|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
* * *
Кабинет Говорова старшего, беседа с Баумановым.
— Европе во главе с Англией не хватило зрелости и мужества для того, чтобы двигаться в правильном направлении. — Улыбка в лукавом оскале и хитрое, многообещающее прищуривания глаз.
— Основному центру силы,— мимики лица изменилась до совершенно серьёзной и предельно сосредоточенной, как бы говоря, кого именно он подразумевает под данным понятием, — вынужденно придётся проектировать глобальное будущее без них. — Многозначительная, всеусваивающая пауза.
— Все в жизни происходит в своё время. Нужно запастись терпением и научиться ждать. — Негромко произнёс Иван Иванович Бауманов. — К тому же я совершенно уверен, что нет такого ужасного положения, которое не стало бы еще хуже.
Говоров старший в знак согласия кивнул и продолжил:
— На смену изжившему себя так называемому "английскому либеральному универсализму" должен прийти новый миропорядок, основанный на социальной справедливости, этической морали, жизненной стабильности и устойчивости.
— Первый этап нового мира буде достигнут, когда вместо фунта и франка — начнём печатать рубли, которые будут приниматься во всём мире как единая или самая главная денежная единица.
— Это планы на годы вперёд, а может и на десятилетия.
— Мы не торопимся, к тому же мир меняется. Он меняется таким образом, что возникают другие силы, возникают другие центры притяжения, и в первую очередь — те, которые способны решать проблемы. — Внимательный взгляд на оппонента.
— Это как на фронте. Уходит отряд за линию фронта и в тылу противника решает какую-то важную проблему. До этого же, планируя успешное выполнение поставленного задания, работал целый штаб. Лишь после ушла группа из десяти или сколько нужно, человек. Раз — два и они решили, все проблемы...
— Грубое сравнение. На самом деле, всё будем делать много аккуратней, незаметней, мягче...
— Тем более что и вопрос о единстве Европы не нов. И одним из первых за всеобщее единение высказывался еще Наполеон Бонапарт. Правда, он, скорее всего имел в виду единство под его собственным скипетром, но это уже частности.
— У нас должна быть общеевропейская юридическая система, общеевропейский апелляционный суд, общая валюта, одни и те же законы... Все народы Европы должны стать одним народом. Об этом так же говорил Наполеон Бонапарт.
— Честно говоря, потом он добавил, что "и Париж станет столицей мира", но это уже частности. Ну не мог же он все время быть прав, к тому же именно в Москве он отморозил смысл жизни.
— Впрочем, что кто кому говорит, не так важно. Важно, что делать будут. Про силовой резерв "для сохранения стабильности в свободной Шотландии Валерий им уже сказал?
— Сказал.
— Подразделения которые им нынче более, чем актуальны, в пешем и конном строю пройдут. И там не старинные латники да копейщики, мечники и топорники выступать будут. Не влезали бы они в эти дела, что ли? Так по рогам ведь получить можно... Причём за всё. И с приличным процентами.
— Предложение от которого нельзя отказаться, в нашем случаи, следует после угрозы, которую невозможно игнорировать.
* * *
Лондон, на Шотландские волнения отреагировал. Не то, чтобы мгновенно, но всё же.
На тот период сухопутные вооруженные силы Великобританской Империи состояли из двух частей — королевской армии, формируемой из добровольцев-наёмников, которая к тому моменту в основной своей массе навечно осталась "на Восточной войне" и местной милиции, где подавляющее количество офицеров были выпускники Сандхерстского военного училища. В общем, это те, кто получал звание лейтенант, приобретая государственный офицерский патент.
Другими словами, английский офицер, выпускник данного училища в лучшем случаи обладал минимальным набором знаний и столь же мизерными манерами джентльмена, не обременённых хоть какими элементарными понятиями о долге и чести. В прочем "по службе", вышестоящее руководство от него требовало, прежде всего, личным примером воодушевлять рядовых в бою и умение храбро умирать за гипотетическую Британию, её королеву и прочих богатеньких своевольных и надутых серов-перов и лордов-правителей.
По всей стране собрали условно боеспособные, верные войска, которые полгода не получали хоть какого жалования, 12 тысяч пехоты, 17 пушек и одну тысячу конницы, в правительстве численность данного воинского контингента сочли более чем достаточным, потому как, по имеющимся сведениям, восставших, плохо вооружённых и скверно организованных было до 7 тысяч. Командовал английскими войсками высокородный, с обширными связями, заносчивый, разжиревший толстяк-самодур, паркетный сухопутно-престарелый генерал сер Чарлз Энтони Гарри Меннинг, личность жестокая и мстительная, при этом оставаясь незаурядно посредственной и исключительно тугодумной, человек за всю свою жизнь никогда не учувствовавший ни в одном хоть каком мало-мальском сражении, но сведущ в интригах.
Войскам под командованием столь гениального полководца предписывалось подавить бунт с минимальным ущербом и привести Шотландию к полному повиновению, попутно казнив зачинщиков и запугав население.
