшения, но простого лучика солнечного света. И не найти более мрачного помещения в мире, чем казематы Белой Крепости, главной цитадели поклонников Света.

Следуя за своей провожатой крахоссой, Тельзар словно вернулся в прошлое на долгих двадцать лет, когда они супругой целых полгода провели в замке Клана, чтобы почтить присутствием темную семью. Здесь же прошли и роды Лайны, дабы ребенок с рождения был приобщен к силам Тьмы. Однако, спустя пару месяцев молодая мать категорично выразила желание переселиться на людские земли лишенных давления как темных богов, так и бесконечных родственников, ежедневно докучающих молодой семье. Хотя сам бывший охотник и не понимал сути таких притязаний, но все же согласился с мнением жены-мага и с не которой гордостью отвез любимых женщин в новый дом. То поместье в обычном человеческом городе соседнего королевства он выкупил на свои деньги, скопившиеся от долгих лет преступного промысла. Единственным условием тестя на переезд стал большой набор заклинаний и охранных чар, наложенных на дом прилегающие земли. Но, как показало время, это не остановило группу светлых боевиков.

Размеренно шагая вдоль одного из длинных коридоров обители темных, мужчина не заметил идущего на встречу человека, будучи погруженным в воспоминания. Тельзара вновь выручило его вышколенное десятилетиями чутье на потенциальную опасность. Поэтому почувствовав тревожный знак, он перевел взгляд на приближающегося пешехода и грязно выругался про себя. Этого адепта Тьмы бывший охотник на нечисть не просто не мечтал увидеть, а готов был отрубить руку, не важно чью, чтобы видеть это спесивую аристократическую мину.

— Тельзар? — обратился на вид молодой мужчина первым, поравнявшись с гостем Мэнора, выражая крайне наигранное удивление на лице.

— Мастер Наргол, — вежливо поклонился наемник в половину корпуса, соблюдая правила этика, вбитые ему в голову в этих самых стенах. — Мое почтение.

— Что ты здесь забыл? — в один миг отбросив все аристократические манеры и реверансы, спросил темный маг.

— Да вот, решил навестить отчий дом супруги для укрепления теплых родственных отношений, — пытаясь соблюдать все тот же светский тон, не без издевки поведал Тельзар.

— Лайна была в Клане, но не ты. Здесь тебе не рады, Палач. Твой договор с Главой известен каждому, но он дает тебе права расхаживать по Мэнору, как у себя дома, — с презрением процедил Наргол. — Знай свое место, охотник.

— Уже давно не в деле, вашими стараниями, — ответил он, тоже отложив в долгий ящик нечто похожее на приличные манеры. — И вряд ли когда-либо им стану вновь, опять же — спасибо вам.

На такой выпад Мастер впал в едва сдерживаемый гнев. Его ноздри затрепетали, веки сузились, а уголки верхняя губа обнажила выдающиеся клыки. Вся его поза явно выражала готовность к прыжку и стремительной атаке. Но за пару вздохов тот справился с потайным желанием и сбросил маску хищника, будто участник маскарада. Затем плавным движением приблизился к Тельзару, смотря в глаза и едва ли не касаясь носом собеседника.

— Не будь Тайра твоей дочерью, я бы раскатал тебя тонким слоем по этому полу. И никакая защита Избранника тебя бы не спасла, — сквозь сцепленные зубы процедил Наргол едва слышно.

— Ой, правда? Это ли не чудесно, — откровенно улыбнулся от такого выпада собеседника охотник на магов в прошлом и продолжил свой путь, обойдя преградившего путь мага. — Всех благ вам, Мастер.

— Мне не нужны твои пожелания, Тельзар. Впрочем, тебе они тоже не помогут, — донеслось ему вдогонку. — Будь проклят светлыми, охотник.

Несмотря на слова Наргола, обитатели Мэнора в большинстве своем относились к Тельзару с должным уважением или равнодушием равного и, во всяком случае, без столь открытого презрения. Он носил метку Избранника Тьмы, а значит, был принят темными силами, а оспаривать волю высших сил и богов не в праве никакой адепт. Исключением стали Наргол и несколько ему подобных магов, выражавшие разной степени неудовольствия от нового члена общины. Хотя у первого эти причины имели под собой глубинные личные притязания к самому Тельзару, а не к его номинальному положению в здешнем обществе. Но время меняет не только простых людей, но живучих злопамятных магов. Если двадцать лет назад, в тот период, пока молодой охотник проживал в одном из покоев обители Тьмы, Наргол при встрече попытался бы устроить дуэль, просто убить, а порой и просто завязывая рукопашную, то сейчас все ограничилось слегка обидными словами, которыми могли бы ужалить впечатлительного юнца, но не тертого жизнью и закаленного смертью Тельзара. Поэтому, отмахнувшись от неприятного, едва заметного осадка после встречи со старинным неприятелем, он продолжил свой путь по Мэнору Артарис.

Пройдя двумя широкими коридорами, миновав три залы, шесть арок двустворчатых дверей и пару лестничных пролетов бывший охотник, наконец, оказался перед входом в Малый Приемный Зал. Крахосса, незримой тенью скользившая все это время невдалеке от Тельзара и ненавящево указывая правильность пути, первой прошла сквозь отворенные двумя Черными Стражами двери. За ней последовал и мужчина, отвыкший за годы одинокого существования на Тайтерноме от помпезности больших дворцов, и поэтому слегка растерялся при виде внутреннего убранства.

Длинный массивный стол с обрамлением из таких же тяжелых стульев, выполненных в черных тонах с некоторым различием в украшениях, располагался по центру большого помещения, пусть и названного Малым. Несколько едва заметных дверей таились в стенах, в отличие от огромных парадных створок, которым более подходило определение ворот. Грандиозные мозаичные панно со столь же маниакальной темной палитрой украшали все вертикальные поверхности, а освещали все эти предметы яркие светильники на изящной подставке в равном отдалении друг от друга по всему периметру черного зала. Тельзар помнил, что степень освещенности маги регулировали исходя из причин мероприятия, проводимого здесь. Если, к примеру, был назначен Внутренний Совет Клана, то "для своих" свет приглушали. Но на время проведения официальных приемов из других Кланов, деловых партнеров или вассалов, то освещение наоборот, прибавляли до ослепляющей яркости, чтобы любой желающий, бросив взгляд на картины, мог проникнуться силой и могуществом предков хозяев земли, которое обитали Мэнора терять не собирались. Все эти политические тонкости, тогда еще молодому охотнику-рубаке, Тельзару поведала супруга, дабы он проникся мудростью столетий и ее семьи в частности. И по тому, насколько светло в данный момент было в Малом Зале, наемник определил, что приему он удостоился в качестве члена Клана.

— Ваш приказ выполнен, господин, — с почтением произнесла крахосса, подведя гостя к хозяину обители.

— Молодец, можешь быть свободна, — кивнул мужчина, сидящий во главе стола и обратил свой взгляд на гостя.

Девушка, едва скрывая радость от похвалы, глубоко поклонилась и исчезла в мареве черного тумана. Тельзар поначалу не понимал такой эффектности в процессе перемещений крахосов в Мэноре. Хотя спустя какое-то время понял, что таким образом эти магические сущности предупреждали окружающих, неведающих об их способностях, о своем появлении или исчезновении. Так, однажды, прогуливаясь по малообитаемому крылу дворца Клана, молодой охотник был неприятно удивлен появлением неизвестного из воздуха в двух шагах от него. В тот момент только нечеловеческая реакция и магические способности спасли переместившегося крахоса от гибели. С тех пор все прислужники Мэнора единодушно решили сопровождать свою телепортацию клубами черного дыма, на случай, если в помещении в тот момент находился бы и Тельзар, из-за страха получить руническим кинжалом.

— С возвращением в Мэнор, Тельзар, — дождавшись полного рассеивания дыма крахоссы, торжественно обратился Глава Клана к вошедшему.

— Рад встрече, Магистр, — поклонившись, ответил бывший охотник. — Благодарю за приглашение.

— Пустяки, — едва заметно поморщился собеседник и продолжил. — Как твои дела на чужбине? Я слышал, в последнее время ты обитал на юге Тайтернома?

— Вы правы, Магистр, — все также учтиво поведал Тельзар. — Два года до этой встречи я жил в Королевстве Бартан, что на юге материка. До этого, в Империи Чайгон. А перед ней...

— Постой, — повелел хозяин, подняв руку. — Как я понимаю, история долгая, времени с последней нашей встречи прошло много, и событий накопилось предостаточно. Поэтому присядь и поведай мне о своих приключениях в спокойной обстановке. Все равно, нам предстоит серьезный и не короткий разговор.

— Как пожелаете, Магистр, — согласившись с доводами Главы, наемник кивнул и занял ближайший к собеседнику стул.

Айронг Артарис был одним из тех редких исключений среди темных магов, выражавших положительное отношение к персоне бывшего охотника. По неизвестной самому Тельзару причине Глава одного из могущественных Кланов Тьмы, старейший маг-адепт Артарисов, отнесся к нему столь радушно и доброжелательно, что в начале их знакомства будущий супруг его дочери входил в ступор при общении с ним. Но спустя какое-то время свыкся с этой мыслью, как с чем-то неизбежным и необъяснимым. А единственная наследница Айронга, а по совместительству, и возлюбленная наемника, лишь загадочно улыбалась и пожимала плечами на все его терзания и сомнения после встреч с ее отцом. Таинственная благожелательность не нашла концов и после трагических событий гибели Лайны. Хотя казалось бы, что могло изменить градус отношений Главы Клана к зятю, как не смерть единственного ребенка. Но больше того, пока сам Тельзар рыдал и метался в своих покоях Мэнора, старый маг всячески опекал и утешал в нужные моменты и присущей его годам мудростью. В то время самому Тельзару весь окружающий мир казался фарсом, и что вот-вот его милая сердцу и дорогая душе супруга войдет в их общие покои и пошутит о его странном поведении. Но, увы, реальность, как вся жизнь молодого парня, оказалась еще более жестокой, чем он предполагал. По решению Совета Кланов маленькую Тайру решили оставить в Мэноре Артарисов для безопасного взросления и обучения единственной живой наследницы Главы Клана. А отца, лишенного способностей к магии и, к тому же, имевшего подпорченную репутацию, попросили покинуть Земли Кланов без права возвращения. Однако и тут Айронг Артарис оказал неоценимую помощь Тельзару, добившись хоть и сомнительной, но единственной возможности для встреч с дочерью. Тем условием, на которое и согласился Совет Кланов с присущим нежеланием его участников, стало исполнение заданий Главы Клана взамен на один полный день в течение пяти лет, проведенный с Тайрой. Молодой охотник согласился не раздумывая.

Исходя из того соглашения данная встреча с Главой Клана для Тельзара была четвертой по счету. И каждый раз, в ожидании оглашения сути поручений, бывший охотник испытывал предсмертное волнение, что задания вот-вот станут невыполнимыми для него и он окончательно потеряет возможность для свиданий с дочерью. Трижды до этого условия были хоть и трудоемки, но достаточно воплощаемы в реальность, что и доказывал очередной раз наемник, встречаясь с маленькой Тайрой. Но какими жесткими не были приказы, он обязан их выполнить для дочери и памяти ее матери.

Начало встречи слегка затянулось. Краткий пересказ заурядных, по мнению Тельзара, событий за последние пять лет под атакой грамотных вопросов Главы превратился в целое трехчасовое повествование, что несколько отсрочило оглашение условий договора. Добрые напитки и вкусная еда скрасили столь обширный рассказ путешествий наемника по странам Тайтернома, и, ко всему прочему, утолили голод докладчика, который он до момента трапезы не замечал. Но закончились и события для беседы, и блюда для кушанья, поэтому пришло время для цели сегодняшней встречи.

— Да, интересная у тебя жизнь, не буду скрывать, что в относительной мере завидую вольному наемнику, — по окончанию повести, заявил Айронг, пригубив вино.

— Такое существование не стоит ваших чувств, Магистр, — с сожалением покачав головой, ответил Тельзар. — Приключения без смысла превращаются в неприятную рутину, из лап которой хочется вырваться навсегда. А смысл моей жизни, как вы понимаете, исчез двадцать лет назад.

— А как же Тайра? — выжидательно спросил Глава Артирисов.

— Тайра — единственная причина, по которой я еще здесь, — пожав плечами, заявил бывший охотник. — Но чутье мне подсказывает, что и этой причины меня скоро лишат.

— Ей угрожает опасность? — встрепенулся адепт Тьмы, помнящий о необычной интуиции собеседника.

— Нет, не беспокойтесь. В этом плане вы единственный, кто может это смело утверждать, — не без сожаления заявил тот.

— Верно. Но от своих подозрений ты не отказываешься, — осознавший суть реплики, продолжил маг, внимательно следя за человеком.

— Увы, как бы я не старался, но не могу выкинуть из головы одну простую мысль, что все это когда-нибудь закончится. И договор, и предписанные им задания потеряют смысл, а я лишусь даже возможности увидеться с дочерью.

— Мне кажется, ты ошибаешься, — мудрый Артарис попытался успокоить собеседника.

— О, нет. Все к этому идет. В этот раз будет...сколько?...четыре задания. И еще пять лет ожидания, — грустно усмехнулся Тельзар. — Невозможность увидеться с дочерью меркнет перед тем фактом, что она растет без меня.

— Не стоит так отчаиваться, Тельзар, — сочувственно проговорил Айронг. — Главное надежда. Возможно, в скором времени, Совет изменит свою позицию по твоему вопросу.

— И вы в это верите? — удивился тот. — Не утешайте меня такими иллюзиями. Сколько лет прошло, они так и не изменили своего решения. Но если такое и вправду случится, то, боюсь, к этому счастливому моменту я буду одной ногой в могиле от старости.

— Что ж, вероятно, я не смогу поднять тебе настроение, но хотя бы отвлечь обязан...

— В этом нет необходимости... — попытался отказаться бывший охотник, но был прерван.

— Твоя история была воистину интересной, — пропустив слова собеседника мимо ушей, заявил Глава Клана. — Но ты, наверное, хочешь узнать подробности задания.

— Разумеется, — подтвердил Тельзар, внутренне собравшись.

— Так вот, слушай внимательно. Ты отправишься в Милдрен в качестве полномочного представителя Совета Кланов. Король Конрад Шестой затеял поход против кочевников с восточных равнин, и твоя задача своими способностями убедить Короля наладить с нами сотрудничество. Любыми средствами. На месте тебя уже будет ждать наш адепт. Можешь требовать у него любую поддержку.

— И это все? — изумился наемник.

— А у тебя есть вопросы? — деланно удивился старейший Артарис.

— Конечно, — продолжил Тельзар, выстраивая все известные факты в голове. — Как он относится к темным?

— Никак, — ответил Айронг. — Но достоверно известно, что Свету он не поклоняется.

— Это не так уж очевидно. Он может быть их сторонником, и на этом можно заканчивать переговоры, — закончил мысль зять Главы. — На какую поддержку я могу рассчитывать? Если Конрад проводит военную кампанию, то ему будут необходимы деньги, припасы, доспехи, люди...

— Все это можешь использовать в диалоге, но только в разумных пределах, — уточнил адепт Высшей Ступени. — Мы не собираемся выигрывать для него войну своими силами.

— Когда он планирует начать свой поход? — спросил Тельзар, рассчитывая время на дорогу до Милдрена.

— Примерно через две недели, — с готовностью ответил темный.

— Две недели?! — воскликнул бывших охотник, чуть не слетев со стула. — Только до Тайтернома плыть не меньше недели!

— Тогда, я думаю, тебе стоит поспешить, — удовлетворенный реакцией собеседника, сделал вывод Айронг.

— Вы правы, Свет их подпали, — чуть ли не прорычал наемник. — Простите за выражение. Всего доброго, Магистр. Чуть не забыл, а как с вами связаться после окончания миссии?

— Просто возвращайся в Мэнор. Здесь все и обсудим. Темной ночи тебе, Тельзар, — подвел итог разговора Глава Клана Артарис, едва заметно улыбнувшись.

Дождавшись окончания беседы, Тельзар буквально вылетел из Малого Приемного Зала, чуть не сбив одного из Черных Стражей, дежуривших за дверьми. Скомкано пробормотав извинения, он помчался к выходу из Мэнора, чтобы в кратчайшие сроки достигнуть цели путешествия, не задерживаясь ни на миг. Однако, именно сегодня все встречные члены Клана Артарисов пожелали выразить свое почтение, поинтересоваться его жизнью, а к тому времени, когда бывший охотник, наконец, достиг парадного входа, где его уже дожидалась снаряженная лошадь, некоторые адепты желали удачи и благословления Тьмы на миссию в Милдрене. Естественно, знаменитый Избранник не мог плюнуть на доброхотов и игнорировать заговоривших с ним людей. Но находясь в перманентной спешке он успел мысленно поблагодарить неприличными словами за такие одушевленные преграды того шутника, что со скоростью ураганного ветра разнес новость о его прибытии в Мэнор и новом задании Совета.

Оказавшись в седле черного коня, чьей расцветке регулярно предпочитали темные адепты, Тельзар вздохнул с облегчением, что избавился от внезапных поклонников и их многочисленных взаимных расшаркиваний. При этом, бывший охотник не питал сомнений в их неискренности. Ведь о таком количестве его ярых сторонников в Клане он и при своей жизни в Мэноре не мечтал, предпочитая пересчитывать их по пальцам одной руки. Однако, новостью для наемника это не стало, прекрасно осведомленного о всевозможных политических интригах, которыми такие мимолетные беседы обычно сопровождались. Поставив точку в собственных выводах, наездник отправил своего коня галопом по дороге на восток, чтобы покинуть Земли Кланов. На то, чтобы достигнуть ближайшего морского порта, времени у него оставалось менее, чем достаточно.

Дорога до Ватанги, небольшого портового города, заняла без малого двое суток, уменьшив и без того скудный запас времени. Остановившись на ночлег в первой попавшейся таверне со свободными комнатами, Тельзар сделал перерыв лишь единожды, дав отдых загнанному коню. Хотя лошадиные породы темных адептов выводили с применением химерологии, вследствие которой представителям новой масти был привит исключительно черный цвет, отменное здоровье, повышенная регенерация противодействие ядам и способность видеть в темноте для эффективного использование в бою и на длительном марше. Поэтому спешащий наездник не сильно волновался за самочувствие своего коня, преодолевая на максимальной скорости укутанные в лунный свет дороги и не сбавляя темп долгие мили. Однако, лишиться транспорта в столь важный момент наемник не хотел, поэтому устроил небольшую передышку магической животине.

На рассвете третьего дня Тельзар прибыл в Ватангу и прямиком направился в порт, чтобы выкупить место для себя и своего коня на ближайший рейс до Тайтернома. Но удача впервые с начала путешествия изменила бывшему охотнику, подсунув дурнопахнущую посудину с отправлением через пару часов вместо пассажирского фрегата с немедленным отплытием. Бросив взгляд на указанный старпомом корабль, на котором шепелявый мужичок и нес службу, Тельзар лишь помянул Свет и согласился на сумму, заявленную глашатаем, опять же поблагодарив светлых богов. А Тьме он истово молился всю неделю, что провел в плавании. Хлипкий кораблик, казалось, был выбран первоочередной целью всех сильных штормов, внезапных тайфунов, возникавших из темноты рифов и поднимавшихся со дна морских чудищ Беспокойного Моря. Однако, достигнув долгожданного берега, Избранник Тьмы не без уважения прощался с капитаном этого героического перехода из Ватанги до Нормеса, искренне благодаря командира экипажа за проявленный опыт. Тот лишь скромно отмахнулся и предложил в следующий раз вновь воспользоваться услугами его любимой "скорлупки". Единственный прямоходящий пассажир последнего рейса пообещал подумать, а четвероногий содержанец лишь фыркнул в ответ на такое откровенное вранье.

На закате десятого дня посланец Совета сошел с трапа на землю Нормеса, второго по величине города небольшой прибрежной страны — Суарди, что располагалась на северо-западе Тайтернома. Между этим морским государством и Милдреном были расположены также и пара независимых карликовых образований, Ярок и Заир, которые вряд ли можно сравнить хотя бы с мало-мальски большим графством их более объемных соседей. Однако, признаки территориального недостатка с лихвой компенсировались властями и жителями этих стран. К примеру, в Яроке была столь бдительная и уважаемая служба охраны правопорядка, что прогулка по самым захудалым трущобам их городов с мешком золотых через плечо, можно было быть уверенным в достижении конечной цели путешествия без проблем. А в Заире немногочисленные транспортные артерии были вымощены столь качественно и грамотно, что по миру уже несколько столетий гуляла пословица про знаменитые заирские дороги, признанного эталона строителей. Этими факторами и воспользовался Тельзар, преодолев в кромешной ночи одиннадцатых суток всю территорию Ярока, а днем двенадцатого на полном ходу пронесся через Заир.

На тринадцатой ночи своего пути бывший охотник преступил западную границу Милдрена, спорым ходом добравшись до ближайшего трактира с услугой постоя. Скудная обстановка комнаты не смутила человека, более двух суток проведшего в седле, и он без задней мысли отключил сознание на десяток вожделенных часов, уткнувшись в жесткую подушку. Спустя установленный срок, Тельзар мучимый голодом спустился в основной зал заведения и, заказав пару неприхотливых, но безусловно сытных блюд, с удовольствием принялся за трапезу.

Вкушая бесхитростный обед, бывший охотник выкроил свободное время для раздумий над порученной миссией. Ведь при бесконечной качке как от седла, так и от моря, он не мог сосредоточиться на размышлении. Пусть Тельзар был и опытным воином, но такие серьезные стратегические вопросы, как выстраивание отношений с главой государства, наемник предпочитал решать в максимальной спокойной и комфортной обстановке. Именно такой и счел подходящей атмосферу неспешного чревоугодия в полупустой таверне.

Для начала Избранник Тьмы восстановил в памяти все, что ему было известно о здешнем Короле. Слухов и новостей, во время своих скитаний по Тайтерному он скопил более чем достаточно. Однако, годы его жительства в Милдрене пришлись на период старого правителя. А новый член царствующей фамилии ему был известен как наследник с не самыми выдающимися способностями. Впрочем, суждение о человеке можно выстроить и по косвенным фактам.

Конрад Шестой был самым молодым Королем Милдрена за последние две сотни лет и первым же среди предшественников занял трон, когда страна не находилась в состоянии войны с один из соседей. За двадцать шесть лет, которые будущий государь прожил до коронации, он ничем не выделялся в сравнении с иными молодыми отпрысками местных аристократических семей. Необремененная ответственностью бурная юность, переросшая в столь же несдержанную молодость, наверняка оставила свой неизгладимый отпечаток в характере молодого Короля. Неусидчивость отсутствия серьезного образования, несдержанность игнорирования регулярной военной службы, сильное заблуждение о мироустройстве постоянными дуэлями с подпевалами из окружения, инфантильность вседозволенности единственного наследника — все эти факторы рисуют крайне неблагоприятную картину не только личности Конрода Шестого, но и будущего Милдрена, а как в перспективе, то и всего севера Тайтернома.

Тельзару хотелось верить, что надежды Совета не связаны с усугублением положения в регионе ради влияния. Если же это так, то Закатный Палач — это совсем не тот человек, которому стоило бы поручать такие сложные дипломатические миссии. Тем более, когда государство находится на грани новой войны. А если судить по предпосылкам, то итоговым исходом этого задания будет тупик. Бывший охотник имел представление о возможностях участвующих в конфликте сторон, поэтому просчитать результат военной кампании мог в три счета. Первое — это застойная армия Милдрена, реформированная чуть менее полувека назад после вхождения на престол отца нынешнего Короля. Вторым условием служат кочевники и их многотысячная орда, которую они способны собрать в кротчайшее время после сходки вождей племен. Третьим гвоздем в гроб будущего пораженца будет отказ от военной помощи, как Света, так и Тьмы, из-за региональной психологии независимости, которую каждый младенец Тайтернома впитывает с молоком такой же независимой матери. В особенности это касается правителей материка, из года в год сохраняющих нейтралитет по отношению оттенка веры, но в то же время не желающих прекращения локальных войн.

Но Тельзара особенно терзала зародившаяся в ходе собственных рассуждений неприязнь к Конраду, как человеку. Пусть он не имел понятия о сложных экономических процессах и дипломатическом жонглировании, но в вопросе выживания, пусть и масштабах целой страны, мог сделать правильный вывод. В особенности война с малоизвестным противником, обладающим отличной маневренностью и повальной квалификацией в ратном деле. Это не маленький победоносный поход с целью увековечивания своего имени в истории. И не зря кочевые вожди контролируют все восточные равнины, почти пятую часть всей материковой суши. Но это забота Короля, а не иностранных жителей.

Избранник Тьмы надеялся объяснить Совету о бесперспективности сотрудничества с таким безответственным человеком, как Конрад Шестой, после категоричного провала их задания. Нелегкие раздумья прервал возмущенный крик трактирщика, обладающего большим животом и густыми усами.

— Ксандр! Ксандр!! — надрывался человек за стойкой, оглядывая пустой зал и не стесняясь клиентов одиночек. — Где этот негодный мальчишка! Фудан, куда подевался Ксандр?!

— А я-то ж откуда знаю! — возмутились откуда-то из-за спины хозяина. — Был, знач есть. Есть, знач будет. Найдется!

— Ох, Светлые боги, за что мне такие работнички! — взмолился герой сцены и продолжил свои поиски в подсобке.

Наблюдая такой откровенно забавный диалог, Тельзар на время отставил угрюмые муки воина, полезшего в дипломатию, и преспокойно окончил прием пище в душевной гармонии. Спустя пару минут опустела вся посуда, поэтому посланник Совета, оставив за обед серебрушку, подхватил свои вещи и покинул трактир с донельзя смешным хозяином.

Когда Тельзар приблизился к скромной конюшне заведения, все благодушное настроение сдуло ветрами человеческой подлости и жадности. По доносящимся из загона звукам возни и обрывкам разговора, он принял решение поспешить к назревающему событию. Бесшумно проскользнув внутрь, наемник стал свидетелем странной ситуации, от впечатления которой не смог отойти сразу. Тощий и невзрачный мальчишка-конюший смело противостоял паре проходимцев, один только вид которых заставлял усомниться в их законопослушности. А агрессивное поведение уже оставило отпечаток в виде наливающихся синяков и ссадин на лице и теле подростка, буквально грудью вставшего на защиту черного коня. Хотя героизм заступника был смазан видимой дрожью в голосе и ногах, но сам факт поступка не мог оставить Тельзара равнодушным.

— Слушай, паря. Мы ж никому не скажем, просто отойди в сторонку, — вещал один и бандитов.

— Да, никто и не заметит, — вторил ему товарищ по ремеслу. — Если и разбухтится, то ничего и не будет. Коняшка-то убегла.

— Пошли прочь! Хозяин с меня шкуру спустит, если постояльцы пожалуются! — ответил им юный герой, дав петуха от напряжения.

— Эх, пацан, не дури, — словно уговаривая ребенка, пропел странным басом конокрад. — Мы ж по-хорошему хотим. А ты по-плохому так и просишься.

— Да, от лопухов быстро поправишься, — голосил подпевала. — А вот от распоротой шейки-то — это еще надо постараться.

— Я стражу позову, если не уйдете! — защищался малец.

— Дурак, он и есть дурак, — сделал логичный вывод ворюга и вытащил нож из-за пазухи.

Стихийное представление подошло к концу, а Тельзар, проникнувшись судьбой юного героя не мог себе позволить его смерти. Нанеся удар ногой без замаха под колено вооруженного проходимца, заставив того повалиться на землю, опытный убийца второго неприятеля наградил молниеносным выпадом локтя в висок, от чего тот потерял сознание если не навсегда, то надолго. Последней точкой в скоротечном бою стал сильнейший контакт каблука с виском упавшего первым противника. Хладнокровно следя за реакцией поверженных неприятелей на предмет дальнейшей опасности, Тельзар как-то позабыл о первоначальной жертве нападения, но она не заставила себя стоять в стороне и заявило что-то несусветное.

— Н-н-не отдам коня...— заикаясь, мальчишка заявил.

— Моего коня? — решив, что самоотверженный юноша еще не отошел от шока произошедших событий, бывший охотник рискнул уточнить.

— Вашего?! — удивился конюший и тут же исправился тихим голосом. — Простите...

Смелый мальчуган тут же отошел от вороного животного, на расстоянии обходя не подающих признаки жизни людей. А сам Тельзар на такое лишь покачал головой и принялся притачивать вещи к седлу. По его внутреннему кодексу не было ничего героического в выполнении своих прямых обязанностей. Также их не было и в заведомо обреченном на неудачу противостоянии смертельно опасному противнику. Такое поведение можно было смело назвать глупостью, однако, при взгляде со стороны это показалось наемнику показалось это пресловутым героизмом. Убийце было тяжело судить о таких понятиях с высоты прожитых лет и призраков жертв за спиной, но чтобы сохранить хотя бы это эфемерное ощущение человечности, Тельзар пообещал себе, что если когда-нибудь его путь вновь пересечется с дорожкой этого отважного мальца, то он сделает все, чтобы наладить его далеко несчастливую жизнь. Но внутренние размышления бывшего охотника прервал источник этих дилемм.

— Т-т-темный?! — с очередным приступом косноязычия, испуганно проблеял мальчишка, вперив взгляд на оголившееся запястье левой руки Тельзара.

— Возражаешь? — с присущим его обычной речи холоднокровием спросил он, обернувшись к собеседнику.

— Н-н-нет... — выдохнул юноша, так и не отведя глаз от черных рунописей и потеряв вообще всякую подвижность.

Для Избранника Тьмы такая реакция на его украшение не была внезапной или непредсказуемой. Примерно те же интонации он слышал от многих свидетелей его принадлежности к темным богам. Однако, Тельзара больше удивила необычное поведение под того, как его причислили к нечисти, когда как в большинстве случаев в прошлом люди разбегались, плевались, злились или пытались с ним подраться, а то и убить. Поэтому он захотел подарить немного истины этому однозначно смелому мальцу, которая наверняка поможет ему в будущем так или иначе. А этим заключением, мужчина опустился перед одним из бессознательных бандитов, и, пошарив у того на шее, выудил знак Послушника Света.

— Темный по вере — не значит темный в душе, — пояснил тот свои действия для единственного зрителя. — Подонкам ни человеческий, ни божеский закон не писан.

— А-а-ага... — только и смог выдавить юнец, услышав горькую правду жизни.

Недовольный реакцией на свое изречение Тельзар уже было хотел продолжить мысль, но его прервал новый участник утреннего события. Зашедший в конюшню человек был одет в обычный дорожный костюм и на первый взгляд был не старше тридцати. Однако, для посланника Совета более ярко о нем говорила короткая стрижка и черная нательная рубаха, кусок который легко просматривался на из-под воротника. А также точь-в-точь похожий его собственного черный конь.

— Рад встрече, господин Тельзар, — учтиво поклонившись, неожиданно поприветствовал незнакомец. — Меня зовут Шахат Бьермис, Мастер Малой Ступени.

— Вы знаете меня? — деланно удивился бывший охотник.

— О, да! — не без удовлетворения подтвердил тот. — Нет мага на всех трех материках, который хотя бы краем уха не слышал о Закатном Палаче. Но другие прозвища тоже известны многим. Признаюсь, получив весточку о вашем прибытии, я слегка испугался. Но теперь полностью поддерживаю инициативу Совета. Я в вашем распоряжении.

— Вы все видели? — уже не надеясь на отрицательный ответ, больше для себя вопросил Избранник Тьмы.

— От самого начала и до этого момента, — понимающе улыбнулся темный маг.

— Ясно, — проскрипел Тельзар, будто стыдясь приступа своей человечности. — Тогда больше не зовите меня по имени.

— А как же тогда? — растерялся Бьермис.

— Эм...— бывший охотник наспех перебирал варианты у себя голове. — Господин Посол, большее — излишне.

— Как пожелаете, — кивнул Шахат и замер в ожидании приказаний.

В этот же момент отмер забытый ранее участник беседы, а именно молодой человек. Наемник краем глаза заметил, что услышав настоящее имя хозяина коня, он сначала нахмурился, затем задумчиво уставился в одну точку. А под конец диалога двух темных, спал с лица.

— Т-т-тель... — не договорив даже слово, впечатлительный юноша задохнулся на втором слоге и провалился в беспамятство.

— Что это с ним? — поинтересовался маг, недоуменно рассматривая распластанное на земле тело.

— Даже знать не хочу, — ответил Тельзар, пытаясь понять очередной неожиданный фортель от проблемного мальчишки.

Исключительно в заботе о своем будущем, бывший охотник все-таки сообщил трактирщику о трех телах, предположительно потерявших сознание, в конюшне, а также пояснил всю ситуацию, которая произошла из героических побуждений юного конюха. Затем, не медля ни секунды, запрыгнул в седло и галопом отправился прочь от места неудачного отдыха, указав обещанному Айронгом помощнику, следовать за ним. За пару часов быстрой езды, они прибыли в столицу, где их уже ожидала работа над поручением Совета Кланов.

Время, которое темные потратили на дорогу до престольного города, Тельзар использовал с умом. У Шахата он потребовал всю сводную информацию, необходимую для оценки ситуации. А картина в целом для посланника Совета, после осмысления услышанного, стала и вовсе драматичной.

Бьермис поведал, что за те две недели, что бывший охотник добирался до Милдрена, армия закончила все приготовления. Большая часть войск уже сосредоточена на восточной границе Королевства, провиант запасен в достаточном количестве для похода, а штаб уже давно разработал схемы ведения кампании в степи. Однако, вот уже третий день главного приказа о выдвижении армии и объявлении войны так и не поступало. Сам Шахат, гложимый нехорошими предчувствиями, поднял все свои знакомства и связи при дворе и государственной верхушке и выяснил, что не задолго до окончания передислокации воинских формирований, в столицу прибыла странная делегация с Маэрнома. Но, определить кого конкретно представляли эти посланцы и почему Король застопорил первое серьезное событие со своего воцарения, темный не смог. И пока Конрад проводит тайные обсуждения с иностранными послами, столица притихла перед грядущими событиями, а армия замерла в ожидании приказа о наступлении.

Прибыв в предместья Пиронгасэ, пара всадников на черных конях устремилась к одному из северных районов столицы, где по словам Шахата, располагалось его жилье, а по совместительству и официальное представительство Совета Кланов. Миновав несколько многолюдных площадей, на которых в стоявший полдень вовсю торговали представители всевозможных профессий, Тельзар не без расстройства взирал на улицы центрального города власти. Во времена его жительства в Милдрене, Пиронгасэ не был столь суматошен и пересыщен как жителями, так и разными заведениями. Если в годы правления старого короля столица держала за собой звание одного из красивейших мегаполисов севера Тайтернома, то по прошествии больше десяти лет с отъезда наемника из Королевства, Пиронгасэ сильно изменился в худшую, по мнению Избранника Тьмы, сторону. Ухоженные парки превратились в стихийные свалки, широкие улицы без соринки захламили брошенными развалившимися повозками, а строгие изысканные дома покрылись яркими аляповатыми вывесками ближайших законных и подпольных заведений. Вымуштрованная в годы строгой воинской морали стража стала дополнять уродливые виды своими нечищеными доспехами и безалаберным поведением, вежливые и аскетичные горожане, выросшие в бедности регулярных ратных походов и увеличенных налогов, но под натиском открывшихся мира развлечений и скопившихся за мирные годы денег, превратились в зажиточных транжир без чувства меры. Тронный город и опора королевства изгнал из своей крови многолетнее аристократическое прошлое и превратился в помесь торгаша и базарного шута с присущими этим персонажам недостатками. Если такой город попался Тельзару на пути в годы его бурной криминальной молодости, то он был бы только рад. Но назревающая седина в волосах, бесчисленное количество шрамов и неприятные воспоминания способствовали стабильной и размеренной жизни, без спешки, лишней суеты и опасностей. На последней мысли бывший охотник прервал себя и постарался затереть в памяти крамольные рассуждения о наступающей старости. В конце концов, он считал недопустимым для себя раскисать от таких мелочей. Однако, грустному настроению посланника Совета было суждено потесниться перед наступлением отчаянного негодования. Бьермис доложил о прибытии к своему месту жительства в столице.

Еще при въезде в Пиронгасэ Тельзар почувствовал что-то неладное в словах его провожатого, какую-то нестыковку, но на эту мелочь он не обратил внимание в тот момент. Но сейчас лишь пораженно качал головой, осознавая свою ошибку. Весь север столицы занимали старые бедняцкие кварталы, а следовательно, дом, в котором и обитал последние несколько лет темный адепт, был полуразвалившимся ветхим монстром вековой выдержки. Покосившаяся крыша, облезлые стены, забитые досками окна — не было детали в этом архитектурном предсмертном творении, к которой не родилось бы нареканий. Бывший охотник даже побоялся представлять внутреннее убранство, сдерживая себя от матерных криков. А ведь его временный помощник наверняка обидится на такую оценку его скромного жилища и однажды саботирует какой-нибудь приказ.

— Вы не подумайте, господин посол, что это убожество я приобрел по своему желанию, — определив реакцию Избранника Тьмы, пояснил Шахат с явным намерением оправдаться. — Наш благословенный темными богами Совет выделил мне столько денег, что самым лучшим выбором, среди всех предложений на эту сумму, было именно это брошенное поместье. Возможно, с течением времени я и смог бы приобрести более нормальный дом, но Совет запретил мне заниматься частными заказами местных, перенаправляя запрос в Земли Кланов. А существую я на высылаемое скромное довольствие, за которое, уж простите за грубые слова, блохастого помойного пса прокормить затруднительно.

— Но по твоему виду, Бьермис, я не могу сказать, что ты бедствуешь, — с сомнением заявил Тельзар, осматривая хоть и скромный, но вполне приличный наряд и добротные ножны приточенных к седлу мечей.

— Если бы вместо вас, сюда прибыл бы кто-то из Совета, то я бы ответил, что с детства очень бережливый, — улыбнувшись, тот развел руками. — Но вы побольше меня знаете, что нет правил, которые нельзя обойти.

— Раз это официальное представительство темных в Милдрене, то где живешь ты? — с намеком вопрос бывший охотник, догадываясь о реальном положении вещей в делах темного адепта.

— Снимаю уютную квартирку в доходном доме неподалеку от Королевского дворца, — пояснил местный представитель Кланов. — Ни разу не ночевал в этой берлоге. Но для Совета такая картина более правдоподобна. Ведь местная придворная элита до сих пор считают, что я живу именно здесь и всячески меня игнорирует, как бедняка, недостойного их лучезарного внимания.

Тельзар с каждым новым разговором все больше симпатизировал Бьермису, как предприимчивому и сообразительному человеку. Хотя и не выдающемуся магу, как носителю Малой Ступени Посвящения, но грамотному дипломату и дельцу. По пути к его настоящему месту жительства, Шахат с удовольствием рассказал о хитрой системе информаторов, которую он создал за годы своей работы в местном посольстве. Также раскрыл источники доходов, не столь благородных в глазах аристократов и официальных лиц, но в достаточной мере прибыльных. Хотя сам Тельзар и пинал на первых порах на изменившийся город, но спокойно признался, что теневой мир и ночной промысел все же был для него более понятен. Теми же дорожками воспользовался и Бьермис, оказывая услуги единственного Мастера Тьмы в Пиронгасэ. На вопрос о сохранении инкогнито, молодой адепт пояснил, что высшие эшелоны власти, с которыми он связан по официальной работе, не имеют даже малейшего представления, что происходит под окнами их домов после заката. А если находились недовольные его занятиями, то они либо боятся связываться с темным, либо обращаются к конкурирующим гильдиям, которые тоже не слишком ретиво стремятся конфликтовать с последователем темных богов.

Еще одну важную деталь, которую полномочный представитель вынес из откровенного разговора с помощником, касалась приверженцев Света. Тельзар за долгую жизнь на этой стороне света знал, что крахмально белые балахоны здешний люд не любил пуще темных цветов. Но если магов из Земель Кланов народ боялся как неизбежного, но понятного ночного зла, то при упоминании воспитанников Белой Крепости плевались и охаживали бранными словами абсолютное большинство. В особенности это касалось подданных Конрода Шестого.

В памяти жителей стран, находящихся на Тайтерноме, еще живы образы войск Света, марширующих по их земле, и вырезающих порой целые народы по одному только подозрению к сочувствию Тьме. Поход светлых магов за добро и справедливость смогли остановить лишь объединенные войска Милдрена, Чайтона и Алдарокии, которые общими усилиями и при поддержке темных адептов смогли выгнать агрессивных доброхотов с материка. Но если вера в Свет закономерно не получила государственного признания и по сей день, то Темные Боги и так никогда не пользовались популярностью среди людей. И даже значительная поддержка во время противостояния светлым ратям это не изменила. Поэтому на делишки Черных магов представители власти в современном Милдрене смотрели сквозь пальцы, но и на официальное признание в ближайшее время Совет Кланов рассчитывать не мог.

Жилище, которое скромный темный адепт назвал уютной квартиркой, занимало целый этаж одного из роскошных пятиэтажных домов в центре Пиронгасэ. А дворец и чиновничьи учреждения, как и обещал Шахат, располагались в десяти минутах ходьбы или двух кварталах от доходного дома. Также в многокомнатной подпольной обители темного посла нашлась троица адептов Учеников, которых при отъезде будущий представитель смог захватить с собой после долгих уговоров Главы Клана Бьермисов. Как пояснил их руководитель, задача этих агентов заключалась в посредничестве при работе с информаторами, выполнении мелких поручений Совета, а также поддержке при силовых операциях. О каких военных интересах на территории Милдрена говорил маг, никто из сотрудников посольства не признался, пожимая плечами.

Солнце уже давно нырнуло за горизонт, в своей вечной игре пытаясь догнать ускользающую луну. Столичный город погрузился в ночную тьму, разбавленную редким освещением из окон домов и дорожных фонарей. Дневная суета закончилась до наступления нового рассвета, а кварта Пиронгасэ были отданы на откуп теневому миру. Свои привычные места вблизи борделе заняли его продажные работницы, ночные таверны смели публику на более непрезентабельную. Маньяки вышли на тропу охоты за припозднившимися горожанами, а воры тихо затаились в темных переулках столицы в ожидании зазевавшихся богачей. Тьма окутала засыпающий мегаполис, и Тельзар поспешил окунуться в атмосферу прошлого.

Вечером первого дня, когда все срочные дела были улажены и выводы сделаны, бывший охотник поручил помощнику и его сподручным вновь навестить информаторов и раздобыть новое подробности об окружении Короля. А сам полномочный представитель, как только светило окончательно скрылось за крышами домов, отправился в знакомый ему трактир, чтобы дополнить картину происходящих в Милдрене событий своими способами.

Ночная прохлада освежила голову и помогла полномочному представителю по-новому посмотреть на случившееся за последние дни. В особенности его мысли занимали сотрудники местного посольства темных и их положение. После тесного общения с Шахатом для Тельзара было очевидно, что Совет в большой мере потерял влияние на своих резидентов. Но руководство Кланов и не догадывается об этом, получая готовые результаты своих поручении. Да и сам темный адепт не питал особых патриотических чувств к начальству. Хотя тут может быть всего три вывода. Либо Бьермис сыграл для Тельзара такое отношение, либо посланники Кланов из Милдрена самоизолировались в пользу вольной жизни, либо у такого положения есть двойное дно. Об этом мужчина решил подумать после выполнения задания Совета. Его по сути не касались дела посольской ячейки, но иметь представление о происходящем во избежание новых трудностей обязан.

Покинув центр столицы, Тельзар все больше уходил на север, к трущобам и бедняцким кварталам, которые так любили теневые элементы любого города. Обычно такие места доблестная стража патрулировать не рисковала в темное время суток, предпочитая прохаживаться усиленными нарядами только по крупным улицам. Поэтому бывший охотник не удивился, когда, свернув на очередной переулок, стал свидетелем крупной драки, истоки которой виделись в ближайшей таверне, и последовавшей за ней стремительной поножевчины. Проходя мимо пары лежащих на дороге тел, оставленных вмиг рассосавшейся толпой, опытный убийца лишь краем глаза отметил смертельную опасность ранений стонущих людей. В том, что в течение часа лекарь окажет им помощь, наемник сомневался, поэтому мысленно попрощавшись с будущими мертвецами, безразлично продолжил свой путь.

В самом эпицентре бедных окраин столицы располагалось одно из самых знаменитых злачных мест среди преступной публики. Таверна с ярким названием "Северная Красотка" была ядром всей деятельности криминальных организаций Милдрена. Здесь проводились важнейшие встречи главарей банд и торговля запрещенными товарами, здесь можно было заказать убийство или грабеж человека и, что парадоксально, профессиональную охрану, здесь можно было купить любой разврат и развлечение. Деньги в таких вопросах открывали простор для самой болезненной фантазии, а работники "Красотки" помогали их воплотить в жизнь.

Много лет назад, когда Тельзар только прибыл на Тайтерном в поисках укрытия от ищеек Света, о таверне "Северная Красотка" еще никто не слышал. О ней сам беглец узнал от разговорчивого напарника, с которым они проводили крупный караван из Чайгона в Ярок. Хотя сам Избранник Тьмы не произнес за переход и десяти слов, его слохоотчий товарищ поведал множество историй, среди которых был рассказ о владельце захудалой ресторации из Пиронгасэ. А спустя пару лет, перебравшись в Милдрен, в первую очередь Тельзар обратился именно к герою истории. В реальности, как это обычно и бывает с воинскими байками, все было далеко не таким радужным. Хозяин той таверны, по имени Тьердаг, был одним из лидеров местной Гильдии наемников, но дела у него шли столь плохо, что он подумывал покончить с этим делом и выйти из игры. И тот момент будущий посланник Света и познакомился с ним. Несколько крупных заказов, выполненных опытным Тельзаром, помогли Гильдии встать на ноги, а позже, и стать монополистами в этой сфере, вытеснив или поглотив конкурентов. С тех пор Тьегдаг считал себя вечным должником иногородца. А особую пикантность их отношений стал факт, что единственным человеком в Гильдии, которых знал настоящее имя наемника, был ее Глава. По этой причине Тельзар, оказавшись в Пиронгасэ, планировал воспользоваться предложенной десятилетие назад помощью приятеля.

Когда до нужного здания бывшему охотнику не оставалось пройти и сотни шагов, путь ночному пешеходу преступил яркий образец криминального мира. Тельзар, будучи в приподнятом настроении, от такой неожиданности впал в осадок. Ведь пройдя почти через всю столицу с прекрасным клинком на виду и дорогим плаще на плечах, он был остановлен местными грабителями только у самого конца пути. И поэтому опытный убийца очень разозлился.

Кинжал в рукаве беззвучно вышел из ножен и обосновался в ладони. Ночной грабитель, не успев даже толком предложить жертве расстаться со своим добром по-хорошему, получил три глубоких колотых раны в животе. Захлебываясь кровью из пробитого легкого, он в последний раз посмотрел на своего убийцу и повалился лицом на мостовую. Тельзару оставалось лишь продолжить свой путь, тщательно избавляя сталь от последствий работы куском ткани, пропитанной специальным составом.

"Красотка" в этот день пользовалась популярностью. В просторном светлом зале не было ни одного свободного столика. В воздухе витали запахи напитков и блюд. А некоторые клиенты, делясь своим настроением с окружающими, напевали скабрезные песенки. Как бы не был разношерстен здешний народ, но в людской толпе с легкостью выделялся высокий громила, с внешностью обделенного умом человека. Но такое заблуждение незнакомцев о своей внешности Глава Гильдии наемников Милдрена и хозяин таверны постоянно использовал в качестве хитрости на очередных переговорах. А те, кто знал его в лицо и хотя бы раз завел беседе, могли смело заявить, что более умных людей никогда не встречали.

— Не может быть! — узнав в очередном посетителе знакомое лицо. — Я грежу наяву?!

— Ты не против, если я испорчу тебе настроение, Тьердаг? — приветственно улыбнулся бывший охотник и с готовностью утонул в медвежьих объятиях гиганта.

