Колорадо Спрингс и королева пустыни

Колорадо Спрингс и королева пустыни

Annotation

1937-й год на альтернативной Земле.

Секретный агент Колорадо Спрингс отправляется на новую смертельно опасную миссию в далекой экзотической стране, где ему приходится иметь дело с облачниками, каннибалами, патриотами и целой кучей императоров.

Кто все эти люди и что будет завтра?!..

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Колорадо Спрингс и королева пустыни

Глава 1

— Помни, у нас будет только один шанс, — прошептал Хансен.

— Сам знаю, не дурак, — огрызнулся Остин и еще глубже уткнулся в бинокль.

Они лежали на вершине холма — ну, а где же еще? — и внимательно следили за полотном железной дороги, пересекавшей равнину у подножия оного холма. Больше им ничего не оставалось делать. Но такое положение вещей продолжалось недолго. Вскоре с востока показалась первая бронедрезина облачников. За ней, строго соблюдая дистанцию примерно в двести ярдов, двигалась еще одна.

— Прижмитесь к земле, — снова прошептал Хансен, как будто облачники могли услышать его с такого расстояния. Но на карту было поставлено слишком многое, и поэтому Хансен не боялся показаться смешным себе или своим товарищам. — Ни звука, ни движения.

Остин послушно уткнул бинокль в красную пыль. Хансен прав, рисковать не стоит. Если враги заметят хоть один стеклянный блик...

Но облачники ничего не заметили. Ни солдаты, восседавшие на броне, ни тем более экипажи дрезин, скрывавшиеся под броней. Прошло несколько бесконечно долгих минут, и дрезины удалились в западном направлении, а с востока тем временем появилась главная цель — каннибальский бронепоезд, украшенный флагом Абсолютного Владычества. Остин напряг свои невооруженные глаза. Одна открытая платформа (мешки с песком и пулеметчики), за ней броневагон, потом локомотив, два тендера, еще пять броневагонов, второй локомотив и еще одна замыкающая платформа с мешками и пулеметчиками. На каждом вагоне по две-три башни с орудиями или пулеметами, половина из которых смотрит в противоположную сторону. Неважно. Если все пойдет по плану, эти орудия будут им не страшны.

Никто не сказал 'давай!' или 'сейчас!', никто не произнес новых приказов — это было лишним. Все было спланировано и обговорено заранее. Они готовились к этому дню добрых три месяца, а теперь пришло самое время нажать на Большую Красную Кнопку. Остин так и сделал.

— Сработало! — констатировал ошеломленный Хансен некоторое время спустя, когда осело последнее облако пыли, поднятое взрывом. — Будь я проклят — сработало!!!

И действительно — сработало. Заряд взрывчатки, аккуратно уложенный и тщательно замаскированный, взорвался точно под колесами переднего локомотива, почти под самой кабиной машиниста. Второй заряд, взорвавшийся одновременно с первым, поразил один из броневагонов, третий по счету. Уцелевшие вагоны и локомотивы потратили некоторое время, чтобы обмануть судьбу и законы физики, но ничего у них не вышло — состав сложился гармошкой, а потом и вовсе сошел с рельс и опрокинулся на бок. Частично справа, а частично слева от дороги. За сим последовали несколько вторичных взрывов — взорвался котел второго локомотива, сдетонировали боеприпасы в том или ином вагоне, ну и так далее.

— Вперед! — рявкнул Хансен, едва дождавшись последнего (последнего ли?) взрыва. — Не дайте им опомниться!

И бойцы Сопротивления буквально посыпались с холма вниз. Вскоре грохот взрывов над красной кравниной сменили другие звуки — винтовочные и пистолетные выстрелы, а также стоны раненных и умирающих с обеих сторон.

Каннибалы все-таки опомнились и опомнились быстро — в конце концов, это были опытные бойцы, ветераны многочисленных кампаний, завоеватели Востока. Те, кто не погиб или не был серьезно ранен в ходе крушения, довольно споро организовались под руководством уцелевших командиров и принялись отражать атаку патриотов, используя развалины бронепоезда как естественное в таких случаях укрытие. К счастью, как и предвидел Остин, они больше не могли использовать башенные орудия бронепоезда, в данный момент смотревшие в небо или уткнувшиеся в землю. Облачникам пришлось полагаться на ружья и пулеметы. Но этого добра хватало и у нападавших, так что силы были более-менее равны.