Поскольку железнодорожное сообщение Лондон-Эдинбург через Карлайл — Локерби — Карстейрс уже существовало, войска отправили поездом. Это уже потом выяснилось, что железная дорога хоть и есть, но железнодорожных мостов через реки — нет. Другими словами — только с пересадками и перегрузками, через реку — узкими, пешеходными мостами или паром. Была и иная причина — разность колеи. Старый стандарт 2140 бывший на тот момент в Шотландии и новый — 1435, на который уже завершала переход Англия.
До Карлайл добирались не то чтобы без проблем, частями и две недели, но не ножками ать-два, а на поезде, а вот дальше пограничная, разделяющая Англию и Шотландию железнодорожно-безмостовая речушка Ривер Сарк, а дальше — "старая" колея пути.
Прибывая, подразделение совершало марш.
Войсковая колонна, в английском красном обмундировании походным строем, поблёскивая оружием, шла мерным шагом. Редкие встречные заблаговременно съезжали на обочину и оттуда, кто безразлично, а кто и с нетерпением ждали окончания обозной вереницы, дабы продолжить свой путь.
Многонациональные солдаты британского воинства, в отличие от офицеров по большей части действительно англичан, вынуждены тащить весь "свой" груз на горбу. Вес всего-всего на каждом солдате весьма немалый. Шинель, одеяло, фляга с водой, несколько предметов полкового имущества. Кроме того, трехдневный паёк в виде галет, а также винтовка со штыком и 50 патронов ну и своего, нужного исключительно данному солдату — чуток. Шли длинными колоннами, впереди и сзади каждого подразделения неспешно катили телеги с офицерами, изредка онные на лошадях объезжали своих подопечных. Средь пехотной вереницы были малочисленные конные вставки. Сделано это было специально, потому, как войско, направленное для усмирения взбунтовавшейся Шотландии, более чем на две трети состояло из выходцев Уэльса, Ирландии и равнинной Шотландии. По своей сути это кельты на службе англичан за деньги, которых те направили кельтов же усмирять. Но поскольку денежное содержание им давненько не выплачивали, в общем, были серьёзные опасения на счёт общего морального духа и массового дезертирства в первую очередь от недоедания и полу голодного содержания.
Место сбора, в указанном квартирмейстером месте недалеко от камня Лохмабен, это уже Шотландия, три километра от фермы Олд-Грейтни, организовали временный лагерь, в котором ждали "полного" сосредоточения всего войска. Совсем недалеко к югу от фермы обнаружились развалины дом-башни "Олд Хаус", там, в виде усиленного выдвижного поста разместили батальон солдат.
В прочем в скорости ферму Олд-Грейтни английские солдаты основательно разграбили. Фермер по имени Даллас Мак-Фарлан пытался подать жалобу командованию, но к нему его даже не подпустили. Тогда с жалобой на англичан он обратился к представителям Шотландской власти...
Скажем так — местоположение лагеря, хоть и на ровном месте, но было неудачное, поскольку со всех сторон ограничено водным потоком между реками Сарк, Киртл-Уотер и Чаннел оф Ривер Эск.
Войскам, поджидающим прибытия остальных подразделений, дабы не терять времени зря, генерал сер Чарлз Энтони Гарри Меннинг приказал силами эскадрона провести конно-тактическую разведку дальнейшего пути. Убедиться, что дорога свободна от противника, а также наличие на ближайшей станции паровоза и вагонов, чтобы продолжить путь до Эдинбурга, ну и попутно объявить местному руководству о сборе продовольствия для экспедиционной армии "по воинской повинности", то есть задаром...
Командир лёгкого кавалерийского эскадрона майор граф Джеймс Уильям Эдвард Флеминг, человек чуть ниже среднего роста, хрупкого телосложения, аристократического, высокомерно-упрямого характера, не терпящего возражений и иного проявления свободомыслия у подчинённых, никогда не участвовал в реальных боевых столкновениях, но делавший вид всезнающего и опытнейшего стратега-тактика "тянувшего" как минимум на командующего всепобеждающей армии.
Впрочем, сослуживцы именовали его не иначе как заносчивым придурком с титулом...
Выслав вперёд летучий отряд, остальная часть эскадрона, по велению "гениального" командира, двигалась совершенно по мирному, единой колонной.
Уже, чуток не доезжая до станции, дозором был обнаружен шотландский обоз в 20-ть крытых повозок, об этом сообщили майору Флемингу.
Собрав офицеров эскадрона, сер Джеймс Уильям Эдвард Флеминг цель указал четко, а вот саму задачу поставил весьма отдаленно:
— Приказываю перехватить и уничтожить шотландский обоз, захватить железнодорожную станцию. — Невозмутимо и совершенно небрежно бросил подчинённым. При этом как-бы забыл упомянуть, что местность разведана недостаточно и неподалеку может находиться сильный противник, потому как обоз ведь к кому-то ехал. В общем, к собравшимся явилось осознание, что придется, где-то близко драться. В суете, гипнотизированные приказом высокомерного аристократа, как-то было забыто или просто побоялись поинтересоваться о неподготовленности и многих несоответствиях.
