|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Я подпрыгнул и на всякий случай оглянулся, хотя умом уже понимал, откуда взялись этот звук и этот голос. Столь сложный музыкальный звук ни один из музыкальных инструментов этого мира издать не сможет, у них здесь вообще с музыкой крайне бедно. И голос. Да причем здесь голос?! Какой штурман?! Откуда?!
Я прокашлялся, от волнения перехватило горло, и задал самый умный вопрос в своей жизни:
— Кто здесь?
— Это Ая, ваш личный помощник. Я рада, что вы снова решили воспользоваться коммом, последний сеанс связи состоялся семьсот сорок четыре тысячи триста семьдесят один день и шестнадцать часов назад.
Напоминаю, что заряд батареи составляет менее одного процента, поэтому многие функции на данный момент недоступны. Рекомендуется воспользоваться зарядным устройством.
Охренеть не встать. Сколько-сколько?! Как я выяснил, все месяцы здесь одинаковые и длятся тридцать два дня. Умножаем на двенадцать, делим... Получается, что эта пластиковая фитюлька находилась в режиме ожидания почти две тысяч лет. Вот это поворот!
— Ая? — спросил я осторожно.
— Слушаю.
— Почему штурман?
— На момент последнего сеанса связи в корабельном расписании было записано: Грем Гринс, штурман. Я что-то пропустила?
— Нет, это я все забыл, столько времени прошло.
— Да, параметры вашего биополя сильно изменились. При наличии достаточного количества энергии все рабочие контуры будут изменены в соответствии с новыми параметрами.
Боже, какой язык! Песня! Как давно я не слышал слова "параметры"...
Тут очнулась Варвара.
— Гор, ты с кем разговариваешь? Я никого не вижу.
— Эта черная полоска на руке — сложный прибор для связи и хранения информации, в нем... — я запнулся, подбирая слово для Варвары, — сидит искусственный интеллект, который может озвучивать эту информацию. Как-то так.
— Что, опять?!
А голос как у сварливой жены, где и научилась?
— Что значит "опять!", Варвара?!
— Почему опять женщина? Опять к тебе в голову очередная баба лезет?! Гор, сколько можно?!
— Никто ко мне не лезет, это просто набор микросхем.
Кстати, действительно, я голос из комма как-то странно слышу. С одной стороны очень четко, а с другой — рядом со мной ничего не слышно.
— Ая?
— Слушаю.
— Напомни, каким образом мы с тобой общаемся? Не в мозг же напрямую ты мне вещаешь?
— Передача информации осуществляется по узконаправленному лучу с воздействием непосредственно на органы слуха. Этот параметр был установлен вами при первоначальной загрузке для обеспечения конфиденциальности разговоров. Желаете изменить параметры?
— Нет, нет, спасибо, все правильно.
— Варвара, слышала? Никто ко мне в голову не лезет, не переживай, пожалуйста.
— И не буду, — буркнула Варвара и замолкла.
Извини, Варечка, не до тебя немного, потом будем мириться. Итак, штурман. Почему у меня в голове не возникает образ парусного или даже современного судна, кто скажет? Почему мне кажется, что этот штурман из другой оперы. Надо проверить.
— Ая, напомни, как назывался наш корабль?
— Назовите кодовое слово, пожалуйста.
Вот так, дорогой товарищ, кодовое слово требуется. Параноик был этот самый Грем Гринс, умудрился запаролить личного помощника. Или не параноик. А если прикинуться идиотом, вдруг прокатит?
— Ая, я же говорю, все забыл. А какое у меня было кодовое слово?
— Назовите кодовое слово, пожалуйста.
Хрен вам, а не информация. Обидно. Может экран включить? Правда, если кто-нибудь из посторонних увидит, точно меня в темные запишет. Потом как-нибудь.
— Ая?
— Слушаю.
— Если у тебя до сих пор не было энергии, откуда она тогда появилась?
— Комм рассчитан на усвоение любой энергии. В данном случае использовался солнечный свет и тепло вашего тела. Но этого недостаточно для нормальной зарядки, рекомендую воспользоваться зарядным устройством.
Да, да, конечно, прямо сейчас и воспользуюсь, только сначала поищу его где-нибудь.
— Спасибо, конец связи.
— Хорошего дня, штурман.
Вот тебе, бабушка, и телефон для связи. Телефон какого-то штурмана для связи с кем? С членами экипажа как минимум, надо полагать. Ну-ка, ну-ка...
— Ая?
— Слушаю.
— Кто из членов экипажа сейчас на связи?
— В данный момент активен только комм командира. Желаете связаться?
— Нет, пока не надо. Еще вопрос — комм командира сейчас далеко, так?
— Комм командира находится на расстоянии примерно полутора тысяч километров в западном направлении.
