Киплинга солдат (рабочее название)

Сегодня вижу завтра, иначе, чем вчера.

Победа как расплата зависит от утрат.

Предисловие.

Киплинга солдат (рабочее название).

Пролог.

Афганистан, 1987-ой год от рождества Христова по новому стилю, местность в 30-ти километрах к северо-западу от Кабула. Бой закончен, он жив, он цел и невредим, и это главное на текущий момент, все остальные подробности, приятные и не очень, отходят автоматом в разряд мелочей не стоящих внимания. Никакой забористой 'дури' не надо, от этого ощущения жизни 'кайф' неимоверный, остается лишь насладится им в полную силу, если больше по сути нечем. Водка его не пьянит давно, 'траву' пробовал и не понравилась, а вот этот естественный адреналиновый наркотик — как раз для него, не гашиш и не героин, но действует всегда безотказно.

Небо над ним в вышине... бескрайняя голубая синь... она везде одинаковая, и среди афганских гор, и там на его далекой родине. Разве лишь птички здесь на редкость крупные летают временами, стервятник в вышине кружит и присматривает, чего бы вкусненького урвать на обед.

Передышка, релаксация, нирвана — как хотите, так и обзовите состояние, в которое он впал после боя. Краткие минуты отдыха для солдата на войне, когда полностью расслаблено и тело, и мысли, и душа, если она у него есть. Миг, который хочется продлить вечно. Сегодня он уже отстрелялся полностью, в магазине его СВД не достает до ровного счета четырех патронов, его пули нашли свои цели, он снайпер.

Хищник, парящий в небесах раздражает, вносит искажения в общую прекрасную картину, метров восемьсот до него, пальнуть что-ли, пусть тоже сдохнет поганая птица до кучи? Нет, он свою 'ласточку', свою винтовку напрягать впустую лишний раз не станет, она сегодня славно поработала над сокращением поголовья этих самых — 'мудахедов'. Винтовка у него и в самом деле не простая, а 'золотая', экспериментальный образец ему достался. Ствол у его необычной и не серийной СВД прецизионный, выполнен из особого 'космического' сплава, ручная сборка-подгонка всех деталей механизма, сама 'автоматика' сильно изменена по сравнению с исходным образцом, и даже приклад выполнен из сплава титана и композитных материалов. Если представитель НИИ не соврал, то и стоит его доработанная винтовка почти как современный истребитель-перехватчик, приходится ее всячески беречь и холить. Пусть оружие отдыхает, он гладит пальцами металл и пластик цевья, 'она' откликается на прикосновения теплом словно живая.

Выше на склоне видна кучка каких-то серых тряпок, рядом на камнях валяется черная труба РПГ. Враг не успел даже прицелится, а если бы успел, то, его сослуживцам, оставшимся внутри БТР, не поздоровилось, гореть им тогда вместе с бронетранспортером синим пламенем. Второй 'дух' спит вечным сном за камнями, откуда хищно выглядывает ствол китайского пулемета. И еще парочка трупов лежит где-то рядом, где конкретно — вспоминать ему теперь лень, не его забота. Быстро все провернулось, только он вроде колотил магазином по закрытому изнутри люку, старался привлечь внимание водителя, а уже надо прыгать. Там в железной коробке его не услышали, или проигнорировали предупреждение, ведь дорога считалась полностью безопасной. Ему же шестое чувство заранее подсказало, у него на 'духов' чутье выработалось, да вот сегодня к его словам ребята не прислушались.

На броне их было трое, он соскочил удачно, лейтенант за ним тоже, а вот Иван опоздал, замешкался и поплатился сломанной ногой. Взрыв фугаса взметнул камни и фонтан пыли прямо перед тупым рылом БТР, отброшенная с дороги машина вылетела в кювет. Короткая злая перестрелка, когда на один 'наш' ствол приходится три-четыре 'чужих', почти сразу наступил финал. Понеся чувствительные потери, противник быстро понял, что 'карты не так легли' и поспешно отступил. Здесь война такая особая, 'нерушимой стеной' до конца стоят 'духи' редко, получается — бьют, не получается — удирают.

Пока он тут валяется лодырем в сторонке и 'ловит кайф', рядом жизнь кипит и бьет ключом. Давно уже вылезли из БТР остальные бойцы группы, пострадавшего водителя перевязывают, контузия и лицо разбито в кровь у парня сильно, другие не пострадали за исключением невезучего Ваньки. Самого же их верного 'железного коня' скорее всего спишут, вся передняя часть машины покорежена взрывом, а жаль, славно на нем покатались по пыльным дорогам Афганистана.

Все бы ничего, да весомая ложка дегтя в бочку победного меда примешивается, 'крыша' у него едет... что-то с головой определенно не в порядке. Проблема возникла полгода назад и сегодня его 'трясет' особенно сильно, словно приступ какой или обострение. Утром был нормальный человек, а вот после боя 'накрыло' с головой, точно разрывом тяжелого снаряда. Спроси его сейчас кто он такой и прочее... в ответ лишь молчание будет или мычание, смотря о чем вопрос. Словно контузило, но не тяжко, он не свихнулся, он соображает, он все понимает, он осознает, где свои и в кого надо стрелять, и чьи приказы следует исполнять. Есть обоснованная надежда, что вечером болезнь пройдет и память полностью вернется. Пока же словно в голове кто-то чужой обосновался и блокирует любые воспоминания. К врачам обратится? Пробовал он раз, да как назло в тот момент был в полном порядке и эскулапы ничего не обнаружили у него. И вообще, у них в отряде по большому счеты все немного 'чокнутые', если исходить из житейских критериев обывателя, и он на этом фоне не особенно выделяется.

Сейчас его поднимут с земли, конец подзатянувшейся сиесте, чужой офицер к нему идет от дороги... 'Товарищ солдат, куй ли ты разлегся? Встать!' Пока он прохлаждался народу прибыло изрядно, подъехал танк и пара БМП с бойцами на броне, за ними еще кто-то виден, большая колонна собралась.

Целый полковник подошел и смотрит на него, молчит пока и лишь разглядывает. Офицер не орет, не отрабатывает командный голос, как многие из них любят, особенно на чужих подчиненных. Странно все же, а может он сам и не солдат, в смысле — не 'срочник'? Такой специфический 'ствол', как у него простому рядовому 'ваньке' СА не дали бы даже подержать в руках, даже понюхать бы не дали.

Щелочка в глухом заборе, отрезавшем его от прошлого слегка приоткрылась на считанные миллиметры, кое-что он вспомнил, видел он этого 'полкана' раньше, можно сказать знакомые, но лучше бы таких 'друзей' не иметь в принципе.

Длинный и темный коридор, кабинет в конце, 'особист'-хозяин, входить хоть без стука хоть со стуком нет желания, а придется, так как вызвали тебя для 'беседы'. О чем же они говорили... он никак не может припомнить, о чем его 'пытал' тот белобрысый прибалт, полковник всемогущего комитета, говоривший со смешным акцентом? Долго ведь он просидел тогда в том кабинете, так почему же голова пустая словно оттуда всю информацию выкачали вплоть до самого дна?

Минуту, постой, что у товарища 'особиста' с лицом происходит, прямо на глазах выражение меняется и не в лучшую сторону? Почему он уставился на него, как на привидение, что за хрень вокруг творится? Он попытался было спросить, но успел. Едва он открыл рот, как и горы, и небо, и даже сама фигура полковника в выцветшем камуфляже вдруг из цветного внезапно стали черно-белыми, а потом яркая вспышка ослепительно-белого света проглотила все вокруг.

СССР, месяц май, 1991-й год от рождения все того же известного еврейского проповедника, Москва, здание центрального аппарата КГБ на Лубянской площади. Большие часы на фасаде показывают 16:43, а в одном из кабинетов идет неторопливый деловой разговор. Собеседников двое, один в звании генерала-майора, другой тоже своего рода 'генерал' только от науки.

-Признаюсь, я удивлен, что наш запрос по поводу пропавшего без вести в Афганистане солдата принят к рассмотрению на столь высоком уровне...

-Так уж вышло Виктор Леонидович, пока собирали материал, то кое-что выяснили необычное и я решил лично заняться. Я расскажу вам все товарищ академик, что нам известно, но услуга за услугу! Вы мне, в свою очередь, ответите на один вопрос по проекту 'Кронос', который вы долгое время курировали.

-Ради бога... все равно уже разработка рассекречена еще год назад. Есть публикации по этой теме в серьезной научной периодике и я не вижу смысла что-то утаивать.

Информация от министерства обороны скудная, умещается в один куцый листок стандартной справки: в ходе боевых действий без вести пропал старший сержант сверхсрочной службы имярек такой-то. Проведенные на местности поисковые мероприятия результата не дали, по агентурным данным в плену у антиправительственных формирований такой человек не числится.

-Отписка... -разочарованно на одном выдохе произнес академик, не того он ожидал.

-Вы правы, и я так решил, -подтвердил генерал, и немедленно добавил, -Пришлось подключить к делу одного перспективного молодого специалиста... раз уж ваш боец не простой оказался на проверку. Сержант считался одним из лучших наших снайперов среди 'армейцев' и вместе с ним сгинула экспериментальная винтовка, разработанная в закрытом НИИ. Вдобавок, ранее данный военнослужащий уже попадал в поле зрения особого отдела по другому поводу.

Серая, шершавая 'казенная' бумажка с машинописным текстом отложена в строну, ее место занимает красная канцелярская папка без названия на ярлычке.

