Агни-10

Глава десятая

В этот выходной Никас и двойняшки уехали на рынок попозже и без денег. И старшему, и младшим должны выплатить за работу (одному в суде, другим — у мага) в середине следующей недели. Но в ландо, в багажном отделении под сиденьями, прятались две куклы, аккуратно засунутые в тканевые мешки для мебели (что уж нашлось) и оценённые не без помощи Ани (деньги она считать умела, а тут ещё успела в журналах покопаться). Никас здорово сомневался в предложенной ею цене: одна кукла — три его "зарплаты"!.. Он даже был ошеломлён, когда она впервые озвучила сумму. Но Аня объяснила, что в стоимость входит, в первую очередь, материал, из которого товар создан, сложность затраченного труда, эксклюзив и так далее, и он, кажется, поверил. И теперь она сжимала кулачки, тревожась, как бы из опасения прогадать и спугнуть покупателя Никас не сбавил бы цену... Кроме всего прочего, она отдала ему наконец тот список продуктов, который задумала ранее, но из-за нехватки денег не решалась оглашать брату.

Впрочем, кулачки сжимать некогда.

Пока она на всякий случай гнала пошив кукол, кое-что в хозяйстве пришло пусть и не в упадок, но потребовало её рук. Старушки служанки не справлялись с кухней так, как того бы хотелось, а семья уже привыкла к чистой посуды. А девочки не могли содержать огородик в том состоянии, которое требовалось для хорошего урожая, что значило — нормальный стол для семьи оставался под вопросом. Позавчера, например, прошёл дождь, что отразилось на сорняках, мощно помчавшихся в рост и заглушивших рост овощей. А если учесть, что Тильд, возможно, и не купят... Аня гнала от себя эти пораженческие мысли, пыталась настроиться, как учили в её мире, на позитив, но...

Поэтому физическая работа на огороде оказалась предпочтительней. Разогнувшись в очередной раз от грядки с помидорами, она схватилась за поясницу, но сразу напомнила себе: "Зато глаза в порядке!" Это она вспомнила, как последний час дошивала последнюю куклу, мучаясь из-за сухих глаз, перед которыми тканевые краски начали так ярко гореть, что она испугалась, как бы вообще не потерять зрение. И теперь, довольная, думала о том, что даст, наконец, глазам продыху: физическая работа — самое то!

— Агни! Мы воду принесли! — пискнула Лисса, сопя тащившая самый маленький кувшин.

— Откуда начинать? — спросила запыхавшаяся Кристал, ставя на землю два ведёрка.

— Поливать пока не будем, — сказала Аня, вытирая локтем пот со лба. — Вон там каменный вазон стоит — наливайте туда. Вечером начерпаем из неё и всё польём. А пока я грядки прополола и прорыхлила — хватит на сегодня.

Когда девочки вылили принесённую из озера воду в каменный вазон, Аня велела "дамам" бежать домой и умываться: пока носили воду с озера, умудрились перепачкаться.

Умываться побежали на кухню: завтрак был давно — до обеда долго, так что кухня свободна — и ближе, чем все остальные умывальники. Аня проследила, чтобы разыгравшиеся "дамы" не перебрызгали друг дружку водой, а потом умылась сама. Она вытирала руки полотенцем, когда дом вдруг наполнился странным мелодичным звоном. Хм. Обычно такой звон раздавался, когда братья возвращались, но сейчас зазвучали в нём необычные нотки, к которым Аня и прислушивалась с удивлением...

Младшие тоже замерли, прислушиваясь, а потом Кристал на глазах мгновенно побледнела от страха.

— Кто-то чужой хочет проехать или пройти на территорию поместья, — испуганно сказала она, а потом, словно убеждая себя, договорила: — Но это не дайна Эннис. Она сразу бы вошла... Но... кто это?

— Пока не выйдем и не посмотрим — не узнаем, — резонно заметила Аня, в душе тоже умирая от страха, но иного: а если она должна будет знать этого человека?! Но не узнает?! Пройдёт ли ссылка на незнание из-за болезни? Поверят ли ей?