Время выступления уже сейчас, о месте сбора после боя — ни слова, как бы подразумевая, что на станции все равно встретимся.
Здесь нужно уточнить, что эскадрон отправился в конно-тактическую разведку, имея естественный некомплект по личному составу, в смысле отсутствовали больные и причисленные к таковым, а также расковавшиеся и имеющие проблемы с подпругой и сёдлами лошадки, ну естественно и их седоки. Данного контингента набралось... В общем, отправившийся в путь эскадрон имел в наличии вместо 140 — 112 всадников.
Как бы там ни было, но горнист протрубил сигнал "В Атаку!" и лёгкая английская кавалерия, палаши наголо, помчались в бой.
До вражеского вагонфорта, передвижного полевого укрепления из повозок, оставалось доскакать совсем чуть-чуть, когда прогремел первый шотландский залп, за ним последовал второй, третий... В прочем, для падения воинственного духа хватило и первых двух, быстрое осознание, что данная атака совершенно не увеселительная прогулка и совсем не похожа на "учебные тыквенные рубки". С третьим залпом, когда в седле осталось половина, вера в победу окончательно рассеялась и всадники, лихо развернув и интенсивно нахлёстывая уставших лошадок еще быстрее помчались в обратную...
Командир лёгкого кавалерийского эскадрона майор граф Джеймс Уильям Эдвард Флеминг за ходом атаки наблюдал с безопасного расстояния. Заметив бегство своего воинства, с ругательствами помчался навстречу убегающим трусам, дабы пристыдить и личным примером воодушевить, но...
Еще не отскакав от вагонфорта на безопасное расстояние, английские всадники, а также мчащийся им навстречу их "гениальный" командир, майор Флеминг с ужасом заметили, что с фланга мчится в атаку шотландская кавалерия, это в немалой степени, по умолчанию как бы англичан, в немалой степени удивило, поскольку считалось, что данный вид вооруженных сил у горных шотландцев отсутствует напрочь.
Так вот, сблизившись с английскими всадниками на приемлемое расстояние, они вначале стали расстреливать их из револьверов, изрядно проредив и так немногочисленных пожелавших оказать им сопротивление. Потом приступили к рукопашной, по сути, добивая уцелевших.
Поскольку деваться уже всё равно было некуда, граф Флеминг принял почти смелое решение и выхватив палаш направил своего коня к ближайшему конному шотландцу.
Здесь нужно сообщить, что вооружены шотландцы, окромя упомянутого револьвера, были короткими, полутораметровыми алебардами с гардой, в общем данной схваткой горные кавалеристы наглядно продемонстрировали, что топор в руках свирепого горца в рукопашном сражении не только длиннее, но и эффективнее, нежели метровый палаш. Другими словами, шотландец-кавалерист "снес" английского аристократа с первого взмаха, даже не задумавшись о благородном происхождении уже поверженного, точнее "раздвоившегося" по грудь противника.
О произошедшем сражении в английском военном лагере узнали лишь на третий день к вечеру, по возвращении выживших, около 30-ти. Причина — после боя скакали в неизвестность и пока лошадь несла, в сторону — куда глаза глядят. На следующий день выяснилось, что лошадки сильно устали и им нужен отдых, на третий день, со всей осторожностью, добирались.
В это время в лагере, по войску, средь кельтской его части пошли гуляющие из уст в уста национально направленные слухи, появились листовки, воззвания и разные прокламации-петиции, сообщающих о независимости Шотландии, Уэльса и Ирландии. Мол, богатые, патриотически настроенные люди готовы помочь каждому дезертировавшему из английской армии кельту вернуться на Родину, где скоро начнётся экспроприация имущества генералов и офицеров, воюющих за Лондон, а также всех иных англичан, их более расторопными соплеменниками и вовремя принявшими верное решение сослуживцами. Никто никого не торопит, но на всех точно не хватит.
Повсюду начались разговоры, дескать:
— Нашей страной правит тайное правительство.
— Отчего это тайное? А в парламенте-то, кто?
— Мы, конечно, знаем, где оно находится и как выглядит, но что делает для нас полезного — нам неведомо.
— А ну, если они так поступают, тогда конечно в парламенте дураки.
— Вот и я говорю — пользуясь тем, что на дураков не обижаются, дураки развили бурную деятельность, обижая всех, кто не дураки.
— Н-да, тебя послушать...,— при этом оппонент достал люльку и начал забивать её как бы табаком.
— Вот даже в этой твоей пагубной привычке можно усмотреть неприятные моменты. Курение ведь делает богаче того, кто продает табак.
— Да и чтоб тебе! Ведь совершенно невозможно с тобой разговаривать. Вот во всём отыщешь такое, что на душе сразу становиться грустно и противно!
Здесь нужно уточнить, что к воинскому Уставу английские солдаты относились как к Библии — все про такую книжку слышали, многие даже видели своими глазами, но, пли-ин, никто не читал...