-Так... поглядим, что у нас имеется на него... биография, характеристика из школы, из техникума, от командира части... есть желание почитать у вас?

-Пожалуй не стоит, давайте ближе к Афганистану.

-Как вам угодно, Виктор Леонидович, вот рапорт командира группы СпН о происшествии, объяснительная записка от него же и еще сопутствующие документы из архива сороковой армии. Есть и совсем свежие данные, мой человек нашел и опросил всех участников боевого столкновения с нашей стороны, конечно.

-Без посторонней помощи мне не по силам разобраться во всех этих ваших бумагах, какой вывод вы сами сделали для себя?

-Пропал без вести боец, именно пропал бесследно... его тела никто из сослуживцев не видел. Хотели парня даже представить к награждению посмертно как героя, но не сложилось что-то. По моему мнению, погиб наш сержант так или иначе.

-Позвольте не согласится... он же мог сдаться в плен, или даже просто дезертировать, сбежать? Вроде случаи были, газеты писали, кого-то из беглецов после войны корреспонденты отыскали в соседнем Пакистане?

-Исключено, вы слушали меня не внимательно и кое-что пропустили мимо ушей. Человек последние два года служил в кабульском отряде СпН. Силы специального назначения, или спецназ... если по простому, как у нас в прессе их обычно называют. Туда отбирали лучших по всему Союзу, предатель, или просто слабый духом к ним попасть не мог.

-Нет, но все же... есть вероятность? Мне он нужен живым в любом виде, и не только мне но и науке нашей крайне необходим!

-Исключено, эти люди в плен не сдавались, а снайперу и тем более не смысла поднимать руки вверх, его 'духи' убивать стали бы медленно и со вкусом, одна граната всегда откладывается у них 'для себя' на такой случай.

-И это все, что вы можете мне сказать?

-Это торт... а есть еще вишенка на нем! -генерал улыбнулся сухими губами, извлек из внутреннего кармана кителя маленькую диктофонную кассету, -Нашелся все же один свидетель, очевидец, который видел как исчез ваш старший сержант и мы его 'раскололи', хоть и не сразу получилось.

Видавший виды старый диктофон Sony Pressman шуршит остатками ленты, двое за столом размышляют, каждый о своем. История и в самом деле такая, что за версту попахивает мистикой и чертовщиной, но только на первый взгляд, а как выйдет на второй, а на третий?

-Да... скорее всего так и должно было произойти с ним. -нарушает затянувшуюся паузу академик, ничего он не объясняет, но его и не спрашивают пока, время еще не пришло, генерал умеет ждать.

-Хм, значит правда... ладно, последний штрих или десерт. Хотите узнать зачем сержанта в особый отдел для собеседования приглашали?

Из той же красной папки извлечена стопка белых конвертов без марок со штампами полевой почты, письма пропавшего без вести солдата, их много, занимают почти весь свободный объем красной папки.

-Цензура? Перлюстрация? Откуда они у вас?

-Ну вы прямо... не те времена, проверяли у нас корреспонденцию военнослужаших, но выборочно, а СпН и вовсе вне подозрений были, как лучшие люди. Тут другое... писал сержант не существующему адресату и однажды почта вернула целую стопку обратно, таков порядок. Вот тогда и пришлось особому отделу проявить бдительность, поскольку случай из ряда вон выходящий.

-А это и в самом деле его письма? Текст ведь на английском, я даже и разобрать не могу... не владею толком этим языком.

-Экспертизу на почерк не проводили, не нашли эксперта, но очень похоже, что его рука, и там есть местами вставки на русском. Вот вам и заключение специалиста по содержанию, нашелся в Кабуле, в посольстве один знаток английского языка и истории Афганистана заодно.

-Ничего не понимаю... в подражание Киплингу? Роман в письмах?

-Решили так... от авторства старший сержант отказался напрочь, ссылаясь на провалы в памяти. Вроде бы письма домой, от британского капрала, служившего в Кабуле где-то между 1871-1872-ми годами. Очень много специфического военного жаргона и бытовых подробностей второй половины 19-го века. Сомневаюсь, что средний наш современник способен нечто подобное сочинить от скуки.

-Нет позвольте... тут же черным по белому указано в заключении — 'литературное произведение'?

-Если только в жанре фантастики, вы посмотрите какие там даты проставлены везде! 1872-ой год! Британцев выбили из Афгана в 1842-ом, и ранее 1878-го там они не появлялись, и посольства даже не было.

Снова неприличный по длительности таймаут, снова усиленное 'усвоение информации'... что-то прояснилось, что-то напротив запуталось еще сильнее, и снова первым начинает академик.

-Пожалуй конец... сержанта не вернуть. Ваш черед настал, спрашивайте о 'Кроносе', я к вашим услугам.

-Официальный отчет я читал, вагон непонятных формул и общие рассуждения на отвлеченные темы. Меня же интересуют кое-какие конкретные факты, о которых вы и ваши коллеги умолчали. -генерал придвинулся так близко к собеседнику, как ему позволял письменный стол и заглянул ему прямо в глаза, -Был ли полезный эффект, удалось ли хоть одного человека в прошлое закинуть, пока в Зеленограде не рвануло? Мы ведь очень надеялись, и столько средств в ваш 'Кронос' страна вложила, неужели зря?

-Как вам сказать... и да, и нет одновременно. До катастрофы мы успели отправить двоих, так мы считали ранее до сегодняшнего дня. А теперь, судя по вашей информации, надо вести речь сразу о трех хроно-засланцах в прошлый век. Двое попали в Россию, 1831-й, 1843-й год по намеченному ранее плану и один угодил в Афганистан 1872-го вследствие ЧП в Зеленограде.

-Даже так? А почему не ничего не изменилось у нас? Ведь цель заброски заключалась в коррекции ряда негативных исторических событий прошлого века, и люди были вам специально подобраны.

-Есть две основные рабочие гипотезы, два основных мнения. Первая — перенос биологических объектов происходит не в прошлое нашего мира, а в некую параллельную реальность с нами никак не связанную. Вторая — в прошлое прибывает не наш человек, а некий гибрид из него и местного аборигена, которого он там замещает. Наконец и просто 'засланцы' могли не добраться до места назначения в силу ряда неучтенных факторов, или их усилия оказались тщетными.

-Очень жаль, а то была голубая мечта у меня проснуться в один прекрасный день совсем в другой стране.

-К сожалению не только у вас... политбюро и новый генеральный секретарь придерживались того же ошибочного мнения. Нам не дали времени на исследования, сразу потребовали практических результатов, отсюда и печальные последствия. Придется мне вам рассказать о том, как все начиналось, и как наша пресловутая 'машина времени' функционирует на самом деле.

Академик тяжело вздохнул, откинулся на спинку стула и сделал небольшую паузу, а затем собрался с мыслями и продолжил. Предыстория, отсчет времени идет у него от 1982-го года, когда и он сам и первооткрыватель явления академиками еще не были, и возможно бы и не стали впоследствии, или стали но немного позднее. Помог случай, несчастный случай на одном из заводов, где по заказу академии наук СССР собирали экспериментальную установку, опытный генератор электромагнитного поля сверхвысокой напряженности.

-Инженеры включили аппаратуру на прогон и ушли на обед, а рядом за тонкой фанерной перегородкой парнишка-практикант сидел и паял что-то, о нем и не подумали или забыли. Разгильдяйство наше российское во всей красе, но без него не возник бы и наш 'Кронос'. Американцы усиленно работали в этом направлении, но у них обошлось и без жертв, и без результатов.

Пострадавшего практиканта немедленно госпитализировали и несколько дней юноше пришлось провести на больничной койке. Здоровье его серьезного ущерба не претерпело, если не считать странных галлюцинаций и одного случая, когда с утра молодой человек заговорил на чистейшем английском, временно забыв свой родной великий и могучий. Через неделю его выписали и о нем забыли все, кроме одного из ученых, занимавшегося вместе с заводчанами экспериментальной установкой.

-Покойный академик Семенов и в ту пору был мужиком ушлым, а парень в красках и с мелкими подробностями нам описал свои видения. Частным порядком, через дальнего родственника, работавшего в посольстве удалось проверить полученные сведения. Детали и факты сошлись один в один и даже потомков того британца, чьими глазами практикант 'видел' окружающий мир удалось отыскать, они до сих пор живут в той самой деревне. Первый официально описанный и зафиксированный контакт оператора с психо-матрицей в К-пространстве вышел у нас тогда.

Академик добавил, что подобное явление, возможно, встречалось и ранее в естественном виде, но 'большая' наука его исследовать не стала, сочли фокусом или проделками шарлатанов. Одно время очень распространены были в высших слоях общества спиритизм, 'столоверчение' и даже прямое общение с духами. Если с 'простыми смертными' вопрос отпадает, их ловкачи ввели в заблуждение с целью наживы, то как быть с известными в ту пору учеными, с тем же академиком Бутлеровым? Ученый с мировым именем, наблюдал своими глазами на сеансах медиумов некоторые спиритические эффекты, так и не получившие объяснения с точки зрения науки.

Позднее, когда накопился значительный материал, был сделан закономерный вывод, что так называемая 'психо-матрица' в сущности почти, что копия конкретного человека-оператора в прошлом или в параллельном мире и только с ней он может установить прямой контакт. Отпало главное обвинение, главная претензия ученых к спиритам, ведь вызываемые ими при сеансах духи всегда полностью копировали поведение и психологию самого медиума.