В любом случае, надо выходить и встречать гостя в одежде, не промокшей да в пятнах. Звон продолжал разливаться по дому, пока она бегала наверх и меняла блузку, а заодно и жилет, в котором себя, как ни странно, чувствовала всегда уверенней.

Девочки всполошённо бегали за ней, пытаясь помогать с переодеванием, но только мешали. Аня терпела, потому что видела настоящий страх Кристал. Чем девочку так напугала эта самая дайна Эннис, если Кристал чуть не в панику впала?

Твёрдым шагом Аня вышла из дома, прошла по крылечку и бегом спустилась по лестнице, чтобы пройти до ворот. Лишь раз оглянулась, чтобы увидеть взявшихся за руки девочек, оставшихся на крыльце. Будто две сиротки.

Аня решительно сопнула носом и всё тем же твёрдым шагом чуть ли не промаршировала по дороге, больше похожей на небольшую аллею — столько здесь было по обочинам густо зеленеющих деревьев! И приблизилась к воротам, за которыми её ждал симпатичный и представительный мужчина, лет чуть за тридцать (ровесник Никаса?), в строгом чёрном наряде. Уже не столько решительно настроенная, сколько удивлённая, но бдительная, она подумала: "Какой-нибудь чиновник?"

Шагнув к самим воротам и припомнив бабушку, которая обычно таким тоном говорила со всеми, кто пытался на неё "наезжать", она жёстко сказала:

— Я вас внимательно слушаю!

Как выяснилось секундами позже, она взяла правильный тон с этим господином в чёрном. Он, поначалу обалдевший, в свою очередь затем о-очень внимательно оглядел её и, слегка приподняв брови, насторожённо спросил:

— Вы дайна Агни?

— Да. Дайна Агни вас внимательно слушает, — поддерживая официальную жёсткость своего тона, ответила она.

— Вы неплохо выглядите, дайна Агни, — вкрадчиво сказал неизвестный и попытался просунуть сквозь решётки ворот какую-то бумагу. Едва кончик бумаги поехал мимо металлических переплетений, он немедленно вспыхнул, разом охватывая оранжевым пламенем всю бумагу. Мужчина вскрикнул от неожиданности и отдёрнул руку, одновременно выпустив из пальцев горящую бумажку.

Ох, как тяжело стоять посреди солнечного дня, смотреть на происходящее — и ничего не понимать! Аня обозлилась до такой степени, что высокомерно потребовала:

— А теперь озвучьте то, что было в бумаге! Быстро и без пауз!

— Ну что вы, милейшая дайна Агни, — заюлил мужчина, — ничего особенного и криминального в этой бумаге не было! Сердцем клянусь! Это всего лишь приглашение от дайны Эннис на небольшой приём в честь... — он поперхнулся и снова вкрутил свой взгляд в лицо Ани, словно до сих пор не веря глазам своим. — В честь вашего выздоровления, — с недоверием высказал он, хлопая глазами.

Браслет на левой руке мягко потеплел. Аня почувствовала это тепло, даже стоя в лучах утреннего солнца. А вслед за этим ощущением она внезапно ясно поняла происходящее: этот тип приехал, чтобы убедиться, что с Агни покончено! Только так — и никак по-другому! Но на всякий случай дайна Эннис снабдила его бумагой, которая оправдывала его приезд в поместье! Правда, магически работающие ворота не пропустили бумажки, которая была насыщена, по сути, вражеской магией!

"Спасибо, дин Хармон", — мысленно поблагодарила она мужа Агни.

А затем ядовито — так, чтобы этот симпатичный представительный мужчина услышал эту ядовитость, ответила:

— А уж как я счастлива, что выздоровела! Будьте так любезны и передайте, пожалуйста, дайне Эннис мою преогромнейшую благодарность за её горячее участие к моему здоровью, а также за беспокойство и хлопоты, вызванные подготовкой к приёму в честь моего выздоровления!

Пятясь к ещё одному виду здешнего передвижения: то ли кареты, то ли ещё чего — мужчина, растерянно моргая, слащаво пролепетал:

— Будьте уверены, я точно и дословно передам вашу искреннюю благодарность дайне Эннис, которая так искренне переживает за вас!

