Кей 018. Глава 6

Глава 6

424 год. На ромульской территории.

Спустившись с гор на противоположной стороне, по-быстрому похоронив на первом же попавшемся участке земли погибших наемников, пунийское войско проворно, насколько это позволяли отнюдь не быстроходные единороги, двигалось в сторону вражеской столицы. Даже богатые патрицианские имения, попадающиеся пуникам по направлению их движения, совсем не замедляли движения войска. Впрочем, наличие удобных, а где-то и вовсе роскошных спален и вышколенных рабынь для ночных утех высокородных пуников, совсем не значило, что предводители войска не предпочтут ночевку на голой (почти) земле.

Следует разделять тех, кто относится к сословию властителей, и обычную плебейскую массу, не говоря уже о ничтожных рабах. Последние, останавливаясь лишь на коротких дневных привалах и продолжительных ночных стоянках, шли и шли вперед, подгоняемые бичами надсмотрщиков. С наемниками, конечно, сложнее. Как-никак свободные пуники. Но раз получают плату в звонкой монете, то обязаны ее отрабатывать. Тем более часть пути наемники могли по очереди передвигаться на повозках. А конные пуники и вовсе весь путь проводили, уместившись в седлах.

Но богатые виллы, повстречавшиеся на пути войска, манили знатных пуников мягкими перинами и нежными и гибкими телами наложниц, что оказались захвачены в ромульских поместьях. Переночевав с комфортом, предводители войска, нахлестывая своих четвероногих скакунов, без особого труда успевали еще до дневного привала, столь вожделенного для войска, догнать растянувшуюся армейскую колонну.

Как только командиры центурий громко возвестили о привале, Дарех тут же повалился на землю, с наслаждением вытягивая натруженные ноги, не вслушиваясь в дальнейшие слова своего лара. Тот о чем-то переругивался с другими центурионами. "Наверное, опять не поделили дорожные одеяла, — устало подумал терманец. — Или ругает давно опостылевшую дорогу. Устал. А ведь большую часть пути лар Картук, как, впрочем, и другие центурионы, провел вовсе не на ногах, а проехав в повозке".

В одной из тех самых, на которые можно было перегрузить часть вооружения, что несли на своих плечах конги. Но кто будет думать об облегчении участи рабов? Вот и приходилось нести не только собственные копья, но и часть оружия наемников-пуников, а также остатки фуража. А в повозках ехали командиры центурий, периодически выбираясь на землю, чтобы размять ноги. Хорошо еще, что не пришлось тащить запас воды. Впрочем, ноша сейчас не так тяжела, как несколькими днями ранее, когда путь шел через горы. Там рабы несли попеременно на своих плечах сотню трупов наемников, погибших при камнепаде, устроенном карамами. А похоронив убитых, на плечи конгов, а значит, и Дареха, взвалили оружие наемников и часть фуража, освободив места в повозках для командиров центурий.

Речку, текущую неподалеку от места привала, облюбовали наемники, которые быстро скинув на землю пропыленные туники, бросились к речке с радостными криками. Вслед за ними погонщики направили к воде ослов и мулов, освобожденных от упряжи. Дарех, облизывая сухим и шершавым языком потрескавшиеся губы, с завистью смотрел на свободных пуников — когда еще до рабов подойдет очередь пить. И хорошо, если это будет холодная речная вода, а не теплая и затхлая жидкость, которой поили рабов в горах. Наемники, между прочим, пили разбавленное вино.

С каждой проделанной милей местность все больше и больше радовала глаз. Пустая каменистая земля превращалась в плодородные возделанные поля, окаймленные тенистыми рощицами, где рдели гранаты, и сгибался виноград под тяжестью спелых гроздей. Все чаще попадались стада овец, чьи еще теплые тушки заполняли высвободившиеся места на телегах с продовольствием. Мясо, конечно, конгам не достанется, даже под угрозой того, что под палящими лучами летнего солнца оно быстро начнет портиться. А вот жареная требуха ни наемникам, ни тем более командирам не нужна.

Попавшиеся войску юные пастушки тоже не оставались без внимания. Но к разочарованию молодого терманца, они доставались надсмотрщикам, а после них наиболее сильным темнокожим рабам. Оставшиеся без женского тела рабы либо пускали от зависти и злости слюни, либо довольствовались мальчиками-пастушками, чьи тела после прохода войсковой колонны оставались лежать вдоль дороги неподвижными окровавленными кучками.