-Мы с профессором Семеновым тогда предположили, что в точке максимума напряженности электромагнитного поля установки возникает искажение связки пространства-времени, и что само время от природы своей имеет полевую структуру, это не противоречит теории Эйнштейна. А человеческий мозг является своего рода индикатором, способным после тренировки уловить самые мелкие изменения открытого нами 'Кронос-поля', так условно мы обозначили неизвестное научному миру явление.

Впоследствии была разработана соответствующая методика, и если сперва ориентировались экспериментаторы лишь на показания человека-оператора, то позднее стали снимать с него энцефалограмму и обрабатывать данные на компьютере. Было бы больше у них времени, так удалось бы создать и полноценные приборы, способные фиксировать изменения 'К-поля' без привлечения человека, но подвела, как всегда в таких случаях, спешка. Первый год интерес к новому 'эффекту Семенова' был чисто академический, но однажды ученые изменили параметры электромагнитного поля, в результате оператор недосчитался кое-каких имевшихся при себе мелких предметов. Авторучка, пара медяков и пластиковая расческа отправились куда-то в неведомые дали, предположительно — в прошлое. Тогда сразу возник закономерный вопрос и о возможном перемещении во времени других материальных объектов, в первую очередь самого оператора установки. Работы по данной тематике немедленно взяло под свой контроль одно известное ведомство, умеющее хранить секреты как свои, так и чужие.

-В стране на исходе 80-х возник кризис, сложились вместе все негативные факторы, от затянувшейся войны в Афганистане, до других проблем СССР, с которыми в Политбюро не знали как справится. Наши вожди, не долго думая, решили пойти другим путем, раз уж появилась такая возможность. Нам была поставлена задача откорректировать прошлое. Если есть машина времени, то кто мешает отправить в прошлое человека и 'поправить исторические события' в нужном направлении? Для воздействия был выбран девятнадцатый век, остальные периоды нашей истории изучены относительно плохо и по ним у специалистов возникла масса разногласий. Если бы все так было просто и в самом деле... гладко было на бумаге, овраги себя ждать не заставили.

Так, по словам академика и возник 'из недоразумения' сверхсекретный проект 'Кронос', название выбрали в честь древнегреческого бога времени, иногда в служебных документах встречается и 'Хронос', другой вариант написания. По всей стране отобрали около двух тысяч добровольцев, но реально 'улететь в прошлое' получилось только у троих, причем последний отправился в путешествие во времени не преднамеренно, не по планам ученых а в результате аварии установки.

-Очень тяжело было подобрать нужного человека, ведь не у каждого психо-матрица занимала в прошлом какой-либо важный пост или имела доступ к представителям власти. Моя собственная матрица, мой двойник и вообще с голым задом по Африке бегал в девятнадцатом веке, на антилоп охотился. -улыбнулся академик, шутка смешная, но не его а самой природы.

Первоначально ученые предположили, что психо-матрица или двойник потенциального путешественника во времени является его прямым предком, но исследование показали, что это далеко не так. Для отбора кандидатов была разработана специальная компьютерная программа, учитывающая массу факторов, среди которых не последнее место занимало и внешнее сходство психо-матрицы и ее двойника-современника. Однако компьютер спасовал, и пришлось ученым работать 'вручную' и 'вслепую' путем тестирования всех подряд. Два года были потрачены только на подбор подходящих кандидатур для заброски в прошлое. Человека подвергали кратковременному воздействию поля установки, а затем, на основе анализа его впечатлений, специалисты пытались понять в кого же он 'там' попадет. В результате проверки удалось отобрать гвардейского офицера преображенского полка, мелкого чиновника МИДа, и купца первой гильдии, остальные кандидаты оказались 'пустышками'.

При отправке последнего планового 'хрононавта', как предположил профессор, вследствие ошибки технического персонала при калибровке установки были нарушены безопасные условия проведения эксперимента и произошло своего рода 'короткое замыкание', 'схлопывание пространства-времени', или 'пробой'. Возникло сильное возмущение К-поля, охватившее большую территорию, а непосредственно на месте возникшей 'дырки во времени' произошел выброс неизвестно рода энергии, мгновенно преобразовавшейся в тепловую. Секретная лаборатория, ее персонал и сам разработчик установки академик Семенов исчезли в одно мгновение. После взрыва мощностью несколько килотонн в тротиловом эквиваленте в эпицентре не осталось ничего кроме небольшой лужи расплавленного металла. Электромагнитный импульс уничтожил немало ценного электронного оборудования в Зеленограде и попутно породил массу газетных 'страшилок' об испытаниях секретного оружия. Сам же известный на всю страну научный центр, отделался битыми стеклами в окнах и легким испугом горожан. Лаборатория была расположена далеко за городом, а эксперименты по регламенту проводился всегда ночью. Не вследствие секретности, а просто установка при работе поглощала такую уйму электроэнергии, что кроме трех специальных отдельных подстанций для нее требовался особый режим работы единой энергетической системы страны. И все равно у энергетиков при 'запусках' возникали серьезные проблемы вплоть до понижения частоты в сети и аварийного отключения автоматикой части системы.

-А сперва хотели ее прямо в самом городе, на территории одного из НИИ разместить. К счастью, она собака столько жрала энергии, что пришлось искать другое подходящее место. -не без внутреннего содрогания вспомнил академик.

-Сержант-афганец вам зачем потребовался спустя столько лет? Вы же про него забыли? -решил все же уточнить генерал, определенные догадки у него возникли, но хотелось услышать подтверждения из уст компетентного специалиста.

-Он теперь единственный оставшийся в живых оператор, человек подвергавшийся длительному воздействию поля установки Семенова. Без него мы не можем понять, происходит возмущение К-поля или нет. Сам генератор по сохранившимся чертежам мы воссоздали, но человека-'индикатора' для его калибровки нет, а очень нужен. Есть нехорошее подозрение, что покойный академик по халатности или умышленно определенную часть информации о конструкции своей установки скрыл или исказил, конкуренции испугался. Печальный факт... реплика, копия установки функционирует иначе чем ее прототип. Не вызывает она при работе возмущения К-поля, и мы не можем понять в чем дело.

-Вы же массу народу пропустили через этот ваш генератор, неужели нельзя подобрать другого человека среди них? -возник закономерный вопрос у генерала.

-Пропустили... но у всех воздействие было кратковременное, лишь несколько секунд, не хотели зря рисковать здоровьем людей, у ряда наших штатных операторов возникли определенные проблемы с психикой. Я на днях с горя сам, лично посидел несколько часов под полем на месте оператора новой установки, восстановленной нами по чертежам. Кроме головной боли я ничего не получил в награду, никакого иного эффекта не вышло!

-Значит... 'Кроносу' конец?

-Не совсем, есть у меня кое-какие определенные соображения. Письма из вашей папки я могу забрать для последующего изучения? Может по ним удастся понять, куда мы все же отправили наших 'засланцев'... в наше прошлое или в параллельный мир, и что они там натворили.

-Бессмысленно, ведь после Зеленограда, выходит махание кулаками после драки. Я прикажу снять копии и завтра вы их получите вместе с заключением эксперта.

-Посмотрим... и вот еще спорный момент, о котором я запамятовал было! Сержант наш в прошлое улетел с оружием и при полной экипировке, как я понял? Подскажите мне, белобилетчику, пожалуйста, сколько килограмм солдатики на себе таскают по нынешним временам? Вопросами перемещения неодушевленных предметов во времени мы не занимались, а тема может оказаться востребованной в ближайшем будущем.

Глава первая.

Отдыха нет на войне.

-Капрал Аткинс где твоя винтовка, твою растакую, твою мать?! Что это за дерьмо у тебя вместо Мартини-Генри???

-А-а-а... -он хотел ответить, смог только сдавленно прохрипеть, настолько резкая смена обстановки его парализовала, язык 'отвалился' напрочь и воздух из легких наружу упорно не шел, словно их бетоном заполнили.

Пару секунд назад он хотя бы точно знал, где находится, а теперь? Там он лежал на камнях, а тут стоит на плацу, в руках 'родная' СВД, на спине рюкзак с барахлом, а перед ним какой-то левый 'конь в пальто' изгаляется вовсю, строит из себя 'ба-а-альшого' начальника. Кто это такой, почему не знаю? Форма у незнакомого 'офицера' ни в какие разумные ворота не лезет хоть убей, если только для музея или съемочной площадки сгодится и то в базарный день. Ослепительно белый тропический шлем под 'колонизатора' с большой блестящей кокардой, стоячий воротник с золотым шитьем, ярко красный мундир с накладными карманами, кожаная портупея с саблей и нереально огромная кобура на поясном ремне в придачу. Почему все же 'офицер', хотя и в кавычках пока? С таким же успехом этого субъекта можно счесть клоуном, да не выйдет, уж очень манера общения знакомая, приходилось уже не раз сталкиваться за столько лет службы с такими 'кадрами'. Рожа у как бы офицера примечательная, глаза стеклянные и пустые, а губы нервно подергиваются, словно под слабым разрядом электрического тока. Неужели товарищ командир в хлам укурился той самой волшебной травы, которую продают местные мальчишки прямо за КПП? Очень на то похоже... и ты там полегче дядя с выражениями! СВД — вещь неплохая, даже обычная серийная винтовка многое может сделать в умелых, правильный руках, а уж данный экземпляр и подавно, в чем немало 'духов' убедилось на собственном примере.