Точно, Коруна именно там, и телефон там, у дона Корреля, это понятно. Но такое расстояние... Неужели у такой фитюльки хватит мощности связаться со столицей напрямую? Вряд ли, должна быть базовая станция. А где ее лучше всего расположить? Где, где... Высоко в горах либо... либо в космосе. Спутник связи. Бред, откуда у них спутник? Бред? А откуда у них телефоны такой сложности, до которой даже в моем мире еще чухать и чухать?
Надо спросить электронную помощницу, может все же ответит? Вопрос-то простой, чего б не ответить.
— Ая, а где сейчас базовая станция для связи с экипажем?
— Назовите кодовое слово, пожалуйста.
Вредина. Мысли вихрем носились в голове, мешая друг другу. Что это, как это... Несколько минут я сидел молча, перебирая различные версии, одна фантастичнее другой. Потом встряхнулся. Нет, надо передохнуть немного, слишком уж неожиданно, пусть все в голове уляжется.
Вот чем хороша такая помощница? Сидит себе тихо, ждет указаний, а не бубнит типа:
"Чего ты там завис, сколько можно ждать..."
Я опять улегся на траву, но расслабленности как не бывало. Шутка ли, такой девайс на руке. И, кстати, тогда у меня возникает, наверное, самый главный вопрос — а друзья мои новые, маги навороченные в курсе, что это за полоска пластика? Случайно или нет у Бониса в руках комм именно командира экипажа? Он им пользуется в полной мере или за прошедшие годы вся информация растворилась и остались лишь ритуальные действия? Почему держать на солнце только сто секунд? Только чтобы не "сдох"? Чтобы хватило энергии только на аварийный сигнал? Это делается специально или неосознанно? А зарядное устройство у них есть? Миллион вопросов...
Я опять сел и тут заметил, что вся команда в сборе и с нетерпением поглядывает в мою сторону. Вот и хорошо, надо постараться отстраниться от этой темы, иначе голова точно взорвется.
Немного поразмыслив, я завернул обшлага камзола, чтобы обнажить запястья рук и все возможное время держал комм на солнце. Никто даже из самых приближенных не посмеет у меня что-либо спросить, маг я первого уровня или не маг? И то, что я общаюсь с парнями на равных есть моя личная блажь, мог бы взять себе в дорогу карету и ехать там, покачиваясь на мягких подушках. Как покойная тетка-жаба в мой первый день в этом мире, земля ей стекловатой.
Ланов
Через несколько дней уже ближе к вечеру показалась крепостная стена Ланова.
— Отряд, стой! Раз-два. Бойцы! Впереди город Ланов, ночевать будем там. Завтра день отдыха. Вести себя прилично, держать язык за зубами, браслетами тюремными не светить. Вы — нормальные люди, бойцы специального отряда, запомните это. Ни с кем не задираться, голову оторву если что. Все понятно? Тогда шагом марш! Шире шаг!
К воротам города подошла не усталая колонна пыльных путников, а сплоченный отряд военных.
Стражники на воротах засуетились, не совсем понимая, захлопывать ворота или нет, все-таки отряд появился с запада, со стороны столицы.
— Старший караула — ко мне! — громко крикнул я, не слезая с лошади.
Почти сразу из ворот выкатился грузный дядька с усами, подбежал, придерживая меч, и застыл в немом вопросе.
— Специальный отряд Его императорского величества, — весомо проговорил я, держа в руках свиток с императорской печатью на алом шнуре, — начальник отряда магистр Гор. Немедленно отправьте посыльного к Гусу Хайдену, я жду его у себя дома, он знает где.
Свиток стражнику в руки давать не стал, нечего его пачкать разными грязными руками. Если уж старший смены совсем закозлился бы, тогда пришлось бы предъявлять в развернутом виде. Но дядька был взрослым и опытным, и прекрасно понимал, что его смена в пять рыл полувоенных ничего не сможет сделать с отрядом в тридцать бойцов, да еще и при открытых воротах. Поэтому старший бодро кивнул головой и побежал открывать вторую створку ворот.
С некоторым волнением я въезжал в свой город. Казалось, что целую вечность назад кто-то другой въезжал в город на телеге с мешками с сеном. И времени прошло-то всего ничего, а сколько событий... У знакомого постоялого двора остановились.
— Клеменс, здесь мы разделимся. Вы отведете отряд в местные казармы, Тораг покажет дорогу. Разместите людей, повозки, и с Торагом жду вас у себя дома, там будет небольшая вечеринка по случаю нашего возвращения.
В глазах Клеменса полыхнула тревога.
— Не волнуйтесь, Клем, я все помню. Держите, — и передал ему дорожный мешок с активатором. Спрячьте где-нибудь в повозке с инструментом, там сам черт ногу сломит. Да и не побегут наши парни никуда, это ж надо бежать всем вместе, а кто активатор понесет? Человеку с браслетом активатор и через мешковину руку отхерачит.
Вряд ли Клеменс был знаком со словом "отхерачит", но смысл его уловил сразу.
— Постарайтесь не задерживаться, — и с этими словами тронул лошадь.