Третий взрыв оказался неожиданностью только для каннибалов, но не для патриотов. Дозорные дрезины облачников, привлеченные грохотом сражения и прерванной радиосвязью, поспешно покатились в обратном направлении, на помощь бронепоезду — и первая из них (бывшая вторая) наткнулась на очередной заряд взрывчатки, сбросивший ее с дороги. Вторая бронедрезина (бывшая первая) не успела затормозить — и врезалась в пылающие развалины первой. Не все члены экипажа и десантники погибли на месте, но уцелевшие не могли оказать заметного влияния на сложившийся баланс сил. Все, все было спланировано самым тщательным образом!

— Наши потери? — спросил капитан Хансен примерно полчаса спустя.

— Двенадцать убитых, — доложил сержант Остин. — Один тяжелый, долго не протянет. Около десятка раненых легко, могут передвигаться самостоятельно.

Хансен нахмурился, но совсем чуть-чуть. Каждого погибшего было жаль, и заменить их будет непросто — но примерно на такие потери они и рассчитывали. Черт побери, план был очень подробный. Так или иначе, время оплакивать павших наступит когда-нибудь потом. А сейчас...

— Пленные? — поинтересовался Хансен.

— Есть немного, сэр, — кивнул Остин. — Я велел собрать их в хвосте поезда.

— Пойдем, взглянем, — в свою очередь кивнул Хансен.

Облачники, как и всегда, старались в плен не сдаваться — подрывались на последней гранате, пускали в висок последнюю пулю и так далее, но патриотам удалось захватить несколько пленников — в основном раненных, с трудом стоявших на ногах или вовсе лежавших на земле. Помимо каннибалов в поезде оказалось немало белых людей в викторианской униформе. Эти сдавались в плен куда более охотно, порой будучи совершенно целыми и здоровыми.

— Предатели! — презрительно сплюнул Хансен, едва бросив взгляд на их бледные лица. — Каннибальские подстилки...

— Что будем с ними делать, командир? — спросил Остин, демонстративно повысив голос. — В расход?

— Пощадите, сэр! — один из викторианцев покинул строй и бросился на колени к ногам Хансена. — Меня заставили! Мне угрожали! Меня пытали! Я ненавижу этих ублюдков даже больше, чем вы! Дайте мне оружие, я их всех прикончу! — викторианец развернулся и принялся от всей души хлестать ладонями и пинать ботинками пленных каннибалов. Те переносили побои со своим обычным смирением и равнодушием к окружающему миру.

— Отставить, — коротко приказал капитан Хансен, и его солдаты оттащили разбушевавшегося викторианца в сторону. — Как тебя звать, сынок?

— Рядовой Джордж Гриффитт, сэр, — отвечал пленник. Вряд ли он был намного моложе 25-летнего Хансена. И вряд ли он так сильно страдал на службе у каннибалов, подумал Хансен. Сытая городская рожа. — То есть не рядовой, я вообще в этой предательской армии не хотел служить, они меня заставили! Я ведь родом из...

— Плевать, — оборвал его капитан. — Итак, пленных ты избивать умеешь. А что ты еще умеешь делать?

— Стрелять, воевать... — расстерялся викторианец.

— Сомневаюсь, — ухмыльнулся Остин. — Это я взял его. У него так руки дрожали, что он даже затвор передернуть не сумел.

— Ладно, посмотрим, — неожиданно смилостивился Хансен. — Расстрелять тебя мы всегда успеем. Кто-нибудь еще желает искупить свою вину перед нашим народом и влиться в ряды Сопротивления?

Пожелали почти все пленные викторианцы — числом около дюжины. Странным образом их количество почти совпадало с количеством погибших солдат Хансена. Только один, с нашивками офицера-техника, остался стоять на месте.

— Облачники были добры ко мне, — спокойно сказал он, — а в столице осталась моя семья... Я не стану их предавать. (Офицер не уточнил, кого именно — семью или облачников). Лучше пристрелите меня прямо здесь. Если они найдут мое тело рядом с поездом, то семью не тронут. Может быть, даже пенсию выпишут. Каннибалы это любят. Чествовать погибших героев из низших неполноценных рас, отдавших жизнь в борьбе за общее дело, Белого Императора и Великую Сферу Сопроцветания. Повесят мой портрет во всех наших школах, викторианский император произнесет трогательную речь на похоронах, в мою честь назовут очередной легион Викторианской Имперской Армии...