— До свидания, милейший, — уже сквозь зубы процедила Аня.

И представительный мужчина (ей показалось — здешний доктор: слишком уж пристально он разглядывал её!), жалко пробормотав что-то в ответ, быстро уселся в своё средство передвижения, а кучер, задом сидевший перед ним, приподнял вожжи и тряхнул ими, натянув одну и разворачивая двух лошадей к обратной дороге...

Когда они пропали за поворотом, Аня ногой придавила слетевшую на её сторону почерневшую бумажку — та разлетелась в хлопья, и медленно развернулась идти к дому. Инстинктивно дёрнула головой: чуть в отдалении — как ей почудилось — кто-то стоял под одним из деревьев.

Но ветер, которого Аня до сих пор не замечала, шаловливо прошелестел между листьями, ветви всех деревьев будто всполошённо взметнулись и опали, и никого в подозрительном месте не оказалось. Сбежал? Или всё это лишь банально показалось?

И хмыкнула: смысл в этих воротах, если со стороны озера в поместье может пробраться каждый? Или... она не права?

Возвращаясь к крыльцу, Аня с недоумением размышляла вовсе не о визите странного гостя, которого она, кстати, вопреки всем законам гостеприимства, даже не пригласила войти в дом — не то, чтобы на чашечку чая. Впрочем, здесь свои законы, и, возможно, так обычно хозяйки поместья не поступают. С другой стороны, вежливость никто не отменял. А она чуть ли не нагавкала на бедолагу...

Ну ладно. О здешних правилах гостеприимства она узнает позже. Сейчас все её мысли занимали те самые украшения от дина Хармона, которые, как она сообразила только сейчас, и помогли ей разгадать цель приезда представительного мужчины — посланца дайны Эннис.

Возникает интересный вопрос: почему она, Аня, не надевает эти браслеты, цепочки с кулонами, кольца и серьги на свидания (она решила быть честной с собой: да, это свидания — и для неё, и для Таегана!)? И слабо улыбнулась. Разгадка проста: для неё, пришелицы из другого мира, привыкшей к постоянному физическому труду, украшения — это то, что носят лишь днём и вечером, чаще по праздникам, а ближе к ночи обязательно снимают. Нет, она знала о том, что надо надевать всякие драгоценные штучки, что они являются показателем, например, умения одеваться в целостный образ, — читала-то много. Но здесь мир иной, напоённый магией...

И тут новая странная мысль возникла буквально из ниоткуда... Или к ней привела последовательность размышлений? Но мысль... Аня даже заморгала в замешательстве: на первом свидании у Таегана не было медальона!.. А потом мысленно пожала плечами: и что из этого следует? Она тщетно пыталась понять, почему её вдруг встревожило это... глупое открытие.

Хорошенько поразмышлять не дали.

Когда до крыльца осталось с десяток шагов, Кристал бросила Лиссу стоять на месте и помчалась по лестнице к Ане. На последних ступенях споткнулась — и только поспешившая навстречу Аня не дала ей упасть, подхватив её за подмышки и удержав на ногах. От мгновенного страха за девочку Аня сердито крикнула:

— Кристал, осторожней!

— Зачем он приходил?! — выпалила та, не обратив внимания на грубоватые интонации старшей сестры и сама вцепившись в её руки.

-А кто он? — строго спросила Аня.

— Личный лекарь дайны Эннис!

— Хм. Вот за этим он и приходил, — ответила Аня, снимая её ладошки со своих рук и тут же обнимая девочку за плечи, чтобы успокоить. — Узнать о моём здоровье. Пойдёмте в дом... Кристал, лекарь дайны Эннис — маг?

— Да. Ты забыла? Дайна Эннис раньше всегда приезжала к нам вместе с ним.

— Забыла, — согласилась Аня, шагая осторожно: сложно идти, как обычно, когда одной рукой обнимаешь взволнованную Кристал, а другой — придерживаешь подпрыгивающую на ходу Лиссу. — Раньше... А этот лекарь приезжал с нею только после смерти дина Хармона?

