Из дневников капитана 2 ранга Российского Императорского Флота Беклемишева

Первым морякам Российского подплава...

со всем моим уважением...

Беклемишев Михаил Николаевич

23.09.1858, село Божениново Алексинского уезда Тульской губернии — 18.02.1936, Ленинград

1875 — окончил 5 классов Тульской гимназии, зачислен на штурманский отдел Технического училища Морского ведомства без экзаменов

1879 — окончил Техническое училище Морского ведомства, кондуктор Корпуса флотских штурманов, назначен в 3-й флотский экипаж

лето 1879 — 1881 — в кругосветном плавании на клипере Разбойник

1881 — командир миноноски Сирена; разработал конструкцию первого в мире противоминного трала — состоял из пенькового троса длиной 183 м, на который были надеты металлические цилиндры весом 1-1.5 килограммов. При буксировке двумя кораблями, когда трал полз по дну, эти цилиндры вращались, как колеса, не позволяя ему цепляться за подводные препятствия. Захватывая таким тралом минреп, можно было отбуксировывать мины на мелководье и там обезвреживать

осень 1881 — младший штурманский офицер броненосца береговой обороны Первенец

1882 — в плавании на канонерской лодке Мина

10.1883 — слушатель Минного офицерского класса, прапорщик Корпуса флотских штурманов

05.1884 — окончил класс, в партии "по заграждению рейдов и фарватером минами", преподаватель минной школы (Кронштадт), минный офицер 2 разряда

1884-1888 — в плаваниях на клипере Жемчуг, крейсера Африка, миноносце Котлин

осень 1888 — зачислен на механический отдел Николаевской морской академии

1890 — окончил механический отдел Николаевской морской академии

1891 — окончил кораблестроительный отдел Николаевской морской академии

поручик Корпуса флотских штурманов, переименован в мичманы с зачислением в 8-й флотский экипаж

командирован на завод Крейтона (город Або) для наблюдения за установкой на строящиеся миноносцы минного вооружения

1891 — командир миноносца Пернов (типа Взрыв); наблюдал за его постройкой в Гавре (Франция)

лето 1893-1894 — занимался опытами по применению бездымного пороха при стрельбе минами (на канонерской лодке Мина, в бассейне Гребного канала Санкт-Петербурга), лейтенант

1895 — в заключительных опытах на миноносцах N 159 и N 25

1894-1899 — в кампаниях командир миноносцев N 159, N 25, канонерских лодок Мина и Дождь

1894-1902 — преподавал в Минном офицерском классе

19.12.1900 — по представлению Морского Технического комитета назначен в комиссию для разработки проекта подводной лодки

22.12.1900/04.01.1901 — Морское министерство согласно принятому ранее решению о проектировании и постройке полуподводных судов пригласило приступить к разработке проекта боевой подводной лодки

01.1901 — минный офицер минного транспорта Амур

09.07.1901— вошёл в состав Строительной комиссии для строительства подводных судов

с 07.1901 — в командировке в Соединённых Штатах Америки для ознакомления с подводным судостроением, принимал участие в погружении подводной лодки Фультон, осмотрел последнюю подводную лодку Голланда

11.1901 — в командировке во Франции, организовывал поставки аккумуляторов, в Англии и Италии

капитан 2 ранга (12.1901)

конец 09.1902-середина 08.1904 — командир подводной лодки Дельфин

с 11.1902 — в командировке на завод Даймлера (Канштадт, Германия) для испытаний бензиномотора

с 08.1903 — председатель комиссии по приёму и испытаниям строящихся подводных лодок, временно исполнял обязанности заведующего подводным плаванием

конец 01.1904 — награждён 19500 рублями

Руководил испытаниями подводных лодок на Большом Кронштадском рейде

24.05.1904 — подписал контракт с фирмой Крупп на постройку трех лодок типа "Е" (Карп) конструкции Р. Эквилея

1904-09.07.1904 — командир подводной лодки Форель; назначен по собственной инициативе, чтобы доказать безопасность плавания на подводной лодке; из-за ненадёжности личный состав не хотел на ней служить; дал высокую оценку подводной лодке. После этого удалось укомплектовать команду

Координатор транспортировки подводных лодок на Дальний Восток, прибыл во Владивосток

1904 — участвовал в подготовке соглашений с фирмами Голланда и Лэка

06.1904-1906 — член технической комиссии по кораблестроению и выдаче заказов на постройку кораблей Особого комитета по усилению флота на добровольные пожертвования

08.1904-04.1905 — заведующий подводными миноносцами при правлении Балтийского завода

09.1904-06.1905 (1906) — командир подводной лодки Макрель

1905 — разработал конструкцию прибора для связи с подводными лодками ("акустический телеграф через воду"), в который удалось смонтировать для "записи депеш"

08.1905 — член комиссии (председатель — Э. Н. Щенснович) "по исследованию состояния и боевой готовности подводных лодок, находящихся во Владивостоке"

Инициатор создания Учебного отряда подводного плавания (Высочайше утверждён 27.03.1906)

1906 — помощник заведующего подводным плаванием.

капитан 1 ранга (весна 1907)

07.12.1907 — зачислен в список офицеров подводного плавания, (Циркуляр Главного Морского Штаба N 269); "Согласно заключению комиссии, производившей в этом году экзамен обучавшемуся составу учебного отряда подводного плавания, а также на основании знаний, приобретенных некоторыми офицерами за время своей предыдущей службы на подводных лодках, нижеупомянутые лица, как удовлетворяющие всем необходимым условиям для управления и службы на таких лодках, зачисляются в список "офицеров подводного плавания"

Председатель комиссии по приёмке подводной лодки Почтовый

с 1908 — заведующий отделом подводного плавания Морского Технического комитета

1908-1913 — заведующий отделом подводного плавания Балтийского завода

1909 — по предложению Б. создана гидрофоническая мастерская, инициатор создания в России аппаратуры звукоподводной связи

заведующий отделом подводного плавания Главного Морского Штаба, член Морского Технического комитета

временный запасной член военно-морского суда Кронштадского порта

действительный член Русского технического общества

член Лиги обновления флота

26.12.1910 — уволен в отставку с мундиром и пенсией с производством в генерал-майоры по Адмиралтейству

1912-1914 — консультант заводского отдела подводного плавания (Балтийский завод)

заведующий военно-морского отдела Русского электротехнического общества, преподаватель Военно-электротехнической школы, Морского Инженерного училища, Высших курсов Николаевской инженерной академии

1911-1915 — преподаватель минного дела на военно-морском цикле Петроградского Политехнического института

1914-1917 — консультант завода общества Динамо

1916-1917 — уполномоченный Министерства Торговли и промышленности по наблюдению за эвакуированными заводами

с конца 1918 — младший консультант при Коллегии по военному судостроению, ведал постройкой и ремонтом кораблей, работал в группе профессора Бубнова по перестройке линейных крейсеров типа Измаил в трансатлантические пассажирские пароходы

с 1919 — начальник отдела подводного плавания Главного Управления судостроения

1920 (1921) — уволен "за сокращением штата и преклонностью возраста", по некоторым данным, арестован

После освобождения назначен старшим наблюдающим отдела подводного плавания

1926-1931 — в штате Остехбюро

1926 — капитан парохода Микула (плавучая лаборатория волнового управления Остехбюро; испытывались управляемые по радио торпедные катера)

02.1926-04.1931 — командир опытового судна Конструктор, бывший эскадренный миноносец Сибирский Стрелок (Ладожское озеро)

сотрудники Остехбюро во главе с его начальником В.И. Бекаури добились увольнения как "социально опасного сотрудника"

конец 1930 — начало 1931 — находился под стражей без предъявления обвинения

с 04.1931 — в отставке

04.1933 — "снят с пенсии как высший чин старой армии"

масон

умер от сердечного приступа

похоронен на Никольском кладбище Александро-Невской лавры; могила не сохранилась

кавалер орденов

св. Владимира IV степени с бантом

св. Анны III степени

св. Станислава II степени

награждён

денежной премией (1895, ввиду "... достижения таких научных и важных для флота результатов..."), (01.1904, за постройку подводной лодки Дельфин)

светло-бронзовой медалью "В ознаменование Монаршей признательности войскам, участвовавшим в войне с Японией 1904-1905 гг." (1906)

медалью "В память 100-летия Отечественной войны 1812-1912 гг." (1912)

медалью " В память 300-летия Дома Романовых 1613-1913 гг." (1913)

медалью "В память 200-летия сражения при Гангуте. 1714-1914 гг." (1914)

автор книг:

"Специально-минные суда" (1898)

сын — Владимир, на 1939 — капитан теплохода Пионер Балтийского морского пароходства.

* * *

03.09.1902 г.

......ожидаю назначение командиром нашего "Миноносца N 150".

15.09.1902 г.

Пребываю в полном недоумении. Прибыв утром на службу, получил предписание, подписанное самим генерал-адмиралом о моём откомандировании в распоряжение ЕИВ ВК Георгия Александровича. С пометкой — незамедлительно. Такое же предписание получил лейтенант А.Н. Черкасов. Зачем его высочеству "водолазы"? Однако наше дело -приказы исполнять. На ближайшем поезде мы с Анатолием Ниловичем выехали в Георгиевск, уведомив ВК ГА телеграммой о времени прибытия поезда.

19.09.1902 г.

Приятно удивлен. В Серпухове нас ждал экипаж, поданный к поезду по распоряжению ВК! По прибытии в резиденцию ВК, нас Анатолием моментально принял его высочество.

В скромно обставленном кабинете, кроме ВК Георгия Александровича находились известный инженер и авиатор г.Найденов, а также совершенно неизвестный мне господин, одетый в партикулярное платье и представленный нам великим князем, как Налётов Михаил Петрович.

Познакомив нас с присутствующими, ВК ГА в жесткой форме потребовал тут же, не сходя с места подписать документ: "Обязательство о не разглашении государственной тайны", определяющий режим сохранения доверяемых нам секретных сведений. Санкции за нарушение режима секретности, ну просто "драконовские"!

Пришлось подписать документ. С другой стороны и оклад денежного содержания вкупе с дополнительными льготами для нас и наших семей впечатлил не менее. Уже после года на службе у ВК я могу считать себя весьма обеспеченным человеком. Будучи прикомандированы к ВК ГА в прямое подчинение, мы по-прежнему числились офицерами флота, со всеми вытекающими из этого последствиями. Отозвать же нас могли только с согласия ВК ГА. И иного начальства у нас более не было.

Велико же было наше с Анатолием Ниловичем удивление, когда узнали мы о том, что сей господин Налетов, является конструктором подводного минного заградителя!

Мало того, оказалось — господин Налетов уже заканчивает постройку двух систершипов получивших забавные названия "Краб" и "Рак" на Николаевском заводе. И спуск их на воду намечен через две недели. Никто никогда и не слыхивал о проектах г. Налетова. А тем более о строительстве им, каких бы-то ни было подводных кораблей. И тем более столь специфических, как подводный минный заградитель.

Насладившись нашими растерянными лицами, великий князь объявил о назначении нас с Анатолием Ниловичем командирами этих кораблей. Кому, из нас каким командовать, тут же было разыграно наследником при помощи монетки — если орел, то я командир Краба. Выпала решка. Отныне я — командир "Рака". Быть по сему.

ВК ГА произнёс краткий спич, в котором в немногих словах охарактеризовал ТТХ лодок, предполагаемую тактику и возможный район их применения. За дополнительными разъяснениями нам было предложено обращаться к господам присутствующим здесь инженерам. И ни к кому более! Потом предложил обсудить штат кораблей. Были обсуждены боевые посты и количество людей потребное для их обслуживания.

В экипаже первоначально предусматривалось 49 человек, но, после обсуждения, решили увеличить штат до 53 человек. В завершение аудиенции, ВК приказал составить списки экипажей кораблей из известных нам лично, лучших специалистов русского флота, и как он заметил при этом, "совершенно не стесняться" при составлении оных. Бедный Иван Григорьевич*! Мы с Анатолием выгребли у него почти всех стоящих людей.

Из головы не шёл подписанный мною документ. Теперь-то я понял, каким образом великому князю удалось сохранить дело в тайне. Было бы полезным привнести методы ВК на РИФ. Сколько бы освободилось прекрасных вакансий для дельных людей за счёт одних только болтунов.

* Бубнов И.Г. — соавтор Беклемишева в проектировании ПЛ "Дельфин"

29. 09. 1902 г.

В ожидании прибытия затребованных людей под руководством МПН мы с Анатолием в течение 10 дней бегло изучили устройство кораблей по чертежам. Мой тезка оказался на редкость приятным в общении человеком. Очень деликатным. Очень квалифицированным и очень знающим инженером. И, кроме того — бесспорно гением.

Что же касается Георгия Андреевича Найдёнова, то поначалу он оставил у меня впечатление человека крайне странного. Нарочито шокирующее поведение! ГАН как будто специально старался привести собеседника в раздражение и внимательно наблюдал за его поведением, делая какие-то свои выводы на его счёт. Однако же пообщавшись с ним подольше, я понял, насколько прост, и в то же время интересен этот человек. Он просто позволял себе считать никчёмными и мешающими взаимопониманию, условности принятые в обществе, полагая их попросту смешными. Ну, да что с него взять. Обыкновенный Гений, знающий себе цену. Я просто принял его таким, каков он есть.

С раннего утра и до глубокой ночи мы, распивая чаи, изучали чертежи и заваливали МПН миллионами вопросов об устройстве механизмов и конструктивных особенностях ПЛ. И всё больше приходили к убеждению, что созданные им корабли — недосягаемая вершина подводного кораблестроения. По долгу службы я достаточно хорошо знаком с положением дел. Однако никакие лодки в мире не годятся в подмётки чуду созданному МПН! Имея собственный опыт проектирования подводных кораблей, с полной ответственностью могу утверждать, что лодки спроектированные г. Налетовым превосходят всё созданное в мире на семь голов. Более 700 тонн подводного водоизмещения. 53 метра длиной. 60 мин на борту.

Возможность установки 100мм орудия и двух 381мм торпедных аппаратов. Воистину убийцы броненосцев и короли морей. Дальность хода в 3 тысячи миль. Проектная скорость предусматривалась в надводном положении до 15 узлов, подводная до 8 узлов. Совершенный сюрприз, в мире неизвестный вовсе — возможность хода на 8 узлах под перископом (два перископа командирский и обсервационный, телескопической конструкции по 6м, цейсовская оптика), на тринклеровских моторах с помощью специального устройства, названного Михаилом Петровичем РДП (работа двигателя под водой) снабжающего двигатели и экипаж воздухом. Максимальная расчётная глубина погружения — до 25 саженей обеспечивала полную безопасность корабля от столкновения с надводными судами. Весьма сложная, по сравнению с "Дельфином" система погружения, сконструированная совместно с г. Найденовым предполагала переход корабля в подводное положение в течение 40-60 секунд. В целом же конструкция подводного корабля вызывала у нас ощущение детского восторга. Вынужден, скрепя сердце, признать, что наш с Бубновым "Дельфин" по сравнению с "ракообразными" выглядит донельзя бледно.

По любому вопросу, за исключением радио и гидроакустического постов, Михаил Петрович давал совершенно исчерпывающие пояснения. Что касается вышеупомянутых постов, то знакомил нас с оборудованием г. Найденов Георгий Андреевич. Данные им характеристики приборов привели нас с Анатолием в совершенное изумление.

Радиостанции установленные на подводных минных заградителях оказались способны поддерживать устойчивую радиосвязь на расстоянии до 2.5 тысяч километров. А при благоприятных условиях и значительно дальше. В том числе даже в режиме радиотелефонной связи. Просто говори и слушай. На расстоянии нескольких десятков миль. В перископном положении, господа, поскольку антенна ближней связи выведена на головку перископа. Уму непостижимо. ( Кстати ГАН упорно игнорирует морские мили, кабельтовы и сажени. Предпочитая им метрическую систему мер... Видимо инженер Найденов не подозревает о том, что морская миля возникла не по прихоти туповатых мореходов, а равна 1 минуте дуги большого круга... или 1852-м метрам в метрической системе. Впрочем, судовождение для инженера Найденова не является дисциплиной первой необходимости. За не использованием упомянутым инженером, кривизны земной поверхности.).

Что касается гидроакустического поста, то данное устройство позволит в погруженном положении отслеживать шумы, издаваемые движущимися судами на расстоянии до 20-30 км, с высокой точностью определяя пеленг на источник, в зависимости от погодных условий и глубины погружения. И совершенно не зависит от прозрачности атмосферы и времени суток. Кроме того, в распоряжении командира имелось устройство на основе кристаллов сегнетовой соли, названное Найденовым "пьезоэлектрический эхолот", позволяющее мгновенно измерить глубину под килем корабля с точностью до четверти сажени. Сказать, что и я и Анатолий пребывали в "полном обалдении", значит не сказать ничего.

С огромным нетерпением ожидали мы прибытия экипажей, и переезда в Николаев, для детального изучения лодок, что называется "в натуральном виде". Наконец люди прибыли и подписали необходимые документы. Завтра личным поездом ВК ГА мы полными экипажами отбываем на Николаевский завод, принимать корабли. ВК ГА и господа Налётов с Найденовым, а также племянница ГАН — Мария Александровна, для участия в церемонии спуска кораблей на воду вылетают бортом N1 (аэроплан ЕИВ ВК ГА) несколько позже, намереваясь прибыть в Николаев несколько раньше нас. Надеюсь, что и мне когда-нибудь представится возможность покорить пятый океан!

07.10.1902 г.

Переезд в Николаев прошел непримечательно, что радует, поскольку нижние чины всегда горазды, отмочить какую либо каверзу. Однако ни пьянства, ни иных нарушений дисциплины в пути не случилось совершенно.

По прибытии в Николаев экипажи поселили в отдельной казарме местного гарнизона, запретив всякое общение с местным населением. Несмотря на непривычно жесткие требования, люди отнеслись к этому с пониманием. Вероятно, в памяти ещё свежи требования подписанного нами обязательства. Хотя общаться с кем бы то ни было, времени совершенно не оставалось. Чрезвычайно плотный график обучения предусматривал для личного состава 16 часовой рабочий день.

На следующее утро, после приема пищи и развода, экипажи во главе с офицерами отправились на завод, где достраивались наши корабли. И вот мы впервые увидели их воочию на стапелях. Я влюбился в эти корабли сразу, с первого взгляда.

Соразмерность и гармония. Строгие обводы корпуса, диктуемые требованиями обтекаемости. Высокая закрытая рубка, сверкающая иллюминаторами. Сияющие бронзой винты изменяемого шага. Достаточно мощная немецкая 105 мм пушка SK L/40.

(Как раз в этот момент рабочие краном сняли её с "Краба", закрепили на деревянном основании и начали покрывать консервирующей смазкой). Полагаю, что она достаточно скоро вернётся на своё законное место.

Строительные леса вокруг лодок уже снимались рабочими верфи. Корабли готовились к спуску на воду. Устранялись мелкие недоделки. То тут, то там сверкали звёзды электросварки, которую Михаил Петрович широко использовал при строительстве наших кораблей. Впервые в мире. Поражала непривычная чистота на стапеле. МПН сурово наказывал за неубранный своевременно мусор и по стапелю можно было ходить, не боясь переломать ноги.

Охрана, получив распоряжение МПН, дозволила экипажам подняться на корабли. И вот, наконец, я на борту своего "Рака"! Кстати я не преминул поинтересоваться у МПН кто "окрестил" наши корабли. Обычный в России анекдот. Первый заложенный заградитель получил имя от своего создателя. А мой, как и следовало ожидать, от ГАН... большого любителя черного юмора,.. мда-с. Однако мы ещё покажем кое-кому, где зимуют русские "Раки"! Осмотрев рубку и оставшись весьма доволен увиденным, спустился вниз. И грешен, начал осмотр с собственной каюты. Пожалуй, правильнее будет сказать — "каюточки". Койка и маленький столик, он же сейф. И легкая, просто легчайшая, сдвижная переборка, отделяющая каютку от остального корабля. Однако если сравнивать условия обитания экипажа ПЛ с миноносками то, пожалуй, наши лодки несколько выигрывают в комфорте. Здесь, по крайней мере, не дует.

Трубы. Трубы и кабели. И снова трубы. Весь корабль просто прошит ими. Описывать в дневнике подробности устройства "Рака" не имею ни малейшего желания. Поскольку ещё в Георгиевске, Георгий Андреевич с обычной своей искренней непринужденностью намекнул мне о том, что хранение подобных дневников — дело ответственное и чреватое неприятными неожиданностями. Я уловил ход его мысли. В поезде дневник пребывал в опломбированном портфеле с секретными документами под охраной вооруженных часовых. Во избежание упомянутых случайностей. А сего дня занял место в командирском сейфе Рака. Кстати о секретах. Я же обязан немедленно напомнить личному составу о режиме секретности в части касающейся радиорубки...

Доступ туда запрещён всем, кроме радистов, акустиков и, разумеется, вахтенного офицера. Нарушение этого требования считается актом шпионажа, с соответствующими последствиями для нарушителя. О чем предупреждает табличка, привинченная к СТАЛЬНОЙ (!) двери радиоакустического поста.

Спустя несколько часов проведенных с большою пользой для дела сошел с корабля, дабы принять пищу. Прямо здесь же в цеху была устроена полевая кухня, обеспечивающая рабочих горячим питанием. Простым, но очень вкусным. Получив стальную миску с порцией отличного бефстроганова с картофельным пюре, большую кружку компота из свежих яблок и ложку, я присел за грубо сколоченный стол и принялся трапезничать.

В этот момент со мною рядом деловито устроился с таким же набором пищи ЕИВ Цесаревич! И пожелав мне приятного аппетита, трудолюбиво взялся оную уничтожать. Мою нелепую попытку встать во фрунт и доложиться, тут же пресёк и, приказав "без чинов", продолжил своё увлекательное занятие, к которому я охотно присоединился.

После обеда экипажи продолжили изучение механизмов. Следует сказать, что каждый пост был полностью обеспечен инструкциями и технической документацией выполненной просто превосходно. Чертежи в аксонометрической проекции, в цвете, очень наглядно, подробно и удобно для понимания. Очень доступным языком написаны Боевые книжки, с советами на все случаи подводной жизни и инструкции в которых разъяснялись устройство механизмов и приёмы их эксплоатации. Оказалось, что разработка техдокументации — целиком заслуга ГАН и... его племянницы. В экипажи нами отобрались люди технически вполне грамотные и, поэтому изучение материальной части происходило достаточно быстро. В случае любых затруднений пояснения немедленно давались непосредственно изобретателями. За каждым постом закреплялись дежурные книги, куда следовало вносить записи о малейших неполадках в работе механизмов, для последующего улучшения оных. К моменту спуска на воду, экипажи уже несколько освоились с кораблём. До оценки отлично было еще, разумеется, неимоверно далеко, но корабль сделался, по крайней мере, слегка управляем. Первый зачет на знание командой самого необходимого по материальной части был ею сдан в полном объёме. Погода всё время стоит отличная, солнечная, легкий ветерок, довольно тепло, ходим по летнему, .

Спуск на воду несколько задержался по причине устранения обнаруженных экипажами и контролёрами недоделок. Задержка вызвала сильное недовольство со стороны ВК ГА, так как нарушала некие его планы. Однако всё же он состоялся сегодня в полдень. Все сильно устали за прошедшие дни, оркестр отсутствовал по соображениям секретности. Построились в парадном. Речь ВК Георгия Николаевича была содержательна но кратка. Госпожа М.А., одетая в очень красивое, хотя на мой взгляд несколько легкомысленное белое платье чрезвычайно ловко разбила бутылки "бабули Клико" о форштевень "Рака", а затем "Краба" и вот наконец кораблики кормою соскользнули со стапелей в воду, один за другим. "На флаг, смирно!" Над кораблями взлетели Андреевские флаги. Матросики с великим воодушевлением радостно орали "ура" и кидали в небо бескозырки. Рабочие верфи с не меньшим энтузиазмом швыряли туда же картузы, офицеры отдали честь, обнажили головы и крестились. Специально привезенный ВК ГА батюшка отслужил молебен и благословил корабли на "подвиг ратный". Теперь портовые сдаточные испытания... и на волю. В моря! Но сегодня — праздник.

Вечером ВК дал в городе бал. Разумеется, паркет в свете электрического освещения сверкал по совершенно отвлечённому поводу. Присутствовали все офицеры подплава. Шампанское, вальсы, барышни на выданье и их мамаши... было очень провинциально и очень мило. Потом был уютный небольшой ресторанчик, снятый только для своих. Выпивали, пели. М.А. исполнила под рояль очень забавный романс о том, что — "кто же знал, что в далёком девичестве, Вы метали на дальность ядро!" Эмансипэ! Но бесконечно обаятельна.

// Заметки на полях — Наутро офицерам удалось восстановить тест и ноты романса и эта песенка плотно прилипла к нашему экипажу. Вспоминается несколько забавных случаев:

1. Кондуктор Пришибеев, распекая матроса Сюткина: "Ах какая вы право потешница, Всё бы вам егозить баловать..." распекаемый не может сдержать улыбки и тут же получает в зубы, за что я вынужден выразить Пришибееву своё неудовольствие...

2. Объявляю матросику 4 года каторги условно и 2 наряда вне очереди реально. Тот тихонько в усы: "Между нами прошло электричество!" Впрочем, ещё два наряда тут же угомонили его "хитро взыгравшее либидо..."

3. Мой старший офицер Ризнич И.И. выполнявший с моего разрешения торпедную атаку и наблюдающий в перископ, как разлетается по всему Тихому океану самурайский транспорт, по клотик груженый огнеприпасами, и приплясывая от возбуждения — во весь голос: "Как вы мною ррразбили столешницу! Как ррразрушили мною кровать!.." тут уже весь центральный пост неудержимо ржал по гусарски (вместе со своими конями...).