На утро следующего, по возвращении остатков эскадрона дня, шотландцы успешно атаковали усиленный выдвижной пост-батальон у развалин дом-башни "Олд Хаус". Постреляли недолго, потом всё утихло. В основном лагере решили, что напавших отогнали, но вскорости в основной лагерь небольшими группа стали прибывать уставшие и перепуганные солдаты "выдвижного поста-батальона". Вначале дежурный по английскому лагерю офицер, поскольку было раннее утро, генерала Меннинга решил не будить, потом все же побеспокоил.
Утреннее настроение у старенького, накануне долго не могшего уснуть и потому жутко не выспавшийся генерала оказалось скверным, сам же он ощущал себя исключительно тревожно-несчастным. Первым, даже не выслушав причины визита, отругал дежурного офицера, невероятным образом обратив внимание на мелкие детали несоответствия в форме одежды и неправильности доклада, который так и не удосужился выслушать. Потом потребовал кофе и лишь насытившись ароматом и вкусом взбодряющего напитка, соизволил поинтересоваться произошедшим. Случившееся ему не понравилось. Изобразив невероятно воинственное лицо, тут же, в категорической форме потребовал, чтобы командир передового батальона принял самые решительные действия, немедленно перешёл в наступление. Когда же ему сказали, что батальона, как такового уже нет... Лучше бы не говорили. Отправив сообщившего неприятную весть офицера под арест с понижением в звании и должности, все же соизволил взглянуть на "поле битвы".
Генерал сер Чарлз Энтони Гарри Меннинг сидя на услужливо подставленном стуле, в оптический прибор наблюдал творившийся в лагере передового батальона беспредел...
Тем временем шотландцы потихоньку тащили с отвоеванного английского выдвижного поста приданную в усиление пушку, палатки, мелкое шмотьё, шанцевый инструмент и прочую нужность.
От творившегося безобразия и невероятной наглости горцев в юбках, брови генерала периодически приподнимались, а от сомнительной неуверенности толстый зад ёрзал по стулу.
Умный человек знает, когда можно быть бесстрашным, но в том то и дело, что это не об генерале Чарлзе Меннинге, где он, а где здравый ум?
В результате увиденного он вышел из своей английской сонливой невозмутимости и тут же решил атаковать "мародеров". Оружием возмездия должны была стать все имеющиеся у него войска и совершенно плевать, что они были не готовы, главное заносчиво приказать и строго спросить за невыполнение. В общем, пока войска собирались и приводились в надлежащий порядок, строились в колонны и готовились к выступлению, выдвигали пушки на боевые позиции и подносили выстрелы, потом ровными колоннами, под барабанный бой чеканя шаг добрались до развалин дом-башни "Олд Хаус", где уже никого из нападавших и ничего из имущества бывшего здесь ранее батальона не было. Шотландцы, основательно обобрав лагерь передового батальона и не дождавшись англичан — ушли. В прочем английские офицеры, составляя доклад "о сражении" дружно отметили трусость врага и смелые действия вверенного подразделения. Похвалили отличившихся, ну и о себе любимом не забыли.
Неделю по английскому военному лагерю "дул боковой ветер" напрочь срывая "крышу" у нестойких кельтов, вдруг сразу осознавших себя другими, нежели англичане, вспомнивших своих предков, богатых соотечественников, суливших вознаграждение да экспроприируемое имущество сторонников Лондона, которое будут раздавать простым кельтам вовремя принявших верное решение... Уклонение, халатное отношение к службе и дезертирство — процветало.
В это же время, в смысле, на протяжении недели, английское командование совершенно не знало где враг и вообще, что творится вокруг. Любые конно-разведывательные отряды, которые пытались покинуть лагерь, тут же подвергались снайперскому обстрелу и с уроном тут же возвращались восвояси.
Сражение:
Перед битвой, один из вдохновителей возрождения независимости Шотландии, Глен Гордон выступал перед воинами. Говорил немного, самую суть с максимальной ясностью и доходчивостью:
— Они хотят много себе взять, но мы отберём у них ещё больше! — Слушавшие, с каждым произнесённым "тезисом" дикими, несдержанными воплями несдержанных и жутко воинственных шотландских мужиков дружно ревели, размахивая клановыми атрибутами, флагами Шотландии, тесаками и прочим огнестрельным и холодным оружием.
Оратор продолжил:
— Топор войны вернее всего зарывать штыками!
— Они могут не осознавать, что произносит их рот, но мы обеспечим им последствия, выходящие за переделы тех слов и за пределы того, что они могут себе представить!
— Тот, кто не понял нашего многовекового молчанья, нынче не поймет и наших слов!
— В споре побеждает не правота, а сила и эта сила сейчас с нами! — Мы заставим их подписать договор о признании независимой
Шотландии, а попытки "размывания" договоренностей будут строго пресекаться нашей стороной!
Рассеивающийся утренний туман оголил боевые построения шотландских колон готовых к атаке. По ветру, с ленцой развивались боевые знамёна подразделений, изредка воинственно завывала волынка.