— Конечно! — даже удивилась девочка. — Дин Хармон терпеть не мог ни дайны Эннис, ни её лекаря. Ты рассказывала нам про это, когда приезжала в гости.

В гостиной первого этажа Лисса вырвала-таки ладошку из рук Ани и бросилась к ближайшему креслу. В нём сидела её кукла Тили, добродушно "посматривая" на вошедших. Когда старшие подошли ближе, Кристал вздохнула и тоже подошла к креслу, села перед ним на корточки, улыбаясь:

— А я свою Астор в комнате оставила.

Аня усмехнулась и посетовала:

— Бедные ваши куклы! Всегда в одном и том же. Скоро одёжка на них загрязнится — и вам же с ними играть не захочется.

— Но я не знаю, что делать! — жалобно возмутилась Кристал. — Шить я не умею — только сшивать. Агни, — с любопытством заглянула девочка в лицо старшей сестры, — а ты что-то ещё придумала для нас?

— Ну... Лисса ещё мала, но ты... Давай-ка, Кристал, научу я тебя вязать — крючком и спицами. А то в моей рабочей шкатулке и нитки есть, и чем вязать — и всё зря лежит. До осени ты успеешь связать для своей Астор зимний гардероб. А там, глядишь, и Лиссе захочется рукодельничать.

Они не спеша поднялись на второй этаж, и в комнате Ани Кристал сразу бросилась к большой шкатулке. Аня усадила девочку за столик, сама встала за спиной и склонилась так, чтобы та видела, как двигаются пальцы, набирая цепочку крючком... Машинально работая крючком, Аня прикусила губу: цепочка. Цепочка с медальоном. Причём Таеган всегда делает так, чтобы Аня обязательно прикоснулась к медальону. Зачем? Может, все эти мысли, что его медальон как-то влияет на неё, на Аню, — несусветная глупость? Ведь Таеган больше не маг. А что... если...

— Кристал, а дядя дина Таегана — маг?

— И очень сильный, — подтвердила девочка, напряжённо ковыряя крючком в цепочке петель, чтобы ухватить за нижнюю и вытянуть первый столбик.

Ну вот... Ещё одна загадка: как действует медальон Таегана? На что? И с какой целью? Если Таеган хочет, чтобы она приходила на свидания по ночам (при воспоминании о последнем свидании Аню мгновенно бросило в жар: как он целуется!), то она вроде и так приходит... даже прибегает! — с большой охотой, с огромным желанием увидеть его немедленно! Тем более время свиданий неумолимо сокращается — и вот-вот настанет ночь, которой Аня заранее страшно боится... Ночь, когда она прибежит к нему, а Таегана не будет... Когда мостки будут пустыми — и Таеган не будет подхватывать её, бегущую к нему, как на последнем свидании, чтобы прижать к себе крепко-крепко, а потом брести к полюбившимся мосткам, чтобы там всласть нацеловаться...

Аня слабо улыбнулась: как подростки! Честное слово! Хотя обоим под тридцать...

Улыбка вновь слетела с губ, едва только она подумала... нет, даже увидела в воображении: на мостках она одна, а озеро — громадное и пустое, ровное и молчаливое, и где-то там, в доме своего дяди, сидит замолкший навеки Таеган.

В чём-то она его понимала. По его рассказам, хотя чисто о себе он говорил мало, у неё создалось впечатление, что он человек, чья главная черта характера — упрямство и даже перфекционизм, когда он ждёт от жизни — всё или ничего. А потому он сначала добьётся того положения или состояния, когда речь вернётся полностью, и лишь тогда "присоединится" к обществу.

Аня удержалась от горестного вздоха: жаль, что он такой принципиальный. Жаль, что он только влюблён, но не любит!.. Она удержала-таки непрошеные слёзы, вернула искривлённые в плаче губы в состояние внешнего покоя. И, вспомнив, о чём шла речь, и стараясь ярко выразить свой скептицизм, сказала:

— Сильный-то дядя у него сильный, а племяннику помочь не может.

— У него другая специализация,— не оборачиваясь, пробормотала Кристал, склонив голову над вязаньем. — Он артефактор. А возвращение магических способностей человеку — одна из трудных работ в магии. Не каждому дано...