Вот и наш дом, так любезно предоставленный нам местным банкиром, окна на первом этаже были освещены, наверняка Элиза готовит ужин. Это хорошо, но сегодня ей придется потрудиться, число едоков сильно увеличится.
Дон Олиер спешился, тихо зашел через калитку и распахнул невысокие ажурные ворота. Мы с Илиниусом въехали во двор и не торопясь направились к конюшне. Оттуда уже выбегал дядька Влас, размахивая какой-то палкой.
— Какого дьявола, сюда запрещено, да еще на лошадях, а ну...
Потом пригляделся, отбросил палку и со счастливой улыбкой поклонился:
— Радость-то какая, господин магистр вернулся! Светозарный услышал наши молитвы!
Спешившись, мы по очереди обняли Власа. Из дома выскочила Ката, ойкнула и метнулась обратно, крича на всю округу:
— Господин магистр вернулся!!
Тут уже остальные выбежали из дома, все смеялись, обнимались, целовались. Бог мой, как хорошо возвращаться туда, где тебя ждут! Даже если это не твой настоящий дом.
Женщины остались на кухне готовить ужин на вновь прибывших, а мы с Малинаром поднялись наверх в столовую. Серж уже в который раз произнес:
— Господин Гор, как я рад, что вы вернулись.
Когда дон Олиер ненадолго вышел из комнаты, Малинар встал, поклонился и произнес:
— Господин магистр, разрешите поздравить вас с официальной регистрацией вашего уровня. Я безумно рад находиться рядом с вами и...
— Все, все, Серж, заканчивай. Да, так получилось, что господин Верховный маг действительно меня пометил, — я улыбнулся, — но это ничего не меняет в наших отношениях. И убери из своего голоса придыхание. Бери пример с Яниса, он уже привык.
Илиниус смущенно улыбнулся.
— Да, и еще для информации, Его императорское величество надумало назначить меня главным шутом империи.
Только севший Малинар вскочил, чуть не опрокинув стол, и застыл в глубоком поклоне.
— Серж, твою мать, садись и не подпрыгивай, сколько можно! Я тебе это просто для информации рассказал, а не для того, чтобы ты тут в поклонах гнулся. Завтра нам предстоит серьезный разговор с местными по поводу их дальнейшей жизни, и ты должен знать, какие у нас козыри.
Итак, наш император не одобрил идею самоуправления города, совсем не одобрил. Плохо, конечно, что задумка не удалась, но ничего, все равно когда-нибудь развитие общества к этому приведет.
Малинар внимательно слушал.
— Но при всем при том Его императорское величество наделило меня серьезными полномочиями. И поэтому я назначаю тебя, Серж, первым советником нового наместника города.
Малинар подскочил и поклонился.
— Огромное спасибо, господин магистр, я не подведу вас.
— Да, я рассчитываю на тебя, на твой опыт работы советником при прошлом наместнике. Постой, ты что, решил, что это я буду наместником?
Малинар, глядя на меня удивленно, произнес:
— Конечно, господин Гор.
Я фыркнул.
— Вот еще. Нет, дружище, у меня совсем другие планы. А наместником будет вот он, — я показал на появившегося в дверях дона Олиера.
Лицо Малинара вытянулось. Илиниус, жевавший корочку хлеба, поперхнулся и закашлялся. Олиер, не услышав, о чем речь, присел за стол и спросил:
— Господин Гор, прошу прощения, я не совсем расслышал, что вы говорили.
— Я говорил, уважаемый дон Олиер Дега, что с сегодняшнего дня вы назначаетесь наместником города Ланова. Поздравляю!
Олиер изумленно посмотрел на меня, стараясь увидеть хотя бы тень улыбки, чтобы удостовериться, что это шутка, но я был предельно серьезен. Перекошенные лица остальных говорили, что, увы, это не шутка.
Олиер прижал руки к груди и взмолился:
— Господин магистр, вы шутите? Такая ответственность! Я не справлюсь!
— Позвольте узнать, дорогой друг, с чем вы не справитесь? Пожалуйста, расскажите мне по пунктам.
— Но... — начал Олиер и задумался, — я совершенно не представляю, что должен делать наместник. И потом, все местные доны вряд ли будут меня слушать.
— Да ну! Интересно, кто из местных захолустных умников решится не слушать чиновника, утвержденного самим императором? Тот, кто не будет слушать наместника города, будет сидеть в тюрьме, а особо злостные могут и на веревке повиснуть. А чтобы вам, уважаемый дон, было полегче, я назначил господина магистра Малинара вашим первым советником. Уж он-то в полной мере знает весь распорядок дня наместника и всегда вам поможет. Я правильно говорю, господин магистр?
Малинар кивнул со всей серьезностью.
— Единственное, о чем я прошу вас, дон Олиер, оставайтесь тем приличным и честным человеком, коим вы сейчас и являетесь. Решайте споры по справедливости и помните о простых людях, все остальное приложится. Не сомневаюсь, что ваша семья будет вами гордиться. Кстати, все забываю спросить, вы со старшим братом повидались в столице или нет?