— Этого не случится, ты же знаешь, — добродушно отозвался Глава Гильдии. — Здравствуй, Тельзар. Какими ветрами тебя занесло в мою конуру? Нет, ни слова. Для начала присядем и выпьем кружечку отменной браги, как свободные люди...

Одной бутылкой не ограничилось. Старым знакомым пришлось пару часов рассказывать друг другу о своей жизни с их последней встречи. Тьердаг поведал о делах Гильдии после ухода Тельзара, а он в ответ — о своих скитаниях по Тайтерному до приглашения Артариса. И когда последнее слово в историях было поведано, посланник Совета решил переходить к делу.

— Как тебе новый Король? — начал издалека Тельзар.

— А тебе? — переспросил гигант и, заметив, как собеседник неопределенно пожал плечами, продолжил. — Вот и мне также. Ничего конкретного о нем не могу сказать. Молодой и нетерпеливый. К примеру, на троне сидит без недели год, а уже войну затеял, причем очень сомневаюсь, что победоносную.

— Совсем безнадежен? — заинтересовался бывший охотник. — Кстати, к тебе не обращались из королевского штаба за пополнением?

— Неделю назад отправил на границу всех малоценных, кто не занят, — подтвердил Тьердаг. — Пятьдесят человек без малого. И я уже не надеюсь снова их увидеть в своей таверне.

— А я слышал, что к Конраду какая-то внушительная делегация с Маэрнома приехала с военной помощью, — раскрыл полуправду Тельзар.

— Не знаю, где ты об этом узнал, — нескромно оскалился гигант, прекрасно просчитав собеседника. — Но никакой военной помощи они ему не предлагали. Эти советчики не более чем ширма для светлых. Пара магов Послушников Света. Мелкие сошки. Изображают из себя миротворцев и якобы пытаются наладить общение между странами двух материков. Но по-настоящему выяснить, по какому вопросу явились эти религиозные ублюдки, я так и не смог.

— Думаешь, затевают очередную интригу? — продолжил чужую мысль посланник Совета.

— Я уверен в этом, — подтвердил Тьердаг. — Слишком вовремя они явились ко двору Короля. Не верю в то, что это совпадение. И еще мне точно известно, что Конрад с Белой Крепостью никогда в жизни не общался, и это представительство явилось без приглашения.

— Вот это новость, — сделал неутешительный вывод наемник. — Значит, Свет пытается наложить свои скользкие ручки на Милдрен...

— Не думаю, — не согласился владелец "Красотки", в отрицании качнув головой. — Если Король примет их предложения, то ни народ, ни знать его не поймут и не поддержат. Даже, скорее всего, скинут с трона за такое. Конрад не настолько глуп, чтобы соглашаться на это безумие. Я надеюсь.

— А если они предложат то, от чего он не сможет отказаться? — с сомнением заявил Тельзар.

— Военную помощь? — усмехнулся собеседник. — Тогда, боюсь, светлым придется идти в бой в одиночку, потому что никто из нашей армии не согласится составить компанию этим фанатикам. Скорее даже, сами вырежут их, чтобы лишить такого удовольствия кочевников.

Тельзар возвращался по рассветной столице, обдумывая новые детали, которые открылись после общения со старым знакомым. Если Пиронгасэ пробуждался от ночной спячки, то сам бывший охотник готов был заснуть тот час же, чтобы избавиться от неприятных мыслей. Диспозиция вновь развернулась к полномочному представителю совсем не той стороной, на которую он рассчитывал. Грядущие события обещали стать намного трудоемкими, чем сам Избранник Тьмы предполагал.

Приверженцы Света имели в своем арсенале два вида действий: марш войск по проклятым землям со сжиганием всех несогласных и тонкие интриги со малозаметными манипуляциями в головах обладателей власти. В этот раз, по словам Тьердага, светлые выбрали второй вариант, и это не могло настораживать.

Но в то же время становилась понятна подоплека Совета о странном задании для Тельзара. Собрание Глав Кланов не могло решиться на склонение к Тьме правителя какой-то далекой и неважной для политики страны. Поэтому бывший охотник смело предположил, что в верхушке власти темных уже знали об участии Света в здешней смуте и для противостояния вражеских посланцев поручили это дело Избраннику Тьмы, как более надежному из наименее ценных людей. Но остается неизвестным, почему об этом ему не сообщили заранее.

Также не ясно положение и местного посольства. Шахат не производил мнения глупого и недалекого человека. А значит, либо сознательно умолчал о весточке из Совета, либо своими силами разузнал о заготовках светлых и опять же не поделился этим с Тельзаром. На этот счет у него было несколько мнений, но наемник решил не действовать до выяснения всех обстоятельств. И эту проблему он должен решить в ближайшее время.

Преступив порог квартиры местного представителя Совета, бывший охотник неожиданно окунулся полную тишину. Заглянув во все комнаты и не найдя не единого человека, Тельзар со вздохом опустился на одно из удобных на вид кресел в гостиной и замер в ожидании возвращения своего невольного помощника.

Мысли после ночной прогулки текли вяло, а тело обрадовано расслабилось в мягком сидении. Тяжело вздохнув от внезапно накатившей меланхолии свободного времени, Тельзар в очередной раз посетовал себе самому о наступающей старости. Стремительный переход между континентами, безостановочная скачка и, в довесок, неразбериха в веретене местной власти — все это не могло отразиться на давно немолодом организме. Бывший охотник признался себе, что новая роль, которую заставляет исполнять его жизненные обстоятельства, совсем не радуют. Он скучал по старым временам, когда у наемника не было никаких подчиненных и начальников, не приходилось просчитывать свои слова и действия при общении, свое поведение на людях, не нужно было скрываться от всех и вся. Тельзар мечтал о давно ушедших в небытие годах, не обремененных чрезмерной ответственностью. Ему поручали устранить человека — а ликвидировать цель было в стократ легче, чем гадать о новых действиях светлых. Политика, интриги, влияние — для опытного убийцы лишь слова, которые ему навязывают как нечто неродное его образу жизни и мировосприятию. По своей воле он бы никогда не променял бы арбалет, кинжалы, яды на словесную мишуру и притворство. Но Тельзару не оставалось ничего иного, кроме как подчиниться и принять правила договора. Ведь у него осталась лишь единственное светлое пятно, яркая искорка, дарившая радость. И он не готов в угоду своего эгоизма и иллюзии достоинства отказаться от последней ниточки, что связывала его с мирозданием. Если оборвалось бы и она, то никакая магия с ее ритуалами не остановили бы его в стремлении уйти за черту.

Бьермис появился только в самый разгар утра, когда солнце больше чем на две трети вышло из-за горизонта. Хотя Тельзара уже несколько часов терзала сонливость, усилием воли он подавил назревающее чувство и пригласил помощника на разговор. Тот, устроившись в кресле напротив, с ожиданием посмотрел на бывшего охотника.

— Шахат, почему тебя отправили на другой конец мира, в Милдрен? — положил начало беседе Избранник Тьмы.

— Боюсь эта причина не столь увлекательна и захватывающа, как ваша, господин посол, — с готовностью отозвался темный маг.

— Окажешь мне честь? — настоял Тельзар.

— Это вы заставляете испытывать к вам благодарность такими вопросами, господин посол, — с улыбкой ответил молодой адепт. — Я, конечно, соглашусь удовлетворить вашу просьбу. Но взамен на это, смогу ли в будущем рассказывать своим детям и внукам, о том, как Великий Тельзар поинтересовался историей жизни простого Шахата?

— Не возражаю, — не видя причин для отказа, согласился тот.

— Спасибо, — поблагодарил Бьермис и начал повествование. — Начну свой рассказ со времен еще до моего рождения... У кочевников, против которых собрался идти войной Конрад Шестой, есть традиция. Регулярно совершать набеги на приграничные деревни и угонять оттуда не только ценную животную скотину, драгоценности и продукты, но и молодых девушек. Моя мать родилась и выросла в семье простого крестьянина в одной из таких деревень на границе Милдрена. Хотя при старом короле, войска пристально следили за равнинами, но в тот день что-то пошло не так и отряд дикарей показался на окраине хутора. Три дня они грабили небогатых, на запасливых крестьян, ведь незадолго до этого был собран хороший урожай. Закончив свое темное дело, они убили всех мужчин и стариков, детей привязывали к седлу и протаскивали по каменистой почве до смерти, а молодых девушек и подростков погнали за собой в степь. Среди них оказалась и моя мать.

Окунувшись в воспоминания, Шахат не заметил, как потускнели его глаза и напряглось тело. Тяжелая скорбь исходила от его позы, а голос стал донельзя равнодушным. Но Тельзар ни словом не упрекнул собеседника продолжить рассказ, лишь внимательно слушая историю и наблюдая за реакцией адепта.

— Она никогда мне не рассказывала, как сумела сбежать и выйти к людям. Но через три месяца после похищения, моя мать уже обосновалась у дальних родственников в соседней деревне, не тронутой набегом. И через полгода у нее родился я... Когда младенца увидел староста, то все понял без слов и постарался скрыть этот факт. По моей внешности можно догадаться, кто был отцом. Но селяне как-то прознали, от кого я уродился, и попытались убить. Однако, мать, ведомая инстинктом, успела сбежать... В то время кочевников особенно ненавидели в Милдрене, а в других странах Тайтернома презирали. Поэтому, спустя десяток лет беспрестанных скитаний из города в город, матери и мне пришлось перебраться на другой континент. Там, по воле случая, мы смогли осесть на Патронажной территории Кланов. А еще спустя пару лет один из Бьермисов заменил во мне расположенность к магии и забрал на обучение в свой Мэнор... И вот спустя двадцать пять лет я вернулся на Родину в качестве представителя Совета и маялся бездельем, пока две недели назад не получил Вестника от Магистра Айронга о вашем скором прибытии.

Переварив услышанное, Тельзар уже без добродушия во взгляде посмотрел на темного адепта.

— История, конечно, очень драматичная, — с сарказмом сказал бывший охотник. — Но теперь поведай мне, пожалуйста, о том, почему ты умолчал о светлых в прибывшей делегации с Маэрнома.

Поняв смысл притязаний, Бьермис затравленно уставился на собеседника и резким движением вскинул руку со сложенными необычным способом пальцами. Струйка темного тумана сорвалась с его ладони и на скорости врезалась в грудь сидящего напротив посланника Совета. А когда волшба рассеялась о магию Избранника Тьмы, Тельзар лишь усмехнулся и нарочито медленно поднялся из кресла. Затем хищным прыжком оказался перед ошарашенным темным и с неуловимой для глаза скоростью вонзил кинжал в спинку рядом с головой адепта. Исписанная тайными рунами сталь загудела от близости магии, разрывая невидимый щит-заклинание.

— Я не люблю, когда за моей спиной стоят люди, которым не могу доверять, — скрестившись взглядом с сидящим, Тельзар угрожающе процедил. — Почему ты солгал мне, когда говорил о посольстве с Маэрнома?

Шахат угрюмо покосился на рукоять кинжала и перевел взгляд на стоящего перед ним опытного убийцу, лишь сильнее сжав губы. Посланник Совета досадливо поморщился.

— Знаешь, в мою бытность наемника, мне приходилось не только убивать, но и добывать информацию, — светским тоном поведал Тельзар. — Особенно хорошо у меня получалось общаться с магами...

— Я не могу сказать, — отчаянно смотря на бывшего охотника на магов, прокричал тот. — Хочу, но не могу!

— Конечно не можешь, — злорадно ухмыльнувшись, подтвердил Избранник Тьмы. — Зачем по-твоему кинжал воткнут возле твоей черепушки?

— Чтобы убить? — дрожащим голосом, проблеял Шахат.

— Тебя?! Единственного человека, которой может мне помочь выполнить это треклятое задание Совета? — удивился Тельзар. — Ни в коем случае. Неужели ты считаешь себя первым магом с наложенными чарами молчания на моем пути?

— Откуда?!.. — шокировано открыл рот Бьермис.

— Далеко не первый, и даже не десятый, — будто не услышав чужого вопроса, продолжил бывший охотник. — Некоторые руны, насенные на рукоятку, сейчас рушат твою защиту, другая часть — нейтрализует ментальные блоки, а благодаря самым интересным рунам, ты будешь отвечать на мои вопросы чистейшей правдой.

— Нет! — маг попытался вскочить с кресла, но сильным толчком в грудь, Тельзар вернул беглеца на место.

— Шахат, ты мне симпатичен, поэтому я не хочу тебя убивать, — пояснил тот, уже без явной угрозы смотря на собеседника. — Поэтому не рискуй по чужой прихоти и рассказывай все как есть. Ты меня понял?

— Да... — с помутившимся взглядом ответил темный.

— Когда ты узнал, что в делегации с Маернома есть светлые адепты? — начал допрос представитель Совета.

— В день их прибытия — трое суток назад... — пробормотал, словно через силу, Бьермис.

— От кого ты узнал об этом? — продолжал рассправшимать Тельзар.

— От Мильена... — ответил маг.

— Кто такой Мильен? — недоуменно задал вопрос бывший охотник, услышав незнакомое имя.

— Мой подопечный... Ученик Мэнора Бьермисов... — рассказал он.

— Почему ты не рассказал мне о светлых? — поинтересовался самым важным фактом Избранник Тьмы.

— Мне запретили...

— Кто запретил?

— Совет Кланов...

— Почему запретили?..

— Не знаю...

— А как Совет узнал о том, что в посольстве с Маэрнома есть светлые?

— Я им сообщил об этом...

— А кто ответил тебе?

— Совет Кланов...

— Нет, я не об том. Кто прислал тебе Вестника?

— Совет Кланов...

— Ладно. Попробуем по-другому. Кому лично принадлежал тот Вестник, с которым ты получил ответ Совета Кланов?

— Главе Килуарисов...

— Что содержалось в Вестнике?

— Послание и Заклинание Могильного Молчания...

— Что было в послании?

— Именем Совета Кланов приказываю. Ни при каких обстоятельствах не вступать в контакт с адептами Света. Запрещаю доводить до сведения Тельзара, Избранника Тьмы, о присутствии адептов Света в окружении Конрада Шестого. Могильное Молчание тому гарант...

На последнем ответе, глаза Шахата закатились, и он безвольно обвис в кресле, уронив голову на грудь. В тот же момент, Тельзар попытался извлечь свой кинжал из спинки мебели, но обжегся и рефлекторно отдернул руку. Раскалившаяся рукоять подтвердила догадки бывшего охотника о том, что Клан Бьермисов прислал в Милдрен отнюдь не последнего по силе адепта. Больше не рискуя овладеть оружием, Тельзар повалился в свое кресло и решил отдохнуть перед важным разговором с темным, когда тот очнется от рунных чар.

Шахат пришел в себя только поздней ночью следующего дня. Вернувшаяся накануне вечером троица Учеников попыталась выяснить, что случилось с их патроном, но столкнулись каменное настойчивостью бывшего охотника, которых объявил магическое истощение — переутомлением от тяжелой работы. Хотя они ни на грош и не поверили в такое объяснение, но предпочли не связываться с опасным противником. Сам Избранник Тьмы успел за это время выспаться и привести в порядок мысли. А пробудившийся голод он утолил из запасов Бьермисов, которые обнаружил на их кужне. С кружкой в руке и булкой во рту, темный адепт и застал недавнего дознователя. Не нарушая тишину, он едва заметно поерзал в кресле и был прерван равнодушным голосом Тельзара.

— Тебе все ясно? — спросил он, заметив оживление в собеседнике.

— Да, — осторожно заявил Шахат, уставившись на посланника Совета.

— Тогда приступай, — махнул рукой на разложенную продуктовую снедь на низком столе. — Руны выкачали всю твою магию без остатка, поэтому стоит пополнить баланс сил, если не хочешь окончательно свалиться с истощением.

— Нет, конечно, — согласился Бьермис и накинулся на еду, тем неменее постоянно косясь на напротив сидящего.

— Вот и славно, — похвалил Тельзар и поднялся на ноги. — Как закончишь, продолжай исполнять свои обязанности. Только уже без оглядки на приказ Совета.

— Хорошо, — угрюмо просвистел темный, с забитым ртом.

Целую неделю с того события бывший охотник не общался ни с кем из местного посольства темных. Ежедневно заходящий к нему Шахат отсчитывлся о том, что происходило при дворе Короля. На этом все сотрудничество заканчивалось из-за опасений последнего. Но к концу этого срока случлось то, чего никто из адептов Тьмы не ожидал. И это разрушило застоявшийся мирок равнодушия...

То утро столица встречала с меланхолией моросящего дождя. Тельзар, по своей прагматичной традиции, проверял и очищал свое оружие и амуницию. Эту привычку он выработал давным-давно, после одного неприятного и опасного случая, после которого бывший охотник поклялся себе в любую свободную минуту каждый день приводить в порядок рабочие инструменты. По своему опыту, наемник знал, что любой неожиданный поход, который мог при неудачном стечении обстоятельств затянуться на неопределенный срок, убивал и ранил намного чаще от неподготовленности, чем от неопытности. Хотя сам Избранник Тьмы больше предпочитал совмещать эти понятия в одно.

Бьермис буквально ворвался в комнату, занятую на время гостем с Маэрнома, чуть не снеся с петель тонкую дверь. Затравленно дыша, как после долгой пробежки, он глазами нашел Тельзара, по привычке притаившегося у стены, в сторону которой открывалась дверь, и обозрел разобранные перед ним на полу предметы. Затем снова посмотрел на опытного наемника и, уже выравнив дыхание, сообщил очень неприятную новость.

— Какие новости? — первым спросил Тельзар, удивленный таким стремительным проникновением.

— Скорее плохие, чем хорошие, — ответил темный адепт. — Король задумал отправить посольство к вождям кочевников.

— Я бы не назвал это плохой новостью. Скорее глупостью, — закончив извечный воинский ритуал чистки оружия, бывший охотник принялся собирать разобранную амуницию. — Когда восточники пришлют обратно отрубленные головы дипломатов, Конрад задумается о перспективности ведения переговоров с этими дикарями и, наконец, займется делом.

— Это не все, — сделав драматичную паузу, продолжил Шахат. — Король принял решение возглавить это посольство.

— Что?! Боги, он сошел с ума? — обставив вопрос без ответа, Тельзар заявил, значительно быстрее закладывая вещи в мешок. — Ладно. Раздобудь нам места в посольстве, мы должны составить компанию Конраду.

— Боюсь, состав миссии давно определен, — не спешил торопиться Бьермис. — И они уже на пути в степь.

— Тьма их всех порази! — затем громко и грязно выругавшись, приказал Избранник Тьмы. — Седлай коней! Надо успеть их перехватить до того, как они сунутся на равнины.

— Как прикажете, господин посол, — поклонился темный и выбежал из комнаты. За ним последовал и Тельзар.

На ходу выкрикнув своим подопечным, чтобы захватили снаряжение для равнин, Шахат быстрой ходьбой спустился к конюшням, указывая дорогу бывшему охотнику. Сам Избранник Тьмы оставил своего коня на попечительство местных, по городу предпочитая передвигаться пешком, поэтому незнание о расположении конюшни было оправдано. Спустя полчаса пятерка всадников покинула задний двор доходного дома и галопом направилась на выезд из города. Праздные горожане с окриками отскакивали с дороги вороных лошадей, но жизнь в Пиронгасэ после отъезда Короля не изменилась. Все также были заполнены толпами торговцев площади, а выходы из города по-прежнему не караулились стражей. Никто еще не подозревал о наступившем смутном времени.

Бешеная скачка длилась двое суток. Единственный привал, который одобрил Тельзар, случился вблизи переправы на реке Пирон, в честь которой и названа столица. Полянка, облюбованная караванщиками, проводившими товар по восточному тракту, была безлюдна. Однако, как считал опытный наемник, это не являлось причиной для расслабления. Поэтому не долго думая, распределил дежурства на ночь, не исключив и себя.

Когда луна разгорелась своим бледным огнем окрашивая верхушки деревьев в призрачный частокол, накатывающую дрему Тельзара спугнул Мастер Бьермисов, устроившийся вблизи рассматривающего огонь бывшего охотника. Тот, почувствовав направленный взгляд, посмотрел на раздражителя спокойствия и безмолвно спросил. Адепт не замедлил воспользоваться возможностью.

— Почему я жив? — без затей вопросил Шахат.

— Ты еще не успел принести вред своим молчанием, поэтому я буду считать, что наш конфликт был досадным недоразумением, — с готовностью поведал Ибранник Тьмы, не отрывая взгляда от костра.

— Но... Хорошо, — смирился темный адепт, не пытаясь найти подвох в чужих словах. — А ваш кинжал... Я слышал о рунах Сумрака, но никогда не видел подобного.

— Это мои собственные наработки, — похвастался тот.

— Но вы же не маг!— чуть ли не возмутился Бьермис. — Тогда откуда?

— Тебе-то все расскажи, а сам — молчок, — усмехнулся Тельзар, но неспеша рассказал, подкинув пару веток в горнило. — Когда я работал на Гильдию Наемников конкуренты были недовольны моими успехами и постарались убрать всех наших бойцов, и в первую очередь, разумеется, меня. Однажды, я столкнулся с таким охотником за своей головой. При встрече, он помахал у меня перед носом клинком с такими же письменами, как на моем кинжале, но все чего он добился, так это пары нелестных словесных оборотов в мою честь... Этот дурак думал, что я какой-то вольный адепт-ренегат, отринувший все Три Начала. Поэтому, уже спустя время, я разубедил его в таком заблуждении. В обмен на свою жизнь, этот, как оказалось, адепт Сумрака поделился своими секретами. А я пополнил свой арсенал его возможностями.

— Этот маг просто так рассказал первому встречному о тайне заклинаний?! — удивился темный, чуть ли не выпучив глаза.

— Нет, где-то спустя час или полтора пыток, — недобро оскалился бывший охотник. — Должен признаться, отменный получился раунд. На моей памяти, не каждый продержался даже половины этого времени, а он был опытным охотником за головами.

— Но как вы можете пользоваться его чарами? — поинтересовался Мастер о более понятной для него стезе.

— Это не магия, а, по сути, руны, — он извлек кинжал из рукава и показал лезвие собеседнику, блеснувшему огнем на стали. — Древнейшие знаки, что остались в памяти и были бережно сохранены сумрачными островитянами. Руна несет силу само по себе, а не черпает из какого-то Источника.

— Но это же невозможно! Силы дает только преклонение одному из Начал: Тьме, Сумраку или Свету!

— Что ж, не буду тебя в этом разубеждать, — не стал спорить Тельзар. — Сам поймешь, когда столкнешься...

К вечеру второго дня отряд темных достиг лагеря посольства. И тот же момент разделился на два. Тельзар с помощником продолжили путь к королевскому посольству, а тройка бойцов осталась на своих позициях с указанием держаться от колонны на расстоянии дневного перехода. При случае нападения адепты-Ученики должны были прикрыть отступление. Раздав указания, бывший охотник продолжил путь и вскоре перед ним открылся вид на лагерь Короля Милдрена.

Несколько десятков шатров, с красочными стягами на них стояли в чистом поле, еще не тронутой руками крестьян. По сведениям Шахата, до условной границы с равнинами оставалось не более суток езды верхом. Поэтому Тельзар решил не медлить и с марша направил коня к холщевым времянкам. Однако, на подходе к лагерю их остановили разодетые в тяжелые доспехи воины, а вынырнувшие из ближайших кустов и деревьев арбалетчики взяли на прицел. Бывший охотник не был в настроении на долгие упрашивания перед ним стоящих бойцов, поэтому попытался совладать с чувствами и набраться терпения. Но это мало помогло.

— Здесь расположен лагерь Его Величества, Короля Милдрена Конрода Шестого, — торжественно просветил неразумных один из окружения с особенно тяжелыми латами. — Разворачивайте коней и уезжайте.

— Я должен поговорить с Королем, — ответил ему бывший охотник.

— Не положено! — будто не поняв смысла слов, ответил тот.

— Я полномочный представитель... — Тельзар покорно начал приветствовать бойцов по всем правилам.

— Да мне все равно, кого ты там представляешь! Не положено! — грубо перебил его старший стражник.

— Так, значит... — растеряв остатки терпения, подытожил Избранник Тьмы.

— Ага, не положено, — подтвердил воин по-простецски.

— Ну что ж, раз не положено, тогда другое дело, — согласно покачал головой Тельзар. — А теперь, воин, слушай меня внимательно.

— Ну что опять, провалиться тебе во Тьму! — уже отвернувшись недовольствовал тот.

— Если ты сейчас же не дашь мне увидеться с Конрадом, я отрублю тебе руку, — без затей заявил опытный наемник.

— Что?!

— Не бойся. Это не смертельно, — кровожадно улыбнулся бывший охотник. — Но потом, я попрошу своего приятеля — мага ее оживить и придушить тебя!

— Тревога!!! — проверещал старший стражник. Подчиняясь его приказу, со всех сторон послышался лязг металла.

— Светлым задницу подпали... — неудовлетворенный чужой реакцией, Тельзар взял на изготовку свой арбалет. — Шахат, к бою.

— Господин Посол?! — сначала выпавший в осадок от такой беседы своего начальника, темный растерялся. — Драться с гвардейцами Короля?!

— Если ты больше предпочитаешь сдохнуть, то я не буду тебя уговаривать, — разъяснил свою позицию Тельзар.

Итак, стоя в окружения пара всадников, среди которых маги, приготовились к бою. Тельзар навел арбалет на своего немезиду, а Шахат шептал про себя заковырчатые фразочки. Бывший охотник уже прикидывал в уме, в кого метнуть свой любимы рунный кинжал, но все несостоявшийся бой прервал сам молодой Король.

— Что здесь происходит?

— Ваше Величество! Нарушители!

— И что они натворили?

— Они хотели поговорить с Вами...

— А ты им ответил...

— Что нельзя, с Его Величеством-то.

— То есть, ты решаешь, с кем мне разговаривать, а с кем — нет?

— Что вы, Ваше Величество?! Да как я могу?!

— Почему мне не доложили?

— Так ведь...

— Ваше Величество, прошу прощения за этот конфуз, — нарочито громко о себе напомнил Тельзар.

— Да, действительно, не простить такое, было бы бесчестным, — объявил Король, на миг обернувшись к сопровождающему. — Мне сказали, что вы посол? Чей же?

— Не совсем посол, — уточнил бывший охотник. — Полномочный представитель Совета Кланов, если выражаться дипломатическим языком.

— А вы меня удивили, — воскликнул Конрад. — Вы совсем не похожи ни на дипломата, ни на темного, что странно...

— Простите? — не понял Избранник Тьмы.

— Посмотрите направо, у крайней палатки, — указал перстом, молодой парень с короной. — Группа в белых одеждах. Заметили? Ваши коллеги из светлой братии. По ним легко сказать, какой стороне они преклоняются.

— И вы считаете это важным показателем? — удивился Тельзар.

— Отчасти, — подтвердил Король. — Таким видом, они открыто заявляют о себе и своих интересах, а не являются пред царственные очи в костюме наемника.

— Эта вина практичности при долгой дороге, Ваше Величество,

— Понимаю, и что же заставило вас так спешить, что вы не удосужились облачиться по традиции?

— Ваше посольство.

— Поясните.

— Это ошибка, Ваше Величество.

— О чем вы?

— Вся эта затея с посольством бессмысленна и крайне опасна.

— Вы сомневайтесь в моем намерении?

— Дело не в этом. Я сомневаюсь, что о вашем намерении догадываются кочевники. У них очень простое мышление. Нет врага лучше, чем враг без головы.

— Вы так рассуждаете об этом, словно много раз общались с ними.

— Увы, но это так. И, честно говоря, всему силами воздержался бы от повторения нашего диалога.

— Плохие воспоминания, господин посол?

— Два шрама.

— О, так значит, вы имели с ними дело в бою? — обрадовался Король. — Тогда безусловно вы обязаны составить нам кампанию и рассказать о прошедших ваших встречах с кочевниками! Не то мои генералы только что и могу, что в цифрах описывать...

— Благодарю вас, Ваше Величество.

— Отлично. Что ж, в путь, господа!

От такого странного приема, Тельзар лишь вздохнул, осознавая, насколько был прав в оценке нового правителя.

Всю дорогу до небольшой предгорной полянки, за которой начинались равнинные территории кочевников, темный никто не беспокоил. Гвардейцы настороженно косились на плетущихся в конце колонны вороных коней, светлые адепты нарочито небрежно игнорировали существование парочки послушников Тьмы, а слуги, и без того нагруженные обслуживанием Короля и его начальников, лишь единожды задачи вопрос о нужности припасов. Тельзар с благодарностью отказался и, если Его Величество не позовет их к своему столу, то они с удовольствием устроятся отдельно ото всех. Так получилось, что на каждой остановке темные разводили свой небольшой костер в небольшом отдалении от всех и уединенно беседовали, и никто из посольской миссии на них внимания не обращал.

Время пути, который королевская колонна проделала за восемь дней, по заверению Шахата, можно было сократить как минимум вдвое, а то и трое, если под всадником будут лошади из Земель Клана. Такая неспешность определялась частыми остановками и привалами по требованию Короля или его окружения. Причем, знатные особы требовали не обычного провианта в походных условиях, а с установки столов, свежей дичи, и полного соблюдения этикета. Бьермис над таким проявлением аристократической крови посмеивался, а бывший охотник лишь сокрушенно качал головой и возводил глаза в небо. То, что творилось в этой громогласной дипломатической миссии можно было назвать какой-нибудь светской охотой, но никак не военным походом, пусть и с мирными целями, а застольные пиры были лишены даже духа аскетичности, который был присущ любым армейцам. Но особенно неприятной новостью для Тельзара стало количество слуг, почти вдвое превышающих численность отряда гвардии. На полсотни закованных в доспехи воинов он насчитал без малого сотню ливрейных прислужников. В случае нападения, кочевники просто вырежут всех безоружных, не оставив ни единого шанса на спасение. Кочевник рождается с луком или хайтом в одной руке, и поводьями в другой, и с детства учатся обращаться с этими двумя инструментами. Поэтому никакой надежды у этих бедолаг не будет.

На рассвете седьмого дня совместного путешествия с колонной, к маленькому тлеющему очагу темных подошел один из гвардейцев и передал сообщение, что их приглашают на совещание в королевской палатке. Тельзара, который уже несколько раз просил Конрода о встрече, это порядком удивило, но он безмятежно согласился их проводить.

Шатер, расположенной на окраине лагеря в двух шагах от густого леса, выдавал в Короле, по крайней мере, незнание основ походного передвижения сил. Ведь по множеству воинских наставлений, с которыми успел ознакомиться опытный наемник за свою жизнь, настоятельно рекомендовалось позиции командования максимально углублять в построение войск, чтобы вражеский набег с лету не смог лишить армии штаба. Однако, если об этом в окружении Короля и знали, то полностью проигнорировали в угоду царствующей особе.

Сам Конрад Шестой при полном золотом доспехе, такой же сияющей короной на голове, тяжелой даже на вид мантии, восседал на походном троне в центре своей палатки. По правую сторону от него толпились то ли подхалимы, то ли лизоблюды, но, как определил их по внешнему виду бывший охотник, лишенные воинской справы люди. Но по левую руку от Короля стояли настоящие офицеры и командиры, которые на трепыхания возле престольного ставленника не обращали внимания. Чуть в отдалении ото всех обосновалась троица адептов Света, которые на появление двух темных отреагировали злым взглядом, плевком и игнорированием соответственно.

Почти в ту же минуту началось совещание. Но Тельзар заметил говорящим только правителя Милдрена, остальные же ему внимали. Время шло, а Конрад все говорил и говорил. Казалось, эту речь он заучивал днями и ночами задолго до похода, чтобы вот так, без запинки, выдать ее глядящим в рот подданным. Опытный наемник привычно пропускал велиречавое политиканство мимо сознания, чтобы не попасть в ловушку красивых слов. В прошлом он не раз встречал таких вещателей истины и единожды чуть не погиб. С тех пор Тельзар выработал для себя правило — не слушать тех, кто говорит более трех предложений подряд, если их об этом не просили.

Взглянув на своего помощника, опытный наемник вновь оправдал себя за правильную оценку молодого Бьермиса. Тот внимательно слушал, но едва сдерживал себя, чтобы не цокнуть языком или, не дай Тьма, возразить венценосцу. Вообще из всех присутствующих серьезно восприняли слова Конрода только его подхалимы. Военные так и не двинулись со своих мест, лишь направили свой взгляд на своего патрона, а светлые тачали головой взад-вперед, словно часовые маятники. Это несколько смутило предположения Тельзара о сути речи, и он прислушался только на последних словах.

— ...как я и обещал. Благороднейшие маги с Маернома, посланные к нам Светом, согласились выступить гарантом в этом соглашении. И они, как сила независимая и серьезная, не допустят своеволия кочевников. С давних времен восток был тревожным краем, но только до сегодняшнего дня. Совсем скоро, а если быть точным, то завтра на рассвете, я подпишу договор о мире с шаманами и вождями племен. И мы навсегда забудем эту кровавую страницу в нашей истории, которую мои предки не могли закрыть, но смогу — Я! — носитель короны взмахнул рукой, и аплодисменты завершили проникновенную речь Конрада Шестого.

Королевский Шатер на время наполнил рой из громких хлопков и поздравлений, а Тельзар метался по своему сознанию в поисках верного аргумента, чтобы прекратить это безумие. Но кроме абсолютного отрицания, ничего придумать не смог. Ведь он не политик.

— Ваше Величество, — дождавшись момента, когда его голос смогли бы услышать, обратился Избранник Тьмы.

— Господин посол? — удивленно обратил взгляд на край палатки. — У вас есть что добавить?

Тот факт, что правитель Милдрена не удосужился узнать имени представителя Совета Кланов, говорил о его отношении к диалогу, но бывший охотник не собирался отчаиваться и рефлексировать по этому поводу.

— Не совсем, Ваше Величество, — учтиво заметил темный. — Как я уже раньше вам говорил, переговоры с кочевниками — это безумие.

— Поясните, — недовольно процедил Король.

— Кочевники примитивны и не понимают дипломатию высоких кругов, принятых в цивилизации. Они не приемлют полумер. Вы либо друг, либо мертвый враг. И никаких компромиссов. Но первого не дано по простой причине — вы не успеете с ними сдружиться, пока они замахиваются топором над вашей головой.

— Интересная позиция, — усмехнулся Конрод. — Что-то еще?

— Да, Ваше Величество, — продолжил Тельзар. — Адепты Света не самые надежные гаранты, поверьте моему опыту...

— Отродье Тьмы! — вдруг зло воскликнул один из светлых. — Да как ты смеешь?!

— Помолчите! — рявкнул самодержец Милдрена. — Не позволю вам, господин посол, затевать ваши извечные споры здесь. Если у вас есть какие-то предложения, то я слушаю.

— Если светлые выступают гарантом в этом соглашении, то Совет Кланов тоже возьмет на себя эту честь, — изобразив полупоклон, Избранник Тьмы заметил блеснувшие яростью глаза посланников Белой Крепости, но списал это на уязвленное самолюбие.

— Прекрасная новость! — обрадовался Король. — Если так, то я даже на секунду не сомневаюсь в том, что этот мир продлится вечно!

И вновь овации затопили палатку самоуверенного правителя. Не проявляли реакции только поклонники противоборствующих сил. Шахат лишь широко раскрыл глаза, когда до него дошел смысл реплики начальника. А адепты света, как один, обрели каменные лица, словно надев на свое до этого разгневанное самомнение маску отрешенности. Но Тельзар ни на миг не поверил в их безразличие к новому повороту ситуации и приготовился к самым неприятным последствиям.

В ночь, после пламенной речи Конрода Шестого и последующего диалога с темным послом, Шахар все же не выдержал и в какой-то момент их очередной беседы перевел разговор на насущные события.

— Господин посол, — не изменил установленному правилу, Бьермис. — Возможно, пора вернуть моих подопечных?

— Ты думаешь, они рискнут напасть на нас посреди королевской стоянки? — удивился Тельзар.

— Да кто их знает, этих пресветлых змей, — презрительно шикнул темный адепт.

— Я немного знаком с их поведением, — уколол собеседника забытой славы Закатный Палач. — Поэтому могу сказать, что до конца этого похода нас не тронут.

— А после? — тревожно спросил Шахат.

— А до этого еще надо дожить, — мрачно ответил Избранник Тьмы и скомандовал отбой.

Тельзар не понаслышке знал, на какие безумства способны пойти уязвленные гордостью светлые своими просветленными головами. Поэтому всеми доступными ему средствами и способами бывший охотник следил за посланцами Белой Крепости. Однако, те никакой активности не проявляли, по-прежнему следуя на марше в начале колонны подле Короля, а на привале и вовсе проигнорировали всех и вся и отправились в свой шатер до окончания всех трапез. Но это не притупило бдительности опытного наемника.

Лагерь снялся спозаранку, когда основной предмет поклонения светлых еще не возвысился над горизонтом и на половину. Посольская миссия Милдрена во главе с его правителем покидала последний перелесок, чтобы пересечь границу с восточными равнинами. Следующие пару часов колонна медленно продвигалась по узким тропам внезапно возникнувшего горного каскада, который отделял цивилизованные страны Тайтернома от кочевников. Как подсказал абориген и знаток местности, он же Шахат, горное возвышение тянулось на пять тысяч шагов с севера на юг, что защищало от стремительных набегов диких отрядов. Но, в то же время, тропы, подобные той, по которой этот скальный массив преодолевала королевское посольство, плохо контролируемы армией из-за разветвленности, запутанности и труднопроходимости. Выбранная же проводником венценосца дорога была чуть ли не единственно проходимой для лошадей.

Также Избранник Тьмы вспомнил накануне полученную информацию, что силы военных формирований Милдрена сейчас были расположены как раз на разных окончаниях этого каменного перешейка, где открывались широкие проходы для маневрирования многочисленных отрядов. Однако, эти малоиспользуемые проходы в естественной границе равнин насторожили опытного наемника полной бесконтрольностью со стороны пограничных егерей. Ведь последний военизированный пост стражи колонна Конрада Шестого миновала сутки назад, почти полдня обычной скачки без поклажи. Он мог только пораженно удивляться беспечности здешних командиров, которые не принимали во внимание одну военную мудрость — где пройдет один, там пройдет и тысяча. Шахат, услышав от своего временного начальника такие оценки, лишь безразлично пожал плечами.

Место встречи для переговоров, как потом выяснил Тельзар, было назначено адептами Света, что должно было по крайней мере насторожить. Но у Избранника Тьмы сейчас были другие заботы.

Специально привезенный из Пиронгасэ шатер поставили прямо посреди песчаной степи, где редко встречается даже трава. Вокруг суетились многочисленные слуги, словно насекомые опыляющие цветы. Король взирал на это из-под своего навеса, тоже доставленного по этому случаю, чтобы металлические нагромождения доспехов не сварили правителя на солнце. Но гвардейцы и иные подданные Конрода никакой тени не имели, поэтому обливаясь потом покрикивая на нерасторопных слуг, они натужно дышали и с ненавистью кидали взгляд на распалившееся светило. Только одним были приятны солнечные лучи — посланцам Белой Крепости. Одетые в белые балахоны, без выглядывающих и тяжелых доспехов, они жмурились как коты, вызывая отчаянную зависть среди обычных людей к их магической близости с одним из безжалостных Начал.

Но больше всех страдала парочка представителей Совета Кланов. Их любвеобильная и хладоносная Тьма сейчас спала и видела свой самый лучший сон. Однако, темная покровительница не забывала про своих подопечных даже в ненавистное время дня, даруя им частичку своей силы.

Шахат боролся с жарой своей волшбой, перешептывая новые и новые заклинания едва ли не каждые пять минут, а Избранник Тьмы хоть получал солнечный удар, ожоги или перегрев организма, но магия проклятой метки вылечивала его быстрее, чем успевало навредить солнце. Только от этого имелся сильный дискомфорт в виде постоянного зуда по всему телу, но он стал привычен бывшему охотнику уже через некоторое время, больше не отвлекая от раздумий.

Ожидая начала торжественной церемонии в шатре, Тельзар не сразу осознал появление кочевников среди людей из Милдрена. Но Шахат просветил своего коллегу о том, что их отряд появился с севера, а не с востока, как все и думали. Как опытный наемник помнил, степняки умели появляться из ниоткуда, среди пустынной и просматриваемой во все стороны равнины. И это их умение Избранник Тьмы ненавидел до сих пор.

Троица кочевников со спокойными, или как показалось Тельзару — возвышенными, лицами проникли в шатер, словно ветер, едва побеспокоив полог. Невысокие коренастые бойцы выделялись среди большинства людей материков узкими грубыми лицами, будто вылепленными из темной глины. Шахат лишь отдаленно был похож на ту натуральную силу, которую эти степные воины выражали одним лишь взмахом густых бровей. Закатанные в ног до головы в одежды цвета песчаника, низких сапогах и повязкой на голове. Заросшие щетиной рты, как считал бывший охотник, постоянно скалились, а не излучали радушие и доброжелательность по мнению Короля и его подхалимов. Эти царедворные лизоблюды, чуть ли ни в открытую, насмехались над громоздкой темной рукоятью изогнутой в танце змеи, выглядывающей из-за спин двух кочевников. И самое скорбное, что и сам Король пренебрежительно отзывался о чужом оружии, которое, если судить по выражению лиц военных офицеров, в местных войсках знали прекрасно. А Тельзару было слишком тяжело вспоминать о своем знакомстве с этим страшным оружием кочевников — хайтом.

Массивный клинок — длинной вытянутой руки, от изгиба плеча до кончика среднего пальца, выковывался для каждого по размеру из переплавленных добытых мечей. Лезвие шириной в три пальца у гарды к кончику расширяется до ладони с тем же навершием. Из-за этого смещается центр тяжести почти на три четверти от рукоятки. Однако, разгонная сила с замаха сверху и с боков увеличивала общую силу удара настолько, что пробивала любой доспех, а иногда и рубила насквозь. Особенно учитывая то, что кочевники не расстаются с лошадью, а всадники из них одни из самых мастерских если не в мире, то на Тайтерноме — определенно.

Двое из степняков услышали что-то от третьего и поспешно покинули палатку. Оставшегося, самого низкого из всей прибывшей группы делегатов, опытный наемник мог бы пригвоздить к полу своим взглядом, если бы имел дар к магии. Тот лишь проморгнулся, будто песчинка попала в глаз, и радостно оскалился Королю. А Конрад не примянул воспользоваться ситуацией и очередной раз потренироваться в риторике на благодарной публике.

— О, посол кочевых племен! Я Конрад Шестой, сын Конрода Пятого Спокойного... — вещал правитель Милдрена, но Тельзар его уже не слушал.

Это был шаман. Не причисляющий себя ни к одному из Трех общепризнанных Начал маг, использующий в качестве силы духов своих предков. Глаза Шахата остались в глазницах лишь по велению природы, а не по его желанию. Открывшейся его миру картине, столь бурно потрясшей основы Мастера Малой Ступени, бывший охотник только завидовал. Он уже много пожил на свете и не единожды сталкивался с кочевниками, но только в этот раз они не сошлись в битве. Тельзар разорвал бы его голыми руками, если бы не магия шамана, которую он в любой момент мог пустить в ход. Но колдовство кочевников было очень странным и непохожим на обычные заклинания. Впервые увидев их возможности, молодой наемник очень удивился и порывался набить морду тому магу, что рассказывал ему о заклятиях и правилах чар для школ всех Начал. Это не походило ни на что. Много позже, когда молодой убийца открыл свою охоту на шаманов, Тельзар во многих подробностях узнал о некоторых тонкостях диких ритуалов. Но даже сейчас, стоя напротив этого скалящегося степняка, Избранник Тьмы боялся, что его треклятая защита не выдержит атаки местного колдуна.

Тем временем Король Милдрена продолжал вещать с преисполненными достоинства интонациями, а стоящие подле него аристократы со всем вниманием и трепетом выслушивали его великолепные речи. Военные командиры следили за каждым движением иноземца, а кочевник с тем же непонятным выражением смотрел в глаза правителю. Только светлые уже не изображали статуи, а со всей яростью и предвкушением во взгляде пожирали парочку поклонников Тьмы. И это стало тем маленьким камешком, прорвавшим плотину зацикленности Тельзара на давнем враге.

Очнувшись от неприятного чувства отстраненности, опытный наемник вернул себе контроль над чувствами и огляделся. Посланники Белой Крепости странно открыто выражали негодование в их сторону, что настораживало. Придворные дворяне все так же послушно взирали с немым обожанием на своего повелителя, а военные тревожно переглядывались от изменившейся атмосферы между адептами Начал. Но тут Тельзар, наконец, посмотрел на кочевника, в двух шагах стоящего перед Королем. В руке, обращенной к Конроду, он протягивал странный длинный предмет с какими-то письменами и неузнаваемым наконечником. Деревянная палка, исписанная местными рунами, заменяющие язык у степняков, не внушала опасения, но тревожной свирелью возопившее чутье расставило все по своим местам.

— Не трогай! — крикнул Тельзар, заметив, как за предметом шамана потянулся Король.

В ту же секунду события понеслись быстрее волн Беспокойного Моря. Одернув руку, миролюбивый король повернулся к посмевшему приказывать его величественной особе, но тут же плюхнулся на свой походный трон. Шаман, до этого стоявший с протянутой рукой, крикнул что-то невнятное, гикнул пару раз и сорвал непонятный наконечник с предмета.

Волна страшной удушающей магии в мгновение расползлась по шатру, затопляя собой каждый кусочек пространства. Сгустки серого искрящегося тумана кинулись в стороны от породившего их жреца и набросились на окружающих. Воины еще попытались как-то противостоять враждебной волшбе, в миг покинувшими ножны мечами, но это не помогло противостоять ужасающим чарам. Белый дым накинулся на жертв, словно изголодавшийся хищник, и принялся с потусторонней силой выкачивать из живых тел красную жидкость. Кровь покидала людей под крики страха и возгласы отчаяния. Но в следующую секунду туман рассеялся, пожав свои плоды багряными искрами.

Тельзар, наблюдая эту чудовищную картину паники и боли, молился Тьме, как не молился никогда в своей жизни. Да, он хотел умереть, но не таким же образом! Спустя десять ударов сердца, волшба рассеялась, оставив после себя гору обескровленных трупов. Великое Начало услышало мольбы своих послушников и даровала защиту, поэтому ни Тельзар, ни Шахат ничем не отличались от таких же живых и здоровых адептов Света, стоящих напротив. Шаман, после своего обряда, стал странно задыхаться и отполз в угол без тел. Один лишь король съежился на своем троне, без всякого достоинства и бахвальства.

— Отвлеки их! — крикнул Бьермису Избранник Тьмы и кинулся к оцепеневшему правителю Милдрена.

Шепот Шахата пробрал бывшего охотника до кости, порадив стаи мурашек на загривке, но от него темный маг получил сильное заклинание, чтобы задержать посланников Белой Крепости. Черные тени, столь похожие на животных, кинулись на светлых адептов, вынуждая тех защищаться золотыми плетями и сетями. Минутное дело для опытного мага, но именно время и разделило отвлекшихся на черные чары послушников Света.

В то время, пока светлые боролись с темными фантомами птиц и зверей, Тельзар резво подскочил к королю, схватил его за изголовье мантии и стащил с его трона. В три шага достиг полотняной стены посольской палатки и двумя резкими движениями разрезал ткань крест-накрест сподручно выскользнувшим из ножен клинком. Позвав помощника через плечо, Тельзар покинул негостеприимный королевский шатер и вышел на свет солнца. А там уже во всю свою трагичность разворачивалось сражение между пешими гвардейцами в тяжелых латах и легкими всадниками кочевников с хайтами за спиной. Исход битвы, по мнению опытного наемника, был уже предрешен, поэтому не обращая внимания на царящую вокруг суматоху и отбивая особо ретивую сталь, возжелавшую проверить прочность Избранника Тьмы, Тельзар быстрым ходом направился к горам, таща за собой несопротивляющегося правителя Милдрена. За ними, прикрывая тыл, скакал Шахат, выкидывая то в одну, то в другую сторону темные заклинания.

