Гарри Поттер и Большая Игра. Часть 2

Предупреждение:

Мнение любого из персонажей может частично или полностью не совпадать с мнением автора, и вовсе не обязано быть истиной в последней инстанции. Любой персонаж может искренне заблуждаться, нагло врать, немного преувеличивать или принимать желаемое за действительное. Да и автор тоже далеко не ангел.

Большая Игра

Часть 2

Я плохо вижу, но я отнюдь не глух

К тому-чье-имя-не-произносят-вслух.

Мой враг известен. От слез мокра кровать.

Я буду честен. Я буду убивать!

Лора Бочарова, "Гарри Поттер"

Рождество

На Рождество Рону помимо традиционного свитера Уизли и кучи конфет досталась пафосная книга "Искусство Войны" Сунь Цзы в алом кожаном переплете с золотым тиснением, и это вынесло мозги бедолаге почище, чем "превосходно" на уроке у Снейпа. Гермионе таинственный даритель прислал сумку с прилагавшейся запиской "Герми, я смотреть не могу, как ты надрываешься, таская на себе такую уйму книг. С этой сумкой тебе должно стать полегче. P.S. Хотел подарить розовую, но не нашел". Гарри же неожиданно получил кучу подарков: флейту от Хагрида, свитер и коробку конфет от миссис Уизли и даже мелкую монетку от Дурслей. Хотя, конечно, хитом сезона стала мантия-невидимка, присланная Поттеру от некоего "знакомого отца" с пожеланием использовать ее с умом.

Начало каникул. Платформа в Хогсмиде, Хогвартс Экспресс, Вокзал "Кингс-Кросс", Лондон, Хогвартс

— Гарри, а мы думали, что ты в Хогвартсе на каникулы остаешься. — Перси как староста факультета старался знать все обо всех, и, в случае чего, немедленно пресекать.

— Да, остаюсь... Просто... — Гарри посмотрел на Эрика и Рона, стоящих рядом с ним на платформе.

— Просто у нас есть дела в Лондоне, мы быстренько рррраз! Туда и обратно. — Взял инициативу в свои руки Эрик. — Если хочешь, можешь спросить у профессора МакГонагл, мы от нее разрешение уже получили на нас троих. Гарри едет по делам, а мы с ним прокатимся за компанию.

И друзья загрузились в купе к Гермионе, которая отправлялась на каникулах домой.

— Почему ты не сказал Перси, что мы едем в больницу Святого Мунго исправлять Гарри зрение? — спросил Рон.

— Перси-то я сказал бы, но вокруг было подозрительно много лишних ушей... — Эрик вытащил из чехла гитару и пристроился прямо на столике, чем вызвал некоторое неудовольствие Гермионы, собиравшейся было разложить там стопку книг и кучу пергаментов. — В Хогвартсе нас никому не достать, а в Лондоне вариантов больше. Нет уж, пусть лучше никто не знает. Береженого Мерлин бережет, а не береженого — дементор стережет.

Драко в сопровождении бегемотистого Гойла и высокого тощего Забини заглянул в открытые двери купе. Вопреки ожиданиям некоторых, Крэбба поблизости так и не оказалось. Слизеринец открыл было рот, чтобы отпустить очередную не очень умную колкость, но Эрик успел перехватить инициативу.

— Малфой, проходишь мимо — так проходи, не задерживайся. Будь умничкой, не вводи в искушение, ведь за мордобой на каникулах мне даже слова плохого никто не скажет... Так что шевели булками, зельевар тысячелетия.

Со всех сторон донеслись радостные смешки — конечно же, двери большинства купе были открыты, и сейчас гриффиндорцы-первогодки, подозрительно организованно набившиеся в вагон при отправлении, все прекрасно слышали. Почему бы не выглянуть в коридор и не поглядеть на очередной позор слизеринского выпендрежника?

Драко и его парочка прихлебателей неожиданно обнаружили себя в окружении двух десятков улыбающихся гриффиндорцев и начали резво проталкиваться вон из вагона. Вслед им послышались первые аккорды новой песни, которую начал играть Эрик.

Я уличный пес. Подвал, в котором я рос,

Бывал со мною часто жесток.

Учил быть первым всегда от ушей до хвоста,

И ненавидеть хозяйский свисток.

Мой первый педагог

Отдавал мне все, что мог —

Он был героем уличных драк,

Он твердил, что только тот

Побеждает, в ком живет

Блюз бродячих собак.

Удача за нас, мы уберем их на раз!

и это, без сомнения, факт!

Нам дышится в такт, и ускоряет наш шаг

Блюз бродячих собак.

Я не считал своих врагов,

Я не боялся их клыков,

Я не умел ходить с поджатым хвостом.

И из всего, что в жизни есть,

Ценилась верность и честь,

А все остальное — потом.

И в каждом новом бою,

В борьбе за шкуру свою,

Со мною были друзья, это факт!

Мы свято верили в то,

Что не забудет никто

Блюз бродячих собак... [1]

На платформе "девять и три четверти" снова было людно. Ученики, разом высыпавшие из вагонов, и встречающие их родители так и сновали по перрону туда-сюда, и друзьям приходилось иногда протискиваться или проталкиваться мимо.

— Так-так... Мистер Поттер, как я погляжу... — Франтоватый блондин в дорогом старомодном костюме преградил дорогу четверке гриффиндорцев. — А это, наверное, с вами Морган, Уизли и Грейнджер. Как же, как же... Мой сын мне много рассказывал о вас.

— Не сомневаюсь, мистер Малфой. — Эрик, в отличие от своих друзей нисколько не растерялся. — Драко относится к тому типу людей, которые предпочитают скрывать свои ошибки за многочисленными оправданиями. А сейчас прошу нас простить, но мы спешим. Доброго вам дня.

И Эрик, подхватив под руки Гарри и Гермиону, устремился к выходу с платформы. За ними, периодически оглядываясь, семенил Рон.

Взгляд Драко, направленный в спину Эрика, был полон ненависти, а вот Люциус Малфой смотрел вслед гриффиндорцам скорее задумчиво и оценивающе...

Сам по себе визит в больницу Святого Мунго Гарри не впечатлил — ничего, в общем-то, особенного. Это даже больше походило не на больницу, а на старомодный офис, оформленный в стиле пятидесятых. Хотя, надо сказать, в этом самом "офисе" их оперативно встретили, выдали стандартную порцию охов и вздохов по поводу "мальчика-который-выжил" и быстро проводили к "специалисту". Сама процедура излечения была до крайности обыденна: точно такой же тест, как и тот, что Гарри проходил, когда ему выписывали очки, потом врач, выглядевший как любой другой волшебник (мантия, палочка — что еще нужно?) посветил чем-то ему в глаза, дал выпить странно пахнущую настойку и один раз взмахнул палочкой. После чего мальчик обнаружил, что стал видеть без очков гораздо лучше. Стоимость процедуры, включая "консультацию" составила меньше сотни галеонов, что было уж совсем смешно по сравнению с теми грудами монет, которые Гарри видел в своем сейфе, причем в качестве оплаты вполне приняли расписку, в которой "податель сего может получить указанную (цифрами и прописью) сумму из личного сейфа Поттера Г., подпись, дата". Короче говоря, если бы Гарри попал сюда летом, он бы несомненно впечатлился, но после Хогвартса больница выглядела бледновато.

Гораздо лучшее впечатление оставила машина, на которой они ехали в больницу, а оттуда — в Дырявый Котел, где должны были переночевать. Черная старомодная тачка смотрлась довольно неплохо, внутри ожидаемо оказалась вместительней, чем можно было бы подумать по ее виду, а еще Эрик сказал что, это "настоящий Ролс-Ройс Фантом пятой модели, на точно таком же тридцать лет возили Папу Римского". Гарри не очень хорошо помнил, чей это там папа, а Рон и вовсе об этом ничего не знал, но звучало это здорово.

На следующий день та же машина забрала мальчишек из Дырявого Котла на вокзал "Кингс-Кросс", а ставший уже знакомым паровозик отвез практически пустой состав обратно в Хогвартс. Но только вернувшись обратно в волшебную школу Гарри почувствовал, что он наконец-то дома.

Каникулы. Около часа ночи. Зеркало Ениалеж

Рон застыл перед зеркалом, зачарованно вглядываясь в него.

— Только посмотри на меня! — воскликнул он.

— Ты видишь вокруг себя родителей и братьев? — спросил Гарри.

— Нет, я один. Но я другой... повзрослевший... И... И я первый ученик школы!

— Что? — недоуменно переспросил Гарри.

— Я... У меня на груди значок — такой же, какой был у Билла, когда он стал лучшим учеником Хогвартса. И у меня в руках Кубок победителя соревнования между факультетами и ещё Кубок школы по квиддичу. Я ещё и капитан сборной, представляешь!

Рон с трудом оторвал глаза от так восхитившей его картины и взволнованно посмотрел на Гарри.

— Как вы думаете, зеркало показывает будущее? — В голосе Рона звучала надежда.

— Не может быть! — горячо возразил Гарри. — Вся моя семья давно умерла. Причём тут будущее?

— Это точно. Думаю, к будущему это зеркало не имеет никакого отношения. — Эрик, казалось, не разделял повышенного энтузиазма своих товарищей. — Я бы скорее предположил, что зеркало показывает то, чего бы нам хотелось. Или, может быть, то, чего нам не хватает... Наши желания, понимаете?

— То есть ты считаешь, что я?.. — Рон был несколько ошарашен услышанным.

— Я бы не удивился, увидь ты там себя Министром Магии или капитаном сборной Великобритании по квиддичу после победы на кубке мира.

— Министром Магии? — Рон стоял, как громом пораженный. Эта мысль раньше не приходила ему в голову, но была заманчивой, чего греха таить... Хотя и мысль о капитане национальной сборной по квиддичу мальчику тоже понравилась.

— А ты, Эрик? Хочешь посмотреть? Интересно, что увидишь ты? — Гарри отпихнул от зеркала на время выпавшего из реальности Уизли.

— Посмотреть? Да уж, когда такая возможность еще представится... — Эрик подошел к зеркалу и вгляделся в что-то, видимое только ему одному, постоял секунд десять и отвел взгляд.

— Ну, что ты увидел? — в Гарри боролись два желания. С одной стороны, ему хотелось растолкать всех и смотреть, смотреть в зеркало самому, на себя и своих родителей. С другой... Что-то было в этом неправильное. Что-то мешало, как соринка в глазу. А еще ему хотелось узнать, что там такое увидел Морган.

— Боюсь, что все не очень весело. — Эрик уже сидел с задумчивым видом на одной из парт, отвернувшись от волшебного стекла и подперев кулаком левой руки подбородок. В правой он крутил между пальцев волшебную палочку. — Если совсем просто — то я видел нас. Себя, вас двоих, Гермиону, наших... всех, по-моему. Еще кучу знакомых с других факультетов... Все постарше, курсе на четвертом-пятом я думаю.

— И?.. — Гарри было не очень понятно, что в этом такого необычного. Какое же это заветное желание?

— И? Ты действительно хочешь узнать? Я видел, что мы победили в войне. И все наши остались живы.

Мальчишки уходили из класса с зеркалом молча.

На прощанье Гарри бросил последний взгляд на волшебное стекло, чтобы увидеть своих родителей еще раз. После лечения, исправившего ему зрение, Гарри больше не носил очков, и сходство с отцом уже не так бросалось в глаза, но все равно увидеть его было приятно. Что уж говорить о маме...

Конец февраля. Хижина Хагрида

— Хагрид! Что это?! — воскликнул Гарри.

Ответ не требовался — он уже знал, что это. В самом центре пламени, прямо под висящим над огнём чайником, лежало огромное чёрное яйцо.

— А... это... — Хагрид нервно подёргал себя за бороду. — Ну... это...