Нижним чинам на выбор — трезвая увольнительная или погулять в расположении, в своём кругу. Матросики успели и тут и там. Сначала трезво провернули механизмы в местных бардачках, затем приятно подвыпили в казарме. Хором пели народные и морские песни. Опять никаких неприятных случаев. Несколько даже, удивлён! Приятно удивлён.

17.10.1902 г.

Акты подписаны! Погода резко испортилась, туман, осенний затяжной дождь, холодный ветер. Низкая видимость. Каждый механизм опробован, машины провёрнуты. Корабли строителями сданы, а экипажами приняты. Девиация уничтожена. Я, приказом ЕИВ ВК ГА назначен командиром отряда "миноносцев специального назначения".

Теперь ходовые испытания.

Продукты на борту. Учебные торпеды и мины приняты.

Топливные, масляные и питьевой воды цистерны заправлены полностью. По Южному Бугу к ночи вышли в Чёрное море. Вахта вела корабль, подвахта старательно изучала устройство, инструкции и наставления по работе с механизмами. После ходовых испытаний и учебных торпедных стрельб, а также учебной постановки мин опять предстояла сдача зачёта. С морковкой или розгами. В зависимости от результата. Впереди нас шли миноносцы из Севастополя, разгоняя всех с фарватера. Негромко и как-то уютно даже урчат тринклеры. Поначалу в лодку прорвался выхлоп с левого тринклера, однако "духи" быстро с неисправностью справились. Теперь лодка заполнена только запахом горячего машинного масла и... ...И придется экипажу научиться, правильно пользоваться гальюном!

Все приходится делать впервые, даже придумывать командные слова для управления лодкой. Корабль превосходно слушается рулей. Днем стояли под РДП и перископами, на якоре в лимане, под охраной тех же миноносцев. Таким образом, даже с миноносцев нас разглядеть бы не удалось. Мы же отлично их слышим с гидроакустического поста. А вот Краб слышен весьма неотчетливо. Акустики часто его теряют. Как бы ещё навостриться точно определять дальность? Эхолот работает великолепно, показывая глубину под килем лодки, и саженей на 20 впереди. На штурманский пост выведен самописец рисующий карандашом на бумажном рулоне неровности дна. Что позволяет вахтенному офицеру своевременно принимать правильное решение. Кстати, Анатолий отлично слышит наш "пинг" (как этот сигнал называет ГАН) и его прибор выдаёт точное расстояние между лодками. Как впрочем, и наш до него. Здесь есть о чём подумать...

Выйдя в море, простились с миноносцами, нырнули на перископную глубину, и пошли под РДП на 5 узлах к точке рандеву, указанной ВК ГА, где нас ожидал танкер "Мюрекс", выкупленный великим князем этим летом у "SHELL". Вышли точно. Вскоре подошёл и пароход "Саратов" ставший нашим судном обеспечения. Услышали его задолго до того как увидели. Говорили с Анатолием по радио. Он предложил метод триангуляции целей с помощью двух лодок. На самом деле всё просто. Зная своё место и место напарника, сообщаем полученный акустиками пеленг на цель друг другу, на карте делаем прокладку, и, вот он голубчик. Два-три таких определения и мы имеем курсовые параметры — курс и скорость цели. Вычисляем точку рандеву, обусловленную ходом цели и нашими ходовыми возможностями и... Пожалуйте бриться, басурмане. Вы у нас на траверзе, в радиусе досягаемости торпед. Ждём-с когда подставите борт... Полагаю, лодки в боевые походы должны ходить парами...

МПН перебрался с Краба к нам на Рака. Мы начинаем первыми. Мерная миля не порадовала. Двенадцать узелков вместо расчётных пятнадцати... Расход топлива при том резко возрастает, а дальность, соответственно резко падает. МПН недоволен. Я тоже... На аккумуляторах общей емкостью в 7000 А-ч, в полностью погружённом положении — проектные 8 узлов хода. При испытаниях на подводную дальность экономическим ходом в 4 узла — прошли 120 миль... солидно...

Под РДП... Под РДП случилась первая авария. За шестью узлами началась сильная вибрация трубы РДП, затем разрушение поворотного запорного клапана. Началось поступление забортной воды в лодку. Пришлось пробкой выскакивать на поверхность.

Осмотр показал, что узел деформирован, вышел из строя полностью, к дальнейшей эксплоатации непригоден и требует замены. В течение семи часов произвели замену узла крепления РДП. ГАН предложил дополнить конструкцию РДП внешним кожухом с обтекаемой формы сечением. Что по идее должно было также увеличить и жесткость конструкции. Он предположил, что это усовершенствование позволит достичь проектной скорости. При помощи судна обеспечения, на котором располагалась прекрасно оборудованная мастерская, необходимые изменения были выполнены.

На следующей попытке мы легко вышли на 9 узлов. Только лёгкая вибрация РДП и перископов. В подводном положении большего хода мы достичь не смогли. Даже под тринклерами на самом полном ходу. Однако наша скорость экономического хода определена в шесть узлов. По расходу горючего с полной заправкой пройдём не менее 3000 миль. Этак, мы при нужде и бриттов обеспокоить в состоянии будем... На шести узлах вибрации РДП не наблюдается совершенно. В остальном же, устройство при волнении до пяти баллов, работает совершенно удовлетворительно. Запирающий клапан срабатывает штатно. При этом в лодке быстро падает давление воздуха "поедаемого" тринклерами и всем закладывает уши. С этим придётся мириться. (Что бы тут можно придумать?...)

Испытание погружением на предельную расчетную глубину, лодка выдержала успешно. Все лишние люди были высажены на "Саратов", оставлена только вахта сокращённого состава, только на самых необходимых постах. МПН настойчиво требовал своего участия в погружении, но был мною удален с борта в приказном порядке. И обиделся на меня. И совершенно напрасно. Капитанов Беклемишевых на РИФ — как собак нерезаных, а вот рисковать Налётовыми, которых ровно один... штука, Россия себе позволить не может. Когда я разъяснил ему, что дело не в его личной смелости, а именно в его уникальности, МПН был вынужден со мною согласится.

Мы медленно шли вниз, отсчитывая каждую полусажень, внимательно наблюдая за всеми опасными местами. Протечек не наблюдали. Достигнув глубины в 25 саженей, я приказал дать полный ход, рули перевести на всплытие и продуть балластные цистерны. С дифферентом на корму в 14 градусов и ходом 8 узлов лодка выскочила на поверхность, как какой-то кашалот!

Мой "дракон" лейтенант Ризнич Иван Иванович заявил, что подплаву пора обзаводится традициями и вынудил всех участвовавших в погружении выпить забортной водички по целому плафону от светильника. Доказав сие личным примером. Пришлось тоже принять свою долю. Однако! Господа конструкторы могли бы выбрать плафоны и поменьше объёмом... Всё-таки полтора литра морской водицы чем-то заметно отличаются от полутора литров пива. За один присест. Без отрыва.

// Заметки на полях — Позднее "посвящать в подводники" стали после первого погружения, а ещё позже какой-то кретин додумался использовать для этого трюмную воду... как будто чистой воды мало за бортом.

Осмотрев все подозрительные места, заменили пару сальников и снова пошли на глубину. Где провели на этот раз часа три, испытывая разные ходовые режимы и маневренность лодки. Испытания прошли успешно. Потом испытание предельной глубиной прошли экипажи в полном составе. И 5 человек пришлось списать с кораблей оттого, что при погружении испытывали совершенно неуправляемый приступ клаустрофобии. Матроса Ивлева пришлось выдернуть за штаны из боевой рубки и связать т.к. он непременно желал "выйти наружу", и никаких уговоров слушать не хотел. Да, разумеется, это страшно когда лодка идёт вниз и сжимаемая давлением, тоскливо скрипит всем набором, как будто жалуется на непосильный груз. Да, некоторое волнение испытываешь при каждом погружении, однако, всё быстро проходит. К этому следует просто привыкнуть... Иначе никак. На четвёртом погружении "покатали" МПН. Давно я не видел более довольного человека.

Испытания на скорость погружения оказались успешными. Лодка из крейсерского положения уходила на перископную глубину за одну минуту. Если потренировать экипаж, то время погружения пожалуй ещё более сократится. Так нас и 30-узловые миноносцы "без штанов" не прихватят...

29.10.1902 г.

Подведя первые итоги, признали ходовые качества лодок удовлетворительными. Следующая часть — испытания на боевое применение. В первую очередь минные постановки. Вышли на полигон и провели испытание. По 10 мин выставили из надводного положения на экономической скорости. Мины вышли штатно. Ещё по 10 мин — на полном ходу. Без замечаний. На экономическом ходу с перископной глубины мины выбрасывались вполне правильно с должными промежутками, никаких изменений в крене и дифференте не наблюдалось. То же и на полном ходу. В завершение выставили мины с глубины 20 саженей. Опять на разных ходовых режимах. Механизмы работали удовлетворительно, и все мины встали правильно.

Провели испытательные стрельбы. Сначала правым аппаратом, затем левым. Потом перезарядили аппараты в подводном положении. Перезарядка заняла 20 минут.

Отстрелялись по кораблю-мишени идущему на 10 узловой скорости учебными торпедами без боевого заряда. Из четырёх выстрелов — четыре промаха. Пузырьковый след торпед ни разу не прошёл под корпусом цели. Промазали обе лодки. По результатам испытания вскрылись недостатки:

1. при выстреле в подводном положении лодка демаскируется большим воздушным пузырём, так как торпеда выстреливается из аппарата сжатым воздухом.

2. вследствие торпедного выстрела лодку выносит на поверхность. А это позволит противнику атаковать нас противоминной артиллерией.

Решение было тут же предложено ГАН. Его предложение использовать для вывода торпеды из ТА не сжатый воздух, а движущийся в торпедном аппарате поршень под давлением закачиваемой воды, конечно требует переделки ТА, однако полностью избавляет от проблемы воздушного пузыря и нарушения дифферентировки лодки вследствие выстрела, т.к. масса торпеды замещается водой.

Таблицы для построения торпедных треугольников недостаточно обеспечивают точность выстрела. Прицеливание осуществляется корпусом лодки. Расчет вручную слишком запаздывает. Найдёнов и Налетов пообещали подумать над этим. Однако скорого решения ожидать не приходится. Попытаемся повысить точность торпедной стрельбы тренировками. А пока принято решение стрелять торпедами только по стоящим судам или имеющим скорость не более четырёх узлов с минимально допустимой дистанции в три кабельтова.

Наконец, завершив испытания, взяли курс на Балаклаву, где строится секретная черноморская база подводных лодок. Нам же разрешён небольшой отпуск. Обсуждали с МПН практическую сторону минных постановок. Несколько обескураживала конструкторская недоработка — все приготовления мин для постановки (установка глубины, запальных стаканов и т. д.) могут быть выполнены только в порту, так как после приемки мин в надстройку заградителя к ним уже невозможно подобраться. И если, предположим, возникает необходимость изменить предустановлненную глубину, то... Что прикажете делать? Озадачился МПН отчаянно. Ушел с ЦП в носовой, весь пребывая в задумчивости. И не выходил до самой Балаклавы.

Заходили в порт по очереди, уже ночью, под РДП, следуя за буксиром самым малым ходом. Там в конце залива были уже подготовлены закрытые железобетонные доки. В которые корабли и зашли, держа в створе синие электрические огни установленные по оси каждого дока, где и ошвартовались. Команды получили немалую премию и недельный отдых на берегу.

9 .11.1902 года.

Отлично провели отпуск в Севастополе. К нашему приезду минные шахты "Рака" и "Краба" были усовершенствованы. В них сверху были прорезаны отверстия, приварены откидные люки и сделалось возможным ставить углубление мин в надводном положении лодки. Изрядная гора с плеч. Погода налаживается. Ветер стих до двух баллов. Матросики после отдыха на берегу повеселели. Горят рвением. Подписал акты проведенных ремонтных работ. Никаких серьёзных неисправностей выявлено не было. Все механизмы кораблей отличаются высоким качеством исполнения. ВК ГА хорошо платит однако и требует сурово. А у нас всё больше укрепляется уверенность в своём корабле. Не потонем с божьей помощью посреди моря-окияна!

Перед рассветом вышли в море. Идем на учебную минную постановку. Район постановки охраняют наши севастопольские друзья миноносники. Наша задача провести минирование подходов к Севастополю учебными минами и избежать обнаружения. Очень не простая задача. Сами по себе миноносцы особой опасности для нас не представляют, так как мы отлично слышим их даже стоящих на якоре. Наши акустики прозвали их погремушками, настолько шумно работают их машины. Однако помешать нам они могут.

Перед выходом посидели над картами и лоцией. Продумали порядок постановки мин. Первым идет "Краб". Мы идём на два кабельтова мористее. Небо чистое, контролируем курс и место по пеленгам на входные маяки и звёзды. Гладко было на бумаге. Туман случился в полном соответствии с планами условного противника. И тут нам помогли два стоявшие на якорях миноносца. Освещавшие прожекторами район постановки. Мы успели пометить их место на карте. И ориентируясь на них, как на своеобразные маяки с помощью шумопеленгаторов, контролировали своё место. Теперь туман был на нашей стороне. Ещё два миноносца патрулировали квадрат постановки на малом ходу и вполне могли бы протаранить нас. Поэтому погрузились на 10 саженей.

Вышли на боевые курсы и приступили к постановке. Глубина выставлена на одну сажень, для противодействия попыткам траления. Пройдя 5 кабельтовых, выставили три десятка мин и застопорили электромоторы. Дал "Крабу" своё место эхолотом.

Анатолий обошел "Рака" по дуге и занял позицию для следующей постановки, тоже подтвердив готовность "пингом". Теперь моя очередь занимать позицию. Пройдя обратным ходом, выставили параллельно оставшиеся три десятка мин. Закрыв таким образом вход в Севастополь четырьмя нитками "рогатой смерти". Взяв курс 300, отошли на милю мористее. Вскоре мины всплыли на установленную глубину и встали на боевой взвод. Ждать долго не пришлось. "Поти" переехал одну из мин и столб оранжевого сигнального дыма подтвердил факт его условного утопления.

Удовлетворённые достигнутым результатом, мы отошли подальше, всплыли на перископную глубину, подняли перископы и РДП. И пошли на полигон для учебных торпедных стрельб. С 4 кабельтовых, по неподвижной цели попали одной торпедой, вторая прошла мимо по причине непогашенной инерции при выходе на боевой курс. Черкасов попал обеими торпедами. Перезарядились и снова произвели атаку. И снова четыре промаха. По неподвижной цели... Учиться нам ещё и учиться.

В скверном расположении духа пошёл на базу в Балаклаву. На подходе сломался указатель глубины и упрямо утверждал, что мы идём на 50-ти саженях, хотя я прекрасно видел в перископ закат.

19.12.1902 г.

Несколько недель прошло в непрерывных походах. Сначала недолгих, на два-три дня, а затем, по мере накопления подводниками навыков управления лодкой, всё более продолжительных. Побывали мы в Новороссийске и в Синопе, где удалось ночью проникнуть на внутренний рейд, произвести имитацию минной постановки и уйти незамеченными. Сходили в Констанцу, покрутились у входа в Босфор. Постоянные учебные стрельбы положительно сказались на точности торпедных атак. К сему дню по неподвижной цели мы стали попадать восьмью торпедами из десяти.

Однако, по судну идущему на 10 узлах число попаданий остаётся довольно низким, и не превышает 30%. А для уверенного поражения цели необходимо обучиться попадать хотя бы одной торпедой из двух. Возможно, есть смысл использовать стрельбу залпом, двумя торпедами практически одновременно. На ближайшем учении попробуем с Анатолием Ниловичем проверить мои теоретические построения.

Последний наш поход был довольно авантюрным. 27 ноября в Балаклаве на лодках проводилось текущее обслуживание механизмов силами младших чинов под руководством старших офицеров. Мы же с остальными офицерами прошли на "Мюрексе" через проливы и обратно, имея целью перехода рекогносцировку. Составляли кроки к предстоящему походу, определяли ориентиры. Брали на заметку характерные приметные места в точках поворотов. Залегендировали проход танкера через проливы, доставкой груза керосина на о.Лесбос. Вернувшись в Балаклаву вскоре на лодках вышли в море к точке рандеву с "Мюрексом", который уходил в Батум за новым грузом керосина. Наконец, через двое суток выйдя к Босфору, ночью прошли проливом в Мраморное море за 5 часов, не ставя о том в известность турецкие власти. Всё прошло как нельзя лучше. А сколько было опасений!

Движение судов по проливам ночью запрещено. Попутное течение скоростью до одного узла позволило держать собственную скорость в три узла, что делало перископ лодки практически незаметным на фоне слабой мертвой зыби. Вошли в Босфор в 17ч29м на аккумуляторах, на глубине в 6 саженей, поднимая перископ на короткое время перед точками поворота. Выполнив поворот, и убедившись по ориентирам, что курс взят верный, убирали перископ. Лодку погружали на 10 саженей во избежание случайных столкновений и в постоянной готовности уйти глубже. И шли так до следующей точки, напряженно прослушивая гидрофонами опасные шумы. В ЦП горели красные лампы электрического освещения, что способствует сохранению ночного зрения. Просветлённая в Георгиевске цейсовская оптика позволяла достаточно надёжно ориентироваться в мешанине береговых огней.

Темное время суток зимой достаточно продолжительно. Воспользовавшись этим обстоятельством и выйдя в Мраморное море в 22ч39м, заняли мы перископную глубину и подняв трубы РДП увеличили ход до 8 узлов, попутно заряжая аккумуляторы и стараясь преодолеть за ночь как можно большее расстояние. Из машинного отсека опять на всю лодку разносится запах печёной картошки. Вахтенные машинисты приспособились резать её тонкими кружками и жарить на выпускных коллекторах тринклеров. Непорядок конечно но, сколько их не гоняй, всё равно жарят! Да Бог с ними, если службу исполняют исправно.

До Дарданелл дойти не успели и в 9ч00м, с рассветом, дав радиограмму на "Мюрекс", легли на песчаное дно у острова Мармара. В 16ч57м, в сумерках пошли дальше. В 00ч52м догнали танкер, вставший на якорь у Дарданелл и оставив его за кормой пошли через пролив. Ветер слабый, зыбь, моросит дождь резко снижая видимость. Пользуясь этим, пошли на 5 узлах под РДП, для сбережения заряда аккумуляторов. Ночь и дождь очистили пролив от рыбаков и прочей публики. Фарватер пуст. Идем по счислению и ориентируясь на береговые маяки, просвечивающие сквозь дождь. Постоянно прощупываем глубины эхолотом. "Краб" идёт мателотом в трёх кабельтовых за нами, ориентируясь на наш "пинг". Испытываю соблазн поднять ход до 8 узлов, однако существует опасность наскочить на какого-нибудь охламона, заночевавшего на фарватере. Однако, таковых, слава Богу не оказалось и Дарданеллы проходим тоже без происшествий выйдя к 10ч05м в Эгейское море. Отошли к северу от выхода из пролива, оставив на правом траверзе Галлиполийский полуостров и встали на якорь в ожидании "Мюрекса". "Мюрекс" догнав нас к полудню, пошёл к Лемосу сливать свой керосин.

Прекрасное, волшебное Средиземноморье! Великолепный пронизывающий ветер пахнущий маслинами! Изумительно красивая изумрудно-зелёная средиземноморская волна баллов на 5! Замечательно мокрый, прохладный средиземноморский дождь! Температура воздуха не менее +6С. Воды +12С. Просто курорт какой-т. Провентилировали отсеки и нырнули на 10 саженей поглубже от этого чудесного великолепия. На глубине хоть и душновато, однако качка практически отсутствует, и не так сыро как на поверхности. "Мюрекс" разгрузился за сутки и к вечеру следующего дня мы тронулись в обратный путь.

02.01.1903 г.

Обратный путь также прошел в соответствие с планом перехода. Идя в Чёрное море, нам пришлось побороться со встречным течением, так как воспользоваться попутным глубинным течением в узостях проливов, было бы непростительным лихачеством. Однако машины легко преодолевали встречный поток. И Дарданеллы и Босфор прошли мы под РДП, не будучи обнаружены сладко спящей пограничной стражей турков. Да ведь никто нас и не высматривал в ночьной тьме... мучаясь от бессонницы... От случайного же обнаружения нас оберегали ночь, дождливая погода и собственная наша осторожность. Выхлоп тринклеров переключенный на подводный, делал ход лодок практически бесшумным.

Может создаться обманчивое впечатление о лёгкости перехода. Но это отнюдь не так. Сложный извилистый фарватер, опасность столкновения в темноте с берегом и судами создавали чрезвычайное нервное напряжение в ЦП. Как сильно помог бы нам эхолот ГАН, если бы он был способен обнаруживать суда не только под нами, но и кабельтова на три окрест. И на выходе из Босфора экипаж был совершенно вымотан. Так, что штормящее Чёрное море мы восприняли как дом родной и долгожданный отдых. Передав управление судном Ивану Ивановичу мы с князем Черкасским отправились отсыпаться.

Наш, казалось бы ненужный и рискованный поход, принёс экипажу абсолютную уверенность в своём корабле и своих способностях выполнить любую боевую задачу. А это дорогого стоит. Лишь бы уверенность не перешла в самоуверенность. Надо будет построже требовать от людей скрупулезности при обращении с техникой и особо наградить педантичных. Море не потерпит от нас фамильярности....

В Балаклаве нас встретил МПН привёзший "рождественские подарки" в виде по клотик набитого грузами, каботажника. Ну, чистый дед Мороз! С ним прибыл третий, сменный экипаж, переданный под командование лейтенанту князю Владимиру Владимировичу Трубецкому. Людей распределили на лодки таким образом, чтобы в каждом осталось две трети опытных людей и на одну треть — новички.

Рождественские праздники провели мы в Севастополе, оставляя на борту одного вахтенного офицера и вахты сокращённого состава. Выделенный МПН в личное пользование автомобиль позволял в краткий срок доехать до Севастополя и обратно. (Ох уж, эти севастопольские барышни... Они так забавно пунцовеют, будучи приглашены на тур вальса... И их обворожительно отважные, дерзкие mama.... Так непринуждённы, так... доверчивы... Так милы и непосредственны они под шустовский коньячок... Ну, полно... Староват я уж для этих приятных глупостей...). Поэтому на каждого офицера пришлось по одной вахте на борту наших "членистоногих", ошвартованных у одной стенки напротив друг друга. Большого труда это не составило.

МПН сообщил, что принято решение о закладке ещё двух кораблей нашего типа, окрещенных заранее "Лангуст" и "Омар"... дабы не отступать от традиции. Построить их предполагается к началу 1905 года. Тут мне в голову пришла некая мысль. Обдумав её, я предложил Найденову добавить ещё один отсек метров семи длиной для размещения экипажа и хранения 10-12 запасных торпед, расположить его следом за первым отсеком, а в первом увеличить число торпедных аппаратов до четырёх. Общая длина лодки увеличится до 60 метров. Что позволит также увеличить длину минных шахт и число принимаемых на борт мин до 70 штук. Такая модернизация делает русские лодки универсальными и увеличит круг решаемых ими задач.

Стоимость модернизации проекта не должна оказаться чрезмерной. МПН, внимательно посмотрел на меня и обещал обдумать моё предложение. Потом усмехнулся и рассказал о том, что вдохновлённый нашим успехом, взялся он проектировать новые ПЛ, полным водоизмещением в 1600-1800 тонн каждая. С изменяемым в плоскости вектором тяги винтов. С четырьмя передними и двумя задними ТА. С боезапасом в два десятка торпед. Способные нести до 100 мин на борту. Погружаться на глубину до 100 метров и бегать по поверхности до 20 узлов. А в погруженном положении до 10-15 узлов. Что-то совершенно невообразимое... Однако ж сомневаться в его словах оснований не имею. Так что, полагаю, лет через пять — семь — десять у нас будет, что предъявить королевскому флоту.

В разговоре с МПН также разъяснилась столь удивлявшая нас малошумность наших лодок. Дело оказалось в том, что по совету ГАН, Налётов все машины лодки установил на общей раме отделённой от корпуса виброзащитными подушками, и отбалансировал всё тщательнейшим образом . Таким образом, вибрации тринклеров и электромоторов меньше передаются корпусу лодки, и в значительной мере снижают её шумность.

Среди грузов привезенных Налетовым, были четыре торпедных аппарата новой системы калибра 45см, с гидравлическим поршнем, которые следовало в кратчайший срок установить на место старых. К ним 20 практических торпед маркированных как 45-12М.

Ранее мы стреляли обычными на флоте торпедами Уайтхеда обр.1898г. калибром в 381мм, выделки Обуховского завода. Новые торпеды значительно превосходят их своими характеристиками. Мы получили возможность устанавливать скорость торпеды. На скорости в 43 узла она способна пройти 2 км, это 11 кабельтовых получается. А при установке 20-ти узловой скорости, дистанция увеличивается до 6 км, выходит 33 кабельтова. Торпеда несёт боевой заряд весом в 100кг новейшей взрывчатки — тринитротолуола. Даже одной такой "рыбки" вполне может хватить любому из существующих в мире броненосцев. И самое главное, в этих торпедах предусмотрена возможность установки перед выстрелом угла отклонения, в пределах 60 градусов от диаметральной плоскости. И значит, нам больше нет необходимости точно прицеливаться всем корпусом лодки.

Новая рабочая форма, сшитая специально для подводников. Для всякой погоды и климата. Меховые шапки, удобные шапочки — пилотки, традиционного на русском флоте чёрного цвета с белым кантом. Кожаные меховые куртки и непромокаемые утеплённые сапоги для несения вахты на мостике. Тёплые свитера крупной вязки из козьего пуха.

И, наконец, МПН привёз нам наши пушки. Отличные, скорострельные 105мм орудия германской выделки 1900 года, стреляющие 17 килограммовыми фугасными снарядами. К концам стволов были приделаны здоровые набалдашники с прорезями. МПН пояснил, что это так называемый дульный тормоз, значительно снижающий отдачу от выстрела. "А то, опасался я, как бы не перевернула кораблики орудийная пальба!" — пошутил Михаил Петрович. Завтра орудия установят на свои места.