Грозное начальство не добившись внятного ответа пообещало провинившемуся 'капралу Аткинсу' всевозможные кары вплоть до разжалования в рядовые и удалилось слегка пошатываясь из стороны в сторону. Он же стоит как дурак и смотрит вперед перед собой, глаза видят, а мозг все никак не хочет воспринимать окружающую действительность. Военный лагерь на невысоком холме, ровные ряды серых брезентовых палаток, дорожки присыпанные белым песком, сколоченные из досок и кровельной жести бараки и 'грибки' с часовыми. А внизу виден восточный город, но какой — почти целиком глинобитный, и обнесен крепостной стеной по периметру! Есть одно единственное приличное жилое здание, красивый дворец вдали, словно островок в море убогих халуп, более ничего, одна сплошная голимая глина везде, куда не бросишь взгляд. Почему-то ему кажется, что перед ним внизу раскинулся и лежит Кабул... словно кто-то изнутри подсказывает.

Взгляд вправо и мороз по коже... 'духи', небольшая группа и совсем рядом, всего в двадцати шагах стоят. Левая рука сама по себе пытается отыскать в кармашках разгрузочного жилета гранату, там обязательно должна быть одна, где же она проклятая? Как назло 'разгрузка' сегодня у него новая, одел в первый раз, и еще не привык к такому снаряжению. Снайперу обычный, стандартный 'армейский лифчик' не подходит для боевой работы, у него магазины другие, не совпадают по размерам с автоматными. Проблему люди решают кто как может, от самоделок до пришивания штатного подсумка СВД к бронежилету. Но он защитное снаряжение старался не носить, с его точки зрения — лишний и бессмысленный вес, мобильность для него всегда была важнее.

 Поэтому и пришлось ему долго искать и выпрашивать для себя 'разгрузку'. В итоге дали с 'барского плеча' новенький трофей пояс-подсумок made in China от китайских нетоващей, и вот как бы не вышло теперь 'и примешь ты смерть от коня своего'. Секунды идут не спеша, враги никаких действий не предпринимают, один лишь глянул в его сторону и отвернулся, 'они' что-то обсуждают между собой и словно не замечают одинокого 'шурави'. Никто из них не рвет с плеча карабин и не пытается достать из ножен кривой кинжал. Неправильные 'духи' здесь водятся, здесь вообще все кругом 'неправильное'! Только сейчас дошло до мозга наконец, что 'они' в форме, сильно напоминающей старую советскую, если только чалма цвета хаки заменяет пилотку и ботинки с обмотками вместо кирзовых сапог. Куда же он все таки угодил?

-Том, ты чего уставился, сипаев никогда не видал? -раздается вдруг хриплый, пропитый и как будто давно знакомый голос за спиной.

'Сипаи... Индия, что ли... откуда? Местность вокруг, однако, скорее Афганистан напоминает...' — юлой крутится в голове мысль, опять из глубин сознания невидимка подсказывает, что правильно угадал, Афган перед тобой дружок. Откуда же взялись индусы в этой дыре? Он обернулся... сзади стоит мужик лет пятидесяти, лицо у него словно из камня вытесано, нечесаные седые волосы, грязная нижняя рубашка навыпуск вместо кителя, через правое плечо перекинут поясной ремень с порыжевшей от времени револьверной кобурой.

Дар речи все никак вернуться не может, а очень хочется спросить, придется пока общаться лишь жестами как глухонемому, иного выбора нет. Вид у нового действующего лица как в том анекдоте: 'Ты генерал, а я дембель — тоже не хреново!'. Замашки отпетого 'пофигиста' сочетаются у человека со внутренней скрытой силой. Типичный ротный старшина, или что-то в этом роде, а может просто заслуженный солдат-ветеран, судя по солидному возрасту.

-Горло промочить хочешь? -спрашивает новый или старый знакомый, поди разбери, и предлагает хлебнуть глоток из небольшой, плоской медной фляжки.

В ответ 'мотание головой', отрицательный ответ, язык по прежнему отказывается повиноваться своему владельцу.

-А я и забыл, ты у нас аристократ и водку не пьешь! Не фиг тут стоять столбом, еще на какого мудака с эполетами нарвешься, пойдем ко мне и дернем джина. Старине Джону одному пить скучно.

Теперь жест утвердительный все той же пустой головой, и они уходят в сторону палаток и бараков. С каждым новым шагом чистый, как белый лист бумаги, мозг в бешеном темпе напитывается полезной информацией, словно плотину прорвало и понеслись бурные потоки.

Он — капрал роты А, первого батальона 69-го линейного полка ее величества, Том или Томми Аткинс. Ему от роду всего ничего — двадцать один год, он действительно находится в Кабуле и служить ему почти пять лет до отставки. Суровый, небритый мужик за которым он идет следом — сержант Джон Райс того же полка, по крайней мере так к нему обращаются рядовые. Вроде бы есть и третье, дополнительное имя у сержанта по документам, но Том не помнит какое. Райс завербовался еще до военной реформы и отслужив положенные двадцать лет, затем продлил контракт, иной жизни ему не надо, да и не было у него никогда, такой вот 'вечный солдат' получается. dd> В красивом доме, в богатом особняке за городом за городом живет не местный падишах или эмир, как можно подумать по неведению, а британское посольство обосновалось. Туда во дворец их часть периодически ходит в караулы, туземного 'главного бабая' куда-то выселили на задворки вместе с гаремом и прочими евнухами-прихлебателями.

Сегодня воскресенье, праздник и выходной, от того 'культурный отдых' у личного состава, иначе говоря — пьянка в самом разгаре. Полк у них новый, сформировали в этом году и по численности часть едва дотягивает до одного полноценного батальона вместо двух штатных, пополнения постепенно подходят, но чертовски медленно, в час по капле. Вчера из Пешавара с воинским транспортом прибыли всего лишь двадцать человек новобранцев, снова подсказал прежний владелец тела.

-Помяни мое слово Том, из-за этих хитроделанных сраных ублюдков мы все здесь подохнем! -сержант злобно ткнул фляжкой в сторону далекого посольства на холме, -Устроят ведь уроды как в сорок втором, сами свалят, когда жаренным запахнет, а нас перережут дикари.

Удивительное дело, он сам английский почти забыл после школы, ведь практики не было, но прекрасно понимает каждое слово Джона, а значит и 'спикать по инглишу' сможет свободно. Язык, правда, в ходу настолько живой и ядреный, что школьная англичанка сразу с инфарктом сляжет, едва услышит пару типичных словечек. Они солдаты и разговаривают между собой если не матом, то по крайней мере, не как барышни в светском салоне.

Навстречу им попадаются вразброд нижние чины, некоторые воины слегка 'веселые', а некоторые и совсем не 'слегка'. Здесь не возбраняется в свободное время от службы употреблять алкоголь в разумных дозах, а вот с разумом у каждого конкретного воина по-своему выходит, иному и ведро дневная норма, как и в... оказывается у него была еще и другая жизнь и он немного помнит и другой Афганистан и других сослуживцев.

Обмундирование хаки, близкое к современному, пока еще мирно уживается с традиционным для британцев красным мундиром, хотя 'старики' вроде Джона форму цвета конского навоза недолюбливают. Сержант на ходу отпустил пару дежурных матерных комплиментов в адрес 'барыг' из Ост-Индийской компании, решивших сэкономить на красителях для солдатских мундиров. Оказывается, совсем не ради маскировки ввели недавно в войсках хаки, все равно у туземцев пока приличных винтовок почти нет, а значит прятаться в складки местности не надо. Ушлые торгаши покамест усиленно 'впаривают' индусам и афганцам старые гладкоствольные ружья, купленные по дешевке у армии после перевооружения на винтовки.

Шли мы шли... и пришли наконец. Домик, двухместный барак, или жилище Джона, местечко достаточно уютное и по меркам следующего века. Сержант неплохо устроился и даже прислугу себе завел, в самом деле — кум королю, хоть и не дембель. Туземный 'Маугли', смуглый мальчишка на побегушках лет двенадцати немедленно послан хозяином в лавку за бутылкой джина.

Беглый осмотр помещения: две койки и сундук заместо стола у единственного окна, оружейная пирамида в дальнем углу возле входа, в ней два места заняты теми самыми винтовками, Мартини-Генри МК1. Машинка уже знакомая, британский аналог берданки, ему попадались подобные образчики среди трофеев, под другой, под современный патрон переделанные. Глиняные стены почти голые, на одной лишь висит фотография в рамке, точнее, коллаж из двух снимков сразу. Слева — он сам собственной персоной, или парень очень на него похожий, хорошо видны специфические 'азиатские' скулы и разрез глаз, справа — девушка или молодая женщина.

К Азии и азиатам он в отношения не имеет, а 'раскосость' досталась в наследство от далеких предков, сосланных за какие-то грехи в Сибирь всей деревней еще при Палкине. Женщин у ссыльно-поселенцев не хватало, вот и пришлось им занять девиц у местных аборигенов во 'временное пользование'.

В тридцатые годы, уже после революции, деды из-за Урала вернулись обратно в центральную Россию, в Сибири не прижились, да только вот и гены соответствующие на память прихватили. С тех пор у них в роду время от времени появляются 'азиаты', как правило, по мужской линии признак наследуется. Необычная, не европейская и не славянская внешность особых проблем у него в Союзе не вызывала, разве, что прилепилась кличка 'Монгол' еще со школы, а вот как обстояли дела у Аткинса? Судя по фотографии, жил британец на своих островах не так уж и плохо — одет прилично... костюм шитый по фигуре, тросточка и в руке шляпа, нищим пролетарием его назвать нельзя. Так каким же ветром Тома нашего в эту глухую афганскую дыру занесло? Ответ на каверзный вопрос... смотри внимательнее на девушку рядом на фото, лицо красивое, но что-то в ней 'стервозное' есть определенно, он сам таких девок всегда старался избегать.