— Каннибальская шлюха!!! — неожиданно завопил Гриффитт. — Капитан, дайте мне ствол, я сам его прикончу!!!

— Заткнись, — коротко бросил Хансен и снова повернулся к викторианскому офицеру. — Жаль, очень жаль. Вы смелый человек, я бы предпочел видеть вас на своей стороне.

— Я все давно для себя решил, — покачал головой викторианец. — Я знал, что подобный день рано или поздно наступит. Между прочим, буду очень признателен, если вы одолжите мне пистолет с одним патроном. Если я все сделаю сам, это повысит мои очки в глазах у облачников.

Хансен бросил на пленника самый пристальный из своих взглядов и пожал плечами — 'почему бы и нет?'

— Дайте ему оружие, — велел он. Остин пожал плечами вслед за командиром и протянул викторианцу трофейный каннибальский пистолет с длинным стволом и перламутровой ручкой. Офицер кивнул, развернулся на 180 градусов и зашагал в сторону развалин бронепоезда.

— Я могу узнать ваше имя? — крикнул Хансен ему вслед.

— Это лишнее, капитан, — ответил викторианец на ходу, даже не повернувшись. — Вы ведь тоже можете выиграть войну. В этом случае уже вы не сможете тронуть мою семью.

Хансен тут же увидел изъян в его рассуждениях, но решил, что этот разговор не заслуживает продолжения.

Две минуты спустя из ближайшего броневагона — перевернутого и раскрытого, как консервная банка — донесся одинокий сухой выстрел.

— Ушам своим не верю, — пробормотал Остин и бросился на звук выстрела. Вскоре сержант вернулся, задумчиво вращая на пальце давешний трофейный пистолет.

— Осторожно! — воскликнул Хансен. — У этой системы ненадежный предохранитель!

— Он не заряжен, — успокоил командира Остин. — И не был заряжен. Я дал викторианцу пистолет без патронов. На всякий случай, вдруг он решит заработать еще несколько очков в каннибальском раю и немного пострелять в нас. Но он перехитрил меня. Нашел в вагоне еще один ствол, с патронами — им и воспользовался. Прямо в рот, все мысли навылет.

— Проехали, — отмахнулся Хансен и повернулся к пленным облачникам. — Вы меня понимаете или нам потребуется переводчик?

— Переводчик не нужен, капитан, — ответил один из каннибалов, пожилой майор, едва стоявший на ногах и опиравшийся на младшего офицера. — Но в любом случае, говорить нам не о чем. Если я правильно понимаю, нам вы подобную любезность не окажите и оружием не поделитесь.

— Правильно понимаете, майор, — согласно усмехнулся Хансен. — Уж вы-то точно решите сыграть в героев, я вашу породу знаю. Подлая раса, предательство у вас в крови...

— Это вы со зла, — спокойно ответил облачник. — Потому что мы выигрываем войну, а вы — наоборот, несмотря на все ваши устаревшие понятия о чести и доблести.

-Каннибальский ублюдок!!! — рядовой Джордж Гриффитт был невыносим. — Сэр, позвольте я его прикончу, только дайте мне оружие...

— Да заткнись ты уже, — прозвучало в ответ. — Пока я сам тебя не прикончил. И без всякого оружия. Голыми руками. Между прочим, руки так и чешутся.

— Сам заткнись! — не остался в долгу Гриффитт. — Капитан, позвольте мне его прикончить!!!

Только теперь Хансен обратил внимание на пленника, который заметно отличался от остальных. Капитан мысленно обругал себя — на такие вещи нужно обращать внимание сразу. Сражение закончилось, а он взял и тут же непростительно расслабился. Нельзя так. Кто бы это мог быть? Белый парень, примерно одного с Хансеном возраста и роста — черт побери, даже цвет глаз и волос совпадает! — но не в униформе марионеточной викторианской армии, а в гражданской одежде. Работник железной дороги? Вроде не похож. Клетчатая рубашка, шейный платок, синие джинсы, широкий ремень, сапоги с медными шпорами — ковбой да и только. 'Стоп. Почему я назвал его 'ковбоем'?' — задумался Хансен — и обругал себя во второй раз. Акцент! Парень говорил с американским акцентом! А почему у него на запястьях наручники?! Все остальные пленники даже не связаны, патриоты просто держат их под прицелом — а на этого успели нацепить наручники? Да в отряде Хансена отродясь не водились наручники...