12.01.1903 г.

Приятные новости! Переоборудование подводных лодок сего дня мы, наконец, закончили и завтра вновь выходим на боевую учёбу. Пришлось сие событие отметить. Недурственно провернули механизмы в Севастополе... Веселье завершилось грандиозною дракой нижних чинов с экипажем "потопленного" нами миноносца "Поти". Каким-то невнятным образом узнавшего о нашей причастности к их конфузу. Благодаря боцману Пришибееву, принявшему на себя руководство дракою и пресекшему позорное неорганизованное побоище, слава Богу, обошлось без увечий. Организованный Пришибеевым честный кулачный бой стенка на стенку по исконным русским правилам и принявшим живейшее в нём участие, окончился победою наших экипажей. Вот ведь вздор же полнейший — а чувство от их победы преприятнейшее. И даже гордость какую-то нелепую ощущаю.

Скандал, связанный с минной банкой, выставленной нами у входа в Севастопольскую бухту, потихоньку стихает. Никто в городе не знает, чем мы тут занимаемся на самом деле. О существовании наших лодок не подозревают. По бумагам проходим мы, как Балаклавская водолазная школа под эгидою В.К. Г.А. На матросских бескозырках — "водолазная школа". Вот и объяснили штабные сами себе минирование входного фарватера нашими стараниями.

Что, впрочем, есть сущая правда. Однако количество вытраленных мин привело адмирала Тыртова С.П. в преизрядное изумление, поскольку не мог он объяснить, каким образом удалось водолазам проделать такую штуку. Вызванный Сергеем Петровичем для объяснений, намекнул ему на лодки Джевецкого, действительно выкупленные ВК ГА у флота по бросовой цене и приданные вновь организованной водолазной школе, командиром которой я официально считаюсь. На вопрос о причинах создания нашей школы, пришлось сказать ему о "Чёрном принце", объяснение более чем удовлетворившее адмиральскую любознательность. И, тем не менее, по результатам прошедшего разбирательства, создана специальная бригада тральщиков Черноморского флота, собравшая в себя 64 единицы всякого хлама из того, что ещё держалось на плаву. И "потерявшая" на тралении нашей банки 3 единицы списочного состава, условно подорвавшихся на выставленных минах. Ох, не доведёт кое-кого до добра болтливый язык!

Погода потихоньку налаживается. Ветер стих до слабого. Ожидается прибытие Венценосца и генерал-адмирала Алексея Александровича для ознакомления с нашими кораблями. Существует возможность того, что будет принято Высочайшее решение о строительстве однотипных с нами, или улучшенных по моему предложению, ПМЗ большой серией.

Под полигон нам отведен район вдалеке от оживленных трасс черноморского судоходства. На якорях выставлены две престарелых баржи набитые обрезками досок для непотопляемости. По ним мы и будем палить из пушек и торпедных аппаратов с разных дистанций и курсовых углов. До тех пор пока не научимся стабильно попадать тем и другим. Всякий выход в море будет теперь начинаться с главного нашего дела, с постановки мин заграждения, где после нас прибираться будет бригада севастопольских тральщиков. Вот и им наука. Потом торпедные атаки на баржи и, наконец, артиллерийские стрельбы по оным же. Если бы лодки принадлежали флоту, никто не дал бы нам столько практических снарядов, торпедов и мин для отработки боевых навыков. Однако ВК ГА не скупится, и мы получаем необходимое по первому требованию.

// Заметки на полях — Надо же! Ошибка в написании. Не привык тогда ещё к новому слову, все больше самодвижущимися минами тогда звали!

20.03.1903 г.

Осмотр лодок императором и генерал-адмиралом. ВК Г.А. намеченный на 8.03.1903г. не состоялся. Готовились к визиту основательно. Орали до хрипоты приветствие. Маршировали. Драили, красили, гладили... все четверо суток напролёт. Отсеки засияли свежей краскою и ею же провоняли невыносимо, несмотря на постоянно включенную вентиляцию, механизмы отдраены до сверкания. Чёрт бы побрал идиота, придумавшего все эти треуголки с саблями в придачу.... Особенно удобны они для несения службы в отсеках. Сабли на голо! Вперёд на абордаж! Хватило бы и кортика с пилоткой. Однако, форма есть форма. Экипажи выстроены в парадном на палубах лодок. А император прибыть не соизволили. Дали дробь.

Вероятно, ВК ГА решил не рисковать сбережением тайны нашего существования. Лучше в деле показать, на что лодки способны, нежели перед всем светом выставиться, а потом лицом в грязь,... Я же напротив, никаких сомнений в величайшей полезности подобных кораблей для русского флота не испытываю.

Наши практические повседневные выходы в море на отработку маневрирования, погружений и стрельб привели к должному результату. К сему дню, находили мы по морю немногим менее семи тысяч миль. Выявили мы немало слабых мест в конструкции механизмов, устранили немало неисправностей, большей частью своими силами. Многие механизмы были заменены усовершенствованными, так как обнаружили слабину в конструкции.

Особенно много хлопот доставил воздушный компрессор высокого давления. Попил же он нашей кровушки, пока мы с МПН и нашими инженерами-механиками, 25-летними "дедами" Красовским Аркадием Петровичем и Демченко Евгением Александровичем не довели его до надёжного работоспособного состояния. Пришлось также доработать конструкцию нескольких клапанов в системе погружения. Из-за несвоевременного срабатывания некоторых из них лодка при погружении вдруг стала получать опасный, до 20 градусов крен на правый борт. Тоже самое происходило на "Крабе". После замены всех клапанов в системе погружения на усовершенствованные, эта неприятная особенность исчезла совершенно.

Рулевые научились, наконец, сносно удерживать лодку на заданной глубине и прекратили рыскать по курсу. Механики устранили все подтекания масла и соляра на тринклерах и теперь машинный отсек перестал быть основным поставщиком жирной грязи в остальные. Удалось справиться с протеканием сальников перископов. Никак не можем придумать, что делать с конденсатом, постоянно стекающим по переборкам в трюм, откуда его приходится время от времени откачивать за борт. Требуется какой либо лёгкий и тонкий теплоизолятор. Если использовать кору пробкового дерева для оклейки бортовых переборок, то обойдётся сие весьма недёшево, да и горюча пробка изрядно. Только вот не существует в природе материала дешевого, сходного с пробкой теплопроводностью и к тому же негорючего. Однако что-то с этим делать необходимо. Да и в лодках потеплее стало бы. А пока что сыро у нас и холодно. И чего греха таить — грязновато.

Мы наработали изрядный опыт торпедных атак. Определили наиболее выгодные курсы и дистанции торпедной стрельбы. Установленный в ЦП при переоборудовании лодок электрический прибор управления торпедной стрельбой, задающий торпедам угол отклонения от диаметральной плоскости, значительно облегчил нам прицеливание.

Поначалу работа с ними показалась нам несколько сложноватой, путались в переключении тумблеров при установке отклонения, но полегоньку освоились и с ними. Благодаря постоянной практике и новому способу наведения торпед, стали мы попадать в неподвижную цель чаще, чем мазать. Выпустили по баржам по две боевых торпеды. Попали все четыре. Впечатление от их воздействия на баржи самые необыкновенные. Достаточно сказать, что от взрывов торпед обе баржи просто преломились по миделю, выпустив всё своё содержимое на волю волн, и моментально затонули.

Наше с МПН предложение о дополнительном отсеке в конструкции новых лодок получило одобрение начальства нашего в лице ВК ГА и руководство строительством поручено Михаилу Петровичу Налётову. Он уже закончил расчёты, занимается разработкой технической документации по новым лодкам и вскоре готов будет приступить к их строительству. Помашет нам шляпой с берега и немедленно займётся постройкой.

В начале февраля приезжала супруга с сыном. Ужасно по ним соскучился. Зимняя крымская погода с ветрами и дождями ничем не лучше питерской. Однако радость встречи с родными изрядно подняла настроение и сняла накопившуюся усталость. Прогостили они 20 дней, из них больше половины мне пришлось провести в море. Однако, выкроил время и свозил их на автомобиле в Севастополь, где мы с удовольствием погуляли по набережной, закончив вечер в ресторане, в обществе знакомых офицеров. Увы, но видеться нам приходилось урывками. Лодки съедают всё моё время.

Видя такую мою занятость, и не вынеся несносной скуки проживания в этой древней дыре называемой Балаклавою, супруга рассердилась на меня и уехала в Петербург. На прощанье удалось успокоить её тем, что получил я от Налётова предложение поработать с ним на Николаевских верфях. По окончании перегона лодок намереваюсь я уйти к нему в помощники на завод и всерьёз займусь любимым делом — конструированием и строительством подводных лодок. Годы уже дают о себе знать. А в Николаеве климат изрядно отличается от Петербургского в лучшую сторону. То-то супруге будет в радость её любимые цветочки разводить. И Яновича с Иваном Бубновым туда заманю. Люди они талантливейшие. Многие пользы принесут русскому подводному флоту. А в том, что ОН будет уверен я теперь совершенно.

01.04.1903г.

Получили приказ за подписью ВК ГА подготовить лодки к переходу на дальневосточный театр, в Находку. Командование водолазной школой и имущество, приписанное к ней, передать по акту лейтенанту Александру Оттовичу Гадду. Портом базирования нам определена бухта Врангеля, запасная база — порт Дальний, где заканчивается строительство необходимых сооружений. Отход назначен на 4 апреля сего года, время прибытия в порт назначения — по возможности. Сменному экипажу лейтенанта В.В.Трубецкого прибыть с личным имуществом в Севастополь, на борт парохода Добровольческого флота "Смоленск".

04.04.1903г.

11ч48м.

Курс 235град. РДП 6 уз. Ветер умеренный с SW, до Босфора 360 миль. Ну, с Богом! Отошли от стенки, погрузились на перископную глубину и пошли вон из бухты. Пока сняли с палуб пушки для разгрузки корабля на переходе, пока устранили последние недоделки, пока приняли на борт всё необходимое, немало пришлось понервничать, и отдохнуть не успел совершенно. В сумерки, приказал всплыть, дать восемь узлов и держать курс на проливы. Наконец в 24ч00м сдал вахту мичману Черкасскому. Молодой, но весьма толковый и бравый офицер, наш князюшка.

Осталось до Босфора, где нас ожидает "Смоленск", на котором находится 800 тонн солярки и 100 тонн машинного масла и всяческой иной военной амуницией — 300 миль и немногим более двух суток хода. Погода вполне позволяет идти под РДП. Ночью идём в крейсерском положении. Всё. Ложусь отсыпаться.

05.04.10903г.

06ч30м.

Курс 235град. РДП 6 уз. Ветер умеренный с SW. Погрузились под перископ и снизили ход до 6 узлов. На вахте — Красовский. В 12ч00м на вахту до 18ч00м заступил Ризнич Иван Иванович. Погода — ясная, волнение 2 балла. Видимость до 7 миль. Легкая дымка. С 18ч00м до 24ч00м моя вахта. "Собака", разумеется, досталась Черкасову. Четыре вахты из 12 человек по шесть часов. Вот так и пошло: в 19ч00м всплываем в крейсерское положение, в 06ч00м ныряем под РДП. Ночью — 8 узлов, днём — 6.

Машины в порядке.

06.04.1903г.

14ч00м.

К Босфору подошли засветло. Связались со "Смоленском", который уже заканчивал переход в Мраморное море и имел на правом траверзе Царьград. Пришлось подождать сумерек и в 15ч58м начали движение к Босфору. Войдя в 21ч00м в пролив опустили РДП для большей скрытности и пошли на электромоторах держа ход 4 узла. Хорошая погода изрядно мешала нам, так как пролив был полон маломерными судами. Пришлось уйти на 15 саженей и идти по счислению, прощупывая глубину эхолотом. К 22ч00м движение в проливе затихло и мы заняв перископную глубину и подняв его смогли наконец определится с местом. Ну, что ж, идём как по ниточке. Это приятно.

Выразил удовольствие Ивану Ивановичу исполнявшему обязанности штурмана, ну и себе не преминул.

07.04.1903г.

В 01ч10м вышли без происшествий в Мраморное море. Всплыли на зарядку батарей. Дали ход 7 узлов. Погода портится. Давление падает. Сплошная облачность, ветер слабый с NNO. Видимость — 10-12 кабельтов. Продолжаем движение.

06ч00м.

Погрузились под РДП.

11ч04м.

Шум винтов по пеленгу 12град. . Акустики определили как малотоннажное судно с ходом 8 узлов, курсом 175град. . Пусть себе идёт. Нам не мешает.

11ч59м.

Шум винтов по пеленгу 254 град. — Ход 12 узлов курсом 306град. удаление — 10 миль. Определили как военное судно. Миноносец чей-то шляется, где ни попадя.

12ч00м.

Пеленг 250град. Эта зараза сменила курс и идёт на 10 град. Приближается.

Скорость — 12 узлов. Дистанция — 5 миль. Убрали перископ и РДП. Слушаем.

Проходит с кормы у "Краба". Дистанция 30 кабельтов. На кормовых углах мы его потеряли. Для нас плюс-минус 30град. от диаметральной плоскости — мёртвая зона, в которой мы ничего слышать не можем. Сменили курс на три румба к северу. Поганец идёт своим курсом. Дистанция уже 10 миль. Только потрепал нам нервы обормот.

22ч00м.

Вошли в Дарданеллы. Геллиболу на правом траверзе. Ход 5 узлов на электричестве. "Смоленск" уже прошёл и этот пролив и ждёт нас в Эгейском, передал, что там слегка штормит. Время до выхода из Дарданелл — 8 часов пятиузлового хода. Немного не укладываемся в тёмное время суток. Впрочем, при необходимости можно будет ненадолго нырнуть.

08.04.1903г.

02ч41м.

Эхолот показал 5 метров до дна. Срочно принять два румба к N. Значит, я слегка уклонился к югу. По счислению проходим мыс Абидос. Без малого, в Азию не приплыли. Вероятно, недоучёл усилившееся попутное течение, и уклонился к югу от курса. В каюте надеру себе уши. Стыдно-с Ваше Высокоблагородие господин капитан второго ранга.

03ч01м.

Пеленг 56град. . Шум винтов. Отрабатывает аверс-реверс. Вероятно, швартуется в Эджеабаде. Ложимся на курс 178град. . Подняли перископ. Слева Чанаккале, справа Килитбахир. Давно бы пора переименовать.

06ч40м.

Рассвет. Видимость не более 10 кабельтовых. Слабый дождь. Сплошная облачность. Идем под РДП. Никого вокруг не слышим.

06ч53м.

Вышли в Эгейское море, до Гибралтара — 2300 миль. Держим курс на пролив Кафи. Ход — 6 узлов. Машины в порядке. Пойду-ка я спать.

11ч00м.

Ветер усилился до крепкого. Под РДП идти невозможно. Вынуждены подняться на поверхность. Ход 8 узлов. Ветер с кормы, с NNO. Килевая качка. Наши горделивые "аристократы с музыкальным образованием", протеже Найдёнова — радисты и акустики, активно "травят", вызывая дружеские подначки экипажа. Не просто они влились в экипажи. С головами набитыми всякими либеральными глупыми идейками социалистического толка, с их гонором, и некими претензиями на исключительность, вот же доставалось им первые месяцы от старослужащих! Однако же, прошло полгода, и вот найди-ка теперь больших флотских патриотов!

09.04.1903г.

00ч32м.

Курс 212 градусов. Идём в подводном положении (ПП). Ход 4 уз. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Ветер крепкий с NE. До пролива Кафи 65 миль. Под пение электромоторов в голову пришла мысль. А как нам атаковать торпедами в светлое время суток и соблюсти при этом факт существования "членистоногих" в тайне? Пузырьковый след не оставит никаких сомнений в том каким образом выпущена торпеда. Значит нужна торпеда пузырькового следа на поверхности не оставляющая. И где таковую сыскать? За основу возьмём нашу 45-12...

Имея в виду наличие аккумуляторов повышенной ёмкости, аналогичных используемыми нашими лодками, пожалуй вполне осуществимо изготовить торпеду с электрическим приводом на винты. Скажем, небольшой воздушный резервуар с воздухом высокого давления для раскрутки гироскопа и управления рулями... Вместо керосина и большого резервуара ВВД — батареи и электромотор сил 50-70... Какой осилим всунуть в ограниченный объем торпеды. И сколько же узлов способна дать такая штука?... А нут-ко я посчитаю, гдет-ко там я линеечку свою ...

08ч00м.

Курс 212град. . РДП — 6 уз. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Ветер свежий с NE. Идём проливом Кафи.

14ч31м.

Курс 210град. РДП 6 уз. Облачность сплошная, туман. Осадки отсутствуют Ветер свежий с NE. Прошли пролив Кея. Дал большую радиограмму Налетову о пришедшей мне идее электроторпеды и обещал переслать пакет с эскизами и предварительными расчётами с ближайшей оказией. В ответ получил от Налетова сообщение что идея уже принята к разработке вчера вечером с подачи Георгия Николаевича. Но, чтобы я всенепременнейше и скорейшим образом присылал свои наработки по электроприводу.

Мда... Мизера ходят стаями...

К конвою, наконец, присоединились катамараны "Гера" и "Маша". На них возложены обязанности разведчиков и посыльных судов. Почему-то у меня они не создают впечатления военных кораблей, и надеюсь, не только у меня. А вот ходят они изумительно. 20 узлов у них — экономический ход! Полный же — до 45 узлов!

Катамараны идут впереди каравана, на траверзах у "Смоленска", сообщая о встречных судах, коих в этих водах с избытком. Зачастую и по ночам поныривать вынуждены.

10.04.1903г.

20ч00м.

Курс 265град. КП 9 уз. Облачность отсутствует, туман слабый. Осадки отсутствуют. Штиль. Мёртвая зыбь. До Мальты 480 миль. На закате мы произвели смену экипажей на "Раке". Передав лодку князю Трубецкому, я со своими людьми перебрался на "Смоленск". Впереди неделя отдыха.

18.04.1903г.

20ч30м.

Курс 264град. . КП 8 уз. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Ветер свежий с SE. До Гибралтара 425 миль. Вчерашний шторм не позволил своевременно произвести замену экипажей и её перенесли на сегодня, так как прогноз Найденова гарантировал прекращение шторма к полудню. В закатных сумерках мы сменили на "Крабе" экипаж. Черкасов с командой перебрался на "Смоленск".

А я со своей — соответственно на "Краба".

Что за чудесная, что за изумительная была неделя! В первую очередь конечно, корабельная баня. На следующий день я перебрался на "Машу" который (которая, мать её?) в соответствие с графиком перехода устремился на Сардинию в Кальяри, где 4 дня должен отработать радиомаяком. На 20 узлах дошли туда за 40 часов по штилевому морю, и вот, наконец, я на берегу. Зверски приятно! Городок конечно старинный и ухоженный, но пыльный, однако. Белый костюм, белая же широкополая соломенная шляпа, уличный ресторанчик с решётчатой крышей сплошь затянутой виноградной лозой. Прекрасное местное вино тёплыми вечерами, музыка, сговорчивые, весёлые, ухоженные и милые недорогие девушки, и вся эта роскошь целых четыре дня! За сущие копейки! Кстати винцо, пожалуй, не хуже великокняжеского будет. На походе по распоряжению ВК ГА команде вместо обычной флотской "чарки" выдаётся по стакану великолепного столового вина с личных виноградников ВК ГА. Поначалу сим "компотом" кое-кто был недоволен, однако попривыкли, и того гляди станут знатоками и ценителями...

И никуда мне не надо торопиться... И совершенно не мешают сидящие через два столика молодые люди. Сидят себе и сидят, попивают кофе, внимания на меня совершенно не обращают. Разговаривают о чём-то своём, французском. Ну и что тут такого, что номера в гостинице у них напротив моего. На этих "малышей" глянешь, и сразу ясно, что если их не разозлить, то ничего дурного никогда они никому не сделают. И мысли у них такой никогда не возникнет... И на душе сразу легче и спокойнее, а то ведь внезапно очнёшься где-нибудь в неудобном месте, и какой-нибудь неприятный лично тебе человек примется задавать какие-нибудь нелепые, но разнообразные вопросы. Вполне симпатичные молодые люди! Ну так что ж, что они по французски говорят. На "Маше" они вполне свободно и на русском разговаривали...

Передал русскому консулу пакет с эскизами и предварительными расчётами по электроторпеде. Русские суда довольно часто заходят в Кальяри, так что с дипломатической почтой пакет дойдёт до Налетова относительно быстро. И там же в ресторанчике, под бокал Верментино мне в голову пришла идея усовершенствования якорной мины Налетова. Ведь это же не дело, что якорные мины относительно легко обезвреживаются тралением. А вот если обычную мину дополнить прибором удерживающим оную после обрыва минрепа на определённой глубине, то минное траление станет задачей совершенно иной сложности. Надо на досуге обдумать устройство такого приборчика.

19.04.1903г.

00ч01м.

Курс 264град. . КП 8 уз. Облачность сплошная, видимость 1.5 мили. Осадки сильные. Ветер свежий с ESE. До Гибралтара 397 миль. Следую у "Рака" в кильватере. Привыкаю к "Крабу". ЭТО разные лодки! Казалось бы, одного проекта корабли. Sister ships, что называется. Но разница чувствуется. У "Краба" и радиус циркуляции немножечко меньше, и на рули она реагирует иначе, и погружается на пяток секунд дольше и набор поскрипывает по-иному. Хотя, в целом разница и не велика. Долго привыкать не придётся.

20.04.1903г.

19ч23м.

Курс 264град. . ПП 4 уз. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Ветер слабый с SSW. (Наверное). До Гибралтара 42 мили. Началось с того, что бриттская миноноска влезла в кильватер "Смоленску" и тащится следом.

Пришлось нырнуть на 15 саженей. "Смоленск" демонстративно сбавил ход до 4 узлов.

Лондонскому денди только через три часа надоело волочиться за ним. Да заблудился он что ли? Так спросил бы место и шёл бы по своим бриттским делам. Наверное "просвещённому" было стыдно спрашивать! Но, убрался, наконец...

21ч13м.

Курс 264град. . ПП 4 уз. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Ветер слабый с SSW. (Наверное). Да что ж такое! Мама миа! Тут что, весь Royal Navy собрался что ли, пунша выпить? От их кораблей и торговых лоханок проходу нет. Туда-сюда-обратно. Ночь на дворе. Приличным людям спать положено! А они взялись по морю ездить, и оттого нам из-под воды и носу не высунуть. Одолели в конец инглизы, адмиралтейский якорь им по самую скобу в кормовой шпигат!

Каждому. От меня лично, порка мадонна!

21.04.1903г.

00ч00м.

Курс 264град. РДП 6 уз. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Ветер слабый с SW. До Гибралтара осталось 12 миль. Лодкам всё-таки удалось, пользуясь темнотой и спрятав перископы и РДП в кильватерной струе "Смоленска", продышаться, и полностью зарядить батареи. Через 2 часа вполне изготовленными войдём в Гибралтарский пролив. Моим приказом, во избежание возможных столкновений с надводными судами, пролив будем проходить на безопасной глубине, которая утверждена мною в 15 морских саженей. Пойдём по счислению, а также и ориентируясь на шумы винтов "Смоленска" и катамаранов. По расчёту нам потребуется 8 часов, чтобы на 8 узлах, преодолевая встречное в 4 узла и пройдя 32 мили выйти, наконец, в Атлантический океан. Там, полагаю такой сутолоки как в Средиземном море быть уже не должно бы. Существует риск, что на таком ходу не хватит заряда, однако ночью можно поднять и РДП. На этом первый этап похода, наиболее сложный с точки зрения судоводителя-подводника останется позади.

Переход Атлантикой к мысу Доброй Надежды особой озабоченности у меня не вызывает. Лишь бы машины пребывали в исправности. Впрочем, даже если с ними и произойдёт поломка то, имея в виду прогноз погоды, предоставленный Георгием Андреевичем Найдёновым, ремонт вполне посильно произвести силами экипажей нашего отряда. Запасных частей и механизмов ещё на три лодки хватит. Не перестаю удивляться, каким образом удалось ему составить настолько точное предсказание погоды на столь длительный срок, для столь разных мест планеты. Неужели же, он действительно вхож в сферы горние? Непостижимо!

Опасаюсь только привыкнуть к хорошему. Устойчивой радиосвязи со штабом нет уже от Мальты. Если случится задержка какая и график перехода будет нарушен, без надёжного прогноза двигаться дальше я просто не имею права. Слишком велик риск. Ведь штурмана наши прокладывают курс на основе этого прогноза, с учётом силы и направления предсказанных ветров. Придётся в таком случае снова запрашивать ГАН по телеграфу, чего хотелось бы избежать.

06ч24м.

Курс 258град. ПП ход 4 уз. Глубина 15 саженей. Идём в кильватере "Смоленска" ориентируясь шумопеленгатором. До выхода из пролива 20 миль.

11ч15м.

Курс 245град. РДП 6 уз. Облачность осутствует, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Ветер умеренный с SW.. Вот уж случилось понервничать. Но прошли гладенько, по прямой. Заряда батарей вполне хватило. Через турецкие проливы ходить значительно сложнее. А тут и глубоко и широко и недалёко. Всё, Геркулесовы Столпы за кормой. Впереди океанский простор и никаких теснин. Идём в кильватерной струе "Смоленска". Курс на Канарские острова, до них 970 миль. Мы оставим их с юга и пройдя от Канар в 200 милях западнее, отвернём к югу. И уже имея на левом траверзе остров Йерро, в первый раз дозаправимся топливом в открытом море.

19ч42м.

Курс 245град. КП 8 уз. Облачность осутствует, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Ветер умеренный, с SW. До Канар 924 мили. Корабли в исправности.