И еще загадка давит мозг как наковальня, кто он теперь на самом деле? Капрал Том Аткинс, или тот другой, сержант-сверхсрочник, снайпер кабульского отряда СпН? Пропасть бездонная, провал в памяти пока, кто конкретно — имя, фамилия, биография... вспомнить не удается одни жалкие ошметки, а вот другая информация вполне доступна.

Ладно... это голова, а что у нас с телом? Прикоснуться рукой к левому боку, проверка — шрам от недавнего ранения на месте, никуда не делся, все еще побаливает слегка. Два месяца назад, во время одной из операций, он 'поймал' осколок мины на излете, рана почти уже зажила и сломанные ребра срослись. Насчет внешности ничего определенного сказать нельзя, вроде бы отличий существенных нет. Впрочем, в маленькое зеркальце для бритья особо не разглядишь, а вот руки... что-то с ними не так. Судя по специфическим мозолям на фалангах пальцев, британец всерьез занимался рукопашным боем или чем-то в этом роде, а вот его невольный дублер напротив — альпинист и стрелок, самбо у него в жизни было когда-то давно, но недолго.

К черту сомнения, морда лица на фотографии наша на сто процентов, а значит и койка, и сундучок рядом, и суконный хаки-коричневый мундир на крючке, и одна антикварная Мартини-Генри МК1 в пирамиде — его. Можно смело располагаться здесь на правах хозяина, а если что не так, то Джон обязательно поправит и подскажет.

'Маугли', или 'бой' сержанта за джином не иначе в Джелалабад побежал, все еще его нет, а время идет, можно пока заняться мелкими текущими делами. Он аккуратно отстегнул оптический прицел с СВД, бережно протер и убрал 'оптику' в футляр, заодно сделал краткую ревизию наличного имущества. Старый и добрый ПСО-1, наше все, классика проверенная временем и войной, где теперь достанешь такой специфический прибор в веке 19-ом? Добра из с ним из будущего прибыло немного, он никогда не 'грузился под завязку' и не набивал рюкзак доверху, брал всегда с собой только жизненно необходимый минимум. Какая жалость и бронежилета нет, а здесь бы 'броня' очень пригодилась, здесь бы она реально защитила от пули. Одно радует, он догадался взять с собой в добавок к обычному боекомплекту двадцать 'спец-патронов', полученных вместе с экспериментальным оружием от представителя НИИ.

Фляга пластмассовая в матерчатом чехле, штык-нож, банка мясо-растительных консервов без этикетки, оранжевая аптечка, мятый и затертый перевязочный пакет, кружка и ложка — вот и все в сущности не считая 'личных мелочей', ну да и черт с ним, сожалеть и каяться бесполезно, назад не отыграешь.

'Ласточку' следует почистить, и в пирамиду поставить, странное дело... никто из местных на необычный артефакт, на оружие из века ХХ-го внимания не обратил, а вроде бы должны, люди военные все же. Не исключен вариант, что у капрала Аткинса кроме казенной винтовки имелась и своя собственная, поэтому и проходит пока футуристическая СВД в 'порядке вещей'... со временем узнаем.

Пока 'гонца за бутылочкой винца' где-то лихие афганские черти носят, старина Джон успел уже к водке приложиться изрядно, почти до дна осушил свою штатную емкость. Пьет сержант по-европейски, без закуски и языком что-то треплет попутно, вспоминает старый солдат былые дни. Постойте, погодите, знакомые вдруг названия пошли внезапно... Евпатория, Инкерман, Севастополь? Это же вроде Крым и Россия? Неужели сержант там воевал когда-то? Похоже, что так и есть, рыл окопы и ходил наш Джон на штурм 'Большого Редана' вместе с остальными, хлебнул там горького лиха полной мерой. Great Redan, Redan Crimea, а в ту пору он еще рядовым был, по возрасту подходит, видимо — первая война у него, и первые, самые сильные впечатления. Какая древняя древность замшелая сыплется словесным песком... еще пару чарок за воротник и глядишь и про Waterloo сержант вспомнит? Или где они там с Бонапартием рубились, историю оба и Аткинс и безымянный до сей поры 'наш' в его теле знают в лучшем случае на троечку с очень жирным большим минусом. И почему, по словам Джона, Севастополь союзники не взяли? Или сержант до конца осады там не остался?

Обратится в слух, слушать, думать и вникать, масса полезных сведений между делом пролетает мимо ушей, только успевай хватать на лету и усваивать. Вот Джон опять поминает нехорошими словами военную реформу, знать бы еще в чем она заключается, 'неправильные' порядки в полку, дебилов-офицеров, кретинов из посольства, какую-то виндзорскую самку собаки и кровожадных 'дикарей'-афганцев заодно до кучи. По последнему пункту с сержантом у них, и у британца Аткинса, и у 'шурави' полная солидарность на все сто, 'духи' в любом случае нам не друзья.

-Бой давай за девками! Одна нога здесь, другая там, живо! -вдруг распорядился Джон.

Снова недоумение... что еще за 'девки' в военном лагере? Неужели... нет, подозрения оказались беспочвенными, мальчик убежал и вскоре появился в обществе двух девиц довольно приятной наружности, судя по внешнему виду — соотечественниц тех самых сипаев, в которых наш 'шурави' сдуру чуть было не запустил гранатой. Девушки молодые, старшей лет семнадцать-восемнадцать, а вот насчет младшей... кто знает, но за глаза больше пятнадцати ей дать трудно. Аткинс исподволь, изнутри понемногу объясняет, кто такие и откуда взялись. Был одно время в Бомбее хитрый индуистский храм, где полезное сочеталось с приятным, для души — молитвы и церемонии, а для тела — женщины были к услугам верующих полагались, хорошую религию придумали индусы. Колониальные власти, в приступе борьбы за нравственность, храмо-бордель прикрыли навсегда, а жриц-проституток куда девать? А тут как раз войска в Афганистан собирались вводить, вот и нашлась девушкам работа по специальности, не пропадать же добру, утилизировали. Джон с своим подручным сразу же устроили девкам конкурс 'Мисс Индия' и финалисток взяли себе в наложницы, такая вот незатейливая житейско-армейско-британская история. Забавная парочка как Зита и Гита из старого фильма — еножиданно всплыл в голове какой-то ошметок воспоминания, хотя нет... угадал только на половину — Мери и Гита, если уж быть точным, видимо сокращения от туземных имен.

Сквозь прохудившуюся крышу тонкий лучик закатного солнца бьет, колет по глазам, сомкнуть веки... нехорошо вышло... пятьдесят на пятьдесят. Голова тяжелая, а вот ниже пояса как раз наоборот — разрядка полная, да только вот особой радости нет. Видимо и в самом деле у него сегодня 'крыша поехала' капитально, в другое время бы он обязательно обратил внимание на слишком 'нежный возраст' партнерши... как ее звать, кажется — Мэри, Мария? Кажется так, странное имя для уроженки далекой Индии, или Аткинс ее уже успел 'окрестить' на свой лад? Если бы она предупредила, что у нее в 'первый раз', языковый барьер помешал и вот теперь последствия приходится расхлебывать, лежит девица и всхлипывает рядом на циновке, теория разошлась с практикой, да и он сам слегка перестарался. Начиналось же прекрасно, после очередной стопки Мэри его взяла за руку и куда-то потащила из пристанища Джона... 'Сахиб, сахиб... тям-тям', он сразу и не сообразил в чем дело, захмелел немного.

Дальше события развивались 'автоматом' в голове вовсю играла мелодия с затертой видеокассеты 'Эмануэль', что довелось раз посмотреть у богатых на всякую технику 'летунов'. Ти-ти-ти-та-та-та Эмануль... небольшой, тесный чуланчик, циновка на полу в пыли, рваная дерюга вместо двери на колышках, освещение и вентиляция естественные — дырявая кровля, романтики выше крыши. Девчонка шустро разделась, как немного тряпок на ней оказывается было. Сари — большой кусок ткани и какая-то серая юбочка чуть ниже колен и никакого нижнего белья. Да ей в принципе и наряды не нужны и макияж не нужен, красивая по жизни, фигурка точеная, немного бы только добавить слегка округлости на ягодицах и на бюсте, тогда можно в музей статуэткой.

Его повело, сильно повело, не то слово, словно контузия... 'там' в другом мире у сержанта последние годы с женщинами было очень 'туго', любая баба чуть краше крокодила шла в мужском коллективе 'на ура' и конкурировать с обладателями звезд на погонах сверхсрочнику тяжко — не тот 'калибр', а в отпуск он так и не поехал. Почему... теперь уже не важно, да и не вспомнить, и не надо.

Мягкая эротическая музыка в душе играла недолго, жесткая повседневная реальность оказалась сильнее. Мэри под ним друг да заверещала и судорожно задергалась, пришлось поневоле остановиться и полностью 'выйти' из нее. Как он потом понял, тот другой, его двойник в этом мире — Аткинс девку не трогал и дальше 'обжиманцев' они не продвинулись в любовных играх, а вот он сразу и приступил.