Когда до желанного горного кряжа оставалось не более сотни шагов, мимо них прошелестели золотые стрелы, напитанные магией Света. По следам беглецов споро двигалась троица уязвленных и очень сердитых светлых адепта, жаждавших пролить темную кровь. Поэтому опытный наемник резко остановился, рассчитал расстоянием между ними, горой и преследователями, а затем повернулся к Шахату.

— А теперь жахни чего-нибудь впечатляющего, чтобы у них отбило желание нас преследовать! — прохрипел задыхающийся от бега, жары и сомнительно живой поклажи Тельзар.

— Будет сделано! — отрапортовал Бьермис и упал на колени в сторону погони.

Резким движением темный адепт буквально вбил руки в землю на половину локтя, затем едва слышно прошептал, словно уговаривая любимую, но непокорную женщину. Потом таким же спорым методом развернул погруженные в почвы запястья во внутрь и пристально посмотрел на приближающихся людей. Те особого намерения останавливаться не проявляли, поэтому бывший охотник уже собирался запросить у помощника что-нибудь более эффективное, но в тот же миг захлопнул рот, так и не высказав пожеланий.

Вначале под землей прокатились едва заметные толчки, а вслед за ними звуки переливающейся воды или небольшого ручейка. Затем в трех десятках шагов от Шахата разверзлась земля на три локтя в ширину и из трещины, потянувшейся вдоль всего каскада гор, что хватало зрения, брызнула Тьма. Не темная вода, а первозданная неукротимая стихия, что дает жизнь и Начало этому миру. Запертая в глубинах земель у нее не было возможности покинуть свое заточение, но на призыв она откликнулась в тот же час. Наблюдая эту красивую сцену, когда трое взрослых мужчин, одетых в белые балахоны, улепетывают со всех ног от неширокой, но продольной лужицы черного цвета, слегка позабавило Тельзара. Про себя он подумал о стрессе и его выведении таким образом, но времени раскисать у него не было, поэтому Избранник Тьмы уже собирался позвать талантливого Бьермиса в путь, как услышал звук падающего тела. Тот самый темный маг так некстати перенапрягся и уткнулся лицом в землю. На такое развитие ситуации опытный наемник лишь глубоко вздохнул, оставляя свою взбрыкнувшую рефлексию Тьме, и покосился в сторону стоявшего неподалеку Конрода.

— Идти можешь? — без церемоний спросил Тельзар, требовательно уставившись на молодого правителя.

— Что? — будто не поняв ни слова, блаженно сказал тот.

— У меня к тебе вопрос, — словно ребенку повторил бывший охотник. — Ты. Идти. Можешь?

— Ты?! — взбеленился в одну секунду король. — Я — Король и не смейте обращаться ко мне так!

— Слушай, щенок, — устало выдохнул мужчина. — Мне сейчас не до твоих капризов.

— Что вы себе позволяете?! — подскочил к нему Конрад, гневно шипя, и тут же получил удар в глаз.

— Мальчишка... — проверяя целостность пальцев, проговорил Тельзар. — Если хочешь остаться здесь и дождаться кочевников или светлых, я не возбраняю. Но если, вдруг, неожиданно, по неизвестной причине ты изъявишь желание пожить еще немного, то я подумаю над тем, чтобы ты не сдох. Как тебе?

— Я не хочу... — прошептал тот, обиженно смотря с земли.

— Что? — не расслышал Избранник Тьмы. — Громче говори, чего ты хочешь?

— Жить хочу! — прокричал молодой парень, лишившись всего королевского гонора.

— Тогда поднимай зад и шагай за мной, — без прикрас выдал Тельзар.

Закинув на плечо бессознательного Шахата, неспешно, но споро опытный наемник заковылял к горам и отстающим в дневном переходе бойцам Бьермиса. За ним, не оглядываясь на остатки своей посольской миссии, побрел и Конрад. А на горизонте солнце уже ласкалось с землей, чтобы отдать эстафету своей более бледной компаньонке.

Ночь наступила внезапно. Неожиданно короткий закат, быстро заходящего солнца, был подобен багряной вспышке. Тельзар едва успел удивиться такому разительному природному явлению, которое ему доводилось видеть лишь пару раз в жизни, как встала проблема с определением места для ночлега. Конечно, он был благодарен Тьме за такой подарок, словно первозданная стихия сама подсобила темным беглецам. Однако, в скалистой местности отсутствие хоть малой толики света было могло окончиться вывихами и переломами от незаметных выступов. А при невезении, даже негероической смертью — падением с обрыва или в расщелину. Поэтому, бывший охотник с упрямством тяглового запряжного дотащил до хоть как-то подходящей для стоянки ровной площадки, по счастью окруженной редколесьем с невзрачными кустами. Ноющая спина после активного марша по равнине и лихорадочному восхождению, наконец, получила застуженный отдых. Не слишком бережно свалив бессознательного Шахата на землю, Тельзар тяжело опустился рядом, пытаясь привести в норму дыхание. В трех шагах от него присел и молодой король, также затравленно дыша от непривычного для царедворца темпа пешего хода. Приятным удивлением для опытного наемника стало то, что Конрад после памятной оплеухи ни разу не заикнулся о привале. Он не жаловался и не просил, как поначалу опасался Тельзар, проявления венценосного гонора. Но, видимо, обошлось или, как взял на себя смелость предположить, что молодой правитель, после своей кровавой ошибки смог измениться.

Лунный свет, в отличие от его дневного аналога, не дарил земле ни толики тепла, лишь предупреждая своей бледностью о наступлении холода. От удушливой жары восточных равнин остались только воспоминания, а нагретая за прошедший день каменистая почва стремительно остывала. Поэтому Тельзар, не рискуя обращаться с бытовыми просьбами к его величеству, наломал с ближайшего лесочка, что так удачно примостился вблизи их стоянки, наскреб сухой коры и запалил от кресала небольшой костер. Он понимал, что практической пользы от такого огня, кроме скудного освещения нет, но даже такая иллюзия тепла должна была помочь дрожащим телам набраться мнения о желанном тепле. А еще бывший охотник надеялся, что дым от их костища троица темных адептов заметят раньше кочевников и Послушников Света. В одиночку дальнейший путь с таким грузом на плечах он продолжать не хотел. К тому же правитель Милдрена не тот попутчик, которому Тельзар был бы рад в такой ситуации. Однако, поделать с этим в данный момент он ничего не мог.

Скромный ужин, устроенный опытным наемником из запасов своей сумки, позволил хоть немного пополнить баланс энергии после затяжного перехода. Вяленое мясо, сухари и засушенные фрукты не вызвали особого энтузиазма у Конрада. Но преодолевая показную брезгливость напополам с выражением неверия в такую еду, он все же сжевал предложенные темным походные деликатесы, запивая водой. Полуночная трапеза, видимо, сняла усталость и заторможенность в реакциях здешнего короля, поэтому в нем проснулась та надменность, которую Тельзар так невзлюбил в молодом парне.

— Я думаю, это досадная ошибка, — заявил Конрад, смотря в темноту.

— Ты о чем? — недовольный нарушенной тишиной, вопросил бывший охотник.

— Что за фамильярность, — тихо процедил молодой король, но его собеседник все прекрасно расслышал. Затем громко продолжил. — Об этом инциденте с шаманом. Наверно, он не правильно понял мои слова. У этих кочевников наверняка очень поверхностные знания общего языка. Они же такие дикие...

— Ошибаешься, — усмехнулся Тельзар. — Им изначально было плевать на всю ту словесную шелуху, которую ты пытался им втереть.

— Кто вам дал право так рассуждать?! — возмутился Конрад. — Это были мирные переговоры, мы почти подписали договор...

— Ты же сам сказал, что они дикие, — удивился Избранник Тьмы, намеренно игнорируя вежливое обращение. — Я предупреждал, что никакой дипломатии они не знают. И светлые их в этом поддержали, чему мы стали свидетелями.

— Нет, все же, это недоразумение, — настаивал молодой венценосец, отмахиваясь от реальности.— Я уверен, если бы они осознали, сколь достойной цели я хотел достичь...

— Достойной? — переспросил Тельзар и продолжил без жалости. — О каком достоинстве ты говоришь? О твоих юношеских фантазиях из-за своей трусости прославиться Миротворцем? Возомнил себя Великим Государем?! Из-за таких корольков, как ты, отличные ребята толпами гибнут в бессмысленных войнах ради достойных целей! Вот твой отец был по-настоящему искусным политиком. Одним словом мог прекратить любой зарождавшийся конфликт. Думаешь, раз сел на трон, то можешь делать все, что вздумается?! Это по-твоему игра?! Кого ты привез вместе с собой? Командиров?! Прямо в руки врага! Они все мертвы, понимаешь? Сломанными куклами валяются под обрывками твоего шатра, а их безжизненные тела обгладывают равнинные падальщики. Весь твой штаб мертв. Ты умудрился проиграть войну, еще до ее начала.

— Но светлые обещали...— чуть ли не со слезами на глазах заявил парень.

— А что светлые? — удивился бывший охотник. — Их дело старо как мир. Они не остановятся, пока не задушат любые проявления независимости от Света. Глупо было довериться старым врагам, которых твои предки выкинули с Тайтернома пару сотен лет назад. Как они вообще попали во дворец?!

— Я их пустил, — прошептал Конрад, начав осознавать все последствия. — Они так ярко описали, как будут прославлять в веках того, кто заключит нерушимый мир...

— О, да! Слава тебе обеспечена, — подтвердил наемник. — Клеймо Неудачника или Предателя — это как народ решит...

— Что?! — неверяще уставился на него молодой король. — П-почему?!

— А как ты хотел? — изумленно ответил Тельзар. — Когда людям станет известно, а они узнают об этом, можешь не сомневаться, кто виноват во вторжении кочевников, то проклянут в ту же минуту. Если останутся в живых.

— Как?!

— Ты до сих пор не понял? — спокойно спросил бывший охотник. — Светлые поддерживают кочевников. А с их силами твою армию сметут с дороги, как сухие листья по осени. Ведь они даже не подозревают, с кем им придется столкнуться. Все свидетели предательства мертвы. И фактор неожиданности придаст еще большую силу нападению войск кочевников.

— Но мы — живы! Их надо предупредить! — вскочил парень.

— Поздно, — осадил его Тельзар, даже не пошевелившись. — Кочевники не будут тянуть с атакой после такого подарка из мертвой верхушки противника.

— Нужно же что-то делать! — панически прокричал Конрад. — Позвать союзников, Чайгон и Бартан и откажут в помощи!

— Согласен, но на это нужно время, — подвел неутешительный итог бывший охотник. — К тому времени, как их войска пересекут границу, полстраны, если не больше, уже окажется разграбленной. К тому же, адептам Света местные маги не ровня.

— Но... Ведь... Что же делать... — в поисках решения, молодой король метался вокруг костра, пока внезапно не замер, придя к какому-то выводу. — Вы же представитель Кланов, так? Совет может оказать нам поддержку?

— Не знаю, — пожал плечами Тельзар, игнорируя нервные излияния панических мыслей собеседника.

— Разве вы не можете с ними связаться Магическим Вестником? — спросил Конрад.

— Не могу. Я не обладаю магическими способностями, — развел руками наемник.

— Как?! — изумленно сел на землю парень. — Вы ведь из Кланов...

— Я действительно представитель Совета, но не являюсь адептом Тьмы, — улыбнулся получившейся иронии бывший охотник.

— Бессмыслица, — поразился король. — Тогда зачем вы здесь?

— Я тоже бы хотел получить ответ на этот вопрос... — согласился Избранник Тьмы, обращаясь к воздуху.

— Но как вы выжили после атаки шамана? — припомнил собеседник.

— Не важно, — завершил диалог Тельзар. — Хватит. Достаточно рассуждений на сегодня. Можешь поспать, если хочешь. До восхода еще есть время.

Глядя на языки пылающего костра, Тельзар в очередной раз констатировал, что по собственной глупости позволил затащить себя в неприятности. А казалось, что задание Совета и медянки не стоит. Туда-сюда, готово. Ан нет... Вышло потруднее, чем убить Лиферского Следопыта или добыть Рубин Снорда. Политика, интриги, войны — это все не для него. Он убийца, как максимум — наемник, но не манипулятор. Он не может так. Не умеет. Не хочет. Взять хотя бы этого молодого паренька, попавшего в жернова борьбы двух Начал. Конрад выжил лишь благодаря случайности и непостижимому стечению обстоятельств. Пусть он и напыщенный самомнением щеголь, но все равно — мальчишка. Что может знать о высокой политике внезапно коронованный вьюнош, который все предыдущие годы предавался праздности и развлечениям местной аристократической молодежи. Видимо, на это и делали ставку в Совете, посылая Тельзара с таким заданием. Но этим же удачно воспользовались и светлые, почти полностью реализовав свой план. Однако, довершить задуманное не дал Избранник Тьмы, которому взбрело в голову вывести из-под удара дезориентированного правителя. Но опытный наемник действовал по привычке, будто Конрад был охраняемым лицом. Ведь если не станет Короля, то и задание в Совете посчитают невыполненным. А, следовательно, и условия договора будут нарушены, и Тельзар не сможет увидеться с дочерью. Так рисковать он не мог. Поэтому план будущих действий, он скользнул сознанием на короткий сон.

Наступившее утро следующего дня выдалось напряженным. Не пришедший в себя Шахат вызывал все больше опасений у Тельзара. Он примерно представлял по описаниям и рассказам ведающих, насколько сильным могло быть магическое истощение после такого мощного заклинания. Но помочь с этой проблемой мог только маг, коим бывший охотник не являлся даже на малейшую часть. Поэтому, проверив состояние Бьермиса, наемник со вздохом закинул себе на спину безвольное тело и продолжил путь на запад.

Другим неприятным событием стало поведение молодого короля. Проснувшийся Конрад, ни слова не говоря, сжевал свой паек и опять же безмолвно поплелся следом за темным. Рассеянным взглядом шаря по окрестностям, правитель Милдрена часто спотыкался на ровном месте, заставляя Тельзара постоянно его контролировать. И весь вид коронованного парня выражал лишь одно чувство — безразличие ко всему и ко всем. Такое настроение могло в ближайшем будущем стать проблемой как для представителя Совета, так и для всей страны в общем. Но опытный наемник постарался на время выбросить это из головы и сосредоточиться на переходе.

Очередным труднопреодолимым препятствием стала небольшая гора, которую не было возможности пройти напрямиг, а только в длительный обход. Тельзар решил рискнуть и перелезть наклонный спуск, хотя человеческий груз изрядно заставил поволноваться при каждом новом рывке. Выступы угодливо ложились в руки и под носки, но скорость восхождения была до смешного мала. Мышцы одеревенели от нагрузки уже на половине пути, но бывший охотник не сдавался и, сцепив зубы и пообещав себе взыскать за это безобразие с кого-нибудь, добрался до вершины. За ним, с той же одышкой вылез и плохо тренированный Конрад.

Солнце вступило в зенит, но никакой погони видно не было. Ни стука копыт, ни обозленных голосов, ни лая собак — ничего не тревожило путь беглецов, что изрядно удивляло Тельзара. Опытные следопыты в несколько часов смогли бы настигнуть их в этом походе, но никто из преследователей так не показался за весь день. Зато на закате к ним присоединилась троица адептов, которая по приказу представителя Совета специально отстала от колонны делегации на расстояние дневного перехода. Но кроме раздражения бывший охотник чувств не испытал.

Когда трое человек, с легкими арбалетами в руках показались на тропе, которой следовали беглецы, опытный наемник подумал о настигшей их погоне и уже приготовился кинуться за ближайшую преграду от болтов. Но лишние телодвижения делать не пришлось из-за необычного поведения нападающих. Вся троица замахала руками и кинулась встречать путников. И только при более близком рассмотрении в незнакомцах Тельзар признал сподручных Шахата. Дождавшись, пока припозднившаяся подмога сравняется с ним, Избранник Тьмы вознедовольствовал.

— Где вас, горнило Света, носило?! — прошипел он, чуть не скинув тело темного на камни.

— Простите, господин посол, но мы наткнулись на кочевников с шаманом, — виновато ответил Мильен, как старший Бьермис. — Пришлось поднапрячься, чтобы их убить.

— Ладно, былое, — услышав причину задержки, Тельзар в момент успокоился. Причина была серьезной, да и темный адепт, перекочевавший со спины на руки подопечных, облегчил душу. — Отправляйте Вестника в Совет, чтобы они прислали помощь.

— Эм... — замялся темный, отводя взгляд.

— Что? — недоуменно вопросил Избранник Тьмы.

— Мы не умеем, — выдохнул Ученик. — Только Мастер Шахат связывался с Мэноратом.

— Почему?! — Тельзар едва сдержал в себе неоправданно грубые слова.

— Мы всего лишь Ученики, — оправдался адепт, но тут же попытался отыграться в чужих глазах. — Но мы нашли ваших коней.

— Вот это уже хорошая новость, — удовлетворенно выдохнул наемник, разминая мышцы. — Ведите к лошадям. Надо срочно отправляться в столицу. Но по пути я хочу услышать, что вы видели пути...

Как оказалось, ничего необычного группа темных не встретила, кроме десятка кочевников и сопровождавшего их шамана. Описание сражения с жителями равнин слегка подняло настроение Тельзару, когда он услышал его от Мильена. На восходе Тьорк, самый внимательный из троицы, заметил над восточным кряжем тонкую полоску дыма. Действуя по интуиции, темные согласились, что нужно проверить источник. Но они были не одни в этом стремлении. На одном из перекрестков с побочными тропами, на группу адептов буквально вывалились кочевники с хайтами и попытались с ходу зарубить встречных. Пара трупов нападающих не остановила, но и выходцы из Мэнора Бьермисов неплохо выучились тактике боя у учителей, и поэтому отступили на безопасные позиции и принялись творить дальнобойные заклинания. Спустя десяток минут до них дошла мысль, что магия разбивается о странные щиты, а затем они обнаружили в отряде наступающих кочевника с каким-то коротким посохом в руках. Шамана они попытались пробить совместными заклятиями, но слабый уровень посвящения даже в утроенном варианте не смог причинить видимый вред жрецу забытых духов. Но их выручила случайность. Одно из заклинаний Карожа, третьего из группы, не пробив щит шамана кочевников, срикошетила в отвесную скалу над головами жителей равнин. Взрыв был жуткий. Половину подкосило шрапнелью, другую половину придавило каменными глыбами. Шаман оказался лишь оглушен, но это не помешало его добить при помощи доброй черненой стали.

Тельзар похвалил темных за упорство и отвагу, но пожурил за несообразительность и самонадеянность. Случайность не должна решать исход сражения, иначе в следующий раз эта случайность может произойти уже с тобой. Адепты согласились и спросили о его действиях в такой ситуации. Опытный наемник, конечно, заметил, с каким взглядом они уставились на него, будто его словами говорит сама Тьма, не иначе. Но это лишь нежеланная слава Закатного Палача. Хотя, Тельзар признался себе в тот же момент, что опыт это вещь важная, но не сравнима с информацией, которая может пригодиться при получении этого самого опыта. Поэтому весь путь до импровизированного пастбища бывший охотник описывал всевозможные ситуации в стычках с различными отрядами кочевников и правильные действия в их время. Большинство случаев Тельзару пришлось испытать на себе, поэтому инструктаж выдался на редкость увлекательным и понятным, что бывало с ним очень редко. Даже Конрад, отойдя от своего созерцательного состояния, прислушался к развертке схем защиты и нападения в боях с жителями восточных равнин.

Лишь к ночи достигнув укромной полянки, где на зеленом полотне из густой травы мирно прохаживалась пятерка вороных лошадей, Тельзар скомандовал остановку на ночлег. За время полуторасуточного пешего бегства вымотался не только молодой король, но и он сам. Если бывший охотник при волевом усилии смог бы удержаться в седле, и даже выспаться, да только Конрад не имел и опыта в таких тонкостях длительных путешествий. Но и наемник не спешил себя утруждать новой нагрузкой, не восстановившись после перехода с весомым грузом за спиной.

Более сытный ужин, чем путникам прошлось подкрепляться на перевале, возродил затаенную усталость и навеял сонливость. Но даже с накатывающим дурманом в глазах Тельзар не забыл напомнить подопечным Шахата о дежурствах, которыми маги обычно пренебрегали, оставляя свою безопасность сигнальным контурам чар. Те приняли к сведению и споро раскидали между собой очередность. После этого Избранник Тьмы примостил голову на свою сумку и вмиг провалился в сладостный и манящий мир грез, где сбываются самые смелые и сокровенные желания.

Это было всего лишь воспоминание, как расстроено подумал Тельзар, со стороны глядя на пережитые им события. Прошло столько лет, но он с бережностью хранил в себе все яркие моменты жизни, в которых Лайна еще была жива...

Первые солнечные лучи Тельзар встретил в полном раздрае чувств. Не испытывая желания срывать злость обреченности на окружающих, он короткими приказами заставил всех поторопиться и выступать в путь до столицы. Еще одну каплю в море утреннего негодования наемника добавил непреходящий в сознание Шахат. Его помощники всю ночь пытались хоть чем-то помочь своему наставнику, но все усилия оказались тщетны, и смуглокожий адепт все также бездвижно лежал на подстилке.

Пятерка всадников отправилась в путь только на последних мгновениях рассвета. Проселочная дорога через густой лес оказалось неприятной неожиданностью для бывшего охотника. Присутствие на обочинах темных мест, из которых вполне можно было устроить засаду, нервировали опытного наемника. Но эта тропа, по словам Мильена, была самой безопасной из всех неприметных дорожек, проходивших мимо крупных поселений. Услышав, как Тельзар планирует траекторию движения в обход городов и больших деревень, Конрад возмутился этим фактом, ведь Королю Милдрена не пристало прятаться по лесам от своих подданных, как какому-то разбойнику. На эту высокопарную терраду Избранник Тьмы лишь вздохнул и пояснил, что при большой вероятности от жителей королевства и их поселений уже мало что осталось. Весомым аргументом в его мнении стали дымные столпы, виднеющиеся на западном горизонте. Такие следы могли оставить только изрядно крупные пожарища, а не костры, как предположил молодой правитель. А выяснять правдивость таких выводов Тельзар отказался по простой причине. Жизнь его величества сейчас в опасности, как никогда раньше, и четверо темных — это единственный барьер, способный защитить от нападений молодого короля. И неприятности не заставили себя ждать.

Кавалькада двигалась в размерном темпе. Какую-либо спешку опытный наемник счел бессмысленной, в угоду безопасности. Конрад, как самое важное лицо, шел в середине колонны. Замыкали шествие Карож с перекинутым через луку бессознательным наставником и Тьорк. А в голове указывал дорогу Мильен на пару с Тельзаром, как самым опытным в таких поездках.

Первым опасность почувствовал темный путевод, увидев на недалеком возвышении тропы впереди странные тени. Но сам же постарался разуверить себя.

— Может, это крестьяне... — с сомнением глядя на движение людей, заявил Мильен.

— Тут есть поблизости какое-то поселение? — спросил бывший охотник, пытаясь увидеть черты одежды или блики оружия у далеких незнакомцев.

— Да. Примерно через тысячу шагов тропа прилегает к окраинам крохотной деревеньки, — пояснил темный. — Вроде, Касномаир называется...

— Неважно, — отмахнулся Тельзар, уже всматриваясь в ближайшие кусты. — Сколько душ?

— Не больше сотни, — ответил Мильен. — Да и то, стариков больше половины. Молодые все по городам разъехались.

— Ясно, — сказал Избранник, спешившись и передав поводья спутнику. — Пока они нас не заметили, вы отойдете за тот поворот, что мы проехали недавно и будете ждать меня.

— А вы? — вопросил адепт, разворачивая коней.

— Это ведь малоизвестная дорога? — дождавшись кивка, продолжил Тельзар. — А три человека — это уже толпа для такой тропинки. Я погляжу на аборигенов и вернусь. Ждите.

На последнем слове бывший охотник исчез в кустах, будто растворившись в зеленой пелене. Выждав несколько минут, пока колонна темных скроется из вида, Тельзар направился к деревне, чтобы поближе рассмотреть ее жителей. Ноги привычно пружинили от легкого бега, избирательно наступая на лишенные трескучего сухостоя места, руки мягко отводили особо настойчивые преграды в виде веток, не тревожа листвы, тело вспомнило свою молодость и частые прогулки по лесам, превратив Тельзара в знаменитого Охотника. Десяток минут скольжения сквозь природную преграду, и опытный наемник заслышал в отдалении человеческие голоса. Но настороженность Избранника Тьмы утроилась, когда он узнал язык неизвестных. Каркающее наречие кочевников ведающий человек не спутал бы с другим даже в изрядном подпитии. А достигнув границы леса, Тельзар нашел подтверждение своим подозрениям.

С позиции бывшего охотника, открывалась чудовищная картина, которую он однажды так старательно стирал из своей памяти. Но прошлое вмиг напомнило о себе реальным воплощением кошмаров. Деревня была мертва. Большинство домов представляло из себя лишь напоминание о былом строении, составленном в виде обугленных черных остовов. Уцелевшие от пожаров жилища тоже пострадали от нападавших. Выбитые окна напоминали лишь редкие осколки в рамах и колышущиеся на ветру яркие занавески, снесенные с петель двери почти всех домов валялись в отдалении разбитыми досками, покосившиеся или сметенные ограды, разбитая в хлам крестьянская утварь — все это говорило о разорительном набеге. По безлюдному поселению прогуливались одиночки или небольшие группки выходцев равнин, таская на себе мешки с добычей. Но большее внимание темного посланца привлек сарай, стоящий за одним из самых крупных домов в деревне. Из его ворот посмеиваясь и харкая вышла четверка кочевников, что-то бурно обсуждая между собой. Тельзар, гложа себя сомнениями, все же рискнул проверить свои опасения о забавах кочевых воинов в набегах. Короткими неслышными перебежками от леса к ближайшим сгоревшим остаткам дома, затем провозив живот по пеплу и золе, он оказался перед главной улочкой деревни. Бросив взгляд по сторонам и не найдя наблюдателей, Тельзар в три резвых прыжка преодолел открытую местность и влетел в дверной проем одного из домов. Не успев погасить скорость, он с размаху влетел в чье-то тело, повалив неизвестного на пол. С гаркающими интонациями тот неуклюже распластался по настилу, но уже собирался вернуть стоящее положение. Без промедления, опытный наемник подскочил к поднимающемуся с земли кочевнику и с размаха ударил ногой по спине. Противник сипло выдохнул и приложился лицом о пол, продолжив попытку оторваться от поверхности. Но этот не дал сделать Тельзар. В одно мгновение он сел на лопатки лежащего противника и двумя руками схватился за его голову. Одна ладонь легла на рот, гася панические крики, другая под челюсть, не давая кочевнику разжать зубы. С трудом отведя голову неприятеля до упора к его спине, наемник резким движением в бок повернул руки. Едва слышимый хруст позвонков донесся до уха Избранника, после чего аккуратно положил голову на пол, избегая лишнего шума, и встал с уже безжизненного тела.

Тельзар старался дышать через нос, но неожиданные нагрузки от сопротивления кочевника были слишком велики. Присев на корточки возле стены, он раскрыл рот и сквозь зубы выровнял дыхание. Глядя на труп восточника, бывший охотник лишь попенял себя за невнимательность, что не смог заметить неожиданного гостя в этом доме. Но ситуация разрешилось удачно, поэтому наемник продолжил свой путь к намеченной цели. Наученный опытом, он уже не бросался вперед в расчете на скорость. Лишняя предосторожность не более чем здравомыслие немолодого человека, а не вселившаяся в него на мгновения лихая безбашенная юность. Еще раз попинав себя в мыслях за безалаберность, Тельзар неспешно выглянул в разбитое окно, расположенного напротив сарая. Обозримое пространство было безлюдным, но он не спешил приступать к действиям. Обождав еще какое-то время и сочтя дорогу безопасной, бывший охотник выпрыгнул в окно и стелящимся шагом, подавляя звуки от подошв, достиг полуприкрытых ворот деревенского строения. Еще раз бросив взгляд прилегающую местность, он нырнул в темноту, уже будучи готовым к сюрпризам.

Однако, внутри примеченного сарая оказалось безлюдно. Но только в одном из смыслов этого слова. Тельзар в раздражении и досаде на судьбу пнул подвернувшееся ведро, и то со стуком врезалось в бревенчатую стену. Он знал, как кочевники развлекаются во время своих набегов, если добыча была небогатой. Молодых девиц утаскивали на услаждение чресл, неразумных детей и молодых парней продавали в рабство. А на бесполезных для племени, старых и больных, жителях выходцы с равнин соревновались в обращении с хайтом. Если была возможность, то безоружную толпу сгоняли в какое-то большее помещение со стенами, чтобы живые мишени не имели возможности сбежать. А потом кровожадные кочевники начинали практиковаться в своем проклятом умении. Последствия именно такой забавы и наблюдал Тельзар.

Запах разложения был столь сильным, что приходилось дышать через рот. Весь пол от небольшой свободной окружности возле входа до самых стен был покрыт слоем останков человеческих тел. Отрубленные руки, оторванные ноги, изувеченные тела — все это покрывал слой багряных разводов крови. Где-то белели обломки костей, в другой стороне угадывался веер пальцев, а в небольшой куче, в стороне от выхода, гримасами боли и оскалами мучений смотрели на мир застывшими глазами мертвые головы. У некоторых были раскроенные черепа, но у большинства виднелся срез по шее — кочевники упражнялись в точности. Ошметки внутренностей и кишок выползая из выпотрошенных животов заполняли все свободные щели между телами, превращая пол в единый кошмарный пласт. Сердца, почки, селезенки, и даже легкие — воины равнин не брезговали даже столь мелкими целями, нашпиливая на острия своих клинков органы еще живых жертв. Об их истошных воплях теперь могла помнить только мертвенная тишина, нарушаемая жужжанием слетевшихся на угощение мух.

Отрывшаяся картина не была в новинку для Тельзара, но даже он не мог с равнодушием взирать на кровавое месиво из ни в чем неповинных людей. Он уже был свидетелем расправы кочевников над врагами, причем наблюдал это воочию. Бывший охотник помнил, как его товарищи и друзья гибли от рук кочевников. Их крики и стоны до сих пор слышатся в тишине ночи, а мертвые тела видятся в сумерках рассвета. Но ненависть, зародившуюся в тот день, наемник не забудет никогда. Как и вечного кровного врага.

Содрогаясь от ярости и клокочущего гнева, Тельзар вышел из могильника. Свежий воздух лишь обострил восприятие, но не остудил накал собственных чувств. Крадучись обходя деревню, он остро сожалел, что верный клинок остался приточенным к седлу. Но и рунный кинжал сослужит ему добрую службу, проливая бешеную кровь. Первой жертвой возмездия Тельзара стал кочевник, также как и случайно встреченный накануне, исследовавший внутренности одного из домов. Шаги были столь тихи, что чернобородый даже не обратил внимания на посетителя. Стремительный взмах кинжалом, и серебристая сталь пробивает горло, лишая жертву последнего предсмертного крика. Опытный убийца не собирался сражаться с толпой, его стезя — лишать жизни, а не биться в горячей схватке. Второй кочевник все же успел заметить неладное, но повернув голову, лишь усилил кровотечение из перерезанной трахеи. С булькающими звуками из заполненного кровью рта, он повалился на пол придерживаемый руками Тельзара. Третий житель равнин потерял бдительность, облегчая организм в кустах. Четвертый неудачно выглянул из окна, проверяя шорох во дворе. Пятый погиб из-за своей жадности, когда тяжелый мешок, туго набитый награбленным, не позволил тому вовремя развернуться.

Лишь шестая жертва Закатного Палача смогла оказать сопротивление. Заметив тень у порога, кочевник подхватил лежавший под рукой обнаженный хайт и замахнулся на противника. Первый выпад справа Тельзар пропустил перед собой, успев отскочить в последний момент, второй удар он отбил кинжалом, жалобно простонавшим на тяжелое препятствие. А третий, привычный для всех всадников степи, рубящий замах сверху пробил потолок. Лезвие завязло в плотной древесине, чем и воспользовался Избранник Тьмы. Кочевник лихорадочно дергая рукоять меча пытался высвободить оружие из плена, а когда заметил приближающегося врага, то громко закричал. Спустя мгновение, блоком парируя удар рукой слева, другой дланью Тельзар с силой вогнал острие своего кинжала под язык неприятеля по самую рукоять, лишая жизни очередного степняка. Залитое кровью запястье, наемник спешно оттер об одежду мертвеца и прислушался к звукам с улицы. Но никаких тревожных голосов и топота ног он не услышал.

Очередной обход не выявил одиноких жертв, поэтому, не долго думая, Тельзар вновь скрылся в листве леса и направился к месту, где его должны были ожидать спутники. Темные адепты и молодой король стояли за условленным поворотом, настороженно вглядываясь в ближайшие густые заросли, поэтому сюрпризом появление посланника Совета для них не стало. Неожиданным оказался внешний вид, в котором и предстал перед сводным отрядом опытный наемник. Правый рукав куртки чуть ли не по локоть был окрашен в темный цвет, разительно контрастирующий с оттенком ткани. Жилет пересекал поперечный разрез, в котором чернела нательная рубаха. Но больше всего поразило встречающих лицо бывшего охотника. Маленькие брызги и темным подтеки на щеках, носу и подбородке рождали пугающее ощущение от общего равнодушного выражения.

— Что случилось? — промямлил Мильен, преодолев первичное оцепенение при виде командира.

— Кочевники, — проронил Тельзар, забираясь в седло, будто один словом объяснив всю ситуацию.

Осмотрев потрясенные лица попутчиков, бывший охотник лишь внутренне усмехнулся своему виду. А ведь раньше после таких вылазок не каждый встречный выдержал бы его взгляд без воплей страха. Но в этот момент он отбросил лишние мысли и сосредоточился на решении ситуации. Деревню необходимо было зачистить от степняков, как старательно нашептывала Тельзару совесть. Иначе никакие оправдания не помогут в будущем умаслить внутреннее ощущение отомщенности, когда к нему в сон в очередной раз заявятся образы из прошлого. Однако, даже с небольшими потерями из лишенных жизни опытным наемником жертв, кочевники составляли грозную силу. Даже без коней, своим количеством они могли бы задавить их небольшой отряд. Но Тельзара сопровождала троица темных магов. Хотя и Учеников, но не лишенных силы и знаний.

— Карож, — обратился Избранник Тьмы к одному из временных подопечных. — Остаешься здесь и охраняешь Конрада, заодно и вашего наставника. Если мы погибнем, и появятся кочевники, то скачи во весь опор и скрывайся, пока Шахат не придет в сознание.

— Есть, — по-военному согласился тот.

— А теперь вы, — перевел взгляд на пару подобравшихся темных. — Вы знаете заклинания дальнего действия, которые способны убить человека? И как много?

— Прилично, — ответил Мильен. — Но большинство требуют дополнительной подготовки.

— Значит, будете использовать только меньшинство, — подвел итог Тельзар, продумывая операцию. — Я проберусь по левой стороне обочины и выманю их на перекресток. Там достаточно широкий участок, чтобы в драку ввязалось большинство кочевников. Вы пройдете по правой стороне, откуда я вышел, и нападете им со спины. Обо мне не беспокойтесь, бейте наверняка.

— А много их? — поинтересовался Тьорк.

— Я насчитал не меньше дюжины, — ответил наемник. — Но не больше двух десятков. На такую деревню и этих хватило с избытком...

— А что с ней случилось? — подозрительно вопросил Мильен.

— Сами увидите, — выдохнул Тельзар, отодвигая на второй план образ из сарая. — Держитесь вместе и прикрывайте друг другу спины. Кочевники очень ловкие бойцы. Если меня все же убьют, то отступайте сюда и действуйте, как я передал Карожу. Все ясно?

— Да, — единогласно ответили адепты.

На то, чтобы добраться до нужного места вблизи дороги, опытный наемник потратил не меньше часа. Густой кустарник, проросший по верховьям хитро изогнутых корней деревьев сильно затруднял бесшумное передвижение. А наступающий вечер предрекал наступление полной темноты в ближайшее время. Поэтому Тельзар припомнил все свои умения, чтобы с максимальной быстротой достигнуть нужной точки. И вот, перед его глазами раскинулся неширокий проход редколесья в сплошной стене естественной преграды тропы. В небольшом отдалении троица кочевников о чем-то оживленно спорила, попеременно размахивая руками. На окружающую местность они не обращали никакого внимания, занятые экспрессивной беседой. Но бывший охотник заметил шевеление веток в момент безветрия на противоположной стороне дороги. Значит, темные уже на оговоренном месте и можно начинать. Тельзар, не мудрствуя лукаво, с треском и руганью вывалился на свободный от леса участок, пытаясь обратить на себя внимание. Но занятые спором степняки все также казались безучастны. Тогда наемник решил действовать более решительно.

— Харха дос та! Грыс кхаров уштха! — сложив лодочку руками, он прокричал кочевникам ругательство, которое запомнил еще при первом походе на равнины.

Один из жителей равнин недоуменно обернулся и уставился на Тельзара, будто не видя того и вовсе. На это бывший охотник повторил свою фразу и продолжил более сильным ругательством, подкрепив парочкой эпитетов, который выучил у самих кочевников. Наконец, на последнем слове оскорбительного монолога перед наемником собралась толпа степняков. Он очень надеялся, что никого в деревне не осталось.

Тем временем половина кочевников вышла вперед и натянула перед собой свои луки. Раздался синхронный треньк и десяток стрел отправились в короткий полет до Тельзара. Его разделяла со стрелками не более сотни шагов, но даже такое малое расстояние позволило телу действовать на инстинктах и отскочить в сторону. Пара наконечников все же попало в Избранника Тьмы, но черная метка ритуала не позволила металлу коснуться своего носителя и отклонила снаряды в сторону. Заметив такую неожиданную способность противника, кочевники бережно отложили луки на землю и, вытащив хайты со спинных ножен, не спеша направились к Тельзару, на ходу выкрикивая гаркающие словечки. Он не обращал на них внимания, лишь взял наизготовку свое оружие. Двулоктевой клинок в одной руке и рунный кинжал в другой наполняли уверенностью бывшего охотника в его безумном плане.

Первый кочевник, напавший на Тельзара, был столь уверен в себе, что даже на задумался о том, что его противник будет в силах отразить знаменитый своей мощью удар хайтом сверху. Но у наемника было достаточно опыта, чтобы парировать этот бесхитростный прием. Отведя лезвие меча в сторону левой рукой, клинком он проткнул живот неприятеля. От болевого шока, тот свалился на землю, зажимая кровавую рану руками. Остальные, увидев поражение своего товарища лишь рассвирепели и с гиканьем стали бросаться на Тельзара один за другим. От такого сильного напора бывший охотник едва успевал отклонять и уклоняться от опасных ударов.

Перед глазами мелькали уродливые лица степняков и их на каждый удар сердца сменяли разящие хайты. Уже через несколько мгновений Тельзара оттеснили от леса и полностью окружили, заставляя того крутиться вокруг себя как загнанного зверя. Звон прикосновения стали оглушал, руки задубели от силы ударов, а блики от закатного солнца слепили глаза. Постоянное зудение левого предплечья говорило о том, что большую часть выпадов бывший охотник пропускал, и не будь у него черной метки, тот был бы уже мертв. Но именно на дарованную магию Избранник Тьмы и рассчитывал, когда решался на эту опрометчивую идею.

Удары сыпались нескончаемым потоком, вновь и вновь заставляя опытного наемника напрягать все свои умения и навыки в фехтовании. Но этого явственно не хватало, чтобы победить окруживших его кочевников. Лишь дважды бывший охотник сумел уловить момент затишья и нанести смертельный укол подвернувшемуся противнику. Стоны боли стали Тельзару лучшей наградой за эти трудности. Однако, от него не требовалось многого. По договоренности, ему необходимо было лишь сосредоточить вокруг себя как можно больше степняков, чтобы одним магическим ударом темные адепты смогли прикончить врагов. Но время шло, силы выходили, а желанной магией так и не пахло. Новый виток сверхбыстрых ударов хайтов разозлил Тельзара настолько, что он пнул ногой нагло подобравшегося вплотную выходца равнин.

Промелькнула мысль о предательстве и поиске выхода из этой патовой ситуации, как внезапно налетел ураганный ветер, принесший с собой серый пепел. Кружась вокруг людей, он забирался в рты, носы, уши, глаза, чтобы раствориться в нем трупным ядом. Кочевники побросали мечи кинулись в разные стороны от губительного вихря, но их попытки были тщетны.

Отплевываясь от серой жижи, набившейся в носоглотку, Тельзар вспомнил об этом заклинании. Один из Шепчущих в Ночи, которого по стечению обстоятельств бывший охотник мог именовать другом, рассказал о действии этого смертоносного заклятия. Мертвые тела, которые для этого зачаровал темный маг, сгорали в зеленом огне и распадались на мельчайшие частицы, которые закручивал подчиненный ветер. Эти потоки воздуха направлялись на вражеские скопления, чтобы с большой вероятностью вызвать повальные смерти. Ведь даже пылинка этого серого вещества, когда-то бывшего человеческими останками, несла в себе трупный яд — один из самых опасных отрав в мире. А магия Тьмы усиливала эффект от заражения, вызывая практически мгновенную смерть. Такие серые ураганы в давних столкновениях со Светом унесли не мало тысяч жизней адептов, пока светлые не смогли подобрать защиту к такому воздействию. Да и название каким-то творцом было выбрано соответствующим — Кара Усопших.

Переступая через трупы кочевников и отряхивая на ходу одежду, Тельзар только покривил душой над собой, обвинив молодых подопечных в предательстве. Времени на подготовку такого мощного заклинания, как предполагал бывший охотник, требовалось немало. Но Ученики смогли справиться и почти во время выручить своего командира. И при этом, с таким знанием, эти адепты Тьмы не были даже Посвященными. Хотя наемник сомневался, что это продлиться долго. Как и в случае с Шахатом, его подопечные тоже хранили в себе загадки, которые, положа руку на сердце, Тельзар разгадывать не хотел.

Парочка смертельно бледных парней с зелеными переливами коже нашлась вблизи того сарая, в который недавно набрел Тельзар. Тьерк сидел возле одной из открытых створок ворот, вытянув ноги, а Мильен глубоко дышал от перенесенного напряжения. Ведомый интересом, бывший охотник заглянул внутрь и обнаружил лишь почерневшую почву и обгоревшие стены, и малейшего следа от произошедшей здесь страшной расправы не было.

— Молодцы, — похвалил темных Тельзар, вернувшись на улицу. — И как только догадались такую штуку применить.

— У меня приятель... — начал объяснение Тьерк, но в тот же момент, его вывернуло наизнанку.

— У него приятель — Говорящий с Душами, — продолжил прерванную фразу товарища Мильен. — Он научил его простейшему поиску душ недавно умерших людей. Нас же еще в это не просвещали.

— А в этом сарае... — прохрипел сидящий парень, но снова содрогнулся в приступе рвоты.

— И по зову этих душ мы нашли этот сарай, — вздохнул темный, отводя глаза от темного проема ворот. — Сначала, конечно, оцепенели. Но сообразили на двоих Кару. Тьерк зачаровывал останки, а я направлял силу. Вроде получилось.

— Да еще как! — подбодрил Тельзар приунывших адептов. — Никого в живых не осталось. Все попадали на втором или третьем вдохе.

— Ура... — проворчал Тьерк после очередной конвульсии.

— Ладно, — подвел черту под разговором бывший охотник. — Я пока схожу за Карожем. А вы можете отдохнуть и отлежаться в том, крайнем слева, домике. Там вроде остались в целости кровати...

— Нет-нет, — в один голос ответили темные, удивив Тельзара. — Мы тут не останемся. Хватит с нас этих ужасов.

— Хорошо, тогда сами прогуляйтесь до товарища, — приказал посланник Совета. — А я пока осмотрю наших мертвых врагов повнимательнее.

Пусть светлые и причисляли к его списку грехов мародерство, когда в очередной раз зачитывали на городских площадях розыскные листы, но для Тельзара такая деятельность была естественной. Враг убит, а значит, любое принадлежащее ему имущество можно считать законным трофеем. Если бы не эта привычка, которую опытный наемник выработал за годы промысла, он бы не имел такое крупное денежное состояние, содержащееся во всех существующих в мире банковских организациях. Другое дело, что эти суммы по сути своей бесполезны. Семья исчезла вместе со смертью Лайны, дочка, как признанная наследница Артарисов, имела в своем распоряжении все активы Клана, которые в несметное количество раз превышали его сбережения. Друзья, в большинстве своем, погибли, а знакомые и приятели редко удостаивались даже истинного имени бывшего охотника, не то что финансовых вливаний. А просто жить Тельзар научился с детства, не принимая во внимание пресловутые драгоценные кругляшки.

В отсутствие подопечных, бывший охотник успел осмотреть все трупы. Добыча оказалась скудной по меркам кочевников — три десятка золотых, восемь десятков серебрушек и медяков на два пуда. Драгоценности Тельзар даже не трогал, настолько непритязательными они выглядели. Из амуниции и снаряжения от степняков опытному наемнику перешли мази, травы и пара полезных в быту вещиц. Также в мешок отправилась пара тубусов с традиционным самогоном кочевников. Обойдя округу, бывший охотник так не нашел ни одной лошади, что само по себе странно для рожденных на востоке. Но пару раз он наткнулся на одиноких кочевников, по неизвестной причине шатающихся вблизи деревни. Бой с ними был короток. Еще большей странностью стало общее число выходцев с равнин. Шестеро были убиты Тельзаров в приступе ярости, трое заколоты в бою, пятнадцать умерло от Кары усопших и еще двоих смерть настигла на подступах к поселению. Как итог, на деревню напало больше двух дюжин пеших кочевников. Если бы об этом наемнику рассказали в молодости, он бы рассмеялся в лицо такому шутнику. Но сейчас, после прожитых лет, бывший охотник поостерегся делать поспешные выводы, оставив эту тему для свободной минутки размышлений.

Когда Тельзар вернулся на перекресток, на котором произошло памятное сражение, он застал свой отряд в забавной ситуации. Пара творивших волшбу адептов в красках описывала произошедшие события, а тот с удивлением им внимал. А Конрад, оказавшись один в окружении сереющих мертвецов, не знал куда себя деть. И только Шахат остался верен себе и не приходил в сознание. При его появлении разговор стих, и четыре пары глаз уставились на его темный образ в ожидании указаний. Но таковых Тельзар придумать не смог и, передав объемные мешки с монетами, забрался в седло. За ним последовали и остальные.

— А что с ними делать? — вопросил Мильен, которому достался один из мешков.

— Что заходите, — ответил бывший охотник, пожав плечами. — Эта ваша добыча.

— Добыча? — подал голос молодой Король. — Деньги мертвых?

— Да, им они уже без надобности, — отмахнулся на суеверия светлых Тельзар.

— Как это низко... — возмутился Конрад.

— А сейчас дам тебе по носу, — душа в зародыше очередной бунт завышенного самомнения великосветского представителя. — Очень больно.

— Не надо, — тихо отозвался поборник совести. — Я понял.

— Вот и хорошо, — добродушно согласился наемник, хотя улыбка показалась его собеседнику жутким оскалом. — Кстати, Мильен, дальше на нашем пути не будут попадаться такие же маленькие и уютные деревеньки?

— Нет, — с улыбкой ответил темный, наблюдая за диалогом Короля и Тельзара. — Почти до самой столицы ни одного поселения. Только в конце она упирается в небольшой городок Риард. От него всего пару часов быстрой езды.

— Господин посол, можно задать вопрос? — с его конем поровнялся Тьорк.

— Да, разумеется, — отозвался Избранник.

— Зачем нам столько денег? — по-простецки заявил впечатлительный адепт.

— А вам много платят?