Настроение прекрасное. Конструкция приборчика, обеспечивающего свободно плавающей мине постоянную глубину, начинает в общих чертах обрисовываться. Но пока есть парочка неясных деталей.

23.04.1903г.

07ч14м.

Курс 245град. КП 7 уз. Облачность сплошная, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Ветер крепкий с N, в правую раковину. Килевая качка. "Аристократия" травит. До Канар 618 миль.

24.04.1903г.

06ч24м.

Курс 245град. КП 6 уз. Облачность сплошная, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Шторм с N, в правую раковину. Изрядно качает. "Аристократия" травит.

Стал выгонять их на вахту. На мостик. Пусть там блюют. До Канар 464 мили.

25.04.1903г.

00ч02м.

Курс 245град. КП 7 уз. Облачность сплошная, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Ветер очень крепкий с N, в правую раковину. +16 по Сград. . Килевая качка. "Аристократия" травит на мостике. Но там всё отлично промывается волной. До Канар 320 миль.

13ч12м.

Курс 245град. КП 7 уз. Облачность сплошная, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Ветер очень крепкий с N. Килевая качка. "Аристократия" не травят!

Оморячились! На правом траверзе в 100 милях остров Мадера. До Канар 234 мили.

Сегодня на "Раке" следовало произвести замену экипажа кн. Трубецкого экипажем Черкасова. Но не удаётся по причине сильного волнения и ветра. Назавтра прогноз обещает улучшение погоды.

26.04.1903г.

16ч42м.

Курс 245град. КП 7 уз. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Ветер свежий с SW. Постепенно стихает, но волнение всё ещё слишком велико. Можем повредить корпуса корабликов. Смену экипажей и дозаправку лодок топливом решил произвести завтра. До Канар 23 мили.

20ч40м.

Сменили курс на 180град. Делаем в крейсерском положении 7 уз. Горизонт чист.

Обычно суда идут южнее и ближе к материку. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Ветер свежий с SW. До Дакара 970 миль.

27.04.1903г.

15ч54м.

Курс 180град. КП 8 уз. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Ветер лёгкий SSW. До Дакара 899 миль. Вчера и сегодня днём было очень жарко, в прочном корпусе вплоть до +60Сград. . Вентиляция не справляется.

Сократил вахты в машинном отсеке до двух часов. После удачно прошедшей дозаправки лодок топливом, произвели наконец смену экипажей. Черкасов со своими людьми отправился обживать "Рака", а князь Трубецкой и его офицеры получили дозволение отдохнуть четыре дня на острове Йерро, в маленьком порту лаРестинга.

Счастливчики погрузились на "Геру" и ушли на восток. Остальным дозволил купание в океане под присмотром вооружённой карабинами вахты. А то ещё слопают акулы, не приведи Господь. На левом траверзе в 90 милях — Канарские острова.

28.04.1903г.

00ч04м.

Курс 180град. КП 9 уз. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Ветер лёгкий SSW. До Дакара 743 мили. Хоть ночью в лодке делается дышать полегче, а вокруг буквально целый океан прохладной воды. Нет, с температурой в прочном корпусе положительно надо что-то решать. Зимой холодно до стука зубовного, летом духота до потери сознания. Двигатели дают массу тепла, морские воды приятно прохладны, а мы же, как в аду маемся.

29.04.1903г.

00ч04м.

Курс 180град. КП 8 уз. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Ветер сильный с NE До Дакара 536 миль. Северный ветер принёс наконец, какую-то прохладу, но разволновал океан. "Аристократия" решила было потравить, но с удивлением отметила, что ей уже не хочется. Но аппетит, аппетит отменный!

30.04.1903г.

00ч08м.

Курс 180град. КП 8 уз. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Ветер тихий с NW. До Дакара 350 миль. Недолго музыка играла, недолго шурин танцевал. Зверски душно. Сызнова сократил духам вахты до 2 часов.

15ч14м.

Курс 180град. РДП 6 уз. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Ветер тихий с NW. До Дакара 230 миль. Два британских парохода на 1.5-2.0 т.тонн, пеленг 20град. , прошли в четырёх милях от нас. Нырнули под РДП.

21ч05м.

Курс 180град. Шли в крейсерском положении делая 8 уз. До Дакара 187 миль.

Откуда ни возьмись, из-за корпуса "Смоленска" на 8 узлах француз, как чёрт из табакерки в 10 кабельтовых. Едва успели сыграть срочное погружение. Прошляпили все! Вообще все! Орал на вахтенных офицеров и сигнальщиков с пол часа и так и по короткой связи. В отсеках лодок большая приборка. "Смоленск" вместо маяка в ночи сиять будет под лунным светом! Разп...гильдяи, иху мать! Наше счастье — что темно было. И со "Смоленска" его прожектором правильно осветили.

01.05.1903г.

00ч05м.

Курс 180град. КП 8 уз. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Ветер отсутствует. Штиль. Мёртвая зыбь 2 балла. Очень душно. Баня.

До Дакара 150 миль. Не к добру так парит, не к добру. Прогноз обещает шторм.

20ч05м.

Курс 144град. КП 6 уз. Облачность сплошная, туман сильный. Осадки сильные.

Тропический ливень. Ветер крепкий с W. Дакар на левом траверзе — 130 миль. До Кейптауна 3900 миль.

02.05.1903г.

20ч05м.

Курс 144град. ПП 4 уз. Облачность сплошная, туман сильный. Осадки сильные.

Тропический ливень. Шторм с N. Ушли на безопасную глубину, там переждём погоду.

По прогнозу к ночи шторм должен прекратиться. До Кейптауна 3876 миль.

04.05.1903г.

11ч01м.

Курс 144град. КП 7.5 уз. Облачность сплошная, туман отсутствует. Осадки отсутствует. Ветер умеренный с N. Уже ровно месяц как мы в походе. Сейчас переберёмся на "Смоленск", на недельный отдых. Прогноз погоды на эту неделю чудесный. Отдохнём по-человечески и затем вернёмся на родной "Рак". Там же, кстати, и экватор пересекать случится. До Кейптауна 3510 миль. На левом траверзе Фритаун в 150 милях.

13.05.1903г.

00ч07м.

Курс 144град. КП, ход 8 уз. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Ветер умеренный с SW. Гринвич меридиан. Только сегодня удалось снова заменить экипаж на "Раке". Шторм, и довольно сильный, начался на сутки раньше, чем сие природное явление предсказано прогнозом Найдёнова. Видать и на небесах ошибаются, дело-то житейское. Но отпуск наш подзатянулся. Долгота 0град. . Широта 20град. S. Опять переехали в Восточное полушарие, только уже южное. И знаменитый Южный крест над горизонтом. Ничего особенного. Но вот звёзды тут сияют как орехи на новогодней ёлке. До Кейптауна 1895 миль

16.05.1903г.

14ч01м.

Курс 144град. КП 10 уз. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Штиль. Океан как стеклянный. Третьи сутки нестерпимо душно. Ночь облегчения не приносит. Яблочный сок уходит бочками. От желающих вести наблюдение на мостике нет отбоя. Несмотря на часовые вахты в тринклерном отсеке нередко случаются обмороки от тепловых ударов. Плюс 60 по шкале Цельсия — это не шутка. В остальных отсеках температура немногим отличается от машинного. К тому же, чтобы успеть обойти Африку до шторма, приходится держать ход до 10 узлов. И прохлады в прочном корпусе это не добавляет. Вентиляция работает на полную мощность и не справляется. Все как папуасы, практически — голышом, только причинное место в каких-то разноцветных набедренных повязках укрыто. Сегодня снова провели дозаправку лодок, что заняло всё время до обеда. Пришлось застопорить ход и лечь в дрейф. Хотя бы искупаться в океане удалось. Как мало человеку необходимо, чтобы почувствовать счастье. Очередная задержка. Можем и не успеть проскочить до зимних штормов. До Кейптауна 1305 миль

20.05.1903г.

00ч05м.

Курс 144град. . Лежим в дрейфе. Облачность отсутствует, туман. Осадки отсутствуют. Штиль. До Кейптауна 483 мили. Сильно похолодало. Серьёзная неисправность в правом ходовом электродвигателе. Меняем подшипники.

16ч05м.

Курс 144град. . КП 10 уз. Облачность отсутствует, туман. Осадки отсутствуют. Штиль. Наконец-то отремонтировались и смогли дать ход.

23.05.1903г.

20ч05м.

Курс 90град. КП 10 уз. Облачность отсутствует, туман. Осадки отсутствуют. Штиль. Оставили Кейптаун в 175 милях севернее. Позади мыс Доброй Надежды проходим печально известные сороковые широты южного полушария. По прогнозу грядёт сильнейший шторм. До 27град. Восточной долготы — 426 миль. Пройдём двадцать седьмой градус и можно уходить на север, в более спокойные широты.

24.05.1903г.

00ч05м.

Курс 90град. КП 5 уз. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Ветер очень крепкий с ESE, постоянно усиливается. Давление стремительно падает. Нам не хватило буквально суток. Но незначительные по большей части поломки и задержки с ними связанные, лишили нас запаса времени. До 27град. Восточной долготы — 214 миль.

25.05.1903г.

03ч10м.

Курс 90град. КП 5 уз. Облачность сплошная, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Сильный шторм с ESE. До смены курса 62 мили. Волна 5-6 саженей, лодка то взлетает к небесам, то скатываясь с волны целиком зарывается в следующую. Сказал бы, что по клотик, да клотика нет. Но снова упрямо выдирается на поверхность и опять падает вниз. Находиться на мостике невозможно, нечем дышать.

03ч30м.

Отдал приказ лодкам погрузиться на глубину 15 саженей. Моя ошибка. Следовало погрузиться сразу, и на безопасной глубине спокойно пройти на 4 узлах эту сотню миль под водой.

15ч10м.

Курс 60град. ПП, ход 5 уз. На глубине спокойно. Но люди уже измотаны, взвинчены и часто происходят ссоры по мелочным поводам. До Мадагаскара 1325 миль.

26.05.1903г.

20ч05м.

Курс 60град. КП 5 уз. Облачность сплошная, туман отсутствует. Сильный дождь.

Шторм с ESE. Воленс-ноленс, батареям нужна подзарядка. Штормуем, но барометр пополз вверх. Зато "Машка" с "Герой" в полном удовольствии благополучия. "Маша" отстаивается в Кейптауне и работает радиомаяком. "Герасим" убежал далеко вперёд, тоже радиомаячит, но уже в Порт-Луи, что на Маврикии. "Добровольцы" штормуют вместе с нами.

21ч15м.

Курс 60град. КП 3 уз. Облачность сплошная, туман отсутствует. Сильный дождь.

Сильный шторм с ESE. На лодке авария. Волной согнуло лопасти левого винта. Из-за начавшейся сразу сильнейшей вибрации приходится идти на одном правом двигателе. С правым винтом тоже не слава Богу, заклинил механизм изменения шага. У африканского побережья становиться на ремонт слишком рискованно. Уж больно много лишних глаз тут ошивается, оттенков Британского флага. Надо бы нам дойти до Мадагаскара, там места пустынные, малолюдные. Надеюсь, тамошние негры-аборигены в подводных лодках не особенно разбираются. Найдём укромную бухту, вдали от посторонних глаз, заменим винт. Подремонтируемся, да и люди отдохнут заодно. Пока же с трудом выгребаем 3 узла против ветра. А нам до Мадагаскара ещё 1200 миль хромать.

30.05.1903г.

10ч05м.

Курс 60град. КП 4 уз. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Шторм с ESE. До Мадагаскара 856 миль. На "Крабе" сгорела обмотка ротора в правом электродвигателе. Скорей всего не выдержал изоляционный лак, которым покрыта обмотка ротора. Если статор электродвигателя имеет рубашку охлаждения и не перегревается, то для ротора обдува потоком воздуха от вентилятора оказалось, видимо, не достаточно. Теперь охромели обе лодки. Неприятно, но не смертельно. Однако досадно, что у нас участились поломки.

31.05.1903г.

05ч11м.

Курс 60град. КП 4 уз. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Осадки отсутствуют. Шторм с ЕSE. Визг стали. Как не спал. Из носового отсека — скрежет сминаемого железа. И тут же снова.... и снова.... И ещё.... Лодка кренится всё сильнее... Выправилась... Дифферент на нос... Лодку водит на курсе.... Цапнул тужурку и как спал, босиком, в одной тельняшке и трусах в ЦП.... Три шага всего... Дифферент на корму... Крен на правый борт... Шум сбегающей с палубы воды.... Господи, да страшно-то как...

Правая переборка... удар... отлетаю мячиком... левая переборка... Как шарик бильярдный в лузу — головой в люк центрального... Не дай Бог, нам нос своротило! Всё сварка эта, электрическая... Новомодная... Нет, чтоб проклепать, как у нормальных...

— В первом! Осмотреться в отсеке! Где рапОрт?! Что, там у вас, чёрт возьми!?...

— Течей нет, вашскродие!

И тут же доклад от Акулова с носовых горизонтальных:

— носовые рули глубины заклинило на всплытие! Намертво заклинило, вашскбалродие!

— по случаю тревоги обращаться ко мне — командир! Понял, пингвин андалузский!?

— есть обращаться — командир!

— Всех касается! Когда, наконец, мне кто-нибудь доложит что с рулями? Про то, что рули заклинило — я уже слышал! Почему заклинило?

От перископа доклад Черкасского:

— в перископ рули не просматриваются! Разрешите подняться на мостик, командир!

— явите милость, Михаил Борисович. Да не забудьте принайтоваться там... уж не лихачьте.... а то смоет вас за борт и где я потом толкового минного офицера в океане возьму?

Минут через десять, прихватив с собой десяток вёдер свежей океанской водицы, мичманок мокрый как Нептун, спустился в ЦП с рапортом.

— наблюдал носовые рули. Сложены, как ушки у спаниэля! Но потонуть не должны, командир.

А ничего хорошего! Снова авария. Штормом искорёжило один за другим рули глубины, как будто они пластилиновые, а не стальные. Амбец котёнку! Отпогружались. В архангела ..................и сына его.............семисаженным.............козу............голубых кровей..... римского легионера......всех святых угодников......сандалем.......... мать!

05ч31м.

Наверное следовало сделать их убирающимися в оконечности легкого корпуса, что ли?

06.06.1903г.

02ч05м.

Сменили часовой пояс. Плюс 3 часа к Гринвичу. Курс 60R В дрейфе. Дождь. Шторм с 90R. До Мадагаскара 84 мили. Очень скверно обстоят дела у нас на "Раке". Опять серьёзная авария. Перегорела обмотка ротора на последнем правом электродвигателе. Та же самая неисправность, что на "Крабе". А на нем тоже искорёжило рули глубины. Моя же лодка моя и вовсе лишилась хода. А это уже абзац полный. Высота волны около 4 саженей, крен доходит до 30R. Так запросто и оверкиль исполнить. Каким-то чудом выдерживает рулевое перо. Надо как-то ставить корабль против волны. Опасность того, что прольётся электролит из батарей невелика, конструкция там отлично продумана, но со счетов и её сбрасывать нельзя.

02ч37м.

Четыре раза машинный квартирмейстер 1 статьи Григорий Рожнов обвязавшись линём и цепляясь за леера пытался добраться до кормового флагштока. Трижды смывало его за борт в кипящую воду и нам приходилось вытаскивать его обратно на палубу. И только в четвёртый раз ему удалось закрепить линь. И в четвертый раз волна смыла его с палубы. Втащили мы героя обратно совершенно уже обессилевшего и донельзя продрогшего. Я приказал немедленно отнести Григория в мою каюту, где им занялся наш судовой врач. Привязав второй конец линя к перископу, мы всё же смогли поднять клочок брезента, наподобие кливера, и привести лодку к ветру. Теперь уже не опрокинемся, слава Богу.

Устранив ближайшую опасность, стали мы с Красовским думать, как будем выходить из такого вот положения. Принять запасный ротор с "Саратова" никак в ближайшее время не выйдет. Шторм стихать не собирается. "Дед" предложил изъять исправный ротор из левого мотора, да и всунуть на место сгоревшего, всё равно из-за погнутого винта под левым мотором идти нельзя. Я его решение одобрил. Мех собрал всех мотористов, и принялись они разбирать неисправный мотор. Промашку дал Налётов с этим электроприводом на гребные валы. Тринклера вот у нас в совершенной исправности, и будь у нас возможность передавать мощность с них непосредственно на гребные валы, сейчас бы шли себе потихонечку миля за милей, и в ус не дули. И не пришлось бы аврал устраивать.

Часа два "духи" раскурочивали правый мотор, пока на конец не вынули из него подгоревший ротор. Опустили на палубу, откатили его к борту и принайтовали покрепче к шпангоутам, чтобы ног случайно кому не поломал. Потом принялись за исправный мотор. Видимо сказался приобетённый опыт и на разборку ушло всего час сорок минут. Очень сильно мешал шторм. Вынимали ротор со всеми предосторожностями, и не убереглись. На очередной волне лодку сильно накренило, подвешенный на тали ротор всей многопудовой массой резко мотануло к борту и удерживающий его растяжкой с той стороны машинист Акулов Василий оказался прижат к борту. Попало бедняге прямо по грудной клетке и раздавило так, что кровь хлынула у него изо рта. Ротор сразу же бросило в другую сторону. Аркадий Петрович, слава Богу, успел перехватить конец растяжки и с огромным трудом удержать злобную железку, не допустив повреждений, хотя рывок этот повредил ему руку, вывихнув локтевой сустав и сорвав кожу с ладоней.

Раненых отправили к доктору. Я прошёл в свою каюту где их разместили и стал наблюдать, как Бравин, наш судовой врач, осматривает Акулова.

— Ну, Александр Михайлович что там с Василием?

— Плохо дело, пробормотал тот не отрываясь от моряка — операцию делать надо! Опасаюсь, что сломанные рёбра проникли в грудную полость и повредили лёгкие.

— Так чего ж вы ждёте, чёрт вас...

— Боюсь, Михаил Николаевич на такой волне оперировать... Не дай бог качнёт под руку, проткну парню сердце скальпелем, Господи помилуй! Зарежу ведь человека! И откладывать операцию нельзя. Он же кровью захлёбывается.

— Раз надо делать — значит делай! Не тяни кота за хвост! Потеряем человека, я тебя за борт выкину! Трубка клистирная.

Неожиданно подняв на меня строгие глаза, Бравин ответил:

— У себя в центральном орать будешь, командир! А тут сейчас операционная, и командую тут я! Или желаете мне ассистировать, Михаил Николаевич?

— Нет уж, нет уж, Александр Михайлович! У вас на то специально обученный помощник есть! Вайу! Где ты там! Сюда немедленно! Эй, кто-нибудь! Позвать сюда Олега немедленно!

— На камбузе он, командир! Руки моет! Через минуту, сказал, всё готово будет.

— Уже бегу, командир! Полундра!

Из камбуза выскочил наш акустик, балансируя перед собой кастрюлей с кипятком. Я посторонился, пропуская его в каюту... Нет уж, увольте! Это зрелище не для меня, прости Господи! Смотреть, как шкерят живого человека — это не для таких слабонервных, как я.

— Вы там лучше Красовскому ладони перевяжите, да локтевой сустав ему иммобилизируйте, командир, чем тут под руку мне советы бесплатные раздавать.

Вот ведь наглец, одобрительно подумал я. И читая про себя молитву, дезертировал на ЦП, где маялся мой инженер-механик. Ладони ему уже перевязали и сейчас приматывали левую руку бинтом к телу. Тот морщился, но молча терпел. И наблюдал в распахнуты люк в машинный отсек. Я встал с ним рядом.

В люк было видно было, как механики натянув растяжки, подцепили на вторую таль и подвели ротор к правому мотору. Обмотали его плотно тонким линём чтобы предохранить от ударов и с трудом завели в статор. Посадили подшипники в гнёзда и наконец закрепили крышки. Потом через вентиляционные отверстия помаленьку удалось извлечь линь из внутренностей электромотора. Подгонкой щёток занялась уже следующая вахта. Щётки тоже сняли с левого двигателя поскольку сочли, что легче подогнать правильно уже приработавшиеся, чем маяться с подгонкой новых. И вот спустя восемь часов, измотанные машинисты доложили, что можно дать ход.

07.06.1903г.

07ч05м.

Дождь. Ветер свежий с E. Стоим в надводном положении, на якоре западного берега маленького о.Нуси-Маница, что к югу от о.Мадагаскар, спрятавшись за ним от ветра. Подошли к нему 20 минут назад. Судя по карте островок окружён коралловым рифом, и если не найдём прохода к острову придётся искать иное место для ремонта. Отправил людей на катере со "Смоленска" для поиска прохода в рифе. Часа за два управятся с задачею, надеюсь. Так себе островок, на первый взгляд. Можно сказать, никудышный вовсе. Зарос кустарником, лесок пальмовый просматривается, занесён изрядно песком, воды нет. Видно лодки на берегу, да какие-то туземные хижины, сотни три. И здесь даже люди живут.

Операцию Василию Акулову докторёныш наш провёл хорошо, и спаси Бог изобретателя георгиума. Если б не искусство и твёрдая рука Александра Михайловича, да не порошок этот чудодейственный, покоился бы раб Божий Василий по морскому обычаю. Ан нет, есть надежда, что выживет моряк, хотя списывать его придётся непременно. Нельзя с ему с такими ранами продолжать поход. Придётся отправлять парня в Россию. Думаю, когда подойдёт "Маша", то сбегает к Адену и пересадят там Василия на какой либо пароход Доброфлота. 2800 миль не близко конечно, однако и выбора нет. А то, как ещё инвалида эвакуировать? На иностранце попутном — прямо запрещено. Эвакуация разрешается только на судне под российским флагом. Всего хорошего, во всей этой истории, что уж нищенствовать на берегу Василию не придётся.

У него по судовой роли жалование, как у капитана второго ранга на императорском флоте. Вот из специального фонда инвалидов, учреждённого ВК Г.А. для семей погибших и утративших здоровье лётчиков и подводников, так и будет получать всю причитающуюся ему ежемесячно сумму в виде пенсии, до смерти самой, если к службе более по здоровью непригоден окажется. Да ещё и дом от великого князя положен ему, где проживать пожелает. При условии таком, нам жизнью своей рисковать не в пример легче.

10ч12м.

Вернулся катер. Проход в рифе отыскали, лодки вполне пройдут почти к самому берегу. А вот "Смоленску" и "Саратову" придётся на якорях кабельтовых в 10-15 от островка постоять, с их осадкой, да ещё в грузе, ближе никак подойти не возможно. Принял пока решение ремонтироваться прямо на этом острове. Иного места искать что-то не хочется. Люди вымотаны до предела, состояние машин внушает изрядные подозрения. Морские торговые пути проходят в приличном отдалении, и вряд ли кто обеспокоит нас здесь. Дно у берега песчаное, плотное. От добра, добра не ищут. Встанем у бережка, да примемся за ремонт.

Вождь аборигенский со свитою на своих катамаранах к нам припожаловали. Дипломатический визит изволил сделать. Оказался он образованный человек, этот негрский вождь, знаток португальского языка почему-то. И где только нахватался? Викторов Алексей Иванович, судовой врач с "Краба", тоже португальским владеет в известной степени. Так что удалось друг друга понять, с пятого на десятое.

Живут местные жители рыбной ловлей, держат какой-то скот и огородничают немного. С голоду не пухнут, но отнюдь не роскошествуют. Выяснилось, что они тут и сами недавно обосновались, поскольку утеснения англо-бурской войны сделались для них натурально нестерпимыми. И отправились они к берегам Мадагаскара, на своих лодках с семьями, козами и свиньями. Подальше от участников военного конфликта. Вот их к острову этому ветрами и занесло. Тоже решили, что от добра — добра не ищут. Пока на островке племя прижилось.

Около полутора тысяч человек островок заселило. И как только они тут пропитание на всех добывают? Морем кормятся. Рыба тут, в бухте Минуруду не переводится. На продажу кроме как кораллы предложить ничего не имеют. Но пищи у них всё же своей достаточно, вода тоже своя, из родников. Да и какие-то фрукты местные произростают. Спросил про фрукты. Минут через пять наши полиглоты сумели понять друг друга. Будут нам фрукты и иное свежее продовольствие в обмен на мануфактуру и железные изделия поставлять. Дальнейшую коммерцию свалил на Ивана Ивановича, а сам проводкой кораблей через риф занялся.

18ч25м.

Ну, вот и устроились. Проход с NW в рифе вполне надёжный, даже в отлив. Подошли к острову и саженях в 20 от берега уткнулись носами в песочек, закрепились якорями, обтянули лодки маскировочной сетью. Со "Смоленска" мне доложили, что на фоне берега лодки неприметны теперь совершенно, от ландшафта не отличимы.

Тут и туземцы целой толпой на бережок высыпали, руками машут и подпрыгивают, и орут вдохновенно. Что-то на слух архипрезабавноеное, вроде как — "руссо-туристо-облико-морале" слышится мне. И девушки на берег набежали. Много девушек. А ничего себе девушки, такие красивые зверски. Улыбаются и тоже руками нам машут, на берег зазывают. Рослые такие, губастые, блестящие, как сапоги гвардейские... в юбочках разноцветных, ситцевых... и.... перси... торчат... свирепо, как двенадцатидюймовки! Впрочем по понятным и разным причинам... нам девушки все хороши!...

Приказал Черкасскому заняться обустройством палаточного лагеря на берегу, немного в стороне от деревни аборигенской. Офицерам отдельные палатки поставить распорядился, поскольку глаза измозолили уже другу дружке до последней крайности.

20ч30м.

Вызвал на мостик командира БЧ-4, спросил о возможности установления связи со штабом и вручил ему рапорт для отправки. "Маркони" посомневался за дальностью расстояния, однако спустя час, сияя как рында, принёс длиннющую радиограмму от Налётова. Бормоча о чём-то связанном с отсутствием грозовых фронтов и хорошим прохождением радиоволн вручил мне депешу. Всё-таки шпаки они неизбывные, "аристократия" наша, неистребимые шпаки-с, но дело своё знают. Ну, да в пажеских и морских корпусах, понятное дело, не обучались.