Полчаса долой и девушка вроде бы успокоилась, вытерла слезы, поспешно одевается и уходит прочь. Аткис-'шурави', выждав минут пять возвращается походкой побитой собаки к Джону, и о — чудо из чудес... Мэри сидит там в своем закутке, и как ни в чем не бывало и весело болтает со старшей подружкой. Та о чем-то расспрашивает, в ответ девчонка разводит руки и смеется. Не рыбу показывает, какую поймала, а как бы не размер ли мужского 'достоинства' ее сахиба? Многовато, прямо скажем — полметра явно лишние, видимо 'по ощущениям' если только ей так показалось. Странное поведение девчонки ему объяснили потом, боялась она, что откажется капрал от нее и тогда ей придется работать в борделе, ну теперь 'господин назначил меня любимой женой' и значит никто более ее не тронет.

Ночь, звенящая тишина и лунный свет робко пробивается через занавеску на окне, настойчиво тарахтит где-то рядом сверчок. Странно... 'там' он эту живность ни разу не слышал, а здесь — пожалуйста, даже богатырский храп соседа по комнате не заглушает мелодичной трели насекомого.

День прошел, день прожили без потерь, можно подвести кое-какие предварительные итоги. Устроился он в сущности неплохо, как дед-покойничек говорил — 'сыт, пьян и нос в табаке', чего еще желать от жизни? Есть все, что в той жизни было и даже больше. Пусть под спиной неструганная доска нар вместо мягкого матраса, ему не привыкать, зато рядом прижалась, нежно прильнула к его груди девушка, которую он пару часов назад, да ладно... простая физиология. Когда 'банкет' закончился, его маленькая баядерка не захотела возвращаться к барак к товаркам. Гита ушла одна, а Мэри не без особо стеснения сбросила свое сари, или как там правильно эта верхняя хламида у них называется, и видимо решила раз уж ее... так и ложе она теперь должна делить вместе со своим 'сахибом'.

Сон... странный сон, сон ли вообще или у него опять начались проблемы с головой? Стоит закрыть глаза, как возникает во мраке светящееся белое пятно неровной формы. Никогда такого раньше с ним не было, он вообще ранее снов не видел.

Трижды он сжимал веки и погружался во тьму и каждый раз по таймеру, полминуты и — 'пятно' маячит впереди перед самым носом, как будто зовет или приглашает войти, словно дверь или проход? К черту на сегодня приключений и так с избытком перепало, надо постараться все же заснуть... или. Ладно, не убудет с этой белой дряни, только рукой прикоснемся для опыта и хватит на первый раз.

-Сто-о-ой! Кто-о-о идиет... шешен... ск... -панически выкрик на ломаном русском, грохот и пламя автоматной очереди бьют прямо в лицо всего с десяти шагов, практически в упор.

Это уже не сон, и не кошмар, это реальность, он снова в веке ХХ-ом, он убит? Может быть, но ни жгучей боли, ни сожаления, ни страха, ни досады, что вообще происходит? Рядом, за рядами 'колючки' пляшет 'калашников' в неумелых руках испуганного часового, разбрасывая в ночную тьму смертоносный свинец, а его тело насквозь пронзают пули, дистанция смехотворная, тут даже слепой не должен промахнуться. Привычка, отточенный до уровня инстинкта, навык кидает сержанта на землю, хоть теперь и поздно 'пить боржоми' он убит наповал или... подождем, ему теперь все равно, что десять минут, что целая вечность, он же мертвый.

Рядом, за колючей проволокой суматоха, топот сапог, звяканье металла на выстрелы спешит тревожная группа, грядет суровый 'разбор полетов' и кому-то явно перепадет 'не пряников'.

-Ты куда стрелял баран еб...? -доноситься до слуха затаившегося на земле сержанта зычный командный голос, -Там же минное поле!

Часовой, первогодок-среднеазиат путаясь в русских и родных словах пытается объяснить старшему, но ему не верят... постепенно шум замолкает.

Выждав немного времени Том Аткинс, другого имени у него пока нет, осмелился приподнять голову. 'Чисто', часовой куда-то ушел, опасности нет, можно встать во весь рост. И... только сейчас он заметил, что от его рук исходит слабое фосфоресцирующее свечение, одежда так же светиться в темноте но намного слабее. Выглядит, примерно, как старый фосфор на стрелке компаса, вроде бы и есть 'свет', а заметить трудно. Солдат у которого глаза привыкли к темноте его кое-как разглядел, а вот остальные да еще и с фонарями не смогли. Далее он сделал попутно еще одно неприятное открытие... он видит землю и носки своих ботинок, прямо сквозь с собственные ладони!

-Охренеть, ты валил 'духов', а теперь сам — дух, приведение выходит? -нелепый вопрос заданный самому себе, ответа нет.

Пришельцу из потустороннего полагается по уставу шуметь, всячески хулиганить и пугать живых, что-то у него такого желания не возникло, а вот определенный интерес к объекту за колючей проволокой появился сразу.

-Защитные валы, ха... склад ГСМ... или боеприпасов? А нам бы патрончиков надо позарез хотя бы один цинк раздобыть, а то у меня всего ничего! -вслух вылетела у него мысль.

И в самом деле менять привычную 'драгуновку' на британскую Мартини... ой как не хочется, антиквариат еще тот, разве только обзывается красиво.

В тот момент он еще толком не представлял себе куда попал и как вернется обратно и вернется ли вообще когда нибудь. Была необходимость действовать и он двинулся к сторону ограждения, не раздумывая, раз уж не взял его АК, то чего еще боятся? Колючая проволока, спираль Бруно... оказывается у мертвецов есть определенные преимущества перед живыми. Не надо резать, или подползать, или пытаться перепрыгнуть, достаточно просто шагнуть вперед. Он намеревался проделать тот же трюк с земляным валом — пройти насквозь, но не вышло, фокус не удался, или факир был пьян?.

-Что у них за физика зверская, потусторонняя... через проволоку прошел как сквозь воздух, а через три метра грунта не судьба? Какая разница? -еще один безответный вопрос к самому себе.

Пришлось обогнуть препятствие, благо таджика-часового вблизи не было. За земляной насыпью оказался длинный ангар, он угадал, боеприпасы все же... только бы не артиллерия, не сглазить бы.

Вздох облегчения, камень с души свалился, за тонким жестяными стенами оказались стеллажи со знакомыми не крашенными ящиками... патроны... остается только поискать чего душе угодно. 7.62ПС гс обр.43 — не для него, идем дальше 5.45 — дальше можно не читать, удивительное дело тьма хоть глаз выколи, а ему хоть бы хны, еще одно достоинство ожившего мертвяка. 7.62ЛПС гж... уже тепло, а что там в дальнем углу лежит? А то, что доктор прописал, 7.62ПС гж снайперские, надпись прямо душу греет. В ящике два цинка, 880 патронов, хватит надолго, ему столько за год не расстрелять.

Минута на размышления, хватать ящик и бежать или искать дальше? Пожалуй стоит взять, решение принято.

-Твою мать... ! -вопль из самой глубины души из самых печенок, это надо же так 'пролететь'.

Он попытался ухватить ящик за ручку, и его рука по самый локоть провалилась внутрь деревянной обшивки не встретив на своем пути сопротивления. Что делать? Ведь даже биться голой об стену не получится, стена для него не стена... он сам теперь словно из какого-то невесомого газа состоит.

-Думай... думай, ты же умный... должен быть какой-то выход! -со скрипом на зубах проговаривает про он себя.

И в самом деле, решение... позвольте, а почему он не проваливается сквозь землю? Почему он не смог пройти сквозь земляной вал? В чем загвоздка, может тело у него новое, а вот управлять он им пытается по старинке, надо иначе.

-Еще раз попробуем... неудача... Пнуть ящик ногой? Вышло... Ур-ра-а-а!!! С ногами на 'автомате' получается, иначе бы давно в центре Земли куковал, а вот с 'граблями' нет? Не выходит у тебя Аткинс? Думай англичанин... тебе положено, все же физики, почитай у вас... ну!

Сосредоточиться на задаче и все посторонние мысли долой, представить себе это ящик во всех деталях, попробовать провести кончиками пальцев по его поверхности, по самой кромке. Раз, еще раз и еще... стоп, кажется он что-то почувствовал наконец, словно укол в подушечку мизинца? Едва заметная заноза и маленькая капля крови, простая 'техническая' победа, теперь можно спокойно брать и нести. Как приятно ощутить в руке тяжесть... вспышка ослепительного белого света и тьма... что-то опять пошло не так?

Из под ресниц виден шершавый глинобитный потолок, грязная паутина в углу с дохлыми мухами, рядом тихое дыхание спящей Мэри и сверчок за стеной насвистывает, он снова в Афганистане, снова в 1878-ом году. А сон, неужели просто видение? Чутье, 'чуйка', интуиция ему подсказывает, что ящик с черными буквами маркировки '7.62ПС гж' не призрак, не обман и не игра воображения, предмет из ХХ-го века находится где-то рядом. Аккуратно вытянуть левую руку и пощупать внизу... вот он родимый на полу притаился, есть теперь чем 'ласточку', чем СВД кормить. Под нары его толкнуть, чтоб глаза Джону не мозолил утром. Черт... девку ненароком разбудил, лепечет она что-то спросонья, совсем по детски губки обиженно выпятила, придется сделать паузу, подождать, пока снова уснет.

-Спи милая, баюшки-баю...