— Нет, но мы и сами неплохо зарабатываем. Но такую сумму и за все все время, что в Милдрене находимся не накопили бы, причем вместе.

— Тогда, считайте это поощрением от имени Совета Кланов. Я же их полномочный представитель, в конце концов.

— Спасибо, но это лишнее...

— Ничего, еще успеете отработать. Чувствую, что на этом наши приключения не заканчиваются...

Путь до Риарда отряд Тельзара преодолел за двое с небольшим суток с редкими остановками и ночевками на обжитых стоянках. Даже от умеренного темпа беспрерывной скачки ни Тельзар, ни темные не испытывали никаких затруднений. Единственный человек, проявлявший недовольство, был Конрад. Его величество тихо ворчал себе под нос, но большинство фраз все окружающие расслышали вполне неплохо. Это обстоятельство хоть немного скрашивало наскучивший зеленый пейзаж труднопроходимого леса по сторонам от узкой дороги. Самыми запоминающимися неприятностями, которые настигли группу всадников, стали два события, случившиеся одновременно.

На рассвете следующего дня, после стычки с кочевниками, порядок движения претерпел небольшие изменения. Теперь марш возглавлял Карож, лишившийся массивной поклажи в виде своего наставника. А Мильен соответственно стал замыкающим. На одном из участков дороги, кажущимся вполне надежным, вороной конь адепта поехал копытами по земле и просел в разжиженную почву почти по круп. От неожиданности Карож не смог удержаться в седле и перелетел через голову падающего коня с треском вписавшись на скорости придорожные кусты. Затем с места падения темного раздался болезненный стон, но его соратникам преградила путь обвалившаяся тропа. Без малого полчаса пришлось потратить Тельзару, чтобы найти и пробить обходной путь через разросшийся лес. Когда опасная яма осталась в стороне и группа выбралась обратно на тропу, из кустов успел выбраться Карож, баюкая правую руку. Как показал осмотр, у адепта была сломана рука, но без открытых ран. Небольшое вправление и накладывание шины сделал Тельзар, как самый опытный в лечении походным способом. На лечение таких серьезных ранений ни знаний, ни умений у Учеников Бьермиса не было. А их Мастер все также пребывал в беспамятстве.

— Да что же это за дорога такая?! — праведно гневался воздуху Конрад после случая с пробившейся именно на тропу подземной речкой, которая и размыла грунт.

— Хороший вопрос, — заинтересовался наемник у вновь возглавившего шествие Мильена. — Это ведь никакая не охотничья тропа, как вы говорили вначале, так? Никаким охотникам не нужны кострища и поленья для путешествий и ровных площадок для ночевок.

— Вы совершенно верно заметили, господин посол, — согласился адепт. — Это тропа контрабандистов.

— Преступников?! — возмутился парень. — Какой позор для Короля!

— Не стоит так переживать, Конрад, — посоветовал благодушный Тельзар. — Короне все равно, на чью голову ее возложат.

— Но я же Король Милдрена! — разъярился правитель.

— Я и говорю. Короне все равно, — продолжал бывший охотник таким же елейным голосом. — Трону все равно, Дворцу все равно. Даже народу все равно.

— Мне не все равно... — тихо отозвался Конрад.

— Это мало что меняет, — закончил мысль Тельзар и обогнал приунывшего короля.

Последняя обещанная стоянка перед Риардом произошла уже после заката солнца. Поэтому Тельзар решил не рисковать путешествие по опасной дороге, как оказалось на поверку, и скомандовал устраиваться на ночевку. Темные без пререканий согласились и споро расседлали коней.

Но даже в заключительную ночь не удалось обойтись без неожиданных неприятностей. После ужина у раненого Карожа началась лихорадка, заставившая темного адепта впасть в забытье. Дежурившим, помимо слежки за окрестностями, прошлось ухаживать и за больным, меняя компрессы на пылающем лбу. Тельзар даже сварил травяной настрой, заготовки которого всегда держал в своей походной сумке, и напоил им несопротивляющегося темного.

При появлении осоловело хлопающего глазами Мильена, который следующим заступал на пост, бывший охотник удовлетворенно вздохнул. Небольшая порция сна ему была бы кстати. Процесс варки укрепляющего зелья и последующий трудоемкий ритуал попойки бессознательного Карожа вышли совсем не простыми. Но теперь Тельзар был уверен, что раненый адепт проснется завтра без примитивной лихорадки и завершит путешествие на своих двоих. Оклик Мильена был для наемника сюрпризом.

— Господин посол, — едва слышно поговорил тот, присев возле огня. — Почему вы так предвзято относитесь к Конраду?

— Что?! — недоуменно переспросил бывший охотник.

— Нет, я уверен, что у вас есть веские причины так полагать, — затараторил адепт, будто боясь возражений. — Но он еще молод для этого поста. У него все впереди...

— Погоди, — остановил зачастившего парня Тельзар. — Откуда такое ярое заступничество? Что-то я не заметил потока любезностей от Конрада в твой адрес. Вообще, в чей-либо.

— Он меня не помнит, — кося взгляд на лежанку молодого правителя, пояснил темный. — Но мы вместе росли и часто играли в детстве. Моя мать раньше работала гувернанткой во дворце, а я был предоставлен сам себе. Мать Конрада умерла при родах, а отец был слишком стар и занят государственными делами, чтобы обращать внимание на сына. Хотя он был единственным наследником, поэтому не понимаю логики Конрада Пятого... Но тем не менее, мы и еще пара таких же придворных ребят сошлись в общих интересах и часто проводили время вместе. Играли, дурачились, развлекались как могли. Конрад был очень добрым и отзывчивым ребенком. А любую грубость в свой адрес лишь смеялся. Но если какой-то взрослый пытался обидеть кого-то из его друзей, он тут же действовал. Либо сам, либо при помощи гвардии отца, но ставил наглеца на место. Он был очень чуток на справедливость. Не знаю, почему он так изменился за это время... Когда мне исполнилось десять, проезжий темный адепт заметил во мне искру дара и пригласил на обучение в Мэнор Бьермисов. Мать без промедления согласилась на переезд и с тех пор я не видел Конрада. Лишь три года назад, когда Мастер Шахат собирал себе команду в Милдрен, я вызвался на поездку. И увидел то, чем заняты молодые аристократы моей Родины, как и сам Конрад. Но он не мог так разительно измениться за эти годы! Он самый добродушный и справедливый человек из всех, что я когда-либо встречал!

— Я понял тебя, Мильен, — глубоко вздохнув, ответил стареющий наемник. — Все дети в мире добрые, милые и отзывчивые существа. Так уж заведено природой и Матерью Тьмой. Котята тоже выглядят веселыми и забавными созданиями. Пока не вырастают либо в свирепых хищников, либо в хитрых охотников, либо в бездушных падальщиков — вариантов много, но итог один. Важно не то, каким ты был в прошлом, а то, каким ты видишь свое будущее. Кто-то искренне стремится к своей цели и достигает ее, а кто-то до намеченной точки так и не добирается, в виду непреодолимых обстоятельств. Некоторые мечтают о заоблачных вершинах, при этом не прилагают и толики усилий. А другие лишь плывут по течению, не усложняя свою жизнь такими трудностями. Конечно, есть категория людей, которая никогда не достигнет высот в другой области. Но если тебе с детства дана возможность реализовать себя, то только от человека зависит, достигнет он успеха или нет.

— Но... — запнулся молодой адепт, но был прерван.

— Молчи. Ты еще слишком молод, чтобы это осознать, — продолжил Тельзар. — Твой путь даже на половину не пройден. А что касается Конрада... Он таков, какой есть. Если он захочет измениться, никто неволить его не станет. Но мы с тобой, Мильен, не настолько близки, чтобы я ради твоей просьбы что-то делал. Как боевого товарища, я уважаю твое мнение. Но Конрад ни как правитель, ни как человек мне не нравится. И изменить мое мнение сможет только сам Конрад. Так что, не стоит растрачивать свои силы на такую бессмыслицу. Выгораживая своего бывшего друга, ты подставляешь себя. Я твои чувства понимаю, и не осуждаю. Но говорить эти слова ты должен был не мне.

С последними словами Избранник Тьмы поднялся с земли и перешел к своему лежбищу. Странный разговор на еще более странную тему окончательно вымотал рассудок наемника, и он, со вздохом облегчения, завернулся в свой плащ, чтобы провалиться в столь желанный сон.

А на утро никаких следов от ночных бдений и бесед от Мильена бывший охотник не заметил, чему был искренне рад. Он искренне не любил давать какие-то нотации, а тем паче — их выслушивать. Но порой бывает, что без порции таких словесных излияний люди не отстают. Приходится выкручиваться любыми способами. Хорошей новостью для отряда стало выздоровление Карожа, который, как ни в чем не бывало, проснулся, потянулся и закричал от боли в сломанной руке. Это был отличный знак, когда больной человек забывает о своем недуге. Обычно Тельзару приходилось наблюдать, как люди, заметив при пробуждении неприятную деталь, жутко расстраивались и впадали в хандру. Но Карож лишь досадливо поморщился, как от недоразумения, и на этом прекратил выражать упаднические гримасы, взявшись помогать соратникам в сборе в дорогу. А представитель Совета в очередной раз проверил состояние своего поверенного помощника и нахмурился. Если раньше Шахат казался не в нужный момент уснувшим человеком, то теперь его осунувшееся лицо, будто постаревшее на десяток лет, заставляло насторожиться и бить тревогу о состоянии темного. Но помочь ему могли только равные или превышающие по силе маги, которых в ближайших окрестностях было не сыскать.

На заключительном участке дороги Тельзар, как и его спутники, слегка ободрились, и даже вечно недовольный ворчливый Конрад воздержался от своих упреков. Спустя мало количество времени густые заросли леса сменились обжитым редколесьем, а едва заметная тропка впала в протоптанный тысячами тысяч ног торговый тракт, подобно маленькому ручейку в бушующую реку. Солнца не было видно впервые за все время перехода из равнин до Пиронгасэ. Молочная пленка растянулась неравномерной белизной по всему небосклону. Конрад от такой перемены погоды приуныл, а темные, наоборот, обрадовались и испытывали облегчение, после длительных свиданий с оком Света.

Дорога, по которой шествовала кавалькада вороных коней, соединяла один из североморских портовых городов, Шалки, со столицей и ее предместьями. И одним из последних городов перед появлением в Пиронгасэ был Риорд. Некрупный город, в сравнении с ближайшей венценосной соседкой, даже маленький, не был окружен никакими защитными сооружениями, кроме поста стражи на въезде. Никакой красотой это поселение не отличалось и выполняло исключительно буферную функцию для торговцев и путешественников перед посещением столицы. Немощеные грунтовые улицы по обочинам и вдоль домов были окружены деревянным настилом, служащим для передвижения исключительно в пешем порядке. Но при разбитой после дождя дороге королевскими властями дозволялось по этим деревянным дорожкам проводить коней, легкие кареты и телеги. Остальным же надлежало дожидаться просушки почв. За нарушение указа назначался штраф для торговцев, мастеровых и дворян, или арест для мещан и крестьян. Все эти тонкости Тельзар запомнил еще в первый год своих путешествий по Тайтерному. А проведя на нем уже половину жизни, даже не задумывался о том, что где бывает по-другому. Такие законы государства безвозмездно заимствовали друг для друга, чтобы Вольный Край был привычен людям в каждом городе его пределов.

Отряд всадников без спешки миновал городские кварталы вновь вернулся на королевский тракт, идущий на юг. Их процессию редко обгоняли посыльные и вестовые на заводных лошадях, а сами довольно часто обгоняли большегрузные повозки караванщиков на широких осях и крестьянские невзрачные телеги. Когда небо стало значительно темнеть, вдалеке показались башни самых высоких зданий главного города Милдрена. Всадники прибавили ходу, чтобы до наступления ночной темноты оказаться за стенами города.

Когда до вожделенных ворот оставалось не более трех сотен шагов, к ним навстречу из города во весь опор помчался отряд вооруженных и экипированных всадников из нескольких десятков конных бойцов. Настигнув группу темных, грозные конники, словно вода при виде камня, окружили со всех сторон, направив в грудь каждого из гостей по несколько наконечников копий. Но несмотря на обеспокоенные взгляды соратников, Тельзар даже не пошевелился, когда узнал в одном из всадников знакомую фигуру. Тот, видимо, тоже признал знакомца и выехал вперед.

— О, какие люди! — откинув забрало шлема, пробасил воин. — Тельзар-разбойник! Как я рад тебя видеть!

— Здравствуй, Тьердаг, — улыбнулся бывший охотник неожиданной встрече.

— Т-тельзар... — прошептал потрясенный король.

— Представишь своих спутников? — с намеком покачал копьем Глава Гильдии.

— Да, прости за мои манеры, — улыбнулся Тельзар своим несуществующим навыкам. — Это мои временные подопечные — Ученики-адепты Тьмы Мильен, Тьорк и Карож Бьермисы. На луке без сознания отдыхает мой помощник, Мастер-адепт Тьмы Малой Ступени Шахат Бьермис. А Конрада ты знаешь.

— Адепты Тьмы... — зашептались всадники. — Как во время... Отобьемся от кочевников... Пить надо меньше...

— О, твое величество... Жив, ну надо же... Всех благ тебе, — равнодушно проговорил тот, но затем радостно продолжил. — Ну, а теперь рассказывай, в какую историю ты вляпался на этот раз? Хотя нет, подожди пока доберемся до моей конуры.

— Погоди-ка, а что вообще происходит? — явственно указывая на боевой антураж старого наемника, поинтересовался Тельзар.

— Ты не знаешь?! — выпучил глаза Тьердаг. — Ну ты и мужик! Кремень алмазный! В общем-то и говорить нечего. Неделю назад кочевники напали на королевские войска, стоящие на границе. Южную армию разметали аж до самого Чайгона, а Северная отступает вот уже который день. И светлые, разумеется, помогают степнякам. Король считается погибшим, как и весь штаб. Командование и управление государством взял на себя полковой командир городской стражи. Все гильдии, и мою в том числе, обязал выставить в оборонные отряды всех бойцов. А меня как Главу, поставили в офицеры моих же ребят. Теперь наша компания закрывает этот тракт. Вот так.

— Ну и дела... — только и выдохнул наемник. — И ты в "Красотку" меня зовешь? Посреди дежурства?!

— А, катись оно все светличным коромыслом, — кинув копье одному из воинов, Глава Гильдии развернул лошадь к городу. — Поехали. Чего так на меня смотришь? Мои сообщат, если чего! Своих спутников тоже зови. Негоже бросать верных бойцов в часы потехи.

Ведомый серобоким жеребцом, на котором восседал Тьердаг, отряд темных отправился в город. Черные кони размеренно перебирали копытами грунтовую почву тракта, а затем и мощеные мостовые столицы. Опустившиеся сумерки не препятствовали беглому осмотру города, который за несколько недель отсутствия Тельзара, сильно изменился. Не было бесконечных рядов торговцев, вместо них площади украшали пустые и порушенные латки. Кучи мусора встречались почти на каждом шагу, хотя Пиронгасэ славился своей чистотой многие года. Редкие отряды стражи теперь были облачены в тяжелые доспехи и полную военную экипировку, что говорило горожанам о наступлении опасных времен. Но в северных бедняцких кварталах текла все такая же бандитская жизнь, лишь сбавив своей активности из-за более бдительной охраны порядка, чем было в мирные времена.

"Северная Красотка" все так же пользовалась популярностью среди окрестных жителей. Зал до отказу был набит разнообразными лицами лихих профессий. Но хозяин споро распорядился о двух столиках для приезжих гостей. Бывший охотник со своим знакомым обосновались в дальнем закутке, а рядом присели и адепты с королем. Венценосца не пришлось уговаривать на посещение такого неподобающего его статусу заведения. Конрад даже словом не обмолвился о своих притязаниях, преспокойно устроившись в компании с темными. Проявляя необходимую заботу о своих подопечных Тельзар попросил устроить Шахата на мягком месте, пока встреча не окончится.

Столы по приказу Главы тут же заставили разномастными блюдами и напитками, чтобы гости не чувствовали себя обделенными. После нескольких кружек и славных тостов, Тьердаг завел ожидаемый разговор.

— Ты же понимаешь, — отбросив обглоданную кость, процедил хозяин "Красотки". — Для меня все эти мечи-доспехи — только забавы ради. Я же Глава, мои рабочие деньки на передовой давно ушли.

— Понимаю, — согласился Тельзар, поцеживая по-прежнему безвкусную брагу. — Я тоже подумываю над тем, чтобы завязать. Да только обстоятельства каждый раз подкидывают новых проблем.

— Что ж. У тебя, Тельзар, всегда такая жизнь была, — развел руками Тьердаг. — Еще до встречи со мной. Если судить по твоим рассказам о прошлом, так никакого отдыха тебе не видать до самой смерти.

— Спасибо, друг. Обнадежил... — обреченно выдохнул наемник.

— Не за что. Ты же меня знаешь, — оскалился Глава Гильдии.

— Кстати, ты зачем растрепал мое имя на дороге? — между делом возмутился Избранник.

— Я? Ах, да, — задумавшись, выдал Тьердаг. — Так мои все знают, кто ты таков и сколько им жить, ежели тебе насолят. Я с них шкуры спущу, если распустят язык. А твои бойцы вроде не особо удивились твоему имени...

— В своих я уверен, — ответил Тельзар, покосившись на соседнюю кампанию темных, где как раз оканчивали трапезу.

— А вот Король глазами тебя так и сверлит... — с сомнением объявил гигант.

— Пусть занимается этим, чем несет околесицу, — закатив глаза к потолку, пожаловался Закатный Палач. — Такого самодовольного хлыща еще поискать надо.

— Это ты прав, брат, — в согласии покачал головой Глава. — Но все же, он — Король.

— У меня отношения с дворянами с молодости как-то не заладились, — с притворной горечью напомнил Тельзар.

— А-ха-ха! — громоподобно рассмеялся хозяин таверны, испугав некоторых особо пугливых посетителей. — И с кочевниками, и с дворянами, и с ловцами, и со светлыми! Всем успел насолить? Никого не пропустил?

— Смейся-смейся, — напоказ обиделся бывший охотник. — Но я такой славы себе не желал. Всего лишь поступал так, как считал нужным.

— Вот за это, Тельзар, народ тебя и уважает, — посмеиваясь, ответил Тьердаг. — За упорство, за идею! Выпьем!

Посланник Совета лишь пригубил очередное вино, а гигант не опустил руку, пока до дна не выпил огромных объемов посудину. Затем тот с долгим выдохом заароматизировал атмосферу и закусил остатками мясного рулета. Но на этом беседу Тельзар не закончил, держа в уме несколько важных вопросов. Напоследок, он собирался пояснить некоторые из них.

— А что мне делать с королем? — поинтересовался у друга опытный наемник.

— Ты о чем? — не понял вопроса Тьердаг. — Он тебе должен, что ли?

— Да причем тут это, — вздохнул Тельзар. — Я про его положение. Ведь по твоим словам, власть забрал себе начальник стражи и отдавать ее вряд ли собирается. Что делать Конраду? Кто-нибудь из гвардейцев остался в городе, или все вместе с ним ушли? Советники, канцлеры? На кого парня оставить?

— Да уж, вопрос сложный, — почесал в затылке Глава. — Во Дворец можете не соваться. Когда пришли вести о гибели Короля и поражении Южной армии, вся прислуга сбежала, захватив с собой все добро. Я слышал, что пару дней назад над тем кварталом видели дым пожарища, но какое здание горело не знаю.

— Его никто не охранял в отсутствие хозяина? — удивился бывший охотник.

— Стражники из городских стерегли, — вздохнул Тьердаг. — Да только всех отозвал начальник стражи и новый правитель. Временно или навсегда — не знаю.

— А дворяне? Знать ничего не сказала? — вопросил Тельзар. — Они же поддерживали династию.

— Не знаю, брат, — развел руками гигант. — Молодые все в армии, а старые разъехались по владениям. От тех, что остались в Пиронгасэ ничего не слышно. А народ, в большей массе, впал в панику или подался в бега на запад.

— Весело... — покачал головой наемник, лихорадочно размышляя о новой информации. — А у тебя никаких связей с Землями Кланов случайно нет?

— А тебе зачем? У тебя же своих темных — аж четыре штуки, — недоуменно произнес Глава.

— Да только учатся они еще, — махнул рукой Тельзар. — А их старший без сознания и до сих пор не очнулся. Уже неделю не приходит в себя, а связь с Советом надо поддерживать.

— С Советом? — переспросил хозяин "Красотки". — Советом Кланов?!

— Ну да, — подтвердил Избранник Тьмы. — А что тебя удивляет? Я же рассказывал об истории с дочкой.

— Помню, — ответил собеседник. — Но в прошлые разы тебе только давали цель, и ты шел и приносил им нужное. А теперь как?

— А сейчас я — полномочный представитель Совета, — тяжело вздохнул Тельзар. — И пока задание не выполню, обратно не вернусь.

— Тогда зачем тебе связь? — не понял связи гигант.

— А ты хочешь, чтобы кочевники твой трактирчик разорили и спалили заодно? — с намеком заявил бывший охотник.

— Ни в жизнь! — в отрицании скрестил руки Глава.

— Тогда нужна связь, — сделал вывод Тельзар. — Хоть какая, но главное — время.

— Понял, — согласился тот. — Попробую найти. Но ежели не получится, не обижайся.

— Не буду, — отмахнулся наемник. — Ты просто постарайся, как только ты умеешь.

— Спасибо на добром слове, брат, — закончил разговор хозяин таверны. — Выпьем!

На резидентурную квартиру группа темных попала только глубокой ночью. Сытный ужин с хмельным питьем после походного сухпая негативно сказался на молодежи. Глядя на лениво передвигающих ногами адептов, Тельзар лишь покачал головой, оставив все срочные дела на завтра. Для него это путешествие тоже прошло не бесследно. Как говаривал не единожды в прошлом его наставник, большинство ощущений, что испытывает тело, существуют только в голове, когда кажется, будто руки и ноги отваливаются от усталости. На что Тельзар всегда отвечал, что и голове иногда требуется отдых. А от будущих событий, над которыми необходимо было подумать, нехотя раскалывался от боли череп. Поэтому бывший охотник последовал примеру сонно моргающих подопечных и отправился спать.

Привыкший находиться в постоянных разъездах и походах Тельзар проснулся с спозаранку. Бледные лучи рассветного солнца еще нехотя терзали потолок, но бывший охотник не собирался затягивать утренние туалеты. Облачившись в привычную одежду: охотничьи брюки грязного цвета, такого же оттенка сапоги на мягкой подошве, черная рубаха, охотничий же жилет, тонкая куртка и шерстяной плащ грубой выделки — опытный наемник вышел на улицы просыпающегося Пиронгасэ, не тревожа сон вымотавшихся от путешествия подопечных.

Тишина безлюдных дорог и размеренный шаг легко прогнали осадок усталости и настроили ум на работу. Прогулка по столице была бы бессмысленной для любого непросвещенного, но не для повидавшего жизнь наемника. Он без остановок пересекал площади и рынки, без промедлений сворачивал с улицы на улицу, в бодром темпе проходил по привычным многим горожанам местам, но к концу дня смог обойти чуть ли не всю столицу по периметру. И сделал неутешительные выводы.

Пиронгасэ готовился к осаде. Невысокие стены, служившие когда-то основной линией защиты города, давно потерялись между домами. Расширенные проходы ворот с трудом угадывались в архитектурно оформленных арках. Лишь крепостные башни использовались стражей по назначению, но они едва выглядывали из-за крыш многоэтажных домов, годившиеся только для пожарного надзора. Однако, такая картина городских укреплений была привычной только для прошлых визитов Тельзара в столицу Милдрена. Сейчас же наступающее войско кочевников заставило защитников города принимать радикальные меры. Прилегающие к каменным стенам дома были сожжены или разобраны, чтобы восстановить их основную функцию. Толстые ставни ворот вернулись на законные места, готовые в любой момент сомкнуться перед неприятелем. А на вершинах башен мелькали многочисленные силуэты вооруженных лучников.

Если простые жителя в столь ранний час еще не расстались с уютной периной, то отряды закованных в латы воинов бдительно патрулировали улицы, усиленные двойкой арбалетчиков и громоздкими щитами тяжелой пехоты. Но такие на первый взгляд грозные вооруженные восьмерки вызывали у опытного наемника лишь недоумение. Полный доспех и амуниция на городских стражах смотрелись неуместно. Для уличных боев столь тяжелое снаряжение не годилось, только усложняя передвижение. Казалось, будто в любой момент на мостовую из переулка может вынырнуть кочевой всадник, поэтому доблестные бойцы и готовы дать отпор в каждом месте города. Но по военной науке Тельзар посчитал такое решение о перевооружении невыгодным, что говорило лишь о нарастающей панике в рядах командиров. Зато, как подозревал бывший охотник, жители столицы стали чувствовать ложную уверенность в своей безопасности при звуке дребезжащего железа.

На крупных площадях Пиронгасэ были установлены деревянные мостки, с которых вещали глашатаи городской управы. Возвышаясь над толпой, они зачитывали призыв начальника стражи и властителя Милдрена, по совместительству, о вступлении простых жителей, неравнодушных к судьбе города и страны, в ряды ополчения. Впервые услышав одного из таких крикунов, Тельзар лишь усмехнулся наивности лозунгов. В любовь к родному краю среди местных он не верил. Слишком долгим был мирный период правления Конрада Пятого, и люди уже позабыли о военных тяготах и лишениях. Так и сейчас, большинство населения впало в прострацию, услышав о надвигающейся опасности. Торговцы все также рьяно продавали свой товар, кузнецы упрямо били по наковальням, пекари лишь жарче топили печи, а мастеровые и не думали прекращать работу. И жители им подыгрывали, посещая рынки, покупая товар и отдыхая в ресторациях. Народ, казалось, и не обращал внимания на надрывающихся вестников от власти. Лишь единицы вслушивались в слова глашатаев, растворяющихся в гвалте полуденных площадей. Но никто не стремился вставать в строй защитников городских стен.

Если кварталы рядовых жителей столицы все также были наполнены жизнью, то богатый район являл собой адекватный ответ на новость о вторжении кочевников. Роскошные поместья аристократов были, по большей части, безлюдны. Другая часть знатных особ спешно грузила повозки всем ценным скарбом, чтобы оставить на откуп степнякам, которые ворвутся в город, поменьше своего добра. И никакой привычной для такого места в прошлом чинности и породистости в каждом жесте прохожего, величавой красоты в каждом камне зданий. Одна лишь суматоха и чуть ли не крестьянская брань.

А в северной части Пиронгасэ, где обитали самые бедные слои населения, царило беззаконие. Толпы пьющих гуляк задирались между собой, устраивая стихийные драки. Веселились балагуры, давая представление небогатым зрителям. Бандиты и им подобные уже не таясь кучковались на перекрестках, в надежде обобрать более богатых соплеменников. Но все златоносные представители уже покинули столицу в бегстве, а все окружающие не представляли ценностей для охочих до чужого добра людей. Эти районы располагались далеко от крепостных стен, поэтому стражи, и раньше не часто посещавшие северные кварталы, окончательно ушла из этих мест. А здешним жителям было не до проблем обеспеченных богатеев. Их девизы всегда держались сегодняшним днем, поэтому ни о какой панике речи в толпах оборванцев не было.

Лишь на закате представитель Совета вернулся в обитель местных адептов Тьмы. Возвращение из щедрого на новости похода было омрачено неприятной мелочью. На последнем отрезке своего пути он подметил пару груженых подвод, мерно следующих по улице со стороны дворцовой площади. Под тентами то там, то здесь проглядывались золотистые серебряные блики вещей, которыми возничие этих телег обладать не могли, что можно было определить по их поношенной и бедной одежде. Разграбление престольной резиденции продолжалось.

На улице, где располагался доходный дом, было пустынно. Окна соседних строений заколоченными рамами отреклись от происходящего. Только в жилище темных просматривалось оживление, в виде кое-где горящих огней и дымом из подвальной котельной. Видимо, соседство с адептами Тьмы было для постояльцев представлялось в достаточной мере безопасным перед нашествием дикарей с восточных равнин. Миновав пару уличных фонарей, единственных оставшихся источников дорожного освещения, Тельзар миновал холл и уже занес ногу на первую ступеньку, как его окликнули с другого конца помещения.

— Господин! — женским голосом донеслось до его слуха.

Обладательница впечатляющих форм тела для прекрасного пола в виде выдающейся вперед груди и модно уложенных светлых волос, спускающихся ниже плеч, торопливо подошла к бывшему охотнику, держа на весу подол объемного платья, и скомкано поздоровалась.

— Меня зовут Патрисия, — представилась она. — Я — владелица этого доходного дома.

— А я, видимо, ваш постоялец, — улыбнулся Тельзар. — Посол Совета Кланов.

— Господин Посол, — после взаимных уверений в радости от знакомства, продолжила женщина. — А правду ли говорят на улицах об орде кочевников, что разгромила нашу армию?

— Увы, это так, но лишь частично, — поведал наемник. — По моей информации, разбита Южная армия. Северная еще держится, но стремительно отступает.

— Ах, какой ужас, — горестно вздохнула Патрисия. — Значит, скоро они будут здесь?

— Скорее всего, — согласился Тельзар.

— Кошмар. Я ведь не верила этим слухам, — продолжила женщина. — Но теперь после ваших слов не испытываю сомнений. А я ведь еще удивлялась, почему все окрестные дома опустели, над хозяевами подтрунивала, а своим жильцам говорила, что это неправда, раз черные адепты еще не съехали. Думаете, стоит уезжать?

— Ничего определенного вам сказать не могу, простите, — учтиво ответил Избранник Тьмы. — Но для излишнего беспокойства пока нет причин. Стража, как я видел, готовится защищать столицу.

— А что толку? — махнула рукой владелица. — Король убит, во власти разброд...

— Король жив, — перебил собеседнику мужчина. — И, надеюсь, сделает все возможное, чтобы обезопасить своих подданных.

— Правда?! — по-простецки воскликнула женщина. — Тогда действительно не стоит закрывать предприятие. Но, все же, если вдруг опасность будет неизбежна, скажите мне, пожалуйста, чтобы я успела предупредить остальных жильцов.

— Конечно, Патрисия, — кивнул головой и распрощался с женщиной.

Быстрым ходом преодолев лестницу до нужного этажа, Тельзар отпер дверь в квартиру темных. И тот же момент до него донеслись отрывки разговора на повышенных тонах из глубины комнат. Скинув плащ и перевязь с мечом у входа, бывший охотник тихой поступью добрался до места действия скандала и прислушался к разговору за прикрытыми дверьми.

— ...не нравится?! А сухари в лесу хрупал с удовольствием! — разорялся один из темных, в котором Тельзар узнал Мильена.

— Но сейчас мы не в походе, и я требую нормальной еды, а не этих объедков! — голос короля наемник теперь узнавал из тысячи.

— Каких еще объедков?! Ты вообще видел, что тебе предложили?! — воскликнул адепт.

— Конечно, видел! Серая бурда в темной жидкости! — ответил Конрад с явным пренебрежением в голосе.

— Это каша с мясной подливой! — возмутился Ученик Бьермисов. — Между прочим, не каждый из твоих подданных может себе такое позволить.

— Я — Король, а не безродный бастард! — преисполненный достоинства ответил молодой правитель.

— Ты капризная принцесса, а не король! — злобно процедил Мильен. — Тьорк готовил нам сытный обед и ты должен быть благодарен!

— Сам его благодари! — не менее враждебно проворчал парень. — Этим только животных кормить можно!

— Да я тебе сейчас все в глотку запихаю вместе с твоими словами, если не извинишься! — на пределе бешенства пригрозил темный.

— Попробуй, смерд! — насмешливо заявил царедворец.

— Ах, ты... — диалог прервался звуками потасовки и болезненных стонов.

На последних словах Тельзар усмехнулся. По его мнению, жаркий мордобой лучше иных средств способен наладить отношения. А Конрад давно напрашивался на хорошую взбучку своими упреками. Но если раньше за его поведение отвечал всецело бывший охотник, и парень под взглядом Избранника Тьмы ходил по струнке, то теперь, оставшись наедине с ровесниками, пока еще король дал волю своим необъятным амбициям. За что и получил. Но дожидаться развязки наемник не собирался во избежание серьезных травм у подопечных и смело толкнул дверь.

В столовой комнате, где и прогремели предшествующие события, царил хаос. Большой обеденный стол на толстых ножках был повален набок, возле него образовалась лужа темного цвета с белеющими осколками блюд, как острова среди океана. Посудный шкаф был завален набок, чудом удерживался стоймя на одной паре ножек. Хотя целые предметы посуды в нем вряд ли сохранились. Жизнерадостного оттенка шторы были безжалостно сорваны с карнизов и грудились бесформенной кучей на полу. А посреди этого погрома, по остаткам мебели и ужина, каталась парочка смутьянов. При появлении на виду Тельзара, они мигом отцепились друг от друга и поднялись с пола. Те, отдышавшись и кое-как отряхнувшись, замерли перед вошедшим мужчиной в ожидании. Но бывший охотник не собирался облегчать совесть смутьянов и сохранял молчание. Время объяснений затянулось, и Тельзар демонстративно поднял с пола один стульев и сел перед драчунами. Первым опомнился Мильен.

— У нас возникли некоторые разногласия, — начал оправдательную речь темный. — И мы постарались их решить.

— И как? — иронично изогнув бровь, вопросил наемник. — Вы сошлись во мнениях?

— Абсолютно, — категоричным тоном заявил адепт.

— Но позвольте поинтересоваться, — обратился Тельзар к ним, решив немного развлечься. — Как в ваших трениях участвовали стол или занавески?

— Они были невольными свидетелями, — ответил Мильен.

— А аргументы были тяжеловесными, как я вижу? — Тельзар намекнул на телесные повреждения и порченую одежду.

— Да, в какой-то мере... — выдохнул темный, погладив ссадину на подбородке, а молчащий Конрад — наливающийся синевой глаз.

— Что ж, как я понял, вы пришли к соглашению, и... — хотел закончить диалог бывший охотник, но его прервал очередной посетитель. Топот сапог сменился знакомым лицом.

— Я слышал шум... — пробормотал смущенный своим положением Тьорк, ворвавшись в комнату с обнаженным мечом в руке.

— Тьорк, ты как раз вовремя, — поднявшись со стула, заявил Тельзар. — Твои товарищи решили заменить тебя на кухне. Они пообещали приготовить наивкуснейшие блюда, которые будут достойны королевского стола...

— Но... — впервые за разговор подал голос молодой правитель, но его прервали.

— Безусловно, господин посол, — наступив на ногу Конраду, ответил Мильен.

— Но сначала возьмут тряпки и все здесь приберут, — улыбнулся бывший охотник.— А то пыльно как-то здесь. Ведь чистоплотность — первейшая обязанность воина. И без всякой магии!

Закончив препирания, Тельзар вышел из комнаты, обогнув ничего непонимающего Тьорка. Вид помятых после драки молодых людей, которые, словно нашкодившая детвора, топтались перед взрослым, изрядно повеселил опытного наемника. В их возрасте он и не думал о рукопашных, предпочитая убивать неприятеля. Но дух далекого детства затронул и его душу. Однако, с другой стороны, бытовые ссоры были полнейшей глупостью. В стране сумятица, война на пороге, а они — как дети. Обзываются, дерутся. Еще бы рогаток наделали.

Следующей для посещения была комната, где разместились раненый Карож и его наставник. По приезду выяснилось, то Шахат настолько обессилил, что адепту приходилось постоянно подпитывать заклинанием Малого Исцеления бессознательного темного, чтобы тот не умер раньше, чем смог бы самостоятельно наполниться достаточным количеством магии. Молодой чародей посетовал, что Мастер Бьермисов использовал заклинание Высшей Ступени Посвящения, на которое не мог рассчитывать без риска для жизни. После этих слов Тельзар почувствовал несправедливый укор своей совести, но поспешно отмахнулся. Шахат сам принял решение, и сам же за него расплачивается.

В сумраке свечей смуглокожее лицо помощника представителя Совета казалось серой посмертной маской, которой накрывали покойников в воинстве далекого Фьёрнома. А черная рубаха придавала трагичности образу лежащего на перине адепта Тьмы. В кресле неподалеку посапывал Карож, бережно устроив сломанную руку на перевязи шеи. Но от скрипа открывшейся двери сбросил сонливость и устремил взгляд на вошедшего. Он тоже выглядел изможденным.

— Как он? — привычно вопросил Тельзар, обратившись к темному.

— Держится, — ответил парень, борясь с зевом.

— Ты можешь сказать, сколько он еще пробудет в таком состоянии? — поинтересовался бывший охотник.

— Нет, я никогда не встречался с таким мощным откатом, — отрицательно покачав головой, вздохнул Карож. — Но в Мэноре нам рассказывали, что без использования внешней подпитки на восстановление может уйти порядка недели.

— Но прошло уже больше восьми дней, — нахмурившись, подытожил наемник. — Плохо...

— Господин посол, — обратился темный. — Помните, в Касномаире вы говорили, что не нашли близи деревни ни одной лошади?

— Да, — подтвердил тот. — Ты знаешь как это объяснить?

— Кажется так, — закусив губу, согласился парень. — Однажды, я сопровождал караван из Милдрена в Алдарокию по той самой тропе. И один из наемников рассказывал, как кочевники могли двигаться почти без остановок на большие расстояния. Орда большая и свободных коней у них нет. Но если необходимо быстро достичь какого-то места или догнать кого-то, то степняки бросали своих соплеменников и забирали с собой их лошадей. Когда их собственные кони уставали, степняки пересаживались на тех, что скакали без всадников и использовали их как заводных. И таким образом, за один переход успевали преодолеть огромные расстояния. Думаю, даже клановые вороные им бы уступили в этом. Но интересно было бы сравнить...

— Погоди, — прервал ушедшего в рассуждения Карожа Избранник Тьмы. — Даже если они применили этот способ, то лошадей не хватило бы на всех. В деревне было всего две дюжины кочевников... А сколько в той округе поселений?

— Хм... — задумался адепт. — Вдоль той тропы немного, порядка трех. Но если забрать немного на юг, то не меньше двадцати. Там плодородные земли.

— Двадцать по две дюжины, — рассуждал Тельзар. — Почти пять сотен. И мы не встретили ни одного следа отступающей Северной армии.

— Они могли пустить отряд в обход основных сил! — воскликнул Карож.

— Именно, — мрачно подтвердил опытный наемник, уже видя все последствия. — И никто к этому не готов...

Коротко распрощавшись с темным, Тельзар отправился в выделенную ему комнату, чтобы более тщательно обдумать представившуюся ситуацию. Давно уже на Пиронгасэ опустился черный покров ночи, но Избранник Тьмы продолжал прикидывать варианты действий и их результатов. Лишь к утру он смог хоть как-то упорядочить все факты и придти к решению проблемы. Однако, это потребует у него недюжинных усилий, поэтому бывший охотник отложив раздумья, погрузился в короткий сон.

Рассвет Тельзар встретил вкупе с досадной непрятности, могущей разрушить весь задуманный накануне план, но в которой он мог винить только себя. Молодые драчуны, следуя его указу, всю ночь провели на кухне, пытясь из своих скудных кулинарных умений выжать нечто достойное королевского стола. Вследствие этого, поутру бывший охотник наблюдал своих подопечных в виде малосоображающих полумертвецов. Но он не собирался давать поблажки в благодарность за упорство и жертвовать возможно единственным шансом на спасение столицы. Поэтому, собрав всех здоровых подопечных в сверкающей от чистоты столовой, уже не напоминавшей место бедствия, принялся раздавать точные указания.

— В ближайшее время город подвергнется атаке отряда кочевников, — без предисловий начал Тельзар, обводя взглядом внимательные лица. — Поэтому необходимо срочно решить пару неотложных вопросов.

Еще раз вздохнув для самоуспокоения, бывший охотник посмотрел на Конрада. Совсем молодой парень, и толком не выросший, должен окунуться в смертельный водоворот сильнейших сил. Ему предстоит игра с неблагородными участниками, которые не чураются и постыдных для чести приемов. Но такова государственная политика и высокие интересы страны, перед которыми меркнут любые моральные качества. А этот вздорный вьюнош еще даже не осознал, насколько тяжек тот груд ответственности, который постоянно носит Король. Конечно, одна дурная затея, в виде мирного посольства, уже отразилась на нем, но не достаточно явно. Конраду придется быстро вырасти из образа спесивого аристократа, которого тот придерживался последние годы. Но как он и говорил в разговоре с Мильеном, только сам парень должен себя изменить и никто другой. Поэтому, Тельзар хотел, чтобы важнейшее решение в своей жизни Конрад принял сам, прекрасно представляя все последствия. И отвечать за свое слово парню предстоит самому.

— Конрад, — обратился наемник к наследнику Милдрена. — Ты, наверно, гадаешь, почему находишься здесь, а не во Дворце. Поэтому я хочу рассказать тебе ситуацию, которая сложилась в последнее время в твоей стране.

Коронованный принц настороженно замер, после слов мужчины, чувствуя подвох в его речи. Поэтому на следующих словах тот впал в прострацию.

— Ты, считай, больше не король, — заявил Тельзар. — Твой дворец разграблен, а большая часть армии разбита. Половина страны разорена от вторжения орды восточных кочевников, а другую, еще не тронутую, уже готовятся захватить соседи. Поэтому, я хочу чтобы ты серьезно задумался. Мне нужен твой ответ, простой и ясный...

— На что? Какой вопрос? — потрясенно прошептал Конрад, после недолгого молчания.

— Хочешь ли ты быть королем? — вопросил Избранник Тьмы. — После всего, что я тебе рассказал?

— Но... — с какой-то детской обидой в голосе пробормотал парень. — Я ведь итак Король...

— Нет, — отрезал бывший охотник. — Тебя считают мертвым. Погибшим от рук коварных светлых, воспользовавшихся твоими благими намерениями и заманивших в ловушку. За отсутствием у тебя наследника, дворяне посчитали династию прерванной и разъехались по своим владениям. Власть перешла городским головам и начальникам гарнизонов. Все твои гвардейцы и советники, по большей части, убиты на той равнине, а оставшиеся бежали.

— Тогда как мне вернуть трон? — с большей уверенностью заявил Конрад.

— А вот это — уже моя проблема, — ответил Тельзар, наблюдая за изменениями в сидящем царственном потомке. И эти едва заметные перемены радовали наемника. — Я смогу вернуть тебе власть, но я должен быть уверен, что в стране после моего отъезда не начнется анархия.

— Отъезда? — удивленно поднял голову парень. — Вы уезжаете?!

— Конечно, — фыркнул наивным мыслям Конрада наемник. — Я не собираюсь здесь задерживаться больше необходимого. Или ты думал, что я буду решать за тебя все проблемы?

— Нет, разумеется, — стушевался будущий Король. — Но как я справлюсь без поддержки?

— Она у тебя будет, — уверенно поведал Тельзар. — И очень весомая. Но я не позволю сваливать на них твои обязанности. Поэтому, я еще раз спрашиваю — хочешь ли ты стать главой страны? Принять на себя ответственность за судьбы подданных и будущего Милдрена? Если нет, то ничего страшного не случится. Я даже помогу тебе устроиться в другом месте, где ты не будешь испытывать нужды. Сейчас, у тебя есть прекрасная возможность исчезнуть и начать новую жизнь, без тягот власти и ее опасностей...

— Бежать?! — с презрением скривился Конрад. — Мой отец восстанет из могилы, прежде чем я только задумаюсь об этом, и утащит с собой, если я так поступлю! Уж лучше было сдохнуть от рук кочевников в том шатре, чем спасаться бегством. Поэтому никакой другой судьбы мне не надо.

— Не спеши, Конрад, — повторил мужчина. — Тебя никто не осудит. Подумай о себе...

— Я — Король! — вскочил он. — А не безродная шваль! И если мой народ погибнет, то я сгину вместе с ним!

В неожиданной тишине, установившейся после громкого заявления молодого царедворца, было слышно его судорожное дыхание. А с улицы едва доносились отзвуки какой-то возни и гневные мужицкие окрики.

— Ну, надо же... — поразился Тельзар бурной реакции. — А ты был прав, Мильен.

— Я в нем и не сомневался, — скрывая довольство, подал голос адепт.

— Что?.. — с непониманием завертел головой Конрад.

— Не важно, — отмахнулся бывший охотник. — Я понял твой ответ. Но для его воплощения нужно приложить необходимые усилия.

— Я готов, — с решительностью заявил Конрад.

— Не торопись, и до тебя дойдет очередь, — осадил парня наемник и повернулся к безмолвствующему свидетелю представления. — Тьорк, отправляйся в "Северную Красотку". Да, тот трактир, где мы останавливались по возвращению. Найди Тьердага, он — Глава Гильдии Наемников. Скажи, что Тельзар срочно просит у него бойцов. Всех, что есть. И пусть крикнет конкурентов. Оплата любая, но после. Гарант — мое слово, казна Короля и Совета Кланов. Если они согласны, то пусть пришлет гонца.

— Есть, — по-военному отозвался адепт.

— Мильен, — обратился Избранник к темному магу. — Вы вместе с Конрадом посетите Дворец. Найдите гвардейские казармы и их склад вооружения. Он всегда надежно заперт. Заодно проверьте и королевский арсенал, если его не успели разграбить мародеры. Посмотрите, пересчитайте. При уходе наложи охранный контур, чтобы никакая крыса туда не просочилась.

— Надолго? — деловито уточнил Мильен.

— На пару суток, не более, — ответил Тельзар. — Также твоя забота — безопасность Короля.

— Понял, — кивнул адепт.

— А я пошатаюсь по округе и посмотрю вероятные места для сражения, — закончил Тельзар, развернувшись к выходу. — Встречаемся здесь же на закате.

После собрания посланник Совета и будущий спаситель нации зашел к Карожу и попросил того подумать над магической поддержкой в грядущем сражении. Но потом в категорической форме приказал молодому адепту не совать носа на улицу и дожидаться прихода соратников. Тот согласно закивал и снова взялся нашептывать исцеляющие заклятия для наставника, который по-прежнему выглядел полностью готовым к похоронному обряду. Тельзар уже не рассчитывал на участие Шахата в предстоящих событиях, лишь испытывая надежду, что темный Мастер продержится в живых до прибытия магов из Мэнората.

На выходе из парадных дверей Избранник Тьмы встретился с хозяйкой доходного дома, беседующей с каким-то старичком в потертом костюме. Взаимно раскланявшись с Патрисией и ее собеседником, Тельзар покинул свое временное пристанище и вышел на улицы города.

Пиронгасэ утопал в солнечных лучах зенитного светила, даря тепло всем его обитателям. Но опытный наемник лишь досадливо цыкнул на изменчивую погоду и пожалел о накинутом по привычке походном плаще. Черный конь, верно сопутствующий хозяину с самого начала его приключений от Мэнора Артарисов, размеренно чеканил шаг по мощеным улочкам города. Прохожие, при виде вороного жеребца, спешно убирались с дороги всадника, испытывая суеверную тревогу перед всем, что окрашено в черный цвет. А Тельзар наблюдал за изменениями, на первый взгляд незаметными для обывателя, но явно проступающие для видения бывшего охотника под слоем показного спокойствия.

Торговля на одной из площадей, которую на своем пути пересекал бывший охотник, шла скорее по привычке, чем из желания заработать. Убавили громкости в голосе зазывалы, меньше смеха стало звучать на представлениях балаганов. Редкий перезвон и стук рабочих инструментов доносился из обителей мастеровых. Жители города теперь разговаривали в полголоса и настороженностью, будто случайный свидетель их бесед мог их за это наказать. Всех горожан одновременно поразила житейская напасть, называемая тревогой.

Краем уха зацепив один из осторожных разговоров парочки простолюдинов, Тельзар узнал причину изменений в настроениях жителей Пиронгасэ. Ею послужили обрывки вестей с фронтов, которые со скоростью скандальных слухов высокородных дам, облетели все дома и улицы столицы, не оставив равнодушных. Их число пополнил и сам наемник, осознав всю серьезность положения крупнейшего поселения государства.