— Как твое имя, сынок? — поинтересовался капитан.

— Колорадо Спрингс, сэр, — отвечал таинственный ковбой. — И я вам не 'сынок'.

Действительно, американский акцент, окончательно убедился Хансен.

— Колорадо? — переспросил слегка удивленный капитан, хотя было бы чему удивляться. У этих сумасшедших американцев еще и не такие имена можно встретить.

— Тысячу извинений, сэр, — покраснел американец. — На самом деле меня зовут Джонни. Джонни Спрингс. Но все друзья называют меня Колорадо...

— Ладно, мистер Спрингс, — не стал спорить командир патриотов. — Как вы здесь очутились, зачем и почему?

— Если честно, в вашей стране я оказался случайно, — сказал американец. — Проездом. Но мне нравится, что вы здесь делаете, поэтому я и решил примкнуть к вашей революции. Разумеется, каннибалам это совсем не понравилось. Конный патруль облачников схватил меня к востоку отсюда, когда я искал в пустыне следы патриотов. Мой нейтральный паспорт не произвел на них никакого впечатления. На меня нацепили наручники, посадили на поезд и отправили в ближайший город. Как не уставал повторять этот голосистый... — ковбой добавил неприличное американское слово и кивнул на рядового Гриффитта, — на скорый суд и заслуженную казнь. Вот, вроде бы и все.

— Врет он все, врет, грязный мерзавец! — тут же заверещал Гриффитт. — Разрешите мне его прикончить!

— Да заткните его кто-нибудь, пока я сам его не прикончил, — простонал Хансен и снова обратился к загадочному американцу. — Отличная история, должен признать. А какого дьявола ты решил поддержать нашу революцию?

— Я уже был солдатом, — мистер Спрингс из Америки спокойно выдержал его взгляд. — А вы ведете справедливую войну. Негоже цветным дикарям поднимать руку на белого человека.

'Ну, вот, — мысленно вздохнул Хансен, — и он туда же. Мало нам бурских добровольцев...'

— Если ты не в курсе, — заговорил капитан наставительным тоном, — мы тут ведем войну против цветных дикарей не потому что они цветные, а потому что они напали на нашу страну. Да будет тебе известно, что на стороне Сопротивления сражаются верные нам аборигены, а на стороне врага — не так уж и мало белых людей, — Хансен кивнул на кучку пленных викторианцев.

— Да что я, не понимаю что ли, бывают и послушные цветные, — американец хладнокровно пожал плечами. — Когда мой дед пошел добровольцем в армию генерал Ли, все домашние негры пошли вместе с ним, и сражались рядом до самого конца. А на другой стороне тоже белых людей хватало — янки, канадские наемники, аболюционисты всякие...

— Черт с тобой, — пожал плечами капитан Хансен. — Поедешь с нами, там видно будет.

К командиру отряда приблизился один из младших офицеров:

— Мы закончили погрузку трофеев, сэр. Можно отправляться.

— Отлично, — кивнул Хансен. — Грузите пленников туда же.

— А каннибалов? — уточнил сержант Остин. — Отправить их в заоблачный дворец Белого Императора?

— Нет, — возразил капитан. — Их тоже возьмем. В лагере допросим. Будут сопротивляться — приклад, веревка — не мне вас учить.

— Этого тоже, командир? — Остин указал на побледневшего Гриффитта и добавил неприличное американское слово. — По-моему, с ним и так все ясно.

— И этого тоже, — подтвердил Хансен. — Пригодится. Может быть. Между прочим, снимите кто-нибудь наручники с мистера Спрингса. Он ведь тоже едет с нами.

— Куда, если не секрет? — поинтересовался тихий американец.

— К нашему Императору, — отвечал капитан Хансен.

'Развелось императоров — не протолкнуться', — подумал Колорадо Спрингс.

Ну, а пока наши герои находятся в пути, читатели этой печальной, но, вне всякого сомнения, поучительной истории, могут попробовать угадать — кто, где, за кого и против кого, здесь, собственно, сражается?!