— Где ты его взял, Хагрид? — поинтересовался Рон, встав перед камином на колени и внимательно рассматривая яйцо. — Ведь оно, должно быть, стоит целую кучу денег.

— Да выиграл я его, — признался Хагрид. — Вчера вечером и выиграл. Пошёл вниз, в деревню, посидел там... ну... выпил. А тут незнакомец какой-то, в карты ему сыграть охота. Хотя, если по правде, так он... э-э... даже рад был, что яйцо проиграл, — видать, сам не знал, куда его девать-то.

— Хагрид, а ты незнакомца разглядел хорошо? — Эрик явно насторожился.

— Ну, ээээ... Не то чтобы очень. — Лесничий был явно смущен. — Он в плаще с капюшоном был.

— То есть ты выпил, играл весь вечер неизвестно с кем, выиграл дорогущее яйцо дракона, а незнакомец был рад его проиграть? — Продолжал допытываться Эрик. — Хагрид, ты случайно этому... незнакомцу... про Пушка не расскзывал?

— Ну да, болтали мы с ним, и про Пушка... тоже... — Лесничий неожиданно замер с открытым ртом.

— А что ты будешь делать, когда из него вылупится дракон? — поинтересовалась Гермиона.

— Ну, я тут читаю кое-что. — Хагрид вытащил из-под подушки толстенную книгу. — Вот в библиотеке взял -"Разведение драконов для удовольствия и выгоды". Старовата, конечно, но там всё про это есть. Яйцо в огне надо держать, вот как! Потому что драконихи на яйца огнём дышат, согревают их так. А когда он... ну... вылупится, надо ему раз в полчаса ковшик цыплячьей крови давать и... э-э... бренди ещё туда доливать надо. А вон смотрите — это как яйца распознавать. Это, что у меня — это норвежского горбатого, редкая штука, так вот.

Хагрид явно был очень доволен собой, но Гермиона его радости не разделяла.

— Хагрид, ты ведь живёшь в деревянном доме, — трагическим голосом произнесла она.

— Ну да, в деревянном... — Лесничий слушал Гермиону в полуха, помешивая кочергой дрова в огне.

— Скажи ка, а норвержский горбатый — он большой вырастает? Крупнее твоего дома? — Поинтересовался Эрик.

— Ну да, не то чтобы крупнее, дом-то повыше будет, но в длину он вымахает огого... — на вопросы о драконе Хагрид отвечал охотно.

— То есть рано или поздно дракончик подрастет и либо сожжет твой дом, либо развалит его изнутри, да?

— Да, наверное... Что?!! — До лесничего только сейчас дошел смысл всех вопросов.

— То есть вечно прятать ты дракона не можешь, это ты понимаешь... А знаешь ли ты, Хагрид, что за незаконное разведение драконов тебя посадят в Азкабан?

При слове "Азкабан" лесничий выронил кочергу и даже на время забыл про вожделенное яйцо.

Письмо, полученное Роном Уизли в начале марта

Дорогой Рон!

Как у тебя дела? Спасибо за письмо. Я буду счастлив взять норвежского горбатого дракона. Но доставить его сюда будет непросто. Я думаю, лучше всего будет переслать его с моими друзьями, которые прилетят навестить меня на следующей неделе. Проблема в том, что никто не должен видеть, как они перевозят дракона, — ведь это незаконно.

Будет идеально, если вы сможете привести дракона на самую высокую башню замка Хогвартс в будущую субботу в полночь. Тогда они успеют добраться до Румынии до наступления утра.

Пришли мне ответ как можно быстрее.

С любовью, Чарли

Через два дня, неподалеку от хижины Хагрида

— Вы видели, видеди, как Малфой драпал? — Рон, похоже, был счастлив и аж подпрыгивал от возбуждения.

— А чего это за ним Клык погнался? — Эрик и Гермиона тоже наблюдали эту прекрасную картину, подходя к хижине лесничего.

— Ну, Хагрид сказал, что кто-то заглядывал в окно, а потом убежал. Наверное Клыку это не понравилось.

— То есть ты хочешь сказать, что Драко заглядывал в окно и мог увидеть дракона? — Гермионе эта мысль явно пришлась не по вкусу.

— Надо что-то делать. — Гарри был с ней согласен. — Если Малфой все расскажет — Хагрида уволят, или еще чего похуже сделают...

— Надо написать Чарли еще раз, пусть забирают дракона сразу от Хагрида, это место даже более уединенное чем вершина башни, а нам не придется никуда тащить кусающееся огнедышащее чудовище. — Эрик как обычно занялся планированием и сглаживанием углов. — Рон, в твоем письме не написано, как зовут друзей Чарли? Можно ли сразу им сову послать?

Некоторое время Рон копался по карманам, искал в сумке и листал книги, которые у него были с собой, но письма так и не обнаружил.

— Тааак... То есть нам теперь надо исходить из самого худшего варианта... Что письмо кто-то нашел или стащил, может быть даже Малфой, и теперь нас могут засветить в любой момент. Почему ты не приглядывал за письмом, в котором говориться о драконе, как следует?

Казалось, Рон готов был провалиться сквозь землю.

— Ты что-то предлагаешь? У тебя есть план? — Хагриду и всей затее грозила серьезная опасность, и Гарри был готов уцепиться за соломинку.

— Есть ли у меня план?.. У меня всегда есть план. — Эрик снова выглядел задумчивым. — Значит вот как мы поступим. В случае чего — говорить за всех буду я. А сейчас, Рон, ты возмешь перо и бумагу и напишешь Чарли вот что...

Воскресенье, середина марта. Кабинет Минервы МакГонагл

Профессор МакГонагл была практически в ярости.

Перед ней стояли четверо гриффиндорцев: очень серьезный Гарри, изрядно напуганный Рон, опасающаяся чего-то Гермиона и безмятежно спокойный Эрик.

— Вчера ночью я поймала Драко Малфоя около зала трофеев, и он сказал мне что шел выслеживать вас! Что ночью вы должны потащить дракона на вершину астрономической башни! Дракона! Я хочу знать, что это значит?!

При упоминании пойманного Малфоя лицо Рона озарила радостная улыбка, но он тут же справился со своими чувствами и снова уткнулся взглядом в пол.

— Простите, мэм, но мы вчера вечером не выходили из гостиной. Если хотите — спросите у нашего старосты Персиваля, мы его видели, значит и он нас тоже мог запомнить. Мы просидели до полуночи, может даже чуть дольше, за домашними заданиями и разошлись спать. — Эрик отвечал так спокойно, как будто его ничего не беспокоило. — Мы не выходили из гостиной ни вечером ни ночью, и уж точно не таскали никакого дракона на вершину какой-нибудь башни.

— Кажется, я понимаю, что происходит, — произнесла профессор МакГонагалл. — Не надо быть гением, чтобы догадаться. Вы скормили Драко Малфою идиотскую историю про дракона, рассчитывая, что он посреди ночи выйдет из спальни и наткнётся на кого-то из преподавателей. Что ж, я уже его поймала. Видимо, вы полагаете, что это смешно?

— Мы не скармливали Драко никаких историй, мэм. — Эрик был все еще совершенно спокоен. — Просто я недавно заметил, что у меня стали пропадать мои записи после того, как я оставлял их без присмотра в библиотеке. И тогда я написал на бумажке несколько строчек про дракона и оставил там же на время, пока ходил между стелажей. И эта бумажка тоже пропала.

— Мистер Морган, вы должны были рассказать об этом учителям!

— У меня не было доказательств. Мне сказали бы, что я сам потерял свои записи. Или что может быть их таскал Пивз. Нет, единственный вариант был — подложить что-то интересное и посмотреть, кто проявит себя.

— Это омерзительно! — профессор МакГонагалл была очень, очень рассержена. — Вы спровоцировали ученика на нарушение правил!

— Ничего подобного, мэм. Нормальный соблюдающий правила ученик никогда не украл бы чужие записи. Нормальный соблюдающий правила ученик никогда не полез бы ночью ловить нарушителей сам, а рассказал бы все учителям или старостам. Не так ли? Так что Малфой сам виноват. Кстати, до ваших слов я даже не знал, что это именно он он взял бумажку.

— Вы будете наказаны, мистер Морган! — В словах Эрика был определенный смысл, но идти на попятный Минерва МакГонагл не могла, тем более что она чувствовала — что-то тут нечисто, хоть и не могла этого доказать.

— Простите, мэм, не могли бы вы уточнить, какой пункт школьных правил я нарушил? — Морган разговаривал уже гораздо более серьезным тоном. — Просто я считал, что все запрещенные действия перечислены в них и хотел бы уточнить пункт нарушения, чтобы впредь такого не повторилось. В конце концов только от профессора Снейпа можно ожидать снятия баллов просто так, без причины...

— Вы хотите обсудить правомерность наказаний, налагаемых учителями?!

— Ни в коем случае, мэм. Я надеюсь только услышать, какой пункт школьных правил я нарушил, чтобы впредь избежать подобного. Я оставил листок бумаги, придавив его своим учебником, на столе в библиотеке и отошел на минуту. В чем моя вина?

Профессор вспомнила, как всего пол года назад Эрик с точно таким же выражением лица стоял над тушкой тролля. Да он же просто абсолютно уверен в своей правоте, поняла МакГонагл. Снять баллы? Наказать? Чем это поможет? Тем более, что в его словах была доля истины, была, чего уж там скрывать. И насчет того, что нормальный ученик не стал бы таскать чужие вещи и бродить ночью по школе, ловя нарушителей, и насчет того, что в правилах школы не было пункта "не пиши на бумаге о драконах" и "не оставляй листок бумаги без присмотра". Но и совсем без наказания подобные действия оставить было невозможно. Надо было устроить что-то такое необычное, что мальчишка запомнит надолго. А баллы снимать, действительно, похоже не за что. Все-таки у Минервы МакГонагл было очень развито чувство справедливости, да и упоминание Снейпа попало не в бровь, а в глаз.

— Итак, мистер Морган, я приняла решение. Вы понесете наказание за провокацию другого ученика. Но поскольку в школьных правилах нет такого пункта, баллы я снимать с Гриффиндора я, так уж и быть, не буду, это было бы несправедливо по отношению к тем, кто ничего не знал о вашей выходке. Подробнее о наказании вам будет сообщено позднее. Мистер Малфой также понесет наказание, если вам это интересно.

Остальные трое гриффиндорцев ощутимо выдохнули. Рону было немного стыдно, а еще он радовался, что поганцу Драко тоже достанется. Гермиона, увидевшая МакГонагл в бешенстве, серьезно опасалась, что Эрика могут выгнать из школы, но вмешаться значило сломать план мальчишки и "толкнуть его под руку", а в том, что он обычно хорошо знает что делает, девочка уже убедилась. Ну и еще она серьезно опасалась снятия баллов, конечно же, но и тут пронесло... А Гарри всерьез грызла совесть. Защищая Хагрида, защищая Рона, да вообще всех их, Эрик взял вину на себя. И теперь профессор МакГонагл задумала что-то особенное, уж очень она разозлилась, а они останутся в стороне? Да это просто не честно! И, сам не очень понимая, что он делает, Гарри шагнул вперед.

— Профессор, я тоже виноват в том, что случилось! Считаю, что вам надо наказать и меня.

Рядом с ним вперед шагнула Гермиона.

— Я согласна с Гарри. Наказание должно быть общим!

Через две секунды тяжелой внутренней борьбы Рон тоже сделал шаг вперед.

— Меня тоже... наказывайте. — сказал он, уставившись в пол, и хлюпнул носом.

На лице Минервы МакГонагл промелькнул след хорошо скрытой улыбки и гордости за своих учеников. Несмотря на то, что они что-то нарушили, их действия порадовали ее. Она жестом отправила учеников на выход и задумалась. Теперь нужно было придумать что-то запоминающееся...