Пока ждем можно и подумать, занятие полезное для общего развития мозга, тема для текущих 'размышлизмов' — техника его перемещения между мирами, между настоящим и прошлым, он реально туда-сюда летает, или тело здесь, а личность там? Скорее всего именно по второму варианту получается. Мэри на него навалилась — натурально прилипла, чуть напряг мышцы было и она тотчас отреагировала, незаметно не встанешь и даже рукой пошевелить сложно, так что бы ее не разбудить.

И еще один эксперимент, без него никак... веки сомкнуть, медленно считать до тридцати... на счете двадцать семь 'белая дверь' снова появилась, а значит можно и повторить? Вопрос, а куда он попадает? Скорее всего туда, где был когда-то ранее, надо будет разобраться, а может подсознание так работает, нужны были патроны для СВД, вот и 'прилетел' на склад. Интересно, а если что-нибудь другое понадобиться... выясним со временем, а на сегодня точно хватит.

Два часа осталось до рассвета, что-то сегодня не спиться бывшему сержанту из кабульского отряда СпН, а ныне капралу роты А. Идеи разные в голову лезут и хорошие и не очень, это смотря с какой стороны посмотреть. Как ни крути, а заморской 'корове' Виктории он ничего не должен, так какого же х... он тут торчит? Где то там на севере за горами лежит Россия, о которой пока он ничего толком не знает, есть и другие страны на белом свете, а он уже устал, пора заканчивать с Афганом и прочими катаклизмами. Том Аткинс не возражает, да ему вообще на все наплевать, а его 'заместитель' из ХХ-го века и подавно патриот совсем другого отечества, да и то не так, что бы очень сильно.

Британцы сюда как проникли? Пешавар служит им воротами, Джелалабад — удобным плацдармом для вторжения и наконец сам Кабул — исторический центр страны. Воинские транспорты и прочие обозы к ним приходят тем же маршрутом, а равно и пополнения. Говорят здесь бойцы не 'за речкой', а 'за перевалами', такова местная специфика. Этот путь для нашего сержанта заказан, там с одной стороны воинственные пуштуны, с другой караулят британцы с индусами, и мимо них не проскользнешь. Остается только идти напрямую — на север, приличных дорог на этом направлении нет и в наше время, но тропы и перевалы существуют. Он хороший альпинист — в горах не первый день, а 'белая дверь' решит проблему со снабжением.

За лето можно дойти, да только не факт, что за Пянджем сразу начинается Россия... не факт, надо обязательно поискать газеты, и хоть одним глазком взглянуть на карту, может в посольстве получиться, или еще как выйдет. Неожиданно Аткинс, не тот который в кавычках, настоящий из глубины сознания о себе напомнил и сразу конец настал всем грандиозным планам. Он то, положим, отсюда успешно смоется, а Мэри... ведь ее сразу же обратно в бордель солдат обслуживать отправят. Еще утром о существовании девчонки он и не подозревал, впрочем, утром он с ребятами куда-то на БТР-е ехал, а потом попал в засаду. Все в голове смешалось, когда же наконец утрясется?

Беглый взгляд направо, и все о побеге можно забыть, или по крайней мере придется отложить эту затею надолго. Тащить ее с собой, пойдет ли? Пойдет, судя по всему и реальный Аткинс девке глянулся, и выбора у нее нет, проституткой долго не протянет. Он откинул одеяло, не с целью полюбоваться на прелести мирно спящей рядом девушки... на ее ноги надо посмотреть, так и есть — 'в растопырку' пальчики, носит она что-то вроде шлепанцев, а в них по камням далеко не уйдешь. Достать снаряжение теперь можно, но девчонка должна привыкнуть хотя бы к новой обуви, потребуется время. И это если получиться спокойно доковылять до пограничной речки... а если кое-где придется пробиваться силой? Забудь сержант, из Афганистана ты с Мэри сможешь уйти только 'по хорошему', в составе своего полка и никак иначе. Придется служить, пока служить, а там как 'кривая вывезет', противник в сущности тот же самый и уже привычный, а 'свои' глядишь и со временем и в самом деле станут своими.

Как жить дальше после войны? Ведь если Джон прав, то из Афганистана британцев местные вскоре снова попросят вон, вопрос ближайших месяцев, тут главное — не оказаться последним, не оказаться забытым и оставленным.

Жалованье капрала небольшое, в метрополии на него семью содержать не получится, в Индии же запросто, страна дешевая, тут у каждого второго европейского солдата жена и пара ребятишек. Пока же ему стоит заняться обустройством на новом месте и сбором сведений, да и вот опять Том вовремя подсказывает, надо бы как-то 'узаконить' свои отношения с девушкой, а то ведь судьба солдата такая... не угадаешь, где и когда тебя встретит 'твоя' пуля.

'О чем с утра трубят рожки?' — один из нас сказал.

'Сигналят сбор, сигналят сбор', — откликнулся капрал.

Глава вторая. 'Птичка' на рукаве.

Погрузиться в сон у Аткинса, или кем он там после слияния с двойником из будущего стал, не получилось, времни не хватило. Едва он глаза закрыл, как рев сигнальной трубы ласкает уши, 'подъем'? Да вроде того, Джон встает, а значит и ему надо подниматься с жесткого ложа.

Девчонку укроем с головой одеялом, ведь утренняя прохлада так и лезет во все щели и пусть милая поспит еще часок бронзовая куколка, вчера у нее был тяжелый день, столько впечатлений сразу получила. Когда он выбрался из домика, лагерь уже ожил и начал просыпаться. Сержант Джон сразу же приступил к своим прямым обязанностям, и первым делом ткнул кулаком в бок часового на линейке под грибком.

-Чего зеваешь на посту? Чего пасть разинул? Спишь?

Далее настала очередь трубача, ему двинуты часы в лицо, немая угроза или предупреждение. Еще раз поднимешь людей раньше положенного, так пеняй на себя, музыкант выискался, понимаешь.

Лениво, как сытые тараканы выползают из бараков и палаток полуодетые и полусонные солдаты, Джон и на них кричит и подгоняет, только что не пинает отстающих. Он в батальоне первый после комбата, официально или в силу принятых традиции? И так и так, Джон старший по сроку службы среди сержантов, а значит имеет право распоряжаться в отсутствие офицеров, почти дедовщина, только закрепленная в уставе. 'Старшему' положена красная перевязь через плечо, ее Джон оденет позднее, когда встанет вместе со всеми в строй.

Наведя относительный 'порядок' они оба возвращаются к своему домику, расторопный бой уже успел сбегать на речку и принести ведро воды, пора умываться.

Едва они закончили, как снова раздался сигнал трубы — построение на завтрак. Война войной — прием пищи в британской армии по расписанию.

Завтрак солдатский... повар в грязно-сером колпаке и таком же фартуке щедро налил капралу половину котелка сомнительной коричневой бурды, якобы 'кофе с молоком'. Едва теплая жидкость по вкусу сильно напоминает кофейный напиток 'Бодрость' за 45-ть копеек пачка и вдобавок — без сахара. Заедать пойло полагается 'бисквитами', на самом деле — пресными галетами, размером с костяшку домино и почти такими же твердыми. На лотке лежала целая гора 'доминошек', никто их особо не хватал, даже самые голодные проявляли умеренность, и он не соблазнился, взял себе пару на пробу, пришлось размачивать сперва в том же 'кофе', на вкус как резина. Скорее всего заготовлены галеты были интендантами еще к восточной войне, там их не израсходовали, вот и отправили сюда.

Полковые грамотеи, уже в который раз, вслух читают меню, вывешенное тут же на отдельном щитке у поваров, народ в хаки смеется: завтрак из двух блюд, обед из четырех, lunch и ужин. Там еще и конкретно расписано какие именно блюда, слюни заранее текут, так и захлебнуться можно. На бумаге как раз то, что обещал вечно голодным пролетариям и сельским батракам хитрый вербовщик. Формально так и есть, по факту... жри чего дают, и благодари начальство, что в полку заведена централизованная кормежка, еще одно из достижений недавно проведенной военной реформы. Судя по информации полученной от Джона, хорошо кормят солдата только в гвардии, да в маленьких гарнизонах. Там даже есть возможность пива попить вечером в клубе для нижних чинов, и эти блага тоже сулил олухам, кандидатам в рекруты, вербовщик, расписывая в красках досуг нижнего чина.

Сипаям приходится не легче, горсточку скверного риса тебе отсыплют в ладони и питайся как сумеешь. Если только, их контролируют не столь 'плотно', как 'своих' и есть у них возможность добыть втихаря, хоть изредка, местную баранину, или чего-нибудь съестного спереть-отнять у аборигенов.

После завтрака и до развода обычно полагается полчаса личного времени, но не сегодня. Раздается пронзительный рев трубы, в такт ей стучит барабан, и не только у них, но и в соседних частях подают сигнал, а значит на линейку зовут всех и срочно.

Мат, проклятия и ругань, медные котелки с остатками 'кофе' летят на землю, спешно одеваются шлемы, мундиры и ремни, составленные было в пирамиды винтовки Мартини-Генри быстро расхватываются солдатами.

-Уроды... и пожрать людям с утра не дадут!

Джон ворчит и натягивает на себя мундир, застегивает ремни амуниции, 'наш' следует его примеру, стараясь не отставать... общее построение, что-то чрезвычайное случилось? Обмундирование непривычное, как они в плотном сукне по такому климату только ходят в горах, неприятно, хотя и не смертельно.