В английском лагере, заметив данное деяние, с изрядным опозданием, после доклада генералу серу Чарлзу Энтони Гарри Меннингу, все же сыграли тревогу...
Генерал сер Чарлз Энтони Гарри Меннинг поспешно организовал свои войска в три дивизии. Полковник сер Джон Майкл Янг, командовал правым "кавалерийским" крылом. Подполковник сер Роберт Энтони Питс валлийскими полками сформировал левое крыло. Основная часть сил находилась в центре, которыми командовал, вернее пытался как мог — генерал сер Чарлз Энтони Гарри Меннинг.
Силы англичан так же выстроились в колоны, тем самым демонстрируя свою готовность к битве.
Напротив, центральных шотландских войск установили всю имевшуюся артиллерию и с дальнего расстояния начали в буквальном смысле забрасывая боевые ряды неприятеля ядрами изредка даже попадая...
К немалому удивлению, шотландские колонны мужественно пережили несколько залпов, тем самым введя англичан в уныние. Мало того, никто из подвергающихся артобстрелу в панике не разбегался, наоборот, при попадании, нужно сказать очень редком, стойкие шотландцы упрямо "заполнили образовавшиеся прорехи" и по-прежнему, оставаясь на месте, удерживали равнение рядов.
Впрочем, точной стрельбе английских канониров в немалой степени мешала, организованная коварным врагом дымовая завеса в буквальном смысле слова скрывавшая большую половину будущего поля битвы.
Вначале генерал Меннинг изо всех сил смело, под оглушающий грохот канонады, с безопасного расстояния, в оптический прибор взирал на действие артиллерийских обслуг. По его гениальному плану, шотландцы должны были быть повергнуты в страх действиями артиллерии. Коннице, фланговым броском справа — окружить, а пешим войскам добить деморализованных и панически убегающих шотландцев.
Вначале всё шло по намеченному генералом плану и хоть по центру враг продолжал держать строй, пехота, под барабанный бой, стройными рядами, очень медленно пошла вперёд, а правофланговая конница начала маневр "широкий обхват"...
Шотландская дымовая завеса, к тому моменту уже почти прекратившая "работать", вдруг вновь, с новой силой, еще сильнее раздымилась изрядно мешая обзорному видению всей ситуации в целом и не только со штабного холма.
Потом, как-то вдруг рядом находившемуся офицер оказался убит, тут же выяснилось, что основной удар шотландцы нанесли с левого фланга и уже добились значительного успеха, потому как от английского левофлангового войска, которым командовал подполковник сер Роберт Энтони Питс ничего не осталось...
Видя это генерал сер Чарлз Энтони Гарри Меннинг тут же взялся лично командовать войсками, однако его некомпетентность, импульсивность, нежелание слушать советы и поразительное умение подбирать себе тугодумно-третьесортных помощников общую ситуацию только усугубило...
Ещё один офицер из свиты генерала получил тяжёлое ранение, адъютанту пулей пробило грудь...
В этот момент командующий всеанглийской армии решительным движением оправил китель, высокомерно приказал "умереть там, где стоите", сам же, невероятным образом вспомнил, что ему совершенно срочно и немедленно нужно отбыть в Лондон, по особо важному и нетерпящему отлагательства делу...
Генерал сер Чарлз Энтони Гарри Меннинг очень успешно сбежал, бросив вверенные ему войска на произвол судьба, при этом был абсолютно убеждён, что данное деяние — маленькая победа над неудачниками шотландцами, которые так и не сумели его догнать. Впрочем, подсознательно осознавая, что все худшее позади, во время "срочного убытия в Лондон", всю дорогу не переставал оглядываться...
* * *
Полковник сер Джон Майкл Янг. Правый, "кавалерийский" фланг:
Кавалерия, согласно плана наступления, рысью, в плотных боевых порядках начали свое движение вперёд и тут же нарвались на правильно расставленные, хорошо организованные и прекрасно укреплённые шотландские вагонфорты, в количестве три впереди и два сзади, многократно превосходящие атакующих всадников силой огня. Мгновенно потеряв треть личного состава, от столь "тёплого приёма" английские всадники тут же прибалдели, стали скатываться в небольшие овраги, где и ..., как бы конкретней и поприличней выразится, начали эмитировать "бои местного значения", в смысле не решаясь идти на "убой" — до окончания всеобщего "у боя" маневрируя от овражка к овражку, не привлекая особого внимания. В прочем, после того, как коварная вражеская пуля свалила на повал доблестного полковника, сера Джона Янга, а потом и еще нескольких самых активных офицеров пытавшихся организовать продолжение захлебнувшейся атаки. В результате английская кавалерия, продемонстрировала совершенно незаметное тактическое отступление, или стратегическое бегство и по английский, не прощаясь в неизвестном направлении покинула поле боя.