Четверка гриффиндорцев шла по коридорам Хогвартса молча. Наконец, отойдя на приличное расстояние от кабинета декана Гриффиндора, Эрик не выдержал.

— Это было довольно глупо, вот что я вам скажу. Какой смысл одному брать вину на себя, если потом наказывают всех? — Эрик помолчал и добавил. — Но это было круто.

Наказание. Поход в Запретный Лес

— Вон смотрите... пятна на земле видите? — обратился к ним Хагрид. — Серебряные такие, светящиеся? Это кровь единорога, так вот. Где-то там единорог бродит, которого кто-то серьёзно поранил. Уже второй раз за неделю такое. Я в среду одного нашёл, мёртвого уже. А этот жив ещё, и надо нам с вами его найти, беднягу. Помочь или добить, если вылечить нельзя.

— А если то, что ранило единорога, найдёт нас? — Малфой от страха если и не постукивал зубами, то был близок к этому.

— Нет в лесу никого такого, кто б вам зло причинил, если вы со мной да с Клыком сюда пришли, — заверил Хагрид. — С тропинки не сходите — тогда нормально всё будет. Ну, я так думаю. Сейчас на две группы разделимся и по следам пойдём... в разные стороны, потому как их тут... ну... куча целая, следов. И кровь повсюду. Он, должно быть, со вчерашней ночи тут шатается, единорог-то... а может, и с позавчерашней.

Хагрид на несколько секунд задумался и продолжил.

— Ну, значит, Гарри и Гермиона со мной пойдут, а ты, Малфой, и Эрик с Роном, значит, с Клыком будете. Если кто находит единорога, зелёные искры посылает, поняли? Палочки доставайте и потренируйтесь прямо сейчас... ага, вот так. А если кто в беду попадёт, тогда пусть красные искры посылает, мы сразу на помощь придём. Ну всё, поосторожнее будьте... а сейчас пошли, пора нам.

— Я не пойду с собакой! — Малфой видимо вспомнил, как удирал от Клыка и решил держаться подальше от такой псины — а вдруг она злопамятная?

— Ну, эта... — Хагрид задумался. С одной стороны, ему тут поручили покомандовать, с другой — не заставлять же этого мелкого гада. Нажалуется там, или еще чего... Хагрид до сих пор не любил всякие разные разборки, потому и стал лесничим — на природе от всего этого он был максимально далек.

— Предлагаю замену. — вмешался Эрик. — Одна группа — Хагрид, Гермиона и Драко. Другая — Гарри, Рон, я и Клык. Герми, приглядишь за Хагридом?

Девочка неуверенно кивнула. Сама мысль о том, что за громадным лесничим надо было приглядывать, казалась ей несколько... странной. С другой стороны, чего греха таить, с Хагридом ей было бы не так... неуютно. Слово "страшно" Гермиона для себя не произносила — чего тут бояться, в лесу-то? Подумаешь, темно...

Вскоре тропа разделилась. Хагрид, Гермиона и Драко пошли налево, а вторая группа двинулась направо.

— Значит так, предлагаю распределить обязанности. — Эрик был единственным в группе, кто, на первый взгляд, совершенно не боялся. — Как вам такой вариант: в случае чего я атакую, Рон следит за защитой, а Гарри в первую очередь пускает искры, а потом действует по обстановке.

Мальчики согласно кивнули и даже слегка повеселели. Даже такая небольшая определенность придала им немного уверенности.

Светящиеся пятна крови встречались все чаще, видимо у единорога больше не было сил бежать. Мальчишки прошли еще чуть-чуть вперед — и им открылся вид на поляну, залитую лунным светом. Ученики обогнули разлапистые ветви густого кустарника и увидели...

На поляне лежит единорог, видимо уже мертвый. Около него, согнувшись, спиной к гриффиндорцам, сидит фигура в балахоне. Судя по издаваемым ей звукам и раскачивающейся верхней части туловища, похоже она питается. Мальчишки замирают и пятятся, но все портит Клык. Трусливая псина взвизгивает и ломится назад, в сторону опушки, повалив Рона и вырвав у него из руки поводок. Тварь резко оборачиваются...

— Секо! — Кричит Эрик, и три рубиновых луча бьют из его палочки прямо в бок и голову монстра.

— Эрегуло! — и палочка Гарри выпускает сноп красных искр, пронзающий кроны деревьев, и распускающийся огненными цветами над лесом.

Тварь резко отшатывается в сторону, схватившись за морду.

Барахтается в стороне сбитый с ног Рон.

— Бомбардо! — Снова кричит Эрик, монстр отпрыгивает в сторону закрываясь лапами, но это не помогает. Взрыв вспыхивает огненным цветком прямо перед его мордой. Тварь отлетает в сторону и, перекатившись, вскакивает на ноги. Быстро, очень быстро... И явно без особых повреждений.

— Протего! — Гарри ставит щит, прикрывая всех троих.

— Глациус! — Вновь атакует Эрик, но на этот раз монстр движется еще проворней, уворачивается и начинает приближатся к мальчикам хаотическими бросками вправо-влево.

Рон все еще барахтается в траве, наступив себе на мантию.

— Элиас!

Эрик ставит щит, и мгновением позже тварь прыагет вперед, атакуя мальчиков и перепрыгивая луч "Ступефая" Гарри. Сминается защитная стена Протего, но защита от физических атак блокирует прыжок монстра и останавливает его в трех шагах от детей.

— Инкарцеро! — Взмахивает палочкой Морган, но появившиеся веревки рвутся, замедляя тварь лишь на долю секунды.

— Протего! — Гарри ставит новую защиту.

Рон выхватывает палочку и поднимается на колени, но все еще не может толком сообразить, что происходит.

Монстр стоит на расстоянии всего в несколько метров от учеников в луче лунного света, освещающего часть поляны сквозь прорехи в кронах. Он ростом с высокого взрослого человека, но сильно горбится. Когтистые лапы, слегка вытянутая морда, темная шерсть, рассеченная в трех местах, пятна на шкуре, серебристые от крови единорога, и темные, почти черные, от его собственной крови. Монстр взмахивает лапой, делает шаг вперед, но защита останавливает и этот удар, хотя на этом действие щитов и заканчивается. А мнговением позже мальчишки наносят удар в ответ.

— Эверто Статум! — Эрик взмахивает палочкой, тварь отлетает назад и катится по земле.

— Слипиус! — Выкрикивает сбоку Рон, и луч из его палочки упирается прямо в бок поднимающегося монстра, но не оказывает никакого эффекта.

Мгновением позже Ступефай Гарри заставляет противника покачнуться.

Серебрянной рыбкой вспыхивает подброшенный вверх Эриком кинжал, а потом заклинание Ваддивази отправляет его прямо в морду монстра, но тот невероятно быстрым движением умудряется закрыться лапой. Вой боли и ярости пронзает воздух, почти неуловимое движение отправляет кинжал, вырванный из раны, далеко в кусты.

— Элиас! — Гарри на всякий случай ставит еще одну защиту.

— Инкарцеро! — Рон наконец-то справляется с мантией, палочкой и паникой, веревки вновь опутывают тварь, но та снова рвет их, правда тратит на это уже почти целую секунду.

— Бейте его разными заклинаниями! Вердимилиус! — И молния Эрика попадает в противника жиденьким электрическим разрядом, тот несколько раз дергается, но удерживается на ногах и отпрыгивает.

— Инкарцеро! — пробует связать монстра уже Гарри, но промахивается, а Рон неожиданно для самого себя поражает врага заклинанием Фурункулюс.

— Тарранталегра! — Атакует Эрик и попадает в цель. Движения монстра становятся менее четкими, он отпрыгивает в сторону, а двойной Ступефай от Гарри и Рона проходит мимо.

Расклад неуловимо меняется, мальчишки чувствуют себя немного увереннее. Видимо это ощущает и враг, потому что вместо очередной попытки атаковать он резко бросается в сторону кустов и скрывается в глубине леса.

— Элиас! Все, парни, я пас. Больше ничего не могу... — Эрик ставит еще одну защиту, прислоняется спиной к стволу большого дуба и сползает на землю.

Мальчишки опускаются рядом с ним, и тут с громким хлопком в центре поляны появляется сам Альбус Дамблдор.

— Секо использовал ты, Эрик?

— Я, сэр. А что прикажете делать? Бомбардо у него на щитах взрывается бестолку, веревки он рвет, от Ступефая толку ноль... Молния у меня слабенькая, Вердимилиус только недавно учить начал... Нечем его пробивать было. Вот Тарранталегра только прошла, прыти ему слегка поубавила. Да Рон еще порадовал, Фурункулюсом его достал. Зуб даю, этот монстр ооочень не рад будет... Похоже под конец боя мы ему щиты слегка повыбили, вот он и сбежал.

При упоминании Фурункулюса лицо Дамблдора озарила улыбка, а Рон покраснел так, что это было заметно даже ночью.

— Значит так, пока Дамблдор с Хагридом окучивают кентавров и решают что делать с единорогом, а Драко трясется в кустах и нас не слышит, подведем итоги. Герми, не сердись пожалуйста, что я попросил тебя идти с Хагридом. Просто в вашем отряде нужен был кто-то хорошо владеющий магией, а на Малфоя надежды не было. Теперь ты, Гарри. Молодец, реагировал хорошо, но Протего больше подходит против заклинаний, а тут у нас был монстр с когтями и зубами, полезнее было бы сразу ставить Элиас. Рон, прекрати куксится, тебя сбила собака, а когда ты очухался — вполне нормально себя вел... А Фурункулюс... Ты совсем не с той стороны на ситуацию смотришь. Представь, Тарранталегра пройдет у него минуты через две — заклинание пляски прикольное, но уж очень быстро разряжается, раны заживут за сутки, а прыщи, которые ты ему оставил — это без специального лечения довольно надолго... Тем более что ты как обычно заклинанием от души залепил, вложился по полной... Он у тебя будет месяц чесаться.

Судя по виду Рона, утешения хоть и помогли, но не до конца, а перспектива того, что монстр будет чесаться еще месяц, вспоминая одного рыжего Уизли, наградившего его прыщами, мальчика не радовала совершенно.

— Так, теперь вот еще что. Кажется, надо бы вам устроить пару тренировок по применению заклинаний на быстро движущиеся цели. А то у вас почти половина впустую уходила.

— А почему Профессор спросил тебя про Секо? — Любознательность Гермионы снова вылезла на поверхность, несмотря на ночь, темень и Запретный Лес.

— Ну, видишь ли... Секо — довольно специфическое заклинание. Оно пробивает большинство щитов, наносит довольно серьезные и болезненные раны, это удобно в бою, поэтому его часто применяли Пожиратели в Последнюю Магическую. Наверно из-за этого его иногда незаслуженно записывают в разряд Темных заклинаний, хотя на самом деле это не так, можете, вон, у Флитвика при случае спросить. А дедушка Дамблдор-то хорош! Отслеживал лес на ночь глядя, засек множество применений боевых заклинаний, в том числе "условно темное" Секо — и аппарировал к нам. И нет, я не буду вас ему учить, Рон, не делай такое лицо. Тем более что это заклинание довольно затратное энергетически...

— И вот еще одно. Ребята, найдите пожалуйста мой кинжал. Он мне дорог как память, так сказать. Где-то в тех кустах он должен валяться. Совсем нет сил на Акцио...

Одна из тренировок. Лекция Эрика

— Почему я использую Бомбардо, а не Редукто? Ну, это связано с особенностями каждого заклинания, это уж кому как удобнее. Вообще существует масса заклинаний, напоминающих друг друга по эффекту, у которых похожих свойств гораздо больше, чем отличий. Например одних левитирующих чар больше десятка.