_______

Глава 2

Приблизительно через тридцать часов, то есть уже после обеда и на следующий день, в городок Элис-Спрингс, что расположен почти в самом центре Австралии, въехал автомобиль полувоенного образца с откидным верхом. Помимо Джонни Спрингса в машине сидело четверо мужчин в униформе коллаборационистской викторианской армии, в том числе сержант Остин и капитан Хансен. При этом Остин сидел за рулем, то есть справа, а Хансен, соответственно, нет.

— Что мы здесь делаем? — не мог не спросить Колорадо Спрингс.

— Этот город случайно не в твою часть назвали? — немедленно отозвался Хансен и расхохотался. — Говоришь, задержался в Австралии, чтобы сражаться за нашу свободу? Ну так вот, это твой шанс!

— Ты сказал, что отведешь меня к своему императору, — напомнил Спрингс. — Но этот городок как-то не похож на тайное убежище лидера Сопротивления.

И действительно, над трехэтажным зданием в центре города развевался черно-красный флаг каннибальской империи Аотеароа. И на каждом втором доме — он же.

Хансен ответил не сразу, и поэтому Остин опередил его:

— Мне все еще не нравится эта затея, командир. Мы совсем не знаем этого американца и поэтому не можем ему доверять...

— Ну вот прямо сейчас и проверим его в деле! — воскликнул Хансен. — Хотя, конечно, прежний план никуда не годится. Придется импровизировать.

Старый план никуда не годился, потому что на улицах города было слишком много маорийских солдат. Гораздо больше, чем обычно можно встретить в Элис-Спрингс. В несколько раз. Каннибальские захватчики ходили строем, кучковались на перекрестках и блокпостах, или просто шлялись по улицам и пялились на витрины. Аборигены (как двусмысленно звучало это слово сейчас!), то есть белые австралийцы, испуганно прижимались к стенам, но оккупанты вели себя прилично. Наверно, получили соответствующие приказы.

Что же касается тихого американца, то Хансен, ухитрившийся дожить до своих 25 лет в современной Австралии, каким-то шестым чувством подозревал, что может ему доверять. Хоть и не мог этого объяснить.

Городок был откровенно невелик, поэтому до того самого здания с флагом — обиталища военного губернатора и его ближайших помощников — Спрингс и его спутники добрались за считанные минуты, то есть очень быстро. Часовые на воротах небрежно кивнули Хансену — похоже, он был здесь частым гостем, заметил Колорадо — и пропустили машину во внутренний двор. Остин припарковал машину как можно ближе к зданию, в тени сразу двух эвкалиптов. Хансен первым выбрался наружу, но не успел он сделать и дюжины шагов, как ему навстречу вышел дежурный офицер — молодой облачник с татуировкой лейтенанта на лице и печатью запредельной надменности на нем же. Новенький, Хансен его раньше здесь не встречал. Судя по загару, прибыл из Новой Зеландии совсем недавно. В глубине души Хансен, как и все настоящие патриоты, продолжал называть Материнские Острова Империи Длинного Белого Облака старым европейским произвищем — но только в глубине души. Произнеси "Новая Зеландия" вслух здесь и сейчас — и рискуешь нарваться на серьезные неприятности.

— Пошто? — спросил надменный молодой облачник и задрал нос еще на несколько градусов.

— Капитан Хансен, Викторианские Рейнджеры, к полковнику Таймана, — небрежно козырнул австралиец. — Господин полковник ждет меня.

— Господин полковник присутствует на важном совещании, — процедил маори сквозь плотно сжатые тридцать два белоснежных зуба. — Его нельзя беспокоить. Как только он освободится, я доложу ему.

— Благодарю вас, господин лейтенант, — Хансен сразу понял, с кем имеет дело и потому принялся играть роль преданного новому режиму заискивающего лизоблюда. Например, растянул рот до ушей и отвесил сразу два поклона. — Премного. Простите, не знаю имени вашего уважаемого отца...

— Я лейтенант Ропата, — каннибал оценил поведение "викторианца" и сменил гнев на милость. — Можете подождать возле машины. Если вам потребуется вода или...

— Я бывал здесь прежде, — еще раз поклонился Хансен.

— Хорошо, — кивнул новозеландец и удалился. Капитан задумчиво посмотрел ему вслед, прищурился, мысленно прицелился в затылок и так же мысленно спустил курок. На душе как-то сразу полегчало, и Хансен вернулся к машине с легким сердцем.