Полковник сер Роберт Энтони Питс — левый фланг:
Пройдя через дымовую завесу, со слезящимися глазами, невероятно кашляя, левофланговый англо-валлийский авангард полковника, сера Роберта Питса бросился в атаку на шотландские штыки и тут же стал коллективным лауреатом премии Дарвина...
Передовые ряды противника оказались более подготовленными и организованными, к тому же знаменитая шотландская стойкость и упрямство.
Штыками отбив натиск англичан, первые ряды горцев пропустили вперед прятавшиеся за ними штурмовые отряды. Шотландцы-штурмовики с диким воплем, необычайно бурно выражая переполняющие эмоции, безудержно атаковали "в штыки" у кого они были, остальные же, револьвер в левой руке, в правой короткое копьём, топор, алебарда или прочее всевозможное холодное колюще-режущим оружие, за частую принадлежавшее ещё родово-клановым предкам, обрушились на уже выдохшийся и частично дрогнувший авангард. Когда те "овцами" побежали восвояси, на плечах бегунов обрушили удар и на основные силы левого фланга английской армии. В прочем, передовые валлийские полки и так не имевшие желания умирать, тут же начали разбегаться, хотя некоторые подразделения стали убегать еще до того, как до них добрались свирепые дети гор.
Нельзя сказать, что сеча была жаркой, ряды условно англичан, а по сути валлийцев, быстро дрогнули, побежали к реке в надежде побыстрее перебраться "на ту сторону", причём переплыть они желали непременно в одежде, не снимая обуви и по большей части с оружием, за утерю которого из скудного жалования изрядно высчитывали... Результат — утонуло большое количество "переплывальщиков".
Шотландцы же не остановились на достигнутом. В запале боя на ходу сбрасывая одежды, в основном килт, держа в руке холодное оружие, смело бросились в реку вслед за убегающими, нагишом, в смысле голый низ, рубаха сверху, выскочили на обратной стороне и помчались к вражескому лагерю. Когда они с воплями и криками, размахивая оружием захватывали английский боевой стан, вид у них был ещё тот... невероятно воинственный...
Итог сражения: Взято большое количество пленных, среди которых много всевозможных сэров-офицеров.
Уйти, тем самым избежав плена, смогли немногие из командного состава которые, по своим возростно-габаритно-весовым размерам ещё помнили, как вскочить в седло и могли удержаться на быстро скачущей лошадке.
* * *
— После битвы на Альме основная часть военнопленных, рядового состава, была направлена на строительство железной дороги Севастополь-Евпатория-Перекоп-Херсон, где, под присмотром крымских татар и казаков они ударно трудились во благо Его Императорского Величества. — Делал доклад Иван Иванович Бауманов. — Из пленённого офицерского состава выделили шотландцев, валлийцев и ирландцев, которые как бы сами по себе, в совершеннейшей тайне организовали "комитеты по освобождению кельтских территорий от английского гнёта". Вскорости к ним прибыли соотечественники, делегаты из "Всемирного союза кельтского освобождения", которые пообещали "комитетчикам" всемирную финансовую и иную доступную им поддержку. — Говоров старший скептически улыбнулся.
— Для начала им, как бы совершенно случайно, предоставили более комфортабельные условия содержания и улучшенное питание.
— Потом, из общего числа военнопленных, в отдельную команду выделили кельтов, которых разделили на ирландцев, валлийцев, шотландцев. После работы, вечерами, специально отобранные "чтецы" в кругу внимательно слушающей аудитории зачитывали старинные кельтские, но чаще шотландские героические саги-сказания.
— Несколько раз, в шотландском переводе, им показывали фильмы: "Похищенный", "Макбет", "Король вне закона", "Храброе сердце". Когда же уровень национально-патриотического состояния оказался на приемлемом уровне, потихоньку, вначале даже как бы подпольно, стали записывать в "Шотландские единороги", "Ирландскую Республиканскую Армию" и "Валлийские Красные Драконы". Общая цель и задача — освобождение их стран от английской оккупации. Для большей привлекательности, первых записавшихся, тоже, как бы совершенно случайно начали переводить на "лёгкие работы", потом на недельку поближе к кухне "на откорм" с дальнейшим переводом в "строевой лагерь" с улучшенным питанием и условиями проживания, переодеванием в новую, национальную форму, принятием присяги на верность своей страны и боевой подготовкой "по гэльскому образцу".
— И как им всё это преподнесли?
— Богатые, националистически настроенные соотечественники, желающие возродить независимость порабощённой страны, выделили немалые средства и договорились с русскими.
Александр Николаевич криво улыбнулся и понимающе кивнул. Бауманов продолжил:
— Первым набрался отряд шотландцев в две с половиной тысячи штыков и кавалерийскую группу в 300 сабель.
— Попервой было отобрано 80 лошадей верхового типа, поставленных по военно-конской повинности, разномастных сёдел на них. Народ же, хоть и крепкий, но с кавалерийским боем совершенно не знаком, из всего нужного — умеет плохо ездить верхом и не обучен уходу за лошадкой. При первой же объездке выявилось некоторое количество совершенно неподходящих людей и лошадей — заменили.