Как раз мы с Анатолием Ниловичем, доктором Викторовым и его величеством Мугамамбой IV дегустировали "Смирновскую", удобно устроившись на тростниковых табуретах у костра, на котором на манер шашлыков нам жарили рыбу. Нанизанные на прутки кусочки, сдобренные ананасным соусом, ароматные и потрясающе вкусные, подавала нам племянница его, девица как бы без имени, но гренадёрского росту, весьма увлекательных и пропорциональных округлостей, заразительно смеявшаяся при каждом брошенном мною на означенную барышню взгляде. Вот, верно она глаз на меня положила, шалунья эдакая... Ишь зубками из полутьмы высверкивает как... А не людоеды ли они тут часом? Вот возьмут и съедят нас... под нашу же водочку... Посмотрим, посмотрим,.. что там нам господин Налётов отписал...

В радиограмме подписанной Михаилом Петровичем, приказано мне отправить "Машку" непосредственно в Балаклаву, где она должна взять на борт и доставить нам на отряд для практического обучение четвёртый экипаж. Под командою лейтенанта Александра Оттовича Гадда, офицера отлично мне известного, и мною же к командованию экипажем рекомендованного, которому я перед походом передал Балаклавскую "водолазную" школу. Говоря прямо — классы подводного плавания. Старшего и минного офицеров четвёртого экипажа, мичманов Власьева и Феншоу я лично не знал вовсе. Они в подплав угодили по протекции князя Черкасского.

Ну, да познакомимся ещё. Дорога впереди длинная. Убрал депешу во внутренний карман кителя, приказал запросить прибытие "Маши" и отправил "эфирное" создание вовояси.

И тут нам показали местное show. Ударили в барабаны и потрясая гарпунами вкруг большого костра свирепо выскочили мускулистые чернокожие воители. Гортанно покрикивая и совершая ритуально-агрессивные телодвижения бодро заскакали они освещаемые огненными языками друг за дружкою, сопровождаемые ритмичным и гипнотизирующим грохотом барабанов. Скакали довольно долго и довольно однообразно. Но рано или поздно, всё и вся в этой юдоли скорби находит свой конец, и умаявшись мужики прекратили дозволенные пляски. Сменили их у костра гораздо более интересные нам танцорки. Верно, танец плодородия у них это называется. Ишь, как возвышенностями размахивают да крутят. Впечатляет!

К этому моменту его величество накушавшись непривычным продуктом от поставщика двора ЕИВ г.Смирнова сомлел и был отнесён канцлером и премьер министрами в свою тростниковую загородную резиденцию. Господ русских офицеров во главе со мною тоже уже слегка штормило и я выразил определённое желание покинуть столь гостеприимное общество. Тут же моментально образовалась упомянутая зубоскалка и влекомая мною, или скорее увлекая меня, попыталась направить мой курс к одной из хижин. Строго помотав пальцем у заблудившейся особы перед носом, оным же указал ей истинный курс в направлении командирской палатки и выкатив вперёд обтянутую тельняшкой грудь, лихо сдвинув на затылок фуражку, в распахнутом кителе, с девицею неизвестного имени под мышкой продефилировал в апартаменты под завистливый шёпот окружающих.

Спать эта затейница не дала мне совершенно. Пока сама в хлам не угваздалась, пантера этакая. Только я веки смежил — играют подъём. И долг командирский зовёт.

08.06.1903г.

06ч05м.

+3 часа к Гринвичу. На якоре у о. Нуси-Маница. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Ветер слабый с ER. Подем сыграли соласно устава. Провели построение на развод личного состава на ремонтные и хозяйственные работы. К селёдкам маринованым работы! Объявил до прибытия "Маши" большой отдых всему личному составу. Ну, и вахта, разумеется, это святое. Съездил на "Саратов" в корабельную баню, да и завис на бережку.

Пляжная жизнь... Шезлонг... Морские купания.... Лёгкое вино из закромов наследника в тени маскировочной сети. Тёплый ветер с моря. Господи, и что людям спокойно не живётся на Божьем свете? Воюют чего-то, всё им господства и всевластия бесовского не в достатке... всё несёт их куда-то на пропасти край. Возлежу в шезлонге, набедренной повязке обшитой жемчугом и подаренной мне королём Мугамамбой четвёртым. Сдвинув на нос козырёк белой фуражки, потягиваю вкусное винцо, поглаживаю Рогаццу по гладкой попке,... ей нравится...Её кучерявая головка покоится на моём вполне ещё мускулистом животе ...и размышляю об устройстве стабилизатора глубины для якорной мины Налётова... у меня постепенно конструкция обретает вполне законченную форму. Остаётся немного почертить, посчитать, да и отправлять М.П. для воплощения в металле. Пожалуй вполне работоспособная конструкция вытанцева... Шлёпаю шалунью по шёлковым булочкам:

— Ragazza!* Не отвлекай господина капитана от размышлений о вечном и высоком. Meu peixe!** Вот я тебе по ручонкам шаловливым сейчас...

Смеётся, как будто понимает мои слова. Однако же, когда она сообразила, что это я её так прозвал, вот уж тут смеху случилось... но стала отзываться.

Жаркое солнце. Белый коралловый песок. Лагуна светится изнутри голубым светом. Если бы море всегда было таким...

— Ну будет тебе уже! Ну ладно, ладно уже... ненасытная... иду уже... иду, один грех с тобой... Ой, голова моя седая...

*Ragazza — Рагацца — девушка (итальян.)

**Meu peixe** — рыбка моя! (португ.)

10.06.1903г.

20ч05м.

На якоре у о. Нуси-Маница. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Ветер слабый с E. Пять минут назад в Балаклаву ушла "Мария" и увезла раненого машинного квартирмейстера 1 статьи Василия Акулова, и сопровождающего его корабельного лекаря Бравина, впрочем Александр Михайлович с "Машкой" же и вернётся на отряд. С её скоростью переход в оба конца за 10500 миль займёт не более 20 дней. К 1 июля она должна снова присоединиться к отряду, а мы должны закончить ремонт. В сейфе капитана означенной "Марии" обосновался толстенький пакет с описанием, чертежами и расчётной частью устройства поименованного мною как "Рыбий пузырь" предназначенного для установки на мину конструкции Налётова и обеспечивающего мине нулевую плавучесть на предустановленной глубине. Устройство сие вступало в действие только при обрыве минрепа, и превращало минное траление в американскую рулетку. По расчёту выходит, что воздуха хватит минимум на 60 суток свободного плавания мины. После чего она либо всплывёт на поверхность, либо потонет. Отписал М.П. также о том, что не худо бы поставить какой либо самоуничтожитель за пределами этого срока. В противном случае рискуем сами же нарваться по прекращении военных действий. Надеюсь, они с г.Найдёновым что либо удумают.

С утра приступаем к ремонту лодок, а пока на берегу как обычно разжигают костры. Значит, опять будут пляски. Вот ведь дети природы! Каждый вечер у них пляски, а то и попоют бывает на свой лад. Если конечно не идёт дождь. Однако театров и иных увеселительных заведений тут не имеется, душа же человеческая требует высокого искусства, вот они и увеселяются, как умеют... Нам ли их осуждать? И мы веселимся вместе с ними. Водки Мугамамбе больше не даём, он с водки дуреет и скверно себя ведёт. Сказал ему, что нам самим мало, а путь у нас ещё дальний. Сначала он обиделся, но затем распробовал великокняжеское винцо и нашёл его вполне приемлемой заменою водки. Ну вот, кое-кто меня опять обнимает со спины и гладит... нескромно... Рогацца! Minx desavergonhado! Экая ты безобразница! Вот я тебя сейчас за это накажу разнообразно!... А потом ещё накажу... несколько раз...

Minx desavergonhado — шалунья бесстыжая! (португ.)

13.06.1903г.

20ч25м.

На якоре у о.Нуси-Маница. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Ветер слабый с N. С утра в бухте встал на якорь "Мюрекс" и сначала транспорты, а за ними и мы подошли к его борту для дозаправки и набили топливные цистерны по горловины. За трое прошедших суток на обеих лодках удалось отремонтировать все четыре электродвигателя заменив на всех роторы на новые. Тонкость тут состояла в том, что никто почему-то не мог припомнить, как соотносится диаметр наших люков с диаметром роторов. Красовский осознавши факт, после моего вопроса каким образом будем мы изымать негодные роторы и доставлять к месту ремонта новые, густо покраснел и помчался делать промеры. Вернулся вскоре довольнёхонький и доложил, что диаметр палубных люков 650 мм, (ну это я и без него знал), а диаметр ротора 646 мм, итого 4 мм в нашу пользу.

— А как представил я, что придётся в прочном корпусе отверстие резать, да потом заваривать его, мне нехорошо сразу сделалось...

— Верно, верно говорите, Аркадий Петрович, особенно если учесть, что расстояние между шпангоутами составляет 400 мм. Их тоже пришлось бы резать и сваривать. И проверить качество сварки в походных условиях вам, голубчик, совершенно же нечем. А затем супостат вынудит нырять саженей, скажем, хотя бы на 15-17. На том поход наш бравый и закончился бы...

Демченко, инженер-механик с Краба, молча стоявший во время экзекуции рядом и старательно прятавший глаза, вскинул ладонь к козырьку:

— Разрешите приступить к работам, господин капитан второго ранга?

— Да что ж вы так официально-то, голубчик мой Евгений Николаевич? Не на смотру чай. Ну, приступайте, да во здравие раба Божьего Налётова Михаила в церкви не забудьте свечку поставить, ему спасибо, что предусмотрел он казус подобный.

Стали "деды" решать каким бы хитрым образом опустить ротор в люк машинного отсека, чтобы не дай Бог, обмотку не повредить. В торце вала обнаружилось ими отверстие с нарезанной внутри него резьбой. Догадливый Демченко приказал кому-то в люк "мухою свинтить рымболт с тринклера и подать наверх сей секунд". Из люка высунулась грязная лапища манерно державшая двумя пальчиками с отставленным мизинчиком перевязанный грязным же, но и пышным бантом упомянутый элемент. Рымболт тут же был пристроен к отверстию и восторженный вопль механикусов о совпадении резьб огласил потрясённые окрестности. Весь этот цирк с акробатами я наблюдал с мостика, улыбаясь в усы. Внезапно мокрая прохладная ладошка скользнула под клапан брюк... Рагацца! Сanalha!* Душа моя! Damn you gatos comem cru!** Ну, люди же кругом! А ну брысь с корабля! Шлепок, всплеск, и задорный удаляющийся смех... Попытка подрыва авторитета командира? Надо строго карать!... Вот только солнце зайдёт, ужо я покажу тебе, desgraГado!

* * *

*Сanalha — каналья!

**Damn you gatos comem cru — чтоб тебя кошки сырую съели!

desgraГado — негодяйка!

(португ.)

23.06.1903г.

06ч30м.

Курс 112R КП 6 уз. Облачность отсутствует, туман отсутствует. Ветер Умеренный с E. Обходим Мадагаскар. До смены курса 82 мили. Вот и закончились наши каникулы. Сегодня утречком, ещё и не рассвело, как простились мы с нищим и чудесным островком Нуси-Маница. И снова позади кусочек жизни... и кусочек души... Никогда бы не подумал, что моя хохотушка Рогацца способна так по русски реветь, прощаясь. Оставил ей на память свой золотой погон с вожделенными ею звёздочками, и пару тысяч рублей, что моих в шкатулке было. Объяснил, как сумел, что за бумажки эти можно получить много-много лодок для рыбалки. Много-много сетей, ситца на юбки, и нельзя купить ни одной минутки у Государя Императора... Не любовь, понятное дело, оплатил... авось им пригодятся... Вряд ли окажусь я на этом берегу снова, но пути моряка неисповедимы, как и пути Господни... А как славно было бы доживать никчёмную старость на этом коралловом песочке... только кому я тут буду нужен старой развалиной... Нет, всё. O que estА por trАs — no passado — что позади, то в прошлом!

— Эй, на руле! Не рыскать на курсе, кошачий сын собачьей матери!

— Есть не рыскать, командир!

— То-то! Бойся меня!

14 июня проводили "Смоленск", которому приказом штаба определено в кратчайший срок разгрузиться в Артуре и немедля вертаться в Питер. Теперь вот пойдём вшестером. Последней радиограммой "Мария" сообщила, что прошла Аденский пролив и скоро нас нагонит. "Герасим" отстаивается на прежнем месте по прежнему же работая для нас маяком.

Лодки мы починили. Перебрали всё до чего смогли добраться не разбирая кораблик на мелкие части, изрядно помучались с рулями глубины, но привели их в пригодное состояние. Встав у борта "Саратова" и приподняв корму понтоном, поставили новый винт. Простились с нашими друзьями. И в путь!

17.08.1903г.

12ч20м.

+9 часов к Гринвичу. Облачность отсутствует, Ветер тихий с W.

— Стоп машинам! Приехали! Чёртовы кулички! Бухта Врангеля!!!!

Вот и закончен наш поход через три океана. После о.Нуси-Маница, плавание наше протекало как-то совершенно обыденно, безо всяких там "неизбежных на море случайностей". Никаких действительно серьёзных поломок и неисправностей, никаких более штормов. Обычное рутинное плавание с учебной целью, обычные погружения при виде дыма на горизонте, обычные рутинные вахты, обычная ставшая привычно-рутинной жара в прочном корпусе. На переходе удалось ещё несколько раз связаться со штабом и в одной из радиограмм МПН порадовал нас известием — амурские казаки заготовили от местного нашего пробконоса — бархата амурского — пробковых листов в достаточном количестве.

После перехода через Индийский океан устроили на острове Бали ещё одну остановку на неделю для отдыха экипажей. Прошли Индонезию, через Макасарский пролив, Целебесское и море Сулу и имея на правом траверзе остров Миндоро вышли в Южно-Китайское море. Миновали Тайвань, и на цыпочках, под РДП просочились мимо Цусимы, заглянув дождливым вечерком для рекогносцировки в залив Ассо-Ван, где ознакомились с местными достопримечательностями и промерили эхолотами глубины. На подходе к Находке связались с берегом и получили примечательную радиограмму, адресованную мне и подписанную ВК ГА — "...поступают в оперативное подчинение генерал-лейтенанта Г.А Найдёнова. На Вас возлагается...". Вот тебе и "господин инженер", вот те бабка... Впрочем, начальство не выбирают. Встречались мне в службе начальники и несравнимо менее компетентные...

Некоторое сомнение, вызывает только вероятная неосведомлённость господина генерал-лейтенанта в тактике использования подводных лодок. Однако не думаю я что господину генерал-лейтенанту не достанет ума ограничиться лишь постановкой стратегических задач, а тактику действий и иные мелочи оставить на наше усмотрение. Впрочем, воленс-ноленс, люди мы военные, к выполнению приказов без задавания глупых вопросов приучены. "...А с кем и за что, про то государь знает..."

Загоним сейчас лодки на послепоходный ремонт, с полной заменой ходовых машин, а сааами.... Во Владик! К девкам!

25.01.1904 г.

После учебного похода "с ознакомительной целью" в водах Японии лодки ошвартовались в маленькой бухте Панцуйто, что расположена чуть южнее от порта Дальнего. Очень красивая и удобная бухта, однако же, бухта Врангеля, да и Находка будут поживописнее на мой взгляд. Командам предоставлен недельный отдых, этого конечно мало после более чем месячного нелёгкого плаванья, однако напряженные отношения с Японией вынуждают к пребыванию в повышенной готовности.

К нашему приходу, у деревушки Шицотен подготовили два причала с деревянным настилом на бетонных сваях, выдающихся в бухту , а также мастерские и казармы для размещения экипажей. Небольшой ремонт нам потребуется.

Подходы к бухте и сама бухта вследствие совсем невеликих дноуглубительных работ в достаточной мере глубоководны теперь для скрытного захода лодок. Безопасные глубины начинаются сразу же на выходе из бухточки. Всего то 2 кабельтова. Сами причалы обнесены дощатым забором и замаскированы старыми рыбачьими сетями с нашитыми на них зеленоватыми тряпками разной степени полинялости, со стороны моря скрыты маленьким мысом Наньшаньцзуй и не видны совершенно. Все азиаты, в том числе и вероятные японские шпионы, приказом ЕИВ ВК Георгия Александровича заранее отселены в иные местности с денежной компенсацией, под предлогом боьбы с китайскими контрабандистами и пиратами именуемыми здесь — хунгузы. Обслуживают стоянку, ремонтную мастерскую и склады обеспечения только русские рабочие. Никто из команды не верит, что дело обойдётся миром. Живём в ожидании войны.

02.02.1904 г.

Только что вернулись с Черкасовым из Артура. Были мы приглашены на совещание в узком кругу к ЕИВ ВК Михаилу Александровичу и генерал-майору Найденову, которому наши лодки переданы в оперативное подчинение. Встретили нас весьма радушно, Георгий Андреевич поблагодарил за совершённый нами тяжелейший переход в Находку.

Приказал подать адмиральского чаю и принялся расспрашивать о состоянии здоровья экипажей и его настрое. В подробностях интересовался техническим состоянием кораблей и объёмом выполненных после океанского перехода ремонтных работ.

Великий князь больше молчал и слушал, изредка задавая вопросы по большей части касавшиеся наших приключений в походе, и обстановки в японских портах, с которыми мы "ознакомились". Убедившись в технической нашей подготовленности, Г.А.

принялся знакомить нас с оперативной обстановкой. Невесёлые дела. Война практически может начаться в ближайшие дни.

Привезли с собою, наконец, наших аэронавтов — пилотов наблюдателей, Бугаева Артёма и Зинченко Порфирия, проходивших с октября 1903 года обучение полётам в авиагруппе Найденова. Мы как раз мужчин не крупных телосложением в коки подбирали, чтобы им сподручнее было на камбузе управляться, вот они-то под требования Г.А. и подошли и вызвались охотниками. А также, мы привезли их летающие мельницы, кои Г.А. обозвал автожирами. Впрочем, в обиходе их иначе, чем вертушки и не называют.

Теперь наши коки-пилоты будут не только компот да макароны по флотски стряпать, но также вести воздушную разведку с высот, вплоть до полумили в интересах наших лодок. Право не знаю, что думать по этому поводу... разместить их леталки на борту мы, конечно, умудримся, да вот будет ли толк. Особенно не нравятся мне их топливные смеси в канистрочках, только было отделались от бензина на борту, опять — двадцать пять. Да и запускать их... разве что только с рубки получится...раз у них вертикальный взлёт. Охти мне, ну, да поживём увидим. Будет толк — используем, не будет — за борт выкинем... или подарим кому, у кого места поболее.

Лодкам поставлена первая боевая задача. Поскольку мы не можем начать, как выразился Георгий Андреевич "превентивные" боевые действия, то вынуждены отдать инициативу самураям и ждать первого хода противника. По разведывательным данным генерала Найдёнова, 16 февраля сего года к 11-00 токийского времени ожидается прибытие в главную ВМБ Японии порт Йокосука, купленных в Италиий броненосцев "Касуга" и "Ниссин".

Нам приказано занять к этому времени позицию в означенном районе и в случае начала военных действий, о чем нам будет сообщено по радио, воспрепятствовать прибытию крейсеров в порт назначения любыми средствами на наше усмотрение.

Поскольку о точном маршруте прегона крейсеров информация получена недостоверная, корабли идут под британским торговым флагом и под управлением англо-итальянской команды, то сочли мы атаку в нейтральных водах недопустимой. А вот атаковать непосредственно в акватории Токийской бухты, в японских территориальных водах — дело другое. Глубины вполне позволяют, и полное отсутствие у самураев, каких бы то ни было средств обнаружения подводных лодок, делает это предприятие вполне осуществимым. Мы знаем время и место. Имеются подробные лоции и карты Токийской бухты, многократно посещавшейся русскими кораблями. А ещё у нас есть надёжнейший, как уверил нас Г.А., метеопрогноз. Ремонт лодок рабочими фактически окончен, мелкие недоделки завтра будут полностью устранены.

04.02.1904 г.

Я, л-т Черкасов и остальные офицеры долго сидели над картами, планируя операцию. Разработали несколько разных схем нападения. Рассчитывали различные варианты атак по каждой схеме и наиболее удобные места для их применения. Определяли хронометраж, наиболее выгодные курсы, скорости движения, назначали ориентиры для маневрирования с учетом волнения, видимости и течений. Особое внимание уделили подводным течениям, высоте прилива и остальной гидрографии. Глубины уточним ещё раз непосредственно на месте эхолотами, поскольку рассчитываем прибыть к месту назначения не позднее вечера 15 февраля. Предстоит пройти около 1250 миль. это не менее 8 с половиною суток экономхода.

Приняли на борт боевые мины и по четыре новейших электроторпеды. Сверх штата погрузили ещё по две 45-12. Две 45-1Э — электры в аппараты. Две 45-12 в торпедные ящики. И ещё две в деревянных ящиках на палубу торпедного отсека. В нём теперь совершенно негде повернуться. Придется минёрам спать в торпедами в обнимку. Но, как смеются матросики — в тесноте, да лишь бы самурая побольней обидеть.

Вчера произвели на пробу взлёт летательного аппарата с рубки лодки, благо погода случилась превосходная, Ветер 2 балла, солнечно, температура +15 по С.

Проделать этакий кунштюк с палубы положительно нет никакой возможности — поскольку вращению ротора мешается антенное хозяйство. Как это не удивительно, но всё произошло весьма удачно. Вынесли на мостик элементы конструкции, собрали оную в единое целое, накачали резиновые поплавки, укреплённые на посадочных дугах. Бугаев крутанул винт горизонтальной тяги, завёл моторчик и уселся в сиденье. Офицеры крепко удерживали вертушку за поплавки, пока раскручивался ротор, затем же, по знаку пилота отпустили. И что удивительно, эта штука и вправду поднялась в воздух, крутанувшись несколько раз вокруг оси! Потом, провалившись на несколько метров вниз выровнялась, и стремительно понеслась вперёд, набирая высоту.

Поднявшись так высоко, что его стало едва видно невооруженным глазом, Бугаев совершил несколько кругов в окрестностях бухты, и затем, снизившись и выполнив облёт кораблей на малой высоте, мягко посадил аппарат на воду вблизи лодки и выключил моторчик. Ему бросили конец, подтянули к борту, вытянули из воды вместе с аппаратом, и под восторженные крики принялись подкидывать в воздух.

Освободившись от объятий, Артём Ефимович подошёл ко мне доложиться, и явил схему, на которой ещё в воздухе изобразил береговую линию и места стоянок судов в порту Дальнем, а также места расположения лодок рыбаков промышлявших в море. Потом все стали его расспрашивать о том далеко ли видно с неба, и о прочем.

Некоторые отчаянные головы даже попросились полетать. И крайне огорчились, когда я категорически запретил подобные эксперименты. Несмотря на то, что мне и самому безумно хотелось подняться в воздух. Однако не зря же наши пилоты три месяца проходили обучение под руководством опытных инструкторов. Всякое дело требует умения. А то и упасть недолго. С неба. Костей не соберёшь.... Затем и на "Крабе" подняли в воздух свою машину. Теперь нашим кокам простят любой пересол!

07.02.1904 г.

Вечером 4 февраля в 18ч10м вышли в поход. Погода — в полном соответствии с прогнозом Найдёнова. Дождь, сильный туман, ветер с NW, 7 м/с. Вышли из бухты даже не ныряя, как обычно, под РДП. Отойдя от берега на три мили, легли на курс 142 градуса, в направлении острова Чеджу-до. До него 467 миль, суток трое хода.

С рассветом для экономии топлива продолжили движение в надводном положении, меняя вахту на мостике каждые два часа. Море пустынно. За весь световой день только однажды пришлось спрятаться под воду, пропуская обогнавшее нас торговое судно под германским флагом водоизмещением около 2,5 тыс.т, следующее курсом на Циндао и прошедшее в полутора милях по правому борту. В 13ч00м за кормой остался Циндао.

Ветер усилился до 13 м/с. Однако, люди быстро влились в ставший уже давно привычным распорядок вахт. Опять урчат как сытые коты тринклера, волна шлёпает в борта и журчит, убегая к корме. Каждый оборот винтов гонит наши лодки вперёд, к цели. Радиомаяки в Артуре и Находке изрядно упрощают нам навигацию.

10ч12м.

Они всё же осмелились! Эти самурайские недомерки всё-таки начали войну.

Получили радиограмму о нападении японского флота на Порт-Артур, при торпедной атаке японских миноносцев наш флот потерял три крупных боевых корабля. Сильно пострадала "Паллада", сел на мель "Цесаревич", значительные повреждения получил "Ретвизан". В воздушном бою, закончившимся для самураев разгромом, сбит генерал Найдёнов. Жив ли он? В радиограмме не сообщили. У юного дракона прорезались зубки. Решил испытать их на матёром медведе? Видимо, пока не подозревает, что в феврале особенно, у пожилого свежеразбуженного медведя характер делается на редкость скверным, просто омерзительным. И если мозги у медведя ещё не заплесневели.... Впрочем, мы — медвежьи когти. И наше дело попробовать на прочность драконью чешую в окрестностях его брюха. Бог даст, пару клыков-то в виде "Ниссина " с "Касугой" и выбьем у дракона.... Экипажи просто остервенели. И кубрик и кают-компания бурлят негодованием и жаждою посчитаться с японцами. Для успокоения умов объявил приказ, в котором довёл команде поставленную перед лодками боевую задачу. Кричали даже — "ура!".

10.02.1904г

В 07ч30м обогнули мыс Сата и легли на курс 66 градусов. Состояние механизмов лодок — удовлетворительное. На "Раке" отказал механизм установки шага правого винта. Застрял в положении оптимальном для шестиузлового хода. Постоянно, начиная ещё с Кейптауна, с этим механизмом что-то случается. Именно у нас на "Раке" и именно с правым винтом. Вернёмся, прикажу заменить. Погода ещё более ухудшилась. Ветер с SO, усилился до 15 м/с. Облачность сплошная, туман отсутствует видимость до 20 кабельтовых.