— Мы тут не одни, — тихо сказал Остин, когда командир подошел поближе.

— Да, я заметил, — согласился капитан. Разумеется, они оба не имели в виду сновавших туда-сюда привычных маори и австралийцев. Другие гости губернаторской резиденции привлекли их внимание. Необычные гости. Таких не каждый день всретишь на Северной Территории — если вообще.

* * *

Тем временем в одном из кабинетов резиденции за круглым столом сидели трое. В кабинете царил полумрак. Шторы были опущены, горела только одна зеленая лампа в углу. Вспыхивали и гасли огоньки сигарет. Жара стояла невыносимая, но три высокопоставленных имперских офицера ее героически терпели.

— Посол японского императора? Здесь? В Элис-Спрингс?! — полковник Таймана, начальник военной полиции, даже не пытался скрыть своего изумления. — Какого темного духа он здесь делает?!

— Вообще-то посол и его свита направлялись на Материнские Острова, — неохотно поведал майор Ваака из контрразведки. — Но сопровождавший его умник из нашего министерства иностранных дел предложил японцам сделать небольшой крюк и пересечь Австралию с севера на юг. Заодно посетить викторианскую столицу. Показать северным варварам, как мудро мы управляем покоренными землями и новыми бледнолицыми подданными. Ну, вот и показали.

— Где этот умник теперь? — как бы между прочим поинтересовался генерал Карауна, губернатор Северной Территории.

— Отправился в заоблачный дворец Белых Императоров, — зло усмехнулся Ваака.

— Не богохульствуйте, молодой человек, — строго пыхнул сигаретой губернатор.

— Прошу прощения, господин, — едва заметно покраснел Ваака — все равно в кабинете было темно, и этого никто не увидел. — К северу от Элис-Спрингс на поезд с посольством напали австралийские бандиты. Они перебили всех истинных маори и викторианцев, но японцев отпустили. Сказали им на прощание что-то вроде, "ступайте с миром, это не ваша война". Только ограбили немного и убили одного из телохранителей посла, который схватился за оружие. Японцы, предоставленные сами себе, ухитрились запустить локомотив и кое-как добрались до Элис-Спрингс. Вот, вроде бы и все.

— Это были бандиты или патриоты? — уточнил полковник Таймана.

— А какая разница, господин?! — вспыхнул Ваака. — Оставьте разницу нашим врагам и доморощенным либералам.

— Оставьте ложное тождество министерству пропаганды, дорогой Ваака, — спокойно парировал Таймана. — Мы здесь делом занимаемся, посему это важно.

— Бандиты, скорей всего, — неохотно поведал Ваака. — Для японцев все бледнолицые на одно лицо, но мы показали им фотографии, они опознали одного нашего старого знакомого. Грабители с большой дороги. Та самая банда, что в прошлом месяце переоделась в викторианских легионеров и взяла банк в Канберре. Они же атаковали наш караван с оружием две недели назад. С патриотами они не дружат, а те их презирают. Хотя время от времени покупают у этой банды краденный товар — то же оружие — или полезную информацию.

— Оставим это, — мягко перебил его губернатор Карауна. — Что нам теперь делать с японцами, господа? Ваши предложения?

— Если бы посольство не вернулось из пустыни... — с пугающей откровенностью начал майор Ваака, но тут же запнулся. — Нет, не знаю. Я с японцами никогда прежде не работал. Не знаю, как бы отреагировал японский император на смерть своего посла. Возможно, возмущенный жестокостью англо-саксонских дикарей примкнул бы к нашему великому союзу. Возможно — наоборот, обвинил бы в гибели посльства нас. Не знаю. Да и поздно об этом говорить — в Элис-Спрингс японцев видели десятки свидетелей, про их прибытие на станцию уже анекдоты рассказывают. Пожалуй, надо помочь послу поскорей добраться до берега и сплавить его на Материнские Острова. Пусть у чиновников на родине голова болит. Мы достаточно опозорились, не стоит усугублять наш позор.

— Тем не менее, у нас есть шанс сохранить лицо, — заметил полковник Таймана.

— Продолжайте, — велел губернатор.

— Если мы быстро изловим эту банду и повесим бандитов на глазах японского посла... — Таймана не договорил.