Остатки армии погибшего Короля Конрада Шестого спешно отступали под натиском орды кочевников, которым оказывали магическую поддержку адепты Белой Крепости. Лишенные верховного командования, полковые офицеры в первые дни сражений потеряли более половины солдат в виду отсутствия у них опыта управления большими соединениями. Срочно нанятые гарнизонными интендантами маги-ренегаты, отринувшие поклонение одного из Начал, могли лишь снизить уровень потерь, неспособные дать равноценный отпор силе светлых чародеев. Последние новости говорили о том, что войска Милдрена заняли оборону возле Никша, небольшого ремесленного городка в суточном переходе от столицы, и намеревались удерживать противника в его округе до издыхания сил. А их запас у защитников своей земли был более чем скромен, чтобы можно было задуматься о победе.

Но были и положительные изменения, по мнению Тельзара, среди всего, что он успел заметить в поездке через город. Глашатаи из городской управы, наконец, докричались до обывателей. Их помосты окружили десятки людей, молодых и старых, с решительным желанием записаться в ряды ополчения. А чиновники едва успевали наскрести необходимые слова в своих бумагах и каждому подробно описать его обязанности. Из обрывков объяснений, которые маленький лысеющий старичок давал внушительного вида мужику со здоровенными кулаками, бывший охотник понял, что никакого обучения для таких воинов проводить не собирались. В будущих сражениях им отводилась роль плохо экипированной живой стены, в которой завязнут лошади кочевников, которых в тот же момент накроют залпом стрелки из профессионалов. На такое отчаянное решение местных командиров Избранник Тьмы только покачал головой.

Патрули, которые с той же постоянностью курсировали по улицам кварталов, тоже претерпели ряд изменений. Стража, к удивлению Тельзара, сменила виденные им недавно тяжелые доспехи регулярной армии на привычное обмундирование городского блюстителя порядка. А лучники заменили свое названное оружие на более практичные в городских стенах арбалеты.

Бедные северные районы остались позади, а перед лицом бывшего охотника открылся пейзаж границы города. Разросшийся за время домами вне крепостных укреплений, Пиронгасэ заставил правителей поломать голову, чтобы обезопасить столицу в стратегической точки зрения. Изначально будущий центр государства закладывался с целью соединения двух важнейших дорог, пересекавших страну крестом. С южного Чайгона тракт тянулся до северных морских портов, а западные границы с Алдарокией и Заиром — к северным пограничным гарнизонам и удаленным плодородным землям. Поэтому Пиронгасэ не имел никаких природных факторов, способных помочь войскам в обороне. Перекресток дорог располагался в лесном массиве, без гор, отвесов, крупных рек или болот. Обнеся границы тогдашнего поселения каменными стенами, жители успокоились, почувствовав себя в безопасности. А после эпохи стремительного роста армии, государственные мужи закрывали глаза на вышедшие за оборонительные укрепления пределы застройки, имея в своем распоряжении крупные вооруженные силы. Единственным нововведением одного из Конрадов прошлого в стратегическом положении столицы были вырубки окружающего леса на три сотни шагов, чтобы не допустить распространение возможного лесного пожара на городские районы. Но Тельзару такая причина всегда казалось надуманной.

Еще в первые посещения Пиронгасэ в качестве беглеца с Маэрнома, опытный наемник подметил странный пустырь, отделявший столицу от леса по всей его окружности. Земля на этих участках представляла собой мертвый грунт и песчаник с редкими проталинами зелени. Поверхность была всячески усеяна каменными россыпями в случайных местах, а перепады высот были не столь велики, чтобы называть их оврагами. Но встречались редкие трещины непонятного происхождения и обвалы почв в десяток локтей глубины от многолетней работы грунтовых вод. Хотя все эти мелочи не могли помешать коннице преспокойно попасть в город практически с любой стороны света. Поэтому Тельзар еще раз серьезно задумался над придуманной накануне авантюрой.

Самым грамотным способом обороны против кочевников с точки зрения военной науки были уличные бои. Баррикады от дома до дома направили бы поток всадников на нужные защитникам дороги, а лучники, расположившись в окрестных домах, могли бы почти вслепую расстреливать наездников с господствующих высот. Однако, для воплощения тактически правильного плана было необходимо время как на планирование, так и на подготовку места сражения. А по расчетам Тельзара, достаточного количества времени у защитников столицы не было. Поэтому в его голове и родилась эта безумная задумка.

По его идее, пеший отряд местной обороны должен был встретить группу кочевников на въезде в город, а если точнее, то на пустыре, по которому проходила дорога. На северных окраинах этот разрыв не превышал пяти сотен шагов — незначительное расстояние для лошади. Поэтому располагаться маленькая армия бойцов Пиронгасэ примерно посередине этого отрезка. С одной стороны, сокращалась дистанция для разгона коней, с другой — позади отряда оставалось пространство для отступления, которое Тельзар пророчил заранее. Однако, степняки могли бы просто обойти небольшое воинство противников и вступить в беззащитный город в другом месте. Но для кочевников это было бы отличной возможностью за раз покончить с профессиональным сопротивлением и без особой боязни начать захват города, подготавливая его для приближающейся орды. Даже если они не решатся вступить в бой, то в богатом центре их встретит крепостная стена с закрытыми воротами, и на откуп трусливым жителям равнин достанутся только небогатые безлюдные кварталы и бедные северные трущобы. К тому же, вернувшиеся с поля защитники не дадут безнаказанно грабить эти районы.

Еще одним допущением со стороны бывшего охотника была направленность удара противника. Количество кочевников вполне позволяло им полностью окружить пешие порядки и задавить со всех сторон. Но в этот момент, по плану Тельзара, в бой вступали темные адепты. Маги должны были соорудить свободный коридор для атаки вражеской конницы в лоб, иные направления по фронтам и тылу, сделать опасными для пересечения. В это же время, раненый Карож должен был подбирать нужные заклинания из арсенала Бьермисов. И если его изыскания увенчаются успехом, то самоубийственная задумка превратится в перспективный план сражения.

К вечеру небо над столицей затянуло темными тучами, грозившими пролиться дождем на засыпающий город. За постоянными разъездами по пустынным окрестностям и тягостным раздумьям и расчетам боя, наемник потерял счет времени, придя в себя лишь от холодных капель мороси. А стремительно темнеющая молочная пленка то горизонта до горизонта, дала ему понять, что время его исследований подошло к концу. Развернув вороного коня, Тельзар направился в обратный путь до местного жилища темных, где его уже должны были дожидаться подопечные. Однако, на конспиративной квартире бывший охотник обнаружил лишь Карожа и Тьорка, которые что-то бурно и увлекательно обсуждали, сидя возле бессознательного Шахата. При появлении командира, они вскочили, но тот лишь отмахнулся от глупого поведения молодежи.

— Все сделал, как вы просили, господин посол, — отчитался Тьорк. — Глава Гильдии сразу пообещал не меньше семи десятков бойцов. Но насчет конкурентов не сказал ничего определенного, лишь спросил адрес, где вас можно найти. Также он предложил привлечь банды, и я взял на себя смелость с этим согласиться.

— Правильно поступил, — согласился Тельзар, прикидывая в уме размер будущего воинства. — Даже двух сотен будет мало. Так что, нам сгодятся все, кто в состоянии по доброй воле держать копье и щит.

— Но такое соседство не отразится на остальных, стоящих в шеренге? — вопросил Карож, вступив в обсуждение.

— Если они и будут недовольны, то это их проблема, — рассудил наемник. — А что с магией? Подобрал что-нибудь?

— Да, но боюсь что наших сил надолго не хватит, — ответил темный. — Мы с Тьорком полдня считали, но в итоге всегда выходило одно. На каждую сторону свой маг. Атаковать мы не сможем. Заклинания требуют постоянного внимания, но зато полностью закрывают подступы на сто локтей.

— Так мало? — посетовал Тельзар. — Это почти идеальная дистанция для кочевых лучников. Нужно двести, как минимум. Такое возможно?

— Конечно, — согласился Карож. — Но тогда наших сил едва хватит на пару часов.

— Этого достаточно, — кивнул бывший охотник. — Если за это время не наступит перелом, то все наши старания будут бессмысленными.

В этот момент из коридора послышался шум. Выглянув за дверь, Тельзар увидел припозднившихся парней. Оба затравленно дышали, будто после долго забега, а в ногах у них расположились объемные поклажи с непонятным содержимым.

— Что вы с собой принесли? — поинтересовался наемник, осматривая серые мешки.

— Там отцовские доспехи и оружие, — ответил Конрад через силу. — Мои же остались в горах. А в бой без брони, словно голышом в прорубь.

— Точное сравнение, — подивился мужчина внезапно проявившейся сообразительности молодого парня. — Как успехи?

— Двести шестьдесят четыре годных копья, сто пять мечей, щитов не меньше пяти сотен, — прочеканил Мильен.

— Неплохо, — подтвердил Тельзар. — А что с луками и стрелами?

— Девяносто, — задумавшись на мгновение, ответил адепт. — Жилы запечатаны магией. Проверили один короб — все в порядке. Стрел в избытке, не меньше пары тысяч, но бронебойных мало, больше срезни. И двадцать два исправных арбалета. Болтов порядка сотни. И еще кучи разного железа: булавы, сбитни...

— Не продолжай, — прервал его наемник. — Такое только ополченцам пригодится. У остальных — уже есть оружие. Кстати, у вас есть боевое облачение Клана?

— Конечно, — кивнул Мильен.

— Тогда надевайте, — приказал Тельзар. — И захватите ученические посохи.

— Но Мастер велел не тратить их силу... — начал изворачиваться темный, но его прервал представитель Совета.

— Ничего, вы ими только махать будете, — усмехнулся тот. — А когда Шахат очнется, я его поблагодарю за предусмотрительность.

— А куда мы собираемся? — выглянул на интересный разговор Тьорк.

— К новому властителю, — злорадно улыбнулся Избранник Тьмы. — Будем свергать его и ставить нашего Короля. Кстати, его тоже приоденьте под стать себе. Лишнего страху нагоним.

Окутавшая столицу ночная тьма, словно спящего младенца, убаюкивала растревоженные умы. А дождь, не оставивший город и его окрестности продолжал отбивать свой излюбленный ритм каплями воды по черепицам крыш. Четыре черных тени, будто призраки, скользили над мостовой брусчаткой, а серая, самая ловкая, — их возглавляла. Припозднившиеся гуляки, возвращаясь со своих дел, в страхе кидались прочь с незримого пути кошмарных воплощений. Никто не рисковал даже присмотреться к таинственным фигурам, желая немедля стереть себе любое напоминание кружкой доброй браги.

Казармы стражи Пиронгасэ располагались на юге столицы, вблизи районов самых зажиточных граждан королевства — богатых негоциантов и влиятельных аристократов. Но с наступлением смутных времен большинство изысканных поместий и особняков опустело. Бывшие самыми здравомыслящими по своей натуре люди перебирались в соседние страны, подальше от стремительно приближающихся отрядов кочевников, которые, словно воды накатывающих волн стирали с песка любые надписи, так и от их накопленных богатств ничего бы не осталось. Лишь редкие огни в некоторых окнах на улицах богатого района разрезали темноту ночи. Самые отчаянные еще питали надежду сохранить лицо и избежать предательства родного города в глазах обывателей. Репутация — их основной капитал. А в Вольном Краю без слухов со стороны таким людям не выжить.

Тельзар и его спутники проделывали путь к обители местных стражей порядка. Шлепая по лужам, бывший охотник прикидывал в уме нужные слова, с которыми стоит обратиться к самозваному властителю. Диалог с человеком, не погнушавшимся взять правление в свои руки, обещал быть не простым. Поэтому опытный наемник не примянул воспользоваться доступными источниками знаний, в лице настоящего Короля.

— Ты знаешь начальника городской стражи? — вопросил Тельзар у Конрада.

— Конечно, — непривычный к долгим пешим прогулкам в темном боевом облачении, выдохнул тот. — Это граф Сантигуа. Еще при отце служил в гвардии, но из-за возраста того перевели на должность начальника. Король даровал ему титул, чтобы знать не возмутилась назначения.

— И какой он человек? — бывший охотник задал главный для дела вопрос этого вечера.

— Не могу сказать, — поведал парень, огорошив Избранника. — Плохо помню. Но ничем среди прочих не выделялся.

— Ясно... — закончил разговор Тельзар.

К тому времени маленький отряд уже приблизился к казармам местной стражи. Из темноты проступила невысокая стена в полтора человеческих роста и освещенные фонарями широкие ворота. Чуть дальше виднелись возвышающиеся над символической оградой очертания многочисленных зданий в два-три этажа, где обитали и тренировались воины городских улиц. От земли восходили лучи неярких светильников, отрывая от мрака внутренние дворы расположений. Но никакого оживления за ограждениями полка при появлении четверки не произошло. И это сильно удивило опытного наемника, ярче иных признаков говоря о бдительности и порядках местной стражи. Если в мирное время он мог это списать на впитываемый с воздухом страх горожан перед законными представителями власти, то в военные часы такое отношение к службе было неприемлемым.

— Эй, на воротах! — прокричал Тельзар, подойдя к деревянным створкам. — Зовите своего командира!

— Сейчас прям, — с ленцой в голосе послышалось с другой стороны. — Бегу уже.

— Тогда я сам его найду! — пригрозил бывший охотник, теряя последние крохи доброжелательности.

— Ну ищи, коли желание есть, — согласился неизвестный и затих.

От злости у Избранника Тьмы ненадолго свело челюсть. Единственная реальная военная сила в столице так наплевательски относилась к своим обязанностям, когда кочевники в любой день могли подойти к окраинам города. И остатки терпения у представителя Совета иссякли в миг.

— Сносите ворота, — приказал он темным, окончив негостеприимный диалог.

Адепты со скрытыми капюшонами лицами переглянулись и обменялись замысловатыми жестами рук. Затем синхронно прошептали непонятные слова и взмахнули руками. В тот же момент свист внезапно налетевшего ветра сменился треском дерева. Грохотом от упавших ворот завершилось колдовство, и группа Тельзара вступила внутрь обители городских стражников.

— Это какая сволочь... — яростно послышалось из крохотной караулки, прилегающей к стене возле открытого зева ворот.

Выглянувший оттуда стражник не успел закончить свою речь и ударом ноги наемника в кирасу с грохотом вернулся на место службы. В тот же момент двор наполнился оживлением. Потревоженные шумом с дальних постов прибежали такие же дежурные воины и, едва завидев сломанные створки, бессильно раскиданные на земле, взяли свои алебарды на изготовку.

— Тревога!!! — закричали они друг за другом, на что им ответил звон колокола.

Набат вырвал из неги ночных сновидений остальных стражников и те, словно муравьи из потревоженного муравейника, высыпали в исподнем на плацы. Некоторые с мечами и алебардами, другие с арбалетами, толпа злых невыспавшихся полуголых мужиков окружила незваных гостей. Воздух едва заметно загустел от развернувшихся магических щитов. Подопечные Тельзара призвали темные силы, чтобы защититься от болтов в случае неожиданного нападения или особо нервных стрелков. После их действий затянутые дымкой сонливости взгляды прояснились и явно стали выражать крайнюю степень тревоги. Стражники, наконец, узнали в нападавших адептов Тьмы.

Тельзар кинул быстрый взгляд на своих подчиненных и мысленно проворчал напополам с одобрением. Нужный эффект для неискушенных зрителей был достигнут. Темные маги в боевом облачении Клана Бьермисов смотрелись более чем грозно, даже на фоне закованных в доспехи с ног до головы местных стражников. Сплошные куртки, покрытые матово-черными пластинами, к низу встречались с латными набедренниками, в стыках которой виднелись звенья вороной кольчуги, покрывавшей практически все тело воинов. А ноги украшали уникальные сапоги, хитро кованные гибкой сталью, при движениях не терявшей пластичности. Этот мрачный образ дополняла накидка, прикрывавшая плечи и подвязанная в поясе так, что полы этого плаща не достигали и половины бедра. Перевязь коротких клинков и жезлы в руках сулили противникам знатные неприятности.

— Темные в столице... — послышались шепотки в группе людей. — Как же так... А еще кочевники... Совсем пропадем... Больше не пью...

— Кто командир? — громко вопросил толпу бывший охотник, когда ему надоело ждать адекватной реакции от стражников.

— Я — ответил молодой мужчина их первого ряда с обнаженным мечом, который никак не мог быть стареющим главой службы порядка.

— А где начальник стражи? — удивился Тельзар.

— Так он уже неделю как перебрался в здание городской управы... — с готовностью отчитался тот, настороженно обводя взглядом темных.

— Вот как... — только вымолвил Избранник Тьмы и развернулся к воротам. — Пойдем отсюда. Нам в Управу надо.

На последних словах мужчина в сером плаще покинул расположение городских стражников, за ним последовали и темные, простучав каблуками преградившие путь створки снесенных ворот. А замершие в напряжении неодетые войны лишь с облегчением выдохнули, даже не думая о преследовании ночных визитеров.

Здание Городской Управы располагалось в паре кварталов от расположения казарм, поэтому времени отряд Тельзара потерял немного. Но на одном из перекрестков их путь преградила тень человека вынырнувшего из ближайшей подворотни. Совсем юный парень угадывался в наряде лихих профессий, поэтому бывший охотник жестом заставил насторожившихся и готовых к атаке темных успокоить нервы. Неизвестный в тот же момент подал голос.

— Господин Тельзар? — с непонятной интонацией спросил парень.

— Это я, — вышел вперед немолодой наемник.

— Меня послал уважаемый Тьердаг, — ответил юнец.

— Что передает? — выжидательно уставился на путника Избранник Тьмы, усмехнувшись приставке к имени Главы Гильдии.

— Я связался со знакомым магом-ренегатом, — заученно проговорил тот на выдохе, боясь ошибиться. — Он обещал отправить Вестника к Артарисам, как ты и просил.

— Это все? — поинтересовался Тельзар.

— Нет, еще... — протянул гонец и продолжил. — Пятнадцать десятков из отребья тоже готовы встать под твои знамена за небольшую плату. Вот теперь все.

— Хорошо, — отозвался бывший охотник. — Передай, чтобы на рассвете все подошли на дворцовую площадь. Запомнил?

— Конечно, — ответил парень. — Богатой ночи, господин Тельзар!

Коротко поклонившись, парень исчез в той же подоворотне, откуда появился накануне. А мужчина от таких знаков к его персоне только поморщился. Он не любил этикет еще со времен своего проживания в Мэноре Артарисов. Все эти бессмысленные расшаркивания, только чтобы выразить уважение к кому-то, он считал глупыми по сути своей. Но ничего поделать с этим не мог, лишь ворча себе под нос про спесивых аристократов и благородных. Темные, следуя за внезапно оживившимся командиром, только пожали плечами. Авторитет Тельзара для них был сродни божественному.

Четырех этажное строение без особых изысков во внешнем оформлении своими стенами и темными окнами предстало в свете уличных фонарей монументальным оплотом власти. В прежние времена в его кабинетах решались вопросы благоустройства и жизни столицы, но сейчас эту обитель занимал временный правитель. Подойдя к парадным дверям, что размещались на ступенчатом возвышении, бывший охотник постучал в деревянную гладь.

— Именем Короля! — громогласно объявил Тельзар, в прошлом, по стечению обстоятельств, известный как Убийца Дворян. — Откройте!

— Это кто там такой шутник? — тут же пробасила дверь. — Сейчас кому-то будет очень больно за такое вранье.

Стук снимаемой с петель балки запора сменился скрежетом механического замка. Спустя пару минут одна из створок все же открылась и оттуда выглянула голова какого-то бородатого детины, недобрым прищуром вглядываясь в неизвестных гостей. Тельзар, без лишних реверансов, воспользовался проверенным накануне способом привлечь внимание. Ударом ноги в грудь мужик отлетел вглубь скудно освещенного коридора и с шумом приложился о какую-то мебель. Грохот был соответствующим размерам упавшего человека, поэтому из глубины здания послышались крики о нападении и топот множества ног.

Широкий проход от парадных дверей смыкался с просторным залом, по краям которого стремились в высоту прямые лестницы. По ним с верхнего яруса, одетые в кольчуги бойцы с мечами в руках спешно спускались на первый этаж. По их виду и выражениям лиц Тельзар понял, что здешние воины не чета безалаберным городским стражникам, поэтому приказал готовиться к бою. Сталь покинула уютное нутро ножен и заликовала темным всполохами накаченной в нее магии. Темные заняли позиции по бокам от царствующего потомка, которой тоже поспешил вооружиться отцовским мечом с золоченой гардой. А опытный наемник вышел вперед с привычно извлеченным в мгновение рунным кинжалом в одной руке и верным клинком в другой. Такая тактика боя была оговорена со всеми подопечными заранее, что в случае столкновения маги обязаны защитить Короля, пока Тельзар устраняет противников. Сила Клятвы Избранника Тьмы не давала сбоев и бывший охотник не боялся сильных ранений.

Обманчиво легкая защита тел могла бы ввести в заблуждение простого человека, но опытный наемник легко разглядел в движениях бойцов характерные признаки воспитанников Кардана. Очень давно, еще на рассвете своей карьеры наемного бойца, Тельзар ответил отказом на приглашение вступить в их ряды, отдав предпочтение Гильдии Гахора. На что посланники-карданцы его лишь пожурили, хотя иных отказников убивали на месте. Они не были простыми наемниками, как когда-то сам Избранник Тьмы. Гильдия Кардана — это закрытая организация, в которой подающих надежды бойцов доводили до искусного мастерства наставники Школы. А сам Кардан являлся бывшим Рыцарем Света, прозванным Белой Крепостью Предателем за убийство одного из Иерархов Света. Питая нелюбовь ко всем светлым, его Гильдия никогда не принимала заказов от их ставленников, предпочитая вставать на противную им сторону. Но так или иначе, карданцы были элитой среди наемных за деньги или иные ценности воинов. Поэтому Тельзар во всеми накопленными в нем умениями приготовился к жестокой схватке.

Десяток защитников разделился на две пятерки, одна из которых миновав бывшего охотника, столкнулась с магией темных, а другая набросилась на Тельзара. Противники его адептам достались опасные для уровня, в виду того, что Кардан активно натаскивал своих учеников на грамотное поведение в бою с магами. Поэтому опытный наемник решил постараться расправиться с врагами как можно быстрее.

На ложный выпад крайне левого карданца Избранник Тьмы не прореагировал, зато парировал удар с правой стороны, что нацеливался на его бедро. Уколы двух мечей из середины отразил кинжал, а его старший собрат всколь успел зацепить чужой наруч, но пробить так и не смог. За спиной послышался тихий шаг, и тело ушло из под вражеского лезвия в последний момент. Оказавшись вблизи одного из карданцев, Тельзар успел лишь в продолжение движения пихнуть того коленом. Воин, не ожидая такого приема, завалился на спину, блокировав удар клинка бывшего охотника из партера. Тому пришлось оставить поваленного противника без новых атак, когда четверка соратников карданца единым прыжком отогнала Избранника своими мечами. Тельзар и не думал оставаться на месте при многократном преимуществе нападающих. Полушаг влево с замахом со спины, наконец, позволил бывшему охотнику пролить чужую кровь и единственно не защищенного места на руке одного из карданцев между наплечником и наручем. Но в тот же момент зуд на левом предплечье откликнулось на чей-то достигший цели выпад. Резкий разворот, и новые блоки. Воспитанники Школы, заметив отсутствие ран на месте прямого удара одного из товарищей, лишь удвоили свои усилия. На такое ускорение Тельзар смог ответить только уходом в глухую оборону возле лестницы, тем самым закрывая спину от неожиданностей.

Свист рассекаемого воздуха и экономное дыхание бойцов дополняли шарканье от скупых шагов и редкие перезвоны соприкоснувшейся стали. Тельзар избегал большинство прямых ударов поворотами тел, а неминуемые выпады блокировал плашмя, по вбитой в голову многодневными тренировками наукой не зазубривать лезвия оружия. Тихий танец профессиональных мечников продолжался сравнительно недолго. Хотя в таком темпе Тельзар мог бы продержаться до первой ошибки одного из противников и выйти из полной защиты, но болезненный стон одного из его подопечных заставил того принимать радикальные меры. Рунный кинжал выскочил из руки и, пролетев по прямой в пируэте, воткнулся в ногу центрального противника. Это стало неожиданностью для карданцев, когда мечник избавляется единственным средством защиты слева. Поэтому два быстрых удара в открывшуюся от потери оружия брешь не достигли тела Тельзара лишь из-за магии. Третий скользящий в его сторону меч он смело поймал открытой ладонью за лезвие, а своим клинком уколол живот опешившего от такой блокировки свой атаки карданца. Пока пораженный противник заваливался на пол, опытный наемник успел отразить свободной рукой еще один удар и бесхитростно врезать в нос правой с зажатой в ней рукоятью. Более ощутимое зудение на меченой коже и несильное жжение под левой лопаткой сказало Избраннику Тьмы, что один из ударов все же смог его поранить. Защита магии не была абсолютной. Шаг вправо — блок одного меча. Второй в это же время прорвал жилет в районе печени, но цели не достиг. Виновника испорченной одежды Тельзар опрокинул ударом ноги в пах, а последнего карданца толкнул обеими руками на стоящего на четвереньках раненого товарища.

Пятерку разметавшихся по полу противников бывший охотник удостоил лишь беглого взгляда, которым тот удостоверился в их временном выходе из боя и поспешил на другой конец парадного зала, где сражались его подопечные. Из пяти нападавших на темных адептов карданцев на ногах оставались лишь четверо. Пятый с обожженным лицом стонал неподалеку. Маги едва успевали отбивать выпады противников, свободной рукой направляя заклинания. Но магия не стремилась достигнуть карданцев, сгорая в щите специальных амулетов, которые изготовлял сам Кардан. Бывший Рыцарь Света снаряжал своих бойцов по уму. Однако, ярких вспышек вблизи лиц четверки вполне хватало темным, чтобы успеть среагировать на уколы ослепленных противников. Конрад в этом сражении мог лишь изредка отводить удары, направленные только на него, не решаясь вмешаться в налаженную его защитниками систему парирования. Хотя некоторые из карданцев уже имели несколько ранений, серьезного подспорья для победы у подопечных Тельзара не было. Зато сил, оставшихся у нападавших, вполне хватило, чтобы оттеснить троицу молодых бойцов к выходу. За их спинами уже виднелась открытая дверь Управы, в которую и стремились выкинуть визитеров канданцы. И им это бы удалось, если бы не подоспевшая подмога.

Внезапно возникший рядом с карданцами Тельзар бесчестным по мнению большинства дворян уколом в спину устранил одного из оставшейся четверки. Второго буквально снес, плечом толкнув воспитанника Школы на товарища. Последний едва успел убрать свой меч, прежде чем его соратник врезался в грудь. В итоге, оба завязли на полу. Единственный стоящий на ногах карданец не обратил особого внимания на утерянных товарищей, лишь усилив напор атаки, работая мечом за троих. И темные едва успевали парировать все его удары. Бывший охотник, решив не вступать в схватку с достойным противником и срубить того одним ударом. На замахе Тельзар почувствовал, что его поднимают с земли. Оглянувшись, он увидел, лицо того самого бородатого привратника, которого ранее отправил в забытье. Мужик ощерился и хэканьем кинул Избранника Тьмы на другой конец зала. По счастью, Тельзар упал на одного из его бывших противников, который отреагировал на внезапный груз болезненным мычанием. А вот сам живой снаряд очень разозлился. Найдя взглядом громилу, он с удивлением наблюдал картину, как мужик своими кулачищами отбивал клинки темных, загоняя нежданных гостей под своды коридора. А последний карданец ему в этом помогал, отражая особо опасные для великана выпады адептов.

Стул оказался не столь тяжелым, как Тельзару казалось на первый взгляд, но предмета мебели было достаточно, чтобы неуязвимый мужик вновь повалился на пол. Но упал как раз на замешкавшуюся от неожиданности троицу. Тьорк не успел отскочить в сторону и был придавлен тяжелым туловищем поперек. Подскочивший карданец воспользовался шансом и рассек темному наруч. Лезвие достигло руки и заставило разжаться держащую меч ладонь. А пока карданец не успел нанести завершающий удар, Тельзар без думки пнул последнего противника ногой в спину. Воспитанник Школы от такого полета не успел сгруппироваться и ударился головой в стену, в миг потеряв сознание. Схватка была окончена.

Вес мужика был столь велик, что на вызволение темного из плена чужого тела пришлось приложить совместные усилия. Тельзар беспощадно содрал пришедший в негодность доспех, на что Тьорк болезненно вскрикнул, и в быстром темпе стал осматривать ранение молодого адепта. Но его отвлек судорожные похлопывания по плечу. Бывший охотник уже собирался рявкнуть что-то некультурное, но передумал, взглянув на то место, куда рукой показывал Мильен.

На балконе верхнего яруса, откуда ранее спустились карданцы, выстроившись в ряд, стоял десяток арбалетчиков, направив оружие в сторону темных. Стальные наконечники болтов хищно поблескивали в свете неярких настенных фонарей, будучи готовы отправиться в полет по желанию стрелка. А лица новых недоброжелателей не выражали ничего, кроме равнодушия и ожидания команды человека, стоящего в центре шеренги. Тот разительно отличался от них как одеждой, так и возрастом. Седая аккуратная бородка и зачесанные назад темные волосы подчеркивали налобные морщины и глубокий шрам на левом виске, которые выдавали в нем прожитые годы и события. Строгий синий мундир с редкими вкраплениями золотых элементов оттеняли наступающую старость несгибаемой военной осанкой. Уверенная поза и озлобленное выражение лица не сулили гостям ничего хорошего.

— Кто вы такие? — спросил он тихим но четким голосом, который, отразившись от стен, создал угрожающее эхо. — Что вы здесь делаете и почему напали на моих людей?

— Мы представители Совета Кланов, — начал объяснять Тельзар, не рискуя двигаться. — Нанесли визит к вам, как к начальнику городской стражи. А ваши люди посмели поднять руку на Короля, поэтому нам пришлось их наказать за такое поведение.

— Короля? — недоуменно поднял брови хозяин. — Какого еще Короля?

— Правителя Милдрена, Конрада Шестого, — продекламировал бывший охотник. — Защитника государства и вождя народа.

— М-да? — с сомнением заявил старик. — И где же он?

— Слева от меня, — дал указания наемник, махнув рукой.

Граф Сантигуа скептически рассматривал парня, одетого в боевое облачение Шахата, и хмыкал на каждом выдохе. И Тельзар прекрасно понимал его мысли. Король Милдрена в черных клановых доспехах Бьермисов выглядел очень странно. Молодой парень значительно проигрывал Мастеру Малой Ступени как по росту, так и по комплекции, отчего наряд в некоторых местах провисал и в общем выглядел не столь величественно и грозно, как на других адептах Тьмы. Еще какой-то умник из темных догадался подрисовать черные круги под глазами. Видимо, его вольную фразу снова приняли за приказ и выполнили дословно со всем тщанием Поэтому Конрад, вкупе с белизной своей кожи, которую не согнал даже напряженный бой, стал больше похож на восставшего мертвеца, чем на Короля. Но граф все же увидел то, чем можно было отличить настоящего правителя от самозванца, поэтому тут же изменился в лице.

— Отставить, — скомандовал Сантигуа, но заметив медлительность в движениях карданцев, рявкнул. — Опустите арбалеты, Света вам благого через ногу! Это Король Милдрена!

В тот же момент с резвостью, не присущей людям его возраста, начальник стражи слетел вниз по лестнице и расшаркался с Конрадом. После долгих уверений в преданности правящей династии и слов радости от воскрешения спасителя нации, граф пригласил дорогих гостей в свои временные апартаменты. Мильен остался в холле, чтобы залатать рану товарища, а заодно, по приказу Тельзара, и поверженных карданцев по возможности. И вот уже добрых полчаса бывший гвардеец, сидя напротив безучастного посланника Совета и уставшего после боя сонно хлопающего глазами Конрада, расписывал свои действия после начала вторжения кочевников, которые больше походили на оправдательную речь. Но словесные излияния Сантигуа Избранник Тьмы прервал без церемоний.

— Граф, — намеренно опустил он традиционное обращение к знатной особе. — Какая численность в городской страже на данный момент?

— Шестьсот тридцать пять, не считая хозяйских, — ответил бывший гвардеец. — А зачем вам... Ах, я понял. Слухи о неуловимом отряде кочевников. И вы им верите, господин посол?

— Это я их пустил, граф, — твердо заявил Тельзар. — Чтобы предупредить жителей. И да, я в них уверен.

— Но если это так, то почему вы еще до сих пор здесь? — удивленно вопросил собеседник. — Я бы рекомендовал вам уехать тот час же, чтобы Совет Кланов не выдвинул нам обвинения в необеспечении безопасности их представителей.

— Уверяю вас, их не будет, — рассмеялся Избранник Тьмы. — И даже более того, наша цель лежит в вдалеке от дипломатических протоколов. Его Величество официально запросил помощи у Совета Кланов. Ведь так?

— Да...— подал голос дремлющий Конрад, не по-королевски развалившись в мягком кресле.

— Вот как... — задумчиво протянул граф. — И какими силами вы располагаете?

— Четыре мага, — умолчав о бессознательном Шахате и уровне обучения, сказал Тельзар. — Остальные скоро подтянутся.

— Скоро, говорите... — проницательно взглянул на собеседника старый политик. — Не буду спрашивать о времени, но четырех магов явно недостаточно, чтобы противостоять орде кочевников.

— Для нас в данный момент более актуальна защита столицы, — прервал начальника стражи бывший охотник. — И по моему мнению, нужно поступить следующим образом...

Больше часа пришлось потратить Тельзару, чтобы описать свою безумную идею со сражением в чистом поле против кочевников. Сантигуа, как опытные военачальник, задавал множество уточняющих вопросов, на которые у наемника уже были готовы ответы. Но откровенный скепсис с лица бывшего гвардейца так и не пропал.

— И все же, я не согласен с вашим планом, — подвел итог стареющий граф, переварив слышанное. — У нас есть маги и их стоило бы использовать при обороне стен внутреннего города.

— А как же районы вне стен? — вопросил Тельзар. — Их вы оставите на разграбление?

— Эти кварталы не столь богаты, — уверил того бывший гвардеец. — Город не сильно пострадает от их разорения.

— А всех жителей этих районов вы предлагаете бросить на произвол кочевников? — проникновенно высказал посланник Совета. — Во внутренний город их вряд ли пустят их же сограждане. Вы знаете, что воины с восточных равнин обычно делают с пленными?

— Конечно, всю молодость провел в походах, — согласился начальник стражи столицы.

— Тогда вы также должны понимать и то, что Его Величество не может оставить своих подданных на растерзание дикарей, — с намеком заключил немолодой наемник.

— Вы какой-то благодеятель, а не темный, — рассмеялся главный стражник. — А позвольте узнать ваше имя?

— Это не имеет важного значения... — начал отговариваться Тельзар, но до сих пор хранивший молчание Король, перебил его.

— Тельзар, — заявил Конрад. — Его зовут Тельзар.

— Ах вот оно что... — многозначительно протянул граф и, кинув внимательный взгляд на своего сюзерена, продолжил. — Тогда я готов поверить в эту затею. В любую вашу затею.

Посланник Совета безусловно нашел общий язык с начальником стражи. Этот стареющий интриган понял если не основную, то одну из важнейших составляющих плана. Участвующий в битве Король сможет заявить о себе в качестве воина и сплотить вокруг себя достаточно людей. А в будущем, это скажется на его правлении и отношении аристократии, боевых офицеров, промышленников и обычных людей к своему патрону, и даже соседние страны будут в спешном порядке пересматривать свои взгляды на правителя Милдрена. Однако, для этого было необходимо победить в предстоящем сражении. А основе любой успешной военной операции всегда лежал четкий и продуманный план. И именно за его более тщательной разработкой провели остаток ночи Тельзар и глава обороны Пиронгасэ.

До рассвета оставалось не более часа, а Тельзар думал совсем о посторонних мыслях. В этот момент его не волновали сражения, кочевники, ополченцы или светлые. Мужчина хотел вскочить на верного коня и умчаться прочь. Туда, куда приводят мечты. В тот мир, где будит по утрам своих милых сердцу женщин. В ту сказку, где Лайна учит дочку управляться с боевым посохом Артара. И где нет смертей, сражений и крови, где только счастье и покой. В какой-то краткий миг у Избранника Тьмы, застывшего в кресле недвижимой фигурой, возникла крамольная мысль о возвращении в прошлое. В тот день, когда группа светлых адептов напала на их особняк. Чтобы погибнуть вместе в любимой и не думать о редких свиданиях с дочкой. Чтобы Совет не играл на отцовских чувствах, через охотника решая свои проблемы. Чтобы его не мучила совесть за то, что он не смог уберечь. Но если он сбежит, то что станет с Милдреном? С Королем, который мирно посапывал, уютно устроившись в соседнем кресле. С темными адептами, над которыми он не вольно взял шефство. С Тьердагом, когда-то оценившим его жизнь превыше своей. С жителями Пиронгасэ, с защитниками города, с графом Сангитуа, с карданцами, с Патрисией, с тем мальчишкой-гонцом... И как он посмотрит в глаза Лайны, когда после смерти встретит ее в Цитаделях Тьмы? Как ответит на вопрос о том, почему отвернулся от жертв происков светлых? Что расскажет павшим товарищам о его отказе против борьбы с кочевниками? И что он увидит в глазах дочери, когда та узнает, как он поступил?

Тельзар отогнал от себя нерадостные мысли и поднялся с кресла. Растолкав Конрада, он спуптился по широкой лестнице на первый этаж резиденции начальника городской стражи.

Карданцы после жаркого боя и совместного лечения неожиданно сдружились с молодыми адептами и разделили с ними трапезу за приятной беседой, в которой большинством фигурировали их приключения под руководством легендарного Закатного Палача. Для воспитанников Кардана было потрясением, что они скрестили клинки с воплощением детских страшилок и остались в живых. Поэтому, Тельзар обнаружил их в одном из просторных залов первого этажа, где были обустроены временные лежанки для приглашенных наемников. С удовлетворением бывший охотник не увидел среди воспитанников Кардана тяжело раненых бойцов. Он пытался сильно не навредить будущему пополнению его маленькой армии, которой предстояло принять удар кочевников. И его прогнозы, относительно личности начальника городской стражи сбылись, хотя он не рассчитывал на то, что стареющий граф окажется грамотным политиком, скорее служивым полковником, но никак не интриганом. Если его верность Королю продержится и после военных событий, то более лучшего наставника для молодого правителя будет не найти.

На дворцовую площадь Избранник Тьмы прибыл во главе небольшого отряда, который стихийно обрастал все новыми и новыми членами. Сначала к нему в помощники был приставлен Шахат, затем невольным образом появился Конрад, к нему прибавилась троица темных Учеников. А сейчас, по настоянию Сантигуа, Тельзара сопровождала четверка карданцев, исполняющих обязанности гвардейцев, хотя необходимости в этом опытный наемник не видел, не отпуская Короля от себя без присмотра темных адептов, и считал сил адептов Тьмы более чем достаточными для обеспечения безопасности царедворца. Однако, граф не принял никаких отговорок, просто приказав нанятым выходцам Школы везде и всегда сопровождать и оберегать венценосца и его спутников, по возможности. Последнее условие начальник стражи поведал с таким намеком, но не понять, кого в случае нападения карданцы будут охранять, было невозможно.

Все собранные лихие люди, во главе с Тьердагом, распекающего кого-то из толпы, уже ожидали своего работодателя. Не меньше двух сотен поклонников не всегда законных занятий согласились на предложение бывшего охотника принять участие в обороне города. Бандиты, воры, убийцы — самые отпетые негодяи, в глазах большинства жителей Пиронгасэ, встали на защиту их общего дома. И Тельзар не смог не признаться себе, что до этого момента не верил в то, что эта идея найдет отклик в темных душах. Он рассчитывал на полторы сотни наемников Гильдии, но не на без малого три сотни из публики северных районов. Без представлений и иных ритуалов, Тельзар велел открыть все арсеналы и склады и вооружиться, Мильену поручил проследить, чтобы выбранное оружие соответствовало целям их сражения. А сам Избранник подошел к своему старому другу и обменялся приветствиями перед важной беседой.

— Не уж то решил взяться за старое и забытое, Тьердаг? — усмехнулся охотник, заметив под курткой кольчугу, а на бедре — любимую палицу Главы. — Кстати, спасибо, что откликнулся на мою просьбу.

— Пустое, друг, — отмахнулся тот. — Я ж почему бросил это дело? Ноги болят, стар уже для долгих прогулок. А тут — прям перед носом, считай, знатная заварушка предстоит. Не могу пропустить. Душа поет, в предвкушении...

— Старый, говоришь? Ну-ну... — с сомнением кивнул Тельзар. — Но если ты хочешь участвовать в бою, то и будешь командиром этой толпы.

— Что?! — гигант вытаращился глаза. — Они ни дня в армии не служили, построений не знают, обращаться с оружием не умеют!

— Ничего, я верю в тебя, Тьердаг, — оскалился посланник Совета, и во избежание нареканий, продолжил командным голосом. — И чтобы к зениту — все были на поле. Ясно?

— Гр-р-р... — чуть ли не прорычал Глава, но, смирившись, ответил по-военному. — Так точно.

Оставив криминальный полк на подчиненных, Тельзар продолжил свой путь по городу. Следующим местом для посещения были казармы местной стражи, где именно в этот момент должна была вестись скорая подготовка к сражению. Хотя дисциплина у воинов улиц Пиронгасэ была не на высоте, но мужчина рассчитывал на их прежние навыки. В стражу, как минувшей ночью пояснил в одном из разговоров граф Сантигуа, брали только служивших в армии Его Величества или герцогских дружин. Когда Тельзар поинтересовался, где эти самые дружины находятся в важный для страны момент, бывший гвардеец с охотой пояснил, что большинство было сосредоточено в Южной армии. Пару таких отрядов угодила в Северную. А остальные, из самых удаленных владений, предпочли остаться дома.

В по-прежнему открытом проходе расположений столичной стражи его уже ожидал стареющий граф с парой карданцев, безучастно наблюдающих за суматохой на плацу. Подчиненные Главы Городской Управы носились по внутренним дворам, словно встревоженные насекомые, готовясь к сражению. Но владыка местных гарнизонов первым обратился к Избраннику Тьмы.

— Господин Тельзар, — обратился начальник стражи Пиронгасэ.

— Я же просил вас, граф, — скривился бывший охотник.

— Ах, простите, забыл, — без всякого сожаления тот извинился. — Но все-таки объясните, чем вам не угодили ворота, господин посол?

— Ворота? — недоуменно переспросил наемник.

— Да, казарменные, — пояснил Сантигуа, рукой махнув в сторону, где сиротливо ютились деревянные створки.

— А, эти, — припомнил Тельзар. — Боюсь, я не смогу ответить на этот вопрос.

— Почему же? — удивился бывший гвардеец.

— Это тайна Совета Кланов, и я не вправе ее разглашать без их согласия, — поведал Избранник Тьмы с нечитаемым лицом. — Но если вы настаивайте, то я непременно передам в Мэнорат вашу просьбу...

— Нет, не стоит. Право же, это всего лишь ворота, — отрицательно помотал головой тот, не собираясь ввязываться в международную политику такого уровня.

Нет, никакой тайны не было. Просто Тельзару не хотелось объяснять свои поступки под действием эмоций. Уж лучше эта история пополнит список загадочных деяний Закатного Палача, чем ему придется краснеть и объясняться с хозяином этих самых ворот, за что он их снес. Ведь из-за хамского поведения караульного, не иначе.

Еще раз обговорив необходимые детали в намеченных планах, Тельзар простился с начальником стражи и направился в пристанище темных в паре кварталов от Королевского Дворца. По пути его отряду пришлось несколько раз останавливаться, чтобы пропустить вереницы повозок, карет и других передвижных средств. Транспорт, по его безумной задумке, должен был исполнить роль баррикад, на случай поражения основных сил защитников города. Своими корпусами колесные телеги должны будут перекрыть все крупные въезды и выезды в Пиронгасэ, чтобы не вводить в искушение некоторых охочих степняков, которые непременно найдутся. Кочевники очень редко подчиняются чьим-то командам, если это противоречит их собственным интересам. Если желание пограбить столицу перевесит стратегические планы их военачальников о лишении столицы последнего сопротивления, то особо ретивые точно попытаются проникнуть на улицы города с незащищенных сторон.

Очередная скрипучая повозка миновала их путь, и Тельзар вступил на одну из площадей, где совсем прекратилась привычная жизнь, но не исчезло столпотворение. Когда темных адептов увидели горожане, то на их лицах была удивительная смесь эмоций из настороженной опаски и затаенной надежды. Им почтительно уступали дорогу, но вместе с тем тревожно оглядывались, ожидая чего-то нехорошего. А неузнанный Король в тех же одеяниях адепта Тьмы на пару с Тьорком отлично подыгрывали ужасу в глазах простолюдинов. Пошептавшись за спиной Тельзара, оба почти синхронно вытащили из поясных петель ученические жезлы и встали по разные стороны от бывшего охотника. Карданцы, подчиняясь изменившемуся построению, разбились на пары и чеканили шаг след в след. Люди, завидев такое построение, освобождали коридор для прохода процессии на десяток шагов в ширину, опасаясь встать на пути кого-то из адептов Тьмы.

— Это же темные... С посохами... — забурлила толпа. В народе ходила молва, что одним касанием своим оружием адепты Тьмы могли лишать души. — Ой, как страшно... Не повезло кочевникам... Я же сегодня не пил ...

Уловив изменения в настроениях окружающих, Тельзар лишь единожды кинул взгляд через плечо и бессильно вздохнул, не делая замечаний такому баловству молодых подопечных. Перед битвой каждый пытается отогнать от себя мысль о кровавой бойне своими способами. Не всегда впечатляющими и подобающими гордым воинам, но безотказно действующими на беспокойные умы. Простые вояки надирались в хлам самой тяжелой брагой, что могли найти в окрестностях, верующие сбивали колени в своих истовых молитвах безмолвным богам, офицеры с товарищами похабно шутили и сквернословили, насмехаясь над противником, а простые люди пропадали в тупом повторении ежедневных ритуалов мирной жизни. Сам Тельзар ночь перед своим первым боем почти три десятка лет назад провел в объятиях молодой девчонки-ровесницы, которая помогла отогнать жаркими ласками тягостные раздумья. Ту встречу ему устроили его старшие сослуживцы из Алдарокии, понимая чувства юного бойца. Но смерть всегда была беспристрастна со смельчаками, решившими сыграть с ней в безумную игру. А война — ее страшный козырь, которым она била любую карту. И нет в живых ни тех алдарокских соратников, ни той милой незнакомки, ни жителей того городка, где располагался полк егерей перед сражением с кочевниками. Остались лишь горькие воспоминания, на которые Тельзар лишь незаметно приподнял уголки губ, скрывая грустную улыбку.

В квартире доходного дома их уже ждал Карож, полностью экипированный по образу своих клановых соратников. Левую руку, лишенную наложенной в походе шины, темный адепт держал крайне бережно, а на красноречивый взгляд посланника Совета, тот довольно заявил, что кость почти срослась, и он способен участвовать в сражении. Тельзар на это только коротко хмыкнул, успев привыкнуть к самоуправству подопечных, но перечить выбору Карожу не стал. Магия не требовала сильных физических нагрузок, а моральных сил у молодого парня накопилось в избытке за дни досадного безделья. Как же, истории товарищей по вечерам он слушал с завистью и упускать свой шанс не собирался. Более приятной для бывшего охотника была другая новость. Тело Шахата, наконец, перестало считать себя на предсмертном одре и не требовало постоянных подпиток со стороны. Со дня на день, по словам Карожа, их наставник должен был прийти в себя. Но Тельзар не выражал солидарной радости.