Но есть в этом и хорошая сторона. Всего более опасался я, что нас могут заметить с рыбацких джонок, коих всегда полно в здешних водах в хорошую погоду. Шторм вынудил всех их попрятаться в бухты. Суда более крупные нам своевременно обнаружить гораздо проще, ибо дымят немилосердно. А джонку, спустившую парус и не обнаружишь между океанских волн. Как впрочем, и нас — силуэт у лодок низкий, только раскрашенная в камуфляж рубка и видна, идущий в кильватере, в трёх кабельтовых "Краб" тоже не сразу приметишь, хотя и знаешь где его высматривать.

13.02.1904г

08ч45м.

Шторм стихает. Ветер упал до 9 м/с с SSO. До Йокосуки 200 миль.

Зашевелились пресловутые рыбаки. Приходится нырнуть и ползти на четырёх узлах на 15 саженях. Волна ещё слишком велика, чтобы идти под РДП.

16ч20м.

Заход Солнца, вечерние сумерки. Весь световой день шли на четырёх узлах в подводном положении на 15 саженях, дно тут далеко. Однако, как и предполагалось прогнозом, к закату ветер стих до 3 м/с с SO, волнение улеглось до двух баллов и мы, выставив на мостик вахту и увеличив ход до 8 узлов, пошли по поверхности.

14.02.1904г

К 18ч15м прибыли к месту назначения, и стали на самом малом ходу маневрировать у входа в бухту под РДП заряжая подсаженные за день аккумуляторные батареи, изучая обстановку и медленно приближаясь к входу в Токийский залив. Наблюдали за тем как, лоцманы проводят приходящие суда.

Отследив и проложив маршруты полутора десятков торгашей, определились с привычными для лоцманов фарватерами, коими они проводят суда в порты залива, выполняя на входе этакую букву "П" положенную на бок, и получили на карте вполне достоверную схему прохода среди предполагаемых минных банок, вероятно выставленных японцами. Соотнося с картой замеченные створные знаки, маяки и иные береговые ориентиры.

22ч00м.

Вошли в Токийский залив, пристроившись в кильватер американскому лесовозу.

Курс 26 градусов. Принял решение атаковать цели именно в этом месте, перед поворотом фарватера к N ввиду достаточно больших глубин и очень слабого в этом месте течения.

Отслеживаем все суда входящие и выходящие из бухты. В самом же заливе, собственно говоря, никаких неожиданностей. Все ходят обычным описанным в лоции и нанесенным на карте маршрутом. Ширина обозначенного бакенами фарватера три мили.

Движение судов в проливе Урагу весьма интенсивное.

15.02.1904г.

В ночь с 14 на 15 изучали глубины и течения в Токийской бухте в районе атаки. К рассвету (05ч40м) на всякий случай отошли в открытое море, где легли в циркуляцию и провели весь день под РДП, отслеживая проходящие суда. Удалось вычислить несколько подозрительных районов, которые суда обходят при следовании в бухту, Подозреваю там наличие минных заграждений установленных японцами для предотвращения артиллерийских обстрелов берега с русских кораблей.

16.02. 1904 г.

Крейсера пришли рано утром. В 04ч47м мы услышали шум их винтов, который тут же стих. Вышел на связь с "Крабом" и Черкасов доложил, что его акустик тоже запеленговал шумы винтов двух судов. Обменялись пеленгами и отметили на карте их место в четырёх милях от "Рака" по левому борту. Они ли? Через 6 минут радист принёс перехваченную радиограмму, которая сняла все вопросы и в которой с "Ниссина" требовали лоцмана для проводки кораблей в Йокосуку. Через полчаса по направлению к выходу из бухты мимо нас бодро протарахтел лоцманский катер. Быстро они с лоцманом управились. Видимо заранее приготовились. Заждались, небось. Да впрочем, мы тоже вполне готовы к торжественной встрече. Через час акустик вновь запеленговал две цели. Засекли время и через десять минут получили линию их курса, идут как положено, на четырёх узлах, в кильватерном строю. Держат дистанцию в четыре кабельтова.

Пропустили какой-то малотоннажный пароходик, направляющийся к выходу из бухты. Ну, с Богом! Отдал приказ по короткой связи на "Краб", и лодки на встречных курсах начали постановку минного заграждения. Тихо завизжали червячные валы с легким постукиванием продвигая мины к корме, и через каждые 15 саженей выталкивая их через кормовые амбразуры за борт, одну за другой. За пятнадцать минут прошли "минную милю", выставив все шесть десятков мин. Все мины вышли штатно. Через несколько минут они встанут на боевой взвод, на глубине в три сажени. В кабельтове по правому борту услышали "Краба" на встречном курсе.

Выполняя циркуляцию вправо на 180 градусов, занимаю позицию в четырёх кабельтовых перпендикулярно линии курса крейсеров. На всякий случай по пеленгам на маяки уточняю своё место и снова выхожу на связь с "Крабом" для уточнения его места. Анатолий тоже выполнил аналогичный маневр и занял позицию для стрельбы торпедами в трёх кабельтовых от минного заграждения.

Через восемь минут, в 07ч02м, я в перископ увидел в утреннем тумане чёрную тушу броненосного крейсера. Ещё через пару минут силуэт становится довольно отчётливо виден в перископ. Судя по двухорудийной носовой башне — "Ниссин". Моя же цель — "Касуга", следующий за "Ниссином" в кильватере. Вот наконец и он показался. Анатолий Нилович докладывает, что видит "Ниссина", снова определяем параметры движения целей. Их курс и ход неизменны. Пора готовить расчет для торпедной стрельбы.

Собираюсь отдать приказ, но вижу склонившегося над картой Черкасского, считающего что-то на логарифмической линейке. Он улыбаясь оборачивается ко мне —

— Уже считаю, командир!

— Добро!

Приказываю снизить ход до двух узлов. Лодку тянет к поверхности. Ну, только этого не хватало ещё, самый подходящий момент вынырнуть во всей своей красе, на радость самураям. Злобным зверем матерно рычу на рулевых.

— Мать! Перемать! Вашу мать! На рулях! Зззгною в гальюне! Держать глубину!

— Есть держать глубину!

Наконец, стрелка глубиномера замирает на семи саженях. С меня пот градом катится, заливая глаза. Шарю по карманам в поисках платка, потом мысленно сплюнув, вытираю лоб пилоткой. Бросаю взгляд на расчёт треугольника. Дистанцию стрельбы выбираю в три кабельтова. К моменту выстрела "Рак" как раз займёт нужное положение. Электроторпедам на шестнадцати узлах ходу до цели — 68 секунд. "Касуга" за это время пройдёт 70 саженей. Рассчитываю угол упреждения... что-то около четырёх градусов получается.

— Первый, второй аппараты к выстрелу приготовить! Глубина хода три сажени! Отклонение ноль!

Черкасский дважды щёлкнул тумблерами на приборе установки угла отклонения и доложил о готовности. Через несколько секунд с лёгким поскрипыванием и чуть постукивая открылись наружные крышки торпедных аппаратов.

— Второй готов!

— Первый готов!

— Иван Иванович, как идём?

— Нормально идём, как в аптеке Михаил Николаевич!

— Первый, второй аппараты товсь!

— Дистанция!

Это Ризнич даёт знать, что лодка вышла на расчётную дистанцию стрельбы. В перископ беру пеленг 356 градусов по шкале и жду пока "Касуга" вползет носовой башней в визир.

— Второй пли!

— Второй аппарат — торпеда вышла!

Отсчитываю восемь секунд. Через визир проползает первая дымовая труба. Ещё пара секунд. В этот момент в перископе возникает вспышка света и раздаётся звук мощного взрыва. Пошла потеха! "Ниссин" нашёл себе мину! Однако же пора и стрельнуть...

— Первый аппарат — пли!

— Первый аппарат — торпеда вышла!

— Лево на борт! Отклонение руля 30 гадусов!

— Есть лево на борт!

Мичман Черкасский стоит рядом с секундомерами в обеих руках. Держит так, чтобы мне было удобно их видеть. Ещё один взрыв. По времени — не наш. Рано! Торпеда ещё даже на боевой взвод встать не успела. Значит "Ниссин" ещё мину из числа выставленных "Крабом" огрёб или Толя его торпедой приголубил! Не удержавшись, навожу перископ на "Ниссин". Точно! Над "Ниссином" даже сквозь туман виден подсвеченный рассветным солнцем громадный грязно-белый столб воды.

Снова доворачиваю перископ на "Касугу". Стрелка первого секундомера заканчивает круг, 60 секунд, 65, Взрыв! Наблюдаю, как над носовой башней "Касуги" встаёт высоченный водяной столб, и вдруг он озаряется изнутри яркой вспышкой и вновь по корпусу лодки как будто громадной кувалдой ударили! Lucky shot! Похоже, что сдетонировали погреба главного калибра! Амба котёнку! Ещё один взрыв, но как бы со стороны! Это ещё что? Ладно, потом будем разбираться! В отсеках радостно вопит экипаж.

— Отставить вопли, носороги! Тишина в отсеках! После радоваться будем, когда уберёмся отсюда по добру по здорову!

— Перезарядить аппараты!

Крики стихают, люди взялись за дело, но радостные улыбки продолжают цвести на лицах.

12 секунд. Наблюдаю на "Касуге" ещё один взрыв, сразу за мачтой. Второй торпедой тоже попал! "Касугу" плотно затягивает паром. Похоже, что этой торпедой мы им котлы разнесли? По короткой связи приходит доклад с "Краба".

— Наблюдал на "Ниссине" два подрыва на минах в районе бака, и попадание второй торпеды туда же. Первая торпеда дала промах и, видимо, прошла перед форштевнем!

— Молодец, Анатолий! Отменно! Ему и того с лихвой хватит, я думаю! Уходим домой!

Командую убрать перископ. Отходим по фарватеру кабельтовых на 15 в направлении выхода из бухты, и на двух узлах ложимся в циркуляцию. Снова поднимаю перископ.

Туман сильно редеет. Акустик докладывает мне, что слышит многочисленные, приближающиеся с севера шумы винтов. Навожу перископ на место атаки. "Касуга" накренился на правый борт, и я вижу, как волна начинает заливать ему палубу.

Обнаруживаю "Ниссин", который прямо у меня на глазах задрав корму к небу, вертикально скрывается под водой. "Касуга" заваливается на борт и переворачивается кверху килем. И в 07ч58м скрывается под водой. Всё кончено.

Хрен-то теперь кто с глубины 45 саженей до конца войны сможет их поднять!

Стягиваю с головы пилотку и шепчу молитву по убиенным мною. Покойтесь с миром, да простит мне Господь...

— Убрать перископ. Занять минимальную безопасную глубину! Курс 215 градусов, ход 4 узла! Поздравляю команду с победой и благодарю за службу! Это японцам за Артур!

Идём домой! Хрен-то теперь кто с глубины 45 саженей до конца войны сможет их поднять! Стягиваю с головы пилотку и шепчу молитву по убиенным мною. Покойтесь с миром, да простит мне Господь...

Заунывно подвывают электромоторы, лодка уходит в глубину на 15 саженей, за бортом, как всегда журчит вода, обтекая корпус, сейчас я почему-то безумно отчётливо слышу малейший звук. Благополучно исполнив соответствующий зигзаг и старательно обойдя предполагаемые минные банки, к вечеру отошли в океан на 30 миль, продули цистерны главного балласта, заняли крейсерское положение и легли в дрейф, связавшись с Порт-Артуром, доложили в штаб о выполнении боевой задачи. Там уже знали об утоплении гарибальдийцев из телеграфных сообщений, и поздравили с победой.

В отсеках уже оживлённо обсуждают исполненное нами дело. И весь экипаж на радостях полагает, что всё в жизни нашей так и дальше будет. А я размышляю о том, что очень скоро о существовании наших лодок станет известно. Шила в мешке не утаишь. И на всех флотах примутся изыскивать способы противодействия подводной угрозе. Вот уже господин Верн в фантазийном романе "20000 лье под водой" описывал атаку "Наутилуса" британским кораблём при посредстве глубинных бомб...

Однако прежде чем атаковать лодку, её надобно предварительно обнаружить. И ведь найдут способы, да хоть те же шумопеленгаторы применят... Или используют принципы эхолота для прощупывания глубин... Или ёщё какую беду на головы наши выдумают... Чтобы нам, подводникам служба мёдом не казалась! Вот и выходит, что чем позже известно о нас станет, тем дольше мы проживём... Без излишних хлопот... И тут опять как же с призовым правом быть?

Вот оставили мы в Токийском заливе 118 мин стоять... Часть из них японцы, конечно, выловят... Если сетями ловить примутся... На свою голову... Поскольку стараниями трёх хулиганствующих инженеров, господ Налётова с Найдёновым и вашего покорного слуги, после обрыва минрепа наша мина не всплывает на поверхность для расстреляния, подобно иным благовоспитанным якорным минам, а остаётся на указанной ей ранее глубине и обращается в плавающую. И влекомая течением вод обретаться она там может в исключительных случаях вплоть до 9 десятков дней, пока не стукнется об неё какой-либо твёрдый предмет, вроде корпуса судна или не проест коррозия внутри мины специальную пластинку чеки предохранительной, и не сработает от этого взрыватель самоликвидатора. И терпеть не может наша мина, если какой-либо силой вынуждаемая, очутится она на поверхности вод. Не более чем десять минут потерпит, а потом непременно и очень громко скажет: "БУМ". Вот и подступись к ней, такой недотроге! Это кстати, официальное её наименование, так по документам и проходит — "Недотрога". Забавный у Найденова юмор, темноватых оттенков. И у торпед наших таков же характер. Не тонут они, утратив ход, а тако же в плавающую мину превращаются. И значит, кто-нибудь всенепременно ещё на ней подорвётся.

И на сколько дней заблокирована теперь минной опасностью Токийская бухта? Неделя? Две? Месяц? Год? И в какую сумму выльется Японской империи наша невинная шалость? Одна Йокагама чего стоит в экономике японской. Не одно сеппоку мы чиновникам императорским между делом устроили. А вот нравится мне этот их обычай! Сидит, допустим, какой-либо столоначальник, трудится изо всех сил, приносит пользу и тут как раз мы с подарками. И вынужден бедолага, ножиком себе в брюхо тыкать. Неприятно, а куда денешься, коли самурай? И тычут, прости их господи... А на его место, глядишь и бестолочь какая уселась уже. И это хорошо! Хотя, конечно, и обратный случай не исключается.

Впрочем, я об ином думать начинал... На тех минах кто угодно подорваться может, и никакого тебе призового права... Кто мину сыскал, тому и приз. А чтобы торпедой судно топить, я от чего-то вдруг должен явить себя миру, всплывши на поверхность и утративши главное оружие подводных лодок — скрытность и потаённость. Да ещё обеспечить спасение вражеского экипажа, дабы поведал он всему свету о наличии у Российского Императорского флота подводных лодок с дальностью действия, позволяющей атаковать суда непосредственно в японских водах!

То-то басурмане рады будут, как прознают про нас, то-то технический прогресс ускорится... Да ещё, того гляди и из пушки ведь пальнуть по лодке могут, а я почему-то пробоины в прочном корпусе ну совершенно не обожаю.

Нет уж! Не надобно нам этого! И какой же следует практический вывод из моих рассуждений философических? А простой такой вывод! Не намерен я в угоду каким-то дурацким нормам, не для нас написанным, поступаться преимуществом, истекающим из самой сущности подводного боевого корабля. Мина она, что якорная, что плавучая, что самодвижущаяся, всё едино мина. Война у нас с Японией или игры в песочнице?

Значит, всё, что под японским флагом ходит, топить я не только вправе но и обязан всецело. Что до сохранения жизни команд потопляемых судов, то захотят жить — спасутся, по морскому закону любое судно должно быть в достатке снабжено средствами спасения. Торпед у нас с "Крабом" восемь штук на двоих осталось. Вот по пути в Находку и поохотимся. Бог даст, кого и потопим. И никак иначе! Поскольку прямого запрета на такие вот действия я не имею. Как там, по Найдёнову, звучит одиннадцатая заповедь? "Не попадайся"!

22ч46м.

КП. Лодки в дрейфе борт о борт. Сидим с Черкасовым на раскладных банках на том месте, где пушке должно стоять, попиваем великокняжеское винцо и думаем думу. И как нам теперь вот топить японцев?

Загадка! Днём нельзя, след торпеды весьма заметен. Ночью — нельзя! Не определить национальной принадлежности утопляемого. Вот и думай тут... Вот если его днём определить да вслед увязаться, а ночью догнать и утопить? А за встречными нельзя...

автономка по харчам вскоре выйдет, и горючки впритык, только-только до стенки хватит... и догонять не разгонишься... максимум на 8 узлах... в крейсерском положении.

А всё пузырьковый след, будь он не ладен. Электроторпеды оказались в своём нынешнем воплощении дрянными. Тихоходны, капризны...

Анатолий возьми и спроси:

— А что это мы в керосин, как топливо для торпед вцепились? Если водород в кислороде сжигать — на выходе совершенно одна вода будет? Да где ж эту химию сыщешь на краю земли?..

— Есть и другие горючие вещества... вот к примеру, насколько я помню химию, спиритус вини, он же "шило" — при сгорании образует легко растворимый углекислый газ и, между прочим, водичку. На две доли спирта — три доли кислорода. А на выходе три доли воды и две доли углекислоты...

— А теплотворная способность у спирта как бы не в два раза ниже будет!

— А тридцати узлов ходу торпеды тебе маловато будет?

— А жидкий кислород у нас в лужах плещется!

— А сжатый до 200 атмосфер кислород Анатолий Нилович, тебе что, лично неприятен?

— Сжатый, говоришь? Электролизным методом изъятый?

— Истинно так. Вот по прибытии давайте-ка, господин лейтенант и поэкспериментируем немножко...

Допили мы с Анатолием Ниловичем казённое винцо и порешили — пойдем не торопясь, на встречных внимания не обращаем, если кого нагоним, хорошо. Если кто нас нагонит, ещё лучше! Вечером намечаем клиента, догоняем, если ход позволит, и ночью бреем! Места здесь людные, не может того быть, чтобы хоть один приличный транспорт нам не попался по дороге. С тем и в путь отправились.

17.02.1904г.

19ч41м.

Штиль. Плёс Сагами-Нада. Ушли вот только недалеко. Потому, что "не меняют своего мнения только дураки да покойники". Где у нас наиболее интенсивное движение судов наблюдается? Правильно! На тебе конфетку, ваше высокоблагородие! В районе крупных торговых портов. А где, собственно, мы находимся в означенный момент? То-то дружок! А как неоднократно было замечено народом и оттого стало народной мудростью — От добра.... Дальше продолжать, или тебе уже понятно?

Волна колышет полегоньку лодку "подвисшую на перископе". В момент такого равновесия стоит только опустить перископ, то есть уменьшить на несколько десятков килограммов вес вытесняемой кораблем воды, как вся махина весом почти в тысячу тонн начнет погружаться. Поднимешь перископ, и лодка начинает всплывать.

Красовский там внизу матерится время от времени? А и пусть себе матерится! Тут главнее будет, что солярочка драгоценная не расходуется. За час до заката покрутились в циркуляции, послушали хорошенько горизонт, вынырнули в позиционное положение и осмотревшись повнимательнее, вовсе всплыли. Вынули автожиры, а по-нашему — вертушки и запулили наших кок-пилотов в небеса с благословением. Радиус полёта у них ограничен топливом всего-то до 30 миль, шумопеленгаторы на треть только меньше берут. Но вот национальную принадлежность они нам сообщить никак не могут.

А вертушки могут. Лишь бы их самих не углядели. Да я, немало мозги прочищал. С понятием, Икары наши. Одного пилота отправили на NE, а второго на SW. Теперь только ждать...

20ч02м.

Устроились мы примерно посерединке между островком Осима и островком Дзёгасима. Довольно просторно тут. Квадрат, 20 этак на 20 в морских милях. При своевременном обнаружении имеем неплохие шансы на перехват цели. Солнце коснулось горизонта. Пора бы и вернуться летунам нашим...

20ч08м.

Ну, вот и Зинченко первым с NE показался. Высоко идёт. Не искал бы в небе, не увидал бы ни за что. Мили полторы, не меньше. Ризнич, наблюдавший сектор на SW, доложил, что видит второй автожир на значительной высоте. А вот и Бугаев припожаловал. Зинченко спускался почти вертикально и посадил машину на воду в 15 саженях по правому борту "Рака". Попытался доложить, не покидая аппарата но, углядевши мой кулак, подогнал вертушку к борту, выбрался из сидения и поднялся на мостик.

— Так, что вашескбродие, караван идёт, три судна в кильватерном строю! Милях в двадцати от нас. Большие! Все японцы, все в грузе, вся палуба у них ящиками заставлена. Что на ящиках написано — не разобрал, вашескбродие. Я с кормы на бреющем к ним подкрался, пока в бинокль доподлинно флаги не разглядел, на малом газу и неслышно вовсе, никто и головы не повернул из вахтенных ихних. Мабуть, с Сань-франьциски идуть, вашескбродие!

— Так ты, змей камбузный и головы вахтенных разглядел?! Я тебе чего велел? А ты чего наделал? Килька маринованная? А как обнаружили бы тебя? Дать бы тебе в рыло на первый раз! Да вести привёз ты хорошие. Смирно!

— Матрос первой статьи Зинченко! Поздравляю квартирмейстером!

— Рад стараться, Ваше Высокоблагородие!

— Вольно, господин унтер-офицер! А вот скажи-ка ты мне...

В этот момент на мостик поднялся Бугаев.

-Дозвольте доложить, командир! Пусто на море! Только рыбаков видел!

— Ну, разбирай свою чёртову мельницу, да о "Крабовской" тоже озаботься. Дорого теперь время. И поторопитесь там! Сейчас на погружение пойдём. Исполнять! Бегом, марш! ...И я вернулся к Зинченко. А скажи-ка мне, друг любезный, сможешь по силуэту опознать, какие ты суда видел?

— Так отчего не попробовать, ваше...

— Да некогда сейчас величаться... обращайся командир, или господин командир, если иначе невмоготу тебе! Лезь в люк поскорей, посмотрим, кого ты там нам на ужин приглядел...

Спустившись в Центральный, взял микрофон и связался с "Крабом".

— Толя, я кока твоего у себя оставил, покатаю его немного. Да, он у тебя теперь квартирмейстер! С востока три реальных цели идут, японцы! Удаление — 20 миль.

Поохотимся!

— Впроголодь решил нас держать, Михаил Николаевич?

— Хех! Злее будете! Слушай горизонт с оста! Конец связи.

Добыв из сундука толстенный справочник по судам японского торгового флота, развернул его на штурманском столике и указал Порфирию.

— Давай, друг ситный! Ищи, кого ты там приметил.

Минут через пять, тот напряжённо сопя, указал на один из силуэтов.

— Вот этот сильно на двух крайних схож, господин командир!

— Обоснуй!

— Так, что надстройка похожа, да труба такая же толстенькая, невысокая. И стрела грузовая на корме дюже похожа... И форштевень из воды так же выходит...

— Выходит, угу, "Сидзан Мару" ... или однотипный... 2200 брутто... Если и вправду он... И второй, говоришь такой же?

— Так точно!

— Ну а про первый, что скажешь?

— Первый-то поменее будет, господин командир! Тонн так на тысячонку, на восемьсот, с большими ежели сравнить... Идут узлов семь-восемь на глаз, я по буруну носовому прикидывал...

— Ну, молодец, молодец. Иди, отдыхай пока! А ведь, неплохая цель! Заманчивая!

Снова выхожу на связь и сообщаю Черкасову новости.

— Как атаку построим, Михаил Николаевич?

— Толя, давай по первому варианту, ход позволяет... как будто...

— Понял тебя! Значит, параллельно колонне, доворотом на цель... Тогда я иду по правому борту колонны, и начинаю. Ты идёшь слева и бьёшь последнего в колонне.

Потом, если попаду, атакуем вместе среднего. Если не попаду... ты добиваешь среднего.

— Именно так! Ты уж Толя, там без спешки! Аккуратненько! Не торопясь, спустимся с горки и ....

Смех в ответ.

— Конец связи! Все вниз, к погружению! Вертушки где?

— Упаковали и уложили на место. Люди в прочном корпусе!

— Задраить люки! Боцман, ныряй на 15 саженей, там лучше слышно!

20ч22м.

Солнце полностью ушло за горизонт. Доклад Вайу из акустического поста:

-Слабый шум винта, пеленг 76 град.

— Должно быть три судна, Олег!

— Пока только одно слышу, или сливаются. Большая дальность источника.

И тут же последовал доклад с "Краба" об обнаружении цели с указанием положения лодки и пеленга. Ну, те-с, нанесём первую точку на карту. Спустя пятнадцать минут, выявив КПЦ каравана, стали занимать исходное для атаки положение.

22ч46м.

Вижу в перископ белеющий в темноте носовой бурун головного судна, взяв пеленг, привязываю его к карте. Удаление — 5 кабельтовых. Пора убирать РДП. Подправляю курс и иду параллельно каравану на 2 узлах.

— Боевая тревога! Торпедная атака!

Экипаж занимает посты по боевому расписанию. Караван постепенно нагоняет лодку. Вижу все цели. Действительно, судя по углу растворения, два грузовых судна в 2200 брутто-тонн а первым идёт... "Синсэн Мару", 880 брт? По крайней мере силуэт очень похож. На правом траверзе у меня второе в колонне судно. Черкесский готовит расчёт для выстрела по концевому. Стрелять намереваюсь с трёх кабельтовых, парогазовыми торпедами 45-12.

— Расчёт готов!

Вовремя. Концевое судно, как раз занимает удобное положение.