— Это не займет много времени! — подхватил майор Ваака и ухмыльнулся. — В городской тюрьме всегда найдется десяток-другой бледнолицых, как раз для такого случая. Можно им рожи немного попортить перед казнью, японцы даже не заметят разницу.

— Не годится, — полковник Таймана покачал головой, его сигарета описала полукруг в темном и плотном воздухе генеральского кабинета. — У посла что-то украли. Если мы не вернем украденные ценности, японцы заподозрят обман и тогда уж точно возненавидят нас. Нет, не стоит так рисковать. Кстати, что именно у него украли?

— Он вез подарки нашему императору, — неохотно признался Ваака. — Я не вдавался в детали, но могу уточнить, если это для вас важно. Хотя мы всегда можем сказать, что бандиты уже продали товар на другом конце материка или вообще малайским пиратам. Пусть ищут ветра в море.

— Не годится, — повторил начальник военной полиции. — Если обман раскроется, наш позор только усугубится. На родине будут недовольны. Нет, не стоит этого делать.

— Согласен, — подал голос губернатор. — Поэтому попробуем играть честно. Относительно честно, конечно. Я ведь все равно должен встретиться с послом. Принесу ему извинения от лица Белого Императора и все такое. Предложу остановиться в Элис-Спрингс. Отдохнуть, прийти в себя после того прискорбного происшествия. Попробую задержать его в городе на как можно долгий срок. Три дня, пять, неделю. Скажу, что мы должны собрать сильный конвой для дальнейшего путешествия, а это займет время. Время, которое вы, друзья мои, потратите на то, чтобы поймать настоящих бандитов и вернуть украденные ценности.

— Да будет так, — охотно согласился полковник Таймана. Он уже придумал, кому поручить расследование.

— Да будет так, — не столь охотно, но все-таки произнес майор Ваака, хотя пока ничего не придумал.

— В таком случае, военный совет окончен, — объявил губернатор. — Этот глаз — королева Англии, а этот глаз — английский парламент!

— Аминь! — хором отозвались младшие офицеры.

___

Глава 3

— Что тут у вас? Показывайте, — потребовал полковник Таймана. Хансен откинул брезент с кузова, и перед взором полковника предстали тринадцать трупов — все повстанцы, погибшие вчера при атаке на маорийский бронепоезд. Лейтенант Ропата, маячивший за спиной начальника военной полиции, ухитрился позеленеть, несмотря на свою смуглую кожу. "Слабак, — презрительно подумал Хансен. — Салага..."

— Так-так-так, — удовлетворенно закивал Таймана. — Ба! знакомые все лица. Отличная работа, капитан. На вас всегда можно положиться. Пожалуй, в этот раз я велю заплатить вам по двойному тарифу.

— Вы невероятно добры, господин, — поклонился Хансен.

— Отнесите их на кухню и передайте моему личному повару, — продолжал Таймана, обратившись к своим солдатам. — Он знает, что с ними делать.

— Будет исполнено, господин, — козырнул маорийский сержант, и солдаты принялись перекладывать мертвые тела на заранее приготовленную тележку.

— Мне, право, неудобно напоминать вам, полковник... — помявшись, заговорил Хансен. — Если бы у нас был рефрижератор... Я мог бы доставлять вам гораздо больше... гм... трофеев.

— Да-да, я помню, — недовольно проворчал Таймана. — Вы обязательно получите его. Быть может, уже в нашу следующую встречу.

— Я обратил внимание, что в городе много новых солдат, — вкрадчиво продолжал Хансен. — Если вы готовите большую операцию...

— Это вас не касается, мистер Хансен, — нахмурился облачник. — Не забывайте свое место.

— Прошу прощения, сэр, — капитан выдержал строгий взгляд маорийского офицера. — Но я должен знать. Если они будут действовать на моей территории... мне бы не хотелось попасть под "дружественный" огонь.

— Нет, — Таймана отрицательно покачал головой. — Вы не должны беспокоиться об этом.

— Очень хорошо, — кивнул Хансен. — У вас есть для нас новое задание, сэр?

— Да, — кивнул в ответ Таймана, — хоть вызвал я вас совсем для другого дела, но судьба — или случай? — постоянно вмешивается в наши планы.

"Отрадно слышать, что полковнику тоже приходится импровизировать", — подумал Хансен.