— Если он проснется сейчас, то сможет участвовать в бою? — вопросил Избранник Тьмы.

— Нет, конечно, — ответил темный адепт. — Пару недель отдыха, а то и месяц, чтобы восстановиться. Если Мастер попробует колдовать, то снова свалится.

— Ладно, пойдем, — бросив последний взгляд на кровать с темным адептом, наемник вышел за дверь.

В гостиной его поджидало непонятное действо. Карданцы и Тьорк в десять рук наряжали Короля в ослепительно золотые доспехи, которые принадлежали его отцу. Царствующий потомок натужно пыхтел, борясь с жарой от нагретого металла, а его помощники громко и зло сопели, разбираясь с непослушными застежками и многочисленными ремешками. Посланник Совета весело щурился на отраженные от брони солнечные блики и наблюдал за этим представлением, прислонившись к стене неподалеку. Он считал, что любое проявление инициативы должно быть взвешенным и обдуманным, поэтому не спешил вмешиваться в бессмысленные по сути терзания Конрада.

— Жара... — протянул парень, когда последний элемент занял свое место. А он еще без шлема, меча, щита...

— Может, оно тот не стоило? — с сомнением заявил Тьорк, глядя на Конрада, с которым успел сдружиться. — Ты глупо выглядишь. Очень.

— Тьма! Не думал, что они такие тяжелые, — жалостливо протянул тот. — Но это королевские доспехи. Отец же в них как-то ходил...

— Если я правильно помню, то в последний раз это было лет эдак сорок назад, — ответил темный. — И у Короля были многочисленные оруженосцы и прислужники, которые помогали ему это таскать. Да и, судя по чистой и гладкой поверхности, он не лез на рожон и в битвах не участвовал.

— Конечно, он же командовал войском, — оправдал родича Конрад. — И от него никто не требовал сражаться, как простому воину.

— От тебя этого тоже никто не требует... — начал было объяснять Тьорк, но его перебил венценосец.

— Предлагаешь мне отсидеться за чужими спинами? — пронзительно посмотрев на собеседника, хмуро протянул Король. Темный поднял руки, отказываясь от спора. — Я не трус. И докажу, что я — достойный сын своего отца!

— Красивые слова, — подал голос до сих пор незамеченный никем Тельзар. — Где-то я их уже слышал...

— Тьма... — прошептал Конрад и попытался, подобно черепахе, втянуть голову в кирасу.

— Чтобы быть Королем, необязательно одеваться по-королевски, — медленно подошел к тому Избранник Тьмы. — Думай, как Король. Поступай, как Король. И люди поверят и пойдут за тобой.

— Но меня не увидят... — попробовал возразить парень, но Тельзар продолжил спонтанную речь.

— И это — хорошо, — махнул рукой мужчина. — Каждая собака в Пиронгасэ уже знает, что Король будет участвовать в битве за город. Граф даже в Никш послал гонца с этой вестью. Но кочевники даже не догадываются. И не стоит предлагать их лучникам такую легкозаметную мишень. Ты так не думаешь?

На последних словах он показательно постучал костяшками пальцев по сверкающему металлу и выразительно посмотрел на молодого правителя. Конрад еще больше стушевался под пронзительным прищуром и едва заметно кивнул головой.

— Покрасить или переодеть, — приказал Тельзар, повернувшись к Тьорку. — Но чтобы Конрад не блистал на поле боя, как ночная ваза в ночи.

— Есть, — отозвался темный, скрывая улыбку.

Пока молодые адепты занимались амуницией Короля, бывший охотник вел беседу с невольными гвардейцами правителя Милдрена. Те сошли с ним во мнении, что из Конрада боец никакой, поэтому в первые ряды сражающихся карданцы его не пустят. Также им вменялось в обязанность уберечь венценосца от случайных ранений, как стрелы или мечи и копья своих же. Посланник Совета особенно рассмотрел возможность поражения. В этом случае воспитанники Кардана должны были любыми способами прорваться в столицу и доставить Короля за крепостные стены старого города. Окончание разговора совпало с завершением работ по маскировке коронованного потомка.

Кандарцы пораженно застыли при виде своего подопечного. Даже Тельзару показалось излишним такое обыденное среди местных преувеличение его приказаний. Но столь же привычно наемник пожал плечами и наблюдал, как красуется своими чернеными доспехами молодой правитель. У Конрада на лице читалось восхищение и довольство от нового образа, которым тот уже видел себя на поле боя. Ослепительно золотые и жизнерадостные латы превратились в мрачную и устрашающую вороную броню, которая была бы более уместной на Черных Стражах, а не Короле Милдрена. Но другого от своих подчиненных он и не ожидал.

— А еще мы зачаровали доспехи, — деловито пояснил Карож, смотря на свое творение. — Силы вложили немного, но на пару десятков стрел хватит.

— Жаль, на меч времени нет, — с досадой вторил соратнику Тьорк. — Получилось бы покруче воинов Артарисов.

— Ну, это вряд ли, — с сомнением ответил Тельзар, досконально знавший все подробности об амуниции Черных Стражей. — Но теперь мне больше нравится. Хватайте вещи, нам пора.

Топот множества ног раздался по лестничным пролетам доходного дома. Защитники города спешили попасть в конюшни, чтобы отправиться на место грядущего сражения. Перед выходом Тельзар столкнулся с Патрисией и попросил ее присмотреть за теперь уже спящим Шахатом в их отсутствие. Женщина без возражений согласилась, пожелав удачи в будущем бою. Клановых коней хватило не на всех, но бывший охотник, с присущей ему убедительностью, смог одолжить у конюха лошадей других постояльцев. А в случае возмущений, обращаться к Королю или ему лично. Работник Патрисии не имел возражений и споро запряг необходимое количество живого транспорта. К моменту появления отряда Тельзара на пустыре северных окраин столицы, сводные войска защитников города уже были на месте.

В импровизированный штаб маленькой армии вошло шестеро человек. Общими усилиями и умениями они составили план сражения и согласовали возможные маневры при разных ситуациях. Центром и самым многочисленным, вооруженным и опытным полком войска из пяти сотен городских стражников командовал тот самый офицер, который в минувший вечер и подсказал место пребывания графа Сангитуа. Сейчас он опасливо косился на Тельзара, но в своей задаче был согласен — сдержать основной ударный кулак кочевников, затем смять или отбросить по возможности. Правый фланг прикрывала Гильдия Наемников Пиронгасэ и военизированный криминальный контингент столицы в количестве двух с половиной сотен под командованием Тьердага. Хозяин "Северной Красотки" на слова стражника о сомнительной пользе от его воинов презрительно скривился, проявляя острую нелюбовь к охранникам порядка, но бывший охотник был уверен в своем друге и выучке его парней, поэтому лишь напомнил о том, чтобы тот не пытался в горячке боя идти в атаку. Самым слабым звеном цепи армейских порядков защитников города стали три сотни ополченцев из жителей Пиронгасэ, которыми руководил какой-то дородный мужик из мастеровых. Он признался, что в далеком прошлом имел сержантские лычки в войсках светлых легионов Мариенгалла. Но после очередного рейда адептов Света против еретиков, тот потерял в Подземельях Белой Крепости мать и сестру, поэтому бежал на Тайтерном вместе с молодой невесткой. Тельзар, долгим взглядом испытав командира ополченцев, согласно кивнул. Резерв маленькой армии составляли два десятка заимствованных от Главы Управы воспитанников Школы. Часть наемников оставалось в четверке гвардии, а другая прикрывала колдующих адептов Тьмы во время боя. А карданцев, не задействованных в охранении магов и Короля, возглавлял бородатый детина, накануне практиковавший кидание Избранника Тьмы. Тот назвался Эридом и имел звание Наставника в рядах наемников Кардана. После его слов, Тельзар мысленно выдохнул. Он не мог представить, как бы обернулась их стычка в здании Управы, если бы этот габаритный боец сражался не кулаками, а настоящим оружием. Поэтому бывший охотник без промедления поручил тому определять положение ситуации и принимать решения по своему усмотрению. Эрид понятливо кивнул. Десяток карданцев под руководством Наставника могли заткнуть любую брешь. Конраду, как сюзерену, символу борьбы и надежды на сопротивление, вменялось выжить любой ценой. Король на такое приказание не возмутился и лишь обиженно засопел, чем изрядно удивил посланника Совета. Но Тельзару было не до размышлений над причинами такого поведения молодого венценосца. Его негласно избрали главнокомандующим, как самого влиятельного из присутствующих в штабе, впрочем, как и во всем Милдрене. А Избранник Тьмы понял, что стареющий интриган все же успел поведать своему заместителю и бывшему легионеру светлых об истинном прозвище посла из Земель Кланов. Но раз среди рядовых войск при его появлении оживления не наблюдалось, то значит эту весть они сохранили в секрете от подчиненных, чему Закатный Палач был очень рад. Тельзар, как самый живучий из всех защитников Пиронгасэ, выбрал своей позицией ряды ополчения, как самое уязвимое место в оборонном построении. На исходе всех обсуждений командир карданцев огорошил всех присутствующих забытой деталью.

— Заранее извиняюсь и не подвергаю сомнению ваши способности, господин Тельзар, — издалека начал Эрид. — Но все же, позвольте поинтересоваться, когда именно и откуда появится отряд наших противников?

— Я рад, что этот вопрос задали именно вы, — усмехнулся бывший охотник и продолжил. — Как вы видели, мы прибыли сюда на лошадях. Но не по моей прихоти, а для дела. Прошу вас всех разыскать среди своих подчиненных хороших наездников. Они отправятся на все крупные тропы и дороги, ведущие на север и северо-восток отсюда. Их ровно восемь. Там они будут стеречь отряд кочевников. Когда их заметят передовые дозоры, пусть они помозолят степнякам глаза и заставят себя преследовать. Но ни в коем случае не погибнуть. Они должны вывести кочевников на наши позиции. Так враг примет бой в выбранном нами месте.

— Оригинально, но ненадежно, — сделал вывод Наставник Школы.

— О, нет. Поверьте на слово. Для всадников с равнин нет забавы лучше, что погоня за одиночкой, улепетывающей во весь опор, — злобно оскалился Тельзар. — Для них это традиционная охота...

После отправки на скорую руку образованного отряда разведчиков по назначенным позициям, Избранник Тьмы на правах новоиспеченного генерала, провел вместе со своим штабом спонтанный смотр войск. Общее построение армии было одинаковым по всей позиции войск. Оно растянулось ровными рядами на полторы сотни шагов выпуклым полукругом. Пять шеренг в тяжелых доспехах, со щитами и копьями, обязаны сдерживать сомкнутыми рядами волны кочевников, две шеренги лучников из-за их спин должны безостановочно поливать дождем стрел позиции застопоренного противника. Именно так выглядела картина боя в голове Тельзара, но на практике до осуществления его задумки было далеко.

Нестройные шеренги растерянных ополченцев, расхлябанное поведение надменных стражников и откровенно неуместные круги-междусобойчики в рядах теневых представителей города — все это добавляло по капле раздражения во внутренний сосуд посланника Совета за каждый новый шаг перед воинством Пиронгасэ. Под конец импровизированного шествия, Тельзар выплеснул свои чувства на командиров посредством взгляда, который больше многих слов говорил о руководительских способностях последних. Те прониклись эмоциями в разной степени. Офицер городской стражи, подгоняемый страхом, отправился распекать лейтенантов и сержантов. Тьердаг со злобной досадой цыкнул и, проходя вдоль своих подчиненных, отвешивал тяжелые оплеухи особо зарвавшимся бойцам. Бывший легионер с Маэрнома лишь разводил руками, мол, ополченцы, что с них взять. Командир карданцев и правитель Милдрена взгляда бывшего охотника не удостоились, но по своим наблюдениям смогли представить все ощущения от выражения лица Тельзара.

Также для наемника были безрадостными эмоции, ходившие в рядах армии. Бандитские формирования насмехались над соседними шеренгами из стражей закона, а представители порядка презрительно кривились при взгляде на не пойманных преступников. А ополченцы просто боялись всех и всего — стражников, как олицетворения власти, бандитов, как носителей силы, темных, как порождения зла, а войны, как неминуемой смерти. Но открытого недовольства никто не выказывал. Лишь при появлении Короля в грозных черных доспехах его воинство зароптало тихим шепотом о проданной Тьме душе и нечистом, но десятники и сержанты быстро заткнули недовольных. Светлые не меньше кочевников жаждали узнать цвет внутренностей жителей Милдрена.

Все приготовления были окончены, а срочные приказания исполнены. Командиры, получив последние наставления, разошлись по своим позициям, а Тельзар, в категоричной форме отправив Конрада в тыл, замер недвижимой статуей самого себя, держа в постоянном внимании стену видимого леса. Там, среди деревьев, уже расположились разведчики защитников города, чтобы вовремя предупредить о наступлении кочевников. И для воинства Пиронгасэ началось неминуемое терзание, которое самому Тельзару казалось самым скверным из всех чувств доступных человеку — ожидание.

Солнце, преодолев точку зенита, недолго осеняло своими лучами окрестности столицы, спустя пару часов после общего сбора, скрывшись за белесыми тучами. Молочная пелена сменилась устрашающими переливами и разводами темных облаков, за которыми последовали капли дождя, завывающий ветер и раскаты грома невидимых молний. Природа буйствовала в предвкушении кровавой потехи своей извечной противницы, доказывая, что жизнь, какая бы она не была, будет продолжаться. Но у смерти было иное мнение в отношении людей и их развлечений, поэтому смиренно дожидалась начала столкновения двух враждующих человеческих племен.

Наблюдая за дождевой завесой, накрывшей все видимое пространство, Тельзар недовольно нахмурился. Земля после дождя была готова превратиться в грязеобразную кашу под копытами лошадей, что было только на руку обороняющимся линейкам пехоты, но и под сапогами людей почвы скользили и не давали опоры для направленного удара. Но командир воинства не спешил с оценивать неочевидное. К примеру, изменившиеся настроения в шеренгах войск. Если при первом смотре имели преимущества страх, безразличие и досада за нагревшийся доспех, то после ливневого дождя в армии царили злоба и нетерпение. А смешиваясь во время схватки, такие эмоции представляли собой отличное подспорье для победы. Поэтому Тельзар попытался поддаться настроению толпы, к чему он прибегал очень редко.

Когда тени, смотрящие на восток, начали стремительно увеличиваться, из леса выскочил всадник на черном коне. Один из разведчиков появился чуть в стороне от центра дуги построения, поэтому по шеренгам прошла волна команд о смене позиции. Хотя маневры среди шеренг и проводились перед сражением, но пара пробных прогонов не сделало из вчерашних мирных жителей опытных тяжелых копейщиков. Поэтому разворот войска проделали очень медленно и под звук непрекращающихся матершинных команд сержантов. Когда на пустыре перед защитниками появились первые кочевники, защитники города на взгляд Тельзара, стали напоминать соединения регулярной армии, готовой к бою. Поэтому бывший охотник занял неспешно свое место в первой шеренге ополченцев и сравнял поднятый щит с соседями.

Два десятка степняков, которые преследовали удирающего одиночку, видимо, не сразу осознали всю ситуацию. Промедлив не более десятка вдохов, они с гиканьем преодолели две сотни шагов, отделявших первую шеренгу обороняющихся от леса, и размахивая над головой своими излюбленными хайтами, врезались в самый центр построения. И чуда, как на то рассчитывал главнокомандующий, не случалось. Кочевники даже в таком малом количестве смогли подмять под себя три из пяти рядов вчерашних стражей порядка. Но те, кто остался на ногах, смогли прямыми копейными ударами отогнать оставшуюся в живых пятерку всадников. Остальные же теперь покоились в кампании своих лошадей, безвольными трупами распластавшись на влажной земле. Строй откатился еще на пару десятков шагов, оставив перед собой преграду из мертвого мяса.

Время шло, и выходцы с равнин по одному на каждый удар сердца, выныривали из темноты зеленой ограды. К пятерке прибавилось десять, к пятнадцати — двадцать, на пятом десятке Тельзар прекратил счет из-за мешающему математическим наблюдениям гарцеванию степных коней. Кочевники будто красовались и играли на публику, которая линейными рядами растянулась перед ними. Хотя каждое их движение сопровождалось харкающими словами, среди которых опытный наемник распознал несколько ругательств, но на защитников столицы это особого впечатления не произвело. Они с настороженными лицами следили за растущим стадом противника, закрутившим свой излюбленный прием — водоворот. Попадая в постоянно движущуюся окружность, лошадь успевала набрать достаточную скорость, при выходе из него, продолжать забег на том же ускорении. Так поступили и сейчас.

В какой-то момент из хоровода всадников выделилась группа лошадей, выведшая за собой все остальную толпу, словно снимая завиток с катушки, и направилась на правую часть дуги. Из-за выпуклого построения шеренг Тельзар не мог видеть, как перенесли первый серьезный удар его войска. Но спустя пару десятков минут по отхлынувшим потокам кочевников и яростным крикам им вдогонку он смог перевести неосознанно задержанное дыхание. Подопечные его друга вынесли столкновение с ржущими животинами и их седоками. Подчиняясь командам направляющего, бывший охотник отступил на десять шагов назад, что означало пробитую четвертую шеренгу на одном из участков построения. А значит, и потери были велики для единичной атаки.

Две группы вражеских всадников предприняли попытку зайти в тыл, когда подтвердились мысли командиров отряда кочевников о том, что противная колонна не двигалась в стороны, лишь отступая. Один из отрядов заходил по левому фронту, пытаясь обойти не столь широкое построение защитников города, но они не смогли проделать этот путь до конца. В битву вступили маги. Как видел Тельзар, темный силуэт, в закатном свете едва различался на фоне закованных в доспехи воинов. Воздев руки параллельно земле, один из адептов Тьмы замер без движения. Но в то же мгновение со стороны набирающих ход степняков послышалось истошное ржание. Беглый взгляд бывшего охотника выцепил расстояние до границы магической атаки. Все же, не столь эффектное, но эффективное заклинание Животного Ужаса было одним из тех, что мало подходило для боя, а больше для выживания в лесу или при встрече с опасными хищниками. Панический страх сковывал сердца зверей, ведомых инстинктом самосохранения, когда как у людей это чувство заглушено практически с детства. Причем, чем взрослее становился человек, тем в меньшей степени он прислушивался к внутреннему ощущению, дарованному природой. Поэтому старое как мир утверждение светлых о том, что человек есть неживотное, а уникальное создание, в сегодняшнем сражении не сыграло своей роли. Кочевники, осознав пределы воздействия невидимого заклятия, больше не пытались ее пересечь и до самого исхода сражения атаковали только в лоб.

Следующий удар изрядно подросшей в размахах воронки прошел в центр, смещенный вправо, как раз между останками воинов после предыдущих нападений. Чем руководствовались командиры вражеского стана, Тельзар не знал, но итог их решения произвел неизгладимое впечатление не только на самих степняков и отбивавшихся стражников, но на видавшего многое за свою жизнь опытного наемника. Он просто глупо стоял с открытым ртом, не могущий перебороть удивление. Такие удачные случайности происходили на его памяти столь редко, что он мог припомнить каждую из них. Один из первых коней клина, вырвавшегося из круговорота степняков, споткнулся и потянул за собой обоих соседей. Строй был столь плотным, а скорость столь высокая, что попавшие в коридор из мертвых тел лошади врезались в павших на землю живых и мертвых, теряя равновесие и присоединяясь к свалке. В панике работая копытами, глупые животные давили своих седоков и валили своих же сородичей. Но эта вертопляска закончилась, когда во время сориентировавшиеся сержанты скомандовали выдвинуться первым рядам и перебить всех лежащих на земле коней, а вместе с ними и кочевников. Некоторые из жителей восточных равнин успели выбраться из завала со своими хайтами, поэтому распавшаяся шеренга понесла внезапные потери. Но при численном перевесе, стражники смогли где щитами, где ударами копий задавить выживших после неудачного набега. Крик сержанта оторвал взгляд Тельзара от наблюдений за сражением, и строй отступил на двадцать шагов.

Открывшая картина откатившихся первых шеренг поведала бывшему охотнику о причинах, побудивших противника повторить атаку на центральный сегмент построения. На земле было много, слишком много защитников города. Если бы не трагическая для кочевников случайность, то размен равнялся примерно четыре к одному, что никак не соседствовало с изначальным планом. А ведь большинство из павших бойцов имело воинский опыт. Чем закончилось нападение нового клина всадников на самое уязвимое звено построения колонны, Тельзар тому был участником.

Завидев разворачивающуюся воронку, опытный наемник внутренне собрался. Кочевники шли спорым ходом на позиции левого фланга. Набирая ход, лошади месили землю подобно крестьянским плугам, разбрасывая темную почву на метры вокруг. Ускорение достигло максимума на этом отрезке и на последних секундах до удара он почувствовал неладное. Строй — это не схватка один на один. Это чувство плеча товарища, когда ты дышишь с ним в одном темпе, ставишь ногу на одно расстояние, а шит цепляет землю надежно перекрывая щит соратника. Но этого самого ощущения у Тельзара не было. Кинув взгляд на соседей, в надежде разобраться в ситуации, он никого не обнаружил. Ополченцы бежали.

Чуть позже Тельзар узнал, как сохранили левый фланг его войска. Эрид, как опытнейший рубака, осознавал, что бывшие торговцы, мастеровые и представители иных мирных профессий не выдержат напряжения и побегут, поэтому приказал своим бойцам выставить копья за позициями ополченцев. Полтора десятка убитых карданцами дезертиров заставила последние ряды замереть, что послужило полной принудительной остановкой, медленно переросшей из бегства в спонтанную оборону. А нарушившие общее построение центральные сотни стражников взяли в клещи поток кочевников и выдавили его в зону действия заклинания темного. Но это случилось немного погодя, а сейчас на бывшего охотника надвигалась стена из всадников равнин.

Первый хайт Тельзар принял на щит, от второго успел отклониться. Третий удар, пришедшийся на магию метки Избранника, чуть не вышиб из него дух, но не отправил на землю. Пятого всадника опытный наемник сбил броском копья, а на шестом лишился щита. Верный клинок выскочил из ножен, но Тельзар предпочел уворачиваться от нескончаемой реки лошадиных тел, мелькавших перед глазами. Время шло, но ему стало казаться, что поток этот не имел конца, но в какой-то момент, ближайшие к нему кочевники остановились, усмиряя скакунов и ринулись обратно. Мужчина даже не успел сориентироваться в новой ситуации, когда мощнейшим ударом крупа его отбросило на пару десятков метров влево. Уже лежа на земле, Тельзара оглушило раздавшееся над ухом ржание и он, не глядя, рубанул мечом, прерывая ужасное животное восклицание. Его шатало от несильного но ощутимого сотрясения. Ноги тряслись, а сталь в руке сделалась неподъемной. Но все это отошло на второй план, когда прямо перед ним из воздуха возникла отвратительно уродливая рожа кочевника, искривленная в яростной гримасе. На ложном правом замахе бывший охотник заставил степняка рефлекторно отклониться и тут же загнал клинок прямым ударом на ладонь в грудь. Гиканье слева он привычно попытался оборвать замахом в ту же сторону, но его сменил звон встретившегося на пути хайта. Второй кочевник более умело орудовал своим мечом, но против опытного наемника он не простоял и пятнадцати выдохов. Со смертью последнего выходца с равнин, Тельзар, наконец, сумел отдышаться и оглянуться вокруг. Но попытку обнаружить свое войско прервала пара восточных мечников, оставшихся без коней. Еще один кочевник попытался поразить противника стрелой, но та лишь бессильно отскочила в сторону, отраженная невидимой магической преградой.

Два хайта и лук против одного клинка, по мнению немолодого мужчины, было чересчур нечестно. Поэтому рунный кинжал отправился в полет чуть раньше мысли, его сопровождавшей. Лезвие по рукоять вошло в брюшину стрелка, раскрасив пропыленные одежды приятным глазу багрянцем. Вооруженные хайтами кочевники, казалось, не заметили потери товарища, будто за их спинами мир заканчивался. Тельзар принял бой в своей более извращенной версии, как и тогда в Управе против карданцев. Левую руку он перестал чувствовать после первого же мощнейшего прикосновения грубого железа. Но зато один из кочевников за эту неприятность лишился жизни. Второй либо осознав, либо почувствовав непростое состояние противника, подобрался и с отрешенным видом бросился на бывшего охотника. Удар, замах, блок, замах, укол, поворот, перекат, блок, удар. Тельзар уже имел дело с такой агрессивной, но искусной техникой обращения с монстроподобным хайтом. Такой школой ему отвечали в боях возвышенные над простыми степняками вожди племен. Они обучались у шаманов под действием каких-то дурманов, речитативные завывание их местных жрецов таинственной для остального мира магией разливалось в их телах. Но первозданная Тьма никогда не позволит забытым божкам покуситься на ее ставленников. Поэтому, в какой-то момент Тельзар уловил замедление в движениях врага и одним уколом в бедро полностью обездвижил кочевника. Тот с сильной одышкой повалился на землю, не предпринимая попыток подняться. И поклявшийся когда-то на крови своих истерзанных товарищей истреблять дикарей восточных равнин при первом же взгляде наемник рассек горло противника неэлегантным, но эффективным приемом дровосека. Пара глубоких вдохов согнала горячку боя и прояснила зрение. Желанные шеренги его армии смотрели на него выпученными глазами крайних рядов восстановившего дисциплину фланга ополченцев. А вокруг, помимо убитых им кочевников, порядка двух дюжин степняков было поражено стрелами задних шеренг лучников. Трупы несчастных лошадей, не стерпевших Животного Ужаса, Тельзар даже не считал. Но зрительная память вкупе с привычками выдало число больше шести десятков, чему вымотанный мужчина лишь покачал головой.

Строй принял своего главнокомандующего с опаской. Слишком многие видели его кажущиеся со стороны нечеловеческими способности. Но в часы битвы бойцы затаенно радовались, что такой великий воин стоял в их рядах, а не рядах противника. Поэтому никаких вопросов или восклицаний Тельзар не услышал, лишь кивком поблагодарив уступившего место в первой шеренге ополченца. И в тот же момент у опытного наемника вырвался истеричный смешок, когда он поднял взгляд на вражеские силы. Новый клин кочевников шел прямо на него, набирая разгон из круговорота.

Тельзар запретил себе думать. Пусть его назовут трусом, пусть своим поступком порушит все построение, пусть проклинают его как хотят, но бывшему охотнику надоело попадать под удар. Поэтому первого же всадник, мчавшего на него со злорадным удовлетворением в глазах, Тельзар пропустил мимо себя, повалившись на стоящего по соседству ополченца. Добровольный защитник столицы тонко крякнул под коренастым тяжелым грузом и попытался выползти из-под ноши. В тот же миг наемник резво вскочил на ноги и сильнейшим рывком сдернул за подвернувшийся ремешок доспеха упавшего бедолагу. Секундой позже из места лежанки выбило пыль несколько пар копыт, пролетевших вперед наездников без остановки. Так Избранник Тьмы вернул своеобразный должок ополченцу, который он считал необходимым отдать. Принудительно поставленный на ноги воин оставил свой шлем на откуп подковным землемесам. Поэтому Тельзар, мимолетным взглядом выцепив знакомое лицо, лавировал между лошадиным телами с ополченцем на привязи, грязно и долго ругаясь. Рыжая лохматая шевелюра бойца моталась из стороны в сторону, отвечая на резкие дергания бывшего охотника. Тот не церемонился и таскал, бросал, кидал, толкал, волочил, только чтобы уберечь непутевого защитника от мечей кочевников и копыт лошадей. за собой

Строй ополченцев прогнулся всего на десять шагов, но чтобы добрать до него Тельзару пришлось буквально пропихиваться между ржущими крупами. Большинство наездников не замечало двух отбившихся от вражеского войска солдат, продолжая наседать на основную стену щитов защитников. Однако, пару раз плечо и спину бывшего охотника пытались распробовать конские морды, возмущенные ударами чужаков по крупам. Под ногами мешались мертвые тела, но мужчина продолжал пробиваться к вожделенному забору из копий. Но время шло, и картина боя вновь изменилась. Ранее напиравшие на шеренги кочевники развернули своих лошадей и попытались сбежать на опорные позиции. Но немногим удалось увернуться от стрел, пущенных в спины вдогонку. Внезапно освободившийся путь, Тельзар преодолел на полном ходу, перепрыгивая через бездыханные тела людей и огибая окровавленные туши животных. Если бы заметившие приближение соратника бойцы не открыли проход вглубь строя, то Избранник Тьмы проломил бы себе дорогу по телам ополченцев. Он был изрядно зол, предельно вымотан и категорически негодовал от мысли, что сражение стало для него очередной проверкой на прочность.

Последняя шеренга лучников поспешно расступилась перед взбешенным командиром и Тельзар буквально бросил на землю покорно плетущегося позади парня. Чумазый, в покореженных латах не по размеру, придерживающий окровавленную руку, воин лишь простонал при встрече своего зада с землей. А стоящий перед ним мужчина пытался привести дыхание в норму, а не пыхтеть как рассерженная росомаха. Справа бывший охотник услышал странный звон и повернул голову. Когда он осознал, что клинок отстукивал по ноге неведомые ритмы напряженной рукой, тот с раздражение отбросил меч. Картинка перед глазами постепенно прояснялась, и Тельзар попробовал осмотреть позиции тыла своей армии.

Треугольник, образованный темными по-прежнему держался параллельно дуге строя. Маги стояли в той же позе, что и на начало сражения. Однако, отступающие войска заставляли их периодически смещаться вслед за ними, чтобы не нарушать главное преимущество для защитников столицы. Как и предполагал Тельзар, кочевники все же пробовали ликвидировать адептов Тьмы в течение боя, о чем наглядно говорил усеянная стрелами земля вокруг ног Бьермисов. Но ни один из них так и не был ранен благодаря искусной реакции карданцев, стоящих с широкими щитами впереди подопечных и внимательно вглядывающихся в незримые границы заклинания.

Другой частью тылового обеспечения был заранее подготовленный обоз из трех телег, нагруженных запасным оружием и амуницией. Даже несмотря на бережливое отношение к снаряжению среди самых опытных вояк, в горячке боя ломалось все, что только могло: копья, щиты, луки, доспехи. А Тельзар предпочел выгрести из королевского арсенала и доставить на пустырь будущего сражения все, что только можно было собрать за такой короткий срок. После каждой новой атаки кочевников, подвода стремительно таяла, разгружаемая совсем молодыми мальчишками, которых не пустили в шеренги. Они подносили к поредевшему строю защитников после наскоков кавалерии копья и щиты, взамен сломанных или потерянных. Главнокомандующий однозначно приказал двум десяткам юнцов строго следить, чтобы никто из бойцов не оставался безоружным при очередном набеге всадников. И те, как видел Тельзар, расстарались, каким-то способом просачиваясь до самых дальних, первых шеренг копейщиков и полностью освободив от груза две из трех габаритных повозок. В таком усердии мужчина молодое поколение не винил, но все же досадливо вздохнул и сплюнул на грядущие неприятности. При затянувшемся сражении не оставалось никакого выбора, кроме как нарушать строй и отправлять воинов в гущу трупов за уцелевшим оружием мертвецов.

К одной из опустевших обозных телег был подвязан черный жеребец разведчика, в котором Тельзар опознал своего выделенного Кланом коня. Тот меланхолично жевал солому с деревянного днища, а на яростные крики людей лишь поводил ушами. В стороне от тройки подвод возвышался небольшой пригорок, на котором стоял хмурый Король в окружении четверки новоявленных гвардейцев. Конрад с остервенением и бессилием сжимал рукоять меча, глядя на линию обороны, но извлечь стального соратника не мог из-за приказа. Из-за сгущающихся сумерек, бывший охотник не сразу разглядел лежащих в отдалении бойцов и суетящихся над ними людей. Но в момент, когда стихли звон металла и возгласы шеренг после очередной атаки степняков, до Тельзара докатились болезненные стоны и натужные хрипы раненых. Не больше двух десятков бойцов, которым повезло упасть в пределах строя, а не перед щитами товарищей, имели шансы выжить под надзором столичных врачевателей, но только в том случае, если победа достанется их однополчанам. И Тельзар начал в этом убеждаться, когда бросил взгляд в ту же сторону, что и молодой правитель Милдрена.

Знаменитое на весь Тайтерном кольцо всадников восточных равнин заметно сузилось. Если на начало сражения круг едва умещался между лесом и невидимой границей полета стрел защитников Пиронгасэ, то теперь та же плотность конских тел, мелькающих в постоянном движении, располагалась на значительном отдалении, уже не делая внезапными обстрелы незаметно подобравшихся к строю кочевых лучников. Но даже больше двух сотен оставшихся в живых степняков смогли бы играючи разметать те остатки столичной армии, что продолжали стоять стеной сомкнутых щитов, если бы пешие порядки потеряли магическую поддержку. И именно эта мысль главнокомандующего сводных полков Короля нашла реальное воплощение в скором будущем.

Но пока не произошло непоправимое, Тельзар решил выяснить у знакомого ополченца все подробности его нахождения в суицидальной армии столичных жителей. Паренек уже пришел в себя и мог более удобно устроиться на земле, пока его старший товарищ и невольный спаситель обозревал окрестности позади строя. Но когда на рыжеволосого бойца уперся тяжелый взгляд бывшего охотника, тот беспокойно заерзал, не зная как вести себя в сложившихся обстоятельствах.

— Ты что здесь делаешь?! — еще в первой шеренге узнав в маленьком воине смелого конюха прокричал наемник.

— Господин Тельзар... — удивился Ксандр.

— Как ты тут оказался, Ксандр? — настойчиво повторил Избранник Тьмы. — Таверна, где ты работал, далеко отсюда...

— Откуда вы знаете мое имя?! — удивился малец, вскинув голову, отчего топорщасиеся во все стороных яркие волосы зашевелились сами собой.

— Ксандр! — с силой рявкнул Тельзар

— Что, Ксандр... — промямлил тот, растеряв все вопросы. — Я как услыхал, что кочевники с востока вторглись, так и сразу сбежал от хозяина. В столицу подался, а тут в ополченцы зазывали. Я и пошел...

— И зачем? — вздохнул бывший охотник, уже представляя обычный ответ для охочих до приключений юношей. Однако, Ксандр его неприятно удивил.

— Мой отец по молодости в алдарокских егерях службу нес. А вы, наверно, не помните... — махнул рукой парень. — Бил он кочевников в то время, а мне опосля на ночь рассказывал, какие из них звери, а не люди. Мол, бить их надо до последнего степняка никого не жалея. Да только всеми силами их можно изничтожить, а не странам по отдельности. И часто про своего сослуживца говорил. Что тот, после очередного похода, единственный из равнин вернулся, а весь отряд там и полег, вместе с убившими их кочевниками. Когда тот все командиру полка поведал, отец говорил, тот сразу его уволил с пенсией и наградой за заслуги. А потом тот боец вернулся на Маэрном, откуда и попал в Алдарокию. А через несколько лет в слухах отец узнал о старом товарище, которого молва прозвала...

— Закатный Палач, — закончил за мальца мужчина, вместе с рассказом Ксандра, погружаясь в воспоминания. — Ты — сын Сильфа?

— Да, — улыбнулся тот, когда услышал имя отца. — Вы вспомнили?

— Конечно, как такого балагура не забыть, — усмехнулся опытный наемник, смотря на откатывающиеся после атаки волны коней. — Перед тем походом, про которой тебе отец рассказывал, он ногу сломал, поэтому и не пошел на равнины вместе с остальными. Он тебе не говорил?

— Нет, — покрутив в отрицании головой, ответил парень, внимательно слушая неизвестную ему историю об отце.

— Еще бы, — у Тельзара вырвался смешок, но он ничего не мог поделать. — Сильф услышал, что его не возьмут в рейд за два дня до отправления. И как он не хотел оставаться в лагере... Упрашивал полкового лекаря, маслил командира отряда, даже интенданту пару бутылей браги притащил, но все напрасно. А в какую-то ночь он просто завыл, прям как волк. Весь полк из-за него подняли по тревоге. А когда комендант узнал, кто и почему, то отправил бедного Сильфа в столичный госпиталь, чтобы других помучил мучил, а не свой гарнизон. Вот так твой отец и не пошел в поход. И с тех пор я его не видел.

— А он потом вернулся и до сержанта дослужился, — продолжил за Тельзара рыжеволосый парень. — Уволился, только когда я родился. И переехал в Милдрен.

— Ясно... — закончил бывший охотник, но продолжил, заметив странное оживление среди кочевников. — Ты Короля знаешь?

— Ага, — ответил Ксандр. — Только, говорят, он дурак полный, раз с кочевниками хотел мириться.

— Есть такое дело, — подметил Тельзар, ведя к инпровизированной ставке Короля рыжеволосого отпрыска бывшего сослуживца. — Но ему ты об этом не говори. Он обидчивый. Очень.

Ответить юный ополченец не успел, когда по полю сражения прокатилась едва заметная, но ощутимая воздушная волна. От нее волосы на загривке Избранника Тьмы встали дыбом, а темная метка отчетливо прозудела. Не теряя времени, мужчина подхватил за шиворот замешкавшегося мальца и в несколько шагов достиг небольшого холма, где и оставил дезориентированного очередным невольным перемещением Ксандра.

— Головой за него отвечаешь! — крикнул непонимающему Конраду бывший охотник, указав на мальца, и кинулся к единственной лошади войска. Времени уже не хватало.

Солнце, невидимое за облаками, полностью скрылось за горизонтом, завершая период смены дня и ночи, о чем свидетельствовал наступивший мрак. И тройка темных адептов в тот же миг повалились на землю, лишившись сознания от ментального удара. От него Тельзар промахнулся мимо стремени. Светлые! Чутье не обмануло опытного охотника. Он уже выворачивал коня, безбоязненно обходя левый флаг мимо лежащего Тьорка. А как только перед ним открылся частокол зелени, Тельзар ударил в бока и помчался к новым участникам сражения.

Из лесу, напротив приближающегося Избранника Тьмы, выступила пятерка людей, одетых в белые балахоны, заметных даже в остатках сумрака заката. И Тельзар понял, насколько безумной была его затея с самого начала, и насколько сильно он недооценил противника, беспечно не считаясь с фактором союзников из Белой Крепости. А более внимательно рассмотрев наряды светлых магов, отчаянно сжал челюсти до хруста с той силой, от которой крошатся зубы. Как?! Почему?! Тьма, за что?! Ведь они были так близки к победе! Слуги! Пять Слуг Света! Огромная сила по магическим меркам, Слуги Света были лишь чуть ниже по своим возможностям, чем Мастера Высшей Ступени Посвящения Тьме. Это не чета троице посольских Послушников. Учеников Бьермисов светлые лишили сознания лишь своим появлением. Но что будет, когда они ударят по защитникам в полную силу?

Но Тельзар думал совсем о другом. Он вспомнил маленькую Тайру, катающуюся на черном жеребенке. Ее смех и попытки погнать лошадь быстрее. Ее притворно слезные просьбы не рассказывать дедушке о ее недостойном наследницы поведении. И ее улыбка, столь похожая на улыбку ее матери... Эти краткие встречи с дочерью были единственной отдушиной для темной сущности немолодого наемника, благодаря которым он до сих пор не отчаялся окончательно. Хотя смерть супруги его ощутимо подкосила, но Избранник Тьмы не даст светлым отнять у него последний лучик веры в доброе будущее. Однажды, он уже потерял свое счастье, но убить в себе надежду Тельзар не позволит. Король должен выжить и стать верным пособником Кланов, а договор с Советом будет исполнен и он встретится с дочерью. И никак иначе. Слово Закатного Палача.

Только в последний решающий миг Тельзар понял, что светлые пришли не в поддержку отряду кочевников, а наоборот. Их целью был он.

Пока адепты Света синхронно вытягивали руки вперед, бывший охотник едва успел соскочить с седла своего коня. Как в следующую секунду произошел сильнейший магический удар. Тельзар в то мгновение находился в полете к земле и смог во всех подробностях прочувствовать тот смерч, который направили на него светлые. Камни, огонь, песок, молнии — все это смешалось в круговерть, бросавшую тело наемника из стороны в сторону, а сильное жжение кожи переросло в ощущение накатывающей боли. Удар о взрыхленную почву посланник Совета принял как облегчение. Целую минуту он, распластавшись по земле, медленно дышал и сосредоточенно расслаблял каждую мышцу тела, позволяя регенеративной магии исцелить нанесенные смертоносным ураганом светлых раны. Ноющая боль постепенно сменялась более терпимым зудом, который возвестил мужчину о том, что Клятва Избранника Тьмы активировалась на полную мощность. А значит, настало время расплаты.

Клановый конь пал, не доставив своего наездника до врагов не больше полусотни шагов. Бездыханная морда кровила множеством маленьких ран, а черный окрас блестел темными ручейками. Круп и задние ноги превратились в груду мяса, раскатанную по округе. Тельзар мысленно простился с верным попутчиком и тяжело поднялся с земли. Рунного кинжала, единственного оружия против носителей магии, у Тельзара с собой не было — он гордо реялся в животе слишком ретивого кочевника. Надежда оставалась за темной меткой и силой, которую та даровала. Ведь однажды Закатному Палачу удалось задушить адепта Света голыми руками, так почему не получится вновь?

Два первых заклинания, которые светлые маги отправили навстречу приближающемуся Избраннику Тьмы, тот отбил руками. Мощности этих Копий Света хватило бы пробить каменную стену в два локтя шириной, но бывший охотник лишь обжег ладони. Третье и четвертое заклинания прошли мимо цели, над левым плечом, подпалив и без того недлинные волосы наемника, и вблизи правого бедра, подкоптив пропыленные брюки. Такое бесхитростное поведение противника заставило посланцев Белой Крепости сменить тактику боя. Когда Тельзара и Слуг Света стали разделять не более двадцати шагов, пятерка магов спорым шагом создала полукруг, а затем и полностью окружила главнокомандующего армии защитников города. Мужчина не собирался ждать нового хода магов, поэтому кинулся к первому, попавшемуся на глаза. Но его остановила вспышка света прямо перед лицом. Никакого вреда магическая атака не принесла, но приостановила начавшийся забег. А затем Тельзара буквально облепили яркими шарами, которые при столкновении с незримой оболочкой щитов Избранника образовывали свечение силы, подобной взгляду на солнце в ясный день. И если бы не магия Тьмы, то бывший охотник остался бы слепым. Заклинание Освещения было одним из примитивных магически, но действенных на физические тела. Продолжая старательно моргать, в попытке прогнать временную слепоту, Тельзар не заметил, как близко подобрались к нему светлые. Адепты из Белой Крепости решили не церемониться с непокорным и не изощрять свой ум выдумыванием заклинаний. Пятерка, приблизившись вплотную к не подозревающему темному ставленнику, схватила того за руки, предоставляя остальным магам по-простецки охаживать недруга сильными ударами.

У светлых удар был поставлен профессионально, поэтому Избранника Тьмы они отбивали как пыльный мешок. Руками, ногами, локтями и коленями — разницы для Тельзара не было, когда он бессильно свесив голову на грудь, находил в себе силы сдерживать предательские стоны от разливающейся по телу боли. Казалось, адепты Света, считавшие себя на Маэрноме высокодуховными, поставили своей целью проверить на прочность каждую отдельную мышцу наемника. Тельзар не знал, сколько времени проходило его избиение, но сквозь пелену чувств, он расслышал загнанное дыхание карателей и более длительные перерывы между истязаниями. Все это действо бывший охотник покорно не сопротивлялся, дожидаясь нужного момента, который вскоре и настал.

Один из светлых, державших пленного по бокам, слегка ослабил свою хватку на плече. И в тот же миг кулак вырванной из захвата руки встретился с челюстью напарника невнимательного караульного, которой после приема опытного наемника повалился вниз. Сплоховавший маг хотел реабилитироваться, но вновь поймать освободившегося Тельзара ему помешал удар того коленом в пах. Оставшаяся нетронутой троица истязателей и не подумала вступать в рукопашную с многоопытным воином и убийцей, отскочив на пару шагов в сторону и совместно сотворив какое-то заклинание. Закатный Палач узнал в примененном умении остро нелюбимый им Паралич, когда потеряв ощущение тела, встретился спиной о землю. Действие этого несмертельного заклинания было краткосрочным, но бывшему охотнику ожидаемо не дали возможности подняться. На руки и ноги мужчины светлые маги буквально навалились, пришпиливая к почве и лишая движения. За минуту отчаянных трепыханий Тельзар не смог вырваться, поэтому силы на дальнейшее сопротивление решил поберечь, тем более один из противников явно намеревался ему что-то поведать.

— Тельзар Артарис по прозвищу Закатный Палач, — продекламировал свободный светлый, встав рядом с его головой. — Конклав Иерархов Света приговорил тебя к смерти. Ты же понимаешь, что это — конец?

— Конец будет, когда я перегрызу тебе горло! — прорычал бывший охотник, но тут же задохнулся от удара в бок.

— Не в этот раз, Палач, — паскудно улыбнулся адепт Света и извлек из ножен сияющий белизной магии клинок.

На замах самоуверенного карателя Конклава Избранник Тьмы смотрел без интереса. Слишком многие уже пытались проткнуть, отрубить, разрезать и даже сплющить практически каждую из его частей тела. Даже сам Тельзар в дни особого упадка душевного настроя применял разные способы для проверки своей магической защиты. Но кроме ожогов, неглубоких порезов, синяков и вывихов его тело не получало. А перечисленные увечья заживали в считанные часы, а то и минуты. Поэтому даже если светлому адепту и удалась бы его задумка, то немолодой мужчина не огорчился бы. Но тому помешала накануне призванная Тельзаром подмога из Мэнората, которая, по его мнению, опоздала на пару часов сражения и полтысячи трупов защитников города.

— Кого я вижу! — удивленно пронеслось знакомым голосом где-то в стороне. — Слуга Авадий!

— Темные! — крикнул замахнувшийся светлый маг и в тот же момент его подельники отскочили в сторону, начав активировать заклинание. — Уходим!

— Не так быстро! — заявил Наргол.

Ярчайшая вспышка портала сбегающих магов прервалась окутавшим белый столп переноса вихрем черного смерча, проглотившего в себя все источники света. На поле вновь воцарился поздний вечер и едва различимые силуэты людей в знакомых доспехах обступили распластанного по земле Тельзара.

— Тьма! Парочка все-таки сбежала, ... Отдыхаешь? — усмехнулся адепт Тьмы и издевательски продолжил. — А Глава беспокоился, переживал... Как там бедненький зятек? Не помирает ли?

— Я тоже рад тебя видеть, Наргол, — сухими губами прошептал бывший охотник, окончательно вымотавшись за последние дни.

— Ага, — равнодушно объявил темный. — Напомни, я уже говорил, насколько тебя ненавижу?

— Много раз, — выполнил просьбу Тельзар, принимая помощь окруживших его Черных Стражей в подъеме на ноги.

— Значит, будет много раз плюс один, — повернул голову к наемнику и отчетливо произнес. — Очень сильно.

Последние слова Наргола утонули в накатившей слабости и оставляющем тело сознании Тельзара. Он бессильно повалился обратно в руки помощников и невольно закрыл глаза. Две беспокойных ночи и пара тяжелых сражений вымотали немолодого наемника до того предела, где уже не справлялась магия, но хорошо помогал здоровый сон. Поэтому он никак не сопротивлялся любовно окутавшей своего Избранника Тьме.

Двое без малого суток миновало с момента окончания Битвы за Пиронгасэ, как ее уже прозвала толпа. И все это время Тельзар провел в беспамятстве, пораженный затаенной усталостью и противостоянием светлым магам. Он не знал, как завершилось сражение, однако, случайный гость посчитал своим долгом просветить главнокомандующего победившей армии.