Олиер как-то замялся и выдавил неохотно.
— Повидались. Только, когда он узнал, что никаких денег я ему не привез, наговорил гадостей и ушел. Так было обидно.
Я покачал головой. Да уж, столичная жизнь, столичные нравы... Действительно, хорошо, что братец Олиера мне не попался, а то с таким поведением при случае я бы сгоряча и его на башку укоротил бы.
Честно говоря, сначала была у меня мысль назначить наместником Сержа, но передумал и именно по той причине, которую озвучил молодой Дега. Местные граждане запросто могут устроить акцию неповиновения простому магу третьего уровня. А Олиер — дон по рождению и не подчиниться дону у местных донов нет ни одной веской причины. А то, что он молод — как известно, этот недостаток довольно быстро проходит.
— Но, господин магистр, есть же еще владетельный дон, герцог Омаго, он точно будет против, — Олиер сделал еще одну попытку увильнуть от ответственности.
— Не будет, я тебя уверяю.
В этот момент внизу раздались голоса, затем по лестнице забухали сапоги и в комнату вошел Гус Хайден. Сдерживая улыбку, он треснул себя кулаком по груди и доложил:
— Начальник стражи города прибыл по вашему приказанию!
Я встал из-за стола, подошел к Гусу и обнял его:
— Здравствуй, здравствуй! Рад видеть! Садись к столу! Как дела?
Хайден осторожно примостился на хрупком стуле:
— Рад вас видеть, господин магистр! В городе все спокойно, известные вам люди дальше оговоренной границы не суются, ремонт крепостной стены продолжаем по мере возможности, материалов не хватает.
— Отлично, Гус, я не ошибся в тебе. Кстати, знакомьтесь, дон Олиер Дега, новый наместник города.
Вот что значит военный, красавчик просто! Ему все равно, хоть пацан молодой, хоть конь императора. Сказано — наместник, значит наместник, обсуждению не подлежит.
Гус моментально встал и поклонился Олиеру. Тот сидел пунцовый, не зная, куда девать руки. Ничего, привыкнет.
Наконец-то женщины стали накрывать на стол, а то уже не есть, а жрать охота. Что-то Тораг с Клеменсом задерживаются. Ладно, ждать не будем, потом на кухне поедят, если уж совсем поздно подтянутся.
Мы уже заканчивали ужинать, когда, наконец, появились опоздавшие. Ката, которую как взрослую усадили за общий стол, увидев Клеменса, взвизгнула, слетела со стула и спряталась за Элизой. Та, как бы невзначай, тихонько взяла нож, которым разрезала приготовленное мясо на порции. Дядька Влас немного отодвинулся от стола, чтобы можно было быстро вскочить. Малинар нахмурился и вопросительно посмотрел на меня. Какие молодцы, команда! Горжусь!
— Девочки и мальчики, расслабьтесь, все нормально, — я с благодарностью посмотрел на своих, — господин Клеменс с некоторых пор больше не работает в Службе безопасности и в данный момент является моим помощником. Да, представьте себе, и так бывает. Поэтому все тихонько выдохнули, никакой опасности нет. Клем, Тораг, быстро садитесь и ешьте, пока эта маленькая девочка все не слопала, — я подмигнул Кате.
— Элиза, дорогая, мясо еще осталось?
— Осталось, господин магистр, я для Гогона отложила, — буркнула главная по питанию, но нож все же положила на место.
— Неси сюда, Гогон сегодня не придет.
— Что-то случилось, господин Гор? — с тревогой спросил Малинар.
— Нет, с ним все нормально. Гогон остался в одной деревне ровно на полпути до столицы. У нас там будет опорный пункт, перевалочная база.
Не стал я рассказывать всю правду, нечего людей расстраивать. Хотя, по большому счету, так оно и есть, если не считать жуткого ранения Гоги. Теперь, в случае необходимости, действительно есть место, где можно будет нормально остановиться и отдохнуть по пути в столицу и обратно.
Ката, несмотря на мои уверения, все же пересела подальше от страшного человека, вклинившись между Элизой и Миленой. Клеменс какое-то время был скован и ел, не поднимая глаз от тарелки, но пара хороших кружек вина положение немного исправили.
Время было уже за полночь, но мы все не могли наговориться, пересказывая друг другу о различных событиях здесь и в столице. Гуса я отправил чуть пораньше.
— Завтра с утра известите всех членов Городского совета о моем прибытии. В двенадцать общий сбор в ратуше, про дона Олиера ни слова. Все, идите.
Хайден молча выслушал указания, бухнул себя кулаком по груди, четко развернулся, несмотря на несколько выпитых кружек вина, и убыл.