— Дело в том, что... — и полковник Таймана коротко пересказал Хансену историю злоключений японского посольства.

— Понимаю, — задумчиво пробормотал Хансен. — Это случайно не они? — капитан кивнул в сторону кучки азиатов в экзотических костюмах, толпившихся рядом с армейским автобусом на другом конце двора.

— Точно, — подтвердил полковник.

— Что мы должны сделать, сэр? — спросил Хансен.

— Это была банда Пайка Бишопа, — уверенно заявил облачник. — Будет неплохо, если вы возьмете несколько пленных и доставите в Элис-Спрингс, но меня устроят и мертвые трупы. Вы должны уничтожить банду до последнего человека и вернуть послу его добро. Я приготовлю для вас список. Кроме того, один из японских офицеров отправится с вами — он точно знает, что у них украли.

— Японец? Отправится с нами?! — Хансен даже не пытался скрыть свое изумление. — Но, сэр... но...

— Какие-то проблемы, капитан? — прищурился Таймана.

— Вы же знаете, сэр, — продолжал австралиец, — как мы работаем. Мы можем выдавать себя за кого угодно, и в этом заключается наша сила. Сегодня мы викторианцы, а завтра — люди генерала Мортона, или максималисты, или даже голландские наемники. Но если мы потащим за собой чужака...

— Я не сомневаюсь, вы что-нибудь придумаете, — хитро улыбнулся маорийский полковник и бросил короткий взгляд на людей Хансена, стоявших в отдалении. — Я вижу, в вашей команде появился новый член?

— Совершенно верно, — рассеянно кивнул Хансен, все еще пытавшийся переварить последний приказ Тайманы. — Американец. Можно сказать, подобрали на дороге.

— Ему можно доверять? — поинтересовался маори.

— Вполне, — рискнул заявить капитан. — По крайней мере, его нетрудно выдать за австралийца.

— Вот и японца выдайте за кого-нибудь, — посоветовал полковник. — За гостя из Голландской Индии, например, с которым вы ведете дела. К моему человеку это тоже относится. Да, я отправлю с вами одного из своих офицеров.

— Час от часу не легче! — простонал Хансен. — Быть может, у меня получиться представить японца как яванца или филиппинца, но что я буду делать в пустыне с маорийским офицером?! Полковник, если вы мне не доверяете — так и скажите. Может быть, вам стоит поручить это задание кому-нибудь другому.

— Не говорите глупостей, капитан, — строго произнес Таймана. — Речь не о доверии. У вас своя миссия, у моего человека — своя. Он не доставит вам хлопот и не займет много места. Это все, пожалуй. Что-нибудь еще?

— Патроны, бензин... — вспомнил Хансен. — Мы немного поиздержались, а в пустыне не все можно купить за имперские доллары или оккупационные фунты.

— Нет проблем, — кивнул полковник. — Отправьте одного из своих людей с Ропатой, он заплатит ему за трофеи и выдаст талоны на боеприпасы и топливо. Ждите здесь, мой офицер и японец скоро к вам подойдут.

— Будет исполнено, господин, — поклонился на прощание Хансен.

— Ну и что нам теперь делать? — тихо спросил сержант Остин, когда капитан пересказал ему краткое содержание разговора с начальником военной полиции.

— Пока еще не решил, — пробурчал командир.

— Мы знали, что этот день рано или поздно настанет, — продолжал Остин. — Предлагаю закопать японца и каннибала под первым же кустом за городской чертой, после чего помахать полковнику ручкой. И будем считать, что дешево отделались, больше того — остались в чудовищном выигрыше. Мы и так исчерпали лимит везения. Сколько можно возвращаться в это змеиное гнездо?

— Успеется, — отвечал Хансен, имея в виду раскопки под кустом. — Успеется. Дай мне подумать.

— Не понимаю, как вы могли так поступить, — едва Остин отошел в сторону, как к капитану приблизился Джонни Спрингс из Америки. — Это же были ваши товарищи... И вы отдали их на съедение этим мерзким дикарям!!!

— Не такие уж они и дикари, раз сумели нас завоевать, — заметил Хансен. — Нам потребуется любая помощь, если мы планируем их победить. Поэтому наши мертвые будут сражаться рядом с нами. И если потребуется — в желудках у каннибалов.

__продолжение следует_