— Первый, второй аппараты — товсь! Отклонение правое — 40, ход торпед — 43 узла, глубина хода 2 сажени! Право на борт, курс 350! Ход 3 узла!

— Есть курс 350!

— Штурман, отсчёт!

И тут из громкоговорителя слышится команда с "Краба": "Первый — пли!". Это Черкасов — опять на связи... выстрелил...

— Четыре с половиной, четыре, три с половиной кабельтова... Дистанция!

На такой дальности и с таким ходом цели... это три градуса перед носовым буруном получается. Выставляю визир на угол упреждения и несколько секунд жду, пока концевое в колонне судно вползёт отчётливо видимым буруном в визир.

— Второй — пли!

— Второй — торпеда вышла!

Двадцать пять секунд торпеде идти до цели... Трах-тибидох! Через секунду после выстрела японцы все вдруг, начинают ложиться в циркуляцию, меняя курс... вот ни позже — ни раньше! Мать твою Аматерасу! По ближней связи слышу:

— Полный вперёд! Убрать перископ! Срочное погружение! Глубина 12 саженей! Сссуки япон...

Это же "Краб" от тарана уходит!

— Вайу, отслеживай "Краба"!

— Есть, отслеживать "Краба"!

Успеет ли Толя погрузиться? Раздавят — не заметят! На секундомере 20 секунд... 25 секунд... 30 секунд...

Хрен — это такой овощ! Сам по себе совершенно невкусный... 50 секунд... Всё тут ясно, это промах. Обидно-с! Однако же можно ещё попытаться поправить дело.

— Перископ убрать! Самый полный вперёд! Курс 0!

Пытаюсь зайти концевому японцу с правого борта. Лодка набирает 8 узлов, имея один узел преимущества в ходе. Попытаюсь догнать и всё-таки всадить ему торпеду в борт! Надеюсь, атаки они не приметили. Ночь безлунная... авось проморгали след торпедный... Приподнял ненадолго над водой перископ. Медленно что-то нагоняем, очень медлено. Нисколечко силуэт в сетке не растёт. Убираю перископ. И жду, когда шумопеленгатор покажет цель на левом траверзе. А пока... Вайу докладывает, что на траверзе у нас... "Краб". Тоже идёт полным ходом за японцами.

Доклад акустика:

— Пеленг на концевое судно — 330, увеличивает ход!

— Всё! Упустили гепатитов! Две торпеды коту под хвост!

— Три, командир! — Подал голос Вайу — я слышал три торпеды! Одна наша и две штуки "Краб" выпустил!

Таак! Считаем до дееесяятии! ... До двадцати! ... Выдох-вдох! Только спокойствие!

С кем не бывает?

18.02.1904г.

00ч36м.

Вот можешь ты мне, Анатолий Нилович объяснить, вот второй-то торпедой — зачем стрелял? Ведь видел же, они поворот уже начали делать? Куда опять торопился? Можно было тако же повернуть, шёл бы параллельно каравану, они ведь все мимо тебя прошли. Выбрал бы момент, дистанцию, позицию и воткнул бы чего следует, куда следует... Ведь в головах у каравана место твоё. А ты занервничал, заспешил, нырять принялся, время на то утратил... Как кот из-под телеги! Дал бы восемь узлов да тоже в циркуляцию, не хватило бы у них ходу, лодку раздавить. Кто б тебя на восьми узлах догнал? Сколько раз пенял тебе за торопливость. Этак ты и лодку когда-нибудь впопыхах утопишь, сам погибнешь и людей погубишь. И без обид! Сам знаешь, что прав я. Делай выводы.

Теперь про меня. Тоже — олух царя небесного! Мог бы я тебя торпедою угостить из такой позиции? А вот пойди торпеда прямо, отказ какой в механизме... хоть и невероятна вероятность в "Краба" попасть, но присутствует — теперь в подобной ситуации атакуем только с одного борта! Во избежание невероятностей!

Ладно! Сутки пропали, три торпеды прое...пали... авось на них сволочь какая ещё напорется потом... Что решим? Ещё здесь покараулим или на Врангеля курс возьмём?

— Домой пойдём, Михаил Николаевич! Топлива... на последнем стакане если догребём — хорошо! А как бы и дрейфовать не пришлось, пока подвезут. Вода кончается, продукты пока в достатке, а вот воды — мало!

— Ну, добро! У меня с питьевой водой тоже не очень, чтобы очень... Как бы конденсат собирать не пришлось. По дороге поищем, послушаем, да глядишь, и подвернётся супостат!

— И ещё, Михаил Николаевич. Как винты услышали, следовало нам навстречу каравану идти. Тогда и поворота этого не было бы...

— А вот тут, Толя, ты прав. И никуда бы они не делись.

Беседа сия происходила, как обычно, под рубкой "Рака". Для сохранности командирского авторитета. Вахта на мостике слышала, конечно, да куда на подлодке от людей спрячешься? Не линкор!

18ч36м.

На левом траверзе в 10 милях мыс Нагасаки-Хана. Курс 43град. РДП 7 узлов. Ветер лёгкий с SW. Облачность лёгкая.

Доклад акустического поста:

— Шум винта на 330 град. Похож на грузовое судно.

До заката — 2 часа. Услышали скорее всего, на пределе дальности обнаружения.

Миль этак 20. А чем чёрт не шутит? Осмотрел горизонт — чисто. Всплываем в позиционное положение. Рубка над водой. Опять в перископ внимательно, по секторам просматриваю горизонт. Никого. Ну, и славненько!

— Пришибеев! Выныривай совсем! Бугаева ко мне! Готовь вертушку, Артём. Сходишь на норд, посмотришь, чей там флаг идёт. Да деликатно мне. Чтоб ни одна собака не учуяла! И быстренько назад.

— Разрешите выполнять?

— Разумеется, свободен!

Через сорок минут Бугаев вернулся и доложил об обнаружении японского грузового судна, идущего на 5-6 узлах навстречу. Под тысячу тонн судёнышко. Нырнули под перископ и на двух узлах пошли встречать. Время сейчас работает на нас. Пока он доберется к точке рандеву 21 час исполнится. Совсем тьма египетская.

21ч00м.

Наблюдаю в перископ цель. Определились с его курсом и ходом. Пора атаку готовить. А почему бы собственно и нет? Ему уж недолго в "драконах" ходить, скоро свою лодку примет. А опыт настоящей атаки — вещь незаменимая...

— Иван Иванович! Не желаете насладиться утоплением басурманского корыта?

Будто ангел пролетел.

— Как прикажете, командир! Извольте исполнять за штурмана!

И к перископу, пока я не передумал! И этак, невозмутимо:

— Курс норд! Ход три узла. Боевая тревога, торпедная атака! Первый второй аппараты к выстрелу приготовить!

Отрепетовали из торпедного команду, а я на карте провёл линии курсов, и сверяясь со временем точечки места проставляю.

— Курс 30 град. !

На параллельный ложимся. Измерил удаление — 11 кабельтовых. Доложил. Посчитал ему Черкасский треугольник, поправки внёс и снова посчитал.

21ч10м.

— Торпедам — ход 43 узла, Глубина хода — 1 сажень. Отклонение левое 35град. . На руле — курс 330град. Держать ход три узла! Дистанция стрельбы — три кабельтова. Первый, второй аппараты товсь!

Голос у Ризнича вальяжный, ровный, как в ресторане официантом командует. Форс держит, а пальчики-то на рукоятках перископа побелели! Даже в красном свете рубки заметно! Но замечаний нет. Грамотно атаку проводит.

— Отсчёт!

Наложил я палеточку целлулоидную на место, двигаю её по точкам курса, заранее проставленным с временными пометками, отслеживаю по секундомеру:

— Пять кабельтовых, четыре с половиной, четыре ровно, три с половиной. Дистанция!

— Первый — пли!

— Первый! Вышла торпеда!

На 26 секунде раздался мощнейший взрыв. Лодку будто конь лягнул. Тут с Ивана Ивановича всё его напускное спокойствие шелухой слетело. Вцепился в ручки перископные, приплясывает, и шепчет на весь ЦП в перископ уставившись: "Как вы мною разбили столешницу! Как разрушили мною кровать!..". Потом спохватился, но поздно... В центральном — хохот вповалку...

— Лево на борт! Курс 30град. Отбой торпедной атаке! Извольте полюбоваться, Михаил Николаевич! Напополам раскокал басурмана!

Как не посмотреть. Глянул я в перископ, мать честна! И вправду напополам разломился транспорт, а над ним фейерверк, как в день тезоименитства Его Величества. Транспорт с огнеприпасами! Это мы удачно попали! Кормовая часть затонула, а на поверхность фонтаны раз за разом вырываются и гидравлические удары по корпусу бьют.

Ну, Иван Иванович! Порадовал! Блестяще! Хоть в учебник! Поздравляю!

19.02.1904г.

23ч10м.

Получил радиограмму из штаба. Кроме поздравления с успехом, штаб выражал недоумение, поскольку по сообщениям прессы пароход "Сагава Мару" водоизмещением 1186 брутто-тонн, следовавший из Сан-Франциско (САСШ), потонул вследствие взрыва котлов "по сообщению оставшегося в живых члена экипажа судна". Ну что я могу сказать по этому поводу? Взрыв котлов там тоже имел место, в сообщении неверно только слово — "вследствие"... а в остальном — чистая правда, оспаривать не буду.

Деликатные японцы постеснялись информировать мировое сообщество о характере груза.

Мы, русские, люди тоже деликатные и тоже постесняемся известить пресловутую общественность о средстве, при помощи коего произошло это прискорбное для оной общественности событие. Обойдется, как-нибудь общественность без подробностей, как и японцы без груза.

24.02.1904г.

20ч57м

Бухта Врангеля. Топлива и впрямь не хватило. Прогулки под РДП изрядно дальность срезают. Не то, что на последнем стакане, 30 миль оставшихся пришлось идти на батареях. Но дошли. На стенке нас встречала толпа народу. Почитай вся база собралась, кто пропуск к пирсу имел. На руках с лодок вынесли. Еле убежал от почитателей. Я им, что — балерина Кшесинская, в самом деле?

Иностранные газеты были полны разных домыслов и предположений по этому поводу. В Токийском порту были задержаны несколько иностранных судов для проведения дознания по подозрению в минной постановке на фарватере, вызвавшей гибель новеньких броненосных крейсеров. Однако даже фантазий о минировании фарватера с подводных лодок не возникло, уж слишком не реалистичным казалось такое предположение. Откуда-то возникла легенда, что "Токийский скандал" — дело "Герасима" — катамарана невидимки. Ну, ясное дело — откуда ноги растут...

С утра пригласили в "шестёрку", где вручили толстенный пакет от Налетова. В пакете оказались чертежи новой океанской лодки и пояснительная записка к ним. Очень странное впечатление оставили чертежи. Что это — гениальность, или безумство? Длина лодки — 77 метров. Дальность при 12 узлах — 11000 миль. Полный надводный ход — 16 узлов, полный подводный — 16узлов. Всё интереснее и интереснее... Привод по-прежнему тринклер-электрический. Однако, М.П., учтя мытарства наши у Мадагаскара, сделал возможным прямое подключение тринклера к гребному валу.

Шесть носовых торпедных аппаратов, два кормовых. Боекомплект — 24 штучки торпед нового калибра 533 мм. 80 мин заграждения в минных каналах. 105 мм пушка, с сектором обстрела 280град. и 120 фугасных снарядов к ней. Почему-то установлена пушечка, как ретирадная. А ведь имеет смысл. При невозможности погрузиться, можно хоть пострелять, убегая. Для стрельбы же по торговым судам — такое расположение несущественно. Два спаренных 20мм зенитных пулемёта. Сечение прочного корпуса в виде перевёрнутой на голову восьмёрки. Неожиданное решение... Прочный корпус выполнен из 30мм броневой стали, с пределом текучести 3400 кг/см". Отсюда предельная расчётная глубина — 200м. Ну это Михаил Петрович явно преувеличивает... Как он рассчитывал интересно? А расчёты-то приложены, и проверены Найдёновым...

Явно, для критического анализа прислано. Нет, это дело не одного дня, разбираться с проэктом. И стоит офицеров привлечь. Возможно, мысли дельные подскажут. Сегодня же отправлю всех в "шестёрку" подписку давать. И пусть, пока на берегу — изучают. Схожу я пока на пристрелочную станцию...

Интересный у нас денёк. Ясный, солнечный. Глазам не верю... У пирса покачивается детище моё — "Дельфинчик"... Вот так встреча! На сходне в чёрной шинели и новомодной чёрной шапке-ушанке с кокардою стоит лейтенант Завойко Георгий Степанович и "драит" кого-то, выглядывающего из люка. Давно я его знаю. Толковый офицер и человек хороший... только водится вот за ним излишнее почтение к Бахусу.

— Эй, на "Дельфине"! Куда проплываем?

— Навоз проплывает... Ба! Михаил Николаевич! А я с "Дельфинчиком" к вам под командование поступить предписание имею. Как раз иду представляться. По случаю прибытия.

— Ну, что ж, коли так — представляйтесь.

— Лейтенант Завойко! Представляюсь по случаю прибытия для дальнейшего прохождения службы. Так что, дозвольте доложить, ваше высокоблагородие, подводная лодка "Дельфин" с экипажем в полном составе прибыла в ваше распоряжение. Экипаж здоров. Корабль пребывает в полной исправности. Разрешите получить боевую задачу.

— Вы, по обыкновению всё шутите, Георгий Степанович. Будет, будет вам задача. Расскажите-ка лучше, как до Находки добирались.

— Обыкновенно добирались, Михаил Николаевич, с трудом. В Питере погрузили "Дельфинчика" и 4 холландовские субмарины на платформы и по Транссибу, полустанок за полустанком преодолели бескрайности российские. Во Владивостоке выгрузились и с осени в порту приводили лодки в боеспособное состояние, которого на "Дельфине" и достигли четвёртого дня. Сразу поступил приказ за подписью наместника о переходе в Находку в ваше подчинение. Вчера утром вывел нас ледокол на чистую воду к Аскольду, и вот мы на месте назначения. Остальные лодки прибудут в течение месяца. Вот и вся одиссея. Только к стенке встали, а вы уже тут как тут. Неужели встречали? Знали о нашем прибытии?. И чем прикажете заниматься?

— Охраною подходов к портам Владивосток и Находка, разумеется. До Японии для совершения подвига "Дельфин" никак, извините, не дойдёт. А пройдёмте друг мой, в одно интересное место! Поскольку служить вам предстоит под моей командой, то места сего вам никак не миновать. Так покончим с этими неизбежными хлопотами, и я смогу ознакомить вас с состоянием наших дел.

По дороге в "шестёрку" Завойко делился флотскими новостями и свирепо завидовал команде "Герасима", сумевшей незамеченными проникнуть в Токийскую бухту и выставить там мины, на которых потопла надежда Японии на победу — сразу парочка новейших крейсеров. Приметив мою усмешку, он разволновался даже:

— Ну, как же не завидовать, Михаил Николаевич! Люди боевыми делами занимаются, крушат врага в его, можно сказать, логове. Ордена с вредной тётки Фортуны срывают себе смело и заслуженно, а тут предстоит всю войну кататься между Находкою и Владиком! Пребывая в ожиданиях нечаянной встречи неприятеля! Я тоже воевать хочу!

За беседою этой, состоящей из монолога Завойко, зашли мы в строение, что не к ночи будь помянуто. Поздоровавшись с дежурным, представил тому нового офицера:

— Вот вам новый пациент, господин Банальных! Прошу любить и жаловать! Не соблаговолите ли оформить допуск господину лейтенанту в сроки наикратчайшие?

— Охотно, Михаил Николаевич! Присаживайтесь, господин Завойко. Распоряжение относительно вас по инстанции получено, бумаги я уже подготовил. Извольте ознакомиться и подписать!

По мере чтения документов Георгий Степанович всё более багровел, но молча дочитал бумаги и, зябко передёрнув плечами, подписал. Дежурный спрятал "приговор" в сейф и ласково улыбнувшись, простился с нами.

— И что казни сии египетские должны означать, господин капитан второго ранга? — Спросил меня лейтенант после того, как покинули мы сей невзрачный особняк.

— Сейчас увидите, господин лейтенант, — утешил я его и повёл в дощатый эллинг куда уже с утра перегнали "членистоногих" для послепоходного ремонта.

В эллинге было многолюдно. Все офицеры как основных, так и подменных экипажей собрались у стола стоявшего прямо на пирсе, и тыкая пальцами в чертежи разбирали работы на первоочередные и менее срочные. Матросы и рабочие суетились на субмаринах, создавая некоторую сутолоку. Глаза Завойко широко раскрылись и он, сам себе не веря, рассматривал потрёпанные штормами, покрытые кое-где ржавчинкою под облезлой краской наши кораблики.

— Господа офицеры! — подал команду заметивший меня Трубецкой.

— Здравия желаю господа! Нашего полку прибыло. Рекомендую вам нового товарища — командир подводной лодки "Дельфин" лейтенант Завойко Георгий Степанович...

Георгий Степанович! Ау!

— Что это?.. Невозможно.. Откуда?.. Здравия желаю, господа! — поздоровался, наконец, с офицерами медленно выходящий из ступора Завойко. Знакомые всё лица! А вас, господа на флоте-то вовсе потеряли! А вы вот где обретаетесь, оказывается!

— Так расскажет ли мне кто-нибудь, что это за монстры у вас, господа, откуда? Кто сделал? Ведь никто про подобное слыхом не слыхивал! Холландовские видел во Владивостоке, лягушатники... да и немцы тоже и не мечтают о чём-либо подобном. Адмиралтейство подводные лодки презирает и потому не строит... А больше и некому. Неужели в России сподобились?! Огромные-то какие! Не томите господа, рассказывайте!

— Наши это лодки, Георгий Степанович! Нашлись в России способные люди... Значит, желаете ознакомиться, Георгий Степанович? Милости прошу! Лёвушка, сделайте одолжение! Устройте господину лейтенанту ознакомительную экскурсию на вчерашний день! Да! Господа офицеры, прошу не счесть за труд, загляните к господину Банальных за допуском по объекту "Килька". Обсуждать день завтрашний и делать заметки разрешаю. Но! Исключительно в отведённом для этого мосье Банальных помещении. Там же найдёте документацию по объекту. Выносить что-либо из помещения — запрещаю! Впрочем, с режимом вас Банальных ознакомит всенепременно. Под роспись! Свои впечатления прошу представить в виде предложений. Особое внимание прошу проявить к удобству обслуживания и ремонта механизмов. Георгий Степанович, думаю, вам это тоже будет интересно! И ещё! Предупредите экипажи, что база охраняется секретами и казачьими разъездами, коим по случаю начала военных действий отдан приказ при пересечении забора стрелять без предупреждения. Все свободны!

Феншоу с Завойко поднялись на "Краба", а я знакомился с графиком ремонтных работ и помечал приоритетные. После того как график был согласован с исполнителями и утверждён мною, пришла пора заняться, наконец, моей задумкой с кислородом.

Переговорив с начальником пристрелочной торпедной станции, распорядился доставить со склада один из старых, снятых с лодок после океанского перехода, тринклер-генераторов, компрессор и баллоны ВВД. На пальцах растолковав Демченко, что я хочу получить в итоге, отправил того командовать обустройством "кислородного завода".

Пока же из головы не выходит одна вполне сумасшедшая идейка. Если передавать мощность не на гребные валы, а на гидронасос то, используя для вращения винтов гидравлические двигатели, простые и потому надёжные, вынесенные за прочный корпус, можно избавиться от этих самых гребных, проходящих через прочный корпус, валов и связанных с ними уплотнений и прочей головной боли. А если же использовать высокочастотные, до 800 герц, электродвигатели, то резко уменьшаться их габариты а, следовательно, их масса. Да если ещё приводы рулей сделать гидравлическими! Освободившийся объём пригодиться для других целей.

Пустого места в лодке быть не может!

Нет! Вот закончится война и подамся я к Налётову на верфи! Но не буду загадывать, ибо неисповедимы пути начальства...

1.03.1904г.

09ч10м.

Вестовой с радиостанции примчался на пристрелочную станцию, как собаками гонимый.

— Ваше... вашескбродие! Срочная! Из Артура!

— Ну, что там стряслось? Нога сдался? Или Артур японцы взяли?

— Вот вашескбродие!

Вытер руки ветошью и взял радиограмму, подписанную ВК Михаилом. "... по поступившей информации японская эскадра в составе... под командованием контр-адмирала Камимуры... имея целью подвергнуть город Владивосток обстрелу корабельной артиллерии. Вашему отряду надлежит воспрепятствовать... Ориентировочное время подхода вражеской эскадры к острову Аскольд с 1 по 3 марта сего года...".

Изрядно! И как, интересно, мы Камимуру уговорим отказаться от такого увлекательного занятия? Аскольд! По-иному сейчас к Владику и не подойдешь, лёд не даст. И как раз недавно ледокол "Дельфина" проводил, разломал ледок-то. А кто-то дал знать желтопузикам, не иначе... Мин бы у Аскольда насовать, обычных налетовских, да успеем ли? Самое печальное — механизмы лодок частично разобраны для ремонта. Единственная лодка вполне готовая к выходу, это — "Дельфин". Хода до Аскольда ему три часа всего. Как Завойко давеча сетовал: "срывают ордена..."? Ну, вот ему случай — лучше не бывает. Или грудь в крестах или голова... ...однако отправлять "Дельфинчика" в бой одного? Или самому с ними пойти? Всё ж опыт у меня... Или же пусть помаячит Георгий Степанович на виду у Камимуры и нырнёт от греха. Авось, тот испугается да и уйдёт?

— Найди-ка мне братец, лейтенанта Завойко с "Дельфина" да скажи, чтоб в штаб шёл.

Придя в штаб, приказал срочно сворачивать ремонт и за сутки привести лодки в пригодное к походу состояние. Работы не прекращать ни на минуту. Подошедшему Завойко дал ознакомиться с радиограммой.

— А вы, Георгий Степанович, сетовали, что воевать не придётся. А тут вам сразу, сколько хочешь неприятеля — бей не хочу. Но вы там геройства не являйте особо. Пугните японца торпедами, да видом своим и ныряйте сразу с глаз. Если кто подвернётся под выстрел, топите понятно. А на рожон не лезьте! Прочный корпус, он не настолько прочный, снаряда самого паршивенького не выдержит. А там глядишь, членистоногие подоспеют, кучей и батьку бить не страшно. А то могу и с вами сходить?

— Не доверяете, господин кавторанг!

— Всё! Решено, с вами иду. И не в недоверии дело. Я от беспокойства тут сдохну. Да и опыт подводного плавания, Георгий Степанович, у меня несколько побольше вашего будет, не находите? Глядишь, что доброго и присоветую. Считайте, что с инспекцией иду как, между прочим, и положено уставом при утверждении командира в должности. Всё. Готовьтесь к выходу. Через два часа мы должны быть в море. Выполнять!

09ч00м.

В море вышли уже через сорок минут, поскольку даже топливо в канистрах было загружено. Закрепили в аппаратах две торпеды образца 1898 года и от стенки отошли, вышли из бухты Врангеля и дали полный ход. Погода — с ума сойти! Первое тепло весеннее чувствуется, ветер слабый, небо — голубее и не бывает, ни облачка. Моё дело пассажирское, сидеть в сторонке, под ногами у команды не путаясь. На 9 узлах добрались к Аскольду за три с половиною часа и сразу увидели стоящие на якорях крейсера "Касаги" и "Иошино" в двух кабельтовых друг от друга.

Опоздали! Не стали нас японцы дожидаться! А где ж остальные? У Владика?! Пальбой по городу развлекаются?! Едва заметив "собачек" Завойко, отдал команду на погружение. После чего, пользуясь перископом, нанёс на карту место крейсеров. Три мили до дистанции выстрела прошли по счислению на трёх узлах.

13ч30м.

— Намерен атаковать ближайшего противника! — доложил Завойко.

— Вот так вот сразу и атаковать? Они, что — убегают? А давайте-ка схемочку набросаем для начала, Георгий Степанович. А то с бухты-барахты и сразу стрелять — не годится! Как полагаете, где наиболее удобное место, чтобы прицельно отстреляться сразу по обоим "собачкам"? Стоят они на якорях уступом и сразу не снимутся. Сколько-то минут у вас будет, чтобы лодку перенацелить. И кто из них кто определились уже?

Подумав с полминуты Завойко уверенно пометил на карте точку.

— Если выйдем сюда, то крейсера окажутся без малого в створе. До "Касаги", ближнего к нам от точки всего 2 кабельтова. И три с половиной до "Иошино". Тогда так! Атакую дальнего от нас, пока торпеда до него добежит, перенацеливаю лодку и атакую "Касаги".

Немного подумав, добавил:

— Атаки они не ожидают и торпеду если и заметят, то не сразу, а это выигрыш времени и почти одновременное попадание торпед в обе цели.

— Ну и умничка, ну и действуйте! Только спокойно, без суеты. Дистанция — по ветру доплюнуть можно. По сидячей утке на такой дистанции промазать — грех неотмолимый, только по горячке возможный. Топи их всех, командир! И не забудь нырнуть да гони к ним полным ходом, как отстреляешься. Уж палить они начнут — мама не горюй! Сдуру и попасть могут.

Недолгое время спустя "Дельфин" занял исходную позицию. Для верности подняв перископ на пяток секунд и взяв пеленги, лейтенант удостоверился в точности выхода на цель и выстрелил торпедой правого борта. Тут же, отдав команду двигаться малым ходом, задал рулевому новый курс. И через несколько секунд выстрелил левую торпеду уже по "Касаги".

— Чего ждёшь? Полюбоваться захотелось?! Ныряй, пока не накрыли!

— Полный вперёд, погрузиться на 20 саженей!