— Редукто образует разрыв на поверхности предмета, в который попало. Бомбардо создает взрыв в той точке, в которой соприкоснулось с препятствием. Это, собственно, и определяет разницу.

— С моей точки зрения, Бомбардо — более функциональное заклинание, но использовать его опаснее. И для себя, и для других. Поэтому использовать его надо или на дальнюю цель, или прикрыв себя и всех своих союзников щитом.

— Вот смотрите, при атаке по щиту, если Редукто его пробивает — оно просто уничтожает щит, но разряжается на него, не вредя цели. Если не пробивает — просто ослабляет щит. Бомбардо, если не пробивает щит, создает взрыв на его внешней части и тоже ослабляет. А если пробивает — то взрывается с полной силой снаружи щита, и с уменьшенной — в ранее защищенной области.

— Теперь представьте, что я промахнулся заклинанием Редукто. Что получится? Дырка в земле или в стене. А если я промахнусь, используя Бомбардо? Взрыв, иногда неподалеку от противника. И этот взрыв может моего врага отвлечь или забросать обломками.

— Или например, враг прячется за углом. Что я могу с ним сделать с помощью Редукто? Да ничего. А заклинание Бомбардо, запущенное в видимую часть пола за углом, взорвется рядом с противником и может задеть его ударной волной или осколками.

— С другой стороны, используя Бомбардо, надо очень внимательно следить, чтобы не зацепить постороннего и не сломать ничего лишнего. Одно Бомбардо в хранилище зелий Снейпа повергнет нашего "Бледного Ужаса" в жуткую ярость...

— А вообще Бомбардо было первым заклинанием, которое у меня получилось... — Эрик мечтательно улыбался. — Ну, конечно, это не было именно Бомбардо, у меня и палочки-то тогда не было, но было очень похоже. Мне было пять, я играл в Трафальгарскую битву и мой флагман "Черный Принц" как раз вышел на дистанцию огня по четырехдеечному линкору "Санта Тринидад". И после слов "с правого борта — огонь!" по нашей комнате трофеев разметало модель испанского галеона... Родители сначала ругались, ух! А потом пришел дед, посмотрел так спокойно и сказал: "теперь ты знаешь, что бывает, когда ядро попадает в крюйт-камеру"...

Разговор с Пенси и Невилом, гостиная Гриффиндора, около двух часов ночи

— Значит так, дамы и господа, следите за рекламой. Показываю заклинание, создающее Круг Тишины. Захотите обсудить что-нибудь так, чтобы окружающие не слышали — очень рекомендую. А то в следующий раз вам может не повезти, и ваш разговор услышит кто-нибудь еще.

— То есть, ты нам веришь?

— Я верю, что вам что-то такое одновременно стукнуло в голову, а теперь я хочу с этим разобраться, мне интересно.

— То есть, ты нас не выдашь?

— Мисс Паркинсон, мне кажется, я довольно часто озвучивал свои принципы вслух. Гриффиндорцы своих не сдают.

— Мы не...

— Вы — гриффиндорцы. Волшебная шляпа распределила вас сюда, теперь терпите.

— Значит, не выдашь, даже учитывая то, что ты нам не веришь?

— Я вам не очень верю, это немного другое. Да и с чего вообще я вас должен выдавать? Вы же не сделали ничего плохого. И потом, я не думаю, что вы врете, просто можете ошибаться.

— Но как тогда обьяснить?..

— Невил, это Хогвартс. Волшебный, блин, замок, магическая цитадель, надежда и опора сверхъестественной Англии. Одна... Нет, хорошо, две хорошие галлюцинации — и готово. А уж проклятья какие бывают — закачаешься...

— Но кому надо нас проклинать?

— А вы против кого только что собирались идти камень воровать? Мало ли... Может это такой хитрый план.

— То есть ты считаешь, что... с нами не все в порядке?

— Я всего лишь учитываю такую возможность, пока у меня нет железных доказательств. Может вы правы. А может это хитрое проклятье, галлюцинация или какое-нибудь биполярное диссациативное расстройство, отягощенное сложнопротекающей расщепленной почесоточной шизофренией...

— Эй, мы нормальные!

— Все так говорят... А знаешь, какое количество настоящих психов не считает себя сумасшедшими?

— Меня не было в фильме? — Казалось, Эрик был изрядно озадачен. — Разрази меня кирпич, да куда ж я тогда делся?

— Угу, не было. — Кивнул Невил.

— И в книге не было. Ни одного упоминания. — Пенси все еще смотрела на Эрика очень внимательно, будто в чем-то подозревая.

— А вы оба были?

— Ну... Да, можно и так сказать. — Замялся Невил. — Только... Пенси... Она на Слизерине училась.

— А, ну это нормально... Так, а кто там у вас метлу Гарри на квиддиче заколдовывал?

— Квиррел. Он и у нас...

— Спасибо, я в курсе, собственными глазами вилел, как он смотрел не отрываясь на нашего ловца и что-то бормотал.

— Ну вот, там он тоже... — Похоже это относилось к тем вещам, которые Невил помнил неплохо. — А еще Квиррел носил тюрбан, а под тюрбаном на затылке у него жил дух Вол... Сам-знаешь-кого.

— Мнэээ... Это звучит, как крутой бред. Дух? На затылке? Под тюрбаном? Ты уверен?

— Ну... да.

Невил посмотрел для подтверждения на Пенси, та кивнула. Эрик схватился за голову.

— Кому-то надо было прекращать пить коньяк по утрам... — пробурчал мальчишка.

— А тролля кто тогда победил? Снейп? Флитвик? Или тролля тоже не было?

— А тролля победили Гарри и Рон. Вроде бы... — Невил был уже не очень уверен в подробностях.

— Да, тролля победили Гарри и Рон. — В отличие от Невила, похоже, Пенси знала все значительно лучше. — Гарри прыгнул ему на спину, зацепился за шею и воткнул палочку в ноздрю, а Рон использовал заклинание Вингардиум Левиосса, выхватил из руки тролля дубинку и стукнул его самого по голове.

— Ха! Рон — заклинанием? Левиоссой? Ха-ха-ха... Да он же только за два часа до того про это заклинание услышал... Охохо... — Эрика, похоже, серьезно пробило на смех, он отвалился на спинку кресла и держался за живот. — Не смешите мои тапочки, ха... Рон способен с первого раза правильно использовать заклинание?!.. На тролле?!.. Отобрать дубинку и треснуть по тыковке? Да вы знаете, с какой силой надо дернуть дубину из рук тролля, чтобы отнять ее? Левиоссой-то? А точно манипулировать с тяжелым предметом? Его ж мало активировать, его ж надо направлять... Да вы как-нибудь сами попробуйте... О-хо-хо... Не могу я так больше. А Гарри прыгнул троллю на спину и воткнул палочку в ноздрю? Ох, вы меня уморить решили, я вас понял... Тролль больше двенадцати футов роста, а в Потере и пяти нет. Какой там у нас рекорд по прыжкам в высоту для одиннадцатилетних?.. И потом — палочку в ноздрю — это стильно, конечно, спору нет. Наверное Гарри в фильме сильно боевой такой, драться любит? Палочкой в глаз троллю целился, но не попал?

Пенси и Невил переглянулись. В глазах девочки была некоторая растерянность, а мальчишка вообще, казалось, ничего не понимал.

— Так, ладно, зайдем с другой стороны. Будем действовать методом... Другим методом, короче говоря. — Эрик, похоже, был серьезно настроен докопаться до корня проблемы. — Сколько гриффиндорцев-первогодков вообще было упомянуто в ваших книгах и фильмах?

— Ну, всего в классе было человек двадцать или тридцать... — Невил задумался. — И почему-то мне кажется, что на Зельеварении народу сидело поменьше, чем на Трансфигурации... И это, кстати, на два факультета, занятия-то совместные.

— Поименно из мальчиков упомянуты Гарри, Рон, Невил, Симус и Дин. — Пенси была более конкретна.

— А из девочек?

— Из девочек — Гермиона, Парвати и Лаванда.

— Прости пожалуйста, а куда делись остальные? Последний раз, когда я считал, первогодков на Гриффиндоре было двадцать четыре. [2]

— Ну, ээээ... — Теперь и Пенси было нечего ответить.

— Или я иду безымянным в массовке, или дедуля таки умудрился отправить меня в Дурмстранг... Грусть-печаль, не оставить мне следа в истории... — Теперь Эрик выглядел задумчивым.

— А почему тебя хотели отправить в Дурмстранг?

— Там дуэли между учениками разрешены, и вообще отношение немножко другое, пожестче... Дедуля спал и видел, как бы научить меня еще чему-нибудь боевому.

— То есть вы говорите, что сначала нам надо будет обойти при помощи музыки собаку, потом отогнать огнем траву, поймать на метле нужный ключ, выиграть в волшебные шахматы и разгадать логическую загадку с зельями? И вы говорите, что это — защита, предназначенная для охраны Философского Камня от Того-Кого-Все-Бояться-До-Дрожи-В-Коленках?

— Угу. — Невил кивнул.

— Опутывающая травка, логическая загадка? Не слишком ли просто для одного из самых сильных волшебников современности?

— А что, ты подозреваешь что-то другое? — Пенси скептически смотрела на Эрика.

— Хорошо, перефразирую вопрос. Смотрите, наверняка на штурм "Цитадели Философского Камня" Гарри пойдет не один. В его команде есть шахматист Рон, логик-всезнайка Гермиона, боец-силовик, играющий, между прочим, на гитаре — ваш покорный слуга, а сам Гарри — отлично летает на метле и ловит мелкие предметы... Даже если не учитывать меня, вас случайно не начинают терзать смутные сомнения?

Невил открыл рот. Пенси пришурилась, приподнимаясь с кресла.

— Ты хочешь сказать, что вся эта защита...

— Да. Ставлю галеон против дырявого кната — эта защита — вовсе не защита. На самом деле это полоса препятствий. Проверка на вшивость. Возможность попробовать свои силы и поверить в них. Все это — тренировка для Гарри и тех, кто пойдет с ним. Единственная серьезная линия обороны — это собачка Хагрида, но репоголовый лесник давным-давно слил Гарри секрет прохода при помощи музыки... А еще подарил ему на Рождество... внимание, барабанная дробь... дудку! Весело, не правда ли?

Конец марта, гостиная Гриффиндора

Эрик сидел на своем любимом месте у камина и отчаянно черкал что-то на большом листе пергамента.

— О, домашнее задание? По какому предмету? — Гермиона плюхнулась на соседнее кресло и начала выкладывать на столик один за другим большую стопку учебников и другой "полезной литературы", чернильницу, набор перьев, пачку пергаментов с записями и без и несколько блокнотов. С тех пор, как ей подарили на Рождество сумку "внутри больше чем снаружи", девочка, кажется, вообще всегда действовала по принципу "все свое ношу с собой".

— Это не домашка. Это я пытаюсь рассчитать факультетские баллы на конец года с учетом возможного разброса баллов за предстоящие матчи по квиддичу.

— О, квиддич, что там про квиддич? — Услышав знакомое и такое милое сердцу слово, Рон с радостью забросил все попытки выдавить из пальца еще шесть дюймов эссе по Травологии и прискакал стрекозлом. За ним подтянулся и Гарри, хотя, к чести его надо сказать, что среагировал он больше на сборище друзей, чем на желание подзабить на задания.

— Квиддич, о мой рыжий друг, очень даже причем, когда мы говорим о соревновании факультетов. — Эрик и сам, похоже, был непрочь отвлечься и поболтать. — Меня всегда умиляло, что как правило в соревновании факультатов квиддич приносит баллов несколько больше, чем даже вся учеба за год. Нам с такой командой, конечно, грех жаловаьтся, но все равно забавно. Короче говоря, я решил взять наши баллы, вычесть из них счет за пинание и ловлю мячиков, попытаться спрогнозировать, сколько их там накапает еще за учебу до экзаменов — и прикинуть, как там с нашими перспективами по поводу кубка.