В зале заседаний в ратуше было не протолкнуться. Пришли все и даже больше, свободными оставались только два кресла во главе стола. Придется внести некоторые поправки, потому что пришли мы на заседание вчетвером: я, Тораг, Малинар и дон Олиер. Тораг, допустим и постоит, но дон Олиер по понятным причинам стоять не будет. Порядок обеспечивали сам Хайден и еще четверо солдат. Немного пошептавшись с Гусом, я стал пробираться через толпу людей, стоящих у стены и мешающих проходу.
Протиснувшись к своему месту, я вежливо попросил ближайшего члена Городского совета освободить место. У того хватило ума не спорить, и началась веселая игра "Спихни соседа". На это ушло несколько минут, пока последний невезунчик в конце стола не был согнан с насиженного места.
На обязательные ритуальные прыжки и ужимки, взаимные поклоны, заверения, что меня все ждали как сына родного, ушло еще несколько минут. Все, наконец угомонились, и представление началось.
— Господин казначей, — обратился я к пожилому мужчине, бывшему казначеем еще при старом Совете, — ведите, пожалуйста, подробный протокол нашего собрания.
Тот недоуменно выпучился на меня.
— Чего непонятного? Берите бумагу, перо и записывайте все, что здесь будет сказано, это нужно для отчета.
Никто особо ничего не понял, но казначею передали лист пергамента, письменные принадлежности, и он, нахмурив лоб, приготовился записывать.
— Господа, — я обвел взглядом присутствующих, все с волнением ждали, что я скажу, чем же закончился мой вояж в столицу.
Полным трагизма голосом продолжил:
— Его императорское величество, к сожалению, не утвердило наш план по самоуправлению городом.
Что тут началось! Все зашумели, пытаясь что-то объяснить себе и соседям. Дон Гонзо поджал губы и сильно загрустил, главный колбасник мерзко захихикал, торжествующе глядя на булочника. Большинство людей были просто испуганы, а несколько человек хотели покинуть зал, но их не выпустила охрана.
— Тихо, тихо, господа, — я постучал ладонью по столу. Народ немного притих, но былого почтения во взглядах как не бывало. Ну, а чего было ожидать от них, ветер-то подул в другую сторону.
— Поэтому, как вы понимаете, будет назначен новый наместник города.
Дель Рубин, колбасник, не выдержал:
— Это был не наш план, а ваш, господин магистр, вам и отвечать, теперь-то точно вам не поздоровится. А тебе, Родольфо, — обратился он к дону Гонзо, — я говорил, мутная это затея. Говорил? Говорил... Так что готовься отвечать по полной, дружок. А я заявляю всем, — колбасник повысил голос, перекрывая общий шум, — что я никогда не поддерживал эту вредную идею и заранее присягаю новому наместнику города.
Дон Гонзо упрямо молчал, молодец, крепкий мужик.
— Вы все записали, господин казначей? — спросил я у писаря, — запишите дословно все, что сказал сейчас дель Рубин.
— Одну минуту, господин магистр, я не успеваю.
— Пишите, пишите, мы подождем.
Гомон опять усилился. Я повернулся к дону Олиеру и тихо сказал:
— Смотрите внимательно, дон Олиер, кто и как себя ведет в этой непростой ситуации. Вам с ними жить, запоминайте, на кого можно будет опереться, а кому доверять не стоит.
Тораг стоял за моей спиной, одетый в парадный камзол синего сукна с золотой каймой по обшлагам и вороту. Не поверите, но этот наряд был куплен в столице специально для этого совещания. Тораг был серьезен, важен и выглядел на все сто.
Казначей кивнул, что все готово, и я подал знак Торагу.
— Тихо всем! — гаркнул Тораг во все горло, убивая на корню все остальные звуки, — господин магистр сделает важное заявление.
Народ слегка офигел и затих.
Я достал из сумки, блин, не перепутать бы, свиток с императорской печатью на алом шнуре.
— Это эдикт императора. Господин Малинар, зачитайте вслух, пожалуйста.
Малинар бережно принял свиток, развернул и громко и внятно начал читать:
"Мы, Император империи Арания Арнольд XXVII за оказанные империи неоценимые услуги назначаем магистра первого уровня Гора ТэИванова главным шутом империи.
Император империи Арания Арнольд XXVII
Двадцать девятого числа первого месяца осени 2599 года благословения Изначальных"
В полнейшей тишине Малинар свернул документ, почтительно передал его мне обратно и склонился в поклоне. Когда до присутствующих дошел смысл услышанного, они повскакивали с мест и замерли в поклоне. Хайден с солдатами вытянулись в струнку и приложили кулак к груди. Жалко, мухи в запасе нет, наверное, было бы слышно.
Честно говоря, Арнольд XXVII и не подозревал о наличии у меня каких-то грамот за его подписью. Делать ему было нечего, как только вникать в мои мелкие проблемы. Просто я с помощью Сан Саныча заготовил себе несколько свитков с разными текстами, а он их подписал и повесил настоящие императорские печати. Уж кто-кто, а бывший жандарм прекрасно понимал силу столичной бумаги с печатью на бескрайних просторах империи.