Ход у уайтхедовских старушек всего-то 25 узлов и до "Иошино" добиралась она 48 секунд и добравшись, подорвалась в районе кормового мостика. Детонации огнеприпасов это не вызвало, но гребные валы повредить могло вполне. А через десять секунд рванула вторая торпеда под первой трубой "Касаги". Тут уж наповал. После первого попадания не прошло и минуты, как в нашем направлении полетели снаряды, однако "Дельфин" ушёл в глубину уже на 10 саженей и продолжал погружаться, приближаясь на пяти узлах к обречённым крейсерам.

(Бронепалубный крейсер II ранга "Касаги", Япония, 1898 г. Водоизмещение 4760 т, мощность 15 000 л. с., скорость хода 22,5 узла. Длина наибольшая 124 м, ширина 14,6 м, среднее углубление 7.5 м. Дальность плавания 4000 миль. Бронирование: палуба 114 мм, боевая рубка 76 мм. 2 — 203-мм,. 10 — 119-мм, 12 — 75-мм, 6 — 2,5-фунтовых пушек, 4 торпедных аппарата.

Бронепалубный крейсер II ранга "Иошино" Водоизмещение 4216 т, скорость хода 22,5 узла, Вооружение: 4-152-мм, 8 — 119-мм и 22 — 47-мм орудий.)

Команда в двенадцать глоток вопила "Ура командиру", но дело делала. Завойко шутливо раскланивался и цвёл, аки майская роза. Нет в "Дельфине" отсеков, все тут на виду!

Наши опасения, что обмерзание аппаратов может помешать выстрелу, к счастью не оправдались. Сильно обмёрзнуть они не успели, и пребывание под водой совершенно избавило аппараты от тонкой корочки льда. Погрузившись на 16 саженей, Завойко изменил курс, направив лодку в сторону солнца и сбавив ход. Разрывы восьми— и шестидюймовых снарядов в опасной близости от лодки придали мыслям его правильное направление. Через час подвсплыв на перископную глубину, Георгий Степанович приподнял перископ и оглядел горизонт.

— Полюбуйтесь, Михаил Николаевич! Красота-то какая! Приутопли голубчики мои. "Иошино" корму в воде вовсе спрятал, даже ретирадку на поверхности не видно, а "Касаги" на борт улёгся, крен на глаз градусов 35, того гляди перевернётся. Нет, не уйти им уже отсюда. Никоим образом их господин Камимура не выручит теперь.

— Давайте-ка ещё на пару миль мористее отойдём да попробуем с Владивостоком связаться. Радиостанция у вас — хлам искровой, понятно. Но за 30 миль может и осилит. Кстати — примите поздравления! Вы у нас теперь четвёртый офицер подплава с опытом боевой стрельбы самодвижущимися минами. И на сегодняшний день первый по тоннажу, обошли и меня и Черкасова. 8976 тонн водоизмещения на вас запишем. За мною — "Касуга", она — 8170 тонн. За Черкасовым — "Ниссин" — 8384 тонны. Да Ризнич сухогруз утопил на 1186 тонн. А еще на тётку Фортуну обижались, Георгий Степанович. Да вы чемпион теперь у нас. Гоша, вы любите молочных поросят? Фунтиков так, на 150-200? Вот на базу придем, угощаю команду двумя поросятами. За крейсер — по поросёнку!

Тут уж на радостях проорали "Ура" и мне. Кое-кого из экипажа "Дельфина" я помнил по прежней службе в Питере. Только я раскланиваться не стал, а погрозил шалунам пальцем.

Владивосток сообщил нам, что после взрывов и стрельбы, раздавшихся со стороны Аскольда, Камимура, успев сделать всего два залпа, обстрел города прекратил и повел эскадру через льды прямо на юг. Может кто и борт пропорет во льду-то... Тоже хоть и маленькая, но радость. Владивостокские телеграфисты перехватили полученную Камимурой радиограмму и перевели на русский язык её, как паническое сообщение с "Иошино" об отражении атаки русских подводных лодок и своей героической гибели в морских пучинах. Банзай!

Я же в свою очередь доложил Рейценштейну обстановку у острова Аскольд и потребовал отправить туда ВОК, для принуждения японцев к сдаче и захвату крейсеров. Перехватить эскадру Камимуры на "Дельфине" мы никак не поспевали, да и что мы безоруженые теперь могли бы ему сделать? Внешним видом попугать? Он и так сердешный перепугался, что "собачек" бросил на произвол судьбы. "Попытаться-то мы конечно обязаны, но на "Дельфинчике" моём увы, не только шумопеленгатора маломальского нет, но даже и с гальюном... Трудно на "Дельфинчике" блюсти офицерское достоинство и пребывать высокоблагородием" — грустно раздумывал я сидя на поганой фляге со спущенными штанами!

Пройдя на полном ходу вдоль кромки ледяного поля, уже далеко на юге заметили мы удаляющиеся дымы японской эскадры. Доложив о том во Владивосток повернули обратно к о.Аскольд. Вскоре туда же прибыли крейсера ВОК и разыгралась целая баталия. "Россия" подошла левым бортом вплотную к корме "Касаги", и высадила абордажную команду. Японцы встретили десант огнём винтовок, и сдаваться в плен не спешили. Сильный крен на правый борт не позволил им использовать артиллерию и их сопротивление быстро подавили огнём пулемётов. К "Иошино", до миделя залитому водой, также с кормы приблизился "Громобой" и на короткой дистанции одним выстрелом заткнул второй каземат левого борта ещё пытавшийся отстреливаться. Так же высадив абордажников на японца и с мостика поддержав их действия пулемётным огнём.

Даже самим пустить крейсера на дно не оказалось у самураев возможности, поскольку всё нужное для этого было отрезано затопившей корабли водой. Немного погодя на мачтах упали японские флаги. И всё было кончено. Понаблюдав за попытками взять трофеи на буксир, и безуспешно попытавшись связаться с базой чтобы дать "дробь" на выход заградителям, я приказал возвращаться в бухту Врангель. И уже в темноте мы снова ошвартовались у пирса.

Оказалось, нас прекрасно услышали, поняли, и потому снова целая толпа разнообразного народу встречала "Дельфина". Но на сей раз все лавры достались лейтенанту Завойко, и его на радостях уронили с пирса в мартовскую воду. А меня сия благодать обошла стороной. Потребовав водки для "сугрева", Георгий Степанович по обыкновению быстро и крепко захмелел. И изволил безобразия учинять, паля победный салют из револьвера. Но безобразничать ему не дали, револьвер отняли и уложили героя в койку отсыпаться. Наутро, представ предо мною в помятом состоянии и выслушивая мои соображения по поводу его стрелковых упражнений посреди толпы, отводил тоскливо глаза в сторону и огорчённо вздыхал.

— А знаете, что я сделаю с вами Георгий Степанович?

— Никак нет... господин капитан второго ранга...

— А я вам воспитательных бесед делать не буду. Я вам приказом просто запрещаю употреблять спиртосодержащие препараты вплоть до полного окончания войны, и ещё три дня после того. Вот так, и попробуйте мне только не выполнить приказ. Я вам напомню гардемаринскую юность. Можете полагать меня законченным сатрапом и держимордою. Я вам больше скажу, вы даже жаловаться на меня можете. А водку кушать — не сметь! А теперь пройдёмте-ка на пристрелочную станцию. По прикидкам моим, вполне уже свободно 200 атмосфер кислорода в цистерну надуть пора.

Все прошедшие дни выделявшийся в результате электролиза кислород закачивали постепенно, по мере получения, компрессором в цистерну воздуха высокого давления, взятую со склада и наконец давление в ней достигло 220 атмосфер. Теперь перед нами стояла задача весьма небезопасная — заправить баллоны ВВД в торпедах. За дело взялся сам кондуктор — начальник пристрелочной станции. Со всеми предосторожностями, отослав всех из помещения, он стравил предварительно из торпед воздух и, соединив медной трубкой скрученной в змеевик, баллон торпеды и цистерну с кислородом, аккуратно сравнял давление. Как раз 200 атмосфер и вышло. После чего закрыл краны и разъединил баллоны. Воздух под таким давление достаточно опасен. Уже и сам по себе. При разрыве трубки он способен мгновенно отрезать попавшую под струю руку. Или шею. Это уж, как повезёт. Что тут говорить о кислороде? Страшный взрыв и пожар при попадании в эту струю масла или при малейшей искре. Но, благодаря большому опыту Сидора Евграфовича, заполнение прошло без приключений. К концу дня удалось заправить две практических торпеды 45-12М. Завтра посмотрим, что у нас вышло.

А вечером накрыли праздничный стол в честь одержанной над супостатом победы. Экипаж "Дельфина" чинно и с достоинством принимал поздравления, с азартом поедал жареную поросятину, деликатно выпивая "казённую". Только командир героического корабля, сидя во главе стола, хмуро чокался яблочным соком. И с укором посматривал в мою сторону.

8.03.1904г.

Ничего у нас сразу не получилось. С тормазными испытаниями провозились мы почти целую неделю. Никак не удавалось добиться правильного качества смеси, но "терпение и труд, всё перетрут". Сегодня после обеда решено, наконец, произвести ходовые испытания — первый пробный пуск практической торпеды. Если торпеда пойдёт, а я в этом совершенно уверен, то оставит ли она пузырьковый след? И какой даст ход? И дальность?

Для наблюдения решено задействовать обе "вертушки" с "членистоногих", при посредстве самих "членистоногих" вести акустическое отслеживание, ну, и разумеется наблюдать за ходом торпед визуально, с плотиков заякоренных через каждый кабельтов.

В 13ч30м. Все посвящённые собрались в пристрелочной станции, и первый пуск доверили идейному отцу новой торпеды — лейтенанту Черкасову. Торпеда, заряженная в аппарат Джевецкого, терпеливо дожидалась своей участи.

Анатолий Нилович по команде "товсь" взялся за рычаг, перекрестился и точно по сверенным часам в 13ч45м сам себе скомандовав "пли!" — выстрелил. Взвыли винты и гироскоп, торпеда стремительно скрылась под водой... оставив лёгкий пузырьковый след... оборвавшийся саженей через 20.

После испытания стали приводить полученные данные в систему. Торпеда шла прямо, на глубине в одну сажень, как и положено, без отклонений от курса. Наблюдатели на плотиках торпеду наблюдали не все, так как отсутствие пузырькового следа сбивало с толку. Отвлёкся на секунду — и нет её. По засечкам акустиков и аэрококов, а также тех, с плотиков, кто торпеду не проворонил, выходило, что "рыбка" разогналась до 43 узлов и прошла полных 17 кабельтовых. В полтора раза дальше, чем на керосине и сжатом воздухе. Удалось!

Потом сделали ещё два пуска на меньших ходах, и тоже вполне успешно. На 25-ти узлах торпеда прошла без малого 50 кабельтовых. Теперь-то можно повоевать!

— Сидор Евграфович, золотой вы мой, 10 числа "Дельфину" в патруль идти. Вот переделают ему аппараты под 45-12 и в море. Успеете приуготовить ему к выходу парочку боевых? А то, давеча, из-за следа проклятущего эти злые самураи чуть было корму ему не отстрелили. Сколько вы дифферента на нос дали, Георгий Степанович? Градусов 20?

— Никак нет! Ровно 14. Не положено более. Сами ведь наставление писали, Михаил Николаевич.

— Ну, да? А мне, пока я на подволоке висел, все 45 пригрезились... Так, как? Сидор Евграфович, вооружим мы с вами господина лейтенанта бесследными торпедами?

Весьма польщённый, тем что старший офицер обращается к нему на вы, старый служака приосанился.

— Спирту маловато, ваше высокоблагородие!

— Давай-ка сейчас без чинов, братец.

— Так я говорю, Михаил Николаевич, спирту бы подвезти. На пару торпед заправить, ещё хватит и то расход не по статье. Мне ж спирт на приуготовление отписывается... Дозвольте приказать, чтоб из Владивостока доставили.

— За то Сидор Евграфович не беспокойтесь. Дам записку к начальнику порта, спирту вам привезут по потребности, на керосин менять не придётся. А если кто волокиту устроит, так такого и сам наместник поторопить может. Дело это не простое, дело это стратегической важности.

От таких слов, кондуктор приосанился ещё более и, расхрабрившись, предложил:

— Если господа офицеры дозволят, так за такую удачу может шильца по капельке?

От такого простецкого предложения у Гадда сморщился аристократический нос, а у Завойко безумной надеждою сверкнули глаза.

Столь простецкое предложениеу сморщило Гадду аристократический нос, а у Завойко безумной надеждою сверкнули глаза. Поманив пальчиком кого-то из торпедистов, Александр Оттович распорядился:

— Столь знаменательное событие подлежит обмыванию исключительно шустовским... ээээ... продуктом. Сбегай-ка братец, найди моего вестового, да скажи.... тут он прикинул необходимое для обряда количество — две, нет три бутылки пусть доставит тотчас. Беги, братец.... и закуски, закуски пусть принесёт.... и для Георгия Степановича — соку, он у нас зарок дал...

Глаза Георгия Степановича потускнели, жар в них угас и печаль, как ночь опустилась на чело его....

Не прошло и 15 минут, как к торжеству всё было готово. Гадд разлил коньяк в хрустальные рюмки и поднял свою:

— За ваш успех, господа изобретатели. Признаться, не надеялся, что у вас авантюра эта закончится столь благополучно.

— Если б не золотые руки Сидора Евграфовича, могло бы и не выйти наше предприятие. Твоё здоровье Сидор Евграфович!

Выпили, закусили.

После первого круга Завойко спросил —

— А давно ль ты, Евграфыч, торпедным делом занимаешься?

— Так почитай ещё со срочной, как меня адмирал Шестаков Иван Алексеевич в 76 году к этому делу приставил. С тех самых пор как у Уайтхеда в Фиуме самодвижущиеся мины закупили.

— 28 лет, как торпедист? Выходит, со службы отставка тебе положена?

— Так точно-с. Война вот закончится, и на пенсион.

— Да, на кондукторский пенсион не загуляешь... А давайте, господа, сами Сидора Евграфовича наградим. Пойдёшь на "Дельфин" торпедистом, Евграфыч? Походишь со мной до Владика и обратно. И пенсион тебе выйдет по спискам подплава. А это почитай как у капитана 1 ранга по первому классу. Не напортачат здесь без тебя помощники твои?

— Рад стараться, ваше высокоблагородие, премного благодарен, никак нет, не напортачат!

У старика аж дух перехватило от перспективы такой. А я только головой покрутил. Ловко то, как Георгий Степанович удумал. Ну, наградили бы кондуктора медалькой, из неё шубы не сошьёшь, а по нашим спискам пенсион получить — дело совсем иное. Сунул я ему кулак под нос.

— Только смотри мне, кнехт старый, если через десять суток двенадцать торпед для "членистоногих" твои носороги не перезаправят, я тебя самого в торпедный аппарат засуну, лично японцев топить у меня станешь...

— Не извольте сумлеваться, Михаил Николаевич. Коли спирт будет, в лучшем виде снарядим. У меня три дюжины торпед пристрелянных приуготовлено. Только перезаправить и забирайте в лучшем виде.

— Добро. Подпишу приказ. Господа — за победу!

16.05.1904г.

18ч17м.

Вчера утром получил приказ, явится к имперскому канцлеру, господину Найдёнову Георгию Андреевичу. Явился. Не знаю теперь, что и думать. Все мои прежние попытки вразумить ГАНа не имевшие прежде успеха в друг в одночасье вылились в... Впрочем по порядку.

После Йокосуки, наша работа приняла характер челночных рейдов между Находкой и Дальним с посещением мест посадки и высадки японских войск. Для минирования этих мест. В целом получалось у нас совсем неплохо. Наши вояжи преизрядно осложняли японской армии жизнь. Фактически, наши невинные шалости посадили японскую армию на голодный паёк, как в переносном, так и прямом смысле. Амуниция и провиант, вооружение и огнеприпасы, тонули вместе с подорвавшимися на минах пароходами.

Качественно тралить наши минные банки самураи так и не научились. Но, теряя людей и тральщики, в кои назначили они все мало-мальски подходящие суда вплоть до рыбацких джонок, кое-как поддерживали судоходство. Нам удалось минировать и Шимонасеки и Пусан. Завалили минами подходы к Нагасаки. Наведались в проливы внутреннего моря и там тоже оставили свой след. Случались и торпедные атаки в японских водах. Семь грузовозов нашли приют на дне морском. Невидимые, вездесущие и неуловимые "Маша" и "Гера" приводили в ярость и страх весь японский флот, и всё японское правительство.

В апреле Трубецкой и Гадд увезли свои экипажи в Николаев для приёмки "Мангуста" и "Комара". Именно так, никаких тебе "Омаров" и "Лангустов". А как же, разве мыслимо без анекдота у нас на флоте? Все мои предложения блокировать эскадру адмирала Того в Сасебо и освободить море для действий крейсеров ВОК натыкались на запрет. Как сказал Власьев — "У нашего штаба и отцов-командиров только одно в ответ: "Пожалуйста, господа, без авантюр. Вы понадобитесь в свое время".

После трагической смерти императора Николая Александровича все ожидали, что Георгий Первый предпримет более активные действия противу японцев. Однако шли дни, а особых перемен не ощущалось. Артур сидит уже в осаде, Куропаткин пятится ведя оборонительные бои, Макаров сцепился с Того переломав и ему и себе большую часть броненосцев. А надежд на одержание великих побед нет.

Наконец в Находку прибыл, как всегда аэропланом, ГАН, успевший уже заслужить многозначительное прозвище "Гатчинский ястреб". И вызвал меня к себе. Выглядел он -аки вахлак, прости Господи. Потыкал носом меня в мои "преждевременные" предложения, огорошил указом нового императора о моём досрочном адмиральстве, сообщил о моем же назначении на пост командующего имперским подводным флотом и приказал наглухо запереть корабли Того, вставшие в Сасебо на ремонт после боя в Жёлтом море. С целью последующей санации при помощи "дальней" авиации. Хитро придумал генерал авиационный. После чего мы с ГАНом отправились справлять себе новые мундиры.

По дороге шум в голове моей несколько рассеялся и она пришла в пригодное для мыслительного процесса состояние, я поразмыслив, начал задавать ГАНу, вопросы об планах на будущее. Поскольку назвать десяток разнотипных лодк "подводным флотом" у меня язык не поворачивался. Причём четыре из них, "Голланды" с "Дельфином" вкупе уже устарели совершенно. Да и "членистоногие" со спуском на воду первой "Кильки" та же участь ожидает. Разве, что как учебные суда использовать их?

И полтора десятка "килек" — это ещё не флот. Спросил между делом, кого считаем вероятным противником. Ответ меня, мало сказать оглушил... С таким "невероятным" противником России недостаточно даже и сотни "килек". Никак не менее 120 надобно, чтобы мы смогли противодействовать флоту... этого "вероятного противника". Я собрался было сцепиться с ним по поводу программы строительства подводных лодок, но ...рановато. Фактического материала подберу, аргументов повесомее. Посчитаем с МПН досконально расходы на строительство и содержание, вот тогда я с канцлера не слезу пока своего не добьюсь. Ибо Подводному Флоту Российскому — быть. Вот сбегаю напоследок к Сасебо, в гости к Того...

На этом дневник капитана 2-го ранга РИФ Михаила Николаевича Беклемишева, прервался. Видно контр-адмиралу Беклемишеву совершенно не стало досуга дневники писать.

Экипаж Рака

Командир — Михаил Николаевич Беклемишев

Старший офицер — лейтенант И.И.Ризнич

Иван Иванович Ризнич — один из пионеров русского подводного плавания. Выпускник Морского корпуса. Командовал в 1906-1908 годах подводными лодками "Лосось", "Стерлядь". Автор "Командных с лов по управлению подводными лодками", теоретических брошюр и публичных лекций.

Инж.механик — КРАСОВСКИЙ Аркадий Петрович.

Родился 19 марта 1878 г.

Мл. инж.-мех. (1900). Произведен в инженер-механики капитаны 1 ранга за отличие 10 апреля 1916 г.

Минный офицер — мичман Черкасский Михаил Борисович

ЧЕРКАССКИЙ Михаил Борисович, князь.

Родился 26 сентября 1882 г. Мичман (1901). Произведен в капитаны 2 ранга за отлич. 6 декабря 1913 г.

(26.03.1882-11.1918) — контр-адмирал (28.07.1917). Окончил Морской кадетский корпус (1901), Военно-морской отдел Николаевской морской академии (1914). Во время русско-японской войны отличился при обороне Порт-Артура.

Судовой врач — Бравин Александр Михайлович

(1874 — ?) — младший врач крейсера 1 ранга "Аврора".

Выпускник медицинского факультета Императорского Казанского университета (1901). В марте 1902 г. направлен в Императорский клинический институт Великой княгини Елены Павловны для научного усовершенствования. В феврале 1903 г. приказом по Морскому ведомству назначен младшим врачом 7-го флотского экипажа, 27 апреля того же года — в плавании на крейсере 1 ранга "Аврора", а 7 февраля 1905 г. (во время похода 2-й Тихоокеанской эскадры) переведен на крейсер 2 ранга "Изумруд" вместо В. С. Кравченко. Затем был младшим судовым врачом крейсера 2 ранга "Богатырь", 1-го генерал-адмирала Великого князя Константина Николаевича экипажа, 1-го Балтийского флотского экипажа и броненосного крейсера "Рюрик". Награжден орденами: Св. Анны 3 ст. (1907), Св. Станислава 2 ст. (1912).

Иностранные награды: итальянская — Короны Командорского креста (1908), черногорские — орден Черногорского князя Даниила I 3 ст. и медаль с надписью "За храбрость" (1910).

Экипаж Краба

Командир — лейтенант Анатолий Нилович Черкасов

(07.06.1874-16.06.1904), погиб на ПЛ "Дельфин".

Старший офицер — лейтенант Владимир Владимирович Трубецкой

Трубецкой Владимир Владимирович, князь (1868-1931)

Питомец Н.О. Эссена, один из выдающихся командиров и флагманов первой мировой войны, контр-адмирал (1916). В русско-японскую войну командовал подводной лодкой "Сом", в 1908-1909 годах — эсминцем "Сильный", в 1909-1912 годах — эсминцем "Донской казак" Балтийского флота. Капитан 1 ранга (1913). В первую мировую войну командовал дивизионом миноносцев Черноморского флота, линкором "Императрица Мария" (1915-1916). В августе 1916 года по представлению нового командующего флотом — вице-адмирала А.В. Колчака — назначен начальником Минной бригады Черноморского флота. Участвовал в минных операциях и боях, отличаясь храбростью и инициативой.

Награды: орден Святого Владимира 4-й степени с бантом (22.09.1907), орден Святого Георгия 4-й степени (1916), орден Бани 3-й степени (1916).

Инж.механик — ДЕМЧЕНКО Евгений Николаевич.

Родился 21 апреля 1877 г.

Мл. инж.-мех. (1900). Произведен в инженер-механики капитаны 1 ранга за отлич. 10 апреля 1916 г.

Минный офицер — лейтенант. Михаил Михайлович Тьедер

Михаил Михайлович Тьедер (1879-1942). Михаил Михайлович Тьедер родился 30 ноября 1879 года.

В 1900 г. Тьедер закончил Морской корпус и вскоре одним из первых откликнулся на призыв создателя русского подводного флота капитана 2 ранга М.Н. Беклемишева и ушел в подводное плавание. Стал старшим помощником (старшим офицером) на первой русской подводной лодке "Дельфин", конечно, выразил желание отправиться с новыми лодками во Владивосток на войну с японцами. Не случайно именно Тьедер, уже в чине лейтенанта назначен начальником первого эшелона, на котором отправлены на Дальний Восток субмарины "Скат" и "Налим". 2 ноября 1904 г. Тьедер отбыл во Владивосток, где командовал подводной лодкой "Скат".

Судовой врач — Викторов Алексей Иванович

(1874-1930) — судовой врач крейсера 2 ранга "Жемчуг".

С отличием окончил Императорскую военно-медицинскую академию (1899) и направлен для прохождения службы в 157-й пехотный Имеретинский полк. В апреле 1900 г. приказом по Морскому ведомству переведен в 15-й флотский экипаж; ординатор морского госпиталя порта Императора Александра III (Либава) и судовой врач (в кампанию того же года) учебного судна "Верный" и крейсера 1 ранга "Генерал-адмирал" (1901), младший врач 11-го флотского экипажа и судовой врач (в период кампании) крейсера 2 ранга "Пластун" (1902), 18-го флотского экипажа (1904), судовой врач крейсера 2 ранга "Изумруд" (1904-1905), врач 6-го флотского экипажа (1907), старший врач 2-го Балтийского флотского экипажа (1908-1917), врач приемного покоя Петроградского военного порта (1918-1920), старший врач Учебно-артиллерийского отряда (1920-1921) и Военно-морского инженерного училища им. Дзержинского (1921-1929), заведующий отделением Кронштадтского морского госпиталя им. Семашко (1929-1930). Награжден орденами Св. Анны 3 ст. с мечами (1907) и Св. Станислава 2 ст. (1910).

Скончался 1 декабря 1930 г. от туберкулеза в Ленинграде.

Моряки, погибшие на миноносце "Дельфин" 16 июня 1904г.

Лейтенант Черкасов Анатолий Нилович

Рулевые:

Лебедев Василий

Куликов Афонасий

Норин Григорий

Третьяков Александр

Машинные квартирмейстеры 1 статьи:

Акулов Василий

Рожнов Григорий

Гуров Иван

Старых Иван

Минно-машинные квартирмейстеры 2 статьи:

Сергеев Константин

Зверев Михаил

Королев Александр

Лукин Игнатий

Никифоров Виктор

Дюбов Никифор

Сборщик Владимир

Омячкин Николай

Крылов Иосиф

Кулач Андрей

Сурков Илья

Гуров Иван

Юнг Гуго

Машинист 1 статьи Курылев Александр

Минный машинист Лебедев Иван

Строевой квартирмейстер 2 статьи Чернышев Николай

Вечная память...