— Откуда ты знаешь? — удивилась Аня и, обойдя девочку, присела сбоку. — Ты же не обучалась магии.

Кристал подняла голову и невесело улыбнулась.

— Мне казалось — я усидчивая и терпеливая. Однажды я взялась за книги Греди и Кегана и стала учиться потихоньку. Там все основные главы разбиты на уроки. Сначала было удобно, потому что там было написано о том, что знают все. А потом всё усложнилось. Чтобы понять следующие уроки, надо было проводить практические работы. А я боялась. И братьям было некогда меня учить, потому что они постоянно работали. Когда мы переехали к тебе, пришлось бросить учёбу, но кое-что из книг я запомнила. Вот и всё.

— А я? Раньше училась?

— Нет. После смерти мамы ты стала хозяйничать дома. — Кристал замолчала, и Аня повернула её вязанье и показала, как сделать первый столбик в новом ряду. — Но мне всегда казалось, что у тебя есть дар. Ведь не зря дин Хармон, увидев тебя, сразу начал уговаривать тебя выйти за него замуж.

— А до болезни я не говорила, чему он меня учил? — спросила Аня и затаила дыхание: ну! Ну же, Агни! Ты же должны была поделиться с младшей сестрой таким невероятным везением: думала — бездарная, а оказалось — очень даже способная!

— Нет, — вздохнула Кристал, словно услышав внутренний просительный возглас старшей сестры. — Ты говорила, что он развивает в тебе что-то, но боялась сглазить, так как дар был, как и у меня сейчас, неустойчивым, и его предстояло развивать до постоянного. Если бы он в тот день не поехал по просьбе соседей снимать проклятие, над которым бились и до него!..

— Не снял? — по инерции спросила разочарованная Аня.

— Снял. Но последняя часть заклинания на проклятие пала на него самого, — снова вздохнула Кристал — и обрадовалась: — Агни, смотри! У меня получается! Я сумела два ряда связать — и так красиво получается!

— Да, ты вяжешь очень ровно, — одобрила Аня.

Она продолжала наблюдать, как старательно Кристал вяжет дальше, и рассеянно думала о том, что это умение пригодится Кристал в любом случае. Например, в случае, если её старшая сестра не сумеет удержать дом в своих руках.

Лисса устроилась на её кровати и тихонько бурчала, рассказывая своей кукле про дом, в котором та очутилась...

Аня, глядя и не видя, как Кристал вяжет, неожиданно подумала: не считая первого свидания, Таеган больше никогда не упоминал о магии, разве что тогда, когда без её упоминания нельзя было обойтись в какой-нибудь истории. И то — старался быстро "уйти" от этого слова. А если... он получил психологическую травму, когда у него насильно забрали магический дар? Если ему тяжело вообще произносить слово "магия" после того случая? Может, поэтому он попросил своего дядю сделать ему такой медальон-оберег, чтобы собеседник не говорил о магии? А она, Аня, ещё удивляется, почему не может рассказать ему про Онору! Ничего себе... Ну, если она правильно поняла... Интересно, если надеть свои личные украшения, сумеет ли медальон противостоять им? Насколько разобралась Аня со своей ювелиркой, эти украшения тоже в какой-то мере являлись оберегами.

... Магия магией, а есть хочется!

Кристал вскочила первой, заслышав мелодичные звуки, проникшие в дом от ворот.

— Мальчики приехали! — на этот раз обрадовалась она. — Сумели они продать наших кукол, как ты думаешь, Агни?

— Бежим — узнаем! — азартно предложила Аня. И уже у двери оглянулась на малышку. — Лисса, идёшь с нами?

— Здесь посижу, — проворчала малышка, обнимая свою Тили.

Выбегая в коридор, Аня думала: Лисса до сих пор боится, что у неё отберут куклу для продажи? А что? Всё может быть... Вот и ещё одна психологическая травма.

Лошадь Смородинка уже стояла у ступеней крыльца, вороная, с ярким белым пятном на лбу. Это пятно нравилось Ане, и она постоянно гладила Смородинку по белой шерсти, слегка почёсывая лошадиный лоб и заглядывая в спокойные большие глаза...