— Садитесь, — сурово произнес я.
Верные подданные уселись тихо, как мышки, и преданно глядели на меня, внутренне уже боясь жестокой кары за свое неразумное поведение. И не зря боялись, ох не зря.
Я навис над колбасником.
— Не поздоровится, говорите? Ну-ну... Начальник стражи! Арестовать этого человека за оскорбление главного шута империи!
— Но ваша светлость! — взмолился дель Рубин, прижав руки к груди, — я же не знал!! Я не хотел!
— Не хрен было языком молоть! Тридцать суток карцера! — и жестом показал, чтоб уводили.
В гнетущей тишине солдаты практически выволокли враз ослабшего колбасника.
— Итак, продолжим. Вместо самоуправления наш великий император даровал мне право подобрать достойного кандидата на должность наместника для того, чтобы в городе воцарились покой и справедливость. Есть среди вас достойные люди, я знаю — есть, и не один, кто мог бы с пользой для империи принять на себя тяжкий груз ответственности, — я еще раз обвел взглядом притихших людей.
Кто-то спрятал глаза, а кто-то расправил плечи и с надеждой смотрел на меня, мол вот он я, я готов стать наместником!
— Но среди достойных после долгих и мучительных размышлений я выбрал самого достойного. Представляю вам нового наместника — я показал рукой на сидящего рядом парня — дон Олиер Дега!
Немая сцена, занавес. Местные граждане, наверное, уже никогда не оправятся от шока. Нет, смотри-ка, зашевелились.
Олиер сидел молча с гордо поднятой головой, как я его и учил. То, что голова слегка подрагивает, надеюсь, не так уж и видно.
Странно, но пример дель Рубина не всем пошел на пользу, не вынесла душа у одного поэта.
— Ваша светлость, но как же... — начал плюгавый мужичонка с другого конца стола.
— Кого там что не устраивает?! — взрыкнул я, глядя на говорившего, — напоминаю, мой выбор заранее одобрен его императорским величеством. Или вы против выбора императора?
— Нет, что вы, как можно?! Но ведь...
— Начальник стражи! Взять его! Слушайте все! За оскорбление нашего великого императора этот человек приговаривается к смертной казни через повешение.
Такого не ожидал никто, в очередной раз народ замер, включая говорившего. Солдаты бодро подхватили бедолагу и потащили на выход.
— Вы меня не поняли, ваша светлость! — завыл приговоренный, — я люблю императора!! Ваша светлость!! — его крики были слышны еще некоторое время, потом затихли.
— Дон Бинорт!
— Я здесь! — пискнул начальник здешней тюрьмы.
— Приговор привести сегодня же до захода солнца. Приказ за моей подписью получите сразу после совещания. Все ясно?
"Ну, ты же старый чиновник, не подведи".
— Все ясно, ваша светлость, — уже более твердым голосом ответил тюремщик, — будет исполнено.
Красава.
— Объясняю всем еще раз. — я обвел глазами замерших бандерлогов, — никогда, вы слышите, никогда я не призывал к неповиновению нашему великому императору. И никому другому не позволю сомневаться в делах и поступках Его императорского величества! Есть еще желающие посетить виселицу?
Мертвое молчание. Дон Олиер тоже сидел с перекошенным лицом.
Я наклонился к нему и прошептал:
— Дон Олиер, рот закрой и держи лицо. Я скоро уйду, ты остаешься, попинай их для виду, но этого говоруна, которого утащили вешать, помилуй, замени смертную казнь на тюрьму, сам решишь, на сколько. Вот тебе отличное начало работы наместником.
Парень судорожно вздохнул и кивнул головой.
Затем продолжил уже для остальных:
— На должность первого советника наместника города назначается магистр Малинар. Уж его-то вы прекрасно знаете. Или и здесь будут возражения?
Спрашивать о чем-либо сидевших в зале было бесполезно, сейчас можно было назначать кого угодно и куда угодно.
Я поискал взглядом того мужчину, который приходил ко мне вместе с доном Гонзо, помощник судьи, Адано, как мне помнится. Ага, вот он.
— Так, вы, да, вы, встаньте, — обратился я к помощнику судьи.
Резко побледневший человек неуверенно поднялся, из-за тесноты стоять было неудобно, и он так и застыл в полусогнутом состоянии. Соседи на всякий случай постарались отодвинуться подальше от очередной жертвы безумного посланника императора.
— Вы, насколько я помню, помощник судьи, правильно?
— Совершенно верно, ваша светлость, помощник судьи дель Адано, — мужчина пытался говорить твердо, но получалось не очень.
— Когда мы виделись с вами в последний раз, мне показалось, что вы полны энергии и готовы к переменам, это так?
Ну, дружок, выбор за тобой, всего два слова: либо "да", либо "нет".