— А что там с нашими баллами? Мы же на первом месте сейчас? — Рон искренне радовался, что Гриффиндор обогнал остальные факультеты, и уже мысленно перекрасил Главный Зал в красно-золотые цвета.

— А с баллами у нас все довольно неплохо, но есть нюансы. — Эрик ткнул пальцем в исписанный и исчерканный лист пергамента. — Сейчас, по результатам учебы и матчей, мы на первом месте, и обгоняем Слизерин аж на двести баллов, а остальные отстают еще немного. Но это, как я сказал, учитывая две победы, пока что все команды сыграли по два матча, и оба раза выиграли только мы. Короче говоря, если исключить баллы за квиддич, на первом месте прочно оказывается Равенкло, что, в общем-то, не очень удивительно...

Гарри слушал внимательно, Рон — несколько удивленно, концепция исключения, добавления и всяческого жонглирования баллами давалась ему с небольшим трудом, а Гермиона слегка нрахмурилась. Как бы она не старалась заработать побольше хороших оценок, при раскладе "факультет на факультет" ученики Равенкло заслужили больше, просто потому, что в среднем вкалывали успешнее остальных. Ах если бы все пахали, как она... Ладно, будем реалистами, если бы было поменьше таких разгильдяев, как Рон... Эх, мечты, мечты.

Тем временем Эрик продолжал:

— Короче говоря, я попытался спрогнозировать, сколько и какому факультету принесут два последних месяца учебы. просто пропорционально прикинул... Вот только ума не приложу, как экзамены оценить... Потерпи, Рон, уже перехожу обратно к квиддичу. Так вот, предстоят еще два матча: "Гриффиндор-Равенкло" и "Слизерин-Хафлпафф". Слизни гнули барсуков три последних года подряд без особых усилий, думаю выиграют именно они. Равенкло последнее время играет не очень, шансы у нас, мне кажется, отличные, особенно учитывая способности Гарри...

Гарри чуть не покраснел. В отличие от Рона, протрындевшего ему все уши восторгами по поводу игры в квиддич, Эрик за подобные вещи хвалил довольно редко.

— Так вот, с учетом квиддича нас волнует на самом деле только один конкурент, Слизерин, остальные сильно позади. Ну я и прикинул... — Эрик начал снова что-то чиркать в своих записях. Остальные слушали его очень внимательно, победить мерзких змей хотелось всем.

— Вот, трам-парам-пам-пам, если все идет хорошо, мы обгоняем слизней примерно на те же 200 очков. Ну чуть больше выходит у меня, но если учесть, что погрешность... Ладно, Рон, не морщись, постараюсь попроще, самую выжимку. Герми, не дуйся, если хочешь, я тебе потом все свои записи покажу, сама посмотришь... Вернемся к нашим баранам. Короче, в идеальном варианте, который довольно вероятен, Гриффиндор берет кубок школы. Если все плохо и слизни выиграли, а мы проиграли — мы все еще впереди, примерно очков на 50. То есть, в этом случае одно зверское нарушение — и проф МакГи карающей дланью может собственноручно зарубить свою же мечту. Поясняю, то, что мы без особых проблем вышли из той истории с Хагридом...

Гриффиндорцы переглянулись. То, что декан факультета так и не сняла с них баллов, можно было отнести только на счет того, что они четко придерживались плана. Да и то по грани прошли, прямо скажем. Между тем, Эрик продолжил:

— И тут я подумал, что может случиться еще плохого с нашим квиддичем? И придумал. Матч могут... отменить. Например, если один из игроков не сможет играть, а замены не будет. Значит мы не получим даже того полтинника за проигрыш, на который я рассчитывал. Мы получаем ровно ноль, как и команда нашего соперника — Равенкло... Но нам ведь не с Равенкло надо бороться за первое место! Если матч отменяют, то мы обгоняем слизней всего баллов на 10 по моим рассчетам, но на такую сумму я могу запросто ошибиться! Да что там ошибиться, Снейп один раз Гринграсс похвалит на уроке — и плакало наше преимущество!

— Значит, нам надо: первое — постараться не вляпаться на снятие баллов. Второе — вести себя аккуратнее, чтобы не загреметь в больничку. И третье — я бы лично капнул на мозги Вуду, чтобы он хоть как-нибудь приготовил змену для существующих игроков. Хоть какую-нибудь замену... Чтобы мы не ноль за отмену матча получили, а хоть 3-4 мяча в ворота закинули.

Ночь с субботы (11 апреля) на воскресенье. Восточное крыло, Гостиная Гриффиндора

Четверо гриффиндорцев тихонечко крались по четвертому этажу в сторону Восточной башни. Они двигались без единого проблеска света, вдоль стен, перемещаясь от ниши к нише, иногда разом останавливаясь и прислушиваясь. Внезапно один из них подал знак, и все четверо замерли. После нескольких команд двое выскочили за угол и двойное Глациус! улетело во тьму. Все четверо рванули туда, откуда донесся звук упавших тел. Из темноты дважды донеслось Мобиликорпус!, и группа вернулась на прерванный путь, только теперь рядом с ними в воздухе парили еще два тела, а один из четверых нес в руках две новые сумки и несколько предметов.

К счастью, Полная Дама не покинула свой пост в столь поздний час, и вскоре вся группа уже сидела в гостиной Гриффиндора у одного из каминов.

— Это становится забавной традицией. — Эрик закончил задумчиво разглядывать близнецов Уизли, примотанных к креслам, и теперь пристально осматривал гостиную и лестницы, уходящие к спальням.

Гарри без подсказок вспомнил, что надо бы установить Круг Тишины, но понял, что Гермиона успела первой. Рон же просто сидел в кресле напротив братьев и глубокомысленно морщил лоб.

— Ничего не знаем, ничего не делали. Ты понимаешь что-нибудь, брат мой Фред?

— Ничего не понимаю, брат мой Джордж. Идем себе спокойно, никого не трогаем...

— И тут хрясь! Бац! И мы связаны. Это конечно была неплохая шутка...

— Но теперь можно нас уже и развязать, наши милые, но суровые малыши.

— Да ладно вам... — Эрик развалился в кресле, закинув ногу на подлокотник. — Вы за нами шли как по ниточке от самой Северной башни. Мы на пятый этаж, и вы на пятый. Мы крюк по четвертому — и вы за нами. Мы остановимся — и вы замираете. И зачем только себе дорожку подсвечивали... На том ведь и спалились. У меня всего лишь два вопроса. Как? И зачем?

— Ничего не знаем. Вышли погулять...

— Подышать свежим воздухом...

— Филча услышали, свернули...

— Потом от Пивза прятались...

— И тут каааааак хрясь! Бум! Бац!

— И мы уже здесь.

— Бедный Рон, как ты с ними живешь столько лет. Я бы не выдержала на вторую неделю. — Гермиона тоже плюхнулась в кресло и глубокомысленно продолжила. — Или даже на второй день...

— Сам себе поражаюсь. Я, наверное, очень терпеливый. Они, конечно, прикольные... Но все равно мне иногда хочется их прибить.

Гарри между тем вертел в руках вещи, что они подобрали после того, как заморозили близнецов. Обе палочки, сложенный в несколько раз кусок пергамента и последняя версия навозной бомбы, испытанная двойняшками на прошлой неделе, уже перекочевали на журнальный столик, а теперь Поттер разглядывал странную полупрозрачную банку, залитую маслянистой жидкостью, с зеленой жабообразной тварью внутри.

Внезапно в голову Эрика пришла какая-то мысль, он вскочил с кресла и поднял с журнального столика пергамент. От его внимания не укрылось, как при этом одновременно дернулись оба братца Уизли.

— Гарри, забудь про жабу, это липа. Отвлекающий маневр. Лучше посмотрите все сюда, я вам сейчас один фокус покажу. — Мальчик повернулся к близнецам, ткнул палочкой в пергамент и спросил: — Парни, это ведь то, о чем я думаю?

— О чем это он, братец Фред?

— Понятия не имею, братец Джордж.

— Ну ладно, без рыжих обойдемся... — Эрик развернул пергамент, ткнул палочкой примерно в середину и задумался:

— Как это там было, надо бы вспомнить... Обещаю... Нет, кажется, клянусь... Во! Торжественно клянусь, что замышляю шалость... И только шалость!

От места, где палочка коснулась бумаги, на пергаменте стали расползаться чернильные пятна. Вскоре они сложились в слова: "Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост с гордостью представляют своё новейшее изобретение — КАРТУ МАРОДЁРОВ". Слова расплылись, вновь чернильные пятна поползли по пергаменту, постепенно складываясь в очертания карты замка. В самом центре пергамента была изображена гостиная Гриффиндора с россыпью точек, к каждой из которых тоненькой ниточкой был привязан флажок с именем и фамилией.

— Ого!..

— Гляньте, а тут мое имя!

— А ты откуда об этой карте знаешь?

— О, я много чего знаю. Эта бумажка не вчера была создана, у меня же родители в Хогвартсе учились... Гарри, помнишь, я тебе про Мародеров рассказывал? Лунатик — Ремус Люпин, Сохатый — Джеймс Поттер, Бродяга — вроде бы Сириус Блэк, а Хвост, получается — это Питер Петигрю. Кстати, я снимаю свой вопрос "как они за нами следили", заодно понятно, что они там себе подсвечивали — они карту смотрели. Остается только второй вопрос — зачем?..

Пока близнецы рассказывали, как добыли карту у Филча, Эрик гонял по пергаменту изображение. Оказалось, что движениями палочки на листе можно увеличивать и уменьшать масштаб, переключаться между этажами и сдвигать на центр пергамента любую точку замка.

— Джобс, Эппл, пафос-пафос-бла-бла-бла... — Бормотал себе под нос мальчик. — А вот нефиг! Все уже украдено до нас...

— Как же там было... Шалость удалась, кажется. — и Эрик вновь ткнул палочкой в карту.

Все чернильные пятна и линии исчезли с карты, и перед ребятами снова лежал чистый лист потертого пергамента.

— Значит так, ситуация усложняется. — Эрик был предельно серьезен и сосредоточен. — Фините Инкантатем!

Веревки, удерживающие близнецов, исчезли, и те поерзали в креслах, устраиваясь поудобнее и ожидая продолжения.

— А теперь послушайте все меня, пожалуйста. Это очень важно. Я кое-что увидел на карте... Кое-что, чего там быть не должно. Сейчас я не смогу вам ничего сказать, у меня только будет ко всем одна большая просьба. — Мальчик оглядел всех пятерых, которые, похоже прониклись и слушали более или менее внимательно.

— Во-первых, никому ни слова про карту и про то, что я сейчас говорю. Поверьте, это действительно важно. Даже когда будете одни. Вообще не произносите слово "карта". Во-вторых, Фред, Джордж, Гарри, ваша задача сейчас — матч по квиддичу, который будет в четверг. Пожалуйста сосредоточьтесь на этом. Перед матчем — обязательная проверка метел и инвентаря на посторонние заклинания или предметы. В третьих, Рон, Гарри не должен нигде ходить один до конца недели. И обсуждать это нигде тоже не стоит. Это, конечно, перестраховка, но на всякий случай... В четвертых, Герми, мне понадобится твоя помощь. Надо будет кое-что найти в библиотеке. Ребята, пожалуйста, не задавайте вопросов, сегодня у нас суббота... о, уже воскресенье. Ну вот, думаю в следующую пятницу-субботу я вам все обьясню. До этого момента карта тоже у меня останется.