В общем, пришлось всех приводить в "христианскую веру", в смысле учить военному делу, как правильно убивать противника и умело обхаживать боевого коня. Ежедневно проводили занятия по "рубке лозы", владению пикой, топором и револьверной стрельбе с лошади на скаку. Выяснилось, что шотландцы топором владеют много лучше, нежели кавалерийским палашом. У Ави изготовили специальные полутораметровые "кавалерийские" алебарды. Дело пошло гораздо лучше.
— С пехотой всё ясно. У меня вопрос иного плана,— взгляд на Ивана Ивановича Бауманова,— где вы у отыскали кавалеристов-инструкторов нижних чинов, знакомых с гэльскими языками?
— Искать не пришлось. Офицеров и унтеров отобрали в полевых лазаретах из казаков раненых да калеченных, подходящих по специально. Для убыстрения выздоровления — пропустили через наш "восстановитель". Потом каждому выдали "серьгу-переводчик". Их, по совершенно бросовой цене, скорее даже "в нагрузку", заполучили из будущего, где с появлением нейросети, "серьги" безнадёжно, морально устарели и лишь захламляли склады.
— Угу,— согласительно кивнул Александр Николаевич. — Продолжайте, я Вас внимательно слушаю.
— После объявлении о независимости Шотландии попервой собралось "добровольное", разношёрстное и мало организованное войско, всего чуть около 8 тысяч, к которым и были переброшены подготовленные у нас гэльские отряды в количестве: шотландцы — две с половиной тысяч пехоты и триста всадников, а также около 800 ирландцев да валлийцев.
— Отчего так?
— Валлийцев, проживающих в Великобритании не очень-то и много. Основную же часть ирландцев ещё до этого переправили в Ирландию, дабы англичане не сняли оттуда войска.
— Ясно.
— Вначале решили устроить "ловлю на живца" для английской разведывательной кавалерии. Изготовили вагенбург, по-английски вагонфорт, у Ави изготовили одноразовые, тубусно-плечевые безоткатные орудия со шрапнельным зарядом. По массо-габаритным параметрам, да и по общему виду получилось очень похоже на "Шмеля".
— И в чем же суть данного образца?
— При выстреле вышибной заряд выталкивает 122 мм контейнер, который пролетев 30 или 60 метров, в зависимости от варианта изготовления, есть ближний и дальний, выстреливает шрапнельным зарядом в 120 пуль.
— Н-да уж...
— Данным девайсом вооружили специально подготовленных воинов из шотландцев и как показало практическое применение — эффективно против кавалерии и пехотных колонн.
— Как прошло "засадное" боестолкновение?
— Шотландцы английскую конную разведку заметили заблаговременно и быстренько свернули обоз в "вагонфорт", передвижное укрепление из телег, подпустили атакующую конницу на приемлемое расстояние и из наплечных орудий дали первый убийственный залп, за которым последовал не менее результативные второй и третий, был еще и четвертый, но это уже по убегающим, оставшимся "в седле".
— А как проявила себя шотландская кавалерия?
— В целом хорошо и высокоорганизовано, после того как враг побежал, участвовавшие в разгроме английской конницы наши унтеры-казаки, вместо организации преследования убегающего противника, предпочитали ловить лошадей, с их слов — "сумасшедшей кавалерии". В результате недосмотра хоть и незначительная, но части английских всадников удалось скрыться.
— Делая ход конем, главное не откинуть копыта. — Саркастически улыбнувшись, произнёс Говоров старший. Сделал небольшую паузу: — И как на данное безобразия отреагировал Валерий Александрович?
— В Шотландии он известен под псевдонимом Арту Рус.
Говоров старший понимающе кивнул.
— Он сильно осерчал и всех унтеров-"ловителей" примерно наказал, лишив половинного жалования за данный бой. В прочем это ему не помешало выкупить выловленных лошадок, по большей части дорогих, чистокровных английских рысаков, за треть номинальной цены. В последствии все они были чрезвычайно выгодно проданы на аукционе в другом временном периоде.
— Правильное решение.
— Особое внимание в ходе войны было решено уделяет хитрости, тактике и стратегии, поскольку именно в данной плоскости видятся причины основных неудач прошлого.
Было организовано "гуляние" по английскому лагерю во множественных листовок, прокламаций, воззваний и иной завлекающей агитации.
В это же время проводили операцию "Туман", суть которой уничтожение английской конной разведки, чтобы враг не знал, что твориться вокруг. Для этого вокруг английского лагеря создали два "санитарных" кольца. В первом были замаскированные снайперские группы с приборами ночного видения и приспособлениями для бесшумной стрельбы.
Во втором — секреты-засады и мобильные, конные отряды.
Когда все приготовления для решающей битвы были готовы, в день "подходящего" ветерка — вдоль поля боя с небольшим уклоном в сторону врага, потому как решили широкомасштабно применить дымовую завесу — начали.