На пятый день после спуска с гор дорога, ведшая вдоль тенистого лиственного леса, резко свернула в сторону, и перед взглядами воинов вдали предстала линия городских стен, окруженных прилепившимися лачугами городской бедноты.

Альбалонг! Столица Ромула и всего цивилизованного мира. Рабы, да и многие наемники смотрели на представшую их взорам картину с раскрытыми от удивления ртами. Да как иначе? Даже с дальнего расстояния городские стены поражали своими размерами. Издалека сложно определить их высоту, но явно не меньше, чем рост десятка человек, если тех поставить друг на друга. Дарех представил, как придется штурмовать такую махину, и нервно сглотнул. Половина войска поляжет, а вторую попросту добьют защитники города во время вылазки.

Дарех оглянулся на стоящих чуть в стороне центурионах, о чем-то разговаривающих, причем лица командиров выглядели довольными. Терманец немного сместился в их сторону, чтобы подслушать. Те действительно радовались увиденному. А порадовали их прилепившиеся к городским стенам домишки. Деревянные. Значит, будут хорошо гореть. А дым и жар пойдет вверх на стены, на защитников.

"А кто подожжет дома? Конгов и погонят. А если учесть, что о приближающемся вражеском войске ромульцы узнали не сегодня и даже не вчера, то времени, чтобы как-то обезопасить себя от пожара, у противника было достаточно. Земли накидать на крыши, полить водой или еще что-нибудь сделать. Хотя проще было бы разобрать домишки, очистив место перед стенами. Или ромульцы не додумались до таких простых вещей?"

Хотя терманец все равно не понимал, как удастся захватить такой неприступный город. Ну, подожгут они дома, жар и дым сгонит со стен защитников, но ведь гореть будет предстенное пространство, как к стенам-то подобраться? Только рядом с воротами пристроек не было. Но там нависали мощные башни.

О чем еще говорили командиры, Дарех не узнал — напирающие на передовую группу идущие следом центурии заставили терманца и всех близстоящих конгов сдвинуться, пройти вперед. А вскоре раздались крики центурионов, и надсмотрщики вновь взялись за бичи, гортанно приказывая построиться по когортам. Конги беспорядочно забегали, надсмотрщики громко ругались, но порядка от этого не прибывало. В один из моментов неорганизованная толпа вытолкнула Дареха к краю так и не выстроившейся когорты. И как раз в это время в десятке футов от него выросли фигуры всадников, среди которых молодой терманец опознал предводителей пунийского войска.

Молодые всадники презрительно кривили рты, о чем-то беседуя друг с другом, а затем, повысив голос, стали со злостью выговаривать подчиненным. Теперь Дарех смог расслышать их слова.

— Безмозглые ослы, — кричал молодой патриций, — ударь сейчас по нам ромульцы, все это тупое стадо уже давно бежало прочь от города. Даже построиться не можете! А еще думаете захватить город. Как вы штурмовать его будете? Ни порядка, ни организованности. А ваши тупые черные скоты до сих пор нагружены оружием наемников. Чем те сражаться будут? Да и где они сами? Отдыхают, задрав к небу ноги, в повозках? Ваше счастье, что ромульцы отсиживаются за своими стенами. А ведь могли и засаду устроить. Да наведите порядок, иначе, клянусь богами, я распну каждого десятого, включая и командиров!

— Господин легат! — подъехавший на сером скакуне пуник прервал крики патриция, за что был удостоен бешеного взгляда. — Господин легат, — пуник взволнованно повторил обращение, — ближайшие к нам ворота открываются. Из них выходят ромульцы.

Всадники повернули головы в сторону города. Действительно, все так и было, как сообщил дежурный пуник. Городские ворота сейчас были открыты нараспашку, и из них энергично выходили плотными рядами вооруженные защитники, которые направлялись в их сторону.

— Распну каждого пятого! — взревел патриций.

От группы всадников быстро поскакали вексиллярии — командиры манипул, войско понемногу приобретало правильные построение, растекаясь центуриями в обе стороны от центра, которым являлась мощеная дорога. Но и ромульцы никак не воспользовались возможным преимуществом первого, во многом внезапного удара. Они все так же выстраивались в боевые колонны, занимая места впереди деревянных лачуг, облепивших внешние границы города.