Письмо, отправленное вечером в четверг из совятни Хогвартса

"Профессор, мне снова нужно кое-что с вами обсудить. Я могу ошибаться, но предполагаю, что вопрос может оказаться довольно важным.

P.S. Если можно, мне бы хотелось, чтобы при разговоре присутствовало еще несколько учеников"

17 апреля, пятница, 18:00. Кабинет директора

Гарри и Рон, впервые попавшие в кабинет директора Хогвартса, сильно робели. В Гермионе же любопытство явно пересиливало, и она украдкой посматривала по сторонам на множество портретов директоров прошлого, странную чашу у окна, шкафы с книгами, и, особенно, на настоящего живого феникса, сидящего на жердочке.

— Итак, Эрик, — Дамблдор рассматривал всех присутствующих поверх очков. — О чем ты хотел поговорить?

— Профессор, позвольте я начну издалека, заодно ребятам все будет понятно, потому что это их тоже касается?

Дамблдор доброжелательно кивнул, и Эрик продолжил.

— Дело, о котором я хотел бы поговорить с вами, связано с событиями в ночь на Хэллоуин 1981 года. Мы с Гермионой два дня рылись в библиотеке и нашли множество информации о произошедшем. — Эрик, видимо, уловил что-то мимолетное во взгляде директора. — Сначала я озвучу то, что мы нашли, а потом скажу, почему это так важно сейчас.

— Итак, если очень коротко рассказывать о событиях той ночи, то официальная версия такова...

Дамблдор выглядел чуть заинтересованней, явно отреагировал на слово "официальная" и ждал продолжения, хотя, похоже, раньше был чем-то слегка недоволен. Гарри весь обратился в слух. Гермионе, как обычно, было очень интересно — многое они с Эриком раскопали вместе, но к чему это было все и что за этим последует... Ну а Рон, помимо некоторой заинтересованности, гадал, зачем понадобилось тащить и его пред светлы очи директора. Рыжий всегда нутром чуял нечто вроде "держись подальше от начальства и поближе к кухне", а еще прекрасно помнил широкую улыбку Дамблдора при слове "Фурункулюс".

Между тем Эрик продолжал:

— Считается, что Поттеров предал их друг Сириус Блэк, навел на дом, где они скрывались, Пожирателей во главе с самим... ну сами знаете с кем. А потом, узнав о том, что случилось — бежал и убил Питера Петигрю и еще с дюжину маглов, но потом попался, был осужден за преступления и отправлен в Азкабан, где и сидит по сей день. Причем сам свою вину он так и не признал, хотя выгоды его в этом не было никакой, а во всем обвинял как раз Петигрю. Но ему никто не поверил, как и в вину Петигрю, от которого после взрыва остался только палец левой руки... Надо сказать, судя по протоколам заседаний Визенгамота, юриспруденция в магическом мире находится в зачаточном состоянии, а приговоры выносятся по-моему исключительно на основе того, удалось лично обвиняемому убедить в чем-то судей или нет. Ей-богу, законами на заседании мало кто руководствуется, о толковом представлении доказательств даже не слышали... Ладно, ладно, я увлекся, возвращаюсь к рассказу.

— Я помню, как мои родители не очень-то поверили в правильность приговора... В конце концов, именно Сириус Блэк всегда был лучшим другом Джеймса Поттера. А Питер Петигрю — как раз в их компании был несколько сбоку. А еще Сириус был крестным Гарри. Короче говоря, дело с моей точки зрения было достаточно темное, да я и не все подробности знал, но меня заставило насторожиться вот что...

И Эрик развернул прямо на столе перед директором работающую Карту Мародеров. Кабинет директора с кучкой имен прямо на середине пергамента и перемещающиеся за стенами ученики говорили сами за себя.

— Я тут у знакомых на недельку одолжил под честное слово такую вот полезную штучку... — Эрик элегантно обошел скользкий момент добывания карты и принадлежности ее Фреду и Джорджу. — Она показывает всех людей, присутствующих в замке... Ну, в поле видимости, конечно. Больше одного этажа одновременно наблюдать затруднительно. Так вот...

Эрик посмотрел прямо в глаза директору и продолжил.

— В прошлые выходные я увидел на карте имя Питера Петигрю.

— Нет, я не думаю, что карта ошибается. До сих пор я ни разу не слышал о подобном. Мы с Гермионой пошли в библиотеку, восстановили кучу фактов и я стал думать. Считается, что Питер Петигрю был убит десять лет назад. Именно на основе его якобы гибели был обвинен Сириус Блэк, в вине которого у меня есть некоторые сомнения, именно его обвинял Блэк, но не смог ничего доказать.... Его гибель подтверждается тем, что на месте взрыва был найден его палец и более ничего... По мне так весьма спорная улика: после взрыва остался всего один палец левой руки? Почему так аккуратно, почему не несколько пальцев, не кисть или что-то более существенное?

Эрик обратил внимание на начинающих зеленеть школьников и замял скользкую тему.

— А потом я вспомнил, что школьное прозвище Питера Петигрю было "Хвост", и это навело меня на одну мысль... Смотрите, что получается. Десять лет назад некто с прозвищем "Хвост" исчезает при весьма спорных обстоятельствах, потенциально избегая серьезных обвинений. Оставив после себя только оторванный палец левой руки. И вдруг его имя появляется на волшебной карте десять лет спустя, прямо тут, в Хогвартсе! — Эрик обвел взглядом слушающих. Похоже ему удалось заинтересовать даже Дамблдора, который явно ждал продолжения. Что уж говорить про ребят... — так вот, я вспомнил кое-что. Вспомнил про крысу, живущую в семье Уизли уже десять лет, которая живет неестественно долго, и у которой нет одного пальца на левой передней лапе... Я лично держал ее в руках, когда перекрашивал в желтый цвет, это было в последний день лета, когда мы все сидели в купе Хогвартс-Экспресса. Скажите, профессор, прозвище "Хвост" что-то значило на самом деле?

Тот же день, 19:00, гостиная Гриффиндора

— Да уж, Не каждый день увидишь, как сюда врываются чуть ли не бегом директор и два учителя...

— А при виде Снейпа половина наших чуть с кресел не попадала!..

— Вот за такое зрелище не жалко и под заморозку попасть!

— Но в следующий раз мы так просто не попадемся!

Фред и Джордж, похоже, были счастливы.

— Моя крыса — Питер Петигрю, Пожиратель Смерти... — Рон все еще пребывал в шоке.

— Главное — что его поймали, и он сможет дать показания. И понести заслуженное наказание. А еще оправдать невиновного! — Гермиона была довольна. Справедливость восторжествовала! Ну и любопытство удовлетворено, конечно же. Двойной успех.

Гарри просто молчал. Еще один кусочек мозаики, еще немного информации о том, что произошло, о родителях... И у него есть крестный!

— Ладно, ребята, возвращаю вашу бумажку. — Эрик протянул близнецам мятый кусок пергамента.

— Знаешь, что я думаю, Фред?

— Пожалуй, Джордж. Пора дать дорогу молодежи.

— Тем более что мы уже эту карту отлично запомнили...

— А вам, похоже, она еще пригодится!

— Можешь оставить ее себе! — закончили близнецы хором.

Начало мая. Одна из тренировок. Лекция Эрика

— Теперь немного расскажу про быстрое выхватывание палочки, как я его вижу. На выхватывание палочки и скорость атаки с моей точки зрения влияет три основных фактора.

— Фактор первый. Размещение палочки. Чем дальше спрятана палочка у мага, тем дольше ее извлекать. Вполне логично, что маг, у которого палочка лежит в упакованном чемодане, проиграет тому, у которого она в кармане, правда? Поэтому носить свой самый главный волшебный инструмент надо правильно. За столетия выработалось, в общем-то, несколько самых популярных вариантов, которые сейчас использует большинство волшебников, но правильно ли это? Вот сейчас и подумаем.

— Вариант номер один. Ношение палочки в кармане, изначально для этого не приспособленном. Многие, очень многие так и поступают. Причем волшебники, которые делают так, обычно не думают о быстром выхватывании палочки, они просто носят этот инструмент так, как им удобнее. Не самый быстрый вариант, я вам скажу. А еще в кармане палочка иногда ломается, если волшебник неловко падает.

— Вариант номер два. Ношение палочки примерно так же, как носили бы среднее клинковое оружие. Например для правши — на поясе слева в специальной петельке / ножнах. Выхватывается она уже быстрее, чем из кармана, удобства примерно столько же, плохо только, что в большинстве случаев волшебник постоянно ей светит. Практиковалось в основном много лет назад, когда волшебники носили еще и холодное оружие.

— Вариант номер три. Специальное крепление. От нашитых карманчиков на внутренней стороне мантии, до специального зажима в рукаве. Самый хороший вариант. Палочка не на виду, место, где она хранится, не настолько очевидно стороннему наблюдателю, можно подобрать место так, чтобы выхватывать палочку было удобно. Какое конкретно место выбрать — зависит от личных предпочтений и того, о чем я буду рассказывать, говоря про третий фактор.

— Вариант номер четыре. Самый быстрый — носить палочку в руке. Скорость выхватывания — самая большая, так сказать. Но у него есть масса очевидных минусов. К следующему разу напишите эссе в свободной форме на двенадцать дюймов о плюсах и минусах ношения палочки в руке. Шутка, Рон, успокойся. Герми, да шутка же, не надо ничего писать. Если хочешь — своими словами сформулируй, может я чего подскажу еще...

— Фактор второй. Скорость. Маги бывают разные, быстрые и не очень. И чтобы быстро выхватить палочку, надо окончательно определиться с тем, как вы будете ее носить, и тренироваться, тренироваться, тренироваться. Главное — не забывайте, что всегда может найтись тот, кто еще быстрее. Тут главное еще помнить, что можно успеть раньше, но двигаться так, что ваше заклинание потом никуда не попадет, а значит важна еще и точность.

— Фактор третий. То, о чем очень часто забывают. Мало быстро выхватить палочку, надо еще и быстро активировать защиту или атаку, просто так стоять и тупить с палочкой в руке — глупо. Значит надо заранее определиться, как вы будете реагировать в той или иной ситуации. Когда первой пойдет защита, и какая защита. Когда первой будет атака, и какая атака. И тренировать придется не только скорость, а связку "выхватывание-атака" и "выхватывание-защита".

— И последнее, по порядку, но не по значению. Если вы определитесь с заклинанием, которое будете использовать первым, попробуйте разместить палочку так, чтобы последняя фаза выхватывания стала первым жестом активируемого заклинания.

Экзамены

Две недели экзаменов запомнились Эрику не волнениями и нервотрепкой, как остальным ученикам, а диким количеством материала, которое надо было тупо зазубрить. Практическая часть экзаменов давалась мальчику очень легко. А вот теоретические части обычно не поддавались никакой логике: "дети, это надо запомнить, потому что понять это не-воз-мож-но". На Чарах с Трансфигурацией было легче всего, там знания нужны были не сами по себе, а для чего-то, и поддавались определенной систематизации. С Зельями было уже хуже, требовалось запомнить тучу рецептов и уметь воспроизводить любой из них. Травология давалась Эрику еще тяжелее, если с "огородной" частью он справлялся неплохо из-за правильной организации и собранности, то отличать все эти тычинки и пестики, и умудриться выдать рассказ о каждом конкретном корешке — что, зачем, почем, да еще и кучу традицоинных домыслов... Всякие там "долгое время считалось, что отвар из цветков лютика перепончатолистного помогает при отравлении бормотухой"... Бррррр.

Но самой большой проблемой, конечно же, грозила стать История Магии. В волшебном мире логика событий, казалось, была несколько иной, чем в обычном, да и способ подачи информации оставлял желать лучшего.

Если бы экзамены не были рассчитаны на учеников одиннадцати лет, это могло бы стать действительно серьезной проблемой.