Что мне понравилось, помощник судьи не раздумывал ни секунды, глядя на меня, уверенно произнес:
— Да, ваша светлость, я готов.
— И это правильный ответ, поздравляю! Проходите сюда, поближе, вот как раз и место свободное есть, господин дель Рубин любезно нам его предоставил.
Когда дель Адано занял указанное место, я просветил остальных, зачем он мне понадобился.
— Внимание, бывший помощник судьи господин дель Адано назначается вторым советником нового наместника и судьей города Ланов. Все дела, кроме тех, за которые предусмотрена смертная казнь, отныне будут решаться здесь на месте. Господин казначей, вы все записали?
— Записываю, ваша светлость, записываю.
— Еще один вопрос, господа, который я хотел бы с вами обсудить. Городской совет. Пятнадцать человек считаю оптимальной цифрой, вряд ли вам понадобится больше для управления городом. Пять человек из бывшего состава, — я показал на сидящих справа от меня чиновников, — остаются обязательно, дальше выбирайте туда кого хотите.
Народ заинтересованно зашевелился. Большинство из них, по большому счету, только из-за выборов в Городской совет сюда приперлись, вон как глазенки загорелись. Дон Гонзо сидел молча, глядя строго перед собой. Ну, и ему конфетку напоследок, он меня поддержал в решающий момент, я это ценю и помню.
— Да, чуть не забыл, председателем совета назначается дон Родольфо Гонзо. Как вы понимаете, господа, это решение также обсуждению не подлежит.
По лицу главного булочника промелькнула тень торжествующей улыбки и исчезла. Молодец, он свое место заслужил, пусть рулит.
— И последнее. Теперь я обращаюсь к вновь назначенным руководителям города. Ведите дела честно, решайте судьбы людей по справедливости. Через год я потребую отчет о проделанной работе, и горе будет тому, кто не оправдает надежд императора. Теперь все сами, я ухожу. Господин дон Бинорт, указ о смертной казни возьмете у дона Олиера, мне некогда.
Дон Родольфо, уважаемый дель Фарго, жду вас после совещания к себе на обед, по традиции, так сказать.
С тем и убыл, оставив бедного дона Олиера руководить городом.
Гости приехали вместе с Малинаром и Олиером, разгоряченные и возбужденные общением с согражданами. Стол был уже накрыт, откуда я потихоньку таскал кусочки, пока томился в ожидании окончания сборища в ратуше. Элиза, предупрежденная заранее, наготовила всякой вкуснятины, и совершенно невозможно было удержаться.
Не знаю, как дон Гонзо, но банкир точно не бедствовал, мог позволить себе различные блюда и его мало чем можно было удивить. Но даже он попросил пригласить нашу кухарку, чтобы лично выразить благодарность за столь изысканный обед.
Последний вопрос, ради которого мы собрались узким кругом, обговорили прямо у калитки перед тем, как расстаться.
— Господа, наш император разрешил проведение лотереи (блин, Арнольд меня убьет), но только в Ланове и только два раза в год. Думаю, что это действо надо проводить весной и осенью и приурочить к ярмаркам. Для осенней ярмарки уже поздно, поэтому первую лотерею проведете весной, как раз будет время подготовиться и разнести слухи о новом представлении по всей провинции. Очень надеюсь, что все у вас получится.
— А как же вы, ваша светлость? Мы думали, что вы останетесь у нас, — сказал дель Фарго. Ему стало намного легче получать указания от человека, по статусу приравненного к имперскому герцогу, чем от неизвестного чужестранца.
— Нет, друзья мои, наш император поручил мне важное и секретное задание, как ни прискорбно, но остаться я не могу. Так что дерзайте и все у вас получится. Как вы, дон Олиер, как первый день работы на новом посту? — спросил я стоявшего рядом парня.
Дон Олиер засмущался, неопределенно пожал плечами. Вместо него ответил дель Фарго:
— Неискушенность этого юноши в городских кознях работает сегодня больше в плюс, чем в минус, ваша светлость. Мы обязательно поможем нашему юному другу на первое время и в обиду не дадим, а там поднатаскается и все будет нормально. Тем более, что господин магистр, — дель Фарго слегка поклонился в сторону Малинара, — в нашей команде.
— Благодарю вас, господа, всего вам наилучшего. Да, дон Родольфо, я заберу у вас дона Олиера на неделю, за него остается господин магистр. Дону Олиеру надо представиться герцогу Омаго, затем заехать домой, собрать необходимые вещи, думаю за неделю он обернется.
— Ходят слухи, ваша светлость, — произнес дон Гонзо, — что с господином герцогом случилось какое-то несчастье, но это пока неточно. Вы ничего не знаете? — свежеиспеченный председатель Городского совета пристально вглядывался в меня.
— Нет, друг мой, мне ничего об этом не известно. Прибудем в замок — разберемся. Свято место пусто не бывает. А мы с отрядом завтра с утра выступаем, так что давайте прощаться.