Иван Иванович Бауманов улыбнулся и посмотрел на Говорова старшего, увидел заинтересованность — продолжил:
— Подавляющая масса центральных колонно-шеренг шотландцев-пехотинцев была "смонтирована" из подручных средств. В смысле — сделано соломенно-деревянное чучело, одетое в яркую шотландскую одежду. Управляли же ими "из траншеи" несколько добровольцев. Как только ядро в кого из "смонтированных" попадет, или там ряд "выбьет", тогда "смотрители", незаметно выскочив из укрытия все быстренько поправляли, "смыкая ряды отважных воинов бессмертного полка".
— Англичане что, монтаж "конструктов" не заметили?
— Вначале на позицию пришли настоящие солдаты, которых использовали как ширму. За их "широкими" спинами, а также организовав дымовую завесу, быстренько смонтировали ряды "бессмертных" и выкопали траншеи для "смотрителей". После чего шотландские воины незаметно ушли.
— Ясно.
— Был предусмотрен и вариант отражения английского наступления.
Спрятавшись средь "конструктов" находились большие, 12 футовые лафетные пушки-карронады с вертлюжной установкой. Заряд до 100 пуль, по замыслу, должен был замедлить продвижение атакующих колон.
— Что на других участках?
— На левом фланге, поскольку местность была пригодна для кавалерийской атаки, развернули несколько вагон фортов и установили мобильные дощатые заграждения. Так же, в центре, но ближе к левому флангу, в резерве была сосредоточена вся шотландская кавалерия.
— Правый фланг избрали для нанесения контрнаступательного удара, для чего там сосредоточили основные силы.
— Когда вражеские воины вываливались из дымового облака, со слезящимися глазами, растерянные и уже частично деморализованные, изрядно наглотавшись зловонного дыма, они тут же наткнулись на шотландские штыки, были опрокинуты и побежали. Фланг рухнул, что и решило исход сражения.
— Генерал Меннинг сбежал ещё до окончательного разгрома вверенных ему войск.
— Данный человек — яркий образчик всегда агрессивного, ограниченного, а то и просто тупого англосакса, видящего химерное процветание своей страны в вечной войне где-нибудь у чёрта на куличках. И нынешние многочисленные провалы в разных, ключевых точках ничему его не научили. — Взглянул на Ивана Ивановича, постучал указательным пальцем по столешнице:
— Пока общей политикой Англии рулят такие горе персонажи, мир будет висеть на грани бойни. Хотя данную ситуацию вполне могут исправить ирландцы, шотландцы и валлийцы, именно те, которых в Лондоне желают жестоко усмирять. А ведь руководители данных этнических групп, желающих самоопределения и независимости, в случаи начала "бойни" будут жестоко мстить. Я хочу сказать, что, если они возьмутся ещё и за таких политиков и прочих парламентариев, остатки Англии всё-таки можно будет перетянуть на светлую сторону силы. — Внимательный взгляд на Бауманова, который многозначительно промолчал, в ответ лишь криво улыбнулся.
— Уважаемые люди английским власть держателям ненавязчиво намекнули, до осени Вы мол подумайте, потому как потом станет совсем плохо, поскольку данные действия, привести к покорности, точнее утопить в крови Шотландию, Ирландию и Уэльс — банальность вперемешку с фантазиями и ложью. Чтобы сказать не так резко, а с дипломатической корректностью — неадекватное восприятие нынешней политической реальности.
— Понятно, что это не произойдет в один миг, но, как говорится, "зима близко", и представителям Англии пора бы подумать, тонуть вместе со своими амбициями или измениться приняв реальное.
— Самое время остатку Британской Империи, я о Англии, понять, что большая политика делается большими державам. Малым же, коим ныне является Англия, позволяется вести самостоятельную политику лишь до того момента, пока она соответствует интересам опять же больших держав.
Внимательно взглянул на Бауманова:
— Мы ведь прекрасно понимаем, что врагу давать второй шанс никак нельзя, потому считать необходимо на два-три хода вперёд, в то же время нужно делать всё так, дабы оппоненты не могли сосчитать и на один.
Указательным пальцем постучав по столешнице — продолжил:
— Он должен видеть перед собой обыкновенную шахматную доску, в его представлении — мир небольшим, ограниченным количеством возможных, как бы верных ходов. Эти ходы могут делаться лишь отдельным набором фигур, потому как для небольшого государства эта оценка будет верна. Но не для множества других стран и разбросанных территорий, тем более, не для всемирной, глобальной полическо-экономический заворушки.
Скептически улыбнулся:
— Безликие, серые, пугливо-чванливые, хвастливые и уверенные в своей ограниченной правоте и вседозволенности, всесилии денег, награбленных у других народов. На самом деле они всегда действуют одинаково и легко предсказуемо. Англичане ведь легко просчитываемы, потому скучны в своей банальности.
— Я полагаю, что мы наглядно показали, что обладаем не только всеми тузами, включая козырного, но и "золотым джокером", который блестяще, наотмашь, способен умножить на сияющий ноль все усилия врага. Дальше можно не играть вообще. Потому как результат предсказуем.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