Мальчики неудержимо смеялись от счастья, вынимая из багажников ландо небольшие мешки и пакеты и перенося их на крыльцо, к ногам радостной Кристал, которая только всплёскивала руками при виде продуктового богатства и причитала о том, как обрадуются старушки на кухне. Стоявший у заднего колеса ландо Никас будто оцепенел, глядя на это "безобразие". А на его лице так и стыло ошеломлённое выражение. При виде Ани, первым делом приветствующей лошадь после долгой поездки, он подошёл к ней и покачал головой, не в силах произнести ни слова. Наконец собрался и произнёс:

— Я хотел снизить цену вчетверо, как минимум! Но почему-то сказал то, что вычислила ты, Агни. Я не понимаю. Женщина забрала обеих кукол не торгуясь, хотя приехала без своих капризных дочек. Я даже подумал, что ты вложила в этих кукол что-то магическое, чтобы продать их за такую цену! Но ведь ты знала, что вещи с такими ценами в таком случае обязательно проверяют на наличие запрещённой торговой магии!.. Агни, — повторил он как-то беспомощно, — их купили сразу, без торговли!

— А что? — задорно сказала Аня. — Кристал! Мы пошили плохих кукол? Из плохого материала? Мы пошили кукол, похожих на все остальные куклы?

— Нет, Агни! — весело закричала Кристал. — Мы пошили замечательных кукол!! Таких кукол ни у кого нет!!

— Вот и ответ, — пожала плечами Аня, чувствуя, что сияет сама.

И побежала к Кристал, чтобы помочь с некоторыми сумками и мешками. Нагрузившись ими, она вдруг оглянулась и засмеялась.

— Никас! — закричала она в счастливой эйфории. — А я знаю, как сделать, чтобы наши куклы стали ещё дороже!!

— Верю! — искренне отозвался брат.

— А мне ты скажешь? — с любопытством спросила Кристал, бедром пихая входную дверь в дом. Та не хотела открываться широко и постоянно норовила закрыться.

— Да ничего особенного, — улыбнулась Аня. — Можно сшить их не такими большими, а потом усадить в коляски, чтобы их удобно было выгуливать. Обыкновенные креслица, только с длинными ручками. Интересно, в конюшне материал для колясок найдётся? И как бы заставить наших мужчин немного потрудиться для общего блага?

Кристал, видимо, представила себе картинку — кукла в коляске, которую можно возить по дорожкам, и восторженно запищала. Шагая по гостиной к кухне, она обернулась и засмеялась:

— А чтобы эту красоту увидели, первую коляску надо сделать для Тили Лиссы!

Братья грохнули смехом, а Кристал добежала с продовольственным грузом до кухни. Аня шла за ней и сразу расслышала охи и ахи старушек служанок. Усмехнулась: "На обед съедим то, что приготовили Сайл и Бридин, но на ужин я сготовлю что-нибудь более съедобное и даже больше — вкусное!" Когда все продукты были расставлены на двух полках небольшого чулана при кухне, Аня с сожалением оглядела другие полки, всё ещё пустующие, но велела себе: не унывать! Начало положено — и вскоре на этих полках будут толпиться и другие необходимые для детей и мужчины продукты!

В гостиной её ждал Никас. Он протянул ей деньги — разноцветные монетки разной величины и сказал:

— Это осталось от кукол и продуктов. Будут храниться у тебя.

Аня подставила ладонь, и он ссыпал монеты к ней. Но Аня руку всё не убирала. Приглядевшись, она отметила, что цифры на монетах легко считать. По размеру можно определить важность той или иной денежки. Привыкшая к счёту, она быстро разделила монеты на две кучи, одну поменьше забрала себе, другую протянула Никасу.

— Я пока не выхожу в город, но вам с мальчиками нужны вещи. Новые рубахи и штаны. Купите сами.

— Но... — начал Никас и заткнулся, с каким-то огорчением глядя на монеты.