Когда темные маги разом лишились сознания, а бывший охотник во весь опор погнал коня к выступившим на поле боя адептам Света, командиры подразделений провели срочное перестроение войск, как и планировалось на случай вывода из строя Учеников Бьермисов. Защитники столицы образовали тесный круг, обложив весь его живой периметр щитами и копьями. А кочевники в то же время полностью окружили противника и начали проверять на прочность отдельные части пешего построения. Один из таких кавалерийских наскоков увенчался успехом и порядка пяти десятков конников едва не разрезало шеренги обороняющихся пополам. Но их планы сорвали новоприбывшие из открывшегося неподалеку портала Шепчущие в Ночи. Они не только отразили атаку, но и обратили в бегство оставшиеся от летучего отряда степняков две сотни всадников. Но им не дали уйти с окрестного пустыря Черные Стражи, к тому моменту уже расправившиеся с посланцами Белой Крепости. В итоге, Пиронгасэ остался нетронутым после внезапного и вероломного нападения полутысячного войска кочевников.

Но цена такой победы была высока. Больше шести с половиной сотен бойцов рассталось с жизнью на северном приграничье столицы. Из знакомых Тельзару в их число попал только предводитель фланга ополченцев и офицер городских стражников. При упоминании погибших наемник незаметно ото всех затаил дыхание, чтобы спокойно выдохнуть после вести о том, что никто из друзей и близких в посмертные списки не записан. Он уже немолод и потеря любого хорошего знакомца становится невосполнимой. Однако, раненых среди них было достаточно. Карож едва не попал под копыта кочевых лошадей, но отделался лишь очередным переломом, благодаря вовремя утащившим его тело вглубь образованной черепахи карданцам. Эрид потерял пятерку своих людей на позициях ополченцев. Тьердаг смог повеселиться на поле брани, но слег с какой-то болезнью сразу после сражения. Самым неудачником оказался Король, который не подчинился приказу добраться до города, а остался вместе с войском. За это тот закономерно получил две стрелы в единственную не защищенную доспехами и магией часть тела — голову. Один из наконечников лишь слегка оцарапал лоб венценосца, но второй угодил в шею. И если бы не вовремя подоспевшие адепты из Клана Бьермисов, то Милдрен бы лишился своего правителя.

Обо всем этом Тельзару и не только поведал граф Сантигуа, заставший при очередном посещении пробуждение наемника. А по завершении рассказа, откланялся и покинул временную обитель бывшего охотника. Когда дверь за главой столичных стражников закрылась, в комнате наступила тишина. На мягкой перине, обмотанный во всех видимых местах белыми повязками, постоялец возлежал и непонимающе оглядывал лекарские старания. Люди, конечно, не могли знать о возможностях метки Избранника Тьмы, поэтому такие ухищрения для раненого Тельзара были излишни. Он поспешил избавиться от следов несостоявшейся мумификации, но на очередном витке тканевых полосок его занятие прервал звук отрывшейся ручки двери.

Следующим гостем для немолодого и едва проснувшегося мужчины стал извечный недруг из Мэнора Артарисов, который при входе в покои внимательно посмотрел на одевающегося постояльца комнаты и лишь с досадой выдохнул. Ему кампанию составил один из командиров Черных Стражей, немного знакомым Тельзару со времен его жительства в Землях Кланов.

— Ты жив, увы, — с сожалением заявил Наргол. — И даже в относительном порядке, поэтому мой личный праздник откладывается. Я возвращаюсь в Мэнор и доложу Магистру Айронгу, что мир лишился трех Слуг Света. Ниерк, оставляю на вас очередную... кхм... ситуацию, в которую снова влип наш клановый маньяк.

— Как скажете, Мастер Наргол, — отозвался Черный Страж, склонив голову.

Мастер Высшей Ступени исчез в черном прямоугольнике портала, открывшегося в ближайшей стене, оставив Тельзара наедине с боевым адептом Тьмы. Тот замер в ожидании разговора с представителем Совета.

— Необходимо выбить кочевников обратно на равнины, — наконец, обратился к Стражу бывший охотник. — Я не полководец, поэтому ничем помочь в военной кампании не смогу. А раз вам доверяет Магистр Айронг и Мастер Наргол, то доверяю и я. Командуйте, Мастер Ниерк. Доложите, когда все закончится. У ваших бойцов такая война не займет много времени.

— Вы настолько в нас уверены? — равнодушно обронил адепт Тьмы.

— Уж больше, чем в себе, — скривился Тельзар. — Вы, наверно, успели ознакомиться с подробностями минувшего сражения...

— О, да, — усмехнулся темный. — Самоубийственная затея. Я сразу подумал, что никому, кроме вас, такая идея и не могла прийти в голову. Но если бы подкрепление из Мэнората не появилось и защитников окончательно смяли, то оставшемуся в городе гарнизону не составило бы труда добить кочевников.

— Навряд ли, — скептически пробормотал бывший охотник. — Но хорошо, что это проверять больше никогда не придется. Как планируете поступить? Вам нужно мое содействие?

— Безусловно, — ответил Ниерк. — Люди нас откровенно боятся, поэтому было бы неплохо иметь посредника в некоторых вопросах. Их немного, но ими стоит заняться в первую очередь...

Завершив разговор с Черным Стражем, Тельзар расстался с новым командующим войск Милдрена и отправился хлопотать над предстоящим походом по просьбе адепта Тьмы. Покинув намозолившие глаза стены комнаты, бывший охотник был встречен целой толпой из своих молодых подопечных, поджидавших его появления в смежной гостиной после окончания беседы с воином Клана Артарисов. Со всех сторон на него посыпались вопросы о самочувствии, поздравления с победой и иными репликами, но накопившееся раздражение от бездействия, итогов сражения и явления Наргола не позволило наемнику проникнуться благодарностью за такое беспокойство. Поэтому тот просто рявкнул на окружающих, чтобы убить образовавшуюся нестерпимую какофонию звуков. Встречающие покорно замолчали, уставившись на командира. Первым на очереди для разговора стал местный представитель Совета Кланов, вид которого даже не напоминал о недельном бессознательном марафоне.

— Ты меня подставил, Шахат, — без предисловий заявил бывший охотник, глядя на темного мага.

— Но в том не было моей вины, — спокойно отозвался адепт Тьмы, не реагируя на горящий прищур глаз опытного наемника.

— А кто, чтоб ему сверкало во всех местах, Первозданную призвал?! — злобно процедил бывший охотник, подойдя к магу вплотную.

— Но это самое сильное заклинание из всех, что я знаю... — растерянно обронил Бьермис, глядя на разбушевавшегося посланника Совета.

— И что? Я тебя просил что-нибудь впечатляющего жахнуть, а не самоубийственного! — начал распекать подчиненного Тельзар, но махнул рукой на неблагодарное занятие. Сам поймет, если не дурак. — Это тебя нужно благодарить за Шепчущих?

— Не совсем, — нахмурился Шахат, отвернувшись от пристального взгляда. — Я очнулся уже ночью, и после разговора с Патрисией связался с Магистром Хальдом. Но он сказал, что отряд бойцов уже час назад был отправлен в Милдрен.

— И кто ему об этом сообщил? — поинтересовался бывший охотник у досадно вздыхающего темного мага, который не смог помочь в сражении даже такой мелочью.

— Не знаю, — отрицательно качнул головой тот. — Глава не пояснил.

— И там интриги... — обреченно прошептал Избранник Тьмы, но продолжил. — Кому они подчиняются? И чем здесь занимались?

— Шепчущие в Ночи сразу вступили в схватку, — продолжил за своего наставника Мильен. — Нас троих поставили на ноги, а после битвы излечили всех раненых. Мастер Даймир...

— Даймир?! — услышав знакомое имя, перебил Тельзар. — И где сейчас этот разгильдяй?!

— Мастер Даймир приказал нам следить за вашим самочувствием, — продолжил Ученик Бьермисов, будто не заметив реплики мужчины. — И сообщить ему, когда вы придете в себя.

— Можете не беспокоиться, я сам ему об этом расскажу, — улыбнулся Тельзар. — Где они остановились, кстати?

— Во Дворце, — с какими-то обидными интонациями поведал Конрад, подключившись к беседе.

— Вот пройдоха... — усмехнулся бывший охотник и отправился на выход из жилища местных темных адептов.

В конюшне доходного дома понятливый конюший снарядил всем жаждущим поездки свободных лошадей, а их набралось не меньше десятка.

Тельзар не стал препятствовать своей сопровождающей делегации из дюжины человек, занятый своими мыслями. В итоге, по столице проехал целый эскорт всадников во главе с бывшим охотником. Люди на улицах города немедленно расступались и почтительно кланялись при виде командующего войска защитников, о заслугах которого после победы над кочевниками знали все. Но Тельзар, со склонной ему иронией, лишь скривился, когда услышал объяснение такой реакции горожан от ехавшего рядом Шахата.

Даймир Бьермис был одним из немногих жителей Мэнората, который относился к Избраннику Тьмы благожелательно еще до получения им странного титула. А после трагических событий в поместье Тельзара, адепт Тьмы стал одним из верных друзей и товарищей, поддержавшим пораженного горем вдовца. Но их знакомство сопровождалось крайне занимательными обстоятельствами. При первом посещении патронажных территорий темных магов по просьбе Лайны, молодой наемник столкнулся на одной из дорог Земель Кланов со странным человеком. Одетый с иголочки со множеством сверкающих украшений на себе, тот нагло заявил, чтобы беспородная кобыла Тельзара уступила путь его черного гнедому жеребцу. Но охотник не обратил внимания на детали образа незнакомца и послал того далекими далями. Владелей породистого скакуна обиделся и нанес неожиданный магический удар по наглецу, но Охотник на магов не даром получил свое прозвище, поэтому выжил и вступил в схватку с противником. Недолгий поединок мог закончиться более печально, если бы его не прервала подоспевшая Лайна, которая выехала на встречу своему возлюбленному из Мэнор Артарисов. На том конфликт между магом и охотником завершился. А в качестве извинений и знака примирения, выходец из Клана Бьермисов предложил разделить с ним скромную трапезу, от которой Тельзар не отказался. Та грандиозная попойка окончилась для Даймира плачевно. Если для будущего супруга наследницы Артарисов она не получила серьезных отголосков, то Мастеру Высшей Ступени Посвящения пришлось не сладко. Прибывший на место очередного кутежного мероприятия двух пьянчуг Магистр Хальд впал в гнев и под угрозой изгнания из Мэнора запретил принудительно протрезвленному магу потреблять крепкие напитки. С тех пор, Даймир не прикасался к соблазнительным бутылкам, вложив всего себя в другой свой порок — сибаритство.

Поэтому Тельзар не удивился виду, в котором давний знакомый встретил его во временном пристанище. Возлежав на огромном троне, молодой на вид мужчина в боевом облачении Бьермисов, потягивал из огромного серебряного кубка, инкрустированного множеством драгоценных камней, приятно пахнущий негорячительный напиток. На пальцах, покрытых черной кожей перчаток, сверкали богатые кольца с разноцветными вкрапленными рубинами и алмазами. С шеи на грудь небрежно свисал десяток жемчужных ожерелий и цепей с медальонами. А светловолосую голову с откинутым капюшоном украшала массивная корона правителей Милдрена, что хозяева этого земли надевали только на церемонию коронации. И закономерной Тельзару показалась реакция Короля.

— Что вы себе позволяете?! — едва сдерживая себя на месте, чтобы не подбежать к наглецу и скинуть того со своего трона, прокричал Конрад, замерев на середине приемного зала.

— А, мальчик... — небрежно повернул голову на голос темный маг. — Мне казалось, стрела в шее тебе мешала. Но, если нет, то я могу вернуть ее...

— Ничего он не сделает, — успокоил бывший охотник переживающего за свою жизнь правителя и насторожившихся карданцев. — И все причиндалы на место положит, когда будет уходить. Я прослежу.

— Тц...— досадливо поморщился адепт Тьмы от угрозы Избранника, но с трона послушно слез, оставив на его седалище атрибут власти. Впрочем, иные драгоценности остались на своих местах. — Тьма благородная, тяжелая какая. Как ее только короли носят...

— У тебя голова такая слабая, власти не выдерживает, — усмехнулся Тельзар, идя на встречу Бьермису.

— Вот значит как... — злобно процедил сибарит. — Это так ты своих немногих друзей приветствуешь?

— И никак иначе, — открыто улыбнулся бывший охотник, громким хлопком завершая приветственные объятия. — Рад тебя видеть, Даймир.

— Взаимно, Палач, — ответил Мастер Высшей Ступени. — Пойдем-ка, перекусим. Проголодался жутко, пока искал все эти безделушки по дворцу...

В обеденном зале королевской обители за величественных размеров столом разместилась семерка людей. Главенствовал на трапезе откомандированный Магистром Хальдом светловолосый маг, а по левую руку от него неспешно употребляя блюда расположился Тельзар. Другие места за столом заняли истинный хозяин дворца, менее опытные Бьермисы и прибившийся накануне бывший конюх-ополченец. Четверка карданцев решительно отказалась от принятия пищи и, не испытывая волнений за жизнь подопечного, разместились в соседнем зале. За поглощением вкусных и сытных яств, своей изысканностью напоминания об очередном стремлении к излишеству временного постояльца, текла размеренная беседа. Бьермис без скромности рассказывал знакомому все слухи и новости Мэнората, в которых тот был докой, а бывший охотник в вкратце описывал свои приключения на Тайтерноме как простого наемника до очередной встречи с Мастром Артарисов, так и при официальном звании полномочного представителя Совета Кланов. Более молодые участники обеда хранили молчание, внимательно ловя все доносившиеся до них слова и следя за разговором старших. Но спустя пару часов опустели и тарелки, и багаж историй, заставив маловозрастных наблюдателей расстроено выдохнуть от завершившегося интересного диалога.

— Ну ты и попал в историю, дружище, — дослушав рассказ Избранника Тьмы, потрясенно выдохнул Даймир, ненавящево разглядывая разводы безалкогольного напитка на сверкающих стенках хрустального бокала. — Но ты не думай, что это конец.

— Что ты имеешь в виду? — с интересом посмотрел на знакомого Тельзар.

— Совет разбушевался в последнее время, — ответил тот, со вздохом отставив недостаточно вкусное питье. — Ходят слухи о новом походе светлых против еретиков.

— Думаешь, они правдивы? — задумчиво переспросил немолодой мужчина.

— Не мне утверждать об этом, Закатный Палач, — с намеком усмехнулся адепт Тьмы. — Но будь уверен, Главы Кланов не упустят подвернувшейся возможности использовать тебя ради своих интересов.

— Это я уже успел заметить за столько лет, — отмахнулся Тельзар, давным-давно поняв прописную истину.

— Кстати, я недавно виделся с Тайрой, — как бы мимоходом обронил Даймир, заставив бывшего охотника замереть на месте. — Не беспокойся. С ней все в порядке. Она спрашивала, как давно я встречался с тобой в последний раз. Я с горечью ответил, что за пять лет, с его последнего визит в Мэнорат, не получал от друга ни одной весточки...

— Если ты забыл, то напоминаю, что мне запретили появляться на Землях Кланов без приглашения, — на притворно обидчивый тон, с намеком ответил бывший охотник.

— ...Однако, я до сих пор считаю его своим близким и верным товарищем, ни смотря ни на что, — будто не услышав укола собеседника, продолжил свою реплику Бьермис. — Поэтому передаю тебе приветствие дочери и ее скромное желание поскорей увидеться со своим отцом. А еще — вот это...

С протянутой ладони мага на Тельзара смотрели желтые камни глаз выполненного в форме черного ягуара медальона. Грозный вид оскаленной пасти белых клыков и застывшей в замахе лапы придавал жизнь изысканному украшению. Поблагодарив Бьермиса, мужчина принял передачу, пару мгновений наблюдая за атакующей кошкой, и спешно спрятал кулон за пазухой, подвесив на шею тонкую серебряную цепочку. Даже годовалый возраст позволил Тайре запомнить, какой зверь охранял их опустевшее поместье.

— И это не простая безделица, — вдогонку пояснял Даймир. — Раз магия Клятвы не разрушила заклинание, то в дальнейшем оно сослужит тебе хорошую службу. Девочка, видимо, упражнялась в артефакторике, поэтому сделала тебе полезный подарок. В металл заключен Животный Ужас, которые наши Ученики использовали в битве. Мощности хватает на тридцать шагов, не больше. Но зато заряжается он самостоятельно. А чтобы активируется мыслью владельца.

— Спасибо, — тихо поблагодарил тот со странным выражением.

— Дочке скажешь, когда встретитесь, — заключил Бьермис, понимая мысли в голове отца Тайры.

Остаток вечера прошел в обсуждениях грядущей военной кампании и участии Шепчущих из отряда Даймира в ней. Лишь к началу заката гости покинули пределы облюбованного темным сибаритом Дворца. Но ни прохладный воздух наступивших сумерек, ни большой объем текущих дел, которые было необходимо обдумать, не отвлекли бывшего охотника от назойливых воспоминаний. Он честно пытался бороться с невольными видениями и выбросить из головы, хотя бы на время, яркие картины, но пережитые счастливые моменты жизни вновь и вновь восстанавливались по крупицам перед глазами. К казармам городских стражников Тельзар подъехал порядком разбитый и в упадке моральных сил, но перед по-прежнему отсутствующими на законном месте воротами гарнизона с силой отстранился от праздных мыслей.

Группа Черных Стражей, присланных по просьбе представителя Совета Магистром Айронгом, расположилась в бараках их столичных тезок, опустевших после потерь минувшего сражения. Ими командовал Мастер Высшей Ступени Посвящения Ниерк, которого Тельзар помнил как бравого вояку, часто пропадающего на миссиях главы. Опытность воина бывший охотник сомнениям не подвергал, поэтому предоставил боевому магу возможность руководить всей операцией по освобождению территории Королевства от интервентов. В приватной беседе с ним недавний командующий оборонных сил Пиронгасэ согласовал планы совместных действий трех десятков Шепчущих, отправленных в помощь Тельзару Магистром Хальдом, полусотни Черных Стражей Артарисов и не имеющих магических способностей остатков регулярных войск Милдрена. Разговор был по-военному краток и лаконичен, поэтому к окончанию затяжного полета светила за горизонт кавалькада всадников во главе с наемником отправилась к своему убежищу. Лишенные возможности участвовать или наблюдать за военным советом, подопечные Тельзара в нетерпении ерзали в седлах лошадей, чтобы скрасить свое ожидание в пути до доходного дома. По традиции их командир рассказал все новости только собрав всех участников предстоящей беседы в уютной гостиной конспиративной квартиры темных в столице Королевства. Однако, радости от услышанного магически одаренные и не одаренные люди не выказали.

— Ну все, бойцы. Можете расслабиться, — огорошил Тельзар неприятной вестью всех присутствующих. — Дальше будут сражаться без нас.

— Как без нас?! Почему?! Мы плохо сражались?! — посыпались отчаянные возгласы со всех сторон, но мужчина только зажмурился, переживая приступ оглушающего гомона.

— Успокойтесь, — размеренным тоном поведал бывший охотник, сидя в полюбившемся кресле. — Просто я посчитал ваш долг исполненным. Не нужно проливать за зря свою кровь, когда другой воин может биться без единой царапины. Тем паче, большинство из вас должно остаться в живых в любом случае.

— Но я Король! — вскочил с места и чуть ли не истерично заявил молодой правитель, все так же облаченный в облегченный вариант своих черненых доспехов. Тот уже будто не замечал понравившиеся нелегкие латы. — Какое войско без Короля?!

— Тебе было мало стрелы в шее? — поинтересовался наемник, показывая глазами на бесполезную белую повязку под воротом парня, где не было и следа от излеченной в окончание сражения раны.

— Мелочи, — отмахнулся Конрад. — Мои предки и без рук воевали.

— Ох, Тьма, дай мне хоть капельку забвения... — прошептал для порядка Тельзар и продолжил втолковывать неразумным смельчакам. — Ты — командующий армией и должен руководить войсками, а не лезть на рожон. Битва трехдневной давности — лишь исключение...

— Господин Тельзар, — заметно посвежевший Шахат оправдался. — Никто не попрекает ваш опыт, но поймите и нас. В Клане обязательно скажут, что мы повели себя как трусы, и свалили все обязанности на боевиков.

— Да, мы же прославились, как неудачники, из-за этого назначения на край мира. — вторил ему Тьорк.

— Не хочется по возвращении слышать такие незаслуженные шепотки за спиной...— привел свой довод Карож.

— Я — Король! — гордо возвестил Конрад. — Мое место — на передовой!

Продолжительный отдых и отсутствие ощущение неминуемой угрозы прошедших дней сбили градус внутреннего напряжения, а визит давнишнего знакомого и весточка от дочери хоть относительно, но все же подняли настроение немолодого наемника. И сейчас, глядя на воодушевленные лица переживших эпическое, почти невозможное, сражение молодых магов и их коронованного ровесника, на выражение благодушной обреченности во взгляде более старшего Бьермиса, на живой интерес молчаливого Ксандра, Тельзар не смог подобрать действенных аргументов против этой затеи.

— Твое место подле меня, правитель половинного королевства. Пока я не найду грамотного советника себе на замену, который сможет контролировать твой буйный характер... — поведал бывший охотник, приняв решение. — Ладно. Собирайтесь, герои. На рассвете отправляемся в Никш.

В Пиронгасэ вернулся привычный ход городской жизни. На площадях с новой силой разрывали глотки рыночные торговцы, мастеровые с удвоенным усилием занимались своими ремеслами, а простой люд перетирал языки на разные лады. Кто сбивал цену понравившейся безделушки, кто сплетничал о соседских женах, кто расписывал миновавшее сражение и их непосредственное участие, но никто не оставался равнодушным к пришедшей в столицу надежде.

Вместе чувством освобождения от грядущей катастрофы на улицах города появилось ощущение прошедших перемен. Это витало в воздухе, это отражалось в воде, об этом шептала земля. Темные маги откликнулись на мысленный призыв жителей Милдрена помочь тем в противостоянии их извечным врагам, которые спелись с ордой кочевников и помогали тем разграблять поселения людей. Поэтому колонны сводных отрядов адептов Тьмы горожане проводили приветственными возгласами и пожеланиями удачи. Одна из такой армии направлялась на юг, к границе с Алдарокией, где пограничные заставы сдерживали конницу из восточных равнин, не давая тем прорваться на территорию соседнего государства. Даймиру вменялось с двумя десятками Черных Стражей и дюжиной Шепчущих в Ночи, а также тремя сотнями простых воинов, выживших после Битвы за Пиронгасэ, смести все кочевые отряды, расползавшиеся по южным областям Милдрена, обратно в степь. Второе сводное войско под командованием Мастера Ниерка выступило в суточный переход до Никша, где держали оборону остатки Северной армии Королевства. К конной колонне последних прибились и все подопечные Тельзара. Также неожиданно им составили компанию граф Сантигуа, оставивший Управу на одного из бесчисленных заместителей, и Эрид со своими карданцами. В итоге, сводный отряд подмоги вырос почти в полтора раза.

Единственным, выразившим сомнение в таком скромном количестве бойцов и их силе против многотысячной орды кочевников, стал самый молодой член воинства. Впервые с момента знакомства Ксандр обратился к бывшему сослуживцу отца и совсем несмело поинтересовался о причинах такого легкомысленного похода. Но Тельзар не обиделся на такое отношение к элитным магам клана его погибшей супруги и с готовностью пояснил, что пятерка Черных Стражей смогла бы на равных противостоять тому отряду всадников равнин, с которыми защитники Пиронгасэ сражались четыре дня назад. А тридцать бойцов в вороных латах при поддержке почти двух десятков Шепчущих в Ночи становились непобедимой силой, и совершенно неважно, сколько тысяч всадников будет им противостоять. Темные маги Средней и Высшей Ступеней Посвящения могли составить конкуренцию Иерархам Света, которых на юге Маэрнома почитали почти что за богов. Но маленький воин, даже после подробного объяснения самого Закатного Палача, лишь неопределенно хмыкнул. Для него определенно будет открытием то, как быстро кочевники побегут обратно к своим родным просторам на востоке. Но Тельзара больше интересовал странный побег бывшего гвардейца Конрада Пятого и, по совместительству, единственную реальную политическую силу столицы. Поэтому он с готовностью дождался, пока его новый черный клановый жеребец, переброшенный через портал Артарисов, поравняется с бурой кобылой Главы города.

— Граф... — начал было разговор бывший охотник, но того опередил Сантигуа.

— В предостережение ваших слов, господин Тельзар, — заявил главный стражник столицы. — Никаких восстаний или волнений в мое отсутствие в Пиронгасэ не произойдет, как и в остальном Милдрене.

— Откуда такая уверенность? — с сомнением спросил Избранник Тьмы. — Ваш авторитет настолько непоколебим?

— Ах, если бы... — усмехнулся стареющий граф. — Ваш, господин посол.

— Мой?! — удивился наемник, едва не сведя своего коня с тропы.

— Ваш, Короля... — перечислял Сантигуа. — И полчища бессмертных темных магов, которых вы натравите на любого, посмевшего перечить.

— Что за вздор? — недоуменно переспросил мужчина. — Откуда такие бредни?

— Из народа, — пожал плечами Глава Управы Пиронгасэ. — Простые люди не сведущи в политике, магии, военном деле, дипломатии... Их волнует только явная сила и те, кто ей повелевают. Вы, своим безумным сражением вблизи столицы, заставили народ поверить, что Король держит на привязи знаменитого Закатного Палача и всех его подельников, в любой момент готовых поразить неугодных и врагов, внешних и внутренних.

— Тьма! Откуда только эти байки рождаются... — глядя в небо пробормотал Тельзар, до глубины души пораженный обывательской фантазией.

— Я должен признаться, что сам приложил к этому некоторые усилия, — скромно кашлянул стареющий граф и серьезным тоном закончил. — Людям была необходима надежда.

— И вы ее им дали, — закончил чужую фразу Закатный Палач. — Не слишком опрометчивое решение, граф?

— Нисколько, — ответил Сантигуа. — Король поверил в вас, я верю, и народ поверит.

— Но что будет, когда я покину страну? — задал главный вопрос Тельзар. — На кого мне оставить Конрада?

— Не смотрите на меня так, господин посол, — в отрицании покачал головой граф. — Я не столь мудр, для этого. К тому же, есть человек более компетентный в делах управления государством. А я лишь скромный чиновник.

— И кто же это? — вопросил бывший охотник.

— Сын лучшего друга Конрада Пятого и его правой руки, — едва ли не торжественно объявил главный стражник. — Отпрыск одного из влиятельнейших людей при дворе старого короля. Он пошел по стопам отца, но ко двору не попал по прихоти дворцовых интриганов, посоветовавших сегодняшнему Королю выслать того из столицы.

— Если я правильно понял, — задумчиво подытожил Тельзар. — Конрад загнал его в свои владения, не считаясь с его мнением. И вы считаете, что этот человек воспылает любовью к такому сюзерену?

— Насчет эмоций не скажу, но более толкового наставника вам не сыскать, — категорично заявил Сантигуа. — И, кстати говоря, именно он командует Северной армией. Надеюсь, что за время осады Никша, тот не погиб.

Бывший охотник не ответил на последнюю реплику графа, пребывая в своих мыслях. Он несколько раз за свою жизнь бывал в Милдрене еще при старом Короле, но таких людей, которого упомянул Глава Городской Управы Пиронгасэ, Тельзар знал лишь несколько. И по совпадению, тот был знаком с одним из кандидатов на описание графа. Но хорошо это, или плохо, Избранник Тьмы решить для себя не мог до самой ночи.

Ближе к полуночи Мастер Ниерк отдал приказ об остановке на трех часовой сон, чтобы на рассвете вступить в бой с кочевниками со свежими силами. Споро были разожжены костры, стреножены обычные кони и вместе с клановыми отправлены на выпас к ближайшему лугу. А на импровизированном ужине из сухих припасов случилась очередная оказия характера Конрада, которую всем членам отряда довелось узреть воочию.

В какой-то момент беседы у начальствующего костра, вокруг которого собрались стареющий граф, габаритный наставник карданцев, Шахат, назначенный в столице Даймиром командиром группы Шепчущих, отправленных в Никш, и Мастер Ниерк, Тельзар заметил за спиной одного из темных странное шевеление теней. Поднявшись с земли, чем привлек внимание окружающих, бывший охотник прошел под сень деревьев, где в небольшом отдалении от огней, происходило странное действо. За ним, испытывая нешуточный интерес, последовали и все остальные его собеседники, желая узнать, что же привлекло такое пристальное внимание Закатного Палача. Но, выйдя на небольшую полянку, спрятанную под разлапистыми деревьями, они слегка огорчились, потому что ничего впечатляющего на ней не обнаружилось. Но немолодой мужчина все же углядел в происходящем нечто важное.

На той крохотной площадке травы, свободной от деревьев и кустов на десяток шагов, танцевали в ритме стали двое молодых людей. Точнее, один из Учеников Бьермисов без усилий отражал бесхитростные удары Короля, который, однако, дышал как загнанный зверь. Другие молодые подопечные Тельзара, наблюдавшие за той же картиной из-за соседних деревьев, пояснили подошедшим представителям более опытного поколения, что всему происходящему виной извечный спор — кто сильнее. Мильен беспардонно намекнул молодому правителю, что даже без магии положит того на землю. Конрад, обучавшийся фехтованию с раннего детства как наследник, предложил проверить утверждение темного. Как итог, двое молодых парней, один из которых маг, а другой руководит целой страной, решили скрестить мечи. Но, как и предполагал адепт Тьмы, венценосец был тому не ровней. Для Избранника Тьмы и других Ее поклонников такой результат не вызвал удивления. Даже Эрид сокрушенно покачал головой и пробормотал что-то о глупости. Только граф с непониманием смотрел на такое единодушие. Шахат с готовностью ему сообщил, что в Мэнорате принято особое внимание уделять обращению с оружием, вне зависимости от специализации. Еще Бьермис припомнил, что Мильен лелеял мечту попасть в отряды гвардии Клана и носить звание Шепчущего. Поэтому исход боя был предрешен заранее. И если бы Конрад поинтересовался у собеседника, почему тот так уверен в своей правоте, то любое желание сражаться с противником у него бы отпало.

А бой тем временем завершился полным поражением Короля, который просто свалился на землю от усталости. А Мильен с присущим всем темным прагматизмом, приставив меч к горлу коронованного наследника, спросил о признании поражения. Конрад что-то неслышно буркнул, но адепт Тьмы на это послушно отставил в сторону лезвие стали и отправил в ножны. А когда Ученик Бьермисов помог своему противнику подняться, то Король смог осознать, сколь много людей было свидетелями его поражения. Оттолкнув темного, он спорым шагом покинул место боя, отправившись в неосветленную часть леса. За ним последовали четыре тени карданцев, бдительно следя за настоящей безопасностью подопечного.

Когда вся прежняя компания вновь собралась у костра, и последовал новый раунд обсуждения политического мироустройства и его проблем, Тельзара в очередной раз отвлекли от интересной беседы. Молодой Король, подойдя к огню, пожелал окружающим приятного вечера и попросил бывшего охотника отойти для разговора. Спустя пару десятков шагов, где по мнению Конрада никто не смог услышать их диалог заявил недоуменно качающему головой мужчине что-то совсем неординарное.

— Пожалуйста, научите меня фехтовать!

— А кто тебе сказал, что я это умею? — отойдя от шока, растерянно вопросил наемник.

— Я сам видел, — уверенно заявил парень. — Сначала с карданцами, потом на поле с кочевниками...

— Ах, понятно... — догадался о сути притязаний Тельзар. — Это не фехтование. А простая армейская выучка алдарокских егерей, и никакого особого искусства здесь нет. Тем более, что мечник из меня посредственный.

— Но... — попробовал возразить Конрад, но бывший охотник пресек попытку.

— Лучше попроси своих карданцев, — намекая на притаившихся в десяти шагах позади предприимчивого правителя телохранителей, посоветовал Избранник Тьмы. — У них великолепная Школа. И для Короля, я уверен, они смогут сделать исключение.

Оставив молодого парня размышлять в одиночестве, Тельзар вернулся к прерванной беседе. Но неожиданная просьба сильно озадачила мужчину. Не содержанием, а самим фактом. Раньше непутевый Король даже не подумал о существовании таких слов, а просто потребовал бы. Но спустя пару недель после первой встречи с молодым венценосцем, опытный наемник решительно не понимал происходящих перемен в характере парня. Поэтому воспользовался мудростью более ведающего в жизни коронованного наследника человека.

— Граф, скажите. А Конрад всегда был таким? — обратился Тельзар к начальнику столичной стражи, когда его внутренние рассуждения достигли точки кипения. — Или на него так подействовала война?

— А если бы вы встретились вживую с кумиром своего детства, вы повели бы иначе на его глазах? — громко усмехнулся бывший гвардеец от вопроса.

— В моем детстве не было кумиров, — не понял такой иронии бывший охотник. — Я даже слова такого не знал.

— Но примеры для подражания все же искали, — не дождавшись реакции собеседника, стареющий граф продолжил. — А вот Его Величество выбрал себе такого человека в совсем раннем возрасте. В то время я еще служил при дворе и мог все это видеть воочию. И дня не проходило, как маленький принц носился по дворцу и буквально вытряхивал из слуг и гвардейцев все слухи о Тельзаре Закатном Палаче.

— Тьма благодатная... — потрясенно прошептал немолодой мужчина, закрыв рукой лицо.

— Да-да, — подтвердил Сантигуа. — Даже его вечно занятый государственными делами отец заинтересовался увлечениями сына, что для покойного Короля было чрезвычайно редким явлением. Он-то и рассказал большинство историй о неуловимом борце за справедливость и честь.

— А другого кумира он себе выбрать не мог? — бессильно воскликнул Тельзар. — Ну, тех, которые не из убийц...

— Увы, но Его Высочество в своем выборе ни разу не разубеждался, — улыбнулся стареющий граф. — Только в пору взросления его интерес поутих из-за приятелей, пьянок, дуэлей... А результат такого изменения мы смеем исправлять.

— Я еще думал, почему он так резко убавил гонору, после того как узнал мое истинное имя... — задумчиво протянул бывший охотник. — А ведь до этого только после ударов соглашался.

— Вы били Короля?! — поперхнулся сухарем Шахат после услышанного.

— Ну, да. Когда от посольского лагеря убегали, Конрад совсем дух потерял. А тебя мне на себе тащить пришлось, — выразительно посмотрел на него Тельзар.

— Но я же говорил... — отведя взгляд, оправдывался Бьермис, но его прервали.

— Господин Тельзар, — похохатывая от ситуации, пробасил Эрид и его поддержали остальные. — А не могли бы вы поведать свои приключения поподробнее?

— Если вы настаиваете, господа... — обреченно проговорил Закатный Палач и приступил к рассказу.

За пару часов до рассвета отряд снялся со стоянки и продолжил свой переход до Никша. Из-за растянувшегося повествования никто из командного состава так и не попал у объятья сновидений, в намеченный час беспощадно отдав приказ о подъеме. Но старшее поколение имело опыт в преодолении сонливости, поэтому никаких трудностей не испытывали.

На одном из крутых поворотов к Тельзару подъехал Эрид с некоторым сомнением на жестоком лице, будто он решал нечто очень важное. И бывший охотник не торопил наставника карданцев, позволяя тому начать диалог в свое время.

— Господин Тельзар, — обратился гигант к Избраннику Тьмы. — Ко мне с утра подошел Его Величество и попросил обучить его фехтованию по вашей просьбе. Нам не разрешается брать учеников без позволения Кардана, поэтому в тот же момент я связался с ним по амулету. И он ответил в ту же секунду, когда услышал ваше имя. Поэтому я должен передать вам его сообщение.

— Хорошо, — заинтересовался сбивчивой речью карданца, непривыкшего к долгим рассказам.

— Заранее прошу прощения. Я плохо передаю эмоции, — покаялся Эрид.

— Не страшно. Я слушаю, — отмахнулся наемник.

— Ха. Ха. Ха, — совершенно равнодушным голосом объявил гигант. — Если великий Тельзар все-таки пошел бы в его Школу, то он не смог бы перещелкать столько светлых и стать тем, кто он есть. Я дам разрешение на обучение Конрада Шестого, если Закатный Палач расскажет, как умер Иерарх Лавузий. Все.

— Понятно, — кивнул Избранник Тьмы, извлекая свое верное скрытое в рукаве оружие. — Передай Кардану, что он умер в жутких мучениях. Этим кинжалом резал его печень до тех пор, пока он не сдох.

— Хорошо, я запомнил, — согласился бугай, опасливо косясь на покрытое рунами лезвие, и вернулся на свое место в походной колонне.

Густые заросли леса к началу стремительного подъема светила в зенит вменились редколесьем и засеянными полями. Северо-восток Милдрена отличался плодородностью почв, поэтому эта территория была привлекательна как для владельцев земли, так и крестьян на ней проживающих. Богатые урожаи способствовали постоянному росту благосостояния местных жителей, что в свою очередь давало большой прикуп казне. И по той же причине был неудивительным факт разорения окрестных деревень. Такие опустошенные и безлюдные поселения отряд темных миновал по главному тракту, ведущему в Никш. В один из таких мертвых хуторов ведомые интересом отправились и молодые адепты во главе с Королем. Почти сразу пригнавший обратно к уходящей колонне рыжеволосый парень, который сопровождал молодежную компанию, принес за собой неприятный сюрприз.

— Господин Тельзар! — приближающийся на коне Ксандр, прокричал и со страшными глазами поведал. — Там, там такое... Просто жуть!

— Идиоты! — зло шикнул себе под нос бывший охотник и помчал в деревню.

За сорвавшимся во весь опор Закатным Палачом последовал и весь отряд, на ходу перестраиваясь в боевой порядок. Но достигнув места назначения, маги поспешно свернули разрушительные и убийственные чародейские конструкции в виду отстутствия противника. Однако, по всей деревне легко угадывались бывшие жители, которые стали жертвами набега кочевников.

К внешним стенам многих домов были прибиты вверх ногами десятки тел молодых и старых женщин, трупы которых отдавали мертвенной синевой. На частоколы заборов были нанизаны головы мужчин, словно тыквы, являя собой кошмарную аллею из безжизненных глаз и изогнутых в гримасах боли лицах. А на центральной площади деревеньки, где пересекали друг друга две единственные улицы, предприимчивыми на кровавое веселье кочевниками был выращен целый лес из воткнутых в землю пик. А на каждое древко, которых было не меньше нескольких десятков, были нанизаны дети. Мальчики и девочки, от совсем малых, почти младенцев, до безусых юношей и созревающих девушек — все тела просели почти до земли под своей тяжестью, отчего верховья остро наточенных кольев вырывались из тел в самых разных местах. Сквозь рты, головы, шеи, плечи, спины, грудь — бесчисленное множество выходных отверстий нашли себе инструменты степных палачей. Голые, худосочные, истощенные терзаниями и предсмертными муками малолетние ребята уже никогда не засмеются своим звонким и беззаботным смехом.

И прямо перед этим бесчеловечным частоколом тел стоял на коленях молодой Король, в окружении карданцев с обнаженными мечами, не меньше сюзерена пораженных картинами жестокости. К приходу Тельзара Конрад уже не плакал, лишь равнодушно взирая на безжизненные тела стеклянными глазами, в которых отражалось множество ответных мертвых взглядов. Бывший охотник видел и худшие проявления фантазии выходцев с восточных равнин, но заставлял себя не привыкать к таким видам, напоминая себе раз за разом о всех эмоциях, что он испытал в давние времена от игр воинов степи с его полковыми товарищами. Но любые проявления чувств он уже давно не показывал миру, все переживания запирая внутри разума.

— С такими людьми нельзя проводить никаких переговоров... — заявил Тельзар стоящему неподалеку Королю, после чего развернулся и пошел обратно к своему коню, которого предусмотрительно оставил на въезде в деревню. Звери пуще людей не любили мертвечину.

Когда колонна подмоги для обороняющегося города уже удалялась от замогильной деревни, солнце приветственно светило в небесах, будто испытывая нечеловеческое равнодушие к смерти. Что нельзя было сказать о членах отряда. Темные переварили этот ужас стойко и мирно, лишь горестно вздохнув рядом с погибшими. Они были опытными воинами и видели не меньшие кошмары. Карданцы были наемниками, но и на их век выпало достаточно испытаний, чтобы сравнивать их трагичность. Воспитанники только до предела взвинтили бдительность, ожидая внезапного удара кровожадных расчленителей. Молодые Ученики Бьермисов уже были свидетелями более кровавой забавы кочевников, но столь показательная казнь мирных жителей заставила их лица побелеть и позеленеть. Ксандр, самый молодой из всего маленького войска, с присущей ему с непосредственностью, только широко таращил глаза да приговаривал об ужасах. Но больше всех безусловно пережил Конрад. Молодого правителя пришлось срочно отпаивать крепчайшей брагой, чтобы тот хоть немного стал воспринимать происходящее. Видя терзания Короля, стареющий граф поравнялся корпусами лошадей с Тельзаром.

— А это не слишком жестоко? — поинтересовался Сантигуа.

— Я скоро уеду, — пояснил свои действия бывший охотник. — Но хочу быть уверенным в том, что он запомнил все, что я ему говорил...

— Но если он сойдет с ума, то все это окажется бессмысленным, — покачал головой начальник стражи, наблюдая за безучастным правителем.

— Тогда ему не стоило становиться Королем, — жестко отрезал Тельзар.

К осажденному городу кавалькада подошла в начале заката, отставая от намеченного времени. Но особой спешки боевые маги не проявляли, действуя слаженным множеством битв механизмом. Передний дозор доставил первые данные об обстановке вокруг Никша. Армия кочевников встала лагерем в небольшом отдалении от города, но некоторые силы продолжали безуспешные попытки штурма. Порядка трех сотен всадников наседали на невысокие окружные стены, забрасывая защитников градом стрел. А в попытках пробить невнушительные ворота застыли сооруженные на скорую руку тараны, замершие перед центральным въездом в город. Следы на внешней стороне закрытых створов говорили о том, что все терзания атакующих пробить себе проход не увенчались успехами. Магическая разведка Шепчущих доложила о пяти светлых магах в стане врага не выше ранга Послушников и двух магов-ренегатов на крепостных стенах, чем изрядно удивили Ниерка. Он обдумывал план нападения не более минуты, проведя ее без движения. После чего в скором темпе раздал команды, отдав общий приказ на атаку. В ходе операции Тельзар, его подопечные и карданцы участия не принимали, получив однозначный указ не вмешиваться в сражение во избежание ранений и нечаянной смерти, о чем напомнил между словами командующий отрядом.

Бой, если его можно было назвать таковым, продлился не более получаса с момента получения первой вести о нахождении кочевников. Но Тельзару, как его незадействованному в атаке окружению, удалось обозреть всю силу и профессионализм элитных магов Мэнората. Черные Стражи, синхронно и на равном удалении друг от друга, окружили весь лагерь противника, развернув каждый — свой магический щит, что в совокупности образовали полную непреступную преграду для заметавшихся внутри периметра вражеских бойцов. А на головы не осознающих серьезности их положения группа Шепчущих в Ночи обрушила множество массивных заклинаний, озарив небо густой поволокой темного воздуха. Кочевники сгорали в Черном Огне, падали пораженные Слезами Ночного Неба, кричали от укусов Могильных Жуков и задыхались в Тумане Обреченности. И это были только те приемы, которые смог распознать Тельзар в кажущимся беспорядочным, но строго спланированным, нескончаемом потоке темных заклинаний. Спустя тысячу ударов сердца ограждающие щиты Черных Стражей спали, являя миру мертвый лагерь кочевников, количество которых невозможно было сосчитать среди опаленных, сплавившихся, обугленных, взорвавшихся, рассыпавшихся и истлевших трупов. Не взятые в расчет три сотни всадников, увидевшие магию высших порядков в действии, предпочли спешно покинуть поле боя без оглядки. Никто из темных и не пытался их остановить.

Тельзар удовлетворительно хмыкнул, карданцы уважительно закивали, троица молодых адептов завистливо цокнула. Граф пробубнил что-то про таких бы магов в городскую стражу, Ксандр чуть ли не восторженно ахнул, а Короля опять замутило от поля мертвецов. Но все эмоции пришли в равновесие, когда ворота освобожденного города открылись и навстречу группе Тельзара спешила конная десятка. Во главе во весь опор гнал белоснежного коня человек в серых доспехах с черной косой за спиной, по бокам от него двое всадников в серо-стальных коротких балахонах поверх кольчуг, а остальные были облачены в полный доспех с длинными копьями наперевес. За сорок шагов до процессии, кавалькада перешла с рыси на размеренных шаг. Приблизившись достаточно, чтобы разглядеть лица, стареющий мужчина с косой за плечом радостно улыбнулся.

— Граф! — прокричал он. — Не представляете, насколько я рад вас видеть!

— Не стоит, ваша светлость, — благодушно отозвался бывший гвардеец.

— Стоит, еще как стоит! — не поддержал того мужчина. — Прошу за мной, господа! Нас ждет знатный пир!

К тому времени, как отряд Тельзара отправился вслед за направляющими движение десяткой всадников, от места сражения к ним наперерез двигались темные маги. Завидев приближающихся черных наездников, покинувшие крепость конники опустили копья, но скорое объяснение стареющего графа расставила все по своим местам. К воротам Никша подъехала уже неполная кавалерийская сотня, заставившая потесниться на улицах местных воинов и жителей, что вышли поприветствовать спасителей. Отовсюду сыпались восторженные крики, победоносные кличи и прославления Короля. Даже полностью вороные доспехи наездников таких же коней не смутила народ побывавшего в осаде города. Видимо, пронырливый начальник стражи Пиронгасэ сумел каким-то образом подготовить умы подданных Короля для появления столь грозных и устрашающих союзников. А сам венценосец, возложив на голову откуда-то появившейся тонкую, но легко заметную полоску золота, сдержанно кивал, махал и кланялся своим гражданам, оставляя мрачные переживания внутри себя, чему бывший охотник только удовлетворенно прищурился.

Обещанное здешним хозяином застолье так и не состоялось. Когда все приветственные мероприятия, от которых Тельзар, узнав знакомого в начальниках Никша, отказался, буквально испарившись из процессии и гуляя по городу вместо официальных встреч, Мастером Ниерком были настойчиво выпрошены у местных все карты Милдрена до самой границы с восточными равнинами. Затем командующий сводным отрядом темных магов несколько часов допрашивал всех знающих или подозревающих о местонахождении кочевников. Офицеры и рядовые воины покорно описывали количества виденных ими по близости кавалерийских степняков. На том скорый военный совет завершился и элиты Кланов приступили к следующему этапу кампании.

Сам Тельзар не горел желанием отлавливать прослышавших о поражении главного ударного кулака орды и удирающих кочевников, и отсутствовавшего наемника невольно поддержал в этом Мастер Ниерк, настоятельно попросивший высокородных и обделенных благородной кровью людей, лишенных магических способностей, воздержаться от участия в стремительной операции Стражей и Шепчущих. Командир Артарисов планировал как можно быстрее покончить с маленькой войной в чужом краю, а не обладающие клановыми умениями лишь добавят забот и застопорят продвижение групп на восток. Единственным допущением он объявил четыре сотни пеших и сотню конников из остатков Северной армии, которые на манер гребенки должны были следовать неспешно к границам Милдрена, чтобы образовать форпост уже освобожденных территорий.

Город приятно удивил Тельзара. В его давнишние посещения Королевства Никш был невзрачным ремесленным поселением, единственной особенностью которого являлось условное звание административного центра герцогства Никшин. Но за прошедшие с того момента почти десять лет изменилось многое, если не все. Повсеместные ремесленные мастерские большей частью превратились в мануфактурные производства, как мелкие, так и крупные. Глина, стекло, металл, дерево — любой материал, казалось, годился для работы здешним мастерам. А рынки и торговые площади даже сейчас, по сути в осажденные дни, лотки ломились разными изделиями местных. От красивых и изысканных безделушек до механических приспособлений и военной амуниции — Никш превратился если не в промышленный полис Милдрена, то северо-востока страны определенно. А близость северных морских портов позволяло управленцам и владельцам дел сбывать свой товар по водным просторам до любой точки мира.