Эрик, Гермиона, Дин, Бэтти и Невил сидели на берегу озера и грелись на солнышке. Последний экзамен — нуднейшая история магии — остася позади, можно было расслабиться, отдохнуть несколько дней, дождаться Большого Пира по случаю окончания года... И — прости-прощай, Хогвартс, встретимся осенью!

А пока ученики просто тихонько переговаривались друг с другом и наслаждались теплым солнышком и тем, что уже не надо было куда-то бежать и к чему-то готовиться.

— Я думала, всё будет гораздо сложнее, — размышляла вслух Гермиона — Оказалось, что мне даже не надо было учить наизусть кодекс волков-оборотней тысяча шестьсот тридцать седьмого года и историю восстания Элфрика Нетерпеливого.

— Расслабься уже, Герми. — Эрик зевнул и подумал о том, что на следующий год надо будет обязательно захватить в школу темные очки. — Когда экзамен сдан, поздно дергаться, переживать или просто думать об этом. Нервные клетки восстанавливаются очень медленно, побереги их. Отвлекись уже от учебы, думай о чем-нибудь приятном...

— А она и думает о приятном. — Дин, сидевший рядом, выплюнул изжеванную травинку и запустил камешком в воду. — Она представляет себе, какие оценки получит за все экзамены, и, держу пари, ей очень, очень приятно.

Гермиона покраснела и сделала вид, что ничего не слышала.

— Дин, тебе вредно держать пари. Ты же мне проигрывал раз десять уже... — Эрик зевнул еще раз. — Лучше я не буду с тобой спорить, а то перед твоими родителями уже очень стыдно... А у меня, кстати, большая проблема. Я чувствую себя законченным ботаником. К Зельям я готовился хорошо, уж очень не хотелось предоставить Снейпу лишнюю возможность позубоскалить. Не удивлюсь, если получу что-нибудь приличное. А вот на Истории Магии мне тупо повезло с вопросом. Не мои любимые Гоблинские Войны, конечно, но все равно ничего. А когда на Травологии мне выпал билет, который я знал лучше всех остальных... Короче, настораживает меня это все. Не к добру. Слишком все один к одному, черезчур хорошо. Даже и не знаю, где засада.

— Ну и кто теперь думает об учебе? — ехидно спросила Гермиона. — "Расслабься, Герми", "побереги нервы" — а сам-то?

— Да не могу понять. Вроде все хорошо, но что-то витает такое в воздухе...

— Ууууу, в воздухе витает у него. — Бэтти говорила с легкой завистью. — Вот мне наоборот таааакие неудачные вопросы на Травологии с Историей выпали, а он еще и недоволен...

— Не смотри на меня так. Я не ел твою удачу, не умею пока что.

— Эрик! Гермиона! — запыхавшиеся Гарри и Рон одолели последние метры до расслабляющихся гриффиндорцев и остановились, отдуваясь.

— У нас проблема! — наконец отдышавшись заявил Гарри. — Дамблдора вызвали в Министерство, завтра в полдень он уезжает и пробудет в Лондоне пару дней.

Невил смотрел на Гарри круглыми глазами позабыв о любой конспирации.

— Знать не знаю, о чем это вы там говорите, но я теперь с Эриком точно не буду спорить. — сказал в пространство Дин. — Боль-ше ни-ког-да.

Поход за Философским Камнем

Собачка

— Фу, я весь измазался! Эта собака пока дрыхла напустила тут столько слюней... Как будто у нее не три головы, а штук десять! И лапа — жутко тяжелая...

— Давай, Ронни, не ной. В этом мире есть два типа людей, у одних в руках инструмент, а другие — вкалывают. Так что все по честному. Но если хочешь, можем поменяться. Я буду двигать лапу с люка, а ты — продолжать играть "Дом восходящего солнца". [3]

Травка

— Инсендио!

— Эрик, это растение боится света, не обязательно выжигать его полностью!

— Герми, ты хочешь сказать, что если я уберу фонарик, то оно снова в меня вцепится? Нет уж, "мертвые не кусаются", как говорил капитан Флинт. Инсендио! Инсендио!

Ключики

— Это не птицы! — внезапно крикнул Гарри. — Это — ключи! Крылатые ключи! Присмотритесь повнимательнее — сами увидите. Это ключи, а значит...

Гарри огляделся по сторонам.

— Ну конечно, смотрите! — воскликнул он. — Мётлы! Мы должны поймать нужный ключ!

— Но их здесь сотни! — ужаснулась Гермиона.

Рон наклонился к двери, изучая замок.

— Нам нужен большой старинный ключ... скорее всего, серебряный, такой же, как дверная ручка.

— Советую наложить на себя защиту от физических атак. — вмешался Эрик. — Что-то эти ключи у меня не вызывают доверия... Предлагаю план. Гарри ловит ключ как самый способный. Я держу защиту на Гарри, если его будут атаковать ключи — я по движущейся мишени попадаю чуть лучше. А вы вдвоем — накрываете защитой меня и самих себя. И не забывайте подновлять ее — вон их какая куча, расслабимся — моментально щит продавят.

Шахматки

— Нам нам надо присоединиться к вам и выиграть, чтобы перебраться на ту сторону? — спросил Рон.

Рыцарь кивнул. Рон повернулся к друзьям.

— Надо подумать, — размышлял вслух он. — Полагаю, нам следует занять места чёрных фигур...

— Я буду конём. — Рыжий вскарабкался на доску, и фигура коня поклонилась ему и уступила место. Ты, Гарри, встань на место того слона. Гермиона...

— Стоять!

Эрик ухватил за шиворот намеревавшегося залезть на доску Поттера.

— Значит так, Гарри, если ты хочешь учавствовать, то займешь место короля. Потому, что это единственная фигура, которая доживает до конца партии всегда, и которую вообще не срубают с доски. А мы с Гермионой останемся ждать конца партии тут. Нет смысла лезть на доску всем. Тем более что игрок должен иметь возможность не заморачиваясь пожертвовать фигурой для победы, да и просто зевнуть можно, а если на ее месте будет человек — нас ждут проблемы...

Зельица

— Поняла! — сообщила Гермиона. — Глоток из самой маленькой бутылочки даст нам возможность пройти вперёд, к камню.

— Ну да, у меня то же самое получается. — Эрик кивнул. — Назад пропускает вон та пузатая склянка, а вперед — эта.

Гарри взглянул на крошечную бутылочку.

— Но здесь хватит только на одного из нас, — заметил он. — Здесь только на один глоток.

Гриффиндорцы посмотрели друг на друга.

— Выпейте из большой бутылки — произнёс Гарри. — Нет, в самом деле, вернитесь и заберите Рона. А когда доберётесь до комнаты, где летают ключи, возьмите мётлы — они поднимут вас наверх и пронесут мимо Пушка. Когда окажетесь в замке, летите прямиком туда, где спят совы, и отправьте сову к Дамлбдору. Он нам очень нужен. Возможно, мне удастся на какое-то время задержать... того, кто там будет, но если честно, то вряд ли надолго.

— Но Гарри. — Гермиона побледнела. — А что, если с ним Ты-Знаешь-Кто?

— Ну... Мне ведь повезло когда-то, ты же знаешь. — Гарри дотронулся до шрама. — Может быть, мне повезёт ещё раз.

— Иди, Герми. — Эрик видимо принял какое-то решение. — Иди, вытаскивай Рона. А мы тут с Гарри подумаем, как пройти на ту сторону.

У Гермионы дрожали губы, словно она готова была расплакаться.

— Иди, Герми, — повторил Эрик. — Обещаю, все будет хорошо.

— Ты ведь знаешь... Ты лучше меня дерешься и используешь заклинания. Но я должен идти, понимаешь? Именно я — должен!

— Знаю. — Эрик кивнул и протянул бутылочку Гарри. — И одному из них не будет покоя, пока жив другой... Давай, пей и двигай вперед. А на той стороне открой дверь пошире и не закрывай ее.

Гарри шагнул сквозь столб черного пламени.

Эрик смотрел ему вслед, пока где-то в глубине не открылась дверь в следующее помещение подземелья. После этого он навесил на себя пару заклинаний, вытащил из сумки кусок брезента, обильно полил его бьющей из палочки струей воды, завернулся в него с головой и поднял повыше почти пустую бутылочку, на дне которой собралась еще пара капелек жидкости.

— Ну кисонька, ну еще немножечко... — Пробурчал себе под нос мальчик, дождался, пока капля скатится ему на кончик языка и поднял палочку...

Главный босс подземелья

Посреди комнаты стоял профессор Квиррел и вглядывался в свое отражение в таком знакомом гриффиндорцу зеркале.

— Ступефай! — успел крикнуть Гарри, Квиррел покачнулся, а мгновением спустя мальчика опутали веревки, и он упал на пол.

— Думал, что сможешь спра-а-а-виться со мной, Поттер? Ты и твои глупые друзья весь г-г-год мешались у-у меня под ногами, но теперь пришел час ра-а-а-сплатиться с вами!

Внезапно голос Квиррела резко изменился, а черты лица неуловимо исказились. Теперь он говорил тихим, шипящим шепотом, но тем не менее его голос разносился по всей комнате.

— С-сначала я завладею... Камнем... А потом займус-с-сь и тобой, проклятый мальчиш-шка!

И бывший учитель по Защите от Темных Искусств отвернулся от извивающегося Поттера и вновь уставился в зеркало.

В этот момент в комнату с грохотом влетело что-то горящее и покатилось по полу.

Эрик, завернувшийся в кусок брезента, принявшего на себя основной удар пламени, катится по полу, стараясь сбить огонь.

Квиррел резко разворачивается, на его лице огромными буквами написано изумление.

Гарри извивается в путах, и ему удается дотянуться до выпавшей из рук палочки.

Профессор поднимает палочку, но Эрик, уже сбросивший с себя горящую ткань, успевает чуть раньше.

— Экспелеармус!

Палочка преподавателя улетает в дальний угол комнаты.

— Фините Инкантатем! — кричит Гарри, и освобождается от веревок.

Квиррел бросается вперед, но Морган отбрасывает его заклинанием Эверто Статум, профессор летит через всю комнату, опрокидывая зеркало, и валится в кучу хлама у дальней стены.

Гарри вскакивает на ноги и подбегает к Эрику.

— Схема один!

Мальчики окружают себя щитами и медленно движутся в сторону противника, вытавив вперед палочки.

Внезапно из кучи сломанной мебели и мусора у дальней стены выпрыгивает их старый знакомец, клыкастый монстр из леса, в этот раз на нем не черный балахон, а обрывки преподавательской мантии. Бывший профессор бросается вперед, но с разгона втыкается в щит и вязнет, теряя скорость.

Мгновением позже Эрик снова отбрасывает его заклинанием к дальней стене, а Гарри пытается связать, но монстр, поднатужившись, разрывает веревки.

Мальчишки потихоньку наступают, тесня тварь в угол, та пытается наброситься на них еще несколько раз, но ее снова и снова отбрасывают и пытаются связать. С каждым разом монстр теряет силы и освобождается все медленней и медленней...

Через минуту обмотанная огромным количеством веревок тварь лежит в углу зала, тяжело дышит и прожигает ненавидящим взглядом обоих мальчишек.

— И что теперь? — спрашивает слегка выдохшийся Гарри.

— А теперь мы будем ждать. — Эрик выглядит немного хуже, его одежда местами обгорела, а левой рукой он старается действовать очень аккуратно. — Вам там удобно, мистер Реддл? Инкарцеро!

Еще один слой веревок обматывает лежащую на полу фигуру.

Внезапно связанный монстр выгибается дугой, его рев сотрясает зал, а потом на полу остается лежать профессор Квиррел, а над ним появляется полупрозрачный образ высокого человека с неестественно искаженными чертами лица, напоминающий по структуре привидений замка.