— Никас, — деловито сказала Аня. — Мне нужны деньги только для Кристал, потому что ей необходимы штаны. Но платья её я пока буду перешивать из своих. Как и для Лиссы. А потом... У нас есть ещё несколько кукол. Дала ли тебе та женщина свой адрес?

— Нет. Но она узнала, где живём мы, — постепенно оживляясь, ответил Никас. — И записала!

Аня улыбнулась.

— Что ж, будем ждать следующих заказчиков!

— Агни, — настроение Никаса сменилось на какое-то виноватое. — Кроме продуктов, мы купили ещё кое-что. Ты же помнишь, что наш дед был художником? И мы все в детстве часто рисовали, но в последние годы на предметы рисования у нас не хватало денег... Мальчики уговорили меня купить карандаши и краски, а также бумагу, на которой рисуют художники. В общем, получилось — по набору для каждого из нас и даже для Лиссы. Мы так давно не рисовали!.. Ты... не возражаешь?

Внутри Ани что-то дрогнуло. Она ещё не поняла, что именно случилось, но... Рисовали? Перед глазами тут же замельтешили картинки с розами... Так эти цветы рисовала... Агни?

Но Никас говорил что-то ещё. И она прислушалась, постепенно настораживаясь.

— И когда он увидел твои рисунки, он впервые начал разговоры о том, что готов жениться на тебе хоть прямо сейчас!

Аня подспудно радовалась, что они стоят подальше от окон, в тени, так что не видно, что её лицо бледнеет: она-то прочувствовала свою бледность, ощутив, как отхлынула кровь от лица. Значит, дин Хармон стремился жениться на Агни вовсе не из-за её молодости? А не связан ли магический дар Агни с её желанием рисовать?

А дальше мысли стремительно помчались вперёд: она нарисует то, что надо, пробудит Онору из магической немощи, а Онора поможет Таегану и снимет с него заклятие молчания! Но что надо рисовать?! И как?! Снова те же розы?! А как же... Как же... Она, Аня-то, рисовать не умеет!! А рисовать надо не просто розы, а магические!!! Всё это умела Агни! Но она-то не Агни! Господи, что делать?!

Взгляд упал на Кристал. Кристал сказала, что у неё тоже есть магический дар. Заставить девочку срисовать с картинок Оноры розы, а потом раскрасить их? Но будут ли эти розы действенны?! Аня машинально кивала рассказу-воспоминанию Никаса, напрасно пытаясь уловить в нём хоть капельки чего-то стоящего, что поможет ей и Оноре, а значит, и Таегану... Увы и ах... Что делать, что делать?!

Гром грянул не оттуда, откуда его ждали. Впрочем, никто грома и не ожидал.

В гостиной снова мелодично запел сигнал от ворот поместья.

— Кто-то приехал? — удивился Никас, медленно шагая к входной двери.

И тут Аня вспомнила, что не успела ему рассказать про визит личного лекаря дайны Эннис. Момент упущен — решила она. Потом он всё узнает. А пока.. Пока она догнала его, и дальше, к воротам, они пошли вместе.

За воротами стояли два человека в одинаковых тёмных костюмах. Один из них щегольски притопнул ногами в сапогах (летом-то?! — поразилась Аня) и склонил голову, протягивая конверт именно ей.

— Достопочтенной дайне Агни от дина Вилея! Приглашение, включающее в качестве спутника вашего брата, на завтрашний вечер по случаю приезда его племянника!

Опомнившись от этого церемонного обращения к ней, Аня выпрямила спину и, кивнув, приняла конверт, сказав:

— Примите мою глубокую благодарность и передайте дину Вилею, что я весьма благодарна за приглашение!

Двое, одинаково почтительно поклонившись (кажется, она сумела ответить как надо), заученно развернулись и чуть не маршем потопали по дороге от поместья.

— Какой племянник? — негромко удивилась Аня. — Дин Таеган давно живёт здесь, насколько я помню!

— Мы здесь год с лишним, — прошептал хлопающий глазами Никас. — Но нас впервые пригласили в качестве гостей... Я понимаю, дин Таеган, но... Нет, я ничего не понимаю!

Следующая глава в пятницу.