Помимо развитой экономики, немолодой мужчина также невольно обратил внимание на тщательный порядок и чистоту, сохраняемый на улицах и переулках. Мануфактурное производство в большей его части сильно загрязняло расположенные с ними по соседству районы города, однако, даже миновав треть всей окружной стеной территории, Тельзару на глаза так и не попался не один сломанный тарантас, кучи вонючих отходов, масляные лужи или свалки лома. В отличие от столицы, где властвовала стихийная воля толпы, то здесь была видна железная рука управленца. Одна только крепостная стена, хоть и не впечатляющая по размерам но действенная против кочевников, произвела впечатление на прагматичного наемника. А если бы он взял в расчет настроения местных жителей, то Никш казался выдуманным, нереальным городом, пережившим осаду вражеского войска. Порой у него вырывались тихие ворчания себе под нос, отчего прохожие недоуменно поглядывали на странного путника в пропыленном костюме. Но бывший охотник позволил себе эту маленькую почти стариковскую причуду, да и пробивающаяся седина обязывала.

На одной из улочек Тельзар зацепился взглядом за некоторые предметы, которые он заметил на витрине одной из укромных лавок. Пара безделиц приятно поразило черствую и лишенную романтики душу воина и убийцы, но едва ощутимым отголоском давно забытых чувств мужчина все же решился выкупить у старого мастера несколько фигурок. Эти произведения искусства бывший охотник планировал вручить дочери в знак признательности за ее медальон. Конечно, практической пользы и номинальной ценности деревянная лакированная белая лань и сцепившийся в клубке со змеей черный мангуст, вылитый из серого и черного металла, не представляли, но для неискушенного в таких вещах Избранника Тьмы их облик и скрытый смысл был более чем важен.

Покинув лавку торговца в приподнятых чувствах бывший охотник сначала раздраженно отмахнулся от настойчивого чутья, шептавшего ему на ухо постороннее внимание. Но чужой взгляд последовал за наемником и спустя пару городских кварталов, которые он преодолевал растворяясь в толпе. Но его несильные ухищрение не помогли сбросить хвост, поэтому Тельзар принял решения посмотреть на столь настойчивых преследователей. Одна из теней надежно скрыла его в неширокой нише закутка между двух прилегающих домов. Прошло достаточное количество времени, но никто укрывшегося в темноте охотника так и не миновал. Тот уже собирался выбраться наружу и продолжить свой путь по городу, как мимо него буквально проскользил один из знакомых ему людей. А удивление мужчины было столь сильным, что тот не сразу сориентировался и только в миг, когда фигура скрылась за поворотом, он, наконец, вышел в свет заходящего солнца. К углу дома, за которым исчез поразительный молодой человек, Тельзар подходил не спеша и размерено, переваривая старые знания и новые мысли о его подопечном. Но все окончательные выводы он хотел сделать только после уточняющего разговора.

— Ну и кто же ты?

— Господин Тельзар?! — изобразив удивление повернулся юноша. И бывший охотник поверил бы раньше.

— Я начинаю сомневаться, что у бедолаги Сильфа мог родиться такой потомок... — со смешинкой заявил мужчина.

— Я его сын, — сбросил напускные чувства, серьезно ответил Ксандр.

— Во-первых, он черноголоволый, — повел рукой Тельзар над головой парня.

— Моя мать — рыжая, — отозвался малец, не реагируя на чужую длань над собой.

— Ладно, допустим. Во-вторых, — издевательски протянул бывший охотник. — Я об этом раньше не задумывался, но теперь все предстает в ином свете. Ты стоял в первой шеренге, и смею считать, что выжил ты не только благодаря везению...

— Но это бой... — развел руками Ксандр.

— В-третьих, та сцена в конюшне, — задумчиво проговорил Тельзар, — Ты знал — кто я еще до того, как Шахат ко мне обратился. Черный клановый конь был ярким ориентиром...

— Я защищал его...— отговорку мужчина попустил мимо ушей, пронизывая огненноволосого взглядом.

— Ну и наконец, ты, — выразительно посмотрел на него Избранник. — Тебе сколько на вид? Четырнадцать, пятнадцать? Но чтобы так двигаться, нужно было с пеленок учиться у Мастеров Боя, поэтому...

— Все, что я сказал — правда, — с абсолютной убежденностью заявил Ксандр. — Лишь недосказал. Отец, после того как весь ваш отряд вырезали, не вернулся в егерский полк, а остался в столице, где его завербовали в Тайное Министерство. Он больше двадцати лет служил в имперской разведке, а меня действительно обучал с детства. И отец не увольнялся со службы, он пропал на задании три месяца назад.

— И ты думаешь, я поверю в эти байки? — удивлению Тельзара не было предела.

— Отец тоже говорил, что вы не поверите. Скорее шпионом светлых посчитаете, — с досадой покачал головой юнец.

— О, в этом ты полностью прав, — согласил наемник, незаметно поворачивая руку для удобного хвата скрытого в рукаве кинжала.

— Маэлина, — обронил малец, глядя на застывшего мужчину.

— И что это означает?! — злобно процедил Тельзар, в гневе схватитив парня за грудки. — Откуда?!

— Не знаю, — слегка дрогнувшим голосом, ответил Ксандр. — Но отец сказал, что после этого, вы все поймете.

— Пойдем-ка, — потянул за собой несопротивляющегося парня Тельзар. — Все поподробнее расскажешь.

В первую попавшуюся на пути ресторацию бывший охотник буквально внес рыжеволосого на руках. Устроившись за отдаленным столиком, наемник заказал снедь и, дождавшись пока подавальщица закончит подносить блюда, повелительно кивнул. И Ксандр покорно рассказал все.

Сильф был отправлен начальством в Мариенгалл и выполнял там какое-то поручение, пока в назначенный срок не вышел на контакт со связным. Руководство посчитало его схваченным или погибшим, поэтому и заявилось своими представителями в дом к его семье со скорбными вестями. Кстати, в этом малец все же солгал. Они не перебирались в Милдрен. В столице Алдарокии осталась его мать, которую он уведомил о том, что отправляется на Маэрном, чтобы найти старого друга отца, столь могучего и легендарного, что смог бы помочь найти пропавшего. Сильф рассказывал сыну, что если ему придется повстречать Тельзара, то искать его необходимо в Землях Кланов. А чтобы подозрительный товарищ поверил гонцу, то сказал своеобразное слово-ключ в стиле шпионских игр. И оно подействовало.

Пожалуй это было единственным средством Ксандра доказать свою повесть Тельзару. Имя девушки, с которой он несколько раз проводил ночи, когда служил в отряде егерей, знали только мертвые соратники и единственный выживший Сильф.

В той таверне на западе Милдрена, как продолжил рассказ сын однополчанина Тельзара, он оказался проездом. Парень стремился в Нормес, самый северный порт Беспокойного Моря. До Суарди он решил срезать путь через Королевство Конрада Шестого, поэтому и остановился на ночлег в трактире до Заира. А когда собирался продолжить свой путь, зайдя в конюшню за своей лошадью, то увидел вороного жеребца, которых разводили только темные Кланы. Заинтересовавшись его владельцем, Ксандр уже стремился вернуться в зал, когда ему путь преградили два разбойника, приняв того за местного конюшего. Затем, внезапно появившийся Тельзар, заставил парня растеряться и привычно играть не самого умного человека. Последовав за старым другом отца в столицу, чтобы попытаться найти того и объясниться по нормальному, сын Сильфа потерял след Закатного Палача на две недели. И встретился с ним очередной раз только на поле сражения с кочевниками. Сообразительный парень понял, что его игру приняли за чистую монету и решил не спешить со своими просьбами, а собрать информацию и выгадать нужный момент. Как итог, его раскрыл сам Тельзар, чуть не прирезав по время объяснений за пособничество Свету.

Местная таверна тем временем наполнялась посетителями. Работяги, не бросившие свои дела даже в военное время, окончив дневную смену, заявились отпраздновать недавнюю победу. Повсюду слышался звон наполненных кружек и здравницы темным магам, Королю и командирам армии. Но Тельзар хранил молчание, наблюдая за уплетающим за обе щеки рыжеволосым мальцом. Тот, закончив свою историю, с немым вопросом уставился на мужчину, но не услышав ответа, решил не терять времени зря и приканчивал заказанные блюда. Сам бывший охотник подкрепился накануне, внимательно слушая рассказ Ксандра. Однако теперь напряженно обдумывал все обстоятельства, свалившиеся на его голову.

Вспоминая Сильфа, наемник не сомневался, что случись такая ситуация, когда его дочке бы понадобилась помощь бывшего сослуживца отца, тот бы не отказал. Поэтому Тельзар даже не задумывался над возможностью ответить отказом на просьбу потомка алдарокского шпиона. Сейчас Избранник Тьмы тщательно перебирал все доступные ему средства, чтобы помочь найти тому пропавшего главу семейства. Но из-за наступившего времени исполнения договора Совета Кланов, Тельзар не мог сорваться с места и отправиться в ненавистный Мариенгалл. Эти обстоятельства бывший охотник и пояснил Ксандру, когда они возвращались в предоставленные ранее местным правителем апартаменты. Молодой парень безэмоционально кивал на слова собеседника, но Тельзар понимал, что тот испытывал в глубине души нешуточное разочарование. Поэтому мужчина пообещал, что при первой же возможности постарается помощь с поисками Сильфа. На этом диалог окончился.

Этаж, который занимали прибывшие из столицы посланцы, окутала ощутимая дымка негативных чувств. Именно ее заметил Избранник Тьмы, когда проходил мимо устроившихся в гостиной молодых адептов и Короля, хранивших могильное молчание. На вопрос о таком настроении, те с готовностью и потаенной надеждой во взглядах поведали своему командиру об их отстранении от участия в боевых действиях. На скором совете командиров было принято решение, дабы отловить по округе летучие отряды кочевников, снарядить команды из трех-четырех магов из Черных Стражей и Шепчущих в Ночи. Малые отряды, прочесав местность, должны были далее до самой границы, используя Вестников для координирования перемещения, зачистить территорию Милдрена по всем крупным дорогам и тропам, заходя в большие поселения, города и деревни, на своем пути. К магам также присоединился и новоиспеченный командир боевиков Бьермисов, бросив своих подопечных в Никше. Эрид и его карданцы вошли в состав двух гарнизонов Северной армии, идущих вслед за цепью чародейских сил, на случай столкновения с пропущенными ими группами степняков. В освобожденном городе остались только молодые маги, Конрад с четверкой наемных гвардейцев и граф Сантигуа, который вел беседу с местными начальниками с момента приезда в Никш.

Тельзар оставил юного притворщика, который при обнаружении знакомых лиц в зоне видимости вновь заиграл в деревенского простака, и отправился на поиски Главы Управы Пиронгасэ, чтобы прояснить некоторые вопросы. Обойдя почти весь особняк, бывший охотник поднялся на самый верхний этаж, который являлся и самым роскошным. В одном из кабинетов восседали в мягких креслах пара аристократов, потягивая вино и видя разговор о чем-то несомненно важном. Тельзар прервал такое времяпрепровождение громким покашливанием и дал себя заметить стареющему графу. Бывший гвардеец, заметив в дверях посланника Совета, покинул объятия мебельного седалища и поздоровался с темным. Второй обитатель кабинета в это же время приблизился к месту проведения ритуала расшаркиваний и внимательно уставился на бывшего охотника, беспардонно вглядываясь в его лицо. Сантигуа, заметив бестактным сложившееся положение, представил хозяина поместья Тельзару.

— Ваша светлость, позвольте мне представить... — начал этикетные дифирамбы стареющий граф, но от его участия в процедуре знакомства бывший охотник отказался.

— Маркиз Фейдали, полагаю, — без преддверий обратился бывший охотник, смотря на мужчину с косой.

— Нет, вы ошиблись, — столь же предельно вежливо ответил тот. — Уже как шесть лет — герцог Никшин.

— Мои соболезнования, — без всяких эмоций посочувствовал наемник.

— Не стоит, — отмахнулся бывший виконт. — А вы, как я догадываюсь, больше не наемник Лайзар, а Тельзар — Закатный Палач?

— Верно, герцог, — продолжая пикировку, согласился Избранник Тьмы.

— Не могу сказать, что удивлен, — произнес хозяин поместья только им двоим известную истину. — Учитывая прошлое.

— Место воспоминаний в схронах истории, а не в живых умах, — пояснил Тельзар.

— Возможно, — оскалился аристократ.

— Господа, вы знакомы? — удивился Сантигуа, наблюдая диалог.

— Да, вы правы, граф, — кивнул герцог. — Только это было давно.

— Практически, в другой жизни, — подтвердил бывший охотник.

— Но что вас в наши края на этот раз, уважаемый Палач? — поинтересовался аристократ.

— Долг, не более того, — ответил Тельзар. — Чрезмерная активность светлых вызвало обеспокоенность Совета Кланов, поэтому я — здесь.

— Вы теперь их представитель?

— Увы, не по своей воле, — вздохнул наемник. — А вас, как я понял, очень беспокоили те кочевники, что стояли лагерем в пятистах шагах от Никша?

— Да, и мы очень благодарны оказанной вами помощи, — помрачнел герцог Никшин.

— Тогда вы не будете против, если Король Милдрена погостит у вас до окончания военных операций? — учтиво вопросил Тельзар.

— Нисколько, — окончательно спал с лица аристократ, отчего еще боле проявились тени под глазами. — Мое поместье к Его услугам.

— Спасибо, герцог, — изобразил подобие кивка бывший охотник, будто издеваясь над принятыми манерами.

— Прошу прощения, господин Тельзар, граф, — откланялся хозяин окружных земель. — Дела не ждут. Приятного отдыха.

С последней фразой мужчина вылетел за двери своего собственного кабинета, будто за ним гналось не меньше сотни разъяренных кочевников. А вслед за ним исчезла и его длинная коса. И бывший охотник люто ее ненавидел.

История этого нелицеприятного чувства началась очень давно. Еще в период первого пятилетнего ожидания встречи с дочерью, когда скрывающийся от развернувших свои ловчие сети адептов Света молодой наемник пребывал на Тайтерноме. И именно Милдрен он выбрал первой страной для жительства на чужбине. В то же время Тельзар познакомился с Тьердагом, и одним из первых контрактов новоявленной Гильдии Наемников Пиронгасэ стала охрана молодого маркиза Фейдали, заказанной его отцом, старым герцогом. Целый месяц бывший охотник сопровождал аристократа по разным поездкам и мероприятиям, исполняя обязанности телохранителя и не отходя и на шаг от подопечного. Однако, самому наемнику это задание было в тягость из-за характера дворянина, его спесивости, заносчивости и иных нелицеприятных качеств. А еще он жутко возненавидел косу маркиза. Эту прическу он ненавидел так же, как и все его великородные замашки, и мечтал ее отрезать. Сам Тельзар еще с самого детства был приучен отрезать лишние волосы. Но при Фейдали бессильно скрежетал зубами, проглатывая шпильки оскорблений, смотря на подергивающуюся в такт его движениям косу, но не выказывая свое мнение нанимателю.

Контракт закончился для Тельзара в одном из путешествий, которое решил как-то устроить молодой маркиз. Поездка проходило как обычно, то есть аристократ болтал без умолку, покрывая оскорблениями всех знакомых и незнакомых, а бывший охотник пытался не слушать трескотню подопечного. В какой-то момент из лесу вышла пятерка разбойников и попросила расстаться со всеми ценными вещами. Избранник Тьмы, не расслышав приказания Фейдали, точнее проигнорировав, зарубил на месте всю пятерку. После этого маркиз нанес столь сильное и обидное оскорбление самому Тельзару, что он посчитал даже ниже своей чести продолжать выполнение контракта и просто ушел от распекающего нерадивого телохранителя аристократа. Старый герцог был прекрасно осведомлен об истинной личности наемника, поэтому побоялся выказать какие-либо претензии о внесрочном расторжении обязательств. На этом и закончилась для Тельзара общение с невыносимым маркизом. Однако, за аристократом оставался долг в виде оболганной чести своего телохранителя, поэтому тот не собирался использовать полученную много лет назад возможность в сложившихся обстоятельствах. Но для этого необходимы были подходящие условия, которые Тельзар решил создать самостоятельно с течением времени. А пока в городском поместье герцога Никшин потекли вялые дни ожидания.

После выступления сил темных магов на восток молодые подопечные, так и не приняв участие в сражении, совсем пали духом. Но Конрад, с подачи стареющего графа, решил укрепить авторитет Короля в Никше, поэтому в скором темпе отправился на улицы города завоевывать любовь народа. Ему компанию составили и Ученики Бьермисов, осознавшие что у их командира больше нет желания влезать в истории или приключения. В итоге, все время до первого известия о полном освобождении Милдрена от орды кочевников молодежь провела в кабаках, тавернах, площадях, и даже борделях некогда осажденного города. Обо всем этом Тельзару каждый вечер докладывал кто-либо из карданцев, исполняющих обязанности гвардейцев. На их лицах ярко отображалось их желание поскорее распрощаться с непутевым нанимателем, но Кардан слишком редко расторгал контракты своих воспитанников, поэтому никакой надежды у четверки бойцов не было. Граф Сантигуа благополучно отбыл в обратный путь на свою вотчину уже на следующий день после снятия осады Никша. А сам хозяин поместья все время нахождения столичных гостей либо пропадал в разъездах, либо безвылазно прятался в своем кабинете, избегая встреч с нелюбимым Королем и столь же нелюбимым наемником. Юный Ксандр, оставаясь наедине с Избранником Тьмы, сбрасывал свою маску деревенского простачка и хранил тягостное молчание, испытывая при этом бурную смесь из опаски, обиды, уважения и восхищения. Поэтому Тельзар впервые за весь период нахождения в Милдрене оказался в тишине и относительном покое, предоставленный сам себе. Но он не собирался терять время в праздности, а выполнить когда-то данное себе обещание, пусть на деле обстоятельства оказалась сплошь надуманными.

Утром третьего дня после освобождения Никша от кочевников Тельзар позвал неразговорчивого юношу на прогулку в прилегающем к особняку парке. Ксандр без возражений отправился за мужчиной, по-прежнему не выражая каких-либо эмоций на лице. Однако, оказавшись на небольшой полянке перед сложившим руки наемником он все же слегка нахмурился в непонимании, чем изрядно повеселил бывшего охотника. Тельзар, с присущей всем поклонникам Тьмы, решил начать шефство с беседы.

— Что ты умеешь? — без предисловий вопросил наемник.

— Немногое, — с ходу поняв суть, ответил Ксандр. — В основном — работа в городе. Слежка и борьба с ней, уход от погони, маскировка, поведение людей, добыча информации, ведение допросов...

— А что с оружием? — перебив парня, поинтересовался Тельзар.

— Мечи, кинжалы, копья... — снова ушел в перечисления сын Сильфа, но под конец слегка смутился. — Но больше бой по ситуации. Отец учил, что победить, значит, убить. А средства сгодятся любые.

— Верно, — ответил Избранник Тьмы и извлек из ножен свой клинок. — Нападай. Посмотрю, что ты можешь на деле.

В ту же секунду Ксандр сорвался с места и в один прыжок преодолел разделяющее их расстояние, в полете извлекая меч. Удар, помноженный на массу тела, был сильным, но Тельзар не испытал никакого напряжения, уйдя с линии атаки. А дальше последовал ритуал обмена выпадами, большинство из которых дворяне посчитали бы бесчестными, среди которых песок в глаза лишь детская забава. Юный боец вертелся, прыгал, кувыркался, атакуя и уклоняясь, но так и не смог достать опытного наемника. Маленький рост и природная гибкость использовались Ксандром грамотно, но без мастерства, поэтому Тельзар решил завершить схватку, увидев все интересовавшие его детали. Внезапным ударом в грудь, рыжеволосый малец отлетел чуть ли не на десяток шагов, но в перекате погасил инерцию и встал на ноги в готовности встретить новую атаку. Но верный клинок бывшего охотника уже вернулся на свое место, а сам владелец лишь досадливо цыкнул.

— Ужасно, — без прикрас поведал Тельзар, когда слегка запыхавшийся юноша приблизился к нему. — Будь на моем месте карданец, он бы нашинковал тебя в капусту.

— Я и не учился драться на мечах, — усмехнулся впервые на памяти мужчины Ксандр.

— Тогда зачем с ним нападал? — недоуменно посмотрел бывший охотник.

— Но это же ненастоящий бой, без крови... — но договорить парню не дал кулак наемника, врезавшийся в мальчишеский нос.

Ксандр приземлился на землю в трех шагах от Тельзара, но в тот же миг перекатился через голову, держа в руке тонкий стилет, послушно вылетевший из рукава. А от кровоточащего носа отвлекал совсем недетский взгляд, которым тот теперь сверлил мужчину. Но тот только обреченно вздохнул и вытянул руку в сторону ощетинившегося юнца. Он с непониманием смотрел то на ладонь, то на лицо наемника, но видимо, какая-то мысль вернула рассудок навострившемуся парню и он осторожно подошел к Тельзару.

— Теперь он настоящий? — серьезно поинтересовался бывший охотник, а увидел кивок, продолжил. — Ох, чему тебя только Сильф учил... Любой бой серьезен. Даже дурацкая драка. Но не каждый противник заслуживает смерти. И не смотри на меня так. Я в зеркале вижу те же глаза почти каждый день...

Приемы, удары и трюки Ксандр усваивал на ходу, через пару раз способный полностью повторить, а третьим — применить. Но слова и мысли доходили до юного воина с трудом. Тот уже взрастил в себе свой кодекс отношений и менять какие-либо правила не хотел. Но Тельзар с должным упорством стал буквально заколачивать простецкие истины, которые когда дали ему улицы трущоб Мариенгалла, Наставник Вечных, полковая доблесть алдарокский егерей и другие значимые события жизни немолодого наемника. А на все встреченные вопросы терпеливо объяснял или доказывал на практике, все в чем засомневался сын Сильфа.

Тельзар заметил, что в последнее время в нем проснулся дух наставника-воспитателя. То ли это отголосок ущербного и нереализованного в полной мере отцовства Тайры из-за чрезвычайно редких встреч, то ли свойственное очередному возрастному этапу ощущение, когда накопленный опыт стремится найти выход на нового владельца. Но очевидными было то, что любым своим действием или словом бывший охотник пытался выразить какой-то смысл или идею для внимательно наблюдавшего за ним Ксандра. Как итог, он мужчина выбрал самую действенную, по его мнению, школу обучения, которую когда испытал на себе сам от Наставника из Ордена Вечных, то есть силой забивал знания в голову подопечного, даже без его участия, повторяя и повторяя то, что не успел запомнить ученик. А воспитательный процесс сопровождался тяжелой физической подготовкой, которая выматывала юного воина до предела, но зато прививала отсутствующие или недоразвитые навыки способные оказать помощь в бою, как в открытом, как и скрытном. Поэтому три недели, что отряды темных были заняты в походе, Тельзар провел с толком и полной отдачей, за которую вечно нерадивого ученика точно бы похвалил Наставник, если бы был жив.

В один из дней было особенно жарко. Начавшееся лето, сменив капризную и непредсказуемую предшественницу, щедро одаривала землю теплом и светом. Горожане скинули свои куртки и плащи, не боясь промокнуть или замерзнуть в установившийся период, природа ликовала бурной зеленью и одуряющими ароматами трав и цветений, которые она повсеместно распыляла своей невидимой десницей. Но Тельзар не был в восторге от яркой погоды, от постоянных тренировочных движений, не прерываемом потоке слов, ослепляющем свете покровителя его врагов и тяжелой взвеси горячего воздуха. Он предпочитал прохладные ветра наступающей ночи и мягкий багряный оттенок закатного солнца, поэтому обливался семью потами, гоняя ученика по полянам, под бдительным оком обжигающего светила. Плащ, жилет, сапоги и даже черная нательная рубаха — все было скинуто еще на рассвете, оставляя хоть какую-то надежду поймать слабые и редкие потоки живительной прохлады. Но они случались слишком нечасто, поэтому и пыхтящий словно бурундук Ксандр и не менее уставший наемник облюбовали одну из теней разлапистых деревьев, где восстанавливали силы после жарких минут тренировок. Однако, юный воин боролся с еще одной, его личной неприятностью, которую темноволосый Тельзар не испытывал. От яркого солнца и природной выдумки маленький боец не мог загореть, лишь снимая бесконечные пласты кожи со всех открытых мест. На это бывший охотник лишь подтрунивал над измучившимся учеником, который подобно змеям и другим хладнокровным сбрасывал кожу, начиная походить на общипанного петуха. Иронию Ксандр не понимал или не принимал, поэтому с новыми силами брался за упражнения, чтобы взлелеять в себе мысль, что наставник не столь неуязвимый, каким считают его окружающие.

Самым необычным событием для Тельзара, которое приключилось за время нахождения в Никше, стал разговор с магами-ренегатами, несшими службу в Северной армии. Их нанял сам герцог, осознавая всю тяжесть сложившейся ситуации для своего лена. Аристократ хоть и имел трудный характер, но в военном деле разбирался, поэтому не побоялся связаться с отступниками ради спасения родного края. Наверно, только этот факт и помог оставить город неприкосновенным для кочевников до подхода темных боевых магов. Однако, слишком редко эти чародеи-отщепенцы вставали на чью-либо сторону в крупных военных конфликтах, предпочитая частные заказы. Поэтому их присутствие в армии Милдрена здорово удивило Тельзара еще в Пиронгасэ, когда он впервые услышал вести об отступающих войсках. Но встретившись воочию опытный наемник даже слегка расстроился от того, насколько невнушительно те выглядели.

Пара ренегатов разнилась в возрасте на десяток лет, но старший был ровесником Избранника Тьмы или около того. Оба имели изможденный лица и потрепанный вид своих серый накидок, некогда имевших цвет серебра. Двойке пришлось соперничать в силе с Послушниками Света, которые в количестве пяти адептов представляли достаточную силу даже для одинокого Черного Стража или Шепчущего. При этом ренегатам приходилось и залечивать раны, и отбивать атаки прорвавшихся в тыл кочевников, и отводить стрелы конных лучников, в общем, проводить полную магическую поддержку войск герцога. С чем они и справились, дав возможность армии отсидеться за стенами Никша и дождаться вожделенной подмоги. Но после всех приветственных мероприятий постарались исчезнуть с глаз гостей, в особенности тех, которые носили черные латы.

Взаимоотношения с приверженцами одного из Трех Начал у магов-ренегатов, все эти догматы отринувших, складывались не лучшим образом. В Белой Крепости их считали такими же еретиками, как и всех, кто не поклонялся Свету. Совет Кланов, как весь Мэнорат, игнорировал их существование, но при встрече адепты Тьмы не пытались на месте уничтожить отщепенцев, считая ниже своего достоинства связываться с таким слабым противником. Единственные, кто поддерживал контакты с орденом ренегатов, были родом с Туманных Островов, затерянных в Беспокойном Море. Но Владыки Сумрака многие столетия не появлялись в миру, самовольно изолировавшись, поэтому никакой видимой поддержки маги-отступники на трех материках не имели. Однако, это не мешало ренегатам работать по найму, когда заказчик предпочитал не связываться с представителями более могучих чародейских сил и не влезать в противостояние первозданных стихий.

На одной из тренировок Тельзара и его новоявленного ученика отрабатывал броски метательных ножей по своему наставнику. Бывший охотник на себе показывал уязвимые части тела, основные движения цели и поведение снарядов в полете. Броски он небрежно отбивал, комментируя тем или иным образом. Но внезапно опытный наемник почувствовал чужое присутствие за спиной, поэтому от очередного летящего в его сторону кинжала увернулся. Смертоносное оружие продолжило свой полет, но спустя вдох, обосновалось в руке одного из магов-ренегатов, который небрежным движением запустил его в обратный полет. Ксандр обращался с метательными предметами намного лучше орудий ближнего боя, поэтому без труда перехватил медленный и неопасный полет кинжала.

— Прошу прощения, что прерываю ваши занятия, — учтиво изобразил полупоклон старший отступник. Его коллега стоял недвижимой фигурой за левым плечом за шаг позади.

— Чем мы обязаны вниманию ордена ренегатов? — поинтересовался Тельзар, подойдя к собеседнику.

— Я не хочу показаться бестактным, — усмехнулся маг. — Но давно уже лелею вопрос. Как один из наших братьев смог настолько тесно сотрудничать с адептами Тьмы?

— О ком вы? — недоуменно вопросил бывший охотник. — Боюсь, из знакомых мне магов ни одного представителя вашего ордена нет.

— А я не говорю, что этот человек обладает магией, — покачал головой ренегат.

— Простите, но не совсем понимаю... — наемник начал подбирать слова для велеречивого вопроса, но его перебили.

— Ваш кинжал, господин Тельзар, — заявил маг.

— А что с ним не так? — спросил Избранник Тьмы, когда понятливый Ксандр перекинул оружие обратно владельцу.

— Руны на его лезвии мог нанести только наш брат, — объяснил отщепенец от Начал.

— Ах, это... Боюсь, мой ответ вам не понравится... — ответил Тельзар, а затем вкратце пересказал историю полученных когда-то знаний от пойманного мага. Он не делал из этого секрета, однако, если за владение такими навыками их создатели возмутятся, то мужчина хотел быть предупрежденным о грозящей опасности. Однако, никакой бурной реакции, кроме понимающих кивков и едва заметных улыбок от старшего мага-отступника не было.

— Я не могу понять, как такое произошло, — разъяснил свое мнение отщепенец иных Начал. — Но эти знания плененный вами маг рассказать не имел возможности. На всех наших братьях лежит печать, которая при таких допросах убивает обладателя. И единого слова ваша жертва произнести не сумела бы...

— Значит, он ценил свою жизнь больше пары рун, — пожал плечами бывший охотник.

— Исключено, — категорично отрезал старший маг настолько уверенно, что мужчина ему невольно поверил. — Все знания, что получают адепты Юна, нисходят в их голову внезапно и только по велению нашего покровителя. А это означает, что ему было дано разрешение, вольно или невольно.

— Юн? Кто это? — впервые услышал странные слова наемник. — У вас есть покровитель? Вы же отринули все Три Начала!

— Это всего лишь байки, Закатный Палач, — улыбнулся маг. — Юн — это сокращение от Юниона. С древнего языка это....

— Союз, — припомнил Тельзар когда-то вбитое Наставником в голову слово. Наряду с такими, как "парабола" или "термальный". — Союз трех стихий?

— Вы правы, — кивнул тот. — Мне еще не доводилось встречаться с одним из Вечных, но теперь я польщен знакомству с вами.

— Это мой Наставник был из Ордена, а не я, — отмахнулся бывший охотник. — Но вы так и не сказали, кто ваш покровитель?

— Вы знаете, в честь кого вас назвали? — ответил вопросом ренегат.

— В честь легендарного героя... — воскресил в памяти байку наемник, когда рассказанной одним из Старших в беспризорном детстве.

— Именно. Только это лишь часть истории, — пространно намекнул маг, затем с выражением глубокой задумчивости, продолжил. — Но мне кажется, что вы вскоре узнаете об этом более подробно...

— С чего вы взяли? — не верящий в сказки Тельзар иронично изогнул бровь. — Я уже староват для приключений...

— Это тебе не помешает, Тельзар Артарис, — пробормотал старший отщепенец, будто прислушиваясь к чему-то. — Считай это моим пророчеством, Избранник Тьмы. Тебе предстоят тяжелые испытания, которые лишь продолжат череду всех обстоятельств, преследующих твою жизнь. Это тебе говорит Ират Тельзарис Юн.

— Кто, простите? — недоуменно переспросил одноименный наемник, но ответа не дождался.

— Свидетели Майгур Тельзарис Юн и Ксандр, сын Сильфа, — громогласно завершил чародей. С последним словом Тельзару послышался стук, которым бьют ручные печати о конторки банковских работников. — Удачи тебе, Закатный Палач.

Оба мага синхронно развернулись и направились прочь с поляны для тренировок. Тельзар уже собирался окликнуть странных ренегатов, как те растворились в клубах серебристого тумана, схожих по цвету с их накидками. Телепортация отщепенцев чем-то напомнила ему о перемещении крахосов внутри Мэнора, но он точно знал — это было невозможно для магов, а только для призывных магических сущностей. Тем более, верить на слово незнакомым чародеям бывший охотник зарекся три четверти прожитых лет назад. Поэтому странный разговор опытный наемник задвинул в дальние уголки своей памяти, чтобы на досуге подумать о странных словах.

Неожиданный визит ренегатов сбил весь настрой Тельзара, поэтому дальнейшая тренировка не заладилась. Хотя тот и пытался сконцентрироваться, но навящевые идеи не давали покоя. Ксандр тоже заметил изменения в наставнике, и уже без задора метал снаряды, ожидая, пока мужчина придет в себя. Но бывший охотник почувствовал знакомое ощущение сгустившегося воздуха и зуд метки Избранника. Застывшее окружение дало ему понять, что у него посетитель...

— Здравствуй, охотник, — томно послышалось из-за спины знакомым женским голосом.

Тельзар настолько ушел в себя, что едва не отправил кинжал в полет к замершему в нелепой позе юноше. Солнце потеряло свою ослепительную яркость, небо потемнело, словно в преддверии заката, зелень травы и листьев превратилась в устрашающие силуэты заброшенного леса. Пропали звуки, лишь на границе слуха гнездились отголоски потусторонних созданий, взывающих к прославлению Первозданной. Темная магия застопорила ход времени, подчиняясь одному из разумных творений Тьмы. Крахосса медленно выплыла перед глазами Тельзара в по-прежнему откровенном платье, но в этот раз была открыта спина, а юбка укоротилась до совсем неприличных высот.

— Что случилось? — обреченно вздохнул бывший охотник, наблюдая за грациозной походкой девушки.

— Ничего, — пожала плечами та, но увидев Ксандра, в одном движении подскочила к парню и восторженно проголосила. — Ой, какой милый мальчик!

— Держи свои руки подальше от него, — пригрозил мужчина, но затем как-то смущенно признался. — Он — мой ученик.

— Да? — с сомнением хмыкнула магическая сущность. — А почему до сих пор не инициирован?

— Ты о чем? — изогнул бровь немолодой наемник.

— Ну... — замялась крахосса под пристальным взглядом. — Насколько я вижу, в нем спит магический дар. Хотя и очень слабенький...

— Ты уверена?! — удивился Тельзар, вплотную подойдя к гостье.

— Конечно! — чуть ли не оскорблено вздернула нос девушка. — У всех крахосов нюх на такое. А ты не знал?

— Даже не догадывался, — вдумчиво пробормотал бывший охотник и кивнул своим мыслям. — Но тем лучше... Зачем явилась?

— Магистр Айронг повелел передать его слова, — крахосса выпрямилась и заявила в официальном тоне. — Милдрен освобожден. Твоя миссия окончена. Можешь возвращаться в Мэнор.

По ее словам Мастер Ниерк и Черные Стражи прибыли в обитель Артирисов еще ранним утром. Но только после продолжительного разговора с командиром отрядов, вернувшихся из Милдрена, Глава позвал крахоссу и отправил в Никш, где и должен был в данный момент находиться Тельзар. Но для него такое внезапное завершение его задания было поспешным, по крайней мере, на данный момент. Было у наемника одно не решенное и весьма важно дело, до исполнения которого Избранник Тьмы и приказал дожидаться посланнице Айронга. Она никак не выразила свое мнение и кивнула в согласии, растворившись в воздухе. Зов Тельзара крахосса услышит в любое время.

Пусть Конрад и показался представителю Совета при первой встрече эгоцентричным и высокомерным молодым аристократом, которых мужчина на дух не переносил с далекого и несчастливого детства, но за прошедший месяц коронованный наследник пережил достаточно ярких событий, чтобы задуматься об изменениях в себе. Пусть эти попытки выглядели мальчишескими порывами и несерьезными намеками, но основа для построения новой личности, достойной правителя Милдрена, была. Однако, времени для этих изменений необходимо гораздо больше. Да и Тельзар уже должен отбывать по своим делам, оставив молодую поросль на чужое попечение. Именно сторонним влиянием планировал бывший охотник заставить Конрада продолжить свои изменения, чтобы будущий правитель не посрамил своих выдающихся предков. Хотя в молодом человеке порой и проскальзывала мимолетными видениями родовитая кровь, но фантом деятельного государя, но безответственного отца еще не выветрился из памяти юноши. Конрад Пятый мог одним лишь взглядом заставить склониться перед ним, принять его слово за истину, а в своей правде усомниться. В прошлом, даже Тельзар при виде гвардейской кавалькады всегда спешил убраться с пути их предводителя и не встречаться глазами с Королем. Таков был Конрад Спокойный, своей тяжелой и устрашающей аурой восстанавливавший умиротворение в чужих сердцах. Но мужчина верил, что из этого царедворца еще успеет исчезнуть образ мальчишеского эпатажа и он сумеет превратиться в Великого Короля.

Уже под вечер подвыпивший этот самый Король вернулся в гостиный зал поместья герцога. Парень еще не успел протрезветь после очередного контакта с чернью для укрепления народного авторитета правителя, поэтому устало бухнулся на одно из свободных кресел. Незамеченный венценосцем Тельзар внутренне усмехнулся. Ситуация подвернулась крайне выгодная для его затеи. Не смея тянуть ни минуты, мужчина окликнул Конрада, заставив того нервно вздрогнуть от неожиданности.

— Ты был знаком с герцогом Никшин до этой встречи? — учтиво поинтересовался Тельзар, глядя на осоловело мигающего парня, по старому разодетого в черненые доспехи.

— Конечно! — уверенно заявил Конрад, без привычной ему в общении с Закатным Палачом, уважении и стеснительности. — Этот интриган еще год назад чего-то требовал от меня. Но я не понял, зачем отвлекает Короля от важных дел, поэтому сослал его к своим владениям...

— Ах, вот оно что, — понятливо кивнул бывший охотник, небрежно продолжив. — Видимо, у герцога всегда было такое негативное отношение к правящей династии...

— Что вы имеете в виду? — поинтересовался парень, вытянув голову к собеседнику и едва не вывалившись из кресла.

— Вчера у нас состоялась небольшая трапеза, в которой ты не смог участвовать из-за дневных забот, — нейтрально объяснил Тельзар. — А мы с герцогом разговорились о положении в стране, и о старых временах...

— Ага... — засыпая, отозвался Конрад.

— А он пьяным так хаял старого Короля...— подвел к концу свой рассказ наемник, слегка повысив голос и добавив эмоций. — Говорил, что дураком и подлецом был Конрад Пятый...

— Что?! Моего отца?! — встрепенулся правитель Милдрена. — Ах, так?! Ну я ему покажу!

Конрад взлетел на ноги и, покачиваясь на ходу, направился к выходу из гостиной. За ним уже тронулись вдогонку гвардейцы, но Тельзар остановил их категоричным приказом не вмешиваться. А сам мужчина неслышимой тенью последовал за громко топающим по лестнице и матерящимся под нос Королем. Достигнув двери кабинета хозяина особняка, парень в черных доспехах попытался залихватски выбить ее с ноги, но промахнулся и чуть было не опрокинулся на спину. Затем по-мещански плюнув на пол, вкатился в обитель герцога и сходу зарядил скандал с жутко занятым и раздраженным обладателем косы. Крики разносились на все поместье, но никто из слуг так и не рискнул появиться на этаже своего господина. Лишь четыре карданца послушно замерли позади Избранника Тьмы, дожидающегося нужного момента. И тот сделался намного зрелищней того, на который рассчитывал Тельзар изначально. Герцог, доведенный чуть ли не до бешенства, выкинул молодого правителя в коридор, как щенка за шкирку. Глянув на врезавшегося в стену несоображающего Конрада, тот хмыкнул и с силой захлопнул дверь. Бывший охотник кивнул на Короля его гвардейцам и те, в ту же минуту, утащили храпящего венценосца в свои покои. А когда тело из коридора споро исчезло, немолодой провокатор постучал в двери кабинета. Оттуда в тот же момент донеслась отборная ругань про недорослей и их игрушки, про пьяниц и их претензии, про темные времена для династии, но окончилась открывшейся створкой.

— Что тебе еще... — гневно заявил Никшин, но увидев совсем другого посетителя, замер, не окончив фразу.

— Есть разговор, герцог, — хищно оскалился Тельзар, отодвинув замершего хозяина с прохода, и вошел в рабочую обитель местного владыки.

— Я помню, сколь сильно вы ненавидели принца, еще будучи виконтом Фейдали, — ответил Тельзар на немой вопрос владельца апартаментов. — И как успел заметить, этот градус неприязни нисколько не снизился за прошедшие годы.

— Это верно, — осторожно подтвердил Никшин.

— Но в данный момент, меня это не устраивает, — прищурился Избранник Тьмы, испытывая на прочность выдержку герцога.

— Что ж, ничем не могу помочь, — развел руками аристократ, не поддавшись на видимые угрозы.

— Как раз можете, герцог! — внезапно образовался Тельзар, чем смутил собеседника.

— Не совсем понимаю... — нахмурился хозяин кабинета.

— Я бы хотел, чтобы вы всячески поспособствовали Конраду в упрочении его власти, — выговорил бывший охотник, будто описывал погоду.

— Что?! — мужчина с косой повысил голос и гневно затрепетал ноздрями. — С чего бы я буду помогать этому щенку, чуть не погубившему страну?!

— Если вы помните, герцог, то я имею право взыскать с вас долг чести, — уведомил притихшего в миг аристократа наемник. — Но я бы предпочел не делать этого, взамен на обозначенное мной вежливое прошение к вам.

— Согласен! — торопливо и без раздумий почти выкрикнул Никшин, будто боясь не успеть. — Дуэль с Закатным Палачом я не переживу, поэтому согласен на все. Чего бы вы не пожелали.

— Герцог, я не прошу чего-то необычного или сверх того, что вы можете сделать, — покорно объяснил Тельзар, подойдя к большому окну, выходящему на парадный въезд. — Ваш отец был одним из влиятельнейших людей времен правления Конрада Пятого. Так почему бы и его потомку не сделать себе столь же яркого имени?

— Вы предлагаете мне подружиться с Королем? — недоуменно вопросил Никшин.

— Ни в коем случае, — жестко отрезал бывший охотник, скосив недобрый взгляд на собеседника. — У Конрада уже были придворные лоботрясы. И никто из этих лизоблюдов даже не пытался отговорить своего сюзерена от самоубийственной затеи. Поэтому, ему не нужны друзья.

— Тогда чего вы от меня хотите? — поинтересовался своей ролью герцог.

— Вам не безразлична судьба Милдрена. И вы, в отличие от других дворян и знати, не церемонитесь с прихотями и капризами Конрада, — намекнул Тельзар на недавний инцидент. — Наставником, товарищем, неприятелем, кровным врагом — вы будете тем, к кому парень будет прислушиваться. Тем человеком, мнение которого будет иметь вес в его пока не слишком тяжелой от ума голове. И вы же будете тем столпом, на котором помимо адептов из Мэнората и народной поддержки от Сантигуа, будет зиждиться власть Конрада Шестого — сильная, справедливая и непоколебимая.

— Безумство, — выдохнул герцог после услышанного. — Вы переоцениваете мои возможности.

— Значит, вам придется их развить, — пожал плечами Тельзар. — Причем в самые сжатые сроки.

— На что вы намекаете? — с сомнением протянул Никшин. — Это угроза?

— Нет, что вы, герцог, — усмехнулся бывший охотник. — После вашего согласия, опасность может грозить только вашей косе, а не жизни.

— А что с ней не так? — взмахнул своими туго стянутыми волосами мужчина, на что у Тельзара привычно свело челюсти.

— Нет, пустое, — отмахнулся наемник. — Я должен немедля покинуть Милдрен, поэтому и пришел со столь странной просьбой без всяких великосветских просьб, советов и иной требухи.

— Да, я прекрасно помню вашу молчаливость, — ответил герцог. — Но и ваш острый взгляд не забуду никогда.

— Чудесно, — улыбнулся без радости Тельзар. — Передадите ему мои слова?

— Непременно, — кивнул Никшин.

— Надеюсь, тебе больше никогда не понадобится моя помощь, — отчетливо проговорил бывший охотник. — Слово в слово, не забудьте.

— Я еще настолько стар и пока не жаловался на память, господин Закатный Палач, — проворчал аристократ.

— Удачи, герцог, — едва заметно кивнул Избранник Тьмы и вышел за двери.

Тельзар не любил прощания, поэтому вместо лестницы в общую гостиную, после беседы с герцогом, он выбрал путь в свою спальню, выделенную ему по статусу. Широкая кровать с мягкой периной, изящная резьба фурнитуры и торжественность потолочных барельефов боле не волновали наемника. Его миссия была окончена и весьма успешно. События вокруг вторжения восточных кочевников можно считать завершенными. Сделало новый оборот и колесо противостояния Тьмы и Света. Милдрен — первая страна на Тайтерноме, официально принявшая помощь темных магов. А ставка Белой Крепости на выходцев степей была бита подчистую. Хотя, не будь Тельзара в той палатке на границе восточных равнин... Но Избранник Тьмы редко задумывался о сослагательном наклонении. По его личному мнению, такие мысли присущи лишь самым сильным магически одаренным адептам, способным своим желанием повелевать потоками времени, но никак не простому смертному.

— Крахосса! — едва слышно выдохнул немолодой мужчина, преступив порог в своих покоях.

— Готов? — появилась из воздуха девушка, заставив ход времени нелепо замереть.

— Ксандр уже в Мэноре? — проигнорировал чужой вопрос наемник, цепляя на пояс перевязь клинка.

— О, да! — усмехнулась крахосса. — Как потерявшийся котенок замер у выходных порталов!

— Надеюсь, ты не натравила на парня своих родственничков? — подозрительно прищурился бывший охотник, подхватив свою верную сумку и грязно-серый плащ, вычищенный слугами и возложенный на постель. — Открывай.

— Да как я могла так поступить?! — оскорблено вздохнула магическая сущность, взмахнув рукой. Напротив нее тут же расползся по стене черно-матовый проход высотой не более соседствующей двери. — Тем более, все крахосы — это образец для подражания поведения всех разумных существ.

— Я ведь проверю, — нахмурился недобро Тельзар, шагая в прямоугольный зев портала.

— Ух, Тьма-прародительница! За что мне такое... — плаксиво заявила крахосса и исчезла в черноте вслед за Избранником Тьмы, заставляя время вернуть свой прежний бег.

Июнь-август 2014.

Иерархия магов-адептов. Ученик — Мастер (Малая Ступень Посвящения — Средняя Ступень Посвящения — Высшая Ступень Посвящения) — Магистр (Абсолютная Ступень Посвящения).

Силы магов Света заметно слабеют только в час заходящего солнца. Чем и пользовался Тельзар в большинстве случаев. А силы Тьмы — в час восходящего.

По сути океан. Прозван в честь мощных тайфунов, сильных завихрений и сложных течений.

Гвардия военизированных отрядов служителей Света. (Ниже по рангу: Воины Света)

Пыточные казематы и тюрьма для еретиков и противников Света.

Просторечное название Тайтернома. Второй по размерам материк, большая часть которого занимают пустынные земли: равнины и песчаники. А государства щепетильно относятся к собственной независимости. От более крупного материка — Маэрнома. Фьёрном — третий, северный материк.

Условное определение, поверье. Считается, что рожденные в светлое время суток благословенны Светом, и наоборот. Рожденные при восходе или закате — благословенны Сумраком. (Рожденные Во Мраке)

Кра`хос (жен. Крахо`сса) — разумные магические сущности, служители кланов Тьмы.

"Это тебе не заирские дороги", "До Заира и обратно"

Хайт — холодное оружие кочевников восточных равнин. Длинный, подобный кавалерийскому оружию, меч с заметным расширением на вершине лезвия, за счет которого серьезно смещается центр тяжести. Предназначен для применения верхних и боковых рубящих ударов. Из-за некачественной стали и заточки не возможно использование такого оружия в пешем строю из-за проблем габаритности. Но боевые качества всадника с хайтом на любой скорости приносит фатальные повреждения предмету удара.