— Ломос Солем! — кричит Эрик, и луч яркого света бьет из кончика палочки прямо в грудь призрака.

Тень отлетает назад, дергается как от сильной боли и пытается приблизиться к мальчикам.

Гарри вешает Протего, но сомневается, что это хоть как-то поможет.

Внезапно колонна яркого света накрывает призрака, и его, корчащегося от боли и яростно вопящего, уносит прочь. Позади гриффиндорцев стоит директор Дамблдор.

— Теперь ему будет гораздо сложнее вселиться в человека и подчинить его своей воле, — устало говорит директор. — Молодцы. Вы очень хорошо поработали сегодня.

В опустившейся тишине становится слышно, как в углу тихонько плачет Квиррел.

Больничное крыло, следующий день

— Это ведь был не настоящий Философский Камень?

— Не буду вас обманывать, — Дамблдор пребывал в отличном настроении. — Не настоящий, но он был очень похож. Кто угодно перепутал бы. А как ты догодался, Эрик?

— Да в общем-то ничего сложного, обычная логика. Вы не получили бы ровным счетом никаких преимуществ, будь там настоящий камень, а риск возрастал. Тем более что, как вы сказали, распознать подделку было очень сложно...

— А что теперь будет с профессором Квиррелом?

— Не волнуйся, Гермиона, он подлечится немного в больнице Святого Мунго — и будет как новенький. Как хорошо, что у твоих друзей хватило сил и способностей победить его, не нанося большого вреда здоровью. Правда преподавать он, навеное, больше не будет...

— А как же Философский Камень?

— Знаешь, Гарри, мы с Николасом Фламелем посовещались, и он решил уничтожить его. Нельзя, чтобы тот попал в плохие руки.

— Но ведь это означает...

— Да, Гарри. Но не волнуйся так. Николас уже прожил очень долгую жизнь, даже по меркам волшебника. Тем более что для высокоорганизованного интеллекта даже смерть сама по себе может стать настоящим приключением...

Эрик поймал взгляд Дамблдора и, воспользовавшись тем, что все остальные смотрели на директора, демонстративно покачал головой и беззвучно поцокал языком. Волшебник улыбнулся и подмигнул ему в ответ.

— Вы мою гитару принесли?

— Эрик, тебе наверное вредно сейчас играть, у тебя левая рука еще не зажила! — в голосе Гермионы слышалось серьезное беспокойство.

— Для ожогов вредно, а для нервов — очень полезно. — Эрик забрал инструмент у Рона. — Ну ничего, одну песню потерплю как-нибудь...

Мальчик взял на пробу пару аккордов. Чувствовалось, что все еще перебинтованная левая рука действительно слегка его беспокоит.

— Кто сказал, что нету места песне на войне? После боя сердце просит музыки вдвойне. От винта, ребята! [4]

Я иду меж стен и дворцовых башен,

Мимо перекрестков, веков и лиц,

Мимо площадей, городов и пашен,

Познавая мир на холсте страниц.

Должен ли герой победить злодея?

Должен ли финал увенчать пролог?

Должен ли сюжет оправдать идею,

Это я спрошу у последних строк...

Голос у Эрика был не то чтобы очень, да и недостаток практики немного ощущался, но мальчик слегка компенсировал это искренностью и прекрасной игрой — его пальцы так и порхали по струнам, даже рука, казалось, на время перестала болеть.

По страницам книжным, все дальше, дальше...

Здесь любовь прекрасна, друзья верны,

Здесь душа и песня не знают фальши,

Здесь не ищут правды за полцены.

Правда ли сразит Ланселот дракона?

Правда ли подвески вернутся в срок?

Правда ли любовь выше всех законов? —

Это я спрошу у последних строк.

Долог путь в легенду — за лигой лига,

Что я здесь ищу в лабиринте фраз?

Я читаю мир по слогам, как книгу.

Нынче это драма, а завтра фарс!

Ветряные мельницы бьют тревогу,

В лужи обращен ледяной чертог,

Рыцарь Галахад укатил в дорогу

Отыскать Грааль у последних строк.

А в ладонях бьется весна и плачет,

Разбивая сказку смятеньем крыл.

Должен ли апрель значить то, что значит?

Должен ли он мне то, что должен был?

Здравствуй, новый мир! Ты опять не прежний.

Где твои герои и кто пророк?

Что мы в этот раз наречем надеждой?

Это я спрошу у последних строк... [5]

Главный Зал, присуждение кубка школы

— А сейчас, как я понимаю, мы должны определить, кто выиграл соревнование между факультетами. — произнёс Дамблдор. — Однако мы не учли последних событий...

В зале зашумели. Мало ли что могло произойти от подобной "раздачи".

Дамблдор громко хмыкнул.

— Итак, — продолжил он. — В связи с тем, что в свете последних событий некоторые ученики заработали некоторое количество очков... Подождите, подождите... Ага...

— Начнём с мистера Рональда Уизли...

Рон побагровел и стал похож на обгоревшую на солнце редиску.

— ...за лучшую игру в шахматы в истории Хогвартса я присуждаю факультету Гриффиндор двадцать очков.

— Похоже, интриги не будет... — пробормотал себе под нос Эрик. — Ну, по крайней мере, мы не опустимся до такой пошлости, как победа в последний момент по очкам, которые читерски начислит директор...

— Далее... мисс Гермиона Грэйнджер, — произнёс Дамблдор. — За умение использовать холодную логику перед лицом опасности я присуждаю факультету Гриффиндор двадцать очков.

Гермиона уткнулась лицом в ладони. Толи плакала, толи радовалась, а может просто пряталась от неожиданного внимания окружающих.

— Мистер Гарри Поттер, — объявил Дамблдор. — За железную выдержку и фантастическую храбрость я присуждаю факультету Гриффиндор тридцать очков.

Под громкие одобрительные крики Гарри отстраненно подумал, что уже начал привыкать к таким проявлениям внимания. Год назад он бы от такого со стыда сгорел или радовался бы целый месяц.

— И наконец, мистер Эрик Морган. — в зале воцарилась абсолютная тишина. — За способность шагнуть за друзьями даже в огонь я присуждаю факультету Гриффиндор тридцать очков.

Директор хлопнул в ладоши, и свисавшее со стены зелёно-серебряное знамя стало ало-золотым, а огромная змея исчезла, и вместо неё появился гигантский лев Гриффиндора.

Казалось, от радостных воплей гриффиндорцев, и присоединившихся к ним учеников Равенкло и Хафлпаффа содрогнулся весь замок, а потолок чуть не обрушился. Только за слизеринским столом настроение было мрачное, никто не хлопал и не улыбался.

Профессор МакГонагл сияла, как начищенный чайник на ярком солнце.

— Добрый дедушка Дамблдор... — бурчал себе под нос Эрик, содрогаясь всем телом, пока кто-то в порыве чувств со всей дури колотил его по спине. — Мог бы и по полтиннику присудить, все равно бы ни-че-го не изменилось, мы и так опережали змей больше чем на двести пятьдесят...

Хогвартс-Экспресс

— Почему ты не сказал мне, что у тебя тоже по всем предметам "превосходно"? — Гермиона была возмущена до глубины души.

— А какая разница?

— Как это какая разница! Я прихожу к МакГонагл как дура, а она!..

— Ну а я-то при чем?

— Как при чем?!. Почему ты мне не сказал, что у тебя тоже по всем предметам — "превосходно"?!.

— Так, мы по кругу пошли... Вот потому и не сказал! Если бы сказал — ты бы бузить начала, кричать, ругаться и кидаться разными вещами. А тут тебе хотя бы кидать нечего!

— Ах ты!.. — И Гермиона собралась было стукнуть Эрика чем-нибудь тяжелым, но в купе действительно было особо нечем, да и неудобно.

— Чего это она? — тихонько спросил Гарри у Рона.

— Ну, я сам не знаю, но мне Перси рассказывал... — Рон убедился что на них никто не обращает внимания, и тихо продолжил. — Ну ты же знаешь зубрилку нашу. Ей же в учебе надо быть первой, понимаешь... Короче, вызывает ее МакГонагл типа поздравлять, Перси как раз приглашение передавал. Ну Гермиона и решила, что сейчас ее лучшим учеником школы обьявят, у нее же по сотке баллов за каждый экзамен, пришла такая радостная... А МакГи и говорит, давно мол не было у меня таких хороших учеников, а теперь сразу двое! Грейнджер глядь — а в кабинете еще Эрик в уголочке так скромненько.... Ну и понеслось.

— Так у него же по Истории Магии 95 всего, а у нее — одни сотки... — надо сказать, это "всего" далось Гарри нелегко, у него у самого было "выше ожидаемого" и 74 балла, но Поттер был более чем доволен.

— По Истории-то 95, а по Чарам — 115! Я сам видел. Флитвик был в восторге. Только шшшшш... Главное — чтобы эта не услышала... — и Рон с опаской покосился на бушующую Гермиону. Вся его недолгая жизнь утверждала, что от любой не на шутку разошедшейся дамочки лучше держаться подальше. — Эрика она не прибьет, а вот нас — может запросто...

— Да, надо молчать. — согласился Гарри. — Мне Гермиона "по большому секрету" рассказала, что у нее по Чарам 110 баллов. Гордилась еще, что выше экзаменационного максимума поставили. Если узнает, что у кого-то еще больше...

— Что за шум, а драки нет?.. — Фред с Джорджем сунули рыжие головы в купе и обнаружили живописную картину.

— Да, это не драка! Милые бранятся — только тешатся...

— Глациус!!!

Последнее что увидели братья, падая в проход, были две направленные на них палочки.

[1] "Блюз бродячих собак", Секрет. Напоминаю, что Эрик довольно пренебрежительно относится к авторскому праву. Исполняя чужие песни, он может нарушать копирайты, менять местами слова и целые куплеты, заменять их на что-нибудь или вовсе выбрасывать. Например, тут он и не собирался исполнять третий куплет...

[2] Количество учеников Хогвартса — один из самых запутанных моментов книги и фильма. То у нас два-три десятка ребят на распределении на первом году (на всех факультетах вместе лет выходит в лучшем случае чуть больше двухсот), то на первом занятии полетов ровно 20 метел на Гриффиндор и Слизерин вместе (всего получается под триста учеников), то про главный зал скажут / покажут под полтысячи. Гостиные факультетов по книгам, а особенно — по фильмам, и вовсе рассчитаны человек на 20 максимум, а это — сразу на все семь лет обучения. Однако сама Роулингс однажды утверждала, что в Хогвартсе учится от 600 до 1000 учеников, значит на факультет приходится около 150 человек или больше, вот и выходит, что на каждом году обучения учится больше 20 детей... А тут еще два "лишних" поступило.

Мне кажется, что подобный разброс связан с тем, что точка зрения автора менялась по мере написания книг. Первоначально в блокноте Роулингс было чуть больше сорока учеников, поступающих в Хогвартс одновременно с Гарри, причем часть из них была вычеркнута в процессе написания книги, а часть имен и фамилий были использованы для других персонажей. Однако в более поздних ее комментариях по поводу этого списка присутствует фраза "А потом я поняла, что каждый год в Хогвартс поступает гораздо больше учеников".

[3] Похоже, Эрик в качестве колыбельной выбрал "House of the rising sun" группы The Animals. Оставим правильность выбора на его совести... Хорошо хоть собачка не проснулась на особо энергичных моментах. А перефразирует он довольно известную фразу из шикарного вестерна "Хороший, Плохой, Злой" — "люди делятся на два типа: на тех, у кого заряжено оружие, и тех, кто копает".

[4] (с) Маэстро, "В бой идут одни старики".

[5] "У последних строк", Йовин.

27 февраля — 8 марта 2014 г.