Смирно-о-о! Равнение на середину! Грудь подать вперед, плечи расправлены, вижу верхнюю пуговицу на мундире седьмого человека в строю, ремешок высокого пробкового шлема больно врезался в подбородок, плечо давит кожаным ремнем винтовка Мартини-Генри, штык висит в узких ножнах на поясе, в подсумки оттягивают двадцать боевых патронов, на боку сзади медная фляга в чехле для воды — легкая и пустая. Давненько так не приходилось тянуться в строю, он уже успел отвыкнуть, и многое кажется теперь бывшему сержанту в новинку.

Застроили всех до единого, кого только нашли... весь кабульский гарнизон собран на плацу, кроме охранения лагеря. На правом фланге лучшие люди — 'белые люди' в хаки, лишь офицеры в красном, но они стоят отдельной шеренгой перед генералом, в строю из начальников только сержанты.

На левом и в центре — многочисленные 'туземцы' или сипаи, их чуть ли не в три раза больше чем 'сахибов', они и служат основной ударной силой британского 'ограниченного контингента' в Афганистане. Название живучее, сохранилось со времен Ост-Индской компании, на самом деле тех натуральных сипаев, потомков воинственных кшатриев, уже нет давно на службе, после недавнего мятежа власти сделали соответствующие выводы, и индийские колониальные войска теперь формируются из представителей низших каст. Качество туземных полков заметно упало, за то у этих 'новых' нет дурной привычки время от времени резать 'сахибов'. По родам войск, представлены все существующие: пехота, кавалерия легкая или конные разведчики, кавалерия линейная, горная артиллерия и саперы-пионеры до кучи. Частей обеспечения то ли нет в принципе, то ли их на торжественное построение не выводят.

Том скосил глаза влево, прикинул численность их полка по числу рядов. Не густо, фактически один полноценный батальон, если подходить с мерками века 19-го, когда 'царица' полей была именно классической пехотой, без приставки 'мото'. Впоследствии, когда более-менее все вспомнил, так и оказалось. Система общая, недавно ввели после реформы, один батальон полка постоянно пребывает в метрополии в роде резерва, другой вечно на выезде, 'курошает папуасов' в колониях. Фактически же в Бомбей прибыла из Британии одна только их рота А, остальные пристегнули к ним на марше, по дороге в Кабул, наскоро сформировав из местных ресурсов. С кадрами та же беда, командного состава не хватает на всех уровнях кроме самых верхних. Во взводе он единственный капрал и командир отделения, а должно быть еще два по числу отделений.

В центре перед строем треплется высокий чин в роскошном мундире не меньше генеральского, его почти не слышно, что-то вроде 'не посрамим... традиции... их императорское величество... бла-бла-бла'. Его никто не слушает, в задних рядах солдаты перешептываются. Стоящий рядом Джон незаметно чешет себе затылок прямо под шлемом.

-Лучше бы водки дали, если уж праздник решили устроить! -общее мнение незримо витает над солдатской хаки-массой.

Вот и подходящее объяснение... жаба у кого-то из больших начальников с утра загорелась, на банкет торопятся, хотят быстрее 'торжественную часть' провернуть, что бы приступить к приятному продолжению.

Делать ему пока все равно нечего, слушать генерала — уши вянут. Подумаем, благо есть над чем мозг занять, к примеру... а кто я такой? Том Аткинс — настойчиво подсказывает подсознание не предлагая иного варианта. А кто еще? Вряд ли с такой фамилией человека взяли бы в кабульский отряд СпН, да и в СА — однозначно в стройбате ему место. Глухо как в танке, молчание, огромный провал в памяти. Прозвище 'Монгол' опускаем, как следствие необычной для европейца внешности. Если по аналогии, то должно выйти вроде Иван Петров или Василий Сидоров, 'Томов' у них в роте с десяток, и второе имя 'Аткинс' — простонародное, ни разу не аристократическое, кондовая деревенщина. Ладно, пусть будет так, хоть горшком назови, лишь в печь не ставь. Тем не менее, британцем, бравым капралом ее величества что-то он себя не ощущает совершенно, он здесь чужой, инородное тело. И в звании понизили паразиты-колонизаторы чуть ли не до ефрейтора, хотя ему и на это наплевать, за лычками он никогда не гнался.

Заканчивают, генералу надоело наделять нижних чинов плодами своего красноречия, красные мундиры идут к своим частям, сейчас последует 'К торжественному маршу по-ротно...', а он даже и забыл как там дальше полностью команда звучит. Ничего, сейчас память ему живо восстановят, в рядах шепот стих, люди подтянулись, ожидая приказа.

Пришло время вспомнить, кто у нас ротный командир, кто следующий после сержанта Джона в длинной веренице больших и малых начальников, нависающих словно грозовая туча над капралом. Вопрос не праздный, от этого человека очень многое зависит в настоящее время. Торнхилл, Джеймс — услужливо подсказывает чужая память, а что это за фрукт и с чем его едят, чего от него стоит ждать?

Идут впереди 'кадры' в красном сукне... Совсем близко и можно оценить, солидный мужик средних лет и с ним вдобавок какой-то совершенно 'левый' пацан в офицерской форме, которому самое место в школе, в классе девятом, а не в армии. Их полк отдельно сегодня строить не стали, пройдя строевым шагом мимо генерала роты расходятся в разные стороны в разные части большого плаца.

-Стой! Нале-во! Смирно, равнение на середину! -Джон останавливает часть, разворачивает 'во фронт' и поправив свою красную перевязь отправляется докладывать.

Почти как у 'нас', машинально про себя отмечает капрал, память выдала ему небольшую порцию информации. В строю столько то, заболевших столько-то, в командировках столько-то... всего... даже цифры примерно те же, словно вернулся на несколько лет назад ко временам 'срочки'

Итак, всего в роте 'красных мундиров' двое оказывается, некомплект как и везде, только генералитета в Кабуле избыток. Первый — офицер, как офицер, судя по погонам — звание не ниже капитана... на первый взгляд вполне себе адекватный, не то, что тот 'укурок' на которого Том налетел вчера вечером, сразу по прибытии сюда из века ХХ-го. Второй — мальчишка, вроде как 'тоже офицер'. Заметно, что юноша недавно прибыл из метрополии, его лицо еще не успело загореть, а форма обтрепаться. Видимо только-только из училища молодой человек выпущен: длинная неуклюжая сабля в стальных ножнах волочится за ним одним концом по песку, погоны как крылышки у воробья торчат в стороны и слегка вверх на узких плечах.

-Капрал Аткинс выйти из строя!

С трудом до Тома доходит, что приказ относится к нему лично, поэтому возникла задержка, прежде чем он сделал три шага вперед. Обладатель красного мундира извлек из внутреннего кармана пенсне, протер платочком и водрузив 'велосипед' себе на нос, близоруко уставился на капрала. Вид у него в этот момент... прямо скажем стал совсем не 'военный', больше на школьного учителя похож... странно, откуда такая ассоциация, может из прошлого настоящего Аткинса?

-Вы раньше, до службы в оружейной мастерской работали, капрал?

-Да... нет... так точно! -у Тома разнобой, одна часть памяти подтверждает, другая опровергает.

'Старый' Том Аткинс — действительно оружейник, а вот у нового гражданская специальность, иная... регулировщик РЭА, радиомеханик... ответ сложился не сразу.

-Возьмите двух нижних чинов себе в помощь и поверьте винтовки роты. Оружие выдали нам с завода перед отъездом и никто его не осматривал, времени не было и штатного сержанта-оружейника в полку нет.

Далее офицер порекомендовал проводить проверку оружия повзводно, заменяя на время осмотра временно изъятые винтовки 'заручными', запасными, их как раз в роте двадцать пять штук должно быть.

-Как закончишь, представь мне подробный рапорт в письменном виде!

Тома 'озадачили' и отпустили, затем офицер довел до подчиненных 'программу' на сегодня. Ничего необычного, с утра строевая подготовка, после обеда — 'тактика', а вечером перед ужином по случаю праздника — 'молитва'.

-Если только пастор в добром здравии пребывает, если нет — ваше время.

Судя по 'смешкам' в задних рядах строя молитвы все же не будет, полковой священник еще не вышел из запоя. Ротный ему понравился, производит впечатление толкового офицера. Молодой поручик или подпоручик, с чинами пока у Тома определенные 'непонятки' — надо уточнять, не рыба не мясо, но юноша еще 'стажер' и не факт, что у них в роте задержится надолго.

Скорее всего — капитан Джеймс Торнхилл редкое исключение из общего правила, ведь если Джону верить, то 'они' вообще ничем кроме баб, алкоголя и спорта не заняты, а службу в войсках несут одни сержанты. И со званиями офицеров у британцев изрядный бардачок творится, одна 'бреветная' система чего стоит, голову сломаешь. Так внутри полка ротный командир — капитан, а вообще-то майор оказывается, как потом Тому объяснили.

Кого же выбрать в помощники? С сослуживцами он временно 'не знаком', не вспомнил еще толком, кто из них с 'руками', а кто не очень. Пришлось прибегнуть к помощи Джона, и сержант выделил двоих подходящих, по его мнению, солдат из первого взвода. Один будет бумаги 'марать', оформлять документы и вести записи, второго определил в качестве грузчика и слесаря для работ. Теперь надо зайти в ротную каптерку, получить у каптенармуса необходимые инструменты, боеприпасы для пристрелки, ЗИП и 'резервные' винтовки для подмены, чтобы не оставить никого безоружным на случай тревоги. Начать работу он решил прямо сейчас, и в первую очередь заняться оружием своего отделения, благо 'тир' или стрельбище находятся практически в двух шагах, на западной стороне лагеря.