— Удачи вам, ваша светлость и хорошей дороги.
— И вам, друзья, и вам.
Но с утра выступить не получилось, хотя отряд был готов и ждал только команды. Уже в воротах, после длительных прощальных объятий и женских слез, меня догнал вопрос Элизы:
— Так нам здесь оставаться, господин магистр, или обратно переезжать в дом наместника?
Бам. Отличный вопрос, молодец Элиза, и прямо вовремя, ничего не скажешь. С Олиера спрос маленький, он так ошалел от происходящего, что ему только о своей резиденции размышлять. Но я-то, такой умный, должен был подумать, но по запаре совсем упустил этот момент.
Резиденция, как мне объяснили в свое время, принадлежит лично Арнольду и кому, как не мне заботиться о ее сохранении. По традиции все наместники с давних пор живут в поместье, и Олиер ничем не хуже других.
А остальные? Малинару надо быть все время рядом с парнем, и подсказать, и прикрыть, если что. Значит, жить придется тоже в резиденции, и тогда наши женщины остаются в доме без всякой защиты, дядька Влас здесь не в счет.
Вывод — всем коллективом надо перебираться обратно, а этот милый домик возвращать банкиру, вот его безумный родственник обрадуется. А жаль, мы здесь уже прижились, и планы были расширяться. Не судьба.
Поэтому Клеменса отправил в отряд, а сам поехал осматривать состояние жилища бывшего наместника, чтобы лично убедиться, что за время нашего отсутствия дом еще не разобрали по камешку. Чтобы придать осмотру полную законность, вызвал туда начальника стражи города и дона Гонзо.
Да-а, как быстро дом, покинутый жильцами, приобретает специфический налет запустения, какой-то особый запах. В общем-то, особо ничего не изменилось, надо только прибраться и заказать новые окна вместо выбитых взрывом.
В центральном зале особняка на первом этаже собрались все те, кто в ближайшее время будет управлять городом.
— Итак, господа, решено, уважаемый дон Дега после возвращения заселяется в резиденцию. Серж, подготовьте дом к приезду дона Дега, подумайте, кого можно вернуть из прежней прислуги и сколько. Тридцать с лишним человек, которые здесь были, мне представляются совершенно излишними, но это на ваше усмотрение. И не забудьте передать дом господину дель Фарго со всеми нашими благодарностями, он нас сильно выручил.
Кстати, друзья, вы видели лицо Элизы, когда она зашла на свою кухню? Лицо абсолютно счастливого человека, так даже на любимого ребенка не смотрят. Только ради этого стоило переезжать обратно.
Все заулыбались.
— Господин Хайден, организуйте необходимую охрану дома и периметра резиденции.
Гус молча кивнул.
— Дон Гонзо, определите размер затрат на должное содержание имущества нашего императора, в любом случае это будет значительно меньше, чем при прошлом наместнике. Только я прошу вас, дон Олиер, не занимайтесь ненужной экономией, вы должны выглядеть достойно, как глава города. Все, господа, все, разберетесь, а нам пора в дорогу.
Да, чуть не забыл еще об одном. Господин Малинар, можно вас на минуточку?
Прихватив Сержа за рукав, я потащил его на второй этаж в спальню наместника. Как ни душила меня жаба, но один из двух прихватизированных охранных накопителей придется вернуть, вряд ли Арнольд будет сильно ругаться, но они отвечают за безопасность периметра.
— Серж, один накопитель я все же оставлю себе. Когда сюда приедет маг для перезарядки охранников, он сильно удивится. Вряд ли он будет вас спрашивать, ведь в обычной жизни вы ничего не знали об охранных накопителях и никогда их не видели. Если все же вас спросят, куда делся накопитель, делайте квадратные глаза, с мага третьего уровня, уж извините, и спроса никакого.
Уже спускаясь по лестнице, вспомнил об одной интересной штучке, я про нее совсем забыл при переезде. Вернувшись в кабинет Умартана, пошарил за спинкой диванчика, стоящего в углу. Есть! Вот он! Я вытащил тот самый хрустальный многогранник, что так поразил меня в момент моего первого появления в этом кабинете. Красивая вещь, просто красивая, Малинар про нее вряд ли вспомнит, а больше из живых ее никто и не видел. Теперь будет моей: боевой трофей, так сказать.
Как ни крути, а время уже к обеду, поэтому торопиться не стали, все равно ночевать придется на свежем воздухе. Дал и бойцам нормально пообедать, и мы отобедали в доме дона Гонзо, куда он нас любезно пригласил после осмотра резиденции.
От ратуши отряд, четко шагая в ногу и распевая нашу походную, двинулся к городским воротам. Впереди нас ждал замок герцога, а потом где-то там незнакомый Горск. Одно хорошо, что о его местоположении нам рассказали достаточно подробно.
С легкой грустью я обернулся на тающую позади еле видную полоску крепостной стены Ланова. До свидания, ребята, надеюсь, мы вернемся.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