Странные, можно сказать, бездарные поступки врага заставили задуматься младшего из братьев. Почему ромульцы вышли из города? Их где-то раза в три меньше пуников. Надеются на воинское мастерство? Ведь конги составляют большую часть пунийского войска, а вояки они посредственные. Правда, когда конгов много, рабы могут добиться успеха, напирая своей массой. Многие чернокожие отличаются силой, да и копьями владеют неплохо. И к тому же в поле можно использовать мощь боевых единорогов. А их после перехода в горах осталось трое. Вполне достаточно, чтобы смять ряды ромульцев, а затем запустить конгов на растерянных и дезорганизованных врагов. Зато за мощными городскими стенами вполне реально отбиться от превосходящих их численностью пуников.

Правда, ромульцы не подозревают об оружии Ушедших, которое везут в пунийских подводах. Огонь древних, он страшен. Поджигать дома, что прилепились к высоким стенам совсем не нужно, пламя не очень-то спугнет защитников со стен высотой в шестьдесят-семьдесят футов. Зато огонь Ушедших слизнет всех ромульцев со стен, не задев примостившиеся по земле пристройки. На стены по приставным лестницам заберутся ловкие конги, откроют ворота, и вся масса пунийского войска ворвется на улицы Альбалонга. Конги хорошо порезвятся. Половина рабов останется лежать на узких улочках города да в домах жителей, зато сопротивление будет полностью подавлено. Выжившие в резне горожане получат ошейники, а опоздавших к защите столицы ромульцев встретят и сметут опытные наемники. Их-то во время захвата города будут держать за спинами конгов. Таких хороших воинов следует поберечь.

Тактика вторжения была продумана и рассчитана, и вдруг такие непонятные действия врага. Глупые и бездарные. На что рассчитывает ромульский префект? Гай Латтий большим умом никогда не отличался, но и в явной глупости замечен не был.

Меж тем пунийские ряды наконец-то пришли в правильный порядок. Впереди стояли когорты конгов, а сзади разместились грозные ряды наемников, успевших полностью вооружиться.

Гумкар поморщился, услышав радостные восклицания старшего брата. Тот отдавал последние приказы перед атакой. Увы, но атаковать придется им, жаль, что ромульцы не взяли инициативу в свои руки. Хотя как посмотреть. Сейчас, пожалуй, применение боевых единорогов окажется удачным. Если зверюги не свернут в сторону, а направятся прямо на когорты ромульцев, то удастся тех смять. А если еще применить огонь Ушедших? Тогда наверняка получится сломать построение врагов.

Но хватит ли запаса огня для удара по верхушке городских стен? Один из двух огненных агрегатов заметно легче другого, а это говорит о том, что огня в нем надолго не хватит. Но останется второй древний огненный артефакт. После разгрома вышедшего из городских ворот войска, людей у ромульцев останется мало. Значит, достаточно и одной точки, лучше рядом с воротами, для захвата стен. Да и конгам легче справиться с уцелевшими защитниками. Рабов, конечно, не жаль. Как сказал отец, конги расходный материал. Скоро крепких пленников появится много, ошейников не хватит на всех. Плохо, что местные людишки не столь крепки и выносливы, как чернокожие, но зато здесь много сильных и здоровых обитателей Пустошей. Но все равно, почему-то на сердце тревожно. И старший брат не обратил внимания на странные действия ромульцев.

Гумкара тревожила ускользающая мысль. Кажется, есть ответ на его сомнения. Но в этот момент раздумья легата прервались громкими звуками больших войсковых барабанов. Значит, когорты конгов двинулись в сторону врага. В промежутках между ними опытные погонщики торопили единорогов, пытаясь удержать живые смертоносные туши в границах проходов. Иначе боевые единороги могут потоптать и собственных воинов.

С левого фланга вперед выдвигались конные наемники. Те должны дезорганизовать правый фланг противника и оттеснить от распахнутых ворот бегущих в панике врагов. Кто знает, может быть, конникам удастся ворваться за спинами убегающих ромульцев внутрь города. Тогда задача захвата столицы заметно упростится. Огонь Ушедших применят внутри ворот, выжигая любое сопротивление на расстоянии двух-трех сотен футов.

Что же, прочь раздумья, ход сделан, и теперь ничего не изменить, все в воле богов!